Бондаренко Ольга Ивановна : другие произведения.

Солнечный дизайнер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Солнечный дизайнер.

  -- Что вы нам скажите, Борис Дмитриевич? - в мелодичном голосе женщины звучала тревога, волнение и огромная надежда.
   Немолодой врач посмотрел на семейную пару, что пришла к нему на прием. Красивая на редкость пара. Она - очаровательная блондинка невысокого роста с пышными золотистыми волосами, что рассыпались по плечам мягкими волнами; в чистом, без единой морщинки, словно фарфоровом лице затаилось ласковое выражение, которое даже сейчас пыталось скрыть подступающую тревогу. Но большие темно-карие глаза выдавали истинные чувства. Женщина очень волновалась. Так и хотелось представить её с младенцем на руках. Ласковая мама, заботливая жена, с ней в дом входит покой и уют. Эта женщина создана для семьи.
   Муж был полной противоположностью своей жене: высокий брюнет с крупными выразительными глазами, греческий, правильный профиль, красивый, четкий овал лица, черные выделяющиеся брови и неожиданно яркие для мужчины губы, они были резко очерчены, словно контурным карандашом. Глаза смотрели прямо, в упор, мужественная, даже несколько плакатная внешность. Он весь лучился самоуверенной красотой и здоровьем. Невольно хотелось представить его себе в каком-нибудь рекламном клипе со стаканом кефира или какого другого молочного напитка в руках, призывающего к здоровому образу жизни. Мужчина спокоен, не видно тревоги на его лице, хотя явно спешит куда-то. Спокойный, уверенный в себе, не теряется, судя по всему, в любой ситуации, поддержит какой угодно разговор. Явно, покоритель женских сердец. Вряд ли верен своей жене? И выглядит, в отличие от своей очаровательной грустной супруги, вполне довольным жизнью. Сытым и довольным. Такой ухоженный домашний лоснящийся кот-котяра, с которого сдувает все пылинки любящая его хозяйка. А он в ответ снисходительно позволяет себя любить.
  -- Хотя, - старый врач усмехнулся своим неожиданно возникшим мыслям, - я тоже не прочь был бы иметь такую женщину, и не в качестве любовницы - в качестве жены. Также лениво бы махал хвостом и невзначай показывал бы фото своим знакомым, чтобы завидовали. Не бросит её муж, никогда не бросит, любовниц будет иметь, а от жены не уйдет. Таких женщин не бросают. Правда, в жизни бывает все...
   Повезло его пациенту, хотя как на это посмотреть... Однако надо начинать нелегкий разговор. Что он скажет им? То, что говорил многим уже. Были подобные случаи в его медицинской практике. Но слова врача, чувствуется, не станут причиной распада для этой семьи. Муж, красивый, самоуверенный, готов к любому ответу, не волнуется нисколько. Ему и не надо волноваться. У него все в порядке. А вот женщина вся на нервах, хоть и пытается скрыть это. Она, в общем-то, молодец, с достоинством продержалась все обследование и сейчас внешне спокойна, только беспокойные глаза, в которых спряталась такая огромная надежда, голос и пальцы, что крутят без конца обручальное кольцо, выдают её чувства.
  -- Борис Дмитриевич, - красивый баритон мужчины прервал его мысли. - Говорите без всяких вступлений. Мы готовы ко всему. В любом случае, наша семья не распадется. Кто бы ни был из нас причиной бездетности, мы останемся вместе. Так, Леночка?
   Его успокаивающий взгляд обратился к жене, мужчина нежно взял её руку. Женщина не ответила, не заметила и руки мужа. Её глаза были устремлены на бога в белом халате. Богом врачу хотелось быть, очень хотелось, жалко женщину, как ей хочется быть матерью. Но природа человеческая никого не спрашивает и не нуждается в земных богах, она сама все решает. Хотя в данном случае может быть и по-другому...
  -- Елена Ивановна и Виктор Павлович! Обследование не выявило явной патологии ни у кого из вас. Ваши анализы в абсолютном порядке, - врач обратился к мужчине, - сомнений не вызывают. Вы нормальный здоровый мужчина.
   Врач замолчал на минуту. Хоть и утверждал мужчина, что ему безразлично, кто виноват в бесплодии, но все же вздохнул с явным облегчением, услышав слова доктора, перевел повеселевший взгляд на жену.
  -- Что касается вас, Елена Ивановна, патологии тоже не выявило обследование...
  -- Почему тогда у нас нет детей? - прервала его женщина.
   Её большие глаза налились слезами. Врач хотел что-то сказать, но его опередил муж. Он заговорил радостным, успокаивающим тоном:
  -- Леночка, не надо только плакать. Сама видишь, у нас все в порядке. Мы здоровые люди. И ты, и я способны иметь детей. Но, наверно, так судьба распоряжается, что их нет у нас. Это к лучшему. Ты знаешь мою точку зрения. Не время сейчас. Я уже тебе неоднократно говорил, что в настоящее время нам не до детей. Я расширяю свой бизнес. Нам нужны деньги. Ты неплохо начала зарабатывать, оформляя квартиры и дачные дома. Эти деньги пойдут на новое оборудование. Когда тебе детьми заниматься... Нам еще надо выплатить большой кредит. Не до детей нам сейчас, Леночка!
  -- Эге, - подумал старый медик, - смотри, как петухом заливается. Не до детей им сейчас. Да, собака может быть зарыта и в другом. Муж-то, оказывается, не хочет детей... Пожалуй, я повременю с советом... Как бы дров не наломать...
   Врач тихонько кашлянул, привлекая к себе внимание. Это на минуту остановило красноречие мужа:
  -- Спасибо, Борис Дмитриевич, мы уходим, - муж совершенно не хотел слушать врача. - Судьба за меня, нам пока не нужны дети.
  -- Но мне уже скоро тридцать лет, - пыталась возразить красивая печальная жена. - Поздно через несколько лет будет рожать. Доктор, может попробовать искусственное оплодотворение? Существует суррогатное материнство...
   Слезы все-таки прорвались.
  -- Нет, голубушка, лучше...- начал Борис Дмитриевич.
   Договорить старому врачу не дал муж.
  -- Нет и нет, Леночка, никаких детей из пробирки. И тем более, суррогатных матерей! Ты знаешь, я категорически против... Только естественным путем. Я ни звука не сказал бы, если бы ты забеременела. Но если не получается, значит, не получается, будем заниматься бизнесом, будем расширять производство. Главное, мы любим друг друга. Скучать нам некогда. У нас много работы. До свидания, доктор, - мужчина вежливо поклонился Борису Дмитриевичу. - Мы уходим. Пойдем, Леночка, пойдем. Дома спокойно обо всем поговорим.
   Они вышли. Лена вернулась назад минут через пять, умоляюще глянула на несостоявшегося земного бога:
  -- Борис Дмитриевич, вы ничего не скрыли от нас? Вы фактически не сказали ничего про меня. Может, нам еще раз провериться? Разве так бывает, все в порядке и нет детей?
  -- Ничего я не скрыл, - устало произнес врач. - У вашего мужа полный порядок со здоровьем...
   Он поднял глаза и увидел несчастные глаза женщины, которая страстно хотела ребенка. Уже не раз в его кабинете бывали женщины с подобными проблемами, кое-кому он помогал.... Случалось такое.... Старому врачу стало жалко эту молодую еще женщину. Она права: годы идут.
  -- Борис Дмитриевич, вы что-то не договариваете, - с мольбой сказала женщина. - Вас, наверно, Витя попросил так сказать. Я знаю, он не хочет детей. Может, вы обследуете меня еще раз, только ничего не говорите Вите. Господи, как я хочу ребеночка! Но почему все так несправедливо?
  -- Знаете что, я могу дать вам один совет...
   В этот момент вошел Виктор. И совет не прозвучал. Борис Дмитриевич неловко замолчал.
  -- Лена, пойдем, - муж внимательно взял жену под руку. - Зачем отрывать человека от дел? Нам все понятно изложили. Спасибо еще раз, Борис Дмитриевич. Идем, Леночка, идем.
  -- Пойдем, - согласилась жена, - только можно мне получить на руки мои бумаги и Витины тоже?
  -- Зачем, Леночка? - удивленно спросил муж. - Ты все равно ничего в них не поймешь!
  -- Мне надо, - упрямо опустила глаза Елена.
   У неё созревала какая-то мысль, ей казалось, еще чуть-чуть и её проблема решиться. Что-то не нравилось женщине в поведении мужа. Он явно старался как можно быстрее увести жену из кабинета врача.
  -- Возьмите, - протянул врач. - Но это ничего не изменит. Вы, Елена Ивановна, неоднократно уже сдавали анализы. Здесь нет никаких секретов.
  -- Но Витя был только первый раз, - робко протянула женщина.
  -- Леночка, ты знаешь, я больше не пойду сюда, и анализов тоже сдавать не буду, прервал её муж. - Я не могу надолго оставлять свое дело.
  -- А это не так уж и долго, - подумал врач.
   Женщина забрала историю болезни свою и мужа, и красивая семейная пара покинула кабинет. Врач позвал следующего пациента.
   Супруги молча ехали в машине. Лена не хотела плакать, но предательские слезы сами текли, женщина их тихо вытирала. Потом медленно, убедительным тоном заговорил Виктор:
  -- Леночка, девочка моя, успокойся, не надо плакать. Ничего не случилось, дорогая. Нам с тобой хорошо вдвоем. Мы не первый год вместе. У нас с тобой на редкость удачный брак. Мы счастливы, вопреки всем и всему. Оба здоровые, это очень хорошо. Мы никогда не предохранялись. Абортов ты не делала. Это же здорово. А что нет детей, это, я считаю, к лучшему. Не надо считать это несчастьем. У нас с тобой есть другая цель в жизни. Мы создаем с тобой семейное дело. Я, кстати, нашел тебе очень выгодный заказ. Его нельзя потерять. Владелец местной мебельной фабрики, Андрей Колосников, построил загородный дом для своей семьи. Они нанимают тебя, мой модный дизайнер, - Виктор ободряюще улыбнулся жене. - Завтра у тебя встреча с его женой. Постарайся ей понравиться, дамочка с норовом. А Колосников в ней души не чает, платит огромные деньги за оформление дома. Я уже взял задаток. Леночка, дорогая, очнись. Иди на работу...
  -- У меня отпуск, - рассеянно ответила жена, смахнув очередную слезу.
  -- Я говорю не о твоей глупой работе в школе, - рассердился Виктор, но тут же взял себя в руки. - Давно пора бросить свою педагогическую практику, я говорю об оформлении дома. Ты модный дизайнер, на тебя большой спрос, пользуешься успехом, хорошо зарабатываешь. И тратишь время на школу, где платят копейки. Если бы не твоя дурацкая школа, ты успевала бы в два раза больше. А когда мы с тобой бываем на каких-то вечеринках людей нашего круга, обязательно кто-нибудь да посмеется надо мной, что моя жена - учительница. Интересуются, сколько ты получаешь. А Толстолобов, банкир, назвал меня скупердяем и бедняком. Так и сказал: "Что, совсем денег не хватает, жена в школе трудится. Такой женщине положено в кабриолетах разъезжать да бриллиантами сверкать. Смотри, Витька, уведу я её от тебя".
   Елена подумала:
  -- Если у меня с Толстолобовым мог появиться ребенок, сама бы ушла. Геннадий Васильевич - заботливейший отец. В своей Кристинке души не чает.
   Женщина заставила себя вслушаться в дальнейшие слова мужа.
  -- Толстолобов прав, - говорил Виктор. - Ты должна и будешь ездить в кабриолете лет через пять. Будешь сверкать бриллиантами...
  -- Не нужны мне бриллианты! - мысленно крикнула Елена. - Мне ребенок нужен. Я и в школе поэтому сижу за копейки... Там рядом дети..
   Виктор продолжал свою речь, не интересуясь мыслями жены:
  -- Все у нас будет, Леночка: и дорогие машины, и огромная квартира и драгоценные украшения. А пока... Может, все-таки бросишь эту сферу свой деятельности.
  -- Какую сферу? - не сразу поняла Елена.
  -- Школу!
   Жена упрямо молчала. Этот разговор уже не раз возникал. И она не любила, когда Виктор начинал употреблять в своей речи книжные обороты, любуясь при этом собой. Толстолобов ей то же самое говорил, только гораздо проще, пытался приволокнуться... Но у него любовниц и так хватает. Зачем ему Елена? Да и никогда она не будет изменять мужу... Был бы ребеночек... На глаза опять навернулись слезы. Сквозь них пробились слова Виктора.
  -- Ладно, ладно, не буду трогать твою школу. Все равно сейчас лето. Так что завтра же отправляйся за город. Заодно забудешь о детях. Займешься оформлением дома Колосниковых и забудешь!
  -- Ты прав, - улыбнулась невесело женщина. - Займусь делом. Легче будет. Постараюсь забыть.
  -- Вот и ладушки, - оптимистично улыбнулся муж. - А я завтра к своим грибникам. Сезон начался. Будем морозить. Завтра привезут новую установку. Так что деньги весьма кстати. Сделаем в этот сезон много денег. Нашими белыми грибами заинтересовалась Япония... А сколько опят вырастет в этом году! Море, просто море! Ну улыбнись же! Мы с тобой, Леночка, станем очень богатыми людьми!
  -- Ты хочешь быть богатым?
  -- Хочу!
   Женщина вымученно улыбнулась. Мужу стало её жалко, он сказала заведомую неправду, то, на что он никогда не согласится, то, чего никогда не будет.
  -- Лена, ну потерпи еще лет пять. Я отлажу свое производство. Закреплюсь на рынке. Не до детей нам сейчас. А лет через пять, если свой малыш не родится за эти годы, возьмем из детдома.
  -- Нет, - сразу ощетинилась женщина. - Нет. Ты знаешь, этого не будет. Я своего хочу. Понимаешь, своего, родного! И если своего нет, не будет никакого.
  -- Ладно, - тут же согласился муж, в глубине души обрадованный таким ответом, - пусть никакого не будет. Я не хочу детей, ты знаешь. А на обследование пошел только ради тебя.
   Муж довез до дома жену, пообедал и уехал по своим делам. Елена вывела из гаража свою старую машину и отправилась на встречу с женой Колосникова Андрея. Только эта встреча не отвлекла от мыслей о ребенке, наоборот усилила. Анастасия, так звали жену владельца фабрики, недавно родила, хоть и была совсем молоденькой. Ей было всего девятнадцать лет. Муж был намного старше её, но в их семье царили уважение друг к другу и всепоглощающая любовь к маленькой дочке - Даше. Елена не удержалась, смахнула слезу.
  -- Что с вами? - сразу насторожилась красивая Анастасия.
  -- Ничего, - пыталась отговориться Елена.
  -- Вы чем-то расстроены? - не отступала молодая хозяйка. - Или вас не устраивают условия, на которых вы будете работать?
  -- Все устраивает, - махнула рукой Лена. - Это личное.
  -- Знаете, - сказала Настя. - Я слышала о ваших работах, светлые радостные тона, теплые, солнечные, вы нам будете делать и детскую... Мне надо, чтобы ваше настроение не повлияло на вашу работу, отразилось на ней.
  -- Не повлияет, - Лена взяла себя в руки и заставила улыбаться. - Я чувствую ауру дома.
  -- Как это так? Ауру?
  -- Ну, когда я впервые вхожу в дом, я заранее определяю, будет здесь счастье или нет?
  -- Интересно, - задумчиво ответила Настя.
   Но настороженный взгляд у Анастасии не проходил. Она держала на руках крошечную дочку и пытливо смотрела на модного в их городе дизайнера. Муж так обрадовался, когда Елена Ивановна Бекетова дала согласие заняться их дачей. Но с женщиной что-то случилось. Она очень грустная. Пытается увести разговор в сторону, об ауре говорит, а в глазах печаль. Почему ей тогда дали такое странное прозвище - "Солнечный дизайнер"?
  -- Вы счастливая, - сказала Елена, желая успокоить заказчицу. - Молодая, красивая.
  -- Вы тоже интересная женщина, - все также настороженно ответила Анастасия. - У вас интересная работа. Вас рвут на части.
  -- Это все не главное, - вздохнула Елена. - У вас есть дочь. Мне же скоро тридцать, а детей нет. И причина неизвестна. А так хочется ребеночка! Вот глянула на вас с дочкой на руках, вспомнила свою беду.
  -- Знаете, Лена, расскажите мне, - участливо попросила Анастасия. - Вам легче будет. Андрюша, - позвала она мужа, - возьми Дашу, девочка уснула. Положи её, пожалуйста, в кроватку. Мы с Леной поговорим немного.
   Появившийся Андрей забрал из рук жены дочку. Лицо мужчины осветилось глубокой нежностью. Казалось, весь мир сосредоточился для него в этом маленьком белоснежном кружевном кульке. Даже молодая жена отошла на второй план. Елена глянула на Анастасию. Та спокойно смотрела на мужа и дочь. Ее чувств невозможно было прочесть по лицу. Да и не стремилась этого сделать Елена. На душе было свое, больное...
  -- Давайте поговорим, не спеша, за чашкой чая, - Анастасия участливо смотрела на дизайнера.
  -- Давайте.
   И Елена рассказала ей свою беду.
  -- Вот так получается, я здорова, муж здоров, детей нет, - закончила она свое повествование. - А годы идут. С каждым годом, я и сама это понимаю, у меня все меньше шансов услышать слово "мама".
  -- А если усыновить...
  -- Я хочу своего, - с тоской в голосе ответила Елена. - Чтобы я могла говорить с малышом с первого момента, чтобы я чувствовала его внутри себя...
  -- Лена, - сказала Настя и погладила женщину по руке. - Я, конечно, не врач и ничего не понимаю в медицинских анализах, но вы попробуйте обратиться к другому специалисту. Тем более, вам показалось, что Борис Дмитриевич, ваш врач, что-то недоговаривает. Знаете, в нашем городе есть замечательный врач - Станислав Сергеевич Поздняков. Женщины к нему просто рвутся. Он, говорят, творит чудеса. С ходу определяет, сможет женщина выносить ребенка или нет.
  -- А что, - в раздумье проговорила Елена. - Это мысль. А о Позднякове я уже как-то слышала. Но Витя, мой муж, настоял, чтобы мы обратились к Кузнецову Борису Дмитриевичу.
  -- Вот завтра прямо с утра и поезжайте... И знаете что, - Настя замялась на минуту. - Ничего не говорите мне об ауре моего дома... Не надо...
   Елена внимательно посмотрела в лицо молодой женщины и ничего не стала спрашивать. Так началась дружба этих женщин. Они договорились, что за город на дачу, которую должна оформить Елена, поедут послезавтра. А завтра с утра женщина попытается попасть на прием к Позднякову.
  -- Хорошо, что я забрала все анализы, - подумала Елена.
   Не откладывая дел в долгий ящик, надеясь на лучшее, Елена сразу поехала и записалась на платный прием к Позднякову на другой день. Принесла ему все бумаги, что забрала у Бориса Дмитриевича. Мужу не стала ничего сообщать, да и его не было дома. И обследоваться, Виктор предупреждал, он больше не будет. Станислав Сергеевич внимательно просмотрел все анализы, выслушал сбивчивые объяснения и вопросы женщины, поинтересовался, почему она пришла без мужа.
  -- Знаете что, Елена Ивановна, - в раздумье сказал врач. - Анализы вашего мужа в абсолютном порядке. Раз его нет, значит, нет. Я думаю, ему не стоит вторично проверяться. А вас, я попрошу, пройти обследование еще раз.
   Он начал писать направление на анализы.
  -- Хорошо, - шевельнула побледневшими губами женщина.
  -- Не переживайте вы так сильно, - поспешил её успокоить Поздняков. - Сколько случаев, когда партнеры здоровы, а детей нет... Не вы первая, не вы последняя.
  -- Спасибо, - не слушая дальнейших слов врача, женщина встала. - Извините, я пойду.
  -- Елена Ивановна... - пытался остановить ей врач.
   Елена ничего не слышала, равнодушно и безразлично, как сомнамбула, вышла из кабинета, оставив там историю болезни. Ей стало все понятно. Словно что щелкнуло, и все клеточки кроссворда стали по своим местам. Виктор пожалел её и договорился с Борисом Дмитриевичем, чтобы тот сказал неправду, чтобы тот промолчал про бесплодность Елены. А для чего тогда муж настаивал, чтобы они шли именно к Кузнецову? Но другой врач невольно раскрыл эту тайну. Елена знала теперь, что детей нет у них из-за неё. Ведь её же просят пройти вторичное обследование. Она подошла к урне и выбросила все направления на анализы. А зачем ей это теперь? Оттянуть время своего приговора. Она и так его знает.
   Весь вечер женщина проплакала. Пыталась уснуть, ничего не получалось. Долго ворочалась с боку на бок. Глядела на свою уютную квартиру и думала: а зачем она это все создавала, если здесь никогда не будет раздаваться детский смех? Приняв снотворное, забылась тяжелым сном. Под утро ей впервые приснился сон, который она не раз еще будет видеть с небольшими изменениями. Маленькая голубоглазая девочка сидела в незнакомой солнечной гостиной на пушистом мягком ковре и играла с большим рыжим котом, который лениво махал хвостом и мурлыкал. Лена вошла туда и моментально поняла, что эта девчушка - её дочь. Сразу стало на душе тепло, хорошо. "Значит, неправда все, что я сегодня узнала, и у меня родилась дочка!" - пронеслась в голове радостная мысль.
  -- Алиска, девочка моя, - сказала Елена и пошла к малышке.
  -- Мама, ты когда за мной придешь? - подняла светловолосую кудрявую головку девочка.
  -- Я пришла, - улыбнулась счастливо Лена.
  -- Ты еще не пришла, ты здесь, а я там, далеко, - девочка показала рукой куда-то в сторону. - Я тебя давно жду, а ты все не идешь. Мамочка, приходи быстрее! Я так по тебе скучаю.
   Лена протянула руки к дочке, чтобы взять её и прижать к себе. Но малышка стала медленно таять, исчезать.
  -- Я жду тебя мама, я очень жду, ты поскорее приходи, - донесся уже издалека детский голосок.
   Елена проснулась. Несколько минут она лежала и улыбалась, вспоминая свою дочку, увиденную во сне.
  -- Когда у меня родится дочка, обязательно назову Алисой, - сказала сама себе Елена и окончательно проснулась.
   Села на кровати и тихо и горько заплакала.
  -- Но почему нет рядом Вити? Он, наверно, устал от моих слов о ребенке, поэтому стал реже приезжать домой. У него много дел с бизнесом. Мне надо взять себя в руки, - выплакавшись, медленно сказала женщина.
   Она приняла решение.
  -- Сделаем так, как предлагает Виктор. Ближайшие пять лет работаем, а потом возьмем ребеночка из детдома. Найдем такую же голубоглазую девочку, как в моем сне. Я себя к тому времени приучу к мысли, что у меня будет приемный ребенок.. Ну и не я родила, ну и что? Я буду любить малышку. Может, смогу? Если она такая будет, как в моем сне, конечно смогу. Но как же я хочу своего малыша. Стоп! В сторону эти мысли. А сейчас за работу. Вите нужны деньги.
   Елена почувствовала, что понемногу успокаивается. Она позвонила Анастасии и сказала, что готова приняться за работу прямо сегодня. В голосе не звучало больше уныния. Анастасия немного успокоилась за новую подругу. Женщины поехали за город. Повез их Колосников Андрей. Отпускать одну жену с маленьким ребенком он не решался.
   Елена внимательно рассмотрела дом, похожий на сказочный теремок. Сразу видно, его строил любящий человек. Хорошая аура у дома. Но не стала говорить этих слов подруге, как та и просила. Елена выслушала все пожелания и предложения, высказала свои. Настя пришла в восторг от планов дизайнера. После бурных обсуждений и восклицаний, Андрей стал укачивать на руках малышку, а женщины вышли в будущий сад. Анастасии не терпелось задать совсем другие вопросы.
  -- Лена, вы были у Позднякова? - участливо спросила Настя.
  -- Да, - сухо кивнула женщина.
  -- Он вас обрадовал?
  -- Нет, - вздохнув, ответила Елена, - Поздняков предложил вторичное обследование. Но я не буду проходить его. Причина нашей с Виктором бездетности во мне. Я догадалась.
  -- Вы уверены в этом? - осторожно спросила Настя. - Ведь врач вам прямо так ничего и не сказал.
  -- Уверенна, - односложно проронила Лена.
  -- Вы боитесь, что муж вас бросит?
  -- Нет, - грустно усмехнулась женщина. - Этого не должно случиться. Витя не хочет иметь детей и никогда не хотел. Мое бесплодие его, скорее всего, обрадует. Сегодня я все ему расскажу.
  -- Лена, не надо, не говорите про свое бесплодие мужу, - посоветовала Настя. - Нельзя так слепо доверять мужчинам. Даже близким.
   Анастасия видела мужа женщины, когда Андрей договаривался с ним об услугах модного в их городе дизайнера. Виктор Насте не понравился. Уж больно хорош собою, самоуверен, Насте зачем-то подмигнул.
  -- Вы думаете, не стоит? - в раздумье произнесла Елена. - Хотя, я так думаю, муж знает о моем бесплодии. К Борису Дмитриевичу мы обратились через его знакомых. Скорее всего, Витя попросил врача сказать мне неправду о том, что я здорова. Так что не имеет смысла скрывать, что я все знаю.
  -- Я бы все-таки не стала пока говорить, - упрямо повторила Анастасия.
   Но в это время вышел из дома Андрей с дочкой на руках.
  -- Наша Даша, наверно, хочет кушать, - сказал он. - Я её качаю, качаю, а она ни в какую не спит.
   На лице мужчины расплывалась счастливая улыбка. Анастасия пошла в дом кормить девочку. Елена тем временем с Андреем Колосниковым обговорила окончательно условия, на которых она будет работать. После все они поехали назад, в город. По пути обсуждали кое-какие мелочи. Завтра уже Елена сообщит, что надо купить, какие материалы и работники потребуются для оформления дома. У неё давно был разработан проект оформления загородного дома, для себя, для своей будущей семьи, в которой есть ребенок, маленькая девочка. Но если у неё детей не будет, то и её будущий дом никогда не будет таким. Елена отдавала свой проект чужим людям, дочери Анастасии - маленькой Дашке. Пусть она растет в теплых солнечных стенах.
  -- Я думаю, возьмем мою команду, - говорила женщина. - Мы уже вместе не первый год, оформили не один дом. У меня опытные надежные мастера своего дела. Понимаем друг друга с полуслова. Смету расходов я вам предоставлю завтра.
   Весь вечер Елена занималась эскизами, претворяла свои планы в компьютере, на бумаге, уточняла что-то в расчетах. Поздно ночью позвонил муж. Услышав уставший грустный голос жены, недовольно встревожился.
  -- Ты все не успокоилась, думаешь о детях? - выговаривал он. - Смотри, доведешь себя, заболеешь! Упустишь выгодный заказ. А нам ой как нужны деньги. Леночка, я повторяю, возьми себя в руки.
  -- Не переживай, - успокаивала его Елена. - Я начала работать. Я сейчас сижу за компьютером, делаю предварительные расчеты. Я просто устала. Днем была у заказчика, потом встретилась со своими работниками, дала им указания.
   Но привычной ласковой заботы, теплой нежности, так характерной для Елены, не было слышно в голосе женщины. Елена словно не хотела говорить с мужем. И Виктор не успокоился до тех пор, пока не услышал виноватое признание жены.
  -- Да, Витя, ты прав. Мне трудно было успокоиться. Я была вчера с нашими анализами у другого врача... - голос жены прервался. - Я знаю теперь всю правду. Не надо было скрывать от меня. Причина нашего несчастья во мне. Я не могу иметь детей...
   Она замолчала. А муж, или это показалось Елене, облегченно вздохнул.
  -- Леночка, ну что ты опять нос повесила? Почему ты это называешь несчастьем, - зазвучал через секунду его радостный бодрый голос. - Это у нас с тобой судьба такая. Будем жить друг для друга. Я не собираюсь расставаться с тобой. Зачем нам дети?
  -- Дети... Друг для друга, - повторила женщина. - Хорошо. Целую тебя.
   Она чмокнула губами, отключилась, легла спать. На душе было гадостно.
  -- Хоть бы мне опять моя дочечка приснилась, моя голубоглазая Алиска, - пожелала она себе.

Константин.

   Ильин Константин устал от своей одинокой неприкаянной жизни. Больше всего он хотел иметь уютный дом, ласковую понимающую жену, вкусную еду, хорошую семью и не стремился бывать часто в шумных компаниях. "Мещанское счастье!" - так называла это его бывшая жена Валерия. И никогда этого "мещанского счастья" у него не было. Никакого не было. Его жена Валерия была холеная красавица брюнетка с яркими крупными чертами лица, с непонятными запросами к жизни. Мужчины оборачивались, встречая её на улице. Хорошая жена, так считали окружающие. Но её всегда тянуло на люди, прочь из дома. Дом не интересовал. Костя прожил с Валерией несколько лет, они родили сына. Константин надеялся, что его Лера хоть теперь займется домом, будет больше уделять внимания ему. Глупо, но мужчина хотел, чтобы, когда он возвращался домой, жена его встретила, ласково обняла, накормила бы вкусным ужином, они бы вместе поговорили о сыне, об их жизни, помечтали о будущем. В выходные Костя всегда мечтал отоспаться как следует: он работал, как вол, создавая свой строительный бизнес, но, ради Валерии и маленького Дениса согласен был съездить куда-нибудь всей семьей, пусть это будет пансионат, озеро, рыбалка или дача. Костя с удовольствием поиграет с малышом, Лера может отдохнуть от ребенка. Тогда, глядишь, и в компанию бы Константина потянуло, иногда нужно пообщаться, поразвлечься. Нет, так не было никогда. Если муж появлялся пораньше в какой-либо день, Лерка тут же совала ему сына, бежала в магазин, к подругам; в редкие выходные, случавшиеся у Константина, пристроив кому-нибудь ребенка, звала на очередную гулянку или в ресторан. Ей никогда не было дела, устал ли муж, хочет ли он отдохнуть, побыть с малышом, которого среди недели видел чаще спящим. Костя покорно собирался и шел в гости или на какую-нибудь модную тусовку. У друзей жены, как правило, была заморская изысканная еда в мизерных количествах, зато оглушительно гремела музыка. Костя морщился, но терпел. Он понял бы жену, если бы она стремилась потанцевать, пообщаться с подругами, просто поболтать, похохотать, повеселиться. Нет, Валерия демонстрировала себя и только себя. Обязательно томно курила одну сигарету за другой, надменным взглядом окидывала собравшееся общество и рассуждала о том, что её никто не понимает, даже муж, что она возвышенная натура, её окружает обычное быдло. Косте всегда было неудобно за жену, его друзья, слыша слова Леры, стали избегать её общества, поэтому мужчине пришлось довольствоваться знакомыми жены, такими же никчемными, как сама Лерка. К такому выводу придет он со временем.
   Константин не любил пищевых изысков, шведского стола, хотелось обычного супчику, как в детстве мать варила. С каким бы удовольствием он похлебал бы его с черным свежим хлебушком. Съел бы горячей картошечки, домашнюю котлетку... Но, увы... Дома из еды были вечные сосиски и пельмени, а в последнее время "Ролтон" да "Гурмания" - Лера не утруждала себя приготовлением еды, а про уют Костя молчал. Мебель была куплена женой: модная, но какая-то мрачная, громоздкая. Приходящая прислуга два раза в неделю смахивала накопившуюся пыль, убирала их огромную квартиру, в остальное время царил беспорядок. Жена предпочитала листать модные журналы и валяться на диване, выкуривая в день по пачке сигарет. Рядом ползал на ковре маленький Денис, такой же неухоженный, как и вся квартира.
   Еле высидев год дома с сыном, жена наняла няню и устроилась на работу. Хотя того, что зарабатывал Константин, вполне хватало на жизнь, на обеспеченную жизнь, и еще оставалось. Но долго Валерия не проработала. Однако няню не отпустила, сыном не занималась. Как она проводила время, Костя не знал. Так пробежало несколько лет. Отношения давно между супругами охладели, жили по привычке, да и сына Костя любил. Денис рос спокойным, рано научился читать и считать, беспокойство лишнего не доставлял. Лерка, спихнула все на нянь, чувствуя себя спокойной за сына, перестала окончательно интересоваться, чем живет мальчишка, о чем мечтает. А Косте не хотелось идти в свой неуютный дом, где не было тепла. Все чаще задерживался он в своем офисе, все чаще уезжал по делам, все реже видел сына. А потом мужчина узнал, что у жены, оказывается, постоянно менялись любовники. И Константин решительно ушел от неё. Валерия была против, ой как против. Лишившись Кости, она лишалась приличных денег. Но жена стала противна Константину. Он развелся. Тяжелее всех развод пережил семилетний сын. Серьезный не по годам, мальчишка виноватым во всем он считал отца, ведь тот настоял на разводе, ведь он ушел из дома. Мама была против. Парнишка обиделся и отказывался встречаться с отцом. Костя купил себе новую небольшую квартиру; старую, роскошно отделанную, но неуютную и холодную оставил жене. Платил большие алименты. С Валерией наотрез отказался общаться. Та пыталась воздействовать с помощью сына, мешала их и так редким встречам, но ничего у неё не вышло. Валерия стала искать себе другого мужа.
   В новом доме Константина тоже было неуютно. Надоевшие пельмени и сосиски обрушились с новой силой. Стал побаливать желудок. Врач твердил о диете, о домашней пище. Тогда Константин привез из деревни мать. Хоть щей наварит. Мужчина всегда любил незамысловатую крестьянскую еду. Только со щами и уютом не получилось. Мать через полгода начала болеть, все хуже стали ходить ноги, Костя решил нанимать домработницу. Мать не хотела видеть постороннюю женщину в доме. Тогда с далекой Украины, где простому человеку жилось тяжко, согласилась приехать единственная, давно овдовевшая, младшая сестра матери Клавдия. Мать давно звала её к себе. Других родственников у них не было. Клавдия долго не соглашалась, боялась быть обузой. А теперь, когда надо было ухаживать за сестрой, следить за порядком в доме, варить еду, она согласилась. С Клавушкой в доме был порядок, холодный, равнодушный порядок. А щи, сваренные малоразговорчивой родственницей, казались невкусными. Может, так казалось потому, что тяжело болела мать. Но бизнес Константина пошел в гору именно в эти трудные для него годы. Валерия кусала себе локти, пыталась вновь помириться с мужем, но тот решительно сказал: "Нет!". Сын еще больше обиделся на него за отказ вернуться в семью, перестал встречаться с ним окончательно, иногда только прибегал, когда отца не было дома к бабушкам, которых мальчик любил. А тут вскоре еще и мать умерла. Вот и остался Константин с малоразговорчивой, но верной Клавдией.
   Порой подступала такая тоска. Все друзья Константина все к тому времени женились.
   Виталий Овечкин, самый старший в их компании, любящий погулять, давно нашел себе спокойную состоятельную женщину, старше себя, которая сквозь пальцы смотрела на внебрачные связи мужа, и даже родила ему дочь. Виталий гулял будь здоров, но в семью всегда возвращался. Жена Ирина и дочь Лика были для него важнее всего на свете.
   Женился Остапов Валерий на подруге детства Лариске. Когда-то у них был роман, но Валерка её бросил, она вышла замуж за другого, родила дочь и вскоре развелась. Лет через семь вновь встретилась с Валеркой, и они поженились. Лариска тут же родила Валерию сына, а тот очень любил дочь Лариски от первого брака и всюду за собой таскал её.
   Последним женился Василий, старый холостяк, положительный со всех сторон, никто уже не верил, что он может жениться. С кем его только ни сватали. Жена его Надежда была обычной сельской учительницей в его родной деревне, попала туда по распределению, при этом она была исключительной красавицей и редкостной умницей. Она быстро прибрала к рукам Василия, тут же поспешно рассталась с деревней. Родила сразу друг за другом двух дочек мужу, работу бросила, растила девочек. Любящий компании Василий все реже стал бывать с друзьями.
   Холостым остался только Петька Курлатенко. А может, и у него кто был. Петр покинул их город, нацелился на столицу.
   Друзья Костю любили, любили и жены друзей. Ирина часто, улыбаясь, говорила Виталию:
  -- Привози Костю к нам на обед, покормлю. Он любит домашнюю пищу.
   А вот Валерию и друзья, и их жены не переносили абсолютно.
   А потом Костя развелся. Друзья и их жены в голос сказали: "Правильно!" Виталий даже позавидовал, Костя посоветовал ему уйти от его Ирины, но друг засмеялся и сказал:
  -- От таких, как моя Ирка, не уходят. Я такую больше не найду! Сам знаешь, как хорошо готовит моя Ирка. И вообще, она святая женщина.
   И, глядя на семейную жизнь друзей, особенно на Василия, влюбленного в своих дочек, Костя тоже стал думать о новой женитьбе. Тем более, умирая, мать просила:
  -- Жениться надо тебе, Костя. Найди хорошую женщину, простую, деревенскую, за красотой не гонись, пусть хозяйка будет хорошая. А любовь... Так можно и без неё. Немолод ты, скоро сорок тебе. Головой - не сердцем выбирай жену. Жаль, не успею я тебя благословить. Но ничего, слушай Клашу, если она одобрит, значит, правильно выбрал жену. Да и женщина тебе нужна. Сколько можно случайными встречами перебиваться!
   Права была мать, ой как права. Надоели случайные связи, надоел неуютный дом, холодная одинокая постель, вечно молчащая Клавдия. Костя был создан для семьи. Но появившаяся после смерти матери Валерия вновь получила отказ. И опять расстроился серьезный не по годам Денис.
  -- В этот раз жену выберу по расчету, - думал Костя. - На молодой жениться не буду, пусть женщине будет за тридцать, пусть будет даже не очень красива, но пусть это будет семейная женщина, домашняя. И хорошо бы, по душе пришлась... Где бы встретить такую?
   Через месяц после смерти матери тоска подступила особенно сильно. Желание иметь рядом понимающего человека, добрую уютную женщину, чтобы с ней можно было поговорить, помечтать, пожаловаться, что не стало мамки, усилилось. А потом, как бы было хорошо, и детей еще родить. Дочку, чтобы было кого баловать. Эта мысль появилась после того, как Костя побывал у Василия на небольшом семейном торжестве - дне рождения старшей его девочки. Василий прямо раздувался от гордости, держа на руках своих девчонок, скептически посмеивалась его красавица жена Надежда. В доме друзей было уютно, тепло. Может, с ребенком женщину взять, мелькала порой мысль, только бы избавиться от одиночества.
   Мать Кости умерла в конце лета. Костя похоронил её на кладбище недалеко от Кочетовки, поселка городского типа, где мать прожила всю свою жизнь. Там у неё осталась небольшая двухкомнатная квартира в четырехэтажном доме, что строились в брежневские времена по всей стране. Мать, пока была жива, ни в какую не соглашалась продать её. Километрах в двух от этого поселка, в деревушке с поэтичным названием Соловушкино, Константин построил себе дачу. Так он называл свой огромный семикомнатный дом.
   Теперь, когда матери не стало, надо было оформить документы на квартиру и продать её. В материнской квартире мужчина не был больше года. На дачу к себе иногда заскакивал, в квартиру нет. Все на потом откладывал. Поэтому в первую же субботу октября он решил туда съездить, посмотреть, в каком состоянии жилье, потом заехать на дачу, может, там переночевать. Да и что греха таить, на окраине Кочетовки, там, где поворот на Соловушкино, в частном доме, жила одна пухленькая разведенная женщина, местная учительница Валентина Пронина, к которой Костик порой заезжал, хоть мать и не одобряла этой связи. Она не любила Вальку.
  -- Жадная она, - говорила мать. - Я бы еще поняла, если бы она с тобой встречалась чисто по женской надобности, я ведь знаю, деньги ты ей даешь. Она, как твоя Лерка, деньги ей нужны, а не ты! Нужен бы был ты, давно бы поймала тебя. Заставила бы жениться.
  -- Нет, мам, - смеясь, отвечал сын, - на Вальке я не буду жениться. Она суп невкусный варит. Моя будущая жена должна быть родом из кулинарного техникума.
   Про суп Костя придумал и продолжал заезжать к Вальке, забирал женщину и ехал с ней на свою дачу. К себе его Валька не пускала почему-то. С грустью думал, права была мамка, Вальке только его деньги нужны.
   Сегодня Константин наметил несколько иной маршрут: сначала Кочетовка, заезжает в материну квартиру, потом купит что-нибудь из еды, заберет Вальку, поедет в Соловушкино.
   Коррективы начались сразу. Увидев дом Вальки, мужчина в материну квартиру передумал ехать, посигналил. Вальки дома не оказалось. Костя, нисколько не расстроившись, отправился в одиночестве к себе на дачу в Соловушкино. Стоял пригожий осенний денек. По воздуху летели паутинки. До чего же хорошо! А синоптики предсказывали циклон. Сторож отчитался за порядок на даче. Костя прошелся по комнатам. Было все чисто и невыносимо скучно там. Решил заехать в квартиру матери и сегодня же вернуться в свою городскую квартиру, в А-ск.
  -- Заодно заеду в центральный офис, там всегда дело найдется, - решил Константин и направился в обратный путь.
   На дороге приметил знакомую женщину, веселую незамужнюю Алку Игнатову, она жила в том же доме, где была квартира матери, этажом ниже. Соседка всегда ему нравилась, но долгие годы у Алки тянулся роман с Федькой Кривцовым, другом Константина. Они то сходились, то расходились. Вместе чаще ругались, и друг без друга не могли. Константин притормозил, Алка легко впорхнула в салон автомобиля. Костя с удовольствием заговорил с соседкой. Это была русоволосая статная женщина с серыми красивыми глазами. Она легко шла на любой контакт, умела отчаянно веселиться, не унывала ни в какой ситуации. Была легка на подъем. Её можно было встретить в любом месте не только своей деревни, но и близ лежащего города. Так что Костя не особо удивился, догнав её на дороге из Соловушкино - здесь жил Федор. Зачем сегодня Алка попала в Соловушкино, Костя так и не понял. Понял одно: Алка опаздывает. Учителя в местном кочетовском кафе "Ёлочки" сегодня вечером отмечают День учителя. Алла Сергеевна Игнатова работала, как и Валька Пронина, в местной школе учителем географии.
  -- Алл, - спросил мужчина, - вроде "Ёлочки" ближе к Кочетовке? Ты почему такой странный маршрут выбрала? Через Соловушкино идешь! Насколько знаю, ты преподаешь географию, может, разработала новый вариант сокращения путей. Поделись секретом!
  -- Для бешеного пса семь верст не околица, - отшутилась соседка. - Я решила жирок растрясти, чтобы потом в кафешке спокойно попить, покушать от души всего, чего моя глупая плоть возжелает. И при этом не прибавить ни килограмма лишнего веса.
  -- И то дело, - согласился Костя.
  -- А ты зачем сюда попал?
  -- Да так, время неожиданно появилось свободное, решил проверить дачу, квартиру матери.
  -- Кость, поехали со мной в кафе. У нас мужичков нехватка, - предложила Алка. - Сам знаешь, работаю в школе. Чисто бабский коллектив. Кстати и Валька твоя там.
  -- Она не моя, - возразил мужчина.
  -- Ладно, ладно, пусть не твоя, - согласилась веселая соседка. - Сам знаешь, я не одобряю вашей связи. Мог бы получше Вальки найти. Она противная. Так что не хочешь Вальки, и не надо. У нас, сам знаешь, в нашем бабском коллективе большая часть женщин одиноких и красивых. Любую подцепишь. Кого больше любишь - брюнеток или блондинок? Любую подберу!
   Костя не ответил. Он не любил шумных компаний, тем более, учительских. Этого ему только не хватало. На дороге какой-то невысокий мужчина замахал рукой. Это был Федор, он тоже шел по направлению к Кочетовке.
  -- Вот он где, - сказала Алка. - Я его ждала в Соловушкино, а он, паразит, чешет к нам, в Кочетовку. Где же мы разошлись?
   Костя притормозил. Федор быстро сел в салон машины. Алка сразу осыпала Федьку градом упреков:
  -- Я тебя жду, торчу, как дура, среди дач. А ты, значит, дуешь в Кочетовку без меня.
  -- Так ты сама велела приходить в кафе. У вас там гулянка намечается, - оправдывался Федька.
  -- Я велела тебе друзей привести. Ты же в ГИБДД работаешь, у вас мужиков целая куча.
  -- Никого не нашел. Все знают, что ты учительница, и боятся к вам идти. Все запуганы с детства.
  -- А ты доложил, что к учителям на праздник всех приглашаешь.
  -- А как же? - смеялся Федька.
  -- Ну хоть бы одного мужичка приволок, я обещала Ленке.
  -- А это твоя новая подруга. А давай Костьку возьмем. Он положительный, разведенный. И Валька обозлится, когда ты его с Ленкой познакомишь!
  -- Давай, - кивнула Алка, - только он не соглашается.
  -- Кость, соглашайся. Я видел пару раз её новую подругу. Такая женщина! Сам готов был уже бросить Алку, только она обещала пристрелить меня, - смеялся друг.
   Костя сначала не хотел ехать, но вспомнил про Вальку и согласился. Будет с кем ночь провести. Женщины у него уже давно не было.
   Они отогнали машину в Алкин гараж и пошли на празднование.
  -- Держитесь, мальчики, - предупредила Алка, - сейчас на вас накинутся истосковавшиеся по мужчинам женщины. Но ты, Федька, смотри у меня... Никаких Ленок! Если Катька опять тебе будет глазки строить, или с Любкой танцевать вздумаешь, то...
  -- Я тебе буду верен, - смеялся Федор. - Пусть сегодня Костик за все мужское население планеты отчитывается.
   Учительский праздник был в разгаре. Появление двух мужчин подвыпившие учительницы встретили восторженным шумом. Многих женщин из Кочетовской школы Костя знал. Он уже хотел подсесть к Валентине, но не вышло. Незнакомая блондинка взвизгнула:
  -- Ой, мужчины!
   И вцепилась в Костю мертвой хваткой. А он ничего не имел против.

Спустя пять лет.

   Кто мог подумать, что Елена будет жить в деревне? Нет, деревню она любила, в летние месяцы, для отдыха. Но не зимой! Разве могла женщина себе представить, что пойдет отмечать День учителя одна, без мужа? Еще год назад она появлялась на вечерних мероприятиях только рядом с красивым мужчиной. Виктор хоть и был всегда против её работы в школе, но если учителя выбирались куда-либо погулять, он Лену одну не отпускал. Знал, что его жена пользуется успехом, а также ему льстило внимание женщин, которые составляют основную часть любого педагогического коллектива любой школы. Виктор и Елена были красивой парой. Высокий черноволосый брюнет с мужественной внешностью и очаровательная блондинка с ласковым взглядом карих глаз. Виктор всегда был с женой на любом вечере, даже на учительском. Идеальной парой называли их подруги-учительницы.
  -- Счастливая ты, Ленка, - вздыхали они.
   Елена тоже так себе говорила, стараясь убедить, что все замечательно в их маленькой семье.
   Друзья мужа, просто знакомые из их окружения пытались порой поволочиться за Еленой, но она была верна только своему Витечке. Женщина была ровна, приветлива со всеми его знакомыми. Кокетничала иногда, строила глазки. И только. Как-то Толстолобов Геннадий Васильевич, банкир, сказал Виктору: "Ты счастливый человек, с такой женой, как твоя Елена, всегда можешь быть спокоен за свою честь". "Я знаю!" - гордо ответил Виктор.
   Но это было страшно давно, в прошлой жизни, сто лет назад. А этой весной к Елене пришел все тот же Толстолобов, церемонно поцеловал ей руку и предложил Елене... выйти за него замуж. Елена обалдела.
  -- Я в некотором роде замужем, - пробормотала она гоголевскую фразу в ответ на предложение Толстолобова.
  -- Я знаю, - ответил банкир. - Но ваш муж Виктор и моя дочь Кристина хотят пожениться...
   Он глянул на лицо Елены и застыл.
  -- Простите, - тихо проговорил он, - я думал, вы знаете про них. Весь город уже в курсе.
   Елена молчала. Ни слез, ни глупых вопросов, только пульсировала голубая жилка на виске чаще обычного, выдавая сильное волнение. Толстолобов принял молчание за положительный знак.
  -- А что? - продолжил он. - Вы, Елена Ивановна, я знаю, женщина не только красивая, но и умная, положительная. Я тоже человек серьезный. Давно уже вдовец. Но как мужчина еще в силе. Дети мне не нужны, хватит Кристи. Так что ваша бесплодность нам не помешает.
  -- Господи, - пронеслась мысль, - неужели и об этом Виктор говорил с Толстолобовым и Кристиной. Может, и про мою бесплодность уже весь город знает?
   Слезы перехватили горло. Елена неимоверным усилием подавила их. Заставила себя слушать банкира.
  -- Моя дурища очень хочет быть женой вашего Виктора, она влюблена, как кошка, в вашего красавчика, и он ей вчера официально сделала предложение. Кристина - здоровая, крепкая женщина, моложе вас, детей сможет еще родить. Вот они с Виктором пусть вдвоем живут, и мы с вами вдвоем. Зачем такой женщине, как вы, оставаться одной? У вас, Елена, будет все. Вы, как дорогой бриллиант, требуете дорогой оправы. И я её вам дам. На старой машине ездить не будете, и драгоценности наденете настоящие... Бриллианты, не дешевое турецкое золотишко...
  -- Уходите, - как во сне встала Елена.
  -- Зря вы так, - сказал банкир. - Я вам предлагаю не покровительство, а замужество. Я хочу, чтобы вы стали моей женой, а не любовницей... Вы успокойтесь и подумайте над моими словами.
  -- Уходите, я вас прошу, - медленно повторила Елена.
   Банкир замолчал, о чем-то подумал и ушел. Так закончилась семейная жизнь идеальной и самой красивой пары города П-ска - Елены и Виктора
   Эта весна была совсем недавно, и все же давно, в прошлой жизни. И вот наступила осень. Прошло всего несколько месяцев. За это время Елена лишилась всего. Нет мужа, нет денег, от Толстолобова женщина отказалась. Она теперь учитель в сельской школе. Только учитель. Да, ей хорошо подрезали крылья. Виктор подрезал. Но женщина сама не ожидала, что её сегодня так расстроит незначительный пустяк, как День учителя в сельском кафе, где она будет впервые за многие годы одна, без привычного спутника, без Виктора. Как обидно идти на праздник одной, без мужа, без мужчины. Хоть большинство учителей в их школе одинокие женщины, но как хотелось, чтобы рядом с ней была мужская рука, чтобы можно было услышать вновь: "Счастливая ты, Ленка!".
   Елена тряхнула головой и пробормотала:
  -- Я не буду плакать...
   Знакомая фраза помогла. Вернулась привычная в последнее время злость. Женщина ярко накрасилась, вызывающе оделась и решительно пошла в кафе, где собирался их коллектив. "Буду веселиться без мужчин", - решила она.
   Когда уже выпили, закусили, приятно зашумело в голове, Ленка громко всем объявила, что без мужичков скучно, что первый мужик, который зайдет в кафе, будет её. А если никто не придет, то она сама пойдет на большую дорогу и поймает кого-нибудь, первого встречного, надо будет, остановит машину, "в горящую избу войдет", и все ради мужичка.
  -- А если первым попадется старый дед? - спросила веселая Любовь Ивановна.
  -- Значит, он со мной помолодеет. Прямо на ваших глазах. Я волью в него новые силы. Или большую порцию виагры, девушки. Еще не решила, что надежнее.
   Женщины засмеялись.
  -- А если этому мужичку другая понравится? - полюбопытствовала заводная Екатерина Евгеньевна. - Ну, например, я. Вдруг твой неизвестный мужичок толстых любит?
  -- Значит, отобью, - в тон ей ответила Елена. - Растолстею сама, если надо!
  -- У тебя, Катька, отбивать некого, - ехидно заметила пышнотелая общепризнанная деревенская красавица, учительница труда, Валентина Николаевна Пронина.
  -- Девушки, не ругайтесь, не ссорьтесь между собой. Вам нечего делить! Отбивать у вас все равно буду я! - подвела итог Елена. - Сказала вам: первый, кто войдет в это кафе, тот и мой. Так что на меня не обижайтесь потом, девушки. Я предупредила. Хоть у Катьки, хоть у Вальки, но сегодня я мужичка уведу.
  -- У Алки Федьку отбей, - посоветовала Любовь Ивановна.
  -- У Алки нельзя, у неё любовь, - ответила Елена.
  -- Ничего. Если у Алки нельзя Федьку трогать, то учти, он обещал друзей привести, - язвила Валька, - наверно, таких же недоростков, как и он. На таких, Ленка, польстишься?
  -- Я, Валь, на любого согласна, - не сдаваясь, ответила ей Елена. - Главное, не рост, главное, чтобы человек был хороший.
  -- И темпераментный! - крикнула Катерина.
  -- И темпераментный, - согласилась Елена. - И потом, есть одна мудрая поговорка. Знаете?
  -- Ты про что? - не поняла Валентина.
  -- Корявое дерево в сук растет!
   Женщины грохнули смехом. Дверь кафе распахнулась. Это появилась Алка. Следом за ней шли двое мужчин. Второго Елена знала, это был Федька, про чей рост так презрительно отзывалась Валька. Идущего впереди женщина не знала. Не очень высокий, с широкими плечами, темноволосый, круглолицый, с равнодушным взглядом усталых серо-стальных глаз.
  -- А вот и мужички, - тихо заметила Любовь Ивановна. - Только Ленке никто не достанется.
  -- Это мы еще посмотрим, - ответила развеселившаяся женщина.
   И Ленка ринулась в атаку.
  
  -- Ой, мужчины, - закричала чуть-чуть полноватая, незнакомая Константину красивая блондинка с приятной располагающей внешностью, с ласковым выражением лица. - Девушки, как я рада! А то ведь я уже готовилась идти на широкую дорогу и там ловить мужичков. Смотрите, какую юбку и блузку надела.
   На женщине была длинная белая юбка с большим разрезом сбоку, светлая блузка с глубоким декольте.
  -- Я бы вышла на дорогу, встала бы на обочине, только увижу машину, сразу грудь вперед, руку подниму, ногу выставлю.
   Блондинка выставила в разрез стройную ногу, встала в вызывающую позу, выпятив вперед грудь, и зазывно замахала рукой: "Сюда, сюда!". Константин автоматически отметил, что у блондинки безупречные ноги и красивые руки с ухоженными ногтями, покрытыми перламутровым лаком.
  -- Место себе одно отморозишь, прежде чем поймаешь, - выкрикнула Валька. - Погода не для твоей юбки!
   Она поняла, что Ленкина атака направлена на Константина. Валентина почувствовала тревогу. Но всем видом показывала, что ей все равно. Она всегда говорила, что не сама за Константином увивается, а он к ней приезжает и никуда не денется от Валентины. Стоит ей сказать слово, и они поженятся, но пока Валька этого якобы не хочет.
   Все в кафе засмеялись. Они-то поняли Валентину в отличие от Елены. Блондинку смех не смутил, она продолжала стоять в прежней позе. Лицо светилось озорной задорной улыбкой.
  -- Глупая ты, Валька, - ответила она. - Я женщина с горячей кровью. Я и сама не замерзну, и любого согрею, даже без юбки. Без юбки даже лучше получится. Я знаете какая!
  -- Ты, женщина с горячей кровью, ты точно уверенна, что удалось бы кого-нибудь поймать? - под смех женщин спросила вошедшая Алка. - Я всю дорогу от Соловушкино ловила, еле двух поймала. И то один из них Федька. Из тиража уже мы выходим, Ленка!
  -- Думаешь, уже никто и не клюнет на меня? - возмутилась Елена. - Зря! Я еще ничего. А что спорить! Давай мужчин спросим. Федь, ты бы клюнул на меня? Нет, Федька, постой, не отвечай! Я и так знаю, клюнул бы! Но если ты признаешься, Алка тебе и мне за это набьет морду. А мы все-таки подруги. Мужчина, лучше вы скажите, а вы бы клюнули? - обратилась женщина к Косте, снова встав в соблазнительную позу, кокетливо поводя глазами и потянув кверху юбку.
   Эта женщина была новой в учительской компании, она не знала про Вальку. Костя это понял и глянул сначала на признанную деревенскую красавицу Валентину, её пышную фигуру, которую соблазнительно обтянуло синее блестящее платье, на старательно уложенные волосы с химической завивкой, круглые румяные щеки, что выдавали отменное здоровье, пухлые губы, большую тяжелую грудь, широкие бедра - все же Валька была соблазнительной, этакой хорошей пышной булкой. Костя питал слабость к пышным формам. Но тут взгляд мужчины вновь споткнулся о незнакомку, об её красивые руки, приподнимающие юбку повыше. Невольно сравнил её изящные руки с Валькиными, пухлыми, широкими, с коротко обрезанными ногтями, покрашенными ярко-красным лаком. Глаза против воли остановились на бесстыдно-вызывающей позе незнакомой женщины, на её красивой груди, мужчина машинально отметил сильно подведенные темные глаза, перламутровые розовые губы, пышные волны золотисто-светлых волос; от этой женщины исходила какая-то притягивающая магия, губительная для мужского сословия, во всей фигуре читался вызов мужскому роду.
  -- А неплохо бы с ней переспать, - неожиданно подумал Костя. - И я обязательно пересплю, самое позднее, через две недели. За это время я хорошо познакомлюсь с ней. Нет! Это долго. Раньше пересплю! Как там говорил у Лимонова его Эдичка: "Сказал, что пересплю с ней на День Независимости, значит, пересплю!" И Эдичка переспал. И я пересплю... на День учителя!
   И от этой мысли настроение мужчины пошло вверх. А неплохо бы и повеселиться! Он давно не веселился. Надо дать душе расслабиться. Его взгляд скользнул по сочной красавице Вальке, что несколько фальшиво хохотала над словами новой учительницы, и переместился на сексуальную блондинку.
  -- Ну что вы мужчина замялись? - блондинка откровенно смеялась. - Неужели не клюнете? Я могу и повыше поднять юбочку...
   Она длинными изящными пальцами вновь потянула вверх юбку, все больше выставляя ногу.
  -- Клюну! Конечно, клюну? - поспешно сказал Костя. - Уже клюнул! У вас соблазнительные ноги!
   Блондинка весело захлопала в ладоши.
  -- Мужчина, вы правильно оценили мои достоинства, идите ко мне. Будем знакомиться. Меня зовут Ленка. Остальных, я поняла, вы знаете всех, - тараторила она. - Ну что вы молчите, скажите, как вас зовут!
  -- Костя.
  -- Фи, как тривиально и примитивно. Мне хочется чего-то необычного, возвышенного.
  -- И этой надо возвышенного, - насторожился, было, мужчина, вспомнив бывшую жену, но последующие слова блондинки его успокоили.
  -- Давайте я буду называть вас Костиком! Нет, это тоже обычно. Может, Котиком? Нет, это пошло, ну и какой вы котик, вы уже кот-котище в самом расцвете сил, - она помолчала несколько секунд. - Придумала! Я вас буду звать Косточкой. Костя - Косточка. Вам нравится?
  -- Нравится, - согласился Костя. - Зовите меня Косточкой. А я вас буду звать Леночкой.
  -- Нет, не смейте называть меня Леночкой, я Ленка и только Ленка, - не согласилась блондинка, и в её глазах на минуту блеснула какая-то обида. - Косточка, начинайте ухаживать за мной и нашими дамами! Налейте нашим очаровательным девушкам шампанского. Они выпьют за мужчин, а мы с вами выпьем за знакомство, на брудершафт.
  -- Ленка, - крикнула хохочущая Алка. - Валентина морду набьет.
  -- Валька? Кому? Мне? За что? - наивно осведомилась блондинка.
  -- Это Валькин Костик, - засмеялась подруга
  -- Очень надо, - фыркнула Валька. - Он теперь Косточка, чужая...
  -- Ну вот, Косточка, - хитро протянула Ленка. - Сегодня вы Валентине Николаевне не нужны, значит, вы мой. Валя, но ты не расстраивайся, я схожу с Косточкой на дорогу, поймаю тебе какого-нибудь местного аборигена. Я на дорогу встану, а Косточка с сетью будет в засаде сидеть. Только кто-нибудь остановится, мы его раз и в сеть! И принесем, положим к твоим ногам. А сейчас надо выпить! Девочки, ну что вы, в самом деле, как там у вас звучит третий тост? За любовь?
  -- За любовь, за любовь, - поддержали женщины. - Выпьем за любовь.
  -- За любовь, - весело поддержал Костя.
   Елена и Константин скрестили руки с поднятыми бокалами и выпили на брудершафт, после звонко расцеловались.
  -- Какие у неё нежные губы, - отметил Константин.
  -- А губы у него нежные, - удивилась Ленка. - А глаза усталые. Почему так?
   И пошел гулять вечер. Ленка сдержала слово. Она привела с дороги еще какого-то местного аборигена, отдала его на растерзание Вальке, заявив:
  -- Это тебе компенсация за твоего Костика, то есть за моего Косточку. Его я забираю себе на вечер. Может, и на ночь. Я еще не решила!
   Валька несколько принужденно захохотала и занялась знакомым аборигеном. Ленка же бдительно следила за Константином, ни на минуту не выпускала из своих цепких рук.
  -- Учитесь, женщины, - хохотала она. - Сейчас я вам покажу, как древние женщины приручали мужчин. Я же историк. Учитесь! Косточка, вы согласны приручиться?
  -- Согласен, - кивнул мужчина. - Начинайте приручать!
  -- Для начала перейдем на ты. Ты согласен, мой Косточка.
  -- Согласен, моя Леночка.
   Ленка заставила Константина весь вечер ухаживать за собой. Делала она это умело. Стоило ему повернуться к какой-нибудь другой учительнице, как Ленка ласково обхватывала его лицо своей теплой ладошкой:
  -- Косточка, я здесь. Отвернись от Любаши. И на Катю не смотри. Смотри только на меня. И танцевать будешь только со мной.
   Женщины хохотали, глядя, как ловко Ленка не отпускает никуда Константина. А Елена продолжала чудить. Но уже тогда сквозь смех и озорство Костя отметил, как Ленка заботливо подкладывает ему еду, как выбирает кусочек повкуснее, ("Мужчины должны хорошо питаться", - пояснила она), а водочки наливает по минимуму, сама практически не пьет. И это у нее получалось само собой, словно так и должно быть. Косте было хорошо и весело с этой неизвестно откуда взявшейся учительницей. Он спросил у Федьки, тот сказал, что вроде с Севера приехала, купила в Кочетовке квартиру, одинокая, без мужа.
  -- А какие руки у неё ласковые, - подумал Костя, вспомнив её гладкую ладошку, что упорно отворачивала его голову от других представительниц прекрасного пола в кафе.
   Воображение вдруг нарисовало ему эту женщину в его доме, в домашнем халатике, она выходит навстречу, обнимает его своими теплыми руками и радостно говорит:
  -- Косточка мой вернулся.
   И честное слово, его дом стал сразу уютнее. Костя с интересом стал глядеть на соседку, забыл о Вальке.
   Помимо Дня учителя, оказалось, что у Алки сегодня еще и день рождения. Самые стойкие представители учительской компании остались дополнительно отмечать и это событие.
   Из кафе возвращались уже поздно вечером. Было холодно. Константин был оживлен и говорлив. Так хорошо ему давно не было. Уже в кафе он громко объявил себя рабом Прекрасной Елены и заявил, что собирается не расставаться с ней ни днем, ни ночью, потому что должен охранять её честь и покой. Понравившаяся ему женщина была красивая, заводная, неугомонная. И от неё веяло ласковым теплом. А это было то, чего так не хватало мужчине всю жизнь. Сейчас Ленка с подругой Алкой, голосистыми Любовью Ивановной и Екатериной Евгеньевной шли в нарушение всех правил дорожного движения по середине широкого шоссе, выделывая ногами всевозможные кренделя, и во весь голос распевали:
   Шумел камыш, деревья гнулись,
   И ночка темная была...
   Костя шел рядом с Валькой. Та, улучив момент, когда Ленка забыла про своего Косточку, быстро подцепила мужчину под руку. Ленка скользнула по ним довольно равнодушным взглядом. Федор же, друг Алки, еще в кафе предупредил, чтобы к Алке Костька клиньев не подбивал, Алка - его в эту ночь. С чего Федька вздумал ревновать? Ленка в кафе никуда Костю от себя не отпускала. Не считая, конечно, случаев, когда она заставила своего раба перецеловаться со всеми женщинами, в том числе и с Валькой, и с Алкой. А потом спросила:
  -- Косточка, верный мой раб, скажи да всю правду расскажи: чей поцелуй самый сладкий?
   Ну Костя и ляпнул:
  -- Алкин.
  -- Все, - сердито сдвинула брови Ленка. - Сидеть возле моих ног, негодный раб, если не хочешь, чтобы я превратилась из Елена Прекрасной в Клеопатру.
  -- А что тогда со мной будет? - спросил Костя.
  -- Тогда тебя просто не будет, - ответила Ленка. - Я прикажу отрубить тебе голову, как это делала Клеопатра, если ты окажешь хоть одной женщине знак внимания. Ты мой поцелуй был должен признать самым сладким!
   Но Костя с Федькой еще куда-то сходили и принесли кучу цветов, разбросали их под ногами Алки, как именинницы. Алка и Федя лихо отплясывали на ковре из последних осенних цветов, а Константин сел возле Ленки и ни с кем не танцевал.
  -- Госпожа моя не разрешает, - отвечал он всем. - Сказала, голову отрубит, если хоть взгляд один брошу на другую женщину.
  -- Да, не разрешаю, - поддакивала Ленка, - Косточка меня греет.
   В кафе стало прохладно, Ленка стала замерзать в своей тонкой блузке с большим вырезом, но ни в какую не надевала куртку. Костя обнял женщину за плечи, согревая её. Она с радостью к нему прислонилась.
  -- Все, - сказала она. - Косточку больше никто не получит. Он теперь моя печка. Грей меня, Косточка, грей! Да не стесняйся, крепче обнимай. Какие у тебя сильные руки.
   Костя и обнимал, и грел, а глаза мужчины помимо воли без конца скользили за вырез глубокого декольте женщины. Там, на груди была видна родинка, хотелось её поцеловать. Ой, как хотелось! Как ему понравилась Ленка. А Федька, дурак, приревновал Алку. Про Вальку в кафе Костя забыл совсем. Зато на улице та сама про него вспомнила, когда сбежал её абориген. Взяла под руку Константина, шепнула, что ждет его ночью. Костя ответил: "Я без машины. Ничего не выйдет. Пешком в Соловушкино не пойду". Валька что-то хотела сказать, но Ленка закричала:
  -- Валька, не соблазняй моего раба. А то и тебе голову отрубят!
   Вечер, точнее, наступившая ночь была холодная и мрачная. Самая настоящая осенняя ночь. Лишь полоска неба на западе, куда ушло грустное осеннее солнышко, была чуть светлее. Все остальное пространство занимали черные низкие облака.
  -- Ох, какое мрачное небо, - сказала Любовь Ивановна, закончив петь. - Как бы дождь не пошел.
  -- А нам и дождь сейчас нипочем, - подхватила Ленка. - Пусть идет, а мы опять споем! Девушки, будем петь под дождем!
   Неожиданно поднялся резкий ветер. И буквально в течение нескольких минут угнал тяжелые тучи на восток. Выглянула луна, осветила все вокруг своим холодным светом. Темные мрачные тучи отступили, лишь вокруг луны остались только легкие облака. Освещенные сверху лунным светом, они были похожи больше на белые легкие летние тучки. Ветер также неожиданно стих.
  -- Внимание, - крикнула Ленка. - Загадываю желание! Если облака исчезнут окончательно, то я...
   Она замолчала.
  -- Чего бы мне себе пожелать? - спросила она окружающих.
  -- ...То Ленка выйдет замуж за ... - это подхватила Алка пьяненьким голосом, - за кого, Лен, ты хочешь замуж? Смотри, какие у нас сегодня целых два мужичины, выбирай любого. Но Федьку оставь мне.
  -- Меня, - неожиданно жалобным голосом сказал Костя. - Ленка, выбери меня! Валь, отпусти меня. Я к Ленке хочу. Если тучи разойдутся, то я женюсь на Ленке... Честное слово! А если не разойдутся, то все равно женюсь.
   Валька фальшиво засмеялась от неожиданности и выпустила руку Константина. Тот перешел к Ленке и обнял женщину за плечи.
  -- Костик, ты и женитьба - это невозможно, невероятно. Кто будет наших одиноких разведенок ублажать? - крикнула Валентина.
  -- Он и будет ублажать, - сказала Ленка. - Я разрешаю тебе, мой дорогой.
   Слегка пьяненькая Ленка повернула свое лицо к Константину и чмокнула его в нос. Костя от неожиданности засмеялся.
  -- Как, родненькому мужу? - захохотала Алка. - Костик ведь решил на тебе жениться!
  -- Нет, я передумала идти замуж. Я буду жить одна. Ну разве что какой-нибудь Костик навестит. Возражать не буду. Я ведь тоже одинокая, разведенная, несчастная... Валь! Мы с тобой договоримся полюбовно. Абориген твой сбежал. Я это заметила. Поэтому поделим Константина... Ой, тут еще Люба с Катей. Не расстраивайтесь, девушки, я про вас тоже помню. Мы Костику "скользючий" график посещений установим. Понедельник Любин, вторник Катин, среду отдадим Вальке, а остальные дни, так и быть, будут мои. Кстати, начнем с меня, сегодня моя очередь, суббота...
  -- Между прочим, - сказал Костя, - смотрим дружно на небо. Природа на моей стороне. Мое желание сбудется.
   Все как по команде подняли голову. На чистом темном небе сияли яркие звезды и огромная луна. Не было ни облачка. От аэродрома, что был недалеко, один за другим взлетали самолеты, и их огоньки шли курсом по направлению к луне, потом сверкающие точки исчезали за линией горизонта. Один самолет шел низко и медленно.
  -- Все, Ленка, - сказал Константин. - Луна - это ты, я - самолет. Я лечу к тебе. Готовься к свадьбе.
  -- Ну раз такое дело, раз у вас свадьба, я уступаю Ленке и свою очередь, - сказала Валька. - Пусть со среды Костиком владеет. Надо же ей привыкать к новой любви.
  -- А мы еще подумаем, - засмеялись Люба с Катей, - уступать свою очередь или нет.
   Валентина же решительно перешла на другую сторону, к Федьке. Алка сердито фыркнула, показала Вальке кулак и потеснила в сторону. Костик взял Ленкины пальцы в свою руку. Та пыталась выдернуть. Не получилось. Костя надежно сжал руку. Валька зло посмотрела на Ленку и Алку и свернула в сторону к своему дому, в одиночестве пошла дальше. Костя даже не заметил этого.
   Остатки веселой компании с песнями подошли к многоэтажным домам, разбрелись каждый в свою сторону. Алка ушла с Федькой, подмигнув напоследок то ли Константину, то ли подруге: "Не теряйся!" Ленка еще немного постояла из вежливости, потом церемонно откланялась Константину и пыталась уйти. Не тут-то было. Костя не отпускал.
  -- Идем ко мне, - тихо сказал он.
  -- Думаешь, стоит? - также тихо спросила Ленка.
  -- Не пожалеешь. Обещаю!
  -- Идем! - тряхнула головой Ленка. - А куда?
   Костя назвал адрес материной квартиры. Ленка негромко засмеялась и решительно направилась в подъезд.
  -- Ничего не боится, молодец, - подумал Костя, следуя за ней, - никаких деревенских пересудов. А Валька, хоть все и знали про нас, соглашалась лишь в Соловушкино встречаться, подальше от кочетовских глаз. Все чего-то боялась.
  -- Ты не переживаешь за свою репутацию? - не удержался, спросил мужчина.
  -- А ты?
  -- Я уеду, я здесь не живу.
  -- А я останусь, я теперь здесь живу, надеюсь, ненадолго, - прокомментировала Ленка.
   В её голосе неожиданно прозвучали тоскливые ноты и обида. Косте стало жалко эту, в сущности, незнакомую женщину. Он не удержался и обнял её прямо в подъезде. Ленка не оттолкнула, она доверчиво прижалась к мужчине и проговорила, смеясь:
  -- Если кто выглянет, не поверит, что я обнимаюсь с мужчиной.
  -- Почему?
  -- Обо мне, знаешь, какое высокое мнение сложилось в деревне. Я строгая, умная, неприступная. Знаешь, даже я если на глазах кого-нибудь убью, и все это будут видеть, то все равно скажут, что не было. Я - образец для подражания, - женщина не удержалась, фыркнула, опять засмеялась. - Видели бы сейчас ученики свою строгую Елену Ивановну.
   Но на четвертом этаже, где находилась квартира матери, она замедлила шаги, словно задумалась о чем-то.
  -- Ты не передумала? - спросил Костя. - Наступит завтра, и нет местной святой девы.
  -- А её здесь, этой святой девы, никогда и не было, - Ленка решительно перешагнула через порог незнакомой квартиры.
   Мужчина сдержал слово, он переспал с понравившейся ему женщиной, как и обещал, на День учителя.
   Едва они шагнули через порог, и за ними захлопнулась дверь, Константин стал жадно целовать женщину. Та на одно мгновение удивилась его напору, но поцелуи захватили женщину. Против воли, все её существо рванулось навстречу случайно встретившемуся мужчине. Последняя здравая мысль была такая: "Да, давно я не была с мужчиной..." Полетела во все стороны одежда. Впоследствии ни Елена, ни Константин не могли вспомнить, как оказались на старом скрипучем диване, они не подстелили даже простыни. Ленка жадно отвечала на все ласки. Ей было очень хорошо. Когда вернулась способность мыслить, она обнаружила, что лежит абсолютно голая в надежных объятиях мужчины. Стало холодно. Костя достал откуда-то одеяло, укрыл их, опять обнял Елену, оба уснули. Елена проснулась первая. Проснулась от знакомого сна. Её нерожденная дочка, её Алиска, обнимала свою маму теплыми ручками, на душе так было хорошо, радостно, что Елена проснулась. Костя продолжал обнимать её. Он спал, но и во сне не разжимал своих рук. Елена при бледном свете луны всмотрелась в его лицо. Помимо воли всплыл образ Виктора.
  -- А ведь муж никогда так меня не обнимал. Получив свое, отваливался, словно сытый кот, - подумала женщина.
   Воспоминание о муже отрезвило её. Женщина тихонько выскользнула из чужих объятий, проскользнула в ванную, после собрала вещи и покинула квартиру.
   Проснувшись утром, Константин не обнаружил Ленки в доме. Но что удивительно, дверь была закрыта изнутри, ключ торчал в замочной скважине.
  -- Куда Ленка делась? Не приснилось же мне? Или я не помню, как она ушла, как я закрывал дверь? Да, выпил вчера, но был в уме. За мной в кафе Ленка ухаживала, сама стопку в пять приемов пила и мне также подливала, то водички, то соку. Эх, надо было увезти её на дачу. Не так уж много вчера выпил. Доехал бы! Куда же все-таки исчезла Ленка?
   Как ночью закрывал дверь, мужчина помнил. Он быстро повернул ключ, сунул в карман и с порога уже начал целовать Ленку и потихоньку раздевать. Она не сопротивлялась, помогала ему. Одежда их так и осталась лежать на полу. Теперь его шмотки были аккуратно подобраны и сложены, женского ничего не было.
  -- Может, Ленка в ванной или на балконе! - подумал Костя. - Ключ-то в замочной скважине, а я клал его в карман. Хорошо помню. Была, значит, здесь ночью Ленка.
   Мужчина проверил ванную, вышел на балкон, там тоже никого не было.
  -- Загадка, - подумал он. - Но ничего, сегодня же узнаю от Алки, где живет Ленка. Навещу красавицу в её доме. Ну не приснилась же она мне!
   Он глянул на соседский балкон, от которого его отделяла только невысокая решетка. Балконы по какому-то дурацкому проекту были соединены попарно в их домах, которые строились еще при социализме. Тогда утверждали, что все люди братья, замки не нужны, пусть балконы будут почти что совместными. Но жителям это не нравилось. Они разгораживались. Раньше соседний балкон был наглухо отгорожен от них плотно набитыми досками. Теперь их убрали. Соседский балкон был подкрашен, чисто вымыт, на нем стояли горшки с все еще пышно цветущей геранью, лежал коврик, стоял стул.
  -- Женился что ли сосед? - подумал Костя, вспомнив любящего выпить тощего соседа, по прозвищу Кощей. - Надо у Алки спросить.
   Резко зазвонил сотовый телефон. Константину надо было приехать в центральный офис и решить один вопрос. Им предлагали выгодный заказ - строительство торгового комплекса, к сожалению, далековато от А-ска. Но обещали очень хорошо заплатить. Пришлось мысли о Ленке задвинуть в дальний угол. Мужчина срочно уехал. Алки и Федьки уже дома не было. Мать веселой соседки, открывая гараж, где была Костина машина, недовольно что-то бурчала, мужчина не стал её спрашивать про новую учительницу в деревенской школе Елену Ивановну. А фамилии Ленкиной он не знал.
   На другой день с утра Константин отправился смотреть местность, где им предстояло работать.
   Только через две недели Константин вернулся в Кочетовку. Время от времени он вспоминал Ленку и не против был продолжить знакомство. В деревне он рассчитывал остаться на пару дней, поэтому купил кое-какой еды с собой. Немного сырокопченой колбасы, сыра, потом подумал и купил еще сухого вина и шоколадных конфет - он рассчитывал найти Ленку. Так что винцо и конфеты будут кстати. Заодно взял банку кофе и пачку чая, которые планировал отвезти в Соловушкино, там, когда он оставался в ночь последний раз, Валька сказала, что все кончилось. А пока предстояло найти Алку, узнать у неё адрес интересующей его Елены, но, оказалось, веселая соседка уехала с Федькой отдыхать к морю на две недели. Её мать сердито захлопнула дверь перед носом Константина - она не любила Федора, автоматически переносила нелюбовь к нему на его друзей.
  -- Вальку что ли спросить? - подумал Костя. - Не буду. А то посигналю, она решит, что за ней. Я а рассчитываю на Ленку. Спрошу-ка я соседку, тетю Нину, про Ленку. Тетя Нина всегда в курсе всех событий, должна же она знать, где купила квартиру новая учительница истории Елена Ивановна... Черт побери, не знаю даже фамилию Ленки. Ничего, тетя Нина и это должна знать. У неё внук в школе учится.
   Тети Нины не оказалось дома.
  -- На огород ушла, наверно, - подумал Костя, вспомнив, что та каждую свободную минуту бежала полоть свои и без того вылизанные грядки. - Хотя какие грядки. Скоро ноябрь, снег выпадет. Может, она в магазине?
   Мужчина вернулся в свою квартиру, вышел покурить на балкон, там дул пронзительный ветер, у соседей на балконе мелькнула тень уходящей в дом женщины, плыл одуряющий вкуснейший запах свежеиспеченных пирогов.
  -- Точно, женился сосед, - подумал Костя. - Счастливый, жена пироги печет. Я тоже хочу горячего пирожка. Очень хочу.
   Желудок свело голодной судорогой. Костя покурил, зашел в комнату, лег на диван, стал вспоминать Ленку и думать, как её разыскать.
   Да, Ленка ему понравилась всем. Он вспомнил, сколько разных ласковых имен придумала она ему, когда были в постели, как нежно целовала и обнимала. Ленка оказалась удивительно нежной, ласковой и темпераментной одновременно, с ней было хорошо.
  -- Как же я не заметил, что она уходит. Спал, как убитый. Я ведь помню, - размышлял Костя, - как Ленка уснула, свернувшись, точно котенок на моей руке, сказала еще полусонным голосом: "Ты, Косточка, замечательный мужчина. Мне очень хорошо с тобой. Ты спи, я тебя утром поцелуями разбужу. Мы продолжим наше знакомство на свежую голову, с новыми силами". И обняла своими ласковыми руками. Разбудила, называется, сама сбежала, как сквозь замочную скважину просочилась. Может, мне жениться на Ленке? Но сначала все-таки надо её найти.
   Раздался звонок в дверь.
  -- Наверно, тетя Нина вернулась, вот сейчас и узнаю все, - подумал Костик и пошел открывать.
   На лестничной площадке стояла улыбающаяся Ленка с большим блюдом в руках, от которого поднимался пар и исходил изумительный аромат.
  -- Здравствуйте, сосед, - сказала она голосом примерной ученицы. - Хочу с вами познакомиться. Меня зовут Ленка. Вот испекла пирог с мясом и грибами, большой пирог получился, мне одной не съесть. Угощайтесь.
   Она протянула блюдо с пирогом.
  -- Заходи, соседка, - сказал Костя. - Через порог не дают и не берут. Плохая примета.
   Ленка зашла.
   Давно так вкусно Костя не ел. Пирог был пышный, истекающий мясным соком. Язык можно было проглотить. Надо сказать, мужчина умял весь пирог, сам удивлялся, куда только влезло. Ленка съела лишь небольшой кусочек.
  -- Я и так упитанная дама, - смеялась она. - Мне пироги вредны.
  -- А зачем испекла? - поинтересовался работающий челюстями Константин. - Для меня?
  -- Если хочешь, считай, что для тебя, - согласилась женщина.
  -- Хочу, - согласился мужчина.
   Лена ласково улыбнулась. Женщина не стала объяснять, что у неё с утра было печально на душе. Повторился знакомый сон. На диване сидит Ленкина голубоглазая дочка. Тянет ручки и говорит:
  -- Мама!
   Ленке очень хотелось взять на руки это голубоглазое чудо. Но она не стала этого делать. Не первый раз снился этот сон. Женщина знала, когда она подойдет поближе, девочка опять растворится в воздухе. А так Ленка просто постоит и подольше посмотрит на неё, на свою мечту, свою так и не рожденную дочь.
  -- Мам! Почему ты не идешь ко мне?
  -- Ты опять исчезнешь, - ответила Ленка.
  -- Нет, я пришла к тебе, я с тобой теперь всегда.
   Обрадованная Ленка шагнула вперед, девочка не исчезла, женщина взяла её на руки и почувствовала тяжесть теплого детского тельца.
  -- Дочечка моя, Алиска, - счастливо произнесла она и проснулась.
  -- Опять этот сон, - грустно произнесла Елена, и слезы потекли по щекам. - Может мне обратиться в детдом, найти такую девочку. Только на что мы будем жить? - тут же мелькнула меркантильная мысль. - Я все же я хочу свою, родную девочку, сама хочу родить. Господи, как я хочу ребенка! Почему я не обследовалась вторично? Может, были еще какие другие варианты. Я бы уговорила Виктора на искусственное оплодотворение, на суррогатную, в конце концов, мать. Может, он меня и не бросил бы тогда?
   При воспоминании о муже на душе стало противно, гадостно. Чтобы избавиться от грустных мыслей, принялась за уборку. Однако, быстро убрав свою и без того чистую квартиру, загрустила еще больше. Было всего десять часов утра, а дела все закончились. Смотреть телевизор? Сколько же можно? Подруга Алка умоталась по горящей путевке в Сочи. Федьку прихватила с собой. Больше друзей у Елены здесь не было. И компьютера не было, и не знали её здесь, как дизайнера, да и кому в деревне надо дом оформлять? Не тот уровень. И тогда Ленка придумала себе занятие - испечь пирог с мясом и грибами. Она вчера слышала интересный рецепт по телевизору. Вот и занялась. Что же, время она убила, пирог получился просто роскошный - пышный, румяный. Но есть не хотелось. Раньше женщина пекла для мужа. При воспоминании о муже стало опять нехорошо на душе. Елена забормотала сквозь зубы придуманную ей самой клятву:
  -- Я не буду плакать. Я никогда не буду плакать. Никто никогда не увидит моих слез. Ни один мужик не войдет больше в мою жизнь. Я научусь жить одна. Я выживу в этом мире. Я стану богатой и независимой...
   Привычные слова немного успокоили. А мысли скользили в привычном в последнее время направлении.
  -- Плохо, что у меня появилось много свободного времени. Был бы компьютер...
   От компьютера мысли перешли к другому:
  -- Компьютер нужен, нужен Интернет. Надо поместить объявление, что я оформляю дома и квартиры. Съездить в город, в Интернет-кафе? Дать объявление. А-ск - большой город, вокруг него много богатых частных домов. Но для работы тоже нужен персональный компьютер. Как все купить с учительской зарплаты?
   Ничего не надумав, женщина пошла на балкон, надо занести герани, а то вон какой холод поднимается. Так и сифонит сквозь дырявые рамы.
  -- Окна надо бы тоже поменять, пластиковые поставить, - грустно констатировала женщина. - Опять вопрос денег. Да, осталась я на бобах. Вот и верь людям. А может, надо было согласиться на предложение банкира и стать госпожой Толстолобовой. Ходила бы сейчас в мехах и бриллиантах. Не думала бы ни о каких окнах. Работала бы ради удовольствия... Нет! Дура я все-таки. Я с папашей, мой бывший муж с дочерью. Противоестественно и противно. Пойду, остужусь на балконе. Да и про герани надо не забыть.
   Она решительно шагнула на балкон. Но стала открываться балконная дверь соседней квартиры, мелькнула знакомая фигура, и Ленка по-быстрому ретировалась в дом. Посидела минут двадцать без дела. Потом проговорила:
  -- Я знаю, куда дену пирог. Только спать с Константином я больше не буду. А почему не буду? Потому что он мне понравился. У него такие удивительные глаза, серо-стальные. Усталые, холодные, так и хочется приласкать его, хотя Костин взгляд меня несколько пугает. Нет, нельзя этого делать. Я могу привыкнуть к нему. А отвыкать очень больно. Я не хочу больше этого. Хватит с меня Виктора. Я должна и буду жить одна. Я никому не буду верить, не смогу просто. Ни один мужик больше меня не заставит плакать. Никакого больше секса не будет.
   Помолчала минуту:
  -- А может, и будет, - улыбнувшись, продолжила женщина. - Я всю жизнь прожила с мужем. Никогда не задумывалась, что мужчина так необходим бывает женщине. А Костя, он ничего, ласковый, как котёнок, хоть и сильный физически. С ним хорошо. Любит, чтобы его гладили. Но почему я такая, не могу свою физиологическую потребность отделить от души? Вот сейчас и попробую это сделать.
   Решительно положив горячий еще пирог на красивое блюдо, Ленка шагнула за дверь и позвонила в квартиру соседа. Ох, и удивленный же видок был у Константина, когда он увидел Елену. Женщина хохотала в душе. А пирог прошел на "ура".
   Они провели веселый вечер. Много говорили. Елена про себя пока молчала, ничего не рассказывала. Все больше Костю выспрашивала. Поняла, что у него строительный бизнес, что живет в А-ске. С сочувствием выслушала рассказ про недавно умершую мать, ласково погладила мужчину по руке, тот в ответ поцеловал её пальцы. Константин не собирался отпускать женщину. Но Ленка его перехитрила. Вина они в тот вечер не пили. Лена не хотела, Костя про себя планировал уехать с ней на дачу, пить нельзя, за руль садиться надо будет. Женщина быстро смахнула пыль со стола и плиты, сполоснула чайник, вымыла запылившиеся чашки и заварила крепкий душистый чай. Костя с удовольствием поглощал пирог с чаем, без конца приговаривая:
  -- Ой, как вкусно! Ой, как вкусно! Божественно вкусно!
   В этот момент он напомнил Елене её любимца-кота, что был у неё в детстве. Красивый был кот, крупный, ласковый, умный, и обладал отменным аппетитом. Ел без перерыва, пока давали. Порой на его мордочке появлялось измученное выражение: ну, сколько можно меня кормить, а мама смеялась и подкладывала толстому котяре новые кусочки мяса или рыбы. И кот страдальчески все подъедал. Так и Костя, когда Елена подкладывала ему на тарелку очередной кусок пирога, нарочито тяжело вздыхал, но не отказывался. Ел и нахваливал. Лене было приятно слышать слова мужчины. Она слушала комплименты в свой адрес и представляла, как вымоет эту запыленную кухню, что в ней изменит. Когда от пирога ничего не осталось, Константин подвинулся, обнял и стал целовать женщину. Ласки его становились все более настойчивыми, он нашел губами знакомую родинку на груди, прикоснулся к ней, но Ленка уклонилась. Она ломала голову, как сбежать. Придумала. Решительно встала.
  -- Все, хватит! Косточка, давай постельное белье, я постелю. В тот раз мы с тобой развлекались на пыльном диване, и одеяло было без пододеяльника. Колючее, между прочим.
  -- Да, а я не заметил, - удивился мужчина.
  -- Я тоже, если честно сказать, - засмеялась женщина. - Но больше так не хочу. Я стелю. А ты пока в ванную.
   Костя послушался. Когда он вернулся из ванной, диван был разложен и аккуратно застелен, но Ленки уже не было. Дверь, слава Богу, была не заперта.
  -- На этот раз не растворилась, - подумал Костя. - Просто сбежала. Через дверь! Ну и что. Я знаю, куда ты исчезла. В соседнюю квартиру. Ленка, я иду к тебе!
   Он вышел в подъезд, позвонил в дверь Ленке. Та не открывала. Он постучал. Результат тот же самый. Костя решил не шуметь, и так тетя Нина уже выглянула:
  -- Чего стучишь? - недовольно спросила она.
  -- Спичек нет, закурить нечем, - сказал мужчина.- Вот хочу у соседки попросить.
  -- Знаем мы эти спички, - проворчала старая соседка и захлопнула дверь.
   Через минуту её дверь открылась, соседка протянула спички:
  -- Вот бери, мог бы сразу у меня попросить. А она не откроет, - тетя Нина кивнула на недавно покрашенную, но все равно старую дверь Ленки, - не больно-то с соседями дружит. Все одна и одна.
   Старая соседка осуждающе качала головой и смотрела на мужчину. Косте ничего не осталось, как взять спички и вернуться к себе. Но он был готов поклясться, что Ленка стояла у себя в квартире под дверью, все слышала и тихонько смеялась.
  -- Смейся, смейся, моя Елена, - проговорил про себя мужчина. - И я скоро с тобой посмеюсь.
   В задумчивости Константин вышел покурить на балкон, глянул на темные окна Ленкиной спальни. Он помнил, что соседский балкон был в спальне. Дурацкий архитектурный проект социалистических времен. У них балкон на кухне, у соседей - в спальне, но зато, считай, общий. И тут мужчина понял, как и куда первый раз сбежала от него Ленка.
  -- Да, она через балкон перелезла! Моя соседка по балкону - Ленка. Что ж, я тоже воспользуюсь проторенным путем. Спасибо, моя Елена Прекрасная, за подсказку.
   Докурив сигарету, мужчина перелез быстро через перила и оказался на Ленкином балконе. В спальне, куда вела балконная дверь, было по-прежнему темно.
  -- Ну, дай Бог, чтобы балкон был открыт, - сказал мужчина. - У Кощея, я помню, он никогда не закрывался. Интересно, как Ленка попала в его квартиру?
   Бог оказался на его стороне мужчины, балкон был открыт. Он вообще плохо закрывался, нижняя и средняя ручка были сломаны, верхняя еле цепляла, толкни посильнее, дверь и откроется. Что мужчина и сделал. Костя тихо зашел. Ленки в спальне не было. Широкая кровать, стоящая посередине комнаты, была разобрана.
  -- Для меня, здесь я сегодня буду спать, - ухмыльнулся мужчина. - Ленка, я тебя жду.
   Ленка, как видимо, была в ванной комнате, оттуда доносилось её пение и шум воды. Поэтому она и не слышала, как вошел Константин, хоть дверь в ванную не была закрыта. Потом шум воды стих, Костя разобрал слова - это напевала женщина:
   Полетела душа через край напролет.
   Говорят, хороша царевна живет.
   Над землей не спеша
   Мимо туч, мимо бед
   Полетела душа за нею на свет...
   Но вот дверь ванной распахнулась еще шире, показалась женщина в тонкой ночной рубашке, выключила свет. Все погрузилось в полутьму. Спальня освещалась мощным фонарем с улицы. Елена прошла в спальню, с размаху бросилась на постель, перевернулась на спину, широко раскинула руки и негромко победно засмеялась.
  -- Смеется тот, кто смеется последним, - также негромко проговорил Костя.
   Ленка оборвала смех, тихо, словно не веря себе, включила светильник, повернула голову к окну. Около балконной двери стоял в легкой футболке Костя. Его серо-стальные глаза с интересом смотрели на женщину.
  -- Косточка? Ты? - удивилась она. - Могу поклясться, я не открывала дверь, и закрыть её не забыла. Так?
  -- Так, - согласился Константин.
  -- Тогда как ты сюда попал? И почему я этого не заметила? Путь в спальню лежит мимо ванной, а я с открытой дверью там была. За мной никто не подглядывал, мимо не проходил, я бы видела.
  -- Плохо, значит, смотрела. А попал я к тебе так же, как ты первый раз от меня сбежала. Через балкон.
  -- Зачем надо было лезть через балкон, если есть двери? - все еще удивленно произнесла женщина.
  -- Но ты же и в этот раз сбежала от меня.
  -- Позвонил бы. Дверной звонок работает.
  -- Я звонил. Даже стучал. Только ты не открыла. Ты стояла и смеялась.
  -- Надо понастойчивее быть, - прищурилась женщина. - Ты быстро ушел.
  -- И ты пустила бы?
  -- Может, и пустила бы. Сам говоришь, смеялась, не ругалась же! Но почему ты не дождался?
  -- Тетя Нина спугнула.
   Елена негромко засмеялась. Ободренный её смехом, Костя шагнул вперед, но тут порывом ветра распахнуло балконную дверь. Он быстро шагнул назад, закрыл её, приложив немалое усилие, на верхний шпингалет, но из двери продолжало дуть, мужчина поежился:
  -- Починить надо, - проговорил в задумчивости он.
  -- Надо, - эхом откликнулась женщина. - Здесь много чего надо сделать.
   Опять в её голосе прозвучала какая-то глубокая обида. Сердце мужчины наполнилось жалостью.
  -- Кто ей сделал так плохо, что пустяки напоминают? Надо помочь ей забыть эти давние обиды, - подумал он.
   Женщина, все также раскинув руки, лежала на своей широкой кровати, смотрела на мужчину. Отчетливо выделялась линия её высокой груди.
  -- Слушай, Лен, ты странная женщина, - сказал Костя, - испугалась бы, что ли, для приличия или хотя бы вскрикнула, когда увидела меня.
  -- Зачем ещё? - удивилась Ленка.
  -- Все-таки мужчина в твоей спальне...
  -- Подумаешь, - она лежала, не шелохнувшись, лишь улыбка слегка морщила кончики губ.
  -- Я сейчас рядом с тобой лягу, - предупредил Костя.
  -- Я догадалась.
  -- Ты не имеешь ничего против и не боишься. Тогда почему ты сегодня ушла от меня?
  -- Я уже не в том возрасте, чтобы бояться. А самое главное, Косточка, если я не захочу, то ничего и не будет. Даже у меня в постели! Даже рядом с мужчиной.
  -- Будет, - ответил Костя. - Я сказал, что у нас с тобой сегодня все будет, значит будет. Как говорил Эдичка...
   Ленка поморщилась. Виктор когда-то увлекался книгами Лимонова, и она прочла несколько, ей не нравилось.
  -- Я тебе противен, почему ты морщишься? - Костя не довел мысль до конца.
  -- Нет, ты мне даже приятен, - ответила женщина, - мне Лимонов неприятен, не говори только фразами из Эдуарда Лимонова, терпеть его не могу, мне противно. От его книг конюшней пахнет.
  -- Не буду, тем более, я не читал его книг, - зачем-то соврал Костя. - Только слышал некоторые выражения.
  -- Все равно не говори.
   Костя шагнул вперед и осторожно лег рядом с женщиной. Ленка не подвинулась, убрала только руку. Но кровать была широкая, на двоих хватило бы и половины. Костя вблизи смотрел на лицо понравившейся ему женщины. Вблизи оно сегодня выглядело совсем девчоночьим.
  -- Ленка, ты сейчас такая... такая, - он не мог подобрать нужного слова.
  -- Какая?
  -- Чистенькая!
  -- Ну и комплимент, - засмеялась Лена.
   Костя протянул руку и осторожно коснулся её груди. Ленка вздрогнула, встретилась взглядом с его уверенными серо-стальными глазами. По всему телу пробежала жаркая волна.
  -- Ты этого хочешь? - спросил мужчина, поглаживая её грудь.
   Во взгляде мужчины было столько нежности, что женщина непроизвольно откликнулась.
  -- Да, - слетело с её губ, прежде чем разум сказал: "Нет".
   В этот раз Костя старался не спешить, он стал нежно целовать женщину, исследуя губами каждый сантиметр её тела. Ласковые руки Ленки торопливо бежали по плечам мужчина, останавливались, гладили, губы что-то шептали. С первой встречи к этой женщине Константин чувствовал огромную нежность, с ней не хотелось расставаться ни на секунду, ни на минуту. В ней было то, что он неосознанно искал в бывшей жене, в Валентине. Елена щедро дарила ласки, от её рук, губ, тела веяло теплом.
   А Ленка? Ленка запуталась в своих мыслях, решениях, ощущениях.
   Честно сказать, мужчина ей был нужен. Ленка порой с ужасом думала, что она совершенно не может жить без мужчины, что не состыковывалось с её будущими планами. Но теперь эти мысли все отлетели, заговорили древние, как мир, инстинкты. Ласка женщины прервалась сквозь все заслоны, которые она воздвигала сама себе. Руки сами собой, не спрашивая, обняли этого чужого ей человека и начали нежно поглаживать его тело. Что-то нелепое зашептали губы. Разум где-то вдали шепнул: "Ты обещала, что этого больше не будет". Женщина ответила сама себе: "Я только сегодня разочек побуду собой, нежной и ласковой Леночкой, а потом вернется равнодушная и расчетливая Ленка".
   Ласки Ленки захлестнули Костю, оглушили. С ней ему стало хорошо-хорошо. Он почувствовал, что не хочет расставаться с этой женщиной никогда. "Женюсь",- подумал он.
   Его губы нашли теплое плечо женщины и стали продвигаться ниже, оставляя след из поцелуев. Он нежно поцеловал родинку на груди, Ленка тихо застонала.
   Утром Костя проснулся первым. Ленка была рядом. Её руки обнимали мужчину. Костя при свете неяркого осеннего утра разглядывал спальню, в которой провел ночь. Он впервые видел комнату женщины. Небольшая, уютная, навевающая тихие мысли о тихом семейном счастье. Отделана была комната простейшими материалами: чисто, ровно побелен потолок, дешевые салатные обои с непонятным абстрактным рисунком, светлая недорогая мебель. Шкаф-купе во всю стену, широкая кровать с тумбой. На полу веселый и тоже недорогой линолеум. Уютный, сделанный под старину торшер. На окне частый рюш из белого тюля в мелкий рисунок, светло-зеленые ночные шторы. Никаких ковров ни на полу, ни на стенах. Вместо этого на противоположной от кровати стене что-то похожее на большое панно, какая-то веселая абстракция. Создавалось впечатление, что комната вся пронизана солнечным светом, хотя за окном бродили тучи. Проснувшаяся Ленка заметила, как мужчина внимательно разглядывает панно, и засмеялась:
  -- Это я сама придумала. Не хватило обоев, пришлось использовать оставшиеся куски от других рулонов. Называется эта картина: "Квадрат Малевича отдыхает".
   Костя заулыбался, повернулся и стал смотреть на Лену. Она сейчас выглядела хрупкой и беззащитной, он обнял её, Ленка свернулась калачиком и прижалась неосознанно к мужчине, потом закрыла глаза.
  -- Золушка, - улыбнулся мужчина.
  -- Почему Золушка? - удивилась Лена. - По-твоему я много работаю?
  -- На твоем лице сегодня естественные краски, нет иссиня-черных ресниц, голубых век, ядовито-розовых губ. Ты чистенькая, умытая, словом, Золушка.
  -- Значит Золушка. Губы, значит, ядовитые. Надо запомнить, всегда буду теперь пользоваться такой помадой.
  -- Откуда ты взялась в этой деревне?
  -- Издалека, - грустно ответила Елена. - Отсюда не видно.
  -- Расскажи мне о себе.
  -- Не буду.
   Но вопреки своему заявлению, Ленка кое-что рассказала о себе.

Пять лет назад.

  -- Витя, я была сегодня с нашими анализами у другого врача, - сказала Елена в телефонную трубку мужу. - Причина нашей бездетности во мне.
   Она замолчала. А муж, или это показалось Елене, облегченно вздохнул.
  -- Леночка, ну что ты опять нос повесила? Будем жить друг для друга, - зазвучал его утешающий голос. - Я люблю, когда ты обо мне заботишься, я твой ребенок.
  -- Друг для друга, - повторила женщина. - Ты - мой ребенок.
   Она отключилась, легла спать. На душе было неуютно, хотелось плакать. А потом ей снилась голубоглазая дочка, которой у неё не было.
   К утру Ленка заставила забыть себя о своей проблеме.
  -- Я дура, - убеждала она себя. - У меня замечательный муж. Он не собирается бросать меня из-за моей бесплодности, он согласен на приемного ребенка.
   И опять расплакалась:
  -- Только я хочу иметь свой, родной, теплый комочек. Я хочу девочку, маленькую дочечку, такую, как сегодня приснилась мне. Господи, как я хочу ребенка!
   Слезы непроизвольно текли по щекам. Слава Богу, приехала Анастасия и отвлекла от ненужных мыслей. Лена еще раз выслушала её пожелания и ознакомила женщину со своими планами. Анастасия все одобрила. И закипела работа. Ленка просто загоняла всех, себя и свою команду. Они спешили. Им подвернулся еще один выгодный заказ. Виктор был доволен. Полученные женой деньги были очень кстати. Муж разворачивал грибной бизнес. Грибы в их местных лесах всегда росли в изобилии. А этот год был необычайно урожайным даже по их сибирским меркам. Не успевали замораживать белые грибы, которые за валюту продавали в Японию. Поэтому срочно нужны были еще холодильные установки. Главное, не потерять сезонное время, вовремя собрать, вовремя заморозить. Виктор совсем не жил дома. С Ленкой они виделись редко. Анастасия как-то ехидно спросила Елену:
  -- Думаешь, твой святой Витечка вдали от тебя спит в одиночестве в холодной кроватке?
  -- Конечно, - неуверенно ответила Елена.
  -- Ну и дура, раз так считаешь, - ответила подруга. - У твоего благоверного, небось, не одна дама для согревания постели имеется. Сколько у него точек по деревням разбросано? И в каждой деревне, поверь, у него бабенка имеется.
  -- Насть, ты что-нибудь знаешь?
  -- Нет, - ответила подруга поспешно.
   Елена поняла, что она сказала неправду.
   Но не стала допытываться. Теперь Елена боялась потерять мужа. Она не могла представить, что придется жить одной.
   И вдруг неожиданно позвонил врач Борис Дмитриевич. Он начал очень вежливо:
  -- Елена Ивановна, я долго думал и решил, что я должен сказать вам...
   Лена подумала:
  -- Вот только начала успокаиваться, опять всю душу разбередят. Знаю, что во мне причина, что Витя просил его сказать неправду.
  -- Борис Дмитриевич, - прервала она его. - Спасибо за звонок, но не стоило беспокоиться. Я уже все знаю.
  -- Откуда? - удивился врач.
  -- Я была у другого врача, Станислава Сергеевича Позднякова, поэтому я в курсе своей проблемы. Поздняков не стал ходить вокруг и около, он сразу назвал все своими именами.
   Ну никак не могла Елена выговорить про себя, что она бесплодна. Словно оттого, что она скажет это вслух, ей станет хуже.
  -- Стас? Поздняков? - переспросил старый врач. - Ну и молодец. Он хороший специалист. Я-то я переживал, что так и не сказал вам всей правды. Мне показалось, она вам не нужна. Вы произвели впечатление благополучной пары, ваш муж...
  -- Спасибо, Борис Дмитриевич, за беспокойство, - прервала женщина. - У нас с мужем полный порядок. Он тоже все знает. Я ему сказала.
  -- Ну и что вы решили?
  -- Решили, что будем жить, как жили, вместе. До свидания.
  -- Может, это и правильно, - задумчиво протянул старый врач.
   Телефон на этом замолчал.
   Разговор разбередил опять всю душу. Да еще кто-то прислал эсэмэску на Еленин телефон: "Твой муж давно уже не твой".
   Лена и раньше получала про Виктора подобные сообщения. Но каждый раз оказывалась чья-то шутка. Так утверждал Витя. Женщина перестала реагировать на них. Но после разговора с Анастасией испугалась. Слава Богу, была уже осень, началась работа в школе, и опять появился выгодный заказ. Дни и вечера были заняты абсолютно весь, прихватывалась порой и часть ночи. Это было кстати, особенно когда не было дома Виктора. Занятость спасала от ненужных мыслей.

Через пять лет.

   Этого Ленка не рассказала Константину. Зачем чужого человека посвящать в такие подробности. Зачем сообщать о своей невозможности иметь детей. Это была Ленкина жизнь..., нет, не Ленкина, это теперь она Ленка, а тогда она была нежной, ласковой Леночкой, внимательной заботливой женой. Только, оказалось, что Виктору не это было нужно.
   С Виктором Елена прожила еще пять лет. Муж создал свое дело. В семье появились деньги. Лена по-прежнему совмещала работу в школе и дизайнерское увлечение. По-прежнему деньгами распоряжался Виктор. Но часть недвижимости была оформлена на Елену. Анастасия иногда скептически замечала:
  -- Ты, Ленка, дура. Богатая женщина! Прилично сама зарабатываешь. А довольствуешься самым необходимым. Ни лишней тряпки, ни украшения, ни хорошей машины себе не позволяешь, на старой ездишь. Все Витечке.
  -- Но почему ты так говоришь? - защищалась Елена.
  -- Твой Витечка думает только о себе.
  -- Нет, Настя, это не так. У нас с Витей роскошная квартира. Витя оформил её на меня.
  -- Да, квартиру твой Витечка купил. Оформил на тебя. Но не для тебя. Для себя. Домашний дизайнер бесплатно отделал её. Правда, не вижу радости на твоем лице. Вот попомни мое слово, приведет твой Витечка в эту квартиру другую хозяйку, которая приберет к рукам и Витечку, и бизнес, и квартирку. Что я не вижу, неуютно тебе в твоей новой квартире.
  -- Насть, не смей так говорить, - обиделась Лена, а про себя подумала: - Права Настя, права. Не люблю я эту квартиру. И большая, и светлая. А душа не лежит. У квартиры плохая аура. Я отделала её в моих любимых солнечных тонах. Но мне почему-то кажется, что в углах скопилась чернота. Но Витя так хотел купить именно эту квартиру, в этом престижном доме..
  -- Лен, ты прости меня, - примиряющее ответила подруга. - Но создается впечатление, что ты слепа.
  -- А может, я хочу быть слепой, - неожиданно для самой себя вырвалось у Елены.
  -- Вот оно что! - Настя замолчала.
   Бизнес Виктора предполагал его частые отлучки из дома. В его редкие приезды для Лены он был и мужем, и ребенком, о котором надо заботиться. Благодарная мужу, что он ни разу не напомнил о её женской неполноценности, Лена все больше, казалось, его любила. Иногда она понимала, что-то в их отношениях не так. Но, боясь больше всего потерять Виктора, становилась все нежнее и ласковее. Её дом был безупречен, обеды изысканны и вкусны, в их доме любили встречать праздники. Друзья Виктора мечтали о подобной жене. Толстолобов называл её идеальной женщиной и по-прежнему грозился увести от Виктора. Муж самодовольно улыбался и утверждал, что Елена - это скала, это айсберг. Только подруга Настя называла её дурой.
  -- Избаловала ты своего Виктора, - говорила она. - Сделает он тебе ручкой прощай навсегда. А ты еще будешь при этом дико рыдать, бросаться ему в ноги. Я знаю, ты такая.
   Настя напророчила. Хотя не напророчила, а знала все Анастасия. Молчала просто, жалела подругу. У Виктора появилась другая женщина. И это было не в первый раз. Лена догадывалась, но молчала. Кого бы и когда бы не было у мужа на стороне, он всегда возвращался в дом, к жене. И женщина смирилась с таким положением. Но в этот раз нарисовалась богатая Кристина. Глуповатая, страшноватая, но Виктора у Елены она увела.
   Кристина Толстолобова, единственная дочь местного богатого банкира, поклонника Елены. Она не отличалась красотой. Крупная, высокая, лицом похожая на Ксению Собчак, она имела в их кругах прозвище Кобылка. Но у Кобылки было большое приданное. Толстолобов очень любил дочь. Хоть ему и не понравился избранник Кристины, упрямая дочурка настояла на своем. Отца она послала к Елене, чтобы он сказала, что красавец Виктор хочет расстаться с женой, а то сам он никак не решается. Папочка пошел, сказал, оригинально сказал. Елена так надеялась, что это все неправда. Но вечером Виктор, облегченно вздохнув, подтвердил, что уходит к Кристине. Узнав, что Елена в курсе, муж преобразился. Вместо плакатного внимательного героя с мужественной внешностью впервые Елена увидела холодного, расчетливого красавчика, который продаст себя ради денег. Елене муж предложил освободить квартиру, потому что Кристя хочет жить здесь. Лена сначала расплакалась, почувствовала себя несчастной. Она помнит, как бросилась с отчаянным плачем, которого сама от себя не ожидала, к мужу в ноги, просила не бросать её.
  -- Витя, Витенька, - умоляла она его, - не бросай меня. Я не могу жить одна. Весь смысл моей жизни в тебе. Как мне без тебя...
  -- Научишься, - равнодушно ответил муж. - Можешь теперь, чтобы не скучать, идти в детдом за любым пачкуном. Ты же всегда ребенка хотела.
   Это равнодушие немного привело в себя Елену. Женщина встала.
  -- Витя, тебе плохо было со мной? - спросила она негромко.
   Виктор осмотрел безукоризненный свой дом, созданный Еленой, свой чистый, без единой морщинки костюм, красивую, элегантную жену. Даже слезы не портили её внешности.
  -- Или я тебя по ночам не устраивала? - тихо продолжила Лена. - Тебе не жалко все менять?
   Муж равнодушно молчал. В женщине стала шевелиться обида. Ну, выбрал бы Виктор красавицу, молодую, обаятельную, она бы поняла, а то у его не первой молодости Кобылки во внешности есть что-то явно собачье: длинный утиный нос, большая нижняя челюсть.
  -- Ты горячая штучка, - цинично произнес муж, глядя на плачущую Елену, - при этом красивая женщина и хозяйка отличная.
  -- Что же тебе не хватает? Денег?
  -- Денег всегда не хватает, - поспешно ответил муж, уводя в сторону разговор. Пытался все-таки скрыть, что продавал себя за деньги. - Причина в другом. Ты, Леночка, бесплодна. С тобой по ночам, такое у меня чувство, трудишься понапрасну, вхолостую. Ты никогда не сможешь родить детей.
   Это был самый больной удар. Ленка моментально сникла и замолчала. Потом медленно спросила:
  -- Ты теперь хочешь иметь детей?
  -- Нет, - ответил муж. - Не хочу. Но мне было бы приятно сознавать, что женщина может родить от меня. А ты, получается, неполноценная...
  -- Ты врешь, Витечка, - медленно сказала Елена. - Тебе нужны только деньги. Ты променял меня на деньги. Не на Кристину! Что ж, ей хуже...
   Расстроенная Елена продолжала оставаться все такой же привлекательной и красивой. В ней проглянуло что-то новое - уверенность в себе. Когда-то Виктор боялся этой черты в жене, потому что такая Леночка могла и сама от него уйти. В мужчине сработал старый рефлекс. Он подошел, попытался обнять жену.
  -- Пожалеть решил напоследок? - Лена резко оттолкнула его.
   И это привело Виктора в его обычное состояние, мужчина был уверен, что эта женщина, как всегда, подчинится ему.
  -- А хоть и пожалеть, Леночка, - ласково произнес Виктор, уверенный в своей власти над ней. - Ты всегда любила физическую близость, - его руки потянулась к женской груди. - Давай попрощаемся как муж и жена, давай я тебя утешу на прощание. Кто знает, сколько тебе быть одной? Да и Кобылка уступает тебе в темпераменте.
  -- Сравниваешь, - Лена брезгливо оттолкнула его, вышла из комнаты, заперлась в спальне.
  -- Зря ты так, Леночка, - проговорил муж под дверями спальни. - Мы могли бы полюбовно договориться. Поселишься где-нибудь неподалеку, я буду к тебе заезжать. Ты умеешь доставлять наслаждение как никто другой. И тебе никого не надо искать. Нам по-прежнему будет хорошо.
   Женщина молчала. В душе была страшная опустошенность. Толстолобов предложил ей стать женой, а муж любовницей. Слез тоже не было.
   Утром Елена ушла из своего прекрасного дома. С ним было легче всего расстаться. Елена в глубине души не любила своё новое роскошное жилье.
  -- Наверно, я предчувствовала, что недолго здесь проживу, - подумала она и бросила на стол ключи.
   Её приютила Настя. Она привезла её вещи женщины и самое главное, за что теперь Елена ей очень благодарна: она сбросила на флешку все её дизайнерские разработки и задумки, так как компьютер Виктор не отдал - в доме уже всем распоряжалась Кристина. Оставшиеся в компьютере разработки Анастасия предусмотрительно стерла. Та же самая Настя и дальнейшие разговоры вела с Виктором. А в Елене начали просыпаться совсем другие чувства. Это началось после попытки женщины поговорить с единственной сестрой мужа Машей, чтобы та помогла ей образумить мужа. Маша её не поддержала, она била тоже по самому больному:
  -- Ты не родила Виктору наследника, - заявила золовка, прекрасно зная, что дети никогда не нужны были её брату. - Нам нужен продолжатель фамилии.
   Впервые Лена зло ответила:
  -- Было бы что продолжать. Тоже мне нашлись князи с великой родословной. Лучше бы о матери колхознице вспомнили.
   Она начала потихоньку ненавидеть мужа, всю его родню. Правду говорят, что от любви до ненависти один шаг. И это дало силы. Настя поддержала её.
   Через некоторое время Елена, увидев в новом джипе мужа с будущей женой, окончательно озлилась. Появилось желание уехать, бросить все, лишь бы не видеть никого. Анастасия предостерегала:
  -- Не подписывай никаких бумаг. Ты вкалывала все эти годы, на себя лишней копейки не потратила, требуй половину имущества.
  -- Мне и так принадлежит половина грибных акций, - устало ответила женщина. - На мне квартира, машины и гаражи. Но мне этого не нужно.
  -- Вот пусть Витечка все у тебя и купит, - вразумляла Анастасия подругу. - У него тесть богатый. Заплатит. А то из квартиры ушла - живи, Витечка, и здравствуй, на машине своей роскошной катайся. А Ленке старые "Жигули" подойдут.
  -- Ничего мне не надо от него, - брезгливо передернула плечами Елена. - Видеть никого не хочу.
  -- Как жить дальше собираешься?
  -- Я уеду в другой город, где меня не знают и не будут судачить обо мне. Я начну все заново.
  -- Дура ты, Ленка, - вздохнула Анастасия.
   Елена не ответила. В голове женщины складывался план мести бывшему мужу. Разбогатеть и отобрать все у него. Для этого можно было воспользоваться самым простым вариантом - предложением Толстолобова. Стать женой банкира и превратить в ад жизнь бывшего мужа и Кристины.
  -- Нет, - отмела этот вариант женщина, - Толстолобов очень любит свою дочь. Не даст её жизнь сделать адом. Да и противен он мне. Ведь спать с ним придется, если бы только дом вести...
   Елена потребовала, чтобы бывший муж, в первую очередь, купил ей трехкомнатную квартиру в любом месте, только подальше от них.
  -- Тогда поговорим и об остальном имуществе, - резко заявила она. - Пока у меня не будет жилья, даже не заикайся о совместно нажитом имуществе. Срок тебе - месяц.
  -- Хорошо, - согласился муж.
  -- Оформим письменно наше соглашение, - потребовала Елена.
   Она обговорила все требования к квартире: метраж, количество комнат, этаж, даже деньги на ремонт, на новую мебель, но она забыла упомянуть, что квартира должна быть в крупном городе.
   Об этом она задумается позже, когда увидит свое новое жилье в поселке городского типа, а пока поехала навестить брата и отца, которых не видела много лет. Лежа ночью в вагоне на жесткой полке, дала себе клятву: "Я никогда не буду больше плакать из-за мужчины, я никогда не поверю ни одному мужчине, я никогда не буду больше замужней женщиной. Любой, кто посмеет претендовать на мое тело и душу... нет, на душу никто не будет претендовать, а тело... Плоть глупа, особенно моя, ей нужен мужчина. Но я начну диктовать своему телу новые законы, я научусь жить без мужчин. Пусть у меня не будет счастья, но я обрету покой. Я никогда не буду больше плакать. Не один мужчина не увидит моих слез и не войдет в мою жизнь. Я буду зла и эгоистична. Я буду богата. Отныне нет ласковой и нежной Леночки, есть равнодушная, злая и расчетливая Ленка. И эта Ленка перекупит все акции бывшего мужа, просто так, из принципа, и продаст его предприятие чужим людям".
   Немного погодя добавила:
  -- А ты, Витечка, так и быть, живи со своей Кобылкой в моем доме. Мир вам да любовь. Я не желаю вам несчастий. Только есть у меня предчувствие, что недолго вы там проживете. У этой квартиры плохая аура. Мы купили её по дешевке. Воспользовались несчастьем людей, за что я уже расплатилась. Твоя теперь очередь, бывший муженек. Я помню, как ты радовался, найдя эту квартиру. Мы воспользовались несчастьем людей. Въехавшая в эту квартиру семья не успела расставить мебель, как умер глава семьи. Умер, не болея, даже причину смерти не установили. Его жена не смогла там жить, она, можно сказать, убежала, уехала с детьми в другой город. Нет, Витечка, я не желаю тебе смерти, у меня просто плохие предчувствия. Я рада, что рассталась с этим жильем.
   Ночью в поезде она увидела в очередной раз сон по свою дочку.
   Голубоглазый ребенок сидел на жесткой вагонной полке.
  -- Алиска, - обрадовалась Елена. - Ты уезжаешь со мной?
  -- Нет, мама, это ты ко мне едешь, - ответила девочка. - Мы скоро будем вместе.
  -- Нет, не будем, Алиска, у нас нет папы. Кто даст одинокой женщине ребенка?
  -- Ты, мама, сама меня родишь. От папы. Папа у меня есть. Мы скоро будем все вместе. У нас все будет хорошо!
   Елена поспешила к дочке, чтобы обнять её, но девочка опять исчезла.
   Этот сон в этот раз, как ни странно, успокоил Елену. Проснувшись, женщина не плакала, она жалела, что не смогла обнять и поцеловать снившуюся ей девочку. Елена лежала и тихо улыбалась. "Как жаль, что я не умею рисовать, я бы сделала портрет своей дочки, которая мне уже не раз снилась. А может, использовать компьютерную графику? Ах, да! У меня пока нет компьютера!"
   Уже успокоенная, Елена приехала в родную деревню к отцу и брату. Папка обрадовался, тайком вытер слезы, он несколько лет не видел дочку. Виктор не любил, когда жена уезжала из дома. Елена равнодушно сообщила своим родным, что ушла от мужа, что будет теперь жить по другому адресу. Старый батя, который уже несколько лет жил с семьей брата, философски заметил:
  -- Вот и хорошо, дочка. Мне никогда твой Витек не нравился. Скользкий он у тебя. На такого в бою нельзя положиться.
   Ленка невесело улыбнулась. Поглядела на сельское житье брата, на старого уже отца, на его заношенные, плохо простиранные рубашки, (а какой щеголь был папка при маме), засучила рукава, стала приводить все в порядок. Жена брата, Наталья, баба была добрая, но смертельно уставшая от большого хозяйства. Да и когда ей за батей следить, у брата огромное хозяйство, успевай только поворачиваться, а деньги, что выручали, выращивая скотину, все уходили на детей, в институте учились племянники Елены, на платном отделении. Младший, Ванька, жалел родителей, сам подрабатывал, а старший только на родителей рассчитывал. И деревенскую продукцию, и деньги тащили отец с матерью в общежитие, Сашке все мало было, только успевали в деревне получать письма с просьбами о деньгах. Младший Иван обходился меньшими затратами.
   Елена пробыла у брата недолго, всего две недели. Выстирала весь немногочисленный батин гардеробчик, пополола грядки. Поплакалась тайком от бати Наталье в жилетку, что муж её променял на другую, сочувствия не дождалась. Потом сходила на могилу матери, которой давно не было в живых, позвонила Виктору, узнала, что квартиру он ей купил. Сразу решила уехать. Не любила она эту деревню - сюда не успела приехать вовремя скорая помощь, и мама умерла от сердечного приступа, а ведь она была еще не старой.
   Елену провожали брат и отец. Женщина, глядя, с каким аппетитом немолодой её батя ест купленное ему в вокзальном ларьке мороженое, огляделась в поисках банкомата. Слава Богу, был один возле вокзала. Елена сняла небольшую по её прежним меркам сумму, протянула деньги отцу.
  -- Куда столько много? - испугался батя.
  -- Это, папка, тебе на конфетки, - сказала она. - Ты любишь сладкое. Пенсию-то, небось, всю в семью отдаешь?
  -- А как же иначе, дочка? - удивился отец. - Я с ними живу. Наташка все мне покупает. Да и сама помнишь, когда меня вышвырнули на пенсию, кто нас приютил?
  -- Помню, - улыбнулась Елена. - Наталья с Михаилом.
   Отец Елены был кадровым военным. За чинами не гнался, был честным хорошим офицером, солдаты его любили, звали батей. Батя воевал в Афганистане, там погибла его первая жена, мать Михаила. Маленького Мишу растила мать Елены, вторая жена отца. Только и ей Бог не дал долгой жизни. Крепкого здоровья никогда у неё не было, но она без единой жалобы объехала с мужем все приграничные гарнизоны. А потом батю отправили на пенсию. Ему было всего сорок пять. Ни квартиры, никакого другого жилья он не получил. Михаил к тому времени был женат, жил в деревне Гвардеевке, откуда была родом его родная мать. Сын не пошел по стопам отца, военная служба его не прельщала. Он стал обычным шофером, женился на трудолюбивой деревенской девке Наташке, что была соседкой его родной бабушки. От бабушки им остался и дом. Там они и жили.
   Когда батя стал не нужен, остался без своего угла на пенсии, то старший сын позвал батю к себе, пока не решится проблема с жильем. Приехал батя на время, получилось навсегда. Умерла мать Елены через полгода. Всегда стройный, с отличной военной выправкой, отец сгорбился, помрачнел, начал попивать. Решительная Наталья не дала ему спиться. Ленка к тому времени училась уже в пединституте, в деревню назад не собиралась. Потом встретила Виктора, вышла замуж. Муж не любил родню Елены, а она кроме Витечки своего ничего не видела долгие годы. Вот и остался батя с семьей Михаила навсегда в деревне.
  -- Все есть у меня, дочка, - повторил отец, привлекая внимание дочери. - Наташа все мне покупает. Да мне много и не надо.
  -- Все, да не все, - подумала Лена. - Что-то я не видела, чтобы она печеньем тебя баловала, а ты всегда его любил. Могли бы с Мишкой и без пенсии твоей обойтись или хотя бы вкусненького тебе купить.
  -- Ладно, пап, я буду присылать тебе денежек немного, побалуешь себя, - сказала она вслух, а про себя продолжила: - Как же раньше я не догадалась подбрасывать бате денежек. Хотя вряд ли Виктор мне дал это сделать.
   Ленка поехала к новому месту жительства.
   Бывший муж поступил жестоко. Он поселил жену-дизайнера в деревне. Ленка позвонила ему, потребовала объяснений, Виктор засмеялся в ответ. Елена напомнила ему, что часть недвижимости формально принадлежит ей. Виктор засмеялся, сказал, что именно такую квартиру она просила, а про деревню или город мы не говорили.
  -- Но ты помнишь, я могу поселить тебя рядом с собой, навещать иногда...
  -- Запомни, - зло крикнула Ленка, - пока у меня не будет в городе квартиры, подальше от тебя, я не подпишу ни одной бумаги.
  -- Запомни, - в тон ей проговорил муж, - у нас письменное соглашение. Я выполнил все пункты. Не подпишешь бумаги, денег у тебя не будет тоже. И, кроме того, у меня есть твоя генеральная доверенность на управление твоей частью имущества. Пока срок не истек...
  -- Но на продажу её действие не распространяется.
  -- А я пока и не продаю недвижимость.
   На этом разговор завершился. Ленка зло швырнула трубку. Через неделю её банковская карточка, на которой были перечислены деньги за последний заказ, оказалась заблокированной. Ленка выругалась, призывая кару на голову Виктора, Кристины и её папаши, в чьем банке были Ленкины деньги. Хорошо, что у неё были еще небольшие сбережения на кредитке другого банка. Это её школьная зарплата за весь год. Раньше в ней не было нужды, Ленка и не снимала оттуда деньги. Решила и теперь приберечь. Слава Богу, что женщина успела кое-что снять с первой кредитки и закупить все для ремонта и часть мебели. Трехкомнатную квартиру в поселке городского типа она отремонтировала собственными руками. На школьные деньги докупила недостающую мебель. Жизнь женщина начинала с нуля. Жить надо было на что-то. В местной школе ушла в декрет учительница истории. Ленку взяли на её место.
   Женщина оглядела свое новое отремонтированное жилье:
  -- В общем-то, ничего, - решила она.
   Пришедшая соседка Алка, тоже учительница, с которой она сдружилась, сказала:
  -- А у тебя очень хорошо. Квартирка получилась такая солнечная. Я живу под тобой, у меня такое же расположение комнат, а выглядит совсем по-другому. Как тебе удалось так сделать?
  -- Обои светлые, - отшутилась Ленка.
   Она не стала говорить о другой своей работе, о том, что в П-ске у неё было прозвище "Солнечный дизайнер".
  
  -- После развода с мужем оказалась я здесь, - говорила Ленка, лежа в постели с Константином, малознакомым мужчиной, - Только теперь я понимаю, что сплоховала. Не продумала своих требований. Я осталась без всего. Уступила огромную городскую квартиру, оставила машину, правда, она уже была старая... Даже мои банковские карточки заблокированы оказались. Виктор на прощание бросил мне небольшую сумму, вот хватило на косметический ремонт. Но хуже всего, что здесь деревня. Где взять богатых людей? Я неизвестна в состоятельных кругах вашего города. А я неплохой дизайнер. Но я все равно прорвусь!
   Вот и все, что она сказала Константину. Лена не стала говорить ничего про недвижимость, которой формально владела, про большие деньги, что нажил муж с её помощью. Тот недавно прислал ей сообщение, интересуясь, хватает ли ей учительской зарплаты на жизнь, и напомнил, что её очередь подписать все бумаги. Елена ответила: "Подписывать ничего не буду! Учителям обещают повысить зарплату! Проживу".
   Косте стало жалко эту ласковую женщину. Как ей помочь? Она не жаловалась, рассказывая про свои затруднения, просто констатировала факт, словно удивляясь случившемуся. И еще одно понял мужчина - Ленка не примет его помощи. Хотя... У мужчины мелькнула интересная мысль. Он знал, что сделает, как поможет ей. А пока он заботливо обнял женщину, поцеловал голубую жилку на виске и спросил совсем о другом:
  -- Мы не предохраняемся. Ты не боишься беременности?
   Его серо-стальные глаза внимательно смотрели на женщину. Ленка боялась их, боялась, что может в них утонуть навсегда, что они могут заглянуть в самую душу и прочесть о ней все-все.... А беременности она не боялась. Она всегда мечтала о ней. Даже в эти тяжелые дни она часто думала о голубоглазой дочке, которой у неё не было.
  -- Нет, - с горечью ответила Лена. - Не боюсь. Это исключено. И ты не переживай. Не будет беременности! Меры приняты... - и грустно продолжила про себя, - приняты самой матушкой-природой, которую считают мудрой. Почему же она со мной так намудрила?
   А потом подумала:
  -- Был бы у меня ребенок, девочка маленькая, на фиг вы все тогда мне нужны. Особенно Виктор. Господи, как я хочу ребеночка, своего ребеночка. Ведь существуют суррогатные матери... Но это мне теперь совсем недоступно, с учительской зарплатой...Стоп.... Я не буду плакать....Я никогда не буду плакать...
   Но одинокая слеза все же выскользнула из глаз. Костя нежно поцеловал влажную щеку.
   Мужчина провел в доме Ленки два дня. Ему было хорошо. Ленка готовила просто божественно. Константин ел весь день. По его просьбе женщина сварила супу.
  -- Люблю супчик, - приговаривал Костя, поедая в обед вторую порцию. - Самое лучшее на свете блюдо.
  -- Люблю кормить мужчин, - в тон ему отвечала Елена. - Самое приятное на свете занятие.
   Вспомнив, как все подсчитывала Валентина, покупая иной раз на дачу по его просьбе что-либо из еды, Константин пытался дать женщине денег, на что Ленка саркастически осведомилась:
  -- И в какую же сумму ты меня оцениваешь? Какой тариф за день? За ночь какой? Говори, говори, я, может быть, после твоей оценки работу сменю. Пойду на дорогу, в путевые подруги...
   Костя смутился, замолчал, подумал про себя:
  -- А Валька всегда брала деньги. Чеки строго предъявляла, только я их все равно не смотрел. Знаю, что давал больше, чем она тратила. Ладно, с Ленкой в следующий раз поступлю умнее.
   Но следующий раз наступил нескоро. По делам своей фирмы Косте пришлось уехать надолго. Срочно начинали строительство огромного торгового комплекса. Ильина пригласили руководить строительством. К месту своей работы Константин добирался шесть часов на машине.
  -- Ну и к лучшему, - решила Ленка, когда Константин исчез. - А то я могу привязаться к ласковому Костику. А мне надо создавать свой авторитет в дизайнерских кругах, мне надо разбогатеть.
   Она разместила свое объявление в Интернете. Ей повезло. Какой-то новый русский буквально через неделю откликнулся и попросил отделать дачу, что была расположена рядом, в Соловушкино. Переговоры вела Ленка с его женой, немолодой, сдержанной женщиной. С хозяином так и не увиделась. Тот был, по словам жены, за границей. Жена нового русского была покладистая и ко всему равнодушная. Она тут же соглашалась со всеми предложениями Ленки. На дачу не приехала, пока не были закончены работы. В оформление дома Елена вложила всю душу. Это была её первая здесь работа. Ей надо зарекомендовать себя с лучшей стороны. Елене очень хорошо заплатили. В первые же дни работы хозяйка, узнав, что у женщины нет компьютера, прислала ей новый дорогой ноутбук для работы, а потом оставила в качестве подарка. Работой, по её словам, она была очень довольна, но благодарила сдержанно. Муж её передавал слова благодарности по электронной почте и обещал рекомендовать Елену своим знакомым.
   У Елены было прекрасное настроение. Она решила, что вступила в полосу удач.
   Костю Елена иногда вспоминала. Он, считала женщина, вернулся к Валентине, что неудивительно: их связь, по словам Алки, длилась несколько лет. Валька в учительской несколько раз обмолвилась, что Костя заезжал к ней, даже продемонстрировала его подарок - красивую брошку. Елена только удивилась про себя: "Мог бы и золотую подарить. А то явная подделка, бижутерия. Вроде бы Костя состоятельный человек". Но тут же отогнала эти мысли: "А мне какое дело. Хоть из нержавейки пусть будет брошка!" Ленка постаралась равнодушно отнестись к этим всем фактам. И ей почти удалось. Другие, более важные вопросы стали волновать женщину.
   Константин не мог бросить строительство ни на один день, ни у какой Валентины он, конечно, не был. Приехал мужчина только перед Новым годом, тридцать первого декабря. Заскочил ненадолго к себе домой. Клавдия обрадовалась. Хотела быстро что-то сварить, но Костя отказался, сказал, что уезжает на дачу.
  -- К Вальке опять едешь? - нахмурилась тетка. - Дома не посидел, с сыном не встретился.
  -- Встретился, Клавушка, встретился. Только Денис быстро ушел. А подарок от меня взял в этот раз.
  -- Вот и ладненько, - обрадовалась тетка. - А к Вальке не надо, не едь! Останься дома.
   Она, как и покойная мать, не любила Валентины.
  -- Нет, Клаша, не останусь. Да ты не переживай! Я не к Вальке, - ответил Костя. - К другой женщине, умной, доброй, красивой и ласковой. Тебе обязательно понравится!
  -- Таких не бывает, - засмеялась тетка.
  -- Бывает, - ответил мужчина. - Ленкой зовут. Я вас познакомлю, вы подружитесь!
   Но Ленки дома не оказалось. Костя поехал в Соловушкино.
  -- Потом вернусь за Еленой, - решил он. - Пока подготовлю все на даче.
   Он отвез туда кое-каких продуктов, шампанского. Прошелся с интересом по дому, где давно не был. На даче был полный порядок. Походив по комнатам, полюбовавшись своим большим домом, Костя поехал назад. По пути подвез Вальку. Он не знал, что Валентина засекла его машину, когда мужчина проехал мимо её дома, не посигналив, к себе на дачу.
  -- Все равно не упущу, - сказала Валентина и, быстро одевшись, пошла пешком в Соловушкино.
   Уже темнело. Когда вдали показывались зажженные фары, Валентина разворачивалась и делала вид, что идет из Соловушкино. Трижды была ложная тревога. На четвертый раз её старания увенчались успехом. Костя догнал её на своем джипе, остановился и повез её, но не к себе на дачу, как ожидала Валентина, а в обратный путь, в Кочетовку
  -- Может, зайдешь? - пригласила Валентина, все еще надеясь, когда машина остановилась возле её дома.
  -- После как-нибудь, - отговорился Константин, удивленный приглашением. - Сегодня мне некогда.
   В это время мимо проезжал Федька, посигналил. Костя махнул рукой, что не поедет в Соловушкино. Валентина, увидев, что Федор затормозил, стала величественно вылезать из машины. Так, чтобы тот заметил. И Федька заметил. Он посигналил еще раз и уехал. Валентина стояла, не закрывая дверцы, пока не скрылся за поворотом Федор. Косте неудобно было сказать ей, что ему пора.
  -- Надумаешь, заворачивай, я всегда дома, - сказала Валентина. - Ты что-то давно ко мне не заезжал.
  -- Некогда мне было. До свидания, - ответил Костя и поехал разыскивать Елену.
   Валентина моментально вылетела из головы. Все мысли были только о Ленке.
  -- Наверно, это моя судьба, - думал он. - Я не видел её больше месяца, но вспоминал каждую свободную минуту.
   Больше всего, будучи в отъезде, он ругал себя, что не может позвонить ей. У Ленки не было сотового телефона, так она сказала. Но ничего, сегодня он разыщет Елену, а телефон он ей подарит к Новому году и будет регулярно звонить.
   Уже подъезжая к кочетовским многоэтажным домам, Костя осветил фарами двух женщин. Мужчина узнал их, это были Алка и Ленка. Они стояли на обочине, пропуская машину. Уже было темно, Константина за рулем они, конечно, не разглядели.
   Приближался Новый год. Алка звала подругу в Соловушкино. В этой деревне у Федьки остался родительский дом, они собирались встретить там наступление Нового года. Елена никак не могла принять решения. Но другой компании не предвиделось. Других друзей женщина так и не завела в деревне. Она решила принять предложение подруги. За ними должен был приехать Федька. Но он что-то опаздывал. Елена и Алла собрались, вышли на улицу, пошли по дороге, чтобы встретить Федора. Машин на дороге обычно бывало немного, но в предновогодний вечер их как разобрало, без конца попадались. Какой-то джип раз пять объехал их.
  -- По кругу что ли кто ездит? - высказала предположение Алка. - Кто бы это мог быть?
   Елена засмеялась:
  -- Сейчас он остановится, дверка распахнется, выйдет коротко стриженный молодой человек и скажет: "Здравствуйте, Алла Алексеевна. Узнаете?"
   Женщина говорила, подражая басовитому мужскому голосу.
  -- Узнаю, узнаю, - смеясь, подхватила шутку Алка. - Так и так тебя зовут, я тебя учила в таком-то году. Ой, как ты вырос, изменился!
  -- Правильно, - засмеялась Ленка.
  -- Боже мой, - вздохнула Алка. - Какие мы уже древние!
   Федька должен был давно подъехать, а его все не было. Алка ругалась, что тот задерживается. А Ленка вдруг с отчетливостью поняла, что она среди них лишняя будет. У Алки любовь с Федькой, а она жалеет подругу, тащит с собой.
  -- Вот что, Алл, я провожу тебя до поворота и вернусь назад, - решительно сказала Елена.
   Алка особо возражать не стала. А Ленку не пугала перспектива одной провести Новый год. У неё вообще в последнее время было превосходное настроение. Алка видела это. Джип обогнал их в очередной раз, подмигнул фарами.
  -- Придурок какой-то! - выругалась Алка.
   В это время подъехал Федька. Подруга села в его "Жигули", Елена попрощалась и пошла домой. Вдруг сзади засигналила машина. Ленка обернулась. Её догоняли Алка с Федькой.
  -- Лен, - выскочила из машины Алка, - может, все-таки поедешь с нами?
   Ленка отрицательно качнула головой.
  -- Лен! Не приедет Костя, - неожиданно затараторила Алка. - Федька мне запретил говорить, а я все-таки скажу. У Вальки он. Федька видел их у дома Вальки. Валька вылезала из его машины. Они из Соловушкино вместе ехали. Не надо ждать Костю
  -- Алл, - Елена была искренне удивлена. - Я не жду Костю. Почему ты так решила? И с вами я не поеду. Посижу одна перед телевизором. В этом ничего нет страшного. У меня все хорошо.
   Ленка не была похожа на расстроенную женщину. Лицо её светилось, на губах блуждала теплая улыбка. Успокоенная Алка уехала. Ленка медленно пошла домой. Был чудный вечер, ни единого дуновения ветерка, медленно падали снежинки, исполняя свой вечный хоровод. Ленка смотрела на них и вспоминала личико теперь часто снившейся ей дочки. И улыбалась. На душе было хорошо-хорошо. Она в этот вечер любила всех. Она с недавнего времени начала любить всех. Год для неё завершался неплохо. Ленка заработала деньжат, отослала бате побольше в этот раз. Тратить не стала. Женщина очень надеялась, что слух о её работе пойдет по А-ску. Жизнь наладится. Когда перед ней затормозил примелькавшийся уже джип, она не удивилась. Это был Костя. Все же подсознательно она ждала его, думала о нем. А с другой стороны, как не думать, ведь...
  -- Садись, - распахнул мужчина дверцу.
   Ленка села. Костя хотел её поцеловать. Она равнодушно оттолкнула его.
  -- Косточка, я брезгливая, - спокойно сказала она.
   Костя не понял её слов и вопросительно смотрел на неё.
  -- Ты видел Валентину? - спросила женщина.
   Мужчина кивнул головой:
  -- Да, я подвез её.
  -- И всего? - уточнила Ленка.
  -- И всего, - пожал плечами Костя.
  -- Не верю, - ответила Ленка и вылезла из машины.
   Озадаченный мужчина остался сидеть. Он ничего не понимал. Вдруг раздалась незнакомая трель звонка. Это Ленка выронила свой телефон.
  -- А говорила, что нет у неё телефона, - подумал Костя. - И я поверил ей. Подарок купил. Не возьмет теперь!
   На дисплее высветилось: "Виктор". Костя не стал отвечать.
  -- А номер, Леночка, твой я узнаю сейчас, - пробормотал мужчина.
   Недолго думая, он набрал на Ленкином мобильнике свой номер. Через несколько секунд номер Елены высветился на дисплее его телефона. Костя быстро занес его в память. Номер СИМ-карты был п-кий.
  -- Вот ты откуда, Елена Прекрасная, - понял мужчина. - Пусть никакой п-ский Виктор на тебя не рассчитывает. Ты будешь моей женщиной!
   Он поехал догонять Ленку, что медленно шла вперед. Догнал, вышел из машины, не слушая её возражений, сгреб в охапку, поднял на руки и понес в машину.
  -- Мы едем ко мне на дачу, - объявил он.
  -- Нет, - сжала упрямо губы Ленка.
  -- Я не отпущу тебя. Ведь в одиночестве будешь сидеть на Новый год.
  -- Буду, - упрямо проговорила Ленка.
  -- Вот и поедешь со мной.
   В это время опять зазвонил Ленкин телефон. Она автоматически сунула руку в карман. Телефона не было. Он был в руках Кости.
  -- Ты его уронила, а тебе какой-то Виктор уже второй раз звонит.
   Ленка сердито выдернула телефон из рук мужчины и сбросила звонок.
  -- Пошел он к черту, - пробормотала женщина и заблокировала телефон.
   Настроение у неё ухудшилось. А Костя обрадовался - ничего не обломится какому-то Виктору. Вроде так её мужа звали.
  -- Лен, ну поехали ко мне на дачу, - тихо попросил Костик. - Вместе встретим Новый год.
  -- Нет, - подняла голову Ленка, в её глазах светилась злость. - Не поеду я на твою дачу. Ты там с Валькой был.
  -- Да не было там Вальки. Я её видел, довез до дома и все!
  -- И все? - недоверчиво посмотрела женщина.
  -- И все, - еще раз подтвердил Костя.
  -- Поехали лучше ко мне. Только праздничного стола у меня не предвидится. Я не собиралась оставаться дома.
  -- А супчик есть?
  -- Сварю, - засмеялась от неожиданного вопроса женщина.
   Зло уходило из её лица, заменяясь привычной лаской, которой так не хватало мужчине.
   По пути Костя заскочил в магазин, Ленка осталась в машине, она приказала купить охлажденную курицу.
  -- Успею зажарить, - пояснила женщина. - А салатики у меня есть из чего сделать.
   Новый год Костя и Елена встретили вместе. Ленка, словно отбросив что-то от себя, хлопотала, ласково оглаживала, обихаживала Костика, а тот наслаждался теплом и уютом её дома. Их идиллия резко оборвалась к вечеру первого января. Константину позвонили с далекого строительства. Ласковый взгляд мужчины мигом преобразился. Ленка готова была поклясться, что серо-стальные глаза мужчины приобрели еще более металлический оттенок. Женщина поежилась:
  -- Я боюсь его глаз! - подумала она. - Оказывается, ласковый Костик умеет быть очень жестким. Но что у него произошло все-таки?
   На строительстве случилось несчастье. Обрушилась стена строящегося комплекса. Пострадали люди. Погиб один человек. Костя бросил все и срочно уехал. Он обещал звонить Ленке.
  -- Я знаю твой номер, буду звонить, - сказал он на прощание. - Я приеду через неделю.
   Ленка молчала. Потом медленно выдавила из себя:
  -- Костя, пойми меня правильно. Ты мне ничем не обязан. Нас ничто не связывает. Ничего не стоит обещать. Надо, поезжай. Приедешь - значит, приедешь, не приедешь - значит, не приедешь.
  -- Ты будешь меня ждать? - поднял на неё вопросительные глаза мужчина.
  -- Нет, - упрямо ответила Елена, уходя от взгляда Константина.
   Костя, собираясь, увидел её тоненький перстенек, что лежал в ванной на полочке возле зеркала. Он надел его на мизинец, чтобы приблизительно знать размер. Мужчина хотел привезти женщине через неделю подарок. Там, где они строили торговый комплекс, была небольшая ювелирная мастерская, в которой делали женские украшения из местных самоцветов. Косте очень нравились перстни. Вот и решил узнать размер Ленкиного пальца, надел её колечко. А оно не снялось. Так и уехал с ним.
  -- Привезу через неделю и его, и еще несколько штук, - сказал он. - Пусть у моей Елены Прекрасной все пальцы будут в кольцах. А её золотое колечко станет моим обручальным.
   Ленка не дождалась ни звонка от Костика, ни самого Костика. Она выругала себя дурой и решила успокоиться.
   Костя не мог оставить строительство и не мог дозвониться Ленке. Абонент был постоянно недоступен. Мужчина не знал, что Ленка, ожидая его звонка, быстро поменяла п-скую сим-карту на а-скую, будучи в полной уверенности, что Костя знает именно этот номер. Да и бывший муж зачем-то пытался ей дозвониться по старому номеру. А второго номера не знал Костя. Не знал и Виктор. Так что Ленке никто не звонил больше.
   Выйдя после рождественских на работу в школу, Ленка услышала, как Валька рассказывает, что Костик был у неё, приехал под вечер первого числа, оставался у неё на ночь, потом все рождественские каникулы навещал. Подарил золотое колечко. Валька подняла вверх свой толстенький палец. Бог ты мой, там сияло кольцо, которое Ленка не могла найти после Нового года. Ленке стало очень неприятно. Валька, увидев изменившееся выражение лица Елены, желая еще поиздеваться, спросила:
  -- Хочешь посмотреть? Такое, как у тебя.
  -- Хочу, - шевельнула побледневшими губами женщина.
   Валька сняла колечко, протянула Ленке. Да, точно такое же, что она не может найти после отъезда Константина. Женщина автоматически примерила перстень на палец. Кольцо было безбожно велико.
  -- Какая же я дура, - думала Ленка. - Надо же так сглупить, решив, что Костя подарил мое кольцо Вальке, что он украл его. Нет, завязываю я со всеми Костиками. Так недолго и влюбиться. Я буду жить одна! Нет, ну все же надо такую глупость подумать! А кольцо найдется. Куда-нибудь упало, закатилось, наверно. Жалко, батин подарок. Что у меня за дурная привычка оставлять кольца в любом месте.
   Валька смотрела и не могла понять, чему улыбается Ленка, снимая медленно кольцо со своего пальца. Никто ведь в школе не знал, что кольцо Валька купила сама, специально, как у Ленки, заранее планируя сказать, что это подарок от мужчины. Но в последнее время Валькины планы давали сбои. А запланировала Валька ни мало, ни много - забеременеть от Кости и заставить жениться на себе. Пусть Ленка остается ни с чем. А то явилась неизвестно откуда, не первой молодости красавица, и сразу пыталась увести от Вальки мужчину. Где еще такого взять, чтобы щедрые денежные суммы выдавал? Хоть и не любила детей Валька и о муже не стремилась заботиться, но другого выхода не предвиделось. Только Костик перестал её совсем навещать.
  
   Костя, вернувшись домой только к февралю, в первый же день направился в Кочетовку, не дожидаясь выходных. Вдруг на выезде из города на автобусной остановке возле автовокзала он увидел Ленку. Она стояла в свободной легкой шубке, поеживаясь от холода и ветра. Февраль стоял суровый. Костя тут же подрулил к остановке.
  -- Садись, Елена Прекрасная, подвезу, куда тебя? - остановился мужчина.
  -- Ой, как хорошо, Костик, что ты появился откуда-то. Не иначе, как Бог сжалился надо мной и прислал тебя. А я то автобуса жду уже полчаса. Замерзла, опаздываю. В больницу мне надо, - оживленно ответила женщина, усаживаясь рядом, аккуратно поправляя шубу.
   Казалось, появление Константина её совсем не удивило и не интересовало. Костя не решился поцеловать женщину. Веселая Ленка была совсем чужая и поставила барьер между ними.
  -- Ты заболела? - обеспокоился Константин, услышав про больницу.
  -- Нет, - ответила она. - Я никогда не болею, я исключительно здоровая женщина.
  -- Что с тобой? - не успокаивался Костя. - Зачем тогда едешь в больницу?
  -- Так, женские проблемы, - уклончиво ответила Елена. - Я дама уже не первой молодости. Сам видишь.
   Костя внимательно посмотрел на её лицо, на больную Ленка явно не была похожа, наоборот, она светилась, в губах, в глазах затаилась радость. Её привлекательное лицо стало еще очаровательнее. В нем появилась интересная бледность. Он довез женщину до больницы и обещал подождать.
  -- Холодно на улице, я тебя отвезу в Кочетовку.
  -- Хорошо, - улыбнулась женщина. - Подожди, я согласна.
   В её глазах на минуту мелькнуло какое-то обещание, обнадежившее мужчину. Лена была в отличном настроении.
   Костя ждал её в больничном дворе. Встреча с нравившейся женщиной обрадовала его. Он представлял Ленку в своем доме. Такую заботливую, уютную, домашнюю, и, конечно же, она устроит в квартире все по-новому. В доме станет тепло и уютно, солнечно. Будет вкусно пахнуть домашними пирожками. С Клавушкой Лена подружится. Если не захотят жить вместе, Клаву можно поселить в материной квартире, Костя будет платить ей ежемесячное содержание. Оставалось сделать самое малое - посвятить в свои далеко идущие планы Ленку, получить её согласие.
  -- Я сегодня же увезу её к себе, зачем в Кочетовку ехать? - решил Константин. - Поедем сразу в Соловушкино. И согласия спрашивать не буду. Поверну туда и все!
   Неожиданно по стеклу машины постучал высокий черноволосый мужчина с красивым, но бледным лицом.
   Костя вопросительно глянул, приоткрыл стекло. Потом вспомнил, что этот мужчина в машине следовал за ними. Костя даже начал беспокоиться. Сейчас мужчина что-то хотел ему сказать. Константин вышел из машины. Черноволосый не протянул руки, но представился.
  -- Виктор Бекетов, - помолчал и продолжил: - Я муж Елены.
  -- Бывший, - для чего-то уточнил Костя.
  -- Нет, не бывший. Мы так и не оформили развод. Леночка возвращается ко мне. Я подошел сказать вам, что не надо её ждать, я тоже на машине, мы доберемся сами. Я ехал за вами. Вы чуть-чуть опередили меня, подхватив мою жену на остановке.
  -- Поэтому Ленка такая радостная, - пронеслась в голове у Кости мысль.
  -- И Лена согласна? - еще на что-то надеясь, спросил Константин.
   Его уютный дом, созданный в его воображении Ленкой, рухнул за одну секунду, как рухнула стена на его строительстве второго января и разлучила больше, чем на месяц с Еленой.
  -- Конечно, - самоуверенно ответил черноволосый мужчина. - Мы прожили с Леночкой много лет. Мы привыкли друг к другу. Да, я допустил ошибку, увлекшись другой женщиной, но Леночка поймет и простит. Она нужна мне. Леночка вернется. Её дом в П-ске.
  -- Как неприятно он говорит это слово "Леночка", - подумал Костя. - Может, поэтому Ленка его и не любила.
   Константин сухо извинился и уехал. В тот же вечер вернулся на далекую стройку. Лишь к лету, когда строительство наполовину было завершено, Константин приехал в А-ск навестить Клавдию. Съездил в Соловушкино, на обратном пути посигналил Вальке. Та, радостная, вышла из дома. И Константин решился уже, было, повернуть назад в Соловушкино, как Валька опять позвала его в свой дом. Костя зашел. Уехал утром. Как всегда, оставил Вальке деньги.
  -- Все возвращается на круги своя, - думал он. - Жить мне придется всегда одному, я упустил женщину, которая могла бы составить мое счастье. На Вальке я, конечно, жениться не буду.
   Он вспомнил дом Вальки, убогую деревенскую обстановку. Там уюта было еще меньше, чем в доме Валерии.
  -- И все равно, в Соловушкино я больше никогда не повезу Валентину, - думал Костя. - Не могу. Там я рассчитывал начать жизнь с Ленкой.
   На остановке подхватил Алку. Спросил её про Ленку.
  -- Она уехала в П-ск. Давно уехала. Что-то не возвращается. Наверно, вернулась к мужу, - ответила подруга Ленки, отводя глаза в сторону.

Прошло больше года с первой встречи Ленки и Константина на День учителя...

   С первой встречи Ленки и Константина прошло больше года. Приближался очередной Новый год. Зима стояла совсем не зимняя, сырая, промозглая, больше была похожа на неприветливую весну. Вот и сегодня вместо снега вдруг пошел дождь.
   Костя наконец-то нашел покупателя на квартиру матери. Клава позвонила, сообщила, что её знакомым нужно однокомнатная квартира. Костя ответил, что приедет на новый год и сам покажет квартиру. Клаша облегченно вздохнула. Сегодня назначена встреча с покупателем. Костя ехал показать ему деревенские апартаменты. Ехать не хотелось. Опять станет больно на душе, опять вспомнит Елену. Но квартиру обязательно надо продать. Верная Клавдия пусть живет с ним. Мужчина договорился встретиться с покупателем вечером, в шесть часов. Потом Константин вернется домой, в А-ск. На дачу мужчина разлюбил ездить. Он опять навещал Вальку, только очень редко, и теперь Валентина всегда пускала его к себе. Костя припарковал машину возле подъезда, поднялся на четвертый этаж, глянул на дверь соседки. Вместо старой, обшарпанной, он увидел новую, железную.
  -- Наверно, продала квартиру, вернулась к мужу. Недаром она такая веселая была во время той встречи в А-ске, - подумал он. - Новые жильцы переделают все по своему вкусу.
   Стало жалко солнечной Ленкиной квартиры, где мужчина провел всего несколько суток, где ему было так хорошо. В душе шевельнулась прежняя боль от потери Елены. Не зная зачем, Константин позвонил в соседнюю дверь.
  -- Спичек попрошу, - решил он, оправдывая свои действия, загоняя в самый дальний закоулок души мысль: а вдруг Ленка здесь, вдруг не уехала к мужу?
   Дверь открыла Ленка. Оживленная, в домашнем ситцевом халатике. Она была другая, не такая, какой последний раз видел её мужчина. Изменился цвет волос, они теперь были светло-русые, гладко причесанные, схваченные сзади заколкой крабом. Не было длинных ярких ногтей, косметики на лице. Елена немного поправилась. Но Костя всегда питал слабость к пышным женским формам. Выглядела женщина просто и мило. В глазах светилось какое-то новое чувство, словно она приобщилась к великой тайне, недоступной другим. Константин чуть не застонал: до чего же захотелось обнять эту женщину, поцеловать её.
  -- Косточка? - удивилась Елена, высоко подняв тонкие брови. - Ты опять появился? Как красное солнышко зимой. Когда? Откуда? Зачем? Тебя так долго не было. Даже Валька про тебя ничего больше никому не рассказывает. А ты вот здесь, на моем пороге!
  -- Мне спичек надо, газ нечем зажечь, - ляпнул Константин.
  -- Заходи, - кивнула женщина, - будут тебе спички. Только не ври. Стоишь в мокрой куртке, домой еще не заходил. А спички уже нужны. Так? И еще, Косточка, ты забыл - в наших домах электроплиты. Без спичек зажигаются.
  -- Так, - согласился Костя и признался. - Мне захотелось увидеть тебя. Я подумал, а вдруг ты здесь, не уехала...
  -- Вои и ладушки, - почему-то обрадовалась женщина. - А может, у меня чайку тогда попьешь? По-соседски. На улице вон какая царит пакость. Не то дождь, не то снег. Зима называется, второй год дождям заливает вместо снега. Горячий чай - самое оно в такую погоду.
  -- С пирогом? - вырвалось невольно у Кости, когда он перешагивал порог.
  -- Нет, пирога нет, - засмеялась Ленка, у неё явно было хорошее настроение. - Но конфет с печеньем к чаю найду. Даже варенье есть. Проходи, Костя. Раздевайся. Куртку мокрую повесь сюда, на оленьи рога. Пусть просохнет. Знала бы, что навестишь меня, обязательно испекла тебе пирожков. Так ты, наверно, и есть хочешь? С дороги ведь. У меня разносолов нет, бульон только, но я сейчас быстро что-нибудь соображу, курочку пожарю. Курочка домашняя, вкусная... Тетя Нина продала...
  -- Лен, мне бы супчику горячего? - заражаясь хорошим настроением женщины, попросил Константин. - Я люблю суп.
  -- Помню, что любишь. Сейчас быстро сообразим куриный суп, из той же самой курочки, бульон уже есть, такой душистый, наваристый получился. Только выключила. Еще горячий. Я в него сейчас тоненькой лапши брошу. Вкуснятина получится. Ты любишь суп-лапшу? - размышляла вслух женщина.
  -- Я все люблю, что готовишь ты, - ответил мужчина, у которого от одних только слов о еде потекли слюнки.
   Костя прошел, разделся, повесил куртку на рога, как сказала Елена, рога с шумом обрушились. Костя смутился, Ленка к чему-то прислушалось, было тихо, она засмеялась:
  -- Центр тяжести нарушился. Да ты не переживай, они не первый раз падают.
   Костя прицепил назад рога, осторожно повесил куртку, вроде держится. Мужчина огляделся внимательно: мебель та же в доме, только появились ковры на полу. Старые дырявые окна заменены новыми, пластиковыми, отчего еще уютнее стало в доме. Но следов мужчины здесь заметно не было - подтекал кран в ванной, стояла на полу отвалившаяся дверца шкафа в прихожей, рога к тому же грохнулись.
  -- Лен, ты давно здесь? А говорили, что ты вернулась к мужу, - осторожно произнес Костя в надежде, что он прав в своих подозрениях.
   Ленка остановилась на минуту:
  -- Нет, Костя, это всегда было исключено, это невозможно. Я не возвращалась к мужу. Да, дела были с ним. И все! Мой дом теперь здесь. Ты не возражаешь, если я накрою стол в кухне?
  -- Нет, конечно. У тебя уютная кухня, запахи изумительные. Там любая еда кажется вкуснее.
  -- Скажешь тоже, - засмеялась женщина.
   Но видно было, что сказанные слова ей приятны. Ленка усадила мужчину, налила ему большую тарелку вкусно пахнущего супа, положила туда куриную ножку, поставила быстро еще сковородку - жарить курицу.
  -- Что тебе супчик, Косточка, - пояснила она. - Надо и мяса поесть. Ты мужчина сильный, есть должен много. Вот только хлеба у меня нет, я сегодня решила не выходить на улицу, уж больно там мерзопакостно.
  -- Ничего, обойдусь без хлеба, - улыбнулся мужчина.
   Костя с аппетитом ел вкусный суп, смотрел на оживленную женщину и думал:
  -- Женюсь на Ленке, обязательно женюсь. По её словам, она свободна. Если бы кто и был, вряд ли бы она меня пригласила зайти, да и кормить еще. Женюсь, я её чуть год назад не упустил, сейчас не упущу ни за что. Я вообще не уеду отсюда. Тянет меня к ней.
  -- Лен, ты одна живешь? - неловко задал он волнующий его вопрос.
  -- Нет, я не одна... - Ленка не договорила.
   Раздались непонятные звуки в спальне, словно замяукал маленький недовольный котенок.
  -- Я сейчас, - молнией метнулась в спальню Ленка. - Последи за мясом.
  -- Неужели опять опоздал? - с тревогой думал Константин.
   Костя тихо пошел за женщиной следом. Мяукающие звуки напомнили ему плач его маленького сына, когда тот был совсем младенцем.
  -- Пусть лучше у нее будет ребенок, чем мужчина, - тревожно думал он. - Я буду любить её ребенка. Я всегда любил детей.
   Константин оказался прав в своих подозрениях. Женщина пеленала грудного ребенка, месяцев шести.
  -- Косточка, познакомься. Это моя дочка Алиса, - Ленка ласково и бережно взяла на руки крошечную девочку. - Ей уже больше пяти месяцев.
   На Костика с любопытством смотрели круглые голубые глазенки в обрамлении пушистых ресниц.
  -- Значит, все-таки она пыталась вернуться к мужу, - пронеслась мысль. - Все правильно, ведь она уезжала. Но у них нечего не вышло... Не считая дочери... Но меня Ленка сегодня не прогнала... Это хорошо... Не буду ни о чем спрашивать, захочет, сама расскажет.
   Ленка тем временем, счастливо улыбаясь, говорила:
  -- Косточка, представь, какой подарок сделала мне жизнь. Я в моем немолодом уже возрасте, когда и не мечтала больше о детях, залетела, решилась и родила. Косточка, у меня есть дочечка. Алиса. Я такая счастливая.
   Она радостно засмеялась, поцеловала в круглую щечку девочку.
  -- Лучше моей Лиски-Алиски никого на свете нет!
   Приятно было глядеть на эту счастливую своим материнством женщину. Казалось, весь свет, что был в комнате, концентрируется на фигуре женщины с ребенком на руках и от них исходит теплое сияние. Да, женщина была такая счастливая, уютная, домашняя, ласковая, захотелось прислониться к её счастью и погреться рядом.
  -- Я тоже хочу дочечку, хочу целовать её, держать на руках, я всегда хотел, чтобы у меня была дочка, - несколько обиженно подумал Костя. - Я тоже хочу быть таким же счастливым, как они. Вот сейчас подойду, обниму их двоих и никуда не отпущу. Ленка, она добрая, не оттолкнет.
  -- Лен, ты мне дашь Алиску подержать? - вместо этого несмело спросил он. - Не бойся, я не уроню, я всегда нянчил своего Дениса. У меня чистые руки, я мыл.
  -- Конечно, - улыбнулась Ленка. - А кто такой Денис?
  -- Мой сын, он после развода остался с матерью.
  -- Ты никогда не говорил о нем... - проронила женщина.
   Ленка не стала дальше спрашивать, ей захотелось приласкать, пожалеть этого одинокого мужчину, что тянулся к ней. Она с первой встречи это чувствовала. И не могла понять, почему Костя после их встреч исчезает так надолго. Но сейчас женщина отбросила эти мысли. Её дурацкая, как она считала, ласковая натура с огромной всеобъемлющей жалостью, опять прорывалась в ней. С дочкой на руках она не могла твердить свою клятву, призывающую держаться вдали от мужчин и ненавидеть их. Женщина с ласковой улыбкой протянула ребенка мужчине. Тот бережно взял девочку на руки.
  -- Женюсь, - повторил про себя Костя, - обязательно женюсь. Ну и что, что Ленка родила, что у неё есть дочка. Вон какая славная малышка, как внимательно смотрит на меня, у неё такой умный взгляд. Она будет и моей дочечкой. А меня тянет к Ленке, очень тянет.
   Он бережно прижал девочку к груди, вслушиваясь в свои чувства, девочка была чистенькая, ухоженная, доверчиво таращила на него свои голубые глазенки, ежиком после сна стояли светлые волосенки. Косте она пришлась по душе.
  -- Лен, можно я её поцелую? Я осторожно, в щечку.
  -- Целуй, - засмеялась женщина.
   Костя поцеловал гладкую нежную щечку. А Ленка сегодня была вообще доброй. Услышав голос женщины, малышка перевела глаза с мужчины на мать и, увидев Ленку, сморщила пухлые губки и заплакала.
  -- Узнала маму. К маме хочет моя Лиска-Алиска. Иди сюда, - женщина протянула свои красивые руки и взяла девочку.
  -- А ногтей-то нет больше длинных, - машинально отметил мужчина. - Видно, что часто стирает. На пальцах мозоль.
   Но ребенок продолжал беспокоиться на руках матери, кривил в плаче свой беззубый ротик.
  -- Что с ней? - несколько расстроенно произнес Костя. - Я ей не понравился? Не хочет на меня смотреть.
  -- Нет, - засмеялась Ленка, - Алиса есть хочет.
   При слове "есть", женщина вспомнила и всполошилась:
  -- Курица, курица горит! Костя, ты почему ушел из кухни, курица подгорать начала!
  -- Я сейчас.
   Костя метнулся на кухню и выключил плиту. Когда он вернулся в комнату, Ленка сидела с ребенком на кровати, девочка продолжала пищать.
  -- Косточка, - попросила женщина. - Побудь, пожалуйста, на кухне или в другой комнате. Не заходи сюда. Мне надо покормить дочку.
  -- Стесняется, - понял мужчина. - Если я ей сейчас уступлю, я потеряю её навсегда. Нет, моя Елена Прекрасная, будешь при мне кормить ребенка, - думал он, а потом загадал. - Если Лена позволит мне остаться рядом с ними, то они станут моей семьей.
   Он вместо ответа сел рядом с женщиной на кровать и сказал:
  -- Нет, Леночка, я не уйду.
  -- Не смей называть меня Леночкой, - сердито нахмурила брови женщина. - Я Ленка. И выйди из комнаты!
  -- Не уйду! - тихо, но настойчиво ответил Костя. - Ты меня не стесняешься, я знаю. Ты не способна стесняться. Тут другое. Так ведь? Я в нашу первую в жизни встречу тебя видел абсолютно голую, ты даже станцевала передо мной, в чем мать родила, на столе причем, и свет не давала выключить. Тебя это ни капельки не смущало. Ничуть. Мы с тобой уже в коридоре всю одежду сбросили. А тут только одна грудь наружу! У тебя, Лен, красивая грудь! Корми при мне. Что сидишь? - прикрикнул он. - Дочка есть хочет. Видишь, ручкой тебя теребит. Давай, говорит, мама, кушать. Корми своего Лисенка! И вообще, я женюсь на тебе!
   Ленка не ответила. Она расстегнула халат и поднесла девочку к груди. Малышка довольно заурчала, зачмокала губками. Круглые голубые глазки смотрели то на мать, то на мужчину, что уверенно сел рядом. Потом мужчина осторожно обнял за плечи мать и, не отрываясь, смотрел на девочку. Ленка вздрогнула, но не оттолкнула его руку. Она накормила дочку, положила в кроватку; как всегда, застыла на минуту, любуясь совершенством своей малышки: чистым младенческим личиком в ореоле светлых волосиков, крохотными пальчиками, сжатым в кулачки, яркими пухлыми губками. Никого на свете не могло быть красивее и совершеннее. Константин встал рядом.
  -- Она у тебя просто прелесть, надо же какая хорошенькая, - тихо произнес он. - Смотри, какие у неё крошечные пальчики, а ушки оттопырены, как у моего Дениса. Ты, Лен, не обижайся, но на тебя дочка не похожа, несмотря на светлые волосики.
  -- Да, - эхом откликнулась женщина, в голосе её звучала уверенность, не подвергающаяся никакому сомнению. - Совсем не похожа, но какое это имеет значение: она все равно лучше всех.
   Потом повернулась к мужчине и медленно сказала:
  -- Я, Косточка, не выйду за тебя замуж. Я больше никогда не буду замужней женщиной.
  -- Посмотрим, посмотрим, - подумал Костя и вместо ответа обнял женщину и начал целовать.
   И Ленка поддалась ласкам, ответила на поцелуи, ругая себя в душе за слабость.
  -- Как ты назвал мою Алиску? - вдруг засмеялась она.
  -- Лисенком! А что?
  -- Мне понравилось. Как хорошо! Лисенок!
   Костя остался в ночь у Ленки. Она не гнала его. Не могла.
   Вечером, в девять часов, Елена всегда купала девочку. Костя сразу стал помогать. Он готов был сам все сделать. Но нет, дочку по-прежнему Елена мыла сама. Для неё это были минуты глубочайшего счастья. И она щедро делилась этим счастьем с Костей - допустила его до торжественного церемониала - купания девочки. Костя это понял. Стоящий рядом мужчина поливал ребенка теплой водой из кувшина, подержал полотенце, когда Алиску вытащили из ванночки, помог завернуть. Убрал все после на кухне - там Ленка всегда купала малышку - вылил воду из ванночки, сполоснул её, убрал, вытер стол, заодно и пол и поспешил в спальню, к Елене с девочкой. Чистенькая Алиска жадно припала к груди, насосалась и уснула. Женщина бережно положила её в кроватку, укрыла, распрямилась. Рядом стоял Костя. Оба они любовались спящим ребенком. Потом мужчина подхватил женщину на руки и сказал:
  -- А теперь моя очередь, - и начал жадно её целовать.
  -- Ты куда собрался нести меня? - сумела сквозь поцелуи спросить Елена.
  -- На кровать.
  -- Так она тут рядом.
  -- А я просто хочу поносить тебя на руках. Не было дня, чтобы я не вспомнил тебя. Твои руки, губы. Мне хотелось тебя видеть.
   Костя несколько раз покружился с Ленкой на руках, после бережно положил женщину на кровать. А она не отпускала его.
  -- Иди ко мне, быстрее, - шептала Ленка, - я тоже скучала, моя Косточка. И тоже вспоминала.
   Как в первое их знакомство полетела на пол одежда.
  -- Мне мужчина нужен, - думала, оправдываясь, женщина про себя. - Я без мужчины уже... страшно подумать, сколько времени! Сегодня пусть Костя остается. А завтра я решу, как мне жить дальше. Может, он сам уедет опять? И все мои вопросы сами собой решатся. Чего заранее морочить себе голову? Поедет домой от меня и к Вальке завернет. Или в другой раз до меня не доедет, дом Валентины ближе, остановится там.... Чего, честно сказать, мне бы совсем не хотелось... Ох, я начинаю путаться в мыслях и желаниях.
   Руки и губы Константина ласкали её. Какие уж тут мысли. Остались только он и она. И ничего Елена не могла поделать со своими чувствами, со своей нежностью к мужчине, который опять, как она считала, случайно оказался на её пути.
   Уставший Костя уснул быстро. В комнате слабым светом всю ночь мерцал ночничок. И сейчас при его слабом неверном свете женщина с ласковой улыбкой на губах вглядывалась в лицо мужчины, лежащего рядом с ней. Вечером, когда Костя позвонил в её дверь, у него было усталое лицо человека, равнодушного, измотанного жизнью, живущего по инерции, который долго ждал счастья, а оно так и не пришло. Сейчас же его лицо было абсолютно другим: спокойным, умиротворенным. Ленка почувствовала очередной прилив нежности к этому человеку, она была рада, что смогла дать ему немного счастья, и, не удержавшись, поцеловала в колючую уже щеку. Костя что-то пробормотал во сне, обнял женщину, прижал к себе и продолжал спать. Елена осторожно высвободилась из его объятий, мужчина тут же раскрыл глаза.
  -- Не бойся, я скоро вернусь, - шепнула она и выскользнула из постели. - Отдыхай, спи.
   Быстро собрала валяющуюся одежду, унесла в другую комнату. Аккуратно повесила мужские брюки, машинально отметив, что надо бы почистить, рубашкой вообще осталась недовольна: рукава и воротничок были не первой свежести. Быстро простирнула её, заодно прихватив и носки. Привела себя в порядок и нырнула в теплую постель под бок к мужчине. И сразу же оказалась в надежных объятиях. Она считала, что Константин спит. Это было не так. Мужчина ждал её, без Ленки было неуютно и тревожно, хоть и сопела рядом в своей кроватке малышка, словно говоря: "Не надо беспокоиться. Мама вернется, ведь я здесь!".
  -- Надо же, - размышлял Константин, - я не помню, когда хотел провести всю ночь с женщиной в одной постели, спать рядом с ней, не считая тех ночей, что был с Ленкой. Когда мы поженились с Валерией, какое-то время у нас была общая кровать, потом Лерка забеременела, прогнала меня, я спал на диване. И так было до самого развода. Когда я узнал про её любовника, мне стало противно прикасаться, я даже не ревновал её. Были у меня случайные женщины, но ни в чьей постели я не оставался на ночь, неприятно было. Даже с Валькой. Привозил её в свой дом и сбегал спать на диван, Валька похрапывала во сне, не мог уснуть поэтому. Да не поэтому, надо быть честным с самим собой: не хотел лежать с ней рядом. Не моя она была женщина. Когда Валька стала звать к себе, то все равно я уезжал каждый раз ночью от неё в Соловушкино. А вот Ленку лежу и жду. Плохо без неё. Хочу её чувствовать рядом каждую минуту. Как я ненавижу её мужа. Он прикасался к ней, она обнимала его... Нет, об этом лучше не думать. Лучше я буду думать, как она сейчас вернется из ванной ко мне. Что-то она долго. Похоже, стирает что-то. Все правильно, весь вечер была со мной, а у неё малышка, стирки много. Но когда же она вернется? Я сейчас пойду за ней, пойду и помогу стирать....
   Мужчина не успел встать. Слава Богу, в комнату неслышной тенью скользнула Ленка, быстро легла под одеяло. Костя притворился спящим, но обнял женщину. Ленка прильнула к нему, поцеловала, думая, что не заметит, что-то совсем тихо проговорила ласковое. Костя покрепче прижал женщину к себе. Она так приятно пахла. Не выдержав, стал по-новому целовать женщину. Елена откликнулась сразу, словно ждала этого. "У нас совпадают наши желания, словом, полная гармония!" - мелькнула последняя разумная мысль.
   Лена, которой Алиса сыграла подъем в шесть утра, быстро покормила малышку, взяла её на руки, вышла в другую комнату, ходила на цыпочках, что-то делала, вполголоса ласково говорила с дочкой. Костя это слышал сквозь дремоту, это ему ничуть не мешало, он улыбался во сне. Когда мужчина окончательно проснулся, по дому уже плыл аромат печеного теста.
  -- Сегодня сладкие пироги, с яблоками, - сказала Лена. - Фарша у меня нет. В нашем магазине мне не нравится, какой продается, а с Алиской я никуда не езжу и далеко не хожу. Да и я гуляю я только возле дома. Лиска уже тяжеленькая, устают руки носить. Еле часа полтора выдерживаю.
  -- Лен, а в коляске почему не катаешь? Легче же будет. Конечно, у магазина без присмотра оставлять нельзя ребенка, но гулять можно долго.
   Костя оглянулся и вспомнил, что не видел коляски ни в доме, ни в подъезде. Нет у них, что ли, коляски?
  -- Ох, Косточка, украли у нас коляску. Глупо так все получилось, нарочно не придумаешь. Я в больницу пошла с Алиской, надо было сделать прививку, коляску возле больницы оставила, как все. Хорошо пакет с запасными пеленками взяла. Вышла, а наша коляска тю-тю. Увез какой-то прохожий. Знаешь, как обидно было. Я даже ревела. Теперь никак не куплю коляску. С Алиской не хочу в город ехать и не поеду, ни к чему маленького ребенка по автобусам таскать, а оставлять её с чужими людьми не люблю. Да и нельзя надолго, грудью ведь кормлю. Алка хотела на себе из города притащить, я не согласилась, тяжело все-таки. Она обещала Федьку заставить помочь, но он на курсах сейчас. Да и неудобно лишний раз их просить. Они и так надо мной шефство взяли. Помогают мне. Вот и перебиваемся с дочкой на руках.
  -- Лен, - спросил Костя, - ты только не обижайся на мой вопрос, но мне это очень важно. Ты одна живешь?
  -- Нет, я живу с дочкой. С Алиской, - улыбнулась женщина. - Так что я больше не одна. И никогда не буду.
  -- А на что ты живешь? Муж алименты платит?
  -- Какие алименты? Что ты говоришь? - изумленно засмеялась Елена. - Мой муж больше ничего не платит. Все, рассчитался по всем ведомостям Виктор. А на что живу? Есть, Кость, у меня деньги. Я год назад оформила одну дачу. Хозяин щедро заплатил. Я отложила эти деньги. Банковские мои карточки тоже теперь разблокированы. Вот на это и живу. На ближайшеё время хватит.
  -- Но в стране огромная инфляция.
  -- Кое-что за дочку получаю. Хватает нам. Летом сюда папку своего привезу, дедушку нашего. Нянькой будет. Я ему писала, он вроде соглашается. Только ответил, что лучше бы я внука родила, с мальчиками ему привычнее.
  -- А почему бабушку не зовешь?
  -- Мамы давно уже нет. Так что батя будет с Алиской мне помогать, он согласен. А я начну работать.
  -- В школе?
  -- Со школой придется расстаться. Буду заниматься только оформлением домов. Меня уже звали, но сейчас Алиска для меня важнее.
   Косте показалось, что она не договаривает чего-то.
  -- Нет у неё денег, или совсем мало, - решил он, опять вспомнив, как выросли в стране цены за последние дни. - Что за год может у неё остаться от денег, полученных за дачу?
   Константин начинал чувствовать ответственность за эту женщину, за её малышку.
  -- Лен, давай я тебе дам денег. Коляску купишь. Я как друг тебе предлагаю.
  -- Хорошо, что не как любовник, - засмеялась Елена.
  -- Лен, я серьезно тебе говорю....
  -- Кость, ты опять? Я не беру у мужчин денег. Не начинай этого разговора. Я вчера сама тебя позвала в свой дом... Это было мое решение...
   Весь день Костя оставался в доме Елены. Поправил дверцы шкафов, перевесил оленьи рога, починил текущий кран, еще кое-чего по хозяйству, что требовало мужских рук, с удовольствием и желанием нянчился с Алисой, пока Лена бегала в магазин, стирала. Пироги за день съел все, они были пышные, мягкие, на редкость вкусные, весь день так и тянуло на кухню, нет-нет, а зайдет и возьмет пирожок. Ленка только улыбалась, глядя на очередной пирожок в его руках, и предлагала чаю. Чай тоже нравился мужчине, душистый, приятно пахнет лимоном. "Это мелисса, - пояснила Елена. - Травка такая, лимоном пахнет. Тетя Нина дала. У неё на огороде растет".
   Под вечер Костя не удержался, попросил опять сварить супу. Ленка засмеялась и выполнила заказ. Мужчина почувствовал себя отдохнувшим, набравшимся сил, хоть и был занят чем-то весь день. Это и была та обычная домашняя жизнь, которой у него никогда не было. Как не хотелось уезжать вечером. Но завтра надо рано утром быть в центральном офисе. Опаздывать нельзя. Затянувшееся и так строительство торгового комплекса, наконец, подходит к концу. Через месяц они закончат. Подворачиваются новые выгодные заказы - парк отдыха и мясокомбинат. На парке заработаешь больше. Строительство будет не так далеко, как прежде, но тоже каждый день не наездишься. А мясокомбинат в пятидесяти километрах от Кочетовки.
  -- Надо выбирать мясокомбинат, - думал мужчина. - Сейчас для меня главное, не потерять Ленку. А деньги у меня и так есть. Хватит на меня и Лену, и, конечно, Алиску, - светлая улыбка осветила его лицо при мысли о девочке. - Надо что-нибудь подарить малышке. И привезти перстни с самоцветами, что купил еще год назад.
  
   Костя уехал в воскресенье вечером. Долго прощался, целовал Елену, Алису, ждал каких-то особенных слов от женщины. Не дождался. Елена упорно молчала.
  -- Я вернусь через неделю, - сказал он женщине на прощанье. - Я обязательно вернусь. Сейчас мне обязательно на строительстве надо быть, сдаем заказчику работу. Ты мне веришь?
  -- Костя, я ведь ничего от тебя не требую, я не спрашиваю, почему ты раньше не приезжал, - сказала тихо Елена. - Если не вернешься, значит, не вернешься, у тебя нет предо мной никаких обязательств, - повторила она знакомую фразу.
  -- Все понял, - кривовато усмехнулся мужчина. - Не заплачешь.
  -- Нет, - в словах Ленки засквозили сердитые нотки. - Я не буду плакать...Я никогда не буду плакать...
   Но на руках сидела Алиска, и клятва опять не прозвучала.
  -- Лен, я буду звонить. Ты не отключай телефон, - примирительно произнес мужчина. - Я буду часто звонить.
  -- Я не отключаю телефон, - удивилась женщина. - Почему ты так считаешь?
  -- Когда-то год назад я пытался звонить тебе, твой телефон молчал, был заблокирован. Да ладно. Твой номер у меня есть. Я год назад его записал еще. Запиши и ты мой номер.
  -- Диктуй, - согласилась женщина.
   Костя быстро продиктовал все цифры
  -- Сейчас поверю, правильно ли записала, а то будет телефон не отвечать, как у меня, - сказала Елена и нажала кнопку вызова.
   Через несколько секунд раздался звонок Костиного мобильника.
  -- Все правильно, - успокоилась женщина
  -- Не все, - ответил Костя. - У меня записан другой твой номер. П-ский. А сейчас высветился а-ский.
  -- Я п-ским не пользуюсь, давно не пользуюсь. Зачем он мне здесь? У меня, еще когда мы с тобой познакомились, была местная сим-карта
  -- Поэтому год назад твой телефон молчал, когда я звонил.
  -- А ты звонил?
  -- Конечно, звонил.
   Елена задумчиво промолчала.
   Сидя за рулем автомобиля, Костя не прекращал думать о Елене. Припала к душе эта женщина, такое чувство, что он её неосознанно ждал всю жизнь. Все в ней нравилось Константину. Он не заметил, как пролетело время. Они о чем-то без конца говорили. Правда, Костя больше молчал, а Ленка рассказывала про Алиску, про себя. Её теплый голос журчал ручейком, нес тепло, успокоение, надежность. Женщина ни разу не вспомнила про бывшего мужа.
  -- Почему я тогда не дождался её у больницы? - ругал себя запоздало Константин. - Сейчас бы мы давно жили вместе, Алиска была бы моей родной дочкой. Зачем проявил глупое благородство? Надо было дождаться, силой затащить Ленку в свою машину, увезти её. Все равно она ушла от мужа. Дочку взяла и ушла. Не побоялась остаться одна с малышкой. А мне надо было драться с этим Виктором, не отдавать Ленку. Да, она была беременна. Ну и что. Я бы вместе с ней ждал появления Алиски. Я всегда хотел, чтобы у меня была дочка. Все мои друзья всегда хотели сыновей, я мне хотелось дочку, даже когда мы с Валерией ждали Дениса.
   В это время красивый мужской голос запел по "Авторадио" незнакомую песню:

Прошлое не воротится!

Тут не поможет слеза.

Ах, до чего мне хочется

Целовать твоей дочки глаза.

   Костя даже вздрогнул от неожиданности. Настолько песня совпала с действительностью. Он прибавил звук. Певец пел о несчастливой любви. В конце он дважды повторил припев. Завершая песню, мужской голос перешел на речитатив и изменил последнюю строчку, выделяя одно слово.

Ах, до чего мне хочется

Целовать своей дочки глаза.

  -- Вот и ответ на мои мысли, - констатировал мужчина. - Прошлое не воротишь, слезы ни к чему. Не о чем мне плакать, а Алиска станет мне дочерью. Я буду целовать своей дочки глаза. И докажу Ленке, что люблю её и девочку. А что доказывать! Я её уже люблю, в самом деле.
   Он вспомнил любопытные круглые глазенки и почувствовал небывалую нежность к этой маленькой девочке.
  -- Будете вы обе моими, мама и доча, - произнес Костя.
   Настроение, которое и так было хорошее после проведенных с Еленой и Алисой дней, стало еще лучше.
  -- И о себе я вам не дам забыть, - добавил Костя. - Только бы опять на горизонте не появился Виктор. Но теперь я не отойду в сторону.
   Всю неделю, что Константин был на строительстве, улыбка часто освещала его обычно усталое лицо. Мать фермера, у которого жил Костя во время строительства, дружелюбно заметила:
  -- Константин Егорович, у вас, кажется, налаживается личная жизнь?
  -- Заметно? - спросил Костя.
  -- Заметно, - ответила старая женщина. - Вы приехали такой отутюженный, сияющий, даже обувь... Женская рука чувствуется.
  -- Так, может, это я сам все сделал, - расплылся Костя в глупой улыбке, вспомнив, как Елена научила его чистить обувь детским кремом, прямо заставила это сделать.
  -- Нет, - уверенно ответила хозяйка, - вы такой... такой... словно согретый солнышком.
  -- Точно, - подумал мужчина. - Солнечный дизайнер согрел меня.
  
   Ленка поздно вечером, уложив дочку, закончив домашние дела, выругав в очередной раз сломавшуюся так некстати стиральную машину, устало присела перед телевизором. Было немного грустно.
  -- Все-таки я дура. Правильно говорила Настя, - вились в голове мысли. - Клялась ненавидеть весь мужской род. Вместо этого обнимала и ласкала Костю. Да, мне не хватает мужчины. Так надо было ограничиться одной ночью. Секс и больше ничего! До свидания, все было прекрасно, будьте здоровы, не болейте. Так нет, варила, кормила, обнималась не только ночью, но и днем.... А сколько лишнего натрепала. Да я с Виктором даже так не говорила. Правильно, он меня и не слушал никогда. Я его слушала. Мои дела его мало волновали. А Костя такой внимательный. А как он ловко управляется с Алиской. Только не надо давать ему её постоянно держать на руках. Вон она как быстро поняла, что такой руки... Опять я думаю про Костю. Это неправильно. Так не должно быть. Как там в моей клятве...
   Но клятва не читалась. Настроение было не то. Вместо этого Ленка вспомнила, что вычистила еще и костюм Константина, погладила его, просушила обувь, даже носки с рубашкой выстирала. И окончательно обозлилась на себя.
  -- Нельзя так делать, - решила она и тут же возразила: - Но это же плохо, ходить в сырой обуви. Ноги промокнут, сразу заболеешь. Может, обувь и надо просушить, а костюм и пирожки - это было лишнее. Нет, это невозможно. Я опять думаю о Косте.
   Но тут захныкала Алиска, и мысли о Косте улетели. Алиска - вот что главное в жизни.
   В понедельник после обеда в дверь Елены позвонили.
  -- Кто может быть? Для Алки рановато, - думала женщина, открывая дверь.
  -- Елена Ивановна Бекетова? Доставка товаров на дом, - представился молодой парнишка с озорной искоркой в глазах. - Распишитесь в получении.
  -- Я ничего не заказывала, - встревожилась Ленка.
  -- Меня предупредили, что вы так скажите, - ответил доставщик. - Вот передали записку.
   Он протянул свернутую бумажку. Елена медленно прочитала: "Лена, я очень прошу, прими мой подарок маленькой Алиске. Костя".
  -- А что вы привезли? - спросила женщина.
  -- Сейчас увидите!
   В лестничном проеме показался пожилой мужчина, он нес просто роскошную коляску. Лена невольно улыбнулась:
  -- Сколько я должна?
  -- Все оплачено, даже чаевые, - засмеялся парнишка. - Мы давно знаем Константина Егоровича. Берите свою коляску.
   Он закатил подарок в дом. Внутри коляски что-то было. Там лежала мягкая игрушка - огромный рыжий лисенок с круглыми голубыми глазами. Где только Костя такого нашел? Еще стоял полный пакет всяких фруктов. Ленка довольно засмеялась. Поблагодарила доставщиков, посадила лисенка на диван. Он гармонично вписался в обстановку. Женщина тщательно промыла коляску, улыбнулась, положила туда дочку, стала укачивать, приговаривая:
  -- Как думаешь, Лисенок, догадался Костя или нет? Но это неважно, жить мы с тобой будем только вдвоем. Никто нам не нужен. Мне никто не нужен, когда есть ты, моя Лиска-Алиска, - ласково приговаривала Елена, укачивая дочь в новой коляске.
   Но это были еще не все сюрпризы. Во вторник привезли новую стиральную машину-автомат - мечту Елены. Извинились, что не смогли вчера доставить, не было транспорта и мастеров, что устанавливают агрегат. Ленка уточнила - не ошиблись ли они адресом. Нет, в покупателях значился Ильин Константин Егорович. Женщина начала молча со всем соглашаться. Машинка была ой как кстати. Тут же установили машину, подключили, проверили, это все оказалось тоже оплачено. Вечером, изучая инструкцию, женщина нашла записку. "Не сердись, Леночка! И прими мой подарок тебе. Костя".
  -- Опять Леночка, глупая дурочка, которая любит мужчин, - прокомментировала Елена. - А где же злая самостоятельная Ленка?
   Лена опробовала уже к тому времени машинку и радовалась, но сказала несколько раз про себя:
  -- А деньги, Костик, за машинку ты возьмешь у меня. Заставлю. Я никакому мужчине не хочу быть ни в чем обязанной. Нет больше беспомощной домашней Леночки, которая больше всего боялась потерять мужа. Теперь я ничего не боюсь, есть Ленка, которая будет жить одна, без мужчин, только с дочкой! Я ни к кому не разрешу себе привязаться.
   Тем не менее, в пятницу пошла гулять под вечер, шла вдоль дороги, осторожно катила коляску, в которой спала дочурка, вглядываясь во встречные машины. А вдруг Костя? Но начал усиливаться мороз, и Елена решительно повернула назад. Костик Костиком, но Алиска важнее.

Больше года назад

   После разрыва с мужем Ленка оказалась в двухкомнатной благоустроенной квартире со всеми удобствами, но в деревне. Виктор её обхитрил. Денег она лишилась тоже. Это было еще обиднее, она сама их заработала.
  -- Ну что ж, дорогой мой, сделал ты меня, - подумала женщина, - но не надейся, никаких я бумаг тоже не подпишу, ведь недвижимость нажита в браке, значит, совместная собственность. Так что по бумагам принадлежало мне, значит, и останется моим. Это часть твоего грибного бизнеса, квартира, гараж, обе машины. Генеральная доверенность выдается на три года, скоро конец твоей власти, Виктор Павлович Бекетов. Всего полгода еще пораспоряжаешься. Да, надо оформить развод.
   Женщина стала обустраиваться на новом месте. Подружилась с первых дней с Алкой, соседкой с третьего этажа, тоже учительницей, такой же одинокой, как и Ленка. Алка, в отличие от Ленки, легко сходилась с мужчинами, легко вступала в связи. Но при этом уже несколько лет встречалась со своим бывшим одноклассником Федькой. Они время от времени ссорились, но проходило какое-то время и снова сходились. "Черт нас веревочкой связал", - как-то прокомментировал их отношения Федька.
  -- Ты, Ленка, дура, - говорила Алка новой подруге, как и Анастасия, - с твоей внешностью можно любого подцепить. Вон как тебе наш сосед дядя Вася смотрит вслед.
  -- Я домашняя, - возражала Ленка, - я привыкла жить с одним мужчиной. И я уже не первой молодости. А дядя Вася всем смотрит вслед. И тебе тоже.
  -- Мужики - дураки, - не унималась Алка, - ими можно крутить, как хочешь. Вот мой Федька во всем слушается меня.
  -- Да где же взять такого еще Федьку, - сокрушенно вздыхала Ленка.
   На день учителя женщины отправились в местное кафе. Федька привел своего друга Константина. Ленка, грешным делом, решила, что это для неё Алка с Федькой постарались, она была в тот день в ударе, вот и подцепила Костика. Или Костик её подцепил? Словом, в тот же вечер женщина оказалась в его постели, о чем она никогда не пожалеет. В эту ночь, в самую первую, а может какую другую, но проведенную с Костей, была зачата Алиска. Спасибо тебе, Господи, за твое чудо. Костя потом еще навестил Ленку. И она со своей дурацкой натурой уже была готова привязаться к ласковому Костику, но тот исчез. Злорадствовала Валька, обмолвилась, что Костик бывает у неё. А Ленке стало все равно. Жизнь её стала налаживаться. Кончилась черная полоса. Елена была занята оформлением дачи. Именно там, пройдя по участку, в беспорядке засаженному кустами, неубранными еще осенними цветами, Ленка задумалась о нарушении своего женского графика. Впервые в жизни у неё была задержка. Обычно её организм работал, как электронные часы. Женщина ждала еще месяц. Вся душа замирала, когда она осмеливалась подумать, а вдруг случилось чудо... Потом, решившись, купила тест в аптеке и с замиранием сердца увидела две полоски.
  -- Я беременна! - пронеслась мысль в голове.
   Она сразу же на другой день отправилась в женскую консультацию. Уже немолодая врач женщина подтвердила беременность.
  -- Как так? - изумилась вслух Ленка. - У меня ставили бесплодие.
  -- В этой жизни все бывает, - улыбнулась Ираида Семеновна. - Ну что, мамаша, куда писать направление? На аборт?
  -- Бог с вами, - ужаснулась Ленка. - Я всю жизнь мечтала о ребенке. От меня ушел муж, из-за моего бесплодия. Я обязательно буду рожать.
  -- Только из-за мужа? - осторожно спросила врач.
  -- Нет, из-за себя, - ответила Ленка, продолжая удивляться свершившемуся чуду. - Я очень хочу ребеночка.
  -- Мужу-то сообщите, - скупо улыбнулась врач.
  -- Нет, не буду, - ответила Ленка. - Ребенок этот не от мужа. Мы давно живем врозь.
  -- Тогда, - врач протянула её бумаги, - вот сдайте анализы и пройдите УЗИ. Кого хотите, мальчика, девочку?
  -- Дочечку, - выдохнула Ленка.
  -- А если мальчик?
  -- Тоже хорошо, - засмеялась женщина.
   И вот теперь Ленка стояла на морозе, приплясывая от холода, ей в этот день надо было пройти УЗИ. Автобус, как на грех, задерживался. Елена теперь боялась простудиться и заболеть. Вдруг подъехал Костя. Ленка обрадовалась ему, но сразу дала знать, что не придает значения тому, что было как-то между ними. Она болтала в машине обо всем и ни о чем. Костя обещал еще отвезти её домой.
  -- Если на УЗИ мне скажут, что у меня девочка, я скажу Косте всю правду, - вдруг, неожиданно самой для себя загадала Ленка. - Пусть он знает про ребенка.
   УЗИ показало девочку. Ленка летела на крыльях. Наконец-то забытое у Бога счастье её нашло. У неё будет дочечка. Алиска! Но вместо серебристого джипа Кости, она увидела знакомую белую иномарку мужа. На стоянке её ждал Виктор. Кости не было.
  -- Я за тобой, - сказал он Елене. - Возвращайся домой.
   Ленка сразу ощетинилась. Вспомнила слова о напрасной работе, о предложении стать любовницей у собственного мужа, о том, что он наложил лапы на её деньги, что поселил в деревне. Хотя эта деревня принесла ей счастье.
  -- Что, Кобылка тебя выставила? - ехидно осведомилась женщина, усаживаясь в иномарку, было холодно, пронизывающий ветер усилился.
  -- Нет, Лен, мне без тебя плохо. Все не так. И желудок что-то барахлит, я болеть стал. Я привык к твоей еде, Кристина совсем не умеет готовить, - пытался разжалобить её бывший муж. - Да и кто после тебя сумеет угодить с едой. Возвращайся, Леночка. Мы будем жить по-старому. У нас опять будут бывать наши друзья.
  -- Твои, Витечка, - усмехнулась женщина. - Мои друзья тебе никогда не нравились.
  -- Так ты учителей приводила.
   Елена не стала отвечать. Она опять вспомнила, как он унизил ее, проявив "жалость" при расставании, пытаясь заграбастать и деньги Кристины, и Елену в качестве любовницы сохранить. И тут до неё дошло: не в качестве любовницы, у Виктора всегда были на стороне женщины - в качестве домашней хозяйки, домработницы нужна была бывшая жена. При этом деньги отобрал.
  -- Нет, Витечка, я не вернусь к тебе. Я помню твою "жалость", твои слова о напрасной работе со мной по ночам. Иди, оплодотворяй свою Кристину. А что обеды невкусные, можно кухарку нанять или скажи своей новой половине, чтобы на кулинарные курсы поступила.
  -- А что ты делала в женской консультации? - спросил Виктор.
  -- Все те же проблемы, - уклончиво ответила Ленка.
   Кому, кому, а Виктору она не собиралась говорить о своем счастье.
  -- Все ребенка хочешь, никак не успокоишься? - грустно спросил бывший муж.
  -- Хочу, - с вызовом сказала бывшая жена.
  -- Знаешь, - обиженно молвил Виктор, - не думал я, что ты в трудный для меня момент, откажешь в помощи...
  -- Что и у тебя заблокированы карточки? - насмешливым голосом прервала его бывшая жена. - Толстолобов постарался?
  -- Я понимаю теперь, что не прав был, когда заблокировал твой счет.
  -- Вот именно, Витечка, мой счет, мною заработанные деньги. Ты обобрал меня. Как Толстолобова вам удалось уговорить, ведь он неплохой мужик.
  -- Но ведь ты отказалась подписать документы о разделе имущества. Отказалась вернуть твою часть акций. Я воспользовался этим.
  -- И сейчас буду отказываться, - весело проговорила Елена.
  -- Давай, Лен, забудем все обиды, - предложил Виктор. - Я верну твои деньги. А ты возвращайся ко мне. Ты нужна мне, я, в самом деле...
   Ленке опять стало обидно, ну как так можно, то уходи, то вернись; она резко прервала бывшего мужа:
  -- Даже если, Витечка, ты сейчас скажешь мне, что ты болен, что медленно умираешь, я не вернусь к тебе. Запомни, я никогда ни при каких обстоятельствах не вернусь.
   Теперь ей стыдно за эти резкие слова. Хотя (этот вариант возможен), если бы она тогда пожалела мужа, её бы лишили Алиски. Не доходила бы Елена свою беременность. Отняли бы у неё дочь.
  
  -- Понял, - сказал Виктор. - У тебя другой мужчина.
  -- Да, - ответила Елена. - У меня другой.
  -- Недолго плакала старушка.
  -- Недолго, - согласилась Ленка. - Я, Витечка, никогда не забуду, как стояла эта старушка на коленях возле твоих ног и плакала. Не проси меня о снисхождении, я не вернусь. А плакать я разучилась с тех пор. Я совсем не плакала по тебе.
  -- Нашелся утешитель.
  -- Нашелся, а как же! Я женщина красивая, интересная, к тому же хозяйка превосходная... Иди ты, Витечка, к черту!
   Рассерженная Ленка вышла из машины мужа. Огляделась. Машины Кости по-прежнему не было.
  -- Пошли вы все к черту: и Витечки, и Костики! - ругнулась она и отправилась на автобусную остановку.
   В это время мимо проезжал Федька со своим другом на КАМазе, они лихо подкатили к Ленке:
  -- В деревню? - прокричал сверху Федор.
   Ленка кивнула.
  -- Садись, краса наша, если залезешь.
  -- А ты подсади. Пожалей бедную женщину. Я Алке ничего не скажу!
   Федька вышел, поднял Ленку и посадил в кабину. Елена захохотала: "Федька, ты маленький, а сильный!" "Ага, - усмехнулся тот, - а чего, ты думаешь, Алка всегда ко мне возвращается!" Все это видел Виктор. Он медленно тронул машину и поехал прочь.
   Ленка впоследствии будет жалеть об этом прерванном разговоре. Надо было дослушать до конца мужа, надо было помочь. Хотя... Что не делает Бог, все к лучшему.
   Виктор в тот день приехал и по своему делу, и специально за Еленой. Удача ушла от него вместе с бывшей женой. Нет, денег он не лишился, наоборот, тесть дал кредит на расширение производства. В тот год Виктор получил огромную прибыль. Даже Толстолобов задумался. Только что-то стало подводить здоровье. Мужчина сначала грешил на невкусную еду, что появилась в доме вместе с Кристиной. Потом боли его скрутили, скорая помощь увезла с подозрением на аппендицит. Аппендицит прооперировали. Виктор быстро пришел в себя. Но молодой хирург обратил внимание на одну родинку Виктора. Она давно чесалась, в больнице начала кровоточить. Виктор думал, что повредил её. Однако соскоб выявил раковые клетки. Приговор был страшен. Рак кожи, предположительно, третья-четвертая стадия. Виктор не верил, он чувствовал себя как обычно. В эти же осенние дни, выписавшись из больницы, он поругался с Кристиной. Та обиделась и ушла. Тесть тут же предъявил счет за кредит. За счет прибыли Виктор вернул деньги. Это-то у него было. Поговорить было не с кем, пожаловаться. В трудные дни Виктор остался один. Он вспомнил ласковую внимательную Елену и понял: она нужна. Мужчина, надеясь, что ошибаются местные врачи, поехал в А-ск, где был недавно построен онкологический центр, было новейшее оборудование. Можно было на поезде, но Виктор решил, что доберется на своей машине, заедет к бывшей жене, назад вернется с Леной, сразу и вещи захватят. Елена добрая, она услышит о свалившемся на Виктора несчастье и, конечно, тут же простит. Иначе не может быть. Елена поможет Виктору выкарабкаться.
   Елену Виктор увидел при въезде в город.
  -- Это судьба, - сказал он и стал подруливать к остановке. - Леночка ждет меня. Она всегда все чувствовала.
   Но кто-то опередил его, Елена села в серебристый джип. Виктор поехал следом. Он не намерен был упустить бывшую жену. Она нужна уже сегодня. С ней не так страшно будет поехать вместе на прием в онкологическую больницу. Однако Елена отказалась наотрез возвращаться к Виктору, она не стала его слушать, не дала договорить, ушла - ушла к новому мужу. И это мужчина посчитал за предательство. Почему-то он забыл, что первым променял жену на Кристину. Виктор поехал на прием один. Приговор медиков повторился. Меланома, рак кожи, та же третья-четвертая стадия. Мужчине удалили родинку, назначили химиотерапию. Но прогноз был неутешительный. Химию Виктор решил пройти дома, в П-ске.
   Состояние мужчины резко ухудшилось с приходом весны. Он слег. Всеми делами Виктора распоряжался его юрист, Семен Андреевич Симонов, честный и надежный человек. Когда-то он говорил Виктору, что по отношению к Елене тот поступает отвратительно. И теперь юрист советовал вызвать бывшую жену, помириться с ней. Виктор отказывался, но молчал о том, что уже пытался это сделать. А добрая, мягкая Леночка этого не захотела.
   Последние дни за Виктором ухаживала нанятая сиделка и откровенно не любившая Ленку его старшая сестра Мария. Зная о приближающей смерти, Виктор написал завещание. В душе жила обида на бывшую жену. Хотелось отомстить Ленке за их последний разговор, за то, что он, Виктор, умирает, а Лена счастлива, у неё другой мужчина, она опять мечтает о ребенке. Мария подсказала, как больнее ударить бывшую половину брата. В завещании Виктора было написано следующее: "Все мое имущество завещаю жене Елене Ивановне Бекетовой при следующем условии, если она беременна и должна родить в ближайшие девять месяцев ребенка. Кто отец её ребенка, значения не имеет. При несоблюдении данного условия все мое имущество отходит моей сестре Марии Павловне Бекетовой". Семен Андреевич нахмурился, когда услышал эти слова, он тоже знал о бесплодии женщины, но ничего не стал говорить про Елену. Он спросил про другую женщину, про Зою, главного экономиста Виктора. Ведь Зоя родила мальчика. Виктор посмотрел равнодушно, сказал: "Мне все равно. Я давал ей деньги на аборт". Семен Андреевич замолчал.
   За три дня до смерти, когда боли стали особенно сильны, когда мужчина понял, что приближается неотвратимое, Виктора стали одолевать совсем другие мысли. Он подумал, что он поступает жестоко и подло по отношению к Елене. Грех ему жаловаться на бывшую жену, он сам виноват во всем. Живя со своей ласковой Леночкой, Виктор катался как сыр в масле. При этом он всегда гулял от жены, а Елена была верна. На большую часть её денег создавался грибной бизнес. Лена не истратила на себя лишней копейки. Теперь мужчина стоит на пороге чего-то нового, страшного. Что его ждет там, за какие грехи придется расплачиваться? Страшно! Он вызвал своего юриста, приказал разблокировать банковский счет Елены. Семен Андреевич одобрил это решение, в свое время он возражал против решения Виктора оставить бывшую жену без средств к существованию. И, решившись, опять напомнил о Зое.
  -- Я подумаю, - ответил Виктор.
  -- У Зои ребенок.
  -- Я знаю, что Зоя родила ребенка, - ответил Виктор.
  -- Твоего ребенка, - заметил юрист.
  -- Да, моего, - протянул Виктор. - Но я никогда не хотел детей. Повысь Зое зарплату.
  -- Хорошо, - ответил Семен Андреевич.
   Больше он ничего не сказал. Не стал напоминать и о ребенке.
   А Виктору после этих больше всего захотелось видеть бывшую жену. У него жила какая-то уверенность, что, если Леночка появится, ласково возьмет его за руку, поцелует, обнимет, ему сразу станет легче. Отступят невыносимые боли. Он даже, может быть, с ней выздоровеет. Вместе с Еленой придет чудо. И меньше всего хотелось думать о том, что Елену мог обнимать другой мужчина, целовать, а она, в свою очередь, тоже дарит ему свои ласки. Нет, не должно быть такого. Леночка всегда была только его!
   Виктор попросил Марию позвонить Лене и сообщить, что дни его, Виктора, сочтены, пусть приезжает попрощаться.
  -- Скажи, я очень хочу её видеть. Я понял, какую страшную ошибку совершил, расставшись с ней, - говорил он торопливо сестре, боясь, что боль его вновь оглушит, что после наркотиков голова куда-то уплывает.
   Глядя на шприц в руках сиделки, попросил еще раз позвонить Елене.
  -- Если Леночка приедет, - сказал он сестре, - я изменю завещание. Я неправ по отношению к ней. Это жестоко так писать в завещании. Не надо издеваться над самым святым. Она всегда жила мечтой о ребенке. Она тоже несчастна. Мы с тобой не видели от Лены ничего плохого.
   Мария молчала, она откровенно не любила бывшую золовку. Если Виктор изменит завещание, то Мария тогда лишится денег. Но все же сестра позвонила бывшей жене брата. Уж больно жалкими глазами смотрел Виктор.
  -- Грех это, отказать умирающему в последней просьбе. Все равно не успеет Виктор переписать завещание. Да и, скорее всего, Ленка не приедет: у неё новая семья. Бывшая золовка всегда слушалась мужа. А теперь нового, небось, слушается, - размышляла Мария. - Не приедет Ленка, точно не приедет. Буду звонить.
   Номер телефона удалось узнать у Анастасии. Та сначала наотрез отказалась сообщать А-ский номер своей подруги, даже говорить не стала с Марией, разоралась:
  -- Где вы были, когда у вас в порядке все находилось? Не нужна была Ленка. Мешала. Стало плохо, Леночка понадобилась Витечке. А о Ленке вы думали раньше, когда вышвыривали её в деревню?
   Но вечером, когда муж Анастасии подтвердил, что бизнесмен Бекетов плох, умирает, сама позвонила сначала Маше, потом, спустя часа два и Елене.
   Сердитая Маша тут же набрала номер Елены.
  -- Пусть знает, что отказала умирающему в помощи, - сердито думала сестра Виктора, уверенная, что Елена и не подумает ехать. - Ленка совестливая, будет долго угрызениями мучаться. А завещание я не дам переписать.
  -- Витя умирает, - сухо сообщила Мария Елене. - Он хочет попрощаться.
   Было в голосе невестки что-то такое, что Ленка поверила сразу. Тем более, вскоре позвонила и Анастасия. Елена в те минуты уже садилась в поезд.
  -- Сначала зайдешь ко мне, - приказала Анастасия. - Я с тобой пойду к Виктору. Ты беременна. Сделают еще чего тебе. Будешь всю жизнь себя клясть. А со мной тебя не тронут.
  -- Хорошо, - согласилась Елена, обрадованная таким решением подруги.
   Женщина приехала на другой день после обеда, заскочила на минуту к подруге, оставила вещи, и тут же они вдвоем поспешили к бывшему мужу Елены. Это было за два дня до смерти Виктора. Округлившая, с заметным животом, но выглядевшая прекрасно, женщина вошла в свою бывшую квартиру. Она сразу почувствовала присутствие смерти, та была совсем рядом.
  -- Не зря я не любила этот дом, - подумала женщина. - В нем ничего кроме несчастий не видела. И Виктору он счастья не принес.
  -- Ты вернулась, какая ты стала красивая. В твоем лице нет больше выражения обиды, - улыбнулся бескровными бывший муж, он увидел её округлившийся живот. - Ты скоро будешь мамой? Я рад за тебя. Я все правильно сделал. Пусть все тебе остается. Леночка, моя Леночка вернулась...
   Виктор не успел обнять жену, подержать её за руку, но ему стало легче: он больше не чувствовал боли - он впал в беспамятство через пять минут после появления Елены. Последнее, что он сознательно видел и понимал, была Елена, его ласковая, надежная, верная жена. Напрасно Маша, увидев ненавистную золовку в положении и сообразив, что своей глупой подсказкой лишила себя денег, привела нотариуса, ссылаясь на последнюю просьбу больного - переписать завещание. Нотариус отказался переписывать завещание. Умирающий мужчина не мог высказать свою последнюю волю. Он был без сознания. Иногда боль пыталась пробудить его мысли, Маша пыталась запретить делать ему наркотики, ссылалась на то, что может наступить привыкание. Но сиделка пожаловалась Елене. Рядом была Настя. Та быстро взяла в свои руки. Вызвала врача. Приехавшая на скорой пожилая женщина с усталыми глазами ничего не стала говорить про состояние мужчины в присутствии Елены. Она отозвала Анастасию, тихо проговорила:
  -- Наркотиков не жалейте, можно ввести лишнюю дозу.
  -- Но где потом брать? - не поняла Анастасия.
  -- Потом не понадобится. Виктор доживает последние часы.
   Анастасия не отходила от Елены ни на минуту, не оставила одну её здесь. Насмешливо-злыми глазами глядела она на Машу, слушая разговор о завещании, о привыкании к наркотикам. Ночевать увела Ленку к себе.
  -- Нечего себя изводить, - втолковывала она подруге. - Внутри тебя новая жизнь. Думай о ребенке.
  -- Да, конечно, - согласилась Елена.
   В тот день, когда умереть, Виктор очнулся. Ленка, глядя в его измученные глаза, на его руки, что-то суетливо убирающие с себя, поняла: это последние часы или, может быть, минуты.
  -- Надо привести батюшку, пусть Виктор уйдет по всем правилам христианских законов, - сказала подошедшая Анастасия. - Больше мы ничего не сможем сделать для него.
   Елена попросила Марию найти священника. Та в ответ что-то невразумительное буркнула опять про завещание, Елена не стала слушать, посмотрела на Настю.
  -- Сейчас найдем, - кивнула подруга.
   Старенького отца Сергия привез через тридцать минут Андрей, муж Анастасии.
   Что говорил бывший муж перед смертью и говорил ли, Лена не знала, вышедший батюшка перекрестился и односложно обронил:
  -- Преставился раб Божий Виктор.
   По лицу Елены потекли слезы. Громко зарыдала Мария. Настя обняла подругу, словно защищая от других.
   Ленка горько плакала на похоронах. Было жалко бывшего мужа. Куда-то сразу улетели все обиды, женщина будто застыла. Она равнодушно смотрела на Кристину, вытирающую слезы, на её молчащего отца-банкира, была еще какая-то красивая темноволосая женщина, совсем недолго, она принесла цветы, положила в гроб, погладила руку Виктора и поспешила уйти. Лена, как и положено жене, хотела сидеть всю ночь у гроба. Настя не дала, она не отходила ни на минуту от женщины, сердито бурчала:
  -- Нечего беременной делать возле покойника. Это плохая примета. Ты о своем ребенке должна думать. Пусть возле Виктора сидит Кристина.
   Видя упрямство подруги, попросила мужа привезти опять отца Сергия, батюшка ласково и приветливо поговорил с женщиной, убедил, что покойному лучше находиться ночь в церкви. Вздохнув, женщина согласилась. Гроб с телом бывшего мужа увезли. Ушла к себе Маша. Елена прошлась по комнатам своего дома. Это был уже не её дом. Всюду были следы присутствия Кристины. Елене показалось даже, что дом и Кристина дружны между собой. Да, изменения, которые принесла с собой новая женщина, вписались. Елена это признала. У дома изменилась аура. Пропала чернота из углов. И это было связано не со смертью Виктора, это сделала новая хозяйка дома - Кристина. Дом ждал её, не Елену.
   Елена вспомнила о тайнике, что был оборудован ею по просьбе Виктора. Он был расположен во внутренней стене встроенной антресоли. Женщина, не зная зачем, открыла его и наткнулась на папку с бумагами. Это были акции грибного бизнеса, доля Виктора, и еще кое-какие документы. В задумчивости стояла над ними Елена. Настя была тут же. Раздался звонок в дверь. Это вернулся за женой муж Анастасии. Увидев бумаги, что нашла Елена, велел взять с собой. Потом решительно приказал женщинам одеваться и повез к себе.
   На отпевании и похоронах Анастасия не отходила от Елены. Она же через несколько дней поехала вместе с подругой для ознакомления с завещанием. Ленка благодарно всплакнула, услышав слова об её беременности. Анастасия же зло осведомилась о дате написания завещания. Вечером сердито втолковывала подруге:
  -- Не делай только святым своего Витечку. Завещание он написал, не зная о твоей беременности. Он хотел хуже только сделать тебе, больнее. А ты рассиропилась. Святым его объявляешь! Знаешь что, у меня дурные предчувствия. Тебе надо уехать как можно быстрее. Поезжай, разыщи своего Костика, скажи о своей беременности, пусть знает о ребенке, пусть тебя охраняет и защищает. А то сделает что-нибудь родня мужа, чтобы тебя лишить ребенка. Наколдуют...
  -- Меня этим не возьмешь, - улыбнулась женщина, - я не верю с чертовщину. Ты знаешь, об меня все приметы разбиваются.
  -- А знаешь, какими змеиными глазами смотрела на тебя Мария во время чтения завещания... Кстати, где банковские карточки Виктора?
  -- У Маши, наверно.
  -- Вот-вот, у Маши. Смотри, останешься без денег, Маша живо приберет все, что сможет, а тебе с дочерью долго надо будет дома сидеть. На что? Поедем в твой дом, заберем документы.
  -- Они и так у меня. Ты забыла, твой Андрей приказал их забрать. По-моему, там были и банковские карточки. Впрочем, они раньше, до нашего разрыва, тоже были все на меня. Надо посмотреть, переоформил ли их Виктор?
   Она раскрыла папку с документами.
  -- Нет, не переоформил. На меня, по-прежнему.
  -- Вот и хорошо, - обрадовалась Настя, - заявим о потере, и заблокируешь счета.
   Ленка сначала отмахнулась. Но на другой день она решила разобраться с этим вопросом. Поехала в банк. Принял её отец Кристины. Бывший поклонник говорил вежливо и приветливо. Поблагодарил, что вела себя корректно по отношению к Кристине во время похорон.
  -- А разве можно по-другому? - удивилась женщина.
  -- Можно, - приветливо улыбнулся Толстолобов и вдруг добавил: - А зря вы отказались выйти за меня замуж.
  -- Почему? - не поняла его мыслей Елена.
  -- Вы бы сейчас носили моего ребенка. Я люблю детей. Я никогда не верил в вашу бесплодность. Вы природой предназначены растить целую кучу детей.
   Елена вспомнила про его любовь к Кристине и сразу поверила. Но заговорила о другом. Она выяснила, что кто-то снял крупную сумму с карточки мужа уже после его смерти.
  -- Я хочу заблокировать этот счет, - сказала она.
  -- Если вы думаете, что это сделала Кристина, это не так. У неё хватает денег, - доброжелательно пояснил владелец банка.
  -- Я верю, - сухо ответила женщина. - Но счета заблокируйте.
   Доброжелательность банкира объяснялась не только его симпатией к Елене. Он хотел купить бизнес Виктора.
  -- Вы, Елена Ивановна, наверняка, не будете заниматься грибным промыслом? - предположил он.
  -- Не буду, - согласилась Елена.
  -- Я нашел вам покупателя. Это я.
  -- Но только через полгода я смогу оформить наследство, - неуверенно произнесла женщина. - Какая сейчас продажа?
  -- Я знаю, - ответил Геннадий Васильевич. - Я предлагаю вам такой вариант: вы сдаете мне грибной бизнес в аренду сроком на год. Обязательное условие, что максимум через два года вы мне его продадите.
   Ленка, которая сначала побаивалась банкира, помня, как послала его к черту, поговорив с ним, успокоилась. Предложенный вариант её устроил. Но она не стала сразу давать согласия, надо было с кем-то посоветоваться. С мужем Анастасии что ли поговорить, он в бизнесе понимает.
   Толстолобов обрадовался её согласию, вызвал менеджера и приказал обслужить клиентку. Сделать все, что она попросит. Так как счет был открыт на её имя, а у Виктора была только кредитка, которую никак не могла найти Елена, она решительно открыла новый счет. Когда она уходила, её к себе опять пригласил отец Кристины.
  -- Вы меня простите, Елена Ивановна, но вы, я вижу, здравомыслящая женщина. Сможете спокойно меня выслушать. Моя дурища, (так банкир в очередной раз ласково назвал свою дочь), очень хочет жить в вашей квартире. Она любит ваше жилье. Кристина просила поговорить с вами, чтобы вы согласились на продажу. Что скажите?
   Елена вспомнила дом, где умер Виктор, и поспешно согласилась. Она не собиралась там жить. Она купит себе другую квартиру.
  -- Квартира - моя собственность, - сказала она. - Я готова хоть сейчас продать её. Я прошу вас: только сами займитесь оформлением. Я и так устала за эти дни. Чувствую себя не очень хорошо. А ваша дочь пусть хоть завтра туда въезжает. Я там не живу и жить не буду. Моих вещей там тоже нет. Я даже не хочу туда заходить. Вот ключи!
  -- Не надо, - ответил Толстолобов. - У Кристины есть.
  -- Но мне-то ключи не нужны, - женщина решительно подвинула небольшую связку банкиру. Тот подумал и взял.
   Не откладывая дел в долгий ящик, тут же обговорили стоимость жилья. Елена подписала обязательство продать квартиру, а её банковский счет пополнился крупной суммой. Как только будут готовы документы в БТИ, Елена сразу приедет к нотариусу и оформит сделку. Банкир довольно улыбнулся и сказал:
  -- Может, еще в одной просьбе мне не откажите. Я наслышан про ваши дизайнерские находки, может, согласитесь оформить мой загородный дом. Последние годы в нашем городе вы были нарасхват. Зря вы уехали, Елена Ивановна.
   Женщина в задумчивости посмотрела на свой увеличившийся живот и ответила:
  -- Нет. С этим мне придется повременить. Для меня сейчас другое самое главное.
   Она попрощалась и ушла. С Толстолобовым договорилась встретиться завтра. Елена подъедет в банк после обеда.
   Муж Анастасии одобрил решение Елены сдать в аренду бизнес покойного мужа с последующей продажей, условия были подходящие. Все складывалось удачно.
   На другой день Елена вывела из гаража свою старую машину и поехала в банк, чтобы дать свое окончательное согласие на аренду, а впоследствии и на продажу бизнеса мужа. Откуда-то выскочили старые "Жигули" с заляпанным грязью номером, помчались на машину Елены. Та отчаянно пыталась предотвратить столкновение. "Жигули" задели сбоку старую машину женщины, автомобиль Ленки развернуло, но она не выпустила руля из рук, справилась с управлением, громко и отчаянно умоляя Бога сохранить её дочечку. Женщина больно стукнулась головой обо что-то, но остановила машину. Из банка выскочили люди, открыли дверцу, увели Елену в помещение. Побледневший банкир вызывал срочно скорую помощь. Однако подъехавшая через пять минут Анастасия разоралась на всех и сама увезла женщину в больницу, не слушая ничьих возражений. Даже Толстолобова послала к черту. В больнице Елену принял знакомый ей Борис Дмитриевич. Он внимательно осмотрел женщину:
  -- Ничего страшного, вы просто перенервничали, с ребенком все в порядке. Синяк на лице рассосется сам, станете еще красивее. Но вам надо остаться под нашим наблюдением. Да и лучше будет, если вы будете лежать.
   Испуганная Ленка согласилась.
   В патологии она отказалась от отдельной палаты.
  -- Я со всеми, а то скучно мне будет, - объяснила она. - Я хочу быть с людьми. Все, что надо, я оплачу. Настя оформит все бумаги.
  -- Конечно, конечно, - кивнула та.
   На самом деле Елена боялась. Боялась, а вдруг кто-нибудь опять попытается навредить ей и малышке. А она уже настоящий человечек. Её дочечке шесть месяцев. Она живая. В отдельной палате Ленка будет одна, а тут все-таки люди. Не так страшно. Анастасия поняла мысли подруги и согласилась оставить её в большой шестиместной палате.
   Женщина пришла в палату и легла на кровать. На душе было пакостно, болела шишка на голове, полученная во время столкновения, заплывал глаз, хотелось плакать. Но больше всего она испугалась, что появились кровянистые выделения. Это она обнаружила, сходив в туалет. Тут же пошла к врачу.
  -- Я знаю, я видел, - ответил Борис Дмитриевич. - Не хотел лишний раз пугать вас, поэтому и не говорил. Не переживайте, сохраним мы вашу дочечку, так вы её называете.
  -- Так, - шевельнула бледными губами женщина и осторожно пошла в палату.
  -- Дочечка, Алисочка, - плакала и молила про себя Елена. - Не покидай маму. Я умру, если ты уйдешь от меня. Боже Всемилостивый и ты, Дева Мария, пожалейте несчастную Ленку, не забирайте мою дочку, у вас и так много ангелов, оставьте Алису мне.
   Чтобы не приставали соседки по палате с расспросами, приветливо сказав несколько слов, легла и притворилась, что спит. Женщины поняли, пока не надо её трогать. Да и некогда им было. Они веселились, рассматривали журнал с модами для беременных, обсуждали модели одежды. Ленка задремала под их голоса. Последняя мелькнувшая мысль - надо отсюда уезжать. Черт с ними, с деньгами, главное - это её Алиска, её такое долгожданное дитя, её радость, её счастье. Вот отведет Елена сорок дней и уедет. А может, и раньше. И надо попробовать разыскать Костю. Но раньше он хоть Алку спрашивал, но уже много времени подруга не вспоминает Костю. Нет, не будет Елена ничего ему говорить. Вот вернется, а там что будет...
  -- Господи, как же я поеду? Вдруг мне нельзя будет даже вставать? Я и не буду вставать, я сделаю все. Только пусть моя Алиса останется со мной.
   Был субботний день. Обхода не предвиделось. Но в палату пришел дежуривший сегодня Борис Дмитриевич в сопровождении другого врача.
  -- Сам Станислав Поздняков, - зашептали женщины.
   Ленке ничего эта фамилия сначала не говорила. Поздняков присел на край кровати, улыбнулся:
  -- Как самочувствие, как настроение?
  -- Ничего, - вымученно улыбнулась в ответ Елена и подумала: - Я где-то его видела.
   Станислав пощупал живот женщины, кивнул старшему коллеге головой. Борис Дмитриевич пригласил Елену на осмотр.
  -- Подойдите в смотровой кабинет, пожалуйста, Елена Ивановна, - попросил врач. - Вас осмотрит Станислав Николаевич. Вы не спешите, не дергайтесь, идите аккуратно, мы вас ждем в кабинете.
   Елена стала медленно вставать.
  -- Кто такой Поздняков? - спросила она женщин.
  -- Это очень хороший врач, - заговорили те наперебой. - К нему просто так не попадешь на прием. А к вам он сам пришел.
  -- Он сегодня, может, дежурит в родильном отделении, - сказала какая-то женщина. - Оттуда, наверно, позвали.
  -- Странно, - ответила Елена. - Я проездом в вашем городе. Неужели у меня так плохи дела? И почему он мне кажется знакомым?
   Она почувствовала еще большую тревогу.
  -- Да ты не переживай, - успокаивали женщины. - Если Поздняков здесь, значит, все будет в порядке. У Позднякова все женщины благополучно рожают.
  -- Хорошо бы, - ответила Елена и тихо, поддерживая живот руками, пошла в смотровой кабинет. - Мне не только бы родить, мне бы еще доходить.
   Елену смотрел Поздняков.
  -- Вы правы, Борис Дмитриевич, - сказал он, - матка в тонусе, есть небольшое раскрытие.
   Елена вся насторожилась.
  -- Что-нибудь с ребенком? - побелевшими губами произнесла она.
  -- Нет, с малышом все в порядке, - пояснил врач. - У вас раскрытие матки на палец. Да не пугайтесь вы так сильно. Зашьем. Сохраним мы вашего малыша. Пока больше лежите. На понедельник назначим, так, Борис Дмитриевич?
  -- Так, - согласился старый врач.
   Подумав, добавил:
  -- Я ведь помню, как вы, Елена Ивановна, с мужем проходили у меня обследование. Вам давно надо было решиться родить ребенка. Зачем ждали почти до тридцати пяти лет?
  -- В каком смысле ждала? - не поняла Елена. - Вы же сами ставили у меня бесплодие.
  -- Я? - удивился врач. - Не помню такого. Я говорил, что у вас все в порядке.
  -- Для чего тогда другой врач предложил мне вторично пройти обследование? - Елена, ничего не понимая, смотрела на врача.
  -- Ну, знаете, голубушка, если бы ко мне пришла пациентка от другого врача, я бы тоже с этого начал, - вмешался Поздняков. - И вам сказали после обследования, что вы бесплодны?
  -- Нет, - растерянно отозвалась женщина, - я не стала проходить второй раз обследование. Я это поняла, как приговор - я бесплодна.
  -- И зря, - подытожил врач. - У кого вы были тогда? У какого врача?
  -- У ... - начала Елена и вспомнила. - Я была, кажется, у вас. Ну точно, у вас. Вы тогда только приехали в наш город. Совсем молодым были.
  -- То-то мне ваше лицо показалось знакомым! - воскликнул Поздняков.
  -- Ну, Стас тем более не мог вам такого сказать, у него не бывает ошибок, - вмешался Борис Дмитриевич. - Он въедливый, скрупулезный, Стас бы не постеснялся и сказал бы вам прямо, в отличие от меня, что дело было в вашем партнере.
  -- Витя был бесплодным? - удивилась Елена.
  -- Нет, - отмахнулся врач. - Вы оба здоровы были. У вас биологическая несовместимость. Такое бывает. Вам достаточно было сменить партнера, чтобы забеременеть. Не обижайтесь на мой вопрос, голубушка, ведь не от мужа у вас ребенок? Так?
  -- Так, - улыбнулась Ленка, вспомнив ласкового Костика. - Не от мужа. От хорошего человека. С хорошей наследственностью и приятной внешностью.
  -- Ладно, идите, - засмеявшись, сказал врач.
  -- Борис Дмитриевич, выходит, я смогу еще родить? - не удержалась, спросила Елена.
  -- Сможете, если захотите, - улыбнулся врач. - Но сначала давайте родите первого.
  -- Первую, - поправила Елена. - У меня дочечка будет.
  -- Хорошо, пусть первая. Но и УЗИ порой ошибается. Идите, Елена Ивановна, вам лучше лежать. Скоро мы вас зашьем. Но быть у нас придется вам долго.
  -- Ничего, я на все согласна, - радостно ответила женщина.
   Настроение её впервые за последние дни резко улучшилось.
   В палате её ждала Анастасия. Это она разыскала и привезла Позднякова.
  -- Не расстраивайся, подруга, - сказала Настя. - Будешь мамой. У пациентов Позднякова не бывает выкидышей.
   Елену зашили, но еще два месяца она провела в больнице. Женщина боялась выписываться. Вдруг опять попытаются что-нибудь сделать ей и ребенку.
   Настя навещала регулярно, приходила и Маша. Но Елена, встретившись один раз с ней, просто физически чувствовала, как от той исходит зло, ненависть, поэтому от дальнейших встреч уклонялась. Брезгливо выбрасывала все, что приносила невестка. У неё жила уверенность, что Маша причастна к той машине, что чуть не сбила её.
   Именно в больнице Елена приняла решение вернуться в Кочетовку, где её никакая Маша не достанет. Когда миновала угроза выкидыша, Елена уехала из П-ска. Врачи отпускали её с неохотой. Опасались и за неё, да и числилась Елена в коммерческой палате, деньги платила исправно, в карманы медсестрам и санитаркам подкладывала денежки, врачам тоже. Но женщина решительно засобиралась в дорогу. Ей приснилась в очередной раз её малышка. Голубоглазая девочка сидела на диване в кочетовской квартире.
  -- Мама, - сказала она вошедшей женщине. - Мама, мы с тобой дома. Здесь мы будем ждать папу.
  -- Папу, - повторила Елена и проснулась.
  -- Нет, - подумала женщина, - папе, может вполне такое быть, что мы и не нужны. Ну а жить поедем домой, Алиска. Деньги у нас теперь есть. Не пропадем. Здесь, рядом с изрыгающей злобу Марией я не останусь. Надо ей денег кинуть, чтобы немного успокоилась. Да и тебе, моя крошка, лучше дышать чистым деревенским воздухом.
   Верная Анастасия поддержала женщину в ее решении уехать, посадила её в ночь на поезд. Маше не сообщили, что женщину выписали. Поздняков созвонился с работающим в А-ске знакомым врачом Владиславом Кандинским, чтобы он взял к себе на учет Елену, сразу поместил её в патологию. Сам он тоже должен был в ближайшее время туда перебраться.
  -- Я еще роды у вас приму, Елена Ивановна, - говорил он.
   Но женщина внесла свои коррективы в планы врачей. Сойдя утром с поезда, Елена не стала разыскивать незнакомого ей врача, а сразу направилась в женскую консультацию.
  -- Отмечусь по пути, пусть Ираида Семеновна посмотрит, все ли в порядке, - думала Елена, - а потом сразу домой. Да и больничные листы надо сдать в школу, что-нибудь, да заплатят по ним. Хоть и есть у меня деньги, но считать я их хорошо научилась.
   Старая Ираида Семеновна, прочитав историю болезни, заволновалась и тут же, не выпуская из женской консультации, вызвала госпитализацию и положила Лену опять на сохранение. Ленка пыталась отказаться, вспомнила про слова Позднякова, но Ираида Семеновна стояла на своем. Она позвонила знакомому Позднякова - Кандинскому. Тот поддержал решение коллеги. Стас тоже ему звонил. Ленка опять оказалась в больнице. Пришлось звонить Алке. Подруга сразу приехала. Рассказала последние новости. В том числе и про Константина. Валька хвалилась, что у неё с Костиком опять любовь.
  -- Говорит, что Костя её замуж зовет. Но только Федька не видел, чтобы Константин привозил её в Соловушкино. Врет Валька, наверное, - завершила свой рассказ подруга.
   Ленка прислушивалась к своим чувствам. Они молчали. Так, была легкая жалость о ласковом Костике и больше ничего. Все мысли, все планы занимала Лиска-Алиска.
  -- Знаешь, Алл, а мне все равно, - ответила женщина спустя мгновение. - Я в этой жизни больше всего хотела ребеночка. И он у меня будет. А Костя пусть достанется Валентине.
  -- Ну и зря, - не согласилась подруга. - Костя, он хороший. Лен, ну давай, отбей его у Вальки. Скажи ему, что носишь его ребенка. Костя сразу к тебе примчится. Его Лерка, первая жена, так подцепила.
  -- Нет, - твердо сказала Елена. - Не буду. И тебя прошу никому не говорить, что отец моего ребенка Костя. Говори всем, что муж приезжал ко мне. Что от него я беременна.
  -- Так он у тебя умер!
  -- А об этом ты не говори! Скажи, что я окончательно ушла от мужа.
  -- А если Костя спросит?
  -- Соври чего-нибудь, придумай. Я тебя очень прошу.
  -- И все-таки зря ты так делаешь, - упрямо повторила подруга.
   Ленка отлежала еще месяц в а-ской больнице. Теперь её навещала Алка и другие учителя школы, все, кроме Валентины Николаевны. По просьбе Елены, Алка распространила слух, что Елена беременна от мужа, что она встречалась с ним несколько раз, пока жила в Кочетовке. Деревня есть деревня. Все, оказывается, и так знали и даже видели, что Виктор приезжал к ней.
   Выписали женщину лишь в июне, к концу, за две недели до родов. А в середине июля она родила хорошенькую здоровенькую девочку.
   Когда принесли ребенка на первое кормление, Ленка с интересом всматривалась в её личико. Она было круглое, волосы светлые, а цвет глазок был непонятен еще, но Ленка надеялась, что голубые, как у той девочки, что она видела в своих снах. Первый раз поднесла она к груди свою малышку, с удивлением смотрела, как Алиска сосет. Она умела, оказывается, уже это делать. Кто бы знал, как Ленка любила свое дитя!
   Из больницы женщину привезла верная Алка со своим Федькой. Оба они знали о беременности женщины давно, с первых дней, но по её просьбе долго никому не говорили, поэтому и Константину никто ничего не сказал. А Валька молчала, так, на всякий случай.

Не упустить Ленку...

   Костя приехал, как и говорил, через неделю. Подруга Алка была в курсе, что Константин опять появился на Ленкином горизонте, как и другие жители дома. Это была все-таки деревня, вот и развлекались, следя за жизнью соседей. Соседка тетя Нина засекла, что Константин зашел в квартиру матери минут на пять всего, благо покупатель на смотрины не приехал, и тут же назад, к соседке. Всю ночь был у неё. Тетя Нина даже специально сходила на другой день к соседке за лавровым листом, она сразу заметила в прихожей мужскую одежду, да и Костя и не думал прятаться, сидел на кухне в одной майке, пил чай с пирогами, прямо, как муж, вернувшийся после отъезда. Да и приметный джип маячил у подъезда.
  -- К Бекетовой опять ходит, - стали шептать соседи.
  -- А как же его Валька, сколько лет он к ней ездил? - недоумевали одни.
  -- Валька жадная, - утверждали сторонники Ленки. - Зачем она Костику? А Елена Ивановна красивая, умная, приветливая... Куда Вальке до неё...
  -- Чего Елена думает, - задавались вопросом Люба и Катя, - выходила бы за Костю замуж. Хороший мужик.
  -- Да у неё ребенок! Зачем она Константину? - отвечали сторонники Вальки.
   А Ленке пока было все равно. Так она сама себе говорила. У неё была Алиска. Женщина с головой ушла в мир материнства. Появление Константина ничего не изменило в её жизненной позиции. Сегодня мужчина есть, завтра его нет. Так уже было. В том году. Ласковый и заботливый Костик навестил её несколько раз и исчез. Его машину потом видели возле дома Валентины.
  -- Все так, - усмехнулась иронично Ленка, - "скользючий" график в действии. Сама устанавливала.
   Но в этом году Константин появлялся у Елены с завидным постоянством. Каждую неделю приезжал, звонил ей без конца. Елена почувствовала, что начинает привыкать к мужчине.
  -- Ни за что! - сказала она себе решительно. - Я это прекращу.
   Вместо этого она с Костей провела вместе почти всю рождественскую неделю. Косте ничего не надо было, кроме заботливой Ленки, маленькой занятной Алиски, вкусной пищи, домашнего уюта. Он вел себя как обычный муж: помогал женщине в домашних делах, лежал на диване, смотрел телевизор, с удовольствием возился с маленькой Алиской, которую сразу полюбил. Все целовал её пухлые щечки и теперь признавал, что дочка - вылитая мама. Глаза только у мамы карие, а у Лисенка - голубые.
  -- Лен, а ты крестила уже Алиску? - как-то спросил он.
  -- Нет! А что? - откликнулась женщина.
  -- Лен, а давай я договорюсь, окрестим девочку, я буду её крестным отцом, - предложил Костя. - Я люблю Алиску!
   Елена в задумчивости смотрела на мужчину, словно решая трудную задачу в уме.
  -- Нет, - наконец промолвила она, - нет, холодно сейчас, зима. Давай, Кость, отложим этот разговор до лета.
   По едва уловимой интонации мужчина понял, что Ленка не хочет видеть его крестным отцом своей дочери. Он немного обиделся и больше не говорил на эту тему. Молчала и Ленка.
   Костя планировал провести с Ленкой все рождественские каникулы, но позвонили с далекого строительства, там что-то не ладилось. Расстроенный мужчина вынужден был уехать среди недели.
  -- Ты мне позвонишь? - спрашивал он Ленку.
  -- Нет, - упрямо отвечала та. - Не буду.
  -- Тогда я сам буду звонить каждый день, - говорил мужчина. - Я все твои номера теперь знаю. Ленка, ты от меня больше не спрячешься.
   И денег от него Елена упорно не брала.
  -- Деньги, они обязывают, - пояснила свою позицию женщина. - Я не хочу никому быть обязанной.
  -- Ты меня кормишь все дни, - пытался объяснить мужчина.
  -- Что-то об этом я не подумала, - вздернула брови женщина.
   Но когда оставалась одна и думала о сложившейся ситуации, то признавалась себе, что ей хорошо с Костей, что она согласилась бы жить с ним, если бы не боялась предательства. Хватит с неё Виктора и его Кристины. Что касается Кости, он положительный, семейный. В нем есть все те черты, которых никогда не было у покойного мужа. Но Костя исчезал пару раз, не предупредив Елену. Нет, можно жить и одной. Сегодня Костя с Ленкой, завтра с Валькой, послезавтра еще с кем-то. Вот и Федька Алкин говорил, что видел Костину машину на дороге в Соловушкино. Да, там у него дача. Но там, на краю Кочетовки, где дорога поворачивает на Соловушкино, дом Валентины. А к ней Костик ездит уже много лет. Ленке становилось противно, когда она думала, что Константин бывает не только у неё, но и у другой женщины.
  -- Я не должна ревновать, - говорила она себе. - Мы никто друг другу. Я должна научиться равнодушно думать о Костике и других женщинах. Я не должна так откровенно радоваться его приездам.
   Но когда Константин приехал в очередной раз, Ленка обрадовалась. Так и повелось. Со своего далекого строительства мужчина спешил к ней и Алиске. Сидел по шесть часов за рулем, но в ночь на субботу уже приезжал к Елене.
   Ленка отказывалась брать у него деньги, он привозил подарки. Дорогие подарки. В том числе несколько серебряных изделий с самоцветами, что пролежали почти год в ожидании своей хозяйки. Надо сказать, что Ленка была в восхищении от этих украшений. Она с удовольствием примерила все перстни и серьги, удивлялась, как Костя так угадал размер. Мужчина в ответ, улыбаясь, достал маленький золотой перстенек, что забрал тайно год назад.
  -- Все-таки ты его взял, - произнесла Елена.
  -- Я, - нарочито сокрушенно ответил Костя. - Ты искала?
  -- Нет, не особо. Просто...
   Елена замялась. Она вспомнила, как подумала, что Костя подарил её кольцо Валентине.
  -- Говори, говори, что подумала, - не отставал Костя.
   Елена, смущаясь и смеясь одновременно, рассказала о своих нелепых подозрениях. Костя сначала озадаченно молчал, а потом засмеялся:
  -- Лен, ты меня ревновала.
  -- Нет, - строптиво возразила женщина. - Я тебя не ревную. Ревнуют любимых...
   Она оборвала. Разговор в очередной раз приобретал опасное направление. Это и понял Костя. Он обнял женщину и тихо прошептал ей на ухо.
  -- Не ври, ревновала. Признайся, что любишь.
   Елена не ответила.
   Для Алиски мужчина покупал все, что видел и что ему нравилось. Это были и огромные куклы, и мягкие игрушки всевозможных размеров, и красивые платьица, большие и маленькие, костюмчики. Алиске, смеялась Елена, все нравится, но тут же просила больше ничего не покупать.
   С подарками для Елены было труднее. Костя заехал в парфюмерный магазин, перенюхал массу духов и туалетной воды, так что, в конце концов, перестал различать запахи, и выбрал в результате дорогой и красивый флакон. Ленка благодарила за духи и не пользовалась ими, дамская сумочка так и осталась висеть в прихожей.
  -- Да не пользуюсь я сумками, - объясняла женщина Косте. - Я все больше с коляской хожу и пакетом. А духи просто берегу. Они мне дороги.
   Но золотой перстень, который Костя подарил ей на Новый год, носила, не снимая. А её узкий перстенек вновь маячил на мизинце у мужчины.
  -- Он не снимается, - говорил Константин.
  -- И у меня не снимается, - смеялась женщина, любуясь подаренным кольцом. - Если только распилить, а мне жалко. Люблю всякие побрякушки.
   Кроме подарков, мужчина стал привозить и продукты. Ленка часто фырчала на качество продуктов в деревенском магазине. То просрочено, то невкусно, то еще какая-нибудь причина. Костя сделал выводы, стал привозить ей деревенские, натуральные продукты. На далеком строительстве он жил на квартире у местного фермера, вот и покупал у него мясо, яйца, творог, масло. Молоко, конечно, не удавалось довести. Бултыхаясь в машине шесть часов, оно превращалось то ли в творог, то ли в густую простоквашу. Не поймешь. Поэтому стал возить молочные продукты. Ленка только ахнула, когда он перед рождественской неделей зашел в дом, волоча четвертую часть поросенка, а потом спустился за яйцами, маслом, сметаной. Костя привез даже картошки, капусты и других овощей.
  -- Господи! Куда так много? - ахнула женщина.
  -- Ты сама говоришь, я мужчина крупный, ем много.
   Ленка засмеялась.
   Вскоре поплыл запах жареного мяса, но Костя, как всегда, ел сначала суп.
  -- Надо же так вкусно готовить обычный суп, - нахваливал он. - Как у мамки в детстве. Я набегаюсь, устану, приду, есть хочу, быка, кажется, проглочу. Мама нальет мне большую тарелку супа, скажет: "Ешь, сынок, кто суп любит, вырастит большим и умным".
   Вспомнив мать, мужчина мысленно произнес:
  -- Спи, мам, спокойно, у меня теперь есть Ленка. Со мной все в порядке. Почему я её раньше не встретил? Я бы вас познакомил, вы бы полюбили друг друга. Мам, а еще у тебя внучка появилась. И неважно, что неродная. Ты бы её увидела, сразу полюбила бы. Алиску нельзя не любить. Мне кажется, Ленкину девочку я люблю больше своего Дениса. Это плохо, по-разному любить детей. Но Лиска такая маленькая, беспомощная, так и хочется её защитить, девочке нужен отец. И если Ленка собирается жить одна без мужа, то я пройму её тем, что она лишает дочку отца. Пусть неродного, но я давно считаю себя родным малышке. Из-за дочки Ленка согласится на все. Ты, мам, там пожелай нам счастья.
   Такие мысли вились в голове мужчины. Девочку он очень любил, готов был нянчиться с ней в любой момент, пытался даже встать ночью, когда ребенок заплакал. Но Елена видела, Костя уставший, ему надо отдохнуть. Около шести часов он сидел за рулем, добираясь на выходные к пришедшейся ему по душе женщине. Она ласково оттесняла его:
  -- Спи, Косточка, спи. Я уж сама.
   Так в коротких встречах пролетела зима. К концу подходило затянувшееся строительство. Скоро Константин останется с Ленкой навсегда. Так решил он.
   Что-то происходило с климатом. Март стоял слякотный, сырой, снег почти весь растаял, апрель же обещали морозный. Вспыхнула с опозданием прогнозируемая медиками эпидемия гриппа.
   Костя уехал от Ленки и Алиски вечером в воскресенье. Сразу в понедельник заболела восьмимесячная Алиса. Девочка кашляла, из носа потекло, у неё поднялась температура. Всю ночь Елена не спала, боясь за дочку. Она положила к себе её в постель, прислушиваясь к неровному дыханию девочки. Девочка отказывалась от еды, сосала только грудь. Через день поднялась температура и у Елены. Но ей нельзя было болеть. Алиску никуда не денешь. И неважно, что хочется лечь и лежать, ничего не делая, потому что кружится голова и ломит все тело, болит горло и пропал голос. Преодолевая слабость, брала на руки похудевшую дочку, когда та не могла уснуть, и ходила, ходила, укачивая её на руках. Поила дочь лекарствами, сама боялась принять лишнюю таблетку, боясь навредить дочери - ведь Елена кормила грудью до сих пор. Как женщина выдержала эту неделю, Лена сама не знала. Но дочку выходила, через три дня жар у Алиски спал, а к выходным и у самой Елены нормализовалась температура. Осталась только слабость, и хотелось одного - лечь и выспаться. Приехавший поздно в пятницу Костя ахнул. Елена сильно похудела, выглядела измученной, осунулась, под глазами проступили темные круги. Круглая мордашка Алиски уменьшилась, спала попка, похудели даже ручки и ножки.
  -- Что с вами случилось? - Константин встревоженно смотрел на женщину.
  -- Гриппом переболели, - ответила Лена.
  -- Почему ты не позвонила? - спросил расстроенно Константин женщину. - Я бы приехал, помог.
  -- Зачем? - односложно произнесла Елена. - Я одна справилась. Да и далеко ты. Зачем срывать тебя с места?
  -- А мне было бы приятно, если бы ты ко мне за помощью обратилась.
  -- Нет, Костя, этого не будет. Я волк-одиночка по своей натуре, - засмеялась все еще хрипловатым голосом Елена.
  -- Что-то ты подозрительно ласковый волк, - ответил мужчина. - Таких волков в природе не бывает. Ты, Ленка, домашняя женщина.
  -- Была когда-то, и из этого ничего хорошего не вышло, - подумала Елена, но вслух сказала: - Значит, я кошка, которая гуляет сама по себе, когда хочет и где хочет. И если я когда-нибудь тебе, Косточка, позвоню, значит...
  -- Что значит? - приподнял брови мужчина.
  -- Значит, считай, я без тебя не могу, ты мне нужен, - честно ответила Ленка.
  -- А так я тебе совсем не нужен?
  -- Ну, как сказать, - лукаво сощурилась женщина, уходя от прямого ответа, - ночью нужен. Очень нужен!
  -- Зато ты, Ленка, мне нужна всегда, и днем, и ночью, - он обнял женщину. - И когда тебя рядом нет, ты все равно мне нужна.
   Елена не сопротивлялась. Ей были приятны объятия мужчины. Но ведь мужчины предают. Виктор бросил её через десять лет брака. А она с него все пушинки сдувала, обмахивала в жару, грела в холод, все условия создавала, а как любила.... До сих пор живет обида в ней за Кристину, за слова про напрасный труд с ней... А Костя почему прилип к ней? Она прекрасно понимает. Он по ласковому слову соскучился. К теплу тянется. А у Ленки натура дурацкая, если не приласкает кого, доброго слова не скажет, так и самой уже плохо. Костика приятно ласкать, он в этом нуждается. Даже ночью, когда рядом Ленка, он беспокойно кладет руку на её плечо или обнимает во сне, прижимает к себе. Сколько раз женщина ласково говорила спящему мужчине: "Спи, мой котенок, спи, моя Косточка". Костя тянулся к ласковой Ленке, как ребенок к матери. Но и она начала привыкать к его ласковым рукам, теплым объятиям. Словом, Ленка запуталась в своих чувствах. И еще одно немаловажное обстоятельство. Это её Лиска-Алиска. Как было бы хорошо, если бы девочка росла с отцом. Она узнаёт Костика, радуется ему, смеется, ручки протягивает... Так и тянет сказать: "Лиска, папа твой приехал!" Но молчит Ленка, подавляет готовые прорваться слова.
  -- Я об этом потом подумаю, - подумала похудевшая за неделю женщина и пошла на кухню, благо Костик переключился с неё на проснувшегося ребенка (Алиска плохо спала после болезни), взял на руки девочку, расстроенно глядя на побледневшие и впавшие за неделю щечки.
   Елена, несмотря на поздний час, хлопотала на кухне. Вскоре поплыли ароматы пищи. Костя сел есть. Лена взяла на руки дочку. Алиса куксилась. И спать прикладывалась и не спала ни в какую. Мать переживала, чтобы девочка не заболела по-новому. Дала грудь, Алиска схватила жадно сосок, но не стала сосать, выплюнула, опять захныкала. Костик быстро поужинал и теперь носил ребенка на руках, напевал ей песенки, девочке давно было пора спать. Елена мыла посуду. Убрав все на кухне, хотела взять дочку. Костя отмахнулся: "Не мешай! Сейчас уснет". Но девочка долго еще капризничала. Мужчина еле укачал, положил в кроватку и устало присел на кровать. Девочка и сейчас поспала совсем недолго, опять недовольно заплакала.
   Только что прилегшая Елена вскочила, дала девочке грудь. Та начала было сосать, но выпустила сосок и недовольно заплакала.
  -- Ничего не понимаю, - расстроенно произнесла Елена. - Неужели снова заболевает? Где градусник?
  -- Лен, по-моему, она голодная, - высказал предположение мужчина, который тоже было задремал. - У тебя, Лен, молока, наверно, нет. Смотри, она начинает сосать и бросает.
  -- Не может быть, не пропало у меня молоко, Лиска сосет без конца все дни. И заболеть, судя по аппетиту, не должна, - возразила женщина. - Она покушала хорошо в обед, я ей картошечки натолкла с молочком, и весь день еще сосала. Да, молока у меня стало меньше...
  -- Лен, попробуй покормить девочку кашкой из бутылочки.
  -- Ни за что! Алиска тогда бросит грудь, а ей всего восемь месяцев, - решительно возразила женщина. - Надо грудью до года докормить.
  -- Почему бросит? - удивился мужчина.
  -- Дети моментально привыкают к бутылочке.
  -- Лен, не обижайся на меня. Но, мне кажется, что Алиска хочет кушать. А у тебя молока нет. Ты сама говоришь, что у тебя меньше его стало после болезни. Если боишься бутылочки, накорми ложкой.
   Женщина задумалась. Потом решительно взяла на руки ребенка, что пищал в своей кроватке, и направилась на кухню.
  -- Ты куда? - встревожился мужчина.
  -- Кашу манную приготовить. Попробую покормить, как ты говоришь.
  -- Лисенка со мной оставь. Тебе с ней неудобно будет. Я покачаю её, на руках подержу.
  -- Да? Но ведь ты устал после работы, после дороги. В другую комнату идти не хочешь, а у нас бессонные ночи, - женщина смотрела вопросительно.
  -- Ну что ты за человек! Не пойду я в другую комнату. Я с тобой хочу спать рядом. Я люблю твоего Лисенка. Когда я отказывался поиграть с ней? Она у тебя замечательная дочурка. Давай её мне!
  -- Хорошо, хорошо, - примирительно улыбнулась женщина.
  -- Клади мне её под бок, - мужчина отодвинулся к самой стенке. - Мы с ней поговорим по-мужски.
   Лена бережно опустила малышку на кровать. Костя осторожно укрыл одеялом, обнял её своими большими руками, нежно поцеловал девочку. Выходя, женщина услышала слова мужчины:
  -- Что это такое, почему наша малышка не дает маме спать по ночам? Мама вся измучилась, похудела. А Лисенок не спит и не спит! Маленькие девочки должны спать по ночам.
  -- Это не из-за неё я похудела, - поспешно сказала Лена, обернувшись. - Из-за болезни.
  -- Ладно, - засмеялся мужчина, - иди, дочка есть хочет. Видишь, как соску теребит, грызет просто. Иди, не обижу я нашу самую красивую девочку.
  -- Знаю, - ласково улыбнулась женщина.
   Вскоре она вернулась с бутылочкой жидкой манной каши.
  -- Лен, дай я её покормлю, - Константин просительно смотрел на женщину.
  -- Возьми, - Лена протянула бутылочку.
   Алиска просто вгрызлась в соску, заурчала, как голодный котенок, которому наконец-то дали молока.
  -- Глупая наша мама, совсем глупая, - приговаривал Константин, любуясь на девочку. - Голодом дочку морила. Лисенок наш плакал, есть просил, а мама никак не могла понять... Вот какая вкусная кашка... Наша мама вкусно варит и кашку, и супчик... Вот какая хорошая наша мама...
   Ребенок выпил почти полностью всю бутылочку. Девочка не дососала последние капельки, потому что уснула. Уснула крепко и спокойно.
  -- Ну вот, - довольно улыбался Костя, - слушать надо опытных отцов. Наелся ребенок и спит.
   Женщина виновато молчала. Потом переложила девочку в её кроватку, молчком ушла в ванную. Вернулась минут через десять, переоделась в чистую ночную рубашку, легла с краю рядом с мужчиной. Молчала. Константин часто не понимал её мыслей. Вот и сейчас почему-то решил, что Елена обиделась на него за что-то. Выждав минут пять, он придвинулся, обнял и тихо засмеялся. Молчание объяснилось просто. Измученная Лена спала.
  -- Спи, моя ласковая дурочка, и знай, никуда ты от меня не денешься. Я знаю, ты устала, болела эту неделю и была одна. Мне не стала звонить. А зря! Я бы приехал, помог бы. Я люблю тебя, люблю твою Лиску-Алиску. Она станет младшей сестричкой моему Дениске. А тебя я заставлю стать моей женой. Лишь один человек может помешать, твой муж. Но не похоже, чтобы ты хотела к нему вернуться, ты совсем его не вспоминаешь, - проносились веером в голове мысли. - Да и не дам я тебе вернуться к нему. Вот скоро вернусь и заберу вас к себе. Моя семья должна жить в моем доме. Наладить бы еще отношения с Денисом, и я буду самым счастливым человеком...Ленка, моя Ленка...
   Была уже глубокая ночь. Мужчина тоже уснул. Лена проснулась. Посмотрела на лицо мужчины, что, не спрашивая её и Алиску, вошел в их жизнь. Константин спал. Спала и маленькая Алиска. Лена, вспомнив про дочь, стремительно обернулась. Нет, все в порядке, спит. Дыхание ровное. Женщина, вспомнив, с какой жадностью дочка ела кашу, ласково улыбнулась и снова закрыла глаза.
   Константин тоже не спал. Стоило Елене зашевелиться, он проснулся. Но все было в порядке. Едва женщина задремала, он открыл глаза. Его теплый взгляд был устремлен на женщину. Он всегда хотел эту женщину.
  -- Я потерплю, поспи, - тихо прошептал мужчина. - Ты намаялась на этой неделе. Я знаю, ты устала, не спала несколько ночей, болела. Отдыхай, моя родная.
   Он улыбнулся, тоже вспомнив, как ни в какую не засыпала обычно тихая, покладистая малышка, вспомнил виноватую улыбку женщины, её всегда теплые ласковые руки. Подвинулся ближе и обнял свою Ленку. Та сквозь сон пробормотала что-то ласковое и тоже обняла мужчину.
   Утром Костя проснулся первым. Алиска спала. Он устремил взгляд на женщину. Та проснулась, ласково улыбнулась. Ясные глаза мужчины грели душу. Но было одно "но"... Она помнила, сколь обманчивы могут быть взгляды. Виктор тоже говорил когда-то, что им никто не нужен, что они будут жить друг для друга, но появились на горизонте большие деньги, и не нужна стала ласковая Леночка.
  -- Нет, нельзя так мне думать, - одернула себя женщина. - Виктора нет. О покойниках плохо не говорят и не думают.
   Вспомнилась почему-то незнакомая женщина, что положила в гроб бывшему мужу Елены цветы.
  -- Наверно, тоже любовницей была у Виктора, - подумала женщина и опять одернула себя: - Все, тема закрыта. Виктора нет, да и не нужен он мне. Я сама удивляюсь, но в душе к нему полное равнодушие. Может потому, что есть Костя... Нет! Я буду жить одна.
   Да, Ленка будет жить одна. Это давно принятое решение она не будет менять. Тем более, что у неё есть Лиска-Алиска. В жизни женщины появился смысл. Выживет Елена одна, перебьется. Но, несмотря на это решительное заявление, что она в очередной раз произнесла про себя, женщина потянулась к губам мужчины, ласково их поцеловала:
  -- Ну почему ты прилип ко мне? - прошептала она с укоризной. - Я не молода, не верю мужчинам. Почему ты приезжаешь?
  -- Потому что я тебя ждал всю жизнь, - он тоже поцеловал её.
  -- Ты врешь, - также шепотом ответила она.
   Константин не ответил. Его губы и руки ласкали женщину. И женщина, как всегда, сразу откликнулась. Она любила дарить людям ласку, удовольствие, это было её сущностью. Ласковая, уютная, домашняя Леночка никуда не хотела деваться. Однако и она больше всего боялась влюбиться, боялась стать зависимой от другого человека. Не материально. Это не страшно, это преодолимо. Хуже, если привяжешься, прилипнешь всей душой. Такое уже было. Очень трудно потом бывает, когда остаешься одна.
   После Константин уснул. Лена встала, подошла к кроватке дочери. Ну надо же! Спит! До сих пор спит!
  -- Ну что же, маме тоже надо поспать. Все домашние дела на потом. Успею!
   Она решительно легла. Надежные руки мужчины обняли её. Женщина, забыв все негативные мысли, пододвинулась ближе, уютно устроилась на мужской руке и уснула. Проснулась где-то через час. Вскочила. Алиска! Девочка спала. Проснувшийся Константин улыбался.
  -- Ребенок сыт, вот и спит. Ну куда ты вечно спешишь? Полежи со мной.
   Лена опять прилегла. Опять поцеловала мужчину и ласково-грустно сказала:
  -- Нам надо это прекращать.
  -- Что? - не понял Костя.
  -- Наши встречи.
  -- Почему?
  -- Я боюсь привыкнуть к тебе. Я боюсь полюбить, - честно ответила женщина.
  -- Зачем этого бояться?
  -- Косточка ты моя. Ты мужчина. Одинокий мужчина. Тебе нужна женщина. Женщина для удовлетворения мужских потребностей. И это нормально. Сегодня я, завтра другая. Я не претендую на твою любовь. Наша связь - случайность. Но последние три месяца ты упорно приезжаешь каждую неделю. Я начала привыкать, я начала тебя ждать, я радуюсь тебе. Так не должно быть. Наступит день однажды, ты не вернешься.
  -- Лен, что ты говоришь?
  -- Я говорю правду. Так уже было. Я знаю, что ты не только ко мне приезжаешь. У тебя здесь еще есть другие женщины. Я не ревную и не в обиде.
  -- Лен, кто тебе это сказал? - перебил её Константин.
  -- Какая разница, кто сказал. В деревне живу. Я лучше скажу, к кому ты еще ездишь.
  -- И к кому же?
  -- Все к той же Вальке Прониной, давняя твоя любовь. Я даже знаю, что она не пускает тебя в свой дом. Ты забираешь её и везешь к себе на дачу. Ведь у тебя есть дача?
  -- Есть, - ответил он и подумал. - А про дачу она уже тоже знает. Доложил кто-то. Ну возил я туда Вальку. Так это когда было! До неё. Когда дача еще не была отделана. И как три месяца назад выяснил, что Лена не вернулась к мужу, никакой Вальки больше не было. И на даче я не был. Кстати, Васильич звонил, там что-то отопление барахлит. Надо обязательно съездить. Взять своих мастеров...
  -- Вальку ты возишь на дачу, меня не возишь, - продолжала Елена, - потому что у меня дом свободен. Кроме малышки никого нет. Да я и не поеду. Не могу лежать в постели, где была другая женщина. Так что я все знаю. Ну что молчишь?
  -- Ленка, я тебя люблю. Люблю с самой нашей первой встречи. И других женщин после того, как мы познакомились тогда, на День учителя, у меня не было.
  -- Врешь! А Валька?
  -- Ну с Валькой было, - замялся он.
  -- Вот видишь, - грустно улыбнулась она.
  -- Лен, но ты сама фактически меня тогда отправила к Вальке.
  -- Я? Не помню.
  -- Ты уехала к мужу, не вспомнила обо мне. Было такое?
  -- Было. Но это ничего не значит. От Виктора я ушла один раз и навсегда... И тебя вспоминала...
  -- Ленка, ты дурочка, сама себе противоречишь, - перебил её мужчина. - Я не хочу расставаться с тобой.
   Лена подумала:
  -- Не хочу расставаться, а ни разу серьезно не сказал: "Выходи за меня замуж". Все мимоходом, шуточкой... Стоп! Мои мысли принимают ненужное направление. Я никогда не буду больше влюбляться. Нет, кончаю этот роман. Мне и так уже стало трудно без Кости. Дальше будет еще хуже. И если у меня не хватает сил здесь сказать твердое "нет", то надо уехать в П-ск. И повод есть важный. Надо оформлять бумаги. Ведь бизнес Виктора официально на мне. А скоро уже год со дня аренды. Толстолобов своего не упустит, я могу потерять крупную денежную сумму. А у меня теперь есть Алиска.

Разве можно иначе, ведь ты болеешь....

   Константин неожиданно вернулся через два дня. Приехал поздно, Алиска уже спала. А мысли Елены весь день беспрестанно возвращались к Костику. Она и злилась, и ругала себя, ничего не помогало. Тогда Лена решительно стала настраиваться на то, что больше не пустит Костю в свой дом. Да, не пустит! Потому что сегодня еще только вторник, а днем ей сказали, что видели Костика, он с Валькой ехал то ли в Соловушкино, то ли из Соловушкино. "Дождалась! Знала, что так будет, - прокомментировала про себя женщина. - С другой стороны, лучше раньше, чем поздно". Она в глубине души надеялась, что это сплетни, что Костя на своем далеком строительстве. Весь день Елена ждала телефонного звонка, сама несколько раз брала мобильник, начинала набирать номер, но так и не позвонила. Поздний звонок в дверь лишний раз подтвердил, что Константин здесь. Он появился во вторник, появился поздно, все совпало, значит, правду сказали - днем был у Вальки. "Поразвлекался с одной, теперь спешит к другой. Хорошо устроился. Нет уж! Я не буду плакать, ни один мужчина не заставит меня страдать", - произнесла она начало своей клятвы. Дальше не успела, надо было все-таки открыть дверь: звонок мог разбудить дочку. Женщина не ошиблась. На пороге стоял бледный уставший Константин.
  -- Ты что-то раньше времени. Что? - зло-весело осведомилась Лена и решительно встала в дверях. - Валька не пустила к себе? На даче не убрано? Поэтому нарушил график. Среди недели ко мне приехал! А я у тебя по субботам. Костик, ты не спутал адреса?
  -- Ага, - в тон ей, но как-то устало ответил Костя. - Спутал. Ты давно должна жить у меня. В нарушение всех графиков приехал сегодня, я тебя повезу на свою дачу и оставлю там навсегда. Если захочешь, вместе уберем дом, хотя там чисто. Пыльно только, потому что никто не жил.
  -- Не поеду! Ни за что!
  -- Почему?
  -- Я никогда не лягу в постель, где была другая женщина, - передернула похудевшими плечами Лена.
  -- Я белье уже поменял, кровать новую купил, отопление наладил, - устало улыбался мужчина, не понимая, что с Ленкой. - Бери Лисенка, и едем.
  -- Сейчас! Разбежалась! Тем более Лиска спит.
  -- Да, ты права. Лисенок спит, не надо её будить, - все также устало согласился мужчина. - Завтра поедем, с утра, на весь день. Сегодня была чудная погода. Подморозило, солнце светило. И завтра такую обещают. Правда, мороз посильнее будет. Уже сейчас холодает. Шашлыки пожарим на даче, коньяка выпьем, а то меня что-то знобит. И вообще, я устал что-то. Я скучал по тебе.
   Константин шагнул вперед и обнял женщину.
  -- Ну тебя, - не согласилась Ленка, вывернулась из объятий и показала рукой на соседнюю дверь. - Иди уж лучше к себе домой, в квартиру матери, раз оказался здесь. После Вальки не заходи ко мне, я брезгливая.
  -- Пойду, - покладисто согласился мужчина, - только не закрывай балкон. Я перелезу через перила к тебе. Буду стоять там и мерзнуть до тех пор, пока не откроешь и не впустишь меня.
  -- Не смей, - всполошилась Лена. - Можешь упасть! Там все обледенело, с крыш текло, такие глыбы застыли, до сих пор не растаяли, того и гляди, балкон отвалится. Ладно, заходи, - сдалась она и отступила назад, понимая, что не переупрямит Костю, да особо и не хотелось.
  -- Лен, я соскучился, мне очень хотелось видеть и тебя и Алиску, - горячие руки мужчины опять поймали её и не выпускали. - Я давно уже в деревне. Вернулся в обед. И в Соловушкино я был, в самом деле, только без всяких женщин. Сторож, Васильич, он следит за дачей, давно говорил, что барахлит отопление, а сегодня позвонил, что не топится совсем. Вот привозил мастеров, наладили отопление, потом назад отвозил. А если бы я к вам заехал сразу, опять бы до Соловушкино не доехал. А почему я здесь, а не на строительстве? Мы закончили все дела по торговому комплексу. У нас нарисовался новый заказ, рядом с Кочетовкой будем строить. Я отказался от дальнего строительства. Зато буду каждый день приезжать к вам. А хочешь, ко мне в город переедем? Лен, только не прогоняй меня!
   Лена нахмурилась, высвободилась из объятий. Это могло окончательно разрушить её намерения. Костя снимал куртку. Женщина прошла в комнату.
  -- Я не перееду к тебе, я уезжаю в П-ск, - поспешно сказала она идущему следом мужчине. - У нас ничего не получится.
  -- Муж к себе зовет? - обиженно осведомился Константин. - К нему захотелось? А говорила, что никогда не вернешься.
   Лена молча выслушала, потом несколько испуганно проговорила:
  -- Кость, ты что? Подумай, что говоришь? Разве так можно? У меня ведь Алиска есть.
  -- Лишний повод, чтобы соединиться с мужем, - все также зло-обиженно продолжал Костя. - Зачем я тебе? Муж будет теперь рядом... И днем, и ночью. Тебе-то я по ночам только нужен был, теперь муж будет, с ним лучше...
  -- Кость, ты что говоришь, ты чего мне желаешь? Ты меня пугаешь...
   Голос женщины дрогнул, по её лицу неожиданно для мужчины и для неё самой пробежала полоска слез. Злость Кости сразу прошла, вместо неё появилась жалость. Хоть и обрушилась на него сегодня какая-то непонятная усталость, хотелось лечь и лежать, ни о чем не думая, но в сердце к женщине проснулась сразу нежность. Он обнял опять Ленку, сел на диван, стоять не хотелось, побаливали ноги, поясница, женщину усадил к себе на колени, прижал к себе.
  -- Не сердись на меня. Не ругайся. И не плачь. Лен, я только счастья тебе желаю... И я хочу тоже быть счастливым...С тобой хочу... Не отталкивай меня...
  -- Я не ожидала таких слов от тебя... Я про мужа...
  -- А что ты хотела, чтобы я уступил тебя ему? - прервал её мужчина. - Не поедешь никуда. Не пущу. Ты мне самому нужна. Лен, не возвращайся к мужу, - он начал целовать её. - Все у нас получится.
   Губы мужчины были сухими и горячими.
  -- Костя, - в лице женщины мелькнула какая-то мысль. - Костя. Да подожди, не целуйся. Выслушай меня. Я никогда бы не вернулась к мужу. Это всегда было исключено. Я ему простила многое, но только не то, как он поступил со мной. Я даже сейчас не могу простить его до конца, хоть и говорила ему, что простила, когда год назад была в П-ске, - сумбурно говорила она.
  -- Даже когда у вас появилась Алиса?
  -- Алиса появилась у меня! - не удержавшись, Ленка сама поцеловала расстроенного мужчину.
   Костя слабо улыбнулся. Елена не любила, когда рядом кому-то плохо. А Костя какой-то сегодня уставший и агрессивный одновременно, но он всегда отступал перед её ласковым словом, теплой улыбкой.
  -- Алиска - только моя девочка, - тихо проговорила женщина. - И жить я буду одна. Я должна научиться жить одна.
  -- Ленка, не упрямься, - мужчина склонил голову на её плечо. - Жить мы будем вместе: ты, я и малышка. Лен, только не возвращайся к своему благоверному. Неужели тебе плохо со мной? Скажи, что я не так делаю?
  -- Костя, что-то я плохо тебя понимаю, - Лена прикоснулась губами к его лбу, - точно, ты заболел, у тебя температура.
  -- Да, голова болит, давно болит, с обеда. И состояние какое-то дурацкое, кости ломит, словно меня били, я, наверно, устал просто, - согласился мужчина. - Со строительства приехал, здесь потом мотался на дачу, с дачи...
  -- Костя, а кушать ты будешь сегодня? - перебила его женщина.
  -- Нет, не хочется что-то. Но ты не уводи разговор в сторону. Пообещай, что не уедешь в П-ск, что к мужу не вернешься.
  -- Кость, ты, наверно, не в курсе, - в задумчивости протянула женщина. - Конечно, не в курсе, я же тебе не говорила. Я почему-то считала, что ты знаешь. К Виктору возвращение невозможно, этого никогда не будет. Хотя бы потому, что он умер.
   Костя смотрел удивленно.
  -- Как умер? Давно?
  -- Год назад. Меня поэтому не было в Кочетовке. Я уезжала фактически хоронить его. Когда я приехала в П-ск, Виктор прожил всего неполных три дня. Но даже когда он умирал, о возвращении к нему не было и речи. Я даже обещать бы не стала, хоть это и жестоко, быть может, с моей стороны по отношению к умирающему...
  -- А тогда у больницы... ты разве не уехала с ним в тот день? Виктор сказал, что приехал за тобой.
  -- Он, может, и ехал за мной, но я-то не собиралась возвращаться... Нет, в тот день у больницы я не стала Виктора слушать, я сразу отказалась, - ответила женщина, задумалась на минуту. - Так ты в тот день встретился с Виктором?
  -- Да, он сказал, что ты возвращаешься домой, что простила его. Я не стал поэтому дожидаться тебя. Вернее, я подождал в стороне, но ты вышла такая сияющая, такая радостная из больницы, села в иномарку к Виктору... Я уехал. Я решил, что вы опять вместе.
  -- Косточка, ты дурачок, я хотела... я хотела... - Ленка вовремя прикусила язык, поспешно заговорила о другом. - Словом, никуда я не поехала с Виктором, в тот день меня домой Федька со своим другом на КАМАЗе довезли... А в П-ск, Костик, мне обязательно ехать надо. Надо оформить документы на наследство. Но об этом поговорим позже. Я через одежду чувствую, какой ты горячий. И от еды отказался... Теперь, моя Косточка, ложись здесь на диване. Смерим тебе температуру. Пересядь пока в кресло, я постелю тебе.
   Она встала у него с колен, подала мужчине градусник, сама стала стелить постель.
  -- Ого! - сказала женщина через пять минут, взяв градусник в руки, - Почти тридцать девять! Как же ты вел машину? - запоздало испугалась она. - Сейчас найду жаропонижающее. От нас с Лиской осталось. Заодно дам снотворное. Врачи так прописывали мне. Будешь спать в этой комнате. К Алиске даже не суйся. Она только что переболела. А ты, наверняка, от нас заразился. Говорила тебе, ложись спать в другую комнату.
  -- Я с тобой хочу, - вымученно улыбнулся мужчина. - Я всегда хочу быть с тобой и Алиской, и сегодня рядом с вами хочу быть, но понимаю, что нельзя...Ленка, ты такая у меня... Ты такая у меня.... Единственная....
   Лена заботливо уложила мужчину на диван. Дала горькие таблетки, он, морщась, выпил их, но все никак не мог согреться, тело сотрясала крупная дрожь. Откуда-то женщина достала пушистый уютный плед, заботливо укрыла поверх одеяла. Заплакала девочка.
  -- Иди, иди, - сказал Костя. - Я уже засыпаю. Мне хорошо. Ты со мной, ты рядом. Ко мне с Лисенком не ходи. Не дергайся лишний раз. Ложись спать. Не переживай. Я привык болеть один. Отлежусь. Завтра на ногах уже буду и на дачу...
   Ленка пошла в спальню:
  -- Косточка, - она остановилась на мгновение, - Косточка, ты лучше...
  -- Что лучше? - не понял мужчина.
  -- Мне с тобой лучше и днем.... и особенно ночью.
  -- Иди к Лисенку, - слабо улыбнулся Костя. - Я знаю...
   Он начал дремать. Сквозь сон Константин слышал, как без конца в комнату заглядывала Лена, трогала своей прохладной ладошкой его лоб. Иногда он ловил её руку и целовал. Ленка шептала: "Спи уж, спи!" Жар преследовал мужчину. Пришедшая в очередной раз Елена опять смерила температуру, озабоченно нахмурилась.
  -- Почти сорок. Таблетки не помогают. Сейчас, Косточка, я что-нибудь придумаю.
   Слова её доносились, как сквозь вату. Косте было и холодно, и мучил жар, болела голова, не мог спать. Лена вышла и вернулась с марлей и кувшином, как он решил, воды. Заставила мужчину раскрыться, быстро обтерла его тело водой, которая пахла уксусом.
  -- Уксусные примочки, - объяснила она. - Сейчас легче станет.
   Она обмахнула его тело полотенцем. Он страшно замерз. Укрыла, смерила опять температуру:
  -- Вот пониже стало, - промолвила она.
   Костя и теперь продолжал замерзать. Особенно холодно было ногам. Ленка, как чувствовала это, растирала их, откуда-то извлекла пуховые носки, заботливо надела на ноги. Ласково опять укутала лежащего мужчину пледом. Костя провалился в тяжелый сон. Проснулся весь мокрый, вспотевший, во всем теле ощущалась слабость. Но голова бросила болеть, была легкая-легкая, плыла куда-то. Очень хотелось пить. Рядом на кухонном табурете, придвинутом к дивану, стоял высокий стакан с прозрачной жидкостью. Как хорошо! Вода! Костя отпил. Оказалось, это не вода, лучше, это был домашний лимонад, именно такой, как он любил. Сладенький, с небольшой кислинкой. Скрипнула дверь. Вновь заглянула Елена. В руках она держала еще один стакан с лимонадом. Увидев, что Костя не спит, вошла. Привычно коснулась лба губами.
  -- Хорошо, - сказала она, - температура спала. Да ты весь мокрый! Я сейчас быстро сменю постель. Укутайся пледом и сядь в кресло.
  -- Ленка, - предупредил мужчина осипшим голосом. - Я на тебе женюсь в срочном порядке. Ну где я найду еще такую, что не спит ночью из-за меня.
  -- А как же иначе можно, - удивилась Лена, - ты же болеешь.
   Переменив постель, не ушла, а прилегла с ним рядом, оставив открытую дверь к Алиске.
  -- Привязалась я все-таки к Костику. Я даже готова ему Вальку простить, лишь был бы он рядом, - ругала себя. - Мне надо на что-то решаться.
   Обняв его, задремала, чутко вслушиваясь в звуки. Уснул и Константин, на этот раз сон был спокойным. Не было сжигающей температуры. Рядом лежала Ленка, женщина, которая была ему нужна.
   Трое суток пролежал Костя в постели, но не по собственной воле. Температура держалась, только уже не такая высокая. Ленка не разрешала мужчине вставать, устроила постельный режим. Поила горькими таблетками, пахучими отварами, заставляла переодеваться, уговаривала поесть чего-нибудь. Костя, у которого во время болезни абсолютно пропал аппетит, жалел Елену, видя, как женщина переживает, если он отказывается от еды, соглашался немного похлебать бульона. И все пил и пил лимонад. Елена радостно и облегченно вздыхала. Следила и за ним, и за дочкой. А девочка, поняв, что Костя находится рядом, в соседней комнате, так и рвалась к нему. Всегда спокойная, приученная находиться одна в своей кроватке, Алиска заливалась обиженным плачем, норовила уползти в большую комнату. Ленка два дня её не подпускала к Косте, на третий день, устав от её требовательных криков, махнула рукой, сказав:
  -- Все, Лисенок, сдаюсь, ползи, куда хочешь.
   Алиска вертела головкой, выискивая Константина, глаза смотрели в сторону большой комнаты. Ленка опустила её на пол. Девочка быстро поползла к двери. Елена засмеялась.
  -- Там он, там, - сказала она. - Нашла?
   Девочка что-то радостно залопотала, увидев мужчину, подползла к дивану, встала, ухватившись за простыню, протянула к мужчине ручонки.
  -- Лен, можно? - Костя вопросительно смотрел на женщину, целуя детские ручонки.
  -- Можно, - засмеялась Ленка, которая с интересом следила за дочкой.
   Константин тут же посадил девочку к себе на диван и начал с ней играть. Алиска залилась счастливым смехом. Елена ушла на кухню, и только улыбалась, слыша ласковый голос мужчины и непонятные еще другим восклицания дочурки.
  -- Наверно, это судьба, - решала женщина свой непростой вопрос. - Пусть Костя приезжает, но замуж выходить не буду. Решит уйти к другой, значит, пусть идет. Так легче будет расстаться. Да, я переживу, но ведь и Алиска привыкла к нему, полюбила. Она скучать без него будет. Господи, какое же мне решение принять?

Ты не можешь быть крестным отцом...

   Болезнь быстро отступила от Кости. Он последний раз съездил на далекое строительство, завершил там все дела, теперь собирался руководить строительством мясокомбината недалеко от Кочетовки. В десяти километрах от неё находился большой свиноводческий комплекс. От строительства парка Константин добровольно отказался. Это было далеко. Мужчина боялся потерять Ленку.
  -- Скоро, Лен, привезу тебе свежайшей колбасы, - смеялся он, соглашаясь на менее выгодный заказ. - Будем есть и наслаждаться. Хотя запеченное тобой мясо с чесночком мне нравится гораздо больше всяких колбас.
   Ленка улыбалась, слушая планы мужчины. И деньги иногда брала у Кости теперь. Ей надоели его бестолковые покупки. Но Костя отказался от подарков лишь тогда, когда Елена, вздохнув, согласилась взять у него определенную сумму. Да и с банковской карточки снимать было неудобно: банкомата в деревне не было. Однако по-прежнему женщина ни разу не позвонила Косте сама.
  -- Зачем мне звонить? - спрашивала она. - Отвлеку тебя от дел. Вечером поговорим.
   Однако сам Костя должен был звонить, он каждый раз отчитывался, как доехал. Один раз решил провести эксперимент, не отчитался. В эти дни в конце апреля неожиданно грянули сильные морозы. Дороги обледенели, Ленка с утра переживала, как он доедет. Вот Костя и не позвонил. Ждал звонка от женщины и не дождался. Позвонил, в конце концов, сам.
  -- Алло, Костя, я тебя слушаю, - услышал он взволнованный голос женщины. - Почему так поздно звонишь? Мы с Алиской переживали.
  -- Значит, я тебе не нужен? - обиженно спросил он.
  -- Не поняла, - ответила Лена.
  -- Могла бы поинтересоваться сама по телефону, почему не звоню, - все так же обиженно произнес Костя.
  -- Косточка, ты нам нужен, - примирительно сказала Ленка. - Не сердись.
  -- Почему тогда не позвонила?
  -- Я знала, ты не выдержишь и позвонишь сам, - засмеялась женщина.
  -- Лен, но что стоит тебе набрать мой номер.
   Ленка упрямо молчала. Это было глупо, но Ленка считала, что сделанный ею звонок продемонстрирует слабость, неумение жить без мужчины. А она клялась, что ни один мужчина не заставит страдать. Костя же в этот день окончательно разобиделся. Сухо объяснил, что сегодня вечером задержится, возникли неувязки с заказчиком, надо с ним встретиться в А-ске.
  -- Может, я там и переночую, - добавил он обиженно.
  -- Ночуй, - нарочито равнодушно согласилась Ленка.
  -- Ну что за человек, - опять подумал Костя. - Так хорошо все было у нас, особенно когда я болел. Ведь волновалась она за меня, не спала ночью. А только чуть я в сторону отошел, она с готовностью отодвигается еще дальше. Нет, я позвоню еще раз сейчас, скажу, что никуда она от меня не денется. И вечером по пути в А-ск заеду к ней обязательно. Я по Алиске уже соскучился. Да и покушаю вкусно. А может, уговорю уехать со мной в А-ск.
   Но он не позвонил и не заехал. Пришел один из мастеров, жаловался на качество раствора, плохо схватывается на морозе. Костя поспешил с ним на объект. Весь день пробыл на строительстве. В четыре часа вечера позвонил заказчик, сказал, что ждет Константина в центральном офисе через два часа. Костя поехал в А-ск. Пробка на дороге лишила его возможности заехать к Елене.
  -- Да, не успеваю. Придется ужин отложить. Попозже позвоню, из офиса, - решил он. - Может, освобожусь пораньше, тогда поеду к Ленке.
   А когда приехал в центральный офис, его уже ждал заказчик. Мужчина до полуночи утрясал вопросы с заказчиком, поэтому поехал ночевать в свою городскую квартиру, где жила верная и неразговорчивая Клавдия. В дома не было электричества. Костя остался без ужина, так как дом был оборудован электроплитами.
  -- Позвоню Ленке, пожалуюсь, что голодный остался. Пусть попереживает. Может, сама будет после этого звонить, - подумал он. - Поздно, конечно. Но мне хочется услышать её голос. Я уверен, что не спит, ждет моего звонка. Сама же упорно молчит. Что за характер!
   И тут мужчина выяснил, что у него нет телефона. А Клавушкин мобильник разрядился. В доме было темно, неуютно и холодно. Холоднее обычного. Замерзшая Клаша зажгла свечку и пояснила, что местное телевидение передало: на ТЭЦ авария, город остался без тепла. А часа два назад отключили и свет еще. И надо же было этому случиться весной, и именно в те дни, когда непредсказуемая в последние годы погода обрушила на город сильные морозы. Ночью доходило до минус двадцати пяти градусов.
  -- Хорошо, что Лена с Лиской в деревне, там своя котельная, хоть и старая, - успокоил себя мужчина. - А вдруг и там холодно? Черт, как назло, телефон потерял. Ладно, позвоню с городского.
   Но его стационарный телефон тоже работал от электричества. Костя чертыхнулся и стал укладываться спать в холодную кровать. Есть было нечего, перехватил бутерброд. Но без Ленки и колбаса показалась невкусной.
   Он предложил верной Клавдии завтра отвезти её на дачу, чтобы не мерзнуть в городской квартире. Та отказалась.
   Утром Константин первым делом хотел позвонить Ленке, очень хотелось услышать её голос, а может, она даст трубку Алиске, он и с малышкой поговорит. Костя чувствовал, что по девочке соскучился еще больше. Ленка научила дочку обнимать и целовать его. Лиска обхватывала шею мужчины своими слабыми детскими ручонками и прижималась к щеке. Костя просто замирал в эти моменты, испытывая противоречивые чувства: огромную нежность и страшную ответственность за доверчивость ребенка, что любил его, Костю. Но вспомнил, нет телефона. Электричества, по-прежнему, не было.
  -- Ладно, куплю новый мобильник, - решил он.
   Как назло, номера Елены он не помнил. Мобильные телефоны избаловали людей, сами храня необходимую информацию.
  -- И зачем мне тогда телефон? Ни одного номера не помню, - подумал Константин и поехал в свой центральный офис.
   Там его уже ждал заказчик. Решив с ним окончательно все проблемы, Костя собрался уже за телефоном, как неожиданно резко зазвонил стационарный офисный телефон. Константин взял трубку.
  -- Костик, это ты? - услышал он встревоженный женский голос.
   Звонила Ленка. Первый раз Лена звонила ему сама. Сердце радостно и тревожно забилось.
  -- Неужели она соскучилась, хочет меня видеть? - пронеслась в голове радостная мысль, отгоняя другие мысли. - А может, волновалась, что я не звоню? Конечно, волновалась. Наверняка, по моему сотовому номеру теперь отвечают, что абонент временно недоступен. Надо же, даже городской номер разыскала.
  -- Здравствуй, Леночка, - радостно сказал он. - Я очень рад твоему звонку. Его можно расценивать, как знак согласия на брак. Едем в загс?
  -- Не сейчас, Кость, извини меня. Я бы ни за что не стала бы звонить тебе на работу, не стала беспокоить. Просто мне не к кому обратиться, - в голосе женщины звучала тревога. - Я не знаю, что делать?
  -- Что-то с Лисенком? - встревожился и Костя. - На улице морозы! Вы долго гуляли вчера? Лиска замерзла? Простудилась? Она опять заболела? Или с тобой что случилось?
  -- Нет, Кость, Лиска не заболела, слава Богу. И со мной все в порядке. Но мы замерзаем. У нас вчера встала котельная. У них труба какая-то лопнула. Мы сидим без тепла. А у меня нет даже электрообогревателя. Я не могу с Алиской никуда съездить. Куда её в такой мороз тащить? И оставить Лисенка не с кем. Я прошу тебя, купи нам обогреватель. И на улице, как назло, после оттепели опять минус двадцать.
  -- Лена, конечно, куплю. Я прямо сейчас выезжаю. Куплю и привезу! Оденьтесь потеплее и ждите меня. Я быстро доберусь.
  -- Кость, ты не спеши. На дорогах скользко. Я держу включенной плиту. На кухне сидим с дочкой.
  -- Ну что ты? Как не спешить! Небось, измучилась воевать с Лисенком? На пол лезет? Ползать хочет?
  -- Лезет. Еще как лезет! И спать здесь, в кухне, не хочет в коляске ни в какую.
  -- Так что я сейчас заскочу в магазин, куплю обогреватель и к вам.
  -- Хорошо, Костик. Только ты, - она помолчала минутку, - только ты будь аккуратнее, на улице гололед после оттепели. Я волновалась за тебя. Ты не звонил весь день.
  -- А сама не могла позвонить?
  -- Звонила я, Кость, конечно, звонила. Не такая я уж бессердечная. Только ты не отвечал. Я даже ночью звонила. И не раз. Телефон твой все время был недоступен. Я не знала, что думать.
  -- Лен, я потерял телефон. А без него я номеров не знаю. И кстати, хочу напомнить: ты позвонила сама. Значит, я тебе нужен. Помнишь, как ты мне говорила?
   На другом конце повисло молчание. Потом, словно через силу, Лена проговорила:
  -- Помню. Нужен ты мне, Костик, ты давно стал мне нужен. Этого я и боялась. Я честно тебе говорю, - она резко перевела разговор на другое. - Привези, Кость, обогреватель. Нам холодно!
   Как назло, ни в одном из магазинов А-ска не было обогревателей. Причиной были сильные морозы и авария на ТЭЦ. Во всех домах было холодно. Вот и разобрали мигом востребованный товар.
  -- Завтра куплю в области, съезжу туда, - моментально решил Константин. - А сейчас увезу Лену с малышкой на дачу. Там у меня и камин в случае чего есть. Накидаем дров и затопим.
   Мужчина поспешил в Кочетовку. Лена расстроенно ахнула, увидев Константина без обогревателя.
  -- Лен, ты только не расстраивайся, выход есть, - обнял Костя женщину. - Собирайся. Едем на мою дачу. В город не зову. Там тоже холодно. ТЭЦ встала. Собирайся. Давай мне Лисенка.
   Он взял на руки тепло укутанную девочку. На ней было надеты теплые штанишки, пуховая безрукавка, несколько кофточек, на ногах валенки, на голове вязаная шапочка, которую Алиска без конца стаскивала. И сейчас, устроившись на руках мужчины, она первым делом сдернула её с головы и озорно посмотрела на мужчину.
  -- А ну-ка надень, - засмеялся Костя.
   Засмеялась и Алиска, бросила на пол шапочку, завертела головой, всем видом показывая, что готова играть и совсем не боится Константина.
  -- Кость, а на даче не холодно? - тревожно посмотрела Елена.
  -- Нет, не должно быть, там топится. Вовремя я отопление наладил. Дом сам по себе теплый. Едем, Лен. А то у тебя в квартире пар изо рта идет. Лисенок заболеет опять. Холодно в доме.
  -- Холодно. Я и так весь день не отключала электроплиту. Так час назад свет вырубили, - расстроенно пояснила женщина. - Как это я не подумала, без электричества и обогреватель ни к чему.
  -- Что ты хочешь, в городе на ТЭЦ авария. Идет перегрузка электросетей. Все электричеством обогреваются. Будет еще хуже. В эту ночь до минус тридцати обещают. Мудрит этот год наша погода. Совсем замерзнете тут. Едем.
  -- Едем, конечно, едем, - согласилась Лена. - Сейчас соберу Алиску.
   Девочка начала капризничать.
  -- Лен, она не заболела? - насторожился мужчина.
  -- Нет, Алиса есть хочет. Я боюсь её кормить. Все холодное. Кость, а если и на даче нет света? - вдруг испугалась Елена.
  -- Камин затопим, надо, на костре приготовим, да и газовая плита есть в летней кухне, - засмеялся Костя. - Вещей бери побольше. На несколько дней там останемся. Я выяснил, местное ЖКХ не знает, когда устранят поломку. Они переморозили всю систему. Так что поживем с вами на даче.
   Уже когда сидели в машине, Костя улыбнулся и напомнил:
  -- Помнишь, Лен, как ты сказала, что, если согласишься поехать ко мне на дачу, значит, простила всех мне женщин?
  -- Помню, - тихо ответила Елена. - Только, Кость, я давно все тебе простила. В тот момент, когда ты оказался в моей постели.
  -- А сегодня ты будешь спать в моей. Это значит, что ты сдала все свои рубежи. Отныне мы живем вместе.
  -- А то до этого жили по отдельности? - иронично осведомилась Елена.
  -- По отдельности. Ты переезжаешь ко мне в А-ск. В мою квартиру. Мы поженимся. Алиску я удочерю. Что молчишь?
   Женщина не ответила. Алиска таращила свои круглые голубые глаза, что-то лопотала на своем языке и лезла к рулю.
  -- Ты ни в какую не соглашаешься крестить дочку, не хочешь, чтобы я был крестным отцом, ты молчишь, когда я предлагаю её удочерить. Тебе что-нибудь мешает? Ты не хочешь, чтобы Лиска называла меня папой? - несколько раздраженно спросил Константин.
   Его обычно ласковые глаза приобрели жесткий металлический оттенок. Ленке стало не по себе.
  -- Костя, ты неправ, - словно защищаясь, женщина прижала к себе дочь. - Я не буду сейчас говорить об этом. Давай поедем в тепло. Алиска уже скоро сутки, как ходит в теплой одежде. И есть она хочет. Мы молоко взяли?
  -- Взяли, - ответил Костя. - Все взяли.
  -- Тогда едем.
   Глаза мужчины переместились на девочку, стали сразу ласковыми:
  -- Едем. Но вечером ты не уйдешь от ответа. Так, Лисенок? Тебе нужен папа!
   Он наклонился и чмокнул девочку в покрасневший носик.
  -- Холодный, - озабоченно сказал он.
   Алиска засмеялась, улыбнулась и Елена. Костя завел машину...
   Лена заулыбалась, когда они подъехали к даче, и она увидела знакомый ей двухэтажный дом. Выступали вперед полуокружностью узкие стройные колонны, создавая видимость большой веранды. Они резко обрывались у второго этажа, сменяясь большим широким балконом. На первом этаже были высокие полуовальные окна, на втором обычные. Это тот самый дом, который она отделывала, будучи беременной. Хозяин ей хорошо заплатил. Благодаря ему, она пережила трудное время. Теперь, по её совету, дом снаружи был отделан веселым бежево-желтым материалом и напоминал уютный древнегреческий портик.
  -- Знаешь, Костик, я ведь сначала так и подумала, что это твой дом. Ты пожалел случайно попавшую в твою постель женщину-дизайнера и дал ей работу. Да и Валька как-то в школе обмолвилась, что ты дачу переделываешь. Но потом я переменила мнение: ведь была женщина, она представилась твоей женой, - Елена вопросительно смотрела на мужчину. - Ты женат? Кто эта женщина?
  -- А, Тамара Алексеевна, - улыбнулся мужчина. - Нет, Леночка, это моя секретарша, очень надежный человек. Она так действовала по моей просьбе. Иначе бы солнечный дизайнер отказал мне в услугах.
  -- Отказал бы, - подтвердила Ленка. - И не называй меня Леночкой, - как-то устало добавила она. - Хотя в твоих устах это звучит по-другому. Без фальши. Очень хочется в это верить.
  -- Почему не разрешаешь тебя так называть? Мне нравится - Леночка, Еленочка.
  -- Леночкой я была для мужа, для Виктора. Слабая глупая дурочка, верная жена, - помолчав, продолжила: - Да и сейчас я не умнее. Я так и не научилась жить одна. Но знаешь, Еленочка мне больше по душе. Так иногда меня называла мама.
   Костя остановил машину у ворот.
  -- Мне еще надо на строительство, - пояснил он. - Не буду во двор заезжать.
   Ленка понимающе кивнула. Они вышли из машины, зашли в калитку. Костя нес пакеты, Алиска была на руках матери. Навстречу им лениво приближалась огромная кавказская овчарка.
  -- Абрек, - узнала его Елена. - Абрек. Дружок мой, иди сюда, иди. Чем бы мне тебя угостить? Я помню, ты сластена.
   Пес угодливо завилял хвостом, пытался облизать женщину.
  -- Абрек, фу! - прикрикнул на него Константин.
   Пес не прореагировал. Он своим звериным чутьем понял, что теперь в его жизни главной будет женщина. Псина несколько раз пыталась прыгнуть на Елену, внимательно обнюхала Алиску, коротко и дружелюбно гавкнула, словно узнавая. Девочка тянула к Абреку руки. Ей зверюга сразу понравилась. А Костя думал о том, что его добрейший и ленивейший псина с дурацкой кличкой Абрек, никогда ни на кого не лаявший, не любил Валентину, не давал ей одной пройти по двору. Поэтому в те часы, когда она бывала на даче, Абрека сажали на цепь. Это были короткие мгновенья, когда собака проявляла агрессивность и злость. Абрек лаял, рвался на цепи. Федька как-то ехидно заметил:
  -- О появлении Вальки на твоей даче сразу можно узнать, Абрек оповещает всю деревню.
   Всего этого, конечно, Костя не стал говорить Елене: не дай Боже, услышит про Валентину и исчезнет. Ищи её потом. Поэтому Костя быстро занес все вещи в дом. Абрек не отходил от Елены, тонко и угодливо повизгивал.
   Слава Богу, Соловушкино не отключили от электроснабжения.
   Когда вошли в дом, Лена раздела малышку, пустила поползать по теплому полу, сама подошла к Косте, обняла, ласково прижалась, поцеловала в губы:
  -- Спасибо тебе, моя любимая Косточка. Что бы я без тебя делала?
  -- Теперь веришь, что никого я не возил сюда? Никаких женщин. Я ждал тебя. После нашей встречи что-то изменилось, мне стали не нужны другие женщины.
  -- Верю, Косточка, верю. Очень хочу верить.
  -- Лен, ты не скучай днем здесь без меня. Мне ведь надо на строительство. Но сегодня я обязательно приеду. А дачу ты знаешь лучше меня. Сама переделывала, сама обставляла. Ничего не тронуто с того момента. Дом ждал тебя. Абрек будет охранять вас, если сумеет проснуться вовремя.
  -- Заметно, - засмеялась Ленка, показывая на зашедшего следом пса и уже мирно спящего на своей подстилке.
   Алиска проворно ползла к собаке.
  -- Ну, в случае чего Васильич, сторож, поможет, - ответил Костя. - Я позвонил. Он сейчас придет.
   Костя подхватил девочку на руки. Та недовольно залопотала, вырываясь из рук. Ее больше интересовал Абрек.
  -- Отпусти лучше сторожа домой, - ответила Елена. - Я справлюсь.
  -- Да он уже в калитку входит. Давайте я вас познакомлю. Сама отпустишь после.
   Евгений Васильевич зашел в дом. Костя представил ему своих женщин:
  -- Васильич, познакомься с моей семьей. Это моя жена Лена и дочь Алиса.
   Константин держал на руках недовольную Алиску - её опять не пустили к собаке.
  -- Дочка прямо вылитый папа, - заметил сторож.
   Довольный Костя ответил:
  -- Я сейчас уеду. Ты, Евгений Васильевич, помоги моей Елене Прекрасной.
  -- Да что помогать! Я знаю дом, - ответила Елена.
  -- Я все-таки подожду уходить, - ответил сторож. - Пойду лом возьму, лед надо раздолбить у калитки, позовете в случае чего, Елена...
  -- Ивановна, - подсказала Ленка.
   Сторож ушел в свою комнатушку за инструментами. Костя расцеловал Алису, отдал Елене и пошел к двери.
  -- Лен, - окликнул он женщину, - а супу к вечеру сваришь?
  -- Сварю, - засмеялась та, а потом всполошилась. - Ой, ты же голодный. Давай хоть бутербродов сделаю да кофе быстро сварю. Горячего кофе с собой возьмешь.
  -- Не откажусь, - согласился мужчина.
  -- Где твой термос?
  -- В машине.
   Ленка поспешно трясла сумки, разыскивая хлеб и колбасу. Когда Костя, собираясь выходить, открыл дверь, в дом под его ногами стрелой залетел тощий, грязный, ободранный серо-рыжий кот с красивыми, словно подведенными зелеными глазами.
  -- Вот, - довольно сказал мужчина. - И Лорд мой откуда-то вернулся. Наверно, почувствовал, что хозяйка есть теперь в доме, будет кому кормить, - потом он о чем-то подумал и спросил: - Что с котом-то делать? Он ведь по всему дому шляется. Хозяином себя считает.
  -- Пусть считает, - ответила Елена. - Я люблю животных. Но раньше у тебя не было этого кота.
  -- Я подобрал его на дороге, - ответил мужчина. - Какой-то идиот выбросил его из машины на полном ходу. Я думал, убился кот. Остановился, вышел. А он лежит, жалобно, еле слышно мяукает. Я и забрал. Привез сюда. Назвал Лордом. Кот долго болел, лежал, от еды отказывался, пил только. Васильич его выходил, к ветеринару местному носил. Ребро было у нашего Лорда повреждено. Но ничего, отлежался котина, прижился, отожрался. Только у него дурацкая привычка, гуляет по несколько суток. Уйдет упитанным, гладким, вернется ободранным. Отожрется, отоспится и опять в загул.
  -- Что ты хочешь, весна, - засмеялась женщина. - Иди ко мне, котя. Давай знакомиться, - она присела, протянула руку и погладила кота, который уже терся возле её ног, выпрашивая еду.
   Костя вышел. Когда он вернулся через несколько минут, уже начинал свистеть чайник на плите. Алиска поймала кота, который неосторожно подошел к ней, и крепко держала пухлой ручонкой за шерсть. Тот удивленно терпел. Костя поспешно выручил Лорда.
  -- Лен, а как быть с Алиской? - спросил он.
  -- Что Алиска? - не поняла женщина.
  -- Она же будет к коту без конца лезть, - Костя показал на протестующую в его руках дочь. - Не уследишь.
  -- Я так думаю, - прищурилась женщина, - ни Лорд, ни Абрек долго общества нашего Лисенка не выдержат. Сами испарятся. Один уже сбежал, - она показала на запрыгнувшего на шкафчик кота.
  -- Ладно, Лен, - засмеялся Костя. - Я поехал.
   Он взял сверток с бутербродами, термос и поспешил к машине. Надо проверить, что на строительстве. Телефон-то потерян. Поэтому никто не звонил, Костя ничего не знал.
   Скучать Елене некогда было. Она первым делом накормила горячей манной кашей дочку, остатки которой доел довольный Абрек, Лорд потребовал колбасы и молока, уложила спать девочку на кровати, загородив подушками, потому что детской кроватки не было на даче. Причем, как не гнала кота, стоило ей только отойти, как он упорно ложился в ноги к девочке. Елена вздохнула, взяла кота и, пока дочь спала, вымыла животное. Блох у него, слава Богу, не было. Кот недовольно терпел. Вылизавшись после ванны в одном из кресел, он тут же пошел и улегся в ногах у девочки.
   Ленка стала разбирать вещь и к её ужасу выяснила, что забыла продукты: мясо, овощи, крупы дома. Ужин было не из чего готовить. Вот тут и она обрадовалась, что не ушел еще сторож. Женщина обратилась с просьбой сходить в магазин, купить хотя бы курицу и макарон. Сама она с Алисой не хотела выходить в сильный мороз. Васильич выслушал просьбу женщины, потом покряхтел и сказал:
  -- Сейчас я свой старухе позвоню. Она придет, поможет, - потом помолчал и спросил: - А может вместо макарон картошки вам принести? У нас много.
  -- Хорошо бы, - обрадовалась Елена. - Я куплю у вас.
  -- Так я скажу своей Дарье, чтобы захватила сразу целое ведерко.
  -- И побольше, - согласилась Ленка.
   Вскоре появилась Дарья Семеновна с картошкой. Еще она прихватила банку молока на всякий случай.
  -- Константин Егорович всегда раньше у меня молоко покупал, - объяснила она. - У меня хорошее молоко.
   Ленка обрадовалась. Уже легче. Картошка есть, молоко есть. Вот еще курицу купит ей Дарья Семеновна. Жена сторожа ушла в магазин. Энергичная женщина понравилась Елене. Назад Дарья Семеновна вернулась минут через сорок. Притащила Ленке еще из собственного погреба квашеной капусты, моркови, лука, свеклы, а вот курицы не было.
  -- Елена Ивановна, в нашем магазине кур лучше не покупать, - пояснила она. - Там курицы еще при Сталине родились. Завтра сбегаю к Шендерючке Таньке, она вам домашнюю курочку зарубит. А в магазине я вам масла взяла, сливочного и подсолнечного, и селедки. Селедку знатную к нам привозят. И муки купила еще. Хлеба пока не привезли. Говорят, не будет. Хлебозавод в городе встал, авария какая-то. Давайте я вам тесто поставлю для хлеба. Печь умеете?
  -- Пироги пеку, - улыбнулась Елена.
  -- Значит, и хлебушек испечете, - ответила Дарья Семеновна.
   Елена поблагодарила сторожа и его жену, расплатилась и отпустила их домой. Поставила тесто для булочек. На хлеб не осмелилась замахнуться.
   Потом Елена наводила порядок. Все покрылось толстым слоем пыли. Проснувшаяся Алиска тоже не давала скучать. Она лезла всюду, ей было все интересно. Кот и пес, как и предсказывала Елена, быстро ретировались: Лорд залез на шкаф, лежал там, свесив распушившийся после купания хвост, довольно и сыто мурлыча, он налакался молока, съел, к удивлению Елены, потроха от селедки, а огромный Абрек, которому раз пять ткнули маленьким пальчиком в глаза, дергали бесконечно за шерсть и уши, не выдержал и ушел спать на веранду.
   Костя вернулся поздно. Алиска уже уснула. Ленка накормила ужином мужчину:
  -- Ты меня прости, Косточка, но супа тебе сегодня не будет. Дома мы мясо забыли.
  -- Точно, - хлопнул себя Костя по голове. - Ты ведь говорила с балкона пакеты забрать, а я забыл. Ничего, Лен, чайку с колбаской попью. Здесь где-то была заварка и сахар.
  -- Нет, Костик, хватит колбасой питаться, я тебе сегодня социалистический ужин приготовила. И сама поела, мне понравилась.
   Елена быстро поставила на стол аккуратно разделанную селедку, очищенную от костей, покрытую тонко нарезанными колечками лука, политую подсолнечным маслом, блюдо с горячей дымящейся картошкой, сверху на нем таял кусочек сливочного масла. Ленка давно уже сварила картошку и спрятала ее, как это делала мама, ожидая отца, под подушку. Еда не остывала под подушкой очень долго. Тут же стояла квашеная капуста.
   - Кушай, моя Косточка, картошечку с селедочкой. Вот и капустка...
  -- Ленка, - глаза мужчины восторженно блеснули. - Как ты догадалась, что я это люблю. Сколько меня отучала Валерия от плебейских вкусов... - мужчина замолчал, решив, что не нужно упоминать первую жену.
  -- А я опять тебя приучу, - засмеялась Елена. - Селедку даже аристократы любят, это я тебе как историк говорю. К ней бы черного хлебушка, но нет. Хлеба вообще нет. Булочки испекла тебе. Несладкие. Вместо хлеба...
   С большим аппетитом Костя уничтожил и картошку, и селедку, поел и капусты. Булочки прошли на "ура". Костя пил горячий чай и наслаждался теплом и уютом, что принесла с собой Елена. Она и сама была такая домашняя, уютная, в своем любимом простом ситцевом халатике. Но мужчина знал, что под ним скрывается дорогое белье. Ленка любила дорогое белье, а он любил обнять женщину, расстегнуть халат, поцеловать теплое плечо, грудь. Елена обычно смеялась, шутливо отталкивала его, ссылаясь на Алиску, которая все видит. Но сейчас девочка уже спала. Костя обнял Елену.
  -- Идем в спальню! - шепнул он.
   Елена, смеясь, также шепотом предупредила его, что он будет спать в другой комнате, его место занято Алисой.
  -- Неудобно втроем будет, - закончила женщина. - Кровать у тебя не очень широкая.
  -- Ты выбирала, когда все переделывала здесь, надо было шире брать, - ответил мужчина. - Ну, ничего, ко мне ближе будешь лежать ночью. А для Алиски я сейчас что-нибудь придумаю.
   Костя вспомнил, что старая мебель, которая была здесь до того, как Елена все переделала, до сих пор находится в гараже.
  -- Там есть кресло-кровать, - сказал он. - Сейчас принесу.
   Елена вспомнила это уродливое здоровое зеленое кресло, его высокие боковые спинки и согласилась. Из такого взрослый не скоро выберется, сидя, а уж ребенок лежа... Вскоре женщина уже чистила кресло, а Костя старался, насколько это возможно, тихо установить его в спальне, только кряхтел, втаскивая. Кресло нагрелось, Елена застелила его и переложила туда спящую дочку. Время близилось к двенадцати.
  -- Спать, спать, Костя, давай спать, - проговорила женщина. - Ты завтра опять на свой мясокомбинат?
  -- Да, - кивнул Костя. - Но поеду после обеда, с утра кроватку детскую надо купить.
  -- Зачем? - удивилась Елена.
   Костя обнял женщину и тихо сказал:
  -- Неужели ты думаешь, что я вас отпущу назад? Вы - моя семья. У Алиски должно быть свое место для сна. Не спать же ей постоянно в кресле.
   Ленка ласково улыбнулась.
   Ночью, лежа на кровати рядом с Константином, она все нежно гладила мужчину, целуя его и ласково приговаривая всякую ерунду. Все её долго сдерживаемые флюиды любви и нежности окончательно прорвались. Как ненужное воспоминание мелькнула данная в поезде клятва, слов которой она уже толком и не помнила. Она пыталась вспомнить её: "Я никогда не буду больше плакать из-за мужчины, я никогда не поверю ни одному мужчине, я никогда не буду больше замужней женщиной. Любой, кто посмеет претендовать на мое тело и душу, нет, на душу никто не будет претендовать, а тело... Плоть глупа, особенно моя, ей нужен мужчина. Но я начну диктовать своему телу новые законы, я научусь жить без мужчин. Пусть у меня не будет счастья, но я обрету покой. Я никогда не буду больше плакать. Не один мужчина не увидит моих слез и не войдет в мою жизнь. Я буду зла и эгоистична. Я буду богата. Отныне нет ласковой и нежной Леночки, есть равнодушная, злая и расчетливая Ленка".
   Злая и расчетливая Ленка так и не родилась...
   На улице было холодно. Как и предсказали синоптики, мороз усилился. Небо было чистым, выглянула огромная луна. Её призрачные лучи освещали комнату.
  -- Лена, что ты шепчешь? - на женщину, освещенные призрачным светом луны, смотрели серо-стальные глаза Кости.
  -- Да так, Кость, глупость одну, которую надо забыть. Знаешь, Кость, я сначала боялась твоих глаз. Они были такого холодного цвета.
  -- Да? - удивленно произнес мужчина. - Не знал. Они, Лен, холодного цвета без женской ласки. Ты меня обнимай чаще, глядишь, цвет и изменится.
  -- Да? Буду, но я люблю их и такие. Как у моей Алиски. У вас одинаковые глаза.
  -- Вот-вот, Лен, глаза у нас с твоей дочуркой одинаковые, пусть она будет и моей дочкой. Да я и привык к ней. Я, когда не вижу вас, то скучаю. Лисенок мне давно, как родная дочь, о которой я всегда мечтал. Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы у меня была дочка.
   Перед глазами Ленки промелькнуло, как мужчина возится с малышкой, целует её в животик, щекочет губами, Алиска заливается смехом. "Неужели он не догадался?" - задала себе вопрос женщина. И Ленка решилась.
  -- Кость, - начала она осторожно, - а тебе никогда не приходило в голову спросить меня, кто отец Алиски?
  -- Я предполагаю, - неуверенно произнес мужчина. - К тебе приезжал муж. Я видел его. Помнишь, я в тот день подвез тебя до больницы. Да и Алка как-то сказала, что Виктор бывал и раньше у тебя.
  -- Молодец Алка. Но, Кость, это неправда, это я просила так говорить Алку. Ты уже знаешь, после разрыва я видела Виктора всего три дня, он умирал от рака. А в тот день, когда ты встретился с Виктором, я ехала в больницу: мне надо пройти УЗИ. Сначала ты встретился мне, подвез. Я загадала: "Если УЗИ покажет девочку, я расскажу о своей беременности её отцу". Когда я вышла из больницы, увидела Виктора. Он звал меня вернуться к нему. Я сказала: "Нет!" - и ни звуком не обмолвилась о своей беременности. Но, я очень надеялась, что ко мне подойдешь ты. Ты обещал ждать меня. Я тебе должна была сказать о моей беременности. Ты понимаешь меня? Ты не подошел, не дождался, ты уехал. С Виктором я совсем немного поговорила, я наотрез отказалась возвращаться. Это была единственная встреча после нашего разрыва. Не считая трех неполных дней перед его смертью, и то Виктор был уже в беспамятстве, мы только успели поздороваться.
   Костя молчал.
  -- Ты почему молчишь? Ты понял, о чем я говорю? - в голосе Елены звучала самая настоящая тревога. - Я поняла, почему ты молчишь! Ты мне не веришь? Может, ты и прав, что не веришь. Я отказывалась жить с тобой, это так. Но я, Косточка, от тебя была беременна. Тебе я хотела сказать это возле больницы, потом ждала несколько недель, чего теперь скрывать, но ты так и не приехал. Тебя, Костя, не было несколько месяцев. Я живая женщина. Хоть и стараюсь быть сильной, я слабая. Что-то замкнуло во мне. Я решила, что наша с тобой связь только дело случая. Потом смерть Виктора, мне пришлось уехать. Через несколько дней после похорон я попала в аварию. Провела несколько месяцев в больнице, сохраняя жизнь Алиски. В те дни мне ни до чего не было дела, я молилась о жизни моей малышки. Когда опасность выкидыша отступила, я окончательно пыталась убедить себя, что ты случайный попутчик на моей дороге. Я рассердилась и поклялась не говорить тебе никогда и ничего, встреч с тобой не искать. Поэтому Алка, которая все знала, говорила, что я беременна от мужа.
   Мужчина по-прежнему молчал. Отчаянно, как последний довод, Лена тихо произнесла:
  -- Кость, ты обижался, что я не соглашаюсь, чтобы ты был крестным отцом Алисы. Это невозможно. Ты родной её отец.
   Константин опять не произнес ни слова.
  -- Не веришь? - грустно сказала Ленка. - Ну и не верь. Я не буду ничего тебе доказывать. У меня нет никаких доказательств, кроме одного. После разрыва с Виктором у меня был лишь один мужчина. Ты. Забеременела я после первого раза. Ты понимаешь? У меня ставили бесплодие, и я забеременела. От тебя, моментально. Я спросила врача, как такое может быть. Ираида Семеновна ответила мне: так иногда бывает, когда меняешь партнера. Вот и все, Кость. Ну что ты молчишь? Думаешь, наплела тут Ленка черт знает что. Придумала про Алису...
   Голос прервался, из глаз брызнули слезы.
  -- Я не буду плакать, - сказала Ленка изменившимся голосом и замолчала.
   И вдруг увидела, что глаза у Кости не серо-стальные, а серо-голубые, и они смеются, руки крепко обнимают её.
  -- Дурак, - она обиженно отвернулась от него. - Довел своим молчанием.
   Костя, смеясь, обнимал женщину, целовал, он знал: никуда она он него не денется. Это его женщина. А Алиска - его...
  -- Бог мой, - пронзила молнией мысль, он наконец-то осознал это, - Алиска.... дочечка... моя маленькая дочечка... Как же я, дурак, раньше не понял этого.
   Он резко сел на кровати, торопливо заговорил:
  -- Лен, я просто растерялся, не знал, что сказать. Дай мне Алиску. Положи её к нам.
  -- Она спит, - села на кровати и Елена. - Не надо её будить. Она проснется, спать не даст. Тебе рано вставать.
  -- Ну и что. Лен, к черту мясокомбинат, завтра едем со мной в А-ск. Я хочу быть с тобой каждый день. Ты моя женщина. Ты должна жить в моем доме. У нас есть Алиска. Ты согласна быть моей женой? Что скажешь, мой солнечный дизайнер?
   Мужчина посидел молча минуту, потом быстро встал, не слушая, что говорит женщина, и поспешил к раскладному креслу, в которое уложили спать Алиску. Костя низко склонился над спящей девочкой, жадно всматриваясь в круглое личико при бледном свете луны, потом осторожно взял на руки, не слушая сердитого шепота женщины:
  -- Ты её разбудишь, она разгуляется.
   Костя прижал девочку к себе, вернулся к кровати, бережно положил ребенка посередине, лег сам и обнял дочку.
  -- Я знал, я это всегда чувствовал, что она моя, - проговорил он и поцеловал Алиску в теплую щечку.
   Та зачмокала пухлыми губками, открыла свои круглые глазки.
  -- Ну вот, - расстроенно вздохнула Елена, - разбудил...
  -- Ленка, Лена, - Костя не слышал её, - смотри, у неё глаза, как у меня, такого же цвета.
  -- Заметил, наконец, давно надо было в темноте посмотреть, - улыбнулась наконец Елена. - Спи, Лиска, спи. Баю-бай...
   Девочка закрыла глаза и нахмурила брови.
  -- И бровки она хмурит, как я, даже кулачки так же сжимает, - Костя поцеловал маленький кулачок. - Лисенок вылитый я, и носик мой, и губки мои, и волосы тоже.
  -- Волосы, Кость, явно не твои, - засмеялась тихо Елена, - они светлые, ты же у нас темноволосый.
  -- Зато кудряшки, как у меня. А цвет еще изменится, - в полной уверенности ответил мужчина. - Потемнеют.
   Он опять обнял девчушку и прижал к себе. Лежал и молчал, но иногда повторял:
  -- Моя, девочка моя, - небывалая нежность слышалась в голосе. - Ленка, ты понимаешь, моя Алиска, только моя. У меня есть дочка!
   Елена еле уговорила его переложить обратно в кресло.
  -- Лен, а ты не расстраиваешься, что девочка - моя копия? На тебя совсем не похожа! - счастливо улыбался мужчина.
  -- Нет, - засмеялась Ленка. - Главное у меня она есть. Знал бы ты, Костик, сколько слез я пролила, сколько лет я её ждала, как надеялась. Она мне снилась даже. И когда уже рассталась со всеми надеждами услышать слово мама, Алиса появилась.
  -- А я?
  -- Что ты? - не поняла женщина.
  -- А я? Меня ты ждала, надеялась?
  -- Косточка моя, да если бы я знала, что от тебя я забеременею, я бы тебя на каком угодно краю света достала, - самым серьезным образом ответила женщина.
  -- Ну не хочет говорить, что любит меня, - огорченно подумал мужчина. - А мужу, наверно, говорила.
  -- Прости меня, Косточка, - думала Елена. - Я столько раз слышала от Виктора, что он меня любит, и он променял меня на деньги, я теперь боюсь слов о любви. Я их не говорю. Не говори и ты.
  -- Лен, а в какую аварию ты попала? - в голосе мужчины звучала неподдельная тревога. - Почему ты ничего не говорила раньше....

Боже Всемилостивый, не забирай у меня Костю....

   Пролетел месяц. Весна наконец-то вступила в свои права, справившись с зимой. Снег растаял, появились первые цветы мать-и-мачехи на прогретых солнцем местах. Елена познакомилась с соседями, сдружилась со сторожем и его женой. Старую мебель из гаража отдали им. Это была хорошая мебель, только громоздкая, а Елена любила светлые тона и легкость во всем. Познакомилась с молодыми мамами, гуляла с ними, без конца обсуждая своих необычных деток. Часто забегала Алка. Она тоже жила с Федькой здесь, в Соловушкино.
   Алиска училась ходить. И Елена радовалась, что живет в Соловушкино на даче. Каждую свободную минуту она стремилась быть с дочкой на улице. Личико Алиски покрылось темным весенним загаром. Костя смеялся, говорил, что мама плохо моет дочку, а Елена отвечала, что моет её очень часто, несколько раз в день, только толку от этого никакого - поросенок всегда найдет грязи. Хорошо, что вода горячая и холодная не были здесь проблемой. Сюда же Костя срочно купил и установил очередную машину-автомат для стирки. Алиска лезла всюду, в каждую лужицу, под каждый куст, пыталась сорвать и съесть каждый цветок мать-и-мачехи. Ленка только успевала нагибаться и выхватывать изо рта девочки очередные "вкусности". Та возмущенно верещала.
   Кот, который часами любил греться на весеннем солнышке, на крылечке, при появлении девочки тут же исчезал, Абрек, наоборот, с важным видом оставался рядом: он защищал девочку. Держась за его жесткую шкуру, Алиска делала первые самостоятельные шаги по улице. Пес все терпеливо сносил. Зато дома все ласки Алисы доставались Лорду: его дергали за уши, открывали глаза, проверяли на прочность хвост. Кот оказался умным, он ни разу не оцарапал девочку, только порой, когда было уже невмоготу, он запрыгивал на шкаф.
   Ленка с дочкой прожили всю весну на даче, куда Костя спешил каждую свободную минуту. За городской квартирой следила верная Клавдия. Увлеченный новой семьей, он совсем забыл о сыне. Костя первые дни, как узнал, что Алиса - его дочь, все уговаривал Ленку переехать в город. Ленка не хотела спешить. Она привыкла к деревне. А на даче ей нравилось еще больше. Чистый воздух, не надо с коляской взбираться на четвертый этаж, Алиска много гуляет, хорошо кушает, крепко спит. Да и лето скоро. А летом здесь, конечно, будет лучше, чем в городе. И еще Елене очень хотелось оформить участок. В делах флористики она была полный дилетант. Но в уме складывалась целая гамма красок. Она рисовала в компьютере пестрые клумбы, кустарники, деревья, их расположение. Дело оставалось за малым, найти опытного садовника, изложить свои мысли, а он уж пусть поможет развести нужные цветы. И кустарники. И деревья. Кроме этого женщина заявила, что огород она тоже посадит.
  -- Пусть Лиска кушает свежие овощи без нитратов, да и мы тоже, - пояснила она.
   Костя выслушал все планы и согласился жить лето в деревне. Тем более, что она ближе была к строительству мясокомбината.
  -- Но осенью переезжаем в город, - решительно сказал он. - Я теперь буду заниматься только местными стройками.
  -- Хорошо, - засмеялась Елена.
   Клавдии, которая упорно оставалась в городе, Костя звонил регулярно, докладывал, что все в порядке, звал в деревню. Та почему-то упрямилась.
  -- Наверно, меня не любит, - сказала Ленка. - Поэтому и не едет.
  -- Вы же не виделись ни разу, - ответил Костя.
  -- Так бывает, - отвечала женщина. - Мой папка терпеть не мог Виктора, а видел его всего один раз, на свадьбе.
  -- Я зато сразу твоему отцу понравлюсь, - смеялся мужчина. - Вот увидишь, так и будет!
  -- Понравишься, - соглашалась женщина и вздыхала. - Когда теперь я увижу папку. Он узнал, что я не одна теперь и отказывается ко мне ехать. И Наталья что-то не приглашает к себе больше, а то все звала с дочкой приехать. Все ли там в порядке?
   Елена еще больше сдружилась с Алкой, которая во время морозов тоже перебралась в Соловушкино к Федьке, да так там и осталась. Федор и Алла поговаривали о свадьбе. Не решалась все Алка. От неё Ленка узнала, что Валька усиленно распространяла сплетни про себя и Костю. Утверждала, что встречается с ним теперь в городе. Ленка злилась, иногда что-то намекала Косте, тот, понимая все буквально с полуслова, смеялся:
  -- Давай поженимся, тогда тебе никакая Валька будет не страшна.
  -- Ты считаешь, что штамп в паспорте гарантирует верность? - поднимала брови женщина.
  -- Гарантирует, что ты от меня не уйдешь.
  -- Я-то не уйду, - вздыхала Елена. - А ты?
  -- Дурочка моя, - обнимал её Костя. - Куда же я от тебя, от Алиски? Как я смогу бросить свою дочку?
  -- Кость, но ведь у тебя есть сын, - как-то ответила Елена. - Та его видишь хоть?
   Костя помрачнел. Сына он давно не видел. Мальчик еще навещал его, когда была жива мать. А как умерла бабушка, отказался ходить в дом отца. В дом жены Костя не шел сам. Валерия не оставляла попыток примирения, кидалась обнимать, целовать, а мужчине были неприятны её фальшивые ласки. Вот так и получилось, что Костя видел сына очень редко. Мальчишка упрямый попался.
  -- Это нехорошо, - сказала Елена. - Ты должен встречаться с сыном.
  -- Да, ты права, - ответил Костя.
   Но его очередная попытка встретиться в выходной с мальчиком, провести с ним время, кончилась ничем. Денис обиженно заявил, что он никогда не будет больше видеться с Костей. Мальчишка недавно узнал, что отец собирается жениться.
  -- Ты должен был вернуться к маме, - сказал под конец мальчик. - Она тебя звала, а ты не идешь.
   Расстроенный мужчина не знал, что делать. Но ничего не стал рассказывать об этом Елене. Та что-то заметила.
  -- Все равно узнаю, что случилось, почему Костя такой расстроенный после встречи с мальчиком, - думала Елена, глядя на молчаливого мужа.
   Она быстро подпихнула ему проснувшуюся Алиску, та обняла отца за шею, прижалась, и Костя успокоился, забыл про сердитый голосок своего сына.
   Константин за последние месяцы, что жил с Еленой, посвежел, поправился, даже помолодел, всем сообщил, что женился, друзья просили познакомить с женой и интересовались, почему не было свадьбы.
  -- Пока не получается, все недосуг, - отвечал Костя друзьям. - Вот скоро закончится строительство мясокомбината, тогда и приглашу вас к себе.
   Несмотря на благополучную жизнь, у Кости опять начал побаливать желудок. Ленка срочно осваивала диетическую кухню, перестала печь любимые Костей пирожки и гнала мужчину к врачу. А тот все откладывал на потом. И дооткладывался.
   В то утро желудок болел особенно сильно, боль стала отдавать в правый бок. Но Костя сел за руль и уехал. Строительство было закончено. Костя должен был передать объект хозяину, получить деньги, естественно, он поехал на мясокомбинат, несмотря на боли. Не стал ничего говорить и Елене, знал, она расстроится. В дороге боли стали усиливаться. Он смог доехать только до первого поворота, слава Богу, там, на посту ГИБДД, стоял Федька. Костя остановил машину и почувствовал, как боль затопляет весь организм. Мужчина вышел из машины и упал. Подбежал испуганный Федька, вызвал скорую помощь, мужчину увезли в больницу. Федька позвонил Алке, та сильно болела, была простужена, но быстро собралась и побежала к Елене. Она и сама толком ничего не знала, но Ленка поняла одно, что Костику совсем плохо, что его увезла скорая.
   Страшно испугавшись, Ленка лихорадочно решала, что делать. Ясно было одно: ей надо к Косте, в больницу, узнать, что с ним. Она не решилась оставить девочку с больной подругой, поэтому быстро собралась, одела дочку, сунула в сумочку банковскую карточку и все наличные деньги и помчалась на ближайший автобус. Она звонила Косте на мобильник, но трубку никто не брал.
  -- Где же может быть Костя? - размышляла Елена. - Ближайшая крупная больница в А-ске, еду туда. Туда должны увезти Костю. Надо будет снять денег, приплатить врачам, чтобы лечили как следует. Ладно, банкомат потом найду, сейчас найти надо Костика.
   Не чувствующая усталости, вся на нервах, с тяжелой капризничающей Алиской на руках, Елена примчалась в центральную городскую больницу. В справочной ей сообщили, Ильин Константин поступил к ним, его привезла скорая, он в хирургии, у него аппендицит. Уже прооперировали. Елена испугалась еще больше. Она вспомнила, что, по рассказу Кристины, Виктора тоже сначала увезли с подозрением на аппендицит, именно в те дни врач заметил подозрительную родинку...Ленка испугалась...Она старалась прочь отогнать плохие мысли.
  -- Боже Всемилостивый, помоги и защити, сохрани жизнь моему Костику, - молилась женщина. - Не оставь без отца Алиску.
   Елена бросилась в хирургическое отделение с Алиской на руках, разыскала Константина, операция к тому времени закончилась, он уже был уже в палате. У мужчины лопнул аппендикс. Операция прошла благополучно, пояснил врач, но Костя после наркоза не мог прийти в себя.
  -- Я должна быть у него, - не терпящим возражений голосом заявила Елена.
  -- Куда вы пойдете? - пытался вразумить её врач. - У вас на руках маленький ребенок. Муж ваш спит еще, идите домой.
  -- Это дочь Кости, - ответила Елена.
  -- Это не меняет сути дела, - не согласился врач. - Ребенку не место среди больных.
  -- Вот что, доктор, - Елена зло прищурилась. - Не становитесь сейчас на моем пути. Я все равно пойду к мужу. Пустите добром, без скандала. Конечно, вы можете вызвать охранников, они со мной справятся, но я буду сопротивляться, буду орать, даже драться и все равно проберусь к Косте! - и неожиданно жалко всхлипнула: - Мне нужно его видеть.
  -- Но если на минутку, - сказал уставший спорить врач. - Идите, посмотрите на мужа и успокойтесь. А потом сразу уходите!
   Ленке разрешили пройти в палату к Константину. Но в хирургическом отделении на пути Елены встала мощная, крупная медсестра.
  -- Лучше отойдите, - предупредила Елена. - Я сейчас в таком состоянии, я подерусь с вами. Я меньше вас, но справлюсь.
   Она обошла растерявшуюся от её напора и наглости медсестру и поспешила к палате. Алиска, испуганная мельканием незнакомых лиц, тихо сидела на руках матери, крепко вцепившись ручонками за неё. Елена быстро распахнула дверь палаты. Глаза быстро обежали лежавших на кроватях мужчин. Вот он, Костя, на крайней кровати. Господи! Какой бледный! Какая-то трубочка спускалась вниз в баночку, из неё что-то капало. Возле кровати сидела грустная нахмурившаяся женщина, держала его за руку. Костя лежал с закрытыми глазами, то ли спал, то ли без сознания. На Елену и Алису не прореагировал. Стремительно вошедшая в палату с ребенком на руках, не слушавшая слов идущей следом медсестры, о том, что нельзя с маленьким ребенком в хирургию, Ленка бросилась к мужчине. Хмурая женщина молча отступила в сторону, Ленка её даже не заметила.
  -- Костя, Косточка, - заговорила она, встав на колени перед кроватью. - Косточка, ты меня слышишь? Отзовись, проснись. Здесь твоя Ленка, твоя Алиска. Костя, только не умирай. Я тогда тоже умру, Алиска останется сиротой. Ты слышишь? - она почти крикнула.
   Мужчина лежал молча.
  -- Костя, Косточка, - плакала она, видя, что мужчина все также безучастен. - Костя, я тебя люблю, и Алиска любит. Лисенок, зови папу. Вот он, видишь!
   Она спустила девочку на пол, та уже умела прочно стоять на ножках, но одна не решалась ходить. Девочка, агукая и улыбаясь, уже давно показывала ручкой на Константина. Потом что-то залопотала на своем детском языке, потянулась к отцу и схватила его за нос. Лена поспешно перехватила её ручонку. Веки мужчины дрогнули.
  -- Алиска, дочечка моя, - произнес он слабым умильным голосом. - Леночка, вы пришли? Это хорошо. Подождите чуть-чуть, я очень спать хочу. Я посплю, а потом поговорю с вами, родные вы мои. Я сейчас.
   Он опять закрыл глаза. Ленка молча плакала, но это были уже слезы облегчения. Вошедший хирург тоже облегченно вздохнул, услышав разумную речь Кости. Потом обратился к Ленке.
  -- Вот и хорошо. Ваш муж пришел в себя. Вы успокоились. Вы теперь можете объективно оценивать свои поступки?
  -- Могу, - кивнула женщина, глотая текущие слезы.
  -- Вам надо уйти. Одной бы я еще разрешил остаться, ухаживать за мужем, но у вас маленький ребенок.
  -- Но как же я оставлю его? - Ленка кивнула на Костю. - За ним надо смотреть, следить. Ему нельзя поворачиваться, вон из бока трубочка торчит. Нет, я никуда не пойду. Я нужна здесь!
  -- Вам надо унести отсюда ребенка.
  -- Мне не с кем её оставить, - упрямо возразила Ленка.
   Вперед шагнула отошедшая в сторону строгая женщина, только теперь хмурое выражение лица исчезло, в её взгляде была теплая улыбка:
  -- Я побуду с вашей дочкой.
  -- Вы кто? - спросила Ленка.
  -- Это Клавушка, - Костя открыл глаза. - Ленка, я все слышу. Алиске здесь не место, врач правильно говорит. Поезжай домой. Со мной ничего не случится.
  -- Нет, - отрубила Ленка. - Я буду дежурить возле тебя. Я тебя не оставлю! Даже и не говори мне ничего.
  -- А я присмотрю за девочкой. - Клавдия ласково смотрела на малышку. - Иди к бабушке, - сказала она и протянула руки.
   И Алиска согласилась. Ленка смотрела настороженно.
  -- Не бойся, - слабым голосом проговорил Костя. - Клавдия - это крепость, это скала. Надежнее ребенка пристроить невозможно. Готовить только не умеет.
  -- Ничего, кашу я сварю, - улыбнулась пожилая женщина. - Ваша девочка любит кашу?
  -- Алиска все любит, - тихо засмеялся мужчина.
   Ленка медленно передала Клавдии на руки кругленькую, упитанную девочку.

Верная Клавдия.

   Клавдия была второй, младшей дочерью в семье. Она долго жила с родителями, заботилась о них. Старшая сестра Зина была замужем, растила сына Константина. Клава очень любила племянника, мечтала о своих детях. Но замуж вышла поздно, в тридцать лет. Её сосватали с дальним родственником, вдовцом с четырьмя детьми. Им нужна была мать, а Клава по всем уже меркам была старой девой. Женщина понимала, вряд ли ей представится партия лучше, и согласилась на предложенный вариант. Вышла за вдовца и уехала с ним далеко, на Украину. Вырастила детей мужа. Они хорошо относились к ней, звали матерью. Женщина, хоть и была мало разговорчивой, не умела открыто проявлять ласку, но её верность и трудолюбие сыскали любовь и уважение мужа и его детей. А своя единственная дочка у Клаши умерла в год от воспаления легких. И так малоразговорчивая Клава стала говорить еще меньше. Муж тоже не зажился на этом свете, выдав замуж последнюю, младшую дочь, умер вскоре, словно выполнил все, что было ему предназначено на земле. Клава осталась одна. Приемные дети выросли и разлетелись. А на Украине настали трудные дни для простого человека. Клавдия жила за счет домашнего хозяйства. Копеечная пенсия была насмешкой над людьми. Поэтому пока были силы, сажала картошку, капусту, держала курочек. Приемные дети редко навещали мать. У всех них были семьи, были свои проблемы. Клава к ним не лезла, не просила помощи. Выкапывала сама свое громадное поле с картошкой и ела всю зиму. Капуста, картошка, соленые огурцы, вот и все меню. Редко когда рубила петушка, другого мяса и не видела. О молоке забыла.
   В это тяжелое время получила она письмо от старшей сестры Зины, та звала приехать, помочь надо. Клавдии было одиноко в украинской деревне. Она так и не стала своей среди местных жителей, скучала по суровой зиме, по густым лесам. Думала и том, что станет с ней, когда силы кончатся. На приемных детей особо не рассчитывала. И Клава решилась, поехала. Да, сестре нужна была помощь. Клава осталась с ней. Костя, сын сестры, в отличие от приемных детей Клавы, о тетке не забывал. Деньги давал каждый месяц.
  -- Не обижайся, Клавушка, - мягко сказал он, называя женщину так же, как когда-то в детстве. - Деньги у меня есть. Буду тебе, считай, платить, все равно тратишь все на меня и мамку, еду покупаешь, лекарства. Сама денег для себя не спросишь, а тебе и пальто теплое нужно, и обувь. Забыла, какие у нас морозы. Вот бери и трать. Не обижайся только.
   Клава молча согласилась. Костя оформил тетке и гражданство, и прописку, и пенсию. Благодарная Клавдия стала в доме сестры и домработницей, и экономкой, и сиделкой, и доброй бабушкой. Очень полюбила она маленького Дениса, он был вылитый Костя в детстве. Хоть и молчала, а переживала, что мальчик растет без отца. Дениска, пока была жива бабушка Зина, часто прибегал. Только Зина вскоре умерла. Отчаянно плакал мальчишка на похоронах, потом, после поминок, спросил отца с надеждой:
  -- Пап, ты теперь вернешься к нам?
  -- Нет, - покачал головой Костя.
  -- Я тебя не люблю, - зло сказал мальчик. - Ты бросил меня и маму.
  -- Я не бросал тебя, сынок, - пытался Костя обнять мальчишку.
   Только тот откинул его руку и ушел. Он больше не забегал в дом отца. Клава очень переживала, но ни слова не сказала Косте. Просто сама стала навещать Дениса. Валерия её не пустила в свой дом. Клава приходила к школе, где был сдан на продленку мальчишка, сидела с ним. Покупала ему конфеты, шоколадки, сдобные булочки, мальчик любил их. Клава волновалась, что мальчик плохо ест. Худющий, дальше некуда, всегда на булочку набрасывается, как волчонок. Потом она уговорила мальчишку приходить навещать её, отец часто в отъездах, дома его не бывает. И Денис стал забегать постоянно, съедал то, что готовила Клава, и, если не было дома Кости, оставался поиграть, сделать уроки. Сердце женщины радовалось. А Кости не было постоянно. Сначала дальнее строительство, потом женщина появилась... Вот и отказывалась наотрез Клавдия уезжать из городской квартиры, а иначе куда пойдет Денис. Упрямый мальчишка сказал, что если отец узнает, что он бывает здесь, то ни за что не станет больше приходить к бабе Клаве.
   Умирая, Зина дала наказ Клавдии, следить за Костей. Жену ему найти. И не дать на Вальке жениться. Клавдия обещала. Костя не женился на Вальке, но нашел какую-то другую женщину. Клавдия, не видя её, не будучи с ней знакомой, не одобряла. Костя окончательно забросил сына, перестал даже говорить о нем. Поэтому и не любила Клаша незнакомую Ленку. Мало, что та захомутала Костика, так и ребенка своего вешает ему на шею, а Костик, он привязчивый, только и говорит о маленькой Алиске, все уши тетке прожужжал. Не поверила Клава племяннику, когда тот сказал, что Алиска - его дочь. Потом Костя стал поговаривать, что Клава может уехать и жить одна в Зининой квартире.
  -- Сюда свою... эту... Ленку привезет, - неприязненно думала пожилая женщина. - Дениса вообще забудут.
   Но молчала по своей извечной привычке. Однако неожиданно Костя переселился на дачу. Звал и Клашу, хотел познакомить с Ленкой, с Алиской, не поехала тетка.
  -- Нянька, небось, нужна, - мелькнула неприязненная мысль. - Лучше бы о сыне вспомнил.
   И вдруг Клавдии позвонили по Костиному телефону и сообщили, что племянник в больнице, что его повезли на экстренную операцию. Это звонил врач. Когда Костя уже лежал на операционном столе, он вспомнил про телефон, про Ленку, Клавдию, сильно заволновался.
  -- Позвоните Клаше и... - сказал мужчина и провалился в наркоз.
   Старый врач-анестезиолог после окончания операции вертел в руках Костин телефонный аппарат. Мужчина никак не мог прийти в себя после наркоза, надо вызывать родственников, мать, жену или еще кого-нибудь. Женских имен в памяти было несколько. Врач выбрал, вспомнив слова мужчины, лежащего на операционном столе, Клавдию.
  -- Наверно, мать, - решил он, - больше имя подходит. Остальным сам позвонит после операции. Или Клавдия позвонит, кому надо.
   Врач решил, что не ошибся. Женщина на том конце связи не запричитала, не потеряла самообладания, коротко ответила:
  -- Сейчас еду!
   Клава моментально приехала. Сидела около племянника. Думала обо всем: о Косте, о Денисе, о незнакомой Ленке:
  -- Вот она твоя любовь, Костя, никому ты не нужен. Хоть бы позвонила твоя краля, - сердито думала она. - Небось, такая же, как Валька. Деньги твои им всем нужны.
   Клавдия крутила в руках телефонный аппарат племянника, который ей с другими ценными вещами отдала медсестра, не зная, что он заблокирован. Это сделала все та же медсестра, которой надоели бесконечные звонки от какой-то Леночки. Вот придет в себя больной, сам со всеми поговорит.
   Костя около часа был уже в палате. Он не просыпался после наркоза. Хмурился анестезиолог. Клавдия села рядом с племянником, говорить она не умела, она взяла его за руку, погладила, может, почувствует.
   Шум в коридоре отвлек на минуту мысли пожилой женщины от Константина. В палату ворвалась буквально, не слушая замечаний медсестры, красивая светловолосая женщина с ребенком на руках. Она кого-то искала. Взгляд остановился на Косте. Клава поспешно отошла. А женщина бросилась к кровати племянника, встала на колени, поставила дочку рядом, заплакала, стала целовать его руки, что-то быстро говоря.
  -- А ведь любит она Костеньку, ой, как любит, - сразу поняла Клавдия. - Она сейчас разбудит его. Она не даст умереть Косте. Такая любую смерть прогонит.
   Так и случилось. Костя услышал её, заговорил. Облегченно вздохнула пожилая женщина, перевела глаза на маленькую девочку, что пыталась схватить отца за нос, и обомлела. Клава моментально поняла, что девочки из их рода. Правду сказал Костя. Его эта дочка. У неё было круглое лицо, как у покойной сестры Зины и голубые глаза Костика. И еще она напомнила Клаше её умершую дочку, та была такая же круглолицая, голубоглазая, только худенькая, бледненькая, болела без перерыва. А это пышечка, упитанная, губки бантиком.
  -- Наша девочка, наша, моя...нет, не дочка, внучка моя, - радостно думала Клавдия. - Жива наша порода. Спасибо тебе, Боже....
   Пожилая женщина слушала спор врача и женщины и недоумевала. Чего тут спорить? Ясно всем, что женщина не уйдет от Кости, и девочку нельзя в больнице оставлять... А она на что, Клава? На что бабушки существуют? Клава шагнула вперед:
  -- Я побуду с девочкой, - сказала пожилая женщина.
   Не знала Ленка, что она в этот день раз и навсегда завоевала сердце верной и суровой Клавдии.
  
   Ленка вызвала такси и отправила дочку с Клавдией в городскую квартиру мужа. Так она теперь называла Костю. Сама села возле его кровати, гладила широкую сильную руку, подносила к губам, целовала. Страх потерять мужчину показал, насколько он стал ей дорог. Елена всю ночь не отходила, не смыкала глаз. Иногда звонила Клавдии, чтобы удостовериться, что все в порядке: не капризничает ли Лиска, хорошо ли покушала, легла ли спать. Клавушка повеселевшим голосом немногословно докладывала, что все в порядке. Лена не решилась попросить дать телефон девочке, та знала этот аппарат, знала, что там папа - Костя с ней беседовал во время отъездов. Елена же боялась, что девочка может раскапризничаться, услышав голос матери. Тогда и она сама покоя не будет знать, и Клавдии обеспечена беспокойная ночь, и Костя расстроится.
   Медсестра, видя упорство Ленки, предложила прилечь женщине на свободную соседнюю кровать.
  -- Поспите хоть немного.
  -- Нет, - качнула головой Елена. - А вдруг Косте что-нибудь надо будет? Он проснется, а я не услышу. Или во сне начнет ворочаться. А у него трубочка в боку... Нет! Я посижу. Буду следить. Я не устала.
  -- Пойдем хоть чайку выпьем со мной, - сказала медсестра, она была уже подобревшая - первая сотня перекочевала из рук Елены в карман медсестры.
  -- Нет, - качнула головой Елена. - Я буду с Костей.
   И осталась сидеть на стуле. Иногда просыпаясь, Костя видел всегда внимательное лицо женщины. Она тут же наклонялась к нему и тихо, чтобы не разбудить соседей, спрашивала, не нужно ли чего, удобно ли лежать. Костя благодарно гладил её руку, тоже целовал и опять проваливался в сон. Он знал, Лена здесь, все будет хорошо.
   Лишь на вторую ночь Елена разрешила себе подремать часа два на соседней кровати возле Кости. Три дня, пока мужу не разрешали вставать, Ленка провела, никуда не выходя, в больнице. Выходила лишь пару раз буфет, перекусывала что-то на скорую руку и быстрее назад, к мужу. Старый мужчина, которому недавно прооперировали грыжу, только поражался:
  -- Ты смотри, - говорил он соседям, - как села, так и сидит, не отходя. Повезло мужику с женой.
   Как много переговорила Елена обо всем с Костей в эти дни. Женщина рассказала все о своей жизни, о стареньком отце, о покойнице матери, об умершем Викторе, о том, как мечтала всю жизнь о ребенке, о своей работе, о замыслах. Костя, в свою очередь, говорил о сыне, о первом неудачном браке, о мамке, которая не так давно умерла, о верной Клавушке.
  -- Лен, - не удержавшись, как-то спросил Костя, - а когда я вернулся спустя год к тебе, почему ты все-таки пустила меня?
  -- Мне мужчина был нужен, - лукаво прищурилась Елена.
  -- И только? Неужели ты меня ни капельки не ждала? - не отступал Костя.
  -- Косточка ты мой, - вздохнула женщина, - ну как я могла закрыть дверь перед отцом своей дочери? Я каждую минуту помнила, кому я обязана своим счастьем. И мужчина мне нужен был. Правда, правда!
   Елена стала матерью Терезой для всей палаты. Приносила еду, водила на перевязки, кормила больных, смачивала рот водой тем, кому нельзя было пить после операции, веселила рассказами из своей школьной практики. А уж сколько суден и уток вынесла, этого не считала.
  -- Я существо среднего пола, - смеялась она, когда мужчины стеснялись её. - Честное слово. Я работала в школе многие годы. Меня директриса заставляла дежурить возле туалета мальчиков, чтобы не давать курить им там. Я только так заходила в их туалет. Если старшеклассники возражали, я им так и говорила: "Учитель - существо среднего пола. Оно!" Вот и для вас я тоже оно.
  -- Кость, - смеялись соседи, - твоя Ленка точно оно? И по ночам?
  -- Что вы, мужики, со мной она... это... это... это точно не оно.
   Костя красноречиво замолкал. Елена смеялась и ни в чем не разубеждала. И многим мужчинам казалось, что вместе с Еленой в их палату приходит свет и солнце, что все они выздоровеют, что в жизни их будет все хорошо. Ленка несла людям ласку и заботу. "Солнечный дизайнер!" - вспоминал её прозвище Костик.
   На третий день Косте разрешили немного попить, Ленка понеслась за кефиром, заодно и денег снять в ближайшем банкомате. Хорошо, что банковская карточка в сумке лежала. Когда женщина вернулась, Костя медленно шел сам с перевязки. Женщина облегченно заплакала, осторожно обняла мужчину.
  -- Ну что ты, моя дурочка, плачешь? - спросил Костя, тоже обнимая её. - У меня все в порядке.
  -- Я от радости, - ответила женщина.
   Ленка решительно была настроена перевести мужа в отдельную палату, но Костя остался в старой.
  -- Я здесь уже привык, - отказался он. - И скучно мне одному будет. А врачи одни и те же. Внимательные такие.
   Ленка улыбнулась и нащупала в кармане банковскую карточку.
  -- Конечно, внимательные. Они свое получили. Да и не жалко было дать. Все хорошие.
   На четвертый день Ленка впервые отправилась отдохнуть, не домой, не на дачу - в Костину квартиру. Она страшно соскучилась по дочке. Ведь они никогда не расставались. Та бросилась ей навстречу с лепетанием: "Мама, мама!" Ленка расцеловала дочку, прижала к себе. Алиска показала на Клаву: "Баба". "Баба", - улыбнулась мать. "Диня", - дочка смотрела на дверь. Лена не поняла, что это значит, в дверях никого не было. Клавдия, как всегда, молчала, улыбаясь. Алиска была в порядке. Чистенькая, аккуратненькая, круглое личико сияло. В двери вошел толстый рыжий кот. "Китя", - сказала Алиска, показывая на кота.
  -- Ух ты какой! - восхитилась Елена.
   Кот прыгнул на диван, где сидела Елена с дочкой, пытался подластиться к женщине, но Лиска схватила кота за уши. Тот присел, уши прижал, жалобными глазами посмотрел на Елену.
  -- Нельзя, - испугалась Клава. - Оцарапает. Да вы не переживайте, Елена Ивановна, я его сейчас опять запру. Я не пускаю его к девочке.
  -- Ничего страшного, - ответила Елена. - На даче у нас тоже есть кот. Сам пришел. Грязный, побитый. Я его отмыла, подлечила. Алиска играет с ним. А у вас, видно, барин, домашний. И терпеливый.
  -- Это точно, - засмеялась Клавдия. - Все терпит от Алиски. Она его и за хвост, и за уши, и в глаза. Так тот сбегает и прячется в ванную. Спит на стиральной машинке. Давайте мне девочку, а сами идите, помойтесь.
  -- Да, надо, - согласилась Елена.
   Довольная Клавдия взяла на руки девочку, о чем-то ворковала с девочкой. Елена устало поглядела на них и пошла в душ, смыть с себя больничный запах. Потом немного поиграла с дочкой, от еды отказалась и стала засыпать, сидя на диване. Сказывалась усталость.
  -- Ложитесь, поспите, Елена Ивановна, - настойчиво сказала Клавдия.
  -- Я ненадолго, - неловко улыбаясь, Ленка пошла и легла на Костину кровать и тут же провалилась в тяжелый сон.
   Ей показалось, что кто-то позвонил в дверь, потом услышала лепет своей малышки: "Диня, Диня!" - и все, больше ничего не помнила, не слышала. Клава охраняла её покой, она плотно прикрыла дверь в комнату.
   Проснувшаяся только утром женщина обвела взглядом дом, где ей предстояло жить. Вчера она была усталая, не поговорила с домом, не проверила его ауру. Ленка привыкла доверять своим предчувствиям. Она обвела глазами комнату. Добрая аура у дома, надежная, как Костя. Но эта аура забита, подавлена. Елена еще раз внимательно все осмотрела. То, что она увидела, ей нисколько не понравилось.
  -- Бог мой, какие темные тона, как он давит на психику. Эта тяжелая мебель, мрачные ковры. Мне не хватает света, воздуха. А ведь окна большие, высокие довольно потолки. Кто обставлял эту комнату? Вот вам, солнечный дизайнер, поле деятельности. (Женщине показалось, что дом откликнулся на её мысли, повеселел.) Но надо спросить Костю, согласится ли он на переделку. Ой, как там Костя?
   Схватив телефон, Елена стала звонить. Зря она волновалась. Все было в порядке. Да и как не быть порядку, если все, кто хоть чуть-чуть был причастен к Костику и его болезни, получили от Ленки определенную сумму. Она не стала говорить об этом мужу. Зачем? Порастрясла немного свою кредитку. Кстати, выяснила, что почему-то задержалась очередная арендная плата от Толстолобова.
  -- Надо мне ехать в П-ск, - вздохнула Елена. - Надо. Вот выздоровеет Костя и поеду.
   Она вспомнила об аварии, о Маше и испугалась.
  -- Господи, я боюсь с Лиской туда ехать, а вдруг что-нибудь случится с нами. Алиса только жить начинает. А Маша так и сочилась ядом, навещая меня в больнице. Я не знаю, что делать. Но пока я подожду выздоровления Кости.
   Ленка встала, услышав голос дочки. Поспешила к ней.
  -- Как я соскучилась, - приговаривала она, целуя круглую мордашку дочери. - Собирайся, дочка, едем к папе. Он тоже скучает по тебе. Уже три дня не видел.
   Через пять дней Елена забрала мужа домой. На дачу.
  -- На свежем воздухе быстрее придешь в себя. А на перевязки я тебя буду отвозить. Права у меня есть. Напишешь доверенность.
  -- Ну просто золотая мне жена досталась, - засмеялся мужчина.
  -- Клавушка, поедем с нами, - предложила Елена.
   Пожилая женщина с сожалением и грустью поглядела на Алису, к которой привязалась, и, тяжело вздохнув, отказалась.
  -- Я до начала лета побуду здесь. Кому-то надо квартиру охранять, - сказала она. - И кота некуда деть.
  -- На сигнализацию поставим, - ответил племянник. - А кот откуда?
  -- Костя, я же говорила тебе, ты разрешил, - куда-то в сторону посмотрела Клаша.
  -- Надо же, совсем забыл, - развел руками мужчина.
  -- Кота с собой, на дачу, заберем, - сказала Елена.
   Но Клава не согласилась ехать, хоть и всплакнула, расставаясь с Алиской. Та тоже цеплялась за бабушку, звала ручкой поехать с ними. Елена смотрела в задумчивости и не могла понять отказа Клавдии.
  -- Что-то тут не так, - думала она. - Все равно узнаю. И про кота я ничего не слышала от Кости. Что-то скрывает Клавушка.

Костя, когда с женой познакомишь...

   Наступило лето. Костя оправился от болезни, пропадал на новом строительстве. Ленка настояла на том, чтобы его туда возил шофер.
  -- Ты после операции, устаешь быстро, - убеждала она мужа.
   Костя согласился, но лишь потому, что видел, как волнуется женщина. Друг Виталий помог найти надежного человека. Алексей Семенович Горовец, так звали нового личного шофера Константина, был надежным и опытным водителем. У Виталия он служил сторожем на даче. При социализме Алексей Семенович жил в южных районах страны, в Самарканде. Там вырастил детей, там похоронил жену. Обыкновенный трудяга, всю жизнь за баранкой. Когда русских людей стали гнать из южных республик, Семеныч не стал дожидаться этого, тем более, что жена к тому времени умерла, сыновья разлетелись кто куда по всем уголкам России. Поэтому Алексей Семенович решил податься к единственному брату Петру, который жил в большом городе А-ске и работал в милиции, у Овечкина Виталия. Жена Петра была недовольна, что брат мужа живет с ними. Она открыто высказывала недовольство. Поэтому, когда Виталий предложил немолодому уже Семенычу стать сторожем на его даче, с проживанием, он сразу согласился, хоть и просидел все жизнь в кабине машины. Скучал мужчина по прежней работе. Виталий пожалел его и рекомендовал Косте, вопрос упирался в жилье.
  -- Выделишь одну комнату, - сказала Елена мужу. - Зато я буду спокойна.
   Шофер ей понравился своей серьезностью. Костя согласился. Он только поинтересовался у друга, как так запросто Виталька решил расстаться с надежным сторожем. "Тебя пожалел!" - засмеялся друг. Но истинная причина была проста: Семеныч неодобрительно кряхтел при виде женщин, которых частенько любящий погулять Виталий привозил на свою дачу, не раз всем видом сторож показывал хозяину, что Ирина Сергеевна, жена хозяина, лучше. Виталий стал опасаться, что сторож его может и заложить. Вот и избавился. А зря. Семеныч умел молчать, как никто. Но сам бывший сторож обрадовался переменам. С удовольствием сел опять за руль. Елена хотела поселить его в угловой комнате возле кухни на первом этаже, но Семеныч выбрал полуподвальную комнатушку рядом с комнатой сторожа. Там был отдельный вход. Семья, в которую Алексея Семеновича наняли шофером, ему понравилась. Заботливая внимательная хозяйка, надежный муж, немолодые уже, с уважением относятся друг к другу, больше всего на свете любят маленькую дочку. Настоящая семья. С Еленой Ивановной Семеныч любил поговорить. Он как-то признался ей, что хотел бы вновь создать семью.
  -- Я всю жизнь был семейным человеком. Мне бы найти хорошую женщину, чтобы старость было с кем прожить, - сказал шофер в заключение.
  -- Найдем, - тряхнула головой Ленка и вспомнила своих подруг учительниц. - Учительница вам подойдет?
  -- Подойдет! Моя покойная жена тоже была учительницей.

   Друзья интересовались, когда Константин познакомит их со своей женой.
  -- Покажи хоть, - упрекали они, - если свадьбу зажал.
  -- Да не зажал, никак не распишемся, - отвечал Костя. - Что-нибудь да помешает.
  -- А ты просто познакомь, да и дочку показал бы что ли. Может, сочиняешь все? - посмеивались друзья.
   Мужчина рассказал об этом Елене.
  -- Знаешь, Костик, штамп в паспорте ничего не значит, - сказала Елена по этому поводу. - А что касается друзей твоих, то давай пригласим всех сюда, на дачу. Вот и познакомимся. И повод есть. Алиске через два дня исполнится годик. Зови друзей на выходные. Вот и отметим это событие, и я с твоими друзьями познакомлюсь. Кроме того, Федька говорил про отличную здесь где-то рыбалку. На каких-то озерах. Так что в ночь оставите жен мне и рванете на рыбалку. Или утром, как вам лучше!
  -- А это идея, - задумался Костя. - Федька говорил про искусственные озера, которыми владеет Васька. Это мой друг с детства, - пояснил мужчина жене. - Васька давно зовет нас на рыбалку. У него там целая резиденция. Лен, ты замечательно придумала. Но в загс мы с тобой тоже пойдем.
  -- Ладно, ладно, - согласилась Елена. - И в загс когда-нибудь сходим. А пока отметим первую круглую дату в жизни Лисенка. Я обеспечиваю первую часть здесь, на даче - шашлыки, песни, пляски, гулянка, ты занимаешься второй - рыбалкой. Теперь расскажи, кто будет у нас?
   Костя быстро назвал ближайших друзей: Виталия Овечкина, Василия Остапова и Валерия Прохорова. Через день сообщил, что соберутся все уже после обеда в пятницу, в субботу с утра махнут на рыбалку с ночевкой.
  
   Валька Пронина злобствовала. Вторично Ленка увела у неё Костю. Именно тогда, когда Валька меньше всего ждала этого.
   Валька разработала целый план, как женить на себе Костика. Готовилась сказать, что беременна от него, а если надо, то и забеременеть. Но потом передумала, ведь Ленка уехала к мужу. Костик вернулся к Валентине, Ленку даже не вспоминал, а денег даже больше стал давать. Вальку это устраивало. К чему врать о беременности, а еще хуже - забеременеть на самом деле. Валька не любила детей. И еще одна была причина, почему Валька не спешила со своим планом. К ней не только Костя ездил. Был еще один щедрый человек. Валька поэтому раньше Костю не пускала в дом, другой там бывал. Потом с другим стала по дачам ездить, а Костика в дом перекинула. А деньги от двоих получала. Больше всего Валентина Николаевна любила на этом свете денежки. Вот поэтому и шло все по-старому. Только Константин упорно не делал предложения и не звал больше Вальку к себе на дачу. Если она его не приглашала в свой дом, он уезжал. И Валентина решилась, привела Костю в свой дом. Он окинул глазами Валькины хоромы и, Валька готова была в этом поклясться, сравнивал с чем-то, наверно, с Ленкиной квартирой. Валька там не была, но учителя говорили, что она сотворила самое настоящее чудо из типичного жилья. Потом неожиданно, бац, Ленка родила, бросила мужа и вернулась назад в Кочетовку. Костик где-то чего-то строил, в деревне бывал редко, но заезжал по-прежнему к Валентине. Ленку не вспоминал даже.
   Теперь Ленку Валентина всерьез не воспринимала. Зачем она Костику с чужим ребенком. Всем ведь известно, что муж её навещал, приезжал к ней, Алка проболталась. А главное, сама Ленка не вспоминает даже про Костю. Это тоже была информация от Алки. И на тебе, ласковый и щедрый Костенька сбежал опять к Ленке, и ребенок чужой ему нипочем. Где она Константина ухитрилась подцепить? Ведь дальше подъезда с ребенком Ленка не ходила. Но Костя забыл дорогу к дому Валентины. Подвез её как-то, Валька пыталась его затащить к себе в постель, приглашала зайти, она опять стала думать о прежнем плане, о беременности, но было поздно - Костя не согласился. Улыбнулся неловко, выложил денег и поехал дальше. А с последней их встречи прошло много времени, не скажешь, что беременна, не слона же она носит, так что время для плана было упущено.
  -- Эх, дура, - ругала себя Валька, - надо было раньше про беременность говорить. Нашла бы кого-нибудь, чтоб мне помог, сделал ребенка, а теперь поздно. Ладно, подожду, ведь Костя с Ленкой уже расставались. Может, приедет опять её муж-красавчик, увезет свою ненаглядную Леночку с дочкой. А чтоб Ленка согласилась уехать, расскажу Алке под страшным секретом, что вижусь с Костей. Алка обязательно Ленке доложит.
   И Валька начала распускать сплетни. И даже добилась своего, так она считала. Ленка куда-то исчезла с ребенком. Её не было ни в квартире, ни в Кочетовке, даже в магазине не появлялась, её подружки Катька и Любка толком ничего не знали, Алка послала Вальку куда подальше:
  -- Надоела ты мне уже, что все вынюхиваешь? Зачем тебе Ленка? Нет её, уехала. Куда уехала, тебя не касается.
  -- Алл, - примирительно продолжила Валентина, решив не отступать, - ну что, тебе трудно, скажи, куда Ленка делась. А то Костик ко мне заехать хотел... А если он к Ленке ездит, нехорошо получается. Я так не могу.
   Алка захохотала от неожиданности:
  -- Ты оказывается совестливая! - и, решив поиздеваться, тихо, на ухо, добавила Валентине. - Муж увез Ленку, отец её дочери. Они окончательно сошлись. Навсегда!
   Похоже, Алка говорила правду. Костя тоже перестал ездить в Кочетовку, только на дачу. Валька караулила его на дороге, но Костик махал рукой и не останавливался, а потом и рукой перестал махать. Алка больше ничего не говорила про подругу. Потом как-то Федька подвозил Вальку и обмолвился, что Костик заболел, аппендицит ему вырезали, лежит до сих пор в больнице. Валька сразу поняла - это шанс восстановить былые отношения, и решила навестить мужчину. Но к нему сначала не пускали, время было не для посещений, Валентина дождалась положенного времени и прошла, а там, возле кровати мужчины, сидела его злющая родственница, домработница, она решительно встала навстречу и не пустила Вальку. Потом что-то сердито выговаривала Константину. Тот оправдывался, но с Валькой встречаться отказался.
  -- Ну погоди, старая зараза, - зло подумала Валентина про Клавдию, - стану женой Константина, сразу вылетишь с работы. Дуй жить на свою Украину.
   Валька не собиралась сдаваться, сидела внизу и ждала, когда уйдет Клавдия, и дождалась. Только совсем другого. Приехала Ленка с дитем и полезла напролом. Ей заулыбался охранник, раскланялся. Валька видела, как Ленка сотню ему сунула, и тот сразу услужливым стал, с ребенком пропустил, в лифт посадил. Валентина надеялась, что, может быть, Ленка не к Костику приехала. Зря надеялась. Валька встретила знакомую медсестру, та рассказала, что Ленка-сучка к Константину ездила, дежурила у мужа после операции несколько ночей.
  -- У мужа? - ахнула Валька. - Они что поженились?
  -- Не знаю, - ответила знакомая. - Их мужем и женой считают. А девочку Костя просто обожает, дочкой зовет.
  -- Ах, дочкой! Ну и сука эта Ленка.
   Вальке пришлось убраться из больницы несолоно хлебавши. Всю дорогу назад она злилась:
  -- Вот сучка! Дежурила у мужа! Куда, интересно, ребенка дела? Или с ним ночью сидела?
   Словом, Валька потерпела полное фиаско. Но злость её не отпускала.
   Вскоре Костя нанял садовником Валькиного соседа, одноглазого Петьку, любящего выпить, но мастера своего дела. Тот за бутылочкой водки и рассказал Вальке, что Ленка-сучка живет у Костика на даче, как жена. Костик весь день с её девчонкой возится, дочкой называет, ни на минуту расстается. А его церберша Клавдия недавно тоже приехала, их охраняет, Ленку она побаивается, это видно. Именно от Петьки Валька узнала, что у Костика пятнадцатого июля на даче какой-то событие будут отмечать. Костя собирает своих друзей. Валька и решила сделать пакость, подставить Ленку. Она разослала учителям от имени Ленки приглашения, и себе в том числе. Заводные веселые учительницы, которые к тому времени были в отпуске и заскучали малость на воле, приглашения с радостью приняли. Правда, поинтересовались у Алки, на самом деле, Ленка живет с Константином на даче.
  -- Как же это вы пропустили такое событие? - смеялась Алка. - Они с декабря уже вместе.
  -- Ну это мы знали. А потом Ленка вроде опять к мужу уехала? Ты сама говорила: "У мужа Ленка".
  -- К мужу и уехала, точно, только муж-то у неё Костя, - пояснила Алка. - Помните, мы по весне без отопления остались и без света. Вот Костя и увез Ленку с дочерью к себе в Соловушкино. Ленка так там и осталась. Мы видимся иногда. А вас Ленка часто вспоминает. Увидеться все хотела.
   Алка также подтвердила, что Ленка звала её с Федькой к себе, что на даче намечается какое-то мероприятие, шашлыки и все прочее, что она давно планировала пригласить к себе учителей.
  -- Только зачем Ленка Вальку зовет? - думала Алка.
   Но спросить подругу не решилась.
  -- Ленка, она мудреная, не всегда её поймешь. Вон сколько отказывалась от Кости. А все равно с ним осталась. А пусть сама разбирается! - решила Алла. - Нужна ей Валька, значит, что-то затеяла.
   Женщины успокоились, повеселели и собрались на дачу к Костику. Валька с ними. Она шла и злорадствовала: сейчас либо гости Костика уедут, либо Ленка скажет, что учителя не вовремя, или еще что-либо. Словом, ситуация будет неловкая. А как Ленка разозлится, увидев саму Вальку!
   Веселые учительницы собрались небольшой группой и прибыли к Ленке на дачу. Позвонили в калитку, буквально через две минуты вылетела Ленка и радостно закричала:
  -- Какие вы молодцы, девушки, что пришли. Как я рада! Идем, идем, у меня сегодня все есть, и шашлыки, и мужички припасены, но учтите, девки, все они женатые, и все от жен гуляют, - сказала она приглушенным голосом и подмигнула. - Ой, девушки. Как я рада! Как вы вовремя!
  
   Костя знакомил друзей с женой. Немолодой Виталий, глава А-ской милиции, важный и нужный человек, с ним приехала его спокойная невозмутимая жена Ирина, их пятнадцатилетняя дочь Анжелика была в Италии, поехали всем классом. Оба они: и Виталий, и Ирина - переживали, как там их девочка. Валерий, владелец нескольких магазинов, прибыл один, жена приболела, очень извинялась, что не может быть на семейном торжестве, но с Еленой обязательно приедет познакомиться, она уже слышала об её работах. И Василий, ему принадлежали местные рыбные промыслы, тоже был один. Его изящная красавица жена не посещала никаких мероприятий, растила детей - двух очаровательных девочек. Обстановка была несколько натянутая, хоть Ленка старалась вовсю. Сидели на улице, жарили шашлыки, вяло текла беседа.
  -- Хоть проституток вызывай, - ехидно заметила Ленка Костику, когда они вместе пошли на кухню за очередной бутылкой коньяка. - Что-то твои друзья никак не расслабятся.
  -- Мало еще выпили, - ответил Костя. - Давай водочки им поставим.
  -- Давай, - согласилась жена.
   В это время раздался звонок и одновременно громкий лай Абрека.
  -- Чего это он? - удивилась женщина. - Он у нас лаять не умеет. А, там кто-то пришел.
   В окно Ленка увидела своих подруг-учительниц. Она вопросительно глянула на Костика. Тот, вспомнив, что творили женщины два года назад на день учителя, сказал Ленке:
  -- Это хорошо, что ты их позвала. Пусть заходят, сейчас будет веселее, - а про себя подумал. - Но почему так Абрек лает? Как на Вальку. Кто ему не угодил?
  -- Точно, - засмеялась Ленка. - С нашими женщинами не соскучишься. Там такие заводные штучки есть. Одна Катька чего стоит. Сведем её с твоим Виталием. Оба толстенькие, упитанные. Чего наш Абрек взбесился? Разлаялся что-то.
  -- Не знаю, - торопливо отозвался Костя. - А почему с Виталием? Ведь он с женой.
  -- К Катьке невозможно приревновать. Сам знаешь. Трепаться будет, цепляться будет, а как до постели, так сразу прочь. Ой, Кость, - удивленно протянула Елена, - а там и Валька!
  -- Вот почему Абрек лаял, - засмеялся Костик. - Зови и её. Только собаку надо на цепь сажать.
  -- Зачем?
  -- Он не любит Валентину. Готов всегда прямо разорвать её.
  -- Вот молодец, - похвалила собаку Елена. - Умница пес. Но зачем Валька-то приперлась?
  -- Как зачем? Для меня, - решил пошутить Костя. - А то моим друзьям пары подготовила, а мне? Мне тоже надо!
  -- Ни за что, - ответила Ленка и добавила: - Будешь в её сторону смотреть, вот эту бутылку разобью о твою голову! Вот так прямо подойду и разобью! А потом заберу Алиску...
  -- Все, понял, понял... Отдай Вальку лучше Виталию... И еще, Абрека надо в гараж загнать...
  -- И не подумаю, - крикнула Ленка и помчалась открывать калитку. - Пусть покусает Вальку.
   Костя бросился следом. Еле успел схватить пса за ошейник и поволок его в гараж. Пес сопротивлялся, рвался к воротам, удушено хрипел, стараясь вырваться из ошейника. Уже это происшествие вызвало смех. Федька понял, в чем дело и быстро просветил других.
   Елена вылетела за ворота, расцеловалась со всеми, а с Катериной даже дважды, пропустив якобы нечаянно Вальку. Шумной гурьбой учительницы ввалились во двор. Ленка ловко рассадила всех по парам, и не так, как обещала мужу. Ей пришла та же гениальная мысль в голову, что и мужу. Бабник Виталий достался Вальке, (Ирина, жена Виталия, сославшись на головную боль, отдыхала в одной из комнат), заводной Любови Ивановне подсунули положительного Василия, Валерий сел рядом с упитанной голосистой Екатериной Евгеньевной. Алка осталась со своим Федькой. И тут началось. Мужчины налили женщинам шампанского, те сначала благовоспитанно выпили по фужеру, потом еще по одному. После чего Катерина, слегка захмелевшая, заявила:
  -- Я с вашего шампанского только пухну, как на дрожжах. Или сейчас взорвусь, или... Вопрос ставлю ребром. Нормально гулять будем?
  -- Будем, - сказал Виталий, который все поглядывал на упитанную Катьку.
  -- Тогда наливай. Да не этого, - крикнула она, увидев, как мужчина берет опять шампанское. - Мне из генеральской. С пятью звездочками.
   С легкой руки Катерины женщины лихо опрокинули по стопке коньяка, и пошло веселье. Ленка шепнула: главное, не говорите, что вы учителя, всех мужиков распугаете.
  -- Мы скажем, что технички в школе, - отозвалась голосистая Любовь Ивановна.
   Выпитая стопочка подействовала на неё благотворно. Тосты из неё посыпались, как из рога изобилия. А потом и песни. Дошли до частушек. Тут уж кто плакал, кто молчком хохотал, кто лежал в изнеможении на травке. Куплет за куплетом выдавала Катя, она знала их, наверно, не меньше миллиона. Женщина, не удержавшись, пошла в пляс. Ей навстречу мелким бесом вылетел Виталий. Оба они, толстенькие, кругленькие, но выдавали такие па, что присутствующие только разводили руками. Смеялась и присоединившаяся к ним Ирина. Потом развеселившаяся Люба демонстрировала модные танцы. Прихрамывая, танцевала с ней Алка.
  -- Ты чего хромаешь, - спросила Елена, которая тоже решила немного растрястись.
  -- Не знаю, нога что-то болит, - ответила та. - Туфли жмут. Одна особенно.
   Федька где-то уронил часы и искал. Алка скинула туфли и пошла танцевать босиком. Елена увидела, как что-то блеснуло в одной туфле. Она нагнулась, это были потерянные Федькой часы. Ленка захохотала и вытащила часы.
  -- Как же ноге не болеть! - крикнула она. - Обувайся, теперь жать не будет.
   Но Алка продолжала отплясывать босиком.
  -- Надо же себя так мучить, - удивлялся положительный Василий, но и его уже увлекли в круг.
   А Виталий потихоньку начал обхаживать полнотелую Вальку, хоть его жена Ирина была тоже здесь. Она помогала Ленке по хозяйству. Время летело незаметно. Уже уставшие учительницы под конец решили спеть свою любимую песню, которую они всегда пели за столами. Начала Екатерина своим красивым грудным голосом:
  -- Шумел камыш, деревья гнулись...
   Подхватила Валька и запела пронзительным деревенским голосом, остальные невольно замолчали. Валька пела:
   Вокруг помятая трава,
   Там Ленка с Костей развлекалась...
   Ленка вскочила, поклонилась и громко допела:
   У Вальки Костю увела...
   Все засмеялись. Елена продолжала дурашливо кланяться.
  -- А я бы так спел, - засмеялся Костя и пропел слегка глуховатым баритоном:
   А Ленка с Костиком осталась,
   Осталась раз и навсегда.
  -- Я еще лучше придумала, - закричала Ленка.
   Там Ленка с Костиком валялась
   И даже дочку родила.
   Она подскочила к мужу, села на колени к нему, обхватила своими ласковыми руками и звучно поцеловала в губы. Все одобрительно загудели.
  -- Браво, Ленка, - закричала Люба. - Но где дочка? Почему её никто до сих пор не видел?
  -- Правда, Кость, показал бы нам дочку, - сказал Виталий, вспомнив, что у малышки сегодня день рождения. - Мы уже четыре часа отмечаем её первый день рождения, а еще не видели виновницу торжества на празднике, только до праздника. Даже подарков не вручили. И где торт со свечкой?
  -- Алиска спала, - несколько виновато пояснил Костя. - Она всегда много днем спит. Ну, ничего сейчас я её принесу. Лен, а ты торт неси.
   Он вернулся без дочки, несколько озадаченно сказал:
  -- А теперь с Алиской сидит Клавдия, она не даёт, говорит: нечего ребенка таскать по взрослым бабам и мужикам, сглазить можно.
  -- Да, Клавдия - это серьезно, - сказал Виталий. - Я знаю! Я её тоже боюсь. Она как-то мне вставила...
   Он вовремя прикусил язык, потому что в свое время получил от неё за загул с одной красоткой.
  -- А кому от неё только не попадало! - поддержал Василий, выручая друга. - Мы её все боимся. Она у Костика тайная полиция.
  -- Ничего, я принесу сейчас Алиску, - засмеялась Ленка, которая ставила на стол торт. - Я Клашу не боюсь, я её люблю. Костя, карауль торт!
   Через минут пять она появилась с нарядной девочкой на руках. Следом шла недовольная Клавдия. На Алиску было надето кружевное голубое платьице, огромный бант на голове, белые носочки, красивые белые туфельки на ногах. Ребенок испуганно смотрел своими круглыми голубыми глазами на множество народа, потом глаза девочки нашли знакомое лицо отца. Она сразу заулыбалась, протянула к нему руки. Костя взял дочку на руки, тут же поцеловал круглое личико, девочка обхватила его шею ручками и прижалась к его щеке и застенчиво рассматривала гостей.
  -- Офигеть, - сказала Любовь Ивановна, выражая всеобщее мнение, - одно лицо. Ты что, Лен, в самом деле, от Константина дочь родила?
  -- А от кого же еще? - удивился Костя. - Только от меня!
  -- От него, девушки! От него! Помните День учителя два года назад. "Где Ленка с Костиком осталась, осталась в ночь и навсегда", - пропела она. - Вот смотрите на результаты той ночи. Ровно двести восемьдесят дней. И я стала мамой! Тютелька в тютельку!
  -- Кость, дай мне девочку на руках подержать, - попросила Люба. - У меня мои уже все выросли, внуков никак не дождусь, а хочется маленького потискать.
  -- Нет, - это выдвинулась вперед Клавдия. - Нечего ребенка по чужим рукам таскать. Что смотришь на меня, Елена Ивановна? Сказала - нельзя, значит - нельзя.
   Она хотела забрать ребенка и унести, но Елена не дала:
  -- Клаша, миленькая, ну не серчай, ну подожди немножко. Мы сейчас торт будем резать. Свечку еще не задули.
   Клава недовольно присела на стул возле племянника. Елена подвинула торт к Косте, держа Алиску на руках. Тот взял девочку на руки. Подвыпившие гости хором стали объяснять маленькому ребенку, а потом и показывать девочке, что делать, как дуть на свечи. Та таращила на них свои голубые глазенки, потом начала смеяться. Под чистый колокольчик смеха ребенка захохотали от души и взрослые. Заулыбалась даже Клавдия. Девочка на торт так и не обратила никакого внимания. Наконец, совместными усилиями всех гостей единственная свеча была погашена. Кусок торта со свечкой торжественно поставили перед Костей и Алисой. Клава решительно поднялась:
  -- Ну нет уж. Накормите сейчас девчонку всякой гадостью. Давай сюда ребенка, - приказала она племяннику.
  -- Клаш, да я сама испекла этот торт. Ты же и помогала, - удивленно воскликнула Елена.
  -- Нельзя Алиске есть торты, даже домашние. Маленькая она еще.
   Женщина решительно взяла недовольную Алиску, которая лезла к торту, на руки.
  -- Посмотрели, поиграли и хватит! А ты, Валька, не зыркай, сглазить не дам, ты меня знаешь. Любой сглаз отведу. Все тебе назад верну.
   Гордо, как победитель, Клавдия с ребенком на руках удалилась в дальнюю беседку.
  -- Мы здесь играть будем, так, Лисочка, - проворковала пожилая женщина. Вот сейчас Абрека приведем, с ним и поиграем.
   Ленка посмотрела на них и засмеялась:
  -- Наша Клаша - это не только наша тайная полиция, это наш кабинет министров. Как сказала, так и будет.
  -- Мы все под колпаком у Клаши, - подхватил Виталий. - Давайте нальем еще по стопочке. Выпьем за надежную Клашу. Она хорошая женщина. Нам бы такую. Так, Ир? Валь, чего тебе, вина или коньяку?
  -- Ребята, а торт? - жалобно сказал Костя. - Знаете, какой он вкусный. Моя Ленка просто непревзойденный повар. Давайте торт съедим.
   Все загомонили и стали пробовать торт. Градом посыпались похвалы. Одна Валька молчала. Она злилась. Её план опять был неудачен. Учителя пришлись ко двору и к столу. А главное, Ленкина девочка, в самом деле, была вылитый Константин: и круглый овал лица, и глаза, только волосы светлые от матери.
  -- Вот сучка, - про себя комментировала Валентина. - Хорошо устроилась Ленка. Прибрала Константина к рукам, да так ловко. И с его цербершей нашла общий язык. А с девчонкой-то как носятся. Ах, Алисочка, ах, красавица....
   Тем временем все опять начали танцевать. Костя решительно забрал у Клавдии дочь и отплясывал с ней на руках, Алиска смеялась. Ленка счастливо смотрела на них, хотя неодобрительно хмурилась Клаша.
  -- Ну этого Костика, - решила бывшая любовница в конце концов. - Здесь ведь Виталий есть... Ему хоть десяток роди, все равно гулять будет от своей старушки...
   Клавдия недовольно сидела в беседке, как нанятый охранник, потом, улучив момент, забрала девочку, и больше так и не дала никому взять на руки Алиску, а потом решительно унесла ребенка в дом. Ленка только рукой махнула. Она уже знала, в некоторые моменты с Клашей бесполезно спорить, да и без Алиски женщине было проще.
   Гости разгулялись, развеселились, мужчины даже забыли, что у них намечено с завтрашнего утра рвануть на рыбалку, хорошо, Василий напомнил. Ленка не отпустила домой и своих подруг.
  -- Девочки, так хорошо гуляем. Всем места хватит, - заявила она, размещая народ в доме на ночевку.
   Уехала одна Валька. Она давно порывалась уйти, просила отвезти её Костика. Но Ленка показала мужу кулак, и Костя пробормотал что-то невразумительное.
  -- Ничего, Валентина, - с легкой издевкой смеялась Елена, - переночуешь здесь. Ты же хвалилась, что хорошо знаешь эту дачу. Только учти, Абрека я на ночь из гаража выпущу. Дом-то надо охранять.
  -- Знала когда-то, - ответила Валька, - я после ремонта здесь не была.
   В это время зазвонил телефон у Виталия, его срочно вызывали по делам службы. Он извинился, обещал вскоре вернуться, уехал и увез Валентину. Ирина, его удивительно спокойная жена, осталась в Соловушкино.
   Уже когда большинство гостей спало, Ленка с подругами все сидели во дворе и болтали. Они расположились в беседке, потягивали винцо, пели песни и делились новостями, впечатлениями. Ночь была теплая. Возле них мирно развалился выпущенный сразу после отъезда Вальки из гаража и ни разу не гавкнувший огромный пес.
  -- Девушки, как хорошо, что вы пришли, - говорила Елена. - Я думала, одна сдохну, развлекая знакомых Кости. Они жен дома пооставляли. Один только Виталий с Ириной приехал. Но она не очень компанейская женщина.
  -- А этот Виталий, хоть и с женой, но так и пас нашу Вальку, - сказала Любовь Ивановна.
  -- Он и на меня поглядывал, да и не только поглядывал, такие красноречивые намеки делал, - заметила Катерина. - Только вы меня знаете, поболтать, пообещать, а дальше я пас.
  -- Ну и зря, - зевнула Алка, - сейчас бы не с нами сидела в чисто женской компании.
  -- Поэтому Виталий с Валькой уехал, - засмеялась Елена. - Вальке теперь не скучно.
  -- А он мужчина очень ничего, - подхватила Алка, лукаво поглядывая на Катю.
  -- Точно, ничего, - согласилась Люба. - Он и мне подмигивал, да что подмигивал, открытым текстом звал... поехать с ним... по делам службы. Ленка почему-то не дала принять приглашение. Прямо влезла в разговор, говорит: "Оставь, Виталя, Любку в покое, не для тебя она!"
  -- Ей Вальку надо было нейтрализовать, - засмеялась Алка.
  -- Надо, - поддержала Елена.
  -- За Костика испугалась?
  -- Испугалась.
  -- А я как всегда без мужчины, - подытожила Люба. - И Катька тоже.
  -- Любка, ты замуж хочешь? - прямо в лоб спросила Елена.
  -- Хочу, - ответила та.
  -- Вот и нечего смотреть на Виталия.
  -- На кой черт Виталька вам? - сказала Алка. - Он женат, явно не молод. Сколько ему уже лет? Лен, ты не знаешь?
  -- Уже за пятьдесят, девочки, - сказал чей-то спокойный голос из темноты.
   Это была Ирина, жена Виталия.
  -- Вы не прогоните меня? - спросила она, присаживаясь к женщинам. - У вас тут весело. А мне что-то не спится.
   Все смущенно замолчали. Ирина спокойно оглядела собравшихся.
  -- Женщины, я не ревнивая. Виталий от меня никуда не денется. У него и меня это второй брак. Я старше его. Сколько лет живем, столько он и гуляет. А всегда возвращается ко мне и к дочери. Вы думаете, я не знаю, куда он уехал. Конечно, может, и вызвали его по делу, да и, скорее всего, вызвали, но вашу деревенскую красавицу он не пропустит.
  -- Ир, а ты не ревнуешь? - спросила Елена.
  -- Как сказать вам, женщины. Мы с ним немолоды, дочь у нас поздно родилась. Страсти между нами давно нет. Да и не хочу я оставаться одинокой под старость лет, - Ирина помолчала и вздохнула. - Не понимаете вы меня. Может, и к лучшему.
  -- А чего понимать? - думала Елена. - Не любите вы друг друга и все.
  -- Давайте выпьем винца, - предложила Люба, которой было неудобно перед Ириной, - и споем.
   Ленка взяла бутылку.
  -- Пусто, - удивленно сказала она. - Ничего, сейчас еще принесу.
   Она побежала в дом, но вместо того, чтобы пройти на кухню, где в холодильнике было вино и закуски, пулей пролетела на второй этаж, в спальню. Ей вдруг представилось, пока она болтает с подругами, Костя времени не теряет, развлекается с какой-нибудь женщиной. Увиденная картина заставила её улыбнуться. Костик спал. На половине Ленки лежала Алиска, Константин обхватил девочку своими сильными ручищами и глупо улыбался во сне. Алиска лежала, разметав ручки и ножки. Костя приоткрыл глаза:
  -- Наконец-то, наша мама нагулялись.
  -- Нет, я еще не нагулялась, я на минутку на вас посмотреть.
  -- Ладно, иди, не оправдывайся, - пробурчал Костя. - Смотри, сильно не напивайся.
  -- Не буду.
   Ленка быстро подошла, чмокнула мужа: "Косточка, я тебя люблю", - поправила одеяло у дочки и побежала на кухню, схватила бутылку мартини и вернулась к подругам. Они выпили, спели по просьбе Ирины про одинокую рябину и немного взгрустнули. Алка поднялась и направилась к воротам.
  -- Мне пора домой, я дойду одна, - пояснила подруга. - А то Федька завтра ворчать будет. Теперь ни свет ни заря на рыбалку поднимутся.
   Ушла спать и Катерина. Остались только Люба, Ленка и Ирина. Они тихо рассказывали друг другу о своих детях.
  -- У нас с Виталькой единственный ребенок, дочь Анжелика. Родили её уже поздно. Болела она часто. Я имела свое дело, у меня была парикмахерская, пришлось оставить. Но не жалею, дороже, чем Лика, у нас нет никого. Ради неё мы и живем вместе. Да и честно сказать, из-за неё и поженились. Никакой особой любви между мной и Виталием не было. У него всегда было много женщин. И я среди них. Я забеременела, с мужем первым я уже давно была в разводе. Так что сомнений не было, что от Виталия. Сначала думала сделать аборт: немолода уже. Потом жалко стало, подумала, а вдруг рожу девочку. О беременности сказала Виталию. Замуж за него я не собиралась. Просто проинформировала, на алименты не претендовала, да и были у меня в то время и свои деньги. Виталий сначала промолчал, потом пришел через два дня, предложил пожениться. Он вообще-то по натуре семейный человек. Любит чистоту, порядок, вкусную еду. Только одной женщины ему мало. Словом, счел меня подходящей кандидатурой. Знаете, как в песне: "Просто встретились два одиночества, развели у дороги костер..." Только наш костер, как ни странно, горит потихоньку ровным пламенем уже несколько лет. Или тлеет, так лучше сказать. Но не гаснет, одним словом. Я слежу за этим. Где бы и с кем бы ни был Виталий, он вернется к дочери, ко мне, - говорила Ирина. - Я не бесчувственная. Мне тоже бывает иногда больно. Но из-за Лики я буду терпеть. Да скоро уже наступит время, устанет мой Виталька, осядет на домашний якорь... Вместе будем доживать старость. А пока у нас с ним действует принцип невмешательства. Но у меня нет любовников. После появления Лики изменились мои взгляды на мир...
   Кто-то посигналил, это вернулся Виталий. Ирина пошла к нему. На лице не было ни тени ревности. Спокойная, приветливая...
  -- Я бы так не смогла, - думала Елена. - Я и Виктора не простила до сих пор, хотя мне все равно, у меня есть Костя.
   Ирина и Виталий ушли спать. Ленка заметила его взгляд, брошенный на Любу.
  -- Вот котяра, - подумала она. - Мало ему Вальки, он не прочь еще и с Любашей провести ночь. Но ни фига. У меня другие планы на Любашу. Почему так и не вышел к столу Семеныч?
   Люба помогла убрать остатки пиршества Елене, и тоже пошла спать. Ленка зашла на кухню, она ставила в холодильник остатки колбасы, как вдруг сзади её обняли мужские руки, да не обняли, а зажали и стали нахально исследовать её тело. Что это не Костя, она сразу поняла.
  -- Виталий, - догадалась она. - Вот нахал.
   Она вытащила батон копченой колбасы и хлестанула назад, наугад. Хватка ослабла, руки разжались.
  -- Не пакости там, где есть у тебя друзья, - иронично произнесла Елена, потом сочувственно добавила: - Валька, что ли отказала тебе или виагры перепил? Небось, все равно стало, кого оплодотворять? Так иди к жене. Она у тебя золото.
  -- Золото, - согласился Виталий и спросил совсем другое.
  -- Кто Косте дачу так отделал, в какое дизайнерское агентство он обращался?
  -- А тебе зачем?
  -- Тоже хочу свою переделать.
  -- А, - протянула Ленка. - Тебе дизайнер откажет. Я её знаю, она женщина строгих правил, не любит приставучих мужиков. А ты лезть к ней будешь. А теперь иди к жене, темпераментный. Я свет выключаю. Распустишь еще руки, получишь во второй глаз. Вальку-то хоть утешил?
  -- Утешил, - засмеялся Виталий. - Избавила Костю от надоедливой любовницы?
  -- Избавила, - согласилась Ленка. - Можешь составить официальный акт приемки.
  -- А чего составлять, первый раз что ли я у неё, - засмеялся Виталий. - Костька давно её бросил. А я люблю пухленьких дамочек.
  -- Вот-вот, люби, пухлых, - поддержала Елена. - Я не в твоем вкусе.
  -- Все женщины в моем вкусе. Но ты первая, кто дал мне по морде колбасой. Первая жена Кости была сговорчивее.
  -- Так ты и с ней спал? Интересно, когда. До их развода или после?
   Виталий сообразил, что проговорился.
  -- Ладно, ладно, - успокоила его женщина. - Я молчать буду. Только руки больше не распускай.
  -- Я и не распускал.
  -- Мне что, померещилось?
  -- Нет, не померещилось. Это я тебя проверял на верность. Я у всех друзей и знакомых жен на верность проверяю.
  -- Что? - не поняла Елена.
  -- Испытание супружеской верности провожу.
  -- И как?
  -- С переменным успехом. Валеркина Лариска в дом к себе не пускает, отговаривается тем, что не любит меня, терпеть не может, а Васькина красавица Надежда чуть меня не кастрировала. Но Ваське тоже ничего не сказала.
  -- Ладно, испытатель, спать иди.
  -- Иду. Где моя лучшая половина? Где моя единственная Ирина? - Виталий наконец-то ушел.
   Женщина пошла спать. Костя все также обнимал девочку. Ленка переложила её в кроватку, легла к мужу, обняла, ласково поцеловала. Костя что-то пробормотал во сне, обнял рукой Ленку, она стала, тихо смеясь, целовать его без перерыва. Муж открыл глаза.
  -- Я тебя заждался. Уснул без тебя.
  -- А я вот здесь. Косточка моя. Я люблю тебя, знаешь как?
  -- Как? - улыбнулся муж.
  -- А вот так. Больше всех. Почему я тебя не встретила раньше?
   Она свернулась клубочком и уснула спокойным счастливым сном.
   Рано утром, пока солнце еще только начало из-за горизонта рассеивать мрак своими первыми лучами, мужчины поднялись, чтобы ехать на рыбалку.
  -- Охота пуще неволи, - смеялась сонная Ленка.
   Она провожала мужчин на рыбалку. Ирина не стала вставать. Мелькнула Клавдия, но, увидев Елену, быстро ушла.
  -- Боезапас вам класть? - спросила Елена.
  -- А как же, - сказал Валерий. - Какая без него рыбалка?
  -- Побольше положи снарядов, - приказал Виталий. - Мы мужики сильные.
  -- Тогда я к вашим бомбочкам положу и патрончиков, - засмеялась Елена. - Вот две пулеметные ленты, - она показала две палки сухой колбасы, - немного мин, - сунула несколько банок консервов. - Еще гранаты, - в корзину последовали овощи. - Да, чуть не забыла, кладу вам баночку черной дроби. На хлебушек намажете, съедите. Вот пачка смазки. Можно ложками, но тогда дробь быстро кончится.
   Ленка продемонстрировала небольшую стеклянную банку черной икры.
  -- Себе оставьте, - посоветовал Виталий. - Сами тяпните с утра по рюмашке, икрой закусите.
  -- Мы красную предпочитаем, - ответила Елена. - Она красивее.
  -- Ты пирожков обязательно положи, - попросил Валерий. - Вкусные у тебя пироги.
  -- Так они вчерашние. Черствые уже.
  -- На рыбалке, Леночка, все подберется, - засмеялся Костя.
  -- Пироги все клади, особенно с мясом, - заметил Виталий. - А то здесь Абреку скормишь.
  -- Скормлю, - согласилась женщина.
   Елена о чем-то подумала, увеличила боезапас и сухой паек почти в два раза, сложила все пироги в пакет.
  -- Золотая у меня жена, - гордо заявил Костя.
  -- Да, скажешь Ирине, что мы вернемся только в воскресенье, на ночь там останемся, - попросил Виталий. - Пусть не ждет меня. Я домой приеду в воскресенье.
  -- Семеныч вас повезет? - поинтересовалась Ленка.
  -- Нет, он пусть останется, - ответил Виталий. - Твоих подруг пусть развезет. А то с ним не расслабишься. Он всегда неодобрительно смотрит. Не хочу сегодня быть под колпаком у Семеныча. Так и следит за всем. Как Мюллер в "Семнадцати мгновеньях весны"!
  -- Да? - удивился Костя. - Не замечал.
   Ленка не стала ничего говорить, подумала только: "А чего неодобрительно на нас смотреть. Мы с Костей на других не смотрим, любим друг друга..."
   Мужчины уехали. Елена пошла досыпать.
   Проснулись все где-то к десяти часам. И Елена тоже. Клавушка утром, когда проснулась Алиска, пришла забрала её.
  -- Вы поспите, Елена Ивановна, а накормлю Алису, - приветливо сказала она. - Устали за ночь. И утром Костю провожали.
  -- Я привычная, Клава, - улыбнулась Елена. - Я всегда Костика провожаю. И всегда рано встаю, Лисенок - ранняя птичка.
   Но от сна не отказалась.
   В целом, с появлением на даче Клавдии, женщине стало намного легче. Ленка только понять не могла, почему до середины июня пожилая женщина сидела в городе. Дело было явно не в коте. Тот раньше Клавдии появился здесь и обгуливал деревенских кошек, если это позволял Лорд, который считал себя хозяином в доме. Что удивительно, коты не дрались, спали рядом, но первенство всегда признавалось за Лордом.
  -- Может, у Клаши какой дедок есть? - высказала предположение как-то Елена. - Они встречались. Дедок уехал куда-то, Клаша согласилась тоже в деревню податься.
   Костя засмеялся, сказал, что это полная чушь.
   На другой день после Алискиного дня рождения женщины немного еще посидели за столом, выпили очередную бутылочку мартини и стали собираться домой. Первой уехала Ирина, еще до обеда. Ленка уговорила подруг дождаться Семеныча, тот их отвезет.
  -- Чего пешком идти! Через часа полтора Семеныч вернется. Хороший человек, Алексей Семенович, - сказала Елена. - Со всех сторон положительный. Он, кстати, одинокий.
   Довольная Елена увидела, как Люба насторожилась при этих словах. Она сколько раз откровенно говорила, что хочет мужичка, и не на ночку, а навсегда.
  -- Так, клюнула, - довольно потерла Елена руки. - Дело за Семенычем.
   Словом, Ленка с подругами просидели до вечера. Пришла Алка. Вернувшегося через два часа Семеновича веселая Любаша затащила за стол. Чем очень довольна осталась Ленка. Елена пыталась подруг оставить еще на одну ночь, но те не согласились.
   Подруг Ленки, как и было запланировано, повез домой серьезный шофер Кости - Семеныч. Ленка, провожая, подмигнула Любаше,
  -- Лови момент. Он похоронил два года назад жену, хочет жить в семье. Я тебя ему расписала во всех лучших качествах.
   А Алексею Семеновичу сказала:
  -- Можете быть свободны до завтрашнего дня.
  -- А если куда ехать?
  -- Сама за руль сяду. Я вожу машину. Но я никуда сегодня не собираюсь.
   Замысел Елены увенчался успехом. Алексей Семенович остался у Любаши.
   Мужчины вернулись в воскресенье. Хоть и звала Елена их за стол, не пошли. Валерий уехал сразу, Василий остался на своих озерах, у него были дела. А Виталий зашел, но есть тоже не стал, ему нужен был телефон дизайнера. Ленка отказалась говорить. Виталий не отставал, выпытывая адрес дизайнера. В это время вышел из ванной Костя.
  -- Ты еще здесь, - удивился Костя. - Виталька, если положишь взгляд на мою Еленочку, мы больше не друзья. Я серьезно говорю. Даже и не смотри на мою жену. И телефон не проси.
  -- Да не нужна мне ни твоя Елена, ни её телефон. Ты, Костя, лучше скажи, как тебе удалось найти дизайнера, который сделал все это. Понимаешь, Ире очень здесь понравилось. А так как я провинился в очередной раз, спасая тебя от Валентины, то, сам понимаешь, нельзя мне без адреса домой показываться. Скажи, кто оформил дачу? Кто автор всего этого? Где ты нашел дизайнера? Как? Дай телефон, - Виталий показал вокруг рукой.
  -- Как нашел? - сказал Костя. - Очень просто. В деревенском кафе, в Кочетовке нашел. Солнечный дизайнер, назвала она себя. Это очаровательная женщина. Я сейчас тебя с ней познакомлю. Это Елена - моя жена... Так ты про телефон дизайнера говорил что ли? Я уж думал - на Ленку глаз положил.
   Ленка стояла и смеялась. Так женщина начала приобретать клиентуру.
   Виталий уехал.
   Ленка кормила мужа. Клава разбирала рыбу, возле нее паслись упитанные коты и Абрек. Алиска тут же сидела рядом с отцом на своем высоком стульчике. Костя, как всегда, с аппетитом ел суп. Лена достала припрятанную баночку черной икры и хотела сделать бутерброды мужу. Костя побледнел и сказал
  -- Не надо. Я лучше супчику похлебаю.
  -- Ты не заболел? - сразу всполошилась Елена.
  -- Нет, - односложно ответил муж и замолчал.
   Ленка посерьезнела. Тогда Костя пожалел её и, смеясь, рассказал, что они вечером после рыбалки сидели возле костра, варили уху, выпили хорошо, закусили пирожками. Виталий вспомнил, что у них есть баночка с черной икрой.
  -- И приспичило же ему этой икры поесть, - смеясь, продолжал Костя. - Ну, в общем, все мы её попробовали. Виталька первым ложку съел и говорит, несоленая попалась, и вкус странный. Мы тоже попробовали. Не доели, слава Богу. Выбросили. А утром Валерка стал искать банку с опарышами, а её нет. Зато икра стоит на месте. Нетронутая!
  -- Что? - ахнула Ленка и весело захохотала. - Вы... вы... вы, получается, опарышей съели?
  -- Не съели, попробовали только, - уточнил Константин, чем вызвал новый взрыв смеха.
  -- Не отравились? - у Елены текли из глаз слезы от смеха.
   Улыбалась и сдержанная Клавдия.
  -- Нет, - засмеялся муж. - Мы водочкой себя продезинфицировали и до этого, и после. Только она что-то плохо пошла. Назад все просилась. Ладно, я спать. Алиску беру с собой. Я соскучился. Да и поздно уже. Ей тоже надо спать. Правильно, Лисенок. Пойдем спать с папой.
  -- Не приучай, - крикнула Ленка вслед. - Не клади её в нашу постель. Пусть в своей кровати спит.
  -- А это как получится, - улыбнулся мужчина. - Правда, Лисенок?
   Он ушел с довольной Алиской на руках.
  -- Вот, - пожаловалась Клаше Елена, - приучил с собой спать девчонку, она постоянно теперь лезет к нам в постель. Меня еще слушает, а при отце орет, как резаная. Тот сразу её в охапку и к себе под бок.
  -- Костя всегда любил детей, - сказала Клавдия. - Зина говорила, что и с маленьким Денисом он тоже возился, тоже с ним спал. Валерия-то не особо ласкова была. Себя только любила.
  -- А почему Костя с сыном сейчас не встречаются? - осторожно спросила Елена.
  -- Встречаются, только очень редко. Денис отказывается, - нехотя ответила Клавдия. - Хочет, чтобы отец к ним вернулся. Считает отца виноватым в разводе. Небось, мать внушила ему это.
  -- А сейчас где мальчик? - как будто невзначай спросила Елена.
  -- В лагере, на все лето его отправила Валерия, - вздохнула пожилая женщина.
  -- Надо Косте сказать, чтобы съездил к нему. Я пирожков испеку... В каком он лагере? Вы знаете?
  -- Так она его к Черному морю отправила, на все три смены. Вернется в конце августа, - сердито ответила Клава и не стала продолжать этот разговор.

Вот мой Витюша...

   На другой день Ленке позвонила из П-ска Анастасия и сообщила, что умер Геннадий Васильевич Толстолобов, банкир.
  -- Кристина вряд ли будет заниматься арендой твоего бизнеса, - сказала подруга в заключение и тихо добавила: - Приезжай, Лен, иначе ты можешь потерять деньги. Раньше мой Андрей присматривал за арендой, но он умер этой весной.
  -- Что? - воскликнула Елена, вспомнив, что муж подруги был намного старше своей жены. - Андрей умер? Почему ты не позвонила, не сообщила, что у тебя умер муж. Я бы приехала.
  -- Лен, куда тебе? - горько ответила Настя. - У тебя дочка маленькая. Ты сколько перенесла, прежде чем она у тебя появилась. Не переживай, Лен. Я сама со всем справлюсь. Ты разгреби свои проблемы.
  -- Насть, я приеду, обязательно приеду, с Костей. Мы вместе теперь.
  -- Костя - это отец твоей Алиски? - уточнила подруга.
  -- Да, - ответила Елена. - В моей жизни все, кажется, наладилось. Ты прости, что я это говорю, у тебя несчастье, у меня, наоборот, все хорошо.
  -- Вот и замечательно, - грустно произнесла Анастасия. - Приезжай вместе с Костей, я буду рада. Ни о чем не думай. Остановишься, как всегда, у меня. И мне повеселей будет.
   Анастасия первой положила трубку.
   После телефонного разговора с подругой расстроенная Елена грустно констатировала:
  -- Мне надо ехать в П-ск. Обязательно надо. Больше нельзя откладывать. Но я боюсь. Я боюсь самым примитивным образом. Я боюсь денежных вопросов, в которых плохо понимаю, я боюсь оформлять наследство, я боюсь встреч с Машей. Но больше всего я боюсь за Алиску!
   Она так и ничего не решила, разговор с Костей отложила: надо сначала самой все обдумать. В голову ничего не приходило. А через день позвонил Семен Андреевич, юрист, что работал еще с Виктором. Он тоже просил Елену приехать. Дочь Толстолобова от аренды отказалась.
  -- Вы можете потерять большие деньги, - произнес Семен Андреевич в заключение.
  -- Что же мне делать? - растерянно спросила Ленка.
  -- Не знаю, - сухо ответил юрист и отключился.
  -- За что он меня не любит? - подумала Елена, вспомнив, что в П-ске, когда подписывала договор аренды, юрист явно чем-то был недоволен. А чем? Его оставили на работе, Толстолобов повысил ему зарплату чуть ли не вдвое. Да и весь грибной бизнес находился фактически в руках Семена Андреевича. На его власть никто ни разу не покушался.
   Вечером Костя заметил, что Ленка задумчива. Но спросить не успел. Лена сама начала свой длинный рассказ.
  -- Видишь, Кость, я богатая вдова, которую легко обокрасть, - закончила женщина.
  -- Ты не вдова, ты - моя жена, - рассердился муж.
  -- Это так, Костенька, я согласна, но я Бекетова по всем документам. Я единственная наследница Виктора, - тихо ответила Елена и подумала: - А ведь Алиска тоже может оказаться наследницей... Да и не то что может - она, конечно, наследница... Ведь она Бекетова Алиса Викторовна.... Как я не подумала об этом раньше.... Ой, как сказать Косте?
  -- А Алиса? - мужчина словно подслушал мысли жены. - Какая у Лисенка фамилия?
  -- Она тоже Бекетова, и отчество Викторовна... - опустила голову женщина. - Не сердись на меня, Костя, хоть Алиса и родилась уже после смерти Виктора... Но это ничего не дало. Наших бюрократов не сломишь. Потребовали мой паспорт. Там сведенья о браке с Бекетовым Виктором.... Я во время беременности я давала сведенья, что не состою в браке, что рожаю для себя дочь... Но дальше обменной карты эти сведенья не ушли. А в загсе написали, что отец - Виктор... И фамилия у меня была Бекетова. Да твоей фамилии я тогда и не знала. Так что в графе "отец" у Алисы. ...
   Елена виновато закусила губу. Захотелось плакать.
  -- Для себя рожала.... не состою в браке.... Виктор.... Бекетова, - недовольно проворчал мужчина, передразнивая жену. - Неправильно все это. Что же я раньше не подумал? Алиска должна носить мою фамилию - Ильина. Наша дочь - Ильина Алиса Константиновна!
  -- Да, - согласилась Елена, смахивая непрошеную слезинку. - А что мне делать с грибным бизнесом?
  -- Продай ты этот бизнес, - сердито сказал Костя.
   В душе его появилась обида. Умом он понимал, что ничего не могла изменить Елена, в самом деле, бюрократов не переубедишь, а все равно было обидно. Его дочь имеет чужое отчество.
  -- А на что я жить буду, если все продать? - додумалась сказать женщина.
  -- Я уже не в счет? - окончательно обиделся Костя.
  -- Кость, конечно, в счет, - Елена ласково обняла мужа, - но жалко терять деньги.
  -- А почему терять? - не понял мужчина.
  -- Я ничего не понимаю, я даже приблизительно в ценах не смыслю, облапошат меня, Кость, как пить дать, облапошат. Я и тянула поэтому до сих пор с продажей. А за аренду шли потихоньку деньги и шли. Меня это устраивало.
   Костя все еще обижено спросил:
  -- А я на что? Или как с Алиской, сама все решать будешь?
  -- Поговори тогда с моим юристом, - Елена протянула телефон. - Сейчас я наберу его номер. Семен Андреевич всегда был порядочным человеком. Но почему-то говорит со мной сквозь зубы. Словно я его чем обидела.
   Телефонный разговор с Семеном Андреевичем ничего не дал. Юрист отвечал односложно, явно не хотел вести беседу по телефону. Не выдержав всех свалившихся на неё неприятностей, Елена расплакалась. Костя испугался:
  -- Ну что ты? - обнял он жену, поцеловал её мокрые глаза. - Ну не надо плакать.
  -- Да. Не надо. Ты на меня раскричался за Алиску, Семен Андреевич сквозь зубы говорит. Бизнес этот дурацкий, чтоб ему пусто было...
  -- Ленка, дурочка моя...
  -- Вот именно дурочка. Ничего я не умею. Я глупая, домашняя женщина. Я хочу заниматься домом, детьми, я люблю тебя, люблю создавать красивое, но денежные вопросы... Это наследство...
  -- Ты, правда, дурочка... Тебе же достанутся деньги.
  -- Нам, Кость, нам, а не мне... Ты поедешь со мной в П-ск?
  -- Неужели ты думала, что одну отпущу? Даже если бы у тебя не было проблем, и тогда бы одну не отпустил.
  -- Косточка моя, - женщина порывисто обняла мужчину.
  -- Но учти, моя ненаглядная Еленочка, как только вернемся, сразу занимаемся вопросом Алиски. Меняем ей фамилию и отчество. И в загс идем!
  -- Конечно, конечно, - радостно кивала Елена.
   Константин и Елена срочно начали собираться в П-ск. Маленькая Алиска осталась с верной Клавдией. Костя хотел взять девочку с собой, он, не видя её день, уже скучал, но Ленка, помня, как её пытались сбить на машине, заупрямилась, да и Клаша не собиралась отпускать с ними ребенка. Это удивительно, но с маленькой девочкой у пожилой женщины прорезалось красноречие. Она о чем-то без конца говорила с девочкой, напевала ей какие-то украинские мотивы. И Костя нехотя сдался.
  -- Поедем на машине, - предложил Костя. - На дорогу надо около десяти часов. Зато в П-ске всегда транспорт свой будет под рукой.
  -- Нет, - возразила Елена. - Там есть машина. Моя старенькая. На ней поездим. А до П-ска долетим на самолете. Час и мы на месте.
  -- Хорошо, - согласился Костя.
   Анастасия встретила подругу в аэропорту. Женщины обнялись, всплакнули. Елена с огорчением смотрела на Анастасию, оставшуюся вдовой в двадцать пять лет. На лице молодой женщины между бровей залегла жесткая складка. Иссиня-черные волосы словно кто мазнул на правом виске кистью, щедро окрасив их в бело-серебристый цвет. Но вместе с тем ярче стала красота Анастасии, более строгими стали черты лица, женская красота Насти набирала силу, не считаясь с горем женщины.
   В первый же день Ленка вместе с подругой и Костей заехала на кладбище. Положила цветы Андрею, мужу Анастасии. К своему ужасу, еле нашла могилу Виктора. Не было ни ограды, ни памятника. Но могилка была обложена дерном, посажены кое-какие цветы.
  -- Я же дала Маше денег на памятник и ограду, - недовольно пробормотала она. - Да и так она приличную сумму с карточки хватанула.
   Уже, когда уходили, к могиле подошла черноволосая женщина с приятным лицом, задумчиво посмотрела на Ленку, замедлила шаги и прошла мимо.
  -- Где-то я её видела, - пронеслась мысль.
   Елена мучилась всю дорогу, но вспомнила. Воображение нарисовало, как эта женщина кладет цветы в гроб умершему Виктору.
   После кладбища Елена сразу заехала в магазин ритуальных услуг и заказала все, что надо: ограду и памятник.
   После обеда созвонилась с юристом и поехала вместе с мужем на встречу с Семеном Андреевичем. Настя довезла их до гаражей, слава Богу, старые "Жигули" были на месте и сразу завелись. Костя сел за руль. А Ленка сидела рядом и все думала, почему всегда такой доброжелательный Семен Андреевич стал с ней таким сухим.
   Разговаривал в центральном офисе с юристом Костя. Он быстро вошел в курс происходящих событий. Прикинул приблизительную цену.
  -- А почему вы не хотите купить этот бизнес? - спросил Семена Андреевича Костя. - Я просмотрел отчеты вашего бухгалтера. Грибы дают приличный доход, вы вышли на международный рынок. Вы все знаете, у вас отлажены связи.
  -- У меня нет нужной суммы, - ответил юрист.
  -- Можно взять кредит в банке, - ответил Костя. - За год прибыль покроет ваши траты, все окупится.
   В это время зашла черноволосая женщина с приятным лицом. Теперь Елена сразу узнала её - она была на кладбище.
  -- Познакомьтесь, - сказал Семен Андреевич. - Зоя Сергеевна, она же наш бессменный экономист. Зоя, ты с кем сына оставила? - строго спросил юрист. - У нее мальчик болеет, - пояснил он.
  -- Он в машине с няней остался, - ответила Зоя. - Мы из больницы едем. Я увидела машину Елены Ивановны и зашла. Мы ждали вас только завтра.
  -- А мы сегодня, - улыбнулась Елена. - Мы тоже спешим.
   Костя глянул на жену предупреждающе. Елена замолчала.
  -- Наверняка, я здесь нужна, - продолжила черноволосая женщина. - Я могу более точно нарисовать картину доходов и расходов.
  -- Зоя Сергеевна, а ведь вы с Виктором создавали этот бизнес, - вспомнила Елена. - Вы много сил вложили в это дело. И даже часть своих денег. Я помню, вы продали квартиру своих родителей.
  -- Да, - грустно произнесла Зоя. - Это так. Но и все ваши доходы, Елена Ивановна, тоже сюда утекали, когда мы разворачивались. Вы всегда прилично зарабатывали на оформлении домов. И по документам, и законам, вы - единственная наследница и владелица.
  -- Есть такое, - усмехнулась Елена, умалчивая о существовании Алиски. - Но ваши деньги я верну.
  -- К завтрашнему дню сможете сказать, на какую вы сумму претендуете? - спросил Костя.
  -- Я и сегодня могу назвать сумму. Но дело немного в другом. Мне жаль расставаться с этой работой, я, Семен Андреевич и Виктор стояли у истоков грибного бизнеса, - произнесла Зоя Сергеевна. - Хочется надеяться, что новые хозяева нас с Семеном оставят на работе.
  -- А может, Зоя, нам все-таки лучше уйти? - вопросительно посмотрел на женщину юрист. - Наши чувства надо оставить в покое. Сама знаешь, нельзя поддаваться эмоциям.
  -- Все так, - согласилась Зоя.
   В это время в помещение вбежал пятилетний мальчик. За ним спешила пожилая няня.
  -- Простите, ради Бога, Зоя Сергеевна, - заговорила няня, - но Витюшка от меня убежал. Маму ему надо было разыскать.
  -- Вот мой Витюшка, это мой сынок, - ласково сказала Зоя Сергеевна, обняв мальчика. - Иди, Витюша, в машину. Мама сейчас вас отвезет домой.
   Костя глядел на жену и не мог понять ту гамму эмоций, что пробегала по её лицу. Казалось, Елена увидела что-то неожиданное, сильно удивившее её, да что там удивившее - ошеломившее.
  -- Господи, Боже мой, - опустилась без сил на стул Ленка. - Это, это...
   Она глядела на мальчика и не решалась вслух озвучить свое предположение. Няня поспешила увести ребенка.
  -- Да, - сухо произнес Семен Викторович. - Вы правильно догадались. Этот мальчик - сын покойного Виктора. Он не нужен был никогда вашему мужу. Никто не помог Зое, когда она родила. Виктор даже ей не оплатил те дни, что она была в роддоме. И если бы он смог обойтись без Зои, он, не задумываясь, уволил бы её. Однако Виктор не смог найти лучшего экономиста, чем Зоя. Он вынужден был её уговорить вернуться на свою фирму. И вы, Елена Ивановна, о мальчике забыли, вы не дали Зое ни копейки после смерти мужа. Ни вы, ни Виктор не думали ни о ней, ни о мальчике.
  -- Не надо, Семен, - попросила женщина. - Я для себя родила Витю.
  -- Вы даже Витей мальчика назвали? - привстала Ленка.
  -- Да, назвала, - невесело, но с вызовом сказала Зоя Сергеевна. - Я надеялась, что отец полюбит ребенка, когда увидит. Вы знаете, я даже мечтала, что Виктор уйдет от вас. Ведь вы не могли иметь детей. Вы уж простите меня за эти слова. Но Виктора в живых нет. Нам с вами делить нечего. Вы замужем за другим. И я вижу, вы счастливы. Но, - вздохнула женщина, - мои надежды не оправдались. Виктор не хотел детей, даже смотреть не стал. Он ни разу не видел своего сына. А я тем более не нужна была ему.
   Елена молчала. В ней опять заговорила обида на покойного мужа. Он другим рассказывал о её проблеме, рассказывал Зое, тоже, наверно, говорил, что работает вхолостую... Да, для Виктора эта была проблема, которая мешала жене зарабатывать деньги, ухаживать за мужем. А для Елены это было невыразимое горе. Слезы наполнили глаза. Зоя Сергеевна, почувствовав, что сказала лишнее, неловко замолчала. Заговорил Семен Андреевич:
  -- Как видите, Елена Ивановна, нам пора расставаться с этой работой. Слишком все переплелось между вами и нами, накопились обиды. Мы должны уйти от вас.
   Зоя грустно улыбнулась:
  -- Извините, что не так я сказала. Я не хотела вас обидеть, Елена Ивановна.
  -- Вы не обидели меня, - стараясь успокоиться, сухо произнесла Елена. - Нам с вами нечего делить. Вы абсолютно правы. Но я продаю грибной бизнес. Если что и переплелось между нами, то я из этого сплетения давно ушла. Зря переживаете. Поговорите с будущими владельцами, работайте. Мне все равно. Я сама от вас ушла. Уже ушла. Давно! Это не мои переплетения!
   Зоя что-то хотела сказать. Лена перебила её.
  -- Думайте сами. Вспоминайте обиды, промахи. Мне все равно. Пойдем, Костя.
  -- Мы не закончили, - сказал муж.
  -- Костенька, пожалуйста, пойдем, - жалобно проговорила Ленка. - Я очень прошу тебя.
   Она встала и медленно пошла к двери. Костя поспешил за ней. В недоумении смотрели друг на друга Зоя Сергеевна и Семен Андреевич.
  -- Зря ты, Зоя, привела сюда Витю. Все получилось еще хуже.
  -- Нет, Елена должна была увидеть Витюшу. Ей все равно кто-нибудь напомнил бы о нем, - твердо возразила Зоя.
  -- Да, - согласился юрист. - Уже звонила мне Мария, сестра Виктора.
  -- Денег опять просила? - задала вопрос Зоя.
  -- Нет, интересовалась, когда приедет Елена. А уж она не упустила бы случая подпортить настроение бывшей невестке. Не зря она спрашивала про Витюшу.
  -- Маша такая, - согласилась Зоя. - Но ведь просто так, по-родственному, она никогда не интересовалась племянником.
   Женщина подошла к Семену Андреевичу, обняла за плечи.
  -- Знаешь, Сема, я сегодня решила, что приму твое предложение, выйду за тебя замуж. Ты любишь Витюшку, он к тебе привык. Да и в тот трудный год, когда я его родила, мне никто не помог, кроме тебя. Виктор не дал ни копейки, уволил с работы. Ты один был нам поддержкой и опорой. Жаль, что умер Толстолобов.
  -- Почему?
  -- Он бы нас от себя не отпустил.
   Семен Андреевич улыбнулся:
  -- Ты все о деле. Давай лучше о нас. Я рад, что соглашаешься стать моей женой. Давно пора нам жить вместе.
  -- Ты знаешь, - продолжила Зоя, - мне показалось, что Елена совсем не знала о существовании Витюши. Или она замечательная актриса. Почему она так расстроилась? Какие слова ей показались обидными?
  -- Не знаю, не знаю, - проговорил Семен Андреевич. - Но Елену словно перевернуло, когда она увидела нашего мальчика.
  -- Сема, а может, выкупим мы эти грибные владения. Сколько мы сил вложили в это дело. Половина денег у нас есть. Возьмем кредит. Знаешь, я вчера все просчитала.
  -- Хотелось бы, - согласился юрист, - очень хотелось бы. А может, лучше уйдем?
   Ленка сидела в машине и безутешно плакала. Она и сама толком не могла объяснить причину своих слез. Костя никогда не видел её такой расстроенной, не считая одного момента, когда она будила Костю после операции. Ласковая Ленка, мать его Лиски, не умела плакать.
  -- Ну что ты? Будет, будет, - говорил муж. - Продадим все здесь, уедем отсюда, ничто тебе больше напоминать не будет. Ну что ты плачешь, моя дурочка маленькая. Чем тебя обидели?
  -- Обидели. Очень обидели. Я всегда так мечтала о ребенке. Это такое горе было для меня. А Виктор отказался от собственного сына. Зачем он про меня рассказывал другим? Лежал с другой женщиной в постели и говорил обо мне, - всхлипнула женщина. - Я его ненавижу!
  -- Лена, Виктор уже мертв. Пусть спокойно лежит. Не надо тревожить его душу. Мы с тобой нашли друг друга. Мне не нужна никакая женщина, кроме тебя. У нас есть Алиска.
   Ленка улыбнулась сквозь слезы.
  -- И правда. Как хорошо, что её отец ты. Костя, я хочу уехать отсюда как можно быстрее. Никого не видеть, не слышать, не вспоминать. Не дай Боже, еще Маша придет... - на лице женщины появился страх. - Я боюсь её.
  -- Лен, я с тобой рядом всегда. Пусть приходит Маша. Не бойся её. Освободись от теней прошлого. Вот оформим все и уедем.
  -- Побыстрей бы. Я по Алиске страшно скучаю.
  -- А каково мне, - засмеялся Костя. - Ты первый раз с ней рассталась. А я по неделям её не видел.
  -- Так ты в то время не знал, что она твоя дочка.
  -- Знал! - не согласился муж. - Я всегда это чувствовал. С первого момента, как увидел её. Помнишь, как ты не хотела кормить её при мне? А я заставил. Я загадал тогда, если ты покормишь Лисенка при мне, то станешь моей женой. Давай позвоним Клаше с Алиской.
  -- Давай, - улыбнулась жена, она понемногу успокоилась.
   Вечером Елена твердо сказала мужу, что маленького Витю надо ввести в число наследников. Муж пробурчал:
  -- Ты очень щедрая.
  -- Да, ты так думаешь? - возразила жена. - Но Алиска моя, между прочим, тоже Бекетова, и она тоже наследница. Так получается по законам.
  -- Что? - Костя даже привстал. - Я сам обеспечу свою дочь. Не хочешь в загс, я так найду другие способы поменять ей фамилию. Додумалась, сначала Бекетова записать! Наследницей теперь еще объявить!
  -- Мы не были разведены с Виктором, ты же знаешь. Но я не об этом. Ты Алиску признал дочерью. А наследницей?
  -- Конечно, она единственная наследница у меня.
  -- Ну, может, не единственная. У тебя есть сын. Тоже забудешь о нем, как покойный Виктор?
  -- Нет, - Костя немного растерялся. - Денис свою долю в любом случае получит.
  -- Вот и этот мальчик должен получить, - твердо сказала Елена. - Почему ты против того, чтобы мальчик получил свою долю?
   Костя задумался:
  -- Ты, наверно, права. Мальчик имеет право на часть наследства.
   У Ленки было желание всю половину грибного бизнеса отдать мальчику. Не дал этого сделать Костя.
  -- Ты сама говорила, сколько твоих денег было вложено в производство. Доля Виктора пусть делится в равных частях.
  -- Но там есть еще деньги Зои.
  -- И это учтем!
   И Елена согласилась. На другой день был решающий разговор с Семеном Андреевичем и Зоей Сергеевной. Елена сказала о своем решении признать Витю законным наследником.
  -- Не надо, - сказала Зоя. - Самое трудное позади. Я сейчас прилично зарабатываю. Покойный Толстолобов платил нам очень хорошо. У нас есть деньги.
  -- А речь идет не о вас, - ответила Елена. - Речь о маленьком мальчике, о котором не хотел заботиться его отец. Я должна исправить его ошибку. Ребенок свою долю по закону должен получить.
  -- Чтобы не заморачиваться с документами о наследстве, оформим как продажу, - это предложил Костя. - А остальное... Семен Андреевич, вы можете подыскать покупателя?
  -- Знаете, я куплю ваш бизнес, - повеселел юрист. - Вместе с Зоей мы осилим вашу часть. Возьмем кредит, в конце концов, вы сами советовали. Урожай грибов в этом году ожидается огромный просто. Доходы будут баснословными.
  -- Вы сейчас услышите эти слова и передумаете продавать бизнес, - улыбнулась Зоя.
  -- Ни за что! - ответила Елена. - Мы не будем заниматься грибами.
  -- Значит, готовим и подписываем все документы.
  -- Да, - согласилась Елена.
   Зоя откровенно обрадовалась.
  -- Спасибо вам за все, - сказала она, прощаясь. - Вы, Елена Ивановна, хорошая женщина. Вы предназначены просто, чтобы быть матерью, я всегда так думала, когда видела вас. Это несправедливо, что у вас нет детей. Знаете, здесь есть одна народная целительница, чудеса творит. Может, вам к ней съездить.
  -- Не надо, Зоя, спасибо за заботу, - ответила Елена. - Дети у меня есть. Моей дочке Алиске годик.
  -- А почему... Так что получается... - Зоя запуталась в мыслях. - Почему нет вашей дочери среди наследников?
  -- Это моя дочь, - ответил Костя.
   Зоя замолчала. Через два дня, оформив все документы по купле-продаже, Костя и Елена вернулись в А-ск. Анастасия, провожая их в аэропорт, сказала:
  -- Знаешь, Лен, я родилась здесь, в П-ске, но я не люблю этот город. Да что там не люблю. Ненавижу! Он ничего, кроме несчастий мне не принес. Лучшие годы своей жизни я провела в Подмосковье. Там мои друзья, моя мать, там я встретила свою первую любовь... Его звали Артем... Мы знали друг друга с детства...
   Женщина невесело усмехнулась. Елена внимательно смотрела на подругу. Анастасия через силу выговорила:
  -- Артем - настоящий отец моей дочери. Я за Андрея выходила, будучи беременной от другого.
   Анастасия замолчала. Молчала непонимающе и Елена. Потом спросила:
  -- Андрей знал, что Дашка не его дочь?
  -- Конечно, знал. Именно поэтому он и предложил мне стать его женой. Он очень любил детей. Дашку сразу записал, как свою дочь.
   Все замолчали. Елена не знала, что посоветовать подруге. Потом тихо заговорил Костя.
  -- Настя, я с вами знаком всего несколько дней. Вы молодая интересная женщина. Вам трудно будет одной. Поезжайте в Подмосковье, разыщите отца вашей девочки, скажите правду. Поверьте, если стоящий мужчина, он обрадуется. Я правильно понял, что ваш друг не знает о существовании дочери?
  -- Правильно, - кивнула женщина.
  -- Он женат? - спросила Елена.
  -- Не знаю, - ответила Анастасия. - Когда я была там последний раз, был в разводе. Сейчас, может, женился по-новому. Меня Артем любит, я знаю. Он всегда меня любил... Я виделась с ним год назад.... Я сама во всем виновата. И в том, что мы с ним не остались вместе...
  -- Ты его любишь? - обняла подругу Елена.
  -- Да, люблю, - кивнула грустно Настя. - Всегда любила. Только намудрила я что-то.
  -- Вот и поезжай. Признайся во всем.
   Больше Анастасия и Елена никогда не встречались. Настя уехала через год. Какое-то время женщины звонили друг другу, Елена узнала, что Анастасия не сразу, но вышла замуж за друга детства, который был отцом её Дашки. После связь между подругами оборвалась.

Мама! А где мой братик?

   Остаток лета Костя и Елена прожили на даче. Клавдия вдруг засобиралась в середине августа и уехала, хоть и привыкла к маленькой Алиске, всплакнула, прощаясь с ней. Причину быстрого отъезда толком не объяснила. Надо и все, уперлась пожилая женщина. Даже свои любимые огурцы не стала засаливать.
   В начале сентября Костя решительно забрал Ленку с дочерью и увез в свою городскую квартиру.
  -- Я теперь редко на объекты выезжаю, руковожу всем из центрального офиса. Я хочу, чтобы вы были со мной рядом, - сказал решительно мужчина и под конец засмеялся: - Я хочу дома обедать. Клавдия суп невкусный варит.
  -- Не скажи, смотри, ей, - испугалась Елена.
  -- А то она не знает, что ты лучше готовишь! - улыбнулся муж. - Так что едем.
  -- Едем, - согласилась Елена и пошла собирать вещи.
   Елена зашла в свой новый дом, она была здесь, но тогда болел Костик, она ничего не видела толком, однако и в те дни на неё жилье мужа произвело тяжелое впечатление. Теперь она снова рассматривала Костино жилище. Все ей было не по душе. Костя заметил это, засмеялся.
  -- Давай, Ленка, переделывай наш дом. Пусть он станет уютным и теплым. Мы с Клавушкой тебе поможем. Так?
  -- Я если только с Алиской посидеть, - испугалась Клава. - Какой из меня помощник?
  -- А я деньги дам, - Костя вытащил банковскую карточку, - и рабочих пришлю из своей конторы. У меня опытные мастера.
  -- Я знаю, - улыбнулась жена. - Работала как-то с ними. Одну дачу отделывала.
   И работа закипела. Ленка справилась за две недели с небольшим. Жилье наполнилось светом, приятно зажелтело дерево, которое Елена очень любила и часто использовала в своих задумках. В доме стало сразу просторнее и светлее. Костя, стоически терпевший все неудобства, пока шел ремонт, теперь радостно улыбался. Как хорошо стало дома. Хотя, с другой стороны, ему стало хорошо в тот момент, когда в его жизнь вошла Ленка с Алиской. Рядом с ними он не видел мрачных стен, тяжелых портьер, видел только дочку и её маму. Но согласился без разговоров поменять мебель. Теперь Елена носилась по мебельным магазинам, подбирая или заказывая нужную мебель. Её девизом было: никаких излишеств и удобство, простор и удобство, уют и удобство и еще раз удобство. Клаша одобрительно на все смотрела, порой порывалась что-то сказать, цеплялась, было, за какой-то шкаф, но быстро умолкала, так и не дождалась Елена от неё критических замечаний. Только когда предложили пожилой женщине посмотреть образцы мебели для её комнаты, та воспротивилась и отказалась выбросить свою старую кровать и детскую софу.
  -- Я спать не смогу на другой кровати, - жаловалась она. - В этой все пружинки моими косточками примяты, все впадинки подогнаны по телу. Оставь, Елена Ивановна, мою кровать. И софа мне нужна. Должна же я где-то сидеть телевизор смотреть.
   Елена засмеялась и оставила Клашину кровать, только приказала отделать её древесиной. На это Клавдия согласие дала. А софу выбросили, диванчик в её комнату купили новый. Елена понять не могла, зачем он.
  -- Алиса на нем спит, когда вы уезжаете, - пояснила пожилая женщина.
  -- Да? - подняла брови Елена и о чем-то задумалась. - Но ведь теперь у Алиски есть кроватка... Да и уезжать без Алиски мы больше не собираемся.
   А ночью женщине приснился знакомый сон. На высокой Клашиной кровати прыгала её круглолицая голубоглазая Алиска.
  -- Мам! - присмирела сразу девочка, увидев мать. - А где мой братик? Почему он к нам больше не приходит? Я хочу поиграть с ним.
  -- У тебя нет братика, - ответила женщина, удивляясь, что её дочка так хорошо говорит.
  -- Нет, мама, братик у меня есть, Денис. Я с ним уже играла. Ты приведи его к нам. Ему плохо без нас.
   Проснувшись, Елена первым делом подумала, не беременна ли она. Даже тест сделала. Признаков для беспокойства не было. В конце концов, решила, что надо попросить Костю опять попытаться встретиться с сыном.
  -- Это плохо, что у Кости с Денисом не ладятся отношения, - думала женщина. - Я себя в этом чувствую виноватой. Мне надо познакомиться и подружиться с мальчиком. А ведь он брат нашей Алиске. Как хорошо бы, если дети подружились бы. Вот я и мой брат Миша роднее всех родных, а мамы у нас разные, хотя, впрочем, Мишка не знал другой мамы, кроме моей. Его мать убили, когда он совсем был маленький.
   Елена переговорила с мужем. Костя помрачнел и признался, что мальчишка от встреч отказывается. Даже на телефонные звонки не отвечает.
  -- А давай мы как будто неожиданно его с тобой встретим, - предложила женщина. - Ну, куда он денется. Придется ему говорить с нами. С сестренкой познакомим.
  -- Давай, - неуверенно согласился мужчина.
  -- В долгий ящик откладывать не будем, - решила Елена. - Прямо в эти выходные и встретимся.
  -- Хорошо, - согласился Константин.
   В его голосе не было слышно оптимизма. Елена хотела еще поговорить о появившихся странностях в поведении Клавдии. Но, видя, уставшее лицо мужа, не стала. Обняла своими теплыми руками, провела гладкой ладошкой по лицу, словно прогоняя вертикальную морщинку между бровей, и прошептала:
  -- Все наладится, моя Косточка. Вот увидишь, в выходные твой Денис будет ночевать у нас и говорить с папкой.
   А с Клашей она решила разобраться сама.
  -- Ну и подумаешь, если старичка она себе завела. Я только "за" буду, - думала Елена. - Хотя, Костя прав, не в старичке, скорее всего, дело, в чем-то другом.
   Почему-то, когда Лена гуляла с Алиской, на старую женщину нападал аппетит. Она подъедала и борщ, и котлеты. А если Елена пекла пироги, то Клава просила взять себе на ночь несколько пирожков.
  -- Ночью поесть захочется, чтобы не вставать, я возьму и поем, - объясняла она. - Неудобно мне ночью шастать по кухне.
   А потом утром куда-то уходила, Ленка заметила, в сумке что-то лежит.
  -- Пироги, наверно, - сказала сама себе женщина. - Куда же она с ними?
   Заметив это, Ленка сначала подумала, что Клавдия её стесняется. Но на даче такого не было - старая женщина ела что хотела и когда хотела. Иногда Клавдия уходила днем погулять, тоже с едой, говорила, кошек бездомных кормит. Ленка предложила той взять косточки, женщина обиделась.
  -- Я все равно раскручу эту историю, - сказала себе Ленка. - Узнаю, где собака зарыта. Если дело в кошках, то им и косточки хорошо. Вон наш старый рыжий котяра метет все подряд. Клава кому-то помогает. Но почему не хочет говорить?
   Она все-таки поделилась мыслями с Костей. Тот отмахнулся.
  -- Не придумывай!
   Но Елена не успокаивалась. Она придумала, что делать.
   Сказав Клавдии, что поедет в "Детский мир", надо кое-чего Алиске купить, женщина тут же вернулась, оставив машину в соседнем дворе, быстро забежала в подъезд, поднялась этажом выше и заняла наблюдательную позицию. Минут через пять в дверь их квартиры позвонил худенький мальчик, лет десяти, очень похожий на Костю.
  -- Боже мой, - догадалась Ленка, - это же Денис, сын Кости. Он приходит к нам, когда бабушка одна дома. Его Клава кормит! Почему он такой худющий?
   Елена не стала мешать Клавдии и Денису.
  -- Вот почему у Клаши в мое отсутствие такой отменный аппетит, вот куда она носит пироги, - думала женщина. - А вид у мальчика неопрятный, куртка в пятнах, брюки помяты, на улице уже холодно, а у ребенка шея наружу, шарфика нет. И носом шмыгал. Простудился, наверно.
   Елена в задумчивости вышла во двор и поехала в офис мужа. Она все рассказала, Костя расстроился, первым порывом было поехать и самому во всем разобраться, Елена же посоветовала позвонить тут Валерии. Телефон бывшей жены Константина молчал. Денис, как всегда, не отвечал отцу. Костя, оставив все дела, поехал домой с Еленой, но по пути попали в пробку, когда добрались до дома, мальчика уже не было. Мужчина приступил с решительными расспросами к Клаве. Та молчала, отрицала, что мальчик был здесь.
  -- Елена Ивановна ошиблась, - твердила та. - Это соседский мальчишка заходил. Мать его за солью послала.
   Елена молчком прошла на кухню. Суп убавился в кастрюльке, исчезли и котлеты. Она вернулась и знаком позвала мужа к себе, показала убавившуюся еду.
  -- Не верь Клаше. Был мальчик. Она его кормила. Уже, наверно, не первый раз это делает. Костя, а вдруг мальчишка голодает? - глаза женщины округлились. - Я не знаю, что думать.
   Сердитый Костя вновь приступил с расспросами к своей тетке. Он и Елена не отстали от Клавдии, та, в конце концов, расплакалась и рассказала. Оказалось, мать Дениса вышла замуж и уехала с новым мужем за границу, оставив мальчишку у каких-то знакомых. Он живет у них с момента возвращения из лагеря. Ленка расстроенно ахнула, велела Клавдии привести мальчика тут же.
  -- Вы с ума посходили все, - раскричалась она на мужа и Клавдию. - Отец здесь, рядом, и бабушка есть, а ребенок живет сиротой, в людях. Идите немедленно за ним!
  -- Он не пойдет, - сказал Костя.
  -- Он не пойдет, - эхом откликнулась Клаша. - Упрямый, весь в отца.
  -- Упрямый, не пойдет, - разозлилась Елена. - Он ребенок, у него есть отец. Мальчик не должен жить у чужих людей. Я прямо всей душой чувствую, плохо ему там, у чужих людей.
   Потом она задумалась на минуту:
  -- Давно Денис так ходит?
  -- Второй год, - ответила Клаша. - Как стал с вами жить Костя, дома редко бывал, я и звала мальчика сюда. Он весь день, бывало, и когда Валерия была еще не замужем, сидел у меня. Но теперь вы здесь, он боится.
  -- Кого? - не поняла Ленка.
  -- Вас боится. А Алиску любит.
  -- А откуда он знает Алиску? - подняла брови женщина.
  -- Да еще когда Костя лежал в больнице, - ответила Клаша, - тогда я и познакомила Дениса с сестренкой. Да и Алиска вам всегда твердит после его ухода: "Диня, Диня!"
  -- Я думала, она кота так называет, - оправдывающимся тоном протянула Елена. - А тут вот, оказывается, какой Диня.
  -- Алиска тоже любит братика, - тепло улыбнулась бабушка.
  -- Ну, Клаша, ну, подпольщица, - сказал Константин. - Завтра же мальчика оставите здесь.
  -- Я оставляла, он не остается, - повторила пожилая женщина.- Ты же знаешь, Костя, его не переломишь, упрется, не сдвинешь.
  -- Он ребенок, и ломать его не надо, - не согласилась Елена. - Его просто надо приласкать. Я сама его приведу. Завтра же займусь этой историей.
  -- Вы только, Елена Ивановна, не перегните палку, - тихо попросила Клава. - А то Денис и кушать перестанет ходить сюда.
  -- Вот-вот, - вздохнула Елена. - Он еще и голодный.
   Видя, что Клавдию не переубедишь, Елена закончила этот разговор. Ушла вместе с Костей, тот поехал на работу, Елена в "Детский мир".
  -- Надо курточку новую твоему Денису купить, - пояснила она. - Уже холодно, а курточка у него тоненькая. И носом мальчишка шмыгает.
  -- Не возьмет Денис куртку, - уныло ответил Костя. - Он не берет у меня подарки. Я ему во время последней встречи купил конструктор, он его в урну выбросил. Отошел от меня, думал, что я не вижу, и выбросил.
  -- Знаешь, Кость, нельзя так. Не возьмет, не придет, не хочет... Мысль материальна. Возьмет, придет, захочет - так надо говорить.
   Видя, что муж расстроенно молчит, обняла, сказала:
  -- Костенька, я все придумала. Давай сделаем так...
   Костя выслушал жену, согласился без особого оптимизма:
  -- Пробуй, я уже не раз пытался встречаться с ним. А он свое: "Ты виноват, ты ушел от меня, ты предатель".
   Костя невесело усмехнулся.
  -- Ты не предатель, - Елена ласково провела ладошкой по лицу мужа. - Ты лучший в мире отец. Я-то это знаю. Ты любил Алиску сразу, не зная, что она твоя дочь.
  -- Алиску нельзя не любить, во-первых, - улыбнулся мужчина. - Во-вторых, я тебе уже говорил, я сразу почувствовал в ней родную кровь.
  -- Ну мне пора, - Елена стала выходить из машины.
  -- Куда? Давай я тебя назад довезу.
  -- Не надо. Я за курткой для Дениса, - засмеялась она и направилась в магазин детских товаров.
   Ленка поступила по-своему, как и планировала. На другой день она ушла якобы в поликлинику с Алиской и тут же вернулась следом за мальчишкой. Тот не успел уйти. Он плакал, сидя на диванчике в комнате бабушки, размазывая слезы по грязному худенькому личику. Клавдия сокрушенно молчала. Радостно что-то залопотала Алиска, побежала к мальчику, вскарабкалась на диван, стала вытирать брату слезы, тот обнял девочку и еще безутешнее заплакал. Следом за ним заревела и Алиска. Елена зашла следом и тихо встала в дверях.
  -- Ты уже поел? - спросила она.
   Мальчик съежился и отрицательно кивнул головой.
  -- Тогда мыть руки и за стол. После расскажешь мне свою беду.
   Мальчик глянул настороженно на лицо незнакомой женщины. Он был настроен против неё, ведь отец теперь никогда не вернется к матери. Но мама тоже предала Дениса, уехала от него, не взяла с собой. Мальчишка остался один, только бабушка Клава у него есть. Она говорит, что тетя Лена хорошая. Денис опять посмотрел на лицо тети Лены, она было такое ласковое, мальчика будто овеяло теплым ветерком. Он понял, что стоящая в дверях мама Алиски хорошая, что она ему поможет. Он встал и осторожно, бочком пошел в ванную. Ленка ласково провела рукой по его стриженой головке, когда он проходил мимо. Мальчик сжался. Сжалось и сердце у Ленки. Что же он такой испуганный?
   Пока Денис был в ванной, куда следом за ним колобком укатилась Алиска, Клава быстренько все рассказала. Оказалось, мальчик потерял деньги, которые класс собрал на подарок учительнице. Если учесть, что Денис учился в престижной школе, то сумма на подарок была немалая.
   Денис вышел из ванной, за руку вел сестренку, мальчик все еще всхлипывал. При каждом его всхлипе морщилось лицо Алиски, она готова была в любой момент поддержать брата. Это и не давало пролиться слезам мальчишки. Ленка усадила его за стол, присела рядом с ним, подала носовой платок:
  -- Высморкайся, - сказала она.
   Мальчик послушно взял платок.
  -- Так, - сказала Ленка, - деньги отец даст, сейчас позвоним ему.
   Денис пытался что-то сказать, вздернул упрямо головку, но Клава умоляюще сказала:
  -- Возьми, Дениска, возьми. Ведь любит тебя отец.
  -- А я выясню, - продолжила Елена, - что это за школа, где деньги собирают дети, а не родители, да еще такие большие. А теперь надо поесть. Есть-то хочешь? Так?
  -- Так, - кивнул мальчик.
   Заулыбавшаяся Клавдия наливала суп, Алиска, сидя на высоком стульчике, рядом с мальчиком, теребила его за волосы. Тот терпеливо отводил её руки.
  -- Любишь суп? - улыбнулась Ленка и отодвинула стул с Алисой.
  -- Люблю, но только тот, который вы варите. Бабушка всегда мне его оставляет. И пирожки у вас вкусные.
   Мальчишка быстро заработал ложкой. Ленка глядела на него, господи, как на Костика похож. Не удержавшись, опять ласково погладила по стриженой головке, обняла и поцеловала мальчишку в колючий затылок.
  -- Вы чего, теть Лен? - удивился Денис.
  -- Люблю, когда хорошо кушают, - улыбнулась она.
  -- А, - протянул мальчик. - А ваши котлеты еще больше люблю, чем суп.
  -- Вот почему у нашей Клаши был такой отменный аппетит, - засмеялась Ленка. - Давай, Клавушка, неси котлетки. Я много приготовила, знала, что ты придешь.
   Трель мобильного телефона прогнала с лица мальчика улыбку.
  -- Это мальчишки из нашего класса звонят, они еще не знают, что у меня пропали деньги. Мы должны были вместе идти покупать подарок, - прошептал он. - Что сказать им?
  -- Скажи, что сейчас покушаешь и пойдешь, - приказала Ленка. - И передай, что я предлагаю вам помощь. Мы берем машину, и едем в магазин.
  -- А кто поведет машину? - смотрел на неё мальчишка.
  -- Я и поведу.
  -- А вы умеете?
  -- Умею.
  -- А деньги?
  -- И деньги у меня есть. Твой папа еще вчера велел мне купить тебе кое-что из одежды, так что не переживай. Купим на эти деньги подарок.
   Дети согласились на помощь Лены. Вот только никак не могли решить десятилетние мужчины, что купить своей классной руководительнице на день рождения.
  -- Давайте подарим духи, - предложил один из мальчиков.
   Ленка вспомнила свою педагогическую деятельность. И один флакончик с духами, с резким пронзительным запахом. У неё в тот год был шестой класс. Интересный класс. В их старой школе было несколько параллелей. Рядом открыли новую большую школу. Часть детей ушла туда. Поэтому параллели в их школе сократились. Класс "А" с детского сада учил английский язык, класс "Д" был классом коррекции. Эти два класса остались без изменений. Поэтому всех оставшихся детей из "В" и "Г" отправили к Елене, в класс "Б". Что удивительно, дети быстро сдружились. В основном, это были дети из семей ниже среднего достатка. Но Елена их любила за их простодушие и непосредственность. На Восьмое марта возбужденные шестиклассники ввалились в кабинет истории и подарили Елене Ивановне фигурный флакон духов. Они рассказывали, как обнаружили на базаре эти духи, как он им понравился. Елена повертела флакон в руках, поахала, какой он весь узорчатый, понюхала, не открывая, очень благодарила, духи не стала убирать в сумочку, они стояли весь день на её столе, убивая своим ароматом бесцеремонных старшеклассников. Потом женщина отнесла их домой и убрала подальше. Но до сих пор она помнит их запах. Это было что-то.
  -- Нет, ребятки, - осторожно сказала Елена, - не надо духи, на вкус и цвет товарища нет. Вдруг аромат не понравится вашей учительнице. Выберете что-нибудь другое.
  -- Вазу, - предложил Денис.
   И мальчишки ринулись к вазам. У Елены за годы работы в школе накопилось шестнадцать ваз. Она еле убедила друзей Дениса, что не надо покупать и вазу - мальчишкам приглянулась громадная китайская ваза.
  -- А что тогда? - спросили дети.
  -- А давайте ей купим что-нибудь такое, чтобы она всегда видела, всегда вспоминала вас.
  -- Часы, - сказал Денис. - Золотые часы. На них хватит?
  -- На часы, наверно, нет, а вот золотой перстень или нет, лучше цепочку, - в задумчивости проговорила Елена.
  -- Перстень, перстень, - сразу загалдели мальчишки.
   Ленка объяснила детям, что надо знать размер перстня, поэтому лучше цепочку. Дети согласились, и Ленка повезла их в ювелирный магазин. После она развезла детей по домам. Обещала, что завтра придет поздравлять вместе с ними.
  -- Заодно посмотрю, что за учительница, - решила она.
   Дениса решительно забрала с собой.
  -- Сегодня останешься у нас, - сказала она, заводя машину.
  -- Тетя Рита не разрешит, - уныло ответил мальчишка. - Мама ей деньги платит, чтобы я жил у них.
  -- У тебя есть папа, ты сегодня ночевать будешь у него, - отрезала Ленка. - С тетей Ритой мы с папой поговорим сами. Даже и не возражай.
   Мальчик, облегченно вздохнув, пошел с ней.
   По пути женщина свернула к знакомым детским товарам, где вчера хотела купить куртку мальчику, но так и не купила: не знала нужного размера.
  -- Пойдем, Дениска. Папа велел тебе купить одежду. Курточка у тебя осенняя, а зима в этом году рано пришла к нам.
  -- Не надо мне ничего от него, - насупился мальчишка. - Я в этой похожу.
  -- А от меня возьмешь? - спросила Елена.
   Она с замиранием сердца ждала, что скажет мальчишка. Денис чуть помедлил с ответом:
  -- Возьму.
   Женщина облегченно вздохнула.
   В "Детском мире" мнения мальчика и Елены об одежде разошлись. Все, что предлагала женщина, мальчишка забраковал. Елена подумала и купила то, что нравилось парнишке. Только заставила все примерить по несколько раз. Денис все вытерпел. Уже когда уходили, он робко попросил купить ему калькулятор, его, мальчик запнулся, куда-то пропал. Елена запоздало ахнула и устремилась в школьные принадлежности. Она с удовольствием купила мальчишке не только калькулятор, но и все остальное: тетради, ручки, карандаши, альбомы. Право выбора также оставалось за мальчиком.
  -- Теть Лен, а можно я Алиске выберу подарок, - попросил осмелевший Денис.
   Женщина радостно улыбнулась:
  -- Можно.
  -- Купите ей кубики. Я научу её складывать картинки.
  -- Хорошо, - согласилась Елена. - А себе чего-нибудь хочешь?
  -- Конструктор... - мальчик опять запнулся на минуту.
   Ленка сразу поняла, это будет точно такой же конструктор, что дарил Костя, а Денис его выбросил. Ничего не говоря, она оплатила все покупки.
   Нагруженные большими пакетами, они устали, пока добрались до машины. Дома с порога мальчик радостно закричал:
  -- Смотри, Лисенок, что я тебе принес.
   Алиска довольно равнодушно посмотрела на кубики, но зато прилипла к братику:
  -- Диня, Диня, - лепетала она.
  -- Правильно сказала Клаша, брата она так называет, - улыбнулась Елена.
   Дома Елена брезгливо собрала старую одежду Дениса в пакет:
  -- Выброшу, - решила женщина. - Не буду стирать.
   У неё было ощущение, что с грязной одеждой она выбросит все плохое, что случилось с Денисом. Мальчика она отправила мыться.
  -- Чтобы всю грязь с себя смыл, - строго наказала она, а потом предложила. - Давай я тебя сама вымою.
  -- Вы что, теть Лен, я уже большой.
  -- Ладно, большой, иди, мойся сам. А бабушке можно тебе помочь?
  -- Бабушке можно, - согласился мальчик.
   Денис шумно плескался в ванной. С ним была Клава, туда же, громко возмущаясь, лезла Алиска, её не пускали. Укутанного в большое полотенце мальчика Клава увела в свою комнату, крикнула Елену.
  -- Вот, посмотрите, Елена Ивановна, - расстроенно произнесла бабушка.
   Ленка с ужасом увидела следы синяков на худеньком тельце мальчишки.
  -- Кто тебя? - тихо спросила она.
  -- Это Кирилл...
  -- Кто такой Кирилл?
  -- Сын тети Риты, он в нашей школе учится.
  -- Калькулятор он отобрал?
  -- Он, - повесил голову мальчишка. - Кирилл здоровый, сильный.
  -- Тебя больше никто и никогда не будет бить и не будет обижать, - медленно сказала Елена. - Жить будешь у нас и только у нас. Завтра я сама заберу у них твои вещи.
   Радостный и счастливый, чисто вымытый и переодетый во все новое, Денис с аппетитом поужинал, сделал быстро уроки, потом шумно возился с Алиской на ковре. Дети затеяли шумную игру: оба стояли на четвереньках и бодались. Алиска звонко стукала своим крепким лобиком братика, тот немного упирался, потом падал, побежденный. Без конца раздавался детский смех. Ленка сидела за компьютером, намечала будущий дизайн дома одного заказчика и улыбалась, глядя на детей. Ей работалось хорошо, легко. Потом мальчик подошел к ней:
  -- Теть Лен, а можно мне немного поиграть с компьютером, когда вы закончите?
  -- Можно, конечно, только вот у меня тут нет детских игр.
  -- Жаль, - вздохнул мальчик.
  -- А во что ты играешь?
  -- В шахматы.
   Ленка озадаченно молчала. Ничего себе детская игра. Она никогда не умела играть в шахматы. Даже ходов не знала, хотя отец и брат частенько сражались. Поэтому, задумавшись, не сразу поняла, что говорит мальчик, показывая на чертеж:
  -- У вас здесь ошибка, вы неправильно сосчитали.
   Елена озадаченно глянула на Дениса. Потом пересчитала, мальчик был прав.
  -- А как ты догадался?
  -- Здесь надо было сложить, а вы вычитали. Я быстрее всех в классе считаю в уме, - похвастался он.
   Их разговор прервал звонок. Это подавал сигнал телефон Дениса. Мальчик глянул и испугался.
  -- Кто звонит, - спросила Елена.
  -- Это тетя Рита.
  -- Ты её не предупредил? - удивилась Ленка.
  -- Нет, - боязливо ответил мальчик. - Я боялся, что она не разрешит мне остаться у вас.
   Как назло не было Кости, он задерживался. Ему бы надо поговорить, как отцу. Денис не стал отвечать. Через минут десять опять раздался звонок. Елена сама взяла телефон.
  -- Алло, я слушаю, - сказала она.
   На противоположном конце сбросили звонок, решив, что ошиблись номером. Вскоре опять раздался звонок.
  -- Ответь, - попросила Лена Дениса.
   Тот с обреченным видом взял телефон, еле слышно произнес:
  -- Алло.
   И весь сник. Лена взяла трубку. В адрес десятилетнего ребенка неслась ругань.
  -- Ты что, гаденыш, сбежать решил, - зло и медленно говорила женщина. - Тебя Кирилл все равно отыщет, получишь за все, мало тебе не покажется.
  -- Месяц сортир за нами будешь мыть, - это вмешался басок подростка, который перехватил, как видимо, у матери телефон. - Чтобы сию минуту был дома. Ты понял, урод?
  -- Я все поняла, - ответила Ленка.
   На той стороне поспешно отдали трубку.
  -- Кто это говорит? - женский голос изменился до неузнаваемости. - Это номер Дениса. Он что, телефон потерял?
   Ленка жалела, что нет Кости. Лучше отцу сказать, что забирает Дениса. Но она нашла гениальный выход.
  -- Как зовут твою учительницу? - прошептала она.
  -- Галина Ивановна, - прошептал мальчик.
  -- Галина Ивановна говорит, - ответила Елена. - Мальчик у меня. Я слышала, как вы с ним разговариваете, он останется у меня.
  -- Вы не имеете права! - крикнула женщина.
  -- Имею, - ответила Елена. - Еще как имею.
  -- Я заявлю о похищении, - пригрозила незнакомая Рита.
  -- А я заявлю об издевательствах над ребенком, - не испугалась Елена.
  -- Не докажите.
  -- Как и вы. Тем более, что не надо сбрасывать со счетов отца ребенка. Это он попросил меня взять мальчика до его возвращения. Он забирает мальчика к себе.
  -- У Дениса нет отца.
  -- Есть, и он никогда от него не отказывался. Можете позвонить ему и узнать все сами.
  -- Я лучше позвоню матери.
  -- Звоните, - равнодушно проронила Елена и отключила связь.
   Потом спросила Дениса:
  -- У тебя есть номер матери?
  -- Есть, только она не разрешает мне звонить, много денег тратится, - ответил мальчишка и всхлипнул.
   Елена обняла его:
  -- Ты не бойся, ни к какой тете Рите ты не пойдешь. Ты будешь жить с нами. Так, Лисенок? - обратилась она к дочке, которая скривила губки и готовилась реветь вместе с мальчиком. - А вот плакать никому не надо. Пойдемте лучше пить чай.
  -- С пирожками? - обрадовался мальчик.
  -- Нет пирожков, - улыбнулась Елена. - Вы их все съели. Но завтра обязательно еще испеку. А сегодня конфеты с печеньем.
  -- А маме вы позвоните сами? - глаза мальчика пытливо смотрели на женщину.
  -- Нет, Денис, - ответила Елена. - Сейчас приедет папа, и он ей позвонит. Так будет лучше. Поверь мне.
   Она напоила детей чаем и уложила спать. Позвонила Косте. Тот уже поднимался по ступенькам. Ленка не стала мужу ничего говорить по телефону, поспешила к двери, открыла, ласково его встретила, обняла. Костя, как всегда, поспешил сразу к Алиске.
  -- Костик, - тихо сказала женщина, - зайди и в зал. Там Денис.
  -- Денис? - удивился Костя. - Ты все-таки привела его? И он согласился?
  -- Да, - ответила жена, - он пришел сам!
   Ничего больше не говоря, Костя поспешил к ребенку. Мальчишка беспокойно метался во сне. Ему снился кошмар.
  -- Подуй мальчику в лицо, - посоветовала Елена, - плохой сон улетит.
   Костя так и сделал, потом нагнулся, поцеловал сына, поправил одеяло, пошел к Алисе, поцеловал пухлые ручки и щечки, повернул к жене повеселевшее лицо:
  -- Лен, а супчик есть? Кушать что-то хочется.
  -- Есть, - засмеялась Елена.
   Она кормила мужа, рассказывая, как Денис оказался у них. Промолчала только про неприятный разговор с Ритой. Потом, когда Костя поел, подала телефон Дениса:
  -- Звони!
  -- Кому, - удивился Костя.
  -- Жене своей.
  -- Ты моя жена, - улыбнулся мужчина.
  -- Я хотела сказать матери Дениса, - смутилась женщина, - скажешь, что мальчик будет жить у тебя. Потом все подробно расскажу.
   Костя позвонил. По разговору Ленка поняла, что мать Дениса особо и не была против их общения и дала согласие, чтобы Денис остался с отцом до её возвращения.
  -- Прикажи позвонить Рите, сегодня, прямо сейчас, - тихо говорила Елена. - Пусть скажет своей подруге, чтобы мальчик оставался у нас.
   Костя не понимая, повторил её слова.
  -- Настаивай на своем, не отступай, - шептала Ленка.- Скажи, что перезвонишь через десять минут.
   Она поспешно обрисовала мужу ситуацию, в которой оказался мальчишка. Костя ругнулся и стал перезванивать бывшей жене. Та подтвердила, что переговорила с Ритой.
  -- Я проверю, - сердито сказал Константин.
   Но Елена сама решительно набрала номер незнакомой Риты.
  -- А, это вы, - закричала сердито Рита. - Где мальчишка? Я звонила Галине Ивановне, у неё и в помине не было Дениса. Она ничего не знает.
  -- Да, я не Галина Ивановна, - ответила Елена. - Меня зовут Елена Ивановна, и мальчик у нас.
  -- Да кто вы такая, какое вы имеете право прятать мальчишку?
  -- Имею, - ответила Елена. - Даже если бы я была никто, я и тогда бы забрала его у вас. Да не разоряйтесь вы там, - прикрикнула она. - Денис у своего отца...
  -- Дай мне, - Костя решительно взял трубку. - С вами говорит Константин Егорович, отец Дениса. Вы переговорили с Валерией? - обратился он к незнакомой женщине.
  -- Да, - ответила Рита.
  -- Вы поняли, что ребенок не будет жить с вами?
  -- Да, - односложно ответила женщина.
  -- И, пожалуйста, уважительно разговаривайте с моей женой.
  -- Какой женой? - не поняла Рита.
  -- С моей второй женой, Еленой Ивановной, - Костя отдал трубку Елене.
  -- Со мной, - пояснила Елена. - И скажите своему хамоватому сыну-подростку, что деньги придется вернуть. Вы поняли меня?
  -- Какие деньги?
  -- Которые ваш сын забрал у маленького мальчишки. Все!
  -- Кирилл не брал, - закричала женщина. - Ваш мальчишка врет. И учтите, его мать отдала мне только за месяц деньги, а мальчишка жил почти два месяца. Не получите вы денег. Это я взяла деньги.
  -- Учтите и вы, - словно не слыша визга, продолжила Елена. - Сегодня в больнице я взяла справку о побоях, нанесенных Денису. За это вам тоже придется ответить. Все.
   Ленка повесила трубку, не слушая поднявшихся воплей.
  -- Пойдем спать, моя Косточка. Ты устал.
  -- А про побои... Это правда? - Костя смотрел виноватыми глазами на жену.
  -- Кость, есть у Дениса синяки. Я видела, его Кирилл, сын подруги, побил, - тихо ответила Елена. - Но ты не расстраивайся так сильно. Больше нашему мальчику не будет плохо.
  -- Я виноват, Лен, я очень виноват. Я забыл про него, когда в моей жизни появилась ты и Алиска. Мне надо было забрать его раньше. Ведь знал, что Валерия вышла замуж...
  -- Вот мы и забрали. Завтра я поеду с Денисом в школу, посмотрю, каковы там дела. Что-то мне не нравится мне эта школа. Может, я неправа. Но надо будет, найду другую.
   Костя благодарно обнял жену.
   Так в жизнь Ленки вошел Денис. Умный серьезный мальчик. Старший брат Алиски и сын Кости и теперь её, Елены.
   На другой день Елена, как и обещала, поехала с Денисом в школу, чтобы поздравить учительницу. Школа ей не понравилась. Неуютная, стены выкрашены в какой-то коричневый цвет, нет совсем зелени. И далеко от их дома, и на уроках шумно. Ленка, проработав много лет учителем, знала, без дисциплины не будет знаний. Пусть какие угодно придумывают теории, методы, обзывая их модным словом "инновации", но строгий, требовательный учитель был и остается главным человеком в школе. Из школы Елена, поздравив с пятиклассниками классную руководительницу, которая с высокомерным видом приняла подарок, уехала расстроенная. Ни школа, ни классный руководитель ей не внушили доверия. Да и далеко от их дома. Конечно, если надо, Елена будет сама провожать Дениса.
  -- Ты мне позвони, когда начнется последний урок, - попросила Елена мальчика, - я за тобой приеду.
  -- Я могу сам доехать, - ответил Денис. - Вы не переживайте, теть Лен, я с первого класса сам хожу в школу. Дорогу до вашего дома я знаю. Я же приходил к бабушке.
   Женщина улыбнулась, взъерошила ему волосы:
  -- А мне приятно будет приехать за тобой на машине. Можно?
  -- Можно, - заулыбался и мальчишка.
   Но Денис не позвонил. Елена, не вытерпев, взяла сама телефон и набрала номер Дениса. Но вместо детского голоса мальчишки услышала хамоватый басок Кирилла.
  -- Отдай телефон ребенку, негодяй, - посоветовала она.
  -- Сейчас, жди больше, - был ответ.
   Елена помчалась в школу. На уроке Дениса не было. Классная руководительница не знала, где он.
  -- Я сейчас всю вашу школу на уши поставлю, - сказала Елена Галине Ивановне. - Я вам оставила ребенка, а вы не знаете, где он, не можете защитить его. Я иду к директору, и если он не ответит на вопрос, где мальчик, я звоню в комитет образования! Охранника возле двери поставили, а безопасности никакой... Полное безобразие...
   Разозленная Елена, не слушая оправданий классного руководителя, вылетела из класса. В коридоре её поджидала совсем молоденькая учительница.
  -- Извините, вы Елена...
  -- Ивановна, - подсказала Елена, остановившись.
  -- А я Светлана Сергеевна, учитель математики. Елена Ивановна, вас Денис увидел из окошка. Он сидит у меня в кабинете, боится выходить. Кирилл его обижает. Я оставила мальчика у себя.
  -- А что Кирилла никто не может успокоить? - зло спросила Елена.
   Молоденькая учительница неловко замолчала. Елена глянула на неё и почувствовала укоры совести. Она тоже когда-то так начинала, боялась нагловатых старшеклассников, хоть и искусно скрывала это.
  -- Ладно, идемте к мальчику, - уже спокойным тоном сказала она.
   Денис бросился к Елене, как она только вошла в кабинет, заплакал.
  -- Ну ничего, - обняла его Елена. - Не плачь, мой мальчик, найдем мы управу на твоего обидчика. Сейчас я у него телефон заберу. В каком кабинете он сейчас?
  -- Кирилл в туалете, курит, - тихо сказала молоденькая Светлана Сергеевна.- Его с урока выгнали. Я ходила уже за ним.
  -- Пойдемте! - поднялась Елена.
  -- Куда? - не поняла учительница.
  -- В туалет.
  -- Но там туалет для мальчиков, - неловко замялась Светлана Сергеевна.
  -- Ничего, - засмеялась Елена. - В школе я всегда оно - средний пол. Так что мне все равно - мальчики, девочки. Идемте, покажите, где туалет.
   Елена, вслух сказав, что она существо среднего пола, решительно подошла и открыла дверь в мужской туалет. Несколько высоких подростков курили там.
  -- Тетенька, это туалет для мальчиков, - произнес один из подростков нахально-насмешливым голосом. - Вам сюда нельзя. А вдруг мы писаем!
   Елена не обратила на слова никакого внимания. В ней проснулась прежняя строгая, властная Елена Ивановна, которую всегда побаивались ученики.
  -- Все отсюда вон! - приказала она тоном, не признающим возражений. - Останешься один ты.
   Она сразу вычислила Кирилла по знакомому телефону, что тот держал в руках. Подростки почувствовали, что лучше не связываться с незнакомой, уверенной в себе теткой и отступили, вышли из туалета.
  -- Давай, - подошла Елена к Кириллу.
  -- Что, - Кирилл смотрел с наглой мордой.
   Елена поступила непедагогично. Она с силой взяла подростка за воротник и рванула к себе. Посыпались пуговицы.
  -- Сейчас придушу, подонок, - глядя в глаза нахалу, медленно сказала она, чувствуя, что в ней пробуждается ярость, что её воля раздавила нахальство старшеклассника.
   И Кирилл струсил.
  -- Если ты тронешь хоть одного малыша в школе, - зло продолжила Елена, оттолкнув подростка к стене, - я тебя уничтожу. Давай телефон.
   Подросток медленно протянул телефон.
  -- Браво, - раздался сзади мужской голос. - Наконец-то уверенный Кирилл получил по мозгам. Когда-нибудь дадут и по морде! Давно напрашиваешься. Я тоже добавлю. Завтра с матерью в школу. А теперь марш на урок!
   Кирилл предпочел убраться побыстрее. Елена обернулась. В дверях туалета стоял пожилой мужчина.
  -- Вы кто? - спросила она.
  -- Я директор школы, Вадим Сергеевич. А вы?
  -- Я, - она замялась на минуту. - Я мать Дениса Ильина.
  -- Неправда, я знаю его мать, - ответил мужчина. - Вы не Валерия Адамовна.
  -- А я вторая мать, - не растерялась Елена. - Я жена его отца.
  -- Простите, не знаю имени, отчества... - начал директор.
  -- Елена Ивановна.
  -- Пройдемте ко мне, Елена Ивановна, - продолжил Вадим Сергеевич, которому уже доложили про решительную родительницу, что собралась жаловаться в комитет образования. - Поговорим в спокойной обстановке. А то стоим в мужском туалете, там уже малыши заглядывают, им-то точно надо сюда, и не покурить.
  -- Пройдемте, - согласилась женщина. - Мне как раз надо забрать документы мальчика. В вашей школе он больше не будет учиться. Вы не можете обеспечить безопасность ребенка!
   Ленка забрала из школы мальчишку, хоть и понравилась ей и Светлана Сергеевна, и директор. А когда Вадим Сергеевич услышал, что Елена - педагог с огромным опытом работы, сразу стал уговаривать работать в их школе. Елена отказалась.
  -- И школа мне не нравится, и Дениса я все равно переведу от вас в другую школу, поближе к дому, - ответила она.
   Светлана Сергеевна, учительница математики, которая и привела в туалет директора на выручку Елене, заговорила об явных математических способностях Дениса (мальчик ходил к ней в математический кружок), дала адрес математической школы. Школа оказалась недалеко от их дома. Ленка быстро съездила туда. Им назначили день тестирования, которое Денис блестяще прошел. И хоть классы были переполнены в спецшколе, вскоре мальчик начал учиться здесь. Ленка только ахала, глядя, как он решает непостижимые для её ума задачи.
  -- Вот какой у нас умница Денис. А мы с Алиской дурочки, - приговаривала она, когда мальчик нес ей дневник на подпись, в котором по математике выстраивались в ряд пятерки.
  -- Нет, тетя Лена, - отвечал Дениска. - Алиска у нас, знаешь, какая умная. Она папкины шаги слышит на лестнице и хлопает от радости в ладоши.
  -- Вот-вот, хлопает, только не говорит она у нас что-то, - расстроенно вздыхала женщина.
  -- Зато буквы знает, - успокаивал мальчик.
   В самом деле, Алиска отказывалась говорить, предпочитала изъясняться жестами, хотя и знала буквы "А", "М", "П", "К", "Д", "Б", девочку научил Денис по кубикам. Ленка расстроенно утешала сама себя:
  -- Не говорит, зато уже читает.
   Но она расстраивалась зря. Через полгода дочка заговорила. Ленка все приставала с ней:
  -- Лисенок, ну скажи "земля", скажи "вода".
   Это посоветовала Клавдия, старая женщина сказала:
  -- Если ребенок скажет "вода" и "земля", он все начнет говорить. Так моя мать говорила.
   Вот и не давала покоя дочери Елена. А Алиска только произносила: "Мама, папа, баба, Диня", - и все. Даже кота, которому не было от неё житья, не звала, просто показывала на него пальцем, когда его видела. Как-то вечером, когда все были дома, Денис, слушая, как бесконечно Ленка просит сказать дочку "земля" и "вода", подошел, обнял девочку и посоветовал:
  -- Скажи ты им всем, Алиска: "Не хочу!"
   И девочка неожиданно чисто и внятно повторила:
  -- Не хотю.
   Ленка замерла с открытым ртом. Костя, который читал, сидя в кресле, газету, оглушительно захохотал. Сгреб дочку в охапку, стал целовать, подбросил под потолок:
  -- Умница наш Лисенок, вот как мы умеем говорить, - приговаривал отец.
   Алиска хохотала и говорила: "Не хотю, не хотю!" Обалдевшая Ленка молча смотрела на них, Денис обнял её, мальчик вообще льнул к ней, своей потребностью в ласке он напоминал отца:
  -- Говорил же тебе, теть Лен, умеет говорить наша Алиска. Она просто не хочет, - успокаивающе проговорил он.
   Ленка ласково погладила волосы мальчика, прижала к себе и подумала:
  -- Боже мой, как он похож на Костика, как я люблю этого мальчика. И почему я раньше считала, что не смогу полюбить чужого ребенка, боялась взять из детдома? - и сама себе ответила: - Потому что всегда знала, что у меня будут свои дети. И, конечно же, Костик.
   Тихо и радостно вздохнула Клавдия, глядя на них.
  -- Теперь и помереть не страшно, Костя и Денис в надежных руках. Спасибо тебе, Господи, что привел ты в наш дом Елену, что подарил нам Алису, маленькую мою девочку...

Ты любишь тетю Лену?

   Незаметно бежало время. Елена в конце мая с детьми планировала перебраться на дачу. В городской квартире мужа им было тесновато. Всего три комнаты и все заняты. Костик же был доволен своим житьем. Ленка принесла ему то, чего он всегда хотел: семья, дети, ласковая жена, чистота и уют в доме. А что тесно, это неважно. Им хорошо вместе. Трат стало больше, но строительный бизнес Кости процветал. Он расширил его. Деньги, что получила Елена от продажи грибного бизнеса, тоже были вложены в дело Константина. Елена стала поговаривать о новой, большой квартире.
  -- Плохо, что у нас нет четвертой комнаты, - говорила она. - Денис живет в зале, ему от Алиски негде спрятаться, нет своей комнаты, и к компьютеру девчонка постоянно лезет. Она уроки брату постоянно мешает делать. Я уж и к Клавдии её сажала, и собой в кухню забирала, но мне надо помогать Денису по гуманитарным предметам, в них он слабее, так Алиска такой вой поднимает! Слышал бы ты только. А если меня нет (Елена выполняла заказ по оформлению квартиры), то даже не знаю, как они тут справляются с ней.
  -- А если у нас будет больше комнат, ты думаешь, что Лисенок наш не будет лезть в комнату Дениса? - спросил муж. - И компьютер в покое оставит?
  -- Будет, конечно, - засмеялась Елена. - Да у меня такое впечатление, что Денис сам без неё не может ни минуты прожить. Знаешь, а Алиска его слушается. Он ей командует сидеть на диване, пока задачи решает. Она сидит, особенно если тебя и меня нет рядом.
  -- Лен, как хорошо, что наши дети любят друг друга.
  -- Хорошо, - откликнулась Елена. - Я каждый день спасибо говорю судьбе за это.
   Да, Денис просто обожал маленькую сестренку. Он еще сторонился по инерции отца, не разговаривал с ним, но, видя, как к нему льнет Алиска, как Костя обнимает и ласкает девочку, пытается также поступить и по отношению к Денису, стал менее ершистым, позволял отцу поцеловать его на ночь, не отворачивался, как это было первые дни, только притворялся спящим. А вот тете Лене можно было все. Она могла в любой момент обнять мальчика, растрепать его волосы; провожая в школу каждый день мальчика, целовала его на прощание. Тетю Лену мальчик полюбил. Он чувствовал, что его натянутые отношения с отцом её расстраивают. Мальчик старался, начал вежливо говорить с Константином, отвечать на вопросы, но сам первым так и не подходил к отцу. Как-то Денис услышал, как Ленка сердито выговаривает Константину за то, что он уделяет больше внимания дочке.
  -- Лен, а как же иначе, - оправдывался Костик, - она маленькая.
  -- Денис тоже маленький, - ответила Елена.
  -- Да отталкивает он меня, - грустно ответил отец.
  -- Кость, ты мужчина, есть тысячу мужских дел, которые вы могли бы делать вместе с Денисом. Глядишь, и подружитесь. Машину, в конце концов, научи его водить.
  -- В пятом классе? Не рано ли? - усомнился муж.
  -- Не рано, - ответила Ленка.
   Денис это слышал и обрадовался. Ему давно хотелось порулить. Его друзья по новой школе, серьезные мальчики, часто хвалились, что отец дает им руль, а Дениска молчал в это моменты. А отец сам не догадывался позвать сына с собой в гараж. А вот тетя Лена все знает, все понимает, хотя зря она про Алиску так сказала. Денис на месте отца тоже бы чаще играл с Алиской, он и играет, кстати. И серьезный мальчик на другой день выговорил Елене:
  -- Теть Лен, ты неправа.
  -- В чем? - подняла брови женщина.
  -- Я слышал ваш разговор с папой. Ты меня прости, я не подслушивал, просто вы громко говорили. Я не обижаюсь, что папа чаще играет с Алиской. Папа должен уделять больше внимания Алиске. Я тоже ей больше уделяю внимания, чем тебе или бабушке. И это правильно. Алиска у нас младшая в семье. Не ругай папу за Алиску.
  -- Хорошо, не буду, - только и смогла выговорить Елена.
   Ленка больше не нашла, что сказать. Но все же отношения отца и сына стали потихоньку налаживаться. Как-то в воскресенье, когда Костя не был занят, они решили всей семьей податься в зоопарк, что ненадолго приехал в их город. Дети были счастливы. Денис хватал за руку Алиску, лез поближе к клеткам, показывал сестренке зверей, рассказывал о них. Довольная Елена снимала на видео их, радостно улыбался Костя, бдительно следя, чтобы дети не стояли близко к животным, не совали рук в клетки. Все устали за день, но были довольны, кроме Алиски. Ленка не дала ей мороженое. Девчонка недавно болела. Алиса громко протестовала, обиженно ревела, отталкивала заварной рожок, который очень любила. Ленка была тверда, а Костик страдальчески смотрел на дочь и не решался нарушить запрет Елены. Денис же, улучив момент, когда мать отвернулась, давал сестренке откусить свое эскимо. Костя заговорщически подмигивал сыну, тот отвечал тем же.
   На обратном пути неожиданно заглохла машина. Костя несколько раз пытался завести её, ничего не получалось.
  -- Надо новую покупать, - грустно произнес Костя. - Это уже не первый раз.
   Уставшая Алиса капризничала, хотела есть и спать. Константин собрался отправить Ленку на такси с детьми домой, но Денис решительно сказал:
  -- Я остаюсь с тобой, папа. Буду помогать. Мы вместе займемся машиной.
   С этого момента началось сближение Кости и сына. Этому еще поспособствовала Клава. Бабушка накануне похода в зоопарк спросила Дениса:
  -- Ты любишь тетю Лену?
  -- Люблю, - искренне ответил мальчик. - Она хорошая, ласковая.
  -- А почему ты до сих пор обижаешься на отца? Он переживает из-за этого. Тетя Лена тоже расстраивается.
   Мальчик по инерции начал говорить:
  -- Он ушел от ...- и замолчал.
  -- Да, сынок, - сказала Клавдия, - он развелся с твоей мамой. Но папа тоже, как и ты, любит тетю Лену. Не осуждай отца за это. Посмотри, какой он счастливый. И тебе хорошо с тетей Леной.
   Помолчав, Клава добавила:
  -- А если бы твой папа от вас не ушел, не встретил бы тетю Лену, у нас не было бы Алиски и тети Лены тоже.
   Мальчик задумался. Для него это были сложные вопросы. Но он любил тетю Лену, очень любил Алиску, а они любили его отца. Да, тетя Лена - жена папы. Он никогда от неё не уйдет. Денис бы тоже на месте отца выбрал тетю Лену. А как же мама? Ответа мальчишка не нашел. Да, что-то в его непримиримой детской позиции было не так.
   Сегодня Денис и Костя вместе дождались папиного друга дядю Виталия.
  -- Дениска? - удивился тот, - ты с отцом? На выходные что ли?
  -- Нет, я живу теперь с папой и тетей Леной, - ответил мальчик.
  -- Молодец, - похвалил дядя Виталий то ли папу, то ли мальчика. - Давно к отцу перебрался?
  -- Еще осенью. Меня тетя Лена забрала.
  -- Тетя Лена? - удивился папин друг, но не стал больше спрашивать.
   Он их машину на тросе оттащил в гараж. Потом вместе с отцом Денис копался в двигателе. Когда машина завелась, отец посадил мальчика впервые за руль. Домой пришли поздно, грязные, усталые, но счастливые. Вместе сели за стол. Улыбалась довольная Клавдия, Алиска лезла к ним, не давая спокойно есть. Денис, как отец, терпеливо сносил все её приставания. Елена разбиралась с грязной одеждой. Совместно проведенный вечер в гараже послужил толчком для улучшения отношений отца и сына. Денис стал чаще улыбаться Константину, сам заговаривал с ним. Вскоре еще одно событие окончательно сблизило их.
   Костя присматривал варианты новой квартиры. Хотелось не просто большую, но чтобы рядом была хорошая школа, а еще лучше математическая,. А то Ленке далеко придется возить мальчишку на уроки. И двор должен быть зеленый, чистый, Алиске надо где-то гулять. Летом-то этой проблемы не должно быть, поедут все на дачу. Хотя Валерия прислала письмо, в котором требовала отправить Дениса на лето в очередной лагерь. Ленка фыркнула:
  -- У нас в Соловушкино и так лагерь. Воздух, природа, недалеко искусственные озера твоего друга, буду возить детей туда купаться. Еда домашняя, свежайшая. Не пущу я никуда мальчишку.
  -- А если он сам захочет? - спросил Костя. - Валерия требует отправить его к морю.
   Елена задумалась:
  -- Пусть сам Денис решит.
   Но Денис выбрал дачу, тем более у него там уже тоже были друзья. Он познакомился с деревенскими ребятами во время поездок в выходные дни на дачу. Мечтал о лете, чтобы ходить на рыбалку. Тем более отец обещал поговорить со своим другом дядей Васей, чтобы он пускал Дениса с ребятами на его озеро, где были специальные рыболовные места.

А денег, дочка, больше не присылай...

   Но на дачу не успели уехать. Вдруг в конце мая Елена получила письмо из деревни, от отца. Папка почему-то просил больше не присылать денег. "А денег, дочка, больше не присылай, - писал он. - С голоду я не умираю, Наталья меня кормит, все в хозяйстве у нас есть. Мне много не надо. Обойдусь без конфеток. У тебя самой теперь двое детей. Смотри, мальчонку Костиного не обижай, будь ему матерью, как наша мамка была твоему брату. Старший Мишкин сын бросил институт, теперь отирается в деревне, не работает, пьет он, дочка. Ни Мишка, ни Наталья ничего с ним не могут поделать". Ленка долго перечитывала письмо, старалась найти между строчек, что случилось, почему батя от денег отказывается. Не в Мишкином ли первенце дело? А может, просто обижают батю? Надо же, как подкосила его смерть мамы. Столько лет прошло, а в словах бати звучит неуверенность. Куда делся строгий, уверенный в себе офицер, которого любили и уважали подчиненные? Вот и теперь батя постеснялся написать, что плохо ему живется с семьей брата. А куда деваться? Государство так и не дало бывшему военному квартиры. А купить не на что?
  -- Надо мне забрать папку себе, - думала женщина. - Он должен согласиться, он сколько раз менял место жительства в бытность офицером. Привыкнет на новом месте. А пока поеду за ним.
   Елена заранее расстроилась, стала срочно собираться в дорогу. Костя, видя такое дело, сказал, что едет с ней. Алиску опять не дала взять Клаша. Да и Ленка, предчувствуя, что ничем её в деревне не обрадуют, не рвалась взять дочь с собой. Но Денис смотрел такими умоляющими глазами, ему так хотелось поехать с отцом и тетей Леной, что сердце женщины дрогнуло. Но вслух сказала:
  -- Как отец решит, так и будет.
   Костя согласился взять с собой сына. И обрадованный Денис отправился с ними. На этот раз они поехали на своей машине. До Гвардеевки надо было добираться около двенадцати часов. Елена по очереди с Костей вели машину. Выехали рано утром, но только поздно вечером добрались до деревни. Уже темнело. Остановились у знакомых ворот, посигналили. Ленка расплакалась, увидев вышедшего за ворота, еще больше постаревшего, горбящегося отца, усталую Наталью и неразговорчивого брата. Она познакомила их с Константином. Наталья пригласила в дом и поспешила готовить стол.
  -- Вы без предупреждения, - сказала она. - Уж извините за скромный стол.
  -- Я тебе сейчас помогу, - крикнула Елена.
  -- Не надо, - ответила невестка, - поговори лучше с батей. Да не стойте на улице, идите в дом. Темно уже.
   Старый папка жил теперь в комнате с отдельным входом. Елена щелкнула выключателем и остолбенела: на лице отца, под глазом, красовался застарелый синяк.
  -- Где тебя так? - выговорила она.
  -- Стукнулся о косяк, - ответил отец.
   Промолчал брат. Вошедшая Наталья спрятала глаза.
  -- Пойдемте за стол, - пригласила невестка. - Я накрыла. Мы вас не ждали. Поэтому кроме картошки и тушеного мяса ничего нет.
   Все прошли в большую комнату, сели за стол. Елена удивленно осмотрелась. Комната победнела, исчез цветной палас с пола, не было даже телевизора.
  -- Куда телевизор дели? Сломался что ли?
   Опять повисло молчание.
  -- А где мой племянник? Где Сашка-то? - спросила Елена. - Батя написал, что он теперь в деревне живет.
  -- Ушел куда-то, - вздохнула Наталья. - Ну и слава Богу. Спокойнее будет. Вы кушайте, потом обо всем поговорим. Давайте, выпьем по стопочке. Миш, наливай Косте. Дениска, накладывай картошку.
   Костя пришелся по душе сразу и брату, и отцу. Старый батя так и заявил, не стесняясь присутствия Константина:
  -- Давно, дочка, надо было найти стоящего мужика, а то Витечка все небо тебе загородил.
  -- Пап! - укоризненно сказала Елена.
  -- Что, пап, - отмахнулся отец. - Давай, зятек, выпьем еще разок за знакомство.
  -- Выпьем, - согласился улыбающийся Костя.
   Ему понравилась родня Елены. Живут бедновато, но, чувствуется, люди добрые, сердечные. Пища на столе добротная, крестьянская, как и любил всегда Константин. Любящий покушать Денис же, поедая вареную картошку с мясом и солеными огурцами, приговаривал:
  -- Ой, теть Наташ, как вкусно. Теть Лен, а почему у нашей картошки другой вкус?
   Наталья довольно улыбалась.
  -- От земли все, внучок, зависит, - пояснил старый батя, у которого мальчик вызвал большие симпатии. - Добрая у нас земля, жирная.
   Вскоре мужчины, расслабившись, вели свой разговор. Даже мало разговорчивый брат и то что-то рассказывал Косте. Денис, хоть и клевал носом, спать идти ни в какую не соглашался, вился около взрослых, слушая, какая тут охота, рыбалка, и договаривался с новым дедушкой о походе за рыбой. Старик и мальчишка понравились друг другу. Наталья же тихонько рассказывала Елене о своей беде:
  -- Совсем сдурел наш старший. Не работает. Он у деда и деньги стал отбирать, когда нас нет дома.
  -- Сашка деду синяк подставил?
  -- Да, - ответила Наталья. - Миши и меня не было. А тут почтальонша с деньгами от тебя. Сашка сразу к деду. Тот ему не давал денег, Ваньке хотел послать, наш младший - умница, учится, а Сашка все равно деньги у деда отобрал, хоть и ушел батя жить в отдельную комнату от нас. А что ему, бугаю здоровому, крючок, вышиб дверь и все! Не первый раз уже деньги отбирает он. Мишка ввалил Сашке уже за батю. Вот он где-то шляется уже несколько дней, боится пока домой идти. А с другой стороны, чего не шляться, деньги-то унес. Да и пусть, отдохнем хоть от него. Ты спрашиваешь, почему нет телевизора. Так унес его наш старшенький. Нашлись ведь люди в деревне, взяли за бесценок. За что Господь наказал нас? - вздохнула Наталия. - Сколько гробились, растили скотину, думали продадим, деньги будут... Но и этого нет. Увел быка Сашка.
  -- Наташ, - тихо спросила Елена, - а вы правду написали, что пьет Сашка или хуже?
   Не сдержавшись, заплакала Наталия:
  -- Хуже, Лен, хуже, наркоман он.
   Елена погладила её по руке.
  -- Ничего, Наташ, телевизор я вам куплю. И бычка нового вырастите. Я дам денег.
  -- Не надо, все равно Сашка утащит. Ты, Лен, уж лучше, - Наталья замялась, - Я никогда не просила у тебя денег, даже когда ты богатой была, жила с Виктором. А сейчас...
  -- Что, говори...
  -- Лен, нам нечем было заплатить за учебу младшего в институте. В совхозе платят копейки, но нам самим денег и не надо, у нас одежда есть, не голодаем.... Ванька работает, но ведь парнишка молодой, надо одеться, обуться. И поесть вкусненького хочется. Он хоть и говорит, что сам заработает себе на учебу, сам оплатит.... Мы рассчитывали продать мясо с быка, да сама теперь знаешь, что получилось...- путано объясняла невестка. - Вот и влезли в долги. Заняли у моей сестры, у Арины. У неё муж зарабатывает прилично, но жадный. Да и я понимаю, надо долг вернуть. Мишка и так на Арининого Матвея бесплатно последние полгода работает. То одно просит сделать, то другое. Устает Мишка, а отказать нельзя. Долг висит. Хоть бы чуть скостил. Нет! Угрожает, проценты накинуть, если в этом месяце не отдадим...
  -- Ладно, Наташ, - прервала её Елена, - о чем речь, отдам я за вас долг... Я и сейчас не бедствую. Есть у меня деньги. Давай и вам дам, у меня с собой есть... На что вы тут живете? Как?
   Наталья заплакала:
  -- На дедову пенсию, да ты отцу присылала... Батя все нам отдавал... Говорил, без конфеточек обойдусь. Картошка с огурцами выросла и хватит.
  -- А мясо откуда взяла? Нас-то кормила.
  -- Да сестра поросенка резала, тайком от своего мужика дала.
  -- А ты нам скормила!
   Наталия пропустила мимо ушей это замечание. Она вдруг забеспокоилась:
  -- А Костя твой, что он скажет? А то, как вспомню твоего красавца Виктора.... Как брезгливо ходил по двору.... А у нас всегда чисто, грязи не было... - обиженно заключила Наталия.
  -- Думаю, Костя возражать не будет, - ответила женщина. - И не надо, я очень прошу, не вспоминай про Виктора ...
  -- Не буду, не буду, - поспешно согласилась невестка, но, не удержавшись, добавила: - И все-таки не понимаю я, как ты столько лет с ним жила? Ведь он тебя не любил. Ну, как ты этого не видела? Оглаживала, пылинки стряхивала...
  -- Наташ!
  -- Не буду, не буду!
  -- А батю я заберу от вас, - в задумчивости завершила разговор Елена. - Не выходит из головы его синяк...
  -- Смотри сама, мне батя не в тягость, - ответила невестка. - Привыкла я к нему за столько лет.
   Спать Костю и Елену Наталья положила в большой комнате, на перине. Денис решительно ушел в комнату к новому дедушке, Елена через тонкую стенку слышала, как он рассказывает об Алиске, о Клавушке, что-то отвечает ему отец, вот он по-доброму засмеялся, потом все стихло. Лежа на мягкой перине рядом с Костей, женщина долго не могла уснуть, хоть и устала в дороге. Костя задремал, потом проснулся, когда Елена в очередной раз переворачивалась с боку на бок.
  -- Не спится? - мужчина ласково поцеловал женщину.
  -- Не спится, - откликнулась Елена. - Все думаю о беде, что свалилась на семью брата. Хотя Сашка всегда был избалованный...
  -- Может, нам забрать отсюда твоего отца? - предложил Костя. - Что это такое, бьют деда на старости лет. Мы скоро в новую квартиру переберемся, найдем, если надо, еще побольше.
  -- Я тоже так думаю, Косточка ты моя, - Ленка нежно обвила руками шею мужа. - Ты у меня самый лучший муж. Если папка будет со мной, мне спокойнее будет.
  -- Вот успокаивайся и спи. Утром отцу скажем, что он едет с нами. Как там без нас, наш Лисенок? Я так скучаю по ней.
  -- Спит, наверно, с бабой Клавой.
   Теперь, когда решение было окончательно принято, женщина успокоилась и, наконец, уснула.
   Утром Елена завела серьезный разговор с отцом.
  -- Пап, поехали со мной, поживешь у нас. С внучкой познакомишься, с Алиской.
   Батя не знал, что ответить.
  -- Едем, отец, к нам, - сказал Костя. - У нас места в доме всем хватит. Летом в деревне поживем, на даче. К осени большую квартиру купим. Всем места хватит.
  -- Да, дедушка, - поддержал Денис. - Поедем. Будешь пока со мной жить в одной комнате. А что, теть Лен, мне раскладушку поставишь, дедушку на мой диван спать положим, пока нет новой квартиры.
  -- Да куда я, - пытался возразить старый отец. - Здесь могила и твоей матери, и Мишиной. Да и куда я своего Тузика дену?
   В половине отца жил дурашливый лохматый пес неизвестной породы, к которому старик был очень привязан.
  -- Да не выгоняю я твоего Тузика, - в недоумении сказала Наталия. - Ты что, пап? Ну пустобрех он! Да. Ну кричала я на него, что от него толку нет. Но ведь кормлю же!
  -- Да Сашка его обещал убить.
  -- Так это он деньги с тебя вытаскивал, сам знаешь. Не пропадет твой Тузик!
  -- А мы и Тузика возьмем, - это сказал Денис, который в это время играл с собакой. - Теть Лен! Можно? Смотри, какой он прикольный.
   Дурашливый пес изображал дохлого, лежал без признаков жизни.
  -- Давай, Лен, возьмем, - поддержал Костя. - Дворняжки, они умные.
   Елена вспомнила обитающего на даче, окончательно разжиревшего с появлением её, Елены, кавказца Абрека, добрейшего пса, которому даже гавкать было лень, который позволял Алиске верхом сидеть на нем, дергать за уши, тыкать пальцем в нос и все прочее, подумала и согласилась.
  -- Пусть Тузик едет, вон как нас звонко обгавкал при входе, а то наш Абрек ленится даже голос подать. Только, - предупредила она решительно, - жить Тузик будет на даче и зимой. Хватит с нас дома двух котов.
   В городской квартире жили теперь два кота. Один уже старый, Клавушкин Барсик. И еще Денис подобрал страшно тощую грязную белую кошку возле своей новой школы. Она все норовила пробежать в здание. Охранник не пускал. Мальчишка договорился с ним, кошку пропустили в фойе к батарее. Умное животное дальше не пошло. Мальчишки из класса Дениса сбегали в столовую, договорились с доброй поварихой тетей Аленой, чтобы та покормила животное. Кошка воспитанно поела и легла к батарее. А после уроков, когда Елена встречала мальчика, он вышел с кошкой на руках. Ленка, которая тоже очень любила животных, разрешила взять кошку, но при том же условии, что отвезут её на дачу. Денис назвал кошку Феей. Кошечка откормилась, выправилась, стала толстой и важной, совсем не стремилась на улицу. Даже к двери не подходила. Как и живущий на даче Лорд, для спанья выбрала место возле Алисы. Только не лезла в кроватку, ложилась под неё. Елена поставила маленькую скамеечку, положила на неё старое покрывало. Кошка строго ложилась на свое место. Если девочка просыпалась, а Елены не было рядом, Фея бежала и начинала громко мяукать возле Елены. А как-то Алиска приболела. Ложился вроде здоровый ребенок, а во время сна поднялась температура. Елена не могла понять, почему кошка не дает ей спокойно сидеть. Трется возле ног, беспокоится, мяукает. Женщина несколько раз заглядывала в комнату - спит дочка. Потом подошла ближе, всмотрелась. Алиска лежала красная, начала сопеть, нос был заложен. Елена потрогала лоб. Горячий!
  -- Ты гляди, какая умница, - удивилась Елена на кошку. - Нет, ни на какую дачу Фея не поедет.
   И Фея осталась в доме. Она также исправно несла службу возле спящей девочки, но от проснувшейся Алисы тут же сбегала и пряталась. Кошка отсиживалась в темной ванной на стиральной машине рядом с рыжим Барсиком.
   Костя, узнав про долги новых родственников, возражать не стал. Взяв Наталию и жену, поехал в ближайший райцентр, где был банкомат. Денис с новым дедом ушел на рыбалку, заявив родителям:
  -- Чего я не видел в вашем городе?
   Когда муж снимал деньги, Ленка что-то ему шепнула. Мужчина согласно кивнул головой, взял деньги и передал Елениной золовке. Наталия не стала при них пересчитывать деньги. Неудобно было. Она робко смотрела на умный агрегат, который выдал новенькие хрустящие банкноты. Лишь на обратном пути, когда уже отоваренные продуктами, выехали за город, робко спросила.
  -- А банкоматы никогда не ошибаются?
  -- Нет, - засмеялась Елена. - Не веришь, пересчитай.
   Она лукаво переглянулась с мужем.
  -- Не буду, - отказалась невестка.
  -- Нет, - не отступала Ленка. - Посчитай.
   Наталия пересчитала. Денег было больше, чем она думала.
  -- Лен, зачем это? - спросила Наталия.
  -- Вам жить тоже на что-то надо, - ответил Костя вместо жены.
  -- Нет, я так не могу, - отказывалась невестка.
  -- Наташ, а помнишь, мама умерла? Кто весь дом на себе тянул? Я в институте училась. Батя запил. Не работал. На чьи деньги мне платье покупали на институтский выпускной? Кто банки с домашними варениями присылал мне в общежитие? А сало? Кто бате не дал спиться? Так что возьми и молчи. Я больше тебе должна.
   Наталия знаками показала на Костю. Он-то что подумает? Тот по-доброму улыбнулся.
  -- Берите, Наташа, берите. Я вам за мою Елену еще должен огромный калым заплатить. Такую жену для меня вырастили.
   Наталия и Елена засмеялись.
  -- Слышала, это калым за меня. Что-то совсем дешево меня оценили, - шутливо пожаловалась женщина.
  -- Твой Костя - просто золото, - шепнула невестка.
  -- Знаю, - ответила Елена.
   Забрав отца, Елена с мужем и Денисом уехали через два дня.
  -- А пенсию принесут, куда девать? - спросила Наталья вечером, накануне отъезда. - Вы же не выписали отца.
  -- Потом все оформлю, - ответила Елена.
  -- Пенсию возьмите себе, - сказал батя.
  -- Да не надо нам? У нас есть все необходимое. Это твои деньги, пап, - произнес Михаил.
  -- Отошли студенту, - решил отец.
  -- Да, дай, кстати, нам его адрес, а если есть и телефон. А это вот вам, - Ленка протянула простенький мобильник Наталье. - Буду звонить. Везла бате, но ему теперь в городе другой купим.
  -- А я свой дяде Мише подарю, - встрял в разговор Денис. - Мне тоже новый купите, навороченный.
  -- Посмотрим, - ответил Костя. - Но что дяде Мише решил подарить телефон, то молодец. Только симку свою забери. Дядя Миша местную купит.
   Ленка бросила быстрый взгляд на мужа и сына, но решила не вмешиваться.
  -- А сейчас, Наташ, набирай номер своего младшего, поговори с ним. Номер его знаешь? У Ивана есть мобильник?
  -- Есть! Говорю же тебе, подрабатывает наш Ванюшка. А телефон его где-то был записан. Сейчас найду.
   Радостная Наталия переговорила с сыном. Елена тоже переговорила с племянником, сказала, что завтра по дороге заедут к нему.
   Они так и сделали. Город, в котором учился Иван, все равно был на пути. Хоть и потеряли они лишних три часа, но все были довольны. Дед повидал внука. Елена оплатила учебу племянника за весь следующий год, хоть тот и сопротивлялся. Так приказал сделать Костя. Он же убедил Ивана принять помощь. Поговорив с новым родственником, узнав, что он будет инженером-строителем, муж спросил:
  -- Сколько, Иван тебе еще учиться?
  -- Через год заканчиваю, - ответил парень.
  -- Давай через год ко мне. Мне инженеры-строители нужны. Но учти, вкалываем порой по двадцать четыре часа. Так что можешь считать, что оплатили твою учебу в долг, если не хочешь просто принять помощь.
  -- В долг можно, - согласился племянник.
  -- Что планируешь делать, когда сдашь сессию?
  -- В деревню не поеду. Устроюсь где-нибудь здесь на работу.
  -- Вот что, приезжай к нам. У меня поработаешь, - предложил Костя.
   Видя, с каким аппетитом Иван поглощает не очень вкусную еду в кафе, где они сидели, Елена это взяла на заметку. И в последний момент, когда уже они отъезжали, подмигнула мужу, (Костя сразу её понял и притормозил машину), она выскочила из автомобиля и сунула опешившему парню довольно-таки приличную сумму денег в руки.
  -- Это тебе на конфетки, - крикнула она на прощание.
   Иван, как и старый дед, любил сладкое. Костя засмеялся и резко взял с места. Несколько растерянный Иван застыл на месте.
   Отца в город не повезли, его сразу оставили на даче, благо Соловушкино было по пути, с ним решительно остался Денис. Елена с Алиской и Клавдией приехали на другой день. Старик всплакнул, увидев впервые внучку. Сказал несколько расстроенно:
  -- Ничего нашего нет в девочке, совсем на маму нашу не похожа. Лен, вылитый Костя ваша Алиска.
   Довольный Костя расплылся в улыбке. Алиска тем временем теребила блохастого Тузика, которого вымыли и надели ему новый противоблошиный ошейник и позволили заходить в дом. Тузик иногда порыкивал, особенно когда девочка добралась до его глаз, но Денис был настороже, следил, чтобы собака не укусила сестренку. Пес, улучив момент, когда Алиска отвлеклась, опрометью бросился из дома и куда-то спрятался. Больше на пути Алиски он не попадался. Лишь под вечер пес вылез, Тузик отсиживался в большой будке Абрека, который предпочитал жить в доме на веранде и сносить все испытания, проводимые любопытной Алиской. В будку Алиске было строго запрещен вход. Она как-то пыталась залезть туда, Костя с Денисом просто покатывались со смеху, когда девчонка не смогла зайти в полный рост, стукнулась лбом, но не заплакала, а встала на четвереньки и полезла внутрь. Было, действительно, смешно, но Елена рассердилась, в результате попало всем: и Алиске, и Денису, и Константину. Алиска пыталась еще несколько раз сходить в гости к ленивому Абреку, но теперь и брат, и отец были настороже и не пускали девочку туда.
   Старый отец подружился с Клавдией и быстро освоился на даче. Несмотря на возраст, Иван Тимофеевич старался держать себя в форме. Вставал рано утром, делал зарядку, обливался водой. Вскоре к нему присоединился и Денис, чему очень была рада Елена и Костя, так как оба переживали, что мальчик, увлеченный математикой, имеет маленькую физическую нагрузку, спортом не занимается. Потом выходила Клавдия, вместе с ней отец совершал обход огорода, руководил прополкой, но в теплицу сам лез, опылял огурцы и помидоры, батя давно привык к деревенской жизни.
   Старик нашел общий язык со всеми. С Клавдией он вспоминал прошлые годы, занимался грядками. С Денисом и Алиской его связывали более серьезные отношения. Он делал детям свистульки, удочки, хоть и можно было купить любую вещь в магазине, часто ходил с мальчиком на рыбалку на ближний пруд, где ловили всякую рыбную мелочь к великой радости разжиревшего еще больше Абрека с Тузиком, Лорда и городских котов, что летом жили на даче. А Алиске позволялось по отношению к деду все. Девчонка усаживала старого человека на пол и заставляла играть с собой в кубики, ездила на нем, как на лошадке. Тот кряхтел, но выполнял все указания внучки. Вместе с зятем Иван Тимофеевич занимался машиной, он отлично водил машину, неплохо разбирался в моторах. Поэтому, когда Костя окончательно решил купить себе новую машину, то старый свой джип не стал продавать.
  -- Это тебе, батя, - сказал он. - Будете с Денисом к Ваське на дальние озера ездить. Там половите рыбки. Да и Денису покажешь новые места.
   Отец Елены с того момента, как сел за руль, стал незаменимым человеком для домочадцев. Раньше, если кого надо было куда отвезти, Елена бросала все дела или Костя пытался выкроить время, Семеныч давно у них не работал, теперь домашний шофер был всегда под рукой. Он даже возил Клавдию за грибами. Именно дед и стал основательно учить Дениса водить машину, вместе они её разбирали и чинили. Старый и малый стали лучшими друзьями.
  -- Светлая голова у юнца, - хвалил дед мальчишку. - Он у нас такой умный. Машину прямо чувствует.
  -- Ты бы посмотрел, батя, как он компьютер чувствует, - смеялась Елена.
  -- Знаю, уже учил меня в нем разбираться. Только зачем мне это на старости лет?
  -- Дедунь, какой ты старый? - возражал Денис. - Мы вчера ходили на дальнюю речку. Я устал, а дедуня хоть бы что.
  -- Это армейская закалка, - улыбался дед.
   Елена смотрела на отца и радовалась: батя посвежел, помолодел, перестал горбиться, опять появилась его военная выправка.
   На даче в это лето было шумно и весело, особенно днем, когда появлялись друзья Дениса. После летней сессии приехал еще и Иван. Буквально на второй день стал работать у Кости, хоть и говорила ему Елена:
  -- Отдохни чуток после сессии, еще наработаешься. Познакомься с местными девушками, поухаживай, сходи на местную дискотеку. Ты молодой парень, не теряй времени.
   Иван и не терял. Он успевал все. Костя же был доволен. Иван оказался хорошим работником.
   Именно в это лето Иван познакомился и подружился с Ликой, дочерью Виталия, красивой шестнадцатилетней девушкой.
   Ленка сдружилась с Ириной, она согласилась поработать в их доме, сделать оформление. Дача Виталия была в соседней деревне, в пяти километрах от Соловушкино - Ошкуркино. Поехав первый раз туда, Елена она взяла с собой Ивана. Парень сел за руль. Лика, мало интересующаяся друзьями родителей, приняла его за шофера тети Лены. Ванька подмигнул тетке, та не стала исправлять ошибку. Ванька хохмил, подобострастно обращался на "вы" к девушке, не преминул заметить, что его дело скромное, сиди и молчи. Он добился только одного - Лика потеряла к студенту всякий интерес. У неё в тот день была более важная проблема. Её местные подруги собрались на деревенскую дискотеку в Кочетовку, куда хотелось и юной одиннадцатикласснице. Мать возражала. Кочетовка довольно-таки далеко, нужно ехать, транспорта никакого. Саму Лику за руль она её не пускала, личного шофера у них не было.
  -- Теть Лен, пусть ваш шофер отвезет меня вечером в Кочетовку, - попросила она.
  -- Он мне самой нужен, - ответила Елена, видя сигналы, которые подавала Ирина.
   Но настойчивая девица сбежала вечером с друзьями. Их довезли местные ухажеры. Пока Ирина спохватилась, пока звонила мужу, который был в городе, чтобы привез назад Лику, прошло много времени. Словом, если бы не Иван, Лике пришлось бы плохо.
   Зачем в тот вечер забрел Иван в Кочетовку? С той же целью. На деревенскую дискотеку. Елена дала ему свою машину, и парень поехал погулять. С ним рвался Денис - Костя с Еленой не пустили.
   На дискотеке в тот вечер было мало хорошего. Подвыпившие деревенские юнцы загуляли, ходили, задирали девчонок. Лика, привыкшая, что её особо не трогают, зная, кто её отец, что-то резко кому-то сказала. Парни разозлились. Они решили отомстить надменной девчонке. К ним присоединились крутые городские друзья, которые также знать не знали, кто такая Лика. А то, может быть, не тронули бы её. Вот один из компании и увел в кусты молоденькую дурочку. Выпитое ли ударило в голову или подонком оказался, только пьяно обронил: "Хочу бабу!" - и пытался сорвать с девушки одежду. Лика стала сопротивляться. Дала по морде. Тот двинул в ответ. Лика вскрикнула. Прибежали остальные дружки. Быстро заткнули рот кричащей девчонке и стали её раздевать. Лика отчаянно сопротивлялась. Но как справиться с кучей озабоченных подонков. Спас Ванька. Он видел, что Лика ушла с одним местным идиотом. Видя, что не возвращается она, пошел искать. Услышал крик, увидел бегущих юнцов, что хорошо выпили. Быстро поспешил следом. Ситуация складывалась совсем невыгодная для Ивана: он против пятерых парней.
  -- Отпустите девчонку, - приказал он.
  -- Шел бы ты дядя, - небрежно отозвались юнцы.
   Но Иван не отступил. Понимая, что один он не справится, взял внезапностью. Налетел, сбил нескольких с ног. Схватил Лику за руку, бросился бежать. Машина была недалеко. Втолкнул в неё девчонку, завел, успел завести и уехать, только брошенный камень повредил стекло. Лика тихо ревела.
  -- Что, дура, получила урок, - беззлобно спросил Иван.
   Та всхлипнула. В это время зазвонил телефон у Ивана. Елена спрашивала племянника, не видел ли он Лики на дискотеке. Отец её туда уже приехал, а её нет. Говорят, что кто-то её затолкнул в машину и увез. Виталий в панике.
  -- Я увез. У меня в машине сидит, - ответил студент. - Ревет. Но с ней все в порядке. Синяк только под глазом. Да, сейчас домой отвезу. Пусть сама рассказывает.
   Иван отвез Лику домой. Приехавший буквально через минуту отец, когда увидел, в каком состоянии у дочери одежда, разорался на жену, потом на дочь. Спросил, кто к ней приставал.
  -- Я не знаю их всех. Только одного. Это Сережка, по прозвищу Мульт, - всхлипывая, ответила девчонка.
  -- Я с ним лично разберусь, - проронил отец. - И других найду.
   Отец взял телефон и исчез. Вместе с ним уехал и Иван. Ни Лика, ни Ирина не знали, что Виталий вызвал своих надежных людей, да по горячим следам поехал на дискотеку и быстро вычислил всех участников этого происшествия. Заодно прихватил и других пьяных юнцов.
   Надолго запомнили юнцы из Кочетовки и их городские друзья, как крутых из себя строить. Парней хорошо отметелили и на ночь посадили еще в обезьянник. Только тогда до многих стало доходить, что на любого идиота может найтись управа.
   Лика, зализав синяки и раны, вновь запросилась на дискотеку.
  -- Тебе мало? - спросил отец. - Или считаешь, что я всех подонков уже проучил?
   Девушка упрямо молчала. Матери стало её жалко.
  -- Виталь, может, с Ваней её отпустим?
  -- Ванька устал, он вкалывает в отличие от нашей дурочки, - сердито ответил отец.
  -- Ну и что, - сказала Лика. - Ванька молодой, он тоже любит дискотеки. В конце концов, можно заплатить ему за эти часы.
  -- Ну ты посмотри, - удивился отец. - Заплатить! Не скажи вслух. А то Елена обидится и точно откажется доделывать нашу дачу.
  -- А почему Елена Ивановна откажется? Ей что жалко, что её шофер подработает.
  -- Шофер? - удивился Виталий.
   Ирина засмеялась, приложила палец к губам. Виталий замолк.
  -- Сама тогда проси, - сказал отец.
  -- И попрошу, - ответила дочь.
   Вечером Иван повез Лику на дискотеку. Он не оставил девушку ни на минуту. Ходил за ней по пятам, танцевал с ней. Каждые полчаса отчитывался перед Виталием по телефону. Ни разу Иван не обмолвился, что он племянник Елены. Так и считала его Лика шофером. Она пришла к выводу, что Ванька - интересный парень, жаль, что не из их круга. Даже уговаривала его учиться, поступить в какой-нибудь институт.
  -- Нет, - отвечал, строя из себя простака и смеясь в душе, Иван, - наше дело маленькое. Крути баранку. Зачем институт?
   В конце лета, когда все собрались на даче Виталия, чтобы отметить завершение работ, среди приглашенных гостей Лика увидела Ивана. Он весело тискал на руках Алиску, с другой стороны к нему прилип Денис.
  -- Надо же, как тетя Лена ему доверяет, - подумала Лика. - Даже Алиску дала. Жаль, что Клавушка не видит. Всем бы попало!
   Лика была наслышана о домашнем диктаторе Клавдии. Мама как-то отцу говорила:
  -- Жаль, не у нас Клаша живет. Она бы тебя прижала.
   Выпивший папка ответил:
  -- Ирка, ты знаешь, я тебя ни на кого не променяю, всегда вернусь.
  -- Знаю, - вздохнула мать.
   Ирина знала, что у отца есть любовницы, знала, как относится к этому мать. Иногда ей было неприятно, обидно за маму, хотелось поругаться с отцом, но мама запретила вмешиваться дочери. Тогда Лика поклялась, что найдет себе такого мужа, который не будет никогда в сторону смотреть, как папин друг дядя Вася, как дядя Костя. Ванька тоже подходил под эту категорию.
  -- Вань, - спросила Лика, глядя на молодого человека, - ты любишь детей?
  -- Очень, - ответил тот.
   Лика подумала, что скажут родители, когда узнают, что их дочь влюбилась в простого шофера. Мама, она умница, все поймет. А папа может и ляпнуть что-то неподходящее. Папа и ляпнул, когда выпили.
  -- Лен, давай поцелуемся, - сказал он жене дяде Кости.
  -- Зачем? - удивилась та.
  -- На правах родственников, может, породнимся скоро с тобой. Ликуся-то наша в Ваньку вашего того самого... влюбилась.
  -- Виталий, - одернула его мать.
  -- Мне-то зачем с тобой целоваться? - опять не поняла Елена. - Уж лучше ты Ваньку расцелуй.
  -- Нет, Ваньку пусть Лика целует.
   Лика рассердилась и выскочила из-за стола. Иван хотел её остановить, папка не дал.
  -- Ванька, - пьяненький отец схватил Ивана за руку. - Тебе моя дурочка нравится?
  -- Нравится, - улыбнулся Иван.
  -- Знаешь, сколько ей лет? - Виталий грозно сдвинул брови.
  -- Знаю, дядя Виталий. Тетя Лена давно мне сказала, - ответил Иван и вышел из-за стола.
  -- Вот-вот, смотри. Береги её, - крикнул вслед Виталий. - А то не посмотрю, что ты родственник Ленки.
  -- Да он и так оберегает Лику, - засмеялась Ирина. - Все лето её караулил на дискотеках.
  -- Лика, подожди, - окрикнул Иван уходящую девушку. - Все равно догоню.
   Лика побежала. Неудобно было за отца. С другой стороны, папку вроде Иван устраивает больше других парней, с которыми общалась девушка. За стол со всеми усадил. Не поймешь!
  -- Лика, - опять она услышала голос.
   Это был Иван.
  -- Лика, нам надо поговорить.
   Девушка побежала еще быстрее. Но Иван её догнал без труда. Схватил за руку. Лика остановилась, потом сама шагнула к парню и обняла его. Иван нашел её губы и поцеловал. Весь вечер так они и просидели в саду, укрывшись от остальных глаз за огромной липой. Без конца целовались.
  -- Завтра я в институт уезжаю, - сказал Иван, когда его окликнула Елена Ивановна, им пора было возвращаться.
  -- Какой институт? - не поняла девушка. - А ты все-таки послушался меня и решил поступать. Но уже поздно. Вступительные экзамены кончились.
  -- Лика, - Иван замялся. - Лика, я ведь не шофер. Я работал у дяди Кости простым строителем.
  -- Час от часу нелегче, - подумала девушка. - То шофер, то строитель. Ну и что, с другой стороны. Маме Ваня нравится, папе тоже вроде.
   Она, отвлеченная своими мыслями, не сразу услышала, что говорит Ваня.
  -- Лика, я племянник тети Лены. Я учусь в строительном. Мне еще год учиться. Завтра я уезжаю. Ты не забудешь меня. Дождешься? Я вернусь сюда. Дядя Костя берет меня к себе на работу.
  -- Не знаю, - честно ответила девушка. - Я постараюсь.
   Лика изменилась за это лето. Она стала взрослее и серьезнее. Пьяный папка, когда разъехались гости, сказал, что доволен выбором дочери.
  -- Вот этот Ванька - не твои городские дружки, он далеко пойдет. Головастый парень.
   Довольна была и Ирина. Серьезный Иван влюбился в их Лику, а как оберегал, себе лишнего не позволял. Да и гулять не будет.
  
   Вот так и пробежало это лето. Ленка как-то сказала мужу:
  -- Собрал всю мою родню. Ты не устаешь от них?
  -- Нет, Лен, ты неправильно говоришь, - ответил муж. - Это моя родня. Я всегда мечтал о большой семье. Ванька помогает мне на стройке. А Ивану Тимофеевичу за Дениса надо в пояс кланяться. Смотри, как за воспитание парня взялся, за его физическое развитие. Лен, как мы вообще раньше обходились без бати?
   Надо сказать, от старого отца была большая польза и на даче, и в городе. Ленка перестала дергаться, когда Денис уходил на рыбалку, так как рядом всегда был дед. Он отлично плавал, научил внука. Когда наступила осень, Иван Тимофеевич вместо Елены стал ходить встречать Дениса из школы, он же и провожал его, возил на олимпиады и другие конкурсы. Дед заговорил и том, что мальчишке надо заниматься спортом. И добился своего. Два раза в неделю возил Дениса на футбол. Играли они частенько и в шахматы. Только дед редко выигрывал, обижался на мальчишку. В доме стало очень шумно и совсем тесно. Новый дом, где Костя купил квартиру, был готов, но на семейном совете решили еще немного пожить в тесноте, пока Елена не отделает новую квартиру по своему вкусу. Деда и Дениса пришлось, как и говорил мальчик, поселить в одной комнате, только вместо раскладушки для мальчика поставили маленький диванчик из комнаты Клавдии, той отнесли кресла, Клаша и Иван Тимофеевич вдвоем смотрели сериалы.. Парнишка не расстроился от нового соседства. Он и дед любили друг друга. Старый батя пытался под руководством внука осилить компьютер.
   Ленка пропадала в новой квартире, в квартирах клиентов. Она сама удивлялась: вертится как белка в колесе, а в её творческой работе прямо всплеск. Её рвут на части. Она все успевает. Правда, помогают Клавдия и отец. Первая убирает квартиру и нянчится с Алисой, второй на себя взял Дениса. Но готовить еду Елена никому не доверяла. И самое главное - у Елены есть Костик. Словом, жизнью она была довольна.

Я хочу жить с тетей Леной...

   Как любила свою семью Елена, как она любила тихие вечера, когда были сделаны уже уроки, накормлены дети. Каждый занят своим делом. Батя ушел в комнату к Клавдии, они говорят о жизни, смотрят вместе очередной сериал.
  -- Как бы в новом доме они не запросили бы совместную комнату, - усмехнулась Елена. - А что? Не такой уж и старый папка. Ему уже за шестьдесят, а Клаше и того нет. Вон они, воркуют голубки о прелестях минувших времен.
   Сосредоточенно сидит на ковре чистенькая, уже вымытая Алиска, в пижаме, нахмурила бровки. Она под руководством старшего брата складывает картинку из кубиков. Скоро раздастся радостный вопль - это наконец-то получилась картинка. Все счастливы, особенно Дениска. Он любил эти моменты, когда уложен последний кубик и маленькая сестренка торжествует. Алиска не переставала каждый раз удивляться сотворенному чуду - то котик, то собачка, то еще кто-нибудь получится из кубиков. А Елена не переставала удивляться терпению мальчика. По всем правилам воспитывает сестру.
   Елена изредка бросает на них взгляды. Пальцы женщины торопливо бегут по клавиатуре компьютера, теребят мышку, успеть бы, занести, запечатлеть появившуюся мысль. Почему-то в эти моменты приходили самые интересные идеи.
   И все в доме ждут Костю. Он много работает. Часто Алиска и не дожидается его, засыпает прямо на ковре, утомленная строгим Денисом. Елена, тихо смеясь, поднимает дочку и несет её в кроватку. Мальчишка тоже вскоре начинает клевать носом. Женщина оставляет свою работу, ласково обнимает мальчика:
  -- Ложись, мой хороший. Ты устал. Тебе надо беречь свою светлую головку. Ты - будущий ученый. Спи.
  -- Но папа еще не пришел.
  -- Ничего. Я дождусь.
   Ленка стелет ему постель, заодно и бате, скоро и тот появится. Мальчишка идет в ванную, наскоро моется. Елене так и не разрешает помогать. Потом быстро ложится, женщина заботливо подтыкает ему одеяло со всех сторон, удивляясь в очередной раз, сходству отца и сына, и не только внешнему, но и той жажде ласки, что нужна всегда Косте и еще больше Денису, обязательно присядет рядом, погладит со всех сторон, поцелует и говорит:
  -- Спи, мой мальчик. Я люблю тебя.
   Елена чувствует, как нужны эти слова мальчишке, как не хватало ему внимания, любви прежде. Сумеет ли она все это восполнить?
   Счастливый Денис засыпает тут же. А там следом и батя идет к своей кровати.
  -- Всех укачала, - смеется он.
  -- Всех, - улыбается Ленка и предлагает: - Чайку, пап, может, попьешь?
  -- Мы с Клашей уже пили.
  -- Ах, да, - Ленка вспоминает, что слышала шум на кухне. - Ладно, пап, ложись и ты. Завтра рано ведь встанешь, Дениса в школу опять повезешь? - и тут же предлагает: - А то отдохни, Костя подбросит мальчишку по пути.
  -- Нет, - не соглашается отец. - За Дениса отвечаю я. А знаешь, - вдруг признается батя. - Денис сказал, что у них в школе можно вести кружок военного дела. Может, мне согласиться?
   Елена смотрит на отца:
  -- Бать, в школе копейки платят.
  -- Да я не из-за денег. Ты вот тоже сколько лет за школу цепляешься!
  -- Ну, я другое дело, - смущается Елена.
  -- Заешь, дочка, я соглашусь. Даже без денег. Буду в молодежи уважении к настоящей армии воспитывать. Я уже все обдумал. Где бы нам оружие раздобыть? В школьном подвале можно тир оборудовать.
  -- Бать, - улыбается Елена. - Это мы найдем. Ты через военкомат, полковник все-таки ты у нас. Настоящий. Виталия подключим. Только, пап, не переоцени свои силы.
  -- Ничего, дочка, я еще крепкий. Буду пацанами заниматься. Ты мне это, форму военную приведи в порядок. Буду в форме на работу ходить.
  -- Ладно, - согласилась Елена. - А теперь спи.
   Ленка со своим верным ноутбуком уходит на кухню и не слышит, как спрашивает проснувшийся Денис:
  -- Ну что, дедуль, разрешила?
  -- А куда она денется, - улыбается дед. - Завтра всем твоим друзьям объявим, что будет кружок. С директором я уже говорил. Он одобрил. Но учтите: и общая физическая подготовка будет. А то вы там совсем зачахните за своими задачами.
   Елена на кухне еще поработает. Но уже не так продуктивно, потому что будет прислушиваться к шагам в подъезде. Она ждет мужа. А вот и Костя. Уставший. Ленка помогает ему раздеться, а Костя быстрей обниматься, шепчет, что весь день думал о ней. Женщина тихо смеется и отступает в кухню. Надо подогреть ужин. Но муж в первую очередь идет к детям. И Елена с ним. Оба они любят смотреть на спящих детей. Костя целует осторожно в лоб Дениса, поправляет сбившееся одеяло, потом на цыпочках к Алиске. Всю её огладит, расцелует, обязательно скажет стоящей рядом Ленке:
  -- Как я скучаю по ней!
  -- А Денис? - Ленка даже не спрашивает, только смотрит, напоминает: нельзя делать разницу между детьми.
  -- И по Денису скучаю, - несколько виновато скажет Костя.
   Все хорошо у них. В доме поселилось тихое семейное счастье.
  
   В конце осени, в ноябре, когда уже стали думать про Новый год, обсуждали подарки, кое-что уже покупали и прятали, грянул гром. Приехала из-за границы Валерия с намерением забрать сына.
   На первую встречу с матерью Денис пошел с несколько виноватой радостью. Он все-таки соскучился, а перед тетей Леной было неудобно. Та разволновалась, раз десять осмотрела костюм мальчика, сняла все невидимые пушинки, причесала его непослушные волосы четыре раза. Денис на все молчком соглашался. Потом дед решительно сказал:
  -- Все, Ленка, хватит квохтать. Никуда не денется мальчишка. Идем, Денис. Я довезу тебя. Потом с Клавдией на базар съезжу. Она сала обещала посолить. Надо закупить.
  -- Пап, - протянула Елена, - ну как ты можешь о каком-то сале говорить?
  -- Вот что, дочка... - дед замолчал на минуту. - Иди, Денис, к машине. Я сейчас.
   Когда мальчишка вышел, укоризненно сказал Елене:
  -- Что ты творишь? Парень к родной матери идет. А ты не хочешь отпускать. Разве так можно?
  -- Да, а вдруг Валерия его заберет, - Ленка не сдержалась и всхлипнула.
   Костя обнял её, утешая.
  -- Не заберет. Он никогда ей не был нужен.
  -- Вот поэтому я и боюсь, - окончательно разревелась женщина. - Не нужен, а она все равно заберет.
  -- Бабы всегда дуры, - махнул отец и ушел.
   Следом поспешила Клаша.
   Денис вернулся через два часа, расстроенный, сердитый, бросил привезенные Валерией подарки. Ушел в комнату, молча сел за компьютер. Следом приехали взволнованные Клавдия и Иван Тимофеевич. Услышав, что Денис дома, облегченно вздохнули. Но ничего не стали объяснять. Елена и Костя тихо зашли к Денису. Опустив голову, мальчик сидел, не глядя на монитор. Ленка осторожно подошла сзади и положила свои ласковые руки ему на плечи. Мальчик расплакался, вскочил со стула, прижался к Елене, словно прося у неё защиты, та обняла мальчика, села с ним на диван. Денис еле слышно сказал, что мать завтра уже заберет его отсюда, пока они поживут у тети Риты.
  -- Я не хочу от вас уходить, - повторял он. - Не хочу к тете Рите.
   Елена молчала. Впервые женщина пожалела, что до сих пор она и Костя не заключили брак. Валерия ей в телефонном разговоре уже и так намекнула, что Елена никто, даже не жена Косте, и никаких прав у неё на ребенка нет. А что Елена до боли в сердце любит мальчишку, что она столько сил приложила, чтобы отогреть его детское сердечко, это не в счет? Женщина беспомощно глядела на мужа, прижимая к себе мальчика. Костя отказался отдать Дениса.
  -- Вот что, - сказал он грубовато сыну, - не реви. Как жил с нами, так и будешь жить. Если, конечно, мать тебя не убедит вернуться к ней.
   Мальчишка к матери не хотел. Парнишка привык к новой семье, его здесь любили, и он любил всех. Тетя Лена, так считал мальчик, вернула ему отца, с тетей Леной появилась маленькая Алиска. Было слышно, как она рвется из комнаты Клавушки. Маленькая, а понимает, что братику плохо. Увидев слезы Дениса, тут же заревет сама, громко, требовательно.
  -- Я с вами хочу жить, - поспешно сказал мальчик, вытирая слезы.
   Алиска все-таки прорвалась сквозь заслоны и спешила к брату.
  -- Вот и все. Тема закрыта, - поспешил успокоить его Костя и пытался перехватить дочку.
  -- Неть! - сердито сказала Алиска отцу, оттолкнув его руки, и полезла на диван к Денису.
   Она обхватила своими пухлыми ручонками шею мальчика, целовала в щеку, твердя:
  -- Диня! Диня! Мой Диня плисёл!
   Мальчик улыбнулся сквозь слезы, но улыбка тут же убежала с его заплаканного личика.
  -- Но... - Денис замялся, - но мама сказала, что уже завтра я переезжаю к ней. Она велела собрать вещи. Завтра она приедет за мной на такси.
   Не удержавшись, он опять всхлипнул. Сморщилась и Алиска, словно ожидая сигнала к плачу.
  -- На встречу с матерью не пойдешь больше один, - резко сказал Костя. - Хватит слезы лить. Если мать тебя хочет видеть, пусть приходит к нам. Мы ничего не имеем против ваших встреч, но решать ей одной все я больше не позволю! Я запрещаю тебе одному уходить из дома!
   Ленка одобрительно улыбнулась.
  -- Мамка сюда не пойдет, - ответил мальчик.
  -- Почему? - подняла брови Елена. - Я уйду, если надо, если она не хочет меня видеть. Пусть бабушка с тобой останется.
  -- Из-за Клавушки тем более не пойдет, - улыбнулся сквозь слезы Денис.
  -- Идея, - обрадовался Костя. - Бери тогда Клаву и встречайся с матерью. Пусть бабушка будет с вами. При ней мать не посмеет давить на тебя, брать разные обещания. Чувствую, что она, наверняка, взяла с тебя слово вернуться к ней.
   Денис молчал. Костя присел с ними на диван, обнял всех сразу своими сильными руками:
  -- Вот что, сын, думай сам. Как скажешь, так и будет. Хочешь, я с тобой пойду на встречу с матерью.
   Ленка ревниво глянула на мужа. Ей этого не хотелось. Но слова мальчика её успокоили.
  -- Нет, - подумав минуту, ответил мальчик. - Я лучше не буду встречаться с мамкой. Я этого не обещал ей. Она все равно не слушает меня. Я стал рассказывать об Алиске, а она говорит: "Тебе больше нечего мне рассказать?"
   На лице мальчишки появилось искреннее возмущение.
  -- Ты бы про школу рассказал, - скрывая улыбку, посоветовала Елена. - Про друзей, про то, как ты занял первое место на городской олимпиаде.
  -- Про школу мамка тоже не стала слушать. Сказала только, что без её разрешения нельзя было меня переводить в другую школу. Я так и не объяснил ей, что это математическая школа. Про рыбалку мамка тоже слушать не стала. Только сказала, что дедушка совсем мне не дедушка. Я это и так всегда знал.
   Из другой комнаты донеслось недовольное покряхтывание Ивана Тимофеевича:
  -- Ишь чего придумала: не дед я мальчишке. А кто тогда? Это она скорее не мать... - возмущался дед.
   Голос Клавушки перебил, не дал договорить обиженному Ивану Тимофеевичу.
   Умный мальчишка не рассказал, что Валерия, в основном, всю встречу расспрашивала про Елену и ругала её. Денис пытался возражать, но мать не слушала. Потом появилась тетя Рита, запела что-то фальшивым голосом, тоже стала сплетничать про отца и тетю Лену. Мальчик почувствовал себя лишним, он попросил отвезти его домой. Валерия вызвала такси, отправила домой мальчишку одного, но предварительно прямо выдавила из него обещание, что он согласится жить с ней. Желая быстрее оказаться дома, мальчик кивнул головой. Только в такси он понял, что мать хочет его увезти за границу. А как же он будет жить без тети Лены, без маленькой Алиски, без дедушки, да и по Клаве с отцом он будет скучать. Вот и плакал он, боясь рассказать о своем обещании. Ведь тетя Лена и отец всегда держат свое слово, и дедушка говорит, что для офицера сдержать данное слово - вопрос чести. А Денис дал такое слово. Что делать? Мальчишка запутался. Поэтому, когда отец запретил ему одному встречаться с матерью, Денис обрадовался. Отца тоже надо слушаться. Дедушка так говорит.
   Но Денис не знал, что буквально через пять минут, как Валерия отправила одного мальчишку на такси домой, приехали Клавдия и Иван Тимофеевич. Когда они выяснили, куда делся Денис, что Валерия даже не удосужилась запомнить номер такси, то не было пределу их возмущению. Иван Тимофеевич коротко и резко сказал:
  -- В военное время я бы отдал тебя под суд. Какая ты мать? Ты не думаешь о ребенке.
   А Клава много чего сказала Валерии. Она бы и больше бы выдала, да, тревожась за Дениса, они поехали выяснять, добрался ли мальчик до дома. Слава Богу, Денис был дома. Злой, расстроенный, но живой и невредимый. Переглянувшись, дед с бабушкой решили ничего не говорить Елене. Она и так сама не своя с самого приезда Валерии.
   Валерия же не отступала, она не слышала и не хотела слышать доводы Кости, чувства сына её тоже мало интересовали. Ленку просто-напросто игнорировала. Причем то, что Денис не хочет её видеть, сильно не расстроило. Ей было важнее забрать мальчишку. Ленка откровенно не понимала эту женщину.
  -- Знаешь, - повторил уже высказанную мысль как-то вечером расстроенный Костя Елене, когда дети спали, - Валерии и Денис не нужен, ей деньги нужны. Я последние полгода перестал платить алименты, Денис ведь живет с нами. Вот она и явилась быстро.
  -- А может, заплатить ей, - робко предложила Елена.
  -- Нет, - твердо сказал муж. - Не буду больше платить. У Валерии ненасытный аппетит. Покажешь ладонь, всю руку откусит. Не получит она больше денег. И сына не отдам.
  -- Что теперь будет? - грустно спросила Елена.
  -- Валерия подает в суд, - сказала Константин.
  -- Костик, мы не отдадим нашего мальчика, - решительно сказала Елена. - Мы будем за него бороться. И я знаю, с чего начать. Нам срочно надо пожениться.
  -- Что? - Косте показалось, что он ослышался.
  -- Пожениться, Костик. А то мы с тобой во грехе живем, - засмеялась Елена. - Пусть, наконец, у нас будет настоящая семья. Пусть у всех одна будет фамилия.
   Обрадованный Костя обнял жену.
  -- Едем быстрее в загс, пока ты не передумала.
  -- Не передумаю, Кость, а то нам Дениса не отдадут. А так мы семья.
  -- Лен, ты любишь Дениса?
  -- Кость, как его можно не любить. Мне иногда кажется, это я его родила, а потом потеряла. Теперь он нашелся. Мой мальчик, мой сыночек.
   Через месяц состоялся суд. Ленка немного струсила, она осталась в коридоре вместе с Клавдией и Алисой, старый отец сидел в зале суда. Дед, бывший военный, боевой офицер, надел форму, прикрутил все свои ордена и медали.
  -- Я тоже не буду молчать, - заявил он зятю, - я тоже выступлю на суде, скажу, что Дениса нельзя от нас забирать. Ко мне прислушаются, хотя бы из уважения к моим наградам.
   И сейчас в зале нет, нет, а бросали люди на него взгляды, удивляясь количеству боевых наград.
   И вот прозвучали слова:
  -- Встать! Суд идет.
   Строгий, неулыбчивый судья выслушивал Валерию. Та изложила свои требования. Она настаивала, чтобы сын жил с ней, потому что она мать, и требовала, чтобы были выплачены алименты за пропущенные месяцы. Костя с иском был не согласен.
  -- Денис должен жить у нас, - сказала он. - Моя бывшая жена полтора года назад вышла вторично замуж и уехала с новым мужем за границу, бросив ребенка чужим людям. Она даже мне не сообщила, что оставляет ребенка у подруги, у Семениной Маргариты Абрамовны. Мальчику там жилось плохо. Никому до него дела не было, он был предоставлен сам себе. Он часто был голодным, сын подруги Валерии отбирал у него деньги и бил мальчика.
   Завершил свою речь Костя такими словами.
  -- Я очень хорошо знаю свою бывшую жену, Валерии никогда не был нужен Денис. Ей нужны только деньги. Она никогда бы не настаивала на возвращении сына, если бы я не перестал платить ей алименты. Я выдвигаю встречный иск. Прошу оставить моего сына в моей семье, отменить алименты с января этого года.
  -- Почему только с января этого года? - спросил судья.
  -- До этого года я платил исправно алименты.
  -- Документы, подтверждающие это, есть?
  -- Да, - ответил мужчина.
  -- Передайте сюда через судебного пристава.
  -- Что же, - сказал судья, просмотрев справки, - вы платили очень приличную сумму. Почему перестали платить?
  -- Я забрал сына к себе. У меня новая семья, есть еще дети, дочь, возросли расходы.
  -- Правильно, - не удержалась Валерия. - Новую семью он считает нужным обеспечивать, а про меня забыл.
  -- Вы работаете? - обратился судья к Валерии.
  -- Нет, - ответила та. - Я в настоящее время не работаю, так вышла вторично замуж и с мужем нахожусь за границей.
  -- Необходимо выслушать органы опеки, - решил судья.
   Вышла пожилая женщина. Ленка узнала её по голосу. Недавно она была у них. Елене она понравилась, они хорошо поговорили, попили чаю.
  -- Серафимова Татьяна Сергеевна, - представилась та. - Я недавно знакома с семьей Ильина Дениса, так как не возникало потребности в опеке. Денис - не сирота, он хороший, благополучный мальчик.
  -- Почему вы тогда посетили их?
  -- По просьбе родной матери Дениса. Надо сказать, что Валерия Георгиевна наговорила много лишнего и неверного про семью отца. В настоящее время мальчик проживает в семье отца. Квартира у них небольшая для их семьи, всего три комнаты. Мальчик делит комнату с дедушкой. Но у мальчика созданы все условия для учебы. Есть свое рабочее место, письменный стол, персональный компьютер. Мальчик всегда чистый, ухоженный, накормленный. Жена отца, Елена Ивановна, внимательно следит за ребенком. Мальчика провожают до школы, из школы тоже забирают. Денис находится под постоянным присмотром взрослых.
  -- Жена, - фыркнула Валерия. - Какая она жена? Она сожительница, они не расписаны. Сегодня жена, завтра ушла.
  -- Нет, мы с Еленой женаты, - ответил Костя. - Вот документы о регистрации брака.
   Он передал их судье.
  -- Вы зарегистрировали брак всего несколько дней назад. Почему? - спросил судья. - А до этого вы не были женаты?
  -- С моей второй женой Еленой Ивановной, мы живем уже вместе три года, - ответил Костя. - А оформить отношения мы давно собирались
  -- А почему жены нет на процессе?
  -- Она здесь, - ответил Костя. - У нас есть маленькая дочь. Елена находится с ней в коридоре, так как Алиса начала капризничать.
  -- Ваша жена готова выступить?
  -- Да, - ответил Костя. - Я прошу выслушать её в качестве свидетеля.
   Елена, оставив дочь в рекреации с Клавдией, вошла в зал суда и встала рядом с мужем. Костя ободряюще сжал её руку.
  -- Представьтесь суду, - обратился судья.
  -- Ильина Елена Ивановна, жена Ильина Константина Егоровича. Я считаю, что мальчик должен жить с нами.
  -- Почему вы считаете, что мальчик должен жить с вами?
  -- Мы забрали Дениса к нам в трудный момент для него. Мать уехала за границу, оставив чужим людям ребенка, где он был предоставлен сам себе. Слава Богу, что мальчик умный, не связался ни с какой дурной компанией, а сам пришел к бабушке, тете моего мужа, Клавдии Константиновне, когда попал в трудное положение. Именно тогда я узнала, что Денису плохо, что его бьют, что он часто сидит голодный, потому что сын-подросток подруги Валерии отбирал у него деньги на обеды, я сразу забрала мальчика.
  -- Вы забрали? - для чего-то переспросил судья.
  -- Да, - ответила Елена. - Я.
  -- А почему не отец?
  -- Какая разница, я или Костя, - смутилась женщина.
  -- Так вы или отец?
  -- Дениса в наш дом привела я.
  -- Денис не хотел в то время со мной встречаться, - сказала Костя. - Он считал меня виноватым в разводе с его матерью.
  -- А кто виноват? - спросил судья.
  -- На развод подал я, - ответил Костя, - когда узнал, что жена мне неверна.
  -- Вы пытались примириться?
  -- Нет, - ответил Костя. - Я отказался. Валерия пыталась восстановить семью.
  -- Это так? - судья смотрел на Валерию.
  -- Да, ваша честь, - начала Валерия. - Константин отказался от примирения. Поэтому ребенок должен жить со мной. Да, я допустила ошибку, оставив мальчика в семье подруги. Я признаю это. Но теперь я забираю его с собой. У нас есть все условия для воспитания Дениса. И потом, я дам ему больше, чем семья мужа. При посольстве есть русская школа, мальчик будет учиться самостоятельно, в школе раз в месяц сдавать зачеты. В целом, за границей, я считаю, условия для ребенка лучше, он может развиваться духовно. А что он будет видеть в семье отца? Наша еще наполовину совковая школа, где вечно не хватает учителей? Константин вечно на работе, я это знаю, ему всегда некогда. А у его жены, вы сами слышали, дальше кухни интересы не идут. Она и сейчас говорит об одном: еда, одежда, опять еда.
  -- А вы считаете, что есть необязательно? - спросил судья.
  -- Нет, кушать надо, - не растерялась Валерия, - но духовная пища должна быть на первом месте в воспитании ребенка. А что мой сын получит от домашней хозяйки, чьи интересы крутятся вокруг плиты? Ведь уже несколько лет так называемая жена Константина не работает.
  -- Ваша честь, - Ленка как в школе подняла руку.
  -- Говорите, - кивнул судья.
  -- Я не только домашняя хозяйка, если это имеет такое принципиальное значение, хотя я не понимаю, почему этого надо стыдиться. Я работаю. Вот справка с места работы. Хотя, - продолжила Елена, - я считаю очень важным, чтобы мальчика дома ждал свежий горячий обед и ужин каждый день. И я готовлю и думаю об этом.
  -- Зачем тогда пошли работать?
  -- В математической школе, где теперь учится Денис, не ведется история. Я согласилась временно поработать, пока болеет учитель.
  -- Вы учитель? - судья смотрел на женщину.
  -- Да, у меня большой опыт работы, хотя последние годы я занималась детьми и домом. У нас кроме Дениса есть маленькая дочь, ей два года.
  -- Вы только послушайте эту женщину, - возмутилась Валерия. - Работает она, называется, пока учитель болен. Какая же это работа? Наверно, специально перед судом устроилась, чтобы иметь возможность гордо заявить, что она не ограниченная домашняя хозяйка. Да она обычная расчетливая бабенка, по расчету вышла замуж за Константина. Поймала его на пироги. Он тоже польстился на вкусную еду. Мой бывший муж всегда любил поесть. Он и меня был готов приковать к плите, ему никогда не было дела до моего духовного мира.
  -- Да, я люблю уют и вкусную еду, - сердито заговорил Костя. - Но не надо упрекать меня в этом, не надо упрекать и мою жену в ограниченности. Елена - интересная женщина, талантливая, все успевает. Не тебе, Валерия, её судить. Ты сама не работаешь и никогда не старалась работать, ты забыла об этом, других осуждаешь, а от меня требуешь выплаты алиментов. Ты любишь деньги.
  -- А почему ты должен обеспечивать вторую семью и ничего не давать первой? Раньше ты что-то не задерживал алименты и подарки сыну приносил. Ваша честь, - Валерия повернулась к судье. - Мой муж имеет свой бизнес, я уверена, что эта женщина подбирается к его деньгам, под её влиянием Костя перестал платить алименты. Не удивлюсь, если выяснится, что фирма Константина уже переведена на её имя. Все делается с её подачи.
  -- С моей, не отрицаю, - решительно встала Елена (Валерия начала бесить её). - Да, я поддержала мужа в его решении прекратить выплату алиментов. Но ведь мальчик жил у нас. Да, мы с мужем состоятельные люди, но деньги я считать умею и не стесняюсь признавать это. Поэтому мы и состоятельные.
  -- Костя, состоятельный, а не ты! - зло выкрикнула Валерия. - Что ты получаешь в свой школе, в которой замещаешь учителя?
  -- Мало получаю, как все учителя, - согласилась женщина. - Но я работаю в школе только ради мальчика. В прежней школе мальчика обижали, не оценили его способностей. Мы с мужем перевели его в новую, математическую школу. Кстати, Валерия, когда вы узнали об этом? Сегодня на суде? Что сделали вы для развития ребенка, кроме глупых разговоров о духовной пище? Может, вы знаете, в каких конкурсах победил ваш сын, в каких олимпиадах он участвовал? Занимается ли он спортом? Денис вам пытался это рассказать! Вы выслушали его?
   Валерия молчала, потом выкрикнула:
  -- Вы не имели права без моего разрешения переводить Дениса в другую школу. Он учился в престижной школе. Как докажете, что в новой школе его не обижают, как это было в старой?
  -- Вот для этого я и согласилась там работать. Я хочу судить об этой школе не со стороны наблюдателя, родителя, а быть участником педагогического процесса. Я должна знать, где учится ребенок, какие он получит знания, проявляют ли к нему уважение, как к личности. И проработав немного в этой школе, я теперь спокойна за Дениса. Если не верите мне, спросите самого мальчика.
  -- Вашего мальчика сразу приняли в эту математическую школу? - спросил судья. - Я слышал, что туда конкурс. Не слышу ответа, - судья, как показалось женщине, жестко посмотрел на неё.
   Ленка немного замялась. Ни Костя, ни Денис не знали, что решающим в вопросе обучения мальчишки в единственной на весь город спецшколе стало оформление актового зала. Елена разработала проект оформления, фирма Константина предоставила рабочих и материалы. Ленка не стала посвящать мужа во все тонкости этого вопроса, просто сказала, что в их зале противно находится, что надо оказать школе помощь в ремонте зала, муж согласился.
  -- А она директору пирогов напекла, - ехидно промолвила Валерия. - Тот поел и растаял.
  -- Почему вы про пироги без конца говорите? - обратился судья к Валерии.
  -- Потому что при встрече со мной мой сын только и рассказывал, какие пироги печет тетя Лена, - возмущенно ответила Валерия. - Видите, как ограничились уже интересы мальчика. Он пироги теперь любит!
  -- Я тоже пироги люблю, - судья хмыкнул и перевел глаза на Елену и Константина. - Вы не ответили на мой вопрос.
  -- Взяток я не давала, чтобы Дениса взяли в спецшколу, и денег не платила за поступление. Денис прошел тестирование.
  -- И все?
  -- Нет, я обещала в любой момент заменить учителя истории, если заболеет. Что теперь и делаю. - Ленка зло посмотрела на судью. - Кроме работы учителем в этой школе я согласилась и оформила актовый зал. Бесплатно! Я дизайнер. И неплохой дизайнер. Так говорят те, кто обращался ко мне.
  -- Нет, вы только послушайте, - не поверила Валерия. - То она учитель, то дизайнер. И при этом ухитряется варить и печь. Надо так хорошо врать! Дизайнеры прилично зарабатывают. Вон Маргарита уже полгода уламывает одного недавно появившегося в нашем городе модного дизайнера оформить ей дом. Та не соглашается, хотя ей предлагают большие деньги. Даже встречаться не стала, ответ бросила по электронной почте: отказываюсь и все. И зачем этой женщине (Валерия театральным жестом указала на Елену) тогда нужен Константин да еще со своим сыном и старой теткой, если она дизайнер и зарабатывает хорошо. Врет она.
   Елена насмешливо и одновременно зло посмотрела на говорящую женщину.
  -- А про любовь вы уже и не вспоминаете? Про обычные человеческие чувства? А дети, в конце концов? У нас с Костей двое детей. Мы их любим. А вы только про деньги и голый расчет. Да, я состоятельная женщина. Я дизайнер, я оформляю квартиры, я зарабатываю очень хорошо. Если надо, я предъявлю сведенья о своих доходах. Я их не скрываю, у меня есть документы из налоговой. И я при этом люблю Костю и его сына и буду им варить обеды, стирать, убирать квартиру. Муж и дети всегда будут у меня на первом месте. А верите вы, Валерия, или нет, мне это все равно, - так завершила Елена свою речь (про деньги, что были получены за грибной бизнес, женщина решила не говорить).
  -- В своих кругах Елена известна, как "солнечный дизайнер", - улыбаясь, сказал Костя.
  -- Так это вы? - ахнула подруга Рита, которая собиралась выступить свидетелем со стороны Валерии, подтвердить, что отец не разрешил Денису встречаться с матерью. - Теперь я понимаю, почему вы наотрез отказались оформлять мой загородный дом.
  -- И никогда не оформлю, - усмехнулась Елена. - Я очень хорошо помню, как вы разговаривали с Денисом по телефону, как он плакал, а родная мать запрещала звонить ей, потому что очень много денег уходит на разговоры.
   Рита, надеясь в будущем все-таки уломать модного дизайнера, в качестве свидетеля выступать отказалась.
  -- А что хочет мальчик? - спросил судья. - С кем он хочет остаться? Что он сам говорит?
  -- Конечно, со мной, - решительно заявила Валерия, помнившая об обещании Дениса. - Я его мать, у него нет ближе человека, чем я. Кроме того, я увезу сына за границу. Там он получит хорошее образование.
   Костя и Елена молчали.
  -- Позовите мальчика, - приказал судья.
   Вызвали Дениса, который находился с Алисой и Клавдией. Он робко вошел в зал суда. Стал искать глазами родные лица. Увидел отца, Елену, та еле заметно кивнула ему головой. Мальчик немного успокоился и встал на показанное ему место.
  -- Как тебя зовут? - строго спросил судья.
  -- Денис Константинович Ильин, - прерывающимся голосом произнес парнишка.
  -- Денис, ты с кем бы хотел бы жить: с папой или с мамой?
   Мальчик стоял, молчал. Он тоже помнил об обещании, что, не подумав, дал матери.
  -- Ну что ты молчишь? - раздался голос Валерии. - Я приехала за тобой. Мы с тобой ведь обо всем договорились. Ты обещал мне согласиться. Говори, Денис!
   Лицо мальчика неожиданно исказилось судорогой. Нервы его сдали. Да он обещал, но совсем не хотел к матери. Он отчаянно заплакал и бросился бежать, но не к Валерии, родной матери, которая театрально потянула ему руки, а в сторону отца, на лице которого отразились переживания сына. Но, подбежав, Денис бросился к Елене. Та присела, обхватила его за худенькие плечи, прижала к себе, стала целовать заплаканное личико, что-то шептала. Судья вопросительно поднял брови. Валерия озадаченно смотрела на них. Кажется, она что-то начала понимать. Больше о духовном развитии первая жена Константина не говорила. Постепенно мальчик успокоился. Ленка тихо сказала:
  -- Иди, встань туда, - она указала рукой на барьерчик. - И ответь на все вопросы судьи. Я здесь, папа тоже здесь. Мы с тобой. Как ты сейчас решишь, так и будет. А если не хочешь говорить, не говори ничего, оставайся здесь, рядом с нами.
   Денис посмотрел в лицо тети Лены, она тоже готова была плакать, держалась из последних сил. Мальчик медленно вернулся на свое место. Судья начал терпеливо спрашивать:
  -- Денис, где ты сейчас живешь?
  -- С папой и тетей Леной.
  -- А давно ты с ними живешь?
  -- Меня забрала от тети Риты тетя Лена в том году, осенью.
  -- Тебе хорошо с ними. Не обижают?
  -- Нет, что вы? - удивился мальчик. - Тетя Лена не умеет обижать, она хорошая, добрая.
  -- А кто с вами еще живет?
  -- Бабушка Клава и дедушка Иван Тимофеевич, и еще Алиска, моя сестра.
  -- Ты их любишь?
  -- Да.
  -- А папа кого любит больше, тебя или Алису?
  -- Конечно, Алису, - ответил мальчик.
   Елена сердито глянула на мужа. Костя виновато опустил глаза.
  -- И тебе не обидно?
  -- Вы что, - удивился мальчик. - На что обижаться? Алиску нельзя не любить больше. Она такая прикольная. Я её тоже больше люблю, чем папу и тетю Лену. И потом, Алиса еще маленькая. А маленьких надо любить сильно-сильно. Я ведь старший брат.
  -- Значит, папа больше любит сестренку, потому что она маленькая? - подвел итог судья.
  -- Да, - повторил мальчик.
  -- А сестренка мешает тебе делать уроки?
  -- Бывает, - вздохнул мальчик. - Но тетя Лена сердится и прогоняет её к бабушке в комнату. Только Алиска никого не слушается, даже тетю Лену.
  -- А ты тетю Лену слушаешься?
  -- Когда как, - опять вздохнув, честно ответил парнишка. - Бывает, и не слушаюсь.
  -- А тетя Лена тебя любит?
  -- Любит, - сказал мальчик.
  -- А ведь ты ей неродной, а Алиска родная. Тетя Лена кого больше любит? Тебя или твою сестренку?
   Мальчик на минуту замялся.
  -- Не бойся, говори правду, - сказал судья.
  -- Я не знаю, - ответил мальчишка. - Тетя Лена всех любит.
  -- У тебя комната на двоих вместе с дедушкой. Вам не тесно? Дедушка на тебя не ругается? Может, он спать хочет, а ты телевизор смотреть.
  -- Нет, дедушка у нас хороший. С ним интересно. Он научил меня водить машину. А теперь у нас в школе ведет кружок военного дела. К армии нас готовит. Он в Афганистане воевал. Мы с дедушкой друзья, и мы решили, что в новой квартире опять будем вдвоем жить в одной комнате.
  -- А где сейчас твой дедушка?
  -- Вот он, - мальчик показала на военного человека с орденами.
   В зале встал немолодой седой полковник, четко, по-военному, готовясь тоже отвечать на вопросы судьи.
  -- Садитесь, - махнул ему судья.
  -- Так с кем бы ты хотел жить Денис? - повторил вопрос судья. - С мамой или папой? Ты так нам и не ответил.
  -- С тетей Леной, - сразу, не раздумывая, ответил мальчишка.
  -- Все, Денис, можешь идти, - вздохнул судья.
  -- К кому? - мальчик смотрел серьезными глазами.
  -- Здесь твоя мама, здесь твой папа. Сам решай, к кому ты пойдешь.
  -- К тете Лене, - ответил мальчик и пошел встал рядом с Костей, взял его за руку и добавил. - Оставьте меня с папой. А с мамой я соглашусь встречаться, только пусть она больше не берет с меня обещаний, что я должен поехать с ней. Мам, - мальчик повернулся к Валерии, - мам, пожалуйста, не забирай меня, оставь у папы. Ты не переживай, меня никто не обижает. Мне хорошо здесь. Я звонить тебе, если хочешь, буду каждый день. Тетя Лена разрешает.
   Валерия молчала, потом медленно проговорила:
  -- Хорошо, пусть будет по-твоему. Но ведь я уеду через два дня.
   Суд удовлетворил встречный иск Константина о прекращении выплаты алиментов и отклонил иск Валерии о проживании мальчика с матерью. Но предупредил Константина, что нельзя запрещать видеться матери и сыну. Ленка, выслушав решение суда, радостно обняла Константина, потом прижала к себе Дениса. Подошла Валерия. По её лицу невозможно было понять, расстроена она или нет. Но говорила она спокойно.
  -- Мне можно побыть с сыном?
  -- Если только этого захочет Денис, - твердо сказал Костя и обнял сына за плечи.
  -- Только не сегодня, - поспешил сказать Денис. - У меня дела.
  -- Пусть мальчик побудет с матерью, - тихо шепнула Елена на ухо мужу. - Он ведь её тоже любит.
  -- Я заеду завтра, - сказала Валерия.
  -- Ладно, - согласился мальчишка. - Только я не хочу с тобой никуда ехать. Пап, можно мы побудем у нас?
   Повисло неловкое молчание.
  -- Да ведь мальчишка боится, что его насильно заберут, - поняла Елена. - Хорошо, - поспешила она сказать. - Встречайтесь у нас.
  -- А может, погуляем где-нибудь? - предложила Валерия.
   Денис молчал.
  -- Я пойду с тобой, - предложил Костя, - или бабушка, если ты не хочешь один идти с матерью.
  -- Нет, - сказала Валерия, - только не с Клавдией, да и с тобой мне не о чем говорить.
  -- Тогда пусть идет дедушка, - решил мальчик. - Дедунь, ты пойдешь со мной?
  -- Конечно, - тут же согласился Иван Тимофеевич. - Могу даже взять машину, отвезти вас в какое-нибудь кафе, сам посижу в машине.
   Валерия глянула на седого спокойного полковника и согласилась.
   Уходящий судья видел, как, вырвавшись из рук пожилой женщины, сердито бежала к мальчику маленькая упитанная девочка. Отец подхватил её на руки, но она вырвалась и, подбежав, к Денису, обхватила его ручками. Мальчик тут же обнял сестренку, точно так, как обнимала, успокаивая его, Елена:
  -- Не надо плакать, Лисенок, - сказал он. - Я же не плачу. Я буду с вами жить. Проси лучше маму, чтобы пазлы нам купила, а то кубики мы с тобой уже научились складывать.
  -- Диня, Диня, мой блатик Диня, - лепетала девочка, не выпуская мальчика. Она сердито посмотрела, как показалось судье, на него. - Никому не дам! Мой Диня!
   Судья улыбнулся и ушел.
   Костя, обняв жену, смотрел на детей счастливыми глазами. Улыбалась Елена. Вытирала слезы пожилая женщина, что подошла следом за малышкой. Седой военный в отставке, полковник, положил свою руку на плечо мальчику. Судья услышал, как он произнес:
  -- Говорил же вам, что с нами останется Денис. Мы его семья.

Спасибо, мама Лена.

   После суда у всех было радостное, приподнятое настроение.
  -- Едем все вместе в ресторан, надо отметить сегодняшнюю победу, - предложил Костя.
  -- С Алиской? - недоверчиво возразила Клава. - Нечего там ребенку делать. И так в суд девчонку таскали. А тут еще и ресторан выдумали! Подхватит Алиска инфекцию, заболеет. Нет, вы как хотите, а ребенка я не дам вам по ресторанам таскать. Нечего Алиске там делать!
  -- Да, нечего, - поддакнул неожиданно Денис, первый нарушитель строгих правил, что устанавливала для Алисы Клавдия. - А то заболеет, в самом деле. У нее горлышко слабое!
  -- Что-то я не поняла про горлышко, - прищурилась Ленка. - А кто вчера тайком кормил младшую сестру мороженым, несмотря на запреты.
   Денис покраснел.
  -- Я немножко дал ей, теть Лен, совсем немножко. Лиска, знаешь, какая умная! Подвела меня к холодильнику. Говорит: "Н-н-нака. Ням-ням Алиса!" И показывает на себя. Я ей сначала яблоко дал, она говорит: "Неть! Алиса ням-ням н-н-нака!" - и показывает на морозилку. Знает, что там лежит мороженое. Я, теть Лен, погрел немного мороженое, оно мягкое стало, я Алису с ложечки покормил. Маленькими кусочками, совсем-совсем маленькими. Дедунь, скажи, что это так.
  -- Ах, еще и дедуня там был, - сдвинула брови Елена.
  -- Был, дочка, был, - покаянно произнес дед. - Вместе мороженое ели.
  -- Значит, тайком мороженым можно Алиску кормить, а в ресторан с ней нельзя?
  -- Нельзя, - в голос сказали дед и внук. - А то Алиска опять будет просить мороженое и орать на весь ресторан, когда ей ты не дашь. Но откуда ты знаешь про мороженое?
   Костя, слушая этот разговор, радостно улыбался. Их семья вместе. Сын остался с ним. Как хорошо!
  -- От Алиски, - ответила Елена. - Она мне и рассказала. Вы тарелку не вымыли из-под мороженого. Я говорю: "Кто же это забыл вымыть блюдечко? Кто ел мороженое?". А Лисенок отвечает: "Алиса ням-ням н-н-нака". Я спросила: "Кто дал Алисе н-н-наку?". "Диня", - говорит она.
  -- Предательница, - сказал беззлобно Денис маленькой сестренке. - Не получишь больше, не проси!
  -- Ладно, не зарекайся, - засмеялся Костя. - Признавайтесь лучше, конспираторы, что у вас намечено на сегодняшний вечер. Почему не согласны ехать в ресторан?
  -- Теть Лен, пап, вы забыли, сегодня пятница, у нас в школе математический вечер.
  -- А может, пропустишь? - спросил в надежде Костя.
  -- Нет, пап, никак нельзя, там будут ученые из Новосибирского Академгородка. Я должен быть в школе, - ответил сын.
  -- Ему, Кость, надо быть обязательно, - вступился старый дед. - Я отведу его и встречу, вы не переживайте. Я даже посижу в школе и уходить не буду.
  -- С вами все ясно, - засмеялся Костя. - Ну что, Лен, никто не хочет ехать в ресторан. Вдвоем остаемся.
  -- А может, хоть на часок заедем в кафе, - опять предложила Елена. - Денис, пап, вы хоть покушаете! Математический вечер, я так понимаю, будет не раньше шести.
  -- Нет, мне некогда, - ответил Денис. - У нас помимо вечера еще дискотека будет. Мы с ребятами договорились встретиться заранее, нам надо подготовиться. Заехать к Толику, взять колонки, компьютер...
  -- Все ясно, - засмеялась Елена, чмокнула мальчишку в макушку и растрепала волосы. - Наш Денис взрослеет.
  -- Теть Лен, пап, - попросил мальчишка. - Вы только не обижайтесь. Но мне надо в школу! Теть Лен, а ты можешь испечь пирог с грибами и мясом, это вместо ресторана? Мне папа рассказывал, что он в тебя с этого пирога влюбился. Как попробовал, так и влюбился.
   Костя засмеялся.
  -- Нет, я раньше влюбился, а когда попробовал пирог, понял, что погиб окончательно. Без мамы жить не могу. И без пирогов тоже, - он подмигнул жене.
  -- Испеку, - улыбнулась Елена. - Сегодня и испеку. Ну что, Кость, поедем домой? Отвезем всех. Я поставлю тесто, чтобы подошло к вечеру. Клавушка, ты последишь?
  -- Конечно, - кивнула женщина.
  -- А мы с Костей, - продолжила Елена, - потом проедемся по магазинам. Надо ему костюм новый купить. Сами знаете, Костю в магазин вытащить - целая проблема.
  -- Так уж и проблема. Вот прямо сразу и соглашаюсь. Проедемся, - улыбнулся муж.
  -- А мы с дедушкой возьмем машину и едем по своим делам. Так, дедунь?
  -- Так, - кивнул полковник.
  -- Дедунь, ты только не снимай форму и ордена тоже, - попросил мальчишка. - Я ребятам обещал.
  -- Ладно, - пробурчал дед.
   Вся семья прибыла домой. Быстро пообедали тем, что было. Каждый занялся намеченными делами. Пыхтело дома тесто под строгим надзором Клавдии, Алиска уснула, о чем-то тихо переговариваясь, ушли дед и внук. Костя и Елена проверяли магазины. Костя терпеливо перенес все примерки. Наконец, седьмой по счету костюм устроил жену. Муж облечено вздохнул. Но рано. Воспользовавшись тем, что Костя с ней в магазине, Елена обновила его остальной гардероб. Заставила перемерить кучу рубашек, джинсов, спортивных костюмов, придирчиво приглядывалась к каждой мелочи. Муж соглашался на все, что предлагала жена. С тех пор как они жили вместе, одежда Кости всегда была с иголочки: ни морщинки на брюках, без единого пятнышка пиджак, всегда свежая, тщательно выглаженная рубашка, начищенная обувь. После пошли присматривать недостающие новогодние подарки. Костю в магазинах больше интересовали детские игрушки для Алиски и конструкторы для Дениса. Игрушек Елена не дала купить, а конструкторы одобрила.
  -- У нас и так игрушек полно, - разумно сказала она, когда муж приценивался к очередной кукле. - Алиске если что и купить, так новые кубики. Она любит их собирать.
  -- Пазлы! - вспомнил Костя. - Пазлы просил Денис.
  -- Да, - согласилась Елена и тут же усомнилась. - Рановато, наверно, для Алиски.
   Но все наборы пазлов, какие были в магазине, несмотря на возражения жены, быстро перекочевали в сумку Константину, на дне которой лежала спрятанная от Елены круглолицая, голубоглазая кукла для дочери. И мужчина заранее радовался, представляя, как обрадуется маленькая Алиска. Потом он увидел большого розового поросенка - Хрюшу из "Спокойной ночи, малыши". Алиска очень любила эту передачу, особенно поросенка. И дома уже был, как говорил дед, целый гарнизон всевозможных поросят. Но такого еще не было. Хрюша сидел на небольшом кресле. Его задорный пятачок был задран кверху. На груди были нашиты буквы - весь алфавит от "А" до "Я". Когда нажимали букву, поросенок хрюкал. На круглых подошвах ног, что торчали из кресла под углом в девяносто градусов, были цифры. Костя оглянулся, Елены не было поблизости, она что-то выбирала из косметики. Он облегченно вздохнул и тут же купил розового Хрюшу.
   Ленка занялась дома пирогом, старый отец с внуком уже давно отправились то ли в школу, то ли по своим делам. Клавдия отдыхала, в своей комнате смотрела телевизор, Костя сидел возле жены на кухне, читал газету, вернее, пытался читать, потому что его глаза постоянно отвлекались на дочь и жену. Алиска играла рядом с новым Хрюшей, нажимала буквы и восторженно хлопала в ладоши. Костя думал: "Ну, держись, Лисенок. Скоро выучишь алфавит вместе с Хрюшей под руководством Дениса. Тот не отстанет, пока не добьется своего".
   Елена замечала, что дети предпочитают быть всегда возле неё. Вот сидит Алиска, морщит лобик, укладывает кубики, как учил Денис, что-то лопочет. А Елена вышла зачем-то в другую комнату. Как бы ни была увлечена дочка, собирает свои игрушки и идет за ней. Так и Денис. Увлеченно решал задачки, что-то сосредоточенно думал, размышлял над цифрами и формулами. Вышла Елена, ушла готовить на кухню, смотришь, уже там с задачами сидит мальчик, рассуждает, что-то порой спрашивает Елену. Если это математика, женщина только панически машет руками, а по другим предметам помогает. И Костя любит быть возле жены, да и сама она предпочитает находиться рядом с мужем.
   И сегодня был обычный для семьи вечер. Алиска потопала к Клаше, показывать нового Хрюшу. Из комнаты бабушки доносились веселые возгласы, смеялась над чем-то девочка, Клаша что-то приговаривала. Елена поставила в духовку большой пирог с мясом, второй, поменьше, стоял на плите, ожидая свой очереди. Теста осталось еще много.
  -- Испеку-ка я сладких еще пирожков, - решила Ленка. - Денис их любит. Голодный теперь сидит в своей школе с дедом. Я забыла им бутербродов положить, - переживала женщина.
  -- Лен, - позвал её Костя. - Подойди ко мне.
   Елена вытерла запачканные мукой руки. Подошла.
  -- Что, Косточка моя?
   Вместо ответа мужчина обнял её, усадил на свои колени:
  -- Ленка, я тебя люблю, - сказал он. - Я вспомнил, что никогда не говорил тебе этих слов.
  -- Говорил, Кость, говорил, - засмеялась женщина. - Я тебя тоже люблю.
   Её ласковые руки тут же обхватили сильные плечи мужчина, Елена поцеловала мужа.
  -- Лен, спасибо тебе за все. С твоим появлением мой дом стал теплым.
   Ленка засмеялась.
  -- Ой, пирог сгорит, - вспомнила она.
   Костя неохотно отпустил жену. Елена проверила большой пирог и пошла лепить маленькие пирожки. Их получилось много.
  -- Ведь не съедим, - подумала она. - Зачерствеют.
   Пирог поспел вовремя. Аппетитно подрумянился, нигде не подгорел. Ахала Клавдия, пробуя его на вкус. Елена заварила огромный чайник домашнего чая. Это название придумал Денис, когда узнал, из чего он состоит. Елена очень любила мелиссу, мяту, Клава еще набрала летом душицы, кипрея и других трав. Все это шло в чай. Вот и окрестил умный мальчишка его домашним чаем. Все очень любили этот напиток.
   Костя присел к столу, рядом на высокий стульчик посадил дочку, мужчина любил кушать в компании маленькой дочери, налил ей маленькую кружечку и свою громадную чашку душистого чая, сказал:
  -- Ну что еще для счастья надо? - и взялся за пирог.
  -- Дура Лерка, - промолвил он через минуту с набитым ртом. - Вкусная еда - это самое главное. А пироги вне конкуренции. Знаешь что, - добавил он через минуту. - Давай бате и Денису отвезем в школу пирожков горячих. Пусть поедят.
   Елена обрадовалась.
   В школе в разгаре была дискотека. Но среди танцующих Дениса не было.
  -- Да вы не переживайте, Елена Ивановна,- сказала ей классная руководительница мальчишки. - Денис с друзьями, Иваном Тимофеевичем и Владленом Григорьевичем, это ученый из Новосибирского Академгородка, что-то считают в кабинете военного дела.
   Елена и Костя пошли туда. Увиденная картина была следующая: группа из пяти мальчишек и одной девочки что-то увлеченно решала. Потом все шумно заговорили. Спорили о длине ствола танковой пушки. Елена ничего не понимала. Она вошла в кабинет военного дела, оглядела друзей Дениса:
  -- Ребятки, я вам пирожков привезла. Кость, давай коробку.
  -- Теть Лен, ну зачем ты? - недовольно ответил Денис.
  -- На голодную голову цифры правильно не считаются. Так, Иван Тимофеевич, - вступился за жену Костя, удивленный недовольным тоном сына.
   Но Елена не прореагировала на замечания мальчишки. Да и его друзья были рады появлению Елены Ивановны и пирогов. Запах от коробки шел потрясающий. Поддержал Елену и приезжий ученый.
  -- А меня угостите? - спросил он.
  -- Всем хватит, - засмеялась Елена.
   Она планировала угостить учителей, взяла много пирогов. Но учителя обойдутся. Пусть мальчишки едят. Через пять минут все уплетали пироги. Елена по пути еще купила и сока в маленьких пакетах, чтобы не связываться с чаем. Седой ученый съел два пирога, благодарно поцеловал руку женщины. У одного из мальчишек зазвонил телефон.
  -- Да, мам, я в школе, - внимательно ответил мальчик. - Не переживай, я не голодный, нам Елена Ивановна принесла пироги. Мы поели. Елена Ивановна - это мама Дениса. Да, наша учительница. У неё очень вкусные пирожки.
   Он отключил телефон. На лице Ленка на минуту мелькнула грусть. Друзья мальчика называют её мамой Дениса, сам только говорит тетя Лена. Ну что же поделаешь?
  -- Елена Ивановна, мама просит передать вам спасибо. Он теперь спокойна, что я не голодный, - пояснил мальчик, нисколько не смущаясь.
  -- Я тоже теперь спокойна, - улыбнулась Ленка. - Мы уходим. Когда вас ждать?
  -- Мы будем поздно, - строго ответил Денис.
   Костя и Елена ушли. И, конечно, Елена не знала дальнейшего разговора, который состоялся между мальчишками и взрослыми.
  -- Денис, - строго сказал ему друг, что говорил по телефону с мамой. - Ты нехорошо говорил с Еленой Ивановной. Зачем ты её обидел?
  -- Я не обидел, - удивился мальчик. - С чего ты взял?
  -- Нет, обидел. Она о тебе заботится, переживает, а ты спрашиваешь, зачем она пришла.
  -- Да, Денис, - загудели ребята. - Пироги такие вкусные.
   Денис не знал, что сказать. Неожиданно вмешался ученый.
  -- Денис, а кто тебе Елена Ивановна? - спросил он.
  -- Тетя Лена, - ответил мальчишка.
  -- А почему Владик назвал её твоей мамой.
  -- Она жена моего папы.
  -- Вот оно что, - протянул ученый. - Ты поэтому её не любишь?
  -- Да кто вам такое сказал? - в голосе мальчишки зазвенели слезы. - Я люблю тетю Лену. Очень люблю.
  -- Тогда ты должен называть её мамой, - строго сказал Владик.
   Денис молчал. Ученый поддержал Владика:
  -- Конечно, зови её мамой. Ты ведь любишь Елену Ивановну, и она тебя любит. Ей будет приятно, если ты её так назовешь.
   Денис не ответил. Ученый продолжал:
  -- Вот спроси своего дедушку, ты его уважаешь. Что он тебе посоветует.
   Смутившийся Иван Тимофеевич помолчал минуту, потом сказал:
  -- Не надо заставлять делать Дениса то, что он не хочет. Он сам все решит. Так, Денис? А Елена Ивановна не обижается.
  -- Так, - кивнул успокоившийся мальчишка.
  -- А мы давайте все-таки решим, какая длина должна быть у пушки, - напомнил Иван Тимофеевич.
   Ребята опять сели за расчеты. Ученый тихо спросил:
  -- Почему вы не посоветовали мальчику говорить этой женщине "мама". Она, чувствуется, хорошая женщина. Заботится обо всех вас.
  -- Я не могу, - ответил Иван Тимофеевич. - Эта женщина - моя дочь.
  -- Так вы не дед мальчику?
  -- Дедом меня Денис давно зовет, - ответил полковник. - Я его родным внуком считаю.
  -- А где его родная мать?
  -- Она вышла замуж и уехала за границу.
   Ученый понял, что полковник не хочет говорить плохое о родной матери парнишки, он помолчал, потом сказал:
  -- Повезло мальчишке. У него есть все: и отец, и мать, и дедушка.
  -- Еще бабушка и маленькая сестренка, - улыбнулся седой полковник. - И поверьте, все его любят.
   Поздно вечером вернулись Денис с дедом. Алиса уже спала. Елена разогревала пирог. Дед съел небольшой кусочек и ушел в комнату Клавдии поговорить о жизни на сон грядущий, да посмотреть очередную серию "Доктора Куина". Денис набросился на еду, как голодный волчонок, подбирая кусок за куском. Кушает хорошо, а по-прежнему худющий. Это был вечный повод для переживаний Елены. Но сегодня Ленка смотрела на него и радовалась: все осталось по-старому в её семье, мальчик остался с ними. Как хорошо!
  -- Наелся? - ласково спросила она.
  -- Да, спасибо... - Денис сделал паузу, - спасибо, мама Лена.
   Елена присела на стул, горло стиснула спазма. Женщина ничего не могла говорить. Словно почувствовав, что он нужен, из спальни вышел Костя. Вид сидящей Елены, её текущие слезы, растерянный вид сына, обнявшего Елену за шею, обеспокоили его.
  -- Что-то случилось? - посмотрел вопросительно мужчина.
  -- Все хорошо, - еле выговорила Елена. - Все хорошо, моя Косточка.
  -- Ну не плачь, - Денис погладил женщину по волосам. - Не плачь только, мама Лена. Я же с вами всегда буду жить.
  -- Я немножко поплачу, чуть-чуть совсем, - улыбнулась сквозь слезы Елена. - Иди спать, мой мальчик, иди, ложись. Мы с папой к тебе зайдем еще.
   Успокоившийся Денис вышел.
  -- Костик, ты слышал? Костик, как он меня назвал?
  -- Мама Лена, - улыбаясь, повторил мужчина.
  -- Мама, - повторила Елена.

Мишу не бросай...

   До Нового года оставалось чуть больше трех недель. Все катилось своим чередом. В новую квартиру решено было перебраться в январе. Там было все готово. Ждали заказанной мебели. Казалось, ничего плохого больше не будет. А батю стали мучить сны. Ему вообще они редко снились, да и те моментально забывал. Он, материалист и скептик, не верящий ни в бога, ни в черта, а только в человеческий разум, задумался, когда ему три раза подряд снился один и тот же сон. Ему снились покойницы жены - Анна и Лиза. Приходили обе одновременно во сне, садились, обнявшись, возле него, что-то говорили, объясняли, просили что-то сделать. Никак не мог Иван Тимофеевич вспомнить утром их слов. Клавдия сказала, что надо помянуть в церкви. Сама это и сделала, сходила в храм, заказала службу. Елена вспоминала все даты, связанные с покойницами. Нет, ни дни смерти, ни числа рождения, даже вывод войск из Афганистана - ничего не совпадало.
  -- Наверно, зовут меня к себе, - вздохнув, сказал Иван Тимофеевич. - Помирать пора.
   Клаша расстроилась после этих слов, ушла в свою комнату поплакать. Елена, рассердившись, ляпнула полушутя, полусерьезно:
  -- Пап, ревнуют они, мамы наши, тебя.
  -- К кому? - удивился Иван Тимофеевич.
  -- А то не к кому, - засмеялась Елена и красноречиво посмотрела в сторону Клашиной комнаты.
  -- Ну что ты, Лен? - смутился отец и высказал предположение: - Может, на кладбище что не в порядке? Вон сколько случаев вандализма, может, памятники украли, оградка сломалась? Позвони нашим, узнай!
   Елена позвонила Наталье. Та сходила на кладбище, хоть была зима и снегу было по пояс. Все было на месте, ограда цела, памятники тоже. Отец похоронил рядом своих покойных жен. Анна и Лиза были подругами при жизни, вместе служили. Смертельно раненая в Афганистане, Анна, врач по профессии, умирая, говорила мужу, которого разыскала и привела к ней проститься, когда её состояние резко ухудшилось, молоденькая приветливая медсестра Лиза, которую она опекала:
  -- Вань, я умру, ты вдовцом не живи, женись на Лизке. И ты, Вань, не давай в обиду Лизку, многие к ней хотят под бочок влезть. Не отобьется одна девка. А ты, Лиз, будь моим мужикам хорошей матерью и женой. Я знаю, что ты давно в моего Ваньку влюблена. Вот и выходи за него. Ты верная, будешь всегда с ним. Мишку берегите, заберите его у бабушки, пусть с родителями растет.
   Так и вышло.
   Умерла Анна. Повез в Россию хоронить её Иван Тимофеевич. Лизу заставил поехать с ним, только тогда о женитьбе не думал еще. После похорон сказал молоденькой девчонке:
  -- Со службой, Лизавета, завязывай. Знаю, мне Анна говорила, что сердце у тебя побаливает. Так что проблем не будет. Останешься в России.
  -- А как же вы, Иван Тимофеевич?
  -- Я назад, в Афганистан, - и добавил, помедлив. - Ждать меня будешь?
  -- Буду, - выдохнула Лиза.
  -- А если что со мной.... Мишку моего пожалей. Я знаю, ты ласковая. Не такая жесткая, как была моя Анна.
   Кивнула, соглашаясь, Лиза. Осталась в России, устроилась медсестрой в военный госпиталь. Туда же вскоре привезли раненого Ивана. Выходила его Лиза. Больше они не расставались.
   Лиза стала женой Ивану Тимофеевичу и матерью Михаилу. Хорошей матерью. Когда привез её впервые в качестве жены в деревню Иван, где со старой неразговорчивой бабушкой жил маленький Миша, обняла мальчика ласковая Лиза, посадила на колени, сказала:
  -- Я теперь твоя мама, Мишуня.
  -- Правда? - строго спросил мальчик.
  -- Правда, - подтвердил отец.
  -- А бабушка говорила, что мама моя лежит в могилке, на кладбище, - возразил мальчик.
   Бабушка молча утирала слезу, что бежала по щеке.
  -- Да, сынок, - ответила Лиза, - бабушка правду сказала: на кладбище спит твоя мама Аня, а я твоя мама Лиза.
   Она прижала ласковыми руками к себе мальчонку. Тот затих в её добрых руках, положил голову на плечо новой маме, пригрелся и уснул. Непривычна была ему такая ласка. И Анна, и её мать были немногословны по своей натуре, а ласку проявлять вообще не умели, зато верны бывали до конца.
  -- Я подругой была Анне, на моих руках она умирала, - тихо говорила Лиза старой женщине. - Я ей обещала, что стану матерью Мише.
   Ничего не ответила суровая мать Анны. Не заплакала, когда увезли от неё внука. Но в душе всегда была благодарна Лизе. Она стала настоящей матерью маленькому Мише, не дала забыть ему и родную мать, Анну. Лиза была добрая, внимательная, ласковая, Елена в неё пошла характером. Только принимала Елизавета все близко к сердцу, за все переживала, надорвала она себя уже в Афганистане, насмотревшись людских страданий. Однако, несмотря на запреты врачей, дочку Ивану родила. Анной хотела назвать. Батя не дал.
  -- Была у меня уже одна Анна, - сказал он. - Эта пусть Еленой будет.
   Лиза умерла от инфаркта, когда Елена училась в институте. Мама, наверно, предчувствуя свою довольно-таки раннюю смерть, всегда говорила, что её надо похоронить её возле Анны. "Подругой она мне была, даже старшей сестрой. Опекала меня. Мужа нашла. Вот и на том свете будет за меня заступаться", - как-то то ли в шутку, то ли всерьез сказала Лиза. Только не стало её через месяц после этих слов. Иван Тимофеевич так и сделал - положил Лизу возле Анны. И дети его поддержали. Для Михаила обе женщины были матерью, но он очень любил Лизу, а Елена с детства знала, что раньше у брата была мама Аня, очень умная и хорошая, вот только убили её на войне. Папка все надеялся, что дочка пойдет по стопам Анны, врачом станет. Но Елена выбрала педагогический институт. Мишка не стал учиться, шофером устроился в колхозе после армии, хоть и умоляла его Лиза получить образование, плакала, просила поступить в институт, не послушался. Поехал в деревню навестить старую бабушку, встретил Наталью, стал дружить. Наталия забеременела, Михаил тут же женился, об учебе и слушать не стал. Бабушка умерла вскоре, дом оставила единственному внуку. Так и остался брат в деревне. Потом и батю с семьей приютил. Думали ненадолго, вышло навсегда. Лиза с Наташей жила дружно, невестка жалела свекровь, видела, недолго ей оставалось жить на этом свете. Мама сильно болела последние годы. Ей часто снилась Анна, звала к себе. Так и получилось. Лежали рядом на кладбище жены Ивана Тимофеевича, вызывая людские толки и пересуды.
   Эти мысли вихрем пронеслись в голове Елены, когда в телефонном разговоре и Наталия сказала:
  -- Знаешь, Лен, а ведь мне тоже снились они.
  -- Кто? - не поняла Елена.
  -- Мамки наши, Анна и Лиза. Анну-то я совсем не помню, но во сне знала, что это она со мной говорит. А Лиза такая молоденькая, ласковая, на тебя похожа. Пришли к нам, сели на крылечко, обнялись. Говорит мне Анна: "Что же вы совсем за Сашкой не смотрите?" Я отвечаю: "Устала я от него. Всю душу он измотал мне. На человека перестал походить".
  -- А где сейчас Сашка? - перебила Елена.
  -- А он в эту ночь, как мне сон приснился, вернулся. Весь побитый, я еще подумала: вот к чему приснились мне покойные свекрови. Сашка плакал, просил прощения, клялся завязать с наркотиками, лечиться согласился.
  -- Наташка, - крикнула Елена. - Не прогоняй его. Я дам денег на лечение. Сколько надо, столько и пришлю. А хочешь, сюда заберем, здесь пролечим.
   Наталья горько засмеялась:
  -- Я тоже сначала обрадовалась. Только недолго мой сыночек о лечении думал. Сашка тем же вечером ушел, заодно прихватил Мишкин телефон, что Денис подарил.
  -- Знаешь, Наташ, все-таки, если Сашка согласен на лечение, я помогу. Не гони ты его.
  -- Да не гоню, - ответила невестка. - И не гнала никогда. Только правильно говорят, нельзя верить наркоману. Плакал, в глаза прямо смотрел, а сам телефон спер потихоньку.
  -- Извини, Наташ. Ну, а чем твой сон закончился?
  -- Так вот упрекнули меня Анна с Лизой, что не смотрю за Сашкой. А твоя мать в раздумье так медленно говорит: "Давай, Ань, мы сами будем следить за Сашкой. Устала он него Наташа. А мы вдвоем справимся". Тут я и проснулась. Пошла посмотреть, может, вернулся наш непутевый сын. Вроде ночью калитка скрипела. Гляжу, спит потихоньку на своем любимом месте - на диванчике в кухне. Мне сестра моя Арина говорила: в церкви его перед этим видела. Молился стоял. Может, о лечении начал задумываться? А чем все закончилось, я тебе уже сказала. Знаешь теперь.
   И после этого разговора спустя двое суток и Елене приснился похожий сон.
   Родная мать брата, Анна, и Лиза, мать Елены, сидели, обнявшись, на крылечке Мишкиного дома в Гвардеевке и пели грустную песню, потом Анна озабоченно сказала: " Что-то Миша с Наташей долго спят. Корову доить пора. Слышишь, как скотина ревет". Стоявшая рядом с ними Елена услышала какой-то непонятный звук - что-то гудело, словно ветер завывал в трубу. А Лиза ответила: "Разбудить их некому. Иван уехал к Ленке. Бросил все-таки Мишку". Анна предложила: "Надо Ленку попросить разбудить, а то беда стрясется". Мать же сказала, повернувшись к дочери: "Что смотришь, буди их". "Мам, - ответила Елена, - да далеко я от них живу. Как их разбудишь? И коровы Наталья давно не держит. Сашка всю скотину продал". "За Сашкой мы последим, - ответила мать. - А ты звони Мише с Наташей, скажи, что и их заберешь к себе. Что они тут одни будут делать". Анна добавила: "Ты уж, дочка, помоги им. Я на том свете за твою мать всегда молилась. Теперь за тебя вдвоем будем. И позвони ты им поскорее. Смотри, только не опоздай".
   Ленка, проснулась встревоженная. Странное чувство тревоги овладело ею. Такое бывала в детстве. Приснится страшный сон, испугается девчонка, проснется и долго еще лежит, струсив, под одеялом. Пока сердечко успокоится. Но сегодня было иначе. Дурацкий сон не давал покоя. Все звучали, словно сказанные наяву, слова Анны: "Смотри, только не опоздай!"
  -- Наслушалась разных историй, - ругала себя женщина. - Самой сны стали сниться.
   Было три часа ночи. Но Елена не смогла спать. Костя, чувствуя сквозь сон, что Елена не спит, обнял жену, прижал к себе. Женщина благодарно улыбнулась, пыталась успокоиться. Чувство тревоги не проходило. "Может, с Сашкой что случилось?" - подумала она. Взяв сотовый телефон, пошла на кухню. Сидела долгое время, не решаясь набрать номер Наталии. Потом все-таки нажала кнопки. На звонки никто так и не ответил. Вскоре, минут через двадцать, абонент стал недоступен.
  -- Наверно, Сашка добрался до телефона, опять, наверно, обобрал родителей. Ни Мишкин, ни Наташкин телефон не отвечает. Ах, да! Мишкин и не должен отвечать. Его Сашка уже пристроил. А может, просто денег нет на счету? Надо деньжат им подкинуть, - подумала Елена и пошла спать.
   Чувство тревоги не покидало женщину, но после телефонного звонка перестали звучать в ушах слова Анны. К пяти часам Елена задремала.
   Было воскресение. Костя никуда не собирался в этот выходной, планировал остаться дома, побыть с детьми. Может, Алиса сжалится и даст поспать подольше всем.
   Алиса не сжалилась. Встала в шесть утра. Встала с ней и Елена. Увела дочь на кухню. Мужу надо отдохнуть, выспаться. Женщина еще несколько раз пыталась дозвониться брату. По-прежнему номера были недоступны. Опять с новой силой возникла тревога.
   В десять часов позвонил племянник Иван и сообщил, что у Михаила и Наталии сгорел дом. Загорелось все ночью. Сашка вроде тоже был дома.
  -- Вместе с домом, наверно, сгорел наш непутевый Сашка, - сбивчиво говорил Ваня. - Он ночевал дома. Сейчас нигде его нет. Развалины еще дымятся. Но скоро можно будет разобрать. Может, нет там Сашки. Мама плачет, говорит, чувствует, что нет больше Сашки в живых.
  -- А как отец с матерью? Не пострадали? - перебила Елена.
  -- Мама с отцом спаслись. Их разбудил телефонный звонок ночью, кто-то им звонил, но было не до телефона - пожар уже полыхал вовсю, отрезал выход. Отец выбил окно. Они с мамой успели выскочить. Сашка же спал в кухне на диване. Пожар начался оттуда. Сашки нигде нет живого. Разберут остатки дома, выяснят. Есть кто там, под пожарищем?
  -- Я еду к вам, - коротко ответила Елена. - Мать с отцом у кого?
  -- У тети Арины, маминой сестры.
   Елена вспомнила тихую, безразличную Арину и её жадноватого мужа - Матвея.
  -- Каково там сейчас Наташке с Мишкой? - подумала она и задала с её точки зрения совсем нелепый вопрос племяннику: - Что-нибудь из вещей уцелело?
  -- Я не знаю, теть Лен, я еще в дороге. Еду в Гвардеевку. Но, скорее всего, ничего не уцелело, отец и мать в нижнем белье выскочили. Мама успела только сумку с документами схватить, как начали в кухне балки падать.
   Костя, слушавший этот разговор, начал одеваться.
  -- Ты куда? - подняла на него глаза жена.
  -- Я за машиной. Выезжаем сегодня же.
  -- Подожди, надо отцу сказать.
  -- Я все слышал, - сгорбившийся отец стоял в дверях. - Я с вами еду.
   Рядом стояла встревоженная Клавдия.
  -- Отец, - Костя впервые так обратился к тестю. - Отец, ехать лучше мне и Елене. Ты и Клава останетесь с детьми.
  -- Но там Мишка, Наталия... Сашка...
  -- Мы привезем их сюда, - решительно сказал Костя. - Дома у них там теперь нет. У нас с Леной три квартиры и дом в деревне.
  -- А Сашка?
  -- Если жив, то возьмем и его. Отправим в лечебницу. Если... - Костя замолчал, но все поняли, что хотел он сказать, - ...если в живых нет, значит, похороним.
  -- А Ванька как там один останется?
  -- Иван и так собирался к нам после сессии. В деревне он не живет. Летом оканчивает институт, переедет сюда навсегда.
  -- Тимофеич, ты хорошенько подумай, - тихо сказала Клаша. - Костя дело говорит. Да и мне одной с двумя детьми трудновато будет. Сам знаешь, Алиска любого измотает.
  -- Я помогу, - раздался голос Дениса. - Вы, мам и пап, поезжайте. И ты, дедунь, поезжай. Я договорюсь в школе, чтобы меня отпустили на несколько дней. Я присмотрю за Алисой и бабушкой.
  -- Еще чего придумал! - прикрикнул Костя.
   Но мальчик был очень серьезен. И Елена была готова уже согласиться с ним, как вдруг Иван Тимофеевич неожиданно побледнел, схватился за сердце. Елена бросилась к отцу, Клавдия побежала за валидолом, Костя подхватил тестя, Денис стал вызывать скорую. Приступ удалось снять, но ни о какой поездке не могло быть и речи. Отца советовали вообще положить в больницу.
  -- Поезжайте без меня, - сказал отец плачущей дочери. - Я останусь. Только не лягу в больницу. Клаве тяжело одной будет. Не волнуйся, Лен, за меня. Больше не будет такого.
  -- А то твое сердце тебя спрашивать будет!
  -- Не плачь, мама Лена, - встал рядом Денис. - Мы справимся. Я не отойду от дедушки ни на шаг. А вы поезжайте. Там надо помочь.
   Денис рассуждал, как маленький старичок. Тяжело вздохнув, Елена стала собираться в дорогу.
  -- Не рви себе сердце, - сказал старый батя, глядя на расстроенную дочь. - Не смей. А то сорвешь, как твоя мать... Та тоже за всех переживала. А у тебя детки еще маленькие.
  -- Ладно, пап, - вымученно улыбнулась Елена, думая, все ли она взяла.
   Клавдия нерешительно посоветовала:
  -- Ты бы одежду собрала бы невестке. И брату что-то надо.
   Елена непонимающе глядела на пожилую женщину. Потом дошло:
  -- Бог мой, ведь сгорел дом, все сгорело. Наташка осталась без одежды. Аринка толстая, не подойдет Наташке её одежда. А у меня с ней один размер. Возьму ей шубу свою, кое-какие юбки, блузки, джемперы. Да и платье черное надо. Куплю заеду. Все надо покупать, и бельишка прихватить. И обувь. А Мишка покрупнее бати будет, повыше Кости. Ладно, куплю как-нибудь и ему.
   Сборы заняли довольно-таки много времени. Решили в ночь не ехать, батя рассердился, запротестовал: " Хватит одного несчастья. Ночью видимость и так плохая, да метели передают. Дороги не чищены, наверняка, потому что воскресенье. Косте всю ночь за рулем сидеть!" - "Я буду его менять", - ответила Елена. "Вот-вот, - поддержал Костя отца, - ты ночь не спала толком, еще одну не будешь спать. Нет. Правильно батя говорит: у нас дети! Завтра выедем пораньше".
   Выехали Елена и Константин рано утром на другой день. Уже когда они проехали половину пути, позвонил Иван, сообщил, что Сашку нашли под обгоревшими развалинами.
  -- Так, - хмурая морщина перерезала высокий чистый лоб женщины. - Надо подумать о похоронах. Во сколько, Кость, мы будем на месте?
   Костя приблизительно назвал время. Из-за плохо чищенных дорог их путь удлинялся.
  -- Уже много будет времени. Будут ли работать магазины? - раздумывала вслух женщина. - Нужны продукты на поминки. На деревенские магазины не надо рассчитывать, хоть сейчас там есть все. Купим по пути где-нибудь.
  -- Сейчас остановимся в ближайшем городе, там давай и купим все для поминок, зато дергаться не будем, - предложил Костя. - Да и нам надо перекусить.
  -- Ой, я совсем забыла, - спохватилась Елена. - Ты, как покушал утром, так и все.
  -- А ты совсем не ела.
  -- Мне и не хочется.
  -- Ничего, со мной за компанию в каком-нибудь кафе перекусишь. Сока хоть выпей.
  -- Ладно, моя Косточка, - слабо улыбнулась женщина.
   Так и сделали. И хорошо. Вскоре пошел сильный снег, резко ухудшилась видимость. Ехали очень медленно. Костя устал. Елена решительно сменила его за рулем.
  -- Поспи чуть-чуть, подремли, - сказала она. - Хоть часа два. Потом меня сменишь.
   Костя так и сделал. Но как стемнело, за руль сел сам. Приехали в деревню только к двенадцати часам ночи. В доме Натальиной сестры не спали, ждали их. Недовольно что-то бурчал муж Арины из соседней комнаты. Та виновато молчала. Ужином кормить гостей не собиралась.
  -- Да, Арина - это не Наташка, - подумала Елена. - Последние продукты гостям не скормит.
   Но озвучивать эти мысли не стала.
  -- Арин, - попросила она, - поставь нам чайник. У нас есть сыр, ветчина, мы чайку горячего выпьем. Да и вы садитесь с нами. Наташ, где Миша? Зови за стол. Пусть с Костей стопочку выпьет. Кость, принеси бутылку водки из машины. Если Иван не спит, позови и его.
   Матвея, мужа Арины звать не стала. Мог бы выйти, поздороваться и не выражать своего неудовольствия. Что ж поделаешь, если беда такая свалилась. Никто не застрахован от огня.
   Вошел Михаил. Его будто прибило к земле, весь ссутулился. Стал очень похож на батю. Брат с сестрой расцеловались. Елена про себя порадовалась, что привезла им одежду. На Наталье был старый вылинявший халат, на Михаиле весь выцветший спортивный костюм. Через час Елена пристроила Костю спать, муж очень устал, отсидев больше двенадцати часов за рулем. Следом легли Арина, Михаил с Иваном. Елена осталась с Наталией на кухне. Тихо говорила невестке:
  -- Ты поплачь, Наташ. Ты как закаменела. Поплачь, легче станет.
  -- Так оно и есть. Закаменела, верно ты подметила. Нет у меня слез, - отвечала Наталия. - Спать только не могу. Ложусь и не засыпаю. Знаешь, я давно ждала подобного несчастья. Сашка наш, что хотел, то и получил. Может, накажет меня Бог за эти слова, но сынок мой упрямо шел к смерти, что там шел, бежал безостановочно. Не знаю, чем я так провинилась пред Богом, что забрал он нашего старшего к себе и лишил он нас всех своего угла. Как, где жить дальше?
  -- Наташ, ко мне жить поедем. Что вам теперь делать в этой деревне? Вот похороним Сашу и сразу поедем.
  -- Подожди ты об этом, Лен.
  -- А что ждать? В доме Арины, я так понимаю, ты не останешься. А у нас есть дом в деревне, две квартиры стоят пустые. Хочешь, живите с нами. Мы скоро переберемся в большую квартиру. А хочешь, отдельно живите. У меня квартира, что Виктор мне купил, цела. И у Костиной матери там же есть однокомнатная. Наташ, у тебя в деревне здесь и нет никого. С Ариной вы не очень дружны. Перебирайтесь к нам. Костя с работой поможет. А если хочешь, разводи на нашей даче свое хозяйство. Там, знаешь, сколько дачников, а коров не держат люди. Не найдешь летом свойского молочка. Да и Ванька, я так думаю, одобрит ваш переезд.
  -- Лен, подожди, еще с похоронами ничего не ясно. Сначала Сашку надо похоронить. В милицию забрали тело или что там от него осталось. Надо в район ехать.
  -- Завтра Костя с Иваном поедут в милицию, все узнают. Сашку заберем, как только можно будет. А насчет поминок не беспокойся. Мы с Костей все купили: и продукты, и водку. В машине лежит. Ой, - всполошилась женщина. - Пойдем, овощи и фрукты занесем хоть на террасу. Замерзнут. А остальное пусть лежит до утра.
   Женщины занесли свежие овощи и фрукты, конфеты и рулеты, которые Елена купила, чтобы не печь пироги.
  -- Мясо и водка с колбасами пусть здесь остается. Ничего им не будет, - в раздумье проговорила Наталья. - На улице не очень холодно. Не замерзнут в машине. А то надо Арину спрашивать, куда деть. А её Матвей и так бурчит весь день. Ушла бы я от них. Куда только?
  -- Ладно, потерпим, - тряхнула головой Елена. - Потом уедем к нам.
   Они опять сели в кухне, опять потек разговор. Наталия, узнав, что для поминок продукты есть, немного успокоилась.
  -- Наташ, я вам привезла и одежду, только не обижайся на меня, - тихо сказала Елена.
  -- За что? - грустно спросила невестка.
  -- У тебя горе, а я про всякую мелочь думала: про одежду, продукты. Даже не я, я не догадалась, Клавушка подсказала. Вот и купила.
  -- Сколько же ты истратила денег?
  -- Наташ, не будем об этом. Мишка - брат мне, а ты давно стала сестрой. Так что, сестричка, перебирайся ко мне поближе. Тем более, Ванька твой к нам собирается после окончания института. Знаешь, Наташ, ему там одна девчонка приглянулась.
  -- Да? - в глазах невестки промелькнуло, наконец, какое-то живое чувство. - Хорошая девчонка?
  -- Хорошая, - ответила Елена. - Только совсем молоденькая. Ей шестнадцать лет всего.
   В три часа ночи Костя встал, решительно потребовал, чтобы жена легла спать.
  -- Ты не спишь уже вторую ночь, - сердито выговаривал он. - Не железная, свалишься. Что батя тебе сказал при отъезде?
  -- Да, Лен, - поддакнул вышедший следом Михаил. - Ложись. А то сил не хватит у тебя. Мама тоже всегда рвалась... И вот нет её... И ты, Наташка, иди спать. Ленка приехала, все в порядке будет.
   Мужчина помолчал и неожиданно сказал:
  -- Я сейчас маму во сне видел.
  -- Какую? - в голос спросили женщины.
  -- Ну, конечно, маму Лизу, она была мне матерью.
   И всегда мало разговорчивый брат заговорил о своем сне:
  -- Вроде я маленький, сплю, и снится мне страшный сон: грохот, земля падает. Это я когда-то в детстве взрывов испугался, помнишь, Лен, мы на Дальнем Востоке с батей служили. Вот и сейчас в моем сне взрывали что-то. Заплакал я. Мама подошла. А я уже вроде и взрослый, но плохо мне. Она рядом села, обняла, по голове погладила и говорит: "Не плачь, мой мальчик. Все наладится. Сашку твоего, ты уж наш прости, мы себе забрали. Он сейчас перед Анной отчитывается. За него не беспокойтесь, у Анны не разгуляешься". И показывает в сторону. А там Анна перевязывает голову Сашке и что-то выговаривает ему. А мама говорит: "Лена уже приехала. Значит, все в порядке будет". Тут я и проснулся. Надо же, - завершил свою речь брат. - Я никогда в жизни не видел во сне маму, ни разу, как она умерла. Иногда так хотелось, чтобы она приснилась, поговорила со мной... А тут как наяву видел. Вся такая солнечная, теплая, ласковая. На тебя, Лен, похожа. А Анна так со мной ни словом и не обмолвилась...
  -- Миш, - укоризненно сказала Елена. - Так и живет в тебе обида на родную мать.
   Мужчина молчал.
  -- Живет, - ответила вместо него Наталия. - Хоть и глупо обижаться. Анна хорошая была, с моей мамой покойной училась в школе...
  -- Анна могла остаться в СССР, а она за папкой в Афганистан поехала, - упрямо произнес брат. - Она меня бросила на старую бабку. Матерью мне была Лиза. Та меня не бросала. Дай Бог родным матерям так заботиться о своих детях, как заботилась обо мне Лиза. Не было другой у меня матери.
  -- Не понимаю, - тихо сказала Елена. - Мама даже мне внушила, что Анна была замечательным человеком. Даже я её считаю своей первой матерью. Батя о ней плохого слова ни разу не сказал. Откуда у тебя эта обида?
  -- Откуда, откуда! - пояснила Наталия. - Бабка всегда ругала Анну, что поехала за батей. Вот Мишка маленький и наслушался.
  -- Миш, да любила тебя родная мать, больше жизни любила, - ласково проговорила сестра. - Она даже мне перед пожаром присни...
   Елена прервалась на середине слова. Она поняла, что означали сны, которые всем им снились. Женщины озадаченно молчали. Потом Наталия произнесла:
  -- Беспокоились мамки за нас. Накануне пожара они нам всем снились, только не поняли мы их. Я, так думаю, - повернулась она к мужу. - Наверно и телефонный звонок нам приснился. Это Лиза с Анной нас будили, от огня спасали.
  -- Нет, - тихо сказала Елена. - Это я звонила. Хотя... Мама с Анной мне снилась, велели вас разбудить. Корову надо доить, сказала Анна. Вот я звонила вам, испугалась чего-то во сне.
  -- Ну все, - решительно встал Костя. - Хватит снов, мистики! Немедленно спать. Завтра тяжелый день.
  -- Да, Наташ, - добавил Михаил, - Костя нас к себе зовет жить, поближе к бате. Что скажешь?
  -- Поедем, мам, - это сказал вышедший Иван. - Поедем. Я-то точно туда уеду. Что здесь теперь ловить?
   Наталия не ответила. Все пошли спать. Ленка легла. Костя обнял её, тихо попросил:
  -- Лен, ты и о себе думай. Побереги себя немного. Ты нам всем нужна. Куда мы без тебя?
  -- Ничего, Кость, я выдержу. Дома отдохнем. Спи, родной мой. Не переживай за меня.
   Ленка, как ни странно, быстро уснула в эту ночь. Поднялись все рано утром. Арина изжарила яичницу, всем строго по два яйца. А что такое два яйца здоровым мужикам? Елена глянула на сковородку, хотела предложить денег, чтобы еще подкинули яичек, но промолчала и пошла за колбасой и сыром. Надо мужчин как следует покормить! Может, и отказывающаяся от еды Наташка чего перекусит?
   Константин с Михаилом и Иваном поехали в милицию выяснять, когда отдадут тело Сашки. Через час муж звонил Елене: тело Саши отдавали сегодня.
  -- Костик, - говорила Елена в телефонную трубку. - Вы уж там без нас, сами купите гроб, костюм Сашке новый, обувь, словом, все что надо. Даже если на тело нельзя ничего надеть, положите в гроб. Пусть все у Саши будет. Обратитесь в похоронное бюро, там научат, что и как надо. Да, Кость, я поняла. Скажу Наташе.
   Она повернулась к невестке:
  -- В закрытом гробу будем хоронить Сашу.
  -- Да, - шевельнула белыми губами Наталия.
  -- Арин, - обратилась Елена к сестре невестки. - Ты уж прости, но придется твоим домом воспользоваться. Негде больше Сашку поминать. Давайте обговорим, что будем готовить. Сколько может быть народу?
   Опять что-то недовольно пробурчал муж Арины насчет покойников. Елена поняла, он на поминки согласен, но не разрешит, чтобы гроб с телом племянника жены стоял в их доме.
  -- Да и ни к чему, - подумала женщина и спросила. - Церковь есть в селе работающая?
  -- Есть, - кивнула Наталия.
  -- Сашку поставим туда на ночь. Подвезем к дому и в церковь.
  -- Да, - согласилась мать.
  -- Вот что, Матвей, - обратилась Елена к мужу Арины, - иди, договорись, чтобы тело поставили в церковь. Отпевание закажи. Найди мужиков, могилу копать надо.
  -- А деньги? - спросил тот.
  -- Что деньги? - не поняла Елена.
  -- У меня нет денег, чтобы им платить.
   Елену оглушила злость.
  -- Послушай, родственничек, никто у тебя денег не просит. Выйди, Арин! И ты, Наташ, я с родственничком хочу поговорить.
   Арина вышла.
  -- Говори при мне, - глухо произнесла невестка.
  -- А теперь слушай, бизнесмен хренов. Я не буду взывать к твоей совести. Нет её у тебя. Говори, сколько тебе заплатить, чтобы ты дал по-человечески проводить в последний путь племянника. Трех тысяч хватит? Лично тебе?
  -- Хватит, - сразу согласился тот.
   Елена отсчитала деньги:
  -- Запомни, ты молчишь, как рыба, выполняешь мои указания, и поминки будут в твоем доме. Иди, ищи мужиков. Надо могилу копать. Земля мерзлая.
  -- А церковь?
  -- Без тебя договорюсь. А ты копку могилы берешь на себя. Арина, иди сюда. Надо успеть еду приготовить. Ты повар. Засучивай рукава. Позови, кто еще будет помогать?
   Матвей быстро улетучился. По лицу Наталии текли слезы.
   Племянника похоронили без происшествий. Михаила и Наталию, отведя девять дней, увезли с собой Елена и Костя. Матвей приятно всех удивил. Помогал, не ворчал, обещал следить за могилами. Никто пока не знал, даже Елена, что ежемесячно Костя пообещал ему выплачивать тысячу рублей.

Это не Алиска, хоть и похожа...

   Брат с женой отказались жить в городе в одном доме с Еленой и её семьей.
  -- Мы уж отдельно, - тихо сказала Наталия. - Вези сразу нас в деревню, в твою кочетовскую квартиру.
  -- Но, Наташ, нам ведь тоже надо домой. Может, с нами пока...
  -- Нет, - повторила невестка. - Да ты не переживай! Не маленькие, освоимся на новом месте. Ваньку будем ждать на каникулы.
   Было уже поздно, когда добрались до Кочетовки. Ключи от обеих квартир были у тети Нины. Елена забрала ключи, заодно познакомила родственников с соседкой. Все для жизни в квартире было: и мебель, и постельное белье, и холодильник работал, стояла подаренная Костей стиральная машина, старенький телевизор. Елена дала денег брату с невесткой - местные магазины были уже закрыты, Елена переживала, что не купили продуктов, поэтому оставшиеся съестные дорожные припасы выгрузила здесь.
  -- Не переживай, - успокаивала невестка. - С голоду не умрем, завтра схожу в магазин, куплю всего. Можем и попоститься вечерок.
  -- Я все покажу ей, - успокоила тетя Нина, которая была тут же.
   Елена показала Наталье, где и что лежит, оставила ключи ей и от Костиной квартиры и собралась с мужем в дорогу.
  -- Вы уж не обижайтесь, устраивайтесь сами, мы бы и рады побыть с вами, - говорил Костя. - Но дома дети. Нас и так не было десять дней. Как там Алиска? Я по ней страшно соскучился. Как Денис? Через несколько дней Новый год. Мы тридцатого всей семьей приедем в Соловушкино. Вас тоже туда заберем. Там Новый год встретим. А Иван Тимофеевич к вам завтра подъедет. Продуктов привезет. Его, наверно, Денис не отпустил сегодня.
  -- Скорее всего, сам не поехал, - заметила Елена. - Ведь мальчишка на его совести. Клава одна не успела бы его встречать и провожать. Алиска, наверно, все силы ей вымотала.
  -- Вы тоже приезжайте, - попросила Наташа. - Лен, мы ведь дочку вашу не видели еще.
  -- Увидите, - засмеялась Елена. - Готовьтесь, она папой избалована, поездит еще верхом на дяде с тетей.
   Дома их ждали с нетерпением. Елена внимательными глазами осматривала домашних. Слава Богу, все живы, здоровы, все в порядке. Клавдия выглядит бодрой. У отца сердце больше не прихватывало. Довольная Алиска сидела на руках отца, изо всех сил обнимая его за шею руками. Костя сиял, прижимая к себе девочку. Денис разместился рядом с Еленой на диване, она устало обнимала его худенькие плечи. Мальчик доложил, что троек в четверти у него нет, что он завтра поедет с дедом в деревню, что в школе его отпустили на несколько дней пораньше - дедуня договорился, что вышла болевшая учительница истории и маме Лене можно больше в школу не ездить.
  -- Вот и славно, - обрадовалась Елена.
   Она чувствовала себя усталой в последнее время. Надо отдохнуть.
  -- Все, с работой в школе завязываю, - сказала она своим домашним. - И новых заказов на оформление квартир брать пока не буду.
  -- Не утерпишь, - улыбнулся муж.
  -- Утерплю. И вообще, сижу все выходные дома до Нового года. Давай, Кость, отдохнем, с детьми побудем.
  -- Давай, - согласился муж. - И Клаше дадим отдых от Алиски.
  -- Я еще одни выходные осилю, - непонятно ответила Клавдия.
   В ответ на вопросительные взгляды племянника и его жены старая женщина напомнила: Алка выходит замуж. Свадьба у неё двадцать седьмого, в эти выходные. Алла очень надеется, что Лена приедет. Ленка схватилась за голову.
  -- Совсем забыла. Костя, ведь Алка мне звонила, да, свадьба у них с Федькой. Они, наконец, решили пожениться. Нас ждут на свадьбу.
  -- Вот и поезжайте, - сказала Клавдия. - А, как всегда, присмотрю за Алиской, я справлюсь. Денис собрался завтра с дедом поехать. Они решили до Нового года в деревне остаться. Пока поживут с твоим братом, после всех увезут в Соловушкино.
  -- Клава, ты же устала, - тихо сказала Елена. - И так всю неделю одна была.
  -- Ничего. Посижу еще денек, - ответила женщина. - А то нехорошо получится. Тебя, Лен, я знаю, Алка не бросала в трудные дни. В больницу к тебе без конца моталась, и из роддома забирала. Поезжайте обязательно.
  -- Господи, - сказала Елена, - я устала. И Костя устал. И у меня ни прически, ни платья. И подарок не куплен.
  -- Успеем, - сказал Костя, - еще время есть, купим.
  -- Тебе же на работу. Ты и так неделю не был в своем офисе, а про строительство уже молчу.
  -- Да, но ничего, на работе я завтра все проверю. Заодно выяснится, надежные ли у меня заместители. А подарки без меня купишь. А в субботу заедем к нашим в Кочетовку и сразу на свадьбу.
  -- И, пожалуй, давай сразу возьмем Клавдию и Алиску. Отвезем на дачу. Я после свадьбы там останусь. Дениса из Кочетовки заберу к себе. Клава, ты согласна? В Соловушкино едем?
  -- Едем, - согласилась Клавдия.
   Иван Тимофеевич с Денисом уехали, как и собирались, сразу на другой день. В субботу все остальные тоже отправились в Кочетовку. Их ждали. Наталия накрыла стол. Но сначала Елена с гордостью показывала им свою Алиску. Девочка застеснялась, сидела на руках отца, прятала свое круглое личико на груди Кости, ни в какую не шла на руки к незнакомым родственникам. Но Наташка уговорила, Алиска разрешила себя поцеловать в румяную круглую щечку. Михаил несколько расстроенно сказал:
  -- Правда, Лен, совсем не похожа твоя Алиска на нашу родню. Вылитый Костя - ваша дочь.
   Гордо улыбнулся довольный Костя. Брат продолжал:
  -- Когда батя говорил, я не верил. Почему-то думал, что твоя девочка на маму нашу будет похожа. А она совсем не похожа. А почему ты не назвала её Лизой? Ты ведь как плакала, когда мамы не стало.
   Елена не знала что ответить. Не будешь ведь рассказывать про сны, в которых ей являлась Алиска. Именно во сне родилось её имя, Елена знала, что девочку зовут Алиса. Женщина хотела промолчать, но неожиданно сказала Наталия словами старого отца:
  -- Лиза у нас уже была. А это Алиска. Да к ней никакое другое имя и не подойдет. Ты посмотри на неё! Какая она Лиза?
   Ворвавшийся с улицы вихрем Денис прервал этот разговор, он уже соскучился по маме Лене. Глядя, как Елена обнимает мальчишку, целует его, Наталия обронила:
  -- Давай, Миш, и мы с тобой кого-нибудь нам на воспитание возьмем. А то Ванька уже большой, а дочки у нас никогда не было...
  -- Надо подумать, - ответил Миша, по-доброму улыбаясь девочке.
   Глядя на его улыбку, Алиска вдруг протянула к нему руки, сказала:
  -- Деда!
   Все засмеялись. Денис стал объяснять?
  -- Ты что, Алиска? Это дядя, не деда.
  -- Дядя, - послушно повторила девочка.
  -- Дядя Миша.
  -- Дядя Мися.
  -- Тетя Наташа.
  -- Натася, - послушно повторяла девочка.
  -- Учтите, - весело пояснил Костя. - Денис - единственный человек, которого слушается Алиса.
  -- Давайте к столу, - пригласила невестка. - Остынет все.
  -- Кажется, приживаются на новом месте, - подумала Елена.
   Наталия и Михаил осваивались потихоньку на новом месте. Тетя Нина с ними сдружилась, взяла над новыми соседями шефство. Наталия уже знала, что, где, когда привезут, где дешевле продукты, где дороже. Михаил же устроился на работу. Шофером в местное ЖКХ. Елена скептически поинтересовалась зарплатой. Брат скупо ответил:
  -- Немного будут платить. Но с чего-то начинать надо.
   Наталия тоже собиралась туда же на работу, мыть подъезды.
  -- Молчи, - сказала она Елене, собиравшейся возражать. - Жить на что-то надо. Ты знаешь, я работы не боюсь никакой.
  -- Я вам сама больше заплачу, - ответила женщина.
  -- Знаешь, Лен, спасибо тебе за помощь, но мы еще не калеки, - ответил брат. - Да и легче нам с работой-то.
   Костя сердито дернул жену за руку. Елена замолчала. Наталия предложила Алиску оставить у неё. Но горой против восстала Клавушка:
  -- Чего удумали! Нет, мы в Соловушкино. И Денис пусть туда едет.
  -- А может, останетесь, Клава, - спросила Елена. - Мы же здесь, в Кочетовке, на свадьбе гулять будем. Здесь хотели и заночевать.
  -- Вы можете ночевать, где хотите, - ответила пожилая женщина, - а ребенка нечего таскать по разным домам. Мы на дачу поедем.
  -- Клавушка, да мы завтра все туда и приедем, - сказал Костя.
  -- А меня сегодня отвезете, - отрубила Клавдия. - Я лучше знаю, что ребенку надо.
   Елена засмеялась:
  -- Вот так, Наташ, добрейший человек - наша Клава, но, когда речь заходит об Алиске... Одним словом, диктатор, - женщина красноречиво замолчала.
  -- Отвезу я вас, Клава, - сказал Костя. - Сейчас и отвезу.
  -- Я, пап, не поеду, - сказал Денис. - Я с тетей Наташей сегодня побуду.
  -- Оставайся, Денис, - согласилась Наталия. - Он у нас местный экскурсовод. Все показал, все рассказал.
  -- А в шахматы уже заставил играть вас? - поинтересовалась Елена.
  -- Мне проиграл, - сказал Михаил.
  -- А кота не уговорил никакого подобрать?
  -- Принес, - улыбнулась Наталия. - Возле магазина хромоногий лежал. Теперь к нам ходит на обед. Умный котик, покушает и на улицу.
  -- Ну, сами смотрите, - засмеялась Елена.
  -- Вы после свадьбы сюда ночевать идите, - сказал батя. - В Соловушкино не поезжайте. А то Косте и стопочку нельзя будет выпить. А я уж с Клашей поеду в Соловушкино. Я их сам и отвезу.
  -- Вот и хорошо, - сказал Костя. - А давай мы, Лен, в маминой квартире переночуем. Что будить среди ночи людей.
  -- Правда, - согласилась Елена. - Вы спите спокойно. Мы напротив будем. Только белье надо чистое туда взять. Да убраться немного. Там пылищи, небось.
   Наталия засмеялась:
  -- Я, Лен, убралась там. Делать мне особо нечего. Сначала эту квартиру отмыла, потом и вторую. Да не хмурься, чисто и здесь, и там было, только слой пыли лежал. Вот и помыла.
  -- Ну и ладушки, - облегченно вздохнув, согласилась женщина.
   Клавдия и батя не стали долго собираться, через час уже уехали.
  -- Лен, - подмигнула Наталия, - я не я, если наш батя не оказывает знаков внимания вашей Клавушке.
  -- Вот вечно что-нибудь эти женщины придумают, - сказал Михаил Косте.
   Тот не ответил. До свадьбы оставалось часа два. Костя и Михаил вышли покурить на балкон.
  -- Холодно там, - крикнула Наталия, - оставайтесь в доме.
  -- Нет, - решительно ответили мужчины. - Мы лучше на балконе.
  -- Лен, а почему батя боится при Денисе курить, - поинтересовалась Наталия, когда мужчины вернулись с балкона. - Ты что ли запретила? И Костя тоже курит тайком, и Мишке не дает. А уж в доме упаси боже!
   Костя и Елена одновременно весело заулыбались. История была проста. Костя любил, пообедав, выкурить сигарету. Елена хоть и морщилась, она не любила табачного дыма, но молчком подставляла пепельницу и разрешала подымить мужу на кухне. Как-то вечером, когда дети играли в большой комнате, Денис в очередной раз чему-то обучал Алиску, Костя, покурив уже, тихо вел беседу с женой. Денис и Алиска пару раз заглянули на кухню. Елена к тому времени вытряхнула пепельницу и проветрила помещение, но мальчик опять недовольно поморщился: "Опять курил". Костя улыбнулся в ответ, глядя на своих детей: правильного, рассудительного Дениса и веселого колобка Алиску. Мальчик взял вазу с конфетами и демонстративно ушел. Следом, что-то прихватив, покатилась Алиска. Минут через пять раздался возмущенный голос мальчишки и громкий испуганный рев Алисы. Никогда прежде девочка не плакала, находясь с братом. Все бросились туда. Денис и не думал успокаивать сестренку. Он её ругал. Алиска орала. Перед ней стояла пепельница, рядом валялись сигареты, в руках девочка держала потухшую спичку. Все это она прихватила из кухни и решила поиграть с братом. Девочка поставила пепельницу, вытащила сигарету из пачки, доверчиво протянула братику и сказала:
  -- Диня, закуливай.
   Мальчик лишился дара речи. Девчонка тогда сунула сигарету себе в рот и пыталась зажечь спичку. Спичка вспыхнула. Девочка испуганно держала её в руках, не зная, что делать. Вот тут мальчишка пришел в себя. Он выхватил сигарету изо рта девчонки, дунул на спичку, погасил её и стал ругаться. Алиска громко заорала испуганным басом. Это и услышали взрослые. Сбежались все: отец, мать, дед, бабушка. Костя подхватил тут же дочь на руки, прижал, поцеловал, стал её успокаивать. Алиска вцепилась в него, не переставая реветь, а весь гнев мальчишки вылился на ничего не понимающего отца, а заодно и деда.
  -- Сколько раз вам можно объяснять, что курить вредно, - кричал мальчишка. - Взрослые, а хуже детей. Мне тоже друзья предлагали закурить, но я знаю, у меня есть младшая сестра. Какой я ей пример покажу? Так нет! Взрослые люди не понимают, что нельзя курить. Мало того, что себе вредят, своему здоровью! Алиску чему учат?
   И далее последовала лекция о вреде курения. Ничего не понимающая Алиска всхлипывала на руках Кости. Когда мальчик устал ругаться, замолчал, девочка пожаловалась отцу, показывая пухлую ручонку:
  -- У меня тють лучка не сголела! А Диня лугается.
   Костя только немного успел улыбнуться, как последовал новый поток красноречия мальчика. Взрослые выслушали тысячи историй, как горят дома, леса, машины, но не только по глупости детей, но и взрослых.
  -- Мало того, что вы курите, вы еще и спички с сигаретами за собой не убираете, - закончил свою речь мальчишка.
   Дед и отец молчали. Ленка решила, что пора ей вмешаться. Скрывая улыбку, посмотрела на отца и мужа:
  -- Все поняли?
   Дед и отец по-прежнему покаянно молчали. Денис демонстративно отворачивался от Алиски. Елена пошла её укладывать спать. Денис продолжал что-то выговаривать отцу и деду. Клавдия улыбалась тайком. Наконец, мальчик отпустил взрослых. Дед, что-то бормоча пошел к Клавдии, Денис в свою комнату. Костя пришел в спальню, поцеловал уже спящую дочку.
  -- Ну и ну, - сказал он, - выдал нам сынок. Придется бросать курить.
   Елена засмеялась. Её обеспокоило еще кое-что. Зайдя поцеловать мальчика на ночь, присела на край его диванчика:
  -- Денис, - осторожно спросила она, - а кто из друзей предлагал тебе закурить?
  -- Мам, ты не переживай. Я не стал. Я никогда не буду курить.
  -- И все же?
  -- Да это в деревне. Васька Юдин.
  -- А-а-а, - протянула Ленка, отметив про себя, что постарается эту дружбу прекратить, хотя Ваську ей было жалко. Это был белобрысый мальчишка, из не очень благополучной семьи, крупный, сильный. Первые дни знакомства заступался за Дениса. Елена часто сажала его с Денисом обедать. Мальчик не стеснялся, но ел с достоинством. Словом, Елене он нравился. Денис, словно подслушал её мысли:
  -- Мам, ты зря переживаешь. С Васькой я все равно буду дружить. Он не заставляет меня курить, не смеется надо мной. Я когда сказал, что не буду курить, другие ребята стали смеяться надо мной, называть слабаком, а Васька им кулак показал, и они перестали.
   Елена немного успокоилась.
   Денис хотел еще двое суток не говорить с Алиской, он так её наказывал. Именно это мальчик и объявил утром, собираясь в школу, но Елена ненавязчиво дала понять мальчику, что лучше начать играть с Алиской и объяснять ей, что нельзя брать спички, что курить вредно. А сама Алиска, когда брат вернулся из школы, бросилась к нему с такой радостью, что мальчишка забыл все свои воспитательные меры. Он тоже соскучился по сестренке.
   Но с тех пор в квартире ни отец, ни дед не курили. Прятались на балкон, в туалет, выходили в подъезд. Даже если Дениса не было дома.
  
   Свое бракосочетание Федор и Алла отмечали в кафе "Елочки", где когда-то познакомились Костя и Елена. Народу на свадьбе было немного, только родные да несколько близких друзей. Елена радостно здоровалась с коллегами-учительницами, с которыми работала в трудный для неё год. Она с большим удовольствием увидела Любовь Ивановну с Алексеем Семеновичем и с огромным удивлением Катерину в обществе... Виталия.
  -- Что, увела от Вальки? - шепнула ей Ленка.
  -- Сам сбежал, - подмигнула Катя. - Виталька любит упитанных, а я толще Вальки
  -- А как же твои принципы?
  -- Знаешь, принципы как были, так и остались, - начала на полном серьезе Катя. - К ним только мужичок добавился... Ленка, ты Любке нашла мужика, найди и мне какого-нибудь, тоже сироту.
   Елена засмеялась. Она радовалась и за Алку, верную подружку, и за Федора. Алка в ближайшее время собиралась стать мамой. Об этом свидетельствовал её большой, уже заметный живот.
  -- Что раньше не поженились? - спросила Елена. - Что тянули так долго? Сколько месяцев?
  -- Шесть.
  -- Чувства что ли проверяли эти шесть месяцев?
  -- Ты сама говоришь: печать в паспорте - не главное, - ответила подруга.
  -- С тебя пример берет, - подколол Федька. - У вас с Костей дочь растет, а вы все на разных фамилиях.
  -- Ничего-то вы не знаете! - ответила Елена. - У вас устаревшая информация.
  -- Мы с Леночкой поженились, - продолжил Костя. - Она теперь Ильина Елена Ивановна.
  -- Так вы поженились? - обрадовалась Алка.
  -- Это здорово, - перестроился тут же Федор. - Давно?
  -- Месяца еще не прошло.
  -- За это надо выпить, - подвел итог друг. - А то свадьбы от вас точно не дождешься.
   В это время закричали гости, призывая молодых на свое место. Алка и Федор ушли.
  -- Нет, от свадьбы не отвертитесь, - засмеялся подошедший Виталий. - И потом, - он подмигнул Елене. - Я давно свою Ирину в свет не вывозил. А она только к тебе соглашается ездить. И доча моя интересуется одним молодым студентом, когда он к дяде Косте приедет?
  -- Ладно, соберу я вас на Рождество, могу сразу с будущими сватьями познакомить, - засмеялся Костя. - К Ваське в бывшие его владения, на озера, съездим, на зимнюю рыбалку. Ты не знаешь, кто теперь там хозяин?
   Виталий как-то странно посмотрел и сказал:
  -- Кость, не поедем мы больше к Василию. Я хотел сказать тебе после свадьбы, но раз уж заговорил об этом... Умер Васька. Недавно похоронили.
  -- Ой, - расстроенно протянула Елена. - А мы не знали.
  -- Не стали мы вам звонить, у вас самих большие проблемы были, - ответил Виталий. - Да я и не знал, что вы вернулись.
  -- Что с ним случилось? - спросил Костя, - отчего Василий умер?
  -- Я сам толком не знаю, что случилось. Но вроде так получается. Васька был в деревне у свой матери. У него никогда сердце не болело. А тут сердечный приступ. Умер моментально. В деревне его и похоронили.
  -- А как его жена держится? - спросила Елена. - Я так и не познакомилась с ней.
  -- Не знаю, - ответил Виталий. - Из Надежды ни лишнего слова, ни слезы не выдавишь. Железный характер. Да что там железный! Титановый сплав! Ни слезинки не проронила во время похорон, ни одной жалобы. Только голову опустила. Дочерей за руки держит. За гробом идет. Васькина мать кричит, плачет, её все утешают, а Надежда даже людей не подпустила к себе. Никто не осмелился подойти к ней. Я с Иркой своей рядом по бокам пристроились на всякий случай. Да Петька еще рядом, не отходил. Лишь в один момент потеряла Надежда контроль над собой, когда гроб в могилу опустили. Шагнула прямо туда за ним. Сама худенькая, изящная, откуда сила взялась, мы с Иркой её не удержали бы, да Петька помог... И все... опять застыла. Я никогда её понять не мог. Ведь, ты это знаешь, Кость, не любила она своего Ваську, а верна ему как скала была. Я знаю...
  -- Проверял? - усмехнулась Елена.
  -- Нет, просто знал.... Догадывался, - как-то расплывчато ответил Виталий.
  -- А деньги-то на похороны были? - спросил Костя. - Ведь у Василия в последнее время проблемы большие были с бизнесом. Он оставшиеся деньги в инвестиционный фонд "Ковчег" вложил все вроде. А "Ковчег" обанкротился. Васька на полной мели был.
  -- Так Петр сразу появился, он похоронами занимался, - ответил как-то странно Виталий, (Елена поняла, что она чего-то не знает про этого таинственного Петра). - Он вроде и акции выкупил.
   Ленка так не поняла многозначительной интонации Виталия, и Петра никакого она не знала, но спросить не успела. К ним спешила Алка с Федором.
  -- Давайте не будем сейчас говорить об этом, - предложила Елена. - У Алки и Федьки радостный день. Но на девять дней обязательно съездим на могилу Василия. Да и просто надо навестить Надежду.
  -- Да, - согласились мужчины.
   Ночевать Костя с Еленой поехали, как и планировали, не в Соловушкино, а в однокомнатную квартиру Костиной матери
  -- Ленусь, - сказал Константин, улегшись на старый скрипучий диван, что стоял по-прежнему в квартире. - А ведь у нас тоже сегодня тоже особенный день, точнее ночь.
  -- Что? - не поняла Ленка.
  -- Когда-то здесь впервые мы были вместе. Здесь появилась наша Алиска.
   Ленка обняла мужа:
  -- Ты у меня романтик, моя Косточка.
  -- Я просто люблю тебя.
   Костя обнял жену и начал ласкать.
  -- Помнится, три года назад наша одежда летела в разные стороны, начиная прямо от двери, - проговорила Елена. - Я в тот день словно впала в безумие. Знаешь, Кость, мне с тобой так хорошо. Мне всегда с тобой хорошо! Но почему ты не встретился мне в моей юности?
   Её руки ласково скользили по телу мужа.
  -- А помнишь, как ты спросил меня, не боюсь ли я беременности?
  -- Помню, - ответил Костя. - Ты меня обманула, сказала, что беременность исключена, что сама обо всем позаботишься. Я так рад, что ты меня обманула!
  -- Не помню, - ответила Елена. - Я не могла такого сказать. Хотя, может быть... У меня, Кость, ставили бесплодие. Я и не мечтала уже услышать слово "мама". А как появился ты, так и сбылась моя мечта.
  -- А теперь ты не боишься беременности?
  -- Кость, чего бояться? Это величайшее счастье. Бог сжалился надо мной, дал мне Алиску и Дениса. Мы уже сколько с тобой вместе, я ведь не предохраняюсь. И ничего. Неверно, что-то не так все-таки в моем организме, - немного грустно подвела итог Елена.
  -- Ленка, я тебя всякую люблю, - ответил Костя.
   Ночью Елене снился знакомый сон. Её дочка сидела на ступеньках их дома в Соловушкино. Она была такая нарядная, в пышном голубом платьице, с огромным бантом в темных кудрявых волосах.
  -- Мам, - услышала Елена. - Мама, моя мама.
   Елена подошла к дочке и присела на колени возле неё.
  -- Вот и потемнели у Алиски волосы, стали, как у Кости, - подумала она, протягивая руки к девочке.
   И вдруг увидела, что у девочки не только темные волосы, но и темные глаза, и, вообще, это не Алиска, хоть и похожа. Но Елена знала точно, что девочка - это её дочка. Она взяла девчушку на руки, прижала к себе.
  -- Мама, - услышала она голос, что раздался сзади.
   Елена стремительно обернулась. Сзади стоял Костя с Алиской на руках, рядом Денис.
  -- Мам, - продолжил детский голос Алиски. - Ты уже видела нашу сестренку?
  -- Видела, - ответила Елена. - Смотри, Косточка, к нам пришла еще одна дочка.
  -- Я очень рад. А как её зовут? - спросил Костя.
  -- ..... - сказал Денис.
   И Елена проснулась, она никак не могла вспомнить имя, какое произнес мальчик в её сне. Елена лежала и улыбалась. Проснувшийся Костя наблюдал за женой.
  -- Кость, - улыбаясь, сказала Елена, - мне сейчас снился удивительный сон, мне снилась наша вторая дочка. Тоже похожа на тебя, у неё твои темные волосы. Имя только не могу вспомнить.
   Муж поцеловал жену.
  -- Кость, а я бы хотела еще родить, - тихо призналась Елена. - Правда, я уже немолода...
  -- Родим, - сказал Костя и обнял свою Ленку. - Родим мы с тобой еще девочку.
   Оба они лежали и думали: неужели можно быть такими счастливыми. Лишь воспоминание о Сашке и Василии омрачало их настроение.
   В обед Константин отвез жену в Соловушкино. Михаил и Наташа обещали быть там завтра. Дениса родители забрали сразу. Предлог был очень удобный: надо украшать елку, что росла во дворе. Мальчишка согласился.
   Зима в этот год стояла настоящая, сибирская. Снега навалило выше крыши. Ударили еще и морозы. А на новогодние праздники синоптики вообще обещали до минус тридцати. Уже сегодня температура упала до двадцати градусов мороза. Ленка замерзла в своем модном пальто, пока ждала возле подъезда Костю, он и Денис ушли за машиной. Провожающая Наталья несколько расстроенно заметила:
  -- Отдала мне свою шубу, а сама ежишься.
  -- Не бери, Наташ в голову, Костя сейчас подъедет, в машине тепло, а на даче у меня пуховичок есть, настоящая телогреечка, в нем тепло. Я на даче всегда в нем хожу. А шубу я все равно не носила.
   Поцеловав невестку и брата, Елена быстро села в машину мужа. Костя пожал руку Михаилу, точно также протянул руку и Денис. Елена негромко засмеялась. Хорошо, что все по-доброму приняли мальчишку.
   На даче было все в полном порядке. Клавдия жарила с салом картошку для бати, как он любил. Алиса, недавно вернувшаяся с улицы, вся разрумяненная, проголодавшаяся, села с дедом есть картошку. Денис отказался, он хорошо перекусил у Наталии. Мальчишка пошел во двор поиграть собакой:
  -- А то совсем без меня зажирел Абрек, - объяснил он. - Некому с ним побегать. Пойду, погоняю.
   Елена засмеялась:
  -- Сейчас бедной псине достанется. А котов Алиска уже всех разогнала?
  -- Всех, - улыбнулся батя, показывая на Лорда, что сидел на кухонном шкафу, и подкладывая внучке на тарелку ломтики картошки повкуснее, с его точки зрения.
   Алиска загребала их пухлой ручкой и отправляла в рот. Девочка ела с аппетитом. Перемазанное салом личико сияло.
  -- Вкусно, - рядом подсел отец. - А папе тоже хочется.
   Алиска, добрая душа, тут же сунула поджаристый ломтик отцу прямо в рот. Костя засмеялся, поцеловал дочку.
  -- Давай тебе тоже положу, - предложила Клаша. - Покушаешь.
   Племянник отказался.
   Косте было пора ехать дальше. Мужчина немного загрустил, все тянул с отъездом. Он очень редко расставался со своим семейством, если только сам уезжал в командировки. А теперь ему предстояло до тридцать первого декабря жить одному в своей квартире. Без Ленки, без детей, даже без бати и Клавушки. Ему заранее стало неуютно, холодно. Он привык, когда бы ни вернулся домой, горит свет на кухне - это его Ленка сидит и ждет. Вкусно пахнет едой. Костя вошел в квартиру, и теплый дом, созданный Еленой, обступил его со всех сторон. В этом доме его самые дорогие люди: дочка и сын, и, конечно, сама Ленка.
   Почему-то Костя ложится спать первым всегда. Елена то туда, то сюда заглянет, словно обход делает на ночь. Но ни разу не смог заснуть мужчина, пока рядом не ложилась жена. Вот она в последний раз заглянула к Денису, укрыла его в очередной раз - мальчишка сбрасывает одеяло во сне, остановилась на минутку возле сладко сопящей Алисы, любуется дочкой. Костя вполне солидарен с женой - лучше их Лисенка никого нет на свете. Потом Елена скидывает халат и быстро ныряет под бок мужа. Костя тут же обнимает её. Ленка прижимается к нему, целует, тихо говоря: "Ты чего не спишь?" "Тебя жду", - отвечает муж. Жена тихо смеется: "Спи, моя Косточка!" "А это как получится!" - отвечает муж... Костя заставил себя прервать мысли и пошел заводить машину.
   Клавдия тоже недовольно нахмурила брови. Когда осталась наедине с Еленой (Костя был уже во дворе), она сердито, поджав губы, высказывала женщине:
  -- Не дело это, Елена Ивановна, мужа одного оставлять. Ты здесь, а он там.
  -- Да мне самой, Клаша, неспокойно, - задумчиво ответила Елена, переживая, что будет Костя есть, кто его встретит, когда уставший вернется с работы, да и сама скучать без него будет. - Самой не хочется его отпускать.
  -- Вот и поезжай.
  -- Ты думаешь, стоит поехать?
  -- И думать нечего. Костя, видишь, сам не свой. Он промолчит, конечно, тебя жалеет. Ты устала, это так. Но и Костя устал со всеми вашими бедами. Поезжай с мужем. И нам здесь спокойнее будет.
  -- Ладно. Ты права, Клавушка, как всегда, права, - согласилась Елена. - Денис, конечно, откажется с нами ехать, ему здесь веселей. Да и надо ему в деревне побыть, отдохнуть. Он учился, устал. Пусть чистым воздухом подышит. А я поеду. Пойду, скажу Косте, чтобы нас подождал. Сейчас Алиска поест, и поедем. Пойду, соберу её вещи.
  -- Нет, ты посмотри! - воскликнула Клавдия. - Алиску собирать! А для чего тогда тащила её сюда?
  -- Клава, но ты уже устала.
  -- Я ничего, сил у меня хватит. Тимофеевич рядом, завтра грозился Мишу с Наташей привезти. Или ты уже, Елена Ивановна, не доверяешь мне ребенка? - Клавдия встала в обиженную позу.
   Вошедший сказать, что он уезжает, Константин заметил недовольство тетки.
  -- Клаша, что случилось? - спросил он. - Лен, вы поссорились?
   Клавдия возмущенно фыркнула, что-что, а с Еленой они не ссорились. Как такое могло племяннику в голову прийти?
  -- Меня наша Клавушка, Костик, заставляет ехать с тобой в город, - улыбнулась жена.
   Костя моментально повеселел, обнял Клавдию.
  -- Ты у меня умница, Клаша, ты всегда знала, что надо племяннику. Едем, Лен, конечно, едем. Или ты не хочешь?
  -- Хочу, но Клаша Алиску не отпускает с нами.
  -- И не отпущу, - сказала Клавдия не терпящим возражений голосом. - Я лучше знаю, что ребенку надо. А то Денису подышать надо деревенским воздухом, он устал. А Алиске не надо! Она тоже в городе жила. Здесь хоть нагуляется вволю, если потеплеет. И нам с Тимофеевичем веселей.
   Елена и Костя засмеялись. Правильно называли тетку друзья - диктатор. Но у их семейного диктатора было слабое место - Алиса. Почему? Никто не знал. Догадывался только Иван Тимофеевич.
   Расцеловав несчетное количество раз дочку (Денис гулял с Абреком во дворе), Костя и Елена наконец-то собрались. Алиска спокойно отнеслась к отъезду матери и отца, она сидела на руках дедушки и махала ручкой маме и папе. Во дворе Костя пожал сыну руку, так делал дядя Миша, и Денису это очень понравилось, мальчишка и Елене протянул, было, руку, но Ленка все равно поймала его и поцеловала холодные от мороза щеки:
  -- Живо домой, - скомандовала она. - На улице холодно.
  -- А ты, мама, куда?
  -- Я с отцом.
  -- Правильно, - сказал рассудительный сын словами верной Клаши, - нечего мужа одного оставлять. Ты не переживай, я здесь за всеми присмотрю.
   Елена засмеялась. Она вместе с мальчишкой закрыла ворота, когда муж выехал, проверила, как сын запер калитку, потом быстро побежала в машину, мороз щипался. В салоне было тепло. Ленка быстро уселась, повернулась к Косте:
  -- Косточка, я тебя люблю, - она поцеловала мужа.
   Костя удивленно смотрел на неё.
  -- Кость, тебе не нравится, что я объясняюсь тебе в любви? - засмеялась женщина. - Что целую тебя?
  -- Нет, - ответил муж. - Это мне очень нравится. Но, по-моему, Лен, ты забыла переодеться.
   На Ленке был толстый китайский пуховик.
  -- Нет, Кость, - засмеялась жена. - Это я специально надела. В пальто мне холодно. Спина мерзнет.
  -- А шубу отдала.
  -- Кость, ты же знаешь, не любила я эту шубу и не носила. А что такого в моем пуховике? Вся Россия в китайских пуховиках ходит.
  -- Но только не солнечный дизайнер.
  -- Вот он-то и введет новую моду.
   Когда въехали в город, Костя сказал:
  -- Лен, я тебе еще не купил подарка новогоднего. Никак не мог придумать.
  -- Костя, у меня все есть. Дочку ты мне подарил и сына тоже. У меня есть семья. Мне ничего больше не надо. Украшений тоже больше не дари. Меня ими можно, как новогоднюю елку, всю обвешать.
  -- Нет, Лен, я знаю, что тебе подарить. Мы сейчас заедем к Валерию, в его магазин поступили меховые изделия. Лариска звонила, приглашала заехать в свой бутик. Она там сегодня допоздна будет. Выберешь себе новую шубу. Даже и не возражай!
   Друг Кости, Валерий Остапов, торговал одеждой. Друг давно звал его посмотреть поступившие шубы и приобрести что-нибудь Елене. Костя не решился купить без жены.
   Ленка, нисколько не смущаясь, влетела в модный бутик верхней одежды в своем красном китайском пуховике. Продавщица несколько высокомерно глянула на бедную клиентку. Но вышедшая хозяйка, Лариса Васильевна, явно была знакома с женщиной, она радостно её приветствовала, расцеловалась с вошедшей. Поэтому продавцы в зале срочно нацепили приветливые улыбки и поспешили продемонстрировать имеющийся товар. А когда увидели дорогой костюм, что был надет на Елене (она все-таки возвращалась со свадьбы), то их угодливость достигла высшей точки. Елену обслужили по высшему классу. Норковые шубы были легкими и уютными. Ленка все гладила мягкий мех, не могла остановиться. В глазах подозрительно заблестело.
  -- Лен, что случилось? - внимательный Костя всегда все видел.
  -- Ничего, Кость, это я от радости, что-то расчувствовалась, - ответила она, про себя подумав: - За все годы жизни с Виктором я не получила от него ни одного подарка, даже символического. Только слышала: "Леночка, я нашел тебе заказ... Леночка, подожди, мы будем богаты..."
   Она тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. В машине вновь расцеловала мужа.
  -- А теперь, Лен, - сказала Костя, - поехали туда, где ты купила свой пуховик.
  -- Зачем? - удивилась Ленка. - Я не отдам свою фуфаечку.
  -- Я и не отбираю, - засмеялся муж. - Мне такую же купим. Ты говоришь: тепло в куртке?
  -- Тепло, Кость, очень тепло.
  -- Вот и купи мне такую же. По стройкам лазить. Дубленка тяжелая у меня.
   И они направились в магазин, где продавали растаможенные товары. Им повезло, туда только что поступила новая партия недорогих мужских курток. Довольный Константин примерил куртку с капюшоном, отороченным густым длинным мехом неизвестного животного, которую выбрала жена, и остался в ней. В самом деле, было очень тепло.
   Впервые Костя и Елена остались одни в своем доме. И оба заскучали. Не было всюду лезущей Алиски, ни рассудительного Дениса, не ворчали Клава и батя, что они неправильно воспитывают детей. Но было и хорошее в непривычном одиночестве.
  -- Костя, - сказала Елена. - Впервые за последние два с половиной года никто меня не разбудит ночью...
  -- Я разбужу, - засмеялся муж. - Я тебе вообще спать не дам. Мы с тобой одни, без детей, без стариков. Такие моменты терять нельзя.
   Заулыбалась и Елена:
  -- Я не об этом. Я Алису имела в виду. Ты представляешь, она нам не сыграет подъем в шесть утра.
  -- Правда, - произнес Костя. - Знаешь, Лен, мы завтра спим с тобой, сколько хотим. Мне можно и опоздать. Сейчас позвоню своему заму, что задержусь. Только, - Костя запнулся на минуту, - я скучаю по Алиске. Знаешь, я её так сильно люблю, нашу девочку. Лучше бы она была с нами...
   Довольно-таки сдержанный с другими людьми, Костя с Еленой мог говорить часами. Первая жена его никогда не слушала, не интересовалась его чувствами, только твердила, что муж её не понимает. Ленке же было до всего дело: его привычек, вкусов, работы. Вот и любил поговорить с женой Костя.
  -- Косточка, - Ленка не стала напоминать, что есть еще Денис, Костя его тоже любит, но их разлука сыграла свою роль - столь тесной близости как с Алиской у мужа с сыном не получалось: - Косточка! Счастливые наши дети, потому что у них такой есть замечательный отец.
   Утром Ленка проснулась первая. Уже они давно вместе с Костиком, но муж, словно боясь потерять женщину, всегда обнимал её во сне. Стремился прижаться, как ребенок. Он должен был чувствовать свою Ленку постоянно. И сегодня Костик спокойно и ровно дышал в плечо любимой женщины. Елена ласково поцеловала его, будить не стала. Пусть выспится. А к ней сон не возвращался. Не было рядом проснувшейся Алиски, не ходили осторожно батя и Клавушка. Ленка думала о своей жизни. Впервые она решила сравнить Виктора и Костика. Все сравнения были не в пользу первого мужа. Даже в сексе Костик был лучше. Нет, он не набрасывался на неё, как Виктор после своих отлучек. Костя был ласков, внимателен. И, Ленка засмеялась при этой мысли, редкую ночь они пропускали, им всегда хотелось друг друга.
  -- Какая же я все-таки счастливая, - думала женщина.
   Двадцать девятого Ленка еще погоняла с утра по магазинам, докупая подарки. После обеда заехала в новую квартиру. Правильнее сказать - новые квартиры. Костя купил сразу две квартиры. Четырехкомнатную и двухкомнатную, их соединили. Получилось шесть комнат, две кухни, две ванные, два туалета. А это было немаловажно в их большой семье. По просьбе Елены было кое-что перепланировано, переделано. Объединена кухня с комнатой, это по замыслу Елены был обеденный зал. Одна из кухонь стала небольшой комнатой. Её себе запросил Денис, потому что там был балкон. У остальных членов семьи тоже теперь были свои комнаты. Каждый выбирал сам себе. Комната Алиски была рядом с родителями. Но Елена пока не планировала оставлять девочку на ночь одну в её комнате. Так что кроватка Алисы должна была скоро уехать по новому адресу.
   Все было готово в их новом доме, можно было переезжать. Костя с Еленой и планировали перебраться к Новому году, но случившееся несчастье в семье брата сорвало все планы. Оставшись двадцать девятого без детей, без дел, Елена позвонила мужу:
  -- Кость, я начну, наверно, потихоньку складывать вещи. Все равно без дела сижу. Посуду хоть упакую.
  -- Хорошо, - согласился муж, - потом позвонишь, я пришлю людей, они перевезут вещи. Только супу к вечеру мне навари.
  -- Это обязательно, - засмеялась Елена.
   Она заехала в ближайший магазин и набрала пустых коробок. И весь день после обеда паковала вещи. Вечером навестили Надежду.

Вечером навестили Надежду...

   К Надежде приехали поздно. Им открыла дверь изящная, хрупкая женщина с красивым, но осунувшимся лицом. Сухо поздоровалась с Костей. Вопросительно посмотрела на Елену.
  -- Это моя жена Лена, - представил Костя. - А это Надя.
   Надежда кивнула и пригласила войти. Елена осмотрелась. Она всегда чувствовала квартиры, их ауру. Здесь её чувства пришли в противоречие. Уютный чистый дом, созданный руками верной женщиной для счастья. Не было плохой ауры в этом доме, как в огромной квартире, где когда-то жила Елена с Виктором. Но горе было. И огромное горе. Не связывалось воедино горе и аура. Беда сюда зашла по ошибке, словно ошиблась адресом.
   Две изящные, как мать, девочки тихо играли на ковре в большой комнате. Елена протянула им по новогоднему подарку, они вежливо поблагодарили. За кухонным столом сидел незнакомый Елене мужчина с приятной внешностью. Он встал, пожал руку Константину.
  -- Петр, - поняла Елена еще до того, как муж их познакомил.
   Надежда усадила всех за стол.
  -- Помяните моего мужа, - коротко сказала она, наливая в рюмки немного вина.
   Костя стал извиняться, что не был на похоронах.
  -- Какое это имеет значение, - с досадой оборвала его Надежда. - Были, не были. Все равно. Кто бы знал, как мне это все равно... Если бы это могло вернуть Васю... Прошлого не изменишь... Господи, сколько же совершено ошибок
   И тут голос её прервался.
  -- Как же ей плохо! - поняла Елена. - Держится из последних сил. Не умеет показывать своей слабости. А мы уйдем, завоет, в голос завоет. А я не научилась быть такой сильной...
  -- Надя, - предложила она тихо, когда Петр и Костя о чем-то говорили между собой. - Вам плохо. Я вижу. Не надо оставаться одной. Поедемте к нам. Или хотите, я у вас останусь. Побуду с вами.
   Надежда посмотрела на участливое лицо Елены, с натугой улыбнулась, одними губами:
  -- Я рада за Костю. Вы хорошая женщина. Спасибо вам. Я справлюсь сама. Мне надо жить самой.
  -- Не беспокойтесь, - повернулся к ним Петр, который, оказывается, слушал их разговор. - Я побуду здесь.
  -- Нет, - твердо ответила Надежда. - Ты, Петя, улетаешь к себе. Не просто уходишь, а улетаешь.
   Елена все поняла все недомолвки мужа и Виталия во время свадьбы из этого короткого разговора: Петр любит эту женщину, любит давно. Но она всегда будет верна умершему Василию. Хотя, Елена каким-то шестым чувством определила, что и Надежда любит Петра. Но, несмотря на это, нет шансов у мужчины. Она свое чувство замуровала, нет возможности подобраться к нему. Как сказал Виталий про Надежду - железный характер, титановый сплав.
   Елена и Надежда не стали подругами. Просто не успели. Они виделись еще всего два раза. Надежда с наступлением лета уехала навестить свою старую бабушку, назад не вернулась. Квартиру помогли продать друзья Василия и Надежды. Петр обещал передать деньги.
  -- Петька упрямый, - сказал Костя жене. - Добьется он своего. Женится на Надежде. Хотя у той характер потверже любого камня будет. Кстати, Петр выкупил все-таки Васькины рыболовные акции. Он ищет надежного человека на место смотрителя озер. Кого-нибудь типа нашего бати.
  -- Мишка, - сказала Елена.
  -- Вот и я также подумал, - ответил муж.
  
   Тридцатого декабря Елена окончательно все собрала все вещи. Долго думала, как быть с комнатой Клавдии, с её вещами. Не решалась она без хозяйки ничего трогать. Потом позвонила Клавушке, спросила. Та засмеялась:
  -- У меня все готово. В узелки связано. Так что смелее действуй, Елена Ивановна. Кровать только мою не бросай.
  -- Это я знаю, - ответила Елена.
   Узлы Клавдии, не развязывая, она сложила в коробки, подписала их. Костя прислал людей, они перевезли коробки с вещами в новый дом. Мебель не брали. Здесь было все новое, только Клашина кровать приехала сюда. Ни в какую не соглашалась тетка на новую. Вещи Клавдии Елена не стала раскладывать. Пусть сама сделает это. Занялась комнатами отца, Дениса, Алиски и своей. Да, квартирка у неё была теперь огромная. Но больше всего по душе была кухня. Большая, светлая. В ней важно стоял огромный обеденный стол, вокруг стулья с высокими спинками, стульчик Алисы. В выходные они всегда вместе ели. Елена следовала этому правилу неукоснительно. Она помнила, как мама, куда бы они с батей ни приехали по делам службы, строго следила, чтобы были семейные обеды. Сколько они переговорили за этими столами, сколько смеялись, мама и суровый батя играли с детьми в домино, карты, папка с Мишкой любили шахматы. Даже в общежитиях, где они порой жили в страшной тесноте, мама усаживала всех за стол, ежедневно раздвигая и собирая его. И Мишку с Наташкой приучила к этому, и так было заведено у Елены. Словом, тридцатого кухню она успела убрать. Когда приехал сюда Костя, на плите исходил ароматами вкусный суп, жарилась в духовке целиком курица. Вкусные запахи заставили забыть мужчину про лежавшие всюду в доме коробки, про неуют, беспорядок. Хотя рядом с Ленкой такого не могло быть в принципе.
   Тридцать первого, нагрузившись подарками, отправились в деревню. Для бати и Дениса везли новые лыжи, дед и внук собрались ходить каждый день по несколько километров, хоть и Елена была против, помня недавний сердечный приступ отца. А вообще она была очень благодарна отцу за Дениса, именно немолодой уже дед взялся всерьез за физическое развитие мальчишки. Для Алиски купили новый снегокат. На прежнем покатались Денис и его друзья, пришлось выбросить. Новую оренбургскую шаль, теплую, пушистую, купили Клавдии, она давно хотела такую. Михаилу Костя предложил купить пуховик, как себе, чтобы не жалко было ходить в нем на работу. Ленка подумала, согласилась и Наталье взяла такую же куртку. По дороге говорили, что надо на даче построить детям горку, для Алиски, в первую очередь, благо снега много в этом году. А то батя вчера звонил, ругался, что Денис запряг Абрека в санки и заставил собаку катать девчонку. Пришли все трое мокрые с ног до головы, бедный пес даже есть не стал, лег и спал весь вечер, а псиной от его мокрой шерсти несло невыносимо, пока не высохла. И Алискина одежда пропиталась этим запахом, и Денисова. Ленка хохотала, уж теперь-то Абрек точно похудеет.
   Когда Елена и Константин въехали во двор, то увидели уже готовую горку, которую заливали водой Михаил с Денисом. Клавдия и Наталия вовсю колдовали что-то на кухне, батю заставили сидеть с внучкой. Алиска, наверно, в сотый уже раз заставляла его читать свою любимую книжку. Дед, уютно расположившись у горящего камина в кресле, с Алиской на руках, терпеливо повторял:
  -- Идет бычок качается, вздыхает...
  -- На ходу... - продолжала внучка.
  -- Ой, доска кончается, сейчас я....
  -- Упаду... - завершала Алиса.
   Наталия уже подружилась и с Клашей, и с Алиской, ходила и жаловалась Елене, что не родила в свое время третьего ребенка, это точно была бы девочка. Однако её жалобы резко закончились, когда на такси уже ближе к вечеру, по темноте, подъехал уставший и замерзший Иван. Студента стали срочно кормить, греть. Надо сказать, Иван не остался с ними встречать Новый год, отдохнув чуток, он уехал к Барановым.
   Отгремели новогодние и рождественские праздники. Михаил и Наталия вернулись в Кочетовку, уехал доучиваться студент, Ленка с семьей поехали в новую квартиру.
   Месяц, наверно, ушел на то, чтобы привыкнуть. У всех были отдельные комнаты, но вечером собирались все в зале. Уже тогда Костя отметил: что-то происходит с женой. Выглядит усталой, хоть и бросила всю работу, стала срываться, бледная.
  -- Лен, ты не заболела? - беспокоился мужчина.
  -- Нет, - вяло улыбалась Ленка и старалась держать себя в руках.
   Сегодняшним вечером все было сначала нормально. Завтра суббота. Играли на полу дети, Ленка лежала на диване, дремала. Костя смотрел телевизор, сидя в кресле. Но вот Алиса стала засыпать.
  -- Я уложу, - сказала Елена. - Да и сама лягу. Что-то я спать хочу.
   Она взяла дочку за руку и пошла. Минут через пять раздался звук шлепка и громкий обиженный рев Алисы. Костя бросился к ним. Денис почему-то испугался, остановился. Ленка вышла через минуту, увидев мальчика, неловко улыбнулась:
  -- Все хорошо.
  -- Мам! Ты ударила Алиску? - Денис смотрел осуждающе.
   Не отвечая, Ленка ушла на кухню Села за стол, обхватила руками голову и была готова расплакаться. Вошел Денис. Сел рядом. Сказал строго:
  -- Мама Лена, нельзя бить Алиску. Ты сама говорила, нужно объяснять все, убеждать. Она же маленькая.
  -- Ну вот, я уже мама Лена, - вздохнула женщина.
   Мальчик смутился.
  -- Мам! Что случилось? Ты болеешь?- в голосе сына скользила самая настоящая тревога.
   Елена у него ассоциировалась с теплом, вниманием, вкусной едой, лаской. Мальчишка вдруг представил, что её не стало, ведь бабушка Лиза рано умерла, так говорил дядя Миша. А мама Лена - её родная дочь. И Денис испугался. Нет, его вторая мама должна всегда быть с ними. Ленка поняла все чувства мальчика, почувствовала его испуг, она обняла его, прошептала:
  -- Не бойся, дурачок, со мной ничего не случится. Твоя неродная мама Лена будет жить вечно.
   Денис обнял её тоже и также тихо прошептал:
  -- Та самая родная мама. Ты сама меня родила, только меня украли сразу в роддоме, а потом я тебя нашел.
  -- Фантазер, - слабо засмеялась Ленка.
  -- А Алиску больше не будешь бить?
  -- Не буду, - ответила виновато Елена.
   В дверях кухни стоял Костя с Алиской на руках. Девочка капризничала и рвалась к Елене. Та взяла её на руки, ласково поцеловала, стала тихо покачивать, девчушка засияла, сразу успокоилась. Вскоре она начала засыпать.
  -- Дай мне Алиску, - сказал мальчишка, - я сам её уложу. Она меня слушается, не капризничает со мной.
   Он взял девочку, она, сонная, обхватила ручками брата за шею, положила голову ему на плечо. Денис унес сестренку. Ленка, оставшись с мужем, виновато опустила глаза, в которых блестели слезы. Костя смотрел на жену. Потом так же, как и Денис, сел рядом, обнял, прижал к себе. Ленка разревелась окончательно.
  -- Это ужасно, Костя, - всхлипывала она. - Я так хотела ребенка, я так ждала Алиску, а теперь шлепнула её. Я стукнула маленькую девочку. Я плохая мать
  -- Лен, ты замечательная мать, ты любишь детей, и они тебя любят, - ответил муж. - Не умрет наш Лисенок от твоего шлепка. А теперь давай поговорим. Ты последние дни сама не своя, все о чем-то думаешь, не говоришь мне. Ну не хочешь говорить, не надо, послушай меня...
  -- Нет, Костя, сначала я скажу. Мне давно надо было сказать, как только я это заподозрила....
   Ленка замолчала на минуту, после тихо прошептала:
  -- Косточка моя, я была сегодня у врача. Врач сказал, что я беременна. Старая дура! Что все перепады моего настроения связаны с этим. Он выписал какие-то таблетки. Я, Кость, постараюсь, не буду срываться. Но и лекарств никаких пить не буду.
   Костя минуту переваривал информацию, потом стал целовать жену, она слабо смеялась:
  -- Тише ты, моя Косточка, тише. Денис еще не спит, и старики наши бодрствуют над какими-то мексиканскими страстями. Что о нас подумают?
  -- Что мы нисколько не хуже их мексиканских страстей...
   Успокоенная Ленка ушла в ванную, Костя закурил тайком на кухне, в надежде, что сын его не засечет, но ошибся. Денис, уже раздетый, в майке и плавках тут же нарисовался в дверях кухни. Костя поспешно прятал сигарету, разгоняя рукой дым. Но сегодня строгий сын забыл повоспитывать отца на тему о вреде курения.
  -- Пап, ну что с мамой? Что она тебе сказала? Она не умрет?
  -- Ты что, сынок? - даже испугался Костя. - Не говори так! Наша мама будет жить всегда. Как же мы без неё? Просто она нам скоро еще одну девочку или мальчика родит. У тебя будет не только сестренка Алиска, но и еще кто-нибудь.
  -- Правда? - широко распахнулись глаза мальчишки. - Это здорово! Тогда тем более бросай курить. Маме это очень вредно, она одним воздухом с тобой дышит.
   После раздался топот ног. Это Денис бежал сообщить важную весть к деду и бабушке, которые тактично не вмешивались в происходящее, усиленно всматриваясь в чужие страсти на экране телевизора и плохо их понимая.
   Елена, выйдя из ванной, зашла к Денису, как всегда, поцеловала его на ночь, ответила на все его важные вопросы. Прислушалась, как переговариваются тихонько батя с Клавой, поняла: они уже знают. Решила, что с ними поговорит завтра. Костя уже лежал в постели. Он сразу обнял жену. Осторожно провел рукой по животу:
  -- Как тут наш малыш?
  -- В порядке, - засмеялась Елена. - Пока не толкается. Маленький еще. Восемь недель всего.
  -- Вот что, Лен, ложись к стенке, я буду по ночам вставать к Алиске.
  -- Костя! Ты работаешь. Ты отдыхать должен ночью. Да и Алиса спит по ночам. Так что не придумывай. Костя, а что ты хотел сказать мне там, на кухне. Я ведь не выслушала тебя.
  -- Да так. Это, Лен, теперь не имеет никакого значения.
  -- Нет, ты все-таки скажи.
  -- Лен, - неловко засмеялся Костя. - Я подумал, что твои срывы совсем от другого. Я решил, что ты немного заскучала без дела.... Я, словом, нашел тебе работу.
  -- Костик? - удивленно глянула она. - И это ты говоришь, который всегда любит, чтобы жена была дома, готовила обед, убиралась...
  -- Лен, я не знал о твоей беременности. Это меняет все.
  -- Кость, не переживай, все нормально будет. Я сказала тебе сегодня все и успокоилась. Мне сразу надо было поделиться с тобой своими подозрениями. Но я что-то не решалась. Я ведь всегда мечтала о детях, ни на какой аборт не пойду...
  -- Я не это имел в виду, - Костя даже испугался.
  -- И я не об этом, - засмеялась Елена. - Понимаешь, просто мне уже много лет, не молодая я... А за оформление и квартир, и дач я сейчас не возьмусь, хоть и люблю это дело, хоть, может быть, пожалею потом, что упустила заказ... Так что отказывай твоему клиенту.
  -- А клиента и нет пока. Я немного о другом - не о заказе. Просто, когда я думал о твоей работе, у меня появилась хорошая мысль. Я с батей посоветовался. Ты, Лен, только не сердись и не смейся, но ты чувствуешь себя хорошо, когда у тебя совсем нет свободного времени. Ты тогда почему-то все успеваешь, сама такая внимательная, ласковая.
   Елена засмеялась. Муж верно все подметил.
  -- Но я не об этом хотел поговорить, - продолжил Константин. - У тебя, мой солнечный дизайнер, уже сформировалась команда, есть надежные люди. Вот я и подумал, а что если мы откроем дизайнерский отдел при моей фирме. Но теперь все меняется. Ты должна поберечь себя.
   Но Елена уже загорелась этой идеей.
  -- Костик, это замечательно. А то я все думала, как сказать моим людям, что я выбываю на долгий срок. Конечно, это же мысль. Дизайнерский отдел...
  -- Лена, ты будешь уставать...
  -- Ничего, Костик, мне это полезно. Не буду на людей бросаться, - засмеялась жена. - И мои специалисты без работы не останутся, и твой солнечный дизайнер скучать не будет. У меня в компьютере такие интересные наметки. Подброшу своей команде. Другие их воплотят.
  -- Лен, а Лариска, кстати, просит оформить магазин, - осторожно сказал муж. - Что скажешь, солнечный мой дизайнер?
  -- Костя, право, не знаю, - задумалась жена. - Но, думаю, найду часок в день, чтобы выбраться на объект. Пусть моя команда поработает. Так что создадим отдел. У тебя знакомые дизайнеры есть? Мне нужны будут помощники... И ты прав, меньше срываться буду. Бедная Клаша, ей опять достается Лиска.
  -- Клаша не расстроится. Её больше волнует, что ты сидишь дома, и она стала ненужной.
  -- Это она сама тебе сказала?
  -- Нет, бате она плакалась, что не нужна становится. Он и посоветовал мне: гони, говорит, Ленку из дома. Застоялась, рычит на всех. Вся в мать, в Лизу. Та тоже такая была: чем больше у неё забот, тем ласковее становится.
  -- А ведь прав батя, - засмеялась Елена.
   В субботнее утро все вобрались за большим обеденным столом. Вместе завтракали. Это бывало только по выходным дням. В будни лишь ужинали вместе. Елена стояла у плиты, пекла оладьи. Они у неё получались пышные, золотистые. Кто-то ел их с джемом, кто-то со сметаной, батя любил с медом. Алиска ела со всем подряд. Денис воспитывал сестренку, уговаривал не есть руками, не быть поросенком. Алиска слушала и пихала в рот очередной кусок оладьи, измазанное маслом её личико сияло. Ленка улыбалась. Вот девочка наелась, мать хотела снять Алису с её высокого стульчика. Костя опередил, взял сам дочку и пошел умывать. Елена вообще чувствовала сегодня к себе повышенное внимание со стороны домашних. Женщина чувствовала: будет важный разговор. Она хотела сама начать.
  -- Вот что, родные мои, - сказала женщина. - Вы уже знаете, месяцев через семь наша семья увеличится...
  -- Поэтому, - продолжил серьезный Денис, - мы поговорили и решили, мам, как можно больше помогать тебе во всем.
  -- Я могу готовить еду, - сказала Клавдия. - И еще...
  -- Нет, бабушка, не надо тебе еду варить, - обеспокоено вмешался Денис. - Ты лучше с Алиской нянчись. А мама пусть еду варит. Не обижайся, бабушка, но у мамы вкуснее получается. А маме мы в другом будем помогать.
  -- В чем же? - спросил Костя, в глубине души обрадованный заявлением сына - ему стряпня тетки никогда не нравилась.
  -- Я буду мыть полы, - ответил мальчишка. - Дедушка сказал, что офицер должен уметь все делать.
  -- Ты в офицеры собрался? - удивился Костя.
  -- Да, - ответил мальчишка, - мы с дедушкой так решили. Я пойду в военное училище.
  -- Как так, - даже расстроилась Елена. - Я думала, что ты станешь ученым. Пап, как это понимать?
   Батя с независимым видом мазал мед на очередную оладью.
  -- Лен, да Денис еще десять раз передумает, - поспешил её успокоить Костя.
  -- Нет, пап, зря ты так говоришь, - возразил мальчик. - Я буду военным. Должен же кто-то продолжить дело дедушки. (Батя одобрительно помалкивал). А ты, мам, не расстраивайся. Военные тоже в науке трудятся. Я буду военным ученым, буду создавать военную технику. Дедушка говорит, что военная наука тоже очень важна для государства.
   Дед по-прежнему молчал.
  -- Ну вас, - махнула Елена рукой. - Хоть в космонавты.
  -- Лен, дочка, - сказал батя. - Ты только не переживай. Тебе нельзя волноваться.
  -- Да, Елена Ивановна, - подхватила Клавдия. - Не переживай ни за что. Я тебе всегда помогу. С Алиской нянчусь, и со вторым ребенком буду сидеть. А зачем тогда нужны бабушки?
   Клава смахнула слезу. Она очень любила Алиску. Лишь Ивану Тимофеевичу рассказала старая женщина, как похожа дочка Кости на умершую девочку Клавдии. Это Бог сжалился над старой женщиной и вернул ей радость общения с ребенком. Клава знала точно, что душа её бедной Инночки вселилась в Алиску. Но об этом она не говорила никому, даже Тимофеевичу.
   Жизнь продолжалась. Семья получалась большая, Ленка любила свою семью. Но всегда больше волновалась за Дениса, была внимательна к нему. Был лишь единственный случай, когда она не обратила достаточного внимания на мальчика, потом себя ругала за это.
   В тот день заболела Алиска. С обеда девочка была какая-то грустная. Капризничала, отказывалась от еды. Елена заставила её покушать, девочку вырвало. Елена нахмурилась, убрала все на кухне, уложила спать дочку. После сна у Алиски началась опять рвота. Что бы ни брала дочка в рот, вылетало обратно фонтаном. Испуганная Ленка позвонила мужу, тот бросил все дела, поехал домой. Елена вызвала врача. Резкая по натуре, участковый врач, Таисия Григорьевна, Ленке нравилась. В этот раз она недовольно покачала головой.
  -- Надо бы в больницу.
   Елена испугалась. Как она оставит свое семейство?
  -- Может, можно дома побыть? - жалобно попросила женщина.
   Врач дала тысячу наказов, сказала, если до утра рвота не окончится, то вызывать скорую помощь.
  -- Вы понимаете, может быть обезвоживание организма, - объясняла она матери.
   Ленка кивала, но в больницу не хотела. Клавушка потеряла голову, узнав, что Алиска разболелась, сидела в своей комнате, молилась Богу и тихо плакала, хмурым ходил дед. Вернувшегося из школы Дениса толком никто не встретил.
  -- Денис, покушай сам, все на плите, - попросила Елена и ушла к девочке.
   Денис кивнул. Есть ему не хотелось. Он заглянул к сестренке, та была бледная, грустная, Денису не улыбнулась, только пожаловалась, лежа в кроватке:
  -- Лися заболела.
  -- Выздоровеешь, Лиска, - ответил мальчик и вышел из комнаты.
   Елена сидела возле лежащей в кроватке грустной Алисы, пыталась напоить её отваром изюма, как советовала Таисия Григорьевна, но все вылетало назад. Ленка в отчаянии бросила это делать. Вдруг она вспомнила, как ей рассказывала одна мама на детской площадке, что в таких случаях надо поить ребенка по половинке чайной ложки через три минуты. И Елена начала это делать. Эта водичка осталась в Алиске. Ленке чуть полегче стало на душе.
   Костя приехал, посидел тоже с дочкой, вышел. Он не возвращался долго. Да Елене и не до него было, она поила дочку. Уже темнело. Вошел Костя, он растерянно сказал:
  -- Лен, там что-то не то с Денисом.
  -- Господи, - пронеслась мысль, - я же видела, что мальчишка бледненький, неразговорчивый.
  -- Что с ним? - спросила она.
  -- Он плачет, - удрученно сказал Костя.
  -- Костенька, - попросила женщина, - посиди возле Алисы, попои её водичкой, я схожу к Денису.
   Она стремительно бросилась к мальчику. Денис тихо плакал, уткнувшись в подушку. Мальчик чувствовал себя плохо с самого утра. Он шел домой в надежде, что Елена сейчас его приласкает, пожалеет, и сразу станет легче. Но все хлопотали возле Алиски. Умом рассудительный мальчик понимал, что это так и должно быть, но детское сердечко обиделось, ему тоже было плохо, а мама Лена этого не заметила. Он заглянул к сестренке, даже та ему не обрадовалась, лежала такая маленькая, несчастная. Мальчишке стало еще хуже. Денис ушел к себе и лег. И расплакался. Он вспомнил, как кричала на него Валерия, если он болел: "Говорила тебе, одевайся теплее", - или, - "говорила, не ешь этого. Поэтому и заболел". Мальчик отучился жаловаться. И сейчас, когда ему стало по-настоящему плохо, он не смог подойти к Елене и рассказать. Сильно болела голова, горло, болели руки, ноги, спина. Мальчик не понимал, что у него высокая температура. Он лежал, ему было плохо, холодно, и слезы текли по лицу. Это заметил Костя. Но Денис не стал говорить с ним, отвернулся к стенке и окончательно расплакался. Испуганный Костя пошел к жене.
   Ленка быстро подошла к мальчику, села на край кровати:
  -- Что случилось, Денис?
   Тот всхлипнул и не ответил. Елена ласково провела рукой по его волосам:
  -- Ты не волнуйся, Алиска.... - она не договорила, потому что почувствовала, какой мальчик горячий. Она оборвала себя на полуслове: - Ты же заболел! Что же ты не сказал? - произнесла женщина убитым голосом. - И я, такая бестолковая, ведь видела, что ты не стал кушать.... Ну разве так можно, мой мальчик? Но почему ты не сказал, что тебе плохо?
   У Елены был такой расстроенный голос, что мальчишке стало её жалко.
  -- Извини меня, мамочка, - прошептал Денис.
  -- За что тебя извинять? - не поняла Елена.
  -- Я заболел, мамочка.
  -- Дурачок мой, - тихо проговорила Елена.
   Вышел из спальни Костя.
  -- Костя вызывай скорую, - сказала Елена. - У Дениса высокая температура.
  -- Лен, - невпопад, расстроенно сказал Костя, - Алиску вырвало опять.
  -- Что?
  -- Я дал ей попить...
  -- Из кружки?
  -- Да, она попросила... Она выпила всю водичку, и её тут же вырвало...
  -- Костя, Костя... Ладно... Что ж, и Алиску заодно посмотрят, придется ехать мне с ней в больницу... Одну не оставлю, пусть меня кладут с ней... А вы уж глаз с Дениса не спускайте. А может, и его с нами положат? Мне спокойнее так будет, - заметалась женщина.
   Вошедший Иван Тимофеевич не дал вызвать скорую.
  -- Что ты потеряла рассудок? - выговорил он строгим голосом дочери. - В твоем положении только по больницам мотаться, эпидемия гриппа в городе, заболей еще сама, или одну дочь в больнице оставишь, да и Денис заболел. Где градусник? Ты даже температуру не смерила! Где жаропонижающее? И с Алиской подождите, если вырвет еще раз, тогда и вызовешь скорую.
   Ленка взяла себя в руки. Она занималась Денисом, поила его лекарствами, батя и Костя поили чайной ложкой Алиску. Девочке стало лучше, она начала улыбаться и вскоре уснула. Денис не мог спать из-за температуры. Он метался на своей кровати, никак не мог найти удобного положения, мальчика трясло. Ленка прилегла возле него, хоть Костя и пытался выпроводить:
  -- Лен, - тихо убеждал он, - а вдруг у Дениса грипп. Ты же в положении, ребеночка нашего носишь. Подумай о будущем малыше. Я останусь с Денисом.
  -- Я думаю, - отвечала Елена. - Думаю, Кость. Обо всех думаю. Вот станет мальчику полегче, я пойду тогда к Алисе. Она спит?
  -- Спит, - улыбался муж. - Кажется, все, больше не будет рвоты. Чего-то она съела нехорошее.
   Денис виновато поднял голову:
  -- Она вчера краски лизала...
   Костя и Елена невесело улыбнулись. Муж ушел к дочке. Ленка дремала возле мальчишки. Её прогнал батя. Она бы не ушла, но Денис, у которого спала температура и вернулось его обычное здравомыслие, рассудительно сказал:
  -- Иди, мама, мне уже лучше. Тебе надо о себе думать.
  -- Я с ним останусь, - сказал батя. - Костя сейчас кресло раскладное поставит.
   Когда Елена выходила из комнаты, Денис её окликнул.
  -- Мам!
  -- Что? - встревоженно повернулась Елена.
  -- Я люблю тебя, мамочка.
   Ленка засмеялась.
  -- И я тоже.
   Утром Алиса встала, как всегда, в шесть часов утра.
  -- Лися кушать хочет, - заявила девочка.
   Ленка засмеялась.
  -- Чего же Лися хочет?
  -- Картошки, - ответила дочь.
   Елена сварила картошку, сделала жиденькое пюре. К Алиске присоединился и проснувшийся Денис. Он тоже вчера не ел из-за температуры, сейчас вместе с Алиской съел немного пюре и пошел досыпать. Жизнь возвращалась в свое русло.
  
   Михаил с большим желанием взялся за работу. Он навел жестокий порядок на отлове рыбы. Новый хозяин, сменивший Петра, который сразу потерял интерес к озерам, когда уехала Надежда, не отпустил Михаила, вцепился в него железной хваткой. Там, на озерах, он ему выделил дом под жилье, дал служебный транспорт. Привыкшая к деревенскому дому, Наталия с огромным желанием перебралась туда и развела просто кулацкое хозяйство, благо хозяин не возражал и сам покупал у них сельхозпродукцию.
   Важно ходили вокруг дома две тучные дойные коровы. Дачники в летний период прямо осаждали Наталию, считалось, что у её коров самое жирное и вкусное молоко во всей округе. Только кряхтели все мужики их семейства, заготавливая на зиму сено. Трудился там и Виталий, называя сватьюшкой Наталью. Он её побаивался, помнил свою попытку приехать туда с другой женщиной. Наталья - не Елена, сразу порядок навела жесткой рукой.
  -- Вот что, сват, - сказала она. - Гуляешь, гуляй, но ко мне только с женой. Еще шлюшку какую привезешь, напою травой, сам не заметишь, но мужиком быть перестанешь, - сказала она, то ли в шутку, то ли всерьез. - Едешь сюда, вези с собой жену.
  -- Ирка сюда не поедет, - не обидевшись, ответил Виталий. - Здесь такая глухомань.
  -- А ты попробуй, привези.
   И Виталий привез. И жене его понравилось. Не так уж много у неё было друзей. Ирина полюбила бывать в доме Михаила. Она искренне одобряла выбор дочери, переживала, как бы Лика, учившаяся к тому времени в институте, не упустила Ивана. Он положительный, верный, ласковый, весь в тетку.
   Зимой Михаил вез жену с молочной и мясной продукцией в город, у неё там был свой круг покупателей. В загоне гуляло всегда не меньше десяти свиней. Паслись бараны, козы. Купались утки в воде, ходили стаи кур. Ахала Елена, глядя, как вкалывает без продыха с утра до вечера Наташка.
  -- Наташ, надорвешься, - говорила она невестке с беспокойством.
  -- Вот верну тебе долги, сокращу поголовье, - отвечала невестка.
  -- Какие долги? - сопротивлялась Елена.
  -- За Ваньку, за Сашку!
   Костя наотрез отказался брать деньги.
  -- Ты что, - изумленно сказал он. - Про старшего вообще молчи. Не на гулянку я деньги давал. Даже и не заикайся. Обижусь. Да кроме этого, мясо пихаешь нам, молоко, сметану, творог, Денис у вас каждое лето с отцом живет, помешались оба на рыбалке. Какие деньги?
   Не взял денег мужчина. Но Наталия увеличила поголовье скотины и птицы, стала откармливать еще и бычков и гусей разводить. Даже кроликов держала по местному обычаю - в яме.
  -- Ванька вздумает жениться, - говорила она. - Деньги будут нужны.
   А Костя сказал:
  -- Ванька сам себе заработает на свадьбу, он головастый, стройте лучше дом. Мы поможем. Сама знаешь, деньги могут и обесцениться в нашей стране. В Соловушкино возле нас продают земельный участок. Недорого, кстати.
   Наталья прямо вцепилась в эту мысль. Спустя три года в Соловушкино был возведен рядом с Костиным небольшой дом. Но Наталья продолжала с Михаилом жить возле озер и не бросала своего хозяйства.
  -- Пока есть силы, буду держать, - отвечала она. - А дом Ваньке.
   Лишь когда женился Иван, а женился он на Лике, и Виталий в качестве подарка вручил молодым ключи от новой квартиры, то лишь тогда Наталия немного успокоилась и уменьшила хозяйство. А что касается Елены... Ленка растила детей. Сына и двух дочек.

Назовите Инночкой...

   Рождение второй дочери далось Елене тяжело, хотя женщина отходила нормально всю беременность. Научилась справляться со своими эмоциями, успела поработать - руководила отделкой загородного дома предпринимателя Дмитрия Королева. Впервые ведущим цветом в отделке дома стал не солнечный, желтый, а холодно-серебристый, белый. Цвет выбрала Елена, познакомившись с женой Королева - зеленоглазой красавицей Алиной. Неизвестно каким чувством, но Елена поняла, что эта женщина не любит своего красивого мужа, но очень любит своих двух очаровательных малышек-дочек. Елена сразу поняла, что для этой Алины нужно что-то принципиально иное. Елена вслушалась в ауру дома. И впервые не смогла ничего услышать. Аура находилась под властью зеленоглазой хозяйки. Та усмехнулась и заметила Елене:
   - Не надо этого делать. Вы ведь ждете ребенка.
   - Чего не надо? - удивилась Елена. - И при чем тут ребенок?
   - Вы просто работайте, оформляйте, - ответила женщина. - Не надо смотреть ауру.
   В жене Королева была какая-то таинственность, недосказанность, зеленые глаза её умели подчинять себе людей и животных. Но во взгляде, которой обращен был к Елене, было только дружелюбие.
   - Вы тоже умеете видеть ауру? - спросила Елена.
   - Умею, - нехотя ответила хозяйка. - А вы настойчивая. Я сейчас выйду, смотрите. Но лучше бы во время беременности не пользоваться своими способностями. Уж поверьте мне. Мироздание жестоко.
   Алина вышла. Дом освободился от власти хозяйки, и перед Еленой заструились тончайшие нити эфира. Елена всматривалась в ауру дома. Но она была уверенна, что рядом Алина, следит за ней и не просто следит, охраняет, желает добра. У Елены сложились странные чувства: здесь, даже в солнечный день, господствует луна с её серебристым светом. Поэтому дом засиял холодными белыми тонами. Алина одобрила идеи дизайнера.
   Елена рассказала обо всех своих чувствах и мыслях Косте. Тот засмеялся:
   - Ты верно подметила. Жена Королева Дмитрия - загадочная женщина. Она, Виталька рассказывал, одним взглядом злющую собаку остановила, которая набросилась на своего хозяина. Загипнотизировала. Пес в её присутствии щенком сделался, хвостом завилял. А до этого чуть хозяина не загрыз. Кстати, знаешь, как прозвали жену Королева после этого?
   - Как? - спросила Елена.
   - Не то ведунья, не то ведьма. Вспомнил! Зеленоглазая колдунья!
   - Глупое прозвище, - фыркнула Елена. - Она обычная женщина. Совсем не ведьма и не колдунья. В ней нет зла. И как мне кажется, Алина не очень счастливая.
   - Не знаю, - ответил Костя. - Хотя, про неё наоборот говорят: жена Королева счастье приносит и удачу.
   - Может, и приносит. Но я меняю свой стиль в работе. Заменю теплые, солнечные тона холодными, серебряными. Это ближе Алине.
   Это была последняя работа Елены перед родами. Она и Алина расстались приятельницами.
   На последнем месяце беременности у женщины начало скакать давление. Врачи хмурились, глядя на ползущие вверх цифры, говорили о возможном кесаревом сечении.
   - Нет, нет и еще раз нет, - не соглашалась женщина. - Я сама рожу. Я Алиску без осложнений родила, хотя во время беременности были большие проблемы. И вторую дочку также рожу.
   Но все же Елена согласилась лечь перед родами в больницу, боясь причинить вред ребенку своим высоким давлением.
   Схватки начались в предполагаемые дни. Снова подскочило давление. Елена старалась, казалось еще чуть-чуть и родит, но в результате отключилась, потеряла сознание. Её повезли на кесарево сечение. Ребенка достали без проблем, девочка слабо закричала. Но Елена не слышала. Женщина не приходила в себя. Она впала в кому. Врачи отводили глаза, не зная чем успокоить мужа женщины.
   Все домашние были в страшном отчаянии. Даже маленькая Алиска понимала, случилось что-то плохое. Она даже на минуту отказывалась оставаться одна, не ревела требовательно басом, как это бывало всегда, сидела, тихо плакала, вцепившись в Дениса. Отец в эти дни редко был дома, сидел возле жены. Дедушку и бабушку Алиска гнала от себя. Девочка стала бояться одна спать. Но именно в эти дни Костя не мог положить её на свою кровать, как частенько делал. У него откуда-то появилась мысль, что это место надо сберечь для Елены. Укачав девочку, сам лежал абсолютно без сна.
   Прошло двое суток. Все оставалось по-прежнему - Елена не приходила в себя. Не выдержав напряжения, поселившегося в их доме, Костя позвонил Наталье, попросил её приехать, потом сказал:
   - Я еду к Елене. Я буду с ней до тех пор, пока она не придет в себя. Я боюсь, что без меня Лена... - он не договорил.
   Мужчина никому не сказал, что он принял страшное решение: если Елены не станет, Костя тоже умрет. А дети? Детей он в своем письме, что лежало в папке, в документах, просил взять Наталью и Михаила.
   По пути в роддом он встретил Ирину. Та махнула рукой, Костя остановился. Разговор не вязался. Мужчина или молчал или отвечал невпопад. Ирина что-то заподозрила. Выслушав скупые слова о состоянии Елены, выйдя из машины, Ирина позвонила мужу:
   - Виталий, - сказала она. - Костику нужна наша помощь. Ты как-то говорил про одну колдунью, что есть в нашем городе, которая взглядом и словом удачу приносит. Она еще ребенка у твоего знакомого вылечила. Поехали к ней. Пусть она Елене поможет. Ну как это так: ни с того ни с сего здоровая женщина впала в кому! Это Елене сделали, порчу навели. Виталий, ты только не кричи на меня, что я ерунду говорю. Ну даже пусть ерунда. Ну давай попытаемся. Не будет хуже! Я боюсь, что Костя с собой что-нибудь сделает. У них же трое детей!
   Виталий сначала молчал, потом решительно сказал:
   - Поехали. А вдруг что-то получится.
   Алина Королева была дома.
   - Святая Дева Мария, - горько засмеялась зеленоглазая женщина. - Кто вам такую глупость сказал? Какая я колдунья? Я бы очень хотела помочь вашей знакомой, но я обычная женщина.
   - Извините, - грустно ответила Ира.
   - Да, ничего, - невесело улыбнулась Алина, - не вы первые.
   - Но ведь вы вылечили ребенка... - вспомнил Виталий.
   - Это не я, - перебила женщина, - это моя тетушка. Она сейчас в Москве.
   - Извините, - сказал и Виталий.
   Уже когда они уходили, Алина их окликнула:
   - А эта женщина, за кого вы просили, кто она?
   - Елена Ильина, жена нашего друга.
   - Елена Ильина! Солнечный дизайнер. Она этот дом оформила. Я правильно поняла?
   - Да, - ответила Ирина.
   Они уехали. В задумчивости стояла Алина и долго глядела им вслед. Потом прошептала:
   - Зря я ей разрешила прикоснуться к мирозданию, оно теперь её манит. Мне придется вмешаться.
   Вечером, когда вернулся муж, Алина решительно вывела машину из гаража и, ничего не объяснив мужу, уехала.
   Костя был у жены. Уже наступили третьи сутки, как Елена была в коме. Темнело. Костя долго и тихо говорил с женой, она была безучастна, потом мужчина встал на колени возле кровати, прижался лицом к руке Елены, стал целовать её руки, вспоминая, какие они всегда ласковые. Сжал вялую безучастную ладонь. Рука была живая, теплая. А потом стала остывать. Костя отпустил руку, поцеловал бледную холодную щеку жены и вышел. Его машина стояла возле роддома. Он сел за руль и на большой скорости помчался к высокому мосту, оттуда его машина упадет в холодную суровую реку. И тогда Костя догонит свою жену. Они будут вместе. Неизвестно откуда на пустынной дороге появилась женщина.
   - Вам жить надоело! - закричал Костя, еле успев затормозить.
   Женщина подошла, открыла дверцу и села рядом.
   - Жить тебе надоело, - со злостью сказала она, устремив на него свои огромные зеленые глазищи. - Что ты делаешь?
   - Без Елены мне нет жизни, - глухо ответил мужчина.
   - А про детей ты забыл?
   Неожиданно с высоты Константин увидел свой дом. На кровати лежали, обнявшись, два ребенка, мальчик и девочка. Оба тихо плакали.
   - Это твоя Алиска, - продолжала женщина. - Ты не приголубил её в эти дни, по головке не погладил даже, пока нет матери. Её жалеет твой сын, а он сам нуждается в жалости. Он еще маленький, но уже знает, что такое, когда нет рядом любящей матери. Иди к ним.
   Костя упрямо молчал.
   - А про эту девочку ты подумал?
   Перед глазами Кости появился крошечный белый кулечек. Младенец слабо пищал.
   - Смотри, она не спит. Девочке больно. У неё болит животик, её кормят не материнским молоком, а смесями, у неё подопрели складочки на ножках, она мокрая, описалась. А её не пеленают. Она плачет, мать не слышит её, она тебя просит о помощи. Ты все понял?
   Костя молчал. Зеленоглазая исчезла. Мужчина вновь оказался за рулем своей машины и продолжил путь к мосту, шепча:
   - Простите, мои родные. Я вас всех люблю. Но как я буду без Ленки?
  
   Елене было очень хорошо. Она обладала абсолютной свободой. Её душа парила над землей, над всем миром. Если хотелось, она спускалась низко, летела прямо на людей, а те её не видели. Елена смеялась и пролетала сквозь них. Когда надоело летать, она села в дорогую белую иномарку рядом с зеленоглазой женщиной и тихо засмеялась. Ей было удивительно хорошо. Сейчас она посидит рядом с женщиной, потом опять полетает немного, а потом улетит за границу мироздания, туда ведет широкая светящая дорога, там женщина будет вечно счастливой.
   - Смеешься? - спросил её горький голос.
   Душа Елены вздрогнула, на неё смотрели зеленые глаза женщины. Елена где-то её видела
   - Смеешься, - продолжала зеленоглазая. - Забыла обо всем.
   - Ты меня видишь? - удивилась Елена.
   - Тебя? Нет! Твою душу! Я вижу души. Мне трудно было тебя разыскать, но ты сама прилетела ко мне. Значит, еще есть надежда.
   - Какая надежда? - удивилась Ленка.
   - Сейчас покажу, - ответила незнакомка.
   И Елена увидела своих детей. Спала Алиска, крепко вцепившись в Дениса, на её личике застыли мокрые дорожки от слез, порой девочка всхлипывала во сне. Денис не спал, он тихонько плакал. Только было видно, как вздрагивают худенькие плечики мальчика под одеялом. Ленка быстро подлетела к ним, поцеловала пухлую щеку дочки, стала гладить своего мальчика по голове. Тот ничего не чувствовал и продолжал плакать. Елена вопрошающе посмотрела на зеленоглазую.
   - Так и будет, - горько ответила та. - Всегда будет. Ты его обнимаешь, а он не знает, не чувствует, ты с ним говоришь, а он не слышит. А твоя Алиска забудет тебя. Пошли дальше.
   - Куда, ведь здесь дети... Им плохо. Я побуду с ними. Успокою их.
   - А у тебя еще есть девочка. Забыла о ней?
   - Нет, а она жива?
   - Да! И ей тоже плохо. Ей хуже всех! Её младенческая душа пришла в этот мир и ищет маму. А мамы нет ни среди живых, ни среди мертвых. Алиску хоть брат утешает, бабушка с дедушкой ласкают... А на крошку всем наплевать... Мать в коме...
   Перед глазами Елены появилась завернутая в пеленку девочка. Зеленоглазая продолжала:
   - Смотри, девочка мокрая, разверни. Что ахаешь? Не можешь развернуть. Я и так скажу, подопрела твоя дочка. Некому за неё спросить...
   Ленка метнулась к спящей медсестре. Но руки лишь скользнули, как сквозь пустоту.
   - Костя, Костя, - вспомнила Елена. - Он поможет.
   - Не поможет, - жестоко ответила зеленоглазая, - он скоро с тобой будет. Вместе будете летать, будете вечно счастливыми и свободными. Только ваши дети никогда не узнают вашей ласки.
   Елена не стала дослушивать. Её душа метнулась на поиски мужа. Костя на огромной скорости несся к высокому мосту. Женщина поняла, что машина сейчас пробьет ограждение и рухнет вниз, в воду.
   - Не-е-е-т! - дико закричала Елена, метнулась в машину и вцепилась в ладонь мужа. Она остановит его, спасет свою семью!
  
   Вздрогнул, просыпаясь, Константин. Он все еще стоял на коленях возле жены. Его руки по-прежнему сжимали теплую руку Елены. И она тоже пыталась сжать его пальцы.
   - Нет! Нет! - шептали в отчаянии её губы. - Нет, Костя, нет!
   - Лена, Леночка, - затормошил её Костя. - Лена! Лена! Ты вернулась.
   Елена открыла глаза и села на кровати:
   - Боже мой, какой ужасный сон я видела сейчас....
  
   Возле роддома за рулем белой иномарки уже долгое время сидела неестественно бледная, уставшая Алина Королева. Она бессильно опустила голову на руль, закрыла глаза:
   - Прости меня, Дева Мария. Я нарушила свое слово, я опять была в мироздании среди человеческих душ.
   - Ты их вернула? - услышала женщина голос.
   Алина выпрямилась, увидела рядом с собой небесно красивую женщину в белых струящих одеждах.
   - Не совсем. Пока задержала. Я еще не знаю, кто пытался увести отсюда этих мужчину и женщину. Надо помешать тому человеку, сделать так, чтобы не было новых попыток.
   - Я тебе помогу. Смотри внимательно.
   Алина закрыла свои зеленые глаза, опять перед ней раскинулось огромное мироздание, то самое, что едва не поглотило два любящих сердца. Но Дева Мария вела женщину к обычной деревне. В деревенском доме сидела полная женщина и что-то зло шептала над фотографией. Алина знала имя этой женщины - Валентина.
   - Дева Мария! Как все глупо! Обычная деревенская дуреха, прибегнувшая к тайным силам, - передернула плечами зеленоглазая. - Сейчас я все прекращу.
   Она дунула в сторону незнакомой женщины. Сильным сквозняком распахнуло дверь, порывом ветра подхватило фотографию и вышвырнуло в открытую форточку. Валентина вздрогнула, перекрестилась.
   - Какое ей дать наказание? - обратилась Дева Мария к Алине.
   - Не надо наказаний. Никому не надо! - в сердцах ответила зеленоглазая женщина. - Дай лучше ей материнство. Пусть больше не делает зла.
   - Ты думаешь, она будет любить ребенка?
   - Детей любят все.
   - Эх, Алина, Алина! По себе судишь. Пусть по-твоему будет, - Дева Мария кивнула головой, медленно растворяясь в синеющем мироздании.
   - Дева Мария, - окликнула напоследок Алина. - А ребенок Валентины будет счастливым?
   - Ребенок будет. Ему поможет спасенная тобой женщина.
   - А мать? Она успокоится?
   - Не знаю.
   Алина открыла глаза. Пора домой. Там ее дочки. Она очень устала за это время. Еще мужу надо объяснить свое отсутствие. Но хуже всего другое... Алина истратила все свои силы. Не скоро обнимет Алина своего любимого, не скоро сможет она глянуть через пространство и просто увидеть его...
   Фотографию продолжало нести порывом ветра. Её прилепило на лобовое стекло старых милицейских "Жигулей". Вышедший из машины Федька с удивлением узнал на снимке своих друзей: Елену и Константина, отплясывающих в кафе во время их первой встречи. Он бережно убрал фото в портмоне, потом вечером отдал Алке. Та поахала, поахала и положила в альбом. Потом позвонила подруге, радостно заверещала:
   - Федь, ты слышишь, Ленка три дня назад еще одну дочку родила. У них все хорошо! Клавушка счастливая, плачет от радости...
  
   Елена открыла глаза и села на кровати:
   - Боже мой, какой ужасный сон я видела сейчас.... Костя? Костенька! Ты здесь? Слава Богу. Что ты тут делаешь? Почему ты стоишь на коленях возле моей кровати? Где я?
   Тот не отвечал. Только целовал руки жены. Елена вспомнила: она же в роддоме, рожает! Глаза скользнули вниз. Живот побаливал, но был плоским.
   -Костя? - испугалась женщина, бросив вокруг взгляд. Детской кроватки не было. - Ребенок! Где наш ребенок? Девочка наша жива?
   - Жива, жива, - улыбался муж.
   - С ней все в порядке? Пусть мне её принесут, - попросила Ленка. - Ой, что с моей грудью. Как камень. Молоко подступило. Мне даже больно. Ой, что-то надо делать! Как я девочку буду кормить? Костя, позови врача.
   Но врач уже сам спешил к ним. Костю выставили из палаты, занялись Еленой. Измерили давление, сделали какой-то укол. Срочно сцеживали молоко, массировали грудь, чтобы не было в дальнейшем проблем с кормлением. Вот понесли к ней девочку. Костю вообще погнали из роддома. Врач объяснил, что опасность позади.
   - Можно, я на минутку к жене? - осторожно попросил Костя и сунул врачу в карман пятьсот рублей.
   Ему разрешили. Он вошел в палату. Ленка, уже покормив дочку, сердито разворачивала плачущего ребенка. Медсестры занесли кроватку и поспешно вышли.
   - Костя, - ахнула она. - Смотри, у малышки вся попка красная, все складочки. Поэтому девочка и плачет. Ей больно, щиплет все. За ней совсем не следили! Костя немедленно поезжай и привези мне детскую присыпку, детское мыло и детский крем. Я сама обработаю все покраснения.
   -Лен, я сейчас, я поеду, - робко попросил мужчина. - Дай только дочку посмотреть. Я ведь её не видел ни разу.
   Ленка засмеялась, протерла влажной салфеткой покраснения, завернула малышку в чистую пеленку, протянула Косте. Мужчина осторожно взял крошку в свои широкие сильные руки. Боже мой, какая она крошечная. И серьезная, нахмурила бровки, сердится на отца, что забыл о ней. Глубокая нежность охватила мужчину. Как он мог не думать о своих детях? Какой он дурак! Константин прижал к себе свою дочку. Девочка больше не плакала, она смотрела на отца, потом зевнула и закрыла глазки. Стала засыпать.
   - Нашла папку, - засмеялась Елена. - Значит можно спать.
   Косте хотелось плакать, такая была малышка беспомощная, такая славная сестренка у Алиски и Дениса...
   - Боже мой, - возникла мысль, - дома же не знают, что Елена пришла в себя. И позвонить не смогу, телефон дома оставил.
   Он подал ребенка Елене.
   -Я еду за домашними. Они тоже захотят вас видеть.
   - Вас всех не пустят. Только сначала привези все, что я просила.
   - Конечно, привезу. Заеду в дежурную аптеку и сразу вернусь к тебе. А завтра приедем все вместе. Ты нашу девочку всем в окошко покажешь. Ведь теперь дочка с тобой будет.
   - Со мной, - подтвердила Елена, с любовью глядя на мужа. - Костенька, - продолжила она расстроено, - ты похудел, выглядишь измученным. И волосы твои... Ты поседел, Костя.
   - Ничего, Лен, - кивнул муж. - Ты со мной. Дай я еще раз дочку поцелую.
   Ленка засмеялась и протянула малышку мужу.
   - Все, поезжай, Костя. Я позвоню домой. Как там дети? Что-то я переживаю за них.
   Костя уехал. Ленка, уже все знавшая про себя, взяла мобильник и набрала номер Дениса.
   - Сыночек, - тихо произнесла она.
   - Мама, мамочка! - раздался отчаянный вопль сына. - Это мама говорит....Алиска, наша мама жива... Дедушка, бабушка, тетя Наташа... Это мама говорит со мной...
   И Ленка услышала, как мальчик разрыдался. Алиска, все три дня плакавшая тихо, жалобно, не подпускающая к себе никого, кроме отца и брата, вдруг опять заревела привычным басом. Все бросились её успокаивать. Она разрешила взять себя на руки деду, пошла и к Наталье с Клавдией. Плачущий Денис прислонил к её уху трубку, там звучал голос мамы:
   - Не надо плакать, Лисенок. Скоро мама вернется. А сейчас приедет папа и пожалеет свою девочку. Скажи нашему Дине, пусть тоже не плачет. Я скоро к вам вернусь.
   Алиска заулыбалась, успокоилась, обняла братика: "Не плачь". Но спать не стала, пока не вернулся Костя. Уставший мужчина не стал даже есть, рассказал все, что знал, подхватил дочку на руки, пошел спать. Алиску положил рядом с собой. Все возвращалось на круги своя, мир опять вертелся вокруг Алиски. В эту ночь все домашние спали спокойно. Долго о чем-то говорили Денис с дедушкой.
  
   Под окнами роддома стояли мужчина и подросток двенадцати - тринадцати лет. За руку он держал маленькую светловолосую девочку.
  -- Смотри, Алиска, - говорил парнишка, - вон на то окно смотри, там наша мама, она сестренку нам показывает.
   Ленка стояла у окна и на руках держала грудного ребенка. Внизу была её семья, муж, сын, дочь. Поодаль стояли брат с женой, Клавдия и отец.
  -- Господи, - думала Ленка, - мне скоро сорок лет, а я родила. Костя счастлив, у нас две дочери и сын.
  -- Как назовем дочку, Косточка моя? - тихо говорила Ленка в телефон, чтобы не потревожить спящей девочки.
  -- Леночкой, - ответил муж.
  -- Нет, - передернула она плечами, - только не Леночкой.
  -- Мам, давай назовем Инночкой, - взял трубку Денис.
  -- Инночкой, - вспомнила Ленка. - Конечно, Инночкой. Это имя звучало в моем сне. Только опять Мишка обидится, что не Лизой назвала.
   Михаил промолчал, ничего не сказал. Но через два года Лика родила близняшек, назвала Анной и Елизаветой.
  
   Придя в себя, Елена тут же стала ждать выписки. Но врачи медлили, боялись. Женщина сердилась. Но все же, пока не сняли швы, её не отпустили.
   В день выписки за ней поехал один Костя. Остальные ждали дома. Квартира была в какой раз вымыта, выскоблена, Клава перестирала пеленки, которые ей самой же пришлось и купить. Елена, учитывая свой возраст, плохое самочувствие, побоялась приготовить детское приданное. Костя получил от неё тысячу наказав, что купить, он слушал жену, глупо улыбался, держа на руках новорожденную дочку, и все забывал. Елена сначала рассердилась, потом засмеялась:
   - Вот что, возьмешь Клавушку и Наташу и купишь все с ними.
   Клавдия была просто счастлива, что ей доверили такое важное дело, как пеленки и распашонки для маленькой Инночки. Она всплакнула даже, ведь когда-то и неё была Инночка. Только далеко теперь её несчастная девочка, спит рядом с отцом. Спасибо Елене, что пришла в их дом и принесла всем им счастье. Домашний диктатор Клаша никому не позволила стирать пеленки, она забраковала все порошки с грифом "Для грудных детей", перестирала все своими руками детским мылом, раз десять вымыла новую, купленную Костей детскую ванночку, перегладила дважды с двух сторон детские пеленки и распашонки, вымыла детскую кроватку и коляску. Клава была такая важная, когда это все делала, что даже Наталия не решалась подступиться к ней. Михаил уехал, надо же кому-то за хозяйством следить. А то в деревне Ванька с Ликой, а коров соседка доит.
   Бледная Елена с цветами в руках перешагнула порог своего дома, Костя бережно нес дочку. Все заохали, засуетились. Мужчина положил спящую девочку в кроватку, Елена обнимала Дениса, что отчаянно вцепился в неё и плакал, плакал неудержимо. У мальчишки сдали нервы. Алиска обнимала её ноги. Елена ничего не говорила, только гладила своих детей. Батя застыл, Наталия и Клавдия вытирали слезы. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но из спальни родителей донесся новый звук, слабый беспомощный, словно мяукал котенок. Елена сразу встрепенулась и застыла: как сейчас бросить Дениса, как оттолкнуть Алиску. Тот поднял голову, улыбнулся сквозь слезы и сказал:
   - Иди, мам, тебя Инночка зовет. Алиска, чего ревешь, отпусти маму.
   Это было несправедливо. Алиска не ревела, это сам Денис плакал. От обиды девочка заревела знакомым требовательным басом. Елена присела, обняла дочку:
   -Все хорошо, Лисенок. Пойдемте к сестре.
   - Лена, - донесся из спальни испуганный голос Кости. - Лена, малышка плачет. Я не знаю, что делать.
   Все засмеялись и поспешили в спальню. Семья знакомилась с новым человечком. Все внимательно следили, как ловкие руки матери перепеленали дочку, все единодушно признали её красавицей и копией отца, а потом Клаша скомандовала:
   - Вышли все отсюда, Елена Ивановна будет кормить Инночку. Нечего пялиться. Испугаете ребенка. Вышли, вышли, я лучше знаю, что ребенку надо.
   Первым вышел батя с Натальей, за ним Денис, после Клава, держа за руку Алиску. Костя остался. Он думал:
   -Какой молодец Клаша, поняла, что я хочу побыть с Еленой наедине. Хотя Алиска нам не помешала бы.
   А Алиска уже тихонько открывала дверь в спальню родителей. Она очень соскучилась по маме. А она занята другими. Девочке было обидно. Костя подхватил дочку на руки:
   - Смотри, Лисенок, как мама кормит нашу Инночку.
   -И ты, Денис, входи, - сказала Елена, - знаю, стоишь перед дверью.
   Всем хватило места на широкой кровати. Важно сопела Инночка, теребя материнскую грудь, рядом был Костя с Алиской на руках, робко присел рядом с отцом Денис, батя и Клаша тихо переговаривались в комнате, Наталья вошла в спальню и заулыбалась:
   - Все семейство в сборе. Вы хорошо смотритесь! Счастливые вы, ребята.
  
   Виталий бросил гулять. Стал верен своей Ирине. И все из-за Вальки Прониной.
   Та, не надеясь больше выйти замуж, решила родить. Но если Ленке нужен был ребенок, то Валька рассчитала по-другому. Не получается замуж, пусть будет ребенок от богатого папаши, чтобы деньги всегда капали. На ребенка еще больше будут давать. Валька очень жалела, что не проделала это с Костей в свое время. Вон он как своих детей любит. Но в этом случае Валентина безнадежно опоздала. И роль богатого папаши была предназначена Виталию Баранову. А чтобы Виталий не заставил её сделать аборт, решила потянуть время и сообщить, когда срок уже будет большой. Однако, узнав о беременности деревенской зазнобы, Виталий тут же Вальку бросил.
  -- Это еще доказать надо, что мой ребенок, - заявил он.
   Валька такого поворота событий не ожидала. Ждала еще какое-то время, в надежде на возвращение папаши, в результате аборт было поздно делать. Она родила, но вернулась в свой дом одна: умер ребенок во время родов, говорила она всем. По деревне поползли слухи, что ребенок жив, Валька оставила его в роддоме. Доползли эти разговоры и до Елены. Та долго маялась, но рассказала все Виталию. При всех своих недостатках Виталий не был подлецом. Он выяснил этот вопрос. Мужчина заехал к бывшей любовнице. Та обрадовалась, но Виталий с ходу спросил про ребенка, жив или нет?
  -- Жив, - с вызовом ответила Валентина.
  -- А где он?
  -- Государство о нем заботится.
  -- Ты с ума сошла, здоровая ведь баба. И ум есть вроде, - изумился Баранов. - Зачем бросила малыша?
  -- А на какие шиши я буду его растить?
   Виталий не ответил. Ушел в полном молчании. Валька расценила это, как хороший знак. Скоро Виталий дозреет, тогда она заберет сына из дома малютки, хотя ей совсем этого не хотелось, но иначе с Виталия денег не получишь. Расчетливая мамаша за все месяцы ни разу не навестила ребенка. Она не думала о том, что за это время могли и усыновить мальчишку.
   Виталий вышел от Валентины в полном смятении. Да, рожденный Валькой ребенок был в доме малютки. Мужчина поехал туда. Главврач дома малютки, пожилая седая женщина, с осуждением глядела на Виталия. Но посмотреть малыша разрешила. Все перевернулось в душе Виталия, когда он увидел черноволосого неулыбающегося мальчика, уже сидящего в манеже. Мужчина сразу ушел. Незадачливый отец приехал за советом к Елене.
  -- Не мне рассказывай, - резко ответила та. - Иди к своей Ирине.
  -- Ну как я ей скажу?
  -- Я не знаю, как ты скажешь, но твой сын, может, сейчас плачет, и никто к нему не подходит. А может, еще и рот залепили пластырем. Видел по телевизору?
  -- Лен, перестань, и так сердце кровью обливается, как вспомню, что сидит один там, среди чужих... Лучше, я прошу тебя, поговори с Ириной.
  -- Поговорю, - пообещала Елена. - А ты в доме малютки был?
  -- Был, - ответил Виталий и улыбнулся. - Хороший такой малец. Черненький, как я. Точно мой. Только ты прямо сегодня и поговори. Жалко мальчонку.
  -- Ладно. Где Ирина?
  -- К Наталье поехала в гости.
  -- Ну что же, Денис туда давно просится. Вот сейчас и отвезу его.
   Трудный разговор Елена начала с Ириной, призвав на помощь Наталью. Ирина несколько минут сидела, как неживая. Потом заплакала:
  -- Наверно, надо было мне уйти от Виталия, - проговорила она. - Я все же не каменная.
   Ленка молчала. Заговорила Наталья:
  -- Куда уж в нашем возрасте уходить? Кому мы, бабоньки, нужны? Детям? У них своя жизнь. Много твоей Лике до тебя дела?
  -- Она вся в любви к твоему Ваньке, - откликнулась Ирина. - Да и не хочу её втягивать. Она и так злится на отца за его загулы...
  -- Знаете что, - сказала Елена. - Вы сейчас только о себе говорите, а не о маленьком человечке... Вы не знаете, что такое, когда тебе говорят: ты никогда не услышишь слова "мама". Я поздно стала матерью, - путано объясняла она. - Но нельзя допускать, чтобы маленький человечек остался без ласки и заботы.
  -- Тебе легко говорить, - ответила Ирина. - Ты поздно родила, все так. Но это твои дети. А тут чужой.
  -- Мои, - согласилась Ленка, в её голосе звучал вызов: - Мои, все трое. Две дочери и сын! Мой сын!
  -- Извини, - смутилась Ирина.
  -- Знаете, бабоньки, - вдруг сказала Наталия. - Я знаю, что делать. Ленка права, нельзя без внимания и ласки расти человечку. Я возьму ребеночка. Сашка мой умер, пусть ему земля будет пухом. Но силы у меня есть. Права Ленка, не должен ребеночек страдать. Мы с Мишкой выдюжим. Как, Лен, мальчика-то зовут.
  -- Сашей, - улыбнулась Елена. - А куда хозяйство свое кулацкое денешь?
  -- Сокращу, сама твердишь об этом. Корову одну только оставлю. Мальцу молочко свежее нужно будет.
   Ирина смотрела и ничего не говорила.
  -- Вот завтра поеду в дом малютки и заберу! - решительно заявила Наталья. - Пусть у меня опять будет Сашка.
  -- Не отдадут сразу.
  -- Ну хоть посмотрю, на руках подержу, понянчу. Каждый день буду приезжать. Лен, поедем со мной.
  -- Конечно, - согласилась удивленная Елена.
  -- А можно я с вами? - робко сказала Ирина.
   Наталия и Ирина поехали в дом малютки без Елены, но вместе с Анжеликой. Та уже все знала от Ивана и прониклась сочувствием к маленькому мальчику. У Елены в тот день приболела маленькая Инночка, не решилась женщина оставить её с Клавой.
   Женщинам в доме малютки показали ребенка. Мальчишка, в самом деле, был похож на Виталия. Наталия взяла малыша на руки, тот шел доверчиво ко всем, кто его хоть чуть-чуть ласкал.
  -- Дай и мне, - робко попросила Ирина.
   Наталия дала ей ребенка. Мальчишка своим неразумным сердечком, наверно, что-то почувствовал, он обнял женщину за шею, прижался головкой к плечу. По щекам Ирины потекли крупные слезы. А малыша уже взяла на руки Анжелика. Когда-то Виталий, услышав, что Ирина беременна, сказал непререкаемым тоном: "Женимся!". Муж не сможет позволить себе остаться равнодушным к ребенку. Это Ирина понимала. Из задумчивости её вывел голос Анжелики, которая целовала малыша.
  -- Мам, какой он славный, - голос дочери дрогнул. - Мам, давай мы его заберем. Мам! Он ведь мой братишка. Я буду помогать тебе, мам. Ну что ты молчишь?
   Наталия тоже молчала. Она-то точно с самого начала знала, что доброе сердце Ирины не выдержит, возьмет она малыша. Через неделю маленький Сашок был в доме Виталия. Малыш сразу завоевал любовь и доверие всех окружающих: его ласкала Анжелика, нянчился Иван, подолгу держал на руках Виталий, но малыш среди всех выбрал Ирину: если она была рядом, он не шел на руки ни к кому.
   Ирина долго не говорила с мужем. А к ребенку привязалась. Что касается Виталия, он бросил ездить по окрестным вдовушкам. Наверно, Наталия подлила ему все-таки какое-то зелье в еду. Или возраст сказался.
   2008. Декабрь.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   188
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"