И здесь не виноват никто.
Ни Джером Клапка Джером,
Ни складки моего пальто,
От табака, как будто серой
Пропахшие, когда я
Вышел покурить, его накинув,
На балкон. И в сонной пене бытия
Всего себя сменяв на книгу.
Сменяв свой сон на этот миг,
Когда стою один, дрожа,
Ловлю усталого бомжа
Скучливым взглядом, словно фигу
Ему кажу. А паранджа
Его отекшего лица
Тягучею тоской Калигулы
Не изменяется...

И здесь не виноват ни чай,
Ни лай собак, что невзначай
Колдует словно ворожбу
Чужую ночь середь двора.
Стою и словно вора жду,
Что ждет сообщника-вора,
Чтобы взломать машину...

Чешу острющую щетину.
Морщин развязка сквозь лицо.
Не лечь ли спать в конце концов...

Да нет. Не стоит. Подождем.
Как снег мешается с дождем,
В моей разгульной голове
Смешались мысли. А в Москве
Гуляла ночь средь автострад.
Через бетонный Вертоград
Брела она промеж домов.
Ушла за МКАД.
А там Косма Индикоплов,
Какой-нибудь из сельских старост,
Писал безумнейший трактат
В своей избе. Шумел, как парус,
На плитке чайник.
Назад спешит сквозь сонный тракт,
Оправдывается: "Я случайно
Покинула свои пределы..."
А мне плевать. Дымок струей.
Ночь волновалась и редела.
Мне даже стало жаль ее,
Да что поделать...
Совсем устал, совсем ослаб я,
Как после боя был Ослябя
Ни жив, ни мертв.
А ночь безумною гурьбою
Моих бездумнейших стихов
Стекала в утро...
А я подумал и решил -
Она ведь поступает мудро.
Быть может я не взял вершин,
Но был на острие абсурда...

А это значит спать пора.
Я докурю одну и брошу.
И пусть останется пороша
Среди унылого двора.

А я нырну в далекий сон.
И даже что-нибудь увижу.
Ведь стоит жизни хриплый стон
Волшебных книжек...