Глава 3. Семья лесника
или мир не без добрых людей
За столом собралась уже вся семья, за исключением близнецов и Дарена, пребывавшего в городе с беременной женой. Далиа слегка хмурилась - видимо, мы все-таки слишком долго переодевались. Ивар, напротив, встретил нас улыбкой, которую тщательно прятал в пушистых усах. Тем не менее, взгляд его, обращенный на меня, был все таким же цепким и внимательным. Каким-то оценивающим, что ли. Наверное, Далиа уже поделилась с ним последними новостями. Братья Сигрид рассматривали меня, не скрывая любопытства, переглядывались и перешептывались. Видимо, делились впечатлениями. Пристальные взгляды молодых мужчин страшно смущали. Понятно, что им интересно, кто я такая, но зачем же так пялиться? Так и подавиться недолго!
Мы пристроились на краешке лавки, рядом с Далией, и в тот же миг, как по команде, все домочадцы повернулись к "тарелке" с мордой, висевшей над очагом, и почтительно склонили головы. Никто при этом не произнес ни звука, казалось, они и дышать перестали. Я удивленно покрутила головой, не зная, надо ли то же самое сделать и мне, но, подумав, решила, что не стоит. В конце концов, это их божество, и все, что от меня требуется - не мешать и постараться не нажить врагов в лице его ярых почитателей.
Наконец, безмолвная молитва закончилась, и семья приступила к трапезе. Еда была простая, но такая вкусная, что я невольно вспомнила свою бабушку с ее незатейливой, но неизменно аппетитной стряпней. Сигрид оказалась права, пироги Далии одним своим видом заставляли рот наполняться слюной. Воздушные, исходящие ароматным паром, они по праву занимали центральное место на столе.
Вместо привычного чая или кофе (откуда ж тут такая роскошь!) передо мной поставили большую глиняную кружку парного молока. Не знаю, кто как, а я его очень люблю, и приложилась к нему с удовольствием, подавляя желание замурлыкать. Впрочем, на моем лице отразилось достаточно эмоций, чтобы окружающие стали тихонько похихикивать, а потом разразились дружным хохотом.
Отставив кружку, я возмущенно завопила, не понимая, что их так развеселило:
- Что?!
- Все в порядке, детка, не обращай внимания, - посмеиваясь, сказала Далиа.
- Просто ты так пьешь, будто оголодавшая кошка, влюбленная в молоко. Только что не мурлычешь, - отсмеявшись, объяснила Сигрид.
- Ну, вообще-то я его очень люблю, особенно парное... - смущенно пробормотала я.
- Все, хватит смущать нашу гостью! Дайте ей спокойно поесть, - приструнил веселящуюся семью Ивар.
За столом все притихли. Украдкой осмотревшись, я снова ухватилась за кружку и вдруг поймала на себе взгляд одного из братьев: его глаза светились симпатией и сдержанным любопытством, заинтересованностью, совсем не похожей на вежливый интерес к случайной гостье. Чуть склоненная голова, ободряющая улыбка... Я удивленно моргнула и нахмурилась.
- Сигрид, а мы не можем уйти? Прямо сейчас? - склонившись к уху девушки, прошептала я.
- Зачем? - удивилась Сигрид, подвигая ко мне блюдо с пирогами. - Ты же еще ничего не съела.
- Что-то расхотелось, - замялась я, пытаясь спрятаться от любопытных взглядов за Далией.
- Неправда, - улыбнулась девушка. - По-моему, тебя смутили мои братишки. То, как они тебя разглядывают, верно?
- Вот еще, смутили, - проворчала я, осторожно взглянув через стол, и снова поймала внимательный взгляд сидящего напротив парня. - Вот уставился...
- Кто? Лель? - проследив мой взгляд, тихо спросила Сигрид.
- Да откуда мне знать, как его зовут? - возмущенно прошептала я. - Их так много, и все между собой похожи, как тридцать три богатыря!
Сигрид хихикнула и, вручив мне кусок пирога, шепнула:
- Не обращай внимания. Лучше попробуй маминых пирогов - вот увидишь, тебе понравится.
- Понятно, спрятаться не получится, - удрученно вздохнула я, вонзая зубы в мягкую сдобу. Что ж, раз сбежать не получилось, придется делать вид, что ничего не замечаю, то есть включить игнор.
Когда вся семья насытилась, Ивар приступил к расспросам. Его интересовало, что случилось перед тем, как я попала в Лес, и что чувствовала в момент перемещения. Пришлось еще раз пересказывать то, что уже было известно Сигрид:
- Я гостила у родителей, вечером подружки позвали на танцы, а там ко мне пристал бывший одноклассник Митька. Видите ли, жениться ему приспичило, - на последней части фразы сидящие за столом снова захихикали. Я и сама, не сдержавшись, усмехнулась и продолжила свой рассказ. - Я от него убегала, зацепилась за что-то ногой и упала. Кажется, в последний момент слышала, как Митька сказал что-то про радугу. Хотя не уверена, могло и почудиться от удара. Потом было ощущение полета, словно я парю, а вокруг загораются огни, лопаются, как мыльные пузыри и снова загораются. Может, это были искры? Ну, знаете, когда головой сильно обо что-то треснешься, искры из глаз сыплются?
- Не думаю, - Ивар немного помолчал и медленно, взвешивая каждое слово, заговорил. - Где-то седьмицу назад привиделась мне во сне белая голубка. Будто попала она в силки, бьется, но лишь сильнее запутывается. Хотел я ей помочь, да только пропала она, а лес поглотило бескрайнее море. И сквозь воду увидел я, что попала в сети рыбина с человеческой головой, смотрит так жалобно, будто помочь просит. Но и море пропало, и видится мне, что стою я посреди сожженного поля - конца-края ему не видно, ветер пепел по нему носит. Посреди поля селяне живого старика хоронят, а у того уж и сил нет кричать. А то дорога подковой выгнулась да и лопнула, разверзлась земля пропастью бездонной и поглотила беспечного путника. На том месте вздыбились горы высокие в огне - верхушки так и полыхают, слепят, аж глазам больно. И чудится мне, будто к круче прикованы двое цепями золотыми, а цепи каменьями драгоценными усеяны. И снова лес вокруг вырос, да дремучий такой, страшный. Деревья стонут, солнце верхушками заслоняют, и мечутся среди них волки, воют жалостливо, словно зовут кого-то. Поутру подивился я и забыл - мало ли, что приснится? Только сегодня сон повторился: и голубка, и рыбина, и старик, живьем похороненный, и путник, проглоченный бездной, и двое в цепях, и волки... И еще много чего странного, - смерив меня тяжелым взглядом, закончил Ивар.
- Не иначе пресветлая Элехнэ пыталась предупредить о чем-то, знаки подавала, - кивнула Далиа, видимо не в первый раз слышавшая о сновидении мужа.
- И как это все связано со мной? - настороженно спросила я, не понимая, при чем тут сны Ивара, какая-то Элехнэ со знаками и мое появление в Полевии.
- Может, и нет никакой связи, - пожал плечами лесник. - Только в помощи мы тебе не откажем. Кто знает, не о том ли просила Элехнэ. Завтра поедешь в город, с Сигрид, Лелем и Рэвом. Они проводят тебя и помогут найти мага. А там - помогай вам боги. С магами лучше держать ухо востро, странные они - чем леший не шутит... Лучше бы в столицу, в Орден обратиться. Но дело спешное, а до Светлограда больше двух седьмиц пути, - Ивар задумчиво потеребил бороду, словно взвешивая сказанное. - Сейчас отдыхайте, готовьтесь. Далиа, дашь Лелю хрустальную подвеску, для связи. Таш, подготовь лошадей.
- Хорошо, отец. Какую лошадь подобрать для Ксении? - отозвался один из сыновей Ивара, выходя из-за стола.
Лесник смерил меня быстрым взглядом, внимательно осмотрел мои руки, нервно мнущие льняную салфетку, и ответил:
- Думаю, ей подойдет Кора. Она спокойная и выносливая, сюрпризов не преподносит.
Таш вышел, вместе с ним ушел один из братьев Сигрид, имени которого я пока не узнала.
- Ну, а я пойду, припасов в дорогу соберу, - кивнула Далиа, поднимаясь с лавки.
Я отрешенно смотрела перед собой, обдумывая сказанное Иваром. По всему выходило, что вернуться будет не так просто, как уверяла меня Сигрид. Странные маги - и в чем заключалась их странность? Почему лесник уверен в столичных чародеях, а к провинциальным относится с подозрительностью? Они что, враждуют между собой? Или те, кому не повезло служить при дворе мелко мстят местному монарху, мухлюя и обдирая его наивных подданных? Подбивают вассалов не платить налоги и вообще отделиться и стать отдельным государством? Ну и что? При чем тут я? Какое дело местным политикам до какой-то девчонки? Правильно, никакого. Как и мне до них. Все, чего я хочу это просто вернуться домой, и не важно, кто - придворный или провинциальный маг - будет колдовать, главное, чтобы результат был!
Отложив истерзанную салфетку, я удрученно вздохнула и случайно взглянула на знак, висящий на стене, для удобства мысленно поименованный иконой. Жуткий оскал впечатлял. Взгляд зверя будил лишь одно желание - бежать из этой комнаты куда подальше, столько в нем было ярости. Если эта штука действительно способна насылать вещие сны, то одному богу известно, что приснится мне этой ночью.
"А если между моими снами и сном Ивара есть какая-то связь? - вздрогнула я от сумасшедшей догадки. - Он ведь тоже повторялся... Или я зря себя взвинчиваю?"
Напрасно я убеждала себя, что сны - штука непредсказуемая, и одному богу известно, где, в каких мирах бродит душа, пока тело нежится в уютной постели. Сон, пересказанный Иваром, чем-то отзывался в моей душе и заставлял сердце сжиматься в предчувствие чего-то как минимум неприятного.
- Сигрид, - не выдержав напряжения, наклонилась я к девушке, - давай выйдем на улицу, мне покурить надо.
- Опять будешь глотать тот вонючий дым? - так же шепотом спросила Сигрид, смешно сморщив нос.
- Ага, что-то мне не по себе от рассказа твоего отца и истории с моим перемещением. Нутром чувствую - что-то тут не так, а связать все вместе не получается. От мыслей скоро голова закипит. Когда покуришь, оно вроде как полегче становится, мозги проветривает, - смущенно отозвалась я, направляясь к двери.
- Ну, а когда палочки эти твои закончатся, что ты будешь делать? Как станешь мозги проветривать? - иронично спросила девушка.
- Блин, хоть ты не начинай! - возмутилась я. - Дома мама с папой лечат, и ты туда же. Вот когда кончатся, тогда и думать буду. Скорей всего вынужденно избавлюсь от вредной привычки.
Мы вышли во двор, и я, облюбовав огромный пень неподалеку от веранды, закурила. Сигрид встала так, чтобы на нее не попадал дым, и вдруг радостно улыбнулась:
- Знаешь, а я все-таки рада, что ты к нам попала, - выпалила она и, заметив, как вытянулось мое лицо, поспешила успокоить. - Нет, я не тому радуюсь, что с тобой случилась такая неприятность! Просто здорово, что в моей жизни произошло что-то интересное.
Я усмехнулась, качая головой. Если бы мне довелось столкнуться с пришельцем из другого мира, неизвестно, кто из нас двоих громче вопил: я от восторга, что могу прикоснуться к чему-то необычному, или он, бедняга, от ужаса, что попал в переплет.
- Я поняла, о чем ты. Предвкушение приключения. Только для меня это совсем не то же самое. Мои родители наверняка с ума от беспокойства сходят, - грустно вздохнула я, представляя, как отец и мама, не найдя меня утром в комнате, расспрашивают всех моих знакомых, куда я пропала. И никто ничего им ответить не может. Даже Митька, видевший меня последним.
- Жаль, что ты никак не можешь их предупредить. Да не расстраивайся! Завтра поедем в город, найдем колдуна, и он отправит тебя обратно, - ободряюще улыбнулась Сигрид.
- Ага, ты думаешь, он будет работать за красивые глаза? Держи карман шире! Чем я ему заплачу-то? Вот о чем я не подумала, - вздрогнула я, понимая, насколько влипла. - Просто так даже феи в сказках чудес не делают, их заслужить надо.
На глаза навернулись слезы, и я до боли прикусила губу, чтобы не разреветься от отчаяния.
- Блин, ну почему? Почему это случилось именно со мной?!
- Ксения... Не переживай, мы что-нибудь придумаем, - успокаивающе коснулась моего плеча Сигрид. - Отец прекрасно знает, что маги за так ничего не делают, и я уверена, он даст денег заплатить магу.
- А как я вам долг верну, ты подумала? - хмыкнула я, зло растирая давно потухший окурок о землю, будто именно он был виноват во всех моих бедах.
- Ксения, перестань! Для всех нас твое появление настоящее событие, окупающее все долги. Да за одну возможность прикоснуться к чему-то необычному мы готовы простить тебе любой долг! - воскликнула девушка.
Я удивленно уставилась на нее, поразившись странному альтруизму местных жителей. Дать денег чужому человеку, попавшему в беду - это совершенно не вязалось с моими принципами: всегда платить по счетам, не брать в долг, если не уверена, что смогу вернуть вовремя, и тем более не одалживать малознакомым людям. А тут вот так сразу - отец даст денег! Да откуда они у простого лесника?! Можно подумать, местный король оплачивает его труд полновесным золотом.
- Сигрид, ты понимаешь, о чем говоришь? Дать денег чужаку - да мне совесть не позволит их взять! - воскликнула я, понимая, что выкручиваться придется самостоятельно.
- Хорошо, не бери, - обиделась девушка. - Я сама возьму, и как только маг отправит тебя домой, расплачусь с ним.
- Вот заладила, - покачала я головой, не желая вступать в бессмысленный спор. Да и зачем? Ивар быстро охладит пыл дочери, объяснив простую истину: помогать надо, но в пределах разумного. Проводить, помочь найти того, кто вернет меня домой - это да, но договариваться с магом только моя забота. Как ни жаль расставаться со своим Самсунгом, но я уже решила, что отдам его магу в качестве платы. На Земле он стоил хороших денег, и копить на него пришлось не один месяц. Оставалось надеяться, что чародея заинтересует иномирная диковинка.
- Ксения? - окликнула меня Сигрид и слегка встряхнула за плечи.
- Тут я, - угрюмо буркнула я, вынырнув из водоворота невеселых мыслей. - Думаю, как убедить колдуна, что я действительно из другого мира.
- Вот в чем он не усомнится, так это в том, что ты здесь чужая, поверь мне! - засмеялась Сигрид. - Стоит тебе заговорить и сразу понятно, что ты не местная.
- Что ж, будем надеяться, что мои речи его убедят, - вздохнула я.
Сигрид порылась в сундуке и нашла для меня запасную одежду. Мы укладывали вещи в сумки, когда в комнату тихонько постучали.
- Войдите, - рассеянно отозвалась девушка.
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул один из братьев Сигрид. Тот самый, что рассматривал меня во время обеда, кажется Лель.
- Вы все еще собираетесь? Может, картошку испечем? Ребята уже костерок запалили.
Предложение провести вечер у костра, в окружении будущих спутников по путешествию, было заманчивым и в тоже время смущало. Смущало меня то, что из девушек в компании окажемся только мы с Сигрид. Но так как она не представляет для парней интереса, то все внимание, и как необычной гостье, и как девушке, будет оказано мне, любимой. И все бы ничего, будь их двое-трое, но почти десяток братьев, каждый из которых с неподдельным интересом заглядывался на меня с первой минуты встречи - это перебор! И особенно этот Лель. Вон как пялился за обедом, чуть молоком не подавилась.
Сигрид вопросительно посмотрела на меня, будто спрашивая мнение. Я неопределенно пожала плечами и, подавив трусливое желание отказаться, предоставила ей самой решать, как провести вечер. Как бы ни хотелось спрятаться в комнате от любопытных взглядов, но лишать девушку наверняка единственно доступного развлечения мне совесть не позволяла. В конце концов, она и так большую часть дня со мной провозилась, и еще неизвестно сколько еще будет опекать. Очень хотелось верить, что недолго.
- Иди, Лель. Мы спустимся позже, - приняв мое молчание за согласие, ответила девушка.
Дверь тихонько закрылась, и мы уставились друг на друга.
- Вот уж не ожидала, что братишки придут звать на вечерний костер, - удивленно покачала головой Сигрид. - Ведь они из-за тебя так стараются. Обычно мы, не сговариваясь, собираемся.
- Может, не пойдем? Что смущать молодых и неженатых моим присутствием? - неуклюже попыталась увильнуть я.
- Да ладно, пусть посмущаются, сами напросились, - засмеялась Сигрид. - Кстати, Лель на тебя засматривается больше, чем все остальные, - лукаво улыбаясь, добавила она.
- Ну, вообще весело. Мне сейчас только поклонника для полного счастья не хватает, - досадливо морщась, проворчала я.
Перспектива заполучить в попутчики вздыхающего по моей скромной персоне провожатого как-то не вдохновляла. И дело было не в том, что эти вздохи и ухаживания отвлекали бы меня от дела, а в том, что я просто не знала, как себя вести с оказывающим мне внимание братом Сигрид. Лель не просто красивый парень, он мой провожатый, будущий помощник. В конце концов, он просто чужой. И я здесь чужая. Я уйду, а он останется с разбитым сердцем. Не хочу платить этим людям такой монетой. Значит, придется быть очень осмотрительной, взвешивать каждое слово, чтобы ни один из братишек Сигрид не принял желаемое за действительное и не увлекся мною всерьез.
- Просто я подумала, что ты, возможно, останешься у нас, если Лель, или кто-то из мальчиков, тебе понравится, - тихо сказала Сигрид.
Я ошарашено уставилась на нее, не понимая, шутит она или говорит на полном серьезе. Девушка смущенно улыбнулась и прикусила губу, сообразив, что сказала что-то не то.
- Сигрид, пойми, если бы меня никто не ждал дома, я и в этом случае не осталась! - кое-как справившись со ступором, терпеливо стала объяснять я. - Я ведь чужая здесь. Этот мир живет по своим законам, о которых я не имею ни малейшего представления. Нет, я должна и хочу вернуться домой! Там родители, друзья, есть интересная работа, все понятно и знакомо, а здесь... Что ждет меня здесь? Жить в лесу, копаться в грядках, стирать, убирать и готовить на толпу мужиков - извини, как-то не вдохновляет. Я городской житель, привыкший к благам цивилизации.
Я не заметила, как стала беспокойно мерить комнату шагами, от стены до стены, теребя рукав рубашки.
- Но и здесь ты могла бы жить в городе, - возразила Сигрид.
- И что я там буду делать? - усмехнулась я. - И знаешь, меня начинает напрягать, что и там, и тут меня пытаются кому-нибудь сосватать! Там мама Митьку в мужья навязывает! Тут ты... Как сговорились! Не готова я сейчас выходить замуж, ни за кого, даже за принца на белом коне с приданым в полцарства!
- Знаешь, я тоже замуж не хочу, - неожиданно призналась Сигрид.
Я с сочувствием посмотрела на нее и вздохнула. Да уж, ее-то как раз и ждала та самая судьба, которую я только что так яростно отрицала - жизнь в лесу со всеми "приятными" приложениями.
- Я мечтаю удрать из родительского дома, побродить по свету и найти в нем свое место, - объяснила Сигрид. - И то, что тебя нашла именно я, это как дар богов, которые услышали мои желания и снизошли до их исполнения. Знала бы ты, как я рада, что отец и меня отпускает в город - словами не передать. Ведь это мое первое самостоятельное путешествие, без родительского присмотра! Ты извини, что я лезу со своим сватовством, и в самом деле глупо это.
- Да ничего, забыли, - улыбнулась я. - Мы все собрали, как думаешь? Может, пора присоединиться к твоим братьям? И обещаю, на Леля я обращу внимание, но не так, как тебе хотелось бы. Я постараюсь с ним просто подружиться. И с остальными тоже.
Сигрид загадочно улыбнулась и направилась к двери, покачивая головой.
- Что смешного я сказала? - мгновенно насторожилась я.
- Нет, ничего, - увильнула она от ответа. - Идем, а то Веслав скоро петь начнет.
- Петь? Вы так себя развлекаете - поете у костра?
- Да, вечерами в лесу других развлечений нет, - пожала плечами Сигрид.
На опушке, там, где лес сдавал позиции, и в свои права вступала степь, пылал костер, вокруг которого сидели или полулежали братья Сигрид. Мы неспешно шли на этот огонек, минуя дубы, окружающие дом. Я снова закурила, заставив Сигрид брезгливо поморщиться. Ничего, пусть уж потерпит немного - в пачке оставалось чуть больше половины сигарет, скорей всего они закончатся завтра к вечеру, а потом... Эх, тяжко мне придется.
Небо над степью украсилось россыпью крупных, ярких звезд. Созвездия, в которые они складывались, были не знакомы, и вообще мне казалось, что на Земле звезды совсем не такие. Поменьше, наверное. Между ними плыла луна, полная, желтая, этакий блин, повисший над землей. Дневной зной сменился приятной прохладой, пахло травой и земляникой. Еще прелой листвой, чей терпкий аромат приносил со стороны леса легкий ветерок. Я любила такие ночи. Что-то в них было, какое-то необъяснимое очарование, когда душа наполняется предвкушением чего-то необыкновенного, романтичного, и сердце екает в ожидании чуда.
При нашем появлении братья подвинулись, освобождая место у костра. Я снова поймала на себе внимательный взгляд Леля и еще пары парней, и невольно поморщилась. Все остальные смотрели с давешним любопытством и не более. И слава богу! Не хватало, чтобы все они стали проявлять ко мне повышенный интерес.
Лель, сидевший напротив, встал, обогнул костер и вручил нам кружки. Я принюхалась - запах напитка походил на пивной, с приятной, чуть уловимой ноткой меда, да и на вкус оказался недурным.
- Это пиво? - спросила я Сигрид, но ответил мне Лель, устраиваясь рядом.
- Да. Как тебе, нравится? - спросил он, заглянув мне в глаза.
Я выдержала его взгляд, и с дружелюбной улыбкой, без капли кокетства, ответила:
- Неплохо. Пожалуй, даже лучше нашего.
- Ксения, расскажи про свой мир, пожалуйста. Ты обещала, - попросила Сигрид.
Я задумчиво почесала бровь, не зная с чего начать.
- Мой мир внешне похож на ваш, - собравшись с мыслями, заговорила я. - В том смысле, что у нас растут те же деревья, трава и цветы. Думаю, я не сильно ошибусь, сравнивая нашу флору и фауну...
- А что это, флора и фауна? - спросил Таш.
- Так у нас научным языком зовут растительный и животный мир: флора это то, что растет из земли - деревья, кусты, трава, а фауна это животные. Понимаете?
- Да, - отозвался Лель.
- Что ж, отлично, я продолжу. Так вот, мир, в котором я живу, называется Земля. Это планета, она круглая, крутится вокруг своей оси и обращается вокруг солнца. На Земле, как и здесь, есть моря и океаны, континенты и острова, реки и озера, - я взяла прутик и стала рисовать схему солнечной системы, потом Землю, на которой постаралась более-менее точно нарисовать хотя бы континенты.
Я рассказывала о народах и расах, о государствах, о том, что в некоторых странах у нас тоже сохранилась монархия, правда, как дань традиции. Ребят это озадачило, как и разделение людей на расы по цвету кожи. Как выяснилось, в Полевии понятие рас имело иной характер, разделяя не людей, а разумных существ вообще. К разумным существам относились гномы, эльфы, представители некоторых племен троллей и орков и, собственно, сами люди. Я ненадолго замолчала, переваривая полученную информацию. Все-таки, при сравнении наши миры оказались не так уж похожи. Обитающие здесь существа на Земле оставались героями легенд и сказок, и у меня появилась реальная возможность увидеть их воочию. Вот только почему-то этот факт меня совсем не обрадовал.
Рассказывая о наших городах, о небоскребах, подпирающих собой облака, подобно горным вершинам, я пыталась представить себе города Полевии, но сознание почему-то упорно подкидывало какие-то мрачные пейзажи с серыми, примитивными строениями, больше походившими на полуразрушенные доисторические замки, раскопанные трудолюбивыми археологами. Что ж, скоро узнаю, как же на самом деле выглядят местные города.
Не забыла я упомянуть и о том, что лошадей для путешествий мы давно не используем, а ездим на машинах, автобусах и поездах, летаем на самолетах.
- У вас что, совсем нет лошадей? - удивилась Сигрид.
- Нет, почему же, есть, - смутилась я. - Просто на машине путешествовать быстрее и удобней, а лошади либо остались в деревнях, либо их используют на торжественных парадах и скачках.
Сигрид расспрашивала о земной моде, ребят больше интересовали машины и оружие, о котором я имела весьма поверхностное представление.
Наконец поток вопросов иссяк, и я замолчала, переводя дух. Веслав, воспользовавшись паузой, обнял инструмент, очень похожий на земную гитару, коснулся длинными пальцами струн и запел чистым, хорошо поставленным голосом о звезде, упавшей в руки пастуха. Я невольно заслушалась, глядя на пляшущие языки пламени, а когда подняла глаза, то заметила, что Веслав смотрит на меня. Он улыбнулся и коснулся струн в последнем аккорде.
Пользуясь минутной передышкой, я украдкой рассматривала братьев, поражаясь их сходству: все высокие, как на подбор, жилистые. Лица узкие, черты - четкие, удивительно правильные, в свете костра, удлинившем тени, ставшие более резкими. И все как один носили длинные волосы, забранные в низкий хвост. То ли мода тут такая, то ли им так было удобно, но выглядело это почему-то красиво и не вызывало раздражения. Все - выражение лиц, расслабленные позы - придавало им сходство с прилегшими отдохнуть хищниками.
"Волками... - мелькнула испуганная мысль, заставившая меня поежиться. - Они похожи на волков. И поклоняются волку. Надеюсь, они в них не перекидываются? Что ж, скоро узнаю".
Ночь катила по небу луну. Полную, но никто из сидящих у костра не выказывал никакого беспокойства, и превращаться в зверя явно не собирался. Падали звезды, вспарывая темноту недолговечными росчерками огненных стрел. В траве пели цикады, где-то неподалеку устроили полночный концерт лягушки. В лесу ухала сова, а может и филин, я их никогда не отличала друг от друга. Было довольно тепло, и от предложенной Лелем куртки я отказалась. Впрочем, он все равно накинул ее мне на плечи. А ведь он решительно настроен меня очаровать! Похоже, если я и в самом деле застряну в этом мире, проблем с определением у меня не будет: парень всерьез намерен взять быка за рога. Вот уж воистину средневековье: понравилось - должно стать моим и точка! Как я ни старалась быть максимально корректной и никак его не провоцировать, ничего не помогло - Лель продолжал настойчиво оказывать мне знаки внимания, ненавязчиво ухаживать: то пива подольет, то картошку достанет и остудит, теперь вот куртка. Ну, что мне с ним делать? Неужели сам не понимает, что все это зря, впустую потраченное время?
Я наклонилась к Сигрид и шепнула ей на ухо:
- Он во всем такой настойчивый?
- Кто, Лель? Да, так что зря ты надеялась просто с ним подружиться, - усмехнулась Сигрид.
- Раньше не могла сказать? - возмущенно прошептала я. - И что мне с ним делать? Может, уйдем спать, а то еще что-нибудь придумает, прогуляться при луне, например.
- Поздно, Ксения, он не просто так куртку на тебя накинул. Во-первых, дал понять Тови и Веславу, что им тут делать нечего, он никого к тебе не подпустит. Во-вторых, именно сейчас он собирается взять тебя за руку и увести с поляны. Ты разве не видишь, как он тихонько со всеми прощается?
Я вздрогнула и украдкой оглянулась. Да, действительно, Лель ненавязчиво, за разговорами, переходил по кругу, пожимая братьям руки. Тови и Веслав, хмурясь, кивнули, когда он наклонился к ним и что-то тихо и быстро сказал. В глазах Тови я заметила досаду, Веслав вообще резко рванул струны своего инструмента, извлекая из него не слишком приятный звук.
- Сигрид, пока не поздно, уходим и быстро! - зашипела я разъяренной кошкой и потянула ее за руку. Она же, в свою очередь, усадила меня обратно и спокойно ответила:
- Прогулка тебя ни к чему не обязывает. Напротив, ты сможешь объясниться с Лелем, сказать, что не собираешься отвечать на его чувства. Тем более, наш уход ничем тебе не поможет, он просто догонит нас, и тебе, волей-неволей, придется с ним прогуляться. Ну, разве я не права?
- Права, только я не хочу объясняться с твоим братом, - так же шепотом возразила я, поражаясь ее мудрости и рассудительности.
- Почему? - удивилась Сигрид.
- Потому что. Ибо это есть великий соблазн слететь с катушек, - подняв указательный палец, процитировала я одного своего приятеля.
- С каких катушек? - не поняла она.
- Сигрид, ну как ты не понимаешь! Если обаяние твоего брата прямо пропорционально его... хм... внешнему виду, то для меня эта прогулка может закончиться потерей бдительности и внезапной влюбленностью. Оно мне надо?.. Ну вот, пока мы припирались, он уже со всеми попрощался и идет сюда, - я закусила губу и уткнулась Сигрид в плечо. - Давай уйдем, пока не дошел, а?
Чья-то рука коснулась моего плеча. Я лишь сильнее прижалась к Сигрид, жалея, что вообще согласилась придти на эту злополучную поляну. Девушка тихонько отодвинула меня, и я обижено посмотрела в ее смеющиеся глаза.
- Иди, глупая, - беззвучно шевельнулись ее губы.
Я медленно оглянулась и уставилась на руку, сжимающую мое плечо: рука как рука, большая и загорелая. Белый шрам пересекает кисть от большого пальца и исчезает под рукавом рубашки. "Шрамы - главное украшение мужчин", - мрачно подумала я и, переведя взгляд выше, встретилась со взглядом Леля.
Лучше бы я Митьку потерпела... От того увальня можно было уйти, не особо пострадав. Подумаешь, пара поцелуев, зато не попала б сюда, как кур в ощип!
В глазах Леля читалось все то же сдержанное любопытство и что-то еще, чему я не могла найти определения. Наверное, потому, что так на меня еще не смотрели, и это неизвестное "так" завораживало и пугало. Пугало до дрожи в коленях. Чувствуя себя беспомощным кроликом, угодившим в лапы кровожадному волку, я медленно поднялась, глядя снизу вверх в глаза Леля. Он был высок, я едва доставала ему до плеча. Белокурые волосы серебрились в свете луны, волной ложась на широкие плечи. Лицо Леля осветилось мягкой улыбкой, заставившей мое сердце сладко сжаться в предчувствии чего-то жуткого. Или волшебного. Смотря, с какой стороны подойти к этой ситуации.
"А теперь, по закону жанра, самое время сомлеть от избытка чувств и упасть в объятия благородного рыцаря", - мелькнула ехидная мысль, мгновенно прояснившая мое сознание.
Раздраженно тряхнув головой, я вывернулась из рук мужчины, посмотрела на него с вызовом и гордо вскинула голову, давая понять, что его улыбки на меня не действуют и ловить ему тут нечего.
Улыбка Леля слегка поблекла, потом исчезла вовсе, будто ее стерли ластиком. На меня смотрел человек, принявший мои правила игры - кто кого. Не сводя с меня разом похолодевшего взгляда, Лель взял меня за руку и увел с поляны. Только тогда я заметила, что все это время вокруг нас стояла напряженная тишина: никто, ни Сигрид, ни остальные братья не проронили ни слова, наблюдая наш безмолвный поединок.
Я шла рядом с Лелем, спиной чувствуя взгляды оставшихся у костра, и мысленно честила Митьку на все корки, заодно и себя не забыв наградить парочкой нелестных эпитетов, среди которых "дура" было самым невинным и мягким.
Войдя в густую тень, скрывшую нас от посторонних взглядов, Лель остановился. Сквозь кроны дубов сочились тонкие лунные лучики, призрачные и таинственные. Один из них запутался в волосах Леля, придавая и без того недвусмысленной ситуации неповторимую романтическую атмосферу. В другой раз я бы по достоинству оценила всю эту романтику, но не сейчас.
Вырвав руку из ладони Леля, я попятилась и угрюмо уставилась на него, показывая, что не в восторге от его выходки. Он будто и не заметил моего недовольства, смерил цепким взглядом с головы до ног, который при другом раскладе заставил бы меня покраснеть до слез.
- Ты красивая...
- Что? - опешила я.
- Ты красивая, - повторил он. - Не похожа на наших девушек.
Пока я, огорошенная комплиментом, собиралась с мыслями, Лель заливался соловьем, воспевая мой тонкий стан, чудесные пепельные кудри и зеленые глаза, осветившие, подобно путеводной звезде серость его будней. Невольно я заслушалась, завидуя полевянкам: их мужчины прекрасно знали цену комплиментам и не скупились на них. Во всяком случае, Лель не скупился. Оставалось только удивляться, где он углядел красоту: потрепанная, без косметики, в одежде с чужого плеча, висящей на мне мешком, я скорей походила на пугало.
"Он что, пытается меня охмурить, пока не очухалась? - изумилась я. - Думает, от страха я ничего не соображаю?"
Так оно, скорее всего, и было: парень решил ковать железо, пока горячо, то есть, действовать наверняка, пока шок от перемещение между мирами не прошел!
- Так, стоп! - зло оборвав Леля, я с трудом удержалась, чтобы не наговорить ему резких, обидных слов.
- Я что-то не то сказал? - сдержанно спросил он и шагнул ближе, вынудив меня отступить.
- Лель, давай-ка расставим все точки над "ё", - стараясь держать себя в руках, заговорила я. - Не хочу тебя огорчать, но весь этот цирк с гулянием под луной - напрасно потраченное время. Завтра мы едем к магу, и ты - мой сопровождающий, не более того. Если тебя что-то не устраивает - оставайся дома, о"кей? Я понятно объяснила?
- Вполне, - усмехнулся Лель и, смерив меня задумчивым взглядом, твердо закончил. - Но я не отступлюсь.
- От чего?
- Ты умна и прекрасно поняла, о чем я говорю.
Понимать-то я понимала, только никак не могла взять в толк, зачем ему, красивому парню, у которого, наверняка, нет недостатка в поклонницах, тратить время на меня, наперед зная, что тратит его напрасно. Из спортивного интереса? Из желания обскакать остальных братьев и доказать, что он сильнее, выше, дальше? Круче? Впереди планеты всей?
- И зачем тебе это надо? - спросила я, пряча любопытство за иронией.
- Я женюсь на тебе. Завоюю твою любовь и женюсь, - пристально глядя мне в глаза, ответил Лель.
Ответ потряс меня едва ли не сильнее его мастерства говорить витиеватые комплименты.
- Ну вот, снова здорова! Еще один претендент на мою руку и сердце. Удивительно, какой высокий нынче спрос на меня как на жену! - натянуто рассмеялась я и вкрадчиво спросила, невольно шагнув к нему. - Лель, а ты не думал, что мы можем оказаться настолько разными людьми, что уже через пару дней ты будешь рад от меня избавиться? Что если я покажусь тебе занозой в... эээ... причинном месте? И вообще, зачем тебе жена, которая и готовить-то не умеет?
- Я вижу, что ты не заноза, зря пугаешь, - усмехнулся он, делая ответный шаг мне навстречу. - А готовить научишься, не велика премудрость.
Вот такого поворота я не ожидала. Обычно считается, что лучшая защита, это нападение, но с Лелем этот фокус не прошел. Не спасла меня и шокирующая правда - признание в кулинарном бессилии. А ведь эта ловушка всегда выручала меня от нежелательных ухажеров, и бежали они куда подальше - только пятки сверкали! Воевать дальше оставались самые стойкие, и держались ровно до тех пор, пока я делом не доказывала, что не врала.
Мы стояли совсем близко, буравя друг друга испытующими взглядами, и неизвестно, чем бы закончилась игра в гляделки, если бы не Ресс. Неожиданно вынырнув из кустов, пес радостно залаял и бросился мне на спину, таким оригинальным способом выражая восторг от встречи. Я не удержалась на ногах и, взмахнув руками, с воплем упала Лелю в руки. Он был только рад принять меня в свои объятья: зарылся лицом в волосы, прижал к себе, и я невольно притихла, понимая, что дергаться бесполезно - Лель не отпустит. Ресс с самым бессовестным лаем носился вокруг нас, пока Лель не шикнул на него и не прогнал на место. На миг его руки разжались, и я, пользуясь моментом, попыталась высвободиться. Не тут-то было, Лель снова сомкнул объятия, не позволив мне сбежать. Наклонился, заглядывая в глаза. Темная глубина его глаз затягивала, гипнотизировала, подчиняла. От него вкусно пахло медом и чем-то терпким, древесным. Диким, опасным, и в то же время таким уютным и домашним. Я перестала трепыхаться, и замерла, ожидая непонятно чего. Губы Леля были так близко, почти касались моих губ поцелуем, и я хотела этого поцелуя, хотела...
Внезапно он отстранился и бесстрастно сказал:
- Спать пора, завтра выйдем пораньше.
Я была потрясена и немного разочарована: он что, передумал? Дает время привыкнуть к нему? Или все намного проще и тут не принято целоваться на первом свидании? Если последнее верно, то придется выбирать: терпеть Леля в дороге или попросить Ивара оставить его дома, и, скорее всего, совсем остаться без помощи.
Лель проводил меня до комнаты Сигрид.
- Помни: я не отступлюсь, - повторил он и сразу ушел.
На ватных ногах я шагнула через порог и тихонько прикрыла дверь. Привалилась к косяку и удрученно вздохнула.
- Дурдом...
- Ксения? - позвала из темноты Сигрид.
Я вздрогнула:
- Ты еще не спишь, ждешь новостей?
- Я знала, что долго он тебя держать не будет, потому и решила дождаться, пока ты вернешься. Расскажи, как вы поговорили, - попросила Сигрид, зажигая свечу.
- Да никак... Я честно предупредила, что хочу вернуться домой, а он ответил, что не отступится и сделает все, чтобы я осталась. Скажи, что он пошутил, пожалуйста! Если он будет продолжать в том же духе, я, боюсь, наделаю глупостей, - взмолилась я.
Сигрид, довольно улыбаясь, отрицательно качнула головой.
- Он не шутил. У нас тут в пяти верстах деревенька есть, мы там молоко покупаем, и братишки частенько туда наведываются. У Эйрика и Белогора есть невесты из местных девушек. Все мальчишки уже заводили подружек из той деревни, один Лель ездит туда просто за компанию. Я знаю, мне Тови рассказывал, девчонки заглядываются на него, когда он снисходит до гуляний, строят глазки, в общем, всячески привлекают его внимание, а он будто ничего не замечает. Я как-то спросила Леля, почему у него до сих пор нет девушки, а он усмехнулся и ответил, что глупое хихиканье и дурацкое кокетство ему даром не нужны, - рассказывала девушка. - Может, он ждал такую как ты, таинственную незнакомку?
Я только поморщилась в ответ на ее шутку. Тоже мне, нашел таинственную незнакомку.
- Он хочет жениться. На мне, - угрюмо буркнула я, с досады стукнув кулаком о дверной косяк. Косяк выдержал, зато я охнула от боли, пронзившей в кисть.
- Ого! Он так сказал? - восторженно воскликнула девушка, невольно поднявшись с кровати.
- Да. Но хватит об этом, нам и в самом деле не помешает выспаться, если завтра вставать ни свет, ни заря, - все еще потирая ушибленную руку, проворчала я.
- Я постелила тебе, ложись. Кровать узкая, так что я заночую в комнате близнецов, - зевнула Сигрид и пошла к двери.
- А дверь запирается? - забеспокоилась я.
- Нет, зачем? - удивилась девушка. Потом внимательно на меня посмотрела и засмеялась:
- Не бойся, Лель не станет тебя беспокоить!
Я смутилась и начала раздеваться.
- Приятных снов, Ксения. Пусть добрая Элехнэ раскинет над тобой свой шелковый платок и дарует добрые сновидения, - улыбнулась Сигрид.
- Элехнэ это тот волк, что висит над камином? - насторожилась я.
- Нет, то, что ты видела над камином, всего лишь часть щита Луафела, нашего предка. Мы не молимся ему, просто чтим память, просим благословения и заступничества перед богами.
- Понятно... А кто тогда Элехнэ?
- Элехнэ - богиня добрых снов. Считается, что если попросить ее раскинуть над кем-то платок, то дурные сны будут обходить тебя стороной.
- То есть, это что-то типа местного пожелания сладких снов и мягкой подушки? - недоверчиво усмехнулась я.
- Подушка мягкая, я взбивала, а Элехнэ позаботится о том, чтобы тебе приснилось что-нибудь хорошее и доброе. По-моему, это как раз то, что тебе сейчас нужно, - убежденно кивнула девушка.
- А нельзя ли попросить эту вашу Элехнэ, чтобы она вообще меня не трогала, а то по ошибке нашлет не добрые сны, а кошмары? Мне их и дома хватало, - поежилась я.
- Что ты! Элехнэ не насылает кошмаров, плохие сны приносит ее брат-близнец, Рэтхе, - заверила меня Сигрид.
- Блин, какая очаровательная чушь, - усмехнулась я, стаскивая сапоги. - Просто клонированный Оле-Лукойе какой-то. Спорю, что Рэтхе тоже с платками разгуливает, только с черным. Угадала?
- Откуда ты знаешь? - удивилась Сигрид. - И кто такой Оле-Лукойе, ваш бог?
- Да что тут гадать. Раз есть тот, кто дарит добрые сны, значит, есть и тот, в чьей власти находятся кошмары. А Оле-Лукойе не бог, а маленький человечек из нашей сказки. Ходит по домам, смотрит, как ведут себя дети, и раскрывает над хорошими яркий зонтик, а над плохишами - черный. Так и Санта поступает: хорошим на Рождество подарки в носок кладет, а плохим - уголь.
- Разве уголь это плохо? Им же печку топить можно, - не поняла девушка.
- Можно, - зевнула я. - Только детям больше игрушки нравятся, а не печку топить. Спокойной ночи, Сигрид. И это, пусть твоя Элехнэ дарует тебе сладкие сновидения, а меня оставит в покое.
- Так нельзя говорить! Отказываясь от дара Элехнэ, ты вверяешь свои сны Рэтхе, - посуровела Сигрид.
- Ладно, ладно, я поняла. Пусть будет Элехнэ с пестрым платком, - согласилась я к явному удовольствию девушки и на всякий случай уточнила: - Твой братец точно не ввалится среди ночи с предложением согреть постель?
- Точно! Можешь не беспокоиться.
Похихикивая, Сигрид вышла из комнаты и тихо прикрыла дверь, оставив меня наедине со своими мыслями.
Присев на кровать, я озадаченно рассматривала оставленную для меня длинную сорочку, и никак не могла решиться надеть ее. И дело тут было не в брезгливости, а в неприязни к ночным рубашкам вообще. Дома я спала в пижамах, предпочитая их кружевным шелкам, вечно норовящих задраться и обвиться вокруг шеи. Но сейчас о своих капризах приходилось забыть и довольствоваться тем, что дают. Или спать голышом, что не очень разумно при незапертой двери.
- Спать придется по стойке "смирно", - переодевшись, проворчала я и, задув свечу, юркнула под одеяло.
В окно заглядывала луна, заливая комнату серебристым призрачным светом. Все вокруг дышало покоем. Утомленный дневными заботами мир засыпал, укрывшись звездным покрывалом теплой ночи. Этот странный мир, в который меня непонятно как занесло... Зачем я здесь? Как и почему попала в Полевию? Случайно, по ошибке перепутавшего заклинания мага, или меня вырвали из моего мира в этот намерено? В последнее как-то не верилось. То есть, я попросту гнала от себя мысль о чьем-то умысле, злом или добром, ехидно высмеивая саму себя только за то, что вообще допустила ее появление. Да кому я нужна, в самом деле?
Вздохнув, я закрыла глаза и попыталась выбросить из головы мысли о сегодняшнем дне. Они не спешили покинуть голову, цеплялись друг за дружку, водили хороводы предположений, одно безумнее другого, норовили свести с ума. Напрасно я прятала голову под подушку, словно под ее сомнительной защитой могла укрыться от мелькающих образов Сигрид с луком за плечами, волчьего оскала, украшавшего щит Луафела, Леля, бросающего на меня пристальные взгляды.
- Ну же, Элехнэ. Давай уже, раскинь свой пестрый платок... А лучше сделай так, чтобы я сейчас проснулась и поняла, что все это просто сон. Дурной сон.
Уж не знаю, то ли молитва местному божеству помогла, то ли усталость все-таки взяла свое. Ненавязчивая дрема, вытесняя все тревоги и волнения дня, накатила незаметно, ласково смежила веки, и я наконец уснула.
Вокруг раскинулась широкая цветущая степь, и я бежала по ней, едва касаясь ногами земли. Странно, но я понимала, что это сон, и радовалась, что хотя бы в этот раз вместо кошмарной тьмы вижу такое яркое сновидение. Было хорошо, легко, беззаботно. Смеясь, я упала в густую траву и уставилась в глубокое голубое небо, сорвала травинку и с удивлением обнаружила, что испачкала ладонь зеленым соком. Медово пахло цветущими травами. Высоко в небе посвистывали невидимые пичуги. Солнце, как и положено во сне, не слепило. Пробегающие облака не давали даже намека на тень: легкими мазками, на мгновение, закрывали собой светило и уносились вдаль.
Внезапно радужная картинка как по волшебству помрачнела. Я поняла, что стою на краю утеса, а вокруг возвышаются увенчанные снежными шапками горы, утопают в пугающем чернильном море туч. Ревущий ветер пытается сбросить меня в пропасть, и я борюсь с ним из последних сил, отступая подальше от осыпающейся щебнем пропасти, туда, где горные вершины берут в кольцо широкую котловину, засыпанную снегом... Туда, где из пещеры медленно выползает клубящееся облако тьмы. Вот оно на мгновение замирает, и вдруг начинает пульсировать, как огромное черное сердце. Размеренная пульсация сменяется жутковатым шевелением, будто в пузыре мрака прячется что-то огромное и вот-вот выберется наружу. С низкого, затянутого тучами неба, срываются одна за другой ветвистые молнии, и облако лопается, расплескивая по камням черные ошметки. Ярящийся ветер швыряет в лицо снегом, не давая рассмотреть то, что осталось на месте лопнувшего "сердца", но все-таки я успеваю увидеть черного дракона, расправляющего могучие крылья...