Бурьяк Александр Владимирович : другие произведения.

Абсурдизм как глобальная угроза. История абсурда

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

.

Абсурдизм как глобальная угроза

4. История абсурда.

Чем сложнее человеческий мир, тем абсурднее представления о нем у большинства людей. Развивая свой мир в соответствии с аб- сурдными представлениями о нем, люди всё больше усложняют его и всё больше абсурдизируют. Абсурдность нарастает. Происходит как бы падение в абсурд. В конце -- катастрофа. После катастрофы почти всё накопленное отвергается, и новый мир строится на полу- пустом месте. Яркие примеры такого перехода -- падение Римской империи, падение Российской империи Романовых. * * * Старинный абсурд нормирован: к примеру, есть кентавры, есть сатиры, но нет кентавросатиров и быть не может. ............................................................... ............................................................... Каждая эпоха абсурдна по-своему. Западное общество XXI века вряд ли намного более абсурдно, чем зрелые общества, предшест- вовавшие ему. Новизна ситуации с абсурдом в XXI веке состоит в том, что в основном исчерпаны ресурсы, позволявшие жить абсурдно. Человечество либо преодолеет свою абсурдность в довольно большой степени, либо погибнет (в лучшем случае всего лишь значительно деградирует). * * * Философия как целое в значительной степени абсурдна. В начале всякой эпохи создатели "философских систем" хотя бы стремились "просвещать" рационально, имея целью общественную пользу, но бли- же к концу эпохи они, как правило, лишь энергично участвовали в добивании её распространением своего вздорного умственного про- дукта, обеспечивающего "философскую базу" прочим абсурдистам и отражающего глубинное непонимание того, что эта эпоха натворила, и страх перед нею. На Западе Нового времени первым ужасающимся путаником был, наверное, Cёрен Кьеркегор. У Кьеркегора ("Афоризмы эстетика"): "Моя жизнь совершенно бессмысленна. Когда я перебираю в памяти различные ее эпохи, мне невольно хочется сравнить ее с немецким словом 'Schnur', обозначающим, как известно, во-первых -- шнурок, во-вторых -- эпоху. Недоставало только, чтобы оно обозначало еще: в-третьих -- верблюда, а в-четвертых -- швабру." "Право, я похож на Люнебургскую свинью. Мышление -- моя страсть. Я отлично умею искать трюфели для других, сам не получая от того ни малейшего удовольствия. Я подымаю носом вопросы и проблемы, но все, что я могу сделать с ними -- это перебросить их через голову." "Как, однако, скука... ужасно скучна! Более верного или сильно- го определения я не знаю: равное выражается лишь равным. Если бы нашлось выражение более сильное, оно бы нарушило эту всеподавляю- щую косность. Я лежу пластом, ничего не делаю. Куда ни погляжу -- везде пустота: живу в пустоте, дышу пустотой. И даже боли не ощу- щаю. Прометею хоть коршун печень клевал, на Локи хоть яд беспре- рывно капал, -- все же было хоть какое-нибудь разнообразие, хоть и однообразное. Для меня же и страдание потеряло свою сладость. Посулите мне все блага или все муки земные -- я не повернусь даже на другой бок ради получения одних или во избежание других. Я медленно умираю. Что может развлечь меня? Вот если бы я увидал верность, восторжествовавшую над всеми испытаниями, увлечение, все преодолевшее, веру, двигающую горы, если б я видел торжество мысли, примиряющее конечное с бесконечным ... Но ядовитое сомнение разрушает все. Моя душа подобна Мертвому морю, через которое не перелететь ни одной птице, -- достигнув середины, она бессильно падает в объятия смерти." "Удивительно! С каким страхом цепляется человек за жизнь, одинаково боясь и утратить, ее и удержать за собою. Иногда мне приходит мысль сделать решительный шаг, перед которым все мои прежние эксперименты окажутся детской забавой: хочу пуститься в неведомый путь великих открытий. Кораблю, спускаемому с верфи в море, салютуют выстрелами, так же хотел бы я отсалютовать и себе самому. А между тем... Мужества, что ли, не хватает у меня? Хоть бы кирпич свалился мне на голову и пришиб меня до смерти, -- все был бы исход!" "Мой взгляд на жизнь лишен всякого смысла, -- мне кажется, что какой-то злой дух надел мне на нос очки, одно стекло которых увеличивает все до чудовищных размеров, а другое до такой же степени уменьшает." И так далее на разные лады. Абсурдисты подразделяются на нытиков и оптимистов. Къеркегор и Кафка -- нытики, Льюис Кэролл -- опти- мист.

5. Экономика абсурда.

Каким образом умудряются кормиться абсурдисты, если для сколь- ко-нибудь сложного реального дела они обычно не только бесполез- ны, но даже и вредны? Цивилизованное общество современного типа тем и отвратительно, что абсурдисты в нем имеют возможность не только выживать в огромных количествах, но также размножаться, а иногда даже и процветать в ущерб остальным. Реальные дела -- такие, в которых приходится контактировать с материальными вещами, а не с условностями и фикциями, и считаться с их свойствами. Противоположность реальным делам -- дела иреаль- ные, осуществляемые в мире условностей и фикций. В этом мире чем бы ты ни занимался, всегда можно подобрать или выстроить такую систему условностей и фикций, относительно которой ты будешь выглядеть человеком, который продуктивно занимается важным делом. Абсурдисты ставят спектакли и снимают кино, привлекающие внима- ние по преимуществу таких же абсурдистов. Они пишут и публикуют книжки, которые читаются по преимуществу такими же абсурдистами. Можно сказать, эти люди образуют собственное подобщество, в котором они -- понимаемые и ценимые люди. В среду абсурдистов ресурсы жизнеобеспечения попадают многими путями и в дальнейшем перераспределяются между составляющими ее индивидуумами. Абсур- дисты паразитируют на своих родственниках, на полуабсурдистах, на дураках, на молодёжи, которая ещё не успела разобраться в ущерб- ной сути абсурдизма. Нередко абсурдисты зарабатывают на жизнь неабсурдистским способом (в какой-нибудь не очень сложной области реальной деятельности), а абсурдистскому миросозерцанию и абсур- дистскому творчеству предаются в свободное от такой работы время. Если в обществе имеет место значительный раскол на "консервато- ров" и "новаторов", то абсурдисты оказываются в числе идейных союзников последних, и те обеспечивают им рекламу и денежную под- держку, а также по мере сил душат людей, борющихся с абсурдизмом. Когда талантливый полуабсурдист становится популярной фигурой в обществе (не только в абсурдистской его части), он способствует перераспределению потоков ресурсов в пользу абсурдистов. Иногда абсурдистов подкармливают из-за рубежа с целью разруше- ния общества.

6. Место абсурда в цивилизации Запада.

Каждая эпоха жизни Западной Европы имеет собственный модный стиль в искусстве. В XI-XIV веках это готика, в XV-XVI -- ренес- санс, в XVII-XVIII -- барокко, в XIX и начале XX -- классицизм и его разновидность ампир. В первой половине XX века зарождается функционализм, но, начиная со второй половины его теснит абсур- дизм во всяких его разновидностях. * * * Распространённость абсурдистского декорума на Западе отчасти объясняется дешевизной этого типа "изобразительного искусства": абсурдистские "шедевры" с претензией на гениальность и глубоко- мыслие создаются, как правило, в несколько раз быстрее нормаль- ных произведений. * * * Насколько Европа оказалась к началу XXI века поражена абсурдом, можно судить хотя бы по ее монетам и банкнотам. Монеты для историков всегда были индикаторами положения дел в государствах, их выпускавших. Если со временем упрощались изображения, это свидетельствовало о деградации технологий, а если уменьшался вес или увеличивался номинал, то -- об инфляции. По головам, гербам и надписям можно было определять правителей и государственную принадлежность. Монета была одним из символов государства, его пропагандистским средством. Изменить ее могла лишь смена правите- ля, революция или денежная реформа. На очень многих монетах, которые выпущены в период, предшест- вовавший вводу общей денежной единицы в Европе, можно видеть разнообразные неоправданные отклонения от "классического" рисун- ка: асимметрию, фрагментированность изображений, вертикальное расположение надписей и т. д. Бельгийская монета в 5 франков 1986 года. На одной стороне, разделенной на три равных сегмента, чья-то большая голова, как бы сложенная из трех частей соответственно сегментам. Причем затылочная часть, приходящаяся на левый сегмент, представлена, в отличие от других частей, не выпукло, а схематично. Государст- венный герб отсутствует. На другой стороне, тоже разделенной на три сегмента, в центре расположена необычного начертания цифра 5, демонстративно охватывающая своей дугой точку схождения сегментов в центре монеты, а рядом -- необычного начертания буква "F".
 []
 []
Бельгийская монета в 5 франков.
Бельгийская монета в 5 франков. Другая сторона.

  Наверняка многие скажут, что это мелочи, не заслуживающие вни-
мания. Но в том-то и особенность абсурдизма как проблемы, что он
в основном сводится к мелочам -- правда, многочисленным.
  Для чего были нужны все эти монетарные инновации? Единственно
для того, чтобы вписаться в художественный стиль эпохи -- в 
стиль абсурдный.


Возврат на главную страницу
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"