Бодний Александр Андреевич. Поэзия вскрывает небеса

Александр Бодний

Поэзия вскрывает небеса

Том 10

0x08 graphic

Бодний Александр Андреевич

Русский писатель-оппозиционер.

Часть первая.

Блок А. А.

* * *

Я стремлюсь к роскошной воле,

Мчусь к прекрасной стороне,

Где в широком чистом поле

Хорошо, как в чудном сне.

Там цветут и клевер пышный,

И невинный василек,

Вечно шелест легкий слышно:

Колос клонит. Путь далек!

Есть одно лишь в океане,

Клонит лишь одно траву.

Ты не видишь там, в тумане,

Я увидел-и сорву!

Бодний А. А.

* * *

Я два уровня абстрагирую жизни,

Что человечество ведёт веками:

Раздольность сочнотравья поля и мыслей пены,-

И донность тусклотравья, сокрытая морями.

Первая субстанция-в христопродажности элиты,

Коммерция где гамм-как интерьеров выраженье,

И красотой лишь сочнотравья они с народом квиты,

Хотя коренья-последним, а первым-всё плодоношенье.

Вторая субстанция-в затененье эстетится,

Как бриллиантом потенциалится алмаз,

Это-праведных сообщество, где Истина вершится,

И Духом Вечности даётся оригинальный пас.

Оригинальность-человека не надо

Огульно жалеть: он живёт в других

Эталонах и нормах жизнеощущенья, и это - кредо,-

Существенный психологизма штрих.

Сострадание должно быть направленья социального

При наличьи адекватного страданья

Со стороны подвластного, - идее-страсти верного:

Для одного - страданье, а для другого - повод

для осмысленья.

Даже если ролями меняются, -

Закономерность без измененья.

Состраданья в диапазоне выявляются,

Две крайности где сути дают подразделенья.

Первая-когда минимальный комфорт

Риску равен потерять жизнь или ориентир,

Ведущий в исторического сознанья порт,

Где можно уловить резонансный отголосок лир.

Вторая - когда личностно-психологическая автономность

Сострадателя терять начинает точку опоры, -

Если эволюция дает революционность,

Или если парадокс взял оценочность в заторы.

В любом случае с диапазона жнут

Перлы для стелового воздвиженья,

Где суть родилась в экстиремальности, чтут

Гуманисты которую, как Истины провиденья.

Блок А. А.

* * *

Пусть светит месяц - ночь темна.
Пусть жизнь приносит людям счастье, -
В моей душе любви весна
Не сменит бурного ненастья.
Ночь распростерлась надо мной
И отвечает мертвым взглядом
На тусклый взор души больной,
Облитой острым, сладким ядом.
И тщетно, страсти затая,
В холодной мгле передрассветной
Среди толпы блуждаю я
С одной лишь думою заветной:
Пусть светит месяц-ночь темна.
Пусть жизнь приносит людям счастье, -
В моей душе любви весна
Не сменит бурного ненастья.

Бодний А. А.

* * *

Месяц пусть влюблённым светит

Любой градацией в исходности любви,

Но спокон века будут будоражить

Прогестерон и тестостерон в крови.

Несчастная любовь собой являет

Несоответствие и формы с содержанием,

И методическое расхожденье представляет,

Следствие когда с причиной страдают разрыванием.

Извечным есть приём первичного подхода

К объекту вожделенности своей,

Когда дизайн красоты - эстетики развода -

Ложиться царственно на силу ей.

И форма-следствие отходит от причины,

Которая души вскрывает красоту:

Здесь спешка молодости пик стремнины

Секса-зова приемлит как логическую высоту.

И молодость всегда в плену предубежденья,

Отбрасывая значимость биополей субстанций,

Характер аурового не поняв сопряженья, -

На десятилетья где закладка психосоответствий.

И когда ощущаешь на пике стремнины

Разуму не постижимый извечный раздрай,

Как штрих психологический классической картины,

То антитеза безрасчётному ненастью предваряет рай.

Блок А. А.

* * *

Полный месяц встал над лугом
Неизменным дивным кругом,
Светит и молчит.
Бледный, бледный луг цветущий,
Мрак ночной, по нем ползущий,
Отдыхает, спит.
Жутко выйти на дорогу:
Непонятная тревога
Под луной царит.
Хоть и знаешь: утром рано
Солнце выйдет из тумана,
Поле озарит,
И тогда пройдешь тропинкой,
Где под каждою былинкой
Жизнь кипит.

Бодний А. А.

* * *

Луна бледно серебрит лесостепной пейзаж,

Полифония робко-скоротечная.

Душа воспринимает ночи дискомфортности

пассаж,

Как забытый прецедент, где опасность блудная.

Массивы разряжённые лесные

С припорошенной серебром осветлённостью,

Как скопленья половцев былые-

Ощущаешь страх дыханья учащённостью.

Каждую октаву от полифонии

Инстинктом сохранения воспринимаешь

Не как в разумном соотношении,

А как предков зов истории внимаешь.

И когда доходишь страхом до критичности,

Неадекватность сознавая в силе и реакции,-

Распрямляется пружина объективности,-

И душа в рассветном томится ожидании.

Блок А. А.

* * *

Луна проснулась. Город шумный
Гремит вдали и льет огни,
Здесь всё так тихо, там безумно,
Там всё звенит,- а мы одни.
Но если б пламень этой встречи
Был пламень вечный и святой,
Не так лились бы наши речи,
Не так звучал бы голос твой!
Ужель живут еще страданья,
И счастье может унести?
В час равнодушного свиданья
Мы вспомним грустное "прости".

Бодний А. А.

* * *

Приход луны - сентиментальность,

Реакция на взбаламученность дневную,

Чтоб не дизайн красоты держала самость,

А эстетический бы дух-вожделенность как страстную.

И это есть прелюдия к сближению

Двух одиночеств с гарантийностью,

Как обязательство, - душеизъявлению

Гармонизироваться единодыханностью.

Здесь совесть на контроле бдит,

Чтоб предвареньем осмыслённое "прости"

Не замарало бы любовный вид,-

Мандат как прагматической мечты.

Блок А. А.

* * *

Я шел к блаженству. Путь блестел

Росы вечерней красным светом,

А в сердце, замирая, пел

Далекий голос песнь рассвета.

Рассвета песнь, когда заря

Стремилась гаснуть, звезды рдели,

И неба вышние моря

Вечерним пурпуром горели!

Душа горела, голос пел,

В вечерний час звуча рассветом.

Я шел к блаженству. Путь блестел

Росы вечерней красным светом.

Бодний А. А.

* * *

Я шёл к блаженству однозначно,

Своё лишь чувствование передавал

Росе вечерней, - рассвета как преддверию извечно,

И в этом цикле любви я безответственность исключал.

Закономерность сущего рассвет мне возвращала

Любви самоуверенность снискала безответность.

Так где закономерность последней бытовала?

Как именная, она уходит в индивидуальность.

И в автономности любви закономерность,

Где отличительность менталитета всё слагает,

Желая воссоздать чтоб гармоничность, -

Порой субъективизм на общее верстает.

Блок А. А.

* * *

Еще бледные зори на небе,

Далеко запевает петух.

На полях в созревающем хлебе

Червячок засветил и потух.

Потемнели ольховые ветки,

За рекой огонек замигал.

Сквозь туман чародейный и редкий

Невидимкой табун проскакал.

Я печальными еду полями,

Повторяю печальный напев.

Невозможные сны за плечами

Исчезают, душой овладев.

Я шепчу и слагаю созвучья-

Небывалое в думах моих.

И качаются серые сучья,

Словно руки и лица у них.

Бодний А. А.

* * *

Сумеречностью гложатся зори.

И петух провожает натруженный день,

Где на ниве острились урожайные споры,

А главастость истории репродукцией метила тень.

Вдоль реки обезличились ивы.

Полифонии октавы редеют.

И выметаются с полей клочки половы,-

Перекатиполю будто подражают.

И я сущего закономерность проецирую

На этот безумный, безумный, безумный мир,

Где судьбина моя - в клочковой участи, чувствую

Бесцельность реанимирующих лир.

Бесцельность - моего не столько смысла жизни,

Сколько векторность устремлений человечества,

Лишённых кумулятивных точек опоры до тризны.

И это есть врождённость слепого свойства.

Блок А. А.

Фабрика.

В соседнем доме окна желты.

По вечерам - по вечерам

Скрипят задумчивые болты,

Подходят люди к воротам.

И глухо заперты ворота,

А на стене - а на стене

Недвижный кто-то, черный кто-то

Людей считает в тишине.

Я слышу всё с моей вершины:

Он медным голосом зовет

Согнуть измученные спины

Внизу собравшийся народ.

Они войдут и разбредутся,

Навалят на спины кули.

И в желтых окнах засмеются,

Что этих нищих провели.

Бодний А. А.

Фабрика.

Чтобы тщеславие и власть

Реальный фактор обретали, -

Материальные богатства всласть

В отдельных особях себя бы проявляли.

И исторически сложилось производство

Под стимулом дубинок и цепей:

Ремесло фабричное являет обустройство,

Где раб с хозяином в плену технологических

страстей.

Но первый - лишь производитель,

На издыхание отстрочку получающий

И ожидающий, когда спартаковский Спаситель

Создаст уклад беспрецедентно национализирующий.

Не будет фабрика тогда изгоем

Для тех, кто нацбогатство создаёт.

Социализм станет общесоциальным строем, -

Сначала в бедности, затем в богатстве равность

всем введёт.

Блок А. А.

* * *

Мне гадалка с морщинистым ликом

Ворожила под темным крыльцом.

Очарованный уличным криком,

Я бежал за мелькнувшим лицом.

Я бежал и угадывал лица,

На углах останавливал бег.

Предо мною ползла вереница

Нагруженных, скрипящих телег.

Проползала змеей меж домами -

Я не мог площадей перейти.

А оттуда взывало: "За нами!"

Раздавалось: "Безумный! Прости!"

Там-бессмертною волей томима,

Может быть, призывала Сама.

Я бежал переулками мимо -

И меня поглотили дома.

Бодний А. А.

* * *

Мне гадалка на юности перепутье,

У речной переправы кубанской,

Ладонь мою - морфологии разветвленье -

С долей спрягала судьбоносной.

Изрекала она не резонность

С судьбой - уподобье блаженства,

Что на щедрость склоняет расчётность,

А судьбоносность морфологически-прямолинейного

свойства.

Интуитивно цыганка угадала причинность

Меж прямотою рисунка и поступью идеи.

И осветила меня как будто истинность, -

И я щедро рубль преподнёс за гармонию затеи.

Я после гаданья как будто мандат

Получил на право волеизъявленья,

Которое формуляром рисунка в набат

Призывало с Самой...-цией, где дух предтечья.

Блок А. А.

Пляски осенние.

Волновать меня снова и снова -

В этом тайная воля твоя,

Радость ждет сокровенного слова,

И уж ткань золотая готова,

Чтоб душа засмеялась моя.

Улыбается осень сквозь слезы,

В небеса улетает мольба,

И за кружевом тонкой березы

Золотая запела труба.

Так волнуют прозрачные звуки,

Будто милый твой голос звенит,

Но молчишь ты, поднявшая руки

Устремившая руки в зенит.

И округлые руки трепещут,

С белых плеч ниспадают струи,

За тобой в хороводах расплещут

Осенницы одежды свои.

Осененная реющей влагой,

Распустила ты пряди волос.

Хороводов твоих по оврагу

Золотое кольцо развилось.

Очарованный музыкой влаги,

Не могу я не петь, не плясать,

И не могут луга и овраги

Под стопою твоей не сгорать.

С нами, к нам-легкокрылая младость,

Нам воздушная участь дана.

И откуда приходит к нам Радость,

И откуда плывет Тишина?

Тишина умирающих злаков -

Это светлая в мире пора:

Сон, заветных исполненный знаков,

Что сегодня пройдет, как вчера,

Что полеты времен и желаний -

Только всплески девических рук -

На земле, на зеленой поляне,

Неразлучный и радостный круг.

И безбурное солнце не будет

Нарушать и гневить Тишину,

И лесная трава не забудет,

Никогда не забудет весну.

И снежинки по склонам оврага

Заметут, заровняют края,

Там, где им заповедала влага,

Там, где пляска, где воля твоя.

Бодний А. А.

Пляски осенние.

Волновать меня снова берётся

Перемена сезона, где экзистенцией

Увядание лета гнетётся -

Очищением формы осенней субстанцией.

И как черти объект издыхания

Ритуальными плясками провожают,

Так и лета исход - придыханная вегетация -

Все законы природы её отторгают.

И выходит, что в этом идёт единение -

И осенних чертей скоморошничества,

И законов Природы, чтоб было Движенье

Чрез разрушенье к витку совершенства.

И атрибутика пляски чертовской -

Завихренье листвы опадающей

С растленьем красы золотистой -

Есть момент феминидности, - добро со злом венчающей.

И в мягком выражении-пляски осенние

Настраивают суеверность человечества

На фатальность факта, где переменные

Природы стадии в преддверии преображенства.

И пляски чертовско-осенние уже не являют

Собой негатив абсолютный, скорей - неизбежность,

Катализатором где чертей наделяют,

Чтоб изгиб обновленья брала судьбоносность.

Самосознание пляске такой унисонит,

Беря составляющий вектор движенью

Из хаоса внешних процессов, и диапазонит

Предтечность душе, - как обновленью.

Но по-разному резурс возрастной принимает

Сокрытость оптимизма в плясках осенних:

Репродуктивному фактору младость внимает,

Настраиваясь на витки подвижек спиральных.

Познавшие Природы же тенденциозность

В формате эволюционно-личных изменений

Считают по рулеточной прокрутке судьбоносность,

Усугубляяся осенней пляской без весенних имитаций.

Но Природа в Движенье оптимизм изъявляет:

Умирающий злак воздадится сторицей,

Хлеб когда себя главой в постосенье представляет, -

Немыслим без которого режим скрижалей.

Хоть пляски осени и не дают полёт времён,

Хронометраж где Вечность держит,

Но с ним же виртуалит бессмертие Имён,

Через тернистость шедших к цели, что хороводность

стелит

Блок А. А.

* * *

Вечность бросила в город
Оловянный закат.
Край небесный распорот,
Переулки гудят.

Всё бессилье гаданья
У меня на плечах.
В окнах фабрик - преданья
О разгульных ночах.

Оловянные кровли -
Всем безумным приют.
В этот город торговли
Небеса не сойдут.

Этот воздух так гулок,
Так заманчив обман.
Уводи, переулок,
В дымно-сизый туман.

Бодний А. А.

* * *

Вечность держит свою экзистенцию,

Как величие хладной царицы,

А мирскую земную прострацию

Эфемерные селективят зарницы.

Но циклично идёт повторенье

Бренных явлений на лике Земли.

И рождается ложное впечатленье,

Что Вечность с бессмертьем в земное вошли.

Городов становления и обликов обновленья

Принимаются извечностью за причинность.

Где действо - следствие эволюции Движенья,

Что на-гора выдаёт человечеству Вечность.

И пускай над селеньями диктатурятся небеса -

Они тоже действо имманентности у Вечности,

Чьё брошено псевдовладычество на веса,

Где туман истории имитирует преемственности.

И Эгоизм человечества воспринимает

Преемственность эту - как автономную вечность.

А инстинкт насилия её уздает,

Как вроде бы потуги эволюции, где верховодит самость.

Блок А. А.

* * *

Город в красные пределы
Мертвый лик свой обратил,
Серо-каменное тело
Кровью солнца окатил.

Стены фабрик, стекла окон,
Грязно-рыжее пальто,
Развевающийся локон -
Всё закатом залито.

Блещут искристые гривы
Золотых, как жар, коней,
Мчатся бешеные дива
Жадных облачных грудей,

Красный дворник плещет ведра
С пьяно-алою водой,
Пляшут огненные бедра
Проститутки площадной,

И на башне колокольной
В гулкий пляс и медный зык
Кажет колокол раздольный
Окровавленный язык.

Бодний А. А.

* * *

Пред кровавым январём девятым,

Загодя, настрой интуитивный

Вчувствованием открытым

Индекс воздавал предметам меченый.

Цвет кровавый от заката всю востребность

В гипертрофическую мантию вобрал,

Чтобы выразить бы историческую знаковость,

Что существенность невзрачный фон давал.

Все изгои непомерности эксплуатации -

Артели, фабрики, заводы - их субъекты отражения

Красноты блесковой кровавой прострации -

Во плебейской сути формы проявления.

И коней Петра игривости статичность -

Как вобравшая зловеще-красное преображенье

Руси великой чрез Её великую страдальность, -

И готовое рвануться снова в реформации исчадье.

И как будто вновь зовёт на жертвоприношенье

Колокол, скрасневшийся от парадокса,

В закатности он вяжет когда кровопусканье

По законности и усмирённость ортодокса.

Блок А. А.

Гимн.

В пыльный город небесный кузнец прикатил
Огневой переменчивый диск.
И по улицам-словно бесчисленных пил
Смех и скрежет и визг.
Вот в окно, где спокойно текла
Пыльно-серая мгла,
Луч вонзился в прожжённое сердце стекла, как игла.
Все испуганно пьяной толпой
Покидают могилы домов.
Вот-всем телом прижат под фабричной трубой
Незнакомый с весельем разгульных часов.
Он вонзился ногтями в кирпич
В унизительной позе греха.
Но небесный кузнец раздувает меха,
И свистит раскалённый, пылающий бич.
Вот-на груде горячих камней
Распростёрта не смевшая пасть.
Грудь раскрыта - и бродит меж тёмных бровей
Набежавшая страсть.
Вот-монах, опустивший глаза,
Торопливо идущий вперёд.
Но и тех, кто безумно обеты даёт,
Кто бесстрастные гимны поёт, настигает гроза!
Всем раскрывшим пред солнцем тоскливую грудь
На распутьях, в подвалах, на башнях - хвала!
Солнцу, дерзкому солнцу, пробившему путь, -
Наши гимны, и песни, и сны-без числа!
Золотая игла исполинским лучом поражённая мгла!
Опаленным, сметенным, сожжённым дотла - хвала!

Бодний А. А.

Гимн.

Вселенский Кузнец - Дух Вечности в Творении -

Создал эквивалент Свободы в равной идентичности -

Энергию квантов Солнца в излучении,

Которая снимает извечность социальности.

Подсознательно плебеи берут кванты инсоляции,

Как антидефицит в вожделенном устремлении,

И души ощущают склад оптимизма в явлении,

Которое не схоже с экзистенцией в насильственном

томлении.

Но конкуренты есть у квантов солнцедара -

Камеральность сгустков плазмы огневой

В горнилах и печах искусственного дара,

Что опыт исторический изыскал страстной.

Но спроецированность теплоношенья квантов

Через табу в первоначалии воспринимает плебей

На равноправный доступ - как власть пределов

Не для себя, - а подражателям страстей-идей.

Не мещанскому отродью в инсоляции естественной

Гимн поют носители скрижалей,

А подражателям страстей в закрепощённости

искусственной,

Осознавших разницу Свободы этих крайностей.

А коли существует на равноправье прецедент,

По воле Духа Вечности преподнесённого,

То гимн в восхваленье - бессрочный как презент,

Как равноправья факт - итога эволюционного.

И поднявшимся за равноправье искусственного кванта,

Чьи плоти сожжены богохульством инквизиторским, -

Дарована Духом Вечности подвижничества рента,

Которую гимн аккордует эфиром вселенским.

Блок А. А.

Крылья.

Крылья легкие раскину,

Стены воздуха раздвину,

Страны дольние покину.

Вейтесь, искристые нити,

Льдинки звездные, плывите,

Вьюги дольние, вздохните!

В сердце - легкие тревоги,

В небе - звездные дороги,

Среброснежные чертоги.

Сны метели светлозмейной,

Песни вьюги легковейной,

Очи девы чародейной.

И какие-то печали издали,

И туманные скрижали от земли.

И покинутые в дали корабли.

И какие-то за мысом паруса.

И какие-то над морем голоса.

И расплеснут меж мирами,

Над забытыми пирами -

Кубок долгой страстной ночи,

Кубок темного вина.

Бодний А. А.

Крылья.

Крылья - это не дилемма

Выбора из пары худших лучшего,

Историческая есть проблема,

Где эволюция вне неисполнимого.

Но ощущенье чрез виртуальность

Могут крылья дать -

Эволюции революционность,

Замена как мёда на падь.

Крылья подняться дают

Над относительной нерешённостью,

И мысли-новации вьют

Обретённой антиимманентностью.

С высоты раскрепощённости абстракций

Разум выдаёт подобье перлу -

Элемент рациональности конструкций,

Революционность обменяв на стелу.

Но отрешённый путь метаморфозы -

Рацзёрна собирать в вине, -

Плодит согбенность позы

Чрез пенность псевдогероизма на жизни дне.

Блок А. А.

Нет исхода.

Нет исхода из вьюг,

И погибнуть мне весело.

Завела в очарованный круг,

Серебром своих вьюг занавесила.

Тихо смотрит в меня темноокая.

И, колеблемый вьюгами Рока,

Я взвиваюсь, звеня,

Пропадаю в метелях.

И на снежных постелях

Спят цари и герои минувшего дня

В среброснежном покое -

О, Твои, Незнакомая, снежные жертвы!

И приветно глядит на меня:

"Восстань из мертвых!"

Бодний А. А.

Нет исхода.

Нет исхода из репродукций

Одного поколения человечества,

Когда безысходность простраций

Буксует в мировом менталитете свойства.

Наработанный кризис столетьями -

Дисгармония тела и вожделения -

В менталитете свойства-манипуляция Свободами -

Обретает две формы изъявления.

Две формы, лишенных исхода, -

Одна-дефицитит потенциала намерённости,

Как экзистенции ложного хода -

Ощутимость Рока фатальности.

Другая-постреволюционного всплеска

Дисгармония, обнажившая горечь Истины, -

Эволюции силу-преемственность довеска -

Вердиктность властности вершины.

И корень самой безысходности

В парадоксе единенья отрицаний:

Низы с верхами жить не могут в разобщённости -

Экзистенция в законе общих эволюций.

Блок А. А.

* * *

По улицам метель метёт,
Свивается, шатается.
Мне кто-то руку подает
И кто-то улыбается.
Ведет - и вижу: глубина,
Гранитом темным сжатая.
Течет она, поет она,
Зовет она, проклятая.
Я подхожу и отхожу,
И замер в смутном трепете:
Вот только перейду межу -
И буду в струйном лепете.
И шепчет он - не отогнать
И воля уничтожена:

"Пойми: уменьем умирать
Душа облагорожена.
Пойми, пойми, ты одинок,
Как сладки тайны холода.
Взгляни, взгляни в холодный ток,
Где всё навеки молодо".
Бегу! Пусти, проклятый, прочь!
Не мучь ты, не испытывай!
Уйду я в поле, в снег и в ночь,
Забьюсь под куст ракитовый!
Там воля всех вольнее воль
Не приневолит вольного,
И болей всех больнее боль
Вернет с пути окольного!

Бодний А. А.

* * *

По улицам вихрится

Дискомфортность мира.

В душе же одиночества теплится

Любви усопшей лира.

И лира любимой былой

Наперекор ненастью

Тянет на погост тропой -

Вертепною астральностью.

Чувства былого интима

Влюблённый несчастный принёс

Своей Мельпомене - дар экстрима

На гранит, - чтоб с душой её - плёс.

Но желанье пришло двуаспектное:

Душа усопшей антилетаргирилась,

Но одеяние - гранитное, а не плотское -

Незримая граница срубиконилась.

И консистенция души - хладно заторможена,

Для Разума несчастного-разноязычная;

Сфера мыслей - традиционно предрасположена

К плотскому общению, где суть есть зримая.

Несчастного чувств изверженье

Плитой гранитной давится,

И будто жжением душа в хладокровье,

Подобно костру, где Истина палеонтоложится.

От этого экстрима убегает

Субстанция несчастного в чертоги,

Где снова он с любимой пребывает, -

Предметность Бытия с душой её - прологи.

Прологи - не прожект, а есть реальность,

Живительность души усопшей что верстала.

Не знает статика её гранитную стяжённость,

И здесь её астральность силой эстетичности восстала.

Но есть метаморфоза чувствований,

Водораздел где переходят по сценарию

Ромеоджульеттовского акта, - но панпсихизма

действий, -

Вдвоём как будто тянут Прозерпине арию.

Психопатический здесь вектор парадокса,

Когда контраст былой живой и мертвой плоти

Сместил притягательность к последней, словно люкса

Женственности тайну, где гранит как будто кстати.

И несчастный ощущает к тайне приобщённость,

Что при жизни камуфлировалась красотой,

И интеграл его интимности обрёл всесильность -

Усопшая морфологически вошла в него желанной наготой.

Блок А. А.

* * *

Гармоника, гармоника!
Эй, пой, визжи и жги!
Эй, желтенькие лютики,
Весенние цветки!
Там с посвистом да с присвистом
Гуляют до зари,
Кусточки тихим шелестом
Кивают мне: смотри.
Смотрю я-руки вскинула,
В широкий пляс пошла,
Цветами всех осыпала
И в песне изошла.
Неверная, лукавая,
Коварная - пляши!
И будь навек отравою
Растраченной души!
С ума сойду, сойду с ума,
Безумствуя, люблю,
Что вся ты - ночь, и вся ты - тьма,
И вся ты - во хмелю.
Что душу отняла мою,
Отравой извела,
Что о тебе, тебе пою,
И песням нет числа!

Бодний А. А.

* * *

Гармоника-гармония,

Любое негативное явление

Ты воплощаешь актом жизнелюбия, -

Природы как бы оживление.

И просторы российские

В разнотравьях стоят,

Что колышатся дети как райские,

Под гармонию тайное юлят.

Эта тайна - богатства,

Что недра хранят, -

Чёрным золотом излишества -

Нефтедолларом мир пеленят.

И когда по миру пошло

Его обесцениванье,

То дыхание гармонии нашло

И там умиротворенье.

Весь мир смирился

Пред обесцениванием,

Так как сохранился

Эквивалент обеднением.

Но параллельно дисгармония

Вселилась в души россиян,

Автономность когда обесценивания

Только их задела стан.

По-навуходоносорски, производителям

Товаров российских убытки покрывает

Не субсидия-как свойственно всем странам, -

А карман плебея-удорожанием Гарант

опустошает.

По-навуходонорски и госпомощь идёт

Производителям: около трех триллионов рублей

Через госбанки олигархам кредит демпинговый грядёт,

А обыденности - кредит недосягаемый взамен соплей.

Парадокс исторического стана -

Только на Руси изъян.

Или народ достоин такого талана,

Или Гарант навуходоносорней всех стран?

Прецедент такой известен

Историческим калейдоскопом.

И будет Гарант историей отвержен

С олигархами скопом.

Фактор времени нужен,

Чтоб Гарант излился на щите,

А потом за тайну бы огневого масла - скрушен -

И потомками распялено бы имя на кресте.

Фактор времени нужен,

Оппозиционер чтоб Бодний

Был христопродажьем бы сговнянен,

А потом взошёл бы как воскресший.

А гармоника-гармония

Продолжает и продолжит

Стимулировать направленность Движенья

И урон от навуходоносорства восполнит.

А чтобы не ошибаться дважды, -

Мир учёных должен стать Гарантом,

Теория чтобы вводила тесты,

Решение не становилось чтоб прожектом.

Вопрос на уточнение возможен:

"А как решается проблема расхождения

Практики с теорией - случай глобален,

Как традиционный камень преткновения?"

Однобокость подхода Гарантов

К Бытия законам и закономерностям, -

Когда цель не на симметрию расчётов

И практики ставится, а на поклоненье прибылям.

Теория ученых идентична

Законам Вселенной,

И с практикой даёт феномена

Результат-конкретики достоверной:

Через двенадцать лет

После запуска ракета

Совершала посадку на одну из планет

Внесолнечной системы с точностью расчёта.

То, что не охвачено теорией,

Должно зондом сигнализировать

Систему о защите буфера антиагрессией -

Автономность участка интегрировать.

Такое отделенье от участка

Обследуемого объекта надо,

Пока не откроет закон проблематика,

Чтоб не версталась дорога до ада.

Такую методику Гаранты-прагматики

Во веки веков не реалят и терпят фиаско.

Гаранты-ученые избегут такой проблематики,

Добиваясь гармонии между теорией и объектом веско.

Гаранты-прагматики инстинктом властолюбия

Обречены на осложненье сопряжённости

Теории с практикой, когда дисгармония

Рождает жажду непомерной скаредности.

Гаранты-учёные инстинктом гениальности

Обречены на гармонию теории с практикой,

На гармонию Разума с Движением Вечности,

А значит, будущее за гуманностью и эстетикой.

Оба инстинкта пик счастья несут,

Для Гаранта-прагматика - быть первым

На Олимпе, являя плебеям псевдосуть,

Как защищённость щитом государственным.

Для Гаранта-учёного - это гением быть,

Чтоб глубь Бытия народу изъявить,

И чтоб диспропорцией прогресс не мог бы слыть,

А гармонией чтоб экономику и социальность слить.

Но плебей на протяжении веков

Всё время выбирает Гаранта-прагматика,

И дивергенируется эволюцией госоков,

От которых Земля - как бардачная галактика.

При выборе же плебеем Гаранта-учёного

Расхождение признаков уступит цельности

Место в эволюции, которая закабалит простого

Человека гениальностью, - как актом рациональности.

Рациональность даст гармонию в соотношении

Меж долгом и правом, - как закономерность

Самосознания в долженствующем деянии,

Когда с противоречием условным - интерполированность.

И в этом - тайный смысл жития,

Лишающий основы для дистимии.

И станет вертификация для Бытия

Парадоксальною гармонией, не знающей идиллии.

Блок А. А.

* * *

Какая дивная картина

Твоя, о, север мой, твоя!

Всегда бесплодная равнина,

Пустая, как мечта моя!

Здесь дух мой, злобный и упорный,

Тревожит смехом тишину;

И, откликаясь, ворон черный

Качает мертвую сосну;

Внизу клокочут водопады,

Точа гранит и корни древ;

И на камнях поют наяды

Бесполый гимн безмужних дев;

И в этом гуле вод холодных,

В постылом крике воронья,

Под рыбьим взором дев бесплодных

Тихонько тлеет жизнь моя!

Бодний А. А.

* * *

Какая полусхожая картина

С полёта птичьего, Россия.

И север хладный - как лесо-болотистая тина,

И юг Твой - камышово-знойная мессия.

И запад Твой - болотисто-лесостепная сырость,

Да и восток такой, но с вулканическим туманом.

И создаётся впечатленье, что Твоя самость

Уничижённа таким поверхностным обманом.

Такой пейзаж ведь в межсезонье,

А в разноцветиях весны и осени золотоносной

Ты штрек как будто прикрываешь в подземелье,

Богатства где размерности несметной.

Здесь богатства Твою, Россия, скромность

Спонтанно как бы украшают,

Если не брать навуходоносорством их принадлежность,

Красу Твою что технологии Олимпа истлевают.

Но это есть материальная предметность.

С духовной составляющей - мрачнее ситуация,

Где движитель - субъективизм Гаранта в обесценённость

Аккумуляции достоинства российского за тысячелетия.

Конкретика - в "Гулаге" Солженицына,

Разрешённого Гарантом в торговле,

Где образ русского - как пародия на Ленина, на Сталина,

На русскую идею с разгневанной Пандорой в одной кровле.

И тычет каждый на Россию иноземец;

- "В "Гулаге" русский человек - исчадность Аримана", -

Перенося сюжет столетия на лик России, как провидец,

Чутья лишённый, суть исторического огуляя стана.

Вот так от трагедийности оберегала мать,

Давая наставленье мне: "Саша, когда жену ты обретешь,

Не унижай достоинства родителей, любой порочную

скрывает стать,-

Иначе, не взлюбивши нас она, - потом и ты опалу от нее

пожнёшь".

И в современной ситуации чрез санкции,

Как повод к передислокации, горечь прошлого

Отрышкой олимпийскою сейчас идёт в прострации,

Нутро плебейское что ощущает чрез козла отпущённого.

Блок А. А.

* * *

Я ухо приложил к земле.
Я муки криком не нарушу.
Ты слишком хриплым стоном душу
Бессмертную томишь во мгле!
Эй, встань и загорись и жги!
Эй, подними свой верный молот,
Чтоб молнией живой расколот
Был мрак, где не видать ни зги!
Ты роешься, подземный крот!
Я слышу трудный, хриплый голос.
Не медли. Помни: слабый колос
Под их секирой упадет.
Как зерна, злую землю рой
И выходи на свет. И ведай:
За их случайною победой
Роится сумрак гробовой.
Лелей, пои, таи ту новь,
Пройдет весна-над этой новью,
Вспоенная твоею кровью,
Созреет новая любовь.

Бодний А. А.

* * *

Я ухо приложил к земле,

Где крот-плебей у Прозерпине в рабстве.

Но выше издыханья - жизнь ему в петле,

И мещанский эгоизм несёт он в свойстве.

Напрасную работу проделывал Белинский,

Стараясь образумить плебейское племя,

За руки их на свет ведя всемирно-лучезарный, -

Христопродажную натуру не выжжет пламя.

Варрава нужен им, а не Белинский,

Чтоб страсти низкие бы ублажать,

Свободой же онанистической изъявленный

Протестный дух в парадоксальность чтоб спускать.

Модель такая стала архидольной,

Тысячелетьями прошедши испытанья.

И если эволюция блистала переменой псевдовольной, -

То к варравизму порок стремился искушенья.

Тогда выходит - Ленин с плеядою мыслителей

Напрасно прометеев пут тащили в гору?

Нет, не напрасно, здесь то первичней,

Что причинность дисгармонии снимает впору.

А впору - когда классовость переходит в бесклассовость,

Знаковость капитала оставляя на задворках эволюции

И сопряжённую с ним нравов негативность,

Где человек человеку - волк во всеобщей прострации.

Бесклассовость экономику переводит в плановость,

Сметающую статусы игроков на биржах

Финансовых и фондовых, где капскаредность

То обесценивает, то возвышает ценз в олигархах.

С нарастанием плановости идёт интериоризация,

Формирующая облик достойной нравственности,

Как тенденцию к метриопатии, что даёт эволюция,

Приводя к парадоксальной гармонии общество и личности.

Парадоксальная гармония - как преходящая категория,

А так как иронически вечное - временные трудности,

То до армагеддонового времени условность примирения

Есть факторность и дизайна и Свободы личности.

Плановость - гарантность стабильности

И плебея и общества без навуходоносорства Гаранта.

Плановость - причинность равноправности.

Прометеева идея - следствие плановости, где

толерантности рента.

Блок А. А.

* * *

Усните блаженно, заморские гости, усните,

Забудьте, что в клетке, где бьемся, темней и темнее.

Что падают звезды, чертя серебристые нити,

Что пляшут в стакане вина золотистые змеи.

Когда эти нити соткутся в блестящую сетку,

И винные змеи сплетутся в одну бесконечность,

Поднимут, закрутят и бросят ненужную клетку

В бездонную пропасть, в какую-то синюю вечность.

Бодний А. А.

* * *

Ариманова туча на солнце нашла,

И как будто щитом схоронила его,

Но в вертикальную градацию сплющенность пошла,

Чтоб глубь и высь бы просветить для жданного Того.

Тот заслужил такой оптический эффект,

Варраводавцами когда жертвоприношение Его

засимволировалось.

Теперь напоминание даётся всем, что прожект

Способен воплотиться в цель, если б солнце

сконцентрировалось.

И пусть солнце жертвует собою, как Христос,

Но квантовым интерьером факторность

И дыры чёрные Вселенной понесёт на снос,

Чтобы парадоксальность имела бы анатомичность.

Тогда с алогичности щит перешёл бы в логичность,

Срезая перепады в интегральном исчисленье,

Давая бренности и Вечности реальную сравнимость,

Чтобы узреть рациональности различье.

А так как Антимир, а значит, Вечность

Свою существенность чрез бренность проявляет, -

Её пронизывает где Вечности Живительность, -

То Вечности Поток Всё диалектически верстает.

Блок А. А.

* * *

Ты отошла, и я в пустыне
К песку горячему приник.
Но слова гордого отныне
Не может вымолвить язык.
О том, что было, не жалея,
Твою я понял высоту:
Да. Ты - родная Галилея
Мне - невоскресшему Христу.
И пусть другой тебя ласкает,
Пусть множит дикую молву:
Сын Человеческий не знает,
Где приклонить ему главу.

Бодний А. А.

* * *

Ты материальность и пространство

Любому индивидууму, Русь, готова дать

И безвозмездно, и вклинивши доброхотство,

Чтобы могли они прогресс верстать.

Но Ты Сама не обладаешь властностью,

И чужд тебе насилия инстинкт,

Что губит гуманистов злой скаредностью,

Водоворотом их пуская в мировой конфликт.

Я благосклонен к Тебе за дифференциальность:

Ты всей христопродажной своре

Инфарктный гонишь вес чрез отрышковатость,

На биржах насаждаешь больную страсть в раздоре.

Но параллельно ты возводишь лики идеалов

Во Интеллекта кладезях всемирных,

Главенствуют где драгоценности Заветов

Ленина, Христа и гуманистов прометеевых.

Духовный фактор этих идеалов

Есть антидадавизм безумным олигархам,

Что претендует на псевдосвятость нимбов,

Платформа где принадлежит варраводавцам.

Эти антропофаги используют момент,

Когда идеалы без архимедовой точки опоры,

И дивергенцией в эволюцию вводят компонент,

Чтоб расхожденье обрело бы негативные узоры.

Тогда не нужен порочности будет декорум, -

И гетерономная этика к изначалью рабства перейдёт.

И Человеческого Сына повторно антропофагический

форум

Распялит на кресте, и Он в Интеллекте покой обретёт.

Покой до постармагеддона будет длиться,

А там потом и оппозиционный Бодний

Перл именной получит, - что не давал крушиться

Тебе, Россия, в годину навуходоносорских стенаний.

Блок А. А.

Коршун.

Чертя за кругом плавный круг,
Над сонным лугом коршун кружит
И смотрит на пустынный луг. -
В избушке мать, над сыном тужит:
"На хлеба, на, на грудь, соси,
Расти, покорствуй, крест неси".
Идут века, шумит война,
Встает мятеж, горят деревни,
А ты всё та ж, моя страна,
В красе заплаканной и древней. -
Доколе матери тужить?
Доколе коршуну кружить?

Бодний А. А.

Коршун.

Кружась над объектом охоты,

Коршун искусственный вводит отбор.

И царствие его - небесные высоты

Мандат дают на властности простор.

Так и Гаранты все методику проводят,

Реконструируя её скаредной эффективностью:

Дегенерацией быт крестьянский топят,

Коммерческой давя арендностью.

Крестьянин автогамией на ней исходит,

Его сменяют чужеземные рабы у арендаторов.

И жизнь рабов ещё суровее проходит,

И им - табу в противовес крестьянину на видимость

законов.

И гарантность всех законов - чрез анус выходящая.

А если же из искры пламя зародится,

То чужеземных протестантов волна накроет

навуходоносорская.

И новый контингент чужеродных рабов возродится

А хибары, сменившие владельцев, вовек не сгинут,

Как повод для поддержания псевдосоциальности

На уровне навуходоносорских директив, что блекнуть

Не могла статья бюджета на вспомогающую миражность.

Чтоб вышибить навуходогосорство в историю,

Надо, в крайнем случае, иль возрожденье Ленина, иль

Брежнева,

Чтоб подковёрность Олимпа не играла в мистерию, -

А в тенцию к разумности онтогенеза прометеева.

Блок А. А.

* * *

Мы забыты, одни на земле.

Посидим же тихонько в тепле.

В этом комнатном, теплом углу

Поглядим на октябрьскую мглу.

За окном, как тогда, огоньки.

Милый друг, мы с тобой старики.

Всё, что было и бурь и невзгод,

Позади. Что ж ты смотришь вперед?

Смотришь, точно ты хочешь прочесть

Там какую-то новую весть?

Точно ангела бурного ждешь?

Всё прошло. Ничего не вернешь.

Только стены, да книги, да дни.

Милый друг мой, привычны они.

Ничего я не жду, не ропщу,

Ни о чем, что прошло, не грущу.

Только, вот, принялась ты опять

Светлый бисер на нитки низать,

Как когда-то, ты помнишь тогда.

О, какие то были года!

Но, когда ты моложе была,

И шелка ты поярче брала,

И ходила рука побыстрей.

Так возьми ж и теперь попестрей,

Чтобы шелк, что вдеваешь в иглу,

Побеждал пестротой эту мглу.

Бодний А. А.

* * *

Мы забыты, одни на земле,

Когда старость нас держит в петле,

Генов, точней, кодировка,

В кинетике когда расшифровка.

А она Антителом Пыла реципиентна,

Где воля подсознанья организована.

Эту подвесную стадийность

Экзовластная держит инстинктность.

Меж двух этих факторов

Жизнь течёт без векторов,

Псевдофактором где идёт устремленье,

Как оптимизма псевдовеленье.

Два потока эндодеректив

Выдаёт психологический актив

В парадоксальном режиме проявленья,

Но чередою миропониманья.

Миропониманье одного - даёт протест

Дисгармонии антуража, как тест,

А другого - фактор даёт бессознательно,

И самосознанье это принимает ложно.

От лжи ему не деться никуда,

Оно диапазоном крайностей туда

По безысходности судьбы заходит,

И этим старческий как будто допинг вводит.

И если тянет психику на крайность,

Голографируется где судьбы фатальность,

То былого весь апофеоз достоинства

Смещается в другую крайность свойства.

И так калейдоскопится до неизбежности,

Где смертный одр в изъявлённости,

Сливая воедино обе крайности,

А Антитело Пыла уходит в абрис Вечности.

Часть вторая.

Берггольц О. Ф.

* * *

Подбирают фомки и отмычки,
Чтоб живую душу отмыкать.
Страшно мне и больно с непривычки,
Не простить обиды, не понять.
Разве же я прятала, таила
Что-нибудь от мира и людей?
С тайным горем к людям выходила,
С самой тайной радостью своей.
Но правдивым - больше всех не верят.
Вот и я теперь уже не та.
Что ж, взломайте, за последней дверью
Горстка пепла, дым и пустота.

Бодний А. А.

* * *

Подбирают фомки и отмычки,

Чтобы антиподности бы вклинить

Меж словами и мыслями, чтобы строчки

В лыко бы не шли, и потом меня винить.

Повод здесь - моя лишь беззащитность

В сравнении с антропофагами капитализма.

Причинность же - насилия инстинктность,

Когда у сильного бессильный виноват до эсхатологизма.

Человека вводит в мир антиципация,

Чтоб спокон веков щит держать лингвистикой,

И через априори с инстинктом сохранения

Антитело Пыла дарило б жизнь с полною развёрсткой.

А то, что Ольга Берггольц желает вить,

Не есть самообман души и устремлений,

А статус есть, рекапитуляцией чтобы вводить

Интроекцированье совести в дефект сознаний.

Неисполнимость эта поэтессе стоит -

Как "горстка пепла" за душой.

Безрезультатность здесь интерес контрастит

И Антитела Пыла и субстанции страстной.

Берггольц О. Ф.

* * *

А я бы над костром горящим
Сумела руку продержать,
Когда б о правде настоящей
Хоть так позволили писать.
Рукой, точащей кровь и пламя,
Я написала б обо всём,
О настоящей нашей славе,
О страшном подвиге Твоём.
Меж строк безжизненных и лживых
Вы не сумеете прочесть,
Как сберегали мы ревниво
Знамён поруганную честь.

Пусть продадут и разбазарят,
Я верю - смертью на лету
Вся кровь прапрадедов ударит
В сердца, предавшие мечту.

Бодний А. А.

* * *

Инквизиторского костра когда проекцией

Я обжигаюсь, как безумным антуражем, -

Следов истины идут резервы аброгацией,

Законы сметая Антипыловым стражем.

Ия поток пускаю в самостийность,

И этим укрепляются идейные форпосты,

Где единятся Разум и протестность,

Чтоб мезомерились гуманистичности контрасты.

Контрасты - как шифрованья результат,

Через парадоксальность чтоб сберечь

Несвоевременно существенный фасад,

Чтоб в память декабристам в памятник его облечь.

Навуходоносорству и варраводавцам -

Камням преткновенья к гуманизации прогресса -

Придёт естественная смерть, частным как мерзавцам,

И Армагеддон - как нечестивцам апофоз регресса.

Но психологический коллапс - Разуму невзгода:

Кто интеркалирует в инстинкт насилья

факторность? -

Согбенность ли, протестная из первобытья рода,

Иль Антитела Пыла чрез сущего Организованность.

А может это Духа Вечности есть проективный шанс,

Чтоб подключить вселенскую гармонию механики,

Способную нацелить человечество на проигрыш в Движения

пасьянс,

Чтоб через Эгоизм постичь рациональность бы

кинетики.

Часть третья.

Ходасевич В. Ф.

Ущерб.

Какое тонкое терзанье -

Прозрачный воздух и весна,

Ее цветочная волна,

Ее тлетворное дыханье!

Как замирает голос дальний,

Как узок этот лунный серп,

Как внятно говорит ущерб,

Что нет поры многострадальней!

И даже не блеснет гроза

Над этим напряженным раем, -

И, обессилев, мы смежаем

Вдруг потускневшие глаза.

И всё бледнее губы наши,

И смерть переполняет мир,

Как расплеснувшийся эфир

Из голубой небесной чаши.

Бодний А. А.

Ущерб.

Ущерб - издержка ест Эксперимента,

Гармония где с дисгармонией в Движенье,

Подбор как нужного для перехода ингредиента

С витка низинного на верхний, как восхожденье.

Подбор реестра ингредиентов Дух Вечности

Ведёт спокон веков, беря с Монадности рацзёрна,

Как превосходства в кинетической Парадоксальности,

Микроструктур где сила комбинаций интерферентна.

Здесь целостности ущерб порой разумнее,

Так как несёт не сути ущемлённость, -

А аффекта с формой, где было иррациональнее

Приемлемости отдача составляющих в комиссуральность.

Ущерб - сиамский брат сестре - Парадоксальности,

В уловленных где превосходствах свисается

Дамоклов меч, чтоб эманация делимости

Брала бы на виток, где новация верстается.

Разумность ущерба - на пользу Монадности

И прогрессу, где смерть, по любому счёту,

Очищения есть путь для новой Сущности,

Которая чрез Эфир расплескать может Лету.

Ходасевич В. Ф.

Зима.

Как перья страуса на черном катафалке,

Колышутся фабричные дымы.

Из черных бездн, из предрассветной тьмы

В иную тьму несутся с криком галки.

Скрипит обоз, дыша морозным паром,

И с лесенкой на согнутой спине

Фонарщик, юркий бес, бежит по тротуарам.

О, скука, тощий пес, взывающий к луне!

Ты - ветер времени, свистящий в уши мне!

Бодний А. А.

Зима.

Как будто сжалась Земля

От дискомфорта зимнего.

И преисподней дымоходы, не тая,

В лик уклада прошиблися фабричного.

И вороньё - как будто бы конгломераты

От кремированных грешников,

С исчадьем выпали - наглядность как расплаты

За зло, способное ещё порхать от Времени ветров.

И в них как будто бы сомкнулся

Эволюции порочный круг,

Где в хладе сонм счерпнулся:

Людей, Природы вороний дух.

Коли нету Тверди во Вселенной,

А лишь видимость Её чрез гравитацию,

То и Природе - Духу Вечности повинной -

Свойственна тенденция к раскрепощению.

И человечество с природой завихряются

Временем ветров в гравитацию раскрепощения,

Забывая точек опор что лишаются:

Ни во Вселенной, ни у Них нет предполагаемости

Твердения.

Есть лишь цензура внеземная,

Когда от солнечного кванта - вменённая

Земная независимость, как псевдоавтономная,

Но ведь вертексная идея - Тверди лишённая.

Остаётся лишь одна забава отречённости:

Человечество, как пёс бездомный, с Природой

В звериной может забываемости

Переходить от крайности больной к калифовой.

Ходасевич В. Ф.

Февраль.

Этот вечер, еще не весенний,

Но какой-то уже и не зимний.

Что ж ты медлишь, весна? Вдохновенней

Ты влюбленных сердец Полигимния!

Не воскреснуть минувшим волненьям

Голубых предвечерних свиданий -

Но над каждым сожженным мгновеньем

Возникает, как Феникс, - предание.

Бодний А. А.

Февраль.

В финальности зимы, в преддверии весны

Живут Природа и Надежда человечества,

Акцент беря на гармоничность эстетики струны,

А не на Бытиё двойного свойства.

Двойное свойство - механика быта устройства

И общественное обустройство - факторность,

Которая даёт Свободу мировоззренчества,

Закладывающуюся в революционность.

И историческим сознаньем чрез сенсуализм

Былой букет ублажений эстетики

Или эпиметейская формула жизни, теряя алогизм,

Становится преддверием канона практики.

И в унисон февральскому скольжению Времени

Поэт стремится оседлать Пегаса,

Чтобы с преддверья в дивергенцию войти со стремени, -

И за рационализм от Духа Вечности - эволюция паса.

Ходасевич В. Ф.

Ручей.

Взгляни, как солнце обольщает

Пересыхающий ручей

Полдневной прелестью своей, -

А он рокочет и вздыхает

И на бегу оскудевает

Средь обнажившихся камней.

Под вечер путник молодой

Приходит, песню напевая;

Свой посох на песок слагая,

Он воду черпает рукой

И пьет - в струе, уже ночной,

Своей судьбы не узнавая.

Бодний А. А.

Ручей.

Конкретный фон природный

Равноценен и для живой и неживой материи.

И каждой монаде луч солнечный

Даёт всеобщую живительность энергии.

Различная потребность в ней делает всеобщность

И суперблагодатью и угнетеньем.

Под второй признак и ручья попадает самость,

Когда, новорождённый он, страдает испареньем.

И здесь безумное, безумное мироустройство

Находит отголосок: лишь сильный выживает

И вот под сенью ночи ручью - преображенство:

Жизни энергию он проявляет - и путника утоляет.

А путнику неведома сокрытая борьба:

Он водотечною эстетикой только умилён,

И выживаемость ручья ему - не страстная судьба,

Он тенью Рока, как оголеньем истины, ещё не удручён.

Сущего закономерность чрез монадность

Единым Эфира дыханьем нижет

Судьбы и судьбины, как Взаимообусловленность:

Если в одном месте судьбоносится, то в другом - аукнет.

Личности эгоизм, однако, несёт автономность:

Чужая судьба человека, тем менее, ручья

Нужна нам как опыту информационность,

А эмоции переживаний - как заряд этического бденья.

Ходасевич В. Ф.

Надпись к силуэту.

От крыши до крыши протянут канат.

Легко и спокойно идет акробат.

В руках его - палка, он весь - как весы,

А зрители снизу задрали носы.

Толкаются, шепчут: "Сейчас упадет!" -

И каждый чего-то взволнованно ждет.

Направо - старушка глядит из окна,

Налево - гуляка с бокалом вина.

Но небо прозрачно, и прочен канат.

Легко и спокойно идет акробат.

А если, сорвавшись, фигляр упадет

И, охнув, закрестится лживый народ, -

Поэт, проходи с безучастным лицом:

Ты сам не таким ли живешь ремеслом?

Бодний А. А.

Надпись к силуэту.

Поэт - не акробат, идущий по канату,

Инстинкт где сохраненья - преддверие ко славе.

Поэт протестный путь берёт в растрату

Самостийности, чтоб выразится в помпеевой лаве.

Он не берётся воспламенить плебеевское равнодушие,

Реципиентен где муляж самосознания.

Он предикат Глагола несёт через стенание

Во эволюционный стан помпееизвержения.

И в этой обусловленности он надпись обретёт -

Не к силуэту, а к памяти гуманистической

На стеле, где не эквилибристский героизм его взнесёт,

А Эгоизм кумуляции ради идеи прометееевой.

А эгоизм акробата, хотя превыше страха он, -

Мир покорить желает внешний

Во имя внутреннего мира, аффекта лишь резон

Беря в блесковость славы, эффект где личный.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Обо всем в одних стихах не скажешь,

Жизнь идет волшебным, тайным чередом,

Точно длинный шарф кому-то вяжешь,

Точно ждешь кого-то, не грустя о нем.

Нижутся задумчивые петли,

На крючок посмотришь - всё желтеет кость,

И не знаешь, он придет ли, нет ли,

И какой он будет, долгожданный гость.

Утром ли он постучит в окошко

Иль стопой неслышной подойдет из тьмы

И с улыбкой, страшною немножко,

Всё распустит разом, что связали мы.

Бодний А. А.

* * *

Обо всём в стихах сказать желает

Поэта мелкий эгоизм,

И таинство Вселенной подменяет

Диспропорциональной силы идеализм.

Через него он имманентит таинство

Как экзистенциалистского центр пониманья.

В реальной точке же опоры ищет двойство,

Чтоб мелководье глубины дало бы знанья.

И вот в парадоксальной разветвлённости

Свобода как бы ощущается самосознанием,

Но импульс от врождённой историчности

Сужает сферу псевдоинтроекционным действием.

Но Антитело Пыла отрезвляет прозаичностью,

Соотнося все функции по принадлежности:

Эгоизм шагренится эсхатологичностью,

А Движение поэзии - импрессионизме

рациональности.

Ходасевич В. Ф.

* * *

В заботах каждого дня
Живу, - а душа под спудом
Каким-то пламенным чудом
Живет помимо меня.
И часто, спеша к трамваю
Иль над книгой лицо склоня,
Вдруг слышу ропот огня -
И глаза закрываю.

Бодний А. А.

* * *

Повинности бремя земное -

Подвластное житиё -

Членит сиамство живое -

Жизни - Разум, душе - Бытиё.

Они стремятся слиться в одиночестве,

Но вместо абсолюта - относительность:

Во внутреннем мире - в историческом наставничестве,

В антураже - Движения процессуальность.

Не было бы этих отвлекаемостей -

Не было бы и гарантийной объективности:

В плен субъективизм вошёл бы осложнённостей,

Лишив Разум ассоциативной альтернативности.

Ходасевич В. Ф.

Про себя.

Нет, есть во мне прекрасное, но стыдно

Его назвать перед самим собой,

Перед людьми ж - подавно: с их обидной

Душа не примирится похвалой.

И вот - живу, чудесный образ мой

Скрыв под личиной низкой и ехидной.

Взгляни, мой друг: по травке золотой

Ползет паук с отметкой крестовидной.

Пред ним ребенок спрячется за мать,

И ты сама спешишь его согнать

Рукой брезгливой с шейки розоватой.

И он бежит от гнева твоего,

Стыдясь себя, не ведая того,

Что значит знак его спины мохнатой.

Бодний А. А.

Про себя.

Доля львиная человечества

Прячет эксклюзивно, про себя,

Неизменность чувств антисострадательства,

Ущербность личностей в нём топя.

Чужая ущербность для них как опала -

Стесняет им счастье и похоть узит,

Чтоб суть их порочная кайф не стяжала,

Не эгоизмом, а состраданьем жизнь чтобы мерить.

И это не помутненье есть субъективное -

От христопродажья: "Варраву!" - мрази людской,

В золоте и в согбенности, водружённое

Греховье всех на крест Христа похотью видится

страстной.

А если паук знак несёт крестовидный,

То есть у них желанье сфокусировать на нём

Весь сдерживаемый потенциал эгоистичный

Всемирной ущербности стерания путём.

Ходасевич В. Ф.

Сны.

Так! наконец-то мы в своих владеньях!

Одежду - на пол, тело - на кровать.

Ступай, душа, в безбрежных сновиденьях

Томиться и страдать!

Дорогой снов, мучительных и смутных,

Бреди, бреди, несовершенный дух.

О, как еще ты в проблесках минутных

И слеп, и глух!

Еще томясь в моем бессильном теле,

Сквозь грубый слой земного бытия

Учись дышать и жить в ином пределе,

Где ты - не я.

Где, отрешен от помысла земного,

Свободен ты. Когда ж в тоске проснусь,

Соединимся мы с тобою снова

В нерадостный союз.

День изо дня, в миг пробужденья трудный,

Припоминаю я твой вещий сон,

Смотрю в окно и вижу серый, скудный

Мой небосклон,

Всё тот же двор, и мглистый, и суровый,

И голубей, танцующих на нем.

Лишь явно мне, что некий отсвет новый

Лежит на всем.

Бодний А. А.

Сны.

Сон во владения свои нас вовлекает, -

В три сектора, извечное несущие нам удивленье:

Внутренние - очистной, и физиологический, где избавляет

И предупреждает; и экстрасенсорный - в безбрежье.

Так как Разум компьютеру подобен,

То очистной - каледоскопя, снимает иррациональности,

И Разум вновь для программистики удобен,

Чтоб скрытые потенциалы вводить в потребы самости.

Бессмысленность взаимосвязи картинок прокрутки

Несёт полезный смысл - засорённость Разума снимает

И превентивно гармонизирует умозрительные раскладки,

И дважды на одни и те же грабли наступление

предотвращает.

Физиологический сектор гипертрофильно связь даёт

Чрез соматическую рефлексию между причиной

Болезненности и аллегорией, вовремя акцентом жжёт

Сферу чувствования, чтоб человек не шёл в врачу с повинной.

Экстрасенсорный сектор как губка вбирает

Всю взаимообусловленность Монадности,

Что Вселенная Потоку Вечности на суд выставляет,

Где судьбоносность вердиктит Дух Вечности.

И результаты - сны вещие - есть показатель

Антительного единства Вселенной

И человека, где Программы знаменатель -

Духолепье Вечности эволюционной.

Ходасевич В. Ф.

К Психее.

Душа! Любовь моя! Ты дышишь

Такою чистой высотой,

Ты крылья тонкие колышешь

В такой лазури, что порой,

Вдруг, не стерпя счастливой муки,

Лелея наш святой союз,

Я сам себе целую руки,

Сам на себя не нагляжусь.

И как мне не любить себя,

Сосуд непрочный, некрасивый,

Но драгоценный и счастливый

Тем, что вмещает он - тебя?

Бодний А. А.

К Психее.

Душа - чувствовальный индикатор

Нашего социального поведения,

Прозе жизни - поэтический резонатор,

Абстракцию берущий вместо бденья.

Душа - не дилетант,

Она нюансы Разума вбирает

И экспрессией чувств, как Атлант,

Интуитивный смысл жизни подымает.

И в этом она - порожденье Психеи -

Не как самосознанье, а как сенсуализма

Въедливость в расчётливость идеи,

Внутренний мир беря в тиски психологизма.

Чрез психику души как раб, психологизм

Ведёт себя сокрыто-апробационно -

Он вверяет ей парадоксов псевдоалогизм,

Гордеевы узлы чтоб решала утончённо.

Души сосредоточенье - не образ субъективный,

А прожектный полигон мира объективного,

Экзистенциалистически эгоистический

Зодчий куда проблемы мира внедряет внутреннего.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Психея! Бедная моя!

Дыханье робко затая,

Внимать не смеет и не хочет:

Заслушаться так жутко ей

Тем, что безмолвие пророчит

В часы мучительных ночей.

Увы! за что, когда всё спит

Ей вдохновение твердит

Свои пифийские глаголы?

Простой душе невыносим

Дар тайнослышанья тяжелый.

Психея падает под ним.

Бодний А. А.

* * *

Психея! Тебе парадоксальность

Даёт судьбоносья логогрифы

Чрез дух противоречия, чтоб дисгармоничность

Маячила бы жизни рифы.

Дух с Тобою должен сопрягаться

Как превратностей напоминанье,

Правда может как горькая излагаться

Другом верным, когда в идее - единенье.

Принимай Психея дух противоречья,

Он Разуму - интеграл изысканья

Для старнирования точек напряженья, -

Он Ему - первоначалие Движенья.

С ним даешь Ты сонм индукторный,

Чтобы реципиентить силу воли,

Которая в экзистенции обретает заданный

Вектор злой крушенья доли.

Ходасевич В. Ф.

Искушение.

"Довольно! Красоты не надо.

Не стоит песен подлый мир.

Померкни, Тассова лампада, -

Забудься, друг веков, Омир!

И Революции не надо!

Её рассеянная рать

Одной венчается наградой,

Одной свободой - торговать.

Вотще на площади пророчит

Гармонии голодный сын:

Благих вестей его не хочет

Благополучный гражданин.

Самодовольный и счастливый,

Под грудой выцветших знамен,

Коросту хамства и наживы

Себе начесывает он:

"Прочь, не мешай мне, я торгую.

Но не буржуй, но не кулак,

Я прячу выручку дневную

Свободы в огненный колпак.

Душа! Тебе до боли тесно

Здесь, в опозоренной груди

Ищи отрады поднебесной,

А вниз, на землю, не гляди".

Так искушает сердце злое

Психеи чистые мечты.

Психея же в ответ: "Земное,

Что о небесном знаешь ты?"

Бодний А. А.

Искушение.

Довольно искушать мир Революцией!

Она Свободы социальной - иррациональность.

И понял это своей алкашной экзистенцией

Прораб свердловский в девяносто первом, оголивши самость.

Оголивши свою самость и христопродажья псевдосамость

В количестве миллиона голов, ввёл он в историю

Понятие - эффекта миллионной массы стать,

Когда на Красной площади - яблоку не перейти в бутафорию.

"Миллионнопалая рука" создала потенциал

"Громящего кулака"; перейдёт ли статика

В кинетику - Олимпу, поднявши белый балл,

Обречённо-превентивно - миллионноголовая колышущаяся

динамика.

Эффект судьбоносно выполнил Программу,

Недочёты Спартака и Октября оголографировав,

Олимпу чётко обозначив лишь дилемму:

Отдать бразды, жизни шкурность не распластав.

Октябрь нехватку миллионнопалой силы

Оружием с кровопролитьем подкрепил.

У Спартака проблемы и с оружием и с миллионнопалостью

были,

Круг невошедших в последнюю на Спартака доносил.

Христопродажье, как при Христе, выбирало

Не Спартака, а Иудову сребролюбивость.

Дидактика: Революцию христопродажье обличало

Вместо самого себя - как реципиентную самость.

Парадоксальность эта слепой есть движитель истории

В руках осознающих тонкости властителей.

Они растопыренность миллионнопалой проекции

Спокон веков переводят в искушенье носителей

псевдореальностей.

И Психея крылья эволюционно придаёт

Псевдореволюционности реальностей,

Чтоб сформировать псевдореальности, где жнёт

Искушенье плоды псевдоинтеркалярностей.

Вот и выходит на поверку: плоды христопродажья

Бескровят Революции смысленье,

Вводя через торгашеские фазы выживанья

Отрицанье принципов - как идейное псевдоискривленье.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Пускай минувшего не жаль,

Пускай грядущего не надо -

Смотрю с язвительной отрадой

Времен в приближенную даль.

Всем равный жребий, вровень хлеба

Отмерит справедливый век.

А все-таки порой на небо

Посмотрит смирный человек,

И одиночество взыграет,

И душу гордость окрылит:

Он неравенство оценит

И дерзновенья пожелает.

Так нынче травка прорастает

Сквозь трещины гранитных плит.

Бодний А. А.

* * *

Оптимизм развёрстки генной

В процесс жизни устремлён

С сострадательной основой -

Статус гуманизмом наделён.

Вариация другая оптимизма -

Чрез историческую выискивать обзорность

Вдохновения источник индивидуализма,

В безумном мире чтоб не гасла самостийность.

Приоритетней же - источник социальный,

Что равенство даёт, которое огульно

Апологеты эксплуатации в раздрайный

Возносят уровень, что смыслу антитезно.

Классическое равенство - в адекватности

Общественной значимости труда и шкалы оплаты.

Огульное равенство - неравенство в эквивалентности,

Создающее, как и первое, баррикадные высоты.

Парадоксальность мирообустройства -

Чрез диалектическое Движенье.

Альтернатива - с постармагеддоновского совершенства,

Когда порок возьмёт забвенье.

А до постармагеддоновского рубежа

Определиться с криминальным надо бы богатством,

Что сприхватизировали олигархи, верша

Под Гарантно-олимпийским покровительством.

Экономика должна отсекаться от криминала

Не как зелёная травка чрез выборочность

Рассечений монолитов, а как весеннего интеграла

Стремнина, взявшая курс на обновлённость.

Ходасевич В. Ф.

Буря.

Буря! Ты армады гонишь

По разгневанным водам,

Тучи вьешь и мачты клонишь,

Прах подъемлешь к небесам.

Реки вспять ты обращаешь,

На скалы бросаешь поит,

У старушки вырываешь

Ветхий, вывернутый зонт.

Вековые рощи косишь,

Градом бьешь посев полей -

Только мудрым не приносишь

Ни веселий, ни скорбей.

Мудрый подойдет к окошку,

Поглядит, как бьет гроза, -

И смыкает понемножку

Пресыщённые глаза.

Бодний А. А.

Буря.

Буря! Ты несогласья результат,

Что в поднебесье изъявляет

Дух Вечности с земнобожеством разлад,

Что буреломно всё являет.

Буря - протуберанц, где в закалке

Естественность с Монадностью спрягает, -

Что не чета, как логогриф, весталке,

И элементы судьбоносья выявляет.

И метеопараметров взбешённость

Рок выбирает для экзистенций,

Олигархическая чтобы свербела бы свинообразность,

Плебеям дарит что букет элиминаций.

Чем дисгармоничнее устролйство мира,

Тем буреломней урезониванья Эксперимент,

Как антипод олигархической усладе, где роль тира -

Плебейская судьбина, - как антисветский эксперимент.

Мудрецы постигли суть закономерности:

Интроекцией стремятся олигархам прививать

Ощущенье бездны за богатством, как ход реверсивности,

Искрой запальной где сверхдиафония Эфира может

стать.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Люблю людей, люблю природу,

Но не люблю ходить гулять,

И твердо знаю, что народу

Моих творений не понять.

Довольный малым, созерцаю

То, что дает нещедрый рок:

Вяз, прислонившийся к сараю,

Покрытый лесом бугорок.

Ни грубой славы, ни гонений

От современников не жду,

Но сам стригу кусты сирени

Вокруг террасы и в саду.

Бодний А. А.

* * *

Псевдолюбить людей - излюбленность Гарантов

Чрез менталитетное псевдоотрицанье

Эгоизма властного - вести баранов

Медкумически на пастбищное псевдоожиренье.

О том, чего так остро не хватает,

Всегда Олимп псевдоизбытком бахваляет,

И ложь в псевдосвятую правду превращает.

И истинно на этом Он ожиревает.

Я в этом ракурсе любви не изъявляю,

Мне совесть не дозирует на недостойных.

Я Пушкина великого при этом вспоминаю:

"Паситесь, мирные народы!" - в мистериях Гарантных.

Смирённость где согбенно происходит, -

Лишь антиподы нравственных достоинств.

Любить таких и девятиграммовая свинцовость

не заставит, -

Порочность там в браздах у властных верховенств.

Я от обоих гоненье получаю, а славу -

Мне потомки воздадут бессмертьем,

Превращая наследие своё - во лжесметающую лаву,

Навуходоносорство что накроет безвестьем.

Ходасевич В. Ф.

Гостю.

Входя ко мне, неси мечту,
Иль дьявольскую красоту,
Иль Бога, если сам ты Божий.
А маленькую доброту,
Как шляпу, оставляй в прихожей.
Здесь, на горошине земли,
Будь или ангел, или демон.
А человек - иль не затем он,
Чтобы забыть его могли?

Бодний А. А.

Гостю.

Идеей-страстью увлечённый человек

И гостя примет, как по сеньке-шапку,

Но если он на социальность смыканьем век

Лишь рефлексирует, то ясно - наизнанку.

А ненасильственность этической культуры

Даст гостю превентивно раскрываться.

Хозяину - лишь правильно найти состав микстуры,

Чтоб в градиентах могли б приоритеты проявляться.

А может быть ещё эффект двойной, -

Когда слабленье опоры точек гостевой позиции

Хозяин ловит, взамен давая свой страстной

Проект решенья Бытия проблем эмансипации.

Без "псевдо" если гость берёт эмансипацию,

Хозяину лишь стоит ингредиенты подобрать,

Чтобы пустить процесс на экстериоризацию,

А дальше - воля гостя решит, что выбирать

Ходасевич В. Ф.

В заседании.

Грубой жизнью оглушенный,

Нестерпимо уязвленный,

Опускаю веки я -

И дремлю, чтоб легче минул,

Чтобы как отлив отхлынул

Шум земного бытия.

Лучше спать, чем слушать речи

Злобной жизни человечьей,

Малых правд пустую прю.

Все я знаю, все я вижу -

Лучше сном к себе приближу

Неизвестную зарю.

А уж если сны приснятся,

То пускай в них повторятся

Детства давние года:

Снег на дворике московском

Иль - в Петровском-Разумовском

Пар над зеркалом пруда.

Бодний А. А.

В заседании.

"Ещё одно заседание относительно искоренения

Всех заседаний" - афоризма квинтэссенция

Старше мира; инстинктивность - то ль сохранения

То ли властности - в основе заседания.

Заседание Олимпа - методологический вектор

На брадителийный ход закабаления

Подвластных, где метаморфозится Лжи фактор

И бессознательно - как инстинкт, и сознательно -

как экзистенция.

Апостол Павел, изрёкший: "человек есть ложь", -

Имел ввиду и то и другое как фатальность

И как тотальность, где каждый без исключенья - вошь

Пред Антителом Пыла, воспринимаемого как

слепая Самость.

Эта Самость - как похоть эгоистичная -

Градиентирует Бытия обречённость,

Как межу меж счастьем, где обречённая

Судьба, и прозаическим ходом, где голографирует бренность.

Но исторического голос сознанья

Рулеточность судьбы даёт на кон:

За рубиконом, где контур вожделенья,

Может быть Вечности узреть антиподдон.

Ходасевич В. Ф.

Стансы.

Бывало, думал: ради мига

И год, и два, и жизнь отдам.

Цены не знает прощелыга

Своим приблудным пятакам.

Теперь иные дни настали.

Лежат морщины возле губ,

Мои минуты вздорожали,

Я стал умен, суров и скуп.

Я много вижу, много знаю,

Моя седеет голова,

И звездный ход я примечаю,

И слышу, как растет трава.

И каждый вам неслышный шепот,

И каждый вам незримый свет

Обогащают смутный опыт

Психеи, падающей в бред.

Теперь себя я не обижу:

Старею, горблюсь, - но коплю

Всё, что так нежно ненавижу

И так язвительно люблю.

Бодний А. А.

Стансы.

Бывало, что поэзии инструментовку

Волною вожделенною внедрить -

Желанье есть - как экстерьерную обновку

В бытийную расстроенность - диафонию приглушить.

Но с возрастом две траектории как бы идут

Одной апперцепционной параллели:

В одной - диафонические силы закругленья Бытия несут;

Во второй - резервные силы плоти калифность возымели.

И в этих крайностях из пепла - возрожденье:

Как будто бы фатальность счастья удаленья

На фазе перестроечной даёт слабленье,

И миг с преддверьем Вечности берет соразмеренье.

В такой аберрации агент Вечности -

Антитело Пыла - как будто делегирует

Нюансы внеземные реципиентной личности,

Чтоб познать, где - цикл, а где Вечность ритм Потока

рифмует.

И мы уходим, не раскрыв различия закономерности,

Которые могли бы наши предубежденья споляризовывать,

Чтобы инстинкты не влекли в пространство проективности,

Давая объективно-ощутимо и разумно соразмеривать.

А Антитела Пыл соединяет и будет нас соединять

С Потоком Вечности, ингредиентом субстанция

где станет.

В новом совершенстве нас частью будут изъявлять,

Но это - лучше, чем целостным быть, порочность

где диссонансирует.

Такую переплавку отторгнет Эгоизм,

Как самостийности порабощенье.

Но Антитела Пыла рационализм

Сприоритетит Потоковечностное воплощенье.

Но в непринятии ли Эгоизмом позиции

Кроется эволюционная составляющая,

Рождающая Разумом умозренье детерминации

От Вселенной, где воля человека имманентная?

Понявши это историческим сознаньем,

Ищет на Земле точку приложенья властность,

Снимая остроту проблемы отрицаньем, -

Как будто свой ряд причинности рождает самость.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Ни розового сада,
Ни песенного лада
Воистину не надо -
Я падаю в себя.
На всё, что людям ясно,
На всё, что им прекрасно,
Вдруг стала несогласна
Взыгравшая душа.
Мне всё невыносимо!
Скорей же, легче дыма,
Летите мимо, мимо,
Дурные сны земли!

Бодний А. А.

* * *

Чуть ли не в розовый сад

Влекома мира идеализация -

Самосознанье и сенсуализм явят слад,

Представляя мир - как безумная композиция.

Глубина исторического сознанья

Выдаёт градацию диаметральности:

Мир - исчадье сверх-сверх-сверхбезумья,

Не способного восприниматься миром хомосапиенсности.

Геном развёрстки жизнефункциональности

Сдерживается не мира аналитичность,

Как распадающая на автономные части,

А комиссуральная мира конгломератность.

От методики такого восприятия

Псевдоумягчённое идёт мира супербезумье,

И инстинкт сохраненья - в ложности противоядия,

Существуя пока не кончится неравносильное стоянье.

Дух Вечности даёт такой обман,

Чтоб изъявлялась бы двухвекторность:

Полнота Эксперимента - в эволюционный стан,

И Разуму - постичь бы эврикальность.

А расхожденье меж эмоциональностью

Миров - воспринимаемым и реальным -

Есть тайна с двухсмысленностью,

Когда зная её, наделяют характером скрытым.

Этот психомомент рождает не зону буферную,

А насаждение эффекта равнодушия,

Переводимого чрез эволюцию в потребность рефлексивную, -

Как автономная субстанция мироотречения.

И на тризне байпас проявляется:

Отторгающейся от плоти душой

Проективность Бытия ваяется

Как антипод суетности земной.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Смотрю в окно - и презираю.
Смотрю в себя - презрен я сам.
На землю громы призываю,
Не доверяя небесам.
Дневным сиянием объятый,
Один беззвездный вижу мрак.
Так вьётся на гряде червяк,
Рассечен тяжкою лопатой.

Бодний А. А.

* * *

Смотрю на мир - и презираю

Старозаветных предписаний

Милитаристский дух, и вопрошаю:

"Источник где Христа Писанья постискривлений?"

Но я и себя смотрю -

Эффект ощущаю презренья.

Хода я логичность зрю:

Причины и следствия разграниченья.

Монады моей и Монадности

Единодыханье - в эволюционности,

Которой предшествовало Животворимость

В диалектике Вечности.

Дух Вечности - Причинность.

Что Следствие вселенское

Подносит нам как Самость -

Орудье счастия извечное.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Горит звезда, дрожит эфир,

Таится ночь в пролеты арок.

Как не любить весь этот мир,

Невероятный Твой подарок?

Ты дал мне пять неверных чувств,

Ты дал мне время и пространство,

Играет в мареве искусств

Моей души непостоянство.

И я творю из ничего

Твои моря, пустыни, горы,

Всю славу солнца Твоего,

Так ослепляющего взоры.

И разрушаю вдруг шутя

Всю эту пышную нелепость,

Как рушит малое дитя

Из карт построенную крепость.

Бодний А. А.

* * *

Горит звезда в подвешенном Эфире,

Где кинетится псевдоТвердь гравитацией.

И хладом звучность придаётся Лире,

Чтоб чистота бы обусловливалась экзистенцией.

Дух Вечности здесь - Главный Дирижёр -

Закономерностей вселенских Сотворитель

Во чреве Вечности, чтобы Простор

Вселенский с Временем не взял бы Мефистофель.

Здесь Мефистофель - образ собирательный,

Включающий весь прессинг навуходоносорства,

Вбирают что в себя дух олимпийский

И христопродажье сателлитства.

В прострацию такой для гуманистов

Деизм исключает волю Духа Вечности.

Теизм же там теологии - кредо апологетов,

Иегову сменивших на лик земнобожественности.

И я, как деклассированный элемент,

Говну подобно, в проруби плескаюсь,

Чувствования хотя мой градиент

В разу превыше гедонистов - и этим я мезомеряюсь.

Ходасевич В. Ф.

Вечер.

Под ногами скользь и хруст.
Ветер дунул, снег пошел.
Боже мой, какая грусть!
Господи, какая боль!
Тяжек Твой подлунный мир,
Да и Ты немилосерд,
И к чему такая ширь,
Если есть на свете смерть?
И никто не объяснит,
Отчего на склоне лет
Хочется ещё бродить,
Верить, коченеть и петь.

Бодний А. А.

Вечер.

Под ногами слякоть -

Жизни вековечность,

Опора где лишь псевдолокоть -

Друзей демонстративность.

И вечер природный

И вечер души - как сиамство.

Но это признак - не тотальный,

У Вечности жизни восход - постоянство.

Эгоизм лишь обиду таит

На контраст вселенский,

Как будто бы он у истоков стоит,

Рождается дух где бессмертный.

Ходасевич В. Ф.

Порок и смерть.

Порок и смерть! Какой соблазн горит

И сколько нег вздыхает в слове малом!

Порок и смерть язвят единым жалом,

И только тот их язвы убежит,

Кто тайное хранит на сердце слово -

Утешный ключ от бытия иного.

Бодний А. А.

Порок и смерть.

Мифологически - с плода запретного

Смерть венцевать человечество стала.

А эволюцией шла с Изначального

Смерть - как бренности антистела.

Невзирая на форму проявленья порока:

Он у благих - сокрыт, у нечестивцев - бьёт ключом,

Но и тем и другим - не избежать смертного рока,

Ибо статика идёт в кинетику скользящим путём.

И не спасёт бытие иное, когда Страшный суд

Узаконит поскрипции, где навуходоносорство

Неприкосновенность утратило, и превратить его в пут

Былой человечества, освободив гуманное действо.

И превратятся нечестивцы с навуходоносорством

В гать, выстилая дорогу к болезненной проблеме -

К резонансности гетерономной этики с обществом,

Чтоб не дать ход дадавистской дилемме.

Ходасевич В. Ф.

Март.

Размякло, и раскисло, и размокло.
От сырости так тяжело вздохнуть.
Мы в тротуары смотримся, как в стекла,
Мы смотрим в небо - в небе дождь и муть.
Не чудно ли? В затоптанном и низком
Свой горний лик мы нынче обрели,
А там, на небе, близком, слишком близком,
Всё только то, что есть и у земли.

Бодний А. А.

Март.

Размякло в небе и на земле -

Рождается излом Природы,

Через который жизнь в стволе

Обновленье вспоможествует роды.

А пока сырое марево небесное,

Лучезарный сюрприз тая.

Размягчает лоно земноплодоносное,

И несёт формат весны перелётная стая.

После схода старого покрова

Точки опоры Земли послабели.

И ждёт земледелец благословенные слова,

Чтобы тело потело бы в продуктивной пыли.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Не верю в красоту земную
И здешней правды не хочу.
И ту, которую целую,
Простому счастью не учу.
По нежной плоти человечьей
Мой нож проводит алый жгут:
Пусть мной целованные плечи
Опять крылами прорастут!

Бодний А. А.

* * *

Не верю в красоту людскую,

Где состраданью места нет,

Властность она в силу берёт эстетическую,

Но смягчает её фотомодельный бред.

Красота и властность - друг другу дополненье.

Но красота и Разум антагонизм жнут,

Интеркаляционное рождая разделенье,

Чтоб красоты гармонию интеграл подвёл под суд.

Подсудимой вменяет гармоничность,

Что эффектом эстетическим берёт несообразность,

Как парадоксальной жизни объективной,

Остроту латала чтоб проблем псевдодемократичность.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Слепая сердца мудрость! Что ты значишь?

На что ты можешь дать ответ?

Сама томишься, пленница, и плачешь;

Тебе самой исхода нет.

Рожденная от опыта земного,

Бессильная пред злобой дня,

Сама себя ты уязвить готова,

Как скорпион в кольце огня.

Бодний А. А.

* * *

Слепая сердца псевдомудрость!

Ты глубину даёшь философичности

Как идеальную модельность,

Лишённую апробационности.

Подобно Разуму, ты опыт исторический

Проводишь чрез себя, но твой сенсуализм

Пестует пыл лирический,

Чтобы допинговывать чрез эмпиризм.

Ты на ва-банк идёшь всё время,

Надеясь, что свершит Дух Вечности

Экспромтом мирообновленье, и стремя

Его тебя взнесёт к приоритетности.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Вдруг из-за туч озолотило

И столик, и холодный чай.

Помедли, зимнее светило,

За черный лес не упадай!

Дай посиять в румяном блеске,

Прилежным поскрипеть пером.

Живет в его проворном треске

Весь вздох о бытии моем.

Трепещущим, колючим током

С раздвоенного острия

Бежит - и на листе широком

Отображаюсь, нет, не я:

Лишь угловатая кривая,

Минутный профиль тех высот,

Где, восходя и ниспадая,

Мой дух страдает и живет.

Бодний А. А.

* * *

Осени заката экспозиция

Облагораживает лик Природы,

И златые отблески моя субстанция

За бутафорность принимает оды.

Предвечерней оды голос как мотетный,

Он настрой на творчество даёт.

И как будто купол надо мной природный

Магнитизмом на тонкость чувств влечёт.

И как импульсоотводом, я грифелем

Из космоса нитей вбираю перловость.

А Разум будто только профилем

Способствует мезомерить неповторимость.

И дух противоречья присмирел,

Когда тончайшая материя плетётся

В антитело вдохновенья, и я как бы прозрел

В пространство проективное, Поток где льётся.

Но если давит тяжесть трагедийная,

Подспорье ищешь в духе ты противоречья

Не вразумленю, стремнина чтобы рубиконная

Тебе иль жизнь утвердила или круговорот бессмертия.

Ходасевич В. Ф.

* * *

Было на улице полутемно.
Стукнуло где-то под крышей окно.

Свет промелькнул, занавеска взвилась,
Быстрая тень со стены сорвалась -

Счастлив, кто падает вниз головой:
Мир для него хоть на миг - а иной.

Бодний А. А.

* * *

На улице когда полутемно -

Оскал супербезумья мира ощущает

И олигарх, являет кризис когда дно,

И плебей, жизнь когда удушкой тянет.

У каждого хотя различен

Силы бедствия градиент,

Но интеграл возможности ухода равен

Из супербезумья чрез Антропы элемент.

Он приёмами разнится,

Но Свободу от супербезумия даёт.

В этом - псевдосчастье будто бы искрится,

Когда парадокс карту супербезумья бьёт.

И является миг превосходства,

Когда хомо сапиенс волен любой

Штрек выбирать: в Бытие иль в проективность

пространства,

Перенося туда душу со сферы земной.

Ходасевич В. Ф.

Из дневника.

Должно быть, жизнь и хороша,

Да что поймешь ты в ней, спеша

Между купелию и моргом,

Когда мытарится душа

То отвращеньем, то восторгом?

Непостижимостей свинец

Всё толще над мечтой понурой, -

Вот и дуреешь наконец,

Как любознательный кузнец

Над просветительной брошюрой.

Пора не быть, а пребывать,

Пора не бодрствовать, а спать,

Как спит зародыш крутолобый,

И мягкой вечностью опять

Обволокнуться, как утробой.

Бодний А. А.

* * *

Модель счастья у каждого разная,

Морфологический как ладони рисунок.

А счастье идея капиталистическая

Интеркалирует как рынок.

И в этом - парадокс полярности:

Он как бы всем приемлем

На старте идеи общности,

Но результат с разумностью разъемлем.

Парадокс кончается в псевдоразумности,

Круг олигархический когда определён:

Гаранта покровительство в всецельности

В капитал коррупции сведён.

Это - базой государственности значится,

Где коррупция - тенденция к прогрессу,

По хребтам плебеев что возвысится,

Пока вечности утроба бесплодна к противовесу.

Результат такого навуходоносорства

Дал всемирно-уникальные разводы:

Рай земной - для олигархического сообщества;

Гулаг экономический берёт народ под адовые своды.

Часть четвёртая.

Шекспир У. Д.

* * *

Мы урожая ждем от лучших лоз,

Чтоб красота жила, не увядая.

Пусть вянут лепестки созревших роз,

Хранит их память роза молодая.

А ты, в свою влюбленный красоту,

Все лучшие ей отдавая соки,

Обилье превращаешь в нищету, -

Свой злейший враг, бездушный и жестокий.

Ты - украшенье нынешнего дня,

Недолговременной весны глашатай, -

Грядущее в зачатке хороня,

Соединяешь скаредность с растратой.

Жалея мир, земле не предавай

Грядущих лет прекрасный урожай!

Бодний А. А.

* * *

От насаждений садовых мы ждём плодоносья -

Человек союзом с продуктивной флорой роднится,

А шире - человечества ухаживанья

Плодоносьем Природы сторится.

Красота Природы в плоть переходит плода,

Наслаждается которым человечество,

А ты - аутоэротического эгоизма рода -

Пышность красоты направляешь в собственное чувство.

И этот процесс переводит эротикоэгоизм

В нарциссовую похотливость чрез растраты,

Губя потомство чрез аутоиммунизм,

Где эгоизм берёт приоритетные высоты.

Не будь по слабоволью эндосексуалистом,

Чтобы не быть до тризны экзоэгоистом.

Шекспир У. Д.

* * *

Когда твое чело избороздят

Глубокими следами сорок зим,

Кто будет помнить царственный наряд,

Гнушаясь жалким рубищем твоим?

И на вопрос: "Где прячутся сейчас

Остатки красоты веселых лет?" -

Что скажешь ты? На дне угасших глаз?

Но злой насмешкой будет твой ответ.

Достойней прозвучали бы слова:

"Вы посмотрите на моих детей.

Моя былая свежесть в них жива.

В них оправданье старости моей".

Пускай с годами стынущая кровь

В наследнике твоем пылает вновь!

Бодний А. А.

* * *

Когда твоё тело естественно

Уловит тризны предхладенье,

И лик свершает твой изборождено,

Сакраментальность возьмёт наследье.

И львиная доля человечества

Кичится тогда своим потомством,

Забывая, что оно - собственность государства

После совершеннолетия с его детерминизмом.

Пушкин, Лермонтов и Гоголь - пустоцветы

По государственной роле потомства.

Но творческие наследия их - как перлы-звёзды

Для путевождения во мраке человечества.

Приоритетничай ты Интеллекту мировому,

А потомство Дух Вечности с Усмотренья соскрижалит

по-земному.

Шекспир У. Д.

* * *

Ты - музыка, но звукам музыкальным
Ты внемлешь с непонятною тоской.
Зачем же любишь то, что так печально,
Встречаешь муку радостью такой?
Где тайная причина этой муки?
Не потому ли грустью ты объят,
Что стройно согласованные звуки
Упреком одиночеству звучат?
Прислушайся, как дружественно струны
Вступают в строй и голос подают, -
Как будто мать, отец и отрок юный
В счастливом единении поют.
Нам говорит согласье струн в концерте,
Что одинокий путь подобен смерти.

Бодний А. А.

* * *

Ты - музыка сокрытого протеста,

Свобода где уродливые формы принимает -

Как раненая птица в конце эрототеста,

Красота одиночества где Любви уступает.

Твоя Свобода чрез борьбу проходит

Меж красоты одиночеством и Любви самопожертвованием,

С динамики взлёта в паденье нисходит,

Изначальную природу прикрывая эротодействием.

Ты платишь за такую трансформацию

Аутоиммунной деформацией самосознанья,

В конечном итоге считая Свободы аутопозицию

Выше в безысходности потомства значенья

Каждому под Солнцем - своё предназначенье,

Даже если Свобода несёт проблемное сопряженье.

Шекспир У. Д.

* * *

Я не по звездам о судьбе гадаю,
И астрономия не скажет мне,
Какие звезды в небе к урожаю,
К чуме, пожару, голоду, войне.
Не знаю я, ненастье иль погоду
Сулит зимой и летом календарь,
И не могу судить по небосводу,
Какой счастливей будет государь.
Но вижу я в твоих глазах предвестье,
По неизменным звездам узнаю,
Что правда с красотой пребудут вместе,
Когда продлишь в потомках жизнь свою.
А если нет - под гробовой плитою
Исчезнет правда вместе с красотою.

Бодний А. А.

* * *

Дух Вечности чрез неба композицию и звёзды,

В их фигуральной динамике

Знамения судеб панорамит как вёрсты.

Я это осмыслил в сочетаемой ритмике.

Будучи арендатором, я подобие метлы

В начале вегетации узрел на небосклоне -

Как знак неурожая - пророчество дало свои тылы,

И идентично разверсталось в реальном лоне.

Но никогда я хомолсапиенсовым глазом

Не доверю быть Истины носителем.

Чрез призму целесообразности исходит к нам

Квинтэссенция Её ложным наваждением.

Истина под гробовой плитой даже воспрянет

Навеки, если Её гуманист изваяет.

Шекспир У. Д.

* * *

Когда подумаю, что миг единый

От увяданья отделяет рост,

Что этот мир - подмостки, где картины

Сменяются под волхвованье звезд,

Что нас, как всходы нежные растений,

Растят и губят те же небеса,

Что смолоду в нас бродит сок весенний,

Но вянет наша сила и краса, -

О, как я дорожу твоей весною,

Твоей прекрасной юностью в цвету.

А время на тебя идет войною

И день твой ясный гонит в темноту.

Но пусть мой стих, как острый нож садовый,

Твой век возобновит прививкой новой.

Бодний А. А.

* * *

Не волхованье звёзд,

А Духа Вечности Эксперимент

Через Движенье эволюции заносит хвост,

Чтоб не пакостил порочный эксперимент.

Бренность жизни людской

В противовес мифобессмертью

Есть непреложность земной

Комбинации хромосом Духолепью.

Неисчислимое множество монад

Обретает под Солнцем поэтому место.

Но этому эротикоэгоизм не рад,

Приспособляясь под Волю Духа Вечности не просто.

Он лишь пред тризной объективен гостеваньем,

Не прививая мудрость, наслаждаяся мудрованьем.

Шекспир У. Д.

* * *

Но если время нам грозит осадой,

То почему в расцвете сил своих

Не защитишь ты молодость оградой

Надежнее, чем мой бесплодный стих?

Вершины ты достиг пути земного,

И столько юных девственных сердец

Твой нежный облик повторить готовы,

Как не повторит кисть или резец.

Так жизнь исправит все, что изувечит.

И если ты любви себя отдашь,

Она тебя верней увековечит,

Чем этот беглый, хрупкий карандаш.

Отдав себя, ты сохранишь навеки

Себя в созданье новом - в человеке.

Бодний А. А.

* * *

Нам молодость дана не в ублаженье,

А через ублаженье мирозданье постигать

Не как Эксперимента исправленье,

А чтоб сущего закономерности исполнять.

А эротоэгоизм ведёт настырность

Против Воли духа Вечности,

Красоту эстетики беря в имманентность,

Мир вращая вокруг слепой самости.

Жизнь дана не для того, чтоб исправлять -

Эксперимент многотиражит исправителей, -

А чтоб себя скрижально проявлять,

На жизни кон бросая интеграл рачителей.

Рацзёрна интеграл добудет человечеству,

А не добудет, - гуманист вернёт урон Добру - Величеству.

Шекспир У. Д.

* * *

Лик женщины, но строже, совершенней

Природы изваяло мастерство,

По-женски ты красив, но чужд измене,

Царь и царица сердца моего.

Твой нежный взор лишен игры лукавой,

Но золотит сияньем все вокруг.

Он мужествен и властью величавой

Друзей пленяет и разит подруг.

Тебя природа женщиною милой

Задумала, но, страстью пленена,

Она меня с тобою разлучила,

А женщин осчастливила она.

Пусть будет так. Но вот мое условье:

Люби меня, а их дари любовью.

Бодний А. А.

* * *

В эпоху Возрождения церковь верховодила,

Где процветал полуоткрыто гомосексуализм.

И Шекспира подвластность водопадила,

Теоэротику обострял его сенсуализм.

Воспаряясь над партнёром гениальностью,

Шекспир реципиентился его эротикой

Чрез красоту экстерьерную, дыша двуякостью -

И теоунисонностью и Свободы нетрадиционной.

В сравненье женщины с партнёром

Шекспир найти желает оправданье,

Но разнополость его идёт огулом,

Беря инстинкт природы в подавленье.

Пусть так не будет с человечеством -

Шекспира и Чайковского пусть любят в гениальном.

Шекспир У. Д.

* * *

Не соревнуюсь я с творцами од,

Которые раскрашенным богиням

В подарок преподносят небосвод

Со всей землей и океаном синим.

Пускай они для украшенья строф

Твердят в стихах, между собою споря,

О звездах неба, о венках цветов,

О драгоценностях земли и моря.

В любви и в слове - правда мой закон.

И я пишу, что милая прекрасна,

Как все, кто смертной матерью рожден,

А не как солнце или месяц ясный.

Я не хочу хвалить любовь мою, -

Я никому ее не продаю!

Бодний А. А.

* * *

Я соревнуюсь с творцами од,

Что охранительности дифирамбы напевают,

В контрасте чтобы показать христопродажья род,

Мои где антиподы ложь с золотом переплетают.

Не трогать если эту свору, -

Она как на дрожжах взрастится,

И с недотепанья плебея псевдоподпоркою к забору

Его судьбины будет, - псевдосвятое место заполонится.

Я носителем Истины не являюсь -

Это выше апогея моего самосознания,

Которым я меж двух миров гармонизируюсь,

Посредством Справедливости веду инстинкт я выживания.

Дух Вечности Истины - генератор,

А я на антилюбовь и антиправду - гладиатор.

Шекспир У. Д.

* * *

Другие две основы мирозданья -

Огонь и воздух - более легки.

Дыханье мысли и огонь желанья

Я шлю к тебе, пространству вопреки.

Когда они - две вольные стихии -

К тебе любви посольством улетят,

Со мною остаются остальные

И тяжестью мне душу тяготят.

Тоскую я, лишенный равновесья,

Пока стихии духа и огня

Ко мне обратно не примчатся с вестью,

Что друг здоров и помнит про меня.

Как счастлив я! Но вновь через мгновенье

Летят к тебе и мысли и стремленья.

Бодний А. А.

* * *

Функциональность основ мирозданья -

Гармонизация сущего закономерностей -

В единой цепной с человеком парадоксальности Движенья,

Эфиром антитела с монадами - пленники сопряжённостей.

Самосознанья человеческого озадаченность -

Сгармонизироваться с миром, поняв себя как личность,

И сохранять такое равновесье, несмотря на семманентность,

Внушая Разуму условную приоритетность.

Взаимно Разум обогащает самосознанье,

С историческим сознаньем которое совокупляет

Тенденцию к рационализму, где выживанье

С интуицией ареал приемлемости ему ваяет.

Не хватило Шекспиру контроля самосознания,

Как не хватает человечеству самосознательного ограничения.

Шекспир У. Д.

* * *

Прекрасное прекрасней во сто крат,

Увенчанное правдой драгоценной.

Мы в нежных розах ценим аромат,

В их пурпуре живущий сокровенно.

Пусть у цветов, где свил гнездо порок,

И стебель, и шипы, и листья те же,

И так же пурпур лепестков глубок,

И тот же венчик, что у розы свежей, -

Они цветут, не радуя сердец

И вянут, отравляя нам дыханье.

А у душистых роз иной конец:

Их душу перельют в благоуханье.

Когда погаснет блеск очей твоих,

Вся прелесть правды перельется в стих.

Бодний А. А.

* * *

Методика познанья квинтэссенции

Несёт эволюционности псевдодефект:

Мы сути познаём чрез красоту в сиянии

И подсознательно берём порочно-умягчающий эффект.

С такой хронически-предвзятою оценкой

И выбор обществом пути развития

Становится непредсказуемой развилкой,

Когда взамен Христа берут антихриста наития.

Чтоб отделялась красота от дел реальных,

Давая объективность представленья,

Тестировать бы надо источники проектов актуальных,

Чтоб выявить реальность изысканья.

Когда проект вольётся в плоть реальную,

Тогда и красоту возведут на стелу изваянную.

Шекспир У. Д.

* * *

Уж если нет на свете новизны,

А есть лишь повторение былого,

И понапрасну мы страдать должны,

Давно рожденное рождая снова, -

Пусть наша память, пробежавши вспять

Пятьсот кругов, что солнце очертило,

Сумеет в древней книге отыскать

Запечатленный в слове лик твой милый.

Тогда б я знал, что думали в те дни

Об этом чуде, сложно совершенном, -

Ушли ли мы вперед, или они,

Иль этот мир остался неизменным.

Но верю я, что лучшие слова

В честь меньшего слагались божества!

Бодний А. А.

* * *

Шекспир ход эволюции стремится обогнать,

Чтобы привить нетрадиционный идеал

К естественности эстетичной, и навязать

Общественности новизны спектра интеграл.

В любви сосредотачивают чувства,

И неподкупно сосуд с экспрессионным благовоньем

берегут.

Шекспир суперактёрски все любовные излишества

На свет даёт, и там парадоксально они идут

в редут.

Невольно озадачен сторонний наблюдатель:

То ли шедевр нетрадиционности интима

Шекспир даёт,

То ли рудимента гомосекса своего он не в реалии -

изъявитель,

А в экспрессии фантазии чрез астральность

поэтапно жнёт.

Афоризм апостола Павла о глобальной Лжи

И Шекспира не обходит, как патетично не пиши.

Шекспир У. Д.

* * *

Как движется к земле морской прибой,
Так и ряды бессчетные минут,
Сменяя предыдущие собой,
Поочередно к вечности бегут.
Младенчества новорожденный серп
Стремится к зрелости и наконец,
Кривых затмений испытав ущерб,
Сдает в борьбе свой золотой венец.
Резец годов у жизни на челе
За полосой проводит полосу.
Все лучшее, что дышит на земле,
Ложится под разящую косу.
Но время не сметет моей строки,
Где ты пребудешь смерти вопреки!

Бодний А. А.

* * *

Непрерывность череды земных минут -

Бутафория есть Вечности Потока,

Где миги Вечного Времени не ход ощущенья берут,

А осенью Движенья дают ход эволюции Сока.

Из Сока, как из хромосом живого организма,

Репликацией дублируется микроэлементность мирозданья,

Удвоенную генетическую цепь разъединяет сила витализма,

Чтоб идентичность сохранять Монадности строенья.

И в этом Вселенной Вечность проявляется,

А для бренности земной - это линька цикличности,

Когда генофонд одного поколения идентичностью отражается

В будущем поколении единой монадной типичности.

Репликация при одновременной замене дефективности

Несёт тенденцию к прогрессу вопреки смертности.

Шекспир У. Д.

* * *

Уж если медь, гранит, земля и море

Не устоят, когда придет им срок,

Как может уцелеть, со смертью споря,

Краса твоя - беспомощный цветок?

Как сохранить дыханье розы алой,

Когда осада тяжкая времен

Незыблемые сокрушает скалы

И рушит бронзу статуй и колонн?

О горькое раздумье! Где, какое

Для красоты убежище найти?

Как, маятник остановив рукою,

Цвет времени от времени спасти?

Надежды нет. Но светлый облик милый

Спасут, быть может, черные чернила!

Бодний А. А.

* * *

Все объекты живые - Духом Вечности одаренья -

В двух уровнях проявляют генотипа степень сохранности:

Неоплатонизм через репликацию даёт лик единообразья

Зарожденья и формированья монадной сущности.

В этом уровне Вечность - всепроницающая -

От оригинала генности в Потоке Вечности

И до ауторепродукции, где синтезирующая

Способность даёт и теченье поколений, и личности.

Но это - по животному инстинкту сохраненья,

Когда ренессансирование абрис берёт одной личности,

А когда подключаются Интеллекта мирового достоянья

По сопряженью, поляризация выводит на уровень

антительной Вечности.

Дух Вечности оптимизма спектры выбирать даёт:

Иль биологическая, иль антительная Вечность нам

надежду несёт.

Шекспир У. Д.

* * *

Мы видели, как времени рука

Срывает все, во что рядится время,

Как сносят башню гордую века

И рушит медь тысячелетий бремя,

Как пядь за пядью у прибрежных стран

Захватывает землю зыбь морская,

Меж тем как суша грабит океан,

Расход приходом мощным покрывая,

Как пробегает дней круговорот

И королевства близятся к распаду.

Все говорит о том, что час пробьет -

И время унесет мою отраду.

А это - смерть! Печален мой удел.

Каким я хрупким счастьем овладел!

Бодний А. А.

* * *

Нас стареет времени рука, к сожалению,

Притупиться не давая порочности

Осознаньем сведения жизни к фатальному тлению,

Когда и ломаного гроша не дадут за греховности.

Добро творить - не у каждого хватит

Эстетической силы в сочетании с долгом.

Но есть альтернатива добру, где зло заморозит, -

И на том спасибо, - личность с гостевым геном.

Но почему Антитело Пыла ген гостевой не вводит?

Тогда бы постоянство смерти ощущенья

Смиренный дух ввело бы в инстинктивность, где волит

Не страх и не инстинкт насилья, а милостыня

обреченья.

И счастье бы сшагренилось людское,

Но общество антидвижением Движенье обновило бы

вселенское.

Шекспир У. Д.

* * *

Любовь к себе моим владеет взором.
Она проникла в кровь мою и плоть.
И есть ли средство на земле, которым
Я эту слабость, мог бы побороть?
Мне кажется, нет равных красотою,
Правдивей нет на свете никого.
Мне кажется, так дорого я стою,
Как ни одно земное существо.
Когда же невзначай в зеркальной глади
Я вижу настоящий образ свой
В морщинах лет, - на этот образ глядя,
Я сознаюсь в ошибке роковой.

Себя, мой друг, я подменял тобою,
Век уходящий - юною судьбою.

Бодний А. А.

* * *

Шекспир, в любовь играя, перевоплощает

Друг друга в гомосексе и нарциссизме,

Но биологическая технология такое исключает:

Реверсивность удвоенья и разъединенья хромосом в аутоэротизме.

Отсутствие разъединения - основа нарциссизма,

Где репликационная репродуктивность, - как зеркало

эротогенности,

Является как бы ближайшим половым партнёром

для организма,

Места здесь гомосексу нету до тризны, и реверсивности.

Святая ложь Шекспира шедевр даёт

Для человечества в сонетном исполнении,

Когда этическая псевдонепристойность жнёт

Для Интеллекта зёрна в эстетической новации.

Не будь такого перевоплощения в литературе,

Не видеть человечеству шедевра гения в натуре.

Шекспир У. Д.

* * *

Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж

Достоинство, что просит подаянья,

Над простотой глумящуюся ложь,

Ничтожество в роскошном одеянье,

И совершенству ложный приговор,

И девственность, поруганную грубо,

И неуместной почести позор,

И мощь в плену у немощи беззубой

И прямоту, что глупостью слывет,

И глупость в маске мудреца, пророка,

И вдохновения зажатый рот,

И праведность на службе у порока.

Все мерзостно, что вижу я вокруг,

Но как тебя покинуть, милый друг!

Бодний А. А.

* * *

Без оптимизма видеть невтерпеж

Реальность мира, обезумевшего патологически,

Который в катаклизмах с преисподней схож,

А в промежутках псевдоистина даётся артистически.

Я оптимизмом иллюзорный мир верстаю,

Чтоб от чумы людской хотя бы фигурально отойти,

Пока иммунитетом я оптимизм с инстинктом

сохраненья сопрягаю,

И чтоб возможности в идеи-страсти фактор возвести.

Бардачность мира - не есть Зла всесильность, -

А результат приспособленья мудрецов и гуманистов,

Когда неадекватность силы слова, и дела - пшикность, -

Как дрожжевой эффект для репродукций психопатов.

Видимо, пока мудрецы и гуманисты безвластны -

Спартаковские изъявлённости ещё не напрасны.

Шекспир У. Д.

* * *

Спроси: зачем в пороках он живет?

Чтобы служить бесчестью оправданьем?

Чтобы грехам приобрести почет

И ложь прикрыть своим очарованьем?

Зачем искусства мертвые цвета

Крадут его лица огонь весенний?

Зачем лукаво ищет красота

Поддельных роз, фальшивых украшений?

Зачем его хранит природа-мать,

Когда она давно уже не в силах

В его щеках огнем стыда пылать,

Играть живою кровью в этих жилах?

Хранит затем, чтоб знал и помнил свет

О том, что было и чего уж нет!

Бодний А. А.

* * *

Не спрашивай: зачем в пороках

Живёт человечество?

Предписанье - в императивных строках,

Где подчиненье силы - благородство.

Но это искаженье этики

Есть следствие, а не причинность.

И искусство в псевдоискренность патетики

Красоты рядит декларированность.

Природа-мать поддерживает антиэстетичность,

Как Проводник Эксперимента Духа Вечности.

Он в Движенье вводит Ложь и Искренность,

Но побеждает Первая - как порочность генетичности.

И если сторонники Второй - дипломатичностью блещут,

То сторонники Первой - факторность мечут.

Шекспир У. Д.

* * *

Ты погрусти, когда умрет поэт,
Покуда звон ближайшей из церквей
Не возвестит, что этот низкий свет
Я променял на низший мир червей.
И, если перечтешь ты мой сонет,
Ты о руке остывшей не жалей.
Я не хочу туманить нежный цвет
Очей любимых памятью своей.
Я не хочу, чтоб эхо этих строк
Меня напоминало вновь и вновь.
Пускай замрут в один и тот же срок
Мое дыханье и твоя любовь!
Я не хочу, чтобы своей тоской
Ты предала себя молве людской.

Бодний А. А.

* * *

Жизнь поэта личная - пустотность

Для внимания человечества,

Как зрителям - ажиотажность -

Философичность его наследства.

Псевдоэтичность парадокса -

В эгоизм приоритетности людей,

Когда с поэтичности психологизм параллакса

Берёт в Бытийное смещенье самосознательность идей.

Тогда второе "Я" с первым - как бы совмещается -

Поэта сюжет и идея с личностной востребностью

В катализации очага проблемности сочетается,

И тогда ритуал награждается хвалебностью.

Я не хочу, чтобы естественность в чужом психологизме

Перл поэтический несла в вещизме.

Шекспир У. Д.

* * *

Но успокойся. В дни, когда в острог
Навек я смертью буду взят под стражу,
Одна живая память этих строк
Еще переживет мою пропажу.
И ты увидишь, их перечитав,
Что было лучшею моей частицей.
Вернется в землю мой земной состав,
Мой дух к тебе, как прежде, обратится.
И ты поймешь, что только прах исчез,
Не стоящий нисколько сожаленья,
То, что отнять бы мог головорез,
Добыча ограбленья, жертва тленья.
А ценно было только то одно,
Что и теперь тебе посвящено.

Бодний А. А.

* * *

Тлетворно-воздейственна и непоколебима

Традиционно пленящая душу меркантильность,

Но сила эстетичности идеи-страсти непобедима,

Как антипод в Движенье, где ариманность.

Самопожертвование идёт не для людей,

Порочность которых - Армагеддона предназначенье,

А на крыльях Пегаса - для Потока Вечности идей,

Чтоб эволюция рациональности бы обрела значенье.

И бренность плоти человеческой - несовершенство

Как физиологии с иммунитетом -

Поток Вечности переиначит в совершенство,

Где идейность Поэта войдёт антимиром.

И совершенство эволюции - ценнее человечества,

Как акта репродукции на фоне Интеллекта

производства.

Шекспир У. Д.

* * *

Увы, мой стих не блещет новизной,
Разнообразьем перемен нежданных.
Не поискать ли мне тропы иной,
Приемов новых, сочетаний странных?
Я повторяю прежнее опять,
В одежде старой появляюсь снова.
И кажется, по имени назвать
Меня в стихах любое может слово.
Все это оттого, что вновь и вновь
Решаю я одну свою задачу:
Я о тебе пишу, моя любовь,
И то же сердце, те же силы трачу.
Все то же солнце ходит надо мной,
Но и оно не блещет новизной!

Бодний А. А.

* * *

Хоть база Разума у каждого одна -

Как историческое есть сознанье,

Развёрстка генности в спиральности дана,

Динамику рациональности вводя в самосознанье.

Аспект самосознанья расширяя опытом,

Поэтическая личность биоциклах совершенства

Меняет спектры чувствования экспериментом,

Как дня нового пленэр, в нём беря противоборства.

Тот, кто в преддверие духовной смерти входит,

Зла не в состоянье сбалансировать напор,

Лишь следствие кризиса видит,

Умышленно не делая на причинный ряд упор.

О, как переменчива Солнца активность,

Где магнетизм борцам за Истину даёт

противодейственность.

Шекспир У. Д.

* * *

Седины ваши зеркало покажет,
Часы - потерю золотых минут.
На белую страницу строчка ляжет -
И вашу мысль увидят и прочтут.
По черточкам морщин в стекле правдивом
Мы все ведем своим утратам счет.
А в шорохе часов неторопливом
Украдкой время к вечности течет.
Запечатлейте беглыми словами
Все, что не в силах память удержать.
Своих детей, давно забытых вами,
Когда-нибудь вы встретите опять.
Как часто эти найденные строки
Для нас таят бесценные уроки.

Бодний А. А.

* * *

Наивностью интенцируются седина

И прожитое время на фоне гостеванья.

Наш эгоизм - героический и мещанского дна -

Дублирует Вечного Потока этапы теченья.

Оригинальность Его - в основах мирозданья.

Наша усопшая плоть - в круговороте вселенской материи.

Антитело Пыла наше - в Антимире бессмертья,

Где Время Вечности - в бесконечной Движенья траектории.

Ограниченность земного времени есть категория

Прочности существования вселенской материи

В предметности и объектах достижимого обозрения,

В макро- и микромирах, в видимом старении.

Видимое старение берётся за обречённость, -

А Движенье Антимира дарит Вечность.

Шекспир У. Д.

* * *

Что ж, буду жить, приемля как условье,

Что ты верна. Хоть стала ты иной,

Но тень любви нам кажется любовью.

Не сердцем - так глазами будь со мной.

Твой взор не говорит о перемене.

Он не таит ни скуки, ни вражды.

Есть лица, на которых преступленья

Чертят неизгладимые следы.

Но, видно, так угодно высшим силам:

Пусть лгут твои прекрасные уста,

Но в этом взоре, ласковом и милом,

По-прежнему сияет чистота.

Прекрасно было яблоко, что с древа

Адаму на беду сорвала Ева.

Бодний А. А.

* * *

Такие есть, что волей насаждают реципиентность,

Такие есть, что волю отдают - как счастье.

Для первых - золушкой Любовь идёт во властность,

Для вторых - Любовь острей, чем жестче есть наитье.

Слияние контрастных душ в Любви, -

Как крайностей волеизъявлений сочетанье,

Второго где блаженство есть натяженье первым тетевы,

Стрелы вонзенье для второго - как оргазмное теченье.

Когда второй есть гений поэтический, -

Он с деформации любовных ощущений

Являет лик свободы прометейский,

Как сочетание Любви и сокровенных чаяний.

Любовь Адама с Евой к богу чрез яблоко,

Свободы как вкушенье, протестное родила облако.

Шекспир У. Д.

* * *

Кто, злом владея, зла не причинит,
Не пользуясь всей мощью этой власти,
Кто двигает других, но, как гранит,
Неколебим и не подвержен страсти, -
Тому дарует небо благодать,
Земля дары приносит дорогие.
Ему дано величьем обладать,
А чтить величье призваны другие.
Лелеет лето лучший свой цветок,
Хоть сам он по себе цветет и вянет.
Но если в нем приют нашел порок,
Любой сорняк его достойней станет.
Чертополох нам слаще и милей
Растленных роз, отравленных лилей.

Бодний А. А.

* * *

Кто зло потенциальное хранит,

Которое внутри личины псевдоблагоденства,

Тот ложной красотой души пленит

Дисбаланс выгоды над актами злодейства.

И покуда дисбаланс сохраняет экзистенция,

Он, как опытный разветчик, в антураж даёт

Энергетику псевдогармонии, где ведёт его позиция

Непрерывности контроль, - канатоходец как идёт.

Наполовину будет обеспечена победа,

Когда враг с открытым забралом идёт,

Но не видеть никому победы просвета,

Когда враг внутрисистемный ждёт.

Оголённый у основанья ядовитый созерцай цветок,

Нежели нежить розу, где под кустом змеиный зубок.

Шекспир У. Д.

* * *

Ты украшать умеешь свой позор.

Но, как в саду незримый червячок

На розах чертит гибельный узор, -

Так и тебя пятнает твой порок.

Молва толкует про твои дела,

Догадки щедро прибавляя к ним.

Но похвалой становится хула.

Порок оправдан именем твоим!

В каком великолепнейшем дворце

Соблазнам низким ты даешь приют!

Под маскою прекрасной на лице,

В наряде пышном их не узнают.

Но красоту в пороках не сберечь.

Ржавея, остроту теряет меч.

Бодний А. А.

* * *

Подковёрными играми Истину прячут;

Козлу как нож, - она точка диафонии для Гарантов,

А в дипломатии её падчерицей ряжут,

Когда целесообразность - кумир для дивидентов.

И чем навуходоносорней Гарант,

Тем искусней масло в огонь подливается

Потайным ходом, где войны зарождается квант,

А на свету образ благочестивости изображается.

Давно такую гуманисты разоблачили б трансформацию,

Но согбенность христопродажности баранов

Не то что заварравуют Христа в любую экзистенцию,

Но и мать родную продадут обещаниями Гарантов.

Но как бы ни извивалось навуходоносорство, -

Страшный суд воткнёт меч Фемиды в его двойство.

Шекспир У. Д.

* * *

Где муза? Что молчат ее уста
О том, кто вдохновлял ее полет?
Иль, песенкой дешевой занята,
Она ничтожным славу создает?
Пой, суетная муза, для того,
Кто может оценить твою игру,
Кто придает и блеск, и мастерство,
И благородство твоему перу.
Вглядись в его прекрасные черты
И, если в них морщину ты найдешь,
Изобличи убийцу красоты,
Строфою гневной заклейми грабеж.
Пока не поздно, времени быстрей
Бессмертные черты запечатлей!

Бодний А. А.

* * *

Где Муза? Ищи ты не у гения её -

Он Духом Вечности весь инспирирован,

И познаёт с Потока Вечности он Бытиё,

Излом судьбы его как бы попутно раституцирован.

Ему не надо музы интроекция,

Чтобы войти в режим бы судьбоносности,

Идея-страсть его есть стела воспарения,

Комфорт души находит он в самозабвенности.

А у холуйского поэта иная озадаченность, -

Чтоб муза оседлала бы идеологию,

Защитою гарантной являя псевдоубеждённость

И компенсируя отсутствие новаций чрез поэтическую

литургию.

Продлится гения наследья апробация столетьями,

А у холуйского поэта - скороспелая и завершается

режимными паденьями.

Шекспир У. Д.

* * *

У бедной музы красок больше нет,
А что за слава открывалась ей!
Но, видно, лучше голый мой сюжет
Без добавленья похвалы моей.
Вот почему писать я перестал.
Но сам взгляни в зеркальное стекло
И убедись, что выше всех похвал
Стеклом отображенное чело.
Все то, что отразила эта гладь,
Не передаст палитра иль резец.
Зачем же нам, пытаясь передать,
Столь совершенный портить образец?
И мы напрасно спорить не хотим
С природой или зеркалом твоим.

Бодний А. А.

* * *

Гения поэзия, не муза, а Дух Вечности

Которую вплетает в свой Эксперимент,

Отображает не схожесть по зеркальности,

А триединость характеристики - как комплимент.

Первая - как представленье о герое

Дух вечности вложил мазком пленэрным;

Вторая - как вяжется его парадоксальное земное

Мироощущенье через людей, становится где образ спорным.

И третья - что зеркалом души он отражает,

Налёт где фальши с учётом первых двух есть полулогогриф.

Все эти три позиции инспирация хватает.

И квинтэссенция героя свой занижает риф.

С отражением зеркальным объективность тает -

Оно симметрию переставляет и расстоянье изменяет.

Шекспир У. Д.

* * *

Неужто я, прияв любви венец,

Как все монархи, лестью упоен?

Одно из двух: мои глаз - лукавый льстец.

Иль волшебству тобой он обучен.

Из чудовищ и бесформенных вещей

Он херувимов светлых создает.

Всему, что входит в круг его лучей,

С твоим лицом он сходство придает.

Вернее первая догадка: лесть.

Известно глазу все, что я люблю,

И он умеет чашу преподнесть,

Чтобы пришлась по вкусу королю.

Пусть это яд, - мой глаз искупит грех:

Он пробует отраву раньше всех!

Бодний А. А.

* * *

Супербезумство мира безысходность

Даёт попыткам совесть утвердить

Спокон веков, чтоб свенчевать фемидность,

И имманентность пороку чтоб привить.

Но первородность государства в себе несёт

Чрез власть реабилитацию пороков,

Трансформируя их суть, чтоб гнёт

Не властолюбье нёс, а шёл от божеских канонов.

Модель порабощенья не от монархов исходила,

Они впивали волю только в практицизм,

Теория дурманила сознанье с теокадила, -

Иегову отдалив, отдав земным богам привиденциализм.

И волки стали в овечьих шкурах - божеством,

Плебеи им извечно согбенятся нутром.

Шекспир У. Д.

* * *

Мешать соединенью двух сердец
Я не намерен. Может ли измена
Любви безмерной положить конец?
Любовь не знает убыли и тлена.
Любовь - над бурей поднятый маяк,
Не меркнущий во мраке и тумане.
Любовь - звезда, которою моряк
Определяет место в океане.
Любовь - не кукла жалкая в руках
У времени, стирающего розы
На пламенных устах и на щеках,
И не страшны ей времени угрозы.
А если я не прав и лжет мой стих,
То нет любви - и нет стихов моих!

Бодний А. А.

* * *

Может ли любовь безмерную прервать

Лик занесённой иль спонтанной вдруг измены?

Нет, безмерность - Истину призвана являть,

Псевдобезмерность лишь ингредиент есть мены.

И это - индикатор любви на истинность.

Те, кто внушают грехопрощение измены,

Как силы воли слепую расслаблённость, -

Не примут сами никогда условий смены.

Конкретность смены: в солидарную ответственность

Чтоб взять нечистоплодца, хоть раз похитившего ценность, -

Подымет вопль грехопрощенец любви измены; а как неверность

Тогда принять безмерною любовью, себя запрограммировавши

на растратность?

А ларчик открывается здесь беспроблемно:

В безмерной любви и бессрочье верности - фатально.

Шекспир У. Д.

* * *

Каким питьем из горьких слез Сирен

Отравлен я, какой настойкой ада?

То я страшусь, то взят надеждой в плен,

К богатству близок и лишаюсь клада.

Чем согрешил я в свой счастливый час,

Когда в блаженстве я достиг зенита?

Какой недуг всего меня потряс

Так, что глаза покинули орбиты?

О, благодетельная сила зла!

Все лучшее от горя хорошеет,

И та любовь, что сожжена дотла,

Еще пышней цветет и зеленеет.

Так после всех бесчисленных утрат

Во много раз я более богат.

Бодний А. А.

* * *

Дух Вечности периодически вливает гениям

Яд приступа дисгармонического в менталитетность:

То ли жопничество Чайковскому в ущерб естественностям,

То ль удар эпилептический Достоевскому - как мозговую

завихрённость.

И этот яд борьбою противоположностей

Даёт как перл через Движение новацию,

Пройдя суггестию дисгармонических превратностей,

Она являет в оригинальности парадоксальную гармонию.

И в любви методика такая практикуется:

В апогее её обостряется призрачность закругления,

Свойством которого Эфир Вселенной наделяется,

Имея центробежную скорость вертексного движения.

Вертекс протоинстинктом в любви заменяется,

И ощущеньем безвысотности над ним укрепляется.

Шекспир У. Д.

* * *

Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть.
Напраслина страшнее обличенья.
И гибнет радость, коль ее судить
Должно не наше, а чужое мненье.
Как может взгляд чужих порочных глаз
Щадить во мне игру горячей крови?
Пусть грешен я, но не грешнее вас,
Мои шпионы, мастера злословья.
Я - это я, а вы грехи мои
По своему равняете примеру.
Но, может быть, я прям, а у судьи
Неправого в руках кривая мера,
И видит он в любом из ближних ложь,
Поскольку ближний на него похож!

Бодний А. А.

* * *

Когда супербезумство мира опускается

Ниже плинтуса репрезентативности,

Тогда совесть от незаслуженных наветов мается,

Соотносясь к шкале желанной виртуальности.

Но если супербезумство мира причисляют

К свойству выборочной совокупности,

Тогда градиенты благого объективно воспаряют

Оценщики от мировой совести в официальности.

А псевдоидентификация в субъективности наветов,

Когда шкала её берется с осуждающего антуража,

Привить старается напраслину, чтоб не было просветов

Меж истиной и ложью, прикрыв существенность движеньем

эпатажа.

Потомков только прерываньем генеалогии

Даст беспредвзятость в аполитичном мировоззрении.

Шекспир У. Д.

* * *

Не хвастай, время, властью надо мной.
Те пирамиды, что возведены
Тобою вновь, не блещут новизной.
Они - перелицовка старины.
Наш век недолог. Нас немудрено
Прельстить перелицованным старьем.
Мы верим, будто нами рождено
Все то, что мы от предков узнаем.
Цена тебе с твоим архивом грош.
Во мне и тени удивленья нет
Пред тем, что есть и было. Эту ложь
Плетешь ты в спешке суетливых лет.
И если был я верен до сих пор,
Не изменюсь тебе наперекор!

Бодний А. А.

* * *

Время всё расставит по местам,

Низойдя кровавыми потоками,

И Справедливость социальную Шекспира нам

Разграничит с его псевдоэстетическими установками..

Установки эти - сродни навуходоносорству,

Где тенденция к обогащению одних - и других обеднённость,

Которое Гарант ведёт по сиамскому двурушничеству -

Плебеям - ложь с издевательством, богатым - коррупцию

и покровительственность.

И если эстетико-этичность схемы Гарант ведёт

Внутри успешно, а за кордоном - с осложненьем, -

Шекспир всемирно нетрадиционность подаёт

Как лживо-издевательский пассаж с псевдобоголепьем.

Но властность времени акцент расставит,

И каждому псевдоэстету стелу оголённости представит.

Шекспир У. Д.

* * *

Что, если бы я право заслужил
Держать венец над троном властелина
Или бессмертья камень заложил,
Не более надежный, чем руина?
Кто гонится за внешней суетой,
Теряет все, не рассчитав расплаты,
И часто забывает вкус простой;
Избалован стряпней замысловатой.
Нет, лишь твоих даров я буду ждать.
А ты прими мой хлеб, простой и скудный.
Дается он тебе, как благодать,
В знак бескорыстной жертвы обоюдной.
Прочь, искуситель! Чем душе трудней,
Тем менее ты властвуешь над ней!

Бодний А. А.

* * *

О, если бы я право приобрёл

Меченые атомы разоблачать,

Чтобы интерьер меня бы ввёл

В плейотропию, где сущности печать.

С репродукцией я понял бы характер

Множественности действия зарождения

С гена одного, где переменчивый бьёт кратер

С парадокса антуража как Свободы изъявления.

А генератор парадокса - навуходоносорство,

Что прописано Гарантом на живительность

Среды, где - затворчество правды, и лжи - покровительство.

И между двух огней - плебеевская субстанциальность.

И только меченых атомов видимость

Внушает надежду на истинность чрез историчность.

Шекспир У. Д.

* * *

Крылатый мальчик мой, несущий бремя

Часов, что нам отсчитывают время,

От убыли растешь ты, подтверждая,

Что мы любовь питаем, увядая.

Природа, разрушительница-мать,

Твой ход упорно возвращает вспять.

Она тебя хранит для праздной шутки,

Чтобы, рождая, убивать минутки.

Но бойся госпожи своей жестокой:

Коварная щадит тебя до срока.

Когда же это время истечет, -

Предъявит счет и даст тебе расчет.

Бодний А. А.

* * *

Амуры и зефиры нам умягчают

Эсхатологию Вселенной и человечества,

От остроты проблемы отвлекают

По нашей воле желанием беспамятства.

И только эгоизм один страдает -

Увековечить жаждет он субстанцию,

Но с парадоксом - не в духовное бессмертье он переливает

Самосознание, а - в плотское, сохраняя экзистенцию.

Но трезвый взгляд даёт и объективность

И относительность бессмертия:

Бессмертный Вечности Поток антительную данность

Субстанции нашей вовлечёт в технологию переплавления.

А именные образ мышления и чувствованье -

Пусть с антигуманизмом - эгоизмом - ведут братанье.

Шекспир У. Д.

* * *

Прекрасным не считался черный цвет,
Когда на свете красоту ценили.
Но, видно, изменился белый свет, -
Прекрасное подделкой очернили.
С тех пор как все природные цвета
Искусно подменяет цвет заемный,
Последних прав лишилась красота,
Слывет она безродной и бездомной.
Вот почему и волосы и взор
Возлюбленной моей чернее ночи, -
Как будто носят траурный убор
По тем, кто краской красоту порочит.
Но так идет им черная фата,
Что красотою стала чернота.

Бодний А. А.

* * *

По всей эволюции мягкий цвет и нежный перелив

Красоты есть прельщающая экстерьерность.

Даже террористки радужной оболочки негатив

Голубизной подменяют - как будто бы естественность.

Интенция цвета для красоты - знаковость,

Которая гармонизирует с квинтэссенцией,

И ни одна пакостность не рушит эту закономерность,

А лишь подстраивается под неё псевдоидентификацией.

Так и псевдоэстетичность навуходоносорства

Псевдоангелоподобьем в красоту рядится

Обещаний радужных размером ж/д состава,

Хотя дело в объёме пресс-бюро всего лишь вместится.

А чтобы продлить власть и красоту обещаний, -

Антиципацией светлого будущего идёт редут антиномий.

Шекспир У. Д.

* * *

Издержки духа и стыда растрата -
Вот сладострастье в действии. Оно
Безжалостно, коварно, бесновато,
Жестоко, грубо, ярости полно.
Утолено, - влечет оно презренье,
В преследованье не жалеет сил.
И тот лишен покоя и забвенья,
Кто невзначай приманку проглотил.
Безумное, само с собой в раздоре,
Оно владеет иль владеют им.
В надежде - радость, в испытанье - горе,
А в прошлом - сон, растаявший, как дым.
Все это так. Но избежит ли грешный
Небесных врат, ведущих в ад кромешный?

Бодний А. А.

* * *

Инстинкта тяга полового на сближенье

Превыше экстаза сладострастья есть любого,

Хотя прелюдией она есть в сладострастье, -

Что не всегда венец несёт для акта полового.

Бывает что эрекция у молодого - в послабленье,

А тяга инстивная через гормоны

Безумно тянет в разнополюсное совокупленье,

Хотя диафонические тоны души есть как препоны.

Насильники в таком раздрайном состоянье -

Ни за понюху табака идут под суд или на плаху.

Но если два партнёра в консонансовом хотенье,

Они дойдут к венцу сладострастия - как к высшему благу.

Сладострастье, как венец, слепо на нравственность:

И насильнику и влюблённому единую даёт спектральность.

Шекспир У. Д.

* * *

Когда клянешься мне, что вся ты сплошь
Служить достойна правды образцом,
Я верю, хоть и вижу, как ты лжешь,
Вообразив меня слепым юнцом.
Польщенный тем, что я еще могу
Казаться юным правде вопреки,
Я сам себе в своем тщеславье лгу,
И оба мы от правды далеки.
Не скажешь ты, что солгала мне вновь,
И мне признать свой возраст смысла нет.
Доверьем мнимым держится любовь,
А старость, полюбив, стыдится лет.
Я лгу тебе, ты лжешь невольно мне,
И, кажется, довольны мы вполне!

Бодний А. А.

* * *

Индикатором чистоплотности интимной

Служит мера ощущенья возрастного барьера, -

Как кулик ощущает формат свой глуши болотной, -

И отмеренное судьбой чистоплодец считает спектром

интерьера.

Когда молодая прыть хочет слиться со старостью, -

Это геронтофилия - антикорысть психопатическая.

Когда старость сладострастится благоуханной

молодостью, -

Это корысть, где лесть секса гедоническая.

Такая старость за понюху табака

Продаст в экстриме своего партнёра.

Психологизм ассиметрии выразила высоконравственности

строка:

Я не дам на секс-поруганье старость экстерьера.

Сладострастная корысть у актёрства - залог кона:

Фальшь от правды не отличишь до рубикона.

Шекспир У. Д.

* * *

Оправдывать меня не принуждай
Твою несправедливость и обман.
Уж лучше силу силой побеждай,
Но хитростью не наноси мне ран.
Люби другого, но в минуты встреч
Ты от меня ресниц не отводи.
Зачем хитрить? Твой взгляд - разящий меч,
И нет брони на любящей груди.
Сама ты знаешь силу глаз твоих,
И, может статься, взоры отводя,
Ты убивать готовишься других,
Меня из милосердия щадя.
О, не щади! Пускай прямой твой взгляд
Убьет меня, - я смерти буду рад.

Бодний А. А.

* * *

Любовь бывает или слепой иль рассудительной.

Первой - наделяется спонтанная психопатия,

Которая акцентируется на красоте экстерьерной, -

Доводит её до полновесной интроекционная ассоциация.

Эта ассоциация инстинкт раба палеотологического

Вводит в эстетический кодекс не по справедливости,

А по ожиданию от поработителя мистического

Перевоплощения в свободу интимности.

Второй - наделяется философичность эстетичности,

Которая ищет мезомерию в ассоциации

Меж красотой эстетической и движением душевности,

Не выходя за абрис менталитетной позиции.

Тест на истинность любви в практичность

Должен перейти, чтоб сюрприз не дала бы затенённость.

Шекспир У. Д.

* * *

Будь так умна, как зла. Не размыкай
Зажатых уст моей душевной боли.
Не то страданья, хлынув через край,
Заговорят внезапно поневоле.
Хоть ты меня не любишь, обмани
Меня поддельной, мнимою любовью.
Кто доживает считанные дни,
Ждет от врачей надежды на здоровье.
Презреньем ты с ума меня сведешь
И вынудишь молчание нарушить.
А злоречивый свет любую ложь,
Любой безумный бред готов подслушать.
Чтоб избежать позорного клейма,
Криви душой, а с виду будь пряма!

Бодний А. А.

* * *

Осознанье безумности мира - приоритетность,

И детерминирует она любовные чувства,

Стремясь через динамику взаимосвязи обрести адекватность

При условии следственного паритетства.

И Ромео с Джульеттой в этой закономерности

На волне вспоможествующего искусства достигли градиента

Всемирной значимости, где в конфликтности

С миром безумства стали антителами Эксперимента.

Достоверность любви выше жизни актерства,

Пока безумный мир цену ему не даст,

Внося в взаимосвязь абберацию причинного свойства,

Переводя основу в следствие как в фатального Рока пасть.

Издержки любви уменьшило б заниженье,

Если б начало отсчёта поправку брало на мира безумье.

Шекспир У. Д.

* * *

Мои глаза в тебя не влюблены, -
Они твои пороки видят ясно.
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
Ушей твоя не услаждает речь.
Твой голос, взор и рук твоих касанье,
Прельщая, не могли меня увлечь
На праздник слуха, зренья, осязанья.
И все же внешним чувствам не дано -
Ни всем пяти, ни каждому отдельно -
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.
В своем несчастье одному я рад,
Что ты - мой грех и ты - мой вечный ад.

Бодний А. А.

* * *

Чувства внешней рецепторности

Инерцию любви хранят в первоначалье

Для натуры в субстанциальной слабовольности,

Когда любовь тургор теряет в осмысленье.

При встречах ритм сердца обновляют чувства,

В диафонии алогизму отдавая предпочтенье,

Инстинкт раба где - детерминирующего свойства,

Он - как подобье онанистической Свободы в противостоянье.

И парадокс здесь в том, что противостоянье

Чувств и сердца с самосознаньем даёт энергию

Амбивалентности, чтоб негативное искренье

Принять за постоянную любви псевдореанимацию.

И если Ромео и Джульетта обрели любви апофеоз,

То раб ущемленьем достоинства достигает

сладострастных доз.

Шекспир У. Д.

* * *

Любовь - мой грех, и гнев твой справедлив.
Ты не прощаешь моего порока.
Но, наши преступления сравнив,
Моей любви не бросишь ты упрека.
Или поймешь, что не твои уста
Изобличать меня имеют право.
Осквернена давно их красота
Изменой, ложью, клятвою лукавой.
Грешнее ли моя любовь твоей?
Пусть я люблю тебя, а ты - другого,
Но ты меня в несчастье пожалей,
Чтоб свет тебя не осудил сурово.
А если жалость спит в твоей груди,
То и сама ты жалости не жди!

Бодний А. А.

* * *

Сопряженье любви раба с любовью доминантницы

Есть в точках социальности интимности,

Когда цена любви интроекцией пленительницы

Разменной монетой становится для градации личности.

Интроекцией повелительница не любви интерьер

Интенцировать желает как магичность,

А чтобы раба поползновенья на Свободу загнать в вольер,

Где красоты эстетической есть приоритетность.

Но актерский раб Шекспир вводит интеграл,

Которым стремится вывести интерполяцию,

Чтоб соотнести красоту экстерьера, где астрал -

Бутафория, с ценностью личности на духовную проекцию.

Красота, которая сострадания не знала,

Опаснее зла, которое идёт без забрала.

Шекспир У. Д.

* * *

Нередко для того, чтобы поймать
Шальную курицу иль петуха,
Ребенка наземь опускает мать,
К его мольбам и жалобам глуха,
И тщетно гонится за беглецом,
Который, шею вытянув вперед
И трепеща перед ее лицом,
Передохнуть хозяйке не дает.
Так ты меня оставила, мой друг,
Гонясь за тем, что убегает прочь.
Я, как дитя, ищу тебя вокруг,
Зову тебя, терзаясь день и ночь.
Скорей мечту крылатую лови
И возвратись к покинутой любви.

Бодний А. А.

* * *

Если были бы единообразны и идентичны,

Как принципы мироощущенья и миропониманья, -

Результирующие у всех людей, то извечны

Были бы духовные ценности самосознанья.

В противном случае идёт разнотолкованье

Эпизодической картины духопроявленья:

Оставленный ребёнок матерью, которая плененье

Курицы ведёт, воспринимает это актом отчужденья.

А мать ведь устремилася в побочность

Ради блага сына: ему преподнести яство к обеду,

Которым ублажается лишь привилегированность, -

И этим как бы любовь материнская одерживает победу.

И мать крылатую победу ловит,

Самосознанье сына которую не видит.

Шекспир У. Д.

* * *

На радость и печаль, по воле рока,
Два друга, две любви владеют мной:
Мужчина светлокудрый, светлоокий
И женщина, в чьих взорах мрак ночной.
Чтобы меня низвергнуть в ад кромешный,
Стремится демон ангела прельстить,
Увлечь его своей красою грешной
И в дьявола соблазном превратить.
Не знаю я, следя за их борьбою,
Кто победит, но доброго не жду.
Мои друзья - друзья между собою,
И я боюсь, что ангел мой в аду.
Но там ли он, - об этом знать я буду,
Когда извергнут будет он оттуда.

Бодний А. А.

* * *

Шекспировское чувство половое

В двуликости несёт универсальность:

И гомосексуальное хотенье приземное

И псевдолюбви естественность, как видимость.

В такой двуликости любовь сменило чувство

Сладострастного генного извращенья, где нет места

Для ангела, а лишь дьявол примеряет крылатости свойство,

Чтоб истину оседлать чрез парадокс для божеского теста.

И в этом подсобляет нравственная субъективность:

Каждый человек инстинктивно эгоизмом занижает негативность

На фоне супербезумного мира себя оценяет.

И пока фатальна такой методики расчётность,

Человечество за идеалом будет идти в виртуальность.

Шекспир У. Д.

* * *

Я ненавижу, - вот слова,
Что с милых уст ее на днях
Сорвались в гневе. Но едва
Она приметила мой страх, -
Как придержала язычок,
Который мне до этих пор
Шептал то ласку, то упрек,
А не жестокий приговор.
"Я ненавижу", - присмирев,
Уста промолвили, а взгляд
Уже сменил на милость гнев,
И ночь с небес умчалась в ад.
"Я ненавижу", - но тотчас
Она добавила: "Не вас!"

Бодний А. А.

* * *

Шекспировская половая пара

Женскими устами чрез первое "Я"

Эмоцией протестует против нетрадиционного дара,

Что Дух вечности даёт как порочность Бытия.

Но полноту чувств чрез порочность

Второе "Я" желает ощутить совокуплением

С объектом, вобравшим двуликость,

Чтоб производный астрал усилить бы воображением.

И будто женская рука к обоим прикоснулась,

И сынтерферировала как бы поблёкшую интимность -

К отсутствующему амбивалентною любовью встрепенулась,

Шекспира реальный лик взяла экстрамплинность.

Раба безволье в сексуальной вседозволенности

Шекспиру Свободу даёт чрез психопатию личности.

Шекспир У. Д.

* * *

Моя душа, ядро земли греховной,
Мятежным силам отдаваясь в плен,
Ты изнываешь от нужды духовной
И тратишься на роспись внешних стен.
Недолгий гость, зачем такие средства
Расходуешь на свой наемный дом,
Чтобы слепым червям отдать в наследство
Имущество, добытое трудом?
Расти, душа, и насыщайся вволю,
Копи свой клад за счет бегущих дней
И, лучшую приобретая долю,
Живи богаче, внешне победней.
Над смертью властвуй в жизни быстротечной,
И смерть умрет, а ты пребудешь вечно.

Бодний А. А.

* * *

Степень проявления психопатичности

Определяет степень души блокировки,

Исходящей из защитной иммунности,

Для которой душа - антимир внутренней ковки.

Антитело Пыла берёт душу в свою орбиту,

Подымая выше грязи Бытия,

Но душа грязевую, порочную свиту

Созерцает с платформы самосознанья и двух "Я".

Душа, как субстанция, лишённая факторности,

Не выводит вектор душевных переживаний,

А даёт уровень эмоциональной критичности,

На нём Шекспир проводит акты очищений.

Правильно уловивши точку опоры,

Шекспир генным слабостям не волен ставить запоры.

Шекспир У. Д.

* * *

Любовь - недуг. Моя душа больна
Томительной, неутолимой жаждой.
Того же яда требует она,
Который отравил ее однажды.
Мой разум-врач любовь мою лечил.
Она отвергла травы и коренья,
И бедный лекарь выбился из сил
И нас покинул, потеряв терпенье.
Отныне мой недуг неизлечим.
Душа ни в чем покоя не находит.
Покинутые разумом моим,
И чувства и слова по воле бродят.
И долго мне, лишенному ума,
Казался раем ад, а светом - тьма!

Бодний А. А.

* * *

Любовь в двух ипостасях пребывает:

Как психопатический синдром в неадекватности

Эмоций с состоянием среды, который проявляет

Абсорбцию чувств для объектной автономности.

И как - надежность в душевном слитии.

И если автономность даёт полноту

Для воспроизводства рода человеческого в эволюции,

То надежность держит её высоту.

Шекспир не нёс такой предназначённости

Не по вине, а по беде гипофизиоонкологической,

Любовь споганив в интимной нетрадиционности,

Душа же терзалась от любви загубленной.

Но парадоксальность чувствованья

Вспоможествовала гению в скрижальности созиданья.

Шекспир У. Д.

* * *

О, как любовь мой изменила глаз!
Расходится с действительностью зренье.
Или настолько разум мой угас,
Что отрицает зримые явленья?
Коль хорошо, что нравится глазам,
То как же мир со мною не согласен?
А если нет, - признать я должен сам,
Что взор любви неверен и неясен.
Кто прав: весь мир иль мой влюбленный взор?
Но любящим смотреть мешают слезы.
Подчас и солнце слепнет до тех пор,
Пока все небо не омоют грозы.
Любовь хитра, - нужны ей слез ручьи,
Чтоб утаить от глаз грехи свои!

Бодний А. А.

* * *

Когда спрягается любовь с мужеложским извращеньем,

Желанье есть неотразимое в её орбиту подключать

Что и в женщине идёт полусокрытым недозволеньем,

И это за эталон любви - желанье принимать.

Здесь суггестия по воле эгоизма

Подгоняет кодекс любви общепринятой

Под поэтическую гениальность сенсуализма,

Где любовь - как ретушь новации ренессанской.

Не есть ли сегодняшняя гомосексомания

Отголоском навязанных Шекспиром технологий,

Когда смысл их проступает после слезотечения,

Эксдевственность где - препона для любви диафоний?

Не так диссонансна нетрадиционность,

Как гением ведущая её декларативность.

Шекспир У. Д.

* * *

Ты говоришь, что нет любви во мне.
Но разве я, ведя войну с тобою,
Не на твоей воюю стороне
И не сдаю оружия без боя?
Вступал ли я в союз с твоим врагом,
Люблю ли тех, кого ты ненавидишь?
И разве не виню себя кругом,
Когда меня напрасно ты обидишь?
Какой заслугой я горжусь своей,
Чтобы считать позором униженье?
Твой грех мне добродетели милей,
Мой приговор - ресниц твоих движенье.
В твоей вражде понятно мне одно:
Ты любишь зрячих, - я ослеп давно.

Бодний А. А.

* * *

Из двух кто совестливей шопников:

Чайковский или Шекспир? Первый -

Прячет грех от современников,

Второй - глашатай его интроекционный.

Шекспир ввёл грех в искусство,

Балансируя им через двуличье:

То красоты партнёра ведёт ваятельство,

То с женщиной двуфонией ведёт очищенье.

Можно было бы Шекспира реабилитировать,

Как псевдопровестника мировой нетрадиционности,

Если бы гомосекс с нарциссизмом могли интегрировать, -

А так - шекспировская любовь в профанадности.

А может Чайковский Шекспира продолжил:

Перепадом звукоряда нетрадиционность выразил?

Шекспир У. Д.

* * *

Откуда столько силы ты берешь,
Чтоб властвовать в бессилье надо мной?
Я собственным глазам внушаю ложь,
Клянусь им, что не светел свет дневной.
Так бесконечно обаянье зла,
Уверенность и власть греховных сил,
Что я, прощая черные дела,
Твой грех, как добродетель, полюбил.
Все, что вражду питало бы в другом,
Питает нежность у меня в груди.
Люблю я то, что все клянут кругом,
Но ты меня со всеми не суди.
Особенной любви достоин тот,
Кто недостойной душу отдает.

Бодний А. А.

* * *

В залежах золото - в блёклой оболочке,

И за ним идут, даже жизнь теряют,

Ради содержательности в палеонтологической строчке,

Здесь показную невзрачность обработкой снимают.

Шекспиру несла охлажденье любви естественность,

Ощущая в нём эстетики извратителя.

Это отчужденье Шекспир через самовнушённость

Принимал за женского зла ваятеля.

Шекспир хотел посредством парадоксальности

Сшагренившую любовь партнёрши-женщины

Через свой источник обаянья псевдозла без нетрадиционности

Принести в жертвенность ради замены на любви

проталины.

Шекспиру - не проталины любви, а эквивалентные партнёрство

И социальную Свободу, псевдореанимировать ущербное

чтоб свойство.

Шекспир У. Д.

* * *

Я знаю, что грешна моя любовь,
Но ты в двойном предательстве виновна,
Забыв обет супружеский и вновь
Нарушив клятву верности любовной.
Но есть ли у меня на то права,
Чтоб упрекнуть тебя в двойной измене?
Признаться, сам я совершил не два,
А целых двадцать клятвопреступлений.
Я клялся в доброте твоей не раз,
В твоей любви и верности глубокой.
Я ослеплял зрачки пристрастных глаз,
Дабы не видеть твоего порока.
Я клялся: ты правдива и чиста, -
И черной ложью осквернил уста.

Бодний А. А.

* * *

В греховности любви признание

Без кардинальных проблемы сдвигов

Есть акт аванса приобретение,

Когда партнёр несёт проекцию твоих изгибов.

Шекспир любви осложняет отношенья

С женщиной-партнёршей, втягивая её в орбиту

Своего парадоксального интима с заниженья

С умыслом любви чрез естественную квоту.

Такая изощрённость есть предпочтенье нетрадиционности

В ущерб любви естественной,

Шекспир что совершает под диктовку априорности,

Пред человечеством страсти не стыдясь патологической.

И признаваясь в лживом восхвалении партнёра,

Шекспир девидентом продлевает псевдолюбовь дебитора.

Шекспир У. Д.

* * *

Не знает юность совести упреков,

Как и любовь, хоть совесть - дочь любви.

И ты не обличай моих пороков

Или себя к ответу призови.

Тобою предан, я себя всецело

Страстям простым и грубым предаю.

Мой дух лукаво соблазняет тело,

И плоть победу празднует свою.

При имени твоем она стремится

На цель своих желаний указать,

Встает, как раб перед своей царицей,

Чтобы упасть у ног ее опять.

Кто знал в любви, паденья и подъемы,

Тому глубины совести знакомы.

Бодний А. А.

* * *

Юность соткана из совести упрёков,

С реанимацией болезненной процесс.

И совесть - мать любви - для юношеских штреков

В недозволенье как нравственный есть пресс.

Шекспир для совести был кукловодом,

Любви чтоб нетрадиционность проводить.

И он экзистенцию своим накрывал нравственным сводом,

Чтоб над собою суд с аберрации вершить.

Шекспир парадоксально переходит от монизма,

В котором дух и тело единятся похотливостью,

К разъединяющей их в автономность форме дуализма.

Шекспир следствие в причинность переводит

псевдослабовольностью.

Пролог репродукции - любовь у совести - константа личности.

У Шекспира кукловодство совестью - любви акт

оправдательности.

Шекспир У. Д.

* * *

Бог Купидон дремал в тиши лесной,
А нимфа юная у Купидона
Взяла горящий факел смоляной
И опустила в ручеек студеный.
Огонь погас, а в ручейке вода
Нагрелась, забурлила, закипела.
И вот больные сходятся туда
Лечить купаньем немощное тело.
А между тем любви лукавый бог
Добыл огонь из глаз моей подруги
И сердце мне для опыта поджег.
О, как с тех пор томят меня недуги!
Но исцелить их может не ручей,
А тот же яд - огонь ее очей.

Бодний А. А.

* * *

Юный Купидон факелом вещал

Путь к истинной любви и непорочной.

Метаморфозой нимфы факел стал

Фактором не любви, а псевдопанацеи антипорочной.

Шекспир патологический порок несёт

На апробированье Купидону не с намереньем

Выздоровленья, а чтобы видимость лёт

Его псевдолюбовь взял бы воспареньем.

Но юный купидон не понял хитрости Шекспира.

И, как лежащему на одре, ввёл препарат,

Что стимулирует сердце как запоздалая лира

Не для симуляции Шекспира, а партнёрше - как любви пат.

Горбатого могила исправляет,

Шекспир в инсценировке Антипорока тем же вершает.

Шекспир У. Д.

* * *

Божок любви под деревом прилег,
Швырнув на землю факел свой горящий.
Увидев, что уснул коварный бог,
Решились нимфы выбежать из чащи
Одна из них приблизилась к огню,
Который девам бед наделал много,
И в воду окунула головню,
Обезоружив дремлющего бога.
Вода потока стала горячей,
Она лечила многие недуги.
И я ходил купаться в тот ручей,
Чтоб излечиться от любви к подруге.
Любовь нагрела воду, - но вода
Любви не охлаждала никогда.

Бодний А. А.

* * *

Знак чистоты любви у Купидона юного,

Как быку - красное, раздражает две субстанции:

Нимфу, где девственность - форма бесплодия извечного,

И Шекспира, где нетрадиционность - выше любовной

гармонии.

Уничиженье любви чрез бога Купидона -

Отсутствие у Шекспира есть покаянья,

Как следствие зомбированья совести, - препона

Есть она не перед двумя "Я", а пред судом лишь суесловья.

Шекспира первое "Я" видит в нетрадиционности

Эстетическую новацию любви, псевдосвободой

Урезонивши этику, ингредиентно она - в субстанциальности.

Второе "Я" наслаждается сдвигом совести - как

гетерономной этикой.

Любовь не воспаляет всё подряд -

Естественности репродукции даёт эстетический заряд

Шекспир У. Д.

* * *

Прекрасный облик в зеркале ты видишь,

И, если повторить не поспешишь

Свои черты, природу ты обидишь,

Благословенья женщину лишишь.

Какая смертная не будет рада

Отдать тебе нетронутую новь?

Или бессмертия тебе не надо, -

Так велика к себе твоя любовь?

Для материнских глаз ты - отраженье

Давно промчавшихся апрельских дней.

И ты найдешь под старость утешенье

В таких же окнах юности твоей.

Но, ограничив жизнь своей судьбою,

Ты сам умрешь, и образ твой - с тобою!

Бодний А. А.

* * *

Шекспир проецировал на партнёре-мужчине,

Как в зеркале, своё бесплодие, как безвестность.

Шекспир первым "Я" в мужеложестве, как в причине,

Осознавал этическое преступленье-родословную бесплодность.

Шекспир делал первым "Я" такую установку

Для смягчения кары божеской, а не для совести.

Шекспир вторым "Я" видит в гомосексе интроекции

ковку

Для этической свободы самопроповеди.

Шекспир в этической свободе чрез интима новационность

Видит тенденцию к ревизии общепринятых традиций

И норм, как источник измененья сути, где псевдоэтичность

Чрез ренессанс - предтеча социальной Свободы вдохновений.

В ренессансе, как в чреве духовного Движения,

Дух Вечности и порок перерождает в ангела противоречия.

Шекспир У. Д.

* * *

Украдкой время с тонким мастерством
Волшебный праздник создает для глаз.
И то же время в беге круговом
Уносит все, что радовало нас.
Часов и дней безудержный поток
Уводит лето в сумрак зимних дней,
Где нет листвы, застыл в деревьях сок,
Земля мертва и белый плащ на ней.
И только аромат цветущих роз -
Летучий пленник, запертый в стекле, -
Напоминает в стужу и мороз
О том, что лето было на земле.
Свой прежний блеск утратили цветы,
Но сохранили душу красоты.

Бодний А. А.

* * *

На уровне Антител Пыла Дух Вечности

В псевдобесконечном процессе воссоздаёт видимость

Кумулятивных красот, которые по принадлежности

Переходят к красотам Природы и в человеческую

субстанциальность.

Именным переходом в субъекты Вселенной

Красоты вовлекаются в физиологическую цикличность,

Претерпевая все стадии до тризны естественной,

Рождая ностальгию чрез земного времени движимость.

Но по отношению к субъекту объективность -

Процесс непрерывного красот Бытия воспроизведенья -

Создает ностальгию, как псевдобессмертность,

Хотя Антитела Пыла есть Вечности достоянья.

Не столько разуменьем, сколько эстетическим эгоизмом

Шекспир обессмерчивает душу, совмещая с пантеизмом.

Шекспир У. Д.

* * *

Пылающую голову рассвет

Приподымает с ложа своего,

И все земное шлет ему привет,

Лучистое встречая божество.

Когда в расцвете сил, в полдневный час,

Светило смотрит с вышины крутой, -

С каким восторгом миллионы глаз

Следят за колесницей золотой.

Когда же солнце завершает круг

И катится устало на закат,

Глаза его поклонников и слуг

Уже в другую сторону глядят.

Оставь же сына, юность хороня.

Он встретит солнце завтрашнего дня!

Бодний А. А.

* * *

Ежедневное рассвета повторенье,

Когда с временем в ладу идёт цикличность,

Молодостью воспринимаются как Вечности движенье,

И она круговорота будто - совокупность.

И молодость к себе влечёт вниманье,

Как центр экзистенциализма,

Лишь на ночь в объятие Морфея - затуханье,

А днём же - в симметрии Вечности антропопатизма.

Но с ощущением давления старения

Жизнь уподобляется одноразовому циклу -

Восходу, апогею и заходу одного дыхания,

И Вечность вдруг - с овчину, сопряженье - через стелу.

На репродукцию надежды мало в этом,

Когда потомки не наделены величья геном.

Шекспир У. Д.

* * *

Мы вянем быстро - так же, как растем.
Растем в потомках, в новом урожае.
Избыток сил в наследнике твоем
Считай своим, с годами остывая.
Вот мудрости и красоты закон.
А без него царили бы на свете
Безумье, старость до конца времен
И мир исчез бы в шесть десятилетий.
Пусть тот, кто жизни и земле не мил, -
Безликий, грубый, - гибнет невозвратно.
А ты дары такие получил,
Что возвратить их можешь многократно.
Ты вырезан искусно, как печать,
Чтобы векам свой оттиск передать.

Бодний А. А.

* * *

Своим законом мудрости и красоты

Шекспир туман наводит на самосознанье.

Сам не дошедший до репродуктивной высоты,

Цену потомства чрез эгоизма выдаёт желанье.

Шекспир снимает с поля зренья разжиженье

С каждым поколеньем хромосомной индивидуальности

И гена величья, который вводит в бессмертье,

Без него - повышенье вероятности опошленья родословности.

Шекспир завышает права на владение потомством:

Любой человек, как гражданин, является принадлежностью

Не родителей, по закону Шекспира, а государства с подданством,

Изымающего у нерадивых родителей детей с правовой

необходимостью.

Любовь детей устремлена вперёд на собственных детей,

А шекспировская надежда должна стать приоритетом

собственных идей.

Шекспир У. Д.

* * *

Когда часы мне говорят, что свет

Потонет скоро в грозной тьме ночной,

Когда фиалки вянет нежный цвет

И темный локон блещет сединой,

Когда листва несется вдоль дорог,

В полдневный зной хранившая стада,

И нам кивает с погребальных дрог

Седых снопов густая борода, -

Я думаю о красоте твоей,

О том, что ей придется отцвести,

Как всем цветам лесов, лугов, полей,

Где новое готовится расти.

Но если смерти серп неумолим,

Оставь потомков, чтобы спорить с ним!

Бодний А. А.

* * *

Когда на погребальных дрогах

Качается седая голова - как сопряженье

Будто бы инерции жизни в протестах

С оставляемым Бытиём, уменьшенным на гроботесненье,

Когда провожающие в последний путь -

Листья, по дороге крутящиеся в позолотах, -

Когда безумный мир снимает с усопшего пут,

И осень как бы завывается в минорных нотах, -

Тогда динамика ухода из жизни человека

Даёт желанье остановиться для осмысленья

Ошибок или сверхволи, ведущей к исчадью века

И к несопротивленью в непрерывности Движенья.

И на фоне этой судьбы обречённости

Серп Атропы - реальнее мифологичности.

Шекспир У. Д.

* * *

Не изменяйся, будь самим собой.
Ты можешь быть собой, пока живешь.
Когда же смерть разрушит образ твой,
Пусть будет кто-то на тебя похож.
Тебе природой красота дана
На очень краткий срок, и потому
Пускай по праву перейдет она
К наследнику прямому твоему.
В заботливых руках прекрасный дом
Не дрогнет перед натиском зимы,
И никогда не воцарится в нем
Дыханье смерти, холода и тьмы.
О, пусть, когда настанет твой конец,
Звучат слова: "Был у меня отец!"

Бодний А. А.

* * *

Меняйся в эволюционных станах -

Как в бытийном отраженье Потока Вечности,

Чрез Разум вспомоществуй в совершенствах

Организацию своей менталитетности.

Будь не бездыханным элементом Эксперимента, -

Лови гребень волны дивергенции,

Чтоб приемлемость к твоему духу шла и от аспекта

Полимерии и от спектров плейотропии.

Генной инженерией ты не занимайся,

А доверяйся социации и парапсихологии,

И мезомерией в субъективность свою проникайся,

Чтоб она переходила в объективность экстериоризации.

И когда пред тризной ты предстанешь,

Ты уже не субъектом, а объектом Бытия станешь.

Шекспир У. Д.

* * *

Когда на суд безмолвных, тайных дум

Я вызываю голоса былого, -

Утраты все приходят мне на ум,

И старой болью я болею снова.

Из глаз, не знавших слез, я слезы лью

О тех, кого во тьме таит могила,

Ищу любовь погибшую мою

И все, что в жизни мне казалось мило.

Веду я счет потерянному мной

И ужасаюсь вновь потере каждой,

И вновь плачу я дорогой ценой

За то, за что платил уже однажды!

Но прошлое я нахожу в тебе

И все готов простить своей судьбе.

Бодний А. А.

* * *

Шекспир актёрством в методику воспоминаний

Неискренность несёт чрез минорный консонанс

Чтоб превзойти поэтов амплитуду духовных колебаний,

Вводя симметрично эксчувства в свой ренессанс.

Традиционно выявляется методика ассиметрии,

Когда в ушедшем времени смягчается образность,

Подменяя спектров остроту эксде-факто в восприятии

Источником дидактических вдохновений, - как мистичность.

Не Шекспир, а человечество в давно усопшем

Видит не плотские издержки, а четырёхмерность,

Где по позитивному реестру близкий в востребовавшем -

Будь-то признаке иль качестве - генерирует желаемость.

Неутомимое время боль трансформирует

В мистическое совершенство памяти - и сердце радует.

Шекспир У. Д.

* * *

Как мне уверить в доблестях твоих

Тех, до кого дойдёт моя страница?

Но знает Бог, что этот скромный стих

Сказать не может больше, чем гробница.

Попробуй я оставить твой портрет,

Изобразить стихами взор чудесный, -

Потомок только скажет: "Лжет поэт,

Придав лицу земному свет небесный!"

И этот старый, пожелтевший лист

Отвергает он, как болтуна седого,

Сказав небрежно: "Старый плут речист,

Да правды нет в его речах ни слова!"

Но доживи твой сын до этих дней,

Ты жил бы в нем, как и в строфе моей.

Бодний А. А.

* * *

Шекспир в сонетах без интроекции

Переводит апофеоз псевдолюбви мужеложской,

Где уподобляется и ромеовской и джульеттовской

субстанции,

С возлюбленной в экспрессию любви естественной.

Упреждая возможность упрёка в наигранности,

Шекспир двуфонией бьёт недоуменье

С подтекстом контрфазы от фразы: "Лжёт поэт" ...

но самости

Он верен своей не как личность, а как актёр в псевдораспятье.

Но человечеству даёт здесь замешательство

Нимб поэтической славы его, который сводит на нет

Истину через закон отрицанья отрицания, и величество

Актерское в подражаньях пеленит весь земной свет.

Такая половинчатость жизни несёт его печать,

Вбирая и миг игральной жизни и социальной Свободы пядь.

Часть пятая.

Ахматова А. А.

* * *

Все расхищено, предано, продано,
Черной смерти мелькало крыло,
Все голодной тоскою изглодано,
Отчего же нам стало светло?
Днем дыханьями веет вишневыми
Небывалый под городом лес,
Ночью блещет созвездьями новыми
Глубь прозрачных июльских небес, -
И так близко подходит чудесное
К развалившимся грязным домам.
Никому, никому неизвестное,
Но от века желанное нам.

Бодний А. А.

* * *

Сталин больше смерти боялся торгашества

И занавес железный пред ними водрузил,

Чтоб дух его, оседлавши капитализм, в дикости истовства

Первое государство мира - Советский Союз - не распылил.

Но перевёртыши христопродажные сговняли

Советский Союз с занавесом железным,

И на Россию все свои скаредные щупальцы распяли,

Желая сделать Её историческим достояньем зарубежным.

Но я верю, как позитивный атом России,

Что протестное движенье, достигнув дна уничиженья,

Пойдёт на восхожденье актом очищающей мессии,

Аккумулируя дух и Прометея и Спартака во имя Возрожденья.

Ахматова А. А.

* * *

Привольем пахнет дикий мёд,
Пыль - солнечным лучом,
Фиалкою - девичий рот,
А золото - ничем.
Водою пахнет резеда,
И яблоком - любовь.
Но мы узнали навсегда,
Что кровью пахнет только кровь.
И напрасно наместник Рима
Мыл руки пред всем народом,
Под зловещие крики черни;
И шотландская королева
Напрасно с узких ладоней
Стирала красные брызги
В душном мраке царского дома.

Бодний А. А.

* * *

Мёд дикий пахнет потом пчёл,

Пыль - архивной субстанцией,

Фиалка выдаёт скаредной душистости разнопол,

А золото - заянтаренную суть поработителей.

Вода пахнет безвкусицей иль испариной жажды,

Любовь - живительной безумностью,

На неё мы возлагаем все надежды,

Чтоб перебивался запах крови нежной приторностью.

Но здесь палка о двух концах в кровавом вопросе:

Кровь пахнет с двух ипостасей: когда она -

Запах насилья в милитаристском спросе,

И когда она - запах новой жизни, восходящей с чревного дна.

Есть и историческая крови специя:

Её Понтий Пилат смывал со своих рук,

Где она являла себя - как варраво-христопродажная интенция,

Вызывая у наместника сердца протестующий стук.

Ахматова А. А.

* * *

Не с теми я, кто бросил землю

На растерзание врагам.

Их грубой лести я не внемлю,

Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник,

Как заключенный, как больной.

Темна твоя дорога, странник,

Полынью пахнет хлеб чужой.

А здесь, в глухом чаду пожара

Остаток юности губя,

Мы ни единого удара

Не отклонили от себя.

И знаем, что в оценке поздней

Оправдан будет каждый час.

Но в мире нет людей бесслезней,

Надменнее и проще нас.

Бодний А. А.

* * *

Не с теми я, мученический кто ореол

России обеспечил чрез торгашество,

Где мать родную за прибыль сотрут в помол,

Для которых цель - долларовое излишество.

Они с пути убрали камень преткновенья -

Страну Советов - самую великую страну, -

Национальное богатство пуская на личные употребленья,

В дикокапиталистическом омуте созерцая её как Луну.

Великий Гоголь - изгнанник праведный -

От первого пришествия на Русь капитализма

Уехал за кордон, Несправедливостью глобальною гонимый,

Когда свинообразье стало новым ликом реформизма.

От второго пришествия на Русь капитализма

Синдром душераздрая тоже проявляю гоголевский,

Осознавая, что крушенье чрез двести лет, как акт скаредизма,

Рыболовецкого судна в Охотском море - итог навуходоносорский.

Порвать порочный круг жертвоприношения -

Прозрачным сделать все статьи госбюджета,

На что акцентировала вся гоголевская сентенция,

Но спасательный круг Гоголя Гаранты принимают

за конец света.

А что я могу сделать средь общего христопродажья,

Когда оно идёт с варравской похотливости,

Если у головы и у хвоста - единые звенья,

Как неосознанная тенденция к армагеддоновой фатальности.

Ахматова А. А.

* * *

De profundis. Мое поколенье
Мало меду вкусило. И вот
Только ветер гудит в отдаленье,
Только память о мертвых поет.
Наше было не кончено дело,
Наши были часы сочтены,
До желанного водораздела,
До вершины великой весны,
До неистового цветенья
Оставалось лишь раз вздохнуть.
Две войны, мое поколенье,
Освещали твой страшный путь.

Бодний А. А.

* * *

Мое поколение вышло не de profundis,

Но ощущало придыханье её судьбоносности,

Выдавшей нам падь и овражную и насекомых в жизни

абрис,

Которую мы за мед принимали - на седьмой небесности.

Мы входили по-взрослому в темп современности,

Когда рубеж труднейшей восстановленья был преодолён.

Нам хватало лиха послевоенного, чтоб лад ценности

Национальной из пасти Рока истории был извлечён.

И когда все труды созидающих поколений,

В том числе и нашего, превратились в фарш

Из которого капиталисты извлекли мед гедонизий,

Россия превратилась в безыдейный шарж.

Но ещё горче того осознанье,

Что правозащитников не убавился штат,

Более даже - разросся в комфортном мироустроенье,

Имитируя с властностью народофронтовой набат.

Ахматова А. А.

* * *

Пусть даже вылета мне нет
Из стаи лебединой.
Увы! лирический поэт
Обязан быть мужчиной,
Иначе все пойдет вверх дном
До часа расставанья -
И сад - не сад, и дом - не дом,
Свиданье - не свиданье.

Бодний А. А.

* * *

Когда идёт всеобщая мобилизация

Духа патриотизма на страны возрожденье,

То летящей стаи лебединой закордонная гармония -

Соблазн для безразличных в доморощенном пониманье.

Поэзия - глагол как освежающий,

Поблажку не даёт по половой соотнесённости,

Наоборот, чтоб твёрдость духа нёс и поэт лирический,

И поэт протестный во имя выбранной идейности.

Часть шестая.

Волошин М. А.

К излогам гор душа влекома.
Яры, увалы, ширь полей.
Всё так печально, так знакомо.
Сухие прутья тополей,
Из камней низкая ограда,
Быльём поросшая межа,
Нагие лозы винограда
На темных глыбах плантажа,
Лучи дождя и крики птичьи,
И воды тусклые вдали,
И это горькое величье
Весенней вспаханной земли.

Бодний А. А.

* * *

На широтах южных российских

Колоритнее видится ожиданье

Поляризации весенней, где на угодьях исконных

Земля-кормилица распрямляет скованье.

Рельеф её сложный вбирает и делли,

Лишённые из-за безрусловости постоянного стока,

И косогорных распадов параллели,

Как преддверье в таинство Природы порока.

Под первым солнцепёком дыханье

Оголённой земли учащается

С ритмом работ полевых, и грядёт раздеванье -

Весновспашка, где чернозёмная мощь выявляется.

На одном дыхании с кормилицей-землей

Оживляется птичий мир в полифонии,

Как знаковость вспоможествующих затей,

Чтоб приумножить хлебопашцу силы в самозабвении.

Волошин М. А.

* * *

Полночных солнц к себе нас манят светы.

В колодцах труб пытливый тонет взгляд.

Алмазный бег вселенные стремят:

Системы звезд, туманности, планеты,

От Альфы Пса до Веги и от Беты

Медведицы до трепетных Плеяд -

Они простор небесный бороздят,

Творя во тьме свершенья и обеты.

О, пыль миров! О, рой священных пчел!

Я исследил, измерил, взвесил, счел, -

Дал имена, составил карты, сметы.

Но ужас звезд от знанья не потух.

Мы помним все: наш древний, темный дух,

Ах, не крещен в глубоких водах Леты!

Бодний А. А.

* * *

Таинственность звёздных свечений

Нас интригует геометрической четкость

В динамике точных смещений

С векового параллакса фатальностью.

Перпендикулярное звезд движенье

Направленью Солнечной системы,

Где строго соблюдается вертекса положенье, -

Парадоксальность Движенья диалектической дилеммы.

Для Солнечной системы дилемма может быть

Как перпетуум мобиле, где Относительность

Безбрежной темой может в Вечность плыть,

Теоретически давая нам псевдоконечность.

Я звёздной не страдаю топонимикой,

Она существенность звезды не отражает,

Так как та всецело управляема Потоком Вечности

кинетикой,

И суеверия по звёздам не дух наш, а Он нам проявляет.

Волошин М. А.

* * *

В нас тлеет боль внежизненных обид.

Томит печаль, и глухо точит пламя,

И всех скорбей развернутое знамя

В ветрах тоски уныло шелестит.

Но пусть огонь и жалит и язвит

Певучий дух, задушенный телами, -

Лаокоон, опутанный узлами

Горючих змей, напрягся и молчит.

И никогда ни счастье этой боли,

Ни гордость уз, ни радости неволи,

Ни наш экстаз безвыходной тюрьмы

Не отдам за все забвенья Леты!

Грааль скорбей несем по миру мы -

Изгнанники, скитальцы и поэты!

Бодний А. А.

* * *

Человечество потенциал несёт

Исторической памяти, где сознанье

Одним фатальность на трагедийность выдаёт,

Другим воспламеняет извечности насилье.

О страстях вторых - реки кровяные

На лике исстрадальной земли расскажут,

Они предикатив насилия в дела земные

Направляют и, как дань, прибыль гложут.

Первые - отпрыски Тациты в невысказанности,

Им зло - подобно путам Лаокоона,

Но страсть исконная их к раскрепощённости

Подобна танталовым мукам - достичь Истины кона.

И эти муки дух первых укрепляют,

Комфорт создавая неуютом.

Вторые - окровавленность богатств в свои удушки превращают,

А первые - изгнанники, поэты - идут идейным курсом.

Волошин М. А.

* * *

Изгнанники, скитальцы и поэты -

Кто жаждал быть, но стать ничем не смог.

У птиц - гнездо, у зверя - темный лог,

А посох - нам и нищенства заветы.

Долг не свершен, не сдержаны обеты,

Не пройден путь, и жребий нас обрек

Мечтам всех троп, сомненьям всех дорог.

Расплескан мед, и песни не допеты.

О, в срывах воль найти, познать себя

И, горький стыд смиренно возлюбя,

Припасть к земле, искать в пустыне воду,

К чужим шатрам идти просить свой хлеб,

Подобным стать бродячему рапсоду -

Тому, кто зряч, но светом дня ослеп.

Бодний А. А.

* * *

Я - изгнанник, и скиталец, и поэт, -

Возвышенное всё, что взял я в изначалье

В безумный, в безумный, в безумный свет, -

Растоптало мне глобальное христопродажье.

Оно чрез избирательную охранительность

Мою дидактику, как противовес кривленью

Стратегической поступи в гармонизированность,

В архивной пыли отдают забвенью.

Но я буду как последний шакал

Землю жрать, если вымолвлю негатив

В адрес Гаранта, когда режим Его падёт как нефтекал, -

Лежачего я не бью, как несущий прометеевый актив.

А вот вы, христопродажное отродье,

Как после раскрутки культа личности Сталина, -

Единогласно будете на Гаранта наследье

Изрыгать грязное слюновыделенье - как будто стремнина.

Я Гаранта упредить хочу дидактикой:

Всё христопродажье, живущее со статусом -

Единогласное кивало - гнать дубинкой

Как врагов с пострежимным псевдоквипрокво перепевом.

Соблазн к суггестии стратегического курса дарит

Христопродажье с кивальным статусом в согбенности,

Плацдарм Олимпу создавая, где Он лишь следствие выводит,

А христопродажье - тенденция к диафонии в причинности.

Фатальность и тотальность вредоносности христопродажья,

Тенденцирующего стратегические планы в прожект,

Наталкивают меня на мысль, не дожидаясь Страшного суда

вершенья,

О предании его международному трибуналу за регрессивный

эффект.

Конец десятого тома.

Апрель 2015 года

Оглавление:

Часть первая.

Часть вторая.

Часть третья.

Часть четвертая.

Часть пятая.

Часть шестая.

Оставить комментарий © Copyright Бодний Александр Андреевич (bodnyalexander@yandex.ru) Размещен: 19/12/2017, изменен: 19/12/2017. 244k. Статистика. Монография: Поэзия		Ваша оценка:
Аннотация: Настоящий 10-й том многотомника "Поэзия вскрывает небеса" отражает общую тенденцию к философичности о роли деятельности человека и его взаимосвязи и взаимообособленности с человечеством и вселенским Потоком Вечного Времени.

Бодний Александр Андреевич : другие произведения.

Поэзия вскрывает небеса