Факторы, побуждающие людей к творчеству (или к его имитации):
творческий зуд, который невозможно сдержать (но который не
гарантирует качества продукта);
стремление заработать деньги;
тщеславие;
ненависть, стремление отомстить (они ведут к появлению
разоблачительных и оскорбительных произведений);
практическая необходимость, обусловленная социальной ролью
(к примеру, кандидату в президенты очень полезно
опубликовать автобиографическую или программную книгу);
стремление решить какую-нибудь общественную проблему.
Если вы решите посвятить себя творчеству, надо быть готовым
к тому, что признания вы не добьетесь -- потому что ваш талант
окажется недостаточным, или потому что общество не воспримет ваш
продукт, или потому что вам просто не повезет. Поэтому лучше
приобрести профессию, которая обеспечивает верный заработок,
более-менее соответствует вашим наклонностям, оставляет время
для посторонней деятельности и каким-нибудь образом способствует
успеху в вашей любимой творческой области. Занятие, так сказать,
простым трудом полезно для творческого человека тем, что дает ему
более правдоподобные представления о мире, который он пробует
осмыслять и/или изменять.
Это крепко сказано. Вернее будет -- как выжать максимум из
своего интеллекта.
Подход состоит в следующем:
1. Не стесняйтесь стремиться к превосходству и славе.
Рассматривайте славу не как источник удовольствия, а как
средство продвижения своего творческого продукта к
потребителю. Скромность -- это когда воздерживаются от
неуместной болтовни о своих действительных или мнимых
достоинствах и успехах.
2. Будьте терпеливы. Не рассчитывайте на скорый и легкий успех.
Не отчаивайтесь из-за длительного отсутствия признания.
Большие дела быстро не делаются. Вам должно быть достаточно
того, что вы сами убедились в высоком качестве результатов
своего творчества. Затруднения со сбытом творческого продукта
обычны, и в них главный недостаток творчества как способа
делания карьеры. Особенно значительными эти затруднения
бывают в двух случаях: когда продукт слишком плох и когда
слишком хорош.
3. Не держите своих намерений в абсолютной тайне. Если вы с
кем-то поделитесь великими планами, появится дополнительный
стимул их осуществить: стремление избежать позора поражения.
4. Дружите с теми, кто умнее и опытнее вас. Держитесь ближе
к своим конкурентам. Это позволяет брать у них все, что
достойно заимствования, использовать их как приватных
(в смысле: не публичных) критиков, а также побуждать себя
к активности.
5. Не огораживайтесь от мира книгами. Можно провести всю жизнь
в собирании книжных истин, но все вместе они не заменят
действия. Платят не за знания, а за практические результаты.
К тому же немалая часть так называемых знаний -- это лишь
широко признанные фикции.
6. Сомневайтесь в расхожих истинах, в авторитетах, в себе
самом. Смело выступайте один против всех (в мыслях,
конечно).
7. Не расходуйте времени на пустые занятия: кроссворды, игры,
спортивные передачи, газеты, шатание по магазинам и т. д.
8. Не тратьтесь на частности: когда решаются крупные проблемы,
тогда мелкие отпадают сами собой.
9. Улучшайте свою самоорганизацию. Важнейшие ее компоненты:
управление временем, упорядочение вещей, упорядочение данных.
Если в процессе работы вам срочно понадобятся какие-то книги
из вашей библиотеки или ваши старые записи, их поиск не
должен занимать более нескольких минут, в противном случае
вы "перегорите", и какие-то ценные идеи останутся нерожден-
ными -- может быть, навсегда.
10. Берегите здоровье: нагружайте мышцы, хорошо питайтесь,
не поддавайтесь слишком сильным эмоциям и т. п.
11. Избегайте чрезмерной умственной работы: если вам не хватает
10 часов в день на интеллектуальные занятия, значит, надо
менять технологии или урезать планы. Отдых требуется хотя
бы для приведения мыслей в порядок.
12. Дерзайте: беритесь за сверхпроблемы, не бойтесь испортить
отношения с влиятельными людьми или оказаться невостребо-
ванным.
13. Выносите свои сверхценные идеи на суд интеллектуалов -- не
тогда, когда уже невозможно что-то переиначить без ущерба
для вашей репутации, а раньше.
14. Признавайте свои ошибки. Делайте это прочувствованно,
страдайте от своего несовершенства.
15. К неудачам относитесь иронически. Умеренный постоянный
поток неудач поддерживает вашу активность на высоком
уровне. Успех, наоборот, расслабляет. Настройтесь на
провал 9 начинаний из 10 или даже 99 из 100.
16. Развивайте интуицию: внимательнее относитесь к своим,
настроениям, к идеям, которые появляются сами собой. Не
давайте затеряться мелькнувшим ценным мыслям: вытаскивайте
их из подсознания, формулируйте, записывайте.
17. Всякую появившуюся у вас мысль, предположительно имеющую
некоторую ценность, спешите изложить на бумаге. Чем скорее
вы запишете свою мысль, тем раньше ваша голова освободится
для следующей. Это особенно важно в состоянии вдохновения
-- когда ценные идеи внезапно приходят и внезапно сменяются
другими, растаивая без следа.
18. Не разбрасывайтесь. Определите области деятельности, в
которых вы сильнее других, и сосредоточьте там свои усилия.
Выберите 1..3 направления и долбите.
19. Не стесняйтесь завидовать (но не изнуряйте себя завистью).
20. Не увлекайтесь поиском оправданий своим неудачам: оправдать
можно что угодно, и за этим дело не станет.
По-видимому, чрезмерное развитие тела протекает в ущерб интел-
лектуальному развитию -- хотя бы потому что время на физические
упражнения отрывается от интеллектуальных занятий, и потому что
человек, отличающийся силой, имеет меньшую потребность в сообра-
зительности. Это было замечено еще в древности. Сенека: "Груз
плоти, вырастая, угнетает дух и лишает его подвижности. Поэтому,
в чем можешь, притесняй тело, освобождай место для духа."
("Письма Луцилию", XV)
Чезаре Ломброзо в книге "Гениальность и помешательство"
доказывает, что большинство гениев было со сдвигом в голове.
Из этого следуют такие выводы:
1. Иметь сдвиг в голове -- не зазорно, поскольку означает при-
надлежность к великой когорте, которой человечество обязано
многими своими достижениями.
2. При постановке сверхзадач не следует забывать о психогигиене.
3. Люди, обделенные творческим талантом, могут находить утешение
в том, что они, по крайней мере, психически нормальны, а это
уже немало.
Психика гения -- негармоничная, неуравновешенная. От гениев
надо отличать людей с развитой, но гармоничной психикой. Лишь
некоторые из гениев заметно выделяются в творчестве, а остальные
просто чудачествуют. От гениев надо также отличать психически
больных или извращенно воспитанных людей с переразвитым интел-
лектом. Они способны выдавать незаурядную интеллектуальную
продукцию, но ими обычно движут абсурдные или порочные цели.
Там же у Ломброзо (гл. II):
"Те из гениальных людей, которые наблюдали за собою, говорят,
что под влиянием вдохновения они испытывают какое-то невырази-
мо-приятное лихорадочное состояние, во время которого мысли
невольно родятся в их уме и брызжут сами собою." "Но как только
прошел момент экстаза, возбуждения, гений превращается в обыкно-
венного человека или падает еще ниже, так как отсутствие равно-
мерности есть один из признаков гениальной натуры." "Великие
гении не могут иногда усвоить понятий, доступных самым дюжинным
умам."
Известный сюжет о продаже души дьяволу ради успеха в земных
делах, по-видимому, отражает опыт общения с психически ненор-
мальными гениями. В нем -- объяснение их странностей. Чтобы
достичь в чем-то многого, надо пожертвовать остальным.
Для создания гениальных вещей надо быть непрактичным: творить
то, что хочется, а не то, на чем можно заработать. Фантазия
гения не сковывается соображениями целесообразности.
А. Шопенгауэр ("Мир как воля и представление", т. 2, стр. 415):
"Все бездарности в конечном счете таковы потому, что их
интеллект, все еще слишком тесно связанный с волей, приходит в
действие только принуждаемый ею и поэтому остается полностью в
служении ей. Оттого они способны стремиться только к своим
личным целям. Следуя им, они пишут плохие картины, пустые стихи,
создают плохие, абсурдные, часто и недобросовестные философемы,
когда речь идет о том, чтобы благонамеренной недобросовестностью
зарекомендоваться высокому начальству. Все их поступки и мысли
носят личный характер. Поэтому им в лучшем случае удается
превратить в свою манеру внешние, случайные и произвольно
взятые черты подлинных художественных произведений ..."
* * *
Ранее проявление способностей -- не признак гениальности. Вун-
деркинд отличается от будущего интеллектуального гения тем, что
быстрее усваивает школьную премудрость, тогда как будущий интел-
лектуальный гений отторгает её (ну, не всю).
Можно говорить о существовании способностей высшего порядка и
низшего. Если в некоторой профессии люди заняты, образно выража-
ясь, копанием ям, то более способные в этой работе разделяются на
две категории: на тех, кто копает быстрее других, и тех, кто
копает меньше других, но качественнее и вообще нацелен на то,
чтобы по возможности избегать копания, потому что от него расход
ресурсов, ущерб окружающей среде и неоправданное усложнение рель-
ефа местности. Полезность тех, кто быстрее копает, -- совершенно
очевидная, поэтому их ценят и продвигают вперёд. Полезность же
тех, кто настроен избегать бесполезного копания, -- сомнительная,
и они выглядят как оправдывающие свою лень или свою неспособность
быстро копать либо слишком умничающие. Сложность в том, что они
зачастую действительно ленивы и медлительны в копании, потому что
их поток сознания сбивается на вещи аналитические и творческие
вместо того, чтобы настраивать весь организм на более интенсивное
выбрасывание земли. Благодаря им можно получить более эффективные
ямы (меньшие числом и размерами), но оценить качество таких ям в
состоянии далеко не все, поэтому люди со способностями высшего
порядка, как правило, остаются не вполне востребованными:
нынешнее общество настроено меньше думать и больше копать.
* * *
Надо заметить, что великих творцов бывает в обществе не столь-
ко, сколько созревает талантов, а столько, сколько определяется
общественной потребностью, и талантливый человек может остаться
за бортом не потому, что способностей недостаточно, а потому что
все подходящие места заняты. Великие фигуры по некоторым
качествам превосходят средних людей, но не превосходят многих
кандидатов в великие, ждущих своей очереди.
Гении делятся на признанных и непризнанных. Непризнанные,
возможно, имели больший потенциал, чем признанные, но им не
повезло. Из числа признанных в качестве гениев многие гениями
не являются, а лишь имитируют таковых.
Если гениальный художник или гениальный музыкант еще кое-как
могут представить доказательства своих способностей, вполне
воспринимаемые большинством, то гениальному мыслителю это сделать
гораздо труднее, поскольку идеи -- очень сомнительный товар.
В признанные гении обычно попадают следующим образом.
Какая-нибудь влиятельная группа решает: нужен гений с такими-то
параметрами. В кандидатах обычно недостатка нет. Избраннику
придумывают образ, дают установки и начинают его усиленно
выпячивать.
Вообще, похоже на то, что великие личности -- это лишь услов-
ность, форма организации культуры. Это роли, на которые всегда
есть избыток подходящих людей. Если некоторый политический
катаклизм перечеркивает действующий набор великих деятелей,
формируется новый -- причем, как правило, еще лучший. А если
достойных кандидатов на первые роли не видно, это всего лишь
означает, что в существующих социальных условиях у них нет
возможности развиться и проявить себя. И что поэтому общество
созрело для очередной революции.
Далее, у каждого общества -- свои особенные представления о
том, каким должны быть великие люди, и оно может находить слабыми
и странными выдающихся деятелей другого общества. Бывает, человек
исключительных качеств не находит признания у соотечественников,
потому что для них эти качества значат не очень много.
"Массы" питают большое почтение к гениальности. Гении восприни-
маются заурядными людьми как сверхчеловеки. Преклонением перед
ними пронизана вся культура. (Про обратную сторону медали -- не-
редкое сумасшествие гениев и вредные последствия их деятельности
-- дружно замалчивается.) В результате молодежь сбивается с
правильного пути и напрасно мучает себя и окружающих творческими
потугами. Было бы гораздо разумнее считать гениальность не искрой
Божьей, а отклонением от оптимума, которое иногда дает некоторые
преимущества. Аналогично болезнь акромегалия, проявляющаяся в
особо высоком росте, дает своим жертвам преимущество при срывании
яблок с высокого дерева.
Культ гениев -- это по преимуществу культ покойников. История
сохранила сокрушения многих великих творцов по поводу непризнания
их современниками. К. Лоренц ("Агрессия", стр. 257): "Если совре-
менники кого-то слушают или даже читают его книги, можно с уве-
ренностью утверждать, что это не гений."
Возможно, лишь один из десяти творческих гениев становится
знаменитым: хотя бы частично реализует свои способности и доби-
вается кое-чего из своих целей. Возможно, доля успеха еще меньше.
Общество враждебно к гениям, которые не выбились в признанные,
хотя всегда заявляет обратное. Единственный род учреждений,
который их опекает и исследует, это психиатрические клиники.
Часто бывает, что есть явный сдвиг в голове и большое желание
отличиться, но ничего выдающегося не получается. Такое сочетание
качеств обычно приводит человека к преступлению.
* * *
Хорошо устраиваются обычно те гении, кто проявляет себя в
признанных областях -- в которых общество приучено к гениям и
ожидает их. Те же, кто начинает принципиально новое, чаще
получают лишь посмертное признание (если успевают что-то
сделать и распространить), а иногда просто превращаются в пыль
вместе со всем багажом своих замыслов и достижений.
Трудно развивать способности сразу в нескольких областях. Если
человек сосредоточил душевные силы на некотором виде творчества,
ему не останется энергии для развития "пробивных способностей". И
наоборот. Поэтому миром правят посредственности: энергичные,
натасканные, неглупые, но творчески ограниченные. Они сидят почти
на всех ключевых должностях. Человек выдающихся творческих
качеств, вроде бы превосходящий их по возможностям, на деле
оказывается в проигрыше. Быть более-менее способным к творчеству
-- это для "социального роста" полезно. Быть сообразительным,
психически выносливым, обладать хорошей памятью -- это еще
полезнее. Быть же творческим гением -- это, как правило, очень
вредно для предпринимательской, административной и политической
карьеры и вовсе не обязательно для карьеры творческой.
+--------------------------------------------------------+
| Чтобы наверняка сделать карьеру, надо не быть гением. |
+--------------------------------------------------------+
Артур Шопенгауэр: "В какой бы области ни появилось нечто пре-
красное, тотчас же все многочисленные посредственности заключают
между собой союз с целью не давать ему хода и, если возможно,
погубить его." ("Афоризмы", гл. 4) Но можно также отметить, что
некоторые энергичные, но неуживчивые бездарности выдают себя за
преследуемых гениев и злоупотребляют совестливостью мало их
знающих культурных людей.
Талантливые люди -- всегда непонятные, всегда в меньшинстве.
Они тяготеют к крутым переменам, им трудно заниматься рутиной.
Им трудно скрывать свои способности. Другие рядом с ними
чувствуют свое обидное ничтожество. Поэтому талантам плохо в
любом коллективе. В среде нетворческих личностей их просто не
понимают, в среде творческих -- не хотят понимать или относятся
как к конкурентам. Немного легче становится, если заводятся
ученики (они стремятся понять) или любящие женщины (они подда-
кивают, не понимая). Д. Галеви: "Известный круг друзей необходим
как посредник между великим умом, пробующим свои силы, и толпой,
с которой он хочет говорить." ("Жизнь Фридриха Ницше", гл. VI)
Талантливые люди часто в той или иной степени психически
ненормальны, но есть основания полагать, что во многих случаях
не способности -- следствие психических аномалий, а психические
аномалии -- следствие многих душевных травм, вызванных конфлик-
тами с окружением, отторгнутостью, необходимостью все время
маскироваться и приспосабливаться. Признанный гений, непризнанный
гений -- в любом случае он пребывает вне нормальных человеческих
отношений. Между тем, эти отношения являются важной психической
потребностью, которая развилась за тысячи лет эволюции. Поэтому
чтобы чаще испытывать счастье, надо быть подальше от гениаль-
ности.
Есть виды творчества, для которых не требуется особых внешних
условий. Это, к примеру, работа писателя или художника. И есть
виды творчества, для которых такие условия требуются. Это, к
примеру, работа кинорежиссера или архитектора. Если приходится
выбирать между первыми и вторыми, то первые предпочтительнее, так
как делают творческую личность менее зависимой от обстоятельств.
Случается, человек выбирает поприще второго вида для того, чтобы,
не дождавшись нужных условий, обвинить других в отсутствии у него
творческих достижений. Такой деятель боится признаться себе в
недостаточности своих способностей и воли к победе.
Жизнь творцов обычно складывается по одному из следующих
сценариев:
1. Вундеркинд. Его вышесредние способности замечаются еще
в детстве и всячески развиваются благожелательным
окружением. Его помещают в спецшколу для "одаренных"; о нем
пишут; его показывают по телевидению как чудо. Родители
обычно выступают в качестве антрепренеров.
2. Протеже. Молодой и способный творец втирается в доверие к
корифею, который на склоне лет. Тот уже задумывается о душе, о
добрых делах, о творческой смене. А может, он просто списался,
и ему не на что тратить энергию, кроме как на мемуары и поуче-
ние молодых.
3. Сын. У него есть крепко сидящий папаша, который уже разведал
все ходы в своей области.
4. Вечный дилетант. Все время что-то понемногу творит, но никак
не может перейти в профессионалы - из-за того что боится
рискнуть.
5. Интриган. Ошивается в дотируемой государством "творческой
организации" или в учреждении, влияющем на положение авторов,
-- например, в издательстве. Специалист по "связям".
6. Везунчик. Удачи сыплются на всех случайно и нечасто, а значит,
очень неоднородно, и на кого-то приходится их максимум.
7. Неудачник. Он, может быть, особо талантлив, но на него прихо-
дится минимум счастливых случайностей.
8. Алкоголик. Нечесанный, небритый, полупьяный, в рваных джинсах
и с сигаретой во рту. Считается, что творческий человек --
чрезмерно чувствительная натура и поэтому легко попадает
в зависимость от алкоголя и наркотиков.
В творческой деятельности существует порог профессионализма,
который не всякому суждено преодолеть. До пересечения этого
порога творец вынужден зарабатывать на жизнь посторонней
деятельностью, а любимым делом заниматься в короткие часы досуга,
обычно ничего за это не получая. Если ему удастся накопить
"критическую массу" своих работ, чтобы громко заявить о себе,
тогда он сможет, наконец, прокормиться творчеством, а также
позволить себе творческие спады, хандру, путешествия и пр.
Начинающему творцу в качестве источника существования больше
подходит такая работа, которая не отнимает много интеллектуальной
энергии и более-менее позволяет заниматься посторонними делами.
Обычно это какое-нибудь дежурство -- например, в качестве ночного
сторожа.
Эффективное творчество обычно начинается с неудовлетворенности
сущим и с попирания авторитетов. Эпизодическое недовольство
результатами собственного труда тоже очень уместно. Большое
недовольство компенсируется переживаемой время от времени большой
радостью, когда удается сделать что-то значительное.
Чего не следует делать перед тем, как начать творить в неко-
торой области, так это знакомиться со всеми достижениями в ней.
Попробуйте фантазировать, опираясь на минимум знаний. Обрати-
тесь к специальной литературе только тогда, когда вырисуется
собственная концепция. Скорее всего обнаружится, что ваши первые
представления примитивны или вовсе неверны, но иногда именно
так и вырабатываются великие идеи. Самое вредное для творчества
-- это подсознательно усвоить чужую парадигму мышления, уже
исчерпавшую свои возможности.
Если будете много читать, станете в лучшем случае экспертом,
но не создателем нового. Обилие знаний сковывает воображение.
Когда Альберт Эйнштейн ознакомился с тестами, по которым Томас
Эдисон подбирал себе сотрудников, он заметил, что не может
ответить на большинство задаваемых вопросов (правда, знает, в
каких справочниках можно найти соответствующие сведения).
Творить надо так, как творится, а не так, как требуют. Сначала
следует хотя бы в основных чертах оформить продукт и лишь после
думать, как обеспечить ему сбыт. "Плох тот художник, который
пишет картину и уж заранее деньги вычисляет, какие за нее
получит. И картина у него плохой получится. И денег ему за нее
не дадут." (В. Суворов "Контроль", стр. 196)
Благополучие убивает творчество. Почти все авторы шедевров
страдали от тех или иных неприятностей. Но в мучениях очень важна
дозировка: не слишком мало, не слишком много. Также желательно
частое чередование "светлых" и "темных" периодов. В "темные"
приобретается потенциал, в "светлые" он реализуется.
Наиболее благоприятные условия для творчества имеет тот, кто
вынужден бороться за существование, но кому эта борьба оставляет
некоторое количество досуга; кто часто сталкивается с новым,
но не тратит чрезмерных сил на адаптацию; кто время от времени
провоцируется на сильные положительные и отрицательные эмоции,
но переживает последние без значительных психических травм; кто
имеет возможность знакомиться с лучшими творческими достижениями
в своей области; кто в состоянии обеспечить себе уединение.
Успех в творчестве требует внутренней свободы человека от
условностей. Можно идти к внутренней свободе через внешнюю. Можно
сохранять внутреннюю свободу при внешней несвободе. Внешняя
свобода бывает двух типов: 1) обеспечиваемая действующим
порядком; 2) приобретаемая через неподчинение действующему
порядку. Сопротивление порядку обеспечивает человеку неприятности
и сильные эмоции, то есть факторы, способствующие творчеству.
Надо различать сопротивление вредным составляющим порядка ради
его улучшения и сопротивление всякому порядку -- деструктивное
поведение.
Воображение активируется в условиях информационной изоляции.
Чтобы войти в "творческий запой", перестаньте читать газеты,
смотреть телевизор. Частых, но коротких периодов изоляции
(по несколько часов в день) может оказаться недостаточно
для приведения себя в творческое состояние: обычно требуется
многодневное погружение. Метод изоляции не годится, если
творческая деятельность разворачивается как реакция на раздра-
жители.
Чем скуднее поток сведений, тем полнее вы будете его пере-
рабатывать. Читайте газету раз в месяц и вы удивитесь, какой
содержательной она вам покажется. Вообще, если по прочтении
некоторого материала вы никак явно не изменили своих представ-
лений в соответствующей области, вы, скорее всего, потратили
время зря. Не надо оправдывать себя тем, что кое-что застрянет
в подсознании и когда-нибудь как-нибудь сработает: возможно,
там застревает как раз всякий мусор, который будет подавляюще
действовать на ваш творческий процесс.
Плохая память располагает к творчеству, потому что скорее
забываются чужие и собственные заблуждения, и потому что при
невозможности вспомнить некоторую концепцию приходится создавать
ее заново. Мишель Монтень ("Опыты", кн. I, гл. IX): "... Я мог
бы усыпить и обессилить мой ум и мою проницательность, идя про-
торенными путями, как это делает целый мир, не упражняя и не
совершенствуя своих собственных сил, если бы, облагодетельство-
ванный хорошей памятью, имел всегда перед собой чужие мнения и
измышления чужого ума."
Следует наблюдать за своим воображением и выяснять, какие
факторы способствуют его работе. Это могут быть:
Это могут быть:
1. Химические стимуляторы:
кофе, чай, кока-кола, алкоголь и т. п.
2. Благоприятный период суток:
вечер, ночь после нетрудного дня, утро.
3. Благоприятное время года:
весна, осень и т. п.
4. Благоприятная погода:
дождь, буря и пр.
5. Благоприятный микроклимат:
определенная температура и освещение в комнате и т. п.
6. Внешний раздражитель:
скандал, ознакомление с успехами конкурентов,
чтение чужих плохо написанных текстов,
шум в помещении, возбуждающая музыка и пр.
7. Двигательная активность:
прогулка, хождение по комнате и пр.
8. Одобрение или неодобрение окружающих:
похвалы, гонорары, уничтожительная критика, выражения
зависти и т. п.
9. Перемена места или возвращение в любимое место.
У Артура Шопенгауэра: "Вообще состояние здоровья, сон, питание,
температура, погода, обстановка и много других внешних условий
оказывают могучее влияние на наше настроение, а это последнее --
на наши мысли. Потому-то от времени, даже от места зависят в та-
кой мере наши взгляды на разные обстоятельства и наша способность
к труду. ("Афоризмы ...", гл. 5)"
Оноре Бальзак работал почти исключительно по ночам, возбуждая
себя крепким кофе и пребывая, можно сказать, в полусознательном
состоянии. Днем он правил написанное.
Александр Пушкин любил работать по утрам, лежа в постели.
Фридрих Ницше в последние годы творческой жизни был способен
плодотворно думать лишь на ходу.
Карл Маркс размышлял, двигаясь взад-вперед по кабинету, так
что на полу становилась заметной протоптанная им дорожка.
Очень многие творческие личности прибегали (и прибегают) к
силным психотропным средствам: спиртному, табаку и даже нарко-
тикам. Настолько многие, что нет смысла приводить примеры.
Труднее указать на тех, кто этим не грешил. Но это не значит,
что можно оправдывать творческими занятиями свою разболтанность.
Творческая плодотворность вполне достижима без психотропных
средств. Здоровый образ жизни располагает к здравомыслию, то есть
предохраняет от создания деструктивных опусов. Чем создавать
разухабистые тлетворные вещи -- пусть и яркие, но заражающие
других извращенными и абсурдными представлениями о мире, --
лучше вообще воздержаться от творчества.
Об использовании сновидений в творчестве. Сны бывают очень впе-
чатляющими и с существенно новыми элементами и сюжетами, но есть
сложность перетаскивания образов из снов в область бодрствующего
внимания. При переходе от состояния сна к состоянию бодрствования
имеют место значительные потери. Чтобы уменьшить эти потери, надо
пробуждаться постепенно: сначала в состоянии полусна постараться
воспроизвести в памяти увиденное. Если этого не делать, а сразу
же хвататься за письменные принадлежности, будешь всякий раз
обнаруживать, что есть только смутное впечатление от чего-то
важного, а деталей в памяти почти нет. То, что возникает в снах,
по большей части в снах и остаётся.
Не надо подавлять в себе зачатки странных желаний, крамольных
мыслей, смутных сомнений. Следует присматриваться к зародышам
всяких мыслей и чувств в себе и защищать их хотя бы временно от
здравого смысла. Из них удается иногда вырастить что-нибудь
действительно великое.
Признак интенсивной работы подсознания -- необременительность
ничегонеделания: если вас не тянет чем-то заняться, значит, вы
уже заняты, только неявным образом. Чтобы в этой ситуации не
препятствовать скрытно выполняемой работе мозга, лучше браться
лишь за такое дело, которое не требует внимательности и
напряжения ума. Попутно надо готовиться к возможному приступу
вдохновения, который иногда за этим следует. Чтобы поспособст-
вовать приступу, время от времени пробуйте сознательно творить
то, что само напрашивается. Иногда приходиться перебирать
несколько тем, пока не натолкнетесь на ту, которая поддается
вашему натиску.
Надо сочетать свободную генерацию идей с их жесткой последующей
критикой, отсеивающей слабое и порочное. Кто освоил эту тонкость,
тот и есть кандидат в великие творцы.
Для творчества существенны, среди прочего, следующие навыки:
1) способность ловить случайно мелькающие ценные мысли, быстро
находить им словесное выражение и выбрасывать из головы
на бумагу;
2) способность не задерживаться на уже выраженных мыслях, не
позволять им препятствовать рождению новых идей, не вязнуть
в частностях и не заниматься самолюбованием.
Надо стремиться к поддержанию оптимального соотношения между
бессловесным интуитивным думанием и производством речи (синтезом
достаточно полных и эффектных формулировок). Первое не должно
быть угнетаемо вторым, но и не должно оставаться без второго.
Если постоянно опасаться нарушения грамматических и прочих
правил, вы скорее всего вообще не сможете творить. Если заду-
мываться о приемах творчества в моменты, когда надо эти приемы
реализовывать, будет то же самое.
Не рекомендуется чрезмерно мучить себя подчинением общепринято-
му. Если, к примеру, не нравится некоторое название или обозначе-
ние, то и не следует его использовать: возможно, за вашим непри-
ятием стоит что-нибудь еще не осознанное, но важное.
Свои идеи -- даже очень необычные -- очень полезно представлять
кому-то для критики. Критиком не обязательно должен быть человек
творческий и выдающегося ума: заурядные личности нередко являются
знатоками некой узкой области, или не обделены здравым смыслом,
или своими примитивными замечаниями по поводу демонстрируемого
опуса невольно подсказывают что-то автору. Заурядные личности
склонны считать творцов опасными чудаками или мегаломанами,
поэтому не рекомендуется обрушивать на какого-нибудь одного
человека всю массу своих проектов и результатов: надо
распределять ее между многими.
Творческий метод может состоять в провоцировании других на
критику и предложения путем демонстрации им своих заготовок. При
таком подходе творческий компонент состоит в распознавании
ценного в потоке замечаний и последующем дооформлении.
Называть авторитетных предшественников и конкурентов недоумками
и извращенцами и сердиться на них -- это тоже творческий метод:
таким образом разрушается подсознательный запрет на критику. Если
же просто считать, что такие-то авторы, возможно, в кое-чем
ошибаются, то раскрепощающий эффект будет незначительный.
Можно от природы иметь хорошую память, быстрый ум и большую
психическую выносливость и за счет этого достигать великих
результатов -- вопреки примитивности своих интеллектуальных
технологий -- и даже не задумываться об этих технологиях.
Можно, наоборот, обладать плохой памятью, флегматичным умом
и быстрой утомляемостью, но зато обращать внимание на то, каким
образом функционирует интеллект, вырабатывать эффективные приемы
работы и регулярными малыми усилиями из простых посильных
кусочков собирать великие интеллектуальные конструкции. Этот
второй подход доступен многим.
Планирование творческой работы возможно лишь в самых общих
чертах: ценные мысли появляются по преимуществу не тогда, когда
для них выделено время. А. Шопенгауэр ("Афоризмы ...", гл. 5):
"Даже вдумчивое размышление о каком-либо личном деле не всегда
удается нам в тот час, который мы для него заранее назначили и
когда мы к нему уже приготовились; оно часто само выбирает время,
и тогда уже мысли текут своим порядком ..." Если нужный уровень
творческого возбуждения не достигается, надо переключиться на
более простую работу; а если он появляется не вовремя, лучше по
возможности бросить ради него все прочее.
Не следует ожидать от себя ровной производительности.
Результативные периоды будут чередоваться с периодами слабости,
лени, сомнений в своих способностях. Б. Грасиан (Карманный
оракул", аф. 139): "В одни дни ничего не удается, в другие
удается все и с меньшими усилиями, словно делается само собою:
ум ясен, настроение ровное, звезда твоя сияет. Тогда лови ее,
не упускай ни частицы." Периоды спада надо терпеливо пережидать,
заполняя их простой приятной работой и предвкушая новый подъем
активности. Согласно Ч. Ломброзо ("Гениальность и помешатель-
ство"), наличие подъемов и спадов -- неизбежная особенность
гениев.
Гениальность -- способность переживать нередкие приступы
вдохновения. Вспышка вдохновения может длиться от нескольких
минут до нескольких часов. Возможно переживание не одного, а двух
или более приступов в день. Типичная продолжительность -- около
часа. Результатом вспышки может быть эффектная фраза, идея,
абзац текста, статья. В среднем (данные, конечно же, очень
приблизительные) на 10 000 знаков хорошего текста нужен один
часовой приступ вдохновения (3 приступа на статью, 20 на
диссертацию). Небесполезная работа над текстом продолжается и без
вдохновения, но это уже шлифовка сделанного.
Приступы могут повторяться в течение нескольких дней или
отсутствовать неделями и даже месяцами. Иногда в течение одного
приступа удается решить не одну, а несколько проблем -- возможно
даже, относящихся к разным предметным областям. Приступы сильно
утомляют. Приступ, не встретивший внешних помех, всегда
завершается некоторым творческим результатом. Приступ, который не
может разрядиться из-за внешних препятствий, переживается
мучительно.
Надо иметь в виду, что человек, работающий на уровне гениаль-
ности, занимается опасным для своей психики делом: он перенапря-
гается, он затрудняет себе отношения с окружающими, он порывает с
отлаженной системой фикций, помогающих большинству людей безза-
ботно двигаться по жизни. Поэтому такой человек должен уделять
особое внимание психогигиене -- если не хочет закончить свои дни
на манер Гоголя, Ницше и пр., то есть с явной психической
болезнью.
Не надейтесь, что ваш творческий продукт "сам за себя скажет".
Скорее всего, не скажет, даже если будет очень хорошим. Его
придется проталкивать, преодолевая более или менее мощное
сопротивление конкурентов, завистников, эгоистов, дураков.
Некоторые будут уверять, что ваше произведение ничего особен-
ного из себя не представляет; ваши приятели и родственники не
проявят к нему ни малейшего любопытства, и вы будете мучительно
сомневаться в том, что создали что-то действительно заслуживающее
внимания.
Кто не готов терпеть все это и годами работать, не слыша ни
единого слова одобрения, тому лучше вообще оставить творческие
затеи и поискать себе занятие попроще и с более верным доходом.
Отрадно лишь то, что в каждой области творческой деятельности
находятся люди, считающие своим долгом оказать помощь новичкам.
Их самих не всегда можно назвать выдающимися мастерами, но, во
всяком случае, им хватает вкуса, чтобы разглядеть талант в
других, и душевного благородства, чтобы этих других поддержать.
Если стучаться в очень многие двери, то однажды вы натолкнетесь
на кого-нибудь из таких деятелей.
Хотя всякому человеку, одержимому желанием создавать произве-
дения на все времена, нужен какой-то текущий доход, посмертная
слава -- вещь для него тоже далеко не бесполезная, поскольку
каждый нормальный индивидуум трудится в конечном счете на благо
собственных потомков, а хороший творческий продукт помогает
обществу если не стать лучше, то хотя бы удержаться на некотором
приемлемом уровне качества.
Если какой-то гений не будет воспринят хотя бы небольшой частью
своих современников, потомки вряд ли смогут даже узнать о нем, не
говоря уже о том, чтобы сделать его своим кумиром. Поэтому при
неудачах со сбытом не надо тешить себя мыслью, что позже люди
разберуться, кто чего стоит, а надо проталкиваться изо всех сил.
Очень важно вписаться в творческую и околотворческую среду и
регулярно проявлять себя в ней благожелательно по отношению к
другим вписанным в нее личностям. В этом случае вам иногда будут
позволять сбывать ваш продукт: позволять хотя бы в качестве
ответной любезности или чтобы срочно заполнить какую-нибудь дыру.
Если вы будете регулярно напоминать о себе среде, то и среда
будет регулярно вспоминать о вас. Далее, значительная, если не
большая, часть доходов людей, подвизающихся в творческих областях
деятельности, обусловливается не творческими достижениями, а
участием в различных мероприятиях -- преимущественно имеющих
ритуальное значение. Это могут быть конференции, делегации,
судейства на конкурсах, членства в советах и комиссиях и т. п.
такие мероприятия дают не только доход, но и возможность налажи-
вать и поддерживать связи, встраиваться в общий среднебездарный
ряд. Если же вы предпочтете работать, а не мелькать, то надо
готовиться к тому, что безвестным и голодным вы пребудете очень
долгие годы.
* * *
Для творческого человека, желающего успешно сбывать свой
продукт, большое значение имеет имидж. Надо производить нужное
впечатление и тогда, когда общаетесь с людьми непосредственно,
и тогда, когда являетесь им, к примеру, в виде фото с коротким
текстом к нему на обложке книги. Постаравшись, можно хорошо
представить и свою невзрачную физиономию, и свой невзрачный
жизненный путь. Если с путем ничего не выходит, надо сосредо-
точиться на творческом кредо, творческих достижениях, творческих
интересах. Имидж должен соответствовать характеру ваших произве-
дений. Нельзя утверждать, что имидж обеспечивает такую-то долю
успеха и содержание произведений -- такую-то: сначала вы цепляете
своих возможных почитателей имиджем, потом добиваете их содержа-
нием. Но несомненно то, что имидж много важнее содержания и что
содержание очень редко само по себе обеспечивает имидж. Кстати,
при выдающемся имидже оно почти не имеет значения: что бы вы
ни сделали, во всем будет видеться великое.
Во всякой культуре количество великих людей определяется не
тем, сколько человек отличилось выдающимися резльтатами, а тем,
сколько мест для них отведено в массовом сознании.
Статус великого мастера основывается в некоторой части на
действительных творческих достижениях, но в основном -- на
рекламе. 99% людей не в состоянии различать выдающееся и просто
хорошее. Великим они считают то, что им в качестве такового
подносят. Книгу великого автора они могут купить и даже немного
полистать уже просто для того, чтобы выглядеть культурными
людьми.
Чтобы стать великим, надо, среди прочего, начать вести себя
как пристало великому: держаться с апломбом, претенциозно
творить, не водиться лишь бы с кем, не тратиться на мелочи.
Не следует впадать в депрессию, если пробиться в великие творцы
вам не удастся и ваша жизнь пройдет незаметно для человечества.
Неявный, опосредствованный эффект от вашей деятельности
останется. Второстепенные авторы тоже небесполезны. Великие
заимствуют кое-что у не-великих или хотя бы стремятся не быть на
них похожими. Таким образом, в каждый шедевр косвенно вложен труд
многих. Это в какой-то степени может утешать неудачников.
Полезные для культуры люди делятся на тех, кто культуру творит,
и тех, кто ее сохраняет и распространяет. Роль вторых тоже
немаловажна и трудна. К тому же можно пробиться в великие
защитники и распространители культуры: для такого рода выдающихся
людей несколько мест в массовом сознании предусмотрено. Можно
откопать, прокомментировать и опубликовать какие-нибудь старинные
тексты, основать издательство или даже учебное заведение, вывести
в люди трех-четырех замечательных авторов, запустить книжную
серию и т. д.
Можно создать одну единственную вещь, но великую -- и с ней
прославиться, разбогатеть или нажить неприятности.
А можно быть "автором двухсот публикаций", которых никто
не видел, кроме специалистов (да и те не выражали восторга),
но взять числом, а не умением, и тоже пробиться наверх.
Шлягер, хит, бестселлер и т. п. -- так называют произведение,
ставшее популярным. Оно не обязательно самое качественное, зато
отвечает общественной потребности. Потребность и надо
рассмотреть. Она может существовать совсем недолго -- несколько
месяцев.
Хорошее, даже великолепное произведение не означает немедлен-
ного признания. К примеру, Стендаль долгое время прозябал где-то
на периферии общественного внимания. От первого издания его
трактата "О любви" было продано всего 20 экземпляров. Фридрих
Ницше публиковал свои книги ничтожными тиражами -- экземпляров
по 50, причем за собственные деньги, но даже при таких тиражах
испытывал трудности со сбытом.
Чтобы оказаться замеченным, попасть "в струю", можно выступить
выразителем идей какой-нибудь влиятельной группы либо, наоборот,
предстать символом всего ненавистного ей.
Шедевры получаются в значительной степени случайно. Бывает,
автор сработает что-то второпях ради денег, а потом выясняется,
что отличился.
Чтобы получить выдающийся результат, бывает полезно делать
много попыток, а не копить силы для единственного победного
хода. Даже у самых великих творцов далеко не все оказывается на
выдающемся уровне.
Слаженный коллектив из двух человек имеет силу трех интеллек-
тов. Дальнейшее наращивание численности творческого коллектива
оказывается все менее эффективным -- потому что слишком много
мнений приходится выслушивать и не остается времени, чтобы
выработать свое.
Вот варианты распределения ролей в творческом коллективе:
1. Один соавтор собирает материалы, другой делает обобщения.
2. Соавторы делят главы будущей книги, и каждый пишет свою
часть.
3. Соавторы работают в тесном взаимодействии, заражают друг
друга вдохновением, и четкое выделение вклада каждого
затруднительно.
4. Один из соавторов формирует основу, другой наращивает ее
пояснениями, примерами и пр.
5. Один из соавторов создает начальный вариант, другой его
основательно редактирует.
6. Один "соавтор" исследует спрос, определяет концепцию книги
и обеспечивает сбыт, другой же выполняет литературную работу.
7. Один "соавтор" поставляет исходный материал из собственного
жизненного опыта или из источников, к которым имеет служебный
доступ, а другой перерабатывает этот материал в книгу.
Чтобы поправить труд с точки зрения литературности и грамот-
ности, не обязательно включать соответствующего специалиста в
соавторы. Надо просто нанять желающего подработать литератора,
журналиста или филолога. Литератор -- тот, кто умеет складно и
грамотно излагать мысли, но, в отличие от писателя, не одержим
миссионерской идеей и не переполнен творческими замыслами.
Вот примеры удачного соавторства:
Г. Инститорис и Я. Шпренгер ("Молот ведьм");
братья Гримм -- Якоб и Вильгельм (сказочники);
Карл Маркс и Фридрих Энгельс;
братья Жемчужниковы и А. К. Толстой ("Козьма Прутков");
Николаи Бурбаки (группа математиков);
братья Гонкуры;
Анн и Серж Голон (эпопея про Анжелику);
П. Буало и Т. Нарсежак (детективы);
Илья Ильф и Евгений Петров ("Двенадцать стульев" и пр.);
Овидий Горчаков, Григорий Поженян, Василий Аксенов
("Гривадий Горпожакс").
Бывает, толково пишущему, но плохо устроившемуся человеку в
соавторы набивается деятель, страдающий творческим бессилием, но
зато искушенный в проталкивании произведений в печать, понимающий
общественную потребность и умеющий организовать рекламу.
Соавторство бывает способом подкупа, формой паразитирования,
средством достижения компромисса между некоторыми инстанциями.
Другие возможные причины соавторства:
недостаточная компетентность любого из авторов
по-отдельности;
необходимость быстрее закончить работу.
Слаженные пары в бизнесе, политике, мошенничестве и пр.
могут достигать не меньших успехов, чем в творчестве, но такое
сотрудничество труднее обнаружить стороннему наблюдателю.
Если творческому человеку достается сообразительная и психичес-
ки уравновешенная жена, способная выступать в качестве критика,
помощника и проталкивателя, она может оказаться важнейшим
фактором успеха. Что же касается капризных красивых женщин с
простеньким интеллектом и завышенной самооценкой, то они обычно
всего лишь отравляют талантливым людям жизнь.
Соавторство дается легко, если ни один из участников
совместного творческого процесса не чувствует себя достаточно
компетентным, чтобы делать работу за других, и дается трудно,
если каждый мог бы сделать всё один, но вынужден уступать часть
работы другим.
* * *
Нередко творение, составленное из многих частей и
сделанное руками многих мастеров, не столь совершенно,
как творение, над которым трудился один человек.
Р. Декарт. "Рассуждение о методе".
Что касается работы в одиночку, то ее преимуществом является
возможность насладиться чувством свободы: произведение -- это
как бы собственный мир автора, в котором тот в состоянии почти
любой компонент сделать так, как ему хочется.
Творение одиночки может получиться глубоким и гармоничным с
гораздо большей вероятностью, чем творение группы, в которой каж-
дый делает свою часть. Если команда из двух человек при удачном
распределении обязанностей еще способна обеспечить прорыв в
великое, то когда соавторов четыре-шесть, можно не сомневаться,
что результатом окажется что-то очень поверхностное, хотя,
возможно, и гладкое, -- или, наоборот, состоящее из разнородных
частей, которые едва связаны общей идеей. Человек, чувствующий в
себе силу создать великое, скорее будет искать уединения, чем
компании. Почти все лучшие произведения (кроме больших
технических систем, конечно) были созданы одиночками.
Среди прочего, одиночка значительно экономит на дискуссиях
(выслушивание критики и советов отнимает меньше времени, чем
доказывание своей правоты и выработка компромиссов).
Что делать, если нужно стать автором шедевра, а не получается?
Найдите или разработайте теорию творческого продукта. Поищите
хорошие книги, анализирующие творческие продукты и технологии их
получения. Соберите коллекцию хороших образцов. Проведите иссле-
дование этих образцов, расчлените их на элементы, рассортируйте
элементы по таблицам и спискам.
Больше общайтесь со знающими людьми, читайте газеты, присмат-
ривайтесь к конкурентам. Цель -- выявить тенденции: как должен
выглядеть творческий продукт, который принесет вам все, что нужно.
Из готовых элементов соберите новое, ваше, соответствующее
вашей теории творческого продукта. Такой подход выглядит сложно,
зато почти гарантирует результат не ниже среднего. И это все-таки
лучше, чем заниматься плагиатом. Усидчивость и технология почти
заменяют искру Божию.
Упрощенный подход -- адаптация. Берется один подходящий загра-
ничный прототип и творчески перерабатывается до неузнаваемости
путем привязки к местным реалиям. Можно взять два-три прототипа
и основательно их перемешать.
На писательском поприще есть более скромный по результатам, но
и более надежный способ создать привлекающую внимание вещь. Это
составление "обзоров" или "подборок". В этом случае вы как бы
берете в соавторы целую команду уже состоявшихся писателей.
Если вы чувствуете в себе силу организатора и стратега,
наймите "негров" (безвольные, опустившиеся, не приспособленные
к жизни или просто слишком молодые таланты), и пусть они делают
творческую работу за вас. Выступать в роли литературных
десятников случалось даже чемпионам по писательской плодовитости
-- Оноре Бальзаку и Александру Дюма -- если требовалось срочно
завершить выполнение заказа.
Иногда дилетантам везет в техническом творчестве. Но чаще
всего им не везет. Рассчитывайте на невезение. Если вам кажется,
что с какой-то вещью что-то не так, и ее можно сделать лучше,
значит, скорее всего для этого есть какое-то неизвестное вам
препятствие, например, в виде некоторого физического эффекта,
снижения безопасности, неочевидных дополнительных расходов,
"неудобного" патента.
Старайтесь изобретать только в своей профессиональной области:
это избавляет от дилетантских ошибок, а также от чрезмерной
загрузки памяти при попытках основательно разобраться в предмете
ваших побочных интересов.
Выберите узкий круг проблем и хорошо изучите имеющиеся патенты.
Составьте картотеку известных решений.
Развивайте только те идеи, которые можно ...
легко внедрить и растиражировать в количестве, обеспечивающем
привлекательный доход;
защитить патентом, который трудно обойти.
Надо иметь в виду, что патентование изобретений требует сил
и денег и не всегда дает нужный эффект. Патент -- это средство,
которым одна крупная фирма защищается от другой крупной фирмы.
Если изобретение способного одиночки действительно чревато
большими прибылями, заинтересованные фирмы найдут способ обойти
патент, или прибрать его к рукам, или просто проигнорировать.
Лучше скорее продаться вместе с патентом какому-нибудь
заинтересованному предприятию. Изнутри будет легче следить
за соблюдением авторских прав этим предприятием и бороться
с внешними конкурентами.
Осторожность и сложные подготовительные усилия не должны
угнетающе действовать на вашу фантазию. Придумывать можно самые
странные вещи -- и даже нужно делать это каждый день для трени-
ровки (лозунг: "Ни дня без идеи"). Но тратить время на доработку
идей надо лишь в тех случаях, когда есть кое-какой шанс на успех.
Для возбуждения фантазии полезно читать книги про чудаковатые
изобретения, а также про великих инженеров -- таких как Томас
Эдисон, Роберт Вуд.
Рытье в описаниях чужих изобретений защищает от повторения
сделанного другими и, кроме того, нередко вдохновляет на
собственное творчество. Иногда удается усовершенствовать чужую
идею и обойти чужой патент маленькой доработкой.
Изучайте технологию изобретательства. Есть несколько хороших
книг на эту тему.
Созданы компьютерные программы, облегчающие решение изобрета-
тельских задач и оформление заявок на патенты.
Встречаются личности, для которых изобретательство -- страсть
и средство самоутверждения. Если у вас есть идеи, но нет сил для
борьбы за патенты, скооперируйтесь с кем-нибудь из таких мастеров
-- набившим руку на составлении заявок. Может быть, он найдет
достаточный творческий или денежный интерес в доработке и
развитии ваших замыслов.
* * *
Хороший путь -- придумать какую-нибудь маленькую бытовую
штучку, которую можно продавать в миллионах экземпляров. Пусть
это будет элемент одежды или снаряжения, игра, приспособление
на письменный стол. Яркий пример -- кубик Рубика, инженера из
Венгрии. Эта блестящая головоломка была популярна недолго, но
автор успел обеспечить себе имя и состояние.
Люди в значительной степени иррациональны. Многие из них хотят
выглядеть необычно. Некоторых тянет на абсурд. Поэтому если дело
касается предметов, влияющих на имидж владельца, им вовсе не
обязательно быть "правильными", чтобы пользоваться спросом.
Конечно, не следует отягощать свою совесть придумыванием вещей,
от которых больше вреда, чем пользы.
Никто не может стать хорошим поэтом без
воспламенения души и какого-то порыва безумия.
Демокрит
Роль поэтов в обществе очень невелика. Спрос на поэзию
незначителен: он гораздо ниже, к примеру, спроса на детективы
и фантастику. Поэты, пишущие, как им хочется, обычно бедствуют.
Хорошо зарабатывают поэты-песенники, пишущие шлягеры. Один
супершлягер может кормить всю оставшуюся жизнь. Но таких
удачливых сочинителей набирается в лучшем случае пять человек
на всю страну.
Безусловное предпочтение стихам перед прозой отдают только
дети 3..9 лет. Между тем, хороших детских поэтических книжек
очень мало. Родители не скупятся для своих чад, и если к хорошим
стихам будут хорошие картинки, на этом тоже можно неплохо
заработать.
Другие прибыльные разновидности поэзии -- это рекламные стихи,
стихи к массовым официозным мероприятиям, пропагандистские стихи
для школьной программы, эпиграммы и пародии (если получаются
смешными), а также эпитафии.
Поэтическое творчество хорошо как пикантное добавление к
чему-нибудь более основательному -- чтобы можно было сказать:
"А этот NN еще и поэт неплохой". В таком случае и на стихах
удастся что-нибудь заработать.
Чтобы пользоваться спросом, поэт должен мелькать: толкаться
на приемах, лезть на телевидение, выламываться под оригинала.
Типы поэтов:
1) модные поэты; их много покупают, но читают меньше, чем
покупают;
2) поэты на подхвате; кормятся рекламными стишками, политическими
эпиграммами, эпитафиями, стихотворными подписями к рисункам
в книжках для детей;
3) поэты-переводчики; переводят для снобов мировую классику;
классика неисчерпаема, но спрос на нее небольшой;
4) официальные поэты; их много печатают, изучают в школах,
читают по радио, но мало кто любит на самом деле;
5) кумиры оппозиции; могут существовать лишь при тоталитарных
режимах; зарабатывают деньги на стихах немедленно после
краха режима либо за границей.
Можно иметь поэтическую натуру, но не писать стихов. Можно
писать стихи, но не стремиться к их публикации. Поэты публикуют
свои стихи из тщеславия, ради денег, иногда -- в качестве
служения Родине и человечеству.
Стихотворчество и стихоговорение аналогичны чесанию зудящих
мест: реакция на своеобразный словесный зуд. Чесаться приятно и
обычно даже нужно, но если человеку не чешется, значит, с кожей
у него всё в порядке. Слабая чувствительность к поэзии позволяет
предполагать наличие душевного здоровья. Если человеку не
нравится читать стихи, это может означать, что либо у него разум
доминирует над эмоциями, либо ему хватает других возбудителей.
* * *
Рифма маскирует убожество стиха -- когда сама по себе не
слишком убога. Поэтому если белый стих получается сносным,
получится и рифмованный. Некоторые люди воспринимают
рифмованность как приниженность.
Неконкретность стихотворения -- "и нечто, и туманна даль" --
не является его отрицательным качеством. Люди, читающие или
слушающие стих, имеют возможность додумывать его на свой вкус.
Корректность мысли для стихов не обязательна. Сократ у Платона:
Поэт -- если только он хочет быть настоящим поэтом -- должен
творить мифы, а не рассуждения." ("Федон") Пушкин и вовсе сказал,
что поэзия должна быть глуповатой.
Иван Бунин: "Писать стихи надо каждый день, подобно тому как
скрипач или пианист непременно должен каждый день без пропусков
несколько часов играть на своем инструменте. В противном случае
ваш талант неизбежно оскудеет, высохнет, подобно колодцу, откуда
долгое время не берут воду ... Регулярно, не дожидаясь
вдохновения, настроения и тому подобного, писать -- как ходить
на службу ..." (В. Катаев "Алмазный мой венец"). Чтобы писать
сносные стихотворения, достаточно следовать совету Бунина:
возиться с рифмами каждый день, поддерживая в себе навык
стихосложения и некоторое остроумие. Но для создания великих
стихов нужны страдания, порывы возвышенной страсти, а для этого
следует разнообразно, бурно и рискованно жить, а не ходить
каждодневно "на службу". Сократ у Платона: "Относительно поэтов
вот что я узнал в короткое время: не мудростью могут они творить
то, что они творят, а какою-то прирожденною способностью и в
исступлении, подобно гадателям и прорицателям; ведь и эти говорят
много хорошего, но совсем не знают того, о чем говорят. Нечто
подобное, как мне показалось, испытывают и поэты." ("Апология
Сократа")
Поэтическое творчество требует раскованности, разболтанности,
"внутренней свободы" и способности впадать в возбуждение. Человек
дисциплинированный, склонный к самосдерживанию не сможет сочинять
гениальных стихов -- хотя сможет сочинять гладкие. Или же у него
должна быть способность переключаться между раскованностью и
сдержанностью.
Кто много думает в процессе творчества о правилах, у того
творчество не получается. Поэт волен нарушать правила языка,
если считает, что это идет стиху на пользу. Язык не остается
неизменным и -- как знать -- возможно, эти поэтические нарушения
будут началом становления новых норм. Чтобы было развитие, надо
допускать отклонения от правил. Где нет снисходительности к
отклонениям, не может быть и развития. Владислав Ходасевич в
книге "Державин" пишет о манере этого поэта (гл. IX): "Плоть
русского языка в языке державинском нередко надломлена или
вывихнута. Но дух дышит мощно и глубоко. Это язык первобытный,
творческий. В нем -- абсолютная творческая свобода, удел дикарей
и гениев." Поэт может нарушать правила не только ради рифмы и
ритма, но также для привлечения внимания к чему-то. Однако
следует либо нарушать правила часто, либо соблюдать их
неукоснительно, потому что редкие нарушения воспринимаются как
ошибки или недоработки.
У Тацита ("Диалог об ораторах", 9): "Поэтам, если они хотят
усердно трудиться над созданием чего-нибудь и в самом деле
достойного, нужно отказаться от общения с друзьями и городских
удовольствий, нужно бросить все остальные занятия и, как говорят
они сами, удалиться в леса и рощи, то есть уединиться." Этот
совет можно уточнить: периоды покоя должны следовать за периодами
накопления сильных впечатлений -- давать возможность перерабо-
тать их, творчески на них отреагировать.
* * *
Процесс появления стихов обычно выглядит так:
сначала складывается настроение;
потом начинают звучать, проговариваться ритм и интонации;
потом возникают ключевые фразы (но иногда они появляются
первыми, а остальное выстраивается вокруг них);
потом появляется более-менее полный текст;
потом наступает критический этап: осуществляется правка
сообразно правилам грамматики, нормам стихосложения,
возможностям сбыта.
Шлягер должен иметь как минимум пару броских строк в припеве
с запоминающейся мелодией. По ним его будут узнавать те, у кого
неважно с музыкальным слухом. А меломаны будут мурлыкать эти
строки, наслаждаясь прелестью музыки и свежестью простых слов.
Вот функциональная классификация шлягеров:
1. На модную тему: если в обществе есть массовое увлечение
некоторым рискованным средством самоутверждения (альпинизм,
дельтапланы, карате и пр.), то будет определенная благосклон-
ность и к соответствующей песне.
2. Вдогонку: если по телеэкраном победно прошествовал некий
примечательный герой, можно смело писать про него песенку:
"Шерлок Холмс", "Глеб Жеглов и Володя Шарапов" и пр.
3. Для обслуживания семейных и общественных мероприятий:
свадьбы, дня рождения, партсобрания, встречи Нового года
и т. д.
4. Для официальных праздников: Дня Победы, Дня Милиции
и т. д.
5. К настроению: если в обществе есть массовая склонность
погрустить по какому-то поводу, нужна и соответствующая
песенка чтобы собравшиеся вместе люди могли более полно
предаться чувствам под ее звуки.
6. Для воодушевления: всякое общественное движение нуждается
в своем бодрящем гимне.
7. На вечные темы: про счастливую любовь, про несчастливую
любовь, про желание любви, про обманутую любовь и т. д.
Если песня имеет хорошую мелодию, то от неясности слов она
только выигрывает: каждый вкладывает в текст такой смысл, какой
хочет -- какой требует душа. По этой причине песня на неразбор-
чивом иностранном языке нередко воспринимается как великолепный
гимн чему-то очень хорошему, хотя если начинаешь обращать внимание
на слова, то оказывается, что она совсем про другое и несущест-
венное.