Проблема образования Московского государства в отечественной исторической науке
Более двухсот лет существует и развивается отечественная историческая наука, однако, вопрос об образовании Московского государства остается нераскрытым. Как только исследователь подходит к этому вопросу, он тут же сталкивается с множеством трудностей, которые носят фундаментальный характер. Среди них - что такое государство? Какими методами его можно исследовать? Как "проявляет" оно себя в источниках и так далее...
Нелепость ситуации заключается в том, что тема возникновения государственности появляется в отечественной науке начиная со времен Г.Байера, Г.Миллера и А.Шлецера, однако, постоянно - на протяжении почти двух столетий вопрос собственно о возникновении государственности смещается на другие, сторонние, моменты сопровождавшие процесс государствообразования. Сначала вопрос рассматривался в свете того, кто же создал государственность: славяне или норманы. Потом, в XIX веке, с подачи С.Соловьева и В.Ключевского, акцент был смещен на вопрос о "причинах возвышения Москвы". Наконец, в XX веке, в советский период, отечественная историческая наука подошла к данному вопросу, что называется, вплотную, но раскрыть его не смогла.
Причина, по которой сначала дореволюционная, а потом уже советская и современная российская наука не дают ответ на вопрос о возникновении государственности, заключается в том, что сами понятия - государство, государственность являются крайне неопределенными, то есть, государство объективно существует, но что это такое - наука сказать точно не может. Государство - для исторической науки является неизвестным объектом, поэтому, как только ставится вопрос о возникновении Московского государства, возникает масса трудностей терминологического, методологического и идеологического характера.
Довольно продуктивной была (и является) мысль социолога Эмиля Дюркгейма о том, что "социальные явления, не будучи материальными, все же представляют собой реальные вещи, допускающие исследование"(1). Однако, предположив, что мы разделяем данную мысль, мы все равно оказываемся перед большим и трудным вопросом - "как?", как приступить к изучению государства научными методами? Философы уже третью сотню лет вслед за Гегелем изучают не государство, а - "идею государства", в то время как вопрос заключается в том - "как исследовать государство?"
Исследовать государство "как таковое", в чистом виде - как учил Дюркгейм, призывая отказываться от индивидуальных особенностей социальных фактов, это значит - "скатиться" в философию. Начать же государство исследовать в "конкретно-исторических формах", зная, что государство существует ни одну сотню лет, зная, что в современном мире, например, около двух сотен государств - не под силу одному исследователю, или даже группе исследователей. Единственный выход - для одного или нескольких исследователей, приступить к изучению одного-двух государств, владея историческими источниками, и попытаться мысленно реконструировать процесс возникновения данного государства. Подобное исследование будет отличаться от исторического, как минимум, одним принципиальным моментом. Если историку необходимо реконструировать исторический процесс на основе открытых исторических фактов, зафиксированных в исторических источниках, то политологу, социологу помимо этого необходимо будет привнести в данное исследование еще такое явление как власть. Бессмысленно исследовать государство только как "исторический объект", не учитывая, что это социальный и политический институт, в котором мы имеем дело с властными отношениями. Это - то же самое, что исследовать электрон "просто как микрочастицу", не понимая, что он есть заряженная частица.
Обратившись к историческим источникам, мы не найдем в них никакого государства. То есть, мы найдем там зафиксированные исторические факты, зафиксированную систему отношений между людьми, но государства мы там не увидим. Например, основные исторические источники по России XIII-XV веков, когда, согласно общепринятой точки зрения, стало возникать Московское государство, это - летописи, духовные и докончальные грамоты князей, различные судные и уставные грамоты, акты церквей и монастырей, частные правовые акты, иностранные источники. Изучая подобный, довольно большой объем исторических источников, исследователю первое время будет трудно избавиться от ощущения, что он занимается каким-то бессмысленным делом - в том смысле, что времени и сил на изучение тратиться много, а конечный результат не очень понятен, поскольку государство "разглядеть" в этих источниках невозможно.
Таким образом, государство может быть познано только при использовании междисциплинарного подхода. То есть, исследователь, который берется за вопрос о возникновении Московского государства, должен быть, как минимум, социологом, политологом и историком одновременно. Он не может быть только политологом, так как государство это длящийся во времени институт, и он обязан знать основные источники, свидетельствующие о его возникновении. Он не может быть только историком, так как история не знает понятия власть, и он не может быть только социологом, так как понятие социальный институт не вмещает в себя всю сложность конкретно-исторических условий, в которых происходит образование государственности.
Обратимся к основным историческим исследованиям, в которых классики отечественной исторической науки пытались говорить о возникновении Московского государства. При этом нашей задачей не является дать подробный историографический обзор, мы затронем только самые основные точки зрения(2).
Пытаясь рассуждать о возникновении государственности, В.Н. Татищев обратился за помощью к "Политике" Аристотеля, нигде, правда, не упомянув древнегреческого философа. Накладывая на реалии Руси IX-X веков теорию Аристотеля о разных формах правления, Татищев утверждал, что начиная с Рюрика и, видимо, до монголов на Руси была аристократическая форма правления - "хотя и беспорядочная"(3). В его изложении монгольское завоевание XIII века прервало аристократическое правление, и оно было восстановлено только при Иване III, который "снова совершенную монархию восстановил"(4). Явление государственности у Татищева еще не отделилось от понятия о форме правления. В его "Истории российской" можно найти фрагменты как патриархальной теории возникновения государства (то есть, государство возникло из семьи), так и много других довольно неопределенно выраженных взглядов.
Н.М. Карамзин стремился представить процесс образования Московского государства как долгожданный процесс установления монархии. Не смотря на то, что его многотомное сочинение называется "История государства Российского" - понятие государство употребляется у него довольно неопределенно и в разных смыслах в зависимости от контекста. Карамзин использовал такие термины - как монархия, самовластие, самодержавие, держава, единодержавие, вольности, имея ввиду в каждом конкретном случаи формы организации власти со своими особенностями. Политическая история России до образования Московского государства по Карамзину есть процесс бесконечной борьбы "вольности" и "самовластия", то есть, монархии и организации управления при участии народа(5).
Карамзин связывал образование Московского государства с личностью Ивана III, который был "назначен судьбою восстановить единодержавие в России". Вопрос о том, как "самовластие" постепенно уничтожало "вольности", мягко устраняется - как, собственно, устраняются почти все проблемные вопросы истории в исследовании Карамзина, текст которого носит причесанный, литературный характер.
Сегодня многие разделяют точку зрения о том, что в XX веке советская историческая наука была значительно идеологизирована. Это действительно так, однако обвинять в идеологизированности только советских историков необоснованно - в XVIII и XIX веке идеологизированности и апологетики существующих отношений было достаточно. Вот и другой историк XIX века - И.Е.Забелин в сочинении "Взгляд на развитие Московского единодержавия" ни сколько пытался выяснить процесс возникновения Московского государства, сколько выстроить апологию московской княжеской династии. Забелин подробно рассмотрел некоторые аспекты междукняжеской политической борьбы XIII-XIV веков. Он попытался вникнуть в довольно хитрые и богатые подробностями политические интриги, пользуясь различными летописными сводами. Однако, когда Забелин пытается давать оценки, становится слишком явно видно его стремление оправдать московскую княжескую династию. Например, объясняя переселение митрополита Петра из Владимира в Москву в XIII веке, Забелин утверждает, что привел его туда "добрый нрав ее князя, боголюбивого, страннолюбивого и зело тихолюбивого"(6), говоря так об Иване Калите.
При внимательном прочтении статьи, у Забелина И.Е. мы находим существенное противоречие. С одной стороны, у него получается, что одна из важнейших причин усиления Москвы это, как ни странно, особенный демократизм княжеской московской династии, которая во всем спрашивала "землю"(7). С другой стороны, Забелин выстраивает апологию "сильной и крепкой власти". Объясняя образование Московского государства, он апеллируют к интуитивным и не поддающимся доказательству настроениям массового сознания, утверждая, что действительная сила окрепшей московской династии таилась не в многочисленных земельных приобретениях, а "в древнесуздальском общенародном убеждении, что для спокойствия земли необходима единая крепкая власть"(8).
Важным этапом в исследовании вопроса о возникновении Московского государства являются взгляды Н.Костомарова и Н.Павлова-Сильванского. Значение их трудов в данном вопросе заключается в том, что и тот и другой обратились к концепции феодализма, использование которой является важным условием для понимания процесса возникновения Московской государственности. Без обращения к концепции феодализма, сформулированной французскими историками XVIII века, возникновение Московского государства будет представляться или как деяния великих князей, или как интуитивные чаяния народной массы, протекающие в виде "само собой разумеющихся", "естественных" процессов. Безусловно, взгляды Костомарова и Павлова-Сильванского на феодализм своеобразны. Костомаров в работе "Начало единодержавния в Древней Руси" использовал термин феодализм исключительно как политический термин. Феодализм для него - это разделенность Руси на удельные княжества. Феодализму он противопоставляет монархизм, подразумевая под последним единую централизованную власть(9).
Павлов-Сильванский, говоря современным языком использовал компаративистский метод и в работах "Феодализм в Древней Руси", "Феодализм в удельной Руси" доказал, что в XII-XVI веках в России было феодальное общество, схожее с феодальным обществом Западной Европы(10).
Взгляды двух других крупных историков XIX века - С.М.Соловьева и В.О.Ключевского по вопросу об образовании Московского государства во многом схожи. Схожи они в том, что и тот и другой по сути сместили акцент с вопроса об образовании Московского государства - на вопрос о причинах возвышения Москвы над всеми другими городами, хотя, конечно, же окончательно интересующий нас вопрос не отбрасывали в сторону.
Внимательно вчитаемся в текст, в котором Ключевский довольно сжато формулирует свой взгляд на формирование Московского государства: "Как скоро население Северной Руси почувствовало, что Москва способна стать политическим центром, около которого оно могло собрать свои силы для борьбы с внешними врагами, что московский князь может быть народным вождем в этой борьбе, в умах и отношениях удельной Руси совершился перелом, решивший судьбу удельного порядка: все дотоле затаенные или дремавшие национальные и политические ожидания и сочувствия великорусского племени, долго и безуспешно искавшие себе надежного пункта прикрепления, тогда сошлись с династическими усилиями московского великого князя и понесли его на высоту национального государя Великороссии", - писал Василий Осипович в своей XXII лекции (11).
Обратим внимание на такие понятия как - "политические ожидания" и "в умах и отношениях совершился перелом", которые использует Ключевский. Ни у Ключевского, ни у нас - нет возможности совершить научный рейд в XVI век, чтобы провести массовое анкетирование населения Северо-Восточной Руси, с целью выявить данные политические ожидания. Социологические явления, к которым апеллируют в данном случаи Ключевский - общественное мнение, массовое настроение, мы не можем доказать или опровергнуть, Ключевский использует их как предположения в своей модели, однако, очевидно, что одних "ожиданий" и "настроений" для образования такого политического института как Московское государство - не достаточно.
Василий Осипович, вероятно, понимал это, и потому указывал большое количество конкретно-исторических факторов, которые способствовали образованию Московского государства. Во-первых, сам процесс складывания Московского государства происходит в рамках так называемой русской колонизации, которая есть процесс постоянного освоения восточными славянами все новых и новых обширных земель Евразии. По Ключевскому, это - фундаментальный многовековой процесс, исторически свойственный русскому народу.
Во-вторых, важнейшее политическое значение для складывания Московского государства, по Ключевскому, имело - изменение порядка наследования княжеской власти. Власть, наследоваться стала таким образом, что основное ядро московской княжеской вотчины оставалось неделимым, а основанием для наследования стала воля завещателя, и таким образом сложилось единовластие.
Третьим - политическим фактором было то, что московским князьям удалось закрепить за собой право собирать для Орды дань и как бы "представлять" все русские княжества в Орде. То есть, как только три раза подряд ярлык на княжение доставался московским князьям, они попытались превратить это в обычай.
С политической точки зрения, Ключевский, прежде всего, пытается выяснить вопрос - каким образом самостоятельные удельные князья оказались в зависимости от московского. Очевидно, что образование московской государственности было бы невозможно без ликвидации "суверенности" власти удельных князей. Отвечая на данный вопрос, Ключевский приходит к выводу, что договорные грамоты между князьями "не отвечают действительному положению вещей"(12), то есть не отражают в полной мере процесс подобного подчинения: "рассматривая договорные грамоты 14-15 вв., мы не находим никакой постоянной политической связи, которая бы подчиняла удельных князей великому"(12). Ключевский отмечает два пути, по которому возникала зависимость удельных князей от московского князя: 1. князь мог оставаться хозяином в своем уделе, но служить Москве, 2. моск.князь покупал уделы, но при этом предоставлял возможность бывшим удельным князьям пользоваться уделами за счет службы ему.
Второе важное историко-политическое условие образования Московского государства по Ключевскому - это складывание единовластия. Ключевский как и Карамзин употребляет этот термин, не расшифровывая его, но при этом ставит акцент в данном термине на аспект преемственности власти (13),то есть единовластие возникло потому, что власть стала передаваться только по одной старшей линии московский князей. Таким образом, в древнерусском обществе XIII-XV веков совершилось множество различных процессов, политическим итогом которого было - централизация власти и образование государства.
Последний момент, который нельзя не отметить, заканчивая разговор о взглядах Ключевского, касается вопроса об образовании великоросской народности. Как уже упоминалось чуть выше, образование Московского государства по Ключевскому происходило в рамках великой русской колонизации евразийского континента. После экономического упадка южных частей Руси в XIII веке большие массы населения продолжили двигаться дальше на Север и обживали более спокойные районы Северо-Восточной Руси. Бывшее южное население разорвало связи с прежней родиной и здесь начался процесс формирования новой этнической общности - "великорусского (великоросского) племени". Процесс образования великорусского племени фактически совпал с образованием Московского племени. Таким образом, у Ключевского получалось, что Московское государство образовалось в первую очередь благодаря интуитивным, полуосознанным усилиям этого нового образовавшегося (или еще образовывающегося) этноса.
Теоретическая модель возникновения Московского государства, которую выстраивает Сергей Михайлович Соловьев, обозначим как "модель княжеского родового права". Летописное сообщение о призвании Рюрика рассматривается Соловьевым как основополагающее событие, с которого следует начинать русскую историю(14). Он указывает, что сначала в древнерусском обществе выделяется несколько родов. Далее, после призвания Рюрика, из его потомков выделяется именно один княжеский род, который становится главенствующим, и именно благодаря этому ставшим возможным доминированию, в свою очередь становится возможным возникновение Московского государства(15). Подчеркивая, что звание князя приобретается благодаря рождению, является неотъемлемым и независящим от других условий, Соловьев негласно "подписывается" под теорией аристократического возникновения государства. С.М.Соловьев считал, что государство у восточных славян изначально возникло в Киеве в X-XI веках, возникновение московского государства есть в большей степени процесс перемещения политического центра с юга на север, поэтому вопрос именно возникновения московской государственности не являлся принципиальным для Соловьева. В связи с этим, более важным Сергей Михайлович считал вопрос - почему политическим центром государственности стала именно Москва, а ни Тверь или Владимир.
В данной модели мы имеем дело также с таким способом объяснения исторических явлений, как "естественный ход событий", к которому вынуждены обращаться многие историки, когда вопрос выходит за рамки исторической науки. То есть, поскольку княжеское звание становится "естественным" и неотъемлемым, "в силу рождения", то получается в конечном итоге, что и возникновение государства явилось естественным процессом развития сообщества.
С.М.Соловьев - обстоятельный и вдумчивый историк XIX века, однако, чрезмерный акцент в его "Истории России" на княжеский род, его роль, междукняжеские отношения - в вопросах возникновения Московского государства, снижает ценность его заключений по вопросу образования Московского государства.
Трудность понимания взглядов Соловьева (как и многих других историков 18-19 вв.) на вопрос о возникновении Московского государства заключается в том, что понятие "государство" является у него многозначным и употребляется в разных смыслах: государство - это и сообщество русского этноса, это и некий территориальный политический центр, это и просто организованная особым образом жизнь княжеств, присоединенных к Москве.
Историк А.Е. Пресняков активно употреблял слово власть, утверждая, что образование Московского государства произошло благодаря не "собиранию земель", а "собиранию власти, не поясняя при этом, что такое власть и как можно ее собирать без материальной основы(16).
Завершая разговор об отечественной науке XIX века, мы не можем не упомянуть юриста Б.Н.Чичерина и его трехтомную книгу "Курс государственной науки", в которой он пытался дать определение государству. Заслуга Чичерина в том, что он подошел (пусть абстрактно и внеисторически) к мысли о том, что государство есть сообщество индивидов, все члены которого вовлечены в систему властных отношений, являющихся обязательными для всех и монопольными. "Существенный признак, отличающий государство от всех других союзов, состоит в том, что все они юридически подчиняются государству(...) Государству же верховная власть принадлежит по самому его существу; это - признак, отличающий его от других союзов" - писал он(17). Взгляды Чичерина как только он делает шаг в сторону от юридической науки быстро опускаются до уровня обывательских рассуждений о государстве: "власть, а потому и государство ничто иное как неизбежное зло, установленное для избегания зла еще большего. Если бы все люди были добродетельны, то государства были бы вовсе не нужны"(18).
Таким образом, подводя некоторые итог рассмотрения исследований отечественных историков XVIII-XIX веков по вопросу об образовании Московского государства, следует сказать следующее. Понятие государства, государственности оставалось нераскрытым, государственность как таковая часто не отделялась от форм правления. Науке того времени часто не хватало достаточно сведений для того, чтобы отделить государство от монархии. В то же время важным шагом на пути к прояснению вопроса об образовании Московского государства было обращение к концепции феодализма и постепенное развитие взглядов в том направлении, что средневековая Русь - это феодальная Русь. Это стало важным этапом для дальнейшего (хотя и не окончательного) прояснения вопроса в советский период.
Официальную позицию советской историографии по отношению к дореволюционной как нельзя лучше выражают слова историка Л.В.Черепнина: "Не раскрыв сущности феодального способа производства, характера производственных отношений в феодальном обществе, буржуазные исследователи не могли правильно разрешить и проблемы складывания Русского государства"(19). То есть, советские историки упрекали дореволюционную историографию в том, что она понимала феодализм, прежде всего, в политико-правовом значении, не вкладывая в это понятие экономического, формационного значения.
Историк Михаил Николаевич Покровский - один из основателей марксистской исторической науки в нашей стране, считал, что никакого процесса "собирания русской земли" в XIII-XV веках не было, поскольку "рассыпаться было нечему", а, следовательно, и собирать было нечего. М.Н.Покровский предельно критически отзывался о способности московских князей "собирать землю русскую", которые по его выражению главным делом своей жизни считали "добывание престолов" и "вооруженные набеги на соседние области", а о создании "общенационального русского государства" никогда и не думали. "Что касается государственных идеалов, то таковые можно найти, в зачаточном виде, у новгородского веча - этого воплощения антигосударственности для официальной историографии, но никак не у древнерусских князей,"- считал Покровский(20).
По мнению Покровского, предпосылки для создания государственности, создала православная церковь, которая, признала власть хана и, в отличие от светских властей, получила особые привилегии, позволившие ей успешно развиваться как корпорации идеологической и хозяйствующей. Покровский особо отмечает роль церкви в образовании государственности, церковь предоставила в распоряжение татар свое влияние на верующих, и еще раньше, чем появился государь светский, уже был государь духовный - митрополит.
Процесс присоединения удельных княжеств к Москве по свой форме был консервативным, отмечает Покровский. Князья в самую последнюю очередь были революционерами и, заключая очередные "докончальные грамоты" между собой, отмечали, что заключаются они по старине, "по отчине и по дедине", однако, по сути формировалось принципиально новое политическое образование, которое через несколько столетий включило в себя большую часть континента.
Несколько другой взгляд мы находим у последующих советских историков, издававших свои труды через десять-пятнадцать лет после Покровского - таких как В.В.Мавродин, С.В.Юшков, Б.Д.Греков(21), Б.А.Рыбаков(22). Для данных исследователей характерно стремление отодвигать момент создания государства у восточных славян как можно дальше в древность. Например, В.В.Мавродин писал - "образованием древнерусского Киевского государства следует считать момент полного слияния образование двух центров древней Руси - Новгорода и Киева, двух областей - "Славии" и "Куявы", а это слияние наша летопись связывает с именем и деятельностью Олега"(23). Или: "Киевская держава объединила восточных славян в единый государственный организм"(24).
Еще дальше шел С.В.Юшков, который считал, что "Киевское государство вовсе не является началом русской государственности, а является итогом многовекового государственного и правового развития восточного славянства"(25), "руссы еще до 859-862 годов образовали ряд государств"(26).
Данная тенденция характерна не только для "сталинского периода". Отодвигать государственность в древность могли и в XIX веке. "Государство российское основано в 862 году, по сказанию древнейшего Летописателя Нестора", - рубил, что называется, с плеча историк М.Погодин в книге "О происхождении Руси", изданной в 1825 году(27). Двусмысленность позиции всех историков, которые утверждают, что государство у восточных славян появилось в IX веке, а то и раньше, заключается даже не в том, для подобных утверждений у них не достаточно источников, а в том, что понятие государство употребляется так, как будто науке давно известно - что это такое.
Проблемы, с которыми сталкиваются историки, отодвигающие момент образования государственности на Руси как можно дальше в древность, заключаются не только в скудности источниковедческой базы. Им неизбежно приходится объяснять каков же тогда экономический характер Киевской (или иной) государственности - рабовладельческий, дофеодальный, раннефеодальный, или какой-то еще. Например, историк И.Я.Фроянов выходил из этого затруднения, фактически утверждая, что государство в Древней Руси носило внеклассовый (доклассовый) характер(28).
Важнейшей работой советского периода о проблеме возникновения Московского государства является труд Л.В.Черепниина, который так и называется - "Образование русского централизованного государства в XIV-XV веках". Работы Л.В.Черепнина наглядно опровергают представление о том, что в советский период вся история якобы излагалась как схематичная борьба классов.
Ключевым моментом его модели реконструкции Московского государства является обозначенный еще Ф.Энгельсом тезис о том, что ведущим мотивом поведения людей является необходимость добывать средства к существованию. Соответственно, применяя этот тезис к феодальному обществу, Черепнин утверждал, что основным источником богатства в период средневековья является сельскохозяйственное производство, на основе которого складываются формы феодального землевладения и на их основе - возникает Московское государство.
По сути, вступая в полемику с Ключевским, Лев Черепнин, доказывал, что образование Московского государства - это не результат интуитивных усилий народных масс, "уставших от феодальной раздробленности", а это результат усилий феодальных землевладельцев, которые при государственной централизации могут более эффективно эксплуатировать землю и крестьян. Ситуация сложившегося к XVI веку Московского государства была противоречивой: с одной стороны, "образование централизованных государств было явлением прогрессивным, ибо с его возникновением создавались более благоприятные условия для экономического развития"(29); но с другой стороны, следствием централизованного государства стало образование крепостного права. Без государственности крепостное право было бы невозможно, так как трудно прикрепить к земле крестьян, проживающих в разных, раздробленных княжествах.
Принципиальная новизна взглядов Черепнина и советской историографии в целом, в отличие от историографии XVIII-XIX веков, заключалась в том, что процесс складывания Московского государства рассматривался через развитие форм феодального землевладения и сопутствующих им социальных отношений. В подобной модели уже мало места уделяется деяниям великих князей или полуосознаваемым побуждениям образовывающейся великорусской народности. Здесь мы находим великую корпорацию под названием Православная церковь, князей и бояр, которые превращаются в крупных собственников земли и постепенно создают механизм распределения этой собственности - Московское государство. Черепнин приводит в своей книге не мало документов из церковных архивов XIV-XV веков, в которых зафиксированы судебные разбирательства между монастырями и крестьянами по поводу земли. Классический случай такого разбирательства - несколько крестьянских семей расчищают лес, начинают сеять, обживаются хозяйством, а через несколько лет выясняется, что земля "принадлежит" монастырю, который требует себе десятину или требует освободить ее. В подавляющем большинстве случаев, княжеская администрация решала вопрос в пользу монастырей.
Лев Черепнин подчеркивал, что Московское государство - в отличие от некоторых европейских государств, складывалось в процессе развития феодальных отношений, а ни капиталистических. Присоединение удельных княжеств к Московскому происходило в рамках особой системы отношений - феодального условного землевладения, когда удельные князья формально оставались почти полностью самостоятельными, заключались "докончания" по старине, где прописывались одни и те же формулы. Присоединенные к Москве бывшие удельные княжества на первоначальном этапе оставались вотчиннами, в которых удельные князья были по прежнему полновластными хозяевами, но теперь с политической точки зрения они уже не обладали полным суверенитетом. Любая попытка таких князей принимать принципиальные внешнеполитические решения самостоятельно, рассматривалась московским князем как нарушение докончания, и вслед за этим следовала карательная экспедиция.
Магистральной линией советской историографии в XX веке по рассматриваемому вопросу было изучение форм феодального землевладения, роль различных социальных групп в развитии этих форм и, как следствие, - их роль в образовании Московского государства. Центральная мысль, которую явно сформулировала советская наука, заключалась в том, что развитие крупных форм феодального землевладения привело к образованию Московского государства, и в своих исследованиях она пытались, как показать весь процесс в целом (как Л.Черепнин), так и проиллюстрировать различные его стороны.
Бахрушин С.В. уделил внимание вопросу о развитии княжеского хозяйства и пришел к выводу, что небольшие княжеские хозяйства становились все более и более неконкурентноспособными по сравнению с хозяйствами крупных князей(30).
Зимин А.А. пытался рассмотреть процесс образования Московского государства в контексте борьбы различных сословий (31), (32).
В.Б.Кобрин доказывал в книге "Власть и собственность в средневековой России", что вопреки общепринятой точке зрения, боярство не было противником централизации власти, а наоборот - было заинтересовано в этом (33).
Леонтьев А.К. уделил внимание вопросу об образовании приказной системы. Сам по себе данный вопрос, конечно, не был новым (34), однако, данный исследователь подошел близко к мысли о том, что говорить о появлении государственности можно только тогда, когда появляются постоянно действующие государственные учреждения (приказы), хотя и не выразил эту мысль явно (35).
Лурье Я.С. предпринял интересную попытку реконструировать основные события XV века, которые способствовали возникновению Московского государства, на основе сравнения различных редакций русских летописей. Пытаясь определить, какие летописи - более идеологизированные, а какие - менее идеологизированные, он попытался реконструировать более приближенную к реальности картину некоторых ключевых событий указанного периода (36), (37).
Были и такие исследователи, которые стремились "сойти" с указанной магистральной линии, как, например, Л.Гумилев. Данный автор рассматривал вопрос о возникновении московской государственности с позиций созданной им же "теории пассионарного этногенеза". Эта - социологическая по своей сути теория заключается в том, что на определенном этапе исторического развития в обществе появляется некое критическое количество сверхэнергичных, жертвенных и инициативных людей, которые стремятся изменить все вокруг.
Сконструированная Гумилевым теория пассионарного этногенеза позволяла ему довольно вольно обращаться с источниками, а чаще - вообще к ним не обращаться. В XXV главе книги "Древняя Русь и великая степь"(38) Гумилев пытается разобрать вопрос о возникновении Московского государства. Данную эту книгу нельзя отнести ни к социологии, поскольку Гумилев не предложил никакой методики, на основании которой можно было бы выделить в Руси XIII-XV вв. определенное количество пассионариев, ни к исторической науке, поскольку работа с источниками фактически отсутствует, это скорее - философия истории.
В данной книге нет никаких убедительных объяснений, почему в данный период появляются так называемые "пассионарии". Гумилев не пытается восстановить почти трехвековой процесс возникновения Московской государственности с точки зрения пассионарной теории, все сводиться - к околофилософским очеркам, поэтому взгляды данного историка по данному вопросу не могут рассматривать как вполне научные.
С одной стороны пассионарная теория этногенеза является попыткой взглянуть на отечественную историю по-новому (и только поэтому мы данную теорию упоминаем), однако, ее практически-научное применение в интересующем нас вопросе о возникновении Московского государства, не дало никаких научных результатов.
Продолжение рассуждений о роли монголо-татар в образовании Московского государства можно найти и у других современных российских авторов. Например, автор М.А.Исаев утверждает, что роль монголо-татар не сводилась исключительно к роли взымателей дани. Кочевой институт "unagan bogol", который Исаев называет феодальным, был одним из факторов, который способствовал образованию государственности в авторитарных формах. Согласно данному автору, "unagan bogol" - традиционная система властных отношений внутри Золотой Орды, в соответствие с которой потомки тех или иных монгольских родов имели тем больше прав, чем больше их предки оказали услуг Чингисхану(39).
Характерной чертой конца XX века для отечественной исторической науки по вопросу об образовании Московского государства является стремление выдвигать новые концепции. Само по себе данное стремление - позитивно, однако, содержательная сторона данных концепций и особенно связь с источниками оставляют желать лучшего.
Например, авторы "Очерков по истории княжеской власти на Руси в IX-XV вв" утверждают, что княжеская власть всегда существовало в форме соправительства. В "Очерках" утверждается, что "у протославянских племен к моменту их появления на исторической арене уже существовали достаточно развитые государственные институты, связанные с праиндоевропейским наследием"(40).
Поскольку при живом великом князе, наследники получали земли и объявлялись наследниками, то в политической истории мы имеем дело с институтом соправительства, который был создан для того, чтобы под видом "двуекняжия" сохранить единоначалие власти. Никаких аргументов, кроме указания на сам факт назначения наследников и наделения их землями не приводится, но сам этот факт нисколько не указывает на одновременность государственного правления. То, что наследники являлись политическими фигурами - очевидно, но говорить о том, что они осуществляли власть одновременно с великим князем - на равных, нет никаких оснований. А значит, и сама концепция "соправительства" имеет скорее филологический, чем историко-политический смысл.
Подводя итог развития исследований по вопросу об образовании Московского государства в советский и постсоветский периоды (до конца XX века) периоды, следует сказать, что отечественная историческая наука значительно продвинулась в выяснении вопроса о возникновении Московского государства, однако, ответ на сам вопрос так и не получила. Сегодня очевидно, что для получения этого ответа история (как наука) должна выйти за рамки истории. Необходимо привлечение социологии и политологии.
В разные периоды развития отечественной исторической науки государство рассматривалось в соответствии с развитием уровня науки в этот период, а также в соответствие с господствующей идеологией.
Так, в XVIII Карамзин и Татищев еще не отделяли форму правления от государственности как таковой, что было связано с неразвитостью представлений о социальной структуре общества в целом. Любая наука, особенно гуманитарная, движется поступательно, и, следовательно, любой ученый, который выступает одним из первых в начале определенного направления, видит прежде всего то, что непосредственно находится у него перед глазами. Видеть нечто большее (связи, сложность структуры изучаемого объекта и пр.) исследователи могут только тогда, когда накоплен определенный объем наблюдений и выводов. Поэтому увидеть за формой правления нечто большее, а именно - государство как особый сверхсложный социальный институт, первым исследователям не представлялось возможным.
В XIX веке существенную пользу в развитии представлений о государстве принесло поступательное движение юридической науки - с одной стороны, и развитие концепции феодализма - с другой стороны. Рассматривая государственность с правовой точки зрения - как союз, в котором устанавливаются определенные законодательные нормы, Б.Н.Чичерин отметил, что главная особенность этого союза в том, что он является единственно верховным, поскольку над ним самим уже никакой власти не существует, а все члены этого союза вовлечены в систему властных отношений. На данном этапе важно, что государственность уже перестает смешиваться с формой правления - и это действительный шаг вперед, однако, вопрос о том, каким образом получается, что все другие союзы юридически подчиняются государству в праве не рассматривается, поскольку это выходит за пределы правовых отношений, устанавливающихся исторически.
Вопрос о том, каким образом правовые отношения развиваются до государственности, может рассматривать историческая наука, которая в XIX веке действительно подходит к тому, чтобы начать подобное рассмотрение. Концепция феодализма становится к концу XIX века частью исторической науки России благодаря исследованиям Н.П.Павлов-Сильванского и других ученых, и таким образом историческая наука делает еще один шаг в направлении раскрытия сущности государственности. Однако, отличием взглядов Павлов-Сильванского на феодализм от "феодализма советского периода" было отсутствие акцента на классовом характере государственности.
Новизна взглядов советской исторической науки, в отличие от историографии XVIII-XIX веков, заключалась в том, что процесс складывания Московского государства рассматривался через развитие форм феодального землевладения и сопутствующих им социальных отношений. Мысль о том, что возникновение Московского государства есть результат развития крупного феодального землевладения и усилий землевладельцев, являлась основной и почти официально принятой. Феодализм понимался ни сколько как совокупность удельных княжеств и хозяйств, но в большей степени понимался - как крупное землевладение, развитие которого привело в конечном итоге к образованию Московского государства. Класс крупных землевладельцев был заинтересован в создании такого института, поскольку он создавал более благоприятные условия для эксплуатации населения и гарантировал безопасность феодальной собственности.
Государство - как социальный институт, есть физически осязаемое образование: грубо говоря, это участок земли (территория) и места, где располагаются его постоянно действующие учреждения. Не может быть государства без территории и не может быть государства без постоянно действующих учреждений. Когда историки говорят о возникновении Московского государства и пишут при этом, что его появление способствовало созданию постоянно действующих органов - приказов, невольно возникает вопрос о том, что же за непонятный объект возникает еще до возникновения постоянно действующих органов? Удельные княжества можно называть как угодно - "протогосударства", "предгосударства"(41), но это - не государства в нашем понимании. Само по себе присоединение территорий ни есть еще образование государства, это просто присоединение территорий, а государство есть общественный институт. Он не мыслим без территории, но территории мыслимы и существуют без государства.
Автор предполагает следующее. Власть - как общественное явление, возникает сразу же, как только возникают первые сообщества людей(42), а государство - лишь на определенном историческом этапе. Власть - сама по себе ни есть государство, а государство есть форма организации власти. Институт княжения у восточных славян - первая форма организации власти, представляющая собой первую попытку ее узурпации, то есть, отделения ее от сообщества. До того как возникает государство, у восточных славян возникает институт княжения, который сам по себе государством не является, но он является институтом - институтом организации власти, поскольку постоянно воспроизводится во времени. В ранеефеодальный период государство не нужно. Дружина и князь существуют сами по себе, а города и общины - сами по себе. У организованной военизированной силы "профессиональных военных" нет потребности в государстве как политическом институте, так как их власть и интересы замкнуты на войнах, а отношения феодального вассалитета сами по себе еще ни есть государство.
Перед возникновением Московского государства институт княжения проходит как минимум две трансформации. Первая трансформация - княжеская власть из военной, с элементами судебной, превращается в политическую власть с элементами административной. Вторая трансформация - княжеская власть создает постоянно действующие органы, которые в источниках называются как "избы", "приказы", "четверти", "дворы" и пр., и, таким образом, институт княжения преобразуется в государственность.
Одновременно с этим происходит образование крупной феодальной собственности, без которой усиление княжеской власти (а значит и преобразование института княжения в государственность) невозможно. Все это происходит на фоне (и в сочетании) сложных исторических процессов, драматических исторических событий, судеб целых поколений людей.
Для того, чтобы успешно продолжать дальнейшие исследования в данном направлении, историческая наука должна избавить себя от двух вопросов - как несущественных в данном случаи.
Во-первых, вопрос о преемственности. Мысль о том, что до образования Московского государства у восточных славян уже было "развитое Киевское государство" ни сколько не проясняет вопроса. Никакой прямой связи между Киевом и Московским государством не существует. Образование Московского государства не было всего лишь "переносом" уже имеющейся государственности на другую территорию, это был вполне самостоятельный процесс.
Во-вторых, монголо-татары. Золотая Орда не являлась создателем Московского государства. Вполне можно выяснять вопрос о степени и формах зависимости Москвы от Орды, но нельзя утверждать, что: 1.московская династия "подхватила" уже имеющуюся государственность у татар, 2.Москва и Русь в целом являлась территориальной частью государства - Золотой Орды. Дело здесь ни каком-то патриотизме, а в том, что имеющиеся источники не дают права так думать, а также - в понимании того, что такое государственность.
В целом, если давать оценку тому, на какой стадии исследования находится сегодня (в 2012 году) вопрос об образовании Московского государства, необходимо сказать следующее:
- четкое понимание - что такое государство отсутствует;
- у историков нет понимания специфики государства как социального института;
- источниковедческая база по данному вопросу довольно обширная, но она нуждается в особом анализе с точки зрения, выявления государственности. В процессе этого анализа придется много додумывать, так как каких-либо особых источников не существует;
- отсутствует политологическое понимание вопроса, что государство - это властный институт. Историки говорят о государстве в территориальном или в каком-то крайне неопределенном смысле;
- концепция феодализма является важным открытием исторической науки и не может быть отброшена в ходе дальнейших исследований по интересующему вопросу.
Образно говоря, отечественная наука подошла в вопросу об образовании Московского государства, вопрос этот стоит на повестке, но дверь эта по прежнему закрыта, поэтому сегодня задача заключается в том, чтобы найти этот ключ.
Примечания
1. Дюркгейм Э. Социология, ее метод и назначение. М., 1995,с.21
2. Желающие больше узнать об этом больше могут обратиться к следующим работам: Дербин Е. Н. Институт княжеской власти на Руси IX -- начала XIII века в дореволюционной отечественной историографии. Ижевск, 2007, http://medievalrus.narod.ru/derbin.htm ; Свердлов М.Б. Общественный строй Древней Руси в русской исторической науке XVIII-XX веков. СПб, 1996; Соловьев К.А. Дело власти. Отечественные историки о властных отношениях в Древней и Средневековой Руси (IX - I пол. XV в.). М., 2001; Соловьев К.А. Проблема власти в Древней и Средневековой Руси (IX - I половина XV вв.): отечественная историография. Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук., М., 2003; Соловьев К.А.Осмысление темы властных отношений в Древней и Средневековой Руси в советской историографии (1920-е - 1980-е гг.). // История и историки. Историографический вестник. М., 2009
3. Татищев В. История Российская, М., 2005, Т.1, с.492
4. Там же, с.493
5. "Что касается собственно до правления, то оно в сии времена соединяло в себе выгоды и злоупотребления двух, один другому противных, государственных уставов: самовластия и вольности", - Карамзин М.Н. История государства Российского. Т.3, глава VII, цит.по электронному тексту на сайте - http://www.kulichki.com/inkwell/text/special/history/karamzin/karahist.htm
6. Забелин И.Е. Взгляд на развитие Московского единодержавия. Исторический вестник, 1881, N4, с.517
7. Там же, с.514
8. Там же, с.772
9. см.Костомаров Н. Начало единодержавия в Древней Руси. // Соб.соч.Исторические монографии и исследования, Т.12, СПб, 1872
10.См. Павлов-Сильванский Н.П. Феодализм в Древней Руси. Феодализм в удельной Руси. М., 1988
11.Ключевский В.О. История России, цит. по электронному тексту http://runivers.ru/lib/book3102/9767/ , с.265
12. Там же , с.258
13.Там же, с.263
14.Соловьев С.М.История России, Т.1, глава 4, цит.по эл.тексту http://www.magister.msk.ru/library/history/history1.htm
15.Соловьев С.М.История России, Т.3, глава 1, цит.по эл.тексту http://www.magister.msk.ru/library/history/history1.htm
16.см.Пресняков А.Е.Образование великорусского государства. Очерки по истории XIII-XV столетий. Петроград, 1918
17.Чичерин Б. Н. Курс государственной науки, цит.по эл.тексту http://constitution.garant.ru/science-work/pre-revolutionar/3948892/chapter/1/#100000 Т.1, Кн.1, Глава 1.
18.Чичерин Б. Н. Курс государственной науки. Цит.по эл.тексту http://constitution.garant.ru/science-work/pre-revolutionar/3948892/chapter/1/#100000 Т.1, Кн.1, Глава 2.
19.Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы XIV-XV веков. Часть первая. Л., 1948, с.3
20.Покровский М.Н. Русская история с древнейших времен. Часть 1, Глава V, цит.по эл.тексту - http://dugward.ru/library/pokrovskiy_m_n/pokrovskiy_m_n_rus_ist1.html
21. "Образование Киевского государства есть политический факт сравнительно позднего времени. Восточное славянство до этого события в деле создания своей государственности успело проделать немалый путь", - Греков Б.Д. Борьба Руси за создание своего государства. Ленинград, 1942, с.41
22."Примерно в первой половине IX в.киевское княжество превратилось в большое государство - Русь, объединившее ряд восточнославянских племен от Киева до Новгорода", - Рыбаков Б.А. Образование Древнерусского государства. М., 1955, с.29
23. Мавродин В.В. Образование древнерусского государства. Ленинград, 1945, с.221
24.Там же, с.227
25.Юшков С.В. Общественно-политический строй и право киевского государства. М., 1949, с.12
26.Там же, с.65
27.Погодин М. О происхождении Руси разсуждение. М., 1825, с.3
28.См.Фроянов И.Я. Киевская Русь. Очерки социально-политической истории. Л., 1980
29.Черепнин Л.В. Образование русского централизованного государства в XIV-XV веках. М., 1960, с.8
30.Бахрушин С.В. Княжеское хозяйство XV и первой половины XVII вв. В кн. Научные труды (Бахрушина), Т.2, М., 1954
31.Зимин А.А. Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России (конец XV--XVI вв.). М., 1977
32.Также историк Зимин А.А. рассмотрел в одной из статей и вопрос о возникновении государственного аппарата - Зимин А.А. Создание общерусского государственного аппарата // В кн. Зимин А.А.Россия на рубеже XV-XVI столетий(очерки социально-политической истории). М., 1982
33.Кобрин В.Б. Власть и собственность в средневековой России. М., 1985
34.Неволин К.А. Образование управления в России от Иоанна III до Петра Великого. // Соб.соч., Т.IV, СПб, 1859; Дебольский Н.Н. История приказного строя Московского государства. СПб, 1901; Вернер И.И. О времени и причинах образования московских приказов. М., 1907; современные работы на эту тему: Петров К. В. Приказная система управления в России в конце XV--XVII вв. и нормативно-правовое обеспечение ее деятельности. СПб, 2005, в интернет - http://www.opentextnn.ru/history/rushist/dorevigu/petrov_prikaznaia_sistema/?id=4127 и пр.
35. "Ко времени образования централизованного государства в стране не было сколь-нибудь развитых постоянно действующих учреждений", - Леонтьев А.К. Образование приказной системы в русском государстве. М., 1961, с.32
36.Лурье Я.С. Две истории XV века. Ранние и поздние, независимые и официальные летописи об образовании Московского государства. СПб, 1994
37.Это, конечно же далеко не полный перечень работ второй половины XX-начала XXI века, дополнительно можно указать: Горский А.А. Русские земли в XIII-XIV веках. Пути политического развития. М., 1996; Тихомиров М.Н. Российское государство в XV-XVII веков. М., 1973; Новосильцев А.П. Некоторые черты древнерусской государственности в сравнительно-историческом аспекте (постановка проблемы) // Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования. М., 1986 - более подробно см.: http://apnovoselcev.narod.ru ; Фетищев С.А. Московское великое княжество в системе политических отношений конца XIV века (1389-1395), СПб, 1996; Аверьянов К.А. Купли Ивана Калиты, М., 2001; Панеях В.М. Кабальное холопство на Руси в XVI в. Л., 1967; Пьянков А.П. Происхождение общественного и государственного строя Древней Руси. Минск, 1980; Янин В.Л. Новгородская феодальная вотчина (Историко-генеалогическое исследование). М., 1981 и пр.
38.См.Гумилев Л.Н. Древняя Русь и великая степь. М., 1989, или электронную версию - http://gumilevica.kulichki.net/ARGS/args625.htm
39.Исаев М.А. Лекции по истории московского права и государства. М., 1996, с.33, с.34
40.Александров Д.Н., Мельников С.А., Алексеев С.В. Очерки по истории княжеской власти на Руси в IX-XV вв.// В кн. Проблемы политической истории и историографии. М., 1994, с.109
41.Об игре слов на эту тему можно смотреть, например - Белков П.Л. Ранее государство, предгосударство, протогосударство: игра в термины. // Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности. М., 1995
42."Власть рождается одновременно с самим общественных процессом", - верно утверждал российский исследователь начала XX века, Тихомиров Л.Монархическая государственность. М., 1905, с.9