Стремительный белый конь, склоняясь к земле, нес седока по узкой тропе через густой лес. Ветви деревьев бросались в лицо, толкали в бока, норовили скинуть седока под копыта коня. Конь мчался по пыльной дороге уже три часа, но города, указанного на карте всё не видно.
Конь, наконец, выскочил из частого леса и остановился, понуждаемый седоком. Впереди виднелась зеленая, цветущая равнина. Поля засеваются, скот пасется - жизнь идет своим чередом. Маленькие фигурки крестьян вдалеке таскают в ведрах воду из колодца, собирают урожаи в садах и огородах, везут на телегах продавать в ближайший город.
Оттуда, где стоял конь с седоком, не видно изящных городских башенок, торжественных стен, людей продающих и покупающих товары на рынке у стен. Всадник направил коня вскачь, намереваясь достичь Иррефлечи до того как сядет за горизонт солнце.
Седок великолепного коня - это благородный, доблестный, бесстрашный сэр Ланселот, возвращающийся после выполнения очередного поручения короля Горланда - Филлипа IV Красивого. Ланселот возвращался к королю с печальной вестью: королевства Гиксия, Шумеш и Упарингия скоро падут под ударами армии императора Карла Великого. Теперь лишь только герцогства Алансийское и Кастильянское преграждают путь его огромной армии к богатым королевствам Горланд, Скарланд, Ирам, Мордант и Зорр.
Рядом с конем и его седоком мелькали дома крестьян, кузни, тяжело груженые телеги, отдельные всадники. Ланселот спешил в Иррефлечи, дабы передать весть местному бургграфу или градоначальнику, намереваясь предупредить его, дабы он успел укрепить оборону города к подходу армии Карла Великого. Ещё никогда Карл не требовал добровольной сдачи власти, а осаждал, брал со штурмом, грабил и сжигал дотла столицу, все крепости и замки, богатые города.
Начало темнеть. Небо затянулось багровым, равнина из зеленой стала багряно-красной.
Конь остановился, тяжело дыша, роняя клочья пены. Долгая скачка по равнине его утомила. Впереди показались стены и башни Иррефлечи. Вид города поражал с первого взгляда: изумляли изящные, тянущиеся вверх башенки. Они казались иглами, рвущимися разорвать облака в небе, но стояли сумерки, и Ланселот не смог оценить их подлинное изящество и красоту.
Тонконогий конь Ланселота шел рысью, опустив низко голову. Так, гордо, они достигли ворот города.
Загораживая дорогу, вперед вышли четыре стражника, одетых в длинные кольчуги, плащи с эмблемой города: мечом и плугом на зеленом поле, держа руки на рукояти меча. Один из них, немолодой бородач с грубым лицом, словно высеченным из камня неумелым каменщиком, сержант, спросил:
? Назовитесь и ответьте: по какому поводу являетесь в наш город?
? Я - сэр Ланселот, посланник короля Филлипа IV. У меня важное сообщение вашему бургграфу. После я уйду из Иррефлечи.
Стражники поклонились и открыли путь в город.
Ланселот направил коня в город. Створки ворот, сейчас растворенных, изготовлены из сосновых бревен, покрытых толстыми листами железа, украшены изделиями из бронзы и меди, вроде барельефов, голов львов и медведей. Взгляд Ланселота заворожила одна голова льва. Лев свирепо раскрыл пасть, видны острые как бритва клыки, в глазах будто играет яростный огонек. Скульптор мастерски передал ярость, готовую вот-вот выплеснуться, настоящую звериную злобу.
Ланселот, миновав ворота, очутился на небольшой оживленной площади, посреди которой стояла статуя великого полководца Горланда, Леонарда де Вильи. Де Вильи, живший сто лет назад, захватил эти земли, сокрушив в сражении орду орков, что водились раньше в Эпаисском лесу, через который проехал благородный Ланселот. В том сражении де Вильи был смертельно ранен, и перед смертью он завещал воздвигнуть на месте сражения город, окрестив в честь его сына, зверски убитого лесными ограми во время охоты на вепря - Иррефлечи.
Куда ни глянь, бродил простой народ, торгуя, покупая, вымаливая деньги, воруя кошели у зазевавшихся недотеп. Стражники прогуливались, показывая своим видом, мол, вот мы, кличьте, если что-нибудь важное, а по пустякам ни-ни, осерчаем; мы бдим, стережем вашу безопасность.
Ланселот направился к стражам, спросил с коня высокомерно:
? Где у вас в городе находится церковь?
Высокий, в помятой кирасе, уже немолодой, но крепкий, страж лениво поклонился, поскреб заросшее растительностью лицо и, наконец, проговорил:
? Церквей у нас уйма, а собор один. Этот собор, как его, там?
? Святого Августина. - Подсказал другой страж, молодой и крепкого сложения, стоявший опираясь на древко копья.
? Ну, так вот. Собор этот недалече, в пяти кварталах, за базарной площадью. Вы, ваша милость, издалече увидаете его золоченые купола.
Ланселот пустил коня в обход базарной площади, не хотелось ему толкаться с простым народом. По обе стороны дороги стояли дома. Дома были однообразны: из камня, добывающегося в карьерах неподалеку, в один-два этажа, крыша крыта соломой с глиной. На веревках наверху повсюду развешено сохнущее белье. Несколько холодных капель с плохо выжатого белья упали на Ланселота и его коня.
Кое-где вместо жилых домов стояли трактиры и кабаки. Оттуда доносились сильные запахи пота, немытого тела, ароматы кислого вина, крики, шум, топот танцующих, истошные вопли пьяных.
Вывески были редки. Чаще всего, кабак или трактир представляла доска с грубо намалеванной надписью, вроде: "Матерый волк", "Жареный каплун", "Летающий бык".
Ланселот миновал несколько кварталов и увидел купола. Они ярко блистали в лучах заходящего солнца. Собор святого Августина - прекрасная архитектурная, пятикупольная постройка. Такое величие казалось Ланселоту превосходным, он внезапно почувствовал себя маленьким и ничтожным перед этой громадой из белого камня высотой в десять человеческих ростов. Ланселот перекрестился, спустился с коня, дав серебряную монету послушнику и поручив ему оберегать коня, направился к собору.
В соборе оказалось прохладно. Украшенные фресками, мозаикой и барельефами стены выглядели картинами, святые и покровители казались живыми. Собор светел и просторен, стрельчатые потолки вздымаются ввысь, а стены почти целиком состоят из огромных окон с цветными витражами. Проходя через цветные стекла, солнечный свет наполняет собор цветными ликами и придает всему происходящему оттенок призрачности. Статуи, рельефы и витражи ведут молящегося человека к порыву веры. Ланселот подумал, что, даже только вид подобного величия может вселить в человека веру о непоколебимости бытия, величия Господа.
Ланселот - глубоко верующий в Бога человек, одна из его слабостей - страх, раболепие перед картиной величия Господа. Ланселот преклонил колени перед большим распятием и молился. В молитве он просил прощения за свои поступки, просил простить грехи смертные, молился за своих родителей, короля, которого он глубоко почитал. Обычно после возвращения с похода Ланселот молился так уже восемь лет, с тех пор, как стал рыцарем.
Решив, что он помолился достаточно, Ланселот дал на милостыню и вышел из собора.
Теперь он направлялся к главе города, известить о наступлении сил Тьмы.
Глава 2
Ланселот стоял перед вратами дома градоначальника. Он уже стучал несколько раз, но слуги, который должен был открыть дверь, не было.
Дом двухэтажный, сделан из бревен, новый. Явно строили по желанию гувернёра. Над окнами резные барельефы. Дорожка к двери в дом украшена мозаикой из четырех цветов: красный, зеленый, желтый и синий. Что-то вроде чередования цветных квадратиков.
Постояв немного, Ланселот решительно толкнул дверь. Калитка без труда растворилась. Ланселот ощутил растущую злобу и нетерпение. Он к ним с важной вестью, а они даже не удосужились открыть калитку и провести в дом! Что ж, по приезду в Трир, столицу королевства Горланд, он расскажет королю о недолжном отношении к благородным у гувернёра Иррефлечи.
Дверь в дом оказалась выломана, окна выбиты, мебель в доме разбита и перевернута. Ланселот вытащил меч и прислушался. Со второго этажа доносились стоны.
Ланселот быстро поднялся по лестнице и остановился в изумлении. Повсюду была кровь, на перевернутой мебели, на полу, на стенах. Кто-то дрался, дорого отдавая свою жизнь. Кровь уже запеклась, но из-за дверного проема слева натекала целая лужа. Ланселот вошел в ту дверь и увидел распростертое на полу тело. Этот человек, по-видимому, мужчина и опытный воин, раз повсюду кровь, а он жив.
Ланселот склонился к нему и спросил:
? Что произошло?
Воин слабо пошевелился и с трудом произнес:
? Напали... все убиты... сэр Стивен мертв...
Ланселот быстро окинул взглядом воина. Облачен в продырявленную кольчугу, зазубренный меч держит в правой одеревеневшей руке.
? Кто ты? Где гувернёр? Кто напал?
Воин дернулся и замер.
Ланселот закрыл глаза погибшему и встал. Где же остальные, кто был с ним? И кто такой этот, сэр Стивен?
Снизу донесся шум. Вскочив, Ланселот быстро спустился по лестнице, не роняя чести, горделиво подбоченясь, подошел к человеку, стоящему, с ужасом оглядывая кровь и переломанную мебель.
Человек одет в просторный коричневый, как кофейная гуща, кафтан из сукна, широкополую шляпу, в руках держит закрытую крышкой корзину. Лицо у него длинное, зубы длинные, как у лошади, нос длинный, глаза зеленые, кожа твердая, загорелая. Высокий, крепкий, нескладный, испугавшийся молодой человек.
Одетый в кафтан человек, слуга, по-видимому, первым прервал молчание:
? Хто це все зробив? И де сэр Стивенс?
? Когда я пришел, увидел только лишь одного человека наверху. Он мертв.
? Хто це все зробив? - Тихо повторил слуга.
? Не знаю. Я думал ты мне это скажешь. Где гувернёр?
Слуга робко ответил, кланяясь:
? Сэр Стивенс повинен бути удома. Вин послав мене виднести лист шкирянику Михею и купити продуктив на вечерю. Вже пизно, сэр Стивенс, напевно, вже у витальни.
? Сэр Стивенс убит. Так сказал солдат наверху. Где остальные слуги?
? Прислужують ... э-э-э.. - он неловко сел на пол и заплакал. Ланселот сморщился, он никогда не плакал и не любил, когда при нем плакали другие.
? У гувернёра, сэра Стивенса, были враги и они убили его. Они преследуют какую-то цель. Город не останется без защиты, есть и капитан, и кастелян, и городской совет артелей и цехов. Идея об уничтожении сэра Стивенса, как гувернёра, откладывается. Что это может быть, цель такая? - Думал Ланселот, выходя из дома, где остался рыдающий слуга.
Невысокий нескладный слуга остался, по-видимому, без хозяина и работы. Он понравился Ланселоту своей любовью к хозяину и прилежностью. Ланселот вернулся в дом и спросил уже не плачущего, а убиравшего беспорядок :
? Как тебя зовут?
Слуга, испугавшись громкого голоса, вздрогнул и выронил серебряное блюдо. Оно покатилось по полу, красиво звеня. Сильно смутившись, он поклонился и несмело ответил:
? Антохой меня кличут. Антоха-неваляшка. Простите меня, когда я волнуюсь, я начинаю изъясняться по-своему, по-деревенски. Деревенский я.
? Отчего "неваляшка"? Не падаешь, будто ли?
? Нет, ваша милость, я падаю, бьюсь, как все. Когда мне было шестнадцать зим, у нас в деревне я впервой участвовал в кулачных боях. И одолел всех, не побоюсь этого сказать, без единой царапины и синяка. Меня там отрядили в другую деревню, третью, на празднества возили. А вот, когда мне восемнадцать зим исполнилось, отлупил меня лесной огр. Его супротив меня нарочно выставили, дабы я просадил, наконец. Огр мене ребра переломал, почки, печень отшиб, челюсть своротил. Свои, в деревне, поставили на ноги и отрядили счастья отыскивать: инших неваляшку розкопали, бачте! Простите...
? Как хозяин, сэр Стивен? Он из благородных?
? Да, сэр Стивен из благородных будет. Он из дворянских сынков. Нашкодил в родном гнезде, вот и отрядил герцог Кастелянский сынка на службу к королю ... Филиппу IV. Сэр Стивен очень злой человек. Простите меня, он ваши сапоги даже чистить не достоин. Он мог убить слугу или посыльного, если он чем-нить опростоволосился, а тело приказать отдать свиньям в Городском парке. Он всегда обижал слуг, пихал и ругал с поводом и без, бил до полусмерти. Он - чудовище, но он приютил меня, голодного, босого, иссохшего телом и духом, после долгих скитаний по равнине. Я ему обязан жизнью, а теперь ... теперь ... он мертв. А новый хозяин меня обязательно выгонит или убьет.
? Хочешь стать моим слугой?
? Вашим слугою? Я не смогу появиться с вами при благородных людях. У меня, кроме того, что на мне, ничего больше нет.
? Не беспокойся. Я тебя обую, одену, накормлю. Ты будешь верно служить, выполнить любые поручения. Согласен?
? Да... согласен...
Ланселот вышел из дома и пошел к калитке. Антоха последовал за ним. Он смотрел на него большими преданными глазами, ступая точно по следам. Ланселот взобрался на коня и сказал:
? Отправься к стражнику и скажи, что видел разрушенный дом, где он, и быстро возвращайся ко мне. Я буду на предворотной площади возле статуи. И поторапливайся! Не показывай стражнику дом, а то он пришьет тебя, виновником сделает.
? Сделаю, ваша милость.
? Еще - где живет в городе лучший кузнец?
Антоха замялся, отвечая:
? Кузнецы на улице Горнов жительствуют. Ваша милость, я не знаю толк в ремесле кузнецов и вам придется у другого узнавать.
Ланселот поскакал к кузнецу, живущему где-то на улице Горнов. Всю дорогу он скакал тихой рысью, давая подводам, пешим людям время убраться в сторону. Остановился он, услышав звуки ударов молота по железной заготовке, и подъехал к ближайшей кузнице. К нему тотчас прибежала гурьба ребятишек и, хватая коня за повод, тянули его к кузнице. Каждый к своей.
Ланселот громогласно гаркнул:
? А ну стоять, бесенята! - Всех ребятишек как ветром сдуло.
К Ланселоту подошел высокий, крепкий парень с красной, как у рака, кожей, в потной рубахе с засученными рукавами, небрежно поклонился и спросил:
? Чаво будит угодно вашей милости?
? Осмотрите коня, смените подковы, сбрую, накормите и напоите, отведите в стойло отдыхать. - И бросил парню небольшую серебряную монету.
Парень скривился, но виду не показал, что недоволен оплатой. Он отошел в сторону и сказал:
? Спускайтесь с коня, ваша милость. Все сделаем, как вы велели. - И ушел, поигрывая бугристыми мускулами.
Ланселот стоял возле статуи полководца де Вильи и смотрел на проходящий народ, торговцев, ростовщиков, монахов, стражников, вельмож, разодетых словно павлины. Антоха все не приходил. Ланселот собирался уже уходить, как он прибежал, проталкиваясь через толпу народа, крича:
? Ваша милость, ваша милость. Все как вы сказали. Стражник потащил меня к дому сэра Стивена, говоря, что это все устроил. Когда мы проходили через площадь менял, от стража меня оторвала толпа народа, мы попали в давку, и в ней я потерял стражника.
Ланселот молча направился в гостиницу, которую он заметил, когда шел к кузнецам.
Глава 3
Гостиница называлась "У дуба". Раньше возле гостиницы рос огромный дуб, сгоревший после гигантского пожара сорок лет назад. Гостиница стояла здесь и раньше, но название осталось, а вот дуба уже нет.
Гостиница представляла собой большое двухэтажное здание с конюшней. Здание построено из мореного дуба, который не возьмет самое жаркое пламя.
Придя к гостинице, Ланселот увидел, что она почти пуста. В конюшне стояло несколько крестьянских кляч, в общей зале сидели три человека за одним столом. Трое сильных мужчин тихо беседовали, изредка оглядываясь по сторонам. Они были одеты в новые кирасы, зеленые плащи с вензелем герцога Кастильянского.
К Ланселоту подбежала девушка и спросила:
? Вашей милости что-нить подать?
? Да. Подайте жареного гуся, несколько хорошо обжаренных мелких птичек, булку свежего хлеба и кувшин маливского вина. И что-нибудь моему слуге.
? Ваша милисть, пробачте, мени ничого, ничого не треба. Мени вистачить окрайця хлиба и... и... стакана води. Простите, я опять волнуюсь... Я никогда не видал, дабы хозяин справлялся у слуги что он желает лопать. Слуг кормят объедками со стола вместе с собаками.
? Так, стало быть, еще требухи и кружку пива.
Служанка ушла, покачивая бедрами. Ланселот прошел за ширму, отгораживавшую общую залу от кабинок для благородных и вельмож. Там стояли небольшие столы вместо больших длинных, стулья вместо лавок, и даже три старых просаленных кресла.
Ланселот сел за один из столов на придвинутый поспешно Антохой стул. Ланселот не ел с тех пор, как выехал из столицы королевства Готии, Талиты. Запахи жареного мяса с пряностями наполнявшие зал, сводили с ума.
Наступила ночь. На небо вышел серп растущей луны, озирая ночные владения. Луна слабым мертвенным светом серебрила поверхность земли, крыши домов и стены. Ночи опасны, летают изредка крупные летучие мыши, которые могут изодрать одинокого запоздалого горожанина в клочья. Скверна проникает в город. Тьма поглощает его.
Наконец принесли блюда с уткой и гусем, на небольшом лежали маленькие темные комочки - мелкие птички. Они были зажарены, шел одуряющий запах пряностей. Запеченная корка, горячий пар внутри клубится, готовый вырваться наружу, ошпарив пальцы.
Антоха подскочив, принялся неумело разрезать птиц. Разделив гуся на бесформенные части, он вопросительно посмотрел на Ланселота. Тот кивнул, и Антоха схватил утку и начал раздирать ее, запихивая горячие куски мяса в рот, запивая их из принесенной кружки пива. Пиво кисло, но Антоха будто не замечал этого, так он голоден после потрясения, несытных дней работы у гувернёра, сегодняшней беготни по поручениям по городу.
Насытившись, Ланселот поднялся из-за стола и хлопнул в ладоши. Подбежала служанка:
? Чего вам будет угодно?
? Комнату мне. Лучшую. Я не хочу спать, когда пьянчуги надираются под дверями.
Антоха согласно закивал и сыто рыгнул. Служанка брезгливо поморщилась, вытерла руки о передник и пошла к новому посетителю.
Посетитель этот был женщиной. Она вошла, пряча лицо под капюшоном, но копна кудрявых каштановых волос выглянула, и Ланселот раскусил ее хитрость. Женщины редко скрываются, если, конечно, она не пришла к любовнику и еще что-то. Посетительница тихонько пошептывалась со служанкой за дверью, пока Антоха пристально не посмотрел на нее и испуганно вскрикнул:
? Пан, ийдемо. Ця жинка - видьма! Або убийте ии!
? Отчего она ведьма? Пьян, что-ли?
? Люди бачили як вона обманом видводила дитей, а дити ти не поверталися! У неи удома чорни кошки живуть. Простите...
Ланселот нахмурился и медленно потащил меч из ножен. Ведьма тонко вскрикнула и выскочила во двор. Служанка бросилась в заднюю дверь.
Ведьму легко узнать, прикоснувшись к ней железом. Дамы проходят проверку перед свадьбой и у любовников. Просто прикоснуться кинжалом. Кожа ведьмы покроется покраснеет, ну а если серебром прикоснуться, то язвами и нарывами.
Колдовство и магия запрещены в королевствах Севера, так называли свои земли люди, живущие к северу от наступления сил Тьмы. Ведьмы не редки, на них изредка охотились, но чаще их ловили по их же неосторожности. "Захваченную ведьму необходимо убить, вонзив стальной клинок ей в сердце или отрубив голову. Особо опасную ведьму поймать, связать, бросить в темницу и сжечь прилюдно на костре", гласил "Закон о ведьмах и колдовстве".
Ланселот крикнул Антохе:
? Бери нож и беги за служанкой. Задержи ее.
Антоха схватил нож, которым резал птицу и бросился в заднюю дверь. Ланселот выхватил меч, перевернув стол, ринулся догонять ведьму. Дорогу ему преградили те самые трое подданных герцога Кастильянского.
? Почему вы бежите за невинной женщиной, намереваясь убить ее?
? Должно быть, она ведьма, раз убежала услышав слова в свой адрес.
? Бейтесь с нами, вы оскорбили честь женщины.
? Идите с Богом. - Оттолкнув их, Ланселот рванул к двери, но резкий толчок застал его врасплох. Темное небо поменялось местами с такой же темной землей.
? Так со мной еще никто не поступал. - Ревел толкнувший Ланселота солдат. Он с обнаженным мечом размахнулся для разящего удара, но Ланселот откатился и вскочил на ноги.
С мечом в руках он ринулся на соперника. Они оба были без щита и дрались в неполных доспехах. Солдат ревел, нанося удар за ударом. Он все теснил Ланселота, заставляя его отступать к стене конюшни. Ланселот ударился спиной и нанес удар, которому его научил родной отец, "Жало пчелы" - обманный удар в ногу, а после резкое смещение влево к сердцу и колющий удар в шею.
Кровь брызгала струей из поверженного тела. Другие два солдата, взревев, бросились на Ланселота. Тот, отразив удар первого, развернулся на одной ноге и перерубил ноги второго. Первый отступил, тяжело дыша: он единственный в полном вооружении и тяжелом доспехе.
Он отступил, говоря:
? Я признаю, признаю. Ты сильнее. Доволен? Отпусти меня, я тебя не трону.
Ланселот молча вытер лезвие меча о плащ солдата с пронзенным горлом и пошел в гостиницу. В гостинице стоял высокий сильный мужчина, рядом с ним рыдающий сгорбленный старичок. Он всхлипывал, вытирал текущие слезы и бормотал:
? Моя дочь - ведьма. Этого не может быть.
? Я говорил тебе папаша, а еще говорил: не выдавай ее замуж. Теперь ты веришь, почему ее муженек умер в первую брачную ночь? А она, "несчастная" вдовушка, как плакала, горюнилась. Ведьма!
Ланселот осмотрел учиненный им беспорядок, бросил сыну старика серебреную монету и сказал:
? Спрячьте моего коня у себя. Я заберу его позже. Вы желаете смерть своей дочери?
? Нет. Прошу вас, не убивайте ее. Она не виновна. Она околдована. Нет, не убивайте ее.
Сын лишь молча и однозначно кивнул.
Ланселот пошел к задней двери и раскрыл ее настежь.
Глава 4
Ночь, повсюду слабый серебристый отсвет луны. Плохо видно, приходится идти почти на ощупь.
Ланселот шел по дороге, прислушиваясь к ночным шумам. Затрепетали кожистые крылья летучей мыши, чей-то тихий свист, и вдруг вскрик. Пронзительный женский вскрик. Ланселот помчался к источнику вскрика. Он бежал, петляя по переулкам, перепрыгивая через заборы, топча огороды и ломясь через сады.
Неожиданно, рядом показался восторженный голос. Ланселот побежал к тому месту и услышал чей-то зловещий смех. Фигура впереди, облаченная в плащ с капюшоном, подняла вверх обе руки и воскликнула:
? Господин, прими эту жертву!
Ланселот застыл. Впереди начала вырисовываться багряная фигура. Она появилась из комка огня, потом появились очертания тела, а последним появился хвост. Фигура демона в два человеческих роста возвышалась над фигурой в плаще как скала.
Демон трескучи произнес:
? Опять ты! Я разорву тебя в клочья, недоносок, человечий выброс!
? Я приношу жертву тебе, о господин!
? Мне ни к чему твои жалкие жертвы! Я лучше заберу тебя, полакомлюсь твоей жизненной силой. Силу этого ты потеряла, убив по ритуалу.
Ланселот выскочил в переулок, поднял меч и лучше рассмотрел происходящее.
Служанка из гостиницы стояла, склонившись перед огромным демоном. Позади нее лежал, съежившись, Антоха. Рукоятка ножа торчала у него в груди.
Демон развернулся и раскрыл рот, оглушительно рыча. Во рту четыре ряда коротких острых зубов, морда цилиндрическая, ушей нет. Изо рта капала слюна. Сам он, до этого сияя багряным светом, почернел и вытянул страшную морду. Тело вытянутое, передние конечности, что не руки вовсе, а самые настоящие крюки с короткими когтями. Ноги длинные, с массивными бедрами и голенями.
Ланселот отступил немного назад. Демон прыгнул на соседний дом, оттолкнулся от него и метнулся к Ланселоту. Его скорость ошеломляла. Ланселота смяло как тряпичную куклу. Он отлетел, ударившись об забор. Меч его отлетев, лежал, вонзившись в землю. Ланселот встал, тяжело прислонившись к забору. Из уголков его рта, ушей и носа струйками стекала кровь. Тело ныло, правая рука то ли сломана, то ли онемела.
Демон прыгнул еще раз. Он налетел так ошеломительно, что Ланселот не успел даже увернуться. Его тело сломало дощатый забор и стену сарая и осталось лежать в сарае.
Демон прорычал:
? Теперь твоя очередь, идиотка! - Схватил истошно визжащую ведьму, прыгнул вверх и исчез с громким хлопком.
Ланселота обнаружил хозяин дома и сарая, отнес в ближайшую церковь на попечительство. Тело Антохи, меч Ланселота отнесли к шефу стражников для проведения расследования. Все, шеф стражников, настоятель церкви, хозяин дома, где нашли израненного Ланселота, ожидали его пробуждения.
? Где я? - Ланселот очнулся, хрипло дыша. Его мучила лихорадка и бред уже пять тяжких дней.
Священник, до этого молившийся, подошел к больному и кротко произнес:
? Вознеси молитву к Господу Богу, дабы избавил он тебя от недуга души и тела.
Ланселот тяжело и хрипло дышал. Все тело ныло, каждое движение отдавалось болью. В комнате царил полумрак. Свет давала одна только свеча, горевшая, чадя, в медной, заплывшей сальным воском, плошке. Движения священника отточены, с мастерством лекаря он поменял повязку на спине, промочил губы и лоб Ланселота водой из стоявшего под лавкой кувшина.
Ланселот слабо пошевелился и прохрипел:
? Письмо ... письмо королю ... напишите письмо ... королю ... - И забылся, свалившись в дурной мир кошмаров и пустых грез - бред.
Вновь очнулся Ланселот только через день. Утро, ярко светит солнце, через открытое окно, пробиваясь в темную комнату.
Ланселот долго лежал, не двигаясь. Он почти отошел от болезни, но болела голова, все члены ослабели после лихорадки. Особенно болела спина, которой Ланселот сломал забор и стену сарая. Он помнил демона, его черные глаза, вытянутую морду и крик, от которого закладывает в ушах. Ведьма получила по заслугам, но Антоха погиб, погубленный ведьмой.
? О Господи! Сколько я провалялся в забытьи, пока не очнулся, мучимый жаждой и немощью? Весть, страшная весть не успеет. Королевство погибнет из-за малодушия и трусости Ланселота, любимчика короля, которого он отправлял только на самые важные задания. Гордость, моя проклятая гордость и надменность, вы во всем виноваты! - Думал, облизывая сухие губы, Ланселот.
Он, бесстрашный, не отступающий ни перед чем, благородный сэр Ланселот, граф Анжу, участник многочисленных сражений против нечисти и людей, покорившихся воле Дьявола, оцепенел при виде демона и дал себя смять.
Ланселот набрал в легкие побольше воздуха и крикнул:
? Писца. Писца, чернила и бумаги.
Внизу раздался шум, будто с коня в полном доспехе упал рыцарь, так же оглушительно грохоча. Послышались неторопливые шаги, кто-то поднимался по лестнице.
Ланселот сел на лавку, облокотившись о стену. В дверь вошел мальчик, он торопливо поклонился и быстро, скороговоркой сказал:
? Ваша милость чего-то хочить?
? Хочить. Писца мне, с принадлежностями, и побыстрее!
Мальчишка вновь быстро, проглатывая слова, сказал:
? Писца нет, но меня грамоте обучали в приходской школе. Я хочу стать священником - добавил скромно он.
? Пиши, и разборчивее!.. Диктую: "доношу до сведения вашего величества короля Горланда Филиппа IV весть тягостную: королевства Готия, Шумеш, Упарингия под угрозой нападения Карла Великого. Отряды самопровозглашенного императора двигаются к герцогствам Кастильянскому и Алансийскому. Верный слуга вашего величества болен и не может самостоятельно принести весть, и потому посылает посыльного вместо себя. Вечно преданный слуга вашего величества, граф Анжу, сэр Ланселот". И число поставь сегодняшнее.
? Поставил...
? Теперь позови кого-нибудь из старших: сенешаля, мажордома, слугу, наконец.
? Слуг в доме кроме меня нету. Я живу с отцом Гавриилом. Он нездешний, приехал из Зорра, такое королевство далеко на севере. Хочет перебраться через Океан или Великий Хребет...
? Ты лучше бы поесть принес, чем язык распускал. Поесть и выпить. Где твой отец Гавриил?
? Он отлучился в собор святого Августина. Будет к ночи, после вечерни.
Слуга побежал выполнять поручение. Ланселот поднялся с кровати и нетвердыми шагами направился к двери. Его шатало, но он продолжал идти. Открыл тяжелую дверь из ели, ступил на лестницу. Ступеньки скрипят, неприятно дребезжа.
Спустился с лестницы. Дом двухэтажный, приземистый - стены низкие, на втором этаже одна комната, в которой спал Ланселот. Дом чист, опрятен, но стар. Скоро развалится, сначала рухнут балки, подпирающие крышу, после разрушится лестница, упадут старые кедровые стены, стены внутри, утварь в последнюю очередь. В конце концов, на месте дома останется только цементный фундамент, который рассыплется весь в крошку.
Ланселот спустился и ободряя себя сказал:
? Ну, ждите меня, вновь, пути-дороги!
Глава 5
Погода тягостна, завывая, воет ветер. Солнце еле светит, показывая краешек из-за густого скопления туч. Накрапывает дождик, противный, продирающий до костей. Вся равнина обесцвечена, серая.
По дорогам плетутся длинной вереницей бродяги. Ужас, страх перед смертью, когда отряды Карла Великого ворвутся в их деревни, города, сожгут, разрушат, вывело их из обычной рутины в бродяжничество в поисках спокойной жизни без войн и нашествий.
Прошло три месяца с тех пор, как Ланселот в первый раз попытался выступить в Трир, столицу королевства Горланд. Он сильно ослаб. Только залечив сломанное ребро и руку, он вышел в путь.
Прошла знойная осень, уступив место холодной зиме. Небо постоянно серое, солнце редко выглядывает из-за непроницаемых облаков. Морозы ударили очень рано, в конце октября. Стволы деревьев полопались, все несобранные урожаи погибли от пронизывающего ветра и снега. Равнина представляет собой серую, неказистую полосу земли, плохо освещаемой светом.
Наступил голод. Цены на зерно и соль возросли в пять раз. Теперь фунт зерна стоит три серебряные монеты, отчеканенные в Скарланде, так называемые "талеры", а унция соли - один "талер".
Народ голодает, умирает. В поисках сытой и теплой жизни, идут на Север ибо с Юга наступают отряды Карла Великого. Герцогства Кастильянское и Алансийское сдались, передав войска в армию Карла Великого. Теперь ее направление - богатое и процветающее королевство Горланд.
Город беззащитен. Стражники непомерно сдирают штрафы и налоги, не направляя десятину в собор святого Августина и половину в Королевскую Казну. Обычные стражники редко выходят на патрулирование из-за морозов и нападений, в чем они повинны сами, не устраивая облавы на притоны. Сержанты не выдают жалкое жалование своим подчиненным, забирая все себе. Лейтенанты отдают только четверть жалования ниже, отнимают дома и имущество по ложным донесениям и сфабрикованным доказательствам вины. Капитан Иррефлечи в запое. Ходят слухи, что его убила жена, узнав о бунте, вызванном варварским указом о приватизации имущества купцов, не уплативших вовремя огромный налог в треть их капитала или оцененного имущества. Жена капитана, Мария ал'Форбан, - купеческая дочь. Именно ее отца первым навестили посланцы капитана Иррефлечи и отняли все имущество. Не желающих подчиниться указам, убивают или публично казнят.
Гильдии ремесленников набивают карманы, продавая товары в три дорого, латают старые дома, строят новые, выкупают товарные склады, землю и скот для продажи.
Кастелян, прибрав власть к рукам, чинит разруху, уничтожает возможных соперников на пост гувернёра.
Городской совет артелей не справляется с разбоем и беспорядками на улицах. Совет единственный, кто пострадал из власти имущих. Резиденция запустела, разграблена бунтовавшей толпой, обиженных произволом действий лейтенантов и сержантов стражи.
Стены пусты. Лучники и стражники ушли кто куда. Кто в ближайший трактир, пропивать последние гроши, кто грабить, помогая лейтенантам, кто отнимая деньги и имущество купцов.
Ланселот скачет на вороном коне, купленном у одного купца, продавшего подешевке всех коней и убравшегося вон из города и его поборников, лейтенантов, капитана и разбойников. Держась в седле прямо, но с усилием, Ланселот направляется в Трир, столицу Горланда.
Ланселот, граф Анжу, или как он называет себя, Ланселот де Анжу, - посланник короля Горланда, Филиппа IV, Железного Короля. Так его прозвали за жестокость, с которой он начал правление. Действуя беспощадно, он постепенно отвоевывал земли, которые потерял его дед, Генрих II. Позже он сменил гнев на милость, осыпал верных людей наградами и титулами, прекратил захватнические войны. Одним из таких людей был Ланселот, получивший за преданность короне, мужество и честность небольшое графство Анжу, состоявшее из родового замка Анжу, пяти деревень и трех сел. Две трети территории графства занимают Вейнесский и Марионский леса. Графство находится на самой восточной границе, прилегающей к королевству Ирам, где правит одна из подлейших династий цивилизованного мира. Войска Ирама нападают только в том случае, если противник сильно ослабел и обескровлен. Половину их территории они потеряли в знаменитых Срединных войнах, когда коалиция, состоявшая из таких королевств, как Ирам, Сакрант, Варт Генц, напала на богатое и процветающее королевство Горланд. Это произошло при правлении деда нынешнего короля Горланда, короле Генрихе II. Генрих II откупился от коалиции, отдав ей земли за рекой Оранго, почти половину Горланда. Однако за Горланд вступился маленький, но крепкий Зорр, а также могучее королевство Галли. Вместе они остановили войска коалиции, перешли границу королевства Сакрант, вынудив выйти его из войны. Позже Варт Генц тоже вышел из войны, сославшись на восстания крестьян, недовольных поборами. Ирам запросил пощады, согласившись отдать графство Мэн Зорру, а графства Вьенни и Крёз - Галли. Земли оказались опустошены. После жестокой войны на родные земли вернулась лишь половина ушедших мужчин. Прошло тридцать лет, только теперь вновь династия, правящая в Ираме, потребовала назад земли, отвоеванные отцом Филиппа IV, Филиппом III. Не участвовавшая в последней Срединной войне, земля Горланда выставила сорок тысяч воинов и отбила земли за рекой Оранго.
Ланселот стал любимчиком короля после великого похода в степях Варт Генца, где они догоняли напавшую исподтишка армию Ирама. Тогда войска Горланда догнали ее, прижали к отрогам гор и уничтожили.
Ланселот часто отправлялся выполнять тайные поручения короля, делая это в одиночку. Он странствовует без слуг, оруженосца и верных ему однощитовых рыцарей.
Последним заданием короля стала передача послания королю Готии, Фридриху V, представителю династии Палагоидов, чьи представители властвуют в королевствах Готия, Шумеш и Рамадан Лахор, нескольких герцогствах и графствах. Послание сообщало о возможности организованных беспорядков в крупных городах, поджогов, погромов, учащения ограблений.
Ланселот успешно выполнил задание и хотел уже возвращаться, когда пришла весть о появлении авангарда войск Карла Великого в королевстве Упарингия. Началась срочная мобилизация всего мужского населения, но не успели. Отряд Локатрантера армии Карла Великого вступил на их земли. В сражении на равнине Манто, где двадцать тысяч воинов королевства Готия встретились с двадцатью семью тысячами воинов отряда Локатрантера армии Карла Великого. Ланселот тогда возглавил атаку Королевской гвардии прикрывавшей, бегство готийской пехоты. Кавалеристы гвардии опрокинули левое крыло наступавших, зашли в тыл правому, но резерв кавалеристов прижал их к остальным войскам и посадил на пики и копья.
После сражения на равнине Монто, Ланселот оказался в числе выживших, оказавшись затянутым во вражескую массу войск. Не имея особых опознавательных знаков, он не привлекая внимание, выбрался из вражеской кавалерии и направил коня на Север, в Горланд.
Дорога заполнена беженцами. Ободранные, худые, они идут на Север, тщетно надеясь на милостыни проезжающих. Чаще они собираются в шайки, грабят проезжающих и небольшие деревни. Произвол чиновников, грабежи стражников, голод, постоянные проливные ливни подначивают их, отбирают последние крохи хлеба. Они имею на себе лишь оборванную, замызганную рубаху, кое-кто старый, дырявый кафтан, деревянные туфли и котомку за плечами. Лица измождены усталостью, на них печать близкой смерти. Спасти их может только личное вмешательство короля, но у короля и другие проблемы, кроме выдавания милостыни беженцам, прибывшим из чужих стран, постоянно докучавших королевству Горланд. Королю надо подготовить армию, подлатать стены и башни, укрепить ворота, запасаться продовольствием, зерном и водой, отряжать людей, дабы задержать передовые отряды армии Карла Великого.
Армия Карла Великого огромна. Во главе стоит он сам, император Карл Великий. У него есть советники из числа людей, знающих военное и гражданское мастерство. Численность армии не знает даже сам Карл Великий. Отрядами его армии командует какой-нибудь знатный вельможа, знающий в совершенстве воинское мастерство. Армия Карла Великого прекрасно организованна, обучена и вооружена. Остановить в сражении армию Карла Великого невероятно сложно, а уничтожить почти невозможно.
Глава 6
Наступил полдень. Солнце ярко светит, озаряя дарящим жизнь и тепло светом. Ланселот остановился и взглянул на появившийся, словно из дымки, город. Это - Трир, столица королевства Горланд, могучая и неприступная твердыня, опора власти королевского дома.
Город не похож на изящную Иррефлечи, он больше напоминает сурового рыцаря, охраняющего покой и мир. Поражают высокие, толстые стены, небольшие, приземистые башни. Возле ворот куча народа. Очень много простых людей стояли, выкрикивая что-то гневно. Ланселот направил коня вскачь, копыта коня поднимали столбы пыли. Несмотря на стоящую суровую зиму, здесь стояла жаркая погода, словно еще была осень, пыль не утопталась, поднимаясь столбами.
До Ланселота стали доноситься гневные крики:
? Почему? За что? Еды! Пустите! Злобные люди, пустите голодных и умирающи-и-их!
Ланселота окружила толпа бедняков, вымаливая монетку или кусок хлеба. Ланселот отнекивался, но высокий, крепкий мужчина, стоявший в окружении пяти ребятишек, худой женщины и полной старухи, выкрикнул зловеще:
? Благородный, смотри до чего дошел простой народ! Отдай коня, съедим, добрым словом ответим, переметную суму отдай, хлеб, вина бурдюк. Отдай!
? Да, отдай! Верни украденное и награбленное! Верни то, что украли у нас прево!
Ланселот нахмурился и процедил:
? Вы угрожаете мне, Ланселоту де Анжу?! Умрете, если приблизитесь!
На лицах бедняков появились зловещие улыбки, они предвкушали краткую потасовку с благородным и надменным рыцарем, а после дележ награбленного. Один из бедняков уже схватил за уздечку коня и тянул к себе. Толпа пришла в оживление. Бедняки толкались, подходя ближе к Ланселоту.
Едва Ланселот выхватил из ножен меч, сильный мужчина с большой семьей ухнул и поднял оглоблю, короткую палку, конец которой обит железом. Остальные бедняки доставали ножи, кинжалы, палки, пращи, поднимали с земли камни. Ланселот воскликнул:
? Фуа э валур! - Клич рыцарей рода Мерей, баронства родителей Ланселота, "Вера и доблесть".
Мужчина размахнулся оглоблей и ударил.
Ланселот отбил оглоблю лезвием меча в сторону, размахнулся, рубанул влево и вправо. Кто-то упал, Ланселот взмахнул мечом и перерубил оглоблю, заодно и руку, ее державшую. Бедняки бесновались, кидали камни, но не подходили ближе, опасаясь.
Сверху, с воротной башенки, раздался гулкий голос:
? Гра-ах! Прекратить кавардак, щас в темницу засажу, бездельники! Эй, благородный, входи в город.
На земле лежали двое бедняков, неотличимые от пыли на их изорванной одежде. Ланселот вытер меч о бурого цвета тряпицу. Вперед вышли стражники, один из них сержант. Сержант, отличаемый от простых солдат лишь тем, что носил красную повязку на правой руке, вышел вперед и сказал неуместно:
? Какое вкусное вино! Аромат! М-м-м! Здрасте, входите в столицу, вас охранят от этих нищих!
? Я требую прогнать бродяг из пределов города! Они учинили беспорядки, попрошу развесить на деревьях или изгнать.
Сержант замялся, взял коня за стремя и повел в поводу к воротам.
Трир, столица горного королевства Горланд, велик и огромен. Триста лет назад на месте города находилось крупное село землепашцев. В горах обнаружили медные и серебряные рудники, руду везли через село на юг. С юга шли длинные караваны богатых купцов. Село богатело, росло и скоре обросло деревянной стеной и широким рвом. Селом заинтересовался Морис Дюнкуэй, феодал средней руки. Он выстроил замок возле села и объявил их своими. Село стало городом, город огородился сначала одним, а потом и вторым рядом стен.
Ланселот торопливо пробирается через толпу горожан по широкой улице. Прохожие молчаливы, лица суровы - чувствуют надвигающуюся угрозу, опасаются любого проявления Тьмы. Смрад, прямо на улицах гниют останки пищи, дохлые крысы.
Замок в середке города, возвышается на добрые полсотни метров. Квадратные башни по углам крепости, еще небольшие в промежутках между ними. Замок некрупен, но крепок. Взять такой с ходу не удастся. Придется осаждать плотным кольцом отрядов, готовить лестницы, требушеты, осадные башни, насыпать вал вровень со стенами, дабы лучники могли осыпать стрелами защитников.
Ланселот у ворот крепости, посмотрел вверх. Небо темное, лиловеет, нет солнца - затянуто тучами. Стражи, обеспокоено крича, опустили подъемный мост, отворили калитку в воротах, подняли решетку.
Начало стремительно темнеть. Гулко и пугающе раскатисто загрохотал гром, тут же мелькнула яркая молния. Гром грохотал все чаще, молнии срывались с туч и били вниз. Они били в поля за городом, загорелась дальняя рощица. Ланселот резко натянул поводья, соскочил с коня, и, грубо оттолкнув солдата с алебардой, бросился на стену по лестнице. Взошел, взглянул на горизонт, ... и обомлел. На юге ничего не видно, видно только как движутся тучи. Туман густо скрыл все и медленно полз на север.
Ланселот шел, тяжело шагая по каменным плитам замка. Слуги быстро убегали, стараясь не попастся на глаза лучшему из рыцарей короля Горланда, суровому и доблестному сэру Ланселоту.
Факелы, светильники с маслом, толстые свечи давали неясный свет, который пугающе подсвечивал металлическую фигуру высокого рыцаря. Каменные плиты отдавались гулким звуком, разносившимся по коридору. Сырость, запах затхлой воды разносился по воздуху.
Зал, в который вышел Ланселот, большой и плохо освещенный. Из зала ведут четыре коридора: первый к выходу из замка, к внутреннему двору; второй в церемониальный зал, где принимают знатных гостей; третий коридор в личные покои и кабинет короля; а четвертый коридор ведет к другому залу, откуда идут еще больше коридоров.
Стражи, стоящие с алебардами у входа в церемониальный зал, скрестили их. Один из них сказал, обращаясь к Ланселоту:
? Сэр Ланселот, король в покоях. Тяжкие новости приходят со всех сторон. Его Величество весь в раздумьях, никого не хочет принимать кроме вашей милости.
? Бдите, дабы никто не прошел к королю!
? Будет исполнено, ваша милость!
Прогрохотал гулко над замком гром. Дождь, проливной дождь, обрушился на город и замок.
Глава 7
Король Филипп сидел, задумавшись. Он думал, нахмурив брови, насупив нос, поглаживая левой рукой любимую гончую. Вести уже пришли, Ланселот опоздал на два месяца.
? Меры уже приняты. Вербовка успешна, не меньше десяти тысяч человек вооружены и готовы к сражениям. Лагеря разбиты у городов Месквин, Пети, Монтань и у реки Оранго. Полководцы на местах. Граф Риманийский прислал тысячу рыцарей. Не латников, копейщиков, а рыцарей! А одних латников не меньше пяти тысяч.
? А сколько всего, Ваше Величество, готово солдат и рыцарей к войне?
? Четырнадцать тысяч солдат и две тысячи рыцарей. Мало! Дабы остановить