Бурнаев Андрей Геннадьевич : другие произведения.

Атака каменных солдат

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Атака каменных солдат А. Г. Бурнаев.
  
   Попаданцы из прошлого
   Мраморные снились мне палаты,
   В них, в молчанье, стоя почивали
   Мраморные статуи героев,
   Каменные губы шевелились,
   Каменные бороды дрожали,
   Каменные очи открывались,
   Каменные слезы исторгали,
   И сжимали каменные руки
   Рукоятки каменных мечей...
  
  
  
   Хосе
   Марти.
  
  
   1. Крики на набережной
  
   На набережной города С. вечером было как всегда страшновато и темно. Река почти бесшумно гладила бетонные плиты. Где-то неподалёку в парке стая собак с ворчанием укладывалась на ночлег. Только у Вечного огня, где металось от ветра пламя, выхватывая из тьмы трёх понурых каменных бойцов, было посветлей.
   Где-то невдалеке послышался полупьяный говорок и на дорожке показались два качающихся. Они добрели до памятника, смахнули с ближайшей скамейки пустые стаканы, чешую и осторожно уселись.
   -Вот стоят,- выговорил один, неопределённо махнув в сторону памятника ногой.
   -Ну и что? Молодцы они, Россию спасли,- медленно ответил другой и посмотрел на три фигуры, похожие своей длинной шинелей на мешки с картошкой, которые крепко стояли у костра.
   -А тут живёшь, крутишься, бегаешь на работу, а потом окажется ни чего ты не сделал.... Так, протусовался и кони двинул. Давай-ка ещё вмажем. У меня тут осталось,- предложил один.
   Он достал из пакета полбутылки и сосиски.
   -А давай сосиски на огне пожарим. Чё он зря горит, небо греет,- добавил он.
   -Нормальный ход. Палочки надо сломать,- озадачился второй.
   Затем оба полезли в кусты сирени и сломали несколько веток. Кое-как ободрали с них листья и водрузили на ветки сосиски. Потом на карачках влезли на постамент, в середине которого и горел огонь.
   -Вот сосисон будет ништяк!- развеселились они.
   По очереди, засовывая палки с сосисками в пламя, они, конечно, не заметили, как передняя фигура подняла голову и страшно посмотрела на них. Рука статуи отошла от положенного места и медленно двинулась к тем двум жарящим. Раздались вопли- то каменная рука смела тех двоих с постамента. Они, было, вскочили с асфальта, но, поглядев на памятник, упали на четвереньки и поползли из парка.
   - Ну, нет, в такую хрень ни кто не поверит,- вертелось в их мозгах.
   Из парка доносился сильный лай разбуженных собак.
   А между тем зашевелились каменные герои, ожили. Мало ли таких бойцов стоит у нас в России? Поломанных, побитых. Без рук, без голов, которым добавляют смерти новые поколения. И вот, подобно тому, как каменный гость у Пушкина отомстил хулигану: пришёл к нему и прихлопнул как козявку, и эти каменные ребята оказались не хуже. Да и сколько можно было терпеть. Не выдержали, очнулись застывшие. Зашевелились. 1
  
   -Извините, товарищи бойцы, не сдержался,- донеслось из нутра передней фигуры.
   -Ни чего, гнать надо собачьих сынов... Здравия желаю, товарищ лейтенант,- прогудел другой каменный, сделанный пожилым, рядовой. Он стоял справа от командира с винтовкой на плече.
   -Здравия желаю,- так же приветствовал старшего по званию, вытесанный худощавым, сержант слева. На шее его был подвешен автомат ППШ.
   -Здравия желаю, товарищи бойцы,- бодро громыхнула в ответ статуя лейтенанта - Вот вылечился, теперь на фронт надо.
   - Я тоже в госпитале был. В брюхо ранило. А теперь вроде залечили, - продолжил разговор камней сержант.
   -А я и не помню, чего у меня было. Вроде ног не стало. Думал всё, мандец. В земотдел. А теперь вот они родимые. И-их! - крепко притопнул рядовой, так что по пьедесталу пошла трещина и явственно отпечаталась подошва небывалого размера.
   -А куды ж иттить?
   -Гадать не будем,- строго ответил лейтенант с умными чертами на выточенном лице, - Выдвигаемся на фронт, в Сталинград, согласно приказу 227- ни шагу назад. За мной, шагом арш!
   И три, восставших из камня воина, направились искать вокзал в ту сторону, откуда доносился шум поездов, но впереди ещё был город. Так и потопали они, не ведая о том, кто их оживил, и какое время стоит на дворе.
   Город встретил каменных тёмным равнодушием. Чернота улиц изредка разрывалась
   яркими словами: Казино, Бутик, Разгуляй...
   -Да-а, раз - гуляй, два-гуляй, войны то, как и нету,- рассуждал сам с собой рядовой - А можа мы у тылу, далёко? И ни какой тут светомаскировки. А это, какое ж слово?
   Все трое стали читать незнакомое слово: компъ-ю-те-ры. Лейтенант вдруг резко отшатнулся и стал оглядываться вокруг.
   -Что случилось, товарищ лейтенант?- прогремел сержант.
   -Эта вывеска много говорит. Товарищи бойцы! Пока мы валялись в госпиталях, немцы уже заняли этот город.
   -Откуда ж это видать, товарищ лейтенант?
   -Есть такая книга у Гитлера - Майн-комп. А тут - компъ-ютеры. Тут видно библиотека фашистская. Всякие ютеры здесь этот самый комп читают.
   Cержант ни к кому не обращаясь проговорил:
   -Выходит, мы под Гитлером что ли? Всю нашу СССР уже того, хапнули?
   -А ну без паники, это ещё надо проверить. Приглядимся, а пока переулками пойдём. Нале-во, - повернул солдат в переулок старший.
   Трое каменных свернули в темноту соседней улицы, стараясь опускать ноги тихо.
   -Ну вот, похоже, вокзал,- прогудел рядовой - И тут светомаскировки нету. Видать точно - в дальнем тылу мы.
   Они шли по пустынной вокзальной площади и глядели на флаг, который колыхался в темноте над вокзалом.
   -Трёхцветный,- ошарашенно сказал сержант.
   -Ты погляди чего тут, да такой при царе висел, помню,- подтвердил рядовой.
   -Товарищ рядовой, прекратить болтовню, за билетами шире шаг! - махнул каменной десницей лейтенант, как будто зовя в атаку.
   Они в ногу сделали несколько строевых шагов, а затем с трудом пролезли в узкие и низкие для них двери билетной кассы. В кассовом зале тоже было пустынно. Только в дальнем углу, свернувшись ёжиком, спал старичок.
   Лейтенант подошёл к окошку кассы первым.
   -Гражданочка, нам бы на ближайший поезд до Сталинграда. Трое нас.
   Заспанная кассирша, с очками на лбу, очнулась.
   -До Волгограда что ли? С вас полторы тысячи и документы.
   Лейтенант улыбнулся так, что треск пошёл от скулы к скуле. 2
   -Вы не поняли, гражданочка, из госпиталя мы. На фронт возвращаемся.
   Левая тонкая бровь кассирши поднялась выше обычного. К окошку приблизился рядовой и зашумел:
   -Ты уж посади нас дочка, а там мы сами.
   Из окошка сонно прозвучало:
   -Отойдите от кассы, не хулиганьте. полицию вызову.
   Несколько минут солдаты стояли так, как будто опять стали памятником.
   Неожиданно лейтенант опять наклонился к окошку и прогремел:
   -Вызывай свою полицию, гражданка, может она нам на войну добраться поможет. Вызывай, говорю!
   Он ударил каменным кулаком по стеклу кассы, и по нему сразу поползла паутина трещин. Кассирша в ужасе нажала тревожную кнопку. Через долгий ряд молчащих минут в кассу вошли два круглых полицейских с автоматами наперевес. Наши сразу приметили, что на фуражках у них были орлы. Да и весь вид формы походил на вражескую. Лейтенант всё осознал быстрее других - город захвачен, поэтому и флаг над вокзалом не наш, не красный. Эти двое - наймиты фашистов, у них на службе.
   Наймиты, увидев рослых солдат, сразу же наставили на них автоматы.
   -Из музея, что ли сбежали, уроды? - неосторожно проговорил один полицай, доставая наручники - А ну, руки вперёд!
   -Ах ты, фашистская хар-ря!- пророкотал лейтенант.
   Он схватил и дёрнул автомат с шеи врага, так что его голова была сорвана с плеч и как мяч ударила в стекло кассы, разбив его окончательно. Второй наймит, увидя это, бросился к выходу и исчез во тьме.
   3
   -Видали, товарищи бойцы! - гремел лейтенант - А ведь точно захватили нас. Теперь эти с орлом управляют. А Гитлер, видать, дальше пошёл. Ну, ни чего мы ещё зададим ему жару, так и запомни, гражданочка.
   Он посмотрел в сторону того, что было кассой. Всё стекло рухнуло на пол. А на нём валялась усатая голова немецкого наймита. Кассирша, видимо, забившись где-то в соседней комнате, названивала другим полицаям.
   Лейтенант скомандовал:
   -Делать нам тут больше нечего. За мной, товарищи! На Сталинград.
  
   2. Мусор у дороги
  
   Воины вышли из здания и довольно медленно из-за своей каменной малоподвижности, погрохотали по дороге. Асфальт проваливался под каблуками. Глухие сильные удары будили окрестных собак. Но они, чуть полаяв, поднимали вой. Изредка появлялись авто. Увидев топающих здоровяков, водитель прибавлял скорость и скрывался в дали. Впереди замаячила куча чего-то разноцветного. Она была свалена прямо у дороги.
   - А ну товарищи бойцы, - проговорил лейтенант - Давайте глянем, что там за штука.
   Бойцы спустились в ложбину, и подошли к куче. Это был всего лишь человеческий мусор. При свете лунных лучей в куче виднелись уже запылённые вещи.- книги, рваные штаны, унитаз... Можно было рассмотреть некоторые слова из названий книг - Как закалялась... Война и... Рассказы для...
   Каменная десница лейтенанта потянулась к книгам, но пальцы её не были приспособлены для листания страниц. Лейтенант только подержал книгу в своей малоподвижной руке и бережно положил рядом с кучей.
   Рядовой вытащил из мусора спортивные штаны с лампасами. Приложил их к своей ноге - штаны оказались малы размеров на двадцать. Тем временем сержант поднял шевелящийся под ночным ветерком кусок газетной бумаги. Он приблизил его к своим немигающим застывшим глазам и медленно, не шевеля губами, прочёл: 3
   -Родная страна вновь в руинах лежит. Разрушено всё, чем народ дорожит. И совести нет ни следа. И нивы сгорели, пожары, беда...
   - Вроде как листовка это,- прервал чтение сержанта рядовой - Вот помню, батька Махно на базаре капустой торговал, а потом листовки раскидывал: Батька Махно здесь бывал, а ни кто его не видал...
   -Отставить разговоры, товарищ рядовой!- громыхнул лейтенант - Сержант, продолжайте.
   Сержант опять уставился в листок и забормотал таким голосом, будто кто крутил барабан с камнями:
   -Мы не знали страха, враг бежал во все века. На груди рвёт рубаху в последний бой рука. Не бывать неволе, снова встанет наша рать. Русские мы что ли, сможем за Россию встать...
   Под этим стихом была чёрно-белая карикатура - толстая баба с сигаретой в зубах и с надписью на майке "Россия", лежала в гробу. Слева от неё стояла подставка для систем. На её бутылках было написано - водка, наркотики. Трубки от системы
  
   тянулись к руке бабы. Справа, прямо из бока гроба, выходили трубы с
   надписями Нефть, Газ, Металл. Трубы уходили за край карикатуры, где было написано "Запад". Рядом с гробом махал кадилом двухсантиметровый поп.
   Сержант прокомментировал карикатуру:
   -Тут вроде как Россия нарисована. Она водку потребляет и наркотики какие-то. А потом из неё полезные ископаемые выходят, и она их на запад гонит.
   Лейтенант долго глядел в листовку, затем тяжело сказал:
   -Всё, ясно, товарищи бойцы. Как я и предполагал, наша страна захвачена. Но мы обязаны вернуться под Сталинград, потому что воевали там. И кроме того был приказ - ни шагу назад. Ни кто не имеет права отступать, и мы туда вернёмся!
   Он поднял из кучи мусора старый унитаз и так сжал его, что он треснул как грецкий орех. Затем лейтенант от досады, что страна захвачена, швырнул его далеко в поле.
   Сержант попробовал засунуть листовку в карман гимнастёрки, но теперь он был каменной обманкой. Да и вообще в телах каменных бойцов не было таких трещин, где можно было схоронить листовку.
   -Дай мне её, товарищ сержант,- сказал рядовой - Я её так заховаю, ни одна собака не нанюхает.
   Рядовой аккуратно взял листовку и запихнул её в каменное своё ухо. Теперь листовка помещалась вроде как в пещерке. Ни какие ветер и дождь не были ей страшны.
   Вскоре бойцы выбрались на дорогу и зашагали к месту службы ещё быстрее. После злой листовки в их каменных головах всё встало на свои места.
  
   3.Жёлтые танки
   Ночь продолжала сиять огоньками далёких посёлков. Наши бойцы всё вбивали свои каменные сапоги в шоссе. Глядя на лейтенанта, сержант и рядовой, как говорится, взяли ногу. От этого их шаги стали раздаваться ещё громче, и были похожи на грохот огромных китайских барабанов.
   Лейтенант даже каменно замычал:
   -Они ехали шагом в ночной тишине по широкой украинской степи. Вдруг вдали у реки заблестели...
   И, правда, впереди на дороге что-то засияло, и ярко завиднелись бегающие огоньки и фары. Вскоре можно было разглядеть огромные жёлтые машины.
   -Мать твою,- произнёс сержант - Это ж, какая моща на нас прёт жёлтая.
   Невиданные машины гуськом медленно накатывали на наших ребят. Лейтенант хорошенько вгляделся и увидел в кабинах людей в не нашей жёлтой форме и таких же касках. Каменное его сознание сработало медленно, но верно. Он вспомнил одно политзанятие. Там товарищ политрук рассказывал, что кроме нас немцы воюют ещё и с Англией в Африке. У немцев есть какие-то специальные танки для пустыни, как раз жёлтого цвета, что бы их не особо было видать.
   4
   -Вот они - желтяки,- догадался лейтенант и произнёс:- Товарищи бойцы, похоже, это танки немецкого генерала Роммеля. Их сюда из Африки прислали на подмогу. Слушай боевую задачу - танки с дороги сбросить!
   Бойцы каменно задумались - сбросить? Но как? Атаковать такую мощу - сомнут как пачку Беломора, даже каменных.
   Рядовой рассуждал:
   -Ишь ты и кабины у них открытые. Видать жарко немакам было в Африке. Да и пушек чтой-то не видать. Наверно, одними пулемётами в пустыне пуляли...
   Лейтенант повернул своё каменное тело назад и заметил, что совсем рядом протянулся небольшой мосток через речку - вонючку, который они только что прошли.
   -А ну, за мной,- скомандовал лейтенант и зашагал нагибающимися ногами с дороги прямо под мосток.
   Когда все трое оказались по колено в жиже речки, лейтенант приказал:
   - А ну, наддай!
   Он первым упёрся каменными ладонями в дно моста. Его подчинённые тоже поднажали, как следует. Со стороны казалось, что те самые известные атланты держат небо на каменных руках, но было всё наоборот. Небо, то есть мост, наши атланты старались сбросить вниз. Но вот, часть его бетонной конструкции потрескалась и приподнялась над дорогой. В мосту образовался пролом метра полтора шириной.
   Первый жёлтый танк колонны с разгона въехал в пролом и застрял. Второй наскочил на него и остановился.
   Наши каменные уже отошли от моста в тень и молча, глядели на дело своих крепчайших рук.
   Жёлто касочные солдаты вылезли из своих танков и принялись орать.
   -Ишь ты, лаются,- заметил рядовой.
   - Да они вроде чернявые какие-то. Может это к нам африканские немаки прибыли?- добавил сержант.
   Лейтенант заключил:
   - А, что, вполне возможно. За немцев и итальянцы, и румыны и всякие... Так, что, товарищи бойцы, выношу вам благодарность за удачно проведённую операцию. Теперь они у нас долго чихать будут.
   Солдаты двинулись по полю, в обход места диверсии, что бы враги не засекли их.
  
   4.Взятие грузовика
   По ночному шоссе, рядом с которым вышагивали наши герои, часто проносились здоровущие грузовики.
   Рядовой вопрошал:
   - И чего в них такое? И гонят машины и гонят. И чёрти-чё в них навалено. Глянуть бы, товарищ лейтенант. Можа, оружием, каким разживёмся?
   Сержант проговорил:
   -Видал я раньше у немаков такие грузовики. Только эти ещё здоровей будут. А написано на них всё также по - не нашему.
   Рядовой предложил:
   -А што, товарищ командир, давай чертеляпнем грузовик, да глянем унутрь.
   Лейтенант остановился, медленно повернул голову вслед за проносящимся грузовиком и произнёс:
   -Слушай боевую задачу - выдвигаемся к шоссе, захватываем грузовик и проводим ревизию. Вперёд!
   Бойцы затаились у поворота. Здесь враги притормаживали. Рядовой приготовил свою каменную винтовку для нападения.
   Вот зафырчал иностранный мотор. Свет фар пробежал рядом с залёгшими каменными бойцами. Когда капот машины почти поравнялся с нашими героями, рядовой резко двинул свою каменную винтовку вперёд. Как будто выполнил приём "длинным коли". 5
   Грузовик на всём ходу ударил в неё передними колёсами как в бревно и почти сделал сальто-мортале.
   Когда бойцы подошли к грузовику, то он напоминал детскую машинку, которую завели ключиком и бросили вверх колёсами. Шофёр выскочил из кабины и, хромая, кинулся в поле
   Рядовой распаковал фургон штыком, и на его конце оказалась большая лёгкая коробка. Бойцы ещё пошарили в фургоне, но кроме этих ярких коробок так, ни чего и не отыскали.
   - А ну давай глянем, что за товар,- сказал рядовой, снимая со штыка лёгонькую коробку.- Вроде как стельки это. А тут ещё и женщина нарисована. Вроде как для баб эти стельки.
   Сержант разорвал пакет с непонятными стельками и рассмотрел:
   -Ишь ты, какие мягонькие. Да, такие стельки только бабам надо, что бы пятки не портились.
   Лейтенант тяжело сказал:
   -Мягонькие, говорите? Есть такая пословица - мягко стелют, да жёстко спать. Хитро задумано. Раздадут немцы всем нашим женщинам эти стельки. Мягко им станет ходить и забудут они о том, что с врагом воевать надо.
   Бойцы ещё немного постояли, затем лейтенант дал приказ - сжечь вражеское добро.
   Рядовой ударил штыком в бензобак. Он взорвался так, что часть бензина попала на него самого. Машина запылала, зажёгся и рядовой. Но он был каменный и только с любопытством следил, как огонь ползает по его телу, съедая брызги бензина.
   Бойцы снова двинулись в поход, и только горящий рядовой ещё долго был виден среди ночи. Как будто он нёс на себе пламенеющее знамя.
  
   5. Первая погоня
  
   Через некоторое время позади шагающих раздалась сирена и статуи прибавили ходу.
   -За мной, к реке!- поторопил лейтенант.
   Мигалка и фары стали виднеться всё ближе. Командир сразу зашагал в воду. За ним последовало его маленькое отделение. Воины хотели плыть, но сразу ушли на дно и встали на песок. Вскоре в воде запрыгали пули полицаев.
   -Ты гляди, вроде утопли, а настроение весёлое. Стоим на дне и всё тут, и дышать не охота,- балагурил рядовой.
   Сержант усмехнулся:
   -Можно и рыбку погладить. Вот она!
   Он прижал сапогом ко дну щуку, замершую на ночь. Лейтенант молчал и пытался понять, что происходит наверху. Враги настигли, но их было мало и нужно было дать им бой, что бы хоть на каплю приблизить победу. 7
   -Бойцы,- тихо пробулькал он - Сейчас мы поднимемся в атаку и покажем этим трёхцветным предателям нашу Советскую Родину. За мной.
   Полицейские, отошедшие было от воды, услышали сильный её шум. Затем из волн показалась фуражка, потом голова, величиной со средний арбуз.
   Она открыла рот и гаркнула:
   -За Родину! За Сталина! Вперёд!
   И как сказано в старинном произведении: три рыцаря прекрасных вышли из вод ясных. Враги открыли бешеный огонь по огромным солдатам, но пули отлетали в сторону. Статуи продолжали шагать за врагами, но те сумели резво отбежать и вели огонь издалека. Не обращая на это внимание, наши каменные бойцы сбили с их машины крышу, завели мотор и уехали прочь.
   Уазик двигался, сильно присев к земле. Воины молчали. Осатанело сияла луна, под которой они казались тремя скалами.
   -Это есть наш последний и решительный бой,- проговорил камнепадным речитативом сержант.
   Он управлял машиной, а точнее держал руль, что бы она не виляла.
   -Вот ведь едем, а куды не ведаем. Да и оружие не годное. А без оружия человек не вояка, - начал разговор рядовой. 6
   Надо сказать, что их оружие было действительно не годно для стрельбы из-за своей окаменелости. Можно было только пырнуть штыком или ударить прикладом. Пистолет лейтенанта вообще наглухо сидел в кобуре и был совсем бесполезен. Не смотря на это, путь камней лежал на Сталинград. Непонятным для простого смертного чутьём, они точно угадывали нужное направление.
   -Прошу соблюдать тишину, тем более что впереди рассвет. Приказываю спуститься в овраг и затаиться до следующей ночи, машину замаскировать,-
   сказал лейтенант.
   Сержант и рядовой понесли средство передвижения в самое заросшее место оврага, который тянулся по- над дорогой, и спрятали в густых кленовых зарослях. Потом встали рядом в прежние статуарные позы и замерли до новой полночи.
   Весь день на дороге было безлюдно. Только под вечер на ней появился пьяненький мужичок. Он шёл и ругался, попадая ногами в дырки от каблуков, продавленные нашими воинами. Мужичка сильно вихляло, но он нацелено шёл домой. Глаза его упирались то в дикое небо, то в еле живой асфальт, то в придорожную траву. И тут перед ним мелькнуло что- то серое, крупное, непривычное для глаза. Он, как корабль, сделал задний ход, потому что просто повернуть назад было трудно. Сначала мужичку почудилось дерево с тремя стволами, но как следует, уставившись в одну точку, он понял, что это каменные человеки.
   -Ты гляди, сколько хожу ни чего не было, ни каких человеков, а тут объявились. Наверно кто- то стырил да спрятал. Может самому сгодятся?
   Он на заднице съехал в овраг, подошёл к ближней фигуре и попробовал оторвать от земли. Ни чего, конечно, вышло. Cо стороны казалось, что человек хочет залезть на столб.
   -Ишь ты, воины, защитники наши, а какие неприподъёмные! За воинов надо.
   Он достал из- за пазухи спиртосодержащее. Чокнулся об сапог рядового.
  
   -За годовщину хочу, - выговорил он и допил из горла злой алкоголь, закусив сушёным яблоком.
   - Я вас тут не оставлю, охранять буду, сгодитесь,- договорил он и хотел было помочиться на сапог сержанта, но сражённый напитком, упал под ноги героев и уснул.
   Он очнулся от сильных толчков, будто кто- то поднял его за шиворот в воздух и телепал как тряпку на ветру.
   -Эй, эй! Чего меня мотыляешь, хренодёр!- недовольно забормотал мужичок.
   -Что, отец, фашисты в деревне есть? - ударил вопрос откуда-то сверху.
   Мужичок задумчиво приподнял головёнку. Его доселе осоловелые глаза просветлели злобой.
   -Фашисты? Это ты точно, больше ни как не назовёшь. Есть у нас один такой. Отравой торгует. Много наших умертвил. Хочет, видно, что бы совсем русских не было. Все у него тут в кабале, не выскочишь.
   -Ну, веди, отец,- опять прогремело откуда-то сверху.
   Мужичок, стараясь не глядеть назад, полез из оврага вверх, на дорогу. На ней лунный свет немного убрал его испуг, но тяжеленные шаги сзади нарастали, становясь всё ужаснее. Он набрался смелости и обернулся. Ему показалось, что он увидел игрушки из детства, но только сильно увеличенные: на маленьком уазике стояли большие оловянные солдатики, которые могли перевернуть его. Но всё-таки машинка двинулась вперёд, вслед за мужичком, туда, где вдалеке мерцали десятка два огоньков.
   Ворота фашиста были выбиты со второго удара. Два волкодава кинулись было ухватить наших ребят за каменные сапоги, но, взвыв, поползли в углы уже без зубов. Хозяин выскочил на крыльцо с ружьём, в разноцветном костюме с ярким орлом на кармане.
   -Товарищ лейтенант, и у него орёл. Похоже, германский,- рассудительно доложил сержант.
   - Точно, хвашист,- уверил рядовой - А ну хенде хох!
   Тот с орлом, что- то заорал и выстрелил в голову впереди идущему лейтенанту, но пуля только отколола мочку его уха. Тут же оружие было вырвано из его рук, а сам стрелявший влетел в дом и остался лежать на полу. Когда дверь захлопнулась, наступила тяжёлая тишина, лишь где-то
   7
  
   далеко в комнатах кто-то весело разговаривал. Лейтенант кивнул сержанту, тот толкнул локтем
   рядового и он отправился туда, где был слышен разговор. Враг шевельнулся, и лейтенант приказал ему встать.
   -Вы от кого, пацаны, я вроде ни кому не должен?- еле выговорил предатель Родины.
   -Ты должен нашему народу за то, что стал немецким наймитом,- медленно проговорил лейтенант.
   -Да вы чё? Ну, был у меня с немцами договор. Был. Они приезжали насчёт земли. Купить собираются.... Ну, сколько вам надо? Заплачу и разбежались.
   Лейтенант приподнял наймита за воротник.
   -А ну, товарищ сержант, давай-ка его по закону военного времени.
   -А ну пошли,- сержант схватил врага за плечо и в это время опять грянул выстрел.
  
   Фашистский прихвостень выдернул откуда-то пистолет, но на этот раз пуля пошла рикошетом и сам враг лежал теперь, не дыша, поймав грудью собственную пулю.
   -Готов предатель Советской Родины,- сказал лейтенант и посмотрел в ту сторону, откуда из комнаты доносились голоса и музыка. Бойцы дошли до неё, толкнули дверь и увидели живую картину. На ней цветок превращался в зубную щётку, которая прыгала и улыбалась.
   -Ишь ты - кино!- восхищённо проговорил сержант.
   Рядовой, уже несколько минут стоявший здесь, с видом уже знающего человека, сказал: Тут табе не одно кино, а всякие животные и песни.
   Между тем зубная щётка исчезла, и на картине появился кривляющийся певун, в трусах и армейской шапке ушанке. Он не то пел, не то выл и развязанные уши шапки ушанки били его по щекам. Не моргая, смотрел лейтенант на то, как враги изголялись над нашей армией, а точнее над головным убором красноармейца, надетого на голову этого морального урода. Медленно, очень медленно поднялась его рука, превращаясь в громящий кулак, и ящик с живой картиной разлетелся в прах.
   Скоро солдаты уже вышагивали по большаку в сторону Сталинграда или по- вражески теперь Волгограда. Машину без бензина пришлось бросить.
   Вдруг впереди на дороге послышался ор, и раздались выстрелы. Каменный командир подал знак - остановится.
  
   6.Заварушка на дороге
  
   -Вот они - партизаны!- думали наши. - Вот к кому мы примкнём. Правда с оружием была напряжёнка. То, которое они забрали у предателя, было крохотным для них и прямо в руках плющилось и гнулось. Cамым боевым оружием оставался только штык винтовки рядового. Место боя было близко, и воины поползли, скрежеща телами по асфальту. Вскоре на дороге показались две машины, из- за которых велась стрельба. Какие- то в пятнистой одёжке били из автоматов по двум штатским, которые отвечали редко и плохо.
   -Ну и которые тут партизаны?- осведомился сержант.
   -Думаю, в маскхалатах - это полицаи или немцы, это у них форма такая, а партизаны в форме быть не могут. Приказываю, атаковать пятнистых всеми подручными средствами.
   -Сынок... Товарищ командир, разрешите обратиться, - весело попросил рядовой - Я вот что удумал.
   Он ткнул штыком в асфальт, выломал кусок и положил рядом.
   -Булыжник, это есть оружие пролетариата,- сказал он и ковырнул ещё.
   Лейтенант кивнул:
   -Молодец, товарищ рядовой, от лица командования - благодарность. Приказываю вам ковырять, а мы с сержантом будем швырять.
   Они поднялись и метнули по два обломка в пятнистых. Те обернулись, стали стрелять,
   забегали, но куски асфальта с пристывшей щебёнкой, падали кучно. Пятнистые ещё
   8
   несколько раз пальнули в сторону неведомых врагов, а когда услышали дикое "ура", побежали в поле, не оглядываясь.
   Наши подошли к той машине, за которой прятались люди в штатском.
   -Эй, вы кто, мужики?- оторопело спросил один лежащий с автоматом у колеса.
   Наши представились. За машиной стояла тишина удивления. Наконец лейтенант спросил:
   -Товарищи, а вы партизаны?
   -Мы?- ошалело переспросили из-за машины - Да нет, я охранник, шефа прикрываю.... Вот он.
   Один из прячущихся показал из-за машины, блеснувшую под луной, лысую голову.
   -Спасибо, ребята. Вы откуда такие чумовые?
   -Да нет, товарищ, мы здоровые, после госпиталя. Направляемся на фронт. По дороге поняли, что эту местность немчура уже захватила, потому готовы вступить в ряды партизан,- отчеканил лейтенант.
   Шеф в ответ молча кивал головой, в которой неслись вопросы: Кто это такие? Универсальные солдаты? Клонированные роботы?.. Одно было ясно - это нужные идиоты. Медленно, старательно подбирая слова, вступая в игру с непонятными своими защитниками, шеф начал:
   -Ясно, товарищи, ну что же добро, так сказать, пожаловать в наш партизанский отряд. Вы попали по адресу. Наши ребята давно дают жару этим...как их? Фашистским гадам. Теперь будем биться вместе до полной победы, а иначе нам кранты. Я как командир, принимаю вас к себе.... А завтра торжественно станете членами нашей... команды.
   Шеф, а его звали Марципаном, сделал руками жизнеутверждающий знак, бодро посмотрел на своих защитников и спросил:
   -Вопросы есть?
   -Мил челэк, товарищ командир партизанского отряду, а где же теперь граница проходить? До куда Гитлер дошёл, а?- вопрошал рядовой.
   Не долго думая, Марципан назвал далёкое заморское место.
   -Наше главное управление находиться пока в Индонезии, на берегу океана. Там классные пляжи... Гитлеру туда не добраться.
   -Индо - незия,- в растяжку произнёс рядовой - Далёко видать драпанули.
   - Ещё вопрос,- сказал молчаливый сержант - Как теперь товарищ Сталин?
   Мнимый партизан строго помолчал и ответил:
   -Товарищ Сталин в норме.... Продолжает борьбу.
  
   Нет, Марципан не верил, и не то чтобы не верил, а не мог объять необъятное. Какой Гитлер? Какой Сталин? Это всё как-то надо было утрамбовать в голове. В этот момент и подъехали, вызванные на помощь, пацаны. Командир, то есть шеф, разъяснил им, что и как. Затем наши бойцы сорвали с вражеской машины крышу и поехали вслед за командиром партизанского отряда, снова напоминая оловянных солдатиков в детском автомобильчике.
   - Нет, кто это такие?- задавал вопрос своему телохранителю шеф, он же - серьёзный бандитский авторитет.
   - Думаю, это какие-то роботы,- неопределённо ответил охранник.
  
   -А почему у них форма отечественной войны?- грузил Марципан.- Может они психи, рванули из дурдома? Двухметровые...Грабанули музей. Взяли форму, оружие. Теперь - здесь.
   -Да нет, на идиотов не похожи. Крепко они абдурахмановцев закидали, - рассуждал подчинённый.
   -Кстати, об этих... Абдурахман моей смерти хочет. Это понятно. Мог бы просто миной, так нет, стрельбы устроил для своих душманов. Думает, пусть учатся. Ну ладно сегодня не достали, а завтра?... Вот что, дуй с утра в музей. Достань старую военную одёжку. Из тех времён, они на неё поведутся,- он кивнул в сторону каменных, которые ехали рядом.- Достань на всех пацанов. Завтра же в ночь на Абдурахмана пойдём. А эти трое впереди будут. Чую, помогут нам эти двухметровые. Отправь-ка ты их в ангар, что бы поменьше внимания.
   Уже наступало утро, и наши едва успели попасть в помещение, что бы замереть до следующей
   9
   ночи. Они сурово застыли, теперь уже, с выщербленными пулями, местами. Лейтенант остался
   без большого пальца левой руки. У сержанта вместо правого глаза была пулевая выбоина. Рядовой пострадал меньше других - у него откололся кусок пилотки. Тяжелы были мысли этих троих, тяжелы как они сами. Одно радовало - теперь они были у своих.
  
   7.Коварство Марципана
  
   Под вечер Марципан уже стоял перед зеркалом в фуфайке, галифе и кирзачах, которые давно высохли и ужасно жали. На голове Марципана возвышалась остроконечная шапка со звездой.
   -Ну и зачем ты взял будёновку? Это же другое время. Я буду как кретин,- сокрушался главарь.
   -Я думал, так чиннее будет,- оправдывался слуга.
   - Себе то вон фуражку взял, ну-ка дай сюда.
   Босс вырвал у него из рук фуражку, а ему протянул будёновку. Потом оба двинулись к машине. Охранник шефа был теперь в шикарном немецком мундире без погон и будёновке.
   Они подъехали к ангару, где их ждали в таких же живописных нарядах вооружённые пацаны. Марципан со спокойной методичностью придумал ритуал посвящения встреченных истуканов в партизаны. Хотят быть ими, пусть будут. Почему нет? Сначала вступление в отряд и потом сразу наступление.
   -Привет, товарищи бойцы!- бодро начал Марципан, подсвеченный фарами в темноте.
   Кучкой стояли его люди, одетые в гимнастёрки, ватники, френчи, которые должны были подчеркнуть партизанское происхождение. Напротив их, в одну шеренгу, стояли каменные. Шеф обращался к ним, небрежно уперев музейное знамя древком в землю, над которой висела ночь.
   Извините, что были одеты по-буржуйски,- продолжал шеф.- Была нужна конспирация, а теперь мы с вами по- свойски, по партизански. Вот, товарищи партизаны, хотят эти солдаты в наш отряд вступить. Примем?
   Мнимые партизаны заорали:
   -У нас - ништяк, в кайфе будете, валите к нам!
   Шеф - командир остановил возгласы поднятием руки.
   -Вот и нормалёк,- подытожил он.- Теперь вы с нами. И сразу же даю боевое задание.
   Он развернул карту н - ского района и ткнул в неё командирским пальцем.
   -Вот видите, здесь чёрным кругом обведено гнездо Абдурахмана - главного немецкого полицая и предателя Родины. Здесь скрывается главный враг всех пацанов Советского Союза. Его надо убрать и, поэтому нужен подвиг. Верю, товарищи бойцы, что вы его совершите, а не то нам всем кранты.
   Последняя фраза прозвучала в полголоса, как бы про себя. Затем партизаны погрузились в легковые, а наши воины смогли влезть в размалёванный автобус. Машины не спеша, тронулись к месту, обозначенному на карте.
   Они уже проехали пол пути, как вдруг неожиданно наш лейтенант встал со своего места, так что проломил крышу автобуса. Шофёр резко нажал на тормоз. С улицы раздались вопли партизан.
   -Чего ты, товарищ, обалдел что ли?- подскочил к лейтенанту челявый, назначенный главным при нападении на Абдурахмана.
   Но в голове лейтенанта кто-то как бы нажал неведомую кнопку, и он последовал на выход.
   -Выходите, товарищи бойцы. За мной!- скомандовал старший по званию своим ребятам.
   -Стоять!- заорал челявый, но они, не обращая на это внимания, вышли из автобуса и двинулись через поле.
   -Марципан, что делать, они вышли из автобуса и уматывают, - захлёбываясь спрашивал челявый по телефону.
   Шеф несколько секунд помолчал:
   - Попробуй их уговорить. Если не вернуться, садани гранатомётами, но близко не подходи, как бы не достали.
  
   Челявый повесил на лицо улыбку и побежал за бойцами. 10
   -Куда же вы, товарищи? Нам задание надо выполнить, как бы не опоздать.
   -Я только что получил новое задание,- ответил лейтенант.
   -От кого?- озлобился челявый.
   -Не могу знать, оно пришло прямо сюда,- лейтенант показал на свой висок.- Нам надо двигаться на Сталинград.
   -Чего? Вы что, клоны, роботы или как вас там, или вы с нами или ваши члены по полю разлетятся!- захрипел челявый.
   Все трое, не обращая внимания, тронулись в сторону тёмной стены леса, загруженные какой-то мощной думой.
   -Мочи!- заорал челявый другим братанам.
   Гранаты вылетели из подствольников, но сам он уже понимал, что с ним остаётся только это слово "мочи", правда, уже как существительное.
   Одна из гранат попала в сапог сержанта и сорвала её заднюю часть. Другая задела
  
   штык с винтовки рядового и обсыпала каменными обломками всех троих, но воины даже не обернулись. Комья паханой земли лежали волнами, и казалось, что ожившие статуи бредут по колено в воде.
  
   Водитель пустого трейлера погонял своего дизельного коня по шоссе, блестевшему под луной от мелкого дождя. Впереди у дороги показалась неясная чернота. Водитель удивился: он ездил здесь часто, но ни каких сооружений раньше в этом месте не было. Потом он рассмотрел уже знакомые нам статуи.
   -А, ко дню Победы, видно, ну и хорошо.
   Он почти поравнялся с застывшими в строю воинами, как вдруг та каменная глыба, которая стояла впереди других, оказалась прямо перед мотором. Тормоза крепко схватили колёса и те, немного повизжав, замерли. Водитель на секунду зажмурился, а потом увидел, что в ветровое стекло смотрит каменная голова.
   -Вам чего надо?- прошелестел водитель.
   -Надо подвезти. Мы на фронт, в Сталинград, поможешь?- раздалось из каменного нутра.
   Зависла мёртвая пауза, во время которой хозяин машины понял, что его разумная жизнь кончилась. Теперь он не сможет управлять даже своим сознанием, не то, что грузовиком. Останется только сидеть на койке и тупо смотреть в пол.
   -Ну, вот и спасибо,- услышал он опять, затем раздались нечеловеческие шаги, стук открываемой задней двери трейлера и всё затихло.
   -Не надо пить,- прошептал водитель себе, тихонько выбрался из кабины, стараясь не смотреть, закрыл заднюю дверь, затем вернулся обратно и включил мотор.
   Машина опять стала давить ночь и через два часа притормозила. Шофёр подошёл к двери трейлера и постучал, так как будто к большому начальнику. Дверь отворилась и воины, скрежеща телами об металл машины, спустились на землю.
   -Мне сейчас в другую сторону,- вымолвил шофёр. - Спасибо, товарищ,- каменно проговорил один из пассажиров, который был в фуражке и все трое ушли во тьму.
   -Не надо пить!- теперь уже прокричал себе водитель.- А то скоро динозавры тормозить будут. Не оглядываясь, он взобрался на своё шофёрское место и поскорее уехал в даль.
   Неминуемо приближалось утро, и каменным ребятам нужно было где-то схорониться до новой полночи. Вот и в самом деле, в близкой деревне прокричал петух, и воины быстро вошли в ближайшую рощицу и замерли.
   Гулкие вороны, заметив у себя во владениях невиданные фигуры, с дикой радостью облазили их всех по плечам и головам, оставляя пятнистые следы. Вороньи когти целый день чертили по шинелям и пилоткам. Траурные птицы то и дело срывались и слетали вниз. Фуражка лейтенанта обрадовала их больше всего. Они кучно сидели на ней дрались и ругались. В конце концов, одна из ворон изгнала других, и начала носить на фуражку палки для гнезда. 11
   С заходом солнца стая угомонилась, но в полночь, разбуженная движением наших героев, подняла страшный ор. Они вышли из рощи и остановились. Впереди, невдалеке жила деревня.
   -Так, товарищи бойцы, даю боевое задание. Входим в населённый пункт и, если есть, выкуриваем оттуда фашистов. Товарищ рядовой обходит слева, вы, сержант, справа. Я пойду отсюда прямо. Задача ясна?
   - Так точно, товарищ лейтенант, ясна, а вот что с немчурой делать, ежели встренем?- озаботился рядовой.
   - Применяйте приклад и дело с концом, живыми не брать.
   Они двинулись к деревне с трёх сторон. Многие дома были брошены, и их двери зияли как голодные рты. Только на отшибе из маленького домика блеснул огонёк.
   Лейтенант пошагал к строению и слегка постучал.
   Дверь заходила ходуном и из- за неё бабушкин голосок спросил:
   - Кто тут ночью ходит, бродит?
   - Не бойся, мать, я свой. Фашисты в деревне есть?
   За дверью некоторое время стояла тишина раздумья.
   -Нет, унучок, хвашистов у нас в деревне нету, да и людей мало осталось.
   -Чего ж ты обманывашь, будто нету хвашистов, когда они есть!- возразил другой бабушкин голос.
   - И где ж они, гады, гнездятся?
   -Они не тут, не в деревне, а вот на кладбище с утречка застанешь. Вот уж воистину хвашисты - живые, здоровые.
   -А где ж кладбище, бабуля?
   -Налево пойдёшь - найдёшь.
   Лейтенант вернулся к каменным подчинённым и поведал им об услышанном.
   -Засаду организуем,- вымолвил молчаливый сержант.
   -Днём не можем,- отрицательно ответил командир.
   - Можа поглядим куды тронуться, а ночью и разыщем,- предложил рядовой.
   Остальные согласились.
   Сержант застенчиво попросил:
   -Я тут Ильича видел, разрешите сходить попроведать.
   Лейтенант разрешил и все трое отправились к изваянию Ленина, к тому месту, что когда-то было центром деревни. Там на маленькой площади с асфальтом, заросшем травой, стоял обычный гипсовый вождь, а чуть позади, в тени деревьев, пионер с горном.
   8. Гипсовые люди
   У Владимира Ильича не было детей, тем более у гипсового. Но вот здесь, посередине большой когда-то деревни, у вождя родился внучек, причём почти одновременно с дедушкой. Он был крепкий мальчик, со светлым взглядом в будущее и с весёлой дудкой в руке. Весной рядом с ним принимали в пионеры, и в эти дни гипсовый мальчик чувствовал себя в ряду с другими. Особенно когда дети замирали на минуту в строю, тоже как бы тоже становясь статуэтками, и звучала медленная музыка. Дедушка Ленин в те дни тоже был в приподнятом настроении и особенно тщательно показывал рукой в поле, откуда ему приветливо махала ранняя рожь.
   Но потом больше ни кто не захотел быть пионером. А пространство, куда показывала рука вождя, заросло перекати- полем. Часто в полнолуние пионер спрыгивал с пьедестала, подходил к Ленину и тот рассказывал ему истории о красных. Про Париж, про шалаш, про конспирацию. Душа гипсового мальчика наполнялась смелостью и хотела так сильно дунуть в горн, что бы во всех домах загорелись жёлтые глаза.
   Раньше, подновлённые к весенним праздникам, они своей бодростью радовали даже самый грустный глаз. Ленин и пионер не были случайными, они главенствовали и беззвучно пели вместе со всеми: Близится эра светлых годов.
   Когда, в очередной раз пришла весна, то уже не было не детей, не музыки. И однажды на дедушку Ленина надели платок, как на женщину, и пытались воткнуть в рот папиросу. Пионер
   хотел прокричать, что дедушка не курит, но не смог это сделать, от того что на дворе стоял день.
   12
   Был случай, когда один житель в пиджаке и трусах, забрался на вождя, схватился за его вытянутую руку и завопил:
   -Слезай, картавый!
   Хорошо, что стояла ночь, и пионер поспешил на выручку. Он так ткнул горном под зад хулигана, что тот отцепился от руки Ильича и рухнул на заброшенную клумбу. Как- то дедушка Ленин сказал горнисту:
   - Ты сделан мальчиком и тебе архи необходимо учится. А знаешь ли ты, батенька, азбуку?
   -Азбука? А что это такое, дедушка?- вопрошала неграмотная статуя пионера.
   -Азбука, милостивый государь, это буквы. Ну, вот например: А - агитация, Б - большевики, В - вся власть Советам, Г - гражданская война, Д - долой самодержавие, Е - это...
   Ильич задумался, но не смог найти подходящее слово на эту букву.
   -Словом, тебе нужно знать грамоту и для революционной борьбы и для чтения прессы.
   -Дедушка вождь, у меня же нет ни одной книжки. Как же я научусь?- грустно пролепетал гипсовый мальчик.
   -Ничего, мы экспроприируем их из газетного киоска. Я и сам испытываю страшный голод в чтении. Ради благой идеи мы ограбим этот киоск, и у тебя будут книжки, где можно найти все буквы, а я, наконец, добуду себе свежих газет. Знаете, мой юный друг, мне даже сниться их запах и шуршание. Вот я хватаю их, хочу прочесть, но они напечатаны на каком- то тарабарском языком... Скоро мы сможем их ощутить наяву.
   Ленин знал, что газеты хранятся в недалёком киоске и часто пытался разглядеть их за его стеклом, но видел только крупные заголовки, что то вроде - Саша жениться на Маше или Смерть от оргазма. Вождь не как не мог постичь их смысл и в этот момент чувствовал себя хуже, чем в ссылке. Понимая, что момент взятия газетного киоска настал, Владимир Ильич организовал небольшой митинг из себя и пионера, который стоял перед его постаментом.
   Бодрым гипсовым голосом он начал:
   -Товарищи граждане Советской России, мы задыхаемся от нехватки информации. Нужно смело и решительно взять её в свои руки. И в эту глухую ночь мы незамедлительно направляемся к газетному киоску, а значит навстречу просвещению! Газеты - Ленину, книжки - пионеру! Да здравствует свежая пресса!
  
   Потом Ильич и трубач тяжёлыми шагами, оставляя белые следы, подошли к киоску.
   Дедушка с ходу пробил стекло вытянутой рукой и принялся выгребать газеты. Пионер подцеплял их на горн и всё в нём пело. Он выполнял задание вождя революции! Наконец газеты и книжки были отнесены к постаменту. Владимир Ильич с жадностью впился белыми глазами в листы. Неожиданно они выпали из его гипсовой десницы.
   - Здесь обо мне анекдоты и враньё про мой орган... Кто был вождём, тот стал шутом? И ни одного слова о революции. Ни одного.
   Ленин зарыдал как- то внутри себя, утробно, опустив голову на свой пьедестал. Порыв ветра сдул с него остальные газеты. Потом дедушка Ленин сумел взять себя в руки перед своим неживым внучком и произнёс:
   - Будь готов, пионер...
   - Всегда готов!- взволнованно пробубнил тот, пытаясь отдать пионерскую честь навеки застывшей рукой с горном.
   -Будь готов к тому что, наша жизнь понадобиться для борьбы, во имя подготовки масс к новой борьбе за общее дело.
   После неудачи с газетами, в которых отсутствовало хоть что-то разумное, вождь почувствовал себя ненужным памятником и даже не стал дальше учить пионера грамоте.
  
   Наши солдаты из камня пришли на ту самую маленькую площадь, где трава во многих местах пробила асфальт, и где на полу рассыпавшемся постаменте стоял Ленин.
   - Вот он вождь, сохранился,- умиротворённо проговорил сержант.- Выходит, не растерзали фашисты. 13
   - Хвашисты тожа разные бывають. Могут хто - то и у красоте понимать,- объяснил ему рядовой.
   - Товарищ Ленин, очнитесь, услышьте нас. Мы - воины рабоче-крестьянской Красной Армии,- попросил лейтенант.
   Голова Ильича, смотрящая в дальние поля, опустилась ниже и глухо, как-то гипсово произнесла:
   - Здравствуйте, товарищи красноармейцы, вы куда следуете?
   Вперёд выдвинулся лейтенант.
   - Разрешите доложить, товарищ вождь. Мы возвращались в свою часть после госпиталя и вдруг поняли, что наша страна уже занята врагом. Но всё равно решили вернуться на боевые позиции, которые покинули в связи с ранением.
   Ильич опять почувствовал себя в гуще событий, хотя ещё не понятно каких.
   - Ну что ж, товарищи, если так, то грядущее следует завоевать. Незамедлительно отправляйтесь на фронт. А кто же на нас напал?
   -Товарищ вождь, на нашу Родину, без объявления войны, напали немцы.
   Ай - яй - яй-яй! Опростоволосился товарищ Маркс, а я его предупреждал. И вот получите - прусский сапог снова топчет русскую землицу. Надо его из России выкинуть ко всем чертям. Сделаете, товарищи?
   -Постараемся, Владимир Ильич. Нам бы только до Сталинграда добраться.
   Вождь пришёл в удивление:
   - До Сталинграда? Архи смешно - назвать город именем усатого грубияна. Ну, с этим мы позже разберёмся. Доберётесь, товарищи, не сомневайтесь. Русский солдат - самый живучий,- бодро заверил вождь.
   - Тут местные колхозницы нам сообщили - завтра враги будут на кладбище бесчинствовать. Хотим атаковать и уничтожить, только мы к утру замираем. Посоветуйте, как быть, - обратился к вождю лейтенант.
   - Да, да, да. Cо мной та же беда! Думаю, товарищи красноармейцы, нужно выслать лазутчика, что бы он замер у врагов под носом и услышал, о чём они будут совещаться. А затем, ночью, мы сможем найти, атаковать и стереть их в порошок. А? Каково?
   - Есть, товарищ Ленин, разрешите выполнять? - спросил лейтенант и все трое замерли как по команде "смирно".
   - Выполняйте, товарищи, а мы пойдём вашим путём. Верно, товарищ пионер?
   - Всегда готов! - глухо вскричал пионер и тяжело сиганул с пьедестала.
   Теперь луна высветила такую картину: На окраину деревни направлялся белый, почти блестевший под лунным светом, Ильич с протянутой рукой, следом топал мальчик того же цвета, с прижатой к губам дудкой, а за ними, построившись в шеренгу, шагали три тёмные фигуры солдат.
   Они остановились на день в густом леске. Сержант, высланный на разведку, еле успел дошагать до, светящегося под первыми лучами, кладбища. В этот момент у знакомой бабушки вскричал петух, и нужно было замереть.
   Через часа три вдали показался грузовик. В его кузове тряслись двое в одинаковых комбезах и кепках. Один был веселее, другой - хмурее.
   Он, бросая слова на ветер, который дул в лицо, сказал:
   - Как же это так, последнее у мертвецов отбираем.
   - Оно им надо? Мы за это железо хоть вмажем по человечески, а им оно на кой? Ну, скажи!- ободрил его весёлый.
   Затем в кузове установилась, подпрыгивающая на кочках, тишина. Машина затормозила прямо перед нашим сержантом. Те двое спрыгнули из кузова.
   - Это что за статуя в лучах заката?- что-то жуя, спросил весёленький. -Вчера не стояло,- озадаченно ответил пустоглазый шофёр.
   -Мы его тросом и с дороги оттянем,- засуетился весёленький.
   Они вытащили из кузова трос и хотели обмотать им сержанта.
   Сержант понимал, что не сможет остановить врагов. Но хотя бы помешать! Взглядом, телом,
   14
  
   падением. Да, падением! И когда молоденький фашистик приблизился, что бы связать его,
   сержант изо всех своих замерших сил нажал на свои носы сапог, и громада каменного тела рухнула прямо на мотор. Тот закашлял, заглох. Бодрый фашистик бешено заорал. Из кабины выскочил шофёр. И они вдвоём стали бить поверженного сержанта ломами. Только третий, который был похмурее, повеселел и, отвернувшись, стал смотреть в сторону восходящего солнца...
  
   9. Добрейшие мертвецы
  
   - Заходи, подруга, заходи,- слегка пропел Марципан и отворил солидную дверь своего особняка. Нажал несколько кнопок и засиял свет, мелодично брызнула музыка, щёлкнула дверца, возникло спиртное и ананас. Затем прозвучало несколько многозначительных фраз, подводящих двоих к акту. Десять танцевальных движений и вжикнула застёжка на платье. Губы зачмокали и тела упали на пушистую кровать. Часы напомнили о том, что полночь.
   И всё бы прошло по человечески, если бы, откуда- то из- за угла не раздалось тихое хихиканье и разговорчик:
   - Гляди-ка как он её, а?
   -А чего, мужик здоровый. В охапку её и туда.
   - Да-а, видать, большой человек.
   - А то, как же. Обстановка царская.
   Любовница Марципана взвизгнула, вскочила, и, держа на себе падающее платье, выбежала в соседнюю комнату. Марципан не торопясь, встал и, выдернув из под матраса пистолет, направил его на полутёмный угол.
   - Эй, гниды, кто там есть, выползайте!- хрипло прошипел он.
   В углу возникла долгая тишина. Затем из него как бы выплыли два старика в мешковатых костюмах.
   - Суседи мы ваши, вот как.... Только, правда мёртвенькие, - проговорил один и в воздухе сильно пахнуло неживым.
   Хозяин включил кондиционер.
   Не трепись, я вас понял. Привет Абдурахману!- он выстрелил в упор, прямо в лоб переднему старику, но пуля прошла сквозь него, не оставив следа.
   -Да говорим же - живём по суседству, ну, правда, на три метра пониже вашего дому, - как ни в чём не бывало, проскрипел тот же старичок.
   - Ну, хватит, вызываю охрану.
   Марципан нажал на замаскированного "клопа" и в комнату забежало два хороших костюма больших размеров.
   - Вы, почему пропустили этих?- строго громыхнул шеф.
   - Мы не пускали, они сами как то,- забубнили чёрные костюмы.
   -Выкиньте их сейчас же, и в землю!
   Те, толкая обоих стариков, вывели их на улицу.
   Из соседней комнаты выглянула длинногая и, оглядывая пространство, прошептала:
   - Они ушли?
   - Не могли не уйти.
   - А кто они?
   -Это так... дворники. Вмазали и забрались.... Иди сюда, ногастая!
   Он снова прижал её к кровати, намереваясь упасть сверху. И опять из того же угла послышалось тихое хихиканье. Девушка на этот раз подпрыгнула ещё выше и кинулась уже к выходу. Марципан снова взялся за пистолет, намереваясь палить.
   -Вы откуда опять, старьё?- еле выговорил от злости Марципан.
   - Уж извиняйте, суседи мы ваши,- прошуршал опять старичок.
   -Какие соседи? Вы, почему здесь, у меня, а? 15
   - Так мы раньше тут лежали, а вы это место, стало быть, заняли.
   -Какое место!?
   Два старичка стали наперебой рисовать прошлое:
   -Так у нас кладбище было тутошнее.
   - Вот кладбище это того, снесли, значит.
   - А нам как? Вроде исчезнуть надо, а не могём.
   -Теперь как раз у вас в доме и являться будем. Вон в том угле, возле кресла могилка Федькина, а как раз под телевизером - моя находиться.
   -Щас мы вроде как без жилья остались, вытеснил ваш домик.
   -Придётся нам того, у вас пожить. Поделиться горем и радостью.
   Марципан тупо смотрел на колыхающуюся в воздухе говорящую и воняющую массу. Что это за финт? Очередная угроза Абдурахмана? Не похоже. Просто потусторонняя помеха, которую нужно устранить. Но как?
   Размышляя, он достал три бокала, наполнил и протянул два навстречу усопшим.
   Cтарички умолкли, потянулись к спиртному, но не смогли его взять.
  -- Не могём, хозяин, взять.
  -- Да, теперь не выпить, не закусить.
   Неожиданно, из стены, показалось пол человека мужского рода, с молящим выражением на лице. Руки, а точнее кости его дрожали и тянулись к бокалам.
   - Мне дд-дайте, мне!- хрипел он.
   - Это тракторист наш, по пьянке околел,- пояснил один из стариков.
   - Почему же он только наполовину?- слегка пошутил Марципан.
   - Да потому что, товарищ, могилка так разместилась: ноги получились на улице, а остальное имущество внутри.... Не пить тебе больше, всё, один туман от тебя остался!- громко сообщили старички половине тракториста.
   - Ну, хоть полейте на то место, где я нахожусь.
   Марципан плеснул коньяк в угол комнаты. Половина тракториста как- то успокоилась и даже зажужжала потихонечку песню.
   Марципан тоже выпил и уже даже с удовольствием смотрел на балаболящих старичков. В этот момент он опять испытывал интерес к жизни, опять узнавал её новизну.
   Марципана часто давила скука. Мечтая о чём- то, будь то предмет или тело, он в скором времени получал, что хотел. Мечта таяла, реальность надоедала. Новая вещь не радовала. Она была просто игрушкой, которая быстро отправлялась под кровать.
   Cтарички - покойники пытались похлопать Марципана по плечу, а половина тракториста - по ноге. С Марципаном так давно не кто не обращался. Последний раз его хлопал по плечу... Кто же это был? Отец? Друг? Да,
  
   пожалуй. Нет, это было совсем давно, до того как он стал тем, кто есть. Вдруг он вспомнил: этот последний хлопнувший его по плечу был его враг Абдурахман.
   Его хлопок по плечу как бы говорил: кто ты такой? давай до свидания! Сиди тихо или, хлопнув, вобью тебя в землю. Абдурахман.... Надо достать его. Найти каменных - они помогут.
   Месть снова вспыхнула в Марципане, как бензин. Он вышел из дома с ожившими покойниками. Сел в машину и выехал из гаража. Затем приоткрыл окно и чуть слышно проговорил двум здоровым удивлённым костюмам:
   - Всё запалить.
   Его машина отъехала метров на триста и остановилась. Упёршись подбородком в руль, Марципан наблюдал, как робкое пламя погладило подвал, затем нижний этаж и всеми огненными когтями вцепилось в крышу. 16
  
  
  
   10.Попали в окружение
  
   Враги - мародёры, плюнув на поверженного сержанта, принялись корчевать ограды и памятники, которые валились набок с опустошённым железным звуком. Навалив железо, а точнее бывшую память на машину, враги двинулись домой. Мотор часто глох и, когда наступила полночь, машина ещё была видна вдалеке. Первым очнулся Ильич, он сразу ринулся в сторону захватчиков
   - Догнать мародёров! Судить революционным трибуналом!- горячо вскричал гипсовый вождь.
   Воины и пионер ринулись вслед за ним. Конечно, мародёром удалось удрать. Ильич с трудом повернулся от машины и показал вытянутой рукой в сторону кладбища.
   - Нужно вернуть награбленное имущество нашим мёртвым товарищам. Иначе грош цена нашей власти. Вот так то, батеньки!
   Будь он живой, он бы подмигнул солдатам, но теперь он только медленно открыл и закрыл белый глаз. Воины взяли по одному памятнику и, высоко держа над головой, понесли их хозяевам. Cержант уже успел подняться с земли, но от удара об капот машины, черты его высеченного лица как-то сгладились. Только глаза продолжали сурово и торжественно вглядываться в будущее.
   -Жив, товарищ сержант? - с каменным участием спросил лейтенант.
   - Так точно, жив товарищ лейтенант, только утратил красоту былую.
   - Не горюй, сержант, время придет, и вновь оживут черты твоего лица.
   Когда все надгробия были расставлены по местам, Ильич встал на ближайшую могильную плиту и герои замерли в ожидании важного слова. Ильич вещал:
   -Товарищи! Дорогие мои статуи бойцов рабоче-крестьянской красной армии.
   Идёт страшная борьба за нашу Родину. Мы должны каменной рукой схватить за горло чужую нечисть. Представьте себе, что небольшое число людей борется с вопиющим безобразным злом, которого не сознают и к которому равнодушна масса спящих людей. Какая главная задача борющихся? Разбудить как можно больше спящих. Товарищи красноармейцы, у меня есть архиважная идея. Она снова приведёт нас к победе. Нужно всем вождям русского пролетариата - всем Лениным
  
   - гранитным, бронзовым, гипсовым собраться вместе. Вот тогда страна опять вернётся на путь. ... Ну а сейчас, товарищи, пора замереть до следующей ночи. Силы нам ещё пона...
   Вождь не успел договорить. Пропел петух, и первый луч восходящего солнца прошёлся по летней спящей земле. Все замершие фигуры покрылись густо выпавшей росой.
   Едва полночь снова пришла вовремя, Ильич очнулся первым и огляделся вокруг.
   - Что за чертовщина! - вырвалось у него.
   К ногам всех статуй были прикованы рельсы и все они стояли в глубоком котловане, в который бил слепящий прожектор. Тем временем наши воины тоже ожили и удивлённо топтались на месте. Вдруг лейтенант скомандовал "смирно" и замер. У края котлована показалась маленькая плотная фигурка с известными усами и в шинели.
   - Товарищ Сталин.
   Воины выдохнули эту фразу сразу вместе. Только Ленин, взглянув на них, весело кашлянул. Сталин же громко, в мегафон начал свою речь.
   - Товарищи бойцы, герои войны, к вам обращаюсь я, друзья мои. Надо сделать так, чтобы ноги захватчиков больше не топтали нашу Родину. А потому приказываю вам сейчас же выдвинуться для уничтожения фашистского прихвостня и недобитка Абдурахмана...
   В этот момент Ильич вытянул руку с кепкой в его сторону и прокричал:
   - Здравствуй, Иосиф, а где Лёва?
   Сталин как- то суетливо задвигал руками, но не ответил.
   - Где Троцкий? Я вас спрашиваю, - сурово повторил Ильич.
   Cталин слегка попятился, но промолчал
   - А я ведь знаю, ты убил его, моего лучшего соратника и оратора. Ты за это ответишь, Сталин с деревянной головой. 17
   Он хотел ещё что-то сказать, но сверху ударила густая очередь и гипсовая статуя вождя разлетелась на куски. На земле остались стоять одни ноги, к которым как раз и упала ленинская светлая голова. Лейтенант со скрежетом нагнулся и поднял её. Она лежала на огромной ладони и продолжала шевелить белыми губами.
   - Не забудьте, товарищи, только вместе мы сможем победить. Соберите вместе мои статуи и это будет могучая армия.
   В этот момент с края котлована опять зазвучал голос Сталина:
   Товарищи бойцы, вы обязаны выполнить приказ, за неподчинение по закону военного времени вас ждёт расстрел.
   -Есть, товарищ Сталин, - прогремел голос лейтенанта.
   Cталин отошёл от края котлована, и направился к Марципану, стоящему поодаль.
   - Ну, кажется всё, договорились, - проговорил усатый, уже без акцента и, получив пачку денег, залез в машину и уехал.
   Всё произошло так, потому что утром братва Марципана во главе с челявым отыскала наших героев, замерших у кладбища, и перетащила краном на дно котлована, предусмотрительно привязав им на ноги рельсы. Правда, челявого смутил Ленин, но и его решил забрать до кучи. Гипсового пионера, как хлипкого малолетку, решили не брать.
   Марципан был доволен. Он нашёл их! Теперь они видели Сталина и получили его приказ. Они разнесут Абдурахмана. Откуда только взялся этот с кепкой? Эпидемия среди статуй? Оживают и начинают активно влезать в человеческую жизнь. Они... Он не успел додумать мысль, когда во тьме метнулось ярко белое тело и пулемёт, стоявший на краю котлована, повернулся и ударил прямо в его сторону. На секунду пули осветили стрелка, и Марципан увидел изваяние пионера с трубой и, с застывшим на лице, восторгом.
   -Горнист! - удивлённо показал пальцем Марципан на неизвестного врага и упал на изъезженную землю. Где- то рядом распластались челявый и остальная сонная братва. Теперь уже навсегда.
   Когда у котлована повисла природная тишина, пионер отнял руку от пулемёта и спустился вниз.
   - Что ж ты творишь? А ещё пионер, там же товарищ Сталин, а ты палишь! - строго укорил горниста лейтенант.
   Но гипсовый мальчик, кажется, и не слышал его. Он подошёл к одиноким ногам Ленина и замер в почётном карауле. Куски туловища и руки вождя создавали картину отдыхающих частей тела, но голова продолжала сосредоточенно мыслить.
   Она вдруг задвигала бровями, выплюнула грязь изо рта и жизнеутверждающе произнесла:
   - Ленин и теперь живее всех живых. Вот так- то, батеньки. И не надо по мне жалковать. Я этого не люблю. А Сталин ваш политическая проститутка и не чего более. Он превратил дело революции в монархию имени самого себя. Вот так. И не буду о нём говорить.
   Вскоре воины освободились от рельсов, построились в шеренгу и несокрушимо зашагали в сторону Сталинграда.
   11. Сержант очеловечился
   Так они двигались в пешем строю по усталому от сорняков полю. Впереди шёл лейтенант. На ладони правой руки он нёс гипсовую голову Ильича, которая без остановки политически подковывала каменных красноармейцев. Лейтенант был чем- то похож на Гамлета, который гордо ступает с белым черепом Ёрика. Однако этот череп был полон жизни и изрекал умные фразы.
   За лейтенантом шёл запылённый сержант, а замыкающим был рядовой. Он нёс под мышкой гипсового пионера, что бы тот не рассыпался от слабости своей конструкции. Пионер же сбивал гипсовой трубой пыльцу со всех встречных растений.
   Вдруг сержант остановился и стал терять свой каменный вид. Он как бы съёживался, превращаясь в обычного живого воина.
   - Мать честная!- громыхнул рядовой и выронил гипсового пионера. Тот, падая, чуть не раздавил живого человека, каким за минуту сделался сержант.
   Движение остановилось. Сержант удивлённо лапал себя по гимнастёрке, штанам и лицу.
   -Да что это со мной, товарищи, что?- оглядывал он себя, хлопая по всем членам.
   -Да ты никак уже не статуй, а человек,- заключил рядовой. 18
   Сержант ещё потрогал себя и сказал командиру:
  
   -Товарищ лейтенант, разрешите обратиться... Вот... Неожиданно очеловечился. Не могу знать почему.
   Лейтенант протянул свободную руку к сержанту (на правой была голова вождя), схватил его за туловище и приподнял.
   -Ну что же, паниковать не будем,- прогремел он.- А то, что вы, товарищ сержант стали человеком, это даже хорошо. Будете ходить в разведку. А нас каменных в любой момент могут разоблачить. К тому же вы, наверно, не будете замирать днём.
   Ленинская голова весело и с хитринкой в голосе произнесла:
   -Теперь вы, товарищ сержант, из нас самый живой.
   - Да я как-то и не хотел, товарищ Ленин,- оправдывался сержант.- Само оно так вышло.
   Отряд опять двинулся вперёд, но через некоторое время сержант попросил:
   -А разрешите, товарищ Ленин, сделать привал. Вот когда человеком сделался и уставать стал.
   Голова вождя бодро сказанула:
   - Ну что ж, батенька, привал так привал. И непременно костерок, что бы всё как у людей. Вот помню, я до революции скрывался у Финского залива, там у меня был шалаш. И каждый вечерок я зажигал костерок. Вот, даже стишок получился.
   Каменные бойцы и пионер стали в круг, а сержант, замерзая от ночного холода, побегал и насобирал сухих веток и быстылов. Потом пошарил в карманах своих уже не каменных галифе и нашёл коробку спичек, и даже кисет. Неловко чиркнув из-за долгого отсутствия тренировки, сержант поджёг сухую траву, за ней заполыхали и ветки.
   Если бы кто-нибудь увидел ту картину в целом, то конечно бы удивился. Три статуи обступали костёр, тут же сидел с цигаркой живой сержант, а рядом с ним лежал вещмешок, на котором покоилась гипсовая голова вождя. Сержант теперь из каменного молчуна превратился в разговорчивого солдата и рассуждал вслух:
   -Так, я теперь живой... То есть солдат Красной армии. Значит, у меня должен быть документ.
   Он полез в нагрудный карман гимнастёрки и, действительно, вынул оттуда красноармейскую книжку. Приблизившись к огню, он прочёл:
   -Прохоров Артём Фёдорович... сержант... призван... так...
   Сержант захлопнул книжку, закрыл глаза и сказал:
   -Братцы, так я ж почти местный оказываюсь. Вот она - Волга, вон - дорогая! А вот там - город мой родной - Вольск! Стало быть, и жена там моя и...
   Лейтенант неожиданно открыл свой каменный рот и сказал:
   -Товарищ сержант, помните, сейчас война, мы движемся на фронт. Так что попрошу забыть о доме. А всякие элементы шкурничества я буду пресекать.
   Сержант вскочил и вытянулся:
   -Прошу извинить, товарищ лейтенант. Я просто думал, что нам по пути. Заскочу домой на часок и дальше на Сталинград двинемся.
   Лейтенант на это промолчал, только скомандовал - становись. Весь отряд в том же порядке двинулся вдаль. А на востоке уже появилась полоска рассвета.
   Примерно через час после восхода солнца на том месте, где лежали уже потухшие
  
   угольки, остановился гордый чёрный джип. И оттуда, как показывают в кино,
   сначала появилась нога в остроносом ботинке, а затем её хозяин - элегантный задумчивый Марципан.
   Ему хотелось, во что бы то ни стало, заполучить этих каменных истуканов под свою власть. Собственно говоря, он был той бабкой из сказки о золотой рыбке, которая хотела много чего. Марципан уже приобрёл и приличную океанскую яхту, и заморскую жену из Нью-Йорка - небольшую звезду Америки. Теперь ему хотелось получить в услужение каменных монстров. Почему нет? Только надо было найти их слабые места. Как говорится - почти незаметную, но очень нужную кнопку. Это была его идея фикс. 19
   Марципан ковырнул носком ботинка потухшие угли и сказал подчинённому, но уже другому челявому:
   -Езжай в сторону Волгограда. По пути всё хорошенько осматривай. Если найдёшь истуканов, отзвонись. Там будем думать.
   Новый челявый сел в другой, более забрызганный, джип и тот рванул, бешено сминая на своём пути, высокий сухой бурьян.
  
   12. Заварушка в Вольске
   А наши бойцы в тот момент были неподалёку. Они спустились в подвернувшийся глубокий овраг на днёвку и благополучно укрылись под деревьями. Только живой сержант некоторое время вёл наблюдение, но и его сморил сон. Джип преследователей пронёсся мимо...
   В следующую ночь сержант Артём Прохоров шёл вслед за лейтенантом, стараясь случайно не попасть под его каменный сапог, и всё время, вспоминая свою жизнь.
   Из тумана времени выплывали лица матери, жены, ещё кого-то, кого он ни как не мог вспомнить. Почему-то привиделся ему полный стакан водки, прямо перед его носом, который протягивала поросшая рыжими волосами рука. Чья она была? Может дружка, а может быть и отца. В какой-то момент сержант явственно увидел центральную улицу своей маленькой родины и вдруг ему вспомнился весь его адрес... Он почти крикнул:
   -Вольск! Мать честная, Вольск! Где-то он тут должен быть!
   Каменные остановились, а сержант всё плясал от радости воспоминаний. Потом он поправил гимнастёрку под ремнём и обратился к лейтенанту:
   - Товарищ лейтенант, разрешите посетить по дороге мой родной город. Встретиться и сразу на фронт. А городок мой находится по пути нашего движения.
   Лейтенант прогрохотал, что зайти можно, только ненадолго, а задержка более чем на час будет приравнена к дезертирству. Сержант радостно ответил "есть", и отряд двинулся дальше в ночь. Они шли по трассе, которая считалась региональной. На ней и днём-то можно было встретить не более трёх машин, а ночью на дороге стояла тишина пустыни.
   Постепенно воины приблизились к повороту, за которым на столбе висела белая эмалевая железячка с надписью Вольск. Бойцы дошли до неё и остановились.
   Лейтенант сказал:
   - Мы останемся вон там, в густом леске, а вы, товарищ сержант, посетите родных и
  
   тут же вернётесь. Учтите, за задержку предстанете перед полевым трибуналом.
   Затем сержант почти побежал в сторону своей малой родины, а каменные зашли поглубже в лесок и замерли.
   Сержант вошёл в город и, радостно озираясь, поспешил к своей улице. Всё как будто было по- прежнему. Как тогда давно, всё так же бросали свой грязный невнятный свет фонари. Вот разве только стало побольше магазинов с непонятными названиями.
   На улице перед окном дома появилась тётенька, постучала в стекло и спросила:
   -Маринк, у тебя тесто есть?
   Теста, видимо, не было, и тётенька пошла дальше.
   На центральной площади высилась махина в виде дворца с колоннами. На фронтоне дворца читалась яркая надпись по-немецки.
   Сержант остановился и полуграмотно прочёл её:
   Дойчен банк... Ишь ты, немецкий это банк получается? Значит, совсем враги нашу землю заняли, раз банки свои ставят безбоязненно.
   На фоне сгорбленных домишек города, банк выглядел огромной лапой с когтями колонн, которые навсегда впились в землю.
   Сержант ещё раз с ненавистью глянул на вражеский банк и зашагал к своему старенькому дому. Вскоре он нашёл его.
   Дом выглядел как прежде - жёлтый, с облупившимися стенами, но теперь он заметно клонился вперёд. 20
   -Как падающий в бою боец,- заметил сержант и пошёл к своему подъезду. Рядом с ним что-то чернело. Сержант подошёл ближе и рассмотрел на скамейке скрюченное тело молодого паренька. Он как будто постанывал и качался из стороны в сторону.
   -Что с тобой, парень?- толкнул его в плечо сержант.
   Парень промедлил пару минут и еле ответил:
   -Ломка у меня, не видишь? Дай денег, я верну.
   Сержант второй мировой, конечно, не понял состояние парня. Уразумел только, что тот от чего-то страдает... С похмелья что ли?
   -Нет у меня денег, браток,- ответил он и добавил.- Ты лучше скажи, Прохоровы здесь живут или переехали?
   Паренёк развернулся из состояния ёжика, скрученного клубком, удивлённо глянул мутным глазом на сержанта и просипел:
   - Ну, я Прохоров Артём.
   Сержант оторопело вгляделся в лицо пацана и увидел в нём знакомые свои черты.
   - Батюшки!- почти закричал он.- Так ты, видать, мой родственник... Ты ж мой правнук!
   Парень равнодушно опять свернулся ёжиком и молчал.
   -Вот она какая обстановка выходит.- думал сержант.- Парня видать забросили, вот он и мучается. Ну, ничего, русские своих не бросают. Будем действовать как на фронте - выносить раненого с поля боя.
   Он вплотную подошёл к парню, схватил его поперёк и закинул на плечо.
   Так, правой рукой поддерживая свою родную, еле живую, ношу, а левой - ствол
  
   ППШ, двинулся он обратно в лесок, где затаились его каменные однополчане.
   Ночь ещё не минула, поэтому каменные бойцы были в сознании. Сержант положил свою шевелящуюся ношу у их, измазанных сырой землёй с налипшими листьями, сапог и доложил:
   Товарищ лейтенант, при приближении к своему дому обнаружил вот этого паренька. Он по всему видать мой правнук. Вроде чем болеет. Вот решил спасти своего сородича.
   Лейтенант перевернул сапогом скорченное тело подростка, чтобы разглядеть его.
   Тот покатился кубарем и ударился спиной об дерево. При этом из его кармана вывалилось что-то белёсое.
   Сержант оглядел правнука - не сильно ли тот расшибся, и стал рассматривать, что за вещь вывалилась из его кармана.
   -Похоже на шприц,- разглядывая предмет при свете луны, сказал сержант.
   Лейтенант каменно помолчал минут пять, а затем прогрохотал:
   -Знаю я эту болезнь, сержант. Когда в госпитале лежал, был там у нас один лётчик обожжённый. От боли давали ему морфия. Когда выздоровел, так без уколов жить не мог. Врачи ему вместо морфия стакан спирта давали каждый день. Вот он и вылечился.
   -Ясно, товарищ лейтенант,- обрадовано прошептал сержант.- Значит, где-то надо спирту добыть или водки. Ой, да у меня, кажись, вместе с амуницией фляжка имеется!
   - Какая обстановка в городе?- прервал радость сержанта лейтенант.
   Лицо сержанта тяжело озаботилось. Он вздохнул и сказал:
   -Плохо. Видать, немцы совсем страх потеряли. На центральной площади банк свой открыли. Дворец целый. Так и написано на нём - дойчен банк... Вот твари!
   На это лейтенант решительно скомандовал:
   -Товарищи бойцы, ставлю боевую задачу - разнести этот дойчен банк до основанья..
   - Обождите, батенька,- тихо произнесла голова Ленина с пенька.- Предлагаю сначала провести небольшой митинг и как следует прислушаться, так сказать, к моей голове.
   Потом Ильич долго бросал тезисы по лесу. Каменные, как всегда, впитывали всё, молча, и только сержант всё кивал с открытым ртом.
   Правнук его, тем временем, только озирался, сидя на корточках у ствола. Всё, что было перед его глазами, удивляло его, потому что таких галлюцинаций он никогда ещё не видел. Чаще всего
   21
   представлялась ему маленькая собачонка со слезливыми глазками. Она вырастала до размеров дома и бросалась на него. Или мерещилась правнуку нашего сержанта громадная зубная щётка, которая с ним дралась. Но что бы вот так - видеть говорящие статуи и что бы с пенька вещала белая лысая голова - такое было впервые.
   Вскоре разговор их кончился. И сержант - прадед связал правнука ремнём, приговаривая:
   -А ты, внучок, посиди пока под ёлкой. Ветки понюхай. Будто, новый год. Мы скоро вернёмся и тебя вылечим. А то наверно и не помнишь, что за праздник такой - Новый год.
   Затем сержант снял с пояса флягу, открыл её, нюхнул и проговорил:
   - Ну-ка, выпей пока такого лекарства.
   Правнук был почти никакой, но сержант влил в него полфляги.
   Отряд, стараясь не ломать деревья, двинулся в городок. Впереди вёл разведку сержант. Каменные прошли по тёмным улицам и перед ними нарисовался дойчен банк, красуясь своими блестящими под луной колоннами.
   Лейтенант приказал рядовому ухватиться за боковую колонну и выломать её. Вдвоём они выдернули эту опору и, держа её как таран, ударили в двери банка. Страшный грохот разнёсся над испуганным городком. Завизжала сигнализация, но двери затрещали и не выдержали. Вход был пробит и сержант прыгнул через пролом, на ходу рассеивая пули. Гипсовый пионер следовал за ним и готов был, если что, прикрыть сержанта собой. Охранники попрятались под столы. Сержант проскочил несколько комнат, увидел решётку, бросил гранату... Словом, два сейфа были выволочены поближе к пролому, где их могла достать каменная десница рядового. Он поднял сейф, который в его руке виделся железной банкой сгущёнки.
   -Ишь ты!- прогрохотал рядовой.- Тут, можа, денег куча. Вот бы богатеем стать. Однако, некогда - война.
   Он положил оба сейфа на асфальт. Поочерёдно ударил в них каменным штыком и те продырявились. Несокрушимой рукой своей рядовой вскрыл дверцы сейфов. Там шевельнулись бумажные деньги.
   - Да здравствует экспроприация экспроприаторов!- вскричала голова Ильича, которая теперь лежала рядом с банком на скамейке.
   -За мной!- скомандовал лейтенант и зашагал по центральной улице. Он снова положил на ладонь голову вождя, что бы она могла видеть окружающее. Следом шагал рядовой и словно сеятель, доставал из коробки сейфа банкноты и совал их в окна. Стёкла разбивались, рамы трещали, но деньги оказывались внутри. Пионер тоже совал деньги в окна, но он мог дотянуться только до первых этажей и полуподвалов. Позади всех шёл сержант, он должен был прикрывать отход. Было видно, что рядом с разбитым банком уже сновали полицаи с орлами на фуражках.
   Голова Ильича на ладони лейтенанта теперь была как будто на трибуне. Заспанные испуганные люди слышали её картавый голос:
   - Товарищи горожане и горожанки! Наш отряд начал борьбу за правое дело. Сейчас мы взяли банк, но скоро опять возьмём и Смольный и Зимний. Враг будет повержен в самом скором времени...
   Деньги в сейфах тем временем кончились. Рядовой широко ими размахнулся и кинул их в сторону, блестевших уже невдалеке, мигалок. Грохот сейфов даже заглушил шум вражеских машин, раздался скрежет тормозов. После этого рядовой побил каменными своими руками друг об дружку, как будто отряхнул их от грязи. От этого действия руками по округе даже полетели искры.
   Позади отряда опять стал нарастать звук сирен. Машины полицаев пропарывали тьму фарами. Из-за них казалось, что сгорбленные домики мечутся вдоль улицы, пытаясь спрятаться.
   Сержант, как замыкающий, то и дело оглядывался - не близко ли враги. Позади послышался громкий наглый голос с приказом остановиться. Сержант дал в его сторону очередь из ППШ и забежал за рядового, пользуясь им как щитом. Так сержант шёл, пятясь задом, посылая пули между ног рядового. Это было достаточно сложно для живого человека. Его подстерегали две
   22
   опасности - либо пуля полицая, либо огромный сапог нашего рядового, который мог случайно наступить на своего. Но всё обошлось. Стреляя между ног неприступного рядового, как из дзота, сержанту удалось отогнать врага.
   Гипсовый пионер тоже укрывался за рядовым от пуль и всё время восклицал:
   -Мы поднимаем красное знамя! Дети рабочих смело за нами!..
  
   13.Пропажа правнука
   Полицаи отстали, а несокрушимый отряд вышел за линию города в лесной массив, где оставался связанным под ёлкой правнук сержанта. Тут- то бойцов и ждало непонятное. Под ёлкой ни какого правнука уже не наблюдалось. Лишь валялся уже ненужный ремень. Сержант поднял его и оглядел - ремень был не просто развязан. Он был разрезан острым ножом, которого у правнука явно не должно было быть. Сержант огляделся и увидел на пеньке, блеснувший под лучом луны, предмет квадратного вида. Он осторожно поднял его (уж не мина ли?) и повертел в руках. Цвет предмета он разглядеть не мог. Он был то ли серый, то ли чёрный. На его корпусе было несколько кнопок, а также прозрачное окошечко, в котором виднелись два колёсика. Сержант, наудачу, нажал на одну из кнопок, затем на всякий случай отбросил незнакомый предмет в чапыжник и с криком "ложись" растянулся на земле.
   Из чапыжника вдруг стал раздаваться знакомый ровный голос. Заговорил тот неизвестный предмет. Это была речь того самого партизанского командира, которого они когда-то спасли от вражеских наймитов на дороге. Его голос неторопливо вещал:
   -Дорогие друзья красноармейцы, к вам обращаюсь я - командир партизанского отряда " Россия вперёд". По причинам конспиративности имени своего вам назвать не могу. Так как рядом ни какой красной части не наблюдается, то вы должны вступить в мой отряд, иначе вы будете признаны дезертирами. Прошлый ваш побег прощается. А что бы вы подчинились приказу, мы взяли к себе вашего родственника. Так что приказываю немедленно садиться в грузовик и ехать к месту вашего боевого задания.
   Коробочка в чапыжнике замолчала.
   Лейтенант стоял, низко опустив голову - вот оно что! Партизанский командир снова хочет записать их в свой отряд, а ведь им надо возвращаться в Сталинград. Невозвращение на фронт может быть расценено как дезертирство.
   Лейтенант протянул вперёд ладонь с головой Ильича. Остальные, молча, образовали полукруг. Казалось, гипсовые глаза вождя под крутым лбом сверкнули необыкновенным умом и напряжением мысли. Голова вещала:
   -Товарищи красные бойцы! Вся эта болтология ни что иное, как провокация, на которую мы не пойдём. Это будет хвостизм и пресмыкательство. Однако молодого человека необходимо освободить, потому что молодёжь это наша армия, с которой мы завоюем лучшую жизнь. Вперёд товарищи!
   Горнист дуднул в горн, и все двинулись на выход из леска, где их уже ждал большой трейлер.
  
   14. Задание Марципана
   На просторах ещё лежала скучная ночь, когда Марципан стоял у поворота в город, самодовольно расставив ноги. На нём снова был наряд партизанского командира - галифе, фуфайка, фуражка. Он был уверен, что каменные будут ему служить, потому что испугаются за жизнь своего исколотого щенка.
   Трейлер медленно подьехал к Марципану и застыл. Шофёр открыл заднюю дверь и, как учили, прыгнул в канаву рядом с обочиной. Там же затаился весь псевдо партизанский отряд с гранатомётами.
   Каменные с грохотом выгрузились. Сержант встал в ряд последним, что бы на него не наступили.
   Марципан подошёл к ним почти безбоязненно. Казалось, он наслаждался своим чувством того Дона Гуана, к которому вдруг явился Каменный гость, а точнее гости.
   - О, тяжело пожатье каменной твоей десницы!- весело вертелось в его голове.
   23
   Впрочем, ни какие десницы Марципан жать не собирался. Главное, чтобы непробиваемые истуканы, один из которых вдруг сделался обычным солдатиком, согласились бы ему служить. Это как в сказке о рыбаке и рыбке - главное, не переборщить, не остаться у разбитого корыта, держать меру...
   - Тем временем лейтенант каменно отрапортовал:
   -Товарищ командир партизанского отряда, отделение под моим командованием возвращается из госпиталя на фронт под Сталинград. Просим нас не задерживать и вернуть нашего сына полка.
   Марципан отрицательно покачал головой в фуражке с красным околышем и прокричал:
   - Я, как старший по званию, даю вам возможность довести до конца боевое задание-
   Немедленно убрать вражеского наймита Абдурахмана. Вам будут даны результаты разведки, и вы немедленно приступите к его уничтожению.
   Командир Марципан строго осмотрел статуи, потом сержанта и продолжил:
   -Как только я увижу труп Абдурахмана, вам вернут вашего сына полка. Можете тогда следовать под ваш Сталинград.
   Приближался рассвет, каменные сошли с трассы и снова замерли, как памятник у дороги. Не замер только сержант. Он уложил свой ППШ и вещмешок с головой Ильича под кусок вырезанного дёрна, а после поехал вместе с партизанскими разведчиками, что бы узнать, где да как надо уконтропупить этого самого Абдурахмана.
   Через некоторое время сержант вернулся к каменным. Пожевал, сух пайка и растянулся под тенью статуй, спасаясь от жары. Так он проспал до полночи.
   Только, как говорится, пробило полночь, каменный лейтенант шевельнул сапогом и чуть не наступил на руку спящего сержанта. Тот вскочил, оправился и начал докладывать:
   -Товарищ лейтенант, вобщем, показали мне, где главный полицай Абдурахман бывает. Там мы его тёпленького и прихлопнем...
   - А не провокация ли это, батенька?- глухо вопрошала из мешка ожившая голова Ильича. 30
   Сержант осторожно вынул её, обдул от крошек и положил на чистую портянку.
   Голова продолжала:
   -Казнить вражеского наймита - это конечно, хорошо. Однако, нас к этому притягивают насильно, шантажируя правнуком нашего сержанта. Мы будем архихитры и сделаем всё по-своему... А теперь, товарищи, в целях конспирации поднесите мою голову и я прошепчу каждому на ухо.
   Бойцы и пионер по очереди подносили голову Ильича к самым ушам и получали приказ. Сержант, так просто, лёг на землю рядом с головой и услышал то, что должен был сделать.
   Этой же ночью рядом со зданием с крупной надписью чёрным по белому "Полиция", мимо задней его стены медленно прошёл наш каменный лейтенант. В правой своей руке он держал сержанта, как будто это был новорождённый котёнок. В какой- то момент лейтенант вытянул руку с сержантом вверх, как телескопическую будку. Она достала почти до самой крыши. Сержант прыгнул из каменной ладони прямо на неё и нырнул в окно чердака. Наш лейтенант зашагал обратно - на территорию Марципана, где за забором его ждали рядовой, горнист и голова Ильича. Так началась операция по уничтожению полицая Абдурахмана.
   Пока всё шло спокойно, только несколько машин включили сигнализацию, когда рядом протопали сапоги лейтенанта.
   Утром события начали развиваться почти стремительно. Приехал Абдурахман, вошёл в здание полиции, а примерно через десять минут выскочил оттуда и быстрым шагом отправился куда-то прочь. У полицаев в это время сохранялось спокойствие - все знали, что Абдурахман отбыл по личным делам.
   Марципан тоже знал об этом и недоумевал - как произойдёт уничтожение врага? Ему оставалось только ждать. Истуканы обещали доложить об исполнении задания следующей ночью.
   Когда на горлышке разбитой бутылки заблестела луна, каменные снова ожили.
   -Приведите нашего сына полка,- потребовал лейтенант.
   - Может сначала предъявите труп Абдурахмана?- подозрительно спросил Марципан.
   24
   Он чувствовал здесь какую-то скрытую хитрость, но ещё не понимал, в чём она состояла. Впрочем, он согласился, что бы привели правнука сержанта. Даже во тьме можно было рассмотреть, как он позеленел от ломки.
   Когда его бросили под ноги каменным, лейтенант сунул руку в тёмный угол двора и вынес оттуда окровавленный труп в новой полицейской форме.
   Марципан ликовал: наконец-то! Одно зло победило другое. Признаться, Марципану было немного жаль Абдурахмана - он так привык с ним соперничать. Было бы гораздо веселее, если бы эта дуэль продолжалась вечно.
   Пока Марципан так размышлял, рядовой поднял правнука сержанта как младенца и прижал его к груди.
   А убитый Абдурахман на ладони лейтенанта вдруг зашевелился. Он поднял голову и оказался нашим сержантом со своим автоматом. Он дал длинную очередь по марципановцам, и те с криком "атас" попрятались за машины.
   Марципан сам едва успел заскочить за свой джип.
   - Получай твою мать! Патизаны липовые!- орал сержант, рассеивая пули и лёжа на ладони лейтенанта. Впрочем, он не умещался на ней полностью, и его сапоги болтались в воздухе.
   Марципан лежал за машиной и думал: как же так? В какой момент его сумели обмануть?
   А всё произошло по фронтовому просто. Когда наш сержант попал в здание полиции, он быстро отыскал кабинет главного полицая и вернулся обратно на чердак. Когда же утром Абдурахман оказался в своём кабинете, наш сержант проник туда, взял его в плен, раздел и связал. Поначалу хотел оставить ему хотя бы майку и трусы, но проверив добротность ткани, решил присвоить себе и нижнее бельё. После этого сержант переоделся в форму полицая и нахлобучил до глаз фуражку. Абдурахмана же он, как следует, связал, сунул в рот кляп, для верности дал по башке графином и затащил в шкаф. После этого он закрыл кабинет и, мимо сонных полицаев, вышел прочь...
   Теперь же, когда дело было сделано, маленький полукаменный отряд двинулся из владений Марципана. Лейтенант шёл впереди и водил правой рукой по сторонам. На её ладони лежал сержант, поливая врагов свинцом. Следом шёл горнист, у него на горне висел вещмешок, в котором была голова Ильича. Замыкающим в отряде был рядовой, который как младенца нёс правнука сержанта. Когда отряд вышел за ворота, вслед летели пули. Все они попадали в спину рядового, но были для него меньше комариных укусов.
   Снова наш отряд спешил в сторону многострадального Сталинграда.
  
   15. Другим путём
   Примерно через час похода голова Ильича завозилась в вещмешке и изрекла:
   -Товарищи бойцы, необходим маленький митинг!
   Воины сошли с трассы в поле. Сержант огляделся, заметил бугорок и аккуратно разложил на нём чистую портянку. Затем он осторожно вынул из вещмешка гипсовую голову вождя и водрузил на бугорок.
   Голова Ильича сухо прокашлялась и начала речь:
   -Товарищи красноармейцы, пионер и правнук сержанта! В такую архитрудную минуту необходимо решить, как нам двигаться дальше. Я, конечно, большой поклонник быстрой ходьбы и свежего воздуха, но необходима конспирация, конспирация и ещё раз конспирация! Нам надо пойти другим путём. Предлагаю спешить к матушке нашей Волге и те, кто могут, пойдут по дну. А наши живенькие соратники поплывут в лодке, как будто беззаботные рыбаки. Причём, те, кто пойдут по дну, будут тянуть лодку, как это при царизме делали бурлаки. Вот тогда мы победим, товарищи!
   Голова Ильича громко засмеялась. И в этом смехе было много беззаветно детского.
   Отряд двинулся к реке. Она мерцала в дали, тихо шумя набегающей лёгкой волной.
   Задача была добыть лодку и длинный моток верёвки. Кроме того, правнук сержанта начал корчиться от ломки и ему надо было влить спирта для излечения. Фляга сержанта была почти пуста, а требовалась много крепкого спиртного.
   25
   На берегу Волги стал, заметен костерок и возле него две тени - побольше и поменьше. У той, которая была поменьше, на носу блестели очки. Лейтенант молча, качнул глыбой своей головы, и сержант по-пластунски заторопился в сторону костра.
   Когда он подполз поближе, то заметил и нужную им лодку и даже водку, которая под светом костра поблёскивала из рюкзака своими стеклянными боками. Сержант хотел было встать в полный рост и реквизировать имущество в пользу Красной армии, но заслушался разговором у костра, как это часто бывает у добрых людей.
   В общем-то, говорил только один, который был побольше. Фразы его были уже полупьяны, но откровенны и мечтательны:
   -...В-ооот, и, короче, надо охотничий нож, заточку, головной фонарь, сапожный нож для вскрытия палаток, дубинку для ближнего боя, ковбойскую шляпу, мощный бинокль, щетину небритую и губную гармошку - вот тебе полный набор заволжского вора. Да, чуть не забыл! Самое главное - чёрный спасательный жилет с черепом и костями на спине... Жалко, по возрасту мы как шелест русского осеннего камыша. С лягушками там, с ужами, с паучками в голове... Д-аа, нам, видать, что бы рыбачить начать, надо, что б всё кончилось. Пошли спать.
   Они перенесли рюкзаки поближе к палатке, и вскоре из неё стал раздаваться прерывистый храп.
   Сержант осторожно подхватил рюкзак с водкой, что бы не блямкнула, отвязал лодку и пошёл с ней вдоль берега подальше для того, чтобы каменные шаги отряда не разбудили спящих рыбаков. Потом он вернулся к бойцам и все направились к лодке.
   Горнист и сержант влезли в лодку, но сначала аккуратно положили на корму вещмешок с головой вождя, правнука и водку. Сержант привязал к носу лодки верёвку, конец её подхватил каменный рядовой. Перефразируя Пушкина, получилось, что "два витязя прекрасных вошли в воду чредою ясной", ведя за собой лодку, как бурлаки.
  
   16. Огонь по реке
   Лодка медленно скользила по ночной реке. Неподалёку на якоре стояла посудина полусонного рыбака.
   -Что, отец, немцы поблизости есть?- окликнул его сержант.
   - Нету. Эти теперь к нам не суются. У нас и схлопотать можно. Что русскому хорошо, то немцу - кранты. Да что и говорить... наши хуже немцев, - простужено ответил рыбак.
   - Ничего, отец, скоро сгоним, победим!- уверенно прокричал ему сержант.
   Рыбак удивился:
   - Ты воевать, что ли собрался? Да кляп с ними. Пусть подавятся. Вон природой любуйся. Хорошо- то, как на свете.
   Потом рыбак, что бы сменить тему, ткнул удочкой в сторону статуи пионера, стоящей в лодке, и спросил:
   - А на что тебе эта статуя?
   Немного помолчал и сам же себе ответил:
   -Да-а... Нашим всё надо. Всё в хозяйстве пригодиться...
   Неожиданно над рекой заблестели огоньки вертолёта. Он шёл низко, как бы что-то высматривая на воде.
   Наш сержант, ещё не видавший вертолёта, удивился:
   -Ишь, ты стрекозёл какой! Разлетался. Сейчас бы зенитку.
   Вертолёт сделал круг и полетел прочь.
   Рыбак вопросительно глянул на сержанта и сказал:
   - По твою душу что ли? За статую разыскивают?... Ну ладно, я домой погребу, а то неровен час...
   Он быстро поплыл прочь, а сержант встал в лодке руки в боки и задумался. Как враг подползал новый рассвет, когда бойцы, которые тянули лодку, должны были замереть на дне.
   Ясно было одно - это была вражеская разведка. Что- то вроде самолёта рамы на фронте. Только тут вместо неё стрекозёл ихний летает. Сейчас он сержанта засёк и скоро здесь враги будут. Он
   принял решение рубить конец и плыть к ближайшему островку. Там затаиться и, если что
   26
   отбиваться. А в следующую полночь ребята каменные очнуться, стрельбу услышат и на помощь придут. Если успеют, конечно.
   Патронов для ППШ оставалось маловато, но другого выхода не было. К тому же на дне лодки, свернувшись ёжиком, спал лечебным пьяным сном его родной правнук.
   Сержант перерезал верёвку, другой конец которой был под водой в руках у бойцов, и стал грести к ближайшему островку.
   Всё это было сделано вовремя, потому что вдали уже слышался треск моторов, которые тащили лодки именно сюда.
   Сержант высадил на берег правнука, затем выволок из лодки статую пионера, положил набок и замаскировал её ветками маленьких деревьев. На островке их было немного, а чахлый кустарник мало помогал затаиться бойцу. Вещмешок с головой Ильича и сумку с водкой сержант отнёс и сховал в самое надёжное место, какое только было на островке. Потом принялся рыть сапёрной лопаткой в полупесчаной земле окопчик для правнука и для себя.
   Вскорости грозноревущие вражеские катера подкатили к острову, и сержант дал по ним первую предупредительную очередь. Её за шумом моторов едва было слышно, но один катер потерял управление и впёрся всем своим корпусом на песок бережка. Рулевой был убит, а остальные попрыгали в воду, где их подобрал другой катер. Остальные катера отошли подальше в сторону и замерли в ожидании.
   -Ишь ты как весело, получается,- потихоньку бормотал сам себе сержант, а может быть вёл разговор со своим невменяемым правнуком. - Вот оно как бывает. Вовремя я к тебе явился, что бы на свет вытащить. А прабабушку, небось, не помнишь?.. У меня тоже странная история выходит. Сначала я как будто в госпитале лежал, потом - не помню. И вроде бы как я статуей был, после почему-то двигаться стал, а сейчас вот опять человек. Случаются чудеса!
   Он дружески хлопнул правнука по плечу, тот застонал, зашевелился. Сержант решил ему дать спиртового лекарства. Водка плохо пошла в правнука. Он закашлялся, и осоловело захлопал глазами.
   С реки раздался усиленный рупором голос:
   -Внимание! Просьба к стреляющим - выйти на берег и сложить оружие. В противном случае остров будет обстрелян из гранатомёта. Даём вам на размышление десять минут...
   Правнук зашевелился в окопчике и еле слышно прошептал:
   -Слышь, прадед, тут надо их по-хитрому сделать. Скажи им что тут, типа, заложники твои...
   - Кто?- переспросил сержант, потому что в его время это слово было мало знакомо.
   -За-лож-ники,- повторил правнук, с трудом двигая пьяными губами.- Ну, ты меня как будто в плен взял, и если они не отвяжутся, то ты меня мочканёшь.
   -Понял, внучок, значит, попробуем их взять на фу-фу,- сообразил сержант.
   Он вскочил в полный рост, встал за дерево и закричал врагам:
   -Эй, там на шхуне! Ко мне лучше не соваться. У меня тут, как его...залежники.
   -Заложники,- хрипло простонал правнук.
   -Ну, раз лежишь, значит, залежник,- шутканул сержант и продолжил.- У меня тут заложники, так что держитесь от меня подальше, а то я их того...
   -Скажи им, что тебе надо миллион долларов,- опять простонал правнук.
   -Доларов? Мне? А на кой?- не понял сержант.
   -Говори, говорю,- прохрипел правнук.
   -Мне дайте миллион долларов,- громко повторил сержант.
   -Ещё скажи - надо дозу герыча,- продолжал двигать требования правнук.
   Сержант машинально повторил.
   - И катер, что б мы уплыли - закончил правнук и упёрся лбом в край окопчика.
   - И катер!- прокричал сержант.
   -Скажи, если до полуночи не будет, ты заложников замочишь,- не поднимая головы, проговорил правнук.
   Сержант договорил предупреждение и спрыгнул обратно в окопчик. 27
   Наступило затишье, затем было видно, что несколько катеров ушло. Солнце поднялось уже высоко и било своими огненными кулаками по всему живому и не живому.
   Воин сунулся в траву, достал флягу. Раньше она была со спиртным, а теперь, конечно, была пуста. Часть его ушла на лечение правнука, а остатки сержант добил в лодке, когда любовался красотой Волги.
   -Пить хочу,- простонал правнук.
   Сержант пошарил в рюкзаке с водкой. Нет, кроме неё родимой, ни чего там не было. Оставалось только по открытой местности доползти до Волги и набрать флягу. Хорошо ещё, что окопчик был закрыт листвой, а то бы вообще спеклись. Соваться же на берег было опасно - могли застрелить полицаи.
   Решение задачи пришло простое.
   Боец толкнул правнука в плечо и проговорил:
   -Вот что, внучок, я дам тебе автоматик, а ты постреливай потихоньку. Лучше - одиночными. Да хоть в небо. Из окопчика не высовывайся. А я за водичкой сбегаю.
   Потом он вручил автомат правнуку, который со слабым любопытством осмотрел его и, направив ствол в небо, нажал на курок. Раздался резкий звук выстрела, поднялся дымок. На катерах зашевелились, завели моторы, и пошли вдоль берега в сторону, вглядываясь в дебри растительности.
   Сержант ждал именно этого. Он размашисто пополз на берег и вошёл в воду лёжа, как крокодил. Он добрался до самого борта брошенного полицаями катера и был незаметен. Пока фляга наполнялась, он умыл лицо и ополоснул голову. Приятная прохлада легко просачивалась сквозь потную гимнастёрку. Затем сержант отправился восвояси. На этот раз он не пополз, а, низко пригнувшись,
   побежал, стараясь быть незамеченным за краем катера.
   Враги поняли обман и дали несколько очередей, но, видимо, снайперов среди них пока не было. Наш солдат благополучно вернулся в окопчик. Он достал из пайка мешочек с сухарями, дал сухарик, который побольше, правнуку и тот печально задвигал челюстями. Взял сухарик и себе, но расслабляться было некогда. Надо было крутить головой на 360 градусов, а иначе причалят, зайдут с тыла и амба!
   Вдобавок одна часть островка плохо просматривалась.
   Сержант влил в правнука здоровую дозу лекарственного спиртного. Его по совету лейтенанта надо было давать утром и вечером. Затем по-пластунски двинул глянуть - не обходят ли с тыла?
   И, точно, из воды выходили чёрные головастики с оружием в руках.
   - Ну, наблошились, гады, даже из воды лезут,- подумал сержант и коротко полоснул по наглым водолазам.
   Те неуклюже запрыгали в ластах по травяному берегу и повалились в прибрежные кусты. Надо было как-то отогнать их. Красноармеец бросил гранату. Скорее, что бы отогнать противника. В воде что-то зашипело и пошли пузыри.
   - Видать у них из бака воздух выскочил!- весело смекнул сержант.
   Все свои действия он сопровождал подкрикиваньем самому себе. Стараясь ругаться на разные голоса, он доказывал врагу, что на острове окопалось не меньше взвода. Видно было, как на расстоянии не меньше пяти ста метров от берега, с разных сторон островка, качались на волне белые вражеские катера с иностранными буквами на борту.
   Вот так прошло немало времени. Сержант отполз обратно в окопчик, порылся в своём сидоре и нашёл карманные часы с обрывком медной цепочки. Часы равнодушно показали без пяти девять вечера, значит до пробуждения бойцов, которые были на дне, оставалось ещё...
   Раздался шум подьезжающего катера, который остановился рядом с другими. С него громко прокричали:
   -Уважаемые господа на острове! Мы по вашему требованию доставили вам то, что вы просили. А именно - миллион долларов, сто грамм героина и катер.
   - Вот собака тренога!- подумал сержант - Не иначе, какую замануху придумали. Надо выкручиваться. 28
   А с катера снова кричали:
   -Вы возьмёте, всё что надо. Сядете на катер и уедете, а заложников оставите на острове...
   -Точно, замануха!- продолжал думать сержант.- Вон немцы сулили всем по корове и дому, вот и эти туда же. Хотят нас хапнуть, как только на катер залезать станем. Да мне на их долары начхать. А героин, пёс его знает, что за такое. Героин звучит вроде как бензин или керосин. Тоже без надобности. 36
   Сержант подумал, подумал и крикнул:
   - Хорошо, мы согласные. Только уходить будем ночью, в двадцать четыре ноль ноль. Как говорят на фронте, махнём не глядя.
   Снова всё вокруг замолчало. Только было слышно тихую волну, ползущую на островок. Сержант даже задремал, уткнувшись носом в кустик полыни. Горьковатая её пыльца как бы возвращала к жизни. К мысли о том, что сейчас лето и все люди должны позабыть про дела и валяться на бережке либо нырять в тёплую волжскую воду...
   Проснулся сержант от громкого возгласа, который раздался из его вещмешка. Это ровно в полночь ожила гипсовая ленинская голова. Она громко произнесла:
   -Ура! Теперь мы все оживаем и оживём!
   Тем временем зашевелился в кустах замаскированный горнист. Он вскочил на гипсовые свои ноги, прижал горн к неподвижным губам и над Волгой разнёсся утробный призывный звук. Что-то вроде шума пурги, который бывает в кино. В тот же миг со стороны реки раздался грохот, будто кто ударил ломом в железную дверь. Один из вражеских кораблей странно подпрыгнул задом и стал проваливаться кормой в воду. Стоящий рядом с ним катер, было, завёлся, но опять раздался звук удара по железу. Корма этого катера поднялась над водой на полметра, а потом и он стал погружаться. На остальных катерах началась паническая стрельба. Тот, который всё привёз, рванулся уйти, но тоже был остановлен тем, же манером. Другие катера сумели сбежать, и скоро были видны только их далёкие бегущие огоньки.
   Из Волги на островок медленно, но верно выходили статуи лейтенанта и рядового, у которого штык винтовки блестел под луной как начищенный. Бойцы выволокли на сушу пробитый катер. Полицаи сумели сбежать с него и залезть на другой.
   На берегу, каменный лейтенант отрапортовал ленинской голове, которая уже возлежала на чистой портянке на видном месте:
   - Товарищ вождь народа, бойцы - красногвардейцы в количестве двух боевых единиц произвели атаку на катера противника. В ходе боя два катера врага были потоплены, а третий взят как трофей. Потерь нет.
   Рядовой добавил:
   -Мы их того, Ильич, целый день слушали, как они туда- сюда снуют. Вот стою я под водой и думаю, как бы их гадов снизу поддеть. А потом вспомнил. На щук так с острогой ходят. Только всё наоборот получается - мы их снизу штыком, как щук острогой. Ох, и смеху у нас под водой было!
   Голова Ильича тоже беззаветно хохотнула:
   -Так их, товарищи бойцы, так их! Пока идёт борьба, а она идёт. Надо не ныть, а действовать.
   Вдалеке послышался знакомый стрёкот. Бойцы вгляделись в сторону шума и увидели в небе приближающиеся огоньки. Надвигался новый бой. Сержант торопливо, но осторожно засунул голову Ильича в вещмешок и схоронился в окопчике, где уже сидел его правнук.
   Тем временем угрожающий звук приближался и сержант прокричал:
   - Похоже, это летят мои знакомые стрекозлы... Какие будут приказания, товарищ лейтенант?
   Он, глядя в сторону опасности, ответил:
   - Вам, сержант, приказываю залечь и не отсвечивать. В случае чего поддержите нас огнём.
   Два вертолёта двигались упругой стеной, грозно пронзая прожекторами гладь воды. Лейтенант отдал рядовому какой-то приказ, но его заглушил шум винтов. Вертолёты уже были над островом и тут лейтенант каменно прокричал:
   - Длинным коли! 29
   Рядовой ткнул толстым штыком своей винтовки в низколетящий вертолёт и тот затрепыхался, как муха на иголке. Из него посыпались люди, падая в воду, рядом с берегом. Второй вертолёт стал поливать огнём наши статуи, стараясь лететь повыше. Лейтенант приказал рядовому пригнуться, а сам вдруг прыгнул ему на спину и его могучая рука оказалась прямо перед висящим над островом, летающим обьектом. Каменная рука саданула вертолёту в бок и тот, дымя и хаотично виляя, ушёл в сторону берега.
   Через шесть минут наступила тишина, которая прерывалась треском горящих деревьев на островке и криками раненых полицаев.
   Лейтенант приказал горнисту трубить сбор, и отряд погрузился на катер, брошенный полицаями при первом нападении на остров.
   Катер завёлся методом тыка. Из- за того что каменные герои были очень тяжелы, он двинулся вперёд со скоростью пешехода, едва не захватывая бортом воду.
   Голова Ильича теперь покоилась на кожаном сиденье и даже запела...
   Бойцы снова, по приказанию какого-то неведомого им лица, медленно, но упрямо двигались к Сталинграду.
  
   17. Коварство Марципана
   Марципан восседал в кресле за старинным канцелярским столом с чернильницами и пресс-папье. Стол был обычен, но вот кресло представляло собой нечто устрашающее. Верх его спинки был утыкан длинными зубами полосатой акулы, а на середину спинки были прикреплены её холодные круглые глаза. Да и всё кресло своим дизайном напоминало ощеренную акулу.
   -Проходи, Шустрый, проходи,- слегка пропел Марципан, встречая знакомого деятеля.
   Шустрый вошёл, увидел ствол в руке Марципана и привычно прыгнул на пол. Пуля прошла у него над головой, пробила дверь почти посередине и разбила окно в коридоре. Шустрый знал о таких проверках Марципана и поэтому даже не удивился.
   -Красиво прыгаешь, не постарел,- одобрительно сказал Марципан и убрал ствол в стол.
   Шустрый поднялся и стал стряхивать с себя пыль с ковра шефа.
   -Вот что, Шустрый,- продолжал Марципан - Я знаю, что у тебя есть не только руки, но и голова и потому у меня к тебе приказ. Надо как-то найти тех самых каменных истуканов, ну ты знаешь, и привести их в нужное место.
   Шустрый шутканул:
   -Почти как в сказке - пойди не знаю куда, приведи не знаю кого...
   На лицо Марципана наползла хмарь. Он прошипел:
   -А вот этого не надо, слышишь? Мне они нужны. Поэтому ты их достанешь, будь ты даже трупом.
   Шустрый озадачился и спросил:
   - А на кой они тебе, Марципан?
   Марципан встал со своего злобного кресла и произнёс:
   - Нет ни кого на этой земле, кто бы мне не подчинился. Правда, бродит тут пока Абдурахман, но это временно. А вот живые камни должны служить мне.
   Шустрый миролюбиво сказал:
   - Я готов, только в каком прикиде идти?
   Марципан опять сел в зубастое кресло и произнёс:
   -Вот что Шустрый, ты теперь не просто Шустрый. Ты - красноармеец товарищ Шустриков. Завтра зайдёшь в музей и получишь всё, что необходимо для этого - вещмешок, винтовку, шинель. Остальное - потом. Шагай.
   Шустрый шагнул к двери и опять вовремя успел упасть. Он открыл дверь телом, а пуля Марципана пронеслась по коридору и пробила окно в конце его. Затем Шустрый бодро вскочил и ушёл выполнять приказ, а Марципан застыл в своём зубастом кресле в позе неизвестного государя.
   Марципан любил свободу пространства. Почему-то он сравнивал себя со змеем, который быстро,
   30
  
   очень быстро скользит по земле. Он всё чувствует, всё понимает и может проглотить любого.
   И действительно, вдруг Марципан физически ощутил, как кисти его рук как-бы сливаются с туловищем, а ноги потянулись вперёд, становясь единым целым. Ворох одежды сполз вниз и смешался в кучу - пиджак пролез через брюки и оказался ниже их, на самых ногах, которых уже не было. Они превратились в длинный узорчатый хвост змея. Марципан уже привык к разным метаморфозам. Перед его глазами двигались статуи и оживали мертвецы, но теперь он сам стал объектом метаморфозы.
   Марципан попытался встать со своего злобного кресла, но голова его наклонилась к столу и он, гигантской петлёй змеиного тела, почти касаясь потолка, сполз на пол.
  
   Затем он открыл своей чешуйчатой головой дверь и заскользил по коридору.
   Его охранники было выскочившие с боков, ошарашенно прижались к стенам.
   -Ш-шпокойно! Я не надолго. Вернусь через ч - час,- сказал змей - Марципан шипящим голосом и пополз в сторону окна, которое он разбил недавним выстрелом.
   Через окно он сполз в небольшой парк и забрался на ближайшее дерево, что бы оглядеться. Невдалеке поблёскивала река, маня змея прохладой.
   На ветку дерева присела птичка и стала чистить нос. Марципан весь напрягся, как бы слившись с деревом. В какой-то момент он неожиданно для себя сделал выпад и проглотил птичку. Он чувствовал, как это мягкое тёплое прокатилось внутри его длинного тела и затихло.
   -Вот и ужин,- подумал змей - Марципан и почему-то вспомнил странную фразу: ужин отдай врагу.
   Затем он бесшумно и быстро сполз с дерева, и направил своё тело к прохладе реки.
   Он прополз по кустам, чтобы не привлекать внимание. Кожа его почти не страдала от битых бутылок и острых камней. Змей Марципан вошёл в воду, как нож в масло и поплыл, сам не понимая своего направления. Словно, чья-то власть руки управляла им. И это была та же рука, что владела нашими каменными бойцами.
   Под водой змеевидный Марципан разрезвился. Он то двигался по дну, поднимая тучи песка, то всплывал, разбивать волны. Стаи рыб мчались от него врассыпную. Он устраивал за ними охоту и проглатывал самых любопытных. Раньше, в человеческой жизни, Марципан нырял с аквалангом, но что это было по сравнению с его сегодняшним драйвом? Теперь же он чувствовал себя не глупым ныряльщиком за приключениями, а повелителем воды.
   Вскоре Марципан уловил неясные звуки. Они были всё ближе и сильно напоминали стрельбу. Змей Марципан ускорил свой ход к тому месту и увидел в ночи островок посреди реки, на котором пылали деревья. Несколько вертолётов кружили над ним, стреляя вниз. Зрелище так заворожило змея Марципана, что он застыл, глядя немигающей своей головой в сторону боя.
   Вдруг из пламени на острове показалась знакомая каменная фигура и нагнулась. Вторая фигура влезла к ней на спину и, стоя высоко, ударила вытянутой рукой по вертолёту. Тот задымил и, виляя в воздухе, ушёл в сторону берега.
   Радуясь, что он так быстро нашёл истуканов, Марципан всем своим змеиным телом выпрыгнул из воды, сделал мёртвую петлю и опять мягко вошёл в воду. Он подплыл поближе и стал внимательно следить за островком. Голова змея слегка торчала из воды, подобно перископу подводной лодки.
   Наконец от острова отчалил катер, над которым высились две статуи. Чем-то это напоминало бумажный кораблик с двумя оловянными солдатиками. Катер шёл медленно. Из-за тяжести он был в воде почти по самые края.
   Змей Марципан незаметно поплыл параллельно катеру, и, выбрав момент, ударил хвостом по его борту. Катер накренился, забрал бортом воду и стал быстро тонуть. Раздалась хриплая ругань. Сержант забегал по катеру, хватая спасательные круги.
   Марципан отплыл в сторону и по-змеиному улыбнулся - он нашёл их, и теперь найдёт способ заставить их служить себе!
   Теперь Змей Марципан, всё ускоряясь, мог плыть в своё логово. 31
  
   18.Полундра на катере
   Когда каменные и сержант с правнуком загрузились в катер и тронулись, голова Ильича продолжала глаголить даже в вещмешке. Его воодушевлённый картавый голос разносился далеко над рекой:
   - Нужно немедленно сделать десант. В крайнем случае, не останавливайтесь перед бомбардировкой правительственных учреждений. Город нужно захватить в наши руки. Дальше необходимо сделать всё, что бы захватить в наши руки остальной флот. Я уверен, что большинство судов примкнёт к нам. Нужно только действовать решительно, смело и быстро...
   Вдруг из воды вывернулся гигантский змеиный хвост и шарахнул по борту катера. Тот накренился, набрал воды и собрался идти ко дну. Сержант быстро вскинул вещмешок с головой Ильича на плечо и приторочил к ремню сумку с водкой. Потом надел на сонного правнука спасательный круг, а второй приготовил для себя. Каменные, тем временем, оценили обстановку, вывалились из катера, и пошли на дно.
   Положение стало очень трудным, впрочем, там, на дне, уже принималось боевое решение.
   Лейтенант приказал:
   -Товарищ рядовой, вы должны согнуться, а товарищ пионер залезет на вас и передаст наверх задание.
   Затем лейтенант сказал пионеру, то, что он должен сообщить сержанту.
   Пионер гипсовыми своими ногами вбежал на согнутую спину рядового и сумел высунуть из воды голову.
   - Товарищ сержант!- прокричал пионер, заглушая ручейки воды, стекающие с его пионерской пилотки - Вам приказ: найдите верёвку, бросьте её вниз с грузом, а другой конец привяжите к вашим кругам. Попробуем так добраться до берега.
   - Слушаюсь, товарищ пионер!- радостно вскричал сержант и бросился к корме катера, где валялась груда верёвок.
   -Держись, правнучек!- весело шептал сержант родственнику, привязывая верёвку к его кругу.
   А заодно хомутая и его самого, что бы он ненароком не вывалился из круга. И вот уже оба спасательных круга в виде маленького караванчика поплыли по реке. Невидимые бурлаки - наши каменные ребята потянули их под водой вперёд.
   От водной красоты сержанту сделалось весело и захотелось петь. Но тут из вещмешка запела голова Ильича. Это была песня Дубинушка, но с другими словами:
   -Новых песен я жду для родной стороны,
   Но без горестных слёз, без рыданий,
   Что б они пролетарского гнева полны
   Зазвучали призывом к восстанью!
   Правнук сержанта сидел в круге, ошалело глядел по сторонам и понимал, что глюки его преследуют теперь уже и без наркоты.
   Пока наш подводно-надводный отряд двигался к берегу, обозлённый нападением Абдурахман пришёл в себя и начал действовать.
   Разгром вертолётов над островом привёл его в бешенство, и он приказал двинуть новые катера в сторону опасного острова. Вскоре сержант с правнуком услышали рёв нескольких катеров, которые неслись к острову. Стояла густая ночь и поэтому два круга на реке полицаи вряд ли могли рассмотреть. Их прожектора били в сторону острова. Катера быстро исчезли вдали.
   - Фух, пронесла нелёгкая,- выдохнул сержант и перекрестил правнука - Вот ещё до Сталинграда не добрались, а такая война кругом, мать её.... А что ж в Сталинграде будет? Там, наверно, вобще, того...
   Сержант для наглядности помахал рукой перед лицом, видимо изображая летящие мимо пули.
   - Дед, а дед,- хрипло сказал правнук - Никогда у меня ещё таких глюков не было. Мало того, что ты сам глюк, а тут ещё и башка - болтушка и статуи говорящие...
   - Позвольте с вами не согласиться, молодой человек,- проговорила голова из вещмешка.- Я не
   32
   башка - болтушка, как вы выразились. Я - мыслительный аппарат вождя пролетариата и прошу относиться ко мне уважительно. А не то я прикажу, что бы по закону военного времени вас поставили к стенке. Вот так-с, батенька.
   -Глюки, глюки, глюки,- тихо бормотал правнук в ответ.
   Он не понимал, к какой стенке его собираются ставить, когда кругом вода.
   В небе стали видны звёзды. Они как бы предвещали что-то плохое. Из-за тучи, как из-под одеяла вылезло грустное лицо луны. Было видно, что берег уже рядом. Судя по тишине, которая там стояла, наш подводно-надводный отряд ещё не ждали.
  
   19. Злая девушка с веслом
   Наши каменные ребята благополучно форсировали Волгу, и вышли на берег. Неподалёку от него был виден небольшой парк. В нём кое-где среди деревьев торчали остатки скамеек, а в центре у фонтана белело нечто. Лейтенант, молча, указал каменной своей десницей в сторону сухого фонтана. Бойцы двинулись цепью по росту. Впереди - лейтенант, затем рядовой, далее на негнущихся ногах вышагивал пионер. Замыкающим был сержант, который опять тащил своего правнука на плече. Тот находился в лечебном состоянии сильного опьянения.
   Когда воины добрались до фонтана, то увидели при свете разбитых фонарей девушку с веслом.
   Она была выполнена из железобетона и романтически глядела вперёд. Казалось, в её взгляде было само лето и тёплая вода. Форма её головы была обрисована чётко. Волосы её были очень туго натянуты и закручены в два рожка. Лоб и затылок полностью открыты. Она была одета в трусы и футболку. Скульптор запечатлел в ней типовой жест эпохи - симбиоз античного и спортивного кодов. Это была длинноногая, мускулистая, самовлюблённая дева с вытянутыми сосками, к которым ни кто не подпущен. Опорная её нога была прямая, другая немного согнута в колене. Она являлась частью S- образной линии, как некий эротический знак. Весло в её руке как бы являло собой... ну, словом, весло у девушки было в правой руке.
   Неожиданно голова её повернулась в сторону лейтенанта и произнесла:
   -Достали эти недоноски! От них все ноги в моче! Наконец-то я им устрою!
   Бетонная девушка спортивно спрыгнула с небольшого постамента и, грохоча,
  
   ринулась, в глубину парка. Через минуту оттуда раздались вопли подростков и бетонный хохот девушки с веслом. Затем она лёгкой походкой, слегка проваливая асфальт, подошла к нашим героям.
   - Здравия желаю, товарищ девушка с веслом! - весело отчеканил наш лейтенант и щёлкнул каблуками сапог, так, что это напомнило маленький горный обвал.
   Звук от этого щелчка понёсся далеко над рекой.
   Девушка с леденящим душу хрустом кивнула головой и произнесла:
   - Здравствуйте, товарищи военные. Вообще-то я просто - девушка с веслом. Нас таких кругом полно. Я лично сделана со студентки мукомольно - крупяного техникума.
   -Так позвольте с вами прогуляться,- сказал и опять щёлкнул каблуками лейтенант.
   Лейтенант и девушка с веслом зашагали по широкой аллее парка. Их слова грохотали среди ночи будто камнепад.
   -Жалко, что я не повстречал вас до войны,- чеканил лейтенант.- Я бы обязательно попросил бы вашей руки.
   - Ну что вы,- отвечала девушка с веслом.- Вам было бы лучше попросить руки у натурщицы, с которой меня сделали.
   - Жизнь людей это жизнь людей, а жизнь камней это наша жизнь,- философски прогрохотал каменным ртом лейтенант.
   - Вы правы,- согласилась девушка с веслом.- Кто-то для чего-то оживил нас и мы - скульптуры идём и о чём-то беседуем.
   -Да, кто-то оживил,- задумался лейтенант.- Значит для чего-то это нужно.
   - А помните Пушкина?- сказала девушка с веслом.- Там статуя приходит к Дону Гуану и жмёт ему руку. 33
   - И что дальше?- спросил каменный лейтенант.
   - Дон Гуан проваливается вместе со статуей,- весело ответила девушка с веслом.
   Лейтенант остановился и снова отчеканил:
   - Нам проваливаться нельзя. А руку мы всяким там вражеским донжуанам ещё пожмём. И пожмём так, что из них сок потечёт...
   Лейтенант замолк и замер, как будто наступила минута молчания. Затем он торжественно проговорил:
   - Товарищ девушка с веслом, наш отряд отправляется в Сталинград бить немецкую сволочь. Если у вас есть желание, можете сделать этот марш бросок с нами. Предлагаю вам в Красной армии должность санинструктора.
   Девушка посмотрела на своё весло и прогремела:
   -- Ну что ж я готова.
   Со стороны, где остался отряд, неожиданно громыхнули выстрелы. Весь парк осветился парой взрывов.
   - Вот оно, начинается!- сказал лейтенант и зашагал в сторону стрельбы.
   За ним последовала девушка, держа на отлёте своё весло.
   Силы Абдурахмана обкладывали парк, беря его в кольцо.
   Тем временем сержант с правнуком прыгнули в сухой фонтан. Туда же схоронился и гипсовый пионер, ибо пули могли разбить его на куски. Только рядовой остался
   наверху и, ловко орудуя штыком, привычно выламывал куски асфальта и метал в
  
   сторону нападающих. Это были зелёно - пятнистые полицаи абдурахмановцы. Они шли со стороны города цепью, ведя огонь длинными очередями.
   Лейтенант приказал девушке с веслом обойти полицаев слева. Когда они уже приблизились к сухому фонтану, неожиданно с флангов на них двинулись наши каменные. Лейтенант просто отшвыривал ошарашенных полицаев ногами. Они летели как мешки с песком, ударяясь об деревья парка. Бетонная девушка использовала против врагов своё весло, как будто это была мухобойка. Полицаи стали быстро отступать, оря что-то ругательное. Через минуту они уже вели огонь только издалека.
   Когда лейтенант и девушка вернулись к фонтану, до рассвета оставалось двадцать минут. Лейтенант сказал, что им надо как можно быстрее скрыться с этого места. Девушка вспомнила, что видела со своего постамента, где неподалёку на реке пришвартована баржа.
   Немедля, отряд, пополненный бетонным санинструктором, спустился к реке и быстро обнаружил нужное плавсредство. Сержант с правнуком и гипсовый пионер зашли на баржу, а лейтенант, рядовой и веслящая девушка дружно толкнули её на глубину. Едва они успели забраться на баржу, как уже наступил рассвет, и они застыли до новой полночи. Баржу несло по течению...
  
   20. Гвоздь и пуля
  
   Наша бетонная девушка была внешней частью настоящей девушки. Она, действительно, когда-то проживала на свете и тоже умела биться с врагом. Об этом нам и рассказал простой, ещё не ржавый, гвоздь-сотка, который она когда-то выдернула из стены сарая.
   Грубая рука хватала из деревянного короба новенькие промасленные гвозди и ставила их к стенке. А другая - мордастым молотком равнодушно и точно забивала их в доски, из которых делали сарай. Все гвозди быстро и надолго погружались в дерево.
   Но вот один из них не сдвинулся с места от удара, видимо угодил в сучок.
   - Дзинь!- громко крикнул гвоздь и от злости пустил длинную искру.
   Потом задрожал, согнулся и от удара молотка, плашмя, влепился в стенку. Громыхнуло ругательство человека, а руки уже пошли дальше делать своё ударное дело. А тот согнутый гвоздь так и остался приплюснутым к стенке.
   За узким сарайным окном темноту сменял свет, зиму - весна... В сарае стояла корова и часто
   34
  
   боком нащупывала на стенке загнутый гвоздик. Она тёрлась об него, от - чего на гвозде
   застревали коровьи волосы. Гвоздь думал о том, что не смог выполнить своей работы, в то время как его братья честно скрепляли стены сарая. На улице шли привычные дни с их му-му, кря-кря, га-га, ме-ме, ко-ко и кукареку...
   В один из летних дней, когда коровы в сарае не было, и гвоздь свободно созерцал всё окружающее, вдруг послышался стук молотка. Он бил очень часто. Потом раздались крики, фырчание машин, беготня, плач. Корова почему-то совсем не вернулась, а ночью в окошко были видны недалёкие всполохи пожара. От них в
   сарае всё затанцевало. Вилы, грабли и даже верёвки на стене, казалось, пляшут как живые. Да и сам гвоздь уже местами начавший ржаветь, заблестел всей своей ребристой кепкой. Так продолжалось долго, и гвоздь был в тревожно-праздничном настроении.
   Однажды вечером в сарай вошли два человека. На головах у них были шапки, похожие на горшки, в которые хозяйка доила корову. Люди осмотрели сарай и зачем-то выбросили из него вилы, грабли и верёвку. Затем внесли под руки девушку и бросили её на солому.
   Надо сказать, что эта девушка и была живой копией нашей железобетонной статуи с веслом.
   Гвоздь обрадовался: может её принесли специально, что бы она, наконец, выпрямила его и забила, как положено? Но девушка неподвижно лежала на соломе, и молотка у неё не было. Тут гвоздь понял, что забивать его не собираются. Он совсем было затосковал, но девушка подняла голову и огляделась, как будто что-то искала. Гвоздь изо всех сил старался попасться ей на глаза, но луна лупила лучами в другой угол. Девушка встала на коленки и поползла по сараю, шаря руками. Но ничего, кроме соломы, там не было.
   Она толкнула дверь, та была заперта. Девушка, то вздыхая, то страшно ругаясь, время от времени стала бить кулаком и в дверь и по стенам, от чего тряслись все доски сарая. Вдруг рука её угодила как раз по тому невезучему гвоздю, который был только загнут, но не забит. Она отдёрнула руку и застонала - край кепки гвоздя сильно впечатался в её кожу. На минуту она задумалась, а затем стала нащупывать проклятый гвоздь. Наконец пальцы уцепились за него и выпрямили. Несколько качаний и гвоздь был уже в тёплой ладони девушки. Она подползла поближе к свету луны, чтобы получше рассмотреть найденный кусочек металла. Он был длинный и острый. Это понравилось девушке, она опять крепко сжала гвоздь в кулаке и упала на солому.
   Теперь перед гвоздём открывалась новая, ещё неизвестная жизнь. Теперь он не сидел в доске как в тюрьме. Он был почти прям и свободен. Скоро сквозь пальцы девушки он разглядел, приходящий из оконца, рассвет.
   У сарая послышались громкие шаги. Дверь взвизгнула и открылась настежь.
   -Русиш швайн, штейт ауф! Вставайт!- раздалось из-за двери.
   Девушка открыла глаза и, застонав, поднялась. Гвоздь почуствовал, как его остриё вжали в запястье руки.
   - Бум, бум, бум,- услышал гвоздь стук, идущий откуда-то изнутри руки.
   Он всё нарастал, отчего и гвоздь стал чуствовать сильную дрожь. Он понял, что его сейчас вобьют, но только не знал куда.
   -Отвечать, где есть партизанен,- прозвучало нечто холодное.
   - Я ни чего вам не скажу,- твёрдо прохрипела в ответ девушка.
   Тут гвоздь понял, что куда-то летит вместе с рукой, но не видел куда. Его шляпка была крепко зажата в кулаке девушки. Гвоздь вонзился во что-то мягкое тёплое. На него брызгнула жидкость и утопила. Совсем рядом кто-то пронзительно взвизгнул и как будто сильно хлопнули кнутом.
   Гвоздь увидел, что девушка лежит на том человеке, который кричал, а сам он торчит в его шее. Кто-то быстро вырвал его и бросил в угол. Теперь гвоздь валялся на соломе весь мокрый и красный и думал, как бы не заржаветь.
   Людей утащили, дверь захлопнули и опять наступила безнадёжная полутьма. Ночью гвоздь взглянул на пятно луны в углу сарая и увидел, что он не один. Там валялось полукруглое чужое существо. Оно весело желтело под лучом луны.
   - Ты кто будешь?- звякнул в её сторону гвоздь. 35
   -Никс ферштей,- вежливо ответило существо на непонятном языке, и гвоздь ни о чём больше его не спрашивал.
   На следующий день на улице сильно рокотало, дымило, стучало, гудело и орало. Потом, когда всё утихло, дверь сарая распахнулась, и на пороге показались запылённые бородатые люди.
   -Здесь что ли её?- спросил один из них и другие, молча, кивнули.
   Он пошёл по сараю, что-то высматривая на полу, и поднял ту самую жёлтую штуковину, которая появилась здесь недавно. Посмотрел на неё, вздохнул и сунул в карман. Повернулся было уходить, но вдруг увидел этот самый окровавленный гвоздь. Медленно нагнулся и взял его.
   - Вот он гвоздик-то, которым она фашиста ковырнула.
   Бородач вынул из кармана тряпицу и завернул в неё и гвоздь, и жёлтую непонятность.
   Долгое время они лежали вместе в тесноте кармана. Жёлтая штука пыталась заговорить с гвоздём на своём языке, но он упрямо помалкивал. И даже, как-то разозлившись на неё, за то, что она часто бьётся об него при шаге, черкнул по ней длинную полоску.
   Однажды их вынули из тряпицы и положили на гладкую поверхность, а сверху накрыли стеклом. Теперь десятки людей скользили по ним глазами, и гвоздь понимал, что он стал нужным, хотя его и ни куда не забили. Он старался скрыть свою былую кривизну, гордо держа свою шляпку.
   Если бы он умел читать, он бы ещё больше возгордился, прочтя табличку, которая лежала возле его острия.
   На ней было написано:
   Личные вещи партизанки В. Волошиной - гвоздь, которым она убила немецкого офицера и пуля из черепа партизанки.
   А теперь её железобетонная копия плыла на барже с нашими бойцами.
  
   21. Марципан и Абдурахман
   - Любишь ты встречаться в людных мэстах,- сказал Абдурахман Марципану и уставился в какое-то бабушкино морщинистое лицо.
   Он вспомнил, что прошлая их встреча прошла среди оргии. Пока они с Марципаном решали один кровавый вопрос, под ногами у них ползали голые девушки. Они громко свивались в клубок с какими-то недоносками.
   Когда Абдурахман спросил - зачем они здесь, Марципан ответил:
   - Люблю быть в гуще народа.
   Абдурахману даже пришлось всё время смотреть в потолок, что бы не видеть этой
   мерзкой оргии. Марципан же наоборот наслаждался произведённым эффектом.
   Теперь Абдурахман тоже чувствовал себя неуютно. Со всех сторон на него смотрели чьи-то лица. Правда, неподалёку была охрана, но и она была несколько растеряна.
   Марципан шёл медленно и говорил стихотворным метром:
   -Слушай, Абдурахан, тут дело такое. Бродит по нашей земле пара мутантов. Помнишь же сам, как они вертолёт кулаками. Очень огромны и ни кого не бояться. Если поможешь их взять, я в долгу не останусь.
   Абдурахман задумался:
   - А зачем они тебе, дорогой?
   - Видишь ли, Абдурахан, эти истуканы ни кого не бояться, и власти над ними нет. Должны же они кому-то подчиниться. Понимаешь?
   Абдурахман сделал надменное лицо:
   -А может, они будут подчиняться мне?
   Марципан наполовину согласился:
   -Хорошо, пусть эти мутанты будут общими.
   Абдурахан оглянулся. Со всех сторон на него по-прежнему смотрели молчащие люди. Они уже не подчинялись ему.
   Абдурахман вдруг вспомнил, что рассказывали ему те, которые пытались уделать Марципана на дороге. По их словам, откуда не возьмись, появились великаны, которых не брали пули.
   36
   - Ладно, я согласен,- сказал Абдурахман.- Я помогу тебе взять истуканов. Но если они мне понадобятся, ты предоставишь их мне по первому требованию.
   Неожиданно Абдурахман увидел среди других лиц очень знакомое. Оно, как будто звало к себе. Оно заставляло забыть обо всём другом. Абдурахман подошёл поближе и, молча, поклонился тому лицу. Из глаз его выкатились шарики слёз. Он что-то невнятно забормотал. На его лице возникла печальная гримаса. В его голове пробегала только одна мысль- воспоминание. Он - маленький, толстенький прижимается к её фартуку. А она, ласково ругая его, слюнявит край фартука и протирает его грязное после улицы лицо... Картинка так ясно проявилась в сознании Абдурахмана, что он совсем сник и даже присел на край скамейки.
   Когда он поднял лицо, то увидел торжествующую улыбку Марципана. Абдурахман сразу всё понял - и сейчас Марципан нашёл его слабое место.
   Абдурахман резко встал, плюнул, чуть ли не на ногу Марципана и быстро пошёл с кладбища в сторону своего броневика. Опять на него смотрели люди с фотографий на памятниках и крестах, но Абдурахман уже не замечал их. Ему было только досадно, что он так нелепо расквасился перед Марципаном на могиле своей матери.
   Марципан смотрел ему вслед и был доволен - и из этой встречи он вышел победителем.
  
   22. Девушка с веслом и голова Ленина
   Баржу с героями несло по течению. Как назло очнулся правнук, а водка, то бишь, лекарство для него кончилось. Весь день он бродил по барже, пинал статуи солдат, и пытался вырвать весло у девушки и горн у пионера. Его прадед сначала стыдил
   его, затем отделал его по заднице солдатским ремнём, но и это не помогло. Тогда прадед обвязал правнука верёвкой и бросил за борт, что бы тот остыл. После трёх таких бросаний, правнук, наконец, утомился и уснул, так что вечер прошёл спокойно. Когда пробило полночь, баржа даже закачалась от телодвижений, оживших на ней статуй.
   Первой подала голос девушка с веслом.
   - Как хорошо плыть,- произнесла она.- Как много огоньков вдали.
   - Простите, сударыня, все эти огоньки называются лампочкой Ильича,- прокартавил из вещмешка известный оратор.
   -Ой, кто здесь?- железобетонно удивилась девушка с веслом.
   Сержант, молча и бережно вынул из вещмешка чело вождя и водрузил на ящик с канатами.
   -Теперь узнаёте, барышня?- бодро и лукаво произнесла лысая гипсовая голова.
   - Ой, ну конечно!- обрадовалась девушка с веслом.- Я даже песню про вас знаю. Вот она - душистыми аллеями навстречу нам идёт весна, страна поёт о Ленине, о Ленине поёт страна...
   Она пропела строчки грустно и протяжно, вроде как - Ох ты, Волга матушка и голова вождя смущённо кашлянула.
   - Вот что, товарищ девушка с веслом,- озабоченно сказала гипсовая голова,- наш красный отряд движется на войну. Будет архитрудно. Вы согласны идти с нами?
   - Согласна, Владимир Ильич,- твёрдо сказала железобетонная девушка и добавила.- Потому что тело моё принадлежит стране, а сердце вам!
   Голова Ильича смущённо зашевелилась и сказала:
   - Вы, наверно, любите ходить на танцы - это бросьте. Надо работать во всю и вся ваша работа станет наслаждением. В любви участвуют двое, а возникает третья, новая жизнь. Здесь кроется общественный интерес... Часто наблюдаемый сейчас избыток половой жизни не приносит бодрости, а, наоборот, уменьшает её...
   -Товарищ вождь,- обратился к голове лейтенант,- мы теперь плывём по течению, а нам надо идти вверх. Разрешите причалить к берегу и двигаться сухопутно.
   -Разрешаю, батенька, разрешаю,- строго ответила голова.
   Лейтенант отдал рядовому приказ, и они оба привязали канат к носу баржи. Затем камнем прыгнули вглубь, крепко держа канат. Он натянулся, и баржа стала медленно поворачивать к берегу. 37
  
   23.Засланный казачок
   Едва каменные бойцы, обтекая, выбрались на берег, как из тьмы появился маленький солдатик. Он выстрелил из винтовки в воздух и прокричал:
   -Стой, кто идёт?
   Каменные молча, подволокли баржу к берегу и застыли, глядя на мелкого солдатика, а он строго спросил:
   -Откуда вы такие здоровые? Может, из кремлёвского полка будете?
   -Мы из каменного полка,- прогрохотал лейтенант и пресёк расспросы солдатика.
   Солдатик сдвинул брови и потребовал:
   -Следуйте все вперёд.
   - И куда вы нас отведёте, товарищ рядовой?- каменно вопрошал лейтенант.
   - А доведу я вас до своего командира.
   Солдатик долго вёл отряд наших героев вдоль берега, а потом сказал:
   -Ждите здесь, командир сейчас пребудет.
   После этого он отдал честь и исчез во тьме.
   Каменные застыли в ожидании, а сержант уложил связанного, что бы не сбежал, своего правнука на густую траву и сидел, отгоняя от него комаров.
   В таком ожидании и застал их всех рассвет.
   Сержанта сильно прижала дрёма, и он не почуял, как трое неизвестных в камуфляже, скрутили его и положили рядом со связанным его правнуком. Затем рядом с нашими появился уже знакомый тот самый, который называл себя командиром партизанского отряда. Он по- хозяйски походил между ними, похлопал по каменным бокам. Дал гипсовому мальчику затрещину и приобнял девушку с веслом. При виде её Марципан даже не смог удержаться от восторга - надо же, в полку каменных мутантов прибыло! Девушка с веслом килограмм на пятьсот!
   Марципан дал знак и к реке медленно подкатили трейлеры и кран.
   Все наши были погружены в два трейлера и увезены в ненавистный проклятый плен.
  
   24.Плен в спортзале
   Когда наступила очередная полночь и бойцы очнулись от сна, то увидели большой зал. Окна в нём были под самым потолком, а по стенам - деревянные лестницы. Виднелись также кольца для баскетбола, а в углу чёрными квадратными блинами были навалены маты.
   - Это спортзал,- проговорил лейтенант, и голос его гулко ударил в стены, так что баскетбольные кольца слегка затряслись.
   С пола вскочил сержант и доложил:
   - Товарищ лейтенант, за время вашего сна были схвачены и попали в плен. Доставили нас вот сюда...
   Сержант обвёл вокруг себя рукой.
   - Видать, в какую-то брошенную школу, в спортзал. Потери: враги отняли вещмешок с головой Ильича и моё личное оружие. Ходов для побега пока не нашёл. Вот лечу правнука, как вы велели. Враги дали маленько водки.
   Сержант ткнул пальцем в сторону пол ящика водки. Он стояла возле турника. В углу на матах спал правнук сержанта.
   - Товарищ лейтенант, можа нам дверь вышибить?- тихо проскрипел рядовой и пристукнул прикладом каменной винтовки об пол.
   -Подожди, рано ещё, товарищ рядовой,- ответил лейтенант и направил немигающий взгляд в сторону маленьких окошек под потолком.
   Там, как из амбразур дотов, торчали толстые стволы миномётов.
   -Как бы их сейчас чертеляпнуть, вот собака - тринога!- выругался рядовой, не стесняясь, девушки с веслом.
   Она тоже тихо заговорила. Казалось, это камни трутся друг об друга:
   - Вот что, товарищи... 38
   В этот момент чёрный четырёхугольник на стене вспыхнул и все увидели проклятого Марципана. Он сидел за столом, накрытым красной скатертью и опять в форме советского командира. Рядом с его правой рукой на скатерти лежала белая голова Ильича.
   - Товарищи бойцы!- торжественно проговорил Марципан с экрана.- Хоть вы и стремитесь дезертировать из нашего отряда, я дам вам последний шанс. Вы будете снабжены гранатами и выдвинетесь в захваченную Москву - в это осиное гнездо предателей Родины. Там вы должны уничтожить несколько немецких наймитов. Только после этого вы сможете вернуться в свою часть.
   - А если мы не согласные?- спросил рядовой, опять стукнув прикладом каменной винтовки об пол.
   - В таком случае,- ответил Марципан,- голова вашего вождя разлетится в прах.
   Для убедительности он, усмехнувшись, дал щелчка по гипсовой лысине.
   Голова Ильича затряслась от негодования и прокричала:
   -Не слушайте его, товарищи! Он - провокатор. Бейтесь за правое дело!
   Чёрный четырёхугольник экрана погас.
   Рядовой озадаченно прогудел:
   -Вот собачье семя! Последнюю радость отняли - Ильича. Мы хоть и при оружии, а не хрена не можем. Одна надежда на нашего сержанта. Его, как мыша, надо куда-то кинуть, что б он нам дорогу прогрыз.
   - Товарищ рядовой, а ну навались!- закричал лейтенант и саданул плечом в толстую стальную дверь.
   Из оконца тут же ударил миномёт. Мина прошла куда-то в угол и разбила брусья.
   Девушка сообразила быстро и сунула своё много килограммовое весло в оконце. Оттуда раздался проклинающий крик, и выстрела больше не последовало. Но зато с другой стороны зала из окошек ударило сразу два миномёта. Взрывной волной девушку толкнуло на спину. Она рухнула на пол, чуть не убив сержанта и его правнука, которые залегли на матах.
   Потом раздались ещё выстрелы миномётов и ещё и ещё...
   Каменные бойцы были вынуждены отойти от двери, потому что мины прямым попаданием откалывали от них куски с полкирпича. Это можно было назвать ранением средней тяжести.
   Через некоторое время наши прекратили атаки и не залегли, а просто легли. Два каменных лежали на полу спортзала в позе оловянных солдатиков. Девушка с веслом, думая каменную свою думу, прислонилась к стене. Сержант лечил своего правнука на матах. Был час ночи. Рядовой не хотел молчать и принялся рассказывать о том, как когда-то в настоящей живой жизни он был в плену. Звук его голоса выходил монотонно, будто из пещеры:
   -Вот я лежу теперь. Ещё утро не скоро будет. Не скоро замирать как статуй. И толкуется мне и толкуется - как оно что. Вроде как я этим живу, о чём разговариваю. Винтовка - на месте, пилотка - на сон. Лёг полежать после бою. А на войне мало ли людей легло. И на ходу люди умирали и в вагонах. А нас везли без оружия. Тут немцы и окружили на мотоциклах. Побежали мы в поле, а за нами немец на мотоцикле и - трр из автомата. Пятерых убил, одного ранил, а я упал наземь и лежу. Немец как стал меня по щекам бить, так я глаза и открыл. Он показывает: бери раненого и иди. А что сделаешь и пошёл. Согнали нас в поле, а кругом - проволока колючая. Целый день жара и есть нечего. Привезут немцы лошадь. Околела убитая. А огонь топить нельзя. Так мы из шинелей сделали навес и мясо сырое, чуть коркой возьмётся и ели. А потом немцы нас в вагон укинули и прикладами в спину. А солдаты жмутся, дак туда ещё людей. Как стал я в вагоне как статуй, так двое суток и простоял. А в сутки давали на вагон две буханки хлеба да два ведра воды. А на третьи сутки уже лечь можно было. На каждой станции немцы двери открывали и людей, которые околели, прочь выкидывали. Я раз глянул из вагона - а там человек ещё глазами моргает, а уж на насыпи валяется... Ну а потом попал я к хозяину, к бауэру. Ну, работали мы там - ящики сколачивали, а чего сделаешь. Так вот я и начну другим пленным про жизнь лясы точить, горем, радостью делиться. А ребята побросают работу и меня слушают. А немцы глядят и думают, что я пропаганду, какую другим болтаю. Вот... и два раза меня за это вешать выводили, да ребята
   39
  
   заступились: он никс пропаганда. Он говорит, как фрау под ручку водил. Не надо капут.
   Вот за то меня и стали Москва-радио звать. Что бы ни кому не мешался, немцы меня овец пасти послали. Дак я что делал. Огляжусь, вокруг ни кого нету. Возьму соли горсть, да и всыплю овце в ухо. Да ещё и за голову потрясу. Соль у овцы в ухе гремит - вот она и ходит по кругу, как больная. Придёт ветеринар немецкий. Поглядит овцу, ни чего не поймёт и говорит - на кухню её к пленным. Так я несколько раз делал, а потом уж ребята сами меня бояться стали. Если их вместе со мной поймают, то всех убьют. Ну а потом уж мне бежать пришлось. Вот так и воевал, да ещё и статуй с меня после сделали...
   Рядовой умолк. Стало тихо. Только правнук сержанта периодически произносил фразу: атас, глюки. Видать, его поламывало. За маленьким, разбитым окном спортзала где-то трещал сверчок.
  
   25.Голова вождя и сторож
   -А натоптали- то как! Вот свиньи эти новые!- восклицал, входя в своё помещение, сторож лет семидесяти, той школы, где в спортзале и томились наши бойцы.
   -Мало того, что в спортзале кого-то заперли, да ещё и тут нахоозили. Ну, чисто враги какие!- продолжал сторож, оглядывая своё рабочее место.
   -И вы правы, батенька, это настоящие враги,- раздался бодрый голос откуда-то из-под стола.
   Сторож сильно удивился, нагнулся, поглядел под стол, но там кроме солдатского вещмешка, ни чего не увидел.
   -Кто это тут разговаривает, а ну выходи!- строго прикрикнул сторож и даже махнул своей дубинкой - короткой трубой, с одной стороны обмотанной изолентой.
   - А выйти я, батенька, не могу, так-как у меня нет ног, да и остальные принадлежности человека отсутствуют,- проговорил бодрый голос.
   - Да что тут за урод прячется!?- почти закричал сторож и стал обшаривать все углы четырёхметровой комнаты.
   -Дорогой вы товарищ, я здесь, под столиком в мешочке,- успокоительно произнёс тот же голос.
   Сторож двумя пальцами осторожно, будто бомбу, поднял вещмешок и положил на стол.
   - Ну, откройте же мешок, товарищ, промедление смерти подобно!- нетерпеливо проговорил кто-то.
   Сторож быстро открыл вещмешок, и ему сослепу показалось, что он увидел какой-то белый шар. Это потому - что он глядел на голову Ильича со стороны затылка.
   - Что за шарик такой белый?- удивлённо сказал сторож.
   Не белый, батенька, не белый, а красный!- сказала голова и резво повернулась лицом к сторожу.
   Тот испуганно приземлился на стул и, выжимая из себя детскую радость, проговорил:
   -Это вы Владимир Ильич? А я-то и не знал. А в вашем доме-музее, говорят, на ваш день рожденья булками пахнет, и смех ваш раздаётся.
   Голова Ильича коротко хохотнула:
   - Да, это, действительно, так и есть.
   Сторож привстал:
   -А я всегда за вас был... с детства!
   - Ну-ну, батенька, верю, верю. Но теперь архиважно продолжить нашу борьбу, так сказать физически. Вы готовы к этому, товарищ?- важно спросила голова.
   - Да, я с тех самых детских пор готов и жду, что надо сделать!- молодо воскликнул сторож и даже пристукнул дубинкой по столу, отчего голова Ильича слегка подпрыгнула и чуть не слетела вниз.
   Сторож сумел её удержать и для безопасности положил на середину стола.
   -Пора, пора, дорогой товарищ, поднять дубину народной борьбы,- продолжила голова вождя.
   Сторож озадаченно посмотрел на свою железную палку и проговорил:
   -Дубину? Нет, эта штука маленькая слишком. А мы, Владимир Ильич, и получше дубины достанем.
   Сторож выскочил в коридор и снял красный топор с пожарного щита.
   - Вот, это понадёжней будет,- показал сторож голове Ленина топор. 40
   Голова Ильича восторженно дёрнулась и произнесла:
   -Действительно, очень хорошо, батенька. Красный топор мы поднимем на красный террор! Жаль, что у меня пока нет рук, а то бы я обязательно пожал вашу.... А теперь приблизите ваше ухо к моим губам. Я вам кое-что прошепчу. Конспирация и ещё раз конспирация!
   Через некоторое время наш сторож уже подходил к охранникам-миномётчикам с просьбой закурить. Они как раз сидели на корточках вместе и вели неспешный деловой разговор.
   Один говорил:
   - До сих пор не верю, что бы каменные шевелились.
   Второй отвечал:
   - А ты ширнись разок и успокоишься. Подумаешь, каменные ходят!
   Увидев сторожа, оба охранника вскочили и спросили кто он. Тот ответил и попросил закурить. Охранники дали и опять для беседы присели на корточки.
   Сторож стоял рядом, куря и поглядывая, как бы их обоих удачней пригреть.
   За спиной, в вещмешке энергично шептала голова Ильича:
   - Товарищ, не робей! Смело поднимай руку рабочего класса с красным топором. Пусть головы наших врагов разлетятся в прах.
   Охранники почти перестали обращать на него внимание, в споре, - какой амфетамин лучше. Сторож, даже не торопясь, вынул топор и обухом, но так как будто колол дрова, пристукнул их по темени. Один охранник растянулся сразу, другой ещё некоторое время держался за голову.
   -Быстрее, голубчик, быстрее! Промедление смерти подобно!- уже кричала голова Ильича из вещмешка.
   Сторож открыл гигантскую стальную щеколду на двери спортзала, её приварили совсем недавно по требованию Марципана. Потом он попробовал открыть дверь, но её, видимо, заклинило, когда её таранили каменные бойцы.
   Голова Ильича закричала во весь свой гипсовый голос:
   -Товарищи бойцы, вы свободны! Смело открывайте дверь и боритесь за правое дело.
   За дверью послышался звук горна, а затем каменные шаги. Там лейтенант и рядовой опять навалились на ворота. Те со страшным скрежетом отворились, и весь героический полукаменный отряд вышел на свободу.
   - Быстрее, товарищи! Архиважно поторопиться. Скоро опять рассвет,- призывала говорящая голова.
   Проходя мимо охранников, наш рядовой прихватил одной левой ящик с минами, а оба миномёта повесила себе на весло бетонная девушка. Лейтенант хотел забрать их у неё, но сильно были разбиты руки и он не смог.
   - Ни чего, товарищ лейтенант, - приободрила его бетонная.- Я же санитарка, я вас мигом вылечу. Нам бы только добраться до какой-нибудь стройки.
   Отряд, молча, двинулся в темноту. Восторженный сторож долго стоял и махал фуражкой ему вслед. Губы его чуть слышно пели: дан приказ ему на запад, ей - в другую сторону...
   26. Санбат на стройке
   Вперёд на разведку был выслан очеловеченный сержант. Теперь он был безоружен. Во время плена марципановцы обшарили его основательно. Из оружия враги оставили только опасную бритву, наверно, просто не поняли, что это за предмет. Правда, теперь за поясом сержанта был красный топор, который он одолжил на время у сторожа.
   Через час быстрого марша наш разведчик увидел дощатый забор, на котором была табличка: Строительство ведёт. О... Дальнейшая часть вывески была грубо оторвана. За забором торчал новый кирпичный дом, по которому от крыши шла полоса трещины. Её было видно даже при свете немощного фонаря.
   Сержант побежал обратно к отряду, и вскоре все наши герои были у забора. Сержант умело и тихо сбил несколько досок, проделав проход на стройку. Охраны, видимо, здесь давно уже не было. У стены новостройки стояло корыто наполовину с водой, а рядом валялись два полупустых мешка цемента. Высокая сорная трава обступала стройку. 41
   - А вот и хирургическая палата,- прогрохотала железобетонная медсестра. - Сейчас я буду вас лечить. Кто первый, мальчики?
   Первым лейтенант выдвинул рядового. Всё его каменное тело во многих местах было побито пулями и осколками.
   -Товарищ сержант, - продолжала санитарка - Вы назначаетесь медбратом. Отыщите и доставьте сюда какую-нибудь лестницу.
   -Есть, товарищ девушка с веслом, то есть извиняюсь, санинструктор,- сказал сержант и ринулся вокруг стройки.
   Вскоре и правда нашлась сколоченная из горбыля высокая лестница.
   - Ставьте её к груди товарища рядового,- приказывала девушка с веслом.- Я вам стану подавать смесь, а вы будете замазывать раны.
   Она сбросила со своего весла оружие, насыпала цемент из мешка в корыто и принялась размешивать его своим веслом. Скоро бетон, а точнее лечебная смесь, была готова. Девушка, подобно крану, подавала на своём весле бетон в ведре сержанту, а тот замазывал им пробоины в теле рядового. Лечение шло быстро. Сержант только бодро покрикивал с лестницы правнуку. Тот сидел на корточках, притулившись к стене дома. Рядом с ним для охраны стоял гипсовый пионер.
   Вот, правнучек,- говорил сержант с лестницы,- я уже научился и статуи лечить. Как говорится, жизнь научит, как сопатого целовать. Возьмёшь и поцелуешь, так что сопли в разны стороны полетят. Так-то.
   -Мальчик, а как тебя зовут?- гипсово вопрошал пионер.
   Не помню,- равнодушно ответил правнук сержанта.
   -А в каком классе ты учишься?- опять строго спросил мальчик из гипса.
   - В таком большом, широком, - ответил правнук и показал ширину класса руками.
   - Мальчик, а ты пионер?- не унимался гипсовый.
   - Наверно, пионер,- согласился правнук и добавил.- И ещё наркоман.
   - А кто это - наркоман?.. А я догадался!- по-пионерски воскликнул гипсовый.- Это означает - народный командир, а сокращённо нар-коман.
   -Ты где это полруки потерял? - вдруг спросил правнук.
   Пионер гордо ответил:
   -Когда на дедушку Ленина напали враги, я захватил их пулемёт, но они успели отбить мне руку.
   Пионер поднял обрубок гипсовой руки. Внутри её был виден кусок железной арматуры.
   -А, вообще, я очень похож на одного мальчика, который жил на самом деле,- сказал наш пионер.
  
   27. Пионер и самокрутка
   Да, это было так. Наш гипсовый мальчик был очень похож на одного паренька по имени Шура. Во время войны он жил в деревеньке и там же совершил свой детский подвиг.
   В ту военную ночь раздался грубый стук в соседнюю избу. Шурка, было, вскочил, но вспомнил, что его красный галстук хорошо спрятан под печь и для верности даже завёрнут в холстину. Вдруг какая-нибудь мышь решит погрызть его частичку красного знамени, а через холстину ей будет трудно до неё добраться.
   Шурка даже улыбнулся, когда представил, как мышка попытается прогрызть холстину, а потом устанет и уляжется на ней спать...
   Тут в тяжёлую деревянную дверь застучали. Мать поднялась и пошла к ней. Страшные удары не прекращались.
   Когда мать открыла дверь, в избу ворвалась орава немцев. Ослеплённые ярким светом их фонарей, мать и сын плотно прижались к стене. А гитлеровцы открыли шкаф и принялись шарить в сундуках. Потом один из них с нашивками фельдфебеля спросил Шурину мать:
   -Партизан никс?
   -Никс партизан,- ответила женщина.
   Немец ещё раз осветил фонарём стены, потолок, потом направил луч на пол. А там лежала чья-то недокуренная самокрутка. Подняв окурок, фельдфебель осмотрел его и, торжествую, положил на стол. 42
   - Эту цигарок кто куриль?- спросил он и, наведя на Шуркину мать автомат, заорал:- Отвечайте, где партизан, который куриль?
   Шура подбежал к маме, встал рядом. Она ответила, что ни каких партизан она не видела. Тогда фельдфебель отбросил Шурку, сильно ударив в лицо. Мальчик отлетел к стене, из носа хлынула кровь, но вновь поднялся и, не помня себя, вновь кинулся к маме, крича:
   -Это моя цигарка! Это я курил! Я!
   Фельдфебель сначала даже опешил. А потом, схватив Шурку за ворот рубашки, стал трясти и переспрашивать:
   -Ты есть курильщик? Такой маленький? Где твой махарок, какой ты куриль?
   Махорка у Шуры имелась - осталась после дедушки, умершего недавно. Её мальчик и подал фельдфебелю. Тот зачем-то понюхал самосад и, вернув Шурке, сказал:
   - Кури, а мы будем посмотреть.
   В отличие от многих деревенских мальчишек Шура ни когда не баловался куревом. Крутить цигарку, правда, умел. Научился этому для дедушки, который болея, настолько ослаб, что едва шевелил пальцами.
   Под пристальным взглядом гитлеровца Шура, с трудом сдерживая дрожь в руках, скрутил цигарку. Получилось это у него сносно. Однако фельдфебель не унялся. Щёлкнул зажигалкой, поднёс огонь, едва не опалив мальчику лицо.
   Прикуривая, Шурка думал только об одном: не закашляться, не поперхнуться бы!
   Иначе фашисты разгадают его уловку. И тогда... Страшно было даже представить, что будет тогда! Обыск в доме и во дворе, облава в деревне. Арест всей семьи, побои, пытки...
   Впервые в жизни, затянувшись дымом самосада, Шурка почувствовал, как закружилась голова, как перехватило дыхание. Кашель, сдерживаемый неимоверными усилиями, раздирал горло и грудь. По вискам застучали молоточки. А фельдфебель не сводил с мальчика настороженных глаз, следил за каждым его движением. Но именно этот злобный вражий взгляд заставил Шурку собрать все силы, всю выдержку. Сделав несколько затяжек, он осмелел, выпустил струю дыма прямо в него, своего мучителя. А тот, отвесив ещё пару оплеух, вдруг рассмеялся. Загоготали и солдаты. Им, должно быть, показался забавным худенький парнишка, лихо, как взрослый, раскуривающий самокрутку.
   Взглянув на часы, фельдфебель что-то приказал охранникам. Те, следуя за ним, вышли из дома.
   Когда опасность миновала, Шурка дал волю кашлю. Его трясло и тошнило. Казалось, он летит в бездонную пропасть...
   Вот так, когда-то наш, ещё тогда очеловеченный пионер по имени Шура, совершил свой подвиг. Он не только не предал партизан, которые уронили окурок в его избе, но и сумел обмануть врагов.
   Теперь же он был запечатлён в гипсе и стоял, гордо держа горн. Хотя, по всей правде жизни, в руке его должна была быть большая газетная папироса - самокрутка.
   Правнук сержанта внимательно вгляделся в восторженное гипсовое лицо и опять сказал:
   -Глюки, глюки, глюки...
  
   28.Сон каменного лейтенанта
   После того, как были замазаны все большие пробоины у каменных бойцов, лейтенант сказал:
   -Молодцы товарищи санинструктор и сержант. От лица командира нашего отряда и всей Красной Армии выношу благодарность.
   - Служу трудовому народу!- ухнула в ответ девушка с веслом, так что сержант чуть не слетел с лестницы от вибрации воздуха.
   Ночь подходила к концу, и надо было думать, где находиться днём в состоянии неподвижности. Днём их опять могли взять в плен.
   - Сделаем дзот,- предложил лейтенант.- Заползём в дом, а вход завалим. Так они нас не достанут.
   Высокие каменные и пионер заползли в одну большую квартиру из четырёх комнат, сломали
   мешающие стены и залегли. А сержант уложил правнука за рядовым, чтобы его не задело, и дал
   43
   залп по входу из миномёта. В результате его завалило. Так и остались они там замурованными до следующей ночи.
   Каменному лейтенанту снилось начало войны на границе. Немецкие юнкерсы только что отбомбились и ушли к себе. Остатки гарнизона собраны вместе. Полковник даёт ему - лейтенанту пакет со срочным донесением для центрального штаба и свою тачанку.
   На тачанке почему-то уже сидит сам Чапаев. Он подмигивает ему лейтенанту, сдвигает набок папаху и пронзительно свистит. Тачанка срывается с места. Лейтенанта сильно трясёт. Здесь, во сне он пока ещё не каменный, а самый настоящий - запылённый, испуганный, но живой. Голова его мотыляется в широком воротнике новой гимнастёрки как будто не прикреплена к шее.
   Он прилёг позади у пулемёта и только иногда с удивлением посматривает на спину Чапаева, который правит тройкой быстрых коней. Спина Чапая одета в бурку, как в кино, и время от времени он вскрикивает:
   - Врёшь, не возьмёшь!
   Большая гордость распирает лейтенанта-вот он скачет с Чапаем на помощь пограничникам!
   Лишь ум его сопротивляется, шепча:
   -Постой, не надо. Это теперь не оружие. Тачанка это вещь прошлой войны. Теперь даже какой-нибудь автоматчик на вонючем мотоцикле может справиться с романтической коляской.
   Однако, Русь - тройка несла вперёд теперь уже не карету, а тачанку, которую в любой момент могла превратить в щепки бомба с самолёта. Но она грозно спешила вперёд, хотя новое оружие даже и не замечало её. Самолёты шли бомбить и обстреливать что-то крупное, а танки давили наши пушки где-то в стороне.
   Во сне лейтенанту стало страшно за Чапая - он же легендарная личность, а может погибнуть здесь от шальной пули.
   Лейтенант прокричал, Чапаю сквозь грохот колёс:
   - Василий Иваныч! Уходите обратно! В кино!
   Но Чапай в ответ только обернулся, подмигнул и улыбнулся в усы.
   Он по- прежнему гнал тройку к разбитой погранзаставе и громко распевал песню Чёрный ворон.
   В сон лейтенанта влетели какие-то обрывки хроники - немецкие каски, горящие избы, повешенные с табличками на груди...
   Наконец тачанка остановилась у дымящегося штаба погранзаставы. Там, внутри развалин лейтенант и нашёл начальника. Он сидел за большим канцелярским столом, улыбался и почему-то тоже слегка дымился..
   Лейтенант достал пакет и попробовал отдать его начальнику. Тот не взял, а молча и удивлённо смотрел на лейтенанта. Надо было, во что бы то не стало вручить пакет. В волнении лейтенант вскрыл пакет и прочёл:
   -Приказываю вам держаться до конца. Начальник гарнизона такой-то.
   Начальник погранзаставы ни чего не ответил. Тогда лейтенант положил пакет ему на обгоревший стол, отдал честь и вышел из развалин штаба.
   Чапая с тачанкой уже нигде не было.
   - Значит, он ускакал обратно в кино,- подумал лейтенант и огляделся.
   Все пограничники валялись вокруг мёртвые, крепко сжимая оружие.
   Лейтенант вспомнил, что где-то тут рядом должны быть ещё бойцы - и сержант с правнуком, и рядовой с девушкой с веслом, и пионер с горном. А самое главное - голова Ильича. Уж она- то не даст пропасть отряду. Она вытащит его из любой ситуации. Лейтенант закружился в поисках бойцов и... проснулся. В окно новостройки глядела полная луна и ещё пара голов во вражеских фуражках.
  
   28. Бой на стройке
   Лейтенант встряхнулся и, протянув руку, ткнул мощным каменным кулаком в торчащие головы. Полицаи отлетели. Тут же раздалась автоматная очередь.
   -Товарищи бойцы, все живы?- громогласно прокричал лейтенант, окончательно проснувшись в полночь от каменного сна. 44
   -Так точно, все!- ответил сержант и озабоченно принялся заряжать миномёт.
   -Отставить стрельбу, надо провести совещание, достаньте голову Ильича, - приказал лейтенант.
   Сержант достал голову Ильича, оглядел комнату и сказал:
   -Кубатура здесь хорошая. Вон, какое большое помещение. Живи да радуйся! Ну, щас нельзя - война. Это уж потом, после... Да, внучёк?
   Тот не ответил и безучастно лежал на полу.
   -Вы абсолютно правы,- поддержал сержанта Ильич.- Все наши личные дела будем вершить после войны, а пока необходимо направить все силы на врага. Проведём боевую перекличку, товарищи бойцы. Итак, товарищ лейтенант!
   - Я!- зычно ответил лейтенант, полулёжа на полу.
   Товарищ сержант! - бодро прокартавила голова вождя.
   -Здесь,- ответил сержант и застыл по стойке смирно, лёжа.
   -Товарищ рядовой!- продолжила гипсовая голова.
   -Тут я!- прошумел каменный рядовой.
   -Товарищ санитарка!- лукаво крикнула часть вождя.
   - Я здесь, Владимир Ильич,- утробно ответила девушка с веслом.
   -Товарищ юный пионер,- позвала голова.
   - Всегда готов!- выкрикнул гипсовый пионер, который для маскировки прижался к белой стене.
   -Товарищ правнук сержанта,- строго спросил голос вождя.
   Тот завозился в углу и простонал:
   -Здесь правнук.
   Итак, господа хорошие,- продолжил Ильич,- у нас в наличии три бойца, одна санитарка, один школьник, один больной и моя говорящая голова. Ну что ж, очень даже недурственно.
   Тут обратился лейтенант:
   - Товарищ голова вождя, мы, кажется, окружены полицаями и надо как-то прорываться.
   -Ну что ж, это прекрасно, докажем этим наймитам, что красные бойцы ещё живы и многое могут,- бодро ответила голова.
   В этот момент в окно без рамы влетела граната и шлёпнулась рядом с головой Ильича.
   - Ну вот, опять на меня покушение,- весело проговорила голова.
   Лейтенант успел накрыть гранату своей большой ладонью. Она слегка подпрыгнула от взрыва и пошла трещинами. Лейтенант каменно застонал. Девушка санитарка, было, двинулась к нему, но ни чего не могла сейчас сделать. Только сержант выхватил из мешка верёвку и стянул треснувшую ладонь лейтенанта, что бы она не развалилась.
   Голова Ильича гневно прокричала:
   -Товарищи бойцы! Отбросим наш хвостизм и пресмыкательство. Смело поднимемся на бой во благо всего пролетариата!
   Сержант уже вставил в окно ствол миномёта. Раздался выстрел, снаружи заорали полицаи.
   -Надо снести эту стену,- сказал командир и ткнул в неё разбитой рукой.
   Сержант оттащил правнука за рядового, затем саданул в стену тем же оружием, и в ней образовалась дыра шириной в два кулака.
   Лейтенант ударил в стену здоровой рукой, и она осыпалась.
   - Вперёд, братцы,- произнёс рядовой и первым зашагал наружу.
   Автоматные пули полицаев рикошетом уходили от него в разные стороны. Огонь был плотный, поэтому пришлось орудовать только рядовому и девушке с веслом. Лейтенанту было тяжело из-за руки. Рядовой опрокидывал и протыкал штыком машины. А девушка поддевала веслом полицаев, как будто на лопату, и откидывала их подальше.
   В это время Абдурахман следил за всем происходящим из окна бронированного авто, слегка насвистывая задорную восточную мелодию.
   Зачем мне в это впрягаться?- думал он, свистя.- пусть это будет головная боль Марципана, а я скажу, что сделал всё, что мог.
   Через некоторое время полицаи отползли прочь, а наш маленький отряд сомкнулся кругом.
   45
  
   В середине его был очеловеченный сержант с правнуком. Впереди шёл рядовой, тревожно сжимая
   свою винтовку. Слева шла девушка, прикрывая лопастью весла и сержанта и пионера с правнуком. Замыкающим был лейтенант, он осторожно прижимал, разбитую гранатой ладонь, к груди. Голова Ильича лежала в вещмешке, и было слышно сквозь ткань, как она декламировала:
   - Смело, мы в бой пойдём...
   Бойцам надо было срочно найти транспорт, что бы двинуться побыстрее от места боя.
   Они всё стремились вперёд сквозь тёмную ночь, и, кажется, пропитались дорожной пылью насквозь. Волга была под боком, но мыться было некогда. Одно было написано в их глазах - что там ждёт впереди?
   Очеловеченный сержант решил скрасить ходьбу разговором и сквозь грохот шагов каменных ног прокричал:
   -А ведь я, товарищи бойцы, до войны в Москве побывал.
   Шум от каменных ног стал потише - все прислушивались.
   Сержант весело продолжил:
   - И даже Пушкина памятник там, на площади видал. Он там такой боевой стоит. Наш поэт. И на нём - плащ- палатка надета.
   Все в ответ промолчали, но настроение улучшилось.
   Позже лейтенант прогрохотал:
   -Может, взорвали давно Пушкина враги... а может так вот, как мы, где-то на фронт идёт.
   Правнук вдруг сказал:
   - Я, помню, учил: Буря мглою кроет, кроет...
   Вдоль дороги торчали плакаты, на которых были часто непонятные слова: сайдинг, ламинат...
   Рядовой ворчал:
   Ишь, ты как красиво намалёвано, вроде как для стройки. Заманывают. Берите, дескать, наше немецкое себе для стройки. А потом окажется, что всё это ядом пропитано, что б народ русский изничтожить.
   Один плакатик сильно удивил бойцов. Там было сказано:
   - Хочешь немца? Звони по телефону...
   Рядовой развеселился:
   - Это, видать, партизаны повесили. Каждый может немца стрельнуть, ежели позвонит. Наверно, это пленных немаков людям дают, что бы им ненависть свою накормить...
   Пора было останавливаться на дневную стоянку. Лейтенант с командой зашагал в сторону молодого леска. Там все статуи встали за деревья, стараясь с ними слиться, чтобы их не было видно с дороги. Только сержант с правнуком вышли на опушку (там было меньше комаров) и уселись в траву.
   Солнце быстро выкатывалось на летнее небо. Запели птички, громко застрекотали кузнечики. Только вскоре к этому прибавился ещё какой-то стрёкот - машинный, металлический.
   Сержант положил правнука, сам залёг в траву и прислушался. Он старался по звуку определить опасность. Нет, это были не немецкие мотоциклы. Сержант приказал правнуку охранять вещмешок с головой Ильича, а сам взял красный топор и пополз в сторону резкого звука. Не доползя до дороги метров десяти, он поднял из травы голову и огляделся. Так и есть - неподалёку были враги. Всего трое и опять в той же жёлтой, как говорил лейтенант, африканской форме и в шлемах, у которых стекло закрывало лицо. В руках враги держали по виду миноискатели, но только с вентилятором на конце. Он рубил траву, которая росла у дороги.
   - Ясно, товарищи враги, вы, похоже, сапёры, - подумал сержант, - партизан боитесь. Как бы они вам у дороги мину не подложили, засаду не сделали. А вот мы вам и устроим!
   Сержант поднялся из травы в полный рост, и выдернул из- под ремня красный топор.
   - За Родину, за Сталинград!- закричал он и кинулся на самого здорового сапёра.
   Тот, молча, осоловело, глядел на подбегающего сержанта с занесённым красным топором. Его вентилятор машинально разбрасывал мелкие дорожные камни. 46
   Сержант ударил сапёра - немака по каске обухом топора. Сапёр повалился набок и его ручной вентилятор умолк. Двое других кинулись к сержанту, что-то матно оря, и направляя на него ревущие вентиляторы. Но сержант не сдрейфил, он сунул лезвие топора прямо в винты, и они умолкли навеки.
   Вражеские сапёры, видя такое дело, повернули назад и, отбежав метров на сто, стали кричать сержанту проклятия.
   Враг, которого ударил сержант, медленно поднимался.
   Сержант презрительно его спросил:
   - Ну и как ты сюда попал?
   Сапёр испуганно пробормотал:
   - Как и все - устроился.
   Затем он, охая и ругаясь, пошёл в сторону остальных.
   Сержант не стал его добивать - пусть всем своим наймитам и немакам расскажет, что красные не сдаются...
   К ночи шоссе очистилось. Герои ожили, зашагали. На их пути засверкал баннер: "Тебя ждёт Турция!"
   На банере белозубый турок стоял на фоне моря и показывал на него рукой, а в небе мчал белый самолёт.
   Рядовой показал в сторону плаката штыком и прогремел:
   -Ишь, ты как в Турцию заманивают. Наши только у море купаться, а тут янычары с ятаганами и конец. Да у нас с роду с турками война была. Точно заманивают...
   В это время воздух распорол звук большого самолёта.
   - Гляньте-ка, товарищ лейтенант,- обратился сержант,- самолёт беленький летит, как на плакатике. А во-он там, видать аэродром, откуда наших людей в Турцию увозят.
   Лейтенант строго прогрохотал в ответ:
   - Слушай боевой приказ!- сержанту и пионеру выдвинуться к аэродрому и вывести людей из плена. Прикрывать отход будет товарищ рядовой. Действуйте!
   Солдаты с пионером пошли в сторону, блестевшего в дали, аэродрома. Правнука сержант для верности привязал к веслу девушки, а вещмешок с головой Ильича прихватил с собой.
   Лейтенант шагнул поближе к девушке с веслом, так что их плечи, коснувшись, лязгнули и произнёс:
   -Ночь сегодня особенно звёздная...
   Ещё на подходе к аэродрому сержант заметил здоровенный автобус с блескучими стёклами. Сказал пионеру: будь готов завести людей в автобус, когда настанет время отходить.
   Рядовой остался у входа аэровокзала как привратная статуя. Сержант с гипсовым пионером вошёл внутрь и сначала был ослеплён яркостью ламп. Затем огляделся и дал команду горнисту трубить. Тот адски дунул в трубу и все в зале оторопело замолчали.
   - Товарищи!- прокричал сержант.- Кого из вас увозят в Турцию, идите за нами. Мы поможем вам.
   Десятка четыре человек встали с кресел и с удивлением пошли. Горнист снова затрубил. В его звуке пленные, видимо, слышали магическое, потому что, молча, двинулись за трубачом на улицу.
   Там они все сели в автобус. Правда, двое полицаев подскочили к сержанту, но пионер резко осадил их раструбом гипсового горна, и они поползли в сторону.
   Рядовой, который стоял у дверей аэровокзала, тоже зашагал в сторону автобуса. Он с высоты своего роста заглянул в окошко водителя и ласково, но твёрдо попросил:
   - Отвези граждан, куда тебе скажут, и иди хоть ко всем собакам.
   Шофёр остолбенело смотрел на каменную глыбу головы рядового, которая теперь заглядывала в ветровое стекло.
   Потом водителя кто-то толкнул в плечо, и он поехал вперёд без дороги, неизвестно куда. В автобусе тем временем поднялся шум. Все внимательно рассматривали нашего запылённого сержанта:
   - Кино что ли снимают про войну? 47
   - Похоже. Сейчас это опять модно. Какие-нибудь ВП. То есть военные приключения...
   - У нас же сейчас самолёт должен взлетать!
   - Спокойно, товарищи!- прикрикнул сержант, стоя в середине салона.- Мы освободили вас из плена. Вас не прикончат турки. Спокойно возвращайтесь домой и ничего не бойтесь. Знайте - мы победим!..
   Через некоторое время, когда автобус остановился в тёмном поле, сержант вышел
   из него и направился к отряду, куда уже вернулись рядовой с горнистом.
   - Тьфу ты!- плюнул на пол автобуса один из освобождённых.- Похоже, нас опять кто-то зачем-то обманул.
   В этот момент над полем, блестя огоньками, уходил в сторону Турции острый, как стрела, воздушный корабль.
  
   Нашим бойцам для скорости хотелось бы достать транспорт. И он скоро показался в виде колёсного трактора с длинной телегой.
   Сержант даже потёр руки от предчувствия, что ему как до войны придётся вести трактор. От радости он хлопнул правнука по плечу, так, что тот чуть не присел в лужу.
   Бойцы, пионер и девушка встали на прицеп, а сержант с правнуком забрались в кабину. Немного покумекав, сержант завёл трактор. Тот сначала немного повилял от неумелости управления, но стрекоча, двинулся вперёд в неизвестное.
  
   29.Марципан думает
   Марципан чувствовал, что кто-то вторгся в его сознание, и играет всем происходящим. И это были не те каменные солдаты. Нет, они сами были всего лишь марионетки. Куклы в руках нелогичного непонятного хозяина. Кто-то управлял ими свыше. Марципан и сам чувствовал, что вовлечён в эту игру неизвестно кем.
   Сам же Марципан запечатлелся в умах людей как бандит и повелитель зла. Впрочем, такая репутация Марципана вполне устраивала. Он постоянно изображал жажду к деньгам.
   А с Абдурахманом Марципан всегда были в злой дружбе. Лишь иногда защитник власти Абдурахман для видимости нападал на Марципана. Затем Марципан давал отпор Абдурахману. Потом всё повторялось. Таким образом, у людей складывалось ощущение, что борьба со злом всё-таки идёт.
   -Они слишком сложны для меня,- думал Марципан, прохаживаясь по спортзалу, откуда недавно сбежали каменные - но их нужно обезвредить, иначе они обезвредят меня.
   К Марципану подвели окровавленного сторожа.
   Он прошептал:
   -Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет...
   Марципан приказал закопать его поглубже.
   -Что за птица этот Ленин? Точнее, одна лишь гипсовая лысая голова? Видно, она ещё имеет над людьми какую-то власть,- снова мыслил Марципан.
   Теперь он жалел о том, что не забрал этот важный говорящий предмет с собой и так неосмотрительно оставил его в помещении сторожа.
  
   30.Ожившие окопы
   Бойцы долго катили на тракторе в ночи, и остановились только когда увидели далеко в степи костерок. От него разносился звук губной гармошки.
   Решено было отправить на разведку сержанта, а самим затаиться в лесополосе.
   Когда сержант дополз до места и осторожно приподнял голову, то разглядел человека в немецкой каске, который старательно пытался выдуть из губной гармошки что-то весёлое. Но звуки рвались или, наоборот, растягивались. Вместо музыки получался сумбур.
   Человек в каске перестал играть и сказал голосом подростка:
   -Да, хорошая гармошка, баксов двести за неё. Всё-таки молодцы немцы, умеют делать.
   Откуда-то из тени ему ответил другой подростковый голос: 48
   -И главное, как сохранилась. Чехол только поржавел.
   Третий, такой же молодой голос, поддержал беседу:
   -У немцев всё хорошо. Вон дед мой в плену был. Так ему там платили семь марок в неделю за работу. А местная ещё хотела у себя в Германии оставить. А он, дурак, вернулся. Потом всю жизнь жалел.
   Между тем наш сержант лежал и чуял в этом разговоре прославление вражеского. А за это уже была статья.
   -Кто же это интересно, то же что ль полицаи? Да нет, вроде маленькие. Надо их как следует проучить,- размышлял сержант, жуя сухую травинку и, чуя, как у костра банки освобождаются от тушёнки.
   Сержант вскочил во весь рост и кинулся к костру, махая брезентовым ремнём.
   -Я вам сейчас задам, стервецы!- кричал он - Вы у меня живо немцев забудете!
   Двое подростков вскочили, хватая выкопанные трофеи, и хотели удрать. Но сержант крепко ухватил их за руки и бросил лицом в землю.
   Лежать,- сказал он.- А за прославление немецкого будете наказаны по всей строгости военного времени...
   Сержант огляделся в поисках предмета наказания, потом оценил свой ремень, зажатый в руке, и продолжил:
   -Будете наказаны поркой.
   После этого, он под жалобные крики пацанов пять раз ошарашил их по мягким местам ремнём, но, конечно, не пряжкой. Малолетние преступники вскочили и умчались во тьму.
   Сержант вернулся к отряду и доложил обстановку лейтенанту. Отряд подошёл к брошенному костру. Сержант открыл трофейные консервы, и они с правнуком принялись жевать, благо остальные бойцы отряда пищу не потребляли.
   Голова Ильича теперь стояла на бывшем бруствере окопа, а рядом на взгорке валялся чёрный солдатский череп.
   Вдруг он прошамкал:
   -Вот голова, так голова, беленькая гладкая. А у меня чёрная, как из угля, так, чёрти чё... Нас тут и мёртвых расковыривают. Прямо беда. Спасибо, что отогнали супостатов. Житья от них и под землёй нет.
   Голова Ленина ободряюще произнесла:
   -Мужайтесь, товарищ череп, скоро вас всех похоронят по- человечески. Всё как положено - бугорок, памятник, венок.
   -Уж скорей бы, Владимир Ильич, а то давно ждём. За...
   Череп не досказал, что было после этого ЗА. Нижняя его челюсть отвалилась и печально скатилась с пригорка в окоп.
   Тут лейтенант неожиданно качнулся и сказал:
   -Мне кто-то в голову передаёт информацию. Вроде как по азбуке Морзе, что немцы сейчас начнут наступать.
   И действительно, неподалёку возникло сложное движение. Земля зашевелилась, и из неё стали выползать почерневшие скелеты и строиться в линию. Некоторые были одеты. Не иначе где-то под землёй был склад униформы. Немецкие скелеты вышагивали в кителях и в касках. Штаны, конечно, на скелетах держаться не могли.
   Каски мотались на голых черепах и создавали угрожающий звон. У некоторых ещё были останки ржавого оружия. Командовал ими офицер, судя по козырьку от фуражки, который прилип к его голому черепу.
   Лейтенант приказал занять оборону. Вражеская линия, громко гремя костями, двигалась на наш каменный отряд.
   Вперёд вышел рядовой с винтарём и с криком "Куды лезешь, бестолочь костлявая!" принялся сбивать скелеты штыком и прикладом. Вскоре около него образовалась целая костяная гора. Да и какие они бойцы, эти старые немецкие кости? Гораздо страшнее они были с мясом. Теперь же
   49
  
   наши бойцы только смотрели, как рядовой бьётся со скелетами. Конечно, это была не битва.
   Рядовой больше был похож на дворника, который своей метлой-винтовкой сметает мусор в кучу. Только было слышно, как правнук сержанта весело восклицал:
   -Глюки, глюки!
   Наш отряд под прикрытием рядового потихоньку отошёл к дороге и водрузился на трактор. Немецкие скелеты неотступно шли следом.
  
   31. Полёт трактора
   Когда уже трактор застрекотал и тронулся, у одного из скелетов всё же сработал ржавый гранатомёт. Взрыв вырвал кусок региональной трассы, почти рядом с трактором.
   Но он продолжал потихоньку двигаться вперёд к Сталинграду. Пришёл рассвет, и каменные замерли в телеге, до новой полночи. День разгорался всё больше, и впереди замаячили тревожные огоньки. Это были полицаи.
   Сержант, виляя тракторишком, пытался куда-нибудь свернуть, но по бокам дороги были канавы. К тому же, если бы телега опрокинулась, каменные могли бы упасть и расколоть свои тела.
   Сержант на полминуты остановил трактор, затем рванул с места, метя прямо в толстого полицая с автоматом. Но трактор отчего-то вдруг приподняло над дорогой, он начал набирать высоту и лишь сбил левым передним колесом с полицая фуражку.
   В этот момент правнук сержанта вспомнил детство, когда вот так же он мог летать на тракторе, правда, во сне. В памяти нарисовался маленький зелёный парк рядом с домом и игра в первобытных.
   Природа встретила первобытного человека скукой, но была зелена, запущена и манила в чащобу. Телу его хотелось найти движение, но какое? Пока это было ему не ясно, и первобытный наблюдал движения других живых существ. Под ногами на земле сновали клопики, которых почему-то называли солдатиками. Они были красные с чёрными точками и сбивались в кучки. Правнук сержанта тыкал хворостиной в солдатиков и наблюдал, как они разбегаются в разные стороны, создавая праздник движения.
   Невысоко над землёй висели в воздухе головастые стрекозы. Изредка они садились на колкие ветки шиповника, и первобытный правнук сержанта старался изловить их за длинный хвостик. Стрекозы пугаясь, взлетали и создавали перед глазами радостную хаотичность.
   Когда же первобытному удалось схватить одно насекомое за прозрачное крылышко, он понял, что оно не годиться ему в пищу и нужно искать добычу побольше.
   Он вернулся в своё жилище, под сень трёх деревьев, как бы склонённых посмотреть, что там делает этот первый человечек. Затем он собрал камни, сложил очаг и наломал дров. Тут к нему подошёл ещё один первобытный - из соседнего подъезда. Вместе они нарвали прохладной травы для лежанки и принялись точить об камень зелёные копья.
   Теперь первобытные готовились к охоте. Сначала они изобразили на земле палкой дикое животное с двенадцатью ногами. Потом принялись плясать вокруг него, втыкая копья в его пухлое нарисованное туловище. Вскоре, приседая и оглядываясь, первобытные двинулись к тропе зверей. Они были повсюду, все разного окраса и двигались очень уверенно, держа в лапах свою добычу.
   Первобытные залегли в густой траве у самой тропы и стали подстерегать жертву.
   Вот показался худенький зверь, покрытый розовой шкурой. Старший из охотников-правнук сержанта, поднялся на локте, и метнул в него зелёное копьё. Оно полетело и ударило зверя плашмя. Тот вскрикнул, остановился и стал озираться, громко издавая визгливые звуки. Первобытные затаились. Вскоре зверь, ворча, ушёл.
   Что бы утолить голод, первобытные принялись жевать кленовые листья, но не могли ими насытиться. Вот, наконец, на тропе показалось ещё одно, на этот раз синее животное, которое тяжело дышало и останавливалось. 50
   Охотники замерли, дожидаясь, пока животное подойдёт ближе. Потом они вскочили и метнули копья. На этот раз они не попали в цель, но копья, пролетая мимо, прямо перед его носом, сильно разозлили синее животное. Оно с воплем схватило копья, сломало и кинуло их в самих охотников.
   Первобытные, оставшись без оружия, приуныли и вернулись назад к не горящему очагу. Но всё равно они протягивали к невидимому огню руки и подбрасывали дрова.
   Вдруг из ближайших кустов послышалось сильное дыхание спящего зверя. Первобытные шумно вскочили, но тут же затаились и принялись изготовлять новые зелёные копья. Затем они на цыпочках пошли по высокой траве, что бы разглядеть зверя. Он спал, шумно дыша и крепко вцепившись грязными лапами в землю. У него была коричневая шкура, и от неё шёл дикий запах.
   Первобытные переглянулись - это была настоящая охотничья удача. Они задумались - куда нанести удар копьём в голову или в спину? Наконец правнук сержанта прицелился и метнул копьё в туловище зверя. Зверь вздрогнул, проснулся, сел и нелепо повёл лапами в разные стороны. Потом вдруг вскочил на задние ноги, злобно тараща глаза на охотников.
   - Вы, что озверели, щенки?!- крикнул он и кинулся к первобытным.
   Он догнал маленького правнука сержанта и ударил его задней ногой пониже спины. Тот вскрикнул, захромал, поплёлся к своему первобытному жилищу и лёг на травяную подстилку
   Зверь, между тем, злобно рыча и качаясь, продрался сквозь кусты и ушёл своей дорогой.
   Вскоре к жилищу вернулся второй - младший первобытный. Он плакал навзрыд.
   - Чего ты, ревёшь? Он тебя тоже ударил?- спросил его правнук сержанта.
   - Те-бя жал-ко,- еле выговорил он, плача и тоже сел на траву возле очага...
   Вот такое вспомнилось из детства правнуку сержанта, пока он летел на тракторе.
  
   Странный полёт трактора продолжался долго. Казалось, ручки - ребёнка великана подняли игрушку трактор вместе с тележкой и осторожно понесли в другое место.
   Сержант был полон страха, но голос его вопил:
   -Нам ветер дал стальные руки-крылья, а вместо сердца пламенный мотор...
   Рядом с ним покачивался на сиденье правнук и тоже пел, но лишь одно слово-глюки. Наркота постепенно оставляла его сознание, тем более что он постоянно пребывал в некой нереальности.
  
   32. Битва статуй
  
   Где- то совсем близко забултыхалась в воде луна и защитник Сталинграда понял: фашистские выродки опять хотят подобраться к нему, что бы напакостить. Опять попытаются выбить из руки гранату, как было в прошлый раз. Но нет, он не даст им этого сделать. Он и замурованный в камне по пояс не сдастся. Враги всё лезут и лезут. Ночной бой не прекращается. Навеки погружённый в камень скульптором, он не может сдвинуться с места. Об его голый торс бьются вражеские бутылки, но он остаётся крепок и только каменный мозг понимает, что он окружён агрессией, которая идёт на приступ.
   Но теперь, когда солдат посмотрел вниз, он увидел не предателей с молотками, а двух каменных бойцов, девушку с веслом и гипсового пионера - своих собратьев.
   - Здравия желаю, товарищ солдат, извини, не знаю твоего звания. Без гимнастёрки как - то не ясно, - проговорил лейтенант - Скажи, где фашисты окопались?
   Солдат с обнажённым торсом вздохнул:
   - Не отбиться от них. Вон там за Мамаевым курганом их штаб. Огни там, музыка орёт, сидят нажираются, празднуют, гады, победу над нами.
   - А ну, без паники!- сурово прикрикнул на него наш лейтенант - Ты же герой, сталинградец. Будем биться.
   - Да я ни чего, товарищ лейтенант, я готов. Только Родину - мать позвать надо.
   Он издал звук, похожий то ли на стон, то ли на заводской гудок, и бойцы увидели как Родина - мать повернула голову в их сторону. 51
   - Вижу, веселятся враги рядом со смертью нашей. Не бывать этому больше. Опущу я меч великий, в котором машина уместиться, на вражьи головы, плюющие на память вечную. А затем и вы подоспеете, воины ожившие, что бы ни один супостат уйти не мог...
   Но всё произошло по- другому. Вскоре из прохладной тьмы, в разных местах
   близкого и далёкого пространства возникло громкое шевеление. Послышалось множество тяжёлых, медленных шагов, которые приближаясь, становились всё громче и громче. Это статуи с окрестных кладбищ, под которыми были похоронены зловещие люди, вдруг ожили и двинулись в сторону нашего отряда.
   А в это время Марципан издали наблюдал за теми, кто так и не подчинился ему. Но как только увидел идущие статуи, направился к ним, что бы возглавить силу, которая сокрушит этих упёртых солдатиков.
   Наш лейтенант уже хотел дать команду, что бы занять оборону, но голова Ильича бодро выкрикнула:
   -Не надо, товарищ командир, мы опять пойдём другим путём.
   Гипсовый трубач сильно дуднул, и через время послышались другие нарастающие шаги. Только они были крепче и быстрее. Это с разных сторон к месту битвы сбредались гипсовые и бронзовые вожди...
   Сейчас голова Ильича впервые пожалела о том, что было утрачено туловище, и оно не может сражаться. Вдруг голова вспомнила, как трудно ваялось скульптором туловище.
   Голова тогда была уже изготовлена, она лежала на столе и могла наблюдать весь этот мучительный процесс. На деревянном постаменте стояло живое тело. Оно по фактуре было очень похоже на тело Ильича, но только по фактуре. Все части тела заполняла робость, особенно колени.
   Тело как Ленин по требованию скульптора вытягивало вперёд руку, но думало:
   - Ох, как бы не замели.
   На это тело надели ленинскую одёжку - старый костюмчик, галстук в горошек и толстоносые башмаки. После синего рабочего халата, с которым похожее тело не расставалось, костюм Ленина выглядел на нём несусветно.
   Скульптор долго одёргивал на натурщике пиджак и поправлял убегающий на сторону галстук. Но всё равно одежда продолжала топорщиться и мешать вдохновению скульптора.
   Пришлось натурщику левой рукой тянуть вниз пиджак, а правой вытянутой вперёд рукой держать себя за рукав. Картина немного выравнилась, и скульптор постарался.
   Скульптор часто подходил к этому похожему телу. Ругал за пугливость, вдохновлял образом вождя, сулил дать больше за позирование - ни чего не помогало.
   Такой вышла статуя - рука тянулась вперёд, а тело очень хотело убежать назад.
   Готовая голова Ленина возлежала на столе, видела это всё, и хотела расхохотаться своим заразительным детским смехом. Вскоре голову прикрепили к туловищу, и она освежила статую своим величием, но всё- таки тело выглядело очень робким. Теперь же оно было разнесено в мелкие камни.
   - Ну и чёрт с ними, с этими конечностями!- сказала сама себе голова вождя.- Во все времена больше всего ценилась моя черепушка.
   А тем временем толпа Лениных уже вытянулась цепью. У некоторых в руках были кепки, и они могли бить ими сверху как молотом. Другие, как таран, тянули вперёд ладони правых рук, которые готовы были пробить вражескую среду.
   Статуи мёртвых бандюков были послабее - могли только ругаться и из - подтишка боднуть своей тяжёлой башкой.
   Когда братки и Ленины сошлись на безымянном колхозном поле, светила полная равнодушная луна. Не было слышно ни крика, ни стона, только далеко разносился грохот разлетающихся камней. 52
   Статуи с кладбищ быстро приходили в негодность, хотя на вид были крепче Лениных. Это потому что, памятники вождя ваялись на века для памяти людей, и без мысли про деньги. А статуи мертвецов делались от радости высокой оплаты.
   Близилось утро. На поле ещё шевелились осколки разбитых вдребезги братков. Ноги с кусками туловищ ещё двигались в сторону родных кладбищ. Верхние части тел ползли, цепляясь за землю своими белыми как мел ручищами. Но взошло солнце, и на поле остались груды разбитых памятников.
   А Ленины и наш каменный отряд перед рассветом успели войти в речку Падовка, и там конспиративно затаиться, что бы в следующую ночь вернуться на своё место. Сержант с правнуком залегли в траве.
   Вскоре явились СМИ и все узнали, что какие- то варвары привезли на поле и разбили статуи с могил уважаемых людей. А также сообщалось, что среди осколков статуй было найдено тело известного предпринимателя Марципана, который, наверно, случайно оказался свидетелем варварства, старался остановить преступников и погиб под обломками.
  
   33.Диалог в космосе
   В тоже самое время, высоко над Землёй, на инопланетной космической станции, шёл интересный разговор.
   - Гул, ты опять балуешься с Землёй, - упрекал своего малолетнего сына инопланетный учёный - земленоид.
   -Но, папа, там так интересно! - чирикал его фиолетовый сынок, вертя головкой вокруг своей оси.
   Отец возражал:
   - Там и так нарушен баланс жизненных сил... Гул, сынок, ну зачем ты вселял человеческий разум в китов? Они же из- за этого выбрасываются на берег, воображая, что могут двигаться как люди.
   - Мне интересно считывать их размышления и потом...
   - Хватит, сын! Первым транзитным кораблём я отправлю тебя к маме, домой.
   - Но папа, теперь я придумал совсем другое.
   Гул обиженно посмотрел на отца во все свои шесть глаз.
   -Опять что- нибудь дикое?
   - Да нет, я оживил несколько статуй, вот и всё. Они как бы вышли из своего времени и попали в - сегодняшнее. Здорово!
   - Ну, хорошо, только не слишком шали, чтобы не было катастроф.
   Сын обрадовался, что папа подобрел.
   -Папа, сейчас они как раз справились с одними захватчиками, а потом будут сражаться дальше, - весело доложил он.
   - Послушай, Гул, отправь-ка их в другое место, пусть лучше всё обойдётся без войны.
   - Кажется, придумал! - воскликнул инопланетный сынок и полетел к пульту управления земными силами...
  
   ---
  
   - И - их!- выкрикнул наш каменный рядовой, затем взялся за хвост небольшого кита и принялся волочь его в океан под светом луны.
   - Чего мы тут делаем, товарищ лейтенант? Нам же в Сталинград надо. Ну, понятно животину спасаем, а как же война?
   Товарищ лейтенант вместе с железобетонной девушкой тоже тянули в воду кита, лежавшего без памяти на берегу, и молчали.
   - Ну, чего привязался, значит, такой приказ,- прокричал сквозь шум волн очеловеченный сержант с берега.
   Его правнук сидел на берегу и задумчиво пересыпал песок в ладонях. 53
   Даже Владимир Ильич не смог объяснить подобное. Его голова теперь возлежала на вершине песочного холма, который нагрёб гипсовый пионер, а сам он был на вечном посту возле светлой ленинской головы.
   Лейтенант же всё вспоминал вспышку в голове и команду:
   - Вы направляетесь туда- то и туда-то, затем-то и затем-то.
   Сначала - трюм корабля, затем - несколько суток плавания. И вот они двое бойцов - оживший памятник героям второй мировой и девушка с веслом, третью неделю сволакивают обратно в океан ещё дышащих китов.
   Зелёные волны смыли со статуй налипшую грязь. Камень очистился, заблестел под солнцем и воины как бы повеселели. Океан бьёт волнами в их фигуры, как в скалы. Волны разлетаются на тысячи брызг, не в силах ни остановить, ни поколебать вечных солдат.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   54
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"