Ночью темной страшно было бы, моторошно, если бы не баюнок; баюн шустрый да мелодичный. Сядет на скамеечке в углу. Достанет гусли и давай музыку тихую, мирную толстенькими пальцами перебирать; струны гладить; людей баюкать, усыплять. Тревогу гонит. Толстеньким хриплым голосом под нос напевает: может счастья желает, а может и материт кого - кто его знает. Да и какая разница. Главное - добрый он и мирный, не буйный. Если и ругает кого шепотом, значит поделом, не зря.
А песенник он видный: какую хочешь споет. Только ты не хочешь, не заказываешь - спишь себе или дремлешь. Да и он не ждет заказов, - пугливый больно, - моргнешь глазом и нет его уже, убежал. Вот и лежишь, пошевелиться боишься - вдруг спугнешь. Ведь каких радостей-то у человека - сон да песнь колыбельная, дуэт: баюн и друг его, запечный сверчок.
Часто устраивает баюнок концерты, часто приходят послушать его духи разные: домовой с кикиморой сядут на притолоку и слушают, из сараев да бань придут присмиревшие на время банники и гуменники да прочая шантрапа; даже из лесу иногда приходят лесовики, пущевики да боли-бошки. Мирно нынче - концерт идет. А как закончится выступление - разбредутся они кто куда: домовой сеном на чердаке шуршать, овинники в овин проказничать, злиться, а леший в лес по грибы-ягоды, пока люди все не растаскали.