Стрела прошила вышитую курточку, пригвоздив мальчишку к дереву за плотную ткань под рукавом. Малец заверещал и задергался, пытаясь освободить одежду.
Нерль Деэнел с тропы рассматривал, как пацан выдирает стрелу из ствола, и знал, что у того ничего не выйдет. Наконец мальчишка понял тщетность своих усилий и посмотрел в сторону... И испуганно вскинулся, хватая короткий лук и бросая на тетиву стрелу с цветным оперением. Как ему казалось, он все делал быстро и четко.
Эльф посмотрел на уставленный в него костяной наконечник, на тонкие руки мальчика, на маленький лук. И усмехнулся.
Мальчишка видя его усмешку сначала недоуменно опустил лук, потом сдвинул брови и вдруг приказал непререкаемым тоном:
- Помоги мне спуститься! - может, у человека постарше это и выглядело бы как не терпящий возражений приказ, но у пацана получилось слишком нервно и очень уж капризно.
Нерль пожал плечами. Он мог бы сказать мальчику, что тому следовало бы десять раз подумать, прежде чем стрелять в незнакомцев из засады, даже если стрела без наконечника, а лук детский. Мог бы заметить, что те, кому только что сохранили жизнь, вообще-то не должны капризничать и уж тем более приказывать. Но он промолчал, застегнул хитрую пряжку налучи и пошел прочь.
- Отпусти меня! Вернись и помоги мне немедленно! - летело вслед, и в детском голосе отчетливо слышались истеричные нотки. - Ты... Тебя казнят, если ты не вернешься! Колесуют! Вернись сейчас же! Я... я тебя!.. Да мой отец!..
Если бы вместо того, чтобы биться и кричать мальчишка догадался начать расшатывать стрелу, может, к вечеру он был бы свободен. Может быть. Потому что длинная стрела вошла в ствол на добрых пол-локтя, и у ребенка может просто не хватить сил ее вытащить. Проще было бы просто разрезать ткань курточки. Хотя, если пацан не догадается, ночка ему предстоит веселая...
Угрызений совести Нерль не испытывал - с теми, кто стреляет в него из засады, он не церемонился, будь то старик, женщина или ребенок. На сей раз он, правда, успел самую малость подправить полет стрелы, так что та вместо того, чтобы пробить сопляку грудь, просто пригвоздила к дереву куртку. Судя по замашкам и одежде, мальчишка был из благородной семьи, избалован сверх меры и так же уверен в своей безнаказанности. От убийства эльфа удержал вовсе не нежный щенячий возраст несостоявшегося убийцы, а то, что ему совсем не улыбалось подстрелить одного из дворянских сынков, которые, как известно, перед судом всегда невинны аки овечки господни. И так неприятностей не оберешься, если у сопляка хватит смекалки освободиться и наябедничать прежде, чем сядет солнце. Охота стояла всего в паре лиг отсюда: много разряженных людей, породистых собак, холеных лошадей и разной прислуги. Шумело это пестрое безобразие так, что наверняка распугало всю дичь на три дня пути. Так что вряд ли Его Величество Сиалдар Артогор, любящий в здешних лесах охотиться, откажется устроить облаву на обидчика сынка одного их своих лизоблюдов. Нерль покрутил в пальцах стрелу, которой его едва не ранил мальчишка: короткая, с ярко выкрашенным красно-синим оперением.
Кени остановился и перевел дух, безнадежно оглядываясь кругом. Деки дурак! Идиот, слышит только себя и ... как это говорит отец: самонадеянный! Только отец еще всегда прибавлял какое-то слово, которого Кени еще не знал. Что-то ему подсказывало, что Деки сейчас как раз удостоился этого слова. И было обидно даже не то, что он убежал, бросив Кени одного - он так вообще-то часто делала - а то, что накажут из-за этого обоих. Ведь им же ясно сказали... Да, им вообще запретили отходить от стоянки без стражи и собак! Но Деки уговорил, сказал, что ничего страшного не случится, и что их все равно никто не хватится. Кени зло топнул ногой. Деки просто нужен был кто-то, кого бы наказали в случае чего вместе с ним! Или вместо него. Он еще и скажет потом, что заблудился, а Кени его бросил!.. Нет, не скажет, это будет явное вранье: Деки в лесу как у себя дома, ходит неслышно, никогда не плутает. Но их все равно же накажут!..
Как тогда, когда Деки из кустов выстрелил в козу, а попал в ногу пастушке. Тогда досталось обоим, но Кени - больше. А ведь он-то ничего не сделал! И даже отговаривал Деки стрелять в козу, которая ничего плохого не сделала, и вообще была домашняя! Но тогда Кени не оправдывался, потому что оправдываться - удел виноватого: так говорила матушка. А наказали все равно обоих...
Мальчик встряхнулся и побежал дальше, уже не слишком надеясь найти взбалмошного товарища по играм.
Он уже запыхался, и рубашка липла к телу, когда впереди мелькнула дорога. Кени бросился вперед, радуясь, что не придется возвращаться напрямик через лес. Он проломился сквозь цепкие кусты, буквально вывалился на дорогу - и нос к носу столкнулся с высоким и худым человеком, который молча остановился и с удивлением посмотрел на возникшего перед ним мальчика.
Кени испугался. Ему много рассказывали про плохих черных людей, которые ловят в лесу маленьких мальчиков и увозят за море, чтобы продать их страшным ведьмам. Человек был почти такой, какого описывали взрослые: высокий, худой, с ног до головы в черной, неприметной одежде без вышивки. Черными были колчан и налучь, рукоять меча поблескивала черненым серебром. И лицо у него было белое-белое, а волосы как будто немного седые. Но Кени себя маленьким уже давно не считал, он почти сразу справился с собой, выпрямился, положив руку на рукоять кинжала, и с достоинством сказал:
- Доброго тебе дня, уважаемый! Не видел ли ты моего друга? Он повыше меня, темноволосый и на одежде у него вышит красный лис на синем фоне... - и тут Кени заметил в бледной тонкопалой руке стрелу с красно-синим оперением. Сердце глухо ухнуло вниз и отчаянно застучало о ребра, призывая бежать, а ноги как будто приросли к земле. Этот человек убил Деки... Кени с ужасом перевел взгляд на лицо черного.
Черный человек посмотрел на Кени с отстраненным любопытством. Потом отбросил движением головы волосы и сказал:
- Твой друг в четвертьлиге отсюда, - он указал подбородком себе за спину и протянул Кени стрелу. И пошел дальше.
Мальчик бежал отчаянно, страстно желая догнать случайно встреченного бродягу. Это было странно. Нерль обернулся и остановился. Второй мальчишка отличался от первого настолько, что не оставалось сомнений - братьями они быть не могли и вряд ли даже сильно дружили. Первый был избалованным сынком выбившегося наверх плебея (и неважно, что выбился несколько поколений назад - все равно благородства в нем было не слишком много), без зазрений совести выстрелившим в спину отдыхающему путнику. Второй казался несовместим с подлостью так, как несовместимы ночь и день.
- Господин! - мальчик остановился, переводя дыхание. Белое лицо покраснело, золотистые волосы налипли на лоб. - Я... Вы... Умоляю, простите моего друга, он не хотел причинить вам вреда! - выпалил мальчик, глядя на Нерля светлыми зелеными глазами. - Он... он случайно спустил тетиву!
- Прицелился он, конечно, тоже случайно, - усмехнулся эльф. Ничего плохого в его усмешке не было, но и ничего хорошего тоже.
- Господин! Простите, пожалуйста! Он... Я... Я прошу вас, пойдемте со мной! Я... должен как-то загладить вину и, - он запнулся и вдруг звонкий мальчишеский голос стал ровным и официальным. - Я прошу вас, принять мое приглашение и быть моим гостем сегодня на пиру, который дает мой отец в честь именин моего сводного брата, - проговорив без запинки сложную фразу, юный нобиль снова стал запыхавшимся мальчишкой, который просил прощения за чужую подлость. Он на мгновение задумался и добавил: - Почту за честь.
Нерль собирался сегодня миновать Ситтарский лес - охотничьи угодья венценосных особ - то есть идти до самого вечера и, возможно, часть ночи. Принимать приглашение он не собирался.
Мальчик же, спохватившись, что он не представился, выпалил:
- Простите, я не назвал себя! Я Кениан Артогор, побочный сын Сиалдара Артогора, - он сказал это спокойно, без стеснения или досады - по привычке.
Нерль снова внимательно посмотрел на мальчика. Он был безразличен к тому, у кого из королей сколько каких детей, но про последнего истинного Артогора, которому судьба уготовала быть минором при полукровных законных наследниках, не слышал только глухой. Он и сам не знал, почему столь опрометчиво поступает, но:
- Мое имя Нерль Деэнел. Я почти за честь принять твое приглашение, Кениан Артогор.
Кени готов был прыгать от радости - черный человек, которого придурок Деки едва не застрелил, вроде бы не злился и даже принял приглашение Кени. Правда, вряд ли отец и мачеха обрадуются такому гостю, но должен же был Кени что-то сделать, чтобы загладить вину Деки!
Деки так и висел на дереве, безуспешно расшатывая глубоко засевшую стрелу. Увидев возвращающихся Кени и черного, он дернулся и хотел было крикнуть, что еще достанет проклятого бродягу, но тот скользнул по мальчику невыразительным взглядом и Деки отчего-то расхотелось открывать рот.
- Я не смог вытащить стрелу, - виновато сказал Нерлю Кени. - Слишком глубоко сидит.
Нерль пожал плечами. Он уже смирился с потерей стрелы и, пожалуй, один просто молча пошел бы дальше, но, сделав один шаг, надо делать второй. Он принял приглашение Кениана, поступив, несомненно, глупо и опрометчиво, и не собирался искать еще неприятностей на свою шею. Нерль вскочил на ветку, где устроил себе насест неудачливый стрелок, взялся покрепче за древко, пошатал, а потом одним рывком освободил стрелу из плена. Мальчишка, не ожидавший подобного, с криком рухнул на землю. На счастье стрела была с узким бронебойным наконечником и вышла легко, не сломалась, зацепившись за древесные волокна.
Нерль прыгнул вниз, бесшумно приземлившись в траву.
- Как кошка, - восхищенно шепнул Кени.
- Дурак, - брезгливо бросил Деки, - этот сучий сын чуть меня не убил!
- Ты сам напросился! - огрызнулся Кени. - Я не буду за тебя заступаться!
- И не надо! - Деки подхватил с земли свой короткий лук и побежал в сторону лагеря.
- Не сердитесь на него, - еще раз попросил Нерля Кени.
Их, конечно, ждали. Деки, прибежавший в лагерь исцарапанным, растрепанным и в простреленной куртке, уже наплел с три короба. Кени подобрался, сжал кулаки и вышел вперед.
Деки, свирепо раздувающий ноздри, высунулся из-за спины отца и встал спереди, гордо сложив на груди руки: ну, кто кого?! Широким полумесяцем Кени и Нерля окружали дворяне, лесничие с луками наизготовку и настороженными собаками на сворках, слуги - и те с любопытством выглядывали из-за спин хозяев.
Сиалдар Артогор в окружении приближенных стоял, держа руку на рукояти меча. Его светлые глаза цепко впились в лицо незнакомца, до половины скрытое тенью от капюшона. Король разглядывал бродягу. Черный без вышивки плащ падал с худых плеч, прижатыми простой черными ножнами, колчан и налучь на поясе висели явно не для красоты. Незнакомец молод - вряд ли старше двадцати трех лет. Разбойник, - решил Сиалдар.
- Кто ты такой и почему напал на сына барона Нерре?
- Отец, он не нападал! - вперед выскочил Кени. - Деки сам!..
- Что сам?! - вперед выступил красный от гнева отец Деки. - Сам проткнул себя стрелой?!
- Не себя, а куртку! - крикнул звонким от злости голосом Кени. - Это он... - и запнулся.
"Он сам первый выстрелил", - чуть было не сорвалось с языка.
- Это Деки виноват, - сказал мальчик уже тише.
- Ты, - король возвысил голос, обращаясь к стоявшему в стороне Нерлю, - подойди.
Высокая черная фигура молча прошествовала к королю, остановилась на расстоянии пяти шагов. Нерль откинул капюшон и преклонил колено.
Узкое белое лицо, похожее на треугольный клинок, сияло в туче иссиня-черных волос, на концах как будто заиндевевших или подернутых сединой. Большие светлые глаза смотрели без страха и раболепия, без восхищения и любопытства. Вообще безо всего. Просто смотрели, очень спокойно и равнодушно.
- Ваше Величество, мое имя Нерль Деэнел из рода Кледте, - негромкий вроде бы голос услышал каждый.
Если короля и удивило это имя - виду он не подал.
- Что ты можешь сказать в свое оправдание?
- Только то, что мальчик, названный Деки выстрелил в меня первым.
Гневный ропот заглушил его слова, но Сиалдар поднял руку, приказывая замолчать.
- Ты понимаешь, в чем обвиняешь мальчика? - спросил он, внимательно разглядывая узкое белое лицо. Пожалуй, убийца столь уверенно говорить не стал бы, но все же слово бродяги против слова баронета весило мало.
- В том, в чем обвиняют и меня, - невозмутимо ответил бродяга, поднимая светлые льдистые глаза на короля. - Я не собирался убивать мальчика, - сказал он твердо и замолчал, давая понять, что сказал все, что хотел.
- Ты промахнулся! - выкрикнул Деки, но был задвинут за спину своим отцом. Лицо того было красно от гнева, рука сжимала рукоять меча.
- Стрела прошла совсем близко, - сдерживая ярость проговорил Нерре, - на палец влево, и мой сын был бы мертв!
- Я не промахнулся, - спокойно ответил Нерль.
- Чем ты это докажешь? - Сиалдар не хотел в этом признаваться, но мрачный человек, говоривший слишком смело и холодно, его... настораживал. В нем было что-то, отчего хотелось то ли бросить его в темницу без суда, то ли отпустить на все четыре стороны и больше никогда не видеть.
Нерль пожал плечами, встал с колен и молча отвел назад черные, подернутые серебром волосы. И широкий полумесяц окружавших его людей отшатнулся с испуганным вздохом, а затем ринулся вперед, стремясь поближе рассмотреть и убедиться, что им не привиделось - у бродяги были острые уши.
- Если кому-то угодно проверить, могу ли я промахнуться, - надменно процедил Нерль, - пусть скажет.