Правила игры (полный текст книги)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
 Книга издана Можно купить здесь: КУПИТЬ Игра - это неотъемлемая часть жизни. Игры бывают разные, и даже войны - это всего лишь разновидность игры. Вот и наш герой стал пешкой в чьей-то игре. Проблема лишь в том, что правила ему выдать забыли. Зато вместо игрового реквизита выдали бесконтрольную силу, способную в мгновение ока уничтожить весь мир, а то и не один. Осталось лишь выжить и покорить собственную силу. На данный момент это окончательная версия первой книги. Бумажный вариант несколько отличается от версии, выложенной на СИ, но существенных отличий по сюжету нет. Пока издательство не требовало от меня удалить текст с СИ, поэтому старая версия пока доступна для чтения.
|
Лабиринтами закрученными
Да путями неизученными
Переулками немыслимыми
Чтоб никто тебя не выследил
Так беги уж хоть на согнутых
Ты животное особенное
К дикой жизни приспособленное
В развороченном раю
Эдмунд Шклярский, группа "Пикник"
Глава 1. Необычное представление.
В самом большом зале Палат Созерцания собралось довольно много разумных, отдаленно похожих на людей. Тех, кто сейчас собрался в зале Большого Совета, скорее всего, можно было назвать просто существами.
Зал являл собой своеобразный цирковой купол, увенчанный черным мраморным потолком. По центру зала располагалась небольшая круглая площадка для выступающих. Перед ней на значительном возвышении находилась трибуна Совета Созерцателей. По всему оставшемуся периметру площадка была окружена трибунами Совета Хранителей. В задней части площадки находился вход.
Надо отметить, вход был более чем необычным. Дверь, ведущая в зал, имела свой разум, могла разговаривать и читать эмоциональный фон входящих. Естественно существо желающее навредить любому из членов Советов выпроваживалось под громкий хохот двери. Но главной целью двери было не допускать проникновение в зал посторонних. Впрочем, это была довольно легкая задача, ведь вход в зал был только один, и любого другого способа попасть в зал просто не существовало.
Всё в зале было изготовлено из отполированного черного мрамора и украшено золотом с инкрустацией крупных рубинов. Сиденья членов Совета Созерцателей были отделаны бархатом сочного бордового цвета, а сиденья Совета Хранителей - черным сукном. Под потолком висела огромная люстра из червонного золота, на которой вместо свечей горели яркие магические огоньки. Каждый огонек соответствовал одному присутствующему в зале, и если кто-то покидал зал, его огонек гас, но при этом интенсивность освещения не падала. Таким образом, последний выходящий из зала невольно исполнял архаичное правило "Выходя, гасите свет".
В центре зала стояли девять существ и выглядели так, будто они собрались на маскарад и соревнуются у кого наиболее глупый и безвкусный костюм. В данном споре, наверняка бы, победил мужчина стоящий, так сказать, в центре композиции. Невероятно высокий (под два с половиной метра), худой и костлявый, он был наряжен в сиреневый костюм с зелёными рюшечками и при этом весь с ног до головы был увешан костями и черепами. Не далеко от него ушел и другой, стоящий по правую руку от первого, индивидуум. Маленький, метр в прыжке, и толстенький, он был скорее похож на ходячее хранилище хлама. На нем висело все, что только попадалось ему под руку, начиная от крысиных хвостиков и заканчивая вантузом. При каждом его движении всё барахло начинало тарахтеть так, что это было слышно во всех уголках Палат Созерцания. Остальные персонажи выглядели не менее зрелищно.
Существа на трибунах были одеты в одинаковые черные балахоны с глубокими капюшонами, скрывающими лица. В зале было шумно. Все обсуждали собравшихся в центре зала.
На трибуну Совета Созерцателей поднялся председатель Большого Собрания. Все разговоры тут же утихли, и в помещении установилась абсолютная тишина.
- Доброго вам вечера, господа. - Голос Хамониуса был не слишком громким, но и не слишком тихим. Его слышали все присутствующие, и не было потребности переспрашивать (да, собственно, никто бы и не рискнул). - Сегодня мы собрались здесь по очень важному делу. Как вы знаете, господа, в Сармонтазаре ныне очень большие проблемы. Магия исчезает, маги не рождаются, а шесть великих народов: эльфы, гномы, орки, тролли, гоблины и люди, - последних он назвал с особым отвращением, - не могут прийти к согласию. Как вы помните, Большое Собрание решило направить в Сармонтазар группу стакхов-странников, избранных из числа Созерцателей. Прошло пятнадцать лет, и вот они перед вами. Думаю, будет правильным позволить им самим себя представить. Конферансье сегодняшнего собрания будет Джедаан - стакх надежды.
Из группы стакхов отделилась фигура в мешковатой хламиде и вышла на центр сцены. Освободившись от хламиды легким движением руки, стакх предстал перед публикой во всей своей красе. Джедаан оказалась девушкой божественной небывалой красоты. Она была выше всяких сравнений, похвал и комплиментов. Любой эталон красоты по сравнению с ней был столь убог как дешевый граненый стакан по сравнению с золотым королевским кубком. Она была обнажена до предела. Тонкое, свитое из тончайших серебряных нитей с густым вкраплением бриллиантов, платье слабо прикрывало прелести красавицы, но при этом её нагота не казалась не то, что вульгарной, но не вызывала даже тени сомнения в её добропорядочности и непорочности. Её невероятные темно-синие волосы великолепными волнами спускались чуть ниже плеч. Весь зал, не смотря на пол и расовую принадлежность, смотрел на девушку с невероятным вожделением и надеждой хотя бы приблизиться к ней. Воздух в помещении буквально завибрировал от восторженных возгласов.
- Ну что ж, господа, начнем наше маленькое представление, - чарующим голоском промурлыкала Джедаан. - Первый, кого я хотела бы вам представить, является моей полной противоположностью во всех смыслах этого слова. - Девушка вела себя как заправский шоумен, создавая нужную напряженность в зале и поддерживая интерес публики. Представляю вам Эффри, стакха страха.
Из строя вышел невзрачный человек с серым оттенком кожи и просто посмотрел вокруг. Присутствующих охватила легкая паника. Каждый видел то, чего видеть явно не желал, кто-то старого врага, кто-то огромного паука, а у кого-то сработал элементарный инстинкт чувства опасности. Его выход подавил все возгласы восторга, вызванные появлением Джедаан, чего, собственно, и добивались устроители импровизированного шоу. Роль Эффри как раз и заключалась в том, чтоб эффектно оттенить стакха надежды и обратить взоры аудитории на происходящее действо, а не на прелестную девушку.
- Кхм, кхм, да уж, и это не всё на, что он способен, - произнёс Хамониус, слегка дрожащим голосом.
- Риана, стакх воды,- продолжила представление Джедаан.
От группы отделилась симпатичная зеленокожая стакхша, одетая в платье, сделанное из водорослей и тины. В ее волосы была вплетена огромная кувшинка, а на шее висело ожерелье из крупных жемчужин. Она взмахнула рукой, и прямо из каменного пола перед ней ударил столб воды. Вода вздымалась на высоту полтора метра над уровнем пола и, красиво рассыпаясь искрящимися каплями, опадала в неизвестно откуда взявшийся небольшой пруд. Риана сделала еще один грациозный, словно фрагмент танца, жест и фонтан застыл невероятной ледяной скульптурой. В зале раздались аплодисменты, а зеленокожая стакхша поклонилась и отошла в сторону, освобождая сцену.
- Дардо, стакх огня, - представила Джедаан следующего участника.
Это существо выглядело типичным исчадием ада: черная кожа с огненными разводами, пылающий взор и горящий рогатый череп могли бы привести в трепет даже самого опытного охотника на монстров. За спиной этого огнепоклонника развевался черный кожаный плащ, а вокруг пояса была намотана массивная стальная цепь. Дардо одним движением сдернул цепь с пояса и, словно кнутом, стеганул ей по ледяной скульптуре. На месте бывшего фонтана заполыхал разрастающийся огненный смерч и шипел водяной пар, а температура была такой, что, казалось, горит сам воздух. Но вот огонь стал утихать и опадать хлопьями на пол, а вместо замерзшей струи воды на сцене стояла ледяная скульптура предыдущей участницы.
Хранители и Созерцатели еще не успели опомниться от происшедшего, а на сцену уже вышла Селена, стакх земли, которую вновь представила Джедаан.
Селену можно было бы назвать неотразимой, а благодаря обилию золота и драгоценных камней даже блистательной, но все это великолепие было прилеплено на самую обыкновенную грязь, из которой и был сделан ее необычный костюм. Селена не стала долго задерживаться. Она, словно походя, погладила статую по голове, щелкнула пальцами и, не задерживаясь, отошла к остальным, уже представленным стакхам. А тем временем на сцене произошли разительные перемены. Ледяная статуя превратилась в мрамор, справа от нее прямо из каменного пола сцены проросло небольшое дерево и расцвело красивыми белыми цветами, а сама сцена поросла травой и цветами, словно небольшая лесная полянка.
- Следующего нашего участника зовут Вентар, - продолжала конферансье, не давая публике даже перевести дух. - Он стакх воздуха и, поверьте, обладает просто ураганной силой.
Парень с серыми, будто запыленными, волосами, казалось, имел только голову и кисти рук, потому как всё остальное тело окутывал густой туман. Вентар хлопнул в ладоши, и произошло нечто немыслимое. С двух сторон от сцены и, размещенной на ней, красивой поляны образовались черные столбы смерчей, которые шли друг на друга.
Столкновение. Пыль. Зловещий шелест. Тишина.
Когда воздух вновь приобрел прозрачность, члены Большого Собрания увидели первозданно чистую сцену, на которой мирно стоял Вентар. Ни статуи, ни дерева, ни травы с цветами, ни, даже, пыли на сцене не было. Стакх воздуха величественно поклонился и отошел на заранее отведенное ему место.
- Поприветствуйте, господа, стакхов стихий. - Джедаан демонстративно похлопала в ладоши, призывая к тому же остальных присутствующих. Когда шум аплодисментов стих, она продолжила представление.
- Эту девушку, несмотря на её неземную красоту, крайне редко замечают мужчины. Впрочем, женщины её тоже никогда не видят, потому что Хоркилла стакх-невидимка. - В воздухе ниоткуда появился элегантный кинжал и, проделав несколько выверенных боевых движений, исчез. Сама же владелица опасной цацки так и не появилась. - Ну вот, видели? И больше не увидите. А для представления следующего стакха мне потребуется один доброволец.
Из лож Совета Созерцателей вышел большой орк. Даже через просторный балахон были видны глыбы его мускулов. Орк был высок и широкоплеч, а благодаря серой коже казался выкованным из стали. Он уверенной походкой вышел на сцену, а на лице читалось благоговение перед Джедаан и радость, что он смог приблизиться к этому совершенству хоть на пару шагов ближе, чем остальные.
Орки среди Созерцателей встречались крайне редко, а уж этого орка знал каждый из присутствующих. Это был легендарный Торк - великий вождь орков, который смог примирить все племена своего народа и наладить торговлю с другими народами. При его правлении Орыхата - оркская империя переживала свою золотую эпоху. Он был уважаем и почитаем всеми. Торк был великим вождем, великим дипломатом и великим полководцем, который один из немногих не стал пытаться захватить мир, а увидел выгоду в мирном сосуществовании народов.
- Ну, что ж, господа, многоуважаемому Торку предстоит сразиться с очень опасным противником. Итак, представляю вам Зарха, стакха перевоплощения.
Ходячий мусорник неуклюже поклонился, чем вызвал жуткий грохочущий звук и смех в зале. Когда смех утих, и тишина была восстановлена, Зарх подошел к Торку, подпрыгнул и бесцеремонно выдернул несколько волосинок из роскошной орочей шевелюры. На пол приземлился уже не совсем Зарх. Рядом с Торком в черном балахоне Хранителя стояла его абсолютная копия, но уже в легком кожаном доспехе.
- Ну, что, уважаемый Торк, принимаете вызов? - спросила стакх надежды.
- Естественно, - сказал орк-воин, который не привык отступать ни перед кем. - Пусть выбирает оружие.
- Двуручные мечи, - произнес Зарх в обличии Торка.
В зале появились двое прислужников, которые несли два простых двуручных меча. Мечи перешли в руки бойцов и поединок начался.
Торк атаковал первым. Зарх умело отразил атаку и плавно перетек в нижнюю стойку, откуда попытался атаковать противника. Это был коронный удар великого вождя, которым тот по праву гордился и никак не ожидал, что кто-то еще сможет проделать такое с тяжелым двуручным мечем. Орк не был бы самим собой, если бы не знал контрудара против своего же приема. Он увернулся и с разворота нанес сильнейший удар по противнику. Казалось, что это однозначная победа, но меч стакха непостижимым образом остановил движение стальной смерти и тут же нанес болезненный удар рукоятью по колену. Орк устоял, но начал заметно припадать на правую ногу. Зарх встал в полный рост, и противники обменялись несколькими ударами, которые, впрочем, не нанесли вреда ни одной из сторон. В процессе обмена ударами стакх постепенно, словно нехотя, отступал от своего противника и вошедший в азарт Торк не заметил когда Зарх перехватил двуручник в левую руку, а правой нанес сильнейший апперкот в подбородок орка. Воин замешкался всего на мгновение, но этого времени стакху хватило, чтоб перегруппироваться для смертоносной связки. Удар. Скольжение. Еще удар и меч непобедимого Торка отлетает в сторону, а голова, окропляя кровью сцену, падает под ноги бойца.
В зале повисла звенящая тишина. Никто из присутствующих не верил, что великого вождя больше нет в живых. А победитель, словно в насмешку над великим мастером меча, вновь обратился в никчемного коротышку с громко гремящим хламом. Стакх перевоплощения так же неуклюже, как и в первый раз поклонился публике, но теперь в его адрес не прозвучало ни единого ехидного смешка.
- Не правда ли печальная картина? - спросила Джедаан у молчаливой публики. - Думаю, что пора представлять последнего стакха... Последнего по списку, но не по силе. Его зовут Хлюсерон. Он стакх-некромант, - веско произнесла девушка, делая ударение на последнем слове.
Стакх в сиреневом костюме подошел к телу погибшего орка и перетащил его в центр сцены. Затем он аккуратно перенес голову и приложил её туда, где ей и положено быть. Легкое движение руки и в камне сцены образовался глубокий узор идеальной октограммы. Хлюсерон сорвал со своего костюма несколько черепов и, поочередно разместив их в лишь ему известном порядке, растоптал их в пыль. Из складок своей мантии он извлек пузырек жидкости, подозрительно напоминавшей кровь, и вылил её в канавки октограммы. После недолгих приготовлений некромант стал в изголовье трупа за пределами магического рисунка. Воздев руки вверх, он что-то забормотал. Громыхнуло. Узор на полу сцены на миг озарился невыносимым алым светом, и в следующий миг пропал. На полу сцены зашевелился Торк.
- Ну, вот я, кажется, и нашел достойного противника, - произнес воскрешенный воин в гробовой тишине зала, встал и пошел на свое место в зрительном зале. По пути на свое место он остановился, повернулся лицом к Зарху, приложил сжатый кулак ко лбу, потом к сердцу и вытянул его в сторону стакха. Этот жест означал знак высшего уважения у орков. Жест подразумевал фразу "Мой разум и сердце в твоих руках".
Когда орк уселся на свое место, зал взорвался аплодисментами и радостными криками. А на сцену вновь вышла стакх надежды.
- Наше представление подошло к концу. Как вы прекрасно понимаете стакхи отнюдь не цирковые клоуны, а сильные воины и маги. Самые сильные воины и маги. Можете не волноваться, мы справимся с поставленной перед нами задачей. Передаю слово председателю Большого Собрания, многоуважаемому Хамониусу.
- Спасибо, Джедаан. Как видите, господа, стакхи-странники полностью готовы к своей миссии. Но, к сожалению, у нас произошла некоторая... кхм-кхм... заминка, и сегодня здесь не присутствует Гонзар. Но я дум...
В этот момент в центре зала появился клубок черного дыма. Стакхи расступились, а дым, растянувшись вширь и высоту, вдруг неожиданно исчез, оставив вместо себя человека. Парень стоял в трусах, с зубной щеткой во рту и ошарашено озирался вокруг. Всеобщее замешательство, казалось, может продлиться целую вечность, но через пару минут волшебная дверь в зал распахнулась и произнесла:
- Его сиятельство, светлейший князь, архимаг Лириуок из рода Черного Пламени.
Все взоры тут же обратились к входу, на пороге которого стоял эльф в сером балахоне. Как и все эльфы, Лириуок был высок и красив. По меркам людей на вид ему было не более сорока лет, однако на самом деле он был одним из самых старых эльфов. Ему было больше пяти тысяч лет. Архимаг пользовался огромным уважением в обоих Советах, и лишь по одному ему известным причинам не хотел становиться главой ни одного из них.
- Господа, - произнес Лириуок, обращаясь к залу, - прошу любить и жаловать ГОНЗАРА. - С этими словами он указал на ничего не понимающего парня. - В связи с некоторой заминкой, которую создал уважаемый Хамониус, у моего протеже не было времени на обучение. Даже персонификацию он, увы, пройти не успел. Поэтому Гонзар отправится в Сармонтазар завтра. Прошу извинить, у нас еще очень много дел. - Лириуок взял человека за руку и вывел из зала.
Как только двери за архимагом захлопнулись, в зале поднялся страшный гвалт. Каждый стремился отстоять свою точку зрения, но все сходились в одном: доверить право быть Гонзаром человеку - это же просто нонсенс, с другой стороны Лириуок ни разу не ошибался в своих поступках. Ситуация была сложной и требовала всестороннего обсуждения. Каждый из присутствующих кричал и пытался доказать, что именно его точка зрения верна, даже если его сосед говорит то же самое.
Вспышка огня и громкий хлопок взрыва, последовавший за ней, заставили всех утихнуть. Дардо поклонившись Хамониусу, вернулся в строй.
- Спасибо, мой друг! - Произнес Хамониус елейным тоном. - Ну, что ж, господа, похоже, наш эксцентричный Лириуок вновь затеял какой-то эксперимент. Не будем ему в этом мешать. - Пока шли споры председатель Большого Собрания смог кое-что решить для себя, и теперь ему оставалось только привести свой план в действие. - Я думаю, исходя из того, что Гонзаром стал не самый достойный из нас, а какой-то жалкий человек, стоит проверить его силы. Пусть он победит любого из стакхов-странников. - Зал откликнулся одобрительными возгласами.
- Постой, Хамониус, - на противоположном конце трибун заговорил Парадокс Черный Молот - глава Совета Хранителей.
Это был огромный по меркам своего народа гном. Его рост составлял ни много, ни мало сто пятьдесят сантиметров, что для гномов, рост которых не превышает ста двадцати сантиметров, было просто немыслимо. Сам Парадокс объяснял свой невероятный рост просто: я в детстве "Растишишки" переел. Естественно ему мало кто верил, ведь это средство для быстрого роста растений изначально создавалось как смертельно опасный яд, причем оно было довольно вкусное, чтобы отравляемый с удовольствием его съел. Одной столовой ложки этого средства было достаточно для отравления крупного орка-воина, о силе и здоровье которых ходило немало легенд. Отравленный умирал не сразу, а лишь через неделю, но противоядия от "Растишишки" не существовало. Именно поэтому никто и никогда не рисковал попробовать сей опасный деликатес. Самое интересное было то, что гном действительно не врал, но об этом мало кто знал.
Глава Совета Хранителей был очень колоритной личностью. Начиная со своего уникального для гнома роста, веселых морщинок в уголках глаз, добродушной улыбки и заканчивая длинной бородой, заткнутой за пояс, всё в нем говорило о том, что это невероятно уникальный сарм, да к тому же душа любой компании и защитник угнетенных.
Парадокс поднялся со своего места, расправил свои богатырские плечи и продолжил возмущаться несправедливостью Хамониуса:
- Все знают, что в случае отсутствия Гонзара, им должен был стать ты. А теперь ты предлагаешь отдать его на растерзание стакхам?
- А, что ты хотел, Парадокс? Ведь стакхи должны будут почувствовать лидерство Гонзара. Да и они опытные воины. Ты же не думаешь, что они причинят вред беззащитному человечишке? Как говорится, солдат ребенка не обидит. - На лице Хамониуса так и сияла довольная улыбка, а в зале послышались угодливые смешки. - Ну а если Гонзар будет настолько глуп, что умрет, от какого ни будь вируса, то и поделом ему за его тупость.
- Раз так, Хамониус, я думаю, ты не будешь возражать, что за убийство Гонзара положено назначить кару.
Председатель непонимающе уставился на гнома.
- Ты же не будешь возражать, если убивший Гонзара "вирус" умрет вместе с ним?
- Ладно, - нехотя согласился гоблин, - но стакхи обучались в течение пятнадцати лет. А кто захочет учить человека, ведь Лириуок не имеет на это права? Да и времени маловато.
- Я. - Ответил Парадокс, спускаясь с трибуны. - И начну прямо сейчас.
- Ха-ха-ха, гном обучающий человека. Да уж, Парадокс, ты самый настоящий парадокс. - Все прекрасно знали, что гномы очень неуживчивый народ, а уж к людям они относятся крайне негативно.
- Я уже учу одного человека и довольно успешно, - запротестовал гном. На самом деле он сильно приукрашал успехи одного из своих учеников, но и уступать провокациям Хамониуса он не собирался.
- Ну, раз так, то желаю удачи, она тебе явно понадобится, - это было сказано таким язвительным тоном, что Парадокс с трудом сдержался от споров и драки. Он быстро спустился с трибун и почти бегом отправился вслед за Лириуоком.
А тем временем Большое Собрание подошло к концу.
- Кажется, мы решили все вопросы, господа. Пора отправлять стакхов в Сармонтазар. Или у кого-то есть еще вопросы? - Хамониус окинул взглядом зал. Все молчали. - Ну, что ж, стакхи-странники, можете быть свободны, вы знаете свое задание. - Председатель взмахнул рукой, и стакхи вышли из зала. - На этом объявляю Большое Собрание закрытым.
Глава 2. Этот мир не ждал гостей.
Пожалуй, расскажу о себе. Это будет очень непросто, но я постараюсь. Еще совсем недавно я был студентом на Земле. Честно говоря, других подробностей о своей прошлой жизни я не знаю. По крайней мере, об этой жизни. А жизней, как выяснилось, у меня было много.
Итак, я был самым заурядным студентом. Вообще студенты - народ пестрый и необычный, каждый из них является уникальной личностью. Это уже позже под воздействием общества люди становятся "как все", а студенты в большинстве своём имеют иммунитет к одинаковости. Будучи студентом, трудно быть заурядным, и все же, я мало чем выделялся из обшей массы.
Все это абсолютная правда... была. До тех пор, пока я не стал Гонзаром. Но обо всем по порядку.
Однажды утром я проснулся и отправился чистить зубы. Нет, вы не подумайте, зубы я чищу каждый день. На дворе стоял самый обычный пасмурный воскресный день, не предвещавший ничего хорошего, впрочем, ничего плохого он тоже не предвещал. Зайдя в ванную, я взял в руки пасту с зубной щеткой и только тут заметил, что мои домашние тапочки начали дымиться. Я тупо уставился на них. Обычно с ними такого не происходило. От удивления я даже не догадался их сбросить с ног. Тем временем густой вонючий черный дым заполнил всю комнату, но не успел я откашляться, как дым исчез, а я уже был не в своей ванной комнате.
Я стоял посреди небольшой площадки, вокруг которой были трибуны с восседавшими на них людьми в черных мантиях. Их морды были спрятаны в капюшонах. И все они таращились на меня. Судя по всему, мое появление было незапланированным и вносило некоторую интригу в довольно таки скучное шоу. Кроме меня на площадке было еще девять дурно одетых личностей.
Вдруг кто-то чего-то проорал на непонятном мне языке, и в зал буквально влетел мужик в светло сером балахоне. Он, что-то сказал залу, после чего схватил меня за руку и потащил наружу самым, что называется, наглым образом. Этот негодяй просто-напросто лишил меня счастья стать звездой шоу идиотов. Следом за нами дверь захлопнулась, стукнув меня одной из своих громадных створок, и жутко захохотала, когда я, приобретя некоторое ускорение, пролетел метров пять по коридору. Чудак в сером балахоне поднял меня на ноги, и, не дав толком отряхнуться, потащил меня дальше по коридорам. Вскоре мы оказались в довольно шикарной квартире. Он посадил меня на диван, и представился. Знаете, странно так представился, в смысле сунул мне в руки стакан с каким-то пойлом и сказал:
- Располагайся как дома. - Эта часть знакомства была вовсе не странной. Странности начались позже. Когда он затараторил, как из пулемета, не давая мне опомниться и отвечая на мои вопросы прежде, чем я успевал их задать. - Меня зовут Лириуок из рода Черного Пламени. У нас очень мало времени, поэтому сразу к делу. Я эльф, архимаг, представитель Совета Созерцателей, президент Магического совета, я князь и наконец мне пять тысяч сорок четыре года... Да, магия существует. Нет, я тебя не разыгрываю. Ты находишься в Палатах Созерцания, в моих личных покоях. Нет, здесь нет никакой ошибки. Да, ты должен был оказаться, но не здесь, не сейчас, и не оттуда. Вся твоя жизнь ничто. Отныне в своем мире ты пропал без вести. Отныне твоего имени не существует, да и тебя тоже не существует. Теперь ты ГОНЗАР, твое новое имя ОДИНОН. Я ответил на все твои вопросы?
Несколько минут я переваривал полученную информацию. Нет, он не ответил на все мои вопросы. Более того, их стало еще больше, но в голове образовалась такая информационная каша, что сформулировать хотя бы один вопрос не представлялось возможным. Я глотнул из стакана. Жидкость оказалась приятной по вкусу и консистенции. Я сделал еще пару глотков, и сознание начало проясняться. Допив до конца, я спросил:
- То есть, как пропал без вести? А, как же мои родители, друзья?
- Не беспокойся о них, они тебя уже забыли, точнее и не знали никогда. - Эльф говорил это таким обыденным тоном, словно ежедневно занимался стиранием людей из их прошлого.
- То есть, как "забыли"? И... И, вообще, как это "не знали"?..
- Магия, - просто ответил эльф.
- Какая такая, нафиг, магия? У меня же есть мама и папа. Стоп! - Остановил я собственный фонтан возмущения и озадачился. - А они у меня есть?
- Возможно, раньше были, но теперь их точно нет.
- А ну верни меня в мой мир, сволочь. - И как он меня терпел, не знаю.
- Не могу. Это не в моих силах.
- А как я сюда попал?
- Я тебя доставил. Но назад вернуть не могу!
- Это почему же то? Раз смог сюда, значит смоги назад!
- Понимаешь, ты был избран, чтобы стать Гонзаром.
- Каким таким Гонзаром? Не хочу Гонзаром! Хочу домой!
- Позже. - Лириуок добавил в мой стакан еще напитка и продолжил. - Так вот, ты был помечен.
- Я что дерево, чтоб меня помечать? Назад меня верни, говорю!
- Заткнись! - Гаркнул эльф. И я заткнулся. А эльф как ни в чем не бывало продолжил свой рассказ. - Как я уже сказал, ты был помечен и после своей смерти, которая произошла бы в твои сорок семь лет, ты должен был погибнуть в автокатастрофе, ты бы оказался здесь. Точнее не здесь, а в тренировочном зале, и не сейчас, а пятнадцать лет назад. Все эти пятнадцать лет тебя должны были тренировать. Но... - Эльф вздохнул, налил себе напитка, осушил одним глотком и продолжил. - Это сделал Хамониус, председатель Большого Собрания и глава Совета Созерцателей. Он сам хотел стать Гонзаром, ведь это огромная сила. Лишь вчера я отправил своего "магического паучка" на твои поиски. И, к счастью, он тебя нашел.
К моменту, когда Лириуок закончил я начал понимать, что из меня хотят сделать, или уже сделали, какого то супермена. Я допил остаток напитка и уселся поудобнее на диване в предвкушении долгого и интересного разговора.
***
Парадокс шел по коридорам Палат Созерцания по направлению к покоям Лириуока. "Как он мог - думал гном - как он мог выбрать на роль Гонзара человека. А я, тоже хорош - согласился его обучать. Да он же мне всю кузницу разнесет. Нет, отказаться я теперь не смогу, но Лириуоку выскажу все, что я о нем думаю".
Парадокс махнул рукой впереди себя, и дверь в покои Лириуока отворилась.
- Ну и какого лешего тут делает этот человек?
- Какой человек? - Спокойно спросил эльф, прервавшись от разговора с человеком.
- Вот этот, который расселся на твоем диване. - Уже не так уверенно произнес гном.
- Присаживайся, друг мой. Я так понимаю, ты вызвался быть его наставником? Что ж похвально, похвально. - Гном все еще стоял в нерешительности. Ему было всего двести пятьдесят семь лет, что по меркам князя эльфов было ничтожно мало. Кроме того, Лириуок в свое время был наставником Парадокса. Так, что теперь спорить с ним было достаточно проблематично, и прямолинейный гном всегда терялся в присутствии эльфа. - Да ты не стой, присаживайся. Нам предстоит долгий разговор. Кстати, он не человек. - Гном сел и приготовился слушать. - Ой, я же совсем забыл вас представить. Одинон, познакомься это твой будущий наставник. Его зовут Парадокс Черный Молот, он гном. Не удивляйся, что он такой большой. Остальные гномы гораздо меньше ростом, а Парадокс единственный в своем роде. Не зря ж его Парадоксом зовут. - Одинон встал с дивана и протянул руку гному, который совсем не спешил её пожать. Сам же хозяин жилища продолжил свой монолог, обращаясь к своему другу - Ну, и, соответственно, дружище, представляю тебе Одинона. Ты правильно меня понял, став Гонзаром, он перестал быть человеком. В общем-то, тебе предстоит стать наставником самого настоящего бога. - Тут уже и Парадокс улыбнулся и довольно крепко пожал протянутую руку парня. После предварительного знакомства все сели и Лириуок начал рассказывать.
- Существует семь миров. - Начал свой рассказ Лириуок, - шесть из них принадлежат великим расам: эльфам, гномам, оркам, троллям, гоблинам и людям. Каждый из этих шести миров уникален по-своему. В каждом живут существа свойственные только ему. Все эти миры существуют только за счет магии.
Сармонтазар - седьмой мир. В Сармонтазаре живут все шесть великих народов, все существа из других миров, а так же существа и народцы принадлежащие исключительно Сармонтазару. Но самое главное, что Сармонтазар является источником магии. Никто не знает как и откуда в Сармонтазаре берется манна, тонкая магическая материя, стоящая в основе самой магии. Но концентрация манны в этом мире в сотни и тысячи раз превышает концентрацию манны в других мирах. Именно из Сармонтазара манна распространяется в другие миры и поддерживает их существование.
Сейчас потоки живительной магической энергии ослабли. И с каждым днем они иссякают всё быстрее.
Когда-то Сармонтазар был самым мирным из миров. Принято считать, что лишь люди в своем неуёмном стремлении к власти постоянно воевали между собой. Постепенно они втянули в войны эльфов и гномов. Орки, не знавшие до тех пор войн, восприняли их как повод развлечься. Они резали и убивали просто так, потому, что это им нравилось. Когда люди, эльфы и гномы объединились, чтобы разбить орков, те в свою очередь призвали на помощь троллей. Огромные, практически непобедимые тролли просто растоптали объединенную армию. Люди, эльфы и гномы были настолько поражены тем, что их армия была разбита, что не решились выступить во второй поход. Гоблины, видя силу союза орков и троллей, примкнули к ним.
Таким образом, Сармонтазар разделился на две противоборствующие группы. Союз орков, троллей и гоблинов назывался "Легион Смерти", а союз людей, эльфов и гномов назывался "АрмаДа". Сокращенно от "армия добра". По крайней мере, нам хотелось в это верить. Началась долгая и изнурительная война. В войне с обеих сторон принимали участие маги.
Честно сказать, зачинщиками той войны были совсем даже не люди. Все расы приложили немало усилий, чтоб развязать глобальную бойню в надежде урвать кусочек послаще. А люди... сначала они гордились сомнительным званием зачинщиков войны, а в итоге стали козлами отпущения. Да и не так уж важно с чего всё началось. Важно к чему это привело. Но обо всём по порядку.
Тогда каждый второй в Сармонтазаре был магом. Маги всегда шли на пролом, не обращая внимания ни на, что. Они крушили армии и города на своем пути. Но и против них выходили маги, и потери с обеих сторон были велики.
Наконец, пятьсот шестнадцать лет назад произошла "Последняя битва".
Смешно... ту войну мы называем не иначе как "Последняя Битва", но войны ни в Сармонтазаре, ни в остальных шести мирах так и не прекратились. Конечно, таких серьезных войн больше не было, но маленьких локальных конфликтов сколько угодно. Наверное, есть что-то в живых существах, что заставляет их беспрестанно конфликтовать друг с другом.
- Лириуок, что-то ты отвлекся, - напомнил гном.
- Да, конечно. - согласился эльфийский князь. - Поле, на котором произошла Последняя Битва, теперь называют не иначе как Кровавой долиной. Тогда сошлись две огромные армии. Со стороны АрмаДы выступали пятьсот тысяч воинов, сто пятьдесят тысяч магов, пятнадцать тысяч красных драконов, и тысяча биоботов. Тогда это была новая технология, разработанная на основе магии и техники, теперь эта технология утрачена навсегда. - Лириуок тяжело вздохнул. Воспоминания давались ему тяжело. Он перевел дыхание и продолжил. - Генералом магов АрмаДы был я. Со стороны Легиона Смерти было семьсот тысяч воинов, сто тридцать тысяч магов и сорок семь тысяч черных драконов. Генералом магов Легиона Смерти был не кто иной, как сам Хамониус. Ты видел его в зале, такой маленький зеленый с огромными ушами.
- Ага, точно он на Йоду из "Звездных войн" похож.
- Не знаю, возможно, - бросил Лириуок и продолжил. - Наши армии сошлись ранним утром. Солнце, только поднявшееся из-за горизонта, окрасило поле кроваво красным цветом. Кто-то из моей свиты тогда сказал: "А рассвет-то, какой кровавый". Он тогда и не предполагал насколько был прав.
Все решилось в течение нескольких часов. Первыми сошлись воины. Следом за ними в бой вступили драконы. Они смели на своем пути пехоту, причем не только чужую, но и свою, и накинулись друг на друга. На стороне Легиона Смерти было значительно больше драконов. Выжившие в сражении с красными, черные драконы накинулись на магов АрмаДы. Мы бы тогда наверняка проиграли войну, ведь против дракона маг мало, что может. Но тут в бой вступили биоботы. Эти искусственные создания были ростом с дом и обладали невероятной силой. Они легко запрыгивали на драконов и одним сильным ударом ломали им хребет. Однако они уступали драконам в опыте, хитрости и главное в количестве. Они все погибли, а драконы, видя свое поражение, ушли с поля боя. Дальше в бой вступили маги. Я шел в первых рядах. В какой-то момент магия в окружающем пространстве достигла критической массы и вышла из под контроля. Магические структуры действовали совершенно произвольно, уничтожая и своих и чужих. До сих пор не понимаю, как я тогда выжил.
Когда взрывы и треск магических атак стихли, я увидел, что остался на поле один.
Я осмотрелся. Вокруг валялись мертвые тела. Поле было красным, но теперь солнце было не причем, поле было красным от крови. Кстати таким оно осталось навсегда. Я сел на пропитанную кровью землю и проклинал все на свете. Тогда я отрекся от этого жестокого мира.
Позже, уже отсюда, я наблюдал за изменениями, происходившими с Сармонтазаром.
Я и не подозревал, насколько был прав, отрекаясь от мира живых, мне было не до того. Но это понял Хамониус и отрекся от всего мирского, чтобы спасти свою шкуру.
Механизм принятия в Созерцатели до сих пор не изучен. Известно лишь, что существует некое поле разумности, распространяющееся везде и вся. Если будет угодно это поле можно называть абсолютным богом. Так вот, если сарм отрекается от мира живых, это не значит, что он попадет сюда. В Палаты Созерцания попадают только те кто может пригодиться, добровольно отрекшиеся от мирской суеты.
Парень попытался что-то сказать, но эльф его прервал.
- Нет, Одинон, не подумай, Сармонтазар не так плох. А прав я был совсем по другой причине. Теперь я могу попытаться спасти Сармонтазар и все обитаемые миры.
Дело в том, что у каждого живого существа есть сукра - своеобразный "Сосуд жизни". В этом сосуде хранится небольшая толика манны поддерживающей жизнь данного существа. Постепенно манна иссякает и существо умирает. У магов таких эфемерных сосудов два. Один поддерживает жизнь и количество манны в нем нельзя изменить, поэтому маги смертны. Второй, называемый чакра или "Сосуд силы", предназначен для магии, и количество манны в нем можно пополнять. Чем больше маг пользуется магией, тем сильнее развивается его чакра, и тем больше манны она может вместить. Драконы тоже являются своеобразными магами, только их магические чакра и сукра практически бездонны. Драконы используют свою чакру, чтобы летать и испускать огонь.
Если какое либо существо погибнет, то вся манна, хранящаяся в нем, выходит наружу.
В Последней битве погибло настолько много существ и в особенности драконов, что образовался новый, самый мощный источник манны.
-Так какого черта она, эта ваша манна, стала пропадать? - Одинон устал слушать рассказ эльфа, кроме того, он замерз и проголодался, но самое главное его кое-что пугало. И этим "кое-что" было знание. Знание, что Лириуок говорит правду. Более того, некоторые моменты парень мог бы даже дополнить. - И, вообще, я замерз и есть хочу, раз пригласили, так сказать, в гости, то будьте добры обогрейте и накормите меня.
- А ты наглый, это мне нравится, - сделал сомнительный комплимент Парадокс. - Действительно, Лириуок, а то от этого твоего экскурса в историю у меня разыгрался аппетит. А парень вообще давно должен был завтракать.
- Да, действительно, я как-то не подумал об этом. - Президент Магического Совета взмахнул рукой и напротив дивана, на котором сидели Одинон и Парадокс, появился стол со всякой снедью. - Ну, что ж, кажется, я исполнил ваши желания, так, что продолжим. - Князь эльфов еще раз взмахнул рукой, и позади него материализовалось мягкое и удобное кресло. Он, с действительно дворянской вальяжностью уселся в него и продолжил свой рассказ.
- Так вот...
- Нет, я против. Во-первых, вся эта еда появилась ниоткуда, можно ли ее теперь есть? А во-вторых, мне ХО-ЛОД-НО. - Снова запротестовал Одинон.
- Еду есть можно. - Архимаг начинал злиться. - А что бы согреться возьми плед. - Он сделал жест вроде как бросает какой-то предмет, и с его руки сорвался мягкий и пушистый плед.
- Ну, раз ты такой великий маг, то сделай мне хотя бы какую-нибудь одежду. А-то куда я пойду в этом пледе. - Одинон распалялся все больше и больше. Он никак не мог понять, зачем он здесь, да еще и одежду не выдают.
- А ты никуда и не пойдешь, пока я не разрешу. - Лириуок был уже на грани. - Сиди, ешь и слушай. МОЛЧА. То, что я говорю очень важно.
- Парень ты это... того, помолчи. Видишь, он нервничает? - Осадил взъерепенившего было Одинона, гном. - Он злой, знаешь, какой бывает?
Поняв, что дальше спорить бесполезно, не то еще по маковке надают, новоявленный Гонзар молча взял со стола огромный кусок балыка, и так же молча начал его жевать, при этом, не забыв хорошенько укутаться в плед.
- Так вот, - продолжил эльф свой рассказ. - Образовавшийся источник и стал причиной всех дальнейших несчастий. Манна очень подвержена различным явлениям. Особенно сильно на нее влияют чувства. Во время Последней битвы кроме манны выплеснулось невероятно много чувств. Злоба и ярость, надежда и разочарование, боль и страх, любовь и ненависть. Все эти чувства сплелись в страшный клубок, который изменил структуру манны. Манна этого источника приобрела особый серый цвет, вместо привычных зеленого, бирюзового и синего. Серая манна стала ничем иным как силой чистого хаоса. Прикасаясь к живому, она умертвляла. Прикасаясь к мертвому, она порождала новые виды жизни. Зомби, вампиры, вурдалаки и многие другие восстали из могил и направились войной на мир живых.
Первыми восстали из мертвых армии Легиона Смерти и АрмаДы. Недавние противники вынуждены были объединиться против нового врага. Но на этом все несчастья не закончились. Серая манна распространялась и все чего она касалась, приносило смерть. Особенно это касалось магии и магических предметов. Сарм мог пройти мимо скопления серой манны и не подозревать об этом. Но если при нем было хоть, что-то магическое и тем более, если он сам был магом, выжить было не возможно. Постепенно все отказались от магии, а магов стали считать чуть ли не прокаженными.
В течение последующих десяти лет была разрушена практически вся цивилизация Сармонтазара, мир канул в пучину хаоса. Цивилизация вернулась на уровень средневековья. К тому времени армия живых мертвецов была разбита, но количество погибших в этой войне было просто колоссально. Еще сто лет сармы боролись против серой смерти, так они окрестили серую манну.
Наконец великая волшебница Латесса из города Виоран добилась большого успеха. Никто не знает, что за заклинание она применила, но с тех пор как она ушла к центру Кровавой долины, ее никто не видел, а серая манна из источника перестала распространяться. К тому моменту Кровавая долина разрослась на огромную территорию, в том числе часть Моря Слез и Поднебесного океана, перекрыв тем самым один из самых выгодных торговых путей.
Храбрая девушка спасла наш мир ценой своей жизни и с тех пор каждый год восьмого марта разумные празднуют "День святой Латессы-спасительницы", это единственный праздник - общий для всех шести великих народов. Кстати, Одинон, насколько я знаю, отголоски этого праздника докатились даже до вашего мира?
- Да, это так, но у нас его называют международным женским днем. - Ответил парень.
-Что ж это в любом случае ничего не меняет. Хотя серая смерть и перестала распространяться, вокруг кровавой долины было решено возвести защитный купол. Это укрепление представляло собой огромную полусферу диаметром около четырех с половиной тысяч километров. А на расстоянии в тысячу километров от купола была создана огромная стена. Впоследствии пространство между стеной и куполом было названо Зоной Отчуждения. Там жили и живут обычные сармы, но особого восторга они, естественно, не испытывают. Кому же понравится жить в таком соседстве: с одной стороны купол, за которым находится самая страшная опасность этого мира, а с другой защитная стена, отгораживающая от всего мира? Поэтому со временем эту территорию стали использовать для ссылки.
Вот я и подошел к концу моего рассказа. Серая манна отступила, нежить была побита, в Сармонтазар пришли мир, согласие и все стали жить счастливо.
Так должно было быть. Но так не стало.
Что-то неуловимое лопнуло. Исчезла некая струна поддерживающая гармонию. Да и сама магия стала исчезать. Теперь великие народы Сармонтазара воевали не только друг с другом, но и стали вести междоусобные войны. На очередном Большом собрании было решено выслать в Сармонтазар девять сильнейших воинов и магов, которые когда-либо существовали, а так же их предводителя всесильного, всемогущего и бессмертного Гонзара. Для создания таких воинов были выбраны существа разных народов, миров и времен.
Долгие века в Палатах Созерцания хранились "Шкатулки богов". В этих шкатулках хранились силы древних богов. Этими силами и были наделены все девять стакхов.
- А кто такие эти стакхи? - спросил Одинон. - Я так понял, что я такой же как они.
- О нет, мой мальчик, ты не такой. Стакх является лишь полубогом. Каждый из них владеет одной из сил бога войны. Сукра стакха не статична как у обычных сармов, ее можно пополнять, потому стакхи бессмертны, как и ты. Но в остальном они обычные сармы. Ты же - Гонзар. Кстати слушая меня, ты не заметил ничего странного?
- Ну-у, - протянул Одинон - мне почему-то кажется, что я все это где-то уже слышал.
- Вот именно. А не подозреваешь почему?
- Я, что уже здесь был?
- Нет, нет, - Эльф рассмеялся, - отнюдь. Ты не был здесь и вообще не имел никакого ко всему этому отношения. Более того, несмотря на то, что я тебе поведал историю Сармонтазара достаточно подробно, ты можешь многое дополнить. Не так ли?
- Так. Не значит ли это, что моя сила в знании?
- В точку! - Обрадовался князь. - Ты был наделен силами бога знаний... ВСЕМИ ЕГО СИЛАМИ. У тебя нет разделения на чакру и сукру. Ты обладаешь единым источником манны внутри себя, который питает не только твою жизнь, но и твои магические силы. Этот источник, в отличие от природных, абсолютно неистощим. Ты можешь черпать из него манну в любых количествах, и при этом тебя ничто не лимитирует. Кроме того, ты обладаешь силой абсолютного знания. Так, что ты знаешь много больше чем я. Но я умею пользоваться своими знаниями, потому, что я их приобрел сам, путем проб и ошибок. А ты, - эльф задумался, - ты просто знаешь. Но, к сожалению, ты не знаешь, что ты знаешь. Прости за каламбур. Скажем так, ты похож на больного амнезией, по принципу "тут помню, тут не помню".
- Это как? - Не понял Одинон. - Я вот, например, не помню, как меня звали в моем мире. Получается, я это знаю, но вспомню потом?
- О нет. Тут как раз все гораздо сложнее. Понимаешь, когда ты попал сюда, то был стерт из того мира. Тебя там не существовало, а значит, и имени у тебя не было. Так, что единственное, что тебе остается это взять себе имя бога знаний, то есть - Одинон.
- Ну, допустим. А как быть с остальными знаниями?
- Элементарно. Представь, что твои знания - это библиотека, в которой книги стоят как попало. Что-то ты найдешь сразу, а что-то будешь искать годами. Зато, если тебе встретится какая-то информация, то она станет ключом для поиска нужной "книги". Поэтому чем больше ты будешь учиться, тем больше книг в своей "библиотеке" найдешь и поставишь на место. - Произнеся это, Лириуок резко выкинул руку вперед и с нее сорвался огненный шар. Шар медленно полетел к парню сидящему на диване.
***
На меня медленно плыл огромный огненный шар. Не смотря на то, что шар был в двух метрах от меня, мне было жарко. Казалось, сам воздух вокруг шара плавится. В комнате стало так жарко, как бывает только в мартеновском цеху. Диван подо мной стал чернеть и обугливаться. Я понимал, что бежать некуда. Но вместе с тем пришло какое-то странное чувство спокойствия. Осознание того, что этот шар всего лишь иллюзия. Шар разрастался, становился подобием маленького солнца. Диван уже начинал гореть в нескольких местах, но теперь я точно знал, что передо мной морок и ничего более. Я развернул плед, в который был укутан, и просто шагнул прямо на шар. Будь, что будет, если шар настоящий, то я протяну лишь несколько секунд, пока он меня сожжет. А если нет, то он в любом случае развеется.
Шаг, еще шаг... огонь пропал, и я снова оказался в комнате Лириуока, уютной и немного прохладной.
- Ну, что, теперь ты понял? - Улыбаясь, спросил меня эльф.
***
Одинон стоял посреди комнаты, все так же в одних трусах и с зубной щеткой в руке. Но теперь он был Гонзаром, великим и всемогущим богом знаний, всемогущим... никто. Он стоял с осознанием своей силы и немощи. Он знал, что потерянные пятнадцать лет учебы и тренировок могли сделать из него настоящего бога. А из-за их отсутствия он продолжал оставаться никчемным человеком.
- Зачем вы меня нашли, и забрали из моего мира? - набросился он на Лириуока - там я был собой, там я мог многого достичь. А здесь, в вашем дурацком Сармонтазаре, я никто, без долгой тренировки, я не владею даже самой простой магией не говоря уже о чем-то большем. И вы, Лириуок, знали об этом, зачем же вы меня искали. Вы же знали, что я ни на, что не способен. Зачем я вам?
- Да, знал. - Спокойно ответил архимаг, - Ты, конечно, извини, но я использовал тебя как пешку. Понимаешь ли, Хамониус решил вернуться в Сармонтазар. А сделать это, он может, лишь став Гонзаром. Чтобы этого не произошло, я нашел тебя, истинного Гонзара. Теперь у тебя есть два выхода, либо отправиться в Сармонтазар и исполнить свое предназначение, стать сильным и великим, либо я тебя прямо сейчас поджарю, чтоб не мучался. В любом случае я своего добился. Хамониус не стал Гонзаром.
- Вы хотите сказать, что можете меня сейчас убить? - Поразился парень. - То есть, вот взять и убить?
- Именно это я и хотел сказать. - Холодно ответил эльф. - Сейчас ты пешка, но не забывай, что любая пешка может стать ферзем.
- Ладно, хватит пугать парня, - вступился Парадокс, - в конце концов он и так сегодня немало пережил. Да и ты тоже хорош. Нашел на кого орать. Это тебе не просто так. Лириуок великий маг, при желании он и тебя и меня, да кого хош в порошок сотрет.
- Ладно, уговорили, я выбираю еще немножко пожить. - Обреченно вздохнул Одинон и вернулся на диван. - Где надо подписаться?
- Подписываться нигде не надо, пошли за мной, - сказал Созерцатель, развернулся и пошел к двери, приглашая за собой Парадокса и новоявленного Гонзара.
Глава 3. Подземные предсказания.
Они шли по длинным узким туннелям Палат Созерцания. Эти туннели не являлись основными коридорами. Они были для избранных. Лишь через них можно было попасть туда, куда их вел Лириуок. Об этих туннелях ходили слухи и легенды. Эти туннели были огромным лабиринтом, с одним входом и без единого выхода. Лабиринт охранял минотавр - огромный человек-бык, пожирающий свои жертвы. Кроме минотавра в лабиринте было предостаточно мерзких тварей, охраняющих тайну лабиринта. Путь к центру лабиринта знал один Лириуок.
В пути Одинон решил немного наверстать то, что пропустил за пятнадцать лет обучения стакхов и уточнить некоторые вопросы.
- Лириуок, - обратился он, - я бы хотел узнать. В чем различие между Гонзаром и богом?
- Да, собственно говоря, ни в чем. Дело в том, что любой бог изначально обладает своими силами, а Гонзар получает их в течение жизни с какой то определенной целью. Это равносильно дворянам. Потомок графа рождается графом, не зависимо хочет он того или нет. В течение своей жизни он может жить, как хочет, и заниматься чем хочет. А сарм, получивший графский титул вследствие каких-либо заслуг обязан будет до конца жизни служить своему королю, а после смерти он не сможет передать полученный титул по наследству. Со стакхами и полубогами дела обстоят точно так же, только своих сил они лишаются сразу после исполнения возложенных на них обязательств.
С тех пор как они зашли в лабиринт, прошло уже три часа. В туннелях было темно и смрадно, сырость буквально пронизывала все вокруг. Несчастный Одинон, укутавшийся в плед продрог до костей. Сам же плед постепенно становился все более и более влажным. Как бы то ни было, но Лириуок сильно заблуждался, считая, что дойти до центра лабиринта и вернуться обратно не сможет никто кроме него. Одинон бы смог, и он это чувствовал. Более того. Он знал куда и зачем его ведут. И от этого знания не становилось легче. Наоборот, с каждым шагом идти хотелось все меньше и меньше.
- Лириуок, стой. Я многое могу понять. - Обратился Гонзар к архимагу. - Я даже могу согласиться с тем, что меня забрали из собственной жизни. Но зачем забирать мою внешность?
- А откуда... а, ну да, ну да ты же Гонзар. - Вспомнил Лириуок непреложную истину. - Теперь понимаешь, как это классно быть Гонзаром? Ты, наверное, сможешь выбраться из лабиринта. - Эльф пристально посмотрел на Одинона. - О да, сможешь. А если потренируешься в своих умениях, то даже из Палат Созерцания выберешься. Но я все-таки думаю, тебе стоит пройти персонификацию. Ведь пройдя ее, ты получишь целую кучу преимуществ. Персонификатор делает твое тело соответствующим твоему будущему предназначению. Например, если в будущем тебе придется стать пожарником, то ты станешь неподвластным огню, а если водолазом, то сможешь дышать под водой. В твоём случае без Персонификатора тебе не жить. После этого тебя сможет убить только магия, сильный взрыв, стихийное бедствие, холодное, огнестрельное и химическое оружие, болезнь, ну и вообще все непредвиденное.
- Ага, то есть все, что угодно.
- Ну, в общем-то, да, - смутился Лириуок, - но только непредвиденное.
- Ладно, я согласен, все равно не отпустишь, - смирился Одинон и пошагал дальше по туннелю.
Дальше они шли молча. Унылые коридоры сменялись переходами, а переходы коридорами. Все было до безобразия скучно и одинаково. Они петляли вот уже три часа, когда эльф вдруг остановился.
- Так... кажется, заплутали, - произнес он на своем родном языке. Как ни странно Одинон его понял, но при этом не подал виду.
- Что ты хочешь этим сказать? - на том же языке спросил его Парадокс.
- Абсолютно ничего, просто последний раз я был здесь пятнадцать лет назад. Тогда я приводил сюда стакхов. А теперь, кажется, все напрочь забыл. По крайней мере, я смогу вывести нас назад, но вот к Персонификатору мы не попадем. Похоже, путь туда закрыт навсегда. - Подавленно сообщил эльф. От растерянности на нем проступили все прожитые годы. Он резко постарел. Нет, даже не постарел, одряхлел, причем сразу на пять тысяч лет. Лириуок беспомощно оперся о стену. Казалось еще чуть-чуть, и он начнет рассыпаться. Да, князь давно не терпел столь сокрушительных и бесспорных поражений, тем более от самого себя.
- Лириуок, вы забываете, что я, хоть и не обученный, но все же Гонзар и обладатель сил бога знаний. - Обратился Одинон к эльфу все на том же странном певучем языке. - Я знаю наш дальнейший путь, как будто я кроме этой дороги больше ни по одной не хожу. - Парадокс с уважением посмотрел на юношу.
- Да, молодой человек, похоже, вы будете самым успешным из моих учеников. - С восхищением произнес гном.
- Так чего же мы ждем? - Воспрянул духом эльф. - У нас еще куча дел.
Дальше вел Одинон. Они продолжали идти теми же однообразными переходами и через пятнадцать минут оказались в большой и просторной комнате.
***
Когда Лириуок включил свет, Одинон опешил. Он стоял в самом обычном рентген кабинете самой заурядной российской больницы. На стенах криво и косо была налеплена керамическая плитка дрянного качества, обвалившаяся в некоторых местах, а из рентгеновских аппаратов была только камера для снятия флюрограммы. Камера стояла посреди комнаты, а в углу стояла затрапезного вида кушетка. На кушетке лежала давно не стираная простыня со стершейся больничной печатью.
Решив, что это какая-то шутка, Одинон обернулся и обнаружил за спиной вовсе не санитаров в белых халатах, а ехидно ухмыляющихся Лириуока и Парадокса.
- Не волнуйся ты не в психушке, - обратился к нему эльф, - просто когда создавался Персонификатор дизайн был нагло сворован из вашего мира. Уж больно энергетика этого дизайна примечательна. - Он подошел к камере флюрографа, а точнее Персонификатора, и открыл дверь. - Добро пожаловать в будущее. - Любезно пригласил архимаг.
Гонзар нерешительно шагнул внутрь камеры, и дверь за ним бесшумно захлопнулась.
Внутри камера уже не была такой обыденной как флюрограф. Войдя туда можно было почувствовать, что ты попал в другое измерение. Здесь все было так и не так. Стены из зеленоватого камня с серебристыми прожилками как будто перетекали из одного места в другое, при этом оставаясь на месте. Камера то увеличивалась до немыслимых размеров, то сжималась, едва ли не раздавливая находящегося в ней Одинона, но при этом ее размеры были неизменны. Казалось, камера вращается в хаотичном движении, оставаясь неподвижной.
Вдруг со всех сторон Одинона окутал свет. Свет был настолько ярким, что казалось он испепеляет тело. Свет лился со всех сторон, как будто изучая находящегося в камере пленника.
- ИДИ, - произнес голос из ниоткуда.
На полу среди света проступила узкая полоса дорожки. Дорожка была настолько узка, что с нее легко можно было сорваться и упасть в свет. Одинон чувствовал, что падать ни в коем случае нельзя.
Он ступил на дорожку, и тут же все резко изменилось. Свет потух, а вокруг была странная комната, стены и потолок которой были утыканы страшными ржавыми колючками длинной в несколько десятков сантиметров. Неизменной осталась только дорожка.
Одинон сделал еще один шаг. И все снова изменилось. Теперь он стоял в огромном цирковом куполе. Дорожка проходила в тридцати метрах над манежем, но теперь она была значительно уже.
Еще один шаг и новая декорация. Теперь это просто комната. Та самая где жил Одинон до попадания в этот мир. Что-то екнуло в душе парня. Там в предыдущих комнатах было страшно, но сделать шаг и оказаться в новом месте казалось проще всего. Здесь же не было ничего страшного. Наоборот, здесь было хорошо, хотелось сделать шаг и вернуться. Вернуться туда, куда дороги нет. Вернуться в свой настоящий мир. Снова стать простым и заурядным студентом. Но именно это и было самое страшное. Мало, что может быть настолько страшным как прошлое.
Отгоняя от себя видение, Одинон сделал еще один шаг по дорожке. Все снова поменялось. Но Гонзар даже не взглянул, куда он попал. Он просто пошел по дорожке. Прямо и прямо и прямо. Декорации сменяли одна другую как в бешеном хороводе. Они не могли ничего изменить, они были лишь мутными отражениями на зеркале жизни. Здесь проскакивали реальные и нереальные картины прошлого, будущего и настоящего.
- СТОЙ, - приказал голос из ниоткуда. - ТЫ ДОСТОИН.
Одинон снова оказался в камере Персонификатора. Мир завертелся у него перед глазами и через секунду он увидел перед глазами странный стих:
Тебе дана сила,
Тебе дана мудрость,
Так обрети же скорее храбрость.
Тогда лишь облик получишь бойца,
Когда вынешь меч из глыбы творца.
И лишь тогда станут впору латы,
Которые ты получил в награду.
Одинон не пытался его запомнить, но предсказание глубоко врезалось в его память. А еще он понял одну важную вещь. Персонификатор спас ему жизнь. По крайней мере, на какое-то время.
Тела смертных имеют слишком слабые энергетические каналы и не способны поддерживать божественные сущности. Уже через неделю старое тело Одинона буквально сгорело бы от переполняющей его энергии. Создать полноценного аватара Персонификатор был не в состоянии, зато новое тело может выдерживать сущность бога не менее полугода. Что ж, значит, придется еще раз сменить тело.
***
Комната, а точнее камера Персонификатора, стала вдруг жутко холодной и несколько увеличилась. Я понял, что превращение "меня" в "меня нового" завершено и открыл дверь камеры.
- М-да, не этого я ожидал. Наверное, чего-то перепуталось. - Произнес Парадокс. - А ну Лириуок заводи свою шарманку заново.
- С удовольствием, но не выйдет. - С горечью ответил эльф. - Пройти через Персонификатор можно лишь раз в жизни.
- Э-э-э, мужики, вы чего, у меня, что бородавка на носу? - удивился я. Мне сразу не понравилась эта машина.
- Хуже, - коротко сказал архимаг, бросая на пол, какой то шарик. На полу тут же возник абсолютно голый пацан лет двенадцати.
-Что может быть хуже? У меня, что кожа зеленая? И вообще, что за извращенчиские наклонности. Я мальчиками, между прочим, не увлекаюсь, да и девочек люблю никак не младше шестнадцати. - Как всегда распаляясь, начал я. - Ну, дайте же кто-нибудь зеркало.
- Тебе его уже дали, - указал Парадокс на пацана. - Это и есть ты.
- Что?! - Праведно вознегодовал я. - Вот это убожество и есть я? Да еще абсолютно... - Я взглянул вниз и осекся. Я понял, что на мне действительно ничего нет и зеркало, насколько бы странным и непривычным оно не было, не врет. Я осторожно обошел "зеркало" вокруг. Гном с эльфом тактично не вмешивались. Это трехмерное изображение действительно напоминало меня в двенадцать лет с единственной разницей - оно было несколько более жилистое и мускулистое. Но тут мое самосозерцание бестактно прервал сквозняк, напоминая, что я все еще гол и бос.
- Нет. Да, что же это за безобразие такое? Мало того, что меня превращают неизвестно в кого, да еще и забирают последнюю часть моего и без того скудного гардероба. Это уже, знаете ли, ни в какие ворота. А щетка, куда вы забрали мою зубную щетку? Она мне была дорога... как память.
- Предполагаю, что твой "гардероб" все-таки где-то есть. - Задумчиво произнес Лириуок. - Персонификатор никогда ничего не присваивает, он лишь преображает. Возможно, ты просто не обратил внимания на свой новый костюм, когда выходил из камеры Персонификатора.
Я вновь вернулся к злополучной машине и забрался внутрь. Как и предполагал эльф, на полу лежало какое-то снаряжение. Не долго думая, я сгрёб всё и вывалил на стоящую неподалеку кушетку.
Определенно, это были удобные, красивые и практичные вещи. Черные штаны из плотной ткани, рубаха из хорошо выделанного черного полотна, высокие походные сапоги, кожаная куртка и плащ. Все это, конечно было великолепно, но... опять это противное "но". Такое ощущение, что в этом мире всё против меня и везде стоит это "но". Вот, и сейчас вещи были как минимум на десять размеров больше, чем необходимо, учитывая мой нынешний рост.