Свершилось! В это было трудно поверить. Неужели, после многочисленных попыток всевышний его услышал! И не только услышал, но и шепнул ему на ухо. И чьими устами? Гаврила Петрович, тот самый Гаврила Петрович, скромненький и невыразительный чиновник из городской управы. А он, ха-ха-ха, как слепой метался и с кем только не говорил. И с Андреем Владимировичем, и с Леонидом Васильевичем. А Сергей Борисович! Все указывало на Сергея Борисовича, все ниточки незримо тянулись к нему. Серый кардинал, одним взглядом заставляющий трепетать любого. Сколько он его обхаживал! Сколько положил труда и усилий. Только чтобы познакомиться ушло месяца три. Какое три - четыре! То на заседании, то на презентации, то по регионам махнул, или, страшно вымолвить, вызвали к... самому! Вот так. Что же, - говорит, - что-то я там слышал. Очень вероятно, почему бы и нет? Времена нынче требуют объединения. Так и сказал: требуют объединения. Такой человек болтать не будет. А сказал как? Вроде, задумался и головой кивнул. Точно, головой кивнул. Головища у него! Как не заметишь? Еще подумал, какой же у него размер шляпы? Наверно, семидесятый. Бывает ли хоть такой размер? - А почему не бывает. Голова-то вот она, извольте, и шляпа есть. Как же без шляпы? Нет, трудно представить, чтобы без Сергея Борисовича обошлось. Еще никто ничего не знает, а они, то есть Сергей Борисович, в курсе. Прошлый раз по телевизору выступал и на вопросы отвечал. Зима, говорит, будет. И точно - какая зима пришла! А потом заметил: до марта надо продержаться. И продержался! Все полетели, только башмаки в воздухе засверкали, а они, хоть что. Андрей Владимирович и тот не удержался, тоже, бедолага, полетел. Вроде, и признаков никаких, поводов - тоже, а полетел. Как с крыльца сошел, так и полетел. Соседи видели, и охранник не помог, пока головой вертел туда, сюда. Снайпера, что ли выискивал, а Андрей Владимирович уже раком стоит, морда в крови, штаны треснули, про шапку разговора нет. Укатилась под уклон. Ее потом на рынке бомжи продавали. Народ - дураки, им одно твердят, а он, бестолковый, в ответ.
- Что? Шляпа самого Андрея Владимировича? Бомжи доказывают: вот те крест, самого!
- А откуда она у вас? Может, подарил или лишняя оказалась?
- Так он вчера рылом об асфальт, а мы картон собирали, а тут она, родимая, катится. И делать ничего не надо: бери и тикай.
- Точно, - подсказывают те, что газеты продают, - по радио в новостях говорили, покушение было, охрана спасла.
- Охрана? Этот боров лысый - охрана? Он сам на мужика и упал. Тот только подниматься стал, опять - чмок, на этот раз об лед!
- Что чмок?
- Башкой чмок! - объясняли бомжи, - звон стоял, даже уши заложило. Так что факты на лицо, бери, а нам она к чему.
Неизвестно, продали шапку Андрея Владимировича или натурой взяли, но сам пострадал. А коллеги, значит, те, что в оппозиции, знаете, как отреагировали? Хреново отреагировали. Отрицательно.
- Ага, - и полезли в портфель, - вот.
- А чего вот?
- Мы вам доказывали, а вы сами все и запороли!
- Как запороли, что запороли? Вы толком можете объяснить?
- Вот, - опять бумагой размахивают и к микрофону лезут.
- Подождите, - отвечают им сторонники Андрея Владимировича, - какой сейчас год? - Умеют люди дискутировать, в корень зрят. И точно, на проекте прошедший год стоит. А сейчас вообще весна!
- Если бы вы не залупались и средства утвердили, то песка бы и на март хватило. А ему конкурс ледовых фигур подавай с участием зарубежных мастеров.
И ни слова сострадания или поддержки. Для них же, идиотов, и задумано было! Ладно, плевать тебе на искусство. Хорошо. Искусство вышло на улицы. Делать ничего не надо! Мимо иди, можешь даже с бутылкой. Слова плохого никто не скажет. Приобщайся к культуре! Глаза разуй. Красотища какая! Вот, к примеру, русалка. Титьки, как настоящие торчат. Милиционера пришлось поставить рядом, хотя все равно день не продержалась.
Андрей Владимирович, тот на вопрос не ответил, шельма, говорит, мол, подобное явление себя изжило. Это я помню, потому что учился на историческом факультете. Вы что? Какие масоны? Кому они нужны? А тут его помощник с теткой какой-то заходит, даже в дверь не постучался.
- Андрей Владимирович, - и улыбается своими ржавыми зубами, - из газеты, та самая Валентина, с утра вас дожидается.
- Врет! Наглым образом врет! Я же с утра сидел в приемной, никакой там Валентиной и не пахло!
А тетка из газеты говорит:
- И вы здесь!
Во ситуация. Андрей Владимирович не растерялся, молодец. Встал сразу из-за стола, и мне пришлось встать. А если встал, значит идти надо. А куда можно идти? Только на выход.
- Вы, - говорит, - Семен Аркадьевич, - и к двери ненавязчиво подталкивает, - в бильярд играете?
- Нет, не приходилось.
- А зря. Загляните в наш новый клуб "Спортивного мастерства юных дарований".
Андрей Владимирович просто так, да еще в своем кабинете говорить не будет, поэтому Семен Аркадьевич намек понял. Да и поднялся, спрашивается, для чего? Для чего до двери проводил? Что, он сам выход не нашел бы? А Валентина эта из газеты, аж вся выгнулась, чтобы услышать, про что мужики шепчутся. А все равно не поняла ничего, хоть и корреспондент.
Клуб "спортивного мастерства" ловко придумали. Сколько раз чемпионаты проводились? Вот то - то же. "Юные дарования". Семену Аркадьевичу летом исполнится сорок девять, а Гаврила Петрович два года назад праздновал юбилей. И в газетах писали, и по радио песню исполняли. Семен Аркадьевич сам слышал. Так и сказали: а сейчас для нашего уважаемого юбиляра, и Иосиф запел: наступит время, сам поймешь, наверное.
Хорошая песня, нет слов. В смысле слова -то есть, а вот эффект, то есть воздействие - огромное. Только не ясно, как это можно не понять, если тебе уже пятьдесят? Хотя в поэзии свои силы и средства. Главное - чувства!
А Гаврила Петрович, это не Сергей Борисович, и даже не Андрей Владимирович, то есть очень доступный товарищ. Даже пешком ходит. Многие думают: вот какой простой, пальтишко застегнул и бегом на работу. Другие, которые вечно ворчат или от
изжоги маются: перед народом лебезит, в Бориса играет! - Дураки! Гаврила Петрович в ста метрах от управы живет. Он себе еще до юбилея квартиру там разменял, как раз когда расселение ветхого фонда началось.
- Семен Аркадьевич! - вот шельма, всех по имени, отчеству помнит, - правильно сделали, что пришли. Мы с вами сейчас партийку организуем. Просто так, по сотенке, или сначала по рюмочке? Здесь без наценки. Петруша, мне минералочки, а Семен Петровичу пятьдесят грамм.
Ну, разве не шельма!
- Я сам-то игрок никудышный, - и давай кий мелком оформлять, - значит, расширяться будете?
Все уже знает.
- И название хорошее: "Плати и забирай". Я проект видел, - и как саданет кием в середину, - главное, стоянка запланирована. Читали интервью Андрея Владимировича?
- Я как раз у него был, когда дама из газеты приходила, - вспомнил Семен Аркадьевич, все еще не зная с какой стороны подойти к столу.
- По бортику пустите этого.
- Этого?
- Да этого, по бортику, только слегка,... обратили внимание?
- Обратил.
- И что думаете?
Шар бестолково ткнулся, едва не вылетев за борт.
- Если вы о статье, - Семен Аркадьевич боялся, прежде всего, выглядеть смешным и беспомощным, - актуально и свежо.
- Согласен, - Гаврила Петрович забегал вокруг, приседая и жмуря то один глаз, то другой, - здесь важно не торопиться. Но, - он прицелился, - и опоздать нельзя.
Конечно, Семен Аркадьевич проиграл. Нет, был разгромлен, как швед под Полтавой. Он полез в штаны и достал свой пухлый лопатник.
- Значит, есть желание приобщиться? - Гаврила Петрович сунул протянутую банкноту в карман.
И тут до Семена Аркадьевича стало доходить, медленно, но стало доходить. Он внимательно посмотрел в лицо своему недавнему сопернику и понял, что не ошибся.
Неужели свершилось? После многократных и безуспешных попыток.
- Нужна еще одна рекомендация, - произнес Гаврила Петрович, - только одна. Вопрос в принципе решен, но придется подождать. Это не просто затяжка времени, лучше отказать сейчас пока не поздно...
Все последующие дни Семен Аркадьевич чувствовал небывалый внутренний подъем. Удавалось все, он светился невидимой энергией, более того, щедро делился с окружающими, щелкая зарядами, как небольшая электростанция. Энергия не кончалась, и даже под вечер возникало желание поработать еще! Он впервые просто так выплатил премию своим работникам. Не всем, естественно, что он меценат или еще какой-то там Ростропович? Но выплатил, через одного. Взял список всего личного состава и кружком не поленился обвести. А когда бухгалтер спросила, как, мол, выдадим, он и ее наповал.
- Внесите, милочка, в ведомость.
- Без конвертов? - вытаращила глаза милочка - противная хитрая баба, которая
забыла, что ей уже давно не тридцать, и ноги даже в этом возрасте стройней не становятся.
- Без конвертов, - довольный усмехнулся Семен Аркадьевич и отправился домой. В смысле, залез в лимузин, и его повезли по одному из отработанных начальником охраны маршрутов.
Когда загудела трубка, он уже успел надеть халат с драконами на спине, тщательно вымыть руки с мылом и протереть их лосьоном.
- У вас какой размер? - спросил его знакомый голос. Семен Аркадьевич сразу понял. То есть он понял, кто звонит, определил по номеру, заботливо появившемуся на цветном мониторе, а вот сам вопрос поставил в некоторое недоумение.
- Чего размер? - решил уточнить он.
- Не шляпы, конечно, - подсказали ему.
- Пятьдесят четвертый, но это если по нашей классификации, а если, к примеру, итальянцев брать...
- Не надо нам итальянцев, - перебил голос, - завтра будьте готовы, к вам приедут.
- Свершилось! - подумал Семен Аркадьевич и пошел спать.
Глаза ему завязали темной бархатистой лентой, и возникли чувства, а затем заиграло воображение. Он представил себя слепым. Какой же это ужас! Тебя видят, а ты - нет. И сразу в помощь пришел слух, а потом и осязание проснулось. Все-таки мать природа - молодец, подготовила на все случаи жизни. И время неожиданно растянулось. Правду, значит, говорят, все относительно. И время тоже. Сколько же можно ехать?
- Так, осторожно, - незнакомый мужской голос, сиплый и явно принадлежит не начальнику. Нет в нем знакомых ноток.
- А тут ступенька,... еще одна,... хорошо...
- Что за глупости? - подумал Семен Аркадьевич, и поймал себя на мысли, что совсем разучился подчиняться командам.
- А сейчас спускаемся вниз, - вновь подсказал тот же сиплый голос, - не спешим...
- Подвал что ли? - он рыскал ногами, спускаясь куда-то вниз.
- Ну вот, и пришли.
- Повязку можно снять?
- Ни в коем случае, - предупредил голос, - не волнуйтесь, это часть ритуала, Сейчас мы вам поможем. Если покажется странным, не возражайте, договорились?
А дальше началось что-то, не укладывающееся в сознании. Его стали переодевать! Чужие руки на мгновение касались тела, от чего возникла неловкость, и стало тревожно.
- А это зачем? - взвизгнул Семен Аркадьевич, не узнав своего голоса.
- Положено! Не волнуйтесь.
- А сейчас можно снять? - он начал заметно волноваться.
- Вам же сказали: ни в коем случае! Осторожно,...- и по ноге поползла застежка молнии, - все же капрон.
- Вначале непривычно, но вы не спешите и положите руку на плечо, вот так. Помните, на вопросы отвечать или да или нет.
Семен Аркадьевич кивнул головой, окончательно потеряв не только ориентацию в пространстве и во времени, но и свой язык. А дальше он провалился в состояние, прежде не знакомое и не веданное. Неуверенно покачиваясь на ногах, прошел несколько шагов, держась за идущего впереди поводыря, и остановился, слегка ткнувшись в чужую спину.
- Что это?
Волнующая мелодия зазвучала неожиданно и заставила вздрогнуть. Мелкие мурашки поползли по всему телу, хотя в помещении не было прохладно. Или ему казалось? Или он не чувствовал?
- Что это? - память закрутилась в обратную сторону, - где он слышал эту мелодию? Да это же Wakeman! Rick Wakeman! Доблестный сэр Ланцелот! Рыцарь круглого стола!
- Братья! - прогремел могучий голос, - пред вами потерявшаяся частица, никчемная и оторванная. Наделенная плотью, но лишенная духа. Еще мгновение, и она вернется обратно, соединиться, раствориться и обретет силу!
- Готов ли ты разделить неразделенное?
- Да, - промямлил Семен Аркадьевич.
- Вернуться туда, откуда пришел?
- Да.
- Стать тем, кем ты был?
- Да, - вновь ответил Семен Аркадьевич, не представляя, о чем идет речь.
- Не испытываешь ли ты страха и сомнений?
- Нет, - еле выговорил он, собрав остатки мужества.
- Братья! Достойна ли сея частица обрести утраченное?
- Да, - раздался, вроде бы, знакомый голос.
- Да, - подтвердил еще кто.
- Да, - словно эхо повторил третий голос.
- Пусть будет так.
И в следующую секунду с глаз слетела повязка. Семен Аркадьевич заморгал, привыкая к окружающей его темноте, и тотчас вздрогнул, обнаружив себя стоящем в центре круга. А вздрогнуть было от чего. Вокруг него с факелами в руках стояли,... нет, этого не могло быть! Он закрыл глаза и вновь их открыл. Видение не исчезло! Его окружили Семены Аркадьевичи!
- Клянись! - прогремел голос.
- Да! - взвизгнул он.
- Клянись! - повторил голос.
- Клянусь, - Семен Аркадьевич был близок рухнуть на пол.
- Закрепить клятву! Немедленно!
- Фелацио! - крикнул еще кто.
- Фелацио! - начал скандировать хор.
То, что увидел дальше Семен Аркадьевич привело его в состояние транса. Три темных балахона несли огромных размеров фаллос! Два, нет - три метра! Чудовище прогибалось под тяжестью, словно живое, медленно приближаясь к нему.
- Закрепить... - пронеслось в его угасающем сознании, и Семен Аркадьевич полетел ввысь, наблюдая, как другие Семены Аркадьевичи задрали головы.
- ... а обувь, какой размер? - спросил голос.
- Обувь? - переспросил он, - сорок четвертый.
- Плохо.
- Почему? - не понял Семен Аркадьевич.
- Так где женские сапоги достать такого размера? Придется перенести
посвящение, но вы не волнуйтесь, найдем. Обязательно найдем.
Семен Петрович положил трубку и задумчиво посмотрел на черную женскую сорочку, лежащую на кровати.