|
Храп ворвался в сновидение подобно грому. Протяжный захлебывающийся рык с причмокиванием заставил Диа дель Боско распахнуть глаза и с ненавистью уставиться в потолок.
Она медленно повернула голову. Оно и правда причмокивало, это чмо. Так сильно раздувало ноздри, что в них колыхалась рыжая поросль. И запах изо рта - спирт и нечищенные зубы. О боже.
Промедление могло аукнуться вконец испорченным днем.
Выскользнув из простыней, Диа на цыпочках попрыгала по холодным, скрипящим от песка половицам. Платье громоздилось бесформенным кулем на полу у двери, белея облаком нижней юбки. Чулок и вовсе было не найти в сумраке номера, поэтому девушка сразу ступила в туфли - с каждым шагом она боялась, что влезет пальцами в какое-нибудь дерьмо. Хотя в одно она, кажется, влезть уже успела.
Диа затянула корсет, не отрывая глаз от своего лишенного выражения лица, мертвенно-бледного в свете единственной свечи. С шипением потерла отметины от зубов на шее, после чего застегнула ворот платья до последней пуговицы, так, что колкий край кружева уперся в подбородок. Черт бы побрал ее слабость к бесцеремонным ласкам, чуть более жестким, чем полагалось любить высокородным образованным девушкам. Судя по разнесенному номеру, этот парень знал, где и как укусить.
Девушка обернулась и еще раз оценила покрытые веснушками покатые плечи. Обритые виски, мохнатые ноги, широко раскинутые из-под одеяла. Рыжий всхрапнул, перевернулся, хлопнув татуированной рукой по примятому Диа месту так, что в воздух взметнулась пыль.
И куда, спрашивается, она смотрела?
Диа вернула взгляд в зеркало. Распутав пряди, она стянула пепельные волосы в пучок. Шпилька больно кольнула в затылок, но переделывать прическу уже не оставалось времени. Ухватив с туалетного столика графин, полный мутной воды, Диа меланхолично опустошила его над стоптанными мужскими ботинками. Щелчок пальцев - и обувь затрещала по швам, раздираемая образовавшимся льдом. Так, последний штрих. Чтобы точно не оставалось желания встретиться вновь.
Не особенно-то скрываясь, Диа прохромала к двери и вынырнула в коридор,-- темную вереницу таких же безликих дверей. Ее ждали дела, которыми она собиралась заняться как можно скорее. Да, именно так все и будет, решила девушка и выбросила кровать вместе с храпящим мужиком из головы. Как обычно, раз и навсегда.
К чему пробовать одно и то же дважды? От этого лишь боль в заднице.
На первом этаже царило временное затишье с кислым оттенком пролитой выпивки и пота, за окнами расстилалась каменная броня набережной, серая в предрассветном свете. Городской паб на набережной. Вот где им не посчастливилось встретиться вчера. Как хорошо, что она не помнила ни секунды из бездарно потраченного времени.
Скользнув мимо побитых опустевших столиков и столь же безлюдной хозяйской стойки (платить за ночлег она любезно предоставила волосатому храпуну), Диа вышла на свежий воздух. Черный экипаж от господина Меззанина ожидал на углу, наглухо закупоренный черными же занавесками. Девушка подхватила юбки, кивнула вороньей тени кучера, блеснувшей алыми бусинами глаз, и нырнула во мрак салона.
-- На вокзал,- произнесла негромко. Снаружи щелкнул хлыст, и экипаж тронулся. Диа отогнула край шторки, на пару мгновений обнажив проползавшие мимо безликие фасады. Затем нащупала на сиденье записную книжку и поднесла ее мелко исписанные страницы ближе к сочившемуся скудному свету.
* * *
Гаер перевёл дух, шумно и быстро, как вчера - лучший эль из запасов старого потаскуна-трактирщика. Его тайные прыжки на цырлах к окну с целью подглядывания наверняка встревожили всех нижних постояльцев, еле отошедших ко сну. Сам он отрубился максимум часа два назад. Всё же, блондин... блондинка! Решил твёрдо, вспомнил ясно - оказалась тем ёще сухим льдом.
Обжигающе-горячей, с шампанским колючим привкусом. Играючи шибала в голову.
И оказалась, на утреннюю проверку, весьма искушенной в искусстве виртуозного смыва от случайного любовника. За такое он прощал многое, даже испоганенные туфли.
- Ну, кошка-мандавошка, - отметил с некоторым даже уважением, тыча большим пальцем левой ноги формочку для льда в форме ботинка.
Зверски хотелось курить. И пить. И желательно не чай. А ещё от бодрого утра добрым дыбом стояли волосы. И не только они.
Гаер любил оставлять за собой благое впечатление, долгое послевкусие и последнее слово, но иногда - в силу зелёного характера левого глаза - предпочитал творить паскудства.
Оделся без лишней спешки, килт обнаружился лихо висящим на странной косой вешалке - вроде крестовины, только зачем-то прилаженной к стене и сомнительно украшенной унылого вида смертником.
Любимая клетчатая рубашка мирно пылилась под кроватью, в компании мышиных окатышков. Заодно обнаружилась нежная ленточка, ровно выползок от шёлковой змейки.
Рыжий, удовлетворённо зарычав, намотал диво на кулак, принюхался, жадно раздувая ноздри. Затуманился на миг.
Чулочки он, помнится, стягивал зубами, попутно клеймя бёдра коронами маленьких укусов.
Блондинка не возражала. И звучала при этом очень симпатично, почти как музыка холмов... Благо, холмами природа её не обделила.
Гаер задумался. Внимательно оглядел "номер". Судя по виду, на ночь комнату отдали на откуп корпоративу циркачам-проститутам, празднующим слияние.
Вздохнув, парень опустился на четвереньки и пополз, нагибаясь к грязным, покрытым лужицами воды и песком тёмным половицам. Искомое обнаружилось в мощной расселине, почти в самом углу. Неудивительно, что дамочка пропажу не заметила, собиралась-то в какой спешке.
Обламывая ногти, выцарапал из щели сначала пуд печальной грязи, а потом изрядно замызганный перстенёк. Совсем крохотный, на белый пальчик. Колол глаза чудной синющий камешек.
Гаер повертел ожидаемую находку так и эдак, жалея, что вышел из дому без любимой лупы и кепки. По всему выходило - вещь стоящая, древней работы. Следовало вернуть.
Или нет? Прогнать через лабораторию, смыть ДНК. Что-то (может быть, сочащиеся смертным холодом ботинки или стены, в разгар бесстыдства покрывающиеся ледяными пятнами Роршаха) настойчиво подсказывало, что случайная его встречная не совсем человек.
Сгубило проклятое любопытство. Рыжий почесал висок и от делать нечего примерочно насадил перстень на безымянный. Сел, как влитой.
Парень критично вытянул руку, убедился, что синий колёр ему не ко двору и потянул обратно. Находка не поддалась ни на миллиметр. И не давило вроде, и не сжимало, и по фаланге туда-сюда ходило, а вот снять - увы, без вариантов.
Гаер звучно чертыхнулся раз, другой. Выразительно закатил глаза, когда в дверь саданули - с той стороны явно не ожидалось шаловливой горничной с горячим круассаном.
Из окна вылез большим не холощеным котом, повисел на руках, уцепился за водосточную трубу - символ обманутых мужей и счастливых любовников - и на одном дыхании скользнул вниз, на мостовую. Сдавленно охнула, роняя зонтик в свежую лужу, какая-то розовая дама.
Парень улыбнулся так протяжно, что захолодило зубы. Ну, кто виноват, что подол килта чутка цепанулся? Судьба. Зато памятка дамочке на всю жизнь.
Перстень насмешливо, маячно-маньячно подмигивал, выискивая где-то заброшенное солнце. Гаер не обольщался весёлым нравом чужой поделки. Следовало отыскать законную владелицу, пока безделка пепельноволосой штучки не оторвала ему руку. Или - сглотнул - что посущественнее.
* * *
Мало кто знал, что у пепельноволосой штучки по имени Диа дель Боско была еще одна работа - помимо бешеных скачек в Ночь Зимнего Солнцестояния. Господин Меззанин, глава Высшего руководства, доверял ей магические проверки и розыск тех, кто эти самые проверки не проходил. Работники корпорации частенько оказывались меркантильными, кровожадными и попросту сумасшедшими, невзирая на строгий отбор. Да и кого могли отобрать, скажем, в Карательный отдел, частью которого Диа являлась? Только кровожадных сумасшедших сволочей, тех, кто в один прекрасный миг хватали большой кусман волшебной энергии и отправлялись убивать. Диа насмотрелась на такое еще когда работала в магическом отделе полиции Кумкура, до памятной встречи с господином Меззанином, перевернувшей ее жизнь.
Нынешний же объект был очень - крайне - опасен.
Городишко встретил ее сухим жаром, несмотря на раннее утро. Нога по обыкновению болела после скрючивания на жесткой лавке, и первую пару минут в Алаве Диа потратила, стоя на платформе и наблюдая за разливающейся по небу желтизной. Думалось отчего-то о губах и колючей щетине.
Протяжный гудок огласил окрестности, облако белого пара заглотнуло станцию. Колеса заухали по рельсам, набирая обороты.
Кучер,-- такой же, как и в городе, оставшемся за сотни миль к северу,-- кивнул черным котелком. Его экипаж стоял у подножия станционной лестницы, по-паучьи карауля свою пассажирку. Диа уже ступила на подножку, когда из остатков паровозного пара вынырнул еще пассажир. Паскудно рыжий, в рубашке и килте, который угрожающе трепыхался под каждым дуновением ветра.
Знакомое лицо. Очень похожее на то, что Диа старательно позабыла ровно сутки тому назад. Однако. Как оказалось, с поезда сошла не она одна.
-- Вспомнила, блондиночка,-- осклабился рыжий.
-- Госпожа дель Боско? - позади скрипнул кучер, но Диа вскинула руку.
-- Я сама. Подожди меня на углу. - Она дождалась, пока экипаж не отъедет.-- Только не говори, что сел на тот же поезд случайно.
Рыжий поднял ладонь, продемонстрировал перстень на безымянном пальце. Опасно мерцающий крупным глубоко-синим камнем.
-- Не простой перстенек от бабули, верно? Объяснишь, что за цацка?
-- Нет,-- отрезала Диа, похолодев. Подавив желание вцепиться рыжему в руку и содрать перстень в ту же секунду. Вместе с тремя фалангами. Она оставалась на месте, нервно сминая сумочку для вида, а в мыслях один за другим прокручивала варианты событий. Пока наиболее подходящим казался заморозить рыжего до кристаллического состояния и без лишних усилий отколоть палец. Очень просто, но против правил,-- а правила Мастер Солнцестояния выполняла неукоснительно.
-- Так он нужен тебе или нет?
Диа мрачно свела брови. Рыжий сверкнул широченной улыбкой.
-- Снимай сама. Можно губами. Ими ты орудуешь хорошо, как сейчас помню.
Почти нежно зарывшись пальцами в ворот рубашки, Диа заставила парня склониться чуть ниже, ближе к себе.
-- Я сниму его,-- выдохнула, с удовольствием наблюдая за узорами, которые иней прочертил на загорелой коже,-- только из чистого человеколюбия, понял?
Однако привычного ужаса ни в сером, ни в зеленом глазу не промелькнуло. Лишь любопытство и немеркнущий оскал улыбки. Теплые ладони крепко сжали ее запястья, губы прижались к... Вернее, прижались бы, если б колено Диа не въехало прямо под игривую клетчатую юбочку.
-- Не стоит,-- объяснила девушка рыжему затылку. С усталым вздохом она присела рядом, ухватила парня за перстень и дернула. Затем дернула еще раз, уже сильнее. Подняла взгляд к разноцветным глазам случайного знакомца, чуя клокочущий гнев в груди. Плохо, очень плохо.
Фамильное кольцо - единственная вещь, могущая сковать ее хоть какими-то узами -- не поддалось. Только этого не хватало. Диа всегда принадлежала лишь себе.
-- Поедешь со мной.- Она кивнула в сторону ожидающего экипажа.- И быстро.
* * *
"И быстро?!" Гаер был почти уверен, что беленькой цыпочке в жизни не прилетало коленом по яйцам. Заговорить приличным языком удалось лишь в экипаже, чёрном и мрачном, словно ящик Шредингера.
Когда перед глазами перестала дрожать радужная пелена, рыжий вознёс хвалу предкам за высокий болевой порог, оправил спорран и уставился в лицо блондинке. Как её там? Дель Боско? Значит, он был прав по поводу игристого вина.
- Послушай...
- Нет, - отрезала девушка, даже не соизволив повернуть головы.
Жаркий свет скальпелем пробивался в нутро кареты, подчёркивая скульптурную лепку девичьего лица. Белая, вся белая... Только щёки почёму-то облюбовали яркие пятна. Чем больше Гаер на неё таращился, тем сильнее они расползались - скулки, шея...
- У тебя это... - парень деликатно махнул ладонью перед носом. - С лицом что-то. Аллергия, не?
- Разве что на тебя, - холодно обронила девушка.
Резко задвинула шторку, откинулась в угол и демонстративно закрыла глаза.
Гаер пожал плечами. Нет так нет, разговор больше затеять не пытался, напевал себе под нос любимое "Что бы нам сделать с пьяным моряком?"
На предложении "побрить ему яйца ржавой бритвой" да с утреца пораньше, они прибыли. В смысле, рыжий и затянутая в платье для ролевых игр девушка, а не чьи-то плохо бритые яйца.
Дель Боско покинула экипаж сама, презрев мужские руки.
Увидев пункт назначения - паршивый ресторанчик - Гаер заливисто присвистнул.
- И мы продолжаем гулянку! Плохое место для хорошей девочки, не?
- Следуй за мной, - его синеглазая недотрога небрежным кивком отпустила экипаж и первой направилась к просевшим ступеням крыльца.
- Ах, ты говорила точно так же, вводя меня в чертог блаженства тогда, в пабе... Просто взяла за руку и понесла-а-ась! Не хочешь повторить?
Диа не хотела. В зале, неожиданно чистом, оказалось малолюдно и малокурено. С кухни тянуло жареным мясом. Гремела посуда, навстречу гостям спешил усатый загорелый мужчина с улыбкой наперевес и чуть менее белым фартуком на пузе. Гаер решил не заморачиваться с этикетом, упал на своё место, закинул ноги на соседний стул.
- Жарища, да? Слушай, а у меня идея - замутим мороженое? С меня сливки и сахар, с тебя лёд. Знатно наваримся на этом деле, а назовёмся, предположим, "Гаер и...?"
- Диа.
На самом деле имя своего случайного знакомого она тоже не помнила (если вообще знала).
- "Гаер и Диа", - парень откинулся на жёсткую спинку, довольно скалясь.
- Нет.
- Ладно, тогда "Диа и Гаер". Ди-га, Ди-гер, Диаер? Нет, точно нет... И может, всё же избавишь меня от кольца, а себя - от моего общества? Не в обиду, но у меня столько дел, а я тут как дурак с тухлой торбой. Я про перстень, не про тебя.
- Уж поверь, я вовсе не стремлюсь продлевать эту ситуацию, - Диа массировала виски, - все, что требуется от тебя сейчас - спокойно и молча выждать с полчаса. Будь любезен, окажи мне такую услугу. И особая просьба больше не петь. Еще одна строчка, и я скончаюсь.
Ответа не последовало. Девушка удивлённо подняла глаза и увидела пустое место.
Гаер обернулся от часто улыбающегося хозяина:
- Тебе пиво тёмное или светлое?
- Я не пью пиво, благодарю, - Диа выпрямилась, поправила запылившиеся манжеты, - предпочитаю кофе.
- Не пьёт, ага, - Гаер с глумливым смешком толкнул в бок хозяина, - она его хлещет. Ну, как рыба.
- Кофе.
- Кофе, - легко согласился рыжий, - с виски. А мне тёмное и что-нибудь национальное на закуску.
Заказ принесли быстро. Словно боялись, что странная пара раздумает и уйдёт. Девушка прихлёбывала густой, необыкновенно крепкий напиток крохотными глотками. С преувеличенным вниманием разглядывала скудный интерьер и ещё более унылых гостей. В открытые окна вкатывался жар, солнце нещадно лупило длинными, подвечерними лучами. Ничего, ровным счётом ничего не происходило.
Гаер честно сидел на килте ровно обещанные полчаса, крутил кольцо, пел, и всё пытался угадать, откуда направлен пристальный, тяжкий взгляд. Явно не из Диа - красотка отворачивалась всякий раз, стоило ему поднять на неё глаза. Отлучилась лишь однажды - удобства базировались во дворе.
- Ещё кофе? - щедро предложил парень, когда его спутница вернулась.
Диа не поленилась наградить парня гильотиной взгляда.
Рыжий хотел продолжать, но - несомненное везение! - увидел трущегося у косяка босоногого оборванца. Лица его нельзя было рассмотреть за мягкими широкими полями крестьянской шляпы, но блеснувшие в улыбке слишком белые зубы...
Рыжий поднялся.
- Жди здесь. Никуда не уходи, я скоро вернусь.
И, не слушая возражений, двинулся к выходу. Уже у двери обернулся, выразительно поднёс к глазам растопыренные пальцы.
- Я слежу за тобой! Пиво не воровать!
Диа оскорблено фыркнула. Оставалось надеяться, что этот шут вернётся как можно быстрее, сидеть на одном месте до конца времён ей не улыбалось.
На раскалённой улице разве что перекати-поле не перекатывалось. С первым же вдохом горло забил мелкий, но колючий ветерок. Оборванца не было. Гаер осмотрел пространство, обозрел просторы с крыши, сунулся с инспекцией на задний двор. Заодно и нужник посетил - ладно сколоченный домик с самой чёрной дырой.
- Н-да, вот оно, истинное лицо кротовой норы. Один шаг - и ты весь засосан. Лой бы заценил.
Со вздохом уселся. И едва не опрокинулся, когда дверь с хрустом прошил железный клюв хорошего болта.
- Да ладно! На премию Дарвина я ещё не нарывался.
Без особых церемоний и бережения с ноги высадил раненую дверь.
- Эй, и кто это там такой нетерпеливый?! Можно и постучать, мол, очередь здесь, поторапливайся. А то всё намёками...
От стены дровяного сарая отделился силуэт и Гаера, образно говоря, опять пронесло - рыжий лихо, на рефлексах, отпрыгнул, бесстыже заслоняясь беззащитным нужником.
С любовью деланное сооружение разнесло направленным взрывом - к счастью, обошлось без тёмных приправ, что весьма ободрило полуконтуженного рыжего.
- Кто ты? - крикнул, выплёвывая щепу.
- Ассасин! - гордо представился оборванец, эффектно скидывая шляпу и подставляя солнцу блестящие волосы.
- Отсосин, - радостно срифмовал вечный поэт в душе.
На этот раз пришлось упасть плашмя, носом в пыль дорог, под прикрытие ящиков и порожних бочек. Бесстыже задрал килт, сверкнув бедром, сунул руку и достал плотный синий конвертик.
- Сейчас я тебя взъерепеню! - сказал с угрозой, поднося к глазам инвентарь. Пригляделся, сморгнул. - О нет, извини, это исключительно и специально для блондинок.
Бочки рванули в стороны, но Гаер уже извлёк из споррана горсть синих ёжиков, каждый с блестящий мизиничный ноготок. Тряхнул головой и щедро швырнул ассасину.
- Лови зубами!
Стена сарая оделась ярким пламенем, живо перескочившим на ресторанчик. Люди с криками разбегались, зеваки же, наоборот, жадно стягивались к месту действия.
Гаер поднялся, одёрнул килт, утёр кровь из разбитого носа. Оборванца и его кусочков видно не было. Любопытно.
Хромая, направился в обход стройно горящего здания, машинально выискивал белобрысую фигурку.
- Ой, беда какая с девкой, ведь так и сидит там, так и сидит! - причитал некто обгорелый, судя по запаху - хозяин.
- Кто сидит?!
- Да дура же!
- Диа?! - похолодев, Гаер взглянул на заходящийся огнём ресторан.
Жарило так, что подойти нельзя было. Люди не спешили соваться с баграми, занятые обливанием соседних строений.
- Стой, куда? Пропадёшь! - вцепившихся в него парень буксирно проволок несколько метров.
Показалось - на миг - что сквозь сплошной огонь блеснуло снежно-белым.
- Беги, идиотка! Спасайся! - во всё горло рявкнул юноша, чудом перекрывая рёв огня и гомон публики.
Рванулся, почти выскочив из рубашки, а потом какой-то заботливый доброхот смачно приложил его по голове. Как показалось - деревянным слоном. Гаер медленно опустился на колени. И ткнулся лбом в песок.
* * *
"Чтобтебя", звал бабку Диа ее муж. И не потому что та была слишком уж покладиста и все прощала. Просто у деда дель Боско на пальце сверкал синий перстенек.
Одна радость - старик помер раньше своей старухи (поговаривали, что та его отравила), и больше ни одна мужская рука не касалась паршивой реликвии.
Диа покосилась на сапфир, задорно бликующий на безымянном пальце Гаера. Еще нашел, куда натянуть, зараза.
Она занесла руку над рыжей, пыльной головой, и вода зажурчала из графина прямо на обритые виски. Затем склонилась, запустила пальцы ему в волосы и что было силы приложила носом о сбитый тысячами ботинок, раскаленный песок.
-- Вставай, зайчик,-- Диа прошипела, чувствуя, как в груди разливается неописуемое удовлетворение.- Петушок уже пропел.
Парень сдавленно мыкнул, с трудом разлепил веки и часто заморгал от едких лучей вечернего солнца.
-- Хорош! Харэ меня поливать, моя морковка от этого больше не станет... Экий жадный крольчонок.
Вот же ж.
-- Что мне сделать для тебя, милый?- улыбнулась ласково, все еще держа руку на мокром рыжем затылке.
-- Встать помоги, чтоб тебя!
Внутри словно разжалась пружина, и Диа, против всякого желания, ухватила парня за локти.
-- Твоих рук дело?- пропыхтела она, привалив Гаера к угольным стенкам невесть откуда взявшегося экипажа. Ресторан продолжал пылать на фоне праздничным костром.
-- Моего изобретения,-- хвастливо начал рыжий и отчего-то полез под килт. Дожидаться явления изобретения (каким бы оно там ни было) Диа не стала и вновь хватанула парня по затылку. За неимением слона, всего лишь пустым графином.
Осталось потолковать с хозяином занюханной жральни. Далеко тот не мог уйти - вонь его пота и мочи оставила густой шлейф, который заканчивался в районе взорванного сортира.
Толстяк быстро раскололся. Поведал, что нужный ей человек просил сообщить, когда в Алаву явятся незнакомцы, велел удержать любой ценой. Рассказал о темных духах на окраине города, за холмом, в теперь заброшенном имении. Они раздирали чужаков в клочья, спускали с жертв кожу и вывешивали за оградой. Разве простой человек мог сотворить такое?
-- Господин, которого ты имел радость повстречать, слегка не в себе.- Она выглянула из окна экипажа в ночной мрак.- Даже совсем не в себе. Вообразил себя каким-то убийцей с востока.
-- Ага, отсосином,-- Гаер потер затылок, сморщился.- Помню такого.
В который раз Диа смерила парня с длинных ног до кончиков рыжих волос. И ведь ничто не предвещало умственную отсталость.
-- Он опасен.
-- Обоссаться от страха - арбалет и шляпа.- Тот хохотнул.- Ты ведь не из пугливых, не?
-- У него не только арбалет, он - маг. Причем хороший.
Гаер вскинул мохнатые брови, скривил губы в усмешке, но таки промолчал. Вот и славно. Диа прикрыла глаза, погрузившись в короткую дрему. Нужно было копить силы. И терпение.
Особняк гнездился во впадине за холмом. Дырявый, с сорванными дверьми и тремя этажами абсолютного мрака. Оставив экипаж,-- дальше дороги не было, все поросло бурьяном,-- Диа и Гаер двинулись пешком, перешагивая гнилые стволы деревьев, цепляясь юбками за колючие ветви.
Внутренности дома оказались не более приветливыми. Лишь летучие мыши стаей вспорхнули под куполом, да остовы мебели темнели изломанными суставами.
Уловив отзвук шагов из арки по левую руку, Диа сделала знак. Гаер кивнул, ненадолго сунул голову за угол.
-- Этому козлу в шляпке с меня причитается. Жди здесь, постой в уголке.
-- Что?! Эй!
Но парень уже скрылся в полумраке залы, оставив Диа подпирать обшарпанную стенку. Девушка попробовала сделать шаг, но тщетно. Мышцы отказывались повиноваться. Словно оледенели.
Тенькнул арбалет, затем еще несколько раз подряд. Взрыв оглушил ее, взметнул волосы. С потолка тонкой струйкой посыпался песок.
-- Гаер!
Диа кое-как опустилась на колени и, впившись пальцами в стену, осторожно выглянула в залу. Треклятый рыжий, треклятый перстень!
Гаер скрывался за перевернутым роялем, который щетинился обломками болтов. Завидев Диа, он развел руками. Мол, что не идешь, веселье в самом разгаре.
Девушка закатила глаза в немом отчаянии.
-- Скажи мне подойти!
-- Что?
-- Скажи мне выйти отсюда, иначе я не смогу тебе помочь! - рявкнула, теряя терпение. И одновременно сжавшись от страха при виде осознания в глазах Гаера.
-- Иди ко мне, -- сказал он слегка изменившимся тоном. Тайком скосил глаз на кольцо, отчего Диа похолодела еще больше. Но рассуждать и бояться было уже поздно.
Вскочив, она задрала юбки до самой задницы и в два прыжка пересекла зал. Проехалась по половицам ребрами, в последний миг успев увернуться от свистнувшего арбалетного болта. Мерзавец-маг стоял совсем близко, за распластанной по полу хрустальной люстрой.
Теперь был ее черед.
Глубокий вдох,-- пока в груди не заколотился обжигающий холод,-- и направленный выдох. Особняк загудел, затрещал от охватившего его мороза. Вихри снега выбелили воздух, с треском отодрали остатки деревянных панелей со стен, выбили рамы из окон.
Когда буря утихла, в зале осталось лишь двое: тяжело дышавшая Диа и Гаер, так и лежавший за поваленным роялем. Ни тела мага, ни его живой тени не виднелось.
Скрылся. Вот уж настоящее дерьмо.
Диа сдула со лба прядь волос и обернулась на рыжего, почти в ожидании. Его разноцветные глаза казались непроницаемыми в хрустящей мгле, пестрые от татуировок руки утопали в нанесенном сугробе.
-- Подойди-ка ближе,-- сказал он после напряженного молчания.
* * *
- Ну, чего скукожилась, кукляшка? Думаешь, заставлю обмазаться клубничным вареньем и исполнить джигу на крышке рояля? Нелепица какая, варенья-то у нас и нет... Хотя... Как думаешь, осталось что в погребе? - Гаер легко трепался, бездумно выдувая из пепельных волос девушки изящные снежинки.
Язык работал на автопилоте, а мозг всё тасовал прошлые события, пытаясь сложить внятный Кубик Рубика. Но - увы! - на выходе получалось только ёмкое словцо "жопа".
Значит, наследственная безделка-блестелка умела не только липнуть к чужим пальцам. Она ещё и подчиняла. Гаер поначалу, из любви к науке, велел стандартное:
- Упал-отжался!
И был сражён наповал.
Работало. Действительно, это работало.
Однако эксперимент послал к чёрным псам на лесопилку. Во-первых, негоже лилиям отжиматься на кулаках, во-вторых, это было слишком просто. Неспортивно. Рыжий предпочитал добиваться подчинения-уважения за счёт совокупного воздействия личных качеств и подручных средств, а тут выходила презренная халява.
Интересно, те, с врождённым корнем принуждения в глотке, тоже так чувствовали? Оттого и слили войну?
- Ты пойми, я не прочь сорвать с себя эту вещь здесь и сейчас - я про перстень, бледная моя - но кто виноват, что она вцепилась и сидит, как блоха со стажем?
- Ты виноват, - со всевозможным глубоким чувством выдохнула Диа, - и не смей возражать. На самом деле именно ты не желаешь избавиться от перстня, а не наоборот.
- Не желаю? Ха, а может быть, это часть моего подсознания шепеляво шепчет, что не хочет расставаться с тобой?
- Так прикажи своему подсознанию заткнуться!
- Ну, льдинка с глазами, на то оно и подсознание, что просто так его не заткнёшь. Давай так. Отловим твоего припадочного мага, и спросим, что он может нам посоветовать по такому случаю. Кроме марша Мендельсона, разумеется.
- Смеешься? Он посоветует нам мыло и верёвку. И даже любезно их наколдует.
Рыжий поморщился, осторожно почесал многострадальный нос. Диалог вёлся на свежем воздухе, внутри особняка медленно стаивали снега, окончательно добивая интерьер некогда величественного строения.
С экстерьером же ему сразу не повезло.
- Не ерошься так вот сразу. У тебя есть другие идеи?
- Есть, - вскинулась Диа, но Гаер предупредительно хлопнул её по плечу.
- И у меня есть, вот совпадение! Я первый, не возражаешь?
Диа скрестила руки на груди.
- Одну тебя в погоню за шляпником не отпущу, это противно. Ты же девушка, уж я-то знаю! Нагоним его вместе, насуваем в зад чего покрепче, чтобы не убежал дальше. Затем допросим, ты сдашь его своему боссу, и мы разойдёмся. Напоследок устроив отвальную пижамную вечеринку, идёт?
- Нет. Ты, кажется, не понял. Я не имею право вовлекать сторонних лиц в дела моей организации.
- Это я-то стороннее лицо?!
- Ты. Если начальник прознает, мне несдобровать.
- Выговор с занесением? Плюнь, все начальники - козлы по умолчанию. Смотри, почти рифма, не?
Девушка набрала в грудь воздуха и... Гаер успел закрыть ей рот поцелуем - таким дерзким и невместным, что Диа слегка растерялась.
- Не узнает он, - тихо сказал рыжий парень, осторожно поглаживая её губы, - Я не лезу в напарники, но хочу избавиться от кольца. И убедиться, что эта отсосная крыса с весенним обострением тебя не оскорбит арбалетом. Давай вместе, а? У нас вроде неплохо получается.
- Хорошо. Но ты сам за себя.
Парень презрительно фыркнул, взъерошил ей волосы.
- Договорились!
Всё же, в этом мире его новая подруга ориентировалась куда увереннее. И явно занимала не последнюю роль в иерархии хищников. Нужную информацию от нужных людей она добывала, практически не покидая экипажа. Гаеру оставалось лишь с эстетическим удовлетворением наблюдать работу профессионала.
И доставать вопросами, как же без этого.
- Но, зачем ты таскаешь с собой такой опасный артефакт, если им может воспользоваться кто-то менее благородный, грязномыслящий?
- Лучше оставить его дома, где любой грязномыслящий может его отыскать?
- Понятно, доверяешь только себе. А не боялась, что оно соскользнёт однажды?
- Тот же вопрос к тебе, - не удержалась от маленькой скабрезности девушка.
Гаер рассмеялся, оценив шутку.
- Оно ни разу не соскальзывало, - чуть помедлив, призналась светловолосая.- Ума не приложу, как такое могло произойти.
- Ну, как говорят в мужской душевой, всё когда-то бывает в первый раз.
Настал черёд Диа сдержанно фыркать.
- Ты как лисичка прямо.
- Как кто? - неприятно удивилась она.
- Фыркаешь словно лиса. И маленькая, и беленькая, и шустрая. Хотя... бывают лисы-блондины?
- Так. Закроем эту тему.
- Лады, - слегка удивился парень внезапной перемене настроения, - детская травма, не?
Девушка не ответила, замкнулась вновь в себе. Гаер расстроился, прикрывшись широкой ухмылкой. Мысленно пнул себя под килт. И чем ей лисички-то не угодили, спрашивается? Или, наоборот, угадили? Надо спеть ей народную песню про "Что говорит лис?", может быть, хоть посмеётся. Тогда, в пабе, смеялась она исключительно хорошо. Аж до слёз, три стакана разбила.
Чёрный экипаж ("воронок", вдруг вспомнилось Гаеру) без проблем доставил спутников к доходному дому на обочине города.
- Значит, здесь у него гнездо? Ну, птица волосатая...
- Тут он жил, пока сохранял хоть какие-то мозги. Перебрался в особняк, когда крыша совсем поехала.
На грязной, заплёванной лестнице пахло свежими кошками и тухлой едой. А ещё было темно, как в чулане.
- Какой этаж? - глуховато уточнил Гаер.
- Третий.
Парень кивнул, вежливо оттеснил девушку и пошёл вперёд.
- Эй! Там могут быть ловушки!
- Завидно, да? Мальчики аттракционятся первыми!
Диа стиснула зубы. Он же обычный человек, смертный, вдобавок рыжий, так чего лезет головой вперёд во всякое пекло? Впрочем, решительно одёрнула себя, не её забота. Желание суицидничать - личное. Только пусть кольцо сначала отдаст.
На площадке оказалась одна-единственная дверь и много плотного, тяжкого запаха.
Спутники переглянулись.
- Нечего на меня так сразу смотреть, - возмутился Гаер, - тут, похоже, ближний бомж помер смертью диарейной. За дверью или Нарния, или прошлая обитель нашего психопата. Отойди, я хочу высадить её к праотцам.
- Нет, - всё же не утерпела Диа.
Оттолкнула рыжего, аккуратно закатала рукав по локоть и легко, самыми кончиками ноготков, провела сверху вниз по замку. Железо скрылось под слоем льда, отчаянно затрещало - и рассыпалось.
Гаер присвистнул.
|
![[]](/img/b/bykiko/diger/e7a7b186fa3684a265487fc6d09d6e3e-d62mnf1.jpg)