Аннотация: Вышла в финал конкурса "Сказка для Берегини"
Деревенька наша спряталась в лесах дремучих, среди озер синих. В осеннюю распутицу из города только по реке и можно добраться. Давно ли, недавно ли, жил у нас мельник. Все у него было ладно в хозяйстве: и мельница в порядке, и дом полная чаша, муку лучшую в округе делал. Марфа, жена его, хозяйка отличная, красавица и умница.
И жить бы им да радоваться, да только не было у них детей. И к каким только знахарям не обращались - ничего не помогало. И шепнули кумушки мельниковой жене про ведьму, что в лесу жила. Мол, ведунья силы огромной, если берется помочь - непременно сделает. Боязно было Марфе к ведьме идти, разное люди говорили. Но все-таки решилась однажды.
Июнь жаркий выдался, в воздухе ни ветерка, смола капелью плавится, а Марфа идет по тропинке еле заметной, и зябко ей. И вроде остановится, хочет назад повернуть, потом головой встряхнет упрямо и снова вперед идет. Недалеко до поляны, где дом ведьмин стоит, а как дошла, солнце уже к лесу катилось.
Домик перед ней предстал на удивление чистенький, побеленный, крыша свежей соломой покрыта, крылечко резное, перед ним палисадник с колокольцами да ромашками разноцветными, невиданными. Подивилась Марфа, не так она жилище ведьмы представляла, да и поднялась на крыльцо. Только руку протянула постучать, дверь перед ней сама распахнулась, точно ждали ее. Помедлила немного Марфа, да и шагнула за порог.
А внутри все оказалось, как она и думала. Горница сумрачная, оконце небольшое занавеской затянуто, возле окна стол огромный, заставленный склянками, ступками, плошками да фигурками зверей лесных. На невысоком, грубо сколоченном деревянном комоде, накрытом вязаной салфеткой, зеркало, расписная тарелка ,чучело совы . Везде пучки трав развешаны. Сама хозяйка что-то растирала в ступке.
-Здравствуйте, госпожа Ведьма, - выдавила Марфа, неловко потоптавшись на пороге.- Беда у меня, только на вас вся надежда.
- Ко мне со счастьем не ходят, - голос у Ведьмы оказался низкий, но звучный и приятный.- Знаю я, с чем пришла.
-Так-то мы хорошо живем. Только детей у нас нет. - Марфа тихонько выдохнула, и почувствовала себя немного легче. Главное было сказано.
Ведьма отставила ступку с растираниями и прищелкнула пальцами. Мышка, что замерла на столе чучелом неподвижным, резво подхватила толокушку и стала растирать снадобье. Ведьма подошла к Марфе да внимательно в глаза ей посмотрела. И божилась потом Марфа, что по спине ей как холодок пробежал, а внутренности как огнем прожгло, словно насквозь Ведьма ее видела.
- Ну что же, вовремя ты пришла, иначе целый год бы пришлось ждать. Завтра Летний Солнцеворот. В этот день многое повернуть можно, даже судьбу, если знать как. Что ты готова отдать за исполнение твоего желания?
-Да все что угодно, госпожа Ведьма, знаете, как мы уже измучились,- Марфа опустила голову, и тут прорвались еле сдерживаемые слезы. Неведомо откуда появилась склянка хрустальная, и попала соленая капелька в плен.
-Ага, все что угодно, значит. Хорошо, - хозяйка, тщательно закупорив, поставила склянку на полку. - Вот и договорились. Говорят люди, что бабьи слезы - так, водица, но не всему верить надо. Иная слезинка крепче крови уговор скрепляет. Помни об этом. Придет время, спрошу я с тебя плату... Возьми это снадобье. Воды родниковой добавь, на огне вскипяти, сама выпей и мужу дай. Потом пойдите с молодежью на гулянья, через костер прыгать, в горелки играть, хороводы водить, да в Темном омуте купаться. Да до следующей утренней зори под открытым небом переночуйте. Хоть в поле, хоть в стогу, но не под крышей.
А тут и снадобье подоспело, схватила Марфа плошку, поскорее "спасибо" пробормотала и бежать. И всю дорогу до дома ей чудился голос ведьмин: "Помни, придет время, спрошу я с тебя плату. Помни, иная слезинка крепче крови".
Дома муж ее рассказ послушал, побранил, что без его ведома пошла, поохал, мол, не хорошо перед Ведьмой в должниках ходить, мало ли что попросит. Наутро все, как велено было, они выполнили, а к весне родились у них две дочки. И такие девочки славные, вежливые, пригожие. Только совсем друг на дружку не похожие. Младшая - веселушка, хохотушка. И волосы в рыжинку, словно лучики солнечные играют в прядях. Мать с ней с ног сбилась, где какие проказы - обязательно и Златка там. А Рада тихая, задумчивая. Глаза серые, прозрачные как льдинки, волосы светлые водопадом льются. Все детишки бегают, шалят, а она сядет в сторонке, и цветок какой или веточку разглядывает. Златка через костер лучше всех прыгала, в горелки ее никто догнать не мог. А Рада шумные игры-хороводы не очень любила. Местечко у нее потаенное было на реке, часто она туда убегала, в прохладный денек просто на берегу сидела, а в жаркий из воды не выманишь, ныряла, точно русалка. А так, дети как дети, и озорничали, и ссорились, но друг дружку сестры крепко любили.
Дни текли, словно вода через запруду у мельницы, гасли закаты, чтобы утром вновь зажечься, как огонь в печи. Ворча, крутились жернова у старой мельницы. Не раз и не два покрывалась льдом речка. Выросли Злата и Рада в настоящих красавиц.
Злата - бойкая, смешливая, с одним в хороводе покружится, с другим перемигнется, поклонников много, а сердечко девичье ко всем ровно бьется. А Радуся мечтательница, такие обычно принцев долго-долго ждут. Да стал за ней Никита, сын кузнеца, всюду ходить. Рада на речку, и он за ней, Рада в лес или в поле - всегда Никита неподалеку, если у отца, конечно, в кузне не занят. Рада рядом с ним как березка тоненькая подле дуба могучего. Вроде и привечает его, но не совсем, словно ждет еще чего-то. Всем молодой кузнец хорош: высокий, плечистый, сильный, добрый. За таким не пропадешь, как говорится. Да не спешила она окончательный выбор сделать, поторопиться боялась. Родители, конечно, надеялись, что сладится у них, со дня на день сватов ждали. По осени свадьбу сыграть загадывали. А тут весть и пришла к ним злая. Совой средь бела дня прилетела. Прилетела, оземь ударилась да Ведьмой оборотилась.
-Помнишь уговор наш, Марфа? Все что угодно за помощь отдать готова? Вот и пришло время платы. Отдай мне одну из дочерей. Три дня тебе срок. Бежать да прятать их не вздумай, без толку.
Махнула рукой, да птицей серой прочь улетела. Марфа так без памяти на землю и повалилась.
Как же можно дочь свою родную Ведьме на погибель отдать? Сердце материнское кровью обливалось. Думала Марфа, что платить придется, но не ожидала, что так непосильна плата окажется. Кровиночки ее драгоценные, обе они ей дороги, с обеими ночей не спала, то проказы, то болезни, то еще какие печали детские. Обе они как половинки души ее. Сама бы на край света пошла, жизни не пожалела, только бы дочерей уберечь.
Вечер пришел, воротились Злата и Рада с поля, а матушка их сама не своя. Пытали они ее и так и этак, так и не выпытали причину. Рада ночью выходила, да случайно подслушала, как отец с матерью судили, что же делать теперь. Так она всю историю-то и узнала. Проплакала всю ночь, а едва рассвело, в лес к Ведьме побежала.
Проснулась Злата - нет сестры. Рада и раньше часто на речку спозаранку убегала, так бы ее и до обеда не хватились, да услышала Злата вдруг, как две птахи за окошком меж собой щебечут:
-Да, мельник с давних времен перед ведьмой в долгу. А как же жених ее? Разорвется его сердце от горя...
- Ах, как жалко Раду, такая добрая девочка, пропадет ведь в логове Ведьмы.
Да всю историю и прощебетали. Услышала их Злата, да скорей за сестрой побежала.
Быстрей ветра Злата бегала, а Раду все равно не смогла догнать. Влетела она на крылечко резное, ввалилась в горницу, запыхалась, голос сбивается, а сама Раду пытается отодвинуть:
-Госпожа Ведьма, нельзя ей погибать, жених у нее, меня, меня возьмите.
-Да отчего она должна погибать? - Ведьма хоть и казалась строгой, но удивление в голосе не скрыла.
- Да всем известно, что ведьмы девушек молоденьких губят, чтобы срок жизни у них отнять, а себе прибавить. Чтобы жить триста лет и молодость сохранить.
-Ах, вон что. - Ведьма засмеялась. - Не всему, что люди болтают, верить нужно. Чужой срок никак нельзя себе присвоить. Можно свой продлить, если знать как. Что же мне делать-то с вами? Ученица-то мне одна только нужна. Посмотрим, кому из вас наука моя лучше придется.
- Ученица? - Рада открыла рот, но ничего больше сказать не успела.
Пошептала Ведьма неразборчиво, ладони сомкнула: хлоп - и потемнело резко, словно гроза началась, молния сверкнула, и пропала избушка разом.
Злата очнулась на берегу морском. Глядит, к скале юноша цепями прикован, кудри спутанные лицо закрывают, дышит тяжело, а вода ему уже по грудь, и прибывает потихоньку. А чуть в стороне книга раскрытая в прибое плещется. И знает Злата, что в этой книге все тайны на свете разгаданы. Но прибывает вода, и смывает строчку за строчкой, страничка за страничкой пустеют, и останутся теперь навеки тайны скрыты. Посмотрела она на книгу, на пленника, подумала, что невысоко еще вода, а тайны навсегда исчезают, да и бросилась сперва книгу спасать. Схватила она ее, а тут волна огромная поднялась да смыла скалу вместе с прикованным к ней бедным юношей. Закричала Злата страшно, и пропало видение. Открыла глаза - в руках книга, самая обычная, но и в ней частичка волшебной силы есть, и немножечко тайн разгадано. Смотрит, а рядом Рада стоит, Никиту своего обнимает.
Потом Рада сестре рассказала, что тоже на берегу морском себя увидела. Только заметила она сразу пленника, у скалы прикованного, испугалась, что это Никита, бросилась спасать. Рассыпались в прах оковы, как только она к ним прикоснулась. А книгу волшебную заметила, только когда ту волной смыло.
Улыбнулась Ведьма, и словно лучом солнечным лицо осветилось. И увидели сестры, что незлая она, да и нестарая еще.
- Ну, вот и выбрали вы судьбу свою, красавицы. Злата в ученицы ко мне пойдет, раз тайны разгадывать так охота. Рада в сердце своем определилась, разглядела, что рядом принц-то, самый наилучший. Так и порешим, - и добавила еле слышно. - А там видно будет. Летний Солнцеворот раз в году бывает, в этот день многое повернуть можно, если знать как.