Брагина Ольга Игоревна :
другие произведения.
Сборник "Неймдроппинг"
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Брагина Ольга Игоревна
(
olga_bragina@ukr.net
)
Размещен: 03/01/2020, изменен: 03/01/2020. 187k.
Статистика.
Сборник стихов
:
Поэзия
Скачать
FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Бунин, Мережковский и Иван Шмелёв нечитанные рядом,
ум во аде, на улице Лизы Чайкиной справжнiй металобрухт,
старик Державин нас заметил, сколько слоёв под адом,
не пишут в журнале "Знание - сила", из балаклавских бухт
везут тебе твои тульские пряники, чтобы питался плотно,
и на стекле маршрутки бледный масонский знак,
универсальный контекст говорит мне, что я свободна,
но бытие без сознания греет совсем не так,
а за соседний стол приносят еще глинтвейны,
и говорят о музыке, и поправляют шарф,
прячут открытки с утятами, ветрены и кисейны,
вот колокольчик, входишь в город Марий и Марф.
Вот колокольчик самый что ни на есть звенящий,
а что вы не умеете звонко, так это ваша беда,
зверь выходит из моря, зверь выходит из чащи,
зверь выходит из горла - не денешься никуда.
Мальчики пишут стихи, чтобы нравиться девочкам,
девочки пишут непонятно зачем -
лучше купить акриловые ногти, дачный тональный крем,
лучше любить не Хайдеггера, а карпаччо, внутренний цензор спит,
сыт и доволен, доволен и снова сыт.
Внутренний читатель читает Лену Ленину сгоряча -
в школе его учили вот так не рубить с плеча,
сначала во всем разобраться и вынести приговор,
вот тут в тебе просыпается внутренний прокурор,
все книги на свете немедленно сжечь велит,
сыт и доволен, доволен и снова сыт.
Внутренний цензор дрожит под осиной, скоро за ним придут,
свинина не съест, но от жизненных только пут
никто не избавит и тощих не пощадит,
сыт и доволен, доволен и снова сыт.
Внутренний автор всё бывшее с ним забыл,
помнит лишь море и белый, как лёд, акрил,
пальцами тонкими щебень перебирать
может лишь белая кость, неродная знать,
все остальные просто глядят в себя,
разные версии мышкою теребя.
Розанов пишет в жжшке: "Дружочек совсем больна,
Нет, чтобы ей прописали сырое семечко льна,
ну никуда не годятся в этой стране доктора,
слили бюджетные средства, в коре дыра".
M-me Полина пишет: "Васенька, ты злодей,
если не стыдно себя, то пожалей людей.
Тут, говорят, читает священный синод,
лопнет терпение вышних, гляди, вот-вот.
Кто тебя будет вареньем кормить зимой?
Точно не я, ненаглядный покойник мой".
Дружочек пишет: "Что тут за верхний пост?
Прошлое тянется, словно мышиный хвост.
Лучше уже и, правда, пускаться в блуд,
чем по ночам комментировать этот флуд".
Прячут сердечки со смайлами под замок
и, горемычные, тихо вздыхают "ок".
*одному критику*
Офисный планктон начала девяностых,
редкие счастливцы, пробуют "Липтон" в пакетиках, ждут Марианну,
"За что вы любите этого графомана Бродского, он же скучный",
нужно класть больше сахара, нет, вы куда, будет слишком.
Чтобы сжиться с одиночеством, хватит одной жизни,
некоторым нужно несколько, но лучше уложиться в одну.
Через двадцать лет послушать запись, возмутиться - неужели я
так плохо звучу, неужели это мой голос, нет, не может быть,
отпущаеши ныне, можно всё, на что не хватало фантазии культпросвета,
туфли-лодочки и куриная гузка цугом, у меня есть я, и на это еще смотреть бы,
хорошие дети, кисельные небоскребы, мобильные чувства, молочные города,
у тебя есть ты, и от этого всё проходит,
условия человеческого существования (сокращенно "УЧС")
измеряются в пикселях и равноценны размеру,
у нас есть мы, и это еще верней.
У нас есть такая игра - по утрам тосковать в ноутбуке,
пить растворимый, расходовать слов мегагерцы,
заворачивать бутерброд в развороты "Экспресс-газеты"
и выходить неспроста на морозную слякоть.
Больше не хочу никого любить, буду вежливой и равнодушной,
но как унизительно это прошедшее время -
написано в книге, не изданной в прошлом году,
но то, что написано, сбудется в виде рассылки.
У нас есть такая игра - делать вид, что мы созданы друг для друга,
а все остальные люди вовсе не существуют,
не предлагают котенка купить в переходе
или пакет МТС для звонков трём любимым,
мы - это просто те же другие люди,
только помноженные на ноль без ненужной спешки.
Больше не хочу никому дарить эти битые ссылки,
разлитые мысли и концентрированные бульоны,
ты заслужил покой как никто на свете,
значит, получишь - что же еще осталось.
У нас есть такая игра.
*неймдроппинг*
Света Поваляева любит Юзефовича, "Самодержец пустыни" - это просто нет слов,
Издрык говорит: "Посадили с каким-то дедом, находят таких ослов,
я ничего не понял, но посидел просто так".
Поваляева ему: "Это тот, что написал "Самодержца", Издрык: "Ёлки, вот я мудак".
"Украинская литература не склонна к объемным формам, - говорит известный поэт,
- поэтому поэтов тут пруд пруди, а прозаиков толком нет,
хотя вот, например, Забужко может по телефону надиктовать роман,
а ты ничего не вспомнишь, потому что неделю пьян,
и просто вайнштайнером свой разбавляешь коньяк,
выходишь на воздух и в целом немного размяк,
идешь обратно и слушаешь там про Рейна, который всегда и всем
говорит о Бродском, как будто нет интересных тем".
"Да, мне рассказывала Вера Павлова, - тут говорит Жадан,
- мы вместе выступали в Бремене, там и познакомились, в общем, кран
сломался в номере, в общем, Рейн с кем-то явился к Бродскому в колпаках,
потом пришел Бродский, сказал - ну что, орлы", в общем, это ах,
а не история, ты вот, Лазуткин, о девяностых пиши,
о становлении государства, нет, какие там барыши,
просто на юности бедной своей сидим,
и накрываемся ею, как Белый Бим,
и никогда не вырастем, не станем чуть-чуть умней,
что мне она, что мне делать всё утро с ней.
***
Поэты не интересуются чужими стихами,
поэты могут такое и сами.
Такое, такое и еще вот так.
В лифте написано "сам дурак".
Поэты не интересуются возможностью роста,
всё гениальное очень просто.
Математический склад ума
здесь пропила бы я и сама.
Поэты не интересуются составом водки,
откуда в квартире берутся сотки,
откуда в холодильнике колбаса,
откуда груша и в ней оса.
Поэты требуют любви и заботы,
за это даже не спросят, кто ты,
вот ты, и ты, и еще вон ты,
гении чистящей красоты.
Достаем свое прошлое из корзины -
с ним осторожно никак нельзя,
почему какие-то магазины
опять набиваются к нам в друзья.
Пишут - покупайте сумки со скидкой,
сарафаны до пола за полцены,
хочешь казаться себе улиткой,
думать, что ошибки твои ценны.
Пишут - покупайте индийские ткани,
авторскую бижутерию на заказ,
как-то полюбили себя по пьяни,
открестились утром совсем от нас,
и теперь блуждаем по переходам,
изучаем карту небесных вин,
поздравляют вместе нас с Новым Годом,
а спасибо скажешь им ты один.
Более ста пятидесяти лет назад Афанасий Афанасьевич Фет
вступил во владение хутором Степановка. Вскоре запущенный хутор
с недостроенным домом под соломенной крышей превратился
в блестящее имение с образцовым хозяйством. Некоторые полагают,
что здешнее тягостное душевное состояние является следствием
сурового климата в сочетании с каторжной глухоманью и
обилием ссыльных. Дорогие друзья, к сожалению, моя страница
была взломана, поэтому от моего имени приходил спам.
Пожалуйста, не проходите по ссылкам,
я ничего никому не посылала.