Гервигу было скучно. Какой-нибудь умник обязательно сказал бы, что некромага снедает столь модная последние несколько лет тоска, которой считал себя обязанным переболеть любой захудалый аристократишка, и добавил бы он, что это тоска лишь признак потери смысла существования. Или поиск нового, запредельного и трансцендентального опыта. Или, мог бы решить случайный знаток человеческих душ, это лишь следствие тонкой, тонкой душевной организации мага, с трудом выносящей обыденность и мещанство столичной жизни.
Гервиг не был склонен анализировать свои чувства. Ему просто было скучно. Его оторвали от его работы, но не дали ничего взамен. Кроме туманных обещаний, конечно же - уж на это курфюрст был всегда щедр. Прошла уже седьмица, а обещанного разговора с главой Совета так и не произошло, как и не произошло и назначение некромага в ряды этой организации. Впрочем, свободный доступ во все здания Совета ему обеспечили, что было для Гервига равнозначно членству в Совете, но только без дурацких ограничивающих правил. И уж этим то преимуществом Гервиг пользовался вовсю.
Совет магов считался одной из самых могущественных организаций в Ландкрахте, и мог пожалуй поспорить своим влиянием даже с правительством курфюрста. О славе, силе и мощи Совета совершенно непрозрачно заявлял величественный архитектурный комплекс в самом центре города, отданный под резиденцию Совета и образовывавший собой город в городе. Гордые шпили Башен Стихий возвышались над главным зданием Совета, величественным, белым дворцом с колоннами из мрамора; напротив него почти зеркально расположилась приземистой сферой, похожей на панцирь черепахи, здание Архива. За Архивом возвышались башни Библиотека с притулившими к ней жилыми корпусами, в которых останавливались приезжие маги и жили студиозусы. И в центре всего этого, как сердцевина прекрасного цветка, разместился Сад Фей. Именно с сада Рихтер и начал.
Гервиг прогуливался по великолепному Саду Фей, в котором изнеженные орхидеи цвели по соседству с пустынным деревом Ора, а хищные, почти разумные цветы Мейдока теснили в пруду нежные кувшинки. И не то, что он особо любил все эти цветочки, просто Гервига на редкость радовали кислые рожи магов жизни, узревших в своём обожаемом саду одного из проклинаемых ими некромагов. Ну и что, что при его присутствии завял какой-то там хламидиодиус? В табличке, запрещающей проход в Сад с собаками и напитками, ни слова не было про некромагов. В музее Истории Магии Гервиг умудрился обратить в прах хранящиеся там останки Халуна Озёрного, которого маги воды почитали за святого. Но он же не виноват, что кости этого Халдея не были защищены от некромагических чар? Он невозбранно тырил из Хранилища мелкие артефакты, нервировал молодых магов, проходящих экзамены на зрелость, и курил среди пыльных полок Архива, вызывая у местного архивариуса приступы паники. В общем, делал всё, чтобы о его возмутительном поведении донесли наверх, и там наконец начали шевелиться.
Единственное место, которое он великодушно решил пока не трогать, была Библиотека Совета. Библиотекари народ тихий и казалось бы, безобидный, да и издеваться над местными старичками бесполезно - эти жаловаться руководству не будут. Просто подсунут одну из древних магических книг - из тех, которые запретили еще в те времена, когда некромагия была повсеместной, и можно сказать, всё - был человек, и нет человека. Одна лишь горстка пыли, и удивленно разводящий руками библиотекарь. Дескать, с книгами-артефактами по чёрной магии шутки плохи. Но в библиотеку Рихтер всё же заглянул - в ней, говорят, были такие редкие экземпляры книг по некромагии, которых даже в Салдоре уже не сыскать. И не прогадал. Уже в первый день своих поисков он нашел в Отделе редкой литературы весьма примечательный магический опус, а к нему, в виде десерта, одну юную особу, неплохо разбирающуюся в Древнем языке. Больше всего на свете Гервиг любил совмещать полезное и приятное, а симпатичная девица, неведомо как очутившаяся в пыльных залах Библиотеки, безусловно относилась и к тому, и другому.
На следующий после их встречи день Гервиг шел в Библиотеку в приподнятом настроении. Он не был отшельником или аскетом, и никогда сознательно не ограничивал себя в дамском общении - только вот с учётом его работы "дамы", оказывающиеся около него, были либо безвозвратно мертвы, и рассматривались им как рабочий материал, или, в лучшем случае, легки на приключения и жадны до денег. С последними он даже изредка имел дело, пока чувство брезгливости не брало вверх над его плотскими желаниями.
И увидеть ради разнообразия рядом собой лицо, залитое смущенным румянцем, а не изукрашенное свинцовыми белилами и не попорченное трупной синевой, было более чем славно. Тем более что воздушница Эстер была более чем хороша собой - слишком тонкую, на вкус мага, фигурку и отсутствие зрелых форм полностью искупали собой огромные синие глазищи в пол-лица, нежные черты лица и густой водопад тёмных, смоляных волос. Смущало только то, что девица была явно слишком молода для небольшой интрижки среди книжных стеллажей. Хотя, говорят, современная молодёжь обладает более чем свободными нравами....
Приятные, но не совсем приличные фантазии мага были полностью разбиты, когда выяснилось, что девица здесь вовсе и не работает, и когда появиться, не совсем понятно.
- Это же мэтра Вольмара, главного библиотекаря, дочка, - скрывая смешок за покашливанием, объяснил ему ветхий старичок, сидевший за приёмным столом в читальном зале. - Она обычно тут целыми днями пропадает, а сегодня что-то нет и нет. Может, таки за ум взялась? У такой красавицы не книжки должны быть на уме, а танцы и вьюноши. Эх, был бы я на пару сотен лет помладше.... А вам она зачем?
- Она мне помогала с переводом некромагического трактата, - сухо ответил некромаг, расстроенный больше, чем он ожидал.
- Ну-ка, дайте посмотреть.... Ну да, Древняя речь. Тут я вам не помощник - у Эстер то к этому талант, а я, даром что пять варварских диалектов знаю, Истинный язык так и не освоил. Но парочка специалистов в городе найтись должна..., - старик повертел в руках трактат, кивая головой в такт мыслям, и невзначай спросил: - а вы, значит, господин некромаг, в Совете заседать будете?
- В Совете, - некромаг, разочарованный ответом, говорил скупо и неохотно.
- Так это же хорошо, - неизвестно чему обрадовался библиотекарь. Рихтер удивлённо склонил голову, и старик неторопливо, наслаждаясь вниманием "господина некромага", закончил свою мысль: - ну, хорошо что некромаги снова в Совет входят. А то где это видано - старейшины уже год как один за другим мрут неизвестно от чего, а глава Совета на это глаза закрывает. А толковому то магу смерти тут работы то совсем ничего должно быть - уж вы то сразу поймёте, случайные ли то смерти, или им кто спомог.
- Старейшины, говоришь, мрут? Что-то не слышал я о таком. Я, конечно, столице давно не жил, но кое-какие новости получал.
Старейшинами в Ландкрахте называли магов, приближающихся, или уже разменявших пятую сотню лет. Таких магов едва ли набиралось на весь Ландкрахт с два десятка, и большая часть из них была на грани потери магической, а значит и жизненной, силы. Но были среди них и весьма влиятельные и могущественные лица - Мастера, главы Семей, члены Совета с решающим голосом.
Библиотекарь, заговорщицки склонив голову, заговорил в полголоса:
- Да это же вначале просто случайностью казалось. Сначала Мастер Отрон умер - просто уснул в своей постели. Но про него давно говорили, что не жилец. И если уж внуки не дождались, так уж пусть хоть праправнуки наследство получат. Так что никто особо не переживал. Потом Лодрон Озит с лестницы свалился - ну так он же безумием мага болел последнюю пару лет, удивительно, что раньше шею не свернул, бедняга. А вот когда погиб Мастер Штайнер, то тут уж в Совете забеспокоились. Трое старейшин за несколько месяцев - это уже сложно на случай списать. Да и сильным магом был айрин Штайнер - самый древний из старейшин, а всё как юный мальчик бегал. Но выносить на совещание глава Совета запретил - дескать, зачем людей пугать? Среди своих разберёмся. Хотя наверняка и сам струхнул - он же сам недавно свой шестисотлетний юбилей отмечал, тоже ведь уже старейшина. Да только толку от всех этих тайн никакого - слышал я, что недавно Патрика Зарю хоронили....
Про Патрика Зарю Рихтер тоже слышал. Сильный был маг, и самый старый среди огневиков этой части Ойкумены. И умер в пожаре у себя дома - говорили, неудачный эксперимент, а то и вовсе самоубийство. Среди огневиков это было не так уж редко - умереть в огне считалось честью. Вот только с чего бы ему, моложавому, сильному еще мужчине, кончать собой? И если старый библиотекарь не привирает, старейшин действительно изничтожают - начав со слабых, они продолжили теми, кто был еще в силе, но привык жить в уединении, как Заря или Штайнер. Главе Ланге есть чего бояться - вполне возможно очередь скоро дойдёт и до него.
- Уж о нём-то я буду горевать в последнюю очередь, - фыркнул некромаг, - как и о большинство других старейшин - есть среди них редкостные подонки, знаешь ли. Хотя Зарю жалко - отличный был мужик, не пафосный.... А другие волшебники? Среди учеников, молодых магов всё в порядке?
- Ну, ученики при догляде всегда - наставники за ними присматривают. А уж за молодёжью усмотреть сложно - они же всё время куда-то спешат, во что-то влипают. Может, и пропал кто, - почесал седую макушку библиотекарь, чье имя Гервиг так и не запомнил, - только о том пока неизвестно. Ну так собрание завтра будет, там может и скажут что-нибудь.
- Завтра, говоришь? - зловеще прищурился некромаг.
Старик с опаской взглянул на улыбающегося каким-то своим мыслям некромага, и неуверенно кивнул. Библиотекарь уже думал, как вежливо окончить разговор, чтобы не рассердить мага еще больше, как вбежавший в читальный зал посыльный отвлёк на себя внимание некромага.
- Айрин Гервиг Рихтер? - торопливо глотая слова, выпалил посыльный, из-за чего имя некромага звучало из его уст как "Аригерихтер". - Лорд Ланге приглашает вас с ним отобедать. В час дня.
- А сейчас уже почти час, - лениво протянул маг, даже не думая вставать, - я же могу не успеть.
- Просто мы вас потеряли, - выпалил молодой человек и досадливо хлопнул себя по лбу. Ну зачем же нужно было так открыто говорить, что Глава Совета приказал следить за непредсказуемым некромагом?!
- Лэр, вы же ментальный маг, - укоризненно произнёс Гервиг. - и не смогли учуять энергию некромагии на небольшой территории Совета?
Ну да, его ошибка. Ему с приятелем, таким же как и он ментальным магом, дали такое важное задание - следить за некромагом, а они его провалили. Молодой менталист густо покраснел, и еще раз обругал себя за уверенность в том, что некромаг второй раз в библиотеку не сунется. Ну все же знают, что маги смерти опасные, не умеющие держать себя в руках недоучки, идущие на поводу у своей силы. У них же даже мозгов не хватает, чтобы название книги на обложке прочитать. А этот сидит, смотрит на него хитрыми умными глазами, и скалиться, как будто мысли читает. И ведь некромагу Ланге ничего не сделает, если тот опоздает к этой встрече или вовсе не придёт, а с него, бедного Эльвига, три шкуры сдерут.
- Айрин, - жалобно пискнул он, низко склонившись, - простите, но Вас ждут. Я буду очень благодарен, если....
- Не кипешись, - некромаг одним слитным движением встал, и небрежно потрепал менталиста по плечу, отчего того пробил прошел холодный, липкий озноб. - Скажи лучше, куда идти?
- Я Вас провожу, - подавив облегченный вздох, сказал Эльвиг, едва ли не подпрыгивая на месте от желания идти.
Ясон Альвир задумчивым взглядом проводил магов, и грустно покачал седовласой головой, размышляя о странных поворотах истории. Когда-то, будучи еще Главой Совета, он был одним из тех, кто участвовал в травле против некромагов, и послужил косвенной причиной смерти Ольвира Рихтера, а теперь вот вынужден прибегать к помощи его сына. Что ж, раз так всё сложилось.... Неожиданно легко для своих пожилых лет поднявшись, Ясон негромко позвал своего бывшего ученика.
- Ты же мне вроде говорил, - негромким, но весьма впечатляющим голосом спросил он, - что вчера сам лично разговаривал с Гервигом Рихтером?
- Разговаривал. Я ему собственноручно ту книгу подсунул, о которой вы мне сказали, - нервно улыбнулся Логор. - Только он всё не уходил и не уходил, а я до вечера остаться не мог. У меня же дочь рожала.... внука вот мне родила. Здоровенький, Утером назвали.
- Поздравляю, - сухо кивнул Ясон. - А что там с дочерью Вольмара, о которой меня так тщательно расспрашивал некромаг?
- А что с ней не так? - удивленно захлопал глазами библиотекарь, но пальцы, отбивающие нервный ритм, выдали его чувства.
- Ну хотя бы то, что столь юная магесса, которая даже не должна иметь доступа к отделу редких рукописей, оказалась здесь в рабочее время совершенно одна, - с укоризной глядя на библиотекаря, сказал Ясон.
- Эстер тихая, умненькая девочка, - с ней никогда никаких проблем не было. Да и отец её....
Ясон раздраженно махнул рукой:
- Не надо оправданий, Логор. В конце концов, дисциплина в Библиотеке это не моё дело, а нынешнего главы Совета и Вольмара, хотя он здесь не совсем объективен, как оказалось. Но раз уж так получилось, что Рихтер заинтересовался ей, было бы жаль упускать такой шанс.
- Заинтересовался? - сглотнул библиотекарь. Гаспар его убьет...
- Гервиг Рихтер никому не доверяет и едва ли подпустит к себе, - размышлял в слух маг иллюзий, - Это отличный шанс наладить с ним контакт.
- Но Эстер сегодня не пришла....
- И это упущение надо исправить. Некромагу нужна помощь с переводом, а Эстер, как ты сказал, умненькая девочка. Почему бы ей не подработать немного секретарём у некромага? Это будет отличный шаг для её карьеры.
- Но он же маг смерти, - позволил себе возмутиться библиотекарь, - было бы небезопасно....
- Не поддавайся народным суевериям, - презрительно поморщился Ясон. - Некромаги не чудовища, съедающие на завтрак маленьких девочек. Ничего с твоей Эстер не будет.
Личина безобидного старика, в которой он находился, уже сползла с мага иллюзий, и он принял свой истинный облик - моложавого мужчины где-то между тридцатью и сорока годами, с тёмными раскосыми глазами, смуглой кожей и изломанным в давней драке носом. Так он выглядел последние три сотни лет - всю жизнь и карьеру Логара, и, возможно - таким же и останется последующие триста лет. Сколько Альвиру было на самом деле, знали только другие старейшины. Ясон Альвир уже давно ушел в тень, но при этом не перестал активно влиять на политику Совета. Именно по его настоянию кюрфюст был вынужден обратиться к талантливому, находящемуся в самом расцвете силы Гервигу Рихтеру за помощью, а Ланге с этим смириться. Хотя, Ясон был уверен в этом, эти двое еще попортят другие нервы - Гервиг Рихтер мог казаться неотёсанным грубияном и вести себя сколь угодно хамски, но за неуклюжими шутками скрывался острый, как бритва ум и стальная воля, о которую, если Глава Совета вздумает укрощать некромага привычными методами, Ланге здорово обломает зубы.
Спорить с Альвиром в его истинном обличии было жутковато, но Логар всё же пытался возражать:
- Даже если девушка согласиться, едва ли Вольмар поддержит решение дочери. А он всё же не безродный лэр, и его убрать с дороги или подкупить так легко не получится.
- Это уже не твоя проблема, - оборвал его Ясон. - Я сам поговорю с ним. Гаспар Вольмар мне многим обязан.
После того, как Альмир ушел, Логор еще долго порывался предупредить старшего библиотекаря о грозящей его семье неприятностях. Его останавливала лишь мысль о возможном недовольстве айрина Альмира. Ясон был хоть и не так уж и плох, для важной шишки, но по-стариковски злопамятен и мстителен. Да и слишком многим обязан Ясону Альмиру Логор, чтобы идти против него. Библиотекарю оставалось только надеется, что из-за всего этого маленькая Эстер не попадёт в неприятности...
Как никто не знал, сколько лет Ясону Альмиру, так и никто не знал полного имени нынешнего Главы Совета. Для всех он был просто айрин Ланге - или лорд Ланге, что не очень тонко намекало на его аристократическое происхождение или же просто было данью уважения к более чем влиятельной персоне. Ланге, по мнению многих, был весьма противоречивой натурой. Одни видели в нём почтенного мэтра, написавшего огромный теоретический труд по основам магии земли - молодые стихийники могли ходить за ним толпами, восхищенно внимая любому его слову. Для них он был безусловный авторитет. Перед другими - в особенности это касалось политиков при дворе курфюрста - он зарекомендовал себя как тонкий интриган, не гнушающийся никакими грязными приёмами. Для творческих салонов и светских приёмов он одевал маску галантного кавалера, легко поддающегося женским чарам, а для своих влиятельных приятелей он был добродушным весельчаком, лёгким в деле и приятным в беседе. А вот подчинённые Ланге откровенно побаивались своего начальника - уж они-то знали, этот дородный, важный господин с лицом доброго дядюшки обладал нравом огнедышащего дракона и моралью крокодила.
Рихтеру уже приходилось встречать Ланге, причём в такой ситуации, где натура Главы Совета проявлялась во всей своей красе. Сорок лет назад тогда еще совсем молодой некромаг был одним из подозреваемых в весьма громком деле. Его подозревали в поднятии старого кладбища в южном округе Ландкрахта. Кладбище было в самом центре города, поэтому медленно расползающиеся по улочкам мертвяки весьма нервировали горожан, не привыкших к такому зрелищу. Наспех сколоченный отряд из магов прибыв на кладбище обнаружила с любопытством копающегося в земле местного некромага, Рихтера Гервига, и уж конечно никто не стал разбираться в степени его вины. Некромаг? На буйном кладбище? Виновен однозначно. Бедный Гервиг стал жертвой собственного неуёмного любопытства - уж слишком ему интересно было взглянуть на такую некромагическую аномалию, как самоподнимающееся кладбище. А то, что мертвяки встали не по чьей-то воле и принуждению, а лишь вследствие искажения жизненного поля кладбища, некромаг понял сразу, в отличие от несчастных магов из отряда, где никто настоящую нечисть в жизни в глаза не видел. Опасаясь жертв и дальнейшего изгнания (у него были еще важные дела в Ландкрахте), Рихтер предпочёл сдаться струхнувшим, а от того паникующим и непредсказуемым "защитникам" города. Некромагу пришлось отсидеть в тюрьме двое суток, прежде чем в городок прибыл Ланге - тогда еще лишь заместитель Главы Альмира, отвечающий за разрешение экстренных и деликатных вопросов. А уж по своему опыту Ланге знал, что если в проблеме замешаны некромаги, дело может быть только деликатным. Непросто приходиться магам смерти в государстве, с одной стороны кичившимся своими некромагами, а с другой - сильно их побаивающимся.
Гервигу бы благодарить Ланге за избавление от самосуда - да вот только та обёртка, в которой эта помощь была упакована, была уж слишком подозрительна. Прибывший Ланге достаточно быстро разобрался, что Рихтер не был ответственен за случившееся, и тут бы ему отпустить мага смерти..... Но захотелось Ланге иметь прикормленного некромага - притом не абы какого, а самого лучшего. А уж Ланге то сумел разглядеть в Гервиге отличный потенциал и великое будущее - и захотел держать талантливого паренька при себе. И он решил сделать вид, что освобождение для плененного некромага может затянуться на годы, если тот конечно не согласиться пойти на некоторые соглашения, заключить контракт, а то и магический Договор.... И именно тогда он впервые столкнулся с упрямством Рихтера. Кто знает, чем обернулось бы противостояние мага земли и молодого некромага, если бы не неожиданная, а для Гервига еще и анонимная, помощь со стороны - у Рихтера внезапно оказались весьма влиятельные защитники. И Ланге пришлось отступить. Потом были другие стычки, может быть не такие острые, но не менее увлекательные для случайных зрителей - мелкими пакостями и крупными подставами не брезговала ни та, ни другая сторона, но именно та, первая встреча оказала большее влияние на отношения магов.
И вот теперь Гервиг Рихтер вновь оказался в поле интересов Ланге. Вот только он давно перестал быть тем самодовольным юнцом, каким он был когда-то: теперь он мог противопоставить Ланге не только безграничное упрямство, но и кое-что позначительнее. Рихтер решил для себя - если он не может стать тому самым худшим врагом, он станет Ланге таким союзником, что тот пожалеет о том, что вновь вспомнил о некромаге.