"Понурились устало стяги боевые, почернело небо от дыма едкого, опустились копья тяжелые. Вот и закончился бой тяжкий, бой суровый, бой за род человеческий.

     Много погибло воинов в сражении этом, но смогли мы остановить наступление супротивника сильного. Уж кого только не было в их стане - и орки болотные, и гоблины подземельные, и ящеры противные, но не уступили им храбрые воины наши, собранные со всех королевств окрестных. И во главе рати стоял богатырь силы могучей, силы непреодолимой - Скифлинг Непобедимый!"

     Так начертал в своей летописи древний старец и изнеможено откинулся на кресло. Долго описывал летописец сражения с темным воинством зла, которые начались лет этак пятьдесят назад с редких вылазок небольших отрядов гоблинов в деревеньки на границах. И вылилось все это в полноценную войну, которую проиграли бы люди, если бы откуда ни возьмись не появился пару лет назад рыцарь Скифлинг, который и собрал всех мужчин, и обучил их военному делу, и продумал последнюю битву вплоть до минуты.

     Осталось только убить главного врага - проклятого всеми темного эльфа-колдуна Эльмондила, изменившего внешность на чудовищную маску демона. И все знали, что не подведет их герой Скифлинг, ибо судьба это его такая геройская.

     - Скифлинг-Скифлинг...Сам знаю, что я Скифлинг! Где мои деньги? - в очередной раз стукнул кулаком по столу разъяренный мужчина лет тридцати в изрядно покореженных доспехах.

     Напротив него за огромным столом сидело тридцать стариков, разных, но все же каких-то очень одинаковых. То ли размеры животов уравнивали их между собой, то ли в глазах мелькало что-то такое, от чего хотелось спрятать от них свой кошелек подальше. Это были главные казначеи тридцати королевств, собравшиеся вместе, чтобы обсудить потери во время затянувшейся войны, размеры контрибуции и заодно повыторговывать друг у друга торговые льготы.

     Один из них вкрадчиво начал свою речь, пытаясь урезонить богатыря:

     - Милорд Скифлинг! Все наши королевства премного благодарны вам за защиту наших земель и за спасение жителей! Ваши заслуги перед многими отечествами отмечены и не будут забыты. Уже в пяти из королевств вашим именем названы города, - тут пятеро пузланов радостно закивали, рискую утонуть в своих подбородках, - в десяти королевствах учрежден праздник во славу Скифлинга, я уверен, что везде и повсеместно матери будут называть своих сыновей вашим именем.

     - Да на кой черт мне нужны их сыновья? Только если они за каждый год их жизни мне будут платить монеты! Было обговорено, что за разгром вражеской армии мне заплатят золотом - по одному мешку с каждой страны. Где мешки?

     - Вы должны понять, королевства практически разорены, погибло столько людей, потеряно столько сокровищ, - вступил в разговор другой казначей, пряча в рукава свои пальцы, увешанные перстнями. - Мы не отказываемся платить, но просим вас, многоуважаемый Скифлинг, подождать. Экономика стран подорвана, и пока мы ее не восстановим, у нас не будет возможности выплатить вам долг.

     - И как скоро вы восстановите экономику? - подозрительно прищурился мужчина, чувствуя подвох.

     - Давайте посчитаем: мы не будем мелочиться и считать все пятьдесят лет войны, а учтем только последние двадцать: суммарно население всех тридцати королевств уменьшилось на 40%, с учетом резкого снижения численности мужского населения, а также принятой моногамности, численность народа, а именно в нем богатство страны, восстановится до прежней величины, и не просто до прежней цифры, а еще и вырастет до трудоспособного возраста, в лучшем случае лет через шестьдесят.

     - Что?! - взревел Скифлинг. - Вы мне предлагаете подождать шестьдесят лет? Да я уже сдохну к тому времени!!!

     - Кроме того, вы еще не закончили свое великое дело. По-прежнему жив главный злодей - проклятый Эльмондил. И правители наших стран уполномочили нас дать вам их высочайшее благословение и пожелание поскорее избавить наши земли от колдуна.

     - Да идите вы к черту, или к вашему Эльмондилу, чтобы я еще раз хоть пальцем бы пошевелил! - рявкнул воин и резко направился к двери.

     -Подождите! Куда же вы? Вы - великий герой, Скифлинг. А общеизвестно, что герои сражаются не за презренное золото, а за несчастных жителей, обездоленных девушек, сирот и стариков. Мы можем показать их вам в изобилии! неужели вы бросите их на произвол судьбы?

     Мужчина обернулся, сложил руки на груди и сказал:

     - Вы же бросили.

     Скифлинг захлопнул дверь и устало прислонился к стене, не представляя, как он выйдет сейчас с пустыми руками к своему войску.

     Про него ходили легенды по всем тридцати королевствам, в них он представал двухметровым детиной с плечами шириной с коромысло, белые кудри трепетали у него на плечах, и гордый лик его был подобен царскому. На самом деле он был невысок, с коротко стриженными серовато-русыми волосами, и даже нос у него был не орлиный, а обычный, к тому же переломанный. И, как обычно, это бывает у людей с заурядной внешностью, но необычной судьбой, его выдавали глаза: серые, цепкие, слегка прищуренные с короткими морщинками в уголках. Он брал не мощью и силой, хотя и умел неплохо сражаться. Главное, что он умел - думать, подчинять людей своим идеям и направлять их.

     - Как же так получилось? Как получилось, что я сейчас стою здесь и боюсь выйти наружу? - думал непобедимый герой.

     А все началось с его отца еще десять лет назад. В то время набеги орков уже стали обыденными в окраинных королевствах, но полноценных вражеских армий пока еще не было. Отец, бывший вояка, вышедший в отставку, сумел предугадать дальнейшее развитие событий и заранее начал укрепление деревни. Благодаря его упорству и харизме, которые передались и его сыну, был выстроен массивный, высокий, в два роста, частокол, вырыт ров, а в окрестных лесах на тропах расставлены ловушки. Причем отец заставил даже самых сопливых детишек выучить их расположение, чтобы никто не пострадал при сборке хвороста, грибов и ягод. Именно поэтому первый небольшой орочий отряд целиком остался под стенами их деревни. В соседних селениях отставников не было.

     Уцелевшие соседи прослышали про укрепления и потянулись со своими пожитками к ним. Количество жителей росло, и отец счел нужным отобрать всех мужчин и начать их муштровать, так как понимал, что это все только начало, и их жалкие постройки уже не спасут их.

     На следующий год на месте деревни вырос уже полноценный форт с двумя сотнями неплохо выученных солдат. И количество прибывающих поселенцев продолжало расти. Отец уже высылал патрули, на башнях караулили востроглазые мальчуганы. Да что там, он даже с бабами проводил учения по тревоге, и после долгих мучений даже самая дряхлая старуха, заслышав троекратный свист, бросала все, чем она бы не занималась: корзину с грибами, белье в речке или тесто для пирожков, - и опрометью неслась в форт, так как все дома не могли уместиться внутри крепости, и большая часть людей жила под ее стенами.

     Скифлинг тогда наблюдал, перенимал и тренировался вместе со всеми, вместе с другими солдатами наравне ходил в патрули. И в тот день, когда уже не случайный отряд, а авангард орочьей армии пришел к стенам их форта, он был в дальнем трехдневном патрулировании.

     Когда он вернулся, ни форта, ни его обитателей уже не осталось, только остывающий пепел с костями. Тогда-то он и потерял веру в справедливость этого мира. Какой смысл заботиться о ком-то, защищать и беречь, если в любой момент могут прийти орки и выжечь все, на что ты положил столько сил: дом, семью, землю? И Скифлинг решил жить только сегодняшним днем.

     Он начал набирать людей, чтобы пополнить свой отряд и оказывать услуги тем, кто больше заплатит. Сначала это была охрана редких торговых обозов, разведка и отслеживание орочьих групп, затем, с увеличением армии, он стал принимать заказы на уничтожение отдельных вражеских бригад, на защиту деревенек или снятие осады с городов. Слава его росла с каждым днем, и появлялось все больше желающих присоединиться к наемникам Скифлинга: кто - из-за мести, кто- из-за жажды наживы, а кто-то - потому что некуда уже было идти.

     За два года до окончания войны у него уже набралась полноценная армия - единственная действующая армия во всех тридцати королевствах. И к ее командующему пришли делегаты от тридцати королей с просьбой защитить их земли. Что ему было за дело до их земель? К этому моменту, непрерывно сражаясь на протяжении восьми лет, Скифлинг собрал немаленький капитал и смотрел на наступления вражеских войск исключительно с точки зрения командира наемников: больше войн - больше денег. Хотя, к его чести, он никогда не вставал на сторону захватчиков.

     Скифлинг расхохотался, когда толстомясые трясущиеся от страха представители королевств предложили ему золото, по пол-мешка от каждой страны, за разгром вражеской армии. Он понимал, что с окончанием войны его вынудят распустить войска, да и вообще его бизнес накроется медным тазом, с другой стороны, не всю жизнь же ему воевать, уже хотелось и осесть где-нибудь. Но для этого нужно: первое - спокойная стабильная обстановка в местных странах, второе - солидная куча денег. И сейчас ему предлагали убить двух зайцев одним ударов. Риск, конечно, был, да еще и какой, но жизнь наемника - это всегда один сплошной риск. Поэтому он выжал из толстосумов увеличение оплаты в два раза и дал свое согласие.

     Сначала Скифлинг объявил о крупном наборе людей в свою армию под девизом: "Уничтожим врага человечества". И впервые за его практику к нему начали стекаться будущие солдаты, готовые работать исключительно за идею. Это было бы хорошо, не будь это тринадцати-пятнадцатилетние мальчишки, женщины с пустыми выгоревшими глазами, старики, потерявшие свои семьи, - то есть по факту просто мясо, которое муштруй - не муштруй, толку будет немного. Он их принимал тоже, отдавал на подготовку, но основную ставку он сделал на старых опытных вояк, а таких было немало в странах, сражающихся уже несколько десятков лет. И вот их он нанимал за золото, за будущее золото, которое будет получено уже по итогам.

     Сейчас армия его изрядно поредела. "Мясо", как он и предполагал, было уничтожено вчистую, но наемники остались, хоть и в меньшем количестве, и они требуют свою долю. И, по мнению Скифлинга, они ее заслужили вдвойне. Даже сейчас, по прошествии месяца после сражения, герой вскакивал по ночам, судорожно стискивая меч, при одном виде той черной равнины, места последней битвы, которое его преследовало во сне и наяву. И он был уверен, что это происходит не только с ним. Кошмары были связаны не только с разнообразными монстрами, выпущенными на поле, и не с их количеством, - Скифлинг заранее знал состав противостоящей армии и готовил своих людей к этому. Впервые за время его наемничества полноценно принял участие в бою предводитель вражеских сил - колдун и темный эльф Эльмондил. Даже с места командирской ставки - небольшой сопки, удаленной от самой равнины, было видно, как били с неба молнии, выжигая его людей, проваливались под землю участки земли, один раз Скифлинг увидел, как солдаты в резервном отряде заплясали, стряхивая с себя что-то невидимое, потом попадали, раздирая на себе одежду и кожу. И ему было страшно. Каково же было тем, кто находился непосредственно на поле боя?

     А теперь ему нужно было выйти к тем, кто смог пройти этот ад и выжить, и сказать: "Прошу прощения, денег нет. Валите домой и радуйтесь, что остались живы." Да его порвут на кусочки. И будут правы.

     Опять все начинать сначала? Опять с чистого листа? Скифлинг готов был расхохотаться над собственной глупостью и наивностью: он спустил почти десяток лет своей жизни в трубу. Ни денег, ни армии, не считая нескольких людей, преданных ему, да и тех он предпочел отпустить. И уже нет войн, на которых он привык зарабатывать.

     Когда Скифлинг вышел к своим солдатам с пустыми руками и угрюмым лицом, он почувствовал, как радостное и приподнятое настроение их мгновенно исчезло. Предводитель честно выложил все, как есть, только не стал упоминать про шестьдесят лет ожидания.

     Случайно выжившие борцы за идею поникли, потухли, как свеча на ветру, словно из них разом выдуло тот дух, на котором они держались все это время. Скифлинг стоял, судорожно сжимая руки за спиной, смотрел, как эти люди, или скорее тени, медленно расползались в разные стороны, сгорбившись под тяжестью оружия и доспехов.

     Оставшихся было больше. Они подождали немного, посовещались между собой и вытолкнули вперед бывалого сержанта. Скифлинг помнил его, помнил, как он договаривался с этим битым жизнью мужиком лично, в отличие от большинства других наемников, помнил, как этот сержант гонял своих новобранцев, и выживаемость в его отделении была самой высокой в армии.

     Старый солдат не стал мяться и рассусоливать:

     - Командир, твои неурядицы с твоими нанимателями - это, конечно, скверно, но это твои проблемы. Нас нанимал лично ты, и лично ты обещал нам золото после победы. Мы знаем, что ты мужик не бедный, и до сегодняшнего дня поступал по-честному, так не козли напоследок.

     Скифлинг не "скозлил" и расплатился со своими людьми полностью. Да и выбора особого у него не было. И вот теперь он без денег, без армии и без перспектив - обычный стареющий мужик с нехитрым набором навыков, точно таких же, как и у каждого второго в тридцати странах.

     Ладно, хоть он успел отстроить себе небольшой домик в горах, куда иногда наведывался между наймами. Сюда он и вернулся после встречи с казначеями...

     Бывший полководец как раз колол дрова, готовясь к зиме, полуголый, вспотевший, когда перед ним прямо в воздухе возник чудовищный лик красного демона с клыками, достигающими бровей. Скифлинг стер пот со лба, радуясь неожиданной передышке. Он молчал. Уродливая морда тоже ждала, чуть покачиваясь, но через несколько секунд не выдержала и заговорила:

     - Это ты Скифлинг, предводитель людей?

     - Скифлинг - это я, предводитель людей - нет, - спокойно ответил мужчина.

     Снова долгая пауза, затем:

     - Мастер уже давно ждет тебя в своем замке. Ты знаешь, он снова начал собирать темные силы, - доверительно шепнуло лицо демона.

     - Да мне насрать, - сплюнул Скифлинг и замахнулся топором на следующее полено.

     - Как это насрать? Если ты не убьешь великого Эльмондила, война начнется еще раз. Неужели тебе хочется еще раз проходить через это? А женщины, дети? Тебе их не жаль?

     Воин опустил топор и, прищурившись, сказал:

     - Что-то ты с толстосумами на один лад поешь? Какое вам всем дело до тех женщин и детей? Раньше они мерли, как мухи, будут помирать и дальше. Мне-то что?

     Демон замер в нерешительности и с легким хлопком исчез.

     Когда Скифлинг закончил складывать поленницу и зашел в дом, обтираясь полотенцем, то увидел перед своим камином высокий черный силуэт. Хозяин отбросил тряпку и схватился за нож, висевший у него на поясе. Новоприбывший медленно повернулся к нему лицом и произнес мягким высоким голосом:

     - Вот сразу бы так, уважаемый Скифлинг, а то "насрать"... Грубовато, на мой взгляд.

     - Эльмондил? Собственной персоной?

     - Совершенно верно. Что же вы, уважаемый Скифлинг, традиции нарушаете? Я вас жду-жду в своем замке, ловушки обновил, последних демонов на стражу поставил, а вы и не торопитесь ко мне в гости.

     Скифлинг зажег свечи, и в свете их неровного пламени можно было разглядеть худое благородное лицо черного гостя. Можно было даже сказать, что лицо не просто худое, а изможденное. Да и вежливость темного эльфа еле-еле держалась, прикрывая готовую выплеснуться истерику. Эльмондил отвернулся, избегая взгляда хозяина дома, и также изысканно продолжал:

     - Уважаемый Скифлинг не хуже моего знает о том, что разбив мои армии, войну он не выиграл. Нужно еще вырезать самый корень зла.

     - То бишь тебя? - Скифлинг совсем расслабился, убрал нож и скрестил руки на груди.

     - Да, то есть меня. Так почему же, - тут впервые голос эльфа дрогнул, чуть не сорвавшись в крик, - почему ты сидишь здесь, забившись, как крыса в норе?

     - А не хочу больше драться!

     - Ты дрался почти десять лет. Остался последний шаг.

     - Что-то я не пойму, Эльмондил, или как тебя там. Тебе-то какое дело? Сидел бы да собирал темные силы в своем замке.

     Эльф гордо выпрямился:

     - Уважаемый Скифлинг, у меня тоже есть своя гордость. Я проиграл вам войну. Вы оказались более умелым полководцем. Но это не повод отказываться от личной битвы, словно я какая-то шавка, не заслуживающая даже удара меча.

     - Слушай, эльф, я сражался не за пресловутое добро, не за человечество и не за мир во всем мире. Мне обещали кучу золота и не заплатили. К тебе у меня претензий нет - дрался честно, по крайней мере, с точки зрения темных, колдовство использовал только в последнем сражении. Да и вообще, какого черта я перед тобой оправдываюсь? - взорвался Скифлинг.

     Эльмондил сгорбился, словно из него вышибли весь воздух, и еле слышно прошелестел:

     - А если я попрошу убить меня?

     - Да я шагу не сделаю, чтобы сразиться с тобой.

     Эльф резко поднял руку и швырнул молнию в воина. Скифлинг даже не шелохнулся:

     - Если бы ты сразу начал с этого, я бы, может, и повелся, а теперь поздно. Я понял, чего ты хочешь. Давай лучше я чай заварю да поговорим.

     Когда чай был готов, эльф и человек уселись за небольшой грубо сколоченный стол и продолжили беседу за чашкой ароматного травяного чая.

     - Так какой у тебя интерес, эльф, в том, чтобы я тебя убил?

     - Долгая история. Если кратко, то я начал эту войну не просто так. Ты не представляешь, в каких жутких условиях жили эльфы последние несколько столетий: нас сгоняли с исконных мест целые орды орков, гоблинов, троллей. Их плодовитость не знает никаких пределов, даже люди не могут сравниться с ними. Раньше у нас были свои шахты с серебром и золотом, и мы умудрялись стравливать их кланы и народы между собой, но потом нас отбросили и оттуда. И я придумал свой план: я изучал темные искусства, даже овладел некромантией, после чего сразу был изгнан своим вымирающим народом. Я стал подчинять себе этих мерзких тварей. Но между собой они уже не желали сражаться. Оказывается, что есть в темной магии одно небольшое дополнение - будучи моими подданными, они не могут поднимать оружие друг против друга. Я стал засылать свои отряды к вам в надежде, что уж люди смогут истреблять такие мелкие группки. Но эффект был минимален. Рождаемость их, как я и говорил, просто поразительна. И десять лет назад я решился на полноценную войну: люди, орки - какая разница, зато мой народ сможет вздохнуть свободнее.

     И ведь я добился своего: почти все половозрелые мужчины тех тварей вырезаны вчистую, да и людей тоже. Если ты обратил внимание, то во время битвы я швырял свои чары не в твоих воинов, а в любые места, где скопление войск было максимальным.

     Скифлинг согласно кивнул, а эльф продолжал:

     - Собственно, моя история на этом и заканчивается. Своих целей я добился. Эльфы смогут продержаться еще столетие или даже два, если повезет. Но на что я не рассчитывал, так это на то, что останусь в живых. Зачем мне это нужно? Жить отверженным своим народом среди чахлых остатков былой армии и смотреть на преданные морды этих уродов, понимая, что я даже ненавидеть их больше не могу? Я ждал тебя.

     Человек помолчал немного, а потом хлопнул Эльмондила по спине:

     - А оставайся со мной! Зиму, думаю, мы вместе переживем, а дальше обустроимся тут, баньку построим, сад заведем, вы, говорят, самые лучшие садовники.

     Эльф неловко улыбнулся и кивнул.

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"