Оксана Кирсанова

Странница- 3

...Время Хранителю прочь отойти.
Новым узором плетёт кружева
Тот, кто по радуге может пройти,
Кто через жизни прошёл жернова.

Хроники Спящих
Глава от Виреля (утрачено)

Вместо пролога

Вильс

Боги, как он ненавидел это место! Этот величественный замок, за высокими стенами которого жила самая жуткая и самая же вожделенная тайна - знание, с помощью которого маги рода Кор Тиа"ли передавали свой дар из поколения в поколение. Вильс знал, что за разгадку этой тайны многие продали бы душу Анахелю, как знал и то, насколько ревностно охраняют свой секрет хозяева древней обители. Поговаривали, будто основатель рода заключил договор с Ламиусом Сумеречным, но люди всегда любили травить байки, и эта была не хуже и не лучше прочих - выдумка, от первого до последнего слова.

Воздушные башни замка в кольце толстых стен взирали с высокого холма на прочий мир с толикой кокетства и легкомыслия. Казалось, замок был создан очаровывать и влюблять в себя, покорять сердца всех, кто его увидит. Он был прекрасен, как лик вечно юной Румдели, неповторим, как пламя Амалайры и манил к себе, как песнь праматери сирен Амайтэ.

Здесь были рады гостям - и королям, и нищим. Но не всякий гость имел счастье покинуть гостеприимные стены. И если высокородные господа всегда возвращались восвояси, пусть немного смущенными странными сновидениями, но невредимыми, лишь отделавшись легким недомоганием, безродный странник мог сгинуть в замке навеки. Кто станет искать бродяжку? Величественная красота, гостеприимство и щедрость безотказно служили обитателям замка надежным фасадом, скрывающим их хищный оскал.

Вильс торопливо шагал по пустынному коридору, одному из тех, что никогда не показывают гостям. Эти коридоры, мрачные, лишенные вычурной красоты тех, что выставляют напоказ, дышали угрюмой тишиной. Пугливое эхо, отскакивая от начищенного до блеска пола, убегало вперед, словно спешило первым добраться до сердца ненавистного замка, где каждый камень, казалось, пропитан подозрительностью и магией, ядом и смертью. Замок напоминал Вильсу гигантскую змею, свернувшуюся клубком на груди Домамера, красивую и смертельно опасную.

Боги, как же он ненавидел змей!

Но еще больше Вильс ненавидел хозяина цитадели.

Бархатный плащ ниспадал с плеч на роскошное кресло и мягкими складками ложился на щеголеватые сапоги драконьей кожи, редкой и безумно дорогой. Человек, чье лицо скрывалось в тени капюшона, сидел неподвижно, ожидая пока Вильс приблизится. Маленькое, безволосое существо, острой мордочкой напоминавшее крысу, удобно устроилось на плече хозяина и, стреляя глазками-бусинками в приближающегося мужчину, то и дело что-то шептало на ухо своему господину, прикрываясь узкой ладошкой. Вильс старался не сбиться с шага и не смотреть слишком пристально на хозяина и его питомца. Сердце мужчины выстукивало дробное стаккато ненависти, страха и отчаяния, и их ни в коем случае нельзя было показывать.

Остановившись на почтительном расстоянии, Вильс преклонил колено, нацепив на лицо привычную маску бесстрастия. По коже прокатилась волна мурашек, от макушки до пяток, волосы на голове неприятно зашевелились - магия, наполнявшая эту залу, напоминала бдительно дремавшую гадюку. Будь Вильс в своей звериной ипостаси, и шерсть, вставшая дыбом на загривке, выдала бы его ужас.

Человек медленно поднял руки и отбросил с лица капюшон. Серые, словно грозовое небо глаза заглянули Вильсу в самую душу - во всяком случае, ему так казалось. Почти сразу эти глаза стали равнодушными, взгляд скорее по привычке неспешно скользил по лицу Вильса, холодный и отстраненный. Страх снова поднял голову, змеей скользнул за шиворот и пополз вдоль позвоночника, словно искал, где ужалить. Вильс украдкой ущипнул себя за руку: ему нечего опасаться. Живой он хозяину гораздо полезнее. Но что же ему понадобилось на этот раз?

- Расскажи мне о своем мире, Вильс.

- О Полевии? - невольно вскинул голову мужчина, настолько неожиданной оказалась для него эта просьба.

- Да. Расскажи мне о Полевии.

Голос мага, негромкий и мягкий, обволакивающий, как бархат, укрывающий его плечи, был спокойным и даже приветливым, и все же Вильса пробрал озноб.

- Я... Я очень давно не был в Полевии, мой господин, - подавив страх, бесстрастно ответил он и бросил на мага быстрый взгляд исподлобья.

Человек в плаще оставался неподвижным. Его магия продолжала дремать - значит, господин и впрямь спокоен.

- Это ничего, - прошелестел тихий голос. - Расскажи мне все, что вспомнишь.

Помедлив, Вильс кивнул и принялся рассказывать. Поначалу выходило сбивчиво. Вильс просто не знал, что именно хочет услышать господин, но тот слушал внимательно и не перебивал, и мужчина постепенно увлекся. Воспоминания полностью захватили его, перенеся в прошлое. Перед глазами возникали мысленные картины родного северного края: равнины, покрытые снегом, таким чистым, ослепительно-белым, что глазам смотреть больно. Голубые, как глаза Налии льды, маленькие домики, утопающие в сугробах по самые крыши, терпкий дымок костра. Темная кромка леса на горизонте. Оленья туша на вертеле. Охота. Свежая кровь на снегу. Его братья. Его стая...

- Я отправляюсь в Полевию. - Вильс вздрогнул при звуке тихого голоса и вдруг понял, что молчит и довольно давно, погрузившись в воспоминания. - Ты будешь меня сопровождать. После этого задания я отпущу твою Налию, и вы сможете уйти куда пожелаете. Или же остаться и продолжать служить мне.

Сердце Вильса забилось где-то в глотке: свобода! После стольких лет страха - страха не за себя, за Налию - наконец-то они оба будут свободны.

- Когда моему господину будет угодно отправиться в путь? - почтительно уточнил мужчина.

- Завтра на рассвете, - почти шепотом ответил маг и вдруг улыбнулся. При виде этой улыбки, торжествующей, предвкушающей, по коже Вильса снова прокатилась волна дрожи. - Момент как раз подходящий.

- Да, мой господин, - глухо ответил мужчина и, поднявшись с колена, поспешил прочь.

Много позже, когда радость предвкушения свободы немного улеглась, Вильс задался вопросом: зачем магу в Полевию? Что привлекло его настолько сильно, что он пожелал отправиться за этим лично? Какова цена их с Налией свободы?

Вильс не на шутку встревожился, но заставил себя успокоиться: чем бы это ни было, вряд ли оно стоит дороже жизни его жены. Нет, он не станет об этом думать. Завтра он отправится в Полевию, добывать свободу себе и Налии. В Полевии сейчас весна, близится Даэлу Лиаванни. Будет большое гуляние, ведь этот праздник любят все полевяне, а не только лесные обитатели. Его братья по стае соберутся на священной поляне и проведут ритуал воскрешения, а потом, когда у них снова ничего не получится, будут выть в безразличные небеса в бессильной ярости и невыносимой тоске по погибшему вожаку... Нет, что бы не затевал маг, Вильс ему поможет. Не только ради Налии, но и ради всей стаи. Он вплетет свой голос в общий хор и усилит их песню. Видят боги, он будет стараться, как никогда. И, кто знает, может в этот раз их общий зов достигнет Серого предела и поможет вожаку найти дорогу к своей покинутой стае.

Глава 1. Жизнь продолжается

или непредвиденные обстоятельства

Последние деньки мая выдались по-летнему знойными. Пахло созревшей клубникой, над желтым ковром одуванчиков деловито гудели пчелы. Галдели воробьи, звонко щебетали ласточки, стремительными росчерками проносясь над самой землей и снова взмывая в лазурную высь. На небе - ни облачка, все вокруг дышало покоем и негой. И никаких тебе богов или других сущностей, норовящих отравить мне жизнь. Одним словом, благодать.

Я нежилась на солнышке, растянувшись на стареньком одеяле в саду. Рядом лежала книга, но читать не хотелось. Хотелось просто лежать, закрыв глаза, слушать птичью многоголосицу и ни о чем не думать. Спину уже пощипывало, и мама в который раз предлагала перебраться в тень. Осторожно так предлагала, словно чего-то боялась. Впрочем, я прекрасно знала, чего. Точнее, кого.

Меня.

Когда я сошла с тропы у крыльца отчего дома, то не подозревала, что вернулась не в тот же день, из которого вместе с Лелем отправилась в Полевию. Я и подумать не могла, что на этот раз все будет иначе! Поэтому, наткнувшись в коридоре на злющего, как черт отца и впервые в жизни получив от него звонкую оплеуху, задохнулась от обиды: за что?! Как оказалось, было за что: пока я изо всех сил старалась выжить в войне богов, попутно практикуясь в магии и пытаясь свести к минимуму последствия этой самой войны, время на Земле текло так же, как в Полевии. То есть для родителей я просто исчезла на целых две недели. Почему так случилось? Не иначе Хено сыграл со мной злую шутку.

Надо ли говорить, как встревожились мои родители, когда поняли, что мой телефон находится вне зоны действия сети и единственное чадо надолго пропало из-под их бдительного взора?! Абсурд? Не то слово! Я и вспылила, заявила, что я человек взрослый и поступаю так, как хочу, хожу туда, куда захочу и так надолго, насколько посчитаю нужным, и отчитываться перед ними за каждый свой шаг не обязана.

Однако родители так не считали, и упреки вкупе с вопросами, ответов на которые не ждут, щедро сдобренные поучениями, предупреждениями, а под конец - откровенным запугиванием, посыпались на мою многострадальную голову. Скандал вышел жуткий и я не выдержала. Рассказала им правду. Точнее показала, как может сделать лишь маг: взяла их за руки и заставила пережить то, что случилось со мной за последний год. А напоследок, чтоб убедить их окончательно, устроила показательное самовоспламенение.

Эта демонстрация повергла родителей в шок. Ко мне больше не приставали с расспросами, не читали нудных нотаций. И отец, и мама выглядели настолько напуганными и подавленными, что при взгляде на них мне стало невыносимо стыдно за свою несдержанность. Я почти ненавидела себя за то, что открыла им правду и в то же время испытывала невероятное облегчение, что больше не надо ничего скрывать. Но я и представить не могла, насколько сильно этой правдой оттолкнула от себя родителей! Сказать, что меня избегали, значит, не сказать ничего. Я словно стала чужой в родном доме, незваным гостем, которого терпят из вежливости. Вот только вежливость в моем случае заменил страх.

Пару дней я стоически терпела и старалась не обращать внимания на испуганные взгляды, надеясь, что родители поймут, простят и смирятся и все станет по-прежнему. На третий поняла, что по-прежнему уже никогда не будет и надо что-то делать. Доказать им, что я это все-таки я, их дочь, а не монстр, что люблю их всей душой и раскаиваюсь в том, что натворила. После некоторых размышлений, перебрав кучу вариантов и мысленно отыграв множество сценариев будущего примирения, я пришла к неутешительному выводу: единственное, что могло вернуть доверие родителей и помочь заслужить их прощение, это замужество. И мужем непременно должен стать Митька. Во-первых, к нему более чем благосклонен отец. Во-вторых, Митька будет только рад окольцевать меня и даже не спросит, почему я вдруг передумала. Но стоило представить, как он ведет меня под венец, целует и называет женой, и внутри все взрывалось от боли и отчаяния. Мое бедное сердце буквально разрывалось от любви и тоски по Лелю, оно ни в какую не желало принимать Митьку.

Кое-как справившись с этой болью, я все-таки собралась с духом и набрала Митькин номер. Ничего, уговаривала я себя, стерпится-слюбится. Все равно с Лелем у нас не сложилось. Надо жить дальше и постараться стать счастливой.

Вечером того же дня, впервые по собственной воле (скрутив эту самую волю в бараний рог, чтоб и пикнуть не смела) я пошла на свидание с Митькой. Мы бродили по пустынным улицам, и Митька в кои-то веки вел себя прилично, то есть рук не распускал и не лез ко мне с поцелуями. Даже не спрашивал, где я пропадала. Просто ждал, пока я сама заговорю, бросая на меня горящие любопытством и нетерпением взгляды. Я понимала, что чем быстрее начну этот разговор, тем быстрее отмучаюсь, но все никак не могла решиться. Наконец, когда напряжение достигло своего пика, и Митька стал проявлять беспокойство моим упорным молчанием, я остановилась под фонарем и кокетливо улыбнулась.

- Мить, ты еще не передумал на мне жениться?

- Нет, - выпалил он, опешив от неожиданности.

- Пойдем заявление подавать? - вкрадчиво предложила я и с нарочитой игривостью взъерошила ему волосы.

Митькины глаза вспыхнули радостью, но тут же подозрительно прищурились. Я не дрогнула, не отвела взгляда, но чего мне это стоило! "Ну же, хватай меня в охапку, кружи, целуй или что там делают счастливые женихи. Только не смотри так, будто я тебе в чай яда накапала", - думала я, изо всех сил изображая из себя влюбленную дурочку.

Но Митьку оказалось не так легко провести.

- Ксюш, что-то случилось? - не торопясь соглашаться, осторожно спросил он.

- Случилось, - кивнула я, подавляя желание как следует пнуть его за не вовремя проснувшуюся проницательность. - Ужасно замуж за тебя захотелось.

- Не ври, - прищурился Митька. - Раньше ты что-то не хотела, а тут вдруг захотела. Давай-ка, рассказывай, что стряслось.

Я молчала и, делая вид, что не понимаю, о чем Митька говорит, смотрела на него широко распахнутыми честными-пречестными глазами. Митька был непреклонен и, сложив руки на груди, ждал объяснений.

- Если передумал, то так и скажи, - выпалила я, сообразив, что ничего из этой затеи не получится, и бросилась прочь.

- Подожди! - поймал он меня за руку. - Я не передумал, хоть сейчас пойдем в Загс. Но ты-то как? Действительно этого хочешь или просто ищешь способ сбежать от своих проблем?

Пожалуй, тот вечер побил все рекорды по удивительным открытиям. Митька вдруг открылся мне с новой, незнакомой стороны. Я поняла, что совсем его не знаю, что он далеко не простак, которого легко одурачить, что он внимательный и чуткий, и возможно я смогла бы его полюбить, если бы мое сердце не было отдано Лелю.

- Нет у меня никаких проблем. Больше нет, - горько усмехнулась я и разыграла свою последнюю карту. - Так и знала, что стоит мне согласиться, и ты начнешь искать повод по-тихому свалить.

- Чего?! - грозно навис надо мной Митька, возмущенно сверкая глазами, и сказал именно то, что я ждала от него услышать. - Завтра же пойдем подавать заявление.

Я украдкой перевела дух и поздравила себя с победой. Ее еще предстояло осознать, принять и смириться, и я уверяла себя, что смогу и обязана это сделать. Ради родителей, ради собственного покоя и будущего счастья я добровольно отказывалась от Полевии, так же, как Лель отказался от меня.

Итак, выбор был сделан, предложение тоже и дело оставалось за малым: сообщить эту радостную (в моем случае и спасительную) новость родителям, что я и сделала на следующее после свидания утро. Отец предстоящей свадьбе обрадовался, как ребенок, получивший конфету. А вот мама... Ни слова не сказала, и я решительно не понимала в чем дело. И сейчас, лежа в саду с книжкой, все думала, чем же заслужить ее прощение.

- Ксения, ты ничего не хочешь мне объяснить?

Я подскочила от неожиданности и растеряно уставилась на маму: как это она так незаметно подошла? И вид такой решительный, ни тени страха. Может, это мне впору испугаться?

- Объяснить что? - осторожно спросила я, усаживаясь на одеяле по-турецки.

- Как это что? - удивленно вскинула брови мама. - Что это за абсурдная идея со свадьбой конечно! Ты то бегаешь от Митьки и слышать о нем ничего не хочешь, то вдруг замуж за него собралась. В чем дело, дочь? Ты что, беременна?

- Что? С чего ты взяла? - возмущенная до глубины души воскликнула я и вдруг замолчала, испуганно прислушиваясь к себе. Меня мутило. Желудок сжался в болезненном спазме, тошнота подступила к горлу, кожа покрылась липким потом. - Этого не может быть, - сдавленно пробормотала я и, зажав рот руками, стремглав помчалась в туалет.

- Ну, что я говорила? - вздохнула мама, когда я, трясясь как в лихорадке, вошла в дом.

- Может, я на солнце перегрелась? - промямлила я.

- Может быть, - кивнула мама и подала мне воды. Я ее жадно выпила, стуча зубами о край стакана. - Хотела бы я, чтобы так оно и было. Но, Ксения, ты же замуж собиралась, за этого Леля. Спала с ним... Понимаешь, о чем я?

- Я предохранялась! - воскликнула я и осеклась под маминым укоризненным взглядом. - Но Сигрид уверяла, что...

- Да-да, я знаю, - сочувственно улыбнулась мама. - Я ведь знаю все, что с тобой случилось, помнишь? Но почему ты уверена, что не забеременела до того, как приняла то средство?

А вот об этом-то я и не подумала.

Горло сжал спазм, в носу защипало от слез, и я, уткнувшись маме в колени, отчаянно разрыдалась.

- Ну, будет, будет тебе. Не плачь, - ласково шептала мама, гладя меня по голове.

- Мама, что мне делать? - захлебываясь плачем, вскрикнула я.

- Например, пойти к Лелю и сказать, что беременна, - спокойно предложила она.

- Ни за что! - отпрянула я, не на шутку испугавшись, что именно на этом мама и будет настаивать.

- Почему? - удивилась она. - По-моему, Лель имеет право знать, что станет отцом. А судя по тому, что ты нам показала, отцом он будет хорошим.

- Нет. Он не поверит. Решит, что я просто ищу способ его вернуть.

- Глупость какая! - фыркнула мама, но, видя, что я непреклонна, сдалась. - Хорошо, ты не хочешь ему говорить - дело твое. Тогда, может быть, аборт?

- Аборт? - ужаснулась я: убить ребенка Леля? Мужчины, которого я люблю? - Я не могу...

- Тогда выходи замуж за Митьку. Все решат, что это его ребенок. Сможешь? Учти, с этой ложью придется жить всю жизнь, - строго заглянула мне в глаза мама. - Ты уверена, что хочешь этого? Жить с нелюбимым человеком, спать с ним, рожать от него детей?

Я задумалась: а правда, смогу ли я так? И что я скажу Митьке, как буду оправдываться, когда выйду из роддома со светловолосым младенцем на руках? Что-то подсказывало, что ребенок именно таким и родится, светловолосым, с васильковыми, как у его отца, глазами.

- Нет, - потрясенно прошептала я, осознав в полной мере всю глупость своей затеи.

- Тогда остается одно: ты вернешься в Москву и там родишь. Мы с отцом поможем, не сомневайся, - уверила меня мама и улыбнулась. И столько любви, столько нежности, понимания и сочувствия было в этой улыбке, что я снова расплакалась.

- Мам, что бы я без тебя делала? - прижавшись к ней, всхлипывала я.

- Драконам хвосты крутила, вот что, - рассмеялась она и чмокнула меня в макушку. - Поговори с Митькой, не откладывай.

- Угу. Завтра, - пообещала я, успокаиваясь. - А если я все-таки не беременна? Что если просто перегрелась на солнце?

- Значит, будем жить дальше, - философски пожала плечами мама.

Я свернулась калачиком на диване, положила голову маме на колени и судорожно вздохнула. Сегодня мы впервые говорили с нею на равных. Меня не поучали, как маленькую девочку, не настаивали на своем, упирая на старшинство и опыт, не упрекали в легкомыслии и ребячестве. Меня по-настоящему слушали, и это было приятно - почувствовать себя наконец-то взрослой. И, не смотря на смятение, царившее в моей душе, я испытывала облегчение, словно с моих плеч наконец-то сняли тяжелый груз, и в то же время недоумевала: неужели для того, чтобы тебя начали воспринимать всерьез, надо обязательно топнуть ногой?

Веселый свадебный пир был в самом разгаре. Захмелевшие гости отплясывали посреди леса на вытоптанной поляне, не забывая время от времени кричать "Горько!", поднимали тосты за жениха и невесту, поздравляли и желали счастья. Затянутая в тугой корсет, я сидела за столом рядом с Митькой и натянуто улыбалась. Внутри все застыло от сожаления и осознания, что уже поздно и ничего не исправить. За этот казавшийся бесконечным день тесные туфли-лодочки на высокой шпильке немилосердно намозолили мои отекшие ноги. Их не раз крали и требовали выкуп. Свидетели, следуя традиции, их всякий раз выкупали, и туфли, мокрые, пропахшие водкой, снова и снова возвращались ко мне. Впрочем, мне было все равно. Всё, чего я хотела - чтобы этот кошмар побыстрее закончился. Искусный макияж надежно маскировал смертельную бледность, пышные, словно снежный сугроб, юбки скрывали округлившийся животик, ведь никто из гостей не должен был заподозрить, что невеста находится в интересном положении. И гости деликатно не замечали. Митька, не выпускавший моей руки, лучился счастьем и не сводил с меня глаз: долго же ему пришлось ждать этого дня.

Вечерело. Зардевшееся солнце, словно стыдливая невеста, скользнуло в пушистые облака, нависшие над горизонтом, и над лесом медленно всплыло ночное светило со своей многочисленной свитой. На поляне зажглись костры, и захмелевшие, уставшие гости мгновенно оживились. Свадебный пир будто обрел второе дыхание: музыка грянула с новой силой, гости прыгали через костры, пели и метались по поляне в какой-то безумной пляске. Измученная свадебной суетой, я тоскливо смотрела на звезды, замечая то, что другим было недоступно. Тропы. Тысячи радужных троп, связывающих миры в одно целое, как тонкая нить бусины ожерелья. Яркие вспышки, призрачные реки Силы и мягкое ее сияние, окутывающее миры подобно газовым шарфам. Мне уже никогда не пройти этими тайными путями и никогда не почувствовать мягкого, обволакивающего тепла силы. Я отказалась от всего, что мне было дано, закрыла дверь в Полевию и запретила себе вспоминать прошлое. Глаза жгли невыплаканные слезы, но я себе обещала, что буду сильной и не пророню ни слезинки. На самом деле я просто боялась, что если позволю себе расплакаться, уже никогда не смогу остановиться.

Я вздрогнула, почувствовав чье-то прикосновение, и непонимающе посмотрела на Митьку. Улыбаясь до ушей, он протягивал мне руку, чтобы помочь встать. Я обреченно вздохнула и вложила свои пальцы в его ладонь. Снова тост. Снова кто-то зычно кричит "Горько!" и остальные гости охотно его поддерживают. Поднявшись с помощью новоиспеченного мужа, я словно деревянная повернулась к нему, подняла голову, подставляя губы для поцелуя, и в страхе шарахнулась в сторону: на моих глазах Митькино лицо вдруг оплыло подобно восковой маске, вытянулось вперед и заострилось, преобразившись в звериную морду. Трансформация мгновенно охватила все Митькино тело: плечи ссутулились, руки странно удлинились, корявые пальцы украсили жуткие когти. Роскошный свадебный костюм истлевал, невесомым пеплом осыпаясь на землю, в свете луны засеребрилась белоснежная шерсть. Тепло-каряя радужка стремительно сменила цвет, и синие глаза сверкнули холодными звездами.

- Спой для меня, Странница, - рыкнула страшная пасть. - Спой для меня в час волка и тогда я смогу вернуться.

Я закричала и... проснулась. Села в постели, хватая пересохшим ртом воздух. Бешено колотилось сердце, в тенях, казалось, притаился тот самый белый зверь и только и ждет, чтобы напасть.

- Что случилось? - сонно спросила мама, входя ко мне в комнату.

- Ничего. Гадость какая-то приснилась, - уверила я ее и жалобно попросила, боясь оставаться со своим кошмаром один на один. - Посиди со мной немножко, пожалуйста.

Прижавшись к маме совсем как в детстве, я убеждала саму себя, что это просто глупый сон и бояться нечего. Но кошмар еще долго не отпускал, и страх царапал сердце когтистой лапой.

Утром я отправилась покупать тест. Может, тревога и была ложной, но мне не терпелось в этом убедиться. Надвинув пониже бейсболку и поправив сползающие солнцезащитные очки, я вошла в аптеку. Маскировалась я неспроста: в станице все друг друга знают и никогда не упустят случая перемыть соседу косточки. Стоит кому-то в одном конце станицы чихнуть, на другом уже шепчутся, что завтра хоронят. А если кто-то прознает, что незамужняя девка тест на беременность покупает, так ославят, что хоть самой в петлю полезай.

Дрожащими пальцами положив на прозрачное блюдечко две купюры, я тихо попросила нужное, торопливо сгребла в мокрую ладонь сдачу, цапнула узкую коробочку и поспешила к дверям, радуясь, что не наткнулась на знакомых. Но едва я протянула руку к двери, как она распахнулась, и в аптеку впорхнула Ленка. Я испуганно отпрянула, лихорадочно соображая, как объяснить подруге, что тут делаю. Вообще-то, я ей доверяла, как себе, но в эту тайну посвятить была не готова.

- О, привет! - обрадовалась встрече Ленка и, чмокнув меня в щеку, кивнула на пакет с покупкой. - Заболела, или у твоих что случилось?

- Да нет, все в порядке. Пластырь дома закончился, вот, купила, - не моргнув глазом, соврала я. - А ты здесь зачем?

- Витамины Никитке купить, врач посоветовал. Говорит, чего-то там ему не хватает и с пищей в нужном количестве не поступает, - отмахнулась Ленка и вдруг хитро улыбнулась. - Так тебя можно поздравить?

- С чем? - похолодела я.

- Как это с чем? Со свадьбой, конечно! - рассмеялась подруга и шутливо погрозила мне пальцем. - И кто же это говорил, что терпеть Митьку не может?

- Лен... - попыталась я объясниться, но подруга меня не слушала.

- Вы уже решили, когда пойдете подавать заявление? Если хотите, чтобы свадьба была летом, то лучше поторопитесь.

- Лен...

- И приходи сегодня с Митькой к нам, надо отметить, - продолжала радостно щебетать Ленка и вдруг крепко меня обняла. - Ой, как же я за тебя рада! Вы с Митькой такая красивая пара...

- Да хватит уже! - не выдержала я. - С чего ты взяла, что я выхожу замуж?

- Как с чего? - опешила подруга. - Встретила по дороге Митьку, он и сказал... Ксюш? - заподозрив неладное, окликнула меня Ленка. - Он что, наврал?

Я прикусила губу, мучительно размышляя, что ей ответить. Ленка ждала. Аптекарша, делая вид, что раскладывает ценники, с интересом прислушивалась к нашему разговору.

- Идем, на улице поговорим, - подхватив подругу под локоток, сказала я и толкнула дверь. Заинтригованная Ленка безропотно позволила вытащить себя на улицу.

- Ну? Что случилось? - приглушенно спросила она, вся превратившись в слух.

Я поморщилась, раздосадованная тем, что Митька успел разнести новость о нашей свадьбе на пол станицы, и вывалила все, как есть.

- Никакой свадьбы не будет. Я передумала.

- Передумала? - округлила глаза подруга. - Подожди, подожди... А когда ты успела согласиться?

- Позавчера, - мрачно призналась я.

- И уже передумала? Это шутка такая?

- Если бы. Я б и сама посмеялась, - хмуро ответила я, беспокойно теребя пакет, в котором ждал своего часа тест. - Лен, я влипла и теперь не знаю, как выкрутиться. Понимаешь, я сама напросилась. С родителями поссорилась, вот и подумала, что так смогу их задобрить...

- С ума сошла? - ахнула Ленка. - Ой, Ксюшка! Какая же ты дурочка.

- Знаю, - буркнула я. - Лен, я пойду. Мне с Митькой поговорить надо, а я еще не придумала, что ему скажу. Я зайду к тебе попозже, ладно?

- Хорошо, - машинально кивнула Ленка, глядя на меня так, словно видела впервые.

По дороге домой я все думала, как бы помягче сказать Митьке, что свадьбы не будет. Прикидывала и так и этак, но по всему выходило, что скандала не избежать. Мой отказ, в какой бы форме я его не преподнесла, все равно пребольно ударит по Митькиному самолюбию. А если так, то зачем мучиться, пытаясь придумать, как его смягчить? Сказать прямо, выслушать все, что он обо мне думает и забыть, как страшный сон!

Эта идея пришлась мне по вкусу, и я решила, что больше не буду изводить себя мыслями о предстоящем разговоре. Лучше подумаю о чем-нибудь приятном. Например о том, как наемся от пуза клубники со сливками. Или вишневого варенья. Нет, лучше маринованных опят, они такие маленькие и соленые...

- Черт, - потрясенно остановилась я, сообразив, что все мои мысли об опятах. - Ну, все, приплыли. Точно беременна.

Домой я приплелась совершенно ошалевшая от жары и своих страхов, и когда пришел Митька, оказалось, моей храбрости и след простыл. Я искала и не находила в себе сил сказать ему в лоб, что передумала выходить за него замуж.

- Духотища-то какая, - одергивая пропотевшую футболку, выдохнул Митька и улыбнулся. - Может, на Дон сгоняем? После Загса?

Я неопределенно пожала плечами и подала ему стакан с водой.

- Ты чего такая? - в два глотка выпив воду, спросил Митька. - Живот опять болит?

Я вспыхнула, вспомнив, как Митька, окрыленный моим согласием, предлагал остаться ночевать у него, мол, все равно все уже решено, так чего церемониться и ждать аж до свадьбы, и как я отнекивалась, намекая на женское недомогание.

- Нет, - прошептала я и, зажмурившись, как перед прыжком в воду, выпалила. - У меня ничего не болит, и мы никуда не идем. Я передумала. Свадьбы не будет!

Митька хохотнул и сгреб меня в охапку, решив, видимо, что у его невесты истерика.

- Эй, ты что? Испугалась? Это же просто свадьба. От нее еще никто не умирал, - уговаривал он меня, терпеливо, как ребенка. - Вот, попей водички и успокойся. Это все из-за жары...

- Да при чем тут жара? - разозлилась я и вырвалась из его рук. - Я на полном серьезе говорю: свадьбы не будет, я передумала. Прости.

Веселая улыбка на Митькиных губах медленно угасла. Карие глаза вспыхнули незаслуженной обидой и злостью. Митька встал, долго смотрел на меня, сжимая кулаки в бессильной ярости, и, не сказав ни слова, пошел к двери. Я смотрела ему вслед, жалея его и ненавидя себя за эту жалость и за то, как с ним обошлась.

- А твое недомогание? - задержавшись в дверях, глухо спросил Митька и оглянулся. - Ты ведь все придумала, так?

- Да, - не подумав, брякнула я и испуганно зажала рот руками.

- Ну ты и...

Кем он меня считает, я так и не узнала: Митька стремительно вышел, так хлопнув дверью, что стекла в окнах зазвенели. Я испуганно зажмурилась и втянула голову в плечи, а когда рев Митькиного мотоцикла растаял вдали, и в доме вновь воцарилась томная тишина, побрела в свою комнату, ничего не видя за пеленой слез. Внутри все разрывалось от чувства вины, пылало и требовало выхода. Закрывшись в комнате, я свернулась на диване в жалкий дрожащий комочек и проплакала остаток дня: мне еще никогда не было так стыдно за себя, за свой бездушный эгоизм и холодное бессердечие.

Проснувшись на рассвете, когда на горизонте едва-едва проклюнулось солнце, я долго смотрела в бархатно-синие сумерки, все еще оглушенная тем, что натворила и вымотанная душевными терзаниями до предела. Наверняка был и другой способ вернуть расположение родителей, размышляла я, без глупого замужества, и если бы я хорошенько подумала, то нашла бы его. И не пришлось бы обижать ни в чем неповинного Митьку и гадать, что же теперь он обо мне думает...

- Стоп! - раздраженная этими размышлениями, я тряхнула головой. - Что бы он обо мне ни думал, вряд ли это хуже, чем думаю о себе я, - тихо, чтобы не разбудить родителей, бурчала я себе под нос, быстро одеваясь. - И хватит об этом. Я не буду об этом думать ни сейчас, ни вообще никогда.

Сказать всегда легче, чем сделать, но был один проверенный способ помочь себе достичь этой трудной цели. Схватив со столика плеер, я на цыпочках прокралась мимо родительской спальни, выскользнула в коридор, обула и зашнуровала кроссовки и рассветной тенью выскользнула за ворота. Прохладный воздух пойменного леса, музыка и быстрый бег - вот все, что мне нужно, чтобы привести в порядок мысли и успокоиться.

Окунувшись в лесную прохладу, я помчалась по узкой, петляющей тропинке. Плеер, запущенный в случайном режиме, раз за разом выбирал мелодии Era. Величественная музыка, плавный распев хора успокаивал. Я усмехнулась: техника как будто чувствовала мое настроение и понимала, что именно мне нужно в данную минуту.

Наконец, я пришла в себя настолько, чтобы начать замечать окружающее. Гигантские тополя, осины, трепещущие листвой на ветру, колючие заросли ежевики, увивающие кусты краснотала, шиповник в нежно-розовом цвету, трава, блестящая от росы. Все вокруг пробуждалось от сна, отдохнувшее и обновленное, в восторженном ожидании нового дня. Немного воспрянув духом, я погрузилась в воспоминания о том, как в детстве мы лазали здесь по великанам-тополям, играли в казаки-разбойники и прятки, строили шалаши. Как собирали ежевику, путаясь и царапаясь о колючие плети, как упала в крапиву Ленка, споткнувшись о выпирающий из земли корень. Я улыбнулась и остановилась посреди поляны. Сняла наушники и закрыла глаза, прислушиваясь к незатейливым трелям каких-то пичуг. Глубоко вдохнула прохладный, напоенный свежестью и терпким ароматом юной листвы воздух. Все хорошо. Все тревоги уже позади. Жизнь продолжается и только мне решать, какой она будет.

Вдалеке взревел мотор мотоцикла. Я насторожилась, а через минуту увидела и самого мотоциклиста, отчаянно виляющего по неровной тропе, и с удивлением опознала в нем Митьку. Первое, что пришло мне в голову - нырнуть в кусты и задать стрекача. Но Митька меня уже заметил и приветственно помахал рукой, словно и не было вчера тяжелого разговора. Горестно возведя глаза к небу, я судорожно выдохнула и приготовилась ко второму раунду. Ну что ему от меня еще надо? Зачем он меня преследует?

Поравнявшись со мной и заглушив мотор, Митька хмуро уставился на меня, но с разговором не спешил. Я тоже молчала. Хватит, вчера наговорилась.

- Ксюш, - решился, наконец, несостоявшийся жених. - Давай поговорим.

- О чем? - негромко откликнулась я, внутренне напрягаясь и готовясь дать отпор. - Тебе что, вчерашнего было мало?

- Да нет, вполне хватило, - горько усмехнулся Митька. - Просто понять не могу: почему? Я настолько тебе противен?

- Ну, почему же сразу противен? - смутилась я. - Вовсе нет. Я даже люблю тебя, но как друга, понимаешь? По другому, извини, не могу. Не получается.

Он кивнул и отвел взгляд. Сорвал травинку, помял дрожащими пальцами и отбросил, вытер выпачканную соком ладонь о штаны.

- То есть все бесполезно? Я никогда для тебя не стану кем-то большим, чем друг? - обреченно спросил он, с грустью заглядывая мне в глаза.

Щемящее чувство жалости сжало сердце. Я зажмурилась, подавляя его, глубоко вдохнула и медленно выдохнула, давая себе время подумать, а не выпалить первое, что взбредет в голову. Нет уж, второй раз я не совершу ту же ошибку. В порыве можно такого наговорить - всю жизнь будешь сожалеть и раскаиваться.

- Прости, - прошептала я, избегая смотреть ему в глаза.

Митька обреченно кивнул. Посидел немного, будто ждал, что я все-таки передумаю. Не дождался и, развернув мотоцикл, помчался прочь. Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся за деревьями.

Когда рев мотоцикла растаял вдали, и привычные звуки снова наполнили лес, я села на траву, обняла колени и уставилась перед собой. Теперь точно все кончено. Митька больше не будет обивать порог в надежде, что я отвечу ему взаимностью. А мне не придется до конца своих дней врать и делать вид, что питаю к нему нечто большее, чем симпатию. Хотя, уверена, Митька и с этим обстоятельством смирился бы, как смирился Веслав. Чем-то они похожи: оба безнадежно влюблены и оба готовы ждать. Но в том-то и дело, что мне не нужен покорный спутник жизни, готовый терпеть что угодно за право называть меня своей женщиной! Мне нужен сильный, волевой мужчина. Мне нужен Лель...

- Эк ты его отбрила! - рыкнуло за спиной.

Инстинкты Странника сработали мгновенно: отскочив в сторону, я в прыжке повернулась на звук и уставилась в желто-зеленые кошачьи глаза.

- Кир?! Ты как тут оказался? - воскликнула я, глядя на выходящего из-за кустов оборотня и не веря своим глазам.

Рысь довольно осклабился, продемонстрировав все свои клыки.

- Ну не все же вам, Странникам, по мирам шастать. Мы тоже тропинки отыскивать умеем.

И подмигнул, заставив меня удивленно фыркнуть.

- Ёлки, ты меня напугал! - облегченно выдохнула я и рассмеялась, не в силах скрыть радости от встречи. - Ты здесь зачем?

- Ну, извини, - хитро щурясь, мурлыкнул рысь. - Я здесь по делу. А кто этот милый юноша, так пылко в тебя влюбленный? Я смотрю, ты времени зря не теряла. Просто диву даюсь, как это у тебя получается: в Полевии - Веслав с Лелем, здесь тоже... хм... в покое не оставляют. Так кто сей славный муж?

- Да какой там муж, - смеясь, отмахнулась я. - Это мой старый знакомый. Я тут сдуру чуть замуж за него не выскочила. Вот, выясняли отношения. А Лель... - слова замерли на губах. Даже произносить его имя, не испытывая боли, было невозможно. - Он меня больше не любит.

- Ой, брось! Лель просто запутался в себе. Ничего, разберется, - махнул лапой оборотень, смешно покрутив мордой. - Значит, время ты зря не теряла... И почему передумала? Он что, совсем-совсем тебе не нравится?

- Кто, Митька? - уточнила я. - Я его не люблю. И ничего не могу с собой поделать. Не могу заставить себя хоть немножечко в него влюбиться.

- Немножечко не бывает. Либо любишь, либо нет - третьего не дано, - мудро изрек рысь. - Вот что, Странница, ты бы вернулась, а?

- Зачем? - удивилась я.

- Ну, понимаешь... - замялся Кир. - Все как-то привыкли, что в Полевии есть маг, способный если что и богу в морду дать. Возвращайся. С тобой как-то спокойно.

- Кир, что-то случилось? - насторожилась я, заподозрив, что в Полевии опять что-то стряслось после моего ухода.

- Нет, ничего не случилось, - замотал головой оборотень и смущенно опустил уши. - Просто архимаг Дальган устроил Лелю дикий скандал и с тех пор, как ты ушла он... как бы помягче-то выразиться... В общем, он немного не в себе. Все пытается открыть тропу в твой мир и забрать тебя обратно. А так как душевное расстройство сильно влияет на мыслительные процессы, он уже несколько раз попадал не туда, куда надо. Последний раз твоего учителя занесло в самую глушь Шарапова леса, например. На его счастье там наши охотники оказались, иначе туго бы ему пришлось.

- Ты серьезно? Учитель устроил Лелю взбучку? Из-за меня? - ошарашенная новостями, уставилась я на Кира. - Блин, глупость какая...

- Не глупость. Король тоже не в восторге от такого поворота дел. Мягко говоря, твой несостоявшийся муж сейчас в жуткой немилости, - весомо произнес последнюю часть фразы оборотень и выразительно посмотрел мне в глаза.

- Король что, за решетку его упек? - ужаснулась я.

- Да нет, - невесело усмехнулся Кир. - За что? Лель же не преступник. Но я слышал, будто король ясно дал понять Лелю, что больше не желает видеть его при дворе. В результате Лель ушел в Сарнаэль, подальше от монаршего гнева, а у короля теперь новый егерь.

- Вот блин! - воскликнула я, кусая ногти. - А я-то чем помогу? Я Лелю не нужна. Вот такая, со своей силой и востребованностью. Ему нужна домашняя курочка, тихо сидящая на насесте и исправно несущая яйца.

- Да с чего ты взяла? - засмеялся рысь. - А не за то ли он тебя полюбил, что ты как раз от таких куриц отличаешься?

- Кир, не старайся. Ты все равно не сможешь меня переубедить. Я точно знаю, что не нужна Лелю, - поморщилась я. - Он в лицо мне сказал, что нам не по пути и моей опеки он не потерпит. А я просто не смогу оставаться в стороне и невозмутимо наблюдать, как ему откручивают голову только потому, что он мой возлюбленный, а значит, удобное средство манипуляции. И как это ни неприятно, но стоит признать, что Веслав прав: Лель слишком горд, чтобы принять от меня помощь.

- Как же глупеют люди от любви, - хмыкнул оборотень и встряхнулся. - Ладно, ты не хочешь возвращаться, я понял. А что ты будешь делать здесь, в этом душном мире, где магия так слаба, что почти не поддается управлению?

- Жить, - грустно улыбнулась я рысю. - Просто жить. И очень буду стараться стать счастливой.

- Ну да, - с сомнением посмотрел мне в глаза Кир. - Что ж, мне пора. Жаль, что ты не хочешь возвращаться. Эх, и разозлится же архимаг! Опять будет экспериментировать с тропами.

Я улыбнулась, вспомнив учителя. Трудно было представить, что этот мудрый и сдержанный, всегда собранный и готовый действовать старец вышел из себя из-за моего ухода.

- Кир, передай ему... Передай, чтобы берег себя. Он должен понять, что я приняла правильное решение. Я никогда не была щитом для Полевии. Напротив, одно мое присутствие в ней подвергало всех вас опасности. Я должна была уйти, понимаешь? Ради вас, - коснувшись забавных кисточек на его ушах, улыбнулась я оборотню. - Прощай, Кир. Я очень рада нашему знакомству. Ты и весь твой клан - вы удивительные создания. Я всегда буду помнить о людях-кошках, как о воплощенном чуде. Если увидишь Сигрид, поцелуй ее от меня. Пусть не грустит и ни в чем себя не винит. Ну и остальным по привету...

- Вот и передала бы все сама! - возмутился Кир. - И с чего ты взяла, что не можешь вернуться и жить в Полевии? Какой-такой опасности ты нас подвергаешь теперь, когда боги наказаны и сидят под замком?

- Они-то наказаны, - усмехнулась я. - Но есть тот, кому по силам их наказать, и что-то мне подсказывает, что этот кто-то питает ко мне далеко не дружеские чувства. Нет, Кир, я не вернусь. Моя место на Земле и, поверь, очень скоро мне и тут будет, чем заняться.

- В самом деле? - немедленно заинтересовался оборотень. - Интересно, чем?

- Не важно, - смутилась я, спохватившись, что едва не проболталась о своей предполагаемой беременности. - Я собираюсь жить обычной человеческой жизнью и не высовываться. Работать, учиться, начать жизнь с чистого листа и постараться стать счастливой - вот и весь секрет.

Рысь смерил меня недоверчивым взглядом. Конечно же, он мне не поверил, звериным чутьем почуял, что я что-то скрываю, и от этого мне стало здорово не по себе.

- Кир, со мной все будет хорошо, честно, - улыбнулась я оборотню.

- Эх, никудышный из меня посол получился, - вздохнул Кир, сдаваясь. - Ладно, пойду успокаивать твоего учителя, пока он еще чего-нибудь не учудил.

Гордо задрав короткий хвост, оборотень тихо, как умеют лишь кошки, растворился в лесу. Короткая радужная вспышка отметила собой тропу, и рысь ушел в свой мир, оставив меня наедине с моим выбором. Я судорожно вздохнула, мысленно прощаясь со всеми, кого оставила в Полевии, и побрела домой. "Мама права, - думала я, успокаиваясь. - Жизнь, не смотря ни на что, продолжается". И пусть эта жизнь вышла из привычной колеи и несет, не разбирая дороги, как напуганная лошадь, я найду силы подчинить ее себе снова. Это ничего, что мое солнце погасло и в душе царит беспросветный мрак, ничего, что весь мой мир разбился вдребезги - я зажгу новое солнце и по камешку, по кирпичику выстрою новый мир.

Но оставалась одна важная и очень большая проблема, и о ней невозможно было не думать - Фанька. Уходя из Полевии, я оставила дракончика на попечение Тассара и Ордена магов, но dhart не может выжить без своей hariad. И я не смогу долго находиться вдали от Фаньки. Мы - части одного целого, и должны быть вместе. Прошло не так много времени с момента нашей разлуки, но я уже чувствовала легкое беспокойство. Мне как будто чего-то не хватало, а все эти выяснения отношений, ссоры с родителями все только усугубляли. Меня словно засасывало в черный омут безнадеги и отчаяния, обострилось чувство одиночества и растерянности, снова поднял голову ничем необъяснимый страх. Возможно, и на мои поспешные, неправильные решения влияло именно Фанькино отсутствие. Дракона надо было забрать и как можно быстрее, а для этого придется вернуться в Полевию в последний раз.

Глава 2. Причина и следствие

или принцип домино

Неожиданная встреча с Киром всколыхнула все мои чувства. Снова противно засосало под ложечкой от нахлынувшей тоски и жгучего желания бросить все и ступить на радужную тропу. Я словно заглянула в замочную скважину и, увидев вожделенное, но запретное, лишь сильнее захотела это заполучить. Такое положение дел не могло не смущать и не злить. Получалось, что я нарушила собственное обещание никогда не думать о Полевии, как о своем доме.

Впрочем, смущение и злость быстро отошли на второй план, когда я дословно припомнила и повторила про себя все, что рассказал Кир: беснующийся учитель, гнев короля и изгнание Леля - все это не могло не тревожить, но больше вызывало недоумение. Раз за разом я прогоняла в памяти рассказ оборотня, надеясь, что он больше шутил, чем говорил серьезно. Чтобы архимаг собственной персоной отправился меня возвращать? Когда рядом околачивается целая армия не менее заинтересованных в этом магов? Взять хоть Яниса с Яниной - оба не раздумывая отправятся хоть демону в пасть, а уж по мою душу и вовсе помчатся вприпрыжку и наперегонки. А король? Чтобы Велимир срывал злость на Леле? Это совершенно на него не похоже! И что это за место такое - Сарнаэль? Судя по звучанию, находится оно где-то в эльфийских землях. Но зачем Лелю к эльфам? Неужели гнев короля так велик, что ему пришлось бежать через весь континент в поисках убежища?

- Ерунда какая-то, - поморщилась я и остановилась на каменном мостике. Речушка, через которую он был перекинут, бурлила и, разбиваясь о камни, грозно рокотала, словно возомнила себя горной рекой. В воздухе дрожало водяное марево, вспыхивая на солнце мимолетными радугами. - Ни учитель, ни король не станут обвинять Леля в моем уходе, тем более преследовать его. Кир наверняка что-то не так понял.

Сама того не замечая, я снова жила проблемами Полевии. Неприятное объяснение с Митькой на фоне Кировых новостей поблекло и растворилось в сознании чем-то незначительным, не требующим внимания. Я невесело усмехнулась, вспомнив, что сказал обо мне Кир: маг, способный если что и богу в морду дать. Ну да, как же! Сумеречному дашь. Вон, еле ноги от него унесла.

'Ты прекрасно справилась', - раздался знакомый, чуть насмешливый голос.

'Ёлки, и ты здесь?! - подскочив от неожиданности, мысленно воскликнула я. - Ты-то что здесь забыл? Тоже пришел уговаривать вернуться?'

'Нет, - раздалось в ответ и тут же последовало смущенное объяснение. - Видишь ли, я тут прячусь'.

'Прячешься? От кого? И почему именно здесь?' - удивилась я.

'От кого - сама знаешь. Почему здесь - потому что после того погрома, что ты учинила в замке близнецов, самое безопасное место рядом с тобой', - прошелестело в ответ.

'Вот как? - несколько огорошенная этим признанием, подумала я. - Хм... Ладно. Тогда, если ты выбрал мою спину в качестве укрытия, может, уже назовешься? По-моему, так будет честно'.

'Честно? - горько рассмеялся мой собеседник. - Да что ты знаешь о честности, Странница? Честность - это доверие, а я никому не могу доверять. И тебе в первую очередь!'

'Почему? - растерялась я, настолько неожиданным был этот взрыв эмоций. - Я-то что тебе сделала?'

'Ничего, - подумав, неохотно признался бог. - Но, поверь, у меня есть причины не доверять Страннику'.

'Тогда какого черта ты все время вмешиваешься? - не выдержав, вспылила я. - Зачем помогаешь, если не доверяешь мне?'

'В первую очередь я помогаю себе, - раздался насмешливый ответ. - И, кстати, у меня в мыслях никогда не было подшучивать над тобой. В тот момент, когда ты решила уйти из Полевии, я не мог вмешаться и скрыть твое отсутствие на Земле без риска выдать себя. Думаю, я гораздо ценнее живой и свободный, чем плененный и преданный забвению. Это так, к слову о доверии', - ехидно заметил бог и исчез в своей привычной манере, то есть не прощаясь.

- Что?.. - заговорив от неожиданности вслух, начала было я, и тут же осеклась, пораженная догадкой. Скрыть мою отлучку, вернуть день в день после перемещения - кто из полевских богов способен на такое? Кто знает все о течении времени в мирах и даже за Серым пределом? Я хлопнула себя по лбу и невольно рассмеялась. - Ну конечно. Мне все время помогал Хено! Но почему?

Потому, что между старыми и новыми богами уже давно идет война. Скрытая и затяжная, и старые боги явно проигрывают. Они отчаялись и, прав был учитель, готовы принять даже мою, Странника, помощь, чем уступить Пресветлому и Сумеречному. Наверное, из двух зол я и в самом деле меньшее.

В памяти сам собой всплыл недавний разговор с Лелем: '...Еще до Великого противостояния, то есть больше тысячи лет назад, старые боги частенько являлись людям, помогали им, а то и жили рядом. Правда, недолго. Но однажды боги почему-то перестали отзываться на молитвы. Трудно сказать, когда это случилось и почему. Сначала замолчали Фиритай и Амалайра. В легендах говорится о страшных землетрясениях, сотрясавших миры, о горах, тающих как свечки и плачущих лавовыми слезами, о пожарах, пожравших леса, поля и все живое, что не успело убраться с пути огня. Потом Амайтэ перестала принимать жертвы, и океаны будто взбесились, реки поворачивали вспять и меняли русла, сокрушая все на своем пути, а то, что уцелело, смыло ливнями. Следующим стал Овисей. Когда он перестал отзываться на молитвы, настал великий голод. За ним один за другим ушли Даймера, богиня мудрости и милосердия, вечно юная Румдель, Теурей или как называют его выходцы из Васнета - Табунщик, покровитель дорог и путников, и Брандинель, бог виноделия, подаривший людям первую виноградную лозу. Последними были Эрил, Элехнэ и Рэтхе... А Пресветлый и Сумеречный пытаются стать новыми богами. О них не так уж много известно. Говорят, что именно они успокоили взбесившиеся стихии, когда исчезли их истинные хозяева старые боги. Но так говорят их пастыри, а вот правда ли это - кто знает?'

- И в самом деле, кто? - задумчиво пробормотала я. - Откуда они вообще взялись, эти новые боги? Не могли же старые прошляпить появление конкурентов! Нет, не могли. Они бы уничтожили любого, кто вздумал посягнуть на то, что они считают своим по праву. Выходит, новые боги сидели тихо-тихо и ждали подходящего момента, чтобы ударить. Момента, когда те на что-нибудь отвлекутся и окажутся неготовыми отразить удар. Но на что? На Черного дракона? Нет, - нахмурилась я, отметая это предположение, - он появился позже, а значит, абсолютно ни при чем. Черный дракон не причина, а следствие, и значит, что-то с этими новыми богами не так. Очень сильно не так! - воскликнула я и вдруг спохватилась. - Стоп! Чего это я? Я уже решила, что ни во что не вмешиваюсь. Мое дело - сторона, и точка!

Припекающее солнышко лизнуло мою обгоревшую спину, словно желало напомнить, что стоять под его испепеляющими лучами в открытом топе в ближайшие дни мне очень не рекомендуется, дабы не сгореть окончательно. Я болезненно поморщилась, повела плечами и, решительно тряхнув головой, словно так могла избавиться от мыслей о Полевии и ее богах, пошла домой.

Но как бы ни старалась, совсем не думать о войне богов я не могла. Мое подсознание почему-то решило, что это важно, цеплялось за всякие мелочи, а те тянули за собой целую вереницу воспоминаний и домыслов. Все мои мысли словно зациклились на богах, старых и новых, и ни в какую не желали менять направление.

- Ёлки! - раздраженная донельзя, ворчала я. - Ну почему я никак не перестану об этом думать? Почему не могу переключить мозги на что-то приятное и дать себе отдохнуть? Почему гоняю и гоняю эти мысли по кругу?

Когда я вернулась домой, мама уже ушла на рынок, оставив на накрытом к завтраку столе записку, отец тоже давно был на работе. Дом дышал уютной тишиной и покоем. Из кухни тянуло вкусными запахами свежего молока и блинчиков с творогом. Сглотнув набежавшую слюну, я вдруг поняла, что зверски проголодалась и жадно набросилась на еду. Мысли о Полевии, Леле и богах отошли, наконец-то, на задний план - голод с легкостью сделал то, с чем не справилась воля. После третьего блинчика я уже могла начать строить планы на день, и первым в списке был тест на беременность.

Вот только сделать его мне не дали.

Я поспешно дожевывала блинчик и допивала остывший кофе, торопясь выяснить, стоит мне трепыхаться или пронесло, когда в кухне замерцала радуга, и посреди небольшой комнатки нахально материализовался незнакомый мужчина. Я поперхнулась, уставившись в пронзительно-черные глаза, вскочила со стула, готовая защищаться. В руке сам собой возник огненный меч Амалайры.

- Ты еще кто такой? - грозно окрикнула я незнакомца, инстинктивно выставив меч перед собой.

- Приятного аппетита, Странница, - беззаботно улыбнулся мужчина, словно в моих руках был не магический меч, а безобидный столовый нож. - Неужто не признала?

Я моргнула, переходя на магическое зрение, и открыла от удивления рот. Когда мы встречались в последний раз, мой нежданный гость был наполовину человеком, наполовину птицей. Теперь же передо мной стоял высокий, статный мужчина с волосами цвета воронова крыла. За них-то, видимо, и получил свое имя.

- Ворон? - с сомнением уточнила я, разглядывая нового хранителя Полевии.

Приоткрыв от восхищения рот, я смотрела на него во все глаза и невольно сравнивала это лицо с тем, что видела в Полевии: не по-птичьи округлое, а правильный овал с немного резкими скулами. Не здоровенный серый клюв, а нормальный человеческий нос с небольшой горбинкой, нормальный же рот и волевой подбородок. Не круглые глаза птицы, а обычные человеческие глаза в обрамлении угольно-черных ресниц, высокий умный лоб и стремительный росчерк бровей. Ворон не носил бороды, усов, как видно, тоже не терпел, предпочитая бриться. Его нельзя было назвать красавцем, но что-то в нем притягивало взгляд и не отпускало.

- Обалдеть... - потрясенно выдохнула я и плюхнулась на стул. Огненный меч исчез, словно его и не было. - И как давно закончилось твое наказание?

- Пару дней назад, - тихо засмеялся Ворон, польщенный восхищением, отразившимся в моих глазах. - Больше никаких перьев. Я снова я.

- Поздравляю, - искренне улыбнулась я и, спохватившись, спросила. - Позавтракаешь со мной?

- Спасибо, не откажусь, - кивнул он, присаживаясь на табурет. - Значит, ты не хочешь возвращаться?

Задавая этот вопрос будничным тоном, словно речь шла о чем-то несущественном, Ворон походя расправился с блинчиком. Потянулся за кувшином с молоком, налил его в кружку, и, сделав большой глоток, вопросительно посмотрел мне в глаза.

- Нет, - удивленная его осведомленностью, ответила я. - Не хочу, и уговаривать меня бесполезно.

- Фанька без тебя скучает, - как бы между прочим обронил хранитель и отправил в рот следующий блинчик.

- Ёлки, Ворон! - подскочив на стуле, возмутилась я. - Это нечестно - шантажировать меня драконом! Я знаю, что не должна была уходить без него. И мне тоже плохо без Фаньки... Я его заберу, как только придумаю, где спрятать.

Ворон скептически выгнул бровь.

- Спрятать дракона? Тут? На Земле? - недоверчиво уточнил он. - Ксения, ты в своем уме? Фанька растет и быстро. Ты хоть понимаешь, каким огромным он вырастет?

- Я видела золотых драконов...

- Этот дракон не золотой! - оборвал меня Ворон и, хлопнув ладонями по столу, резко подался вперед. - По сравнению с ним золотые драконы что мелкие птахи рядом с орлом. Сейчас он маленький, его не сложно спрятать в доме. Даже в таком небольшом, - окинув кухню сомневающимся взглядом, сказал хранитель. - Но ты не сможешь прятать его вечно. Фанька учится летать, Ксения, и для полетов ему нужен простор.

- Значит, мы спрячемся где-нибудь в Африке или в лесах Амазонки - не важно. На Земле еще остались места, где не ступала нога человека, - возразила я, уверенная, что обязательно что-нибудь придумаю.

- Не выйдет, - покачал головой Ворон и усмехнулся. - С каждым днем в твоем мире таких мест становится все меньше и меньше. Я видел те странные штуки, что наблюдают за вами сверху, видел и те, что помогают рассмотреть то, что скрыто за горизонтом. А уж людское любопытство и вовсе не ведает границ и способно завести в самую глушь. Ты, конечно, можешь очертить границу, которую не смогут пересечь люди, и набросить на Фаньку заклинание невидимости, отвести глаза наблюдателям, но это делу мало поможет. Напротив, создаст еще больше проблем. Там, где вы остановитесь, образуется аномальная зона. Надо объяснять, что это такое?

Я нахмурилась. Почему-то сразу вспомнился Бермудский треугольник. Ученые уже сколько лет бьются над разгадкой его тайны, а до сих пор никто так и не дал вразумительного объяснения, что же там все-таки происходит. Да и других аномалий на Земле хватает, где пропадают люди, тонут корабли и падают самолеты, но энтузиастов, готовых докопаться до правды, меньше все равно не становится. Их так и тянет к опасным местам, как ос на сладкое.

- Любая аномалия немедленно привлечет к себе, а значит и к вам, внимание, - тем временем продолжал увещевать меня Ворон. - Малейшая ошибка - и ваша тайна будет раскрыта. Рано или поздно, но дракона, парящего в небесах, тем более такого большого, каким станет Фанька, обязательно заметят. Представляешь, какой переполох он вызовет? - спросил хранитель, не скрывая тревоги. Я молчала, угрюмо глядя ему в глаза. Ворон тяжело вздохнул и взял меня за руку, заговорил тихо и проникновенно. - Ксения, хватит бежать. Остановись, отринь все, что тебя тревожит и осмотрись. Сделай это сейчас, немедленно. Это важно.

- Почему? - жалобно прошептала я.

- Потому что ты - Странник, - печально улыбнулся Ворон.

Я усмехнулась и отняла у него свою руку.

- Очень удобно, когда есть вот такой универсальный ответ на любой мой вопрос.

- Другого, прости, дать не могу. Познавать себя и мир ты должна сама. Мое вмешательство лишь навредит, - ответил Ворон, почти дословно повторив слова Алленсо. - Ксения, Фанька без тебя чахнет. Не упрямься, вам обоим не место на Земле. Будь сильной, возвращайся.

Я удрученно вздохнула. Кто ждет меня в Полевии? Фанька, друзья, архимаг... Король, пожалуй. Вот и все. Что мне там делать? Просто жить? Но как упростить сложное? Как можно просто жить под одним небом с человеком, которого любишь, но не можешь быть с ним рядом? И все же... Все же Ворон прав, вернуться надо. Ради нас с Фанькой. Но как заставить себя не думать о Леле?

'Надо просто отвлечься, - уговаривала я себя. - Уйти с головой в учебу, растить и воспитывать дракона, рыться в тех свитках, что раскопали в долине Селаэр, вдруг там найдутся упоминания о Странниках? Отправиться в путешествие по королевству, а заодно заглянуть за Санлукские горы в Ничьи земли - уж больно долго затягивается в тонком мире тот шрам. Вернуться в Беличью чащу и выяснить, наконец, откуда в ней берутся упыри. Наведаться в Шарапов лес и выпросить у старейшин разрешение изучить его тайны - учителю на радость. Напроситься в гости к гномам и принять любезное приглашение гыра Зурака посетить орочьий город Вахар, а там и до Восточных гор недалеко. Правда, мой визит в горы вряд ли обрадует Халльварда... Ничего, потерпит. Я ж не с войной приду, а так просто, посмотреть, как живут вампиры. А еще можно отправиться в Рандол, нанять корабль и сплавать на острова сирен. Заодно на морских виверн посмотрю. И с королевским подарком надо что-то делать, хоть посмотреть на него, а там решу, как его использовать. Хм... Как много всего набралось!'

- Ладно, - сдалась я. - Я вернусь. Но только ради Фаньки!

Вскочив со стула, я бросилась в комнату собираться.

- Я знал, что смогу тебя уговорить, - лукаво улыбнулся Ворон, направляясь вслед за мной.

- Еще б ты не знал! - хмыкнула я, роясь на столе в поисках ручки и чистого листа бумаги: уходить, не оставив родителям записки, мне не хотелось. Хватит с них волнений. - Кстати, Кира ты ко мне подослал?

- Я? - фыркнул Ворон. - Нет. Я всего лишь наблюдал и ждал, надеясь, что ты одумаешься. А когда понял, что возвращаться ты не собираешься, пришел сам.

Пока я писала записку, Ворон осматривался. Прошелся по комнате, разглядывая мои детские рисунки, развешанные по стенам, и фотографии. Покрутил в руках куклу - подарок отца на мой восьмой день рождения, которой я никогда не играла, но хранила как память. Потыкал пальцем в мягкое пузо плюшевого мишку, пробежался внимательными глазами по корешкам книг на полке и удивленно выгнул бровь.

- Что? - наблюдая за ним краем глаза, спросила я.

- Очень... интересная подборка, - уклончиво ответил хранитель, щелкнув пальцами по корешку Мифов народов мира и стоящему рядом томику по истории боевых искусств.

- Мне было интересно, вот и купила, - отмахнулась я и, закончив писать записку, принялась как попало бросать в сумку свои вещи.

Ворон многозначительно кивнул и, закончив рассматривать книги, сел в кресло, дожидаясь, пока я соберусь.

- Кстати, - спохватилась я и, повернувшись к хранителю, подозрительно на него уставилась. - Откуда ты знаешь мой язык?

- А я его и не знаю, - хитро прищурился Ворон.

- То есть как? - растерялась я. - Ты же сейчас по-русски со мной говоришь и только что читал названия книг!

- И, тем не менее, я не знаю твоего языка, - рассмеялся мужчина. - Но я, как и ты когда-то в Полевию, пришел на Землю тропой. Любой, кто ступит на радужную тропу, будет говорить и читать на языке того мира, куда она его приведет.

- Так просто? - скептически нахмурилась я. - Этак можно совсем не учить языки, а просто ходить туда-сюда по тропе и все.

- Э нет, - усмехнулся хранитель и погрозил мне пальцем. - Не выйдет. Знание дается лишь на то время, пока ты в чужом мире. Стоит мне вернуться в Полевию, прихватив с собой одну из твоих книг, и прочитать, что в них я уже не смогу.

От удивления я даже шорты мимо сумки бросила.

- Так вот почему я не все свитки могла прочесть в доме Любомира! - воскликнула я, прозревая. - То есть, это был не Любомир, но я тогда об этом еще не знала. Он сказал, что они на гиресском, значит, понять их я могла, только если бы находилась в Гирессе.

- Именно, - кивнул Ворон и, двумя пальцами подняв с пола шорты, озадаченно спросил. - Ты что, собираешься разгуливать по Полевии в этом?

- Собираюсь, а что тебе не нравится? - отобрав у него одежку, беззаботно ответила я.

- Но оно же ничего не прикрывает!

- А кого мне стесняться? - усмехнулась я. - Главное, что удобно.

- Ксения, в Полевии тебе волей неволей придется одеваться, как положено благородной даме. Роли нашей святой с тебя никто не снимал, а эти, да простят меня боги, лоскутки и одеждой-то назвать язык не поворачивается, - терпеливо, как ребенку, объяснял хранитель.

- Знаешь что? Сам одевайся, как благородная дама, а я буду носить то, что мне нравится! - возмутилась я, запихивая оставшиеся вещи в сумку. - Я согласилась подыграть вашим святошам, а не носить дурацкие платья.

- Ты прекрасно бы выглядела в платье, - возразил Ворон.

- Спасибо, предпочитаю юбкам штаны, - отрезала я, давая понять, что тема закрыта.

- Это и так видно, незачем подчеркивать особенности своего характера еще и одеждой, - насмешливо прокомментировал хранитель.

Я удивленно вскинула голову, не понимая, на что он намекает.

- Ты это о чем?

Ворон в ответ рассмеялся и махнул рукой, мол, забудь.

- Ладно, - пожала я плечами, немного сбитая с толку его замечанием. - Идем, я готова. Кто откроет тропу?

- Ты, - немедленно отозвался хранитель и легко поднялся с кресла. - Давай, Странница, тренируйся.

- О'кей, - поворачиваясь к нему спиной, буркнула я и сосредоточилась.

- Стой!

- Что? - испуганно подпрыгнула я и обернулась.

Ворон стремительно шагнул ко мне, взял за плечо, развернул к себе спиной и, оттянув топ, уставился на нее. В зеркале, перед которым мы стояли, отражалось его озадаченное лицо.

- Ворон, ты что, никогда сгоревшей спины не видел? - хмыкнула я, успокаиваясь.

- Видел, - кивнул он, не прекращая сосредоточенно созерцать оную.

- Тогда что ты там так пристально разглядываешь? Лучше бы ожог помог залечить. Знаешь, как печет? - пожаловалась я, пытаясь вывернуться из его цепкой руки.

Вместо ответа, хранитель развернул меня спиной к зеркалу и, удерживая топ, велел:

- Смотри.

Я обернулась и, вывернув шею, посмотрела в зеркало.

- Это что, последнее достижение вашей медицины? - удивленная донельзя, спросила я, обнаружив, что на спине вдоль позвоночника линия за линией проявляется тонкий, как карандашный набросок узор. Вязь загадочных знаков, плавно перетекая друг в друга, образовывала непрерывный орнамент, напоминавший каллиграфические письмена. - И как это безобразие поможет моему ожогу? Нет, я не спорю, рисуночек очень милый, и если бы я не боялась, то непременно сделала бы себе татушку именно в таком стиле...

Ворон повернул меня к себе лицом и слегка встряхнул, вынудив замолчать.

- Это не моя работа, Ксения. Это ты.

- Что - я?

- Это летопись, которую ты пишешь. То есть начала писать. Твоя собственная летопись - понимаешь, что это значит?

- Н-нет... - в панике мотнула я головой, начав заикаться. - Что?

- То, что ваше с Фанькой слияние может начаться в любой момент, - ответил не на шутку встревоженный Ворон. - Кстати, ты знаешь, что именно раскопали маги в долине Селаэр?

- Какую-то древнюю библиотеку, - нетерпеливо кивнула я, не понимая, как связано одно с другим. - Я как раз собиралась в ней порыться, вдруг найду упоминания о Странниках. Правда ее еще предстоит перевести, а языка, на котором она написана, не знает даже хранитель Афранин.

- Немудрено, вся она по большей части на изначальном языке, а его уже мало кто помнит. Если хочешь, могу помочь. Я как раз из тех немногих, кто знает его. Ну, что скажешь? Примешь мою помощь?

- Спрашиваешь! - обрадовалась я. - Конечно приму. Но что значит - моя летопись? Как я могу писать ее на собственной спине? И вообще... Я же ничего не делаю!

- Еще как делаешь, - ободряюще улыбнулся Ворон. - Тебе может казаться, что ничего не происходит, что ты топчешься на месте, но это не так. И твоя спина тому подтверждение. На ней запечатлен каждый твой шаг, с того момента, как ты впервые оказалась в Полевии.

- А при чем тут древняя библиотека? Ты же не просто так ее упомянул!

- Разумеется. Потому что ты пишешь на изначальном.

- Ёлки, да как я могу писать на собственной спине, да еще и на языке, которого не знаю?! - не выдержав, взорвалась я.

Губы Ворона дрогнули в печальной улыбке.

- Ты не знаешь, - чуть слышно ответил он. - Но Райзенд знал.

- Кто?

- Райзенд. Твое прошлое воплощение.

Я потрясенно уставилась на хранителя. В голове теснились тысячи вопросов, но на первое место почему-то лезло то, что к делу, в общем-то, отношения не имело. Сейчас я могла думать лишь о том, что Ворону больше тысячи лет, а я тычу ему, как приятелю, и вообще веду себя кошмарно с тем, кто мне в пра-пра-прадедушки годится.

- Ты... вы знали Райзенда? - пролепетала я, наконец, вспомнив о воспитании.

- Ой, брось, Странница! - поморщился, как от зубной боли Ворон. - Начинать проявлять уважение к моему почтенному возрасту сейчас - это несколько глупо, не находишь? Забудь, что мне тысяча триста сорок семь лет и открывай тропу.

- Ого! - выдохнула я, во все глаза таращась на возмутительно молодо выглядевшего для своих лет хранителя. - Если бы вы... ты не сказал, сколько вам... эм-м.. тебе лет, никогда бы не подумала, что вы... то есть ты древний старик.

- Вот и не думай об этом. Сосредоточь внимание на действительно важных вещах.

Тропа оборвалась перед орденским замком. Только что я стояла в своей комнате, а сделав всего несколько шагов в радужном сиянии, очутилась у гранитных ступеней. И едва не упала, сбитая мощной ментальной волной. Тоска, острая и пронзительная, горечью разлилась во рту, обручем сдавила грудь - не вдохнуть, не выдохнуть.

- Фанька, - прошептала я, прислушиваясь к мыслям дракона: тоска, безнадега, вялый интерес, почти мгновенно угасший, и снова тоска, тоска, тоска, рвущая сердце, испепеляющая душу.

Чувство вины хлестнуло по нервам раскаленным прутом. Знакомая острая боль пронзила сердце, напомнив о гибели Райзенда, моего прошлого воплощения - боль в назидание, чтобы запомнила и никогда не забывала, чем обернется для дракона разлука с hariad.

- Фанька, я иду, - часто моргая, чтобы не разреветься, выдохнула я и бросилась вверх по ступеням.

Входная дверь была открыта настежь, и из привратницкой раздавался возмущенный голос учителя и робкие возражения Егоша, привратника и по совместительству травника на пенсии.

- Ну, сколько можно повторять, чтобы всех торговцев впускали через задние ворота! - грозно рокотал архимаг.

- Так я их туда и направлял. Только они сказали, что у них к вам личное дело. Не мог же я посетителей с частным вопросом через задние ворота к вам отправить? - оправдывался Егош.

- Да какие личные дела у торговцев репой? - взвился учитель. - Они с этой своей репой ко мне и ввалились. Меня чуть удар не хватил, и чернила пролились на королевский приказ! Ты понимаешь? На королевский приказ!..

- Учитель! - окликнула я, ворвавшись в привратницкую.

Архимаг порывисто обернулся, да так и замер на месте, уставившись на меня так, будто привидение увидел. Я криво улыбнулась и помахала ему рукой, мол, я это, я.

- Ксения? - изумился учитель и, сделав быстрый шаг в мою сторону, цапнул меня за руку. - Хвала святому Маахилу, ты вернулась! Ты ведь совсем вернулась?

Радость в серых старческих глазах сменилась беспокойством.

- Ну... - замялась я, еще не уверенная, что останусь в Полевии навсегда. - В общем, я вернулась. А как надолго - пока не знаю.

- И слышать ничего не хочу! - архимаг мгновенно перенес свой гнев с головы Егоша на мою. - Ты должна остаться в Полевии и точка!

И сжал мою руку так, словно боялся, что его непутевая ученица снова бросится в бега. Я улыбнулась, вспомнив, что рассказывал Кир, и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала архимага в щеку. Учитель удивленно моргнул.

- Я останусь.

- В таком случае, твои комнаты тебя ждут, - выпустив мою руку, ворчливо ответил архимаг, отступил в сторону и только тут заметил Ворона, молча стоявшего за моей спиной. Я досадливо поморщилась, сообразив, что пойти к дракону прямо сейчас не получится. - Ксения, ты нас представишь?

- Да, конечно, - нетерпеливо топчась на месте, кивнула я. - Это Ворон, новый хранитель Полевии. Ворон, это архимаг Дальган, мой учитель.

Глаза архимага немедленно стали размером с блюдце.

- Новый хранитель? Постойте... А как же Алленсо?

- Хранительница погибла, защищая Полевию от Сумеречного, - ответил Ворон и, склонив голову в приветствии, произнес. - Рад знакомству, господин архимаг. Кажется, я должен принести вам свои извинения за тот ранний утренний визит.

- Что? Какой визит? - не понял учитель.

- Вас ведь беспокоила наглая ворона? Утром, после чудесного воскрешения Ксении? - хитро прищурился Ворон.

Какое-то время учитель сосредоточенно хмурился, вспоминая события того памятного утра.

- О! - вспомнив, наконец, воскликнул архимаг и вдруг смутился. - Это мне стоит просить прощения за те туфли. Если бы я только знал, кто стучит в мои окна...

- Учитель, вы что, швыряли в Ворона туфлями? - невольно расхохоталась я, мысленно аплодируя хранителю: ай, да Ворон! Похоже, для него давно не тайна те чувства, что испытывал учитель к Льяне-Алленсо. Ловко же он его отвлек.

- Ну, от тебя-то мне тоже досталось, - усмехнулся Ворон. - Чудо, что не поджарила.

- Так не поджарила же, - возразила я и вдруг вспомнила то утро до мельчайших подробностей. Предательски запылали уши. Я попятилась, исподлобья глядя на Ворона - помнит, не помнит? - и ойкнула, наткнувшись спиной на Егоша. - Простите... Я это... пойду, пожалуй. Вещи разобрать надо и Фаньку найти.

- Он в кухне с Ородаром, - охотно сообщил травник Егош, сияя счастливой улыбкой.

- Спасибо, - благодарно улыбнулась я. - Рада видеть вас в добром здравии, господин Егош.

- А уж я-то как рад! - травник прямо-таки растаял от удовольствия, улыбка стала еще шире, глаза превратились в узкие щелочки, полностью утонув в сетке глубоких морщин. - Мы все были так опечалены вашим уходом, а дракон ваш уж как страдал, как страдал... Но теперь вы вернулись, госпожа, и все будет хорошо.

- Да, конечно, - пробормотала я, мгновенно позабыв о смущении, и, не прощаясь, рванула по коридору к внутреннему дворику.

Подниматься в комнату, тратя драгоценные минуты на то, чтобы отнести вещи, я не стала. Бросила сумку у двери и помчалась в орденскую трапезную. Минуя дверь в общий зал, обошла здание, прошмыгнула к служебному входу и, никем не замеченная, просочилась в святая святых Ородара.

Говорят, можно бесконечно долго смотреть на три вещи: на то, как течет вода, на горящий огонь и на то, как работают другие. Во истину, это так! Работа, кипящая в орденской кухне, казалась ожившей симфонией. И каждый здесь, до последнего поваренка, подобно музыканту исполнял свою собственную партию, творя гармонию вкуса. Или делал вид, что творит. Я усмехнулась, заметив чумазого поваренка, больше занятого прицельным оплевыванием рогатого жука, ползущего по полу, чем чисткой картошки. К счастью для жука грозный окрик Ородара мгновенно взбодрил мальца, принудив схватиться за нож, а мгновением позже в кухню вплыл и сам дирижер кухонного оркестра, то бишь главный повар. Именно вплыл, медленно и важно, сложив на большом, подвязанном фартуком животе пухлые руки. Вслед за поваром понуро брел Фанька, рассеянно оглядываясь по сторонам.

Ментальная волна стала нестерпимой. Эмоции дракона, стократно усиленные моим собственным чувством вины, захлестнули меня с головой. Я пошатнулась и схватилась за дверной косяк, с жалостью глядя на dhart'a. Некогда серебряная шкура потускнела, став серого, нездорового оттенка. Глаза-озера потухли, и плескалась в них такая тоска и отчаяние, что я без сил опустилась на колени.

- Нафаня, - борясь со спазмом, сжавшим горло, позвала я.

Дрогнул острый гребень. Дракончик вскинул мордочку, закрутил головой, уловив в какофонии звуков знакомый голос. Наши взгляды встретились, и Фанька с радостным писком бросился ко мне.

Что такое dhart, мчащийся к своей hariad со всех лап? Это стихийное бедствие! Я испуганно втянула голову в плечи, глядя, как дракончик, переворачивая корзины и сбивая с ног поварят, бежит ко мне со всей доступной ему скоростью. Пятнистая кошка, зевая и потягиваясь, выбралась из своего теплого уголка и угодила хвостом аккурат под тяжелую Фанькину лапу. Душераздирающе вякнув, несчастное животное шарахнулось в сторону и, совершив головокружительный кульбит, вцепилось когтями в спину одного из поваров. Мужчина, не ожидавший коварного нападения сзади, заорал, закрутился волчком, пытаясь содрать с себя шипящую кошку, и толкнул поваренка, несущего кринку со сметаной. Кринка вылетела из рук паренька, словно пробка из бутылки игристого вина и с грохот разбилась о каменный пол. На растекшейся сметане тут же поскользнулись две посудомойки, несшие в трапезную стопки хрупкой посуды. Дальше - больше: кто-то споткнулся и упал, опрокинув кастрюлю с крутым кипятком, кто-то выронил плетенку с яйцами. Поваренок, крутивший вертел, удивленно замер, с открытым ртом глазея по сторонам - оставленная без присмотра туша медленно обугливалась. Кто-то пролил на плиту масло, и дежурный маг едва успел потушить пожар.

Мгновение - и Фанька на всем бегу врезался в меня и опрокинул на спину. Ткнулся мордочкой в лицо, заглянул в глаза своими сияющими, как расплавленное серебро глазами.

- Привет, малыш, - прошептала я, гладя его по голове.

- Моя hariad, ты вернулась, - прильнул ко мне дракончик, от счастья трепеща крыльями, и тут же отпрянул, пытливо глядя мне в глаза. - Ты ведь больше не уйдешь?

- Никогда, - пообещала я и улыбнулась.

На вертеле, шкварча и плюясь жиром, догорала забытая всеми туша, от дыма щипало глаза - кажется, мы с Фанькой оставили всех обитателей замка без обеда и ужина, - а посреди кухни, схватившись за голову, стоял главный повар Ордена магов и в отчаянии смотрел на учиненный нами погром. Я кое-как села - с Фанькой на руках это оказалось непросто, а отпускать его мне не хотелось, - взглянула на разгромленную кухню, на Ородара и виновато прикусила губу. Окликнув дракончика, я словно толкнула костяшку домино и невольно стала причиной катастрофы в одной отдельно взятой кухне.

- Ородар, простите... Я помогу прибраться.

- Что вы, что вы! Незачем вам ручки пачкать. Мы сами, - замахал на меня повар, наконец, очнувшись от столбняка, и вымученно улыбнулся. - Я так рад, что вы вернулись. Ваш дракончик так тосковал, есть отказывался. Похудел, бедняжка.

- Ага, похудел, - пропыхтела я, пытаясь встать вместе с Фанькой. Не получилось, пришлось спустить его с рук. - По-моему, он стал еще тяжелее. И больше как будто. Он что, снова линял?

- Да, как раз седмицу назад, - кивнул Ородар и спросил с надеждой. - Госпожа, вы ведь больше не уйдете, правда? Плохо ему без вас, ой, как плохо.

- Не уйду, обещаю, - нахмурилась я, снова почувствовав острый укол вины. Взглянула на Фаньку, по-кошачьи трущегося о мои ноги, и вздохнула. - Идем, малыш. Не будем мешать этим милым людям спасать твою любимую кухню.

Дракончик с готовностью бросился к двери, то и дело оглядываясь и проверяя иду ли я или снова исчезла.

'Всему есть причина, - задвинув вину на задворки сознания, хмуро размышляла я, шагая вслед за Фанькой. - Тысячу лет назад некто пустил стрелу, поразившую Райзенда, и на миры обрушился Черный дракон. Еще раньше нечто ослабило влияние старых богов, прежний порядок рухнул, как то самое домино, и на сцену вышли новые боги. Связано ли одно с другим? Хм... Думаю, да. Но как? Почему Хено, единственный уцелевший из старого пантеона, так отчаянно цепляется за меня? Что за причина вынуждает его задвинуть свое недоверие к Странникам куда подальше? Почему Сумеречный так старательно делает вид, что жаждет моей смерти, и что за игру ведет Пресветлый? И, наконец, почему у меня такое чувство, что причина всему я?!'

Глава 3. Сарафанное радио

или цена слова

Ворон не соврал, Фанька действительно учился летать. Едва мы вышли из кухни во двор, и дракончик не замедлил похвастать передо мной своими успехами. Разбежался, по-гусиному вытянув шею и отчаянно молотя по воздуху крыльями, подпрыгнул и полетел. Правда, летел он не высоко и недолго, а приземлился и вовсе носом в траву. Но ведь летел!

- Ух ты! - хлопнула я ладонями по коленям, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. - Фанечка, а ещё раз?

Дракончик охотно разбежался, и в тот момент, когда он оторвался от земли, я медленно и осторожно направила под его крылья ветер. Подхваченный восходящим потоком, Фанька неуклюже взлетел. В сознании толкнулся его удивлённый возглас и, уже направленный, благодарный вздох. Я внимательно следила за тем, как он кружит над двором, и мысленно отвешивала себе оплеухи: нельзя было оставлять дракона даже на день! Фанька сейчас в том возрасте, когда каждый час, каждая минута для него - новое открытие, познание себя и своих способностей. Я нужна ему. Я должна быть рядом, чтобы помогать познавать собственные силы. Даже учить его летать - моя обязанность.

'Теперь понимаешь, что нужно делать?' - потянулась я к сознанию дракона.

'Использовать ветер?' - неуверенно предположил Фанька.

'Да, малыш. Ты не птица, на одних крыльях в воздухе не удержишься. Используй силу ветра'.

'Да, hariad'.

'Теперь спускайся. Не спеша. Помогай себе крыльями. Медленнее... Вот так', - напряженно глядя вверх, направляла я дракончика.

Фанька довольно плавно опустился на землю, но, не удержав равновесия, ткнулся носом в траву. Впрочем, он тут же выпрямился, фыркнул и, ликуя, заскакал вокруг меня, как игривый щенок.

- Получилось! Hariad, у меня получилось!

- Конечно, получилось, - улыбнулась я и опустилась перед ним на корточки. Фанька тут же бросился в мои объятия и, не рассчитав силу, опрокинул меня на спину. - Фанечка, этак ты меня покалечишь! - засмеялась я, поглаживая дракончика вдоль гребня.

- Ты научишь меня охотиться? - преданно заглядывая мне в глаза, спросил Фанька.

- Охотиться? - растерялась я, но тут же взяла себя в руки и, придав голосу уверенности, призналась. - Знаешь, малыш, я и сама охотиться не умею. Но мы что-нибудь придумаем, обязательно.

Дракончик удовлетворенно кивнул, снова разбежался и взлетел. Теперь он держался в воздухе куда как уверенней. По двору пронёсся, закручиваясь, крошечный смерч и бесславно развеялся, ударившись о стену - побочное действие драконьей магии. Лежа на траве, я пристально наблюдала за своим dhart'ом: со временем Фанька научится взлетать тихо, не всколыхнув и травинки. И вырастет, если верить хранителю, большим-пребольшим. Больше золотых драконов, на которых мне однажды довелось летать. Интересно, размышляла я, жуя травинку, каково это - парить в небе, сидя на спине dhart'а?

Последний поднимется в небо кометой,
Испьёт Его зверь вдоволь звёздного света...

Последний... Так меня назвал Саймэл. Значит ли это, что пророчество Олания для меня? Что значит - Последний? Последний кто, Странник? Уж не потому ли Хено увивается вокруг меня, раздираемый противоречиями, и всё никак не решит, что делать - отстраниться или довериться мне? Почему старые боги не доверяют Странникам? Больше того - стремятся уничтожить до встречи с dhart'ом! Это уже не неприязнь, это ненависть. Но чем она вызвана? Должна же быть этому причина! Как там Хено говорил, не могут быть союзниками пленник и страж? И кто из нас пленник, а кто страж?

- Тьфу ты, блин... - пробормотала я, смущённая собственными выводами. - Какой из меня страж? Что за странное сравнение? - Я встала, отряхнула шорты и кликнула Фаньку. - Малыш, спускайся! Пойдем-ка в конюшню, проведаем Вьюгу.

В стойле кобылы было пусто. Распахнутые настежь створки сиротливо покачивались от сквозняка, скрипя петлями. По выскобленному полу рассыпана свежая солома. В сумрачной глубине шевелилась чья-то согбенная тень.

- Эй, уважаемый! - окликнула я, признав в тени конюха.

- Ась? - тень подпрыгнула от неожиданности.

- Простите, не хотела вас напугать, - смутилась я. - А кобыла где, не подскажете? Вьюга? Её перевели в другое стойло?

- Зачем же перевели? - забубнил конюх, успокаиваясь, и вышел на свет, подслеповато щурясь и вытирая руки о фартук. - Ейное это стойло. Только кобылку сейчас господин магистр выгуливает. Вы на ристалище сходите, там они. А мне тут почистить надо да корма задать, пока это ельфийское исчадие тулида [1] не вернулось.

И нырнул обратно в сумрак денника, что-то бормоча себе под нос и недовольно качая головой. Я понимающе усмехнулась, сообразив, что угрюмый нрав Вьюги в моё отсутствие ни капли не изменился, и конюхи по-прежнему её боятся.

Тем временем Фанька развлекался тем, что шнырял по пустынному проходу и, с проворством ящерицы поочередно взбираясь на закрытые двери, заглядывал в соседние стойла. Лошади испуганно всхрапывали, но почти сразу успокаивались. Видимо, Фанька был здесь частым гостем.

- Идем, малыш, - позвала я дракончика и недоуменно нахмурилась: и кто же эта добрая душа, что взяла на себя заботу о моей капризуле? Мысленно перебирая всех знакомых магистров, кто имел дело с Вьюгой, цапнула пару яблок из корзины у ворот конюшни и отправилась задабривать кобылу.

Гневное лошадиное ржание послышалось задолго до того, как мы с драконом достигли ворот ристалища. Фанька тревожно встопорщил гребень и зашипел, и я со всех ног бросилась к воротам, холодея от ужаса: а ну как разъяренная кобыла забьёт своего благодетеля до смерти?!

Беспокоилась я напрасно. Белоснежная лошадь металась по пустому ристалищу, то срываясь с места в галоп, то резко останавливаясь, подскакивала и взбрыкивала так, будто хотела сбросить с себя невидимого всадника. А магистр преспокойно сидел себе на дальней скамье для зрителей и время от времени задумчиво поглядывал в небо. Я облегчённо перевела дух и свистнула. Вьюга замерла на месте, насторожив уши. Подозрительно уставилась на меня и предупредительно ударила копытом. Бархатные ноздри раздувались, принюхиваясь к воздуху.

- Не узнаешь? - заговорила я и медленно пошла вперед.

Вьюга тоненько заржала и, изящно изогнув шею, зарысила мне навстречу. На всякий случай я остановилась, не без опаски следя за лошадью: кто знает, на что способно это чудо эльфийских селекционеров? Может, она и создавалась быть преданной одному хозяину, но что ждёт самого хозяина, если он надолго оставит свою питомицу? Не сочтёт ли Вьюга разлуку за предательство?

Кобыла остановилась в шаге от меня, - показалось или в её угольно-черных глазах и в самом деле мелькнула незаслуженная обида? - вытянула шею и шумно обнюхала моё лицо.

- Прости, малышка, - прошептала я. Плавно, чтобы не напугать её, подняла руку и осторожно коснулась морды. Вьюга вздохнула и доверчиво ткнулась храпом в мою ладонь. Предложенное угощение окончательно растопило между нами лёд.

- Рад, что ты вернулась, - раздался за спиной знакомый голос.

- Так ты и есть та добрая душа, взвалившая на себя эту нелёгкую ношу? - улыбнулась я и обернулась. - Привет, Янис.

- Привет, - кивнул магистр и снова, прищурившись, покосился на что-то в небе. - Опять прилетел.

- Кто? - не поняла я и, приложив ко лбу ладонь, посмотрела вверх. Над ристалищем, высоко в небе кружила птица.

- Сокол. Уж который день прилетает, кружит над замком, будто кого-то высматривает. Уж не тебя ли?

- Меня? С чего бы? - удивилась я.

Магистр усмехнулся и вытащил из-за пояса перчатки.

- Надень, - протянув мне одну, велел Янис.

- Зачем? И я же в ней утону! - рассмеялась я, принимая кожаную перчатку из его рук.

- Просто надевай, - настаивал на своем магистр, и я, пожав плечами, подчинилась. - Теперь подними руку и согни в локте. Да отведи подальше от лица, заденет же!

- Кто? - спросила я, сбитая с толку всеми этими действиями.

- Увидишь, - загадочно улыбнулся магистр. - А теперь позови его.

- Кого? Сокола? И как, по-твоему, я должна это сделать?

- Ну... Если я прав и это тот самый сокол, тебе достаточно коснуться его сознания. Остальное он сделает сам.

Повыше подтянув сползающую перчатку, я отступила на шаг и, согнув руку в локте, отставила её в сторону. Посмотрела в небо, прищурилась и постаралась вспомнить, что делала там, в Шараповом лесу, когда подчиняла птицу своей воле. Он уже подчинён, напомнила я себе, достаточно просто позвать.

Сознание взмыло к небесной синеве, безошибочно нашло в ней крохотную точку, отмеченную моей магией, и коснулось чужого разума. Беспокойство. Тревога. Страх потери. Одиночество. Тоска. Это было так странно и удивительно - почувствовать эмоции сокола. Я и не знала, что у птиц они тоже есть. Как не ожидала, что невольно привязала сокола к себе.

'Ну, привет, что ли...'

Пронзительный крик в ответ. Над головой захлопали крылья, растрепав мне волосы, а в следующий миг когтистые лапы крепко обхватили мое запястье.

- Вау... - выдохнула я, во все глаза разглядывая нахохлившуюся птицу. - Он и правда прилетел.

- Разумеется, - сдержанно улыбнулся Янис.

- И что мне с ним делать?

- Это тебе решать. Ты его приручила.

Фанька, до сих пор с любопытством наблюдавший за моими действиями, ревниво вцепился мне в ногу.

- Нафаня его съест.

- Ну, нет! - рассмеялась я, осторожно поглаживая сокола по голове. - Нафаня будет у него учиться, ясно? Ты же хочешь научиться охотиться? - Дракончик, подумав, кивнул. - Тогда никаких 'съем', будешь наблюдать и учиться у птички. Кстати, надо бы имя ему дать... А вообще, как-то выросло моё хозяйство, а? - хохотнула я, оглядывая дракона, кобылу и сокола.

- Значит, пора подумать о доме, - небрежно обронил Янис.

- Ты про освоение королевского подарка? - хмыкнула я. - Я даже начинать боюсь. Не представляю, что мне делать с этой прорвой земли.

- Для начала - построить дом, а там...

- Янис, о чем ты говоришь? Какой дом может быть у Странника?.. - удивлённо перебила я магистра и осеклась: что я несу? Почему вдруг сказала это? Не потому ли, что поддалась, поверила в то, что жизнь Странника - дорога к неведомой цели? А что, если сделать прямо противоположное ожиданиям богов и иже с ними? Осесть здесь, принять, наконец, дар Велимира и построить дом, обзавестись хозяйством и жить себе потихонечку вдали от столичной суеты, не поддаваясь ни на чьи провокации. К тому же если я и в самом деле того... - Хм. Что ты там говорил насчет дома?

Янис многозначительно заломил бровь и сложил руки на груди.

- Ты что-то задумала, - утвердительно произнес он и выжидательно уставился на меня.

- Всего лишь решила воспользоваться твоим советом, - хитро улыбнулась я и склонила голову набок. - Так как? С чего мне начать?

Мне снова снилась свадьба: дикие пляски в зачарованном лесу под луной, словно сошедшие с ума гости, прыгающие через костер, и Митька, превращающийся в здоровенного волка.

- Спой для меня, Странница. Спой для меня в час волка и тогда я смогу вернуться.

Дурацкий сон повторялся с пугающей точностью, затягивал в омут безумия и страха, не отпускал, и я была бесконечно благодарна Фаньке за то, что он меня разбудил.

Со всхлипом втянув в себя воздух, я резко села в постели. Потерла руками лицо и бездумно уставилась перед собой, машинально поглаживая ластящегося дракона.

Если сон повторяется, значит, это не просто сон и игнорировать его не только глупо, но и небезопасно. Когда-то из ночи в ночь мне снился Черный дракон - в итоге я оказалась с ним нос к носу. Потом были снежные сны и сны о противостоянии с элементалем - они тоже по-своему сбылись, хватило и снега, и противостояний, а Саймел дал мне клятву верности в обмен на обещание вернуть богиню Эрил. Фадаш и вовсе вмешивался в мои сны, пользовался ими, как электронной почтой, чтобы оставлять для меня послания. 'Сны - они не просто так снятся, - размышляла я. - Мои сны, они... вещие? Пророческие? У снов ведь тоже есть свои хозяева. Элехнэ и Рэтхе... Черт. Тогда что бы я ни делала, где бы ни пряталась, боги все равно меня найдут. И устроят мне кузькину мать'.

- Кажется, пора учиться защищаться ещё и во сне, - пробормотала я, выбираясь из-под одеяла. Распахнула шторы, открыла окно, впустив в комнату яркий солнечный день, и зажмурилась от удовольствия.

Мне всегда нравилась поздняя весна: всё уже распустилось и зацвело, но ещё нет изнуряющего летнего зноя. Дни - как яркая волшебная сказка, воздух, напоенный терпкими ароматами юной листвы, звенит от птичьей многоголосицы, а ночи нежно-прохладные, звёздные, чарующие и манящие обещанием какой-то тайны. Именно такая поздняя весна встретила меня в Полевии. Брызги солнечного света мгновенно смыли все мои ночные кошмары. Сейчас, глядя на спокойную зеркальную гладь маленького прудика, вдыхая нежный розово-лимонный аромат цветущего под окном кустарника, я могла думать лишь об одном: гулять. Заскочить в кухню, наскоро что-нибудь проглотить, покормить дракона, оседлать Вьюгу и пуститься, куда глаза глядят. Бродить, созерцать, вдыхать и смаковать эту хмельную позднюю весну, как старое выдержанное вино.

Забравшись на широкий подоконник и обняв колени руками, я строила планы на день, греясь на солнце и щурясь, как довольная жизнью кошка. Рядом прикорнул Фанька, обернув мои щиколотки хвостом. Перво-наперво завтрак, лениво размышляла я, поглаживая дракончика. Потом - в конюшню и прочь из города, а там по дороге решу, что буду делать. Может, как и планировала, отправлюсь в Шарапов лес к рысям, а может, в Сивуху к Сигрид: вчера Янис обмолвился, что моя белобрысая подружка вернулась в избушку своей наставницы. Или вообще воспользуюсь Смарагдовыми вратами и отправлюсь в Рандол, смотреть на морских сирен - вариантов море, есть из чего выбирать. Может, и правда получится забыться, хоть ненадолго: новые места, люди и нелюди, экзотическая живность и неживность - вперед, за новыми впечатлениями и воспоминаниями, и пусть старые потускнеют и рассыплются прахом.

- В общем, в путь, - кивнула я своим мыслям и хмыкнула, посмотрев на сумку, брошенную у комода.

Из открытого сумочного нутра вываливались скомканные, засунутые, как попало, мятые вещи. Вчера, рассудив, как Незнайка, я не стала их распаковывать - зачем, если утром опять упаковывать? - но хотя бы сложить их аккуратно могла бы!

- Стоп завтрак! - спохватилась я, вспомнив об узкой коробочке, ждущей своего часа на дне сумки, и суматошно соскочила с подоконника.

Тихий дробный стук догнал меня на полпути в ванную.

- Тассар пришел, - сообщил Фанька и потянулся.

- Откуда ты знаешь? - удивилась я.

- Пахнет Тассаром, - сообщил дракончик и, спрыгнув с подоконника, помчался к двери.

Я удрученно вздохнула, сообразив, что тест опять откладывается на неопределённое время. Сунула коробочку обратно в сумку и, на ходу натягивая шорты, пошла открывать.

За дверью и правда приплясывал от нетерпения юный пророк.

- Ксения, ты вернулась! - сияя искренней радостью, затараторил Тассар и решительно протиснулся в дверь. - Я боялся, что ты ушла навсегда. Последние дни Фанька без тебя чах и таял прямо на глазах...

- Я тоже рада тебя видеть, - перебила я, пряча виноватый взгляд. - Давай не будем о последних днях, о'кей? Я виновата, знаю.

- Извини, - залился краской Тассар.

- Забыли, - махнула я рукой и плюхнулась в ближайшее кресло. Помолчала, размышляя, с чего начать. Вчера я так и не решилась расспросить Яниса о Леле, а сам магистр, если и знал подробности, рассказывать ничего не стал. 'Видимо, не хотел бередить мои раны, деликатный наш', - мысленно хмыкнула я, а вслух спросила. - Тассар, что тут происходит? С учителем и так все ясно, но король... Он что, правда прогнал Леля?

Пророк робко присел на краешек дивана, нервно подергал себя за рыжий вихор и вздохнул.

- Я и сам ничего толком не знаю. Слухи ходят самые разные, но верить им? - Тассар презрительно фыркнул. - Я не верю. Не стал бы его величество ни в темницу Леля бросать, ни высылать на Восточную заставу, ни тем более казнить. За что? За отказ жениться? Тоже мне, причина!

Я усмехнулась, испытывая горькое разочарование. Слухи не рождаются сами по себе, они всегда на чем-то основаны. А значит, король и в самом деле выразил свое недовольство Лелю. Это если предполагать самый мягкий вариант, на деле же мог и в темницу бросить, и сослать в тьму-таракань.

- Вполне себе уважительная причина, - хмыкнула я. - В земной истории предостаточно примеров, где монархи и за меньшие провинности расправлялись со своими подданными.

- Наш король не такой, - обиженно насупился пророк. - Он...

- Да, да, он добрый и любит свой народ, - примирительно улыбнулась я. - И именно поэтому в первую очередь заботится о безопасности королевства. Что важнее для него, благо одного или многих?

- Многих, - подумав, хмуро ответил Тассар и поёжился. - Хорошо, что я не король. Наказывать за такую ерунду... Какое ему дело, поженились вы или нет?

Я лишь улыбнулась, глядя в его янтарные глаза, пылающие возмущением. Кому-кому, а мне-то было понятно, почему Велимир желал этого брака: король хотел покрепче привязать меня к Полевии. Как ни крути, но на золото настоящей преданности не купишь, и Велимир это понимает. Лель был очень удобным инструментом для достижения этой цели, а он взял и порушил монарху всю игру! Такого даже наидобрейший король просто так не оставит.

- Значит, король все-таки отыгрался на Леле, - задумчиво пробормотала я и недоумённо нахмурилась. - Только почему он выбрал такое странное место ссылки? Будь я на месте короля, сослала бы Леля на Восточную границу, но никак не туда, где море, пальмы и прекрасные эльфийки с арфами. Стеречь вампирью общину - да, это я понимаю. Но к эльфам...

- Потому что, говорят, посол эльфийский вмешался, - ответил Тассар.

- Что? Эльфийский посол? - живо заинтересовалась я. - А он-то тут при чем?

- Вот и я о том же. Какое дело эльфийскому послу до королевского егеря? Да никакого! Слухи это всё, - отмахнулся пророк. - Зачем эльфам заступаться за человека? Чушь какая...

- Не чушь, - прищурилась я, кое-что вспомнив. - Я вот вполне допускаю, что эльфийский посол как-то замешан в этой истории. Лардхар и Лель знакомы, если можно так сказать.

- Лардхар?

- Угу, эльфийский посол. Так его зовут. Однажды я столкнулась с ним у Ордена. Впрочем, столкнулась слишком громко сказано. Скорей уж случайно увидела, мельком и сильно издалека. Лардхар тогда приходил, чтобы лично вручить Лелю приглашение на Даэлу Лиаванни.

- Что?! - вытаращил глаза Тассар. - Эльфийский посол приходил, чтобы лично вручить приглашение на Даэлу Лиаванни? Человеку?

- Вот и я тогда сильно удивилась, - усмехнулась я, прекрасно понимая реакцию пророка. - Но факт остается фактом: Лардхар передал приглашение Лелю, я сама его видела. И вот тут сразу возникает один такой большущий вопрос: почему? Почему на закрытый эльфийский праздник приглашают человека и почему из всех людей выбрали именно Леля?

- И почему? - нетерпеливо подался вперед Тассар.

- А потому... - прищурилась я, глядя в пространство перед собой. - Потому что эльфам нужен был конкретный человек, а не первый попавшийся Вася с улицы. Значит, слух о вмешательстве эльфов не из воздуха взят.

Я замолчала и нахмурилась своим мыслям. Почему именно Лель? Что в нем такого особенного?

- Что я знаю о Леле? - медленно заговорила я, размышляя вслух. - Он младший сын лесника Ивара, всю жизнь прожил в Старом королевском лесу, и знает его, как свои пять пальцев, - рассуждала я, вспоминая всё новые и новые мелочи, на которые раньше просто не обращала внимания. - Он ходит бесшумно, как призрак - это всегда меня пугало, - читает звериные тропы, словно одному ему понятную книгу. Для него лес, можно сказать, дом родной. Он знает повадки зверей, поэтому он - хороший егерь.

- И он - потомок Луафела, - вставил Тассар.

- И что? Их, потомков, аж десять братьев. Плюс сам Ивар, - недоверчиво хмыкнула я, и, подумав, добавила. - Ну, и Сигрид ещё. Почему же выбор пал именно на Леля? Хотя...

Нетерпеливый стук в дверь прервал мои рассуждения. Судя по всему, стучали двое, и явно стремясь опередить друг друга. Фанька, до сих пор развлекавший себя тем, что ловил влетевшую в окно бабочку, мгновенно оказался у моих ног и настороженно встопорщил гребень. В голове отчетливо отразились мысли дракона: любопытство и ни капли страха. Это было что-то новенькое. Раньше Фанькины мысли я могла слышать только специально настроившись. Теперь же вдруг поняла, что слышу их постоянно, где-то на самой периферии сознания. Удивлённо тряхнув головой, я пошла открывать.

За дверью стояли гномы, коренастые, с широченными плечами и окладистыми бородами, заткнутыми за пояса. Я изумленно моргнула, разглядывая незваных гостей. Один с крючковатым носом и хитрыми глазами, у другого нос картошкой - оба недовольно сопели и презрительно косились друг на друга. Из-за плеча второго с любопытством выглядывал третий, маленький даже для гнома. Щуплая бородка едва достигала выпуклой, как бочонок груди. 'Подросток', - мелькнула догадка. Все трое потрясённо вытаращили глаза, разглядывая мою одежду, и я недовольно поморщилась: они что, не знают, откуда на их головы свалился Странник? Зачем же так таращиться!

Впрочем, гномы быстро спохватились и отвели взгляды от моих голых ног, сообразив, что ведут себя не вежливо.

- Чем обязана? - не скрывая удивления, спросила я.

- Ну, мы эта... - замялся второй.

- Приветствую, госпожа Странница, - перебил его первый, с крючковатым носом, и степенно поклонился. Второй и третий, спохватившись, тоже склонили головы.

- И вам здравствовать, - кивнула я и выжидательно уставилась на гномов.

- Эта... Ну... Слух прошел, что вы вернулись, вот... - с трудом подбирая слова, заговорил второй.

- Слыхали мы, что желаете вы отбыть в земли, королем пожалованные, - издалека начал первый, снова перебив второго гнома.

- Да. И эта... Ну, значит, вот... - вклинился второй и беспомощно замолчал.

- Дом желаете строить, - подсказал третий гном, высунувшись из-за плеча второго.

Я озадаченно подняла брови.

- В самом деле? И где же вы такое слышали?

- Вчера, в Звонкой кирке слыхали, как о том чаровники шептались, - брякнул третий и, смутившись, спрятался за широкой спиной второго гнома.

Я с трудом подавила улыбку и посторонилась, впуская гномов в комнату.

- Входите, уважаемые, поговорим.

Кто те чаровники, что шептались о моих планах, было предельно ясно. Одного я не понимала: почему Янис вместо того, чтобы отвести меня к мастерам, пустил слух о моём возвращении и намерении пустить в Полевии корни?

Тем временем гномы старательно пытались войти, причём непременно вместе. Одного не учли: дверной проём ну никак не был рассчитан на то, чтобы пропустить одновременно двух широченных гномов. Сдерживая рвущийся смех, я наблюдала, как конкуренты, сопя и толкаясь плечами, пытаются протиснуться в узкий проём. Тот, возмущенно скрипя деревянным косяком, ни в какую не желал их пускать. На диване, скорчившись и зажимая рот руками, трясся от беззвучного смеха Тассар.

Неизвестно, сколько бы ещё длилось это безобразие, но появление других подрядчиков поставило точку в гномьем противостоянии. Топоча сапогами по лестнице, на второй этаж один за другим поднялись с десяток незнакомых мужчин: видимо, тоже строители, желающие осчастливить меня постройкой дома. Гномы тут же прекратили попытки войти в дверь одновременно и повернулись к конкурентам, буравя их недобрыми взглядами.

- Мы первыми пришли, - вздёрнул бородатый подбородок гном с крючковатым носом.

- И что? - упёр руки в бока могучего сложения пожилой мужчина. - Пришли первыми - не подрядились, так что и мы поборемся.

- Ещё чего! - мгновенно ощетинился гном с носом картошкой и, внезапно обретя дар речи, зарокотал. - Неча спать до полудня, сони! Мы тут с самого рассвета дожидаемся. А кто первый, того и подряд!

Главы строительных гильдий взорвались возмущёнными воплями. Кое-кто потрясал кулаками, грозя ушлым гномам расправой - ещё немного, и дело дойдёт до драки.

- Эй, уважаемые! - ужом протиснувшись между двух гномов, вылетела я в коридор и примирительно улыбнулась. - Не надо ссориться. Лучше поговорим о деле. Только спокойно и без криков. Все вы пришли сюда в надежде, что я найму именно вас. И как же мне быть, если вас, желающих, так много?

Строители умолкли и хмуро переглянулись.

- А мы вам скидку сделаем. Хорошую, - первым нашёлся гном с крючковатым носом.

- За полцены построим! - немедленно выкрикнул кто-то у лестницы.

- За треть!

- За четверть!..

- А мы эта... Бесплатно работать будем, - смущённо предложил гном с носом картошкой.

На миг стало тихо. Но только на миг. В следующее мгновение потрясённую тишину разорвали возмущённые вопли и крики, кое-кто снова потрясал кулаками, грозя гному расправой.

Я зажмурилась, зажимая уши руками, и, набрав в грудь побольше воздуха, заорала.

- Молчать! - Люди и гномы притихли, а при виде дракона, выскочившего на шум и вставшего передо мной маленьким, но грозным живым щитом, отхлынули подальше к стенам и лестнице, пряча глаза и смущённо переглядываясь. Я прокашлялась и, мысленно костеря Яниса на все корки, проворчала. - Я же просила не ссориться. - Повернулась к гному с носом картошкой, улыбнулась укоризненно. - Бесплатно не надо. И за полцены не надо. Ни за треть, ни за четверть. Я заплачу полную стоимость. Но! - вскинула я указательный палец и лукаво прищурилась. - Заплачу тому, кто предложит самый лучший проект будущего дома.

Лица строителей озадаченно вытянулись.

- Это что? Мы, значит, состязаться должны? - растерянно спросил гном с крючковатым носом.

- Именно, - кивнула я, донельзя довольная своей идеей. - Проведём тендер.

- Тен... Что? - переспросил пожилой глава строительной гильдии.

- Конкурс. Состязание, - объяснила я. - Пусть всё будет по-честному. Устроим соревнование на лучший проект дома, и пусть победит лучший.

Строители озадаченно примолкли, переваривая мои слова.

- А какой дом вам нужен? - высунулся из-за плеча гнома с носом картошкой маленький гном.

- Да! - тут же подхватил его мысль пожилой мужчина. - Должны же мы знать, что именно вы желаете получить.

Я задумалась: а и правда, каким именно я вижу дом своей мечты?

- Мне определенно не нужен роскошный дворец, - медленно заговорила я и, прикрыв глаза, попыталась представить желаемое. - И неприступная крепость тоже. Мне нужен удобный дом. Теплый и светлый, с большими окнами и удобствами не на улице - это важно. Он должен быть уютным. С камином, чтобы долгими зимними вечерами можно было посидеть у огня с чашкой чая... Мне нужен дом, полный воздуха. Просторный, чтобы в нём нашлось место всем моим друзьям, вздумайся им нагрянуть ко мне в гости. Дом с большим двором и садом. И водоёмом... Прудиком там, или ручьем, - всё больше увлекаясь, перечисляла я, чувствуя приятное тепло в груди. - И пусть в саду поют соловьи, а в пруду плавают рыбки...

- О-о-о... - понимающе вздохнул кто-то из строителей.

- Ступай, скажи Хотьке соловьёв в роще наловить, - одновременно с ним послышался громкий шёпот пожилого главы гильдии и звонкий звук подзатыльника, отвешенного, судя по всему, для лучшего усвоения задания и придания ускорения ходоку. Я усмехнулась и, открыв глаза, не без иронии посмотрела на мужчину: зачем же понимать меня настолько буквально?!

'Эх, Янис, Янис, - удрученно думала я. - Хотел, как лучше, а устроил ты мне, похоже, персональный ад'.

- Что тут происходит? - грозно зарокотало с лестницы, и на площадку второго этажа поднялся архимаг. Строители ещё больше потеснились, пропуская учителя, вжались в стены, практически влившись в них живым барельефом. - Ксения? Кто все эти люди... и гномы? - поправился учитель, окинув строителей пронзительным взглядом.

- Это, как я поняла, главы строительных гильдий, - смущенно объяснила я. - И я их не звала, честно. Они сами пришли.

- Вот как? - вскинул брови архимаг.

- Да. Кто-то из магистров пустил слух, что я вернулась и собираюсь строить дом. Вот они и пришли наниматься.

- И этим кем-то, надо полагать, был магистр Янис, - кивнул архимаг. Как-то слишком спокойно кивнул, просто констатируя факт, и это меня насторожило: а не с его ли, учителя, благословения магистр старался? - И что же? Ты уже решила, кого наймёшь?

- Ещё нет. Их так много, и я никого не хочу обидеть, - честно призналась я. - Поэтому решила дать шанс всем и объявила конкурс на лучший проект дома.

Учитель, подумав, одобрительно кивнул.

- По-моему, замечательная идея, - произнес он и повернулся к лестнице. - Ну, раз уж вы обо всём договорились, ступай переоденься и приходи ко мне в кабинет - представлю тебя Тугору.

- Кому? - удивлённо переспросила я.

- Тугору. Главному жрецу столичного храма, - обернулся учитель. - Надеюсь, не забыла, что ты наша святая?

- Н-нет... - пробормотала я, лихорадочно соображая во что переодеться. По идее в храм полагалось надеть платье, а его-то как раз у меня и не было. То есть было, то самое бальное платье, в котором меня отправили на тот свет, но вряд ли оно подойдёт для посещения храма. 'Иллюзию сотворю', - решила я, кстати припомнив урок Сумеречного, а вслух проворчала. - Помню я, помню... Забудешь тут с вами.

- Вот и не забывай, - назидательно кивнул учитель. - И да, загляни в шкаф. Госпожа Ирена позаботилась о твоём гардеробе.

И ушел, всем своим видом излучая спокойствие и величие. Я удрученно вздохнула, глядя ему вслед - погуляла, называется! - и тут же удивлённо встрепенулась: госпожа Ирена позаботилась о моём гардеробе? Это как понимать? Зачем лучшей столичной портнихе напрасные хлопоты? Выходит, и король, и архимаг отчаянно верили, что я вернусь?

- Госпожа, - робко окликнул меня кто-то из строителей. - А когда будет конкурс?

- Да! - подхватил гном с крючковатым носом. - Когда? Должны же мы знать, сколько у нас времени на подготовку!

- Время... - очнувшись от своих мыслей, пробормотала я. - А сами как думаете? Сколько времени вам надо?

Строители настороженно переглянулись, придвинулись друг к дружке и, склонив головы, зашушукались. Я терпеливо ждала, пока они закончат совещаться, а заодно пыталась придумать, как бы избежать знакомства с главным столичным жрецом и последующего бдения в храме. Перспектива стоять со свечкой перед алтарём, изображая из себя святую, ничуть не вдохновляла. Заблудиться, что ли, где-нибудь по дороге? Уверена, боги ничуть не обидятся, если я не приду. Напротив, будут только рады избежать сомнительного счастья терпеть в своём святилище очень скептически настроенного Странника.

Но мёртвые боги Полевии, видимо, были иного мнения, потому что совещание глав строительных гильдий закончилось быстрее, чем я придумала, как выкрутиться.

- Госпожа, мы сошлись на том, что двух месяцев хватит, - объявил общее решение пожилой мужчина.

- Хорошо. Тогда до встречи через два месяца... - рассеяно кивнула я и, спохватившись, добавила. - Только давайте без глупостей типа ловли соловьев и рыбок по окрестным садам и прудам, о'кей?

Пожилой строитель смущённо потупился и, бочком, бочком протиснувшись к лестнице, припустил вниз. Вслед за ним один за другим ушли остальные. Фанька, во время переговоров изображавший грозного стража, осиял меня вопросительным взглядом и, вильнув хвостом, гордо прошествовал назад в комнату.

- Фуф! - выдохнула я и прищурилась. - Интересно, кого ждать следующим?

- Следующим? - переспросил Тассар, хлопая рыжими ресницами.

- Ну да. Стараниями Яниса уже вся столица знает, что я вернулась. Значит, скоро тут будет не протолкнуться от желающих что-нибудь мне впарить.

- Что сделать? - не понял пророк.

- Впарить. То есть предложить свой товар или услуги, - пояснила я и хмыкнула. - Ёлки! Кажется, и правда становлюсь крупным землевладельцем со всеми вытекающими. Не хочу...

- А придётся, - усмехнулся Ворон, материализуясь посреди комнаты.

Тассар изумлённо ойкнул, во все глаза разглядывая хранителя. А посмотреть было на что: ослепительно-белые одежды, сияющие каким-то потусторонним светом, вместо привычного чёрно-серого наряда мягкими складками ниспадали до самого пола. Сам Ворон зачем-то сменил масть, превратившись из жгучего брюнета в ослепительного блондина, и утратил всяческие признаки мужественности.

- Ну, ты даёшь! А если бы молнией в лоб получил? - хохотнула я, изумлённо рассматривая андрогинного [2] хранителя.

- Так не получил же, - ухмыльнулся Ворон. - А всё потому, что кое-кто завёл хорошую привычку постоянно пользоваться зрением мага.

- Просто кое-кому надоело набивать шишки, - фыркнула я и, решив не ломать голову над тем, почему хранитель нацепил на себя столь странную личину, спросила: - Что это с тобой?

- А что не так? - хитро прищурился Ворон.

Я озадаченно прикусила губу и, склонив голову набок, смерила хранителя придирчивым взглядом.

- Ворон, не хочу тебя обидеть, но ты выглядишь в точности, как покойная Алленсо.

- Так в том и смысл, - улыбка хранителя напоминала теперь улыбку чеширского кота. - Я и должен так выглядеть.

Пока я ломала голову, пытаясь постичь тайный смысл этого превращения, Фанька по широкому кругу обошёл Ворона и по-собачьи сел на хвост, изумленно мигая серебряными глазами.

- Я понял, - послышался робкий голос Тассара. - Вы выглядите так потому, что вы хранитель.

- Ну, это и ёжику понятно, кто он, - хмыкнула я. - Вопрос: почему именно так?

Ворон, напротив, смеяться не стал и, сделав мне знак помолчать, ободряюще взглянул на юного пророка, мол, продолжай.

Оказавшись в центре внимания, Тассар залился краской и шумно сглотнул.

- В глазах полевян хранитель богоравен, хотя по сути является лишь посредником между богами и их паствой, - смущенно заговорил пророк. - И он в отличие от богов смертен, хотя чтобы его убить - надо очень постараться. Но полевянам об этом знать не просто не обязательно, а категорически нельзя, и вот тут-то на помощь приходит эта самая хитрость с единым образом. Хранители могут хоть каждый день меняться, но люди об этом никогда не узнают. Для них всегда хранителем будет Алленсо - ни мужчина, но и не женщина, а просто высшее существо. Тут даже имя на образ работает, оно так же усреднённое и может быть как мужским, так и женским. Вот... Я... прав?

Ворон не торопился с ответом, разглядывал Тассара внимательным, оценивающим взглядом.

- Прав, - наконец кивнул он. - Надеюсь, ты понимаешь, что должен сохранить эту тайну?

- Понимаю, - торопливо ответил Тассар, съёжившись под его пронзительным взглядом. - Я никому не скажу, слово мага!

- Верю, - хранитель вдруг широко улыбнулся и, подмигнув растерянному, сбитому с толку Тассару, повернулся ко мне. - Ты в храм собираешься, святая Ксения?

Я хмуро посмотрела на хитро щурящегося хранителя: он что, специально за мной пришёл? Чтобы лично доставить упёртую святую по адресу?

- Собираюсь, - буркнула я и побрела в спальню переодеваться, ворча себе под нос. - Ну что за люди? Не успела вернуться - нате вам, иди в храм свечки ставить! И это вместо того, чтобы дать прийти в себя, отдышаться, осмотреться... И вообще. Сколько ещё будет продолжаться этот цирк? Ну, какая из меня, блин, святая? Я же этих богов терпеть не могу. И они меня, кстати, тоже.

- Так приняла бы предложение вестника стать хранителем Домамера и дело с концом, - догнал меня уже у шкафа насмешливый голос Ворона.

- Откуда ты знаешь? - подозрительно прищурилась я, мгновенно оказавшись в гостиной перед креслом, в котором вальяжно расположился хранитель. - Тебя же не было в замке близнецов, когда вестник делал мне предложение!

- Ну и что? Вселенная слухами полнится, - пожал плечами Ворон. - Ты же собственноручно едва не разнесла их замок в пух и прах. Энергетические потоки до сих пор резонируют, так сильно их потревожили, и всё ещё несут следы твоей магии. Так что нет ничего странного в том, что достаточно ловкий хранитель - а именно таким я и являюсь - смог извлечь из этих колебаний очень интересную информацию, - самодовольно улыбнулся Ворон и вдруг извлек откуда-то из складок своей светящейся мантии свёрток, обёрнутый чёрной тканью. - Вот, кстати, возьми.

Ошеломлённая осведомлённостью Ворона, я чисто машинально подставила руки. Свёрток оказался лёгким, под тканью прощупывались острые грани. Внутри что-то перекатывалось и погромыхивало и, судя по звуку это что-то было деревянное.

- Что это? - озадаченно вертя его и рассматривая, спросила я.

- Игра, которую ты обещала братьям, - последовал ответ.

- Что? Шахматы? - ахнула я, поспешно срывая ткань. - Так ты и об этом знаешь?

- Разумеется. Говорю же: мне известно всё, что происходило в замке Пресветлого и Сумеречного после того, как я ушёл.

Ткань, наконец, поддалась, соскользнула, и я изумлённо уставилась на плоскую деревянную коробку. Очень знакомую такую коробку в чёрно-белую клетку, всю потёртую и в царапинах. Светлое дерево пожелтело от времени, лак, которым коробка была покрыта, кое-где стерся, а вместе с ним и краска на чёрных полях.

- Где ты её взял? - подозрительно уставилась я на Ворона, краем глаза заметив вытянувшееся от удивления лицо пророка.

- У тебя дома, - беззаботно ответил хранитель, почёсывая Фаньку под подбородком - дракончик замер, прикрыв глаза и млея от ласки. - По-моему, это замечательная идея - подарить близнецам новую игрушку. Она довольно любопытна и увлекательна, и не даст им спятить от скуки.

Янтарные глаза Тассара, и без того круглые от удивления, стали размером с блюдца, рот приоткрылся. Я поморщилась, сообразив, что теперь-то от подробного рассказа мне точно не отвертеться.

- Тассар, закрой рот - муха влетит, - резко велела я парню, раздражённая бесцеремонностью Ворона, копавшегося в моих вещах - когда только успел! Я и не заметила ничего.

Тем временем Ворон забрал у меня шахматы и открыл коробку. Достал фигурку ферзя, покрутил её, рассматривая, и как ни в чём не бывало спросил.

- Покажешь, как в неё играть?

Я молчала, буравя хранителя злым взглядом. Ворон, ничего не замечая, доставал из коробки фигурку за фигуркой и, чередуя чёрную с белой, расставлял на подлокотнике кресла.

- Ксения, не злись, - улыбнулся он, подняв, наконец, голову. - Я как лучше хотел, чтоб тебе два раза не ходить... И я не копался в твоих вещах! Она на книжной полке лежала, на самом виду, я и прихватил её. Ты же всё равно собиралась отнести её богам.

- Вот сам и отнесёшь! - не выдержав, взвилась я. - Я что, по-твоему, дура - лезть чёрту в пасть? Мало ли, что я тогда с перепугу наговорила? Странно, что чего похлеще не пообещала!

Ворон на мою вспышку и бровью не повёл. Спокойно смахнул фигурки обратно в коробку, закрыл маленький замочек и посмотрел мне в глаза очень серьёзным, долгим взглядом.

- А это уже не важно, с перепугу ты говорила или нет. Ты сказала. Открыла рот и позволила слову вылететь. Ты обещала, причём сразу двум богам, что подаришь им шахматы. И теперь обязана слово сдержать, хочешь ты того или нет, - жёстко заговорил хранитель. - И мой тебе совет на будущее: если не хочешь попасть в подобную ситуацию, следи за тем, что говоришь. Особенно богам. И не заблуждайся на счёт братьев: пусть они наказаны и заперты в своём чертоге, существует множество других способов уничтожить тебя. Это может быть даже невинный слушок... Ты же понимаешь, о чем я? - прищурился Ворон.

Я открыла было рот, чтобы возразить и потрясенно замерла. Сознание словно раскалённой иглой пронзило понимание: да, уста действительно врата ста катастроф, а язык - смертельный нож. Богам совсем не обязательно убивать меня собственноручно, им достаточно сказать слово, пустить невинный слух - людская молва позаботится об остальном. Сплетня, как заразная болезнь, пойдет гулять по городам и весям, обрастая всё новыми и новыми подробностями, потому что нет лекарства от человеческой слабости почесать языком да перемыть соседям косточки. Потому что, несмотря на поражение новых богов, и у Пресветлого и у Сумеречного всё ещё предостаточно влияния на свою паству и парочка фанатиков в ней точно найдётся - уж они-то постараются, чтобы брошенное богами зерно дало обильные всходы. И образ рыцаря в сияющих доспехах, не единожды спасшего этот мир, сначала потускнеет, а потом и вовсе обратится в нечто противоположное. Меня начнут избегать, бояться и ненавидеть за этот свой страх: сначала простой народ, потом те, кто надеялся и верил, что обрёл в моём лице надёжный щит. Последними отвернутся друзья. И тут уж ничто не спасёт, никакая магия не поможет, потому что трудно, ой, как трудно восстановить подорванное доверие.

- Вижу, что ты всё поняла правильно, - усмехнулся хранитель. - А сейчас иди, приведи свою одежду в должный вид, и я сопровожу тебя в храм - это только на пользу тебе пойдет, если в храме ты появишься в моём обществе.

________________

[1] Тулид - полевский аналог ада.

[2] Андрогин - человек, наделённый внешними признаками обоих полов, объединяющий в себе оба пола, либо лишённый каких бы то ни было половых признаков.

Глава 4. Чудо с изнанки

или закулисье святых и домохозяек

Ворон доставил меня в главный столичный храм прямо из комнаты. Да ещё и устроил из нашего появления целое шоу. Обнаружив, что парю в белом облаке, а храмовый двор маячит где-то далеко внизу, я с визгом повисла у хранителя на шее, вцепилась в него мёртвой хваткой, словно утопающий в спасательный круг. О том, что в кабинете учителя остался ждать знакомства с неуловимой святой главный жрец столицы, я и думать забыла.

- Странница, ты что, никогда не левитировала? - засмеялся Ворон, одновременно пытаясь разжать мои руки и понуждая облако плавно скользить к земле.

- Левитировала, - храбро соврала я, неохотно отпуская его шею, и тут же напустилась на него. - Мог бы предупредить, между прочим! И это... это совсем не похоже на левитацию! Ты идёшь по воздуху, как по земле и, кажется, вообще никаких усилий не прилагаешь. Для тебя что, нет разницы, небо или земля? Как ты это делаешь? И вообще, зачем устроил этот спектакль?

Ворон смерил меня удивленным взглядом и сокрушённо покачал головой.

- Тебе на какой вопрос сначала ответить?

- Начни с последнего, - подумав, сказала я и ворчливо пожаловалась. - К твоему сведению, я ещё не завтракала.

- Я тоже, - отозвался Ворон и, хитро мне подмигнув, жестом фокусника извлек откуда-то из складок своей мантии два яблока. - Вот, замори червячка.

Для начала подозрительно понюхав предложенное угощение и убедившись, что яблоко самое что ни на есть настоящее, я вонзила зубы в его румяный бок и зажмурилась от удовольствия.

- Теперь слушай и запоминай, - хрустя своим яблоком, заговорил Ворон. - Смертные, они как дети, жаждут чудес. Всегда. И они в них верят - что мне, жалко показать им невинный фокус? Даже такая малость усиливает их веру в разы, а вера - это и есть источник силы хранителя. Не основной, конечно. И еще это связь.

- Что? Связь?

- Да. Сейчас покажу.

Я напряглась, заподозрив, что процесс этот будет не слишком приятным, но это его 'сейчас' случилось не сразу. Сначала Ворон, ловко управляя облаком, как ковром-самолётом, опустил нас посреди храмового двора. Младшие жрецы, высыпавшие из храма на чей-то истошный крик 'Смотрите!' и с благоговейным страхом наблюдавшие за 'чудом', дружно грохнулись на колени и уткнулись носами в землю. Обалдевшие прихожане охотно последовали их примеру.

В ворота, задыхаясь не столько от быстрого бега, сколько от волнения, вбежал дородный старик, лысый, как коленка, зато с длинной окладистой бородой.

- Его преосвященство главный светлоградский священнослужитель Тугор, - тихой скороговоркой сообщил мне Ворон и, придав лицу выражение безмятежности, повернулся к старику.

Я нетерпеливо дёрнула хранителя за сияющий плащ и, недоумённо выглядывая из-за его плеча, громким шёпотом спросила.

- А как он так быстро здесь оказался?!

'Я немного помог ему сократить расстояние', - мысленно ответил Ворон, и я охнула, получив ментальный подзатыльник, что означало одно: соберись и прекрати задавать глупые вопросы.

Тем временем жрец перешёл на шаг, оправил серебристую мантию и пригладил всклокоченную бороду. На раскрасневшемся от бега лице расцвела благостная улыбка.

- Добро пожаловать, э-э-э... хранительница?.. Хранитель?.. - растеряно запнулся Тугор, силясь определить пол высшего существа и при этом не оскорбить его. Я хмыкнула, в душе сочувствуя бедолаге, и снова охнула, получив от хранителя ещё один ментальный подзатыльник.

- Просто Алленсо, ваше преосвященство, - придав голосу мягкой, обволакивающей напевности, сжалился над жрецом Ворон.

- О-о-о... Кхм...- смущённо откашлялся Тугор и, взяв себя в руки, продолжил сочным басом. - Добро пожаловать, Алленсо. Для меня большая честь познакомиться с вами лично... и с вами, госпожа Странница, - поправился он, заметив, наконец, и меня. - Признаться, я ждал, что наше знакомство случиться чуть раньше, в кабинете вашего учителя архимага Дальгана...

- Прошу прощения, что пришлось нарушить ваши планы, - перебил жреца Ворон, - но госпожу Странницу одолевали сомнения. Бедное дитя, она просто вся извелась, размышляя, достойна ли быть святой нашего мира. Боюсь, если бы не моё вмешательство, мы не имели счастья лицезреть её в храме. Она как раз собиралась удрать из города.

Я прожгла Ворона возмущенным взглядом: ладно, врёт и не краснеет, но сдавать-то зачем?!

- Боги, какая скромность! - Тугор, жадно внимавший каждому слову хранителя, округлил глаза и посмотрел на меня так, словно узрел перед собой воплощённое чудо. Я едва сдержалась, чтобы не фыркнуть ему в лицо: скромность? Скорей уж упёртость! - А где же ваш дракон? - опасливо спросил его преосвященство, пытаясь заглянуть мне за спину.

- Дракон остался в Ордене, - вместо меня ответил Ворон. - Он ещё слишком мал, чтобы всюду сопровождать свою... м-м-м... хозяйку, - уточнил он, заменив зачем-то hariad на хозяйку, что в корне противоречило сути наших с Фанькой отношений.

Я открыла рот, собираясь его поправить, и болезненно поморщилась, снова получив ментальный подзатыльник.

'Ему совсем не обязательно знать, кем вы с Фанькой друг другу приходитесь', - наставительно прокомментировал хранитель, бросив через плечо предупреждающий взгляд, и важно прошествовал в храм, таща меня за собой, как на буксире.

Путаясь в юбках и мысленно проклиная полевскую моду надевать платье на платье, я вслед за Вороном вошла в святилище и невольно замедлила шаг, разинув от восхищения рот. Внутренний зал, освещённый зыбким светом свечей, наполнился мягким белым сиянием, едва хранитель переступил порог. Лился он из самой высокой точки стрельчатого потолка, оттуда, где сходились вместе шесть граней, деливших храм на шесть равных частей и придававших ему вид остро заточенного карандаша. Сам Ворон, облачённый в ослепительно-белые одежды, тоже источал свет, как большой светлячок, и казался звездой, спустившейся с небес на землю.

'Именно такого эффекта я и добивался, - самодовольно хмыкнул хранитель, внешне оставаясь безмятежным, непостижимым и недосягаемым, как те же звёзды. - А теперь смотри'.

Я тут же сосредоточилась, приготовившись смотреть. И увидела: в белом сиянии, льющемся из-под свода, изображения полевских богов будто ожили, задышали. Затрепетало оперение крылатой богини Эрил - показалось или в самом деле веретено в её пальцах стремительно завертелось, свивая нить чей-то судьбы? - шевельнулась фигура каменного великана Фиритая, ярче вспыхнуло пламя волос Амалайры. Всколыхнулся чёрный плащ Хено, а песок в песочных часах, казалось, струится совсем как настоящий - мне даже шорох песчинок почудился. Взволновался серый, покрытый пылью тысяч дорог плащ Теурея, тряхнул гривой и фыркнул конь, которого бог вёл под уздцы. Сноп в руках Овисея зазолотился спелыми колосьями, а губы старца словно бы тронула улыбка, по-отечески добрая, понимающая и в то же время с едва уловимой хитринкой. Первоцветы в русых кудрях Румдели распускались прямо у меня на глазах, а сама богиня весны и любви, казалось, вот-вот взмахнёт платочком и пустится в пляс - зелёный шёлк платья развевался, будто от ветра. Краснощёкий Брандинель чуть не причмокивал пухлыми губами, с любовью поглаживая тонкую виноградную лозу, доверчиво обвившую его руку. Чуть шевельнулся рыбий хвост среброкудрой Амайтэ, всколыхнул волну, и та потревожила морскую пену, служившую праматери сирен и русалок нарядом - пенное декольте, и без того излишне откровенно обнажавшее соблазнительно-округлую грудь богини, опустилось ещё ниже. Два силуэта, черный и белый - Элехнэ и Рэтхе - под моим изумлённым взглядом поменялись местами, словно бы перетекли друг в друга и вернулись обратно. Болезненно-худой бог загробного мира Анахель, казалось, чуть подался вперёд, светя себе свечой и подслеповато щурясь. Химера у его ног, страж Лабиринта Кошмаров Майали, встопорщил загривок и напрягся, готовый кинуться на беглянку, сумевшую его обмануть - где-то совсем рядом послышалось грозное приглушённое рычание, и я мгновенно покрылась липким холодным потом. Белый Эллон, ведущий стаю белых волков, приветственно отсалютовал мечом - зелёная ветвь в его руке колыхнула листвой, будто бы тоже приветствовала в храме хранителя.

Позади ахнули, а сама я вмиг покрылась колючими мурашками и попятилась. Храм стремительно наполнялся силой, могучей, обжигающей и свирепой. По сравнению с нею Светоч Фиритая - артефакт, дающий силу для обогрева и освещения орденского замка и королевского дворца - казался жалким огоньком свечи на фоне бушующего пожара.

- В гробу я видела такие чудеса, - ошарашено пробормотала я, делая попытку удрать: торчать в храме, где того и гляди оживут все полевские боги разом, не хотелось совершенно.

Попытка успешно провалилась. Нет, Ворон не бросался за мной вдогонку, не хватал за руки и не тащил обратно. Меня просто вернуло на то место, где я стояла - по левую руку от хранителя.

'Это иллюзия, балда, - перейдя на мысленную речь, прошипел Ворон, каким-то образом умудряясь лучезарно улыбаться прихожанам и одновременно ловко управлять потоками силы. - Возьми свечку, обойди алтарь по кругу и поставь перед Эллоном. Сразу не уходи, постой перед образом. Сделай вид, будто молишься'.

'Почему перед Эллоном?' - кое-как взяв себя в руки, спросила я и потянулась за свечой. Руки предательски дрожали.

'Потому что скоро Даэлу Лиаванни - праздник, посвящённый Белому Эллону', - продолжая манипулировать силой, быстрой скороговоркой ответил хранитель.

'Но это же...' - удивлённая донельзя, повернулась я к Ворону, но тот нетерпеливо меня перебил.

'Знаю, и это всеобщее заблуждение. Даэлу Лиаванни не только эльфийский праздник. В первую очередь это день, точнее ночь всеобщей благодарности лесному богу за то, что освободил Румдель-весну из плена Рэтхе. Ксения, лекцию о наших богах и праздниках им посвящённым, я прочту тебе позже. Если захочешь. Сейчас, будь паинькой, делай, как тебе говорят, и не болтай'.

- Ладно, - обиженно буркнула я вслух и неохотно пошла вокруг алтаря, крутя в руках толстую свечу.

'Свечку-то зажги', - хмыкнул Ворон.

Я спохватилась - а и правда, чего это я? - коснулась пальцем фитиля и, напустив на себя смиренный вид, пошла к нереально живому изображению Эллона. Остановилась, поставила свечу на специальный приступок, где уже горели с десяток свечей и медленно увядали цветочные гирлянды. Молитвенно сложила руки перед собой и не без опаски посмотрела на лесного бога. Белый Эллон, казалось, смотрел именно на меня - прямым, открытым взглядом. Его стая - белые волки с голубыми, холодными, как льдинки глазами - тоже буравили меня настороженными, выжидающими взглядами, словно решали, добыча перед ними или лучше самим убраться подобру-поздорову. На всякий случай я отступила на шаг назад, и иллюзия, что картина вовсе не картина, а окно в другое измерение, исчезла.

'Ну, здравствуй, Эллон, - склонив голову набок, рассматривала я мужественное лицо. Красивое, кстати, лицо, чем-то неуловимо знакомое. - Где же я тебя видела, а? Может, намекнёшь? Веткой там помашешь или ещё что... - Бог, понятное дело, и не думал подавать знак, просто смотрел на меня и паству подозрительно живыми глазами. - Ладно, забудь. Я тут постою тихонечко, ты не против? Молиться, прости, не умею. А если бы и умела, не стала. И вообще, как-то глупо это - говорить с мёртвым богом. Я просто на тебя посмотрю немножко'.

'Немножко' несколько затянулось: чем больше я смотрела на бога, тем сильнее крепло подозрение, что где-то я его уже видела. Но где? И когда? Позабыв, что вообще-то я здесь молюсь - ну, или делаю вид, что молюсь, - я изо всех сил всматривалась в незнакомые и такие до боли знакомые черты Эллона. Скользила взглядом по светлым, будто лунный свет волосам, заглядывала в синие, бездонные, как небо глаза, рассматривала прямую линию носа, губы, чуть тронутые улыбкой, волевой подбородок. Одежды из звериных шкур, в которые был облачён бог, придавали ему особый дикарский шарм, такой, когда страх перед свирепостью уступает невольному восхищению и благоговению. Впрочем, на меня сверхъестественные фокусы лесного божества не действовали.

Хмыкнув, я из чистой вредности мысленно переодела Эллона в привычную для меня одежду. Бог в футболке и джинсах выглядел теперь обыденно, но магнетизма почему-то не утратил, а подозрение, что я его где-то уже видела, усилилось ещё больше. Я озадаченно нахмурилась - что за ерунда? - и снова включила воображение, подарив Эллону на этот раз наряд по последней полевской моде.

И, потрясённая, отпрянула от изображения.

- Чёрт! - задохнулась я от догадки. - Или я схожу с ума, или...

Подхватив юбки, я уже совсем собралась рвануть к выходу, но тут случилось Вороново 'сейчас'. В голове будто что-то щёлкнуло, и я взглянула на мир чужими глазами. Глазами тысяч и тысяч людей, находящихся и в этом храме и за его стенами по всей Полевии. Я судорожно сглотнула, пытаясь справиться с нахлынувшим головокружением и тошнотой: смотреть во все стороны сразу, видеть всех этих людей и мир таким, каким они его видят - испытание не для слабонервных. И крепких желудком.

Ноги подкосились сами собой, и я без сил упала на колени перед образом Белого Эллона. Паучье зрение хранителя не просто сбило меня с ног - полностью дезориентировало.

'Это и есть твоя связь?' - зажмурившись и борясь с тошнотой, простонала я.

'Да, - откликнулся хранитель. - Я вижу всё, что видят они. И то, что они когда-либо видели тоже. Ты там как? Голова с непривычки не кружится?'

'Кружится, - призналась я. - Чувствую себя пауком...'

'Ничего, привыкнешь, - рассмеялся Ворон. - Поначалу тяжело и аппетит пропадает. Как там, кстати, яблочко? Назад не просится?'

'Ты издеваешься?! - возмутилась я и опрометчиво открыла глаза - желудок болезненно сжался и резво подскочил куда-то к горлу. - Выключи эту штуку, немедленно, или я за себя не ручаюсь!'

'Да всё уже, всё', - посмеиваясь, уверил Ворон.

Для верности выждав пару минут, я осторожно открыла глаза. Убедилась, что ко мне вернулось нормальное зрение, и кое-как поднялась. Ноги противно дрожали, как, впрочем, всё тело. Нетвёрдой походкой, стараясь смотреть прямо перед собой, я поплелась к открытой нараспашку двери, чувствуя себя так, словно только что сошла с корабля, попавшего в шторм.

'Ксения, ты куда? Служба ещё не закончилась', - догнал меня удивлённый возглас Ворона.

'К чёрту твою службу, - сцепив зубы и пытаясь обуздать бунтующий желудок, огрызнулась я. - Делай, что хочешь, а я ухожу'.

'Тебе что, нехорошо?' - сообразил, наконец, хранитель.

'Нет, блин, мне просто офигительно! - обозлилась я. - Так офигительно, что, боюсь, ещё немного и осчастливлю всех богов и прихожан яблочным фонтаном'.

'О-о-о... - виновато выдохнул Ворон. - Прости. Но... это немного странно. Ты не должна так реагировать на связь. Ты сильнее людей и способна управлять процессами своего тела. Конечно, есть некоторые исключения...'

'Ворон, сделай милость, пульни меня обратно в мою комнату', - поспешно перебила я хранителя, опасаясь, что, если и дальше позволить ему рассуждать, он докопается до правды.

'Хорошо', - покладисто согласился хранитель, обескураженный моей резкостью.

Радужная вспышка, и я оказалась перед дверью гостевого крыла: на этот раз Ворон обошёлся без хранительских фокусов. Зажмурившись от яркого солнечного света, я зачем-то оглянулась, скользнула подозрительным взглядом по пустынному внутреннему двору, утопающему в сочной весенней зелени. Тошнота отступила, но противное ощущение уплывающей из-под ног земли всё ещё давало о себе знать. Отголоски силы хранителя угасали, потихоньку отпускало внутреннее напряжение от опасной близости с нереально живыми мёртвыми богами. Тут, вдали от храма, в обители чистой магии, я чувствовала себя относительно безопасно. Обманчивое, конечно, это чувство. Так ведут себя дети, прячущиеся от чудовищ под одеялом, и убеждённые, что тут их точно не найдут. Но я-то понимала, что никакой Орден с его охранной магией не в силах спрятать меня от всевидящего ока богов.

- И от их загребущих ручонок тоже, - хрипло пробормотала я и толкнула дверь. - Хорошо, что двое из них под замком, а остальные мертвы. Не считая Хено, конечно, но он не представляет опасности. Во всяком случае, пока.

Поднимаясь по винтовой лестнице, я лихорадочно размышляла, что делать и к кому бежать за ответами. Учитель отпадал сразу. Нет уж, только не к нему. Плавали, знаем, что он скажет, а главное, под каким соусом преподнесёт свои объяснения. На собственной шкуре испытала. Спросить Ворона? Нет. Ворон - хранитель, и вряд ли чем-то отличается от Льяны. У него, так же как у покойной хранительницы, на первом месте благо целого мира, и судьба одного, отдельно взятого смертного его мало волнует. Он не задумываясь отдаст жизнь одного смертного, по его мнению, малозначительную, в качестве жертвы бессмертному в чертовски значимый для остальных смертных идиотов день. Хорошо, если только одного, но и такой расклад меня никоим образом не устраивал. Не потому, что под угрозой оказалась бесценная для меня жизнь, а потому, что никто не должен платить такую цену за желание других ублажить мёртвое божество.

Одолев последние ступеньки, я удивленно остановилась, обнаружив перед своей дверью с десяток женщин. Дверь, кстати, была гостеприимно распахнута, но ни одна из посетительниц не решалась переступить порог. Впрочем, я догадывалась, почему. Усмехнувшись, я решительно направилась в комнату, игнорируя встрепенувшихся при моём появлении женщин. Всё-таки в том, чтобы быть Странником есть свои плюсы.

Причина, по которой женщины не решались войти, несмотря на уверения Тассара, что это абсолютно безопасно, спрыгнула с дивана и радостно бросилась мне навстречу. Я улыбнулась, опустилась на корточки и распахнула Фаньке объятия, спиной чувствуя испуганные женские взгляды. Подсматривать дальше я им не позволила, захлопнула дверь перед любопытными носами и, на миг прикрыв глаза, возвела вокруг своей комнаты непроницаемый кокон, чтобы никто, даже учитель не смог ни случайно, ни специально подслушать наш с Тассаром разговор. Удивлённый пророк вопросительно поднял брови.

- Тассар, мне нужно встретиться с королём. Лучше сегодня, прямо сейчас. И об этом никто не должен узнать, - заявила я, поглаживая ластящегося дракона.

-Даже архимаг Дальган? - осторожно уточнил парень.

- Он тем более. Так как мне встретиться с Велимиром?

Тассар озадаченно поскрёб в затылке.

- У тебя бумага есть? - наконец, спросил он.

- Да, в ящике стола.

- Тогда сделаем так. Сейчас ты напишешь прошение об аудиенции. Скажем, ты хочешь официально поблагодарить его величество за подарок и заодно принести свои поздравления по случаю скорого бракосочетания принцессы Амалии...

- Не пойдёт, - решительно заявила я.

- Почему? - удивился пророк.

- Потому, что если сделать, как ты предлагаешь, о моей встрече с королём будут знать все кому не лень.

- Ну и пусть знают, - хитро улыбнулся Тассар. - Главное, они никогда не узнают, о чём вы будете говорить. Если только ты сама или король не проболтаетесь.

- То есть... - озадачено примолкла я, переваривая сказанное пророком. - То есть, аудиенция проходит без посторонних? Тет-а-тет?

- Не знаю, что такое твой тет-а-тет, но аудиенция на то и аудиенция, что на ней присутствуют только король и проситель. Подслушать вас не подслушают, даже если захотят - в том и есть преимущество мага перед остальными людьми, - терпеливо объяснил Тассар.

Всё оказалось куда проще, чем я думала, и полностью меня устраивало: чем хитрить и изворачиваться, пытаясь тайно встретиться с королём, лучше открыто войти во дворец, пусть и по надуманной причине. Оставалось надеяться, что мою просьбу о встрече Велимир удовлетворит сразу, как только получит прошение.

- Говори, как писать это твоё прошение, - велела я пророку, усаживаясь за стол и раскладывая перед собой бумагу.

Спустя полчаса мучений - писать не ручкой, а гусиным пером и чернилами та ещё премудрость - прошение было готово, и Тассар засобирался во дворец.

- Кстати, а кто эти дамы там, в коридоре? - спросила я, кивнув на дверь.

- Как ты и говорила: те, кто хочет впарить тебе свои услуги, - на полном серьёзе ответил пророк.

Я не выдержала, расхохоталась, смутив парня.

- Вот как? И какие же услуги хотят мне впарить эти милые женщины?

Тассар неопределённо пожал плечами, не понимая причины моего веселья.

- Там пара поварих, кажется, остальные кто горничные, кто посудомойки, кто прачки. В общем, полный набор. Уверен, они не последние, будет из кого набрать домашнюю прислугу.

- Но у меня никогда не было прислуги! - округлила я глаза, ошарашенная такими крутыми переменами в моей жизни. - Я понятия не имею, как её набирать.

Тассар, видимо, тоже, поэтому бормоча что-то о том, что, как женщина я без труда в этом разберусь, попятился к двери и выскользнул из комнаты, уверив на прощание, что уже сегодня я получу аудиенцию у короля.

Оставшись одна, я беспокойно заходила по комнате: дамы подождут, есть другие проблемы, и они куда как важнее. Запуталась в юбках и, выругавшись сквозь зубы, нетерпеливо сорвала с себя полевское платье.

- По-хорошему мне бы не к королю с разговором бежать, - ворчала я, натягивая привычные джинсы и футболку, - а вломиться к Лардхару и устроить ему допрос с пристрастием... Какого чёрта долгоживущим вдруг приспичило жертвоприносить, да ещё и людей?! Надеюсь, Велимир ничего об этом не знает. Или всё-таки знает и поэтому сослал Леля к остроухим?

От столь чудовищного предположения болезненно сжалось сердце. Что если король очень даже в курсе того, на что обрёк своего опального егеря? Тогда спрашивать в лоб бесполезно - он ни за что не признается. И наводящие вопросы тоже вряд ли помогут, я просто не владею искусством вытягивать из людей правду таким способом. А король, стоит ему лишь заподозрить, к чему я веду, без труда обведет меня вокруг пальца: ему по статусу положено - дурить таких простофиль, как я. Но ведь и мы не лыком шиты! Если прибегнуть к магии, можно заставить монарха говорить правду и только правду. И никуда он не денется, всё как есть скажет.

Но прежде, чем бить посуду, неплохо бы выяснить хоть что-то о том, как именно празднуют эльфы свой праздник. Быть не может, чтобы в орденском схроне не было никаких, пусть даже косвенных упоминаний об этом, и я, нацарапав Тассару записку, чтобы искал меня в библиотеке и свистнув Фаньку, выскочила из комнаты. И нос к носу столкнулась с претендентками на должность моей домашней прислуги, терпеливо ожидающими под дверью.

- Э-э-э... Чем обязана? - спрятав раздражение за приветливой улыбкой, спросила я и, не удержавшись, затараторила. - Только давайте быстренько всё порешаем, я очень спешу.

- Быстренько? Кто же решает такие деликатные вопросы быстренько? - опешила дородная дама и нервно рассмеялась, окинув поражённым взглядом остальных, словно призывала их быть свидетелями моего невежества. - Выбор домашней прислуги - дело очень ответственное, ведь вы доверяете им себя и свой дом! От того, каких слуг вы наймёте, зависит порядок в вашем доме, ваша безопасность и комфорт. Так что простите, но управиться по быстренькому в таком деле не получится.

Я глубоко вдохнула, не давая раздражению перерасти в яростную вспышку, и жестом пригласила женщин войти. Одна за другой, стараясь держаться подальше от Фаньки, сидящего у моих ног, они прошли в комнату и с любопытством заозирались: ну как же, попасть в жилище Странника! Я усмехнулась, прикрыла дверь и, попросив дракончика подождать в спальне, приготовилась к долгому собеседованию.

- Не понимаю, к чему такая спешка, - недоумённо пожала я плечами, - дом пока даже в проекте не существует. Вот через пару месяцев...

- Чем раньше вы начнёте присматривать себе прислугу, тем лучше, - заявила всё та же дама, добровольно и с всеобщего молчаливого согласия взяв на себя обязанности переговорщика. - Как я понимаю, дом предполагается большим, а это значит, вам понадобятся кухарка или повар, помощник повара, несколько посудомоек, горничных и прачек, лакеи, садовник, конюх и кучер, а так же управляющий, который будет следить за порядком. Или управляющая, - выдержав паузу, с нажимом закончила она, явно намекая на себя.

Я смерила даму придирчивым взглядом и поджала губы: если всё так, как она говорит, то она последняя, кого я хотела бы видеть в качестве управляющей. Не люблю, когда мною командуют.

- Допустим, вы правы, и дом действительно предполагается большим, - стараясь быть вежливой, заговорила я. - И если с поваром, посудомойками и прачками я готова смириться, то с горничными и конюхами... Зачем мне больше одного человека на каждую должность?

- Как - зачем? - поражённо вытаращилась на меня дама. - Кто-то же должен ухаживать за лошадьми и прибирать дом!

- У меня одна лошадь и она не терпит чужаков, - парировала я. - Я сама за нею ухаживаю.

Дама запнулась, потрясённая моим признанием. Оглянулась на своих товарок, ища поддержки - те, потрясённые не меньше своей командирши, молча обменивались изумлёнными взглядами. Лишь одна, самая юная среди них, державшаяся немного особняком, кусала губы, изо всех сил сдерживая улыбку. Отметив про себя, что девушка явно не из этой спевшейся компании, я сосредоточилась на даме.

- То есть, вы сами чистите навоз? - тем временем оправившись от потрясения, недоверчиво уточнила та.

- А вас что-то смущает?

- Нет, но... Это дело слуг! И, поверьте, большому поместью недостаточно одной лошади, - заискивающе улыбнулась она. - И лошадь лошади рознь. Разве можно вашу лошадь запрячь в повозку?

Я представила, как Вьюга, лошадка породы эльфийская скаковая, оскорблённая в своих лучших чувствах, разносит экипаж и топчет конюхов, и содрогнулась.

- Нет.

- Вот! - обрадовалась дама так, словно не в управляющие пришла наниматься, а в конюхи. - Значит, вам понадобятся упряжные лошади и конюхи, которые будут за ними ухаживать.

Со вздохом потерев лоб, я устало опустилась в кресло и смерила даму насмешливым взглядом.

- Как вы не поймёте. Не нужны мне ни повозки, ни упряжные лошади, ни конюхи, чтобы за ними ухаживать. Я же маг и прекрасно обойдусь без экипажа, если мне вдруг приспичит отправиться путешествовать. Мне и Вьюга по-хорошему не нужна, но она - подарок и я её люблю. Что до горничных... Я поняла: дом предполагается большим, одна девушка не справится. О'кей, согласна, пусть будет...

- Три! - воспрянула духом скисшая было дама. - Вам нужно нанять как минимум трёх девушек. Мало того, вам понадобится личная горничная, которая будет помогать вам одеваться, причёсываться и принимать ванну.

- Спасибо, но я уже большая девочка и могу сама помыться и одеться, - холодно улыбнулась я и пятернёй пригладила свои вихры. - И с расчёской как-нибудь справлюсь, а укладывать в причёску тут нечего.

- Но вы можете отрастить волосы, - возразила дама и многозначительно, словно в отместку добавила. - Магией.

Я смутилась: отрастить волосы с помощью магии? Наверное, это возможно, но как это делается, я не имела ни малейшего представления.

- И то верно. Вот прямо сейчас и начну отращивать, - пошутила я, пряча смущение за напускной бравадой.

Женщины, все, как одна подались вперёд и выжидательно уставились на меня.

- Что? - насторожилась я. - Что вы так смотрите?

- Ждём, когда волосы расти начнут, - восторженно пискнула юная девушка, выглядывая из-за спины дамы-переговорщицы.

- Ну, нет! - нервно хохотнула я, не ожидав такого поворота. - Меня вполне устраивает эта длина.

- Ну что вы, госпожа, - прозвучал задорный голос, и в комнату вошла невысокая ладная крепышка, ведя за собой ещё одну стайку соискательниц. В комнате, вообще-то довольно просторной, стало не протолкнуться. - Вам очень пойдут длинные волосы, и вам непременно понадобится кто-то достаточно умелый, чтобы с ними справиться.

Я молча глотала воздух, ошалев от происходящего: час от часу не легче! Мало мне проблем со спятившими в преддверии праздника эльфами, теперь ещё и слуги, ждущие от меня чудес.

Тем временем вновь прибывшая, пользуясь моим замешательством, выстроила своих подопечных, придирчиво осмотрела каждую и, удовлетворённая осмотром, извлекла из рукава свиток.

- Позвольте представиться, госпожа Странница. Я - дама Шаен из дома Шаар. Вот мои рекомендации, - улыбнулась она, передавая свиток мне, и, не глядя на претендентку, пришедшую первой, добавила. - Рекомендации - это первое, что должен представить слуга своему будущему господину. Полагаю, вы об этом не знали?

- Нет, - вынужденно призналась я, чувствуя себя круглой идиоткой, и смущённо поинтересовалась у претендентки номер один. - А у вас есть рекомендации?

Та вдруг разом сдулась - куда только подевалась вся напористость и напыщенность! - и воровато озираясь, попятилась к двери.

- Всё ясно, рекомендаций нет, - констатировала крепышка, облив соперницу ледяным презрением. - В таком случае присутствие здесь этой дамы можно считать простым недоразумением.

Первая претендентка бросилась прочь из комнаты, на прощанье одарив даму Шаен злобным взглядом. Вслед за ней последовали её подопечные, в том числе девушка, державшаяся ото всех особняком. Смущённая донельзя, я молча наблюдала за тем, как они уходят и искренне надеялась, что больше никогда в жизни не попаду в подобную ситуацию. Как, оказывается, это неприятно - вдруг осознать, что абсолютно ничего не знаешь о том, что обязана знать любая уважающая себя хозяйка большого поместья! Согласиться принять даму, не зная, кто она и откуда, даже имени её не спросить - такую глупость могла отмочить только такая простофиля, как я.

Девушка тем временем уже вышла из комнаты.

- Стой! - спохватилась я и вскочила с кресла.

Несостоявшаяся управляющая споткнулась на лестнице и остановилась. Обернулась, почему-то втянув голову в плечи. Остальные тоже замерли на месте, встревоженно переглядываясь.

- Да, госпожа? - натянуто улыбнулась дама.

Я нетерпеливо махнула рукой, заставив её испуганно отпрянуть.

- Да не вы! Ты, - в упор посмотрела я на девушку.

- Я? - робко переспросила она.

- Да. Как тебя зовут?

- Дена, госпожа.

- Ты ведь не с ними, верно? - прищурилась я и осторожно коснулась её сознания: глупо упускать прекрасную возможность и догадку свою проверить, и потренироваться прежде, чем магией вытягивать из монарха правду.

- Нет, госпожа, - чуть слышно ответила девушка, сникнув под моим взглядом. - Я... я из Свиряга.

- Из Свиряга? - подняла брови дама Шаен и заинтересовано на неё посмотрела. - Из какого ты дома?

- Не из какого, - потупилась девушка. - Я не из самого города. Из Мховиц, деревни, что в десяти верстах от Свиряга. У отца моего пасека была, мы сверяжечам мед продавали, тем и жили. Потом отец умер, а год спустя и мама... На жизнь как-то зарабатывать надо, вот я и подалась в Светлоград счастья попытать, - почти шёпотом закончила она свой рассказ.

Я с сочувствием смотрела на её склонённую голову: Дена ни слова о себе не солгала. Тяжело ей придётся в столице одной, без поддержки семьи и друзей.

- Давно ты в Светлограде? - словно прочитав мои мысли, с неожиданной заботой спросила дама Шаен.

- Нет, всего два дня, - ответила Дена и с надеждой посмотрела на даму. - Я на любую работу согласна. Воду таскать, дрова колоть, стирать, мыть посуду, прибираться - всё сделаю, только скажите!

Дама хмурилась, задумчиво разглядывая Дену, а я с интересом наблюдала за обеими: договорятся или мне вмешаться и самой позаботиться о девушке?

- Ты, конечно, ничему не обучена, - наконец, заговорила дама, - и твою историю ещё проверить надо...

- Если возьмёте её в команду, я вас найму, - не выдержав, выпалила я и упрямо вздёрнула подбородок, уверенная, что не пожалею. Во-первых, я знала, что Дена рассказала о себе правду. Во-вторых, мне не нужно было читать рекомендаций, чтобы выяснить, могу ли я довериться даме Шаен: горький опыт тем и полезен, что, получив его, второй раз на те же грабли уже не наступишь. И если первая претендентка избежала участи магического сканирования, то даму Шаен я изучила весьма тщательно, попутно выяснив кое-что любопытное, но не криминальное. В-третьих, и в самых главных - мне хотелось покончить со всей этой бытовухой и заняться действительно важным делом.

Брови дамы удивлённо взлетели вверх.

- Госпожа, вы сильно рискуете, нанимая непроверенного человека, - мягко заговорила она.

- Ну, мне не впервой, - усмехнулась я. - Видите ли, я по жизни камикадзе. Риск, можно сказать, моё второе имя, так что... Решайте. Я в любом случае помогу этой девушке, с вами или без вас.

Дама Шаен размышляла недолго.

- Хорошо, госпожа. Я возьму девушку под свою опеку и займусь её обучением, - кивнула она и вдруг улыбнулась искренней доброй улыбкой. - Магистр Янис не солгал, вы действительно удивительная женщина, добрая и наивная, как дитя.

Меня как пыльным мешком по голове стукнули. Не слыша благодарного лепета Дены, я растеряно моргала, натурально впав в ступор: опять Янис? С какой стати магистр вдруг стал моим ангелом-хранителем? По своей ли воле или выполняет чей-то приказ?

А может быть чью-то последнюю просьбу?

Из ступора меня вывел радостный вопль Тассара.

- Ксения! Всё получилось! Король примет тебя немедленно, слышишь? Собирайся во дворец!

Глава 5. Всё не так как кажется

или истина где-то рядом

От волнения у меня мгновенно взмокли ладони: король примет меня сейчас, немедленно! Прямо сейчас, немедленно я получу ответы на свои вопросы и... буду точно знать, кому бить морду. Почему-то я была твёрдо уверена, что мордобоя не избежать. И, надо сказать, почему-то именно этого мне сейчас и хотелось - набить кому-нибудь морду. Лучше Янису. Почему ему? Хотела бы я знать, почему... Может быть потому, что догадывалась, по чьей просьбе он взял на себя заботу обо мне, и от этой догадки было только хуже. Я боялась раскиснуть, боялась расплакаться, потому что понимала: стоит позволить упасть хоть одной слезинке, и я уже не смогу остановиться. Но ведь я дала себе слово выстроить новый мир и зажечь в нём новое солнце, так? Вот и надо придерживаться плана, а слёзы оставить в том другом, разбитом вдребезги мире.

- Ксения? - Тассар озабочено заглянул мне в глаза.

- Я за неё, - буркнула я и тряхнула головой, отгоняя причиняющие боль мысли. Насмешливо улыбнулась в ответ на скептически поднятую пророком бровь. - Всё в порядке, Тассар, правда. Идём. Не будем заставлять короля ждать.

Но едва я направилась к двери, дама Шаен заступила мне дорогу.

- Госпожа, вы собираетесь во дворец, на королевскую аудиенцию. Извольте привести себя в порядок, дабы предстать перед монархом в достойном виде.

- Что? - опешила я и окинула себя недоумённым взглядом: что не так-то? На мой взгляд, всё было в полном порядке, джинсы чистые, не мятые, футболка тоже, носки свежие, полчаса назад натянула. Даже кроссовки и те сияли ослепительной белизной!

- Госпожа, вам стоит переодеться в подходящую для приёма одежду, - мягко улыбнулась дама Шаен, сообразив, что её нанимательница не вполне понимает, чего от неё хотят. - У вас есть платье?

Представив, насколько могут затянуться сборы, если всё делать, как положено, я мгновенно ощетинилась.

- Есть, но у меня совершенно нет времени на эти ваши игры с переодеваниями!

- Но госпожа, таковы правила... - попыталась дама воззвать к моему здравому смыслу.

- Дама Шаен, - нетерпеливо перебила я её, - извольте следовать моим правилам, если собираетесь у меня работать. Вот первое: не спорить и не пытаться меня переубедить, когда я спешу - а я сейчас очень спешу, - потому что от моей расторопности может зависеть чья-то жизнь. Остальное узнаете позже или магистр Янис объяснит. Он в отличие от меня, похоже, располагает уймой свободного времени. Если вы согласны принять мои правила, прошу, присмотрите за драконом. Сейчас он сыт и вообще не кусается, - выпалила я и, отпихнув даму в сторону, пулей выскочила за дверь.

Прыгая через три ступеньки, я лихорадочно пыталась сообразить с чего начать непростой разговор. Ну, не могу же я прямо с порога начать задавать вопросы! Надо хоть в чём-то соблюсти приличия раз уж на непременное переодевание в платье наплевала. Но одно дело платье, тут и иллюзией обойтись можно, а вот вести пространные речи, благодарить и поздравлять, как было указано в официальном прошении, ходить вокруг да около, пытаясь ненавязчиво подвести разговор к нужной теме - увы, искусству вести светскую беседу меня не учили. 'Меня вообще не учили ничему такому, что могло пригодиться в этой новой жизни! - в отчаянии подумала я и упрямо сжала губы. - Значит, спрошу прямо, и пусть величество меня простит за грубость. А скажет ли он правду или нет - без разницы, всё равно я узнаю, и тогда пусть пеняет на себя'.

- Ксения, - немного смущённо окликнул меня шагавший рядом пророк.

- М-м-м?

- Тебе, наверное, всё-таки стоило послушаться даму...

- Тассар, прекрати, - поморщилась я. - Мне действительно очень важно как можно скорее встретиться с королём. Если тебя так заботят правила этикета, так и быть, я предстану перед ним при всём параде. В конце концов, маг я или где?

- Ты хочешь сотворить иллюзию? - уточнил Тассар.

- Конечно. На иллюзию я потрачу гораздо меньше времени, чем на переодевание, - усмехнулась я, выуживая из памяти заклинание Сумеречного, простое и одновременно изящное. Оставалось внести небольшие коррективы, чтобы случайно вместо платья не предстать перед Велимиром в костюмчике а-ля любимая жена султана.

Минуя мрачноватый тоннель коридора, освещённый холодным магическим огнём и оттого казавшийся ещё более неуютным, несмотря на роскошный серо-розовый мрамор, которым были отделаны его стены, мы вошли в светлый холл - словно из тёмной пещеры шагнули на солнце.

- Госпожа Странница! - расплылся в приветливой улыбке старичок-привратник Егош. - Никак прогуляться решили? А где же Нафаня? - привстав с кресла, старичок заглянул через стойку и растеряно моргнул, не обнаружив дракона.

- Нафаня сегодня побудет дома, - притормозив у стойки, терпеливо объяснила я Егошу. - Так надо. Позже мы с ним обязательно погуляем и к вам заглянем.

- Буду очень рад, - широкая улыбка вновь осветила пухлое лицо старика. - У меня и чай для вас особенный найдётся, и для Нафани угощение будет. Приходите, буду ждать!

- Обязательно, - улыбнулась я в ответ и толкнула дверь, одновременно запустив заклинание Сумеречного.

За спиной изумлённо ойкнул Тассар. Я довольно усмехнулась, прекрасно понимая, что вызвало его удивление: всего мгновение, всего один шаг через порог, и вместо футболки и джинсов - сдержанная роскошь шёлкового платья, матово мерцавшего на солнце серебряной вышивкой. Платье я намеренно создавала по полевской моде, то есть поверх небесно-голубого с узкими рукавами и богатой вышивкой по подолу и горловине надето верхнее платье насыщенного сапфирового цвета с широченными рукавами. Завершал образ серебристый плетёный пояс, призванный подчеркнуть тонкость моей талии - теперь даже придирчивая госпожа Ирэна осталась бы довольна моим нарядом.

- И как я выгляжу? - хитро прищурилась я, впрочем, не сбавляя шага, и, взглянув на поражённого пророка, поправила венок из живых васильков. Держался он просто отменно, запутавшись в моих непослушных кудрях, и я подозревала, что, будь он настоящим, без посторонней помощи мне его нипочём не снять.

- О... П-прекрасно, - заикаясь выдавил из себя Тассар, во все глаза рассматривая мой наряд и пользуясь при этом не только обычным зрением. - Только я не совсем понял, как ты это сделала. Выглядит, кстати, совсем как настоящее, - парень криво улыбнулся и, поймав широкий рукав, пощупал ткань. - И на ощупь тоже... Поразительно качественная иллюзия.

- Угу, - довольная собой, кивнула я. - Самой нравится. Даже жаль, что иллюзия. Распадётся примерно к концу дня. Это если сама не обращу.

Пророк только вздохнул и пробормотал.

- Тебе бы ещё экипаж, чтоб уж совсем всё по правилам.

- Ни к чему, - отмахнулась я, задрав юбки до колен и энергично шагая через площадь - редкие прохожие удивлённо оборачивались мне вслед. - Тут пройти-то всего ничего. К тому же у меня нет экипажа. И желания его заводить тоже.

Стража не стала открывать тяжёлые ворота ради пеших посетителей, пропустили нас через калитку. Правда, сначала Тассар представил меня. По всем правилам, то есть назвал моё полное имя. Я прямо заслушалась, так красиво, с воодушевлением он перечислял все мои достоинства и славные деяния, начиная с победы над Чёрным драконом и заканчивая спасением Полевии от вторжения Сумеречного. Стражники тоже впечатлились, вытянулись в струнку. Лица, и без того суровые, застыли бесстрастными масками. Командующий даже почётный конвой пытался нам навязать, чтоб соблюсти все приличия на все сто, но я поспешно отказалась. К моему облегчению настаивать он не стал.

Оказавшись в освещённом факелами тоннеле, я с опаской покосилась на свод: где-то там наверху, куда не доставал свет, таились открытые окошки-бойницы, через которые за нами пристально наблюдали арбалетчики.

- Тассар, идём скорее, - схватив пророка за руку, прошептала я и рванулась к выходу: находиться под прицелом - не очень-то это приятно.

Тассар послушно ускорил шаг, и спустя мгновение мы вышли в дворцовый парк.

- Фуф... - облегчённо выдохнула я и ворчливо спросила. - А просто магом Ордена представиться было нельзя?

- Можно, - пожал плечами Тассар.

- Но? - вздёрнула я бровь, чуя подвох.

- Но тогда бы нам пришлось очень долго отвечать на вопросы: кто, куда и зачем. Итог был бы тот же, они бы всё равно узнали, что ты Странник. Так что я просто сэкономил нам время.

- Ясно, - кивнула я и устремилась к парадному крыльцу.

Как оказалось, меня уже ждали. У подножия каскадной лестницы, заложив руки за спину, стоял невысокий пожилой мужчина. Был он совершенно невзрачной внешности, а неприметная тёмная одежда делала его и вовсе безликим и незаметным. Впрочем, я его помнила по балу: личный советник короля, тенью следующий за ним по пятам. Дождавшись пока я приближусь, мужчина склонил голову в приветствии и негромко произнёс.

- Добро пожаловать, госпожа Странница. Пожалуйста, следуйте за мной. Его величество вас ожидает.

Я повернулась к Тассару, внезапно оробев.

- Иди, - махнул рукой пророк и отступил назад.

- А ты разве не пойдёшь?

Парень иронично улыбнулся.

- Ты же просила аудиенции. Мне-то что там делать? Иди уже, я тебя в парке подожду.

- Хорошо, - кивнула я и, расправив плечи, направилась вслед за советником. И едва не споткнулась, наступив на подол платья. - Чёрт бы подрал эти дурацкие правила... - пробормотала я, подхватывая юбки.

Советник обернулся, взглядом спрашивая, всё ли в порядке. Я вымученно улыбнулась и поспешила за ним.

Дворец выглядел почему-то пустым и тихим. Может быть потому, что была я здесь лишь однажды, на балу и тогда тут собралась уймища народу: потомки аристократических семей из Васнета, Тронта и Брандина, совет гномьих кланов в полном составе, орочий то ли вождь, то ли жрец гыр Зурак - если верить словам учителя, пол Полевии пришло приветствовать Странника.

Только эльфов не было.

- Хм... - нахмурилась я своим мыслям, шагая вслед за советником. - И что это значит? Что чихать им на Странника с высокой колокольни? Такая попытка оскорбить меня? - Я не удержалась, фыркнула и тут же устыдилась своего предположения: так примитивно, так мелочно и, по сути, необоснованно существа, подобные эльфам, поступать не будут. - Нет, тут что-то другое, - пробормотала я себе под нос и едва не упала, снова наступив на подол платья.

Советник обеспокоено обернулся, остановился, поджидая меня, и я, подхватив юбки, поспешила за ним, решив, что о странных поступках эльфов подумаю позже, потому что думать об этом лучше всё-таки не на ходу: пусть юбка иллюзорная, но вполне себе материальная - не порву, конечно, но упаду точно. Сейчас лучше сосредоточиться на разговоре с монархом, на том, как заставить говорить его правду и только правду. Если отбросить магию и положиться на собственные силы, то самое логичное и при этом самое же неприятное - это прикинуться несчастной, брошенной у алтаря невестой. И, можно не сомневаться, король расчувствуется, начнёт утешать, предложит свой платок и всё в таком духе - бери его тёпленьким... 'Нет! - тут же отвергла я этот вариант. - Все эти дамские штучки мне никогда толком не удавались. Начни я плакать королю в жилетку - и результат может быть совсем не тот, что надо. Настолько не тот, что ой. А оно мне надо? Не надо'.

Я содрогнулась, представив этот самый результат: женские чары в моём исполнении, они такие чары... Результат этих чар меня всегда пугал и вгонял в краску, потому что я не знала, что с этим результатом делать. Манипулировать очарованным мужчиной, заставлять его исполнять все мои капризы я, в отличие от своих подруг, не могла - слишком это было... нечестно, что ли. Неприятно уж точно. Инка, зная этот мой маленький секрет, всегда меня высмеивала, мол, это же общепринятые правила игры, чего стесняться? Сама-то она не стеснялась и вовсю пользовалась безотказным женским оружием, очаровывая всех подряд, от дворника до своего шефа, и совершенно не думая о последствиях. Только выйдя замуж немного поутихла. В отличие от своей взбалмошной подруги я о последствиях думала всегда. Потому что терпеть не могла объясняться с обманутыми в своих надеждах воздыхателями. Недоразумения, правда, всё равно случались. Благо, не часто.

Итак, вариант с жилеткой отпадал. Я удручённо вздохнула, сообразив, что лучшего способа, чем спросить в лоб, мне всё-таки не придумать и, решив больше не ломать над этим голову, сосредоточилась на созерцании окружающего. Дворец хоть и выглядел пустым, охранялся серьёзно. Стражи было даже больше, чем во время бала, а в коридорах я заметила магические патрули, и их тоже было гораздо больше, чем тот памятный день. Была и ещё одна странность: то и дело мимо нас проходили храмовники в чёрно-белых мантиях - служители культа богов-Близнецов Элехнэ и Рэтхе. Вряд ли их пригласили истолковать чей-то сон, для этого достаточно и одного, ну, может, двух - для верности толкования. А здесь их целый десяток, если не больше. Вопрос: зачем? Не на экскурсию же они пришли, в самом деле!

Искоса поглядывая на стражей, на их бесстрастные лица, я заметила ещё одну странность: в их глазах таились едва уловимый страх и смущение, словно все они были застигнуты врасплох за чем-то неприличным и теперь ожидают наказания. Но что такого могли натворить сразу все дворцовые стражи?

- Э-э-э... Господин советник, - окликнула я.

- Да, госпожа, - обернулся тот, любезно замедлив шаг.

Я тут же этим воспользовалась и, поравнявшись с ним, тихо заговорила.

- Я заметила, во дворце много храмовников, и патрули усилены. Я знаю, что скоро свадьба принцессы, но храмовники... Что происходит?

Советник, казалось, вздохнул с облегчением. Во всяком случае, взгляд, обращённый на меня, был полон искренней благодарности.

- Знали бы вы, как я рад, что вы об этом спросили, - чуть слышно произнёс он, нервно улыбнувшись. - И вы совершенно правы, свадьба её величества тут ни при чём. Последнее время во дворце происходит... что-то странное.

Он замолчал, пожевал губами, как будто не зная, как об этой странности рассказать.

- Странное? И в чём это выражается? Неужели ночами по дворцу бродят стаи одичавших снов и нападают на стражу? - пошутила я, чтобы немного снять напряжение.

Советник посмотрел на меня с укором.

- Если бы так, - пробормотал он. - Наши уважаемые магистры нашли бы способ избавиться от этой напасти. Ну, я так думаю... Нет, госпожа, по дворцу не бродят стаи диких снов. Но вы правы, дело именно в них, в наших сновидениях. Они...

Советник шумно выдохнул, выпучив глаза, и бессильно развел руками, наверняка впервые потеряв самообладание. Смущённо, совсем как стражи, покосился на меня и сделал знак подойти ближе. Я придвинулась к нему вплотную, рефлекторно насторожившись.

О том, что сны - это другая реальность и человек в ней всего лишь гость, а значит, сильно уязвим, если не сказать, беспомощен, я уже знала. Мир снов только кажется безобидной иллюзией. На самом же деле нет места опасней, чем владения Элехнэ и Рэтхе, ибо там любая мысль обретает материальность. Любая, и это на самом деле страшно. Но самая жуть мира снов заключается в том, что в нём раскрываются истинные помыслы, то, что любое разумное существо прячет в самых дальних и тёмных уголках своего сознания. Таких дальних и тёмных, что и само порой забывает о существовании своего страшного клада. Такие клады любит Рэтхе - повелитель кошмаров, и ему одной неявной мысли достаточно, чтобы раздуть из неё кошмар. Потому-то в Полевии и принято просить Элехнэ раскинуть над спящим цветастый платок - для защиты от происков её близнеца Рэтхе. А ведь сны видят все, даже траве они снятся. Представляете, какое весёленькое это место - мир сновидений? Мир, полный безобидных розовых единорогов, золотых бабочек и прочей мишуры, делающей всех спящих безмерно счастливым - и мир самых фантастических кровожадных тварей. Мир, скрытый от нас лишь тонкой кисеей нашей же веры в то, что сон всего лишь сон, что он никогда не вторгнется в наш мир, как никогда небо не падёт на землю. Вера великая сила, однако, она не мешает двум мирам соприкасаться и даже взаимопроникать друг в друга через тех, кто спит. И как спящий приносит в мир сновидений свои мысли, так и мир сновидений отпускает спящего чуть-чуть другим, не таким, каким он в него пришёл - не зря же говорят, что утро вечера мудренее. Но ещё говорят: куда ночь, туда и сон - чтобы не сбылось. Я к этим суевериям в своё время относилась довольно скептически, пока не сбылся мой самый страшный сон. Теперь даже сны я воспринимаю серьёзно и готова поверить во что угодно. Даже в то, что нечто из той реальности каким-то образом умудрилось просочиться в эту.

- Наши сны, они... - решившись, наконец, жарко зашептал мне в ухо советник. - Они неприличные.

- Что? - удивлённо отпрянула я и затараторила. - В смысле - неприличные? До какой степени неприличные? И потом, понятие неприличности для всех разное. Конкретнее, пожалуйста.

Советник стушевался окончательно и лишь беспомощно моргал, поочерёдно то заливаясь краской, то бледнея.

- То есть... Вы хотите сказать, что все во дворце видят эротические сны? - предположила я, перейдя на шёпот.

- Какие? - пролепетал советник, промокнув лоб платочком.

- Эротические. Интимные, понимаете?

Советник дёрнул головой, что, видимо, означало 'нет'. Я даже зарычала от этой его деликатности: в то, что он не понял значения слов 'эротика' и 'интимный' я не верила ни минуты. Всё он понимал, признаваться только не хотел в присутствии дамы.

- Ясно, - сквозь зубы процедила я, донельзя раздражённая таким содержательным разговором. - Во дворце кроме взрослых есть дети - принц и принцессы. Им тоже снится неприличное?

- Нет, что вы! - выпучив глаза, замахал руками советник. - С их высочествами как раз всё в порядке, хвала богам. Но всем нам... Тяжело это. Ладно бы разок-другой - потерпеть можно, - вдруг разговорился советник. - Но когда каждую ночь! А если кто страдает лунатизмом? Совсем беда, в них словно демон вселяется: бродят по коридорам, стражам неприличное предлагают...

- Что? - нервно хохотнула я, живо представив себе служанок-лунатичек, пристающих к стражникам. То-то они, бедолаги, такие зашуганные! - И много таких лунатиков тут бродит?

- Уже не одного, - с нескрываемым облегчением ответил королевский советник. - Их уже выдворили, но сны-то нам сниться не перестали!

- А что говорят храмовники?

- Эти-то? - фыркнул он. - Читают молитвы Элехнэ, пробуют умаслить Рэтхе - что ещё им остаётся?

- А Орден?

- Ищут источник напасти. Маги всегда с большим недоверием относились к такого рода проявлениям божественных сил. И я в этот раз с ними полностью согласен: наши боги уже давно никак себя не проявляют и вдруг дали о себе знать? Таким вот способом? - советник снова фыркнул, поджал тонкие губы и вдруг горестно вздохнул. - И всё это так не вовремя!

- Да, понимаю, свадьба её высочества... - поддакнула я.

- Если бы только свадьба! - всплеснул руками советник. - Тут событие посерьёзнее королевской свадьбы случилось, а у нас такая беда. Этими снами смущены и напуганы все, от прислуги до... сами знаете кого.

- Ну, так уж и беда, - криво улыбнулась я. - От снов ещё никто не умирал... Или умирал? - спохватилась я, ужаснувшись собственной догадки: а ну как правда кто-то умер? Умирают же мужчины во время близости наяву, так почему бы не предположить смерть по той же причине во сне?

- Нет, никто не умер! - поспешил развеять мои опасения советник.

- И то славно, - усмехнулась я. - А о каком событии вы упомянули? Неужели есть что-то важнее королевской свадьбы?

Советник вдруг как-то весь подобрался, преобразился, снова став спокойным, лишённым всяческих эмоций доверенным лицом короля - куда только делся тот дрожащий и потеющий немолодой мужчина, смущённый тем, что вынужден откровенничать с дамой.

- Ой, вот только не надо теперь заднюю включать! - поморщилась я, сообразив, что момент упущен и теперь только магия поможет развязать советнику язык. Ну, или бессовестный шантаж. - Живо говорите, что такого важного случилось, по сравнению с чем даже свадьба принцессы кажется рядовым событием, или, клянусь, палец о палец не ударю, чтобы выяснить причину этих ваших снов. Вы же не просто так откровенничали, правда? Вы рассчитывали на то, что я замечу храмовников, заинтересуюсь и начну задавать вопросы, а потом помчусь по следу, как послушная ищейка, ага?

Мужчина поджал губы, но взгляд мой выдержал - кремень! А в следующий миг зрачки его расширились, челюсть дёрнулась, рот против воли открылся и недюжинным усилием воли снова закрылся - действительно, кремень мужик. Пришлось усилить давление.

- Во дворце гость из чужого мира, - хрипло, сквозь зубы процедил советник.

- Что и следовало доказать... Что?!

Какое-то время я словно оглушённая просто смотрела на советника, вытаращив от удивления глаза. Потом до меня начало доходить: во дворце чужак, пришелец из другого мира и он кажется советнику подозрительным, иначе зачем бы ему разыгрывать этот спектакль? Он ведь не из тех, что может случайно проболтаться - болтуны личными советниками короля не становятся. Нет, проболтался он не случайно, а затем, чтобы обратить на этот факт моё внимание, заострить его на нём.

'И что же подозрительного в этом госте?' - перейдя на мысленную речь, спросила я и, спохватившись, уже открыла рот, чтобы повторить вопрос вслух, как советник поразил меня во второй раз.

'Увы, я не в силах этого объяснить, - чуть печально ответил он на мысленной речи. - Просто общее впечатление, что что-то не так. Знаете, такое неуловимое, тающее, как... как аромат духов, оставшийся в комнате, из которой вышла женщина. Простите за такое сравнение, но оно самое подходящее'.

'О... Ни... ничего, - потрясённо пробормотала я, пытаясь справиться со смущением: не опознать в маге мага - это какая же защита на нём стоит? - Нормальное сравнение. Главное, чтобы суть передавало, - поспешила я успокоить советника и взглянула на него по-новому - взглядом мага. Взглянула и... ничего не увидела: передо мной стоял обычный человек. - И кто этот гость? Откуда прибыл?' - внимательно - вдруг что-то упустила? - рассматривая мужчину, спросила я.

'Вегейр Кор Тиа'ли, архимаг и глава Ордена магов мира Домамера, - всё так же на мысленной речи, доступной только магам, ответил мужчина по всем признакам магом не являющийся. И это ставило в тупик. Я даже истинным зрением на него посмотрела и ничего! Никаких признаков волшбы - как такое возможно? - Вам, наверное, интересно, как я, простой смертный, говорю с вами на мысленной речи', - тем временем произнёс советник, бесполезно пытаясь скрыть удовольствие от того, что сумел поставить в тупик самого Странника.

'Вообще-то да, - не стала я скрывать очевидное и прекратила попытки выяснить всё самой: или сам расскажет и падёт в моих глазах, или сохранит секрет и мне придётся поломать голову, но это позже. - Но это не первостепенный вопрос. Лучше сосредоточьтесь на своих ощущениях и постарайтесь понять, что именно вас настораживает в присутствии этого архимага из... как вы сказали? Из Домамера?'

'Именно', - подтвердил советник.

'Хм, какое совпадение... Это как минимум странно', - подумала я исключительно для себя.

- Госпожа? - вслух окликнул меня советник.

- А? - очнулась я от своих мыслей и обнаружила, что уже никуда не иду, а как истукан стою посреди коридора. - Да... Интересное, говорю, совпадение. Я ведь тоже гость из чужого мира.

- Вы не гость, госпожа, - едва уловимая улыбка тронула тонкие губы советника. - Вы полноправный член Ордена магов и наша святая.

Впервые я не смутилась. 'Привыкаю, наверное', - подумала я и вдруг поняла, что только теперь по-настоящему почувствовала этот мир своим домом.

Тем временем советник остановился перед двустворчатой дверью, покрытой тонкой резьбой. Два стражника, охранявших вход, уже не были из числа обычной дворцовой стражи. Символ королевского дома - подкова на солнечном диске, украшавший нагрудники и наручи, сиял позолотой, шлемы венчали пышные плюмажи из золотых и алых перьев. Эти покои охранялись королевскими гвардейцами. Значит, мы пришли.

- Прошу вас, госпожа Странница, - почтительно склонил голову советник и взялся за дверную ручку.

- Стойте! - вцепившись ему в руку, прошипела я. Тот удивлённо остановился. - В каком настроении пребывает его величество? Только не врать!

Советник едва заметно поднял брови, выказывая удивление, но на вопрос ответил.

- Он был рад вашему возвращению, если вы об этом. И даже перенёс встречу с домамерским архимагом, когда ему подали ваше прошение об аудиенции. - И уточнил со всей искренностью, на которую был способен. - Его величество действительно с нетерпением вас ожидает. Прошу вас, госпожа Странница, войдите и убедитесь сами.

И я вошла. Глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду, и решительно шагнула в открывшуюся дверь. В конце концов, мне нужна правда, а как её получить - решу по обстоятельствам.

Дверь вела в просторную залу, опознанную мной как рабочий кабинет. Вдоль длинного стола, заваленного книгами, свитками и кипами бумаг, нетерпеливо вышагивал король. Я остановилась, пытаясь справиться с волнением - не каждый же день я к королям на аудиенции хожу! - но быстро взяла себя в руки и бегло осмотрелась, пользуясь магическим зрением. 'Ага, защита от подслушивания есть', - отметила я про себя и вплела собственную магию в защитное заклинание. На всякий случай.

- Ваше величество, прибыла госпожа Странница, - объявил обо мне советник и с поклоном закрыл дверь, оставив нас с королём наедине.

- Госпожа Ксения! - широко улыбнулся Велимир и энергично зашагал мне навстречу.

Советник не соврал, король действительно был мне рад. Что ж, обстоятельства мне явно благоприятствовали. Но с чего начать? С приветствия, решила я, и присела в неловком реверансе.

- Здравствуйте, ваше величество... То есть, приветствую, - поправилась я, понятия не имея, как вести себя при личном разговоре с королём.

- Ай, к лешему этот этикет, - отмахнулся король, по-простому взял меня за руку и повёл к столу. - Присаживайтесь, - выдвинув стул, предложил Велимир и сам сел на соседний. - Как хорошо, что вы вернулись, - искренне улыбнулся он, но тут же посерьёзнел. - Признаться, я до сих пор чувствую себя виноватым за то, что не оставил вам тогда выбора. Я знаю, вы чудом уцелели, и на вашем месте я бы тоже ушёл... Но я совершенно точно не желал, чтобы вы ушли, тая на меня обиду. За всё, что вам пришлось пережить по моей вине, я прошу прощения. Пожалуйста, просите чего хотите - выполню всё, что в моих силах.

Внутри заклокотало от гнева: просить, чего пожелаю?! А если я желаю разнести тут всё к чёртовой бабушке?

- Ваше величество, - заговорила я, с трудом обуздав свой гнев. - Что происходит? За что вы сослали Леля?

Велимир вдруг мягко улыбнулся и попытался взять меня за руку. Я отпрянула, сложила руки на груди и для верности отодвинулась вместе со стулом, отчаянно скрипя ножками по паркету. Прожгла монарха негодующим, красноречивым взглядом, мол, как вы можете сидеть тут и улыбаться после всего, что натворили?!

- Значит, слухи до вас уже дошли, - удовлетворённо кивнул Велимир, окончательно поставив меня в тупик. - Видите ли, госпожа Ксения, я его не ссылал.

- То есть как? - опешила я. - Тогда что он делает в эльфийском княжестве? Разве не по вашему приказу он туда отправился?

- Нет, - на полном серьёзе ответил король. - Лель добровольно отбыл в эльфийское княжество вместе с послом Лардхаром. Это был не приказ, а моя просьба.

- Не понимаю...

- Позвольте, я объясню. Дело в том, что ваши отношения с Лелем ни для кого не секрет. И совет рас, и меня, и Орден - всех это очень устраивало, - Велимир нахмурился и смущённо отвёл взгляд. Я понятливо усмехнулась: признаваться в корысти собственно объекту корысти не очень-то приятно. - Мы все очень рассчитывали на ваш с Лелем брак - он гарантировал нам ваше покровительство. И вдруг вы ушли. Представляете, что тут началось после того, как стала известна причина вашего ухода? Моего егеря едва не разорвали на куски! Совет рас не интересовала причина, почему он от вас отказался. Достаточно было, что из-за его отказа Полевия лишилась вас. Совет жаждал крови, от меня потребовали казнить Леля немедленно. Никто не верил, что вы можете вернуться. В это верили лишь мы с архимагом Дальганом. Мы не могли пойти на уступки и согласиться на казнь. Допустить, чтобы Леля по-тихому прирезали, тоже не могли. И тогда мы придумали, как его спасти. Для начала спрятали от убийц в королевской тюрьме и пустили слух, что егеря, посмевшего поставить под удар безопасность королевства и тем самым вызвавшего мой гнев, сошлют на Восточную заставу. Вы знаете, что такое Восточная застава? - спросил король, пытливо всматриваясь мне в глаза.

- Знаю, - буркнула я, не понимая, почему вместо Заставы Лель отправился к эльфам.

- Восточная застава - место ссылки и казни преступников, - на всякий случай пояснил Велимир. - В зависимости от тяжести преступления узник либо отбывает наказание на границе с вампирьей общиной, либо приговаривается к смерти через обезкровливание. Но не волнуйтесь, я не собирался на самом деле отправлять Леля туда. Он должен был тайно вернуться в Старый королевский лес и ждать, пока всё не утихнет.

- Так почему же вместо Леса вы отправили его в эльфийское княжество? - не выдержала я и вскочила со стула. - Вы в курсе, что на носу Даэлу Лиаванни, а Лель - потомок Луафела?

- Конечно, - не понимая, к чему я клоню, растерянно кивнул король. - Именно поэтому я уступил Лардхару в его просьбе и отправил Леля с ним. Поймите, если бы что-то пошло не так и в совете узнали, куда на самом деле отправился Лель, случился бы страшный скандал. Отправить его в Сарнаэль - самое разумное решение, потому что никто не посмеет спорить с княгиней Алалитэль Тан Лардэ.

- Никто, говорите? - зло процедила я сквозь зубы. - Я посмею. Пусть хоть пальцем его тронет, и тогда узнает, что страшнее Чёрного дракона!

Король в полном недоумении медленно встал со стула.

- Госпожа Ксения, о чём вы говорите? С чего вы взяли, что в Сарнаэле Лелю грозит опасность?

Я прищурилась, рассматривая монарха магическим зрением: нет, он не врал. Он говорил правду. Или думал, что говорит правду, не зная истинного положения вещей. Зато я, какая молодец: вся такая напористая и устрашающая - настоящий маг, чтоб меня!

- Ваше величество, - кое-как обуздав свою ярость, заговорила я. - Вы знаете, как эльфы празднуют Даэлу Лиаванни?

Велимир удивлённо вскинул брови, сбитый с толку моим вопросом.

- Людям редко доводилось бывать на эльфийских праздниках, - осторожно начал он. - Но не думаю, что он так уж сильно отличается от того, как проводим его мы.

- И как вы его проводите?

- Мы? Да ничего особенного. Собираемся на лесных полянах, разжигаем костры. Песни поём, славим Белого Эллона. Молитвы благодарственные ему возносим, просим поделиться своей мудростью, придать нам сил и храбрости. Научить быть заботливыми к своей семье. Потом игрища всякие устраиваем, состязания боевые. Достойных юношей посвящаем в воины. Вы же знаете, что Белый Эллон не только покровитель лесов и зверья, но ещё и бог-воин? - Я кивнула и король продолжил. - Луафел, предок Леля, был одним из самых приближённых воинов в его дружине. К тому же, если верить легендам, приходился ему зятем. В те времена, когда свирепствовал Чёрный дракон, очень многие спаслись из гибнущих миров благодаря именно помощи дружины Белого Эллона. Мне даже попадалось упоминание, что в их числе была сама княгиня...

- Что? - перебив Велимира, вскинулась я и поражённо уставилась на него. - Что вы сказали?

- Что в числе тех, кого спас Луафел была княгиня Алалитэль, - повторил монарх.

- Не то! - нетерпеливо всплеснула я руками. - До этого. Кем, вы сказали, Луафел приходился Белому Эллону?

- А, вот вы о чём! - засмеялся Велимир. - Если верить легендам - а не верить им нет причин, - то он был его зятем. Луафел женился на дочери белого Эллона. Правда, случилось это уже после гибели бога.

Меня словно молнией шарахнуло: вот оно! Вот что стало причиной такого пристального внимания эльфов к семейству Ивара. Если легенды не лгут, то Ивар не просто потомок Луафела, он - потомок Эллона!

- И Лель - потомок бога, - вслух пробормотала я и без сил опустилась на стул.

Глава 6. Бурные воды мутной реки

или спасение утопающих - дело рук самих утопающих

Вся моя ярость разом испарилась. Стало вдруг легко-легко и в то же время до боли тесно в груди - от облегчения. Я глупо хихикнула, а потом и вовсе расхохоталась и поспешно зажала рот руками. Покосилась на короля: ну как подумает, что я спятила? Но Велимир лишь отвёл глаза, пряча виноватый взгляд, и я шумно выдохнула. Всё в порядке. Абсолютно всё! Лель был в полной безопасности в эльфийских лесах. Ему ничто не грозило. Не могло грозить: разве посмеют эльфы тронуть потомка бога - покровителя лесов? Вот только одно оставалось неясным: почему же из всех сыновей Ивара выбор пал именно на Леля? Вряд ли король знает ответ на этот вопрос. Значит, надо спросить у тех, кто знает - то есть у эльфов! И значит, мне и впрямь пора совершить своё первое большое путешествие по миру, ставшим для меня вторым домом.

Кое-как справившись с потрясением, я потёрла подбородок и задумалась над тем, под каким бы предлогом напроситься в гости к эльфам. И кого просить, чтоб посодействовали - короля или учителя? 'А может вообще сделать вид, что заблудилась? - подумала я и усмехнулась своим мыслям. - Ну а что? Подумаешь, открыла портал и промахнулась!'

Оставалось решить одну маленькую проблемку: придумать объяснение своего появления в эльфийском княжестве для самого Леля. Вряд ли его обрадует такой сюрприз: уж как старался держаться подальше от бывшей невесты - чуть ли ни на край света ушёл, а она и там достала со своей навязчивой заботой!

- Госпожа Ксения? - настороженно окликнул меня король.

- А? - подняла я голову.

- Вы хорошо себя чувствуете?

- Да... Простите, ваше величество, - пробормотала я, чувствуя, как усталость наваливается на плечи - реакция на пережитый стресс. - Я вела себя просто ужасно.

- Ну... Не настолько уж и ужасно, - усмехнулся король, присаживаясь на соседний стул. - Поверьте, кое-кто ведёт себя гораздо ужаснее. То есть, я хотел сказать, вёл. Старший князь Беголейм - вот кто всегда доставлял мне уйму проблем.

Я печально улыбнулась, вспомнив грузного князя. Да, он пытался меня отравить, но зла на него я не держала. Он всего лишь инструмент Сумеречного, как меч, которым воин наносит удар - разве меч виноват в том, что попал в цель?

- Надеюсь, молодой князь не так глуп, как его отец, - сказала я и тут вспомнила официальную причину аудиенции. - Ваше величество, я хотела поздравить вас со свадьбой принцессы Амалии. Передайте ей мои наилучшие пожелания.

- О, вы можете сами поздравить мою дочь, она будет рада встрече с вами, - улыбнулся Велимир. - К тому же вы приглашены на свадьбу. И, кстати, раз уж речь зашла о свадьбах, - король вскочил со стула, обошёл стол и закопался в бумагах. - Где же это?.. А, вот! Нашел, - помахал он каким-то свитком, снова обошёл стол и протянул свиток мне. - Возьмите.

- Что это? - насторожилась я, рассматривая королевскую печать, которой свиток был запечатан.

- Дарственная на дом, - ответил Велимир и вдруг смутился. - Вообще-то он должен был стать моим подарком на вашу с Лелем свадьбу...

- Что? - вздрогнула я и немедленно вернула свиток монарху, словно он жёг мне руки. - Нет, спасибо, не надо. Я не могу...

- Можете и примите, - нахмурился король, давая понять, что не желает слушать моих возражений. - Пусть ваша свадьба не состоялась, дом всё равно ваш. Сколько можно жить в гостевых комнатах Ордена?

- Мои комнаты меня устраивают, а вы уже подарили мне громадный кус земли. Ещё и Орден отсыпал кучу денег, - замотала я головой, пряча руки за спину. - Ваше величество, мне, правда, неловко...

- Госпожа Ксения, перестаньте, - поморщился Велимир и шагнул ко мне, полный решимости во что бы то ни стало вручить подарок. - Я перед вами в неоплатном долгу, так позвольте же мне вернуть хотя бы часть этого долга.

- Вы ничего мне не должны, - бормотала я, продолжая пятиться и едва не плача: ну, как он не понимает? Не могу я принять этот дом, зная, что он должен был стать подарком на нашу с Лелем свадьбу!

Когда я уже всерьёз подумывала, а не открыть ли мне тропу и удрать, король вдруг остановился.

- Какой же я неуклюжий болван, - сокрушённо покачал он головой и бросил дарственную на стол. - Простите. Я не подумал.

Я вымученно улыбнулась, украдкой смахнув слёзы.

- Забудем. Поговорим о вашем госте. Каким ветром в Полевию занесло архимага из Домамера? Что ему тут надо?

Король тут же встрепенулся, серые глаза вспыхнули неожиданным азартом и каким-то мальчишеским озорством.

- Вы уже знаете? Ну, да, конечно же, вы знаете, - усмехнулся он и вдруг посмотрел на меня с восхищением и гордостью - так однажды смотрел на меня отец, когда я, школьница, заняла первое место в районных соревнованиях по гимнастике. Я недоумённо вскинула бровь и приготовилась слушать. - Весть о том, что в Полевию пришёл Странник, оказывается, давно вышла за пределы этого мира. И, как сказал наш уважаемый архимаг Дальган, скоро чародеи чужих миров начнут слетать в Полевию, как пчёлы на мёд, привлечённые возможностью лично взглянуть на редчайшее явление. Думаю, скоро здесь будет не протолкнуться от магов, желающих познакомиться с вами, госпожа Ксения. А там где маги, там и новые тропы проторятся. С одной стороны это очень хорошо, - посерьёзнел король. - Это огромные возможности для нашего мира: новые торговые договоры, обмен знаниями и другие не менее значимые возможности. Но с другой стороны... Нам придётся потрудиться над нашей безопасностью. Неизвестно, кто воспользуется радужной тропой или порталом, и тут мне... всем нам, - поправился Велимир, - понадобятся силы всего Ордена.

- Понимаю, - задумчиво кивнула я, пытаясь придумать, как к этому делу подключить Ворона - раз он хранитель Полевии, вот пусть и поработает! - Обещаю, в стороне не останусь.

Король широко улыбнулся, не скрывая радости.

- Но тогда вам придётся проводить много времени в столице, - осторожно и вкрадчиво, как кот на мягких лапах, стал он снова подбираться к уже закрытому, казалось, вопросу. - Может, всё-таки примете мой дар?

Я возмущённо уставилась на него, ошеломлённая такой настойчивостью. Настроение, и без того не слишком радужное, испортилось окончательно, в душе вновь вспыхнуло утихшее было багровое пламя ярости. Сердце моей магии среагировало мгновенно: заколотилось бешено, словно понёсший конь, разгоняя обжигающую волну силы.

- Нет! - резко ответила я, стараясь унять собственную разбушевавшуюся магию, и болезненно поморщилась. - И больше к этой теме мы возвращаться не будем, о'кей?

- Хорошо, - поспешно согласился Велимир и, видимо что-то почувствовав, инстинктивно отступил от меня подальше. - И, наконец, о госте, - благоразумно сменил он тему. - Зовут его Вегейр Кор Тиа'ли, он весьма молод, но, со слов архимага Дальгана, Лаэра[1] не поскупилась, одаривая его талантами в магических искусствах. Ко всему прочему наш гость обладает прямо-таки демоническим обаянием - придворных дам, всех без исключения он покорил в первый же день, - негромко рассмеялся король, явно вспомнив приём, на котором и был представлен домамерский маг. - Скоро он будет здесь, желаете с ним познакомиться?

- Хотите, чтобы и я пала жертвой его обаяния? - иронично хмыкнула я и кивнула, соглашаясь. - Давайте посмотрим на этого обаяшку. Прощупать, чем дышит, не помешает.

Король довольно улыбнулся и потянулся за колокольчиком.

- Может, желаете вина, пока мы ждём? - позвонив, предложил он.

- А просто чаю можно? - встрепенулась я.

- Конечно! - заверил меня Велимир и повернулся к явившемуся на звонок советнику. - Как только господин архимаг Кор Тиа'ли из Домамера прибудет, сразу впустите. И распорядитесь подать нам чаю.

- Слушаюсь, ваше величество, - поклонился личный королевский советник и скрылся за дверью.

Наступило неловкое молчание. Велимир явно хотел о чём-то меня спросить, но не решался, и я его не торопила: пусть созреет. Хотя лучше бы помолчал и дал мне немного времени собраться с мыслями - не каждый же день я узнаю, что дорогой мне человек, вся его семья вдруг оказались потомками бога! Конечно, их происхождение никак себя не проявляет - обычные люди как они есть. Это если не знать, кто стоит у истока их славного рода, а так - всё в порядке. Всё в полном порядке. В полнейшем!

- Госпожа Ксения, - король, наконец, решился задать свой вопрос. - А если бы этот дом не был подарком на вашу свадьбу, вы бы его приняли?

- Не-а, - рассеяно ответила я и тряхнула головой, сосредотачиваясь на собеседнике. - Ваше величество, вы уже сделали мне щедрый дар. Хватит. Но! - подняла я палец, давая королю понять, что вопрос очень серьёзный. Велимир придвинулся ближе, всем своим видом давая понять, что готов слушать. - У меня есть одна просьба. Наверное, я могла ни о чём и не просить, а поступать так, как удобно мне и плевать на мнение окружающих... Но получить ваше одобрение мне было бы, во-первых, всё-таки приятно, во-вторых, это заставит тех самых окружающих смириться с моими причудами. А в результате все будут довольны, и вы, и я.

- Я слушаю вас, - с готовностью сказал Велимир, внимательно и серьёзно глядя мне в глаза. - О чём вы хотели меня попросить?

- Ваше величество, - решив начать, как говорится сначала, стала излагать я, - дело вот в чём. Там, откуда я родом, вот такое, - я потрясла длинным рукавом своего иллюзорного платья, - уж давно не носят. У нас другая одежда. Вы не подумайте, мне нравится полевская одежда, но... На других. Мне в этом неудобно. Я всё время наступаю себе на подол и путаюсь в юбках! Наша одежда гораздо практичнее. И у нас никто не посмотрит косо на девушку в штанах, понимаете?

Король недоумённо моргнул и, откинувшись на спинку кресла, озадаченно потёр подбородок.

- Вы хотите носить штаны? - не уверенный, что понял меня правильно, спросил Велимир.

- Я хочу получить у вас разрешение носить то, в чём мне удобно. При любых обстоятельствах. Даже если дело касается аудиенции у вас.

Велимир задумчиво поджал губы и погрузился в размышления. И не нужно было быть магом, чтобы понять насколько его удивила моя просьба.

- И всё? - иронично поднял брови монарх, безусловно, со всех сторон её обдумав.

- И всё, - кивнула я. - Раз уж я остаюсь, пусть у меня будет эта маленькая привилегия.

- Что ж, - пожал плечами Велимир, - если такова ваша воля, дозволяю.

- Фуф! - шумно, с облегчением выдохнула я и деактивировала заклинание. Любовно погладила потёртую ткань джинсов и с удовольствием поболтала ногами в кроссовках. - Если бы вы знали, как я намучилась с этим платьем, пока шла сюда. Через шаг то спотыкалась, то на подол наступала.

Монарх, не ожидавший, что своей привилегией я воспользуюсь немедленно, аж подпрыгнул на стуле, однако быстро взял себя в руки. Лишь расширенные зрачки да схлынувший с лица румянец выдавали его истинные чувства - мне даже стыдно стало, что напугала его таким безобидным, по сути, колдовством.

И не только его. У двери жалобно звякнула посуда - советник, лично взявший на себя труд доставить нам чай, отчаянно балансировал подносом, пытаясь поймать поехавшие чашки с блюдцами, чайник и вазочки с вареньем и выпечкой.

- О, вот и чай! - нарочито весело воскликнула я, стараясь разрядить обстановку.

Король довольно быстро взял себя в руки, подался вперёд, рассматривая то, во что превратилось моё роскошное платье. Страх в серых глазах стремительно сменялся восхищением пополам с любопытством.

Советник изо всех сил старался сохранить невозмутимый вид. Прошествовал степенно к столу и, сдвинув в сторону гору каких-то бумаг, стал расставлять чашки и вазочки с угощением. Чай разлил Велимир собственноручно.

- Просто поразительно! - не удержавшись, воскликнул он и подал мне чашку. - Я и представить не мог, что иллюзия может быть такой реалистичной. Ваш наряд, все эти милые мелочи, венок, шорох ткани - всё казалось настоящим, - изумлённо покачал головой король и рассмеялся. - Выходит я напрасно подгонял госпожу Ирэну. Дважды зря - вы вполне могли обойтись иллюзией, а теперь и в ней не нуждаетесь.

Я улыбнулась и осторожно попробовала чай. Был он обжигающе горячим, словно только что с плиты - не иначе чайник был заговорён от остывания, - ароматным и очень вкусным, с едва уловимой виноградной ноткой.

- Как вам чай? - не без гордости спросил король, словно лично его выращивал и составлял сбор.

Промычав что-то одобрительное, я потянулась за печеньем. Яблоко, съеденное по пути в храм, давным-давно переварилось и благополучно усвоилось. Мой молодой организм, предположительно отягощённый беременностью, требовал нормального если не завтрака, который так и не состоялся, то хотя бы обеда. Печенье тоже не еда, но хоть что-то.

- Ваше величество, - отступив в сторону, но не спеша уходить, произнёс советник. - Прибыл господин архимаг Кор Тиа'ли. Я не стал приглашать его сразу, поскольку вы приказали подать чай, но взял на себя смелость захватить третью чашку, - жестом фокусника мужчина извлёк откуда-то из складок своего тёмного платья третью чайную пару. - На всякий случай. Вы желаете, чтобы господин архиаг Домамерский присоединился к чаепитию?

Король вопросительно взглянул на меня. Я рассеянно кивнула, больше увлечённая печеньем, чем встречей с иномирным магом. Потому-то и пропустила момент его появления.

- Госпожа Ксения, - тихонько окликнул меня Велимир.

- А? - спохватилась я и только тут обнаружила, что сижу на стуле, забравшись на него с ногами, а вазочка с печеньем каким-то загадочным образом переместилась со стола ко мне на колени и уже показывает дно. - Ой... Кажется, я немного увлеклась, - смутилась я, отставив её на стол и стряхнула с колен крошки.

- Ничего, - Велимир с трудом подавил улыбку, сделав вид, что ничего не случилось. - Может, приказать подать вам чего-нибудь посущественнее печенья?

- Нет, спасибо, - помотала я головой, стараясь ничем не выдать своего смущения. - Просто оно - пальчики оближешь. Трудно удержаться, чтобы не съесть всё сразу. У вас замечательный повар.

- Я ему обязательно передам, - кивнул монарх, позволив себе всё-таки улыбнуться, и произнёс. - Госпожа Ксения, позвольте представить вам архимага Вегейра Кор Тиа'ли из мира Домамера.

Я медленно выпрямилась, расправила плечи. Какого труда мне стоило не вскочить со стула или просто не опустить на пол ноги - одним богам, причём сразу всему полевскому пантеону известно. Не суетиться! Только не суетиться. Раз уж, увлёкшись печеньем, я позволила иномирному магу застать меня сидящей на стуле с ногами, пусть всё так и остаётся. Пусть думает, что Страннику позволяется вести себя в присутствии короля непринуждённо. Тем более, это не так уж далеко от истины. Пусть думает, что мы с Велимиром друзья - это только на пользу пойдёт всему королевству, ибо сразу расставит все точки над 'ё': мир, которому покровительствует Странник, королевство, которое Странник выбрал в качестве места своего обитания, неприкосновенны априори - пусть господин архимаг усвоит это сразу. И только выбрав линию поведения, я позволила себе обернуться.

Домамерский маг как раз заканчивал церемонный поклон: каждое движение, неторопливое и плавное, выверенное и отточенное до совершенства, невольно внушало восхищение и в то же время таило в себе какую-то неявную угрозу. Я внутренне подобралась, вспомнив, о чём говорил советник. Посмотрела на гостя магическим зрением - ничего явно внушающего опасение, просто человек с сильным магическим даром. Пожалуй, даже посильнее, чем у учителя. Ничего подозрительного я не обнаружила. Ну, разве что лёгкое радужное марево, словно отсвет от вселенской тропы, но и этому феномену было логичное объяснение: любой, кто прошёл тропой, будет какое-то время сиять её силой. Потому что тропа, по сути, и есть поток силы, в который ныряют, чтобы попасть из одного мира в другой.

Наконец, мужчина поднял голову и в упор посмотрел на меня - пронзительно, оценивающе и дерзко. Глаза цвета грозового неба излучали живой интерес. Я ответила не менее дерзким взглядом, прищурилась, рассматривая надменное, холёное лицо, длинные темные волосы, для удобства подхваченные у висков и стянутые на затылке в хвост. Для своего звания архимаг был возмутительно молод, слегка за тридцать, и не менее возмутительно красив: эти тёмно-серые глаза в обрамлении длинных ресниц, красиво очерченные губы, изогнутые в едва уловимой, таящей в себе море обаяния улыбке, этот орлиный нос и широкие брови, словно два крыла взмывающие к вискам, заставили бы сладко трепетать сердце и у святой. Причина ошеломительного успеха иномирянина у местных дам была более чем очевидна.

Моё собственное сердце - сердце святой, канонизированной местными жрецами по сговору с хитрецами-магами 'во благо' - внезапно для меня, успевшей его похоронить и оплакать, словно птица феникс вдруг возродилось из пепла, предательски ёкнуло и упало куда-то в пятки: красота домамерца завораживала, притягивала, гипнотизировала. Её магии, казалось, невозможно противостоять, и лишь здравый смысл, утвердивший свои позиции, пока сердце пребывало в состоянии выжженой до тла пустоты, помог мне взять себя в руки. Красота домамерца, хоть и не стала менее ослепительной, потеряла надо мной свою власть.

- Приветствую, ваше величество. Госпожа Странница, ронна[2] , - архимаг снова церемонно поклонился, теперь уже исключительно мне. - Лицезреть вас воочию - это счастье. Говорить с вами - величайшая честь для меня.

- Приветствую, - кивнула я и, наконец, позволила себе спустить ноги со стула. - Рада знакомству.

Архимаг немедленно опустился на одно колено, взял мою руку и легко коснулся губами пальцев. Я вздрогнула от неожиданности и вырвала руку из его руки: место поцелуя казалось горячим и влажным, от него бежали колючие мурашки.

Иномирянин не пытался удержать мою руку. Закончив свой странноватый ритуал знакомства, легко поднялся - высокий, гибкий, как лоза, статный - видно, что не пренебрегает ежедневными тренировками.

- Вы всех сканируете подобным образом, господин архимаг? - бесстрастно осведомилась я, с трудом удержавшись, чтобы брезгливо не вытереть руку о джинсы.

- О, прошу вас, просто Вегейр, ронна! - мягко улыбнулся маг, и моя броня ледяного спокойствия опасно затрещала: в этом море обаяния не то, что новичок - и опытный пловец рискует утонуть! - Не люблю, знаете ли, когда на меня навешивают все эти титулы и звания - подавляет это, в первую очередь меня самого. И, конечно же, нет, не всех. Было б странно, бросься я целовать руку мужчине, - ухмыльнулся он и посмотрел на меня в упор более чем откровенным взглядом. - Нет, только прекрасных дам, ми амина[3] .

Я прищурилась, холодно улыбнувшись в ответ.

В отличие от обычных магов мне не нужен был физический контакт, чтобы считать информацию, но коль уж он, этот самый физический контакт состоялся, мне и вовсе не нужно прилагать никаких усилий - информация сама потечёт ко мне полноводной рекой. Другое дело, что, как и река, потечёт она, как есть, то есть мутная, не фильтрованная. И чтобы её отфильтровать и всё по полочкам разложить понадобится время. А если эту самую воду ещё и намеренно замутили, его потребуется больше в разы. Наличие крепких нервов и терпения в этой ситуации очень желательно, как и некоторого опыта, магического и просто житейского. И если с первым было всё в порядке, то второго мне ох, как не хватало!

То ли домамерский архимаг решил меня испытать, то ли ему и впрямь было что скрывать, но 'река', хлынувшая от него, оказалась взбаламученной основательно. И на поверхности этой 'реки' плавало предостаточно того самого, что не тонет в воде, источая те же миазмы. Не зря советник Велимира, человек без магического дара, немедленно встал в стойку, как гончая, взявшая след - было, отчего насторожиться. Господин архимаг оказался яблочком червивым, в той или иной степени подвержен всем известным порокам, и самым ярко выраженным из всех было распутство. Казалось, Вегейр Кор Тиа'ли не может и дня прожить без пикантных приключений, и те как будто сами по себе его находили.

Впрочем, вся его червивость могла оказаться столь же иллюзорной, как моё платье - защитная окраска, не более того. Если так, то не мне его упрекать: это я знаю, что нападать на него тут никто не собирается, но он-то нет, вот и принимает всяческие меры предосторожности. Наверное...

Я зло стиснула зубы: хорошенькую же шутку сыграл со мной архимаг Домамерский! Отличить, где правда, а где ложь будет не просто. Для этого ещё не раз придётся встретиться с нашим гостем и использовать косвенные способы распознать истину.

- Да неужели? - я иронично выгнула бровь, подразумевая первое, в чём архимаг Вегейр Кор Тиа'ли врал безбожно: ему не просто нравилась власть - звания и титулы в том числе - он ею упивался. - Что ж, тогда и вы зовите меня по имени.

- Увы, но это невозможно, - развёл руками маг, выражая сожаление. - Мне известно, что вам предложили занять место хранителя моего мира, и это уже ставит вас на недосягаемые высоты и требует почтительного обращения.

- Вот как? - усмехнулась я, изо всех сил стараясь не показать своего удивления его осведомленностью. - Тогда это больше не препятствие. Я отказалась. Могу я поинтересоваться целью вашего визита?

Задав вопрос, я вся внутренне подобралась: соврёт, не соврёт?

- Да, конечно, - охотно ответил домамерский маг, осияв меня очередной сногсшибательной улыбкой. - Я прибыл с целью наладить связи между нашими мирами - торговые и деловые, узнать о возможности обмена знаниями между домамерскими и полевскими магами. Видите ли, ронна, с миром, в котором обитает такой маг, как вы, выгодно дружить.

Подумав, я кивнула. Конечно, Вегейр Кор Тиа'ли в чём-то лукавил, но в основном говорил правду. О чём он недоговаривал, всё равно выяснится, рано или поздно. Лучше пока никак не показывать своей подозрительности. Лучше вообще сделать вид, что его пребывание в Полевии меня нисколько не интересует - в конце концов, он сам своими же действиями расскажет всю правдивую правду о цели своего визита и о странной манере преподносить себя в малоаппетитном свете.

- Приятно слышать, что вы ищите дружбы, - отстранённо кивнула я и поднялась со стула. - Что ж, удачи вам в налаживании связей и обмене знаниями. Ваше величество, - повернулась я к королю и подчёркнуто тепло ему улыбнулась. - Ещё раз поздравляю со свадьбой вашей дочери. Позже я обязательно нанесу ей визит и поздравлю лично. А сейчас позвольте откланяться.

- Как, вы уже нас покидаете? - в один голос воскликнули одинаково огорчённые король и домамерец.

- Покидаю. Уверена, у вас найдётся множество интересных тем для обсуждения. Меня тоже ждёт не менее увлекательное занятие, - помрачнела я, вспомнив о даме Шаен с её маленькой армией прислуги, оставшейся в моих комнатах - ёлки, и что прикажешь с ними делать?! - и неспешно (подавляя жгучее желание припустить бегом) пошла к двери.

Дверь при моём приближении распахнулась сама собой. Впрочем, почти сразу я пожалела о своей проделке: маленький фокус заставил не выспавшихся королевских гвардейцев нервно дёрнуться.

'Н-да, совсем у ребят с нервами плохо, - нахмурилась я, видя каких трудов им стоит держать себя в руках. - Надо бы подежурить во дворце, выяснить, что вызывает их странные сны. Короля как-никак охраняют'.

'Ну как? - толкнулся в сознании шёпот королевского советника, и нервно дёрнулась уже я. - Вы что-нибудь поняли?'

'Хм... - хмыкнула я, давая себе время прийти в себя, а заодно и подумать. - Наш гость, конечно, странный товарищ, и понаблюдать за ним будет не лишним... Пожалуй, я поговорю с учи... то есть, я хотела сказать, с господином архимагом Дальганом. Пусть приставит к нему наблюдателя. Не открыто, конечно, а как сопровождающего. Посмотрим, что из этой затеи получится. Если честно, я не сильна в вопросах политики безопасности отдельно взятого мира', - смущённо призналась я.

'Ничего, - в голосе советника слышалась улыбка. - Разберёмся. До сих пор у нас не было необходимости серьёзно подумать над защитой Полевии от внешних вторжений - ведь у нас есть Алленсо. Но нападение Сумеречного показало, что полагаться только на хранителя не слишком-то разумно'.

'Эм-м-м... Да, конечно, вы, правы, - промямлила я, вспомнив, кто именно прорвал защиту Полевии и открыл дорогу Сумеречному. - Безопасность мира прежде всего'.

Я натянуто улыбнулась и поспешила распрощаться с королевским советником. От предложения проводить меня до парадного крыльца я отказалась, заверив его, что вполне способна найти дорогу самостоятельно.

Каким-то чудом я и правда вышла к парадному входу. Может быть, потому и не заблудилась, что, погрузившись в свои мрачные мысли, совершенно не думала, куда иду? Подсознание сработало, не иначе, пока разум пытался переварить и усвоить кучу разнообразной информации, начиная с происхождения Леля, заканчивая странностями домамерца.

У крыльца меня ожидал Тассар, размеренно вышагивая взад-вперёд и бросая нетерпеливые взгляды на резную дверь. Увидев меня, он замер с открытым ртом.

- А где платье? - растерянно спросил он, разглядывая мою одежду.

- Развеяла, - отмахнулась я. - В нём больше нет необходимости. У меня теперь есть личное королевское разрешение одеваться так, как мне нравится. В любых обстоятельствах.

Тассар недоумённо покрутил головой.

- Жаль. Ты была очень красивая в том синем наряде.

Я лишь поморщилась в ответ и почти бегом припустила к дворцовым воротам. Мне было не до нарядов. Мне было невыносимо стыдно за то, что не могла, не хотела и - что уж там! - всячески открещивалась от всего, что составляло саму суть и душу Полевии. Я ни разу не озаботилась тем, чтобы изучить историю принявшего меня мира, почитать на досуге местные сказки и легенды и хотя бы из вежливости справиться о местной религии - глядишь, и натолкнуло бы всё это на верный путь. Не-а. Сначала я как заведённая твердила, что боги - выдумка, на помощь которых слепо полагаются наивные полевяне. И даже когда лично нос к носу столкнулась с Пресветлым и Сумеречным это меня ничему не научило. А должно было!

- Ну? Что ты узнала? - не выдержав моего молчания, спросил Тассар. - Король правда в наказание сослал Леля к эльфам?

- Нет, - буркнула я и, замедлив шаг, строго посмотрела в янтарные глаза пророка. - Но это строго между нами, ясно?

- Я - могила, слово мага, - поспешил заверить меня Тассар.

- Вот и хорошо. Леля просто спрятали от гнева толпы, и я Велимиру очень за это благодарна. Тем не менее, это не снимает вопроса: на кой эльфам понадобился именно Лель? Почему, скажем, не Рэв, Веслав или Белогор? Почему не сам Ивар?

Тассар пожал плечами, озадаченный не меньше меня.

- Может, спросишь у этого... как его... Лахара?

- Лардхара, - машинально поправила я и мотнула головой. - Нет. Его сейчас нет в эльфийском посольстве.

- Откуда ты знаешь? - удивился парень.

- Так ведь праздник же на носу, Даэлу Лиаванни, - усмехнулась я и ускорила шаг, торопясь миновать мрачный тоннель, ведущий к дворцовым воротам. - Вряд ли Лардхар ставит свою миссию превыше традиций. Сейчас в королевстве ни одного эльфа днём с огнём не сыщешь - к празднику готовятся.

Не знаю, как эльфы, а люди и правда во всю готовились к празднику. Если во дворце я не заметила какой-то предпраздничной суеты, то в городе во всю шли приготовления. Выйдя за ворота дворца, мы словно очутились в диковинном лесу: фонарные столбы усилиями горожан на глазах превращались в деревья, а площадь - в цветущую поляну. Светлоградцы украшали окна и двери своих домов венками и гирляндами, сплетёнными из гибких молодых веток и цветов. Вход городской ратуши и вовсе напоминал увитый плющом грот. С телег сгружали и сгружали деревянные ящики с цветами и вязанки свежесрезанных в окрестных лесах веток. Были здесь и совсем молоденькие, живые деревца в кадках. Между всем этим добром бродили служители светлоградского храма, облачённые в белые одежды, размахивали дымящимися кадилами и почему-то свежими берёзовыми вениками. Тут же, рядом, считай бок о бок с жрецами сновали и маги, заговаривающие свежую зелень от увядания: как говорится, на бога надейся, а сам не плошай. В отличие от жрецов, маги из толпы ничем не выделялись, я узнавала их только по вспышкам силы, сопровождавшим заклинание. Лёгкий ветерок доносил запахи свежей зелени и цветов, пряный аромат древесного сока и благовоний, обрывки разговоров и смех, гимны жрецов и пение горожан. Город полнился томительным ожиданием праздника и чуда.

- Ух ты, - восхитилась я и тут же озадаченно сказала. - А король сказал, что праздник будет в лесу. Зачем тогда превращать город в лес?

- Потому что так принято, - восторженно озираясь, ответил Тассар. - Традиция. Сами гулянья конечно будут в лесу.

- И когда?

- Через три дня. Вот увидишь, Светлоград опустеет на всю ночь, после полудня все потянутся в леса и вернутся после рассвета.

Невольно я улыбнулась, глядя с какой любовью горожане украшают столицу к празднику. Их лица светились радостным предвкушением - и не захочешь, а заразишься праздничным настроением! Зажмурившись, я глубоко вдохнула - пахло почти как в настоящем лесу, терпкостью зелени, мёдом цветов. Знакомо так пахло...

Сердце тоскливо сжалось. Поднявшееся было настроение, как ветром сдуло.

- Идём, Тассар, - чуть слышно сказала я и ринулась через площадь к замку Ордена.

Угрюмо кивнув Егошу, я нырнула в полутёмный коридор, ведущий к внутреннему двору. Старичок обижено поджал губы. Ничего, позже перед ним извинюсь, за обещанной чашкой чаю. Сейчас не время вести пустые светские беседы, и вообще я здесь не за тем, чтобы развлекать магистров пенсионного возраста. У меня куча дел, за большую часть которых страшно браться потому, что не знаю с какой стороны к ним подступиться. У меня громадный пробел в знаниях, а нехватка информации чревата такими последствиями, по сравнению с которыми давешнее вторжение Сумеречного покажется сущим пустяком. У меня тут маг иномирный, подозрительный своими странностями, полный дворец озабоченных лунатиков и смущённых мужиков, замученных эротическими снами. У меня, в конце концов, неприятности в личной жизни и почти стопроцентная уверенность в том, что я беременна! Ну как тут сохранить самообладание и приветливо всем улыбаться?

Но как бы паршиво ни было на душе, сдержать улыбку, почувствовав эмоции дракона, я не смогла.

Фанька встретил меня у лестницы на второй этаж, заюлил под ногами, выражая радость.

- Вернулась! Ты вернулась, моя hariad! - без умолку, лопотал он, карабкаясь по лестнице впереди меня и постоянно оборачиваясь, словно боялся, что я передумаю и поверну назад.

- Ну, конечно же, я вернулась и больше без тебя никуда не пойду, - уверила я Фаньку. На душе потеплело, а на месте той пустоты, что осталась после Леля, робко и неуверенно трепыхнулось нечто, отдалённо напоминающее любовь.

Войдя вслед за драконом в комнату, я с отчаянием уставилась на даму Шаен и вытянувшуюся в струнку прислугу. И что прикажешь с ними делать? Комната сияла чистыми окнами, на мебели ни пылинки, а письменный стол превратился в трапезный - дама Шаен отнеслась к своим обязанностям всерьёз. За тот час, что меня не было, покои, пожалованные мне Орденом, обрели уютный вид настолько, насколько только возможно придать его временному пристанищу, по сути - гостиничному номеру. Конечно, никакие усилия не помогут стать ему настоящим домом, а тот единственный, одно присутствие которого способно было примирить меня даже с ночёвкой под кустом, уже никогда не переступит моего порога...

- Я, наверное, пойду, - уловив моё настроение, пролепетал Тассар и быстро ретировался.

Я осталась стоять в дверях, глядя на сияющую чистотой комнату. Фанька жался к моим ногам, дама Шаен и прислуга ждали, наверное, слов одобрения и благодарности. На столе остывала еда, а я вдруг чётко поняла, что понятия не имею, как разместить в двух комнатах всю эту толпу: не на постоялый же двор их отсылать, в самом деле? Они-то рассчитывают на постоянное проживание под крышей хозяйского дома! Может, я напрасно отказалась от королевского подарка?

'Нет! - упрямо мотнула я головой и направилась в спальню. - Обойдусь без королевских щедрот'.

- Дама Шаен, - позвала я, с сомнением глядя на мешочек с золотом, ждущий своего часа в ящике комода.

- Да, госпожа, - немедленно откликнулась та, возникнув рядом со мной.

- Я хочу купить дом, - заявила я, строго глядя ей в глаза. - Именно купить. За свои деньги.

- Я поняла, госпожа, - кивнула дама: если её и удивило моё уточнение, вида она не подала. - Какой дом вы хотите купить, и насколько срочно он нужен?

- Срочно - сегодня к вечеру. Какой - чтобы всем нам места хватило. Сами видите, эти покои несколько тесноваты, - криво улыбнулась я. - И ещё. Постарайтесь обойтись без помощи магистра Яниса, это понятно?

- Да, госпожа, - заметно смутилась дама Шаен.

- Вот и славно, - буркнула я и, задвинув ящик комода, направилась к выходу. - Фанька, за мной.

- Госпожа, куда же вы? - окликнула меня дама, растеряно оглядываясь на накрытый стол.

- В Схрон, - угрюмо ответила я.

- А обед?

Я послушно свернула к столу и, соорудив себе пару бутербродов, вышла из комнаты. Фанька, предвкушая прогулку, серебряным мячиком скатился по лестнице и нетерпеливо закрутился у двери.

- Вперёд, мой верный dhart! - распахнула я перед ним дверь и тихонько рассмеялась, когда дракончик, хорошенько разбежавшись криво взлетел.

Фанька сделал круг над двором и тяжело плюхнулся траву. Снова разбежался и взлетел, отчаянно работая крыльями и пытаясь поймать поток восходящего воздуха. Я посмеивалась, наблюдая за ним. Всё-таки надо, надо выбрать время и потренировать его. Хорошо бы и сокола привлечь к тренировкам, уж кто-кто, а он будет Фаньке лучшим тренером, чем я.

Словно в ответ на мои мысли, раздался знакомый крик, а в следующий миг с неба камнем рухнул сокол, которого я нечаянно приручила. Я едва успела подставить руку и оплести её непроницаемым для птичьих когтей коконом.

- Привет, красавец, - с трепетным благоговением погладила я сокола по голове. Фанька ревниво вцепился мне в ногу, пришлось погладить и его. - Рассказывай, где ты был, что видел?

Птица взъерошилась, скосив на меня круглый глаз, а я вдруг поняла, как, не нарушая покоя Леля и чужих границ, можно попасть в эльфийское княжество.

Мои губы сами собой расплылись в хитрой улыбке: зачем мучиться, пытаясь придумать уважительную причину своего визита? Зачем заставлять нервничать своим внезапным появлением сбежавшего возлюбленного и гневить эльфов, когда можно совершить маленькое путешествие, не выходя из дома?

- Ты хоть понимаешь, как вовремя ты появился? - ласково поглаживая сокола, прошептала я. - И, кстати, я придумала тебе имя. Ровер - как тебе? Нравится?

Сокол одобрительно заклекотал, переступил с лапы на лапу и расправил крылья.

- Понимаю, тебе пора, - улыбнулась я и подбросила птицу в небо. - Лети, Ровер. Я позову, когда ты понадобишься.

Сокол исчез в голубой выси. Какое-то время я стояла, задрав голову и приставив ко лбу ладонь козырьком, и умиротворённо улыбалась. Мне было хорошо и в то же время немного тревожно. Хорошо от того, что нашёлся выход из непростой ситуации, тревожно - от неизвестности: кто знает, что я увижу, подглядывая за Лелем. И вдруг это что-то мне не понравится?

- Идём, малыш, - позвала я притихшего Фаньку и удручённо вздохнула. Как бы там ни было, придётся собрать в кулак всё своё самообладание и хоть одним глазком взглянуть, как живётся Лелю у эльфов. Я должна убедиться, что ему хорошо, даже если это знание причинит мне боль.

Встряхнувшись, я решительно направилась в главную часть Ордена. Минуя зал орденского совета и мимоходом взглянув в приоткрытую дверь на Смарагдовые врата, соединяющие сетью порталов все города Полевии, я невольно содрогнулась, наткнувшись взглядом на трёхликого идола неизвестным богам. Поднятый из древнего подземного храма, этот идол так и остался стоять в коридоре у зала совета - местные священнослужители наотрез отказались от неопознанного божества. Их не попрекали: кто знает, бог ли это вообще?

Обогнув идола по широкому кругу, я свернула в соседний коридор, заканчивающийся лестницей, и помчалась вниз, прыгая через три ступеньки. Рядом, помогая себе крыльями, едва ли не кувырком катился Фанька. Похоже, наша гонка дракончика забавляла.

Наконец, бесконечно длинная лестница закончилась коротким коридором. Я притормозила, переводя дух - от бега по кругу и мельтешения ступенек кружилась голова - и, шумно сглотнув, решительно направилась к двери. Змеиная голова Даймеры предупреждающе сверкнула глазами, но я лишь махнула на неё рукой.

- Свои, премудрая, свои.

Тяжёлая дверь распахнулась сама собой - Даймера меня признала. Мы с Фанькой переступили порог и остановились, прислушиваясь к гулкой тишине огромного зала. В библиотеке не было ни души. Наверное, все ученики, забив на уроки, удрали украшать город, и магистры последовали их примеру.

- Кажется, мы тут с тобою одни, - тихо, чтобы не напугать саму себя, сказала я Фаньке.

Хранитель Афранин возник словно из ниоткуда, заставив нас с драконом подскочить от неожиданности.

- Чем могу помочь, Ксения? - пряча улыбку в пышной бороде, спросил он.

- Мне нужны книги по вашей религии, - ответила я, надеясь, что Афранин правильно понял значение слова 'вашей'.

- Что именно? - невозмутимо уточнил хранитель.

- Всё. Всё, что есть о ваших богах и обо всём, с ними связанным.

- Всё? - Афранин на миг задумался. - Присаживайтесь, я сейчас распоряжусь.

Минут через десять я сидела за столом, ошарашенно глядя на растущую гору свитков и книг.

'Ёлки, и как я собираюсь осилить эту гору?! - поддавшись отчаянию, думала я. - Да я состарюсь прежде, чем перечитаю все эти книги!'

- Что-нибудь ещё, Ксения? - осведомился Афранин, глядя на меня с неприкрытым сочувствием.

- А это всё? - уныло оглядывая кипы книг, спросила я.

- Да. Всё, что хранится в Орденской библиотеке. Конечно, самая богатая коллекция книг по нашей религии находится в Главном храме, и, если понадобится, я мог бы сделать запрос...

- Нет! - испугалась я. - Пока что хватит и этого.

Хранитель молча кивнул и удалился, шурша балахоном, исчезнув среди высоких книжных шкафов.

Я удрученно вздохнула и потянулась к книгам. Остановилась, не зная с какой начать. Фанька, вскарабкавшийся на лавку рядом со мной, ткнулся носом в мой бок и осиял меня серебряным взглядом.

- Да уж... Вот так влипла, - машинально поглаживая дракончика, проворчала я.

Посидела, подумала и решительно взяла первую книгу из стопки. Хватит себя жалеть. Всё равно никто, кроме меня самой не поможет мне во всём разобраться. В конце концов, вера и религия не одно и то же. Как вера в богов и знание, что они есть: знать это одно, верить же - совсем другое. Знания основываются на фактах и личном опыте. Вера - нечто абстрактное, истоки которой сокрыты в людских страхах перед природой и буйством стихий. Её легко превратить в оружие, показав людям идола и предъявив своды правил, соблюдение которых якобы умаслит его, обеспечит сытую жизнь и его покровительство. Так вера становится религией, а любая религия - лишь средство манипуляции простыми людьми властьимущими для обеспечения собственного спокойствия и сытости.

- Что ж, посмотрим, какая правда кроется в мутных водах местных сказочек про богов, - хмыкнула я и, с хрустом размяв пальцы, словно собиралась не просто читать, а ещё и конспектировать прочитанное, открыла первую страницу толстого толмуда.

________________

[1] Лаэра - богиня, дарующая таланты. В её ведении находятся существа, которых называют вдохновением

[2] Ронна (домамерский) - вольный выбирать путь, тот, над кем не властна Судьба

[3] Ми амина (домамерский) - моя прекрасная леди

Глава 7. Испорченный телефон

или толкование сновидений

Гости отплясывали лихо, с гиканьем. В дрожащем свете костров прыгали их резкие тени. Пронзительные визги свистулек сплетались с энергичными переборами гляйры. Отбивая такт, утробно бухал барабан, резко трещали трещётки. Отовсюду слышался смех и пение - здравствуй, мой дурацкий сон. Я украдкой осмотрелась: свадебный стол, ломящийся от угощений, здоровенный торт венчают сахарные фигурки жениха и невесты, рядом сидит... Митька? Э, нет! Сегодня мой сон претерпел странные метаморфозы: вместо белого платья с тугим, сжимающим рёбра корсетом - потёртые джинсы и мятая футболка, а по правую руку от меня сидел не жених Митька, а странная размытая фигура. В белесом, подёрнутом дымкой силуэте трудно было опознать не то, что личность моего соседа - невозможно определить мужчина это или женщина.

'Та-а-ак, - сощурилась я, всматриваясь в загадочную фигуру, - кажется, я больше не выхожу замуж. Хм... Уже неплохо. - И снова сосредоточилась на поляне. Дикая пляска не прекращалась ни на минуту. То и дело кто-нибудь из гостей, приплясывая, выпадал из круга, хватал со стола кубок, на ходу наполнял его из объёмистого кувшина, опрокидывал в себя и снова вливался в общий хоровод. По одному, по двое, а то и по трое сразу, взявшись за руки и восторженно вопя, гости прыгали через костры. - Ишь, скачут, как козлы... - хмыкнула я и озабоченно нахмурилась. - Если это не моя свадьба, тогда что?'

Ответ напрашивался сам собой: не спрошу - не узнаю. Но у кого спрашивать? У этого привидения, что зловеще молчит рядом со мною? Покосившись на него, я пригорюнилась: раньше тут Митька сидел и всё было более-менее понятно. Пусть он женился на мне и под крики 'Горько!' лез целоваться, а потом превращался в здоровенного белого волка, так то ж во сне! За столько раз я уже привыкнуть успела, а теперь чего ждать? Сидит, понимаешь ли, непонятно что и чего от него ждать?

Словно в ответ на мой безмолвный вопль, привидение медленно повернулось ко мне тем местом, где предполагалось лицо.

- Спой для меня, Странница... Спой для меня, Судьбе неподвластная. Спой, исполни пророчество. Ронна... Ми амина... Любимая моя... Ненавистная... Спой!!!

Ойкнув, я подскочила на лавке. Медленно, не сводя глаз со странной фигуры и стараясь не делать резких движений, стала отодвигаться куда подальше. Фигура продолжала неподвижно сидеть, провожая меня тоскливым взглядом невидимых глаз. Убедившись, что она не собирается меня преследовать, я вскочила на ноги и бросилась прочь во все лопатки. Правда, далеко удрать мне не удалось: попала прямиком в радушно раскинутые руки подвыпивших гостей. Смеясь, меня втолкнули в круг и, будто вокруг ёлки, стали водить хоровод. Я попыталась вырваться - какое там! Меня с хохотом отбросили назад в центр круга.

- Спой, Судьбе неподвластная! - нестройным хором потребовали танцующие. - Спой, укажи путь нашему Повелителю!

Я зло прищурилась: да что ж это такое? Что ни сон - обязательно петь требуют.

- Забодали вы, ей-богу, - с чувством (отнюдь не добрым) высказалась я и, стиснув зубы, бросилась на прорыв.

Помогая себе локтями и магией - без неё я бы увязла в хохочущей толпе и вообще не сдвинулась с места, - я худо-бедно выдралась к кромке леса и ломанулась прочь через кусты. Музыка за спиной стихла в тот же миг, пение изменило тональность, вознёсшись в звёздное небо протяжным воем. Меня мороз подрал по коже от этих леденящих звуков.

- Ёлки, только стаи волков мне тут не хватало, - попятилась я, боясь поворачиваться к поляне спиной.

Так я и отступала, тревожно вглядываясь в темноту и прислушиваясь к медленно удаляющемуся вою, пока земля не ушла из-под ног. С криком опрокинувшись на спину, я покатилась под горку, кувыркаясь через голову. Катилась я, правда, недолго: вскорости земля куда-то исчезла, я ухнула вниз головой, вопя от ужаса, размахивая руками и ногами.

Непостижимы законы сна: летела я вниз головой, а шлёпнулась на живот, чудом ничего себе не отбив. Даже дыхание не перехватило. Какое-то время я лежала, зажмурившись, и осторожно ощупывала прохладную, гладкую, как стекло поверхность. Открыла глаза и ничего не увидела - вокруг разливался белесый туман. Я села рывком и, с удивлением обнаружив, что туман стелется у самой поверхности, быстро осмотрелась. Декорации моего сновидения претерпели радикальные изменения. Зашвырнуло меня на... плато? Нет, горами тут, определённо, не пахло. То, что я приняла за плато, оказалось огромной, отполированной до блеска каменной плитой, плывущей сквозь звёздную пустоту. Полированный камень сочился мягким жемчужным сиянием, словно паром исходил. Я стояла точно в центре плиты по колено утопая в сияющем пару - или правильнее парящем сиянии? - и, медленно поворачиваясь, смотрела, как он стелется, клубится, утекает из-под моих ног к краям плиты и там невесомыми водопадами низвергается в пустоту. На оголившемся камне, отполированном до блеска, медленно проступали тёмные линии и, пересекаясь, образовывали шестиугольники. Внутри каменных сот словно из ниоткуда возникали очертания фигур: люди, эльфы, гномы, тролли и орки, прочие расы, многие из которых я видела впервые, звери и птицы - каменные изваяния реалистичные до жути. В большинстве своём фигуры стояли, но были и группы упавших, веером рассыпавшихся вокруг странных, кем-то поверженных идолов, окутанных аурой свирепой Силы.

Сердце ёкнуло и похолодело от страшной догадки. Я мгновенно ощетинилась защитными чарами, как ёж колючками. Медленно повернулась вокруг себя и вдруг поняла, что мне ничего не грозит: Сила поверженных идолов таяла, как и сияющий туман, медленно, но верно, неотвратимо. Фигуры, стоявшие к ним ближе всего, одна за другой медленно падали, как бывает только во сне, издавая тихий стук. Когда все они упали, идолы уже утратили пугающую ауру Силы и теперь, прямо на моих глазах стали рассыпаться невесомой пылью. Процесс разрушения немедленно перекинулся на фигуры. Это походило на взрывы: эпицентр - идол - распадался и словно бы запускал взрывную волну, обращавшую в прах окружающие фигуры.

На этом процесс не закончился - настал черёд самой плиты. Начался он с краёв: так же, как идолы, края каменной плиты стали рассыпаться пылью. Плита таяла, как льдинка, становилась всё меньше и меньше. Вскоре от неё остался крохотный пятачок, на котором я стояла, но и его век был недолог. Мгновение, и я с воплем провалилась в пустоту.

- Нет, это закон подлости какой-то, - проворчала я и сложила руки на груди, спокойно пережидая полёт: после второго падения как-то привыкаешь. - Я что, снова умерла или просто сплю? Это вообще сон? Ау, Элехнэ! Ты спятила что ли?

Определённо, мой возмущённый вопль достиг ушей богини. Меня резко швырнуло в сторону и буквально впечатало во что-то мягкое. На этот раз почему-то дух вышибло, и я какое-то время сидела с закрытыми глазами, пытаясь поймать дыхание. Наконец, мне это удалось. Я настороженно открыла один глаз и облегчённо вздохнула: никаких полян со спятившими гуляками, никаких пугающих фигур на отполированной доске. Передо мной стоял стол. Самый обычный стол, квадратный, на четырёх ножках. Пустой для разнообразия. Сама я сидела в мягком кресле с высокой спинкой, обитом малиновым бархатом. Восхищённо осмотрев резное изголовье и гнутые, в форме львиных лап ножки, я перевела взгляд на стол и удивлённо моргнула: он уже не был пуст. На деревянной столешнице красочными рубашками кверху лежало детское лото. Видимо, когда-то костяшки стояли, образуя спираль, но потом упали - сами ли, толкнул ли кто? Я подалась вперёд, пальцем осторожно приподняла ту, что упала последней, с любопытством взглянула на рисунок и отпрянула от неожиданности, резко отдёрнув палец. На меня смотрел белый волк. От толчка костяшка с волком качнулась и встала, увлекая за собой следующую, лежащую сверху. За ней с лёгким стуком поднялись остальные - ожидаемая в общем-то цепная реакция: толкнёшь одну - упадут, сложившись веером, поднимешь последнюю - встанут так, как стояли. Конечно, сноровка в этом деле всё же не помешает, или просто удача. Кажется, сегодня она была на моей стороне, но это меня почему-то не обрадовало. Я со страхом вглядывалась в рисунки домино, узнавая в мультяшных животных образы полевских богов.

- Ёлки... - потрясённо пробормотала я. - Что это такое?

Коварные боги снов не удостоили меня ответом, просто вышвырнули из кресла в пустоту. Я снова летела куда-то сквозь пространство, гадая, чего ещё от них ждать и почему меня никто не разбудит. Проснуться самостоятельно я почему-то не могла.

На этот раз я очутилась в длиннющем тёмном коридоре. Источник света далеко впереди - белое сияние.

- Неплохо для разнообразия, - буркнула я и вздрогнула, узнавая.

Этот коридор коридором вовсе не был. Так в моём понимании выглядела цепочка моих перерождений - коридор с множеством дверей. Память о прошлых жизнях. Последняя дверь - первая ко мне - хранила в себе тайну жизни Райзенда, моего прошлого воплощения. Если её открыть... Если её открыть, мне бы многое стало понятно, думала я, морщась от досады. Но двери наглухо заперты, однажды я уже попробовала их открыть - напрасная трата времени и сил. Я махнула рукой, без боя признавая поражение, и тут же встрепенулась: дверь в жизнь Райзенда была приоткрыта! Из узенькой щёлочки сочился тусклый свет, словно приглашая взяться за ручку, толкнуть дверь и войти. Какое-то время я топталась на месте, настороженно вглядываясь в темноту коридора - а вдруг в ней кто-то притаился и только и ждёт, когда я открою дверь?! Но едва я, убедившись, что в темноте никого нет, потянулась к дверной ручке, кто-то энергично встряхнул меня за плечи и я, наконец, проснулась.

Открыв глаза и сонно поморгав, я обнаружила, что сплю сидя за столом, обняв руками книгу и бессовестно используя оную вместо подушки. От долгого сидения в неудобной позе тело ужасно затекло, особенно шея, ныла каждая мышца.

- Приснится же такое, - пробормотала я, вспоминая свой странный сон, и, с трудом расправив плечи, потянулась, зевая во весь рот. Рядом сладко сопел Фанька, свернувшись клубком на скамье. Я оглянулась, обнаружив за спиной хранителя Схрона. - Магистр Афранин? И как долго я спала?

- Трудно сказать, - пожал плечами хранитель и улыбнулся, - но судя по тому, что разбудить тебя мне стоило некоторого труда, спала ты очень крепко.

Я смутилась: вот так почитала! Восполнила пробел, называется. Извиняло меня, пожалуй, лишь то, что книга, которую я изучала, оказалась на редкость нудной. Я уныло приподняла её, перевернула к себе обложкой. 'Истоки божественных сил - происхождение богов' Велемудра Тугожирского. Намудрил же ты, Велемудр!

- Что-то случилось? - выбираясь из-за стола, спросила я.

- За вами пришли, - ответил Афранин.

- Кто?

- Девушка, назвалась Деной. Кажется, она одна из ваших служанок.

- Да? - удивилась я - как это она умудрилась не заблудиться?! - и тронула дракончика за крыло. - Малыш, просыпайся, нам пора.

Фанька поднял голову, потянулся, встряхнул крыльями, и, по-кошачьи подобравшись, мягко спрыгнул с лавки на пол. И очень серьёзно посмотрел на меня в упор. Я немедленно насторожилась, разглядев в глубине серебряных глаз растерянность и тревогу.

- Фанечка, что-то случилось? - опустившись перед ним на корточки, тихо спросила я. Потянулась к нему, собираясь погладить, но дракон отпрянул, встопорщив гребень, и я замерла с протянутой рукой.

- Не входи в ту дверь, - сурово и внушительно произнёс Фанька.

Я озадачено выгнула бровь.

- В какую дверь? - ласково улыбнулась я, предпринимая вторую попытку погладить дракона.

Не тут-то было, Фанька снова увернулся от моей руки.

- Не входи в ту дверь, - непреклонным тоном настаивал мой дхэрд.

Сбитая с толку его непонятным требованием, я кивнула.

- Ладно, не войду, даю слово,- и выразительно посмотрела на Фаньку. - Ну? Так в какую дверь мне нельзя входить?

Дракончик недоверчиво всматривался мне в глаза, и я как можно искренней улыбнулась, подбадривая его.

- Не входи в ту дверь, - повторил Фанька загадочное требование и, всхлипнув, вдруг бросился в мои объятия. - В ту, где ты, но не ты!

Я машинально его обняла и нахмурилась, пытаясь понять смысл драконьего предупреждения: не входить в ту дверь, за которой я, но не я. Это как понимать?

- Не входи, - твердил Фанька, цепляясь за меня так, словно я как раз собиралась открыть эту чёртову дверь. - Не входи, или всё перемешается.

- Перемешается? - удивилась я и вздрогнула, обожжёная догадкой. Покосилась на магистра Афранина, просматривавшего и складывавшего переворошённые мной книги по стопкам - хранитель или делал вид, что не слушает, или правда не слушал, увлёкшись сортировкой.

'Ты говоришь о... двери из моего сна?' - перейдя на мысленную речь, чтоб уж точно никто не подслушал, осторожно спросила я.

'Да', - отозвался Фанька.

Я потрясённо уставилась на своего дхэрда: Фанька может видеть мои сны? Впрочем, почему это так меня удивляет? Если вспомнить, что мы из себя представляем, ничего странного в том, чтобы видеть сны друг друга нет. Скорее всего, у нас вообще нет раздельных снов, а только один общий.

- Хм... - озадачено хмыкнула я и, осторожно освободившись из Фанькиных объятий, встала. - Пойдём, малыш, нас ждёт Дена.

В конце концов, обдумать этот вопрос можно и по дороге - впереди длинная лестница, времени будет предостаточно.

Попросив магистра Афранина не убирать далеко отобранные книги, я вышла из Схрона в маленький коридорчик, где ждала Дена. Девушка стояла на нижней ступени, опасливо косясь на голову Даймеры. По напряжённости позы, в которой она замерла, по судорожно вцепившимся в поручень пальцам было видно, как ей страшно и что малейшего шороха будет достаточно, чтобы девушка сломя голову бросилась прочь или упала в обморок.

Я посмотрела на Фаньку и прижала палец к губам. Дракончик понятливо кивнул.

- Впечатляет, правда? - мягко, чтобы не случилось не первого, ни второго из списка, произнесла я и поспешила Дену успокоить. - Не бойся, оттуда тебе ничто не грозит.

Дена вздрогнула, смущённо улыбнулась и немного расслабилась: кажется, мне она доверяла больше, чем Премудрой.

- А вы, госпожа? Совсем её не боитесь?

- А чего её бояться? - удивилась я, направляясь к лестнице.

- Ну... это же богиня, - понизив голос, с трепетным благоговением ответила девушка.

- Это? - наугад ткнув пальцем за спину, усмехнулась я. Девушка кивнула. - Это всего лишь каменная башка, сделанная человеческими руками и повешенная над дверью для устрашения таких, как ты. Настоящая богиня, поверь, не станет охранять ничьи двери. Кстати, зачем ты меня искала и как нашла сюда дорогу?

Девушка вздохнула, окончательно успокоившись, и ответила.

- Дама Шаен нашла дом на продажу и послала меня за вами. А дорогу я спросила у того доброго дедушки, что сидит на входе.

- У магистра Егоша? - уточнила я. - И ты не побоялась прийти сюда одна? А если бы заблудилась?

- А он дал мне провожатого, - робко улыбнулась Дена и, заметив, моё удивление, пояснила. - Сотворил светлячка и тот указывал мне дорогу. Правда, потом его съела Даймера... то есть, не богиня, конечно, а эта страшная голова. Так клацнула клыками - я чуть на месте от страха не померла.

Я тихонько рассмеялась, сообразив, что к чему: не полагаясь на слова, магистр Егош снабдил Дену этаким волшебным клубочком, как в сказке, и тот привёл её куда надо. А потом просто сработала магическая сигнализация: светлячок-путеводитель, видимо, подлетел к самому носу змеи, и та с ним расправилась, заодно предупредив магистра Афранина о гостях. Так бы Дена ни за что его не дозвалась, дверь-то вон какая толстая да ещё и заговорённая - в библиотеку не проникают посторонние звуки. Да и внутри зала любой звук увязает как в вате. Я живо представила Дену, стоящей на нижней ступеньке и до хрипоты зовущей хозяйку. Бедная... Так и голос недолго сорвать. По себе знаю, сколько неудобства причиняет неспособность говорить. Надо бы не забыть поблагодарить Егоша и выполнить обещание - выпить с дедушкой чаю и поболтать, с меня не убудет, а ему приятно.

- Ясно. Что ж, пойдём по белым кудрям дня смотреть убогое жилище[1] , - всё ещё посмеиваясь, сказала я, несколько переиначив слова любимого поэта.

- Что вы, госпожа, на дворе почти ночь уже, - улыбнулась Дена. - И дом хороший, двухэтажный и совсем рядышком с площадью.

Дена была права. Когда мы, попетляв по замковым коридорам, вышли во внутренний дворик, в небе догорали последние отблески заката. Ясное небо проклюнулось частой россыпью звёзд, пока ещё бледных, словно прозрачных. Вдоль тропинки медленно, словно поглощая остатки дневного света, загорались магические светильники. В тёмных зарослях кустов, расплескавших по траве густые тени, робко, будто распеваясь, подал голос соловей. Замолчал на мгновение и уверенно залился трелями уже до утра.

Оставив Дену и Фаньку наслаждаться соловьиным концертом, я быстро взбежала по лестнице - за вещами, которые так и не удосужилась вытащить из сумки, и мешочком золота, лежащем в ящике комода. Остальное добро - платья, пошитые госпожой Ирэной по заказу короля - я собиралась забрать позже. Мало ли что... Может, мне дом не понравится, не таскаться же с узлами туда-сюда?

Вскинув на плечо разом потяжелевшую сумку, я спустилась во дворик.

- Госпожа, давайте я понесу! - бросилась ко мне Дена.

- Не понесёшь, - сбрасывая сумку на дорожку, качнула я головой. - То есть, понесёшь, но только до крыльца. Заодно и Фаньку возьмёшь с собою.

- А вы куда? - растерялась девушка, сообразив, что с нею я не пойду.

- Как это куда? За Вьюгой, конечно, - засмеялась я. - Иди уже, встретимся у входа.

Вьюга встретила меня тихим ржанием, ткнулась мордой мне в ухо и всхрапнула, обдав шею горячим дыханием.

- Здравствуй, моя хорошая, - ласково заговорила я с кобылой, открывая дверь денника. Вьюга охотно вышла в проход и замерла, терпеливо пережидая, пока я её оседлаю. - Что, подруга, совсем ты застоялась? Ничего, вот разгребу немного дела, и поедем мы с тобой далеко-далеко.

Кобыла согласно всхрапнула и тоненько заржала, будто просила поторопиться с делами.

- Я очень постараюсь управиться побыстрее, обещаю, - потрепав её по холке, улыбнулась я и, вставив ногу в стремя, легко вспорхнула в седло. - Идём, моя девочка. Посмотрим, что за дом нашла нам дама Шаен и есть ли в нём приличная конюшня.

Дена с Фанькой ждали на крыльце, тут же стоял и Егош - видимо, вышел провожать и заодно подышать свежим воздухом.

- Что, Ксения, уезжаешь? - спросил привратник, расплываясь в улыбке.

- Так я же недалеко, и в гости буду забегать - ещё надоем, - пошутила я, улыбнувшись в ответ.

- Знаю, что недалеко, - покивал магистр Егош. - Надеюсь, тебе понравится дом. Это хороший, добротный дом, вам с Фанькой будет там уютно.

- А вы его видели? - удивилась я.

Привратник рассмеялся.

- Я в нём жил.

- Что?! - от неожиданности я едва не свалилась с лошади. - Вы что, продаёте мне свой дом? А как же вы?

- А что я? - добродушно посмеиваясь, пожал плечами Егош. - Я и тут, при Ордене век докукую. Зачем мне, вдовцу, большой дом? Разве что привидений в нём разводить! - хохотнул старый магистр и, посерьёзнев, объяснил. - Он всё равно уж лет пятнадцать пустует, Ксения. Я туда захожу только заклинания обновить - от воров да разрушения. Пустой дом, он, знаешь ли, как человек одинокий - чахнуть начинает. Ему хозяин нужен, чтоб заботился о нём. Вот ты и позаботишься.

- И сколько вы за него хотите? - спросила я, обретя, наконец, дар речи.

- Да ни сколько, - смеясь, отмахнулся магистр. - Въезжай да живи, дарю.

- Ну, нет, так не пойдёт! - возразила я, начав злиться (в самом деле, какого чёрта все кому ни лень стремятся меня одарить?!), и спешилась. - Дена, достань из сумки мешочек, он сверху лежит... Да-да, этот, что звенит. - Повернулась к привратнику и строго спросила. - Сколько стоит ваш дом?

Магистр, посмеиваясь, покачал головой и протянул руку к дверной ручке. Я поспешно щёлкнула пальцами, и ручка, как живая, нырнула в дверь, а сама дверь исчезла, слившись с каменной кладкой.

- Ксения! - укоризненно посмотрел на меня привратник.

- Магистр, сколько вы хотите за дом? Назовите цену, или, клянусь, никто не войдёт и не выйдет в эту дверь! Мне-то что? Я молодая, могу торчать тут до посинения, а вот вы точно не сможете стоять на крыльце всю ночь. И архимагу Дальгану очень не понравится, когда утром он упрётся носом в замурованную дверь, - ехидно улыбнулась я и, усевшись на ступеньку, сложила руки на груди, выказывая готовность сидеть тут до рассвета.

Привратник расхохотался. Я удивлённо обернулась, глядя на трясущиеся от смеха пухлые щёки.

- Умеешь ты настоять на своём, - отсмеявшись, утёр слёзы старик. - Ладно уж, если настаиваешь, то вот тебе моя цена: сорок золотых нгарров и крендель к чаю.

Я нахмурилась, силясь сообразить, справедлива ли объявленная цена на большой дом в самом центре столицы. Помнится, после того, как я на пути к Шарапову лесу расплатилась с трактирщиком парой золотых, меня буквально запилила Сигрид - мол, за один кипяток сделала мужику годовую выручку.

Насколько я успела понять денежную систему Полевии, один золотой нгарр равнялся сорока восьми серебряным, а тот в свою очередь - восьмидесяти пяти медным фиритам. В ходу были в основном серебряные нгарры да разменные фириты. Золотые монеты использовались крайне редко по причине редкости собственно золота, добывавшегося в единственном на всё королевство месте - Восточных горах, а там, как известно, обосновались вампиры. Точнее, не совсем обосновались: в своё время их туда загнали маги, связав договором, по которому те в обмен на не-жизнь (как известно, вампиры не живут) обязались сидеть тихо, добывать благородный металл на благо королевства-победителя и служить инструментом казни для смертников. Других золотых приисков в Полевии не было. Зато серебряных и медных хватало, что позволяло закупать редкий металл у соседей-гномов.

Я вопросительно посмотрела на Дену, но та лишь развела руками и отрицательно качнула головой. Что ж, будем надеяться, что цена справедлива.

- Сразу бы так, - проворчала я, развязывая мешочек и отсчитывая сорок монет. - А то, как что - это подарок! Я что, по-вашему, халявщица?

- Нет! - испугано округлил глаза магистр и замахал руками. - Никто и никогда не то, что не скажет, даже не подумает о тебе такого, что ты! Просто мы все - король, магистры, совет рас - очень хорошо понимаем, что не будь тебя, Полевия бы погибла. Мы благодарны, очень, поэтому и осыпаем тебя подарками, чтобы выразить свою благодарность не просто на словах. И то, что ты от них отказываешься... это нас очень огорчает, - обиженно поджал губы старик.

Я смущённо прикусила губу: ну что с ними делать?

- Этак вы меня разбалуете, - нарочито угрюмо буркнула я и, взяв магистра за руку, перевернула ладонью вверх и вложила в неё отсчитанные монеты. - Знаете, что бывает с детьми, которых сильно балуют? Они становятся эгоистичными и неуправляемыми.

- Ну, ты-то уже не ребёнок, Ксения. И ещё ты тонко чувствуешь грань, за которую заступать нельзя. Дай боги, чтобы это чутьё никогда тебя не подводило, - тепло улыбнулся Егош и хитро прищурился. - Про крендель-то не забудешь?

- Не забуду! - рассмеялась я и, взгромоздив сумку на седло, повернулась к Фаньке с Деной. - Ну, что? Идём?

Оба, и дракон, и девушка выразили готовность отправиться к новому месту жительства.

Дом магистра Егоша, как я и ожидала, находился в квартале магов, то есть сразу за Орденом. Обогнув замок и темнеющую на фоне вечернего неба школу, мы нырнули в ворота, за которыми начинались частные владения городских чародеев. Тихую улочку освещали магические фонари, в пышной зелени садов заливались соловьи, в звёздной вышине быстрыми тенями проносились летучие мыши. Кое-где в окнах горел свет. Воздух дышал прохладой и магией. Ни единый звук кроме соловьиных трелей не тревожил покой магического квартала, даже топот лошадиных копыт по мостовой, выложенной отшлифованным камнем, был приглушённым, словно камень впитывал его, как губка влагу. Дома маги предпочитали отдыхать и создали для этого все условия.

Тишина тишиной, но меня не оставляло чувство, что кто-то смотрит мне в спину. Я оглянулась, но никого не заметила, однако ощущение чужого присутствия только усилилось. Правда, угрозы во взгляде невидимого наблюдателя не чувствовалось, пожалуй, его можно было расценить, как изучающий, и я решила, что это кто-то из магов разглядывает из-за занавесок новую соседку.

Наконец, мы добрались до места назначения, и я остановилась, оценивающе разглядывая своё приобретение. Если за домом магистр присматривал, то на сад явно махнул рукой, позволив ему расти, как вздумается. Дом буквально утопал в юной зелени старых деревьев, нуждающихся в обрезке, и напоминал сказочный замок спящей красавицы, крытая черепицей островерхая крыша едва проглядывалась в зелёном море. Через старые, добротные ворота переваливались ветви сирени, сладковатый запах её увядающих цветков сплетался с прохладным ароматом жасмина, прячущимся где-то за забором. В приоткрытую калитку виднелся широкий двор, мощённый неровными плитами песчаника. Я решительно толкнула её и вошла внутрь, осмотрелась с гордостью собственника, честно заплатившего за право владеть этим домом.

Первый этаж и открытую веранду густо оплёл виноград, из узких стрельчатых окон брезжил мягкий свет - видимо, дама Шаен уже во всю хозяйничала внутри, наводя порядок к моему приходу.

- Надеюсь, тут есть куда определить Вьюгу? - повернулась я к Дене.

- Да, сразу за домом сараюшки понастроены, даже огородик есть, - кивнула та.

- Отлично. Вот, - я, пыхтя от натуги, сняла с седла сумку с вещами и передала её девушке, - возьми и иди в дом. Мы с Фанькой устроим лошадку на ночлег, немного осмотримся и придём.

Подхватив сумку, Дена поднялась по широким ступенькам на веранду и скрылась в доме, а мы с Фанькой и Вьюгой отправились на поиски подходящего жилища для последней. Обогнув дом и продравшись сквозь разросшийся вишняк, мы, как и говорила Дена, попали в хозяйственный дворик. Может когда-то здесь и был огородик, тщательно прополотый и ухоженный, сейчас же вместо огурцов и петрушки, которым это место принадлежало по праву, тут буйно колосился осот пополам с молодой вишнёво-яблоневой порослью, беспрепятственно проникавшей сюда из сада в поисках места под солнцем. Иной осот, правда, достигал таких размеров, что без труда вытеснял конкурентов с вожделенного клочка земли. Дракончик, совершенно очарованный дремучим лесом, в который превратился приусадебный участок в отсутствие хозяев, шнырял туда-сюда, с детским восторгом всё рассматривая и везде суя свой любопытный нос. Я лишь посмеивалась, наблюдая за ним.

Сарайчики, зажатые пышно разросшимся шиповником, в основном были деревянными, и хранился в них садовый инвентарь. Лишь два из них были капитальными, сложенными из камня: в одном, поменьше, как ни странно некогда держали кур - характерный запах, не выветрившийся за годы отсутствия пернатых постояльцев, шибанул в нос, заставив меня поморщиться и отпрянуть. В другом, побольше, обнаружилась конюшня. Видимо, будучи моложе и ещё женатым, магистр Егош лошадку держал и не одну. Во всяком случае, в новом жилище Вьюга расположилась с большим комфортом. Прикрыв за собой просторный денник, я оставила её лакомиться овсом, предусмотрительно прихваченным в Орденской конюшне, свистнула Фаньку и пошла к дому, сильно подозревая, что, несмотря на заклинания магистра, внутри он мало чем отличается от запущенного сада и огорода.

Я уже подходила к зарослям вишняка, когда снова почувствовала чей-то взгляд. Вряд ли за моим переездом решил понаблюдать через забор кто-то из соседей. Маги, конечно, народ любопытный, но любому любопытству есть предел. В моём случае этот предел устанавливал довольно высокий забор, за которым в качестве дополнительного ограничения переплетался ветками дикий сад. Я замерла на месте, прислушиваясь и всматриваясь в густые тени, и вздрогнула, краем глаза уловив какое-то движение - показалось или в кустах действительно мелькнула белесая тень? В руке само собой возникло копье Эрил, рядом ощетинился Фанька, которому передалась моя тревога. Пытаться рассмотреть что-либо в сгустившихся сумерках, да ещё и прячущееся в кустах обычным зрением занятие бесполезное. Я и не пыталась, мгновенно переключившись на зрение мага. Тени тут же стали прозрачными, ночь выцвела до серых сумерек, подсвеченных отблесками чужой магии и аур. Я всмотрелась в кусты и облегчённо вздохнула, опознав в нарушителе границ частной собственности белую в рыжих пятнах кошку.

- Поздравляю, Ксюха, у тебя паранойя, - хмыкнула я и ласково позвала. - Кис-кис-кис!

Застигнутое врасплох животное резко обернулось и испуганно уставилось на меня. Я невольно зажмурилась: усиленная эффектом магического зрения яркая фосфоресценция кошачьих глаз подобно свету автомобильных фар больно ударила по моим глазам. Пока я их тёрла, хвостатая успела удрать.

- Что б тебя... - пробормотала я, усиленно моргая. Прислушалась к тишине и своим чувствам - ощущение чужого взгляда пропало: кто бы за мной не поглядывал, он либо затаился, либо уже ушёл. - Ладно. Всё равно я тебя поймаю, - мрачно пообещала я вспугнутому наблюдателю и посмотрела на Фаньку. - Ты кого-нибудь видел кроме кошки?

Дракончик помотал головой.

- Нет, только чувствовал, что на нас смотрят, - ответил он и виновато вздохнул.

Значит, не показалось. Значит, за нами действительно кто-то наблюдает. Причём, подозревать можно кого угодно - от соседей-магов до старых и новых богов (последним, кстати, заточение никак не мешает предаваться бессовестному шпионажу). И у каждого из подозреваемых имеется свой мотив, начиная с простого любопытства и заканчивая здоровенным наточенным зубом. Я нахмурилась и тихо выругалась: каким бы ни был мотив наблюдателя, это безобразие следовало немедленно пресечь - а ну как ему вздумается продолжить слежку в самый неподходящий момент, например, когда я принимаю ванну?!

Для решения этой проблемы существовало два способа: избавиться от наблюдателя или спрятаться от него. Первый способ мне не нравился своей радикальностью, зато второй хоть и не был панацеей от всех бед, сильно усложнит любителю подглядывать жизнь и проверит на прочность его нервы - чем чёрт ни шутит, вдруг он потеряет терпение и выдаст себя? Вот тут-то я его и поймаю и душевно с ним побеседую. Я злорадно улыбнулась, кивнула своим мыслям и, прикрыв глаза, сосредоточилась на заклинании. На середине процесса вспомнила о Ровере и поспешно внесла нужные коррективы, вписав сокола в категорию 'своих'. Над двором раскрылся невидимый зонтик, скрывая ото всех происходящее внутри - пусть наблюдатель попотеет, пытаясь выяснить, дома я или нет и чем занята. Донельзя довольная собой, я пошла к дому, магией разводя гибкие ветки садовой поросли, преграждавшие путь.

На веранде я немного задержалась, постояла, обнявшись с колонной, поддерживающей крышу, тщательно выплетая защиту не только от подглядывания, но и от подслушивания. Удовлетворённо улыбнулась, магическим зрением разглядывая морозно поблёскивающий узор защитных чар, оплётших дом подобно кокону.

Внутри дом, несмотря на мои опасения, выглядел вполне прилично: штукатурка нигде не отваливалась и трещинами не змеилась, не отслаивалась краска, напротив, она даже не потускнела, добротный деревянный пол не скрипел, а тканевую обивку стен не только плесень не тронула - она даже не выцвела. Пыльной паутины в углах я тоже не заметила. Просторный холл, в котором я стояла, задрав голову и рассматривая лестницу, ведущую на второй этаж и потолочную лепнину, освещали десяток свечей и пара ярких магических огней, сотворённых мною. Круглый стол, поставленный в центре, пара банкеток и лёгких кресел, с которых успели снять, но пока не унесли чехлы, защищающие мебель от пыли, составляли обстановку холла.

Я остановилась возле стола, побарабанила пальцами по столешнице. В глубине дома и где-то на втором этаже слышалась возня прислуги. Фанька, не теряя времени даром, обошёл холл по периметру, поочерёдно опробовал оба кресла на предмет их удобства, потом проделал то же с банкетками и, видимо, оставшись довольным результатом осмотра, вопросительно посмотрел на меня - мол, куда дальше.

Куда, я и сама не знала. Логично, конечно, начать осмотр с первого этажа, но справедливости ради стоило позвать даму Шаен - раз уж она нашла этот дом, пусть и честь представить его новой хозяйке будет принадлежать ей.

- Дама Шаен! - позвала я, подмигнув нетерпеливо переминающемуся с лапы на лапу Фаньке.

На втором этаже послышались торопливые лёгкие шаги, и дама Шаен, сияя довольной улыбкой и свечой в руке, спустилась в холл.

- Госпожа, я нашла дом, как вы и просили. - Даму прямо-таки распирало от гордости и лишь профессиональная вышколенность не позволяла ей лопнуть. - Сад, конечно, одичал, но сам дом в прекрасном состоянии. Позвольте, я вам всё тут покажу.

Экскурсия по дому затянулась до полуночи, и к её концу я еле переставляла от усталости ноги. Двухэтажный дом на поверку оказался четырёхэтажным - я как-то не учла мансарду и полуподвал, в котором располагались хозяйственные службы. Меня, несколько обалдевшую от размеров честно приобретённого жилища, после двух небольших комнат в Орденской гостинице показавшегося огромным, провели сначала по полуподвальному этажу. Продемонстрировали кухню, оборудованную по последнему слову техники (в полевском понимании, и вряд ли это слово как-то изменилось за те пятнадцать лет, что дом пустовал) и просторные кладовые, ледник (в котором отсутствовал как лёд, так и скоропортящиеся продукты, ради сохранности которых он требовался), прачечную, и прочие подсобные помещения. Тут же находился небольшой кабинет для экономки и крутая узкая лестница на мансарду, где располагались спальни прислуги. Длинный коридор делил полуподвал на две части и упирался в дверь чёрного хода, выводящего в хозяйственный двор и к заросшему осотом огороду.

Если полуподвал и мансарда отводились под хозяйственные нужды и жильё для прислуги, то первый и второй этажи целиком и полностью принадлежали хозяевам, то есть нам с Фанькой. Первый этаж помимо холла занимала столовая, зала для приёма гостей, кабинет и библиотека (львиную долю книг в ней составляли труды по травоведению и целительству). На втором этаже разместилась малая гостиная, хозяйская (то есть моя) спальня с примыкающей к ней ванной комнатой и просторной гардеробной и целых три спальни для гостей. Во всяком случае, именно эту роль я отвела этим пустующим комнатам. Между собой спальни почти ничем не отличались, разве что обивкой стен да резьбой, украшавшей тяжёлую мебель тёмного дерева. Дама Шаен уже распорядилась снять с мебели в моей спальне чехлы, протереть несуществующую пыль, выбить тюфяки и подушки и застелить новеньким бельём широченную кровать под балдахином. Где и когда она умудрилась его раздобыть, а главное на что закупила продукты к ужину, так и осталось для меня загадкой.

От ужина я отказалась, как и от помощи в принятии ванны. Насыщенный событиями день полностью лишил меня сил, всё, чего я хотела - упасть на кровать, накрыть голову подушкой и хорошенько выспаться. И желательно без сновидений! Однако едва моя голова коснулась подушки, всю мою сонливость как ветром сдуло. Сон бежал без оглядки, словно тать, сдуру налетевший на крепость и обнаруживший недреманный гарнизон. Без толку проворочавшись в постели и устав бороться с бессонницей, я села, покосилась на дракончика, спящего рядом, свернувшись клубком, и завистливо вздохнула. Попыталась разобраться, что за проблема не даёт мне покоя и пригорюнилась: проблема была в том, что была она не одна и решить их можно только одним способом - не закрывать на них глаза, а честно признаться самой себе, что и почему меня тревожит.

Разбираться я начала с конца списка, то есть с покупки дома. Нет, дом мне очень понравился, но я не очень хорошо представляла, как впишу себя в этакие хоромы и что буду в них делать. Комнаты, предоставленные Орденом, всё-таки были лишь временным пристанищем, гостиничным номером, но я почему-то никогда не отдавала себе отчёта, насколько нуждаюсь в собственном жилье. Пока не случилась дама Шаен. Дама Шаен, надо отдать ей должное, задала моим мыслям правильное направление и здорово помогла с их реализацией, не говоря уж о той практичности и изобретательности, с которой она исполняла свои обязанности. Значит, первое, чем я займусь завтрашним утром - обсужу с нею ведение хозяйства. Саду требуется внимание садовника, которого у меня нет. Огород тоже нужно привести в порядок, хоть я и не представляла, зачем он мне нужен, но раз есть, значит, за ним нужно ухаживать. Потом сам дом - наверняка в нём уйма вещей, памятных для магистра Егоша. Конечно, за столько времени он мог и перенести их к себе в привратницкую, но чем чёрт ни шутит. Значит, к этому вопросу нужно отнестись особенно внимательно, чтобы разбирая старые вещи, не выбросить по незнанию что-то ценное. Затем посмотреть, что останется, составить список покупок и выдать даме Шаен денег на всё, что понадобится. Опять же, сколько-то золота нужно обменять на серебро... Я зажмурилась и потрясла головой: оказывается, столько всего нужно сделать, а ведь это, скорее всего, только верхушка айсберга! Лучше оставить эту проблему до утра - дама Шаен лучше знает о том, как вести хозяйство в большом доме.

- Ёлки, какая удача, что она у меня есть, - пробормотала я, ошеломлённая стоящей передо мной задачей.

Поняв, что начать с конца списка было не самой удачной идеей, я вернулась к его началу. Сны - что такое мне снится? О чём хочет предупредить Элехнэ? Безусловно, было бы лучше спросить прямо у неё, но богиня, видимо, заперта в своём мире сновидений, да так надёжно, что даже вздумай я её там отыскать, ничего бы не добилась. Значит, остаётся одно - разобраться в её шифровках. Скрестив ноги и обнявшись с подушкой, я прищурилась, задумчиво глядя в темноту. Элехнэ... Что же значат твои послания? Свадьба - совсем не обязательно именно свадьба. Это торжественное мероприятие, праздник, тут всё ясно. Перекидывающийся волком жених и странная, размытая фигура без лица, настаивающая на том, чтобы я для неё спела. Хм... Ну, спою и что дальше? Как и кому поможет моё пение? Я озадаченно почесала нос, стараясь оживить сон в памяти, вспомнить всё до мельчайших подробностей. О чём там просили гости: 'Спой, Судьбе неподвластная! Спой, укажи путь нашему Повелителю!', так? Судьбе неподвластная - это я что ли? Хм... Допустим. Ближайший праздник у нас Даэлу Лиаванни, ночь почитания Белого Эллона. То есть, спеть я должна именно в эту ночь. И Лель в эту ночь будет присутствовать на празднике...

Озарение было подобно ушату ледяной воды. Я судорожно вцепилась в подушку, съёжилась, вспомнив продолжение сна - каменный шестигранник и рассыпающиеся прахом фигуры, упавшее детское домино и костяшка с рисунком белого волка, которую я ставлю настолько удачно, что вместе с нею поднимаются все остальные... Элехнэ, каких же сил тебе стоила эта демонстрация? Как же ты, должно быть, попотела, пытаясь показать мне истину сквозь призму снов, искажающих смысл твоих посланий до полной абстракции!

- Значит, хочешь, чтобы я спела на празднике Белого Эллона? Хочешь, чтобы я показала ему путь из загробного мира? Чтобы я своими руками обменяла его душу на душу Леля, так? - звенящим от ярости голосом, спросила я и, зло прищурившись, посмотрела во тьму истинным зрением, словно это могло помочь увидеть коварную богиню. - Не эльфийская королева, а я, глупая гусеница, не осознавший себя Странник? - Призрачная тьма, укрывающая нарисованный мир, таинственно молчала. - Молчание - знак согласия, - саркастически хмыкнула я и показала тьме оттопыреный средний палец. - Не дождёшься. Я рта не раскрою после заката. Пусть ваш Эллон поищет себе другую жертву.

Вскочив с постели, я заметалась по комнате, задыхаясь от ярости. Подошла к окну, невидящим взором уставившись в темноту.

- А если я всё неправильно поняла? - прошептала я, когда злость немного утихла. - Что если речь не идёт о жертве, и Лель нужен совсем для другого? Всё-таки он кровь Эллона, его потомок... Хоть и очень дальний. Что если Лель нужен всего лишь как маяк, а я - как проводник? Кровные узы крепки, вряд ли Эллон такая циничная сволочь, как, например, Ламиус, чтобы отдать на откуп своего потомка! В легендах он весь из себя положительный герой... - я замолчала, с некоторым скепсисом оценивая свои сумбурные рассуждения. - А эльфы? Они же светлые! Не стали бы они чтить память Эллона, не будь он достойным... Нет, - решительно тряхнув головой, оборвала я себя. - Лучше подстраховаться и пережить Даэлу Лиаванни, помалкивая в тряпочку, оно надёжнее будет. Жили же как-то без него, значит, и дальше проживут.

На этом я посчитала вопрос закрытым и перешла к следующему пункту в списке проблем - беременности. Точнее, пока что подозрению на неё. Ну, тут-то как раз всё просто: или я беременна или нет, третьего не дано, а проверить, стоит ли мне беспокоиться, проще простого. Решив больше не оттягивать, я направилась к сумке, подсвечивая себе магическим огоньком, вытащила тест и нырнула в ванную, тихонько прикрыв за собой дверь. Внимательно прочитав инструкцию и проделав все положенные манипуляции, я присела на краешек ванны - ждать результата. Сказать, что я нервничала, значит, не сказать ничего - меня буквально колотило от страха. Чего именно я боялась - того, что тест будет положительным или наоборот, - я и сама не знала. Страх пробегал по телу холодными волнами, а когда я случайно бросила взгляд на зеркало, вообще онемела: из серебристой глубины на меня смотрел бледный, взъерошенный и мокрый как мышь призрак с огромными, в пол лица глазами, отсвечивающими в темноте зелеными огоньками. Я уставилась на него, как когда-то впервые на Ключ-деву, и судорожно сглотнула вставший в горле ком, с некоторым трудом признав в страшном призраке своё отражение.

- Совсем спятила, - с нервным смешком пробормотала я, поднося к глазам тонкую полоску теста, и снова похолодела. Язык, едва успевший обрести какую-никакую подвижность, примёрз к нёбу. Отчаянно колотящееся сердце сначала упало в пятки, а потом и вовсе перестало биться: белое поле теста перечеркнули две полоски, одна явственная и чёткая, другая - бледная, еле видимая, но, тем не менее, различимая. - Что это значит, чёрт возьми?! - беззвучно завопила я, с отчаянием глядя на тест.

- Доброй ночи, Странница, - раздался за спиной вкрадчивый шёпот.

Выронив тест, я подскочила, как ошпаренная, одновременно развернувшись лицом к спальне. В руке пылал огненный меч Амалайры, которым я по-простому наотмашь ударила по... хранителю. От мгновенной смерти Ворона, нахально материализовавшегося в дверном проёме, спасла лишь проворность. Длинный прыжок, исполненный спиной назад, впечатлял.

- Ты чего? - ошарашенный горячим (причём, в прямом смысле этого слова, ибо меч Амалайры ничто иное, как сгусток чистого пламени) приёмом, выпалил хранитель.

- А ты чего? - напустилась я на него, когда обрела способность говорить. - Какого чёрта ты припёрся среди ночи, да ещё и напрыгиваешь на меня со спины? Я, между прочим, чуть язык себе от страха не откусила!

- Ну, извини, - без особого раскаяния, буркнул Ворон и миролюбиво спросил. - Я что, правда тебя напугал?

- Нет, блин, понарошку! - хмыкнула я, успокаиваясь. Меч Амалайры за ненадобностью послушно втянулся обратно в ладонь. - Конечно, я испугалась. Во дворе глубокая ночь, Фанька спит, в доме тишь, муха за окном пролетит - услышишь. И тут ты!

- Прости, прости, - тихонько рассмеялся хранитель. - Кстати, ты-то чего не спишь?

- Так ты за этим пришёл? Спросить, почему я не сплю? - иронично выгнула я бровь.

Ворон загадочно ухмыльнулся, оценивающим взглядом рассматривая спальню.

- Неплохо, - кивнул он, плечом отжал меня в сторону и вошёл в ванную. - Весьма неплохо, - обходя вокруг каменной чаши ванны, одобрительно кивнул он. Потом нагнулся и поднял с пола обронённый тест. Вопросительно на меня посмотрел. - А это что?

- Ничего, - буркнула я, отобрав у него тест, и поспешно отвернулась, пряча залившееся краской лицо. - Зачем ты пришёл, Ворон?

Хранитель то ли решил, что непонятная тонкая полоска действительно не стоит его внимания, то ли обо всё догадался, но из деликатности не стал ни о чём спрашивать.

- Да, так, - неопределённо ответил он. - Увидел, что ты не спишь и решил заглянуть. Подумал, если у тебя бессонница, может, ты захочешь отвлечься в моём обществе и покажешь, как играют в ту игру, что ты зовёшь шахматами.

Я капризно наморщила нос и покосилась на кровать: Фанька спал, как ни в чём не бывало. Сон дракона не потревожил ни всплеск силы, ни наш шёпот.

- Потому что тебе ничто не грозит, - ответил Ворон на мой невысказанный вопрос и насмешливо улыбнулся. - Так ты покажешь, как играют в ту игру или мне зайти в другой раз?

- Покажу, - вздохнула я, рассудив, что лучше сыграть с Вороном в шахматы, чем до утра ворочаться, гоняя мысли по кругу. Вытащила деревянную коробку из сумки (заодно спрятала тест на самом её дне) и направилась к двери, кивком позвав за собой хранителя. - Пойдём в другую комнату. Пусть хоть Фанька выспится, раз мне не судьба.

Расположились мы в малой гостиной. Высыпав фигурки на круглый стол, я развернула доску и стала их расставлять, попутно знакомя Ворона с правилами игры. Замолчала, прикусив губу, и, решившись, задала мучивший меня вопрос.

- Ворон, а можно воскресить умершего, обменяв его душу на душу другого, живого человека?

Хранитель чуть заметно вздрогнул.

- Зачем тебе это? - с нарочитым безразличием усмехнулся он и как бы между прочим спросил. - Решила попробовать свои силы в некромантии?

- Не говори ерунды, - поморщилась я, раздосадованная его попыткой уйти от ответа. - Просто интересуюсь, для общего развития.

Ворон откинулся на спинку кресла и смерил меня испытующим взглядом.

- Можно. - Пришла моя очередь вздрагивать, а хранитель, выдержав паузу, во время которой моя собственная душа едва не рассталась с телом, продолжил. - Если обмен равноценный.

- Равноценный? Это как? - пролепетала я.

- Равноценный, значит, обе души должны быть человеческими. Можно, конечно, воскресить человека, принеся в жертву, например, эльфа, а вот наоборот нет - слишком большая разница энергий. Поэтому воскресить бога - а речь, как я понял, идёт о Белом Эллоне, - пожертвовав одну человеческую душу, невозможно. С богами вообще всё иначе и намного сложнее, и даже если соблюсти все условия его воскрешения, не факт, что получится. Так что успокойся, никто не покушается на жизнь твоего бесценного Леля. Тебе же это уснуть не даёт?

- Он больше не мой, - вяло огрызнулась я, пропустив его вопрос мимо ушей, и украдкой облегчённо перевела дух. Встрепенулась и, схватив с доски по белой и чёрной пешке, спрятала руки за спиной. - Белые начинают, - бодро объявила я и протянула Ворону зажатые в кулаках фигурки. - Выбирай.

* * *

Скользя неслышной тенью, Вильс пробирался к покоям, отведённым его хозяину. Порадовать его было нечем: Орден оплетали защитные чары такой силы, что даже с его способностями чувствовать магию, а значит находить лазейки в охранных заклинаниях, проникнуть туда не было никакой возможности. Потому что лазеек не было. Как не было возможности поближе подобраться к Страннику. Вильс честно попытался за ним проследить. Точнее, за ней - к немалому удивлению Вильса, Странник оказался совсем молоденькой, одетой в странную, иномирную одежду девушкой, тоненькой и хрупкой, как тростинка. Хрупкая-то хрупкая, да только дремала в ней такая Сила, что Вильс поначалу оробел и едва не удрал, поджавши хвост, но вовремя вспомнил о Налии.

Если на площади со слежкой проблем не возникло (эманации возбуждённых приближением праздника людей послужили отличной маскировкой), то дальше всё стало хуже некуда. Держась в тени на почтительном расстоянии, Вильс проследил Странницу и молодого серебристого дракона до самого дома в магической слободе. Легко перемахнул через высокий забор, собираясь затаиться в зарослях одичалого сада и продолжить наблюдение, как вдруг девушка почувствовала его присутствие и лихо продемонстрировала, на что способны Странники. Вильс едва успел сигануть обратно за забор. Пересидеть и вернуться он уже не мог, как и рассмотреть что-либо за пеленой заклинания, укрывшей весь двор. Знакомые чары, кстати, точно такие же оберегают Орден.

Беззвучно шагая по гравиевой дорожке через дворцовый парк, Вильс искренне недоумевал: на что рассчитывает его хозяин? Ясно же, как божий день - ему никогда не заполучить её ни честно, ни хитростью. Вильсу и беглого взгляда хватило, что бы понять: сердце девушки занято и то, что возлюбленный её бросил, ничего не меняет. И вряд ли когда-нибудь изменит - в чём-чём, а в этом Вильс разбирался. Что до хитрости... Будь Вильс на месте хозяина, он дважды подумал бы, прежде чем пытаться хитростью поймать Странника.

Даже такого юного.

________________

[1] - Пойду по белым кудрям дня искать убогое жилище - стихотворение С.А. Есенина 'Устал я жить в родном краю...'

Глава 8. Даэлу Лиаванни

или час Волка

* * *

Вильс привычно преклонил колено, бесстрастно глядя перед собой.

- Она не покидает дом. Я... не могу продолжить наблюдение.

Серые глаза потемнели, став почти чёрными. Хозяин на Вильса не смотрел, тем не менее его не оставляло ощущение гневного взгляда, холодной змеёй скользящего по лицу, по телу. Вильс обречённо закрыл глаза. Вот и всё, мелькнула горькая мысль, он больше не нужен хозяину. Все его способности оказались бессильными перед силой Странника. Он не смог найти лазейки в защите полевского магического Ордена, а уж в защите Странника и подавно. Девушка, казалось, неуязвима.

- Она что-то чувствует. Закрылась ото всех такой бронёй... - стараясь не показывать страха, продолжал Вильс. - В её защите нет ни малейшей щёлочки. Тайное наблюдение стало невозможным... Войти открыто я не могу - она мгновенно поймёт, кто я. Маскировка ничего не даст, Странники обладают истинным зрением. К тому же я чувствую в ней силу Повелителя, и... это странно. И не только это. Она как центр притяжения всех сил Вселенной. Не будь я уверен, что боги мертвы, подумал бы, что все они разом решили закрыть глаза на свою ненависть к Странникам и... сплотиться вокруг неё.

- Хочешь сказать, Странник и боги заключили перемирие? - мгновенно заинтересовался хозяин.

Вильс неуверенно покачал головой.

- Боги мертвы...

- Перестань! - поморщился хозяин. - Бога невозможно убить. Только устранить. На время. И если всё, что ты говоришь, правда... Хм... Пожалуй, это шанс. И для Странника, и для богов. И для меня. - Хозяин надолго задумался. Взгляд, устремлённый куда-то мимо Вильса, затуманился, стал отрешённым, глаза снова были ровного серого цвета. - Тогда, - едва слышно произнёс он, - тем более нужно продолжить наблюдение.

- Ей нужен садовник, - произнёс Вильс. - Не будь она Странником, я бы мог...

- Надень, - лаконично велел хозяин, и на пол перед Вильсом упала ладанка на кожаном шнурке. Дешёвка с виду, но раз её даёт хозяин, значит, не просто так и вещь эта не бесполезная. Вильс поднял маленький мешочек с пола, сжал в кулаке, но ничего не почувствовал. - Что-нибудь чувствуешь?

- Нет. Что внутри?

- Кое-какие травки, - ухмыльнулся хозяин. - Надевай. Она тоже ничего не почувствует.

- Вы желаете, чтобы я действовал открыто?

- Да.

- Слушаюсь. Я могу наняться садовником...

- Меня интересует не то, как ты это сделаешь, Вильс, - прошипел хозяин, вперив в Вильса страшный взгляд. Вильс похолодел, глядя в пожелтевшие, с узкими зрачками глаза. Совсем как у змеи... - Мне нужно знать. Всё.

- Повинуюсь, мой господин.

Вильс надел ладанку, спрятал под рубашку. Замер, ожидая приказа.

- Что слышно в городе? - чуть слышно спросил господин. - Зная тебя, предположу, ты следил за кем-то из её окружения, раз уж попасть в Орден не смог.

- Вы правы, мой господин, - кивнул Вильс. - Но узнать что-то по-настоящему важное мне не удалось. Так, кое-что не имеющее отношения к вашей миссии.

- Рассказывай, - велел хозяин и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза.

- Слушаюсь. То, что мне удалось подслушать, касается дел местного Ордена. Похоже, маги всерьёз обеспокоены тем, что в этом году поиски одарённых детей почти не увенчались успехом. В школу при Ордене доставили всего троих адептов, у всех - способности ниже среднего. В прошлом году нашли всего десяток одарённых. По сравнению с тем, скольких детей принимала на обучение орденская школа до появления в Полевии Странника, это капля в море.

- Да... - зловещая улыбка исказила лицо хозяина. - Ещё бы им не беспокоиться. Они, должно быть, в отчаянии и вряд ли пока додумались связать одно с другим. Приход Странника - для мира это всегда потрясение. Такая сила должна чем-то компенсироваться, например, снижением рождаемости одарённых детей. И это не мелочь, не стоящая моего внимания, Вильс. Это очень важная информация. Что ещё ты узнал?

Несколько воспрянув духом, Вильс продолжил докладывать.

- В королевстве есть местечко окрест деревушки Сивуха. Небольшой лесок, Беличья чаща. Оттуда время от времени лезли упыри и умертвия, и поскольку лезли нечасто и понемногу, местные маги особо не утруждались зачистками, даже временный форт в окрестностях не поставили. Ограничились амулетами, а местные оберегами спасались. До недавнего времени это худо-бедно помогало, но с тех пор, как в Полевию пришёл Странник, Беличья чаща кишмя кишит не только умертвиями, но и чудищами пострашнее.

- И откуда они там берутся? - удивился хозяин. - Там что, древний некрополь?

- Нет, - покачал головой Вильс. - Это отголоски времён Противостояния, когда на Полевию обрушился Чёрный дракон.

- Насколько мне известно, дракона остановили в Санлукских горах. Эта чаща где-то рядом?

- Вы правы, мой господин. Дракон прошёлся по тем землям, что сейчас зовутся Ничьими - это западная окраина королевства. Но Беличья чаща далеко от Санлукских гор, она чуть в стороне от южного тракта. Удар Чёрного дракона сместил магические потоки, а в Ничьих землях полегло немало народа, там применялись сильнейшие чары. И, предположительно, там погиб Белый Эллон. Из-за всего этого образовались аномалии - спонтанные порталы, соединившие Ничьи земли и Беличью чащу. По сути, Ничьи земли - это дремлющий вулкан: высвобожденная сила бога, остаточная магия, магия дракона и энергия не упокоенных душ время от времени как лава выплёскивается в мир. Пока эти всплески ограничивались порталами в Беличью чащу, и то, что Странник смог приручить своего дракона на время усыпило вулкан...

- Но сейчас лава бурлит вровень с краями, и рвануть может в любой момент, - задумчиво произнёс хозяин, перебив Вильса.

- Да, мой господин, - кивнул тот и, помедлив, продолжил. - И последнее. В народе зреет недовольство.

- И чем же недовольны местные людишки? - лицо мужчины исказила презрительная гримаса.

- Это касается Странника.

- Да? - немедленно заинтересовался хозяин. - Говори.

- Слушаюсь. Как вам известно, местное жречество объявило Странницу святой покровительницей Полевии. Но за всё время в храме она появлялась лишь однажды - именно это заставляет народ волноваться. Похоже, местные оскорблены таким неуважительным отношением к своим богам.

Хозяин стукнул кулаком по ручке кресла и торжествующе рассмеялся. Из-под полы плаща вынырнул его любимец - лысая тварь, напоминавшая Вильсу крысу, и взобралась хозяину на плечо. Чёрные глаза-бусинки светились любопытством.

- Вот оно, Вильс! Вот и нашлось решение. А для тебя работа, - хозяин ласково почесал тварь по горлышку и велел Вильсу. - Передашь Араху образ мага, теперь он будет за ним следить.

- Слушаюсь, мой господин.

- Ты, - хозяин посмотрел Вильсу в глаза. - Найди самых оскорблённых. Недовольство Странником надо подогреть.

- Будет сделано, мой господин.

- И ещё, - властно поднял руку хозяин. - Сегодня ночью мне нужно тайно выйти в город.

- Я готов вас сопровождать, мой господин, - покорно склонил голову Вильс. - Куда вы желаете пойти?

- Туда, где за золото можно купить любовь. Я больше не могу питаться снами. Это уже привлекло внимание магов и, надо полагать, Странника тоже. Мне нужна живая плоть. Плоть тех, кого не скоро или никогда не хватятся.

- Да, мой господин.

* * *

- Сколько ты уже не спишь?

- Три дня, - мрачно буркнула я.

Чуткие пальцы магистра Килана коснулись моих висков, и я невольно втянула голову в плечи.

- Не дёргайся, - велел главный целитель Ордена и сосредоточился на волшбе. - Много. Это плохо.

Я замерла, чувствуя тёплые потоки силы, исходящие из его рук.

- Да вы зря переживаете. Я хорошо себя чувствую, - преувеличенно бодро уверила я магистра.

- Оно и видно, - хмыкнул Янис, сидевший напротив меня в кресле. - И не надо на меня так сердито смотреть. Сейчас ты похожа на зомби больше, чем когда воскресла, поверь.

Я покосилась на зеркало и равнодушно пожала плечами: ну, подумаешь, осунулась немного и слегка побледнела - живая же! От недосыпа ещё никто не умирал. А эти нежно-голубые, переходящие в густые сине-чёрные тени под глазами мне даже идут.

- Она и не ест почти, - немедленно наябедничала дама Шаен, игнорируя мой возмущённый взгляд. - Заперлась в библиотеке и никого к себе не пускает кроме дракона и уважаемого хранителя. И ещё этих двух, - подумав, дама обличающе ткнула пальцем в Яниса и Тассара.

- А что я? - развёл руками Ворон, всем своим видом изображая оскорблённую невинность, и лукаво мне подмигнул. - Я всего-то попросил научить меня играть в шахматы. И ты, Янис, и ты, Тассар, принимали в этом самое активное участие! А виноват, значит, я один?

Янис смущённо потупился, Тассар предсказуемо залился краской.

- При чём тут шахматы? - досадливо отмахнулся архимаг Дальган и, вперив в меня суровый взгляд, заговорил неожиданно мягко. - Ксения, по-моему, ты просто не знаешь чем себя занять. Я понимаю, после Чёрного дракона и падшего тебе трудно вернуться к привычной, спокойной и размеренной жизни...

- Хотите сказать, что у меня адреналиновая зависимость? - хохотнула я, перебив учителя. - Что меня хлебом не корми - дай погеройствовать? Вы правда так думаете?

Архимаг Дальган нахмурился, буравя меня подозрительным взглядом. Я насупилась и сложила руки на груди. Пусть думает, что хочет. Я ни разу не герой, никогда такой судьбы не желала, не желаю и не пожелаю.

- Оставьте нас, - наконец, сказал учитель.

Тассар первым рванул к двери, за ним, вынужденный прервать процесс врачевания, вышел, неодобрительно качая головой, магистр Килан. Следом, придержав дверь перед дамой Шаен, последовал Янис. Последним испарился Ворон, причём в прямом смысле слова - просто растворился в воздухе, игнорируя обычные человеческие пути отхода. Фанька, к которому понятие посторонние не относилось в принципе, остался лежать на ковре под окном, нежась в солнечных лучах.

- Ксения, что происходит? - присаживаясь на диван рядом со мной, участливо спросил архимаг и взял меня за руку. - Что тебя тревожит?

Я вздохнула и вдруг сделала то, что раньше позволяла себе только с родителями и Лелем: подобрала под себя ноги и, свернувшись калачиком, положила голову учителю на колени. Архимаг если и удивился, вида не подал.

- Не знаю, - пробормотала я, безучастно глядя в одну точку. - Мне неспокойно, но это не то, что вы думаете. Больше всего на свете я хочу забыть последние два года и просто жить. Тихо. Спокойно. Ни о чём не думая. Не вспоминая ни падшего, ни Чёрного дракона.

- Тогда что тебя тревожит? - по-отечески ласково перебирая мне волосы, снова спросил архимаг.

- Не знаю, - повторила я. - Такое чувство, будто что-то надвигается. Что-то... Как гроза, понимаете? Когда вдруг тихо-тихо становится, а на грудь как будто что-то давит, словно каменной плитой придавило. И сердце бьётся часто-часто. И воздуха не хватает... Вдыхаешь и надышаться не можешь. Не знаю, как ещё это объяснить.

Учитель какое-то время задумчиво молчал.

- Это связано с Лелем? - осторожно спросил он.

- Нет, - смутилась я и села. - Или да... Не знаю... Не уверена, - поморщилась я и, снова положив голову учителю на колени, закрыла глаза. - Всё так перемешалось, прям винегрет какой-то... Сначала я боялась, что на Даэлу Лиаванни Леля собираются принести в жертву Белому Эллону. Потом поняла, что всё это глупости и ничто ему не грозит. Только-только я успокоилась, как снова мучаюсь сомнениями, и снова подозреваю эльфов чёрт знает в чём. А всё потому, что мне снится всякая дрянь про этот ваш праздник, и я не знаю, что делать. Пока всё, до чего я додумалась - это сидеть тихо и молчать в тряпочку. Желательно, в глубоком подвале, а лучше - вообще вне этой вселенной, что, к сожалению, технически невозможно. Тогда, может, и пронесёт.

- Ты поэтому просила у Тугора Книгу пророчеств?

- Да.

- И? Нашла что искала?

- Не знаю... Я ещё не дочитала до конца. И моих талантов, очевидно, хватает не на всё. На расшифровку всякой религиозной абра-кадабры так уж точно.

- И поэтому ты позвала Тассара, - тихо засмеялся архимаг Дальган.

- Угу.

- И заодно Ворона с Янисом, а о своём старом учителе, готовом ответить на любые твои вопросы стоит только попросить, забыла, - мягко пожурил меня архимаг.

- Да нет, - смутилась я. - Просто у вас и без меня сейчас проблем хватает.

- Для тебя я всегда найду время, Ксения. То, что ты пытаешься понять, возможно, сокрыто вовсе не в Книге пророчеств. Тогда тебе не помогут ни Тассар, ни Янис. От Ворона тем более помощи не дождёшься - много тебе помогли советы Льяны? Хранители хранят миры, от начала времён. Миры, Ксения! - подчеркнул учитель. - А миры - части вселенной. Что из этого следует?

- М-м-м... Что они ни за что не будут играть против богов? - заинтересовавшись, открыла я глаза.

- Именно, - кивнул архимаг. - Ты же сейчас пытаешься их переиграть, так? Значит, Ворон тебе не помощник.

- Потому что он заинтересован в том, чтобы они выиграли, - поморщилась я, раздосадованная собственной глупостью. - Вот почему Ворон говорил, что не боится ни Пресветлого, ни Сумеречного!

Я рванулась было с дивана, но учитель не пустил, удержал за плечи. Тонкие, но сильные пальцы засияли, мягкое тепло силы окутало меня, словно невесомое одеяло. Я вяло трепыхнулась, пытаясь сбросить сонное оцепенение, и обмякла, позволяя учителю уложить меня обратно на диван.

- Куда ты, непоседа? - терпеливо, как с ребёнком, заговорил архимаг и подложил мне под голову подушку. - Отдохни. Выспись прежде, чем бросаться на хранителя с кулаками. А вообще, съездила бы ты к Сигрид, отдохнула, развеялась. Оставь эти загадки в стороне, хоть на время, так же рехнуться можно, - ворчал он, устраивая меня поудобнее.

- Обязательно, - сонно пробормотала я, сворачиваясь калачиком. - Только партию с Вороном доиграю...

* * *

В кабинете архимага Дальгана

- Почему вы просто её не попросите?

- Мы и так перед нею в неоплатном долгу. Просить ещё о чём-то... Не могу. Будет лучше, если она сама всё увидит и примет решение.

- Это нечестно.

- Знаю.

- И не порядочно.

- Знаю!

- Это трусость.

- Да знаю я, знаю! Прекрати меня совестить, Янис! Лучше бы напомнил ей, что входит в обязанности святой. Или не слышал, о чём перешёптываются в столичных храмах?

- Слышал, - угрюмо буркнул Янис. - Но мне как-то неловко...

- Вот! - обличающе поднял палец архимаг. - Тебе неловко, а мне каково?!

- Вы её учитель. Она поймёт. Всегда понимала и до сих пор не отказывала.

- Потому-то я и хочу, чтобы она увидела всё сама. Она - Странник. Принимать решение ей. Пойми, это не та сила, чтобы ей управлять или указывать! - с внезапно прорвавшимся отчаянием воскликнул архимаг.

- Можно же направлять... - заикнулся было магистр и осёкся, напоровшись на укоризненный взгляд старца.

- Нет, Янис, нельзя. Не обманывайся её хрупкостью и наивностью. Такой она пробудет очень недолго. Эта девушка пока ещё девушка. Она не человек. Она - Сила. Не слепое орудие, послушное в твоих или моих руках. Эта Сила обладает разумом, который ни мне, ни тебе никогда не понять, - печально улыбнулся архимаг. - Моя лучшая ученица... Любимица. Совсем дитя... Но не человек. Жаль. Так жаль.

Янис, хмуря брови, отвернулся. Таким огорчённым он видел главу Ордена нечасто и в такие минуты не знал, как себя вести.

- Долго она проспит? - спросил он, желая хоть как-то отвлечь архимага.

- Понятия не имею, - встрепенувшись, развёл тот руками. - Примени я это заклинание к тебе и влей в него столько силы, сколько влил, усыпляя её, ты бы вообще не проснулся. Сердце не выдержало бы, - пояснил старец, увидев, как вытянулось лицо магистра.

- А у неё выдержит?

- Не переживай. С нею как раз всё будет в порядке. Меня другое беспокоит. Собственно, то же, что и тебя: как долго она проспит?

* * *

Просыпалась я медленно, с трудом. Сон, как большой плюшевый мишка мягко, но крепко обнимал и не отпускал. Я боролась с ним, барахталась, словно муха, увязшая в меду. Наконец, с трудом разлепила глаза и села. Схватилась за голову и зашипела от резкого головокружения: сон по принуждению - не лучшее решение. Такой сон как наркоз, всего лишь отключает сознание. В идеале применяется лишь к тому, кто согласен на вмешательство мага. В моём случае магический сон дал отдохнуть телу, тогда как мозг отчаянно рвал сковавшие его оковы да ещё попутно продолжал решать ранее поставленные задачи. Хорошо, просто головокружением отделалась, могло быть хуже.

Когда перед глазами перестали кружиться звездочки, я медленно повернула голову и посмотрела в окно. В открытые створки, раздувая лёгкие занавески, струился тёплый пряный ветерок. Горизонт устилали облака, пышные, словно взбитые сливки. По ним вишнёвым вареньем стекал алый закат, а сверху, будто вишенка на торте пламенело солнце. Вкусный пейзаж мгновенно напомнил, что вот уже три дня у меня маковой росинки во рту не было. Я горестно сморщилась и схватилась за живот. Перед глазами как живой возник образ дамы Шаен с подносом в руках, уговаривающей съесть хоть немножечко. Ох, зря я отказывалась...

- Фанька! - позвала я дракончика. Тот, ничтоже сумняшеся, спал прямо на столе, мало того - на книге Пророчеств, с немалым трудом выпрошенной у Тугора! - Хорош дрыхнуть, пойдём чего-нибудь съедим, - усмехнулась я, подходя к столу. Дракончик сладко потянулся, расправив крылья. Под когтями заскрипел старый пергамент. - Эй, книгу не порви! - испугалась я и выдернула старинный фолиант из-под Фанькиных лап. Внимательно осмотрела страницы на предмет нанесённого ущерба и уже хотела закрыть, но замерла, зацепившись взглядом за рукописные строки.

Когда младший сын и старший брат породит младшего сына и старшего брата и так повторится ещё трижды по три раза.

Когда Зверь, порождённый Смертью, выпьет туман, и под пятой его лопнет подкова, и лоза под дыханием его обратится в пепел.

Когда дважды рождённый Судьбе неподвластный признает в Звере себя и в час Волка подхватит песнь - зацветёт мироцвет.

Тогда вернётся Хозяин лесов.

Ошеломлённая, я закрыла книгу. Медленно и бережно, словно драгоценный сосуд положила её обратно на стол и отдёрнула руки, будто она мне их жгла.

- Идём, малыш, - внезапно севшим голосом, позвала я Фаньку. - Еда отменяется. Мне срочно нужно в Старый королевский лес.

- Гулять! - обрадовался дракончик, спрыгнул со стола и с готовностью бросился вон из комнаты. Уже в дверях он остановился и смерил меня озадаченным взглядом. - А чего-нибудь съесть?

- В Лесу поедим, - лихорадочно переодеваясь, пообещала я. - Далиа нас без ужина не отпустит.

Скатившись по лестнице, я рванула в кабинет дамы Шаен, но в нём было пусто. Заглянула в кухню - никого, обошла все помещения полуподвального этажа и на всякий случай поднялась на мансарду - нигде и никого! За исключением нас с Фанькой дом был пуст.

- Да куда они все подевались? - удивлённо пробормотала я, выходя через чёрный вход во внутренний двор.

То, что предстало моим глазам, на некоторое время заставило меня забыть об исчезнувшей прислуге. Вместо зарослей осота передо мной раскинулся тщательно ухоженный огород, радовавший глаз ровными грядками. Что в них посеяли - одной даме Шаен известно. Дорожки, что вели к сарайчикам и конюшне, посыпаны песком, разросшийся шиповник подстрижен, а дикий сад под опытной рукой садовника медленно, но верно превращался в желанное место отдыха и прогулок. Из-за угла дома слышалось размеренное чиканье садовых ножниц.

- Садовник! - обрадовалась я, обнаружив, что не все слуги исчезли в неизвестном направлении, и бросилась на звук.

Вылетев из-за угла, я резко затормозила, во все глаза разглядывая садовника. Здоровенный мужичина, косая сажень в плечах, размеренно щёлкал ножницами, подрезая заросли жасмина. Внешность мужчины была под стать саду, ухаживать за которым его наняли - диковатый, запущенный. Длинные светлые волосы, завязанные на макушке в хвост, растрепались, мокрые от пота пряди свисали на лицо, липли ко лбу и могучей шее. Рубаху он снял, повязав её вокруг бёдер. Обнажённый торс и руки бугрились мышцами, в закатном свете глянцево поблёскивали старые шрамы. На шее болтался кожаный шнурок с ладанкой. Высокий и мощный, он двигался удивительно легко и бесшумно, словно землю под его ногами устилали не срезанные ветки, а мягкий ковёр. Видеть такого в саду с ножницами в руках было по крайней мере странно. На поле боя и с мечом он смотрелся бы куда уместнее.

- Э-э-э... Послушайте, - неуверенно окликнула я.

Мужчина немедленно повернулся, опустил ножницы и зачем-то схватился за ладанку. Из-под нависших волос полыхнули голубые, холодные, как льдинки глаза. Я невольно попятилась - в жизни не встречала таких угрюмых людей!

- Слушаю, госпожа, - поклонился садовник и замер, ожидая приказа.

- А... где все? - сомневаясь, что получу ответ, спросила я, украдкой разглядывая его лицо. Когда-то этот мужчина был очень недурён собой, остатки былой красоты ещё угадывались в этом немолодом, суровом лице. Даже старый шрам, пролёгший наискось через бровь вдоль тонкого костлявого носа, не портил его, а лишь придавал мужественности. Хороший, кстати, был удар, чудо, что глаз целым остался.

- Дама Шаен и остальные вышли на площадь, посмотреть на процессию, - тем временем почтительно ответил садовник.

- На процессию? - не поняла я.

- Да. Сегодня Даэлу Лиаванни, госпожа, - с непонятным мне благоговением, произнёс мужчина. - Пойти на праздник и оставить вас, спящую, надолго одну они не могли, поэтому вышли посмотреть на процессию храмовников. Ею открывается праздник. Говорят, это очень красиво.

- Вот как? - пробормотала я. - Хм... Тогда вот что. Мне нужно отлучиться по делу. Поэтому передайте даме Шаен, что я скоро вернусь.

- Как прикажете, госпожа, - поклонился садовник. - Могу я спросить, куда вы направляетесь? На случай, если об этом спросит дама Шаен.

- Почему нет? - пожала я плечами. - Если спросит, я в Старом королевском лесу. Вернусь до темноты, пусть не беспокоится.

- Да, госпожа, - снова поклонился садовник. Посчитав, что на этом наш разговор закончен, и можно седлать Вьюгу - пусть прогулка будет недолгой, кобылке всё равно полезно размяться, - я повернулась к конюшне, но садовник снова меня окликнул. - Госпожа, разве вы не пойдёте на праздник?

- Нет, - повернулась я к нему, несколько удивлённая вопросом. - Мне там совершенно точно делать нечего.

- Напрасно. Сходите, не пожалеете. Это красивый праздник, госпожа... - начал было мужчина, но я его раздражённо перебила.

- Послушайте, уважаемый. Вас наняли за садом приглядывать, а не давать мне советы. Надеюсь, это понятно?

Садовник вздрогнул и как-то весь подобрался, ощетинился, словно напуганный зверь. Голубые глаза полыхнули непонятной мне горечью и отчаянием. Я подозрительно прищурилась и внимательно посмотрела на него магическим зрением. Человек. Обычный человек, повидавший всякое и переживший многое, и плохое случалось с ним гораздо чаще, чем хорошее. Пожалуй, зря я с ним так резко. Ну, посоветовал сходить на праздник, и что? Разве это преступление? Откуда ему, простому садовнику, знать, что его хозяйка боится этого праздника, как чёрт ладана?

- Простите, - искренне попросила я прощения. - Я была с вами непозволительно груба. И я... Я не хотела вас напугать.

Светлые брови садовника удивлённо поползли вверх. В глазах мелькнуло недоверие и сменилось чем-то похожим на симпатию. Он постепенно расслабился, расправил плечи. Мужчина снова напоминал зверя, убедившегося, что опасности нет и опустившего шерсть на загривке.

- Это я должен просить прощения, госпожа, - склонив голову, покаялся садовник. - Мне не следовало лезть в ваши дела и что-то советовать. Простите, такого больше не повторится. Для меня честь служить вам, госпожа Странница.

И опустился на одно колено, воткнув в землю садовые ножницы, как если бы это был меч.

- Э-э-э... Перестаньте. Не надо так, - смутилась я и покосилась на Фаньку, внимательно наблюдавшего за происходящим. - В общем, передайте даме Шаен, что я скоро вернусь, ладно? - и, не дожидаясь ответа, бросилась в конюшню, на ходу окликнув дракончика. - Идём, малыш. Надо успеть вернуться до наступления темноты.

Почему я не открыла портал сразу, как оседлала кобылу - одним богам известно. Наверное, мне просто стало жаль Вьюгу: застоявшаяся лошадка нетерпеливо приплясывала, пока я её седлала, предвкушая прогулку. Вскочив в седло и с немалым трудом устроив перед собой здорово подросшего дракончика, я позволила Вьюге сорваться с места, осадив её только при выезде на площадь. Кобыла загарцевала, но послушно перешла на шаг.

Площадь полыхала светом факелов и была полна людей. Румяное закатное солнце стояло ещё высоко: не скоро ранний вечер сменится ночью, до часа Волка и подавно далеко - наведаться в Старый королевский лес и вернуться обратно задолго до часа 'Х' времени предостаточно. Я влилась в людской поток, двигавшийся к южным воротам. Над живой рекой волнами перекатывался величественный гимн - горожане славили Белого Эллона. На меня посматривали, но пение не утихало ни на миг. Процессию возглавляли жрецы, шествовавшие далеко впереди, они же и запевали. Точнее, запевал Тугор - сильный голос верховного жреца главного столичного храма разносился далеко окрест, затем пение подхватывали остальные жрецы, а за ними вступали горожане. Красивое, стройное пение, словно весь город перед праздником долго репетировал, возносилось к закатным небесам. Невольно я заслушалась. Отдельные строки глубоко западали в душу. Если верить всему, о чём пелось в гимне, лесной бог представал прямо-таки безупречным существом, а боль от его гибели и тоска по потере пробирала до печёнок. Сердце глухо выбивало такт, сжимаясь от жалости к этим людям, так искренне скорбящим по своей утрате. Я вдруг поняла, что вот-вот расплачусь и прикусила губу, а потом поймала себя на мысли, что хочу пойти на этот праздник со всеми, хочу с ними петь и прыгать через костёр, дождаться часа Волка и...

- Смотри-ка, святая, - раздался совсем рядом приглушённый мужской голос, полный презрения. - Уж сколько времени прошло, как вернулась, а только раз в храме и показалась.

- Тише ты, услышит, - громко шикнул на недовольного второй, испуганный голос.

- Да и пусть, чего мне бояться-то? Я правду сказал. На правду не обижаются, - парировал первый и с вызовом посмотрел на меня в упор.

- За правду бьют, дурень, - ткнул его локтем в бок второй.

Я прищурилась, рассматривая мужичка сначала обычным, затем истинным зрением. Худое лицо с щуплой бородёнкой, тщательно расчёсанной по случаю праздника, глубоко посаженные глаза горят фанатичным огнём. Щеголеватая куртка из добротной шерстяной ткани, белая с вышивкой по вороту рубаха, серые порты, новёхонькие сапоги начищены до блеска - мужичок явно не был стеснён в средствах.

Конечно, я могла бы молча проехать мимо, вот только... Вот только так думал не только он. Так думало слишком много горожан. Толпа угрюмо внимала, ожидая, что ответит на этот выпад их святая. Молчать ни в коем случае было нельзя. Как там Ворон говорил - чтобы кого-то уничтожить, не нужны ни яд, ни кинжал, ни стрелы? О да, убить можно и вскользь брошенным словом, невинным слухом - людская молва позаботится о том, чтобы слушок оброс невероятными подробностями и утратил всю свою невинность. Пока что я в глазах горожан ещё святая, пренебрежительно относящаяся к своим обязанностям, но что будет через неделю? Через месяц? Промолчать, значит, дать повод для недовольства и волнений - только гонений на религиозной почве мне не хватало для полного счастья! Значит, это безобразие, как бы ни претила мне роль полевской святой, нужно немедленно пресечь.

- Верно, на правду не обижаются, - кивнула я и нехорошо улыбнулась. - Стало быть, и вы на неё не обидитесь, не так ли?

- И про какую такую правду ваша милость говорить изволит? - воинственно вздёрнул бородёнку горожанин.

- Например... - я прикрыла глаза, сосредотачиваясь на чужих мыслях, и брезгливо поморщилась. Люди не идеальны. Они ленивы, жадны, лживы, трусливы, похотливы, завистливы и очень любят загребать жар чужими руками. Этот представитель столичного ремесленничества не был исключением. - Например, про то, о чём вы каждый день молите Анахеля...- я выдержала эффектную паузу и в полной мере насладилась видом вытянувшейся бородатой физиономии. - Но знаете, это глупо - сначала просить Анахеля прибрать жену, а потом молить Даймеру милосердную о прощении и отпущении грехов. Вы уж определитесь, чего хотите - безбедной жизни, которую вам обеспечит безвременно почившая супруга, или гладкой дороги в райский Ледэн [1]. - Под моим насмешливым взглядом мужичок как-то разом сдулся, утратив всю свою воинственность, и кинулся наутёк.- И подкуйте уже свою Звёздочку, пока не захромала! - крикнула я ему вдогонку. - Великий кузнец [2] на такие мелочи не разменивается! А вы, - повернулась я ко второму горожанину, - какого чуда ждёте? Что добрая Динера шепнёт вам на ушко, под какой из трёх скорлупок находится шарик? [3] - Тот испуганно вытаращил глаза и тоже попытался улизнуть, но увяз в толпе. - Однако, странное у вас представление о богах, и отношение к ним какое-то потребительское, - прищурившись, усмехнулась я и обвела взглядом притихшую толпу. - Может, они потому и не отзываются, что устали с вами нянчиться? Может, так они пытаются вам сказать, что человек сам кузнец своего счастья?

Толпа смущённо молчала, лишь слышались невнятные оправдания любителя азартных игр. Я хмыкнула - ах, вам святую подавай? - натянула повод и на миг прикрыла глаза. Склонила голову, оценивающим взглядом рассматривая результат своего колдовства: белоснежная кобыла, точная копия Вьюги, шагала к южным городским воротам, держась чуть в стороне от людского потока. Над плечом всадницы виднелась серебристая голова дракончика. Девушка с пепельными кудрями обернулась и заговорщически мне подмигнула. Я улыбнулась и подмигнула в ответ. Фанька вытянул шею, с удивлённым любопытством разглядывая копию себя.

- А вы? - раздался звонкий голос моего двойника, подхватившего начатую проповедь. - Каких чудес от богов ждёте? Богатства? Власти? Хотите оттяпать кусок послаще, а что взамен? Вы хоть раз поблагодарили их, искренне, от души, за то, что имеете? За те богатства, что вам были дарованы? Не по праздникам хвалу вознося, а в обычный день, проснувшись утром, сказали спасибо за новый день?

Я прищурилась, глядя на горожан: кто-то слушал внимательно и кивал, соглашаясь, кто-то виновато втягивал голову в плечи, кое-кто всхлипывал. Но были и те, кто злобно зыркал исподлобья, бурча что-то себе под нос. Что-то явно в мой адрес и что-то явно недоброе. Ну, вы сами напросились.

- Вот, получайте свою святую, а у меня дела, - потрепала я дракончика по голове и направила кобылу в переулок. Теперь можно не волноваться. Никто и никогда не узнает, что проповедь о богах, не отвечающих на молитвы своей паствы, горожанам прочитает мой фантомный двойник. Все будут уверены, что видели меня, что их легкомысленная святая наконец-то взялась за ум и принимала самое активное участие в празднике.

- У вас есть всё, - продолжал вещать мой двойник. - Воздух, чтобы дышать. Вода, чтобы утолить жажду. Земля, которая прокормит. Огонь, чтобы согреться. Богами вам дарована величайшая драгоценность - жизнь! И знание, как пользоваться этими богатствами, так чего же вам не хватает? Представьте, только представьте, что одно из богатств вдруг пропадёт - что будет? Или случится страшное, и часть знаний будет утеряна?..

Остановилась я только, когда звонкий голос моего двойника растворился в пении горожан, и само оно осталось далеко в стороне. Прислушалась к своей копии: любители халявы, прикидывающиеся истово верующими, по-прежнему убивались по той, прошлой жизни, когда даже чих благословлялся богами и горько сетовали на судьбу, то бишь, моё наплевательское к ней отношение; жрецы пели, горожане подпевали - все были по-своему счастливы и все предвкушали праздник. Даже мой двойник, которому я от хозяйских щедрот пожаловала это светлое чувство. Удовлетворённо кивнув, я прикрыла глаза, вызывая в памяти образ лесной опушки с необъятными гигантами-дубами. Сосредоточилась на нём, открыла портал и...

...на всём скаку вылетела на костёр. Узрев прямо перед собой огонь, Вьюга с визгом встала на дыбы. Фанька, потеряв равновесие, с шорохом расправил крылья и стрелой взвился ввысь - в груди резко толкнулась драконья магия.

- Ч-ч-чёрт!.. - сквозь зубы выругалась я, пытаясь одновременно удержаться в седле, развернуть кобылу и проследить, куда улетел дракон.

Первым незваную гостью узнал Ресс. Бросился ко мне, приветствуя громким лаем, и, бешено крутя хвостом, стал нарезать круги вокруг Вьюги. От такого бурного выражения радости перенервничавшая кобыла снова поднялась на дыбы, и я вцепилась ей в гриву.

- Святой Маахил! Ксения? - раздался знакомый мужской голос.

Кое-как успокоив лошадь и убедившись, что Фанька в порядке, я повернулась на звук и поморщилась, обнаружив у костра алтарь. В центре застеленного мхом камня возвышалась белая, вырезанная из дерева фигурка волка. Вокруг неё стояли миски с желудями, орехами, семенами, сушёными ягодами и грибами. Медленно увядали цветочные и лиственные гирлянды, украсившие алтарь, душистой смоляной дух поднимался над молодыми шишками и еловыми лапами. Мысленно обругав себя идиоткой (и как не подумала, что потомки бога обязательно будут чествовать своего предка?!), я изобразила приветливую улыбку и спешилась.

У костра собралось семейство Ивара почти в полном составе. Не хватало лишь Сигрид, Веслава и старшего сына лесника, перебравшегося с женой в город. Я мельком взглянула на незнакомые лица братьев-близнецов, кивнула Рэву с Лесаной и сосредоточилась на Иваре с Далией.

- Доброго всем вечера. Прошу прощения, что так внезапно...

- Ксения! - радостно улыбаясь, воскликнула Лесана и бросилась мне на шею.

Все мгновенно обступили меня, приветливо гомоня, многажды обняли (очень крепко, едва не переломав мне все рёбра) и расцеловали. Растерявшись от столь тёплого приёма, я только поворачиваться успевала, стоически терпеть и подставлять щёки.

- О боги, Ксения, неужели ты решила отпраздновать ночь Белого Эллона с нами? - с надеждой заглядывая мне в глаза, спросила Лесана.

Я смутилась, обвела взглядом всё большое семейство. Они все, конечно, решили, что именно за этим я и примчалась в Старый королевский лес. И как бы ни хотелось их разочаровывать, я отрицательно мотнула головой.

- Нет. Простите... Я здесь по делу.

- Мы очень рады тебе, дочка, - перебила меня Далия и, мягко улыбаясь, взяла меня за руку. - Ты голодна?

- Конечно, голодна! Ты только посмотри, какая она бледная и худая - кожа да кости, - вклинился Ивар, добродушно улыбаясь в усы. - Вас там, в Ордене, не кормят что ли?

- Кормят, - судорожно кивнула я и смущённо призналась. - Просто не всегда получается поесть.

- Идём, идём в дом, - тут же засуетилась Далия. - Накормлю тебя пирогами. И молоко есть. Ты ведь любишь молоко, я помню.

Я позволила обнять себя за плечи и, поддавшись заботливому воркованию Далии, направилась к дому, но тут вспомнила о Фаньке и Вьюге.

- Моя лошадь, - остановилась я, с тревогой обернувшись. - К ней лучше не подходить. Она не любит незнакомцев.

Ивар негромко рассмеялся.

- Не переживай, не подойдут. Знаем мы, знаем, что с эльфийскими скакунами шутки плохи.

- И я не одна, - кивнув, быстро добавила я. - Вы только не пугайтесь, Фанька хороший и ещё совсем малыш.

С этими словами я посмотрела в небо и мысленно позвала дракончика. Шорох крыльев над головой, и в следующий миг Фанька довольно плавно приземлился рядом со мной.

- Ой! - изумилась Далия, разглядывая дракона. - Мы о нём наслышаны, но увидеть воочию совсем не то же самое, что представлять.

- Ишь ты, - удивлённо прицокнул языком Ивар, опускаясь перед Фанькой на корточки. - Впервые вижу дракона так близко.

- А он здорово подрос, - хмыкнул Рэв.

- Близится слияние, - эхом отозвалась Лесана, пристально рассматривая то дракона, то меня. - Ты же это чувствуешь, правда?

- Нет, - мотнула я головой. - Я просто этого жду. И, если честно, побаиваюсь.

- Неизвестность всегда страшит, - вздохнула бывшая Ключ-дева.

- Пойдёмте в дом, - мягко сказала Далия, положив конец зарождающейся дискуссии.

С тех пор, как я впервые попала в Полевию, дом ничуть не изменился. Только был украшен по случаю праздника молодой зеленью, отчего главная комната стала похожа на уютную лесную поляну. Я уселась на лавку и бегло осмотрелась, задержала взгляд на фрагменте щита с оскаленной волчьей мордой, висящем над очагом. Рядом вскарабкался Фанька, с любопытством разглядывая новое место.

- Вот, поешь, дочка, - Далиа поставила передо мной блюдо с пирогом и кружку молока и смущённо призналась. - Только я не знаю, что едят драконы...

- Не переживайте, - успокоила я её и, взяв с блюда кусок пирога, положила его перед драконом. - Фанька ест всё, пироги в том числе.

Только вонзив зубы в мягкую сдобу, я поняла, как сильно была голодна. Рядом, урча от удовольствия, расправлялся со своим куском Фанька. Далия поставила перед ним миску с молоком, и дракон немедленно сунул в неё свою мордочку.

Когда первый голод был утолён, я посмотрела на Ивара. Пришло время узнать то, зачем я приехала и как можно скорее убраться восвояси.

- Ивар, у вас есть братья?

Лесник если и удивился вопросу, вида не подал.

- Есть, - кивнул он.

- А вы... младший сын в семье?

- Да. Почему ты спрашиваешь? - улыбнулся он.

- Просто интересно, - пожала я плечами и, отщипнув кусочек пирога, отправила его в рот. - А младшая сестра у вас есть?

- Есть, живёт тут рядом, в деревне. - Я вздрогнула и бросила быстрый взгляд на Ивара. Тот насмешливо прищурился и вкрадчиво спросил. - Ксения, ты приехала только за тем, чтобы узнать, есть ли у меня младшая сестра и старшие братья?

- Не только, - пробормотала я и вдруг поняла, что совершенно не чувствую вкуса пирога. - Ещё мне нужно знать, был ли ваш отец младшим сыном в семье, и была ли у него младшая сестра. И то же самое о вашем дедушке. Это возможно?

Ивар удивлённо пожал плечами.

- Конечно. И мой отец, и мой дед были младшими сыновьями и старшими братьями своим сёстрам.

Сердце замерло, а потом скакнуло куда-то к горлу, в висках застучали горячие молоточки: все условия пророчества соблюдены. Почти все. Оставалось спеть Страннику, чтобы расцвёл мироцвет.

Лесной бог готов возродиться.

- Ясно, - я резко поднялась из-за стола. Расспрашивать дальше смысла не было, только терять драгоценное время. - Спасибо за информацию, Ивар. И за пироги, Далиа, очень-очень вкусно. Фанька, нам пора.

- Как? Уже? - огорчилась Далиа. - Вы же и не поели толком.

- Простите, Далиа, - через силу улыбнулась я, не желая обижать женщину. - Но нам действительно пора.

Фанька соскочил с лавки и бросился к двери. Я подозрительно посмотрела ему вслед: как-то слишком легко дракончик согласился прервать трапезу. А потом увидела в приоткрытой двери морду Ресса с любопытно навострёнными ушами и хмыкнула. Кажется, эти двое не прочь познакомиться.

Уже на улице Лесана схватила меня за руку и, оттащив в сторону, спросила.

- Ксения, в чём дело? Почему ты не хочешь остаться и отпраздновать с нами? И не юли! - сурово сдвинула брови бывшая Ключ-дева. - Знаю я тебя, вечно скрытничаешь. Ну?

Я иронично вздёрнула бровь: кто бы говорил! Потом удручённо вздохнула, покачала головой и решилась.

- 'Когда младший сын и старший брат породит младшего сына и старшего брата и так повторится ещё трижды по три раза. Когда Зверь, порождённый Смертью, выпьет туман, и под пятой его лопнет подкова, и лоза под дыханием его обратится в пепел. Когда дважды рождённый Судьбе неподвластный признает в Звере себя и в час Волка подхватит песнь - зацветёт мироцвет. Тогда вернётся Хозяин лесов'. - Лесана удивлённо вскинула брови. - Это пророчество, Лесана, - пояснила я. - Сегодня я случайно наткнулась на него в Книге пророчеств. Ты ведь понимаешь, о чём оно?

- Да, - медленно кивнула девушка. Выглядела она потрясённой. - Дважды рождённый это ты, тут и так всё понятно. Зверь - Чёрный дракон, переродившийся благодаря тебе.

- Это я и так поняла, - нетерпеливо поморщилась я. - А туман с лозой и подковой тут при чём?

- Туман... - Лесана запнулась, лихорадочно соображая. - Туман это вовсе не туман, а Тронт - мир, из которого бежали тронтийцы, когда на них напал Чёрный дракон! - воскликнула она и, заметив моё недоумение, пояснила. - Это на изначальном, понимаешь? Подкова - Васнет. Лоза - Брандин. Эти три мира погибли в огне Чёрного дракона. А строка о младшем сыне - это... Это о Леле, - почти шёпотом закончила она и вдруг просияла. - Ксения, это значит, что сегодня возродится Белый Эллон!

- И чему ты радуешься? - скривилась я как от зубной боли.

- Как это чему? Всё возвращается на круги своя! - воскликнула девушка. Выглядела она при этом такой счастливой, словно Белый Эллон был её родным, горячо любимым дедушкой, чудом победившим смертельную болезнь. - Неужели ты не понимаешь: вернётся Хозяин лесов - вернутся остальные боги.

- Ну, и что в этом хорошего? - скептически хмыкнула я, вспомнив о древней, непонятной вражде между Странниками и богами. Лично мне возвращение в Полевию блудных богов ничего хорошего не сулило.

Лесана посмотрела на меня долгим, странным взглядом.

- А разве ты не знаешь?

- Не знаю чего?

- Ксения, ты правда не знаешь? - ахнула бывшая Ключ-дева. - Архимаг Дальган ничего тебе не сказал?

- Нет, - нахмурилась я, мгновенно насторожившись. - Так в чём дело? Говори уже, не молчи!

- Как давно ты была в Орденской школе? - вместо ответа спросила девушка.

- Заходила как-то, дня три назад, а что?

- И тебя ничего не удивило?

Я пожала плечами.

- Нет. А что меня должно было удивить? Школа как школа...

- Например, то, как мало у магов учеников.

- Так весна же, каникулы, наверное! - усмехнулась я.

- Нет! - всплеснула руками Лесана. - Учеников мало потому, что одарённые почти не рождаются. Маги постоянно ищут детей с магическими способностями, но год от года их находят всё меньше и меньше. В этом году нашли всего троих, у всех дар настолько слабенький, что вряд ли будет хоть какой-то толк от их обучения. Знаешь, что это значит? - Я мотнула головой, не понимая, к чему она клонит. - Это значит, что из Полевии уходит магия. Ксения, это уже ощущается: и в том, что одарённых детей рождается всё меньше, и в том, как срабатывают чары - некоторые уже вообще не работают, - как ведут себя те существа, чья жизнь целиком зависит от магии - они вымирают, а некоторые уже вымерли...

- Постой- постой! - замахала я руками, сбитая с толку. - Как это - из Полевии уходит магия? Я ничего такого не чувствую. Моя магия работает, и у меня такое чувство, что я вообще час от часу сильнее становлюсь!

- Потому что ты - Странник. Ты сама по себе мощный источник магии, просто сама себе не научилась доверять и всячески отпираешься от той силы, что тебе дана. Когда ты находишься в мире - любом, не обязательно в Полевии - ты инстинктивно притягиваешь к себе его магические потоки, питаешься от них и тем самым экономишь собственную магию. Так вот, вся магия Полевии сейчас стекается к тебе. Поэтому ты не ощущаешь в ней недостатка, понимаешь?

- То есть, это я виновата в том, что магия Полевии умирает? - ошарашенная объяснениями Лесаны, выпалила я.

- Да нет же, Ксения, - мягко произнесла девушка и взяла меня за руки. - Твоей вины в том, что происходит, нет. Магия умирает потому, что поддержать её некому. Равновесие сил нарушено.

- А моё присутствие здесь усугубляет ситуацию, - горько улыбнулась я, поняв, что моё время в Полевии истекло. И не только в Полевии. В какой бы из миров я не пришла, задержаться в нём надолго я не смогу - мир просто умрёт, выпитый мною до донышка. - Я должна уйти.

- Или подхватить песню, чтобы смог вернуться Хозяин лесов, - предложила девушка тот вариант решения проблемы, от которого я всячески открещивалась.

Я скептически хмыкнула.

- Ну да. Можно и так. Только мне и при таком раскладе придётся уйти, потому что Странники и боги в страшных контрах, если ты не знала.

Загадочная улыбка бывшей Ключ-девы лишь подтвердила моё подозрение: ей известно гораздо больше, чем она говорит.

- В любом случае выбор остаётся за тобой, - негромко произнесла она. - Тебе решать, жить этому миру или умереть.

- Ну, конечно, кто бы сомневался, - буркнула я и решительно направилась к лошади. Остановилась, растеряно теребя повод. - Я тут подумала...

- Да? - с готовностью откликнулась Лесана.

- Понимаешь, Лель приглашён на Даэлу Лиаванни к эльфам, - промямлила я и неуверенно замолчала.

- Да, мы знаем. Это большая честь, причём, непонятно для кого большая: для семьи Ивара или для самих эльфов, - рассмеялась девушка. - Получить приглашение от эльфов на их закрытый праздник - величайшая честь. В то же время, пригласить на свой праздник одного из потомков бога, мало того - потомка, упомянутого в пророчестве! - так же величайшая честь для самих эльфов.

Поразмыслив, я кивнула. Да, тут и впрямь ничья получилась.

- Как думаешь, Лель там в безопасности? - как можно небрежнее спросила я.

- В полной, - понятливо улыбнулась Лесана. - Лель - одно из условий пророчества, а эльфы очень заинтересованы в возрождении Хозяина лесов. Будь уверена, с ним будут обращаться подобающе.

- То есть, в жертву его не принесут. И то хорошо, - усмехнулась я.

- В жертву? - удивилась бывшая Ключ-дева и рассмеялась. - Так вот почему ты примчалась такая взъерошенная! Нет, Ксения, нет. У эльфов Лелю ничто не угрожает.

Попытка скрыть своё беспокойство с треском провалилась. Я смущённо отвернулась, зачем-то поправила подпругу и угрюмо посмотрела на девушку.

- Какой он хоть, этот ваш хозяин лесов?

- Белый Эллон? - улыбнулась Лесана. - Самый мудрый, самый заботливый, самый храбрый и самый юный из всех богов. Не считая Лаэры, конечно.

- Ясно, - недоверчиво хмыкнула я: и что помешает мудрейшему первым делом после воскрешения расправиться с ненавистным Странником? Благодарность? Три раза 'ха'.

Вскочив в седло и свистнув Фаньку, я кивнула провожающим и уже хотела открыть портал, вот только Вьюга, рассудив по-своему, с места взяла в карьер, чудом выбрав правильное направление - в степь, точно на север. Мне оставалось лишь держаться и ждать, пока лошадка, не слишком избалованная прогулками, отведёт душу в быстром беге.

'Мы возвращаемся?' - на мысленной речи спросил дракончик.

'Да, малыш, - ответила я. - Прости, что прогулка была недолгой'.

'Ничего, ещё погуляем, - успокоил меня Фанька и вдруг задал совсем не детский вопрос. - Что ты решила? Ты споёшь для Белого Эллона?'

'Не знаю, - запнулась я, от удивления покачнувшись в седле - а Фаньку-то пора воспринимать всерьёз! - и осторожно спросила. - А ты что думаешь? Петь или не петь? Спою - получим не только Хозяина лесов, а полный набор злющих, как черти богов, имеющих против нас с тобой здоровенный такой зуб. Не спою - погибнет этот мир, и остальные за ним. Мы с тобой лишь ускорим процесс, потому что я, если честно, не знаю, как себя контролировать и пользоваться только собственными силами, не подключаясь к энергетическим потокам принимающего мира... Чёрт, - усмехнулась я. - Чувствую себя каким-то, блин, роботом с батарейкой внутри. Вот только в отличие от робота я не могу этой батарейкой пользоваться... Так что ты думаешь? Петь? Не петь?'

'Тебя ведь не это беспокоит', - подумав, ответил дракончик и посмотрел на меня серебряными глазами.

'Не это, ты прав, - мрачно призналась я. - Я не понимаю, почему меня зовут неподвластной Судьбе, если эта самая Судьба не оставляет мне выбора'.

'Это не Судьба не оставляет тебе выбора, а ты сама, - мудро изрёк Фанька. - То есть, ты сделала свой выбор ещё тогда, в пещере Чёрного дракона'.

'И это уже даёт Судьбе полную власть надо мной', - раздражённо проворчала я.

'Нет, - мотнул головой дракончик. - Не даёт'.

'И почему?' - невольно улыбнулась я: что же ты ответишь, мой верный dhart?

'Потому что это как игра в шахматы: ты оцениваешь расстановку фигур и сама решаешь, куда и чем пойти. И цель у тебя - выиграть партию. Твой выигрыш не Судьба определяет, а твоё мастерство. Ты сейчас на перепутье и можешь выбрать любую дорогу, по совести или по личной выгоде. А Судьба - это когда вообще нет выбора'.

Я не нашлась, что ответить, лишь удивленно смотрела в серебряные глаза дракона.

'А ведь и правда, - подумала я, теперь уже исключительно для себя. - Что бы я ни сделала, я сначала взвешу все 'за' и 'против', оценю все варианты, а уж потом...'

Я резко натянула повод, принуждая кобылу перейти на шаг и остановиться. Вьюга недовольно всхрапнула, но подчинилась.

- Почему мы остановились? - повернулся ко мне Фанька.

- Потому что мне надо хорошенько подумать, - потрепала я его по голове и спешилась. Бросила взгляд на запад: солнце почти полностью скрылось за горизонтом, раскрасив небо зловещими багряно-оранжевыми красками. - До часа Волка я должна принять решение, а для этого крайне важно, чтобы мне не мешали всякие заинтересованные личности. И сущности, - тихо добавила я, с опаской оглядываясь по сторонам.

Под сущностями я подразумевала одного изворотливого бога, решившего отсидеться за моей спиной. Добро бы просто сидел, он же только и делает, что с толку меня сбивает! 'Только попробуй появиться, и ты труп', - мрачно пообещала я, уверенная, что Хено прекрасно меня слышит.

- Что ж, давай располагаться, - потёрла я ладони, оглядываясь по сторонам.

Вокруг, шелестя на ветру, волновались высокие травы, позолоченные отблесками заката. Бескрайняя степь, словно море омывала куцый островок молодых деревьев, образовывавших на удивление правильный круг. Нырнув под ветки, я обнаружила на крохотной поляне свежее кострище: угли, подернутые серым пеплом, ещё не успели почернеть. Тут же нашлась куча сушняка - видно, сюда частенько кто-то наведывался. Возможно, кто-то из сыновей Ивара искал под сенью этих деревцев уединения. Что ж, будем надеяться, что в праздничную ночь ему не приспичит сюда явиться.

Расседлав Вьюгу и пустив её бродить вокруг рощицы, мы с Фанькой занялись обустройством лагеря. Сушняк, тщательно уложенный дракончиком в шалаш, мгновенно занялся - сразу стало уютно, в голове прояснилось, а тревога, сжимавшая сердце, испарилась без следа. Я уселась на седло и долго смотрела в огонь, стараясь ни о чём не думать и давая себе расслабиться. Прикрыв глаза, я перешла на истинное зрение. Исчезли эмоции, их как будто выключили. Я словно поднялась над собой, над той частью себя, что делала меня человечной, а значит пристрастной. Истинное зрение, направленное на собственный разум, позволяло смотреть на происходящее отстранённо и анализировать факты и только факты. Легко скользя по мыслям, я перебирала их как бусины: коснулась - отпустила, следующая бусина. Оценив каждую бусинку-факт, с той же отстранённостью стала нанизывать их на нить своего восприятия - подходит, не подходит и что мне не нравится. Постепенно, бусинка за бусинкой, выстроилась картина происходящего, с кучей чётко обозначенных деталей в центре и целой сетью едва прорисованных дорог, убегающих за туманный горизонт. Я позволила себе мысленно пройти по каждой, очень медленно и осторожно, нащупывая каждый камешек под ногой, каждую ямку. Взглянула на туман, решая, хочу ли увидеть то, что скрыто за ним, и поняла, что не стоит. Пока не стоит. Но и одного взгляда на эту таинственную пелену было достаточно, чтобы понять: какое бы решение я не приняла, мы с драконом выживем. Нас не убьют ни боги, ни гибель этой вселенной. Наш путь только-только начинается.

Это открытие было настолько неожиданным, что я потеряла концентрацию и удивлённо распахнула глаза.

'Это что же получается? Мы с Фанькой выживем при любом раскладе? И как же мы будем жить в великом ничто? Нет, наверное, это какой-то морок... Не может быть... Тем не менее, как бы там ни было, надо что-то делать. Тем более, Лелю и правда ничто не грозит'.

Я решительно тряхнула головой.

- Знаешь, Фанечка, что-то мне совсем не хочется отягощать свою совесть гибелью целой вселенной, - подмигнула я дракончику и потянулась за сумкой.

Как всегда нужной вещи на том месте, где ты видела её в последний раз, не оказалось. Я ожесточённо рылась в сумке, ругаясь сквозь зубы, а плеер, будто заколдованный всё не находился. Фанька откровенно забавлялся, глядя на мои раскопки. Разозлившись окончательно, я по-простому вывернула всё содержимое сумки прямо на землю и едва не зарычала, обнаружив пропажу на самой вершине горки из всякой мелочи, обретающейся в сумке любой уважающей себя девушки.

- Ёлки, сколько хлама собрала! - ворчала я, запихивая всё своё добро обратно в сумку. - Надо выкинуть половину. Может и больше. Всё равно вряд ли пригодится.

Не особо рассчитывая, что земная техника заработает в чужом мире, а заодно лихорадочно пытаясь вспомнить, когда в последний раз она заряжалась, я воткнула в уши бусины наушников и коснулась кнопки 'Play'. И вздрогнула, когда из наушников полились звуки первой мелодии - Return to innocence.

'...Don't care what people say

Just follow your own way

Don't give up and use the chance

To return to innocence...'

Музыка завораживала. Закрыв глаза, я замерла, погрузившись в мир волшебных звуков. Слова остро отдавались в сердце, наполняли душу сладкой болью, успокаивали и дарили надежду. Почему-то захотелось свернуться калачиком, подтянуть колени к подбородку и замереть так, отрешившись от всего мира. Какое-то время я гоняла её по кругу, прислушиваясь к себе: а если то, что мне открылось, обман? Хватит ли моего мастерства переиграть силы столь же древние, что и эта Вселенная? Или маленькая пешка сгинет, не дойдя до края доски?

* * *

Вильс незримой тенью скользил по крышам, стараясь не упустить из виду белую кобылу. В седле перед Странницей сидел юный серебристый дракон. Столь юный, что один заносчивый горожанин не посчитал его угрозой. А напрасно: дракон, тем более этот, уже был способен испепелить обидчика. Но горожанин разбирался в драконах ещё меньше, чем свинья в саларах, ну и напросился. Правда, и Страннице пришлось тут же на месте отрабатывать звание местной святой. К своей чести, девушка преотлично справилась, прочитав горожанам такую проповедь, от которой даже Вильсу стало здорово не по себе. Наверное, поэтому он не сразу понял, что случилось, обнаружив двух Странниц сразу: на одинаковых белых кобылах, с одинаковыми серебряными драконами. Вильс даже глаза протёр, думая, что померещилось.

- Ишь ты, - восхищённо пробормотал он, сообразив, что случилось. - Умно.

За кем из двух девушек следовать, Вильс не сомневался: за той, что осталась в стороне от толпы. Вот только Странница не собиралась странствовать привычными путями, и, ни будь Вильс тем, кем он был, о том, куда направилась девушка, ему бы никогда не узнать.

Как выяснилось, девушка пожелала навестить своих друзей - большое семейство, жившее на границе степи и старого леса. Увидев пожилого мужчину в окружении взрослых сыновей, Вильс насторожился: в этих людях текла кровь стаи, от них пахло стаей, а ещё в них ощущалось нечто, внушающее смешанные чувства - восхищения, преклонения и покорности. И они готовились к празднику. Может, Странница всё-таки пожелала почтить светлую память Повелителя?

Но нет. Пробыв в доме совсем недолго, Странница вернулась во двор. Острый запах её тревоги с примесью страха расходился широко вокруг, как круги от камня, брошенного в воду. Недолго поговорив с черноволосой девушкой, она вскочила на лошадь и умчалась в степь. К удивлению Вильса, остановилась Странница у крошечной рощицы. Запахло костром. Прячась в высокой траве, Вильс подполз как можно ближе к деревцам и замер, заворожённо глядя на девушку: прикрыв глаза, та плавно покачивалась в такт одной ей слышимой музыке. Рядом, положив голову ей на колено, дремал дракон. Шло время, а Странница и не думала возвращаться в столицу, решив, видимо, провести ночь вдали ото всех, наедине со своим dhart'ом. Вильс тревожно поглядывал на запад: солнце давно село, угасали последние отблески заката. Восточный край неба укрывал тёмный бархатный полог в россыпи звёзд. Едва народившийся месяц, тонкий и хрупкий, прозрачный как льдинка, медленно-медленно тащил край полога за собой. Когда он полностью накроет небо и нырнёт за горизонт, когда спящий мир погрузится во тьму, которую звёздам не дано хоть немного рассеять, когда спрячутся по норам даже самые хищные ночные твари, перед самым рассветом - наступит заветный час. И этот час Вильс хотел провести совсем не за слежкой!

- Ну же... Возвращайся, - отчаянно кусая губы, пробормотал Вильс.

Минута истекала за минутой, складываясь в часы. Юный месяц натянул полог ночи на большую часть неба и почти растаял во тьме. Вильс понял, что Странница не собирается возвращаться. Это означало, что он не сможет подхватить песнь стаи, не выдав себя. А не спеть - всё равно, что предать Повелителя.

* * *

Над миром властвовала ночь. Тонкий серпик луны почти растворился в её бархате, звёзды лили на притихшую землю тающий призрачный свет. Плеер, запущенный в случайном режиме, на этот раз выбрал Era. Стройное многоголосье торжественно и величаво исполняло Hymne - одно из самых моих любимых произведений. И словно в ответ на земной хор, поначалу робко и неуверенно, но с каждым мгновением набирая силу, послышалось дыхание этого мира - гимн самой жизни. Гимн во имя жизни. Удивлённая, я открыла глаза, стянула наушники и прислушалась.

Тишина.

Даже ветер притих, припав к самой земле и спрятавшись в травах.

Тишина.

Лишь грохочет, всё набирая и набирая силу, гимн жизни.

Тишина.

И только едва ощутимо вздрагивает земля под ногами в такт биению сердца Полевии.

Тишина...

- Наверно так суждено было судьбой, - тихонько, на пробу пропела я, не уверенная, что выбрала правильную песню. Наверное, звать лесного бога было бы правильно какой-то лесной песней, но как назло в голову кроме 'Лесного оленя' ничего не приходило. Может, и так сойдёт? Я настороженно огляделась, прислушиваясь к тишине, и неуверенно продолжила. - Холодный ветер в окно, окрик 'Постой', и только долгое эхо разлуки звучало тихо в ночном переулке...

Гимн грянул с такой силой, что я невольно замолчала и испугано сжалась в комок. Словно в ответ на мой страх откликнулась сила, горячими ручейками потекла от сердца, закручиваясь вокруг меня незримой спиралью. Тонкая нить, связывающая меня с Лелем, нить, о которой я изо всех сил старалась забыть, и это почти получилось, вдруг завибрировала. Натянулась до предела - ещё немного и, казалось, она оборвётся, - и я почувствовала слабый отклик там, на другом конце этой нити-силы, почувствовала, как он вскинул голову и словно посмотрел на меня в упор...

Земля под ногами вздрогнула, как живое существо, которое неожиданно стегнули кнутом. Мощный всплеск силы опрокинул меня на спину, перекатил на живот и словно чудовищной лапой прижал к земле в опасной близости к костру. Пламя как живое выстрелило вверх, рассыпавшись трескучими искрами - лицо опалило жаром. От поднявшегося урагана заложило уши. Рядом со мной бился Фанька, отдавая мне все свои силы, а где-то в степи, перекрывая рёв стихий, выл, вкладывая в свою песнь всю душу, волк.

- Lia van, bael aza! [4] - срывающимся голосом прокричала я, подкрепляя каждое слово силой и стараясь отползти подальше от бушующего костра. - Ana su nalle: atolad'es as edrait sen Ver!.. [5] Ну, и меня для разнообразия, - подумав, закончила я мысль и во всю силу лёгких хрипло заорала первое, что пришло на ум. - В лесу родилась ёлочка! В лесу она росла-а-а!..

Раскатистое 'А-а-а!', подкреплённое силой, взмыло в тёмное небо и ухнуло куда-то на запад за горизонт. В тот же миг земля в кострище вспучилась, разметав по полянке горящие головешки. Оглушающе рявкнул ветер, из недр земли поднималась, нарастая, вибрация. А из центра бывшего костра взметнулась в небо тонкая голая плеть с тяжёлым бутоном. Крошечные почки стремительно надулись и взорвались липкими листочками. Заворожённая дивным зрелищем, я смотрела, как медленно, лепесток за лепестком, раскрывается огненный цветок.

Земля содрогнулась, словно в агонии. Ослепительная молния разорвала тёмное небо. Ветер взревел раненым зверем и припал к земле. А на западе поднималось нечто, к чему я была готова и не готова одновременно.

На западе пробудилась сила, древняя, свирепая, ласкающая и в то же время опаляющая. Сила, от которой перехватывало дыхание, от которой сладко трепетало сердце, то подскакивая к горлу, то падая куда-то в пятки. Знакомая, ослепительно-белая сила.

Сила восставшего бога.

Белый Эллон услышал мой зов.

* * *

Вильс смотрел на распускающийся цветок и не верил своим глазам.

- Мироцвет... - благоговейно прошептал белый волк из клана прокладывающих вселенские тропы. - Ellon, Lia van, sa atolad... [6]

________________

[1] - место, куда после смерти отправляются души праведников.

[2] - Фиритай, бог полевского пантеона.

[3] - имеется в виду игра в напёрстки. В Полевии вместо напёрстков используется ореховая скорлупа.

[4] - хранитель лесов, защитник жизни.

[5] - к тебе взываю: вернись и спаси этот мир.

[6] - Повелитель, хозяин лесов, ты вернулся.

Глава 9. Надежда

или крах иллюзий

Земля ещё вздрагивала, но всё тише, успокаиваясь. Я села, очумело потрясла головой и поморщилась. Почему-то болели уши, как при резком погружении на глубину. Тишина, объявшая мир, оглушала и пугала своей полнотой.

Лица коснулся тёплый ветер, вскользь, словно ластящийся кот.

- Арниэл... Прости, я до сих пор не сдержала слово, - пробормотала я.

Элементаль ничего не ответил, лишь дохнул в лицо летним зноем и умчался в степь.

В плечо ткнулся носом Фанька.

- Живой? - улыбнулась я и потрепала дракончика по голове, кое-как поднялась и осмотрелась.

Небо уже не давило непроницаемой теменью, восточный его край посветлел, наметив зарю. Откуда-то вынырнул бледный месяц, мягко мерцали звёзды. Огненный цветок мироцвета диковинным светочем освещал полянку.

- Так вот ты какой, аленький цветочек... - пробормотала я, обходя его по кругу и рассматривая. Чем-то он был похож на лотос. - Ну, конечно, - усмехнулась я, вспомнив, каким смыслом наделяют цветок лотоса на Земле: символ возрождения, обновления и бессмертия, ещё творения, мудрости и чистоты. - И что прикажешь с тобою делать?

Цветок загадочно покачивался, оставляя в воздухе огненные росчерки.

- Давай возьмём его с собой, - предложил Фанька, деловито обойдя волшебное растение по кругу.

Я задумчиво прикусила губу.

- Знаешь, малыш, а ты прав, - подступаясь к мироцвету, согласилась я. - Заберём его и отдадим в храм - то-то радости Тугору будет.

Спустя час, уставшие и перепачканные землёй и пеплом, мы с Фанькой въезжали в городские ворота. Открытые нараспашку, их никто не охранял - заходи, кто хочешь, бери что пожелаешь. Вокруг - ни души, горожане ещё праздновали Даэлу Лиаванни где-то в окрестных лесах. Я пожала плечами и тронула коленями бока кобылы, посылая ее вперед. Одной рукой я придерживала Фаньку, другой прижимала к себе мироцвет: чудо-цветок со всеми предосторожностями был извлечён из кострища вместе с комом земли и замотан в старый целлофановый пакет, завалявшийся в моей сумке. Управлять Вьюгой я могла только коленями и голосом. Впрочем, лошадка, словно проникшись важностью нашей миссии, неспешно топала по городской улице, безошибочно направляясь к храму.

Светлоград, окутанный утренним туманом, встретил нас сонной тишиной, в которой звонкое цоканье копыт Вьюги раздавалось далеко окрест и казалось едва ли не единственным живым звуком. В туманных сумерках, с которыми не справлялось бледное пламя уличных факелов, столица казалась призрачно-нереальной. В полном одиночестве мы проехали по главной улице, и Вьюга остановилась перед запертыми наглухо, опечатанными магией воротами внутреннего города. Я усмехнулась: правильно, доверяй, но не будь совсем уж дураком. Немного поколебавшись, кобыла свернула вправо, на улицу, идущую вдоль стены. Я не стала её останавливать.

Вскоре улица нырнула в поросшую рябинником балку, расколовшую город пополам - Рябиновый парк. Не так давно тут охотился за мной наёмник Ламиуса, и если бы не Ворон... Я покрепче прижала к себе шуршащий пакет с мироцветом, а руку, придерживающую Фаньку, напротив расслабила и внутренне подобралась. Конечно, мне ничто не угрожало, но однажды будучи бит, научишься остерегаться. И защищаться. Впрочем, защищаться не пришлось. Тихая улочка, нырнув в рябиновые сумерки и взобравшись на взгорок, упёрлась в ворота храма. Мы достигли цели.

- Так... - спешившись во дворе и оглядываясь по сторонам в поисках служителей, негромко произнесла я. - Кажется, и тут все ушли на фронт... тьфу, на праздник. Значит, подождём.

- Может, оставим цветок и пойдём домой? - предложил Фанька, заглядывая в двери храма. - Я есть хочу.

- Знаешь, я тоже, - кивнула я, заходя внутрь. - Но что-то мне подсказывает, что будет лучше вручить Тугору букет лично и при большом скоплении народа, с приличествующей моменту торжественной помпой. И парочкой фейерверков - для наибольшего эффекта.

- Зачем? - удивился дракончик.

- Видишь ли, дорогой, - криво улыбнулась я, ища, куда бы пристроить волшебную флору. - Как показала практика, нас не слишком-то жалуют местные фанатики от веры. Так вот, это дело надо пресечь на корню, иначе... В общем, сейчас этим дурням лучше подыграть. Нам тут жить какое-то время. Так что располагайся поудобнее.

Осмотревшись, я водрузила цветок на алтарь, рассудив, что этому чуду самое место среди святынь. Подумав, и сама пристроилась рядом. А что? Я тоже чудо! Причём самое чудесное чудо из всех остальных - мне так часто об этом говорили, что и не захочешь, поверишь. Рядом пристроился Фанька, свернулся клубком и засунул мордочку под крыло, по всей видимости, собираясь вздремнуть.

Какое-то время я сидела, болтая ногами, и рассматривала изображения богов. Боги вели себя прилично. То есть не пугали подозрительно живыми глазами, колышущимися сами по себе одеждами и прочими чудесами, из чего следовало, что вовсе это не чудеса, а обычные уловки ушлого хранителя, призванные вызывать благоговейный трепет в сердцах прихожан. А раз так, что мешает мне, самому чудесному чуду в Полевии, последовать Фанькиному примеру и расположиться с большим комфортом? Правильно, ничего. Рассудив так, я без зазрения совести забралась на алтарь с ногами и уютно свернулась калачиком возле огненного цветка мироцвета, подоткнув под голову какую-то книгу. Умиротворяющая тишина храма, запахи благовоний в курильницах, мягко мерцающее пламя свечей - после светопреставления в рощице и напряжения последних дней всё это подействовало на мои расшатанные нервы так, как надо и с тем желанным эффектом, какого не смог добиться учитель.

Глаза закрылись сами собой.

'Ксения...'

- Ксения...

- М-м-м...

- Ксения! - кто-то энергично встряхнул меня за плечо.

'Просыпайся, соня', - вторя встряхиванию, толкнулось в голове.

- Ксения, если ты сейчас же не проснёшься и не слезешь с алтаря...

- Да что ж такое? Поспать не дают, - возмутилась я и рывком приняла сидячее положение, протёрла глаза. - Упс...

Храм был полон людей. Жрецы, от Тугора до послушников, и прихожане со священным ужасом взирали то на меня, то на моего двойника, про которого я напрочь забыла. В первых рядах стоял король в окружении личной гвардии, вместо короны голову монарха венчал папоротниковым венок. Рядом с алтарём, весь в образе, то есть в сияющих одеждах и совершенно с виду бесполый, обретался Ворон и укоризненно качал головой. Я поморщилась, торопливо щёлкнула пальцами, и мой двойник рассыпался яркими искрами - народ, король в том числе, испугано шарахнулся в сторону. Ворон сокрушённо вздохнул и прокашлялся, чуть заметно качнув головой и указывая взглядом на что-то внизу.

- Что-то не так? - насторожилась я, заподозрив, что мой двойник совсем ни при чём.

'Она ещё спрашивает!' - сокрушённо вздохнул Хено.

- С алтаря слезь, - лучезарно улыбаясь толпе, сквозь зубы прошипел Ворон.

- О... Прости, - спохватилась я и, соскочив на пол, тихо спросила. - И как давно вы вернулись?

'Давно, а ты тут бессовестно дрыхнешь вместо обещанных фейерверков. Да ещё где - на алтаре!' - возопил оскорблённый Хено.

'Хорош орать! - мысленно цыкнула я на хитрого бога. - Переигрываешь. Вот сейчас как сдам тебя братьям...'

'Ты не посмеешь!' - задохнулся бог времени, не на шутку встревоженный угрозой.

'А кто меня остановит? Ты? Три раза 'ха'! Так что если хочешь сохранить инкогнито, исчезни. Мне ещё фейерверки устраивать'.

- Только что, - тем временем ответил хранитель и подозрительно прищурился. - 'С кем ты разговариваешь'? - перейдя на мысленную речь, спросил он.

- Ни с кем, - быстро ответила я и улыбнулась прихожанам самой обаятельной улыбкой, на которую была способна: пришла пора устраивать обещанные чудеса. - Друзья! - громко, чтобы всем было слышно, заговорила я. 'Друзья' попятились, недоверчиво пялясь на свою святую. Был среди них и давешний мужичонка, молящий Анахеля прибрать жену. Заразившись от Хено, я ему хитро подмигнула. Мужичонка вздрогнул и кинулся наутёк.

- Ксения, прекрати, - одёрнул меня Ворон, делая страшные глаза. - Делай, что должно, я тебе подыграю.

- Прости, ничего не могу с собой поделать, - покаялась я, и, напустив на себя положенный случаю торжественный вид, продолжила. - Сегодня, в час Волка, сбылось пророчество: Белый Эллон, хранитель лесов, услышал наши молитвы и вернулся из небытия. Этому есть подтверждение, - повернувшись к алтарю, я взяла мироцвет и подняла его над головой, чтобы всем было видно.

Воздух в храме вдруг наполнился ароматами свежей зелени и мёда. Свечи, все как одна, вспыхнули алым пламенем, выстрелив вверх хвостатыми искрами почище всяких фейерверков - как и обещал, Ворон подыграл мне. Толпа, восхищенно ахнув, подалась вперёд. За шиворот из прорвавшегося пакета посыпалась земля. Я мысленно чертыхнулась.

'Покажи им', - на мысленной речи велел Ворон.

'Показать что?' - не поняла я.

'Как молилась о чуде и как в ответ на твои молитвы расцвёл мироцвет', - пояснил хранитель.

'Обойдутся', - угрюмо буркнула я.

'Ксения, если хочешь завоевать их сердца, сейчас самое время творить чудеса. Для них сегодня ты станешь героиней...'

'Во-первых, я не молилась. А во-вторых, я понятия не имею, как показать им то, что пережила. И не хочу показывать', - раздражённо перебила я Ворона.

'Почему?' - удивился хранитель.

'Потому что. Не было там ничего чудесного. И героического тоже'.

'Хм... - понимающе хмыкнул Ворон и терпеливо объяснил. - Воспользуйся связью. В остальном - иллюзия тебе в помощь. Ты прекрасно владеешь этим искусством, насколько я слышал. Давай-давай, святая. Отрабатывай своё звание'.

Я содрогнулась, вспомнив свой первый опыт связи с прихожанами, и умоляюще посмотрела на Ворона. Но тот лишь сурово сдвинул брови.

'Чёрт, - отчаянно подумала я, уже исключительно для себя. - Я ж в обморок грохнусь...'

Тем не менее ничего другого не оставалось: или терпеть и сделать, как велит хранитель, или признаться, что я в интересном положении.

'Да ни за что. Такая новость вмиг станет известна всем, а оно мне надо? Нет. Не хватало, чтобы Лель об этом узнал. Пусть себе спокойно на арфе бренчит в эльфийских лесах, а то примчится ещё, весь из себя виноватый... Ладно, будем надеяться, пронесёт, - вздохнула я, коснувшись рукой живота. - Ты ведь потерпишь, маленький?'

Словно в насмешку в животе заурчало, а к горлу заранее подкатил ком. Я зажмурилась, мысленно отвешивая себе оплеухи за малодушие - там может и нет ничего, вторая-то полоска бледная! - и, собравшись с силами, сосредоточилась. Потянулась к сознанию толпящихся в храме жрецов и горожан, а потом дальше, к тем, кто находился за пределами храма, города - до самых границ королевства... И с удивлением поняла, что на этот раз всё иначе. На этот раз не я смотрела на мир их глазами, а давала им посмотреть на него моими, увидеть то, что видела я. Правда, сильно приукрашенное: как и советовал Ворон, я воспользовалась иллюзией, и вместо испуганно озирающейся святой, прооравшей от страха первую, пришедшую на ум песню, все подданные Велимира Второго смотрели сейчас на свою святую, уединившуюся для молитвы в маленькой рощице - коленопреклонённую, смиренно читающую молитву у маленького костра. В положенный час иллюзорная святая поднялась с колен, распростёрла руки над головой и запела в тёмное, беззвёздное небо, и из костра пророс мироцвет, раскрыв огненные лепестки в ответ на мои молитвы.

Храм наполнился восхищёнными вздохами, кто-то даже рыдал от умиления (позже выяснилось, что Тугор). С чувством выполненного долга я прервала связь и открыла глаза - все прихожане, как один, стояли на коленях, с обожанием глядя на меня. Да, хорошо я постаралась, подумала я и повернулась к Тугору, протягивая мироцвет.

- Передаю эту святыню вашему храму. Храните его.

Тугор потянулся было, чтобы взять цветок, но тут же отдёрнул руки.

- Святая наша покровительница, Ксения! - с благоговением в голосе, произнёс он. - Из пламени мироцвет был тобою добыт, значит, и честь хранить его принадлежит тебе.

Я удивлённо моргнула, не ожидав такого ответа. Покрутила прохудившийся пакет в руках, не зная, что делать с чудо-растением. Не в своём же саду его сажать! Больно мне надо такое напоминание под носом.

На выручку пришёл хранитель.

- Думаю, будет правильно, если Ксения собственноручно посадит мироцвет перед образом Эллона, - предложил он и картинно хлопнул в ладоши.

Прихожане с детским восторгом уставились на возникший из ниоткуда расписной цветочный горшок размером с добрую бочку.

- Ксения, не стой столбом! - прошипел хранитель, подталкивая меня к горшку. - Сажай цветок, пока окончательно не расцвело.

- Да почему я-то? - недовольно проворчала я и удручённо вздохнула, понимая, что огородные работы на сегодняшний день ещё не окончены.

- Потому что именно ты подарила им надежду, - снизошёл до объяснений Ворон, кивнув на прихожан. - Думаю, не надо объяснять, что символизирует мироцвет?

- То же самое, что на Земле лотос. Они даже похожи, - кивнула я, неохотно подступая к горшку. Без особой надежды заглянула в него и окончательно скисла: земля в горшке была рыхлая, маслянисто поблёскивающая - то есть жирная и как следует удобренная. Ворон обо всём позаботился. Придётся сажать.

После того, как мироцвет был посажен, и я засобиралась домой, проводить свою святую вызвались практически все находившиеся в храме. Кое-как отбившись от желающих меня сопровождать (здорово помог король, объявив, что устраивает пир для всего города, и горожане в тот же миг потеряли ко мне интерес, проявив его к халявному пиву), я выскочила во двор храма и едва ли не бегом кинулась к Вьюге. Впереди серебряным шариком подпрыгивал Фанька. Всё время, пока я творила чудеса, дракончик благоразумно пересидел под алтарём, но такое положение дел меня больше не устраивало. Фанька не Чёрный дракон, и пора, пора объяснить полевянам: любите меня, любите и мою собаку. Фанька, конечно, не безмолвный друг человека, а равный мне партнёр, но Ворон прав - простым смертным об этом знать совсем не обязательно.

Промчавшись вдоль стены внутреннего города, Вьюга свернула на улицу, ведущую в квартал магов, чудом вписавшись в едва начавшие открываться ворота. Безошибочно остановилась у нашего дома, и я спешилась. Фанька, проигнорировав мои протянутые руки, соскочил сам, помогая себе крыльями. В тот же миг калитка открылась и на улицу высыпали практически все обитатели дома, включая садовника угрюмого вида. Он спокойно подошёл к кобыле, взял её под уздцы и повёл во двор, бросив на меня странный взгляд - благодарность, уважение, вина и искреннее раскаяние стремительно сменили друг друга. Я удивлённо посмотрела ему вслед - какого чёрта?! О том, что капризная Вьюга позволила чужому человеку не только подойти к себе на расстояние вытянутой руки, но и увести от хозяйки, я вспомнила много позже.

- Госпожа! - всплеснула руками дама Шаен, осматривая меня с ног до головы. - О, боги, где вы были, госпожа? Что с вами случилось? Почему вы вся перепачкана землёй и пеплом?

- Всё нормально, дама Шаен, - устало отмахнулась я. - У меня были дела. Разве садовник не передал вам, что я отлучусь?

- Передал, - оторопело кивнула дама. - Но он сказал, что вы ненадолго, а вернулись вы только что. Мы все волновались...

Я тихонько рассмеялась. Дама обижено насупилась.

- Я тронута, правда, - поспешила я её успокоить. - Но вам лучше сразу привыкнуть к тому, что я буду исчезать в любое удобное для меня время и без предупреждения. Работа у меня такая: идти туда, не знаю куда. Потому что я - Странник, - ввернула я любимую отговорку обоих хранителей и поморщилась в ответ на урчание в желудке. - А сейчас мне нужна ванна и чего-нибудь поесть. С ног валюсь от усталости.

Дама Шаен тут же подобралась.

- Идёмте в дом, госпожа. Я немедленно распоряжусь.

На этот раз я не противилась, позволив служанкам помочь мне раздеться: сил и правда едва хватало, чтобы не дать себе упасть прямо там, где стояла и заснуть. Правда прежде, чем залезть в парящую ванну, я внезапно взбодрилась и с опаской попробовала воду: не слишком ли горяча? Вопреки моим опасениям, вода оказалась приятной, и я с удовольствием в неё погрузилась. Фанька бултыхнулся в воду вслед за мной и блаженно замер, зажмурившись от удовольствия. Я усмехнулась, наблюдая за ним. Служанки, среди которых была и Дена, тихо сновали из ванной в комнату, готовя постель и полотенца и помогая мне отмыться от грязи. Фаньку они уже не боялись, так что дракончику тоже досталось достаточно внимания. Фанька безропотно позволил себя вымыть и, наплескавшись всласть, выпрыгнул из ванны, подняв тучу брызг.

По приказу дамы Шаен были зажжены курильницы, уютно затрещало пламя в камине. Комнаты наполнились ароматом лаванды.

- Это ни к чему, - сонно пробормотала я, с трудом держа глаза открытыми. - Я и так отключусь сразу же, как доберусь до кровати.

- Я всего лишь исполняю предписание магистра Килана, госпожа, - мягко возразила дама Шаен. - Он очень обеспокоен вашей бессонницей.

- Ладно, пусть будет лаванда, - вяло кивнула я, соглашаясь.

Что было после ванны и что мне подали на завтрак, я помнила смутно. Лишь ярким пятном врезалась в память сцена с шёлковой ночной рубашкой, в которую меня вздумала облачить дама Шаен. Ночную рубашку я отвергла, закатив прислуге скандал, но настояв на своей любимой пижаме. Дама Шаен удручённо вздохнула и велела девушкам выйти. Сама она покинула комнату лишь после того, как лично удостоверилась, что тяжёлые портьеры плотно зашторены и не пропускают в комнату ни единого солнечного лучика, а магический ночник находится от кровати на достаточном расстоянии, создавая в спальне уютный полумрак.

Оставшись одна, я усилием воли открыла слипающиеся глаза, выскользнула из постели и подошла к туалетному столику с большим зеркалом. Помедлив, стянула рубашку пижамы и, повернувшись к зеркалу спиной, задумчиво обозрела рисунок на коже. Определённо, он стал богаче. Рядом со знакомыми уже линиями и завитушками проступили новые, что означало одно: сегодня я вписала новую главу в свою личную летопись. Я удручённо вздохнула. Осознание того, что моя спина навсегда обезображена этой дрянью, оглушало. Замерев, я смотрела и никак не могла отвести глаз от тонких линий, переплетающихся между собой, перетекающих из одной фигуры в другую. Начинаясь где-то под волосами, они спускались по шее, и разбегаясь в стороны, тянулись к копчику. 'Интересно, а на зад оно перекинется?' - подумала я и, хмыкнув, последний раз посмотрела через плечо, втайне надеясь, что рисунок все-таки исчезнет. Он не исчез. Пожав плечами, я оделась. Взгляд упал на шкатулку с украшениями. Помедлив, я её открыла. Приподняла бархатную подложку и извлекла полоску теста. В мягком свете магического ночника чётко проступала одна полоска, вторая была гораздо бледнее, но ведь была! И я терялась в догадках, что бы это значило.

* * *

Столицу словно лесной пожар охватило новое увлечение: светлоградцы, все, от мала до велика увлеклись игрой с мудреным названием - шахматы. Поговаривали (а Вильс знал доподлинно, но помалкивал), что шахматы принесла с собою Странница, и что не только король - сам хранитель Алленсо высоко оценил новую игру. Шахматы не оставили равнодушным даже хозяина, и Вильсу порой приходилось подолгу задерживаться в его покоях, разыгрывая очередную партию.

- Итак, она провела ритуал. Это значит, что Хозяин лесов либо восстал, либо вот-вот восстанет, - немного рассеянно произнёс мужчина, внимательно глядя на россыпь чёрно-белых фигур: игра была в разгаре.

- Он восстал, мой господин. Я видел, как расцвёл мироцвет.

- Хм... Если так, почему он до сих пор никак себя не проявил? Он - бог, низвергнутый в бездну Лабиринта. Воскреснув, он должен быть очень зол... Он должен быть в ярости! Но прошло уже два дня, а ничего такого не происходит.

- Господин, возможно, он ещё не осознал себя.

- Возможно... - протянул мужчина и откинулся на спинку кресла. На какое-то время игра была забыта. - И это в каком-то смысле даже хорошо, не придётся прыгать по мирам в поисках нашей маленькой пташки. Но вдруг Хозяин осознает себя со дня на день и начнёт Охоту? Значит, придётся действовать быстро, - господин нахмурился, вцепился в подлокотники так, что пальцы побелели. Серые глаза, как всегда в моменты напряжённых размышлений, потускнели, словно глаза рептилии, прикрытые третьим веком. Вильс тут же подобрался: решения хозяина и в менее важных вопросах почти всегда влекли за собой чью-то смерть. И хоть Вильс понимал, что хозяин в нём нуждается, испытывать судьбу не желал. - Вот что, мой полезный волчок, - вскинулся мужчина, наконец приняв решение, и, выудив что-то из-под полы плаща, протянул Вильсу. - Нужно, чтобы это обязательно попало в её спальню. Жаль, что приходится прибегать к таким... хм... нечестным методам, - ухмыльнулся он, - я был настроен на долгую игру... Что ж, возможно это и к лучшему. Чем сейчас занята ми амина?

- Госпожа Странница спит, уже второй день кряду, - послушно ответил Вильс, украдкой рассматривая голубой цветок, похожий на колокольчик.

- Восстанавливается, - понимающе кивнул хозяин, возвращаясь к игре.

- Нет, мой господин. Страннику не нужно время на восстановление даже после проведения ритуала такой мощи. Вся её сила остаётся при ней, но физическое тело нуждается в отдыхе - её долгое время мучила бессонница, - услужливо пояснил Вильс.

- Вот как? - удивлённо вскинул брови хозяин. - Уж не лесник ли стал её причиной? Ты проверял, он точно её покинул?

- Совершенно точно, мой господин. Но я почти уверен, что причина связана с ним. Сердечные раны так скоро не заживают...

- О, избавь меня от этой чепухи! - поморщился мужчина. - Подкинь в её спальню цветок, и вскоре она обо всём забудет.

- Если цветок мандрагоры учует хранитель, он мир вывернет наизнанку, но выяснит кто его подбросил, - поёжился Вильс.

- Ворон до сих пор в Светлограде? - нахмурился господин.

- Да, и ни на шаг от Странницы не отходит.

Хозяин, хмурясь, пробарабанил пальцами по столу.

- Замаскировать цветок не проблема, - буркнул он. - Но мне понадобятся силы на то, чтобы скрыть такие чары от хранителя и от самой ми амины. Нужна жертва. Сегодня в полночь проводишь меня в то дивное место, где мы были на днях.

- Как прикажете, господин, - покорно склонил голову Вильс.

- Спрячешь цветок в её спальне. Лучше бы под подушкой, но и под кроватью сойдёт. Спрячь так, чтобы его случайно не нашли слуги, перетряхивая перины, - строго произнёс мужчина и напомнил. - Твой ход, Вильс.

Вильс кивнул, переставил ферзя и виновато втянул голову в плечи.

- Шах и мат. Простите, господин...

Хозяин, не обратил на свое поражение никакого внимания, задумчиво глядел на полную луну, заглядывающую в открытое окно.

- Интересно, как долго они будут меня проверять?

* * *

Разбудил меня Фанька. Забравшись на кровать, он стянул с меня одеяло и заявил, что проголодался. Пришлось вставать. Путаясь в штанинах пижамы, еще не совсем проснувшаяся, я вышла из спальни и удивлённо замерла: стены малой гостиной, оконные и дверные проёмы, лестничные перила украшали лиственные гирлянды. И цветы. Всюду, на всех подоконниках, на столиках, а кое-где даже на полу стояли вазы и простые кувшины с самыми разнообразными цветами. Просто море цветов, хоть цветочную лавку открывай!

Подпрыгивающий от нетерпения дракончик крутился под ногами, нетерпеливо дёргая меня за штаны. Промычав что-то нечленораздельно-удивлённое, я с трудом оторвалась от созерцания цветочного великолепия и пошла вслед за Фанькой. Спустившись по лестнице на первый этаж, а затем на этаж прислуги, я побрела к кухне, зевая во весь рот и теряясь в догадках, откуда взялось столько цветов в моём доме и сколько я проспала. Судя по солнцу, бившему в окна на первом этаже, было утро, а это значило, что проспала я как минимум сутки. И судя по тому, что в хозяйских комнатах нам не попалось ни души, вся прислуга получила строгий приказ дамы Шаен не слоняться по дому и не шуметь, пока их госпожа отсыпается. Что ж, спасибо ей, конечно, но такая строгость явно была излишней. Вон, даже здесь, на этаже, куда спускаться хозяйке вообще-то не положено, пока никого не видно. Может, дама и вовсе велела всем сидеть по своим комнатам и не высовываться?

Словно в ответ на мои мысли, дверь в кабинет экономки отворилась и мне навстречу вышли дама Шаен и Дена.

- Госпожа, что вы тут делаете? - удивилась дама.

- Иду в кухню. Фанька проголодался, - объяснила я и, посмотрев себе под ноги, обнаружила, что дракончик исчез в неизвестном направлении. Точнее, направление-то мне как раз хорошо было известно. Оставалось непонятным, зачем Фаньке понадобилось будить меня. Со скуки?

Дама понимающе улыбнулась.

- Он просто соскучился по вам. И, к его чести, малыш долго держался, прежде, чем вас разбудить.

- А сколько я проспала? - насторожилась я.

- Ровно столько же, сколько мучились бессонницей.

- Что, правда? Трое суток?! - обалдев от новости, воскликнула я и потёрла подбородок, озадаченная донельзя: мне ничего не снилось! Я провалилась в сон, как в тёмную яму, как в пустоту. Неужели у Элехнэ проснулась совесть?

- Госпожа, что вам подать на завтрак? - спросила дама Шаен.

При слове завтрак я встрепенулась.

- Что угодно, лишь бы побыстрей - очень есть хочется. И велите сварить кофе... то есть корсан. Надеюсь, кто-нибудь умеет варить корсан? - придирчиво уточнила я.

- Я умею, госпожа, - тихо сказала Дена и скромно потупилась.

- Вот и отлично! - улыбнулась я и бодро зашагала по коридору к лестнице, предвкушая сытный завтрак. - О! - вспомнив о цветах, круто развернулась я. - Дама Шаен, откуда взялось в доме всё это цветочное богатство?

- Ах, это! - расцвела в улыбке экономка. - Это дары: из дворца, от храма, горожане тоже приносят.

- Надо же... И за что на меня такое счастье свалилось? - буркнула я: настроение, солнечное, как утро, стремительно портилось, словно ясное небо заволокло грозовыми тучами.

- Ну, как же, госпожа! - всплеснув руками, воскликнула дама Шаен, не заметив моего раздражения. - Вы же Повелителя лесов пробудили. Вам все полевяне благодарны.

Я удручённо вздохнула. И что с ними делать, с этими благодарными полевянами? И, главное - что мне делать с их цветами? Ведь завянут, выкину и забуду. Но высказаться на этот счёт не преминула.

- Лучше б все эти цветы оставались в садах и на клумбах, где, кстати, им и место, чем медленно и мучительно умирать у меня на глазах. Не нужна мне ничья благодарность. Не ради неё я вашего бога пробуждала, а для порядка.

Ворча себе под нос, я вернулась в спальню. И нос к носу столкнулась с Вороном.

- Ага, ты уже проснулась! Замечательно, - встретив меня широкой улыбкой, сказал он и с комфортом устроился в кресле. - Надеюсь, ты как следует выспалась, потому что я собираюсь утащить тебя в страшное подземелье, где буду пытать с помощью древних свитков.

- Чего? - хохотнула я.

- Ну, я же обещал тебе помочь с переводом той библиотеки, что нашли в долине Селаэр. Так вот, я здесь именно с этой целью. И ещё, - поднял палец хранитель. - Ты должна решить, когда отправишься к братьям. Надеюсь, ты помнишь, что обещания, данные богам, лучше держать?

- Да помню я, помню, - скисла я и жалобно спросила. - А это обязательно нужно сделать вот прям сейчас?

- Не пойму, ты чего боишься? - удивился Ворон. - Ламиусу ты наваляла - будь здоров, а Фадаш никогда тебе ничем не угрожал. Мало того, они оба наказаны и не могут пользоваться своей силой. И не станут, поверь мне.

Я молчала, обдумывая его слова.

- Ладно, схожу к нашим заключенным, - сдалась я наконец. - Но не сейчас! И не завтра. Мне надо морально подготовиться к этой встрече.

- Как скажешь, - пожал плечами Ворон. - Только не тяни слишком долго. Ну, что? Идем в Орден?

Ответить я не успела: в комнату с подносом наперевес вошла Дена, одновременно впустив в неё сытого и довольного жизнью дракончика.

- О, завтрак! - предвкушающе потёр руки Ворон, расплывшись в довольной улыбке. - Ты как никогда вовремя, милочка. Ксения, брось мучиться сомнениями, не съедят тебя братья. Давай позавтракаем и займемся расшифровкой того хлама, что пылится в орденском схроне.

Пока Дена хлопотала, выставляя на стол тарелки со снедью и чайничек с кофе, Ворон, чуть не мурлыча в предвкушении завтрака, крутился рядом, заглядывая девушке через плечо и осыпая её комплиментами (из которых 'Ах, какая ты умница! Какая хозяюшка!' были самыми невинными). Щёки девушки вспыхнули как маков цвет. Я изумлённо выгнула бровь: он что, пытается закадрить мою служанку?

Закончив накрывать на стол, Дена бросилась вон из комнаты, прижимая ладони к пылающим щекам. Ворон как ни в чём ни бывало уселся за стол и потянулся к чайнику.

- Может, объяснишь, что это было? - не без иронии спросила я и рассмеялась, когда хранитель, налив в свою чашку густой чёрный кофе, скривился от отвращения.

- Что за гадость? У тебя голова болит? Зачем ты попросила заварить корсан? - ища, куда бы вылить напиток, спросил Ворон.

- Вообще-то это мой утренний кофе, - отняв у него чашку, ответила я и налила в напиток немного сливок. - И сделай милость, не уходи от темы.

Хранитель недоумённо следил за моими манипуляциями.

- Ты собираешься это пить?

- Ворон!

- Да я просто шутил, нельзя что ли? - отмахнулся хранитель и с жадностью набросился на булочки с корицей.

Я удивлённо смотрела, как он, урча и постанывая от удовольствия, поглощает булочку за булочкой.

- Ворон, тебя что, не кормят там, в твоей небесной обители?

- Сама подумай, кто б мне там готовил? - мрачно проворчал мужчина с набитым ртом. - В моей, как ты выразилась, небесной обители обитаю только я и золотые прядильщики. Это из разумных. Остальные, кого ты видела - функции, не более того.

- Ясно, - с сочувствием глядя на оголодавшего хранителя, кивнула я и фыркнула от смеха.

- Что смешного? - обиделся Ворон.

- Ничего. Да ты ешь, а то когда ещё случай представится... О! - Осенило меня. - Ты можешь приходить ко мне, когда проголодаешься. Не люблю есть одна.

- Хм... Спасибо за приглашение, - ухмыльнулся Ворон и, заговорщически мне подмигнув, выудил откуда-то из воздуха чашку горячего травяного чая. По комнате поплыл нежный цветочный аромат, а где-то в глубине дома изумлённо ойкнула дама Шаен, глядя на стол, где только что стояла её чашка. Я лишь вздохнула, укоризненно глядя на Ворона.

- В следующий раз просто попроси принести чаю, ладно? Не надо смущать моих слуг, им от меня с лихвой достаётся.

- Обещаю, - согласно кивнул хранитель. - Ты давай, жуй быстрее. Солнце уже высоко, а в Схроне работы непочатый край. А вечером я собираюсь разгромить тебя в шахматы, так и знай!

- Да пожалуйста, - нарочито равнодушно пожала я плечами и насторожилась, почувствовав слабый отзвук магии.

- Отлично! Тогда проигравший исполняет желание победителя, - коварно прищурился Ворон.

- Как скажешь, - пробормотала я, вслушиваясь в знакомую мелодию силы, пока, наконец, не узнала: Ровер! Мой сокол вернулся из каких-то одному ему ведомых далей. И вернулся как нельзя кстати.

- Проигравший несёт братьям шахматы, - словно между прочим, произнёс хранитель.

- Договорились... Что? - спохватилась я.

- Ксения, где ты витаешь? - внимательно глядя на меня, спросил Ворон. - Я сказал, что проигравший понесёт братьям шахматы.

- Значит, это будешь ты, - усмехнулась я. - Теперь, зная, на что мы играем, я ни за что не дам себя обыграть.

Состроив рожицу, я вернулась к завтраку.

Убирать со стола пришла Дена. Робко открыла дверь, скользнула в комнату, составила посуду на поднос, пугливо косясь на задремавшего в кресле Ворона, и быстрой неслышимой тенью умчалась обратно в кухню.

- Ну, идём? - дав девушке уйти, бодро встал с кресла только что спавший хранитель.

- Прикажешь идти прямо так? - демонстративно оттянула я штанины пижамы. - Ты иди, я переоденусь и сразу в Схрон. - Ворон недоверчиво выгнул бровь. - Ой, да ладно тебе! - махнула я на него рукой. - Никуда я не денусь, слово Странника.

- Хм... Ладно, - неохотно согласился хранитель и исчез.

Я бросилась в спальню, на ходу создавая вокруг себя непроницаемую сферу: никакой хранитель никогда не узнает, чем на самом деле я занималась, оставшись одна. Открыв окно и забравшись на подоконник, я наспех окутала руку защитным коконом и позвала птицу. Сокол бесшумно сел и взглянул на меня пронзительными круглыми глазами.

- Привет, мой хороший, - прошептала я и погладила птицу по голове. - Ровер, мне нужна твоя помощь и... твои глаза. Как в тот раз, помнишь? - сокол переступил с лапы на лапу, внимательно меня слушая. - Сейчас ты полетишь на юг, в эльфийские леса, в Сарнаэль, понимаешь? - Ровер тихо заклекотал. - Понимаю, путь не близкий, но я тебе его сокращу. Найди его... Ты понимаешь, кого, верно? Будь осторожен. Тебя не должны заметить, - я провела рукой, укрывая Ровера покровом магии: теперь он был невидим ни для обычных глаз, ни для внимательного ока мага. - Постарайся подобраться к нему поближе и затаись. Просто смотри. Я буду смотреть вместе с тобой. Лети!

Сокол бесшумно сорвался с руки и устремился в небесную синь. Я внимательно за ним наблюдала, и когда Ровер превратился в едва различимую точку, открыла перед ним портал. Птица бесстрашно нырнула в золотистое марево и исчезла. Я удовлетворённо улыбнулась: портал получился совсем крошечным и незаметным - филигранная работа, за которую смело можно ставить себе высший балл, - а откроется за много вёрст от эльфийской границы, на расстоянии, не доступном для эльфийских остроглазых наблюдателей. Ровер одолеет это расстояние за несколько часов - обычный сокол для всех, случайно посмотревших в небо. За это время я закончу работу в Схроне, разгромлю Ворона в шахматы, и когда он, раздосадованный, уйдёт восвояси зализывать раны, можно будет объединить наши с Ровером сознания. И тайно, одним глазком посмотреть на бесконечно дорогого мне человека. Человека, которому я больше не нужна.

Надо ли говорить, каким длинным показался этот день? Ни тайна древней библиотеки, ни сытный ужин, ни вполне ожидаемая победа над начинающими шахматистами Вороном и Тассаром - ничто не могло отвлечь меня от главного события дня. И когда, наконец, проводив хранителя и пророка, я осталась одна (Фанька к тому времени беспробудно дрых в кресле, смешно подёргивая лапками во сне), моё долготерпение было вознаграждено.

Устроившись на кровати, я уселась в позу лотоса, закрыла глаза, глубоко вдохнула, успокаивая взвинченные до предела нервы, и потянулась через тысячи вёрст к сознанию своего зоркого разведчика.

Для наблюдения Ровер облюбовал старый раскидистый дуб. В этот раз он не вздрогнул, безропотно впустил меня в своё сознание и, повинуясь моей воле, осмотрелся. Дуб возвышался над лесом изумительной красоты. Зелёные кроны деревьев под порывами ветра перекатывались величественными волнами, пышно цвели азалии. Старый великан венчал вершину холма, и лес плавно спускался к побережью, переходя в кустарник у самой кромки белого песка. Я заворожённо смотрела на море, слушала как оно рокочет, выплёскивая волны на берег. Раскалённый диск солнца уже покидал тихое, безоблачное небо, медленно погружаясь в воду, позолоченную его последними лучами. Вокруг, куда не посмотри, лишь лес и море, да белая полоска пляжа, отделяющая твердь от воды. И ни единого намёка на большой город, а ведь Сарнаэль столица эльфийского княжества! Может, эльфы, как и полевяне, празднуют Даэлу Лиавани за пределами города? В какой-нибудь священной роще?

'Ух ты, какой райский уголок! Не мудрено, что эльфы нечастые гости в королевстве', - с трудом оторвавшись от созерцания южных красот, подумала я и посмотрела вниз. Там, у подножия дуба, раскинулась широкая поляна, по периметру которой выстроился почётный караул: под самой сенью деревьев едва угадывались эльфы в лёгких доспехах, а перед ними вторым рядом, преклонив колено и склонив головы, замерли могучие светловолосые воины, воткнув в землю древки пик. 'Люди? - удивилась я, внимательно присматриваясь к мужчинам. - Откуда тут лю... О! Это же... Ну, конечно! Единственный приглашённый человек тут только Лель. Но эти-то что тут делают?'

Опознав в воинах истинных оборотней и решив, что потом поломаю голову над причинами их присутствия в эльфийской столице, я вернулась к своему основному занятию, то бишь подглядыванию. В центре поляны, вырезанный из дерева, возвышался... трон? Да, наверное, всё-таки трон. Просто креслом назвать этот предмет язык не поворачивался. Безупречная работа резчика, придавшего дереву невесомость кружева, завораживала и потрясала, и я мысленно поставила галочку, что в моём будущем доме обязательно будет подобная мебель, если повезёт найти среди людей мастера такого уровня. А тем временем на поляне, босые и простоволосые, лёгкими мотыльками танцевали эльфийки в воздушных одеждах, не оставляя ни следа на изумрудном травяном ковре. И те же эльфийки окружали трон, заплетая в сложные косы светлые, позолоченные закатом волосы Леля, вплетая в них цветы...

Ровер вздрогнул вместе со мной, вскинул крылья, удерживая равновесие, переступил с лапы на лапу, и когда я нашла в себе силы смотреть, снова обратил взор на сидящего на троне Леля. Он казалось дремал. Ресницы отбрасывали длинные тени на бледные щёки. Почему-то Лель выглядел бесконечно усталым, словно пешком одолел расстояние от Светлограда до Сарнаэля. Светлые одежды, в которые он был облачён, украшала сложная вышивка - цветочно-лиственные мотивы перемежались фигурками зверей, выполненные столь искусно, что казались живыми.

Вдруг Лель открыл глаза и улыбнулся: к трону подошла одна из эльфиек, держа в ладонях чашу. Голову её венчала серебряная тиара, выделяя из толпы прочих эльфиек. Низко поклонившись, она протянула чашу Лелю, и тот, неловко улыбаясь, принял её и пригубил напиток. Эльфийка улыбнулась в ответ и села у его ног. В её огромных синих глазах читалось немое обожание...

Я резко оборвала связь, уткнулась в колени и отчаянно расплакалась. Мне больше не на что было надеяться.

Сердечные раны всяк зализывает по-своему. Кто-то уходит в себя, кто-то заливает подушку слезами, есть те, кто заедает горе сладким, а то и вовсе пускается во все тяжкие - у каждого свой рецепт. Моя сердечная рана вообще не рана. Там, где всегда билось сердце, я чувствовала пустоту с тех пор, как Лель оставил меня. Потому что именно он был моим сердцем. Но, как оказалось, в душе моей всё-таки жила робкая надежда, тлел уголёк, что ещё не поздно, что может, может случиться чудо и Лель одумается, вернётся...

Он не вернётся, нет. Уже нет. И, понимая это, моя душа рвалась на части.

Чем можно заглушить душевную боль? Её обязательно нужно было если не вылечить - в ближайшем будущем выздоровление мне точно не грозило, - так заглушить. Ведь моя душа принадлежала не только мне, но и Фаньке тоже. Может быть потому я и не умерла от боли на месте, что дракон разделил эту боль со мной?

Я бросилась вон из комнаты, из дома, во внутренний двор. Вьюга удивлённо всхрапнула, когда я, подсвечивая себе магическим огнём, ворвалась в конюшню. Вбежала и остановилась. Что я хочу сделать? Оседлать кобылу и рвануть прочь? Куда? И станет ли мне легче от быстрой скачки по ночной дороге? Только лошадь угроблю. Уж лучше самой пробежаться, бежать, пока не разорвутся лёгкие, покуда хватит сил. А дальше что? Отдышаться и снова пуститься в бега? Нет, Ворон прав - хватит уже вести себя, как ребёнок. Пора взрослеть и поступать, как зрелый человек. Значит, что? Хочется отвлечься, забыться - выбери способ, который хотя бы пользу принесёт.

- Что ж... - сказала я, зло размазывая по щекам слёзы. - Так и быть, я выполню твою последнюю просьбу. Я расправлю крылья.

Глава 10. Намерения, благие и не очень

или сложное уравнение

* * *

'Легко говорить - спрячь!' - в панике думал Вильс, сам прячась за портьерами. Он никогда бы не посмел войти в покои Странницы не будь уверен, что хозяйка вернётся не скоро. Он выжидал и дождался, когда она, вся в слезах, не бросилась в конюшню. И был уверен, что утешением ей станет ночная прогулка (Вильсу всегда быстрый бег по ночному лесу помогал справиться с душевной болью), но девушка вернулась так внезапно, что бедному волку, чтобы не быть застуканным на месте преступления, оставалось единственное: нырнуть за портьеру и притаиться, и молиться Великому Вожаку, чтоб не почуяли чужого присутствия ни Странница, ни её дракон. Будь на их месте кто угодно другой, Вильс не волновался бы, уж что-что, а искусством маскировки белые волки владели мастерски.

В ту ночь девушка и её дракон и в самом деле ничего не видели и не слышали, ослеплённые горем и такой болью, что даже Вильсу захотелось выть. Он не завыл. Он воспользовался их слепотой и сбежал. Без всякой магии, просто через открытое окно. И снова стал ждать подходящего момента: как и маскироваться, ждать он умел.

Пару дней спустя терпение Вильса было вознаграждено: хозяйка, нашедшая утешение в работе, решила заночевать прямо в Орденской библиотеке. Этим Вильс и воспользовался, и невзрачный голубой цветочек перекочевал из его кармана в хозяйскую подушку, самое подходящее место, чтоб накрыло быстро и наверняка. И нарочно никто не найдёт, даже если, выбивая пыль, представит на месте подушки своего злостного врага - об этом Вильс особо позаботился.

Обкусив нитку, Вильс полюбовался результатом и остался доволен: дополнительные швы получились крепкими и совсем не отличимыми от тех, что были. Губы Вильса тронула едва уловимая печальная улыбка: шить он тоже умел.

* * *

Душевную боль ничем не унять, она саднит, как свежая рана. Посылая Ровера в Сарнаэль, в первую очередь я хотела убедиться, что с Лелем всё в порядке, что ритуал воскрешения Белого Эллона не отправил его к праотцам. Ну и просто взглянуть на него хоть одним глазком... Что ж, посмотрела. Убедилась. Сразу во всём. Вот тебе и благими намерениями. И сколько бы я ни металась по комнате, ни плакала, облегчения это не принесёт. Нужен другой способ. Нужно найти дело, в которое можно уйти с головой. Вообще-то, искать ничего не надо. Прежде, чем вернуться в Полевию, я сама выстроила план, чем займусь - самое время взяться за его реализацию. Одна только древняя библиотека - поле непаханое. Заодно выучу изначальный и прочту, наконец, собственную летопись, а то писать пишу, а что именно не ведаю. Непорядок!

В дальней комнате Схрона, отведённой под временное хранилище для древней библиотеки, пахло пылью и плесенью. Тассар, Ворон и я уже который день с предельной осторожностью разбирали хрупкие свитки и книги, ища информацию о хрустальных подвесках, одну из которых носил Лель. Упоминание о них, причём на древне-полевском, случайно нашел Тассар в одном из сотен фолиантов. Именно упоминание, ничего конкретного об этих древних артефактах в нём не говорилось, а меня интересовало, кто их создал и с какой целью. То, что подвески являются ключами от каких-то врат, мы знали, но где искать эти врата и что они закрывают? Работу сильно затрудняло незнание изначального языка. Его приходилось учить в процессе, зато теперь я могла расшифровать отдельные символы из той писанины, что красивым узором покрывала мою спину. С переводом и обучением здорово помогал Ворон. Он без труда зачитывая нам с Тассаром занятные отрывки, в основном это были летописные повествования о славных подвигах магов-первопроходцев, пришедших в Полевию задолго до вторжения в неё Черного дракона. Понятное дело, что их имена никому из нас ни о чем не говорили. Изредка попадались описания редких видов нечисти и способы ее уничтожения. О богах и, тем паче, о вестнике - ни слова. Впрочем, о Странниках тоже.

Мне и в самом деле почти удалось задуманное: работа в Схроне, не только с древней библиотекой, но и изучение прочих книг здорово помогала отвлечься. Я практически здесь поселилась: упорно копалась в книгах, поглощая знания, как жадная гусеница зелёные листья, и пыталась учить изначальный самостоятельно. На уговоры Ворона и Тассара сделать перерыв и отвлечься на партию в шахматы, я неизменно отказывалась и засиживалась за книгами порой до самого рассвета. В такие дни магистр Афранин обыкновенно находил меня спящей за столом, а то и прямо на полу у горы изучаемых книг, будил деликатным покашливанием и, посмеиваясь в бороду, предлагал принести подушку и одеяло, а лучше проводить домой, мол, тяга к знаниям - это хорошо и похвально, но надо и отдыхать хоть иногда. Впрочем, ни он, ни хранитель, ни пророк особо на своём не настаивали, решив, вероятно, что соваться к Страннику, с таким остервенелым упорством взявшемся за учёбу, себе дороже.

Дни пролетали незаметно. Они шли себе и шли однообразной чередой, практически неотличимые друг от друга. Где-то там, наверху весну сменяло лето, выгорала под палящим солнцем цветущая степь, весенние цветы увядали, уступая летним. Отшумел Даэлу Лиавани, а за ним Кераваин - день заклинания духа земли, чтоб не скупился и дал обильный урожай. Полевяне занимались привычными делами: селяне пахали и сеяли, ремесленники мастерили, жрецы молились своим богам, король правил - тишь, гладь и полная лепота в кои-то веки.

С самого утра я сражалась с дряхлым фолиантом, пытаясь перевести его с изначального на полевский. Работа продвигалась с трудом, текст оказался сложным, а Ворон где-то задерживался. Когда я, пыхтя от досады на собственное бессилие и поминая хранителя недобрым словом, сверлила злобным взглядом очередное незнакомое слово, в хранилище зашёл Янис. Магистра я заметила только когда тот подсунул мне под нос какой-то свиток. Я недоумённо уставилась на оный, машинально отметив королевскую гербовую печать, и наконец обратила внимание на магистра.

- Что это? - недовольная тем, что меня прервали, угрюмо спросила я.

- Приглашение, - ответил Янис.

Лаконичность ответа привела меня в ярость: ну неужели так трудно сразу сказать, кто и куда меня приглашает?!

- И чего на этот раз хочет от меня король? - предельно терпеливо продолжила я расспросы.

- Приглашение не от короля. Принцесса Амалия приглашает тебя на бал по случаю своей помолвки с герцогом Вэльвэ. Бал уже сегодня, так что оставь ненадолго эти пыльные книги и...

- Янис, какой ещё к чёрту бал? - не выдержав, вспылила я. - Я - Странник, а не шут гороховый, чтобы развлекать своим присутствием благородных господ на балу! И для меня сейчас нет ничего важнее этих старых, пыльных книг!

Магистр спокойно перенёс вспышку моей ярости, положил свиток передо мной и сложил руки на груди.

- Ксения, никто и никогда не считал тебя шутом. И на бал тебя приглашают из уважения, а не ради потехи. Ты, конечно, можешь отказаться, сославшись на неотложные дела, но я настаиваю на том, чтобы ты всё-таки туда пошла, немного отвлеклась от своих тревог и отдохнула. Ты бы видела себя! - рявкнул вдруг Янис, так неожиданно, что я подскочила на стуле. - Бледная, взъерошенная, как будто нам всем снова грозит вторжение Сумеречного или Чёрного дракона! Может, объяснишь, что с тобой происходит?

Я молча кусала губы. Ну, не признаваться же, в самом деле, что мою душу сжигает пожар ревности?

- Ксения, - мягко заговорил Янис, перестав нависать надо мной грозной скалой. - Прекрати себя изводить. Поговори со мной. Пожалуйста.

- Я... Я не могу, - пробормотала я, пряча глаза.

- Хорошо, - кивнул магистр. - Предположу, это что-то очень личное, раз мне сказать ты не можешь. Тогда почему бы тебе не съездить к Сигрид?

- Что? - я вздрогнула и в панике уставилась на мужчину. - Зачем?

- Ну, вы ведь подруги.

Пальцы сами собой сомкнулись на свитке: съездить к Сигрид? Рассказать ей о своих подозрениях? Ха! Это всё равно, что сообщить Лелю лично о своей предполагаемой беременности.

- Знаешь, - пробормотала я, медленно выбираясь из-за стола, - я, пожалуй, воспользуюсь твоим советом и схожу на бал. Что-то давненько я не бывала на балах... Не сказать, что бы я по ним скучала, но госпожа Ирэна пошила мне тьму тьмущую платьев, и надо бы выгулять хоть одно.

Сбежав домой от магистра с его неудобными вопросами, я заперлась в комнате, забралась на кровать и, обняв подушку, уставилась перед собой. Сколько я так просидела - одним богам ведомо. В голове - ни единой мысли. Казалось, все они, словно перепуганные мыши, попрятались от греха подальше, оставив меня наедине со звенящей пустотой и образом красивой эльфийки, пожирающей Леля обожающим взглядом.

- Hariad? - окликнул меня Фанька, незаметно взобравшийся на кровать.

Я встрепенулась и машинально его погладила.

- Что, малыш?

- Нам больно, да? - печально вздохнул мой dhart и ткнулся носом мне в подмышку.

- Иногда так бывает, - обняла я дракончика. - Прости, что из-за меня ты тоже страдаешь.

- Не проси прощения, мы же с тобой одно целое. Я понимаю, - серьёзно произнёс Фанька и посмотрел на меня своими серебряными глазами. - Вдвоём легче переживать боль.

Ёлки! Я потрясённо уставилась на дракончика и едва не расплакалась от жалости. Да, вдвоём легче, и выживи Райзенд тогда, когда его ранили стрелой, Чёрный дракон никогда бы не родился. Но рана оказалась смертельной, и молодой dhart, лишённый своего hariad, не выдержал боли и превратился в мстительное чудовище. Страшно представить, что было бы со мной, не будь рядом Фаньки, этого удивительного существа, взвалившего на себя половину моей ноши.

Я обняла дракончика, чмокнула его в нос и вытерла слёзы.

- А знаешь, малыш, хватит нам горевать. Сегодня у принцессы Амалии помолвка и нас пригласили на бал. И самое время начать на него собираться. Давай-ка повеселимся от души, а?

Фанька просиял и серебряным мячиком скатился с кровати.

- Я позову даму Шаен! - уже из коридора крикнул он. - Моя hariad идёт на бал и должна быть самой красивой!

Платья, пошитые госпожой Ирэной, которые я до сих пор не удосужилась толком рассмотреть, оказались великолепными все, до единого. Их принесли из специально отведённой под гардеробную комнаты, расправили и разложили на кровати. Восхищённая, я переводила взгляд с одного платья на другое и никак не могла выбрать. Оказалось, госпоже Ирэне нужен был всего лишь толчок, чтобы по-настоящему раскрыть свой талант: вдохновляясь платьем, пошитом для моего злополучного первого бала, портниха сумела создать нечто новое. Отказаться от верхнего, принятого в Полевии, платья совсем госпожа Ирэна не смогла, но обыграла его так, что оно стало частью наряда, а не отдельным предметом гардероба. В итоге получилось нечто в меру пышное, в меру открытое и декольтированное и сильно смахивающее на земные платья аристократок века этак восемнадцатого. Дополнительным бонусом стала шнуровка, призванная регулировать ширину платьев в талии - госпожа Ирэна предусмотрела всё.

- Ух ты, какое рококо, - восхитилась я, разглядывая свои наряды.

- И вы, госпожа, будете выглядеть восхитительно в каждом из них, - вкрадчиво произнесла дама Шаен, намекая на то, что её хозяйке стоит сменить штаны на юбку.

- Конечно, - не стала я спорить. - Теперь я точно не пропущу ни единого бала.

- Пригласить к вам госпожу Ирэну, моя госпожа? - обрадовалась экономка.

- Ни к чему, - тут же разочаровала я даму. - Этих более, чем достаточно. Хватит целый год по балам ходить. Я не собираюсь носить их каждый день.

Дама Шаен спорить не стала, понимая, что это бесполезно. Лишь тихонько вздохнула, признавая своё поражение.

Если в душе твоей воцарилась тьма, то новые, яркие впечатления - лучший способ зажечь в ней свет. Именно поэтому для бала принцессы Амалии я выбрала самое яркое платье: насыщенного малинового цвета, украшенное широкой серебряной тесьмой. Дама Шаен с помощью двух девушек надела его на меня, затянула шнуровку, поправила складочки и расправила юбку. Вечерний макияж (я не поскупилась на тени и тушь, а губы подкрасила пунцовой помадой - блистать так блистать!) и букетик из цветов шиповника и листьев папоротника, составленный Деной и усилиями дамы Шаен закреплённый на моих коротких волосах, завершили образ. Я посмотрела в зеркало, покрутилась, рассматривая себя со всех сторон, и осталась довольна увиденным.

- Ну вот, теперь можно идти на бал.

- Вы так прекрасны, госпожа, - сказала дама Шаен и огорчённо покачала головой. - Жаль, что ваши волосы коротки. Будь у вас длинные волосы, уж мы бы их так уложили...

- Меня вполне устраивает эта длина, - упрямо заявила я, любуясь листьями папоротника, покачивающимися при движениях. - А вот с папоротником это вы здорово придумали. Выглядят почти как перья страуса.

Дама Шаен удивлённо моргнула.

- А что это за зверь такой, страус?

- Не зверь, а птица, - поправила я, подозревая, что если и водятся в Полевии страусы, вряд ли называются страусами. - Что ж, пожалуй, я готова. Идём, Фанька!

На бал сопровождал меня Янис. Как и в первый раз, у дворцового парадного крыльца было не протолкнуться от гостей. И как тогда все они, как по команде повернулись, рассматривая новоприбывших гостей. Я удручённо вздохнула, слишком поздно сообразив, что бал - мероприятие публичное и не очень-то весёлое для совсем не публичной меня. Сразу захотелось дать дёру, но повозка уже остановилась, а магистр вышел и подал мне руку.

- Даже не думай, - сурово сдвинул брови Янис.

- Ты что, мысли мои читаешь? - проворчала я и, опираясь на его руку, ступила на гравиевую дорожку.

- Просто хорошо тебя знаю. Идём, провожу тебя в приёмный зал.

- Вы так любезны, магистр, - съязвила я в ответ и повернулась к дракону. - Итак, мой верный дхэрт, слушай и запоминай. Держись рядом со мной, это во-первых. Во-вторых, на балу ничего не есть и не пить, угощений ни от кого не принимать, - на втором пункте магистр пристыжено отвёл взгляд, - и, само собой, никого не пугать. Всё ясно?

Фанька понимающе кивнул и тут же, нарушая обещание, умчался вперёд - расчищать дорогу. При виде дракончика гости мгновенно расступились, не из боязни - я не чувствовала их страх, - а из простого благоразумия. Дракончик взбежал по лестнице и остановился, оглядываясь, мол, чего вы так долго копаетесь. 'Да какого чёрта?' - разозлилась я на себя. Сама же решила сегодня блистать и всячески развлекаться, вот и вперёд!

- Что ж, - расправила я плечи и гордо подняла голову, - да будут нам новые впечатления.

Опираясь на руку магистра, я прошествовала к крыльцу, осияла гостей благосклонной улыбкой, будто не в числе приглашённых была, а хозяйкой бала, и поднялась по ступеням. Фанька послушно трусил рядом, не пытаясь удрать вперёд и не отставая. Войдя в коридор, я привычно осмотрелась, отмечая усиленную охрану - и дворцовых гвардейцев, и орденских магов. Заметила парочку храмовников в чёрно-белых мантиях и нахмурилась. Значит, проблема до сих пор не решена, и обитателей королевского дворца всё так же мучают неприличные сны.

- Добро пожаловать, госпожа Странница, - раздалось негромкое приветствие, и давешний советник короля склонил голову в поклоне, одновременно скользнув по дракончику пристальным взглядом.

- А, вот и вы! - обрадовалась я ему и тут же напустилась с вопросами. - Как тут у вас обстановка? Что со снами? Выяснили в чём дело?

- Не совсем, - едва уловимая улыбка тронула тонкие губы. - Можно сказать, проблема решилась сама собой. Правда, служители Элехнэ и Рэтхе настаивают, что всё успокоилось благодаря их молитвам...

Советник сделал многозначительную паузу и выразительно посмотрел на меня.

- А вы им не верите, - усмехнулась я и мельком взглянула на Яниса. Магистр сверлил меня непонимающе-вопросительным взглядом. - Янис, я в курсе. Заходила на днях к королю на аудиенцию. Не понимаю, мне-то вы чего не рассказали? Между прочим, это дело со снами весьма занятное и любопытное, я б с удовольствием голову поломала над разгадкой этого явления.

Магистр смутился.

- Мы и так слишком многим тебе обязаны...

- Да брось! Спасать мир - это, к твоему сведению, такой стресс для такой маленькой гусеницы, как я, - лукаво прищурилась я. - Разобраться с неприличными снами было б хоть весело для разнообразия. А вы, - повернулась я к советнику, - можете устроить так, чтобы я сегодня осталась во дворце на ночь?

- Разумеется, - степенно кивнул советник, не скрывая своего удовольствия. - И вы, и ваш дракон будете устроены со всеми удобствами.

- Вот и ладушки, - я хищно улыбнулась и предвкушающе потерла руки. Фанька, заразившись моим настроением, воинственно встопорщил гребень, вынудив советника попятиться и вспомнить о других делах. Янис неодобрительно покачал головой. - Да ладно тебе, Янис! Я уже всё решила и собираюсь лично проверить в чём дело. Лучше развлеки меня светской беседой... на балах же обычно сплетничают и болтают о погоде?

Мужчина удручённо вздохнул, мол, хотел, как лучше, а получилось... в общем, что-то не то получилось. Тем не менее, галантно предложил мне руку и повёл в приёмный зал. Пока мы шли я болтала без умолку о том, что собираюсь устроить во дворце засаду на все сны без разбору, благо Элехнэ мне задолжала, но докопаться до сути. Потому что ни на миг не верила, что проблема решилась сама собой.

- Ты только не переусердствуй, - иронично хмыкнул магистр.

- Что, боишься, что подсмотрю сны Велимира? - усмехнулась я в ответ.

- Нет, боюсь, что в своём стремлении докопаться до правды, ты дворец разберёшь по кирпичику.

- Зачем мне такие сложности? - искренне удивилась я. - Нет, я согласна, что физический труд здорово облегчает загруженный разум, но в данном случае боевая магия не вариант. Тут действовать надо тоньше.

- И как ты собираешься действовать?

- А вот это мой маленький секрет! - засмеялась я, не спеша раскрывать все свои карты. - Знаешь, лучше расскажи, куда твоя сестра запропастилась. Я не видела Янину с той безумной компании по спасению Падшего.

- Янина не запропастилась, - благоразумно сменил тему магистр. - Моя сестра сейчас на границе Шарапова леса, ведёт переговоры со старейшинами. Надеюсь, скоро Орден получит их согласие на изучение местных тайн.

Я досадливо поморщилась: чёрт! Ведь сама собиралась заняться этим вопросом, а в итоге ухнула в пучину собственных переживаний. А между прочим Шарапов лес один из пунктов моего грандиозного плана по спасению себя, любимой, от душевных мук!

- Помощь нужна? - посерьёзнела я, настороженно оглядываясь по сторонам: за разговорами мы как-то незаметно вошли в зал приёмов, полный гостей. Музыканты настраивали инструменты, толпа приглушённо гудела, и все эти звуки, отражаясь от высокого потолка, эхом наполняли зал. Я скользила взглядом по смуглым лицам брандинцев, пшеничным шевелюрам выходцев из Васнета и выкрашенным во все цвета радуги тронтийцев. Королевский трон пока пустовал, а принцессу Амалию я видела лишь однажды и опознать её среди юниц, естественно, не могла.

- Уже нет, - улыбнулся Янис. - Когда ты ушла из Полевии, старейшины и слышать ничего не желали. Но сейчас ты вернулась, и их мнение круто переменилось.

- Ух, ты, как интересно, - недоумённо пробормотала я. - А какая им разница, в Полевии я или нет? Я же Странник. Сегодня тут, завтра там. И не факт, что где-то задержусь надолго.

- Вот уж чего не знаю, того не знаю, - пожал могучими плечами Янис. - Возможно, они считают тебя гарантом своей безопасности и соглашаются принимать экспедицию ровно до того момента, пока ты не покинешь наш мир.

'Боюсь, это случится раньше, чем переговоры Янины увенчаются успехом', - едва не брякнула я, но вовремя прикусила язык.

- В любом случае, если в переговорах с оборотнями понадобится помощь - дай знать, - рассеянно кивнула я, удивлённо наблюдая за расхаживающим среди гостей, разряженным, как павлин, иномирным магом. Дамы вокруг Вегейра Кор Тиа'ли так и вились, словно бабочки вокруг яркого цветка. - А он откуда тут взялся? - дёрнула я магистра за рукав, кивком указав на архимага. Впрочем, по пятам за ним следовали не только дамы, я заметила как минимум двух магов, ненавязчиво сопровождавших Вегейра. - Разве его уже выпустили из-под карантина?

- Из-под чего? - не понял Янис, но ответить я не успела: архимаг Вегейр Кор Тиа'ли из мира Домамера уже заметил нас и, юркой змейкой скользнув сквозь толпу, отвесил затейливый поклон.

- Приветствую вас, ронна. Магистр, - вежливо кивнул он Янису.

- И вам доброго вечера, - ровно, изо всех сил стараясь скрыть неприязнь, которую этот человек почему-то у меня вызывал, ответила я.

- Могу ли я пригласить вас на первый танец? - сверкнув белозубой улыбкой, поинтересовался архимаг.

- Можете, но я не танцую. Сами понимаете - разница культур и всё такое... В моём родном мире совсем другие танцы, - попыталась увильнуть я, умолчав об истинной причине отказа, и словно невзначай бросила взгляд на руки Вегейра: вдруг у него 'маникюр' как у безвременно почившего герцога Вэльвэ?

Не тут-то было!

- О, я вас поведу, - обрадовал меня архимаг Кор Тиа'ли, ногти которого, кстати, не смотря на мои опасения, оказались коротко подстрижены. Зато пальцы были унизаны массивными перстнями, и ни один из них не являлся простым украшением. - Обещаю, вам ничего не придётся делать, только держать меня за руку.

- Спасибо, но я всё-таки пас, - я нашла в себе силы ответить на его предложение любезной улыбкой. - Предпочитаю наблюдать, но не участвовать.

- Вот как? - лукаво прищурился мужчина. - Надеюсь, это касается только танцев?

Я и бровью не повела: выпад был таким по-детски дурацким - подростки в школе и не так друг дружку подначивают, так что к выпуску во 'взрослую' жизнь успеваешь нарастить толстую шкуру и не реагировать. Зато Янис побагровел, мгновенно превратившись из большого доброго великана в устрашающую скалу, за которой так приятно спрятаться хрупкой женщине.

- Послушай, ты!.. - навис он над архимагом, стискивая внушительные кулачищи.

Вегейр Кор Тиа'ли издевательски улыбнулся. Пришлось срочно вмешаться.

- Янис, не надо, - вклинившись между мужчинами, успокаивающе погладила я магистра по каменному от напряжения плечу. - Господина архимага можно понять: он так долго просидел под стражей, пережидая наши проверки, что повёл себя слегка неадекватно. Свобода - она такая, люди от неё порой дуреют.

Янис отступил, всё ещё пыхтя и раздувая ноздри. Домамерский архимаг, если и оскорбился, вида не подал. Отвесил свой фирменный поклон и попятился, мгновенно попав в окружение стайки дам, алчущих его внимания.

- Не пойму, он и правда такой козёл или просто притворяется? - пробормотала я, украдкой наблюдая за Вегейром.

- А кто его знает, вирдово семя, - проворчал магистр, меча сердитые взгляды в сторону домамерца. - Дознавателей он старался не злить, с архимагом Дальганом держался с уважением, но на равных, зато простую стражу и прислугу до белого каления доводил то капризами, то чуть ли ни рабским смирением. К нему было сунулся Тугор - почву прощупать, узнать, не нуждается ли наш высокий гость в утешении или божественном наставлении...

- Чего? - удивлённо хохотнула я, перебив Яниса. - И как, он нуждался?

- Ага, - мрачно усмехнулся мужчина. - Определённо он в чём-то нуждался, вот только в чём, его преосвященство так и не признался. И теперь всякий раз, стоит упомянуть при нём домамерца, бедолага становится сам не свой: то бледнеет, то краснеет, борода - ты бы видела! - дыбом и слова сказать не может. Это в чём же надо было признаться, чтоб сам его преосвященство всю свою мудрость и красноречие растерял!

- Действительно, козёл, - ухмыльнулась я, примерно представляя о какой нужде поведал Вегейр его преосвященству.

- Госпожа Странница! - окликнул меня звонкий девичий голосок. Я повернулась на звук и нос к носу столкнулась с молоденькой девушкой, почти девочкой, мгновенно опознав в ней принцессу. - Как я рада, что вы пришли на мой... то есть наш бал, - спохватившись, поправилась она и с некоторым усилием подтащила к нам своего кавалера.

- Добрый вечер, ваше высочество, - улыбнулась я и с интересом уставилась на обоих. Красивая, как куколка девушка, удивительно похожая на мать, от венценосного отца унаследовала только глаза - серые, светящиеся узнаваемым любопытством и добродушием. Старший сын и наследник рода Вэльвэ, высокий и тонкий, как стебель бамбука, напротив, казался угрюмым и настороженно, исподлобья, бросал на меня короткие быстрые взгляды. Наверное, он был бы вполне милым парнишкой, если его как следует умыть, избавив от ритуальной косметики, украшавшей не только лицо, но и волосы - роскошная шевелюра юного герцога сияла всеми оттенками красного, от золотистого до пурпурного. Яркий, почти боевой раскрас совсем не вязался с настроением парня: в отличие от своей невесты, лучащейся счастьем, жених был чем-то напуган до полусмерти, флюиды его страха были так сильны, что даже у меня по коже побежали мурашки.

- Позвольте представить вам моего спутника, - тем временем птичкой щебетала принцесса, подталкивая ко мне перепуганного парня. - Герцог Вэльвэ, мой жених.

- Очень прия... Эй, что вы делаете?!

Прежде, чем я успела изобразить радость от знакомства с наследником моего отравителя, парень рухнул передо мной на колени, вскинул руки и распластался на полу в унизительном поклоне. Янис удивлённо попятился и растеряно уставился на меня. Что ж, мелькнула удручающая догадка, вот и выяснилась причина герцогского страха.

- Госпожа Странница, помилуйте! - глухо, с надрывом вскрикнул парень. - Ни я, ни моя семья ничего не знали о планах отца! Должно быть он сошёл с ума, раз осмелился покуситься на вашу жизнь.

Званые гости, до сих пор старательно державшиеся от Странника с драконом подальше, мгновенно подтянулись, образовав вокруг нас широкий круг: ещё бы, такая драма - Странник, свершающий возмездие над своим отравителем! То есть сыном отравителя, но это уже дело десятое, главное, чтоб было зрелищно. Я оглянулась, натыкаясь на алчущие расправы, ждущие взгляды, и попутно отметила, что Фанька куда-то успел улизнуть. Зато в первых рядах зрителей обнаружился домамерский архимаг, в отличие от прочей толпы казавшийся весьма озадаченным.

- Какого демона вы делаете?! - сделав страшные глаза, подступился к несчастному парню магистр. - Немедленно встаньте!

Герцог лишь сильнее вжался в пол и стал размеренно биться об него лбом, по-щенячьи поскуливая от страха. Принцесса, сама не ожидавшая от своего жениха такого спектакля, красная от смущения и досады, яростно теребила платочек, бросая на меня отчаянные взгляды.

- Его величество Велимир Второй, король Полевии, и ее величество королева Полевская! - очень кстати объявил герольд, и гости тут же, нехотя отвернувшись от увлекательного зрелища, почтительно преклонили колени, приветствуя монарха.

Я немедленно этим воспользовалась и, не сводя глаз почему-то с домамерца, бухнулась на колени рядом с герцогом, за шиворот оторвав его от пола. Парень придушено вскрикнул, дёрнулся и затих, будто ему нож к горлу приставили. Скосил на меня испуганные глаза, вблизи неожиданно ярко-оранжевые, а не бледно-голубые, как у альбиносов, и молча ждал, дыша так бурно, словно изо всех сил старался надышаться перед неминуемой смертью.

- Немедленно встаньте, болван! - зло прошипела я в бледное и прозрачное, как рисовая бумага ухо.

- Не могу, - простонал юный герцог и обречённо зажмурился.

- Почему?!

- Король не занял своё место... - задыхаясь, как после быстрого бега, ответил парень. - И вы... ря-я-а-а-дом... И ещё ничего не решили!

Герцог мужественно (трясясь, как осиновый лист) приоткрыл оранжевые глаза, взглянув на меня со страхом и проклюнувшейся надеждой.

- В общем, так, - клокочуще вздохнула я, легонько встряхнув парня. - Я никогда не держала на вас зла, это понятно? - Герцог кивнул так поспешно, что я ему не поверила и на всякий случай повторила, наплевав на положенную учтивость. - Эй, парень, я говорю, что не злюсь! Не надо меня бояться, я на бал пришла, а не правосудие вершить. И, между прочим, поздравляю с помолвкой. Всё, можешь встать - король занял трон.

Но едва мы встали, гости снова согнули спины в поклоне и поспешно расступились, пропуская к нам Велимира. Юный герцог, не успевший оправиться от испуга, снова рухнул на колени. Я неодобрительно покачала головой и отступила к Янису.

- Боюсь, бедному мальчику придётся срочно сменить памперс, - хмыкнула я и лучезарно улыбнулась, приветствуя монарха.

- Госпожа Ксения! - радостно воскликнул Велимир и распахнул руки, словно хотел заключить меня в свои объятия. Коленопреклонённого, дрожащего герцога он, кажется, вообще не заметил. - Рад, очень рад, что вы почтили нас своим присутствием. Эй, музыканты! Уснули, что ли?

Те, казалось, только и ждали высочайшего позволения и грянули такую лихую танцевальную, что ноги сами запросились в пляс. Король, кстати, и в самом деле заключил меня в объятия. Ну, почти - обнял за талию и закружил в стремительном танце.

- Госпожа Ксения, надеюсь вы не против? - спохватившись, спросил Велимир и лукаво прищурился.

- Вообще-то против, но теперь уже поздно, мы ведь уже танцуем, - хмыкнула я.

Отказывая домамерскому архимагу в праве на первый танец, я конечно слукавила, объяснив причину. На самом деле танцы полевян я кое-как освоила, сложного в них ничего не было - в основном парные поскакушки да хороводы, не то, что земной балет или тот же брейк-данс. Но станцевать пару раз, недолго и лишь за тем, чтобы освоить движения, это одно, а танцевать на балу, когда права на танец со Странником добиваются практически все присутствующие на нём мужчины - совсем другое. Я устала, запыхалась и вспотела, проклиная тяжёлое платье и липнущие к ногам юбки, и уже почти отделалась от очередного кавалера, собираясь тихонько прошмыгнуть в дворцовый парк глотнуть свежего воздуха, как рядом словно из ниоткуда возник отвергнутый домамерец.

- Ми амина, вы такая обманщица! - с деланным возмущением посетовал архимаг. - Отговорились разницей культур, а сами вон как лихо отплясываете.

- Боюсь, вы ошибаетесь, - выдохнула я, слишком уставшая, чтобы злиться. - Я всего лишь повторяла за всеми, и то не слишком успешно.

- А со стороны так не казалось, - проникновенно, с придыханием возразил домамерец. - Танцуете вы просто божественно!

Я смерила мужчину ироничным взглядом и хмыкнула.

- Не знаю, в какие игры вы играете, господин архимаг, но грубой лестью своего вы точно не добьётесь... Вы случайно не видели моего дракона? - оглядывая зал, невпопад спросила я. За Фаньку я в общем-то особо не волновалась, прекрасно чувствуя и его присутствие в зале, и настроение - дракончик явно был чем-то очень доволен, и это чувство с лихвой компенсировало моё собственное раздражение на близкое соседство с домамерцем. Но мало чувствовать, мне хотелось и видеть, чем сейчас занят мой dhart, а то мало ли? Ну как он испытывает удовольствие от запугивания какого-нибудь бедолаги?!

- Видел, - тем временем ответил иномирянин. - Минуту назад он был рядом с принцессой, и она, кажется, чем-то его угощала.

- Вот чёрт, - ругнулась я, оглядываясь уже в поисках принцессы.

Принцесса вместе со своим женихом, в окружении юных дам и кавалеров нашлась у стойки с фруктами. 'Ладно, - успокаивала я себя, решительно продираясь сквозь танцующих в их сторону, - уж на принцессу-то вряд ли кто-то вздумает покушаться, а значит и Фаньке ничто не угрожает'.

- ...Да-да, в тот же день! Пять крепких младенцев с ярко выраженным даром, - услышала я знакомый старческий голос и остановилась.

Мой учитель, архимаг Дальган стоял у окна и беседовал с незнакомым мужчиной. Магом, мгновенно определила я.

- Учитель? - окликнула я и когда старец повернулся, радостно улыбнулась: давненько главы Ордена не было видно. Интересно, куда он уезжал? А может не уезжал, просто был чем-то занят, иначе все эти душеспасительные беседы вёл бы со мной не Янис, а именно он.

- Ксения, здравствуй, - тепло улыбнулся мне архимаг Дальган и куда более сдержанно поприветствовал домамерца. - Приветствую, коллега.

Иномирянин приветливо кивнул и замер на почтительном расстоянии, проявив неожиданное понимание.

- Учитель, где вы пропадали? - набросилась я на архимага с вопросами.

- Да так, - смутился вдруг старец, - проверял кое-что, друзей старых навещал. Кстати, позволь представить - магистр Перна с Восточной заставы. Перна, это...

- Я догадался, - перебил его пожилой мужчина, похожий на высохшего и выцветшего от старости кузнечика. - Приятно познакомиться с вами лично, госпожа Странница.

- Пожалуйста, просто Ксения, - улыбнулась я, пожимая узкую ладонь. - Вы с Восточной заставы? И как там? Вампиры не донимают?

Учитель и магистр рассмеялись.

- Как там - сам ещё не понял, меня всего неделю как на заставу перевели. А с вампирами у нас договор, и они его соблюдают. Так что кто кого донимает - спорный вопрос.

- А в гости к вам приехать можно? Я Халльварда знаю, может, получится упросить его показать, как живут вампиры.

- Что за вопрос? Конечно, приезжайте - рады будем. Я и Халльварду весточку передам, чтобы гостью дорогую поджидал, - рассмеялся магистр Перна и отступил в сторону, полагая, что у меня какое-то срочное дело к главе Ордена.

Дело у меня было, точнее, вопрос и возник он прямо сейчас, и мне не терпелось задать его учителю. Архимаг Дальган, прекрасно понимая, что если не принять меры, его ученица начнёт спрашивать прямо сейчас, взял меня под локоть и, извинившись перед иномирным коллегой, отвёл меня в сторону.

- А теперь спрашивай, - разрешил он.

- Учитель, вы сейчас о чём с магистром Перной говорили?

- Подслушивала, значит, - проворчал архимаг.

- Нет, что вы! Просто случайно услышала, - оправдываясь, замахала я руками и тут же, заметив искрящиеся смехом глаза старца, обижено замолчала. - Что?

Учитель не выдержал, рассмеялся, а потом сделал то, что никогда раньше себе не позволял: схватил меня за руки, привлёк к себе, порывисто обнял и тут же легонько оттолкнул.

- Ксения, у тебя получилось!

- Получилось? Что? - растерялась я, лихорадочно вспоминая, что такого важного делала последнюю неделю. По всему получалось, что ничего, а расшифровка древней библиотеки хоть и была крайне важной, но никаких ощутимых результатов пока не дала.

- Ритуал воскрешения Белого Эллона, конечно.

- А, вы про это, - тут же скисла я, вновь почувствовав сосущую пустоту вместо сердца. - Конечно, получилось, мироцвет-то расцвёл.

- Да, но не это главное - в Полевию стала возвращаться магия! В ночь, когда ты проводила ритуал, родилось сразу пятеро младенцев с сильным даром. На следующий день ещё трое, на третий - пара, причём близнецы. А знаешь, сколько одарённых появилось на свет за последние пару недель?

- И сколько? - угрюмо спросила я, стараясь не обращать внимания на разлившуюся под языком горечь.

- Двенадцать! - воскликнул архимаг, ослеплённый собственным счастьем и не замечавший моего настроения. - Это значит, через десять лет в школу при Ордене придут учиться больше тридцати одарённых охламонов!

- Что ж, поздравляю, - криво улыбнулась я и пошла искать Фаньку. Вряд ли учитель вообще заметил, что я ушла.

На полпути к цели планы пришлось резко изменить: то, что начиналось с горечи во рту и ощущения пустоты в груди внезапно тисками её сжало и отпускать не желало ни в какую. Я споткнулась, отчаянно ловя ртом воздух, и упала бы, не поспеши мне на помощь домамерский архимаг.

- Ми амина, вам нехорошо? - с внезапной заботой спросил он, бережно поддерживая меня за талию.

- Голова кружится... Ничего, сейчас выйду на свежий воздух и всё пройдёт, - пробормотала я, отчаянно борясь с приступом тошноты.

'О, чёрт, только не это! Не сейчас!' - в панике подумала я, всё ещё не желая верить, что вторая, бледная полоска - это мой окончательный приговор. Как на зло сердце моей магии вдруг напряглось, уловив знакомые вибрации: нить, соединявшая наши с Лелем сердца, внезапно ожила и загудела, как натянутая тетива. В ответ на эту вибрацию мой желудок сжался, подпрыгнул к горлу, и я, зажав рот руками, стремглав бросилась на террасу, где меня долго и мучительно рвало на хрупкие тронтийские розы.

Когда всё закончилось, я без сил сползла по перилам и, закрыв глаза, уселась на холодный камень террасы.

- Вам уже лучше? - участливо спросил домамерский архимаг, протягивая мне кружевной платочек.

- Да, - чуть слышно прошептала я и вдруг обнаружила, что вокруг меня собралась целая толпа сочувствующих: Фанька, издающий странные курлычущие звуки и беспокойно заглядывающий мне в глаза, встревоженный Янис, протягивающий стакан с водой, учитель, король с королевой, принцесса с герцогом и королевский советник - все вздохнули с таким облегчением, словно меня не банально стошнило от духоты (версия для всех-всех-всех, и в ближайшем будущем сознаваться в истинной причине своего нездоровья я не собиралась), а едва не отравили снова. - Да жива я, жива, - улыбнулась я, попыталась бодро встать и закачалась от слабости, и если бы не домамерец, поддержавший меня под локоть, точно бы упала.

- Госпожа Ксения, может вызвать вам экипаж? - заботливо, с сомнением разглядывая моё лицо, спросил Велимир, а меня вдруг осенило: вот он, повод остаться во дворце, не вызывая ни чьих подозрений.

'Господин советник, вы подготовили то, о чём я просила?' - перейдя на мысленную речь, быстро спросила я.

'Да, но... - растерялся советник. - Вы уверены? Если вам нехорошо, может лучше всё перенести?'

'Абсолютно уверена! - заверила я его. - Давайте, советуйте королю, что мне лучше никуда не ехать, а остаться и немножко полежать в тишине'.

- Ваше величество, - советник немедленно приступил к осуществлению моего плана. - Разумно ли будет отпустить госпожу в таком состоянии трястись в экипаже? А вдруг ей станет хуже?

Я снова покачнулась на ватных ногах и, морщась, прижала ладонь ко лбу, чтобы никто не сомневался, как мне плохо. Вегейр придержал меня за талию, Янис таки всучил стакан с водой, а Фанька, поняв всё без объяснений, с беспокойным курлыканьем закрутился у моих ног.

Король виновато прикусил губу.

- И правда, - пробормотал он. - Это я не подумал. Госпожа Ксения, прошу... нет, я настаиваю, чтобы вы остались во дворце и как следует отдохнули. И я немедленно пришлю к вам своего врача!

- Нет-нет, врача не надо! - поспешно (даже слишком) отказалась я. - В самом деле, я же не умираю. Просто в зале слишком душно...

- К тому же Ксения в последнее время толком не отдыхала, - неожиданно пришёл на выручку Янис. - Неудивительно, что ей стало дурно.

Король нехотя согласился. Дело оставалось за малым: добраться до гостевой комнаты, дождаться, пока праздник закончится, а дворец погрузится в сон и выйти на охоту. Кстати, самой бы не уснуть пока буду ждать.

Покои, отведенные нам с Фанькой - две смежные комнаты в бледно-голубых тонах, утопали в бархатных драпировках, но всё равно были неуютными. Фанька, с любопытством осмотревшись и сунув нос везде, где это было возможно, повернулся ко мне и пожаловался:

- Холодно.

- Согласна, малыш, холодно. Но дареному коню в зубы не смотрят. Мы же потерпим немного, правда? - я опустилась перед ним на колени и обняла. Фанька прижался ко мне горячим боком и зажмурился.

- Зачем мы здесь? - спросил он.

- Надо кое-что проверить. Обещаю, это всего на одну ночь, а утром мы сразу вернёмся домой.

- А Тассар придёт в шахматы играть?

- Конечно, - улыбнулась я. - Ты по нему уже соскучился?

- Немножко. Тассар хороший, он мне книжки читает.

- Да, он хороший, - согласно кивнула я, стараясь не рассмеяться, и чмокнула дракончика в нос. - И завтра непременно тебе почитает.

- А я думал, маги привирают, будто вы не убили, а перевоплотили дракона, и теперь он ваш ручной зверек, - раздался за спиной знакомый голос.

Я подскочила от неожиданности и, резко обернувшись, недовольно уставилась на Вегейра. Домамерец улыбался, стоя у открытой нараспашку двери и небрежно опираясь плечом о косяк.

- Вас что, стучаться не учили? - враждебно спросила я, лихорадочно пытаясь понять, как давно он там стоит и сколько успел услышать. А главное, как дверь, которую я за собой не просто закрывала, а запирала, оказалась открытой?!

- Простите, не удержался. Я как раз шел к себе, а ваша дверь была открыта. Вот я и заглянул, - виновато улыбнулся Вегейр. - Кстати, мы с вами почти соседи, чему я очень рад.

- Что, предлагаете сказку на ночь почитать? - усмехнулась я.

Он тихо засмеялся и вошел в комнату, двигаясь плавно и неслышно. 'Почти как Лель', - с грустью подумала я и тут же мысленно отвесила себе парочку оплеух: и за дурацкое сравнение, и за свой длинный язык. Ну, что мне стоило промолчать или просто не мстить, отвечая колкостью на колкость?

- У вас необычное чувство юмора, - подойдя ко мне почти вплотную (ближе не позволил Фанька), негромко сказал Вегейр. - Ми амина, почему вы отказались хранить мой мир?

Вопрос был таким неожиданным, что я растерялась. Ну и что ему ответить? Признаться, что отказалась из-за своей разрушенной любви? Или назло загадочной силе, навязывающей мне непонятные правила Игры? Пока я прикидывала, а стоит ли вообще отвечать - на мои-то вопросы никто не отвечает! - Вегейр задумчиво, будто любуясь картиной, разглядывал меня. Мне даже неловко стало от такого откровенного любования.

- Послушайте, господин архимаг! Прекратите пожирать меня глазами, - не выдержала я. - Я не съедобная, а местами вообще ядовитая - отравитесь.

- Простите, - тряхнув головой, покаялся он и сделал неожиданное признание. - Просто трудно сдержаться и не смотреть на красивую женщину, когда она так близко. Я наслаждаюсь каждым мгновением, проведённым рядом с вами.

Я смутилась окончательно и беззлобно, просто для того, чтобы вернуть себе утраченное равновесие, огрызнулась.

- Получайте его от созерцания чего-нибудь другого. Что до вашего вопроса: я отказалась потому, что понятия не имею, что значит быть хранителем мира. И моя собственная жизнь мне пока не надоела.

Вегейр кивнул, видимо, полностью удовлетворённый моим ответом.

- Да, вы еще так молоды... Могу я пригласить вас посетить мой мир? - неожиданно спросил он.

- Зачем? - удивилась я.

- То есть как зачем? - растерялся домамерец.

- Вот я и пытаюсь понять, зачем мне посещать Домамер?

- Просто дружественный визит, - пожал плечами Вегейр и лукаво улыбнулся. - Посмотрите, от чего отказались.

Предложение меня озадачило, как и весь этот разговор. А больше всего - сам Вегейр: я снова его сканировала и результат разительно отличался от того, полученного при нашем знакомстве. Домамерец, как бы я в него ни всматривалась, пользуясь всеми доступными способами, казался воплощением спокойствия и чистоты - как океан, засыпающий в лучах заката, как глубокое синее небо без единого облачка, как мягкое сияние пламени в ночи, как степь на рассвете в искристой россыпи росы на траве или лес, дремлющий в лунном свете. И ни намёка на выявленные ранее пороки - вот это маскировка!

'А если всё, что я видела раньше - не более, чем трюк, защитная реакция, и на самом деле сейчас он и есть настоящий?.. - мелькнула робкая мысль, но тут же была безжалостно изгнана здравым смыслом, для профилактики пристыдившего самого себя. - Ой-ёй-ёй, Ксения свет Алексеевна! Как всё, оказывается, запущено'. Он же, здравый смысл, подсказывал: если при одном эксперименте, проведённом дважды, получены противоположные результаты, его нужно провести в третий раз. Что ж, придётся проводить, чтобы впредь всякие мыслишки даже на периферии сознания не мелькали.

- Хм... Я подумаю, - пробормотала я.

- Подумайте, - покорно согласился он и тихонько рассмеялся. - А сказку я и в самом деле могу рассказать, если пожелаете.

- Спасибо, как-нибудь обойдусь, - поспешно отказалась я, и обойдя его по широкому кругу, выразительно замерла у двери, мол, пора и честь знать и вообще без приглашения входить не следовало.

Архимаг неспешно, с подчёркнутым нежеланием покидать мою комнату, вышел и остановился в коридоре.

- Вы напрасно отказываетесь. Я знаю очень много занимательных историй... - вкрадчиво улыбнулся он, мгновенно разрушив все мои иллюзии.

- В следующей жизни, господин архимаг, - зло прищурилась я и захлопнула перед его носом дверь. Ёлки, да что с ним такое?!

Прикусив палец, я какое-то время озадачено буравила взглядом дверь. Потом проверила замок - заперто, значит, можно немного расслабиться и подождать, пока бал не закончился. Я устало побрела к кровати, на ходу вынимая из волос поникшие цветы шиповника и зевая во весь рот, и с удивлением обнаружила, что советник позаботился не только о комнате для меня, но и ночной сорочке. Невесомый шёлк холодил пальцы и таинственно мерцал в свете ночника, тончайшее кружево и вышивка украшали соблазнительный вырез и рукава. Будь на моём месте другая женщина, она несомненно пришла бы в восторг от такого роскошного белья. Мне же оно было до лампочки - ночные сорочки я терпеть не могла, и они меня тоже: вечно задирались и наматывались вокруг шеи, не иначе мечтая придушить во сне. Мстительно скомкав коварную одёжку, я бросила её в кресло и стала распутывать шнуровку платья. Сделать это самостоятельно оказалось не так просто, и я, пыхтя от злости, немного её ослабила и попросту стянула платье через голову. Фанька в полглаза дремал, устроившись на диванчике и зарывшись в подушки. Я не стала его тревожить, забралась на кровать и стала вытягивать шнуровку из платья. Мой план был прост, но требовал некоторых усилий и подготовки.

Говоря об охоте на сны, я вовсе не имела в виду, что стану гоняться за ними с сачком по всему дворцу - его достаточно просто держать наготове. Мне всего-то и надо было, что вооружиться ловцом сна и правильно уснуть - позволить своему сознанию покинуть тело, но не бездумно, а сознательно. Такую практику земные оккультисты называют астральной проекцией, вот ею-то я и собиралась воспользоваться: воспарить, подстеречь мармока[1], схватить и как следует допросить. Если понадобится, то и потребовать провести через границу реальностей, а уж оттуда можно и посмотреть, что и в каком месте прорвало грань между царствами сна и яви. Или кто.

Сон окутал меня пушистым покрывалом, тёплым и уютным. Хитрый трюк: чуть расслабишься - и всё, пиши пропало. К тому же этот способ я применяла впервые, и пришлось как следует попотеть прежде, чем моё сознание таки подчинилось и покинуло тело.

Парить под потолком, как воздушный шарик, и рассматривать собственное тело - непередаваемые ощущения! К тому же потолок, как выяснилось, препятствием для бестелесной меня не был. Из чистого любопытства я медленно в него погрузилась, прошла насквозь полметра перекрытий и выглянула из пола комнаты этажом выше, чувствуя себя проказливым Каспером. Осмотрелась и, смутившись, нырнула обратно, обнаружив, что мои соседи сверху страстно занимаются любовью. Больше на подвиги меня не тянуло.

За окном вспучились и угасли всполохи фейерверков, подъездная дорога заскрипела гравием под колёсами экипажей - бал закончился, и гости потянулись по домам. Ночь медленно отсчитывали мгновения до рассвета, становясь всё темнее и глуше. Грань между сном и явью с каждым мигом становилась всё тоньше и тоньше. Я подобралась, как кошка, поджидающая мышь у норы, и когда мармок раскрыл тёмную воронку, похожую на вход в портал (по сути-то так и есть) и робко из неё высунулся, резко сцапала его за шкирку.

- Попался!

Маленькое существо, невзрачно-серое, чем-то похожее на крысу, не ожидав нападения, придушено пискнуло, дёрнулось и затихло, поджав к животу лапки. Бледный нос подёргивался, как у кролика, из приоткрытой пасти поблёскивали мелкие игольчатые зубы.

- Чего тебе, Странник? - злобно сверкнув на меня чёрными глазками-бусинками, прошипел мармок.

- Чего мне? - усмехнулась я, с неподдельным интересом его разглядывая: тельце хрупкое, покрытое короткой шёрсткой, но чтобы рассмотреть отдельные шерстинки приходится всматриваться, словно сквозь туман. - А как же просьба отпустить в обмен на три желания?

- Ты меня, часом, с рыбкой золотой не спутала? - оскалился мармок. - Говори, чего надо или отпусти, мне ещё кучу народу за грань переправить надо.

- Ой, ты спешишь? Извини, - притворно покаялась я, словно не мармока поджидала, а случайно наткнулась на старого друга и хотела с ним поболтать. - Что ж, тогда быстренько расскажи, что тут творится и я тебя отпущу.

- В смысле - здесь? Во дворце что ли?

- Именно, - радостно подтвердила я.

- Вот ещё, - фыркнул мармок. - Ничего я тебе не скажу.

- И почему же? - изобразила я огорчение, прекрасно зная, что так просто этот паршивец ничего не расскажет.

- Потому что.

- Ну же, дорогуша, - обижено надув губки, законючила я. - Признавайся. И я тебя отпущу, честно-честно.

- Нет, - покрутил мармок башкой и демонстративно, совсем по-человечески сложил передние лапки на груди.

Я огорчённо вздохнула, на этот раз искренне, всё-таки хотелось договориться по-хорошему.

- Что ж, придётся по-плохому.

Вернуться обратно в тело по собственному желанию для новичка тоже задачка не из простых. Зависнув над кроватью, я озадачено посмотрела на саму себя, сжимающую в кулаке 'сачок', сплетённый из шнуровки платья, и попыталась сообразить, как запихнуться обратно и мармока в процессе не упустить.

- Эй, ты что задумала? - насторожился тот, только сейчас заметив ловца.

- Ну, ты же не хочешь по-хорошему, - рассеянно пробормотала я, как раз сообразив, как вернуться.

- Стой! Не на...

Поздно. Я со всхлипом вдохнула и рывком села в постели, поморгала, привыкая снова смотреть глазами. Отчаянно ныла кисть, а рука онемела почти до плеча - я так крепко сжимала 'сачок', что пальцы свело судорогой. Я болезненно поморщилась и, ощутив слабые рывки, триумфально улыбнулась.

- А теперь будешь говорить? - спросила я, поднеся ловца ближе к лицу и бесцеремонно встряхивая его содержимое.

В реальности мармок выцвел ещё сильнее, зато стал чётче, словно фокус камеры навели. Существо потрясённо озиралось, цепляясь тонкими пальчиками за шнуры ловушки. Кажется, я его здорово напугала.

- Если я расскажу, ты меня отпустишь? - мармок заискивающе завилял куцым хвостом.

- Отпущу, - серьёзно пообещала я, - слово Странника.

- Хорошо, - быстро закивал он. - Оно, может, и к лучшему.

Устроившись в ловце как можно удобнее, мармок принялся за рассказ. Получился он не долгим, мармок, как любая функция, говорил лишь о фактах, не расплываясь мыслью по древу и не делая собственных выводов - экономил время. Как оказалось, грань между мирами ничто и никто не нарушал, и чужаки в царство снов не пробирались. Зато пропал мармок Муля...

- Муля? - рассмеялась я.

- Ну да, что смешного? - насупился мармок.

- Да так, не обращай внимания. У тебя тоже есть имя?

- Есть, - обижено засопел зверёк.

- И как же тебя зовут, мой храбрый осведомитель?

Мармок настороженно стрельнул на меня чёрными глазками.

- А ты смеяться не будешь?

- Не буду, слово Странника, - торжественно поклялась я. - Так как тебя зовут?

Шмыгнув носом, мармок махнул лапкой - была не была! - и признался.

- Баюн.

- Баюн? - уважительно присвистнула я. - Приятно познакомиться, Баюн, а я Ксения.

- Знаю, - вздохнул мармок. - Может, теперь отпустишь? Я всё тебе рассказал.

- Последний вопрос, и отпускаю. Разве вы не искали бедного Мулю?

- С чего это он бедный? Искали, конечно, только бестолку всё.

- Может, его убили?

- Да кому он нужен? - хмыкнул Баюн. - Сманил его кто-то.

- То есть как сманил? - удивилась я. - Вы же богам служите.

- Служим, только где они, наши боги? - вскипел мармок, раздосадованный и нашим разговором, и пропажей самого дорогого в своей жизни - любимых хозяев, без которых та теряла всякий смысл.

Я задумчиво подёргала себя за вихор: если Мулю сманили, и теперь он служит другому хозяину, то дурацкие сны, измучившие обитателей дворца, могут быть делом его маленьких лапок. Но кому понадобилось так извращаться?! Выходит, в Полевии завёлся маньяк, получающий удовольствие от чужих эротических снов? Ерунда какая-то.

- Ладно, Баюн, - удручённо вздохнула я и стала распутывать ловушку. - Спасибо, ты мне здорово помог.

Мармок мигом из неё выбрался, соскочил на кровать, но убегать не спешил.

- Ты что, будешь искать Мулю? - недоверчиво спросил он.

- И Мулю, и его нового хозяина. Они тут дел наворотили... Ничего, в общем-то, страшного, но морды и за меньшее бьют.

Мармок подумал и понимающе кивнул.

- Я поспрашиваю у наших, может, кто что видел.

- Спасибо, - я благодарно улыбнулась. - Ну, беги, а то куча народу тебя уже заждалась.

- А ты? Ты первая в моём списке. Разве ты спать не хочешь?

- Хочу, но мне надо подумать.

- Как знаешь, - легко согласился Баюн. - Всё равно не я, так кто-нибудь ещё из наших тебя подхватит.

- Главное, чтобы не Муля, - рассмеялась я и помахала рукой вслед исчезающему в портале мармоку.

Поцелуй был жадным, причиняющим боль. 'Невозможно!' - ошеломленно подумала я и откинулась на подушки, увлекая за собой Леля. Ласковые руки обняли моё трепещущее тело, убеждая, что всё-таки возможно. Лель посмотрел на меня затуманенными страстью глазами и снова поцеловал, и я зажмурилась, нетерпеливо и страстно отвечая на поцелуй, ловя его губы. Но Лель никуда не торопился. Не спеша он завёл руку мне за спину и ловко расстегнул застёжку лифчика, стянул его и отбросил прочь. Остатки белья полетели на пол, тихо скрипнула кровать, вторя рвущемуся стону, напрасно сдерживаемому вскрику, приглушенному прикушенной ладонью...

Легкие касания. Осторожные, чтобы не разбудить, и в то же время настойчивые, требующие проснуться. Сознание нехотя вынырнуло из глубин сладкого сна. Душа, не успевшая нагуляться по царству сновидений, неспешно расползалась по телу, постепенно возвращаясь в мир реальный. Сквозь сонное оцепенение пришло понимание, что в кровати я одна и лежу на животе, обхватив руками подушку, а Лель мне только приснился. Горькое разочарование тисками сжало сердце, нос защипали непрошенные слёзы. Это сон. Это только сон...

А вот касания мне не приснились. Затаив дыхание, я с проклюнувшимся удивлением прислушивалась к ним и ждала продолжения. Легкие, невесомые, они щекотали кожу, дразнили моё любопытство и будоражили воображение. Чьи-то мягкие пальцы легко пробежались по моей обнаженной спине, исподволь стягивая простыню, медленно повторили узор моей летописи и убрались, оставив после себя странное чувство - обманутой надежды и облегчения одновременно. И снова едва уловимое касание, между лопаток, и это уже не пальцы. Кто-то целовал мою спину, едва касаясь её губами, уверенно прокладывая цепочку из поцелуев вверх, к шее... Я широко распахнула глаза, очнувшись, наконец, от сладостного оцепенения.

Подскочив, как пружина, я ударила целователя с разворота ногой. Тот глухо вскрикнул и с грохотом упал - удар получился что надо. Я прищурилась, пытаясь рассмотреть упавшего в густом предрассветном мраке, но увидела лишь смутный силуэт. Силуэт барахтался на полу, пытаясь встать, но тут на него налетел Фанька, стремительно и совершенно беззвучно. Клацнули драконьи зубы, целователь заорал благим матом, а я торопливо щёлкнула пальцами, зажигая свет.

- Вы?! - ошеломлённо выпалила я, увидев кого треплет Фанька.

- Ми амина, не будете ли вы так любезны отозвать своего дракона? - сквозь зубы прошипел-простонал домамерский архимаг, безуспешно пытаясь освободить лодыжку из Фанькиной пасти.

- Какого черта вы творите? - зло прищурилась я, подхватила простыню и, закутавшись в неё, попятилась к высокому изголовью кровати. - Фанька, фу!

Дракон нехотя выпустил добычу и угрожающе зашипел, встопорщив гребень.

- Простите, не смог удержаться, - криво улыбнулся Вегейр, кое-как поднявшись на ноги. - Хотел посмотреть, как вы спите и... Вот. Виноват, и готов понести наказание.

- Что? Убирайтесь, пока я действительно вас не наказала! - вспылила я, смущенная и злая на себя и на него: на себя - за то, что забыла запереть дверь, на него - за то, что не постеснялся в нее войти.

- Говорю же, я готов понести наказание, - прямо глядя мне в глаза, повторил Вегейр, и, обойдя Фаньку, осторожно приблизился к кровати. - Я в вашей власти, ми амина.

- С ума сошли? - опешила я. - Немедленно выйдите из комнаты и оставьте меня в покое!

- И дать вам сгореть от желания? - иронично выгнул бровь домамерец. - Я видел ваш сон, ми амина. Позвольте мне утолить вашу страсть. Я буду нежным...

Глаза заволокло кровавой пеленой ярости, в груди резко, до боли толкнулось сердце моей магии. Вихрь силы, столь мощный, что стал видимым, закрутился вокруг меня тугой, потрескивающей, как молния спиралью. Если эту силу спустить с поводка...

- Пошел к черту, придурок! - заорала я и запустила в него подушкой.

Вегейр, и без слов сообразивший, что я балансирую на грани атаки, ловко увернулся и с поднятыми руками стал отступать к двери.

- Зря, ми амина, - вздохнул он, оказавшись на безопасном от меня расстоянии, то бишь в коридоре. - Зря вы отказываетесь. Я ни за что не позволил бы себе обидеть вас.

- Убирайся, - глухо прорычала я, изо всех сил сдерживая гудящий поток силы.

Он ушёл, тихо прикрыв за собой дверь, которую я (вспомнила!) все-таки запирала.

Сама я тоже в комнате не задержалась, покинув дворец сразу, как только шаги домамерца стихли в коридоре.

В Полевии воцарилось настоящее лето - жаркое, душное, пыльное, оно накрыло королевство колпаком прозрачного, без единого облачка неба и включило местное солнце на полную мощность. Улицы опустели, над раскалённой брусчаткой трепетало марево. Дремали на площадях разомлевшие от жары рынки: торговцы спасались в тени своих палаток, бочками поглощая квас. Светлоградцы, из тех, что побогаче, прятались в своих садах, прочие, трудом зарабатывающие на хлеб, вынужденно поменяли распорядок дня, решив работать по ночной прохладе, а днём отсыпаться.

Мы с Фанькой пережидали жару в Орденском Схроне - в спрятанной глубоко под замком библиотеке царила вечная прохлада. Я снова с головой ушла в работу, стремясь поскорее забыть и бал, и то, что случилось после него. Фанька же, в отличие от меня легко переносящий жару, просто не хотел оставаться один. Да и зачем, если в Схроне собирались все, кого он любил или просто питал благосклонность.

- Всё, на сегодня хватит, - оттолкнув от себя толстенный том, заявила я и чихнула. - Я устала, дико хочу принять ванну и чего-нибудь съесть. Из-за этой пыли я уже сама как древнее ископаемое. Скоро забуду, как солнце выглядит.

- Ксения, что я слышу? - вскинул брови Ворон, изображая удивление. - Неужели ты сама, без чужой подсказки решила остановиться?

- Очень смешно, - фыркнула я и встала из-за стола. - Так вы идёте или мне играть в шахматы с собой?

Тассар немедленно встрепенулся и с надеждой посмотрел на хранителя.

- Ладно уж, пошли в 'Черного единорога', - лукаво улыбнулся тот.

- Ура! - обрадовался пророк, вскочил со стула и бросился к выходу. - Там сегодня как раз ткачи сражаются, жаркая будет игра.

- Вот только про жару не надо, - скривилась я. - И вообще я сначала ванну принять хотела.

- Потом примешь, - отмахнулся от моих жалоб Ворон и в шутку предложил. - Или хочешь, я тебе ванну прямо здесь устрою.

- Чтобы на меня пялились все, кому ни лень? - хмыкнула я, живо представив ванну посреди библиотеки, себя в пене и подглядывающих из-за стеллажей магов, ради прохлады забившихся в Схрон.

- Как хочешь, - философски пожал плечами хранитель. - Так ты идёшь с нами или пропустишь игру ради какой-то ванны?

- Чтобы я пропустила сражение ткачей? Да ни за что! - пошутила я, с сожалением оставляя мысли о прохладной воде.

В трактире 'Черный единорог' было не протолкнуться от горожан, желающих посмотреть на шахматное сражение. Как нам любезно пояснил Колыван - хозяин этого славного заведения, наливая пиво в большие глиняные кружки, сегодня играют ткачи северной и западной гильдий, самые лучшие, достойнейшие из достойных. Выслушав дифирамбы в честь будущих соперников и вооружившись пивом (а я ещё и двумя жареными куриными ножками, для себя и Фаньки), мы протолкались к самому столу, поспев как раз к началу баталии. На дракона никто не обратил внимания, слишком взбудораженные предстоящим сражением, и Фанька нырнул под стол, уединившись там с вожделенной куриной ножкой.

Шахматная доска была расчерчена на самом большом столе, прямо на столешнице: чёрные клетки, не мудрствуя лукаво, зачернили углем, белые - забелили мелом. Из кожаного мешочка высыпали горку деревянных фигурок, выкрашенных в белый и черный цвета, и споро расставили по местам. Игроки выбрали масти - северянам достались чёрные, а западникам белые фигуры - и начали сражение. Приз, за который они сражались - увесистый кошель, наполненный серебром, - ждал победителя на соседнем столе под неусыпным оком глав гильдий.

Сражение было жарким, фигурки обоих мастей, примерно поровну, довольно быстро покидали место схватки. Чёрный ферзь настырно лез вперёд, ловко расчищая путь к белому королю и при этом умудряясь не попадать под удар. Я подалась вперёд, от нетерпения прикусив обглоданную куриную кость, и затаив дыхание, ждала, когда белому королю объявят шах.

- Ой, ну что же он делает? - огорчённо прошептал Тассар, заметив промашку игрока, представляющего западную гильдию. - Это же шах и мат...

- Тише, - улыбнулась я. - Северянин пока не заметил.

- Или сделал вид, что не видит, - усмехнулся Ворон и глотнул пива.

- А ты за кого болеешь? - тихонько спросил меня Тассар.

- Мне, в общем-то, все равно, - пожала я плечами, чувствуя, что единственный глоток пива, выпитый чтобы протолкнуть куда надо вставшую поперёк горла курицу, требует, чтобы его незамедлительно отнесли по известному адресу. - Я отойду, расскажете, что тут было.

Выйдя во внутренний дворик и с удовольствием вдохнув прохладный вечерний воздух (выпитый глоток не только просился наружу, но давал о себе знать легким головокружением), я побрела к шаткой будочке с ромбовидным окошком в двери, одной ногой почему-то промахиваясь мимо тропинки. На обратном пути я промахивалась почему-то другой ногой, с грустью признав, что глоток не прошёл для меня бесследно, а значит уравновеситься поможет второй глоток. Согласно кивнув собственным мыслям, я занесла ногу над первой ступенькой и вздрогнула, краем глаза заметив, как вдоль стены метнулось нечто маленькое и юркое, похожее на серую тень.

- Крыса что ли? - прищурилась я ей вслед. - Ну и черт с нею. Хорошо хоть не завизжала - то-то Ворон бы хохотал.

Махнув на неё рукой, я вернулась обратно в трактир, как раз подоспев к награждению победителя.

Радостные крики и торжествующий хохот оглушили меня ещё на пороге. Счастливая толпа энергично качала победителя, рискуя приложить его о потолок. Проигравшая сторона топила горе в пиве.

- Кто выиграл? - кое-как продравшись к Тассару с Вороном, спросила я.

- Северяне победили! - улыбаясь во весь рот, прокричал Тассар и сунул мне в руки кружку с пивом. - Угощайся, выпивка за счет заведения: Колыван проспорил и теперь наливает пиво бесплатно.

- Разорится, - хмыкнула я и отхлебнула из кружки.

- Это вряд ли, - усмехнулся Ворон. - До сих пор он ни разу не ошибся, так что с него не убудет разочек угостить честной люд бесплатной выпивкой. Ну, что, расходимся? - повернулся он ко мне и, нахмурившись, отнял у меня пиво. - Ксения, по-моему, тебе хватит.

Я завопила, протестуя против его произвола, попыталась отнять свою кружку, но хранитель лишь рассмеялся и, решительно растолкав ликующих северян, потащил меня к выходу.

- Ксения, можно Фанька сегодня у меня переночует? - попросил Тассар, когда мы выбрались на улицу.

- О'кей, пусть ночует, - кивнула я.

Тассар просиял, Фанька курлыкнул что-то радостное, и оба наперегонки помчались орденскому замку.

- Кажется, я слегка перебрала... - жалобно призналась я, обнаружив, что второй глоток не только меня не уравновесил, а вообще заплёл мне ноги кренделем.

- То-то же! А еще возмущалась, что я у тебя кружку отнял, - хмыкнул Ворон, смерив меня насмешливым взглядом.

- Я же глото-о-очек... - сморщилась я и, покачиваясь, побрела по улице, твёрдо веря, что иду к дому.

- Эй, глоточек, ты куда? - хохотнул хранитель.

- Домой.

- Не в ту сторону, балда, - мягко пожурил меня Ворон и, подхватив под локоть, повёл в правильном направлении.

Путь к дому показался мне бесконечным. Пиво, два каких-то глотка, эффектом превзошли две здоровенные кружки. Ворон практически нёс меня на себе, а меня так и подмывало в благодарность исполнить какую-нибудь душещипательную песнь, и 'Шумел камыш' почему-то казалась самой подходящей. Благо остатков здравого смысла хватало удержаться от этой затеи - если со слухом у меня всё было в полном порядке, то с вокалом не повезло.

Ворон остановился у ворот, прислонил меня к калитке и насмешливо спросил:

- Ты как, сама до кровати доберёшься или проводить?

- Угу, - кивнула я и, повинуясь силе притяжения, медленно соскользнула вниз.

- Что 'угу'? Дойдешь или проводить? - засмеялся Ворон, в последний момент подхватив меня под мышки.

- Проводить, - икнула я, норовя повторить скольжение.

Посмеиваясь, Ворон подхватил меня на руки и понёс в дом. Если по дороге нам и встретилась дама Шаен, я её не заметила - сосредоточенно изучала свои ощущения, а те, похоже, изучали меня. Контакт явно не ладился.

- Ксения, тебе совершенно нельзя пить, - сообщил хранитель, укладывая меня на кровать.

- Знаю. Лель то же самое говорил, - согласно кивнула я, тут же усаживаясь по-турецки. - Посиди со мной немножко, а?

Вздохнув, Ворон сел рядом.

- Все еще переживаешь? - негромко спросил он.

Я неопределенно пожала плечами. Переживаю ли я? Глупый вопрос.

- Прости, брякнул, не подумав, - покаялся Ворон, порываясь встать, но я его удержала.

- Да нет, все в порядке. Не уходи. Пожалуйста...

А потом случилось то, чего никто из нас не ожидал. Как-то внезапно я оказалась у него на коленях, и он сжал меня до боли в рёбрах, прижавшись губами к моим губам. Внутри словно что-то прорвалось, я тянулась к нему, не соображая, что делаю, и отчаянно целовала, становясь все требовательней и требовательней.

Это безумие прекратилось так же неожиданно, как началось и, как говорится, на самом интересном месте. Мягко, но решительно расцепив мои руки, Ворон уложил меня на подушки и отпрянул.

- Извини, я не должен был тебя целовать, - хрипло пробормотал он тяжело дыша.

- Ворон! - потянулась я к нему и расплакалась.

- Ксения, ты хочешь не меня, - сурово перебил он и, бросив на меня странный взгляд, исчез в радужной вспышке тропы.

Оставшись одна, я свернулась калачиком и, уткнувшись лицом в колени, отчаянно разрыдалась.

Наплакавшись вволю, я притихла и какое-то время лежала, бездумно глядя в темноту. В голове, как ни странно, прояснилось, коварное действие пива прошло вместе со слезами. Я медленно села и, обняв подушку, задумалась.

Странный народ, эти мужики. Вот чем я их так привлекаю? Лель с Веславом, Митька, теперь еще Ворон с Вегейром! Да уж, что называется целый гарем вокруг себя собрала. И что мне с этим 'счастьем' делать? Ладно Митька, он остался на Земле. Лель сам ушел, Веслав пока не знает, что я в Полевии и пусть остается в неведении как можно дольше! Но что делать с Вегейром и Вороном? Допустим, Ворон благородно отступится, пережидая пока я окончательно не смирюсь с потерей Леля. А Вегейр? Почему меня не оставляет чувство, что все его игры разыгрываются в мою честь, чтобы привлечь к себе моё внимание?

- Может, сказать ему, что я беременна, авось отстанет? - невесело хмыкнула я.

А вот не факт, что его это остановит. Знаю я этих благородных рыцарей - начнут рвать кольчугу на груди, уверяя, что станут воспитывать чужого ребенка, как своего, лишь бы любимая женщина была рядом! Бред...

Уткнувшись носом в подушку, я зябко поежилась. Если бы Лель был рядом... Всё было бы просто. И домамерец никогда бы не вошёл в мою комнату - видите ли, он сон мой видел! Тоже мне, душевный врачеватель.

Мысли снова вернулись к Ворону: глупостей я не наделала, лишь благодаря его выдержке и пониманию. Но как завтра смотреть ему в глаза? Стыдно-то как...

Решение пришло мгновенно: я уеду в Сивуху, к Сигрид, подальше от Вегейра, и хотя бы на время скроюсь от Ворона. Заодно подумаю, кем может быть новый хозяин Мули и какие цели он преследует, насылая на обитателей дворца эротические сны.

И спрошу нашу горе-знахарку о настойке, которая якобы уберегает от нежелательной беременности!

[1] Мармок - обитатель царства богов сна Элехнэ и Рэтхе, его задача - обеспечивать человеческому сознанию незаметный переход из одной реальности в другую. Мармоки близкие родственники морокам, так же являющимся порождениями богов сна.

Глава 11. Всё пройдёт, и это тоже

или боевые каникулы Странника

Тассар жил в маленьком домике при орденской школе. Когда я к нему ворвалась, он спал и видел десятый сон. Фанька тоже спал в по-королевски роскошной постели: пророк устроил дракона в огромной корзине, любовно застеленной пуховым одеялом. Я с улыбкой покачала головой, вспомнив, как сама устраивала постель для совсем ещё крошечного Фаньки в корзинке из-под вязания и как он сбегал оттуда в кухню на батарею. Драконы любят тепло и сами его излучают, а когда надо и огнём плюнуть могут. Интересно, как скоро мой дракон начнёт огнём плеваться? Я тряхнула головой, решив подумать об этом на досуге, и шагнула к кровати Тассара.

Парень долго не мог понять, почему его трясут и чего хотят.

- Ксения? Что случилось? - сонно пробормотал он, щурясь на слабый свет пульсара.

- Я забираю Фаньку и уезжаю, - сообщила я, повернулась к спящему дракону и остановилась, озадаченно почёсывая макушку: Фанька, дважды успевший полинять после моего возвращения в Полевию, подрос настолько, что ещё пара линек, и он сравняется в росте с пони. Его не то, что нести - поднять уже невозможно. Скорее это он понесёт меня на себе. И как его доставить к Вьюге и взгромоздить в седло? Получалось, что никак. Если только не прибегнуть к магии.

- Уезжаешь? Куда? - удивлённый пророк тем временем выбрался из тёплой постели и закутался в халат.

- Упырей по Беличьей чаще гонять, - угрюмо буркнула я, сосредоточенно левитируя дракона вместе с корзиной из комнаты. - Будь добр, открой дверь. Корзину верну, обещаю.

- Корзину? Ерунда, забудь, - отмахнулся парень. - Беличья чаща - это в Сивуху, что ли? А как же перевод? Мы же только начали понимать изначальный...

- Изначальный, как и библиотека, никуда не денутся. Лежало оно, это добро, сотни лет, пылью обрастало и ещё полежит. А мне свежим воздухом подышать надо, размяться, вспомнить былое.

- Былое? Это что же? - подозрительно нахмурился Тассар, идя перед плывущей по воздуху корзиной и отворяя двери.

- Много чего, - уклончиво ответила я.

- Прямо-таки исчерпывающий ответ, - укоризненно посмотрел на меня пророк. -А до утра подождать ты не могла?

- Не могла. Тассар, хорош меня пытать! Поверь, у меня есть веские причины уехать из города хотя бы на недельку. К тому же Сигрид знает, что я в Полевии и, уверена, страшно обижается, что я до сих пор ей даже весточку не прислала.

- Да я понимаю, но почему ночью? - недоумевал парень.

- Потому что заканчивается на букву 'у'. Так надо, - припечатала я. - Утром скажешь учителю, что я в Сивуху уехала. И это... Ворону не проболтайся.

- Почему? Вы повздорили? - удивился пророк.

- Типа того, - кивнула я, наконец, выбираясь со своей 'ношей' на улицу. - Все, я исчезаю, чао.

- До встречи, - пробормотал Тассар.

Вьюга скосила на меня чёрный глаз, словно спрашивая: 'Серьёзно? Мне тащить ещё и это?'.

- Нет, милая, это потащу я, - успокоила я лошадку и села в седло, 'привязав' корзину с драконом позади себя: Вьюга понесёт меня, но Фанькиного веса не почувствует. Сам малыш сладко посапывал, даже не подозревая, что отправляется в путешествие. Зато, когда проснется утром, сколько восторгов будет! Я улыбнулась и направила кобылу к южным воротам.

Светлоград спал. Прозрачную темноту ночи разбавляли бледные огоньки уличных фонарей. По расцвеченному звёздами небу величаво плыла полная луна, удивленно взирая на одинокого всадника и исправно разливая под копытами Вьюги призрачно-серебристую дорожку. У ворот, запертых на ночь, опираясь на алебарды, бдительно дремала стража. Я понимающе хмыкнула и открыла небольшой портал, мигом оказавшись за городскими стенами: будить стражу и объясняться с ней не то, что не хотелось - они ж запомнят! И доложат, а мне оно надо? Нет. По-хорошему, я могла открыть тропу и одним махом оказаться в Сивухе, избежав трехдневного утомительного путешествия по пыльному тракту, но не стала. Мне хотелось проветриться, привести мысли в порядок и просто морально подготовиться к тому приговору, что, я была уверена, вынесет мне Сигрид. Задержка почти в месяц и вторая полоска теста, пусть и не чёткая - это уже красноречивее некуда. Пора признать: я влипла. Не по-детски.

Серая лента тракта серебрилась в лунном свете, лениво обтекая тёмные холмы. Вьюга шла легкой рысью, будто берегла силы, свои и мои. А я погрузилась в воспоминания. Не так давно (боги, да ведь совсем недавно!) этим же трактом Лель вез меня в Светлоград... Вспомнилось вдруг, как он сделал мне предложение, и как я, испугавшись непонятно чего, нечаянно удрала от него на крышу. А потом был прием в королевском дворце, и я в зелёном бальном платье танцевала с королем, а Лель - с леди Мерандой. Вспомнив, как подпалила ей прическу и залила вином, я тихонько рассмеялась, но тут же нахмурилась. Да, во дворце до сих пор вспоминают мою выходку. Могли и мы с Лелем вспоминать, если бы не два 'но': тот вечер закончился моей смертью - помнить о таком как-то не хочется. И второе 'но', о котором совсем не хотелось думать, вот только думалось постоянно - Лель ушёл. Оставил меня ради меня же, а по-моему бросил.

Я вздохнула и тряхнула головой. Что поделать: не срослось, не судьба, свадьба отменяется. И мотивы-то его поступка вполне логичны, и разумом понимаю, что всё правильно, вот только почему же так больно и обидно? А порой нахлынет дурацкая злость - хочется крушить всё вокруг и визжать, и плакать от бессилия! Эх, эгоизм... детскость всё это. Надо простить и отпустить. Взрослеть надо, Странник, расти - над собой, над всей этой суетой. Потому как Странники - они сами по себе, у них свой собственный путь, неведомый и, видимо, очень важный. Но это на словах просто, а на деле... На деле мне предстоит растить нашего ребенка одной. Если там и в самом деле есть ребенок. Я коснулась живота, прислушиваясь к себе, будто могла вот так запросто распознать, растёт во мне маленькая жизнь или все мои страхи напрасны. В ответ на касание, конечно же, ничего не откликнулось. Слишком рано. Может, и никогда не откликнется.

Постепенно небо по левую руку посветлело, предвещая скорый рассвет. Я оглянулась: высокие стены Светлограда давным-давно скрылись за холмами, и над степью робко занималась заря - тонкая полоска бледного света наливалась сочным румянцем, становясь шире с каждым мгновением. Ночной мрак с бледнеющими звездами потеснился к западу. Заворочался в корзине Фанька, открыл сонные глаза, удивленно поморгал, обнаружив, что находится не в доме своего друга.

- С добрым утром, малыш, - улыбнулась я дракончику.

- С добрым утром. А где Тассар? - изумился Фанька.

- Остался в Светлограде, а мы едем в гости к Сигрид. Ты ведь помнишь её? Не против навестить нашу белобрысую подружку? - ласково улыбнулась я.

- Нет, не против. Почему ты меня не разбудила? Я так много интересного проспал, - посетовал дракончик.

Я засмеялась и погладила его по голове.

- Еще увидишь, нам ехать целых три дня.

- Здорово! - обрадовался Фанька, устраиваясь в корзине удобнее и обозревая степь. - А где Ровер? Ты обещала, что он научит меня охотиться.

- Ровер? - я смутилась, сообразив, что так и не отозвала сокола из эльфийских лесов. Судя по тому, что он до сих пор не вернулся, Ровер посчитал, что мне ещё понадобится его помощь. - Знаешь, малыш, я попросила его помочь мне в одном деле, и он сейчас очень далеко. Но мы что-нибудь придумаем, обязательно.

Дракончик удовлетворенно кивнул и принялся с интересом разглядывать степь.

В полдень мы остановились у тихого лесочка, совсем маленького и пронизанного солнечными лучами. На опушке обнаружилась земляничная поляна. Вручив дракончику кругляш копченой колбасы, стянутый из собственной кладовой, я расседлала Вьюгу и пустила пастись, а сама растянулась в траве, собираясь полакомиться земляникой. Думать ни о чем не хотелось, я устала гонять мысли по кругу, начиная и заканчивая одним и тем же - Лель и моя предполагаемая беременность.

В ветвях щебетали птахи. Перепрыгивая с ветки на ветку, возмущалась сорока, потревоженная вторгшимся в ее угодья человеком. Пронзительно стрекотали кузнечики - идиллия, одним словом. Я лениво общипывала кустик земляники и, щурясь от солнца, смотрела в небо, когда раздался чей-то отчаянный писк. Подскочив, я настороженно посмотрела в степь и увидела Фаньку: припав к земле, дракон прижимал когтистыми лапками нечто трепещущее в траве. Клацнули челюсти, и Фанька, высоко вскинув мордочку, потрусил ко мне, пытаясь что-то сообщить сквозь сжатые зубы. Обомлев от изумления, я смотрела на тонкий хвостик, свисающий из его пасти.

- Кажется, тебя уже не нужно учить охотиться, - пробормотала я, сообразив, что дракончик поймал полевку.

До меня добычу Фанька всё-таки не донёс: поведя челюстями, дракон попытался удобнее перехватить мышь и вдруг судорожно глотнул. Хвостик исчез. Фанька, по-собачьи сев на хвост, облизал мордочку раздвоенным языком и вздохнул.

- Всё. Кончилось, - виновато глядя на меня, сообщил он.

- Ты голоден? - потянувшись к сумке с продуктами, спросила я.

- Нет. Мышка маленькая, на двоих не хватило, - грустно вздохнул дракон.

- А ты хотел поделиться со мной? - прозревая, спросила я.

- Да, я должен с тобой делиться, - кивнул Фанька и удрученно опустил голову.

- Почему ты должен делиться со мной? - заинтересовалась я, опуская тот момент, что мышей не ем. Незачем расстраивать малыша, со временем и сам поймет, что эта пища несколько не в моем вкусе.

- Потому что ты моя хэриэд, - с неожиданной гордостью пояснил Фанька. - Когда я вырасту, ты сможешь на мне летать. Ты та, кого я возьму в небо, равная мне, бескрылый партнер. Часть меня, как я часть тебя.

- А кто такой дхэрт знаешь? - улыбнулась я.

- Тот, кто несет, крылатый партнер, - ответил Фанька и нырнул в мои объятья. - Но дхэрт не имя. Когда я буду таким большим, что смогу поднять тебя в небо, ты дашь мне имя, там, высоко, за пределами этого неба, чтобы никто, кроме нас с тобой его не услышал.

Я только кивнула, пораженная неожиданным ликбезом. Имя? Да, Ворон об этом что-то говорил, мол, дракону надо дать достойное имя. Но о том, что назвать Фаньку мне предстоит за пределами этого неба, то есть получается в пространстве междумирья, я не знала.

* * *

- Ты её упустил?!

- Господин... - Вильс упал на колени и виновато опустил голову.

- Как ты мог её упустить? Я же приказывал не спускать с девчонки глаз!

- Господин, я найду её...

- Вот именно! Ты немедленно найдешь её и продолжишь следовать за ней по пятам! - разъярённо прошипел мужчина, сминая в руке ни в чём неповинный свиток.

- Да, мой господин, - пробормотал Вильс, удрученный своей промашкой. - Господин, мне придется оставить свой пост у Ордена...

- Оставишь, всё равно никакого толку от этого нет!

- Да, мой господин...

Согнувшись в подобострастном поклоне, Вильс выскользнул из покоев хозяина. О, Эллон! Куда могло занести эту несносную девицу? Во дворце её нет, дома нет и в замке тоже. Эх, зря он понадеялся на то, что захмелевшая Странница беспробудно проспит до утра, и ушёл, оставив двери её покоев без присмотра. Хозяин в гневе, и это Вильс ещё не сказал, что хранитель Полевии едва не остался на ночь в доме Странницы! В её постели... Кстати, почему не остался? Девушка была совсем не против, да какое там - она этого страстно желала! Правда, не по своей воле - цветок мандрагоры делал своё дело. Медленно, но делал. Вильс уважительно хмыкнул: какая поразительная сопротивляемость! Тело девушки отчаянно боролось с магией мандрагоры, тогда как сама Странница и не подозревала в чём дело, наверняка принимая происходящее с нею за отравление - вон как её на приёме выворачивало.

Но, демоны забери её душу, куда она отправилась?!

* * * *

К вечеру третьего дня мы с Фанькой миновали тихую березовую рощу. Я её помнила по своему первому путешествию: тогда мы с Лелем, Сигрид и Рэвом спешили в столицу с письмом Льяны для архимага, ещё не зная, что оно не пригодится. Вьюга остановилась на околице, чутко уловив моё желание, и я, привстав на стременах, осмотрелась: перед нами в закатных лучах лежала Сивуха. По единственной улочке, делившей деревню пополам, пастух гнал стадо коров. Щёлкал кнут, рассекая душный, наполненный пылью воздух, во дворах лаяли собаки. У открытых калиток ждали своих бурёнок хозяйки. В садах наливались яблоки, зрели вишни, огороды зеленели грядками. Я села в седле, и Вьюга неспешно потопала вперёд, пристроившись в хвосте коровьей процессии. На нас смотрели, провожали любопытными взглядами, позабыв о не доенной скотине: путник, проезжающий через глухую деревню - всегда событие, о котором будут говорить ещё как минимум год.

Здесь ничего не изменилось, и домик травницы стоял всё там же, на отшибе, последний на кривой улочке. Вьюга остановилась у закрытых ворот, и я спешилась. Выпустив засидевшегося Фаньку, толкнула калитку и робко шагнула во двор. Как-то встретит меня Сигрид? Одна ли она, или же кто-то из братьев её опекает?

Скрипнула дверь, и на крыльце показалась высокая тонкая фигурка. Увидев гостей, Сигрид замерла и, прижав руку к груди, недоверчиво смотрела на меня, словно не верила собственным глазам.

- Сигрид, отомри, - улыбнулась я и направилась к крыльцу. - Да я это, я, не призрак!

- Ксения! - обрадовалась девушка и, сбежав по ступенькам, обняла меня. - Святой Маахил, ты и правда вернулась! Ты ведь вернулась? Совсем?

- Совсем, - пропыхтела я, полузадушенная в крепких объятиях подруги. - Сигрид, ты меня задушишь!

- Извини, никак не могу поверить, что это ты, - радостно улыбнулась подруга и, отступив, окинула меня внимательным взглядом. - Я уже не надеялась когда-нибудь снова тебя увидеть... Как же я рада, что ты вернулась! Ой, да проходи в дом, что ж мы на пороге-то!

- Вьюга...

- Ах, да! Сейчас, - кивнула девушка.

Кобылу отвели в сараюшку, где в одиночестве хрупала овсом гнедая лошадь, расседлали в четыре руки, напоили, задали корма и пошли в дом. Фаньку звали, но он не пошел, больше увлечённый изучением нового места.

- Мышей ловить пошел, - усмехнулась я.

- Мышей? - удивилась Сигрид.

- Ну да. Это пока единственная живность, которую он научился ловить. Может, и крыс пошугает. В степи крысы нам не попадались, а тут уж точно жируют, - пояснила я.

- Он так вырос... И охотиться уже начал, - улыбнулась девушка, провожая дракона изумлённым взглядом. - Ладно, я дверь закрывать не буду. Войдет, как нагуляется.

Только накормив меня до отвала и напоив безумно вкусным чаем с медом, Сигрид приступила к расспросам. Я рассказала, как ко мне приходил Кир, но ушёл ни с чем, как потом пришёл Ворон и убедил вернуться в Полевию. О том, что едва не выскочила замуж, я умолчала. Ни к чему об этом упоминать.

- Значит, если бы не Ворон, ты бы не вернулась? - спросила девушка, прихлебывая чай.

- Нет. И, думаю, в Полевии тоже долго не задержусь.

- Почему? - распахнула серо-голубые глаза огорчённая подруга.

- А что мне тут делать? Всё, что от меня требовалось, я выполнила, обязательствами никакими не связана, на личную жизнь никто больше не покушается - мне больше нечего здесь делать, - горько усмехнулась я.

- Знаешь, что, подруга? - вскинулась Сигрид, пронзив меня возмущенным взглядом. - Если ты любишь Леля, то поборешься за него! Кстати, ты ведь в курсе, что наш милый король велел ему покинуть дворец? Я возмущена и не понимаю, какая муха укусила монарха!

- Тише, подруга, не кипятись, - я успокаивающе погладила её руку. - Не злись на короля, он не выгонял Леля. Он вообще-то жизнь ему спас, но для всех - изгнал провинившегося егеря из королевства. Разве Янис тебе не объяснил?

Сигрид поджала губы, недоверчиво глядя на меня.

- Нет. И за это получит!

- Ну, здрасьте! - я укоризненно покачала головой. - Если Янис тебе ничего не сказал, значит, ему было приказано молчать. И это правильно, иначе правда об изгнании Леля рано или поздно дошла бы до ушей тех, кто вообще-то требовал его казни. Так что не кидайся на Яниса с кулаками, и сама помалкивай, хорошо?

Подруга, подумав, кивнула и уже куда спокойней спросила.

- Как там в столице?

Пришлось пересказать последние новости. Сигрид звонко рассмеялась, когда узнала о конфузе, постигшем обитателей дворца, и удивилась, когда я заявила, что намерена выяснить, чьих рук это дело, поймать шутника и пресечь его выходки.

- И как ты собираешься его ловить?

- На живца, то есть на себя. Я уже точно знаю, в каком направлении рыть землю.

- Зачем её рыть? - удивилась девушка.

- Ёлки, Сигрид! - рассмеялась я. - Это образное выражение, означающее, что я буду упорно искать безобразника по оставленным им следам.

- Ты что, в самом деле думаешь, что он оставит следы? Он же не дурак, Ксения!

- Оставит, - загадочно улыбнулась я. - Он уже наследил. Всё, что мне надо - поймать и допросить Мулю, а потом я просто посмотрю шутнику в глаза.

- Ну да, если он раньше не догадается и не сбежит, - хмыкнула подруга.

- Никуда он не сбежит, - уверенно покачала я головой. - Не успеет.

- Что-то мне заранее жаль этого бедолагу, - засмеялась Сигрид и откинулась на спинку стула. Из расстегнутого ворота её рубахи выбились тонкие бусы, шнурок с Льяниным амулетом, защищающим от упырей, и... подвеска Леля.

За шиворот холодной змейкой скользнул страх и пополз вдоль позвоночника. Я подалась вперёд и, обмирая от страха, уставилась на прозрачные грани камешка.

- Сигрид, он отдал тебе подвеску? - найдя в себе силы, спокойно спросила я.

- Да, - кивнула девушка и смутилась, перехватив мой взгляд. - Он не хотел, чтобы ты его нашла.

Я уткнулась лицом в ладони и крепко зажмурилась. Какая глупость! Мне совсем не обязательно настраиваться на подвеску, чтобы узнать, где он. Достаточно поймать парящую в небе птицу и посмотреть её глазами... Впрочем, Лель об этом не знает.

- Какая потрясающая глупость, - озвучила я свои мысли и пошла к открытой двери, провожаемая обеспокоенным взглядом Сигрид.

Выйдя через сени, увешанные пучками целебных трав, на крыльцо я опустилась на ступеньки и зябко обхватила себя руками. Лель, безумец... После той демонстрации сил и возможностей, устроенной Сумеречным, ты снял подвеску - единственную свою защиту - ради того, чтобы я не смогла тебя разыскать! Как глупо. Пусть Ламиус наказан, существуют другие силы, способные добраться до тебя и заставить меня плясать под их дудку. Мне не жаль себя, я выдержу. Но ты - простой смертный, игрушка в руках неведомых сил - сломаешься, и я никогда этого себе не прощу.

Сигрид села рядом и мягко обняла меня за плечи.

- Ксения, не переживай ты так. Боги наказаны, значит, ему ничего не грозит, - успокаивающе заговорила она.

- Сигрид, существует тысяча способов добраться до твоего брата, не прибегая к собственной силе, - глухо ответила я, глядя перед собой.

- Значит, поделом ему! - неожиданно вспылила девушка. - Ишь, гордый какой! Никто не обещал, что будет легко!..

- Сигрид, я беременна...

- ...И вообще, он что, с самого начала не видел, кого полюбил? - кипятилась Сигрид. - Ты его честно предупреждала, что уйдешь в свой мир, как только покончишь с драконом, что вы не пара... Что?

Я уткнулась ей в плечо и разревелась. Сигрид машинально обняла меня и пробормотала, недоумевая:

- Но это невозможно! Действие настойки ещё не закончилось... Ксения, почему ты решила, что беременна?

- У меня месяц задержки, и тест показал две полоски, - сквозь рыдания ответила я. - Правда, вторая не четкая, но ведь есть же! И что мне делать? Я ни за что не признаюсь ему, что беременна, иначе он решит, что я шантажирую его ребенком!

- Какой тест? Какие полоски? О чем ты говоришь? - ничего не понимая воскликнула Сигрид. - Ты настойку когда принимала?

- Чуть больше месяца назад, - размазывая слезы, всхлипнула я.

- А точнее - полтора, я помню. И я тебя предупреждала, что это вмешательство в нормальную работу организма, не так ли? То, что у тебя задержка всего лишь подтверждает, что настойка действует, как и положено, - улыбнулась Сигрид и вытерла мне слёзы. - Так что прекращай плакать и готовься: не сегодня, завтра твой организм представит тебе доказательства, что все твои страхи напрасны. Хотя мне и жаль, что это так.

Но организм решил не ждать и представил доказательства правоты юной травницы немедленно. Я охнула и согнулась пополам от внезапной боли внизу живота.

- Ой-ёй-ёй, как больно!

- Ну вот, а ты переживала, - с сочувствием пробормотала Сигрид, помогая мне подняться.

Тянущая боль охватила и поясницу, не давая выпрямиться. Кусая губы и опираясь на Сигрид, я вошла в дом и кое-как, бочком устроилась на кровати. Подруга бросилась в соседнюю, пропахшую травами комнату, чем-то зашуршала, а я свернулась калачиком и крепко зажмурилась, пытаясь хоть как-то унять боль. Глаза снова обожгли слёзы: вместе с болью, пронзившей моё тело, оборвалась последняя ниточка, связывающая меня с Лелем. Больше ничего не осталось, никаких связей. Лишь сожаление и боль.

* * * *

След обрывался почти у самых южных ворот. Вильс остановился посреди улицы и втянул носом воздух: тут пахло магией, слабо, но узнаваемо. На этом месте Странница открывала портал, небольшой, просто затем, чтобы выбраться из города, не мозоля глаза стражам. Интересно... Выходит, девушка хотела сохранить в тайне свою отлучку и так решила сбить со следа тех, кто станет её искать? Странно. Можно было открыть тропу и исчезнуть, не оставив вообще никаких следов. А может всё гораздо проще и она не путала следы, а просто не хотела будить стражу? Те вечно дрыхнут на посту.

Выбравшись за городскую стену, Вильс медленно пошёл по тракту, неотрывно глядя под ноги и принюхиваясь. Вскоре он наткнулся на место, где Странница деактивировала портал. Теперь можно было не искать с таким тщанием - дальше девушка поехала верхом, как обычный путник. Вильс сошёл с тракта, укрылся за холмом, быстро огляделся - не смотрит ли кто? Разделся, свернул одежду аккуратным тючком и, опустившись на колено, перекинулся. Нести в зубах одежду было неудобно, но что поделать - не бегать же потом голым! Вильс потрусил вдоль тракта, держась от него на расстоянии. Недовольно мотнул головой: и что взбрело в голову этой девице? Уехала из города, сорвавшись посреди ночи... А ему ищи её теперь! Ох, хозяин. Кажется, из твоей затеи ничего не выйдет. Пташка упорхнула из клетки. Полетает, проветрится и придёт в себя, а потом сядет да подумает крепко, и все твои хитрости раскусит. Пташка не дура, пташка учится, потому что - Странник.

Вильс остановился, оглянулся, с тоской глядя на север. Он вдруг понял, что мечты об их с Налией свободе могут и не осуществиться.

* * * *

Эта ночь в Сивухе запомнится мне надолго. Наверное, пройдут годы, а я все равно буду с ужасом вспоминать рвущую боль, терзающую моё тело. Вот какова, оказывается, расплата за то самое вмешательство в нормальную работу организма - именно так объяснила Сигрид измучившую меня тошноту, лихорадку и полубредовое состояние.

Фанька по-своему пытался мне помочь: забрался на кровать, пока Сигрид за чем-то отлучилась, и прижался ко мне, накрыв крыльями. Мне и правда стало чуть легче, но подруге категорически не понравился такой способ лечения, и дракону пришлось уступить. Перебравшись на лавку, мой дхэрд с тревогой наблюдал оттуда за Сигрид, старающейся облегчить мои страдания.

Облегчение пришло вместе с рассветом, и я, наконец, задремала. Сон был тревожный, я то проваливалась в черную бездну сна без сновидений, то просыпалась и никак не могла понять, где я.

- Сигрид, моя хэриэд умирает? - услышала я в одно из таких пробуждений.

- Нет, что ты, малыш, - тихо ответила девушка. - Просто такова цена за нежелание иметь детей. Сейчас она поспит и будет как новенькая. Ты бы тоже поспал. И не переживай, с Ксенией все будет в порядке.

- Больше не давай ей ту настойку, - проворчал Фанька. - Я не хочу, чтобы она страдала. Потому что эту боль разделить с нею пока не могу.

- Не дам, обещаю, - устало улыбнулась Сигрид. - А теперь ложись, поспи немного. Я присмотрю за нашей сумасбродной подружкой.

Я улыбнулась и закрыла глаза. Фанькина трогательная забота, казалось, смыла остатки неприятных ощущений и придала мне сил. Но ему не было нужды просить Сигрид: после сегодняшней ночи, полной страданий, я сама ни за что не стану её пить. Да и к чему мне она теперь? С этой мыслью я и уснула.

Солнечные лучи пробрались в дом через окна - вчера их не закрыли занавесками, было не до того, - прогрели комнату, ярко ударили по сомкнутым векам. Я завозилась в постели, накрылась одеялом с головой, попыталась снова заснуть, но вдруг поняла, что выспалась и села, опираясь на подушки. Терпко пахло сухим деревом и целебными травами, знойным летом и земляникой. За столом спала Сигрид, положив голову на сложенные руки, рядом стояла ступка с пестиком и несколько склянок с сушёными ягодами, аккуратными кучками лежали на большом плоском блюде сухие травы. Фаньки в доме не было, зато у кровати обнаружилась горка придушенный мышей и одна крупная крыса. На глаза навернулись слезы: мой дхэрд решил позаботиться о завтраке для своей больной хэриэд, раз уж с лечением помочь не смог.

Я встала и схватилась за спинку кровати, покачнувшись от слабости и накатившего головокружения. Переждав, пока голова перестанет кружиться, кое-как добрела до стола и тронула подругу за плечо.

- Сигрид, ложись, поспи.

- Ксения? - вскинулась девушка и сонно заморгала. - Ты зачем встала? Как себя чувствуешь?

- Все уже хорошо, спасибо тебе. Давай, ложись и отдохни, - благодарно улыбнулась я и обняла её за плечи.

- Ты, наверное, есть хочешь. Я сейчас соображу что-нибудь, - зевнула Сигрид.

- Да не суетись ты! Фанька уже обо всём позаботился, голодной не останусь.

Посмеиваясь, я указала на живописную композицию у кровати. Сигрид вздрогнула, лицо её брезгливо сморщилось, рот искривился от отвращения. Однако девушка не завизжала.

- Святой Маахил, что за гадость? - воскликнула она, разом проснувшись.

- Я уберу, а ты ложись. И объясню Фаньке, что мышей и крыс не ем, а этих вынесу во двор.

- И ты будешь трогать это руками? - поражённо вытаращила глаза девушка.

- Ну, не ногами же! - засмеялась я и, подойдя к кровати, подняла крысу за хвост. - Ух, знатная добыча! Жирненькая какая...

Сигрид стремительно побледнела и кинулась вон из комнаты. Я пожала плечами - подумаешь, несколько мёртвых мышек! - и взяла ведро для отбросов, собрала мышей и пошла выбрасывать Фанькину добычу.

Когда я вернулась, Сигрид накрывала на стол.

- Ты почему не спишь? - удивилась я.

- Не могу спать днем, - отмахнулась подруга, ставя передо мной миску с кашей. - Давай, поешь. Тебе нужно сил набираться.

Я послушно заработала ложкой, прислушиваясь к эмоциям дракона, ярким и сочным, как акварель - Фанька снова охотился.

- Значит, ты уже скоро месяц как в Полевии, а мне даже весточки не прислала, - обижено поджала губы Сигрид, сев за стол напротив меня.

- Извини, - смутилась я. - Сразу столько всего навалилось...

- Ладно уж, не оправдывайся, - усмехнулась девушка. - Надеюсь, ты у меня хотя бы на пару седмиц задержишься?

- Вообще-то я надеялась вытащить тебя в столицу, - проворчала я с набитым ртом.

- А что мне там делать? - удивилась Сигрид.

- Как что? - опешила я. - А Янис?

- Он скоро приедет сюда, в Сивуху, - чуть слышно ответила она и смущённо опустила голову, пряча залившееся краской лицо.

Ой, как же она влюблена...

- О, так свадьба не за горами? - улыбнулась я. - Родители знают?

- Да, - кивнула девушка и пояснила: - А свадьба... Думаю, через год. Не хочу торопиться. Янис согласен ждать.

- Ясно, - пробормотала я, отодвинув недоеденную кашу. - Сигрид, когда я была в Старом королевском лесу перед праздником Даэлу Лиаванни, там были все, кроме... Разве Веслав не вернулся домой?

Спрашивая, я вдруг поняла, что зря, ой, зря примчалась прятаться ото всех в глухой деревушке!

- Веслав здесь, в Сивухе, - просто ответила подруга.

Что ж, предчувствие меня не обмануло.

- Значит, Веслав в Сивухе, - нарочито спокойно кивнула я, а про себя додумала: и меня принесло сюда же. Просто расчудесно! И что теперь делать? - Знаешь, я, пожалуй, поеду.

- Куда? - подскочила Сигрид и затараторила, спеша меня отговорить. - Ксения, его не будет несколько дней, он с местными в Ковылень уехал! Останься, ну пожалуйста! Хотя бы на пару дней, пока не оправишься. Он даже не узнает, что ты приезжала...

- Не узнает он, как же! - хмыкнула я, не удержавшись от сарказма. - Я тут нашуметь успела, знаешь ли. Даже странно, что твой брат до сих пор в Светлоград по мою душу не припёрся... - Я осеклась, сообразив, что своими словами обижаю подругу. Веслав Веславом, а она тут совсем не при чём. Погощу, даже если он вдруг прямо сейчас нагрянет. Да, мне придётся непросто, но что такое Веслав со своей любовью по сравнению с тем же Ламиусом? - Ладно, побуду недельку, - покорившись судьбе, кивнула я, и Сигрид радостно просияла.

* * * *

Пахло болью и кровью. Притаившись у окна, Вильс наблюдал за мечущейся по комнате белокурой девушкой, ухаживающей за больной подругой, и не понимал, что могло случиться со Странницей в пути. Ведь из столицы она уезжала в добром здравии. По обрывкам разговоров он лишь понял, что дело в каком-то снадобье, которое принимала Странница. Определённо, оно дало весьма странные результаты. Вильс крадучись отошёл от окна и серой тенью скользнул за деревню. Открыл тропу и шагнул в радужное сияние. Ему было, что рассказать господину, в том числе и о снадобье: наверняка, он разберётся, в чём тут дело.

* * * *

Солнечные зайчики прыгали по речной ряби, слепили, доставая даже в тени старой ивы. Изнуряющая жара, выгнавшая меня на речку, держалась третий день. Спастись от неё можно было лишь под сенью садов да в реке, что селяне и делали мне на зависть. Листва на деревьях поникла и походила на жалкие пыльные тряпочки, трава бессильно стлалась по земле и сухо шелестела под горячим ветром. Хотелось дождя, освежающего, прохладного, чтобы зарядил на весь день, напоил изнывающую, высохшую до трещин землю.

Удрав подальше от деревни и от глаз остывающих в реке местных молодцев, я не выдержала и накупалась вволю, и теперь дремала в тени старой ивы. Я звала с собой Сигрид, но та отказалась, сославшись на какие-то неотложные дела. Компанию мне составил Фанька - единственный, кому жара была в радость. Всласть наплескавшись в реке, дракон распластался на самом солнцепёке, расправил крылья и, прикрыв глаза, наслаждался солнечными ваннами.

Вечером я засобиралась в Беличью чащу. Пользуясь тем, что осталась дома одна - Сигрид ушла навестить больного, а Фанька увязался прогуляться вместе с нею, - я оседлала Вьюгу, прихватила (на всякий случай) меч подруги, без дела висевший на почётном место на стене рядом с луком, и пустила кобылу к южному концу деревни. Конечно, Фанька обидится, что уехала без него, но брать малыша с собой в мои планы не входило - не на увеселительную прогулку ведь собралась.

Беличья чаща встретила меня настороженной тишиной. Амулеты, развешанные на подходе к деревне, исправно отгоняли от неё нежить, но очистить лес должен был маг. Селяне без нужды в него не совались, а если и случалось такое, то в деревню старались вернуться засветло - после заката чаща кишела упырями. Меня удивляло, откуда они берутся и почему Орден до сих пор никого сюда не отрядил, тем более деревня находилась не так уж далеко от наезженного тракта и столицы.

Углубившись в чащу, я свернула с тропы на маленькую полянку, спешилась и развела костёр: ни к чему рыскать по лесу в поисках упырей, рискуя свернуть в потёмках шею, когда их можно просто подождать - сами на меня выйдут, привлечённые человеческим запахом, а там уж всё будет зависеть от моей расторопности.

Управившись с костром, я осмотрелась. Полянка меня устраивала, но что делать с кобылой? Куда её спрятать?

- Вьюга, девочка моя, придётся тебе вернуться в деревню. - Кобыла возмущенно всхрапнула и мотнула мордой, мол, никуда я без тебя не пойду. - Не спорить! Со мной ничего не случится, обещаю. Утром вернёшься, о'кей? Ну, давай, малышка, пошла.

Ласково потрепав кобылу по холке, я легонько шлёпнула её по крупу. Вьюга недоверчиво скосила на меня чёрный глаз, снова всхрапнула, выражая мне своё неодобрение, и неохотно потрусила в деревню. Я оглянулась, ища на что присесть, ничего подходящего не нашла и села на землю, скрестив ноги и положив на колени меч.

Темнело стремительно. Тьма затопила лес, подкралась к облюбованной мной полянке, и словно щупальца простёрла длинные корявые тени, боязливо дёрнулась, наткнувшись на дрожащий круг света. Мрачный лес, днём внушавший своей настороженной тишиной постоянное чувство опасности, наполнился тихими, вкрадчивыми шепотками. Тьма сгущалась, и вместе с ней обострялись все мои чувства: слух улавливал малейшие шорохи, глаза замечали едва заметные колебания тени, нос чуял даже самые слабые запахи, кожа чутко реагировала на легчайшие колебания воздуха.

Перевалило за полночь. Сна не было ни в одном глазу. Я всё так же неподвижно сидела у догорающего костра и слушала ночной лес. Хрустнула ветка, за спиной. Далеко, нет нужды срываться с места. Подождём ещё... Страха не было. После той лестницы в крепости Сумеречного, когда я бежала на помощь Лелю, поминутно сталкиваясь с демонами Ламиуса, упыри казались хоть и противными, но всё-таки безобидными пиявками.

Я машинально погладила меч и замерла: шорох шагов слышался совсем близко. Пора. Я распрямилась, как пружина - тело само вспомнило прошлогодний ускоренный курс боевой подготовки. Меч снова ничего не весил и по-хорошему был мне совершенно не нужен - огненный меч Амалайры способен был упокоить всю нежить в Беличьей чаще. Не сегодня. Сегодня, сейчас мне хотелось пусть не стать, но хотя бы притвориться обычным человеком, чья жизнь зависит от проворства и мастерства владения мечом. Хотелось стремительно промчаться по поляне, в движении выплёскивая боль потери и крах надежд. Я крепче сжала рукоять меча и повернулась на шорох. Хищно улыбнулась, приветствуя первого сунувшегося на поляну упыря, и бросилась вперёд.

Свистнул рассечённый клинком воздух. Голова упыря свалилась ему под ноги. Он шагнул по инерции, споткнулся об неё и упал, слепо царапая землю когтями.

- Раз ромашка!.. - открыла я счёт.

Поворот, прыжок, свист воздуха - с влажным, чавкающим звуком меч снова погрузился в мёртвую плоть.

- Два ромашка!..

Снова поворот и отскок. Я поднырнула под упыриной лапой и ударила с разворота - голова упыря, злобно сверкая глазами, прокатилась через полянку.

- Три ромашка!..

Прыжок, пробежка, удар.

- Пять ромашка!..

Отскок - так близко подкрался! Я попятилась, снова бросилась вперёд и в высоком прыжке взлетела над упырём, держа меч обеими руками.

- Шесть ромашка!..

- Семь ромашка!..

Я сбилась со счёта, а упыри всё лезли и лезли, бездумно протягивая ко мне свои мёртвые лапы.

- Да откуда вы лезете, твари?! - разозлилась я, уже понимая, что без магии не обойтись, а значит придётся ускориться.

В груди жарко толкнулось сердце магии. Щекочущая волна силы прокатилась по телу, смывая усталость. Я зло улыбнулась, передёрнула затёкшими плечами и рванулась навстречу выходящей из леса нежити. Пронеслась по полянке смертоносным вихрем, рубя головы, лапы и всё, что под меч подвернётся. Упыри вряд ли успели что-то понять.

- А я четвёртую сорвал, - тяжело дыша, пробормотала я и села на корточки перед башкой последнего сражённого упыря. Потыкала её рукояткой меча, переворачивая на затылок, и прижала ко лбу палец. - Ну-ка, ну-ка... Расскажи-ка, друг любезный, откуда вы сюда просачиваетесь?

Отсеченная голова яростно вращала желтыми глазами и бессильно скалилась на свою убийцу. Я оскалилась в ответ и сосредоточилась на поисках. Погружаться в то, что некогда было разумом человека, всё равно, что добровольно пробовать на вкус полуразложившийся труп. Я содрогнулась от отвращения, но занятия своего не прекратила: в прогнивших мозгах хранилась куча воспоминаний. Правда, все они были отрывочными и перемешанными в жуткую кашу - пришлось повозиться, выстраивая события, запомнившиеся упырю, в нужном порядке. И когда из последней точки - удара мечом, отделившего голову нежити от тела, - я добралась до момента его появления в лесу, загадка Беличьей чащи перестала быть загадкой.

- Чёрт... - выругалась я, поднимаясь. - Ксения, Ксения... Горе-Странник. Горе-маг.

Бросив меч, я моргнула и посмотрела на лес зрением мага. Серые, будто пеплом припорошенные следы нежити, попетляв по чащобе, сошлись у тускло мерцающего, жутким сердцем пульсирующего провала портала.

- Как интересно... И куда же он ведёт?

Богатое воображение живо нарисовало мне мрачную картинку: забытое людьми и богами урочище, в самом сердце которого живёт древняя ведьма, злая на весь белый свет. И вот сидит она над кипящим котлом, помешивая варево растрёпанной метлой, бормочет такие же древние, как она сама заклинания, поднимает ими покойничков да отправляет порталом в Беличью чащу...

Я потрясла головой, вытряхивая из неё всякие глупости, и внимательно присмотрелась к порталу. Пульсация говорила о том, что он нестабилен и может схлопнуться в любой момент, а потом открыться снова совершенно в другом месте. Частота пульсации указывала на то, что произойдёт это с минуты на минуту и медлить нельзя. Не бросилась я туда очертя голову лишь потому, что на полянке требовалось прибраться.

Под моим взглядом тела, головы и прочие обрубки упырей послушно сползлись к центру поляны. Вся эта куча неприятно шевелилась, шипела и пыталась расползтись, но лишь бессильно возилась на месте, придавленная силой как бетонной плитой. Вскинув руку, я бросила в копошащуюся кучу-малу сгусток золотистого пламени. Оно мгновенно охватило корчащиеся тела, и спустя пару минут от упырей остался серый пепел. Теперь можно было и на портале сосредоточиться.

Меч Сигрид сам прыгнул в мою ладонь. Я крепко сжала рукоять и быстро пошла по серым следам нежити к порталу. Твари не особо выбирали дорогу, ломились к деревне напрямую через кусты, гонимые жаждой крови. Лишь ближе к опушке, остатками сгнивших мозгов понимая, что шум может вспугнуть жертву, тщательно обходили препятствия. Подобие тропинки очень скоро поглотил подлесок. Сквозь ветви деревьев едва пробивался свет луны, но тьма мне не мешала. Зрения мага было достаточно, чтобы не врезаться со всего маху лбом в дерево и не свалиться в овраг. Лес становился всё гуще и непроходимее. Я то и дело проводила рукой по лицу, стряхивая паутину. Тишину нарушал лишь скрип ветвей да шорох ветра в листве. Ни крика ночной птицы, ни звериного рыка - чаща словно вымерла. Казалось, прислушайся, и услышишь биение собственного сердца.

Наконец, продравшись сквозь кусты, я вышла к порталу. Пульсация ускорилась, проход сильно сжался - ещё минута, и он закроется, чтобы открыться в любой точке Беличьей чащи. Бросаться очертя голову в портал, ведущий неизвестно куда, было безумием, но времени на раздумья у меня не осталось. Глубоко вдохнув, я выставила меч перед собой и шагнула в зыбкое марево прохода.

Порталы, открываемые мной, всегда лучились тёплым золотым сиянием. Этот, открытый чьей-то злой волей, клубился багровым, осязаемо-вязким туманом. Ни о какой иллюзии пути создатель портала не позаботился - упырям такие удобства ни к чему, они и так безошибочно выйдут на запах крови. Путешественники-люди здесь явно не предполагались. Мне же, чтобы не оказаться сбитой с толку и найти вход[1] в портал, никакие вспомогательные средства были не нужны, я его и так видела - серая воронка далеко впереди. Впрочем, расстояния между входом и выходом в порталах всегда обманчивы. Этот портал был тому подтверждением: между выходом и входом расстояние оказалось длиной в один шаг. Меч проткнул центр серой воронки, словно студень. Я помедлила, поводила остриём из стороны в сторону и, решившись, шагнула вперёд, прорвав упругую, маслянистую на ощупь завесу. За спиной влажно чмокнуло, а я мгновенно перехватила меч, готовая защищаться.

Портал открывался вовсе не в богами забытом урочище. И вовсе не злая ведьма была его хозяйкой. У этого портала не было и не могло быть хозяев. Он был сам по себе и в то же время являлся частью гигантского целого нечто. Он был всё равно, что щупальце осьминога: оторви его - и спустя какое-то время вырастет другое.

Вокруг колыхалась серая хмарь. Клубилась клочковатым туманом, то сгущаясь, то распадаясь как под порывами ветра. Вот только ветра не было.

- Ёлки, что это такое? - пробормотала я, медленно поворачиваясь и ожидая, не выскочит ли откуда демон Майали.

Впрочем, очень скоро я поняла, что вокруг не преддверие Лабиринта кошмаров. Сквозь серые сумерки проступали контуры далёких гор, такие же серые и призрачные. Тишина оглушала... Нет! Воздух стонал далёкими раскатами громов, эхом рёва ярости, леденящими душу криками боли и отчаяния, мольбами о пощаде, повелевающими голосами, выкрикивающими приказы и слова заклинаний.

Воздух дрожал и искрился от магии. Вспыхивал резкими, пугающе близкими молниями и далёкими зарницами. Пахло кровью и смертью, смердело разлагающимися трупами. У меня волосы встали дыбом - так велика была концентрация силы в этом странном и страшном месте. Эта сила рвалась во все стороны разом, металась и бурлила, как кипящий котёл. И спонтанными порталами выплёскивалась через край.

По серой пустоши проносились быстрые тени, целые орды теней, зловещих, беснующихся в бессильной ярости. Битва давно закончилась, но воины продолжали идти в бой, и боевые маги взмахивали руками, выкрикивая обрывки заклинаний. А у самой кромки гор с рёвом вздымалась гигантская чёрная тень, расправляла крылья и оседала, словно пыльная туча, чтобы снова подняться и разразиться криком, от которого закладывало уши.

Я выронила меч и, болезненно морщась, зажала уши руками. Крики, рёв лишь усилились, какофония звуков давила, прижимала к земле. Из глаз невольно брызнули слёзы. Задыхаясь одновременно от ярости и жалости, я упала на колени и, не выдержав, закричала. Мой вопль утонул в стонах и рёве. Я корчилась на земле, умирая вместе с павшими воинами, а надо мной диковинными островами величаво проплывали здоровенные обломки скал, кружились будто в вальсе и исчезали в тумане, пахнущем чудовищной местью и решимостью смести всё и вся с лица Полевии.

Надо было встать. Собраться с силами и подняться, но я не могла. Я уже поняла, куда меня занесло: западное предгорье Санлукских гор. Место, где тысячу лет назад объединённые силы беженцев из Тронта, Васнета и Брандина сошлись в последней битве с Чёрным драконом. Ничьи земли, мёртвые и заброшенные. Это место отравлено, здесь бьётся в агонии само время. Всё, что я видела, слышала и ощущала - лишь тени былого. И ему просто нужно помочь стать былым по-настоящему, помочь призракам обрести покой.

Кое-как я легла навзничь, закрыла глаза и вдруг разом, без всякой концентрации оказалась там, куда давно не заглядывала. Меня объяла благословенная тишина. Я облегчённо улыбнулась и открыла глаза. На моём утёсе ничего не изменилось, он терпеливо ждал меня, сияя звёздными небесами и привычно тонким серпиком луны. Я села, поболтала ногами над пропастью и блаженно прищурилась, слушая стройный хор голосов - гимн жизни. Дыхание Вселенной. Я посмотрела на мир, раскинувшийся подо мной. Тёплый, живой, гостеприимный. Мой дом, пусть и временно. Я смотрела на него и видела всё, до самой последней песчинки, и даже то, о чём не догадывались полевяне: большой материк, собственно Полевия, давшая приют всем беженцам - людям, гномам, оркам, эльфам, истинным оборотням, вампирам и прочим существам, живым и условно немёртвым, - была не единственной твердью в этом мире. Далеко за бурным морем таился ещё один, столь же большой материк, зелёный, богатый зверьём и совершенно необитаемый. Странно, что о нём до сих пор никто не узнал. Тем более странно, что между Полевией и этой землёй существовал сухопутный проход через Северный архипелаг.

Но как бы ни манил меня тот таинственный материк, пришлось обратить свой взор к Полевии, к её западной окраине, зияющей гнойной раной. Громадные рытвины, оставшиеся от когтей Чёрного дракона, заполняла мёртвая вода - пять длинных царапин-заливов, достигающих моря. Сожжённая земля, покрытая пеплом, вспучившиеся горы, разбитые скалы, вырванные из земной тверди и парящие над ней подобно облакам. Мёртвые, не погребённые тела, встающие снова и снова идущие в бесконечный бой. Разорванная грань между миром живых и мёртвых. Земля, ставшая адом. Я знала, как ей помочь.

Я села рывком, встала на колени и, упрямо наклонив голову, упёрлась руками в серый прах. Зажмурилась, сосредотачиваясь, и, помогая себе словом, быстро зашептала нужные слова. Сердце моей магии стало тяжёлым и горячим, и этот живой жар золотым пламенем потёк по моим рукам, выжигая серый прах под ладонями. Я шептала всё быстрее, пока слова не слились, и я перестала в них нуждаться. Вокруг меня замкнулось огненное кольцо. Моя магия поглощала остаточную магию чужих заклинаний, за тысячу лет смешавшуюся в дикий коктейль, и обращала в очистительное пламя. Оно ширилось с каждым мгновением, расходилось в стороны, охватывая Ничьи земли пядь за пядью, пока не выжгло весь прах, не прижгло страшную рану, отсекая мир мёртвых от мира живых. Бьющееся в агонии время постепенно успокоилось.

Внезапно наступила тишина. Пахнуло озоном, как после грозы. С небес в опасной близости от меня с грохотом рухнул обломок скалы. Я открыла глаза и медленно встала на дрожащих от напряжения и усталости ногах. Осмотрелась. В серебристом свете луны это место теперь напоминало выжженную пустыню, чёрную и безжизненную. Под солнцем, надо думать, Ничьи земли покажутся ещё страшнее. А ведь тысячу лет назад тут росли густые леса, зеленели луга, голубели озёра и звенели ручьи. Этот край был полон жизни, и бросить его таким я не могла. Я с сомнением оглянулась вокруг, прикусила костяшку пальца и нахмурилась. Рану, очищенную от заразы, нужно было залечить до конца.

- Я всего лишь Странник, - пробормотала я, словно ища себе оправдание. - Я не умею растить сады. Я только воевать хорошо умею. Ну, я надеюсь, что хорошо. А всякие цветочки-травки - это не ко мне. Меня не для этого создавали...

'Отговорки и не более того', - раздался насмешливый голос Хено.

- Что? Пришёл посмотреть, как я твою загогулину выправила? - насмешкой на насмешку ответила я.

'Она не моя загогулина, а твоего dhart'a, - фыркнул бог времени. - Прибираться за ним - твоя забота'.

- Конечно-конечно! - усмехнулась я. - Говори, зачем пожаловал и проваливай, я тут думаю, между прочим.

'Я заметил, - хихикнул бог. - Кстати, спасибо тебе за младшенького'.

- Ты про Эллона что ли? Не за что. Как он, кстати?

'Пока не в себе, немного того... Но это ничего. Очухается со временем'.

- Надеюсь, он не собирается грохнуть меня в порыве благодарности? - насторожилась я.

'Не знаю, не знаю... - с нарочитым сомнением протянул Хено и рассмеялся. - Можешь не волноваться, ему понадобится какое-то время, чтобы стать самим собой. А потом... Не могу сказать. Младшенький у нас бывает таким непредсказуемым'.

- Вот спасибо, успокоил, - саркастически хмыкнула я. - Ладно, зачем пришёл-то?

'Да я никуда и не уходил', - удивился бог.

- Хорошо, спрошу по-другому: с чего вдруг голос подал?

'А разве тебе не нужна моя помощь?'

- А кто это постоянно твердит, что не будет помогать Страннику?

'Ну... Будем считать это ответной услугой за услугу', - выкрутился Хено.

- Надо же... - усмехнулась я. - Ну, помогай, раз предложил.

'Представь семечко', - немедленно последовал странный совет.

- Какое?

'Да любое!'

В памяти почему-то появился образ гигантских дубов, растущих на опушке Старого королевского леса рядом с домиком лесника Ивара. Там, у их подножья, было полно желудей. Я их даже, помнится, подбирала, любуясь гладкими, коричневыми, глянцевито поблёскивающими на солнце боками.

При мысли о Старом королевском лесе в груди стало тепло, но вместе с тем сердце словно тисками стиснула тоска.

- Представила.

'Представь, как сажаешь его в землю, как оно проклёвывается ростком и прорастает. Всё подробно представь!' - строго наказывал Хено.

- Хорошо, - кивнула я.

Однажды, ещё до того, как попала в Полевию, я смотрела передачу о растениях, где в ускоренной съёмке показывали, как из семечка прорастает дерево. Представить уже виденное, следуя совету, было легко. В моём воображении жёлудь, попав во влажную землю, стремительно налился, оболочка его лопнула. Крохотный корешок вонзился в землю, а бледный росток потянулся вверх, к солнцу, пробился сквозь прелый опад, развернул липкие листочки... Выбросил тоненькие веточки... Маленький дубок окреп, стал выше...

'Впечатляет', - послышался уважительный голос Хено.

- А? - откликнулась я и, открыв глаза, непонимающе уставилась на молодой дуб. Обошла его по кругу, потрогала нежную кору, погладила липкий, по-весеннему яркий листочек. - Это ты сделал?

'Я? - хохотнул бог. - Это ты у нас жёлудь представляла. Это твой дуб, целиком и полностью. Кстати, поздравляю. Ты узнала, что можешь не только воевать'.

Я его не слушала. Я трогала дуб, пыталась понять, как это сделала, и не понимала. Представить жёлудь и то, как он прорастает, становясь деревом - тут всё было понятно. Но откуда взялся жёлудь?

'Всё ясно, - услышала я тихий насмешливый голос бога времени. - Дитя случайно сотворило чудо и теперь пытается понять, как его сотворило. Что ж, удачи!'

- Ага... - пробормотала я невпопад и решительно сдвинула брови. - Начнём сначала. Откуда взялся жёлудь?

В памяти снова появился образ дубов на опушке Старого королевского леса, россыпь желудей в траве, мои пальцы, касающиеся гладких боков, ощупывающие шероховатые шляпки... Воспоминания были такими подробными, что, разжав кулак, я с удивлением обнаружила в ладони... жёлудь.

- Ага... - повторила я и бросила жёлудь на чёрную землю.

Дальше дело пошло как по маслу. Понимание чуда, того, как оно случилось, оказалось довольно простым, стоило лишь задуматься и пошагово вспомнить, что я делала: каждое моё действие, всё, что представляла, я невольно подкрепляла силой. Представила жёлудь в Старом королевском лесу - и как магнитом притянула его к себе именно из Старого королевского леса, именно в землю у меня под ногами. Дальше так же - сила воображения плюс собственная магия и дуб как результат.

- Но не могу же я засадить дубами полностью Ничьи земли! - нахмурилась я, разглядывая второй, только что выросший дубок. - А других семян я почти и не знаю.

Я почесала макушку, думая, а не бросить ли мне эту затею и пусть тут всё зарастает естественным образом. В кроны юных дубов пробрался робкий ветер, зашелестел листвой, коснулся моих волос, дохнул в лицо теплом с лёгким привкусом гари.

- Привет, Риниэл[2] , - рассеянно пробормотала я, приветствуя элементаля, и вдруг поняла, что надо делать. - Риниэл!

'Да, Последний?' - тихо прошелестели в ответ дубовые листья.

- Будь добр, не откажи в помощи.

'Говори'.

Я ещё не успела изложить свою просьбу до конца, а западный ветер уже сорвался с места. Я пригорюнилась - попросила, называется, помощи, - но тут же вскинулась, настороженно прислушиваясь к шороху и вглядываясь в темноту. Лунная ночь снова стремительно посерела, но виной тому был не туман Серого предела и не кисель из остаточной магии - Риниэл нёс на своих крылья семена. Целые тучи семян, подхваченные в землях по соседству с Ничьими землями. Промчавшись над выжженной пустошью, Риниэл рассеял их и притих, забравшись в крону дуба. Теперь дело было за мной.

Опустившись на колени и прижав ладони к земле, я помедлила, прикидывая, хватит ли мне сил пробудить все семена и вырастить их одним махом. Меня терзали сомнения. Да, все вокруг твердили, что я самый сильный маг в Полевии, и первым правилом, которое велел заучить учитель, было - верь в себя и свои силы, но опасайся стать самоуверенной. А потом и вовсе выяснилось, что я не человек и тяну на себя всю силу Полевии. Интересно, то, что я сейчас собираюсь сделать, это вера в свои силы или самоуверенность?

- Что ж, проверим, - криво улыбнулась я, зарываясь пальцами в чёрный пепел. Зажмурилась, пропуская всю доступную мне силу через себя и направляя её к рассеянным Риниэлем семенам.

Тихое пение раздалось ниоткуда и отовсюду сразу. Эхом отразилось от далёких гор, волной прокатилось обратно, наполнив душу ликованием и трепетным ожиданием таинства, что вот-вот должно было случиться. Я робко подхватила мотив, вплетая в хор свой голос - и в тот же миг трепетное пение зазвучало мощным, грохочущим гимном, от которого перехватило дыхание.

'...Люби саму жизнь. Крепко люби...'

И я любила, вспомнив вдруг наставления Маахила, и отдавала всю свою нерастраченную любовь новой жизни.

Под руками зашевелилась земля, ладони щекотнули нежные проростки травы. Я поднялась, вскинула руки к небу и запела в полный голос, вместе с миром славя жизнь.

Риниэл подул в лицо предрассветной прохладой. Заморосил тихий дождик, омывая новорождённую жизнь. Пахнуло чистой, умытой листвой, цветами, раскрывающимися навстречу будущему солнцу. Я стояла под дождём посреди зелёного моря, смотрела на волнующиеся травы, большие юные деревья, величаво покачивающие пышными кронами, и не могла поверить, что вырастила всё это ещё до исхода ночи, теперь казавшейся бесконечной. Вырастила сама, своей магией. В дубовых ветвях над моей головой робко тренькнула и замолкла какая-то пичуга, помолчала и уже уверенно залилась переливчатыми трелями. Я села под дубом, прислонилась спиной к стволу и блаженно улыбнулась - я создала рай. Для полного счастья не хватало лишь уютно потрескивающего костерка, но жечь едва народившиеся деревья? На едва народившейся траве? Нет, мне было их жаль. Я поискала глазами и увидела валун почти у себя под носом. Небольшое усилие (растить леса магией - это вам не фунт изюму!), и над голым камнем занялось пламя - самое настоящее.

- Неплохо, - раздался за спиной мелодичный женский голос.

Я мгновенно вскочила, вскинув перед собой огненный меч Амалайры (меч Сигрид лежал где-то забытый в траве). Всмотрелась в темноту, пытаясь рассмотреть ту, что так тихо ко мне подкралась. Она вышла из тени, остановилась и развела руки, показывая, что не вооружена. Я с интересом её рассматривала, на всякий случай не опуская оружия: светлые волосы, заплетённые в простую косу, миндалевидные, сильно вытянутые к вискам глаза, тонкий нос, розовые губы и узкий подбородок. Красива... Изящная, тоненькая, как прутик девушка, одетая по-дорожному в удобные штаны и куртку, была боса. Она смело шагнула к костру, небрежно заправила выбившийся локон за длинное острое ухо.

Меч Амалайры скользнул обратно в ладонь. Я села обратно, жестом приглашая гостью последовать моему примеру.

- И что делает высокородный эльф в дали от родных лесов? - спокойно спросила я, внимательно наблюдая за её реакцией: показать ей свое удивление? Да никогда! Эльфы и без того слывут высокомерными зазнайками, и я не собиралась потакать их болезненному самомнению.

Эльфийка села напротив, посмотрела на меня поверх огня. Выглядела она озадаченной. Скорее всего, девушка решила, что эльфа я вижу впервые и, видимо, ожидала как минимум отвисшей от восхищения челюсти. Я ждала ответа, глядя ей прямо в глаза - невозможно-синие... нет, зелёные! Или сине-зелёные? Я запуталась, пытаясь определить цвет её глаз, к тому же от прямого взгляда глаза в глаза почему-то начала кружиться голова.

- Пришла посмотреть на тебя, - наконец отозвалась она, очевидно, устав ждать от меня восхищенных аплодисментов.

Я удивленно подняла брови, не понимая, шутит она или говорит серьезно. Кажется, она не шутила.

- Ну, посмотрела. Дальше-то что? - усмехнулась я.

Эльфийка молчала - я нарочито равнодушно её разглядывала. Разделявший нас костер отбрасывал золотистые тени на тонкое лицо. Девушка моргнула - длинные тени от длиннющих ресниц упали на нежную, бело-розовую, как яблоневый лепесток кожу.

- Пока ничего, - ответила она, буравя меня своими невозможными сине-зелёными глазищами.

Я равнодушно пожала плечами, мол, ничего, так ничего. Прислонилась затылком к дубовому стволу и закрыла глаза: пусть пялится, мне спешить некуда.

- Ты не такая, какой тебя описывают.

Я приоткрыла один глаз. Интересно, и какой же меня описывают?

- Я слышала, ты - ослепительная красавица.

Правда? И кто ж это так меня ославил?

- Никогда не претендовала на звание мисс Вселенная, - безразлично пожала я плечами и снова закрыла глаза. Может, холодность приёма заставит её говорить, и я все-таки узнаю, что ей от меня надо до того, как рассветёт?

Эльфийка опять замолчала, все так же пристально разглядывая меня. Молчание затягивалось, начинало тяготить, но я не собиралась его прерывать: не я пришла на смотрины. И вообще, никого в гости не звала. Кроме упырей.

- Алитэла, - внезапно сказала эльфийка и протянула мне руку прямо сквозь пламя.

Я посмотрела на узкую ладонь, взглянула на девушку. Теперь я поняла, кого нелёгкая ко мне на огонёк занесла - княгиня Алалитэль Тан Лардэ, могущественная особа, с мнением которой считается межрасовый совет. Да, но зачем же так демонстрировать свои возможности? Прям сплошное позёрство... Ладно уж, раз она снизошла до меня и представилась, не будем грубить в ответ.

- Ксения, - я спокойно сунула руку в костер и коснулась её холодных пальцев. - Алитэла - это упрощённое имя, верно?

- Верно, - кивнула эльфийка. - Моё полное имя слишком сложно для человека.

Я тонко улыбнулась: человека? Что ж, пусть так и будет. В конце концов, я родилась человеком и в душе до сих пор им оставалась, и если Алитэла так хотела меня задеть, то не преуспела. Меня занимало другое: с какой целью она меня искала. В то, что она пришла просто на меня посмотреть, я ни минуты не верила.

Мы обе молчали, глядя в жаркое пламя костра. Она не спешила раскрывать истинную цель своего визита, я в свою очередь не собиралась засыпать ее вопросами. Занимался новый день, тьма рассеялась до серых сумерек. Тихий дождик унялся. По жемчужно-розовому небу проплывали пушистые облака. Пора было возвращаться в Сивуху, наверняка Сигрид всю ночь глаз не сомкнула от беспокойства за сумасбродную подругу. Я поднялась, сладко потягиваясь: год назад после встречи с упырями меня скрутила жесточайшая судорога, теперь же мышцы приятно ныли как после хорошей тренировки.

- Ну, мне пора, - кивнула я Алитэле и открыла портал.

Меч Сигрид, сплошь покрытый чёрной кровью, скользнул в мою ладонь - оказывается, он всё время лежал под дубом, там, где я его выронила. Я посмотрела на эльфийку. Она продолжала упорно молчать, устремив отрешённый взгляд в огонь. Что ж, в отличие от неё, у меня нет вечности, которую можно потратить на созерцание пламени. Не хочет говорить - не надо.

Костёр угас, повинуясь моей воле. И только когда я шагнула в золотистое сияние, Алитэла, наконец, спросила:

- Тебе совсем не интересно, как живётся у нас твоему жениху?

Сердце, казалось, перестало биться. Я замерла, позабыв, что после выдоха полагается вдохнуть.

- Он мне больше не жених, - холодно ответила я.

Эльфийка впилась в меня странным взглядом.

- В самом деле? - вкрадчиво уточнила она и улыбнулась одними губами.

- Послушай, Алитэла, - потеряв терпение, вспылила я. - Либо ты говоришь, зачем меня искала, либо катись ко всем чертям. Мне ваши загадки и недомолвки вот уже где сидят.

Резко повернувшись к ней спиной, я решительно вошла в портал. И лишь когда вокруг хмуро зашумела листвой Беличья чаща, я позволила себе заплакать. Размазывая слёзы по щекам, я упорно гнала от себя мысли о Леле.

- Хватит реветь! - разозлилась я на себя и, сорвав клок травы, принялась с остервенением оттирать меч Сигрид от упыриной крови. - Всё пройдёт, и это тоже...

Румяное утро озарило полянку золотисто-розовым светом. Долгая ночь, наконец, закончилась, а Беличья чаща перестала быть упыриным логовом. Интересно, вернется за мной Вьюга или я слишком многого хочу от своей кобылы?

Услышав топот копыт, я устыдилась, что в ней сомневалась.

* ***

Вильс крался за девушкой и не понимал, зачем она сунулась в Беличью чащу. Неужто не знает, что там происходит после заката? Оказалось, девушка прекрасно всё знала и к вылазке своей готовилась. То, с каким мастерством и проворством Странница разделалась с нежитью, впечатляло. Вильс не поспевал за ней взглядом - по полянке пронёсся смазанный скоростью вихрь, рубящий упыриные головы. Выходит, и этот слух о способностях Странницы подтвердился.

А потом она обнаружила портал, и Вильсу пришлось изрядно попотеть, чтобы продолжить следовать за девушкой и не быть обнаруженным. Но это того стоило. Вильс не просто с уважением - с благоговением смотрел на Странницу и в душе его зашевелился червячок сомнения: а стоит ли его с Налией свобода такой цены?

Появление эльфийки стало для Вильса полной неожиданностью. Ей-то что нужно от Странницы? Но оставаться дольше в опасной близи от лесной девы было нельзя: в отличие от Странницы эльфийка была достаточно опытна, чтобы его обнаружить. Вильс поспешно ретировался, так и не выяснив причины, побудившей эльфийку искать встречи со Странницей.

У двери к покоям хозяина Вильс внезапно решил, что не станет об этом упоминать.

[1] - Вход в портал - это место, откуда путник начинает свой путь. Выход - конечная точка пути. В случае Ксении ситуация выглядит наоборот: она вошла в точку выхода (Беличья чаща), чтобы выйти из портала в точке входа.

[2] - Риниэл - западный ветер.

Глава 12. Осколки грядущего

или паутина Судьбы

Светлоград, столица Полевии

Без Вильса выйти из дворца оказалось непросто. Вильс мог провести его под самым носом стражи, а те ухом не повести! Потрясающе полезный талант, особенно здесь, в самом сердце Полевии.

Он воровато оглянулся и снова склонился над своей жертвой. Тело обмякло, медленно отдавая тепло и последние крохи жизненной силы. Самое лакомое - душу - он оставил напоследок.

Глаза женщины подёрнулись смертной пеленой, кожа побледнела, а потом и вовсе стала серой, словно подёрнутой пеплом. Душа, тонкая искристая струйка силы, медленно покидала мёртвое тело, исчезая в его жадно распахнутой пасти. Труп медленно корчился, постепенно чернея, как бумага над языками пламени. Вскоре некогда пышное, соблазнительное женское тело превратилось в ссохшуюся мумию.

Насытившись, он отпустил жертву и блаженно прикрыл глаза, но тут же настороженно вскинулся: сработал маячок. Кто-то стучал в двери его покоев, и слуга уже шёл открывать... Бросив быстрый взгляд на труп, он понял: времени на то, чтобы его уничтожить у него нет. Оставалось одно - прикрыть тело его же грязными тряпками и молить Сумеречного, чтобы его не нашли до завтрашней ночи. А сейчас - бежать, бежать со всех ног и надеяться, что сказочке о желании побродить по ночному саду поверят.

***

Сигрид встречала меня на крыльце. Сложив руки на груди и многозначительно притопывая ногой, подруга прожгла меня испепеляющим взглядом. Фанька, проверещав что-то неразборчиво-радостное, со всех лап и крыльев бросился ко мне. Я устало улыбнулась, спешилась и, опустившись на колено, раскрыла ему навстречу объятья. И, конечно же, опрокинулась в траву: где ж тут устоять, когда на тебя обрушивается подросший до размеров пони, счастливый ураган!

- И где ты всю ночь пропадала? -тоном строгой дуэньи вопросила подруга, глядя на меня сверху вниз.

- Я не пропадала, - пропыхтела я, спихивая с себя восторженно пищащего дракона, и поднялась. - А упырей по Беличьей чаще гоняла.

- Что? - ахнула девушка и, сбежав по ступенькам, бросилась меня осматривать. - Ты цела?

- Да что мне сделается-то? - удивилась я, позволяя подруге крутить меня из стороны в сторону.

- С ума сошла... Ты могла хотя бы предупредить? - взвилась Сигрид. - Представляешь, что я подумала, когда пришла домой, а тебя нет? А когда вернулась твоя кобыла, без тебя, я подумала, что случилось что-то ужасное. Я хотела идти тебя искать, но эта скотина меня не пустила! А на рассвете она вдруг сорвалась со двора, перемахнула через ворота и умчалась в сторону Беличьей чащи. - Сигрид замолчала, тяжело дыша и буравя меня негодующим взглядом. Я пристыжено молчала. - Вот что, подруга. В следующий раз, когда соберёшься совершить очередной подвиг, предупреди меня заранее, чтобы я не сходила с ума от беспокойства за тебя.

- Сигрид, да что со мной может случиться? - оправдывалась я, в душе понимая, что она права. - Видишь, я вернулась, целая и невредимая...

- Ксения, я понимаю, что ты не просто в гости приехала, - вздохнула девушка. - Просто в следующий раз предупреждай, хорошо?

- Хорошо, - поспешно кивнула я, чувствуя себя очень виноватой перед нею.

Сигрид недоверчиво усмехнулась и махнула рукой, мол, знаю я тебя.

- Идём, вояка, накормлю тебя завтраком. Как хоть поохотилась?

- Ну... весьма плодотворно, скажем так, - пробормотала я, всё ещё под впечатлением от головомойки, которую мне устроила Сигрид. - В Беличьей чаще теперь чисто и безопасно, Ничьи земли возродились к жизни и... я видела эльфа. Точнее, эльфийку.

- Ничьи земли... Эльфы... - нахмурилась подруга, ничего не понимая, и тут же поражённо округлила глаза. - Что? Эльфы в Беличьей чаще?

- Да не в Беличьей чаще, что ты, - засмеялась я. - В Ничьих землях. Припёрлась, понимаешь ли, и молчит...

- Так, давай по порядку, - перебила меня Сигрид, окончательно запутавшись. - Да ты в дом заходи и рассказывай.

Пришлось рассказать всё по порядку, и про охоту, и про Ничьи земли, и про неожиданный визит.

- И что? Вы разговаривали? - нетерпеливо спросила подруга, подливая мне в кружку молока.

- Ну, если переброситься парой ничего не значащих фраз можно назвать разговором, то да, получается, разговаривали, - равнодушно пожала я плечами. О том, что Алитэла упомянула Леля, причём делая упор на то, что он мой жених, я решила умолчать.

- И какие они, эльфы? - жадно спросила Сигрид, невольно подавшись ко мне через стол.

- Какие? - Я задумалась: а правда, какой я увидела Алитэлу? - Красивые, - честно призналась я, себе прежде всего. - И... странные они.

Едва подруга открыла рот, явно собираясь спросить, в чём эта странность заключается, как дверь открылась, и в комнату вошёл Кир.

- Кир?! - в один голос воскликнули мы с Сигрид.

- Вижу, вы обе очень рады меня видеть, - осклабился рысь, проходя и располагаясь за столом рядом со мной. - Вернулась, значит?

- Ну да, - машинально кивнула я, огорошенная его внезапным появлением. - Кир, что ты тут делаешь?

- Я-то? - усмехнулся оборотень. - Услышал, что ты вернулась, и решил навестить. В столице тебя уже не было, ну я и пошёл по следу. Сигрид, тебе пламенный привет от Яниса и сладкий поцелуй от Янины... Ой, кажется наоборот, - спохватился Кир и рассмеялся вместе с нами. - В общем, подставляй щёку, в губы магистр строго-настрого запретил целовать.

Приезд Кира (а точнее, прибег, потому что тот явно добирался в Сивуху на своих четырёх) нас очень обрадовал. И я, и Сигрид - мы обе успели привязаться к рысю во время путешествия к Северному архипелагу. Мы тут же забросали его вопросами, расспрашивая о том, что происходит в Шараповом лесу, как встретили оборотни экспедицию, отправленную на север Орденом. Спросили и о Янине. Магистр не говорил, но я и сама догадывалась, что за причина вынудила девушку покинуть столицу.

- Бедняжка, - огорчённо вздохнула Сигрид. - Мне так жаль, что Веслав остался к ней равнодушным. Надеюсь, она ещё найдёт своё счастье.

- О, можешь не сомневаться, - немедленно откликнулся Кир. - В моём клане достаточно молодых рысей, есть из кого выбрать.

Я удивлённо моргнула.

- То есть, вам не обязательно вступать в браки с себе подобными?

- Нет, не обязательно. Дети всё равно наследуют способность оборачиваться даже если один из родителей человек, - ответил Кир. - Просто мы стараемся держаться от вас, - рысь многозначительно кивнул на Сигрид, - подальше. По известным причинам. Потому-то у нас приняты внутриклановые браки.

- Что значит - от вас? - насторожилась Сигрид, глядя то на Кира, то на меня.

- От вас, значит, от людей, подруга, - ответила я и озадачено пробормотала: - Значит, у Янины родятся котята, как мило... Нет, ну какая всё-таки прелесть, что меня не угораздило втрескаться в истинного оборотня! Представляю, как удивились бы мои родители, принеси я им хвостатого и мохнатого внука. Маму бы точно удар хватил.

Кир расхохотался.

- Что смешного? - смутилась я.

- Ксения, честное слово, в такие моменты я страшно жалею, что ты не моя подруга, - сквозь смех выдавил Кир. - Будь я уверен, что смогу покорить твоё сердце, непременно сделал бы это только ради того, чтобы каждый день видеть эту гримасу удивления на твоём личике!

- Нет уж, спасибо, - протестующе вскинула я руки и встала из-за стола. - Я тебе не клоун. Вот что, друзья-подруги, вы как хотите, а мне надо поспать. Нелёгкая это работа - леса по ночам растить.

***

Светлоград, столица Полевии

Дена легко вскочила с постели и распахнула ставни. Занимался новый день. Щебетали птицы, шелестел листвой сад. На небе - ни облачка. Ослепительное, словно начищенный золотой нгарр солнце медленно поднималось над крышами, предвещая жару. Девушка наскоро умылась, надела платье и свежий передник, пригладила волосы и быстро сбежала по лестнице в кухню. Остальная прислуга ещё не спустилась, лишь кухарка с помощницей суетились у печи, готовя завтрак.

- Всем доброго утра! - поприветствовала Дена женщин.

- И тебе, детка, - приветливо улыбнулась кухарка. - Помоги-ка накрыть на стол.

- Конечно, тётушка, - улыбнулась девушка и направилась к шкафу с посудой.

После завтрака Дена привычно подхватила корзину и отправилась к прачкам за выстиранным бельём. Миновав квартал магов и обогнув центральную площадь, девушка нырнула в тихий проулок, соединяющий собой две совершенно разные стороны столицы - мир роскошных особняков аристократов, магистров, богатых купцов и мир обычных горожан, тяжким трудом зарабатывающих на жизнь. Шаг, другой, и Дена оказалась на шумной маленькой площади, где торговали всем, что только можно продать и купить. Рядом дымила кузница, остро пахло раскалённым железом и потом, из окон низенькой корчмы веяло то пригоревшим жиром, то прокисшим пивом, и всюду - суета, голоса, смех, крики. Эти улочки бурлили как муравейник, полные жизни, настоящей, не то, что те, где неспешно прогуливались важные господа, ведя непонятные беседы.

У маленькой пекарни Дена замедлила шаг и улыбнулась, обнаружив своего нового друга: мохнатый нескладный щенок увлечённо грыз засохшую корку, прижимая её лапами к пыльной мостовой. Рыжая в подпалинах шкура была грязной, кое-где свалявшейся в колтуны, чуткие уши стояли торчком, тёпло-карие глаза настороженно следили за толпой - а ну как отберут добычу? Девушка засмеялась и звонко позвала:

- Эй, Мохнатик!

Щенок вскинул морду и завилял хвостом, узнав свою подругу по играм. Вскочил, оставив недогрызенную корку, и помчался к Дене.

- Составишь мне компанию, Мохнатушка? - скормив щенку кусочек припрятанного с завтрака сыра, спросила девушка.

Щенок запрыгал вокруг неё, озорно сверкая глазами и всячески выражая готовность идти за Деной хоть на край света. При условии, что та повторит угощение. Второй кусочек немедленно перекочевал из кармана в голодную пасть, и маленькая компания отправилась в путь.

О том, что лучшие прачечные находятся в тронтийском квартале только ленивый не знал. А вот о том, что границей между тронтийским кварталом и районом простых горожан служит улица, где обитают столичные куртизанки, Дена узнала не сразу. Поначалу она удивлялась тишине и безлюдности этой улицы, где украшением каждому крыльцу служил красивый красный фонарик. Потом, когда узнала, что это за улица, Дена страшно смутилась и стала обходить её как можно дальше, делая большой крюк, чтобы отнести грязное и забрать выстиранное бельё. А потом девушке надоело терять драгоценное время, и она нашла себе сопровождающего - Мохнатика. В конце концов, рассудила Дена, обитательницы этой улицы распахивают свои гостеприимные двери только после заката, и днём тут никого не бывает, значит, никто не подумает на Дену плохо, если она быстренько перебежит её. Тем более, если рядом будет Мохнатик.

Подойдя к улице с красными фонариками, девушка чуть замедлила шаг, собираясь с духом. Оглянулась - вокруг никого. Мохнатик терпеливо ждал, пока Дена решится пересечь пустынную улицу. На самом деле щенку просто нравилось бегать с девушкой наперегонки да ещё и получать потом за это кусочек сыра. Наконец, Дена решилась, и они побежали. Мохнатик первым ворвался в тронтийский квартал и разразился радостным лаем.

- Тише, Мохнатушка, тише, - шикнула девушка на щенка и быстро сунула ему в пасть кусочек сыра. - Не шуми, ладно? Мне и так страшно неловко находиться рядом с этим местом.

Щенок проглотил лакомство и тут же бросился обследовать ближайшие подворотни. Дена оставила его развлекаться, прекрасно зная, что Мохнатик её дождётся. Точнее, сыра, что лежит в кармане её передника.

Прачки Дену уже ждали - бледнокожие, с волосами такими белыми, словно, стирая, женщины смыли с себя все краски, положенные им от природы. Чистокровные тронтийки, такое сейчас редко встретишь. Бельё, чистое и выглаженное, лежало на крытой веранде, свёрнутое аккуратным тючком. Тут же ждал накрытый к чаю столик на коротких кривых ножках. Девушка отведала вкусных рисовых булочек, которыми её всегда угощали прачки, забрала бельё и заторопилась обратно.

- Мохнатик! - позвала она щенка, с некоторой опаской подходя к улице куртизанок.

Щенка нигде не было видно. Дена остановилась, в отчаянии покусывая губу. Тяжёлая корзина оттягивала руку и больно впивалась в ладонь. Девушка перехватила её, взяв поудобнее, и снова позвала.

- Мохнатик! Ну где же ты, собачка?

За спиной раздалась какая-то возня и азартное щенячье рычание. Дена быстро повернулась и увидела щенка: Мохнатик что-то тащил из узкой подворотни, упираясь в землю всеми четырьмя лапами и счастливо молотя хвостом. Подворотня, а точнее узкая щель между двумя заборами, где человек мог протиснуться разве что боком, пряталась за кучей какого-то хлама и со стороны переулка, ведущего из тронтийского квартала в район городской бедноты, была практически не заметна. Дена прикрыла нос рукавом, догадываясь, что именно нашёл там щенок, и нехотя подошла ближе.

- И что ты там тащишь? - дружелюбно, стараясь не выказывать своего отвращения, спросила девушка и вытянула шею, рассматривая добычу Мохнатика.

Сначала девушке показалось, что щенок тащит мешок с мусором. Потом поняла, что в мешке не просто мусор, иначе Мохнатик не стал бы тащить его так настойчиво. Значит, в мешке кости или издохшее животное, может, курица. Но для курицы мешок был слишком большим, для обглоданных костей тоже, да и падалью как будто не воняло. Поддавшись любопытству, Дена подошла вплотную к щенку и его добыче. Мохнатик немедленно отступил и тявкнул, будто предлагая девушке самой взглянуть на его находку. Дена склонилась над мешком...

То, что она приняла за мешок оказалось грязным потрёпанным платьем. В обрывках выцветших от времени ниток с трудом угадывалась некогда изящная вышивка - выходит, это платье принадлежало весьма состоятельной даме. Нечто довольно большое, формой напоминающее кузнечика, поджавшего лапки, было небрежно засунуто в юбку и стянуто рукавами. Отставив корзину с бельём, Дена потянула за рукав, распуская узел. Тонкая струйка пота скользнула за шиворот, лоб покрыла испарина, во рту внезапно пересохло. Девушка вдруг поняла, что не хочет знать, что за тайна скрывается в этом платье. Ей хотелось броситься прочь и бежать, не останавливаясь, до самого дома. Но она осталась стоять, не решаясь ни на то, чтобы откинуть край юбки, ни на то, чтобы бежать. И тогда за дело снова взялся Мохнатик. Носом подцепив ослабленный узел, щенок распустил его и так же носом поддел подол платья, обнажив то, что под ним скрывалось.

Сонную тишину улицы куртизанок разрезал долгий душераздирающий визг.

***

Во второй половине дня жара стала невыносимой. От неё было не спрятаться в доме, она поджидала в саду и даже прохладные воды реки несли лишь временное облегчение. Мы с Киром пережидали её на пляже, в тени той самой ивы, где Лель отдал мне силу любви и поклялся любить меня ничего не требуя взамен. Место я выбрала намеренно, решив попробовать залечить свои сердечные раны через очищающую боль. Получалось не очень, мешала одуряющая жара - вместо того, чтобы вспоминать былое и страдать, я тупо пялилась на солнечные блики, скользящие по воде. К тому же рядом сладко сопели Кир, распластавшийся на песке кверху пузом в позе морской звезды, и - на самой границе тени от ивы - Фанька, расправив и подставив солнцу крылья. Я удручённо вздохнула и, уткнувшись носом в полотенце, бессовестно задремала, наплевав на душевные муки.

- Нет, ну это уже ни в какие ворота! Ксения!

- А? - лениво приоткрыла я один глаз и попыталась сфокусировать взгляд на Сигрид, точнее, на её ноге.

- Ты маг или кто? - бушевала подруга, нетерпеливо топчась перед самым моим носом.

- Конкретно сейчас - или кто. А что?

- А то! Ты хоть бы дождик какой наколдовала, так ведь от жары и помереть недолго, - упрекнула она меня.

Я неохотно села и прищурилась, глядя в небо.

- Не-а, - помотала я головой и снова легла, уткнувшись носом в полотенце. - Прости, ничем не могу помочь.

- То есть как это? - опешила подруга.

- А вот так, - приподнявшись на локтях, посмотрела я на Сигрид. - Если я сейчас вызову дождь, у тронтийцев случится неурожай. Так что извиняй, подруга, но придётся тебе потерпеть до завтра.

- А что случится завтра? - недоумённо вскинула брови девушка.

- Дождь пойдёт, вот что, - сонно ответил Кир.

- Ты-то откуда знаешь? - недоверчиво проворчала Сигрид.

- Оттуда, - поднял палец рысь. - Ветер поменялся на западный, так что будет тебе дождь, но завтра.

Сигрид обижено поджала губы, исподлобья поглядывая на ясное, без единого облачка небо.

- Ладно, - вздохнула она и стала устраиваться рядом с нами. - Так и быть, потерплю до завтра.

- Умница, - пробормотала я и закрыла глаза, собираясь либо снова задремать, либо всё-таки предаться душевным страданиям.

Однако, одурманенные жарой мысли выбрали иное, третье направление. Мне снова вспомнилась эльфийка. Что ей было нужно? Не может быть, чтобы она покинула свои леса из праздного любопытства, только для того, чтобы посмотреть на Странника. Меня не покидало чувство, что наш разговор не закончен, и она ещё вернётся, вот только когда? Я имела весьма смутное представление о психологии эльфов, но то, что им нет никакого дела до людей, знала точно - из прочитанных книг и рассказов местных. Значит, должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, что заставило её отправиться в путь. Беда в том, что у эльфов своё представление о времени, и если они могут позволить себе долго обдумывать сложившуюся ситуацию, то у меня этого времени просто не было. Мне, как и всем смертным, приходилось соображать быстрее, не дожидаясь, пока кривая выведет или всё само собой утрясётся. Не могла я годами ждать подходящего момента, постепенно, хитрыми интригами добиваясь благоприятных обстоятельств для решения возникшей проблемы.

Следующая мысль заставила меня испуганно распахнуть глаза и сесть. А что, если с Лелем случилось что-то ужасное, и Алитэла приходила об этом сообщить? Соблазн воспользоваться глазами Ровера и посмотреть, что происходит с моим бывшим женихом, был велик, но я удержалась. Он не хотел, чтобы я его искала, даже подвеску отдал Сигрид, надеясь запутать следы. Что ж, значит, и не буду навязываться. Тем более, я всё равно знаю где он. Но то, с каким упорством он избегает моей опеки, стараясь от меня отгородиться, отрезать себя от меня, приводило в отчаяние, оставляя горький осадок в душе. Лель, упрямец, я ведь никогда не просила твоей любви. Напротив, с первой минуты нашей встречи настаивала, что не стоит добиваться от меня взаимности...

Я усмехнулась и уселась по-турецки: ну вот и душевные терзания, как заказывала. Хотела через боль избавиться от ставшего ненужным чувства - пожалуйста, страдай и избавляйся. Этим я и занялась, едва не плача от жалости к самой себе, сожалея, что поддалась и приняла его любовь, что позволила себе поверить и полюбить. То, что беременность оказалась ложной тревогой, стало для меня всё-таки облегчением. К этому выводу я пришла не сразу, постепенно осознав, что рождение ребёнка никак бы не исправило наши с Лелем отношения, напротив, запутало окончательно.

В деревню я вернулась мрачнее тучи. Сигрид, прекрасно разобравшись в причинах моего настроения, предложила вечером сходить в корчму.

- Пойдём, там уже второй день поёт какой-то менестрель, - уговаривала она. - Я поспрашивала деревенских и ничего не поняла, хорош он, не хорош. Все по-разному о нём отзываются, кто восторгается, а кто плюётся. Вот бы послушать, а то не знаешь, кому верить.

- Верь тем, кто плюётся, - угрюмо отозвалась я и уткнулась в трактат о нежити из Льяниной библиотеки. Хоть ужасы почитать, чтобы отвлечься от собственных кошмаров. Впрочем, пособие по определению и способам убиения монстров трудно было назвать ужастиком, но на безрыбье и такое сойдёт.

Девушка вздохнула и села рядом со мной на лавку.

- Ксения, так нельзя...

- А как можно? - буркнула я, глубже утыкаясь носом в книгу.

- Не знаю, - растерялась Сигрид и тут же затараторила, боясь, что её перебьют. - Ты сама не своя, и я думаю, что в столице тебе было бы гораздо лучше, чем в этой глуши. Там ты хотя бы всё время была занята... ну, переводом библиотеки древних. И тебе некогда было думать о вашей с Лелем размолвке.

- Сигрид, мы не ругались, мы просто расстались, - терпеливо поправила я и уточнила. - По его инициативе.

- Да знаю я, знаю, - поморщилась она. - И, всё-таки, давай сходим, а? Тебе надо отвлечься. Мне больно смотреть, как ты страдаешь! Ну что ты уткнулась в эту книжку?

- Так не смотри, - огрызнулась я.

Сигрид обижено поджала губы.

- Ксения, поверь, если бы я только могла что-то изменить, то обязательно это сделала.

- О, боги! Сигрид, при чём тут ты? - вскипела я и в сердцах швырнула книгу на пол. - Разве ты виновата, что Лель меня бросил?

- Он мой брат, и мне за него стыдно, - прошептала Сигрид, хлопая покрасневшими глазами, и шмыгнула носом.

Глядя в эти полные слёз глаза, я вдруг поняла, что веду себя по-скотски: приехала в гости и сижу дуюсь на весь белый свет, да плюю на протянутую руку помощи. 'В кого ты превратилась, Ксения? - ужаснулась я. - Носишься со своим горем, как с писанной торбой. Хочешь страдать - да на здоровье! Только друзей-то зачем обижать? Что бы ни творилось в моей душе, Сигрид не должна винить себя за то, что мы с её братом разбежались. Это только наши с ним отношения, она тут ни при чём'.

- А знаешь, я вдруг поняла, что очень хочу послушать твоего менестреля, - виновато улыбнулась я и обняла подругу за плечи. - Ты ведь не передумала?

- Вы о том, что вчера браги перебрал и орал непристойные частушки? - спросил Кир, а я вздрогнула: и когда успел войти? Он же с Фанькой во дворе был! - Я с вами. Ни за что не пропущу такое отличное развлечение!

- Так это правда? - поражённо распахнула глаза Сигрид.

- Если ты про частушки, то да, правда, - осклабился оборотень.

Мы с Сигрид переглянулись, не уверенные, что хотим слушать непристойности в исполнении пьяного в стельку менестреля. Кир, заметив наши сомнения, насторожился. - Вы что, передумали?

- Почему передумали? - мгновенно приняв решение, лукаво улыбнулась я и подмигнула Сигрид. - Я как раз в том самом настроении, чтобы послушать непристойные частушки пьяного менестреля.

- Тогда чего мы ждём? Вперёд! - обрадовался рысь.

***

Светлоград, столица Полевии

Перед глазами Дены всё плыло. Девушка не понимала, где она и почему тут так шумно. Рядом скулил Мохнатик, тыкался носом ей в щёку и всё норовил лизнуть, но Дена всякий раз отталкивала его морду. Кто-то заботливо вложил в её ладони кружку. Дена как во сне поднесла её к губам, сделала глоток и тут же сморщилась от отвращения: вместо воды в кружке оказалось крепкое вино. Это привело девушку в чувство.

- Фу! Гадость какая, - потрясла головой Дена и, опираясь на чью-то руку, встала.

- Очухалась? - добродушно ухмыльнулся в пышные усы коренастый стражник.

- Кажется, да.

- Это ты нашла труп? - спросил стражник, немедленно переходя к делу.

- Труп? - испугано округлила глаза Дена.

- Ну, да. Труп. Тело, - пояснил мужчина, кивком указывая на нечто, отдалённо напоминающее человеческое тело. Рядом грязной кучей лежало старое платье.

Дену затрясло. Она быстро отвернулась и крепко зажмурилась, пытаясь прогнать жуткое видение: иссохшее до костей тело, съёжившееся в странной позе, коричневая, почти чёрная кожа, тусклый клок волос на блестящем под солнцем черепе, пустые глазницы и рот, широко открытый в немом крике.

- Эй, милая! - нетерпеливо окликнул Дену стражник. - Отвечать будешь? Мне, знаешь ли, недосуг с тобой нянчиться. И так дел по горло. Так ты труп-то нашла?

- Я... То есть, Мохнатик. Это щенок. Он его из той подворотни вытащил, - глотая слёзы, прошептала Дена и трясущейся рукой указала на едва заметную щель между двумя заборами.

Стражник прищурился, стараясь рассмотреть подворотню за кучей мусора.

- Эй, Драган! - окликнул он второго стражника. - Глянь-ка, что там. А ты, Таль, ты у нас самый молодой, так что дуй в Орден. Нечистое это дело. Надо магиков подтягивать.

Дена украдкой оглянулась - вокруг успела собраться внушительная толпа зевак. Стражники, выстроившись цепью, никого ближе чем на десять шагов не подпускали. Девушка вдруг поняла, что безнадёжно опаздывает с чистым бельём, и дама Шаен будет страшно рассержена, хотя Дена и не могла припомнить, чтобы та когда-нибудь сердилась. Вспомнив о белье, Дена спохватилась: где корзина? Огляделась, стараясь не смотреть туда, где лежал труп, но корзина, как назло, именно там и оказалась.

- Простите, господин стражник, - робко окликнула девушка.

- Чего тебе, пигалица пугливая? - добродушно улыбнулся тот.

- Можно мне забрать корзину с бельём и пойти домой? Меня заругают, если я немедленно не вернусь.

- Прости, девонька, но отпустить я тебя не могу. Магиков надобно дождаться, рассказать им, как тут да что - словом, дела им передать. А ты у нас вроде как причастная, труп нашла. Вот расскажешь магикам всё, как на духу, и ступай себе домой. А пока жди, - ответил стражник, словно бы и не видел умоляющего взгляда девушки. - Корзинку-то возьми. Да не боись, этот мертвяк не кусается.

Стражник отошёл, посмеиваясь в усы, и Дене ничего не оставалось, как с отчаянием смотреть ему вслед. Под ногами крутился Мохнатик, выпрашивая сыр.

Наверное, времени прошло не так уж и много с тех пор, как стражник по имени Таль отправился в Орден, но Дене казалось, что его нет уже целую вечность. Устав стоять, девушка села на разбитую кадушку, уже не заботясь о чистоте платья, и пригорюнилась. Магов она не боялась. Это было бы странно - бояться их, когда сама служишь в доме сильнейшего мага Полевии. Однако же относилась к ним с разумной осторожностью: маги тоже люди и ничто человеческое им не чуждо. Пока что Дене везло, и все маги, которых она знала, были вполне себе милыми, правда, не лишёнными некоторых странностей людьми. Ну так это потому, рассуждала девушка, что они маги. Им положено быть с чудинкой. Вот, например, её хозяйка...

- Так-так, что тут у нас, - раздалось за спиной.

- Да вот, господин магистр, труп обнаружился. Пожалуйте взглянуть, - подобострастно ответствовал усатый стражник.

Голос мага показался Дене знакомым. Она быстро встала, повернулась туда, где лежал мертвец, но магистр как раз склонился над трупом, а стражники, вытянув шеи, с интересом наблюдали за тем, что он делает, совершенно закрыв мужчину своими спинами.

- Хм... Интересно, - озадаченно пробормотал маг, а Дена недоумённо нахмурилась: что интересного может быть в трупе? Вот и ещё одна странность в копилку уже известных. - Кто её нашёл?

- А вот девица у нас тут дожидается, она и нашла.

Стражник повернулся, указывая на Дену. Маг обернулся, выпрямился, расправляя могучие плечи, и девушка шумно, с облегчением вздохнула, узнав в нём магистра Яниса. Уж он ни за что не станет её обижать и другим не позволит. Хотя Дену и так никто пока не обидел, но то стражники, а это маг. Лучше иметь дело со знакомым магом, чем бояться незнакомого.

- Дена? - удивлённо вскинул брови магистр.

- Господин магистр, - жалобно пролепетала Дена. - Я всё-всё расскажу, только можно мне пойти домой? Меня дама Шаен заругает.

- Я поговорю с дамой, не переживай. Сейчас расскажи мне, как и где ты нашла тело, - успокаивающе, как с ребёнком, заговорил магистр. - Не бойся, рассказывай. А вы, - повернулся он к стражникам, - заверните труп и отнесите в Орден. Дена?

И девушка рассказала всё, как было: про прачечную, короткий путь к которой проходил через улицу куртизанок, про Мохнатика и сыр, про страшную находку, что щенок нашёл в подворотне и про то, как боялась развязывать узел, стягивающий подол платья.

- Вот и всё, - закончила Дена свой короткий рассказ.

- Сильно испугалась? - сочувственно улыбнулся Янис.

- Ещё как! До сих пор всю трясёт. А что такого в этом... трупе, что вас позвали? Он же старый совсем, лет сто там пролежал. От него даже ничем не пахнет.

- Старый, говоришь? - нахмурился магистр и вдруг стал очень, очень серьёзным. - Дена, сейчас я провожу тебя домой, а ты мне пообещаешь, что никому не расскажешь о том, что сегодня случилось. Обещаешь?

- Хорошо, - послушно кивнула девушка. - Но почему?

- Потому, - усмехнулся маг и легонько щёлкнул её по носу, - что это будет наш с тобой секрет. Ты же умеешь хранить секреты?

- Да, - кивнула Дена, не вполне понимая, зачем Янис просит сохранить всё в тайне, но в душе чувствуя облегчение, что о случившемся ни с кем не придётся говорить, а значит вспоминать. Вспоминать ужас, что пережила, ей совсем не хотелось.

- Вот и умница. Идём, провожу тебя домой. И ещё, Дена. С этой минуты не ходи по городу одна.

***

У корчмы собралась, казалось, вся деревня. Толпа гудела, как потревоженный улей, в самой её глуби слышалась ругань - желающих попасть на представление было гораздо больше, чем мог вместить крошечный зал. А он и правда был крошечным, насколько я помнила. Пышные кусты сирены, в которых утопала корчма, были изрядно помяты. В окна ценители искусства влезть пытались, что ли? Стало быть, по душе пришлись жителям Сивухи непристойные частушки.

Громко стукнула дверь, и толпа на миг отшатнулась назад, чтобы тут же устремиться вперёд, неудержимо и шумно, как прибой на морской берег. Селяне явно собирались взять корчму штурмом. Или по брёвнышку раскатать. Последнее больше походило на правду.

- Некуда больше, некуда! - раздался отчаянный окрик корчмаря. - Приходите завтра!

- Сам приходи! - рявкнули на него, и толпа подтянулась, словно тело гигантской улитки, стремящейся спрятаться в домик.

- Плохо дело, - напевно, недобро щуря зелёные глаза, что никак не вязалось с беззаботностью тона, произнёс Кир. - Если этих чудил не остановить, мы не то, что без песен, без корчмы останемся, а стал быть и без того пойла, что местный жулик пивом зовёт. Может, ты их малость шуганёшь?

Рысь посмотрел на меня, предоставляя, впрочем, самой решать, как поступить.

- Шугануть-то можно, - рассеяно ответила я и, склонив голову набок, прикинула, что можно сделать с творящимся безобразием. Получалось, что ничего. - Не, не вариант. Шугани их - менестрель без публики останется.

- А ты мягко, сильно никого не калеча, - пошутил оборотень.

Сигрид фыркнула, окинула нас с Киром насмешливым взглядом и решительно пошла к корчме. Мы с рысем тревожно переглянулись и бросились её догонять. Кто знает, что задумала наша белобрысая подруга? Вдруг её спасать от разъярённой толпы придётся!

- Эй, люди добрые! - звонко крикнула девушка, остановившись в нескольких шагах от толпы. 'Добрые' люди смерили её недобрыми взглядами. - А если менестрель не в корчме споёт, а тут? Во дворе-то всем места хватит.

Селяне на миг притихли, усиленно обдумывая внезапное предложение. Мне даже показалось, что я слышу, как скрипят их непривычные к этому процессу мозги! Впрочем, я тут же устыдилась своих мыслей, сообразив, что скрип издаёт осаждаемая селянами дверь.

- Со всем уважением, госпожа знахарка, да только темнеет уже, - не без почтения ответили девушке из самой гущи толпы. - А в потьмах много ли менестрель напоёт? Он и пальцев-то своих не увидит, не то, что гляйру.

- Увидит, - заверила я, вставая рядом с Сигрид.

Селяне смотрели на меня недоверчиво, перешёптывались и переглядывались. Наконец, самый смелый (и самый крайний) не без опаски спросил.

- А вы кто будете, добрая госпожа?

- Ай-яй-яй! - насмешливо улыбнулся Кир, в свою очередь вставая рядом со мной. - Стыдно не знать своих героев.

'Страна', - мысленно закончила я и хохотнула.

- Знайте! - зычно, что твой герольд, прокричал рысь, делая в мою сторону страшные глаза, мол, нашла время смеяться. - Ваше богами забытое захолустье почтила своим вниманием сама гос...

- Ну, ладно, хватит, - перебила я Кира и на миг прикрыла глаза, сосредотачиваясь на волшбе. Удивлённый вздох толпы был мне наградой. Я открыла глаза, посмотрела на дело рук своих и удовлетворённо улыбнулась: над нашими головами словно ёлочные гирлянды сияли магические огни. Вечернее небо над двориком корчмы отодвинулось, поднялось выше, глубокая синь стала по ночному чёрной, оттенённая их мягким светом. - Да будет свет, как говорится, - потирая ладони, сказала я. - Теперь не то, что гляйру - нитку в иголку вдеть можно.

Взгляды селян, решительно-недоверчивые, стали благоговейно-испуганными, как у прихожан в главном столичном храме, когда те, вернувшись из лесу с ночного праздника в честь Белого Эллона, обнаружили меня спящей на алтаре в обнимку с волшебным цветком.

- В-ваше чародейство... - только и смог выдохнуть мужик.

Селяне, разинув рты, стали медленно отступать от корчмы, неотрывно глядя вверх на магические огни. Очарованные невиданным зрелищем, они не сразу отреагировали на резкий окрик корчмаря, пытавшегося протащить в дверь тяжёлую лавку.

- Эй, помогать будете?

Мы с Киром и Сигрид бросились корчмарю на помощь. Вслед за нами и остальные потянулись, помогать выносить из корчмы лавки и табуреты. Их явно на всех не хватало, но селяне быстро сообразили, сбегали по соседним домам, кто-то катил от поленницы большие чурбаны, не успевшие познакомиться с топором, кто-то притащил несколько досок. Прошло немного времени, и по периметру небольшого дворика полукругом выстроился импровизированный зрительный зал. Я прищурилась, глядя на место, оставленное для выступления менестреля, и сместила туда большую часть огней. Получилось нечто, могущее сойти за сценическую рампу. Потом подумала и вовсе водрузила в центре дворика крошечную сцену, воспользовавшись заклинанием иллюзии. Выглядела она совсем как настоящая. Селяне по очереди подходили к ней, щупали. Самые молодые и смелые, осторожно пробуя ступени ногами, взобрались на саму сцену, потопали, потом попрыгали и разразились удивлённым хохотом, обнаружив, что иллюзорное дерево ничем не отличается от настоящего. Прыжки и удары становились всё ожесточённее - молодёжь задалась целью проверить иллюзию на прочность. Неизвестно, что сломалось бы первым, сцена или упорство молодых дуралеев. Я лишь посмеивалась, глядя на их старания. Кир вообще откровенно задирал парней, отпуская язвительные шуточки, и на него уже недобро поглядывали, взглядами обещая задать рысю хорошую трёпку. Самые воинственно настроенные уже собирались бросить ломать сцену и потешить свои кулаки о Кировы бока, но тут вмешался деревенский голова. Дородный и косматый как медведь мужик решительно пресёк творящееся безобразие, турнул парней со сцены да ещё и наподдал замешкавшимся.

- А где менестрель-то? - нетерпеливо оглянулась я и замерла, удивлённо открыв рот: у самой двери в корчму, прислонённый к сиреневым кустам стоял велосипед. Старенький, самый обычный 'Аист', точь-в-точь такой же, как у моего отца.

Я помотала головой и на всякий случай протёрла глаза. Велосипед никуда не делся, всё так же стоял у сиреневого куста, поблескивая в магических огнях хромированными деталями.

- Ксения, ты чего? - окликнула меня Сигрид и дёрнула за рукав.

- Н-ничего... - пробормотала я, с трудом отрывая взгляд от 'Аиста'.

- Тогда идём. Нам три места в первом ряду между прочим оставили. А с этим возвышением в центре это ты лихо придумала. Теперь всем будет и видно, и слышно. И никакой грызни, - довольно улыбнулась девушка, таща меня за собой.

Тем временем в дверях корчмы показался менестрель. Селяне тут же притихли, уставившись нетерпеливыми взглядами на долговязого, худого как палка мужчину. В руках менестрель держал гитару. Ей я уже не удивилась.

Вид менестрель имел крайне жалкий. Обтрёпанные, явно с чужого плеча рубаха и штаны, расхлябанные сапоги - всё указывало на то, что не всегда мужчине удавалось поесть досыта. Значит, не всем по душе пришлись земные частушки. Как же этого бедолагу занесло в Полевию? Скорее всего, случайно шагнул на спонтанно открывшуюся тропу - с тропами такое порой случается, - да к тому же был не слишком трезвым (обычно пьяным и везёт на подобные приключения) и его перебросило в Полевию. Тут он и застрял, никому не нужный чужак, стал зарабатывать тем, что пел по корчмам и трактирам, благо инструмент переместился вместе с хозяином.

- Бедняга... - с жалостью глядя на худое, заросшее серой щетиной лицо, пробормотала я и тут же решила, что после выступления обязательно подойду к нему и предложу вернуть на Землю. Он, наверное, уже отчаялся когда-нибудь оказаться дома.

Менестрель не особо удивился огням и сцене, видимо, за время своих странствий успел повидать всякого. Поднялся на сцену и встал в центре. Прокашлялся, обнял гитару и провёл рукой по струнам.

- Здравствуйте, девочки и мальчики, - приветствовал он публику, вызвав волну смешков и перешёптываний. Я озадачено подняла брови: как может обладатель такого приятного баритона ходить в драных сапогах? Да с таким голосом ему прямая дорога в королевский дворец! - Меня зовут Баракуда[1], и сейчас я буду вас развлекать.

- Баракуда? - удивилась Сигрид. - Странное имя, больше на кличку похоже.

Баракуда снова откашлялся, длинные пальцы ласкали струны, извлекая до боли знакомую, весёлую мелодию. Между тем к сцене шустро подбежал хозяин корчмы и подал менестрелю кружку. Мужчина жадно выпил и утёр ладонью пивную пену, ударил по струнам, окинув насмешливым взглядом притихшую публику.

И тут поймал мой взгляд.

Дрогнули пальцы, обрывая задорную мелодию. Баракуда неверяще посмотрел на меня, прищурился, разглядывая футболку и бриджи. Я кивнула ему, давая понять, что подойду после выступления, но менестрель всё молчал, прижимая ладонью гитарные струны. Пауза затягивалась. Селяне, возмущённые долгим ожиданием, не выдержали, зароптали.

- Эй, пой уже, люди ждут! - зычно потребовал сидевший за мной мужик.

Мужчина словно очнулся, чуть заметно кивнул в ответ и снова коснулся струн. Селяне тут же притихли, обратившись в слух. Я недоумённо прищурилась, не представляя, на каком языке будет петь Баракуда, на русском или полевском. Скорее всего, на полевском, иначе его не поймут. Но что же будет с текстом песни? Я знала, что прошедшие радужной тропой обретают способность говорить на языке принявшего их мира. Но это не значит, что стихи подстраиваются под новый язык. Скорее всего, менестрелю пришлось их редактировать, чтобы добиться утраченной рифмы.

Знакомые аккорды прохладным ручьём потекли в духоте летней ночи. Я встрепенулась, мгновенно узнав 'Город золотой', и крепко зажмурилась, боясь расплакаться от щемящего чувства светлой грусти и восторга. Да, менестрелю пришлось серьёзно поработать над стихами. От оригинала осталась лишь общая канва, а саму песню уже нельзя было назвать ни Городом, ни золотым. В обработке Баракуды он стал Хрустальной цитаделью, а место огнегривого льва, вола, исполненного очей, и золотого небесного орла заняли снежно-белый волк, премудрый змей и легкокрылая голубка.

Как оказалось, песню это ничуть не испортило, и плакать хотелось не мне одной. Рядом шмыгала носом растроганная Сигрид, глаза Кира тоже подозрительно блестели.

- Чтоб тебя... - всхлипнул за спиной давешний мужик, когда стихли последние аккорды. - Эй, корчмарь! Налей ему горькой три подряд - заслужил. Заслужил! Да меня в жизни никто ещё рыдать не заставлял!

Заслушавшийся корчмарь очнулся, промокнул засаленным передником глаза и сноровисто плеснул 'горькой' из глиняной бутыли в пивную кружку менестреля. Тот неспешно её поднял, отсалютовал публике, выдохнул и лихо отправил в рот содержимое. Крякнул, мотнул головой и ударил по струнам. С некоторой опаской я вслушивалась в нестройную мелодию, думая, что вот сейчас-то, после тройной порции 'горькой' Баракуда и сбацает свои нашумевшие частушки. Но нет. Мелодия выровнялась, и я узнала песенку разбойников из 'Бременских музыкантов'.

...Королёва карта бита

Бит и весь его отряд.

Дело будет шито-крыто -

Карты правду говорят.

Ой-ля-ля, Ой-ля-ля,

Карты правду говорят.

Ой-ля-ля, Ой-ля-ля,

Ех-ха!

Я обернулась и окинула зрителей настороженным взглядом. В Полевии короля любили все, и менестрелю вполне могли накостылять, приняв невинную песенку за оскорбление, нанесённое обожаемому монарху. Но обошлось, селяне поняли всё правильно и с удовольствием подпевали простенький припев, притопывая в такт.

- Это что, и есть обещанные непристойности? - разочаровано прошептал мне на ухо Кир.

- Нет, - усмехнулась я, глядя, как корчмарь снова наполняет пивную кружку менестреля 'горькой'. - Имей терпение, Кир. Вот как накидается до нужной кондиции, сразу будут тебе непристойности.

И не ошиблась. После нескольких песен, в перерывах между которыми Баракуда промачивал горло, началось то, ради чего, собственно, у корчмы собрались почти все жители Сивухи.

Мне любимый изменил,

Я чуть не повесилась,

А потом глотнула водки -

Сразу стало весело...

Публика позади меня восторженно загомонила, послышался залихватский свист.

- Ещё! Ещё! - вопил сзади молодой срывающийся тенорок. - Наподдай!

И Баракуда наподдал.

Десять лет живу с миленком,

А он всё мной любуется.

Уж пора иметь ребенка,

А он всё тренируется...

После нескольких частушек, довольно безобидных, я украдкой взглянула на Сигрид: красная, как мак, девушка сидела неподвижно и не мигая, широко распахнутыми глазами смотрела на менестреля. Такой потрясённой я видела её впервые.

- Кир, по-моему, зря мы сюда пришли, - наклонившись к оборотню, шепнула я.

- Почему? - удивился рысь, получая очевидное удовольствие от творчества, несомого в массы моим земляком.

Я молча кивнула, указывая на смущённую девушку.

- О, - понятливо кивнул оборотень. - Жаль, что приходится уходить в самый разгар веселья... Что ж, возвращаемся? Ау, Сигрид, милая! Очнись. Идём домой.

- А? Что? - пролепетала та, с трудом отводя взгляд от сцены.

- Сигрид, иди домой. Кир тебя проводит, - повторила я.

- Ксения? - недоумённо поднял брови рысь. - А ты?

- Вы идите, я остаюсь. Хочу немного поболтать с этим менестрелем.

- Остаёшься? - побледнела Сигрид. Похоже, частушки Баракуды произвели на неё неизгладимое впечатление.

- Сигрид, да что с тобой? - не выдержала я. - А как же твоё 'Все мы знаем, откуда дети берутся'?

Девушка снова стремительно покраснела и опустила голову, разглядывая собственные пальцы, терзающие подол нарядного выходного платья.

- Знать - это одно, - пробормотала она. - Тихонько шептаться об этом с подружками... Но когда об этом так подробно, перед всей деревней поют!

Сигрид вскочила с лавки и помчалась прочь. Кир бросил на меня тревожный взгляд.

-Догони её, Кир. Зря мы вообще пришли. Если Янис узнает, по головке меня не погладит.

- Не узнает, - понимающе усмехнулся Кир. - Я об этом позабочусь.

Концерт тем временем продолжался. Менестрель постепенно набирался 'горькой', частушки становились всё забористей - даже мои уши порой горели от смущения. Я мужественно (сидя неподвижно и обильно потея от стыда) переносила эту пытку, твёрдо решив, что не уйду, не поговорив с Баракудой. Женская половина Сивухи уже давно покинула двор корчмы, потрясённая, как и Сигрид смачными подробностями интимной жизни героев частушек. Мужики налегали сначала на пиво, потом на знаменитую, давшую деревне название сивуху, громко подбадривали менестреля и отпускали сальные шуточки. Я чувствовала, как они буравят мою спину масляными взглядами, и знала, что ещё немного и они забудут про свой страх перед магами. Здравый смысл захлебнётся алкоголем, и голову поднимут звериные инстинкты, те самые, что помогали человеку выживать до того, как он обрёл разум.

Я уже не слышала менестреля. Я ждала, готовая сломать руку первому, кто её ко мне протянет. В груди громко бухали два сердца - моё человеческое и сердце магии. Сила горячими электрическими волнами пробегала по телу. За спиной нетерпеливо сопели, затылок обдало чьё-то сивушное дыхание. Мне совсем не хотелось никого калечить, но если придётся... То лучше поставить магический щит, чем увечить пьяных идиотов.

Я приготовилась, но вдруг вернулся Кир и уселся рядом со мной, по-хозяйски приобняв за плечи. Сопение за спиной подавилось разочарованным хрюком.

- Вовремя я вернулся, - криво улыбнулся Кир.

- Я и сама с ними справилась бы, - хладнокровно ответила я.

- Вот именно, - нахмурился Кир. - Потому я и вернулся. Почуял твою силу и понял, что если не поспешу, то завтра Сигрид прибавится работы.

- Ну, я же не идиотка, калечить их, - возразила я. - Так, в кусты закинула, на том бы дело и кончилось.

- Ксения, я знаю, что ты Странник и способна за себя постоять. Но не могла бы ты хоть иногда доверять свою безопасность мужчине и давать ему почувствовать себя мужчиной рядом с тобой? - возмутился оборотень. Я удивленно уставилась в его горящие негодованием глаза. - От тебя и Лель ушёл именно потому, что ты успешно пресекала любые попытки защитить тебя! Пора бы стать мудрее, и хотя бы делать вид, что нуждаешься в мужской помощи и опеке.

Я вскочила, задыхаясь от боли и гнева, и бросилась прочь, что есть сил сдерживая рвущиеся слёзы. Зря Кир напомнил о Леле, зря напомнил о причинах, вынудивших его порвать со мной. Я знала о каждой допущенной ошибке, как и то, что всё сказанное оборотнем было правдой лишь наполовину.

Кир догнал меня у ворот корчмы, схватил за плечи, прижал к груди и, гладя по голове, пробормотал:

- Прости, я не хотел тебя обидеть.

- Ничего... На правду не обижаются, - мотнула я головой и мягко оттолкнула его руки.

- Всё равно я не должен был тебе напоминать, тем более осуждать, - рысь неохотно меня отпустил и тут же, совершенно невпопад спросил. - Почему ты не отпустишь волосы? Тебе очень бы пошло. Женщины должны носить длинные волосы, это очень красиво и... женственно.

- И ты туда же? - усмехнулась я, укоризненно глядя ему в глаза.

- И я? - удивился Кир. - А кто ещё тебе об этом говорил?

- Дама Шаен со своей командой мамок и нянек. Янис, добрая душа, позаботился, - ворчливо ответила я.

Кир тихо рассмеялся.

- И ты ему, конечно, очень благодарна. И как же ты ему голову не откусила за проявленную заботу?

- Почему ты думаешь, что я такая кровожадная? - возмутилась я. - Я благодарна ему, но не могу же я в бытовых вопросах постоянно зависеть от других?

- Можешь, у тебя других забот хватает, - на полном серьёзе сказал Кир. - Так почему ты не отпустишь волосы?

- Вот заладил! - засмеялась я. - Я отпускаю, видишь? Не стригусь, а пора бы уже.

- Ты не поняла. Почему ты не воспользуешься магией? Немного силы, и будет тебе роскошная шевелюра. Зачем ждать, пока они сами отрастут?

Я смущённо отвернулась.

- Я, кажется, понял, - улыбнулся Кир, догадавшись, в чём дело. - Ты не знаешь, как это сделать, да?

- В общем, да, - неохотно призналась я, и тут же насупилась, уйдя в глухую оборону. - И мне ни капельки не стыдно! Не могу же я знать и уметь всё на свете, даже если я Странник?

- А я и не собирался тебя стыдить, - засмеялся оборотень. - Напротив, готов предложить свою помощь в этом архи-сложном деле.

- Издеваешься, да? - надулась я. - Ты-то откуда знаешь, как отрастить волосы магией?

- Ну, я же оборотень. Нам часто приходится восстанавливать пострадавшую плоть. Тот же способ работает и для волос. И ты им, кстати, уже пользовалась, забыла?

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда занималась регенерирующей магией.

- Ну же, - поторопил рысь, - вспоминай. На пути к Северному архипелагу.

- Ты про то, как я исцелила рану Веслава? - Кир утвердительно кивнул. - О... Там по-другому было. Я и не запомнила ничего, некогда было, знаешь ли. Тогда меня больше заботил карачун в ране, а не то, как я её закрыла. Но я попробую. Позже, - пообещала я, заметив, что менестрель, закончив выступление, спустился со сцены и направляется в нашу сторону.

- Добрый вечер, - заплетающимся языком заговорил мужчина. - Я Влад, из Москвы. Вот, пытаюсь выживать в этом странном мире. А вы? Тоже жертва случайного перемещения?

- Приятно познакомиться, я Ксения, - улыбнулась я, пожимая протянутую руку. - Нет, я здесь скорей добровольно. Вы-то как попали сюда?

Как я и подозревала, бедолагу занесло в Полевию случайно, он даже не помнил, как именно переместился, настолько был пьян. Просто решил прилечь отдохнуть на мягкой травке в парке (как ему тогда казалось), уснул, а проснувшись утром с гудящей от похмелья головой, не узнал парк, в котором прикорнул. В то, что находится в чужом мире, поверил не сразу, принимая встречи с представителями других рас за галлюцинации, вызванные белой горячкой. Но никакие галлюцинации не могут длиться вечно, и в конце концов мужчина понял, что окружающее - реальность. Это открытие надолго выбило его из колеи. О своих мытарствах по Полевии Влад рассказывал сначала неохотно, потом слова полились неудержимым потоком. Мы с Киром выслушали его исповедь, я с сочувствием, Кир к рассказу менестреля отнёсся весьма прохладно.

В отличие от меня, чьё появление было предсказано (а если честно - спланировано и встреча тщательно подготовлена), этого бедолагу в Полевии никто не ждал. Влад едва не погиб, сначала от меча орка, которому имел неосторожность нагрубить чисто в духе жителя столицы, привыкшего смотреть на всех, кто родом из замкадья с известной толикой презрения, потом банально от голода. Выжил только благодаря своему упрямству и вере, что однажды всё-таки вернётся к жене и детям. Приходилось и милостыню просить, и браться за самую грязную работу, и выступать за гроши в захудалых забегаловках. Эти-то выступления и помогли ему заработать хорошую репутацию: приятный голос плюс необычный репертуар открыли Владу дорогу в заведения приличные и богатые дома. В карманах новоиспечённого менестреля завелись серебряные нгарры, порой и золотые проскакивали.

Выяснив, как дороги услуги магов, Влад начал откладывать деньги, и когда сумма скопилась приличная, приехал в Светлоград, логически рассудив, что лучших специалистов нужно искать в столице. Но ни один столичный маг не взялся вернуть его домой. Его выставляли за порог, едва Влад успевал изложить свою просьбу. Выставляли без всяких объяснений. И когда отчаявшийся менестрель стал колотить в дверь последнего, выставившего его чародея, умоляя хотя бы объяснить причину отказа, узнал страшную правду: искусство открывать тропы полевскими магами давно утеряно. Так сказал ему ученик мага, вышедший прогнать недовольного клиента и сжалившийся над ним.

Испытав самое сильное разочарование в своей жизни, Влад пустился во все тяжкие, пропил скопленные деньги, влез в долги, подрался с гномом, которому и задолжал, и месяц отсидел в тюремной яме, дожидаясь королевского выездного суда. Отработав положенный срок в каменоломнях, ударился в веру, молясь без разбору и старым и новым богам о своём возвращении. Боги (что ожидаемо) молчали, и старые, и новые. Владом овладела безысходность. Прожив при храме Пресветлого около месяца, он вернулся к тому самому гному, которому задолжал, отработал у него полгода, вернул свою гитару и велосипед и отправился в путешествие по Полевии. Надежды на возвращение он уже не питал. И когда я предложила вернуть его домой, изрядно принявший на грудь менестрель даже протрезвел, не сразу поверив, что я сделаю это прямо сейчас и совершенно бесплатно.

- Но как? - не поверил Влад. - Мне говорили, что умение открывать тропы здешними магами забыто.

- Это когда было-то? Год назад? Сейчас они всё вспомнили самым чудесным образом, и всё благодаря вот ей, - хмыкнул Кир, кивнув на меня.

- Кир, помолчи, - поморщилась я, делая страшные глаза в сторону оборотня.

- Постойте, - заговорил Влад, прозревая. - Вы та самая Странница, о которой все говорят?

- Она самая, - неохотно призналась я, потихоньку показывая Киру кулак. Рысь только пожал плечами, мол, чего стесняться, коль это чистая правда.

- И вы можете вернуть меня домой? Просто так? - обрадовался мужчина.

- Ну, не бросать же вас здесь? - пожала я плечами и открыла тропу. - Прошу. Кир, ты с нами?

- Конечно, - отозвался рысь и шагнул в радужное сияние.

Сделав мужчине приглашающий жест, я ободряюще ему улыбнулась и повернулась к тропе. И замерла на месте, борясь с накатившим головокружением. Грудь вдруг сдавило, сердце моей магии забилось тяжело, тягуче, впервые причиняя боль. Кончики пальцев сами собой вспыхнули золотистым пламенем, словно диковинные свечи. Я смотрела на свои руки и не понимала, что происходит. Смотрела на огоньки, на то, как золотистое пламя стремительно меняет цвет, становясь ослепительно-белым. Моя сила, моя золотистая сила обжигающей волной прокатилась по венам и вдруг вспыхнула белым сиянием. Тоненькая ниточка, связывавшая наши с Лелем сердца, почти неощутимая с тех пор, как он ушёл, вдруг натянулась до предела. 'Узы Румдели!' - ахнула я и едва не упала на колени, но чужая сила удержала меня на ногах.

'Лель?..' - робко, без особой надежды позвала я.

'Уходишь?' - раздалось в ответ, и я едва не завизжала от восторга: он ответил! Ответил!

'Совсем ненадолго. Я вернусь, обещаю'.

'Верю', - вздохнул Лель. Далёкий голос казался бесконечно усталым и печальным.

'Лель... Нам надо поговорить'.

'Надо'.

'Когда? Может, я загляну к тебе, когда вернусь?' - с проснувшейся надеждой спросила я.

'Нет. Не сейчас, Ксения. Не сейчас...'

Связь прервалась мгновенно. Сила, удержавшая меня на ногах, исчезла и я всё-таки упала на колени, прижала руки к груди, пытаясь унять колотящееся от счастья сердце и задыхаясь от волнения.

- Ксения! - бросился ко мне Влад, помог подняться и с тревогой заглянул в лицо. - С вами всё в порядке? Вы вдруг так побледнели... Что-то случилось?

Я недоверчиво покосилась на мужчину: неужели ничего не заметил? Видимо и впрямь ничего... Значит, наш с Лелем разговор длился всего мгновение, краткий миг. Но, боги немилосердные (а милосердными они не бывают, убедилась на личном опыте), для меня и этот миг значил больше, чем вечность!

- Нет, всё в порядке, - натянуто улыбнулась я. - Идёмте, нечего терять драгоценное время. В Москве как раз глубокая ночь.

- Откуда вы знаете? - удивился Влад.

- А чёрт его знает, - равнодушно пожала я плечами, уже не удивляясь внезапным озарениям. - Я много чего знаю. Точнее, внезапно узнаю, что знаю, уж простите за каламбур.

Пока я вела Влада тропой, он цеплялся за мою руку, как ребёнок, боясь отстать и потеряться. Кир уверенно шагал рядом со мной с видом бывалого путешественника, видно и в самом деле частенько пользовался тропами.

Путешествие было недолгим. Пара минут, и мы ступили на асфальтированную дорожку, как-то сразу вывалившись из радужных переливов волшебной тропы в летнюю московскую ночь. Шёл дождь, на улицах - никого, и это было нам только на руку. Я остановилась, зажмурилась и подставила дождю лицо, полной грудью вдохнула горьковатый городской воздух и поймала себя на мысли, что скучаю по дому. Осмотрелась, пытаясь определить район, куда вывела нас тропа. В туманной дымке дождя виднелся бледный силуэт главного корпуса МГУ, сияющий ночной подсветкой. Значит, мы где-то у Воробьёвых гор. Дождь усиливался, барабанил по лужам и пыльным листьям кустарника, окаймлявшего дорожку. Дождь умывал город. Угодивший в лужу Кир тихо чертыхался, с кошачьей брезгливостью отряхивая промокшие сапоги. Влад словно бы не замечал дождя, крутил головой, жадно всматриваясь в ночной город, заново узнавая его, и ликующе улыбался.

- Господи, я дома... Это чудо! Спасибо вам, огромное спасибо!

- Не за что. Рада, что смогла помочь, - кивнула я и зябко поёжилась. Мелькнула мысль заглянуть к себе в квартиру, выпить с Киром кофе, собрать кое-какие вещи. Я уже собралась озвучить своё предложение, но от идеи пришлось отказаться.

- Ксения, давай возвращаться, - раскапризничался вдруг Кир. - Не хочу мокнуть под этим вонючим дождём. И как вы тут живёте? Грязно, тесно, воняет, лесов нет, зверья тоже - кошмар!

- А мы привыкли, - усмехнулась я, уязвлённая нелестным отзывом оборотня о моём мире, и повернулась к Владу. - Ну, нам пора. Вы бы не пили больше, мало ли, вдруг опять куда-нибудь занесёт.

- Всё! Больше ни-ни, - уверил меня Влад, осенив себя крестным знаменем. - А вы, значит, назад, в Полевию?

- Конечно, - устало улыбнулась я, снова открывая тропу.

- Зачем? Неужели, вам здесь скучно жилось? - поразился он.

- Нет, не скучно, - усмехнулась я. - Просто...

- Просто это не его дело, - перебил меня Кир, схватил за руку и буквально втащил за собой в радужное сияние тропы.

- Ты всегда такой вежливый? - возмутилась я, подавляя порыв обернуться и ещё раз взглянуть на свой мир.

- Ксения, что на тебя нашло? - недоумевал оборотень. - Ты всегда рассказываешь о себе незнакомым людям?

- Он же мой земляк... - начала объяснять я, но Кир меня оборвал.

- И что? С этого парня хватит и того, что ты его домой вернула.

Я удивленно посмотрела на рыся и покачала головой: что с него взять? Он же оборотень, привычка скрываться у него в крови.

В Сивухе властвовала ночь. Дворик корчмы уже опустел, да и сама корчма закрылась - маленькие окошки казались тёмными провалами на фоне сиреневых кустов. Ночной воздух был неподвижен и пах пылью, раскалённая за день земля щедро отдавала тепло. Тишина стояла пронзительная, даже псы не лаяли - всех утомила жара. Мы с Киром шли по улице к дому Сигрид, особо не торопясь, и молчали, каждый погружённый в свои мысли.

Узы Румдели... Невесомая, тонкая ниточка, связавшая наши с Лелем сердца. Я старалась её не трогать и даже не думать о ней. Лель, видимо, тоже. Почему же вдруг? Неужели соскучился? Или через эту связь Лель может узнавать обо всём, что я делаю? Значит, он понял, что я открыла тропу и... Что? Встревожился, что я уйду? Или напротив, только хотел вздохнуть с облегчением, что наконец избавится от меня, и тут такой облом?

Я то глупо улыбалась, то хмурилась. А потом навалилась тоска, ноги словно свинцом налились, и я поняла, что не могу, не хочу сейчас видеть никого. Не хочу идти в Льянин дом, не могу видеть Сигрид и делать вид, что всё в порядке. Молчаливая компания Кира тоже стала вдруг в тягость. Даже Фанька сейчас казался лишним. Мне хотелось одиночества. И я знала, где его найти.

- Кир, - окликнула я рыся, когда мы почти подошли к воротам, - ты иди. Скажи Сигрид, что я скоро буду. И успокой Фаньку... хотя он и так всё прекрасно понимает.

Оборотень обернулся. В темноте было не разглядеть его лица, но я и так чувствовала его недоумение.

- А ты куда? - растеряно спросил он.

- Туда, - неопределённо махнула я рукой. - Мне надо побыть одной.

- Случилось что? - тут же забеспокоился Кир.

- И да, и нет. Просто не могу сидеть в доме.

- Ксения, сейчас глубокая ночь, темно - хоть глаз выколи. Куда ты собралась?

- Господи, Кир! Мне ли бояться темноты? - невольно засмеялась я.

Рысь смутился и ничего не сказал, и я, приняв его молчание за согласие, открыла портал.

***

Светлоград, столица Полевии

Заходящее солнце бросило прощальный луч в окна малого переговорного зала. Серые тени, таящиеся в углах, сгустились и, осмелев, медленно поползли из своих убежищ. Оранжевый луч угас, и в тот же миг в зале вспыхнули магические светильники. Тени испугано шарахнулись обратно в углы, спрятались под мебелью, нырнули в складки тяжёлых портьер и притаились в них.

Переговоры шли с полудня. Трое обсуждали будущее сотрудничество, спорили, соглашались либо категорически отвергали предложения. Кроме этих троих в зале никого больше не было, даже королевские гвардейцы томились за дверью, ожидая своего короля.

- И последний на сегодня вопрос, - кружевным платочком изящно промокнув со лба испарину, сказал архимаг Домамерский Вегейр Кор Тиа'ли.

- Ещё один? - удивился глава Полевского Ордена магов архимаг Дальган, заглядывая в свиток со списком этих треклятых вопросов. - Но мы уже всё обсудили. В списке больше нет никаких вопросов.

- В списке нет, - согласно кивнул Вегейр. - Этот вопрос не из тех, что заносят в списки и показывают канцелярии. Это личное.

Обаятельная улыбка, от которой придворные дамы падают в обморок, а кавалеры скрипят зубами от ревности и досады, тронула чувственные губы Домамерского архимага.

- Личное? - насторожился король.

- Именно, - почтительно склонил голову Вегейр.

- И о чём идёт речь? - терпеливо спросил архимаг Дальган.

- О госпоже Ксении. Я хотел бы, ваше величество, получить ваше позволение ухаживать за ми амина.

Велимир и архимаг Дальган обменялись растерянными взглядами: просьба домамерца застала обоих врасплох.

- Простите, - прокашлявшись, заговорил глава Полевского Ордена магов, - я правильно вас понял: вы хотите получить королевское разрешение ухаживать за Ксенией?

- Это то, что я сказал, - кивнул Вегейр.

- Вы... вы питаете к нашей госпоже Ксении нежные чувства? - настороженно спросил монарх.

- Вашей? - удивлённо вскинул брови Вегейр. - Разве Странник может принадлежать какому-то определённому миру?

Глаза Велимира опасно сузились, и архимаг, желая разрядить обстановку, быстро сказал.

- Конечно же нет! Странник - дитя Вселенной и волен идти куда пожелает. Мы ни в коем случае не пытаемся ограничить её свободу... О, боги, что я несу! - разволновался глава полевского Ордена. - Не пытаемся ограничить - да это просто невозможно! Никто не может контролировать Странника, равно как и считать его своей собственностью.

- Но госпожа Ксения в настоящий момент предпочитает Полевию, - пришёл на выручку архимагу король. - И мы, как принимающая сторона, отвечаем за её благополучное пребывание в нашем королевстве и мире. Госпожа Странница - наш самый дорогой гость.

- И вы, безусловно, желали бы видеть её в качестве полевской подданной, - понимающе кивнул Домамерский архимаг и, поставив локти на стол, соединил кончики длинных пальцев домиком.

Глава Полевского Ордена магов смерил иномирного коллегу пристальным взглядом.

- Это вы верно подметили, - заговорил король с непроницаемым лицом. - Да, я хотел бы видеть госпожу Ксению своей подданной. И это всего лишь вопрос времени. Госпожа уже сделала выбор, её избранником стал мой егерь.

- О да, я слышал, - Вегейр улыбнулся, тряхнул тёмными кудрями и заговорил нарочито тихо и вкрадчиво. - А ещё поговаривают, будто ваш егерь оставил ми амина и отбыл в эльфийские леса.

- Совершенно верно, - улыбнулся в ответ Велимир и подался вперёд. - Он выполняет моё поручение. Что до прочих слухов... - монарх откинулся на спинку кресла и равнодушно пожал плечами. - Люди много чего болтают.

- Верно, люди любят поболтать. Но не всё в этих сплетнях выдумки, - не сдавался домамерец.

- Конечно, любые слухи основаны на чём-то реальном, - мягко заговорил архимаг Дальган. - И вот вам правда: молодые люди повздорили, что вполне допустимо в их возрасте. Ничего, недолгая разлука лишь поможет им укрепить свои чувства.

Вегейр молчал, обдумывая услышанное. Серые глаза домамерца казались бездонной пропастью, и что таится в их глубине, не мог бы сказать даже его полевский коллега.

- Надеюсь, мы всё выяснили и больше к этому вопросу возвращаться не будем, - подвёл итог король.

Домамерский архимаг немедленно подобрался и твёрдо посмотрел в глаза собеседника.

- Кажется, вы неверно меня поняли, ваше величество. Я тоже ваш гость и спрашиваю вашего позволения из простой вежливости. Мне известно, что ваш егерь оставил ми амина и возвращаться к ней не намерен. Это знание позволяет мне предположить, что ми амина, возможно, примет мои ухаживания. Я мог бы не сообщать вам о своих намерениях, но я понимаю ваше нежелание смириться со сложившимся обстоятельством и как гость обязан соблюдать правила приличия.

- То есть, каким бы ни был мой ответ, вы всё равно поступите сообразно вашим желаниям? - ровно осведомился монарх.

- Разумеется, - ослепительно улыбнулся Вегейр. - Но заручиться вашим согласием мне было бы крайне приятно.

- Не думаю, что дам его вам, - тонко улыбнулся король и снова нацепил маску бесстрастности. - Но вы правы, я не могу влиять на решения госпожи Ксении, равно как и запретить вам ухаживать за ней.

- Значит, и этот вопрос улажен, - кивнул домамерский архимаг и поднялся с кресла. - Что ж, позвольте откланяться.

Когда за Вегейром закрылась дверь король тяжело посмотрел на полевского архимага.

- Где сейчас госпожа Ксения?

- В Сивухе, гостит у подруги. И, надо сказать, весьма плодотворно этим занимается. - Велимир непонимающе поднял брови, и архимаг поспешил объяснить. - Ксения возродила Ничьи земли. Там больше нет адского котла остаточной магии. Теперь там лес. Странник сделал то, что всем нам оказалось не под силу.

- В который раз, - медленно кивнул монарх и снова устремил на главу Полевского Ордена магов выразительный взгляд. - Дальган...

- Я немедленно пошлю Яниса к княгине, - быстро сказал тот, предваряя желание монарха. - Мы ни за что не должны допустить этого брака.

***

Юный лес встретил меня тишиной. Тёмное небо над спящими деревьями переливалось россыпью звёзд, даже под ногами сверкали звёзды - здесь совсем недавно прошёл дождь, и звёзды отражались в каплях на мокрой траве. Тучи уже ползли к Сивухе. Я видела их караваны, величаво плывущие на восток.

В лицо пахнуло чистой зеленью. Юной зеленью, умытой и напоенной дождём.

- Риниэл, - улыбнулась я, приветствуя элементаля.

'Странник, - откликнулся ветер. - Зачем ты здесь?'

Я неопределённо пожала плечами и села под дубом.

- Не знаю... Ноги сами привели. Хотелось побыть одной.

'Мне уйти?'

- Нет-нет, останься. Расскажи, как тут всё устроилось, вернулось ли зверьё?

Риниэл тихо шептал, рассказывая мне новости, я слушала, закрыв глаза, и улыбалась. Ничьи земли вернулись к жизни. Их уже не назовёшь Ничьими землями, этому раю нужно дать новое имя.

'Какое?' - спросил элементаль.

- Что? - не поняла я.

'Ты сказала, что этим землям нужно новое название'.

- Разве? - удивилась я. - Я сказала это вслух?

'Да'.

- Надо же... Ладно. Что-нибудь придумаю.

Ветер согласно зашелестел дубовыми листьями.

Я молчала, вдыхая свежесть леса и медовые ароматы трав. Юный лес обнимал покоем, баюкал. Дубовые листья осторожно касались моих волос, будто гладили по голове. Травы обвивали голые щиколотки и ластились, словно котята. Казалось, сама эта земля, истерзанная древними битвами, изувеченная боевой магией благодарит меня за подаренную жизнь. Я то засыпала, убаюканная шёпотом леса, то просыпалась, полной грудью вдыхала его ароматы, снова и снова смотрела, открывалась ему, чувствовала его покой и, улыбаясь, снова засыпала.

Я снова проснулась, когда восток зарумянился, предвещая новый день. Встала и потянулась, расправляя затёкшее тело. Лес звенел птичьими трелями, в серых сумерках мелькнула быстрая хищная тень охотящегося ястреба. Проводив её долгим взглядом, я снова уселась под дуб, закрыла глаза и потянулась к сознанию сокола.

'Ровер!'

Сокол ответил немедленно, будто ждал моего зова. Сорвался со старого дуба, того самого, что рос на поляне, где я подглядывала за Лелем. Поляна была пуста. Я смотрела глазами Ровера, искала поселение эльфов, хоть какой-то след, который привел бы меня к Лелю, но лес казался не тронутым. Ни единой тропинки, даже примятой травинки нигде не виднелось.

Ровер взмыл выше, по широкому кругу облетел лес, повернул к побережью и тут я увидела их - двоих, вооруженных мечами, танцующих на берегу танец смерти. Они то расходились, движения их замедлялись, становясь широкими и неспешными, то сближались, и мечи мелькали всё быстрее и быстрее, сходились вплотную, разя и отбивая удары. Я с тревогой наблюдала за поединком. Лель явно уступал своему противнику, и темноволосый эльф медленно, но уверено теснил его к морю. Ровер заложил очередной круг, спустился ниже к пляжу, и я не удержалась, вскрикнула, когда эльф сокрушительным ударом, полным мрачного изящества, пробил защиту Леля...

Чья-то злая воля схватила меня за крыло (так мне показалось) и резко дёрнула вниз. Я-Ровер закричал, кувыркаясь в воздухе, попытался выровняться и лечь на воздушный поток, но...

Захлёбываясь ветром и кашляя, я упала на колени и обхватила себя за плечи. Кое-как отдышавшись, подняла голову. Надо мной как ни в чём не бывало стояла Алитэла и очень спокойно меня созерцала. Совсем как в нашу первую встречу.

- Ты спятила?! - хрипло заорала я и снова закашлялась.

- Помнится, ты говорила, что Лель тебе не жених, - бесстрастно сказала эльфийка вместо ответа.

- Не жених, - рыкнула я, поднимаясь и отряхивая штаны. Уши предательски полыхали.

- Тогда зачем ты за ним подсматриваешь?

- Тебе-то что? Хочу и подсматриваю, - проворчала я, отводя взгляд и в душе проклиная незваную гость: какого чёрта она припёрлась? - Как бы там ни было, Лель мне не чужой, и я хочу знать, как у него дела. В моём мире это обычное дело. А у вас что, нет?

Эльфийка смерила меня долгим внимательным взглядом.

- Странные обычаи в твоём мире.

- Это ты странная, - разозлилась я и, прищурившись, ехидно спросила. - А может ты ревнуешь, а?

Алитэла не дрогнула. 'Не баба, а каменное изваяние!' - раздосадованная, что меня застукали за шпионажем, подумала я.

- Ты зря волнуешься, - на губах эльфийки мелькнула и тут же пропала улыбка. - Они просто тренировались. Лель очень прилежный и талантливый ученик.

- Вот и прекрасно! Можешь забирать его себе со всеми потрохами и учить... чему ты там его учишь. Или ты примчалась спросить моего разрешения обучать его? Считай, что оно у тебя в кармане! - вспылила я.

- Ты злишься и совершенно напрасно, - спокойно ответила Алитэла. - Может ты считаешь меня угрозой?

- Я считаю тебя занозой, - зло процедила я. - Мне все равно, где он и чем занят.

- В самом деле? - спросила эльфийка с едва уловимой насмешкой в голосе. - Мне так не показалось.

- А мне вот нет никакого дела до того, что там тебе показалось, - заявила я и, открыв портал, сбежала от проницательной эльфийской девы в Сивуху.

В деревне шёл дождь.

***

Вильс лежал в кустах далеко за деревенской околицей. Подходить ближе он не смел - чуял истинного оборотня. Тот пожаловал внезапно и, судя по восторженным воплям, раздавшимся из домика травницы, уходить пока не собирался. Он буквально прилип к Страннице и дракону, всюду их сопровождал, и девушка была очень рада его компании.

Вильс с надеждой поднял морду, когда по округе прокатилась волна силы, увидел радужную тропу и встревожился: Странница уходит? Куда, во имя Эллона?! Ещё и оборотня с собой взяла. И этого странного менестреля...

Он успокоился лишь когда Странница и рысь вернулись обратно. Мужчины с ними уже не было. Вильс уважительно рыкнул: значит, девушка по доброте душевной отвела менестреля домой, в другой мир. Она вообще старается поступать по совести, хоть и знает, какую цену заплатит за каждый такой поступок.

Вильс снова лёг, положил морду на лапы и задумался: правильно ли он поступает, помогая хозяину? Стоят ли их с Налией жизни объявленной цены? Он думал об этом не раз, последнее время всё чаще, и думы эти не давали ему покоя. Если поначалу он испытывал к Страннику необъяснимую симпатию, то теперь, изо дня в день наблюдая за девушкой по приказу хозяина, понял, чем эта симпатия вызвана. В душе Вильса росло и другое чувство, ещё большее, чем симпатия: чтобы поступать по совести нужно обладать недюжинной волей. Ему бы хоть малую толику той воли, которой обладает эта хрупка девушка!

Вильс тяжело вздохну и накрыл морду лапами, словно так мог спрятаться от собственной совести.

[1]Борис 'Баракуда' Хохловский - поэт и художник-карикатурист из Великого Новгорода, а также мой хороший знакомый, позволивший воспользоваться своим творчеством для создания этой главы.

Глава 13. Скрытые грани

или тайны полевских сказок

Человек удивительно противоречивое существо. Ещё вчера хотелось дождика и глотка прохлады, но стоило желанию исполниться, и уже хочется прямо противоположного. Ну, или хотя бы, чтоб за шиворот не капало.

А капало знатно. Не просто капало - поливало, как из ведра! Западный край неба затянуло свинцовыми тучами, и они медленно ползли на восток, к нежно-розовой полоске рассвета, словно крокодил, задумавший проглотить солнце.

Выстукивая зубами пресловутый гимн долгожданной прохладе и зябко потирая мокрые плечи, я толкнула калитку и уже хотела припустить к дому, но вдруг увидела Кира. Рысь сидел за столом под яблоней и крутил что-то в руках. Заговорённая ещё Льяной, яблоня надёжно защищала оборотня от дождя, как большой зонтик. Заинтригованная, я присмотрелась, хихикнула и, стараясь ступать как можно тише, подкралась к Киру. Обняла яблоневый ствол и вкрадчиво сказала:

- Любит - не любит...

Кир обернулся и удивлённо посмотрел на меня, не прерывая, впрочем, своего занятия. Лепестки ромашки падали в мокрую траву.

-... плюнет - поцелует... К сердцу прижмёт... - Оборотень машинально оторвал последний лепесток. - ...К чёрту пошлёт. И кто эта жестокая женщина?

- Да получается, что ты, - усмехнулся Кир и отбросил истерзанный цветок в сторону.

- Я?

- Ага, я как раз о тебе думал. А что это такое было, заклинание?

- Нет, - засмеялась я и села рядом с Киром на лавку. - Просто дурацкое детское гадание.

- Почему дурацкое? - удивился рысь.

- Да потому что ни одна ромашка не откроет тебе тайну чужого сердца. Глупости это, понимаешь?

- Ну... не знаю, - неуверенно пожал плечами Кир. - А кто такой чёрт?

- Чёрт? - я хмыкнула, вспомнив наш с Хено разговор, тряхнула мокрыми кудрями и ответила словами бога. - Данное существо ни что иное, как выдумка. Нет его в природе, понимаешь? Это пугалка для маленьких непослушных детей. Или для глупеньких людей - тоже на ура работает.

- Ясно, - кивнул рысь. - Куда ты ходила?

- Да так. Прогулялась немного, - замялась я и нахмурилась, вспомнив разговор с эльфийкой. - А ты чего мокнешь?

- Тебя жду, - нехорошо сузил зелёные глаза оборотень, вмиг утратив всю свою дурашливость.

Я мигом подобралась, почуяв неладное. Первое, что пришло на ум - что-то случилось с Фанькой. Но, потянувшись к сознанию дракона, поняла: дело не в нём. Мой dhart спал в доме, так сладко посапывая во сне, что я не удержалась и зевнула во весь рот.

- Что случилось? - встряхнулась я, отгоняя навалившуюся дрёму.

Кир настороженно оглянулся, потянул носом воздух, вперился подозрительным взглядом в сиреневые кусты. Зрачки его сузились и вдруг вытянулись вертикальными щёлочками. По лицу, а потом и по телу пробежала волна. Я отпрянула, сообразив, что рысь балансирует на грани трансформации. Малейший шорох - и он перекинется.

Его беспокойство немедленно передалось мне. Я уставилась на кусты, стремительно перейдя на магическое и сразу истинное зрение. Ничего. Ни магии, ни живой души, замыслившей недоброе. Под ними даже мыши не прятались. Просто кусты сирени, мокрые, шелестящие листьями под дождём.

- Кир? - как можно мягче и спокойнее окликнула я рыся. - Там никого нет.

- Знаю, - блеснул клыками оборотень, и это было жутковато - видеть звериные клыки, торчащие из вполне человеческого рта. - Но, знаешь, меня не оставляет ощущение, что за нами кто-то следит. Я постоянно чувствую на себе чей-то взгляд.

- Может, это потому, что вокруг люди, а не твои собратья? - спросила я и осторожно погладила Кира по плечу.

Он диковато покосился на мою руку, смутился и глубоко вдохнул, успокаиваясь. Клыки медленно втянулись, исчезнув за губами.

- Идём в дом? - убедившись, что с рысем всё в порядке, спросила я.

- Идём. Ты промокла вся и замёрзла, - укоризненно посмотрел на меня Кир, но о моей прогулке ничего не сказал.

- Как там наша трепетная лань? Пережила Владово выступление? - рассеяно спросила я, выглядывая из-под яблони и мысленно настраиваясь на короткий забег к дому под проливным дождём.

- Ты о Сигрид? Пережила, - усмехнулся Кир. - Как-то я не подумал, что она такая...

Оборотень замолчал, пытаясь подобрать нужное определение реакции нашей подруги на частушки.

- Впечатлительная? Невинная? - подсказала я.

- Во-во. Невинная. Трепетная лань, точно, - тихонько рассмеялся рысь. - В Шараповом лесу она и то смелее была.

- Ну ты сравнил! - хмыкнула я и, собравшись с духом, схватила Кира за руку. - Бежим!

* * *

Светлоград, столица Полевии

Сегодня замечательный день, думала Дена. Замечательный сразу по нескольким причинам. Во-первых, в столице пошёл дождь, принеся с собой долгожданную прохладу - жара уже вымотала всех. Во-вторых, дама Шаен велела ей прибраться в хозяйской спальне. Не то, чтобы дама не верила в Денины умения, да и в комнате не требовалась серьёзная уборка, всего-то сменить простыни, взбить подушки с периной, вытереть пыль да проветрить как следует - плёвое дело, любой справится, но Дена считала это поручение важным. Это значило, что дама Шаен ей доверяет, раз пустила убраться не где-нибудь, а в спальне самой хозяйки.

Напевая весёлый мотивчик, Дена распахнула окно, впустив в комнату прохладный воздух, пахнущий дождём и мокрой листвой, и полюбовалась садом. Стараниями угрюмого садовника Вильса эти некогда дикие, запущенные дебри превратились в райский уголок, в котором хотелось быть, гулять, сидеть на скамье под старой яблоней, любоваться цветами и мечтать о своём, сокровенном. Дена ещё раз взглянула на сад и отошла от окна, недоумённо хмуря лоб: странно, но в последнее время она не видела садовника. Не то, чтобы она по нему скучала - такие люди, как Вильс, битые жизнью, вечно хмурые, молчаливые, Дену вообще-то пугали, - просто садовнику полагалось работать в саду, а он в нём уже несколько дней не появлялся. Правда, дел по саду никаких не осталось, всё, что требовалось подрезать и подстричь, было подрезано и подстрижено, трава выполота и выкошена, покосившиеся изгороди поправлены. Может, Вильс знает, что пугает прислугу и старается не попадаться на глаза?

Девушка тряхнула головой, избавляясь от мыслей о садовнике, и решительно направилась к хозяйской кровати. Стащила тяжёлое покрывало и одеяло, сняла простыни и аккуратно их свернула: позже она отнесёт их в тронтийский квартал к прачкам. И пойдёт Дена туда не одна, а с одной из служанок - девушка держала слово, данное магистру Янису, а тот сдержал своё, заступившись за неё перед дамой Шаен.

В тот день, когда она нашла труп, магистр и дама закрылись в кабинетике управляющей, и как бы девушка не прислушивалась, даже ухом к двери прижималась, а не слышала ровным счётом ничего. После того разговора дама Шаен казалась встревоженной, и едва магистр ушёл, отдала строгий приказ никому из слуг не выходить в город по одиночке и быть дома до заката. Хотела бы Дена знать, о чём они говорили и почему магистр делает вид, что ничего ужасного не случилось, хотя на самом деле это совсем не так, а скорее наоборот. Зря что ли дама Шаен запретила прислуге ходить поодиночке?

Несложная работа совсем не мешала девушке размышлять о происшедшем. Дена складывала бельё, не переставая вспоминать, как именно и где нашла тело, каким оно ей показалось. Тело выглядело очень старым, Дена была уверена, что оно пролежало в подворотне не меньше сотни лет. Странно, что не разложилось. Не то, чтобы девушка за свою жизнь видела много трупов, но всё-таки знала: плоть гниёт, её пожирают черви и в итоге от мёртвого человека остаются лишь кости. Этот же труп был высохшим, как... вяленая рыба! Дену передёрнуло от такого неаппетитного сравнения, она вдруг поняла, что уже никогда не сможет есть эту самую вяленую рыбу, чтобы не вспоминать о трупе.

Желая отвлечься от этих мыслей, девушка схватила подушку, сняла с неё наволочку и хорошенько взбила. За первой последовали ещё три, а вот с последней она, наверное, перестаралась, потому что эта последняя вдруг лопнула по шву. Из дыры прыснул пух и, подхваченный порывом ветра, подувшим в открытое окно, закружился по спальне, слов снег. Дена испуганно прижала руку ко рту и села на кровать. Что она наделала? Так старалась избавиться от мыслей о найденном трупе, так яростно взбивала подушку, что порвала наперник! Ох, и влетит же ей теперь.

Но сделанного не воротишь, надо было действовать и быстро. Воровато оглянувшись, девушка бросилась закрывать окно. Затем кое-как сгребла пух в кучку посреди комнаты и стала горстями быстро заталкивать его обратно в подушку.

Под пальцами что-то хрустнуло, тихо и неприятно, словно бы раздавленное насекомое. Дена брезгливо сморщилась и осторожно разжала пальцы, подозревая, что вместе с ветром в спальню залетел жук, спрятался среди перьев, а она его случайно раздавила. Впрочем, её опасения оказались напрасны. То, что Дена приняла за жука, оказалось маленьким невзрачным цветочком. Девушка заворожённо уставилась на него: засохший, но на удивление упругий, цветочек шелестел и поскрипывал мелкими голубыми лепестками под её поглаживающими пальцами. Дена знала, что сухие цветы не пахнут, но этот цветок почему-то источал едва уловимый аромат. Она поднесла цветок ближе к лицу, вдохнула и зажмурилась от удовольствия. Запах кружил голову, будоражил и, к своему смущению, Дена вдруг испытала сильное желание. По ком взволновалось её сердце, она не знала. Да это было и неважно. Всё, чего Дена сейчас хотела - вдыхать аромат драгоценного цветка и ждать, ждать того, кому он принадлежит.

Разорванная подушка была забыта, лёгкий пух под дыханием девушки взвивался над полом и медленно расползался по спальне, забиваясь под мебель. Так её и нашла дама Шаен - сидящей на полу среди кружащегося пуха с блаженно прикрытыми глазами и цветком, прижатым к сердцу.

* * *

Когда я проснулась и взглянула в окно, то подумала, что проспала весь день: в окно лились серые сумерки, такие, какие бывают перед самым наступлением ночи, когда летнее солнце уже скрылось за горизонтом и его последние лучи медленно угасают в подступающей тьме. Я подскочила в кровати, села, потрясла тяжёлой со сна головой, мысленно обзывая себя сонной клушей, которой лишь бы поспать вместо того, чтобы... Что? Что я собираюсь сделать?

Озадаченно вскинув брови, я откинулась на подушки. Я что, в самом деле собираюсь мчаться в эльфийское княжество, чтобы лично убедиться в безопасности Леля? А может, чтобы найти подтверждения своим нелепым подозрениям, будто между ним и Алитэлой что-то есть?

- Глупость какая... - ошарашенная ходом собственных мыслей, пробормотала я и вылезла из постели.

В доме было холодно и сыро, и вчерашняя изнуряющая жара уже не казалась проклятием высших сил. Скорей, сейчас она пришлась бы очень кстати, хоть думы крамольные отгоняла. К тому же мне хотелось есть.

Ёжась от холода, я прошлёпала в переднюю комнату. Босым ногам пол и вовсе казался ледяным, из-под двери тянуло сырым сквозняком. Я поджала замёрзшие пальцы и с надеждой заглянула в устье печи. Если Сигрид и готовила что-то, делала она это ещё утром - угли успели подёрнуться серым пеплом, а сама печь окончательно остыть. А вот на столе, прикрытое вышитым полотенцем, стояло блюдо с мясным пирогом и большая кружка с молоком, явно оставленные для меня.

- Сигрид, я тебя обожаю, - растроганно заморгала я и, забравшись на лавку с ногами, принялась за еду.

Лишь утолив первый голод я, наконец, задалась вопросом: а где, собственно, все?

- Сигрид? - окликнула я. Ответа не последовало. - Кир? Фанька?

В ответ - тишина. Дом был пуст. Сообразив, что осталась одна, я поёжилась уже не от холода. Мне почему-то вдруг стало неуютно и тревожно. Серые сумерки, шорох дождя за окном, сквозняк по полу - я словно очутилась в кошмаре, и что последует дальше, знала слишком хорошо: тьма, накатывающая волнами, и в ней что-то жуткое, враждебное.

- Так, стоп! - вслух заговорила я, разгоняя мрачную тишину. - Чёрного дракона больше нет. Те кошмары в прошлом. Я победила. Баста.

Кое-как призвав к порядку расшалившиеся нервы, я потянулась сознанием к дракону. В отличие от меня Фанька был абсолютно умиротворённым и это умиротворение искристой волной накрыло меня с головой, в мгновение ока смыв мою тревогу. Дракон только что подзакусил пойманным кроликом (растёт малыш - крупней добыча) и теперь собирался вздремнуть на сеновале - я даже услышала, как шуршит под его телом сено, почуяла его аромат, чихнула и засмеялась. Всё хорошо. С дхэртом так точно.

Но где Кир и Сигрид?

Сосредоточившись, я чётко представила себе образ рыся и, зацепив его сознание, изумлённо хмыкнула: серьёзный и крайне напряжённый, Кир, не обращая внимания на ненавистный дождь, бродил вокруг деревни и тщательно осматривал все подозрительные кущи, где по-видимому мог затаиться тот самый наблюдатель, о чьей слежке оборотень поведал мне утром. Рысь высматривал, прислушивался, останавливался и принюхивался, но тщетно. Даже мне, ни разу не следопыту, было ясно, что в дождливую погоду вынюхать неприятеля нечего и пытаться. Оставив его в покое - пусть себе развлекается, может и впрямь вынюхает недоброжелателя, - я мысленно обратилась к Сигрид.

Девушка нашлась довольно быстро и занятие её было самым что ни на есть мирным: Сигрид навещала больную соседку. Я немного понаблюдала за нею и прервала связь, здорово пристыженная и уязвленная. Слушать это бесконечное нытьё и жалобы от совсем ещё не старой женщины такого могучего сложения, что невольно вспоминались стихи русского классика - это каким же ангельским терпением надо обладать!

Передёрнув плечами, я слезла с лавки и остановилась, не зная, чем себя занять. Вышла на крыльцо, постояла, уныло глядя на мокрый сад и раскисшие дорожки. Набравшись храбрости, ступила на мокрую траву у крыльца и вдруг замерла, позабыв обо всём на свете и удивлённо прислушиваясь к себе. Трава под ногами не кололась, а пружинила и приятно щекотала ступни. Между пальцами сочилась дождевая вода и почему-то уже не казалась неприятно холодной. Раскисшая земля дышала теплом и щедро делилась им со мной. По застывшим ступням медленно разливалась мягкая теплота, как если бы я протянула их к горящему очагу, струилась по щиколоткам и выше, по икрам, коленям, бёдрам - к самому сердцу. Рот вдруг наполнился вкусом берёзового сока, яблок, земляники. Ноздри защекотали ароматы грибов, мокрой травы, малины и хвои. Вкусы и запахи множились, словно я понюхала и попробовала всё, что растёт из земли, всё, что от неё питается, словно я сама стала ею - напитанной прохладной влагой дождя, изрытой множеством корней. Это чувство было и странным, и волнительным, приятным, рождающим восторг и гордость, любовь, удовлетворение, бодрость, силу и приятную усталость.

Потрясённая, я присела на корточки и глубоко погрузила пальцы в липкую грязь.

- Земля... Ты ведь говоришь со мной, правда? - срывающимся от волнения голосом, спросила я.

В ответ во рту взорвался новый букет вкусов, нос защекотало от пряных и терпких запахов. Земля под рукой задрожала, липкая грязь чёрными змейками поползла по кисти к локтю и бессильно опала, оставив на коже грязные потёки.

'Овисей...' - тяжело толкнулось в висках.

Я медленно встала, расправила отяжелевшие плечи. В памяти живо всплыл тот сон, где меня швыряло из одной реальности в другую: свадьба, бег через лес под жалобный волчий вой, гигантский шестигранник со странными фигурами, рассыпающимися в пыль, спираль из детского лото на столе, оказавшегося вовсе не лото и уж подавно не детским, обратная цепная реакция на поднятую костяшку... Ну, конечно, криво улыбнулась я. Первый шаг сделан, костяшка поднята, Белый Эллон воскрешён. Настало время других костяшек... тьфу, богов. Обратная реакция вселенских масштабов, запущенная мной собственноручно. И как только воскреснет последний из поверженных старых богов, начнётся что-то. И не факт, что хорошее, если учесть странную вражду между богами и Странниками. Благодарности от них я уж точно не дождусь.

Земля под ногами всё так же дышала теплом, трава приятно пружинила, вот только захватывающее дух чувство эйфории схлынуло, будто смытое холодным дождём. Я бросилась в дом и заметалась по комнатам, невольно поддавшись панике. Что будет, когда воскреснет весь полевский пантеон? Чего мне ждать? И куда бежать, если боги объявят на меня охоту? Есть ли вообще надежда выжить при таком раскладе?

'Есть, если доверишься мне', - чуть слышно прошелестел в ответ знакомый голос.

'Хено! - мысленно воскликнула я и смутилась. - Это странно, но кажется я впервые рада тебя слышать'.

'О, это пройдёт, и скоро, - печально усмехнулся бог времени. - И пока ты ещё рада моему присутствию, послушай внимательно, что я скажу. И не перебивай!'.

'Слушаю', - мгновенно сосредоточилась я, впервые не испытывая желания язвить и спорить: жить захочешь - и богу доверишься.

'Во-первых, прекрати трусить. Страх - твой первейший враг. Впрочем, ты об этом знаешь. Страх делает тебя слабой и уязвимой - это ты тоже знаешь. Страх порождает ненависть - и это тебе известно, так что найди в себе мужество побороть страх, как ты уже однажды сделала. Это необходимое напоминание, вмешиваться я не вправе. Во-вторых, прекрати ныть, жалеть себя и свою утраченную любовь - этот союз был обречён изначально. Кхм... По многим причинам, о которых я умолчу. Соберись! Ты же Странник. В-третьих, вспомни всё, что тебе уже известно о нас и Странниках. Многие ответы кроются в наших с тобой беседах. В-четвёртых, воспользуйся ситуацией, привлеки союзников. Пусть они будут тебе неприятными и покажутся ненадёжными - всё это не важно. Любые союзники всегда временны. Твоё дело - извлечь из них максимум пользы для себя. Не удивляйся, так поступают на всех войнах, а то, что сейчас происходит - ни что иное, как начало большой войны. Впрочем, она может и не разразиться. Кхм... Да... Не те обстоятельства... Такое вполне может быть, - медленно, явно размышляя вслух, пробормотал Хено, но тут же собрался. - Вполне! И ещё. У тебя есть время ровно до того момента, как пробуждающиеся - а считать нас, богов, мёртвыми глупо, ибо мы бессмертны - окончательно пробудятся и войдут в силу. Не теряй его понапрасну. И, знаешь, вот тебе небольшой совет. Не знаю, почему мне хочется дать его тебе... Дать тебе шанс... Кхм... Как-то с тобой всё не так. По-другому. Честно, что ли... Так вот, совет. Отправляйся-ка ты к южным морям, всё равно ведь собиралась. Навести сирен, и возможно... Только возможно, я ничего не обещаю! Возможно тебе удастся понравиться им настолько, что они преподнесут тебе один бесценный дар. Какой - не могу сказать, сама понимаешь. И так наговорил уже... - с досадой произнёс Хено и, казалось, поморщился. - Вмешался, да! Но это всё потому, что хочу подарить надежду всем нам. Устал я что-то от этих войн...'

'Ещё скажи, стареешь', - не выдержав, хмыкнула я, в душе удивляясь помощи, пришедшей с совершенно неожиданной стороны.

'О, я стар! Очень стар, - негромко рассмеялся бог времени. - Я живу от начала сотворения миров, а было это давно, так давно, что даже мне в это трудно поверить... Ксения, мне больше нечем и нельзя тебе помочь. Мне и этого не следовало говорить, но, я уже сказал - обстоятельства не те. Что-то сдвинулось. Правила Игры или меняются, или открылись те, о которых даже нам, богам, ничего не известно. Но об одном я догадываюсь, и, думаю, не так уж неправ в своей догадке: всё дело в тебе'.

Едва уловимое присутствие чужого, могучего разума исчезло. Я осталась наедине со своими мыслями в пустом, холодном доме. Задумчиво потеребив подбородок, я машинально сдёрнула с крюка у входной двери тёплую шаль Сигрид, закуталась в неё и уселась на лавку у окна. Искать ответы в беседах с Хено... Их было не так уж много, и сейчас всё сказанное им казалось сплошной абстракцией, бессмыслицей, не содержащей в себе ни крупицы полезной информации. Я раз за разом вспоминала эти наши беседы, снова и снова прогоняла их в своей памяти, пробуя на зубок каждое сказанное им слово.

...Ты уже в Игре. Ты начала играть еще до своего рождения, и выйти из Игры не можешь...

- Я в Игре... - пробормотала я. - В Игре... задолго до своего рождения... Что бы это значило?

В памяти вдруг всплыл наш разговор с Алленсо-Льяной, тот самый, незадолго до её гибели, когда ушёл Лель и я пошла искать помощи у Хранительницы. И утешения, что уж от себя-то скрывать.

'...Ты - Странник во втором воплощении, этакая аномалия, и предугадать, как ты будешь развиваться, практически невозможно...'

Сказанное Хено и Алленсо было очень схожим, вот только таило в себе противоречие. Если не цепляться к словам, не придавать им значения, не искать глубинный смысл можно вообще ничего не заметить. Но! Что есть рождение, а что воплощение? Это далеко не одно и то же. Рождение и воплощение вещи абсолютно разные.

Я поёрзала на лавке, устраиваясь поудобнее, плотнее закуталась в шаль и нахмурилась, задумавшись над значением этих двух слов.

Что есть человек? Человек - это бренная плоть и бессмертная душа: плоть умирает, душа по убеждению полевян отправляется в Лабиринт, где очищается и воплощается в новом теле. Так? Если взять некоторые религиозные течения Земли, тот же буддизм (это первое, что пришло мне в голову), то выходит, что бессмертная сущность живого существа перевоплощается снова и снова из одного тела в другое. Очень схоже с убеждениями полевян. Выходит, что рождается именно душа - некая субстанция, сгусток энергии - и воплощается в физическом теле.

- И что из этого следует?

- А что из этого следует? - раздался прямо под ухом мурлычущий мужской голос, и некто с настойчивой нежностью крепко обнял меня за плечи.

От неожиданности я подскочила на лавке, обернулась и уставилась в пронзительно-синие глаза. Минуту бездумно пялилась в них, не в силах осознать и поверить, что снова в них смотрю. Наконец до меня дошло, что Лель не единственный обладатель васильковых глаз, и я рванулась что есть сил, пытаясь высвободиться из чужих объятий.

- Веслав? Ты так скоро вернулся? - растеряно выпалила я, отчаянно пытаясь расцепить его руки.

- Я тоже очень рад тебя видеть, - улыбка мужчины померкла и, помедлив, он отпустил меня. - Так это правда, ты всё-таки вернулась. Я верил... и скучал.

Рывком вскочив с лавки, я бросилась вон из комнаты, схватила сумку и стала закидывать в неё свои вещи. Веслав медленно проследовал за мною, встал в дверях, внимательно наблюдая за моими сборами. Случайно поймав его обожающий взгляд, я поспешно отвернулась и зажмурилась, стараясь задушить навернувшиеся на глаза слёзы. Не его взгляд я хотела на себе чувствовать. Не его обожание получить, не его любовь. Не его объятий я желала, и не его страсти. Не его губ и рук... И оставаться с ним в одном доме я тоже не хотела, прекрасно зная, что меня ждёт: опять начнутся уговоры и заверения, что он будет любить меня до гроба такой, какая я есть. Хватит, в моей жизни больше нет места мужчинам.

- Я люблю тебя...

Я клокочуще вздохнула: ну вот, началось!

- Ксения...

- Двадцать пять лет как Ксения, - резко ответила я и, повернувшись, холодно на него посмотрела. - Веслав, тебе не надоело?

- А тебе? Сколько ещё ты будешь его ждать?

- Я никого не жду, - ровно ответила я и, не выдержав, устало вздохнула. - Веслав, ты не понимаешь, чего просишь...

- Я ничего не прошу.

- Да неужели? - иронично хмыкнула я.

- Да. Я просто жду, когда ты будешь готова.

- Зря.

- Может быть, - кивнул мужчина и медленно приблизился. - Но ещё я знаю, и уже говорил тебе, что несмотря на всю твою силу, ты нуждаешься в ком-то, кто будет всегда тебя ждать. В том, кто будет встречать тебя дома, кто всегда выслушает и утешит. Ведь даже самые сильные люди всего лишь люди, и иногда им тоже хочется быть слабыми.

- Всё сказал? - зло улыбнулась я. - Так вот, моя дорогая жилетка, тебе первая правда обо мне: я не человек.

Веслав не дрогнул, лишь пожал плечами.

- Знаю. Твой учитель об этом упоминал, мол, ещё немного, и его лучшая ученица окончательно перестанет быть человеком. Но сейчас, пока этого ещё не случилось, позволь мне быть тем плечом, о которое ты сможешь опереться.

Я бессильно рассмеялась и села на сумку. Ну что с ним делать? Он, видите ли, хочет быть мне надёжным плечом, готов смиренно принять на себя роль верного мужа-домохозяина, ждущего жену-героиню с очередной войны, чтобы перевязать её раны и утешить.

'Ну и что? - скользнула в голову холодная и, казалось, совсем не мне принадлежащая мысль. - Он этого хочет, а ты нуждаешься хоть в каком-то якоре, способном удержать тебя в человеческом мире. Ты же прекрасно понимаешь, что учитель прав, и у тебя осталось очень мало времени до того, как ты перестанешь быть человеком. Веслав вполне может стать этим якорем, а впоследствии напоминанием о том, каково это - быть человеком. Вспомни, что говорил Хено: ваш с Лелем союз был обречён изначально. Так зачем цепляться за прошлое? Отпусти его, забудь. Иди вперёд, как и положено Страннику. Как и Лель, Веслав всего лишь остановка на твоём Пути, так воспользуйся ею, передохни!'.

Я медленно встала и, прищурившись, скептически осмотрела Веслава с головы до пят. Склонила голову, оценивая не его, а свою готовность принять эту новую ситуацию. Смогу ли я себя побороть? Смогу ли убедить себя, что всё, что я собираюсь сейчас сделать вовсе не скотство, а необходимость? Как ни крути, но по отношению к самому Веславу моё решение выглядело именно скотским и потребительским.

'Да, но он сам этого хочет, - бесстрастно рассуждала я. - Хочет окружить меня заботой, одарить любовью и нежностью. Мне лишь остаётся принять его дар и с его помощью дать себе отсрочку... Это не неправильно, это... необходимо'.

Следующее, что я сделала, стало для Веслава потрясением. Я шагнула к нему и крепко поцеловала в губы. Он замер, боясь меня вспугнуть, а потом медленно и осторожно обнял за талию. Я нетерпеливо прильнула к нему, обняла за шею и легонько куснула его за губу. Веслав вздрогнул, уловив мой призыв, подхватил меня на руки и понёс в комнату. Опустил на кровать, но вопреки моим ожиданиям, не стал набрасываться, слегка отстранился и выжидающе посмотрел в глаза, словно спрашивая разрешения. Или давая мне шанс передумать и отступить.

Я им не воспользовалась.

* * *

Янис шагнул на опушку древнего леса и замер на почтительном расстоянии от приграничных деревьев, за которыми начиналось эльфийское княжество. Он здесь гость незваный, незачем гневить хозяев. За спиной угасло золотистое сияние портала, теперь он был сам по себе.

Поправив перекрутившуюся лямку сумки, Янис осторожно прижал руку к груди, в том месте, где во внутреннем кармане лежал свиток с королевским письмом. Удостоверившись, что он на месте, магистр решительно посмотрел на лес, на шеренгу старых деревьев, щекочущих своими вершинами мягкие брюшки кучевых облаков. До южного моря было ещё далеко, но его дыхание всё-таки ощущалось. Слабый запах соли и водорослей Арниэл, южный ветер, доносил даже сюда. Этот запах смешивался с лесными в странный коктейль, щекотал ноздри. Янис чихнул, потянулся за платком и замер, пристально вглядываясь в колыхнувшиеся ветки. Его заметили. И дали ему это понять.

Тени, падающие за границу леса, вдруг удлинились, обрели форму и объём. Янис, хоть и очень старался, не сразу отличил их от остальных теней: эльфы не зря слыли непревзойдёнными мастерами маскировки. Магистр прищурился, не столько защищая глаза от солнца, сколько концентрируясь на едва уловимом движении. Наконец, он их увидел - небольшой отряд стражей приграничья в лёгких доспехах. За плечами каждого виднелся лук и колчан, полный стрел. То, что луки не в руках стражей, было добрым знаком: значит, знают, что перед ними гонец и посол в одном лице.

- Приветствую тебя, Янис, - остановившись напротив, сказал предводитель стражей и едва уловимо улыбнулся. - Давно не виделись.

- Ровиан? - обрадовался магистр, признав в эльфе старого приятеля, с которым не виделся уже несколько лет.

- Он самый, - улыбка эльфа стала выразительней. - С чем пожаловал, Янис?

- Увы, не погостить, как обещал когда-то, старый друг. У меня письмо для княгини.

- И ты должен передать его лично в руки, - понимающе кивнул эльф. - Что ж, идём, друг. Пусть ты не в гости, но я рад тебя видеть. Дорога не будет долгой, но я жду от тебя рассказа.

- Рассказа? О чём? - удивился Янис.

- О твоём путешествии на Северный архипелаг, о чём же ещё! Полевия слухами полнится. Слышал, ты близок со Странником.

- Странницей, - поправил магистр. - Странник девушка, и мне приятно думать, что я стал ей другом.

- Да, об этом я знаю. Просто не припомню Странников-женщин, но я и живу ещё не так долго.

- По сравнению с тобой я вообще младенец, - усмехнулся Янис.

- Ты хотел сказать - по сравнению с тобой я древняя развалина, - в тон ему усмехнулся Ровиан. - И ты прав. Всего пара столетий отделяет меня от черты, за которой я сравняюсь со старейшими. Но ты должен мне рассказ.

Янис пожал плечами.

- Да мне и рассказывать-то тебе особо нечего. Я не был на Северном архипелаге. Мы едва углубились в Шарапов лес, как Ксения оставила нас и сама, в одиночку отправилась в самое сердце владений Близнецов.

- И об этом я слышал, - эхом отозвался эльф. - Это так странно... И так необычно. Она здорово потрепала братьев, хотя тот бой был безнадёжным.

- Ей помогли.

- Да. Теперь у Полевии новый хранитель.

- И братья под замком.

- Это ненадолго, - удрученно покачал головой Ровиан. - Этот мир ждут большие перемены. Эта девочка... Странница... она всё изменит.

- О чём ты? - тревожно спросил Янис, невольно замедлив шаг.

Ровиан не ответил, лишь бросил на магистра выразительный взгляд, призывающий отложить разговор до более удобного времени.

Прямо перед ними возвышались два особо старых древа, названия которых Янис не знал. Их ветви, словно зелёный полог, спускались до самой земли и были так густы, что не позволяли рассмотреть ничего, что за ними скрывалось. Два стража, следующие вслед за Ровианом и Янисом, быстрым шагом приблизились к этому пологу, раздвинули ветви и замерли, почтительно склонив головы. Янис мгновенно собрался, расправил плечи и, шагнув на широкую поляну, преклонил колено перед хозяйкой южных земель.

- Приветствую вас, княгиня.

Прозрачно-зелёные глаза внимательно смотрели на королевского гонца.

- И тебе привет, человеческий маг, - мягко произнесла она. - Что за срочность привела тебя в мои владения?

Магистр поднялся, нашарил свиток и, держа его в протянутой руке, шагнул к эльфийке. Та его приняла, но вскрывать не стала.

- Что нужно от меня Велимиру? - спросила она, продолжая смотреть Янису прямо в глаза.

Магистр очень хотел и не мог отвести от неё взгляд. Эльфика, о которой он столько слышал, но никогда не видел, была невероятно красивой, но эта красота не вызывала в нём ничего, кроме благоговейного ужаса. Янис знал, что она стара, старше всех эльфов Полевии, и знал, что именно она привела их в этот мир, правила ими, наравне с лучшими воинами сражалась в Великом Противостоянии и лично помогала легендарному Маахилу устроить Чёрному дракону ловушку. Она не просто стара - она древнейшая, одна из Первородных. Эта эльфийка пересекла черту старейших задолго до того, как пришла в Полевию. Страшно представить, сколько тысячелетий осталось за этими соблазнительными плечами.

- Просьба его величества Велимира изложена в письме. О чём в нём говорится мне знать не положено, - отчеканил Янис.

Губы эльфийки изогнулись в ироничной улыбке.

- Неужели, магистр? Тебе ведь прекрасно известно зачем ты здесь. Велимир не станет слать магов Ордена с обычным письмом. Но вот ты здесь, а это значит, что в письме не заурядная просьба прибыть на совет и не пожелание доброго здравия. И уж подавно не приглашение на королевскую свадьбу. Случилось что-то очень-очень плохое, раз ты - магистр, состоящий в совете Ордена магов, лично доставил это письмо.

- В письме королевский приказ, - сдался Янис, прекрасно понимая, что упираться бесполезно. - Его величество приказывает своему егерю вернуться в столицу и приступить к своим обязанностям.

- О... - озадачено вскинула брови княгиня Алалитэль и протянула свиток магистру. - Понимаю. Сожалею, но вынуждена отказать.

- Почему? - удивился Янис, машинально принимая свиток с королевским приказом из её холёных пальцев.

- Потому что не могу выполнить просьбу Велимира и передать приказ его егерю.

- Но я не понимаю, - растерялся магистр. - Лель что, покинул ваши владения?

- Нет, он всё ещё здесь. Просто... - осеклась эльфийка и нахмурилась. - Я не могу передать ему этот приказ.

Янис непонимающе развел руками и как можно почтительнее спросил.

- Могу я узнать причину?

Эльфийка тряхнула головой, рассыпав по плечам волну светлых волос, смерила Яниса испытующим взглядом, словно принимала очень важное решение и медленно кивнула.

- Думаю, тебе лучше самому увидеть, в чём причина моего отказа, - чуть слышно произнесла она и, сделав Янису знак следовать за нею, пошла по тропе через лес.

Сколько они шли Янис определить не мог. Владения эльфов обширны, их леса простирались по всему немалому южному полуострову. Тем не менее совсем скоро - как казалось Янису - они вышли к побережью. 'Всё дело в их тропах, - решил магистр, оглядываясь по сторонам. - Странно, я совсем не чувствую магии, но лишь с её помощью возможно сокращать расстояния'.

Но большее удивление вызывало обилие зверья. Пока эльфийка вела его через лес, магистр видел в просветах между деревьями, в зарослях кустов любопытные морды то оленей, то лосей, волков или кабанов. Там и тут мелькали полосатыми шкурами еноты, в густых тенях сверкали жёлтыми глазами рыси, рыжими молниями проносились по веткам белки. Время от времени тропинку перебегали зайцы. А заметив медведей, Янис мгновенно схватился за меч.

- Оставь в покое свой меч, человек, - велела эльфийка, - никто тебя не тронет.

Яниса уверение княгини не успокоило, однако ладонь с рукояти он убрал, перед этим проверив, легко ли оружие выходит из ножен. Впрочем, зверьё и впрямь не интересовали ни человек, ни эльфийка. Точно так же хищники не обращали никакого внимания на доступную добычу, да и сама добыча нисколько не боялась хищников. Звери шли, медленно, часто останавливаясь и к чему-то прислушиваясь, и шли они, к полному недоумению магистра, в том же направлении, что и двуногие - к морю.

Лес кончился сразу, впереди забелел песок. Бредущее к побережью зверьё почему-то не пересекало границу, оставалось под сенью деревьев, застывая в напряжённых позах. 'Словно ждут чего-то', - подумал Янис, оглядываясь назад. Широкий пляж казался совершенно пустынным и тихим, лишь слышался размеренный рокот океана да мягкий плеск лазурных волн, лениво лижущих берег. В ясном, ослепительно-голубом, безоблачном небе не было видно ни единой чайки, только кружил одинокий сокол.

- Мы пришли, человек, - бесстрастно сказала повелительница полевских эльфов. - Ты хотел знать причину. Смотри же!

Янис взглянул туда, куда указывала эльфийка и надолго замер, потрясённый тем, что открылось его взору. Свиток с королевским приказом выпал из руки мужчины и мягко тюкнулся в песок. Магистр хотел его поднять, но вдруг понял, что эльфийка права: как и она, он не мог его передать.

* * *

Проснулась я резко от неясного чувства тревоги. Села в постели, вглядываясь в густые сумерки и вслушиваясь в удивительно мирную тишину. Потом поняла, что меня разбудило. Дождь. Он прекратился. Он больше не шуршал листьями, не стучал по крыше. Рядом тихонько сопел во сне Веслав, обнимая меня за талию. Я осторожно расцепила его руки, встала с постели и выглянула в окно. Небо было ясным, высоким, в россыпи звёзд. Тяжёлые тучи, погромыхивая громами и грозно сверкая разрядами молний, величаво плыли дальше на восток. Самое время отправиться в путешествие, подумала я и стала одеваться.

- Ксения?

Я обернулась. Веслав, приподнявшись в постели на локте, смотрел на меня сонными глазами с явным недоумением.

- Извини, что разбудила, - я заставила себя улыбнуться и очень надеялась, что улыбка получилась искренней, подошла к кровати и поцеловала его в лоб.

- Ты куда-то собираешься? - спросил мужчина, порываясь встать.

Я его удержала, уложила обратно в постель и присела рядом.

- Мне нужно уехать по одному очень важному делу. Ты спи, я должна ехать одна.

- Значит, мне сидеть дома и ждать тебя? - сонно улыбнулся Веслав и потянулся ко мне с поцелуем. Я не стала отстраняться, ответила на поцелуй. Потом легонько толкнула его обратно на подушки, одновременно ставя на грудь свою метку-ключ, чтобы он мог беспрепятственно пройти сквозь магический заслон, защищающий мой дом в Светлограде, если вдруг решит отправиться в столицу.

- Помнится, именно это ты мне и предлагал, - подмигнула я ему и встала, прислушиваясь к себе.

В сердце не было ничего, даже простой теплоты к человеку, с которым я провела ночь. Лишь пустота и холод. Равнодушие. Моё сердце оставалось ледяной пустыней, выжженной дотла и полной пепла. Я приняла предложенное, но этот дар не был способен отогреть моё сердце. Или я слишком много хочу за одну только ночь?

- Я не отказываюсь от своих слов, - тем временем ответил Веслав. - И буду ждать твоего возвращения.

- Вот и ладушки, - улыбнулась я и вышла из комнаты. Обернулась в дверях. - Спи.

Прокравшись мимо спящей Сигрид, я толкнула дверь, ведущую в сени. Та отчаянно заскрипела, и я замерла, вжав голову в плечи и прикусив губу. Обернулась, взглянула на подругу. Та недовольно завозилась в постели, но по счастью так и не проснулась. Но дверь предстояло ещё закрыть, значит, она снова заскрипит. Я раздражённо поморщилась и быстро провела рукой по дверным петлям, магией призывая их к порядку. Тихонько прикрыв дверь, быстро миновала сени, сбежала с крыльца и направилась в конюшню. Оседлала и навьючила Вьюгу, вывела её во двор и потянулась сознанием к дракону.

'Нафаня, проснись'.

'А? Что случилось?' - толкнулись в голове сонные мысли моего дхэрта.

'Ничего не случилось, просто мы уезжаем'.

'Куда?'

'К южному побережью. Хочешь посмотреть на сирен?'

- Да! - восторженно выпалил Фанька, выскакивая с сеновала и со всех лап, помогая себе крыльями, бросился к воротам.

- Тише ты, торопыга, - засмеялась я. - Все ещё спят, не шуми.

Дракончик лишь махнул хвостом и, по-кошачьи подобравшись, подпрыгнул, взмахнул крыльями и перемахнул через ворота. Я покачала головой, тихонько посмеиваясь, и повела кобылу к воротам.

Мы уже успели прилично отойти от двора травницы, когда меня настиг окрик Сигрид.

- Ксения!

Я остановилась и досадливо скривилась, заранее зная, что сейчас будет.

- Ксения, ты куда? - выпалила запыхавшаяся девушка, поравнявшись со мной.

- По делам, - ответила я и посмотрела подруге прямо в глаза. - Кажется, ты хотела мне что-то сказать.

Взгляд Сигрид мгновенно стал осуждающим.

- Что ты творишь, скажи на милость? - начала она озабоченным тоном дуэньи, поймавшей свою воспитанницу за неподобающим занятием.

- А что я творю? - прищурилась я.

- Зачем? - с неподдельной болью в голосе простонала девушка. - Скажи, зачем ты это сделала? Ты ведь не любишь Веслава!

- Ты права, не люблю, - послушно кивнула я.

- Тогда зачем ты пустила его в свою постель?

- Потому что его предложение совпало с моим желанием, пойдёт такой ответ? - криво улыбнулась я.

Сигрид в ужасе отшатнулась, прижала руку ко рту.

- Боги милосердные, Ксения! Да что с тобой творится? А как же Лель?

- Лель меня бросил, если ты помнишь, - резко ответила я. - И я не собираюсь всю жизнь лить по нему слёзы. Мало того, я обязательно ему сообщу о том, что больше не одинока. Он как раз вчера согласился со мною поговорить, вот только не сказал, когда будет готов к разговору.

Девушка потрясённо молчала, глядя на меня во все глаза, будто не узнавала. И я её понимала: будь на её месте я, испытывала то же самое.

- Ксения, неужели тебе не жаль моего брата? - бессильно прошептала она.

- Которого из них? - удивлённо уточнила я.

- Веслава, конечно! Лель-то сам напросился, тут ты права... Но Веслав ведь ни в чём не виноват.

Я хихикнула. Потом расхохоталась и тут же резко замолчала.

- Сигрид, я понимаю, ты считаешь меня бессердечной сукой, но это не так. Я могла получить весь этот мир, повелевать им, править. Вся вселенная была бы у моих ног, стоило мне принять Чёрного дракона, но я не сделала этого! - жёстко и зло сказала я. - Я слишком многим пожертвовала ради этого мира, и считаю, что вправе взять что-то взамен. Заметь - не отнять, не принудить, а взять предложенное. Как распорядиться даром, решать только мне.

Сигрид шагнула ко мне вплотную, взяла за руку и вдруг участливо, чего сейчас я от неё никак не ожидала, тихо спросила.

- А тебе себя не жаль?

- Себя? - усмехнулась я. - Боюсь, ты опоздала с этим вопросом. Спроси ты меня об этом на пути к Санлукским горам, я бы, пожалуй, себя пожалела. А сейчас извини, но меня ждёт война вселенского масштаба. Потому что очень скоро все ваши обожаемые боги воскреснут и придут по мою душу. Предлагаешь прямо здесь и сейчас сесть на лавочку и пожалеть себя? Или всё же позволишь немного пожить, пока это ещё возможно?

В глазах Сигрид мелькнуло и пропало недоверие.

- Но так поступать неправильно, - поджав губы, возразила она.

- Правда? Ну, это смотря с какой стороны посмотреть, - пожала я плечами. - Если рассуждать с точки зрения человеческой морали, то да, я веду себя как скотина. Но тот же Веслав прекрасно знал, что я невеста его брата, а тем не менее пытался отбить меня у него. Он поступал правильно? Нет, если рассуждать как ты. Я и сама когда-то так думала. Но права народная мудрость: в любви, как на войне, все средства хороши, и я могу простить Веслава за то, что он боролся за свою любовь. А ваш любимый король? Его величество Велимир, этот добряк, заботящийся о благе народа, тот ещё хитрец и искусный манипулятор. Но и его я могу простить, потому что он и в самом деле заботится о вашем благе... Сигрид, я была на праздничном шествии в канун Ночи Белого Эллона, и видела всех этих людей насквозь. Видела, какие мысли роятся в их головах. Если бы это видела ты... Поверь, эта правда тебя просто сломала бы.

Девушка вздрогнула, шмыгнула носом и угрюмо посмотрела на меня.

- И всё равно это неправильно, - тихо, но твёрдо повторила она.

Я не выдержала, рассмеялась.

- О да, благородная ты моя. Если бы все думали так, как ты, то в мире воцарились мир и согласие. Но, Сигрид, людям дан величайший дар - свобода выбора: поступить правильно или так, как выгодно им. Как думаешь, что чаще всего выбирают?

Сигрид насупилась, отпустила мою руку и нехотя ответила.

- Я знаю, что каждый хочет устроиться в этой жизни получше. Знаю, что в мире полно мерзавцев. Но ты! Как можешь ты, Странник, поступать как они?

При других обстоятельствах слова подруги хлестнули бы меня, как пощёчина, больно ранили и заставили раскаяться. Но Хено был прав - обстоятельства изменились. Я вдруг чётко и ясно поняла, что мой сегодняшний поступок стал вовсе не якорем, способном удержать меня в человеческом мире, а первым серьёзным шагом к той черте, за которой я перестану быть человеком. 'Я в Игре и поступаю так, как мне должно - выживаю, - хладнокровно до жути рассуждала я. - Эта Игра подобна компьютерной бродилке, которую я прохожу, причём не по своей воле. Что ж, пусть так, но я хочу собрать все бонусы, до которых смогу дотянуться, потому что всё собранное мне потом пригодится'.

Разумеется, объяснять Сигрид, что творится в моей голове я не стала - меня саму пугали собственные мысли и понимание необратимости происходящего. Ничего уже не изменить и не исправить. Увы, жизнь не компьютерная игра, где можно всё начать сначала.

- Ты не права, подруга, - я криво улыбнулась, стараясь не показать подруге, как сильно напугана. - Я не зло, как ты сейчас обо мне думаешь, Сигрид. И не добро, которое ты во мне до сих пор видела. Я не правильная, и не какая-то иная, особенная. Я всего лишь человек, со своими желаниями, мечтами, достоинствами и недостатками. И всё, чего я хочу - подольше им оставаться. И сейчас я прошу тебя, мою подругу, не осуждать меня и не оправдывать. Просто постарайся понять.

Сигрид долго молчала, глядя мимо меня и что-то сосредоточенно обдумывая. Наконец, приняв какое-то решение, она встряхнулась, твёрдо посмотрела мне в глаза и деловито спросила.

- Приготовить тебе настойку?

* * *

Дама Шаен, одной рукой подхватив юбки, а другой придерживая капюшон плаща, осторожно шла по скользкой мостовой. Если бы не нужда, она бы ни за что не вышла из дома в такую погоду. Но эта девочка, Дена... Её состояние не на шутку встревожило даму, ей нужен был совет мага, но магистр Янис как раз на днях уехал по срочному делу, и даме ничего не оставалось, как отправиться в Орден к архимагу.

Аккуратно обойдя здоровенную лужу, дама Шаен остановилась на минутку передохнуть и удручённо вздохнула, глядя на серую пелену дождя. Плащ успел отсыреть, набрякнуть влагой и теперь тяжело давил на её немолодые плечи. А ведь она едва прошла половину пути! Что же с нею будет, когда она наконец доберётся до Ордена? Дама снова вздохнула и осторожно потрогала кожаный мешочек за пазухой - сухой ли? - в который она со всеми предосторожностями поместила цветок, найденный Деной. В том, что цветок предназначался её хозяйке, дама ни мгновение не сомневалась. Сказать по правде дама была сильно напугана находкой юной служанки. Это плохой цветок, заговорённый. Он едва не свёл с ума Дену, а ведь девушка и часа не держала его в руке! Что же говорить о её госпоже, не одну ночь спавшую на той самой злосчастной подушке, в которую этот цветок был зашит?!

Дама сердито сдвинула брови и решительно зашагала к Ордену. Кем бы ни был подкинувший цветок, ему не поздоровится. Как он посмел? Как посмел кто-то замыслить что-то недоброе против её хозяйки? Да она собственноручно выцарапает злодею глаза!

- Ну, уж ты у меня получишь! - погрозила дама неизвестному злодею и, в гневе своём позабыв о дожде, зашагала прямо по лужам.

* * *

Янис на всём скаку вырвался из портала и осадил коня. Тот всхрапнул, заржал и заплясал под ним, припадая на задние ноги и порываясь подняться на дыбы.

- Тише, тише, мальчик, - мужчина похлопал коня по шее, успокаивая его. - Не балуй.

Конь шумно вздохнул и замер, прядая ушами.

Пульсация изумруда в кольце на пальце Яниса - активатора портала - медленно угасала. Магистр снял кольцо, бережно спрятал в кожаный мешочек на груди и осмотрелся. Место он узнал сразу. Выходит, не промахнулся, всё рассчитал верно. Сивуха с высокого холма казалась маленькой, деревянные домики игрушечными - стоит только захотеть, и можно накрыть всю деревню одной ладонью.

Деревня ещё спала. За Беличьей чащей только-только посветлело небо, обесцветилось до серой мглы, обещая скоро налиться рассветным румянцем. Сигрид должно быть тоже ещё спит, трогательно подложив под щёку сложенные ладошки.

При мысли о девушке лицо мужчины озарила мягкая улыбка и почти сразу угасла. Янис помрачнел. Они с Сигрид давненько не виделись, и хотел бы он встретиться со своей возлюбленной при других обстоятельствах. Не с такими новостями спешить к ней.

Магистр медлил, пристально вглядываясь в деревню и пытаясь рассмотреть среди домиков тот единственный, куда рвалось его сердце. Его конь, пользуясь заминкой хозяина, стал щипать траву. Наконец, Янис встряхнулся - сколько не тяни, а разговора всё равно не избежать, - подобрал отпущенный повод и сжал коленями конские бока. Конь нехотя оставил аппетитные травы и зарысил к деревне.

К удивлению Яниса, Сигрид не спала. Когда он толкнул калитку и вошёл во двор, девушка сидела на ступеньках крыльца и казалась чем-то сильно обеспокоенной. Светлые волосы, заплетённые в косу, растрепались, между сведёнными бровями залегла морщинка, губы, которые он так любил целовать, поджаты.

- Сигрид, - окликнул он девушку.

Та встрепенулась, посмотрела на него и, тихо вскрикнув, вскочила со ступенек, бросилась ему навстречу.

- Янис!

Она явно обрадовалась ему, но обнять себя почему-то не позволила.

- Как ты тут оказался? - с внезапным подозрением спросила она.

- Возвращался с поручения и решил заглянуть. Ты почему не спишь в такую рань? - решив не обращать внимание на холодность приёма, спросил магистр и заглянул девушке в глаза. - Что-то случилось? Ксения?..

Сигрид вдруг с прорвавшимся отчаянием всплеснула руками и заговорила быстро, порывисто и путанно. Из всего сказанного Янис понял лишь одно: причиной волнения его возлюбленной и в самом деле была Ксения.

- Сигрид, милая, давай помедленней, - осторожно обняв её за плечи, успокаивающе заговорил Янис и повёл девушку к скамье под яблоней. Лишь устроив её на скамье и накрыв плечи сбившейся шалью, он приступил к расспросам. - А теперь рассказывай, что случилось.

Девушка благодарно на него посмотрела и начала свой рассказ. По мере того, как открывались новые и новые детали, Янис, к своему стыду, всё больше воодушевлялся. Несмотря ни на что, он всё-таки почти выполнил королевский приказ. Дело оставалось за малым - передать Велимиру новости и вручить приказ о назначении нового королевского егеря Веславу вместе с приказом немедленно приступить к службе, тем самым, что предназначался Лелю.

- Не понимаю, что на неё нашло, - тем временем завершила свой рассказ Сигрид. - Зачем она так?

Янис погладил дрожащие плечи любимой - ночь была холодной, Сигрид вся озябла, пока сидела на крыльце - и заговорил. Пришло время его новостей.

- Сигрид, это единственно правильное решение, которое она приняла в свете новых обстоятельств.

- Это что ещё за новые обстоятельства? - немедленно насторожилась девушка и с тревогой посмотрела на магистра.

Мужчина зажмурился, вздохнул, собираясь с духом, и, склонившись к её уху, сказал то, что узнал в эльфийских лесах.

Сигрид отпрянула, отодвинулась от него, потом и вовсе вскочила с лавки. По лицу девушки, стремительно сменяя друг друга, пронеслись тень удивления, недоверия, потрясения. Наконец, в её глазах застыл ужас.

- Что?.. - бессильно прошептала она. - Что ты сейчас сказал? Лель что?..

- Ты слышала, - с внезапной жёсткостью произнёс Янис. - Всё, что я тебе сказал, правда. И Ксения не должна об этом узнать.

- Но она узнает! Рано или поздно узнает!

- Лучше ей узнать об этом позже, чем сейчас. Сейчас наша задача - оградить её от этой новости и сделать всё, чтобы укрепить их связь с Веславом, - хладнокровно рассуждал Янис. Заметив на лице Сигрид отвращение, магистр смутился. - Сигрид, милая, прости. Я знаю, что сейчас предстал перед тобой не в лучшем свете, что, рассуждая так, я стал тебе противен. Но постарайся меня понять: я - магистр Полевского Ордена магов, я давал клятву служить этому миру и обязан его защищать, действовать в его интересах.

Сигрид внезапно рассмеялась. Не весело и звонко, как всегда, сейчас в этом смехе слышались боль и отчаяние. Янис немедленно встал, но, напоровшись на гневный взгляд возлюбленной, подойти не посмел.

- Она тоже просила её понять и не судить, - гневно сверкнула серыми глазами Сигрид. - Она говорила, как мало времени у неё остаётся быть человеком. И теперь-то я могу и понять её и простить. Теперь-то я понимаю, что не в праве её осуждать. Потому что она больше человек, чем вы все вместе взятые! Всем вам только одно от неё и надо - подчинить, заставить делать то, что выгодно вам. И никто не подумал о ней! О том, как ей тяжело и как больно! Она никогда не полюбит Веслава, Янис! Вы все смешны, если верите в это. Её сердцем всегда был и останется Лель. Сердцем, которого он так добивался и которое предал, разбил! - выкрикнула девушка, сжав кулачки. - А теперь... Я даже не знаю. Я не знаю, что теперь будет. Не знаю, смогу ли хранить твою тайну. Захочу ли я.

- Сигрид, но так надо! - с прорвавшимся отчаянием воскликнул магистр. - Единственное, что сейчас важно, что вообще имеет значение - дать Ксении время! Не вываливать на неё прямо сейчас эту правду. И не позволить ей ещё больше погрузиться в пучину отчаяния, дать надежду жить дальше. Она уже приняла решение, так почему бы её не поддержать? Сигрид, Ксения права - ей нужна каждая капля силы в той Игре, что она ведёт. Она - Странник, кто мы такие, чтобы пытаться управлять этой силой? Всё, что остаётся нам - положиться на её добрую волю.

Сигрид долго молчала, исподлобья буравя Яниса угрюмым взглядом. Магистр больше не пытался её убедить в своей правоте. Всё, что ему оставалось - ждать, какое решение девушка примет.

- Хорошо, - наконец, заговорила она. - Я сохраню эту тайну. И помогу, чем смогу Веславу как можно дольше оставаться рядом с Ксенией.

- То есть ты поедешь со мной в столицу? - обрадовался Янис.

- Нет, не сейчас, - холодно осадила его девушка. - Здесь есть люди, которые нуждаются в моей помощи. Закончу дела, и сама приеду в Светлоград, - объяснила она и направилась к дому. - Пойду будить Веслава. Как я понимаю, ему теперь одна дорога - в королевский дворец, принимать на себя обязанности королевского егеря.

Её проницательность уязвила магистра.

- Подожди! - спохватившись, окликнул он девушку. - А как же ты? Ты же останешься совсем одна.

Сигрид обернулась, на её губах мелькнула ироничная улыбка.

- Я не одна. Здесь Кир. Он позаботится о моей безопасности.

Янис молча проглотил шпильку. В конце концов, сам напросился, а Сигрид хватит благоразумия не наделать глупостей. Впрочем, не доверять оборотню у Яниса тоже не было причин.

* * *

В свете ясного утра Ничьи земли совершенно преобразились. Молодые деревья, широко раскинув ветви, шелестели листвой, словно шептались, поверяя друг другу секреты, и что есть сил тянулись к облакам. Нежная кора успела огрубеть, а ведь времени прошло всего ничего. Молодая жизнь спешила окрепнуть, укорениться и дать жизнь новому поколению. Среди дубов я заметила яблоню, всю в пене розовато-белых цветов и удивилась, ведь пора цветения садов давно миновала, а вот поди ж ты, цветёт. И яблоня не была единственным цветущим растением: то там, то тут розовел благоуханными цветами шиповник, белел пышными соцветиями боярышник, обещая дать богатый урожай ягод к зиме, невестились тонкие медноствольные рябины.

Фанька замер, очарованный летним цветением леса. Голубокрылая бабочка, очевидно, приняв дракона за блестящий серебристый камень, села ему на нос и стала медленно складывать и раскрывать крылышки. Фанька скосил на неё глаза, не выдержал и чихнул. Бабочка испуганно взмыла в небо, торопясь убраться подальше от зубастой пасти вдруг ожившего камня.

- Хэриэд, тут так красиво! - восхищённо воскликнул дракон и бросился догонять беглянку, подпрыгивая и шумно хлопая крыльями. Драконьи зубы щёлкали у самых голубых крылышек, но бабочка всякий раз ловко уворачивалась, взлетая всё выше и выше. В конце концов Фаньке прискучила погоня, и он оставил бабочку в покое. Теперь дракон юлил между деревьями и кустами, распугивая птиц, а когда из-под пышного куста терновника выскочил заяц и, петляя, бросился прочь, Фанька издал ликующий вопль и помчался добывать себе завтрак.

Я с улыбкой проводила его взглядом, невольно испытывая гордость за своего здорово подросшего dhart'a. Ещё немного, ещё три-четыре линьки, и Фанька без труда поднимет меня в небо.

- Последний поднимется в небо кометой, - снова вспомнила я пророчество Олания, ловко переложенное Веславом в балладу. - Испьёт Его зверь вдоволь звёздного света... Последний... Испьёт... Хм.

Расседлав Вьюгу и пустив её пастись, я устроилась под излюбленным дубом и, подставив лицо солнцу, прикрыла глаза. 'Если бы сейчас меня видела мама, живо загнала в тень, чтоб веснушки не вылезли, - мысленно усмехнулась я и с грустью подумала. - А Лелю мои веснушки нравились...'

- Прошлое должно оставаться в прошлом, - разозлилась я на себя. - Если прямо сейчас я не перестану себя жалеть, то проиграю войну ещё до того, как она начнётся. Надо заняться делом. Заключить союз, например... с Близнецами. Ну а что? - вслух рассуждала я. - Братья - новые боги, и вряд ли обрадуются возвращению старых хозяев.

Я строила планы, проговаривала их вслух, изо всех сил стараясь не думать о минувших сутках. Мне было страшно. Не потому, что пробуждались старые боги. Я боялась себя. Боялась, что если начну копаться в своей душе, в причинах, заставивших меня впустить в свою жизнь Веслава, то расплачусь, расклеюсь и наделаю ещё больших глупостей. И в то же время понимала, что именно сейчас, пока пробуждённые боги не дышат мне в затылок, угрожая расправой, я должна разобраться в себе и обрести внутреннее равновесие, без которого мне ни за что не выжить. Страх - мой злейших враг, и я была благодарна Хено за то, что он мне об этом напомнил.

Со вздохом оставив обдумывание планов о заключении союза с Близнецами, я мысленно вернулась к тому, что натворила. Заставила себя заново пережить последние сутки, постепенно, шаг за шагом подбираясь к самому главному.

Итак, я всерьёз решила начать всё сначала. С Веславом. Принять его любовь и хотя бы попытаться ответить ему взаимностью. Умом я понимала, что сделанного не воротишь и за свой поступок придётся нести ответственность. Понимала, что не вправе поступить как поступил бы в такой ситуации обычный человек - извиниться и попросить остаться друзьями. Я не обычная и не человек. И у меня нет права обращаться с теми, кто мне доверился, как с вещами. Мысленно я с этим согласилась, пришла пора закрепить свои выводы словом, и это оказалось сделать труднее всего - проговорить своё решение вслух.

- Я принимаю... - голос сбился, я закашлялась до слёз и поняла, что плачу вовсе не от першения в горле. Это протестовало моё сердце. Я ударила себя в грудь кулаком, злясь на его слабость, и упрямо заговорила вновь. - Я принимаю твою любовь, Веслав, и очень постараюсь ответить тебе взаимностью. Возможно, у меня не получится, но я сделаю всё, чтобы ты ни минуты не пожалел о том, что отдал мне своё сердце. Даю слово беречь его, уважать тебя и никогда не обижать ни словом, ни делом. Я обещаю тебя отпустить, если ты этого захочешь.

Слова давались тяжело, но стоило побороть себя, сказать их, и стало легче. Моё бешено стучащее сердце успокоилось, и я глубоко вздохнула, чувствуя, как оно наполняется лёгкостью. Немного кружилась голова от облегчения, как всегда бывает, когда после долгих, мучительных поисков найден единственно верный путь и важное решение принято. Но самое сложное ещё только предстояло - сообщить Лелю о том, что его место занял Веслав. Это обязательно нужно было сделать, так было честно. Ведь как ни крути, а Лель с Веславом родные братья, одна семья, и между нами троими не должно остаться лжи и недомолвок.

Сердце снова тревожно сжалось - как Лель воспримет мою новость? Мне не хотелось причинять ему боль, но молчать тем более нельзя, потому что, если не сказать сейчас, потом будет в разы хуже.

Собравшись с духом, я мысленно потянулась к той ниточке, что связывала наши сердца.

'Лель?.. Ты слышишь?'

Он не отзывался.

'Лель, пожалуйста. Нам очень нужно поговорить. Это важно', - настойчиво звала я.

Глухая тишина в ответ. Лель словно отгородился стеной, и как я ни звала, как не пыталась пробиться сквозь эту стену, ничего не получалось.

Я удрученно вздохнула и уже совсем собралась узнать причину его молчания, призвав на помощь Ровера, как в прозрачном воздухе вспыхнула бледно-зелёная рамка портала.

- Снова ты? - хмыкнула я, неприязненно глядя на шагнувшую из сияния эльфийку. - Что, опять пришла посмотреть на редчайшее чудо вселенной?

- Нет, - ответила Алитэла. - Я пришла поговорить.

- Ну, хоть какое-то разнообразие, - проворчала я и выжидательно на неё посмотрела, мол, давай, начинай говорить.

Алитэла смерила меня таким взглядом, словно сомневалась в наличии у меня разума. В другое время я бы непременно обиделась, но сейчас мне было глубоко наплевать на всех эльфов вселенной и их мнение обо мне.

- Ты пришла поговорить, - устало потёрла я лоб и, закрыв глаза, прислонилась затылком к дубовому стволу. - Так говори. У меня нет времени ждать, когда ты созреешь и выложишь то, с чем пришла.

- Всё время этого мира в твоём распоряжении, Странница, - ровно ответила повелительница эльфов. - Странно, что ты об этом не знаешь.

- Если ты о Хено с его туманными намёками и сомнительной помощью, то, пожалуй, так и есть, - в тон ей ответила я, не открывая глаз.

- Он помог тебе больше, чем имел на то право, - с укором сказала Алитэла.

- Может быть, - пожала я плечами. - К сожалению, я не знаю предела его возможностям.

Эльфийка молчала, я терпеливо ждала, наблюдая за нею сквозь опущенные ресницы.

- Ты знаешь, что такое Узы Румдели? - наконец, заговорила она.

Я выпрямилась и посмотрела на неё в упор.

- Обряд, связывающий любящие сердца, - настороженно ответила я, почуяв, что игры кончились и начинается то, ради чего княгиня искала со мной встречи.

Смех Алитэлы напоминал журчание прохладного ручейка. И действовал подобно ледяному душу. Я поёжилась, вмиг покрывшись от её смеха мурашками.

- Узы Румдели - это не просто обряд, связывающий два любящих сердца. Не просто клятва, данная перед алтарём, которую большинство людей почти сразу забывают, - строго посмотрела на меня эльфийка. - Вспомни, как прошёл твой обряд.

Я сосредоточенно нахмурилась, стараясь вспомнить тот далёкий день, иву, шатром склонившуюся над рекой, свой вопрос и крошечную, ослепительно-белую искру, разгорающуюся над нашими головами, ответ Леля и слепящее белое сияние, всплеск силы, толкнувшей нас друг к другу, переплетающий наши тела, души, сердца...

- Был задан вопрос и получен ответ, - снова заговорила Алитэла.

- Да... Был свет и сила, - задумчиво кивнула я, полностью погрузившись в воспоминания. - Какое-то колдовство. Льяна говорила, что обряд провёл некто, кому было выгодно связать меня с Лелем.

- Вот как? - усмехнулась эльфийка. - И ты ей поверила?

- А не должна была? - заподозрив неладное, настороженно спросила я.

Княгиня снова рассмеялась, тряхнула головой, рассыпав по плечам волну роскошных волос.

- Ксения, Льяна была хранителем Полевии, и хранила её, используя все доступные средства. В том числе твою юность, доверчивость и полную неосведомлённость. Ты не знала и знать тогда не могла, что Узы Румдели - это не обряд венчания, который проводит жрец в храме при толпе свидетелей. Для Уз не нужны ни свидетели, ни посредник. Только вы двое по обоюдному согласию вправе и в силах связать ими свои сердца. Теперь понимаешь, что никто не мог насильно связать вас Узами?

- Но я точно не проводила обряд! - ошеломлённая её объяснением, воскликнула я.

- Ты и не могла, - загадочно улыбнулась эльфийка.

- Но Лель тоже не мог! Потому что...

Я осеклась, напоровшись на её выжидающий взгляд и вдруг поняла, что больше не хочу продолжать этот разговор.

- Потому что - что? - вкрадчиво спросила Алитэла, одним неуловимым глазу движением скользнув вперёд, как кошка, охотящаяся за мышью. Я съёжилась под её выжидающим взглядом. - Потому что Лель не одарён? Но ты обряд не проводила, и получила силу любви.

Сердце тяжело ударилось о рёбра от предчувствия чего-то непоправимого.

- Да, - беззвучно шевельнула я онемевшими губами.

- И кто же тебе её дал? - выгнув бровь, снисходительно улыбнулась эльфийка.

- Лель...

- В самом деле? - откровенно смеялась княгиня. - Вот так просто взял и отдал то, чего у смертного быть не может? И тебе не интересно, как это у него получилось?

- Значит, Лель одарённый, а я по какой-то причине этого не почувствовала, - упавшим голосом сказала я.

- Ты слишком торопишься с выводами, - осадила меня Адитэла. - Прежде, чем делать их, подумай, что такое Узы Румдели. Думай о них не как об обряде.

- Не как об обряде? А как ещё о них думать, чёрт тебя подери?! - не выдержав, вспылила я.

- Ты знаешь легенду о Румдели и Белом Эллоне? - невпопад спросила княгиня, не обратив на мою вспышку гнева никакого внимания.

Я ошарашенно уставилась на неё, совершенно сбитая с толку такой резкой сменой темы разговора. Тем не менее сосредоточенно нахмурилась, вспоминая, что именно читала в Схроне о полевских богах.

- Кажется, я что-то такое читала, - неуверенно пробормотала я. - Это та, в которой Рэтхе похитил Румдель, а Эллон её спас? [1]

- Верно. И если ты так же читала легенду о проклятии Элехнэ, то знаешь, чем Румдель отплатила Эллону за своё спасение.

Увы, именно эту легенду я прочесть так и не удосужилась. Пролистав книгу полевских сказок и прочтя парочку самых коротких, одной из которых как раз и была сказка о Румдели и Беллом Эллоне, я отложила её в сторону, сочтя слишком наивной, рассчитанной на детей. Но кто ж знал, что в обычных сказках кроются ответы на очень серьёзные вопросы? Эх, не зря говорят, что сказка ложь, да в ней намёк!

- Эту легенду я не читала, но и так понятно, что Узы Румдели - это сила богини весны и любви. И эта сила связывает сердца влюблённых.

Эльфийка удручённо вздохнула и смерила меня укоризненным взглядом.

- Не всякая любовь сила, и не всякая сила способна связать два любящих сердца. Ксения, я ведь не просто так упомянула о брачных обрядах людей. Подумай ещё, что такое Узы Румдели.

Этот разговор начинал утомлять. Почесав макушку, я честно попыталась понять, к чему все эти намёки. Я не понимала, с какой целью Алитэла так настойчиво подталкивает меня к разгадке тайны Уз Румдели. Она явно хотела, чтобы я сама додумалась до верного ответа.

- Кажется, я поняла. Румдель одарила Эллона силой любви, - неуверенная, что сделала правильный вывод, медленно, взвешивая каждое слово, заговорила я. - Как кольцо подарила, с условием, что он вручит его той, кого полюбит. Ты на это намекала, когда говорила о брачных обрядах людей?

- Верно, - кивнула Алитэла и одобряюще улыбнулась, мол, давай, думай, у тебя получается.

- И поскольку Лель - потомок бога, - продолжила я, уже уверенно выкладывая ей свои домыслы, - то унаследовал этот дар от своего предка. Всё просто!

Я рассмеялась, довольная своей сообразительностью, и замолчала, заметив разочарование на лице эльфийки.

- Что?

- Как много силы унаследовали потомки Белого Эллона от своего предка-бога?

Вопрос прозвучал хлёстко, отрезвляюще, и я поняла, что сморозила глупость. Всё верно, потомки Белого Эллона не унаследовали от него ни капли божественной силы. Не передался им и дар их другого предка, Луафела, который вообще-то был оборотнем и воином Повелителя лесов и зверей. Все они были людьми, даже без магических способностей. Лишь Лель, пожалуй, обладал талантом подчинять своей воле всякое зверьё.

Сердце снова тяжело ударилось о рёбра и тревожно зачастило, то и дело сбиваясь с ритма. Я болезненно поморщилась, сняла куртку, словно та мешала мне дышать.

- Но если Лель не унаследовал от Эллона дар Румдели, и ни я, ни кто-то третий не могли провести этот обряд, то как?.. - непонимающе посмотрела я на Алитэлу.

Та снова рассмеялась и лукаво сверкнула своими глазищами.

- Верно, ни Лель, ни кто-то третий, ни ты не могли провести этот обряд. Но ты... Ты провела другой обряд, - прошипела эльфийка и смерила меня торжествующим взглядом.

Смысл её слов дошёл до меня не сразу. В этот момент я вообще не была способна ни слышать, ни думать. Насмешки княгини, её снисходительный тон и странная, ревнивая опека, которую она не скрывала, говоря о Леле, привели меня в ярость. Всё, чего я сейчас хотела - вцепиться в её нереально красивое лицо и расцарапать в кровь эту безупречную кожу, заставить её бояться и молить о пощаде, увидеть в этих надменных глазах ужас...

'Браво, Странница! - пробилась через огонь ярости насмешливая мысль. - Так держать! Эта курица и так-то о тебе невысокого мнения, а после мордобоя, который ты ей собираешься устроить - и справишься, даже не сомневайся! - и вовсе тебя возненавидит. Тебе врагов мало?'

Стиснув зубы, я заставила себя успокоиться: закрыть глаза и глубоко дышать, очистить разум от всего плохого, отсечь лишнее - сосредоточиться на том, что по-настоящему важно. Лишь когда в голове прояснилось, и сердце снова забилось ровно, я посмотрела Алитэле прямо в глаза, всё ещё горящие триумфом.

'Ты провела другой обряд... Другой!' - читалось в её взгляде.

'...И ещё. У тебя есть время ровно до того момента, как пробуждающиеся - а считать нас, богов, мёртвыми глупо, ибо мы бессмертны - окончательно пробудятся и войдут в силу...' - вспомнилось вдруг напутствие Хено.

'Ну, сама посуди, где ноль, там и не будет ничего!..' - взорвался в памяти другой, возмущённый голос магистра Любомира, на самом деле оказавшегося Пресветлым, одним из новых богов-близнецов.

Сердце снова гулко бухнуло и ухнуло куда-то в пятки, в груди разлился обжигающий холод. Я и в самом деле провела обряд и привезла в Светлоград подтверждение сбывшегося пророчества. Обряд, пробуждающий старых богов и положивший начало войне. Обряд, запустивший обратный отсчёт отпущенного мне времени. Алитэла была права: не всякая любовь сила, и не всякая сила способна связать два любящих сердца. Это может сделать лишь тот, кому Румдель вручила свой дар.

- Блин... - потрясенная догадкой, пробормотала я.

_____________________

[1]Сказка о Румдели и Белом Эллоне

Глава 14. Паутина лжи

или возлюби врага своего

- Блин... Не может быть... - пробормотала я, ошеломлённая догадкой, а услужливая память уже раскручивала перед моим внутренним взором все те странности, что когда-то так меня изумляли: Ресс, послушно возвратившийся на зов Леля из степи, в самом начале моего путешествие по Полевии к пещере Чёрного дракона. Его умоляющий взгляд, лапы, обхватившие сапог Леля - такой понятный, в чём-то даже детский способ выпросить желаемое...

Вспомнился наш с Лелем пикник на реке в Сивухе и волк, которому Лель 'не приказывал' вернуться в лес к стае. Просто попросил. Как Ресса остаться дома...

И ещё много всяких мелких странностей, вроде умения совершенно бесшумно ходить по лесу, читать тропы, понимать зверей... И непременного терпкого запаха чистого леса и горько-сладкого мёда - всё то, что делало его Лелем.

А то странное нападение в Шараповом лесу?! Та сила, что, лизнув, 'попробовала' каждого из детей Ивара, но сосредоточилась именно на Леле?

А приглашение эльфов на их закрытый праздник? О да, им и впрямь нужен был не первый попавшийся Вася с улицы, им нужен был определённый человек в строго определённом месте, в строго определённое время!

- Нет... Это неправда...

- Как это по-человечески - прятаться от правды за ложью, - откуда-то издалека послышался голос Алитэлы, полный сарказма. - Загляни в своё сердце - ему давно известна истина.

- Нет... Нет... Нет!

Шёпот сорвался в крик. Сжав кулаки и крепко зажмурившись, я мотала головой и кричала, обезумев от ужасающей правды. Всё ложь. Я, Странник, маленькая жирная гусеница, попала в паутину лжи. Я запуталась, попалась!

- Нет! Нет! Нет!

В груди разгорался огонь - слепяще-белый. Чужой. Не мой! Сила... Как много силы в нём. Как много силы льётся из тоненькой ниточки-паутины, опутавшей моё сердце! Я не выдержала, завизжала и что есть силы ударила кулаками о землю.

Земля охнула и задрожала перепуганным зверем. Дуб за спиной застонал и рухнул, как подкошенный. Эльфийка с перекошенным от страха лицом едва успела схватить меня за шиворот, дёрнула в противоположную от него сторону и залепила пощёчину.

- С ума сошла?! - заорала она мне в лицо.

- Пошла вон! - рявкнула я в ответ и, толкнув её в грудь, закричала, срываясь на визг. - Убирайся! Убирайся!!!

Рядом неизвестно откуда возник Фанька, распахнул крылья, вытянул шею и оглушительно взревел. Из открывшейся пасти вместе с рёвом длинным языком вырвался клуб бело-золотого пламени. Эльфийка в последний момент увернулась, с ужасом глядя на нас, и бросилась прочь.

Я медленно встала. Рядом серебряной горой возвышался Фанька с распахнутыми крыльями, глаза ярко горели яростью - моей яростью, - мгновенно передавшейся от hariad dhart'у. Слепящее сияние силы вырвалось наружу и спиралью закрутилось вокруг меня и дракона, расходясь всё шире и шире. За ним бушевал ураган, вырывая с корнями деревья, которые я сама же недавно и растила.

Запрокинув голову в потемневшие небеса, я закричала, вкладывая в зов всю свою силу.

- Лель!!! Отвечай, чёрт бы тебя побрал! Отвечай!

Вторя мне гудел и завывал ураган, вместе с ним ревел мой дракон.

- Отвечай мне! Отвечай!

'Ксения...' - печально вздохнул до боли знакомый, такой родной голос.

- Это правда? Всё, что сказала Алитэла, правда?

'Да'.

Я вздрогнула, словно получила вторую пощёчину.

'Прости... Я и сам не знал'.

Меня затрясло, и сила вспыхнула молнией, ударила в небеса и тут же в землю. Под ногами задымилась внушительная воронка, как от снаряда, по краям которой тлела, вспыхивая искрами, опалённая трава.

- Забери... - беззвучно выдохнула я и бессильно заплакала. - Забери её, слышишь?

'Не могу', - раздалось в ответ.

- Почему? - опешила я, мгновенно перестав реветь.

'Потому что... Дар Румдели... Мой дар тебе нельзя вот так просто отменить'.

- Почему? - сквозь зубы прорычала я, теряя терпение.

'Потому что я люблю тебя'.

О, если бы эти слова могли что-то исправить! Если бы ими можно было залечить древнюю рану непонятной вражды между Странниками и богами! Зачеркнуть прошлое и переписать историю, но нет. Нельзя.

И всё же кое-что эти слова сделать смогли - погасить мою ярость, усмирить ураган силы. Я стояла, глотая бессильные слёзы, посреди изувеченного, умирающего юного леса. Стояла и пыталась осознать происшедшее, пыталась понять, как с этим жить.

- Пожалуйста... - прошептала я. - Прошу... забери свой дар. В память обо всём хорошем, что между нами было, забери. Не превращай его в проклятье. Отпусти меня...

'Прости, любовь моя, но я не могу. Тебе и мне придётся научиться как-то жить с этим... проклятьем'.

Связь прервалась мгновенно, и я без сил упала на колени, уткнулась лицом Фаньке в шею и разрыдалась в голос. Дракон обнял меня, прижал к себе и накрыл крыльями. Окутавшее меня тепло Фанькиного тела дышало нашей силой, но не горем и яростью - утешением. Сейчас, в эти страшные для меня минуты, он, как когда-то я для него, стал неприступной скалой, единственной твёрдой опорой и тихой гаванью в том хаосе, в который превратилась моя и без того непростая жизнь.

* * *

Светлоград, столица Полевии

Архимаг Дальган проводил взволнованную даму Шаен и плотно закрыл дверь в своём кабинете. Потом и вовсе запер - на засов, ещё и защиту поставил. На всякий случай - надо было подумать, и крепко: посетители и всякие любопытствующие сейчас не ко времени.

Подойдя к столу, архимаг вперился в находку Дены тяжёлым взглядом. Маленький голубой цветочек, помещённый в стеклянный сосуд и надёжно запечатанный магией, лежал посреди стола. Дальган побарабанил пальцами по столешнице, размышляя, как поступить. Тяжело опустился в кресло и глубоко, надолго задумался. За окнами хмурился тучами день, быстротечной тенью мелькнул вечер и растворился в угрюмой ночи. Сами собой зажглись светильники, вспыхнул камин, прогоняя сырость, сочащуюся, казалось бы, из ниоткуда - окна-то плотно закрыты, дверь в кабинет тоже, да ещё и в плотном коконе защиты.

Глава Ордена полевских магов размышлял ночь напролёт, и думы его были тяжелы и крайне неприятны. Он то подходил к камину и протягивал озябшие руки к огню, то подолгу замирал у окна, вглядываясь в темноту ночи, то, хмуря брови, принимался шагами мерить свой кабинет, то вдруг падал без сил в кресло и, устало прикрыв глаза, массировал ноющие виски. Наконец, ближе к рассвету, архимаг решительно взял сосуд с артефактом и сунул его в карман. Выдвинул ящик стола, достал из него маленькую шкатулку, открыл и посмотрел на перстень со смарагдом. Поморщился и вернул обратно в стол. В конце концов, во дворец можно отправиться и пешком, заодно дать себе время ещё раз всё обдумать и взвесить - слишком уж рискованным было то, что он задумал. В лучшем случае его план грозил дипломатическим скандалом, о худшем не хотелось даже думать. Впрочем, если домамерец всерьёз заинтересован в Страннице, всё может и обойтись.

Взгляд Дальгана упал на старую растрёпанную игольницу с единственной иглой - серебряной. А вот эту вещицу, пожалуй, он возьмёт. Кивнув своим мыслям, архимаг бережно вытащил иглу из игольницы и со всеми предосторожностями воткнул за отворот рукава. Игла мигнула голубым огоньком и слилась с тканью.

Дворцовая стража, если и удивилась столь раннему визиту главы Ордена магов, вида не подала, безропотно открыв перед ним ворота. Архимаг миновал длинный тоннель и зашагал по гравийной подъездной дороге, но не к дворцу. Его путь лежал в гостевое крыло - надёжно, как он наивно полагал, изолированное место, где разместили иномирного гостя, первого, после Странника, пришедшего в Полевию.

Серая пелена непрекращающегося дождя и тёмные тучи, затянувшие небо, не дали ни единого шанса занимавшемуся рассвету. День обещал быть таким же хмурым, серым и мокрым, что и вчерашний. В парке, обманутые непогодой, ещё горели красные тронтийские фонарики, вдоль аллеи мерцали фонари. Дворец окутывало сияние магических огней, мягкое и нереальное, смягчённое дождевой завесой.

Поднявшись по мокрым ступеням, архимаг велел дежурным магам, несущим дозор у гостевых палат, никого не впускать и не выпускать и толкнул дверь. Прошёл в залу для приёма посетителей и медленно, тяжело опустился на стул во главе стола: сегодня не гость принимает посетителей и он, глава Ордена магов Полевии, пришёл не на переговоры.

- Доброе утро, господин архимаг.

Дальган открыл глаза и смерил Вегейра Кор Тиа'ли, главу Ордена магов Домамера, тяжёлым взглядом.

- Присядьте, - холодно велел он, жестом указав Вегейру на стул по левую руку.

Домамерский архимаг непонимающе поднял брови, но занял указанное место и вопросительно посмотрел на полевского коллегу.

- С какой целью вы прибыли в Полевию? - негромко спросил архимаг Дальган, цепко наблюдая за Вегейром из-под опущенных век.

Удивлённый вопросом, домамерский архимаг замер в неудобной позе. Потом усмехнулся и расслабленно откинулся на спинку стула.

- Я ведь уже говорил, - мягко, чуть растягивая слова, заговорил Вегейр, как всегда, сияя своей обаятельной улыбкой, - что прибыл с целью наладить торговые и деловые связи между нашими мирами и узнать о возможности обмена знаниями между домамерскими и полевскими магами.

- Да-да, байку о том, как выгодно дружить с миром, которому покровительствует Странник, я уже слышал, - кивнул полевский архимаг и в упор посмотрел на Вегейра. - А теперь назовите настоящую причину.

Архимаг Вегейр Кор Тиа'ли ещё какое-то время изображал недоумение, но быстро сдался.

- Хорошо, - рассмеялся он. - Вы меня раскусили. Сдаюсь! Я прибыл в Полевию с единственной целью - заключить выгодный брачный союз. Заметьте, выгодный обоим нашим мирам, ибо такой союз даёт равные возможности как Домамеру, так и Полевии: защиту, военную помощь и магическую поддержку обеих сторон, торговлю между нашими мирами, обмен опытом и знаниями. Как видите, всякие договоры и налаживание связей по-прежнему остаются в списке, просто эти цели менее важные, я бы сказал - второстепенные. Все они осуществятся сами по себе при достижении основной цели.

Архимаг аккуратно поставил на стол стеклянный сосуд и, сцепив руки перед собой, выжидательно посмотрел на домамерца.

- Что это? - с живым любопытством спросил Вегейр и подался вперёд, руками, однако, сосуд не хватая.

- Вот вы мне и ответьте, - прищурился архимаг Дальган.

Вегейр всё с тем же выражением любопытства на лице рассматривал содержимое сосуда, ничем не выдавая своей причастности к артефакту.

- Это цветок мандрагоры, - презрительно скривил губы Домамерский архимаг и непонимающе посмотрел на Дальгана. - И что это значит?

- Вы разве не видите? - удивлённо вскинул брови архимаг Дальган. - Это не просто цветок мандрагоры. Зачем бы я стал запечатывать его в этот сосуд, будь он просто цветком?

Домамерский архимаг нахмурился и осторожно провёл над сосудом ладонью.

- Ого! - отдёрнув руку, воскликнул он. - Вы правы, коллега, это не просто цветок. Это артефакт, и сильный какой! Что он делает?

Архимаг Дальган смотрел в серые, словно грозовые тучи глаза - глаза, излучавшие неподдельный интерес и азарт исследователя, увидевшего нечто новое и неизведанное, и... ничего больше! Магическое зрение тоже ничем не помогло - аура Вегейра говорила то же, что и его глаза. Вот это защита!

- Это приворотный артефакт, - ответил Дальган. - И нашли его в покоях госпожи Странницы.

- Что? В доме ми амины? - опешил домамерец и беспокойно заёрзал на стуле.

'Каков наглец', - поразился про себя старый маг, а вслух сказал:

- Именно. В доме, защитное поле которого даже мне не удалось бы пробить. Да что мне! - хмыкнул архимаг Дальган. - Подозреваю, что пробить эту защиту не смог бы и бог. Ксения, знаете ли, натерпелась от новых богов, вот и защищается. Свободно входить в её дом может очень ограниченный круг лиц.

Вегейр вопросительно смотрел на собеседника, всем своим видом показывая, что не понимает, к чему тот клонит. Дальган обречённо вздохнул и спросил, потирая ноющие виски.

- Сколько слуг вы с собою взяли?

- Четверых, - ответил Вегейр и, предупреждая дальнейшие расспросы, поспешил уточнить. - И все они, как и я, ни разу не покидали отведённых нам покоев.

- Правда? - в глазах архимага Дальган мелькнуло недоверие. - Может, вы забыли кого-то нам представить? Или сделали это намеренно?

- Кого? - возмущённо привстал домамерец, начав злиться. - Тайно провести кого-то в ваш мир? Мимо Хранителя, который чует иномирцев, как гончая зайца? Дразнить этакую силищу? По-вашему, я выжил из ума?

Архимаг Дальган продолжал буравить гостя из Домамера подозрительным взглядом.

- Мне попросить Ксению связаться с Хранителем Полевии? Вам ведь известно, что они добрые друзья?

В серых глазах Вегейра на краткий, едва уловимый миг полыхнула ярость и исчезла, в них снова плясали озорные искры, словно Дальган и не задавал только что неудобных вопросов.

- Если вам угодно, конечно, вы можете это сделать, - безмятежно улыбнулся домамерец. - А сейчас прошу прояснить один вопрос: в чём вы меня подозреваете?

- А разве это не очевидно? - ироничная улыбка тронула губы главы полевского Ордена магов. - Вы прибыли в Полевию, полностью уверенный в силе своего обаяния и ни мгновения не сомневаясь, что Ксения, как любая другая женщина, перед нею не устоит. Однако после встречи с нею вас поразил неприятный факт, что ваши природные чары на Страннике не сработали.

- И тогда для достижения своей цели я использовал это? - закончил мысль Дальгана Вегейр, брезгливо и совершенно по-детски ткнув в сторону артефакта пальцем. - Интересно вы рассуждаете.

- Я всего лишь излагаю факты.

- Ну, конечно, - хмыкнул Вегейр, но тут же посерьёзнел. - И факты говорят не в мою пользу: в Полевии появляюсь я, а спустя какое-то время в доме ронны находят приворотный артефакт. И как всё удачно совпадает: я уже успел заслужить в этом мире репутацию распутника, не пропускающего ни одной юбки - ох уж это моё обаяние! - но оно же почему-то не сработало на Страннике. - Домамерец тихонько рассмеялся, сокрушённо качая головой, и в упор посмотрел на полевского архимага. - Я прекрасно понимаю, что значит для Полевии ми амина, и на вашем месте я бы тоже подозревал меня. Однако ваши подозрения бессмысленны, и вот почему. По настоянию вашего Совета безопасности меня и моих людей разместили в изолированном крыле, и я ни минуты не возражал, поскольку и сам на вашем месте поступил бы так же. Денно и нощно нас стерегут ваши маги, подслушивают и наблюдают, сопровождают всюду, и я опять же ничуть не возражаю всё по той же причине - доверять незнакомцам чревато неприятностями. И всё же я хотел бы напомнить, что ваши проверки длятся уже без малого месяц. Конечно, в свете нынешних событий, учитывая тот факт, что в покоях ми амины найден опасный артефакт... Кстати, почему вы решили, что он не дело рук самой ронны?

- Потому что хорошо знаю свою ученицу, - немедленно ответил Дальган. - При всех её способностях и возможностях она ни за что не станет силой навязывать свою волю любимому человеку. К тому же артефакт нашли спрятанным в её подушке. Было бы странно прятать такую вещь в собственной постели, не находите?

- Полностью с вами согласен, - кивнул Вегейр и с решимостью посмотрел на полевского архимага. - Могу я чем-то помочь? Я хочу помочь, как-никак, а речь идёт о ми амине. И моём добром имени тоже. Как и вы, я хочу защитить госпожу от чьих бы то ни было злых козней и, само собой, избавиться от подозрений. И, что уж скрывать, возможно, так я смогу добиться её расположения. Но... я заперт здесь. Вы не находите, что ваши проверки несколько затянулись? Если вы согласны принять мою помощь, боюсь, толку от меня, сидящего под замком, будет немного, - обезоруживающе улыбнулся домамерец.

Глава полевского Ордена магов был не просто готов к тому, что домамерец непременно воспользуется этой ситуацией для собственной выгоды - он на это рассчитывал. Ему даже игла была не нужна, чтобы понять - Вегейр лжёт, но так искусно, так виртуозно, что поймать его на лжи немедленно невозможно. Есть факты, и архимаг во время этой беседы лишь укрепился в своих подозрениях, но доказательств нет. А без доказательств он бессилен что-либо сделать. Оставалось одно - играть по навязанным правилам, но непременно переиграть своего противника. Вот она, дипломатия, во всей своей красе!

- Срок вашего карантина истекает к завтрашнему утру, - не сводя с Вегейра испытующего взгляда, сухо сообщил архимаг Дальган. Тот с достоинством поклонился и сдержанно поблагодарил. Торжество, мелькнувшее в серых глазах, архимагу вовсе не показалось. - Что касается Домамерского посольства, вам уже выделен особняк в посольском квартале, и сегодня, надеюсь, его закончат приводить в порядок. Разумеется, вас как и прежде будут сопровождать, для вашей же безопасности - ваша безопасность превыше всего, нам ведь предстоит сотрудничать, - весомо произнёс старый маг, напомнив об уже достигнутых договорённостях. - И от помощи в этом скверном деле я, пожалуй, тоже не откажусь.

Домамерец просиял и рассыпался в благодарностях, заверяя полевского коллегу, что ради ми амины и общего будущего Домамера и Полевии готов свернуть горы, но вывести на чистую воду хозяина зловещего артефакта. Дальган, скрепя сердце, подыграл, сказав, что не сомневается в положительном исходе дела. Разумеется, какое дело имеется в виду, он уточнять не стал.

Распрощавшись с Вегейром Кор Тиа'ли, глава полевского Ордена магов не стал задерживаться. Покинув гостевое крыло, он стремительно прошагал по аллее к дворцовым воротам и остановился под фонарём. Не обращая внимания на дождь, барабанящий по плечам и капюшону, выпростал руку из-под полы плаща и, отвернув рукав, осторожно извлёк из шва спрятанную иглу. Серебро, некогда ярко блестящее, почернело - вполне ожидаемая реакция. Архимаг криво усмехнулся, спрятал иглу в карман и торопливо пошёл к воротам. Знать и догадываться вещи разные, но теперь сомнений не осталось: Вегейр лжёт и очень ловко это скрывает.

Во дворе Орденского замка старого мага догнал Янис.

- Янис? Когда ты вернулся? - удивился и обрадовался архимаг.

- Только что, - почтительно склонив голову, ответил магистр. - Господин архимаг, у меня важные новости. Очень важные.

- Хорошо, выкладывай. Ах да, - спохватился Дальган, - ты передал приказ королевскому егерю? Лель вернулся с тобой?

- Нет, но как раз о нём я и хотел поговорить.

- Говори, - нахмурился архимаг, мгновенно почуяв неладное.

Вплотную приблизившись к старцу и склонившись к его уху, словно их разговор могли подслушать, Янис коротко поведал о том, что узнал в эльфийских лесах и о том, что ему рассказала Сигрид. Глава полевского Ордена магов слушал, не перебивая, и с каждым сказанным Янисом словом становился всё мрачнее и мрачнее.

- Господин архимаг, я привёз Веслава в столицу. Если вы и его величество одобрите то, что я предлагаю, королевский приказ можно будет вручить ему. Что касается Ксении... лучше ей пока ничего не знать.

Оглушительный раскат грома заставил обоих вскинуть глаза к небу. Тучи над Светлоградом немного разошлись, сквозь прорехи в них изредка проглядывало солнце. Западный край так и вовсе сиял ярким днём, но именно там творилось нечто странное: пронзительную синеву небосвода оплетала густая паутина молний, в центре которой воронкой раскручивалось, расходясь всё шире и шире, бело-золотое, слепящее глаза даже на таком огромном расстоянии сияние. И снова сухо, раскатисто и страшно рявкнул гром, слепящая молния выстрелила из самого сердца воронки в небо и, будто отразившись от гигантского зеркала, метнулась обратно к земле.

- Что это? - потрясённо выдохнул Янис.

- Скрыть, говоришь? - горько усмехнулся архимаг, пристально глядя на сияние бушующей силы. - Увы, Янис, скрыть ничего не получится. Ксения уже всё знает.

* * *

Слёз больше не было. Осталась лишь тупая боль там, где когда-то трепетало и сладко ёкало от любви моё сердце. Я и не знала, что там ещё способно что-то болеть, ведь выгорело всё дотла... А рядом с ним огнём горело и пульсировало сердце моей магии, распирая, казалось, рёбра. Я лежала на земле, положив голову на Фанькины лапы и тупо пялилась в пространство перед собой. Сколько времени прошло с тех пор, как Алитэла сбежала в портал, спасаясь от обезумевшего от горя Странника и вставшего на его защиту дракона, я не знала. Наверное, много. Может, день. Может, месяц. Может, год. А может, всего час. Я не чувствовала времени. Я не чувствовала ничего.

- Hariad? - тихонько окликнул меня Фанька.

- Сейчас... - прошептала я, не трогаясь с места. - Дай мне ещё минутку, и я встану.

- Не надо, отдохни. Тебе ещё больно. Нам ещё больно, - уточнил дракон.

- Да, малыш, нам больно, - согласилась я и села. Посмотрела в серебряные глаза и через силу улыбнулась. - Фанечка, никогда не влюбляйся. Не всякая любовь кончается хэппи-эндом. Моя тому яркий пример.

- Не влюблюсь, - серьёзно пообещал дракон. - А как же ты?

- О, - горько усмехнулась я и взъерошила волосы, - мне, увы, уже не воспользоваться собственным советом. И рада бы всё забыть, разлюбить, да не получается. Потому что кто-то очень постарался максимально усложнить мне жизнь, и я намерена выяснить, кто же мой благодетель. Но сначала... - я осеклась, наконец, увидев, чего стоила моя ярость юному лесу, и скрипнула зубами. - Чёрт. Сначала надо прибраться. Думать, как распутать этот любовный узел, буду потом.

- Лес жалко, - согласно кивнул Фанька, больше озабоченный практической полезностью уничтоженной флоры. - Тут водились вкусные кролики.

- И снова будут водиться, обещаю, - усмехнулась я и нежно поцеловала дракона в нос.

Кое-как поднявшись на слабые ноги, я осмотрелась, оценивая масштаб бедствия. Да уж... Хорошо, что Алитэла не сообщила мне свои новости где-нибудь рядом с жильём. Юные деревья, вывернутые из земли с корнями, лежали, словно полёгшие в неравном бою воины. Страшно представить, чего бы стоила людям моя реакция на правду о Леле.

- Простите, - хлюпнула я носом, в душе уже тысячу раз успев раскаяться в том, что натворила. Лица коснулся робкий ветерок. - Не бойся, Риниэл. Обещаю, я больше не буду ничего ломать.

Риниэл облегчённо вздохнул и подул в лицо запахом увядающих листьев. Намёк был более чем понятен - меня просили поторопиться. Встряхнув кистями, я ещё раз окинула виноватым взглядом поваленные деревья и вдруг задумалась, как стану их поднимать. 'А если силой любви? - подумала я. - Этой силы у меня сейчас - целый бог по ту сторону Уз. Вряд ли он будет возражать, если ими немного попользоваться во благо его же лесного хозяйства'.

Довод казался разумным, и я опустилась на колени и упёрлась рукой в землю. Другую руку прижала к груди, закрыла глаза и сосредоточилась на белом сиянии в сердце своей магии. Оно отозвалось немедленно, затмив собой золото моей собственной силы, тёплой волной хлынуло вперёд, по руке, пальцам, земле. Белая волна сияния - отданная в дар сила любви - прокатилась от края и до края поверженного леса. Я ласково гладила опалённую траву, и она поднималась, тянулась за пальцами свежими, стремительно растущими побегами. Вокруг застонали, вставая, заскрипели ветвями юные деревья. Вывернутые корни возвращались в ямы, шуршала разбрызгавшаяся земля, заполняя пространство под ними. Срастались поломанные ветки, распрямлялись помятые кустарники, пожухшие листья расправлялись, подвядшие цветы вновь наливались живительными соками и медленно раскрывали свои лепестки. Постепенно, дерево за деревом, лес оживал.

Я тяжело привалилась спиной к любимому дубу и провела тыльной стороной кисти по лбу, стирая испарину. Улыбнулась, чувствуя приятную усталость. Рядом прилёг было Фанька, пристально наблюдавший за мной всё время, пока я возрождала лес, но, что-то заметив, сорвался с места и умчался, скрывшись за деревьями. Я печально улыбнулась, проводив его взглядом: мой dhart снова подрос, буквально на глазах став больше в два раза. Теперь уже не оставалось сомнений, что причина его стремительного роста кроется вовсе не в полноценном питании. Всякий раз, как я получала очередной жизненный урок, рос мой дракон, быстро, скачками. Сегодня мне преподали очень жёсткий урок, перевернувший мою жизнь с ног на голову, и Фанька немедленно прибавил в росте, став выше меня почти на голову. Даже пламя вот смог изрыгнуть... Боюсь, кроликами отныне он уже не удовольствуется.

А тем временем в лес возвращалась жизнь. В кроне дуба Риниэл с тихим шорохом перебирал ожившие листочки, словно проверял, не осталось ли увядших. Где-то над головой удивлённо пискнула какая-то пичуга, испуганно замолчала, а мгновение спустя разразилась переливчатыми трелями. Басовито гудел шмель, недоверчиво кружась над соцветием пижмы, а взглянув на землю, я увидела снующих между травинок, ошалевших от чудес муравьёв и зажмурилась от нахлынувшего чувства вины: моя ярость едва не погубила целый мир!

Но что сделано, то сделано, ни к чему теперь сокрушаться и сожалеть - это бессмысленно. Просто принять, запомнить и никогда не повторять. Сейчас лучше подумать, что делать с той нитью - Узами Румдели, что соединяла наши с Лелем сердца... Невольно я поморщилась, сообразив, что теперь, зная кто он, продолжаю думать о нём как прежде и называть смертным именем! Но назвать его Эллоном язык не поворачивался. Невозможно вот так взять и мгновенно перестроиться, как и принять сам факт, что самый дорогой мне человек вовсе не человек.

- Как же ты сам принял свою новую ипостась? - прошептала я, обнимая колени и ёжась словно от холода. - Как живётся тебе теперь, после проведённого мною обряда? Ты, наверное, меня проклинаешь, и правильно делаешь, потому что я сама себя проклинаю за всё, что натворила. И ни ты, ни я не виноваты в том, что пророчество было о нас. Ни ты, ни я не виноваты в том, что именно нам выпал жребий сыграть в эту странную Игру. И как нам теперь с этим жить? Понятия не имею... Одно я знаю точно: есть кто-то, по чьей вине всё это с нами происходит, и я обязательно выясню кто он.

Мысли, одна печальней другой, водили хороводы в моей гудящей голове. 'Лель поступил очень мудро, отказавшись от меня, предоставив мне идти своей дорогой, - вспыхнула яркой искрой одна из них. - Не представляю, что с нами было, если бы мы до сих пор оставались парой. Сейчас между нами хотя бы нет той близости, что когда-то была. Так ему будет проще меня ненавидеть'.

Невольно я потянулась к Узам, желая убедиться в собственной мысли, что Лель меня ненавидит, как и полагается богу ненавидеть Странника. Не особо надеясь, приложила руку к груди, туда, где гулко и торопливо, словно пытаясь от чего-то убежать, билось моё сердце. К моему удивлению наша связь оказалась на месте, плохонькая, явно экранированная в спешке, но прослушать эмоции она позволяла. Прислушавшись к ним, я снова расплакалась. Лель вовсе не ненавидел меня. Он испытывал много чего самого разного, но только не ненависть. Его эмоции смешались в странный коктейль, с сильными, свежими нотками удивления и недоумения, горькими - сожаления и раскаяния, раскалёнными, металлическими - глухой злости, вскипающего гнева и, наконец, звенящей ярости. А вот ненависти ко мне в его сердце не было, лишь пронзительная тоска, отчаяние и любовь, от которых защемило моё собственное сердце. И ни намёка на радость, тем более счастье, ни триумфа победителя.

В душе снова подняла голову слепящая ярость - на того, по чьей вине мы оба угодили в ловушку. Подняла и опустила, подчинившись моей воле и здравому смыслу: ярость - слишком большая роскошь для Странника и чревата многими бедами миру, в котором он пребывает. Побережём ярость для того, кому она предназначена, а сейчас лучше поищем её получателя.

Сосредоточившись на этом, я мысленно перенеслась к самому началу всей этой истории - своему перемещению в Полевию. Итак, тропа выбросила меня в Старом королевском лесу. Именно выбросила, жёстко, и даже с летальным исходом - Хено об этом как-то упоминал. Почему именно там, рядом с домом лесника Ивара, а не, скажем, у подножия Санлукских гор, что было бы логично? Помнится, и Льяну это здорово удивило... Вывод напрашивался простой: некто знал, кто такой Лель на самом деле, как заранее знал и то, что новый Странник женщина.

В памяти всплыл тот далёкий день, когда на меня наткнулась в Лесу Сигрид и с поразительным простодушием предложила помощь человеку из другого мира, хотя по всем статьям ей положено было бежать от меня, чужачки, как можно дальше и быстрее! Ещё и доложить о вторжении пришельца орденскому или королевскому патрулю.

Дальше - больше: лесник Ивар, глава большого семейства, всё с тем же наивным простодушием впускает меня в свой дом, ссылаясь на какие-то странные сны, и Далиа его поддерживает. Опять же, сны, как и у меня, повторяющиеся. Выходит, некто намеренно их насылал: мне - чтобы потренировать перед встречей с Чёрным драконом (иного объяснения этим снам я не находила), Ивару - чтобы без лишних вопросов приветил иномирную гостью. Тот и приветил. Ещё и деньгами на дорогу ссудил, которые, наверняка, откладывал годами!

А повышенный интерес ко мне сыновей Ивара? Это ли не странно? Ещё как странно! И как бы мне не хотелось думать о себе как о девушке с выдающимися внешними данными, здравый смысл неизменно брал верх: я самая обыкновенная, по таким мужчины с ума не сходят. А если вспомнить, в каком виде я предстала перед братьями - встрёпанная, с размазанной под глазами тушью, в порванных, перепачканных штанах, со сбитыми локтями и коленками - немедленно возникал вопрос: что их так притягивало к этому чучелу? И чем я настолько поразила Леля, что он в первый же день нашего знакомства решил непременно на мне жениться?

И снова напрашивался соответствующий вывод: некто воспользовался чарами, чтобы придать мне привлекательности. И это возможно проверить - мне всего-то и надо провести обряд дознания или, правильнее, поиска истины. Да, оно сложное и очень капризное, требует немалых усилий и защищённого от чужого присутствия и магии места, но я уже его применяла, когда хотела понять, что случилось на пробежке в Рябиновом парке и в трактире 'Чёрный единорог' с травницей Льяной, так что опыт есть. Значит, решено, воспользуюсь им, и не страшно, что погружаться придётся не на час назад, а на год с хвостиком. Всё время мира в моём распоряжении, как сказала недавно Алитэла. Спасибо ей, что напомнила.

В следующий миг я уже стояла на ледяном уступе, и бездонное чёрное небо, усеянное крупными, такими близкими звёздами, распахнуло свои объятья над моей головой. Тонкий серп луны привычно лил на меня своё призрачное серебро, и кристаллы льда, покрывавшие уступ, мерцали подобно драгоценным камням. Снова отовсюду сразу и в то же время словно бы ниоткуда раздавалось тихое пение, наполняя душу необъяснимым ликованием, светлой грустью и трепетным ожиданием какого-то таинства. Моя точка равновесия. Мой собственный центр Вселенной, и именно здесь я собиралась провести обряд.

Привычно усевшись в позу лотоса на самом краешке уступа, я закрыла глаза и постаралась во всех подробностях вспомнить те сны, что снились мне до прихода в Полевию. Эти кошмары и эмоции, которые я при этом испытывала, должны были стать отправной точкой. Зацепившись за сны можно установить связь с прошлым и незаметно подобраться к тому, кто их создал.

Стоило вспомнить о Чёрном драконе, и в памяти немедленно всплыл и сон, и страх, который я при этом испытывала, и злость, и раздражение на происходящее. Сосредоточившись на них, я скользнула назад во времени.

И снова время вскипело возмущенной, бурной рекой, нехотя повернуло вспять и швырнуло меня в тот давний кошмар. А когда путешествие закончилось, и я открыла глаза, возвращаясь в мир реальный, меня трясло от гнева и негодования.

Подозрения, все до единого, подтвердились. В моём прошлом, и до перемещения в Полевию, и после обнаружилась целая цепочка следов - следов чужого вмешательства, таких лёгких, практически незаметных, незначительных и в то же время невероятно значимых, что, не зная, что искать, нипочём бы не нашла. Целая серия тончайших манипуляций силой, в результате которых моя последняя неделя на Земле превратилась в сущий ад, а вселенская тропа изменила направление, но так неудачно, что сойдя с неё, я свалилась в овраг и свернула шею. Это была моя первая смерть. И снова легчайшие манипуляции силой, и я, наконец-то, целая и невредимая, но с некоторыми 'дарами' появляюсь в Старом королевском лесу. Вот тут-то те самые 'дары' и начинают работать на всю катушку: Сигрид проникается симпатией к незнакомке и берёт меня под крыло; отдельно обработанный Ивар немедленно связывает моё появление со своими снами и с готовностью принимается исполнять высшую волю старых богов; его сыновья видят во мне очаровательную, трогательную в своей беззащитности девушку, которую всякий порядочный мужчина непременно должен лелеять и защищать. Но сильнее всего зацепило двух младших братьев, похожих между собой настолько, что я иногда их путала - Веслава и, собственно, Леля, ради которого вся эта игра и затевалась. Оба в одночасье решили, что меня непременно надо взять замуж, любить и оберегать до гробовой доски.

Вот так, совсем чуть-чуть усилив моё врождённое очарование, некий доброжелатель добавил мне недостающую капельку привлекательности в глазах тех, с кем предстояло повстречаться в Полевии маленькой глупой гусенице. И тем доброжелателем была вовсе не Алленсо! Льяна, сама того не зная, тоже была под чужим влиянием, когда давала мне свой 'мудрый' совет. Мало того, доброжелатель был не один, как я думала. В тех легчайших манипуляциях силы, почти потухших, растаявших со временем, с трудом, но ещё угадывался энергетический след троих - Пресветлого, Сумеречного и Хено. И если последнему я была благодарна за своё первое возвращение из тумана Серого предела, то Братьев хотелось размазать по стенке. Особенно Фадаша.

- Мразь, - потрясённо прошептала я. - Какая же ты мразь. Ладно, Сумеречный - в нём я как раз не сомневалась. Но ты! А я ещё тебе помогала, дура наивная... Ха! Ну, всё, подонок. Ты труп. Вы оба трупы, - немедленно приняв решение, вскочила я на ноги и позвала дракона. - Нафаня!

Над дубом хлопнули крылья, и серебряный дракон плавно приземлился рядом со мной.

- Здесь я! - выпалил Фанька и вопросительно на меня посмотрел.

- Сейчас мы с тобой немного прогуляемся, - сообщила я, оглядываясь в поисках Вьюги и не находя её: как далеко убежала моя перепуганная лошадка, когда её бестолковая хозяйка крушила всё вокруг? Ладно, потом поищу.

- Куда мы пойдём? - спросил тем временем дракон.

- А пойдём мы с тобой, Фанечка, проведать неких заключённых, - ответила я, нехорошо улыбаясь и предвкушая страшную месть за все 'дары', что были мне пожалованы.

Тропа, мерцая радужными переливами, возникла сразу же, стоило о ней подумать, и мы с драконом немедленно отправились в путь. Всего шаг, и бесконечная Вселенная взглянула на нас мириадами звёзд. Далеко внизу остался бархатный зеленый шар - Полевия. Фанька с любопытством оглядывался по сторонам, то и дело приподнимая крылья, словно раздумывал, не попробовать ли взлететь. Я же вдруг вспомнила, что однажды он поднимет меня за пределы полевского неба и получит своё взрослое имя. Интересно, на что это будет похоже - лететь на драконе сквозь звёздную пустоту?

Полевия почти скрылась из вида, когда тропа вдруг вспучилась радужным пузырём и прорвалась, словно нарыв на ране. Из разорванного сияния вышли четыре белые тени и замерли, перекрыв дорогу.

- Это еще кто? - нахмурилась я и бесстрашно шагнула им навстречу.

Дракон за спиной шумно принюхался и вдруг оттеснил меня назад, приготовившись защищать.

- Hariad, это белые волки, - негромко произнёс он.

- Что?! Белые волки? Воины Белого Эллона? - подскочила я и, поднырнув под Фанькиным крылом, вырвалась вперёд.

- Hariad, стой! - бросился Фанька за мной. - Позволь мне пойти первым.

- Фанечка, я всего лишь спрошу, что им от нас надо, - решительно насупившись, ответила я.

Дракон больше не спорил, но придвинулся вплотную, ещё и крылья приподнял, чтобы в случае опасности укрыть меня ими, а я осторожно, стараясь не делать резких движений, пошла вперёд. Медленно, будто передо мной не разумные существа, а одичавшие беспризорные псы, приближалась я к неподвижным белым фигурам. Фанька не отставал, держался прямо за моей спиной. Оборотни не шелохнулись, застыли поперёк тропы мраморными изваяниями, лишь пронзительно голубые глаза, холодные, как кусочки льда, неотрывно следили за нами, словно решая, на какое расстояние можно нас подпустить.

- Путь закрыт, Странница.

Я вздрогнула, когда один из четвёрки предупредительно рыкнул, и недобро прищурилась.

- То есть, как закрыт? А если мне к маме надо?

- Иди.

Его великодушное позволение вогнало меня в ступор.

- Ты же только что сказал, что тропа закрыта, - напомнила я, совершенно сбитая с толку.

- Я не говорил, что закрыта тропа. Я сказал, что этот путь закрыт. Выбери другой, - невозмутимо ответил волк, поднимаясь и вставая у меня на пути.

- То есть... - нахмурилась я, лихорадочно соображая. - То есть тропа одна? Вообще одна? На всю Вселенную?

- Именно так, - кивнул оборотень. - Тропа одна, путей - бесконечное множество. Ты вольна выбрать любой путь, и тропа приведёт тебя куда пожелаешь.

- Офигеть, - вырвалось у меня: кто бы мог подумать? Хотя, чему я удивляюсь? Вон у нас Интернет один на всех, а сколько людей одновременно им пользуется! Впрочем, думать надо о деле, удивляться потом станем. - Послушай, уважаемый воин Белого Эллона, - доверительно заговорила я, надеясь убедить его пропустить нас. - Может, ты всё-таки нас пропустишь? Нам очень, очень-очень нужно попасть в крепость новых богов.

-Путь закрыт, Странница, - непреклонно повторил волк и предостерёг. - И не вздумай применить магию.

- А если я не послушаюсь? - ласково улыбнулась я, начав злиться.

- Ты ведь знаешь, как действуют эти камешки? - оскалился в ответ оборотень, демонстрируя ошейник, украшенный россыпью мелких прозрачных камней.

- Знаю, - проворчала я, мгновенно их опознав: камни, отражающие магию, как те подвески, что хранит семья лесника Ивара. - Но мне очень надо в крепость братьев!

- Путь закрыт, - твёрдо стоял на своём мой мохнатый собеседник. - Ты можешь пойти в любое другое место во Вселенной, но не туда. Приказ Повелителя.

Стоило ему упомянуть Леля... то есть, Эллона, и моё сердце скакнуло куда-то к горлу, упало в пятки и, кажется, вовсе перестало биться. Я замерла, глядя на оборотня во все глаза: Лель отдал приказ никого не пропускать в крепость Братьев! Значит, всё знает и... что?

- Странница, прошу, поверни назад, - терпеливо напомнил о себе оборотень.

- Hariad, нам лучше вернуться, - поддержал его Фанька.

Я прикусила губу, мучительно размышляя: так что же, Лель-Эллон? Ты меня защищаешь или, получив, наконец, преимущество хочешь лично свести счёты с существами, перед могуществом которых некогда трепетал?

- Hariad? - тихонько окликнул дракон.

- Да... Да, возвращаемся, - рассеяно ответила я и кивнула оборотням. - Мы уходим.

За всё время в Полевии я не раз получала щелчки по носу, но этот, надо признать, был самым обидным. Вернуться назад с пустыми руками было не просто досадно - да у меня внутри всё клокотало от еле сдерживаемой ярости! Я металась под дубом, покусывая костяшки пальцев, и всё думала, почему Лель, зная, как я разозлюсь, не позволил мне пойти к Братьям и поговорить с ними по душам. Может, потому и не позволил, что понимал, чем эта 'беседа' закончится?

* * *

Светлоград, столица Полевии

Янис подошёл к воротам и оглянулся на Веслава. Одобрительно кивнул - печать-пропуск Странника сияла расплавленным золотом даже сквозь одежду мужчины, а тот скорее всего и не подозревал о ней. Толкнув калитку, магистр вошёл во двор и сделал Веславу приглашающий жест.

- Входи. Представлю тебя даме Шаен. Она обо всём позаботится, пока Ксения не вернулась.

Веслав шагнул во двор и окинул дом оценивающим взглядом.

- Большой, - невольно робея, пробормотал он. - Королевский подарок?

- Нет, Ксения отказалась от подарка Велимира по... впрочем, это неважно. Этот особняк она купила сама. Да ты входи, осматриваться потом станешь, - поторопил Веслава магистр.

Веслав легко взбежал по ступеням, догоняя своего спутника, и вслед за ним вошёл в дом. Закрутил головой, разглядывая высокий потолок холла, лестницу, ведущую на второй этаж. Обстановка довольно скромная - круглый стол по центру, два кресла подле него и у окон пара маленьких лавок, только со спинками и подлокотниками, да ещё и тканью обитых. Украшением зале служила нарядная многоярусная люстра с подвесками из цветного стекла. В открытых нараспашку окнах виднелся двор и часть ухоженного сада.

Пока Веслав осматривался, из неприметной боковой двери появилась невысокая ладная крепышка. Строгое тёмно-серое платье подчёркивало столь же строгие серые глаза, волосы, чуть тронутые сединой на висках, были собраны в лаконичный пучок на затылке.

- Магистр Янис, рада вас видеть, - улыбнулась женщина, мгновенно растеряв всю свою суровость, и со сдержанным любопытством посмотрела на Веслава.

- Приветствую, дама Шаен, - ответная улыбка магистра была тёплой, такой, какая бывает у человека, встретившего старого друга. - В добром ли вы здравии?

- В добром, - засмеялась та. - Что мне сделается-то за несколько дней. Вы представите мне своего спутника?

- Непременно. Дама Шаен, имею честь представить вам нового королевского егеря - Веслава, сына Ивара из древнего, уважаемого рода Луафела.

- Янис, меня ещё не назначили, - смутился Веслав под уважительно-восхищённым взглядом дамы.

- Назначили, я лично видел приказ. Официальное назначение состоится завтра во дворце, - сообщил магистр и повернулся к женщине. - Дама Шаен, Веслав - близкий друг Ксении и её гость.

- О, конечно, я поняла, - тут же посерьёзнела управляющая и позвонила в колокольчик. На звук немедленно появилась совсем молоденькая девушка в чёрном глухом платье. На фоне мрачного платья лицо её казалось бледным пятном, на котором выделялись огромные серые глаза. - Дена, проводи гостя госпожи в красную спальню.

- Красную? - удивился Веслав.

- Мы так её называем из-за цвета обивки стен, - пояснила дама Шаен.

Веслав понимающе кивнул и последовал за печальной девушкой. Больна она что ли, подумал он, или горе у неё какое приключилось?

Едва Веслав скрылся на втором этаже, Янис повернулся к даме Шаен.

- Надо поговорить.

Та немедленно подобралась и повела магистра в свой кабинет.

- Во-первых, - заговорил Янис, когда дверь за ними закрылась и защита от подслушивания активировалась, - Веслав не простой гость.

- Это я поняла, - проницательно взглянула на него дама Шаен. - Не беспокойся, я обо всём позабочусь.

Магистр ответил благодарным взглядом и продолжил.

- Во-вторых, нужно тщательно обыскать дом. Ведь если некто сумел пробраться в спальню Ксении и оставить там артефакт, возможно, он припрятал ещё какие-то сюрпризы.

- Уже проверяли и ещё раз проверим, но пока ничего.

- А что слуги?

- Все надёжные люди, я знаю их много лет. Кроме садовника и Дены, конечно. Но госпожа настаивала, чтобы я приняла девочку. Кажется, она сама её проверила, ещё когда Дена пришла наниматься. Безусловно, я доверяю магии, но для личного спокойствия навела о ней справки. Девушка оказалась чиста, хвала богам.

- Садовник тоже? Кстати, где он? Что-то я не видел его в саду.

- Вильс пришёл с рекомендациями от очень уважаемой семьи из Рандола. К сожалению, сама я с этой семьёй не знакома, но моя старая подруга, дама Рагна, недавно наняла прачку, долгое время работавшую на ту семью.

- Знаю Рагну, как же, - кивнул магистр. - Тебе разве не показалось подозрительным, что прислуга той уважаемой семьи разбегается кто куда?

- Когда семья разорена, нет ничего подозрительного в том, что прислуга уходит на поиски новых, состоятельных хозяев, - улыбнулась дама Шаен. - Вильс хороший садовник, думаю, ты это и сам заметил. Около недели назад он попросил дозволения отлучиться на несколько дней, но оговоренный срок истёк вчера, а он пока не вернулся.

Янис подозрительно прищурился и задумчиво побарабанил пальцами по столешнице.

- Позволишь взглянуть на его рекомендацию?

- Конечно, - ответила женщина и, выдвинув ящик стола, извлекла из него пухлую папку, в которой хранила рекомендательные письма прислуги. Нужное лежало сверху, поскольку садовник был последним, нанятым в этот дом. - Вот, пожалуйста.

Магистр взял протянутую рекомендацию, и бегло просмотрел, изучая её обычным зрением. Затем чуть прищурился, переходя на магическое, и уже куда как внимательнее всмотрелся в текст.

- Как будто всё в порядке, но... - нахмурился мужчина, раз за разом осматривая письмо.

Дама Шаен встревоженно приподнялась со своего стула и попыталась заглянуть в рекомендацию, словно могла увидеть, что именно насторожило Яниса.

- Нет, зрением мага не вижу, - сдался магистр и, скатав письмо свитком, спрятал во внутренний карман куртки. - Покажу архимагу Дальгану, возможно, он увидит больше. Жаль, Ксении нет. Её истинное зрение очень бы пригодилось. Давай-ка осмотрим комнату этого садовника. Кто знает, может, в ней мы найдём какие-то подсказки.

Комната, которую занимал садовник, оказалась крошечной каморкой, где с трудом помещалась узкая кровать, небольшой сундук для вещей и стул. Стол для экономии места был откидным. Узкое окошко почти под самым потолком казалось бойницей и пропускало совсем мало света не столько потому, что было маленьким, а потому, что со стороны улицы выходило аккурат на цветочную клумбу.

- Тесновато тут, - пробормотал Янис, с трудом поворачиваясь. - И темновато. Дом большой, а ты поселила парня в чулане у самого чёрного входа. Сурово даже для тебя.

- Он сам выбрал этот чулан, - вздохнула дама Шаен. - Сам тут прибирался и обустраивал всё. Вот, столик этот сам мастерил. Сказал, что комната больше ему ни к чему. Кажется, это как-то связано с его женой.

- А что с его женой? - вдруг заинтересовался магистр.

- Не знаю, он толком о себе ничего не рассказывал. Он вообще не любитель поговорить, отработает день в саду и забьётся сюда, как зверь в нору. Даже ест здесь, никогда с остальными слугами не садится.

- Как зверь, говоришь? - внимательно оглядывая комнатушку, сказал Янис. - Странновато он ведёт себя для садовника, отслужившего много лет в доме благородных господ. Разве что господа были самодурами, а он по какой-то причине не мог от них уйти, - мужчина аккуратно поднял с кровати подушку, поднёс поближе к свету, присмотрелся и двумя пальцами снял с наволочки длинный светлый волос, затем второй. Вернул подушку на место и бережно, словно локон любимой женщины, завернул волосы в платок. - Для обряда дознания, - пояснил он даме Шаен и вышел из комнаты. - Семью мы тоже проверим. Ирдис, обязательно сообщи мне, когда этот ваш садовник появится. И позаботься о Веславе. Помогай, чем можешь. Это важно.

- Не волнуйся ты так, я обо всём позабочусь, - мягко улыбнулась дама Шаен.

Попрощавшись с ней, Янис отправился в Орден.

Но сначала прошёлся по саду.

* * *

Наверное, я протоптала бы тропинку, кружа вокруг дуба и злясь на воинов Белого Эллона, которые вообще-то всего лишь исполняли приказ своего Повелителя, однако решение проблемы нашлось быстрее.

- Ну, хорошо, - сквозь зубы процедила я, сжимая кулаки. - Раз по тропе нельзя, попробуем по-другому.

Открыть портал в крепость прямо из Полевии стоило мне немалых усилий: шутка ли - за пределы-то мира! Я бы и не подумала о нём, уверенная, что открыть портал между мирами (а крепость с некоторой натяжкой всё же можно назвать миром) невозможно - спасибо Сумеречному, что невольно (а может как раз специально?) показал, как это сделать.

Фанька с беспокойством наблюдал за мной, а я, пристально глядя в одну точку, пыталась во всех подробностях представить зал, освещённый факелами, стол и два кресла в центре, высокий, теряющийся в мраке потолок, каменный ледяной пол и стрельчатые окна, за которыми плескалась тьма. Наконец, достигнув нужной концентрации и представив во всех подробностях единственное место в крепости, где была, я отпустила силу. Вот когда пригодился гнев! Лишь благодаря ему я не бросила эту затею, а упрямо стиснув зубы, всё вливала и вливала силу в образ портала - именно портала, а не крепости, накрепко запомнив тот давний урок, когда вместо фантомов нечаянно перенесла к пещере Чёрного дракона отряд настоящих, живых орков. Помнится, тогда Фадаш в образе Ковыленьского мага Любомира - вот ведь ирония Судьбы! - натыкал меня в эту ошибку носом, как нашкодившего котёнка.

Маленькая золотая искра вспыхнула, обозначив путь, и медленно, подрагивая, разошлась тёмной воронкой. Я подошла ближе и с опаской в неё заглянула. Этот портал не был похож на те, что я открывала в пределах Полевии - ни тебе туманной арки, ни золотистого сияния внутри. Лишь идеально круглое озерцо густого мрака с редкими вспышками мгновенно гаснущих звёзд в обрамлении золотого сияния, как сюрреалистическая картина в золочёной раме. Рамка мерцала и, казалось, вот-вот схлопнется, требуя колоссального вливания силы. Идти нужно было прямо сейчас, пока ещё было, что вливать.

Я оглянулась, посмотрела на дракона.

- Ты можешь подождать меня здесь, - предложила я, видя, с каким сомнением Фанька рассматривает моё сооружение.

- Я иду с тобой, - немедленно последовал ответ, и дракон первым нырнул во тьму.

Вслед за ним шагнула в бездну и я.

Будь у меня больше опыта работы с порталами, я бы сразу поняла, что конкретно с этим что-то не так. Посвяти я больше времени изучению природы портальных переходов, почитай о точках входов-выходов, о возможности влиять на направление порталов извне, возможно, всё-таки достигла бы желанной цели. Но весь мой чистый опыт равнялся... примерно неделе постоянной практики, а теория вообще терпеливо ждала своей очереди. Именно поэтому я не поняла, в какой момент портал изменил направление, и почему вместо мрачной приёмной залы Братьев мы с Фанькой оказались на морском побережье. Щурясь от ослепительного солнца, я с недоумением рассматривала морскую даль, белоснежный песчаный берег, плавно переходящий в зелёные холмы с редкими купами деревьев и пышно цветущих кустарников, и шпили башенок вдалеке. Где это мы?

- Мы в Полевии, - удивлённо сказал Фанька, как и я, крутя головой.

- Интересно, почему не получилось? - пробормотала я, лихорадочно вспоминая, что сделала не так.

По некоторому размышлению получалось, что ошибки я не совершала, всё сделала правильно, но вот передо мной полевский брег морской, а крепостью новых богов и не пахнет!

Я снова окинула пляж и зелёные холмы отчаянным взглядом и вдруг увидела белую лошадь: обмахиваясь пышным хвостом, та невозмутимо щипала траву и выглядела очень знакомо.

- Вьюга? - недоверчиво окликнула я.

В ответ раздалось ехидное ржание, мол, где тебя, хозяйка, черти носят? Я уже давно тебя тут дожидаюсь.

- Вьюга! - обрадовалась я и бросилась к кобыле: хоть что-то знакомое в этом незнакомом пейзаже обнаружилось. - Ты как тут очутилась, девочка моя?

За спиной дохнула теплом сила. Я мгновенно развернулась и уставилась на белого волка: тот неспешно сходил с радужной тропы, глядя на меня исподлобья, и как будто ухмылялся.

- Странница, тебя ведь просили выбрать другой путь, - вздохнул он и совсем по-человечески, осуждающе покачал головой. - Что ж ты такая упрямая? В последний раз повторяю: путь в крепость Братьев-богов закрыт. Не трать понапрасну силу в попытках туда прорваться.

И тут до меня дошло: каким бы ни был мой опыт и знание теории, ключевым словом в моих размышлениях было 'возможно', ибо перехитрить бога, который знает тебя, как облупленную, задачка не из простых. Но какого чёрта Лель не пускает меня в крепость?! Что это - попытка защитить от Сумеречного и Пресветлого, или желание прикончить меня лично, ни с кем не делясь? Причём первое не исключает второго просто потому, что пройдёт какое-то время, и человечность Леля растворится в сознании пробуждённого бога. Как там Хено сказал - он пока не в себе, очухается со временем? О да, не сомневаюсь! Конечно, он очухается, станет, наконец, самим собой, то есть - богом. Какое-то время он ещё будет помнить, что мы значили друг для друга, между любовью ко мне и жгучей ненавистью к Странникам установится шаткое равновесие, а потом... Потом для меня может и не быть. Потому что боги не люди, это существа во всём с приставкой 'сверх' - сверхсущества, которые испытывают сверхчувства, оперирующие понятиями, лежащими за пределами людского понимания. Однажды ненависть станет неотличима от любви, а может сверхлюбовь найдёт оправдание убийству - кто их знает, этих богов, как у них мозги устроены. Ясно одно - когда это случится, никакие Узы Румдели меня не спасут.

- Значит так, уважаемый воин Белого Эллона, - заговорила я, сатанея от такой заботы. - Передай своему Повелителю, что не его это собачье дело, где я шею себе сверну. Мне надо в крепость и я туда попаду, благо, тропы и порталы не единственные пути. Всё, свободен.

Оборотень слушал меня, не перебивая, лишь холодные голубые глаза смотрели с насмешкой.

- Хорошо. Я передам. Но учти - пути к крепости охраняются все. Повелитель предупредил, что легко ты не сдашься.

Воин Белого Эллона ушёл, и радужная тропа почти мгновенно угасла. Какое-то время я смотрела на то место, где растаяла тропа, кусая губы от бессильной злости. Потом глубоко вдохнула и медленно выдохнула, успокаиваясь. Снова оглянулась вокруг, долго рассматривала городские шпили на горизонте, покосилась на море, такое соблазнительно-лазурное и, конечно же, тёплое-тёплое. Усмехнулась, по достоинству оценив коварный план Леля.

- Что ж, ладно. Я всё поняла и оценила твой щедрый дар, - сказала я, не сомневаясь, что он услышит, и подмигнула дракону. - А знаешь, Фанечка, я ведь давно хотела взять отпуск, и тут такая удобная оказия подвернулась - прям грех не воспользоваться. Давай-ка искупаемся, а потом узнаем, что это за городок там виднеется на горизонте. Но сначала...

Я зажмурилась и прикусила губу, старательно генерируя щиты Льяны - тройного плетения: один Фаньке, второй себе - чтоб не фонить силой и никому не позволить найти нас по энергетическому следу. Закрыться от Эллона полностью я не могла, но постаралась экранировать нашу связь по максимуму - хоть как-то упрощу жизнь себе и ему. И, наконец, последнее, самое сложное и самое же опасное - нарастить броню на сердце.

- Нет! - тревожно закричал Фанька и бросился ко мне, заглядывая в глаза. - Hariad, остановись, не делай этого!

- Фанечка, я должна это сделать, - успокаивающе погладила я дракона и печально улыбнулась. - Если освободиться от Уз Румдели нельзя, то закрыться от них можно. И нужно, пойми.

- Я понимаю, - тихо сказал дракон. - Но это слишком опасно. Закрыв своё сердце, ты спрячешься не только от любви. Ты вообще перестанешь чувствовать.

- Это случится не сразу, Фанечка. Это вовсе не скорый процесс. Чувства будут засыпать постепенно, и я...

- Знаю, - сурово перебил меня дракон. - Я помню, как угасали мои чувства после смерти Райзенда. Но, Ксения, чувства угасают не все! Остаётся боль и она невыносима. Невыносима настолько, что однажды сводит с ума. И тогда пробуждается холодная ярость и желание мстить, сокрушить всё вокруг, уничтожить... Это я тоже помню. Потому прошу, не спеши. Давай поищем другой способ освободить тебя от Уз Румдели.

Я во все глаза смотрела на своего dhart'а, испытывая бурю самых разных эмоций, от ужаса - он помнит, кем был! - до восторга - мой дракон так стремительно взрослеет! Ещё вчера он был малышом, умным и чутким, внимательным и любопытным, сегодня же передо мной взрослый, мудрый дракон. Конечно, ему ещё расти и расти, но кто знает, может именно завтра он станет таким, каким и должен быть. 'Это всё потому, что пробуждаются боги!' - мысленно ахнула я и, поддавшись порыву, бросилась к Фаньке и крепко его обняла.

- Фанечка, у нас больше нет времени, понимаешь? На то, чтобы найти другое решение, его нет. Мне придётся... Придётся закрыть своё сердце, сейчас, быстро, прямо по-живому. Я знаю, что мне будет больно. Знаю, насколько это опасно, как знаю и то, что рискую превратиться в подобие Чёрного дракона, знаю... Но ты - моя половина. Ты сможешь меня удержать, не позволишь шагнуть в бездну безумия. Прошу тебя, стань моим сердцем и совестью, каждый день напоминай, кто я и для чего живу, а я постараюсь как можно быстрее распутать паутину лжи, в которую угодила. Но если я не успею, и ты увидишь, что я становлюсь Чёрным Странником, ты знаешь, что надо делать.

- Зажечь для тебя свет, - прошептал dhart и накрыл меня крыльями.

* * *

Светлоград, столица Полевии

Архимаг Дальган ждал Яниса в своём кабинете. Поглаживая бороду, глава Ордена полевских магов смотрел на цветок мандрагоры в стеклянном сосуде и выглядел до крайности раздосадованным. Артефакт оказался хитро сработанным, его создатель предусмотрел всё: на все попытки архимага выяснить авторство немедленно срабатывала защита - то спутывала тщательно выплетенные заклинания в бессмысленный клубок, то вообще их гасила, а то цветок и вовсе вдруг начинал дымиться, грозя оставить Дальгана без улик.

Раздался короткий стук, и дверь открылась. Магистр вопросительно взглянул на архимага, спрашивая разрешения войти, и, в ответ на нетерпеливый жест, шагнул внутрь.

- Что удалось узнать? - резко спросил архимаг, кивнув Янису на стул.

- Пока ничего, работаем, - кратко ответил магистр и, вытащив из внутреннего кармана рекомендательное письмо, передал Дальгану. - Люди дамы Шаен работают с нею давно и заслужили доверие. И всё же их проверяют - мало ли что. Служанка, что нашла артефакт, чиста. Проверяем садовника. Ирдис говорит, он прибыл из Рандола, тоже служил садовником в одной семье. Но семья разорилась, и слуги вынуждены искать новое место.

- Но тебя что-то смутило, - проницательно сказал архимаг, отложив пока свиток, и приготовился слушать.

- Я попросил Ирдис показать мне комнату садовника, и был удивлён, увидев её. Это старый дровяной чулан у чёрного входа. Почему садовник отказался от приличной комнаты в мансарде, полагающейся слугам, и выбрал чулан? Не за тем ли, чтобы иметь возможность незамеченным выбираться из дома?

- Но куда? И с какой целью? - прищурился Дальган.

- Понятия не имею, но намерен это выяснить. И его рекомендательное письмо... С виду всё в порядке, но глаз что-то цепляет, не могу понять что. А сад? Вы бы видели его! Идеальный порядок, хотя садовник в нём не появлялся уже неделю.

- То есть ты подозреваешь, что садовник маг? - удивлённо поднял брови архимаг.

- Нет, - решительно мотнул головой Янис. - Но разве только магия способна поддерживать заданный порядок? Осматривая сад Ксении, я почему-то вдруг вспомнил деревню клана рысей.

- И почему же? - заинтересовался Дальган.

- Там тоже идеальный порядок, - усмехнулся магистр. - И это при том, что деревня почти не выделяется на фоне леса. Так вот, сад Ксении похож на лес, аккуратно причёсанный, вычищенный, светлый и уютный, но всё-таки лес, в котором каждому побегу указали, куда ему можно расти. Пожалуй, я знаю лишь одно место, где лес выглядит более совершенным.

- Эльфийские леса, - понимающе кивнул архимаг.

- Да.

Глава полевского Ордена магов задумчиво пожевал губами, хмуря кустистые брови.

- Значит, наш садовник, ни много, ни мало, может оказаться истинным оборотнем, - мрачно произнёс он.

- Верно. И мы можем это проверить, - торопливо заговорил Янис, вынимая из кармана платок с завёрнутыми в него волосками. - Вообще-то я брал их для обряда дознания, но когда прошёлся по саду, понял, что один из них пригодится для другого.

- Что ж, давай проверим, кто это так хитро прячется прямо у нас под носом, - пробормотал архимаг и повернул руку ладонью вверх.

Над сухой ладонью старца затрепетал магический огонь, и Янис осторожно опустил в него один волос. Тот съёжился и вдруг брызнул яркими трескучими искрами. По кабинету поплыл терпкий запах хвои и меда. Архимаг и магистр обменялись торжествующими взглядами.

- Попался, - ровно произнёс Янис.

- Осталось выяснить, что это за оборотень, - согласно кивнул Дальган.

Оба немедленно приступили к делу: скатали и убрали ковёр на полу, очертили защитный круг.

- Может, лучше пойти в 'чистую' комнату? - спросил Янис, с сомнением оглядывая меловую линию на полу.

- Не хочу терять времени, - отмахнулся архимаг и, шагнув в круг, стал точно в центре. - Защитный круг ничем не хуже 'чистой' комнаты, поверь. Подай мне волос.

Магистр передал требуемое и попятился к стене. Круг, конечно, защитит хрупкое заклинание и от магии, которой был пропитан каждый камень замка, и от его присутствия, но всё же Янис предпочитал не искушать Судьбу, ведь кто знает, вдруг обряд сорвётся по другой, самой незначительной причине, например, от его дыхания или стука сердца?

Тем временем архимаг Дальган закрыл глаза, сосредотачиваясь на ритуале. Почти сразу меловая линия засияла, и вокруг старца выросла стена света - активировался защитный круг. Рассмотреть что либо за этой стеной без риска ослепнуть было невозможно: белый свет был так ярок, что Янису пришлось прикрыть глаза рукой. 'Перестраховывается, - подумал магистр, - ишь, сколько силы в защиту вбухал'.

Архимаг, стоя в световом кольце, поднёс волос к самым глазам и требовательно посмотрел на него.

- Ну-с, посмотрим, кто ты есть, - пробормотал он и быстро, едва шевеля губами, стал произносить заклинание.

Перед его глазами стремительно замелькали размытые образы и вдруг исчезли, накрытые тьмой, и сколько Дальган ни вглядывался в неё, ничего увидеть не мог. Лишь пару раз сквозь тьму проступил чёткий образ: равнина, покрытая снегом, маленькие домики, утопающие в сугробах по самые крыши, тёмная кромка леса на горизонте; стремительно бегущий олень; мужчины сбрасывают одежду из звериных шкур, их тела ломает трансформация... Снова краткий миг тьмы и - голубые глаза, полные ужаса и мольбы о помощи.

Световой столб сжался и исчез, втянувшись в меловую линию на полу. Архимаг покачнулся, и Янис бросился к нему, поддержал под локоть. Проводив старца к креслу, магистр помог ему сесть, подал воды, и когда тот напился, жадно спросил:

- Ну что? Что вы видели? Вы поняли, кто он?

Глава полевского Ордена магов аккуратно положил волос на стол и мрачно посмотрел на Яниса.

- Это белый волк.

* * *

- Это белый волк! - прорычал Кир, напав, наконец, на след. Рысю было невдомёк, что мгновением раньше то же открытие сделал архимаг Дальган.

* * *

Эльфийское княжество

- Зачем ты ей рассказала?

- Повелитель, она должна знать.

Эльфийка сжалась под взглядом, мечущим молнии, и попятилась.

- Спрашиваю ещё раз - зачем ты ей рассказала?

В голосе Эллона зазвенел металл.

- Повелитель... Я... хотела помочь, - прошептала Алитэла, не смея поднять на него глаза.

Хозяин лесов в один шаг сократил разделяющее их расстояние, схватил эльфийку за плечи и хорошенько тряхнул.

- Зачем. Ты. Ей. РАССКАЗАЛА?! - рубя каждое слово, рявкнул Эллон.

- Повелитель, вы любите врага! - вскрикнула Алитэла. Эллон вздрогнул, медленно разжал пальцы, и эльфийка, потеряв равновесие, упала к его ногам. - Теперь, когда Странница знает, - княгиня подняла заплаканное лицо и решительно посмотрела на бога, - она не успокоится до тех пор, пока не найдёт способ избавиться от Уз Румдели.

Эллон долго молчал, глядя куда-то над головой эльфийки. Алалитэль ждала, оставаясь сидеть у него в ногах, и смотрела, смотрела на него с благоговением и надеждой: он поймёт, что она права.

- Ты не должна была ей говорить, - наконец, заговорил Эллон, продолжая смотреть вдаль. - Я хотел поговорить с нею сам. Позже. Когда буду готов. И она выслушала бы меня. И поняла. Мы могли бы вместе найти способ избавиться от Уз Румдели. В крайнем случае заключили бы перемирие до тех пор, пока не пробудится Румдель. Но твоё вмешательство сделало это невозможным. Теперь, когда Ксения узнала обо мне правду - узнала не от меня, - она не поверит ни одному моему слову... Она вообразит себе всякого и станет прятаться. Уже сейчас я едва её чувствую, значит, она поставила защиту от нашей связи. Следующее, что она сделает - закроет себя и дракона от всяческого наблюдения, создаст щиты, маскирующие их силу. Но Узы, как ни защищайся от них, всё равно будут её выдавать. И она это знает... Алалитэль, я знаю, что она враг. Но она мой враг, не твой. Мы оба попали в ловушку и полюбили, не зная друг о друге правды, и Узы я отдал ей добровольно. Я люблю своего врага, вот ведь штука какая. И она любит - свидетельство тому Узы. Но ты не должна была вмешиваться: зная Ксению, боюсь представить, какие последствия повлечёт за собой твой поступок.

Глава 15. Дипломатия

или дар морского царя

Светлоград, столица Полевии

Янис изумлённо смотрел на светлый волос.

- Белый волк... Белый волк... Белый... У Ксении в доме, - пробормотал магистр и посмотрел на архимага. - Если я правильно помню, он пришёл к ней наниматься как раз накануне Даэлу Лиаванни. Отсюда следует вопрос - зачем? Что ему нужно?

- Полагаю, об этом мы вряд ли когда-нибудь узнаем, - вздохнул глава полевского Ордена магов. - Белые волки - воины Белого Эллона, их клан самый скрытный среди всех кланов истинных оборотней. Скорее всего, именно клан его и подослал, но кто знает с какой целью, может надеялись как-то повлиять на решение Ксении провести обряд, может просто наблюдать.

Магистр неуверенно кивнул и нахмурился своим мыслям. Мог ли Вильс подбросить Страннице злосчастный артефакт? Вполне, но зачем? Янис не видел в этом никакого смысла.

- Всё-таки надо как-то связаться с этими парнями, потому что в этой истории что-то не вяжется, - сказал он.

- Согласен, - кивнул Дальган. - Только разговаривать нужно не с ними, а с самим Повелителем, иначе мы ничего не добьёмся... Эх, придётся мне лично наведаться во владения княгини и уповать на то, что Белый Эллон не испепелит меня на месте.

- За что? - удивился Янис.

- О, поверь, есть за что, - горько усмехнулся архимаг. - Или ты не помнишь, как бурно отреагировал Лель на наше с Льяной решение провозгласить Ксению святой?

- Помню, - помрачнел магистр. - Да и после он был не в восторге от похода на Северный архипелаг. Получается, они с Ксенией разошлись по нашей вине. Н-да... Боги и за меньшее карают.

- Скажем, мы этому невольно поспособствовали, - смягчил архимаг приговор Яниса. - Остаётся надеяться, что Повелитель ещё по большей части остаётся Лелем, то есть не лишённым человечности...

В дверь кабинета отчаянно заколотили.

- Господин архимаг, беда!

Архимаг с магистром тревожно переглянулись.

- Войдите! - в один голос сказали они.

- Беда! - ворвался в кабинет всклокоченный парень. - В Рандоле беда!

- Да что там стряслось? - властно зарокотал Дальган. - Успокойся, Видан, и расскажи всё по порядку.

Парень закивал, перевёл дух и быстро заговорил.

- Я сегодня на страже у Смарагдовых врат. Только что со мной связался магистр Твияр. У них прорыв. Нечто прорвало сторожевые заклинания, просто смело их! Твияр опасается, что Смарагдовые врата вышли из строя - всплеск силы был так велик, что врата задымились, - закончил говорить маг и хлебнул воды из протянутой Янисом кружки.

Архимаг удивлённо вскинул брови и побарабанил пальцами по столу. Взглянул на Яниса - магистр кивнул, безмолвно подтверждая, что готов прямо сейчас отправиться в Рандол.

- Пойдём вместе, - сказал Дальган и направился к двери. Уже шагнув в коридор, архимаг вдруг остановился и, недоумённо сдвинув брови, спросил: - А с чего вдруг Твияр активировал сторожевые заклинания? От кого он там обороняться собрался?

- Ох, совсем забыл! - хлопнул себя по лбу Видан. - Около часа назад владыка Альнесил предъявил нам ультиматум...

- Что?! - вскричал архимаг, бросаясь назад в кабинет. - Час назад? Целый час прошёл, а ты только сейчас об этом говоришь?

- Да не я говорю, а Твияр! - стал оправдываться маг. - У них там демоны знают, что творится - похищение, ультиматум, прорыв... Твияр со своими просто с ног сбились!

Архимаг Дальган закрыл глаза и глубоко вдохнул, успокаиваясь.

- Идём, Янис, - минуту спустя тихо сказал он. - Посмотрим, что за демоны такие в Рандоле резвятся, а там может и к эльфам заглянем. А ты, Видан, ступай во дворец с докладом.

* * *

Море и в самом деле было тёплым. Заплыв далеко от берега, я лежала на спине, подставив лицо солнцу, и покачивалась на волнах. Море вкрадчиво что-то нашёптывало, словно бы говорило со мной. Я не слушала. Высоко в небе парил Фанька - охранял: вдали, едва виднеясь на горизонте, над водой возвышались скалистые острова, а над ними, как пчёлы над ульем, вились морские виверны. Их я видела впервые. Всегда ли они такие беспокойные или их кто-то потревожил?

- Да пофиг, - пробормотала я.

Броня, возведённая для защиты моего сердца, немедленно стала толще на слой.

Нет, я была совсем не прочь рассмотреть виверн поближе, но не прямо сейчас. Это можно сделать позже. Сейчас мне хотелось одного - качаться на волнах и ни о чём не думать.

Я обратила взор внутрь себя, осторожно коснулась хрупкой, ещё прозрачной скорлупы. Броня, возведённая вокруг беспокойного сердца. Это пока броня чиста и прозрачна. Пройдёт время, и она, как у Чёрного дракона, покроется окалиной сгоревших чувств, станет твёрдой, непроницаемой - станет настоящей бронёй. А пока... Пока все мои чувства или утихли, или стали противоположными тем, что я испытывала ещё вчера. Не будь этой хрустальной клетки, я, пожалуй, испытывала бы беспокойство. Но не испытывала ровным счётом ничего. И вода...

Вода странным образом успокаивала, волны баюкали. Мне было хорошо. Просто хорошо. Наверное, я могла бы лежать так вечно, дрейфовать, как льдина, подхваченная течением... И пролежала бы, если бы не чьи-то крики, раздавшиеся с берега. И чего кричат? Испугались Фаньки что ли? Или Вьюги? С неё станется укусить или наподдать копытом недотёпе, по глупости своей принявшим лошадку за лёгкую добычу, а то и от души погонять его по берегу.

Я приняла вертикальное положение и, поплавком подпрыгивая на волнах и приставив ладонь козырьком ко лбу, всмотрелась в сторону берега. Там и впрямь кто-то кричал, смешно прыгая у самой кромки воды и размахивая руками. Я поискала глазами Вьюгу - та паслась с самым невозмутимым видом, достойным особы благородных кровей, и не обращала на кричащего никакого внимания. На всякий случай я помахала в ответ и неохотно поплыла к берегу, высматривая в небе дракона: Фанька по-прежнему кружил над морем, присматривая за мной, что было очень даже понятно, но вовсе не обязательно.

- Чего ему надо? - проворчала я, меча недовольные взгляды на крикуна.

Мужчина. Молодой. Нет, юноша, почти мальчик, но успел отличиться. Интересно, с кем он сцепился и почему не залечил шрамы магией? Неужели он правда думает, что три рваных шрама на пол лица придают ему мужественности?

Уже нащупав ногами дно, я сообразила, что плавала голышом и наскоро набросила иллюзию закрытого купальника.

- Привет, - буркнула я, выйдя на берег, и собрала одежду в охапку.

- Приветствую вас, госпожа Странница! - расплылся в радостной улыбке парень и отвесил мне глубокий поклон.

- Ну-ну, - равнодушно кивнула я, успев как привыкнуть к подобным приёмам, так и перестать раздражаться на всякий поклон. В упор посмотрела на парня - совсем молодой маг, только-только из-за орденской парты выбрался. - И? В чём дело? Я нарушила границы частного владения?

- Что? - растерянно моргнул тот.

- Я нарушила границы частного владения? - терпеливо повторила я, одеваясь.

- А, - сообразил, наконец, молоденький маг. - Нет. Вы ведь госпожа Странница?

- Допустим. Но ты же звал меня не затем, чтобы спросить об этом? Так в чём дело?

Парень смущённо почесал макушку.

- Сейчас нельзя купаться в море. Опасно.

- И почему же? - вежливо поинтересовалась я, не испытывая ни малейшего желания знать причину.

Броня, возведённая для защиты моего сердца, стала толще ещё на один слой.

- У нас тут малость разлад с соседями случился. Ни один корабль не выходит в море, ни одна рыбацкая лодка. И люди стараются держаться от берега подальше, - ответил парень, глядя на меня так виновато, будто считал себя причиной происходящему.

- Хм... И кто же ваши соседи? Вообще, где это самое тут? - ровно спросила я.

- А вы не знаете? - ошарашено спросил маг.

- Нет, - качнула головой я и улыбнулась, испытывая полнейшее равнодушие от его замешательства.

- Это Рандол, госпожа. Как вы можете об этом не знать, если открыли сюда портал?

- Рандол? - оживилась я. - Однако, как же удачно я промахнулась. Сюда-то мне и надо. И Хено очень советовал в Рандол наведаться...

Я замолчала, заметив, как вытянулось от удивления лицо парня.

- О... Вы общаетесь с Хено?! Богом времени? - восторженно воскликнул он.

- Я много с кем общаюсь, - отмахнулась я и напомнила об изначальной причине нашего разговора. - Так что там с вашими соседями и кораблями? И, пожалуйста, кратко и по существу.

Учили его хорошо, очевидно, орденская школа уделяла особое внимание дисциплине, собранности и сосредоточенности на задаче. Парень мгновенно подобрался, ответил и впрямь кратко и по существу. Всего два предложения, пара моих уточнений и картина происходящего стала ясна.

Рандол - портовый город. Правда, мореходство в Полевии сильно ограничено особенностями морей, в число которых входят магические аномалии, оставшиеся после битвы магов с Чёрным драконом. Тем не менее, вдоль южных берегов проходят оживлённые морские торговые пути. Если случится нечто, парализующее перевозку товаров с юга, маги-травники останутся без целебных морских гадов и водорослей, а кузнецы и ювелиры без металлов и камней, что добывают в недрах горного хребта Лардэ-Брант гномьи кланы, отделочники не получат гуллонский мрамор и кларнаильскую древесину, а Велимир и Орден - эльфийских саларов и морских деликатесов. В общем, много кто пострадает, и королевская казна не дополучит круглую сумму от торговых сборов. Поэтому жители Рандола стараются поддерживать добрые отношения со своими соседями, а именно сиренами, облюбовавшими скалистые острова местом своего обитания. Те самые, над которыми вились морские виверны.

Морские сирены имеют мало общего с речными русалками. Роднит их только стихия и богиня Амайтэ, породившая этих удивительных созданий. Удивительных и, в случае с сиренами, невероятно красивых: по сравнению с русалкой сирена - яркая экзотическая рыбка родом из тропических морей. Благодаря магическим свойствам кожа сирен позволяет им какое-то время жить на суше, не отходя, впрочем, слишком далеко от родной стихии. И благодаря ей же сирены не нуждаются в одежде - чешуйки их кожи, мелкие и очень подвижные, способны преломлять свет, создавая иллюзию ткани. Или вовсе делать сирену невидимой... А если кожу сирены натянет на себя человек, то сможет долго оставаться под водой и погружаться довольно глубоко в морские глубины не рискуя заработать 'вскипание' крови при стремительном подъёме из глубины. Или, при наличии соответствующего амулета, принять чужой облик, а то и стать невидимым. Из кожи этих созданий изготавливали множество дорогих снадобий, от любовных приворотов (прекрасна, как сирена) и эликсиров молодости до банальных капель, избавляющих от морской болезни. И это далеко не полный список возможностей их волшебной кожи. Ещё лет триста назад на сирен охотились словно на зверей и истребили бы полностью, но те объединились в союз с вивернами, что крайне осложнило жизнь охотников на магических существ. Однако полностью проблему не решило.

В глазах человека несведущего союз сирен и морских виверн выглядел как минимум странно, но этот союз помог выжить обоим видам. Морские родичи драконов выбирали для гнездования скалистые труднодоступные острова и часто лишались потомства ещё до того, как малыши появлялись на свет. Причиной тому были вовсе не хищники, естественных врагов у виверн в природе не было, но само расположение гнёзд - скалистые уступы, с которых и яйца, и детёныши часто скатывались в морские пучины от сильных порывов ветра или неловкости последних. Сирены стали селиться рядом с вивернами, присматривали за их гнёздами, а виверны в свою очередь несли воздушный дозор, криками предупреждая сирен об опасности, и общий дом защищался сообща.

Перед свирепостью виверн, которые могли напасть и без повода, трепетали даже самые отчаянные охотники на магических существ. Отлов 'зверей', хоть и был делом прибыльным, почти прекратился. Почти. Точку в этом кровавом промысле поставил Велимир, издав указ, в котором объявил браконьерами всех охотников за магическими головами. Что послужило причиной его решению - неизвестно, возможно, ему попросту надоели перебои с поставками южных товаров (салары!), но мне, успевшей хорошо узнать полевское величество и его окружение, эта самая причина была очень даже ясна: Велимир не страдал бессмысленной жестокостью и искренне любил свой мир - Орден воспитал действительно прекрасного правителя Полевии.

Издав указ, Велимир не стал останавливаться на достигнутом, и спустя несколько лет (годы дипломатических переговоров и извинений!) люди и сирены заключили между собой союз, благодаря которому выиграли обе стороны: и тем, и другим нашлось, что предложить друг другу. Постепенно наладилась торговля, виверны больше не нападали на торговые корабли, раздирая в клочья паруса и моряков, а сопровождали их, защищая от редких нападений пиратов и отпугивая прочих морских и воздушных хищников. Тем не менее, к вивернам по-прежнему относились с опаской и без приглашения к островам не совались.

Всё изменилось буквально несколько часов назад: пропали две молодые сирены, и хрупкий союз оказался на грани разрыва.

- А подозревают в их пропаже, конечно, людей, - усмехнулась я и глубоко втянула ноздрями воздух - пахло не только солью и водорослями.

- Вы не удивлены, - с лёгким укором сказал молодой маг.

Я пожала плечами и по-змеиному попробовала воздух на язык - обрывки сторожевых заклинаний, мощных, на грани боевых. Очень интересно!

- С чего бы? Удивилась бы, будь люди белыми и пушистыми зайками, - рассеянно ответила я и подозрительно прищурилась. - А теперь, милый мальчик... как, говоришь, тебя зовут?

- Я не говорил, - насторожился парень.

- Так как же зовут посланника Ордена? - ехидно улыбнулась я.

Маг смутился и осторожно назвался.

- Герт, моя госпожа.

- Так вот, мой славный Герти. Подозреваю, моё появление здесь вызвало настоящий переполох и, возможно, здорово всех напугало. Так?

- Д-да... Ваше перемещение сопровождалось чудовищным выбросом силы, страшно сказать - Смарагдовые врата задымились! А мои амулеты рассыпались в пыль, и охранные заклинания сорвало, точно бельё с верёвки... Зачем было тратить столько силы на простое перемещение в Рандол? - недоумённо спросил парень.

Я загадочно улыбнулась, не испытывая ни злости, ни сожаления - вообще ничего. Ну, испугались, ну, активировали сторожевые заклинания. Главное, что спустить не смогли. А заклинания, кстати, не против меня настраивались, причём настраивали их совсем недавно, в воздухе до сих пор слышатся отголоски силы.

- Затем, что целью был вовсе не ваш славный город. И чтобы попасть туда, куда мне надо, пришлось открыть портал. Но кое-кому очень не понравилась моя затея, и вот я здесь. Мне жаль, что своим появлением я всех переполошила, - мне не жаль, мне просто всё равно, - и что твои амулеты рассыпались пылью. И я оценила хитрость моего учителя.

Герт удивлённо моргнул.

- Какую хитрость, моя госпожа?

- Просто Ксения, - поморщилась я и иронично улыбнулась. - Прислать встречать саму меня - Странника! - тебя. Одного. Совсем юного мага, - выделяя каждое слово, объяснила я, - было самым мудрым и в то же время коварным решением архимага. Подозреваю, рандольские маги получили строжайший приказ сохранить в тайне от местных властей и духовенства моё появление в окрестностях города. Я ведь права?

Парень залился краской и опустил глаза, а я рассмеялась: броня на сердце давала один безусловный плюс - когда чувства под замком, они не мешают думать, и думать ты начинаешь весьма рационально, и выводы делаешь очень здравые.

- Видишь ли, Герти, - отсмеявшись, миролюбиво заговорила я, - приди сюда торжественная делегация встречающих, я бы немедленно сбежала, потому что терпеть не могу всю эту благоговейную суету вокруг себя. А архимагу позарез надо, чтобы я уладила вопрос с сиренами. Почему я? Да потому, что никого другого сирены в свете последних событий к себе не подпустят. Почему не подпустят? Потому что пропавшие сирены не были простыми подданными морского царя, они явно из высокородных, морская аристократия - из-за пропажи простых смертных, будем честны, войны не объявляют. А у вас тут именно военное положение, о котором не сообщили сухопутному населению во избежание паники... Ой, не надо мне тут комедию ломать! Воздух буквально провонял мощной сторожевой магией, той самой, что мой портал поломал - ты же сам об этом сказал. Так вот, получается, что решать проблему доверили мне, потому что мой учитель - архимаг Дальган, - прознав, как я тут нашумела, всё понял правильно, то есть, что его непутёвая ученица опять во что-то вляпалась, и решил направить мою энергию в мирное русло. И, зная меня, обставил это дело так, чтобы я сама взялась её решать: подослал юного мага, чем-то похожего на одного моего столичного друга, надеясь, что молодой и якобы неопытный парнишка расположит меня к себе, войдёт в доверие и между прочим поведает о бедах, постигших Рандол. А я, проникшись его слёзным рассказом, брошусь спасать положение - искать пропавших, предотвращать войну, добиваться открытия морских путей на радость королевскому двору и Ордену, - выложила я свои домыслы Герту. Пока я говорила, парень смущённо прятал бегающие глаза, то краснел, то бледнел, но перебить меня не посмел ни разу, что лишний раз подтвердило мою правоту. Под конец на него было жалко смотреть - пристыженный, красный, как мак и мокрый, как мышь, маг мечтал лишь об одном: оказаться от меня как можно дальше. Мои губы сами собой расплылись в победной улыбке, и я тихо, наслаждаясь каждым словом, мстительно сказала. - Только фигу вам, а не дипломатию. Всё, что я собираюсь сейчас сделать, я буду делать исключительно с пользой для себя, а не потому, что кто-то обеспокоен моим душевным равновесием, а по факту дня прожить не может без эльфийских саларов.

Парень удивлённо вскинул голову.

- При чём тут салары?

- Да так, к слову пришлись, - отмахнулась я с прорвавшимся раздражением и ворчливо продолжила: - А теперь выкладывай, из-за кого начался весь сыр-бор - что за важные персоны пропали у сирен. И не юли. Я уже говорила, что ради спасения жизни простых смертных войны не объявляют.

Герт совсем по-детски обиженно насупился, став похожим на взъерошенного воробья.

- Это принцесса. И простите, я всего лишь выполняю приказ. Всё должно было сложиться не так, вы правы. Мне приказано вас встретить, расположить к себе и между делом пожаловаться на морскую блокаду. Предполагалось, что вы, не задавая вопросов, просто найдёте пропавших и всё наладится.

Я иронично усмехнулась и похлопала Герта по плечу.

- Да-да, предполагалось, что я наивная простофиля. Но не безмозглая же! - зло прошипела я и, резко притянув парня к себе за грудки, как следует встряхнула. - Кто второй?

- Что? - испуганно проблеял юный маг.

- Одна из пропавших принцесса. Кто второй?

- Её личный страж... Принцессу охраняет отряд девушек-воительниц и телохранитель, прошедший особую подготовку.

'Осторожней, hariad, - раздался в голове отрезвляющий голос Фаньки. - Держи чувства в узде. Помни о чём я предупреждал'.

- Сурово, - кивнула я и, спохватившись, отпустила парня. Тот пружинисто отпрыгнул подальше и замер, поглядывая на меня с опаской. 'Чёрт... - на мысленной речи выругалась я и виновато ответила дракону: - Спасибо, меня и впрямь занесло'. - Да не бойся ты, не трону... Что ж, вполне возможно, что принцесса втрескалась в своего телохранителя, а папа видимо оказался против, вот она и подалась в бега.

- Нет, - решительно помотал головой Герт, поправляя рубашку. - Её телохранитель девушка...

- П-ф-ф-ф! - насмешливо фыркнула я. - Тоже мне, препятствие. В моём мире даже браки однополые кое-где уже узаконили... Вы тут что, никогда об однополой любви не слышали? - я удивлённо вскинула брови, заметив недоумение на лице парня. - Ну, это когда девушка любит девушку или мужчина мужчину.

Герт вспыхнул, как маков цвет, и я хохотнула, глядя на его растерянное и смущённое лицо.

- Ладно тебе, не красней. Это я так, шучу, проигрываю возможные варианты.

- Шутки у вас, госпожа... - пробормотал Герт, рукавом утирая испарину со лба.

Я хмыкнула - нормальная у меня фантазия! - и отвернулась к морю. Села на песок и задумалась. Допустим, принцессу всё-таки похитили. Но как, если её так усиленно охраняли? По всему выходило, что умыкнуть девчонку из дворцовых покоев, из-под бдительных глаз целого отряда морских амазонок и телохранительницы, тенью следующей повсюду за своей госпожой и наверняка даже спящей на коврике у её кровати, никто не мог. Она должна была покинуть дворец добровольно, но опять же - под усиленной охраной, которую при похищении могли перебить, однако Герт не сказал об этом ни слова. Обе, принцесса и её телохранительница, просто исчезли. А это значит лишь одно - принцесса сбежала сама, при помощи своей телохранительницы, возможно, инсценировав похищение, чтобы всех запутать. Но почему она сбежала?

- Скорее всего, - пробормотала я, начав рассуждать вслух, - это случилось во время прогулки. Для побега ей нужно было выбраться из дворца, из-под бдительного ока папеньки и придворных мамок-нянек. Её охрану, полагаю, как-то вырубили... Эй, Герти! - окликнула я парня. - А что охрана принцессы? Живы и слегка покалечены или маются животом, уверенные, что наелись несвежих креветок?

- Как вы догадались? - удивился парень. - Девушки живы и да, страдают от лёгкого отравления. Но там полдворца слегло, думают, что похитители отравили воду. Сирены же жабрами дышат...

Я закатила глаза и сокрушённо покачала головой.

- Вы тут все поголовно дураки что ли? - я выразительно покрутила пальцем у виска. - Девчонка всех надула! Траванула полдворца для отвода глаз и сбежала под шумок вместе со своей охранницей.

- Мы рассматривали этот вариант, моя госпожа, - опасливо приближаясь, сказал маг. - Но, подумав, пришли к выводу, что у принцессы не было причин сбегать. Зачем ей это? Она - единственная и любимая дочь морского царя, он исполняет все её капризы, во всём потакает...

- Значит, было нечто, в чём папенька ей отказал, и избалованная детка пустилась в бега. Это же классика жанра, Герт! Ну сам подумай: кто станет красть любимую дочь морского царя? Дурак дремучий, озабоченный лишь личной выгодой, просто не способен придумать настолько хитроумный план. Похититель должен быть умён, но такой человек не может не понимать последствий своего поступка - похитить ни кого попало, а принцессу! Это же офигеть какой скандал и ого-го какие последствия. Ни один браконьер, сколь бы отчаянным сорвиголовой он не был, не пойдёт на такое просто потому, что понимает - рано или поздно его найдут и распнут. Своя-то шкура дороже шкуры сирены, какой бы волшебной она ни была. Так что, Герти, что бы вы ни думали, это вовсе не похищение, а побег. Найдите девчонку, верните папе, и все проблемы решатся сами собой.

Герт сел рядом со мной и хмуро уставился на горизонт.

- Легко сказать - найдите. Если она и впрямь сбежала, то должно быть удрала как можно дальше, время-то у неё было, и хорошо спряталась.

- О, господи, Герт! Что ж вы такие беспомощные, - раздражённо фыркнула я и встала, чтобы пересесть от него подальше. Парень удивленно и немного обиженно смотрел, как я устраиваюсь на песке в нескольких шагах от него. - Не смотри как щенок побитый, меня может вывернуть на тебя, так что ничего личного.

Герт благоразумно промолчал, взгляд его из обиженного стал настороженным, однако любопытство никуда не исчезло. Ладно, будет мне ещё одна пара глаз - увижу всё, что видел он в то время, как случилось так называемое похищение.

Сначала я хотела позвать Ровера и с его помощью поискать беглянку, но быстро от этой идеи отказалась: одна пара глаз, пусть и очень зорких, делу не поможет, к тому же мне не хотелось гнать сокола из такого далёка. Пусть остаётся в эльфийских лесах, его глаза мне там больше пригодятся. Можно было бы воспользоваться глазами какой-нибудь другой птицы, но с моей-то неуклюжестью это могло кончиться так же, как было с Ровером. С сожалением отбросив эту идею, я поняла, что как бы ни было страшно и плохо, но придётся мне воспользоваться своим статусом и использовать хранительскую связь Ворона с паствой.

Прикрыв глаза, я отпустила сознание и осторожно поискала местный храм. Тот был заряжен силой веры под завязку и охотно откликнулся на мой зов, готовый послужить антенной.

- Что вы собираетесь делать? - услышала я растерянный голос Гетра.

- Воспользоваться властью святой вашего распрекрасного мира, - буркнула я. - Сделай милость, не отвлекай.

Герт притих, и я, глубоко подышав, чтобы не вывернуло раньше времени, нырнула в поток храмовой силы. И, испугавшись, зажмурилась ещё крепче. 'Ксения, не будь трусихой. Ты ведь так уже делала... И второй раз даже не тошнило, вообще легко прошло, - уговаривала я себя. - Ну же, давай. Быстрее начнём, быстрее с этим покончим. Может, и дар, обещанный Хено, как раз отработаю'.

Последний аргумент оказался самым волшебным из всех пенделей. Я решительно распахнула глаза и...

И снова щелчок в голове, и снова тошнотворное чувство уходящей из-под ног земли. Полная потеря ориентации, от которой кружилась голова и болезненно сжимался желудок. Выходит, смотреть самой и показывать другим - вещи разного порядка и действуют на мой хрупкий человеческий организм по-разному. Как только Ворон справляется? Ах да, он же не человек...

Стиснув зубы, я заставила себя смотреть на мир чужими глазами - тысячами глаз, смотрящих одномоментно в настоящее и вспоминающих прошлое. Попадались и яркие вспышки чужих надежд на светлое будущее, и серые всполохи безнадёги.

Не то!

Смотреть - в прошлое, смотреть - в настоящее. Смотреть, не обращая внимания на головокружение и подкатывающую тошноту. Смотреть на море глазами моряков и портовых грузчиков, рыбаков и ныряльщиков, капитанов прогулочных яхт и их пассажиров, глазами тех, кто праздно прогуливается по берегу и тех, кто спешит по делам. Смотреть глазами самих сирен, хоть это и чертовски трудно, особенно, когда они разгуливают по земле, прикрывая чувствительные к солнцу и воздуху глаза прозрачным третьим веком.

Видения стремительно мелькали, словно кадры фильма на перемотке. Люди, люди, люди, снова люди! Эльф промелькнул, пара гномов, и снова люди... Подводные пейзажи, от которых в другое время и при других обстоятельствах захватило бы дух. Силуэты скользящих в морской пучине сирен... хищно щерящиеся вдалеке сторожевые башни подводного города, тонкие и острые, как акулий оскал, а за ними - кружево дворцовых башен... Я продолжала искать, уже понимая, что вряд ли смогу удержаться в сознании до того, как цель будет найдена - паучье зрение хранителей миров с непривычки выматывало, да и просто сосредоточенности требовалось немалой, чтобы не выбросило из потока чуждой мне силы.

И вдруг мелькнула река и скромный домишко на её берегу, окружённый старым запущенным садом. Крошечная терраса, погружённая в тень, циновка из тростника, два сплетённых в страстном порыве тела, загорелое и серебристое... Смотрящий отвёл взгляд, и я зарычала, пытаясь поймать его сознание и заставить снова смотреть на террасу.

У меня получилось. Я её нашла и с мучительным стоном прервала связь. В тот же миг желудок не выдержал, и меня вырвало на песок.

- Госпожа Странница! Госпожа! - бросился ко мне Герт. - О, боги! У вас кровь! Вас стошнило кровью!

- Так бывает, когда долго не ешь, - прохрипела я и вытерла рот тыльной стороной ладони. - Нашла я вашу пропажу. Никто её не похищал, говорила же...

- Что? - округлил глаза парень, помогая мне встать. - Но зачем ей было сбегать?

- Да всё просто, Герти. Как я и говорила, маленькая сирена влюбилась. Ёлки, как теперь развидеть то, что я видела? - поморщилась я и хмыкнула, поразившись своей прозорливости: в каждой шутке есть доля шутки.

Светлоград, столица Полевии

- Вильс? Где тебя демоны носят? - прошипел господин, гневно сверкая глазами, и схватил оборотня за шиворот.

Вильс даже не испугался - слишком устал, уходя от внезапной погони и изо всех сил путая следы.

- Господин, я раскрыт, - просто сказал оборотень.

Рука господина дрогнула, пальцы разжались, выпуская Вильсов воротник.

- Раскрыт? - изумился он. - Ты?! Как?

- Как вы приказали, я наблюдал за перемещениями Странницы, - принялся отчитываться Вильс. - До вчерашнего дня она гостила у подруги в Сивухе. Это та деревня, что у Беличьей чащи... Её заинтересовали местные аномалии. Странница обнаружила портал в Ничьи земли и... скажем так - навела там порядок. Наблюдать дальше я не мог из-за эльфийки, она могла меня обнаружить. Из Ничьих земель Странница вернулась в деревню, я снова приступил к наблюдению, но там оказался оборотень из клана Рысей, и я был вынужден отступить в леса. Оказывается, у Странницы среди оборотней друзья... Он учуял меня, стал выслеживать. Вести наблюдение дальше стало невозможно, а рысь не сидел без дела. Я ушёл в последний момент. - Вильс замолчал, ожидая вопросов, но их не последовало, и тогда выложил последнюю, свежайшую новость. - В дом Странницы я тоже не могу вернуться - там был маг, проверял слуг и... расспрашивал обо мне. Проверял комнату, которую я занимаю. Думаю, он понял, кто я.

- Как?! - вскричал мужчина, взбешённый неудачей. - Как, скажи на милость, он выяснил, кто ты?

- Хозяин, я ведь жил там, - Вильс решился поднять глаза на господина. - Ему достаточно найти один мой волос...

- Провести обряд дознания и всё откроется, - закончил за Вильса господин. Потёр задумчиво подбородок. Гнев в глазах постепенно угасал, но его место немедленно заняло безумие. - А знаешь, мой милой волчонок, - преувеличенно ласково продолжил господин, глядя на Вильса с недоброй улыбкой. - Похоже, ты мне больше не нужен. Да-да, не нужен. Можешь идти. Но учти - ты не выполнил условий сделки, а значит, твоя Налия останется у меня.

Вильс вскинул голову - его Налия! Посмотрел в серые глаза господина, но не испуганно, как тот ожидал - прозрачные, как лёд голубые глаза пылали гневом. Страх за жену придал ему смелости: служа господину, он каждый день рискует погибнуть, уж лучше самому выбрать, как и когда умереть, и нет повода достойнее, чем умереть, сражаясь за свободу своей возлюбленной.

Оборотень ощерился, и, увидев жуткий волчий оскал, господин невольно отпрянул.

- Ну нет, хозяин, - яростно прошипел Вильс, балансируя на грани трансформации. - Наша сделка в силе, иначе я возьму вот это, - оборотень так стремительно выхватил что-то из-за пазухи, что господин вскинул руку в защитном жесте, но вместо ножа перед его носом заболтался простой кожаный шнурок с прозрачным, отбрасывающим радужные блики камнем, - и верну его Повелителю. И заодно поведаю, что за тварь охотится за его женщиной! А может, мне сразу в Орден пойти, а?

- Ты спятил?! - совладав со страхом, рявкнул господин, но тут же заговорил быстрым шёпотом. - Не понимаешь, чем закончится твой поход? Ты сдашь меня и себя заодно, нас схватят и казнят, и разбираться, кто прав, кто виноват не станут! И твоя обожаемая жена, твоя драгоценная Налия умрёт в моём замке в тот же миг, как я испущу дух. Умрёт в сердце каменной цитадели, а не в родных лесах под вольным небом. Ты этого хочешь?

Вильс зарычал, но всё же отступил.

- Нет.

Угроза миновала, и мужчина льстиво улыбнулся, в душе торжествуя маленькую, но весомую победу.

- Тогда предлагаю пересмотреть условия нашей сделки, - миролюбиво заговорил бывший хозяин и кратко изложил только что придуманный план. Вильс нахмурился, пытаясь найти в нём подвох. - Как видишь, всё честно, без обмана, - торопливо уточнил маг, стремясь закрепить успех. - Ты помогаешь мне, мы возвращаемся в Домамер, и я отпускаю Налию.

- Ты отпустишь нас обоих, - мгновенно напрягся оборотень.

Маг поморщился, как от зубной боли, но стоило Вильсу качнуть подвеской перед его носом, удручённо вздохнул и нехотя кивнул:

- Хорошо.

* * *

Фанька не вмешивался в нашу с Гертом беседу - чувствовал, что в этом нет необходимости, его хэриэд вполне справится сама. Он по-прежнему нёс воздушный дозор, паря над морем, и на мою просьбу оставаться на месте и присмотреть за Вьюгой, хоть и весьма неохотно, ответил согласием. Кобыла тем временем каталась по песку и выглядела очень счастливой. Ну, хоть кому-то из нас хорошо.

Нацелившись на телохранительницу принцессы, благодаря которой обе беглянки и обнаружились, я открыла портал.

- Идём, - махнула я Герту и шагнула в золотистое марево.

На этот раз я всё рассчитала, как следует, особое внимание уделив поправке по Ольраду: напорешься с разбегу на трезубец сирены - мало не покажется.

Из портала мы вышли примерно за версту от домика. Я остановилась, прислушалась - шум моря, крик чаек да шелест травы. Прямо перед нами трепетала листьями редкая рощица, а сразу за нею начинался старый сад, окружавший домик. Изгородью ему служили заросли сирени и жасмина пополам с крапивой, но выбирать особо не приходилось: либо лезть через кусты и незаметно подобраться к беглянкам с тыла, либо открыто войти через парадный вход, то бишь калитку, без необходимого эффекта внезапности. Так что выбор пал на первый вариант.

Нам повезло - в изгороди у самой земли обнаружился зазор, похожий на собачий лаз. Правда, он весь щетинился жгучими крапивными побегами, зато позволял без лишнего шума попасть в сад. Мы с Гертом мужественно нырнули в него и даже не особо пострадали. Забравшись в сад, мы крадучись пошли между старыми деревьями, обогнули пышный куст смородины и нос к носу столкнулись с сиреной-телохранительницей. Конечно, та мастерски замаскировалась, совершенно слившись с окружающей зеленью благодаря свойствам своей волшебной кожи, и, если бы не магическое зрение, мы раньше познакомились с её трезубцем.

Я пристально посмотрела в огромные, серебристо-зелёные глаза, показывая, что вижу её несмотря на маскировку. Та удивлённо попятилась и тут же бросилась на меня. И опрокинулась на спину, с разбегу врезавшись в магический щит. Трезубец, с гулким звуком брякнулся о землю, выпав из безвольной руки. Больше сирена уже не встала.

- Госпожа, - придушено прошептал за спиной Герт, - кажется, вы её убили!

- Всего лишь оглушила, чтоб не путалась под ногами.

- Но... это неправильно! - воскликнул парень, потрясённый моим равнодушием.

- Предлагаешь привести в чувство и вступить в мирные переговоры? - зло прищурилась я. - Герти, очнись. Время дипломатии прошло. Из-за прихотей одной дуры вот-вот столкнутся лбами две цивилизации. И раз уж учитель подстроил так, чтобы именно я погасила этот конфликт, я сделаю это так, как считаю нужным. Так что цыц или вали обратно в Орден. Мало мне своих проблем, ещё и этот бардак разгребать приходится.

Герт благоразумно заткнулся, и я, удовлетворённо кивнув, пошла к домику.

Чем ближе мы подходили к террасе, тем громче становились раздающиеся с неё характерные звуки. Вскоре к звукам добавилась и картинка, при виде которой Герт за моей спиной споткнулся и как-то странно всхлипнул. Я лишь усмехнулась, остановилась, не дойдя до ступеней несколько шагов, и сложила руки на груди, решив дать парочке закончить начатое, а не обламывать практически на пике экстаза.

- Фу, гадость какая! И это принцесса? - брезгливо сморщился юный маг, бросая в сторону террасы быстрые осуждающие взгляды.

- Ну, сейчас она скорее принц, - насмешливо возразила я. - И, милый мой Герти, это не гадость. Ты, похоже, гадостей в этой жизни ещё не видел. То, на что мы сейчас смотрим, всего лишь одно из проявлений любви, но твоё закостенелое сознание, ограниченное рамками воспитания, окружения и морали местного общества, не способно этого принять. Шире надо смотреть, Герти, шире!

Парень с явным облегчением отвернулся от террасы, чтобы смотреть на собеседника, то бишь на меня.

- А вы видели гадости? - настороженно спросил он.

- Ага, - рассеянно кивнула я, заметив, что парочка заканчивает свои любовные утехи, и пояснила. - По телевизору... Эй, принцесса!

Сирена вздрогнула, схватилась за трезубец и текуче, не сводя с меня глаз, поднялась с циновки, закрыв собой ойкнувшую девушку.

- Не советую, - прокачала я головой, подходя к ступеням вплотную. Из моей ладони словно невзначай выскользнул огненный меч Амалайры и тут же втянулся обратно.

Этого оказалось достаточно. Сирена качнула трезубцем, но атаковать не решилась, просто смотрела, откровенно разглядывая меня с головы до пят. Я тоже с интересом рассматривала это удивительное создание, причудливую фантазию Амайтэ - человекоподобная амфибия, способная в отличие от истинных оборотней лишь частично трансформировать своё тело. Впрочем, такой трансформации было вполне достаточно для недолгого пребывания вне родной стихии.

- Кто ты?

Голос сирены и впрямь оказался певучим и чертовски приятным, как в земных сказках. Благо, местные морские девы оперными дивами не были и морячков своими концертами не околдовывали.

- Ксения, - улыбнулась я.

Глаза сирены, и без того занимавшие большую часть лица, распахнулись ещё шире, хотя, казалось бы - куда уж больше-то! Зрачки расширились, поглотив большую часть синей, как море радужки и тут же сузились.

- Странница? - недоверчиво переспросила она.

- Она самая. Будь любезна, приведи себя в порядок, я собираюсь вернуть тебя твоему папе.

- Нет! - взвилась принцесса, мгновенно ощетинившись словно рыба-ёж в минуты опасности. - Я никуда не пойду, и ты мне ничего не сделаешь!

Я удручённо потёрла лоб: реакция принцессы была ожидаемой, но всё-таки в глубине души я надеялась договориться по-хорошему.

- Конечно, тебе я ничего не сделаю, - кивнула я, сделав упор на втором слове, - ты же у нас персона царственная, неприкосновенная. А вот твоя подружка нет, - внушительно и жёстко, чтобы как следует пробрало, отрезала я и взмахнула материализовавшимся в руке хлыстом. - Итак, дорогуша, выбор у тебя невелик: либо ты идёшь со мной по доброй воле, либо я сделаю с этой невинной девочкой что-то нехорошее.

- Госпожа!.. - ужаснулся маг и схватил меня за руку.

- Герт, заткнись! - рявкнула я на парня и, оттолкнув его, хищно улыбнулась сирене. - Так что же ты выберешь, принцесса? Пойдёшь добровольно или мне пороть девчонку, пока не передумаешь?

Сирена побледнела, а точнее - выцвела, как выцветает сброшенная змеёй шкура, метнула испуганный взгляд на любовницу и нехотя спустилась по ступеням.

- Я пойду, только не трогай её.

- Вот и ладушки! - с наигранной веселостью воскликнула я и, дематериализовав хлыст, хлопнула в ладоши.

Принцесса оглянулась и с пронзительной тоской посмотрела на человеческую девушку. Та потянулась к ней, но в страхе отпрянула, напоровшись на мой предупреждающий взгляд.

- Прости... - сорвалось с губ сирены. Судорожно вздохнув, морская дева повернулась ко мне. - Надеюсь, ваш Орден не станет её беспокоить?

Голос принцессы был тихим, едва слышимым, как шелест волны. Я пожала плечами: Орден вполне мог избавиться от девчонки, грозящей разрушить с таким трудом налаженные дипломатические отношения с морским народом, и это было бы разумно. Как там говорится, благо всех превыше блага одного?

- Орден может вообще о ней не узнать. Если у меня и моего спутника случится внезапный провал в памяти. Герти, ты ведь сможешь сохранить эту маленькую тайну или мне помочь тебе забыть? - повернулась я к пареньку. Тот споткнулся от неожиданности и уставился на меня, растеряно хлопая глазами. - Ясно. Значит, помогу.

- Я смогу! - запротестовал юный маг. - Я никому не скажу!

- Ладно, верю, - усмехнулась я, не сомневаясь: скажет.

Сирена кивнула и в порыве благодарности пожала мне руку.

- Ксения, могу я попросить ещё об одном одолжении?

- Мм?

- Не говори отцу, где вы меня нашли. Я... опасаюсь за жизнь моей... подруги, - ещё тише произнесла она.

Я усмехнулась - раньше надо было думать! - а вслух сказала:

- Этому не говори, там промолчи... Ты просишь о многом.

- Я заплачу! - горячо пообещала принцесса, снова хватая меня за руку. - Назови сумму.

- Сумму? - иронично хмыкнула я, глядя в её синие глаза, и вдруг поняла, как заполучить то, на что намекал Хено. - Мне не нужны деньги. Но я не откажусь от кое-чего другого.

- Другого? И что же это?

- До меня дошёл слух, что в вашем царстве хранится некий артефакт, возможно, божественного происхождения. Убеди своего батюшку отдать мне его в качестве награды, и твоя подружка будет в полной безопасности.

Благодарность во взгляде принцессы сменилась недоумением.

- Артефакт? Божественного происхождения? - пробормотала она, озадаченная моей просьбой. - Даже не знаю, что это может быть.

- Ты, может, и не знаешь, но твой батюшка, скорее всего, в курсе. Просто намекни ему, что твоя, безусловно бесценная, жизнь стоит особой награды.

Пару часов спустя мы с Гертом сидели на грязной террасе безымянной харчевни. Находилась она в самом бедном районе порта и словно ласточкино гнездо лепилась к вершине крутого склона горы. Прямо за харчевней зияла глубокая пропасть. Море там с грохотом разбивалось об остро отточенные скалы, вскипая пеной и заглушая шум порта. Пока мы с магом сюда взобрались, оба запыхались и выбились из сил, уж очень крутой оказалась дорога.

- Госпожа, зачем мы сюда пришли? - недоумевал Герт, брезгливо разглядывая убогий домик под покосившейся крышей. - Эта хибара выглядит так, словно вот-вот развалится.

- Зато отсюда вид на море красивый, - усмехнулась я и, устроившись за столом, окликнула хозяйку. - Чем порадуете, уважаемая?

Нам на выбор предложили рыбную похлёбку и рыбу, запечённую на углях, жареного кальмара, креветки в чесночном соусе и кучу закусок из морских гадов. И пиво - запивать всё это гастрономическое разнообразие. Я выбрала запечённую рыбу, Герт - кальмара. Рыба оказалась выше всяческих похвал - сочная и пряная, пиво тоже было весьма недурным, и я, рассудив, что вполне заслужила устроить себе маленький праздник живота, заказала ещё и креветки.

- Не понимаю я вас, госпожа, - ворчал парень, ковыряя двузубой вилкой в своей тарелке с таким видом, будто в ней не кальмары лежали, а черви копошились. О том, при каких обстоятельствах мы нашли принцессу сирен, он моими стараниями уже не помнил: пришлось здорово попотеть, чтобы стереть из его памяти весьма пикантное приключение беглянки, заменив его ложным и безобидным - принцесса всего лишь хотела побыть в уединении и играла с девушкой в шахматы. Корректировать его память сильнее я побоялась, да это было и ни к чему, и не подкопается никто, ведь в шахматы нынче с моей лёгкой руки играют все, кому не лень. - Почему из всех заведений города вы выбрали именно эту дыру?

- А что не так? - рассеяно спросила я, в данный момент больше занятая тем, чтобы уговорить Фаньку оставаться там, где мы расстались.

- Это место вам не по статусу, - серьёзно ответил Герт.

Я удивлённо вскинула на него глаза.

- И кто же так решил?

- Ну... Вы же Странник. И наша святая...

- И поэтому мне положено есть с золотых тарелок и пить из серебряных кубков в заведениях, достойных принимать короля? Не неси чушь, - фыркнула я. Герт пристыжено прикусил губу и уставился в свою тарелку. - Я иду туда, куда хочу именно потому, что я Странник. В данный момент я хочу быть здесь и точка.

В данный момент мне было важно видеть одно единственное место в порту - отделанные золотисто-белым мрамором ступени, исчезающие в морской пучине, и ждать, когда морской владыка Альнесил поднимется по ним в Рандол с моей наградой. Ну, не сам владыка, конечно, но почему бы не помечтать?

Видимо, в своих мечтах я унеслась слишком далеко и прослушала что-то важное, потому что Герт, видя, что я никак не реагирую на его болтовню, энергично встряхнул меня за плечо.

- Госпожа!

- Не тряси меня как грушу, Герти! - поморщилась я, прикрывая ладонью ухо. - И не кричи, я едва не оглохла.

- Простите, но мне показалось, что вы заснули, - немного обиженно сказал маг. - И не мудрено, пиво тут редкостная дрянь.

- Нормальное здесь пиво, - возразила я, допила остатки из большой глиняной кружки и призывно махнула хозяйке. - Я бы ещё кружечку выпила.

- Лучше не надо! - торопливо воскликнул парень и замахал на хозяйку, уже спешащую к нам с кувшином. - Вы же плохо переносите алкоголь!

- Ты-то откуда знаешь? - удивилась я.

- Магистр Янис предупреждал, - брякнул тот и испуганно прикусил язык.

Я расхохоталась, глядя на его вспыхнувшее лицо.

- Ну конечно, - всё ещё подхихикивая, кивнула я. - Где учитель, там и наш проныра-магистр. Вот же ж наградил Орден нянькой - врагу не пожелаешь... В общем так, - хлопнула я ладонями по столешнице, и так чувствуя, что одной кружки пива более, чем достаточно, но не согласная мириться с этим обстоятельством. - Сейчас я уговорю свой слабенький организм быть сегодня сильным и устойчивым к любому алкоголю, и ты больше не будешь указывать мне, сколько по мнению Яниса мне можно выпить пива. Ха! Да я, может, и вина захочу, ещё ж не вечер!

Герт лишь горестно вздохнул.

Уговорить организм оказалось делом непростым, пришлось призвать на помощь все свои невеликие познания в человеческой анатомии. В результате задуманное мне всё-таки удалось, и хозяйка харчевни наполнила мою опустевшую кружку. Я с удовольствием из неё пригубила, игнорируя осуждающий взгляд паренька.

- Госпожа...

- Да ёлки, Герт! Просто Ксения. Пожалуйста, - настойчиво попросила я, глядя на него в упор. - Ну какая я тебе госпожа?

- Ладно... Ксения, - сдался маг, замявшись на моём имени. - Можно спросить?

- Спрашивай, - рассеянно кивнула я, пристально глядя на парадную лестницу для сирен. Там всё ещё ничего не происходило. Возможно, и не произойдёт в ближайшее время и придётся нам с Фанькой и Вьюгой воспользоваться гостеприимным форпостом местных магов.

- Вам не кажется странным, что принцесса сбежала к простой ныряльщице за жемчугом, чтобы поиграть в шахматы? - недоумённо спросил Герт. - Где и когда они могли познакомиться?

- Ничего странного, - возразила я, неприятно удивлённая его вопросом: чего доброго начнёт копаться в своей памяти и докопается до правды! - Она же ныряльщица! Они вполне могли познакомиться, когда девчонка ныряла за жемчугом. А что до этой принцессиной блажи - поверь, в жизни и не такое бывает. Понять, что у кого-то на уме, невозможно. Но, - медленно, словно нехотя 'призналась' я, решив переключить внимание Герта с опасной темы на себя, - в случившемся есть и моя вина.

- Ваша? - ожидаемо удивился он. - Да вы-то в чём виноваты?

- Ну, шахматы в Полевию я принесла, - усмехнулась я, немного слукавив, но Герту ведь совсем не обязательно знать, что на самом деле это дело рук Ворона. - Даже не ожидала, что эта игра настолько понравится полевянам. Причём, всем без исключения. Хранитель, кстати, тоже большой любитель разыграть партейку-другую... Так что, как ни крути, толика моей вины в случившемся есть. - Парень удивлённо моргнул и открыл было рот, явно собираясь узнать подробности нашего с Вороном знакомства, но я решительно сменила тему. - Знаешь, Герти, а ну его всё к чёрту - шахматы, сбежавших принцесс с их бзиками... Мы тут так хорошо сидим, пиво пьём, гадов морских вкушаем, морем любуемся. Одним словом - лепота! Только музыки не хватает. У тебя случайно нет знакомого менестреля? Пусть бы спел чего-нибудь для души.

- Менестрель? - озадачился Герт и медленно покачал головой. - Нет. Но я точно знаю, что сегодня в Каракатице будет петь Хельге Эрлам, можем пойти, послушать.

Перспектива куда-то идти совершенно не вдохновляла. К тому же мне не хотелось оставлять такой удобный наблюдательный пост - а ну как я уйду, и посольство сирен с моей наградой объявится?

- Эрлам? - хмыкнула я. - Высокого он о себе мнения, однако.

- Он правда очень хорошо поёт, - не сдавался Герт. - А уж гляйра в его руках и вовсе будто оживает.

Стоило Герту упомянуть гляйру, и я подскочила на лавке, расплескав пиво.

- Чёрт, ну как я о нём забыла! - воскликнула я и рассмеялась. - Будет у нас менестрель, Герти, и идти никуда не придётся. А мне, - предвкушающе мурлыкнула я себе под нос, - ещё и компания, если заночевать здесь придётся.

Светлоград, столица Полевии

Королевский дворец

Веслав беспокойно топтался у дверей в зал совета. Прошёл уже, казалось, час, как туда вошли архимаг Дальган и магистр Янис, оставив его ждать в коридоре. На всякий случай он ещё раз поправил свой новый наряд - коричный сюрко поверх травянисто-зелёной рубахи, отороченный по вороту и вырезам рукавов зелёной же тесьмой. Широкий ремень с прикрепленными к нему ножнами, опоясывающий его талию, был украшен пряжкой желтого металла в виде подковы на солнечном диске. На рукояти меча стояло клеймо, повторяющее рисунок пряжки - солнечный диск и подкова, королевский герб. Завершал наряд шерстяной плащ с капюшоном. В нём было жарко, но присягать королю полагалось при всём параде, потому-то Веславу ничего не оставалось, как ждать, потея не столько от волнения, сколько из-за нелепых правил придворного этикета. Вообще-то его уже считали королевским егерем, оставалось уладить формальности и принести Велимиру клятву.

Присяга была назначена на сегодняшнее утро, но утро давно стало днём, и тот уже клонился к вечеру, а церемония до сих пор так и не состоялась. В причины этого обстоятельства Веслава не посвящали, но по обрывкам разговоров он понял - что-то случилось в Рандоле, и это что-то как-то связано с сиренами и Ксенией. А если речь идёт о Страннике, до простого ли егеря сейчас королю, который и егерем-то пока не стал?

Веслав вздохнул, потом оттянул ворот рубахи и подул на взмокшую грудь. Передёрнул плечами, отбрасывая тяжёлый плащ за спину, и переступил с ноги на ногу. Новые сапоги отозвались протяжным скрипом, в тишине коридора показавшимся особенно громким. Веслав поморщился и встрепенулся - двери в зал совета беззвучно открылись. В коридор вышел невысокий человечек в тёмной одежде.

- Господин егерь, вы можете войти, - негромко позвал он и посторонился, пропуская мужчину в зал.

Веслав вдруг оробел, суетливо поправил распахнутый ворот рубахи, пригладил полы сюрко - руки вспотели и меленько тряслись - и, призвав на помощь всё своё мужество, шагнул через порог.

В зале присутствовали всего трое - Велимир, архимаг и Янис. Человечек, впустивший Веслава внутрь, обошёл его справа и, сделав жест следовать за ним, направился к трону. 'Четверо', - мысленно поправился Веслав и пошёл за человечком, в душе проклиная новые сапоги, скрипевшие, казалось, на весь дворец.

Его величество Велимир дождался пока Веслав приблизится и преклонит колено.

- А ты и впрямь очень похож на Леля, - озадачено произнёс монарх, внимательно его разглядывая. Веслав лишь досадливо прикусил губу. - Надеюсь, и егерем ты будешь таким же отменным, каким был твой брат. Но давай ближе к делу.

Магистр Янис пристально посмотрел на Веслава, взглядом давая понять, о каком деле идёт речь.

- Я, Веслав, сын Ивара, - стал произносить слова присяги Веслав, слыша себя словно бы откуда-то издалека, - преклоняю колено пред моим королём Велимиром Вторым и тем самым клянусь служить ему и во всём повиноваться. Клянусь быть верным слугой моему королю, чтить и блюсти законы королевства Полевии. Клянусь крепко хранить всякую вверенную мне тайну. Клянусь защищать моего короля и королевство, не щадя своей жизни. Свидетели моей клятвы глава Ордена магов архимаг Дальган и магистр Янис.

Когда последние слова прозвучали, Велимир кивнул и улыбнулся. Потом побарабанил пальцами по подлокотнику кресла и, нарушая все правила присяги, зачем-то спросил:

- Значит, клянёшься?

Веслав вскинул голову и твёрдо посмотрел в глаза королю.

- Кля...

В тот же миг рядом с ним вспыхнуло золотистое сияние портала, из которого высунулась по локоть тонкая рука, цапнула новоиспечённого королевского егеря за воротник и втянула в портал прежде, чем тот успел закончить клятву.

* * *

...- нусь! - выдохнул Веслав и ошарашено закрутил головой.

- Здравствуй, милый, - засмеялась я и, обняв его за шею, приподнялась на цыпочки и поцеловала в губы.

- Ксения? - изумлённо воскликнул Веслав, не сразу поверив своим глазам, и облегчённо рассмеялся. - Где это мы? Как?..

Я лишь пожала плечами и улыбнулась, почувствовав, наконец, хоть что-то - слабое тепло, тень радости. И содрогнулась, только теперь осознав, насколько близко подошла к той опасной грани, за которой ждала сводящая с ума боль.

Веслав подхватил меня за талию, закружил и крепко поцеловал в ответ.

'Он ничего не заметил. А Лель... он сразу бы понял, что со мною что-то не так', - с грустью подумала я, а в слух спросила:

- Кому и в чём ты клялся? - и в шутку подозрительно прищурилась. - Надеюсь, я тебя не со свадебной церемонии выдернула?

- Нет, что ты! - засмеялся Веслав. - Ты выдернула меня из дворца, когда я клялся Велимиру в верности.

- Ух ты, - мгновенно насторожилась я. - И... что за должность ты получил?

- Я теперь новый королевский егерь, - не без гордости, сообщил Веслав и снова меня поцеловал. - И теперь могу как должно позаботиться о моей женщине...

Он ещё что-то говорил, но я уже не слушала. Меня охватило холодное оцепенение. Всё, о чём я могла в тот момент думать - они пытаются меня поймать. Снова. Все они - учитель, Янис, Велимир и новые боги (а они-то в первую очередь!) - думают лишь об одном: любым способом привязать меня к Полевии, приручить, одомашнить. Обезвредить. Сначала используя Леля, теперь, когда с Лелем не вышло - Веслава. Я вдруг так чётко и ясно это поняла, что даже рассердиться на них не смогла. Да и какой смысл сердиться? Что мне это даст? Ровным счётом ничего. Ярость для меня непозволительная роскошь, доказано опытным путём. Но если это часть Игры, что ж, я готова сыграть, и посмотрим, кто кого!

Приняв эти новые условия, я расправила плечи и ослепительно улыбнулась Веславу.

- Какая прекрасная новость, милый. Поздравляю, - сказала я и ласково коснулась пальцами его щеки. - Надо бы хорошенько отметить твоё назначение. Герт! - окликнула я юного мага. - Где ты говоришь твой сладкоголосый гляйрист сегодня выступает? Герт!

Удивлённая его молчанием, я выбралась из рук Веслава, оглянулась и обнаружила, что парень стоит у шаткого ограждения, отделяющего террасу харчевни от пропасти, и смотрит на что-то внизу.

- Герт? Что ты там такое рассматриваешь? - спросила я, осторожно тронув его за плечо. Парень не ответил, и я, проследив его взгляд, уставилась на мраморную лестницу.

По залитым закатным солнцем ступеням, ведомые могучим старцем, шеренга за шеренгой поднимались из моря сирены. Зрелище было настолько величественным, что дух захватывало. В оранжевых лучах кожа сирен сияла чистым золотом, корона, венчавшая голову старца, отбрасывала радужные блики. Показалось, или по трезубцу морского владыки и впрямь змеились разряды молний?

- '...В чешуе, как жар горя, тридцать три богатыря', - невольно вырвалось у меня. - 'Все равны, как на подбор. С ними дядька Черномор'...

Кажется, я всё-таки дождалась свою награду.

Светлоград, столица Полевии

Королевский дворец

В зале совета повисла потрясённая тишина. Велимир, архимаг и магистр, а также королевский советник смотрели на то место, где стоял коленопреклонённый Веслав, и не верили своим глазам. Острый запах соли и водорослей растаял прежде, чем присутствующие осознали, что, собственно, случилось.

- До чего ж сильна, - ошарашено пробормотал архимаг Дальган, нарушив, наконец, всеобщее молчание.

- А-а-а... Это была госпожа Ксения? - воскликнул монарх и, поднявшись с трона, недоверчиво осмотрел то место, где минуту назад стоял его новый егерь. Ещё и ногой по нему потопал, желая убедиться, что ему ничего не привиделось.

- Она. Кто ж ещё может вот так, походя, открыть портал в самое охраняемое место в Полевии, - проворчал глава Ордена.

- Ну, она же Странник, - пожал плечами Янис и обратился к советнику короля. - Как думаете, можно ли считать клятву произнесённой, если егеря его величества похитили на полуслове?

Советник задумчиво пожевал губами и глубокомысленно произнёс:

- Думаю, да. Слова присяги произнесены полностью, было лишь уточнение его величества, причём необязательное, но намерения молодого человека остались неизменными, пусть даже он не успел, причём не по своей вине, договорить об этом до конца.

Архимаг и монарх обменялись согласными взглядами. Янис отвернулся, пряча тревожную гримасу: а если Сигрид всё-таки права?

* * *

Сирен я встретила на верхней ступени лестницы, попросту слевитировав на неё с террасы харчевни. Вообще-то лестница являлась чем-то вроде территории консульства и должным образом охранялась. Мне это никак не помешало, я лишь отмахнулась от бросившейся ко мне охраны, оградив место встречи с морским владыкой магической стеной.

Стражи владыки дёрнулись было мне навстречу и остановились, повинуясь властному жесту своего повелителя. Мы с царём остановились в шаге друг от друга, обменявшись одинаково любопытными взглядами.

- Приветствую, Странница, - наконец, пророкотал царь Альнесил. - Я о тебе наслышан. Признаюсь, любопытно было и увидеть, да только ты не торопилась с визитом, а сам я, как ты понимаешь, надолго покидать море не могу.

- Понимаю. Мне тоже было интересно на вас взглянуть, да всё оказия никак не подворачивалась наведаться в Рандол. Надеюсь, вы не разочаровались во мне? - улыбнувшись, в шутку спросила я.

Владыка моря раскатисто рассмеялся.

- Как можно разочароваться в Страннике? - добродушно ответил он. - Ты именно такая, какой я тебя и представлял. И я рад, - внезапно став серьёзным, продолжил царь, - что мы всё-таки свиделись, ведь Странники нигде надолго не задерживаются. Скоро и ты нас покинешь.

Повелитель моря повернулся к своей свите и принял из рук одной из сирен небольшой свёрток.

- Возьми, - сказал он, протягивая свёрток мне. - Эта вещь уже давно хранится в моей семье, передаваясь из поколения в поколение. Признаться, я о ней даже позабыл, дочка напомнила... Не знаю, что это такое, помню лишь, как отец говорил, а ему - его отец и дед, будто эта вещь очень важна для Странника в его Пути.

Вспышка жгучей ярости обожгла меня изнутри: выходит, достаточно было просто явиться в Рандол, постучать по мраморным ступеням и получить желаемое, а не выворачивать себя наизнанку хранительскими фокусами, играя в дипломатию?

Собрав всю волю в кулак, я взяла себя в руки и, нацепив маску безмятежности, бережно приняла свёрток.

- Спасибо, - поблагодарила я, подавляя жгучее желание немедленно его вскрыть и посмотреть, что внутри.

- Тебе спасибо. За всё - за Чёрного дракона, за то, что пробудила наших богов... Я уже чувствую дыхание нашей праматери. - Я мгновенно напряглась, едва владыка упомянул моих заклятых 'друзей': значит, следующей восстанет Амайтэ! - И за дочку мою непутёвую тоже спасибо, - тем временем продолжил царь и невесело усмехнулся, видимо, прекрасно знавший о предпочтениях принцессы. - Что ж, мне пора обратно в море - стар я уже надолго его покидать.

- 'Тяжек воздух нам земли', - машинально процитировала я и понимающе кивнула. - Мне очень приятно было с вами познакомиться, владыка Альнесил.

- Мне тоже, госпожа Странница, - тепло улыбнулся царь. - Надеюсь, эта вещица поможет тебе отыскать свой Путь.

Когда над головой последней сирены сомкнулись волны, я стала нетерпеливо потрошить свёрток. В одном морской царь безусловно прав: пора убираться из Полевии, раз тут с минуту на минуту пробудится второй из старых богов. Точнее, вторая, но суть проблемы от этого не меняется. Так что, если в этом свёртке и впрямь окажется вещь, способная указать мне Путь, надо как можно скорее разобраться, как работает этот магический компас и валить отсюда со всех ног.

- Что там, Ксения? - задыхаясь от быстрого бега (открыть короткий портал или последовать моему примеру и слевитировать ума не хватило), спросил Герт. За плечом юного мага возвышался тяжело дышащий Веслав, и во взгляде его читался тот же вопрос.

- Сейчас посмотрим, - пробормотала я, слой за слоем срывая с подарка нечто, напоминавшее кожу. - Во что оно завёрнуто?

- Акулья шкура, - пояснил Герт, приплясывая рядом от нетерпения.

Наконец, последний лоскут шкуры полетел в сторону, и в моих руках оказалась серебряная шкатулка в виде раковины морского гребешка. На миг я застыла, не решаясь её открыть - ведь не каждый день в руки попадает вещь, предназначенная именно Страннику! - потом осторожно приподняла крышку и недоумённо моргнула: внутри, удерживаемая четырьмя лапками, как камень в броши, лежала... жемчужина. Большая, размером с голубиное яйцо и такой же формы жемчужина необычного золотисто-алого цвета. Точнее, золотистого, с алыми всполохами внутри - словно в подсвечнике позолоченного стекла трепетали язычки пламени.

- И что это такое? - пробормотала я, озадачено разглядывая дар морского царя.

'Ха! Ты всё-таки сделала это, - изумлённо хохотнул Хено. - Поздравляю, Странница. Ты заполучила яйцо волеена'.

________________________________

[1] Эрлам (эльф.) - прекрасный голос