Глава 5. Красавица или чудовище?

или прививка от звездной болезни

Каким-то чудом я умудрилась не заблудиться в длинных, сплошь одинаковых коридорах замка и вышла во внутренний двор. Сегодня он пустовал. То ли занятия в школе еще не окончились, то ли любопытных постарались пристроить к делу, чтоб не болтались во дворе под моими окнами. Окинув угрюмым взглядом пустые скамьи, я поплелась к гостевому крылу, игнорируя тропинку. В голове царил хаос, мысли смешались, переплелись между собой, растеряв смысл, а потом и вовсе разом исчезли, растворившись в каком-то легкомысленном мотивчике - обычная реакция на сильнейший стресс, когда немедленного решения нет, а гонять мысли по кругу мозг уже просто отказывается.

- Свет-свет, светлячок, днем обычный червячок... - бурча себе под нос слова детской песенки, я толкнула дверь и вошла в отведенные мне комнаты. И немедленно попала в руки теряющей последнее терпение портнихи и ее помощницы.

- А вот и вы! - зловеще улыбаясь, воскликнула госпожа Ирэна и тут же схватилась за голову, с ужасом взирая на свежие ссадины на моих руках и коленях. - О, боги! Что это на вас надето? Госпожа, вас что, ограбили?

- Нет. Давайте уже приступим, - поморщилась я, крутя головой и пытаясь сообразить, в свою ли комнату попала: на диване и креслах были разложены груды тканей. Даже стол, и тот оказался буквально погребен под ворохом воздушного шелка.

Из соседней комнаты выглянул Фанька и с радостным писком бросился ко мне.

- Ксения, я старался, как мог, - развел руками Тассар, появившись в гостиной вслед за дракончиком, и, отчаянно краснея, поспешно отвернулся.

Сообразив, что смущаю юного пророка своим видом (после пробежки у меня не было времени, чтобы переодеться), я схватила первое, что подвернулось под руку - отрез золотисто-коричневого шелка и замоталась в него, как в сари.

- Спасибо, Тассар, - кивнула я и подхватила пищащего Фаньку на руки. Дракончик, восторженно подрагивая крылышками, тут же обвился вокруг моей шеи, давая понять, что ни за что больше не согласится остаться в обществе чужого человека больше, чем на пять минут. - Не знаю, что бы я без тебя делала... Он поел?

- Да. А ты?

- Не успела.

- Принести тебе что-нибудь?

- Не надо, не барыня. Потом прогуляемся в столовую.

- Госпожа! - вклинилась в наш разговор портниха, подступаясь ко мне со знакомой уже веревочкой с узелками. - Посмотрите на эти дивные ткани и скажите, которая из них вам нравится.

- Та, что на мне, вполне ничего, - рассеяно ответила я, пытаясь отодрать от себя дракончика и пересадить его на диван - Фанька отчаянно сопротивлялся.

- Эта? - ужаснулась портниха. - Нет-нет, эта никуда не годится! Госпожа, позвольте дать совет... Мальчик, ну-ка брысь за дверь! - скомандовала она, делая страшное лицо в сторону пророка, и Тассар, вжав голову в плечи, почти уже выскользнул из комнаты, но я схватила его за рукав и втащила обратно.

- Мальчик никуда не пойдет! Он будет помогать мне думать, - заявила я и, спохватившись, спросила. - Кстати, а каким оно будет, платье?

Госпожа Ирэна, не слишком обрадованная перспективой присутствия постороннего, к тому же мужчины, на примерке, поджав губы, взяла из рук помощницы эскиз и вручила мне.

- Вот таким.

- Тассар, посиди в спальне, ага? Только дверь не закрывай, - попросила я, разглядывая набросок. Фанька, цепляясь коготками за мое плечо, тоже сунул нос в эскиз, удивленно фыркнул, и я тут же последовала его примеру: платье впечатляло. Точнее, не платье, а то, что госпожа Ирэна называла этим словом.

- Что это? - непонимающе уставилась я на портниху.

- Платье, конечно! - воскликнула госпожа Ирэна и принялась объяснять. - Это нижнее, я пошью его из тончайшего тронтийского шелка, а это - верхнее, и ткань, что вы выбрали, для него никак не годится!

- У вас что, мода поменялась? А как же те миленькие маленькие жакетики с такими торчащими воротниками? - поразилась я, настороженно рассматривая довольно унылый балахон, под которым, как я понимала, полностью скроется нижнее платье с облегающим лифом и красиво струящейся юбкой. - И что за смысл шить такое обалденное нижнее платье, если его совсем не будет видно под верхним? Или оно снимается?

- Снимается, конечно, но дома, для мужа, - пояснила портниха. - А жакеты уже не носят. Госпожа, я настаиваю вот на этой ткани, она подходит к вашим глазам.

- Хорошо... - кивнула я, мельком глянув на отрез плотного зеленого шелка в руках помощницы, и тут до меня дошел смысл предыдущих слов портнихи. - Что?! Что значит - для мужа?

- То и значит: на женщину, одетую в нижнее платье, может смотреть только муж.

- Какая очаровательная чушь... - потрясенно пробормотала я. - А если я не замужем? Зачем мне два платья, если можно носить одно? Я же упрею в этой куче тряпок!

- Это в шелке-то? - рассмеялась госпожа Ирэна. - Нет, госпожа. Шелк тем и хорош, что летом дарит телу прохладу, а зимою согревает. Ну-ка, повернитесь...

И портниха, подхватив со стола отрез воздушного шелка цвета юной листвы, накинула его мне на плечи. Покрутила меня из стороны в сторону, расправляя складки и что-то одобрительно приговаривая. Потом прямо поверх светло-зеленого шелка накинула кусок тяжелого, плотного, цвета мха.

- По-моему, смотрится просто великолепно, - довольная результатом, мурлыкнула госпожа Ирэна.

- А по-моему, я похожа на капусту, - разглядывая себя, пробормотала я. - Ну-ка, снимите с меня эти тряпки и дайте на чем рисовать - я сама нарисую то, в чем пойду на бал.

Портниха, сердито ворча себе под нос, освободила меня от тканей, а помощница протянула лист грубой бумаги и уголек. Я пристроилась за столом, безжалостно сбросив на пол вороха роскошных тканей, и следующие полчаса старательно царапала угольком бумагу, пытаясь изобразить платье своей мечты. В конце концов, испортив и изорвав острым угольком с десяток листков, я справилась с этой трудной задачей и протянула портнихе набросок.

- Вот.

- Госп-пожа-а-а-а?

Судя по вытянутому лицу госпожи Ирэны, рисунок удался на славу, то есть, мне удалось поразить ее воображение настолько, что она, наконец, замолчала. Причем надолго.

- Какие-то проблемы, госпожа Ирэна? - невинно спросила я, с удовольствием рассматривая свой рисунок.

- Н-нет... - озадачено протянула портниха. - Я просто никак не соображу, как оно будет на вас держаться... И ваши руки, госпожа... Царапины...

- А когда там у нас бал?

- Через седьмицу, - откликнулся из спальни Тассар.

- Заживут, - беспечно отмахнулась я.

- Но это... это больше похоже на исподнее! - попробовала отговорить меня портниха, потрясая листком с эскизом.

- Ничего подобного, это платье похоже на платье больше, чем то, что предлагаете вы!

- Госпожа, но вы такая худенькая! Будет трудно придать вам объема в нужных местах...

- Так, стоп! - перебила я портниху, раздраженная ее намеками на отсутствие у меня пышных форм. - Моя фигура меня устраивает, это, надеюсь, понятно? И потом, почему я непременно должна следовать вашей моде? Я не полевянка, и могу - и буду! - одеваться так, как удобно мне. В разумных пределах, естественно.

Госпожа Ирэна обиженно поджала губы, но возражать перестала.

- Хорошо, я подумаю, что тут можно сделать, - хмуря тонкие брови, кивнула она. - Думаю, если лиф простегать, подложив под шелк что-то плотное... например, полотно, то платье будет держаться. Да-да, полотно будет в самый раз, а по простежке можно пустить бисер... Вообще расшить лиф бисером! - все более воодушевляясь, улыбнулась портниха. - Госпожа, я сошью вам это платье. Думаю, это будет самая лучшая моя работа! Дара, немедленно ступай в лавку мастера Канарона, передай, что мне нужен самый лучший бисер и как можно быстрее! Да не задерживайся нигде!

- А вы успеете закончить его к сроку? - настороженно спросила я, с трудом вклинившись в ее восторженное щебетание.

- Не переживайте, госпожа, успею. И вы будете довольны вашим нарядом, вот увидите, - расплылась в широкой улыбке портниха. - А ткань? Какую ткань вы выберете?

-Э-э-эмм... - я озадачено потерла подбородок. Выбрать что-то одно, когда от шелкового изобилия глаза разбегаются, оказалось не так-то просто.

Видя, что самой мне не справиться, портниха извлекла из-под ворохов шелка нечто удивительное: ткань бледного голубовато-зеленого цвета матово переливалась и вспыхивала редкими искорками, как снег на солнце.

- Вот эта точно подойдет, - сказала портниха и, заставив меня поднять руки, обернула шелк вокруг тела. Ловко подхватила булавками, соорудив нечто, отдаленно напоминавшее мой набросок, и, отступив на пару шагов, придирчиво осмотрела полученный результат. - Да, это то, что надо.

Следующий час госпожа Ирэна снова безжалостно крутила и вертела меня из стороны в сторону, обмеряя куском веревки с узелками, о назначении которых я смутно догадывалась. Треща как сорока, портниха то и дело прикладывала ко мне ткань, почему-то не ту, что мы выбрали совместными усилиями, а грубую, из небеленого полотна, и делала пометки прямо на ней.

Хлопнула входная дверь, и в комнату ворвалась запыхавшаяся Дара.

- Мастер Канарон послал мальчишку, отнести в вашу мастерскую бисер, - переведя дух, доложила она. Портниха нетерпеливо кивнула, и та тут же бросилась ей помогать.

К концу примерки я оказалась вымотана настолько, что, проводив портниху за дверь, рухнула на кровать рядом с понуро сидящим Тассаром и блаженно прикрыла глаза. Фанька, все это время наблюдавший за суетой в гостиной с безопасного расстояния, то есть, сидя в дверях спальни, немедленно вскарабкался по покрывалу и сочувственно потерся носом о мою щеку.

- Ксения? - окликнул меня пророк.

- Ммм?

- Мне уйти?

- Нет... Кое-кто обещал проводить меня в столовую, или ты передумал?

- Нет, что ты! Просто я подумал, что... - Тассар замялся, подбирая слова.

- Что портниха замучила меня насмерть? - усмехнулась я и села.

- Ну да... Никогда не думал, что женщины тратят так много времени на то, чтобы сшить одежду. Все эти примерки, выбор ткани... Бедные женщины!

- И не говори, - поддакнула я, вставая и направляясь к комоду за джинсами. - По мне так лучше джинсов платья нет, самая универсальная одежда всех времен и народов. Может, предложить госпоже Ирэне наладить массовый пошив джинсов? Вот ты, Тассар, - прыгая на одной ноге и пытаясь попасть другой в узкую штанину, спросила я, - согласился бы променять свой балахон на джинсы и рубашку? Можешь повернуться, я уже оделась.

- Нет, мне моя мантия нравится, - смущенно покачал головой пророк. - Она...

- Помогает тебе почувствовать себя настоящим пророком, помню я, помню... Ладно, кому что - лишь бы нравилось, - сделав вид, что сдалась, кивнула я и спросила. - Кто или что такое волеены?

- Волеены? - рыжие брови Тассара удивленно поползли вверх. - Где ты о них слышала?

Теперь настал мой черед удивляться.

- А что, это так важно?

- Да нет. Просто это слово из мертвого языка, им уже давно не пользуются, вот я и удивился, где ты могла его слышать.

- Из мертвого говоришь? - пробормотала я, рассеянно гладя ластящегося дракончика. - И что оно значит?

- О, у него много значений - блуждающий или болотный огонек, иначе заманиха. Иногда, очень редко - путеводная звезда. Еще так называют бабочек-огневянок. А в одной книге я читал, что так называли огненных птиц богини Амалайры. Они являлись заплутавшим путникам и выводили их на дорогу или помогали найти то, к чему обычные дороги не ведут.

- Ага... Этакий волшебный клубочек, значит, - кивнула я и задумчиво почесала нос. - И что с ними случилось?

- С кем? Болотными огнями или огненными птицами? - не понял Тассар.

- С птицами.

- Ничего, - улыбнулся пророк. - Их и не было никогда. Это сказки, Ксения!

Расспрашивая Тассара о загадочных волеенах, я и сама толком не знала, что хотела услышать. Возможно, опровержение слов моего странного собеседника, что такого слова вообще не существует в природе, и, как итог - уверенности в том, что вся та чушь, что он нес, не стоит выеденного яйца.

"...когда волеен выведет тебя на тропу и проводит к Вратам..."

"Выведет на тропу... Проводит к Вратам... А не те ли это Врата, ключ от которых носит Лель?.. - размышляла я. - Он потомок Луафела, а Луафел служил, как они верят, богу. Волеены тоже чьи-то там путеводные птицы... Черт, ерунда какая-то!"

- Ксения, о чем задумалась? - окликнул меня Тассар, и я, тряхнув головой, очнулась.

- Так, ни о чем. Думаю, не испортит ли госпожа Ирэна бисерной вышивкой мой наряд, - нашлась я и подмигнула пророку. - Пойдем-ка в столовую, а то как бы ей не пришлось ушивать платье перед самым балом.

Повар походил на каплю. Огромную, прямо-таки необъятных размеров каплю на ногах, облаченную в белоснежную рубаху и такой же девственно-чистый, без единого пятнышка фартук. Именно фартук, пояс которого был опущен под здоровенное пузо, придавал повару схожесть с каплей, поддерживая живот как округлый карман. Впрочем, лицо повара тоже напоминало каплю: толстые щеки, плавно закругляясь, стекали к подбородку, а высокий лоб, будто сдавленный у висков, переходил в лысину, прикрытую крошечной белой шапочкой со смешным помпоном. Кто ему успел сказать, что в его святая святых пришел ни кто-нибудь, а Странник собственной персоной, Тассар не знал и предположил, что поваренок, скучавший в окошке на раздаче, каким-то образом узнал во мне меня и подал знак повару.

- Приветствую вас, госпожа, - расплылся в добродушной улыбке толстяк.

- Эээ... здрасьте, - судорожно кивнула я, стараясь не пялиться на его живот.

Фанька, уже знакомый с поваром, отлип от моей руки, за которую цеплялся все это время из страха, что я опять уйду и надолго оставлю его с Тассаром, и, вытянув шею, изрек вопросительное "Ням-ням?".

- Ты что, опять голоден? - удивилась я, скосив на него глаза.

- Ням-ням! - немедленно подтвердил дракончик, всем своим видом выражая радость от встречи с поваром.

- Не волнуйтесь, госпожа, у меня как раз готово жаркое - покормим вашего малыша, - расплылся в широкой улыбке мужчина, с умилением глядя на Фаньку. - А вы чего желать изволите?

- А что есть?

Пока повар перечислял блюда, я рассматривала столовую, то бишь трапезную, как называл ее Тассар. Трапезная впечатляла: огромное помещение, отделанное панелями светлого, почти белого дерева, сверкало большими чистыми окнами. Отполированные до блеска столы и лавки стояли вдоль стен. В проходе между ними возвышались три прилавка-пирамиды, и чего на них только не было: яблоки зеленые, желтые и с румяными боками; плоские розовато-оранжевые плоды, в которых я при ближайшем рассмотрении с удивлением опознала апельсины; гроздья винограда, от иссиня-черных до прозрачно-золотых; нежно-розовая клубника, немного недозрелая, с прозеленью; черешня белая, желтая, красная. В холщевых мешочках чернели сморщенные сушеные сливы и нечто, похожее на курагу, но кроваво-алого цвета, в деревянных мисках матово поблескивали скорлупой обыкновенный фундук и незнакомые орехи - крупные, размером с грецкие, но вытянутые, как желуди. Тут же в маленьких бочонках вкусно пахла квашеная капуста, плавали в рассоле огурцы и моченые яблоки, источали пряный аромат вороха петрушки, укропа и еще какой-то неопознанной мною зелени, разложенные на соломенных плетенках, горько пахли луковые перья. В плетеных корзиночках, прикрытые салфетками, лежали куски сладких, истекающих медом пирогов, трубочки из хрустящего теста с ореховой начинкой, нежные пирожные из воздушного теста и ломти самого обычного хлеба. Глядя на этакое изобилие, вывод напрашивался сам собой - если маги в чем-то себе и отказывают, то уж точно не в еде.

- Так чего изволите желать? - повторил вопрос повар.

- Я плохо разбираюсь в вашей кухне... Точнее, вообще не разбираюсь, - со смущенной улыбкой призналась я. - На ваше усмотрение, только чтобы не очень долго ждать.

- О, мясо по-брандински готовится быстро, и утром из долины как раз доставили Пряную зарю, - обрадовался невесть чему повар и умчался в кухню со скоростью, которой я никак не ожидала от человека такой комплекции.

- Пряная заря? - глядя вслед толстяку, недоуменно спросила я.

- Сорт винограда, - пояснил Тассар. - Из него соус к мясу готовится, с медом и пряностями - очень вкусно.

- Мясо с медом? Вкусно? - скептически хмыкнула я.

- Очень, - заверил меня Тассар, и я решила смириться: надо привыкать к местной кухне, какой бы экзотической она ни была. И потом, вдруг это и правда вкусно?

Мы облюбовали столик в углу недалеко от окна. Фанька с проворством ящерицы перебрался на стол, используя мою руку как мостик, обнюхал солонку и перечницу, чихнул и попятился, не сводя со странного сосуда удивленного взгляда. Не обнаружил на столе ничего съестного и вернулся на мое плечо.

- Тассар, у вас сейчас что, лето? - перегнувшись через стол, шепотом спросила я.

- Нет, весна, вторая четверть месяца Оруэля, а что?

- Весна?! - поразилась я, оглядываясь на пирамиды с фруктами. - А фрукты откуда?

- А, вот ты о чем! - тихо рассмеялся пророк, сообразив, что меня удивило. - Яблоки и черешню привозят из-за Южных степей, с побережья залива Белого Эллона, виноград - из теплых долин Анлуана, там не бывает зимы. Орехи...

- Я знаю про орехи, - нетерпеливо перебила я. - А апельсины? Их тоже привозят с южного побережья?

- Что-что? - не понял Тассар.

- Ну, вот те оранжевые, похожие на яблоки плоды, - пояснила я.

- Салары? Их поставляют эльфы. Эльфийское княжество самое южное, у них много чего необычного растет.

- Эльфы-садоводы? - удивилась я. - Убиться об стену... Я почему-то всегда думала, что они белоручки и только и знают, что созерцают мир да песни пишут. Или воюют с гномами.

- С чего ты взяла? - хихикнул Тассар.

- Ни с чего, а откуда - из книжек наших. Там знаешь, как фантазируют? У-у-у... Кем только их не изображали: и поработителями человеческой расы, и рабами, загнанными в резервации теми же людьми, и непримиримыми врагами гномов, и драконьими всадниками...

- Драконьими всадниками? - расхохотался пророк. - Чтобы драконы позволили себя оседлать? Да ни за что!

- Мне позволили, - не подумав, брякнула я и досадливо прикусила губу, заметив, с каким детским восторгом смотрит на меня Тассар.

- Что, правда? - выдохнул он и подался ко мне, навалившись на стол.

- Правда, но не проси, сейчас рассказывать не буду... Не могу, - мотнула я головой, сразу пресекая любые попытки пророка выведать о том памятном полете к Санлукским горам.

- Хорошо, не буду... Однажды ты оседлаешь Фаньку, ведь он твой дракон.

Я хохотнула, почесывая ластящегося дракончика по подбородку: я - верхом на Фаньке? Вот уж не думала никогда ни о чем подобном.

- Если это и случится, то еще очень не скоро. Пока что Фанька предпочитает ездить на мне, - и я подмигнула малышу. - Тассар, кто из полевских тварей способен просочиться сквозь защиту замка?

- Никто, - удивился пророк. - Защита на то и есть защита, чтобы защищать от непрошеных гостей.

Подумав, я кивнула. Глупый вопрос, но должна же я с чего-то начать? Учитель когда еще созреет поделиться со мною своими подозрениями, а Тассар вот он, рядом и, судя по всему, готов ответить на любые мои вопросы, как бы глупо они не звучали.

- А вчера ты выходил за пределы замка?

- Да, утром в школу и незадолго до твоего приезда ходил по поручению магистра Ферода в Кузнецкий конец, а что?

- Да так... - замялась я, барабаня пальцами по губам. - Школа тоже под защитой, ага?

- Да, она...

- Кстати, а где она? - перебила я Тассара.

- Школа-то? Да сразу за внутренним городом, ее от замка западная стена отделяет. Обогнешь гостевое крыло, а там калитка, рядом с задними воротами. Ты хочешь сходить в школу? Зачем?

- Нет, просто спросила, - ответила я и, отщипнув кусочек хлебного мякиша, отправила его в рот. - Ммм... Вкусно. Что-то не торопится наш уважаемый повар.

- Так и в трапезную не каждый день Странники захаживают, - засмеялся Тассар. - Представляю, что сейчас творится в кухне!

- А что там творится? - насторожилась я.

- Дым коромыслом, поварята бегают, как очумелые с вытаращенными глазами, а сам Ородар спешно готовит соус к мясу по-брандински и кроет медлительного мясника на чем свет стоит. Поварятам, кто, упаси боги, под горячую руку подвернется, тоже достается - будь здоров, - хихикнул Тассар. - Точно так же он суетился, когда к нам король неделю назад пожаловал. Но король у нас частенько бывает, Ородар уже привык и не так подкидывается, а тут - ты.

- Что - я?

- Странник. Почетный гость Ордена и короля, победительница Черного дракона - он вдвойне стараться будет, - объяснил Тассар.

- Значит, обеда мы, в лучшем случае, дождемся только к ужину, - потрясенно пробормотала я, украдкой бросая голодные взгляды в сторону кухонной двери. Пустой желудок болезненно сжался и требовательно заурчал. С досады щелкнув по солонке, я подумала, что голодному герою и почетному гостю, то бишь мне, на самом деле глубоко плевать на мясо по-брандински и виноградный соус с пряностями и медом - я вполне обойдусь кружкой молока и каким-нибудь бутербродом, а то и просто куском хлеба, благо он тут вкусный. И чтобы как-то отвлечься, отогнать от себя голодные мысли, снова насела с расспросами на Тассара. - Вернемся-ка к нашим баранам... А вот, к примеру, если какой-то твари удастся прицепиться к магу вне стен замка, он сможет пройти в него с таким пассажиром?

- С кем? - не понял пророк и зарумянился - видимо, незнание чего-то парня сильно смущало.

- Ну, сможет маг, к которому прицепилась какая-то тварь, войти в замок?

- Нет, защита сработает сразу, стоит такому магу переступить порог. Да и вряд ли какая-то тварь прицепится к магу, на них всегда куча всяких оберегов висит, отпугивающих амулетов, а вот к простому человеку тварь прицепиться может, какой-нибудь мелкий демон. Только защита и тут сработает, она же рассчитана как раз на то, чтобы не впускать в замок... всякие враждебные силы.

- А если сила изначально не настроена враждебно? - быстро спросила, почуяв в его оговорке лазейку.

Тассар смерил меня ироничным взглядом и, совсем, как архимаг, поучительным тоном ответил:

- Замок впускает только людей, иные сущности - нет. Почему тебя это так интересует?

Я удрученно вздохнула, не торопясь озвучивать свои догадки. По всему выходило, что существо, напавшее на пророка, не смотря на все его уверения в надежности защитного контура, проникло в замок с улицы, прицепившись к кому-то из магов, хоть к тому же Тассару, либо пришло само по себе, отыскав лазейку в защите. Или же попросту прошло сквозь нее так же, как могла бы это сделать я. Оно осмотрелось и... Что? Что ему было надо? Попугать меня? Браво, я действительно струхнула. Заявить о себе? Глупо. Убить меня? Вряд ли убийца станет разговаривать с жертвой, если всерьез настроен с нею покончить. Нет, нет и нет! Оно скорей уж... развлекалось. И оно равно мне по силе, а то и гораздо могущественнее, вон как самоуверенно себя вело! И оно меня знает.

- Тот, кто вчера напал на замок, знает меня.

Тассар вздрогнул и шумно сглотнул. Янтарную радужку почти полностью поглотила чернота расширившихся от страха зрачков.

- Я... Мне оно приснилось, - заплетающимся языком произнес юный пророк. - Такое черное, огромное и тяжелое, с нетопыриными крыльями. И глаза, как два тлеющих угля. Оно пришло ко мне, забралось на кровать и уселось мне на грудь, смотрело на меня, звало по имени... А у меня сил не было даже закричать, не то что шевельнуться.

- Это всего лишь сон, Тассар, - мягко заговорила я, взяв его за руку, и, чтобы как-то отвлечь, пошутила. - Это всего лишь происки шалуна Рэтхе, в которого ты, надеюсь, не веришь. Ведь не веришь? - Тассар, всхлипнув, помотал головой. - Ну, вот и молодец. Это просто дурной сон. Ты же сам говорил, что в замок кроме людей никто войти не может...

- Но оно-то как-то вошло! - вскрикнул Тассар и, скрипнув зубами, отвернулся. - Оно вошло, влезло в мою голову... Ксения, я не говорил архимагу, и тебе не хотел говорить... Это был сам Мастер Кошмаров!

- Кто?

- Мастер Кошмаров, тот, кто породил Анахеля и Майали, Элехнэ и Рэтхе, и всех тварей, живущих в ночи...

Тассар замолчал, глядя на кого-то за моей спиной. Я обернулась и не сдержала облегченного вздоха: повар наконец-то приготовил свой соус, и теперь плыл, сияя радушной улыбкой, к нашему столику с подносом в руках. Именно плыл - такой плавной была его походка. Живот при каждом шаге едва заметно колыхался, смешной помпон на шапочке чуть покачивался. Позади толстяка, едва за ним поспевая, шел поваренок, дежуривший в окошке на раздаче. В отличие от повара, мальчишка нес объемистую корзину, полную золотистого винограда и отборных апельсинов. То есть саларов, как называли их в Полевии.

- Мясо по-брандински, госпожа, - расставляя перед нами тарелки, гордо возвестил он, подхватил глиняный кувшинчик и стал поливать сочные кусочки густым красноватым соусом. - Простите, что заставил ждать, но без этого соуса это блюдо никуда не годится. Все дело в соусе, попробуйте! А это, - Ородар поставил глубокую миску перед Фанькой, подскакивающему на столе от нетерпения, - вашему дракону. Кушай, малыш, кушай. Расти большим и сильным, только, да простят меня боги, Черным драконом больше не становись.

Я слушала болтовню повара, позабыв о мясе и соусе, и чем больше слушала, тем теплее становилось у меня на душе: из всех, кого я знала в Полевии, пусть даже таких было немного, никто не воспринимал Фаньку, как Черного дракона. Лель не пришел в ужас, как я боялась, и архимаг не попытался убить малыша на месте, больше заинтересованный той связью, что была между нами, чем его прошлым. Тассар смотрел на дракончика с детским восторгом, как мальчишка, мечтающий о собственной собаке, повар - с умилением, словно перед ним и не дракон вовсе, а голодный котенок. Поваренок, и тот со жгучим любопытством пялился на Фаньку, и если бы не Ородар, наверняка попросил бы у меня разрешения его погладить.

- Что же вы не едите, госпожа? - спохватился повар.

- О... Я задумалась, - смутилась я и схватилась за вилку.

Из-под золотистой корочки выступил сок, смешался с соусом. Пахло вкусно, специи щекотали нос, возбуждая здоровый аппетит. Желудок, уже отчаявшийся получить сегодня хоть крошку съестного, взбунтовался окончательно и громко заурчал. Я вспыхнула от смущения и быстро сунула кусочек сочной баранины в рот.

- Не так, госпожа, - улыбнулся Ородар, - надо обязательно макать мясо в соус.

- Угу, - кивнула я с набитым ртом, - тогда дашь на дашь: клянусь макать мясо в соус, а вы будете звать меня просто по имени, идет? Меня Ксения зовут, - и первой, в знак подтверждения клятвы, макнула кусочек мяса в соус. Он оказался кисло-сладким, с приятной горчинкой и легким мятным послевкусием. - О, очень вкусно!

Лицо повара расплылось в довольной улыбке:

- А я что говорил? Без соуса нет мяса по-брандински, госп... Ксения, - запнувшись на мгновение, рассмеялся Ородар. - Может, подать что-нибудь еще?

Я задумалась, медленно работая челюстями, потом качнула головой:

- Нет, ничего. Разве что у вас по великому чуду завалялся где-то мешочек кофе...

- Что такое кофе? - вскинул брови повар.

- Напиток такой, из бобов кофейного дерева. Я так понимаю, оно у вас не растет, - пояснила я и огорченно вздохнула.

- Если госп... Простите, если вы объясните, как выглядит это дерево и на что похожи его плоды, то, может статься, я знаю его. А не я, так кто-то из купцов.

- Можно поспрашивать не только купцов, но и наших травников, - подхватил Тассар.

- Конечно! - убежденно кивнул Ородар и улыбнулся Тассару. - Но сначала вы поедите, объяснять потом станете. Кликните меня, когда насытитесь, или вот мальчишке скажите, он меня позовет.

- Спасибо, господин Ородар, - улыбнулась я, несколько воспрянув духом - а вдруг здесь и правда растет кофе, просто называется по-другому?

- Нет-нет! - засмеялся повар, замахав на меня мясистыми руками. - Просто Ородар, не господа мы, из простых.

Подхватив поднос, повар ушел. Поваренок поставил на край стола корзину с виноградом и, буркнув что-то про "на дорожку", вернулся на свой пост - в окошко раздачи.

- Офигеть... - выдохнула я, ошарашенная таким приемом. - Эдак вы меня совсем разбалуете, и у меня начнется звездная болезнь.

- Ну, я думаю, у магистра Килана найдется лекарство от этого недуга, - неуверенно возразил Тассар, заливаясь краской, и я расхохоталась. - Что?

- Ни... ничего, - с трудом выговорила я сквозь смех. - Тассар, от звездной болезни есть одно замечательное средство, но оно, увы, не всегда помогает.

- И что это за средство?

- Потом, - резко оборвав смех, быстро сказала я, не сводя глаз с входной двери.

В трапезную, смеясь и переговариваясь, вошла группа мужчин во главе с уже известным мне задирой Феродом.

- Эй, Брен! Тащи все, что есть, да поживее, не то мы съедим тебя, - весело прокричал один из мужчин поваренку. Того будто ветром сдуло: всего мгновение назад он с самым разнесчастным видом сидел, подпирая кулаком голову, в окошке раздачи, а в следующий миг уже исчез в недрах кухни, громко зовя повара.

Тассар обернулся и тут же съежился, стараясь стать маленьким и незаметным. Впрочем, это его не спасло. Ферод заметил рыжую голову парня и, недобро щурясь, направился к нашему столику.

- Мои сапоги до сих пор стоят нечищеные, - сообщил он, сложив руки на груди.

Я удивленно переводила взгляд с побледневшего пророка на Ферода, не понимая, при чем тут Тассар и чьи-то нечищеные сапоги.

- Так в чем проблема? Почистите и дело с концом, - заговорила я, видя, что пророк от страха не может произнести ни слова.

- А вас не спрашивают, госпожа, - елейным голосом произнес магистр и ощерился в злобной улыбке, обезобразившей и без того неприятное лицо. - Мы как-нибудь сами разберемся, тут вмешательство Странника не требуется, вопросец-то плевый.

- Насколько мне известно, Тассар не слуга, а ваш коллега, - прищурилась я, заподозрив, что своими синякам Тассар обязан именно Фероду. - Если вам надо почистить сапоги, сделайте это сами или наймите себе слугу.

Ферод сделал вид, что не слышит меня и с силой ткнул Тассара в спину. Парень уткнулся носом в тарелку и съежился еще сильнее. На носу повисла бордовая капля соуса, медленно наливаясь, пока не плюхнулась обратно в тарелку.

Я вскочила со скамьи, сама еще толком не зная, что собираюсь сделать, но Фанька меня опередил. Расправив крылья и по-гусиному вытянув шею, малыш в одночасье превратился в пусть маленького, но грозного дракона и предупреждающе зашипел.

- Уберите вашу зверушку, пока я ей шею не свернул, - хмыкнул Ферод и схватил пророка за шиворот. - Идем, объедаться потом будешь...

Не успел Ферод договорить, как дракончик промчался по столу, подпрыгнул, помогая себе крыльями, и вцепился когтистыми лапками ему в лицо. Магистр с криком шарахнулся в сторону, натолкнулся спиной на прилавок с фруктами, и тот зашатался. Яблоки и салары с глухим стуком посыпались на пол, парочка, не выдержав удара, лопнула, оставляя на полу потеки сока. В воздухе запахло цитрусовыми и яблоневым садом. Из кухни высыпали поварята и посудомойки во главе с перепуганным поваром и остановились с круглыми от страха глазами, глядя, как Фанька, пронзительно вереща, раздирает когтями лицо и руки Ферода, которыми тот пытался прикрыться. От крика магистра и визга разъяренного дракона закладывало уши. Маги, пришедшие в трапезную вместе с Феродом, застыли на месте, со страхом поглядывая на меня и не решаясь подойти ближе, а я стояла и смотрела, не в силах шевельнуться или просто позвать Фаньку.

- Уберите эту тварь! Уберите! Помогите!!! - орал Ферод, пытаясь оторвать от себя дракночика, но никто ему на помощь почему-то не спешил.

- Фанька, ко мне! - очнувшись, закричала я, не уверенная, что дракон поймет команду.

Но он понял и послушался. Одним длинным прыжком, не без помощи бесполезных пока еще крыльев, малыш переместился на прилавок с фруктами, рассыпая то, что не успело раскатиться и, повернув голову к стонущему, ощупывающему расцарапанное лицо Фероду, угрожающе зашипел.

В тот же миг Ферод схватился за меч и бросился на Фаньку. В солнечных лучах сверкнул клинок, занесенный над драконом... Моим dhart"ом...

Внутри словно что-то взорвалось.

"Да как он посмел?!."

- S"ha! - ослепленная страхом и яростью, крикнула я и вскинула руки. В голове горячими молоточками стучала единственная мысль: он поднял на нас руку! Он хотел нас убить!

Ферод дернулся и, хрипя, согнулся пополам, словно напоровшись на невидимый меч. Собственный меч магистра стремительно покрылся изморозью и, тоненько тренькнув, осыпался на пол осколками льда, а он сам смотрел на свои руки, смотрел, как изморозь, погубившая его клинок, покрывает кисти и, тихонько потрескивая, взбирается выше, охватывает локти, предплечья, плечи, переползает на грудь и шею... Еще немного, и Ферод превратится в ледяную статую, памятник самому себе.

"Поделом", - мелькнула холодная, отстраненная мысль, будто не принадлежащая мне.

- Ксения, хватит! Хватит! - испугано завопил Тассар и, схватив меня за плечи, встряхнул что есть силы. - Остановись, ты же его убьешь!

Его крик подействовал на меня как ушат холодной воды. Я словно пробудилась ото сна, заморгала, не понимая, что происходит.

- Ксения, остановись. Пожалуйста, - уже тише попросил пророк, и я послушно выдохнула:

- Orer"sy...

Ферод закричал и упал на пол, яростно растирая руки: горячая кровь, проталкиваясь по закоченевшим, сузившимся сосудам, причиняла ему невыносимую боль. Я медленно пятилась, глядя, как он корчится, понимая, что едва не убила его, и это понимание ужасало меня. Да, он запугивал Тассара - противно, но не это пробудило мою ярость. Он угрожал Фаньке. Он угрожал моему dhart"у!

- Никто не смеет угрожать моему dhart"у, - прошептала я дрожащими губами. - Слышите? Никто!

Тассар испуганно отпрянул от меня и попятился. Повар с поварятами юркнули за кухонную дверь, со стуком ее захлопнув. Маги, с которыми Ферод пришел в трапезную, застыли живописной группой: кто с мечом, который теперь пытался спрятать за спину, кто присев в стойке, готовясь запустить защитное заклинание, кто - выставив перед собою руки в жесте отрицания. Сам задиристый магистр порывался встать на ноги и все никак не мог этого сделать, бесполезно суча ногами по полу и глядя на меня побелевшии от страха глазами.

- Чудовище... Ты чудовище! - взвизгнул он и откатился под защиту стойки с фруктами.

Глаза обожгли злые слезы. "Ты же сам виноват! Ты нам угрожал!" - хотела крикнуть я, но промолчала. Подхватила дракона и бросилась прочь.

"Чудовище... Ты чудовище!" - звенел в голове голос Ферода.

"Ты чудовище..." - возмущенно шелестели листвой липы во внутреннем дворике.

"Чудовище..." - шипела в фонтане вода.

"Они перед тобой беззащитны!" - шуршал, повторяя слова Леля, цветущий кустарник, пытаясь достать меня ветвями, вцепиться в лицо, расцарапать его.

"Господи, я едва его не убила!" - в такт сердцу билась в голове паническая мысль.

"Чудовище..." - проскрипел открытыми ставнями ветер, вторя липам и фонтану, и кустарнику - казалось, сам мир Полевии ополчился против меня.

Я съежилась, как никогда чувствуя небольшой вес дракончика, вцепившегося в плечо, и оглянулась затравленным зверем, ожидая увидеть за спиной разъяренного учителя, примчавшегося на зов Ферода и магистров-свидетелей, но дворик пока был пуст. Юркнув за тяжелую дверь, я выглянула в маленькое окошко и бросилась вверх по лестнице. Учителю обязательно доложат, размышляла я, и он... Что он сделает? Отругает меня? Придумает наказание или... попросит уйти? Чего же мне ждать? Захочет ли он учить меня дальше или до него наконец-то дойдет, что за чудовище он приютил? Но что бы там ни придумал архимаг Дальган, ясно одно: я опасна и мне здесь не место.

- Я уеду, - взбежав по лестнице и захлопнув за собой дверь в комнату, выдохнула я и, привалившись спиной к стене, расплакалась. - Я уеду, уеду отсюда!

- Уеду? - пискнул Фанька, гладя меня по мокрым щекам и обеспокоенно заглядывая в глаза. - Уеду-уеду?

- Да, малыш. Мы уедем. Мы с тобой чудовища, наследники Черного дракона, и нам не место среди людей. Они боятся нас, а теперь будут бояться еще больше, - всхлипывала я. - А там где страх, там и ненависть. Я не хочу, чтобы нас ненавидели и боялись, поэтому мы уедем подальше. Куда-нибудь, где нет ни людей, ни всех прочих... прочая пемефиги.

Утерев слезы, я бросилась в спальню. Достала сумку и стала швырять в нее вещи, чаще промахиваясь, но не останавливаясь, чтобы подобрать - это за меня делал Фанька. Дракончик, встревожено поглядывая на меня, подбирал разбросанные футболки и носки и складывал их в сумку.

- К черту учебу... К черту бал и это дурацкое платье, - всхлипывая, бормотала я, заталкивая в косметичку тюбики с кремами и зубную щетку с расческой. - Я возвращаюсь домой.

- Домой? - переспросил Фанька, заглядывая в ванную.

- Да, Фанечка, домой. Только мне для начала надо понять, как открыть тропу, и я, кажется, знаю, кого спросить... И как я раньше не догадалась! - хлопнув себя по лбу, воскликнула я.

"Главное - убедить его помочь мне, - подбадривая саму себя, думала я и, усевшись на пол в позу лотоса, закрывала глаза. - И только бы он пришел..."

В Полевии был ясный солнечный день, но тут, на моем утесе всегда царила глубокая ночь, и звезды в вышине сияли и лукаво перемигивались, будто знали обо мне что-то такое, чего не знала о себе я сама. Я обернулась, осматриваясь, но утес как всегда был пуст и казался безжизненным каменным шпилем, вознесшимся в самое небо. Здесь не росла, да и не могла расти трава - на голых камнях ей не за что было бы зацепиться корнями, а сами камни, гладкие, словно покрытые тоненьким слоем льда, отражали сияние звезд. Моя точка равновесия, место, открытое мне одной, да еще, пожалуй, моему странному собеседнику.

- Эй, - позвала я и прислушалась. - Ты здесь?

Никто не отозвался.

- Прости, если обидела тебя в прошлый раз. Я больше не буду посылать тебя к черту, обещаю.

Обещание тоже не помогло, невидимка не спешил со мной заговаривать.

- Ну, пожалуйста... Мне очень нужна твоя помощь, - взмолилась я и прикусила губу, боясь расплакаться.

"Ты же знаешь, я не могу тебе помочь", - вздохнуло в ответ.

- Почему?

"Я не должен вмешиваться".

- Ты уже вмешался, - быстро ответила я, надеясь поймать невидимку на слове.

"Увы..."

- Тогда помоги мне еще, в последний раз, - обрадовавшись, что попала в точку, попросила я. - Скажи, как открыть тропу.

"Чтобы ты сбежала домой? - хмыкнуло в ответ. - Нет, Странница, не проси. Ты уже в Игре. Ты начала играть еще до своего рождения, и выйти из Игры не можешь. Она не отпустит. Ты напрасно надеешься спрятаться от нее дома - бегство тебя не спасет, Игра достанет тебя везде, куда бы ты не пошла... А я... Я не должен тебе помогать. Не должен вмешиваться. Мне вообще следовало бы тебя уничтожить еще до того, как ты обрела dhert"а! Мы не союзники, Странница, - печально произнес невидимка. - Ибо не могут быть союзниками пленник и страж... Уходи. Возвращайся в Полевию. Учись, вспоминай, расти своего дракона и готовься..."

- К чему? - хмурясь, спросила я, но мой собеседник уже ушел, а меня неласково вышвырнуло в реальность.

- Ч-черт! - выругалась я, потирая ушибленное плечо - с утеса меня швырнуло в самом прямом смысле этого слова, приложив о край каменной чаши ванной. - Вот так поговорили, - снова всхлипнула я и разревелась от отчаяния: все плохо! Ой, как все плохо! Мало того, что я не знаю, кто я и во что вляпалась, не знаю, как далеко простираются границы моей силы и не умею толком ею управлять, так еще и контроль над собой потеряла! Забылась, позволила гневу взять верх, ослепла от ярости и едва не убила человека. От этой мысли желудок скрутило так, что я едва успела вскочить и склониться над тазом под рукомойником. Перед глазами застыл образ Ферода, с ужасом взирающего на свои руки, которые неспешно и неотвратимо превращаются в прозрачный лед. Желудок снова сжался в спазмах, охотно расставаясь с мясом по-брандински и чудесным соусом, приготовленным Ородаром специально для почетной гостьи Ордена.

- Для убийцы, - прохрипела я и вытерла рот ладонью. Во рту остался мерзкий привкус рвоты, таз тоже стоило бы вынести, но вместо этого я поплелась в спальню. Свернулась в жалкий комок на краю кровати и бездумно смотрела на огромный платяной шкаф, но видела не его. Я то снова стояла посреди трапезной, вскинув руки и превращая жидкости в теле Ферода в лед, то озиралась, стоя на вершине утеса, и слушала тихий безликий голос своего невидимого собеседника.

"...Ты уже в Игре... Мы не союзники... ибо не могут быть союзниками пленник и страж... Уходи..."

"И кто из нас пленник, а кто - страж? - отстраненно размышляла я. - Во что я играю, или быть может, кто мною играет?.."

В дверь тихонько постучали, раз, другой. Я съежилась еще сильнее и притихла, стараясь даже дышать через раз: если не отзываться и не шуметь, стучащий решит, что меня нет в комнате, и уйдет.

Стук повторился, и из-за двери послышался приглушенный голос учителя.

- Ксения, можно мне войти?

Я перестала дышать, и лежала, слушая стук своего сердца. Рядом зашуршало, и на кровать, цепляясь коготками за покрывало, взобрался Фанька, замер напротив, глядя на меня перепуганными серебряными глазами. Я приложила палец к губам, и дракончик, понятливо кивнув, лег рядом со мной, свернулся кольцом и затих.

- Ксения, я хочу, что бы ты знала - я ни в чем тебя не виню, - снова заговорил архимаг. - Ты защищала Тассара и дракона, защищала себя. Если кто и виноват в случившемся, то только Ферод... Ксения, позволь мне войти, и мы поговорим.

"Нет!" - хотела крикнуть я, но только зажмурилась и тихо заплакала. Веки уже щипало от слез, и подушка под щекой успела промокнуть насквозь.

- Ксения, - вздохнул за дверью учитель, - пожалуйста, позволь мне помочь тебе.

"Мне никто не поможет", - мысленно ответила я, боясь шмыгнуть носом.

Сколько простоял архимаг под дверью, уговаривая меня выйти или впустить его и поговорить, я не знала. Я не отвечала ему, моля всех известных богов, чтобы он ушел и оставил меня в покое, наедине со своей совестью. В конце концов, учитель понял, что я не открою, и ушел, горестно вздыхая и шаркая ногами по полу.

Солнце за окном медленно ползло к западу, и тень от оконной рамы сползла с кровати, переместившись на пол. В комнате стояла духота, из ванной несло кислятиной, а я все так же лежала, свернувшись калачиком, и отстраненно размышляла, что неплохо бы встать и открыть окно, проветрить комнату и ванну, вынести и вымыть таз. И не могла найти в себе сил даже пошевелиться, а когда все-таки заставила себя сесть, поняла, что выйти из комнаты не смогу - страх, что опять что-нибудь натворю, накрепко засел в сознании, и от него болезненно сосало под ложечкой.

В дверь снова постучали.

- Ксения? - раздался голос Леля.

Я встрепенулась, вскочила с кровати и замерла: а вдруг я и его убью?!

- Ксения, открой.

- Уходи, - мотнув головой, ответила я и едва узнала свой голос - хриплый, словно сорванный криком.

Дверь содрогнулась под ударом, но выдержала, только железный засов жалобно звякнул. Фанька испуганно подскочил на кровати и бросился ко мне, надеясь найти защиту на моем плече. Кожу защекотало: дракончик не хотел рисковать и решил спрятаться как можно надежнее - слиться со мною, став всего лишь рисунком на моей руке. Я провела ладонью по плечу, где покоилась Фанькина голова, и прислушалась к тишине за дверью. Она была недолгой.

- Ксения, не дури, открой, - попросил Лель, дергая дверную ручку.

- Лель, пожалуйста, уйди, - прошептала я и без сил опустилась на пол, снова расплакавшись.

Лель не слышал, да и не мог расслышать мой шепот, и снова замолотил в дверь.

- Или ты откроешь эту демонову дверь, или я ее высажу! Ксения! - прокричал он, и в его голосе слышалась неподдельная тревога.

Дверь снова содрогнулась под ударом, а потом раздался треск и скрип вывернутых из дерева креплений - засов не выдержал, и дверь, открывшись нараспашку, грохнула ручкой в стену. Лель ворвался в зеленую гостиную, бросился в спальню и, заметив меня, остановился.

- Ксения, - подняв руки, чтобы я их видела, успокаивающе заговорил он, медленно, скользящим шагом продвигаясь к кровати. - Это я, не бойся.

"Он ведет себя так, словно я взбесившийся зверь", - настороженно наблюдая за его приближением, подумала я и, оскальзываясь на полу, бросилась в сторону, надеясь проскользнуть мимо мужчины и выбежать в коридор.

Лель оказался проворнее. Быстрый, неуловимый глазу шаг в сторону, и я забилась в его руках, лягаясь и изворачиваясь.

- Пусти! - закричала я, боясь, что сорвусь и пущу в ход магию.

"Нет, нет, только не это! Только не магия!" - билась в голове паническая мысль.

- Ксения, успокойся, - прижимая меня к себе и ловко уворачиваясь от рук, которыми я пыталась вцепиться ему в лицо, уговаривал Лель. - Перестань брыкаться, это же я, Лель.

- Я знаю, кто ты! Пусти! - "Никакой магии!"

- Тихо, тихо, успокойся, - схватив меня в охапку, приговаривал мужчина, и я, устав вырываться, обмякла в его руках. - Вот так... Все хорошо, успокойся, - Лель сел на кровать, посадив меня себе на колени, и, обняв мои плечи, поцеловал в макушку. - Все хорошо, хорошо...

- Нет, не хорошо, - боясь поднять на него глаза, прошептала я. - Я чуть не убила человека. Я чудовище, он так и сказал - ты чудовище! - и я разрыдалась, уткнувшись носом ему в плечо. - Лель, я хочу уехать. Я хочу вернуться домой! Я такая дура, что приняла это чертово приглашение и вернулась в Полевию. Меня боятся... И правильно делают, потому что я убийца!

- Никакая ты не убийца, а чуть не считается - магистр-то жив, - возразил Лель, гладя меня по голове. - Ферод сам виноват, ты всего лишь защищала дракона, а если учесть, что он часть тебя, то получается, что ты защищала саму себя. Самозащита не преступление, так что перестань обвинять себя в том, чего не делала. Господин Дальган расспросил всех, кто был в трапезной, в том числе и Тассара, и парень в итоге сознался, что Ферод уже давненько пользуется им, как слугой и частенько поколачивает. На завтра назначен совет, на котором решится судьба магистра Ферода. Скорее всего, его отправят на Восточную заставу без права покидать город.

Я притихла, слушая Леля.

- Значит, Ферод, пользуясь тем, что Тассар не может дать сдачи, вовсю эксплуатировал парня? - возмутилась я. - И тот молчал, позволяя ушлому магистру ездить на себе? Хорошо же этот коротышка запугал беднягу! Но неужели никто ничего не замечал?

- Например, кто? Архимаг не вездесущ, за всеми уследить не может. Тассар молчал, запуганный Феродом, дружки магистра тоже не спешили наушничать старшим магистрам, потому что сами охотно пользовались Тассаром как слугой, - Лель легонько встряхнул меня и заглянул в глаза. - Не хочешь прогуляться?

- Прогуляться? - нахмурилась я.

- По городу. Светлоград красивый город, в нем есть такие места, что быстро вернут тебе хорошее настроение и заставят забыть о всякой ерунде.

- Лель, я едва не убила человека, разве это ерунда? Неужели ни тебя, ни архимага это ничуть не настораживает и не пугает?

Лель ободряюще улыбнулся.

- Ксения, между "убила" и "едва не убила" огромная разница. Ты могла убить, но остановилась...

- Меня остановил Тассар! - перебила я Леля. - Если бы не он, я бы до смерти заморозила Ферода.

- Но ведь ты его послушалась и остановилась? - поднял бровь Лель.

- Да, - подумав, кивнула я.

- Значит, ты можешь сдерживать свой гнев, управлять им?

- Ну... наверное могу.

- Вот и скажешь Тассару спасибо.

- За что? - удивилась я.

- За урок, - улыбнулся Лель и поцеловал меня в нос. - Ксения, ты услышала его и нашла в себе силы остановиться, понимаешь? А могла бы отмахнуться и довершить начатое. Ты можешь управлять своим гневом.

Я задумалась, пытаясь восстановить в памяти то, о чем думала в тот момент, когда Тассар закричал, прося меня остановиться.

- Нет, Лель, - покачала я головой и грустно улыбнулась. - Я просто испугалась. Меня ослепила ярость, когда Ферод замахнулся на Фаньку мечом, я не думала, вообще. Я убивала. И если бы не Тассар...

- Ты остановилась, - Лель приложил пальцы к моим губам, принудив замолчать. - Ты не убийца. Все, что тебе нужно - научиться управлять своим гневом, не поддаваться ярости. Побеждает тот воин, что способен сохранять хладнокровие в пылу самого жаркого боя.

- Но я не воин, - возразила я, лишь бы сказать хоть что-то.

- Не важно, - улыбнулся Лель. - Главное ты уже поняла. А теперь возьми куртку, вечером прохладно.

Я оглянулась на разбросанные вещи. Сумка так и стояла возле комода, дожидаясь пока ее соберут. На пороге ванной валялась косметичка, и вокруг нее раскатились тюбики с кремами и зубной пастой, блеск для губ и тушь.

- И куда ты собиралась отправиться? - проследив мой взгляд, бесстрастно поинтересовался Лель.

- Куда угодно, лишь бы подальше от людей, - буркнула я и кое-как затолкала вещи обратно в ящики комода, а косметику расставила на бортике ванной. Лель молча наблюдал за мною, пока я не закрыла дверь в ванную, собираясь выплеснуть рвоту в ночной горшок и при случае вынести. Поплескав в лицо водой, я посмотрелась в зеркало, но лишь пожала плечами, глядя на опухший от слез нос и покрасневшие веки. Все пройдет. И это тоже.

Мы двигались к южным воротам. Жеребец Леля, Радко, шел шагом, цокая подковами по булыжнику. Я крутила головой, сидя в седле впереди Леля, рассматривала дома и прохожих и пока не понимала, зачем Лелю понадобилось отвезти меня не куда-нибудь, а именно в тронтийский квартал.

- Тебе там понравится, вот увидишь, - загадочно улыбнулся Лель в ответ на мой вопрос.

- А что там? - в который раз задала я вопрос.

- Там праздник. Ксения, ты все увидишь сама.

Я кивнула и ненадолго замолчала. Фанька, наконец, осмелел и, покинув свое убежище, гордо восседал на моем плече. Время от времени дракончик вставал на задние лапы, передними цепляясь за мои волосы, и с любопытством оглядывался.

Минуя небольшую площадь (небольшую по сравнению с той, что раскинулась между дворцом и замком Ордена), Лель направил Радко в узкую улочку, повернув на запад. Я прищурилась от бьющих в лицо закатных лучей и приставила ко лбу ладонь козырьком. Где-то впереди слышалась музыка - кто-то играл на флейте или свирели. Струнный перебор незнакомого инструмента вторил нежной мелодии, подхватывал ее, усиливал и затихал, чтобы спустя мгновение снова подхватить мотив. Прохожих здесь было мало, за все время, пока мы продвигались к неведомой цели, нам встретились только пара мужчин в плащах с низко опущенными капюшонами и дама, закутанная в шаль по самые глаза. И мужчин и женщину сопровождала охрана. Дома, сложенные из грубо отесанного камня, в отличие от зданий на центральной улице мало чем отличались друг от друга. Окна забирались толстыми решетками, некоторые были закрыты тяжелыми ставнями. У некоторых дверей стояла стража - крепкие молодцы в кожаных доспехах с заклепками или нашитыми узкими полосами металла. Оружием им служили дубины.

- А что они охраняют? - спросила я у Леля, когда мы проехали мимо очередной двери со стражей.

- Добро своих хозяев. Это Ювелирный переулок, - пояснил Лель и вдруг свернул к дому с низкой арчатой дверью.

Один из стражей тут же отлип от стены, которую до сих пор подпирал спиной и поспешил нам навстречу. Заметив на моем плече дракончика, он чуть помедлил, но быстро взял себя в руки и подошел к нам вплотную.

- Господин Арут уже и заждался, - буркнул он, принимая из рук Леля поводья, и покосился на Фаньку. - Что так долго?

- В Ордене задержался, - уклончиво ответил Лель и, взяв меня за локоть, повел к двери. Ему пришлось пригнуться, чтобы не задеть головой каменный свод арки.

Дверь открылась словно сама собой - так мне показалось, но, приглядевшись, я увидела невысокого сутулого человечка, придерживающего ее за ручку. В тусклом свете его голова казалась огромной из-за волос, торчащих во все стороны.

- Проходите, проходите, - скрипучим голосом заговорил человечек и засеменил к столу, на котором стоял канделябр с зажженными свечами. - Заставляете ждать, господин егерь.

- Прости, мастер, кое-какие дела задержали в Ордене, - примирительно улыбнулся Лель, подводя меня к столу. Фанька странно притих, оглядываясь и шумно нюхая воздух.

- У всех дела, - покачал косматой головой мастер Арут и повернулся.

Я споткнулась, едва не уронив Фаньку, и вцепилась в руку Леля, изумленно моргая. Гнома я видела лишь однажды и издалека, в Ковылене, и выглядел он как массивная бочка на толстых ногах. Мастер Арут казался бледной копией ковыленьского кузнеца, таким маленьким и щуплым он был. Лишь его борода, пожалуй, ничем не уступала бороде крепыша из Ковыленя.

- Проходите, садитесь. Чай уже остыл, сейчас подогрею.

Гном подхватил чайничек и скрылся за занавеской служившей дверью в соседнюю комнату.

- Лель, зачем мы тут? - шепотом спросила я, оглядывая комнатку с низким потолком.

- Выпить чаю, поговорить с хорошим гномом, - смутился вдруг Лель и, оседлав табурет, похлопал по второму. - Садись и постарайся... не слишком смущать мастера Арута, разглядывая его бороду.

- Ты хочешь сказать, не пялиться на него? - хмыкнула я, садясь на табурет - Фанька тут же перепрыгнул на стол, помогая себе крыльями, прошелся по нему взад-вперед, и вернулся на свой насест, то бишь мое плечо. - Лель, я гнома вижу второй раз в жизни, да еще и такого... мелкого.

- Тише, у Арута хороший слух, - улыбнулся Лель. - Нафаня, ты позволишь? - подмигнул он дракончику и, притянув меня к себе, поцеловал. Фанька не возражал, и поцелуй затянулся надолго.

- Кхе-кхе, - раздалось рядом, и мы смущенно отпрянули друг от друга. - Вот и чаек поспел, и травками свежими я утром разжился. Пейте, пока не остыл. Дракона-то пустите, пусть погуляет. Я ему и колбасы принес, кровянки.

Услышав про колбасу, Фанька немедленно переместился на стол. Гном усмехнулся, поставил перед ним тарелку и захлопотал, разливая по большим чашкам чай. Выставил на стол плетенку, прикрытую вышитой салфеткой, под которой ждали своего часа куски сочного сырного пирога.

- Берите пирог, госпожа Странница, - подвинув ко мне плетенку, улыбнулся гном. - Я рад познакомиться с вами лично, еще больше рад, что именно мне выпала честь...

Лель вдруг раскашлялся, заглушив слова мастера.

- О господи, Лель, ты что, заболел? - перепугалась я.

- Нет, крошкой подавился, - с трудом выговорил он, хлопая себя по груди.

- Ну, хорошо, - хитро улыбнулся гном, все это время с интересом наблюдавший за нами. - У меня кое-что есть для вас, госпожа.

Гном снова скрылся за занавеской и чем-то загремел. Вернулся он довольно скоро, бережно держа в руках нечто, завернутое в кусок замши.

- Вот, - положив передо мною сверток, произнес ювелир. - Разверните его.

- А что это? - спросила я, осторожно разворачивая замшу, и замерла, раскрыв от восхищения рот. - О... Это... Он прекрасен!

- И он ваш, наденьте.

- Что вы, - смутилась я, разглядывая серебряный браслет в виде дракона с полураскрытыми крыльями. - Я не могу его взять...

- Можете и возьмете, - убежденно кивнул гном и взял мои руки в свои. - Этот мир обязан вам жизнью, спокойным сном. А браслет? Разве сравнится эта безделушка с жизнью, которой я вам обязан? Разве он ценнее ее? Нет, госпожа, и поэтому вы возьмете этот браслет и будете носить его. Это знак моей благодарности.

И мастер Арут надел браслет мне на руку прежде, чем я успела возразить. Потом снова взял мои руки в свои, поднес их к лицу, рассматривая пальцы.

- Тоненькие пальчики-то, - покачал гном головой и лукаво посмотрел на меня. - И как же вы такими-то ручками меч смогли поднять?

- А я его и не поднимала, - смутилась я. - Если вы про дракона, так вот он, колбасу вашу доедает.

Мастер Арут задумчиво посмотрел на дракончика, с аппетитом расправляющегося с колбасой.

- Он не черный и совсем еще кроха. В нем нет зла, - произнес гном и, не отпуская моих рук, повернулся к Лелю все это время хранившему молчание. - Господин егерь, загляните ко мне через пару дней.

- Через пару? - уточнил Лель, с легким сомнением глядя на гнома.

- Именно. Вы напрасно во мне сомневайтесь, я успею, - загадочно улыбнулся ювелир и еще раз осмотрел мои руки. - Тонкие пальчики, тонкие.

Когда мы вышли из лавки мастера Арута, уже стемнело. Переулок освещали факелы, закрепленные у дверей домов и редкие фонари. Страж, охранявший лавку ювелира, передал повод Радко Лелю и пошел закрывать ставни - это означало, как пояснил позже Лель, что лавка закрыта. Музыка все так же звучала где-то вдалеке - нежная флейта и арфа или нечто очень на нее похожее. Я прислушалась и поймала себя на мысли, что невольно сравниваю ее с японскими мотивами, которые нам включали на занятиях йогой.

- Лель, а что он должен успеть? - спросила я, имея в виду гнома.

- Закончить один заказ для короля, - беспечно отозвался Лель и направил жеребца в переулок еще уже Ювелирного. Музыка зазвучала громче, факелов заметно прибавилось, даже прохожие появились. И чем дальше мы продвигались по улочке, тем светлее на ней становилось, музыка приближалась, притягивая к себе как магнит. Лель снова свернул, и мы вдруг очутились в самом эпицентре не то карнавала, не то какого-то праздника: улицу освещали тысячи круглых красных фонариков, развешанных на редких деревцах и на натянутых поперек улицы веревках. Музыка теперь оглушала, где-то забухал барабан, сквозь толпу, разодетую в яркие одежды, невозможно было протолкнуться. Воздух пах благовониями и острыми специями, жареным мясом, цветами и фруктами.

- Что здесь происходит? - удивленно спросила я, пытаясь перекричать музыку.

- Свадьба купца Дельдэ, - склонившись над моим ухом, ответил Лель. - Я подумал, ты захочешь это увидеть.

- А разве можно без приглашения?

- Мы только посмотрим, - пожал плечами Лель и спешился.

Но стоило нам приблизиться к гомонящей, поющей и пляшущей толпе, как нас тут же потянули в круг танцующих. Фанька судорожно вцепился в мое плечо, боясь свалиться. Я удивленно крутила головой, разглядывая раскрашенные лица и яркие шелковы одежды, здорово похожие на кимоно. Даже волосы веселящихся людей были окрашены во все цвета радуги. Я уставилась на женщину с волосами как пламя, отплясывающую с мужчиной с зеленым хохолком и канареечно-желтыми бакенбардами. Рядом вынырнул толстяк с синими волосами, уложенными в высокую прическу и украшенными цветами.

- Как необычно! - засмеялась я, повернувшись к Лелю. - У них у всех странные прически и наряды.

- Так принято у тронтийцев, они красят волосы на торжества, чтобы усилить ощущение праздника, - пояснил Лель.

- Да? Почему? Впрочем, не важно, мне нравится!

- Тронтийцы - дети туманного мира, и сами похожи на туман, светлокожие и белокурые, - все-таки ответил Лель и крепко взял меня за локоть - толпа упорно толкала нас к дому, похожему на пагоду, увешанному гирляндами фонариков по свесам многочисленных крыш. - Гости из уважения к хозяину оделись в традиционные тронтийские одежды и выкрасили лица и волосы.

- Ой, а мы увидим жениха с невестой? - замирая от восхищения, спросила я, уже понимая, куда увлекает нас толпа.

- Видимо да, - засмеялся Лель.

Медленно, но уверенно мы продвигались к широкому крыльцу дома-пагоды. Музыка и пение оглушали. Кто-то из гостей сунул мне в руку чашу с вином, но я не рискнула из нее пригубить и отдала кому-то еще. Наконец, нас вытолкнули на маленький свободный пятачок перед домом. В стороне на открытых жаровнях жарили мясо и разливали по чашам вино. Очередь перед винными бочками не иссякала, а тарелки с закусками гуляли по рукам и пустые возвращались обратно к жаровням. Я крутила головой, разглядывая трапезную под открытым небом, удивляясь такому странному способу угощения гостей.

- Ты хотела посмотреть на жениха с невестой? Смотри, они как раз выходят, - напомнил Лель, и я уставилась на двери дома-пагоды, из которых вышла молодая пара в сопровождении пожилых мужчин и женщин, видимо, родителей.

Если гости по тронтийской традиции красили лица и волосы, то жених с невестой предстали перед нами без всякой косметики. Оба, и высокий, тучный мужчина в изумрудном одеянии до пола, и девушка, маленькая и хрупкая, как тростинка, в вино-красных одеждах, напоминали призраков - такими светлыми были их кожа и волосы. Я подалась чуть вперед, чтобы лучше видеть, и изумленно заморгала, разглядев широкие скулы и узкие, чуть приподнятые к вискам глаза. Кого-то они мне напоминали, но кого?

Пожилые женщины слажено накинули на белесые, словно клок тумана волосы черные платки и, непрерывно кланяясь, вернулись в дом. Будто выполнили свою миссию - вывели молодых к гостям. Я смотрела им вслед, смотрела на черные платки...

- Ой... - хихикнула я и зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться. - Китайцы! Китайцы-альбиносы.

- Кто? - удивился Лель, не понимая, что меня рассмешило.

- Лель, давай-ка уйдем отсюда, пока я своим хохотом не расстроила свадьбу, - хихикая, попросила я и потащила его сквозь толпу к улочке, по которой мы попали на свадьбу.

С трудом выбравшись из толпы, мы нашли Радко терпеливо дожидающегося возвращения хозяина там же, где его и оставили. Жеребец, прядая ушами, беспокойно переминался с ноги на ногу, напуганный музыкой и криками, но убежать и бросить хозяина не посмел. Лель поймал его за повод, подсадил меня в седло и сел позади меня.

- Так кто такие китайцы и альбиносы? - спросил он, развернув жеребца в сторону центральной улицы.

- Альбиносы это люди, чья кожа и волосы лишены пигмента, - объяснила я. - Они бесцветные, то есть светлые, и у них красные глаза.

- У тронтийцев глаза голубые или светло-зеленые, - возразил Лель, - но такие редко встречаются. Только аристократы придерживаются чистоты крови, и заключают внутриклановые браки, например, герцог Вэльвэ и его вассалы, да еще, пожалуй, кое-кто из купцов. Остальные не чураются смешанных браков.

- Я и не говорю, что они настоящие альбиносы, просто похожи на них, - ответила я и повела затекшим плечом, на котором сидел Фанька - дракончик понятливо переместился на другое.

- А китайцы кто?

- Народность такая, у нас на Земле - широкие скулы, раскосые глаза... Тронтийцы ужасно на них похожи, и одеваются похоже, в шелковые кимоно. То есть, их одежда похожа на кимоно. И эти красные фонарики... Не удивлюсь, если они сделаны из рисовой бумаги.

- Так и есть, - подтвердил Лель.

- Вот-вот! Теперь понимаешь, почему я и удивилась, когда рассмотрела жениха с невестой?

- Пытаюсь, - неуверенно ответил Лель и спросил. - Куда ты хочешь, чтобы я тебя отвез?

Я прислушалась к себе и с сожалением вздохнула, чувствуя усталость. Слишком насыщенным был этот день. Слишком много событий и впечатлений, и не все из них приятные.

- Домой. Я хочу уснуть, а проснувшись, не помнить этого дня. Хотя бы то, что натворила, - уже шепотом закончила я, чувствуя подступающие слезы.

- Все пройдет, - уверил меня Лель и поцеловал в макушку. - И это тоже.

- Знаю, - улыбнулась я, отметив, насколько совпали его слова с моими недавними размышлениями. - Что ж, в одном я могу быть уверена точно.

- И в чем же?

- Звездная болезнь мне не грозит. С такой-то совестью...