Буров Владимир Борисович : другие произведения.

Звездная Ночь Лермонтова

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Симметрия расположения рассказов в Герое Нашего Времени та же, что и у Пушкина в Повестях Белкина, это такая же симметрия, которую применил французский математик 17-го века Пьер Ферма для доказательства своей Великой теоремы. Это именно тот способ, который создал Бог для перехода Ветхого Завета в Новый Завет, в Христианство, подарив Моисею Две Скрижали Завета.

   29.05.19
   Героя Нашего Времени - похоже - можно расшифровать. Рассказ Набокова о Первом, Втором, Третьем:
  
   - Рассказчике, - что сначала говорит один, потом другой, потом они в третьем, представление Печорина от первого лица только в виде его уже мертвого - это не может быть только формальной переменой мест слагаемых, - а только со:
   - Смыслом, - который всегда один - как в Евангелии:
   - Все живы! - или, что счастье, а вот нате вам:
   - Было-о.
   А так:
  
   - Ну какое счастье может быть у Максим Максимыча - тем более в исполнении Льва Дурова, - так только, но и то даже:
   - Не состоявшаяся поездка на целину, - как в Иване Бровкине, и плюс к этому счастью еще надежда жениться - здесь-там, в степи на такой же, как он приезжей медсестре, - а то, что она может оказаться, если и не царицею морскою, - а по крайне мере черкесской принцессой, хотя и брошенной Печориным на произвол судьбы:
   - Никогда!
  
   Кстати, там она ему не досталась, ибо брюки были не так широки, как у Таната Жайлибекова, который то ли сбежал оттуда, куда всех ссылали, то ли, наоборот:
   - Там и родился.
   На ЦЕЛИНЕ.
   Которая, как Пушкин и Лермонтов - оставалась - и до сих пор, авось - так и - спел Владимир Высоцкий:
   - До сих пор нетронутая, - вот эта княжна Мэри и такая же княжна Бэла.
  
   Найти здесь, как у Пушкина в Повестях Белкина, Дубровском, Капитанской Дочке, да и для самого А.С. Пушкина счастье быть:
   - Царем, - это еще подумать надо, как.
   С первого взгляда: уму непостижимо.
   Здесь Такого - имеется в виду Счастья - никто никогда не искал, т.к.:
   - Оно и так было, - в виде, однако, своего полного отсутствия.
  
   В Библии ищут и находят.
  
   Максим Максимыч вполне мог выйти замуж - то бишь - жениться на Бэле. Почему Печорин при расставании только что и сделал:
   - Подал ему руку, - ибо обниматься с соперником - не принято.
   Даже если он идет вторым на очереди. Но уже и однако:
   - Чеченским князем.
  
   Дело может дойти и до дуэли Печорина с Максимом Максимычем - но пока не уверен.
  
   Не знаю, удастся ли здесь осчастливить всех, как в Повестях Белкина. Тем более, что там:
   - Бог, - был во главе угла везде и буквально-таки настоятельно в виде Нового Завета.
  
   Но похожесть явная:
   - И в Повестях Белкина - счастья никто не думал искать из исследователей и обычных зевак, - и здесь, у Лермонтова также не очень понятно:
   - Зачем читать это произведение? - если его нет в школьной программе, где и всё-то именно так рассматривается, - как:
   - Заместо постановки в угол, и более того:
   - Личностью к стене.
  
   Сегодняшний капитан, - тем более уже в отставке, - может быть счастлив только доставшимся ему от государства рэкетом бедных родственников, заползших на наш плот бывшей советской власти в виде продавцов турецких шмоток на рынке, а и то - часто - только на его уличной части:
  
   - Внутри? - до-ро-го! - как про крышу из железа в тайге спел в фильме Край Александр Баширов, - да и всё давно расхватали, как должности на выборах.
   И про турецкие шмотки можно только заметить:
   - Ког-гда-а! это было, - нет, не когда ходили деревянные рубли и еще кожаные полтинники, а во время штурма Белого Дома. - Ибо, да, взяли, а они в отместку за Это:
   - Заменили кожу на резаную бумагу.
  
   Лучше уж и не брать никогда.
   Здесь надо доказать, что можно.
  
   Пушкин знал, что мир надо брать Полностью, чтобы был позитивный результат. Например, в последней Повести Ивана покойного Петровича Белкина - можно подумать:
   - Ну, какое тут счастье, если и препятствий не было жениться на местной Лизе-Акулине. - Но!
   - Были! - ибо:
  
   - Лиза - это Персефона и договориться с ней - следовательно - невозможно, - только:
   - Украсть. - Правда, здесь на первый взгляд происходит обратное:
   - Похищение его, красавца Алексея, ею.
  
   Может быть, и не только на первый взгляд. Но всё равно она заставила его похитить ее.
  
   Лермонтов в предисловии предупреждает несколько раз:
   - Не в том суть, что буквально написано. - К чему - повторяет - у нас только и привыкли:
   - Читать с листа, - а самого главного Героя - Читателя:
   - Не видеть абсолютно.
   Кто угодно в книге обсуждается, - а:
   - Правильно ли видение Читателя - ноль внимания, - ибо и думают:
   - Он же ж к нам в гости прийти всё равно не сможет!
  
   Здесь я сразу не заметил особенных парадоксов в время чтения Бэлы артистами театров, из которых узнал только Льва Дурова, который, хотя и играл второстепенные роли, был:
   - Народным артистом, - что значит прикидываться дураком, которому ничего не надо, так как и нет такой возможности, получить что-либо, - мог вполне.
  
   Книга ценна не тем, что повторяет жизнь, чтобы ее еще запомнить, а тем именно, что в ней логично, - как:
   - Действующее лицо есть Читатель. - Это уже потому правда, что именно здесь запрещено Так не только думать, но и мечтать.
  
   Набоков сделал подарочек своими лекциям и по литературе, что с Лермонтовым тоже надо разобраться.
  
   Аудиокнигу читает Евгений Терновский, цифра 10:
   Тройной сон:
   Смертельно раненый поэт - или его герой - лежит в долине Дагестана - это:
   - Сон первый, который снится первому лицу.
   Смертельно раненому человеку - второму лицу - снится в свою очередь молодая женщина, сидящая на пиру в Петербурге или в Москве, в особняке.
   Это сон второй внутри сна первого.
  
   Молодой женщине, сидящей на пиру, снится второе лицо, этот человек умирает в конце стихотворения. Это сон третий внутри сна второго, внутри сна первого, который, сделав замкнутую спираль возвращает нас к первой строфе.
   Витки этих четверостиший сродни переплетению пяти рассказов, составивших роман Лермонтова Герой Нашего Времени.
  
   В первых двух Бэла и Максим Максимыч, автор или герой-рассказчик, любознательный путешественник, описывает свою поездку на Кавказ по Военно-Грузинской дороге в 1837 году.
   Это рассказчик первый.
   Какое-то время он - этот любознательный рассказчик и Максим Максимыч путешествуют вместе.
   М.М. сообщает рассказчику первому о Печорине, который пять лет назад умыкнул черкешенку.
   М.М. - это рассказчик второй и история его называется Бэла.
  
   При следующем своем дорожном свидании ММ - рассказчик первый и рассказчик второй встречают самого Печорина, который становится рассказчиком третьим.
  
   Еще три истории будут взяты из журнала Печорина, который рассказчик первый опубликует посмертно.
   Рассказы раз за разом приближают к нам Печорина, но к тому времени его уже не будет в живых.
  
   Я:
   - Начинает колотить дрожь большой и ужасной - мэй би - таинственности этого произведения.
  
   В первом рассказе Печорин находится от Читателя на троюродном расстоянии. Поскольку мы узнаем о нем со слов Максим Максимыча в передаче рассказчика первого.
   Во второй истории рассказчик второй самоустраняется, и рассказчик первый получает возможность увидеть Печорина собственными глазами.
  
   Далее, рассказчик первый и рассказчик второй отходят в сторону, и Читатель остается с Печориным лицом к лицу.
  
   Я:
   - Интересный момент:
   - Когда Читатель сам становится Печориным?
   Почему ММ спешит предъявить своего героя - Печорина - с:
   - Трогательной поспешностью?
  
   Из-за Спиральной Композиции временная последовательность оказывается размытой. Рассказы наплывают, разворачиваются перед нами, то все, как на ладони, то в дымке, то отступив, и появившись в ином ракурсе или освещении. Подобно тому, как для путешественника открывает вид на все Пять вершин Кавказского Хребта.
  
   - Этот путешественник Лермонтов, а не Печорин, - делается заключение Набоковым.
  
   Пять рассказов располагаются в том порядке, в каком становятся достоянием рассказчика первого. Но хронология их иная. А именно, - Первое:
   - Около 1830 года офицер Печорин едет из Петербурга на Кавказ в действующий отряд, останавливается в приморском городке Тамань - порт, отделенный от Крыма проливом.
   История Тамани - третья по счету в романе.
  
   Второе.
   Печорин принимает участие в стычках с горскими племенами.
   В 10 мая 1832 года Печорин приезжает отдохнуть на воды в Пятигорск и рядом находящийся курорт Кисловодск. Здесь он становится участником драматических событий, приводящих к тому, что 17 июня он убивает на дуэли офицера. Об этом Четвертый рассказ:
   - Княжна Мэри.
  
   Третье.
   19 июня Печорин по приказу командования переводится в крепость, находящуюся в Чеченском Крае, в северо-восточной части Кавказа, куда он прибывает только осенью - причины задержки не объяснены.
   Здесь он знакомится со штабс-капитаном Максимом Максимычем. Об этом рассказчик Первый узнает от рассказчика Второго в Бэле, с которой начинает роман.
  
   Четвертое.
   В декабре того же года 1832 Печорин уезжает на две недели из крепости в казачью станицу севернее Терека, где приключается история:
   - Фаталист, - пятый последний рассказ.
  
   Пятое.
   Весной 1833 года он умыкает черкесскую девушку, которую через 4,5 месяца убивает разбойник Казбич. В декабре этого же года Печорин уезжает в Грузию. Потом - скоро - возвращается в Петербург. Об этом написано в Бэле.
  
   Шестое.
   Проходит около 4-х лет. Осенью 1837 рассказчик 1-й и рассказчик и рассказчик 2-й, держа путь на север, делают остановку во Владикавказе и здесь встречают Печорина, который уже опять на Кавказе проездом в Персию.
   Об этом говорит рассказчик первый в ММ, втором рассказе цикла.
  
   Седьмое.
   В 1838-39 году при возврате из Персии Печорин умирает при обстоятельствах - возможно - подтвердивших предсказание, что он погибнет в результате несчастливого брака.
   Рассказчик Первый публикует его журнал, полученный от рассказчика Второго.
   О смерти Героя рассказчик Первый упоминает в своем предисловии - 1841 - к журналу Печорина, содержащем:
   - Тамань, Княжну Мери и Фаталиста.
  
   Таким образом, хронологическая последовательность пяти рассказов, если говорить об их связи в связи с биографией Печорина, такова:
   - Тамань, Княжна Мери, Фаталист, Бэла, Максим Максимыч.
  
   Маловероятно - говорится - что в процессе работы над Бэлой Лермонтов уже имел в виду сложившийся замысел Княжны Мери.
   Подробности приезда Печорина в крепость Каменный Брод, сообщаемые ММ в Бэле - не вполне совпадают с деталями, упомянутыми самим Печориным в Княжне Мэри.
   Во всех пяти рассказах немало несообразностей, одна другой примечательнее.
  
   Продолжить, идут подробности несообразностей. 10 минут. Записать все противоречия.
  
   П.С. - Можно заметить - когда уже всё прочитано, а сейчас идет проверка текста:
   1. Секундант Печорина Вернер - не только его секундант, но он и Мефистофель, но не значит, что всё и так знает, - а:
   - Всегда работает и на Другая Сторона, - чтобы:
   - И перед ним раскошелились доступной только Вам информацией.
   Поэтому и поступала она - эта информация - в виде:
  
   - Только один пистолет будет заряжен, или: они вообще не будет заряжены.
   Точнее, Владимир Набоков спросил:
   - Непонятно, почему секунданты Печорина не будут проверять, заряжены или нет пистолеты? - ответ можно повторить еще раз, по-другому:
   - Док Вернер - секундант обеих сторон: одной прямо - в тексте, другой - косвенно:
  
   - На Полях этого текста.
   Это в Княжне Мери.
   2. Русалка в Тамани знает о способностях Печорина в плавании по тому же самому, почему и вообще написана эта повесть о настоящем человеке, - как в советском кино:
   - Мы с вами где-то встречались, - и никаких уже знаков вопроса ставить не надо.
  
   Я:
   - Сразу не нравится Максим Максимыч - ибо виден именно:
   - Как бы это могло быть, - а так:
   - Не бывает.
   Тоже самое и с Бэлой. Да и остальные - так сказать - казаки-чеченцы - не подарок к Рождеству, не подарок.
   У Пушкина тоже, да, просто по-простому, но не до такой степени всё-таки, там вообще нет очевидного выхода на Образ. Здесь:
   - Он явно мерещится. - Правку ему устраивать будет непросто.
   Ибо:
   - Как увидеть пространство за всеми разными Рассказчиками?
  
   Лермонтов накрутил прилично, как положено, может быть, даже Шекспиру, но:
   - Распутать этот клубок надо.
   Должна быть не просто Лирика Разлюли-Малина в отношениях Бэлы и Печорина, но и более:
   - Достоверные факты. - Которые трудно привести потому, что Лермонтов закрыл этот занавес, как, да, можно, но только, как Робинзону Крузо с Пятницей, - что значит, настолько очень редко, что и никаких связей в прошлом они иметь не могут, - если только в:
   - Будущем?
  
   Это даже не Джек Лондон среди золотоискателей Аляски, а именно:
   - Робинзон Крузо, - как Алиса в Стране Чудес.
   Как Оцеола - Вождь Семинолов - возможно, - но!
   - Тогда и все остальные должны переодеться, чтобы сыграть в эту игру:
   - Угадай-Ка, - кто я:
   - Сёдня?!
  
   Удивительного, в принципе, ничего нет, так как и тогда уже вышел - уверен - приказ:
   - Не обязательно на роль Дездемоны брать ту, которая и так - сама - уже решила покончиться жизнь не наугад, а именно нена:
   - Роком.
  
   Следовательно, это вполне может быть Домашний - не надо далеко кататься в Чечню и так далее - спектакль, как любили тогда-могда:
   - Многие, - и даже еще потом ставил сам себе Чуковский, чтобы дети и то:
   - Нет, не плакали, а думали хоть о чем-то более-менее правдивом.
  
   Для местной прохиндиады такой расклад не получится, скажут:
   - Это уже было в Мастере и Маргарите, когда пришли те, кого мы не звали, - зачем нам этот ужас еще раз?
   - Почему не надо, дети?
   - Потому что только страшно, - а.
   - А?
   - А непонятно так и осталось.
  
   Россия настолько погрязла в этом липовом понимании даже Ветхого Завета, который - ибо:
   - Всё равно Новый, - что вопрос:
   - Что же Это здесь находится - уже и не ставится, как и нерешаемый никогда.
  
   Так-то:
   - Какая разница написать на гримерке главного режиссера - ему тоже надо, чтобы не слишком пугать актеров, как это делал в последнее время рассердившийся на них - актеров - Таганский режиссер Ю. Любимов:
   - Западный Кавказский Хребет, - а один из его оставленных за штатом актеров - Губенко, например - пусть будет:
   - Восточным, - как Азамат или его друг-недруг Казбич.
  
   Другого расклада не может быть в принципе!
   Ибо для Всего Мира, не только Сиэтэ на Таганке, но и Кавказ с Петербургом - всё равно только:
   - Игра.
  
   Думают:
   - Ну как же? - на Кавказе страшно, там эти - КАК ИХ - там пули, - а здесь что?
   - Что?
   Вот именно то, что прохиндиады еще больше, например, закончил-а Театральный, - а ролей нет, придется всю оставшуюся от мечты жизнь:
   - Жить на восемьдесят рублей в месяц, как на пособие по безработице, - что значит, рабство однозначное, - а:
   - Там, на Кавказе - думают - меньше, - и пруцца не как в ссылку, а как, да, не очень-то, но всё равно, как многие в Москву, не только за колбасой Докторской - хорошей, но и за ней, как за Еленой Прекрасной:
   - За Манной Небесной.
  
   Отсюда вывод:
   - Лев Дуров умней или капитан Каталкин такой же козырной Валет - лучше?
   А по автомату сей пиесы - он не более, чем куст сирени, на мосту, где ему не место, а вот растет, ибо места, да, в Кибуце есть, - но для человека творческого, хорошего:
   - Еще есть время, чтобы размять ноги на войне, хотя и выдуманной, - как:
   - Обычно.
  
   Владимир Набоков критикует недостатки, как ошибки, - а:
   - Надо наоборот, - их только:
   - Приветствовать.
  
   Тут важно многим непонятное, как перевод ВХС:
   - Текст Голливуда, написанный на Розетском Камне, как на непонятном языке:
   - Остается, - как в песне:
   - А я остаюся с тобой, родная моя сторона, не нужно мне солнце чужое, Силиконовая Долина не нужна, - т.к. путевка туда в аспирантуру уже:
   - В кармане.
  
   Почему Владимир Набоков и критикует у Лермонтова Подглядывания, и рекомендует в следующий раз лучше проводить предварительную бомбардировку пространства, чтобы пришел, - а:
   - Там уже чисто и светло.
   Но в том-то и дело, что Другое имеет смысл и вообще может существовать только:
  
   - На Фоне Этого, - еще не расчищенного бомбами - как в Германии 30-х - цветущего прямо на улице праздника жизни, несмотря на то, что по нему:
   - Катаются и каются великолепные, но вот уже не лошади, а дымные тачки - мерседесы.
   И уже есть два времени, которые нам неизвестны:
   - Лайза Миннелли - снималась в этом Кабаре в 1972 году, - а дело:
   - Было в 1933-м.
   Мы - когда живем - вообще еще точно неизвестно.
  
   Владимир Набоков - впрочем - и расставил сразу всех по местам:
   - Рассказчики!
   На первый, второй, третий - как минимум:
   - Рассчитайсь!
  
   Но смысл в этом:
   - Раз, два, три, - ловить не постарался. - Ибо:
   - Увидеть мало! - Участвовать надо, как Зрителю имеющему Право на это участие. - Логика - думают - вообще никому непонятная, если иметь в виду ее применение и видение у других.
   Но вот Фет и Тургенев имели - значит - эти причандалы, если возразили Льву Толстому:
   - Тоже можешь!
   Он:
   - Конечно, уперся: нет и всё.
   Почему и идет до сих пор эта битва Гоголя, как Хлестакова - случайно:
   - Не Туда завернувшего.
  
   Первый смысл, как и было только что сказано в передаче РС 1999 года:
   - Довлатов в контексте, - про:
   - Не все Повести Белкина обязательно печатать всегда вместе:
   - Какой в них, а также вот и у Лермонтова в Герое Нашего Времени смысл:
   - Есть он или:
   - Где находится? - в каких Окрестностях.
  
   Лермонтов уже в предисловии обо всем предупредил - более-менее сокращено:
   - Наша публика не угадывает шутки, не чувствует иронии; она просто дурно воспитана.
  
   Я - замечательно вот это дурно воспитана, ибо означает не просто чего-то, - а именно, что:
   - Смысл в Невидимом.
   Ибо, что такое шутка или ирония? - А это именно тот самый прием уже немного очухавшегося от сплошных обманов Короля Лира:
   - Мир перевернут с ног на голову. - Что и значит:
   - Того, о чем говорят - не было!
   Потому что правду сказать:
  
   - Не дадут.
   И был для правды - из-за Этого придуман Богом Новый Завет, состоящий из двух частей:
   - Сцены и Зрительного Зала, - где можно говорить всё наоборот - как Король Лир - а:
   - Это и будет правда.
   Ему - мягко говоря - не верят.
  
   Лермонтов говорит, что местная неотесанная публика еще не знает, что:
   - В порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь места.
   И даже прямо сообщает, где находятся правдивые - что значит - приличные вещи:
   - Изобретено орудие более острое, потому что - вот оно, ах! - НЕВИДИМОЕ, - Лермонтов добавляет:
   - Почти, - невидимое. - Но это не значит, что так это вслед - как Яго в Отелло Шекспира - бьют в спину.
   ПОЧТИ - это значит:
  
   - По Неправде их узнаете их. - Что значит, по сказанному черное - узнаете белое.
   Как?! Но в том-то и дело, что можно. И об этом все Повести Белкина. Протей и Сильвия объясняются именно на вид:
   - Ложью. - В Двух Веронцах.
   Но лжи нет, ибо условность на вид - ТЕАТР - используется, как истина устройства мира.
   И именно это написал Лермонтов почти прямым текстом в Начале.
   Именно это Невидимое Оружие он назвал смертельным. Правда запутывает, что:
  
   - Под одеждой лести, - и можно думать, да, но не всегда, не у нас - по крайней мере - в передовом во всем мире обществе, где таких вещей, как лесть и завить:
   - Не бывает, - а если и есть, но не должно быть.
   И это Не Должно Быть выдается за то, что, да, но только не в этом спектакле. Тогда как Лермонтов говорит, как и Пушкин, и Шекспир, говорят не о том, что можно не делать, а о том, что:
   - Сделать с Этим ничего нельзя!
  
   А здесь это устройство мира выдают за ложь пропаганды и только.
   И Новый Завет имеет тот смысл, что, да, лепите, лепите, господа и дамы, Горбатова и дальше, а:
   - Всё уже будет наоборот в Новом Завете, устроенном уже не как Просто Земля, - а как:
   - Земля на Ките, - да с ПОСЫЛКОЙ, - вот именно переворачивающей всю Сцену - оказывается:
   - С головы на ноги.
  
   Как и сравнивает Лермонтов, по внешнему виду фраз можно думать, что дипломаты враждебных стран - оба шпионы, и им надо меняться местами, чтобы быть понятыми на нашем - так сказать - театре жизни светлой.
  
   И написал:
   - Эта книга испытала на себе еще недавно несчастливую доверчивость некоторых читателей и даже журналов к буквальному значению слов. И обиделись, что им ставят в пример Героя Нашего Времени.
   И.
   - Это правильно, потому что увидеть правду непросто.
   Почему Король Лир сначала пошел против своей дочери Корделии? Он дураком не был, - но:
   - Не знал, - так как еще и не было этому прецедентов - наступил - о! мама мия, - другой, Новый Завет, когда мир, как Занавес в храме при Распятии Иисуса Христа:
   - Разорвал на ДВЕ ЧАСТИ.
   Уразуметь это сложно, потому что и именно - сие замечательно тем, что:
   - НЕПРЕДСТАВИМО. - Так как это две Разные Части.
   А именно:
   - Поля, где душа, и Текст, где её Видимость.
  
   Всё это уже не раз написал, и только сейчас удивился, что Лермонтов всё уже:
   - Знал.
   И даже написана фраза:
   - Но, видно, Русь так уж сотворена, что всё в ней обновляется, кроме подобных нелепостей.
  
   Конкретно:
   - Сложно увидеть вот эту Вторую Скрижаль Завета - Фон, на котором говорятся слова и их фразы.
   У Шекспира это всё-таки более-менее прозрачно, если знать, о чем идет речь, а она у него идет:
   - Буквально о сражении и сравнении МИР-офф Нового и Ветхого Заветов.
   Здесь истина закрыта неизвестной конкретикой Кавказа. Историей на вид настолько частной, что думать и гадать:
  
   - Кто кого любил, а другой - наоборот - больше ненавидел - мягко говоря, не только трудновато, но и вообще пока не знаю даже, с чего начать.
   Не видел ни одной конкретной распечатки. Вот так:
   - Сколько Пушкина распечатал, Шекспира, - а:
   - Без помощи Бога - ни бельмеса - ни гу-гу.
  
   Поэтому Лермонтов написал в своем предисловии не упрек к глупости русских, а наоборот:
   - Подсказку, - есть!
   Поэтому ищите и обрящете.
  
   Не заметил в тексте про Бэлу - в чтении Евгения Терновского, с которым прослушал всего Данте Алигьери, Ад, Чистилище, Рай - ничего неувесистого.
   У Шекспира в Короле Лире идут и идут сплошные почти подсказки словами других героев, где надо искать противоречие:
   - Ругают Короля Лира, как свихнувшегося, - значит здесь и надо искать правильный ответ.
  
   Лермонтов предупредил, спасибо, но пока это сделано только в самом начале. Тут большой ценностью обладают советские литературоведы:
   - Обязательно укажут, что Росинка не может расти вблизи станции, а жирная свинья не может быть жадной, - и остается только увидеть правду, - как:
   - Исключение из этого правила, - как не только существующую и растущую, как Росинка, но и как жирная свинья:
   - Сожравшая не только сорную траву, но и вообще: весь урожай за год.
  
   Есть там какие-то критики-пояснители советского образа жизни, - дойду и до них, если надо будет.
   Пока что вижу только:
   - Узоры надписи надгробной на непонятном языке.
  
   Набоков в конце тоже критикует Лермонтова за какую-то неестественную конкретику, но немного.
  
   Так-то перед нами всегда телевизор - наглядный пример того, что:
   - Всегда надо думать наоборот, - не только самому, но и они сами как раз думают.
   Но здесь мы знаем, что более-менее к чему, что Не-Так в конкретной истории из Бэлы, например, - увидел только одно:
   - Лев Дуров - в аудио исполнении слишком похож на механизатора или на грузчика под экскаватором подбирающего не совсем попавший в кузов самосвала товарища:
  
   - Грунт, - в фильме Доброе Утро, - так сказать.
   Что надо, - следовательно? Ответ только один:
   - Дать и ему телку.
   А то:
   - Василь Иваныч, Василь Иваныч подай то, сделай сё, постой на стрёме, а как в атаку идти, что на белых, что на чеченов:
   - Я, что ли, один всегда должен?!
  
   Объясняют:
   - Да, вот такие смирные были тогда служивые люди: пожил, пожил чуток, да и в хгроб.
  
   Посоветовать Лермонтову быть ближе к людям, как Шекспир? Где всё почти черным по белому написано, кто прав, кто меньше? Но и там понадобился Лев Толстой, чтобы ужаснуть своим искренним непониманием происходящего. Скорее всего, и здесь есть такие критики. Но это после, если сам не увижу эту Заветную Росинку Василия Теркина.
  
   Это, как Детектор Лжи - не увидел Росинку - значит за дальнейшую электрификацию, как за советскую власть. С помощью Пушкина, Шекспира, Лермонтова вполне можно делать допрос:
   - Ничего не понял - проходи мимо, однако, корабля большого, заокеанского.
   - А так?
   - Так, как всех местных Чацких туды-твою на Большую Землю прямо в казино Лас Вегас.
   - Чё делать?
   - Играть будете с Де-Камерон Диас, как Леонардо Ди Каприо в туды-сюды-твою.
  
   Здесь, да, так не разрешается, чтобы звуки сначала замерли - ибо было очень холодно - когда пришла весна - не знаю - но они всё равно ожили, так как опять затрубили трубачи тревогу:
   - Сдаваться не буду - антикритики и на меня найдутся.
   Так сказать:
   - Помогите, люди добрые, скажите какую-нибудь глупость!
  
   Болезнь - говорит Лермонтов - указана, а как ее излечить - это уж бог знает.
  
   Вот проблема, пока конкретных признаков болезни не могу обнаружить, кроме сплошной хандры:
  
   - Ничего не происходит!
   Невидимое скрыто. Не знаю, верил ли Лермонтов, что кто-то догадается до его конкретики, но - значит - не мог иначе.
   Помню давно, что заметил явное противоречие в его Маскараде - абсолютно непонятно за что отравил свою жену.
   Невидимое, да, видно, но не всегда, кажется, что это только кажется, ибо:
   - Ну не может же ж быть всё так хорошо!
  
   Трудно перевернуть мир вот так, как Король Лир:
   - Полностью с головы на ноги. - Но и он иногда сомневался, чтобы не забыть привязывал к голове пучок травы, чтобы помнила:
   - На самом деле земля там, наверху.
  
  
   Думаю, что этот Максимы Максимыч, как Станционный Смотритель, такой же добрый малый, - что значит, действительно:
   - Диктатор, - так как и привык к Этому Делу с самого детства быть, однако, быть Зевесом, а сейчас, - тем более еще:
   - Не на пенсии, - а только на:
   - Высылке, - возможно, за не совсем остроумное поведение когда-то.
   Именно так однозначно будет в любом боевике Голливуда. Ибо, как никак, а:
   - Имеет армию - раз, и власть призвать еще войска - два-с.
   Три - к интригам приучен больше, чем остальные здесь вольно-каторжные, как Печорин. И всех этих Бэл-Мэл содержал на своем островке государства, как именно:
   - Своих личных подданных.
  
   Привыкли думать, что хороших людей, хотя и дворян ссылали на Кавказ для того, что там и так плохо, ибо:
   - Стреляют и баб нет, дворцов - тем не менее.
   А:
   - Это же ж наказание, которое должно усугубляться и соответствующими условиями.
   Дуэль - это одно из них, но уже, как завершающее событие. Недаром она готовится с отношением к Печорину, как к рабу:
  
   - Не зарядим ему пистолет, - что не было повода стреляться - так это уже более, чем достаточный.
   Откровенная подлость, как к возомнившему себя рабу. Ибо куда дальше, если окружающая действительность такова, что Азамат готов убить не только любого русского, но и любого черкеса или чеченца - кем они там были на самом деле не так уж важно - как, например, Казбича.
  
   А то распевается:
   - Сибирь - это тоже русская земля, - но, где или умирают через два месяца на известковых и других шахтах с вредными веществами в них, или, как эстонцы, сразу идут к запретной зоне и ее колючей проволоке, что не только уж очень холодно, но и:
   - Вообще ужасно.
  
   Здесь рассматривают события в Герое Нашего Времени, как в пионерлагере, что самым большим наказанием бывает:
   - Сёдня дежурным будешь, а все - вот тебе, Вовочка - будут в это время дождя играть в шашки и шахматы.
  
   Ибо, кто рассказывает тот рассказ, где Максим Максимыч хотел обняться с Печориным на прощанье, но Печорин не поддержал его в этом:
   - За-душевном движении, - надо посмотреть.
   Очевидно, не сам Печорин, хотя и это не исключено.
  
  
   30.05.19 - Продолжение чтения Набокова в исполнении Евгения Терновского - 10-я минута, на которой остановился вчера.
   Первое противоречие, замеченное Набоковым:
   - Почему Русалка в Тамани заключила, что Печорин не умеет плавать? - возможен ли вариант, что знала его, как не умеющего плавать, например, артиста Высоцкого? Или что еще это может быть, но как информация с Полей Текста, а не из него самого.
  
   Второе, почему драгунский капитан был уверен, что секунданты Печорина не будут проверять, заряжены ли пистолеты.
  
   Печорин - по словам Набокова - полагался не на случай, а на судьбу. Об этом рассказ - лучший, по мнению Набокова - Фаталист, где важнейшая сцена построена на том:
   - Заряжен пистолет или нет?
   Вулич.
   Следовательно, решает не фатоватый драгунский офицер, а:
  
   - Сама Судьба.
   Что такое судьба, если иметь в виду, по Шекспиру? Это всегда только одно:
   - Приход, как Каменного Гостя Нового Завета!
   И эта разница двух мировоззрений видна. Здесь?
  
   Особая роль в книге отведена Подслушиванию, - Набоков. Говорит, что это не только органичный, но и неуклюжий элемент повествования. Утверждает, что подслушивание - это разновидность Случайности!
   Как раз нет! Это, как минимум намного большая информация, если не считать, как у Гомера вообще:
  
   - Вестью богов. - Ибо:
   - Они говорят о своём, но нам будет дано услышать:
   - Как надо правильно-о!
  
   Набоков говорит, увы, явную ошибку, что Подслушивание нужно Лермонтову для продвижения сюжета.
   Но!
   Это, конечно, двигает сюжет, но как у Гомера в Илиаде: проверяется на птицах, кто кого съест - хотя там и не так - а главное, потом:
  
   - Делается наоборот, - всё равно пошли-поплыли на Трою.
   Предсказания там - в Илиаде - сравниваются с тем, что уже заложено в человека, как, например, идти добивать Агамемнона, напавшего на Трою, как было по мнению колдуна - или, кто он там был - или, наоборот, какое мнение было дано Гектору:
   - Не надо, лучше укрепить оборону.
  
   Собственно, говоря, зачем это делается Гомером не совсем понятно, ибо результат, как обычно:
   - Человек всё равно ничего не сможет сделать, несмотря на то, что знает правду.
   Но тогда, зачем и давать ему это знание, что на Трою не надо идти - почти все погибнут. Зачем знать Гектору, что победа в обороне? И нельзя сказать, что:
  
   - Человек предполагает, а бог располагает.
   Как, возможно, игра Набокова в шахматы с защитой Лужина, - ибо:
   - В чем она была?
   Сама логика противоречия, что можно знать, как лучше сейчас ходить, а решение будет принято обратное - есть логика, однако:
   - Продолжения игры. - Ибо цель или другая, или постоянно меняется.
  
   Подслушивание - это тоже предсказание богов. Что значит:
   - С этого можно начать, - или наоборот - есть уже встречное предложение:
   - Не делать этого.
   Только одному Одиссею Афина Паллада помогает:
   - Правильно, чтобы особо долго не мучился, а наоборот, перебил всех своих врагов.
   Логика в таком устройстве мира чувствуется, что она есть, но вот понять ее почему-то почти всегда можно только задним числом.
  
   Набоков:
   - Печорин вынужден подставить лоб Грушницкому, так как полагался не на случай, а на судьбу. - Это:
   - Исключено на сто процентов.
   Ибо реально, для победы:
  
   - Всё должно быть рассчитано! - как у Одиссея, когда он сознательно лезет на оскорбления при возвращении в свой дом, чтобы войти в состояние боя.
   Он думает, но уже зная, что имеет не просто поддержку Афины Паллады, а ее уверенность:
   - Иди и всех убей!
  
   Здесь, у Печорина такое было? Ибо альтернатива, то, что говорит Набоков - это вообще ничто:
   - Идти вперед, не полагаясь на бога вообще никак.
   Ибо, если это так, то значит, советская власть жила-была уже тогда, при Лермонтове.
   Ничего удивительного, если это правда. У человека нет другого выбора, как только - нет, не на случай положиться, - а именно:
   - Проиграть.
   Как - был фильм - в штрафбате, - спел Высоцкий:
   - Вы лучше лес рубите на гробы -
   В прорыв пошли штрафные батальоны.
   Ибо мы, да, умрем, но и вы - тоже.
  
   Тут может быть логика Печорина:
   - Согласен умереть, но знаю, тогда противник умрет тоже - пусть и не буквально на этой дуэли.
  
   Просто так - на авось - это очень, очень плохо, если только не иметь в виду, как в Евангелии сказал Иисус Христос:
   - Но как хочешь Ты, а не как Я.
   Следовательно, сам не приучен видеть победу - Тебе, Господи верю аж до смерти.
  
   В любом случае, есть еще уровень знания, как это и определил Ромео у Шекспира:
   - Мы победим, - и:
   - Если не мытьем - так катаньем. - Что и увидела Мария Магдалина в саду после смерти Иисуса Христа:
   - Здесь Его нет, - значит в Зрительном Зале, - и:
   - Обернулась туды-твою!
   Есть! Хотя и нельзя пока прикасаться лично.
  
   Распечатать эту Посылку Печорина может получится при приближении к этому месту по тексту сей пиесы. Но то, что она - эта Посылка есть - Лермонтов сам написал в Предисловии:
   - Ищите иронию судьбы или - по крайней мере - ее шутку.
   Ибо это только в 17-м году было сказано, как раз и навсегда:
  
   - По гудку паровоза сразу и начинайте, - а то, что было до этого никому не сказали.
   Хотя и знали точно, что победа будет за нами:
   - Керенский купил женское платье - значит - получил сигнал, если не с неба, то еще откуда-то:
   - Бежать придется незаметно.
   Вывод:
   - Мы уже победили.
   И:
   - Никакого фатализма.
  
   Лермонтов мог назвать пятую часть Фаталист, только, как именно он сам и указал в Предисловии:
   - С иронией.
   Или в шутку.
  
   Другой способ - надо думать познания реальности - говорит Набоков - это:
   - Случайная встреча.
   Что имеет в виду, пока не понял, но пример можно привезти хороший, как именно из Илиады Гомера:
   - Пушкин ехал на дуэль, а пули падали с его воза, как дурная примета, но, видимо, вспомнил, как потом некоторые при советской власти:
   - Но нельзя повернуть назад, - так как вы, сэр, и есть тот геолог, который, наконец, пошел на разведку в тайгу.
  
   Но примета - посылка - должна быть, если и не видна была сразу. От фонаря можно поступить, ну, раз, ну, два - не больше, или иметь в виду, что:
   - Советская власть уже наступила, а тут уж без вариантов, Посылка всегда одна:
   - Проигрыш неизбежен.
  
   Шлифовать прием здесь не имеет смысла, ибо, как заповедал Шекспир при-нем всегда один:
   - Люди видят разные миры, - и кто куда привязывает свой пучок травы - там и земля, а в обратной стороне - следовательно то место, откуда к нам на Землю идут все обманы.
  
   Остановка 11 минута.
  
   31.05.19
   Лев Дуров - ММ - похоже на NN Пушкина в Истории Села Горюхина - разговаривает таким же голоском, как еще тогда-могда, когда работал помощником экскаваторщика на стройках народного хозяйства вместе с потенциальной любовницей Владимира Высоцкого Татьяной Конюховой в Карьере Димы Горина, где он и не дал Высоцкому шанса заняться чем-то еще, кроме песен:
  
   - Не только Дима Горин там, но и Лев Дуров здесь, такому же Печорину-Высоцкому, ибо когда надумал-и посмотреть на Залив, - а там:
   - Уже было поздно - идут они, - нет, не как очередная Мери за Бэлой - а вот эти самые покойники с косами, которых думал гонял Савелий Крамаров, - да:
   - Сам больше всех и испугался.
  
   Ибо:
   - Самая большая Дэза и есть, и называется именно так, как вы подумали:
   - Как Бы Это Могло Быть.
   Ибо и сказано многократно, где надо:
   - Не создавайте ОБРАЗА.
   Многие же нарочно думают-считают наоборот:
  
   - Образ помогает нам хоть о чем-то думать, а так:
   - Остается один только Куст Горящий, но не Несгорающий, как отдельное пространство, которое придумал себе Ромео, чтобы не умереть и даже Джульетту заставить сделать то же самое:
   - Не умирать, - да, никогда.
  
   Люди и здесь могли поверить в это, - но:
   - До конца не уверены, что это удивительное-рядом:
   - Запрещено. - Почему?
   Всё говорят, почему нет, бери и беги.
   Куда? Если здесь даже границ, и то нет, так как находятся настолько далеко, что понятно:
  
   - Настолько близко, что и бежать никуда не надо - клетка рядом.
   Но вот в том-то и дело, - возражают, - ищите своё пространство, которое находится там, где, однако, этот самый куст:
   - Не сгорает.
  
   Нашел ли его Печорин?
  
   Должны быть события, которые записаны Не в Ту же Строку. Но формально замаскированные, как:
   - Почти логичные по содержанию.
  
   Набоков говорит в конце несколько раз:
   - Это неправильно, - что почти тоже самое, что:
   - Не может этого быть, - но по мелочам на вид, - хватит ли этого?
  
   Посылка:
   - Запрет, - результат:
   - Обратный.
  
   Вся суть допускаемой ошибки, что реальность - это Книга,- а не наоборот. Думают:
   - Это только пересказ событий. - Но в том-то и дело, что Пересказ - это и есть Подлинник.
   Ибо события и первый раз пересказываются.
  
   Зачем разные Новые Миры и другие главные редактора ищут Росинки и другие слишком тяжелые джипы, которые ли не могут расти там, где не надо, или их:
  
   - Всё равно поднять нельзя, если упадут даже только чуть-чуть набок, а не совсем прямо на крышу?
   Не потому вовсе, что есть противоречие, а потому, что оно невидимо, - точнее, не видно разъяснение:
   - Почему так получилось, - вот эта самая Посылка, и являющаяся приветом с той стороны берега, как, да, есть, но:
   - Невооруженным глазом не видно.
  
   Ибо ежу понятно, что Росинка может расти на железнодорожной насыпи, как:
   - Исключение из правил. - Нельзя! Ибо это и есть - так сказать:
   - Эпизод Невидимости.
   Говорят, так и надо было написать, что джип лежал не совсем на боку, а упал в кювет немного наклонившись, тогда, да, четверо человек вполне могли его поднять. - Но в том-то и дело, что уж не будет этого самого мира:
   - Невидимого, - мира, однако именно Читателя, - или:
   - Зрителя.
  
   Вот в чем суть фундаментального здесь запрета. Запрещено говорить про существование мира невидимого. И пишут так, как Пушкин или Лермонтов:
   - Никаких очевидных противоречий, - кроме одного:
   - Непонятно зачем эти замечательные люди писали такую лабуду.
  
   Сами главные редактора постоянно твердят о его существовании, находя, что жирные свиньи не бывают жадными, - но:
   - Как исключение из правил и это всегда возможно! - всё равно запрещают под липово-замутненным предлогом:
   - Это не типично!
  
   Причина только одна, при Посылке, что можно видеть Нетипичное - хоть раз в году, как свой день рождения, - тут же появляется, даже не запылившись Вывод:
   - Читатель существует реально, как Герой Романа, ибо только он этот день своего рождения и читает!
   Возникает эта самая Великая теорема Ферма, как Связь Полей и Текста Художественного произведения, расшифровываемая в математике и физике, - установка Диофанта:
  
   - Разделить квадрат на два квадрата - значит не дать разделиться больше никакой степени, - ибо:
   - Все они в этом квадрате и находятся.
  
   Почему Истина, такая, как:
   - Лермонтов и выставляет этот заградотряд:
   - Похожести на правду, - в отличии от западных писателей, которые, как Рабле - ничтоже сумняшеся - разрешают своим звукам замерзнуть на морозе, а потом дома опять запеть:
  
   - Протрубили трубачи тревогу
   Всем по форме к бою снаряжен
   Собирался - было - в дальнюю дорогу
   Этот самый уже сплывший батальон.
  
   Здесь противоречия не открыто фигурируют, как Лайза Минелли на театре своего Кабаре, - а, наоборот, замутнены вот этим любимым - или любимой главными редакторами:
   - Дэзой, - под названием:
   - Да, именно так и бывает, - или еще точнее, что доступно даже журналистам:
   - КАК БЫ ЭТО МОГЛО БЫТЬ.
  
   Но в том-то и дело, надо иметь в виду, что не тогда-могла, - а:
   - Дело происходит именно сейчас.
  
   На вид так просто:
   - Четыре человека не могли поднять тяжелый джип.
   Вывод:
  
   - Значит, он лежал на боку.
   - Надо было это написать,
   Но зачем, если этот вывод и называется просто-напросто:
   - ЧТЕНИЕ, - джип лежал на боку, потому и был поднят, и есть еда-пища Читателя, - а:
   - Больше-то Ничего!
  
   Идет, следовательно, сознательная ликвидация Второй Скрижали Завета, куда Моисей со други протащил провода Связи:
   - Чтобы знали! - ОНА - ЕСТЬ.
  
   Шекспир рассказал о битвах по поводу этого доказательства.
   Пушкин - победу Нового Завета.
   Лермонтов - надо доказать, но, думаю, тоже самое.
  
   Тут же - например, Борис Парамонов - распоясываются:
   - Да не надо вообще смешить - смешивать, имеется в виду - литературу с религией.
   Но дело не в религии, а в мировоззрении, во взгляде на мир, какой он есть, - если:
  
   - ЧЕЛОВЕК - ЕСТЬ.
   Почему обязательно надо трогать религию, если Великая теорема Ферма и Теория Относительности - это наука.
   Ссылаются - или сошлются, если некуда будет деваться, что:
   - Зачем, если такие сложности всё равно никто не понимает?
  
   Действительно для кого писал Лермонтов? Но и ответ простой есть:
   - Не обязательно понимать всё, как Диофант, Ферма, Эйнштейн и:
   - Я, - читайте просто, чтобы нравилось и:
   - Подумать.
  
   Возражают:
   - Ньютон, Эйнштейн - это, да, но Пушкина и Лермонтова, и даже Шекспира:
   - Не отдадим на съедение Теории Относительности, Великой теореме Ферма, Пятому Постулату Римана и Лобачевского, - и - вот он смысл сопротивления:
   - НОВОМУ ЗАВЕТУ.
  
  
   Продолжить.
  
   31.05.19
   11 минут
   Вулич.
   Подслушивание.
   12 минут
   Подслушивание и подсматривание Печорина и Максим Максимыча, что позволяет - по мнению Набокова - прояснить фабулу.
   Или не сможет развиваться дальше.
  
   Говорится, что не фатоватый драгунский капитан командует парадом, - а:
   - Сама Судьба, - но!
   Так происходит всегда, потому что всегда у любого события существует Посылка!
   - Подслушивание, - говорит Набоков, - это случайность.
   Но это такая же случайность, как сейчас написано мной:
  
   - Говорит Набоков, - тогда как говорит другой человек, который читает этот текст Евгений Терновский.
   При чтении это буду Я!
   В советской литературе такие Мелочи во внимание не принимаются, но они главные, так как показывают, как устроен мир, и почему в нем участвует:
   - Невидимое. - Его просто выбрасывают, как сейчас сделал Набоков, забыв начисто про того, кто:
   - Этот Розетский Камень чи-та-ет.
  
   Попадается, следовательно, на принцип всех обманов, которые производят боги с людьми, как это и распечатал в своё время Лессинг.
   Набоков говорит о Подслушивании, как о частном случае Случайности, и что это позволяет ему развивать сюжет.
   Не думаю, что Лермонтов занимался такими расчетами, а значит, Подслушивание идет, как часть:
  
   - Общей речи, - и противоречий такому всеведению дальше не будет.
   Никак нельзя сказать, что Гомер шлифовал свой рассказ Сюжетом, подслушиваниями и предсказаниями, или - точнее - пользовался этими приемами, чтобы ничего дальше не уточнять.
   Природа Подслушивания глубже. Ибо это есть то, что было в Отелло, когда Яго бегал туда-сюда, - а именно:
   - Из Текста на его Поля, - за границу дозволенного Ветхим Заветом.
  
   Лермонтов - уверен - не только интуитивно пользуется Этим Приемом, но и знает, что делает, как ВСЕ, - а именно:
   - Шекспир и Пушкин.
   Ибо понял:
   - И я - такой же.
   Почему и использует этот прием на протяжении всей книги.
  
   13 минут
   В Бэле подслушивание происходит три раза:
   - Рассказчик Второй слышит из-за забора, как мальчик уговаривает башибузука продать ему коня.
   Позднее он же подслушивает сначала под окном, потом под дверью. Позднее он же подслушивает два решающих объяснения между Печориным и Бэлой.
  
   14 мин
   В Тамани рассказчик Третий, стоя за скалой подслушивает разговор девушки и слепого - речь идет о контрабанде.
   Потом подслушивает контрабандистов.
  
   15 мин
   В Княжне Мери Рассказчик- 3 подсматривает и подслушивает 8 раз.
   Видит из-за угла галереи, как Мери поднимает стакан, уроненный беспомощным Грушницким.
   Из-за высокого куста слышит, как они обмениваются трогательными репликами.
   Из-за спины толстой дамы видит, как драгунский капитан подбивает пьяненького господина оскорбить княжну Мери.
  
   Надо попробовать эти подглядывания и подслушивания наглядно идентифицировать, как именно:
   - Посылки, - ибо очевидно они такими и являются:
  
   - Подслушивания идут из Другого Места.
   Не из Текста. Из Формы, а не из Содержания, которое только и считают существующим реально. Остальное?
   - Финти-Минти-Плюшки.
   Финтифлюшки Сол-на.
  
   Набоков говорит, что без Подслушиваний и Подсматриваний фабула не может развиваться дальше. Вот это подсматривание в Илиаде, когда они не думают:
   - Идти туда или нет, а гадают по птице, как способствует развитию сюжета?
   Только одним способом:
   - Поступают наоборот! - не обращают внимание на это подсматривание.
  
   15 мин
   Потом видит, как Мэри зевает над шутками Грушницкого. На балу слышит ее насмешки на пылкие признания Грушницкого.
  
   Здесь важно иметь в виду, что подслушивания и подглядывания - это беготня Яго в Отелло - на:
   - Другую сторона! - Что значит, может влиять на сюжет, но не прямо.
   Должно быть взаимодействие между этими частями, - Полями и:
   - Текстом, - что значит:
  
   - Я говорю - Вы знаете, Вы говорите, но только потому, что это Я сказал!
   Как в Джонсоне и Макферсоне Пушкина, - вплоть до того, что:
   - Начинает предложение один, а продолжает его другой.
  
   Не для средних ум-офф - надо сказать - занятие, хотя в принципе просто. Вы послали мне Письмо, а Я на него отвечаю, - но вот в том-то и дело, что эта переписка сделана, как возможная, - о! мама мия:
   - В ОДНОМ письме, - как в От Издателя Повестей Белкина:
   - Ваше письмо от 15-го имел я честь получить 23-го сего же месяца. - Через девять дней, следовательно, как с Того Света.
   Всё просто, кроме одного:
   - Как переложить эту понятную Теорию в Жизнь, - ибо:
   - Так бывает-т?
   Но и ответ есть:
  
   - Через самого себя, - через Человека это происходит, а не прямо-напрямую.
   Имеется в виду, просто так перебежать Поля Текста не получится. Следовательно, когда Яго в Отелло показывает это своё умение - надо уже иметь в виду, что не только Моисей со товарищи протянул провода связи на Вторую Скрижаль Завета, но и здесь, в этой книге:
  
   - Она налажена, как переписка между Владимиром и Марьей Гавриловной в Метели, - по, однако, путеводителю Жан-Жака Руссо Новая Элоиза.
   Конкретно:
  
   - Должен быть Свой человек на Той стороне.
   У вас есть, с кем переписываться? Как это сделали Джонсон и Макферсон:
   - Сами с собой. - Но не совсем, ибо:
   - Это Отец мой там рубит, а Я - отвожу только.
   Вот Такую Веру Бог предложил Человеку, надеясь, что Он не собьется с верного пути.
  
   Сейчас Набоков рассказывает случай именно этой связи:
   - Из толпы Рассказчик Три наблюдает, как Княжна Мери отмахивается от глупых шуток Грушницкого. - Они - Рассказчик и танцующая пара - находятся на:
   - Разных берегах. - Если не обратить внимания эту Полу-Связь - ничего не выйдет.
  
   Благодаря неплотно прикрытым ставням Рассказчик - 3 слышит, как драгунский капитан и Грушницкий замышляют осрамить его на дуэли.
  
   Набоков феноменально обратил такое пристальное внимание на все эти случаи, но вряд ли расшифровал последствия. Впрочем, посмотрим. Ибо тут получается - если пока топорно сделать вывод, сие означает не что иное, как:
   - Грушницкий и драгунский капитан - как Герои Романа - выполняют задание Его - Автора! Этого третьего рассказчика.
  
   Поэтому все эти подглядывания идентифицируются, как или:
   - Как проверка выполнения задания, - или еще точнее, как, - NB:
   е- ПЕРЕДАЧА его, - может быть, как у Пушкина, в виде письма.
   Происходит не что иное, как процесс создания мира богом. Так сказать, вот оно:
   - Сотворение Мира. - А не:
   - Игра в Казаки Разбойники.
  
   Оба действия происходят также одновременно, как читается Ответ на письмо в От Издателя Повестей Белкина. Только что указано:
   - Пришло оно на девятый день, - как с Той Сторона, где бродили Данте с Вергилием.
   Как и встреча Марии Магдалины и Иисуса Христа:
   - На кладбище еще. - Ибо:
  
   - Не прикасайся ко Мне - значит - ужаснешься невозможности это сделать, так как, да, это можно сделать, - но не все же из вас:
   - Яго, - которого вообще можно назвать самим этим Переходом Ферма, который - перевал - первым взял Моисей в битве у горы Синай.
  
   И, как спел Владимир Высоцкий:
   - ИХ - надо сбросить с перевала!
   И вот вопрос здесь:
   - Кого Его?
  
   Ну, и Набоков, ну и сукин сын! Нашел точку соприкосновения Мир-Офф.
  
   Конкретно, происходящее в рассказе - происходит по заказу того, кто это наблюдает, проверяет, подсматривает. Не само по себе - следовательно - а на:
   - Его Фоне. - Вот она ПОСЫЛКА всего романа.
   Которая и изменит результат Содержания, когда Наблюдатель будет и Участником этих соревнований в благородстве.
  
   Поэтому можно задать вопрос:
   - Сэр, вы герой, какого времени?
  
   Здесь важно, что ситуация будет обратной той, которая видна с первого взгляда, как это было в Двух Веронцах, когда Сильвия не не поняла Протея, а не поняла:
   - Только на вид! - что и значит:
   - Ситуация играется!
   Поэтому, если говорится, что княжна Мери отмахивается от пустых шуток Грушницкого - значит, наоборот, да, отмахивается, но именно:
  
   - В шутку!
   Притворяется перед Рассказчиком Три, или, наоборот, перед Грушницким - пока не могу различить. Кого именно здесь разыгрывают:
   - Ее, Княжну Мери, Грушницкого или Рассказчика Три.
   Непосредственно Рассказчика Три они видеть не могут - он, как в Зрительном Зале - они:
   - На Сцене, - но то, что находятся на Сцене - понимают.
  
   В советских фильмах актеры играют так, что хотят доказать только одно:
   - Они не играют. - Вот этого наблюдения над собой именно НЕ играют. Что значит:
   - Не протягивают Зрителю руку - пусть и с вопросом:
  
   - Мы с вами где-то встречались?
   А почему? Потому что просто по-простому со сцены через зрительный зал не получится, - а слово:
   - Сэр, - увы, изъято из употребления.
   Посмотрим, какое противоречие возникнет в реальности, - дальше, имеется в виду.
  
   01.06.19
   Удивляет, что у Лермонтова всё открыто для обозрения, как у Шекспира, - а:
   - Чему, собственно, удивляться? - выходит:
   - Только тому, что никто до сих пор об ЭТОМ:
   - Ни бельмеса - ни гу-гу.
   А с другой стороны:
   - И про Пушкина с Шекспиром - тоже:
   - Самое.
  
   У Шекспира Король Лир уже не знает, что еще придумать, чтобы поняли - и в том числе он сам - мир:
   - Делится на Две Части, - и привязал, как русский зольдат, сено к одной ноге - солому к:
   - Обратной, - конкретно, чтобы не потерять впопыхах:
   - Прямо на голову.
   Здесь, у Лермонтова - настолько часто подглядывают, что Набоков решил задуматься:
   - Не случайно ли мне дали это право, - Господи?
  
   Сказать, что это Случайность, конечно - увы - как, значит, и Поля есть у Текста:
   - Только раз в году, когда яблоки поспевают и их можно продать на базаре за недорого. Но и то:
   - Кики это яблоки, - если они настолько ранние, что все проходят:
   - Мимо, мимо, мимо, - так как и спето уже:
   - У меня у самого добра такого завались!
  
   Выходит:
   - Не только не видели никогда, а даже не знали, что существует.
  
   Можно сразу сказать, как разыгрывается эта самая Случайность, - ибо:
   - Путь до дуэли находится дальше, чем думают зрители автоматически. - Ибо:
   - Вышли на ковер поляны в лесу, как Пушкин, - и:
   - Картина Репина, - приплыли.
   Так как пропущено самое главное:
   - Как это было-о.
  
   Уже лежат два пистолета, один заряженный - другой:
   - Нет.
   На стороне Печорина, разумеется, незаряженный. И фатализм тут - в этом варианте - может быть, но так-то уже было запланировано просто:
   - Убийство, - но вот Грушницкий со товарищи не знали, что Печорин не просто так зашел с улицы в этот театр теней, как заезжий гастролер - может быть, даже в виде Раскольникова в Преступлении и Наказании, хотя тот почти по пьянке, или так:
  
   - Был своим собственным умом окумарен, что и сам и ошибся этой дверью - то ли в соседнюю гримерную открыл, то ли, действительно, на улицу вышел, чтобы купить в соседнем кабаке пирожное.
   Здесь - режиссер Печорин, так как он определен, как:
   - Подслушивающий и подглядывающий, - и он - следовательно - решает:
  
   - Кто сёдня будет Гамлетом, - сам он, или его брат.
  
   В данном случае, кто будет в сегодняшнем спектакле играть роль Грушницкого, а кто наоборот:
   - Печорина.
   Поэтому на всякий случай Печорин и выходит, как фаталист Грушницким, а Грушницкий в роли Печорина на это Сцену жизни.
   Вариант, что пистолеты будут не обязательно уже положены на каждую из сторон - не единственный - авось их заставят выбирать:
  
   - Какой ваш, - тогда можно - так сказать - застрелить-ся. - Убить сам самого себя.
   Но шансов все равно больше, чем быть убитым у Грушницкого, который не знал, что какую роль будет играть в этом спектакле.
   Так же, я думаю, убили и не того - так сказать - Гамлета:
   - Хотели одного брата - вышло другого.
  
   Посмотрим потом, как там происходил разбор этих полетов. Но главное уже сказано:
   - Путь до Эммауса потому и далек и долог, что он идет не просто так, а так, как шли в бой за правду отряды Моисея:
   - Из Текста на его Поля, - чтобы и им, - как написал А.С. Пушкин - передать свою душу.
  
   Граница эта очевидна, но ее почти никто не видит - эта граница между Сценой и Зрительным Залом.
   Почему и ужасался в начале своего кино Король Лир:
  
   - Приличному человеку нельзя на улицу выйти, как обязательно будет дождь, - и так, что его - получается - специально для Этого - чтобы сидел сегодня дома - и выпустили, как:
   - Из ведра.
   А:
   - Машут лапами:
  
   - Дак это была тока-тока Деус экс его Чайка последней модели под названием Мерседес.
  
   Лермонтов и демонтирует:
   - Нет, господа, и отнюдь не присяжные заседали:
   - Правда.
  
   В Посылке этой правды очевидное, но до такой степени, что почти всеми принимается за невероятное:
   - Весь мир - театр и люди в нем актеры.
   Что значит:
   - Мир должен рассматриваться, как Художественное Произведение, а не наоборот, как делают:
  
   - Примеряют костюм картин Ван Гога:
   - На себя. - И возникает парадокс: при примерке На Себя - себя из этой картины мира и:
   - Исключают, - ибо:
   - Где он, где он? - нэту.
  
   Вопрос и ответ непростой, что Ландау вынужден был его пропедалировать даже физикам теоретикам:
   - Плоскость Симметрии проходит не между Человеком и Миром, - а по:
   - Самому Человеку, - хотя и имел тогда в виду только позитрон.
  
   Тут - уверен - один к одному будет, как у Шекспира и у Пушкина. Слишком много Лермонтов сказал прямым текстом, чтобы было иначе.
   Если их взять всех вместе, Шекспира, Пушкина, Лермонтова - будет английско-русская Илиада и Одиссея Гомера.
   Хотя здесь очевидней - противоречия для тех, кто не хочет идти в Галилею через обратный путь, как через Декаполис - встретятся даже на пустом, на вид, месте.
  
   Движение через Декаполис - это беготня двух героев А.С. Пушкина через Поля в Текст и обратно в его сочинении под названием:
   - Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, - как буквально именно об Этом.
  
   И точно также был сделан, как модельный показ на спецзаказ:
   - Воображаемый Разговор с Александром 1, - чтобы увидели и обрадовались, ужаснувшись, где на самом деле находится истина.
  
   Во всех литературоведческих исследованиях здесь допускается простая - точнее, наоборот - сложная, ошибка, - что:
   - Сам Человек начисто выкидывается из поля его же самого зрения.
   Но для русских было оправдание:
   - Дак на него и запрещено смотреть!
  
   Лермонтов - следовательно - с помощью Владимира Набокова - только и занимался именно этим самым:
   - Подглядыванием.
  
   Часто, или пусть иногда говорит по РС, что у Набокова своя русская литература, или:
   - Своеобразное ее понимание, - или:
   - Оригинальное к ней отношение, - особенное, - а:
   - Тогда, что, собственно, противопоставляется? - и выходит, что ничего другого, как именно:
   - Соцреализм, - а:
  
   - Разве он до сир пор давно не кончился.
   Океан мировой литературы, где его нет, - имеется в виду, от Стивенсона, Даниэля Дефо до Хемингуэя и Сэлинджера, - почему тогда здесь возникла такая завязка с этим делом художественности, что развязать ее не удается даже при желании?
  
   Или желания всё-таки нет? Или преграда выше, чем все думают? Именно здесь, имеется в виду. Набоков не говорит ничего особенного, кроме разумности. Даже Подглядывание записал в Случайность. Но:
   - Норму человеческого разума держит, - почему здесь - и спрашивается - это называется:
   - Что-то особенного?
   При советской власти были валы литературы, как Нормы Разума, - но не советской, такой, как:
   - Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна и Оцеола вождь Семинолов.
   Из акцентированных писателей выпадал только Лев Толстой, как не очень понятная, - но:
  
   - Неправда! - как и нарисовал когда-то Ельцин эту проблему:
   - Загогулина! - что значит, так наврано с самой глубины, что понять - трудно.
  
   И, как сейчас видно, глубина эта, да, есть, и она в фундаментальном противостоянии именно:
   - Разуму.
   Как и подведен этот же базис под идеологию коммунизма-социализма Ле:
   - Пажался, делайте, но только без Кит-офф в голове.
   Что значит, в одном утверждении должно быть сказано ВСЁ. Не должно быть:
  
   - ПОСЫЛКИ, - утверждения, на чем настаивал Гегель, как на фундаменте своей философии.
   И вот достукались, доскакались, что даже и не понимают, что это такое, и уж тем более, что:
   - Бог - это Правда.
   Уже в первом классе школьникам кричали весело:
  
   - Ну, где, где она намотана эта посылка, этот Кит или Слон, - ПОКАЖИТЕ!
   А то, что и весь смысл в том, главное-то, как раз и:
   - НЕВИДИМО, - так и осталось за бортом, оказывается, сознания:
   - Многих, многих, почти всех.
  
   - Без Слон-офф-то - слышь ты - дышать стало легче, и намного!
   А в первом классе только дай посмеяться.
   И, о, ужас, все добровольно согласились быть рабами.
  
   Набоков выдал Норму - обозвали:
   - Особенный.
   Норма - это еще не знание, а только попытка так незаметно подкрасться к Ситуэйшэн, чтобы Слоны ее - не успели разбежаться.
  
   И дело дошло до того, что не только Лермонтов, не только Пушкин, но и намного раньше живший, тем более знаменитый, Шекспир не смогут получить от Попандопуло, - как он выразился в Малиновке, высокое звание не только на свадьбе, как у Павла Лунгина:
   - Композитор.
   И даже более того:
   - Зря один из них вообще написал Повести Белкина, а другой зря раньше времени взялся за такой труд, как:
  
   - Два Веронца, - не зная даже, где бывают моря, а где их наоборот, нет даже до сих пор.
   Понимаешь ли, не знали, что Шервудский лес не единственный в мире лес, и, следовательно, хоть чем-то может отличаться от не родного Итальянского - число и подпись:
  
   - Аникст, - куратор Шекспировский изданий.
   Я, честно говоря, думал, он сам еще молодой парень, но решил познакомиться с Шекспиром:
   - По подробнее, - и заметил, что Шекспир не заметил, что он и сам еще не знал этого про Шекспира.
  
   Оказалось, как в сказке, до того уже дожился, что знал не только всё, но даже больше, но этого пресловутого СЛОНА, - впрочем, как и все остальные:
   - Оживить так и не смог.
   Читают Библию, как сказку:
  
   - Иисус Христос ходил по воде, аки по суху. - Так-к бывает-т?
   Но вот в том-то и дело, что:
   - Без базара! - ибо Базар где?
   - Снаружи, а Слон - внутри нас!
  
   Ибо утверждение Иисуса Христа, обращенное к наблюдающим - как у Набокова:
   - Подглядывающим, - за Ним апостолам - это утверждение со Сцены, к тем, кто на берегу, - в:
   - Зрительном Зале находится.
   Оно видно, как в видоискателе - на фотографии - в перевернутом виде.
   Иисус Христос объяснял устройство мира из Двух Частей. В этом суть всех расшифровок.
  
   Набоков говорит, что подслушивания и подсматривания помогают двигать сюжет. Но:
   - Это только в том смысле, что суфлерша подсказывает актерам, которые после вчерашнего:
   - Забыли, что уже - однако - было дальше.
   В принципе угадывает.
  
   16 минут
   Идут Подглядывания и Подслушивания.
   Набоков:
   - Хороший перевод - адекватен оригиналу. - Но, что это значит, как это сделать - не сообщает пока. Ибо:
   - Сделать эту адекватность Просто Так - невозможно.
  
   19 мин
   Набоков:
   - Сравнения Лермонтова банальны.
  
   Я - Дело в том, что сравнения и метафоры Лермонтова - это не Образы:
   - В этом смысл.
  
   22 мин
   Набоков говорит о поллитре - палитре Лермонтова, что он художник, а оттенки цветового спектра - как и другие писатели 19-го века - передает неточно! Но в том-то и дел, что это:
   - Невозможно, - ибо из-за того, что мир состоит из двух частей - переданное никак не может быть:
   - Тем Же, - повторю: изображение переворачивается, и неточность цвета - это интуитивная правда видения именно Художника.
  
   24 мин
   Грушницкий ударяет кулаком по столу в ответ на слова Печорина, что Княжна Мери с ним просто кокетничает - интересный момент в том смысле:
   - Кто из них с какой позиции стартует.
   Набоков говорит, что Грушницкий ударяет кулаком по столу:
   - Поверив Печорину, что она с ним - Грушницким - только кокетничает, - а если наоборот?
   Разозлившись на Печорина, что он так думает?
  
   Это кокетничает - может иметь и другой смысл, как было в Двух Веронцах, когда Сильвия - уже поняв, что Протей не от себя лично объясняется ей в любви, а сам и есть это Письмо, но всё равно вместо:
   - Спасибо, спасибо, большое спасибо ему, Протею - продолжает ругать его, но именно:
  
   - Уже, играя только на зрителей, и именно потому, что на Сцене она может говорить правду:
   - Только обратную, - иначе, где будет ее игра?
   А нет Игры - нет и Сцены.
  
   Театральные работники - актеры и режиссеры - отрабатывают эти приемы, чтобы они правильно звучали, но!
   Вряд часто понимают, как Шекспир, что они на самом деле:
   - Правильные, - что игра, вот эта заведомая ложь, и есть реальная правда.
  
   25 мин
   Про Печорина Набоков говорит хорошее слово:
   - Мистификация.
  
   02.06.19
   Замена:
   - Идеология социализма на соцреализма, на:
   - Такая же, как сегодня.
  
   Не обратил внимания, с чем сравнивал Набоков цвета цветов Лермонтова, - но в любом случае:
   - Это не просто ошибка Набокова, - а:
   - Фундаментальная ошибка, зашедшего сюда, и никак не уходит Образа!
   Можно сказать, точка зрения Ветхого Завета, если еще можно узнать, каким он был, - но, увы, давным-давно:
  
   - Не остался.
   Как наука и поэтика - заодно - соцреализм - будет, как раз:
   - Один в один.
   Ибо, это обычная ошибка, когда думают, что Прошлое определяет Будущее, - но в том-то и дело:
   - Только не здесь, у Лермонтова, который пишет именно Новый Завет, - где прошлое стоит, да перед будущим, но в:
   - Будущем!
  
   Простой пример перед нами:
   - Кино, спектакль и как:
   - Герой Нашего Времени, - как Роман, где очевидно, что и прошлое романа и настоящее романа, будущее романа - все находятся будущем Романа, - на:
   - Сцене, - а не просто так погулять вышли.
   Как Новый Завет - это улица, а всё, что мы видим невооруженным глазом:
   - Происходит в доме, - вышли - вот оно будущее, уже давно нас здеся дожидавшееся.
   Если кто не верит в Новый Завет - считайте за Теорию Относительности.
  
   Почему художники никогда и не рисуют, и не пишут похожести - это бессмыслица. Набоков об этом не знал? Знал, конечно, но не до такой степени, чтобы распространить сия Явление Христа Народу, - ка:
   - Фундаментальное.
  
   Единственно, что надо посмотреть, что с чем он сравнивал.
  
   Владимир Набоков, скорее всего, не думал, что дело в этом деле познания действительности зашло уже так далеко, что некоторые - как Лермонтов - пишут уже:
   - ВСЮ ПРАВДУ, - а не только ее часть, доступную соцреализму.
  
   Люди не могут поверить, что мы видим реальную картину мира, что человек на Это способен, оказался. Но не просто так, разумеется, это можно растянуть, а только с помощью:
   - Искусства.
  
   Почему его и надо запрещать, кстати. Хотя, кому это надо, - ась? Ответ, может и непростой, но значит именно:
   - Кому-То.
  
   Очевидно, что Это Противодействие - как и Льва Толстого, например, - содействует, а может даже:
   - Дает возможность познавать мир, - но до конца ли?
   Или просто так:
   - Пока погулять вышли, как заключенные в Замке Морриссвиль на картине Ван Гога:
   - Любуйтесь, да, на правду, но только здесь.
  
   Одна из проблем - точнее - одно из открытий Лермонтова - как и Шекспира, и Пушкина:
   - Не-знание - это и есть Посылка! - К движению, однако, вперед.
   Знания - значит - идут не После Незнаний, - а на:
   - Фоне Незнания.
   Следовательно:
   - Один потому и знает, что другой не знает.
  
   Как только скажете вот это Сим-Сим:
   - Я это есть не буду - так и сожрете за милую, так сказать, душу, - ибо:
   - Придецца.
   Техно-Логия. Растягивают человека именно по правилам искусства.
  
   Парадокс в том, что слишком много народу убили за короткое время:
   - Пушкина - раз, Лермонтова - два, - и:
   - Сразу никого не осталось.
   Зачем, если всё равно никто ничего не понимает? Значит, плохо уже то, что они просто:
   - Есть.
  
   Печально, но скорее всего, здесь:
   - Смертию смерть поправ ритуал и, - разыгрывается.
   Иначе Иисус Христос не станет просить апостолов пройти его.
   Ибо не только тижало пройти его, но и все ли смогут?
   Вот так - повторю - начну с завтрева - не получится.
  
   Как и Пушкин пропедалировал:
   - Только по правилам Искусства!
   Можно растянуть Человека-то.
  
   Тут практически без вариантов, придется носить пучок травы на голове, как Король Лир, чтобы не забыть сделать это домашнее задание. Как и сказано:
   - Уж больно не хоцца.
  
   Лермонтов тоже устраивает канитель на дуэли с одним пистолетом, чтобы было:
   - Правильно-о.
  
   Фактически - я думаю - они стреляются:
   - Печорин из Зрительного Зала - Грушницкий на Сцене.
   Может быть, и наоборот, смотря по посылке.
  
   Ромео с Джульеттой берут штурмом мир Ветхого Завета именно с двух сторон:
   - Один из них, как приезжий находится в Зрительном Зале - другой атакует со Сцены этот перевал, с которого Гамлет, приложив ладонь ко лбу, искал своего напарника там, где кипят кресла, авось и в партере, - на галерке?
   - Вряд ли, - если там Мария Магдалина - придется долго спускаться в длинном платье.
  
   Быть или не Быть? - ибо:
   - Вышло ли на этот раз, - Господи.
  
   М.б. так и назвать это Эссе - Ритуал?
  
   Так-к, где она наша рукопись Герберта Аврилакского?
   - Здесь.
   - Спасибо, сэр.
   - Мэм.
   - И вам спасибо.
  
   21 мин
   Идет про оттенки цветового спектра и курьезные эпитеты по этому поводу.
   - Русский Лермонтова также коряв, как французский Стендаля, его сравнения и метафоры банальны, - Набоков.
   - Его эпитеты спасает только то обстоятельство, что им случается быть неправильно употребленными, - Набоков.
   - Словесные повторы не могут не раздражать пуристов.
  
   19 мин
   Набоков:
   - Как Бы, - про указательные слова.
  
   21 мин
   Про пренебрежение оттенками цветового спектра.
  
   22 мин
   Лица синеют, багровеют и т.д.
   Тусклая бледность. Матовая.
   Так и неясно, что с чем Набоков сравнивает, как неправильное употребление Лермонтовым цвета.
  
   25 мин
   Говорится, что портрет Печорина составлен из пороков всего нашего поколения.
   По мнению Набокова - это вымысел.
  
   Набоков:
   - Лермонтову удалось создать вымышленный ОБРАЗ человека. - Вот из ит - вымышленный? Ибо:
   - Какой еще бывает? - раз, и - главное:
   - Почему Образ?! - разве мы на уроке литературы, который предназначен для сдачи экзамена на оценку, - а:
   - Там не расти трава, - если мы ее даже не сеяли, так как она и не является Допотопностью:
   - Образа!
  
   В итоге, получается, и Набоков всё сводит к УЧЕБНИКУ. Жизнь, пышно зеленеющая, по Гете, например:
   - Уплывает от нас в дальние края, как сам Владимир Набоков.
   Так - даже кота за хвост, - а:
   - Поймать всё равно не удастся.
   Впрочем, было весело.
  
   Восхищение Героем Нашего Времени уже престарелых критиков - говорит Набоков - вызвано тем, что они - этеньшен:
   - Вспоминают, - как зачитывались этим произведением, когда:
   - Мы были молодые.
   - С жаром, - говорится, - отождествляли себя с героем, имеется в виду - я думаю - только с Печориным.
   Но! Это не Страдания Юного Вертера, только и ищущего дерево, которое пышнее всего зеленеет - просто так - отождествлять тут особо не с чем, ибо:
   - Не Марк Твен, - по крайней мере, с первого увлеченного взгляда.
  
   Самый трогательный персонаж, - по мнению Набокова - это Максим Максимыч, так как он не далек и даже не близок, земной, бесхитростный, грубоватый, земной и совершенный неврастеник.
   Эпизод, где они прощаются - Печорин и Максим Максимыч - заставил последнего - по мнению Набокова - совершенно потерять голову, а нас:
   - Трогает.
   Уверен - это липа.
  
   Единственно хорошее замечание, что можно легко перепутать черкесов с индейцами Фенимора Купера, - и то:
   - Для этой книги впечатление ошибочное фундаментально, так как здесь Не-образ правил бал - как, впрочем, и во всей художественности, но там:
   - У Фенимора Купера и Марка Твена хоть есть, чем заменить серьезную правду на увлекательные приключения кукол - ОБРАЗОВ - Папы Карло - здесь:
  
   - Они не лезут ни во что хорошее, виденное даже Всеми, - у нас в стройотряде было веселее и то, хотя и работали только от зари до зари.
   Если брать, например, Тамань, как что-то такое же интересное, как Свадьба в Малиновке с песней лихой:
   - При бережку при луне
   При счастливой доле
   Парень девушку нагнул
   Прямо на подоле-е!
  
   То:
   - На такое кино-домино никто не пойдет. Чё делать? Да хоть в чижика поиграть.
   Набоков вспоминает, что читает лекцию для учеников и в угоду этому забывает о:
  
   - Правде, - где образ-офф - даже с большой буквы - не бывает.
   Печорин - романтическая тень Лермонтова, а Грушницкий - гротескная тень Печорина, то на низшем уровне имитации находится Слуга Печорина. - Это замечание Набокова хорошо, тем, что указывает на похожесть Похожестей Гамлетов в Гамлете Шекспира, - где они:
   - Два брата и сын одного из них.
   И Грушницкий становится не таким печальным предвидением, как Мартынов Лермонтова. Точнее - я хотел написать - отвратительным.
  
   Драгунский капитан - злой гений Грушницкого, - говорит Набоков, - едва ли поднимается выше заурядного комического персонажа. А постоянные напоминания о его тайных интригах начинают действовать на нервы.
   Не думаю, что только так это можно увидеть.
  
   Раздражают - Набоков - прыжки и пение дикарки в Тамани, самом неудачном, по мнению Набокова рассказе, а русских критиков, наоборот, что Владимиру Набокову непонятно. Если иметь в виду советских критиков - то ясно почему:
   - Разбойники-конрабандисты там - это, в общем-то, те же революционеры.
  
   Мери - типичная барышня из романов, напрочь лишенная индивидуальный черт, кроме ее бархатных глаз, которые всё равно - хоть к концу - а забывают.
   Вера - совсем придуманная героиня, со столь же придуманной родинкой на щеке.
   Но!
   В чем придуманность этих героев?! В том, что они не похожи на Образ людей? Так, мил херц, это и запрещено черным по белому, - как написано в Библии:
  
   - Не создавайте Образа!
   Бэла, - Набоков - восточная красавица с коробки рахат-лукума.
   - Что же тогда хорошего в этой книге? - спрашивает Набоков.
   Не стиль - несмотря на уговоры в этом Чехова, но, - замечает Набоков, - если за литературу принимать общественную мораль или добродетель.
   Надо быть критиком-аскетом, у которого вызывает подозрение изысканный, роскошный слог.
  
   32 мин
   Говорится о заурядности стиля Лермонтова.
  
   - Но, - замечает Набоков, - само искусство не есть что-то целомудренное и бесхитростное.
   И приводит в пример стиль Льва Толстого, как отработанный до совершенства, до магического артистизма. Но, мил херц - это и всё, что есть у Толстого - если, действительно есть, и более того:
   - Взамен ВСЕГО остального!
  
   Досадные изъяны Лермонтовской Прозы - как это пишет Набоков, а говорит Евгений Терновский, - есть указание, что Проза - это Ли-Па - кушанье для детей Папы Карлы, - а:
   - Дак оне деревянные-е!
  
   - Русская Проза тогда под стол пешком ходила, - Владимир Набоков.
   Немцев нет, а кино крутится, как в фильме Квентина Тарантино Бесславный Ублюдки, - ибо:
   - Проза - изобретение Образа - это и есть цель, по которой ведет огонь Лермонтов с помощью Печорина, - а Владимир Набоков только восклицает:
   - Ай, не попал, опять промахнулся, сукин сын, великий Пушкин.
  
   Надо обратить внимание на фразу Набокова, что Максим Максимыч не просто тормознулся, - как думал я, - а:
   - Совершенно потерял голову. - Вопрос:
   - Почему, - ибо такая лирика:
   - Не хотел оставлять по себе несчастливые воспоминания - есть только Дэза в проповеди Соцреализма - Как Бы Это Могло Быть - как и есть исчисление того, для чего был 17-й год и что он именно завоевал.
  
   32 мин
   Ритм ощущается не столько на уровне фразы, сколько на уровне абзаца, - Набоков.
   Автор постарался отделить себя от своего героя. Но, как говорит:
   - Сон поэта сбылся.
  
   Май 1998 года.
  
   Много фундаментальных ошибок Набокова, ибо с такими советскими представлениями можно идти проходить конкурс на критику Ван Гога:
   - Да, - но такой Их Прессионизм - нам не нужен.
  
   Не в словах дело, а в стоящем за ними НЕВИДИМОМ. Владимир Набоков - значит - об этом не знал, - или:
   - Не верил, что это Невидимое можно довести до повседневности.
   Так сказать:
   - Да, - но это не нашего ума дело.
   ----------------------
  
   02.06.19
   Лермонтов
   Герой Нашего Времени - аудиокнига
  
   БЭЛА
   10 мин - штабс-капитан крикнул на осетин, и они отстали от Рассказчика номер один.
   29 мин - на лошадь ММ заглядывались кабардинцы, что Казбич даже сказал:
   - Отдам полтабуна, - если будет, или был.
   И вывод уже:
  
   - Кто такой этот штабс-капитан Максим Максимыч, чтобы иметь такого шикарного скакуна, что ему сильно завидуют местные абреки.
   Карагёз - имя коня.
   1000 кобыл хотел отдать за этого коня Азамат. Но конь был не капитана, а Казбича.
  
   Рассказчик один просит прощенья, что переложил песню Казбича в стихи, которые были прозой. Или:
   - Кто ведет этот рассказ? - не успеваю вразумиться, - штабс-капитан?
   Специально не проверяю, ибо так и задумано должно быть, чтобы:
   - Как успел - так и съел.
   В данном случае и разницы не вижу, кто это рассказывает, - хоть сам Печорин.
  
   Азамат привез Бэлу Печорину, который дал ему возможность украсть коня Казбича Карагёза.
   Сомнительная комбинация. В том смысле, что это так и было. Рассказывает ММ. Но в рассказе Рассказчика номер один? Который так до конца и не был идентифицирован Набоковым.
   Если хотят подставить Печорина, то Бэла была взята себе ММ. Может ли Максим Максимыч быть вообще, так сказать:
   - Печориным? - ибо:
  
   - Кто из Рассказчиков еще его видел?
   Сразу нет желания давать отрицательны ответ.
   - Я, стоя за дверью, тоже заплакал, - ММ, пожаловавшись, что его так никто не любил.
   Теперь?
   - Вышло! - ибо разве Рассказчик не получает всё то, что имел Герой, - знак вопроса ставить не буду.
   - Дьявол, а не женщина, - про Бэлу.
  
   Вполне, вполне чувствуется, что ММ ведет рассказ о себе, ибо:
   - Почему нет, если всё получается, однако, быть на месте Печорина, как Читатель всегда бывает на месте Героя, а то и самого:
   - Господина Сочинителя.
   Тут не смысла выпрямлять, что и вообще ММ - это Печорин, а вот, как есть - так и взаимодействует.
   Совершенно очевидная ошибка думать, что Автор - это никто. Что не может пользоваться дарами своего сундука сокровищ. Уже потому, что тогда и Читатель ничего не получает.
  
   В этом рассказе - можно сказать - БЭЛА - это та, которую делят на всех.
   Думать, что реальность Рассказа - это только то Содержание, которое висит на его хвосте, как у того Кита, который держит Землю - потому ошибка, что и Земли тогда нет в ее свободном полете, а и она только:
   - Рабыня.
  
   Да, это хитросплетение Рассказчиков для того и придумано Лермонтовым, чтобы именно это - этот публичный дом, невидимый - так сказать:
   - Простым лудям, - просветить.
   В этом весь смысл. И дальше то же самое будет, ибо и сказано:
   - Вы - боги, - следовательно имеете всё, что имеют ваши вассалы, о которых вы - на вид - только и поете песни.
   Это доказательство не того, что Лермонтов Так сделал, а, наоборот, он рассказал, что:
  
   - Мир такой хороший, что в нем, действительно:
   - Всё общее.
   Поэтому:
   - Революция 17-го года - тавтология, т.к. всё уже было:
   - Было, было и так дано людям.
  
   1:09 - интересное замечание:
   - Не могу заставить рассказывать капитана, нежели он начал рассказывать в самом деле, - что и значит:
   - Тоже участвовать в этой оргии разума, любящего не только наслаждаться, но и:
   - Думать за всех об одном и том же.
   Фантастика - не придумано ничего, кроме взаимодействия Рассказчиков, как участников соревнования, - нет, не друг с другом, - а друг:
   - За другом.
  
   Можно так и назвать этот роман:
   - Земля - это публичный дом, - она, следовательно, и есть:
   - Герой Нашего Времени.
   Роман о реальности романа. Всё скрыто в самой Художественности, а не в причудах Печорина, Лермонтова, или еще какого-нибудь Грушницкого или Максим Максимыча. Почему и БЭЛА, потом и Княжна МЭРИ, не вдохновляются эликсиром жизни, ибо:
   - Художественность - это и есть сама Жизнь.
  
   Здесь, наоборот, художественность - это всё, что угодно:
   - Только не сама жизнь.
   Открытие Лермонтова в этой акцентации.
  
   Поэтому и дальше будет крутеж-вертеж Печорина и Грушницкого вокруг Княжны МЭРИ, - как:
   - Право всех на это участие.
   Не борьба за участие, а борьба это уже и есть участие, и не только в драме жизни, но и в ее прелюдии:
   - Своей части общего счастья.
  
   Великолепно!
   Почему и Набоков-ские цвета не совпадают - речь уже идет не о том мире, который, а который:
   - НАШ.
  
   А:
   - Думаю - до Этого и обычно - мир чужой, так как последовательный:
   - Тому дала, этому дала, а всем остальным - извините - так не бывает:
   - Конечно, не достанется.
   Здесь, как в пионер лагере Евгения Евстигнеева уже не пишется на всех воротах:
   - Посторонним вход воспрещен, - а только одно:
   - Добро Пожаловать.
  
   И тут никто не может сказать:
   - Так бывает-т? - ибо:
   - Уже есть.
  
   ТАМАНЬ потому и по мнению многих западных читателей плоха, что в ней:
   - Трудновато будет любить и наслаждаться.
   Здесь потому и нравится, что не похожа на досрочное освобождение. Но это еще видно будет, ибо не думаю, что у Лермонтова может быть иначе, чем у Пушкина:
   - Наша цель Хеппи-Энд, - как и у Шекспира.
   Хотя там умерла Корделия, надо как-нибудь навестить ее, авось удастся что-нибудь хорошее изобрести.
  
   Почему Форма Художественности и означает:
   - Спасется один - спасутся все.
   Как в Новом Завете. Вот, как показал Лермонтов:
   - Так всё устроено.
  
   Уверен, и в остальных рассказах будет то же самое. Не может не быть, ибо:
   - Три Богатыря Рассказчиков - орудуют везде.
   Хотя в пересмотре этого дела советскими литературоведами - в отличие от Набокова - их было обнаружено только два. Почему:
   - Пока не стал разбираться.
  
   03.06.19
   Выпадает третий рассказ Тамань, непонятно вообще:
   - О чем это?
   И получается, что он, действительно, отделен от остальных четырех, как остров Тамань от полуострова Крым - проливом.
   Если взять игровую фишку с точками от единицы до шесть, то его - этого рассказа ПЯТЬ - будут выглядеть, как точка в середине других четырех по углам, - как именно их:
   - Пятый Элемент, - как и вполне можно назвать это эссе.
   Идентифицируются ли остальные четыре, как стихии:
   - Вода, Земля, Воздух, Вода, - не знаю, есть такая похожесть в романе, но важно уже то, что, выпадающая из этого цикла Тамань, встает, как:
   - ХОМИК, - на кресте, и лучше - пока что думаю:
  
   - Сошедший с креста, - и образующий сплошной ряд - как переводится слово Печора - что значит:
   - Связующий четыре остальные точки Распятия, как именно:
   - Пятый Элемент, - сообщивший Екклесиасту, что в Эту Реку можно войти дважды.
  
   Одна рука Пятого Элемента на Полях - другая в Тексте.
   Надо подумать, есть ли какая-то связь с самим содержанием Тамани, как - пусть случайная, но - борьба Веры с ее контрабандой в виде признания Нового Завета, но только, как двух камней - только количественно отличающихся друг от друга:
  
   - На одном всё не уместилось, - ибо, да, всё не уместилось, но не уместилось не количество Заповедей, а их Качество, - как именно Связь между собой через этого самого:
   - Пятого Элемента, - осуществляемая! - связь, доказанная в науке, как Великая теорема Ферма. Ибо только в этом и ее величие.
  
   Почему - может быть, можно так думать - все тонут в этом проливе, отделяющем одно от другого? Потому именно, что нельзя перейти эту границу у реки просто так, - а только с помощью:
   - ЧЕЛОВЕКА.
  
   Здесь этот Пятый Элемент всё-таки не Печорин, замкнувший собой пробел в фабульной части, - а именно:
   - ЧИТАТЕЛЬ, - он главный Герой Романа.
   Точнее, можно считать, что Печорин - это и есть Читатель. Это довольно обычная идентификация, но считают ее, - так:
   - Условной, - к созданию реальной стратегии романа не имеющей серьезного отношения, а еще точнее, настаивают:
  
   - Этот Читатель вообще какой-то заблудившийся в лесу дурак, на которого - жаль - там же, в этом романе не нашлось Бабы Яги.
   Но вот на Лермонтова и Печорина она, похоже, вышла.
   Да с косой. Не заметили вовремя. А, впрочем, один из них знал уже сие в стихотворном предисловии, написанном раньше, как предвидение, за несколько месяцев до своей смерти:
  
  
   СОН
  
   В полдневный жар в долине Дагестана,
   С свинцом в груди лежал недвижим я;
   Глубокая еще дымилась рана,
   По капле кровь точилась моя.
  
  
   Возможные перекрестные прояснения Посылок:
   - БЭЛА - КНЯЖНА МЭРИ, - и:
   - МАКСИМ МАКСИМЫЧ - ФАТАЛИСТ.
   И наоборот:
   Бэла - Фаталист, ММ - Княжна Мери.
   Прояснение - значит--переворачивание фотографического изображения. Что будет означать деление ОБРАЗА на две части. Ибо лепят горбатого априорной посылкой, то Образ неделим.
  
   Кстати, ММ мог дрогнуть при прощании с Печориным из-за того, что знал:
   - По Содержанию за ним нет ничего Такого, - но, поняв, что Печорин разгадал или знает:
   - Форму, - отвалил, ужаснувшись, что о нем Печорину всё известно.
   И Печорин решил показать это своей холодностью.
  
   03.06.19
   Герой нашего времени
   Читает Быстряков Петр
   1:51 - Максим Максимыч - Глава вторая
   Начинает тот же Рассказчик что в Бэле, ибо и говорится, что начал записывать рассказ о Бэле.
  
   1:47 - Максим Максимыч - можно сказать - удивился, что Бэла не вспомнила о нем перед смертью.
  
   1:52 - Говорится - при записи рассказа о Бэле, что он будет первым в цепи повестей.
   Говорится, что Максим Максимыч уже всё рассказал о себе.
  
   1:56 - Фигаро, дерзкий слуга барина.
   - Я тебе говорю, любезный, - ММ Фигаро - слуге Печорина.
   ММ так ударил Фигаро по плечу, что тот зашатался.
   Чудесная коляска Печорина.
   - Мы с твоим барином были приятели! - ММ Фигаро, который ответил:
   - Вы мне мешаете. - Но восьмигривенный на водку взял.
  
   Что-то волнение началось при этом чтении.
   Рассказчик называет ММ стариком, - а:
   - Сколько может быть ему лет, если еще служит в армии?
  
   2:00
   ММ ждал Печорина с беспокойством.
  
   Базар кипел народом.
  
   Доброго штабс-капитана.
  
   У Печорина маленькая рука, - Рассказчик, - но, - добавляет, что не обязательно ему верить.
   2:05
   Скрытный характер, не машет руками - признак скрытности характера.
   Цифры: 23 и 30 - про возраст Печорина.
   Белокурые вьющиеся волосы. Усы и брови черные, как хвост и грива у белой лошади.
   Немного вздернутый нос, зубы ослепительной белизны и карие глаза, они не смеялись, когда он смеялся - признак или злого нрава, или постоянной грусти. Блеск глаз, подобный блеску гладкой стали, ослепительный, но холодный.
   Взгляд непродолжительный, но тяжелый, оставлял впечатление нескромного вопроса, но был равнодушно спокоен. Имел физиономию, которые особенно нравятся женщинам светским.
  
   2:08
   Максим Максимыч бежал на встречу с Печориным, что было мочи. Колени его дрожали. Он хотел броситься на шею Печорину, но тот протянул ему руку, что ММ остолбенел.
   Тут похоже, как ММ - Мария Магдалина хотела приблизиться к Иисусу Христу только что после его воскресения, но он предупредил ее, что пока:
   - Нельзя.
   Здесь это тоже было:
   - Пока?
  
   Пробормотал со слезами на глазах старик, - про ММ.
  
   ММ был печален и сердит, что Печорин просил его забыть, в том смысле, что:
   - Спасибо, что ничего не забыли, - но ММ сказал:
   - Я ничего не забыл.
  
   Что-то стало всё через чур реальным. Можно подумать, что сцена эта прощания имеет значение в истории не только их личного прошлого, или оно было более значительно, чем просто история с Бэлой.
  
   2:12 - Печорин выглядит франтом, но ММ почему говорит об этом с иронической улыбкой, можно подумать, что они бились об руку друг с другом всю Троянскую Войну.
   - Я всегда знал, что он ветреный человек, - ММ, и добавляет:
   - Я всегда знал, что он дурно кончит.
   С какой - спрашивается - стати?!
   Говорит ММ:
   - Нет проку в том, кто старых друзей забывает.
  
   ММ вынул тетрадку Печорина и бросил с презрением на землю. Рассказчику смешно и жалко.
   Добрый ММ сделался сварливым штабс-капитаном.
  
   02. - Журнал Печорина
   Печорин умер.
   Исповедь Руссо имеет тот недостаток, что он читал ее своих друзьям.
   Была тетрадь Печорина, где он рассказывает всю жизнь свою.
  
   0:03 - Тамань
   Получается, этот рассказ идет в брошенных на землю бумагах Печорина, которые были у ММ.
   Идет:
   - Я, Я, Я, - а только что оно было Я - Рассказчика - сейчас:
   - Печорина. - Читает - тем не менее - один и тот же человек.
   Печорин только что был здесь, а почти через мгновение - уже:
   - Его больше нет.
   Теперь опять появился.
   0:19 - Печорин решил узнать тайну слепого, - а:
   - Зачем ему это надо, - разве он Шерлок Холмс?
   Если только для того, чтобы записать, но почему тогда бросил свои тетради у ММ?
  
   Поющая Дама 18-ти лет имела породу, и не думаю, как лошадь для Печорина. Гётева Миньона из-за правильного носа.
  
   0:25
   - А как тебя зовут, моя певунья?
  
   Она:
   - Много видели, да мало знаете.
  
   То была она, моя Ундина.
  
   Идет что-то такое, как случайный принц в настолько темном царстве, что даже на другой, совсем неизвестной планете. Данте и то до такой степени не заблуждался.
  
   Печорин не умел плавать. Но:
   - И за борт ее бросает.
  
   Странное волнение от необычности происходящего.
  
   В 19 часов была передача РС Михаила Соколова Лицом к событию, там Жуков советовал своим подчиненным в войну:
   - Будете беречь личный состав - на своих местах не удержитесь.
   Здесь у Печорина это получилось почти случайно, хотя и хотелось, что-то узнать:
   - Новое, - нового ничего, кроме разрушения старого.
  
   Как Тамань смыкает ряды - напрямую понять невозможно, ибо при любом действии происходит разрушение.
  
   0:38 - Глава вторая - Окончание журнала Печорина - Княжна Мери
   42%
  
   04.06.19
   Я пишу романы, чтобы узнать, как они пишутся. Имеется в виду, что:
   - Надо написать, о чем надо написать.
   Лермонтов:
   - Составлял план, о чем будет следующее кино?
   Или оно именно о том всегда, о чём будет?
   Или:
   - Какой у него процент Неизвестности, которую надо разведать, как Джек Лондон на Аляске, где поиск золота - только повод найти что-то побольше.
  
   Вчерашняя Тамань разделилась на двоих бежавших, и на двоих беспомощных, которые должны умереть, ибо не видно, откуда им можно ждать помощи. Но может произойти и наоборот:
   - Умрут бежавшие Янко и его Ундина.
   --------------------------
  
   04.06.19
   Мери - продолжение - 0:38 - Конец первой части
  
   Казбек, Эльбрус. Солнце ярко, Небо - синё. Елизаветинский источник. Степные помещики. Армейские эполеты вызывают негодование, как даже худшее положение в этой жизни, чем у них, у жен степных помещиков. Или это были приезжие, леди из Петербурга?
  
   Где здесь деление на Сцену и Зрительный зал? Ибо есть, если телескоп - есть.
   0:44 - появился знакомый Грушницкий - юнкер - 21 год, на службе один год!
   Грушницкий - не слушает собеседника. Продолжает, но только собственную речь. Его цель сделаться Героем Романа. Носит солдатскую шинель. Бросается вперед в бою, зажмурив глаза. Одному из нас несдобровать, если встретимся на узкой дорожке. Ищет смерть. Встретились старыми приятелями.
  
   0:50
   - Моя солдатская шинель, - чья именно?
   Как печать отвержения, - это, значит, Грушницкий.
  
   Мы встретились старыми приятелями.
  
   Грушницкий не знает людей и их слабых струн.
   Грушницкий считается храбрецом. Романтический фанатизм Грушницкого, и говорит, что:
   - Ищет смерти.
  
   0:51
   Грушницкий:
   - Вот княгиня Лиговская и с нею ее дочь - Княжна Мери.
   КМ - имеет легкую, благородную походку.
  
   У Грушницкого костыль, которым он пользуется, чтобы принять позу.
  
   Игрок, московский франт Раевич.
   - Я ненавижу людей. Чтобы их не презирать, - Грушницкий, когда КМ приблизилась, но не скрывая, что принял Позу.
   - Ты говоришь о ней, как о лошади, - Грушницкий Печорину.
  
   Печорин подглядывает из-за тени куста, потом:
   - Спрятался за угол галереи.
  
   Проходя мимо Грушницкого КМ имела вид чинный и благородный, а до этого поддержала, чтобы не упал. Подняла стакан Грушницкого. Сцена.
  
   0:59
   КМ рассердилась на лорнет Печорина, а на плаксивый, мутный - как было сотворено Печориным - взгляд Грушницкого улыбнулась. Но:
   - Надо иметь в виду, что это артистка, и она сыграла, - но:
  
   - Что? - то, что хотела скрыть, или - можно сказать - не игру?
   Сомнительно, что это искреннее отношение к Печорину было. Ибо:
   - Какой смысл вставлять в свою повесть, - о:
   - Настоящем человеке, - обычную глупость. Очевидно, это было намерение. Но какое? - пока точно сказать трудно.
  
   Грушницкий - чтобы сыграть плаксивость - ступил на прострелянную ногу. И получается этому улыбнулась Мери, - что:
   - Не сыграл, и на самом деле, - чувствовал боль.
  
   1:00
   13 мая
   1:00 - Вернер - доктор, но русский - был беден, мечтал о миллионах, но не собирался делать для этого ни одного шага, имел острый язык. Страстно любил женщин, одна нога короче другой, как у Байрона. Молодые люди называли его:
  
   - Мефистофелем!
   Маленькие руки. Ходил в черном.
   Из двух друзей один всегда раб другого. Рабом быть не хочу, а повелевать труд утомительный.
  
   1:05
   Печорин:
   - Я имел несчастие родиться.
   Доктор:
   - Я умру.
  
   Один:
   - Жарко.
   Печорин:
   - Мухи.
   Говорят о себе, что:
   - Мы умные люди.
  
   Княжна Мери могла рассердится на Печорина, что он угадал ее интерес к нему - Грушницкий - заведомо не представляет никакого интереса.
  
   Печорин и Вернер решили разыграть Комедию с Грушницким и Княжной Мери.
   Постановка спектакля, следовательно, предполагается.
  
   Герои знакомятся, спасая свою любимую.
  
   Печорин:
   - Я никогда не раскрываю своих тайн, но хочу, чтобы их разгадывали! - что и значит:
   - Зрители должны не только смотреть, но и думать.
  
   Разыграть Печорина - потом будет - тоже постановка спектакля, - но!
   - Кем?
   М.б. Печорин сам предполагал такое продолжение своего спектакля?
  
   Насколько не разыграны рассуждения КМ, что Грушницкий разжалован за дуэль?
  
   Печорин сделался Героем Романа в глазах КМ по рассказах о нем княгини Лиговской.
  
   История Печорина в Петербурге, - КМ слушала с любопытством ее.
  
   Печорин отвечает Вернеру:
   - Напротив, - в ответ на вопрос:
   - Вы собираетесь волочиться за КМ?
   И рад, что доктор на этот раз его не понимает.
   Фантастика - целый спектакль, но не случается, а заранее пишется его сценарий!
   Обычно в таких случаях происходит что-нибудь не так, и даже наоборот. - но!
   - Именно это Наоборот и происходит всегда в пьесах Шекспира.
   Вопрос только в том, что Отклонение от задуманного - как в Дубровском - должно быть невидимым невооруженным глазом, обязательно:
   - Тогда это будет Сценой, - если до этого рассматривалось, как сама жизнь - на вид:
   - Одномерной.
  
   1:15
   Кто приехал из дам?
  
   На вид идет, действительно, откровенный спектакль, чего трудно заметить в Тамани.
  
   1:18 - Княжна ненавидит Печорина по чьим-то рассказам, что он ей не интересуется - так заключает он.
   Перекупил ковер, использовав его для своей лошади, чтобы он не достался Княжне Мери.
   Привел ее в бешенство.
   Есть в этом розыгрыше Печорина встречный розыгрыш КМ? На первый взгляд предлагается думать, что КМ злится натурально, ибо еще не обучена этому искусству интриг, - но:
  
   - Авось и думает, что приехала На Воды сему тренироваться?
  
   Неприятный, тяжелый взгляд Печорина, - по словам КМ. Можно думать, что КМ - дурочка. Но это не только необязательно, но даже наоборот:
   - Таких в театр не берут, - тем более в театр Жизни.
   Думать и знать уже, что Печорин играет, а она до этого не додумалась - категорически нельзя!
  
   У Грушницкого кольцо с гравировкой имени Ка-эМ.
   Можно ли точно думать, что Грушницкий - точно не играет? Так бывает? - имеется в виду у Шекспира и Пушкина. Противоречие очевидное, что режиссер искал на эту роль НЕ:
   - Актера.
  
   Другая женщина, второй раз замужем, была знакома с Печориным в Петербурге, и говорит, что:
   - Должна его ненавидеть за принесенные страдания.
   Рассказ идет, как о живой жизни, - а:
   - Печорина уже нет, - так как находится далече.
  
   1:30
   Вера.
   Она вышла замуж для сына, будет уважать мужа, как отца и обманывать, как мужа.
   Ее:
   - Руки, как лед - голова:
   - Горела.
   Он - Семен Васильевич - дальний родственник княгини Лиговской.
   Радости забываются, а печали никогда.
   Звуки заменяют значения слов, как в итальянской опере.
  
   Печорин:
   - Мои планы нимало не расстроились.
   Интересно узнать, чего на самом деле он хотел. Вот так - сразу:
   - Непонятно! - Ибо - так получается по логике:
   - Ему ничего не надо, кроме вот этого Розыгрыша, - как, однако:
   - Режиссеру!
  
   Нельзя превзойти розыгрыша - так сказать - Пушкина, очень прекрасно и просто вылепленного в Дубровском - в других сложнее. Здесь тоже должен быть в центре не печальный проигрыш, а именно:
   - Хеппи-Энд, - остальное так, само приходит.
   Ибо:
  
   - Кому мстить?!
   Или есть?! Но кто тогда этот непонятный враг. Сам? Лирика. Так сказать:
   - Разыгранное самим собой самоубийство! - в принципе, не исключено.
   Так как других врагов не видно. Зря, если так будет, ибо это не самоубийство Иуды в Евангелии, где он идет на это по:
   - ПЛАНУ, - ради общей победы этой Пиесы.
  
   Петр Быстряков читает хорошо, умно-печально. По такому печально неумолимому чтению - другого варианта не видать.
  
   Игра в самоубийство - игра с богом. Но это будет почти тоже самое, что и трактуется в советских учебных пособиях, как раз!
   - По этому делу:
   - Эх, раз, еще раз, и как хорошо, что ничего не вышло!
   Тем не менее, других вариантов пока не видно.
  
   1:44
   Печорин рассказал Грушницкому, что будет добиваться Княжны Мери. Тот:
   - Не получится, ты ей не нравишься.
   Расклад элементарный, чтобы считать его основным. Получается:
   - Один Печорин - актер - остальные так только:
   - Погулять вышли.
  
   Логично, если Печорин под видом:
   - Мне ничего не надо, кроме розыгрыша других - вот именно:
   - Разыграть самого себя!
  
   У Шекспира Гамлет - думаю - именно этим и занимался. Но не просто для развлечения, а чтобы и узнать ее эту:
   - Истину.
  
   1:50 - остановка.
  
   05.06.19
   Уже наступило Завтра, но надо подождать до вечера, чтобы узнать, какое же кино там:
   - В Печорине наступит, - но!
   - Думаю, что это Завтра - наступит обязательно. - Ибо:
   - Просто по-простому нельзя доказать, что мертвый - это:
   - Живой, - может быть, хотя и не часто пока.
   Ибо про Иисуса Христа верят, - а:
   - Больше-то про кого? - сомневаются.
  
  
   Про ММ:
   - Думают, что ничего нельзя сделать с его невеселым печально-любознательным:
   - Образом, - но вот именно таким образом, - и то:
   - Все равно можно, - так как то, что говорят - это очевидное:
   - Так не бывает, потому что не может быть.
   И теперь элементарный аргумент, как пример, на Фоне которого всё меняется, несмотря на то, что этот аргумент нелепый - можно придумать и почище:
  
   - Максим Максимыч потому разбросил по земле достояние республики в виде бумаг Печорина, что:
   - Обещано было заплатить ему за ЭТО! - а Печорин:
   - Хоть бы хмы, - мы бежали, мы вспотели от пота, а он забыл все свои обещания, - а:
  
   - Как клялся, как божился, что это и есть именно то, что:
   - Ужо вам будет-т!
   Обещал подарить, как минимум деревеньку вшивую - если не вышло достать помещичью усадебку, как досталась Ивану Петровичу Белкину - завидовать Кирил Петровичу Троекурову, - так мог же дать хоть рублей:
   - Тысячу - две, - чтобы, так сказать, все счастливы были, а не только герои умо-писаний Печорина, - нет, и не вспомнил даже о его, ММ - новом образе жизни на:
  
   - Пензии.
   И выбросил, уже более не обнадеживаясь.
   Кто так может подумать на месте Максим Максимыча?
   Ответ:
   - Все! - ибо:
   - Он богатый - мы:
   - Очень, очень бедные-е.
  
   Нет, он обиделся!
   - Дак, пожалуйста, - но и:
   - Очень, очень разочаровался, - по элементарной логике.
  
   Это простой пример, может быть и почище, - и намного:
   - Что значит, факт, так близко не могущий даже встать буквально рядом, но маячить, как жизнь вечная для многих, многих, многих:
   - Мне? - да, вот тоже обещали, а где бросили, я же ж сам найти-ть не могу.
  
   Почему и категорически не верен Образ-Аргумент под стационарным названием:
   - КАК БЫ ЭТО МОГЛО БЫТЬ, - ибо это БЫ не существовало даже для Робинзона Крузо на необитаемом острове.
   Пришла Пятница, - а:
  
   - За ней, как откуда ни возьмись раскочегарилась и долгожданная суббота.
   Здесь кумекают:
   - Она всегда черная. - Что значит, Максиму Максимычу и так, и так ничего не достанется, хоть пусть будет и:
   - Печорин всё равно обещал.
  
   Существующая очевидная Связь Времен - никак не хочет приветствоваться.
  
   05.06.19
   Продолжение - Княжна Мери
   02.
   1:50
   Муж Веры - дальний родственник княгини Лиговской, - и:
   - Таким образом, - говорит автор, - планы мои не расстроились.
  
   Вера очень больна.
  
   Идет:
   - Я, Я, Я, - может это значить, что говорится не только про Печорина, но и про Рассказчика?
   Так-то:
   - Вполне, - независимо от подразделений людей здесь по именам, - к Автору - это всё равно можно отнести в каких-то случаях, - тем более в этой Тройке рассказов:
   - Тамань, Княжна Мери, Фаталист:
   - Печорин - автор этих рассказов.
  
   1:58
   У Грушницкого На Водах шашка и два пистолета, - как:
   - Защита от черкесов.
   Я:
   - Высокий куст закрывал меня от них.
   - Я услышал конец их разговора:
   - И вы хотите остаться на Кавказе? - КМ.
   - Здесь моя жизнь протечет под пулями дикарей.
  
   Автора - Печорина по посадке на лошади можно принять за черкеса, - его слова.
  
   - Я не более опасен, чем ваш кавалер, - Печорин в ответ на крик КМ:
   - Черкес!
  
   Княжна Мери говорит, что у Печорина наглый взгляд, - но по словам Грушницкого, который тут же идет в атаку:
   - Жаль, что я не имею права за нее заступиться.
   В диалоге всегда можно перепутать, кто что говорит, или наоборот:
  
   - Это мог сказать и Печорин, - что, жаль у него нет возможности заступиться за Княжну Мери.
   Ибо: на нее идет очевидная атака, а только Печорин - один ее защитник, являющийся не только Героем Нашего Времени, - но и его:
   - Автором!
   Режиссер.
  
   Врач Вернер Печорину:
   - Ага! А еще хотели знакомиться с ней, как спасший ее от верной смерти.
  
   1:57
   Грушницкий Печорину:
   - Пожалуйста, не подшучивай над моей любовью, если хочешь остаться моим приятелем.
   Я ее люблю до безумия.
  
   - Узе?! - можно спросить.
  
   Идет столько нелогичной конкретики, что можно подумать:
   - Эту распечатку Сценария так долго учили, что решили сократить всю разлюли-малину пустых слов, - но:
   - Суть сразу шокирует.
  
   2:02 - 61%
   Голова Печорина для Веры - блаженство.
   КМ Печорину:
   - Вы может не любите музыки?
   Ответ его:
   - Напротив, после обеда особенно.
   Довольно-таки откровенно идет в атаку, заключающуюся - скорее всего, обычно, в том, чтобы люди перестали лицемерить.
   Она:
   - Вы любите музыку в гастрономическом отношении.
   Он:
   - В медицинском, - полезно расслабиться после обеда.
  
   КМ хочет повоевать с Печориным - он:
   - Я готофф! Берегитесь.
   Действительно, зачем уступать дуракам, если больше нечего делать.
   - Ты глуп, - Печорин Грушницкому, который на улице взял его под руку.
  
   КМ не смеет при Печорине играть в сентиментальность с Грушницким.
   КМ Печорину:
   - Отчего вы думаете, что мне веселее с Грушницким?
   - Я жертвую счастью приятеля своим удовольствием.
   - И моим Княжна Мери.
   Может она это говорить неискренне? Вполне.
   Печорин:
   - Решительно, Грушницкий ей надоел.
   Не на все сто процентов можно так думать. Но, чтобы играть это - нужна причина войны. Да, уже, пожалуй, войны.
  
   Печорин:
   - Я на ней никогда не женюсь.
  
   2:12
   Печорин:
   - Идея зла не может прийти в голову человека без того, чтобы он не хотел приложить ее к действительности.
   Чем у человека больше идей, тем он больше находится в действии.
  
   2:14 - сел Планшет - слишком быстро.
   Печорин пишет и говорит:
   - Почему нет, если пишу, то пишу для себя, чтобы перечитывать.
  
   Нельзя думать, что Печорин и Грушницкий играют, а дурочка - на вид, хотя и не всегда - Княжна Мери - говорит правду и только правду, как в соцреализме, где актер - это тот, кто:
   - Не стесняется на сцене.
   Игра - практически запрещена.
   Ибо:
  
   - Мы уже живем только честно, а враги, да, есть, но только снаружи.
   Но!
   Игра - это установка Нового Завета, что Человек - есть:
   - Двойной.
   Следовательно, если ее нет - значит берегитесь:
   - Перед вами уже не просто враг, а враг природный.
  
   Здесь не может быть разлюли-малины совьтунион сиэте, что, дети мои:
   - Будьте всегда только честными! - а если хотите все-таки сють-сють любить врать идите в актеры:
   - К нам, к нам!
   Поэтому.
   Вот это деление, сейчас наступившее, что Печорин:
   - Врет на сто процентов, так как и сам сказал, что всех разыграет, и можно считать:
  
   - Жестоко, - или, по крайней мере, близко к этому.
   Второй Грушницкий, который сказал перед началом этого бала почти то же самое, но - имеется в виду, что:
   - Потом передумал, - и стал, наконец, честным, по крайней мере, в деле любви к Княжне Мери.
   И третья жертва этой разработки, сама КМ - Княжна Мери, - которая - пока приходится считать:
   - Врать почти не может, так как не умеет, - или наоборот: не умеет, так как не может.
  
   Вот этой полумеры не может быть ни у кого. Потому что КАК БЫ играть - это установка только советского театра, - ибо:
   - Правды уже нет, так как она настолько далече, что вся кончилась в 17-м году.
   Под ИГРОЙ подразумевается только народный театр Евгения Евстигнеева, когда всё можно, но вот правду говорить, друзья мои, не надо, т.к. и не сможете уже. Можно, конечно, додуматься и до того, что Михаил Булгаков и сам не сказал правду, промяукав:
  
   - Правду говорить легко и приятно. - Точнее, наоборот:
   - Как раз сказал.
   Ибо, действительно, правду говорить легко и приятно, но - этеньшен - только потому, что:
   - Врать разрешено.
  
   Поэтому не тот хороший, кто говорит правду, а плохой может и пошутить, как думают про Печорина, а всё дело в том, что:
   - Человек такой хороший, что не играть не может!
  
   Двойственность человека такая же, как часто повторяемая картинка с Я Печорина, как наблюдателя:
   - Подглядывающего, - так и Княжна Мери, и Грушницкий наделены этим же подарком господа бога.
   Здесь придумали, что:
  
   - Да, - но только до 17-го года.
   Когда Кит-офф и Слон-офф, держащих Землю, чтобы не улетела восвояси раньше времени, - послали на такую большую пенсию, чтобы навсегда забыли, что и здесь когда-то:
   - Жили-Были, - вот именно эти веселые два гусика.
   Поэтому:
   - Правда играется, увы, далеко не тупоголовым послушанием.
  
   Для правды нужна такая же артподготовка, какую провел Иисус Христос с апостолами на Тайной Вечере.
   Ибо:
   - Просто так сказать - не получится!
  
   Здесь же за правду принимают искренность человека - этеньшен - однако на:
   - Сцене.
   Так бывает? Наверно, только здесь. К сожалению, только большей частью, ибо это проблема:
   - Фундаментальная, - за которую и пошли в бой Апостолы после Тайной Вечери.
   Вот такая восьмерка:
   - Еще без правды пошли в бой за правду.
   Правда, следовательно, рождается в процессе:
   - Игры.
   Ибо:
   - Пока еще ее нет, хотя и может быть, только не видно.
  
   Продолжение
   02.
   2:14
  
   03. - Грушницкий произведен в офицеры.
   Идет поиск правды, - а:
   - В чем она - пока так и неизвестно.
   Говорится:
   - Не все говорится.
   Печорин Грушницкому про Княжну Мери:
   - Она тебя надувает.
   А он ее? Уже можно вполне думать, что нет.
  
   Княжна Мери Печорину:
   - Вы хуже убийцы.
   Когда захотите сказать дурно обо мне, лучше возьмите нож и зарежьте меня, - КМ Печорину.
   Сейчас Печорин ругает себя - по крайней мере - в глазах и ушах читателей и зрителей, говоря:
  
   - Мне не верили, и я научился врать.
   Здесь дело не в том, что хороший человек под давлением общества стал плохим, а только в осознании, что есть еще в этом мире - или в его другой половине - и вторая его же часть. Поэтому вот это чтение текста - окончательно печальным голосом - ошибочно, - или:
   - Не надо его принимать за правду.
   Говорит Печорин здесь только о том, что:
   - Человек родился.
  
   0:06
   Говорится о существовании погибшей половины души, - но здесь важно только то, что она ЕСТЬ. Ибо:
   - Что такое погибшая половина души? - Это именно анализ послания Бога, - когда - при этом анализе - разрушается сама Форма Послания:
   - Как только захотели проверить - всё - уже не будет того, что проверяется.
   И, значит, это, да. эпитафия, но именно:
  
   - По ошибке познания.
  
   Тут нужно чтение Смоктуновского, да и то еще не стопроцентно достоверно, что у него получится. А так идет печаль, но:
   - По тому ли, о чем надо печалиться.
   Это всё равно, что придумать печаль Апостолов, которые после Воскресения Иисуса Христа поперлись не в ту сторону, где находится Галилея, а через Декаполис, - ибо значит не знать главного:
  
   - Они пошли на встречу с Ним в Прошлое!
   В ту Галилею, где первый раз с Ним встретились.
  
   Печорин Вере:
   - Я ее не люблю. - Княжну Мери.
  
   Вот это Не-Люблю говорится таким тоном, что человек уже настолько точно знает, что говорит, что это он сам и говорит, а не:
   - Актер, - а это бандитизм, так как только половина человека здесь занята действием - не весь.
  
   Это чтение Петра Быстрякова также отличается от реальности, как фильмы Голливуда от советских фильмов. Совершенно другое отношение к миру. И что - бывает - удивляет:
   - ВСЕГО Голливуда!
   Норма Голливуда подменяется правдой, но человека именно:
   - После приезда туда - в село Горюхино - мистера Икса.
   Как написал Пушкин, человека с:
   - Повисшим носом.
  
   Вот так, с повисшим носом, и читает текст Лермонтова Петр Быстряков. И все - почти - настолько к этой печали привыкли, что и почитают это угнетение за:
   - Правду мира.
  
   Голливуд?
   - Они только дурачатся.
   Но в том-то и дело, что так ответить нельзя! Чтобы сыграть Голливуд - надо понимать мир, как Две Скрижали Завета. Иначе:
   - Не получится.
  
   0:15
   Грушницкий Печорину перед балом:
   - Ты, говорят, эти дни волочился за моею княжной?
   Логично, в принципе, если иметь в виду, что они договорились о разделе обязанностей поведения каждого. В том смысле, что:
  
   - Это я играю роль русского разведчика, например, Штирлица или другого, который блистал в кино еще до него в роли Кадочникова.
   Ты только Игорь Васильев против Даля в кино Вариант Омега.
   Но эта расстановка сил придумана одним Грушницким, насильно предложена Печорину, который тогда-могда ни промычал, ни отелился. Что значит:
   - Хочешь так - давай попробуем.
  
   Впрочем, они с самого начала придумали всё, как розыгрыш, или игру - точно. Сейчас идет всё, как на самом деле.
  
   Сейчас Печорин с грустью в голосе чтеца текста Петра Быстрякова говорит:
   - Неужели я призван только разрушать? - но - повторю:
   - Разрушать комбинацию спланированной счастливой жизни, в ответ на которую в последний момент - так сказать - перед свадьбой:
  
   - Невеста пошла танцевать с другим, - разозлиться, но согласиться со всеми, что это было только так - измена не навсегда - один-два раза - не больше, дальше уже будет только твоя очередь.
   Примету - следовательно - примету фундаментальной ошибки - заставляют или уговаривают принять за случайность. И так хочется со всеми согласиться, ибо были:
  
   - Планы, - такие планы, ну, да, хоть какой-то жизни, - а так?
   - Ни-че-го! - и не замечается, что только потому, что другого в этот момент невидно.
  
   Всеми на этой свадьбе Я - как говорит сейчас Печорин про себя - буду оцениваться, как:
   - Палач.
   Сложнейшая ситуация для реального отказа от обычного потока сознания.
  
   70%
   Печорин опять из Зрительного Зала - или из-за кулис - подслушивает.
   Княжна Мери Грушницкому в ответ, что она мучит его:
   - Вы меня тоже. - Точнее:
   - Вы переменились.
  
   Мери:
   - В серой шинели Грушницкий смотрелся лучше.
  
   Она Грушницкого уже ненавидела.
   - Уж я отомщу! - Грушницкий, получается, совсем забыв, что в начале они договаривались на эту комедию с КМ, - как именно на комедию, на розыгрыш, пари.
   На театр!
   А теперь Печорин говорит, что играет роль палача.
  
   Всё, в принципе, логично. Идет именно театр.
  
   - Вы переменились.
   - Вы тоже.
   Что и значит, начали играть другую роль. В шинели одну - в мундире:
   - Другую.
   Идет именно спектакль.
  
   - Ты с ней танцуешь мазурку!
   - Разве это секрет?
   - Разумеется, я должен был этого ожидать от кокетки.
   И:
   - Я отомщу!
   - Не надо было подавать надежды.
   - Не надо было надеяться.
   - Ты выиграл пари, только не совсем, - сказал Грушницкий злобно улыбаясь.
  
   Вот именно, дело не в любви, - было пари, театр.
  
   Составляется враждебная шайка против Печорина. Логично, но! Тоже, как спектакль. Но враждебность похожа на серьезную, что, можно подумать, Княжна Мери нужна была только для того, чтобы был формальный повод объявить эту враждебность Печорину, но именно без основания, нагло. Поэтому причина:
   - Другая.
   Была она, или люди потому ненавидят друг друга, что они разные? На вид в жизни так бывает, но что толку об этом ставить спектакли или писать книги?
  
   Здесь интересно понять, не могла ли Мери участвовать в заговоре против Печорина именно таким образом, что нарочно выказала ему предпочтение перед Грушницким пока он чухался со своим мундиром. Вполне возможно, ибо ее переменчивость к Печорину что-то слишком быстро и безо всяких оснований:
   - Подозрительна.
   Княжна Мери больна, - или, как больна?
  
   0:26
   Вот она Тусклая Бледность Владимира Набокова на лице Княжны. Не очень ясно, что это такое, как дымка Моне у паровоза на вокзале.
  
   Лермонтов отмечает продолжение рассказа числами Печорина в журнале. Сейчас:
   - 6 июня.
   Печорин думает, что его враги - ее враги, и хорошо, что она заболела:
   - Они могли сделать ей что-то плохое.
  
   6 июня.
  
   Говорят, что Грушницкий - это второе Я Печорина, а он сам - второе Я:
   - Лермонтова.
   Но.
   Это и есть та фундаментальная ошибка, о которой идет речь в Герое Нашего Времени, - а именно:
   - ОБРАЗ - это Ветхи Завет.
   Речь:
  
   - О Новом Завете.
   Печорин - это не такой же герой, как Грушницкий, а и актер, и режиссер этого театра.
   Но связь между ними не прямая, не может режиссер перейти границу у реки по Содержанию, а здесь трактуют, что может, так как других связей не бывает. Так только примерно:
   - Печорин - это полу Лермонтов, а Грушницкий - полу Печорин.
   Грушницкий - в отличие не Печорина не может подглядывать со стороны, его действия могут меняться только по содержанию. Что и произошло только что:
  
   - Пьеса уже закончилась, у них был спор, кто победит и победил Печорин, но Грушницкий на первый взгляд выходит за рамки своих возможностей:
   - Я отомщу, - говорит он.
   Како отомщу? - как говорил Колыванов в фильме Край, ибо, - вона:
   - Списан с машинистов за сиськи-миськи бывающие головные боли после аварии.
   Да, это явное противоречие:
   - Как это может быть: спектакль закончен, а кто-то хочет продолжить его, и более того, уже не на улице, а здесь же в театре.
  
   Логика продолжения есть, ибо этого ОТОМЩУ - вполне умещается в то же самое содержание, просто на новом витке. И режиссер-актер Печорин соглашается на эту логичную логику:
   - Давай! - ибо актер, как человек имеет свободу, но в меру своего на Сцене содержания.
   Выйти, как и Гамлету со Сцены ему нельзя - можно только посмотреть издалечка:
   - Зрительный Зал на месте? - скорее всего еще не разбежались.
   Вот эта неопределенность Связи Сцены и Зрительного Зала, что есть, а просто так нельзя ни сойти, ни подняться на сцену - как пытался изобразить царь Агриппа:
  
   - Нельзя, - надо - так сказать - быть богом.
   Нет возможности управления самим собой - как играет свою роль Печорин - напрямую. Он разрешает Грушницкому продолжить спектакль, но только по содержанию - сам:
   - Должен и играть, и подглядывать.
  
   Вот эта граница между игрой и за ней подглядыванием - это колебание и есть тот результат:
   - Который будет.
   Здесь это взаимодействие идентифицируют, как связи между собой - не имеющее.
   Очевидно, что это не так, ибо Печорин: и то, и другое:
   - Актер, который может знать замыслы режиссера.
  
   Банда с лорнетами, - противники Печорина, но с Грушницким ли во главе?
   Драгунский капитан?
   Лорнеты не аналогичны подглядыванию?
   Вернер:
   - Правда ли вы женитесь на княжне Лиговской - КМ.
  
   Вернер, к которому у Печорина существуете хорошее отношение - не может быть не только приятелем, но главным врагом?
   - Цвет лица - бледный - изменится к лучшему, - было сказано Вернеру одной маменькой, которой он это предсказал про ее дочь.
  
   0:29
   Вернер ушел в полной уверенности, что он меня предостерег, - Печорин.
   В Кисловодске - развязываются все романы, начавшиеся у подножья Машука.
  
   0:33
   Печорин:
   - Грушницкий со своей шайкой бушует каждый день в трактире и со мной почти не кланяется.
   Поссорился с тремя стариками, которые хотели сесть в серную ванну раньше него, - Печорин о Грушницком.
  
   11 июня
   Наконец-то они приехали - КМ.
  
   Вера ревнует Печорина к Княжне Мери.
   Печорин:
   - Поэты за деньги величали Нерона полубогом, а женщин называли ангелами.
  
   Женщин трудно убедить в чем-либо - надо, чтобы они убедили себя сами.
   Диалектика женщин против школьных правил.
  
   Вернер сравнивал женщин с заколдованным лесом - в Освобожденном Иерусалиме.
  
   0:37
   13 июня
   - Илы вы меня презираете, или очень любите, - КМ Печорину.
   - Во мне нет ничего такого, что исключает уважение, - КМ Печорину.
  
   Она предлагает ему сказать, что любит его - он:
   - Зачем?
  
   У нее нервический припадок, - Печорин. Ибо он не ответил на слова ее признания, что может признаться ему в любви.
  
   0:44 - Печорин подглядывает через окно за бандой драгунского капитана и Грушницким, называют его трусом.
   Но и говорят:
   - Грушницкий зол на Печорина из-за того, что Печорин отбил у него Княжну Мери.
   Хотят испытать храбрость Печорина. Придраться к какой-нибудь его глупости и вызвать на дуэль. - Но:
  
   - Вот это Подглядывание за этой сценой Печорина в окно с улицы - означает, что он находится вне Сцены, а это значит, что он и режиссер ее!
   Уже потому, что не только по любви к КМ катался с ней лошадях, но и для Этого вызова на дуэль.
  
   0:46
   Драгунский капитан:
   - В пистолеты мы не положим пуль, на шести шагах их поставлю!
   ДК обещает ужасные приготовления к дуэли.
   Все согласились.
   Печорин с трепетом ждал ответа Грушницкого, но он ответил капитану:
   - Хорошо, я согласен.
  
   Печорин:
   - За что они меня все ненавидят?
   Его наполняет ядовитая злость.
   - Со мной этак не шутят, - Печорин.
  
   Сомнительно, что в оба пистолета не хотят положить пули - через чур бытово, да, обидеться можно, но что-то не то, не так.
  
   0:50
   Печорин КМ:
   - Я вас не люблю.
   - Оставьте меня.
   Она только что предлагала ему жениться на ней, родные согласятся.
   Печорин:
   - Даже если я люблю - прости любовь, если предложат жениться.
   Можно ли сказать:
  
   - Как все? - ибо некоторые:
   - Тоже так.
   Но с другой стороны:
   - Не всегда, - и вот это Не-всегда - возможно - уже когда-то пошутило над Печориным в каком-нибудь:
   - Маскараде.
  
   14 июня
   - Двадцать раз жизнь - даже честь - поставлю на карту, но свободу свою не продам ни за что.
  
   Ему предсказала старуха - его матери - смерть от злой жены. Когда он был еще ребенком.
   Фантастика!
   И он верит, что сбудется, но лучше - думает, буду делать - как можно позже.
  
   Вера ждет Печорину у себя ночью - муж уехал.
  
   Грушницкий смотрел фокусника в первом ряду, и тот брал у него то часы, то платок, то еще что-то для своих фокусов.
  
   Печорин, если и вынуждал Грушницкого вызвать его на дуэль, но не по содержанию. Это сценарий.
  
   Вера Печорину:
   - Мери влюблена в тебя до безумия, бедняжка.
  
   0:56
   Грушницкий и драгунский капитан набросились на Печорина, когда он спрыгнул из окна Веры. В два часа ночи. Во время спуска видел КМ на нижнем этаже. Глаза ее были полны неизъяснимой грусти.
   На него напали Груш-й и Драг. Кап-н, и даже выстрелили, что дымящийся пыж упал к ногам Печорина. Потом стучали в его дверь, чтобы что?
   - Удостовериться, что он дома? - или еще зачем-то?
  
   Да-а, детектива развивается.
  
   По рассказу Грушницкого кто-то доложил ему о человеке, пробравшемся в дом к Вере и КМ. Точнее, именно, к Княжне Мери. И назвал имя Печорина.
   Он сказал, что:
   - Жаль, что вы уже дали честное слово - откажитесь, - сказал он Грушницкому, или вы рискуете жизнью, и теряете право на звание порядочного человека.
   Груш-й отвечает:
   - Что знает, что говорит.
   Печорин вывел ДК, чтобы говорить о дуэли, и сказал, что это он ударил по голове ДК. Тот был в бешенстве и даже пожелтел.
  
   На вид - ничего не подстроено ни Печориным, ни кем-то других, Груш-м и ДК. Но!
   Так как они готовили против Печорина заговор, - то вполне можно думать, что и разыграно.
   Грушницкий не хочет соглашаться на пистолеты без пуль.
   Теперь уже хотят зарядить один только пистолет Грушницкого.
   Печорин Вернеру:
  
   - Не надо их разоблачать - я знаю, что делаю.
   Хочет предложить жребий. Именно на это Набоков заметил, что он Фаталист. Я:
   - Сомневаюсь, что это не рассчитано, но Печориным, как режиссером, с которым посмели связаться:
   - Только актеры, - не понимая своей ограниченности действий:
   - Только на Сцене, и никогда - как царь Агриппа - только наоборот - не видевших Зрительного Зала.
  
   Печорин:
   - И то, и другое будет ложно, - в том смысле, что он хороший или плохой человек, ибо все было разыграно - нет, вот именно, не как по нотам, а по Шекспиру и Пушкину.
   По Новому Завету.
  
   Читает перед дуэлью Вальтера Скотта.
   Тусклая бледность отмечается Печориным у самого себя.
  
   - Отчего вы так печальны, доктор? - Печорин Вернеру.
   - Старайтесь смотреть на меня, как на пациента, - Печорин доктору Вернеру.
   Печорин:
   - Я не помню утра более голубого и свежего. - Они едут на дуэль.
   В этот момент очень любил природу.
   Видимо, опасность Грушницкого и ДК настолько велика, что Печорин посчитал справедливым играть с:
  
   - Двух сторон, - они на одной.
   Можно сказать, они так обнаглели, что дает им смертельный урок из Зрительного Зала, или из-за Кулис - они ждут:
   - Игры, так сказать, почестному, - зарядив для этого только пистолет Груш-го.
  
   Дуэль:
   1:20
   Доктор хотел их помирить. Печорин:
   - Я готов.
   Грушницкий:
   - Ваши условия?
   При всех предложил принести ему извинения.
   Груш-й:
   - Хочу, чтобы это вы были убиты.
   Печорин:
   - Я - вы.
  
   Доктор пытается отговорить Печорина стреляться на их условиях, так как заряжен только один пистолет.
   Печорин предлагает другой вариант:
   - Разобьется даже тот, кто будет ранен, - а - вот оно, тайное окно Печорина:
   - Стреляться по очереди по жребию!
  
   1:27
   Нельзя ранить Печорина, ибо всё равно раненый падает в пропасть - можно только выстрелить в воздух. Или раскрыть свой подлый замысел.
  
   Получается, пока что Печорин, действительно, Фаталист.
   - Не падайте заранее! - крикнул Печорин Груш-му, когда тот споткнулся.
   Внизу было темно и холодно, как в гробе. Площадка - треугольник.
   Доктор бросает монету.
   - Решка - Груш-й.
   - Орел, - Я.
   Вот это Я значит всё-таки, что дело находится в руках Печорина, - но:
   - Каким образом?
   Выпало первым стрелять Груш-му.
  
   1:33 - 86%
   Капитан заранее зарядил пистолеты, имеется в виду, у каждого - свой пистолет. А можно было подумать, что стрелять будут из одного и того же.
   Грушницкий выстрелил. Ранил Печорина в ногу.
   Печорин:
  
   - Я думал, он выстрелит на воздух. - Но как, если другой этого не сделает? -
   Грушницкий опустил пистолет, и сказал:
   - Не могу, - и после крика ДК - выстрелил, попав Печорину в ногу - значит, так и не поднял пистолет выше.
   Это можно объяснить волнением, но только не в книге. Тут, пожалуй, фаталистом был и Грушницкий:
   - Вдруг Печорин не упадет после его выстрела, - и:
   - Так и вышло!
  
   - Трус! - крикнул капитан, после выстрела Груш-го в ногу Печорину.
  
   07.06.19
   Устойчивое впечатление, идущее после слушания текста, что Печорин и Грушницкий - это не местные люди, а пришельцы, которые давно сражаются между собой во времени и пространстве. Слишком:
   - Ни с того, ни с сего начинается их соревнование между собой и за Княжну Мери, - как:
  
   - Продолжение какого-то дебюта, или даже, развития действия.
   Грушницкий не специально ищет вражды с Печориным, - а:
   - Это продолжающееся между ними соревнование, - откровенная театральность.
   Следовательно, и бьются они здесь, на Земле, не для того, чтобы - а! - как говорил Владимир Высоцкий, но кажется не Маньке Аблигации:
   - Именно за это:
   - Свалиться с нее.
  
   Вчера знал почто всё про Невидимую невооруженным глазом Победу, - сегодня:
   - Ускользает, - впрочем, это началось уже вчера вечером, когда попытался еще более конкретизировать эти:
   - Узы братства.
  
   Смысл этого Ускользания должен быть в том, что любое утверждение - как только оно зафиксировано - перестает им быть, так как и становится:
   - Невидимо, - превращаясь в:
   - Посылку. - Что значит - удалось Гвидону - попробуем и мы.
   Как Пушкин и Шекспир переместиться со Сцены в Зрительный Зал, - Гамлет?
   - Не заметил, что сошел.
  
   И, действительно, некоторые хватают Манек Облигаций, - а они потом становятся такими призрачными, как началось еще перед Мишей Горги, - что никто их не замечал, так как:
   - Да разве проститутки бывают в высокоразвитом социалистическом обществе?
   В ответ:
   - Конечно - удивительно - но кто-то верил.
  
   Какова должна быть цель Печорина и Грушницкого, чтобы она была невидима?
   Невооруженным глазом, имеется в виду. Вооружение на выбор, как было у каждого героя в бою перед Троей:
   - Гегель, Кант, Пушкин, Шекспир, сам Гомер, Данте - пока не понял, Новый Завет - точнее, Библия, ибо Новый Завет в ней начинается сразу! - и:
  
   - Научные открытия в виде Великой теоремы Ферма, Пятого Постулата, Теории Относительности - тоже самое, что Великая теорема Ферма - в принципе.
   Только Ферма сделал прямой акцент на Связи Человека и Бога - имеющей место быть, как до такой степени невидимая, что:
   - Слишком очевидна. - Но:
  
   - Ищут эту Связь за бортом Титаника, который ведет Ной в дальние дали, - а:
   - Она находится на его середине, - как Я Пушкина:
   - 17-я буква русского алфавита в центре трехэтажного Ноева Ковчега.
  
   То же самое почти, как:
   - Пойди туда, не знаю, куда, найди то, не знаю, что.
  
   Здесь в 17-м выполнили и постановили:
   - Не надо искать, что само вас и так ищет - ибо:
   - Найдет - сожрет.
   Неправда этого утверждения зафиксирована в Библии, как горящий, но не сгорающий куст, - значит:
  
   - На вид единое пространство - разделено непроницаемой стеной.
   Через которую некоторые, Яго - например, у Шекспира - наловчился почти то и дело скакать.
   Владимир Дубровский перемещался чинно и благородно, как:
   - Разбойник.
  
   Дело не в том, чтобы знать Счет по Модулю, - а почувствовать этот Счет, как свойственный:
   - Человеку от - Природы.
   Так же, как Великая теорема Ферма и Теория Относительности - не есть только:
   - Явления природы, - а:
   - Свойственны Душе Человека.
  
   Следовательно:
   - Бесполезно бросать Канта в реку, т.к. он резюмировал:
   - Свою бессмертную Душу.
  
   Не из только что сказанных слов надо делать вывод, а из конкретной ситуации, которую надо увидеть, - как:
   - Здесь невидимую.
  
   Отдых:
   - Картинка застыла.
  
   07.06.19
   03.
   1:02 - 80%
   Идет рассказ Грушницкого о холостом патроне и о Зайце - Печорине, имя которого он по требованию многих тут же и называет.
   Появляется Печорин и обвиняет Грушницкого в клевете. И вопрос:
  
   - В чем клевета?
   Что Печорина там не было, или только о быстром бегстве его, как заяц, или о том, что патрон был холостой? Или в том, что Печорин был у КМ, а он был у Веры? Или в чем-то другом?
   Какой был выстрел, точно неизвестно, ибо к ногам Печорин упал только пыж.
  
   Печорин:
   - Грушницкий его не видел под окнами Княжны Мери, но это только усугубляло его вину, что - значит - нарочно сказал то, чего не было.
   Как разыгрываемая комедия. Здесь она превращается в трагедию. Или нет?
  
   Грушницкий:
   - Сходит кто-то с балкона, - и тут же:
   - Какова княжна! - а почему именно она?!
   Просто ошибка Грушницкого, или нет?
  
   В принципе, нет стопроцентной уверенности, что правду сказал Печорин, а Грушницкий - нет!
   Следовательно, Печорин вполне мог быть с Княжной Мери! А на свету, на Сцене:
  
   - Сыграть обратное, написав это обратное в своей тетради.
   Почти 100 процентов! Ибо, почему не скрыть своё пребывание у КМ, если - тем более - не собирался на ней жениться. По крайне мере, здесь видно невидимое, но:
   - Драматическое, - а это:
   - Важней!
  
   Вполне возможно и рассказ Драгунского Капитана, что заряжено будет только одно ружье - ложь. Предназначенная для Печорина, чтобы его разозлить, и для Зрителей, чтобы:
   - Не спали на спектакле.
   Печорин:
   - Ваша мистификация вам не удастся.
  
   Зрители знают не больше - с первого взгляда - чем муж Веры, который радуется, что у него нет дочерей, - а про:
   - Жену, - даже не вспомнил, что с ней мог быть этой ночью Печорин.
  
   Непонятно, почему ДК говорит, что заряжено будет только одно ружье, а до этого сказал:
   - Попугаем и всё.
   Печорин:
   - Хотят заставить стреляться холостыми зарядами. - Почему не говорится, что одно ружье заряжено?!
   Возможно, что только потому - это рассказ врача Вернера - с которым, впрочем, тоже надо разобраться:
  
   - Похож не очень-то на врача только.
   Ибо с этого и началась - так сказать:
   - Истерика Печорина, настоявшего на реальном убийство хоть кого-то.
  
   Возможно, Печорин имеет в виду, что:
   - Стреляться холостыми зарядами, - касается только его одного.
  
   Грушницкий:
   - Я не боюсь ваших угроз и готов на всё.
   Печорин:
   - Вы уже это доказали.
  
   Интересно замечание Печорина, что Грушницкий врет без умысла, так как не видел его. И добавляет:
   - Но это только усугубляет его вину.
   Ибо, да, в первом случае говорит правду - во втором:
   - Играет роль, - что значит, не просто врет, а врет со смыслом.
  
   1:00
   В ресторации, куда пришли Печорин с мужем Веры - опять Подслушивание, что и значит:
   - Я их вижу - они меня нет, - как в театре:
   - Зрители их видят - актеры их нет, - ибо:
   - Это и не обязательно, так как играют - априори - именно На Зрителей!
   Что и значит:
  
   - Тоже их видят! - и уже по самой этой игре, по пьесе видят даже черную кошку, несмотря на то, что она ушла в буфет пить пиво Двойное Золотое с грибами Кокот.
   Как и говорил Владимир Высоцкий Шарапову по поводу Сергея Юрского, только что из тюрьмы выходящего:
   - Вы пока тут кукуйте, а я покурю, - ибо так буду:
   - Как присутствовать, - но слушать каждый раз одно и то же:
   - Я не виноват, Шура - честное слово - надоело.
   В советском фильме - правда - это очевидное-невероятно бывает не только часто, но и:
   - Всегда.
  
   У Достоевского тоже так бывает - происходит переход со Сцены в Зрительный Зал - из одного пространства в другое, как сейчас:
   - Явление Христа народу:
   - Печорин из ЗЗ спустился на Сцену, где кушали-слушали офицеры - или кто там был - ужаснув Грушницкого, несмотря на то, что тот только смутился:
   - Написано.
   Написано:
   - Ужасно покраснел.
  
   1:05
   Всё-таки не совсем ясно, почему Печорин говорит Грушницкому в ответ его слова:
   - Я готов на все! - вы:
   - Уже это доказали.
   Только ли это логика, что и был этот рассказ про ночное приключение Печорина направлен именно на то, что Печорин о нем, об этом рассказе Грушницкого узнает. Но и ложь, ибо Грушницкий Драгунский Капитан его точно не видели.
   На вид, по системе - возможно, даже Станиславского - в жизни это объясняется просто:
  
   - Хотелось рассказать, ибо как не рассказать о приключении, которые и так-то бывают очень редко.
   Но эта система - под более фундаментальным названием:
   - Как Бы Это Могло Быть. - интерес, да, представляет, но именно, как то, с чем и ведется битва в этой пьесе, и не только Печориным, но и Грушницким.
  
   Муж Вери говорит Печорину, что не будет вмешиваться, молчать:
   - До поры - до времени, - а:
   - Потом? - что вполне может значить, не предал его жену Веру, спасибо, благородный молодой человек.
  
   Даже фраза его - мужа Веры - уже говорит обо всем, но именно:
   - Культурно, как это и принято не только в лучших домах Ландона, - но и здесь:
   - На Водах, - буквально:
   - Экай мерзавец, неблагодарный, принимай их после этого в порядочный дом, - и:
  
   - Слава богу у меня нет дочерей, - добавил, как именно светскую маскировку.
   Это коронный прием и Пушкина, и Шекспира: говорить о прошлом, о уже случившемся, как о только еще:
   - Будущем.
   По содержанию одно - по форме уже свершившееся.
  
   Печорин:
   - Не хочу испортить свою будущность в здешнем мире.
   Однако.
  
   1:06
   Похоже сначала хотели стреляться холостыми патронами, потом решили зарядить только один пистолет Грушницкого. Про холостые заряды подслушал сам Печорин и рассказывает об этом доктору Вернеру, который уже сообщил, что будет заряжен только один пистолет.
  
   На все ли сто процентов Вернер не против Печорина?
   Печорин рассказал всё Вернеру, и про своё отношение к княжне, и к Вере.
  
   Печорин, говорит, что:
   - Они, вероятно, не ожидали такой развязки, уже началась:
   - Не-Шутка.
   - Какой? - если не видно, что изменилось. Ибо подслушанный Печориным разговор о дуэли на холостых зарядах - было последним его сообщением.
  
   - Против вас, точно, есть заговор, - сказал Вернер Печорину.
  
   - Ни за что не соглашусь, - кричал Грушницкий, - он меня оскорбил публично, тогда было совсем другое!
  
   1:09
   Вернер говорит Печорину, что будет заряжен один пистолет Грушницкого.
   Так ли это точно, или Вернер имеет свои виды?
  
   Зачем это Вернеру? Хочется иногда лечить насмерть? Да, без этого докторам, действительно:
   - Скушно! - так как:
   - Какая его роль на этом Театре, так только: отнеси-принеси, - а:
   - Слугой быть очен-но не хочется.
  
   Вполне возможно, что слово:
   - Заговор, - и означает, что: не одна группировка ведет войну против Печорина.
  
   1:14
   Журнал Печорина прерывается воспоминанием о:
   - Будущем, - где он с ММ - Максимом Максимовичем.
   И сам он замечает, что это странно.
  
   Говорит, что часто играет роль топора в руках судьбы.
  
   Вот это перемешивание событий нельзя выстраивать в одну строку, ибо и значит такая смесь, что они располагаются:
   - На разных уровнях, - одно в Тексте - другое:
   - На его Полях.
  
   - Я еще не осушил чашу страданий, - говорит, - и жить мне еще долго.
  
   Волшебный вымысел Вальтера Скотта, - Печорин.
   Или Лермонтов.
  
   Печорин Вернеру, который похож на Мефистофеля:
   - Почему вы так печальны, доктор?
   Как Красная Шапочка Бабушке Яге?
  
   Печорин видит Тусклую Бледность в зеркало.
  
   Маленькая фигурка доктора Вернера под огромной косматой шапкой. Лицо Вернера было длиннее обыкновенного.
   - Разве вы не провожали людей сто раз с величайшим равнодушием.
   Вы можете сделать надо мной физиологические наблюдения.
   Можно подумать, что Печорин и Вернер - это Фауст и Мефистофель.
   Что, или кто им противостоит?
   По какому кораблю им хочется бросить камешек? Ибо:
   - Ибо, ибо, ибо. - Так устроен мир, и люди, хоть иногда, должны об этом догадываться.
  
   Пока всё равно ничего непонятно.
  
   Драгунский капитан сообщил, что:
   - Его часы уходят.
  
   Щеки Грушницкого покрывала Тусклая Бледность. Сам Печорин только что видел ее в зеркало. Интереснинько.
  
   Печорин готов кончить дело полюбовно, - по предложению Вернера.
   Грушницкому достаточно прилюдно извиниться, но он ответил:
   - Как вы смеете предлагать мне такие вещи?!
   Считает - выходит - это Печорин напал на него, а не он на Печорина. Тогда должна быть Пред:
   - История.
   Но где она скрыта?
  
   1:20
   Печорин взвешивает свои поступки, но без участия. Так бывает-т?
   Печорин - во мне два человека, первый может быть через час простится с жизнью, а второй:
   - ? - остался вопрос.
  
   - Мы давно уже вас ожидаем, - сказал ДК с иронической улыбкой. - Что это значит, почему их время - разное?
   Ибо и было замечено драгунским капитаном, что его часы уходят, - и, более того:
   - Еще до Эйнштейна.
  
   Иван Игнатьевич - вот из ит? Ибо:
   - Бывают ли герои - просто так?
  
   Доктор предложил помириться.
  
   Грушницкий предложил объяснить условия примирения. И сказал после ответа Печорина:
   - Как вы смеете? - неужели он не виноват ни в чем.
   Грушницкий:
   - Я желаю, чтобы это были вы, - имеется в виду, убиты.
   Печорин сказал, что он:
   - Уверен! - в обратном.
   Почему?
  
   Вернер встрял, чтобы напомнить Печорину:
   - Скажите им, что знаете об их договоренности.
   Но о какой? Что оба пистолета будут разряжены, или что один?
  
   Печорин говорит, что Грушницкий, стреляясь при обыкновенных условиях - не на краю утеса - мог его легко ранить и удовлетворить свою месть, не отягощая слишком свою совесть.
   Непонятно, как это мог сделать Грушницкий, если ему выпадет стрелять вторым?
   Или они еще не обговорили эти условия, стрелять по очереди?
   При подъеме Грушницкий споткнулся, и Печорин ему крикнул:
   - Это дурная примета, как было с Юлием Цезарем.
  
   Печорин:
   - Я хотел представить все выгоды Грушницкому, чтобы потом не щадить его.
   Но:
   - Какие?!
  
   1:27
   - Ты дурак, - сказал капитан Грушницкому, - ничего не понимаешь.
   О чем речь? Так-то можно думать, что хотел стреляться по-честному, но уже все обговорено, или нет?
  
   Пропасть ждала своей добычи.
  
   Сомнительно, что Печорин в данном случае выступает, как Фаталист.
  
   Доктор был бледнее, чем Грушницкий несколько минут тому назад.
   До самого конца Печорин ничего не говорил, что в его пистолете нет пули!
   - Прошу вас, доктор, зарядить его снова.
   - Вы не имеете права перезаряжать, - ДК.
   - Тогда мы будем стреляться с вами на тех же условиях, - Печорин.
   Это надо предвидеть, чтобы оставить разборку таких полетов на самый последний момент. А Грушницкий стоял все это время на краю утеса.
   Доктор зарядил пистолет.
   Капитан ругал Грушницкого, что он признался в правоте Печорина.
  
   1:58
   - Нам на Земле нет вдвоем места, - сказал Грушницкий, - стреляйте, или я вас зарежу ночью из-за угла.
  
   - Мы были друзьями, - Печорин.
   Получается, Печорин сделал ставку, на длинного - как она точно называется в Бегах, когда ставят на две лошади - там выиграть можно намного больше, чем при обычной ставке. Мало кто может решиться на разборку в самом конце, ибо могут всё-таки и не дать выстрелить. Да и потом можно распустить слух, что Печорин нарушил правила. Очень верный ход Печорина, - как:
   - Предвидение.
  
   Вернер - в записке Печорину:
   - Можете спасть спокойно, если можете.
   Что это значит? Печорин был неправ, так как всё подстроил? Но, где эта его неправота спрятана - неизвестно. Скорее всего, в предыстории.
   Просто так говорить:
  
   - Если можете, - слишком большая лирика, ибо опасность была намного больше, чем ее видно невооруженным глазом.
   Почему Печорин и растянул ее так, чтобы уж точно:
   - Всё ясно было,- если он неправ, то убийство Грушницкого сорвется.
  
   Печорин очень хотел увидеть еще раз Веру, но она почему-то решила от него убежать, как и раньше, вышла специально замуж, чтобы оборвать связь с Печориным.
   Конь его, как у Александра Македонского издох, и он не догнал Веру. Он думал, грудь его разорвется. Так, может, в ней было дело? А не в Княжне Мэри?
  
   Неясно, что недоговорено, какая Посылка скрыта за этой историей?
   Разборка двух инопланетян, путешествующих по Вселенной? Это мало, что скажет.
   Все узнали, что Печорин убил на дуэли Грушницкого. Старичок секундант рассказал о дуэли княгине Лиговской, матери княжны Мэри.
   Ему предложено жениться на Княжне Мери, невесте с большим наследством.
   Печорин:
   - Я не нашел в себе любви к Княжне Мери.
   - Ее губы напрасно пытались улыбнуться.
  
   - Еще минута и я бы упал к ногам ее, - Печорин.
  
   - Я вас ненавижу, - сказала она. Возможно, чтобы облегчить его муки.
   Княжна Мери обернулась, как:
   - Мрамор.
  
   На дороге Печорина ждал труп загнанной им лошади с двумя воронами на спине, где когда-то было седло. Он спешил - удивительно - к Вере, которая была уже замужем за стариком, который, похоже все знал, об - если не их долгих отношениях, то - о последнем свидании:
   - Точно.
  
   - Я как матрос, рожденный и выросший на палубе разбойничьего брига, его душа сжилась с бурями и битвами, и выброшенный на берег он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце, он ходит себе целый день по прибрежному песку, прислушивается к однообразному рокоту набегающих волн и всматривается в туманную даль, не мелькнет ли там на бледной черте, отделяющей синюю пучину к серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отделяющийся от пены валунов, и ровным бегом приближающийся к пустынной пристани, - говорит Печорин своему Журналу. - И, этим длинным абзацем, Лермонтов закрывает тайну своего здесь присутствия, - что было:
   - Непонятно.
  
   Один инопланетянин убил другого неизвестно почему, а люди остались в печали и растерянности.
  
   Тут придумать Хэппи-Энд - не знаю, получится ли. Даже не хочется писать, что:
   - Должен быть!
   С другой стороны, Хэппи-Энд не из рассказа является, как этот бриг Печорина, а именно:
   - Приплывает после.
   Как его долгожданный разбойник.
  
   Печорин и Грушницкий ужаснулись, что здесь, на Земле, никто не помнит, что все они инопланетяне, такие же, как они, - и:
   - Попытались напомнить. - Получилось:
   - Не знаю пока.
   Но разыгрывается явный спектакль.
   Не думаю, что один Печорин - герой, Грушницкий явно подыгрывает ему.
  
   В Гамлете тоже толком непонятно, чем всё кончилось. Да и что было - тоже.
  
   08.06.19
   P.S. - Прямо-таки чувствую, что закрылась Посылка, как необходимость:
   - Видения Невидимого.
   Мы подождем.
   Ибо:
   - Может, действительно, не надо всё объяснять, как и поступил Лермонтов?
   Тогда кто объяснит, - если не:
   - Я.
   Ферма тоже, вот только и написал про своё Невидимое Доказательство Великой теоремы Ферма:
   - Я нашел этому удивительное объяснение.
  
   Нет полной уверенности, что второй пистолет не был:
   - Уже заряжен!
   Было ли это точно известно Грушницкому, или договорились только Драгунский Капитан и Доктор Фауст, в роли Вернера, на одного из них похожего:
   - То ли на Мефистофеля.
   Что от этого меняется?
   - Всё! - ибо:
  
   - Большая разница между спонтанностью и постановкой этой первичной реальности.
   Наблюдение - Подглядывание меняет ВСЁ. Именно это и понял Ромео, когда пообещал себе, что:
   - Я - как властитель мира - могу спасти не только себя, но и Джульетту.
   И подглядывание, и участие доступно только именно:
  
   - Властителю мира! - Герой, как Автор может выходит из Текста на его Поля.
   Отелло и Яго в одном лице. Или и здесь - как у Шекспира - он был в двух лицах? Но, думаю, если так, то второй - это не доктор Вернер, а именно:
   - Грушницкий, - но вряд ли, через чур тавтологично: в решении задачи просто повторяется ее условие.
  
   Тем не менее, других главных действующих лиц нет. Вернер может подкладывать камешки и записочки своему сотрапезнику Драгунскому Капитану, но как главное действующее лицо - нет.
   А с другой стороны, и Яго не был главным действующим лицом, но решающим дело - да. Он осуществлял эту грандиозную Связь между Полями и Текстом постановки Отелло.
  
   Разница? Вот именно в существовании Второго Фона, ибо первый:
   - Трали-Вали Печорина и с Княжной Мери, и с Верой - пока, по крайней мере:
   - Фигурирует только формально, как: чё-то говорить надо.
   Само существование ФОНА - это уже возможность для существования Яго, а уж бегать:
  
   - Туда-Сюда, - он может.
   Если этот Яго не Читатель, - то:
   - Кто?
   В принципе, неплохую фразу сказал муж Веры при прощании с Печориным, что кто-то может получить по рогам - формой этой фразы:
   - Доказал Печорину, что это будет - в следующий раз - именно он.
   Но появляется слишком редко.
  
   В Яго можно записать и Доктора Вернера, ибо Мефи, да, может это делать, как нечего делать. Мала роль для него. Но с другой стороны он здесь и не один из главных героев, как у Фауста Гёте.
   Яго Грушницкого - авось - и есть ДК - драгунский капитан, ибо не только челночит, как посредник, но и вполне имеет возможность самостоятельного действия - за что и грохнули Яго у Шекспира в Отелло:
  
   - Слишком много взял на себя.
   Драгунскому Капитану Печорин только, но именно, пригрозил:
   - Ты следующий!
  
   Действительно, можно подумать, что прибыл корабль инопланетян, - или:
   - Ковчег Ноя, - чтобы забрать, так сказать, своих пленных из Земного Рабства, - а они так влипли в это - вот она расшифровка Анаграммы, - или, что у них есть еще там - букв, лезших ко мне почти с самого начала, что даже заменил их в первоначальном названии, как в него входящих:
   - Г.Н.В. - Герой Нашего Времени, - автоматом лезет, - как:
  
   - ГоВ-Н-о.
   Но, кто это говно было непонятно, ибо так можно вообще сказать, о ком угодно по злобе, так как люди, увы:
   - Не вечны, - и, как правило, все в него превращаются постепенно. - А такое утверждение не имеет смысла, так как тавтологично.
   Но вот то, что они здесь увязли в приклеенности к Земле, как к Тексту, и совершенно не видят его Полей, - очень и опечалило Печорина - РЯД - сплошной ряд, которого - это тот же Ноев Ковчег, на который он хотел усадить и тех, - кто:
  
   - ОСТАЛСЯ, - на Земле Прошлого, кого не смог взять Ной.
   Можно считать и по-другому, что местных, русских, хотел спасти, как тех, - кого:
   - Именно и надо спасать в первую очередь - рабство зашло:
   - Дальше некуда.
   Но вот это ГоВ-Но, их засосавшее, уже как живое:
   - Не пускает их, - как, однако:
   - Нет, не мертвых, - но:
   - Почти, - выраженной видом Княжны Мери Печориным с ее балкона, когда он уходил от погони:
   - Веры.
  
   08.06.19
   Глава третья
   04 - Фаталист
   Поручик Вулич обыкновенно проигрывал.
   - Семерка дана, - и Вулич заплатил во время перестрелки с чеченцами. Или, кто там были, - черкесы.
   Может ли человек своевольно располагать своею жизнью? - Вулич.
  
   - Вы сегодня умрете.
   Вулич:
   - Может быть, да, может быть, нет.
   Идет:
   - Сказал Я.
   Я - Печорин, - взял червонного туза.
   Первый раз пистолет не выстрелил.
   - Вы счастливы в игре.
   - Первый раз отроду.
  
   Настя.
   18 мин
   Вулича убил пьяный казак, убивший свинью. - В ответ на вопрос:
   - Кого ты ищешь?
   - Тебя!
  
   Мать убийцы Вулича упоминается.
   Казак, убивший Вулича:
   - Не покорюсь! - заперся в доме.
   Печорин хочет взять казака живого. Пуля сорвала эполет Печорина.
   - Офицеры меня поздравляли, и было с чем.
   - Хуже смерти ничего нет, но ее не миновать, - Печорин.
   Он рассказал всё Максим Максимычу.
  
   Кто здесь фаталист? Вулич, казак, Печорин, или:
   - Максим Максимыч, который и сделал заключение, появившись в этом рассказе, как:
   - Черт из табакерки.
  
   Казак, убивший Вулича, сказал:
   - Не покорюсь! - значит - тоже Фаталист?
  
   Василий Петрович - майор.
   Подобно Вуличу Я - Печорин - решил испытать судьбу. Взял казака, спрятавшегося в доме, оторвав ставень.
  
   Печорин:
   - Как часто мы принимаем за убеждения обман чувств.
  
   Печорин предложил ММ поделиться своими мыслями об предопределении.
   - Шашки у них хороши, - ответил ММ, - невпопад?
   И все же отмеждометил:
   - Черт его дернул ночью с пьяным разговаривать! - Может, это и есть правда, что казак не:
   - Абы как и кого, а искал именно Вулича, как-то его оскорбившего, что, например:
   - Шашкой вы, казаки, махать можете, а в судьбу веришь?
   И решил казак проверить:
   - Чем он хуже других офицеров, много во что верящих.
   - Удалось?
   - Похоже.
  
   Вроде всё.
  
   Но послесловие, я думаю, последует. Например:
   - Фатализма казак добился, но не на всю жизнь, как видимо, решил будет, не рассчитал даже, что он действует в обе стороны, как маятник Вулича:
   - Если уже повезло - значит, считай, не навсегда.
  
   09.06.19
   Пока не заметил сто процентных доказательств, что именно этот казак убил Вулича, ибо шашка, да, была в крови, но, вполне возможно, только:
   - Свиньи!
   Вполне возможно, Вулича зарубил кто-то - не важно, кто - но, может быть, как сказал Владимир Высоцкий в фильме Место Встречи Изменить Нельзя:
   - А может и зачем, ей нужен был пистолетик-то!
   Но, скорее всего, эти два убийства: свиньи и Вулича - и есть:
   - Фатальное совпадение, - оказавшееся смертельным для казака, вздумавшего тренировать на свинье свой, однако, да, тоже:
   - Фатализм.
  
   Не мог ли прикончить Вулича сам Печорин? Не исключено. Тогда казака, загримировавшегося в доме, - грохнуть настолько необходимо, что надо, даже несмотря на возможную фатальность этого+ пролета:
   - Пули прямо у виска. - Но:
   - Как часто бывает - резюмировал Максим Максимыч:
   - Шашки у них хороши, а ружья опасны даже для самого из них стреляющего.
  
   Интересно то, что Раньше:
   - Почему Так не думали? - ибо:
   - Думали, - а какой смысл думать о том, о чем не написано? - ась.
   Явное противоречие, - ибо:
   - О чем тогда и думать-то, мил херц?!
  
   Надо применять оба варианта, чтобы один был существующим на фоне другого:
   - Печорин уже знал, что казак разрубил свинью пополам, и второй:
   - Не знал, - но фатально эти два события удалось соединить в одно, очень нужное для Печорина, и нет для:
   - Казака, зарубившего свинью.
   Не знал - тоже неплохо, ибо:
   - Совпало:
  
   - Фатально для казака, - для Печорина - тоже, но уже со знаком плюс. Который он припечатал к реальности своим подвигом, бросившись в амбразуру окна, как Нагульнов в Поднятой Целине, - но он фаталистом не был:
   - Попал прямо под пулеметную очередь, - думал:
   - Из пулемета? - не знаю уж, почему нельзя промахнуться.
   Попал под пулеметную очередь Давыдов - Нагульнов - не успел:
   - Уже к этому времени умер, - несмотря на то, что прошло всего одно мгновенье.
  
   Роман Лермонтова потому и написан перевернутыми частями, что пропуск существует на письме не только между отдельными словами, - но и:
   - Между их мыслями!
   ----------------------------
  
  
   13.06.19
   Герой Нашего Времени - по Пушкину, у которого в Повестях Белкина доказан Хэппи-Энд - это еще, - предыстория:
   - Внезапный мрак, иль что-нибудь такое.
   -----------------------------
  
   Дальше пишу, как P.S.
  
   13.06.19 - Идет повторное чтение, стр. 32, - возникает вопрос:
   - Если дуэль между Печориным и Грушницким происходит, как между Автором и Героем романа, - то - так как они не могут стрелять друг в друга - находятся в разных пространствах:
   - В кого стреляет каждый из них?! - такой хороший вопрос устно уже существовал, но теперь надо попытаться найти на него письменный:
   - Ответ.
   Если предположить, что Грушницкий сказал Печорину:
   - У тебя уже были бабы, Бэла, в Тамани - тоже - не исключено, - эта:
  
   - Моя!
   Значит Грушницкий убил Бэлу? А Мэри почему осталась жива?
   Может быть, они вообще:
   - Стреляют в кого-то одного? - кого не удалось убить на Сцене, того добивает Печорин за ее пределами, в Зрительном Зале.
   Но, кто здесь еще убит, кроме Вулича и - возможно - самого Печорина?
   Грушницкий? - ибо:
   - Умерли они оба.
  
   Стр. 33 - Кто сегодня будет Гамлетом - получается:
   - Потому и заряжен один пистолет, что и Гамлет только один, а решить надо только:
   - Кто - Печорин или Грушницкий - им сегодня будет!
  
   Стр. 34 - Получается, что не Печорин непосредственно убил Грушницкого, а Грушницкий сам застрелился, выбрав заряженный пистолет, - но:
   - Точно ли случайно?
   Но и разница только в самом механизме дуэли, как дуэли между Сценой и Зрительным Залом.
  
   Стр. 42 - Написано, что должно - или вполне может быть здесь расписана ситуация:
   - Смертию смерть поправ.
   Но пока прямо - не замечаю.
  
   Стр. 52 - Как расположены повести на Кресте? Какие из них - это правая и левая руки?
   Почему они и переставлены местами - по времени написания? - что расположены в пространстве по кресту. Вполне возможно:
   - Прямая аналогия Повестям Белкина Пушкина.
  
   15.06.19
   Прямая аналогия Повестям Белкина Пушкина, которые переставлены именно симметрично - готовые - по отношению к очередности времени их написания.
   Там в середине Гробовщик - здесь Тамань.
  
   Впрочем, надо проверить здесь Перестановку рассказов, как они расположены в книге соответственно времени написания. У Пушкина Повести Белкина переставлены точно по Кресту, и их движение на новые места идет по:
  
   - Пятиконечной Звезде.
   Вчера пересматривал Ван Гога в давнишних уже передачах Viasat History Вольдемара Янусчака - и:
   - Вот здесь Звездная Ночь - действительно:
   - Рассчитана Пушкиным, как - по его словам - План Ада Данте Алигьери.
  
   Надо проверить это движение звезд и у Лермонтова.
  
   Придется предположить, - а точнее - уже считать точно, что игра героев не соответствует видимой реальности, не только иногда, - а:
   - ВСЕГДА.
   Например, вряд ли кто-то думает, что Вера - когда произошел скандал со стрельбой почти по воробьям, следившими за Печориным Грушницким и Драгунским Капитаном - не случайно:
  
   - Очень уж захотелось навсегда проститься - так сказать:
   - Как следует, - пригласила Печорина к себе, - а именно:
   - С какой-то целью, - и более того - скорее всего - именно по просьбе своего престарелого князя-мужа!
   Так бывает-т?
  
   Здесь должно быть:
   - Только Так! - любое действие - это не только игра актера, который иначе просто не может даже:
   - Выползти на Сцену, - не то, что войти чинно и благородно, как Человек Разумный - Homo Sapiens.
  
   В принципе - это довольно обычное дело попросить жену кому-нибудь чего-нибудь дать, ибо и сказано:
   - Не просто так, а для Дела.
   Князь, муж Веры, следовательно, с кем-то расплатился - возможно по карточным долгам - а Вера вынуждена была обидеться и уехать После Всего Этого.
   Но и смысл хоть какой-то должен быть этому произведению искусства - такому же, как дуэль, где человека, как сказал Пушнин:
   - Да, можно растянуть, но только по правилам искусства.
  
   Кто мог сделать этот заказ? Грушницкий с ДК? Скорее всего, Княжна Мери. Чтоб женился, наконец, или, наоборот:
   - Уже месть?
   Может быть, сама Княгиня Лиговская, у которой уже было:
   - За что мстить Печорину?
   Но то, что Вера сделала этот заказ Печорину по заказу:
  
   - Почти точно, - хотя на самом деле, конечно:
   - Точно, точно, точно. - Зачем?
   Хоть за тем, чтобы еще раз выйти на сцену жизни. Но, конечно, нет, ее попросили. Чтобы был повод оскорбить:
   - Настолько хочет трахнуть кого-угодно, что хоть Княжну Мери, или Веру - ему всё равно.
  
   То, что Печорин мог трахнуть и Княжну Мери, которая и попросила Веру позвать Печорина, а сама в этот день - точнее, вечер, даже ночь:
   - Поспать немного не ее месте, - бывает и даже очень, если вспомнить пушкинского Бомарше, - который не только мог кого-угодно трахнуть, - но:
   - Пытался даже отравить. - Несмотря на то, что как Микеланджело:
   - Еще больше любил искусство, - но искусство именно вот этой мистификации, когда:
   - Фигаро уже там, а зрители так и продолжают надеяться - пока всё еще тута.
  
   Вера уже потому должна придумать:
   - Всё, что угодно, - ибо иначе 80 рэ в месяц, как ставка отставного козы барабанщика:
   - Актера без Роли.
  
   У Шекспира в Ромео и Джульетте, я отмечал такой игрой только те случаи, когда это очень надо было - но, вот получается - сие происходит не только всегда, - а даже:
   - Обычно.
   В Двух Веронцах - эта игра разоблачила обвинение Шекспира Анистом, - что:
   - Он тогда еще был очень молод, и поэтому не знал, что Верона и Милан - это сухопутные города, и - следовательно - плавать им друг к другу:
   - Не положено по штату, - как Шервудскому лесу раскладывать свои снасти в Италии, где всё остальное время - кроме пьес Шекспира - растет обычный, но всё-таки:
  
   - Итальянский лес.
   А уж врать другу актеры, как люди с высшим образованием не должны никогда. А то:
   - Приперся Протей, да с любовным песнопением, а то, что он - это тот же самый гонец Одиссея поперед себя к Пенелопе, чтобы еще немного потерпела, не завязывала до его приезда со своим публичным домом:
   - Милая, дак ты сама - как человек разумный - должна догадаться, несмотря на то, что не виделись мы с тобой уже двадцать лет.
  
   Двадцать лет не виделись, - а:
   - Как человека растянуть по правилам искусства - Гомер - если чуть подзабыли:
   - Напомнил.
  
   Думают:
   - Может быть, - но!
   - Не здесь же!
  
   И так и думают на самом деле. Ибо считают:
   - Не надо путать комедию Искусства с вечной трагедией Жизни.
   Жизнь - в том-то и дело - написано в Библии - сделана, как раз по правилам искусства.
  
   А не так:
   - Мы поработали хорошенько, а теперь, только теперь можем спеть это печально-веселое:
   - Нет секрет-офф в деревне у нас-с! - Ибо:
   - За пасекой?
   Да там уж кто только не перебывал почти с самого детства.
  
   15.06.19 - 17час 15 мин
   С первого раза не получилось переставить рассказы по звезде, но и что такое хронологический порядок - не совсем понятно, как его рассчитывали. У Пушкина две последовательности Повестей Белкина получилось из времени их написания - здесь, похоже, времени, которое препровождает - так сказать - Печорин на Кавказе.
   Но Тамань, написанная первой, и по событиям как-то рассчитанная, что это первое посещений Печориным Кавказа - перешла в итоге - в книге - на:
  
   - Третье место, - как и повесть Гробовщик у Пушкина, - написанная первой стала третьей.
   Там я почувствовал, что есть какой-то закон перестановки, но тоже долго не мог справиться с самими цифрами, как они превращаются друг в друга, - хотя и тасовал их сразу по пятиконечной звезде. Надо посмотреть в книжке, которая тогда была напечатана Батшевым. Как точно получаются две симметричные последовательности.
   Но всё равно здесь уже видно, что такая система не срабатывает, кроме Тамани что-то:
   - Всё не так, всё не так, ребята.
  
   Вполне возможно Хронология Событий определена неверно. С таким количеством рассказчиков легко запутаться, что было раньше, а что еще раньше.
  
   Попробую сегодня переставить по Пушкину. Чтобы сделать это из Пяти - надо просто в одной последовательности - в Повестях Белкина - это время их написания:
   - Две последние переставить вперед, как они и были одна за другой, - а именно:
   - Выстрел и Метель, - написанные последними - сделать первыми, но на деле они - все Пять - будут переставлены по Кресту, движению руки, когда Человек молится.
  
   Происходит - можно сказать - Распятие Реальности. Здесь, чтобы Тамань из первой стала третьей - надо Фаталиста и Максим Максимыча - из Хронологии - переставить вперед, как они есть парой. Но там стоит Бэла вместо Фаталиста.
   Где-то написано, что есть разночтения, что было написано раньше - может быть сразу и совпадет с чьим-нибудь мнением.
   Да, надо только Бэлу поменять местами с Фаталистом, и эта хронология Лермонтова точно повторит последовательность Поветей Пушкина по времени их написания.
  
   И тогда окажется та же фантастическая вещь, которая есть не что иное, как Тайная Вечеря Леонардо да Винчи. Тайна которой в том, что на ней договорились, и после нее все идут в бой - однако - Под-Землю, чтобы разрушить - там, под Землей - находящуюся стену:
   - Отделяющую Человека от Бога.
  
   И вот этот ПЕРЕХОД и показывается двумя последовательности, как сделан, как ТО ЖЕ САМОЕ появилось на другой стороне стены, отделяющей Человека от Бога в том же самом, но Перевернутом - СИММЕТРИЧНОМ ВИДЕ.
   Стена - следовательно - оказалось Плоскостью Симметрии. Как доказательство Великой теоремы Ферма, - что:
  
   - Плоскость Симметрии Мира проходит не между Богом и Человеком ТЕПЕРЬ - после Распятия и Воскресения Иисуса Христа, - а - как додумался Лев Ландау про позитрон:
   - По нему самому, - однако - Хомо Сапиенсу.
   Часть которого - Человека - после этой битвы Апостолов у крепостной стены под землей:
   - Стал занимать Бог.
   И наступило это Царство Истины - ХРИСТИАНСТВО.
  
   Пушкин доказал наступление царства истины в Повестях Белкина тем, что устроил во всех них Хэппи-Энд, - но:
   - Для непосвященных невидимый, т.к. и виден только вооруженным этой истиной - Кодом Войнича 15-го века - в частности - взглядом.
  
   В чем здесь Хэппи-Энд - пока неясно, ибо и желаний особых ни у кого не видно. Впрочем, Княжна Мери хотела выйти замуж за Печорина - придется их - таки - женить.
   И умер, значит, Печорин, только, как Кавказский Прапорщик, а так-то, как все приличные люди - купил дом Под Москвой - где-нибудь в Италии с виноградными плантациями, как уже многие русские имеют сейчас. Или на горном склоне в Хорватии, где уже куку-ют наши писатели, наслаждаясь ихними грушами и яблоками, и другими черешнями, - как:
  
   - Почти в раю.
   Отец мой - так сказать - здесь возит, а я там:
   - Пишу, - про детективы местной Родины.
  
   Ну, всё, - как было где-то сказано:
   - В интернете открыл статью, в сноске написано:
   - В некоторых научных изданиях Бэла и Фаталист меняются местами.
  
   Как в кино.
  
   У Набокова тоже самое - Бэла и Максим Максимыч стоят, как две последние.
   Интересно, зачем перетащили Фаталиста из Журнала Печорина, смешав с Бэлой, но - видимо - нашли какие-то основания. Как-нибудь посмотрю.
  
   Ибо разобраться с Тремя Рассказчиками можно, но лучше сделать это постепенно, как по ходу дела, ибо все считают, что их Два, а Владимир Набоков насчитал в свой лекции о Русской Литературе - три:
   - Думать придется, так сказать:
   - Не сразу.
  
   Получается Хронологический порядок глав
      -- Тамань
      -- Княжна Мери
      -- Фаталист
      -- Бэла
      -- Максим Максимыч
      -- Предисловие к Журналу Печорина, - как и у Пушкина в Повестях Белкина есть: От издателя.
  
   Бэла и ММ ставятся вверх и получается порядок расположения этих рассказов в книге:
   - Бэла
   - Максим Максимыч
   - Тамань
   - Княжна Мери
   - Фаталист
  
   А теперь этот пример беру из книги, которую давным-давно издал Владимир Батшев, где среди других рассказов есть и этот момент - о чем, я, собственно, и пишу всю оставшуюся жизнь:
   - Как получается эта перестановка на самом деле, - как именно:
   - Переход Демаркационной Стены.
   Что значит:
   - Рождение Христианства.
  
   Здесь - я так понимаю, ибо не особо вникаю в это дело пока - хронология рассчитывалась по времени посещения Печорины Кавказа, - у Пушкина - повторю - эта перестановка сделана по:
   - Времени написания Повестей Белкина, - в Симметрии с:
   - Расположением в Книге, - как и здесь:
   - Книга стоит, как Симметрия Реальности.
  
   Между прочим, не так просто сделать эту симметрию, ибо получается она не просто так, а через симметричную последовательность, как сейчас прямо перепишу из книги.
   Раздельчик этот называется:
  
   Распространенность пятиконечной звезды
  
   Здесь название:
   Звездная ночь Пушкина, Лермонтова, Ван Гога
   Если считать, что повестей Белкина пять, т.е., что От Издателя не повесть, то получается, что А.С. П. не просто переставил Выстрел и Метель вперед других трех повестей, написанных раньше.
  
   Последовательность написания:
   Гробовщик
   Станционный смотритель
   Барышня-крестьянка
   Выстрел
   Метель
  
   Последовательность расположения в книге:
   Выстрел
   Метель
   Гробовщик
   Станционный смотритель
   Барышня-крестьянка
  
   Если расположить последовательность по времени написания по концам пятиконечной звезды так, что Гробовщик будет находиться у левого нижнего конца, Станционный смотритель у левого среднего, Барышня-крестьянка у верхнего, Выстрел у правого среднего, Метель у нижнего правого, и считать эту последовательность 1, 2, 3, 4, 5, то это будет еще не звезда, а расположение по кругу. Но если соединить между собой цифры 1-3-5-2-4 - получится пятиконечная звезда. Эта последовательность (1, 3, 5, 2, 4), образующая пятиконечную звезду, не будет новой последовательностью, ибо не так А.С. П. расположил повести в книге.
  
   1, 3, 5, 2, 4 - это не отражение последовательности 1, 2, 3, 4, 5, а само:
   - ЗЕРКАЛО.
   Закон Симметрии. По которому образуется новая последовательность - 4, 5, 1, 2, 3, - и являющаяся последовательность расположения повестей в книге.
  
   Первая по времени написания повесть Гробовщик переставляется на 3-е место, третья по времени написания Барышня-крестьянка - на 5-е, пятая по времени написания Метель - на 2-е, вторая по времени написания Станционный смотритель переставляется на 4-е место.
   Когда повести так переставляются - образуется пятиконечная звезда. Она - результат перестановки.
  
   Переставить повести так, как сделал Пушкин - значит, перекреститься.
  
   Фантастика, конечно, думать, что Лермонтов сделал такую же, как Пушкин перестановку своих рассказов, - самостоятельно, не рассматривая этот смысл у Пушкина - можно, но вероятность такого совпадения очень, очень мала. Ибо это ни больше - ни меньше, как решение уравнения Екклесиаста:
   - Как войти в одну и ту же дважды.
   Первый раз неверующим - второй Верующим!
   Ибо сделать этот заход два раза можно столько при Посылке, что всё уже настолько много раз было, что на Земле образовалась Гора:
  
   - Гора Синай, - с которой потому так долго замучилась ждать Моисея, что даже в ответ на его полную безответственность построили Золотого Литого Тельца - вот такими большими буквами, чтобы блистал, как золото, - но:
   - Только, как зритель в последнем ряду, - ибо Гора Синай - потому ГОРА, - что это и была, наконец, построена:
  
   - СЦЕНА ТЕАТРА, - другое пространство, которое стало ТЕКСТОМ, а окружающее его пространство ПОЛЯМИ.
   И царь Агриппа, идущий этими Полями, несмотря на призыв Апостола Павла:
   - Давай сюда! - хотел, да, подняться, но ужаснулся ее высоте.
  
   А то:
   - Ищут Две Скрижали Завета, - где они потерялись-спрятались?! - А:
   - Они такие большие оказались, что даже почти невидимы, как невидимо то, о чем сказал евангелист Иоанн:
   - И даже весь мир не вместит книг, написанных об Иисусе Христе.
   Александр Мень, к сожалению, здесь маху дал - не поверил, что:
   - Так бывает-т.
  
   Да, Поля не видны из Текста, но само устройство текста Пушника:
   - Воображаемый Разговор с Александром 1 и Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана - прямо указывает на Их существование.
  
   Что указывает у Лермонтова в этом произведении Герой Нашего Времени на существование Двух Скрижалей Завета?
   Это:
   - Существование НЕВИДИМОГО в видимом тексте.
  
   Любое противоречие - это указатель на Невидимое Событие.
  
   Мир, в котором мы живем, держится Невидимыми Двумя Скрижалями Завета. Как и заповедали Гегель с Кантом для начальной школы:
   - В виде трех Слон-офф, или - на выбор - трех Кит-офф.
   И хороший вопрос:
   - Кто Третий?
   Ответ здесь дает М.Ю. Лермонтов:
   - Герой Нашего Времени - ЧЕЛОВЕК.
  
   Вот эта связь рассказов не только по кругу, но и линиями пятиконечной звезды, по которой человек крестится, так как сам этой пятиконечной звездой является, - и обеспечивает существование невидимого содержания, первичность того, что называется:
   - СЛОВО.
   Почему и Петр с другими апостолами не могли ничего поймать на Тивериадском озере, пока не появился Иисус Христос, когда они закинул сеть и вытащили 153 рыбы. Но:
  
   - Полный невод, или - что там точно было - сеть, скорее всего, вмещал больше, а он был полный, -- вопрос, следовательно, возникает:
   - Что Невидимо? - пойманные 153 рыбы, или - наоборот - оставшиеся от пятиконечной звезды цифры 2 и 4?
   Они поймали видимую часть, ли невидимую?
  
   Если смотреть по количеству цифр, то три - это 666 - три шестерки, а значит мир видимый. 2 и 4 - мир невидимый - значит Посылка, вот эти сами три кита, держащие землю. С другой стороны, Три Кита не зря придуманы - значит - они Посылка, - и:
  
   - Апостолы при присутствии после Воскресения Иисуса Христа ее - эту ПОСЫЛКУ - Поля Текста - и выловили:
   - Что значит, наконец, увидели.
   135 - в сумме 9, а это Человек, именно самое невидимая конструкции в Тексте Книги! И обеспечивающая Связь Полей и Текста. О чем и написал Пушкин Воображаемый Разговори с Александром 1, а также Макферсона, издавшего именно:
   - КНИГУ.
  
   Вывод:
   - Читать Героя Нашего Времени - как и Повести Белкина - это закинуть невод, как попросила старика старуха в Золотой Рыпке - что значит:
   - Прочитать, - а вытащить - это:
   - Увидеть Невидимое.
   Увидеть Человека, - как:
   - ЧИТАТЕЛЯ, - единственно и оживляющего эту КНИГУ ЖИЗНИ.
  
   Ловил ли кто-нибудь эти 153 рыбы в Герое Нашего Времени? Кое-что я уже поймал, закину еще.
   Сложная вещь, ибо вот один пример из Капитанской Дочки Пушкина:
   - Утверждение, что Пугачев там - царь Настоящий!
   Поняла ли это сама Капитанская Дочка - пока не успел заметить, хотя и прослушал недавно в исполнении Иннокентия Смоктуновского. Да и вообще, во время самого чтения можно и не увидеть, после, да, бывает.
  
   Не зря идут все эти намеки и присказки - как именно выдумки, что Пугачев - это оставшийся в живых настоящий царь Петр Третий. Как говорится, так замаскировался, что и сам:
   - Того не знает, - я:
   - Я - знаю-ю!
   Но вот это:
  
   - Я - знаю, проходит, как Промельк Маховой, что можно подумать:
   - Было или не было? - но это и значит, что было!
   Но так, как и У Гомера бывает:
   - Сцена тоже разделилась, как театр Шекспира - на Сцену и на Зрительный Зал!
   Что и понял, и заметил Ромео в Ромео и Джульетте, и воскликнул:
   - Я - Царь Мира! - увидел вот это Невидимое деление не только театра, как сцены и зрительного зала, но самой сцены - тоже!
  
   И, действительно, возникает ужас неправоты происходящего:
   - Настоящего - но невидимого - царя принимают почти за Иванушку Дурачка, за Казака Разбойника!
   Следовательно, идут на него самозванцы, что слуги захватили власть на Земле, что Царь настолько оказался замаскирован, что называет, да, себя царем, - но:
   - Больше по пьянке.
  
   Как только такая вероятность мелькает - так волосы поднимаются дыбом:
   - Мама Мия! - ихгде мы живем-пасемся!
  
   Что за песню спел Лермонтов - не знаю, если есть какой-нибудь целиковый вывод, но и сами проблески ПОСЫЛОК - великолепны. Прибыл Инопланетянин попробовать вытащить людей из говна, а они мало того, что:
   - Сопротивляюцца - это еще полбеды, - ужас в том, что:
   - Невозможно уже!
   Княжна Мери просит почти слезно:
  
   - Авось получится со мной-то, мил херц?
   Он чувствует холод - ее холод! реально исходящий - не свой. Но вот именно чувствует, как свой, как переданный ему от этого:
   - Существа Земного, - нет! говорит она, Княжна Мери, сама еще желая обратного!
   Потому что слуги, захватившие власть на Земле - это тоже:
   - Не просто луды.
  
   А:
   - Все еще ждут здесь инопланетян! - Лермонтов и рассказал:
   - Да, были-были уже, - а ничего не вышло, ужас здесь превышает возможности даже:
   - Космоса!
  
   Именно так получается в противовес Хэппи-Эндам Повестей Белкина А.С. Пушкина. Где, впрочем, тоже:
   - Кинули даже древнего знаменитого бога Зевсв - Самсона Вырина - когда он уже вышел на пенсию и притулился с дочкой в качестве Блудного Сына Вселенной:
  
   - Диктатора почтовой станции.
   Нет, хоть ее будущую Капитанскую Дочку - но отняли.
   Пушкин - удержал! Но:
   - Пришлось обратиться-пожаловаться узурпаторше-царице.
   Тоже - на вид - как Дуня в Станционном Смотрителе сама на крыльях хрен знает какой любви полетела - наверно, на помеле - за Минским - тоже древним богом Белом:
   - Белорусским.
  
   Счастливая свадьба в Барышне-Крестьянке Повестей Белкина - тоже союз такого орала, что не все не вздрогнут:
   - Осчастливил себя Алексей там женитьбой на Персефоне - подземной принцессе.
   Хотя не исключено, что и сам был подземным богом Аидом. Но тогда она была земным персиком, вынужденным понять:
  
   - Лучше ТАК, чем никак.
   Но у Пушкина всё равно Хэппи-Энд:
   - Заключили союз с чертями и живем не тужим:
   - Шесть месяцев в году гостит сия Персефонка на Земле под охраной доброго к ней Цербера, как на вроде:
   - Моськи.
  
   И вот после Лермонтова уже думаю, что и Пушкин:
   - Только смеется-ужасается над Таким счастием-хэппи-эндом.
   Не Хэппи-Энд это - следовательно, - а только пока еще, или наоборот, уже:
   - Эн-Дик.
  
   Пугачев, как русский царь, и сам того не зная, ходит по снежной степи на рюмку водки побирается - во Жизнь!
  
   Холод Печорина по отношению к Княжне Мери - это рассказ ей о ее холоде, который он увидел, однако, для себя даже:
   - Непреодолимым.
   А это этого, он - было - прощупывал ее своим теплом - мечтал:
   - Авось и получится! - Нэма, здесь уже нет полностью живых существ.
  
   Неужели всё уже до такой степени плохо? Судя по Библии, - как раз:
   - Да.
   Но людям - для того, чтобы здесь жить - дано счастье:
   - Обманываться.
   --------------------------
  
   16.06.19
  
   Неизвестно еще, что феноменальнее:
   - Додуматься самому до Симметрии Евангелия, где Апостолы под предводительством Иисуса Христа взяли Крепость Войнича, отделяющую Человека от:
   - Бога, - именно с помощью этого симметричного ее перемещения из Отделения в:
   - Связь, - или:
   - Понять, как Пушкин сделал перестановку Повестей Белкина, по какому закону.
  
   Увидеть, что Пушкин перетащил Повести Белкина из Последовательности:
   - Как они написаны, - в последовательность их расположения в Книге, - значит увидеть, как - на вид - ничего не делая, Ветхий Завет превращается в Новый Завет.
   Просто невозможно найти Эту Симметрию, не понимая ее феноменального смысла о Связи:
  
   - Полей и Текста, - художественного произведения.
   О неслучайной конфигурации ТЕАТРА, которую открыл Шекспир, написав:
   - Весь мир театр и люди в нем актеры.
  
   Может быть, этот принцип маячил перед Лермонтовым, как неизвестное Открытие, но сразу непонятно было, что это такое:
  
   - Как вас понимать, Сэр или Мэм, - как было у меня, когда я встретил на узенькой дорожке Воображаемый Разговор с Александром 1, - в:
   - Ликвидации Сергея Михайловича Бонди.
   А потом уже постепенно удалось распечатать Повести Покойного Ивана Петровича Белкина, - как завещание не только А.С. Пушкина, - но и:
   - Его древнего предка - бога Бэла.
  
   Просто так, наугад, такую же точно перестановку, как у Пушкина - не думаю, что можно воспроизвести.
   И Шекспир - поэтому - переводится не как Потрясающий Копьем, а как:
   - В Трубу Свивающийся Лист, - вот этот самый Переход между Двумя Скрижалями Завета, который протаранил Моисей со своими отрядами у горы Синай.
  
   Этот Переход настолько незаметен, что можно подумать, и делать ничего не надо, чтобы взял этот Перевал, - как только:
   - Сфотографироваться!
  
   Почему и происходит хорошо замеченное Набоковым:
   - ПОДГЛЯДЫВАНИЕ - в Мери - восемь раз! - как он подсчитал, - это то же самое фотографирование, взгляд со Сцены в Зрительный Зал, - или:
   - Наоборот, - что многие - если не все - не замечают, что события при этом Подглядывании-Фотографировании:
  
   - Меняются на ОБРАТНЫЕ!
   Как - ибо это хороший, известный, наглядный пример - Сильвия в Двух Веронцах Шекспира, уже поняв, что Протей не изменил свой господину Валентину, а поет свою арию о личной любви к Сильвии:
   - Не, как посланник, бегущий в древней Греции через всю пустыню, чтобы передать весть о победе, - а:
  
   - И есть уже сама ПОБЕДА!
   Протей - следовательно - не принес письмо, а сам является Письмом, - по сути:
   - Пославшим его - это письмо - Валентином.
   Что и продемонстрировано А.С. Пушкиным в Тексте, называющемся:
   - От Издателя, - где Ответ на Письмо - это то же самое, что и Привет!
   - Ваше письмо от 15-го сего месяца имел я честь получить 23-го сего же месяца, - ибо:
  
   - Девять дней - это не расстояние для Письма с Того Света на Этот, - стоит только:
   - Написать его самому.
  
   Вот такая - так сказать - Теоретическая Физика Великой теоремы Ферма, - связавшая воедино два текста, разделенные расстоянием в 2 000 лет, - как:
   - Текст и Поля, - не зря Ферма написал свое доказательство на Полях именно книги Арифметика:
   - Диофанта, - что:
  
   - Жаль, не хватило места привести его - это удивительное - как он отметил - доказательство полностью.
   А то, что вторая часть этого доказательства находится в книге Диофанта Арифметика, где сказано:
   - Разделить квадрат на два квадрата, - вот эта самая Посылка, - что значит:
   - Первая последовательность событий, - даже не говорят - кричат:
   - Да вы что!
   - А что?
   - Этого не может быть!
  
   Если начнут разбираться - окажется, противники, что Ферма доказал свою теорему - правы, т.к.:
   - Приход и Расход - не сойдутся!
   Посылка не такая же, как ее видно на другой стороне Переправы.
   Но:
   - Именно, они будет отличаться, как две последовательности рассказов Лермонтова:
  
   - Расположение этих рассказов в Книге, и расположение по хронологии.
   Повести Белкина Пушкина по расположению в Книге симметричны - просто по-простому:
   - Перевернуты, как в фотоаппарате, как трава на голове у Короля Лира, а не внизу, где ей положено быть, - последовательности их написания Пушкиным.
  
   Это не только - у Шекспира, Пушкина, Лермонтова - демонстрация ВИДА ДВУХ СКРИЖАЛЕЙ ЗАВЕТА, - а:
   - Они сами и есть!
  
   Может быть, так и назвать это Эссе:
   - Вид Двух Скрижалей Завета.
  
  
   В Маскараде теперь понятно - уже не будет так, как прямо написано, что:
   - Он ее отравил за измену, - что и сразу выглядит непонятно.
   А:
   - Был сыгран такой спектакль, что Она умерла, и больше не надо к ней приставать и ее искать на этом свете, - может быть, это был какой-нибудь царский родственник, от которого:
   - Просто так, - отделаться невозможно.
   Как, например, Распутин не смог уберечься от родственника царя ? - который его таки:
  
   - Добил. - Феликс Юсупов, Ник Ник и Владимир Пуришкевич.
   Или:
   - Другой вариант, -- была, да, убита своим мужем, но надо тогда искать другую - невидимую - причину:
   - За что именно.
   Но - думаю - всё-таки, что это была Программа Защиты Свидетелей.
  
   А - как уже не раз доказано здесь - Читатель - это и есть первый и неповторимый - по словам Владимира Высоцкого - свидетель для всех времен и народов.
  
   Печорин - это Ноев Ковчег. Которым я является Крест, или 5-конечная Звезда.
   Именно, не Ной, не капитан этого пиратского брига, как Джонни Депп в Пиратах Карибского Моря, - а сам:
   - Корабль, - ибо он не только его капитан, не только играет главную роль, но и сам этот межпланетный крейсер, - как в Милле Йовович:
   - Пятом Элементе.
  
   Казак, убивший Вулича потому и сказал:
   - Не покорюсь, - что и уверен был:
   - На него капитально охоться:
   - НЕ ЗА ЧТО.
  
   Два варианта Аннотации
  
   Симметрия расположения рассказов в Герое Нашего Времени та же, что и у Пушкина в Повестях Белкина, это такая же симметрия, которую применил французский математик 17-го века Пьер Ферма для доказательства своей Великой теоремы. Это именно тот способ, который создал Бог для перехода Ветхого Завета в Новый Завет, в Христианство, подарив Моисею Две Скрижали Завета.
  
   Симметрия расположения рассказов в Герое Нашего Времени та же, что и у Пушкина в Повестях Белкина, и соответствует симметрии, которая положена в доказательство Великой теоремы Ферма. А также симметрии перехода Ветхого Завета в Новый Завет, в Христианство.
  
  
   18.06.19
   Не исключен вариант, что Грушницкий - это Лермонтов, точнее:
   - Лермонтов - это Грушницкий, - ибо остается не кто-то один из них, а и существует эта пара Высоцкий в роли Гамлета.
   Взглянуть правде в глаза - это посмотреть на себя со стороны, и Лермонтов это делает.
   Делает в ситуации, когда все:
  
   - На Новенького!
   Как на приехавшего в Москву на работу маршрутчиком российского иногороднего, - с дагестанцами - лучше не связываться, и до такой степени, что их и вообще уже не берут никуда на работу - война, как норма жизни, а если мир, то они в нем господа. Черкесы Лермонтова, думаю, на них похожи. Но не о них речь, а и все остальные русские:
  
   - Ведут себя точно также, но не столь откровенно открыто заявляют свой полный приоритет перед вновь прибывшим сюды-твою за небольшим денежным счастьем, ибо в других в местах оно тоже есть, - но:
   - Осталось совсем уже очень мало.
  
   Грушницкий - это и есть реальный новенький, что даже и не офицер еще - пехота. И не то, что:
   - Хочешь - не хочешь, а надо вести себя, как почти наглый дурак, - а:
   - Иначе не получается, - все его дела освещаются другими именно так:
   - Дьявол! - среди честных - так сказать - фраеров - оказывается изгоем. - Это:
   - Взгляд Лермонтова на самого себя, оказавшегося в ненужное время в ненужном месте.
  
   Не то, что он:
   - Такой! - никто не лучше, но вот именно хорошего, нормального человека всем весело поставить именно в:
   - Стойло!
   Тем не менее, видеть именно Себя - это их бин:
   - Очень печальное наслаждение.
  
   Не то, что и Лермонтова поставили в такое же унизительное положение, в каком оказался Грушницкий в его романе, - а это и есть Типаж Человека, поставленного за Земле раком.
   Ибо, как это и сказано в Библии:
   - Здесь Пришелец!
  
   Выходит, и до Человека здесь чертей хватало. Не на пустую Землю приперся. Бог его послал, а вот именно на Кавказ - где думали, горцы - главная опасность:
   - Оказалось, - кто?
  
   Кто - Каины? Все старослужащие, все более знатные и богатые, - так сказать:
   - Князья и Графы, - и начали их громить в 17-м году.
   Оказалось:
   - Бесполезно, - кто-то остался точно также в Их роли.
   Точнее, не кто-то, а и бывшие до князей и графов природные почти здесь существа, существовавшие еще до нашествия на землю человека.
  
   И Грушницкий понимает:
   - Играть придется - выиграть:
   - Никогда, - не получится.
   И ведет себя - можно сказать - по Достоевскому, - как Раскольников:
   - Чем хуже - тем лучше.
   Но не просто сознательно, а по-другому и не получается!
   Хоть тресни, а Печорин его везде переигрывает!
  
   Печорин в таком раскладе - Человек Разумный, - но и его внешний обиход не лучше:
   - Убил Грушницкого, - а сам таким же Грушницким остался:
   - Человеком не в своей тарелке.
  
   Грушницкий - это Авель, следовательно, а Печорин:
   - Каин.
   Один убит, а другой продолжает дурью маяться.
   Здесь вообще - похоже - нельзя предугадать исход дуэли, а точнее:
   - Победить Грушницкому, - Доктор Фауст - Вернер, а точнее, ибо Вернер - это именно Мефистофель, а Доктор Фауст Печорин:
   - Не даст этой возможности Грушницкому ни при каких обстоятельствах - условиях дуэли.
  
   Грушницкого можно называть и:
   - Груницким, - а еще точнее - это и есть:
   - Грунт - ницкий, - это самое, наложенное - заложенное в само название романа Герой Нашего Времени:
   - ГоВНо, - на котором еще только должно вырасти что-то такое хорошее, что может проползти в РАЙ.
  
   И то - авось - не в полный рост, а на карачках. `
  
   Герой Нашего Времени - это ГлиНА, предлагающая себя для изготовления Человека Будущего, - каким он и предполагается будет после:
   - Смерти, - так сказать, - Этой.
  
   Замечание, 71%, 03. - 0:22 - Печорин прижал к губам маленькую ручку Княжны Мери, - почему тогда так холоден был, когда отказал ей, когда она прямо попросила его:
   - Жениться на ней! - в ней почувствовал холод, или, наоборот, понимал, что:
   - Нельзя! - из-за предсказания, что его смерть будет происходить от злой жены? - Надо же какое предсказание!
  
   Замечание к стр. 52 - Тамань, переводящаяся, как:
   - Сплошно Ряд - и есть Перестановка Событий по Пятиконечной Звезде.
  
   Замечание:
   - Вот эта Перестановка рассказов уже априори предполагает, что есть КТО-ТО, - кто:
   - Ее сделает! - предполагает, следовательно, существование Второй Скрижали Завета.
  
   Замечание:
   Набоков может, или, впрочем, да, может спросить:
   - Всё равно будет противоречие, если Русалка и Печорин в Тамани были раньше знакомы, т.к.:
   - Нет продолжения, - какой смысл вспоминать?
   Продолжение, как раз, вот и было:
   - Они расстались.
  
   Владимир Набоков - это живой писатель, он обращает внимание на то, что другие не только не замечают, но и не считают нужным замечать.
   Попробую в Royallib прочитать русского исследователя, что он там имеет в виду, но думаю, если не придется ужаснуться, то разочароваться - не получится. Разочароваться имеется в виду в том, что ничего сказано не будет.
  
   Сейчас говорит, что сама судьба берет в свои руки дела житейские в виде разборки между Вуличем и Печориным, - но и даже:
   - Разумеется, - ни слова, ни гу-гу, что ВЕСЬ рассказ эта разборка и продолжается!
   Пока Печорин не убил казака, который мог изобразить на допросе такую недоуменно слезливую рожицу, что многие могли и вразумиться:
   - Он ли убил Вулича? - ибо свинья и человек хотя и чем-то похожи, но с другой стороны:
   - И отличаются приличным образом, что и спьяну, - а спутать всё равно затруднительно.
  
   Насколько силен блок официальной школьно-письменной литературы, что даже Набоков не считает нужным засвидетельствовать существование Не-Видимого в ней, - несмотря на раскрепощение А.С. Пушкина:
   - Надо вымыслом слезами обольюсь
   И может быть на мой закат печальный
   Блеснет любовь улыбкой прощальной.
  
   Что и значит:
   - Продукт, производимый литературой - это ВЫМЫСЕЛ, - который, чтобы быть правдивым должен быть обязательно:
   - НЕВИДИМЫМ, - невооруженным, разумеется, Теорией Познания Канта и Гегеля:
   - Глазом.
  
   Верит, конечно, но не до такой степени, чтобы это - нет, на самом деле существует - но вот увидеть Хомику Нормалис - не с руки будет. Что и значит:
   - Нет у него такого Причандала!
   Интуитивно может что-то такое прокукарекать, но увидеть логически - невозможно!
   Тем не менее, в Коде Войнича не зря, а именно для этого и нарисован микроскоп, что не только через него можно увидеть срезы растений, какие в них есть волокна и другие маленькие клеточки, - а:
   - Увидеть именно невидимое!
  
   Все это знают, что продукт литературы - вымысел, но думают, что сие произведение древнего искусства уже настолько здесь запрещено, что и органы познания - вот, как Канта и Гегеля - давно уже - до 15 века Кода Войнича на дорогущей коже, - нет, даже не атрофировались:
   - Просто отвалились за ненадобностью.
  
   Вымысел принимается за самострок. Ибо, как заметил Петр Алейников Николаю Крючкову на тракторном стане:
   - Так-то и я могу, - но не получилось - только улыбнулся:
   - Вот как надо! - вслед за старшим товарищем.
   А почему, - спрашивается?
   Спать привыкли на ходу? Нет, наоборот, потому все и спят на ходу, что запретили ВЫМЫСЕЛ белым по черному, закрасили, как полотно Бориса Корнилова, где - говорят - так и было во всех цветах радуги расписано:
  
   Варианты встреч и прощаний на более современном материале
  
   Нас утро встречает прохладой,
   Нас ветром встречает река.
   Кудрявая, что ж ты не рада
   Веселому пенью гудка?
  
   Ответ известный и, видимо, тот же, что в Тамани Лермонтова.
  
   Николай и Ирэна Захаровы:
   - А поезд уходит в далека,
   Скажем друг другу - прощай-ай,
   Если не встретимся - вспомни,
   Если приеду - встречай-й!
  
   Поезд уходит в далека,
   Ты мне помашешь рукой
   Много я девушек встретил,
   Только не встретил такой-й!
  
   Много улыбок на свете,
   Много чарующих глаз,
   Только такие, как эти,
   В жизни встречаются раз!
  
   Или:
   И понравился ей укротитель зверей!
   Чернобровый красивый Андрюшка.
  
   - И не ходит уж больше за стадом овец
   Деревенская Катя-пастушка.
   И не нравится ей укротитель зверей,
   Чернобровый красавец Андрюшка.
  
   Еще:
   - Парень в кепке и зуб золотой-й.
  
   Разрешите присесть с вами рядом
   Одинокий нарушить покой.
   И подсел к Лёльке парень поближе
   Парень в кепке и зуб золотой.
  
   А та Лёлька была из милиции
   А тот парень был вор деловой
   И попутали парня легавые
   Парня в кепке и зуб золотой.
  
   Не придет больше парень приличный,
   Парень в кепке и зуб золотой-й.
  
   Княжна Мери предложила Печорину жениться на ней, мать ее тоже предложила ему жениться на ней - он отказался, несмотря на то, что страстно целовал Мери ручку. Какая причина заставила его не принять предложение:
   - Жизни счастливой обеспеченной?
   Вот как раз получается:
   - Тамань! - как Пиковая Дама, стоящая в середине всех событий.
   Как именно она и есть - Печора, где все пути пересекаются, как в средней - пятой точке игральной фишки.
  
   Обычно думают, что здесь, в России, всё будет по-честному - было, точнее, до 17-го года - сейчас централизованно настолько, что, как - например - в Бразилии, или в Колумбии, где есть такие - частного образа жизнедеятельности - Картели, что их смело можно писать с:
   - Большой Буквы.
   Законы их Междусобойчика превышают возможности Целого Государства, - а:
  
   - Этому никто не верит, - несмотря на то, что на последнего в России Царя, так посмотрели, что даже не спросили разрешения:
   - Надо убивать Распутина - любовь дам сопровождающего как можно большим своим согласием - или хоть:
  
   - Немного задуматься?
   Убили, как нечаянно подвернувшего под их лапки голодного волка, а на вид люди государственные, один из которых:
   - Ник Ник потом командовал всей армией России.
   Кто же ему подчинится, если он сам не уразумел намерения Царя не убивать Распутина, а, наоборот:
   - Пользоваться его вниманием, - как человека, хорошо царский персонал обслуживающего.
  
   Мафия - следовательно - имела место быть, как в Колумбийском Картеле и других американских штатах, организованную преступность не могущие переиграть:
   - Ни при каких почти обстоятельствах.
   Здесь, очевидно:
   - Тем более.
   Думают, не гадая, как Распутин, почему-то, что здесь наоборот:
   - Почти, но всё равно, бывает большей частью:
   - По-честному.
  
   Но вот как раз смерть Печорина, предсказанная ему, произошла именно из-за этой частной практики:
   - Организованную преступность иметь и здесь хорошо развитой.
  
   Злая жена - жизни Печорина, как не только мафия, но и магия - угрожающая и есть эта искомая:
   - Рус-Алка, - даже в одиночестве настолько Печорина не боящаяся, что и хотела его лично утопить.
   Именно не только, как умудрившего слишком много узнать секретов, не ей одной с Янко принадлежащих - но женившись на ней, может быть, не совсем осмотрительно и даже не совсем законно, - но:
   - Всё же, всё же, всё же.
  
   Трагичность интонаций Лермонтова в стихотворении, где он лежит смертельно раненый у подножия Машука - не только его личная судьба, но и судьба России, не возжелавшей в не очень далеком будущем даже отменить здесь рабство не только на словах, но и на деле.
   Люди здесь крепостные сил невидимых, расписанных как мистер Хера А.С. Пушкиным в Истории Села Горюхино, и до такой степени, что носы у них так сильно повисли, что даже и уже - не обращают на это особого внимания:
   - Ходят курносыми.
  
   Как и получилось в стихах:
   - И подсел к Лёльке парень приличный,
   Парень в шляпе и зуб золотой.
  
   Конец известный, как и рассказал, как раз об этом случае Николай Захаров, процветающий на мало кому доступной, как ему, песне:
  
   - А поезд уходит в далека!
   Скажем другу прощай!
   Если не встретимся - вспомни!
   Если приеду - встречай!
  
   Но вот этой встречи, как раз не произошло, река, как Река Забвения:
   - Перекрыла им это Место Встречи, - как:
   - Зеркало, - как именно Переход Апостола Павла, обратившегося к царю Агриппе с тем же призывом:
   - Давай-й! - он не смог подняться на Сцену из Зрительного Зала, так как и не мог додуматься, как Мария Магдалина, - что надо сделать наоборот:
   - Обернуться.
  
   Так же, как в Седьмом Путешествии Синдбада волшебник фиксирует Циклопа в магическом кубе, как в другом пространстве:
   - Всё рядом, но контакта Душ - нет, - между ними непреодолимый кордон или предательства, или измены.
  
   И ужас в том, что этот кордон, это невидимое непреодолимое пространство, так чувствуется, что его:
   - ВИДНО. - Как улицу, которая есть, но уже воспринимается, как только на Макете, и прямо отвечает:
   - Здесь уже ничего нет!
   И нет никакой нужды проверять, так ли это на самом деле - ибо ответ видим однозначно:
   - Нет.
  
   Печорин всё равно решил войти в эту воду - вот так получается, что:
   - Дважды, - как Екклесиаст в одну и ту же реку.
   Христианства хватило только на то, чтобы не утонуть, - пришлось вернуться в Ветхий Завет.
  
   С этой, еще живым - а может и нет - написанной песней:
  
   И снился мне сияющий огнями
   Вечерний пир в родимой стороне.
   Меж юных жен, увенчанных цветами,
   Шел разговор веселый обо мне.
   ----------------------------
  
  
  
   Стрела из Прошлого
  
   21.06/19
   Здесь может быть смертельная ситуация еще при жизни, что вот этот:
   - Шел разговор веселый обо мне, - есть не что иное, как пересуды об измене, которая известна всем - как в Маскараде - но только не самому мужу.
  
   Как солдат, отслуживший в царской армии 25 лет, при возращении домой:
   - Понимает, - не могла она - жена - ни с кем не трахаться всё это время, как:
   - Солдатка!
  
   Но:
   - Пропускает всё это мимо ушей.
   Так как уверен, что измены не было, - да, трахалась, но также, как ходила доить коров:
   - Автоматически - механически.
  
   И вот узнает - может быть - еще через двадцать пять лет, что - о, мама мия! - все 25 лет - эти вторые двадцать пять лет, как он уже живет дома:
   - Вернулся из армии в 45 - плюс эти вторые 25 - уже ему почти семьдесят лет:
   - Узнает, наконец, что Контакта между ним и женой не было! - а он этого не видел.
  
   Вот эта самая стрела Пушкина:
  
   - Паду ли я стрелой пронзенный,
   Иль мимо пролетит она? - и долетела, наконец, из Прошлого!
   Почему это, собственно, и стрела, а не пуля современности.
  
   Человек всё знает, ибо тут и гадать не надо, что:
   - Было, было, было, - но не было предательства по фундаменту, - которое неизвестно, сделала ли жена Урии Хеттеянина Вирсавия, перейдя на другие рельсы жизни вместе с Давидом, - ибо был по этому поводу даже спор между богом и его противником.
  
   Существует ли здесь, у Лермонтова в Герое Нашего Времени, это предательство по духу, которого - считается не сделал ни Давид по отношению к другим своим женам, ни Вирсавия - ему, Урии Хеттеянину изменившая?
   Но оно бывает.
  
   Возможно, эти лазанья по балконам Печорина были необходимы, чтобы именно проверить:
   - Ходит ли к ней, Княжне Мери, Мишка Говоров в это темное время суток, или - по крайности:
   - Дай рубля прибью, а то, - так сказать: Некий Дух, - но вряд ли на самом деле святой.
   Что значит, не просто так трахается с кем-то, а именно:
   - Душевно, - не как намеревается с ним, с Печориным, или, наоборот, с Грушницким.
  
   Кто кого здесь в Герое Нашего Времени любит на самом деле, а кто только трахает просто так?
   И вот до такой степени эта любовь - именно любовь, что даже, да, можно, и не только иногда, но и почти всегда, но только не по духу!
   И в этим стихах именно об этом говорится:
  
   И снился мне сияющий огнями
   Вечерний пир в родимой стороне.
   Меж юных жен, увенчанных цветами,
   Шел разговор веселый обо мне.
  
   Но в разговор веселый не вступая,
   Сидела там задумчиво одна.
   И в грустный сон душа ее младая
   Бог знает чем была погружена.
  
   Может быть, эта ОДНА была серьезна не потому, что другие изменяли легкомысленно, а она любила:
   - Честно! - а:
   - Наоборот, - она и изменила Своему Маскараду - по:
   - Настоящему!
   Так по-настоящему, что он узнал об этой измене, наконец! Хотя - повторю - знал обо всем, как не мог не знать солдат царской армии, отсутствовавший дома 25 лет.
  
   И верой его - этого солдата - в реальную измену:
   - Что значит вот эта строка:
   - Шел разговор веселый обо мне, - могло быть только одно слово, - или несколько слов:
   - Даже не клеветы, не сказанных нарочно, чтобы разозлить его, - а:
   - Слово, сказанное случайно.
   И вот именно, по Набокову:
   - Подслушанное, - что значит, догадался - как Гамлет - о правде по:
   - Спектаклю! - поставленному - в Гамлете - сначала приглашенным им театром, а потом и сымпровизированным самим сюжетом.
  
   Там, в Гамлете, происходит фантастическая догадка, что один брат убил другого - такого же, как он по фамилии Гамлета - возможно в аналогии с Каином и Авелем - а сам стал править его женой. Что значит, Гамлет - муж той Гертруды, который был убит - вовсе не был убит, а так и остался, а убит - значится - по Владимиру Высоцкому - был его брат - тоже Гамлет - и убит за то, чтобы был любовником Гертруды. Всё, как было - так и осталось, только что одного лишнего Гамлета:
   - Грохнули. - Ну и:
   - Любить друг другу стало больше некого.
  
   Здесь может быть то же самое. А именно не только про любовь, но и убит совсем не тот, кто надеются:
   - Думать.
   Там, у Шекспира, любимый папа всех и убил, и зарезал, ну-у, так как они любили друг друга не по закону - он его - этот закон - восстановил, - как:
   - Каин, - чтобы и все за ним остальные опупели - так сказать - во веки век-офф.
  
   Вот эти фразы:
   - Женись на ней! - Княгини, матери Княжны Мери, - самой Мери:
   - Женись на мне! - идут, как просьбы с тонущего корабля пиратскому капитану Флинту, и потопившему их Титаник со всеми добрыми прихожанами - не в том смысле, что:
   - Человеком же ж будешь, наконец, сукин сын!
   А именно потому, что папа Гамлет уже до такой степени заигрался со своими Призраками, что точно те говорю:
   - Всю Данию на уши поставит!
  
   Почему Печорин отказался?
   Или, как отрекомендовал Высоцкий:
  
   Стояла девушка, не прячась и не плача,
   И юнга вспомнил шкиперский завет:
   Мы - джентльмены, если есть удача,
   А нет удачи - джентльменов нет!
  
   И вот именно, дальше:
  
   И видел он, что капитан молчал,
   Не пробуя сдержать кровавой свары,
   И ран глубоких он не замечал -
   И наносил ответный удары.
  
   Печорин, как капитан, не дал положительного ответа. И в данном случае не только по предположению, что уже был женат на Русалке из Тамани, - как Бурмин из Метели Пушкина, даже не запомнивший лица Марьи Гавриловны, так как толком его и не видевший, - но и вообще:
   - Он ли это был, или Владимир - друг детства, изучавший вместе с ней - с Машей - книгу Жан-Жака Руссо Новая Элоиза, из писем их любовных состоящую-ю.
  
   Каким-то образом Печорин, скорее всего, узнал о той фундаментальной измене, о которой идет речь в этом финале. Не мог спасти тех, кто его так сильно предал, что даже потеряли свою парнокопытность, - что и Ной благородный даже:
   - Не мог поднять на свой отчаливающий Архипелаг такую тяжелую ношу.
  
   Можно простить случайный секс, случайную встречу, но нельзя простить фундаментально отрицательное к себе отношение, - именно, как:
   - Подслушанную истину!
   В каком-то Маскараде она - это подслушка - должна быть.
   Например, она могла сказать наедине Грушницкому, что Печорин:
   - Импотент!
   Или еще чище:
   - Он в этом деле ни бум-бум.
  
   Да, так бывает, все трахаются - так сказать - за милую душу - а некоторые почему-то:
   - Не могут-т.
   Вот солдатка так же могла сказать где-нибудь втихаря, будучи за пасекой, где - думают - секреты ишшо бывают:
   - Он ничего не может, - так только, трахнет, а потом и спит себе всю остальную ночь, - мы:
   - Уже так наслаждаться отвыкли! - ибо надо, чтобы, как в песне:
   - От зари до зари, - а всё то же самое - представьте себе:
   - Никак не может наскучить!
  
   И вот оно почти сакральное, - ибо:
   - Он уже старый-й!
  
   Выходит, предложения княгини Лиговской и ее дочери Мери - были липовыми. Но зачем? На какую публику они рассчитаны? Или:
   - По чьему заданию они так отыгрывали? - именно:
   - Назад!
  
   Совершенно очевидно, что и Грушницкий мешал Печорину только:
   - Нарочно! - как в спектакле.
  
   Обычно говорят:
   - Женись на мне, ибо мне бабушка дом оставит, - только уже натрахавшись к 19-ти годам так по уши, что замуж выйти начинает представляться:
   - Интереснее.
  
   В данном случае что-то немного не так, ибо вчера-позавчера была - мелькнула, как молния, а теперь не могу пока поймать, догадка, - что:
   - Предложение Княгини Лиговской:
   - Женись на моей дочери! - означает на Театре не совсем то, что с первого взгляда обозначает в жизни обычной, не разыгранной, как по нотам, а обратное, в данном случае:
   - Женись, да, на ней, но как на:
   - Мне!
   Так бывает-т?
  
   С капитанами дальнего плаванья, как правило, только так и случается:
   - Все лезут на его Титаник, - ибо, в том-то и дело, что:
   - Поезд уходит в далека, - а:
   - Прощай говорить, ох, как не хочется!
  
   Земля-то скоро, как рассказал Михаил Булгаков, нарвется на свою же собственную Ось, - и тю-тю:
   - Кто не залез, как Данте в ее нутро, как: то ли Иов, то ли Иона в брюхо Кита, как в Посылку жизни вечной, настолько долгой, что очень, очень:
   - Хорошей, - тот о сексе, по крайней мере, будет уже думать настолько меньше, насколько злее стал Гамлет, разделавшись вчистую со всеми своими родственниками, да и остальными любящими его прихожанками:
   - Тоже не забыл.
  
   Люди загибают пароле и даже пароле-пе, смотря только вперед:
   - То ли еще будет, - а про прошлое, да, думают, но только, как обычно:
   - Оно, конечно, будет мило, - а:
   - Мило ли оно было - совсем не похоже.
  
   Ленский, как и Пушкин в этом убедились - Лермонтов:
   - Однозначно, - не позже их.
   Одному Евгению Онегину удалось сбежать с Марьей Искусницей, да и то:
   - Еще поискать этот Заветный Вензель О да Е. - Не меньше, чем до Воскресения Иисуса Христа придется путешествовать по миру, как:
   - Рыцарь бедный, но далеко не простой.
  
   Сколько в Герое Нашего Времени рыцарей?
   Надо посчитать.
  
   Всё, но может быть, только пока.
  
   Например, есть ли какой-то смысл располагать четыре имени девушек, встретившихся Печорину - как символу объединения в один ряд - по углам игорной фишки ПЯТЬ, где он сам:
   - Середина.
   Может быть, из имен можно сделать какое-то слово:
   - Бэла, Русалка, Мери, Вера, - и:
   - Печорин.
  
   Как и поется:
   - Сколько я девушек встретил - только не встретил такой! - Какой?
   Может быть, здесь пятое имя зашифровано?
  
   У Пушкина была шифровка, но она - та девушка - угадывается по Заветному Вензелю О да Е. Здесь повторять не буду.
   Может ли здесь быть она же? Не исключено, но, по-моему, перебор.
  
   Лермонтов видит ужасный сон, который я, кажется, видел сегодня во время дневного сна, но забыл записать - теперь вряд ли удастся поймать. Смысл его в том, что слова:
   - Меняют пространство.
   Что только ни делается, а ему:
   - Хоть бы хны. - А тут несколько слов и оно рвется пополам, наполняя всё кругом ужасом мироустройства.
   Удивительно!
  
   От каких слов разорвалось пространство в Герое Нашего Времени?
  
   22.06.19
   Скорее всего, здесь сделан тот же расклад Королевской Дороги, что и в Пиковой Даме Пушкина проходил Германн:
  
   - Быть, или ту нот ту би.
   Княжна Мери - Лиза, Пиковая Дама - княгиня Вера. Пока можно думать, что Лермонтов по сравнению с Пушкиным, эту двойственность Королевской Дороги, еще раз удвоил - может быть, именно для того, чтобы не только у Печорина, но и у его конкурента Грушницкого:
  
   - В глазах мельтешило, - точнее, мельтешил вот этот самый далеко не розовый туман, а искомая - так как было до сих пор неизвестно - что это такое было:
   - Тусклая бледность.
   Да и сейчас, если не идентифицировать, как:
   - Смертная, - точнее, предсмертная. Или всё-таки, наоборот:
   - Уже смертная?
  
   Что-то мне хочется, чтобы Княгиня Лиговская - тоже кому-то нравилась. Может быть, Грушницкий так и думал:
   - Если Печорин - как главный коршун - не отдаст ни Княжну Мери, ни княгиню Веру, то старшую Лиговскую - тогда:
   - Оприходую.
  
   Мери сидела печальная на кровати, когда Печорин:
   - Спускался, - у Пушкина, наоборот, к Лизе надо было:
   - Подняться.
   Ибо Лиза - это голова - ум, а комната графини с зеркалом - макрокосмом микрокосм, отражающим - это Четырехбуквенный Код Сердца.
  
   Здесь - в Герое Нашего Времени - голова - выходит - всей комбинации - это:
   - Вера!
   Так-то, да, если иметь в виду не саму даму, а именно Веру в Бога.
   Удивительного ничего нет, ибо и непонятно иначе, почему Печорин выбрал себе почти в вечные любовницы серую - если не мышку - то мышь, - более, более высокого полета, чем можно было предположить с непродолжительного взгляда.
  
   Крестоносец - Розенкрейцер Пушкина Германн прошел инициацию, вышел через комнату Графини - Пиковой Дамы - где и смог поэтому найти ее Задний Проход, по которому такой же, как он счастливец, давно уже истлевший в могиле, залазил сюда ночью, одевшись Королевской Птицей.
  
   Здесь - Лермонтов - сделал почему-то наоборот:
   - Вера-Графиня вверху - Мери-Лиза - внизу.
   Можно, конечно, притянуть за уши саму Княгиню Лиговскую - как искомую Старуху Изергиль, предлагающую именно себя, а Мери только, как видимую приманку.
   Важно услышать разговор, который подслушал-подсмотрел Печорин, чтобы:
   - Ужаснуться истине, как тот солдат, вернувшийся домой после 25-летнего срока службы, будучи уверен, что ему всё по барабану, так как он, наконец:
   - Дома! - но вот потому и проводится Инициация, чтобы понять - ужаснуть Человека, вплоть до Обуховской Больницы и расшифровываемой, собственно, как:
   - Тройка, семерка, туз - тройка, семерка, дама - 21 - 22 - быть или не быть.
  
   С кем она могла говорить, чтобы Печорин мог подслушать? Подслушать ее предательство? Чтобы его не предупредить, что заманивают его в ловушку, а что:
   - Она - Вера - уже давно его и заманила!
   Доктор Вернер - Мефистофель? - может быть.
   Но ее муж Князь подходит больше - контраст предательства, его поход против любви, не будет виден на фоне абстрактности предательства Вернера, как соучастника предполагаемого убийства Печорина, путем отмеченным, как:
  
   - Непонятный, - Владимиром Набоковым, - ибо и непонятно, почему секунданты Печорина не будут проверять, заряжены или нет пистолеты перед дуэлью.
   Ответ:
   - Их нет!
   Набоков требует доказательства честности, что значит:
   - Логичности происходящего сейчас, - а оно, как и в Ромео и Джульетте Шекспира - лежит в:
  
   - Будущем.
   Ибо в начале никто и не задает вопроса:
   - Зачем Тибальт нечаянно ранил Меркуцию, - ответ есть только в будущем:
   - Чтобы нарочно убить!
   И даже есть подсказка:
   - Из-под руки Ромео! - был ранен его друг Меркуцио.
   Что и значит:
   - Из-за Ромео, что он может помешать женитьбе на Джульетте графа Париса.
  
   Нужна фраза Веры, открывающая - наконец - так сказать:
   - Глаза Печорину.
   Может быть, это всё-таки и есть фраза ее мужа, Князя не как им пропетая Печорину после посещения им Мери, а уже в виде сделанного - даже не предупреждения, - а хода, как минимум:
   - Шах! - а то и:
  
   - Мат.
   Сейчас - чтобы было точно - найду ее в тексте, идущую на вид, как предупреждение тем, кто лазит по ночам к замужним дамам.
   Как предупредили того солдата, вернувшегося домой в свою деревню, к своей жене после двадцатипятилетней службы у царя батюшки:
  
   - Благородный молодой человек! - сказал он, с слезами на глазах. - Я всё слышал. Экой мерзавец! Неблагодарный! Принимай их после этого в порядочный дом! Слава богу, у меня нет дочерей! Но вас наградит та, для которой вы рискуете жизнью. Будьте уверены в моей скромности до поры до времени, - продолжал он. - Я сам был молод и служил в военной службе: знаю, что в эти дела не должно вмешиваться. Прощайте.
   Бедняжка! Радуется, что у него нет дочерей.
  
   На вид - по форме - идут слова в адрес Грушницкого:
   - Этой мерзавец! Неблагодарный! Принимай их после этого в порядочный дом!
   Но именно прямое указание на Печорина, но не потому замаскированное под обратное, что Печорин, наоборот, защитник униженных и оскорбленных от Грушницких, - а потому, что:
   - Вера и пригласила Печорина по его просьбе!
   - Зачем?
   Вот, чтобы именно этот разговор и подслушал! Вот эти слова, сказанные напрямую Грушницкому, а косвенно, именно Печорину, - как:
  
   - Им именно Подслушанные!
   Тогда, как на вид - по видимому из Зрительного Зала - это Печорин прямо слушает, а Грушницкий может только иметь их перевод.
   И!
   Вполне могло существовать вот это самое ужасное событие, перерубившее все концы жизни счастливой, беззаветной, - не только в частности, но и:
  
   - Вообще.
   Ибо слова мужа Веры - это - должен зарубить себе на носу Печорин, как человек не только умный, но и благородный, - как тот солдат, вернувшийся с войны с Наполеоном счастливым, так как и целым, и невредимым:
  
   - Этот дом порядочный именно потому, что это мой дом и моего мужа князя, - говорит за этим кадром Вера - но не потому, что ее за ширмой подслушивает князь, как у Шекспира Полоний, - а, как сказал Владимир Высоцкий про возможно, Леонида Куравлева, как человека:
   - Довольно-таки Копченого:
   - Ему и делать ничего не надо, как только катать шары в парке Кой Кого.
  
   Вот эти, через князя - мужа Веры - подслушанные слова, ибо это слова самой Веры, но сказанные не со зла, не в горячке ревности, - а именно, как:
   - Истина в последней инстанции, - и поставили Печорина перед пропастью.
  
   Спектакль идет, как у Пушкина и как у Шекспира:
   - Один герой говорит словами другого.
   Одни - прямая речь - другие:
   - Тоже прямая речь, но данная на вид, как косвенная, - что и значит:
   - ПОДСЛУШАННАЯ.
   Она - эта подслушка-прослушка и наносит удар по Печорину.
  
   Здесь это надо каждый раз разгадывать, а Шекспир сыпет этим скрытыми прибаутками:
   - Направо и налево, - как сеятель, но вышедший так до поры, что здесь предпочитают не отличать прямой речи от косвенной, как невозможных к идентификации, ибо - вона!
   - Царь Агриппа и до сих пор никак не может преодолеть этот барьер, отделяющий Зрительный Зал от Сцены, а у вас Гоголи, как грибы растут:
  
   - Что ни фраза, то обязательно одной стороной она обращена к партнеру на Сцене, а другой, к квакеру-клакеру в седьмом ряду, чтобы проснулся и объяснил некоторым поблизости от него расположенным:
   - Дак это она ему и говорит, как ее законный муж, а может всё понять правильно, так как:
   - Подслушивать - это ваше ремесло не только Зрителей, но и всегда Авторов, - кого его и как-то:
   - Шекспира, Пушкина, Лермонтова.
  
   Владимир Набоков сказал, в Мери подглядывание навязывается читателям и зрителям:
   - Восемь раз, - но реально - это сорок восемь, а то и больше, - скорее всего:
   - Намного.
  
   Фундаментальная суть в том, артист не эрзац готовит, играя роль, а это и есть право:
   - Подглядывания за Текстом.
   Прямой связи с Богом нет, но Контакт с Ним:
   - Имеется.
  
   Вера ошибается, говорит Печорину то, что говорит кому-то про мужа, старичка этого:
   - Разбойничка, - что:
   - Мы были с ним на Седьмом Небе, как ни с кем другим, - а на телефоне - по ее ошибке, если это было сегодня, когда телефоны уже есть:
  
   - Печорин, - как искомая антитеза.
   Зритель может сколько угодно думать, что видел Печорина, которого не видела в темноте, за перегородкой или по телефону Вера, - не выйдет!
   Это всё равно, что сказать ласковые слова царю Агриппе, когда он не смог, как ни пытался, залезть на Сцену к Апостолу Петру - нет, эта Чаща так и осталась:
   - Непроходимой.
  
   Здесь Хеппи-Энд не в победе, а в ужасе. Как в Гамлете:
   - Видна в конце только похоронная процессия.
  
   Ибо Вера в этом телефонном разговоре называет Другое Имя!
  
   Или уж тогда надо вызывать Аркадия Райкина, у которого, да, можно быть и Печориным, и Старичком-Князем, - но и то, смотреть надо уже не из зрительного зала, а из глубины сцены.
   Да и показывать надо тогда этот спектакль, как трагедию только по четным дням, по нечетным, да, уже, пожалуйста, запускайте, как Графа Альмавива:
   - Комедию - Фигаро здесь - это Граф там.
  
   Вывод:
   - Печорин, можно сказать:
   - До-Подслушивался!
   Но этот отрицательный выпад против него - ошибочен! Так же, как ошибочек вывод против Германна в Пиковой Даме Пушкина:
   - До-Игрался!
  
   Ибо тройка, семерка, туз - тройка, семерка, дама - это не бред растерявшегося купчика, потерявшего всё отцовское наследство 47 тысяч - в сумме - цифра 11 - коварная Двойка, - а:
   - 3+7+11 - одиннадцать - это туз - тире - 3+7+12 - двенадцать - это число дамы в Тарот:
  
   - Следовательно, получаются две суммы чисел 21 и 22, - между которым и колеблется Гамлет, как между:
   - БЫТЬ или НЕ БЫТЬ, - где быть - это жизнь на Земле - не-быть это последняя, 22-я глава НОВОГО ЗАВЕТА, - когда за 21 - за жизнью - начинается еще одна жизнь, где уже всё более-менее:
   - Понятно даже Человеку.
  
   Фраза Лермонтова - следовательно - состоит из двух частей, из Сцены - одна половина, и из Зрительного Зала - другая половина. Как это имеет место быть у Шекспира. Пушкин по этому поводу написал два почти многотомных сочинения, как Теорию Познания этого дела:
   - Жизни на Земле, - и ее Театра - в частности.
   Как-то, - первое:
   - Воображаемый Разговор с Александром 1.
   Второе:
   - Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана.
   ---------------------------
  
   23.06.19
   Надо еще посмотреть, не участвует ли Вера в заговоре против Печорина, как и:
   - Его организатор, - хотя, в принципе это необязательно.
   У Шекспира эти Финти-Флюшки театра участвуют и в прямом основном сюжете - Ромео, - как и Дубровский - побеждает.
   Тут опять всё двоится два раза. Первый:
   - Цель Веры, чтобы Печорин был убит, или наоборот:
   - Убил?
   И:
   - Женился, или нет, на Мери? - хоть кто-нибудь, даже Грушницкий?
  
   Тут не совсем та цель может быть, как в Пиковой Даме - инициация рыцаря Золотого Камня. Которые - рыцари - в списках советской литературы:
   - Не значатся.
   Но всё равно мистика, ибо и разумеется, дело не в наследстве материальном, а в наследстве Духовном, можно не только всю оставшуюся жизнь отдыхать на курортах Кавказа, но и в Ницце, и в Биаррице, - а:
  
   - Владеть дворцом храма Невидимого - как написал Пушкин в Дубровском:
   - Имел противник Кирилы Петровича Троекурова - папа Владимира Дубровского:
   - Андрей Дубровский, - в переводе на мистический:
   - Иоанн Валентин Андрея, - или его сотрапезник в потомках.
   В Пиковой Даме идет именно эта битва, битва за право владения Невидимым. Мировой сутью происходящий событий. Но не обязательно уходить в глубь веков - весь Голливуд основан на видении невидимого, и настолько, что удивляют очень выводы некоторых довольно умных современных людей - на вид:
  
   - Абсолютно прогрессивной направленности, - как-то друг мой Колька - почти - судя по времени, когда я прочитал его книгу, где он купил не того размера ленту для пишущей машинки, и про последнее пальто, сданное в ломбард, чтобы угостить любимую девушку пивком в подвальном помещении на Пушкинской:
   - Сергей Юрьенен, - пропедалировавший намедни, но в передаче, уже куковавшей 20 лет назад, что Чарли Чаплин, - а вот надо же! - тоже ничего не понял в мировой революции:
   - Дал под зад полицейскому.
   Просто, плохо и всё! - а:
   - Про существование ПОСЫЛКИ, - мира за этим делом, игры в кошки мышки, с полицейским Чарли Чаплина - не догадался абсолютно.
  
   Ибо и запомнил - несмотря на свои художества - Сергей Юрьенен про социализм крепко:
   - А вот этой хрени, Кит-офф и Слон-офф Канта и Гегеля, - у нас не бывает-т!
  
   Ибо в первом классе, на первом уроке уже ученикам маленьким, да, рассказывают про их не-существование уже с 17-го года, и не только здесь, в России, но и вообще:
   - В Америке, в Ницце и Биарррице, - обязательно!
   ДЭЗА в том, что эти Киты и Слоны не потому невидны, что далеко уж очень живут от нас, - а:
  
   - Невидимы принципиально!
   Почему в Библии все и обиделись на Апостола Павла капитально:
  
   - Он видел не только свет, но и слышал голос! - почему все остальные - нет!
   Потому что увидеть этот Свет и есть:
   - Увидеть Невидимое, - ПОСЫЛКУ.
   Вот этих, запрещенных в 17-м году Слон-офф и Кит-офф, держащих Землю на весу. Видение - по сути - утверждения Иисуса Христа, что человек виден только на Фоне Бога.
   Ибо:
  
   - Видели ли вы Отца Моего?
   - Нет, - ответили апостолы, - откуда?
   - Видели Меня - видели и Отца Моего, - ответил Иисус Христос.
  
   Потому именно это Невидимое и надо искать в Герое Нашего Времени Лермонтова. В нем суть здесь происходящего.
   Люди, конечно, автоматически принимают Бога, когда смотрят фильм Чарли Чаплина, где он бьет полицейского по жопе, и со всем зрительным залом радуются одновременно, - не вникая, конечно:
  
   - Чему тут радоваться? - Посылка, следовательно, у Земли есть Слоны и Киты ее держащие, дана человеку - априори, что и значит:
   - Рождается уже верующим!
  
   Но так как люди никак не поймут толком, что к чему, то и заказали им революцию 17-го года:
   - Таперь небось постараетесь понять.
  
   Здесь, у Лермонтова в Княжне Мери, дуэль - правила ее проведения - столько раз меняются, что разобраться:
   - Чё те надо? - не так-то просто.
   Но уж точно нет того, что пропедалировал Владимир Набоков:
   - Печорин - это и есть Фаталист! - нет, нет и нет.
   Все эти пертурбации - то один пистолет будет только заряжен, то оба не заряжены, то стреляться не будем, а будем только:
  
   - Стрелять! - и нужны для того только, чтобы, наконец, увидеть это Невидимое - суть - из-за чего будет вестись эта пальба.
  
   Ибо, да, Зимний взять можно, спев на пару перед его штурмом с Александрой Коллонтай песню:
   - Помню тебя перед боем
   В дыме разрыв гранат,
   Платье твое голубое,
   Голос, улыбочку, взгляд, - как и сделал В.И. Ле в то время, лежа с ней за насыпью.
  
   Но главное:
   - Надо еще найти этих китов и слонов, ради чего и брали Зимний. Удивляет, что нашли слишком быстро, усадив чинно и благородно на один пароход, чтобы дальше, да, но:
   - Плодились только в Америке.
  
   Вот даже у Шекспира - довольно прозрачно пишущего, если не дурковать и не говорить про него, что он тогда был ишшо очень молод и до такой степени, что не знал даже про Милан и Верону, как про города исключительно одной сушью питающиеся, а про Итальянский лес думал, что он растет исключительно в Англии, - всё написано буквально черным по белому, - но:
  
   - Сразу понять, что происходит в Ромео и Джульетте - невозможно!
   Тибальт случайно убивает Меркуцио и:
   - Изменить это в дальнейшем? - да вы что, с какой стати, если это уже написано!
   Но написано, да, как правда, единственно доступная человеку правда, но срываемая с куста истины Видимой только, ибо и пишется она не самим автором, - а эта история, рассказывается героями. Пусть она и пересказывается несколько раз, и Тибальт показывается, как горем убитый, - но!
   - Каким горем, - нигде же не педалируется.
   Ибо скрываться надо в любом случае:
  
   - Случайно убил, или это было заказное, сознательное убийство, разыгранное, как именно случайное:
   - Хотел, как обычно, покричаться с Меркуцио, ан на этот раз не нарочно и убил.
   Так бывает?
   Ответ:
   - Только так и бывает во всех Голливудских боевиках, если они еще и детективы, - как и делаются они обычно.
  
   Здесь поют из раза в раз:
   - В Голливуде, пожалуйста, хоть на голове стойте - здесь мы будем кумекать только, как люди умные, чинные и благородные.
  
   Вот и Сергей Юрьенен, сидя у себя в дикторской забыл самое главное, - что:
   - Книга Пишется!
   О чем и написал Лермонтов в предисловии к Герою Нашего Времени:
   - Не только Жизнь - Игра, но и Игра - игра - тем более!
   Не говорят люди в приличном обществе прямым текстом, а только:
   - Притворяюцца-а!
   Здесь вынули - постановили:
   - Да, но это было только до 17-го года, - ибо теперь уже врать стало, дорогие друзья и товарищи, - незачем-м.
  
   Речь у Лермонтова идет не о вранье, чтобы обмануть продавщицу на лишнюю копейку из-за того, что вчерась - сволочь - не додала ее, - а о:
   - МАСКЕ радующейся Жизни. - Ибо:
   - Только этим МАСКАРАДОМ и питающейся!
  
   Ибо:
   - И прелести ее секрет - разгадке жизни равносилен, - что и значит законное существование невидимого даже здесь, не только на Земле, - но и в:
   - России.
   На Кавказе - то же самое.
  
   Но!
   Одно дело этому делу Шекспира, Пушкина и Лермонтова сочувствовать, как Тургенев и Фет, - а другое - нет, не противостоять, как Лев Толстой, - а:
   - Как Апостол Павел, - показать эту невидимую Посылку не только всем, не только царю Агриппе, но всем эту местность населяющим Хомам.
   Самому себе - не в последнюю очередь.
  
   Считают, что Шекспир не мог в своих почти шуточных пьесах говорить о битве между собой Нового и Ветхого Заветов, что могли - следовательно - убить Меркуцио из-за того только, чтобы оставить и дальше у власти тех герцогов и графов, которые тогда правили в Вероне, а уж тем более:
   - По силам ли Шекспиру остановить Ветхий Завет, пошедший, как назло в это же самое время, когда Ромео и Джульетта задумали полюбить друг друга:
   - В последний и решительный бой против Нового Завета.
   Или даже того почище:
  
   - А нашим людям это надо, чтобы причиной сюжета была не только любовь Ромео и Джульетты, но и какие-то там революции древности, как у нас у самих:
   - Их мало, что ли?
  
   Герцоги и Графы задумали расстроить свадьбу Ромео с Джульеттой? Зачем такие сложности рабочим и крестьянам? Впрочем, так-то, да, бывает, но уж лучше тогда вставить по самое никуда и ниоткуда нашу родную револушэн, а это было слишком давно, и скорее всего, как обычно:
   - Только нагнетают излишние страсти.
  
   Но главное, что есть цель всех этих рецензий надо видеть:
   - Невидимое! - а:
   - У нас иво нет, - как нам туда лезть, ибо могут дать и по мордам.
   И.
   И рассматривают - точнее, могут рассмотреть вышесказанное только, как:
   - Выдумку, - направленную против наших научных семинар-офф.
   Как и рассмотрели Воображаемый Разговор с Александром 1 А.С. Пушкина.
  
   Какая война шла у Лермонтова, кроме перестрелок с кавказцами?
   Может ли здесь быть эта самая война между Алой и Белой Розами, то бишь, как в Ромео и Джульетте, между:
   - Наступающим Новым, и - далеко еще не спевшим свою песню Ветхим Заветами.
  
   И главное:
   - Как происходит эта победа! - что Ветхий Завет становится Новым - практически - не замечая этого.
   Думают, что Ветхий Завет давно остался за кормой нашего теплохода счастливого будущего, - нет, он всегда тута. Ибо из него и сделан Новый Завет, простым, но не просто-напросто делением его на две части, - а:
  
   - По Великой теореме Ферма.
   И вот Шекспира, Пушкина и Лермонтова.
   Про Лермонтова - это еще надо доказать. Хотя все исходные посылки имеются.
  
   Эти рыцари Розы и Креста Пушкина из Пиковой Дамы - и есть рыцари Нового Завета.
   Германн и отстукивает эту радиограмму:
   - Тройка, семерка, туз - тройка, семерка, дама, - что да, друзья мои:
   - Джульетта, несмотря ни на что вышла замуж за Ромео.
   Люди вышли на улицы из своих домов, а там он и стоит:
   - Новый Завет Бога.
  
   23.06.19 - Вечер
   Всё-таки дуэль Печорина и Грушницкого - это битва Нового и Ветхого Заветов. А точнее:
   - Образование Нового Завета, - в результате этой дуэли.
   Как и у Шекспира в Ромео и Джульетте. Вот эта странная пертурбация:
  
   - То стреляемся, то один пистолет будет заряжен, то оба не заряжены - собственно и предполагает, что Новый Завет будет!
  
   Если предположить, как предполагают противники Ромео в Ромео и Джульетте Шекспира, что у Ромео ничего не выйдет, и они так и будут править в Ветхом Завете, заодно с перехваченной у Ромео Подачей в виде Джульетты, то сигналом к началу этой операции Энигма Два послужил отъезд Веры, которая есть не что иное в данной ситуэйшэн, - как:
  
   - Вторая Скрижаль Завета, - без идентификации пока, что это:
   - Текст или Поля.
  
   Ибо это и не имеет - по сути дела - значения, как в Макферсон и Джонсоне Пушкина:
   - Они бьют, хотя и как Автор и Ответчик, - но разобрать - отличить точно, кто из них говорит что - нельзя, - ибо:
   - Всегда будет и наоборот.
   Главное, что для этой битвы уже нужен Новый Завет! - как:
  
   - Имеющий не только Текст - как Ветхий - но и Поля.
   Иначе просто нельзя вести эту битву на перьях, так как эти люди находятся в разных пространствах:
   - Один пишет текст, а другой его только комментирует.
  
   Как и Воображаемый Разговор с Александром 1 - пишет Пушкин, а Царь, как фигурант этого дела, - отвечает только с:
   - Полей.
  
   Сейчас посмотрим точно, отстаивает ли хоть кто-то них Ветхий Завет, или оба идут в бой за Новый. Просто дуэлью демонстрируется создание Нового Завета, или - всё-таки - кто-то из них встает в позицию:
   - Против.
  
   Вариант номер один:
   - Заряжен только один пистолет.
   Если это Ветхий Завет. Нет, у меня так не получается. Сначала норму, как мы привыкли, что действие происходит в Новом Завете. Можно даже предположить, что один из них делает ставу на Новый - другой на Ветхий Завет. Но вряд ли так получится.
   А:
  
   - Оба стоят на Сцене, - вывод: несмотря на то, что только один пистолет заряжен, убит не будет никто.
   Так как на Сцене пистолеты бывают или вообще игрушечные, или без патронов.
   Если заряженный пистолет достается Печорину, как режиссеру, только и имеющему возможность выстрелить из ЗЗ настоящими пулями, то Грушницкий может быть убит.
   Но. Здесь ситуация перебивается тем, что при одном заряженном пистолете, уже не Печорин режиссер, если он это допустил, а они уже режиссерами становятся:
  
   - Грушницкий и его секундант ДК - драгунский капитан.
   Все равно со Сцены выстрелить настоящими пулями нельзя. А поменяться местами, чтобы Печорин стал актером, а Грушницкий режиссером, Печорин - значит - и не согласился.
  
   Вариант номер два:
   - Оба пистолета не заряжены.
   Смеяться можно, но результат будет тот же самый.
  
   Если один на Сцене - как артист, а другой находится в Зрительном Зале, как убийца Столыпина, то при не заряженных пистолетах смеяться можно только над тем, кто находится в ЗЗ - Зрительно Зале:
   - Вышел на долго подготавливаемое дело без патронов, как без оружия.
   И если Печорин режиссер, то он и будет в ЗЗ. Но не на сто процентов, потому что, как сам Шекспир то и дело лезет в сам спектакль на роль еще и артиста.
  
   Предложение стрелять по очереди у Уступа - тоже не однозначно. Ибо Уступ - это Сцена, на которую не мог подняться царь Агриппа - страшно, так сказать, лишиться самого себя.
   Здесь получается, что в лоб - что по лбу - пистолеты всегда, да, заряжены, но холостыми патронами.
  
   Если поменять Сцену и Зрительный Зал местами - вряд ли что изменится, ибо театр всё равно будет на Сцене. Ибо:
   - И весь мир уже театр.
  
   Стрельба по стоящему на краю Сцены - в принципе ничего не даст. Ибо даже Гамлет не только не смог с нее свалиться, но не мог понять, что происходит за ее пределами:
   - Там, - там-там-там, в Зрительном Зале.
  
   Всё равно эти рассуждения реально нелогичны:
   - Мы следим за ситуацией, как за воображаемой, а не как за реальной.
   Она гипотетична потому, что мы смотрим, чтобы Новый Завет не превратился в Ветхий и наоборот, - но этот переход и происходит незаметно, - нельзя увидеть, как Джонсон превращается в Макферсона у Пушкина, ибо фразу, которую говорит один из них:
   - Говорит и второй!
  
   Как в Воображаемом Разговоре с Александром 1:
   - Вы не уважили честь даже в царе, - С.М. Бонди настолько обалдел, что даже слезно обратился за помощью к Эстэлину Завоевателю:
   - Так не бывает!
   Не может обычный человек, даже Пушкин, отнестись к царю с этой огромной частицей НЕ в лапах заместо праздничной открытки или торта.
   И уважили Бонди - на сессии ВАСХНИЛ в 1948 году - ее за-чер-к-ну-ли!
   Так бывает?
  
   Но и объяснили, мол:
   - Пушкин описался.
   А потому и уважил эту честь.
  
   Дальше там было:
   - Вы - поимели в виду, что Пушкин - оскорбили меня распространением нелепой клеветы.
   Тоже посчитали на этой же самой сессии 1948 года:
   - Так стрелять нельзя! - даже тогда было, когда это письмо было написано.
   И значит, надо писать по другому, а именно сделали теперь наоборот:
   - Добавили Пушкину частицу НЕ там, где ее было, - и стало:
   - Спасибо, что НЕ оскорбили меня распространением нелепой клеветы.
  
   Вот я до этого сказал-написал, что нельзя или трудно изобразить Ветхий Завет - пажался!
   Он только что и прозвучал! В исполнении профессора литературы С.М. Бонди и обратившей на него пристальное внимание сессии ВАСХНИЛ 1948 года.
  
   На что - спрашивается - не обратили внимания при создании Ветхого Завета во время уже развитого периода советской власти? Этот Подлинник, действительно, очень трудно увидеть невооруженным глазом. И поэтому увидеть и подлинник Лермонтова. А именно, что рассматриваемая ситуация в Новом Завете уже не висит в воздухе, - а:
  
   - НАПИСАНА.
   Не учитывается главное постановление - нет, конечно, не кого его, - а:
   - Бога, - гласящее еще более высокими буквами:
   - Сначала было СЛОВО.
  
   Это постановление не принимается во внимание начисто.
  
   И фактически Ветхий Завет увидеть нельзя! Если только в приведенном постановлении 1948 года.
   Если провести аналогию между Воображаемый Разговором с Александром 1 Пушкина и рассматриваемой дуэлью между Печориным и Грушницким в Княжне Мери, - то получится, как и там в начале было Слово и слово это:
   - Когда б я был царь, то позвал Пушкина.
   Так бывает-т?
  
   Здесь нельзя сказать так, как получается у Пушкина - получается тавтология:
   - В ответе приводится условие задачи.
   У Пушкина незаметно введен Посредник - Я, - Когда б Я был царь, то позвал Пушкина.
   Здесь уже их трое. У Лермонтова этот Я тоже есть, но не так прямо заявлен, но увидеть его вооруженным глазом можно - это его величество:
   - Читатель.
   Его-то как раз и гонят из всех не только учебников литературы, но науки:
   - Тоже.
  
   Считают - хоть кол на голове теши - введением Читателя нарушается объективность литературного текста, который становится каким угодно, только не научным. Тогда как не просто на самом деле, а очевидно:
  
   - Рассматривают снег из ваты, - если рассматривают его без Читателя.
   Так как для этой теории уже есть и специальное название, - как то же постановление сельскохозяйственной выставки:
   - Соцреализм, - спорить бесполезно, а можно только воспользоваться этой ошибкой для прояснения правды.
  
   Здесь, у Лермонтова, нельзя сказать прямо, что Печорин выступает в роли Грушницкого, а он в роли Печорина. Когда б я был царь, то позвал Пушкина. Здесь важно существование Посредника - вот этого:
  
   - Сам Третей, что сидит между Моцартом и Сальери.
   Они и выступают один в роли другого, но!
   - Сами этого не знают, - по крайней мере, именно на эту работу устроился Грушницкий:
   - Не знать! - и:
   - Именно таким образом устраивает свои танцы вокруг Печорина и Княжны Мери, - которую нельзя считать Новым Заветом, ибо он имеет Две Скрижали, а - значит - и на втором этаже процветающую Веру.
  
   Вера доступна Печорину, как Текст, а что делать с Мери - этой Старухой Изергиль, имеющей только одну Видимость существования, - но!
   - Какую! - ибо:
   - Поля, - я предан вам Душой,
   Всегда я рад заметить разность
   Между Онегиным и мной!
  
   Вера убежала, как Текст, и Мери стала грустна, как сердце, не имеющее содержания.
   Вообще, странно, что Печорин отказался заменить Мери, - как Тексту - Веру, как Поля.
   Нет, всё-таки Поля - это Мери, как новое качество, пришедшее в Ветхий Завет.
  
   Тем не менее, приходится думать, что Грушницкий убит, как Ветхий Завет. Действовавший в одиночку. Может остаться жив только в роли Печорина. Но и он умер. Кто тогда остался:
   - Читатель? - тоже уже не похоже.
   Все убиты. Так бывает-т?
   Но и действительно, не так уж весело, что Новый Завет наступил. Хотя и написано, что не здесь и будет:
   - Весело.
  
   Что-то не получается цепочка:
   - Ветхий Завет - Грушницкий - провоцирует Новый Завет - Печорина - проигрывает, а потом и Новый Завет умирает.
   У Пушкина Рыцарь Золотого Камня Германн спешит найти - купить за свои 47 тысяч Чашу Грааля, - тоже:
   - Бабушка Графиня умерла, Лиза - молодая - нашла себе другого - Германн вырвался из плена соцреализма, когда человек никому не нужен, - ну:
   - А кто еще-то?
  
   Тут хоть какой-то Хэппи-Энд можно вычислить с оставшимся в живых Грушницким - раз Печорин умер - похоже - как Ветхий Завет, - но:
   - Как?
  
   У Шекспира с оживлением Ромео происходит довольно реально, ибо он уже до Этого пел этот победный гимн:
   - Я хозяин полу-мира, - а, кажется, даже всего, обещался.
   Ибо:
   - Мир в котором умер - превратился в Сцену Сиэтэ.
   Что и значит:
  
   - Ветхий Завет в Новый Завет.
   Здесь:
   - Можно понять только, что, да, и мы тоже сражались, как Шекспир - где он там жил - хорошо, что не в Дании, как Гамлет, - но вот:
   - Кто погиб, а кто и просто так умер, - остальные?
   Очевидно, как у нас и положено:
   - Все остались несчастны.
  
   Вот так точно бывает.
  
   Через чур очевидно.
  
   Можно подумать, что Лермонтов расставил все фишки в позиции ожидания, но и этого нет, никто ничего, - а:
   - Мы сражались не хуже, чем Гамлет - правда так и не совсем понятно:
   - С кем? - не с ним ли сражались.
   Но вот раскрутить Хэппи-Энд, как обеспечили Ромео и Джульетта по ходу пьесы - здесь:
  
   - Трудновато будет.
   Всё то же самое, как у Шекспира - нет только той бодрости духа Ромео. Хотя можно думать, что Печорин умер, родившись мужем Княжны Мери, - как:
   - Дворецкий Графини Пушкина в Пиковой Даме:
  
   - Теперь всё можешь, но денег на проигрыш герцогу Орлеанскому - не получишь!
   Но вот этот Валентин Андреа, основатель ордена Розенкрейцеров - был - по слухам - как раз дворецким такой же Мери. У Пушкина она при смерти, а здесь:
   - Жизнь-то только начинается! - И к ней - лет через шестьдесят - назад будет прокрадываться молодой счастливец - теперь уж, конечно, истлевший в могиле.
  
   Грушницкий тоже хорошо играл - бился за Новый Завет - его Хэппи-Энда чё-то уж совсем незаметно. Вот только, что помним его, как Лермонтова.
  
   Сложность увидеть истину продемонстрирована в Библии перечислением имен ее героев, - как-то:
   - Авраама, Исаака, Иакова, - а:
   - За самого разностороннего из них думать должен сам:
  
   - Читатель Библии, - ее Ветхого Завета, - как:
   - Нового трактуемого! - ибо после Нового Завета и Ветхий принял его облик, - но и весь смысл в том, - что только с помощью:
   - Человека Разумного, - каким и был Исав.
  
   Удивляет, что все видят только букву - Духа Нового Завета - подозрительно:
   - Не демонстрируется.
  
   Может, чего-то боятся - скрывают?
   ---------------
  
   24.06.19
   Нельзя без ЭССЭ, без художественного произведения расшифровать систему изменений условий дуэли между Печориным и Грушницким. Точно также, как нельзя понять Хэппи-Энда Ромео и Джульетты Шекспира:
   - События рассказа, который всегда идет о Прошлом - переворачиваются при фотографировании, как это наглядно рассказано Шекспиром в Двух Веронцах, когда Протей объясняется Сильвии в любви.
  
   Истину можно обнаружить только Подлинником:
   - Художественным произведением, - каким является ЭССЕ.
   Прошлое - поэтому - не то же самое, что настоящее, но уже бывшее.
  
   Начинать проверять Шекспира, Пушкина и Лермонтова без приспособления под названием Эссе - это тоже самое, что проверять работу разобранных часов - в таком виде они не заработают. Но это абстрактный пример, в принципе, ошибочный, так как возникает образ.
   Отвечать надо той же Азбукой Морзе. Как вел свою передачу Германн из своей:
  
   - Инициации.
   Просто так - в протонародии - будет переведено только половину текста:
   - Инициация, как:
   - Больница, - но вот без этого, своего хвостика истины:
   - Лечения от Сна Реальности.
  
   Поэтому, когда смеются над Слонами и Китами Канта и Гегеля - смеются во сне!
   Думают же, что это Гегель и Кант никак не проснутся.
  
   Потому и:
   И снился мне сияющий огнями
   Вечерний пир в родимой стороне.
   Меж юных жен, увенчанных цветами,
   Шел разговор веселый обо мне.
  
   И дальше, как буквально про Княжну Мери, когда ее увидел печальной Печорин, спускаясь вниз по винтовой лестнице, но не к мертвой, как у Пушкина, хотя и там Пиковая Дама еще не умерла, и даже:
   - Счастливец, уже истлевший в могиле в шляпе Пале Рояль, убегал от нее по заднему проходу.
  
   Но в разговор веселый не вступая,
   Сидела там задумчиво одна.
  
   А вот следующих двух строк сразу не видно при чтении романа в этом месте, где Печорин увидел ее с балкона, спускаясь от Веры:
  
   И в грустный сон душа ее младая
   Бог знает чем была погружена.
  
   Можно думать автоматически, так только, один не очень нравится - Грушницкий, другой Печорин - отказался на ней - Княжне - жениться.
  
   И снилась ей долина Дагестана;
   Знакомый труп лежал в долине той;
   В его груди дымясь чернела рана,
   И кровь лилась хладеющий струей.
  
   ------
  
   Почему и запрещены фундаментально художественные произведения здесь в России, - оставлены, так:
   - Хемингуэй, Сэлинджер, Чацкий, - но именно для того, чтобы травить об них присяжных заседателей.
   С другой, может быть, стороны:
   - И Ван Гога, и Сезанна долго не любили в Париже, - но это Долго - там, как вечность:
   - Здесь.
  
   Россия хотела вырваться из Этого Сна, но в 17-м году ее капитально:
   - Удержали.
  
   Победы возможны, как это получилось сплошь и рядом у Шекспира, но вот в том-то и дело, что их здесь в России, не поняли, как это и разъяснил на самом себе лично Лев Толстой после 50-ти лет рассуждений сам с собой на эту тему. И ужаснуло в его статье именно то, что:
   - Вообще ничего не понимает! - в этом деле взаимодействия Человека и Бога.
  
   Вместо Зеркала Пикой Дамы - Микрокосма и Макрокосма - нам подсунули только одну его часть.
   Может быть, в этом и есть какой-то смысл, что вы тут рассуждаете о Теории Относительности, - а:
   - Всё равно же ж никто ничего не понимает!
   Но вот такой фундаментальный запрет на понимание - значит:
   - Кто-то всё-таки знает, в чем тут дело, и не думаю, что только:
   - Более-менее.
  
   Запретить прямым текстом Посылку Канта и Гегеля и считать себя впереди - это искренним быть не может априори.
   У Гомера везде действуют древние боги - но текст его - это Новый Завет. После Иисуса Христа - повторю - уже нельзя нигде найти Ветхого Завета, - но!
   - Здесь - умудряются.
   Феноменальный пример уже был - это запрет прямым текстом Воображаемого Разговора с Александром 1 А.С. Пушкина.
  
   Чего стоит логистика Александра Твардовского - главного редактора Нового Мира:
   - Росинка не может расти Там - здесь:
   - Можно.
   - Свиньи, если жадничают - на всю оставшуюся жизнь остаются худыми, аки скелеты лесные.
   Логика этих утверждений, положенная в фундамент:
  
   - Сцена и Зрительный Зал не имеют связи - априори.
   Или - что тоже самое:
   - Истина в Одну Строку пишется.
   Что и значит:
   - Устраивается искусственный Ветхий Завет.
  
   Может это имеет смысл - в том смысле - что кто-то должен показать, что он был.
   Что не зря пришел Иисус Христос - смотрите:
   - Даже сейчас и то далеко не всё получается.
  
   Анатолий Стреляный:
   - Мысли на Лестнице? - да:
   - Посмеяться можно, - но и только.
   Тоже работал в Новом Мире по культуре пения Эссе и других Статей, - а, как было - так всё и осталось с тех пор когда Ромео и Джульетта:
   - Бились и победили Ветхий Завет, превратив его в Новый.
   Здесь - потому и боятся, что кто-то может повторить их подвиг.
  
   Редактора журналов буквально-таки только этим и занимаются, чтобы не пропустить нена-роком Новый Завет, - как-то:
   - Почему вы назвали свою книгу Пейзажист? - если говорится в ней про убийцу серийника.
   Надо - говорит - назвать, чтобы всем было и ясно сразу:
   - Убийца-пейзажист.
   А!
   То, что книга и издается - принесена в отдел книг про серийные убийства и другие детективы - во внимание не принимается.
  
   Почему Агата Кристи пишет просто, но всем ясно, о чем, называя свою книгу:
   - В 4-50 из Паддингтона.
   - Пусть пишет, если она уже так написала, - мы, так, как она:
   - Ошибаться не намерены.
  
   Ответ всегда один и тот же и он простой, как и начали отвечать сразу уже в 17-м году всем, еще не отчалившим отсюда философам:
   - Наши люди не поймут вашей Лако-личности.
  
   И:
   - И забили все издательства буквально школьными сочинениями - пусть даже в них всеми убийцами будут бывшие пионеры, их пионервожатые, комсомольские секретари, бывшие полковник кгб - это:
  
   - Здрассте и пожалуйста, - но, чтобы иметь в виду этого черта лысого ПОСЫЛКУ - и есть та единственная ОШИБКА, которую только и ищут, и умеют искать редактора издательств.
   Как и повторю в 77-й раз:
   - Тяжелый джип не могли поднять четыре человека!
   Ответ:
   - Он лежал в кювете, поэтому, да, упал, но не буквально вверх лапами, а только наклонился.
   Привет:
   - Это надо было так и написать.
   Вопрос:
   - Что читать Читателю, если за него уже всё написано Автором?
   Даже джип поднять самостоятельно Читатель в России - НЕ МОЖЕТ.
  
   Вот рабство, против которого и встали умные ребята Ромео и Джульетта.
  
   Пушкин и Лермонтов - тоже, но для этого - вот понадобилось - как говорят перед началом приготовления пищи:
   - Вам понадобится:
  
   И он мне грудь рассек мечом,
   И сердце трепетное вынул,
   И угль, пылающий огнем,
   Во грудь отверстую водвинул.
  
   Как труп в пустыне я лежал,
   И бога глас ко мне воззвал:
   - Восстань, пророк, и виждь, и внемли.
   Исполнись волею моей
   И, обходя моря и земли,
   Глаголом жги сердца людей.
  
  
   Лермонтов, еще раз:
   - Лежал один я на песке долины;
   Уступы скал теснилися кругом,
   И солнце жгло их желтые вершины
   И жгло меня - но спал я мертвым сном.
  
   И снилась ей долина Дагестана;
   Знакомый труп лежал в долине той;
   В его груди дымясь чернела рана,
   И кровь лилась хладеющей струёй.
   ---------------------------
  
   24.06.19
   Вечер
   Печорин ужаснулся, увидев холод Текста Веры - Ветхого Завета, как одной скрижали Завета, - увидев на первом этаже Мери - уже знал, что любит ее, но:
   - Изумился, - неужели она и есть запасная полоса его бега в неизвестность?!
   И мог ли уже в этот момент понять, как Дубровский, что Завеса Храма поднята, точнее:
   - Порвалась, пропуская его в тот же самый, но Новый мир:
   - Нового Завета.
  
   Но вот, возможно, что в этот момент Печорин еще не осознал, что Мери - это Поля Текста? Но, возможно и наоборот, жаль, что это Душа, - а:
   - Тело-то то же самое что ли остается, Господи?
   Но тела нет, оно сбежало вместе с Верой.
   Это тоже самое, что понять:
   - Дроби бывают! - Часть, - а вот на тебе:
   - Тоже существует-т!
   Как элементарное, на вид, действие:
   - Решение уравнения не в одно в два действия. - Как изумился Галуа, что для решения уравнения пятой степени, надо разделить все уравнения на имеющие решения и на не имеющие решений.
  
   Часть существует, - но!
   - Почему?!
   И, возможно, полуулыбка Печорина, когда он смотрел через окно на Княжну Мери, была как раз попыткой догадаться:
   - Как можно любить одну, если предлагается двух сразу?
   Неужели он не смог додуматься, как Владимир Дубровский, - КАК именно:
   - Можно осчастливить Марью Кириловну?
   Ибо:
   - Обмануть ее можно только, обманув Читателя. - Что, мол, прости, брат:
   - Ничего не вышло, как это только и бывает в России.
  
   Она:
   - Или должна подыграть, что не узнала в князе Верейском Дубровского, или согласиться на вынужденную свадьбу, т.к. этот зазнайка Дубровский - таки:
   - Не спас ее, - а как обещал, как клялся и божился!
   Нэ успэл.
   Читатель - следовательно - по Пушкину - должен на СЕБЯ принять ответственность не только за судьбу Владимира Дубровского и его Дуни Тонкопряхи, - но и:
   - За судьбу Правды. - Однако, на Земле.
  
   В этом суть - Читатель - это Главный Герой.
   Единственный, как говорил Владимир Высоцкий для всех времен и народов свидетель преступления:
   - На вроде Фокса - сам только и может сказать:
   - Убил Грушницкого, - или, нет, не зарезал, конечно, - а жив-здоров, скачет в Англию, где палата лордов может лучше России оценить его способности к перемене мест.
  
   Написано, что Печорин умер, но примерно то же самое можно сказать и про Германна из Пиковой Дамы Пушкина, если он сам и женился на Лизе - второй фигурантке этого дела:
   - Жизни на Земле, - если уж умерла Графиня.
   Про Лизу сказано, что нашла себе хорошего, простого человека для ее - жизни - продолжения. Что значит, стала серой незаметной мышкой. Но!
   Как и написано - пусть и в другом месте:
   - Дом розенкрейцера - это дом джентльмена в сельской местности, - а:
   - Его реальная - эфирная структура - видна только посвященным, которых я специально пишу с большой буквы, как в России еще мало кому знакомых:
   - ЧИТАТЕЛИ.
  
   p.s. - Люди есть, только их не видно, как, например, Сильвио из повести Выстрел, что погиб, сражаясь за древних греков в отряде Ипсиланти, а значит, и против Трои - великомученицы, - как скрыл, не дописал А.С. Пушкин.
   Владимир из Метели погиб в битве с Наполеоном почти один на один, - хотя и прибавил Пушкин, обращаясь прямо к долгожданной Марье Гавриловне:
   - И вы не узнаете меня?!
  
   Лермонтов ничего не сказал, кроме того, что тоже:
   - Умер.
   Хотя и очевидно, что сражался тоже:
   - Как Пушкин и Шекспир.
  
   p.s. - 2 - Здесь придумали формулировку:
   - Розенкрейцеры - это блажь даже не 19-го века, а где-то:
   - 18-го. - И знаете почему?
   - Не может же быть две блажи, еще и 17-го года.
   ----------------------
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

149

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"