"Там лежит гигант. Пусть спит! Когда он проснется, он потрясет мир"
Наполеон Бонапарт о Китае.
Колоссальный экономический рывок Китая в последних десятилетиях ХХ века и его интенсивное, хотя и противоречивое развитие сегодня, не может не привлекать самое пристальное внимание как буржуазных, так и марксистских аналитиков. Что стоит за этим экономическим чудом? К каким последствиям для мирового политического и экономического развития оно приведет? Эти вопросы должны быть разрешены марксистской мыслью. Товарищ Марк Васильев в работе "Куда идет Китай?", опубликованной на сайте www.socialism.ru , сделал попытку теоретического осмысления китайской проблемы.
Несмотря на широкую эрудицию и научную добросовестность автора, продемонстрированную в данной работе, этот труд скорее ставит вопросы, чем дает ответы. Главным образом это обусловлено тем фактом, что анализ М.Васильева не исходит из четкого понимания классовой природы как маоистского Китая, так и Китая современного. Справедливо отрицая бытующее в западном троцкизме представление о Китае как о "рабочем государстве" ("деформированном" или "извращенном"), показывая стратегический политический и экономический союз бюрократии КПК и национальной буржуазии с 1949 по сегодняшний день, М. Васильев, тем не менее, не решается однозначно отнести Китай к числу капиталистических стран. Это заставляет его говорить о "сохранении и развитии завоеваний социализма" в Китае, о возможной "реставрации капитализма" и т.п. Эта терминологическая путаница только затуманивает вопрос о прошлом и будущем Китая.
Для нас является неоспоримым фактом то, что Китай на протяжении всего своего более чем полувекового послереволюционного развития имел и имеет капиталистическую природу. И факты, изложенные в статье М. Васильева, являются наглядным подтверждением этого тезиса.
Характер маоисткой экономики - многоукладность, при ведущей роли государственно-капиталистического сектора, генезис маоистской политической надстройки - завоевание власти на волне войны с Японией национал-буржуазной коалицией, в которой ведущую роль в силу исторических обстоятельств играла "коммунистическая" партия, все эти и другие факторы определяют китайский режим как режим капиталистический. Нельзя так же интерпретировать "культурную революцию" как борьбу левой группировки КПК за то, что бы Китай встал на рельсы социалистического развития. Как нас не пытаются уверить в социалистическом характере "культурной революции" всевозможные заклинатели революционных духов, вроде главного популяризатора неомаоизма В. Шапинова, на самом деле это была противоборство двух группировок китайской бюрократии - умеренной и радикальной. Противоборство вокруг вопроса о стратегии развития государственного капитализма в Китае, о степени допустимого дележа экономической и политической власти с национальной буржуазией, об автаркическом или открытом мировому рынку развитии.
Революция 1949 г. была действительно антиимпериалистической в том смысле, что впервые покончила с полуколониальным прошлым Срединной империи. Несмотря на первоначальную зависимость от "старшего брата" - сталинистской России, Китай начал с этой революции отсчет своего самостоятельного национального развития. "Дружба" Москвы и Пекина не помешала Сталину отказать Мао в передаче Китаю технологии ядерного оружия. 300-миллионный кредит, выданный в 1950 г. КНР, был явно недостаточен для развития страны. Генералиссимус хорошо знал цену демагогии о нерушимом союзе "братских компартий". Он понимал, что в отличие от сателлитов Кремля в Восточной Европе, которым некуда податься и попытки самостоятельности для которых означают политическое самоубийство, пекинские "коммунистические" мандарины, владея первой по численности народонаселения и третьей по территории страной мира рано или поздно, но могут начать попытки проводить самостоятельную линию. Легко послать танки в Берлин, Будапешт или Прагу. Легко не только потому, что до них рукой подать, но, прежде всего, потому что страны восточного блока уже признаны Западом как сфера влияния сталинистской России в результате Ялтинского раздела мира. Китай же в эту сферу не входил и потому мог потенциально играть и с Востоком и с Западом. До определенного момента китайская партбюрократия использовала сотрудничество с СССР для создания крупной индустрии в Китае, подготовки национальной технической интеллигенции. Но как только базис современной крупной промышленности и воспроизводства технических кадров был создан, никакие объективные причины уже не удерживали Пекин от разрыва с Москвой. Нельзя принимать, как главный фактор противостояния маоистского Китая СССР идеологические разногласия, как это делают сталинисты и маоисты. Поступать так, это значило бы заменить анализ с позиции исторического материализма произвольными идеалистическими толкованиями. Эти толкования отпадают как шелуха, как только мы встаем на ту точку зрения, которая рассматривает маоистский Китай как капиталистическое государство в режиме форсированной модернизации, использующее для развития производительных сил диктатуру бюрократии.
В чем отличие "линии Мао" от "линии Дэна"? В том, что первый брал за образец развитие сталинистского СССР и стремился вывести китайский капитализм на передовые позиции в мире методами классического сталинизма (экономическая автаркия, развитие тяжелой индустрии на основе госсобственности, насаждение тоталитарной атмосферы в обществе, использование квазикоммунистической теории "трех миров" для продвижения национальных интересов на мировой арене и т.д). Второй же выступал за более реалистический с точки зрения мировой ситуации и национальной специфики путь развития китайского капитализма - контролируемую и постепенную интеграцию в мировой рынок, контролируемое, но интенсивное развитие частно-капиталистического сектора экономики, отказ от тьермондистских идеологических авантюр на мировой арене. По своей природе эти расхождения были не проявлением классовых антагонизмов, не борьбой пролетарской и буржуазной линии, а борьбой внутри бонапартистского политического класса. При этом китайский бонапартизм был национал-буржуазным бонапартизмом.
Мао не смог стать вторым Сталиным. Культурная революция захлебнулась. Китайский капитализм избрал для своего развития наиболее адекватный путь. Успехи, достигнутые на этом пути, впечатляют. С 1978 года ВВП Китая рос в среднем на 9,5 % в год, в три раза быстрее показателей США и быстрее любой другой экономики мира. Рассчитанный по методу прямой покупательной способности ВВП Китая достиг 13% от мирового объема производства, уступая лишь США. Даже в случае некоторого снижения темпов роста китайская экономика может сравняться с американской уже к 2025 году. Китай располагает всеми современными, наукоемкими отраслями промышленности. По словам известного российского экономиста и политика А. Илларионова: "Сегодняшний Китай - это страна, которая производит все, от сырьевых ресурсов, от массовых товаров до товаров самого высокого качества, в том числе таких товаров, которые кроме Китая и Соединенных Штатов Америки в настоящее время не производит ни одна другая страна"В 2003 г. 11 китайских монополий вошли в первые 500 групп журнала "Fortune", однако в Пекине рассчитывают в ближайшее время увеличить это число в пять раз.
Для марксистов нет ничего удивительного в таком гигантском рывке за очень небольшое историческое время. Высокие темпы экономического роста демонстрируют все молодые капиталистические нации. Анархия капиталистического производства, производства ради прибыли, а не для удовлетворения потребностей людей, ведет затем к замедлению темпов и стагнации. В случае Китая дополнительными мультипликаторами экономического роста явились низкая стоимость рабочей силы и открытость страны мировому капиталистическому рынку (в 2004 году прямые иностранные инвестиции в китайскую экономику составили 60 миллиардов долларов - абсолютный рекорд всех времен и народов) Китай явился настоящим Клондайком прибавочной стоимости и кислородной подушкой умирающего капитализма. Как пишет "The Economist": "если китайские производители и американские потребители одновременно перестали бы действовать, мог наступить мировой экономический кризис". Китай не только крупнейший экспортер, но и импортер. За последние три года треть прироста общего объема мирового импорта обеспечивалась Китаем.
C приходом к власти маоистов в Китае началась аграрная революция - радикальное сокращение занятых в сельскохозяйственном секторе. Процесс этот особенно ускорился с переходом от автаркического госкапитализма к политике открытости. В начале 70х годов прошлого века в Китае при населении в 853 миллиона человек на долю сельского населения приходилось 82,7 %.
В 2001 г. общая численность населения Китая составила 1 миллиард 300 миллионов человек, а доля сельского населения сократилась до 62,3 %. В последнее десятилетие ХХ века из сельских районов страны на жительство в город направлялось примерно 13,7 миллионов человек в год.
За успехами китайского капитализма стоит чудовищная эксплуатация рабочей силы. Эта цена, которую капитализм заставлял и заставляет платить рабочий класс за свои "экономические чудеса". Китайский пролетариат находится в положении, по многим параметрам сходным с положением английского пролетариата в 30-40х годах XIX века, описанного Энгельсом. На китайских заводах царит атмосфера произвола администрации, штрафов и вычетов из и без того низкой зарплаты: "Штрафы могут применяться по мотивам, не связанным с производством: за разговор или смех на работе, за неопрятный внешний вид во внерабочее время, за то что забыли выключить свет...По сути зарплата рабочих размывается множеством вычетов. Только больше работая в сверхурочное время, трудящиеся могут принести в дом больше минимального заработка" (А. Чен."Атака на рабочих Китая")Практикуются телесные наказания и массовые оскорбления: "Телесные наказания осуществляются на всех видах предприятий, но больше всего на предприятиях с азиатским капиталом. Около трети рабочих на обследованных предприятиях сообщили, что они подвергались на заводе телесным наказаниям" (А. Чен, там же)
Бурное развитие китайского капитализма не могло не привести к усилению империалистических тенденций во внешней политике. Каждая империалистическая страна требует себе места под солнцем капиталистического мира в соответствии с уровнем достигнутого экономического потенциала. Как отмечал Ленин: "Капиталисты делят мир не по своей особой злобности, а потому, что достигнутая ступень концентрации заставляет становится на этот путь для получения прибыли; при этом делят они его "по капиталу", "по силе"- иного способа дележа не может быть в системе товарного производства и капитализма. Сила же меняется в зависимости от экономического и политического развития" (ПСС, изд. 5-ое, т. 27, c. 373).
Выход Поднебесной на сцену империалистической борьбы за мировое господство перегруппировал все силы в современном капиталистическом мире. Так, например, война в Ираке, помимо других, более частных целей, была направлена именно на превентивное сдерживание китайской угрозы. В этом отдают себе отчет пекинские стратеги. Чжан Сяодун из Института Центрального и Восточного Китая утверждает, что война в Ираке: "обращена на создание препятствий росту новых держав, включая Китай" Но, китайские империалисты, в соответствии с мудростью своих тысячелетних стратагем спокойны: "в общем итоге, объявленная Соединенными Штатами война международному терроризму удобна для Китая, предоставляя ему большее пространство для регионального восхождения" (Ван Цзиси,Институт американских исследований). Китайский дракон копит силы - по прогнозам, в 2015 году военные расходы Китая будут более чем в 6 раз превышать военные расходы Японии.
Возможно, что хрупкий компромисс будет опрокинут случайными факторами. Совсем недавно китайский парламент законодательно утвердил положение о том, что объявление независимости Тайванем будет означать войну. Влиятельная германская газета "Suddeutsche Zeitung" обсуждает в этой связи перспективу начала Третьей Мировой войны: "неспособность Китая конкурировать с США на глобальном уровне, однако, не означает, что он не сможет бросить США вызов в Восточной Азии или что война из-за Тайваня невозможна. Более или менее слабые страны иногда нападают, если их загоняют в угол, как, например, Япония в Перл-Харборе или Китай, вступивший в 1950 году в Корейскую войну".
Было ли развитие Китая после провозглашения КНР прогрессом с всемирно-исторической точки зрения? В смысле подготовки материальных условий для пролетарской революции в мировом масштабе это, безусловно, выдающийся прогресс. Огромная китайская пустошь стала современной "фабрикой мира". Сотни миллионов бывших крестьян влились в армию мирового пролетариата. Наиболее многочисленная нация планеты стремительно превращается из патриархально-крестьянской нации в нацию индустриальную. Но, в тоже время, открытие бездонного китайского рынка стало локомотивом развития мировой капиталистической экономики, инструментом смягчения и притупления противоречий капитализма в старых империалистических центрах, спасательным кругом для отжившей экономической системы.
В отличие от мифической "диктатуры" в России, рабочий класс Китая страдает от вполне реальной военно-полицейской бюрократической диктатуры. Неумные и зачастую нечистые на руку "левые" публицисты охотно проводят параллели между Россией перед революцией 1905 и 1917 г.г. и Россией современной. На самом деле нынешний Китай в социально-экономическом плане имеет куда больше оснований для сравнения с предреволюционной Россией. Если мы посмотрим в историю, то увидим, что центр революционной борьбы всегда перемещался вслед новым крупным индустриальным нациям. В XIX - начале XX века такими центрами были последовательно Франция, Германия и Россия. Вполне вероятно, что в XXI веке центром мировой революционной борьбы станет Китай. Хотя китайский рабочий класс еще только в самом начале пути, хотя его классовое сознание еще только-только формируется, тем не менее, уже сейчас очевидно, что ему предстоит вписать славные страницы в летопись всемирной борьбы пролетариата за свое освобождение.