Командир авиаполка положил телефонную трубку и тихо выругался. Сегодня оставшиеся пять самолетов должны были сделать три вылета на прикрытие группы войск в районе Дубовки. Вчера выполняя подобное задание немцев в воздухе не встретили, но совсем не факт, что это повторится. Три ЛаГГа и пара Яков только что ушли в район патрулирования. Подполковник снова с ненавистью посмотрел на телефон. Непосредственный начальник озадачил боевым заданием уже на завтрашний день. Прикрытие вылета штурмовиков - это наверняка воздушный бой, а вот будет ли кому его вести?
- Николай Семёнович, разрешите? - в дверях показался инженер полка.
- Заходи. Чем порадуешь?
- Ничего хорошего. Ночью опять на "яшках" перкаль клеили. Сопли это. А лучше ничего нет. Хорошо, хоть "грузины" таких проблем не дают. Горьковский ЛаГГ из-под Моторного опять грелся. Маслосистему промыли. Дерьмо какое-то в бочках идет, чуть перегреешь и в золу выпадает.
- Умеешь сказать доброе слово...
- Свечи надо. У меня запаса уже почти нет. В дивизии - совсем нет. Говорил с соседом, у них так же. Масло - это главная проблема, от неё и все остальное.
- Понял тебя. - подполковник Герасимов откинулся на спинку стула. - К сегодняшнему плану, я тебе и на завтра добавлю. Пока один вылет. Восемь тридцать. Сопровождение. Всем полком. Так что, опять бессонная ночь.
- Да ладно, ночь. - отмахнулся инженер. - Люди подменяют друг друга. Справимся. Было бы, что к вылету готовить... Разрешите идти?
- Идите. - командир полка вновь склонился над графиком боевого дежурства, стараясь составить его так, чтобы в полет шли только отдохнувшие пилоты. Собственно, если вдруг кого-то собьют, то придется всё переделывать, но Николай Семенович упорно рассчитывал на пять боевых машин.
В дверь комнаты занимаемой штабом вежливо постучали. Подполковник Герасимов насторожился. Дело в том, что он не слышал ни чтобы в дом кто-то входил, ни разговора посетителя с часовым. Пост находился на крыльце, затем шли сени, в которых заходившие обязательно за что-нибудь задевали из-за резкого перехода от света на улице к сумраку маленького помещения без окон. Затем пришедшим надо было пройти через жилую комнату с печью, где обитали хозяйка дома с детьми, и лишь потом можно было попасть в комнату, занимаемую штабом авиационного полка. Сейчас хозяйка с дочерью были в огороде - Николай Семенович отчетливо видел в окно их спины среди грядок, а малолетний сын пас маленькое стадо коз. Любой другой человек не прошел бы в дом без доклада часового.
Вежливый стук повторился. Подполковник достал из кобуры ТТ и передернул затвор.
- Войдите. - Герасимов направил ствол пистолета на дверь.
- Здравствуйте, товарищ полковник. - совершенно спокойно глядя на оружие произнес вошедший Александр. - Разрешите?
- Ты кто? Откуда? И зачем? - не убирая ствол спросил командир авиаполка.
- На месте! - среагировал Герасимов на маленький шаг посетителя в своем направлении. - Медленно вдоль стены! И чтоб я руки видел. О, ты не один? Следующие повторяйте движение. Если мне только покажется что-то, буду стрелять.
- Хорошо, полковник. Мы медленно и спокойно войдем. - отозвался Александр. - Четыре человека. Оружия нет. У меня в командирской сумке пара бумажек, которые могут быть интересны.
Дождавшись, пока подполковник убедится в том, что все посетители уже в его секторе обстрела, Букварь медленно протянул тому расстегнутый планшет в свое время выменянный у прапорщика-артиллериста. Там на двух листах были переписаны около полусотни разных объектов на оккупированной территории в пределах дальности самолетов авиаполка. В основном - зенитки и склады фашистов с четкими координатами и описанием. На эту работу ушли последние полтора часа перед путешествием в этот мир. Бросив взгляд на списки Герасимов ухмыльнулся:
- И почему я должен тебе верить?
- Не должен. - пожал плечами Саня. - Твоё дело. Это подарок. А так - есть предложение. Меняю два "рояля" в рабочем состоянии здесь на пару-тройку "лаптёжников" в Сталинграде в районе переправы. Состояние не имеет политического значения.
- Я вас не понимаю... - начал было Герасимов.
- Завтра, в районе девяти часов двадцати минут утра, состоится налет на переправу. В том, что штатное прикрытие не справится с задачей - вероятность девяносто девять процентов. Мне нужно, чтобы бомбы не попали.
- У меня на это время есть другое задание. И нет резерва рабочих машин. И, кроме того, где доказательства, что это не провокация? Что это не засада немцев?
- Верить или нет, решать тебе, полковник. - снова пожал плечами Букварь. - У меня есть два "рояля" без документов. Они нигде не пропали. Это точно. Если есть возможность, свяжись с командиром десятой дивизии НКВД. Он же комендант Сталинграда. Полковник Сараев.
- Вы прекрасно осведомлены, что такой возможности нет - парировал Герасимов.
- Не думаю, что на провокацию немцы готовы пустить два новеньких ЛаГГа. - вступила в разговор большая Юля.
- О чем речь?
- О "лакированных авиационных гарантированных гробах". - продолжила она.
- Не говорите глупостей! - возразил подполковник. - Для перехвата и атаки бомберов "лавка" гораздо лучше "яшки". Як хорош только в сопровождении, и то, если не развалится от резких маневров.
- Полковник, мы отвлеклись. - вновь подал голос Саня. - Мы дадим два ЛаГГа в не самой худшей комплектации. Да и состояние приличное. Не на время, а насовсем. Дадим время и место. От вас только два пилота, которые умеют летать и сбивать. Николай Семенович, у вас пять машин. Будет семь. Одиннадцать летчиков, большая часть из которых знают, а главное - умеют вести себя по обе стороны прицела. В любом случае, на завтра вы рассчитывали на то что было до нашего прихода. То есть, никакие планы нужный нам вылет не нарушит.
- Можно сказать - убедили. - с сомнением произнес командир полка. - Дело за машинами.
Теперь уже впятером они вышли из дома перед глазами удивленного часового и направились к двум вытянутым зданиям, бывшим до войны колхозным током. Между сооружениями, вдали от посторонних глаз Букварь громко обратился к Игроку.
Перед подполковником появилось огромное зеркало, около четырех метров в высоту и двенадцати в ширину, из которого, плавно покачиваясь выкатился обещанный гостями самолет. Затем зеркало отодвинулось немного дальше и таким же образом появился второй. От неожиданности Николай Семенович облокотился на стену.
- А...э... Откуда?
- Оттуда! - заговорщически подмигнула ему маленькая Юля, показав пальцем на наручные часы.
Пока подполковник приходил в себя, путешественники по времени тихо ушли в открывшуюся специально для них межмировую дверь и очутились в "Гондурасе". Дальнейшую ситуацию группа Букваря видела уже только на экране.
Утром стало понятно, почему в прошлом варианте событий немцам удалась бомбардировка. На прикрывавшую переправу шестерку Яков налетели восемь мессеров и связали их боем, сразу же сбив один из советских истребителей.
Буквально тут же к городу подлетела девятка Ю-87, но в этот раз на них сверху обрушились ЛаГГи капитана Моторного и старшего лейтенанта Макарова из того самого пятьсот двенадцатого полка, куда компания попаданцев наносила визит в прошлые сутки по местному времени. Залп эрэсов и короткие очереди пушек и пулеметов сократили группу бомбардировщиков до пяти машин, заставив оставшиеся разбежаться в стороны. С аэродрома Средняя Ахтуба взлетали поднятые по тревоге в начале боя истребителей Ла-5, которые, как и в прошлый раз физически не могли успеть перехватить "лаптежников" до сброса теми смертоносного груза. "Юнкерсы" освободились от бомб над пустырем в заполотновской части балки реки Царица - небольшого притока Волги, разделявшего районы города - и попытались построиться в оборонительный круг, пока ЛаГГи набирали скорость и высоту для повторного захода, но их планы нарушила тридцатисемимиллиметровая зенитка, ударившая с территории тюрьмы, ставшей в реальности Букваря голубинским следственным изолятором.
Выпущенные с земли снаряды ни в кого не попали, но сделали гораздо больше: бомбардировщики сломали строй, бросившись врассыпную. Этим тут же воспользовались набравшие скорость и высоту пилоты из "подшефного" Букварю полка и четверка Ла-5, как раз подоспевшая к месту событий. Остальные восемь "суперрат", как называли их немцы, пришли на помощь гибнущим в неравном бою Якам.
Вогнав в землю последние "Юнкерсы", советские истребители разлетелись по аэродромам. Счет сбитых в схватке истребителей оказался равным - по четыре машины.