Бородин Сергей Алексеевич : другие произведения.

Мольба обездоленного

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Школьные годы. Как быстро для человека наших дней за всеми его многочисленными насущными проблемами отходит в далёкое прошлое это время, насыщенное живительными красками эмоций молодости, которой ещё не коснулась меркантильная волна взрослой жизни?! И при этом, какой яркий, ничем не искоренимый след эти прекрасные юношеские годы оставляют в нашей душе?! Школьные друзья. Где теперь наши весёлые и непосредственные одноклассники? Каким вихрем и куда их поразметало по свету? Бешеный ритм современной жизни обрекает сотоварищей бывших когда-то "не разлей вода" школьных ватаг двигаться за дверями школы по самым различным направлениям, теряя друг друга из виду, часто - навсегда. Печально, но в течение нескольких послешкольных лет интересы одноклассников, как это обычно бывает сплошь и рядом, расходятся настолько кардинально, что уже через пять-семь лет после окончания школы им становится просто-напросто в тягость общаться друг с другом...
  МОЛЬБА ОБЕЗДОЛЕННОГО
  
  
  
  Судьба жестоко обошлась с Игнатием Назаровичем. С самого раннего младенческого возраста какой-то исключительно злой рок отнимал у него всё то, к чему он крепко привязывался душой, что становилось для него основополагающими жизненными ценностями. В таких случаях как будто случайно проявлялось что-то или появлялся кто-то, вследствие чего в его жизни провоцировались некие события, в результате которых какая-то часть его жизненного окружения в буквальном смысле этого слова просто исчезала, растворяясь в небытие. Так он терял близких людей, какие-то предметы, а то и вовсе целое пространство, в котором ему было комфортно и интересно жить.
  
  По мере прохождения жизненных вех подобные потери Игнатия Назаровича множились с пугающей неотвратимостью. Как-то на шестом десятке лет, вглядываясь в ретроспективу своего жизненного пути, он вдруг явственно осознал, что в целом по жизни его утраты настолько велики, что фактически у него за душой уже ничего и не осталось, что имело бы хоть какую-то серьёзную жизненную ценность. Мало того, что он лишился всего из мира материального собственничества, что, к слову сказать, простимулировало его существенный личностный рост, так вдобавок к этому из его жизни исчезло и множество замечательных людей, что закономерно привело к образованию в его душе незаживающих ран, которые часто кровоточили, ввергая его в длительные периоды душевного страдания и депрессии. По приближении же пенсионного возраста для него перестало существовать даже само понятие смысла жизни, чему напрямую способствовал весь этот процесс утрат и лишений.
  
  Таким образом, становится понятным, почему он так трепетно дорожил теми из близких ему по духу людьми, которые ещё хоть как-то оставались связанными с ним какими-то общими интересами. Однако, как это ни было печальным для него, с каждым годом таких людей в его окружении оставалось всё меньше и меньше, и с этим ничего нельзя было поделать, ибо жизнь и смерть человека диктуются суровыми реалиями объективного мира...
  
  Подобные реалии сложились так, что Игнатий Назарович довольно быстро лишился всех друзей своих школьных лет, кроме одного самого близкого ему по духу и мышлению приятеля, с которым они, будучи в старших классах школы, могли сутками напролёт обсуждать самые различные стороны жизни. Дружеские отношения с этим своим самым закадычным другом он хранил настолько бережно, что даже в самые сложные моменты своей жизни даже помыслить не мог обратиться к нему за помощью, опасаясь, что возможные труднопредсказуемые осложнения в процессе такого вспомоществования могут привести к охлаждению их взаимоотношений. Игнатий Назарович выходил на связь с этим дорогим ему человеком очень редко, да и то лишь в те моменты, когда в его жизни доминировала белая полоса, что означало снижение, пусть и временное, накала негатива вокруг него.
  
  После отгремевших полувековых юбилеев и Игнатия Назаровича, и его друга контакты между ними стали более регулярными: ежегодно по осени они перезванивались, поздравляя друг друга с очередным днём рождения, а раз в три-четыре года им удавалось устраивать встречи на даче в предзимнее время, когда сама природа настраивает человека на подведение некоторых промежуточных итогов пройденного им жизненного пути. На этих редких встречах они блаженствовали, буквально упиваясь нектаром божественного наслаждения от каждой минуты дружеского общения, когда, казалось, они реально стяжали дух времени их весёлой молодости, не замутнённый мерзостями множества социальных потрясений, случившихся за послешкольный отрезок их жизни. Конечно, пройдя по жизни своими уникальными путями, эти два человека в мировоззренческом плане стали резко отличными личностями по отношению друг к другу. Прекрасно понимая это, в разговорах они подчёркнуто не касались каких-либо щекотливых тематик, общаясь на своих встречах по вопросам нейтрально-обыденного характера.
  
  Но в последнюю из таких значимых для них встреч, случившейся в преддверии их шестидесятилетнего рубежа, они едва напрочь не рассорились вопреки своему умиротворённому настрою, остановившись у последней черты, за которой уже был полный и окончательный разрыв дружеских отношений без какой-либо возможности восстановления прежнего статус-кво. Причём повздорили буквально на равном месте из-за какого-то нелепого спора по теме, к которой, как оказалось, они в своём возрасте были уже абсолютно безразличны. Раздор вышел из-за того, что впервые за всё время их встреч они коснулись личностного мировосприятия каждым из них такой болезненной для каждого разумного человека проблемы, как общественная самореализация. И всё же у них хватило житейской мудрости не совершить роковой шаг к уничтожению их многолетних задушевных отношений, пусть и с трудом, но обуздав свои страстные порывы. Дружба была спасена, хотя неприятный осадок от этой размолвки им уже некуда было деть, и в итоге он повис невидимым балластом на их взаимоотношениях.
  
  Игнатий Назарович долго не мог заснуть в ту ночь, что последовала за днём раздора. Сидел у лестницы на мансарде, уперев остановившийся взгляд в стену, и нервно покусывал губы. Тяжёлые думы владели его разумом: "Сколько нам ещё суждено прожить на белом свете? Десять, пятнадцать лет? В любом случае, даже если сохранить нынешнюю регулярность наших встреч, то получается, что в лучшем случае нам осталось где-то пять-шесть свиданок... Как же в этой жизни всё несправедливо устроено, когда с самыми близкими людьми видишься крайне редко, а с теми, кто из тебя вытягивает все жилы, ты обречён на ежедневные столкновения..."
  
  Ближе к утру ему стало и вовсе невмоготу от разрывающих сознание мыслей. И тогда окружающее дачу пространство просто застонало от клокотания его неизбывной печали обездоленного по жизни человека: "Друг ты мой стародавний, не позволяй катку судьбы проехаться по нашей дружбе. Не принимай близко к сердцу ту неразумность, что может слететь в моменты слабости с моих уст. Молю тебя, останься в моей жизни!.."
  
  Полная луна отрешённо взирала свысока на страстотерпие Игнатия Назаровича, как бы скрепляя круглой печатью своей вневременности искренность его мольбы о ниспослании ему дара обережья дружбы с последним близким человеком из давно исчезнувшего времени их пылкой юности.
  
  
  
  24.10.2010
  
  
   Сергей БОРОДИН
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"