Максим судорожно бегал по фотостудии, не зная, куда деться.
В дверь постучали. Весьма настойчиво постучали. Петли жалобно взвизгнули, и посыпалась штукатурка.
Максим не питал иллюзий - максимум через пять минут твари должны были вынести дверь. После этого даже молиться уже бессмысленно, к какой бы религии Максим себя не относил.
Фотограф остановился и ещё раз уныло осмотрел студию. Фотоаппараты на штативах, осветители... Спрятаться было решительно некуда - разве что за ширму.
Максим подбежал к окну и посмотрел на развороченный город с высоты шестого этажа. Перевёрнутые машины, выбитые окна, трупы несчастных людей, которых новость застала врасплох. Да и сам Макс узнал об этом случайно, не переключив экстренный выпуск радионовостей на музыку. А то так бы и сожрали, вместе с найшниками.
Две твари медленно подошли к фонарному столбу и без особых усилий свалили его. И откуда у них только силы берутся? Они же просто пластиковые манекены, а не големы какие-нибудь!
Железная дверь с грохотом упала на пол. Максим открыл окно, забрался на подоконник и закрыл глаза. Он очень боялся высоты, но ещё больше он боялся умереть в руках манекенов. Открыл глаза, его замутило, и он спешно закрыл их снова. Вот сейчас. Только сделать шаг. Только не смерть от тварей. Вот сейчас...
Максима схватили за руку стальной хваткой и весьма немилосердно повалили на пол. Он взвыл от боли и обиды. Через некоторое время его поставили на ноги и ткнули в плечо. Он недоверчиво открыл один глаз. Почему его до сих пор не разорвали на части?
Манекен указал на фотоаппарат, висевший на шее Максима, на самого фотографа, а потом махнул в сторону ширмы, где столпились другие манекены.
- Не понимаю...
Голем схватил Максима за шею и повторил те же движения свободной рукой. Максим прохрипел:
- Что? Что?.. Фото... аппарат? Фотогра... фиро... вать вас?..
Манекен отпустил хватку, и Максим свалился на пол. После этого голем присоединился к свои товарищам и застыл.
Максим на дрожащих ногах подошёл к большому фотоаппарату на штативе. Поглядел в видоискатель. Он до сих пор не понимал, что происходит, и почему эти твари, которые уничтожили уже полгорода, стоят перед ним неподвижно. Пятнадцать манекенов стояли перед ним и ждали чего-то. Кто их знает, может быть, когда он сделает первый кадр, они разорвут его? Но делать нечего: они разорвут его при любых раскладах.
Максим вздохнул и оторвался от видоискателя.
- Девушка в синем платье! Вы загораживаете молодого человека в джинсах! Подвиньтесь, пожалуйста, немного влево!
Девушка в синем послушно подвинулась. Максим снова взглянул на них сквозь фотоаппарат и сделал кадр. После этого он посмотрел на големов, ожидая, что будет дальше. Парень в деловом костюме, тот самый, что предотвратил суицид фотографа, показал на Максима, на фотоаппарат и покрутил руками: продолжай.
- Вы хотите целую фотосессию? - воскликнул обескураженный Максим. - Ну... Давайте. Так, ты и ты - поменялись местами! Ты - присядь. Ты, да-да, я про тебя, приставь правую руку к затылку...
Максим начал колдовать над композицией, тасуя манекенов, фотографируя их всех вместе, небольшими группами и по отдельности. Часа через четыре кропотливой работы он взмолился:
- Ребята, я хочу в туалет! Выпустите, пожалуйста! Я вернусь, обещаю!
Манекены переглянулись. Максим успел подумать: интересно, как они общаются между собой, у них же ни рта, ни ушей нет?
Парень в деловом костюме, видимо, главный в этой банде, указал на Максима, на голема в кожаных штанах и косухе, и на дверь.
Под конвоем Максим дошёл до туалета. Голем остался снаружи кабинки, а фотограф сел на унитаз и начал набирать смс-ку, благо мобильная связь ещё работала.
"Петя, я знаю, как остановить нашествие! Големы становятся безвредными во время фотосессии! Это не шутка! Я уже четыре часа их фотографирую, и они не нападают, и даже выполняют мои указания!"
Подумав, Максим заменил "четыре часа" на "восемь часов" и отправил сообщение.
Выйдя из кабинки, он гордо задрал голову и в сопровождении манекена пошёл обратно в студию.
Спасать мир.