Жена не рукавица, с белой ручки не стряхнёшь да за пояс не заткнёшь
Юлиан недолго злился. Он снова подхватил девушку под руку и потащил её к двухэтажному зданию, выкрашенному в тёмно-зелёный цвет.
- Кажется, где-то рядом с гостиницей я видел вывеску с кабанчиком на вертеле и венок с плющом. Не знаю, что он у вас означает, а у моих доисторических предков это знак того, что здесь подают выпивку, а я сейчас не отказался бы перекусить и напиться до поросячьего визга.
В ответ он получил удивлённый взгляд.
- У нас не принято пить вино.
- Ясно. Сухой закон. Теперь понятно, отчего у вас мужики такие угрюмые, -прокомментировал Юлиан.
Они вошли в холл гостиницы, показавшийся им довольно тёмным после улицы, и осмотрелись по сторонам. Внутри просторное помещение оказалось не только чистеньким и уютным, но и было отделано с большим вкусом и пышностью.
- Ёшкин кот! Кажется, мы угодили в пять звезд, - опасливо прошептал Юлиан, склонившись к уху девушки. - Может, стоит поискать что-нибудь попроще. Вдруг мы не потянем эту роскошь? - Он потянул её за рукав по-цыгански пёстрого платья. - Идём отсюда, пока нас никто не видел...
- Нет! Подожди здесь! Сейчас я всё узнаю, - вырвавшись, девушка бросилась к небольшой дверце, расположенной у широкой лестницы, ведущей на второй этаж.
- Надеюсь, мы не останемся без штанов после постоя в этом средневековом Хилтоне, - пробормотал юноша. С независимым видом он засунул руки в карманы и задрал голову, рассматривая высокий расписной потолок. "Знакомые библейские сюжеты. Выходит, что здешний хозяин христианин. Похоже, здешнее мусульманство веротерпимо к другим народам и религиям", - промелькнуло в его мыслях. При виде роскошной хрустальной люстры с газовыми рожками он удивлённо присвистнул. "Ого! Оказывается, и в этот мир вступила госпожа Цивилизация. Правда, её присутствие замечаешь лишь при наличии денег, - он тяжко вздохнул. - Увы! Вот их в моих карманах не прибавилось. А малявка-то оказалась не промах".
Цветанка вернулась в сопровождении худенькой моложавой женщины с задорным выражением на симпатичном личике. На её пышных пепельных волосах, убранных в косы, красовалась кокетливая кружевная наколка, да и одета она была во вполне европейский наряд без малейшего намёка на восточные мотивы - в жемчужно-серое платье с накрахмаленным снежно-белым передником.
"Гляди-ка, настоящая французская субретка!" - восхитился юноша. Он поймал себя на том, что пялится на ножки женщины в изящных туфельках и сердито поморщился. "Вот ведь! Опять гормоны разыгрались".
Не смущаясь обтрёпанным видом будущего постояльца, горничная жеманно поклонилась и повела их к широкой лестнице, застланной серо-зелёной ковровой дорожкой. На втором этаже им выделили роскошный номер с ванной и даже унитазом к большому удивлению юноши. Пока он с радостными возгласами бегал по номеру, заглядывая во все подсобные помещения и шкафы, девушка о чём-то пошепталась с горничной и та, получив немалые чаевые, согласно кивнула головой. Напоследок смерив парочку удивлённым взглядом, она вышла и бесшумно прикрыла за собой створки тёмных резных дверей.
- Эй, Ивьевна... тьфу не выговорить! Цыплёнок, чур, я первый на помыв! О"кей? - завопил юноша из чуланчика, отведённого под ванну, и категорическим тоном добавил: - А то я знаю ваши средневековые штучки! Наверняка придется на пару плескаться в одной и той же воде, а я после твоих навозных ручек мыться не буду.
- Я уже вымыла их с мылом у ханум Мейгерен, - отозвалась обиженная девушка.
- Ладно-ладно! Не злись, всё-таки я пойду мыться первым. Хорошо?
Цветанка смиренно поклонилась.
- Конечно, Юлиан, ступай первым в ванну. Ведь ты мужчина.
- Вот и славненько! Знаешь, с некоторых пор мне начали нравиться миры сплошного патриархата! - воскликнул юноша. "Класс! Теперь понятно, почему мужики изображают из себя глав семейства. Очень неплохо, когда жена изначально воспитана в подчинении".
Наблюдая за его суетой, Цветанка удивлённо хлопала глазами. Наконец, муж нашёл на полке шкафа большое полотняное полотенце, вышитое задорными петушками, и с радостным возгласом извлёк его наружу. Весело болтая, он спокойно покидал одежду на пол, и насмешливо глянул на остолбеневшую девушку.
- О, прости! Вылетело из головы, что мы разнополые... Впрочем, привыкай, цыплёнок. Замужняя дама должна знать, как устроен противоположный пол. Жди, я быстренько! - бросил он на ходу и, сверкнув напоследок белозубой улыбкой, скрылся за дверью чуланчика.
Минут через двадцать раздался стук.
- Эй, Цветик, готовься, я заканчиваю! Не мешкай со сборами, а то водичка чуть тёплая. Похоже, наш Хилтон экономит на дровяной энергии, - выкрикнул Юлиан.
Выскочив из ванны, он удивлённо воззрился на девушку.
- Пардон, за задержку, но фиг ли ты до сих пор при полном облачении? Я же кричал. Учти, пока ты выпутаешься из чёртовой прорвы своих одёжек, вода совсем остынет.
- Не страшно. Как старшая, дома я мылась одной из последних, - чуть слышно ответила девушка и поспешно бросилась к ванной. По дороге она не знала, куда девать глаза, чтобы не глазеть на обнажённого мужа.
- Ну, ладно, твоё дело, - с насмешливым удивлением Юлиан посмотрел ей вслед.
"Вот дура и чего смущается? - он нерешительно хихикнул. - Неужели с ходу втрескалась? Н-да, дела! Может, стоит предложить свои услуги и потереть спинку?"
Неожиданно юноша болезненно сморщился и расстроено глянул вниз.
"Ёпрст! Опять начинается, - согнувшись, он застонал и плашмя бросился на кровать. - Чёрт-чёрт!.. Только этого не хватало для полного счастья. Ну, погоди, подлый демон! Попадись мне в руки, я из тебя кастрата сделаю... Нет! Убью гада!"
Скомкав испачканное полотенце, Юлиан с брезгливым видом забросил его под кровать. Сев на кровати, он угрюмо нахохлился. "Зря я забываю про сволочной подарочек Светозара. К сожалению, чёртов маскарад не ограничился сменой ролей и имеет свои физиологические неудобства. Впредь нужно держаться подальше не только от мужчин, но и от женщин. Ненавижу!" В полном отчаянии юноша заколотил кулаками по подушке. "Вот дурак! Обзавестись женой в такой момент - далеко не лучшая идея". Но его бурное расстройство длилось недолго. Он решил не паниковать и довести игру до конца и всё-таки выманить у девушки деньги. Уж очень ему надоели ночёвки в лесу и неотвязные думы о хлебе насущном, ему хотелось комфортно путешествовать в паланкине и больше ни о чём не думать.
"Зря я всполошился, - на его лице появилась ухмылка. - Думаю, в сексуальном плане девчонка полный ноль. Насколько можно разглядеть под кучей разноцветных тряпок, она так себе и наверняка с каким-нибудь телесным изъяном. Иначе с чего бы так обрадовалась сваха, сбыв её с рук? Может, у неё ноги кривые и волосатые как у царицы Савской? Прекрасно! Обожаю сатиров, но не в женском исполнении..."
Неунывающий по натуре Юлиан снова растянулся на кровати, и на его лице появилась блаженная улыбка. "Кайф! Чистота и настоящая постель. Даже не верится. Эх, будь здесь жратва, была бы не жизнь, а сказка..."
В дверь номера кто-то поскрёбся, и юноша сдёрнул с кровати чистую простыню. Изобразить из неё тогу на манер римских сенаторов было делом одной минуты.
- Заходь, народ! - выкрикнул он и, не дождавшись ответа, с недоумённым видом выглянул за дверь. - Эй, кто там такой вежливый?
В комнату с трудом протиснулся запыхавшийся мальчик с огромным подносом, до отказа нагруженным затейливыми плошками разнообразных форм и размеров.
- Господин, ваша ханум распорядилась доставить еду в номер, - выпалил он скороговоркой, не сразу отдышавшись после быстрого подъёма.
На его физиономии появилось вопросительное выражение.
- Можно накрывать на стол?
Янтарные глаза юноши хищно полыхнули. Он нетерпеливо подтолкнул мальчика в спину.
- Ты ещё спрашиваешь! Не медли, пацан, приступай к делу.
По комнате поплыли соблазнительные ароматы мяса и чудесных подливок с пряными специями. Не дожидаясь, когда накроют на стол, Юлиан наугад поднял крышку одной из кастрюлек и радостно вскрикнул. Он немедля оторвал от курицы аппетитную ножку и вгрызся зубами в коричневатое мясо. "Божественно! Мрр, какая вкуснятина! Правда немного жестковато, чувствуется, что не бройлер. Слава натуральному продукту! Последний раз я ел такую курятину у бабушки Тони в деревне".
Жмурясь от удовольствия, Юлиан подошёл к чуланчику и, постучав, громко выкрикнул:
- Эй, цыплёнок, большое спасибо! Ты моя спасительница! Честное слово, ещё немного и я бы умер голодной смертью, совсем как несчастный господин Блок. Думаю, тебе это имя ничего не говорит, но знай, что это был великий поэт...
Шустрый мальчишка быстро сделал своё дело и подбежал к юноше. На сей раз на его физиономии появилась просительная мина.
- Понял, не дурак! Тебе нужны чаевые, - догадался Юлиан и крутанулся в поисках одежды. - Погодь минутку! Ивьевна, куда ты дела мои шмотки?.. А, нашёл!
Тщательная ревизия карманов куртки и джинсов ничего не дала, кроме сохлого коричневого комка неизвестного происхождения и обширных дыр, обнаруженных в самых неожиданных местах. "Чёрт! Не дарить же мальчишке золотой. Я-то думал, что хоть какая-то мелочь завалялась. Увы!" Юноша бросил ищущий взгляд по сторонам и досадливо прикусил губу.
- Эй, жёнушка! Могла бы оставить немного денег и не позорить меня перед персоналом гостиницы! - выкрикнул он.
Цветанка выскочила из чуланчика и, придерживая скрученные на макушке мокрые волосы, норовящие свалиться, поспешно достала из кошеля мелкую монетку.
- Вот получи.
- Спасибо, ханум, - поблагодарил мальчишка и предусмотрительно проверил серебряную монетку на зуб. Перед уходом он, как и горничная, стрельнул глазами в сторону парочки и, хихикнув, быстро убежал.
Юлиан, с невиданным аппетитом сметающий со стола одно блюдо за другим, наконец обратил внимание, что девушка топчется на месте, не решаясь подойти. Он поднял голову и с недоумением произнёс:
- Что ты жмёшься как сирота казанская? Я же вижу, что ты голодна. А, знаю! У вас не принято есть за одним столом с мужчинами, - догадался он и снисходительно добавил: - Забудь! Сегодня я за доброго патриарха семейства. Ну, долго ещё ждать? Живо за стол! Не переживай, у нас принято есть всем семейством.
Личико Цветанки осветилось неподдельной радостью.
- Спасибо, мой господин, - опустившись на стул, она молитвенно сложила руки и закрыла глаза.
Ой, цветок, мой цветочек,
Моя душа, моя радость!
Будь украшением розового мира,
Будь ребенком розового Солнца!
Привычными движениями она ловко слепила из хлеба подобие цветка и, положив в рот, с выражением благоговения на лице, медленно разжевала. Наблюдающий за ней Юлиан не удержался и хрюкнул от смеха. Поймав косой взгляд девушки, он состроил серьёзную мину, и в качестве извинения вывалил ей на тарелку полкастрюльки овощей с мясом, чудом уцелевших от его набега. Не забыл он вручить ей тёплый хлеб и ложку. Цветанка робко запротестовала. В ходе короткой дискуссии выяснилось, в чём дело. Оказывается, в халифате Перси жена может принять приглашение мужа за стол, но обязана всячески угождать ему и гостям, а сама может поесть только в последнюю очередь, когда все остальные будут сыты. Снова хрюкнув от смеха, Юлиан высокомерно задрал нос: "Это моё дело, как поступать за столом. Сегодня я ухаживаю, и не спорь". Пряча улыбку, девушка опустила голову и аккуратно принялась за еду.
У обоих оказался здоровый аппетит, и вскоре многочисленные плошки опустели.
Когда они подмели всё до крошки, Юлиан отвалился на спинку стула и, довольно отдуваясь, погладил себя по животу. Без капли огорчения он подумал, что такого количества еды никакая диета не выдержит. Тем не менее сработали прежние стереотипы и он, подойдя к зеркалу, тщательно изучил свою поджарую фигуру. Увиденное его успокоило. Он решил, что при таких голодовках и постоянной физической нагрузке вряд ли ему грозят лишние килограммы.
Цветанка с любопытством наблюдающая за его перемещениями, тоже поднялась из-за стола, но он замахал руками, и та снова опустилась на место. Юлиан уселся напротив и потребовал рассказать, кто она такая и почему оказалась на городской Ярмарке невест, имея такое богатое приданое.
Девушка помялась, но не посмела отказаться.
Оказывается, старшая из пятерых детей в семье Ивина Медуницы, Цветанка засиделась в девках. А всё потому, что она единственная из дочерей имела несчастье уродиться в мать, которую отец привёз из далёких жарких мест. Своей внешностью она настолько выделялась на фоне местного народа - рослого и светловолосого, что когда подросла и вошла в брачный возраст, окрестные парни обходили её стороной. В их глазах тощая чернявая девчонка не очень высокого росточка, в чём-то похожая на шустрого галчонка, была далеко не красавица. Ими считались грудастые высокие девахи с румянцем во всю щёку и толстой русой косой через плечо. Не было у неё и близких друзей. В детстве она часто болела и подолгу находилась дома - опять же сказывалась материнская кровь, привычная к более тёплому климату.
Потому на деревенских танцах, устраиваемых по воскресеньям в большом амбаре, бедная Цветанка простаивала в одиночестве и совсем терялась на фоне своих жизнерадостных сестёр, которые полностью соответствовали местному стандарту красоты. Их наперебой приглашали парни, а она сиротливо жалась к стене, не зная куда деваться от стыда. Цветанка с удовольствием не ходила бы на танцы, но её заставляла многочисленная родня Ивина - в надежде что какому-нибудь парню она всё-таки приглянется или он польстится на её богатое приданое.
Отец девушки держал постоялый двор у оживлённого тракта, и их семья имела немалый достаток. К тому же все знали, что он не поскупится ради старшей дочери, которая с малолетства ходила у него в любимицах. Уезжая по делам, Ивин всегда мог на неё положиться. Ведь Цветанка разумела грамоту и прекрасно управлялась со счетами и постояльцами в его отсутствие. Особенно её помощь стала неоценимой, когда Миланика, мать девушки умерла, родив последнего ребёнка. На девушку в одночасье свалилось немалое домашнее хозяйство вместе с заботой о малолетних братьях и сёстрах.
Но время не стояло на месте. Цветанке исполнилось семнадцать лет, и по сельским меркам она перешла в разряд перестарков. Это вызывало насмешки односельчан, и жалость родни. Поскольку девушка была старшей, то младшие сёстры тоже не могли выйти замуж. Старшая сестра отца Рувима, видя такое дело, потребовала, чтобы Ивин отдал Цветанку в монастырь или на Ярмарку невест. Да и то что он сам не женится, будучи не в силах забыть покойную жену, ей тоже не нравилось. Ну а поскольку Рувима была негласной главой рода, то многочисленная родня приняла её сторону.
Ивин Медуница сдался далеко не сразу. Жалея старшенькую, единственную из детей похожую на его горячо любимую жену, он дошёл до того, что пошёл на поклон к местной шелупони. Но сколько он ни уговаривал, голь перекатная кочевряжилась, набивая себе цену. Конечно, дело было не в том, что Цветанка считалась некрасивой. Многим жадность застит глаза, - ведь есть такие, кому под звон золотых монет и сущая крокодилица покажется писаной красавицей. Дело было в другом. Из-за схожести с Миланикой и её ранней смерти поползли слухи, что у девушки тоже плохая кровь и она не жилица на белом свете. Ещё большим препятствием к замужеству оказалось знание ею грамоты. В сёлах её разумели лишь единицы и все они поголовно были мужчинами, а чтобы девка умела читать и считать - это было неслыханное дело.
"Ну, конечно, она порченая", - дружно решили местные кумушки и тем поставили крест на девушке. Даже деньги не могли исправить сложившееся положение. Практичные крестьяне не желали брать Цветанку в жёны, опасаясь за своё потомство.
В конце концов Ивин не выдержал натиска родственников и, скрепя сердце, отдал дочь не в монастырь, а на городскую Ярмарку невест, хотя та пользовалась дурной славой. Местные остряки называли её последней надеждой и распродажей залежалого товара. Но так у дочери был хоть какой-то шанс выйти замуж.
Рассказав о себе, Цветанка опустила глаза. Она умолчала о том, что девушки на выданье боялись Ярмарки невест как огня. Это было не только объявлением о том, что они с дефектом, вдобавок они теряли связь с родным домом. Вышедшую замуж ярмарочную невесту никогда не принимали обратно в семью. Она была обязана следовать за мужем, каким бы подонком тот ни оказался.
- Наверное, теперь ты будешь презирать меня, ведь я порченая, - страшно волнуясь, сказала девушка.
Юлиан фыркнул, но при виде её понуро опущенной головы на его лице проступило сочувствие.
- Во блин! Цыплёнок, не будь дурой! - воскликнул он. - С чего бы мне презирать грамотного человека? Наоборот, я считаю, что ты молодец, взяла да выучилась считать и писать. Что касается предрассудков, то наплюй. В стаде тупых баранов всегда ищут крайнего. Только попробуй чем-нибудь выделиться на фоне общей серой массы, тут же сделают козлом отпущения. Конечно, если не дашь сдачи. Если обобьешь некоторым рога, бараны тебя зауважают - проверено на опыте. Правда, с бабами сложнее, эти суки любят действовать исподтишка. В глаза они лебезят, а за глаза - поливают помоями. Относительно ранней смерти - тоже бабушка надвое сказала. Не бойся, обычно такие тощие живчики, как ты, живут очень долго. И твоя матушка здесь не показатель, она взрослый человек и потому тяжело переносила непривычный климат и многочисленные роды.
Теребя край платка, Цветанка бросила на юношу недоверчивый взгляд, но тот говорил совершенно серьезно.
- Неужели ты на самом деле так считаешь?
- Ну, да! Что в этом такого?
- Я... знаешь, Юлиан, впоследствии отец очень жалел, что научил меня читать, - растерянно пробормотала девушка.
- Я же говорил, не обращай внимания на всяких идиотов, - горячо воскликнул юноша. - Такое всегда происходит во времена средневековья. Но рано или поздно все женщины у вас тоже будут знать грамоту. У нас в стране именно так и случилось. Слишком накладно быть безграмотной. Думаю, ты и сама это знаешь.
"Во завернул! Интересно, клякса что-нибудь поняла из моих речей?" - подумал юноша и в его янтарных глазах вновь появилась смешинка.
- Д-да, - нерешительно протянула девушка, но её личико оживилось. Она явно воспрянула духом.
- Умница, - одобрил Юлиан и, заговорщицки подмигнув, добавил: - Но даже в просвещённые времена лучше делать вид, что ты махровая безграмотная дурочка и никогда не спорить с мужиками. Тогда ты точно не останешься внакладе. Знаю это по собственному опыту...
"Так! Опять меня куда-то не туда понесло. Лучше лишнего не болтать", - Юлиан лениво потянулся и расчётливо глянул на девушку.
- Слушай, может, ты и меня научишь грамоте? А то ваш диалект я освоил, а вот письму обучиться было не у кого, да и не досуг.
- С удовольствием! Можем начать хоть сейчас, - радостно воскликнула Цветанка.
- Э нет! Не так быстро. Для начала у нас нет ни бумаги, ни ручки с чернилами. И вообще, я ещё не знаю...
В этот момент снова раздался стук в двери, уже третий или четвёртый за время их разговора.
- Войдите! - выкрикнул Юлиан и, повернувшись к девушке, насмешливо подмигнул. - Интересно, кто на сей раз заявился? Цыплёнок, тебе не кажется, что наш люкс пользуется нездоровой популярностью? Эка невидаль! В одной постели грамотная девка и её корыстный бойфренд, мечтающий прикарманить немалое приданое.
Но на этот раз всё было иначе. Дверь распахнулась, и вошёл степенный, хорошо одетый мужчина средних лет. В руках он держал небольшую шкатулку. По его распоряжению мальчишки-подмастерья внесли в номер молодоженов несколько огромных сундуков.
- О, никак выездная торговля на дому! Цветик, я тебя люблю! - радостно завопил Юлиан и бросился к открытому сундуку с одеждой. Упав на колени, он с загоревшимися глазами вытащил красивое светло-коричневое платье, украшенное вышивкой. - Класс! Хочу такое!
- Мой господин, я рад, что вам понравился мой товар. Замечу без лести, у вас прекрасный вкус. Ханум будет выглядеть в нём райской пери, - медоточиво пропел торговец, склонившись над его плечом.
Спохватившийся юноша выпустил платье из рук и, поднявшись, вопросительно глянул на Цветанку.
- Наверное, ты хочешь выбрать что-нибудь на свой вкус?
- Нет-нет! Оно мне нравится, - порывисто воскликнула девушка и бросилась к сундуку. - Могу я его примерить? - обратилась она к торговцу.
Тот согласно кивнул головой, но её остановил повеселевший голос Юлиана.
- Ну, нет! С ума сошла? С твоей цыганской внешностью нужны более яркие цвета, -заявил он и снова склонился над сундуком.
Он перебрал его содержимое и первым делом швырнул Цветанке платье насыщенного бордового цвета.
- Вот, держи! Это то, что нужно.
Не успела девушка опомниться, как оказалась с огромным ворохом разноцветной одежды на руках. Глядя поверх него, она жалобно взмолилась:
- Муж мой, может уже хватит? Я же не перемерю этого до самого вечера.
- Ну и что? Ты куда-то торопишься? - проговорил Юлиан деловитым тоном.
Вытянув из вороха отобранных нарядов огненно-красное платье с воланами, напоминающее одеяние испанки, он придирчиво его осмотрел.
- По-моему неплохо, - на его лице появилось воодушевлённое выражение. - Прелесть! Сейчас посмотрим, как ты будешь смотреться в образе незабвенной Кармен. Ну-ка, бросай шмотки и айда мерить.
Когда Цветанка вышла из небольшой гардеробной, её встретило одобрительнее цоканье и восхищённые возгласы. Сконфуженная девушка, впервые купаясь в лучах мужского внимания, засияла как солнышко.
- Вылитая Эсмеральда! Я же знал, что ты очень даже ничего. Всего-то и нужно, что приодеть тебя по-человечески, - сказал довольный Юлиан.
"Во дела! Не знал, что наряжать других женщин это так интересно", - подумал он и сунул девушке другое платье.
- Ну-ка, а теперь одень вот это, - распорядился он. - Думаю, такой смуглянке, как ты, желтый цвет будет к лицу... Эй, цыплёнок, куда это ты поскакала? - выкрикнул он вслед девушке и, когда она повернула обратно, безапелляционно добавил: - Здесь переодевайся, мужики отвернутся. Если будешь носиться взад-вперёд, мы точно до утра не управимся. Ну, в чём дело? - вопросил Юлиан, видя, что девушка медлит. - О, извини! - давясь смехом, он тоже отвернулся. "Глупость какая! Будто я увижу что-то новое".
Наконец-то, горка отобранной им одежды переместилась на другое место, и девушка с облегчённым вздохом стащила с себя последнее платье.
Тем временем Юлиан успел подобрать ей остальные аксессуары, такие как обувь и нижнее белье, а затем взялся за косметику. Особенно долго он расспрашивал торговца о белилах, заменяющих пудру. Успокоился он только тогда, когда тот поклялся, что все мази натуральные, а белила рисовые и в них нет ни грамма свинца.
Видя, что юноша ничего не выбрал для себя, Цветанка заставила торговца показать имеющуюся у них мужскую одежду. Подмастерья мигом извлекли из сундуков разнообразные душегрейки с кучей прорех; пёстрые брюки с ленточками, которые распадались на отдельные половинки (причём каждая штанина имела свой цвет и, похоже, свой размер); неимоверно пышные береты с перьями и прочие предметы.
С озадаченным выражением на лице Юлиан вытянул из вороха одежды полосатую штанину, и торговец начал уверять его что это последний писк заморской моды, и что именно такая одежда пользуется спросом у богатых горожан.
На этот раз уже понадобилась помощь девушки. Она сразу же отвергла заморские диковинки и подобрала ему неброские практичные вещи. Единственно, что Юлиан выбрал себе сам это несколько свободных рубашек из тонкого полотна, тёплую куртку с капюшоном и крепкие кожаные сапоги, доходящие до колен.
После ожесточённого торга, они наконец сошлись в цене и ударили по рукам. Охрипшая Цветанка расплатилась с торговцем, но тот не ушёл и открыл шкатулку, которую ни на минуту не выпускал из рук. Как и ожидалось, в ней оказались драгоценности.
- Мой господин, может, желаете приобрести подарок невесте? Если да, то поверьте, вы не пожалеете. Все скажут, что у Рушима-торговца самые лучшие украшения в Адисе, - обратился он уже непосредственно к Юлиану. И когда он бросил вопросительный взгляд на Цветанку, у торговца чуть приметно дрогнули губы. Но его презрительная усмешка не укрылась от внимания юноши. Покраснев, он решительно протянул руку.
- Давай сюда свои цацки, почтенный. Я не жмот. Для любимой женушки мне ничего не жалко.
В шкатулке действительно лежало целое богатство. Причём драгоценные камни, оправленные в золото, перемежались недорогими безделушками из серебра; поэтому при желании можно было выбрать украшения на любой вкус и достаток.
После придирчивого осмотра драгоценностей, которые имели баснословную стоимость и были ему не по карману, Юлиан нечаянно вытянул кулон в форме кровавой капли. При виде него девушка ахнула и судорожно прижала руки к груди. Заметив её реакцию, он внимательно осмотрел затейливую, но вроде бы не особо дорогую вещицу. Шлифованная рубиновая капля, оправленная в золотой чашелистик, висела на цепочке, звенья которой состояли из тщательно проработанных серебряных фигурок волков, вытянувшихся в беге. У зверей были крошечные кроваво-красные глаза, и это вызывало неприятное ощущение их потусторонности. Несмотря на тонкую ювелирную работу, кулон ему не понравился, но девушка не сводила с него глаз и он, немного поколебавшись, протянул ей подарок, который никогда не выбрал бы сам.
- На, держи.
Цветанка вскрикнула от радости, и потянулась было к кошельку, но Юлиан предостерегающе поднял руку.
- Я сам заплачу, - он полез за пазуху и вытащил из потайного кармана кожаный мешочек. - Надеюсь, этого хватит? - процедил он сквозь зубы и, удивляясь самому себе, протянул торговцу золотые монеты, которые до этого решил держать в качестве неприкосновенного запаса.
- Постой, Юлиан, это слишком много! - запротестовала Цветанка.
И в самом деле, золотые монеты даже на вид выглядели необычайно увесистыми. Но янтарные глаза юноши рассерженно сверкнули, и она прикусила язычок. Муж либо не знал цены деньгам, либо был расточителен по натуре - но как бы то не было, она не имела права подрывать его авторитет и выговаривать ему на людях.
При виде монет глаза торговца вспыхнули алчным блеском. Он тщательно осмотрел выгравированную на аверсе волчью голову в короне и метнулся к столу. Монеты звонко звякнули о столешницу, сигнализируя, что они не подделка, но торговец, прежде чем спрятать их в шкатулку с драгоценностями, попробовал их на зуб и взвесил на небольших весах. Наблюдая за его манипуляциями, девушка окончательно расстроилась, поняв, что монеты сами по себе представляют немалую ценность.
Наконец, угодливо кланяясь, торговец и его подручные скрылись за дверью, и Цветанка, не привыкшая сидеть без дела, подхватила охапку купленной одежды, чтобы сложить и убрать её в шкаф.
- Эй, цыплёнок, наверно я переплатил, судя по твоему недовольному виду. Не злись, ладно? Я же видел, что ты сразу же прибалдела, как только увидела этот дурацкий кулон.
- Я не злюсь. Просто нужно было дать мне расплатиться с торговцем. Совершенно ни к чему попусту транжирить деньги, - сдержанно отозвалась девушка, радуясь про себя, что муж не сердится. Ведь она снова нарушила правила приличия и вмешалась в мужской разговор.
- Не мог же я окончательно дискредитировать себя и как последний альфонс приобрести подарок на твои же деньги, - проговорил Юлиан с обидой в голосе. - Знаешь, как было противно? Я же видел, что эта сволочь презирает меня, увидев, что это ты распоряжаешься нашими финансами...
Видя, что многозначительная пауза никак не подействовала, и девушка оставила его слова без внимания, юноша не на шутку расстроился. "Вот скупердяйка! - обижено подумал он и окончательно приуныл, осознав, что снова остался без гроша в кармане. - Эх, опять я полный банкрот, только зря потратил золото".
Взгляд Юлиана заскользил по комнате, разыскивая то, на что было потрачено неожиданно свалившееся богатство. К его удивлению, кулон сиротливо валялся на столике. Несмотря на всю свою радость, девушка почему-то не спешила его одевать. Он взял кулон в руки и снова ощутил идущие от него неприятные флюиды. "Не стоило брать эту дрянь, да ещё платить за неё такие деньги", - промелькнуло в его мыслях, и он разжал пальцы. Серебряные звенья мелодично звякнули, ударившись о столешницу, и ему показалось, что рубиновая капля мигнула - как глаз монстра, недовольного грубым обращением.
- Эй, цыплёнок! Чего ты зашвырнула мой подарок? Между прочим, я старался угодить.
- Ой! Извини, я отвлеклась, - Цветанка бросилась к столику и поспешно надела кулон на шею.
- Может, я неправильно понял, и он тебе не нравится? Тогда давай его выбросим к чёртовой матери, ну или продадим, мне он тоже...
- О нет! - девушка сжала в ладони рубиновую каплю и виновато улыбнулась. - Раньше никто кроме родственников не дарил мне подарков. Поэтому даже не знаю, что сказать... большое спасибо! - от полноты чувств её губы дрогнули и она, опустив голову, бросилась к гардеробной.
- Цыплёнок, ты что там делаешь? Не вздумай реветь! - крикнул Юлиан, прислушиваясь к доносящимся всхлипываниям. Он дёрнул запертую дверь. - Слушай, Цветик, прекрати распускать нюни. Учти, я на дух этого не переношу... Эй! Терпеть не могу, когда из-за всяких глупостей льют крокодиловы слёзы!
"Ага! У меня просто гигантский опыт по части ухаживания за девчонками... И вообще, делать мне нефиг, кроме как утешать всяких дурочек. Зачем я только ввязался в эту дурацкую авантюру с женитьбой? Сейчас спокойно топал бы к Ночному королевству и денежки были бы при мне, - с расстройством подумал Юлиан и в сердцах врезал по двери, совсем позабыв, что он босиком. - Ой-ё! Мать вашу перемать!.. И как только сволочные герои сериалов сносят целые перегородки одним ударом!"
После серии стонов и громких оханий, перемежающихся неприличными выражениями, за дверью воцарилась тишина, и встревоженная Цветанка выглянула из гардеробной. У неё упало сердце. В комнате было пусто.
- Юлиан, ты здесь? - спросила она, уже ни на что не надеясь.
- Ну да! А куда я денусь, раненый и без гроша в кармане? - унылым голосом отозвался юноша, и его взлохмаченная голова показалась из-за бархатного тёмно-синего балдахина. - Ой, больно-то как! Просто моченьки нет, - простонал он, баюкая несчастную конечность, пострадавшую по дурости своего хозяина.
- Ну-ка, покажи.
Обрадованная тем, что он не сбежал, Цветанка присела рядышком с юношей, и осторожно прикоснулась к его слегка опухшей лодыжке. В ответ на это снова прозвучала целая серия преувеличенных стонов. "Обманщик!" - она критически хмыкнула про себя, но решила поддержать игру и с озабоченным видом покачала головой:
- Плохо дело! Погоди, Юлиан, сейчас я намочу полотенце и положу тебе на ногу. Должно сразу же полегчать, а если нет, тогда придётся звать костоправа. - Она ободряюще улыбнулась и, взяв из стопки чистое полотенце, побежала в чуланчик и вскоре вернулась с тазиком, наполненным холодной водой.
Пока девушка занималась лечением, меняя компрессы, пациент усиленно капризничал и с удовольствием гонял её то за одним, то за другим. Поначалу Юлиан затребовал холодной воды, но затем отставил принесённую кружку и, покашляв для убедительности, заныл, что у него першит в горле и по такому случаю ему хотелось бы горячего чаю. Девушка безропотно кивнула и через четверть часа вернулась с подносом, на котором дымился пузатый чайник и горкой высились сласти. Здоровье больного сразу же пошло на поправку. Тарелка с фруктами, сваренными в меду, вмиг опустела, но он по-прежнему был жутко придирчив. Видите ли, чай слишком горячий, а сласти слишком приторные и, вообще, ему хочется фруктов, да ни каких-нибудь, а с витаминами.
Само собой, Цветанка слыхом не слыхивала, что это за чудо такое - витамины, но постеснялась спросить, а про себя решила, что это какие-то господские причуды. Потому, не мудрствуя лукаво, она принесла яблоки. Все они были как одно - наливные краснобокие красавцы, уж Цветанка постаралась и выбрала самые лучшие. Но куда там! Юлиан не удостоил яблоки даже взглядом и с ходу заявил, что хочет виноград. Она снова побежала на первый этаж и умолила кухарку дать ей этот заморский деликатес. Но её усилия снова пропали даром. Он отщипнул ягоду и, сморщившись, заявил, что не любит виноград с косточками. После этого единственным желанием девушки было взять поднос и стукнуть его по голове. Но паршивец словно почувствовал её настроение и со стонами схватился за ногу, а для усиления драматического эффекта скорчил жуткую гримасу, свидетельствующую о нестерпимой боли.
В общем, бедная Цветанка замучилась бегать взад-вперёд по лестнице, ублажая капризулю.
Когда Юлиан смилостивился и дал ей возможность попить чаю, сомлевшая девушка прикорнула на стуле, наивно полагая, что с заботами покончено. Но не тут-то было. Заскучавший пациент смерил её шкодным взглядом и вкрадчиво поинтересовался, умеет ли она танцевать. Сдуру она ответила, что умеет. Тогда Юлиан погнал её переодеваться в платье Эсмеральды, как он его обозвал, и, напевая какую-то незнакомую ритмичную песню, заставил её танцевать.
Поначалу Цветанка стеснялась, но затем вошла во вкус, - ведь она с малолетства обожала танцевать - и исполнила нечто, похожее на вариант испанского фламенко. Правда, одобрения она не дождалась. Чем больше страсти она вкладывала в свой танец, тем больше хмурился её единственный зритель, пока наконец не выдержал и резким тоном не велел ей прекратить давить ему на психику.
Не понимая, что с ним происходит, но видя, что ему действительно нехорошо, девушка испугалась и, не зная что предпринять, снова помчалась за компрессом.
Скукожившийся на стуле Юлиан, сначала истерически хихикнул, когда она поинтересовалась, куда ему поставить примочку, а затем так рявкнул, что она не заметила, как снова оказалась в гардеробной.
Сидя на стульчике, Цветанка обескуражено подумала, что эта небольшая комната уже становится для неё привычным убежищем, хотя муж ей попался не злой и колотушки ей вроде не грозят.
Спустя некоторое время полностью одетый Юлиан постучался к ней и сухо сообщил, что хочет прогуляться по городу. Он не предложил составить ему компанию, а Цветанка не осмелилась просить его об этом, хотя ей очень хотелось, чтобы они пошли вместе.
Перед уходом она отдала ему кошель с оставшимися деньгами, и просиявший юноша тут же сменил гнев на милость. Чмокнув её в щёчку, он благонравным тоном поинтересовался, что нужно купить в городе. Цветанка сказала, что пусть решает сам, а лично ей ничего не нужно. Тогда он пообещал скоро быть и исчез за дверью. Не удержавшись, девушка выглянула в коридор. Юлиан шёл не спеша, и она вдруг осознала, что он ни капельки не хромает.
Сдерживая подступающие слёзы, Цветанка бесшумно прикрыла дверь. Стоило только заглянуть в шкафы и подозрение, что её не просто так гоняют то за одним, то за другим, сразу же подтвердилось. Вещи, кое-как распиханные по прежним местам, красноречиво свидетельствовали о поисках денег. В общем, чуяло её сердце, что муж не вернётся с прогулки.
Так оно и вышло. Вот уже и муэдзины прокричали с минаретов, призывая правоверных на вечернюю молитву, а его всё не было. И всё же, вопреки здравому смыслу, Цветанка продолжала надеяться, хотя ближе к вечеру ожидание превратилось в настоящую пытку. Ну а где-то пополуночи она поняла, что муж уже не вернётся и проплакала до самого утра.
Как только засинели ранние сумерки, девушка утёрла слёзы и забегала по комнате, собирая в дорогу самое необходимое. Перед тем как уйти, она обратилась к хозяевам гостиницы и отдала им ненужное по той цене, на которую они согласились, хотя ей было очень обидно отдавать совсем новые вещи чуть ли не задаром.
По дороге к городским воротам Цветанка заглянула в казначейство. Увесистый кошелёк с золотом и несколькими переводными векселями устроился на привычном месте, и девушка, полная решимости, отправилась на розыски сбежавшего супруга.