Одда сумела увести ваммара от неожиданно возникшего преследователя и направила полёт вдоль самых вершин деревьев. Пусть задуманное кажется чистой воды безумием, но иного пути оторваться от погони не удалось подобрать. На лету спрыгнула в показавшуюся достаточно мягкой и оплетённой кучей знакомых лиан крону. Дальше остаётся лишь всеми правдами и неправдами пытаться хвататься за что-то при падении. Пусть григстанских игрушек и заставляли всегда поддерживать себя в отличной физической форме, пусть ловкость и находчивость им свойственны, однако... На такие кульбиты хозяева не натаскивали! Только из-за молниеносности произошедшего не успела испугаться, что наверняка погубило бы. Ухитрившись в нужные моменты схватиться за нужные прутья только на всплывших откуда-то доисторических рефлексах, заложенных природой ещё в те времена, когда только так выжить и можно было, молодая оттоир вдруг осознала: отделалась всего лишь ушибленным плечом, а уже лежит на грунте! Вставать не хочется. Голова кружится после пережитой круговерти. Хуже того: начали наворачиваться предательские слёзы слабости. Однако понимание их неуместности пришло крайне вовремя: рассиживаясь, можно и в поле зрения григстанину угодить. Следует поскорее ретироваться с места, где удачно оторвалась от погони. Да и всплыла в памяти юная освободительница.
- Силион никогда не плачет! - убеждённо пробубнила под нос, словно волшебное заклинание, и кинулась прочь. Пройдя немного, затаилась в кустах, тщательно юркнув в гущу веток. И принялась размышлять о предстоящем. Хмарри не вернётся сразу. Какое-то время человеческому всаднику чрезвычайно рискованно здесь появляться. Идти к Убежищу? Пока дойдёт, там могут быть шаворы или вход забаррикадируют уже. Да и... Следует честно признать свои возможности: отыскать подземный город, пройдя сквозь лес, для бывшей григстанской игрушки равносильно находке иглы в стогу сена... Шансы на успех по крайней мере одинаковы. Может статься, у иглы их и побольше. А тут... Мир, который настолько восхищает Лаури, пугает малышку, уже успевшую ощутить пряный вкус свободы. Её судьба сложилась много мягче: не слишком раннее начало эксплуатации и быстро найденный относительно добрый хозяин сделали существование хоть и бесцельным, но терпимым. Конечно, всегда потаённо лелеяла мечту когда-нибудь по чудесному обстоятельству обрести манящую легендарную волю, но никогда не знала того всепоглощающего отчаяния безнадёжности полукровки. А потому буйство красок дикой природы наполняет сердце лишь щемящим страхом. Каждый шорох заставляет дрожать. От шёпота ветра в листве в глазах рябит и начинают стучать зубы. И всё-таки оставаться здесь дальше... Станут искать тщательнее? И вообще... Если солнце сядет, а опускающиеся сумерки застанут в чаще... Да тут и разум помутится, если уцелеть физически беглянка сумеет, конечно! Так и вышло, что потихоньку поднялась и направилась в неизвестном направлении. Ведь должна же быть хоть крошечная вероятность на выход к более уютному месту?
Стоило конечностям ваммара коснуться земли, пассажир соскользнул вниз, перекатился, гася скорость столкновения, и затянул длинный монолог проклятий в адрес животного. Суари покосился на Шоу, осуждающе покрутил головой, но перебивать не стал: надо же человеку успокоиться, если с полётом организм не ладит! Вроде и не укачало, но унизительный страх всё ещё заставляет вибрировать все поджилки, а перед взором всё представляется неустойчивым. Наконец, боец замолчал, сплюнул и хмуро бросил:
- Всё. Спасибо! Никогда больше не сяду на монстров! Ничего гаже со мною пока не происходило ещё! Но всё равно... Спасибо за доставку!
И потопал к нескольким поломанным веткам, явственно свидетельствовавшим об отнюдь не мягкой посадке всадницы. На влажной почве удалось разыскать следы без усилий. Судя по выбранному маршруту, девушка шла наугад, забредая в наиболее непроходимые заросли. Наконец, бороться с ними стало невыносимо трудно. Свернула в другое направление, в сторону, противоположную тайному поселению человечества. Мужчина усмехнулся от выбора. Очевидно, и впрямь бедняжка совершенно не осознавала, как быть в настолько незнакомой обстановке, ибо шла прямиком к Куирману - григстанскому поселению на берегу Микраса. Радует: оттуда, скорее всего, эвакуировали всё население.
Полуденный жар начал спадать, когда впереди раздались голоса. Риул, крадучись, приблизился к их источнику. Судя по отпечаткам маленьких ножек на сырой лесной почве, примерно в данном же направлении проследовала прежде и заблудившаяся. В груди нервно ёкнуло.
Им было около семидесяти. Проголодавшиеся после нескольких дней безуспешной охоты. Отключившие все средства связи с цивилизацией, дабы ощутить первобытность схватки с девственно чистой природой. И не ведают об угрозе бездомной громадной семьи шаворов. Оба несказанно обрадовались, когда прямо к их стоянке вышла ясноглазая человеческая девчонка. Судя по всему, давно уже плутала по зарослям, настолько привыкла к однообразию окружающих животных, что чрезмерно расслабилась и ошалела, натолкнувшись внезапно на двух григстанов. Не успела закричать - ближайший мужчина бросился хватать безоружную добычу. Слабая попытка вырваться не увенчалась успехом. Только рубашка треснула под крепкими пальцами незнакомца, из-за чего он узрел след под разорвавшейся тканью.
- А ведь девчонка-то - беглая падшая!
- Вот грязь-то! Я такую есть не буду! Вдруг чем больная? Мало ли где использовалась? У полуживотных практически нет иммунитета! - брезгливо фыркнул второй.
- Отпустишь? - удивился первый.
- Да что ты! Наказать, чтобы неповадно другим! И чтоб не спаслась... Сказано же - всех их надо истреблять, всё дикое племя! Давай, как положено: конечности отрубим и бросим? Другим то ещё напоминание о законе! - и он решительно поволок за запястье беспомощно отбивающуюся жертву на край уступа. Фуи цеплялась за все предметы вокруг, но никак не удавалось замедлить. Только сломала ноготь до крови, разбила колено и оцарапалась. Мысли улетучились перед ужасным приговором, превратив в воющее от бессилия беспомощное животное. Только где-то осталось осознание, что вот чуть-чуть ещё и даже ссадины и царапины уже будут отдельно от неё и бесценно нужны... Но, когда ослепительно сверкнувшая сталь метнулась вверх и застыла перед разрушительным рывком, кто-то с безумным воплем вырвался из зарослей и, вцепившись в локоть несчастной жертвы, сильным ударом отвёл меч григстанина. Потеряв равновесие, охотник пошатнулся и соскользнул по осыпающейся почве куда-то вниз к воде, успев только коротко вскрикнуть. И тут Шоу совершил роковую ошибку - подвела разница в росте нападавших. Обернувшись, посмотрел на уровне глаз. Для опытного воина - непростительная оплошность. И смертельная. Жёсткий приказ сломил хрупкую человеческую волю, подобно ломающему тонкий прутик топору. Риул застонал, наблюдая: собственные руки разворачивают недлинное лезвие к владельцу, прикладывают так, чтобы легче принести смерть - остриё упирается теперь между рёбрами напротив сердца. Остаётся лишь надавить. Микроскопическая часть рассудка обречённо признала: шансов на жизнь нет.
Другая бы лишилась сознания после пережитого потрясения. Или постаралась бы бежать. Но Одда многое повидала за жизнь, проведённую в роли падшей, а прежде - на человеческих фермах под Руали. Ум быстро вернулся к чёткому функционированию и оценке происходящего. Осознав всю серьёзность нового положения, женщина сообразила: спаситель дал ей великолепный шанс скрыться, но воспользоваться ведь чересчур эгоистично! Торопливо нашарив на земле первый попавшийся предмет, отыскала небольшой камень и запустила им в сосредоточенные черты врага. Меткостью особой не обладает, но расстояние очень мало - не попасть нельзя. Удар отвлёк и рассеял гипнотические чары, охватившие бойца. Лишь на один миг. Но тот миг, который решает всё в бою. Едва сознавая творимое, человек стремительно провернул меч по дуге снизу и ударил противника в верхнюю часть туловища или горло. Не целясь, бессознательно, лишь рефлекторно... И всё-таки попал. Кровь брызнула фонтаном - облила практически полностью. Силы ушли. Поверженный рухнул практически одновременно с тем, как упал на колени победитель. Фуи торопливо подползла к сжавшемуся рядом защитнику и заглянула в расширившиеся от шока зрачки.
- Я... мне не больно совсем... но я никак не пойму... Я жив? Или умираю? Кровь везде... Я ранен? Или нет? Что произошло?
Мозг не запечатлел случившегося. Одда осторожно прощупала его торс, верхнюю часть ног, где пролегают артерии. Ни единой царапины. Столь удачно выиграть поединок случается нечасто.
- Совершенно цел. Его кровь. Охотника, - ещё запинается от волнения. На грязной физиономии бойца медленно расплылась знакомая дерзкая улыбка.
- Это значит... Значит... Ты, наверное, должна теперь замуж за меня выйти - вон как всего ощупала!
Девушка отшатнулась и боязливо напряглась под ошеломляющим вниманием. Но спаситель лишь расхохотался:
- Не обижу я тебя, глупенькая! Просто шучу! Это же так здорово - разобраться внезапно, что живой! Я... я знаю всё о тебе... Чтобы чем не зацепил, мне сказали! Но это не имеет значения, Одда! Правда! Не имеет значения для меня, что было... Хотя для тебя я кажусь угрозой пока? Может, пройдёт? Подумай, если что... Ладно? Нда... Это, признание такое нелепое вышло, если не поняла! Ужас! Я же весь грязный! И вот в таком вот страшенном виде тебя огорошил, что нравишься?! Нда... Надо же так оплошать! Да?
И снова смех, под которым строго нахмуриться вышло с большим-большим трудом в ответ. И всё-таки он ещё чувствует коварную близость. Ведь убил лишь одного из двоих. Справившись с дрожью в будто ватных суставах, тяжело встал и помог немного прихрамывающей спутнице. Следует убираться с тревожного места скорее. Сколь бы противно ни было от липкой жижи на коже, происхождение которой не хочется вспоминать. Привычно стараясь выглядеть весёлым, повёл практически в обратном направлении и тихонько констатировал: Одде изначально не повезло с выбранным маршрутом. Вскоре с правой стороны вновь долетели звуки реки, бьющейся здесь о несколько преград. Какое-то время продирались сквозь густой кустарник вдоль русла. Потом мужчина попросил свернуть: ходить настолько вымазанным отвратительно. Долго отмывался и пытался хоть немного отстирать одежду, но на рубахе уже полузасохшие бурые пятна не отчистились. Вышел и поёжился на берегу, жмурясь от ярких лучей солнца, похожий на свечку из-за ярко-рыжей шевелюры. Перед сильным спутником освобождённая григстанская игрушка испуганно нахохлилась, но он продолжает держать почтительную дистанцию, совершенно не пытаясь проявлять безумно фамильярного отношения, что обычно выказывает молодым симпатичным особам. К вечеру собрали плодов, перекусили, и воин осведомился:
- Спать хочешь? Если нет, то я немного подремлю, а ты меня разбуди, как решишь ложиться. До утра надо, чтобы кто-то бодрствовал. На случай, если тот второй всё-таки осмелится на преследование.
Кивнула, соглашаясь. Обыденно молчаливая.
- Ты так в прошлый раз боялась... Я всё не знал - у кого бы причину уточнить... Беглых падших всегда так казнят? Не волнуйся, в обиду не отдадим! Любой из Убежища всегда поможет! - опустил ресницы и притих. Вскоре белобрысая малютка решила, будто он уже спит, и робко приблизилась. Наклонилась и задумчиво принялась рассматривать в упор. Риул слышал шорох кожаной одежды рядом, но решил не смущать и продолжал лежать без лишних движений. Фуи молча понаблюдала, а потом вернулась на место, где сидела прежде. Остаётся лишь догадываться о выводах, сделанных, пока рассматривала оригинального воздыхателя.
Вскоре после рассвета вкрадчиво погладил красавицу по плечу, будя, но Одда боязливо отскочила.
- Не прикасайся ко мне! - вырвался короткий возглас. В похожих на горное озеро глазах застыло выражение предчувствия беды и поиска путей к спасению. Словно всполошившийся лесной зверёк. Без кожаной безрукавки (свернула в качестве подушки) смотрится удивительно незащищённой. Высокая грудь неровно поднимается от частого прерывистого дыхания под тонким полотном, кое-как связанным узелком на месте разрыва.
- Могла бы уже и больше доверять после случившегося, - попытался улыбнуться, стараясь воспринимать прелесть женщины отстранёно и не оскорбить случайно излишним созерцанием. Но молодая оттоир резко огрызнулась:
- После чего я должна относится к тебе как-то по-особенному? После того бреда, что наговорил на радостях, когда выжил?
- Бреда?.. Я признался тебе в своих чувствах, а ты назвала это... бредом?!. - хрипло выдавил поразивший до боли вопрос. Осознание отношения к себе избранницы оглушило.
- А как ещё назвать? Бред местного олуха! - вызывающе кинула вновь. Шоу плотно стиснул зубы, словно получил пощёчину. Фуи сжалась, заметив, насколько потемнел его взгляд.
- Не беспокойся. Я не ударю. Я не ты. Я ведь тебе всё-таки жизнь спас. Не нравлюсь? Что ж... Бывает. Но можно отказать и не в столь грубой форме! Не подозревал, словно бы так глубоко противен тебе, прости уж! Не повторится! - мужчина тяжело дышит, борясь с бессильной злостью на самого себя и свою глупую привязанность, беспечно растоптанную только что. Пусть и опасался не приглянуться пугливой всаднице ваммаров, но никак не ждал настолько циничного пренебрежения. Уверенность в хотя бы вежливом ответе кардинально подвела- точно кто вбил клинок в спину на пороге собственного дома! Крепко прикусил губу, отвлекая себя от порыва сказать что-нибудь достаточно колкое в ответ. Однако и ныне не нашёл внутри искреннего желания обидеть ту, что откровенно наплевала в распахнувшуюся навстречу душу. Где-то внутри будто треснуло. До Убежища дошли в полном молчании.