Бондаренко Андрей Евгеньевич : другие произведения.

Чукотка, вторая серия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Чукотка.
   (Киносценарий, время действия - весна-лето 1983-го года).
   Вторая серия.
  
   Панорама:
  
   Вертолётная площадка. Приземляется вертолёт. В отдалении - вполне городской пейзаж: пятиэтажные дома, здание школы - типичный ПГТ (посёлок городского типа).
   Из вертолёта вылезает порядка десяти-двенадцати человек. Среди них - Вырвиглаз, Андрюха, Витька, Гешка и Михась. Молодые люди оглядываются по сторонам.
   Посёлок как посёлок: есть, конечно, и бараки разномастные - куда же без них, но присутствуют и современные пятиэтажки, есть типовая, совсем как в крупных городах - школа, детский садик.
  
   Андрюха, слегка разочарованно:
   - Больно уж цивилизовано вокруг как-то. Честно говоря, другого ждали...
  
   Вырвиглаз, поучительно:
   - Это и есть - посёлок Апрельский. Местная Главная База. Нельзя - без Базы. Романтики вам будет - выше крыши, а здесь, на Базу - отдыхать будите. Отдыхать - оно в цивилизованных условиях куда как сподручней......
  
  
  
   Панорама:
  
   Два часа ночи. Вид из окна общежития: сиреневые сопки, розовый закат, солнце краем зашло за линий горизонта.
  
   Вырвиглаз, стоящему рядом Андрюхе:
   - Смотри, студиоз, такого и в Ленинграде своём не увидишь. Разве у вас там - Белые Ночи? Так - названье одно. Вот у нас - всё по-настоящему, без дураков.
  
   Солнце ещё немного заходит - видна только крохотная долька, замирает, и начинает значимо восходить - начинается рассвет.
  
  
  
   Панорама:
  
   У подъезда общежития толпа ожидающего народа - рюкзаки, палатки, вещмешки, ружья, несколько охотничьих собак. Шумно, смех.
   Чуть в стороне Вырвиглаз в окружении наших героев.
  
   Вырвиглаз:
   - Витя, Геша и Миня - сейчас вахтовки подойдут, загружаетесь, и на Центральный. Там работаете трое суток, вахта называется, - двенадцать часов смена, двенадцать - отдых. Потом - трое суток выходные, здесь, в Апрельском. И так до конца практики производственной. Не график, а лафа сплошная, варенье малиновое - на булку свежайшую намазанное. А вот тебе, брат Андрюха, меньше повезло: завтра на участок Жаркий поедешь, на два месяца, и будешь пахать там двенадцать через двенадцать, вовсе без выходных. Потому как - необходимость производственная.
  
   Витька, заинтересованно:
   Так это он и денег, наверное, больше нас всех заработает.
  
   Вырвиглаз, философски:
   - Всё, конечно, может быть, но - навряд ли. Разрез пород горных там сложный, много не набуришь. Да и сам Жаркий - ссылка местная, для нарушителей дисциплины производственной. А когда это в России - ссыльным много денег платили? Вот то-то же.
  
   Михась, возмущённо:
   - Несправедливо это! Андрюха то в чём провинился? Его то за что?
  
   Вырвиглаз философски:
   - Справедливей было бы, если бы он в Управлении остался - бумажки перебирать? А? Вот то-то же, студиозы......
  
   Подъезжает несколько вахтовок.
  
   Вырвиглаз, громко:
   - Первые две - на Сиреневый ручей! Третья - ССК! Четвёртая - на Центральный! Все по машинам! Быстренько, время не тянем.
  
   Гудят моторы, люди загружаются в машины.
   Молодые люди прощаются с остающимся Андрюхой, хлопают его по плечам, залезают в нужные машины.
   Караван уходит.
   У общежития остаются Вырвиглаз и Андрюха.
  
   Тут же подъезжает старенькая обшарпанная полуторка. Из водительской кабины вылезает непрезентабельный мужичёк, одетый в старенький ватник. Мужичёк ростом чуть выше полутора метра, но плотный и широкий в плечах, глаза узкие-узкие, куда там японцам, выглядит лет на двадцать пять.
  
   Мужичёк, кланяясь и сдергивая с головы кепку:
   - Здравствуй, начальник Владимир Ильич! Здравствуй!
  
   Вырвиглаз, здороваясь с мужичком за руку:
   - А вот это, Андрюха, и есть твой прямой руководитель, он же - наставник и учитель, он же - бурильщик шестого разряда, - Саганбариев Александр, для простоты - Шура Киргиз, или же, ещё короче - Шурик. Ты при нём будешь - "помощником бурильщика", разряда пока четвёртого только, но если заслужишь - повысим обязательно. Ты его, брат, слушайся, он лишнего не посоветует, а полезному чему - научит обязательно.
  
   Шурик, пожимая Андрюхину руку, улыбаясь и демонстрируя редкие жёлто-чёрные зубы.
   - Ничего, Андрон, Всё хорошо, однако, будет. Всему научим, всё покажем. Поработаем - денег заработаем. Доволен останешься, однако. Устанешь только сильно очень. Но это ничего - отдохнёшь потом, однако. Залезай в кабину, на базу поедем - за железяками разными, коронками алмазными буровыми.....
  
   Шурик с Андрюхой садятся в кабину, машина уезжает.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Кабина полуторки. Сильно трясёт на ухабах. За лобовым стеклом - чукотский пейзаж: тундра, сопки вдали.
  
   Андрюха:
   - Шурик, а вы и в самом деле из Киргизии?
  
   Шурик, крутя баранку:
   - Не, совсем я не киргиз, я - чистокровный бурят, из Тувы.
  
   Андрюха, понимающе:
   - А! Ну - да!
   Продолжает:
   - А вот говорят, что этот Жаркий - ссылка местная. Так - оно?
  
   Шурик, невозмутимо, не отрывая взгляд от дороги:
   - Ерунда это, брат! Повезло, однако, тебе - сразу на Жаркий попал! Жаркий - жутко секретное место, однако. Золота там - ужас. На вертолёте лёту - час с хвостиком. И площадка вертолётная там есть. Но, однако, на машинах пойдём. Часов сорок. Потому как - секретность! - Шурик назидательно поднимает вверх толстый указательный палец.
  
   Андрюха:
   - А вы, почему на Жаркий едите? Дисциплину производственную нарушили?
  
   Шурик, смеясь беззаботно:
   - Нам, нацменам, нельзя производственную дисциплину нарушать. Да и начальнику отказывать - нельзя. Попросил начальник на Жаркий поехать? Надо ехать, обязательно. Откажешь - начальник зуб на тебя заимеет, да и выгонит с Чукотки с волчьим билетом на Большую Землю - в Туву, то есть. А там больших денег не платят, а у меня домочадцев на шее - штук двадцать, как их кормить? Вот сколько лет мне, думаешь? Лет тридцать? Да нет! Пятьдесят третий уже пошёл! У меня внуков уже трое! Нельзя мне с Чукотки уезжать! Никак - нельзя! Поэтому и слушаюсь начальника всегда. А Жаркого ты не бойся: обычное место, обычная работа....
  
  
  
   Панорама:
  
   Около входа в общежитие. Раннее утро, отъезжающие (человек двадцать пять) на Жаркий ждут, когда подъедут вахтовки. Рюкзаки, вещмешки, удочки, ружья. Некоторые играют в карты, другие, отойдя в сторонку, втихаря распивают "Агдам". Андрюха (с лёгкой щетиной, решил бороду отпустить) и Шурик сидят на лавочке, курят.
   Подъезжают два зелёных ГАЗика, из них вылезают шестеро пограничников: два офицера и четыре солдата, у двоих - автоматы.
  
   Андрюха, удивлённо:
   - А этим чего надо? Что - шмонать будут?
  
   Шурик, благодушно:
   - А как же без этого? Обязательно будут. Я же говорил: Жаркий - место секретное совсем. Совсем - секретное.
  
   Офицер, громко:
   - Товарищи! Всем построится в ряд! Предъявить вещи для досмотра! Быстрей давайте, чем быстрей осмотрим, тем раньше уедите!
  
   Отъезжающие разбирают рюкзаки, выстраиваются в ряд.
  
   Офицер, строго, небрежно бросив перед собой плащ-палатку:
   - Прошу добровольно сдать всё спиртное, а также - банки с консервами! Давайте - давайте!
  
   Голос:
   - У меня две банки тушёнки с собой. Почему - нельзя?
  
   Офицер:
   - Потому как - нельзя! Инструкция. Сдавай давай!
  
   Мужик достаёт из рюкзака две банки с тушёнкой, бросает на плащ палатку, ворчит недовольно себе под нос:
   - Совсем уже одурели.
  
   Офицер:
   - Нет больше добровольцев? Тогда обыск начинаем.
  
   Солдаты начинают шустро копаться в рюкзаках.
   На плащ палатку падают банки с рыбными и мясными консервами, несколько фляжек из нержавейки, две бутылки с водкой.
  
   Андрюха (Шурику), недоумённо:
   - Ну, со спиртным всё ясно. А консервы то тут причём? Что за бред?
  
   Шурик, с пониманием:
   - Это просто совсем - а вдруг в банках шпионская аппаратура спрятана? Рация - к примеру, или - взрывчатка? Жаркий - место секретное.....
  
   Андрюха:
   - А ружья тогда почему с собой брать разрешают?
  
   Шурик:
   - Места там - очень уж дикие. Всякое случиться может. Медведей там, говорят, море....
  
   Офицер, вальяжно:
   - Можете следовать, товарищи, к местам дислокации.
  
   Солдат, улыбаясь, сгребает плащ-палатку с трофеями в узел, пограничники рассаживаются по машинам и уезжают.
  
  
  
   Панорама:
  
   Там же, несколько минут спустя.
  
   К ожидающим подъезжают три новеньких "Урала". Из кабины первого вылезает Вырвиглаз, из другой двери - широкоплечий мужик в камуфляже, длиннорукий, лицом и всеми движениями - весьма похожий на орангутанга. Матёрый такой - орангутанг. Руки - в синих наколках, лицо - в шрамах.
  
   Вырвиглаз, громко:
   - Товарищи, ведь никто из вас на Жарком ещё не был? Или я ошибаюсь?
  
   Одиночные, разрозненные голоса:
   - Нет, не был никто...
   - Не доводилось ещё...
  
   Вырвиглаз, чуть заметно улыбается, указывает на мужика:
   - Так вот, представляю вам начальника вашего отряда, зовут его - Павел Григорьевич, на Жарком он уже смен пятнадцать отработал, "старожил", так сказать, прямо по Джеку Лондону. Ну, а вы, соответственно, "чичако", новички - то бишь. Прошу Павла Григорича слушаться неукоснительно. Во-первых, он человек опытный, ничего глупого не прикажет. А, во-вторых, горяч он немного: ежели что - и по лицу настучать может. Так что учтите.
  
   Павел Григорьевич делает шаг вперёд, и обводит всех таким зверским взглядом взглядом, что люди поочерёдно отводят глаза.
  
   Павел Григорьевич, демонстрируя огромный кулак:
   - Вообще-то, Павел Григорьевич - это я для начальства только. А в быту меня кличут - "Пашка-Обезьян". Можно и просто - Пашка. И так можно - Обезьян. Я не гордый. Но, ежели что ни так, ежели - кто слово поперёк вякнет, удавлю как кутёнка задрипанного! Всем всё ясно? - Поочередно буравит слушающих тяжёлым взглядом.
   Помолчав, продолжает:
   - Вот и славно! Люблю - понятливых! По машинам, парни!
  
   Все торопливо рассаживаются по машинам, Андрюха успевает махнуть Вырвиглазу на прощанье рукой, тот - машет в ответ.
   Караван трогается....
  
  
  
   Панорамная съёмка (сверху):
   Караван из трёх машин медленно поднимается на перевал по извилистой дороге.
   Кажется, что эта дорога бесконечна - камера идёт вдоль дороги назад, только каменистая горная тундра и дорога.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Фургон вахтовки. Внутри - восемь человек, рюкзаки, коробки, железки. Троя спят, завернувшись в ватники и бушлаты. По полу перекатываются несколько бутылок из под спиртного, видимо, пограничники не всё конфисковали. Остальные пятеро сидят на сиденьях в полусонном состоянии, держась - за что придётся. Машину сильно трясёт и мотает из стороны в сторону. Шум и гул от работающего мотора.
  
   Андрюха, сидящему рядом Шурику:
   - Двенадцать часов уже в пути. Хотя бы привал, какой устроили, поспали бы нормально, без тряски этой. Кости бы размяли. К чему гонка эта? Торопимся то - куда? Даже писать на ходу приходится...
  
   Шурик, философски:
   - Начальству - оно виднее. Надо будет - даст команду......
  
   Сзади истошно гудит машина.
  
   Шурик, отчаянно стучась в кабину:
   - Стоять! Стоять!
   Машина останавливается, все, кроме спящих, выбираются из вахтовки.
   Одним за другим раздаётся четыре выстрела.
  
  
  
   Панорама:
  
   Дорога, проложенная прямо по откосу пологой сопки, справа нависает каменный приступок, слева - пологий склон, поросший кустарником - карликовыми берёзами, ольхой и чем-то хвойным.
   Все бегут к последней машине, остановившейся метрах в пятидесяти от первых двух.
   У мужиков, вылезших из замыкающей колонну вахтовки в руках ружья, они указывают руками куда-то вниз по склону.
  
   Один из мужиков, возбуждённо:
   - Медведицу с двумя медвежатами засекли. Достали, прямо из окошка достали!
  
   Второй мужик, показывая рукой:
   - Вон там, по склону, видите? Да вот же - бурое пятнышко! Вот же! Точно - это медвежонок! Это я срезал!
  
   Подбежавший Обезьян, запыхавшись:
   - Ну, вы дикие какие-то! Зачем медвежонка замочили? Всё равно не достать его. Или кто смелый всё же найдётся? Медведица то - жива осталась, прячется где-то рядом. Что - нет смелых? Уроды грёбаные! Ну, допустим, захотелось кому-то медвежатинки отведать. Высмотри себе одинокого медведя, завали, тут этих медведей - как собак нерезаных. Засранцы вы всё-таки. Ещё что похожее случится - урою на фиг! По машинам все! Дальше едем.
   Уходит по направлению к первой машине. Стрелки смущённо пыхтят.....
  
  
  
   Панорамные съёмки:
  
   Параллельно со съёмками - голос Андрюхи за кадром:
   - Действительно, пока до лагеря доехали, видели медведей этих - не сосчитать.
   И одиночные попадались, и - группами. Самое интересное, что все медведи были разномастными - от практически чёрной до светло-жёлтой окраски. Один раз видели на сопке группу из трёх косолапых: один - палевый, другой - светло-рыжий, третий буро-чёрный. В чём тут дело? Даже многоопытный Обезьян ответа не знал.
  
   Собственно съёмки: Живописные виды Чукотки - сопки, ручьи, медведи - по одиночке и группами...... (На усмотрение Режиссёра).
  
  
  
   Панорама:
  
   Небольшой ручей, изрезанный каскадом крохотных водопадов, впадающий в Анадырский залив Берингова моря.
   На море полное безветрие. Ласковый прибой перебирает разноцветную гальку.
   По контуру берега - высоченные скалы, метрах в четырёх от уреза воды по скалам "прочерчена" белая непрерывная линия - делать кому-то нечего было?
   Вдоль берега, один за другим, едут три "Урала". Не доезжая до места впадения ручья в море, выезжают на берег, останавливаются. Над капотами усталых машин поднимается белый пар...
   Из кабины первого "Урала" вылезает Обезьян, расстилает перед передними колёсами ватник, ложится, укрывается другим.
  
   Обезъян, практически - сквозь сон:
   - Всё, не могу больше! Двадцать восемь часов за рулём! В задницу все пошли! Разбудите, если что....
   Засыпает, тут же начиная храпеть...
  
  
  
   Панорама:
  
   Там же. Недалеко от храпящего Обезьяна горит костёр, над которым кипит большой закопчённый котелок, рядом на земле стоит такой же закопчённый чайник, из чайника идёт пар. От костра до уреза воды - метров семьдесят.
   Рядом с костром, кто на чём, расположились мужики. Все с аппетитом едят что-то из мисок.
  
   Шурик, не прекращая есть:
   - Прям, королевский обед - макароны с тушёнкой, плюс чай крепкий. Чего ещё для счастья надо? Может - шоферюг разбудить?
  
   Один из мужиков:
   - Да пусть спят, родимые. Умаялись. Да и мы отдохнём. Успеем ещё - задницы свои о скамейки поотбивать.
  
   Другой Мужик:
   - Точно-точно, пусть поспят ещё....
  
  
  
   Камера:
  
   Грязная закопчённая кастрюля из под макарон с тушёнкой. В неё падает одна грязная миска, другая, кружки, вилки, ложки......
  
   Голос Шурика за кадром:
   - Ты, Андрюха у нас самый молодой, тебе и мыть всё это. Не обижайся - Традиции такие, однако. Только потом не забудь всё в ручье сполоснуть. От морской воды вся эмаль, однако, слезет....
  
  
  
   Панорама:
  
   Андрюха сидит на берегу залива и тряпкой (с песком) отдраивает котелок. Остальная посуда уже вымыта.
  
   Андрюха, задумчиво, глядя на прибрежные скалы:
   - Кто же это белую линию тут намалярничал? И, главное, для чего? Делать было нечего?
  
   Встаёт, складывает посуду в котелок, идёт к месту впадения ручья в залив, чтобы
   сполоснуть посуду в пресной воде. До ручья остаётся метра полтора - из воды испугано выскакивает здоровенная рыбина, падает обратно в воду, обдав Андрюху веером брызг.
  
   Андрюха, вытирая капли воды с лица, ошарашено:
   - Ну, ни хрена себе...
  
  
  
   Камера:
  
   В месте впадения ручья мелко, вода достаточно прозрачна. Хорошо видно, как десятки и сотни здоровенных рыбин снуют туда-сюда, явно намериваясь в скором времени войти в ручей.
  
   Андрюха, восхищённо кричит:
   - Мужики, Мужики! Тут - рыба! Много очень! Здоровая, прямо - гигантская!
  
  
  
   Панорамные съёмки:
  
   Мужики возбуждённо ловят рыбу.
   Шурик (единственный обладатель спиннинга), зажав беломорину в зубах, забрасывает блесну, вертит катушку спиннинга - пусто. Выплёвывает папиросу в сторону, забрасывает ещё раз, поклёвка. Вываживает рыбину, снимает, выбрасывает далеко на берег, снова забрасывает блесну.
   Два мужика тянут коротенький, метра три в длину, бредень. Бредень явно сделан из старой рыбацкой сети, найденной на берегу, большие дырки в сети, с помощью бечевки, заделаны майками. Мужики поворачивают, торопливо направляются к берегу, выносят бредень на отмель: в сетке бьются две крупные рыбы. Мужики радостно смеются.
   Андрюха (в одних трусах) топором заостряет длинную палку (делает подобие остроги). Крадётся вдоль берега, высматривая добычу, бросает "острогу". Палка втыкается в дно, торчит из воды. Андрюха влезает в воду, выдёргивает палку. Снова крадётся вдоль берега, бросает "острогу". Из воды торчит сильно дрожащая палка. Андрюха залезает в воду, вытаскивает "острогу" - на палке бьётся большая рыбина.
  
   Андрюха, радостно:
   -Ура! Наша взяла!
  
   Примерно в полукилометре от мужиков - два крупных медведя, то же "рыбачат".
  
  
  
   Панорама:
  
   Там же. Недалеко от храпящего Обезьяна тлеет костёр, над углями - шампура с крупными кусками рыбы. От костра до уреза воды - уже метров десять.
   Рядом с костром сидят мужики (включая Андрюху) и с удовольствием едят уже готовую рыбу.
   Шурик снимает с импровизированного мангала очередной шампур, подходит к спящему Обезьяну, подносит шампур с рыбой ему под нос. Обезьян дёргает носом, открывает глаза.
  
   Шурик, очень вежливо:
   - Начальник, покушай, однако! Вкусная рыбёха получилась!
  
   Обезьян, сонно трясёт лохматой головой, берёт в руки шампур, пробует рыбу, поднимает голову и, довольно урча, оглядывается по сторонам.
  
   Обезьян, вскакивая на ноги и отбрасывая шампур в сторону:
   - Уроды недоделанные! Выродки позорные! Я что велел - разбудить меня еже ли что? А они и забыли - рыбку ловят, видите ли. Быстро все по машинам. Прилив идёт. Нам что в одну сторону до ручья проходимого - два часа, что в другую. Запросто потонуть можем!
  
   Обезьян рукой многозначительно показывает на белую бесконечную полосу, прочерченную кем-то высоко на скалах.
  
   Андрюха:
   - Теперь понятно, откуда эта белая полоска взялась......
  
   Все торопливо собираются, бросают в машины вещи, посуду, пойманную рыбу.
  
   Камера: Вода рядом с колёсами "Урала", в том месте, где спал Обезьян.
  
  
  
   Панорамные съёмки:
  
   Три "Урала" надсадно гудя, едут по воде. Сперва воды совсем немного - брызги во все стороны. Вот вода уже доходит до середины колёс, вот - уже выше.
   "Уралы" один за другим сворачивают в мелкий ручей (шириной метров семь-восемь).
   Последний на несколько секунд застывает неподвижно, надсадно ревя мотором.
   Но вот и он устремляется вверх по ручью.
   Проехав по ручью метров четыреста, караван останавливается, над капотами машин поднимается пар.
  
  
  
   Панорама:
  
   Обезьян, в болотных сапогах, вылезает из кабины прямо в ручей, смахивает пот со лба.
   Обезьян, устало:
   - Ф-у-у, успели. Минут на десять бы поздней тронулись, и всё - кранты деревушке вышли бы!
  
   Подошедший (по ручью) Андрюха:
   - Дальше - по этому ручью и двинем?
  
   Обезьян:
   - Не, это не наш ручей. До нужного, который "Жаркий" и называется, ещё километров десять. Дождёмся отлива, поспим немного - тогда и поедем.
  
  
  
   Панорама:
  
   "Урал" стоит недалеко от места впадения ручья ("Жаркий") в залив.
  
   Обезьян, начальственно:
   - Ну-ка, босота, в одну шеренгу построились! Живо у меня! Давай, давай! Пошевеливайтесь, уроды!
  
   Мужики строятся в шеренгу.
  
   Обезьян:
   - На "первый-второй" расчитайсь!
  
   Мужики, вяло:
   - Первый!
   - Второй!
   - Первый!
   - Второй
   .............
  
   Обезьян:
   - Первые номера идут по этому берегу, вторые - по противоположному. Вот мешки, каждый взял по одному, и - вперёд!
  
   Мужики разбирают пустые мешки.
  
   Шурик, заинтересованно:
   - А зачем мешки, начальник?
  
   Обезьян, важно:
   - Рыбу в них складывать будите, дурики.....
  
  
  
   Панорамные съёмки:
  
   Мужики рассредоточились по берегам ручья с мешками наготове, ждут.
   "Урал" отъезжает метров на триста, разворачивается, разгоняется на мелководье, и, подняв тучу брызг, на большой скорости въезжает в ручей. Ручей не широкий, чуть-чуть автомобиля шире, полный кеты, зашедшей на нерест.
   Шурует "Урал" по ручью со страшной силой - рыба на берег выбрасывается.
   Идут мужики по берегам ручья - рыбу в мешки складывают.
   Восхищённо крутят головами, посмеиваются.
  
   Отдельные возгласы:
   - Держи её, держи!
   - Вот это рыбалка, никогда на такой не был!
  
  
  
   Панорама:
  
   Геологический лагерь - на берегу ручья. Несколько бараков. Кухня. Длинный обеденный стол (метров двенадцать) со скамьями под навесом, аккуратная рубленая баня.
   По ручью подъезжает караван, состоящий из трёх "Уралов", не доезжая до лагеря, машины по отмели выезжают на берег, останавливаются.
   Отовсюду сбегаются люди, бородатые, лохматые, в потрёпанной походной одежде, сразу видно, что люди живут в полевых условиях уже давно.
  
   Радостные крики:
   - Ура! Вахта приехала!
   - Привет бродягам!
   - Водка есть?
  
   " Встреча на Эльбе" - вновь прибывшие обнимаются со "стариками похлопывая друг друга по плечам.
  
   Обезьян, здороваясь с кряжистым мужиком:
   - Здорово, Петро, здорово! Как сам? А мы тут вам рыбки привезли! Орлы, выгружай!
  
   Из переднего "Урала" мужики выгружают около десяти тяжёлых мешков с кетой, столько же из второго, из третьего....
  
   Петро, грустно:
   - Зачем - так много? Постарались, однако. А что, и соли с собой захватить догадались? Может - и муки?
  
   Обезьян, с подозрением:
   - Зачем - соли? У вас же здесь сезонный запас продовольствия завезён, мне сказали, наврали что ли?
  
   Петро, немного виновато:
   - Понимаешь, друг Павлик, хрень у нас случилась: завхоз Петрович, сука злая, запил в Певеке, по пьянке все деньги у него и спёрли, сам, понятное дело - в бега ударился, вот у нас со жратвой и вышел - облом полный.
  
   Обезьян, хмуро:
   - А конкретнее?
  
   Петро, также хмуро:
   - Макарон - года на два, тушёнки - на три, и пряников каменных, не сладких - до конца жизни.....
  
   Обезьян, с тоской:
   - Это всё? Ничего больше? А сахар, соль, чай?
  
   Петро, жёстко:
   - Нет ничего больше, сменщик. И не будет. Ты уж тут сам - думай что-нибудь, не впервой, чай, не маленький.
  
   Обезьян, искренне огорчённо:
   - Зачем столько рыбы загубили? Уху сварить, пожарить, икры пожевать. Много ли за сутки съешь, да ещё без соли при том? Практически всё - выбросить придётся! Эх, Рассея!
  
   Шурик, сбоку, берясь за мешок:
   - Пожалуй, я мешочек на буровую прихвачу. Вывесим рыбку над дизельком - глядишь и закоптиться.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Вечер, солнце висит у самого горизонта. Человек восемь ужинают, собираясь идти на ночную смену. На столе кастрюля с макаронами и тушёнкой, просто - открытые банки с тушёнкой, две миски с красной икрой, пряники - россыпью.
  
   Андрюха, выплёскивая уху из эмалированной миски в сторону:
   - Как несолёную уху есть можно, гадость страшная! Может - икорки ложкой почерпать?
  
   Шурик, совершенно серьёзно:
   - Не стоит икру. Несолёная - понос будет. Нельзя на буровой с поносом. Пока в кустах сидеть будешь - снаряд прихватит, авария. Плохо, когда авария, метров пройденных нет, значит и денег также. Давай-ка, Андрон, пряники с тушёнкой наворачивай! Правильная пища - и калорийная, и безопасная....
  
   Протягивает плоский пряник, щедро намазанный жирной тушёнкой...
  
  
  
   Интерьер:
  
   Внутри копра буровой установки.
   Шурик навинчивает (специальным ключом) на колонковую трубу алмазную буровую коронку.
  
   Шурик (Андрюхе):
   - Смотри - какая красавица! А алмазики то - как блестят! Ну, ладно, можно приступать! Только фуфаечку скинь, сейчас жарко будет.
  
   Становится за лебёдку, берётся за рычаги. Андрюха направляет колонковую трубу в устье скажины. Начинается процесс спуска бурового снаряда. Труба вниз - подкладная вилка в прорезь, фиксация, элеватор снимается с этой трубы, снимается наголовник, элеватор надевается на очередную трубу, элеватор на верх, резьба верхней трубы фиксируется с резьбой нижней, отбойная вилка в прорезь, нажатие кнопки, отбойная вилка вращается, заворачивая трубы, лебёдка приподнимает колонну, обе вилки вынимаются, труба идёт вниз, подкладная вилка в прорезь, фиксация, элеватор снимается с зафиксированной трубы,.....
   Темп ускоряется. Трубы, одна за о другой, уходят вниз.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Там же. Спуск бурового снаряда закончен. Буровой станок надвигается над устьем скважины, направляющая завинчивается в последнюю трубу колонны, колонна приподнимается гидравликой, Андрюха вытаскивает подкладную вилку, отбрасывает её в сторону, сбрасывает с рук рукавицы, присаживается на корточки. Над большим пальцем правой руки - багровый шрам, вся футболка мокрая от пота.
  
   Андрюха, тяжело дыша, рассматривая пострадавший палец:
   - Ни хрена себе - развлечение! Палец вилкой отбойной прищемило, штангой по рёбрам врезало - синяк будет, наверное.
  
   Шурик, успокаивающе:
   - Привыкай, такая у помбура доля! К концу вахты все руки в шрамах будут, а сам весь - в синяках, от макушки до пяток. А что? Очень даже мужественно, девчонки, однако, ценят!
   Пока ещё ничего, глубина скважины пока - четыресто метров. Будет восемьсот - вот тогда попотеешь, похудеешь. Да и поумнеешь при этом. Уже много чего - про жизнь, однако, поймёшь.
  
   Шурик включает привод, колонна начинает вращаться, из устья скважины выходит мыльная пена, вытекая по специальному желобу наружу, в специальную ёмкость, расположенную рядом с копром.
  
   Шурик, присаживаясь рядом:
   - Нормально на забой опустились! Я пока минимальную нагрузку дал, пусть забой как следует промоет, коронка приработается. Потом часа полтора побурим, обратно снаряд наверх потащим, керн, однако вынимать.
  
   Андрюха, вытирая со лба пот, с надеждой:
   - Что, полтора часа отдохнуть можно?
  
   Шурик, поучительно:
   - Не, помбуру только после смены отдыхать полагается. А во время смены - иногда только, минут по десять, не больше. Помбур, он между спуско-подъёмами, в буром растворе гадость всякую лопатой размешивать должен - мыло там, химию всякую, чай для бурильщика готовить - нет чая - листья и ягоды брусники-черники заваривать, керн по лоткам разложить, а в остальное время - железо разбивать.
  
   Андрюха:
   - Как это - разбивать железо? Оно же железное, не бьётся совсем?
  
   Шурик, вставая на ноги, покровительственно:
   - Ладно, пойдём - покажу. Буровой раствор свежий пока. Потом, ближе к концу смены мыла добавишь, ведёрок пять-шесть....
  
  
  
   Панорама:
  
   Площадка рядом со зданием (копром) буровой. Открывается красивейший вид - сопки, дальние и ближние, река, текущая вдали.
   Вся площадка завалена старым железным хламом: трубы разных диаметров и длин, различные переходники, арматура.
  
   Шурик:
   - Вот, надо, однако, всё это железо на части составные, однако, разбить:
   трубы - отдельно, переходники - отдельно, муфты разные там - отдельно, арматуру - отдельно также.
  
   Андрюха, уныло:
   - А зачем это?
  
   Шурик, ёмко и доходчиво:
   - Надо, однако. В хозяйстве всё пригодиться может. Если и не сейчас, то - через год, однако. Смотри - как это делается.
  
   Шурик показывает, как с помощью кувалды, двух ключей и набора патрубков развинчивать железо на части. На ржавую трубу (достаточно большого диаметра) навинчена соединительная муфта (ещё большего диаметра). Визуально, отсоединить друг от друга эти ржавые железяки абсолютно невозможно. Шурик берёт солидную кувалду, тщательно обстукивает "железо", один шарнирный ключ надевает на трубу, рядом с резьбой, упирает торец ручки ключа в землю, второй ключ надевает на муфту, надавливает - ничего не получается. Надевает на второй ключ патрубок, надавливает - "пошла" резьба. Ловко передвигая ключ, развинчивает железяки, бросает их в разные кучи.
  
   Шурик:
   - Ну, всё понял? Любые железяки развинтить можно. Сразу не развинчиваются? Кувалдой поработай, патрубки нарасти. Все - можно развинтить, было бы желание. Ясно?
  
   Андрюха молча кивает головой.
  
   Шурик:
   - Тогда приступай, однако. Вот с тех труб начинай. Держи инструмент.
  
   Протягивает Андрюхе кувалду.
  
  
  
   Панорамная съёмка:
  
   Андрюха усердно разбивает особенно сложное "железо". Слышен шум работающего дизеля. Стучит кувалдой, надевает патрубки на оба ключа, надавливает - не получается. Ещё работает кувалдой, удлиняет рычаги, надевая дополнительные патрубки (на патрубки - патрубки), надавливает. "Пошла" резьба. Андрюха улыбается, явно довольный собой, рукой смахивает пот со лба.
  
   Параллельно с этим - голос Андрюхи за кадром:
   - Надо сказать, что за полтора месяца я в этом деле преуспел несказанно. Даже сейчас, по прошествию стольких лет, я готов развинтить на спор любые резьбовые соединения, сколь заржавевшими они не были бы.
  
   Плавный переход камеры: работающий дизель, дымные выхлопы, прямо в дыму - несколько подвешенных рыбин.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Внутри копра буровой установки.
   Идёт подъём буровой колонны. "Отбивается" последняя штанга, свеча падает в "свечеприёмник", элеватор одевается на наголовник колонковой трубы, подъём.
  
   Шурик (Андрюхе):
   - Хватай за конец, выносим на улицу!
  
   Через раскрытые ворота колонковая труба выносится на улицу.
  
   Шурик, отвинчивая ключом буровую коронку:
   - Сейчас посмотрим на керн, помоем его, разложим. Поднимай тот конец, только осторожно, не высоко.
  
   Андрюха приподнимает колонковую трубу за конец, Шурик начинает извлекать из трубы длинные цилиндрики выбуренных горных пород, раскладывать их по специальным деревянным лоткам.
   Подходит Андрюха.
  
   Шурик, показывая пальцем:
   - Вот видишь, горная порода прожилками кварца прорезана. Когда метров восемьсот пробурим - вместе с кварцем золото будет. Кварца мало, золота много. Вот это и есть - наше задание на эту вахту. Тут же скважину консервируем, отдыхаем и премии большой ждём. Не успеем за время вахты до золота дойти - голый тариф получим. Так что - стараться надо, однако.
  
   Андрюха:
   - Что, точно-точно восемьсот метров пробурить надо?
  
   Шурик:
   - Тут горные породы перемяты очень сильно, жила изгибается. Поэтому можем и на семьсот семидесяти встретить, можем и на восемьсот пятидесяти. Тут уж как фишка ляжет.....
  
   Голос:
   - Эй, трудяги, заработались совсем! Смена пришла!
  
   К буровой подходят два мужика, из тех, что стреляли по медведям в начале маршрута.
  
   Шурик, устало:
   - Вот, теперь и отдохнуть можно. Для начала - в баньке попаримся, потом - тушёнки пожуём, и - на боковую.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Помещение бани: печка с вмурованным котлом, рядом - открытая каменка, полок для парильщиков, разнокалиберные тазы, веники, явно связанные из карликовых берёз. Котёл полон воды, печка полна дров, между поленьями торчат обрывки газеты.
   Открывается низенькая дверь, из предбанника заходят Андрюха, Шурик и Обезьян.
  
   Андрюха, разочарованно:
   - Да тут нетоплено совсем! Пока раскочегарим, пока нагреется - и пожрать-поспать толком не успеем!
  
   Обезьян:
   - Не гони волну, чечако! Это у вас, на Большой Земле баню часами топить надо, а у нас -
   пятнадцати минут достаточно будет. Видишь лист металла, что под камнями лежит? Что это такое неизвестно, но нагревается докрасна практически сразу, а от него уже и камни. Пока паришься - и вода нагревается.
   Шурику:
   - Абдулла, поджигай!
  
   Шурик чиркает спичкой о коробок, подносит к газете, торчащей между поленьями. Огонь тут же весело разгорается, через десять секунд печка начинает радостно гудеть.
  
   Обезьян:
   - Вот понаблюдайте-ка за этим листом чудесным...
  
  
  
   Камера:
  
   Гудит печка, лист на глазах начинает менять цвет: сперва заметно светлеет, потом - становится розовым, краснеет....
  
  
  
   Интерьер:
  
   Андрюха, Шурик и Обезьян усердно парятся, охая и азартно вскрикивая.
  
   Обезьян:
   - Эх, хорошо! А теперь - в ручей, купаться!
  
  
  
   Панорама:
  
   Ручей "Жаркий". Из бани выскакивают, друг за другом Обезьян, Андрюха и Шурик.
   Обезьян первым бросается в ручей, тут же из воды (в сторону от Обезьяна) выпрыгивают несколько крупных рыбин.
   Андрюха и Шурик также прыгают в воду.
   Плескаются, охают, Выбираются на берег, бегут к баньке. Андрюха последний. У открытых банных дверей останавливается, оглядывается на окружающий пейзаж.
  
   Андрюха, восхищённо:
   - Прямо - сказка какая-то......
  
  
  
   Интерьер:
  
   Внутри копра буровой установки. Прошло чуть больше полутора месяца.
   Идёт подъём буровой колонны. "Отбивается" последняя штанга, свеча падает в "свечеприёмник", элеватор одевается на наголовник колонковой трубы, подъём.
  
   Шурик (Андрюхе):
   - Хватай за конец, выносим на улицу!
  
   Через раскрытые ворота колонковая труба выносится на улицу.
   Шурик, отвинчивая ключом буровую коронку. Андрюха приподнимает колонковую трубу за конец, Шурик начинает извлекать из трубы длинные цилиндрики выбуренных горных пород, раскладывать их по специальным деревянным лоткам.
  
   Шурик, радостно:
   - Ура! Всё - кончилась наша каторга! Андрюха, иди - посмотри!
  
   Подходит Андрюха, осунувшийся, обросший реденькой бородкой а-ля - Хошимин, в ватнике, заляпанном машинным маслом.
  
   Шурик, тыкая пальцем в керн:
   - Вот оно, золото, видишь! Молодцы мы, всё-таки, теперь - и денег подвалят!
  
   Андрюха, удивлённо:
   - Смотри, и в правду - золото.....
  
   Камера: палец осторожно трогает толстые прожилки золота на цилиндрике керна....
  
   Андрюха:
   - А дальше что будем делать?
  
   Шурик:
   - Да почитай, и нечего особенного. Сейчас смену дождёмся. Вместе скважину законсервируем, приберёмся, буровую запрём. Потом этот керн "золотой" Павлу Григорьевичу, начальнику, сдадим. Пусть - в сейф спрячет. А сами в баньке попаримся, помоемся, дальше - спать будем, до вахты - трое суток ещё. Лично я все трое - спать буду, и тебе советую.....
  
  
  
   Интерьер:
  
   Барак, у входа на гвозде висят несколько подкопченных рыбин, двухъярусные нары, около
   потухшей буржуй разбросаны резиновые сапоги, на проволоке развешаны для просушки портянки. На нарах спят несколько мужиков, большинство нар пустуют.
   Открывается дверь, входит Обезьян. С интересов смотрит на висящие рыбины, отрывает плавник, пробует, бросает на пол, сплёвывает.
  
   Обезьян, морщась:
   - Керосин голимый, блин!
  
   Стараясь не шуметь, пробирается к нарам, где спит Андрюха, трясёт его за плечо, Андрюха открывает глаза.
  
   Обезьян, шепотом:
   - Тссс! Не шуми, мужиков разбудишь! Вы же уже скважину закончили, законсервировали? Вот и молодцы! Давай, вставай тихонько, одевайся, сгоняем в одно место, сюрприз народу устроим.
  
   Андрюха, сонно:
   - Далеко гнать то?
  
   Обезьян, двигаясь к двери:
   - Да не, не очень, километров сто пятьдесят всего в один конец. Давай, торопись, я тебя в машине подожду.
  
   Выходит, прикрывает за собой дверь. Андрюха с закрытыми глазами натягивает сапоги.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Кабина "Урала". Машина едет вдоль залива. Немного трясёт - под колёсами галька.
   Обезьян, в грязной майке, крутит баранку, его плечи - в разнообразных татуировках.
  
   Обезьян, зажав папиросу в зубах:
   - Тут по рации добрые люди передали - в Выжду, это рыбацкий посёлок такой, что-то из спиртного завезли. Вот туда и двигаем.
  
   Андрюха:
   - А чего завезли - водку, вино? Мне бы - пивка....
  
   Обезьян, пожимая плечами:
   - Да какая разница - если с философской точки зрения? Лишь бы - по мозгам ударяло...
  
   Примерно минуту едут молча.
  
   Обезьян, неожиданно:
   - Ты вот интересовался: как, мол, это я на Чукотку попал. Слушай вот. Главная опасность на Большой Земле - скука. Работа, дом, работа, всё по расписанию - и так до пенсии. Вот от тоски той сорвался раз - морду одному гаду по пьянке набил. А может, и не гаду вовсе, а просто - по пьянке. Но три года потом отсидел - от звонка до звонка. Отсидел - вернулся. Года полтора продержался - опять скука заела. Опять что-то учудил - машину одного крутого чела сжёг, кажется. Уже пятёрку дали - рецидивист, как-никак. Отсидел, ну, думаю - больше я в эти игры не играю. Вот и завербовался на Чукотку. Здесь хорошо, в смысле - скучать не приходится, всегда при деле, всегда работа какая-то найдётся. Человеком здесь себя чувствую. Смотрю - на татуировки мои посматриваешь? Вернёмся, и тебе сделать могу - что захочешь. Если оно - надо тебе, конечно!
  
   Андрюха радостно кивает головой, мол, хочу, пень ясный!
  
  
  
   Панорама:
  
   Машина въезжает в деревню. Покосившиеся избушки, хлипкие бараки, серое небо, с залива дует сильный ветер.
   За машиной бежит стая злобных собак, псы надсадно гавкая, так и норовят укусить за колесо.
  
   Обезьян, с интересом косясь из кабины на собак:
   - Гляди-ка, какие упитанные, прям - поросята!
  
  
  
   Интерьер:
  
   Внутри поселкового магазина. Всё внутри заставлено большими картонными коробками. За столом грузная женщина в замызганном халате пересчитывает деньги.
  
   Обезьян, нетерпеливо:
   - По третьему разу уже, Марь Ванна, пересчитываешь! Неуважительно это с твоей стороны совсем, ведь сколько лет уже знаем друг друга! Верить надо людям!
  
   Марь Ванна, ворчливо:
   - Так то - людям, Пашенька! А ты то у нас - Обезьян чистый! Отвернёшься в сторону - ты и учудишь чего всякого. Да ты, милок, не обижайся, это я не со зла, так - разговор поддержать! Ладно - начинайте грузиться! Ваших - сто шестьдесят две коробки, смотри - потом пересчитаю!
  
   Обезьян, в открытую настежь дверь:
   - Эй, студент! Греби сюда, грузиться будем!
  
   Торопливо заходит Андрюха.
  
   Обезьян:
   - Вот эти коробочки, всего сто шестьдесят две штуки, в фургон и таскай, да складывай поаккуратней, стекло всё же!
  
   Андрюха, заинтересованно:
   - А что там, внутри?
  
   Марь Ванна:
   - А там, внучёк, любимый напиток охламонов тутошних - лекарственная микстура на боярышнике - от заболевания почек, пятьдесят грамм пузырёк, по чайной ложке перед едой. Как бы так оно!
  
   Обезьян, себе под нос:
   - Лекарственная микстура, нелекарственная, но градусов тридцать в этом напитке есть - то-то же сегодня мужики почки свои знатно полечат!
  
   Андрюха и Обезьян берут по две коробки, выходят.
  
  
  
   Панорама:
  
   Машина выезжает из Выжды - опять с разных сторон набегают собаки. Обезьян вдруг резко выворачивает руль - визг покрышек, собачий визг. Пашка тормозит, выходим из кабины.
   В десяти метрах лежат две задавленные собаки.
  
   Обезьян, радостно:
   - Ну, это мы удачно зашли - и спиртным разжились, и свежатиной затарились! Удачный денёк выдался, удачный!
  
   Открывает дверь фургона - пять шестых доверху заставлено коробками с настойкой. Обезьян подхватывает с земли собачьи тушки, по-хозяйски пристраивает их в фургоне, закрывает двери, садится в кабину, машина уезжает.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Барак, горят несколько свечей, две керосиновые лампы - накурено, дымно, шумно.
   Вокруг стола больше десяти мужиков: некоторые голые по пояс, остальные - кто в чём, все обросшие, некоторые с бородами. Видно, что пробыли в полевых условиях порядка двух месяцев. Среди них - Андрюха, Обезьян, Шурик.
   На столе - две большие сковородки с дымящимся мясом, нары и пол в бараке заставлены коробками с настойкой, на столе вокруг сковородок расставлено множество эмалированных кружек. Мужики открывают пузырьки с настойкой, выливают содержимое в кружки, пустые пузырьки выбрасывают по стол - в пустые коробки.
  
   Отдельные возгласы:
   - Молодец же ты, Павел Григорьевич! Спасибо тебе!
   - Отец родной, кормилец наш!
   - Поилец!
   - А после этой брусничной - плохо не станет?
   - Да ну, ты главное - после двух литров остановись, вот и ништяк!
   - А собачатинка - несыровата, может ещё пожарить?
   - Да бросьте, граф, в самый раз получилась, не выёживайтесь!
  
   Приготовления закончены, все рассаживаются за столом, берут в руки кружки с напитком, вилки. Встаёт Обезьян с кружкой в руке.
  
   Обезьян:
   - Ну, братья, предлагаю выпить за успешное окончание вахты! Никто не помер, даже не заболел, оно и счастье уже! А ещё - за участок Жаркий, за золото местное! Ну - вздрогнули!
  
   Выпивает в несколько глотков, морщась, свою кружку, тянется вилкой к сковороде, накалывает кусок мяса, с аппетитом жуёт.
   Остальные следуют его примеру.
   Один Андрюха нерешительно вертит в руках кружку, принюхивается.
  
   Обезьян, подбадривая, с полным ртом:
   - Да ты что, Андрюха? Смело пей! Ты же буровик у нас! Причём не просто - буровик, а крутой, чукотский! Пей, а я тебе мяска пока наколю!
  
   Обезьян накалывает на свою вилку кусок собачатины. Андрюха залпом выпивает свою кружку, занюхивает рукавом, морщится, трясёт головой, жадно впивается зубами в предлагаемое мясо.
   Остальные хлопают в ладоши.
  
   Отдельные выкрики:
   - Молоток!
   - Нашего полку прибыло!
   - Так и надо, братишка!
  
   Трапеза продолжается.
  
   Голос Андрюхи за кадром:
   - Да, вот так оно и было: грешен, каюсь, - но отведал я тогда собачатины, и не стошнило даже! Конечно, девицы некоторые непременно закатят глаза и пробубнят что-то эдакое:
   "О, времена! О, нравы!". А, с другой стороны, полтора месяца кормить людей тушёнкой с пряниками, это - гуманно?
  
  
  
   Интерьер:
  
   Там же. Застолье подходит к концу: пустые сковородки, на столе перевёрнутые кружки, вилки с недоеденным мясом, лужи настойки, окурки. За столом, обхватив лохматую голову руками, спит пьяный мужик, со стороны нар также раздаётся дружный храп.
   За столом, рядом друг с другом, сидят Андрюха и Обезьян - оба по пояс голые, заметно выпившие. На столе перед Обезьяном - пузырёк с тушью, иголки, прочие причиндалы для нанесения татуировок.
  
   Обезьян, заплетающимся языком:
   - Ну что, братишка, не передумал?
  
   Андрюха, заплетающимся языком:
   - Никогда! Гусара разными глупостями - не запугаешь!
  
   Обезьян:
   - Ладно - верю! А чего колоть то будем? Может - тюремное что-нибудь? Например: "Не забуду мать родную? Не, давай я тебе - северного оленя изображу, настоящего, чукотского?
  
   Андрюха:
   - Дядя Паша, а ты Эрнесто Че Гевару можешь мне наколоть? Знаешь - кто это?
  
   Обезьян, обиженно:
   - Ты что, за деревенщину полную меня держишь? Что бы я да не знал - кто такой Че? Вот скажи ещё что похожее - тут же по лицу отгребёшь! Давай, двигайся ближе, в лучшем виде наколем - в берете, с автоматом в руках!
  
   Камера: Шурик, расположившись на нарах, поёт под гитару (с чувством, практически роняя слезу):
  
   Заварим круто дымный чай,
   Взлетают искры светлым роем.
   Моя родная, не скучай -
   Шипит в костре сырая хвоя.
  
   Ты там не знаешь ничего,
   Винишь, наверное, в измене.
   А здесь, тропою кочевой,
   Усталые бредут олени.
  
   Здесь сопки в воздухе висят,
   По пояс скрытые в тумане.
   Из женщин - вёрст на пятьдесят -
   Лишь ты - на карточке в кармане.
  
   И тот дым, и этот чай,
   И кедр с обугленной корою...
   Моя родная, не скучай -
   Шипит в костре сырая хвоя.
  
   Где-то на половине песни камера плавно переходит: Лицо Андрюхи - глаза закрыты, зубы сжаты, ресницы - дёргаются временами, на лбу - капельки пота.
  
  
  
   Панорама:
  
   Посёлок Апрельский, утро, здание общежития, безлюдно, на лавочки у входа сидит пожилая комендантша.
   Подъезжает "Урал" останавливается, из фургона вылезает Андрюха, вытаскивает рюкзак, захлопывает дверь. Подходит к кабине. Из открытого окна высовывается улыбающийся Обезьян, за ним - лицо Шурика.
  
   Обезьян:
   - Ну, давай, студент, отдыхай! Ни пуха тебе!
  
   Обезьян протягивает из кабины руку, Андрюха её пожимает.
  
   Андрюха:
   - И вам, дяденьки, не хворать! Да встретимся ещё, чего там.
  
   Отходит немного, машет рукой, машина уезжает.
   Андрюха подходит к комендантше.
  
   Андрюха:
   - Привет, тетя Маша! А мои то - спят ещё?
  
   Тётя Маша:
   - И тебе здравствовать, сокол ясный! А твои? Да вообще никого нет, пуста наша халупа, все на объектах ещё, к вечеру только будут! Так что - первый ты у нас! Вот ключик тебе от комнаты!
  
   Андрюха нагибается и берёт ключ.
  
   Тётя Маша, прикрывая нос ладошкой:
   - А смердит то от тебя как! Не вздумай на чистые простыни плюхаться! Через полчаса баня поселковая уже заработает, ты, сокол ясный, в баньку то сходи, помойся. Да и постригись, что ли, вон все волосья в масле машинном. А бородёнку то свою смешную - вовсе сбрей. Не борода - смех один. Прямо дьячёк, какой, вылитый!
  
   Андрюха, открывая дверь общежития:
   - Спасибо, тётя Маша, за встречу горячую, за слова добрые!
  
  
  
   Интерьер:
  
   Комната общежития, шесть небрежно застеленных коек, стол, стулья, на стене большое овальное зеркало, потрёпанная гитара в углу. Небольшой бардак: вещи разбросанные тут и там, у кроватей валяются кирзовые сапоги, портянки, на столе - тарелки с засохшими объедками.
   Поворачивается ключ в замке, открывается дверь, заходит Андрюха, бросает рюкзак возле своей, идеально заправленной койки, осматривается.
  
   Андрюха:
   - А что, вполне и ничего даже. Практически - идеальный порядок, если с "Жарким" сравнивать, понятное дело.
  
   Подходит к зеркалу, критически вглядывается в своё отражение.
  
   Андрюха, критично:
   - Да, права тётя Маша - чучело огородное, пугало, мать его, блин! Да - надо это - на корню присекать, первым делом - в баню!
  
   Открывает свою прикроватную тумбочку, складывает в полиэтиленовый пакет банные принадлежности, предусмотрительно оставленное там чистое бельё.
  
  
  
   Панорама:
  
   Андрюха с полиэтиленовым пакетом в руках подходит к двухэтажному зданию.
   Над входом вывеска - "Баня", в одном из окон - "Парикмахерская", в другом окне объявление: "Свежее пиво - 1,50 руб./бутылка. Веники настоящие - 15руб./штука".
  
   Андрюха, сам себе:
   - А вот это - очень кстати: всё в одном флаконе. Веники только - дороговаты....
  
   Открывает дверь, заходит внутрь.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Банный холл.
   Андрюха, вымытый и свежий, слегка раскрасневшийся, без усов и бороды, налысо бритый, одетый в прежнюю одежду, подходит к зеркалу, критически смотрит на своё отражение.
  
   Андрюха, задумчиво:
   - Не, уже совсем другое дело. Одежонку бы ещё сменить - совсем отлично было бы.....
  
  
  
   Панорама:
  
   Андрюха идёт по улице. Навстречу попадаются редкие прохожие, одетые в ватники и замусоленные штормовки, в кирзовых и резиновых сапогах.
   Вывеска "Мужская одежда". В витрине - одинокий манекен, одетый в белый костюм, на голове шляпа-котелок, на ногах чёрные блестящие ботинки, в руках тросточка.
   Андрюха, глядя на витрину, задумчиво:
   - А почему бы и нет, собственно говоря? Изменим облик - кардинально, чёрт побери! Лишь бы размер подошёл!
  
  
  
   Интерьер:
  
   Магазин. За прилавком откровенно скучает продавщица средних лет.
   В магазин заходит Андрюха, подходит к продавщице.
  
   Андрюха:
   - Здравствуйте! Извините, конечно, но нельзя ли примерить тот белый костюм из витрины? Ну, и остальное всё: ботинки, шляпу?
  
   Продавщица, очень удивлённо:
   - Зачем это тебе, мальчик? Поприкалываться решил? Кто это по Чукотке - в белых костюмах разгуливает? Да и вообще - этому костюму лет - не сосчитать! Уже лет двенадцать, почитай, со дня открытия магазина, манекен в нём в витрине стоит. Никто и не интересовался никогда!
  
   Андрюха, упрямо:
   - А я вот интересуюсь! Имею право, в конце концов, или нет? Честное слово, если подойдёт, обязательно куплю! А, тётенька? Давайте - померяем!
  
   Демонстрирует пухлый кошелёк.
  
   Продавщица, кричит:
   - Лиза! Эй, Лиза! Иди скорей сюда! Тут какой-то сумасшедший костюм мерить хочет! Ну, тот, который на манекене!
  
   Камера: На витрине стоит голый одинокий манекен, две девчушке с интересом пялятся в витрину, пихают друг друга локтями, хихикают.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Магазин. Отдёрнув занавеску, из примерочной кабины выходит Андрюха: в белом костюме, чёрных блестящих туфлях, в шляпе и с тросточкой в руках.
  
   Андрюха, немного рисуясь:
   - Ну, как я вам, гражданки? Как - костюмчик сидит?
  
   Вторая, пожилая продавщица, всплеснув руками:
   - Обалдеть и не встать - как влитой! Прямо - прынц из сказки!
  
   Первая продавщица, откровенно заигрывая:
   - Молодой человек, а какие у Вас планы на вечер? Не скрасите ли - одиночество бедной, скучающей разведёнки?
  
   Андрюха, небрежно помахивая тросточкой:
   - Почему бы и нет, мадам? Почему бы - и нет? С планами на вечер я ещё не определился, но ежели что - я найду Вас! Всенепременно найду!
  
   Походкой записного денди выходит из магазина, продавщицы зачарованно смотрят ему в след.
  
  
  
   Панорама:
  
   Андрюха, помахивая тросточкой идёт по улице. Редкие встречные прохожие, одетые в ватники и штормовки, уступают ему дорогу, восхищённо смотрят вслед, качая головами.
   Навстречу бежит лохматая собака.
   Метрах в десяти от странного прохожего собака останавливается, приседает, смотрит испуганно, разворачивается, и с протяжным воем устремляется прочь.
   Навстречу Андрюхе попадается Шурик.
   Останавливается в трёх метрах, Срывает с головы кепку, кланяется подобострастно.
  
   Шурик, подобострастно:
   - Здравствуй, Начальник, здравствуй!
  
   Андрюха:
   - Офигел что ли совсем, морда бурятская? Это же я - Андрюха! Ну, посмотри внимательно, теперь то - признал?
  
   Шурик, продолжая кланяться:
   - Конечно же, признал, Начальник Андрюха! Как - не признать! Можно я пойду, мне на почту очень надо! Можно? Спасибо, Начальник Андрюха! Спасибо!
  
   Не переставая кланяться, пятится, потом разворачивается и убегает, испуганно оглядываясь.
  
   Андрюха, чеша в затылке:
   - Ну и дела....
  
  
  
   Панорама:
  
   Около общежития останавливается вахтовка, из неё вылезают Витька, Михась и Гешка, одетые по-походному.
   Им навстречу по улице идёт Андрюха, в своём белом костюме, надвинув шляпу на глаза, в одной руке тросточка, в другой - бутылка с пивом.
  
   Витька, достаточно громко и хмуро:
   - А это что ещё за фраер такой нарисовался?
  
   Михась, делая по направлению к Андрюхе несколько шагов, себе под нос:
   - Действительно, очень интересно - откуда такие гуси залетают?
   Уже громко:
   - Здравствуйте, уважаемый! Вы случаем - не Ален Делон будите? Типа - проездом из Парижу?
  
   Андрюха, снимая шляпу:
   - Он самый - случаем, он - самый! Из Парижа - в Матызлей!
  
   Михась узнаёт приятеля, падает, истерически смеётся, катаясь по тротуару.
   Подбегают остальные, дружеские объятия, подхватывают Андрюху на руки, качают.
  
   Голос Андрюхи за кадром:
   - Если Вы по нужде какой приедете в посёлок Апрельский, Вам обязательно расскажут Легенду "о лысом фраере в белом костюме". Это - про меня.
  
  
  
   Интерьер:
  
   Комната в общежитии. Дружеские посиделки. Присутствуют: Андрюха, Витька, Михась, Гешка, Вырвиглаз, Обезьян, Шурик.
   Стол заставлен нехитрой закуской, но по центру стола - тазик красной икры, привезённой с "Жаркого", также несколько бутылок болгарской "Плиски", тарелки, вилки, пустые и полупустые стопки. Вешалка с белым костюмом весит около зеркала.
   Видно, что застолье продолжается уже давно.
   Очередной тост.
  
   Вырвиглаз:
   - Ну, за Павла Григорича! За сообразительность его!
  
   Все выпивают, ставят пустые рюмки на стол.
  
   Витька, спрашивает у Андрюхи:
   - А дальше что было? Попробовал ты этой микстуры? А собачатину - ел?
  
   Андрюха:
   Да попробовал, пень ясный! Вполне даже съедобно. Да, кстати, я же вам - подарки привёз!
  
   Достаёт из под кровати рюкзак, расшнуровывает, достаёт несколько пузырьков с "Боярышником", вручает всем.
  
   Андрюха:
   - Вот - выпить можно, а ещё можно - сохранить, как память о Чукотке! Вот!
  
   Все смеются.
  
   Вырвиглаз, глядя на свой флакончик:
   - Ну, Андрюха, ты и дал! Подарок - всем подаркам - подарок!
  
   Обезьян:
   - Главное - что оригинальный, безпонтовый! Значит - от души!
  
   Андрюха, снимая футболку:
   А вот ещё - мне дядя Паша наколку сделал - Че Гевара, как живой!
  
   Обезьян опускает вниз глаза, изображая из себя скромника.
  
   Михась, уважительно трогая татуировку пальцем:
   - Да, блин, классно получилось!
  
   Гешка, Андрюхе:
   - А песенку то новую написал, какую-нибудь?
  
   Андрюха, важно:
   - А как же, сейчас сбацаю! Правда, она немного с философским уклоном получилась, но те, кому надо - поймут!
  
   Берёт гитару, поёт. Остальные серьёзно слушают, в конце уже подпевают, понимающе поглядывая друг на друга.
  
   Победа!!!! Однажды - отважно
   Нас посетила - привычно....
   И трубадуры важно
   Оповестили мир:
   Мол, нынче - у нас всё отлично,
   Вокруг - спокойно и благостно,
   Без этих дурацких выстрелов,
   И - без звона рапир.
   Не будет уже - как прежде!
   Походы и битвы - в прошлом.....
   Давно разбежались лошади,
   Затупились клинки....
   И прекрасные женщины,
   В белых - как снег - одеждах,
   Осыпают Героев цветами
   С ног и до головы
   Что ж приуныли, братцы?
   Слава и деньги - в тягость?
   Женские ласки - не в радость?
   И тоска на душе?
   Лишь желанье - подраться
   Вместе с нами осталось,
   Никуда - не девалось....
   Даже неважно - с кем....
   Может - уедем отсюда?
   В те края - где сраженья,
   Где бои и походы,
   Да зелёный прибой.....
   А Победа - она лишь тёща,
   Совсем, причём, нелюбимая:
   Погостили, любезная? И быстро - домой...
  
   А Победа - лишь тёща,
   Совсем, причём, нелюбимая:
   Погостили, любезная? И быстро - домой...
  
   Победа - однажды отважно
   В наши стучится двери.
   Мы Вас не ждали, мамаша!
   Мы Вас не ждали - совсем!
   Видите - двери заперты?
   Знать - никого нету дома......
   Вы пока погуляйте - по нежной и тёплой росе.....
  
   Видите - двери заперты?
   Знать - никого нету дома.....
   Вы пока погуляйте - по нежной и тёплой росе.....
  
  
   Конец второй серии.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"