Взрослый
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Взрослый
Мне снилось, что я падаю на солнце - большое и тёплое, но никак не горячее, каким должен быть плазменный шар. Навстречу мне рвались протуберанцы, радостно приветствуя нового жителя жёлтой звезды. Я зажмурился. Свет казался мне невыносимо ярким. Солнце-матушка. На секунду мне показалось, что солнце улыбается - как на детских рисунках.
Что самое странное, я отлично понимал, что на самом деле я лежу в криогенной тюрьме, во льду, осуждённый за государственную измену.
Но я всё равно падал на ласковое солнце. Падал, с каждой секундой всё больше желая на него упасть...
***
- Кажется, он просыпается, Жиль! - у меня явно были глюки. Мне казалось, что эти слова были произнесены маленькой девочкой.
Последовал ответ по-французски. На этот раз говорил мальчишка. Ну, точно глюки. Наверное, заморозка так влияет на мозги. А, может быть, я ещё не проснулся.
Желая проверить это, я открыл глаза, но первые несколько минут ничего не мог увидеть кроме яркого света.
- Маша, проверь зрачки, - голос был с едва уловимым акцентом.
В глаза мне посветили. Я зажмурился.
- Да жив я, жив! - попытался крикнуть я, но вместо этого просто прохрипел нетто невнятное.
Смотрящая мне в лицо светловолосая девчонка рассмеялась. Чего смешного? Я заметил, что волосы у неё заплетены в две торчащие косички, а на лице полно веснушек. Я попытался поднять руку, и к моему удивлению, мне это удалось. С трудом, но удалось.
Однако веснушчатая галюцинация не исчезла, а только с визгом отскочила в сторону. А я уставился потолок. Цвет потолка в лечебных и военных (равно как и в исправительных) учреждениях обычно, не отличается разнообразием. Он белый в самом лучшем случае. В худшем - грязный.
Этот потолок был цвета весенней травы. И на нём были нарисованы весёлые зверюшки.
- Доктор, - простонал я.
- Да, отозвалась галюцинация с косичками, - как ты себя чувствуешь?
- У меня галлюцинации. Скажите, я отбыл весь срок, или меня помиловали?
Молчание. Думают. Значит, что-то не так. Я попытался поднять голову. Ни фига себе! Комната действительно была палатой, и медицинской техники в ней было предостаточно. Какой-то аппарат тянулся ко мне несколькими проводками. Медперсонал был представлен уже виденной девчонкой и коротко стриженым мальчишкой. Обоим было лет десять максимум и обое были в белых...халатах - решил я. Мальчишка, к тому же держал в руках какой-то прибор. Силы оставили на меня и я откинулся на подушку, оказавшуюся неожиданно свежей и мягкой. Как в детстве....
***
Проснулся я от того, что в мою палату заглянуло солнце. Я машинально потянулся и понял, что мышцы меня понемногу слушаются.
Палата была той же самой, только на этот раз в ней никого не было, а от аппарата ко мне тянулся всего один провод. На всякий случай я ущипнул себя. Ай! Наверняка не сплю. Ну, или в конец брежу. Я сел в кровати. Зверюшки из детских книжек, разноцветный ковёр на полу, шарики под потолком. Противостресс, надо полагать.
Надо же беспокоятся о бывшем заключённом. Да... наверно, я отбыл полный срок. Только за пятьдесят два года Россия могла так измениться. Впрочем, власть могла поменяться куда быстрее, и я теперь, возможно, не изменник, а герой. Соединённых Штатов... Кстати, почему я вообще решил, что я на территории России?
Додумать мне не дали. В дверь влетел вчерашний парнишка. Халат на нём был расстёгнут и виднелись шорты и футболка.
- Привет, - сказал я.
- Привет, - похоже, мальчишка был приятно удивлён моим состоянием, - Как ты себя чуствуешь?
- Слабый очень. И есть хочется.
- Глаза не болят?
- Нет. Тебя как зовут?
- Жиль.
- А меня Павел. Я здоров? И какой сейчас год?
Жиль замялся.
- Ты здоров и можешь выйти отсюда, после того, как я тебя осмотрю, только я советую взять провожатого.
- Чего? - не понял я, - Жиль, а можешь позвать кого-то из взрослых?
- Нет. Не сейчас, - сказал Жиль, встретившись со мной взглядом. Глаза у него были чёрные.
Я встал с кровати и отцепил провод. Пора было это кончать. Эй, майоры! Эй доктора, выходите! Вот только я голый...
Должно быть вид у меня был достаточно глупый, потому, что Жиль не удержался и спросил.
- Так и пойдёшь?
Его вид голого капитана ВВС РФ, разжалованного в рядовые, забавлял.
- Ну, всё! Хватит меня проверять, - крикнул я, обращаясь к потолку и стенам, - уберите от меня этого сопляка!
Наконец-то мне удалось его разозлить.
- Я не сопляк! И это не проверка. И взрослых здесь нет, Павел.
Я вдруг понял, что он не врёт. Не может быть взрослых в этом месте. А потом я похолодел...
- Какой сейчас год, Жиль? 2114, когда меня должны были разбудить, Или 2154, Или 2314...
- Тебе лучше сесть.
Я последовал совету. Господи...
- Если брать от Рождества Христова, то сегодня 22 июня 3641 года.
Он казался совсем взрослым. Стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на меня с жалостью. И не было в его взгляде того почтения, которое обычно испытывают дети по отношению к взрослым. Впрочем, уже через секунду всё изменилось
- Да ты не переживай так, Павел. Ну, подумаешь, проспал чуть дольше. За то у нас ты столько интересного увидишь!
- А самодвижущиеся дорожки у вас есть? - наобум спросил я.
- Есть... Паша, улыбнись. Хочешь, я весёлого слона покажу?
Я был в шоке. Мне было всё равно - весёлый слон или грустный жираф. Главное, что я был бесконечно далеко от своего времени.
***
- Почему меня не разбудили вовремя? - с нажимом спросил я
- Насколько я понимаю, вас засекретили, а потом забыли, - ответил Жиль, - хоть, как такое могло случиться, я не понимаю.
- А кто понимает?! - я неожиданно сорвался на крик, - Кто!?
- Я - ответил мальчишеский голос у меня за спиной. Я обернулся и увидел худенького голубоглазого мальчишку ещё младше Жиля. В руках он держал пакет.
- Ты? - подозрительно спросил я.
- Я, - Голос мальчика был неожиданно спокоен, - Меня зовут Миша. Я историк. Тебя, как я понимаю, зовут Павел.
- К взрослым принято обращаться на "вы". Тебя разве не учили?
- Учили, - хитро улыбнулся Миша, - но это было давно и неправда.
Я поперхнулся. Слова о том, что я хочу, что бы наконец, появились взрослые и убрали от меня этих несносных детей, застряли у меня в горле. Вместо этого я спросил:
- Где я нахожусь?
- Центр экспериментальной медицины. Берест. Российская территория. Земля. Можешь одеться, - сказал Миша, протягивая мне пакет с одеждой.
Я начал одеваться. Одежда была отвратительная - яркая и несерьёзная. По мне, так тюремная роба лучше. Миша терпеливо ждал. Я не выдержал первым.
- Почему со мной общаетесь вы, дети. Не пойми меня неправильно, - спохватился я. Ответил Жиль:
- Потому, что на Земле не осталось никого, такого взрослого как ты.
Я уронил сандалию. Посмотрел на Мишу. Нет. Не шутит. И не издевается.
- Совсем?
- Совсем. Такие как ты вымерли.
- Как вымерли? Сами по себе?
Мальчик Миша смотрел на меня глазами древнего старика.
- Да, Паша. Пойдём, я тебе всё расскажу.
Мы вышли из палаты (причём я едва не ударился головой об притолоку) и оказались в не очень длинном коридоре всё той же весёлой расцветки. Попрощались с Жилем. Горели разноцветные лампочки. Стояли живые цветы. Ходили люди. Мужчины и женщина. Каждому, естественно не было больше десяти. На меня оглядывались, но без опаски. Скорее с интересом.
Мы спустились на два этажа ниже и оказались в большом светлом холле. Миша уверенно пошёл к выходу.
- Миша.
- Что?
- А кто-нибудь знает, что я выписан.
- Жиль знает. Этого достаточно. Кому надо он скажет.
Мы подошли к стеклянным дверям, разъедавшимся в стороны при нашем приближении. Вслед за Мишей я ступил в солнечный мир тридцать седьмого века...
***
Мы сидели под дубом в парке. Впрочем, где здесь кончается парк и начинаются жилые кварталы, я так и не смог понять. Я никогда не был в Бресте двадцать первого века, но Берест тридцать седьмого поразил меня до глубины души.
Я никогда не интересовался фантастикой. Военная служба к этому, знаете, не располагает. Всё, что я ожидал от будущего - это звездолеты, бластеры и роботы. Но мир вечных детей был похож на мои представления о будущем, как дневальный на стойкого оловянного солдатика.
Как я уже говорил, мы сидели в парке. Но это не был строгий городской парк с подстриженными по уставу кустами и заплёванными мусорками. Скорее это был цивилизованный лес. Я собственными глазами видел гуляющих под деревьями ланей. Бурундука я кормил сам. Но наибольший шок у меня вызвали дети, играющие с волком. Серый хищник радостно вилял хвостом. Похоже, сказки про красную шапочку и трёх поросят здесь популярностью не пользуются.
Летающих машин, к моему удивлению было мало, а те, что были, представляли собой что-то вроде наших микроавтобусов. Наверное, большая часть Солнечных ( так называли себя теперь жители Земли) предпочитали пользоваться гиперокнами - кольцами генерирующими тоннель в гиперпространстве: проходя через такое окно что-то около метра, человек перемещался на сотни и тысячи километров...
- Павел, ты слушаешь? - спросил Миша ( Или мне его Михаил Степановичем называть? Всё-таки ему больше полутора тысяч лет)
- Да-да. Извини. Я просто подумал, что теперь я - Незнайка в Солнечном городе.
- Кто?
- Да так. Персонаж детской книги. Не читал?
Миша покачал головой и продолжил свой рассказ.
- Так вот. Взрослые никак не хотели понять, что дети больше не хотят становиться такими как они. Они не понимали, почему мы остаёмся детьми. А мы просто радовались и не взрослели. Они пытались нас лечить. Накачивали гормонами. Большинство получивших такое лечение, умерло. Те, кто остались живы - не изменились. Тем временем, всё больше детей становилось такими как мы. Постепенно взрослые поняли, что это уже не остановить и впали в панику. Они вывезли всех, кто по их мнению был заражён в резервацию и попросту бросили. Думали, что мы не выживем сами. Но оказалось, что дети могут сами себя обеспечить. Я сам работал за станком по многу часов. А потом оказалось, что это уже не остановить. Рождающиеся дети снова и снова отказывались взрослеть, бояться, ненавидеть...
Он рассказывал так вдохновенно, что я уже начал представлять себе всё это.
- Тогда взрослые сдались и пустились во все тяжкие. Кто-то покончил с собой, кто-то спился. Кого-то убили другие... Мы пытались их спасти, но... Те, кто смог принять новый мир, ещё долго жили среди Любящих.
- Любящих?
- Вторя ветвь человечества. Они... другие.
- И всё-таки объясни, как такое могло случиться? - я мял в руках листик, - Вы живёте вечно. У вас не бывает убийств, грабежей, изнасилований. Это я ещё могу понять. Вы смогли победить все болезни, включая ОРЗ... это круто... Но как вы можете жить вообще без злости, страха, ненависти? У вас не бывает несчастных случаев, аварий. Вы что, никогда не ошибаетесь? Как вы это делаете?
Миша доброжелательно улыбнулся. Как ребёнку.
- Так же, как живём вечно. Мы не хотим зла. Просто не хотим. Страха. Ненависти. Беспокойства. Просто Свет подкрепленный новейшими технологиями. У нас сознание работает совместно с подсознанием. Мы управляем своим телом.
- Но...
- То же и с законами физики. Вселенная - это добро. Я знаю, что ты думаешь по-другому и не можешь принять нашу веру. Именно этого не могли принять другие взрослые. Поэтому они не выдержали.
Я смотрел на колышущуюся невдалеке призрачную структуру. Голографическое искусство. Похоже одновременно на цветок, звезду...много на что.
- Значит, вы не можете умереть...
- Почему же? Можем. Только мало кто хочет. Даже на подсознательном уровне. На самом деле погибнуть может каждый из нас. Таких как я сейчас всего три процента, тех, кто помнит ваш мир. Мир взрослых.
- Но откуда берутся новые Солнечные? Не аист же вас приносит?
- Ты будешь смеяться, но организация, которая синтезирует новых Солнечных так и называется " Аист". У нашего ведущего биохимика, кстати твоего тёзки, было необычное чувство юмора.
Я расхохотался. Не шутке великого тёзки, конечно, а только для того, что бы не заплакать. Миша смотрел на меня некоторое время, затем тоже рассмеялся. Он смеялся тем звонким беззаботным смехом, каким умеют смеяться только дети и сумасшедшие.
Наконец, он умолк и сказал:
- Между прочим, здесь ничего смешного. Если верить прогнозам, то лет через двести мы будем получать 90% новых солнечных от "Аиста"
- Есть и другие возможности?
- Приток от Любящих и от трансформировавшися инопланетян. Впрочем, последнее мы вообще никогда не брали во внимание. А вот от любящих к нам переходит сейчас треть их детей. А ведь когда-то приходило больше половины.
- Любящие могут иметь детей?
- Конечно, на то они и Любя... Подожди! - Он прикрыл глаза и пару минут просидел, тихо бормоча себе что-то под нос. После чего открыл глаза и в ответ на мой вопросительный взгляд сказал:
- Пошли. С тобой хотят поговорить.
Похоже, телепатия так же стала одним из привычных чудес.
- Кто?
- Ульяна. Водящая Российской территории.
- Начальство? - поинтересовался я
- Ну... скорее самая ответственная девочка... Моя знакомая.
- Зачем я ей?
Миша улыбнулся и потянул меня за руку. Мы пошли к мощёной дорожке. Вокруг нас порхали бабочки с радужными крыльями.
- Уля хочет на тебя посмотреть. Беспокоится, что бы ты не испугался и не причинил вреда себе и другим.
Я задержал дыхание. Меня всё-таки опасались. И могли принять меры....
- Да ты не бойся. Это так. На всякий случай. Не забывай - она самая ответственная.
Очереди возле этого гиперокна не было. Миша быстро выбрал:
- Снежный Городок
Картинка в кольце изменилась. Теперь там виднелось какое-то помещение. Не теряя времени, Миша нырнул в гиперокно. Я последовал за ним.
***
Мы оказались в чём-то вроде прихожей. Здесь было несколько гиперокон и что-то вроде гардероба. Одежда была зимней. Народу было полно. С весёлым шумом Солнечные переодевались. Я на минуту опешил, но Миша резво потянул меня куда-то вглубь гардероба.
Гардеробщица - улыбчивая представительница "народов крайнего севера" с замечательными длинными косами с весёлым щебетом встретила нас. Осмотрев меня с ног до головы, насколько ей позволял рост, она нырнула в глубины своего царства.
- Нет на мой рост? - спросил я Мишу, уже облачавшегося в тёплые штаны. Совсем не стесняется переодевающихся рядом девчонок. Дети...
- Есть. Ты не намного выше Любящих.
Действительно скоро девчушка (как оказалось, её звали Люда) притащила мне целый ворох одежды. " Примеряй пожалуйста". - Пропищала она. Нет, мне здешняя вежливость определённо нравится..
- Спасибо, - ответил я, - Миша, а где находится этот снежный городок, что здесь в июне холодно?
- На северном полюсе. Разве я тебе не сказал.
Я не удивился. Где всегда можно поиграть в снежки - на Северном полюсе. Всё логично.
- А не холодно?
- Нет. Как раз.
Я застегнул шубу.
- А у вас здесь что, летняя резиденция правительства? Ваша Ульяна случайно не Снежная королева.
Миша расхохотался:
- Снежная... ха-ха королева. Надо будет другим рассказать. Она ведь действительно любит зиму. Особенно катание на коньках. Собственно на каток мы сейчас и идём.
Строение, в котором мы находились, оказалось огромным шатром. Я понял это, только когда мы выбрались наружу. Это действительно был Снежный городок - воплощённая мечта ребёнка о зиме.
Разноцветные шатры под незаходящим солнцем, весёлые снеговики, мороженое на снегу, снежная крепость размером почти с кремль, ёлки (откуда? На льду?!) разукрашеные игрушками. Да любят Солнечные зимние праздники. Впрочем, не только они. Мимо меня прошли две девушки, уже явно перешагнувшие порог взрослости. Без сомнения это были Любящие. Получается, Солнечные - вечные дети, а Любящие - вечные юнцы? Я поделился своими соображениями с Мишей.
- Не вечные, - поправил он меня, - но всю жизнь юные. Всю жизнь любящие.
Мы подошли к катку. Никаких ограждений не было. Только лавочки и будка с красным крестом. Мы подошли к кучке ребят, устроившихся на одной из скамеек.
- Привет, - теперь Миша был просто Солнечным, - я пришёл к Уле, она знает.
В ответ на это один из ребят указал на лёд. К нам как раз подкатывалась девчёнка в плотном синем комбинезоне и красной шапочке. Ульяна. Почему-то я никак не мог назвать её Улей. С виду Солнечная как Солнечная. Светлые волосы выбиваются из-под шапочки. Но...
Я невольно стал по стойке " смирно". Мальчишки уставились на меня. А я смотрел на водящую. Она явно была из тех индивидуумов, что уже рождаются с лидерскими качествами. Не сомневаюсь, что она была одним из лидеров полторы тысячи лет назад. Она стала бы лидером и в мире взрослых., только лет на тридцать позже.
Уля с удивлением смотрела на меня.
- Вольно... - шепнул Миша и я расслабился, - Уля это Паша, наш гость из прошлого.
- Привет Паша.
- Привет Уля.
Уля принялась развязывать ботинки с коньками. Я ждал. Уля что-то шепнула остальным, и они поспешили. Остались только я, Ульяна и Миша.
- Паша, скажи, ты сильно шокирован? Нашим миром?
Я вздохнул. Врать не хотелось.
- Да. Но к хорошему привыкаешь быстро.
- Тебе здесь не нравится.?
- Здесь хорошо... но так непривычно. Как в сказке.
- Павел быстро ко всему привыкает. Я думаю, что он быстро освоится, - Сказал Миша.
Ульяна смотрела мне в глаза. Она ещё не была во мне уверена или... я спросил
- Уля ты взрослых раньше видела?
Она покачала головой.
- Нет, я родилась через двести лет после Рассвета.
Рассвет. Вот как, значит они это называют.
- Ульяна, скажу честно. В... моей прошлой жизни я редко общался с детьми. Я был солдатом. Привык к грубой дисциплине. Если ты считаешь...
- Никаких если... Павел, ты хочешь остаться здесь? На Российской территории?
- Да. Это мой дом.
- Ты хочешь ненавидеть? Бояться? Причинять страдания?
- Нет, конечно.
- Вот и я не хочу лишать тебя твоего дома. Я тебе верю.
- Спасибо. Но...
- У тебя есть вопросы?
- Что мне теперь делать?
- Что хочешь. Ты что умеешь делать.
- Я был военным лётчиком, - пробормотал я, - был, пока меня не разжаловали.
- Пока не что?
Миша объяснил ей. Уля была поражена.
- А за что?
- За измену Родине. Я передал иностранным экологам данные о новой ракете, работающей на токсичном топливе. Ракета была секретной.
- И за это...
Мне было очень тяжело. Воспоминания всплывали во мне с новой силой. Мне хотелось поделиться с кем-то... Поделиться. И одновременно было необычайно стыдно перед этой девочкой, которая следила за порядком в песочнице, в которую превратилась Россия, но не знала, что значит "разжаловать". Мне на плечо легла крошечная ладошка. Уля. Я почувствовал, что сейчас заплачу. Нет. Не перед ней. Остатки офицерской чести взыграли во мне. Я не буду плакать перед этими детьми.
- Поплачь. Поможет, - посоветовала Уля.
И я заплакал. Я даже не вздрогнул, когда меня арестовывало ФСБ. Я не просил снисхождения на суде. Я не заплакал даже, когда Катя пришла прощаться со мной навсегда. Даже очнувшись здесь, я не впал в истерику... Но сейчас я заплакал. А девочка Ульяна сидела рядом и успокаивала меня. Говорила, что теперь всё будет хорошо. Я рассказал ей и Мише всё. Мне действительно полегчало.
Слёзы стыли на морозе. Как это глупо - плакать зимой. Миша протянул мне платок. Я поспешно вытерся.
- Паша. О своём прошлом не беспокойся. Мы тебя предателем не считаем. Более того, я уверена, что нам очень нужен такой ответственный человек как ты. Ты взрослый.
- Я думал, это плохо.
Ульяна рассмеялась.
- Нет ничего плохого, Павел. И уж точно не плохо быть взрослым. Ты можешь снова стать пилотом. На планетарные рейсы вечно квалифицированных пилотов не хватает.
- Я подумаю.
- Думай. Будь счастлив. Я верю, что ты найдёшь своё счастье, - она достала переговорное устройство, - Януш, что там айхо?
Мы с Мишей тихо попрощались и отправились по своим делам. Не стоило отвлекать водящую от её дел.
***
- А что такое айхо? - спросил я. Нагнулся, набрал полные ладони снега и ещё раз вытер лицо. Заметил, как дёрнулся Миша. Сопляк.
- Не что, а кто. Инопланетяне. Трехглазые и четырёхногие. У Ули и Яцека - водящего Солнечной системы с ними встреча.
- И давно вы с инопланетянами сотрудничаете?
- Да почти от самого Рассвета. Установили контакт с сорока девятью разумными расами.
- Ого! А как они относятся к особенностям Земли.
- Каким особенностям? Отказ от зла - естественный путь для гуманоидных рас. Из тринадцати известных у семи есть аналоги Солнечных и Любящих, две состоят только из Солнечных и одна - только из Любящих. Три из них являются нашими ближайшими союзниками.
- А здесь инопланетян где-нибудь увидеть можно?
- Конечно. О! Тебе повезло. Смотри! Там возле тира.
Я присмотрелся. Возле тира стояла шумная компания. В ней выделялся Любящий - парень лет шестнадцати без шапки с взлохмочеными зелёными волосами, а рядом с ним... Сначала я подумал, что это карнавальная маска, а потом увидел хвост и всё понял.
Рядом с зелёноволосым парнем стоял кот. Ростом почти под два метра вполне гуманоидной внешности, но кот!
- Это млукшианин. Они ближайшие союзники Любящих. Единственная гумноидная раса состоящая исключительно из Любящих. И ближайшая к Земле.
- Не очень-то ты Любящих любишь, - заметил я всё-ещё разглядывая черного кота, в возбуждении машущего хвостом и что-то орущего. Каламбур получился невесёлым.
- Не подумай плохого. Любящие хорошие ребята. Но им с нами не по пути.
- Всё потому, что они взрослее вас?
- Они не приняли Свет полностью. Они смертны, хоть и живут почти тысячу лет. Они во многом остались такими как вы.
Я задумчиво потёр подбородок. Пробивалась щетина. Где бы найти бритву?
- Миша...
- Да!
- Я ещё наверное здесь погуляю.
Миша смотрел на меня. Полез в карман и, записав что-то на листочке, дал мне.
- Это номер моего переговорника. Тебе действительно следует подумать. Ах да! - он что-то ещё быстро добавил, - это номер рабочего центра. До свидания.
- До свидания.
Я вздохнул. Мороза почти не чувствовалось. Вокруг носились счастливые дети. Я решил немного осмотреться. Первым делом пошёл поесть. Почему-то мой гид так и не покормил меня. Наверняка Солнечные уделяют еде куда меньше внимания, чем мы. Светом, что ли питаются?
Впрочем, горячий суп развеял мои сомнения. Он был просто замечательным. И денег а него, конечно, никто не взял. Интересно, а у Любящих есть деньги? После обеда (или ужина) я решил пройтись по Снежному городку. Дрессированых белых медведей, к моему удивлению, здесь не оказалось. Зато я обнаружил трассу горизонтального слалома. Лёд был намагничен и вместе с санками создавал что-то вроде маглева, так что можно было легко прокатиться, не касаясь льда. Я решил попробовать. У! Как же я давно не испытывал ощущение полёта! Пойти, что ли действительно переучиваться на их летающие маршрутки?
Бац! Мне в лицо попал снежок. Раздалось хихиканье. Я не разозлился. Просто слепил снежок и запустил им в ответ. Ха! А быть ребёнком не так и плохо! Главное при этом не забыть, что ты взрослый.
Не заходящее солнце всё так же висело на небе, когда я зашёл в один из шатров для отдыха погреться. Здесь я заметил уже знакомых мне зеленоволосого парня и млукшианина. Они о чём-то весело болтали прислонившись к одной из опор. Возле них лежали игральные карты. Я решил познакомиться, тем более, что они уже бросали на меня заинтересованные взгляды. В конце-концов, нужно поговорить с кем-то, кто считает себя взрослым.
- Привет, можно к вам.
- Привет, sit down please, - Любящий смерил меня взглядом ленивых зелёных глаз.
- Павел, - представился я. К счастью, английским я владею вполне сносно.
- Риш, - представился млукшианин, - а это Энтони, - указал он на зелёноволосого.
- Во что играете - спросил я, кивая на карты.
- В дурака.
- А на что?
- На историю. Кто проиграет, тот рассказывает историю. Играем?
- Играем.
В первый раз не повезло мне. Да я не сильно и старался. Сразу было видно, что эти двое сгорают от желания узнать, кто я такой. Я вполне обстоятельно объяснил им, кто я такой. Они слушали и задавали вопросы. Я некоторое время сомневался в половой принадлежности Риша, но потом решил, что он всё-таки мальчишка, просто ведёт себя не совсем так, как земляне его возраста. Да уж. Возраста. Сколько им, интересно?
Спрашивать я не стал.
***
Во второй раз проиграл Энтони. Не без моей помощи, конечно. Я попросил его рассказать о Любящих. Риш пытался протестовать - мол пусть рассказывает анекдот, но Энтони похоже, решил завербовать меня всерьёз.
- Любящие называют Свет Любовью, - начал он, - мы во много м отличаемся от Солнечных, но в отличии от многих из них не считаем себя избранными. Когда начался Рассвет, не только дети приняли его. Почти все подростки считали Рассвет началом новой Эры - Эры Любви. Мы помогли Солнечным построить этот новый мир. Мы радовались вместе с ними. Но потом поняли, что нам нежить вместе. Мы одна раса, но разные народы. Солнечные живут в Свете. Для них чудо - часть окружающего мира, обыденность. Они не хотят развиваться, но в их жизни всегда что-то происходит. Будем называть вещи своими именами: Солнечные - дети. Вечные дети. У них нет искусства в нашем понимании, у них нет даже намёка на веру в высшие силы. У них нет зла...
- И что же тут не так?
- У них нет Любви и Свободы, которые вместе есть Жизнь. Мы решили жить раздельно. Не как враги, но каждый в свей комнате. Мы забрали себе то, что раньше называлось Южной Америкой. Теперь она называется Страна Любви. Любовь стала нашим Богом. Древний символ Троицы наконец обрёл своё истинное значение: Жизнь, Любовь, Свобода, которые суть едины.
- Ты разговариваешь как священник.
- А я и есть священник. Служитель Источника Любви в Манаусе. Что ты собственно хотел, Павел. Это Солнечные едины во всём их широте взгляда. А Любящие говорят каждый от своего имени. Кто-то может быть вывел нашу суть из того, что одна из основ нашей культуры - секс, кто-то из того, что мы все ищем всю жизнь что-то новое, кто-то в том, что мы не смогли полностью отказаться от зла. Кто-то скажет, что всё потому, что мы не живём вечно как Солнечные. Лично меня это не беспокоит. Я влюбляюсь, трахаюсь с девчонками, постоянно развиваюсь, я знаю, что могу на кого-нибудь разозлиться, но не стремлюсь к этому. Когда я умру, то стану цветами и травами, и буду вечно жить в сердце тех, кого я любил. Павел, ну что ты на меня так смотришь. Да, я хочу, чтобы ты жил у нас. Ты взрослый и должен жить среди взрослых. Ну! Как?
Теперь он смотрели на меня вдвоём. Двое Любящих. Подросток-пастор и инопланетный кот. Ждали.
- Я подумаю, - ответил я, - продолжим играть.
- Подожди, - Риш остановил меня, - я расскау тебе о Мукше. Ты же для этого хотел меня обыграть? Лучше будем играть на анекдоты, а о нас я и так расскажу. Мы, млукшиане преодолели Рассвет на пятьсот лет раньше, чем вы. У нас он прошёл гораздо спокойнее, чем у вас, наверное потому, что мы и так верили в Триединство. Было так: Появилось огромное количество подростков с выдающимися способностями, которые изменили наш мир. Пять враждующих королевских домов объединились в одну всепланетную Империю. Двенадцатилетняя принцесса и четырнадцатилетний принц из двух наиболее влиятельных семейств стали первыми Императрицей и Императором. С тех пор у нас Монархия - одна из очень немногих в космосе. Впрочем, свободы у нас не меньше, чем в Стране Любви. Да и образ жизни у нас схожий. Мы - стратегические партнёры - с гордостью закончил он.
Мы поиграли ещё часа два. Анекдоты и смешные истории сыпались из моих новых друзей как из рога изобилия. Я не отставал. Впрочем, раставшись с ними, я почувствовал некоторое облегчение.
***
На этот раз мне снилось не солнце. Мне снился кусок льда, в который было вморожено моё несчастное тело. И фигурка женщины, прижавшейся к нему. Пытающейся слезами и дыханием растопить лёд. Женщины, которую я любил. Кати....
Кошмар. Всего лишь кошмар. Я смотрел в потолок отведённой мне комнаты. Под ним были развешаны модели звездолетов. Я потянулся. Встал и подошёл к окну. В глаза мне ударил яркий свет. Я зажмурился. Щебетали птицы, пахли цветы. Полдень, тридцать седьмой век. Нет, не Полдень, Утро. Вечное Утро человечества. Я потянулся и принялся делать зарядку. Потом спустился вниз. В буфете Игорь поправлял скатерти на столах.
- Доброе утро.
- Доброе утро. Есть будешь?
- Да...
Вчера вечером, перенесясь с полюса в Москву я некоторое время ходил по ней, стараясь найти знакомые места. К моему удивлению кремль стоял. И мавзолей под ним тоже. Наверное, стишкам нравятся страшные истории про мумий.
Потом я постучался в первый попавшийся дом и попросил переночевать. Теперь так принято. Впрочем, большинство Солнечных предпочитают иметь постоянное место жительства.
Я с удовольствием позавтракал и направился в рабочий центр - круглое многоэтажное здание, чем-то напоминающее крытый рынок. Потолкавшись у терминала, я выяснил, куда мне нужно идти и вскоре уже сидел в кабинете местной транспортной службы. Мне пришлось долго объяснять темнокожему пареньку кто я такой и почему хочу летать. Видимо, моя история его не удовлетворила и он, записав мои координаты( Я раздобыл переговорник и пообещал связаться позже
Спускаясь по лестнице, я обратил внимание на колоритную девочку, сразу напомнившую мне крутых героинь боевиков. Собственно, не обратить на неё внимание было трудно. Она о чём-то с жаром говорила с двумя крепкими мальчишками.
На девочке были штаны, фасоном и цветом напоминающие зимний камуфляж российской армии, ботинки военного образца и чёрная майка, оставляющие открытыми приличные для такой крошки бицепсы. Интересно, откуда такое чудо могло взяться?