Аннотация: Ничто не дается даром. За все нужно платить свою цену. Но еще хуже, когда ты знаешь цену своего выбора.
- Куда? - звучным командирским голосом заявила о себе вахтерша. - Пропуск!
- Что? - растерялся Кузнецов. Его мысли витали далеко отсюда, и он на автомате шел через проходную университета. Электронные турникеты из-за летней поры были отключены, и вся забота о безопасности ложилась на плечи скучающих вахтерш.
- А, да... Секунду... - под сумрачным взглядом женщины он, злясь на себя, полез за бумажником. Поковырявшись в нем, Кузнецов достал хрупкий картонный прямоугольник с магнитной полоской.
- Вот, пожалуйста, - протянул он пропуск.
- Правил не знаете? - сердито выхватила женщина документ, - надо самим показывать. Что я, каждого упрашивать еще должна?
Посреди холла, выложенного новенькой блестящей плиткой, стеклянная будка вахтерши смотрелась диковато. Владимир решил высокомерно проигнорировать нападки скучающей женщины. Поневоле Кузнецов поглядел на разворот бумажника и нежно провел пальцем по закрытой пластиком фотографии молодой женщины. Сердце привычно сжалось.
- Вы к профессору Труховскому? - уже более мягко спросила вахтерша. Пропуск она держала в руках, и возвращать его пока не собиралась. Для нее это было редкое развлечение, поэтому женщина тянула время.
- Да, к нему, - последовал скупой ответ.
- А по какому вопросу?
"А ты что, его секретарша?" - сердито подумал Владимир.
- Хочу проконсультироваться по одному вопросу, - он пустил как можно больше холода в свои слова.
- Вы тоже ученый, а из какого института? - не сдавалась та.
- Я не ученый, я пишу статью по этой теме и хочу получить консультацию по некоторым вопросом, - Кузнецов требовательно протянул руку, призывая отдать пропуск.
- А-а-а, вы - журналист...
- Не совсем...
- Ясно, тогда вам на пятый этаж потом налево, кабинет номер...
- Спасибо, я знаю! - он чуть ли не силой выдернул документ из рук вахтерши.
Резкими движениями уложив его в бумажник, Владимир раздраженно пошел к лифту. "Что за вредная бабка!" - подумал он, покривив душой. Той было едва ли за пятьдесят, но она была из того типа женщин, которые и в тридцать производят впечатление уже пожилого человека, а в двадцать - усталой зрелой тетки. "В ГБ она, что ли служила? - все больше распалялся Кузнецов, - За две минуты выпытала все, что можно".
Лифта ждать не пришлось, и, зайдя внутрь, он нажал блестящую кнопку и уставился в полированные двери кабины. Глядя в отражение, Владимир рефлекторно поправил воротник пиджака, пригладил волосы и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Надо собраться. Его ждала важная встреча. А материал, который он собирался получить играл важную роль и мог переломить ход его карьеры. Ему давно надоело играть вторые и даже третьи роли. Выпускать книги однодневки и пустые статьи - удел неудачников. Он метил в высшую лигу. И его нынешний проект мог осуществить задуманное. Это был уже главный калибр. Раз он решил идти по этому пути, то дойдет до конца.
Выйдя из лифта, он уверенным шагом подошел к нужной двери и вежливо постучал. Не став ждать ответа, он повернул ручку и зашел внутрь. Помещение представляло собой довольно уютный и просторный кабинет, по центру которого стоял стол буквой "Т". В его основании сидел молодой черноволосый человек в синей рубашке.
- О, вы, наверное, по поводу интервью, - улыбнулся тот и, отвернувшись от компьютера, посмотрел на вошедшего.
- Да, я - Владимир Алексеевич Кузнецов. Публицист и литератор.
Молодой человек встал изо стола и, подойдя, протянул руку.
- Все верно, мы с вами говорили по телефону. Так как мы очно встречаемся первый раз, то позвольте, я тоже представлюсь. Дмитрий Вячеславович Труховской, доктор физико-математических наук, профессор.
- Очень приятно, рад познакомиться с самым молодым профессором в стране, - пожал крепкую ладонь Кузнецов, - спасибо, что нашли время для интервью, надеюсь, я вас не слишком отвлек?
- Да, нет, - рассмеялся Дмитрий, - мне самому было интересно встретиться со столь знаменитой личностью, как вы. Присаживайтесь, - широким жестом показал он на один из свободных стульев, - может быть кофе? По такой погоде, конечно, лучше холодный чай, но, к сожалению, чайник сломался на днях - починить руки все никак не доходят.
- Ну что вы, какая я знаменитость. Так пара книг выпустил, да в телевизоре засветился - вот и все достижения. А от кофе, в принципе, не откажусь, - опытный в этом деле, он был даже рад такому предложению. Любой напиток заполнял паузы в разговоре и настраивал не доверительное общение.
Кузнецов устроился на мягком стуле и осмотрелся. Дмитрий открыл стоящий в углу канцелярский шкаф и стал колдовать с установленной внутри кофеваркой.
- А у вас хороший кабинет. Светлый и просторный.
- Да, сумел выбить у "завхозов". Правда, с исследовательскими площадями тормозят, да и сотрудников пожалели. Даже секретарши или помощницы не выделили.
- Да, неудобно. Что же они так, - вежливо покачал головой публицист.
- Обычные интриги, - улыбнулся молодой профессор, возвращаясь с двумя чашками кофе, - Вот, пожалуйста, угощайтесь. Если хотите сахару, то сейчас подам.
- Нет, нет. Я пью только черный и без сахара.
Труховский сел напротив гостя и пригубил кофе.
- Ну, что же вас, Владимир Алексеевич, собственно привело ко мне? Чем могу помочь?
- Можно просто Владимир, так будет удобнее вести разговор.
- Ну и отлично, тогда для вас я тоже просто Дмитрий.
- А что насчет темы моего визита? Я сейчас пишу книгу, которая дает новый взгляд на современное общество, в частности науку. Кроме того, я хотел бы использовать ваши теории для моделирования ситуаций, - Кузнецов неопределенно поводил рукой в воздухе, - ну вы понимаете, читатель любит читать о "том, как оно могло бы быть".
- Но я занимаюсь совсем не моделированием. Проблемы времени и пространства - вот моя специализация, ну кроме этого немного квантовой механики.
- Да-да, я знаю. Именно ваши теории по поводу времени меня и интересуют. Вы ведь первый смогли доказать возможность путешествий во времени?
Дмитрий покрутил немного в руках чашку и как-то странно посмотрел на посетителя.
- Вот, значит, Владимир, что вас интересует, - в его голосе появилось нечто трудно уловимое, но Кузнецов не стал придавать этому значение, - Я могу пересказать вкратце основные принципы и ответить на ваши вопросы. Посмотрим, что из этого получиться.
Он потянулся к принтеру и выудил из него пару чистых листов. Затем достал из нагрудного кармана рубашки капиллярную ручку и вопросительно глянул на Собеседника.
- Да, было бы неплохо, - немного натянуто ответил тот, - и потом я хотел бы немного поговорить о вашем взгляде на отечественную науку в целом.
- Хорошо, начнем тогда, пожалуй.
Размашистыми движениями его рука вывела на листе известное E=m*c^2.
- Начнем, как говориться, с начала. С физического обоснования. Это уравнение вы, конечно же, видели. Эйнштейн был бесспорно гениален. Но я решил немного развить эту тему. Смотрите, - так же быстро уравнение начало обрастать подробностями, - видите - вот здесь мы добавим множитель, он у нас отвечает за пространство. А тут слагаемое, соответсвенно - время.
Кузнецов с интересом посмотрел на получившееся. В вузе преподавали высшую математику и физику, но это было так давно, да и учился он на гуманитария. Написанное Дмитрием было для него как скандинавские руны.
- Хм, ясно, - с наигранным пониманием кивнул он.
- И что же мы получили? Теперь влияют на результат не только масса с энергией, но и время с пространством, что согласитесь логичнее. Конечно, в обычных условиях коэффициент от пространства равен 1, т.к. сохраняется свойство изоморфности. А из-за однонаправленности временного потока слагаемое превращается в ноль, соответственно на выходе получаем исходное уравнение. Все это в принципе только легкая разминка для мозгов и ничего больше. Современные ученые немало накропали подобных вещей. Но имеется один нюанс.
Труховский поднял вверх указательный палец, чтобы подчеркнуть важность момента. Кузнецов с серьезным видом кивнул.
- Теперь применим кое-что из теории вероятности и статистики.
На листе шустро появилась система из двух уравнений.
- Видите? Вроде бы ничего особенного... Но посмотрите сюда и сюда, - молодой ученый обвел по одной переменной в каждом из уравнений, - Эти буковки обозначают не что иное как "причину" и "следствие". Самое главное, каждая из них является балансом из того, что вывели чуть раньше. И, умело преобразуя имеющуюся систему, получим все, что захотим. Таким образом, никакие временные парадоксы нам не страшны.
- Вот как, - с задумчиво обронил Владимир. Весь разговор он записывал на включенный еще в лифте диктофон. Это было конечно не этично, но что делать.
- Могу привести пример, - Дмитрий энергично побарабанил пальцами по столу, - возьмем старую-старую притчу про сына, отправившегося в прошлое и убившего своего отца. На первый взгляд этого не может произойти, ведь если убийство совершиться, то сын не родиться и не сможет попасть в прошлое, чтобы прикончить отца... Но ведь причиной этого события является не то, что убийца сын жертвы. Причиной является сам сын. Соответственно если представить все это в уравнении, то просто в новой реальности в момент, когда сын должен прыгнуть назад во времени, произойдет нечто, что скомпенсирует причинно-следственный и массо-энергетический баланс...
- То есть?
- Во время прыжка тратилась энергия, исчезала масса, а в прошлом наоборот все это появлялось. Закон сохранения действует не только в пространстве, но и во времени. Количество энергии постоянно на всем временном потоке в семе, но в каких местах может быть больше, в каких-то меньше. Кроме того, изменялась причинно-следственная связь.
- Получается можно занять энергию или материю из будущего?
- Выходит, что так. Или вот еще к примеру. Решит некто исправить какую-нибудь катастрофу в прошлом, например, взрыв "Надежды", - Кузнецов в ответ на слова ученого сделал скорбное лицо. Взрыв экспериментального термоядерного реактора на юге Франции унес миллионы жизней, - Исправить-то исправит, а система выйдет из покоя.
Дмитрий обвел пальцем написанные уравнения.
- И начнет искать точку равновесия, идя по пути наименьшего сопротивления. Мироздание будет искать необходимую энергию и массу по принципу наибольшей вероятности. Где они могут спонтанно возникнуть при большой, но не стопроцентной, вероятности, то в данном случае возникнут наверняка.
- И будут аварии?
- Скорее всего, - кивнул Труховский и отпил немного кофе.
Публицист откинулся в кресле, закрыл глаза и глубоко вздохнул.
- А это возможно технически при нынешнем уровне развития?
- Почти наверняка - да, - ответил Дмитрий, внимательно следя за собеседником.
- Тогда это сенсация! Настоящая. Лекарство от СПИДА покажется мелочью по сравнению с этим, - взволнованно вскочил Кузнецов.
- Совсем нет. Это никому не нужно. Совершенно. Например, нефть. Гораздо проще, дешевле и экологичнее использовать для получения бензина и другого топлива уголь. Технологии давно известны. Но ни нефтяным компаниям, ни государству, вообще никому ничего не надо. Общество, да и мир идут по пути наименьшего сопротивления. Делают не так, как лучше, а так как проще. Зачем использовать новое сырье? Для этого много надо менять. А сейчас все связи прекрасно сбалансированы.
- Но Дима, вы могли обратиться к военным, к мировому сообществу. Вам должны дать нобелевку!
Труховский тихонько посмеялся.
- Военным плевать. Существует немало перспективных идей, для которых так и не получилось выбить финансирование. Люди только хотят поменять прошлое, на самом деле каждый понимает, что вместе с историей измениться и он сам. А это никому не надо. Эта та мечта, которую люди боятся осуществить.
Владимир оперся двумя руками о стол и не мигая уставился в смеющиеся глаза молодого ученого.
- Но тысячи людей готовы отдать что угодно, чтобы изменить уже случившееся. Например, - он сглотнул, - предотвратить аварию, в которой они потеряли близких или свое здоровье.
- А откат? Не будут ли последствия еще страшней?
- Они готовы рискнуть!
Профессор встал и прошелся по кабинету. Дойдя до окна, он посмотрел на залитую июльским солнцем улицу.
- Владимир, почему вы так разволновались, - он повернулся, - вам тоже есть, что исправлять?
Публицист хотел что-то ответить, но передумал и сел на стул, после чего глотнул кофе и, подперев голову руками, уставился в стол.
- Есть, - глухо сказал он, - конечно есть. А у кого нет? Каждый день я думаю о том, как можно было бы исправить случившееся.
- Коньячку? - Дмитрий снова подошел к шкафу.
Последовал неуверенный кивок. Из недр офисной мебели появилась наполовину полная бутылка и две рюмки.
- К сожалению, закусить нечем будет, так что используем для этих целей кофе.
Мужчины молча выпили коньяк и посмотрели друг на друга.
- Я закурю?
- Да, конечно, - кивнул хозяин кабинета, - окно открыто.
Тот немного подумал и спросил:
- Не сочтите за бестактность, но что у вас случилось такого, что вы, Владимир, готовы рискнуть многим.
- Да, ничего страшного, никакой бестактности. Дело давнее и время уже должно было залечить раны, но... видимо оно умеет только заносить песком древние города.
Кузнецов щелкнул зажигалкой и затянулся.
- Все просто и банально. Шесть лет назад у меня умерла жена. Редкое заболевание крови. Когда мы поженились, болезнь еще не дала о себе знать и подарила нам три года счастья.
Кусочек пепла упал в протянутую Дмитрием хрустальную вазочку.
- Ха, врачи ничего не смогли сделать, говорили, что только гению это под силу. А знаешь, Дима, что самое смешное? Я ведь мог стать медиком. Причем гениальным. У меня богатые родители и в детстве они отдали меня в дорогой лицей, где я попал в медицинский класс.
Труховский наполнил стопки.
- Я показывал блестящие результаты, побеждал в олимпиадах. Мне пророчили великую судьбу. А я поступил как последний дурак. Бросил все в юношеском порыве, считая, что должен найти свой путь, а не тот, что за меня выбрали родители и педагоги. И поступил на факультет журналистики. Так вот.
Стопки снова опустели.
- Думал, что и там мне все дастся так же легко. Ха! Посредственность... Я убивал кучу времени и сил, чтобы добиться результата, но ничего особенно великого из меня так и не вышло. И кто знает, может быть именно я, если продолжил бы учится на врача вылечить ее? - он безжалостно затоптал остатки сигареты в пепельнице. - Как-то глупо получилось. Пришел сорокалетний мужик за консультацией, и...
Кузнецов махнул рукой и виновато посмотрел на собеседника. Труховский понимающе улыбнулся и вновь подошел к окну, вглядываясь в небо.
- Знаете, Владимир, я тоже расскажу одну историю. Давным-давно жил один парень. Был он полон сил и стремлений изменить все к лучшему. Да только мир достался ему не слишком уютный. Ядерной энергии они не знали, и пользовались только нефтью и углем, да торфом. И постоянно воевали, так как этого не хватало на всех. Воевали часто, со вкусом. А паренек-то как раз наукой занимался. Многое он изучил и открыл. Узнал и как атом расщеплять и как во времени путешествовать. Но никому это не было надо, никто не хотел менять привычное мироустройство.
И подумал он тогда, что хорошей идеей будет сделать так, чтобы ученые прошлого открыли это намного раньше. Вот и подкинул парень им крупицы информации, считая что изменит все к лучшему и войн больше не будет. Да только просчитался. Слишком многое изменилось и пришло в движение. Вместе с атомной энергией появилось страшнейшее оружие. И люди гибли уже в других масштабах. Да, весь мир мог быть уничтоженным в одно мгновение. Происходили десятки крупных аварий и испытаний, чтобы вернуть нарушенное равновесие. И настал миг, когда он уже не знал, что было лучше - прошлый мир, кусочком которого являлся он сам, или нынешний, где не было крупных войн, но смерть висела дамокловым мечом над миллионами людей? Парень не знал и побоялся что-то менять, зная цену, которую придется заплатить за такое решение. И он оставил все как есть.
Кузнецов смотрел на скупую улыбку ученого и не мог поверить.
- Вы хотите сказать, что... - он не решился продолжить.
Но и Труховский не ответил ничего, только печально смотрел на литератора. Тот подумал немного и вздохнул.
- Я так понимаю, что чем меньше изменение, тем легче последствия?
- Да, - кивнул молодой профессор, - откат будет меньше, но он будет. Ничего не дается даром. Все имеет свою цену. Готовы ли вы снова оплатить свой выбор? Вот в чем вопрос.
Владимир молчал. Молчал и думал. Долго, очень долго. Он решал.