Я умру, говорят, 
мы когда-то всегда умираем. 
Съезжу на дармовых, 
если в спину сподобят ножом, - 
Убиенных щадят, 
отпевают и балуют раем... 
Не скажу про живых, 
а покойников мы бережём. 

В грязь ударю лицом, 
завалюсь покрасивее набок - 
И ударит душа 
на ворованных клячах в галоп! 
Вот и дело с концом: 
в райских кущах покушаю яблок, 
Подойду не спеша - 
вдруг апостол вернёт, остолоп? 

...Чур меня самого! 
Наважденье, знакомое что-то: 
Неродящий пустырь 
И сплошное ничто - беспредел. 
И среди ничего 
возвышались литые ворота, 
И этап-богатырь - 
тысяч пять - на коленках сидел. 

Как ржанёт коренник - 
я смирил его даром овсовым, 
Да репей из мочал 
еле выдрал, и гриву заплёл. 
Пётр-апостол, старик, 
что-то долго возился с засовом - 
И кряхтел и ворчал, 
и не смог отворить - и ушёл. 

Тот огромный этап 
не издал ни единого стона, 
Лишь на корточки вдруг 
с онемевших колен пересел. 
Вот следы пёсьих лап... 
Да не рай это вовсе, а зона! 
Всё вернулось на круг, 
и распятый над кругом висел. 

Мы с конями глядим: 
вот уж истинно - зона всем зонам. 
Хлебный дух из ворот - 
это крепче, чем руки вязать! 
Я пока невредим, 
но и я нахлебался озоном, 
Лепоты полон рот, 
и ругательства трудно сказать. 

Засучив рукава, 
пролетели две тени в зелёном, 
С криком: "В рельсу стучи!" - 
пропорхнули на крыльях бичи. 
Там малина, братва, - 
нас встречают малиновым звоном! 
Нет, звенели ключи... 
Это к нам подбирали ключи. 

Я подох на задах - 
на руках на старушечьих дряблых, 
Не к мадонне прижат 
божий сын, а - в хоромах холоп. 
В дивных райских садах - 
просто прорва бессемечных яблок, 
Но сады сторожат 
и стреляют без промаха в лоб. 

Херувимы кружат, 
ангел окает с вышки - занятно. 
Да не взыщет Христос - 
рву плоды ледяные с дерев. 
Как я выстрелу рад - 
ускакал я на землю обратно, 
Вот и яблок принёс, 
их за пазухой телом согрев. 

Я вторично умру - 
если надо, мы вновь умираем. 
Удалось, бог ты мой, - 
я не сам, вы мне пулю в живот. 
Так сложилось в миру - 
всех застреленных балуют раем, 
А оттуда - землёй, - 
бережёного бог бережёт. 

В грязь ударю лицом, 
завалюсь после выстрела набок. 
Кони хочут овсу, 
но пора закусить удила. 
Вдоль обрыва с кнутом 
по-над пропастью пазуху яблок 
Я тебе принесу, 
потому - и из рая ждала. 
Я тебе принесу, 
потому - и из рая ждала.