- Андрюша! Андрюш, ты дома? Андре-е-ей! Ну где ты? Посмотри, что я купила!
- Привет, Наташенька! Показывай свои обновки!
Наталья скинула туфли и подбежала к большому дивану, бросила на него объемные пакеты и притворно вздохнула:
- Устала! Ох, Андрюш если бы ты только знал, как я устала!
Андрей любовался женой - она все такая же девочка, которую он встретил пятнадцать лет назад на юбилее коллеги. Точеная фигурка, длинные каштановые волосы, небесного цвета глаза. Его Наташенька, его девочка.
- Только ты не подглядывай, хорошо? - щебетала Наташа, шурша упаковочной бумагой.
- Хорошо, милая, не буду.
Их роман был бурным, но коротким - уже через месяц Андрей сделал ей предложение, а через еще два они нежились на солнышке в жаркой экзотической стране.
- Все, можно смотреть! - объявила Наташа и обернулась. На ней было длинное вечернее платье золотистого цвета с изящной линией декольте, подчеркивающей высокую грудь.
- Ну, что же ты молчишь, Андрей? - протянула Наташа.
- Любуюсь тобой, милая. Ты восхитительна!
- Правда? Ой, а я боялась, что тебе не понравится! Я купила его для твоего дня рождения! Я хочу быть самой красивой женой самого красивого мужчины!
- Для этого тебе вовсе не нужно покупать особенные платья - ты и есть самая красивая!
День рождения. Его день рождения. Внутри что-то защемило, словно напоминая о чем-то, о чем помнить грустно, тоскливо и совсем не хочется. Но до дня рождения еще есть время. Еще есть время набраться сил и поговорить с женой.
"Или после дня рождения? - думал Андрей. - Не хочется портить ей праздник. Не хочется видеть ее слезы".
Но на следующий день Наташа его огорошила новостью. Она влетела в дом словно порывистый южный ветер - теплый, но обещающий перемены.
- Андрюша! Андрюша! У меня сюрприз для тебя!
- Да, милая?
- Я купила круиз! Для нас с тобой! Только ты и я! - выкрикивала Наташа, кружась по гостиной. - Не хочу никаких застолий, никаких гостей! Только ты и я!
- Наташенька.. Милая.. это действительно сюрприз.
- О, я знала, тебе понравится - перебила его жена.
- Наташенька, погоди... Дай мне сказать. Это прекрасная идея - круиз. Но я подумал, может мы, как и раньше, отметим мой день рождения дома, вдвоем.. Ты приготовишь свой чудный пирог, зажжем свечи и посидим вдвоем?
- Но как же.. как же круиз? Море? Острова... - Наташин голос стихал и неуверенно приближался к тихому дуновению.
- Милая, ну зачем нам эти моря? Мы были с тобой там, помнишь? Люди, громкая музыка, и кроме каюты нигде нельзя уединиться.
- Я так старалась..
- Знаю, милая, это чудесный сюрприз, но этот шум и гам будет только мешать нам.
- Но... можеть быть.. еще есть время и ты передумаешь?
- Наташенька... пойми.. нам лучше будет тут, дома...
Из упавшего на пол конверта выпали рекламные листочки, обещающие все райские наслаждения на борту круизного лайнер.. Наташа ушла в спальню. Андрей слышал, как она тихо плачет. Наташа никогда не устраивала истерик, никогда не шантажировала его слезами, она просто тихо плакала в одиночестве.
"Так больше нельзя. - думал Андрей. - С каждым годом мне все труднее становится ее удержать от необдуманных поступков, от опрометчивых шагов. Я должен был уйти раньше. Но как? Как сказать ей об этом? Как оставить ее? Не видеть ее, не знать, что с ней... Кто сможет защитить ее лучше, чем я?"
Он вошел в спальню. Наташа уже не плакала.
- Наташенька.. Отпусти меня. - прошептал Андрей. - Я должен уйти.
- Не могу - покачала она головой. - Я не смогу.
- Я должен, понимаешь.. Давно должен был уйти.. в тот самый вечер.
- Нет, нет, не говори мне об этом!!
- Милая.. ты знаешь, что у меня нет дня рождения теперь. У меня есть только день смерти.
- Нет! Нет! Нет никакой смерти, ты тут, ты рядом!
- Вот уже второй год я нигде.. Ни тут, ни там. Ты готовишь еду на двоих, как и раньше.. Ты покупаешь два билета в театр, ты обновляешь мой гардероб. Пока все думают, что это твои чудачества.. Но что будет дальше? Милая.. я остался на том шоссе, в тот самый вечер, когда случилась авария. Я должен уйти.. Отпусти меня..
- Я не могу - прошептала Наташа, протягивая руку на вторую половину кровати, ожидая, как и вчера, как и все эти пятнадцать лет, ощутить тепло родного человека. Но подушка была холодной....