Борисенко Игорь Викторович
Иисус номер 35

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Преступников наказывают, заставляя пережить несколько смертей и кончая их на кресте, как Иисуса. Можно сказать, навеяно Новым заветом.

Иисус номер 35.

"...Вот Агнец Божий,
Который берет
на Себя грех мира;"
Св. благ. от Иоанна, гл.1, ст.29.

  
   Недалеко горел большой костер; пахло паленой резиной и затхлостью -- чем еще будет пахнуть горящая свалка? Высокое дрожащее пламя давало достаточно света, чтобы видеть все в подробностях. Девушка, уже только слабо шевелящаяся, лежала на куске полиэтилена. Четверо бородатых байкеров держали ее: двое за руки, двое за ляжки. Невнятно ругаясь, они смотрели на НЕГО. ЕМУ было жарко; ночь и отсветы пламени выглядели нереальными, расплывчатыми и качающимися. ОН чувствовал себя Самым Крутым на этом сборище опасных типов. Теперь следовало делать то же, что и они. Еще четверо, гремя заклепками курток, прикладывались к бутылкам, хрипло подбадривая ЕГО. Они уже развлеклись, они были настоящими монстрами: между ног девушки расползалось кровавое пятно. От этого его слегка мутило, но ведь он должен справиться с бабой! Он скинул штаны и упал на холодный полиэтилен голыми коленками. Как ни жарко ЕМУ было, девчонка оказалась просто раскаленной и липкой от крови. ОН закрыл глаза и принялся получать свое удовольствие посреди соленого запаха крови. На мгновение ОН подумал: я имею секс с трупом?! Тело безвольно качалось под ЕГО напором. Из перекошенного рта жертвы вылетали короткие хрипы. То ли последние вздохи, то ли выталкиваемый из мертвой груди под ЕГО толчками воздух. Ну вот, конец делу. Какое-то эрзац-удовольствие! Вставая, ОН поскользнулся, однако устоял. ЕГО дружки радостно рычали, указывая на испачканные кровью бедра и живот: "Мужик!!! Мужик!!!" Получив пару дружеских тумаков, ОН уселся на мотоцикл. Рядом заревел десяток моторов; ОН не рассчитал и столкнулся с одним из них, отчего выехал на дорогу последним. Труп остался лежать у костра. Кто такая? Спешившая домой официантка из забегаловки? Ха! С ней они отлично развлеклись. Глупо гогоча, ОН заехал на тротуар, чтобы свернуть за угол...

*****

   ...ОН повернул слишком резко и заехал на тротуар. "Спокойно, спокойно..." -- процедил ОН сквозь нервически сжатые зубы. -- "У тебя все получится!" Солнце, отвратительно яркое, висело над улицей. Жарко, жарко! Капли пота скатываются по переносице и щекочут. ОН ожесточенно скреб нос и вновь вцеплялся в руль до белых костяшек. Отвратительный район. Вдоль улицы нет ни одного фасада, не зиявшего бы дырой вместо какого-нибудь окна. Осыпавшаяся штукатурка, кучи хлама в узких тупичках-переулках. Выброшенные к обочине дырявые мусорные мешки, а среди них бегают черномазые детишки лет пяти-шести, в старых шортах и с палками в руках. Сейчас ОН был счастлив, что двигатель стучит как ткацкий станок, -- не слышно воплей маленьких ублюдков. Сто семнадцатая улица. Сюда. ОН снова свернул и окунулся в новую волну страха, леденящего посреди летней жары. БМВ, низкий, темно-зеленый, блестящий на солнце, стоял слева, одним колесом на тротуаре, передком в сторону встречного движения. Это они. ОН включил первую передачу -- три-четыре мили в час -- и подтянул к животу левую ногу. Она уперлась в руль коленом. Отлично! Лихорадочно ОН оторвал пальцы от руля, сжал, разжал их. Какие потные ладошки... ОН вытер их о свою грязно-голубую рубаху. БМВ уже совсем рядом. ОН нагнулся и вынул из сумки с переднего сидения две короткие коробки с ручками. "Ингрэм", источник огненного смерча. Тридцать патронов в каждом из длинных магазинов, которыми он норовит зацепиться за колено... Тут ОН прибавил газку и высунул дрожащие руки в окно. Глупо, ой глупо! Только потом ОН увидел, что его цель доступна для стрельбы. Оперевшись задом о капот своей машины, Джеремия по кличке "Ушастик" болтал с двумя хихикающими куколками, естественно, черномазыми. Один из его дружков, развалившись на сидении БМВ, рассматривал девчонок сквозь лобовое стекло. Он лениво повернул голову, чтобы посмотреть, что за телега громыхает мимо. А "ингрэмы" уже вытягивали к нему для жарких поцелуйчиков свои толстые стальные губы-трубочки. У этого негра губы оттопыривались просто безобразно. Он разинул их, подскакивая, и ОН увидел, как пуля в крошки разбивает передние зубы. Негр мотнул головой, будто приглашая к себе в БМВ. Изо рта вылетело ожерелье из красных капель крови и разбилось о стекло, потом голова исчезла. В дальнем конце лобовухи осталась сеть трещин, забрызганная чем-то похожим на вымоченный томатным соком сахар. Автоматы дергались в руках в своем хохоте, машина ехала дальше. Пули летели во все стороны. Две из них вгрызлись в капот, оставив длинные царапины, две попали в белую майку Джеремии и разбросали вверх фонтанчики крови. Труп исчез за капотом, а пули принялись за девчонок. На одной была короткая матерчатая курточка, которая разлетелась на лоскутья. Девчонка элегантно развернулась, взмахивая руками как мельница, и исчезла. ОН бы мог уже не стрелять, но не отпускал крючки. Вторая девчонка набрала воздуха для крика, однако пули выбили его прочь через дырки между ребер. Ах, какая это была грудь! Высокая, большая... Сделалась кучей разодранных лохмотьев, изливающих настоящий водопад крови на голубенькие джинсы. Она отлетела в облаке красного цвета и врезалась кудрявой головкой в стену так, что на ней осталось розовое пятно и прилипшие волосы. А вокруг выли пули, с треском отламывающие куски штукатурки.
   Автоматы замолкли, от стволов шли струйки дыма. Там, на тротуаре шевелилось белое пятно. Кровь превратила ЕГО в зверя: ОН нажал тормоз, включил нейтралку и выпрыгнул наружу. Здесь, посреди царства черномазых ублюдков! А, вот он, миг сладостной безумной смелости убийства! На бегу ОН вставил новый магазин в тот автомат, который не выбросил. Крак! Чулк! Цвак! Клик-затвор. Он встал над извивающимся телом Джеремии, лежавшего в красной луже, в красной майке, расставил ноги.
   -- Я вычеркиваю тебя из списка живых! -- процедил ОН. Слова из какого-то фильма. До жертвы от ствола "ингрэма" было всего полметра. ОН нажал крючок и зачарованно глядел, как пули разносят в куски голову, словно та была глиняным кувшином с красной грязью. Кусочки черепа прилипли к ботинкам, красные капли измазали штанины. ОН отпрыгнул и вприпрыжку понесся к машине, сел и поехал прочь. Мотор стучал сильнее прежнего...

*****

   ...От этого ломило в висках. ОН снял фуражку и сжал их пальцами. Тяжесть в голове, боль в глазах от усталости и недосыпания. А впереди еще трудные дела. ОН аккуратно надел фуражку и одернул китель. Шофер затормозил на крохотной площадишке, отчего машину окутало облако пыли. ОН вышел и быстро прошагал к высокому темному плетню, куда согнали жителей. Двое усталых солдат с кругами под глазами стояли рядом, лениво обратив к испуганным женщинам и старикам стволы карабинов. ОН встал между ними и ненадолго застыл. Растрепанные толстые бабы, плешивые старички, непривычно молчащие дети. Несколько красивых, но грязных молоденьких девушек. ОН подергал железный крест на левом клапане кителя и резко взмахнул рукой. Переводчик кашлянул из-за плеча, давая понять, что готов.
   -- Два часа назад, -- зло выкрикнул ОН. -- Со стороны вашей деревни обстреляли дорогу и убили немецкого солдата. Куда делся этот стрелок? Если вы не скажете, ...я приму очень жесткие меры.
   ОН вздохнул и устало прикрыл глаза. Крестьяне тихо копошились в толпе. Скоты... Конечно, они невиновны, и многие ничего не знают. Но похоронка какой-нибудь женщине в Баварию требует отмщения. Враг должен быть наказан любой ценой. ОН открыл больные глаза о обозрел своих оппонентов. Все до единого смотрели исподлобья и молчали. О чем они думают? Не может быть! Они не верят. ОН сделал шаг вперед и выхватил из толпы подростка лет двенадцати. Быстро вытащив из кобуры "вальтер", ОН грубо ткнул стволом мальчишке в ухо.
   -- Говорите, или он умрет!!! -- ОН ненавидел свой голос, сорвавшийся на визг. Заложник слабо бился в его железной хватке, одна из женщин с плачем и вытянутыми вперед руками бросилась к нему. Солдат быстро подступил к командиру и коротко двинул в лицо истерички прикладом. Она упала на спину и слабо застонала: длинный лоскут кожи со лба свесился на левый глаз, а кровь залила пол-лица. Люди молчали. Тогда ОН нажал на спусковой крючок. Из виска мальчишки вылетели мозги, а по щеке сполз выбитый глаз. ОН в отвращении отбросил труп и закричал, направив пистолет на это стадо:
   -- Говорите!..

*****

   -- ...Говорите, желтые ублюдки, или я проделаю дыры во всех ваших грязных головах!!! -- ОН перепрыгнул через тело мальчишки и забегал среди согбенных вьетконговских прихвостней. Мать убитого, эта сухая ведьма в рваной рубашонке, кинулась на него, лопоча на своем птичьем языке и размахивая кулачками.
   -- Что?! Ты смеешь орать на меня, хошиминовская шлюха?! -- ОН наотмашь врезал ей рукоятью "кольта" по носу, но она чудом устояла. Слова теперь пузырились сквозь кровь. ОН разъярился до невозможного: приставил ствол ко лбу и выстрелил. Затылок вьетнамки разлетелся в куски, а тело улетело на три ярда. ОН развернулся и стал палить в согнутые спины...

*****

   ...Пули буквально прибивали их к полу. Кровь, кровь повсюду, летела, текла, брызгала фонтанами. Вот им их заложники, вот! Четыре часа они лишь болтали, но не делали. Последний из заложников успел вскочить и увидеть в зеркале перед собой, как из дыры в груди летят клочья мышц, и торчат раздробленные ребра. ОН рычащим зверем вскочил на ближайший труп и стал прыгать на нем...

*****

   ...Размахивая бутылкой, ОН пнул мертвеца в лицо и в бок. Звук от ударов казался деревянным.
   -- Агу-гу-гу!!! -- заорал ОН в небо. -- Смерть желтолицым тварям!!!
   Веселье было что надо. Они выкурили марихуаны и улеглись спать вповалку в одной из хижин. ЕМУ снилась ночная перестрелка в джунглях, сплошной грохот, неразбериха, мелькание трассеров и вопли солдат. Рев вскоре стал сильнее всего остального и в конце концов разбудил ЕГО. ОН выполз из хижины на четвереньках, заламывая гудящую голову к небу. Оно разверзлось: мир провалился в ад!!! Рев моторов расплылся в громе разрывов огромных огненных шаров, от которых летели во все стороны щедрые струи горящей жидкости. Деревья сгорали, как спички, хижина разом превратилась в пепелище. Земля горела под ногами. ОН в ужасе поглядел на свой живот. В ярком оранжевом свете форменная рубашка почернела и хлопьями облетела. Словно шкурка поросенка, человеческая кожа, ЕГО кожа, зарумянилась, потом стала пузыриться, источая дым. Резкая боль пронзила голову, -- волосы на макушке и бровях мгновенно исчезли в яркой вспышке. Чувствуя неимоверный, сумасшедший зуд во всем теле, ОН рухнул и стал кататься в горящем напалме...

*****

   ...В своих безумных метаниях ОН вскоре уткнулся в стену. Боль дергающимися острыми щупальцами лезла во все стороны: к макушке прямо через мозг, ко всем без исключения зубам, отчего они сразу заболели. И не смотря на это, ОН еще не умер, хотя выбитый глаз пополам с кровью облил лицо горячей скользкой жижей. Нет, не лицо, а то, что от него осталось. Надбровная дуга стала большим заусенцем. Нижнее веко отвисло на лоскуте кожи, и ресница лезла в рот... ОН бешено извивался, ломая о камни ногти, рыча и медленно умирая. Подстрелившие ЕГО полицейские молча стояли рядом...

*****

   ...Они стояли рядом, потрясая секирами, с лезвий которых лилась кровь, ЕГО кровь! Ветер метал белесые волосы, торчащие из под их рогатых шлемов, корабль мерно качался, а ОН умирал, привалившись к мачте. Кровь обильно текла по груди, расползалась по грубой палубе огромными лужами. ЕГО трясло от шока, в глазах плавали черные пятна, короткие, истекающие кровью культи на месте рук выворачивали наизнанку кишки неимоверной болью. ОН тупо думал: как я без рук? Мои руки валяются на палубе, словно сломанное весло, но как же я без них?! Боль свела ЕГО с ума: ОН не мог уразуметь, что умирает. Трясясь, ОН елозил по шершавой поверхности мачты голой спиной...

*****

   ...ОН скользнул по шершавой поверхности креста голой спиной. Немедленно тупая, рвущая боль нахлынула от рук и ног, от тех мест, где громадные ржавые гвозди пронзили кость и плоть. Запястья и плечи откликнулись по-своему, жгуче и долго, когда ремни, которыми они привязали ЕГО к перекладине, впились в голое мясо под лопнувшей кожей. Десяток злобных капель пота сбежали по лицу, раздирая его своими нежными пытками щекотки. Горячее солнце жгло засохшие раны, покрытые кусочками черной свернувшейся крови. "О! -- подумал ОН. -- И это принял Я за то, что учил их истинной дороге. И эти муки -- ради искупления их грехов? Боже мой! Боже мой! Для чего Ты Меня оставил? " закричал он хрипло и тихо. Смутный гам долетел снизу, -- то стоявшие там говорили: Илию зовет ОН. Вдруг что-то мокрое ткнулось в грудь, потом в губы, мягкое, истекающее жижей. ОН присосался к этому и поглотил несколько капель кислой уксусной воды. Не было сил открыть глаза и смотреть вниз. Они поили ЕГО, дабы продлить мучения. Но почему? Искупления тяжкого греха, который был, есть и будет: сейчас и здесь ОН в ответе за него. И через тысячу лет, когда неведомый разбойник совершит злодеяние, оно уже отплачено ЕМУ. Нет!!! Нет!!! Грех, тот, что будет, возможно предотвратить... Только ОН уже страдал за него и боль высасывала жизнь на страшном жаре из дыр в конечностях, а они... они... потом будут... и потому сейчас эти мучения, которые не кончатся... ОН дернулся. Еще и еще. Боль стала непрерывной, заставляла выть и скрежетать зубами, но вдруг разум провалился во тьму, и боль ушла!!! Отче! В руки Твои предаю дух Мой!

*****

   В овальной комнате, где были лишь яркая белизна пластика и сверкание металла, раздался утробный визг. Два блестящих проводника на рычагах отошли от бритых висков человека, лежавшего на наклонной кушетке. Раскрылась дверь, и в комнату вошел приземистый толстошеий молодой мужчина в очках и с аккуратной прической. Он нажал на панель -- небольшой квадрат в стене, -- и она открыла ему пульт с десятком клавиш. Молодой человек нажал некоторые, достал из кармана серого халата карточку и вставил ее в прорезь. Раздался писк, потом щелчок. Зажимы кушетки отпустили талию лежащего.
   Сквозь дверь въехали носилки, которые толкал человек, постоянно шмыгающий носом. Халат его криво висел на тощих плечах, а полы украшали пятна.
   -- Эгей! -- сказал он и раздвинул губы большого рта в ленивой улыбке. -- Еще один, Макс?
   -- Кома, -- пожал плечами Макс. Вошедший отодвинул носилки и шагнул к изголовью кушетки. Длинными пальцами он ухватил подбородок лежащего и с трудом отвернул его голову на бок. В ровном свете ламп блеснула дорожка слюны от уголка губ к уху. Тощий отступил назад и склонил голову:
   -- Чево я не пойму, Макс, так это их дурацких поз! -- тощий облизнул свои бледные губы острым языком. Макс защелкнул панель и снисходительно улыбнулся:
   -- Ты просто тупица, Алекс. Потому и возишь эти носилки и подмываешь здесь за этими уголовниками. Вот я, едва войдя, мог сказать, на какой стадии его заклинило.
   -- На какой?
   -- Последней, Алекс.
   -- Той, которой хвастался босс?
   -- Угу. Они все не могут пережить висение на кресте вместо Иисуса... Тридцать пять экспериментов и тридцать два коматозника!
   Алекс поморщился, словно устал выслушивать то, что всем давно известно.
   -- И как ты это определил, а?
   -- Разве не видишь? -- Макс с видом лектора из университета широким взмахом руки указал на тело. Руки, как крылышки ощипанного и замороженного цыпленка, полусогнутые, прижимались к бокам. Голова чуть склонилась к груди, ноги плотно сжаты. -- Видишь? Он пытается имитировать распятого под воздействием внедренных в мозг переживаний. Наказуемые чересчур сильно переживают и уходят в кому от шока.
   -- Ну, ведь не все... А чего стало с теми тремя?
   -- Теми? Ну, Алекс, ты глуп, как пробка! Что бывает с преступниками, отбывшими наказание? Они окунулись в порок и наказание за его проявление, значит, исправились! Тот, кто испытал на себе то, что мы вогнали в программу, никогда не подвергнет себя риску получить еще одну порцию.
   -- А для чево это распятие? -- хмыкнул Алекс.
   -- Хватит болтать! -- неожиданно раздраженно ответил Макс. -- Принимайся за работу... А Иисуса вставил сам босс. Он несколько сентиментален, верит в духовность и прочее... Да что тебе, дурачку, в этом!
   -- Да так... Значит, последнее, что им там представляется, -- будто они стали Иисусами?
   -- Да, да. Они должны понять идею страдания, воздаяния за грехи!
   -- Ух ты! А вот, к примеру, если они теперь решат, что они и есть Иисус?
   -- Ну и что? Эти аспекты, конечно, не исследовались глубоко, но...
   -- А ты ходил в воскресную школу в детстве?
   -- При чем тут это?
   -- Как при чем? Ведь коли они -- Иисус, то это второе пришествие! Армагеддон! Страшный суд!
   Макс застыл с открытым ртом:
   -- То есть... Мы сделали еще трех лжепророков?
   -- Или трех маньяков. Осудят кого -- и хлопнут. Раз они Сын Божий, то будут всех резать! Кто знает, можно ли найти хоть одного человека без греха?
   Макс нервно усмехнулся:
   -- Давай вези, недоумок! По-моему, ты сбрендил!

*****

   -- Знаешь ли ты, что я испытал за твои грехи? -- прошептал ОН в замутненные глаза прибитого прямо к стене человека. -- Ведь всю жизнь тебе твердили, что за грехи придется расплатиться!
   ОН отстранился, любуясь на широкие потеки крови на светло-желтой стене. Потом ему вспомнились мучения от попавших в глаза капель пота. В душе взыграло милосердие. Со словами "Господь милостив!" ОН взял молоток и забил по гвоздю в глаза распятого.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"