Жара. Мозги расплавлены до состояния полукипения. Сижу, развалясь под навесом, и пью минералку - более ничего не хочется.
Вялый взгляд медленно перемещается по саду. Пальмы, цветущие деревья, заросли винограда, разные виды кактусов и прочее, неведомых мне названий и видов. Замечаю некую небольшую точку перед цветком граната, слегка вибрирующую. Приглядываюсь - или очень большая стрекоза, или неизвестный мне (а может и науке) экземпляр. Ближе подойти и разглядеть не решаюсь - боюсь спугнуть и лень вставать.
Подходит брат. Спрашивает: "Есть хочешь?" Даже не знаю, что ему ответить. Разве можно в такую жару принимать пищу?!
- Скажи, дорогой, а что это за создание, висящее почти неподвижно перед цветком граната?
Брат смотрит по направлению моего пальца и совершенно спокойно отвечает: " Колибри".
И, как бы продолжая начатую тему, спрашивает: "Хорошо, есть ты не хочешь, а выпить? Например, холодного немецкого пива".
Тут я не выдерживаю и сразу громко соглашаюсь.
Посмотрев в сторону колибри, не обнаруживаю это диво - спугнул своим восторгом по поводу холодного пива. Жаль, когда еще придется увидеть это чудо зависания перед вожделенным.
Брат выходит из дома с холодильным ящиком. Ставит на стол бутылки, фужеры и тарелку с маслинами. Бутылки сразу покрываются испариной.
- Колибри улетела, - говорю я и открываю первую леденящую руку бутылку.
Сидим, пьем замечательное холодное пиво. Брат, закуривая и перекинув ногу за ногу, смотрит на меня с какой-то непонятной в такой расслабленный момент заинтересованностью.
- Ты вот на колибри припал, а я на Ван Гога.
-?!
- Ты хоть знаешь сколько сейчас стоят "Подсолнухи" Ван Гога?
- Примерно 50 - 60 лимонов зеленых.
- Почти угадал. Если быть точным - 74 с половиной!
- А чего это ты, дорогой брат, вдруг заинтересовался ценами на арт рынке? У тебя завелись на это дело средства?
- А зачем мне средства, когда у меня брат - художник?!
- ??!!
- Изобрази подсолнухи, а я их продам.
- Дорогой брат, за мои "подсолнухи" не дадут и тысячной доли тех миллионов. Нужно родиться Ван Гогом, нужно прожить Ван Гогом и нужно умереть Ван Гогом. А ты видел этот натюрморт? Он тебя впечатлил? Ты бы заплатил за него 74 миллиона? Если б они у тебя были. А я и Ван Гог, это - как воробей и колибри. Он - Чудо, я - зауряден.
- При чем тут эта мелкая птичка? Вот глотни еще холодненького пивка и послушай, что я тебе скажу. У меня есть знакомый чувак, который держит галерею в развлекательном центре. Я с ним общался на эту тему. Он сказал примерно так: "Пусть сделает два-три натюрморта, попробуем их продать, а ежели пойдет, то можно говорить на потом".
Холодное пиво несколько поубавило рассудочность и я подумал: все одно в гостях, делать особо нечего, кроме охлаждения пивом днем и разогрева, плохой местной водкой, вечером. Почему бы не развлечь себя раскрашиванием неживой натуры?!
Потом было так. Брат привез меня в галерею и познакомил с вполне симпатичным хозяином. Мы долго пили и закусывали с его напарником, вели беседу на различные мужские темы и разошлись под вечер. Приехав домой, брат спросил: "Ну, как?" Я сказал: "Давай еще по холодному пивку, а завтра поговорим". Так и сделали.
Настало завтра. Жара та же, а колибри не появилась. Появился брат с холодильным ящиком. Выпили холодного пива. Полегчало. Из головы напрочь улетели вчерашние разговоры о подсолнухах. У меня, но не у брата. Зовет жену.
- Раечка, солнышко, принеси, пожалуйста, цветочки. Они в машине лежат.
Оказывается, пока я спал, брат смотался куда-то и нарезал букет подсолнухов. Меня сильно удивил вид этого заурядного в наших краях растения среди тропической растительности жаркого окружающего мира. Рая вынесла вазу в виде штофа, наполнила водой и вставила в него ярко желто-зеленый букет. Почти Ван Гог.
Когда говорят "балет", ассоциативно приходит "Лебединое озеро". При слове "подсолнухи", непременно - Ван Гог.
- Ну как? - спросил брат.
- А колибри улетела.
У меня еще не полностью выветрилась вчерашняя посиделка в галерее. А брат, взбаламученный собственной идеей, не мог угомониться.
- Кончай киснуть и берись за подсолнухи. Я вчера успел взять у галериста пару холстов, кисти и краски. Давай, приступай. Потом расплатимся за взятое.
Я подумал: моему брату вполне бы подошло имя "Теодор". Если бы меня назвали "Винсент".
Для разгона решил накрасить блюдо с виноградом. Крупные ягоды, наполненные солнечным светом, вываливались за формат холста и мне было их не сдержать. А я и не сдерживал. Прерываясь на перекуры с холодным пивом, через пару дней, закончив красить ягоды, приступил к цветам.
Думал ли я о гениальном художнике, размазывая по холсту желтое и зеленое? Сомневаюсь. Когда влюбляешься, не думаешь о прежней любви. А не влюбиться в подсолнухи невозможно. Они горят желтым цветом сильнее палящего южного солнца. Можно сказать: кричат.
Ван Гог 11 раз изображал это чудо (не считая повторов) и вошел в мировую культуру на веки вместе с этими цветами.
Натюрморт с виноградом остался у галериста. Судьба его мне неведома. А подсолнухи по сей день висят в доме жены брата.
Когда я его закончил, Рая накрыла роскошный стол в тени сада и, когда мы вполне насладились дарами терпкой южной кухни, сказала:
"Я уже присмотрела место в гостиной, нужно только раму подобрать."
Брат как-то притих и не возражал. Галерист подобрал и вставил. Я прибил гвоздик и повесил.
И мы обанкротились с братом на миллионы несуществующих долларов.
