Бондаренко Андрей Евгеньевич : другие произведения.

Народная Воля - 2017, три пятых

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Три пятых текста, черновик

  
   Цикл - "Параллельная Россия".
   Жанр - "Социальная фантастика".
   Книга первая - "Народная Воля - 2017".
  
  
  
   НАРОДНАЯ ВОЛЯ - 2017
  
  
   От Автора.
  
   Давайте, сразу договоримся. Что называется, на берегу.
   Речь идёт о Параллельном мире, не более того.
   Да, Россия. Но только Россия - Параллельного мира.
   Все аналогии - не имеют никакого значения. И ответственности - ни малейшей - не влекут.
   Так будет легче и проще.
   И мне. И вам. И сотрудникам доблестной ФСБ.
  
   Автор.
  
  
  
   Пролог.
  
   Этого быть не могло. Но, тем не менее, случилось.
   Отгремела Первая чеченская война. Не смотря на неразрешимые межнациональные разногласия, было заключено прочное перемирие. Авторитетный генерал Гусев, ясный перец, постарался.
   Федералы, отрезав от своенравной Республики одну треть, продвинулись до самой Реки.
   Как называлась Река? Не имеет никакого значения. Русские называли её по-своему. Чеченцы - на собственный манер. В официальных географических атласах она значилась под третьим названием. Бывает...
   Тем не менее, перемирие было достигнуто. Более того, оно скрупулезно соблюдалось обеими сторонами на протяжение - без малого - девяти месяцев.
   Случались, конечно, и единичные инциденты - со стрельбой и хладными трупами. Но крайне редко и нерегулярно. То бишь, без характерной динамики, обещавшей новую войну. Из серии - "вялые приграничные конфликты".
   Да и взаимная стрельба велась несерьёзно, сугубо от дури отдельных, не в меру нервных и горячих бойцов.
   В том смысле, что ни одна из сторон даже и не пыталась форсировать Реку. Постреливали друг в друга с противоположных берегов, не более того. Мол, и генерал-лейтенант Гусев, и Президент Ичкерии Мусса Даудов - фигуры знаковые и уважаемые. Более того, гневливые, своенравные и решительные. Способные - лично - расстрелять провинившегося. Причём, без всякого суда и следствия. Не опасаясь ни родовой мести, ни истошных демократических воплей.
   Таких взрослых персон, ясная фарфоровая перечница, надо уважать, побаиваться и - беспрекословно - слушаться. Если, конечно, жизнь дорога. Не говоря уже про погоны и ценные родовые папахи...
  
   - Странно это всё, - хлебая гнутой-перегнутой алюминиевой ложкой армейскую пшённую кашу, щедро сдобренную жирнющей свиной тушёнкой, ворчал старший лейтенант Назаров. - Не нравится - лично мне - такая затяжная и звонкая тишина. Так и веет - хренью новой, кровавой.
   - Сплюнь, командир, - посоветовал ефрейтор Ванька Борченко, состоявший при Назарове в качестве ординарца, повара, официанта, радиста и дежурного собеседника. - И по дереву постучать - не забудь. Причём, и плюй усердно, и стучи - от души...
   - Пшёлты...
   - Сам - пошёл.
   - Молчать! На гауптвахте сгною, морду.
   - Сгноил один такой. Во-первых, гауптвахта - изначально - она предназначалась сугубо для офицерского сословия. Во-вторых, кто же тогда по утрам - тебе, гастритнику заскорузлому - будет готовить жиденькую манную кашку? А омлет с помидорами? Кто, блин, спрашиваю?
   - Ладно, живи, уговорил, - благостно вздохнул старший лейтенант. - Манная каша (почти мамкина), она дорогого стоит. Как, кстати, и омлет.... Иван, а где ты куриные яйца берёшь? Я, конечно, лох чилийский и всё такое прочее, но некоторые вещи различать умею. Например, порошковый омлет от натурального - завсегда - отличу. Ну, чего молчишь, прохиндей?
   - Дык, это..., - замялся Борченко, - Женский пол - яйцами - обеспечивает....
   - Чего, чего? Я не ослышался? - начальственно хохотнул Назаров. - Не, про то, что ты, ефрейтор, являешься записным и идейным "ходоком" я, понятное дело, в курсе. Командир, как-никак. И в Ставрополе - в "учебке" - за тобой была отмечена данная ярко-выраженная тенденция, и на Базе, в Махачкале, был замечен в подвигах романтических. Дело-то понятное и даже - в определённом смысле - полезное.... Но, пардон, здесь?
   Собственно, у старшего лейтенанта имелся достойный повод - для удивления. Взвод связи, состоящий под его командой, временно квартировал на северо-западном, "федеральном" берегу.
   Взвод? Не смешите, право. Это до Перестройки были - полноценные взвода, состоящие из трёх (а иногда даже из четырёх!), полнокровных отделений. А, в данный конкретный момент? Шестнадцать сопливых пацанов, включая надёжного и многократно проверенного Борченко. Не густо, как ни крути...
   Взвод располагался в откровенно-неудобном - с точки зрения военной тактики и стратегии - месте. То бишь, на ограниченном - в оперативном пространстве - пятачке.
   На юге имела место быть бурная Река, на противоположном берегу которой и располагались вражеские - в потенциальном плане - силы. С севера поджимали высокие и неприступные скалы.
   Задачи взвода, поставленные Командованием? Ничего хитрого. Обустроить стационарный лагерь на вышеозначенном пяточке и ждать. Долго и целенаправленно - ждать...
   Чего, собственно, ждать? Момента, когда из чёрно-бурых скал высунется сверло горнопроходческого бура.
   - И кому, Игорь Игоревич, всё это надо? - надоедливо ворчал Борченко, усердно помешивая - гладко-оструганной самшитовой дощечкой - варево, кипящее в стандартном армейском котелке, подвешенном над догорающим костерком. - Какие, мать его, дырки в скалах? Мол, потом по ним пройдут некие секретные кабеля связи.... Какие, к нехорошей маме, кабеля?
   - Обычные - кобеля, - хмыкал в ответ Назаров. - Тебе ли, кобелине позорной, не знать про это? Кобеля вы, мои - кобеля. Душу всю - растерзали поэту. Кобеля - как весной тополя. И я, милая, знаю про это...
   - Гы-гы-гы!
   - Отставить!
   - Есть, отставить!
   - Вот, то-то же.... Сводки с полей?
   - Цветут, растут и пахнут! Так пахнут, что голова кругом идёт...
   - Отставить! По делу докладывай.
   - Есть, по делу! - вытянулся в струнку Иван. - С самого раннего утра на противоположном берегу наблюдается некое шевеление. Суетятся что-то чечены. Как бы не того...
   - Ерунда, - вальяжно отмахнулся старший лейтенант. - Перемирие прочное. Что называется, на века. Генерал Гусев, это вам не портянка заскорузлая, прошлогодняя...
   - Вью! - просвистело над головами. - Бух!
   - Вью! Бух!
   Мины, выпущенные из армейского миномёта, ложились чуть правее от их светло-бежевых палаток, замаскированных тёмно-зелёной профильной сетью, утыканной бурыми кусками лохматой ткани.
   - Взвод! Занять оборону! - нащупывая ладонью автомат, прислонённый к кусту боярышника, проорал Назаров. - Рассредоточится по периметру! Без моей команды не стрелять! Ефрейтор Борченко!
   - Я!
   - Доложить обстановку!
   - Есть! - приник к окулярам бинокля Иван. - На речном берегу наблюдаю порядка десяти надувных лодок, вытащенных на отмель. Более пятидесяти бойцов в камуфляже занимают позиции. Там же выставлен и армейский миномёт. Визуально Р-12. Заряжают...
   - Вью! Бух!
   Правая палатка разлетелась в клочья.
   - Суки, - поморщился старший лейтенант. - Петров и Чеванава, похоже, так и не успели выбраться.... Настраивай, Иван, рацию. Мать их всех...
   - Вью! Бух!
  
   Этого быть не могло. Никогда и ни при каких обстоятельствах. О чём им и сообщил полковник Свиридов, находившийся на промежуточной Базе, расквартированной на окраине станицы Ново-Русская.
   - Оставить, панику! - велел далёкий и мужественный голос полковника. - На провокацию не отвечать! Ответного огня не открывать! Всё ясно, старший лейтенант?
   - Так точно! - дежурно отреагировал Назаров. - Как скажете...
   - Не понял! - взъярился Свиридов. - Какие, в жопу, сомнения? Выполнять, старший лейтенант! Если, понятное дело, погоны дороги...
   - Есть, выполнять! Есть, отставить сомнения!
   - Вью! Бух!
   И от двух центральных палаток не осталось и следа.
   - Они рассредоточились цепью и начали перемещаться в нашу сторону, - доставая из наплечной сумки гранату, доложил ефрейтор.
   - Взвод! Слушай мою команду! - надсадно прокричал Назаров. - Принять бой! Действовать - по обстановке! Патроны и гранаты - беречь!
   Минут через десять, встретив активное сопротивление, чечены отошли обратно, к речному берегу.
   - Три трупа и четверо раненых, - доложил Борченко. - Не считая понятное дело, Петрова и Чеванаву.
   - Нормально, держимся. Настраивай рацию...
   - Внимание, внимание! - известил голос, многократно усиленный мощным мегафоном. - Русские солдаты, сдавайтесь! Сопротивление бессмысленно! Вас ждёт горячий чай, сытный плов и наше радушие. Гы-гы-гы! Повторяю. Русские солдаты, сдавайтесь! Сопротивление бессмысленно! Вас ждёт горячий чай, сытный плов...
   - Сдавайтесь, старший лейтенант, - подтвердил по рации полковник Свиридов. - Руководству не нужны прецеденты, провоцирующие активные боевые действия. А вас мы не бросим. Есть - под рукой - опытные дипломаты. Опять же, по приказу Президента Ёлкина создана мощная команда "переговорщиков". Сдавайтесь, ребятушки. И пусть вам поможет Бог...
   - Пшёлты! - разбивая рацию мощным ударом каблука, отреагировал Назаров. - Хрен тебе, морда сытая и лощёная, а не "сдавайтесь"! Меня старенький дедушка, ветеран многих войн, не так поймёт.... Взвод! Слушай мою команду! Драться - до последнего патрона! Твою мать! И пусть нам поможет - Бог...
   Бой возобновился. Возобновился - с новой силой, как принято говорить в современных романах о войне?
   Нет, конечно же. Так, вялотекущие перестрелки и локальные попытки пойти в обход. Не более того. Прагматизм, он уже стал характерной чертой всех жителей нашей древней планеты. Все - без единого исключения - хотят добиться победы малой кровью. Если, понятное дело, не буден спущен Сверху однозначный приказ, мол: - "Победа нужна прямо сейчас. Любой ценой. Патрон и людских ресурсов - не жалеть...".
   Через полтора часа в живых - с русской стороны - оставались только Назаров и Борченко. Так, вот, получилось. Реальный бой, это вам не шутки уродца Евгения Петросяна. Совсем - не шутки...
   Через Реку следовал мощный плот, на брёвнах которого располагалась установка "Град".
   - Получается, Игорь Игоревич, что скоро распрощаемся? - умело перевязывая правое, простреленное навылет плечо старшего лейтенанта, спросил Иван. - Типа - помрём за родимую Россию? За шикарные прокурорские и генеральские дачи, разбросанные по всей стране?
   - Наверное, так, - морщась от боли, согласился Назаров. - Помрём, ясная лавочка. Защищая хрен знает что.... Стоп! Слышишь?
   - Ага. Гудит...
   Из-за северных островерхих скал неожиданно вынырнули два чёрных вертолёта.
   - Симпатичные такие..., - зачарованно пробормотал ефрейтор. - Хищные и эстетичные - до полного офигения.... "Чёрные Акулы". Это вам не тёщин наваристый плов, сваренный в родовом казане из мослов горных баранов. Твою мать...
   - Брым! Дых! Ту-ту-ту! - незамедлительно запели вертолётные пушки и пулемёты. - Вжиг! Вжиг! - дружно подхватили ракеты класса "воздух-земля". - Бух! Бух! Бух!
   - Трындец пришёл чеченам, - через пару минут констатировал Назаров. - И плот - вместе с "Градом" - затонул. Бывает, блин. Типа - ничего личного. Война...
   Одна из "Акул", заложив широкий круг, пошла на снижение.
   Через несколько минут вертолёт приземлился - ровно на том месте, где утром ещё стояли четыре светло-бежевых армейских палатки.
   - Колёсики в крови запачкают, - расстроено покачал головой Борченко. - Не порядок, однако...
   Вертолётная дверца распахнулась, и из неё показался майор Хрусталёв. Личность - в Ограниченном Контингенте - весьма известная. Кто болтал, что мол, майор - на самом деле - служит в ГРУ. Причём, в звании полковника. Другие настойчиво говорили о ФСБ...
   За Хрусталёвым - по короткой откидной лесенке - спустились несколько бойцов в стандартной буро-серой камуфляжной форме с чёрными шлем-масками на головах.
   - Как дела? - подойдя, поинтересовался майор. - Лежите, родные, можете не вставать. Про себя докладывайте. Про трупы не стоит. Я их всех сверху видел. Ну, и так?
   - Плечо прострелено, - сообщил Назаров. - Навылет. Ерунда. Ещё левую икру - по касательной - задело. Кровь через кромку сапога переливается...
   - Понятное дело. Бывает. Ефрейтор?
   - Две пули сидят в ляжках, - отрапортовал Борченко. - По одной в каждой. Вы только не подумайте, что, мол, я убегал...
   - Отставить!
   - Есть, отставить!
   - Я, собственно, никогда не думаю, - язвительно усмехнулся Хрусталёв. - То бишь, сперва делаю. А после этого думаю.... Прапорщик Ванавара! - обратился к одному из "камуфляжников".
   - Я!
   - Головка - от секретного комплекса "Булава".
   - Так точно!
   - Молодец. Одобряю. Перевязать раненых. Загрузить в вертолёт. На всё даётся три минуты. Выполнять! Время пошло...
   - Есть, выполнять!
   - Сергей Сергеевич! - обратился Назаров. - Можно - вопрос?
   - Можно, старлей. Задавай.
   - Вы прилетели.... Был приказ - о начале активных боевых действий?
   - Не было никакого приказа, - тяжело вздохнув, признался майор Хрусталёв. - Это я немного хулиганю. По личной инициативе, так сказать. Погоны, скорее всего, сорвут, к нехорошей маме. Да и хрен-то с ними...
   - Капитан! - напомнил о себе прапорщик Ванавара. - А с трупами-то что делать? В вертолёт, ясная Государственная Дума, не поместятся. Хоронить - времени нет...
   - Пусть здесь лежат. Типа - дышат свежим горным воздухом.... Я не понял! Что ещё за гнилой штатский базар? До взлёта две минуты осталось! Работаем, мать вашу...
  
   "Чёрна Акула" взлетела и, элегантно огибая островерхие скалы, устремилась на северо-запад, к станице Ново-Русская. Второй вертолёт послушно следовал рядом, находясь чуть правее и выше.
   Майор Хрусталёв, вольготно развалясь в кресле второго пилота, тихонько напевал:
  
   В небе - солнечном и светлом,
   Путь свой держат - облака.
   Вдаль уходят - незаметно.
   И походка их - легка...
  
   Вдаль уходят - словно Боги,
   Босоноги и легки.
   Безо всяческой - дороги,
   Безо всяческой - любви...
  
   Без любви, и без надежды,
   Без сомнений и причуд.
   Ветерок - слепой и нежный,
   Нарисует - их маршрут...
  
   Нарисует, как и прежде,
   Всем тайфунам - вопреки.
   В край - безудержной - надежды,
   В край - немыслимой - любви...
  
   У меня - одна граната.
   Да патронов - полрожка.
   Знать, и мне пора, ребята,
   Уходить - на облака...
  
   И уйду, хоть прожил - мало,
   Без особенных затей.
   Ждёт меня там - Че Гевара,
   Миллион - других друзей...
  
   Тех друзей, что без дороги
   Вдаль - безвременно - ушли.
   Одинокие - как Боги,
   В край надежды и любви...
  
   Одинокие - как Боги,
   В край надежды и любви...
  
   В небе - солнечном и светлом,
   Путь свой держат - облака.
   Вдаль уходят - незаметно.
   И походка их - легка...
  
   В небе - солнечном и светлом...
   И походка их - легка...
  
  
   Глава первая
   Протокол и вице-губернатор
  
   - Значится так, уважаемый. Будем протокол составлять. Вчера вы, без видимых на то веских причин, избили четверых жителей нашей мирной деревни. Да, и пацанам-дачникам - от вас, опять-таки - досталось по полной программе. В чём причина такого неадекватного и социально-неправильного поведения?
   - Они - при моей жене - матом ругались, товарищ капитан.
   - Да и не товарищ я, по временам нынешним. Да, и не господин. Вы ко мне проще обращайтесь - "капитан полиции Борченко". Если, конечно, нетрудно. Так, значится, матом ругались?
   - Так точно, матом.
   - И, только за это вы - их?
   - Только - за это. Причём, и не сильно совсем бил. Так, процентов на десять от имеющего потенциала.
   - А сами-то, что? Матом - вовсе - не ругаетесь?
   - Ругаюсь, конечно, когда нахожусь среди мужиков. А так, и нет совсем. Когда же при моей жене матерятся, ничего с собой поделать не могу, рука - сама по себе - в табло говорящему заезжает. Да, и остальные руки-ноги - следом. Вот, как бы так оно. Виноват, конечно. Исправлюсь. Ясный месяц над мирным чеченским аулом....
   - Да, дела.... А меня вы, майор, не помните? Тогда - в Чечне, на берегу Реки? Взвод связистов старшего лейтенанта Назарова? Ефрейтор Борченко? Ну, я ещё смешное ранение тогда получил - по пуле в каждую ляжку? Ну, да, ну, да, конечно....Таких - под вашим началом - человек шестьсот состояло. И все - на одно лицо. В том смысле, что бритые на лысо, со смешными торчащими ушами.... А я вас - всё это время - помню. Хорошо тогда вы нас учили. На совесть. Многие даже выжили потом. Не все, понятное дело. Бывает.... И жену вашу помню. В вашу комнату один раз заходил, когда дневалил, на учебке ещё. На стенке её фотка висела. Очень красивая женщина. Да, при такой - нельзя материться, вовсе. Правильно вы вчера - тех козлов жизни поучили. Однозначно-полезное и нужное дело.... Ладно, подписывайте протокол.
   - Подписал. А, что дальше?
   - В камеру, пожалуйте, товарищ майор. Завтра с утра состоится суд. Там и с супругой увидитесь, поговорите. Впаяют, в баню по субботам не ходи, пятнадцать суток. Иначе не получится. Указание пришло из Москвы, мол, завернуть - на бытовом уровне - гайки.
   - Это правильно, - одобрил Хрусталёв. - Бардак в стране полный и качественный. Давно уже пора порядок навести. Только, вот, снизу ли надо начинать? Может, стоит, сугубо для пользы дела, по Верхам пробежаться? Типа - там подчистить немного? Чтобы подать-показать грамотный пример всем другим уровням?
   - Столице виднее, - грустно усмехнулся Борченко. - Как скажут, так и будет.... Майор, у меня маленькая просьба.
   - Давай, ефрейтор, прости, капитан, излагай. Постараюсь выполнить. Не вопрос.
   - В камере изолятора разные...э-э-э, люди находятся. Не все адекватные и положительные. М-м-м...
   - Не надо ходить кругами, - улыбнувшись, посоветовал Хрусталёв. - Говори толком, сослуживец.
   - Не надо никого убивать и калечить, - хмуро глядя в пол, попросил Борченко. - У меня с показателями, и без того, полная труба...
   - Хорошо, не буду. Постараюсь обойтись малой кровью, без существенного членовредительства.... Кстати, ефрейтор. А, что слышно о младшем лейтенанте Назарове?
   - Игорь Игоревич, нынче, большой человек. В ФСБ трудится, в звании полковника. Возглавляет "Департамент по борьбе с экстремизмом". Говорят, что скоро станет генералом...
   Хрусталёва увели. Капитан Борченко, тяжело вздохнув, включил телевизор. По Первому каналу выступал Президент России - Дмитрий Владимирович Зайцев. Грамотно так выступал, солидно и вдумчиво.
   Президент вольготно восседал в высоком кожаном кресле, так сказать во главе угла. А по обеим сторонам длинного стола, оснащённого нарядной палисандровой столешницей, располагалось порядка двух десятков женщин и мужчин. Важных таких. Упакованных, славных и краснощёких. Со счастливыми искорками в карих еврейских глазах.
   Мужчины и женщины, понимающе переглядываясь между собой, что-то старательно записывали - "Паркерами" с золотыми перьями - в своих разномастных блокнотах.
   Президент, коротко откашлявшись, объявил:
   - Господа, вижу, что здесь собралась российская элита! Я надеюсь на вас! Тем более - в условиях глобального мирового финансового кризиса. Спасибо за аплодисменты.... Теперь о неприятном. Совершенно недопустимо, что даже в такой тяжёлой ситуации находятся люди.... Да, что там, преступники! Позволяющие себе зарабатывать - "на освоении" государственного бюджета. Мне тут доложили, что откаты российские чиновниками получают практически за всё. Даже за договора на ремонты школ и детских садов. Не говоря уже об установках светофоров и проведении любого, мало-мальски значимого праздника.... Не, я такого не могу позволить, ёлы-палы! Эти присосавшиеся к бюджету - позор для нашей великой и могучей страны...
   "Присосавшиеся", стыдливо склоняя головы, что-то усердно строчили в разномастных блокнотах.
   - Тьфу, ты, мать его! - в сердцах выругался Борченко и выключил телевизор. - Клоуны несмешные и гнилостные. Уже лет восемь-десять подряд одно и то же болтают. Слов много, а дел - полный ноль. Доиграются, блин горелый, до Революции. Тем более что 2017-ый знаковый год на дворе...
  
   Камера изолятора временного содержания напоминала - своими геометрическими параметрами - школьный пенал. То есть, была длинной и очень узкой, пятнадцать метров на три с половиной.
   Вдоль правой стены были выставлены в ряд двухэтажные обшарпанные нары. В дальнем торце помещения наблюдалась светло-бежевая старенькая ширма. Бетонный пол был загажен и заплёван донельзя. Ну, и воняло - не приведи Бог.
   "Обычный, блин, гадюшник", - мысленно усмехнулся Сергей. - "Впрочем, здесь ещё ничего, жить можно. К примеру, в никарагуанской тюрьме было многократно хуже. Духота страшная. Плюс сорок при отсутствии кондиционера. Буро-коричневая вода на стенах. По полу безостановочно сновали - туда-сюда - чёрно-бурые крысы и рыжие тропические тараканы. Бр-р-р! Как вспомню, так вздрогну...".
   На срединных нарах, испуганно вздрагивая, сидела троица молоденьких - лет по шестнадцать-семнадцать - парнишек. А рядом с нарами возвышались две мрачные приблатнённые личности. Один, тот, что пониже, был обрит на лысо и обнажён по пояс. Торс лысого арестанта был густо испещрён тёмно-синими татуировками. Второй деятель был худ, костист и усат.
   - О, ещё один потенциальный петушок прибыл! - обрадовался усатый. - Ты же, Костян, не любишь малолеток? Типа - предпочитаешь взрослых дяденек?
   - Предпочитаю, - похотливо оскалился лысый. - Ты, Сизый, угадал, - начальственно подмигнул Сергею: - Как зовут тебя, земеля сексуальная?
   Хрусталёв не стал тратить время на пустые разговоры. Молча - кошачьей походкой - он подошёл к сладкой парочке. Удар, пирует, удар. Правка ребром ладони.
   Пристроив два неподвижных тела на ближайших к входной двери нарам, Сергей подошёл к пацанам и представился:
   - Хрусталёв. Можете именовать меня - "дядей Серёжей".
   - Егор, Мишка, Артём, - откликнулись мальчишки.
   - А ты, дяде Серёжа, не перестарался? - уважительно моргая длинными ресницами, спросил белобрысый Егор. - Капитан Борченко будет сердиться...
   - Ерунда. Ничего страшного не случилось, - заверил Хрусталёв. - Во-первых, я Борченко знаю уже давно. Помню, как он ефрейтором - много лет тому назад - служил во взводе армейских связистов. А, во-вторых, эти два деятеля скоро придут в себя. Минут так через двадцать-тридцать. Я, собственно, их грамотно бил. То бишь, в нужные болевые точки.... Когда же эта мерзкая шелупонь придёт в себя, я им популярно объясню - что да как. То бишь, прочитаю краткую лекцию о правилах хорошего тона. Если не поймут, то ещё добавлю. Причём, на этот раз, уже от всей души.
   - Костян и Сизый - люди авторитетные, - боязливо пожимая плечами, сообщил конопатый Мишка. Они всю нашу Ольховку держат в страхе.
   - В страхе? И вы это терпите?
   - А, что можно сделать? Они, вон, какие здоровенные. Да и с ножами ходят постоянно. Не пистолет же покупать в городе. Это и дорого и ненадёжно. Могут - запросто - продать уже "засвеченный" ствол. Отмывайся потом до самого морковкиного заговенья...
   - Зачем - пистолет? - хмыкнул Сергей. - Достаточно рогатки.
   - Какой ещё рогатки? - уточнил Егор.
   - Обыкновенной, армейской. Такими оснащают диверсионные группы и штурмовые команды. Очень полезная и действенная штуковина. Прицельно бьёт метров с пятидесяти-семидесяти. Причём, железными тяжёлыми шариками. Если потренироваться, то и глаз фигуранту можно выбить - с одного выстрела - запросто.
   - Ты, дядя Серёжа, шутишь?
   - Очень надо, - обиделся Хрусталёв. - Поставить на место зарвавшуюся сволочь - дело святое и шутками не пахнущее.... А вы, пацаны, за что сюда попали? Небось, мелкое хулиганство?
   - Не, мы люди мирные, - по-доброму улыбнулся толстощёкий Артём. - Наоборот, пострадали, так сказать, за правду.
   - За правду? Ну-ка, рассказывайте, орлы деревенские. Послушаю. Егорка, излагай. У тебя язык хорошо подвешен.
   - Это точно, - согласился белобрысый мальчишка. - Поболтать я, действительно, люблю.... Значится так. Года три назад в нашей Ольховке купил земельный участок, расположенный на берегу Зеркального озера, Павел Фёдорович Сергеев.
   - Вице-губернатор Санкт-Петербурга? - удивился Сергей. - Ничего себе, ёшки-матрёшки!
   - Он самый, дядя Серёжа. Отвечает, кажется, за капитальное строительство и за ЖКХ.
   - Ну-ну, продолжай.
   - Короче говоря, у нас на Зеркальном озере был оборудован деревенский пляж. Ещё мой батяня купался на нём. Там и с мамкой познакомился.... Участок Сергеева, размером в тридцать две сотки, расположен выше, на холме, над пляжем. Сперва-то всё шло нормально. Вице-губернатор установил на участке пару вагончиков для рабочих и нагнал полтора десятка строителей из Белоруссии. Белорусы за год отгрохали шикарные трёхэтажные хоромины. Причём, из серии - мама не горюй. Даже мраморные колонны имеются вдоль фасада. Понятное дело, что и баньку выстроили с пятнадцатиметровым бассейном, и садовую беседку, и зимнюю отапливаемую оранжерею, и гараж на четыре машины.... Интересно, откуда у Павла Фёдоровича столько деньжищ? Неужели, у вице-губернаторов такие высокие зарплаты?
   - Не забивай себе голову разной ерундой, - посоветовал Хрусталёв. - Рассказывай по делу. Не отвлекайся.
   - Как скажете, - обиженно засопел Егорка. - Итак, дом вице-губернатора по весне достроили. На участке заложили самый настоящий сад с высокими взрослыми деревьями и кустами. Разбили несколько больших цветочных клумб - розы там, гладиолусы, пионы. Даже газон привезли, свёрнутый в несколько рулонов. Чудеса в решете, так его и растак.... Потом всё это огородили высоченным забором. Приехал Сергеев, принял работу, огляделся по сторонам и решил, что, мол, слегка тесновато. Да и молодёжь шумит на пляже, отдыхать полноценно мешает. Пошёл вице-губернатор в Правление и о чём-то там договорился с нашими чиновниками.... Через пару дней мы с пацанами и девчонками решили сходить на пляж - поиграть в волейбол, купаться-то ещё рановато было, вода не успела толком прогреться. Притопали, а к пляжу не пройти. Губернаторский забор - с двух сторон - спускается прямо к воде. И даже на пару метров заходит в озеро.... Мы, естественно, начали шуметь и возмущаться. Да, куда там. Ворота распахнулись, и со двора вышли два здоровущих охранника, ведущих на поводке злобную немецкую овчарку. Прогнали нас, короче говоря. Более того, пообещали ментов натравить. То есть, полицейских. Мол, всё по закону оформлено, а мы являемся сопливой шпаной, не уважающей частную собственность...
   - Но деревенская молодёжь, естественно, не успокоилась, - прозорливо предположил Хрусталёв. - Мол, Интернет, великая и могучая сила.
   - Это точно! - с удовольствием подключился к разговору щекастый Артём. - Мы, естественно, всё засняли на мобильные телефоны, склепали пятиминутный информационный ролик и разместили его в Интернете. Шум поднялся. В Ольховку тут же примчались телевизионщики и через пару дней показали по Второму каналу соответствующий сюжет.... После этого и взрослые подключились. Создали инициативную группу. Главной, понятное дело, Алька Ветрова заделалась...
   - Не Алька, а Алина. Она же - Алевтина, - нахмурившись, поправил приятеля Егор. - Это моя родная сеструха, - пояснил для Хрусталёва. - Она и заявление в суд подала. Написала и отвезла в город. Мол, так и так, спасите от чиновничьего произвола и остановите коррупцию.
   - И, как оно - в плане конкретных результатов?
   - Почти два года судились. Суд, вроде бы, выиграли. А, толку-то? Всё равно, мы остались без пляжа.
   - Как же так? - удивился Сергей. - А, решение суда?
   - Вот, так, - по-взрослому вздохнул Егор. - Павел Фёдорович, будучи человеком законопослушным, забор перенёс вверх по холму. Но сейчас на месте старого забора выкопаны две глубокие и широкие канавы. Мол, обыкновенные мелиорационные мероприятия, на которые и Проект имеется, согласованный со всеми инстанциями. А сам пляж рабочие засыпали битым стеклом. Чтобы деревенская молодёжь и наглые дачники не мешали отдыхать уважаемому человеку. Сиречь, мужу государственному. Причём, члену Политсовета партии "Могучая Россия".... Вот, по этому поводу вчера, рядом с участком вице-губернатора, и состоялся митинг, несанкционированный Властями. Собралось человек триста пятьдесят. Начали речи толкать, орать истошно, улюлюкать. Кто-то и пару тяжёлых камней бросил-метнул через высокий забор вице-губернатора. Полиция, понятное дело, появилась откуда-то.... Вот, нас троих и замели. Мол, попали под горячую руку. Как же без "стрелочников"? И Алинку с подружкой арестовали. Сидят в соседней камере. Капитан Борченко сказал, что все мы получим по пятнадцать суток. Мол, уже не отвертеться. Такие дела, дядя Серёжа...
   - Хреновые дела, - констатировал Хрусталёв. - Нечестные, подлые и несправедливые. Наказывать надо таких уродов законченных, как этот Павел Фёдорович.
   - Как же его накажешь? - шмыгнул конопатым носом Мишка. - Он же, как-никак, вице-губернатор. Опять же, постоянно окружён охранниками. А весь забор утыкан камерами видеонаблюдения.
   - Надо обратиться за помощью к "Народной Воле". Так собрались ребята суровые и реальные. Разберутся с Сергеевым - на раз. Без особых проблем и вопросов.
   - Ну, "Народная воля"..., - пессимистично протянул Артём. - Они такие законспирированные. Попробуй, выйди на них.... Да и опасное это дело, как ни крути. Говорят, что за ними все спецслужбы гоняются, включая знаменитый Интерпол. Узнают, что мы ищем выход на народовольцев, арестуют и посадят.
   - Гоняются, - подтвердил Хрусталёв. - Причём, действительно, все.... Ладно, будем надеяться на то, что "Народная Воля" сама узнает о проблемах Ольховки. Узнает и поможет.
   - Дядя Серёжа, а чем эта "Народная воля" отличается от обычных экстремистов? - спросил любопытный Егор. - Например, от скинхедов?
   - Чем? Идеологией, ясный сосновый пенёк. Националисты - и все иже с ними - разделяют людей по цвету кожи, разрезу глаз и религиозным пристрастиям. Что играет на руку власть предержащим и богатым...
   - Почему - играет на руку?
   - Ну, как же, - усмехнулся Сергей. - Общеизвестно, что именно молодёжь является самой реальной движущей силой, способной ниспровергать прогнившие ценности и изменять общественный строй. А, что мы имеем в современной России? Славянская молодёжь занята разборками с мусульманскими сверстниками. Те, в свою очередь, враждуют с русскими ребятками. Все, короче говоря, при деле. Высокопоставленные воры могут спать спокойно, молодёжи не до них. Не исключаю того, что нынешние Власти сознательно и целенаправленно разжигают межнациональную рознь. Дабы молодёжь - всех национальностей и вероисповеданий - не переключилась на современных российских богатеев, две трети из которых являются государственными чиновниками всех уровней.... Понятно излагаю?
   - Понятно! - хором ответили подростки.
   - А "Народная Воля", как раз, разделяет людей на честных, воров и маргиналов. Если человек живёт не по средствам, то он является вором. Следовательно, он должен понимать, что над ним навис "дамоклов меч". То есть, его могут убить в любой момент. Одна из основных целей "Народной Воли" - физическое уничтожение наиболее одиозных коррупционеров и воров. Дабы у других бесчестных и нахрапистых деятелей появилось неизгладимое желание - исправиться и встать на честный путь. Если, конечно, им жизнь дорога.... Нет, пацаны, другого пути. Слишком далеко в нашей России-матушке всё зашло. Воруют все и вся. По поводу и без. Причём, и работники силовых ведомств, и прокуроры и федеральные министры. Пора прикрывать эту лавочку...
   - Давно пора, - согласился белобрысый Егор. - А, маргиналы? Что это за гуси - в понимании "Народной воли"?
   - Это такие деятели, типа - ваших Костяна и Сизого. Они уже не мыслят жизни без криминала. Совершили преступление. Получили незначительный срок. Сейчас даже за убийство иногда дают лет по пять-шесть. Блин горелый. А за изнасилование - года три-четыре. Суки демократические, мягкотелые.... Потом наши маргиналы условно-досрочно освободились. Взялись за старое, третируя и грабя нормальных людей. Далее - строго по кругу: совершили преступление, сели, условно-досрочно освободились, взялись за старое.... Поэтому "Народная Воля" и решила, не ведая жалости, физически уничтожать злостных рецидивистов. Разработана даже некая специальная криминальная шкала. Ну, как раньше в ГАИ - система "штрафных баллов". Мол, если набрал определённое количество "баллов", то лишаешься прав на вождение автомобиля. Здесь, братцы, то же самое. Только речь идёт о жизни и смерти.... Как оно вам?
   - Стрёмно, однако, - отчаянно лохматя ладонью рыжие волосы, признался Мишка. - Это же сколько народу надо перебить-перестрелять? И вороватых чиновников, и злостных уголовников?
   - Много, - тяжело вздохнул Хрусталёв. - Но, похоже, что другого пути нет. Если, конечно, вы не хотите, чтобы Россия деградировала окончательно. Вплоть, до распада на отдельные составные части.... Да, чуть не забыл. Есть же ещё так называемая "золотая молодёжь". Их тоже надо - регулярно и всенепременно - ставить на место. Типа - безнаказанность порождает Зло. Настоящее такое, взрослое, с "большой" буквы...
  
   Сергей Сергеевич Хрусталёв в "Народной Воле" возглавлял боевое подразделение "СК". То бишь, "Смерть Коррупционерам". А в Ольховку он прибыл на разведку. Фигура вице-губернатора Сергеева уже давно привлекала внимание народовольцев.
   Неделю назад досье на Павла Фёдоровича было окончательно собрано. Состоялся заочный суд. Был вынесен приговор.
   - Да, виноват. Ввязался в дурацкую драку, - тихонько пробормотал Сергей. - Ладно, ничего страшного. Пятнадцать суток? Ерунда, отсижу. Пацанов, между делом, направлю на путь истинный. Глядишь, удастся создать в Ольховке полноценную народовольческую ячейку...
  
  
   Глава вторая
   Дедушкина внучка.
  
   - В этом году - на данную статью расходов Российского бюджета - мы истратим в два раза больше, чем в году ушедшем! - состроив важную физиономию, пафосно объявил Президент Зайцев.
   Зал взорвался бурными аплодисментами....
   - Конечно же - истратим, - выключая телевизор, язвительно проворчал Иван Иванович Ветров, военный пенсионер из деревни Ольховка, Ленинградской области. - "Истратим" - любимое слово нашей сладкой Руководящей парочки. А с их лёгкой руки и другие начальники - рангом пониже - теперь постоянно балуются этим гадким словечком.... Истратим. Щедрые откаты получим. Взносы заплатим - партии "Могучая Россия".... Алина!
   - Чего тебе, дедуль? - поинтересовался из кухни звонкий девичий голосок.
   - Подойди, внучка, на пару слов, - попросил старик. - Разговор имеется. Важный.
   Тихонько проскрипели старенькие половицы, и в комнату вошла девчушка - невысокая, светленькая, курносая, сероглазая, слегка растрёпанная, лет двадцать с небольшим.
   - Почему ты улыбаешься? - спросила Аля. - Я, выгребая из печки золу, перемазалась? Где конкретно? Щёки? Лоб?
   - Нет, всё нормально, - успокоил Иван Иванович. - Просто...
   - Да, что такое?
   - Вот, смотрю на тебя, внуча, и - в очередной раз - не устаю удивляться. Вроде, ничего особенного. Глаза - как глаза. Нос - как нос. Да и фигурой ты совершенно не похожа на фотомодель.... А общий облик, при этом, очень даже симпатичный и приметный. Миленькая ты у меня - до полной невозможности...
   - Прекращай, старый льстец, - засмущалась девушка. - О чём хотел поговорить-то?
   - Ни о "чём", а о "ком". Во-первых, о брате твоём, Егоре. Во-вторых, о тебе, красавица сероглазая.
   - Хорошо, поговорим. Тебя что-то смущает?
   - Очень многое, - признался старик. - Почти месяц прошёл с тех пор, как вы с братом, по-честному отсидев по пятнадцать суток, вышли из каталажки. И, что-то с вами, с обоими, происходит...
   - Ты хотел начать с Егора, - напомнила Алина.
   - Хорошо, поговорим о Егорушке, - покладисто согласился Иван Иванович. - Серьёзный он нынче какой-то. Всё молчит и молчит. Книги читает всякие, чего уже года три-четыре не наблюдалось. Сорвал со стены все плакаты, посвящённые зарубежным рок-группам, а на их место повесил портреты Желябова и Перовской. То бишь, лидеров организации "Народная воля", которая действовала на территории царской России в конце девятнадцатого века.... К чему бы это, внуча?
   - Ну, не знаю, право.... Может, и ничего страшного. Егор всегда интересовался историей. Кроме того, он по окончанию средней школы хочет поступать в Санкт-Петербургский Университет. Причём, как раз, на исторический факультет...
   - Ты сама-то себе веришь?
   - Более или менее, - девушка отвела глаза в сторону.
   - Вот, и я про то же, - нахмурился старик. - Говорят, что с вами пятнадцать суток отбывал Серёга Хрусталёв?
   - Было дело. Вместе трудились на строительстве нового совхозного комплекса по консервированию овощей. Полы циклевали, стены штукатурили, потолки белили.
   - Ну, и как он тебе?
   - Нормальный мужик, - мечтательно улыбнулась Алевтина. - Побольше бы таких.... Ты, дедуль, только не подумай ничего такого. У Сергея Сергеевича имеется обожаемая и горячо-любимая им жена. Так что, мои шансы являются нулевыми.... Получается, что ты знаешь Хрусталёва? Знаком с ним?
   - Только шапочно. Пересекались - много-много лет тому назад - по делам армейским. Не более того. Мы служили по разным ведомствам. Я командовал артиллерийско-ракетным дивизионам, а Серёга в ГРУ тянул лямку. Что-то там связанное с диверсионно-тактической деятельностью. Но уже тогда у Хрусталёва был...м-м-м, специфический имидж.
   - Какой, если не секрет?
   - Тут в двух словах не скажешь, - поморщился Иван Иванович. - Неординарный, честное слово, случай....
   - А ты, дедуля, всё же, попробуй объяснить.
   - Ладно, уговорила.... Хрусталёва считали честным, решительным и справедливым человеком. Но - при этом - и очень жёстким. Способным на...э-э-э...
   - Способным на нестандартные, авантюрные и кардинальные поступки? - пришла на помощь Аля.
   - Это точно. Даже вопреки строгим приказам вышестоящих персон.... Осторожнее надо быть с Серёгой. Как бы он, морда отвязанная, не вовлёк вас с Егоркой во всякие сомнительные истории. С него, бродяги, станется.
   - Ты ещё хотел и про меня поговорить. Небось, я сейчас опять услышу старые песни о главном?
   - Услышишь, внуча, услышишь. Замуж тебе уже давно пора. Я же, если ты помнишь, тебе не только дедом прихожусь. Но, в определённом смысле, и отцом. Пусть, и престарелым...
   Это было правдой. Родители Алевтины и Егора погибли одиннадцать лет тому назад. Обыкновенная и банальная автокатастрофа. Навороченный джип, за рулём которого сидел помощник областного депутата, подрезал тяжело-гружённую фуру. Фура - с перепугу - выехала на встречную полосу и подмяла-раздавила всмятку старенькие "Жигули", где и располагались супруги Ветровы. Они погибли почти мгновенно...
   Депутатский помощник, понятное дело, вышел сухим из воды. А Иван Иванович, служивший тогда в звании генерал-лейтенанта, вышел в отставку и занялся воспитанием внуков. Его жена, Мария Александровна, умерла раньше, за два года до описанной автокатастрофы.
   - Какой же ты престарелый? - возмутилась Алина. - Бодр и весел. На тебя ещё наши деревенские бабы вовсю заглядываются.
   - Не говори глупости, - попросил Иван Иванович. - Ноги уже плохо ходят. Сердчишко прихватывает регулярно. А, ведь, и с правнуками хотелось бы ещё повозиться.... Чем тебя, внуча, не устраивает Иван Борченко? Нормальный и несуетливый мужик. Ходит за тобой, понимаешь, ходит. А ты всё нос воротишь.... Почему?
   - Не люб он мне. Сердце не лежит.
   - А, в городе? Неужели и там никого не нашла?
   Алина постоянно проживала в Ольховке только летом, а в остальные времена года наезжала в деревню только по выходным. Она училась на четвёртом курсе Финансовой Академии, регулярно подрабатывала в различных аудиторских конторах и - на двоих с подружкой - снимала однокомнатную квартиру на Ржевке. Молодые люди? Были, конечно же. Времена нынче такие, легкомысленные слегка. Но о замужестве и речи не было. Обычное несерьёзное баловство, принятое в молодёжной студенческой среде. Дань общепринятой модели поведения, чтобы не прослыть белой вороной...
   - Молчишь? - продолжал настаивать дед. - Ну, молчи, молчи. Упрямая. Знать, в меня пошла...
  
   В дверь вежливо постучали.
   - О, капитан пожаловал. Долго жить будет, - оживился Иван Иванович. - Я его, скромника деревенского, по вкрадчивому стуку узнаю.... Проходи, Иван! Гостем будешь!
   - Доброго здоровья, Иваныч, - входя в комнату, поздоровался Борченко. - Привет, Алинка!
   - И вам всего хорошего, - негромко откликнулась Аля. - Извините, я пойду на кухню. Картошка закипает...
   - Молодая ещё, капризная, - глядя вслед внучке, пояснил Ветров. - Ничего. Поумнеет со временем.... Каким ветром занесло, служивый?
   - Мне ваш Егор нужен, - хмуро глядя в пол, сообщил капитан. - Не знаешь, Иваныч, где его можно найти?
   - Трудно сказать. Бегает где-то с самого утра. Вроде, с Мишкой и Артёмкой собирались на рыбалку. Скорее всего, на Бобровую реку.... Зачем он тебе? Случилось что?
   - Можно и так сказать...
   - Не крути, капитан! - посуровел взглядом Иван Иванович. - Забыл, что я являюсь генерал-лейтенантом? Пусть, и в отставке?
   - Помню, конечно.
   - Тогда изволь доложить! Коротко, сжато и доходчиво. Приступай! Слушаю внимательно.
   - Есть, доложить! - понимающе улыбнулся Борченко. - Во-первых, два с половиной часа назад были срочно госпитализированы граждане Рябко и Маневич...
   - Кто, кто?
   - Ну, Сизый и Костян.
   - Так бы сразу и сказал. Продолжай.
   - Оба получили многочисленные ранения в область головы. Причём, из непонятного оружия. Врач "Скорой помощи" сказал, что какие-то стальные шарики засели у них в черепушках...
   - Может, мощная зарубежная пневматика? - предположил опытный Иван Иванович.
   - Может, и пневматика. Эксперты потом расскажут.
   - А, что с этими гопниками? Живы? И зачем тебе понадобился мой внук? Его, что ли, подозреваешь?
   - Не подозреваю, конечно, - стушевался Борченко. - Просто.... Пацаны, они очень наблюдательные и сообразительные. Многое видят, замечают, знают. Вот, и хотел поговорить, расспросить.... Мол, не видел ли чего подозрительного? Не слышал ли? Рябко и Маневич? По телефону сказали, мол, состояние средней тяжести. Только у Сизого правый глаз вытек. Теперь кривым будет...
   - Это, как я понял, во-первых. А, что у нас - во-вторых?
   - Неизвестные злоумышленники обклеили полдеревни дурацкими листовками, - доставая из нагрудного кармана сложенный вчетверо бумажный листок, загрустил капитан. - Вот, снял с автобусной остановки десять минут назад. Прочтите.
   - Сейчас прочтём, - разворачивая бумагу, засуетился генерал-лейтенант в отставке. - Сейчас, сейчас.... Внуча, принеси мне из кухни "вторые глаза"!
   - Держи дедуля, - входя в комнату и протягивая старику очки, предложила Аля. - А, хочешь, я прочитаю?
   - Прочитай, девочка.
   Алевтина, откашлявшись, приступила к чтению:
   - Уважаемые жители деревни Ольховка! Послезавтра, в воскресенье, в 14-00, будет уничтожен дом господина Сергеева П.Ф., вице-губернатора Санкт-Петербурга, известного вора и взяточника, живущего не по средствам. Просьба ко всем - в указанное время к земельному участку, занимаемому господином П.Ф., близко не подходить! Возможен разлёт осколков.... Кроме того, рекомендуем всем прикрыть окна ставнями. Ожидается сильная ударная волна.... С уважением и наилучшими пожеланиями, боевая организация - "Народная Воля".... Однако. Сильная бумага.
   - Это, ведь, чья-то дурацкая шутка? - с надеждой в голосе спросил Борченко. - Мол, пацаны маются дурью?
   - Не думаю, - недоверчиво пожала плечами Алина. - "Народная Воля" не терпит, когда кто-то прикрывается её именем. Наказывает, не рассуждая. Я читала в Интернете материалы на эту тему.... Ага, заодно и проверим. "Воля" постоянно вбрасывает в Интернет - с помощью специальных компьютерных программ - особо важную информацию. Сейчас, только компьютер включу. Подождите немного...
   Минут через пять-шесть она сообщила:
   - Никакая это и не шутка. Сразу на трёх уважаемых сайтах размещён аналогичный текст. Всё, земляки, всерьёз.
   - Сколько же - в самое ближайшее время - начальства понаедет! - в конец расстроился Борченко. - Не говоря уже про Прокуратуру и спецслужбы.... И куда селить оперативников? Ох, сорвут с меня погоны и отправят в позорную отставку.
   - Разлёт осколков и сильная ударная волна? - задумался Иван Иванович. - Интересное дело. Они, что же, дом вице-губернатора уже заминировали? Или собираются минировать в присутствии целой толпы силовиков? Вполне возможно, что просто пугают...
   - Ну-ну, пугают, - не согласился капитан. - Только за последние полтора месяца "Народная Воля" человек тридцать отправила на тот Свет. В том числе, двух районных прокуроров, трёх генералов разных ведомств, четырёх воров в законе и одного сенатора Совета Федерации. Хороши, блин, шутки. Ладно, пошёл я звонить Руководству. Всех благ...
   Выждав несколько минут, Аля сообщила:
   - Схожу я, дедуля, в магазин. Растительного масла надо купить. Да и сахарный песок заканчивается...
   - Сходи, внуча, обязательно сходи, - одобрил старик. - Найди Егорку и вели, чтобы домой немедленно шёл. Ну, и времена пошли. Уже и не знаешь, чего ждать...
  
   Алина вышла из дома и в нерешительности остановилась.
   - И, куда идти? - шёпотом засомневалась девушка. - Супруги Хрусталёвы уехали ещё три дня назад, мол, навалились срочные городские дела.... Где теперь искать Егора и других пацанов? Неужели, это они расклеили по деревне предупреждающие листовки? По указанию Хрусталёва? Почему же я ничего не знаю про это? Не заслужила доверия? Странно...
   Подумав немного, Аля зашагала к Бобровой реке, где мальчишки, действительно, могли рыбачить.
   Постепенно приближался вечер. Деревенские дома остались далеко позади. Июльское солнце скрылось в тёмно-фиолетовых грозовых облаках. В воздухе явственно запахло дождём.
   Девушка свернула на просёлочную дорогу, ведущую к реке. Вокруг - в преддверии приближающегося дождя - было очень тихо, только в пыльной траве нежно и успокаивающе стрекотали полевые кузнечики, да в кустах орешника изредка перекликались шустрые зяблики.
   Неожиданно из-за поворота выехал массивный чёрный джип. Ещё через несколько секунд машина остановилась.
   - Чёрт, только этого и не хватало, - взволнованно пробормотала Алина. - Петька Сергеев, сынок вице-губернатора. Сейчас, наглец и хам, опять начнёт приставать...
   Из джипа выбрался лощёный молодой человек с ярко-красными мокрыми губами.
   - Привет, красотка! - широко и радостно улыбнулся Пётр. - Куда торопишься? Может, прокатимся? Выпьем? Повеселимся?
   - Пшёл вон, пёс! - презрительно сплюнув под ноги, ответила девушка. - С проститутками стодолларовыми веселись. А я, извини, спешу. Важные дела. Покедова, парниша!
   - Постой, милашка. Не получится у тебя - на этот раз - соскочить.
   - Почему это?
   - Потому.
   Сзади послышался визг тормозов.
   "Плохи дела", - обернувшись, подумала Аля. - "Со стороны деревни ещё один джип подъехал, только тёмно-синий. Дверцы распахнулись, наружу выбрались два здоровенных типа. Длинноволосые, в чёрных очках, одеты с иголочки. Хорошо ещё, что я джинсы и кроссовки надела. Бегать в юбке было бы несподручно. Ладно, выкарабкаемся...".
   - Не кочевряжься, недотрога, - масленым голосом посоветовал Петька. - Не убудет с тебя. Покувыркаемся малость, пупками потрёмся от души, а потом и отпустим тебя, душеньку, на все четыре стороны. А если понравится, то и с нами оставайся. В качестве общей любовницы...
   - Гы-гы-гы! - дружно заржали длинноволосые типы. - Общей, понятное дело.... Гы-гы-гы!
   Долго не раздумывая, Алина, раздвинув придорожный кустарник, сиганула с дороги и - со всех ног - побежала. Сзади загремели-застучали громкие шаги догонявших...
   "Лишь бы успеть - добежать до речного берега", - билась в голове одинокая испуганная мысль. - "Брошусь в воду и переберусь через Бобровую речку. Здесь не глубоко, максимум метра полтора, не больше. Эти разодетые молодчики в реку, скорее всего, не полезут. Шмотки дорогущие поберегут...".
   Пробежав метров двести пятьдесят, девушка остановилась и тревожно оглянулась - сзади раздавались странные звуки: отголоски скупых ударов, болезненные стоны и жалобные вскрики.
   Стараясь шагать бесшумно, она метров на пятьдесят-семьдесят вернулась назад и осторожно выглянула из-за ствола толстой разлапистой сосны: непонятные люди в пятнистом камуфляже, с чёрными шлем-масками на головах, ловко перетаскивали неподвижные тела сына вице-губернатора и его приятелей по направлению к дороге.
   - Что же это такое творится? - испуганно прошептала Аля.
   - Боевая организация "Народная Воля", - сообщил спокойный мужской голос. - Проходит рядовая операция. Ничего экстраординарного.
   Девушка - медленно и плавно - развернулась на сто восемьдесят градусов и удивлённо покачала головой. Она первый раз видела стоящего перед ней высокого парня, одетого в неброский джинсовый костюм, но его облик был ей знаком - глаза, нос, брови, осанка, улыбка...
   - Алексей Хрусталёв, - представился молодой человек. - Можешь меня "Лёхой" называть.
   - Сын Сергея Сергеевича?
   - Так точно. Сын. А ты - Алина Ветрова?
   - Алина.... Значит, "Народная Воля"?
   - Она самая.
   - Я так и думала, - улыбнулась Аля. - А, что будет с...
   - С "золотой молодёжью"?
   - Ага.
   - За этими ребятами много чего числится, - помрачнел Лёха. - Люди, сбитые - по пьяной лавочке - машинами. Несколько изнасилований. Причём, двух девушек - после изнасилования - они убили, облили бензином и сожгли. Ну, и наркотиками активно приторговывали.... Парни регулярно влипали во всякие грязные истории, а могущественные и богатые родственники - так же регулярно - их вытаскивали и отмазывали. И тебя, Алина, они не пощадили бы.
   - Ну-ну. Поймали одни такие.... Что с ними сделают?
   - Ничего особенного. Погрузят в их собственные машины. Отвезут километров на триста-четыреста от Ольховки (хватит уже её засвечивать), и казнят. Заслужили. Каждому, да по делам его.... Жалеешь уродов?
   - Ни капли, - усмехнулась девушка. - Почему ты мне всё это рассказываешь? Вдруг, я в пойду в полицию и сдам семейство Хрусталёвых с потрохами?
   - Не сдашь.
   - Почему ты так в этом уверен?
   - У моего папани - глаз-алмаз, - слегка засмущавшись, сообщил Хрусталёв-младший. - Он говорит, что ты настоящая и правильная.... Может, поводишь меня по округе? Покажешь местные природные красоты?
   - Пошли. Покажу. Грозовые тучи, как раз, пронесло стороной...
  
   Молодые люди бродили по окрестностям Ольховки несколько часов подряд - разговаривали о всяком и разном, много шутили, смеялись и понимающе переглядывались.
   Уже на самом ало-багровом закате, подойдя к дому Ветровых, они замолчали.
   - Почему ты так смотришь на меня? - забеспокоилась девушка.
   - Как - так?
   - Как будто хочешь позвать меня замуж.
   - Именно это я и собираюсь сделать, - признался Лёха. - А, ты?
   - Что, я?
   - Пойдёшь за меня?
   - Пойду. И замуж. И, вообще, по жизни.... Поцелуемся?
   - Конечно...
   Минут через семь-восемь, слегка отстранившись, Аля спросила:
   - А, когда мы подадим заявление в ЗАГС?
   - Через месяц-полтора.
   - Почему так долго?
   - Я - прямо сейчас - уезжаю, - тяжело вздохнув, сообщил Алексей.
   - Куда? Зачем? Почему?
   - Разве ты забыла, что в воскресенье наши будут взрывать дом вице-губернатора Сергеева? И, что завтра в Ольховке будет не протолкнуться от полицейских и "фээсбэшников"?
   - Ах, да. Конечно, - смутилась Алина. - Поезжай. Только возвращайся побыстрее. Я буду тебя ждать.... Кстати, а каким образом будет уничтожен дом вице-губернатора?
   - Не знаю, честное слово. За все серьёзные диверсионные акты в "Народной Воле" мой отец отвечает. В воскресенье и узнаем.... Так, запоминай, любимая, чисто на всякий случай, каналы для экстренной связи. Времена нынче неспокойные...
  
  
   Глава третья
   Заседание Совета Безопасности
  
   Заседание Совета Безопасности, на этот раз, решили провести в Медведково - загородной резиденции Президента Зайцева.
   Во-первых, над Москвой, благодаря очередному устойчивому антициклону, безраздельно властвовал плотный удушающий смог. Во-вторых, заседание обещало быть долгим и нудным, а, как известно, перерывы в работе эффективнее всего делать, выходя на природу. Мол, свежий воздух, щедро пропитанный кислородом, активно разгоняет кровь по сосудам и действенно способствует полноценному отдыху головного мозга...
   На важное мероприятие, начало которого было назначено на двадцать один ноль-ноль, были приглашены практически все значимые государственные персоны современной России - руководящие сотрудники спецслужб, Генеральный прокурор, спикер Государственной Думы, два сенатора-тяжеловеса из Совета Федерации и несколько высоколобых экспертов-аналитиков.
   Прибыл даже престарелый Евгений Яковлевич Тёщин, человек известный и заслуженный, занимавший - в разное время - самые разнообразные государственные должности, начиная от руководителя Службы внешней разведки, и заканчивая Премьер-министром. Тёщин давно уже был мирным пенсионером федерального значения, но решили-таки и его, на всякий случай, побеспокоить - больно, уж, тема предстоящего заседания была неординарной и скользкой.
   Заседание вёл, разместившись в торце длиннющего переговорного стола, Дмитрий Владимирович Зайцев, Президент России. По правую руку от него, в гордом одиночестве, расположился Премьер-министр, Дорогин Владимир Анатольевич. По левую - все остальные.
   - Кто, собственно, начнёт? - хмуро поинтересовался Зайцев. - Молчим, значит, уважаемые? Ну-ну, понятное дело...
   - Предлагаю, господа, заслушать начальника "Департамента по борьбе с экстремизмом", - вальяжно зевнув, предложил Премьер-министр. - Как-никак, это его епархия.... Напоминаю всем присутствующим. Тема сегодняшнего заседания звучит следующим образом: - "Боевая организация "Народная Воля". Что это такое? С чем его едят? И как, собственно, бороться с этим антиобщественным явлением?".... Полковник Назаров!
   - Я! - поднимаясь на ноги, дисциплинированно отозвался Игорь.
   - Приступайте к докладу.
   - Есть!
   - Попробуйте освятить создавшуюся проблему максимально широко, - торопливо дополнил Президент. - Но, вместе с тем, конкретно и сжато. Не растекаясь, так сказать, мыслями по древу нашего переговорного стола....
   - Есть, максимально широко! Есть, коротко и сжато!
   - Орёл сообразительный, - коротко хохотнул генерал-полковник Свиридов, уже лет десять-одиннадцать бессменно возглавлявший ГРУ и иногда - по этому важному поводу - позволявший себе всякие разговорные вольности. - Далеко, ей-ей, пойдёт. Если, конечно, с "Народной Волей" не рассорится.... Гы-гы-гы!
   - Николай Ильич, заканчивай со своими армейскими шуточками, - незлобиво пожурил Премьер-министр. - Не до того нам сейчас.
   - Есть, заканчивать, Владимир Анатольевич! А ты, полковник, не тушуйся и не обижайся. Это я просто так брюзжу, чисто по-стариковски...
  
   Выдержав короткую паузу, Назаров приступил к докладу:
   - Впервые "Народная Воля" заявила о себе - примерно год назад - в Интернете. Так, ничего особенного и экстраординарного. Общее недовольство сложившейся социально-политической ситуацией. Различные претензии к российским Властям. Причём, как конкретные целевые претензии, так и откровенно-расплывчатые, общего порядка. Мол: - "Полный бардак, бедлам, всеобщее воровство, кумовство и тотальная безнаказанность российской обнаглевшей элиты...". Ничего, в общем, необычного. Таких ворчливых деятелей развелось - и не сосчитать...
   - Как это - не сосчитать? - недоверчиво нахмурился Зайцев. - А, чем же тогда занимается ваш хвалёный Департамент? Только пыль в глаза горазды пускать начальству?
   - Извините, я просто оговорился, - принялся неуклюже оправдываться полковник. - Неправильно выразился, так сказать. Все недовольные, конечно же, взяты у нас на карандаш и находятся под тотальным и всеобъемлющим контролем...
   - Ладно, прощаю на первый раз, - брезгливо поморщился Президент. - Продолжайте, Назаров.
   - Слушаюсь! Особого внимания на "Народную Волю" мы не обратили по следующим причинам. Во-первых, эта организация никогда не призывала к смене существующего строя. Ни к насильственному свержению, ни к политической борьбе за голоса избирателей. Во-вторых, никогда не шло речи и о разжигании межнациональной ненависти и розни. В-третьих, у фигурантов даже не было собственного сайта, что в среде "оппозиционеров" считается дурным тоном. Все обращения и предложения "Воля" первоначально размещала только на различных открытых интернет-форумах. А потом, совершенно неожиданно, "народовольцы" перешли на вирусную технологию распространения информации. И это момент нас, конечно же, насторожил...
   - Что это за - "вирусная технология"?
   - Привожу один из многочисленных вариантов. Некая загримированная личность приходит в интернет-кафе и отправляет оттуда - в адрес широко-посещаемых интернет-форумов - внешне безобидный рекламный текс. Человек, открывший этот файл, тут же получает на свою электронную почту пакет совершенно другой информации, естественно, негативно-разоблачительной и политической направленности. Более того, эта информация потом уходит и всем абонентам, зарегистрированным в "Адресной книге" первого получателя. Ну, и так далее. Вплоть до образования так называемого "эффекта домино".... То есть, нам стало понятно, что в списочный состав "Народной Воли" входят и опытные хакеры очень высокой квалификации. После этого и была создана оперативная мобильная группа, работающая сугубо по "народовольцам".... Но, должен признать, что мы припозднились. То есть, банально опоздали.... Уже через полторы недели - после создания специальной оперативной группы - начались широкомасштабные теракты, и ситуация сразу же вышла из-под контроля. Мы были вынуждены буквально-таки разрываться между местами-точками совершённых терактов, разбросанных по всей стране - от Калининграда до Владивостока.... На настоящий момент совершено более пятидесяти пяти терактов. Погибло порядка ста двадцати человек. Причём, конца и краю этому кровавому процессу пока не видно. При проведении диверсионных мероприятий боевики "Народной Воли" используют современные мины с дистанционным управлением, гранаты, снайперские винтовки, пистолеты, охотничьи арбалеты, обыкновенные ножи и японские метательные звёздочки. Как говорится, расширенный арсенал...
   - В отношении кого совершаются теракты? - старательно изучая собственные ухоженные ногти, невозмутимо спросил Тёщин. - Уже успели классифицировать?
   - Так точно! Все погибшие условно разделены нами на семь групп. Во-первых, государственные высокопоставленные чиновники, семьи которых - по мнению "народовольцев" - живут не по средствам. То есть, являются злостными коррупционерами и активными расхитителями государственной казны. Во-вторых, представители правоохранительных органов и спецслужб, производящие "крышевание" бизнеса и участвующие в "рейдерских" захватах. В-третьих, бизнесмены и различные частные лица, которые - так или иначе - уходят от уплаты налогов в особо крупных размерах. В-четвёртых, "второстепенные" люди, регулярно помогающие - в преступной деятельности - представителям первых трёх групп. Например, криминально-настроенные нотариусы, таможенники, налоговые инспектора, следователи, работники Прокуратуры, судьи и "серо-чёрные" банкиры, занимающиеся "обналичкой". В-пятых, воры в законе и лидеры ОПГ. В-шестых, злостные рецидивисты, склонные к совершению тяжких преступлений, в том числе, серийные педофилы и насильники. В-седьмых, представители "золотой молодёжи", избежавшие, благодаря вмешательству высокопоставленных родственников, заслуженного уголовного наказания.
   - Ничего не понимаю, - признался Премьер-министр. - Мы, то есть, государство, и так активно боремся со всеми перечисленными вами, полковник, правонарушителями. В рамках действующего Законодательства, понятное дело. Что же не устраивает этих - так называемых - "народовольцев"?
   - Методы, масштабы и динамика государственной борьбы, - понимающе хмыкнул Тёщин. - "Народная Воля" считает, что сегодняшний мягкий и слюнявый либерализм только развращает преступников всех мастей. Мол, неуместная доброта, она сродни полной безнаказанности и плодит - в геометрической прогрессии - новых преступников. Как уголовных, так и финансовых...
   - Что я слышу? - удивился Президент. - Вы, Евгений Яковлевич, поддерживаете и одобряете жестокосердных и противоправных народовольцев?
   - Нет, не одобряю и не поддерживаю, - загадочно улыбнулся пенсионер федерального значения. - Но, тем не менее, понимаю. Игорь Игоревич, - обратился к Назарову, - вы говорили, кажется, о ста двадцати погибших?
   - Так точно! Говорил.
   - Вы проанализировали личности погибших и их прошлое? Что можете сказать об этих людях?
   - М-м-м....
   - Не мнитесь, полковник, и докладывайте по делу. Всё, как оно есть.
   - Есть, докладывать! Все пострадавшие персоны - в своё время - попадали в сферу интересов правоохранительных органов. Некоторые из них даже получили реальные сроки отбытия наказаний. Правда, мизерные, и вскоре были освобождены. Либо условно-досрочно, либо по очередной амнистии. Другие отделались условными сроками и незначительными штрафами. Третьи из обвиняемых перешли - за недостаточностью полноценных улик - в разряд свидетелей...
   - Это абсолютно ничего не меняет! - грозно сверкая линзами очков, возмутился Генеральный прокурор Сорокин. - Допустим, что "народовольцы" собрали расширенные досье, исходя из которых, следует, что пострадавшие граждане являются матёрыми и закоренелыми преступниками. Что, собственно, из того? Надо было все собранные материалы передать нам. Или же, например, Следственному комитету.... Мы же, господа, живём в двадцать первом веке! Для современной цивилизации самосуд неуместен!
   - Правильно, - поддержал Сорокина Президент. - Правовой нигилизм является бичом нашей страны. Лишь Закон должен главенствовать над всем и вся...
   - Разрешите? - по школьному вскинул вверх пухлую ладошку Тёщин. - Я, собственно, хотел бы сказать несколько слов по сопутствующей, так сказать, тематике. Это много времени не займёт.
   - Конечно, Евгений Яковлевич. Только, прошу, не увлекайтесь.
   - Спасибо, господа.... Итак, поскольку я являюсь пенсионером, то располагаю целой кучей свободного времени. Поэтому ежедневно - по пять-шесть часов - "сижу" в Интернете. Так что, со всеми манифестами, призывами и программами "Народной Воли" я знаком не понаслышке. Должен признать, что некоторые предложения "народовольцев" не лишены здравого смысла. В том числе, экономического.... Привожу конкретный пример. Государственная закупка медицинского оборудования и различных медицинских препаратов для льготных категорий граждан. Все вы, конечно, знаете, какой откровенный бардак творится в этой сфере. Томограф, закупленный Свердловской областью, может стоить в полтора-два раза дороже, чем точно такой же томограф, приобретённый чиновниками Новгородской области. Закупочные оптовые цены на один и тот же медицинский препарат - в разных префектурах Москвы - разнятся от двадцати до ста процентов. Полный и законченный бред! Причём, практически все региональные чиновники работают сугубо с посредниками. За щедрые откаты, понятное дело.... На этом фоне предложение "народовольцев" выглядит вполне логичным. Его суть заключается в следующем. Минздрав России заранее собирает все заявки из регионов и тщательно разносит-суммирует их по тематическим разделам. После чего выходит на свободный рынок и приобретает - сугубо напрямую, в открытом порядке, у лучших мировых и отечественных производителей - всё запрошенное. Естественно, по эксклюзивно-низким ценам. Ведь, в этом случае Минздрав России будет являться крупнейшим оптовым покупателем различных медицинских штук и таблеток.... Подчёркиваю, крупнейшим в Мире оптовым покупателем!
   - Как-то всё это..., м-м-м, громоздко, - понимающе переглянувшись с Премьер-министром, вяло промямлил Президент. - Каким-то доперестроечным Госпланом попахивает...
   - Ну, и что из этого? - не сдавался упрямый старикан. - Пусть попахивает, перетерпим. Зато, будут сэкономлены сотни миллионов бюджетных долларов, которые не разойдутся по карманам жадных чиновников и разнообразных посредников.... Ещё одна здравая программа "народовольцев". Речь идёт о переводе расчётных счетов всех-всех государственных структур из различных коммерческих банков в Казначейство. В коммерческих банках, как вы знаете, соблюдается так называемая "банковская тайна", что существенно осложняет оперативный контроль за расходованием бюджетных средств. В условиях же Казначейства существует реальная возможность по внедрению целого комплекса современных компьютерных "фильтров", способных отсекать как откровенные хищения, так и неэффективные траты...
   Минут через двадцать пять Премьер-министр, тактично кашлянув, прервал Тёщина:
   - Всё это, конечно, очень интересно и актуально.... Вы, Евгений Яковлевич, сможете предоставить мне - в течение двух недель - развёрнутый доклад на озвученную тематику? Заранее - большое спасибо.... А у вас, полковник, есть, что добавить к вышесказанному?
   - Так точно! Имеется! - вытянулся в струнку Назаров. - И эти две новости носят крайне негативный характер.
   - Что же, излагайте. Не томите.
   - Слушаюсь! Во-первых, вчера вечером "Народная Воля" организовала - с помощью модифицированных вирусных программ - массовый вброс в Интернет свежей информации. Вернее, речь идёт о расширенных списках конкретных персон, приговорённых этой организацией к смерти. В общий перечень входит четыре тысячи двести пятьдесят три человека...
   - Совсем обнаглели! - от души возмутился Зайцев. - Более четырёх тысяч! А...э-э-э, что вы можете сообщить...м-м-м, по персональному составу приговорённых?
   - Перечень - в социально-структурном плане - очень широк, - невозмутимо передёрнув плечами, сообщил полковник. - Там числятся представители всех семи условных групп, о которых я уже докладывал. Включая даже известных представителей шоу-бизнеса и научных кругов. Кроме того..., - Назаров сделал невольную паузу. - Кроме того, в списках "народовольцев" озвучены и фамилии-должности двух персон, присутствующих на этом заседании Совбеза...
   - Кто же это? - чуть охрипшим голосом, в полной тишине, вкрадчиво спросил Премьер-министр. - Называйте, полковник. Не стесняйтесь. Здесь нет людей с расшатанными нервами.
   - Господа Свиридов и Сорокин.
   - Ик! - утробно выдохнул Генеральный прокурор.
   - Ик! - незамедлительно поддержал его глава ГРУ.
   - Предлагаю, прерваться минут на десять-двенадцать! - задумчиво хмурясь и вставая из-за стола, объявил Президент. - Господа, можете немного прогуляться по парку и вволю подышать свежим воздухом. Мы же с Владимиром Анатольевичем пройдём в мой кабинет.... Кстати, - невежливо ткнул указательным пальцем в Свиридова и Сорокина. - Вы, мутные деятели, составите нам компанию...
   Перерыв прошёл откровенно скучно. Все его участники сразу же разбились на узко-профильные группы. Высоколобые эксперты о чём-то увлечённо беседовали с Тёщиным. Генералы и полковники спецслужб несуетливо и важно общались между собой. Сенаторы и спикер Государственной Думы, тревожно перешептываясь, предусмотрительно отошли в сторону.
   Назаров, оставшись в гордом одиночестве, извлёк из кармана форменных брюк мобильный телефон и связался с дежурным по "своему" Департаменту. Полученная информация не обрадовала...
  
   Перерыв завершился. Прилизанный секретарь пригласил всех обратно, в помещение.
   Президент - радостно и беззаботно - о чём-то пересмеивался с Премьер-министром. А главный "грушник" и Генеральный прокурор, наоборот, были бесконечно мрачны и напоминали учеников-двоечников младших классов, которых строгие учителя только что оттаскали за уши.
   - Все расселись? - дежурно поинтересовался Зайцев. - Что же, продолжаем знакомиться с докладом уважаемого господина Назарова. У вас, полковник, как мне помнится, имеется в запасе ещё одна негативно-неприятная новость?
   - Уже две, Дмитрий Владимирович, - виновато вздохнул Игорь. - Извините. Так получилось.
   - Ну-ну, - перестал улыбаться Президент. - Излагай, служивый...
   Назаров коротко рассказал о появившемся в Интернете сообщении о предстоящем - в ближайшее воскресение - уничтожении загородного дома вице-губернатора Санкт-Петербурга.
   - Потрясающая и бескрайняя наглость! - от души возмутился Премьер-министр. - Они стали уже заранее предупреждать о запланированных терактах? Мальчишки сопливые и не в меру самоуверенные! Что предпринимается, полковник?
   - Моя группа уже выехала на место. Ожидается - в самое ближайшее время - прибытие в Ольховку представителей всех других правоохранительных органов и спецслужб. Завтра утром планирую лично прибыть на объект и возглавить команду сапёров. Естественно, что вокруг дома господина Сергеева будет выставлена сверхнадёжная охрана, а сама деревня и её ближайшие окрестности будут наводнены опытными и многократно-проверенными оперативниками.
   - Одобряю. Действуйте, - скупо похвалил Зайцев. - Какая неприятная информация поступила за время недавнего перерыва?
   - Час назад, на территории Новгородской области, обнаружен труп Петра Сергеева, сына вице-губернатора Санкт-Петербурга, - доложил Назаров. - Вместе с ними были убиты ещё два молодых человека, сыновья уважаемых бизнесменов, занимающихся капитальным и дорожным строительством. Ответственность за это жестокое преступление взяла на себя боевая организация "Народная Воля"...
   - Что же это такое творится? Как же так? - послышались расстроенные и возмущённые голоса. - Нелюди. Сволочи. Ублюдки...
  
   - Отставить пустые разговоры! - по-деловому распорядился Владимир Анатольевич. - У вас, Игорь Игоревич, всё?
   - Так точно! - преданно шмыгнул носом Назаров. - Разрешите отбыть на объект?
   - Разрешаю, - скупо улыбнулся Премьер-министр. - По завершению оперативных мероприятий, приказываю прибыть с развёрнутым докладом в Кремль, - заговорщицки переглянувшись с Президентом, добавил: - Мы с Дмитрием Владимировичем ждём вас, полковник, в следующий четверг, к двенадцати ноль-ноль. Пропуск на ваше имя будет выписан. Попрошу не опаздывать...
   Показалось, или, действительно, в карих глазах Тёщина промелькнула - на краткий миг - ехидная и многопонимающая усмешка?
  
  
   Глава четвёртая
   Сильный ход
  
   Премьер-министр был, впрочем, как и всегда, импозантен и строг. Глотнув минеральной водички, он заявил - многообещающе, мужественно и непреклонно:
   - Югорская нефтяная провинция очень важна для современной демократической России. Она - наша кровь. Она - наша основная надежда на счастливое и светлое будущее. В полноценное развитие инфраструктуры Югорского края мы готовы вложить - в ближайшие годы - более двадцати пяти миллиардов долларов.
   Иван Иваныч, военный пенсионер из деревни Ольховка, Ленинградской области, только печально передёрнул плечами и с пониманием прокомментировал:
   - Нефтяная провинция, понятное дело! А, простая русская Провинция? Ну, да, ну, да.... Кому она, болезная, нужна, коль там нефти нет? Ясен пень, никому.... Пусть подыхает, зараза, мать её...
   - Всё с теликом разговариваешь? - входя в комнату, выполнявшую в доме Ветровых функцию столовой-гостиной, с большим блюдом в руках, поинтересовалась Алина. - Ох, смотри, деда! Неправильно это. Шёл бы на улицу, с народом бы пообщался.... Впрочем, сегодня не стоит. И телевизора вполне достаточно. Типа - от греха подальше...
   Помещение незамедлительно наполнилось чудесными и аппетитными замахами-ароматами.
   - Пироги, никак? - заинтересованно задёргал длинным носом Иван Иванович. - А, с какой начинкой?
   - Трёх видов. С малиной, черникой и с маслятами.
   - Хозяйственная ты у меня, внуча, слов нет.
   - А, то. В тебя, дедуля, видимо, пошла, - ставя блюдо с выпечкой на стол, ласково усмехнулась внучка. - Сам же всему научил.
   - Пироги, судя по характерной корочке, печные? - жадно сглатывая слюну, уточнил старик.
   - Печные. Электричество-то ещё вчера отключили, с вечера. Надо думать, что специально.
   - Зачем - специально?
   - Кто их всех знает, - мудро усмехнулась Аля. - Боятся чего-то и перестраховываются на ровном месте. Мол, вдруг, всё-таки, рванёт? Дедуль, ты пироги-то попробуй. Я старалась.... Ну, как оно тебе?
   - Отменно вкусно! Как и всегда, - аккуратно кусая пухлый пирожок с малиной, покрытый тёмно-янтарной аппетитной корочкой, похвалил Иван Иваныч. - А, что, внуча, творится-происходит в нашей Ольховке?
   - Цирк бесплатный и несмешной, - неодобрительно поморщилась девушка. - Народу служивого понагнали - без счёта. По каждой деревенской улице неторопливо прогуливаются (почему-то парами), подтянутые молодые люди в джинсах и мешковатых спортивных куртках, под которыми так удобно прятать пистолеты - хоть в наплечной кобуре, хоть запихав по-простому за брючный ремень....А участок вице-губернатора окружён плотным разномастным кордоном - и обычные солдатики со стандартными автоматами, и здоровенные лбы в камуфляже, вооружённые чёрными длинноствольными снайперскими винтовками. Ну, и важные офицеры, вперемешку с прокурорами, так и шастают туда-сюда...
   - Ничего удивительного, - пояснил старик. - Дело-то громкое. В том плане, что получило - через могучий Интернет - широкую огласку. Наверняка, наш ушлый Премьер-министр взял данную мутную ситуацию под личный контроль. Или, наоборот, наш не менее ушлый Президент.... Вот, служивый народ и суетится, меры не зная. А, сколько сейчас времени?
   - Десять часов сорок восемь минут, - выходя из спальни, сообщил сонный Егорка. - До обещанного "народовольцами" взрыва остаётся ещё больше двух часов.... О, какие симпатичные пирожочки! Сеструха, ты - самая настоящая добрая фея. Спасибочки...
   - Может, братец, сперва помылся бы? - принялась незлобиво ворчать Алина. - Хочешь, я тебе чайку налью? Пока горячий?
   - М-м-м, - набитым ртом неразборчиво замычал парнишка.
   - Потом? Мол, сам нальёшь? Ну, смотри. Было бы предложено.... Как думаешь, врыв-то - в 14-00 - будет?
   - М-м-м...
   - Ладно, кушай, не разговаривай. Чтобы - ненароком - не подавиться.... А я, вот, считаю, что спектакль отменят.
   - Конечно, отменят, - поддержал внучку Иван Иванович. - Как можно проводить эффективные диверсионные мероприятия, когда намеченный объект неустанно и бдительно охраняется? Причём, целой стаей опытных псов-сторожей? Перенесут, ясен пень, на более удобное и комфортное время...
   - Ерунда! - дожевав пирог, не согласился Егор. - "Народная Воля" всегда держит - в отличие от нынешних российских Властей - данные обещания. Всегда, везде и во всём. Как же иначе? Прозорливый российский народ, он сладкоголосых болтунов, сорящих пустыми обещаниями направо и налево, терпеть не может.... Сходим, сестрёнка, на нашу смотровую площадку?
   - Сходим, конечно, - беззаботно улыбнувшись, согласилась Аля. - Понаблюдаем. Вдруг - что?
  
   Борченко медленно и вяло, безо всякого удовольствия, методично работал старенькой алюминиевой ложкой. Типа - завтракал. Вернее, тупо насыщался.
   Вчерашняя гречневая каша, щедро сдобренная говяжьей тушёнкой, является обычно-привычной пищей сорокалетнего российского холостяка. Среднестатистического холостяка, понятное дело. В том смысле, что дважды разведённого мужика-неудачника. Бывает, конечно...
   "Воскресенье - самый худший день недели", - машинально поглощая холодную кашу, рассуждал про себя капитан. - "Вчера, то бишь, в субботу, переделал все бытовые дела. Постирался, картошку окучил, печь в избе подмазал цементом и побелил в первом приближении, к вечеру протопил баню и вволю попарился. После бани, понятное дело, "уговорил" поллитровку.... А, чем заняться сегодня? В лес сходить? Да, ведь, не сезон. Грибы ещё толком не пошли. Так, только сыроежки ярко-жёлтые, ни на что негодные. Вот, ежели бы красные - мясистые и крепкие. Те и солить можно впрок, и на сковороде они хороши.... К Ветровым сходить в гости? Пригласить Алевтину съездить в город? Мол, кафе, музеи и кино? Откажется, как пить дать. Придумает целую кучу важных и неотложных дел-причин, вежливо извинится, но откажется.... Выпить, может, спасаясь от злой тоски? Неплохо было бы, неплохо. Только, к сожалению, нельзя. В понедельник надо на работу выходить. Негоже, пороча высокое звание российского полицейского, делать это с похмелья.... Пойти - прямо сейчас - в контору? Типа - привести бумажные дела в порядок? Составить черновик квартального отчёта? Тоже не получится. Кабинет безраздельно оккупировали - под временный штаб - приезжие силовики. Так их всех и растак.... Что делать? Чем заняться?".
   В дверь настойчиво постучали.
   - Входите, - лениво зевнув, разрешил Борченко. - Не заперто.
   Надсадно проскрипели заржавевшие дверные петли, и в светёлке, пройдя через длинные сени, появился полковник Назаров.
   "Красавчик писанный!", - восхитился про себя Борченко. - "При полном, так сказать, параде. Форма с иголочки. Орденские планки чуть ли не до пупа.... И, почему я - много лет тому назад - на пошёл на службу в ФСБ? Ведь, звали. И не один раз. Всё дурацкое чистоплюйство и мнительность избыточная.... Сейчас тоже был бы нормальным человеком. Городским, упакованным по полной программе, женатым. А не одиноким боровом деревенским - в скромных капитанских погонах...".
   - Здорово, Иван, - доброжелательно улыбнувшись, протянул руку Назаров и, повертев головой по сторонам, констатировал: - Да, бедновато живёшь, бывший подчинённый. Общее запустение и серая холостяцкая неухоженность.... Что же так? Молчишь? Ладно, не отвечай. Если обидел чем, то прости. Занимаемая должность, знаешь ли, не располагает к слюнявым политесам.
   - Да, я ничего, - засмущался капитан. - Всё нормально.... Присаживайся, командир. Хочешь каши? Гречневая, наваристая, с тушёнкой.... С чем пожаловал-то?
   - А ты, гляжу, не рад?
   - Рад, конечно же. Просто.... До времени "Ч" осталось всего-то полтора часа. То есть, до 14-00. По идее, Игорь Игоревич, ты должен быть там, на вверенном объекте. Что называется, на лихом белом коне. Дабы лично всё контролировать и держать руку на пульсе...
   - Перестань, ефрейтор, - начальственно поморщился Назаров. - Что мне там делать? Во-первых, все запланированные мероприятия уже осуществлены. Сапёры в доме и на участке господина Сергеева никаких мин не обнаружили. Надёжная охрана - везде и всюду - расставлена. Так что, сам понимаешь. От меня уже, собственно, ничего не зависит...
   - А, что, во-вторых? - усмехнулся Борченко.
   - Прозорлив ты, капитан. Прозорлив и вдумчив. В самый корень зришь. Молодец.
   - Мент я, или как?
   - Опытный и виды видавший российский полицейский, - поправил полковник. - Ладно, поговорим, брат-Ваня, начистоту.... Поверь, но данный конкретный случай меня мало интересует. Дом очередного вороватого вице-губернатора? Да, гори он ярким огнём. Причём, вместе с хозяином. Невелика потеря, если судить в государственном масштабе.... Мне другое, кровь из носу, надо отыскать. Совсем - другое...
   - Что же?
   - След. Только, лишь, чёткий и однозначный след.... Понимаешь?
   - Вроде бы.... Неужели, всё так плохо?
   - Хуже не бывает. Почти шестьдесят совершённых терактов, и ни единой дельной зацепки. Ну, взяли пару-тройку пособников. А толку - ноль. Конспирация в "Народной воле" выстроенная отменная. В том плане, что многоуровневая и надёжная.... Нужен прямой выход на руководителей "народовольцев". Желательно, на первых лиц. Всё остальное - и для меня, и для моих кураторов - глубоко вторично.... Ясно излагаю?
   - Ясно, понятно и доходчиво, - заверил Борченко. - А, почему, Игорь Игоревич, ты так на меня смотришь?
   - Как - так?
   - С ярко-выраженным подозрением и недоверием. Как Уинстон Черчилль когда-то глядел на Иосифа Сталина. А Отелло - на Дездемону.
   - Ты, Иван, знаешь что-то важное, - взял быка за рога Назаров. - Я это ещё вчера утром, при первой встрече - спинным нервом - почувствовал.
   - Ничего я не знаю. Честное слово. Чем угодно готов поклясться.
   - Значит, догадываешься о чём-то.... Колись, морда капитанская!
   - Что будет, если я промолчу? - меланхолично отправляя в рот очередную ложку холодной гречневой каши, поинтересовался Борченко. - На дыбу подвесите?
   - Зачем же - на дыбу? - наигранно удивился полковник. - Для начала, понятное дело, арестуем и отвезём в профильный изолятор. Там тебе, мерзавцу, старенький очкастый доктор вколет "сыворотку правды". Сам всё, в любом раскладе, расскажешь. Курским весенним соловушкой будешь петь-заливаться.... Так, как? Будем честный разговор разговаривать?
   - Не знаю. Неудобно как-то - своих сдавать...
   - А превратиться в слюнявого идиота, значит, удобно? "Сыворотка правды" последнего поколения, чтобы ты знал, препарат злой и жестокий. После общения с ней в организмах многих "пациентов" наблюдаются так называемые побочные эффекты. Некоторые становятся махровыми олигофренами, другие - законченными импотентами. Оно, брат, тебе надо? Рассказывай, Ваня. Рассказывай...
   - Здесь некоторое время отирался Хрусталёв, - затравленно глядя в сторону, с трудов выдавил из себя капитан.
   - Какой это - Хрусталёв?
   - Тот самый. Майор.... Помнишь - Реку и две "Чёрные акулы"?
   - Помню, - задумчиво катая по скулам каменные желваки, подтвердил Назаров. - Такое и захочешь забыть, да не забудешь.... И, что делал в Ольховке наш забубённый Сергей Сергеевич?
   - Да, ничего особенного. Он вместе с женой приезжал. Сняли они половину дома у бабы Клавы Калашниковой. Отдыхали, загорали, купались, рыбачили.... Потом майор, повздорив с местной гопотой, ввязался в драку. Отметелил нескольких субчиков. Задержали Хрусталёва, конечно. А потом, в соответствии с действующим Законодательством, осудили на пятнадцать полноценных суток.
   - Что было дальше?
   - Тоже ничего подозрительного. Поработал Сергей Сергеевич две недели на ближайшей стройке. Вышел на волю. Снова принялся купаться и загорать. Несколько дней назад они с женой уехали. Мол, отпуска подошли к концу. Вот, собственно, и всё...
   Раздался длинный и настойчивый зуммер.
   - Я слушаю! - поднеся к уху тёмно-синий брусок мобильного телефона, известил Назаров. - Вице-губернатор приехал? Настаивает, чтобы его пропустили на территорию поместья? Мол, у него в доме хранятся важные деловые бумаги? Пропустите бедолагу, коль ему так хочется.... Всё, конец связи. Роджер.
   Где-то громко и заливисто прокричал деревенский петух.
   - Спасибо тебе, Иван, - поднимаясь из-за стола, объявил заметно повеселевший полковник. - Очень важную и своевременную информацию предоставил. Можно сказать, выручил старинного боевого товарища. Буду обязательно ходательствовать - перед самим министром МВД - о присвоении тебе майорского звания.... Ну, бывай, братишка! Всех благ! Созвонимся.... Стоп! Выдай-ка мне ключик от твоего кабинетного сейфа. Давай-давай, не жадничай! Вот, молодец. Как говорят местные деревенские жители - спасибочки вам...
   Дверь за Назаровым захлопнулась.
   - Вот, и я подлым Иудой заделался, - брезгливо сплюнув на пол, прошептал Борченко. - Слил, глазом не моргнув, человека, который когда-то спас мне жизнь. Эх, жизнь наша - жестянка.
   Он - шаркающей неверной походкой - подошёл к старенькому буфету, приоткрыл дверку и, покаянно покачав головой, извлёк на свет Божий непочатую водочную бутылку...
  
   Ольховка - со всех сторон - была окружена покатыми разномастными холмами. На одном из них, заросшем густым лесом, брат и сестра Ветровы - лет пять-шесть назад - построили-оборудовали "лесной дом". Не одни, конечно, а с помощью соседских пацанов - Мишки и Артема.
   "Лесной дом" - звучит избыточно солидно. Просто-напросто смастерили из досок между толстыми ветвями разлапистой старой сосны - на высоте восьми-девяти метров над уровнем земли - горизонтальный щит, на котором потом установили просторный шалаш, крытый обрезками старого рубероида. А сам шалаш, естественно, огородили крепкими перилами с узким проёмом для входа. К доскам щита - в месте проёма - крепилась надёжная верёвочная лестница.
   Обычное, в общем-то, сооружение, такие иногда показывают в голливудских приключенческих фильмах про американских подростков-скаутов.
   Как бы там ни было, но "лесной дом" получился на удивление крепким, и все годы, прошедшие после завершения строительства, пережил вполне успешно. По крайней мере, на составные части не развалился.
   Этот холм назывался - "Гадючья горка". Как легко догадаться из названия, в этом месте водилось много ядовитых змей. Поэтому и деревенские жители, и приезжие дачники холм своим вниманием-присутствием не баловали.
   А ещё со смотровой площадки "лесного дома" открывался отличный вид на Ольховку и её окрестности. В том числе, и на дом вице-губернатора. От вершины Гадючьей горки - до усадьбы Павла Фёдоровича Сергеева - было чуть больше километра.
   Без двадцати пяти два брат и сестра Ветровы подошли к заветной сосне.
   - Здесь, Алька, кто-то был, - насторожился Егор. - Причём, совсем недавно.
   - Почему ты так решил?
   - Мы с Мишкой вчера залезали наверх. Так, от нечего делать. Поглазеть на деревню. А, когда спустились обратно, я последнее звено верёвочной лестницы зацепил вон за ту обломанную толстую ветку. Сейчас же лесенка свободно болтается.
   - Мало ли что, - легкомысленно передёрнула плечами Алина. - Наверное, ночью ветер постарался.... Ну, лезем?
   - Отставить! - оповестил хриплый мужской голос. - Проходим, граждане, мимо "скворечника". Проходим.
   Аля, задрав голову, посмотрела наверх. Через перила "лесного дома" свешивался молодой коротко-стриженный парнишка, облачённый в буро-зелёный камуфляж.
   - Как это - проходим? - возмутился Егорка. - Этот "скворечник" я самолично строил! Вот, этими самыми, тогда ещё детскими ладошками.... А ты кто таков будешь, орёл пятнистый?
   - Дмитрий Стогов, - состроив бесконечно-важную физиономию, представился парнишка. - Младший лейтенант ФСБ. Проходим, граждане. Проходим....
   - Младший лейтенант, понимаешь, - не унимался Ветров-младший. - Двенадцатая спица в кривом велосипедном колесе.... Спускайся вниз, рожа! Этот "скворечник" является нашей частной собственностью! Смотри, можем и в суд подать. Имеем, знаешь ли, богатый опыт...
   - Какой ещё опыт?
   - Такой. По затяжным судебным тяжбам и плотному общению с демократической болтливой прессой.... Слезай, кому сказано!
   - Не могу, уважаемые селяне. Имею строгий приказ - не покидать данную рабочую точку вплоть до поступления условного сигнала.
   - Это ты говоришь о знаменитых - "трёх зелёных свистках"?
   - Точно. О них самых, - с интересом поглядывая на Алину, смешливо улыбнулся младший лейтенант. - Смотрю, деревенские жители, и вы кое-что понимаете в тонком армейском юморе...
   - А, то, - резко поменял тон Егор. - Наш любимый дедуля вышел в отставку в звании генерал-лейтенанта. Так что, земеля, сам понимаешь.... Слышь, Димон, а давай, мы к тебе заберёмся? Ну, раз тебе спускаться с сосны - под страхом гауптвахты - нельзя?
   - Не положено.
   - А я, братец, знаю целую кучу смешных анекдотов - про бесконечную тупизну самодовольных "грушников". Потом, пересказав анекдоты сослуживцам, несказанно поднимешь свой воинский авторитет. Глядишь, и лейтенантом станешь - гораздо раньше положенного срока.... Так, земеля, как? Решим вопрос мирно и к взаимному удовольствию сторон? То бишь, без громких скандалов и нудных судов?
   - Ну, не знаю...
   - А я тебя, Димочка, поцелую, - подключилась к переговорам Алина. - В щёку, естественно. Типа - для начала серьёзных и трепетных взаимоотношений.
   - Ладно, залезайте, селяне, - сдался младший лейтенант. - Только тихо и по быстрому.
   Взобравшись на платформу "лесного дома", Егор тут же принялся травить обещанные анекдоты:
   - Вызывает Президент Зайцев генерал-полковника Свиридова на ковёр и, строго нахмурив брови, спрашивает: - "Генерал, почему вы не едите солёных огурцов? Подозрительно это.... Может, вы являетесь подлым американским шпионом?". Свиридов, смертельно побледнев, отвечает: - "Никак нет, господин Президент! Я, действительно, русский по рождению. Да и солёные огурцы обожаю. Просто голова - зачастую - в трёхлитровую банку не пролезает...".
   - Гы-гы-гы! - радостно заржал Дмитрий. - Классная и козырная тема! Давай, земеля, ещё!
   - Остановитесь, мальчики, - вмешалась Аля. - Уже, между прочим, без семи минут два.
   - Точно! - опомнился младший лейтенант. - Всё, юморные деревенские жители, отходим в сторонку - на ту сторону проёма - и не мешаем...
   Он пристроил на перилах "лесного дома" чёрную снайперскую винтовку и, присев на корточки, принялся бдительно - через мощный оптический прицел - наблюдать за усадьбой вице-губернатора.
   Время - в полной, слегка звенящей тишине - текло-ползло медленно и вязко.
   Прошла минута, вторая, третья, четвёртая.... Но, ровным счётом, ничего не происходило.
   - Уже, кстати, почти четверть третьего, - на пару секунд оторвавшись от прицела, сообщил Дмитрий. - Похоже, что огненное шоу отменяется. Чего, впрочем, и следовало ожидать. Обычный пошлый пиар, не более того.
   - Да, обхезалась хвалёная "Народная Воля", - расстроено вздохнув, признал Егорка. - Подорвала, так сказать, свой безупречный и заслуженный авторитет. Российский народ, ей-ей, не поймёт. Столько цветастого шума, и - в конечном результате - полный "пшик"...
   - Вью! Вью..., - раздался, планомерно нарастая, странный звук.
   - Бух!!! - через секунду громыхнуло на всю округу.
   Алина крепко заткнула указательными пальцами уши и непроизвольно прикрыла глаза.
   А, когда открыла, то тут же снова зажмурилась - впереди, на низком холме, расположенном рядом с берегом Зеркального озера, всё нестерпимо-ярко пылало....
   - Ничего себе, пирожки с недельными котятами, - зачарованно пробормотал младший лейтенант Стогов. - Это же они шандарахнули ракетой класса - "земля-земля".... Сильный ход! Уважаю...
  
   "Сильный ход", - мысленно запечалился полковник Назаров. - "Следовательно, у "народовольцев" есть свои люди и в высших армейских эшелонах. Тактические ракеты класса - "земля-земля" на дороге не валяются. Это уже, блин горелый, серьёзно. Так можно - ненароком - доиграться и до классического военного переворота. Сиречь, до полновесного кровавого путча.... Что теперь делать? Остаётся лишь одно - искать, высунув от усердия язык на сторону, Хрусталёва. Все силы надо бросить на это. Все, все, все.... Эх, Сергей Сергеевич, Сергей Сергеевич! Убеждённый и упёртый последователь Эрнесто Че Гевары. Заигрался ты, братец, однако...".
  
  
   Глава пятая
   Изгнанники
  
   - Совершенно ничего не понимаю! - рьяно разорялся с телевизионного экрана Премьер-министр Владимир Дорогин. - Такие колоссальные деньги государство вложило в возрождение российского Автопрома! Такие льготные кредиты придумало! А, эти гнусные потребители? Ничего покупать не хотят! Кто мне объяснит - почему?
   Иван Иваныч, военный пенсионер из деревни Ольховка, Ленинградской области, скромно предположил:
   - Может, господа хорошие (или там, извините, плохие?), дороги сперва построить надо? Ну, хотя бы какие-нибудь? Желательно, более-менее приличные? А? Вы, уж, извиняйте, ежели что ни так.... Но, как же оно - без дорог? На хрена нам сдались ваши автомобили? Нонсенс, блин горелый, российский.... Интересно, а знает ли наш мудрый Премьер-министр, что в зачуханной Финляндии, к примеру, стоимость одного среднестатистического погонного метра дорожного полотна раза в полтора-два ниже, чем в нашей достославной России? Почему? Наверное, потому, что в Финляндии нет ни нефти, ни славной партии - "Могучая Россия"...
   В дверь тихонько постучали.
   - Заходи, капитан! - выключая телевизор, разрешил Ветров. - По какому поводу нарезался, служивый?
   В комнату, слегка покачиваясь, вошёл хмельной Борченко и - глухим механическим голосом - поинтересовался:
   - Откуда, Иваныч, узнал, что я слегка, ик, выпил?
   - По стуку, милок. Сугубо по стуку, - многозначительно усмехнулся старик. - Характерный он у тебя. А когда грамм триста-четыреста накатишь, то тихим-тихим становится. Вкрадчивым таким, вопрошающим и слегка смущённым.
   - Действительно, ничего хитрого. Наблюдательный ты, Иваныч. Ничего не скажешь...
   - А, то. Я, сынок, чтобы ты знал, свою армейскую карьеру начинал в качестве заместителя командира взвода полковой разведки. Это уже потом, через несколько лет, переквалифицировался в мирного артиллериста.... Ну, капитан, рассказывай, как и что. Не томи. Глаза-то у тебя тревожные - до полной невозможности.
   - Сейчас - тринадцать часов тридцать минут, - пристально вглядевшись в циферблат наручных часов, сообщил Борченко. - То есть, у нас осталось - на всё про всё - минут сорок-пятьдесят. Причём, не смотря на то, мол, будет взорван дом вице-губернатора Сергеева, или же нет. Механизм, как говорится, уже запущен, и обратной дороги нет...
   - Говоришь, что времени мало осталось? - насторожился-подобрался генерал-лейтенант в отставке. - Тогда заканчивай говорить дурацкими загадками. Изволь, капитан, доложить чётко и ясно! Без мутных штатских экивоков.
   - Есть, доложить без экивоков! Надо срочно предупредить ребят - Альку, Егора, Мишку и Артёма. Пусть на время исчезнут. То есть, на месяц-полтора залягут на дно. Глядишь, за это время всё завершится и устаканится. Тогда и про них забудут. То есть, оставят в покое...
   - Это всё из-за Серёги Хрусталёва? Он имеет непосредственное отношение к "Народной Воле"?
   - Так точно, из-за него, отчаянного.
   - Хрусталёва будут искать? Да и всех, кто с ним плотно общался, загребут?
   - Дело не только в этом. Ик! - пьяно икнул Борченко. - Извини, Иваныч.... Есть же ещё граждане Рябко и Маневич.
   - Причём здесь Сизый и Костян?
   - Железные шарики, извлечённые из черепушек пострадавших. Я тогда сразу всё понял...
   - Что - понял? - въедливо уточнил Иван Иванович. - Излагай, но - при этом - помни, что время поджимает.
   - Есть, помнить! Дело было в учебке. Нас тогда всех готовили для службы в диверсионных подразделениях. Но - в конечном итоге - туда отобрали только лучших. Остальных разбросали - кого куда. Я, например, попал в связисты. Но не это главное...
   - Что же тогда?
   - Майор Хрусталёв многому нас обучал лично. В том числе, стрелять из специальных диверсионных рогаток. Модель Р-05. Стрелять - стальными шарика. Убойное расстояние - до семидесяти метров.
   - Ты хочешь сказать, что...
   - Да, именно это, - печально покачал головой Борченко. - Я сразу догадался, что к чему. Сергей Сергеевич - во время пятнадцатисуточного заключения - подружился с подростками. А потом, по отбытию наказания, научил малолеток эффективно пользоваться изделиями Р-05.... В принципе, ничего страшного. Сизый и Костян - законченные уроды и скоты. Их уже никогда и ничем не исправить, сколько ни старайся. По крайней мере, в российских тюрьмах и колониях. Таких отпетых подонков надо мочить, мочить и ещё раз мочить, жалости и сомнений не ведая. Заботясь, понятное дело, о жизни и здоровье законопослушных граждан и гражданок.... Но, если я догадался обо всём, значит, догадаются и все остальные. Догадаются и решат, что ребята являются преступными "народовольцами". А после этого арестуют и повесят на них всех собак. Обвинят - чёрт знает в чём. Заставят признаться - во всём подряд. Ну, и так далее. По расширенному списку.... Хрусталёв-то человек опытный, его голыми руками не взять. Скорее всего, скроется, ужом извернувшись.... Спрятаться ребятам надо. Если за месяц-полтора с "Народной Волей" будет покончено, то, вполне возможно, всё и обойдётся.... А ещё баба Клава Калашникова видала, как Алевтина гуляла под ручку с сыном Хрусталёва. Более того, она утверждает, что молодые люди целовались взасос. Плохо это. То бишь, лишний повод для махровых подозрений и тягостных размышлений...
   - Остановись, капитан. Я всё понял. Большое спасибо за предупреждение. А теперь, служивый, отправляйся-ка домой. Иди, иди, болезный. Со временем, действительно, туго...
   - Хорошо, отправлюсь. Запомни, Иваныч, фамилию - "Назаров". Этот полковник возглавляет в ФСБ "Департамент по борьбе с экстремизмом". Передай информацию народным массам. Кому надо, тот поймёт...
   Борченко, облегчённо вздыхая, покорно ушёл, а Иван Иванович - со знанием дела - приступил к сборам.
   Доставая с антресолей брезентовый объёмный рюкзак, он тихонько бормотал под нос:
   - Прав ментяра. Насквозь прав, сукин кот. Надо ребятишкам - в обязательном порядке - залечь на дно. Чисто на всякий пожарный случай. Чтобы не попасть между мельничных жерновов. То бишь, между жерновами славных российских спецслужб...
   В правый карман рюкзака он поместил документы внука и внучки, тщательно завёрнутые в кусок толстого полиэтилена. В левый - пухлое кожаное портмоне с деньгами. В смысле, с девяноста процентами личных сбережений. В центральный - подробную топографическую карту, надёжный компас и два карманных фонарика. Также в рюкзак было сложено: плащ-палатка, две пары коротких резиновых сапог и толстых шерстяных носков, солидный охотничий нож в кожаных ножнах, туристический топорик, флакон с антикомариной жидкостью, несколько зажигалок, маленький походный котелок, три килограмма риса, шесть банок с говяжьей тушёнкой, четыре пачки соевых галет, два литровых пакета с яблочным соком, две алюминиевые фляжки, заполненные кипятком, ну, и так далее...
   Участок Ветровых располагался на самом краю деревни и своей южной стороной примыкал к лесу. В доме имелся второй-запасной вход-выход, а в южной части забора - калитка.
   Первым делом, Иван Иванович, спустившись по стареньким ступеням крыльца, подошёл к основным, северным воротам, которые по летнему времени почти никогда не запирались.
   Достав из кармана куртки обломок школьного мела, он начертал - на обеих створках - ёмкое слово - "Заминировано!", а чуть ниже добавил по профильному сапёрному значку, понятному любому человеку, имевшему прямое отношение к армейским структурам.
   После этого Ветров аккуратно притворил створки ворот, задвинул мощную щеколду и вернулся в дом.
   Заперев основную дверь, он набросил на плечи тяжеленный рюкзак, выбрался на свежий воздух через запасной выход, повернул ключ в замке второй двери и зашагал к южной калитке.
   В этот момент - со стороны Зеркального озера - качественно рвануло.
   - Однако дают, деятели. Даже уши слегка заложило, - не останавливаясь и не оборачиваясь, проворчал Иван Иванович. - Эх, Серёга Хрусталёв, ухарь отвязанный. И во что ты, авантюрист хренов, втравил моих неразумных и доверчивых внучат? Ладно, Бог тебе судья...
   Войдя в лес он, слегка припадая на правую ногу, зашагал по натоптанной тропе в сторону Гадючьей горки.
   Минут через десять-двенадцать впереди - сквозь осиновое мелколесье - мелькнуло что-то светло-голубое.
   "Внучкина джинсовая курточка", - мысленно обрадовался старик. - "Повезло мне, однако. Вернее, всем нам несказанно повезло...".
   - Дедуля? - удивилась девушка. - Ты что здесь делаешь?
   - Что-то случилось? - забеспокоился Егор.
   - Случилось, - снимая с плеч рюкзак, хриплым голосом подтвердил Иван Иванович. - Подождите, ребятки, чуток. Подождите.... Кхы-кхы-кхы! Я только отдышусь немного...
   Пока дед отдыхал, Алина коротко сообщила-доложила ему о результатах посещения "лесного дома".
   Минуты через три-четыре, приведя дыхание в норму и смахнув с разгорячённого лица капельки пота, Ветров рассказал внуку и внучке о недавнем визите подвыпившего и совестливого капитана Борченко.
   - Вот же, непруха, - огорчился впечатлительный Егор. - Только жизнь стала налаживаться. В том плане, что начал проявляться её глубинный и сокровенный смысл. И, на тебе.... Что теперь делать?
   - Дедушка прав, - задумчиво покачала головой Аля. - Действительно, стоит на какое-то время спрятаться. Необязательно, что на месяц-полтора. Вполне возможно, что и двух недель будет вполне достаточно, - обернулась к брату. - А, где у нас Мишка и Артёмка?
   - Ещё позавчера уехали в город. Типа - в гости к одному приятелю. Я его толком не знаю.
   - Звони им, Егорша. Расскажи всё, предупреди. Пусть тоже, не отсвечивая понапрасну, залягут на дно и в Ольховке - до отдельной команды - не показываются.
   - Может, потом позвоните? - засомневался Иван Иванович. - Уже вечером, на привале, когда отойдёте от деревни подальше?
   - Нельзя - потом, - возразила внучка. - Во-первых, время дорого. Во-вторых, уже через час-полтора, наверняка, наши телефонные номера будут активно пеленговать.
   Она достала из внутреннего кармана куртки скромный нежно-лиловый мобильный телефон, набрала нужный номер и - равнодушно-монотонным голосом - кратко обрисовала сложившуюся ситуацию. Причём, фразу "полковник Назаров" повторила несколько раз подряд.
   - Кому это ты, пигалица, звонила? - заинтересовался Иван Иванович. - Не здоровалась, не прощалась. Интересное дело...
   - Телефонному роботу, - мягко улыбнулась Алина. - Так сказать, элемент хорошо-продуманной конспирации. Этот робот передаст информацию второму, тот - третьему.... Через некоторое время информация доберётся и до нужного человека. Ничего хитрого.
   - Говорят, что ты, внуча, целовалась с сынком Серёги Хрусталёва? Это правда?
   - Чистая правда, дедуля. Более того, я скоро выйду за Алексея замуж. Только непонятно - как теперь это замужество оформить официально? То бишь, находясь в федеральном розыске? Ничего, что-нибудь обязательно придумаем.... Как там у тебя, братишка?
   - Я дозвонился до Мишки. Всё ему рассказал, - отозвался Егор. - В том числе, и о том, что мобильными телефонами - со старыми "симками" - больше пользоваться нельзя.... Куда мы сейчас направимся?
   - Пока не знаю. Надо подыскать укромное местечко и проработать маршрут.
   - Я знаю - куда, - доставая из рюкзачного кармана сложенную в несколько раз карту, сообщил генерал-лейтенант в отставке. - И маршрут, идя к вам навстречу, успел - мысленно - проработать....Итак, молодёжь, слушаем сюда, - несуетливо развернув, пристроил карту на высоком плоском валуне. - Подходим, не стесняемся.... Это - Боровое озеро. Мы с вами туда - года три назад - ходили на рыбалку. Помните?
   - Конечно, - подтвердила Аля. - Там такие окуни водятся - закачаешься. Тёмные-тёмные, с кроваво-красными плавниками. Красивые и очень эстетичные. Я тогда одного отловила, наверное, грамм на семьсот пятьдесят. Как он, бродяга, сопротивлялся! Удочка дугой выгнулась. Мне даже показалось, что ещё чуть-чуть - и удилище сломается напополам...
   - Сильные там окуни. Натуральные дикие зверюги, - подтвердил Иван Иванович. - Тёмные же они оттого, что дно в Боровом озере торфяное, тёмно-тёмно-бурое. Да и глубины там приличные. Местами доходят до пятидесяти метров.... А, где находится землянка, не забыли?
   - Это которая старая-старая? Оставшаяся ещё с войны?
   - Там других-то и нет.
   - Вроде бы, на длинном каменистом мысе, который слегка напоминает хитрую лисью мордочку, - почесав в затылке, предположил Егор.
   - Правильно, внучок, рядов с гигантским корневищем-выворотнем. До Борового озера будет километров семнадцать-восемнадцать. До вечера дотопаете. Найдёте землянку, в ней и заночуете.
   - Там же очень сыро. Все стены обросли лохматой бело-голубой плесенью.
   - Ничего страшного, - усмехнулся старик. - Вы же у меня, слава Богу, не баре. Перебедуете. Чай, не впервой.... Во-первых, надо очистить стены от плесени. Во-вторых, старательно прибраться в землянке и застелить нары свежим еловым лапником. В-третьих, растопить печку. Она сложена из дикого камня и попервости слегка дымит. А потом, когда камни нагреются, перестаёт. Поэтому используйте только сухие сосновые дрова. Берёзу, ёлку и осину, вовсе, не подкладывайте в топку.... Наварите впрок густой рисовой каши с тушёнкой. Первый котелок съешьте. В смысле, кашу, сваренную в нём. После этого загружайте котелок по новой. Когда каша остынет, переложите её в полиэтиленовый пакет. В принципе, можно повторить процесс и по третьему разу...
   - Дедуль, зачем такие сложности? - удивилась Алина.
   - Затем, что начиная с завтрашнего дня, вам придётся - на время - позабыть о горячей пище.
   - Почему - позабыть?
   - Для пущей страховки. Сегодня я постараюсь немного потянуть время. Естественно, и следы - по мере сил - буду путать. Мол, вы уехали - вместе с Мишкой и Артёмкой - в город. Но к вечеру, наверняка, всё прояснится. Не забыли про младшего лейтенанта, расквартированного в "лесном доме"? Вот, то-то же.... Кроме того, как мне показалось, соседка Марфа видела, как я уходил в лес с тяжёлым рюкзаком за плечами. Дверные петли в её баньке характерно скрипнули, а за нашим забором что-то прошелестело.... Думаю, что завтра - с самого утра - в воздух поднимут вертолёты, а поисковые команды, сидящие в них, будут с усердием реагировать на каждый лесной дымок. Особенно в первые дни поисков. Поэтому о кострах - и о дневных, и о ночных - рекомендую забыть. По крайней мере, на неделю. А если нет костра, то, понятное дело, нет и горячей пищи...
   - Нам, что же, целую вечность сидеть в этой отсыревшей и забытой Богом землянке? - возмутился Егор. - Без горячей пищи? Впроголодь?
   - Никогда, мальчишка сопливый, не перебивай старших! - рассерженно нахмурился Иван Иванович. - Надо сперва вежливо дослушать до конца. Потом старательно переварить полученную информацию. И только после этого можно задавать уточняющие вопросы.... Всё, надеюсь, понятно?
   - Так точно!
   - Двигаемся дальше. Весь завтрашний день вы проведёте в землянке, выходя наружу только по нужде. Печку топить, естественно, запрещаю. Как говорится, лучше перебдеть, чем влипнуть в неприятную историю с кровавым продолжением.... А вечером, ориентировочно в девятнадцать ноль-ноль, можно вновь выходить на маршрут. Уверен, что к этому времени, истратив целую кучу топлива, все вертолёты, задействованные в поисках, разлетятся по профильным базам.... От землянки двигаетесь строго на север. До темноты необходимо форсировать данное болото, - Ветров-старший ткнул указательным пальцем в карту. - Выйдите на заброшенную лесную дорогу, по которой - лет тридцать пять тому назад - вывозили спиленные сосновые хлысты. По этой дороге вам и шагать - на северо-запад - до самого конца. Ночь? Ерунда, в центральном кармане рюкзака найдёте два надёжных динамо-фонарика. Кстати, в боковых кармашках лежат все ваши документы и немного денег - порядка ста пятидесяти тысяч...
   - Ай, да дедуля! - восхищённо захлопала в ладоши Аля. - Всё предусмотрел! Спасибо тебе огромное!
   - Перестань, внуча, - засмущался Иван Иванович. - Обычное дело, если вдуматься. Солидный жизненный опыт, не более того.... К рассвету выйдите на поляну, где когда-то располагался стационарный лагерь лесозаготовителей. Увидите там парочку заржавевших тракторов, целую кучу прочего металлолома и хлипкий строительный вагончик. Вот, в этом вагончике и отдыхайте. Спите, кушайте набирайтесь сил. Вечером, перед закатом, следуйте дальше.... Короче говоря, на четвёртый день пути вы доберётесь до Хрустального озера. Вот, оно - на карте. Пойдёте по правому берегу и отыщите старую охотничью избушку. В ней и отсиживайтесь. Хоть две недели, хоть полтора месяца. Сугубо на ваше усмотрение.... Печку советую, страхуясь, протапливать только по ночам. Продовольствие? Не вопрос. Скоро грибы пойдут в полный рост. Да и крупная рыбёха в Хрустальном озере водится. Коробочку с рыболовными снастями я завернул в плащ-палатку....
   - Подожди-ка, - рассматривая карту, заинтересовалась Алина. - Получается, что примерно в шестидесяти километрах от Хрустального озера располагается районный центр Волосово?
   - Пожалуй, и все семьдесят наберётся.... А зачем, внуча, тебе сдалось это Волосово? Дыра дырой, на мой генеральский вкус.
   - Там, как утверждает мудрый Интернет, функционирует знаменитый народный театр-студия. Полезное дело. Для тех, кто понимает, конечно.... Что, дедуля, будем прощаться?
   - Будем, родные. Давайте-ка, я вас обниму и в щёки расцелую.... Удачи вам, ребятки! Лёгкой и верной дороги...
  
   Ветров вернулся к своему участку, через скрипучую калитку прошёл к дому и - ради пущего спокойствия - обошёл вокруг него. За соседским забором вновь что-то тихонько прошелестело.
   - Шпионы, шпионы, кругом одни шпионы, - насмешливо пробормотал Иван Иванович. - Впрочем, пока вроде всё спокойно. Службисты, судя по всему, пока не заглядывали на огонёк. Долго раскачиваются, гниды неторопливые. Обленились в корягу берёзовую. Вот, в годы моей армейской юности всё было по-другому. Тогда, честное слово, реагировали гораздо более оперативно, живо и продуктивно....
   Он прошёл в дом, достал из холодильника початую литровую бутылку водки и немудреную закуску, а из буфета - гранёный стакан. После этого прошёл на кухню и извлёк из заветного тайника наградной пистолет и две запасные обоймы к нему.
   Пристроив оружие на столе - чуть правее блюдечка с тонко-нарезанной баночной ветчиной, Иван Иванович отвинтил с бутылки пробку, наполнил гранёный стакан водкой под самый ободок, браво выдохнув, опорожнил посудину наполовину, занюхал хлебной горбушкой и, опустившись на старенький табурет, стал дожидаться визита незваных гостей...
  
  
   Глава шестая
   И алыми тюльпанами - покроется земля...
  
   - Тринадцать минут третьего, - язвительно хмыкнул полковник ГРУ Василий Ничипорук, прикомандированный к оперативной группе подозрительным и недоверчивым генерал-полковником Свиридовым. - Похоже, что обещанное реалити-шоу отменяется. Над нами, скорее всего, просто-напросто издеваются и насмехаются.
   - Ждём ещё полчаса, - наблюдая за усадьбой вице-губернатора через окуляры мощного немецкого бинокля (произведено фирмой "Карл Цейс Ена"), оповестил Назаров. - До отдельного приказа всем оставаться на своих местах и к дому Сергеева не приближаться. Голову оторву...
   - Вью! Вью..., - раздался, планомерно нарастая, странный звук.
   - Бух!!! - через секунду громыхнуло на всю округу.
   - Твою мать! - отведя в сторону бинокль и болезненно прикрыв ладонью глаза, выдохнул Назаров. - Как по глазам резануло-то. Словно бритвой. Ни хрена не вижу...
   - Может, врача позвать?
   - Спасибо, не надо. Само - минуты через три-четыре - пройдёт. Проверено на практике. Причём, не один раз.... Рассказывай, Вася, что там происходит.
   - Ну, пылает всё.... Ага, пламя потихоньку тухнет-опадает. К небу начинает подниматься густой чёрный дым. Судя по внешним признакам, "народовольцы" шандарахнули по объекту мощной ракетой класса - "земля-земля". Где находилась стартовая ракетная позиция? Да, где угодно - в радиусе двухсот пятидесяти километров. Наводили, естественно, через военный орбитальный спутник. Причём, совсем и не обязательно, что через российский.... Вот же, суки наглые и драные! Творят, мать их, что хотят.... Может, эту дурацкую "Народную Волю" организовали подлые американцы из ЦРУ?
   "Сильный ход", - мысленно запечалился Игорь Игоревич. - "Следовательно, у "народовольцев" есть свои люди и в высших армейских эшелонах. Тактические ракеты класса - "земля-земля" на дороге не валяются. Это уже, блин горелый, серьёзно. Так можно - ненароком - доиграться и до классического военного переворота. Сиречь, до полновесного кровавого путча.... Что теперь делать? Остаётся лишь одно - искать, высунув от усердия язык на сторону, Хрусталёва. Все силы надо бросить на это. Все, все, все.... Эх, Сергей Сергеевич, Сергей Сергеевич! Убеждённый и упёртый последователь Эрнесто Че Гевары. Заигрался ты, братец, однако...".
   - А вице-губернатор Сергеев, как я понимаю, всё это время в доме оставался? - слегка подрагивающим голосом спросил Ничипорук. - Получается, что он..., что его больше нет?
   - Погиб, понятное дело, - подтвердил Назаров. - Бывает. Сам виноват, хам толстопузый. Не послушался наших предостережений.
   Про себя же он подумал другое: - "Это я во всём, ясная лавочка, виноват. Сглазил ситуацию - тогда, в разговоре с Ванькой Борченко. Взял, да и ляпнул, не подумавши, мол: - "Меня не интересует дом очередного вороватого вице-губернатора. Да, гори он ярким огнём. Причём, вместе с хозяином. Невелика потеря, если судить в государственном масштабе...". И по дереву при этом не постучал. И через левое плечо трижды не сплюнул. Эх, недотёпа! В народные приметы надо верить. Надо. Чтобы такие ляпы больше не повторялись...".
   Через несколько минут резь в глазах окончательно прошла. Хорошенько проморгавшись, Назаров поднялся на ноги и - на правах старшего по мобильной группе - скомандовал:
   - Полковник Ничипорук!
   - Я!
   - Бери своих "грушных" орлов и выдвигайся к объекту. Прихвати и прокурорских деятелей, они вон за теми кустиками прохлаждаются. Пожар, вроде, стихает. Осматривайте там всё, разбирайте завалы, тушите очаги возгорания, фотографируйте, протоколируйте.... Не слышу ответа!
   - Есть, разбирать и протоколировать! Разрешите вопрос?
   - Не разрешаю. Выполнять полученный приказ!
   - Есть, выполнять!
   Ничипорук с бойцами и прокурорскими работниками отбыли к догорающему поместью господина Сергеева.
   Игорь, сделав подчинённым успокаивающий жест, отошёл в сторону и достал из наплечного полевого планшета чёрный громоздкий брусок - спутниковый мобильный телефон, защищённый - на девяносто девять процентов из ста - от прослушивания, фиксации и пеленгования.
   Он набрал номер своего заместителя подполковника Петрова, представлявшего интересы "Департамента" в Питере.
   - Я слушаю, Игорь Игоревич, - через полминуты откликнулся хриплый фальцет.
   Назаров вкратце рассказал заместителю о событиях последних часов и минут, после чего велел:
   - Незамедлительно установить местонахождение Сергея Сергеевича Хрусталёва и взять данного фигуранта под плотный и всеобъемлющий контроль. Это касается и его родственников, друзей и приятелей. Вести тотальное наблюдение, прослушивать и записывать все телефонные разговоры. Вести, соблюдая осторожность, видеосъёмку.
   - Прослушивающие "жучки" задействовать? - уточнил Петров. - В смысле, установить?
   - Да, но только крайне осторожно и вдумчиво. Помня о том, что Хрусталёв является волчарой опытной, матёрой и битой.... Всё понятно?
   - Так точно!
   - И, пожалуйста, никаких активных мероприятий, задержаний и перестрелок. Главное, не вспугнуть экстремистов.
   - Так точно! А вы, Игорь Игоревич, когда к нам приедете?
   - Точно сказать не могу, - задумался Назаров. - Скорее всего, в пятницу или в субботу. На четверг, видишь ли, назначена аудиенция в Кремле. Сразу отпустят, или же задержат на сутки-другие, загрузив всякой рутинной бумажной работой? Сие, брат Петров, неведомо никому.... А в ближайшие дни и в Ольховке будет, чем заняться. Я, честно говоря, - слегка замялся, - не уверен, что тебе, подполковник, удастся быстро и оперативно обнаружить Хрусталёва. Чутьё у него звериное. Запросто мог, почувствовав опасность, затаиться. Да и всё своё ближайшее окруженье перевести на нелегальное положение. С него, морды, станется.... А в деревне, где мы сейчас находимся, остался чёткий след. Я за пятьдесят минут до ракетной атаки успел подробно ознакомиться с интересными полицейскими и судебными документами. Судя по всему, Сергей Сергеевич недавно организовал в Ольховке - из местных доверчивых подростков - боевую ячейку "Народной Воли". Значит, остались каналы связи, адреса, явки и пароли. Сейчас, проведя оперативные мероприятия, задержим всех подозреваемых, после чего вдумчиво поработаем-допросим. Будет дельная информация - обязательно поделюсь.... Вопросы есть?
   - Никак нет!
   - Тогда - до связи. Роджер.
   Убрав спутниковый телефон в планшет, полковник - строгим начальственным голосом - позвал:
   - Прапорщик Ананьев!
   - Я! - браво откликнулся широкоплечий дяденька средних лет, облачённый в мешковатый и неприметный спортивный костюм.
   - Ко мне!
   - Есть!
   - Значится так. Берём с собой шестерых сотрудников в штатском, четыре пары наручников и выдвигаемся к дому полицейского капитана Борченко. Пусть проводит к местам жительства фигурантов. Адреса-то у нас имеются. А, пардон, толку? В этой деревне даже табличек с названиями улиц нет. Не говоря уже о номерах домов.
   - Может, и этих прихватим с собой? - спросил прапорщик, небрежно кивая головой в сторону стайки вооружённых до самых коренных зубов камуфляжников, о чём-то задорно пересмеивающихся возле старенького сруба общественного колодца.
   - Пока не надо. Думаю, что обойдёмся и без них. Вооружённого сопротивления не ожидается.
   - А, куда поместим арестованных? В местную каталажку?
   - Пожалуй, перестрахуемся, - после короткого раздумья решил Назаров. - Поместим в вертолёт и доставим на нашу базу "Б-03". Там допросы проводить гораздо сподручней.... Всё, я пошёл. Догоняйте.
  
   Голубая заборная калитка, сорванная с петель, валялась в придорожной канаве.
   - Что, блин, за ерунда? - доставая из наплечной кобуры пистолет (браунинг бельгийской сборки, старшим офицерам ФСБ позволяется - слегка нарушать штатные уложения), шёпотом удивился Игорь. - Ничего, вроде не предвещало...
   - Ситуация по третьему варианту? - подойдя, насторожённым голосом спросил прапорщик.
   - Пока не знаю.... Сделаем, пожалуй, так. Ты пойдёшь со мной, а ребятишки пусть рассредоточатся вокруг дома. Только, прошу, без показушной суеты. Не стоит пугать и смущать мирных селян. Поэтому - без отдельной команды - никаких активных действий не предпринимать.
   - Есть, не предпринимать...
   Ещё через две-три минуты, сжимая в руках пистолеты и понятливо переглядываясь, они поднялись по новеньким, свежевыкрашенным ступенькам крыльца.
   "А Ванька-то наш - мужик хозяйственный", - машинально отметил про себя Назаров. - "Забор солидный, сразу видно, что хозяин мастерил-сооружал его сам. Ставенки резные, стволы яблонь и слив старательно побелены на двухметровую высоту. Две крепкие просторные теплицы. Аккуратные, старательно окученные картофельные грядки.... Не иначе, кобелина старый, по очередному разу задумал жениться. Вот, и завлекает местных половозрелых девах и нестарых симпатичных вдовиц, мол: - "Посмотрите, бабы и девки, какой я хозяйственный и справный. А, ну-ка, шалавы, выстраивайтесь в очередь! Кастинг будем проводить, мать вашу. Сейчас тесты - разнообразные и заковыристые - будете у меня проходить...".
   Входная дверь оказалась распахнутой настежь. В сенях, заставленных и завешанных всякой разностью, пахло влажной овчиной, огуречным рассолом и свежим летним сеном. Из глубины избы доносились звонкие гитарные переборы.
   Подав - кивком головы - прапорщику условный знак, Назаров, стараясь шагать бесшумно, пересёк длинные сени и, приоткрыв филёнчатую дверь, осторожно заглянул в комнату.
   Увиденное оптимизма не внушало.
   Старенький обеденный стол, забардаченный до полной невозможности. Пол, усеянный "холмиками" вчерашней гречневой каши и светлыми разнокалиберными черепками разбитой тарелки. Табачный дым коромыслом. Устойчивый запах алкогольного перегара.
   На хлипком стульчике, отодвинутом на пару метров от стола, восседал пьяный в хлам хозяин дома.
   Капитан был облачённый только в семейные чёрные трусы, а его глаза были безнадёжно мутны и откровенно бессмысленны.
   Мечтательно усмехнувшись, Борченко взял несколько красивых гитарных аккордов и - с душевным надрывом - затянул:
  
   Его звали - Че.
   Много лет - назад.
   Не такой - как все.
   Просто - солдат.
  
   Отставь бокал - пустой.
   Ответь на мой - вопрос.
   Не торопись - постой.
   Я говорю - всерьёз.
  
   Когда же он - вернётся?
   Из тех небесных - странствий?
   И снова - улыбнётся,
   Надежду нам даря?
   И мы пойдём - в атаку,
   И сгинут - самозванцы,
   И алыми тюльпанами
   Покроется - Земля...
  
   За окошком - свет.
   На пороге - день.
   Грусти больше - нет.
   На душе - капель.
  
   Поутру, лишь - снег.
   На небе - заря.
   Серебристый - смех,
   Было всё - не зря.
  
   Когда же он - вернётся?
   Из тех небесных - странствий?
   И снова - улыбнётся,
   Надежду нам даря?
   И мы - пойдём в атаку,
   И сгинут - самозванцы,
   И алыми тюльпанами
   Покроется - Земля...
  
   В отблеске - свечей,
   Пусть приходит - ночь.
   Не надо нам - речей,
   Все сомненья - прочь.
  
   Они - не пройдут!
   Будь спокоен - Че.
   Они - не пройдут!
   Никогда и нигде!
  
   Когда же ты - вернёшься?
   Из тех небесных - странствий?
   И снова - улыбнёшься,
   Надежду нам даря?
   И мы - пойдём в атаку,
   И сгинут - самозванцы,
   И алыми тюльпанами
   Покроется - Земля...
  
   Его звали - Че.
   Много лет - назад.
   Не такой - как все.
   Лучший - солдат...
  
   Песенка закончилась.
   - Браво! - убрав пистолет в наплечную кобуру, вяло похлопал в ладоши Назаров. - Оказывается, что ты, Ванька, бард природный. Так искренне спел, блин. У меня даже слёзы навернулись на глазах. Бывает...
   - Дзинь, бряк, дзинь, дзинь! - светёлка тут же наполнилась изысканной звуковой какофонией.
   Это старенькая гитара, выскользнув из неверных пальцев, упала на пол и несколько раз - от души - перевернулась.
   - А, граф Мерзляев пожаловали, - пьяно раскачиваясь на стуле, дурашливо заблажил Борченко. - Мы так польщены и тронуты. Как говорится, щенячий счастливый визг заглушал все другие звуки.... Ха-ха-ха. Держите меня семеро. Как бы от смеха не описаться...
   - Молчать! - голодным тигром из заснеженной уссурийской тайги рявкнул прапорщик Ананьев. - Сука запьянцовская. На лесоповал, харя опухшая, захотел?
   - Пшёлты, - последовал вялый ответ. - Сейчас на лесоповалах ручной труд не используется. Всё - от начала и до конца - делают автоматизированные современные комплексы финско-австрийского производства. Гниды речистые. Так вас и растак...
   - Причём здесь - какой-то граф Мерзляев? - на всякий случай уточнил Назаров. - Кто это, собственно, такой?
   - Ты чо, старлей, не смотрел гениального фильма - "О бедном гусаре замолвите слово"? Ни разу?
   - Извини, Ваня, но не смотрел. Времени не было. Дела.
   - Мудак ты, полковник. Причём, законченный.... А, вот, майор Хрусталёв, сто двадцать процентов из ста, смотрел. Причём, не один раз. Да и не два...
   - Хрусталём? Он, что, и тебя завербовал?
   - Пшёлты, тварь позорная! - Бойченко - неверной рукой - дотянулся до гранёного стакана, на две трети заполненного прозрачной жидкостью, поднёс стакан к губам и, сделав пару-тройку глотков, мягко соскользнул со стула на деревянный пол.
   - Смотри-ка ты, как грамотно упал, бродяга, - искренне восхитился прапорщик, у которого боевых заслуженных орденов было - больше чем у трёх-четырёх генералов вместе взятых. - И башку не разбил, и стакан с водкой не выпустил из ладошки. Причём, и ни капли - при этом - не разлил. Уважаю...
   "Орденов у Ананьева, конечно, много. Штук двадцать пять, наверное, если не больше. Имеются и насквозь экзотические - никарагуанские, вьетнамские, перуанские. Даже африканской Республики Чад", - непонятно и к чему подумал Игорь Игоревич. - "А живёт он до сих пор - вместе с женой, тёщей и тремя пацанами разного возраста - в однокомнатной "хрущёвке", расположенной где-то в районе Бирюлёво. Хрень законченная и несправедливая, мать его. Идеальный кадр - для вербовки в "Народную Волю".... Ладно, это я так. К слову пришлось....".
   - Что дальше? - спросил прапорщик.
   - Уточни, пожалуйста.
   - Ну, с этим пьяным ментом.... И с дальнейшим?
   - Эх, Ананьев, Ананьев, - наставительно вздохнул глава "Департамента по борьбе с экстремизмом", - Учишь тебя, учишь. Всё впустую. Так в прапорах - до самой пенсии - и проходишь.
   - Дык, товарищ полковник...
   - Отставить!
   - Есть, отставить!
   - Господин - полковник.
   - Дык, господин полковник...
   - "Трёшку" получишь к Новому году. Я сказал.
   - Э-э-э.... Премного благодарны...
   - Отставить!
   - Есть, отставить!
   - Значится так, - резюмировал Назаров. - Полицейский капитан пускай отдыхает. Он мужик крепкий, отоспится. Типа - проснётся и будет как новенький.... Обходим местных бабушек, опрашиваем и узнаём - куда идти дальше. Нормальный, в принципе, вариант...
  
   Время текло, но абсолютно ничего не происходило.
   Тишина, тишина, тишина. В открытое окошко дул ласковый летний ветерок.
   Пить водку в одиночку - под скромную закуску - надоело.
   Иван Иванович, от нечего делать, включил телевизор.
   - С завтрашнего дня в современной России заработает Закон - "О торговле", - радостно и по-доброму улыбаясь, объявил в телевизоре Президент. - Вот, мы устроим этим гадким "сетевикам"! Ужо! Будут знать, как наглеть и наживаться на простом народе, мать их...
   - Ну, да. Оно, конечно, так, - ласково подмигивая телевизионному экрану, поддержал Президента Иван Иваныч. - Суки драные, эти "сетевики". Давить их надо, как клопов обнаглевших. Поборы за вход, бонусы всякие, наценки - вплоть до ста процентов, с мелкими производителями и фермерами не желают работать напрямую.... Всё это так. Вот, только.... Только кто, спрашивается, мешает Государству открыть свои - государственные - розничные сети? Честные все такие из себя, без бонусов, с минимальными наценками? И чтобы - в обязательном порядке - работали бы только с производителями, минуя посредников? Чтобы фермеров не обижали? Прозрачными, чтоб были, как слеза? На каждый такой магазин - по сайту в Интернете! Пусть народ всё видит: у кого купили, на каких условиях, какую установили торговую наценку.... Частники же пусть ориентируются на эти "прозрачные и честные" магазины. Пусть - конкурируют.... А то, блин горелый, бразильская свинина в Финляндии стоит в рознице на сорок процентов дешевле - чем такая же бразильская свинина в России. Это, как понимать? Что, финны беднее россиян? Только активное вмешательство Государства может в корне изменить сложившуюся ситуацию.... Хотя, оно конечно. Государство.... Тот же Президент с телеэкрана многократно стыдил российских нефтяников, мол: - "Бензин неоправданно дорог...". Интересно, зачем он это делал? Ведь, компания "Роснефть" является государственной. А бензиновые цены на её автозаправках, они не ниже прочих. Только языком наше социально-направленное Государство трепать гораздо. Не верю я им, сладкоголосым. Уже никому не верю...
   - Эй, хозяин! - донеслось из-за ворот. - Ты дома?
   - Дома, - отключив в телевизоре звук, ответил Иван Иванович. - Чего надо?
   - Что это у тебя здесь написано - про мины? Шутка такая?
   - Это, родные, кому как. По мне, к примеру, и российская Государственная Дума - в полном составе - является пошлой шуткой. Причём, однообразной, несмешной и всем давно надоевшей.
   - Я сам не в восторге от наших депутатов, - согласился с военным пенсионером мужественный голос. - А с минами-то что?
   - С противопехотными минами, господин Назаров, как раз, всё нормально, - подпустив в голос хмельных ноток, сообщил Ветров. - Установлены по периметру дома. Всё - честь по чести.
   - Вот, даже как?
   - Ага, так и никак иначе.... Чего надо-то? Зачем беспокоите мирного пенсионера? За какой, спрашивается, надобностью?
   - Мне, Иван Иванович, с вашими внуками надо поговорить, - после пятисекундной паузы признался Назаров. - С Алиной и Егором.
   - Ничего не получится.
   - Почему?
   - А я их посадил в подпол и закрыл на надёжный амбарный замок. И выпущу только тогда, когда вы, бойцы российского невидимого фронта, покончите с достославной "Народной Волей". Не раньше.
   - Какой, гражданин Ветров, в этом смысл? Я имею в виду, в содержании внуков взаперти?
   - Прямой, - усмехнулся Иван Иванович. - После поимки всех активных "народовольцев" мои внук и внучка вам, сатрапам "фээсбэшным", будут уже не нужны. Понятно излагаю?
   - Может, договоримся по-хорошему, господин генерал-лейтенант в отставке? Я готов лично гарантировать...
   На вертикальных планках забора, то есть, на частоколе - по обе стороны от ворот - размещались старые керамические крынки и кувшины. Это Алька, эстетка доморощенная, постаралась.
   Иван Иваныч вскинул наградной пистолет и, почти не целясь, нажал на спусковой крючок.
   - Бах! Вздынь! - один из горшков разлетелся вдребезги.
   - Всё ясно, голодранцы? - прокричал в открытое окно Ветров. - Или же повторить?
   - Спасибо, не надо, - откликнулся Назаров, после чего вопросительно посмотрел на прапорщика.
   - А я-то здесь причём? - удивился Ананьев. - Это вы, Игорь Игоревич, как и всегда, сглазили.
   - Я?
   - А, кто сорок пять минут назад заявил, мол: - "Вооружённого сопротивления не ожидается"? В таких случаях надо обязательно по дереву стучать и через левое плечо активно сплёвывать...
   - Отставить - ворчать.
   - Есть, отставить.
   - Звони, вызывай штурмовиков, - велел Назаров. - Пусть ребятки порезвятся немного. А то совсем застоялись и зажирели, жеребцы племенные.
   Минут через десять-двенадцать подтянулись камуфляжники.
   - Имеются гранаты с усыпляющим газом? - спросил полковник у старшего по штурмовой группе.
   - Обижаете, Игорь Игоревич, - белозубо улыбнулся двухметровый верзила. - Есть в запасе с десяток. Израильские, качественные. В том смысле, что качественней не бывает. Это американские и немецкие - говно полное. Зачастую не срабатывают, а иногда фигуранты и коньки отбрасывают. То есть, не хотят, мерзавцы наглые, просыпаться...
   - Отставить.
   - Есть, отставить!
   - Заканчивай, старший лейтенант орать. Чай не в лесу.
   - Есть, не орать.
   - Слушай сюда, молодчик. Скрытно обойти данный дом со стороны леса и соседей. Естественно, вдумчиво и грамотно работая портативными миноискателями.... Сейчас у нас семнадцать двадцать пять. Ровно в восемнадцать ноль-ноль разбить все окна и забросать избушку гранатами с усыпляющим газом. Только, прошу, не увлекаться. Одно окно - одна граната. Вопросы имеются?
   - Никак нет.
   - Выполнять.
   Ситуацию, образно говоря, заклинило. Пять-шесть минут переговоров, выстрел, очередной горшок, расколотый меткой пулей на составные части. И так - по шестому кругу.
   - Ну, дедушка-красавец. Орёл натуральный, - восхитился прапорщик Ананьев. - Судя по голосу, пьян до полного изумления. А стреляет - с тридцати пяти метров - дай Бог каждому. Впору, однако, учиться...
   Раздался звон разбитого стекла. Почти синхронно - один за другим - прозвучали глухие хлопки.
   - За мной! - махнул рукой "штатским" сотрудникам прапорщик Ананьев и браво - в три приёма - перемахнул через высокий забор.
   - Отставить! - велел Назаров. - Надо подождать минут восемь-десять. Пусть сонный газ выветрится...
  
   Иван Иванович приоткрыл глаза и попытался сосредоточиться.
   В голове нудно и надоедливо шумело, в висках противно покалывало, во рту было сухо-сухо - словно после двухсуточной песчаной бури.
   - Пить, наверное, очень хотите? - понимающе поинтересовался бархатистый мужской голос. - Могу предложить стакан, наполненный слабо-газированной минеральной водичкой. Прямо сейчас. Но только после того, как вы ответите на парочку безобидных вопросов.
   Ветров старательно проморгался и одобрительно хмыкнул. Человек, сидящий перед ним - по другую сторону громоздкого письменного стола - смотрелся весьма солидно и импозантно. Седой короткий ёжик на круглой голове. Мужественная - донельзя - физиономия. Открытый и лучистый взгляд небесно-голубых, слегка водянистых глаз.
   - Нравлюсь? - добродушно улыбнувшись, спросил мужчина.
   - Не очень, - брезгливо скривился Иван Иванович. - Избыточно слащавый облик, на мой придирчивый вкус. Голливуд, полковник, плачет по вам. Там любят таких харизматичных и волевых личностей.
   - Не только в Голливуде, - совершенно серьёзно уточнил Назаров. - Но, к примеру, и в московском Кремле.... Итак?
   - В жопе - медный пятак.
   - Фу, как грубо, банально и некультурно. А ещё, понимаешь, генерал-лейтенант.
   - Ни хрена, полковник, ты не понимаешь. Только вид характерный и важный делаешь.... Зачем на семидесятипятилетнего старика надели наручники? Шутка такая, демократичная насквозь? А, где, кстати, мы сейчас находимся?
   - Прибыли на опорную базу, - криво усмехнулся полковник. - На вертолёте подлетели, дабы пообщаться в спокойной и приватной обстановке. Что касаемо наручников. Нечего было - почём зря - палить из пистолета. Мальчишество голоштанное....
   - Не мальчишество, а обыкновенная "белочка", - поправил Ветров. - Шестьсот грамм водочки - для пожилого человека - являются непосильной нагрузкой. Не рассчитал сил. Виноват. Каюсь. Прошу учесть былые воинские заслуги и строго не наказывать.... Я, действительно, стрелял из пистолета? Извините, но ничего - ровным счётом - не помню...
   - Заканчивай, старый перец, дурочку ломать! - рявкнул Назаров. - Где твои внук и внучка? В подполе мы их не обнаружили.
   - Что им делать в подполе? - непонимающе пожал плечами старик. - С ума, вроде, они не сходили.
   - Где Алина и Егор? Отвечай!
   - А зачем кричать-то на немощного и престарелого дедушку? Уехали они. В город. Ещё позавчера. Вместе с Мишкой и Артёмкой.
   - Значит, не хотим говорить правду? Ладно, гражданин Ветров. Пусть будет по-вашему. Не будем тратить время на пустые разговоры...
   Полковник нажал на крохотную белую кнопку, вмонтированную в торец столешницы, и через полминуты в кабинет вошёл пожилой человек в белом халате - с характерной бородкой клинышком, белой шапочкой на голове и аккуратным чемоданчиком в правой руке.
   - Старенький очкастый доктор, - легкомысленно хмыкнул Ветров. - Практически Айболит. Уколы будет делать?
   - Это точно, - подтвердил Назаров. - Вколет сейчас вам "сыворотку правды", глядишь, дело и сдвинется с мёртвой точки...
  
   Иван Иванович, мысленно перекрестившись и наклонив голову, резко дёрнулся вперёд.
   Седой висок старика встретился с твёрдым углом письменного стола.
   Острая боль. Чернота. Цветные круги перед глазами.
   В голове - где-то на самом излёте сознания - зазвучал куплет песни, сочинённой несколько лет тому назад не в меру мечтательным капитаном Борченко:
  
   Когда же он - вернётся?
   Из тех небесных - странствий?
   И снова - улыбнётся,
   Надежду нам даря?
   И мы - пойдём в атаку,
   И сгинут - самозванцы,
   И алыми тюльпанами
   Покроется - Земля...
  
  
   Глава седьмая
   Маскарад
  
   Хулиганистый и шустрый солнечный зайчик, нещадно щекотясь, пробежал по лицу. Один раз пробежал, второй, третий...
   - Апчхи! - оглушительно чихнул Сергей. - Апчхи! Апчхи! Апчхи!
   Раздался звонкий и заливистый женский смех.
   Хрусталёв сел на кровати, наспех протёр ладошкой сонные глаза и, неодобрительно покачав головой, принялся ворчать:
   - Всё никак угомониться не можешь. Уже на протяжение двадцати шести лет. Баловница ты у меня. В том плане, что легкомысленная и отвязанная шалунья...
   - Неужели, это плохо? - ставя на горизонтальную поверхность трюмо круглое зеркальце на подставке, удивилась Ирина. - Разве, будет лучше, если я начну вести себя как стареющая хмурая грымза?
   - Не надо - как стареющая грымза, - улыбнулся Сергей. - Ты у меня, слава Господу, настоящее чудо. Шальное такое и безумно-симпатичное...
   Он смотрел на жену и искренне восхищался про себя: - "Действительно, Иришка выглядит просто потрясающе. Свежая и нежная кожа. Блестящие, слегка вьющиеся тёмно-каштановые волосы. И это притом, что ночь выдалась достаточно бурной и беспокойной.... Как же ей идёт этот коротенький и полупрозрачный, нежно-абрикосовый пеньюар! Слов нет. А, какие ноги, Боги мои! Умереть и не встать...
   - Что это, мужественный идальго, ты так беспокойно ворочаешься? - сладко потягиваясь, томно промурлыкала супруга. - Словно непорочный юнец, насмотревшийся с вечера глянцевых эротических журналов? Отвечай, когда тебя спрашивает местная королева красоты!
   - Дык, это..., - смущённо забормотал Хрусталёв. - Не соблаговолит ли её Величество подойти поближе?
   - Зачем это, прекрасный и трепетный юноша?
   - Пара-тройка поцелуев. В меру горячих, понятное дело.
   - В меру?
   - Или без всякой меры. Как, уж, получится....
   Получилось, как и всегда, просто замечательно и незабываемо. То есть, с юношеским пылким задором и взрослым разнообразием.
   Угомонились они минут через сорок-пятьдесят.
   - Милый, я в душ, - вылезая из супружеской койки, сытой молодой кошкой промурлыкала Ирина. - Может, составишь мне компанию?
   - Стоит ли? - засомневался Сергей. - Это же ещё часа на полтора.... Ты, любимая, только не подумай всякого и разного. Мол, я отлыниваю от выполнения взятых на себя - двадцать шесть лет назад - обязанностей и обязательств. Просто накопилось много важных и неотложных дел. Сама, наверное, понимаешь...
   - Ну, как знаешь, - насмешливо фыркнула жена. - Было бы, что называется, предложено.... Я по-быстрому. А потом приготовлю завтрак. Не скучай, котик мой ласковый.
   Из ванной комнаты раздался звук льющейся воды. Хрусталёв, вздохнув с явным сожалением, включил телевизор.
  
   Президент России заливался - с телевизионного экрана - весенним курским соловьём:
   - Наша Россия должна стать свободной страной! Причём, для всех ее граждан! Нация не может держаться на постоянном закручивании гаек.... Нельзя откладывать свободу "на потом" и нельзя бояться свободного человека, который каким-то неадекватным образом распорядится собственной свободой. Это, господа и дамы, путь в тупик...
   - О чём это он? - поморщился Сергей. - Мол, воруйте, как и воровали? Причём, всей страной и, не откладывая "на потом"? Какими бы неадекватными методами это воровство не осуществлялось бы? Мол, "свобода" и "свобода воровать" - это, суть, одно и то же? А главной современной русской национальной идеей является фраза: - "Не пойман - не вор"? Или же, выражаясь по-другому: - "Бери от жизни всё, не раздумывая о последствиях"?
   - Похоже на то, - входя в спальню, согласилась Ирина и предложила: - Давай послушаем дальше?
   Президент Зайцев, солидно нахмурив собольи брови, продолжил:
   - Надо помнить о том, что Государство является не конечной целью развития, а, лишь, инструментом прогресса. Только включение всего российского общества в эти процессы может дать положительный эффект. И только в этом случае мы имеем реальные шансы на успех...
   - Хрень какая-то, - подытожил Хрусталёв. - Например, как расходуется бюджет деревни Ольховка, никто толком и не знает. Кроме, ясный болгарский перец, тамошних Руководителей.... Вон, Пётька Сидоров, сосед бабы Клавы Калашниковой, решил права слегка покачать. Пошёл в Сельсовет и начал требовать - на просмотр - все финансовые документы. Мол, являюсь среднестатистическим представителем Гражданского общества и желаю - лично - всё проверить и перепроверить.... И, что же? Для начала - прямо в приёмной - Петьке морду набили, а на следующий день его старенький "Жигуль" сгорел дотла. Вместе с гаражом, понятное дело.... Какие, к нехорошей маме, "усилия всего общества", когда к реальным финансам допущены только избранные? Значит, гаек закручивать не будут? Жаль. Знать, пропала наша Россия. Всю, голубушку, разворуют. До последней гайки. До последнего комочка земли. Свобода...
   - Свобода - без элементарного равенства и маломальской справедливости? - запальчиво подхватила жена. - Кому она, блин горелый, нужна? Привожу конкретный пример. Что - с философской точки зрения - свобода? Это, в первую очередь, свобода выбора. Чем больше вариантов выбора - тем больше свободы.... Допустим, живёт в Москве сынок богатого человека. Бизнесмена там, или же, к примеру, депутата. Вариантов выбора у него - в плане будущей счастливой жизни - и не сосчитать. Экономистом может стать, бизнесменом, банкиром, политиком, наркоманом, художником, рок-звездой, светским раздолбаем....Выбирай - не хочу.... А, вот, наш двоюродный племянник Федька? Отслужил парнишка в российской армии и вернулся в родимый Урюпинск. Вы никогда не бывали в Урюпинске? Рассказываю. Железнодорожная станция в окружении четырёх крутых холмов. На трёх холмах расположены "зоны". На четвёртом - завод по производству гофротары. Картонных ящиков под "левый" коньяк, то бишь.... А пока Федя служил (честно служил!), в армии, его беспутная матушка привела в дом нового мужичка. Пьющего, понятное дело. Где же в занюханном Урюпинске отыскать других? Невозможное и неслыханное, честно говоря, дело. Поколачивает данный мужичок - регулярно и настойчиво - и Фёдорову мамашу, и двух его сестрёнок малолетних.... Что же это у нас получается - с Фединым выбором? Два их всего, граждане и гражданки. Либо, устроившись охранником на "зону", навсегда остаться в Урюпинске и - в меру сил и средств - помогать матери и сёстрам. Либо уехать - якобы на заработки - в Большой мир. Мол: - "Заработаю много денег, куплю собственное жильё и выпишу вас к себе...". Естественно, заранее зная, что этого не будет никогда.... Вот, она - ваша хвалёная свобода. У одного молодого человека - многие тысячи выигрышных вариантов. У второго - всего два. Причём, оба - заведомо - проигрышные.... Эх, нашей России бы - Президента-философа. Понимающего, что к чему. Мол, избыточная любовь к роскоши - является гордыней. А гордыня - самый страшный смертный грех.... Ладно, замолкаю. Иначе будет уже не остановиться.... Президент-юрист? Спасибо, не надо. Не верю я им, говорливым и сладкоголосым. Они - по устоявшейся привычке - всегда любили и любят денежных ребят. Потенциальные клиенты, как-никак.... Нам бы - философа...
  
   - Странные люди, эти Хрусталёвы, - не снимая с головы практически-незаметных наушников, сообщил напарнику подполковник Петров, сидящий на заднем сиденье неприметной "Шкоды" с гражданскими номерами. - Обоим под пятьдесят, уже и "серебряную" свадьбу отметили, а туда же. Сексом так активно и увлечённо занимаются, что даже завидки берут. Словно двадцатилетние молодожёны в медовый месяц.... Разговоры? Совершенно ничего интересного. Ни единого упоминания о "Народной Воле" и всего, что с ней связано. Правда, пару-тройку минут назад критиковали Президента Зайцева и общую общественно-политическую обстановку в России. Но, так, лениво и без злобы. Даже питерские пенсионерки, стоящие на почте в очереди за копеечными пенсиями, выражаются гораздо более круто и конкретно. Ладно, будем ждать.... Интересно, а почему фигуранты никому не звонят по телефонам? Да и их никто не беспокоит. Странно...
   С прослушиванием четы Хрусталёвых особых проблем не возникло. В спальне супругов (по летнему времени), одна из форточек была оснащена - вместо стекла - противомоскитной сеткой. Ещё вчерашним вечером, пользуясь тем обстоятельством, что Хрусталёвы отсутствовали, на оконной раме - рядом с антимоскитной сеткой - был закреплён специальный "жучок", оснащённый мощным передатчиком.
   Каким образом он был установлен? Обыкновенным. На крышу соседней пятиэтажки поднялся опытный сотрудник, одетый в фирменный комбинезон местной компании, занимавшейся обеспечением мирных граждан кабельным телевидением. Мол, надо было слегка поправить принимающие антенны-тарелки. Между делом "фээсбэшник", примерно с пятидесяти пяти метров, "пульнул" в окошко Хрусталёвых из специальной рогатки Р-05 вышеозначенным "жучком", покрытым хитрой оболочкой. Эта оболочка, при ударном соприкосновении с твёрдой поверхностью, мгновенно становилась липкой. То есть, намертво приклеивалась к намеченному месту.
   - Ага, телефон, похоже, зазвонил, - оживился майор Нестеров, второй пассажир "Шкоды", также оснащённый крохотными наушниками. - Послушаем...
   Через некоторое время Петров - расстроенным голосом - признал:
   - Ерунда полная и непонятная. Во-первых, Хрусталёв говорит очень мало, а слова его собеседника нам, и вовсе, не слышны. Во-вторых, общение ведётся на абсолютно незнакомом языке. Всё, сеанс связи завершён.... Ну-ка, Санёк, свяжись с нашими пеленгаторами. Пусть сообщат о достигнутых успехах.
   Через две с половиной минуты майор доложил:
   - Абонент зарегистрирован в Биробиджане. Некто Степанов Виктор Олегович. Осуждён на длительный срок за разбой. Уже полтора года, как отбывает наказание в одной из сибирских колоний.
   - Да, это нам мало что даёт. Откуда звонили?
   - Промзона "Парнас". Многопрофильный складской терминал. Там трудятся порядка пятисот человек. Не говоря уже о многочисленных гружёных фурах, снующих туда-сюда. Мёртвый вариант.... Может, подстегнем подозреваемых? Типа - соорудим маленькую, но действенную провокацию?
   - Например? - деланно зевнул Петров.
   - Устроим на чердаке серьёзный пожар. Тут же подъедут пожарные и полиция. Через мегафон объявим об общей эвакуации. Хрусталёвы, прихватив с собой всё ценное и секретное, спустятся вниз. Там их, голубчиков, и арестуют. Мол, приняли за махровых мародёров и всё такое. Под шумок и ознакомимся с их вещичками. Потом, ясный пень, извинимся и всё вернём. Обычное, в общем, мероприятие.
   - Отставить! В том смысле, что я-то и не против. Но Назаров велел - не предпринимать никаких активных действий...
  
   Тихонько - отрывком из знаменитой рапсодии великого композитора Ференца Листа - запиликал зуммер.
   Сергей подошёл к письменному столу, на котором - в два ряда - были выложены разноцветные мобильные телефоны: восемь - в первом, и четыре, соответственно, во втором. Естественно, что в четыре аппарата, расположенные во втором ряду, и были вставлены самые важные и секретные "сим-карты".
   Музицировал, как раз, один из этих телефонов.
   - Я слушаю, - поднося мобильник к уху, известил Хрусталёв.
   Трубка, голосом сына Алексея, принялась болтать всякую, внешне бессмысленную абракадабру.
   Естественно, так могло показаться только непосвящённому человеку. На самом-то деле Лёха говорил на их специальном сленге, придуманном талантливой и непоседливой Ириной несколько лет тому назад, когда "Народная Воля" была только в проекте. Сленг? Ну, не совсем. В основу "хрусталёвского" языка был положен эсперанто - с отдельными грамматическими, синтаксическими и функциональными элементами французского, немецкого и испанского языков.
   Алексей передал отцу сообщение, полученное - через длинную цепочку роботов-телефонов - от Алины Ветровой.
   - Я всё понял, - заверил (на сленге), Хрусталёв-старший. - Переходим на шестой запасной вариант. Естественно, с соблюдением всех мелочей и нюансов.
   - А, как же...м-м-м, мероприятие, запланированное на следующий понедельник?
   - Всё остаётся в силе. В пятницу встретимся на девятой рабочей точке, в обычное время. Всё, конец связи. Удачи!
   Ирина, тревожно замерев в дверном проёме, неотрывно и вопросительно глядела на мужа.
   Сергей, пользуясь языковыми жестами глухонемых, коротко обрисовал сложившуюся ситуацию и дал несколько указаний.
   - Милый, а ты прочёл роман "Снежные игры", который я купила на прошлой неделе? - понятливо кивнув головой, спросила жена.
   - Так, только мельком просмотрел первые главы, - сняв со стены пейзаж в массивной позолоченной раме, и бесшумно открывая сейф, ранее скрытый картиной, отозвался Хрусталёв. - Расскажи, дорогая, что там было дальше? Упал на нашу Землю гигантский астероид, или же нет?
   Все вещи и документы, необходимые при переходе на нелегальное положение, были уже давно (на всякий пожарный случай), собраны. Оставалось забросить в дипломат несколько мобильных телефонов и "сим-карты", вынутые из остальных аппаратов.
   А ещё, понятное дело, надо было загримироваться.
   Хрусталёв, на этот раз, решил действовать по насквозь экзотическому варианту: он перевоплощался в женщину, а Ирина, наоборот, в мужчину.
   Почему было принято такое необычное решение? Вопреки здравой логике, не более того. Казалось бы, чего паниковать раньше времени? Да, сторожевые псы, очень похоже, взяли след. Неприятно, конечно. В любом раскладе надо, осторожности ради, проводить целый комплекс соответствующих мероприятий. Но, ведь, речь шла только о начальной стадии охоты. Можно было, в общем-то, ограничиться и лёгкой маскировкой. Ну, там парики, накладные усы и чёрные очки.... Но обострённое звериное чутьё подсказывало Сергею, что всё очень и очень серьёзно. То бишь, необходимо было отрабатывать создавшуюся ситуацию по полной программе...
   Супруга, прихватив с собой необходимые причиндалы, одёжду и обувь, отправилась в ванную. А Хрусталёв прошёл в так называемую "гостевую" комнату, у которой - на самом деле - было множество функциональных предназначений.
   Он, тщательно побрившись английской новенькой электробритвой, распахнул дверцы высокого и широкого шкафа, в котором хранилась одежда, обувь, головные уборы и парики на все случаи жизни.
   Многому его учили тогда, во время службы в славных Органах...
   Первым делом, Сергей устроил вдумчивую ревизию многочисленным парикам и, в конечном итоге, выбрал самый длинный и пышный - в мелких кудряшках, цвета благородного прибалтийского янтаря.
   Нахлобучил на голову медово-жёлтое лохматое безобразие, и с минуту повертевшись перед зеркалом, встроенным в дверцу шкафа, Хрусталёв довольно хмыкнул:
   - Страхолюдно, конечно. Зато необычно и импозантно...
   С верхней одеждой тоже особых проблем не возникло. Он отобрал широкую светло-бежевую блузу с кружевным белым воротничком и бесформенную тёмно-серую юбку длиной по щиколотку.
   - А с косметикой мы скупиться не будем, - решил Сергей, открывая нужную пластиковую коробочку. - Наоборот, будем создавать характерный образ пятидесятилетней жизнерадостной вдовушки, старательно ищущей нового спутника жизни. Такой, вот, бой-бабы. Помада нужна сугубо ядовито-розовая, тени с лёгкой прозеленью и, главное, румян на щёки надо побольше наложить...
   - Что делать с обувкой? - засомневался Хрусталёв. - Такой потрясающе-богатый выбор. Причём, все боты-туфельки моего размера. М-м-м.... Пожалуй, подойдут эти летние сандалии на низком каблуке. С длинными белыми носочками они будут смотреться вполне прилично. Для данного конкретного случая - прилично, я имею в виду...
   Для завершения цельности образа Сергей нацепил на уши яркие треугольные клипсы, на нос - стильные пляжные очки с тёмно-жёлтыми стёклами, а на кисть левой руки - элегантные женские часики.
   С женой они встретились в спальне.
   - О-о-о! У-у-у! - валясь на кровать, восторженно завыла Ирина. - Держите меня семеро! Ха-ха-ха!
   - Прекращай, пожалуйста, - сделав "страшные" глаза и крутя пальцем у виска, зашипел Хрусталёв, после чего заговорил уже нормальным голосом: - Ну, извини, милая. Я совсем забыл, что ты боишься щекотки. Больше, честное слово, не буду...
   - Сейчас перестану, - легкомысленно пообещала жена. - Ха-ха-ха! Ну, ещё немного, чуть-чуть.... Ха-ха-ха! Всё. Успокоилась.
   Сергей, взяв со стола общую тетрадку и авторучку, написал на открытой странице: - "Тебя просили загримироваться под бомжа? А, что получилось? На фига нам нужен Чарли Чаплин?".
   Ирина руками и мимикой изобразила полное непонимание. Мол: - "Виновата, конечно, не отрицаю. Но, что, собственно, теперь делать?".
   "Во-первых, отклеить эти жиденькие усишки", - торопливо начертал Хрусталёв. - "Вернее, заменить их на густые, длинные и неухоженные. Добавить лохматую пегую бородёнку. Вместо брюк со стрелками надеть спортивные штаны с заплатками. Остроносые щегольские ботинки - поменять на обыкновенные кеды. Желательно, со шнурками разных цветов. Чёрный котелок повесить обратно в шкаф. На голову напялить длинноволосый парик. Выполнять!".
   - Ну, муженёк, какой же ты скучный и приземлённый, - ожидаемо заныла капризная супруга. - Никакой фантазии...
   - Какой, уж, есть. Извини, - ухмыльнулся Хрусталёв. - Но других-то мужей у тебя, родная, нет. И уже, как я надеюсь, никогда не будет.... Кстати, а где у нас все дельные расчёски? В ванной?
   Минут через пятнадцать Сергей, предварительно выдрав из общей тетради исписанный листок и запихав его (в скомканном виде), в боковой карман юбки, нажал на кнопку магнитофона, после чего комната наполнилась завлекательным разговором, изредка прерываемым звуками страстных поцелуев:
   - Милый, ты опять? М-м-м.... Ну, перестань, пожалуйста! У нас же накопилось много важных и неотложных дел.... М-м-м.... Поаккуратней, пожалуйста. Молнию же сломаешь на юбке...
   Они переместились в прихожую. На правое плечо Хрусталёва была наброшена объёмная, но внешне небольшая кожаная сумка - с такими штуковинами российские дамы предпенсионного возраста, как правило, обожают ездить в пригородные санатории. За плечами у супруги, выступавшей в образе классического бомжа, располагался старенький пухлый рюкзак, из неплотно зашнурованной горловины которого высовывалась слегка помятая пивная банка.
   Из спальни продолжали доноситься эротические причитания и страстные всхлипы.
   Сергей - совершенно бесшумно - отомкнул дверной замок, и они вышли на лестничную площадку. Чуть слышный скрип ключа в замочной скважине, тишина.
   - Вернёмся ли мы когда-нибудь сюда? - прошептала сентиментальная Ирина. - В этой квартире нам было очень хорошо...
  
   Привычку - везде и всюду непроизвольно намечать запасные пути экстренного отхода - Хрусталёв приобрёл много лет тому назад, ещё на заре своей армейской карьеры. Так что, предстоящий маршрут был им тщательно выверен и несколько раз апробирован.
   Они на лифте поднялись на последний этаж. Сергей ловко взобрался по металлической лесенке, заранее подобранным ключом отомкнул врезной замок, откинул чердачный люк, после чего обернулся и призывно махнул рукой жене.
   Ещё через минуту они оказались на чердаке.
   - Разбегаемся в разные стороны, - прошептал Сергей. - Ты направо, а я, соответственно, налево. Иди до упора. Вот, держи ключ от замка в люке. Встречаемся через полтора часа, на станции метро "Московская". То бишь, на земной поверхности возле павильона с шаурмой, расположенного справа - относительно наземного вестибюля этой станции. Ты поезжай на троллейбусе, бомжей туда пока ещё впускают. Я же проедусь на метро - от станции Купчино. Всё, до встречи...
   Проводив жену взглядом, он опустил крышку люка на прежнее место и, осторожно лавируя между кучами строительного мусора, оставшегося на чердаке ещё с момента завершения строительства здания, зашагал - сквозь серый, чуть подрагивающий полусумрак - налево, а примерно через сто пятьдесят метров повернул под прямым углом.
   Их дом был выстроен в виде гигантской буквы "Г", поэтому супруги Хрусталёвы вышли на улицу - через крайние подъезды - достаточно далеко друг от друга, почти, без малого, в километре.
   Сергей - на всякий случай - решил немного прогуляться по двору. Вернее, подойти поближе к собственной парадной. Зачем? Для того, чтобы понять истинную серьёзность текущего момента и сделать некие первоначальные выводы.
   Утро, по причине устойчивого антициклона, выдалось прохладным - на уровне плюс тринадцати-четырнадцати градусов. Северо-восточный промозглый ветерок настойчиво напоминал о том, что питерское лето уже давно перевалило через экватор.
   - А я-то, дура старая, вырядилась в тоненькую блузку, - присаживаясь на скамейку, расположенную рядом с детской площадкой, сообщил Хрусталёв сизым упитанным голубям, беззаботно прогуливающимся по недавно подстриженной траве газона. - Эх, голова пустая, садовая! Старость, она, как известно, не радость.... Что у нас со временем? Ага, десять сорок пять. Нормальный вариант...
   Он вытащил из пачки мятую сигарету, щёлкнув пару раз зажигалкой, прикурил и внимательно огляделся по сторонам.
   Нет, никакой легкомысленной бравадой здесь и не пахло. Всё происходило в полном соответствии со строгими правилами и инструкциями, выстраивающими поведение "нелегала" на территории, занятой коварным противником. Мудрые правила предписывали - ни в коем случае не суетиться и не торопиться, ибо резкие движения всегда режут глаз, непроизвольно привлекая внимание сторонних наблюдателей.
   Ничего подозрительного во дворе не наблюдалось.
   - За исключение старенькой светло-серой "Шкоды", - едва слышно пробормотал Сергей. - Чем не устраивает данный автомобиль? Во-первых, восемь коротеньких толстых антенн торчат из крыши. Многовато будет. Во-вторых, наличествуют тонированные стёкла, что для данной модели нехарактерно. В-третьих, общее негативное ощущение. Что тоже, согласитесь, не мало.... Может, конечно, внутри и нет никого. Проверить бы.... А, это ещё что такое?
  
   По тротуару, слегка покачиваясь, шагал пьяненький бомжик самого затрапезного вида.
   - Что задумала эта чертовка? - забеспокоился Хрусталёв. - Неймётся некоторым. Причём, с самого рассвета...
   Бомж остановился возле "Шкоды" и, поколотив в тонированное стекло костяшками пальцев, заблажил тоненьким фальцетом:
   - Господа хорошие! Подайте бывшему депутату Государственной Думы на опохмелку! Будьте, уж, так любезны.... Открывайте, открывайте! Я же слышу, как вы там шебуршитесь. Развратничаете, небось, суки рваные? Вот, я сейчас участковому сообщу...
  
  
   Глава восьмая
   Кремлёвские разговоры
  
   В рабочем президентском кабинете находились-располагались Зайцев, Дорогин и Тёщин.
   - Я же просил вас управиться в двухнедельный срок, - задумчиво листая толстую сшивку бумажных листов, украшенную твёрдой тёмно-фиолетовой обложкой, смущённо пробормотал Премьер-министр. - Зачем же было так напрягаться? В плане, торопиться?
   - Действительно, ведь, не горело, - коротко кашлянув, подтвердил Президент, перед которым - на изысканной палисандровой столешнице - лежала точно такая же папка-книга. - В вашем почтенном возрасте, Евгений Яковлевич, надо заботиться о собственном здоровье. То бишь, больше спать, гулять и отдыхать.
   - На том свете отдохнём, - насмешливо усмехнулся Тёщин. - Как поётся в одной милой современной песенке: - "Отоспимся в гробах...".
   Зайцев, непонятно хохотнув, тоже раскрыл фиолетовую папку и погрузился-углубился в чтение.
   Минут через десять-двенадцать Премьер-министр, нервно гоняя по лбу глубокие морщины, спросил:
   - Как вы, Евгений Яковлевич, резюмировали бы содержание представленного вами исследования? В чём тут соль?
   - В двух-трёх словах?
   - Желательно - в одном.
   - Деградация.
   - Не понял, - насторожился Зайцев. - Деградация - чего?
   - Всего и вся, - загрустил Тёщин. - Всей страны в целом. Сельского хозяйства, фундаментальной науки, самолётостроения, рыболовства, кораблестроения, геологии, химической промышленности, спорта, кинематографа, литературы, нравственности, морали.... Этот список, воистину, бесконечен. Бесконечен и печален...
   - Эк, это вы, батенька!
   - Это не я. В данном обзоре представлены основные политические и мировоззренческие постулаты "Народной Воли". Впрочем, со многими из них я полностью (или же частично), согласен...
   В дверь тихонько и застенчиво постучали.
   - Ну, чего надо? - вальяжно поинтересовался Президент.
   Раздался тихий-тихий скрип, и в образовавшейся дверной щели показалась прилизанная голова молоденького пресс-секретаря.
   - Прибыл Игорь Игоревич Назаров, - подобострастно икнув, доложила голова. - Ему было назначено...
   - Если назначено, то пусть заходит. Не вопрос.
   - Полковник Назаров по вашему приказанию прибыл! - войдя в президентский кабинет, доложил Игорь. - Готов отчитаться по осуществлённым мероприятиям!
   - Не гони лошадей, полковник, - высокомерно поморщившись, посоветовал Премьер-министр. - Брутальный ты какой-то - сверх всякой меры. Таких приметных индивидуумов, как я понимаю, очень ценят в звёздном американском Голливуде.... Отчитаешься, когда тебя об этом попросят. Садись-ка вон там, в уголок. Послушай умных людей. Тема разговора тебя касается напрямую.
   - Слушаюсь!
   - Слушайся, слушайся, служивый.... Что же касается предмета нашего обсуждения. Пока, уважаемый Евгений Яковлевич, вы высказываетесь, так сказать, в общем и глобальном порядке. Не пора ли перейти к конкретике? Что дельного и реального предлагает "Народная Воля"?
   - В экономическом аспекте? В политическом? В социальном?
   - Стартуйте, пожалуйста, с экономического.
   - Как скажете, господа, - вздохнул Тёщин. - Экономических замечаний и предложений у "народовольцев" очень много. Образно выражаясь, целая куча. Начнём, пожалуй, с так называемого земельного вопроса, который - применительно к российским реалиям - во все времена считался наиважнейшим.... Итак, кроме федеральных земельных угодий есть ещё земли областные и муниципальные. Так вот, в этой сфере процветает полный бардак и откровеннейший беспредел. Возьмём, к примеру, посёлок Токсовский Ленинградской области. К этому поселению относится достаточно много земель общего, так сказать, не сельскохозяйственного назначения. Всякие пустоши, мелколесья, заброшенные много-много лет назад поля, заболоченные - якобы - участки. В последние годы вся эта землица муниципалами активно "раздаётся" в собственность - в большинстве случаев на безвозмездной основе - и частным лицам под дачное строительство, и различным предпринимателям под возведение коммерческих объектов.... Но, ведь, всем прекрасно известно, что бесплатно в нашей стране ничего "не раздаётся". Главы муниципалитетов, по сути, торгуют государственными земельными угодьями, как собственными. Даже трудно оценить финансовую ёмкость этого коррупционного рынка. Думаю, что речь идёт о многих миллиардах долларов, которые, минуя государственную казну, расходятся по частным карманам. Зачастую земельный участок, переданный в собственность "бесплатно", уже через две-три недели выставляется на продажу по цене в несколько тысяч долларов за сотку. Чудеса в решете, да и только.... Решение вопроса? Достаточно элементарное и незатейливое. Пусть региональные и муниципальные Власти имеют право лишь на сдачу земельных участков в долгосрочную аренду. Причём, по ставкам, утверждённым Москвой (для каждого субъекта отдельно), и без права на субаренду. Выкуп арендаторами земли? Конечно, и это возможно. Но только через Федеральный земельный фонд. А цены-ставки (как выкупа, так и долгосрочной аренды), должны определять сугубо современными компьютерными программами, способными учитывать и анализировать текущую рыночную ситуацию.... Недоверчиво улыбаетесь, господа? Напрасно, честное слово. "Народная Воля" готова безвозмездно передать Государству профильные компьютерные программы...
   - С земельным вопросом всё, как раз, более-менее понятно, - мягко улыбнувшись, заверил Зайцев. - Переходите, Евгений Яковлевич, к следующему эпизоду.
   - Слушаюсь, господин Президент. Вторая комплексная программа "народовольцев" касается проведения тендеров на различные работы-услуги, затребованные Государством...
   - Небось, речь опять пойдёт о хитрых компьютерных программах?
   - Точно так. Угадали. Компьютеризация всех аспектов государственной деятельности, связанных с материально-финансовыми потоками, является наиважнейшим инструментом в борьбе с коррупцией.... Итак, при проведении государственных тендеров на работы-услуги предусматривается двухуровневая компьютерная защита. Фильтры первого уровня отсекают от участия в тендерах все фирмы, реально работающие на рынке менее трёх лет, а также все компании, которые....
   - Над расширенным Федеральным законом "О порядке и правилах проведения государственных тендеров" сейчас активно работает Государственная Дума, - прервал Тёщина Премьер-министр. - И, вообще, давайте перейдём к политическому блоку вопросов.
   - А программа по кардинальной перестройке финансовой деятельности МЧС? В плане существенного повышения эффективности данного Министерства? А предложения по эффективным "компьютерным ловушкам", предназначенным для "серых" банкиров, занимающихся обналичкой и нелегальными переводами денежных средств, украденных у Государства, за рубеж?
   - Мы, Евгений Яковлевич, обязательно ознакомимся с этими двумя важными разделами, - заверил Президент. - Только попозже. А сейчас, давайте, про политику. Нам с Владимиром Анатольевичем данная тематика наиболее близка и понятна.
   - Ну, да. Оно, конечно. Политика, бесспорно, дело интересное, - скупо улыбнулся Тёщин. - "Народная воля" считает, что отдельные действия нынешней Власти могут - со временем - привести к распаду России на несколько отдельных стран-государств...
   - Что ещё за бред? - возмутился Премьер-министр. - Мне казалось, что всё обстоит с точностью, но, извините, наоборот. Сохранение страны единой и неделимой, вот, главный приоритет правящей партии "Могучая Россия".... Впрочем, продолжайте, уважаемый Евгений Яковлевич. Продолжайте. Не буду больше вас перебивать.
   - Спасибо, Владимир Анатольевич.... Как вы знаете, в нашей стране существует Федеральный закон, в соответствии с которым всем сиротам, воспитанным в детских домах и достигшим совершеннолетия, Государство обязано предоставить отдельное жильё. Причём, предоставить бесплатно и в собственность. Очень хороший и гуманный закон, спора нет.... Но, что мы имеем по факту? Выполнять этот замечательный закон предписано Властям региональным. А, ведь, субъекты Российской Федерации резко разнятся по финансовой состоятельности. Есть регионы богатые, есть - бедные. Например, сиротам, воспитанным в детских домах, расположенных в Московской области, повезло. Они, как правило, достаточно быстро получают положенные им однокомнатные квартиры. Причём, подчёркиваю, в благословенном Подмосковье.... Питерские же чиновники - по собственному произволу - выделяют местным сиротам комнаты в коммуналках. В российском Нечерноземье и в некоторых сибирских областях ситуация ещё хуже. Там совершеннолетние воспитанники детских домов могут ожидать жилья, гарантированного Федеральным законом, годами. А если им что-то и выделяют, то, в большинстве случаев, лишь квартиры и комнаты в аварийном фонде.... Согласитесь, уважаемые господа, что всё это - крайне несправедливо. В данном конкретном случае я поддерживаю "народовольцев" на все сто процентов. Делить сирот по региональному принципу, мол: - "Тебе повезло, а тебе - нет, ничего личного", дело последнее. С таких мелочей и начинается ненависть. Межрегиональная ненависть, я имею в виду.... Вообще-то, заботясь о сиротах, стариках и инвалидах, страна должна сплачиваться. У нас же всё получается наоборот. Подмосковный дом престарелых отличается, к примеру, от читинского или иркутского, как день от ночи. Вопиющая несправедливость, что называется, на лицо.
   - Да, нехорошо получилось, - расстроился впечатлительный Президент. - Хотели, как лучше. А получилось, естественно, как и всегда...
   - Следовательно, "Народная Воля" предлагает забрать самые незащищённые слои населения под федеральное "крыло"? - уточнил приземлённый Премьер-министр. - То есть, "обслуживать" их, бедолаг, по единым стандартам? Дабы, никто не обижался?
   - Можно и так сказать, - подтвердил Тёщин. - Ещё "народовольцы" считают, что и разделение дорог на "федерального значения" и на "прочие" является - по меньшей мере - некорректным. Мол, если по конкретной дороге постоянно ездит школьный автобус, то данная дорога - в безусловном порядке - должна быть признана "федеральной". Причём, со всеми вытекающими последствиями. Согласитесь, что в этом рассуждении есть здравое и честное зерно.
   - Ну, это уже отдаёт романтическим идеализмом, - не согласился Дорогин. - Хотя, как посмотреть. Российской провинции, действительно, сейчас приходится туго...
   - Туго? Это вы, господин Премьер-министр, мягко выразились. Мягко и стыдливо.... Умирает российская провинция - медленно и верно. Есть, конечно, и приятные исключения - станицы Краснодарского края, деревни Татарстана и Башкирии.... А, всё остальное? Новые дороги в провинции почти не строятся, а имеющиеся - должным образом - не ремонтируются. Новые промышленные и сельскохозяйственные предприятия? Не смешите, право. И старые-то, оставшиеся ещё с социалистических времён, дышат на ладан.... Государство решило не вмешиваться в экономику? Мол, пусть всё регулирует рынок? Саморегулирование промышленных и потребительских рынков - это не панацея и, отнюдь, не универсальный инструмент. Это, наоборот, следствие развитой экономики. Конечный результат, так сказать.... Нам же до по-настоящему развитой экономики - как до Луны. В каждой отрасли имеются ярко-выраженные монополисты. Конкуренция на потребительских рынках слаба до безобразия. Покупательная способность населения стабильно и неуклонно падает. Безработица (в том числе, в "серых" и "чёрных" секторах экономики), растёт....Всё это особенно характерно для российской провинции. Молодёжь и активная часть взрослого населения покидают - безостановочным потоком - эти регионы. Там остаются только старики, маргиналы, законченные чудаки, записные лентяи и хронические неудачники.... Да и бизнесмены не спешат в нынешнюю российскую глубинку. Что они там, собственно, забыли? Развитой инфраструктуры нет. Квалифицированных кадров нет. Платежеспособных потребителей нет. Ничего, в принципе, там нет. Только местные Власти - буквально за всё - вымогают непомерные взятки. Как результат - повальное пьянство, наркомания, проституция, разгул бытовой и уголовной преступности. Пошлая деградация, всеобщая нищета и тоска смертная, короче говоря.... Почему в этих регионах не развивается фермерство? Во-первых, из-за отсутствия стартового капитала и невозможности взять кредиты на развитие. Во-вторых, из-за проблем, связанных со сбытом готовой продукции. Городские розничные торговые сети традиционно предпочитают работать с крупными производителями. А покупательская активность населения российской провинции крайне низка. Повальная нищета, как я уже докладывал.... Сфера услуг? Этот тощий сектор региональной экономики уже давно подмяла под себя тамошняя жадная элита. Элитка, вернее...
   - И, что же нам предлагает "Народная Воля"? - спросил Зайцев.
   - Естественно, взять наиболее бедствующие и деградирующие российские регионы под эффективную "опеку" Федерального центра. Причём, речь не идёт о выделении данным субъектам денежных средств. При существующей безобразной системе контроля их - в любом случае - разворуют. Надо обустраивать - реально обустраивать, без дураков, силами государственных профильных предприятий - общую инфраструктуру. И, главное, строить и запускать в строй новые производственные мощности. Российской провинции нужны - как воздух, как хлеб - рабочие места! Иначе, с карты страны начнут - в самое ближайшее время - исчезать не только деревни и посёлки, но и города, вплоть до районных центров.... А фермерам надо реально помогать со сбытом. Это гораздо эффективней всяких и разных субсидий. "Народовольцы" предлагают создать государственную розничную торговую сеть, работающую напрямую, минуя всех посредников, сугубо с малыми и средними производителями. На мой частный взгляд, это весьма перспективная и полезная идея...
   Через некоторое время высокие государственные мужи перешли к обсуждению социального блока.
   - Значит, "Народная воля" советует ужесточить наказания за экономические и уголовные преступления? - прозорливо усмехнулся Премьер-министр. - Вплоть до введения смертной казни?
   - Речь идёт о широком применении смертной казни, - отводя глаза в сторону, уточнил Тёщин. - По крайней мере, на первом этапе борьбы.... Да, именно, борьбы! "Народовольцы" считают, что ситуация зашла слишком далеко. И это не голословные утверждения. Привожу конкретный пример.... Позавчера по Первому каналу был показан знаковый сюжет. Российскими правоохранительными органами был задержан некто гражданин Иванов, совершивший двойное убийство. Следствием установлено, что выйдя полтора месяца назад из мест заключения, он вновь взялся за старое. То есть, принялся добывать средства к существованию преступным путём. Совершив два уличных ограбления, принёсших ему весьма скромную сумму, Иванов решился на более серьёзное преступление. Ворвавшись ночью в один из пригородных коттеджей, он, не ведая жалости, убил хозяйку дома и её малолетнюю дочь (как возможных свидетелей), после чего вынес из коттеджа все найденные там деньги, украшения и ценные вещи. Преступника, в конечном итоге, изобличили и арестовали. Но одно обстоятельство - поражает.... Выяснилось, что двадцатичетырёхлетний гражданин Иванов был уже семь раз судим и осуждён. Причём, по целому букету статей - злостное хулиганство, разбой, угон автомобиля, распространение наркотиков, развратные действия.... Иванова сажали, а в скором времени выпускали на свободу - либо по очередной амнистии, либо условно-досрочно. В конечном итоге, весь этот махровый либерализм завершился двойным убийством. Чего, впрочем, и следовало ожидать.... "Народовольцы" предлагают проявлять милосердие, в первую очередь, не к закоренелым преступникам, а, наоборот, к мирным и законопослушным гражданам. Логичное, как не крути, предложение...
   - Так называемая "бальная" система, - понимающе хмыкнул Президент, обожающий - в свободное от работы время - "посидеть" в Интернете. - Как же, как-то знакомился. Сюрреализм натуральный.
   - Точно так. "Бальная" система, - подтвердил Евгений Яковлевич. - За каждое уголовное преступление начисляется (условно, понятное дело), определённое количество "штрафных баллов". Кода же их накапливается более девяносто девяти, конкретный фигурант подлежит незамедлительному расстрелу.... Например, некий злонамеренный гражданин "Н" совершил убийство, был осуждён, получил восемь лет заключения и плюсом - к этим годам - пятьдесят "штрафных баллов". Выйдя условно-досрочно через пять лет, он вновь встал на преступный путь. То есть, был обвинён в вооружённом грабеже и нанесении тяжких телесных повреждений, повлекших инвалидность пострадавшего. За эти противоправные деяния "Н" получил ещё четыре с половиной года колонии и сорок "штрафных баллов". И, вот, он снова на свободе. Но "жизненный запас" составляет всего-то десять "баллов". Ещё один "гоп-стоп" - и всё, расстрел. Поэтому "Н" решает навсегда порвать со своим преступным прошлым и превращается в законопослушного члена общества.... По крайней мере, именно такой логикой руководствуются "народовольцы". Аналогичная система предлагается ими и для совершённых преступлений денежно-финансовой направленности. Речь идёт о коррупционерах, взяточниках, мошенниках, квартирных ворах, карманниках и так далее.... Естественно, в манифестах "Народной Воли" многократно говорится о беспощадной и целенаправленной борьбе с теми, кто живёт "не по средствам". Приводится и конкретный пример, мол: - "Даже скользкий Аль Капоне был - в конечном итоге - осуждён на одиннадцать лет тюремного заключения за неуплату налогов в особо крупных размерах. То есть, он не смог объяснить, на какие деньги была приобретена недвижимость, оформленная на его имя...". "Народовольцы", понятное дело, призывают проверить всех-всех совершеннолетних жителей России на "налоговую лояльность". А тех, кто не сможет отчитаться об источниках происхождения финансово-материальных ценностей, подвергнуть жесточайшим репрессиям.... Прошу помнить, господа, что идеи "Народной Воли", перечисленные выше, воспринимаются большинством россиян с пониманием и искренним восторгом. Ну, надоели - хуже горькой редьки - все эти взяточники, коррупционеры, уголовники-рецидивисты, мошенники и воры в законе. Да и аморфное Государство, умеющее только обещать, надоело.... "Народовольцы" обещают, что прекратят теракты только тогда, когда все их программы будут рассмотрены на Общенародном референдуме. Ни на какие компромиссы они идти не намерены...
  
   Часа через полтора Евгений Яковлевич, откланявшись, покинул президентский кабинет.
   - Ладно, а теперь мы займёмся серьёзными взрослыми делами, - нажимая на белую кнопку, встроенную в торец письменного стола, объявил Премьер-министр. - Пересаживайтесь, полковник, поближе. Мы с господином Зайцевым не кусаемся. В том плане, что по четвергам.... Гы-гы-гы!
   В дверном проёме показалась прилизанная голова молоденького пресс-секретаря.
   - Чего изволите? - предупредительно поинтересовался прилизанный человечек.
   - Нам предстоит очень долгий и важный разговор, - загадочно прищурился Дорогин. - Поэтому, любезный, принеси-ка нам пару-тройку бутылочек хорошего винца. Ну, и лёгкими закусками обеспечь. Сыры всякие, фрукты, орешки кешью...
  
   Поздним вечером полковник ФСБ Игорь Игоревич Назаров неторопливо шагал вдоль Кремлёвской стены и задумчиво бормотал под нос:
   - Ничего себе, задание. Запросто можно очуметь.... С чего, собственно, начинать? И сроки, как назло, поджимают. Голова, просто-напросто, идёт кругом.... А ещё эти дурацкие орешки кешью - под сухое красное вино. Бр-р-р! Гадость страшная. Теперь, вот, изжога мучает.... Интересно, где здесь находится ближайший магазин, торгующий пивом?
  
  
   Глава девятая
   Места встречи изменить нельзя
  
   Санкт-Петербург уже две с половиной недели стоял на ушах. А многих его граждан - обеспеченных, высокопоставленных и заслуженных - откровенно колбасило....
   По телеку объявили, мол, Губернатор Матвей Иванович Валентинов переводится - в срочном порядке - в Москву-матушку. На какую-то там высокую министерскую должность, связанную то ли с социальной политикой, то ли с региональным развитием.
   - Кого, интересно, пришлют на замену? - волновались прожжённые и нервные питерские бизнесмены. - Как оно всё теперь будет? Новая метла, как известно, она по-новому метёт. Пойдут ли в зачёт уже выплаченные взятки и откаты? Или придётся платить по новой? Эх, жизнь наша, хрень беспросветная.... А если новый Губернатор и всю административную команду поменяет? Всяких там вице-губернаторов, глав городских районов и прочую чиновничью шушеру? А если, не дай Бог, привезёт с собой толпу иногородних незнакомых типов? Как, спрашивается, тогда работать? Тоска, блин промокший и пересоленный.... Заново искать тропки-подходы к капризному и жадному аппарату? Дорого это и долго. А время, как известно, деньги. Потерял время - потерял деньги. Всё просто...
   Наконец, объявили имя нового Главы города. Вернее, новой Главы - Диана Петровна Казакова.
   - Слава тебе, Господи! Подсобил! - облегчённо выдохнули вконец измученные питерские бизнесмены. - Дианочка - наш человек! Свой в доску, многократно-проверенный и всё понимающий.... Лет шесть-семь - ещё до приснопамятной Перестройки - она отработала на руководящих комсомольских постах-должностях. После чего перевелась в Москву и некоторое время обитала при сумасбродном Президенте Борисе Ёлкине. Бывает.... Вскоре Ёлкина отстранили от Власти, а Казакову отправили Послом в какую-то заштатную и занюханную страну с совершенно-неудобоваримым названием. Потом, понятное дело, вернули и, проверяя на общую лояльность, поэксплуатировали на всяких и разных государственных должностях.... Проверка, видимо, была пройдена успешно. И теперь Дианочка, облачённая высоким доверием Президента и Премьер-министра, займёт вожделенное кресло Губернатора Санкт-Петербурга. Причём, займёт с искренним удовольствием. Как же, всегда приятно возвращаться в родные Пенаты. Особенно, победительницей.... С Казаковой, ясная невская зорька, мы обязательно сработаемся. Славная такая барышня, жадная до денежек и прочих материальных благ. Правда, брать предпочитает, судя по навязчивым слухам, в иностранной валюте. Причём, не наличными, а хитрыми-хитрыми безнальными переводами на Запад. Ничего, подстроимся. Не впервой.... Существует, правда, одна серьёзная закавыка. Мол, у госпожи Казаковой и господина Валентинова - в период их славной комсомольской юности - были достаточно близкие отношения. То бишь, полыхал бурный и жаркий роман. Полыхал, полыхал, да и истлел весь. Только дымные угарные угольки остались. С громким и долгим скандалом тогда, много лет тому назад, расставались молодые люди. А на месте жаркой любви, как и водится, образовался холодный ледок взаимной лютой ненависти. Бывает, конечно.... Как бы этот давний лёд не испортил нам всю картинку. Вдруг, Валентинов и Казакова до сих пор находятся в жутких контрах? Тогда возможны всякие неаппетитные и гадкие коллизии. И наш бизнес может накрыться медным тазом, оказавшись между жерновами нешуточных разборок.... Впрочем, всегда надо надеяться на лучший исход. Столько времени прошло с тех пор. Комсомольские Ромео и Джульетта дано уже повзрослели и остепенились. В том сокровенном смысле, что поняли одну нехитрую прописную истину, мол: - "Ненависть - ненавистью, а серьёзные деньги - серьёзными деньгами..."... Но - в любом раскладе - Матвею Ивановичу и Диане Петровне надо встречаться. Встречаться, разговоры разговаривать, обмениваться мироощущениями. Договариваться о глобальных финансовых вопросах, в конце-то концов.... Главное, не забывать при этом о жёсткой партийной дисциплине. "Могучая Россия" - организация серьёзная и суровая. Она не потерпит, чтобы незыблемые партийные интересы страдали из-за каких-то частных нестыковок и антипатий. Вмиг, ежели что не так, наша сладкая комсомольская парочка окажется на обочине жизни...
  
   Этот разговор состоялся за двое суток до возникновения неприятной ситуации, заставившей супругов Хрусталёвых покинуть обжитую квартиру и перейти на нелегальное положение.
   - Они обязательно и всенепременно будут встречаться, - спрогнозировал Сергей. - Причём, в частной и приватной обстановке, один на один. Что называется, глаза в глаза. Мол: - "Пост сдал. Пост принял".... Материально-финансовые потоки будут делить. Претендентов на ключевые чиновничьи должности согласовывать. Договариваться о паритетах, границах и механизме взаимного контроля. Валентинов слишком плотно увяз в Большом бизнесе, связанном с освоением городского бюджета. Он не захочет, покорно и униженно кланяясь, отходить в сторону...
   - Захочет, не захочет, - насмешливо проворчала Ирина. - Он, просто-напросто, не сможет - без серьёзных для себя последствий - соскочить с этого скорого поезда, следующего по маршруту: - "Деньги - Очень большие деньги". Механизм настроен и запущен. В деле задействованы очень большие и солидные Дяди, совсем непонимающие юмора. Здесь возможен только единственный дельный вариант - плановая трансформация всего Бизнеса в целом, с чётким смещением всех акцентов и центров оперативного управления. Иначе, полыхнёт безжалостная война, в которой не будет победителя...
   - Почему - не будет победителя?
   - Потому, что придёт Лесник и всех - быстро и безжалостно - выгонит из Леса. И немцев, и партизан.... Я имею в виду Государство и партию "Могучая Россия", которые не потерпят, чтобы во втором по значению российском городе разгорелся - на потеху иностранным коллегам - кровавый затяжной скандал. Мол, имидж страны надо старательно беречь и лелеять. Это деньги - вода. Разворовали? Ерунда. Нефтяники и газовики - прямо завтра - принесут в клювах новые. Не вопрос. А, вот, международный имидж, он годами и десятилетиями создаётся. Здесь дурацкие и легкомысленные шутки непозволительны...
   - Ты у меня такая умная и образованная - это что-то, - уважительно протянул Хрусталёв. - Прямо-таки, политико-экономический аналитик высшей квалификации.
   - А то, - довольно усмехнулась супруга. - Стараюсь, милый. Времена нынче такие. Без серьёзной аналитической работы далеко не уедешь. В том смысле, что можно - запросто - ошибиться дорогой.
   - Ты как-то говорила вскользь, что в юности, ещё до нашего знакомства, пересекалась-общалась с Дианой Казаковой.
   - Было дело. Только шапочно и всего-то пару-тройку раз.
   - Расскажи, пожалуйста.
   - Да, полная ерунда, не заслуживающая внимания...
   - Всё равно, расскажи.
   - Хорошо, слушай.... Я тогда поступила на первый курс Ленинградского Горного Института. Поступила, отучилась две недели, и тут - по призыву Ленинского комсомола - весь наш факультет отправили в Псковскую область, на уборку картошки. Работа, как работа. Тяжёлая, конечно, но по вечерам было хорошо и весело. Когда погода позволяла, то и танцы устраивали - под новехонький магнитофон "Весна".... И не надо, пожалуйста, так ревниво смотреть на меня! Ни малейшего повода, честное слово, нет. Я была (да и остаюсь), девушкой очень правильной и скромной. То бишь, высоких моральных норм и строгих правил поведения. Ни с кем даже и не поцеловалась. Ну, ни единого разочка. Смешно.... На чём, извини, я остановилась?
   - На псковской картошке, - улыбнувшись, подсказал Сергей.
   - Спасибо, зайчик. Итак.... Как-то к нам - в плановом порядке - приехали представители "картофельного" штаба, организованного при Ленинградском Горкоме ВЛКСМ. Солидными и представительными - из себя - были эти "штабистки" и "штабисты". Каждому и каждой уже за тридцать лет перевалило, но комсомольские значки по-прежнему гордо висели на широких лацканах чёрных и тёмно-синих пиджаков. Диана Петровна, естественно, у них была за главную. Деловая такая, хваткая, шустрая и говорливая - до полной и окончательной невозможности.... Понятное дело, что таким серьёзным дядям и тётям было не до всякой ерунды. Какая - в одно интимное место - картошка? Выкопают, родимую, студенты. Никуда, голодранцы, не денутся. В том плане, что пока всю не выкопают и не соберут, домой не поедут.... "Штабисты" и "штабистки" ярко засветились, с наспех сколоченных трибун толкнули горячие и политически-выверенные речи, поругали - сугубо в меру. А, что, пардон, делать дальше? Типа - вечером? Водки, понятное дело, надо попить. Пожрать деревенских вкусностей, что называется, от пуза. В жаркую баньку сходить. Пупками - от души - потереться.... А дальше начался бесплатный и отвязанный цирк. Только авторитетные представители и представительницы Ленинградского Горкома ВЛКСМ в баньку завалились, выпили, закусили, разделись и развратничать начали - как дверь широко распахнулась и фотоаппарат (знаменитая "Смена-8-М", конечно), бодро защёлкал. Это я, писюшка упрямая и принципиальная, решила вывести уважаемых дядь и тёть на чистую воду. Мол, красивые слова - словами, а горькая правда - правдой.... Скандал, конечно, разгорелся - до самых небес. Меня даже хотели отчислить из института. За что? А, Бог его знает. Вроде бы за "неадекватное поведение и незрелое восприятие текущего момента...". Хорошо ещё, что наш декан - человек заслуженный, фронтовик, орденоносец, старый партиец - вступился. Выручил. Спасибо ему. Век не забуду. Надо будет - в первое свободное "окошко" - съездить на Северное кладбище, цветочки Викторычу положить на могилку.... Вот, собственно, и вся история. Как тебе, любимый?
   - Красиво и романтично, - одобрил Хрусталёв. - Молодцом, Ирка. Наш человек. Впрочем, я в этом никогда и не сомневался.... И на Северное кладбище наведаемся обязательно. Поклонимся памяти хорошего человека. Только, вот...
   - Что такое?
   - Не знаю, как и подступиться к этому делу. Было бы неплохо - для пущего эффекта - "накрыть" эту вороватую комсомольскую парочку одним чохом. Во время их конфиденциальной встречи.... Но, блин, как и где? Пока нет ни единой зацепки. Наши информаторы смущённо и потерянно молчат, словно ленивые речные рыбы, набравшие в рот мутной водицы. Задачка, однозначно, выше среднего уровня.
   - Что бы ты делал без меня? - притворно ужаснулась Ирина. - Давно бы уже пропал. В том смысле, что стал бы записным неудачником и, скорее всего, спился бы - от серо-жёлтой тоски и коварного разочарования.... А так-то, что? Палочка-выручалочка всегда, благородный идальго, к твоим услугам. Нет проблем...
   - Ты, чертовка симпатичная, что-то накопала?
   - Фи, как грубо! Просто моя личная агентура.... Чему ты удивляешься, милый? У каждого серьёзного и уважающего себя революционера (то бишь, борца за справедливость), должны наличествовать собственные каналы получения важной информации. Эксклюзивные каналы. Иначе, извини, нельзя. Мы же не в бирюльки детские играем.
   - Вываливай, родная, - попросил Сергей. - Время поджимает.
   - Как это - поджимает? С чего ты взял?
   - Сам не знаю. Просто звериное чутьё подсказывает. Нехорошие предчувствия мучают. Всякие подозрительные сны по ночам одолевают. И, вообще...
   - Предчувствия и сны, конечно, причина серьёзная, - понимающе покачала головой Ирина. - К ним надо относиться со всей серьёзностью и искренним уважением.... Ладно, не буду больше задаваться и интриговать. Все телефоны Валентинова и Казаковой - и стационарные, и мобильные - находятся под неусыпным контролем ФСБ и прочих секретных служб. В том числе, и по-настоящему секретных, неизвестных никому, даже нам с тобой, любимый.... Следовательно, что?
   - Что, мудрая симпатяшка?
   - Матвей и Диана должны встретиться, так сказать, в приватном и конфиденциальном порядке?
   - Должны, - подтвердил Хрусталёв.
   - Значит, предварительно они будут созваниваться и договариваться о месте и времени встречи. Причём, созваниваться - в обязательном порядке - лично и без всяческих посредников. Которые, априори, могут оказаться подлыми стукачами и - в дальнейшем - коварными шантажистами. Поэтому обеим высоким персонам - кровь из носу - нужно иметь под руками "левые" мобильники. То есть, обычные "сим-карты", находящиеся вне поля зрения спецслужб.
   - Ты хочешь сказать, что...
   - Ага, обнаружился чёткий след, - подтвердила жена. - Мне сообщили, что вчера утром некто Елена Сидорова - младшая родная сестра Вероники Сидоровой, личной секретарши и любовницы Валентинова Матвея Ивановича - приобрела в одном из крупных профильных салонов и зарегистрировала на своё имя мобильный телефон. Естественно, с новым абонентским номером.
   - Девушка купила новый мобильник. Дело, на мой взгляд, сугубо житейское, - непонимающе передёрнул плечами Сергей. - Что, собственно, из того?
   - А то, что этот номер до сих пор так и не был задействован. Ни единого разочка. Его - по моей команде - прослушивают-пеленгуют уже более суток.... Понимаешь?
   - Не очень.
   - Это же очень просто, - с чувством собственного превосходства хмыкнула Ирина. - Молоденькая семнадцатилетняя вертихвостка купила новый мобильный телефон и никому с него до сих пор не позвонила? Ни подружкам, ни мамочке, ни ухажёру? Не смеши меня, пожалуйста. Такого, заявляю ответственно, не бывает. Да и быть - по определению - никогда не может.... Напрашивается нехитрый и однозначный вывод. Мобильник был приобретён - по просьбе старшей сестры - для кого-то стороннего. Девяносто девять процентов из ста, что для Матвея Ивановича Валентинова, действующего Губернатора Санкт-Петербурга. Причём, для одного единственного разговора. Думаю, что и Диана Петровна разжилась - через подставное лицо - новым мобильным телефоном. Вот, так-то, обожаемый муж. Теперь остаётся одно - терпеливо ждать...
  
   Несколько слов о том, почему "Народная Воля" придавала такое большое значение фигурам Матвея Валентинова и Дианы Козаковой. Вернее, почему хотела уничтожить данных граждан - в образцово-показательном порядке.
   У "народовольцев" было составлено полтора десятка "чёрных" списков-перечней. То есть, списков конкретных индивидуумов, подлежащих физическому уничтожению. Как было объявлено через Интернет, общее количество приговорённых составляло - на момент публикации - четыре тысячи двести пятьдесят три человека.
   Причём, каждому списку - согласно его значимости - был присвоен свой собственный номер. В том плане, что чем меньше номер, тем выше значимость.
   Выше значимость? Выше градус злодейства и подлости, так будет вернее...
   Например, организаторы финансовых пирамид и жуликоватые строители (жилищное долевое строительство), были собраны в списке под номером "десять". Перечню "воров в законе" был присвоен номер "семь". Злостным педофилам и насильникам - "четыре"...
   В списке под номером "один" значились государственные чиновники высокого полёта, ворующие в особо крупных масштабах, но являвшиеся - при этом - "неуловимыми". В чём заключалась - "неуловимость"? В том, что эти одиозные персоны практически никогда (за редкими исключениями), не брали взяток и откатов наличными. Безналичные перечисления, отправляемые "откатодателями", шли в банковские адреса неприметных российских фирм-однодневок, а дальше следы денег терялись. Потом, естественно, финансы всплывали - на тайных банковских счетах фигурантов. Причём, эти банковские структуры были зарегистрированы на Каймановых островах, в штате Мэн и в других крупных оффшорных зонах. Фишка заключалась в том, что сворованные деньги пределов России - как в наличном, так и в безналичном виде - не покидали. Почему и как они выпадали в далёких оффшорных банках? Этот неоднозначный момент оставался для четы Хрусталёвых непонятным и необъяснимым.... Поэтому и было очень важно - уничтожить двух ярких представителей списка-перечня за номером "один". Дабы все остальные граждане и гражданки, входящие в этот расстрельный список, пошло засуетились и завибрировали, позабыв про осторожность и конспирацию. Как хорошо известно, во время заполошной паники - многое тайное становится явным...
  
   Ещё через два с половиной часа подчинёнными была предоставлена запись телефонного разговора, одним из участников которого являлся интересующий "Народную Волю" абонент, зарегистрированный на имя Елены Сидоровой.
   - Пип-пип-пип...
   - Я слушаю, Мотя, - известил грудной женский голос. - Не тяни, говори, пока я одна.
   - Привет, леди Ди, - хмыкнул мужчина. - Слышу характерный шум листвы. Ты в парке?
   - Ага, угадал. Гуляю, дышу свежим воздухом. Говори по делу.
   - Нам надо встретиться.
   - Обязательно надо. Согласна.... Когда и где?
   - В понедельник, в урочное время. В правой камере посредине перехода. Да, того самого, который расположен между бывшими "Мелочами" и "Центром отдыха".
   - Переход до сих пор работает? - удивилась женщина.
   - Только для посвящённых. Но тебя пустят, - пообещал мужской голос. - Я договорюсь.
   - Откуда заходить?
   - С северной точки. Там нынче открыли пивной бар. Названья - ради пущей предосторожности - озвучивать не буду. Увидишь.... Ты будешь в гриме?
   - Конечно, - усмехнулась женщина. - Высокое положение, так сказать, обязывает.
   - Тогда возьми с собой какую-нибудь приметную вещь.
   - У меня на носу будут пляжные очки с тёмно-жёлтыми стёклами, а в руках - ярко-красная сумочка.
   - Замётано. Подойдёшь к седому бармену, у него ещё по правой щеке змеится кривой длинный шрам. Бармен тебя и проводит в переход. Я же приду заранее и буду ожидать на месте. Постучись в дверь нашим условным стуком. Отопру, пообщаемся...
   - Надеюсь, мальчишеских глупостей не последует? - после трёхсекундной паузы, едва заметно вздрогнув, поинтересовался женский голос.
   - За кого, милочка, ты меня принимаешь? - оскорбился мужчина. - За последнего недоумка? Я - в создавшейся ситуации - больше всех заинтересован в мирном разрешении всех вопросов и проблем. Меня же Москва заждалась.... Какие, блин, могут быть глупости?
   - И то верно.... Тогда - до встречи?
   - До скорой встречи.
   - Пип-пип-пип...
  
   - Ты что-нибудь понял? - с надеждой посматривая на мужа, спросила Ирина.
   - Всё, сразу, и досконально, - состроив "каменную" физиономию, заверил Хрусталёв. - Ничего, в общем-то, хитрого. Я имею в виду, ничего хитрого - для опытного и знающего человека, отдавшего несколько полноценных лет службе в Органах. Тем более что искомый объект расположен совсем недалеко от нашего дома. Очень удобно, знаешь ли...
   - Давай, рассказывай, - недовольно нахмурилась жена. - Тоже мне, Джеймс Бонд - питерского розлива - выискался. Мордашка, прямо-таки, лопается от загадочной важности.
   - Рассказываю.... В благословенном Купчино, на первом этаже отдельно стоящей двухэтажной "коробки", располагается пивной бар под скромным названием - "Два капитана". Заведение - по всем внешним признакам - самое обыкновенное: стены, обшитые бело-красным пластиком, обшарпанные квадратные столики, разномастные убогие стулья, заплёванный грязный пол, мрачные официанты в скучных тёмно-коричневых костюмах. Только очень большое и просторное - по занимаемой площади - заведение. Интересуешься, мол, почему - "Два капитана"? Элементарно, мой симпатичный и любопытный Ватсон. Учредителей у неприметного бара насчитывается ровно два. Один - до выхода в отставку по плановому сокращению штатов - трудился капитаном в ГРУ. Другой, соответственно, в ФСБ. Тоже, понятное дело, в скромном капитанском звании. Ничего, как видишь, хитрого.... Но глубинная суть данного объекта общепита заключается совсем в другом. Кабачок, как известно только посвящённым, являлся заведением, отнюдь, непростым. Спецслужбы и прочие несимпатичные организации - по негласному секретному соглашению - здесь никогда не устанавливают никакого записывающего и подслушивающего оборудования. Более того, "Два капитана" никогда не попадают в сводки и профильные отчёты, как будто бы этого бара, и вовсе, не существует в природе. Да и не существовало. Никогда.... В "Капитанах" "фээсбешники" - вопреки всем строгим инструкциям, уложениям и правилам - могут свободно общаться с "грушниками". А супер-секретные агенты американского ЦРУ, не ставя о том в известность руководство, болтать - о чём угодно - с жадными и коварными российскими депутатами.... Странная пивная таверна, кроме всего прочего, оборудована запасным выходом, вернее, тайным подземным коридором, который проходит под улицей Ярослава Гашека и заканчивается в подсобке универсама "Пятёрочка". Этот коридорчик остался ещё со старых и добрых Времён. Там, где сейчас обустроены "Капитаны", до Перестройки располагалось подпольное казино и элитный бордель - для партийной и комсомольской ленинградской номенклатуры, ясная июньская ночка. А в помещении "Пятёрочки" размещался знаменитый универсальный магазин под ёмким названьем - "Тысяча мелочей". Чёрные и бежевые солидные "Волги" регулярно останавливались возле "Тысячи мелочей". Важные и солидные дяденьки - в характерных "номенклатурных" шляпах - неторопливо заходили в магазин. Типа - купить электрические лампочки, зубную пасту, стиральный порошок и деревянные бельевые прищепки. Потом хитрые партийные деятели незаметно просачивались в магазинную подсобку, где постоянно дежурил проверенный офицер КГБ, и по подземному ходу отправлялись развлекаться. То бишь, эффективно сбрасывать накопившуюся усталость, готовясь к новым решающим схваткам с подлым мировым капитализмом.... А посередине подземного коридора были оборудованы (получается, что сохранились и до сих пор), просторные кабинеты для тайных переговоров и прочих приватных мероприятий. Так что, навороченная шарада разгадана с первого тычка. Будем, пользуясь моей эксклюзивной осведомлённостью, действовать. Причём, решительно, нагло и красиво...
  
   - А, что у нас с планом предстоящей операции? - по-деловому поинтересовалась Ирина. - Планируешь сделать ставку на заранее заложенную взрывчатку? Или же задействуем штурмовую группу?
   - На этот раз не угадала, - интригующе улыбнулся Хрусталёв. - Будем действовать нестандартно, элегантно и эстетично. Так, чтобы было не стыдно за документальный ролик, выложенный в Интернете...
  
  
   Глава десятая
   Два Губернатора. Продолжение маскарада
  
   Сергей изложил - на живую нитку - план предстоящей боевой операции.
   - Всё это хорошо, мило, и даже - местами - смешно. То бишь, не без "чёрного" юмора, - похвалила супруга. - Остаётся лишь разрешить два скользких момента.
   - Какие?
   - Во-первых, что такое "урочное время"? Во сколько это конкретно? А, во-вторых, как ты, милый, попадёшь в переговорную камеру?
   - Наверняка, Валентинов и Казакова встречались в "Центре отдыха" - во времена своей комсомольской юности - в строго определённое время, - предположил Хрусталёв. - Во сколько? Между двенадцатью дня и одиннадцатью вечера. Это график работы бара "Два капитана".... Естественно, логично предположить, что речь идёт о вечернем времени. Например, о девятнадцати-двадцати часах. Мол, рабочий комсомольский день успешно завершён, можно заняться активным отдыхом и интимной личной жизнью. Но, дабы не попасть впросак, будем ожидать запланированное свиданье, начиная с пополудни.... Как я попаду в подземный коридор? Через подсобку универсама "Пятёрочка". Старший администратор этого магазина, по совместительству старший лейтенант ФСБ, давно уже завербован "Народной Волей". Правда, совсем по иному поводу - муж сестры его жены активно сотрудничает с "серыми" банковскими структурами Питера. То есть, занимается обналичкой денежных средств. Причём, специализируется данный тип на государственных структурах - полиция, школы, детские сады, жилищно-коммунальное хозяйство, конторы, занимающиеся освещением улиц, Водоканал и так далее. Длинный такой список, всеобъемлющий.... Ничего, на этот раз мы старшего лейтенанта задействуем по-другому. Естественно, не ставя его в известность о предстоящей операции. Мол, просто надо незаметно, минуя видеокамеры, установленные на главном входе, проникнуть в "Два капитана".... Я войду в подземный коридор примерно в девять тридцать утра...
   - Зачем же так рано? - забеспокоилась Ирина.
   - Надо будет - с помощью универсальных отмычек - открыть дверь, за которой расположена переговорная камера. Причём, аккуратно открыть, не повредив замков и не оставив следов. Ну, и внутри оглядеться-обустроиться требуется, выбрать - без спешки и суеты - удобное место для засады.... Мне довелось один раз, кажется, в 1984-ом году, побывать в интересующем нас помещении. Правда, практически ничего уже не помню. Большая комната - с длинным-длинным переговорным столом, стульями, креслами и искусственными пыльными пальмами в керамических кадках. Бильярдная, туалетные комнаты, маленькая кухонька, что-то там ещё.... Нет, не вспомнить. Вот, я и говорю, что надо тщательно осмотреться....
   - А, что будет со старшим администратором "Пятёрочки"? Я имею в виду, после завершения операции? Его придётся, заметая следы, ликвидировать?
   - Я ещё не решил. Но, скорее всего, придётся. Ничего не поделаешь. На войне, как на войне...
  
   Наступил понедельник.
   Сергей облачился в фирменный комбинезон разносчика-развозчика пиццы. Плюсом напялил на голову тесную бейсболку с длинным козырьком, а на нос нацепил стильные очки с чёрными стёклами.
   - А тебе идёт этот современный наряд. В том плане, что здорово стройнит, - прощаясь с мужем на пороге их новой (конспиративной, понятное дело), квартиры, ехидно усмехнулась неисправимая Ирка. - Ты, милый, помолодел лет на десять-двенадцать. Смотри, не вздумай флиртовать с молоденькими и легкомысленными девицами.
   - Угомонись, пожалуйста, - попросил Хрусталёв. - И не трать времени понапрасну. Иди и старательно гримируйся. А то, не дай Бог, на работу опоздаешь. Помни, что профессора старой закалки, вышедшие на пенсию, всегда и всюду приходят вовремя. Так сказать, минута в минуту. Не стоит - с первых же шагов - выпадать из образа. Примета, говорят, плохая.
   - Иди уже, работник сферы быстрого питания, - смешливо хихикнула жена, - Алёше передавай мой пламенный материнский привет. И, ещё..., - замялась, став очень серьёзной. - Не рискуй, любимый, пожалуйста. Если почувствуешь неладное, то тут же останавливай мероприятие и уходи.... Обещаешь?
   - Обещаю...
  
   Хрусталёв, набросив ремешок старенькой кожаной сумки на правое плечо, стоял рядом с автомобильной стоянкой, расположенной рядом с универсамом "Пятёрочка", и ждал сына. Стоял, курил и мысленно прокачивал все детали предстоящей операции.
   Наконец, раздался характерный шум-треск, и на стоянку медленно въехал старенький и виды видавший "Харлей-Дэвидсон".
   Мотоцикл, сделав широкий круг, остановился на свободном месте. Широкоплечий байкер, одетый - с головы до ног - в кожаную амуницию, щедро украшенную металлическими заклёпками, ловко соскочил с "железного коня" и снял с головы массивный защитный шлем, выкрашенный в цвета питерского "Зенита".
   "Молодец, сынок! Кардинально и эффективно поменял облик", - мысленно одобрил Сергей. - "Натуральный такой "байкер" получился, классический. Бритый до зеркального блеска череп, пышные запорожские усы подковой, массивная серьга в мочке правого уха, шея и руки покрыты замысловатыми тёмно-синими узорами татуировок. Блеск и полный отпад, короче говоря...".
   - Привет, батя, - протягивая руку, поздоровался Алексей. - Характерно смотришься.
   - Да и с твоим внешним видом, отрок, всё нормально, - отвечая на рукопожатие, скупо похвалил Хрусталёв. - А почему такой хмурый? Что-то случилось?
   - Ага, случилось. Алькиного деда арестовали, и на вертолёте доставили на "фээсбэшную" базу "Б-03". Там его решили допросить с применением "сыворотки правды". Мол: - "Где конкретно спрятались внук и внучка?". Да, только, старик оказался непрост - взял, да и ударился головой об угол письменного стола.
   - Насмерть?
   - Живой пока, - печально вздохнул Лёха. - Но состояние, по словам ребят, стабильно-тяжёлое. Возможны, в том числе, и насквозь негативные варианты...
   - По словам - каких ребят?
   - Наших ребят, работающих в ФСБ, но уже вступивших в "Народную Волю". Они пообещали позаботиться об Иване Ивановиче.
   - Ну, и ладушки. Будем, сынок, надеяться на благоприятный исход. Заслуженные боевые генералы, они, как правило, старички живучие, - подытожил Сергей. - А, что с Алиной? Не звонила?
   - Нет, конечно же. Мобильник, скорее всего, уже окончательно разрядился. В дремучем же лесу, как известно, электричества нет. Недельки через две-три, когда они с Егором выберутся в цивилизованные места, Аля обязательно выйдет на связь. Естественно, по запасному каналу и с не засвеченного телефона.... Жаль, что я не знаю, где они прячутся. Алька, помня об осторожности, не стала в том телефонном сообщении ничего говорить о маршруте. Мол, отсидимся в старой охотничьей избушке, и всё на этом. Отправился бы к ней - прямо сейчас. В смысле, после успешного завершения операции...
   - Ничего, юноша влюблённый. Всё с твоей обожаемой невестой будет нормально. Алина - девушка правильная и крепкая. Такая нигде не пропадёт.
   - Не пропадёт. Это точно, - кивнул головой Алексей. - Но, всё же.... Ладно, батя, выбрасывай в урну окурок. Нам уже пора. Девять часов шесть минут. "Пятёрочка" уже открылась.
   В зале универсама было многолюдно и шумно - старики и старушки, слегка толкаясь и дежурно переругиваясь между собой, образовали длинную изломанную очередь, змеившуюся между центральными холодильными прилавками.
   - Не иначе, проходит очередная благотворительная акция, - хмыкнув, предположил Лёха. - Что-нибудь из серии: - "Две протухших курицы - по цене одной свежей...".
   Они, предварительно постучавшись, вошли в кабинет, на дверях которого висела скромная табличка - "Старший администратор Иванов Т.С.".
   - Вы, граждане, по какому вопросу? - хищно посверкивая круглыми глазками матёрой подвальной крысы, насторожился упитанный дядечка, сидящий за стандартным офисным столом. - Мы не нуждаемся в дополнительных поставщиках пиццы. Договора на текущий год уже заключены. Извините, но ничем помочь не могу. Обращайтесь в Центральный офис.
   Сергей, молча, снял бейсболку.
   - О, какие люди, - восхитился старший администратор. - Приветствую вас, уважаемый...
   Хрусталёв, скорчив рассерженную физиономию, демонстративно поднёс к губам указательный палец. После чего - тем же пальцем - начальственно ткнул в сторону притворённой двери.
   - Конечно, конечно, - понятливо закивав лысоватой головой, объявил хозяин кабинета. - Курочка слегка...э-э-э, попахивает? Пройдёмте в зал. Разберёмся, что называется, на месте. Прошу, граждане, прошу! Мы всегда очень внимательно и адекватно относимся ко всем претензиям наших уважаемых покупателей...
   Оказавшись в торговом зале, Сергей, пользуясь всеобщей шумной суетой, коротко рассказал о возникшей нужде.
   - Безо всяких проблем, - пожав пухлыми плечами, облачёнными в белоснежный халат, заверил Иванов Т.С. - Видеокамеры там уже давно демонтированы. Так что, опасаться ничего. Следуйте за мной.
   Тёмный, плохо освещённый коридор. Поворот, второй, третий. Отпертая дверь, просторная кладовая, заставленная картонными разнокалиберными ящиками и коробками.
   - Отодвиньте в сторону этот железный сейф, - притворив дверь и задвинув массивную щеколду, попросил старший администратор. - За ним находится нужная кнопка. А у меня, извините, грыжа. Старенький доктор строго-настрого запретил - приближаться к тяжёлым предметам.... Ага, достаточно. Вот, она, кнопочка. Утоплена в специальном "гнезде". Внимание, нажимаю...
   В неглубокой нише, расположенной рядом с сейфом, часть стены отошла в сторону.
   - Прошу, проходите, - указывая рукой на чёрный прямоугольный провал, предложил Иванов Т.С. - Раньше в этом коридоре - через каждые шесть-семь метров - горели тускло-жёлтые фонари. Теперь же, увы.... Ничего, я вам выдам хороший карманный фонарик.
   - Спасибо, у меня свой есть, - поблагодарив, отказался Хрусталёв, после чего обратился к сыну: - Когда пойду назад - подам условный сигнал.
   - Как же так? - опешил старший администратор "Пятёрочки", он же, по совместительству, старший лейтенант ФСБ. - Разве вы не вдвоём?
   - Вдвоём. Мы всегда - вдвоём, - пробурчал Лёха. - Только, уважаемый и милейший Тигран Семёнович, я с вами останусь. Так надо для пользы общего дела.... Вопросы?
   - Никак нет. Всё понятно. Будете присматривать, чтобы я - сдуру - не позвонил куда-нибудь.
   - Так точно. Будем вместе сидеть в кабинете. Вместе ходить по торговому залу. Туалет - сугубо совместно - посещать...
   - Этим подземным ходом часто пользуются? - включив карманный фонарик, поинтересовался Сергей.
   - Когда как, - расстроено шмыгнув носом, ответил заметно погрустневший господин Иванов. - Бывает, два-три раза за неделю. А бывает, что и целый квартал никто не заглядывает.
   - Понятно. Когда последний раз сюда наведывались с экскурсией?
   - Позавчера вечером.
   - Кто?
   - Саня Грачёв. Он работает в охране Матвея Ивановича Валентинова, нашего нынешнего Губернатора.
   - Дельная информация, - одобрил Хрусталёв. - Ладно, я пошёл. Посматривайте тут и ворон ртами не ловите.
   - Удачи!
   - К чёрту!
   Минут через семь-восемь Сергей остановился возле массивной чёрной двери.
   Первым делом, он натянул на ладони специальные латексные перчатки. Потом достал из кармана маленькую чёрную коробочку и отвёл в сторону крохотный белый рычажок, после чего в правом верхнем углу хитрого прибора загорелся нежно-зелёный огонёк.
   - Всё в порядке, - пряча чёрную коробочку в правый карман комбинезона и доставая из левого связку разнообразных отмычек, облегчённо прошептал Хрусталёв. - Никакой записывающей аппаратуры - ни аудио, ни видео - поблизости не установлено.... Дверные замки? Ерунда несерьёзная. Минут за пятнадцать-двадцать справлюсь...
  
   Ирина, на этот раз загримированная под благообразного, чисто одетого старичка (по задуманному образу - профессора-филолога, вышедшего на пенсию), заступила на рабочий пост.
   Рядом с баром "Два капитана", в соседнем здании Торгового центра, размещался салон красоты "Натали" - модные стрижки, маникюр, педикюр, комплексный макияж, солярий, оздоровительный массаж. Вот, в это заведение - ещё в пятницу, естественно, по поддельным документам - она и устроилась на работу. На должность швейцара-привратника.
   "Работа, по сути, непыльная", - рассуждала про себя Ирина. - "Распахивать двери, вежливо улыбаться, низко кланяться, говорить дежурные комплименты, время от времени подметать территорию рядом с входом в "Натали" и присматривать за шикарными машинами клиенток, припаркованными рядом с салоном. Правда, зарплата копеечная - двести рублей за смену. Мол, умелому и вежливому швейцару и чаевых должно хватать. Рабочий день - девять часов тридцать минут без обеда. Пятнадцать минут - до открытия салона - отводится на подметание, столько же - после закрытия. Да и выходных не предусматривается. Буржуазные жадные кровопийцы и скупердяи, короче говоря.... Впрочем, мне предстоит отработать всего-то одну смену. Да и ту, скорее всего, неполную. Зато главный вход в "Капитаны" просматривается просто замечательно. Ни одна шустрая мышь не проскочит мимо...".
   В одиннадцать часов две минуты возле салона лихо припарковался нежно-лазоревый "Мерседес". Распахнулась водительская дверца и на тротуар выбралась молодая светловолосая девица - ухоженная, разодетая и вальяжно-томная до пошлой тошноты.
   С презрением оглядевшись по сторонам, дамочка тоненьким пальчиком манерно нажала на кнопочку пульта сигнализации и, дождавшись тоненького автомобильного "всхлипа", по-деловому засеменила стройными ногами - на высоченных каблуках - к "Натали".
   - Проходите, милая мадмуазель! - предупредительно распахивая дверь салона и склоняясь в предупредительном полупоклоне, залебезила Ирина, стараясь, чтобы в её голосе звучали-угадывались хриплые мужские нотки: - Мы безумно рады, что вы почли наше скромное заведение своим лучезарным присутствием...
   - Что такое? - удивилась деваха. - Роза Наумовна, жадная старая карга, раскошелилась на привратника? Ну-ну, с почином, что называется.... Спасибо, дедуля, за добрые слова. Обязательно отблагодарю. Только потом. Если, конечно, довольной останусь.
   Минут через десять-двенадцать прибыла худющая брюнетка на "Мазде", за ней - пухлощёкая шатенка на новёхоньком "Опеле".
   - Оказывается, "Натали" является модным и весьма востребованным заведением, - исподволь наблюдая за входом в "Два капитана", пробормотала Ирина. - А я столько лет прожила рядом, буквально в двух шагах, но - почему-то - ни разу сюда не заглядывала. Более того, даже мысли такой не возникало. Видимо, классовое чутьё сработало...
   В тринадцать сорок из салона вышла первая клиентка, та, что прибыла на нежно-лазоревом "Мерседесе". Причём, дамочка внешне совершенно не изменилась.
   - Вы так отлично и шикарно выглядите! - вежливо придерживая дверь, заверила Ирина. - Анжелина Джоли, задыхаясь от чёрной зависти, скромно отдыхает в сторонке.
   - Бесстыжий льстец, - довольно усмехнулась блондинка. - Надо бы тебя, бородатенького, поощрить. Вот, только, нет у меня при себе мелких купюр. Да и быть не может. Впрочем.... Подставляй, старый перец, ладошку!
   Дамочка, порывшись в боковых карманах модного светло-лилового пиджака, вручила привратнику несколько монеток.
   - Премного благодарны! - подобострастно поклонившись пару-тройку раз, улыбнулась в седую бороду Ирина. - Заезжайте к нам ещё. Будем бесконечно рады...
   Высокомерно взвизгнули автомобильные покрышки. "Мерседес" резко сорвался с места и, нагло подрезав старенький "Жигуль", элегантно влился в общий автомобильный поток.
   - Лягушка-путешественница натуральная, - с интересом разглядывая лежащие на ладони монеты, хмыкнула Ирина. - Американский доллар, пять Евро, датская крона. Рублей на двести потянет, не меньше...
   День тянулся и тянулся. Клиентки - дружной чередой - сменяли друг друга. Некоторые из них, покидая салон, протягивали мятые бумажки - десяти и пятидесятирублёвки. Но большинство отделывались только брезгливо-вежливыми поклонами-улыбками.
   Посетители же "Двух капитанов" условно делились на две примерно одинаковые по численности группы: напыщенные модно-одетые юнцы и солидные дяденьки средних лет с брутальными физиономиями матёрых шпионов.
   - Неужели мы тянем пустышку? - расстроено пробормотала Ирина. - В том смысле, что Сергей ошибся и фигуранты имели в виду совсем другой объект? Уже, между прочим, пять минут восьмого. Стоп-стоп...
   Недалеко от "Натали" припарковался неприметный тёмно-синий "Форд", из которого выбрался длинноволосый, неряшливо одетый гражданин неопределённого возраста. Неуклюже опираясь правой рукой на массивную трость с посеребрённым набалдашником, дяденька, слегка припадая на левую ногу, зашагал к пивному бару. В ладони его левой руки была крепко зажата ручка потрёпанного кожаного портфеля.
   И всё бы ничего. Подумаешь, мужичок, по завершению рабочего дня, решил пропустить кружечку другую пивка. Машина? Он, скорее всего, живёт где-то рядом. То бишь, до дома и пешком дойдёт.... Но два момента откровенно настораживали. Во-первых, дяденька - по внешним данным - никоим образом не походил на завсегдатая "Капитанов". Во-вторых, больно уж он, демонстративно опираясь на трость, картинно прихрамывал. Избыточно картинно...
   Присмотревшись, Ирина мысленно охнула: - "Это же он! Матвей Иванович Валентинов - собственной персоной.... Ай, да артист! Маскарад, похоже, становится всеобщим...".
   Она достала из кармана связку ключей на брелке, выполненном в виде крохотного улыбающегося медведя, и - с негромким щелчком - повернула мишкину голову на девяносто градусов.
   Ещё примерно через пятнадцать минут к дверям "Двух капитанов" - со сторону станции "Купчино" - подошла упитанная низкорослая тётка в светло-бежевом бесформенном сарафане, с широкополой летней шляпкой на голове. Из-под шляпки выглядывали огромные пляжные очки с тёмно-жёлтыми стёклами. В правой руке представительной дамы находилась ярко-красная сумочка.
   - Вот, и Диана Петровна пожаловала, - поворачивая медвежью голову в обратную сторону, тихонько выдохнула Ирина. - Ни за что не узнала бы её, если бы не сообщённые заранее приметы - очочки да сумочка. Ещё одна искусная лицедейка выискалась...
  
   Хрусталёв уже чёрт знает сколько часов подряд сидел в тесной кладовке, где раньше - в комсомольско-партийные времена - хранились биллиардные кии, шары, мелки, разные тряпки и губки, вёдра, мётла и швабры.
   Из каких соображений он выбрал - для засады - именно это крохотное помещение?
   Во-первых, дверь в кладовую была изначально заперта, а замочная скважина щедро заросла многолетней паутиной. Следовательно, это место - у редких посетителей переговорной камеры - популярностью не пользовалось.
   Во-вторых, доски, из которых были сработаны узкие двери кладовки, рассохлись от старости. То бишь, в означенных дверях появились узкие щели, через которые так удобно вести эффективное наблюдение.
   В-третьих, одна длинная стена кладовой (с дверью), примыкала к переговорному залу, а вторая (тоже с дверью) - к биллиардной.
   Впрочем, биллиардная больше таковой не являлась. Столы, покрытые зелёным сукном, исчезли в неизвестном направлении, и сейчас помещение - в узком луче карманного фонарика - смотрелось обыкновенной комнатой отдыха: обеденный стол на гнутых ножках, стулья с резными спинками, парочка мягких диванчиков, шкафчики-тумбочки, журнальный столик, заваленный старыми газетами и журналами.
   - Для полноты картины не хватает только холодильника и мини-бара, встроенного в одну из стен, - проворчал Сергей.
   Вообще-то, при появлении искомых фигурантов вблизи пивного бара, бдительная Ирина должна была подать условный сигнал. Так что, можно было и не сидеть сиднем - на позаимствованном из переговорного зала офисном стуле - в тесной кладовой, а несуетливо перемещаться по помещению. Но осторожный Хрусталёв рассуждал по-другому, мол: - "А, вдруг, Иришка - по беспокойной должности привратника - отвлечётся и проворонит момент, когда Валентинов и Казакова войдут в "Два капитана"? Нет, рисковать не стоит. Буду тупо сидеть в засаде и ждать...".
   Он, проделав в каждой из двух дверей - с помощью перочинного ножа - по круглой дырочке малого диаметра, опустился на стул и принялся покорно ждать.
   Сидел и ждал. Сидел и ждал. Время, словно бы издеваясь и насмехаясь, текло убийственно медленно и вязко...
   Лишь в двадцать часов семь минут чёрная коробочка, в правом углу которой по-прежнему горела крохотная изумрудно-зелёная лампочка, чуть слышно прошелестела.
   - Ага, вот, и первый долгожданный гость приближается, - чувствуя, как его охватывает охотничий азарт, прошептал Хрусталёв. - Как говорится, добро пожаловать...
   Через несколько минут послышался скрежет ключа в замочной скважине, глухо щёлкнул второй замок, тоненько и тревожно проскрипели слегка заржавевшие дверные петли. Потом дверь захлопнулась, по стенам и потолку переговорной камеры бестолково заметался блёкло-жёлтый луч карманного фонаря, по бетонному полу глухо зацокали чьи-то шаги.
   Гость уверенно, ни разу не споткнувшись, прошёл в помещение бывшей биллиардной комнаты. Вскоре оттуда послышался странный стук-скрип, раздался громкий щелчок, а ещё через мгновение вспыхнул яркий свет.
   "Это он достал из низенького шкафчика, стоящего за диваном, настольную лампу, работающую на аккумуляторе, включил её и выставил на середину обеденного стола", - прильнув глазами к щели в дверной филёнке, понял Сергей. - "Ага, вытащил вторую настольную лампу, включил и разместил её на журнальном столике - поверх толстой кипы глянцевых журналов. Педантично выключил карманный фонарик.... Кстати, а кто это такой? Длинные, давно немытые и нечёсаные волосы, небритые щёки, неряшливые лохматые усы. Одет в какую-то старенькую хрень. Дурацкая трость, потёртый портфель...".
   Незнакомец, тем временем, положив тросточку и портфель на один из двух диванов, снял с сутулых плеч засаленный пиджак и аккуратно повесил его на спинку ближайшего стула. После этого он стащил с головы парик, одним движением правой руки освободился от накладных усов и пристроил эти маскировочные принадлежности на журнальный столик, рядом с настольной лампой.
   "Вот, теперь - совсем другое дело!", - обрадовался Хрусталёв. - "Узнаю родного, пока ещё действующего Губернатора...".
   Валентинов, насвистывая под нос бодрую мелодию, извлёк из всё того же шкафчика поролоновую губку и принялся старательно протирать от пыли стол и стулья. Покончив с видимостью уборки, он подошёл к стене и нажал ладонью на неприметный выступ. В стенке "образовалась" прямоугольная ниша.
   "Спрогнозированный мной мини-бар", - мысленно ухмыльнулся Сергей. - "Как можно - без хорошего алкоголя - разговаривать серьёзные разговоры? Не по-русски это. В смысле, без алкоголя...".
   Матвей Иванович, продолжая легкомысленно насвистывать, начал, предварительно поработав губкой, выставлять на столешницу разномастные бутылки, фужеры и блюдечки. После этого он извлёк из видавшего виды портфеля несколько разноцветных целлофановых пакетиков и, вскрыв их, принялся наполнять блюдечки орешками, цукатами и разноцветными леденцами.
   "Хозяйственный и рачительный деятель", - одобрил Хрусталёв. - "Губернатор, как-никак...".
   Вновь коротко прошелестела чёрная коробочка.
   "Незадача, однако", - расстроился Сергей. - "Как бы наш подозрительный и высокопоставленный фигурант, всполошившись, не достал бы из кармана пистолет и не начал бы палить - почём зря - в дверь, за которой я нахожусь...".
   Впрочем, нервы у Валентинова оказались крепче корабельных якорных канатов. Неодобрительно посмотрев в сторону кладовки, он расстроено покачал головой и выдал:
   - Мыши, мать их мышиную, добрались даже сюда. Вот же, демократы хреновы! Такую страну развалили. Суки позорные...
   Через некоторое время в главную дверь уверенно постучали:
   - Тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук.
   - Иду! Уже иду! - беря с журнального столика настольную лампу, заверил Матвей Иванович. - Подожди минутку!
   Раздались негромкие щелчки замков, тоненько проскрипели дверные петли. В комнату вошла женщина, одетая в стиле - "я из простого народа". Дама, подойдя к журнальному столику, незамедлительно избавилась от очень широкополой шляпки и аляповатых пляжных очков.
   "Симпатичная и ухоженная мордашка", - отметил про себя Хрусталёв. - "А в тёмно-зелёных глазах наличествует лёгкая "развратинка". Неплохо сохранилась госпожа Казакова, надо признать. Значит, старательно и целенаправленно следит за внешностью...".
   - Ну, здравствуй, леди Ди! - широко улыбнулся Валентинов. - Выглядишь просто замечательно! Даже этот бесформенный сарафан не в силах скрыть твоих аппетитных форм.... Поцелуемся?
   - Отложим на потом, - притворно нахмурилась Диана Петровна. - В том плане, что может быть. Если договоримся по всем ключевым вопросам.... Доставай, Мотя, свои бумаги-списки. Будем трудиться.
   - По пятьдесят капель?
   - "Хенесси"?
   - Имеется в наличии.
   - Наливай...
   Выпив коньячку, Губернаторы (действующий и будущий), приступили к работе.
   Матвей Иванович, достав из старенького портфеля несколько картонных скоросшивателей, принялся поочерёдно листать их, давая - при этом - развёрнутые комментарии:
   - В светло-зелёной папке собраны документы по злостным должникам и плановым дебиторам. То есть, эти бизнесмены получили всё просимое, но ещё до конца не рассчитались.
   - Строительство хосписа? - просматривая бумаги, удивилась Казакова.
   - А, что такого? Взрослый бизнес, он не терпит избыточного чистоплюйства. Строительная компания получает прибыль? Получает. Вот, пусть и делится ею. У Губернатора всегда много непредвиденных расходов. В Москву - всяким и разным - надо регулярно засылать денежку? Надо. Иностранные инвесторы обожают, когда им оказывают достойный и богатый приём. Парламентские выборы, опять же, на носу.... По выбитым долгам и плановым выплатам предлагаю определиться по-честному. То есть, пятьдесят на пятьдесят. Мне - за организацию процесса. Тебе - за полновесный и всеобъемлющий контроль.
   - Это справедливо. Согласна.... Подробно тут всё у тебя расписано. Никто не забыт, и ничто не забыто.... Молодец, Мотя!
   - А то, - польщёно хмыкнул Валентинов. - Старая комсомольская школа.... Обрати внимание, Дианочка, на эту розовую папочку. Тут собраны люди проверенные, верные и правильные. То бишь, всегда выполняющие взятые на себя финансовые обязательства. Золотой фонд делового Санкт-Петербурга, так сказать.... Можешь работать с ними смело, оговаривая все денежные условия напрямую, без обиняков. Естественно, я рассчитываю на комиссионные. Важная информация - по нынешним рыночным временам - денег стоит....
   - Сколько?
   - Пятьдесят процентов.
   - Пятнадцать.
   - Сорок.
   - Двадцать.
   - Двадцать пять.
   - Договорились, - вздохнула Диана Петровна. - Что дальше?
   - Здесь - перечень неблагонадёжных персон, которых даже близко нельзя подпускать к Смольному. Чудаки, правдолюбцы и скандалисты, дружащие с "дикими" журналюгами. Способные и в Интернет - чёрт знает что - вывалить.
   - Спасибо - за своевременный эксклюзив.... Может, ещё по пятьдесят капель?
   Ещё без малого полтора часа Валентинов и Казакова увлечённо обсуждали различные рутинные аспекты, связанные с нелёгкой губернаторской деятельностью, отвлекаясь лишь на принятие очередных "пятидесяти капель".
   Только один разговорный момент вызвал у Хрусталёва живейший и неподдельный интерес.
   - А, как тебе долю переводить? - спросила Диана Петровна.
   - Как всем нормальным и рассудительным людям, - передёрнул плечами Матвей Иванович. - То бишь, сугубо на Запад. Через господина Аматова. Он тебе сообщит, куда сбрасывать "деревянный безнал", а мне валютку переведёт по отдельному указанию.
   - Интересный и жутко-секретный человек Александр Михайлович.... Ты в гостях-то у него бывал?
   - Заезжал пару раз в австрийский Клагенфурт, - поколебавшись пару секунд, признался Валентинов. - Хорошо Аматов нас принимал, хлебосольно и душевно...
   "Вот, и тайный европейский казначей "первого списка" отыскался!", - обрадовался Сергей. - "Эта информация - дорогого стоит...".
   Деловая часть переговоров подошла к концу.
   - Может, скрепим наши договорённости - по полной и расширенной программе? - похотливо улыбнувшись, предложил действующий Губернатор Санкт-Петербурга.
   - Предлагаешь, старый развратник, пупками потереться? - хмельно хохотнув и демонстративно расстёгивая пуговки на сарафане, уточнила будущая Губернаторша.
   - Ага. Слегка. Чисто по стариковски.
   - Я согласная. Иди ко мне, Мотя...
  
   "Хрен вам, уроды высокопоставленные, а не полноценный секс", - доставая из сумки необходимые причиндалы, подумал Хрусталёв. - "Обойдётесь, твари. Заранее разработанный план эротических ответвлений не предусматривает. Извините...".
   Он, надев на физиономию импортный портативный противогаз, взял в руки баллончик с качественным израильским газом нестандартного действия (секретная новейшая разработка!), и подошёл к двери, отделявшей кладовую от комнаты отдыха...
  
  
   Глава одиннадцатая
   Ассорти. Всё "в ёлочку"
  
   Хрусталёв аккуратно свинтил с сопла баллончика тугую пробку и педантично запихал её в нагрудный карман комбинезона. После этого он вставил освобождённое сопло в круглое отверстие в дверной филёнке и надавил на спусковой рычажок.
   Визуально никаких изменений в окружающем пространстве не произошло. Секретный израильский газ не имел ни малейшего запаха и покидал баллончик совершенно бесшумно.
   Как назывался этот газ?
   Официально - на иврите - очень длинно и совершенно-неудобоваримо. В русском же сленговом переводе, наоборот, очень доходчиво и симпатично - "озверин".
   Понятное дело, что и действовал он в полном соответствии с собственным многоговорящим названием. То есть, человекоподобный индивидуум, надышавшийся этой коварной газовой смесью, тут же, уподобляясь дикому зверю, набрасывался на себе подобных с единственным и однозначным желанием - рвать зубами и ногтями на мелкие составные части...
   Если других людей не было поблизости? Не вопрос. Годились и все прочие живые твари - собаки, кошки, коровы, домашние волки, змеи, ящерицы, пауки, мухи, комары...
   Если - вообще - никого рядом не наблюдалось? Тогда приходилось, выкалывая глаза и откусывая пальцы, заниматься самим собой. Занятная и неадекватная штуковина этот "озверин", короче говоря...
   Сергей, мысленно досчитав до пятнадцати, оторвал палец от спускового рычажка. После этого он убрал опустевший баллончик в сумку и достал из другого сумочного отделения портативную японскую видеокамеру.
   Бесшумно подойдя к двери, Хрусталёв, затаив дыхание, засунул внешний телескопический окуляр видеокамеры в круглое отверстие (где ещё совсем недавно находилось сопло газового баллончика), и плавно нажал на кнопку "пуск".
   В ознакомительный экранчик аппарата он смотреть не стал, так как заранее знал, что там увидит. Стоял, прислонясь спиной к холодной двери, и, расслабленно прикрыв глаза, слушал.
   - Ты что делаешь, хам трамвайный? - возмутился визгливый женский голос. - Совсем охренел, морда наглая?
   - Ну, и что я такого делаю? - глумливо хмыкнув, поинтересовался мужчина. - Только не надо недотрогу строить из себя...
   - Бретельку французского лифчика, тварь, оторвал с мясом. А он, между прочим, стоит четыреста пятнадцать Евро. Скотина!
   - Сама - похотливая тварь и грязная скотина!
   - Ублюдок!
   - Дура набитая!
   Послышался звон, сопровождавший увесистую оплеуху.
   - Ой, больно! - взвизгнула женщина. - Ну, Мотя, теперь держись. Глотку - на хрен - перегрызу...
   После этого началась самая натуральная звуковая вакханалия, она же какофония: вопли, визг, треск ломаемой мебели, звуки глухих ударов, звериный вой, треск разрываемой на части одежды, индейский боевой клич, утробный стон, полный бесконечной боли и звериной ярости...
   Только через восемь-девять минут всё окончательно стихло.
   Сергей, печально вздохнув, положил видеокамеру в сумку, включил карманный фонарик и, отомкнув дверной замок, выбрался из кладовой.
   В комнате отдыха, как и ожидалось, было безысходно темно - во время смертельной схватки Губернаторов обе настольные лампы были разбиты вдребезги.
   Секунд пять-семь поразмышляв, Хрусталёв поставил сумку на пол и медленно, старательно подсвечивая себе фонариком и аккуратно переступая через чёрно-алые лужицы, двинулся вперёд.
   Конечно, взирать на весь этот кровавый бардак было откровенно неприятно. Даже мутило слегка. Но надо было отыскать и взять с собой все картонные папки, принесённые на переговоры покойным Матвеем Ивановичем.
   - Обязательно надо, - шёпотом подбадривал сам себя Сергей. - Как там говорила Валентинову почившая Диана Петровна? Мол: - "Подробно тут всё у тебя расписано. Никто не забыт, и ничто не забыто...". Нам эти секретные материалы тоже будут нелишними.... Одна папка, вторая, третья. Сколько из всего было? А, Бог его знает.... Вот, и губернаторский потрёпанный портфель. Правда, пустой.... Ладно, пожалуй, и найденного хватить. Жадность, как известно, наказуема...
   Сложив папки с документами в сумку и повесив её на левое плечо, он вышел в подземный коридор и, подавая сыну условный сигнал, перевёл белый рычажок на чёрной "волшебной" коробочке в первоначальное положение. Крохотная изумрудно-зелёная лампочка, коротко мигнув на прощание, послушно погасла.
   Чёрную массивную дверь Хрусталёв запирать не стал. А зачем, собственно? Скрывать ему, по большому счёту, было ничего. Да и не от кого...
   Пройдя по подземному коридору метров десять-двенадцать, Сергей остановился и, достав из кармана комбинезона клетчатый носовой платок, тщательно обтёр - от крови - испачканные подошвы ботинок.
   После этого он положил окровавленный носовой платок в заранее приготовленный полиэтиленовый пакетик, куда - через минуту - поместил и латексные перчатки, стянутые с ладоней.
   Хрусталёв, поместив пакетик в сумку, аккуратно застегнул на ней молнию, повесил сумку на плечо и двинулся дальше...
  
   Лаз в подсобку "Пятёрочки" был открыт.
   - Что же вы творите, уважаемый Сергей Сергеевич? - рассерженной весенней гадюкой зашипел старший администратор универсама. - Уже двадцать один сорок девять. До закрытия магазина остаётся одиннадцать минут. Мне же надо отделы принимать. Кладовые запирать. Директор уже косится. Скандал назревает. Так, ведь, можно и без квартальной премии остаться...
   - Не гомони, Семёныч, - устало улыбнувшись, посоветовал Сергей. - Смотри, не ровен час, похудеешь от переживаний избыточных.... А щедрую премию я тебе лично выпишу. Прямо завтра. Запирай входы-выходы и выводи на волю, паникёр хренов.
   Попрощавшись с нервным администратором, они вышли на улицу.
   На западе - всеми оттенками багрового - догорал печальный закат. Было ветрено и слегка тревожно.
   Проходя мимо неприметного гражданина, стоявшего рядом с входом в "Пятёрочку", Хрусталёв слегка подмигнул и большим пальцем правой руки небрежно коснулся своей шеи.
   - Правильно, - шёпотом одобрил Лёха. - Ненадёжный тип этот Иванов Т.С. Суетливый и бойкий такой. Что называется, себе на уме...
   Они подошли к мотоциклу.
   Сергей, расстегнув молнию, достал из сумки скромный мотоциклетный шлем и, напялив его на голову, скомандовал:
   - Заводи, сынок. Поехали.
   - Запасливый ты, батя, - вставляя ключ в гнездо зажигания, ухмыльнулся Алексей. - Настоящий куркуль.
   - Что есть, то есть.... Не тяни, поехали. Поговорить надо в приватной обстановке. Дело важное и неотложное образовалось.
   "Харлей-Дэвидсон", свободолюбиво порыкивая, нёсся по ночному Купчино. Проехав километра полтора по улице Гашека, он свернул на Бухарестскую, потом на Дунайский проспект и - по Софийской развязке - выехал на Кольцевую.
   Ещё через десять-двенадцать минут, когда остались позади Вантовый мост, подаренный щедрыми американцами на трёхсотлетие Санкт-Петербурга, Южная ТЭЦ и торговый комплекс "Мега", мотоцикл свернул на Колтушское шоссе, проехав по которому около шести c половиной километров, ушёл направо.
   Наконец, "Харлей", устало пофыркивая, остановился на обрывистом берегу овального карьера, заполненного тёмной водой.
   - Это заброшенная каменоломня, - пояснил Хрусталёв. - Здесь, ещё до Революции, добывали - лет двадцать пять кряду - гранит и щебень для нужд городского строительства. Поэтому и глубины в карьере приличные, вплоть до пятнадцати-семнадцати метров.
   - Может, не будем топить моего "железного друга"? - жалобно заканючил Лёха. - Почти шесть лет уже вместе. Жалко расставаться. Можно же и спрятать где-нибудь....
   - На дне водоёма и спрячем. Нечего было засвечивать технику - на фасаде "Пятёрочки" три видеокамеры, смотрящие в разные стороны, закреплены. Да и вся улица Ярослава Гашека ими усеяна.... Трудно было угнать "левый" мотоцикл?
   - Не приучен я - с малолетства - брать чужое. Не так воспитан родителями. Да и время поджимало.
   - Вот, теперь, проведя на скорую руку консервацию, и топи, - подытожил Сергей. - Раз времени не нашёл. А я пока дровишек соберу. Костерок - дело святое.... "Харлей"? Ничего, вытащишь потом и восстановишь. Когда вернёшься из заграничной командировки.
   - Из какой ещё командировки?
   - Из ответственной. Потом расскажу. Не отвлекайся.
   Через некоторое время на обрыве загорелся яркий костёр. Одновременно с этим - со стороны карьера - раздался громкий "бульк".
   - Бывает, - подбрасывая в пламя берёзовую коряжину, пробормотал Хрусталёв. - На войне, как на войне...
   К костру, расстроено глядя в сторону, подошёл мрачный Алексей и предложил:
   - Давай-ка, батя, займёмся делами. Нам отсюда - пешкодралом - часа три выбираться. Зачем понапрасну время терять?
   - Тут ты, отрок, прав. Спорить не буду, - покладисто согласился с сыном Сергей. - Время - штука ценная и невозвратная. К нему - всегда и везде - надо бережно относиться.
   - Что у нас с зарубежной командировкой?
   - Отложим этот вопрос, что называется, на сладкое. Держи видеокамеру. Ознакомься, для начала, с заснятыми материалами.
   - Жуть законченная! - минут через пять-шесть, зябко передёрнув плечами, сообщил Лёха. - И, что с этим делать?
   - Смонтируй качественный ролик и размести в Интернете на самых посещаемых сайтах. Естественно, через "вирусные" технологии. Не забудь дать и краткие пояснения - в виде компактных "выжимок" из досье Валентинова и Казаковой. Мол, так будет со всеми высокопоставленными деятелями, расхищающими - без зазрения совести - государственную казну.... Мою сумку возьмешь с собой. Подожди, я брошу в костёр пакет с мусором. А пустой газовый баллончик надо будет закопать в лесу. Например, засунуть под моховую кочку...
   - Что в этих картонных папках?
   - Компромат на бизнес-элиту Санкт-Петербурга, - злорадно усмехнулся Хрусталёв. - Отдашь нашим аналитикам. Пусть тщательно изучат и составят подробную докладную записку по этому поводу. Мол, за счёт каких новых персон можно расширить "расстрельный" список.... Всё ясно? Вопросы есть?
   - Пока нет.
   - Тогда переходим к предстоящей командировке в Австрию.
   - Алина находится в опасности, - напомнил Алексей.
   - Я помню. Вместе с ней и отправишься. В ближайшие дни оперативно вытащим брата и сестру Ветровых из леса. Пару недель уйдёт на подготовку и оформление необходимых документов. На другие фамилии, ясен пень. И вперёд, с бодрыми песенками на устах. Заодно и медовый месяц проведёте в предгорьях благословенных Альп. Идеальная экология, как известно, она действенно способствует зачатию полноценного и здорового потомства.... Ну, о чём задумался, байкер печального образа?
   - Честно говоря, неожиданный поворот событий.
   Сергей перерассказал сыну разговор, пару часов назад подслушанный в тайном подземном бункере.
   - "Чёрный" банкир "первого списка" проживает в австрийском Клагенфурте? - задумался Лёха. - Некто Александр Михайлович Аматов? Интересная информация, спору нет. Надо, понятное дело, оперативно реагировать.... Но, если не секрет, почему именно мы с Алькой должны ехать в Австрию?
   - Где-то там, в альпийских предгорьях, как мне подсказывает прозорливый и опытный внутренний голос, зарыта разгадка всего этого сволочного и воровского бардака, который творится в нашей многострадальной России. Поэтому и отрабатывать данную, безусловно, перспективную линию должны люди, которым "Народная Воля" безоговорочно доверяет.... Кроме того, ты прекрасно говоришь по-немецки. Да и Алина, как мне - намедни - доложили, владеет этим языком в должном объёме. Даже переводами - прямыми и обратными - регулярно подрабатывает. Так что, всё сложилось "в ёлочку" само собой...
   - Уже и справки навёл?
   - Очень надо! - обиделся Хрусталёв. - Это наша мамка - на правах главы семейства - подсуетилась. Мол, интересно же - кого это выбрал в жёны любимый сыночек? Чего ждать от будущей невестки? Дело, как не крути, житейское. Не на что обижаться.
   - Ну, и как?
   - Что - как?
   - Понравилась будущая родственница? - настороженно прищурился Алексей. - То бишь, будущая мать ваших обожаемых внуков и внучек?
   - Не волнуйся, отрок. Кандидатура мадмуазель Ветровой одобрена. Причём, однозначно и искренне. Я и говорю, что всё сложилось самым естественным образом. Что, на мой вкус, просто замечательно.
   - А, как же нам найти Алину? Ведь, до сих пор неизвестно, где они с Егором прячутся.
   - Так и найдём. Самым обыкновенным и многократно-проверенным способом...
   Сергей достал из бокового кармана сумки громоздкий и явно старомодный мобильник и, небрежно пробежавшись подушечками пальцев по кнопкам, поднёс тёмно-синий брусок к уху.
   - Горыныч? Узнал? Понятное дело.... И ты, алаверды, будешь долго жить. Обещаю.... Ну, да. Ну, да.... Гы-гы-гы! Слушай.... А, то! Спрашиваешь.... Понял. Да, не стоит благодарностей. Обычное дело. Потом сочтёмся.... Как ответить? Чтобы всё было по-человечески? Вот, по этому меркантильному поводу я и звоню.... Короче говоря, завтра к тебе подъедет мой сынок.... Чего? Алексей, понятное дело. Подскочит и всё объяснит, мол, что да как.... Ну, ну. Молоденькая сексуальная связисточка? Рыженькая, надеюсь? Молчу, молчу. Типа - удач. Не опозорь - чести погон.... Значит, завтра Алексей подъедет? Понял. Заранее - спасибо.... Давай, родной, отдыхай. Всех благ! Роджер....
   - Что это было? - задумчиво помешивая аметистовые угли сучковатой палкой, засомневался Лёха.
   - Ни что, а кто. Генерал-лейтенант Михаил Юрьевич Горюнов, армейское прозвище - "Горыныч", - охотно пояснил Хрусталёв. - Командующий Псковской воздушно-десантной дивизией.
   - Причём здесь десантура?
   - Притом. К "фээсбэшному" объекту "Б-03" с северо-востока примыкает многопрофильный полигон, где постоянно тренируются сотрудники различных спецслужб и всяческие армейские деятели. Вот, по этому поводу, чтобы не усложнять ситуацию, и "Б-03", и учебный полигон охраняет батальон псковских десантников. Подскочишь к Горынычу, обрисуешь ему - по сути - сложившуюся картинку. Он обязательно поможет. В том плане, что когда Иван Иванович придёт в сознание, тебя к нему проводят. Представишься, передашь от меня привет. Глядишь, старик тебе поверит и расскажет, где искать Алину.
   - Спасибо, батя, - повеселел Алексей. - Всё сделаю. И дедулю разговорю, и Альку с Егором вытащу из леса.... Слушай. Может, стоит - ликвидировать полковника Назарова?
   - С каких это подгоревших пирожков?
   - Ну, как же.... Он, всё-таки, враг...
   - Насмешил, право, - укоризненно покачал головой Сергей. - Чего такого плохого сделал Игорь Игоревич? Бюджетные деньги не разворовывает. Живёт - в бытовом плане - скромно. Отличный семьянин. Людей - в свободное от основной деятельности время - не убивает. Женщин и маленьких детишек не насилует.... Какие к нему, честному служаке, претензии?
   - "Фээсбэшный" сатрап, как-никак. Верный сторожевой пёс и всё такое прочее...
   - Ерунду болтаешь, сынок. "Народная Воля" никоим образом не заинтересована в смене существующего государственного строя. И национально-религиозный вопрос "народовольцам" не интересен. Мы боремся лишь за реальное равенство и всеобъемлющую справедливость. А ещё отстаиваем - изо всех сил - неделимость нашей великой страны. Не более того.
   - Да, я всё понимаю...
   - Понимает он, видите ли, - нахмурился Хрусталёв. - У "Народной Воли" единственная конечная цель - избавить Россию от преступников всех мастей. И от уголовных, и от экономических. Вернее, подстегнуть Государство, чтобы оно, родимое, отбросив в сторону весь слюнявый либеральный мусор и закатав рукава, принялось отстаивать интересы законопослушных россиян. Реально отстаивать, без дураков и дешёвого трёпа. Жалости ко всяким жадным сволочам и моральным уродам не ведая.... Ладно, будем собираться. Затушим костёр и тронемся в путь. Рассвет приближается...
  
   Дорогин, меланхолично глядя в окно и пуская ртом идеально-круглые табачные кольца, курил.
   Вообще-то, он был некурящим человеком. Много и с удовольствием занимался спортом, и каждое утро делал получасовую обще-оздоровительную зарядку. Но события последних дней здорово расшатали премьер-министерские нервишки. Не захочешь, а закуришь...
   Распахнулась - без предварительного стука - дверь, и в кабинет вошёл всклокочённый и слегка помятый Зайцев.
   - Интернет наводнён роликом, где показано, как Матвей Валентинов и Диана Казакова убивают друг друга, - напустив на лощёную физиономию целое море брезгливости, сообщил Президент России. - Гадость невероятная и страшная. У меня по спине до сих пор - через каждые тридцать-сорок секунд - пробегают ледяные мурашки.... Б-р-р-р!
   - Я видел, - невозмутимым голосом откликнулся Премьер-министр. - Зрелище, действительно, не для слабонервных.
   - Что будем делать?
   - В смысле?
   - Ну, это..., - нерешительно замялся Зайцев. - Может, стоит позвонить полковнику Назарову?
   - Зачем?
   - Хотя бы для того, чтобы слегка - в свете последнего наглого и кровавого происшествия - подкорректировать задание.
   - Стоит ли? - аккуратно туша сигаретный окурок в стандартной хрустальной пепельнице, лениво зевнул Дорогин. - Ничего экстраординарного, на мой скромный взгляд, не произошло. Погибла парочка зарвавшихся и в корягу обнаглевших воров? Подумаешь. Воздух будет чище. Всё, что называется, "в ёлочку". Самим рук пачкать не надо.... Пускай полковник работает в штатном режиме. Не будем его отвлекать эмоциональными окриками и бессмысленными нравоучениями. Ни к чему это. Пусть операция проходит по заранее утверждённому плану...
   - Слушай, а зачем мы таких вороватых личностей назначаем в Губернаторы?
   - А где других-то взять? Очень похоже, что в современной России честных людей почти не осталось. Ты, я, Евгений Яковлевич Тёщин да "народовольцы"...
  
  
   Глава двенадцатая
   Лесные будни и перипетии
  
   На ветряном бордовом закате путники выбрались на болотистый берег Борового озера. Солнце равнодушно пряталось в пухлых тёмно-сиреневых облаках, по озёрной глади размеренно передвигались-перекатывались высокие грязно-серые волны, гребни которых были украшены "белыми барашками".
   - Да, в такую ненастную погоду рыбачить бесполезно, - с сожалением вздохнула Аля. - Вся крупная рыба, со стопроцентной гарантией, ушла на глубину.
   - Ну, сестрёнка, ты и даёшь, - по-взрослому неодобрительно усмехнулся Егор. - Скоро за нами целая свора "фээсбэшных" цепных псов, высунув от усердия на сторону языки, будет гоняться, а она, чудачка законченная, думает о рыбалке. Смех, да и только. И чему только вас, студентов недоделанных, учат в знаменитой Финансовой академии? Ага, подожди.... Вон же он, длинный-длинный мыс, слегка напоминающий очертаниями хитрую лисью мордочку. За мной!
   Через полчаса они подошли к гигантскому корневищу старой сосны, поваленной много лет тому назад ураганным ветром.
   - И, где же эта землянка? - принялась рассеянно озираться по сторонам Алина. - Ничего не понимаю!
   - Наши деды и прадеды знали толк в маскировке, - с нотками гордости в голосе пояснил Егорка. - Правее смотри, правее.... Видишь, низенький продолговатый холмик? Это она и есть, землянка. А вход в неё расположен со стороны выворотня. Давай, перебирайся через ствол...
   Минут сорок-пятьдесят туристы поневоле, запалив две восковые свечки, старательно занимались уборкой. Егор очистил твёрдые земляные стены от лохматой бело-голубой плесени, и отремонтировал-поправил старенькую узкую дверь, сработанную из толстых осиновых жердей и рубероида. Аля же, изготовив берёзовый веник, подмела пол, нарубила пышных еловых лап и застелила ими широкие нары.
   После этого они - уже в лилово-скорбных вечерних сумерках, совместными усилиями - собрали приличный запас сухих сосновых дров и растопили уродливую печурку, сложенную из разноцветных гранитных валунов.
   Печка, как и было обещано информированным Иваном Ивановичем, первое время отчаянно и коварно дымила. Но уже минут через восемнадцать-двадцать, когда ребристые печные камни слегка нагрелись, ситуация нормализовалась.
   - Доставай рис, галеты и вскрывай две банки с тушёнкой, - берясь за дужку походного котелка, велела Алина. - А я, пожалуй, прогуляюсь к озеру, наберу водички.
   - И фляги прихвати с собой, - посоветовал брат. - Они почти пустые. Первым делом мы вскипятим водички и разольём кипяток по кружкам, а потом уже сварим рисовую кашу. Подожди, я фляжки сложу в полиэтиленовый пакет, чтобы тебе было сподручней...
   Девушка, держа в правой ладони дужку котелка и ручки полиэтиленового пакета, а в ладони левой - карманный фонарик, выбралась из землянки и насторожённо замерла. Небо было затянуто плотными облаками, скрывавшими Луну и звёзды, а сверху - из вязкой черноты - доносился тревожный далёкий гул.
   - Похоже, что нас уже ищут, - насмешливо прошептала Аля. - Подняли в воздух вертолёты и отправили их высматривать подозрительные ночные костры. Ну-ну, деятели шустрые. Высматривайте - сколько хотите, если делать нечего...
   После скромного ужина, подбросив в печурку очередную порцию дров, они завалились спать. День выдался очень трудным и беспокойным, поэтому молодые люди уснули практически мгновенно.
   Алине снился светлый и бесконечно-радостный сон. Симпатичный европейский городок, застроенный невысокими аккуратными коттеджами под красно-терракотовыми черепичными крышами. С круглой городской площади, на которой располагалось элегантное здание ратуши и приземистый католический собор, прекрасно просматривалось длинное узкое озеро, неподвижная гладь которого тускло отливала благородным старинным серебром. На серо-серебристых озёрных водах виднелись многочисленные белые и чёрные точки.
   - Это лебеди, символ верности - сообщил Лёха Хрусталёв, красовавшийся в шикарном чёрном смокинге - с белоснежной манишкой и тёмно-фиолетовой бабочкой на толстой шее. - Правда, симпатично?
   - Очень-очень, - с удивлением осознавая, что на ней одето белое, сильно декольтированное длинное платье, щедро украшенное многочисленными кружевами и оборочками, подтвердила Аля. - Как, кстати, называются высокие и скалистые горы, разместившиеся на противоположном берегу озера?
   - Конечно же, Альпы, моя любопытная фройляйн Мюллер.
   - Мюллер?
   - Ага, Герда Мюллер, - улыбнулся Алексей. - Тебя, любимая, теперь так зовут. Производственная необходимость, знаешь ли.
   - А, как нынче величают тебя? - спросила Алина-Герда.
   - Бернд Вагнер.
   - Симпатичный вариант. Мне, по крайней мере, нравится.
   - Мне тоже, - мельком взглянув на высокую башню ратуши, украшенную огромными круглыми часами, Лёха забеспокоился: - Без семи минут два. Можем, заболтавшись, опоздать.
   - Куда - опоздать?
   - На процедуру бракосочетания. Ты, Герда, сегодня выходишь замуж.
   - За тебя?
   - Конечно. За кого же ещё? Надеюсь, ты не раздумала?
   - Нет, не раздумала. Пошли быстрее...
  
   Утром Аля проснулась от навязчивого холода. Печурка давно потухла, и в землянке явственно ощущалась противная болотная сырость.
   - К-как промозгло, - зябко передёргиваясь всем телом и торопливо напяливая толстый свитер, тихонько, чтобы не разбудить спящего брата, пробормотала девушка. - А утром и днём, как назло, печку топить нельзя. Дымок могут заметить с вертолёта. Ещё очень хочется писать...
   Она наполовину приоткрыла дверь, но покидать землянку так и не решилась - снаружи доносился бодрый стрекот, перемешанный с ритмичным потрескиванием.
   - Разлетались, морды беспокойные, - возмутилась Алина. - Даже в туалет, сатрапы дешёвые, не дают сходить.... Ага, новый круг, сволочь винтокрылая, заложил...
   Тем не менее, приходилось, помня об осторожности и конспирации, покорно ждать.
   Только через двенадцать-пятнадцать минут все посторонние шумы стихли, и Аля, облегчённо вздохнув, выбралась из землянки и торопливо зашагала к молодому густому ельнику.
   Справив естественную нужду, она тронулась в обратный путь. Неожиданно над головой громко застрекотало и загудело.
   Алина тут же бросилась под разлапистую сосну и, обняв-обхватив обеими руками толстый ствол дерева, затаилась.
   Гул уверенно и однозначно отдалялся.
   - По-видимому, всё же, не заметили, - облегчённо выдохнула девушка. - Надо будет Егорку предупредить, чтобы был поосторожнее.
   Аля, подойдя к густым зарослям ракитника, раздвинула ветки кустарника ладонями и восхищённо прошептала:
   - Вдоль противоположного берега Борового озера бодро чешет бело-синий вертолётик. Наверняка, импортный. Эстетичная и элегантная штучка, надо признать...
   Вертолёты гудели и стрекотали над округой целый день и угомонились только ближе к вечеру.
   - Дедуля, в очередной раз, оказался прав, - констатировал Егор. - Ай, да старикан! Натуральный патентованный провидец.... Давай-ка, сестрёнка, собирать шмотки. Солнышко уже приближается к линии горизонта. Пора в дорогу...
   В девятнадцать пятнадцать они, дальновидно поменяв кроссовки на резиновые сапоги, покинули сырую опостылевшую землянку и вышли на маршрут. То есть, двинулись - через топкое мшистое болото - строго на север.
   Под подошвами сапог противно и настойчиво чавкало. Неисчислимые стаи голодных комаров, злобно жужжа, надоедливо клубились над путниками. Через каждые двадцать-тридцать минут приходилось останавливаться и тщательно мазаться антикомариной эмульсией.
   - Зверюги натуральные и ненасытные, - заворачивая пробку на флаконе, жалобно ворчала Алина. - Откуда их столько? Чем они, гниды несимпатичные, здесь питаются?
   Уже на самом излёте печального заката брат и сестра Ветровы выбрались на твёрдую почву, поросшую молодым березняком.
   - Это же, как я понимаю, заброшенная лесная дорога? - беспорядочно водя узким лучом карманного фонарика по мелколесью, неуверенным голосом спросил Егор. - Больше похоже на самую обыкновенную тропу, проложенную по древней просеке...
   - Всё правильно, - заверила Аля. - Дорожка ведёт на северо-запад?
   - Ведёт.
   - Тогда - какие сомнения? Двинули!
   Первое время шагать было непросто - молоденькие рябинки и осинки, выросшие на просеке, приставуче цеплялись ветками за одежду, берёзовые толстые корни, выступавшие из лесной почвы, так и норовили подставить подножку.
   Но потом путники приноровились, дело пошло гораздо веселее, скорость передвижения постепенно возросла. До утра они, сделав три коротких привала, продвинулись на северо-запад километров на двадцать пять с небольшим.
   Вокруг властвовала чуткая, слегка диковатая тишина, изредка нарушаемая лишь загадочным уханьем ночного филина. Да незадолго до рассвета, где-то на севере, несколько раз надсадно прогудел вертолётный двигатель.
   - Не спится им, собакам, - неодобрительно пробормотал Егор. - Где же этот заброшенный лагерь дровосеков? То бишь, лесозаготовителей? Пора, помня дедовы инструкции, делать дневную остановку...
   Ещё через сорок минут, когда через листву деревьев уже пробивались первые скупые солнечные лучи, Алина, шедшая по тропе первой, резко остановилась.
   - Что-то случилось? - забеспокоился парнишка.
   - Т-с-с-с. Пока не знаю. Стоим и слушаем.
   Вскоре девушка призналась:
   - Ничего странного и подозрительного не слышно. Но, всё равно, есть ощущение близкой опасности.... Отходим, на всякий случай, метров на семьдесят-восемьдесят в сторону от тропы и дальше идём по компасу. Бережённого, как известно, Бог бережёт.
   - Чего ты опасаешься? Засады?
   - И этого, конечно, тоже. А ещё в арсенале спецназа, как я читала в толстых книжках, числятся и так называемые шумовые гранатные растяжки. Их устанавливают на дорогах и тропинках, по которым могут перемещаться беглецы...
   Впереди заметно посветлело.
   - Останавливаемся, - на правах старшей сестры скомандовала Аля. - До поляны осталось всего-то метров шестьдесят. - Сбрасывай, Егорша, рюкзак. Сползаем на разведку.
   Они выбрались на пологий холмик, заросший низенькими кустиками цветущего вереска.
   С холма заброшенный лагерь лесозаготовителей был виден - как на ладони. Два старых, наполовину разобранных трактора, несколько десятков мятых двухсотлитровых бочек из-под дизельного топлива, прочие металлоконструкции непонятного предназначения. Чуть правее кучи металлолома наблюдался непрезентабельный строительный вагончик на ржавых полозьях.
   А ещё дальше, на ровной площадке, располагался элегантный бело-синий вертолётик. От вертолёта - к строительному вагончику - целенаправленно шагали два рослых камуфляжника, вооружённые короткоствольными автоматами.
   - Не прав, на этот раз, оказался наш заслуженный генерал-лейтенант в отставке, - резюмировал Егор. - Не годится данное местечко для дневного лагеря. На совесть, ничего не пропуская, копают "фээсбэшники"...
   Со стороны вагончика послышался заполошный шум.
   - Оказывается, что спальные места были уже заняты, - шёпотом прокомментировала Алина. - В строительном вагончике обнаружены двое бомжей самого затрапезного и занюханного вида. Причём, мужчина и женщина.... Какой потрясающий хук справа. Бомжеватая барышня тут же улетела в кусты орешника. Один ноль - в пользу славных "фээсбэшников".... Смотри-ка ты, сразу начался допрос "с пристрастием". Деловые типы, ничего не скажешь.... Ага, транспортируют задержанных бродяг к вертолёту. Загружают. Двигатель заработал. Лопасти начали вращаться. Взлетели и пошли строго на юго-запад. Профессионалы хреновы...
   - Стоит, в лондонский Университет не поступай, оборудовать дневной бивуак в глухой и непроходимой чаще, - посоветовал Егор. - Ну, их, эти приметные цивилизованные стоянки. Себе, что называется, дороже...
  
   На раннем рассвете пятого дня пути они, наконец-таки, добрались до Хрустального озера. Дошагали и, ради пущего спокойствия, решили, забравшись на вершину отдельно-стоящей двухсотлетней сосны, немного осмотреться.
   - Наблюдаю избушку, похожую на небольшой бревенчатый замок, - сообщила Алина. - Крепкое, приметное и солидное сооружение. А ещё к замку подходит вполне приличная гравийная дорога. Дедушка про это ничего не говорил...
   - Не в ту сторону смотришь, сестрёнка, - усмехнулся Егор. - Посмотри направо и рассматривай искомую скромную хижину, сколько душе будет угодно.
   - Ага, ты, кажется, прав. Вижу древнее-древнее строение.... Слушай, а что это значит?
   - То и значит, что дедовы сведенья безнадёжно устарели. Он же побывал здесь, как я понимаю, лет восемь-десять назад. За это время много воды утекло. В том смысле, что кто-то из местных богатеев проложил дорогу к Хрустальному озеру и отстроил на его берегу полноценное баронское поместье. Там и банька имеется, и скотный двор, и парочка просторных парников.... А, вот, людей и машин нигде не видно. Скорее всего, хозяева нынче наезжают на фазенду сугубо по выходным дням. То бишь, уже отгуляли летние отпуска.... Что делать-то будем?
   - Послезавтра утром пойдём к Волосово, - подумав с минутку, объявила Аля. - Здесь отсиживаться, я полагаю, не безопасно. Приедут владельцы поместья, увидят нас с тобой и позвонят - куда надо.... А сейчас слезаем с сосны и шагаем к избушке. Перекусим и завалимся спать. Вечером-ночью наловим рыбы. Нажарим впрок, чтобы было, чем полноценно питаться в дороге. Грибов соберём. Семьдесят километров по лесу - совсем не шутка. Можем и за двое суток не управиться.... Кстати, а это симпатичное озеро правильно когда-то назвали "Хрустальным" - вода в нём очень чистая и прозрачная. Рыбёха активно плещется.
   - Для чего нам сдалось это Волосово? - спросил Егор. - Что мы там, собственно, позабыли?
   - Естественно, народный театр-студию.
   - В смысле?
   - В наипростейшем смысле. При любом приличном театре, как известно, существует гримёрка. Ну, всякие там парики, накладные усы, бороды, подходящая одежда и обувь. Тщательно загримируемся по полной программе и двинем - на электричке или на рейсовом автобусе - в Питер. А ещё надо будет где-нибудь разжиться мобильным телефоном и позвонить - по запасному секретному каналу - Алёше.
   - Алексей, Алёшенька, сынок...
   - Прекращай ёрничать! - рассердилась Алина. - Юморист, блин горелый, выискался.... Слезай с сосны, надевай на плечи рюкзак и дуй к хижине.
   - А, ты?
   - Ещё минут пять-шесть понаблюдаю и догоню.
   Уставшие молодые люди, наспех убравшись в избушке и разъев на двоих предпоследнюю банку тушёнки, завалились на хлипкие нары и проспали почти весь день.
   Вечером, часа за полтора до заката, Алина решила:
   - Вертолётов не слышно, да и со стороны усадьбы неизвестного тутошнего богатея не доносится ни звука. Поэтому, не откладывая важных дел в долгий ящик, займёмся рыбалкой.... Так, что наш запасливый дедуля сложил в коробочку со снастями? Японская леска - 0,15 и 0,45миллиметра, различные грузила, поплавки, крючки, мормышки и дельные тройники. То, что старенький доктор прописал.... Значится так. Я настрою удочку, разживусь наживкой, прихвачу с собой котелок и пойду на берег - ловить живцов. Ты же, братишка, наделай жерлиц-рогаток на щуку. А потом воткни в озёрное дно - вдоль камышовых зарослей, правее того места, где я буду ловить мелкую рыбёшку - наклонные жерди.
   - Сколько мастерить жерлиц? - уточнил Егор.
   - Штук восемь-десять, думаю, хватит.
   - А, на что ты будешь ловить живцов?
   - Наберу - в ближайшем муравейнике - пригоршню муравьиных яиц. Отличная и безотказная приманка.
   Затратив час с копейками, Аля наловила два с половиной десятка маленьких - грамм по пятьдесят-шестьдесят - окуньков, а Егор, раздевшись до трусов, влез по пояс в воду, воткнул в озёрное дно наклонные жерди, закрепил на них жерлицы, после чего наживил на тройники живцов.
   - Что делаем дальше, высокородная госпожа командирша? - ехидно улыбнувшись, спросил парнишка.
   - Ничего. То бишь, следуем в избушку.
   - Так, ведь, выспались за день.
   - Тогда в карты - при свечах - поиграем, - предложила Алина. - Предусмотрительный дедуля и карточную колоду не забыл запихать в рюкзак. Во что будем резаться?
   - Предлагаю - в семикарточный техасский покер. На спички. В хижине я видел несколько полных коробков.
   - Ладно, замётано. Сейчас только сменю водичку у живцов...
  
   Утром Аля проснулась на рассвете.
   Сладко зевая, она выбралась из избушки и восхищённо выдохнула:
   - Какое замечательное и восхитительное утро!
   На востоке уже вовсю полыхало красно-алое марево зари. Вокруг царило полное безветрие. На голубом бездонном небе не наблюдалось ни единого облачка. Температура окружающего воздуха вплотную приблизилась к плюс пятнадцати-семнадцати градусам.
   - Свитер можно снять, - решила девушка. - Не замёрзну.
   Алина, прихватив с собой вместительный полиэтиленовый пакет, отправилась к озеру. Она шагала по чуть заметной тропе и тихонько нашептывала:
   - Два приличных ярко-оранжевых подосиновика выглядывают из-за старой берёзы. Вдоль тропы - на пышных моховых кочках - разместились молоденькие разноцветные сыроежки. А в ближайшем ельнике, наверняка, растут крепенькие маслята и боровики.... Надо будет после завтрака грибов побольше набрать. Отварим и возьмем с собой. В том плане, что лишними не будут...
   Выйдя на берег, девушка, предварительно сбросив кроссовки, джинсы, куртку и футболку, вошла в воду и принялась проверять жерлицы.
   На четырёх из них сидело по двухкилограммовой щуке, да и на остальных "рогатках" живцы были потревожены.
   Аля сложила пойманных щук в полиэтиленовый пакет, насадила на тройники жерлиц новых рыбок, после чего задумалась: - "Может, стоит искупаться? Уже, считай, пять суток толком не умывалась. Пропотела вся насквозь.... Полотенца не захватила с собой? Ерунда. Солнышко уже взошло. На нём и обсохну...".
   Она, пройдя по берегу метров триста пятьдесят, оказалась на тоненькой песчаной косе, усеянной мелкой тёмно-коричневой галькой.
   Здесь девушка разделась полностью, сложила одежду на гладком валуне и, войдя в хрустально-чистую озёрную водицу, принялась с удовольствием плескаться, напевая при этом полюбившуюся немудрёную песенку:
  
   Всё в этом Мире - немножко курьёзно.
   Яркая, яркая в небе - звезда.
   Капает, капает - но, осторожно
   С неба - святая вода.
  
   Капает, капает - но, осторожно
   С неба - святая вода.
  
   Может, привал?
   Да - пока - ещё рано.
   Капает с неба - вода.
   Сердце, оно - словно рваная рана.
   Видимо, навсегда.
  
   Сердце, оно - словно рваная рана.
   Видимо, навсегда.
  
   Она целовалась с ним.
   Многие видели.
   Только - печали - во мгле.
   Чем же, лошадка, её мы обидели?
   Закат - улыбается мне...
  
   Чем же, лошадка, её мы обидели?
   Закат - улыбается мне...
  
   Едем, лошадка, кататься по Свету.
   Грустный наездник - в седле.
   Сигарный окурок - зажат меж зубами,
   Полночь - в замёршей душе...
  
   Сигарный окурок - зажат меж зубами,
   Полночь - в замёршей душе...
  
   Кактусы, кактусы.
   О, мои кактусы....
   Текила - бушует в крови.
   Может, лошадка, немного поплачем?
   Ветер - в ночи - шелестит.
  
   Может, лошадка, немного поплачем?
   Ветер - в ночи - шелестит...
  
   В какой-то момент Алине показалось, что за ней кто-то пристально наблюдает.
   Девушка обернулась и, мгновенно погрузившись в воду по шею, испуганно охнула - на прибрежном валуне, прямо на её одежде, сидели, глумливо и похотливо улыбаясь, два типа средних лет. Один мужичок, обладатель огненно-рыжей шкиперской бородки, был облачён в тёмно-зелёный спортивный костюм. Второй же, украшенный тонкими щегольскими усиками "а-ля поручик Ржевский", наоборот, в светло-оранжевый.
   - Певунья, - хохотнул бородач.
   - Сексуально-привлекательная певунья, - поправил его усатый. - Нежная и трепетная цыпочка, выражаясь по делу.
   - Что вам надо, господа? - стараясь, чтобы её голос не дрожал, спросила Аля, а про себя подумала: - "Дяденька с рыжей приметной бородой мне, определённо, знаком. То есть, я где-то уже видела эту наглую и самодовольную физиономию. Где конкретно? Кажется, на каком-то дурацком предвыборном плакате.... Точно! Это же Симочко Николай Васильевич - Глава Волосовского района - собственной персоной. Кто у нас второй? Может, заместитель районного Главы. Или, к примеру, начальник службы безопасности.... Какая, собственно, разница? Правильно, никакой. Главное же заключается в том, что я - к огромному стыду - не умею плавать. Ну, совершенно не умею...".
   - А вы, госпожа Ветрова, очень пикантная барышня, - деланно зевнув, сообщил Симочко. - Всё должное, надо признать, на месте. Грудки упругие и нежные. Твёрдые сосочки торчат в разные стороны. Ножки длинные и стройные. Весьма оригинальная стрижка на лобке.... Я, честно говоря, сражён в самое сердце. Вернее, совсем в другой орган...
   - Значит, вы меня узнали?
   - Это было, поверьте, совсем не трудно. Цветными фотографиями брата и сестры Ветровых - матёрых уголовных преступников и законченных наркоматов - половина Ленинградской области завешена. Думаю, что и в Санкт-Петербурге наблюдается аналогичная картина.... Кстати, вашего малолетнего братца мои охранники - чисто на всякий случай - связали. Игра, образно выражаясь, сыграна. Се ля ви.
   - Значит, будете арестовывать? - запечалилась Алина.
   - Возможны варианты...
   - Какие?
   - Вы, милая девочка, читали знаменитый авантюрно-приключенческий роман "Охота на пиранью", вышедший из-под пера великого и ужасного Александра Александровича Бушкова? - подключился к разговору усатый индивидуум.
   - Читала, конечно.
   - Там - по тексту - присутствует один завлекательный и поучительный момент-эпизод. Мол, Главного героя Кирилла Мазура и его жену Ольгу берут в плен - с помощью снотворного, коварно подмешанного в "Кока-колу" - некие злоумышленники, не лишённые толики фантазии. Главный злодей, человек интеллигентный и обладающий чувством юмора, делает симпатичной Оле нестандартное деловое предложение, мол: - "Ты, девонька, обслуживаешь со всем прилежанием и искренним пылом - в сексуальном плане, естественно - всю нашу компанию, а мы за это отпускаем тебя и хахаля твоего на все четыре стороны...". Ольга, будучи женщиной разумной, долго не думая, соглашается. В жаркой баньке - в течение трёх-четырёх часов - происходит весёлая и разнузданная сексуальная оргия, после чего стороны, искренне довольные друг другом, расходятся краями. Ну, как в бескрайнем изумрудно-лазоревом океане - белоснежные пассажирские лайнеры.... Надеюсь, суть нашего серьёзного и недвусмысленного предложения понятна?
   - Более или менее, - презрительно - под водой - передёрнула плечами Аля. - Откровенно говоря, энтузиазмом не горю.
   - Нас двое, плюсом - второй сексуальной волной - пойдут трое охранников, - скрупулёзно уточнил Симочка. - Как видишь, ничего страшного и смертельного. Ты девка здоровая, выдержишь. Заодно и подучишься - всякому разному и полезному...
   - А, где гарантии? Попользуетесь и отдадите ментам. Или же пристрелите по-простому, да и закопаете в ближайшем лесочке.
   - Нам не с руки - светить эту фазенду перед полицией, - пояснил напарник районного Главы. - С оформлением земли не всё чисто и красиво. По документам здесь - до сих пор - располагается государственный птичий заказник, где любое строительство строго-настрого запрещено.... Так что, девонька, не сомневайся. Натешимся вволю и отпустим. Нам откровенный криминал не нужен, а качественных презервативов запасено на полгода вперёд. Не пропадать же им без дела, в конце-то концов? Верно? Не кочевряжься и вылезай на бережок, недотрога хренова. Банька уже истоплена. Вернее, финская сауна, нагревая электричеством. Как говорится, раньше начнём - раньше кончим.... Гы-гы-гы!
   "Что же мне делать?", - мысленно запаниковала Алина. - "Отдаться этим похотливым озабоченным козлам? Мол, действительно, не убудет с меня? Отработать, стиснув зубы, сексуальный кавардак, и сразу же, через пять минут, забыть про это? А, как потом Алёше Хрусталёву смотреть в глаза? Она целовалась с ним. Многие видели. Только - печали - во мгле.... Чем же, лошадка, её мы обидели? Закат улыбается мне. Едем, лошадка, кататься по Свету. Грустный наездник в седле. Сигарный окурок зажат меж зубами. Полночь - в замёршей Душе.... Нет, я не смогу. Не смогу.... Сказать козлам, что, мол, мы с Егоркой являемся "народовольцами", и нас разыскивает не вшивая полиция, а могущественная ФСБ? Скорее всего, не поможет. Наверняка, не поверят. А если даже и поверят, то - от греха подальше - пристрелят. Чтобы окончательно не засветить нелегальное поместье...".
   - Ну, так как? - проявил нетерпение Симочко. - Договоримся по-хорошему?
   - Д-думаю...
   - Вылезай, дурилка. Вода-то с утра холодная. Замёрзла, ведь, уже. Вон, зуб на зуб не попадает.... Ага, ребятишки идут. Сейчас накачают лодку, да и вытащат тебя, кокетку нерешительную, из озера.
   К косе приближались три широкоплечих облома в тёмно-серых спортивных костюмах. У одного за плечами располагался солидный брезентовый рюкзак. Второй нёс вёсла, ножной насос и пластиковую десятилитровую канистру. Третий, надсадно пыхтя, тащил чёрно-красный лодочный подвесной мотор.
   - Вот, и всё, - потеряно пробормотала Аля. - Остаётся, лишь, одно. Броситься на глубину и утонуть. В смысле, утопиться. Нет другого выхода. Простите меня, родные...
   Раздались едва слышные бесперебойные хлопки, длившиеся секунд двадцать-тридцать и разбавленные болезненными вскриками и утробными стонами.
   Когда всё стихло, на берегу озера лежали, застыв в самых причудливых позах, пять окровавленных мёртвых тел.
   - Очередной крутой и насквозь неожиданный поворот, - нервно икнув, подытожила Алина. - И, кто сейчас, интересно, возникнет на сцене?
   Выйдя из-за ствола толстой сосны, на берегу появилась высокая длинноволосая блондинка с огромными пляжными очками на длинном носу и коротким толстоствольным автоматом в руках, облачённая в мешковатый джинсовый костюмчик.
   Женщина, аккуратно прислонив автомат к высокому берёзовому пню, стащила - за ноги - с прибрежного валуна трупы Симочко и его усатого товарища, после чего непринуждённо поздоровалась:
   - Привет, наяда замёрзшая!
   - З-здравствуйте, - чуть слышно пролепетала вконец растерявшаяся Аля. - А вы, извините, кто?
   - Конечно же, Алексей Хрусталёв, - сообщила блондинка. - Твой безумно-соскучившийся жених. Неужели, не узнала?
   - Не-а...
   - Значит, я хорошо замаскировался. Ничего не поделаешь, пришлось перейти на нелегальное положение. Так что, сама, наверное, понимаешь.... Твоя одежда слегка запачкалась в крови, но только самую малость. Переоденешься при первой же возможности. А сверху я положил маленькое полотенце. Давай, вылезай из воды.
   - Извини, но я стесняюсь.
   - Ах, да! - дурашливо хлопнул ладонью по лбу Лёха, после чего, развернувшись на сто восемьдесят градусов и отойдя от берега метров на двенадцать-пятнадцать, пообещал: - Я не буду подсматривать. Честное и благородное слово. По крайней мере, до официальной свадьбы...
  
   Выйдя из воды и наспех обтираясь полотенцем, Алина, слегка заикаясь от холода, спросила:
   - К-какие у нас дальнейшие п-планы?
   - Во-первых, освободим Егорку. Во-вторых, спрячем - без легкомысленной халтуры - хладные трупы. В-третьих, перевалим через двугорбую горушку, расположенную на севере. Там, примерно в восьми с половиной километрах от Хрустального озера, я припарковал мощный джип-внедорожник. В его багажнике имеется объёмный чемодан с разнообразными гримёрными принадлежностями и причиндалами. Преобразим вас, господа Ветровы, со знанием дела, а после этого, не ведая страха и сомнений, направимся в Питер.... Устраивает такая наипростейшая развлекательная программа?
   - Вполне.
   - Кстати, совсем забыл, - повинился Алексей. - Иван Иванович просил передать вам с Егором пламенный генеральский привет.
   - Как он там?
   - Нормально. Крепкий такой старикан. Боевой...
  
  
   Глава тринадцатая
   Изысканные узоры террора - 1
  
   Он с удовольствием взглянул на наручные часы производства известной швейцарской фирмы - массивный корпус из белого золота, украшенный россыпью обычных и чёрных брильянтов, элегантные платиновые стрелки, крохотные жемчужинки, выложенные по дальнему радиусу.
   Часы показывали девятнадцать часов две минуты.
   - Не порядок, - вылезая из кожаного антикварного кресла, недовольным голосом изрёк Филя. - Терпеть ненавижу, когда опаздывают на встречу. Тем более, на встречу запланированную загодя...
   Подойдя к узкому стрельчатому окну, он принялся - со скучающим видом, с высоты второго этажа - наблюдать за внутренним двориком своего подмосковного загородного дома, расположенного в трёхстах пятидесяти метрах от знаменитого Рублёвского шоссе.
   Узкоглазый садовник Чан, со знанием дела подстригая декоративные кустики, усердно щёлкал огромными ножницами. Сан Саныч - мастер на все руки - покрывал специальной финской морилкой резные доски недавно построенной просторной беседки. Молоденький безымянный помощник шеф-повара нёс - на вытянутых руках - объёмный пластиковый таз, заполненный различными овощами и зеленью, собранными в парнике, возведённом в дальней западной части поместья.
   Короче говоря, все работники были при деле. Только рядом с зимней оранжереей о чём-то увлечённо болтали горничная Марина и дипломированный ветеринар Виталий Петрович, отвечавший за домашнюю живность - породистого арабского скакуна, трёх сторожевых псов, двух говорящих попугаев и лохматого сибирского кота Ваську.
   "Маринку надо будет сегодня же уволить", - криво усмехнувшись, решил Филя. - "Больно уж молода, шустра и смазлива. Постоянно отвлекает мужской обслуживающий персонал от выполнения прямых должностных обязанностей. Даже шеф-повар мсье Ришар, человек пожилой, крепких моральных устоев, начал на неё, длинноногую, заглядываться.... Опять же, жёлтая разухабистая пресса может решить, что я держу в поместье молоденькую белокурую вертихвостку сугубо для плотских утех. Шум, заразы бесстыжие, обязательно поднимут. Жареные слухи и сплетни начнут гулять - нескончаемой чередой - и по телевизионным каналам, и по крупным сайтам Интернета.... Оно мне надо? Вопрос, конечно, является риторическим. Слухи и сплетни, безусловно, являются важнейшей составной частью любой серьёзной пиар-кампании. Но, одно дело, когда всё это происходит в плановом и согласованном порядке. И, совсем другое, когда всякие гадости вываливаются - на головы доверчивой общественности - неожиданно, безо всякого предупреждения.... Уволить, кокетку, к чёртовой матери! Не дожидаясь гадких и скользких сюрпризов. Неприятностей мне и без того хватает. В дополнительных, извините, не нуждаюсь...".
   Вообще-то, "Филей" его величали только записные недоброжелатели и наглые музыкальные критики из глянцевых журналов. Да, ещё он сам. Естественно, мысленно.
   А в "Энциклопедии современной российской культуры" значилось: - "Каракоров Филипп Борисович. Популярный эстрадный певец. Любимец дам бальзаковского возраста. Заслуженный артист России. Многократный лауреат различных отечественных и международных Премий...".
   Раздался тихий ненавязчивый шелест, створка ворот плавно "отодвинулась" вдоль забора, и во двор, солидно пофыркивая, въехал чёрный "Мерседес" последней модели.
   Автомобиль остановился, приоткрылась водительская дверца, и наружу выбрался Антоха Чижов - личный шофёр и телохранитель Каракорова. Обежав вокруг капота, Антон, нажав на блестящую ручку, распахнул пассажирскую дверку и галантно помог покинуть машину молоденькой даме, облачённой в цветастое летнее платьице.
   "Чертовка неповторимая!", - мысленно восхитился Филипп. - "Элегантная и стильная - до полной и окончательной невозможности.... Огненно-рыжие кудряшки, выразительные тёмно-зелёные глаза, карминные, изысканно очерченные губы. Да, Париж, безусловно, великая сила. Накладывает на своих жителей особый, загадочный и неповторимый отпечаток. Особенно, конечно, на молоденьких жительниц.... Интересно, а зачем такой неповторимой красотке - трудиться корреспонденткой? Пусть, и парижского модного журнала? Чудачка, право слово. Выходила бы замуж, пользуясь природной обворожительностью, за обеспеченного буржуа и никаких забот бы не знала...".
   Вообще-то, Каракоров представителей и представительниц прессы вниманием-любовью не жаловал, и давал интервью только под настойчивым нажимом своего коммерческого директора. Но этот случай был особенным. Филя даже отправил за желанной гостьей личный "Мерседес", что было делом неслыханным. Так, вот, получилось.
   Елена Потапова всегда слыла девушкой милой, общительной и симпатичной. И когда была студенткой Университета, и когда начинала журналистскую карьеру в московской заштатной газетёнке. Потом Леночка - неожиданно для всех - иммигрировала в благословенную Францию. Уехала и пропала - без единой весточки - на долгие три года...
   А с неделю назад Потапова вернулась в Москву - рыжеволосая, повзрослевшая, безумно-элегантная, сексуальная, таинственная.... Вернее, не вернулась, а приехала в плановую командировку - в качестве репортёра известного французского журнала.
   Их встреча состоялась позавчера, на рядовой тусовке, проходившей в модном ночном клубе. Филипп - на мгновение - заглянул в зелёные девичьи глаза и сразу же "спёкся". То есть, глупо засмущался и не смог отказаться от эксклюзивного интервью в приватной домашней обстановке...
   Слегка волнуясь, Каракоров подошёл к венецианскому зеркалу в полный рост и, пристально всмотревшись в собственное отраженье, машинально одёрнул безупречный белый смокинг. После этого он прошёл в гостиную и придирчиво оглядел сервировку обеденного стола.
   "Всё, вроде, нормально. Изысканно и, одновременно, скромненько. Практически по-европейски", - мысленно одобрил Филя. - "Без дурацкого ново-русского пафоса. Старинный фарфор, богемский хрусталь, начищенное до блеска серебро. Свежие атлантические устрицы, канопе с испанским хамоном и маринованными оливками, швейцарские и французские сыры в ассортименте. Коллекционные сухие вина. Никаких тебе водки, блинов, солёных огурцов и тазиков с чёрной икрой. То бишь, и мы не лаптем щи хлебаем...".
   Привратник Фёдор, молча, сопроводил гостью к столу и, коротко поклонившись, покинул помещение, плотно прикрыв за собой двухстворчатые двери.
   - Ужасно рада тебя видеть! - манерно протягивая правую руку для поцелуя, томно улыбнулась Леночка. - Отлично выглядишь, маэстро. Смокинг - по высшему разряду. Сидит, как влитой.
   - Ты - само совершенство, - растроганно чмокнув узкую девичью кисть, пахнущую незнакомыми волнующими духами, сообщил Каракоров. - Будто бы яркая и светлая комета ворвалась в мою скромную келью.... Как тебе, кстати?
   - Что - как?
   - Ну, келья?
   - Гораздо приличней и эстетичней, чем у скромных российских чиновников, - усмехнулась журналистка. - В их аляповатых жилищах присутствуют сплошные мраморные колонны, картины - якобы - кисти Пикассо и золотые унитазы в просторных туалетах, коим нет числа....
   - Присаживайся и угощайся, - предложил вежливый Филипп. - Могу предложить отличное красное вино. Настоящее "Шато де Андре" урожая засушливого 2002-го года.
   - Неужели? Где ты раздобыл такую экзотическую редкость? Наливай.... Неповторимый и изысканный букет! Мон шер, будь другом. Прикрой, пожалуйста, окошко. Сквозит...
   Через некоторое время Каракоров предложил:
   - Давай, Елена Прекрасная, задавай свои коварные журналистские вопросы. Что тебя конкретно интересует? Планы ближайших гастролей? Песни с последнего диска, который поступит в продажу в сентябре? Подробности моей жаркой драки с вредной звукооператоршей?
   - Ни то, ни другое, ни третье, - загадочно улыбнулась Потапова. - Европу сейчас волнует только одна горячая тема, связанная с Россией.
   - Какая?
   - "Народная Воля".
   - Ах, это, - заскучал Филя. - Боюсь, что ничем не смогу быть полезным.
   - Но, ведь, "народовольцы" включили тебя в свой знаменитый "расстрельный" список.
   - Наверное, просто ошиблись. Честное слово, до сих пор не могу толком понять, чем я насолил этим современным революционерам. Жуткая тайна, покрытая мраком...
   - Хочешь, объясню? - предложила Леночка.
   - Буду признателен.
   - У каждого россиянина имеется личный ИНН. Он призван фиксировать все доходы и расходы конкретного человека. Но в России область применения ИНН несколько иная, чем в цивилизованных странах. То есть, по каждому россиянину ведётся учёт только начисленных и выплаченных налогов. Но и это уже немало. По крайней мере, позволяет произвести некий элементарный анализ. Например, сравнив сумму уплаченного подоходного налога за десять лет и сумму уплаченного налога на имущество за аналогичный период.... Короче говоря, "Народная Воля" утверждает, что господин Каракоров не доплатил в российский бюджет - в виде различных налогов - более одного миллиарда рублей.
   - То есть, около сорока миллионов долларов США? - засомневался Филипп. - Приличная сумма.
   - А, собственно, что тут удивительного? Ты же гонорары - за всякие корпоративы, дни рождения, презентации и новогодние "чёсы" - берёшь зелёной неучтённой наличкой?
   - Э-э-э...
   - Вот, и накапало. Подоходный налог выплачен копеечный, а недвижимости приобретено - сверх всякой меры. Как я понимаю, кроме этого загородного дома имеется ещё шикарная квартира в Лос-Анджелесе, дачка в Швеции и неслабая вилла на Лазурном побережье? Не говоря уже о целой куче антиквариата, дорогущих автомобилях и прочих предметах пошлой роскоши? Вот, видишь.... Подлей-ка ещё винишка. Мерси. Итак, звезда российского шоу-бизнеса, по-прежнему считаешь, что приговор "Народной Воли" несправедлив?
   - Пусть сперва докажут!
   - Математика - вещь упрямая, - ехидно усмехнулась журналистка. - Даже в толерантном Париже уже никто не сомневается в том, что ты, Филя, являешься злостным неплательщиком налогов.
   - Разве это является достойным поводом для смертной казни? - возмутился Каракоров.
   - По мнению "народовольцев" - да, является. Мол, эти деньги украдены у нищих пенсионеров, бесправных инвалидов, горьких сирот и тяжелобольных.
   - Бред законченный! Ненасытные российские чиновники любые деньги разворуют. Миллиардом больше, миллиардом меньше...
   - С тебя, Филюша, просто решили начать, - любезно пояснила Леночка. - Ничего личного. Обычная показательная акция, дабы предостеречь других крупных деятелей российского шоу-бизнеса. Мол, наглость, жадность и воровство, они - рано или поздно - наказуемы.
   Зазвенела мелодичная трель.
   - Да, слушаю, - журналистка поднесла к уху мобильник. - Господин Дорогин примет меня сегодня? Во сколько? Большое спасибо. Хорошо, я уже выезжаю.
   - Я думал, что сегодня ты останешься у меня, - расстроился Филипп.
   - Извини, король российской эстрады, но ничего не получится. Меня ждёт российский Премьер-министр. В следующий раз...
   А ещё через двое суток Каракоров внезапно понял, что умирает. Сердце забилось бешенной барабанной дробью, изо рта - нескончаемым вонючим потоком - пошла-поползла грязно-фиолетовая пена, голова, наполняясь серо-жёлтой мутью, раскалывалась на части.
   - Это мстительный мсье Ришар меня отравил, - смахивая ладонью со лба капельки предсмертного пота, пробормотал Филя. - Наверное, обиделся за увольнение сексапильной Мариночки...
   Следователь, осматривавший гардеробную комнату, обнаружил в кармане белого смокинга, принадлежавшего покойному певцу, странную визитную карточку. На одной стороне светло-фиолетового картонного прямоугольника значилось - "Народная Воля". На другой - "Смерть вороватым козлам!".
  
   Шикарная тридцатиметровая двухмачтовая яхта "Робинзон" медленно шла по тёмно-серым водам Балтийского моря. Ветер отсутствовал, двигатель работал на самых малых оборотах.
   - Что это - справа по борту - за домики? - не отрываясь от окуляров бинокля, спросил Шико Маленький.
   - Зеленогорск, - меланхолично прикасаясь ладонями к корабельному штурвалу, сработанному из сибирского кедра, откликнулся капитан Третьяков.
   - А, где же они? Неужели, опаздывают?
   - Мы подошли к заданной точке на пятнадцать минут раньше оговорённого времени. Будем ждать.
   На серой морской глади показалась одинокая белая точка.
   - Идут, - усмехнулся Третьяков. - Фирма веников не вяжет.
   Двигатель, смущённо икнув, затих. Яхта остановилась. Вскоре к её правому борту причалил элегантный белый катер. Люди в неприметных тёмных одеждах - по заранее сброшенному штормтрапу - полезли наверх.
   Первым на палубу яхты вступил благообразный седобородый старик, который был известен - в определённых кругах - как "Шико Большой".
   - Долгих лет жизни! - уважительно кивнув головой, вежливо поздоровался с гостем Шико Маленький.
   - И тебе, сынок, здравствовать, - скупо улыбнулся седобородый. - Дай-ка, я тебя обниму по-отцовски.... Хорошо выглядишь. Молодец! Орёл настоящий! Все наши собрались?
   - Все, кого приглашали, дато-батоно. Только вас ждали...
   Вообще-то, "Робинзон" принадлежал известному российскому олигарху Михаилу Яковлеву, владельцу заводом, газет и пароходов. Но сегодня на борту яхты собрались - на экстренную сходку - известные воры в законе и прочие авторитетные лидеры криминального мира, контролирующие Северо-Западный регион России.
   Олигарх предоставил матёрым уголовникам личную яхту для секретных переговоров? Предоставил, естественно. А, что в этом необычного? В современной России всё переплелось очень тесно. В денежно-финансовом аспекте, понятное дело, переплелось. То есть, люди, живущие и жирующие не по средствам, стали - друг другу - верными товарищами, лучшими друзьями и кровными братьями. Государственные чиновники, криминальные авторитеты, работники Прокуратуры, финансовые аферисты, депутаты всех уровней и мастей, армейские генералы, звёзды шоу-бизнеса, высокопоставленные таможенники, крупные бизнесмены, ходящие тёмными тропами...
   Деньги, как известно, не пахнут. А хищники - в случае возникновения такой необходимости - могут выходить на охоту совместно. Кто-то выступает в роли голосистого загонщика, кто-то терпеливо сидит в засаде. Диалектика жизни. Не более того.
   На сходке присутствовало четырнадцать человек.
   - Краса и гордость питерского преступного мира, - хмыкнул Шико Маленький. - Практически полная обойма.
   - Не полная, - педантично поправил отец. - Три уважаемых вора отсутствуют.
   - Ты прав. Отсутствуют. И уже навсегда...
   В кают-компании было накурено и тихо. Собравшиеся, вяло попивая дорогущие алкогольные напитки, не спешили начинать разговор.
   - Приступим, пожалуй, благословясь, - солидно откашлявшись, объявил Шико Большой. - Вы знаете, братья, по какому важному поводу мы сегодня собрались.
   - По скорбному и весьма неприятному поводу, - тут же встрял болтливый и легкомысленный Винт, возглавлявший гильдию питерских карманников. - Как говорится, пришла беда, откуда не ждали...
   - Никогда не стоит перебивать старших, - добросердечно посоветовал седобородый вор. - Если, конечно, не торопишься на городское кладбище.... Итак, продолжаю. Две с половиной недели назад "Народная Воля" вывесила в Интернете "расстрельные" списки. В них значились и семнадцать авторитетов, работающих в Санкт-Петербурге и на примыкающих к нему территориях. Теперь же, как вы видите, нас осталось только четырнадцать.... На днях были убиты Серж Кутаисский, Боксёр и Долгополый. Неожиданный поворот событий. Я никогда не относился к "Народной Воле" всерьёз. Думал, что обычные болтуны, каких ныне расплодилось видимо-невидимо. Оказывается, ошибался. Бывает.... Кто хочет высказаться?
   Слово попросил Скипидар - неприметный пятидесятилетний человечек, курировавший заготовку и продажу за рубеж карельского леса.
   - Говори, уважаемый, говори, - разрешил Шико Большой. - Мы тебя внимательно слушаем.
   - Не знаю, кто стоит за этими "народовольцами", - поднимаясь из-за стола, признался Скипидар. - Болтают всякое и разное. Одни говорят про американский след. Мол, подлое ЦРУ чудит. Другие толкуют про идейных последователей легендарного Эрнесто Че Гевары, чьи родители - во времена Чернобыльской катастрофы - получили повышенные дозы облучения. Родители последователей, а не самого Че, понятное дело.... Но главное заключается в другом. Люди изменились. Радуются. Наглеют без меры. Смотрят косо. Зубы многозначительно скалят. Поступления в общак резко сократились...
   - Изменились людишки, - поддержал коллегу Винт. - Совсем обнаглели. Раньше, когда ловили карманника, что называется, за руку, то, надавав слегка по чавке, ментам сдавали. А, теперь? Самосуд устраивают! У меня одного ценного работника забили до смерти, а ещё двоих превратили в законченных инвалидов. Беспредел законченный и наглый.... Что делать? Не знаю, честное воровское слово. Я, на всякий пожарный случай, временно распустил своих орлов. Типа - отправил в двухмесячный отпуск за свой счёт. Вдруг, за это время что-то прояснится?
   - Может, и прояснится, - пробурчал Эльхан Шрам, пожилой азербайджанец, уже больше двадцати лет руливший на питерских овощных рынках. - Если, конечно, за "Народной Волей" не стоит российское Государство. Вспомните, уважаемые, конец девяностых годов, когда по всей стране люто зверствовала "Белая Стрела". Нас-то, "законников", не трогали, а всем браткам-рэкетирам тогда туго пришлось.
   - Думаешь, Государство? - забеспокоился Винт. - Не хотелось бы, честное слово.
   - Бред законченный! - возразил Скипидар. - Я с Губернатором Карелии общался два дня назад. Ничего такого Василич мне не говорил. Он и сам числится в приговорённых...
   Спор постепенно набирал обороты, но - при этом - носил откровенно бесполезный и бестолковый характер. Ощущалась всеобщая растерянность, сопровождаемая безысходной тоской и липким страхом перед завтрашним днём...
   Шико Большой - скупым жестом - указал сыну на лестницу, ведущую на верхнюю палубу яхты.
   Они, наскоро обсудив текущий момент, прошли на капитанский помост. Неуклонно приближался вечер, солнце трусливо утонуло в тёмно-синих облаках, угрожающе надвигавшихся с запада.
   - Шторм приближается, - невозмутимо пожав плечами, сообщил Третьяков. - Будем разворачиваться. Пойдём назад, к Кронштадту. Так что, пару часов - для дружеской беседы - у вас ещё есть.
   - Только говорить-то, по большому счёту, не о чем, - лениво наблюдая за морской гладью, расстроено вздохнул Шико Маленький. - А, что это такое плывёт? Продолговатое и тёмно-тёмно-серое? Похоже, прямо на нас...
   - Где?
   - Вон, по левому борту.
   - Торпеда! - отчаянно вертя яхтенный руль, сработанный из сибирского кедра, истошно завопил капитан "Робинзона". - Прыгайте за борт! Поздно...
   Взрыв!!!
  
   Тёмно-коричневый "Майбах", окошки которого были оснащёны пуленепробиваемыми затенёнными стёклами, несуетливо катил в общем автомобильном потоке по Рублёвскому шоссе.
   "Бардак полнейший! Дожили!", - возмутился про себя Сорокин. - "Даже со служебного "Мерседеса" пришлось пересесть на неприметную колымагу. Нет, "Майбах", конечно же, тачка приличная. Вопросов нет. Только номера самые обыкновенные и мигалка отсутствует. Генеральный прокурор России - без мигалки? Нонсенс позорный! Тащимся, как старая беременная черепаха.... Рвануть бы, как всегда, по "встречке". Типа, обгоняя попутный ветер. Но, к огромному сожалению, нельзя. Президент строго велел - неуклонно соблюдать осторожность. Позавчера даже шофёра и охранника сменили. Навязали каких-то незнакомых и молчаливых - то ли "фээсбэшников", то ли "грушников". Кто их всех разберёт. Мать его растак...".
   Машина приблизилась к знакомому перекрёстку.
   - Поворачиваем направо, - сварливо велел Сорокин.
   - Приказано доставить вас на объект "А-4", - не оборачиваясь, сообщил плечистый охранник, занимавший переднее пассажирское сиденье. - Туда уже перевезены и все члены вашей семьи.
   - Так, и доставите, - несолидно заканючил Генеральный прокурор. - Только чуть позже. Заскочим минут на пятнадцать-двадцать на мою дачу, а уже после этого рванём на ваш секретный объект.... Ну, мне очень надо, подполковник! В дачном сейфе хранятся важные документы, которые - в обязательном порядке - понадобятся на завтрашнем заседании Совета Безопасности...
   - Хорошо, Юрий Викторович, пойду вам навстречу. Так и быть, свернём. В виде исключения, - согласился охранник, после чего поднёс к уху чёрный брусок рации и, нажав на нужную кнопку, забормотал: - Второй вызывает четвёртого. Второй вызывает четвёртого.... Слышишь меня, четвёртый? Шестой вариант. Повторяю, шестой вариант.... Как понял? Молодец. Роджер.
   "Майбах" элегантно перестроился в нужный ряд и, доехав до перекрёстка, ушёл направо.
   Сорокин - под умиротворяющее покачивание чутких автомобильных рессор - в очередной раз впал в глубокую задумчивость.
   "Семью, понимаешь, они доставили на объект", - мысленно поморщился Генеральный прокурор. - "Глаза бы мои не видели этих жадных уродов. Супруга совсем обнаглела и нюх потеряла. Брильянты скупает килограммами. На международных антикварных аукционах лично засветилась. Что, так трудно было нанять профессиональных посредников? Дура ленивая и толстозадая.... А, сыновья? Старший связался с отпетыми уголовниками - всякие подпольные казино и поставки суперэлитой наркоты. Младший, соря деньгами направо и налево, успел отметиться громкими скандалами в европейских ночных клубах.... Надоело мне их всех отмазывать. Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!".
   Машина неожиданно съехала на обочину и остановилась.
   - Что-то случилось? - забеспокоился Сорокин.
   - Впереди наблюдаются отблески пожарища...
   - Откройте мою дверцу!
   - Не положено, Юрий Викторович. Инструкции запрещают. Сейчас, пропустив поток, развернёмся и поедем обратно.
   - Откройте, подполковник! Мне воздуха не хватает. Задыхаюсь...
   Раздался тихий щелчок. Генеральный прокурор, нажав на ручку, выбрался наружу.
   Впереди, действительно, к небу поднималось ало-розовое марево. Лёгкий ветерок принёс острый запах гари.
   - За что? - чувствуя, как на глазах наворачиваются слёзы, прошептал Сорокин. - Неужели, это пылает моя дача? Что же будет с коллекцией средневековой живописи? Она же на двадцать-тридцать миллионов Евро потянет.... А старинные, практически бесценные русские иконы? А разные акции, облигации и долговые расписки? А компьютерные диски с компроматом на всякую зажиревшую сволочь? Кошмар...
   Раздался мелодичный "вжик", и Генеральный прокурор почувствовал, как в его сердце вонзилась раскалённая стальная игла.
  
   Прощание затягивалось. Ирина и Аля, отойдя от машин в сторону, всё никак не могли наговориться.
   - Женские секреты, - понятливо улыбнулся Лёха. - Это вам не телевизионное интервью с представителем руководства правящей партии. Тут всё всерьёз, без юмора.... Батя, а почему ты такой хмурый и задумчивый? По идее, должен радоваться. Последние три мероприятия прошли, что называется, "ну ура". Да и фигуранты яркие - зарвавшаяся поп-звезда, четырнадцать криминальных лидеров, Генеральный прокурор...
   - Не всё так просто, сынок, - глядя в сторону, признался Хрусталёв. - Дело в том, что к ликвидации господина Сорокина "Народная Воля" не имеет ни малейшего отношения.
   - Как такое может быть?
   - Не знаю. Сюрприз.... Наши барышни возвращаются. Обнимаемся напоследок, рассаживаемся по автомобилям и разъезжаемся - в разные стороны. Как говорится, долгие проводы - лишние слёзы...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"