Аннотация: Город ждет своих героев! И собака в столице лает центральнее. Станислав Ежи Лец
Глава 28. Улгава
И собака в столице лает центральнее.
Станислав Ежи Лец
Последняя ночь нашего путешествия в столицу Лании прошла скоротечно, на мой взгляд, и на удивление мирно. Теперь, когда уже скорое прибытие в город стало необратимой реальностью, меня начали одолевать мрачные мысли по поводу дальнейших туманных перспектив. Моя корма окончательно завязла в трясине этого подленького мирка и утягивала меня на дно, медленно, но верно.
Я с грустью смотрела на своих спутников, которые за наше короткое путешествие стали мне близки. Лэс, милый и веселый Лэс, скоро окунется с головой в свои заботы. У него есть цель и он, я уверена, с легкостью достигнет желаемого. Его вера в себя родила во мне жгучую белую зависть.
Гай, вот о ком нужно переживать в самый последний момент. Этот человек, сделанный из железа и льда, молотом своей непрошибаемости мог долбить самые мощные крепостные стены. Его оппоненты либо умрут от скуки, либо покончат жизнь самоубийством, не желая мириться со своей ущербностью по отношению к Его Белобрысому Святейшеству.
Родственнику Гаера, к которому тот спешил на помощь, я тоже завидовала, но завистью черной. Счастливчик будет в надежных и цепких руках, из которых вырваться будет крайне сложно.
А я? О своем будущем мне даже думать страшно было.
Дорога начала петлять, огибая холмистую местность. Я вперилась вдаль. Нас ожидал подъем. Еще рывок, еще спуск, и я увижу город, в котором мне предстоит принять важное решение, оставить друзей и пойти навстречу моей судьбе.
К тому времени, как я оправилась от легкой растерянности, вызванной напряжением головной мышцы, на тракте стало все больше попадаться путников - как встречных, так и двигающихся в нашем направлении. Красиво разодетые всадники и рыцари в парадной амуниции, спешили на турнир. Каюсь, иногда я выворачивала шею, разглядывая особо красочных представителей высшего света. Пешие странники всех мастей и возрастов вызывали во мне меньший интерес. Купеческие обозы с товаром не цепляли. Небольшие военные отряды были мною отмечены и заняли почетное второе место, после рыцарей, на пьедестале моих интересов к окружающим. Все они, и стар, и млад, торопились попасть в Улгаву и заняться своими неотложными делами. Все, кроме меня. Крестьянские повозки, первые с конца в моем списке, запряженные лошадьми, а чаще облезлыми волами, доверху были навьючены различной поклажей, которая имела свойство вываливаться из обоза в самый не подходящий момент. Рассеянные хозяева замечали пропажу не сразу, но когда все ж до них доходило, что "кобыле стало значительно легче", они опрометью бросались искать добро. Процесс этот был долгий и не всегда успешный, но лишаться нажитого непосильным трудом никто не желал. Поиски затягивались, а неповоротливые повозки, брошенные посреди дороги, тормозили все движение, создавая неразбериху и перебранки между участниками движения. Пробки - извечная проблема городов, и здесь имели место быть.
Шумное многоголосье витало на тракте, окуная меня с головой в омут местного колорита. Я, увлекаясь все больше разглядыванием встречных, совершенно забыла про приближающийся город.
Но вот мы одолели подъем, и я увидела ее - Улгаву.
Город - для меня близкое и понятное существо. Город - огромный жужжащий и грохочущий рой, тандем бетона и стекла, закатанный в асфальт осколок мира, вот чем был для меня он. Сейчас я видела иное.
Отсюда, с холма, открывался вид на совершенно другой город, от которого веяло спорным историческим романтизмом в купе с навязчивыми ассоциативными образами скудного средневековья. Хотя откуда мне знать, как в реальности выглядели города в ту эпоху. Одно могу сказать точно, я рассчитывала увидеть красивые величественные замки, а на деле все оказалось банальнее.
Улгава раскинула свои мощи в долине реки, поглощая собой довольно значительную территорию. Широкая река, огибая город, вливалась на востоке в большое озеро, берега которого уходили за горизонт. Не дать, не взять - раздутый Урхарт, мать его так, и Лох-Несс по близости плещется.
Город, как и везде, со временем рос. Было видно, что когда-то, он весь умещался внутри блекло-серой, местами подуставшей, крепостной стены впечатляющей высоты и, наверное, в далеком-далеком прошлом являлся поселением значительно меньших масштабов. Затем, когда Улгава набралась сил, ей позволили излиться из тисков, и она затопила всю долину своими помоями.
Городские стены, образуя двойное кольцо, скрывали от меня город. Я лишь смогла разглядеть крыши самых высоких домов. Внутренняя стена, более приличного белого цвета, нежели ее старшая сестра, имела уже пристойный вид. Она, украшенная красивыми резными бойницами, окружала несколько величественных строений и обширное зеленое пространство, обрамленное деревьями, по логике вещей являющихся резиденцией монаршей особы. Меня, как туристку, жаждущую осмотреть местные достопримечательности, этот архитектурный ансамбль заинтересовал больше всего. Он выгодно отличался от всего остального окраинного нагромождения строений в лучшую сторону, смутно навевая мне образы Карлштейна. Местный король - не дурак, себе домик отреставрировал, а может и заново построил на деньги несчастных налогоплательщиков.
Снаружи от внешней стены все было по-другому: виднелись и крохотные лачуги, и огромные облупленные постройки без окон, широкие и не очень улицы, частично мощеные, но в основном покрытые натуральным и "всеми любимым" гравием, а также, несметное множество заведений с сомнительным набором услуг, предоставляемых в непосредственной близости от главной дороги. Красивые дома богатых горожан притаились где-то дальше, и на глаза попадаться не спешили. Эта часть города растекалась из-под внешней стены и тянулась длинными рукавами вдоль дорог к берегам реки и озера, а затем распределялась по их берегам тонкой обжитой полосой.
- Город ждет своего героя! - воодушевленно выкрикнул Лэс и пришпорил Изергиль, нагло прерывая мое созерцание.
Дорожная "полиция" на въезде в город не уделила нам должного внимания, что меня огорчило ужасно. Сказывался дефицит общения с обычными, не замороченными, гражданами. Взмыленный страж порядка лишь мельком оглядел нашу троицу, спросил о цели визита, взял символическую плату за пользование местный "хайвэем" и, не интересуясь подробностями нашего повествования, пропустил в предместье Улгавы. Отъезжая от КПП, я обернулась. Страж, уже забыв о наших персонах, обратил свой печальный взор на нескончаемый поток гостей столицы, выстроившийся за нашими спинами, и тяжко вздохнул. Его коллеги тоже трудились в поте лица, обыскивая обозы и ругаясь с населением, которое упорно не желало предъявлять свои вещи на досмотр. Как особа не лишенная сострадания, я всем посочувствовала.
Когда мы въехали на первую городскую улочку, на меня свалился обухом грохот окраины. Образно говоря конечно, если сравнивать с шумом, производимым современными городами моей родины, то сейчас звуки Улгавы меня больше удивляли, чем оглушали. Разносчики, сновавшие тут и там, расхваливая товар, перекрикивали оравших во все горло у дверей лавок приказчиков, размалеванные девицы висли на прохожих мужского полу, обещая райское удовольствие за смешные деньги. Верещали дети, играющие прямо под копытами лошадей, ослов и волов, запрудивших улицы. Соседи пронзительно перекрикивались, обмениваясь новостями; от трактиров неслись громкие песни и ругань. У меня от такого наплыва звуков начало звенеть в ушах.
А тут еще и запахи, смешавшиеся друг с другом и превратившиеся в наипоганейшую вонь! Пахло горелым мясом, теплым хлебом, дымом, навозом, приправами, потом, пролитым пивом, -- вся эта смесь ударила в мой уже привыкший к лесному духу нос, как городской шум -- в уши.
- Полцарства за противогаз! - бубнила я, прикрывая лицо тканью плаща. - Душу дьяволу за марлевую повязку!
- Господа мужчины, - решилась я проявить инициативу, отвлекая тем самым зазевавшихся парней от праздного лицезрения на "красоты" столицы. - В свете предстоящих событий, имею ввиду мероприятие, на которое так стремится попасть Лэс, смею предположить, что у нас могут возникнуть проблемы с размещением наших бренных тел в уютной обстановке местных гостиниц.
- Ты совершенно права, Ониэ, - Гай утвердительно кивнул. - Уверен, мы потратим весь день на поиски мало-мальски приличного места для ночевки. Предлагаю не терять времени даром и немедля этим заняться.
- Была бы крыша над головой, - хмыкнул Лэс. - Да кружка эля, остальное не важно.
- Леди важно, придурок, - одернул Гай парня. - Поэтому мы обязаны помочь ей в этом сложном деле.
- Не травите мелочь, мальчики, - я лучезарно улыбнулась, осознавая, наконец, свою значимость. - Весь наш долгий путь я ощущала себя обузой, слепым котенком, назойливо опекаемым двумя сердобольными мамашами. Теперь, с этим покончено!
- Предпочитаю быть папашей, - буркнул Гай.
- Онич, тебя бешеная блоха укусила или ты решила поведать нам как ты рада избавиться от нашей чудной компании? - удивился Лэскар.
- Нет, что ты, Лэс, - поспешила я заверить мужчину в обратном. - Предлагаю не сбивать коням ноги, а сразу направиться в один трактир, рекомендованный моим знакомым, в котором, думаю, нам не откажут в постоянии.
- Доверимся даме, - согласился Гай. - Теперь наше благополучие в ее руках.
- Опять моего мнения спросить забыли, - буркнул Лэс. - И как с вами рядом можно геройствовать?
- Ты против? - удивленно спросила я у сетующего на жизнь.
- А есть варианты? - огрызнулся Лэскар и, продолжая возмущаться в полголоса, последовал за мной и Гаем.
Протискиваясь сквозь узкую улочку и отбиваясь от навязчивых торговцев, мы, наконец, добрались до внешних ворот города. Заплатив стражникам пошлину за въезд, гордо прошествовали по подъемному мосту, минуя широкий укрепров, заполненный водой. Водица отдавала не первой свежестью, а основной ее цвет был скрыт под плотной зеленью болотной ряски. Не удивлюсь, если по ночам в районе крепостной стены лягушечье племя давало оглушительные концерты, будя недовольных стражей.
За крепостными стенами город поражал своей величественностью настолько, насколько улицы в предместье шокировали. Выстроенные в стройные ряды городские дома, навевали ностальгическую тоску по средневековой романтике старой Европы, которая читалась в каждом камне старинной архитектуры. Улицы, широкие и мощеные, удивляли своей чистотой. За стенами города уже не было скопищ вонючего скота, а оборванцы отсутствовали как класс.
- Элитный райончик, - промямлила я, озираясь по сторонам. - Родственничек Волдара приобрел себе недвижимость в удачном месте.
Достав из сумки верительное письмо с координатами будущего пристанища, я узрела название района. "Внутренний Город, Суходол, название таверны "Пикник на обочине" (мой вольный перевод со всеобщего, хотя вот думаю "Завтрак туриста" тоже емко передает всю многогранную палитру местного наречья).
- Курс на Суходол, мальчики, - я залихватски подбоченилась. - Одно название района уже многообещающе шепчет... Только пока не разберу о чем.
- Не королевская резиденция, - хмыкнул Лэс. - Но вполне достойно для...дамы... Блондину тоже сойдет.
- Лэс, а ты бывал в Улгаве? - поинтересовалась я.
- Бывал, и не раз. Суходол скучноват. Я бы предпочел предместье.
- Ну, так и вали туда, - окрысился Гай. - Нам проблем меньше.
Лэскар повернулся к Муррпау, приподнимаясь на стременах.
- Онич, твой странный телохранитель уж шибко хочет от меня поскорее избавиться. Это наводит на определенные мысли...
- Мысли? Удивляюсь, как они вообще появились в голове продуваемой ветром насквозь, - парировал Гаер.
- Лэс, ты покажешь дорогу? Или нам обратиться к прохожим? - влезла я в очередную перепалку мужчин.
- Лучше обратимся к горожанам, - продолжал Гай. - Некоторые могут двигаться лишь по прямой, сложные мыслительные процессы не доступны определенным кругам населения, к коим относится...
- Если дама желает следовать за мной, - прошипел Лэс, - то готов ее сопроводить. Смею заметить, что народная мудрость по поводу длины волос и умственных способностей человеческой особи вполне заслуживает того, чтобы ей верить. А если учесть еще и то, что особь является белобрысой, все сомнения отпадают сами собой.
Я услышала, как заскрежетали зубы Гаера.
- Дама очень сильно желает, - затараторила я. - Просто умирает от желания.
- Шшасс, де ле ранто, - пробубнил себе под нос Гай, оставляя нас в полном неведении о смысле озвученного. Перевода не последовало, но если честно, и знать не хотелось, куда именно он послал Лэса и меня за компанию.
Шествуя по лицам Улгавы, я понемногу начала обвыкаться. Горожане, как и везде, народ более продвинутый, уделял нашему трио гораздо меньшее внимание, чем забитые и пугливые сельские аборигены. В общей своей массе народ в столице преобладал обычного человеческого племени разных мастей, но иногда попадались гномы (по местному гухузы, просветили меня услужливые мальчики из моего отряда сопровождения). Существа эти были смурные, коренасто-квадратные мужички маленького роста, поголовно бородатые и чопорные. Рассмотреть мне их толком не удавалось по причине их скрытного характера. Уловив интерес к своей персоне, коротышки стремились испариться с завидной прыткостью. Пару раз мой взгляд застревал на массивных фигурах, возвышающийся на голову над общей массой населения. Грубые черты лица, крупные надбровные дуги, скошенный лоб, перекатывающаяся под одеждой груда мышц, выдавала в этих индивидах существ воинственных и не склонных к сантиментам.
- Орки? - беспардонно указывая на великана, спросила Гая. - Где то я уже видела сей антропологический изыск... А, вспомнила. Так это ж родичи господина Валуева. Чуяла ведь, что он из другого мира.
- Вроде того, - подтвердил блондин. - Это - гурунэ. Никогда не зови их орками. Считают за оскорбление. Гухузы тоже типы обидчивые, но не такие агрессивные. На "господин, гном" не отзываются из принципа. Северяне же, вечно жаждут свары. Хорошая компания для Лэса, но не для нас. От них ужасно разит псиной и конским потом, леди. Находиться рядом опасно для здоровья во всех смыслах... полная антисанитария, - Гай брезгливо передернул плечами и чихнул.
Я хихикнула и пренебрежительно скривилась.
- Ой, какие мы нежные, - передразнил нас Лэс. - От настоящего мужчины должно пахнуть дымом кострища, кровью врагов, потом и вином.
Я посмотрела на вполне чистого парня и начала сползать на шею Титанику, пытаясь скрыть широкую улыбку, подленько нарисовавшуюся у меня на лице. Циничный смешок вырвался и у Гая.
- Кто бы говорил, - только и смогла пропищать я в ответ. - Еще скажи, что настоящий мужчина носки не стирает, он их вместо сапог носит.
- Мне ваша ирония не совсем понятна, - обиделся Лэс.
- И это опять подтверждает выше сказанное, - подытожил Муррпау.
Дорога, сдобренная уже обычной рыганью, оказалась короткой. Мы въехали на довольно большую площадь, возвышающуюся над западной частью города. Мощеный пятак со всех сторон облепили лавки торговцев, питейные заведения и трактиры с яркими вывесками, зазывающими посетителей. Посередь майдана обосновалось архитектурное изваяние под названием фонтан. Шесть грудастых скульптурных русалок в откровенных позах расположись по периметру сооружения. Дамочки кокетливо подмигивали прохожим и щедро поливали водой себя и близлежащую территорию из затейливых раковин. В центре скульптурной группы на постаменте восседал хмурый смотритель сего гарема: дядька бородатый, серьезный, определенно бесхвостый и, видимо, весьма озабоченный некоторыми нюансами межвидовых отношений.
- Вот те и суходол, - удивилась я, рассматривая шедевр местного творчества.
Парни в ответ лишь пожали плечами.
Я принялась выискивать вывеску нужного нам заведения. Через несколько минут упорного труда мои старания вознаградились. Подъехав к воротам постоялого двора и спешившись, мы сразу ощутили ненавязчивый сервис на высшем уровне. Местные швейцары с лице шустрых мальчишек подхватили наших коней под уздцы и повели их на задний двор. Я предварительно проконсультировала Титаню на предмет достойного поведения, и, слава всем богам, скотинка артачиться не стала и смирно потопала за мальчишкой.
Симпатичное двухэтажное заведение приветливо распахнуло нам свои объятья. Мы вошли в большой холл, весь уставленный дубовыми массивными столами и стульями. Две широкие деревянные лестницы по бокам залы уходили на второй этаж, служивший гостиницей. Посетителей было много. Симпатичные подавальщицы сновали меж столов, разнося заказы, из кухни доносился звон посуды и галдеж поварят. По зале распространялся дивный запах запеченного мяса и специй. Эль и вино лились рекой у импровизированной барной стойки, за которой суетился степенного вида мужичок, отдаленно напоминающий мне дядьку Волдара. Именно к нему мы сразу и направились.
- Уважаемый, - обратилась я к трактирщику, но тот словно и не слышал меня, продолжая разливать пиво по кружкам и раздавать указания работникам.
- Эй, корчмарь, плесни самого ядреного элю гостям, да удели нам внимание, - зычно гаркнул Лэс и швырнул на стойку вероятно последнюю свою серебрушку.
Хитрый мужичок враз увидел гостей, цепко ощупал нас взглядом, и монетка с фантастической скоростью исчезла из виду в глубоких недрах его шаровар.
- А как же не налить, налью все непременно, - и, выставив две увесистые кружки на стойку, наполнил их темным пенным напитком. - Чего изволите еще господа?
Парни распределились по периметру стойки и принялись жадно поглощать эль.
- А мне, значит, в сухую ломаться? - возмутилась я столь непочтительному отношению к своей особе.
Корчмарь выпучил на меня глазищи и приоткрыл рот. Не меняя выражения на своем лице, он перевел удивленный взгляд сначала на Лэса, потом на Гая, потом снова на меня. Парни (и на том спасибо), дружно кивнули, подтверждая мое желание побыстрее смочить горло. Мужичок хмыкнул, но достал из-под стойки кружку. Уже хотел наливать, но тут я возмутилась снова:
- Скажите на милость, любезный, у вас тут что, буйным цветом разрослась дискриминация по половому признаку? Почему моя кружка значительно меньше предыдущих? И почему Вы не желаете со мной общаться?
Парни синхронно подавились пивом.
Корчмарь плюнул через плечо, выставил стандартный сосуд, налил эля и демонстративно отвернулся.
Я, частично удовлетворенная, начала дегустацию предложенного. После третьего глотка поняла, что погорячилась и маленькой емкости мне бы вполне хватило. Но признавать поражение я была не намерена, выхлебав половину и даже не поморщившись, водрузила кружку на стойку, при этом намеренно создав как можно больше шума.
- С первым вопросом разобрались, теперь второй. Милейший, я к вам обращаюсь! Почему вы игнорируете меня? - мое дальнейшее возмущение прервал Гаер, дернув меня за рукав.
- Ну, что надо то? - огрызнулась я на блондина.
- Ты же женщина, и находишься в кабаке. Если уж пришла, то за тебя отвечают сопровождающие тебя мужчины, то есть я.
- То есть мы, - добавил Лэс, допивая свою порцию эля. - Корчмарь, калач тертый, остерегается неприятностей. А дамочка, шастающая по трактирам, лакающая забористый эль, словно столовое вино и нагло разговаривающая с мужчинами в общественных местах -ходячая неприятность большого масштаба.
- Это ты сейчас намекаешь на то, что я вам должна быть по гроб жизни обязана тем, что вы меня опекать взялись? - вызверилась я.
- С каких гор спустилась эта леди? - решил встрять корчмарь, заинтересовавшийся нашей склокой.
- С высоких, господин Жуй... И далеких. С Урала, - огрызнулась я. - Не понимаю ваших нравов? Одни готовы назойливо опекать меня, другие отказываются воспринимать как человека. У меня на родине женщина - равноправный член общества, и я буду настойчиво требовать к себе именно такого отношения.
В корчме стало тихо. Удивленная такой тишиной, я обернулась. Множество пар любопытных глаз жгло во мне дыры. Я всем улыбнулась самой невинной улыбкой и решила брать трактирщика тепленьким, пока тот не остыл.
- Господин Жуй, мы ж тут..., вернее я... и два моих спутника, не просто так к вам на чашку пива зашли, - деловым тоном изрекла я, и перевалившись через стойку, очутилась нос к носу с ошалевшим мужичком. - По делу я, Жуй, - в моей руке нарисовался свиток Волдара, и предстал пред очи трактирщика.
Тот быстренько выхватив письмецо, начал пятиться вглубь помещения, от греха подальше. Гай шикнул на меня и определил мое зависшее на стойке тельце обратно в пристойное положение.
Лэс ржал, корчмарь долго изучал трактат коневода, а потом потрясенно изрек:
- Госпожа Ониэ, Вы уж не обессудьте, - мужичок выдавил из себя подобие улыбки. - Рад приветствовать спасительницу нашего семейного благосостояния.
- Вот с этого и надо было начинать, - я блеснула зубками и допила эль. - Плесни-ка моим рыцарям еще пивка.
- А вам, госпожа? - залебезил Жуй.
- А во мне уже булькает достаточно. Скажи мне лучше, найдутся ли у тебя для нас комнаты?
Мужичок еще раз бегло пробежался глазами по писанине Волдара и завис.
- Так, что, Жуй? Ты хочешь отослать спасительницу вашего благосостояния ночевать на улицу? - делано удивилась я нерасторопности родственника коневода.
Корчмарь перевесился через стойку и заговорчески прошептал:
- А вам одну комнатку на троих, госпожа?
Парни переглянулись и дружно грохнули по стойке кулаками. Я моргнула.
- Каждому по персональной, - рыкнул Гаер. - Как ты смеешь оскорблять леди?
- А кто ж вас поймет, - начал оправдываться трактирщик. - И тут такое дело... Госпоже Ониэ отличная комната найдется. Об ней договорено, но вы, господа рыцари, с письмеце не прописаны, а сейчас сами знаете, столица от гостей ломится, в приличных постоялых дворах комнат не сыскать.
- Заселите леди, мы найдем, где преклонить голову, - снисходительно изрек Муррпау.
- Ну, уж нет, - взвилась я. - Понятное дело, Жуй, вам от нас троих одни убытки. Но вы уж постарайтесь, будьте добры. Вашему семейству потеря всего табуна вылилась бы в огромные убытки. Мои спутники готовы оплатить проживание, но...
Глаза корчмаря загорелись уже знакомым мне огнем. У меня невольно возникло дежавю. Семейное сходство на лицо, мать их так.
- Но...? - промурлыкал Жуй.
- Но... за умеренно-символическую плату, - победоносно завершила я. - За очень символическую.
Жуй нахмурился, вероятно просчитывая варианты и подливая Гаю и Лэсу в кружки эля.
- Добрая госпожа, - начал он издалека. - Есть у меня комнатенка. Вдвоем им там будет в самый раз.
- Ни за что, - заорал Лэс на всю корчму.
- Лучше на конюшне, чем с этим..., - прошипел Гай.
- Господин Жуй, в спасенном табуне было минимум тридцать отборных лошадок, - начала в увешивать жадного трактирщика.
- Без ножа режете, - запричитал господин Жуй.
- Я настаиваю на отдельных номерах для моих друзей!
- Леди Ониэ, не унижайтесь, - одернул меня Муррпау.
- Не унижаюсь, - шепнула блондину. - Торгуюсь я, деньги ваши берегу. Ты ничего не смыслишь в вопросах экономики, господин Гай.
- Красивые, стройные, дорогие лошадки, - я сверлила Жуя взглядом, не давая ему увильнуть.
- Золотой за седьмицу... за обоих, завтрак за счет заведения, - выпалил корчарь, надеясь избавиться от моей назойливости.
- Обдиралово, - я возмущенно подбоченилась. - И это символическая плата? Сегодня же напишу Волдару, пожалуюсь. Я рисковала жизнью ради вашего имущества, а тут такая неблагодарность! Моему возмущению нет предела... За три седьмицы золотой куят.
- Да ты что, сдурела? - завопил трактирщик и начал хвататься за сердце. - У меня стандартная цена полтора золотых за самую простую комнату за семь дней с чела.
Я обернулась к посетителям:
- А давай, Жуй, спросим у людей, сколько кто платит тебе за постояние.
Такой наглости трактирщик от меня не ожидал.
- За две седьмицы, - сдался Жуй.
Я обернулась к Гаеру, ища у него одобрения. Тот мельком улыбнулся и кивнул. Повернулась к Лэсу. Тот лыбился во всю ширину рта.
- По рукам, - я протянула трактирщику ладошку, чтобы закрепить результат наших переговоров. Жуй опасливо зыркнул по сторонам, боялся подлец, как бы кто не прослышал о его постыдном провале данного сговора. А потом, аккуратно пожал мне кончики пальцев. - Две отдельные комнаты, и завтрак, и овес для лошадей, и комнатки поприличнее.
Трактирщику оставалось лишь тяжко вздохнуть и согласиться на эти, по его меркам, кабальные и разорительные условия.
- А как долго господа хотят задержаться в столице? - решил добить окончательно свое слабое сердце господин Жуй.
- Не боись, - Лэс так по-богатырски хлопнул мужичка по плечу, что тот еле устоял на ногах. - Зимовать не останемся.
- С вас станется... и на том спасибочки, - пробубнил корчмарь и повел нас на второй этаж знакомиться с апартаментами.
Мне как даме досталась самая большая и светлая комната. Все необходимое имелось и выглядело на редкость новеньким. Была даже уборная и местный вариант ванны. Наглядевшись на свои хоромы, я отправилась проверять жилье, предоставленное моим друзьям. Комнатки были попроще, уборные имелись, но значительно меньшие по размеру. Удостоверившись, что все довольны (кроме, разумеется, господина Жуя), я удалилась к себе в опочивальню наслаждаться дарами местной цивилизации.
***
В первое же утро не мне дали выспаться мои знакомцы, решившие спозаранку востребовать аудиенцию и отчитаться о своих планах на предстоящий день. Хотелось послать обоих в грубой и циничной форме, но столь трогательная забота заставила меня стойко вытерпеть утренний визит. Не соизволив выползти из-под мягкого и уютного одеяла, я принимала гостей лежа в кровати, сонная, злая и растрепанная.
Лэс радовался, что мы вовремя прибыли в столицу, и он еще успевал внести свое имя в списки участников отборочного турнира. Он намеревался сегодня заняться организационными вопросами и подготовкой снаряжения к соревнованиям. Эх, парень будет потерян для общества до конца турнира.
Гай уклончиво объяснил, что будет отсутствовать большую часть дня по личным делам, и если я вдруг захочу выйти в город, то буду должна обязательно его дождаться и тогда, его белобрысое святейшество, сопроводит меня, туда, куда я пожелаю. Ага, так я его и послушалась, как же.
Наконец мужчины оставили меня одну, и теперь я стояла перед тяжким выбором: поспать еще или начать изучать обстановку за пределами постоялого двора. Мои терзания продолжали мучить меня за плотным завтраком, после которого захотелось все послать к чертям собачьим и продолжить бездельничать. Борьба с вредным организмом продлилась до полудня, но когда яркое солнышко начало нещадно лупить своими лучами сквозь плотно задернутые шторки, я осознала, наконец, всю необратимость ситуации. Город вопил от желания скорее со мной познакомиться, и я сдалась.
Проскользнув тенью мимо Жуя, я направилась на конюшню попроведовать свою лошадину. И каково же было мое удивление, когда я обнаружила коня, мирно спящего на мягком сене в стойле. Коняка по одному ему известной схеме утромбовался клубочком на полу достаточно маленького денника и преспокойно дрых и видел сны. Ко мне подошел мальчишка-конюх, и, заглядывая в Титанину опочивальню, решил меня просветить:
- Госпожа, Ваш конь - на редкость странная животинка.
- Голубчик, это ты мне рассказываешь? - ухмыльнулась я парнишке. - Родственничек твоего хозяина сбагрил его мне за ненадобностью. Теперь вот несу этот тяжкий крест на своих хрупких девичьих плечах.
Мальчишка недоверчиво на меня покосился.
- Вы б отпустили его в поля, да прикупили бы лошадку попрощее, госпожа, - посоветовал мне малец. - Опасно иметь дело со злобной нежитью. Не чую я от него лошадиного духа.
- На мой взгляд, конь вполне выглядит живым и в меру упитанным, а нежить сдается мне - это дохлые мертвяки, шастающие по погосту, пьющие кровушку людскую и пугающие детвору. Я бы на твоем месте определила моего коня к демонической категории, так намного эффектнее звучит.
- По мне так все едино - нежить, - пацан поплевал через плечо. - Но к этой скотине я не ходок.
- Струхнул, что ли? - я взъерошила мальчишке волосы. - А еще мужчина. Будут проблемы с моим конем - обращайся. Я имею на него благотворное влияние. Ты только глянь, спит, как агнец.
- Ага, пока спит, - зашептал пацан. - Госпожа, вы дама не местная, хозяин говаривал. Вам мож и сподручно с таким чудовищем ладити, а я, как зубёхи его клыкастые увидывал, аж испариной покрылси.
- Зубы как зубы, - пожала я плечиком. - Ну, островаты малость. Такая уж анатомическая особенность сей породы, вероятно. У меня вот тоже клыки имеются.
Я загадочно зыркнула на мальчишку и сверкнула в полутьме конюшни своими отбеленными у стоматолога зубками. Пацаненок, уже ввергнутый моим конем в суеверный ужас, начал пятиться к выходу, напрочь отказываясь от моей компании.
- Куда ж ты, милок, - я вытянула к нему руки и растопырила пальцы веером. - По-дой-ди... ко мне... бли-и-же, - завывая, я медленно двинулась на мальчишку. - Бли-жеее... бли-жеее...
Взвизгнув, как порась, мальчишка метнулся из конюшни, сверкая пятками.
- Переборщила малость, - хмыкнула я, дивясь на саму себя. - Теперь сарафанное радио точно окрестит меня ведьмой. Конспирацию сама и нарушила, барбекю мне обеспечено.
Но содеянного не воротишь, я отмахнулась от мрачных мыслей, коня будить не стала, а лишь проверила наличие "намордника" (читай недоуздка) на моем окаянном ироде и направилась изучать окрестности.
Ориентироваться в городской суете мне доводилось не раз. Улгава с Первопрестольной ни в какое сравнение не шла, но всегда есть "Но" да "Бы". Именно с ними мне и пришлось столкнуться. Прошвырнувшись по русалочьей площади, я решилась на вылазку за пределы Суходола. Но для этого мне не хватало одной малости - карты максимально пересеченной местности. Мне срочно требовалась книжная лавка. Приставая к прохожим с расспросами, я медленно, но уверенно двигалась к своей цели. Углубившись на достаточно приличное расстояние от Суходола, осознала, что карта - это уже не прихоть, а крайне необходимая вещь, которая должна вернуть меня в родные пенаты "Пикника". Без нее, родимой, путешествие в обратном направлении казалось определенно наисложнейшей задачей.
Направляемая редкими прохожими, решившимися со мной пообщаться, я кружила по узким улочкам Улгавы в поисках заветной лавки. Добрые горожане, как сговорившись, советовали обратиться к господину Пнэргулду в его "Записки хромого".
Солнышко упорно клонилось к земле, а я никак не могла разобраться в логике Улгавских архитекторов, которые нагромоздили домишки так, что одна, взятая за основу улица, резко обрывалась на двадцатом доме. Затем, она же перепрыгивала в проулок уже с совершенно другим названием, а через несколько кварталов снова удивляла строением под номером двадцать один с той же табличкой, что и в начале пути.
Голова моя уже распухла от дум тяжких, когда мне на встречу попался гухуз. Он торопливо шел по одному ему известному направлению, шустро переставляя свои коротенькие да кривенькие ножки и грохоча по мостовой металлическими набойками. Перед собой гном нес большую, толстенную книженцию в кожаном переплете. Фолиант имел массу достойную и тянул своего носильщика к земельке.
Коротышка так был увлечен беседой с самим собой, что не заметил, как я пристроилась к нему в хвост и дернула несчастного за рукав кафтана. От неожиданности гухуз подпрыгнул, словно ужаленный, и, увлекаемый своей ношей, шмякнулся на камни мостовой.
- Караул, грабят! - заорал перепуганный мужичок. Улица была пустынной, поэтому на помощь к нему никто не торопился, а мне и на руку.
Я бросилась поднимать страдальца.
- Уважаемый господин, - запричитала я над гномом. - Успокойтесь, пожалуйста, я не хотела Вас пугать, простите.
Гухуз вырвался из моих объятий и обернулся:
- Тьфу ты, ...баба!
- Так и есть, баба, - подтвердила я. - Вам нечего опасаться.
Гном заворчал ругательства, отряхнулся и, подняв с дороги фолиант, собрался двигать дальше.
- Господин гухуз, - окликнула я его. - Помогите несчастной женщине.
- Дурные, они всегда несчастные, - пробубнил гном, торопясь оставить меня в гордом одиночестве.
Я пустилась вдогонку. Так как ноги мои были значительно ровнее и длиннее, догнать гнома не составило труда.
- Господин гухуз, а откуда у вас такая большая книга? - прицепилась я к коротышке с вопросом.
- Тебе то что? - огрызнулся гном, недобро на меня зыркнул, прижал фолиант к себе покрепче и прибавил шагу.
- Господин хороший, а вы ее случаем не купили? - не унималась я.
- Отстань от меня, глупая человеческая баба, - уже вопил мой ворчливый собеседник.
- Может в лавке у господина Прнэр-тгур-лда... тьфу ты господи... ну в "Записках хромого"?
Гном остановился.
- Точно дура, - гухуз смерил меня презрительно-сочувственным взглядом. - У Пнэргулда. Запиши, если запомнить не можешь.
Я от радости запрыгала как кузнечик.
- Где?
- Что где, блаженная? - заорал на меня гном.
- Лавка эта где? - я наклонилась в низкорослику и, вцепившись в лацканы кафтана, начала его трясти.
- Убивают! Спасите от сумасшедшей!
- Ой, - трясти я его перестала, но отпускать, пока не скажет где лавка, не собиралась. - Скажи, где заведение господина Пнэргулрдлра.
- Да вон, третий дом справа, - заголосил гухуз.
Я обернулась. Действительно, а слона то мы и не заметили. Я разжала пальцы, освобождая гнома из плена.
Тот, покрутив указательным пальцем у виска (ха, межпланетный жест, оказывается) бросился от меня прочь. Отбежав на безопасное расстояние, гном обернулся и закричал:
- Эй, баба-дура, Пнэргулд его зовут. Извратишь имя, останешься без покупки.
Я помахала коротышке рукой на прощание и, запомнив совет, направилась в книжную лавку "Записки хромого".
С трудом отворив тяжелую дубовую дверь, я просочилась лисой в букинистический рай. Противный дверной колокольчик омерзительно заблеял у меня над головой. Эдем оказался мрачной и пыльной конторкой, заваленной неисчислимым множеством книг, свитков и другой макулатуры местного производства. Дневной свет рваными тонкими полосками пытался просочиться из окон, заставленных высокими стеллажами. Маленькие кружочки света плясали на полу, но их тщетные усилия не добавляли мне обзора. Я начала медленными шажками пробираться вглубь помещения, напрягая зрение и высматривая хозяина.
Не было печали, но тут непривычно длинное платье нагло зацепилось за неясно очерченную в полумраке конструкцию. Я, не останавливаясь, шагнула дальше, но ткань платья, решив продлить неожиданную встречу, отказалась следовать за мной. Потянула подол, тот оказывал упорное сопротивление. Разозлившись, я со всей силы дернула за ткань.
Грохот падающих предметов ознаменовал победу сопротивления. На мою голову посыпалась гора увесистых и пыльных томов, а хлипкий стеллаж начал заваливаться в мою сторону.
Я взвизгнула, рухнула на пол и, не думая о последствиях, закрылась магией.
Мое неурочное погребение не состоялось. Крепкий организм и дурная Сила сделали свое дело. Я лежала под грудой книг и обломков мебельной конструкции, боясь ослабить мой кокон. Наверху послышалось злобное ворчание, переходящее в рык. Давление начало постепенно ослабевать. Меня откапывали и материли на чем свет стоит. Когда мне стало совсем комфортно, я сняла защиту и начала помогать спасателю. Вырвавшись на свободу, первое, что я увидела - это два горящих с полумраке красных огонька. Присмотревшись повнимательнее, поняла, это были глаза очень странного и неприятного существа, злобно уставившегося на непрошенную гостью.
- Бабенхха ссначит? - проскрипело существо. - Шшастают тут всяххие.
- Почему, все удивляются, когда меня видят? - только и пролепетала я в ответ.
Существо было маленькое, словно гном. Щуплое, можно даже сказать костлявое тельце человечка наводило на мысль, что с гухузами данный индивид не имел родства. Внешность его была на редкость отталкивающей: сморщенное лицо, крючковатый нос, огромные глаза-кострища, лысый череп, длинные до пояса седые усы-ниточки болтались у меня перед самым носом. Странный человечек протянул ко мне костлявую руку и схватил за подбородок длинными паучьими пальцами.
- Ххто такая? - прокартавил скелетон.
- Зовут Ониэ, - бойко ответила я. - А Вы, уважаемый, значит здешний букинист?
- Он ссамый, ты неуххлюжая девхха со странным именем.
- Я тут все приберу, - поспешила заверить господина с непроизносимой фамилией.
Старикашка ловко спрыгнул с кучи фолиантов и заковылял вглубь зала. Я последовала за ним, на ходу отряхивая платье от пыли.
Господин Пнэр имел молодецкую прыть и неоспоримое преимущество: он отлично ориентировался в своем книжном лабиринте и, вероятно сносно видел в потемках. Я двигалась практически на ощупь, но, увы, слишком медленно. Тусклые блики света исчезли за очередной стеной их фолиантов, отнимая у меня последний шанс лицезреть куда именно ставлю ноги. Боясь опять раскурочить чужое имущество, я жалобно подала голос:
- Эй, господин Пнэр..гулд, притормозите, я отстала! Какая, оказывается у вас большая лавка - конца и краю не видно... Нет, я не правильно выразилась... Вообще ни черта не видать.
Я шарила перед собой руками, но натыкалась лишь на книги, уложенные штабелями на высоких стеллажах. Такие разные на ощупь: кожаные, бархатистые, гладкие, шершавые, большие и маленькие, толстые и еще более упитанные - мои пальцы бегали по корешкам, а я дивилась такому количеству и разнообразию старинных даже по здешним меркам изданий.
Мои глаза начали постепенно привыкать к темноте. Теперь я уже различала очертания книг. Через пару секунд уже могла прочесть некоторые названия.
Я увлеченно рассматривала тома, затем вытянула самый на мой взгляд интересный - "Летопись Первого Дома". С наивной надеждой открыла. Оказалось, что эта книжица - всего лишь хронология злодейств и сомнительных деяний местных монархов.
Вдруг стало значительно светлее. Я подняла голову, машинально ища источник света и ... нашла. Чуть выше меня завис светящийся шар. Он мерцал холодным белым светом, слегка пульсируя и перемещаясь в воздухе нервозной зигзагообразной траекторией. НЛО то приближалось ко мне почти вплотную, то удалялось вглубь темного коридора, маня за собой. Удивляться я уже устала, поэтому сунула "Летопись" на место и шагнула к шару. Маячок весело запрыгал на месте, а затем метнулся в черноту.
- Эй, дружок, я ж не спринтер, - крикнула неопознанному летуну и, подобрав юбку, припустила вдогонку.
Петлять по узким лазейкам пришлось не долго. Огонек вывел меня к винтовой чугунной лестнице, спускающейся в подвал, и нырнул под пол.
- Эй, - опять окликнула я шустрого. - Ты, полтергейст недоделанный, посвети под ноги, а то я себе раньше времени шею сверну.
Осветительный прибор, как по заявке, вернулся ко мне и медленно начал сопровождение моей дражайшей особы в подземелье.
Окопался старичок основательно. Лестница уводила на добрых два-три этажа вниз. Завершив затяжной спуск, я очутилась в большой зале, застланной мягкими пушистыми коврами. Полукруглый свод бомбоубежища поддерживали массивные каменные колонны, на которых в красивых кованных подсвечниках висело множество братьев-близнецов моего нового знакомца. Яркий, но холодный свет резал глаза.
- Чего стоишшшь столбом, заходи, - зашелестело эхо.
Я ступила на мягкий ворс ковра и робко начала движение. Книги, еще более старинные, чем наверху, опоясывали залу стройными рядами. Стеллажи, уходящие под потолок были предусмотрительно застеклены узорным разноцветным витражом. Проходя мимо такой красоты, я невольно прикоснулась к стеклу. От него шло тепло, мягкое и успокаивающее.
- Как странно, - вырвалось у меня.
- Ничего странного, - ответило мне эхо. - Защщщитная маххия. Ты рушшонки то не тяни до чужого.
- Извините, - я одернула руку.
В дальнем самом темном углу залы за массивным столом, зарывшись в ворохе свитков, сидел старикашка.
- Чеххо копалась то так долххо? - буркнул Пнэргулд.
- Темно у Вас.
- Хм, будто тебе не все равно...
- В кромешной тьме даже кошки не видят, - слегка огрызнулась я и уселась в кресло напротив букиниста.
- Об них то и речи нету, а ...маххичке стыдно должно быть.
Я поперхнулась от неожиданности.
- Я не магичка, господин Пнэргулд.
- Ахха... я а значит тута колбасой торххую, - старикашка отлепился от свитков и вперил в меня свои противные маленькие красные глазки. От его пронзительного взгляда меня передернуло, и подлые мурашки зашагали строем по спине.
- Редко ко мне магххи захххаживают, ох, редко.
- Но как? - не выдержала я. - Как вы узнали?
- Глупая баба, хоть и с талантом, - старик обслюнявил свой костлявый палец и зашелестел страницами огромного фолианта, возлежавшего у него на столе. - От Пнэргулда маххию не скроешь, Пнэргулд чует силу, а щиты твои действительно хорошши, только научись еще делать два дела одновременно: и закрываться и маххию применять.
Мои щеки начали предательски краснеть.
Старикашка сполз со своего трона и заковылял ко мне. "Лампочка Ильича", которая меня сюда привела последовала за хозяином, словно собачонка. Сгорбленная тщедушная фигурка Пнэргулда приблизилась ко мне вплотную. От букиниста пахло пылью и старостью. Грязная и мятая туника неопределенного цвета едва прикрывала острые коленки. Старик ходил босиком. Пока я рассматривала худосочные конечности дедка, тот наклонился ко мне и начал нахально трогать мои волосы и дергать за уши.
- Вы еще мне в рот залезьте, проверьте на предмет клыков, вдруг вампир? - не выдержала я и отпихнула противную старческую длань.
- Надо будет - залезу, - проворчал в ответ старик, но руки от меня убрал.
Вдруг его горб зашевелился, хлипкая ткань на вороте противно затрещала по швам, и я увидела, как из-за спины старикашки высунулись несколько длинных мохнатых фаланг, затем множество черных глазок-бусинок злобно зыркнуло на меня из-под ткани.
В этом месте мне полагалось пугаться, как я и планировала, но обморока не случилось. Я, слегка взвизгнув для приличия, решила не оскорблять гостеприимного дедулю истеричными воплями и лишь брезгливо отодвинулась от Пнэргулда и его зверушки.
- Не боись, Крэз ручной, - закаркал старикан.
Паучара, заслышав свое имя, решил вылезь из укрытия на свет божий. Зверюга оказалась внушительных размеров: больше кошки. Мохнатый, иссиня черный, острозубый и противный, как его хозяин.
- Фу, - вырвалось у меня.
- Те фу, а мне друхх единственный, - обиделся старик. - На, приласкай, - он протянул мне своего любимца. - Крэз это дело любит.
Деваться было некуда - взяла.
- На вид существо ужасное, но доброе внутри? - обратилась я к господину Крэзу. Тот, потерся мне о щеку, словно котенок и начал щекотать меня своими мохнатыми лапками. - А ты совсем не фу, ты можно сказать - милашка.
Паук довольно фыркнул, оскалил зубки, улыбнулся и перебрался мне на плечо.
- Предатель, - погрозил своему любимцу Пнэргулд и вернулся за стол.
- Так что тебя, Ониэ, привело ко мне? И откуда ты такая будешшь?
Пришлось снять маску и пооткровенничать с прозорливым стариком. На сегодняшний момент он единственный не шарахался от меня и воспринимал мои неожиданно открывшиеся способности как само собой разумеющееся. Конечно, все карты раскрывать я не стала, но о том, как меня занесло на Тирсек, о том, что дружна с ветрами и могу создавать защитный кокон, сказала. Думаю, с него хватит.
- Озадачила? - решила я уточнить у дедули, который впал с астрал после моих речей.
-Мда, - снова повторил старик. - Значится ты не эльфа и даже не полукрофффка, - Пнэргулд начал теребить свои жиденькие усики, а Крэз-нахал запустил свою лапку мне в декольте и принялся тщательно изучать содержимое, щекоча нежные округлости моей груди. Я хихикнула.
- Уверена, Вы так много знаете обо всем, господин Пнэргулд, - на легкой заискивающей ноте начала я. - Посоветуйте, как мне попасть домой?
- Личность моя хоть и просвещенная, - пожал костлявыми плечами старикашка. - Но не всесильная. Мелочь ффсякую сотворить мохху, но чтоб открывать Путь в неведомое... Эт ты не по адресу зашла, детхха.
- А в Лании кто-нибудь сможет мне помочь?
- Человеххи, народ примитивный и не сведущий в делах высшей маххии, - дедуля прищурился и ухмыльнулся. - Словно стадо овец на выпасе. Жуют траффку, продолжают род свой, да пытаются лезть в пасть к волку по собственной дурости.