Быковский Лев Федорович : другие произведения.

Космический патруль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Космический патруль", второй роман "Сборная Галактики". Те же герои продолжают приключения. Еще не отредактирован.

   Билл Нат (Лев Быковский) 720000 знаков, 18 а.л.(псевдоним и книга зарегистрированы)353910, Новороссийск-10, пр. Ленина, 20, кв. 39
   Тлф. (8617) 23-09-02
  
   Общее название: Космический Патруль
   Автор: Билл Нат (Лев Быковский).
  
  
  

ЛЕТУЧИЙ ГОЛАНДЕЦ

  
  

Глава 1

  
   Торжественная часть закончилась. Как обычно, "Говорящий гласом народа" взмахнул рукой, и все присутствующие монотонно стали повторять фразы, которые им вдалбливали с детства:
   - Слава народному избраннику! Война Чудовищам! - Гревс прокричал последние слова с особым удовольствием... Против Чудовищ он не имел ничего, но на этом вопле - лозунге обычно заканчивались все давно осточертевшие собрания и проповеди.
   Наступал вечер и с ним благословенный "Час охоты".
   Гревс Керсис собрал свою, довольно многочисленную семью, проверяя снаряжение. С заходом центрального светила, которому колонисты так и не удосужились дать название, облик Гревса менялся, но, привыкшие к подобным метаморфозам близкие, не обращали на происходящее ни малейшего внимания.
   Темнело. Cлуги Говорящего были далеко, и Глава семейства спокойно продолжал трансформацию. Его тело, такое массивное и угловатое при дневном свете, начало терять очертания: голова слилась с туловищем, став вершиной конуса. На конусе остались продолговатые щели - глаза, захватывающие теперь и часть того, что раньше было грудью; натруженные, мозолистые руки, так не похожие на холеные, бархатистые ладошки для голосования Слуг народа и их прислужников, превращались в какое-то подобие огромного веера. Все тело стало похоже на сгусток синего тумана на фоне черного, усыпанного звездами неба. Свет наиболее ярких звезд, пробиваясь сквозь сгусток, становился оранжево-желтым...
   Семья собиралась в ночную вылазку: Доро - старшая дочь, возилась с арбалетом, регулируя натяжение пружин-тетив; Лисин - средняя дочь перебирала и укладывала в колчан стрелы, после чего обе начали править ножи, скорее похожие на короткие обоюдоострые мечи из голубого фосфоресцирующего металла; самый младший - Виктор, вообще не имел ничего напоминающего оружие... разве что, пучок коротких колючек, позаимствованных у агури - небольшого растения, не имеющего ни корней, ни листьев, перекатывающегося по поверхности почвы и, колючками, покрывающими его шаровидную поверхность, всасывающему влагу. Многие жители считали растение разумным, но попытки вступить с ним в контакт или, по крайней мере, использовать колючки и мясистую коричневую мякоть кончались плачевно - стоило прикоснуться к колючке и яд, содержащийся в ней, убивал... мгновенно! Семья тщательно оберегала свою тайну - иммунитет к яду и способность маленького Виктора заполучать некоторое количество страшных игл в обмен на мелкую дичь, которую с не меньшим аппетитом, чем влагу, поглощал агури. Пучок этих игл, почти полностью входил в крохотный кулачок мальчика и выглядел вполне безобидно.
   С тех пор, как жена Гревса погибла, защищая свой дом - землянку от нападения, Гревс, опасаясь худшего, начал забирать подросших детей с собой в ночные вылазки. Решимость уйти из лагеря вообще давно зрела в уме Гревса, и сейчас они собирались в дальний путь, подальше от этих обжитых, и этим вдвойне опасных, мест. Гревс решился идти на поиски аборигенов, коль сыщутся таковые.
   "Вылитая мать, - подумал он, ласково тронув за плечо старшую дочь. - А таким, видно, был я в детстве..." - Гревс обернулся к старательно перебирающему колючки сыну. Он прекрасно понимал, что впереди их ждет полная опасностей неизвестность.
   - Ну, что ж, дети, пора выступать, - тихо сказал он. Все встрепенулись и, как-то разом, обернулись к поджидающей их темной стене леса. Местность, бывшая их домом, сразу как бы отодвинулась в прошлое, уступая под натиском чужого и такого враждебного мира.
   Впереди - мрачные серые тени, извивающиеся на фоне звездного неба, бездонные пропасти - пасти невиданных чудовищ. Силуэт Гревса качнулся и медленно поплыл вперед, прокладывая путь. Уходить пришлось срочно.
   Говорящий Гласом Народа, опасаясь возмездия за смерть жены Гревса, исподволь готовил колонистов к нападению на Керсисов. А, может, кто-то донес, откуда исходит информация о замыслах правящей кучки, захватившей власть в Адаме - поселке, возникшем на месте приземления Летучего Голландца, как окрестили свой корабль, колонисты. Лайнер с двумя тысячами переселенцев направлялся из Галактики НЖЦ 224/М31 ("Туманность Андромеды") в сторону М51 ("Гончих Псов"), но на третьем году полета (по независимому времени), на его борту начался мятеж, подготовленный еще до отлета. Когда мятежники осознали поражение, последним жестом отчаяния была их попытка взорвать лайнер, уничтожив энергоцентр. Им удалось разрушить часть систем радиационной защиты и большинство цепей управления энергоблоками. Когда последний из мятежников был спущен в конвертор, оставшиеся в живых колонисты и члены экипажа оказались в межгалактическом пространстве без какой бы-то ни было надежды на благополучный исход полета. Несколько поколений отдало свои знания и силы переоборудованию корабля. Повышенная радиация, жёсткое излучение, хлеставшие лайнер в межгалактической бездне, к счастью или к несчастью, не оборвали смену поколений, хотя с каждым годом менялся облик колонистов.
   Когда, наконец, была достигнута планета пригодная для жизни, правда, и выбора - то не было никакого, лайнер удалось кое-как грохнуть о поверхность, центром посёлка стал чудом уцелевший корабль, покрытый патиной космического "загара", шрамами от метеоритов, оставленными в период свободного полета без энергозащиты. Как собор он возвышался над жалкими хижинами посёлка. Во время долгих скитаний, наиболее популярными кристаллами стали записи о пра-планете - Земле, оттуда и были заимствованы названия корабля и посёлка. Легенда о корабле, вечно скитавшемся по морям и океанам с командой мертвецов-призраков, ассоциировалась у колонистов с нелегкой судьбой их лайнера, а свой первый поселок решено было назвать именем первого человека - Адама... С него должна была начаться жизнь на планете, о которой никто ничего толком не знал.
   Гревс тяжело перенес гибель своей подруги - матери троих детей, которых с таким трудом удалось вынянчить и вырастить в жестокой борьбе за существование. Он подозревал, что нападение в ту ночь было заранее подготовлено Несущими Свободу, которые давно с неприязнью относились к ряду семей колонистов, подозревая в них мутантов... Собственно говоря, почти все уцелевшие переселенцы мутировали в той или иной мере, но Керсисы держались особняком, не платили налогов, не выказывали особого почтения Говорящему Вождю, и это, рано или поздно, должно было сказаться на их существовании. Ночные "гости" были неплохо вооружены - в ход пошло оружие из арсеналов лайнера, к которому имели доступ только Несущие и военная элита корабля. Многие колонисты, и Гревс в их числе, считали, что часть мятежников, оставшихся нераскрытыми, и стали Несущими Свободу, но легче от этого не стало никому... Керсисы, несмотря на отсутствие Гревса, сумели выдержать осаду, убив несколько человек, но и сами понесли невосполнимую утрату.
   Вернувшийся поутру Гревс разыскал в траве парализатор, но больше никаких следов. Стало ясно - пора уходить. Гревс торопил детей, спеша пройти через засеянные колонистами поля, пересекая протоптанные тропинки.
   Наконец началась зона, которую люди никогда не посещали - лес. Лес считался непроходимым и полным опасностей. Когда-то несколько групп смельчаков пытались его исследовать. Никто не вернулся назад... И на лес был наложен запрет.
   Ночами Гревс уходил в лесную чащу охотиться. Изобилие животных помогло Керсисам выжить в полуголодном поселковом существовании. Сейчас лес становился их убежищем, а может и домом на долгие годы...
  
  
  

Глава 2

  
   - За нами идут люди, - тихо сказал Виктор и, схватив руку Лисин, принудил её остановиться. Дворо, уткнувшись в его спину, тоже замерла. Лес был полон шорохов, писка насекомых, криков каких-то животных. Тьма вокруг была буквально ощутимой, так и хотелось протянуть руку и отщипнуть кусочек этого черного бархата... Выделить из общего фона что-то свойственное людям было невозможно, и сёстры во всем полагались на способности Виктора улавливать мыслеизлучения и видеть в темноте.
   - Отец, - шепнула Дворо, заметив мелькнувший рядом с тропой голубой, туманный силуэт. Гревс обогнул детей и вышел на их след, навстречу опасности. Девочки разошлись в стороны от тропинки, а Виктор остался один, следя, как они пустились в обратный путь, осью которого был только что пройденный отрезок дороги. Когда дуга достаточно прогнулась, Виктор пошел назад по тропе. Стараясь не шуметь, около десятка людей, одетых в десантные комбинезоны биозащиты, шли Виктору навстречу, держа наготове оружие и не включенные фонарики. Шедший немного впереди человек втягивал в себя воздух, принюхиваясь - скорее всего он-то и вёл группу... Виктор положил на ладонь иглу и, не отрывая взгляда от раздувшихся ноздрей, повернул руку с иглой в сторону заинтересовавшего его носа.
   Игла исчезла с ладони, а идущий впереди человек споткнулся и упал лицом вперёд. Ещё несколько игл ушло к обладателям фонарей, а сухое пощелкивание арбалетов положило конец группе преследователей, которая изрядно поредела. Двое вояк, шедших сзади, кинулись бежать в сторону посёлка, но на их пути возник голубой туманный сгусток, и, охваченные оцепенением они сели на тропу, с ужасом глядя на приближающееся чудовище, не в силах закрыть глаза парализованными веками.
   - Возвращайтесь в Адам и передайте Несущему, мы, как вы нас называете - Чудовища, не шли к вам, не шли за вами... Вы сами напросились! И запомните - ваши жизни - последние подаренные Адаму! Теперь каждый, пошедший за нами, умрёт. Встаньте! - Люди, как в гипнотическом трансе, поднялись.- А теперь идите, с восходом солнца к вам вернется речь...
   Когда качающиеся фигуры исчезли в темноте, Гревс позвал:
   - Детвора, ко мне! - и засмеялся, издавая легкое рычание, как и подобает Чудовищу.
   Дети, не проявляя особых эмоций, сняли оружие и биокомбинезоны с начавших уже коченеть трупов и, упаковав их, со знанием дела, в свертки, удобные для переноски, двинулись своим путем, слыша, как за их спинами ночные животные принялись за, так любезно предоставленный им, сытный ужин.
   - Приятного аппетита, - пробурчал Гревс.
   Когда было пройдено с десяток миль по тропе, протоптанной неизвестно чьими ногами, а может лапами, если не брюхом, Керсисы сделали привал, выбрав небольшую проплешину рядом с дорогой.
   Гревс и Виктор осмотрели место отдыха, примыкающие деревья, опутанные лианами, и густые кусты. Не обнаружив ничего, предвещающего опасность, они расположились по центру поляны, все же подальше от деревьев. Распределив дежурства, Керсисы устроились на отдых.
   Последним дежурил Гревс, который, считая, что шестичасового сна вполне достаточно, разбудил всех и, накормив, повел дальше. Скорее всего, был уже рассвет, но под пологом, плотно сомкнувшего кроны леса было всегда темно. Тропа, постепенно расширяясь, начала спускаться в ущелье, из него тянуло холодной сыростью и запахом гнили. При всём желании группа не могла свернуть и двинуться в обход ущелья: лес стоял вокруг непроходимой стеной.
   - Па, - голос Дворо нарушил тишину, - как ты ухитряешься бродить без тропок?
   Гревс засмеялся, завис над тропой и, как бы от дуновения ветра, его голубая субстанция начала втекать в заросли, мелькая в нечасто встречающихся просветах.
   - А это нам на обед, - вновь появившийся Гревс бросил на тропу несколько крупных плодов. Продолговатые, с несколькими корешками, они скорее походили на небольших животных. В их чешуйчатой кожуре отсвечивали голубые блики сияния Гревса.
   - Это плоды вон того гиганта. Ближе к вершине они ростом с тебя, - Гревс ткнул Виктора голубым пальцем в живот. - Я, как-то сорвал пару таких ягодок и оставил на тропе, вернувшись за парой меньших. Ходил, буквально, минуту, но их не стало. Так и не понял - кто их упер, причём, так быстро.
   Виктор предостерегающе поднял руку, к чему-то прислушиваясь, потом с недоумением посмотрел на плоды и прошептал;
   - Но они же живые! Они хотят назад - к дереву. Они голодны.
   - Ты уверен? - Гревс легонько шевельнул плод ногой.
   - Теперь полностью! Ему не нравится, когда его пинают ногой и, когда бросают на землю... Па, ты никогда не бывал у вершины дерева? Я улавливаю какой-то мысленный контакт между этими - недозрелыми и теми, которые в вышине. Верни их.
   - Но я же оторвал их от веток. Что я, садовник?
   - Они сами укрепятся. Это не корешки, а присоски. И дерево просит...
   Гревс хмыкнул и, подхватив один плод, унес его в чащу. Вернулся он через несколько секунд и, не говоря ни слова, собрал и унес остальные плоды.
   - Виктор, - заговорила, обычно молчаливая Дворо, - я тоже уловила чуть слышные мысли.
   - А я, хочу есть! - безапелляционно заявила Лисин. Виктор поднялся и шагнул в сторону зарослей.
   - Попробую достать пищу, - бросил он через плечо, и исчез, как бы растворившись в тёмной, молчаливой массе растений.
   Вернувшись, Гревс не стал искать его, а сел рядом с дочерьми.
   Периодически в лесу возникала гнетущая тишина, после чего снова дикая какофония начинала песню жизни. Гревс предположил, что это связано с чередованием дня и ночи там - вверху. Ожидание затянулось, и Лисин, не выдержав, всхлипнула, зарывшись носом в рукав комбинезона.
   - Это я виновата, заныла... Я уже не хочу есть.
   Тишина стала весомой: она, в сочетании с темнотой, плотно окутала сжавшихся в комок девочек и, казалось, даже голубой туман Гревса стал плотнее, утратив своё мерцание.
   Несколько минут спустя, Керсисы услышали топот - не так звук, как дрожание почвы, изредка сопровождавшееся треском раздавленных камней и сучьев.
   - Дайте дорогу, - сказал Гревс, оттесняя детей к кустам.
   На тропе появилась темная масса. Доро уронила сумку, в которой что-то искала, и в её руке вспыхнул, ослепительный после темноты, луч фонарика. Он вырвал из тьмы что-то невероятное: туша, похожая на шар, покрытая чешуйчатой броней, с зажмурившимися фасеточными глазами, сейчас полуприкрытыми чешуйчатыми веками - заслонками, из-под шара выступали столбы-ноги, а его верх венчала человеческая голова и мелькнули руки, очень маленькие для этого монстра, но похожие на человеческие.
   Чудовище голосом Виктора крикнуло:
   - Да не свети ты в глаза. Я ничего не вижу,- и со спины ночного гостя скатился Виктор, прижимая к груди какие-то продолговатые предметы. - Спасибо, Улик, возвращайся! - он ласково похлопал шар по броневой шкуре и пошел на свет,- Лисин, держи свою порцию. Это плоды деревьев специально для нас, - в его голосе звучало торжество. - Ты знаешь, они их вырастили по моей просьбе. И теперь мы можем попросить любое дерево покормить нас. Правда, здорово? Не нужно никакой охоты и нас никто не тронет - так решили Улики. Они живут в мире со всеми, кроме людей.
   - А чем люди им не угодили? - поинтересовалась Доро, хотя у неё были веские причины не любить себе подобных.
   - Первая группа уничтожила несколько десятков друзей Улика. Следующим группам "повезло" меньше. А срубленные деревья?... Местная жизнь не знает вражды: растения и животные связаны телепатически.
   - А как же они питаются? Чем? - Лисин, несмотря на утоленный голод, очень волновали проблемы завтраков, обедов и ужинов..
   - Насколько я понял, растения выращивают пищу, но сами животные тоже происходят от растений и разносят семена, споры... Уж ты, Лисин, не останешься голодной, любой кустик тебя накормит. Смотри, только не объедайся.
  
  
  
  
  
  
  

Глава 3

  
   Лес кончился, несмотря на предупреждение, внезапно. Керсисы стояли перед желто-зеленым ковром, расцвеченным кое-где красными соцветиями и темно-зелеными группками деревьев. Справа доносился глухой, равномерный шум, и простиралась ровная голубая гладь. Гревс, принявший свой обычный облик, удовлетворенно крякнул и, махнув рукой в сторону голубого шума, сказал:
   - Море... помню, были у нас такие гипнокристаллы. Потом их запретили. Он, как сомнамбула, двинулся к голубому простору, ступил на гниющие водоросли... Его ноги растоптали белое кружево пены и погрузились в воду.
   Несколько мгновений он стоял неподвижно, потом, оцепенение спало. Гревс наклонился, зачерпнул пригоршнями воду и плеснул себе на лицо.
   - Теплая и соленая! - восторженно заявил он, делая еще шаг и... исчез.
   Над поверхностью воды он показался метрах в двух от берега, беспорядочно колотя руками по воде, держась на поверхности только благодаря вздувшейся пузырем мокрой одежде, в которой сохранился воздух.
   - Не подходи, - крикнул он Виктору, делая попытку подгрести к берегу. Виктор, не обращая внимания на его предупреждение, сделал несколько шагов вперед и попытался бросить отцу шнур, спешно поданный ему Дворо. Броски были неудачны. Нахмурившись, он взял кольцо веревки, повесил его на вытянутую ладонь и сосредоточился на руках отца...Как будто обретя жизнь, веревка рванулась к утопающему и обвилась вокруг его руки.
   - Держи, па! - крикнул Виктор и, уже обращаясь к сестрам, добавил, - Тяните!...
   Гревс был не очень удручен купанием: он отфыркивался и отжимал воду с волос с явным удовольствием.
   - Мне еще не приходилось купаться в таком большом объеме воды, но, когда я шел ко дну - удушья не чувствовал, только малость испугался. Попробую нырнуть еще разок, - он вошел в воду и, зайдя по грудь, присел. Макушка его головы торчала над водой, но он не показывался несколько минут, потом поднялся и, уже более решительно пошел на более глубокое место, где вода поглотила его полностью.
   Отсутствовал он около часа. Наконец, по воде пошли круги и Гревс, слегка ошеломленный новизной ощущений, выбрался на берег, таща несколько рыбин. Дети с восторгом приветствовали своего "земноводного" отца и его добычу.
   Керсисы обосновались под одиноким деревом недалеко от моря. Дерево было окружено кустарником в рост человека. Расчистив небольшую площадку, Керсисы связали верхушки кустов, сделав нечто вроде шалаша. Когда этот импровизированный дом был "построен", кусты пустили новые побеги, настолько густые, что стены нового жилища стали плотными, а на крыше слой листьев создал непромокаемый скат. На дереве стали появляться съедобные плоды.
   - Заботятся о нас, - Гревс улыбнулся, - а Адам видится мне, как лагерь оккупантов: со всех сторон враги, все настороже... - Ненависть, - порождает ненависть, - важно изрек Виктор слова, явно "подслушанные" им у взрослых.
   Доро засмеялась, Гревс угрюмо кивнул - уж он-то хорошо знал, что такое ненависть. Его и других "простых" - не носивших спецформы ненавидела черная хунта, захватившая власть в Адаме. Впрочем, все представители "черных полковников" пылали ненавистью не только к "низшим" - штатским, которые во все времена поили, кормили и одевали их, они ненавидели друг-друга ещё более лютой, но тщательно скрываемой ненавистью.
   Изощренные во лжи, сопутствовавшей им всю жизнь, "черные", как окрестили их люди за форму, утверждали, что все их "неустанные" труды только во благо и к процветанию Адама.
   Так и росли среди пинков и презрения дети Гревса и "прочих"...
   Только Виктору удавалось избегать плодов "цветущего детства". Просто его побаивались. Этот страх возник в один из дней, когда Виктор, увлёкшись созерцанием качающейся на ветке куста змеи, забыл об осторожности и не успел удрать от окруживших его "благородных" балбесов. Получив пару оплеух, он влетел в куст, оцарапав лицо и стараясь заслонить глаза от колючек и сучков.
   Ветка, на которой раскачивалась змея, хлестнула его по спине, а оседлавшее её пресмыкающееся, как ошейник, обернулось вокруг шеи. Преследователи замерли, с интересом ожидая неизбежного. Виктор выпрямился и, с трудом сдерживая всхлипывания, обернулся к "деткам". Змея, как копье взвилась в воздух, и, стоявший в метре от Виктора преследователь упал, дергаясь в конвульсиях. А полосатое "копье", оставив крохотную ранку на его губе, поспешно удирало с такой беспокойной поляны... Так и вышло, что Виктор обрёл относительный покой.
   - Пойду к роднику, - Гревс поднялся с охапки сухой травы, осмотрев свою немногочисленную семью, добавил.- Кто со мной?
   Лисин ухватила его за пояс и, повиснув на нем, закричала:
   - Я, я хочу напиться водички!
   - Не водички, трусиха: от отца ни на шаг!
   - И я хочу быть трусихой! - засмеялась Дворо, присоединяясь к Гревсу. - Пошли, Вик.
   Виктор, стараясь не терять мужского достоинства, степенно встал, не будет же он скакать, как девчонка, и двинулся вслед за всеми.
   Родник был на расстоянии полукилометра от берега моря. Вода была слегка солоноватая, но вполне пригодная для питья. Он покоился среди густой травы, как осколок неба в чаше из красной с зелеными прожилками глины. Тонкий ручеёк вытекал из родника никуда не спешащей струйкой и тут же терялся в зарослях. Вода была прозрачной и холодной. Сквозь её слой были видны обитатели этого обособленного мирка: несколько длинных зеленого цвета полурыб, получервей: какие-то насекомые, похожие на пауков, обросших со всех сторон лапами: какие-то остроносые, радужной окраски животные, напоминающие рыб...
   Впрочем, подобные сравнения не приходили в голову детям, так как, ни червей, ни пауков, а тем более рыб, они никогда не видели.
   - Па, - Виктор ткнул пальцем в пёстрого остроноса, - они кусаются и ядовиты. Но нас не тронут - пейте спокойно. С этими словами он опустил ладонь в родник, потревожив обитателей, слегка поболтал рукой, зачерпнул воду и начал пить с ладони.
   - Ну что, ребята, - начал Гревс, поудобнее усаживаясь у воды, - нужно подумать о более надежном жилье. Скорее всего, надеяться на какой - ни будь спасательный отряд не приходится. А обосновываться нужно на долгие годы...
  
  
  
  
  
  
  

Глава 4

   Резких изменений погоды не происходило из-за малого наклона оси планеты. Только путник движущийся к одному из полюсов, мог ощущать изменение климата. Керсисы, приняв во внимание окружающие погодные условия, постарались создать жилье, которое с успехом противостояло ветрам, дующим все время почти в одном направлении, и таким же настойчивым дождям. Хорошая и плохая погода чередовались: так сказать "фифти-фифти". В перерывах между дождями Керсисы отправлялись в исследовательские вылазки... За год ими был осмотрен, и неплохо освоен довольно большой сектор, дуга которого стягивалась берегом моря.
   - Сегодня, - заявил как-то Гревс,- мы выйдем за два дня до окончания дождя. Нужно забрать с собой всё необходимое... Мы, может, не скоро вернёмся... если вообще вернемся. Я хочу пройти на север, если верить этой побрякушке, - он показал компас, лежавший в его ладони.
   - Я заберу одежду и обязательно это и это, - Лисин ткнула пальцем в небольшой арбалет и парализатор, потом, поразмыслив, потянулась за бластером. Поскольку остального оружия она не выпустила из рук, то никак не могла удержать ещё и ребристую ручку тяжелого космического оружия, пользование которым разрешалось только Космическому Патрулю.
   Дворо засмеялась и, подхватив оружие, сунула его себе за пояс.
   - Так будет удобней...
   Люсин не возражала, даже, судя по выражению лица, осталась довольна.
   - А ты, Виктор? - Гревс смотрел, как сын втискивает в небольшой заплечный мешок старые ботинки и брюки из суровой ткани, которые были уже слегка тесноваты ему.
   - Возьму ещё это, - Виктор собрал свои колючки, завернул их в сухой лист и осторожно опустил в обрезок тростника.
   На этом нехитрые сборы закончились, и в хижине, собственно, не осталось ничего, достойного внимания. Основным грузом были несколько твёрдых, выдолбленных изнутри плодов, наполненных водой.
   Предчувствуя ожидающие снаружи струи дождя, Гревс поёжился и шагнул за порог. Поход начался.
  
   Поскольку Керсисы находились в Южном полушарии, то даже после дневного перехода явно чувствовалось потепление - где-то впереди, на севере, была экваториальная зона.
   Первый день похода близился к вечеру и Гревс, как обычно, искал подходящую группу деревьев для привала. Наконец, он прельстился небольшой рощей: около десятка деревьев, окруженных кустами.
   Виктор отыскал укромный уголок под двумя старыми деревьями с переплетенными кронами. Гревс, присмотревшись, с удивлением отметил, что несколько самых толстых ветвей срослись вместе.
   - Вик, такого я ещё никогда не видел. Посмотри, - он ткнул пальцем свободной руки вверх, указав на необычную арку.
   - Ну и что же? - спросила Лисин. - Может это специально для нас, чтобы на голову не капало...
   Она и Дворо остались равнодушными к необычному явлению, и с обычной женской тщательностью готовили к ночлегу прогалину.
   Внезапно Доро, крепившая к дереву верёвки тента, удивленно вскрикнула.
   - Что это? Ох, бедняга... - взяв один из сосудов с водой, Дворо плеснула на глинистую почву и, под недоумевающими взглядами близких, начала вымешивать комок глины. Потом сделала шаг к дереву и раздвинула росшую вокруг ствола траву.
   Только теперь всем стал виден чёрный поясок, охватывающий ствол. По всей окружности кора дерева была сожжена. Дворо, выскоблив уголь, начала обмазывать мокрой глиной поврежденное место, делая своеобразную повязку.
   - Похоже, кто-то, используя почти разрядившийся бластер, пытался свалить дерево, Вик, попробуй узнать, что произошло, - сказал Гревс. - Мы отойдем подальше.
   - Несколько дней назад, - начал Виктор, - тут появились пришельцы, одетые в блестящие костюмы. На головах их были шлемы. Они упали в траву и долго лежали неподвижно. Потом, на равнине, они сложили костер, стараясь, чтобы он давал побольше дыма. Когда сухие, опавшие ветки окончились, чужаки попробовали свалить дерево, но, видимо, их сигнал заметили и рядом с костром опустился корабль похожий на косточку плода, только крупнее в тысячу раз.
   - Так это о них предупреждали Улики?
   - Гревс почесал затылок, и, когда это испытанное средство не помогло, добавил, размышляя вслух: - Может это спасательная экспедиция? А может Патруль? Эх, - размечтавшись продолжал он, - я же потащил вас в этот поход надеясь найти цивилизацию, вырваться к людям. Эти Улики, - он обвёл рукой рощу, - неплохие парни. Но вам нужно учиться, общаться с себе подобными.
   - Наобщались! - вспылила Доро. Ей, как старшей в семье, и к тому же привлекательной девушке, было труднее всего в Адаме. Только неженская сила, так не вязавшаяся с её хрупкой фигурой, огромными, темными, как космос глазами, уберегла её от "ухаживаний" "знающих", "говорящих" и их "благородных" потомков.
   Сейчас ей было около семнадцати лет, а последнее "ухаживание", надолго отбившее у других охоту женихаться, состоялось два года назад.
   Она была тогда на "общественном дне" - так назывались принудительные работы, производимые простыми людьми, помимо основной работы, где их семье досталась уборка "Белого дома" Знающего.
   Во время уборки за ней наблюдал сынок Знающего, холеный парнишка, примерно одного возраста с Дворо. Несколько раз он небрежно, по обычаю "благородных" сплёвывал на выскобленный пол, потом выплеснул на пол пиво из стакана, который Лисин, возившаяся с посудой, ещё не успела помыть.
   Доро, помня ежедневные наказы отца, как могла, сдерживала свой гнев, и чтобы как-то разрядить обстановку, взяла вёдра, поскольку вода нужна была всё равно, пошла к роднику.
   Барчук, выждав несколько секунд, насвистывая какую-то мелодию, вышел вслед за ней. У родника, окаймленного невысокими кустами, он догнал Доро и рванул за руку, разворачивая к себе лицом. Доро уронила ведро и, вырвав руку процедила сквозь зубы:
   - Тебе чего, жирненький? Она не раз слышала, как сверстники посмеивались над толстеньким сыночком и знала, как задеть побольнее.
   От злости щечки сыночка пошли красными пятнами, он засопел и, размахнувшись, ударил Доро в лицо, прошипев ругательство. Она слегка отклонилась и удар пришелся ей в плечо. Пошатнувшись Доро отступила в кусты, пригнув по пути несколько веток. Одна из них выпрямилась и хлестнула сыночка по лицу, что еще больше разъярило его. Прыгнув вперед через сухую корягу, валявшуюся у родника - ею пользовались как помостом при заборе воды, он неудачно наступил на её конец - коряга перевернулась и ударила его в пах.
   Сынок, не издав ни звука упал головой в родник. В такой позе его и нашли пришедшие за водой поселенцы. Попытка откачать "кавалера" ни к чему не привела.
   Хотя, казалось, никто не видел этой сцены, но сыновья "избранников народа" стали опасаться Доро...
   Эти мрачные размышления прервал Виктор.
   - До, помоги мне взобраться на это дерево. Хочу осмотреться.
   Доро засмеялась, поняв его уловку.
   - Не хочу тревожить улика, он спасает товарища - ожог долго заживает...
   - Спроси другого. И попроси еды, - добавила Лисин.
   Её слова окончательно подняли настроение, которое стало ещё лучшим, после того, как на соседнем дереве отпочковались, оттянув ветку вниз, несколько плодов.
   После ужина Керсисы расположились на ночлег. Охрану решили не выставлять...
   Под сенью Уликов, ночь прошла спокойно.
  
  
  
  
  
  
  

Глава 5

   - Мне кажется, что это был все-таки флаер Патруля, - по привычке, вслух, рассуждал Гревс, когда группа шла в направлении, указанном Виктором.
   - Я не знаю, никогда их не видал, даже на кристаллах, - Виктор был прав - народу показывали записи, отобранные группировкой Знающих, то есть, жалкие огрызки имеющейся на Летучем Голландце кристаллотеки.
   Народ опасен, а умный народ - вдвойне! - считали Знающие.
   Нет, народ учили! Обучали обращению с техникой, сельскому хозяйству... Иначе и не могло быть: кто-то же должен был кормить "избранников народа".
   -...но, - тянул дальше Гревс,- что же тогда случилось с их оружием. Если бластеры отказали, у Патруля есть аннигиляторы, силовые лезвия... А почему дым? Где их передатчики. Может, боялись перехвата в эфире? Тогда это не Патруль - они не боятся... А может их кто-то напугал? Или ловят кого-нибудь, - он окончательно запутался в своих рассуждениях и вывод его звучал, как приказ. - Ни в коем случае не попадайтесь им на глаза! Сначала узнаем о них побольше.
   Гора, к которой они подошли, поросла густым кустарником и деревьями. Собственно, они уперлись в подножье горы, начинающей целую гряду больших и меньших возвышенностей, переходящих вдали в щит, закрывающий горизонт белыми шапками снегов и зелеными воротниками деревьев.
   Гревс искал тропу в обход горы, к перевалу, стараясь, не очень отклонятся от принятого направления.
   - Тут можно пройти, - Виктор неожиданно ткнул пальцем в сторону, на первый взгляд непроходимых кустов.
   - Показывай, - Гревс остановился.
   - Я всегда говорила, что ты с причудами, - капризно оттопырив губы, заявила Лисин, глядя на неприступную скалу и непроходимый кустарник.
   Виктор приблизился к горе. Крупный агури откатился в сторону, открывая начало едва заметной тропы.
   - Лучше не будет, - он согнулся и скользнул под нависшие ветки.
   Керсисы, друг за другом, последовали его примеру. Гревс шел последним.
  
  
  
  
   Подъём был трудным. Несколько раз из-под ног Виктора срывались неосторожно задетые камни, а на склоне скалы, гладком и к тому же мокром, Лисин поскользнулась.
   Все эти срывы могли бы окончится трагически, не будь кустов: летящие вниз камни и Лисин в их компании были приняты пружинящим сплетением веток как-раз во время. А Керсисам оставалось лишь поблагодарить в душе разум, их хранящий.
   Наконец они достигли вершины, где смогли осмотреться.
   - Это не последний подъём, да и спуск предстоит не лучший, - Доро стояла рядом с Виктором, пытаясь отдышаться.
   - Только спуск, - заверил её Виктор, - дальше пойдем ущельем по старому руслу реки к кратеру в котором пришельцы. - Себя он считал своим, и только своим на планете.
   Ущелье было похоже на след ножа, разрезавшего скалы и обнажившего их многослойную структуру: причудливое переплетение жил самых разных цветов.
   - Подходим к "горячему" месту, - предостерёг Гревс.
   Комментировать сказанное не требовалось - вся жизнь поселенцев проходила среди менее или более "горячих" излучений. Сами они были, в какой-то мере, тоже продуктом радиации.
   Виктор поднял руку жестом предостережения. Все остановились, прислушиваясь. По ущелью разносились глухие, едва слышные удары, шум осыпей и какой-то рокот.
   Виктор, как дикий зверёк, припал к земле и пополз вперёд. Среди травы и камней он был почти незаметен. Керсисы ждали. Наконец из-за дальнего изгиба ущелья показался Виктор. Он шел спокойно - не таясь.
   - Там механизмы. Людей нет, - он, видимо, и сам был в некоторой мере удивлён своими наблюдениями, - ковыряют скалы. Что-то собирают в ящики и грузят на машину, похожую на ту, которая забрала пришельцев.
   - "Горячее"? - уточнил Гревс.
   - Да, очень.
   - Теперь понятно, почему не дорезали дерево. У них кончилась энергия. Пошли. Уже не скрываясь, группа двинулась вперёд. Там, где ковырялись механизмы было очень "горячо" - этим, видимо, и объяснялось отсутствие людей.
   Керсисы, привыкшие к самым разным перепадам радиации, спокойно обогнули механизмы и контейнеры, следуя за Виктором.
   - Теперь сюда, так ближе, - предложил Виктор и нырнул в тень нависающей над ущельем скалы.
   Группа оказалась в темной пещере.
   - Посидим немного, - предложил Виктор, - тут не совсем темно, глаза привыкнут.
   - А откуда ты знаешь? - Лисин вертела головой, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть.
   - Улики сказали, - Виктор дотронулся до стены пещеры. Его маленькая ладошка заслонила часть стены и стала видна тёмным силуэтом на более светлом фоне: стена светилась. Вернее, светился лишайник, покрывавший стену. - Тут никто из пришельцев не бывал, хотя пещера выходит на склон ямы, в которой они базируются.
   Воздух в пещере был свежим и слегка влажным, под ногами чувствовался песок. Скорее всего, когда-то это было руслом реки или ручья. Лёгкий наклон не затруднял движения - Керсисы шли легко и быстро - всем нетерпелось увидеть чужаков.
  
  
  
  
   - Вик, послушай!
   Осторожно, стараясь не шуметь, Виктор приблизился к отверстию и раздвинул ветки. После сумерек туннеля ему пришлось зажмуриться, что не мешало ему "слушать".
   - Рядом никого. Все внизу, у корабля.
   Виктор выполз из пещеры полностью и встал во весь рост на склоне.
   Гревс выбрался тоже и теперь, опасливо озираясь, водил стволом бластера из стороны в сторону.
   - Там! - Виктор указал на шевелящиеся кусты, - не знаю что, но улики... - и покатился со склона.
   Гревс ощутил онемение ног и, падая, непроизвольно нажал спуск бластера. Его тело скатилось в кусты.
   Первое, что он увидел, придя в сознание, был Виктор, стоящий на прежнем месте. Гревс подполз к нему и, ухватившись за пояс сына, попытался встать. Ноги ему не повиновались, да и Виктор стоял неустойчиво, ухватившись обеими руками за голову. Только почувствовав чьё-то прикосновение, он обернулся, выставив перед собой колючку агури.
   - Ты, па? - он тряс головой, как бы пытаясь проснуться. - С тобой всё хорошо?
   - Нормально, только ноги задело, - Гревс взял одну свою ногу и, как колоду, бросил перед собой. - Видишь, - сказал он, тыча стволом бластера в ступню, - можно резать, жечь...
   - У меня было то же. И получил я побольше. Хорошо, что цела голова, хотя я катился быстро и весело. - Виктор засмеялся. - Ты знаешь, их оружие не очень-то на меня действует. Сейчас налажу и твои ноги.
   Виктор освободил защелки на ботинках отца и обхватил ладонями - сколько смог захватить - колено. Гревс почувствовал покалывание: онемение начало отступать по мере того, как руки Виктора двигались вниз - к ступне. Начав "обрабатывать" вторую ногу, Виктор внезапно затих, прислушиваясь, и, поспешно заканчивая свои манипуляции, прошептал:
   - Они видели вспышку и поднимаются сюда - робот успел послать им предупреждение.
   - Какой робот?
   - Сторожевой. Ты сжёг его, а я не "услышал". Уходим!
   - Нужно ли? Давай посмотри со стороны, что они предпримут. Их много?
   - Четверо. У них станнеры, а один даже с бластером.
   Гревс и Виктор втиснулись под куст, наблюдая за склоном. Кусты на склоне зашевелились, но никто не показался. Раздался мужской голос, чётко выговаривающий слова на линкосе.
   - Мы не хотим вам зла. Это был обычный охранный робот. У нас есть товары. Мы можем с вами торговать... - не слыша ответа, говоривший замолк.
   - Они нас боятся и, как он думает, "лучше опасность реальная, чем всякие неожиданности. Но, как их выманить из пещеры?".
   - Отползи, Вик, в сторону и прикрывай меня. Я попробую переговорить с ними.
   В этот миг одни из пришедших выпрыгнул на прогалину у входа в туннель и, подхватив мешок Гревса, скатился назад в кусты.
   Голос Гревса, изъясняющегося тоже на линкосе, прозвучал спокойно, хотя сам он был взвинчен до предела.
   - А зачем же вы взяли чужую вещь? Видимо, торговать с вами нужно с оглядкой: как бы не обжулили. Если у вас мирные намерения, выходите на открытое место и положите оружие на почву. Тогда поговорим о дружбе, любви, или о сексе...
   После небольшой паузы кусты раздвинулись и два человека в тёмных комбинезонах шагнули на поляну. У одного из них был мешок Гревса. Наклонившись, но, не сводя пристального взгляда с кустов, откуда доносился голос, он положил мешок, а другой рукой достал станнер, присоединив его к мешку. Его спутник тоже положил парализатор рядом с мешком.
   - Больше у вас ничего нет? - спросил Гревс, понимая, что бластер и станнер сидящих в засаде, нацелены на его куст.
   - Нет. Мы играем честно.
   - Понятно. Теперь сделайте два шага назад. В это время позади Гревса раздался крик и шум катящегося по осыпи массивного тела.
   - Не двигаться! - приказал Гревс, не желая высказывать свою осведомленность, но и не прочь узнать, откуда ждать удар станнера.
   - Все по-старому, - ответил Виктор, поняв игру отца.
   - Парни, повторяю ваши слова: "Мы не хотим вам зла", но, сами видите, игру вы повели нечестную, а раны от бластера почти всегда смертельны. Сядьте и обхватите руками колени. Будьте добры - не двигайтесь. Вы под прицелом четырех бластеров, - слегка преувеличил Гревс, зная, что у страха глаза велики...
   Всё это время он передвигался в кустах так, чтобы сидящие пришельцы были на прямой между ним и предполагаемым расположением космонавта. Он ползком добрался до прогалины и, прикрываясь сидящими, потянул к себе мешок. Столкнув его в кусты, он потянулся за оружием, но в последнюю минуты передумал и отполз под прикрытие кустов, сразу же меняя позицию.
   "Как же теперь вести переговоры, - размышлял Гревс. - О доверии речи не может быть. Стрелять? Тоже не выход."
   - Кто вы? Попробуйте не врать.
   Один из сидящих поднял голову и резко бросил:
   - Торговцы! Мирные торговцы.
   - Откуда? - задал снова вопрос Гревс, не очень надеясь на правду, но надеясь на Виктора. - Что вы ищете здесь?
   Ответить сидящий не успел. В кустах прозвучал ещё один крик и мысленные комментарии Виктора.
   - Станнер... Работорговцы...
   Гревс, слегка отвлёкшийся от сидящих "мирных торговцев", упустил момент, когда говоривший с ним перекатился в сторону оружия и веером ударил по кустам из станнера.
  
  
   Особого желания возвращаться в мир боли из спасительного мрака забытия у Гревса не было, но голос, очень знакомый, твердил:
   - Па, нужно уходить... па, нужно уходить.
   Станнер не предназначен для убийства, хотя длительный импульс, предельной мощности может привести к параличу нервной системы и остановке сердца. Оружие такого рода служило для поимки животных, захвата пленных, парализуя их на какое-то время. Последствия облучения весьма болезненны: когда кончается его действие, как будто сотни игл впиваются в пораженный участок тела.
   Виктор частично снял боль, но двигаться самостоятельно Гревс ещё не мог. Пыхтя от чрезмерных усилий, Виктор волок его к спасительной пещере. Протащив несколько метров эту непосильную ношу, он вернулся, крикнув сёстрам, что нуждается в помощи. Общими усилиями они внесли отца под укрытие каменных сводов. Гревс бодрился, с трудом сдерживая стон.
   - Сюда идет отряд. Около восьми человек, вооружены. У одного космическое оружие - аннигилятор. Ищут своих...
   - Те, двое, наведут их на след, - Гревс попытался сесть, что удалось ему с трудом.
   - Я забрал агури и никто не поймет, что произошло.
   - Да я не о них! Те, на поляне... Виктор начал смеяться и смех его усиливался прямо пропорционально недоумению, отражавшемуся на лице Гревса.
   - Я их сжёг, а бластер вложил в руки владельца. Пусть думают, что он и расправился со своей бандой. Пока будут разбираться, мы подойдем ближе: улики подсказали мне ещё один выход из пещеры, почти к кораблю. - Виктор повел всю группу вглубь пещеры и повернул в боковое ответвление, которое, извиваясь, шло вокруг кратера.
   Теперь Гревс понял, что за вспышку он увидел за миг до потери сознания.
   - Улики предупреждают, что часть банды вошла в пещеру. Чужаки боятся... Улики вызывают у них видения химер и наполнили их умы страхом... Они возвращаются. Нам нужно спешить. Вот выход.
   Выход был далеко не таким удобным, как предыдущий: они стояли на вершине скального выступа с отрицательным уклоном. Дальше шла осыпь, удерживаемая густым кустарником.
   Гревс осмотрел подходы и, покачав головой, сказал:
   - Спуститься мы не можем... А цель так близка, - он кивнул в сторону стоящего на установочных колоннах-дюзах корабля.
   Из-за неровности почвы он казался асимметричным. Часть дюз, для придания кораблю положения, удобного для старта, опустилась в выемки грунта, часть была поднята, так как упиралась в скальные выступы.
   А картина была впечатляющей! Нос корабля, просевшего на гидравлических амортизаторах, всё же вздымался почти до кромки кратера. Грузовой трап был откинут на расчищенную бластерами площадку, на краю которой, каплей серебра, лежал флаер. Его вид, и, конечно вид корабля, сразу же погасил остаток надежды Гревса на присутствие Патруля. Корабль был обычным транспортником, а флаер - не совсем обычным планетарным транспортом. Необычность заключалась в надстройке для запуска боевых ракет, а так же в аннигиляторах, опоясывающих эту "капельку". Видимо, флаер имел специальное назначение - ведение боевых операций на планетах.
   Один пришелец сидел на камне, наблюдая за роботами, грузящими на ленту транспортера контейнеры, снимаемые с флаера. На пришельце был скафандр высшей защиты.
   - Да, "горячее" местечко он выбрал для отдыха! - пробурчал Гревс. - Как нам спуститься вниз, да ещё и обезвредить его? Из корабля вряд ли выйдет кто-нибудь: тут слишком "жарко"....
   - Улики предложили нам прыгать прямо вниз, в кусты. А этого, - Виктор ткнул пальцем в сторону охранника, - они отвлекут.
   Действительно, в кустах, за спиной охранника, раздался грохот осыпающихся камней, а кусты начали раскачиваться, как будто кто-то большой и неуклюжий пытался продраться сквозь чащу.
   Космонавт вскочил, отщёлкивая от скафандра бластер и начал всматриваться в шевелящиеся заросли.
   - Прыгнули, - и Виктор, сильно оттолкнувшись от скалы, шлепнулся в кусты. За ним прыгнула Доро.
   Последним прыгал Гревс, предварительно забросив в кусты упиравшуюся Лисин. Напрягшиеся ветки мягко приняли всю семью, понеся, правда, значительный урон: часть веток, не выдержав напряжения сломалась.
   - Спасибо, Улики, - прошептал Виктор и вся группа постаралась, как можно быстрее, ближе и бесшумнее приблизиться к площадке. Охранник всё ещё пытался что-либо разглядеть в кустах: вход в корабль был свободен. Моля судьбу, чтобы никому из команды не взбрело на ум включить обзорные экраны, Гревс скомандовал:
   - Все в люк!
   Они побежали.
  
  
   Корабль был намного меньше "Летучего Голландца" и считанных секунд хватило Керсисам, чтобы достичь шлюзовой камеры. Гревс поманипулировал клавишами на панели шлюза, и внутренняя переборка ушла в сторону. Подняв станнер, он прыгнул в проем.
   - И здесь пусто, - он приглашающе махнул рукой своим, одновременно хлопая ладонью по кнопке аварийного закрытия люка.
   Когда все столпились в небольшом отсеке с обзорным экраном, Гревс отключил питание привода входного шлюза и, для подстраховки, затянул вручную барашки герметизации.
   Только обеспечив безопасность таким образом, он включил обзорные экраны.
   Погрузка закончилась. Манипуляторы-захваты погружали роботов. Гревс подождал еще немного, надеясь, что будет погружен и флаер, но, по-видимому, это не входило в программу корабельного мозга - нужна была команда.
   Гревс бросился в ходовую рубку. Мелькнула мысль, что не зря он столько времени торчал в гипнотеках, его пальцы уже перебирали тумблера, касались сенсоров.
   Манипуляторы подхватили флаер и, приподняв, уместили его в транспортировочные зажимы снаружи корабля. Одновременно, на глазах изумленного охранника, трап начал подниматься, прижимаясь к захвату на корпусе.
   Непроизвольно, пришелец кинулся к убирающемуся трапу, но отпрянул из опасения быть раздавленным.
   - Сейчас, ребята, вы осмотрите корабль. Все каюты и трюмы. Я останусь здесь. На всех кораблях предусмотрена система защиты в случае бунта пассажиров или команды - усыпляющий газ в вентиляционную систему. Я его уже подал, а потом продул корабль. Но возьмите оружие, кое-кто мог быть в скафандре.
   Виктор, Лисин и Доро долго обходили каюты, кладовые и рабочие отсеки.
   Когда все уровни были осмотрены, подошла очередь трюмов.
   Массивные заслонки не поддавались их усилиям, и Виктор послал Лисин за отцом. Гревс долго колдовал над кнопками, что-то переключал в нише, рядом с пультом открывания заслонок и, наконец, тяжелые металлические створки разошлись, как хищная пасть чудовища. В трюме царил мрак, и Гревсу пришлось ещё разбираться в системе освещения.
   Свет оказался неожиданно ярким, но Керсисы даже не заметили этого - содержание трюма подействовало на них, как взгляд Горгоны. Несколько минут, окаменев, они стояли у трапа, всматриваясь и не веря глазам своим.
   Трюм был разбит на четыре сектора, открытых сверху, но разделенных силикетными переборками.
   Два сектора были пусты, скорее всего ждали "пассажиров", а остальные... Один был заполнен людьми. Вповалку лежали мужчины и женщины. Некоторые были в космических комбинезонах, другие в обычной одежде, или полуголые.
   Во втором отсеке были, существа, лишь отдаленно напоминавшие людей, но Гревс помнил их по гипнозаписям - жители системы М 97. Их внешность напоминала Виктору и его сестрам существо в которое может превращаться их отец человек-мутант.
   - Через час все придут в себя. Тут есть космонавты, будем надеяться и пилоты... Подождем. Я снова в рубку, вам тут ничего не угрожает, - и Гревс оставил детей у открытого трюма.
  
  
  
   В обзорном экране Гревс увидел вернувшуюся группу, которой охранник что-то объяснял, оживленно жестикулируя. Отрегулировав экран на увеличение изображения, Гревс включил наружные микрофоны, направив их на пришельцев.
   -... механизм сброса реактора... - услышал он последние слова.
   Затем один из пришельцев, подняв бластер, дал залп, как показалось Гревсу, прямо ему в лицо. Изображение с обзорного экрана исчезло - пришелец выжег один из наружных объективов обзора.
   - Отлично, Михна, - послышался голос, - приступай, они долго не проморгаются.
   Опасаясь потерять все камеры обзора, Гревс не стал делать переориентировку, а начал лихорадочно вводить корабль в предстартовый режим. Он немного поспешил с продувкой дюз, зная, что таким образом он отобьет охоту у противника приближаться к двигателям.
   После продувки он включил защитное поле, развернул обзорные камеры и поспешил к трюмам. На подходе к рубке он столкнулся с детьми, которые вели, поддерживая под руки, мужчину, в форме космонавта. Над карманом куртки виднелся след значка. Невыгоревший материал обрисовывал стрелу, пронзающую кольцо. Такие серебристые знаки могли быть только у Космического Патруля.
   - Молодцы, как раз вовремя! - Гревс подставил плечо космонавту и облегченно вздохнул, когда тот плюхнулся в кресло.
   Сейчас Гревс мог рассмотреть космонавта со всеми подробностями. Это был молодой парень, сильно изможденный. Темные волосы были слегка тронуты сединой, зеленые глаза ввалились, скулы, покрытые щетиной, обтягивала потемневшая кожа, губы обескровлены.
   - Если у нас есть пара минут, то тебе, сынок, нужно подкрепиться. А так толку, от тебя... - Гревс, опасаясь давать свою пищу, поднес космонавту тюбик Е-рациона и, пока тот ел, что-то выискивал в аптечке. - Вот, возьми еще это, - он протянул шприц-ампулу. - Тут стимулятор.
   - Нужно подготовить к старту тех... В трюме... - голос Патрульного неожиданно оказался звонким, приятной окраски. - Там парни не из нашей галактики... Скафандры в среднем грузовом отсеке. Без них им трудно.
   Гревс, позвав сына, вышел. Транспортировка пленников в каюты не заняла много времени.
  
   Пилот-космонавт удовлетворенно хмыкнул и произвел ряд переключений на пульте. Медленно, как бы нехотя, начал открываться входной люк, сдвинувшийся в сторону.
   - У нас гости, - сказал космонавт, откинувшись в кресле. - Люк, правда, просто жест вежливости, гости могут войти в корабль даже в космосе.
   В рубке появился Шар и завис над пультом. Он был около метра в диаметре, весьма неопределенного цвета: от темно-синего до светло-серого. Второй Шар остался снаружи, вращаясь вокруг корабля.
   Ментальный вопрос Шара, "услышанный" всеми был воспринят по-разному, но суть оставалась одна:
   "Что собираетесь предпринимать дальше?"
   - Что угодно! Можем даже стартовать... Да, Разрешите представиться: Разведка Патруля, зовут Пьером, для своих Пер. - Он как-то странно встряхнул пальцами у себя под носом, взглянул на окружающих, как бы ожидая реакцию на этот жест, и, с несколько разочарованным, видом опустил руку. - А хозяева, вроде бы активизировались!
   Защитное поле корабля подверглось новым испытаниям. Бывшие хозяева старательно поливали корабль из бластеров, излучение которых вкупе с защитным полем, создало ослепительный ореол.
   - Разве ручное оружие опасно звездолету? - размышлял вслух Виктор, - Они могут, разве что, повредить обзорные экраны...
   - Так уберите камеры, - посоветовала Доро, - тогда мы сможем снять поле и взлететь.
   - Погибнут живые существа, - заметил Шар, - нельзя это допустить.
   - Агури тебе в постель, - вмешался Гревс, - только и того доброго, что "живые", небольшой убыток, а планете только польза.
   - Я расширю поле, оно оттеснит их на безопасное расстояние...
   - ...и ослабеет настолько, что мы останемся без камер обзора, - докончил Гревс, начатое Шаром предложение.
   - А этот вопрос, уж, предоставьте решать нам, - безапелляционно заявил Пер. - Довольно бесцеремонно он отодвинул щупальца Шара от пульта, привёл в готовность бортовое оружие и, убрав обзорные камеры, нажал клавишу снятия поля, в ту же секунду включив наружные парализаторы. - Теперь нужно забрать одного из них на борт. Лучше всего штурмана или пилота.
   Нападавшие лежали на площадке метрах в ста от корабля, вокруг которого дымилась растительность, подожженная вспышкой от контакта луча бластера нападавших с полем. Патрульный двинулся к выходу. Гревс последовал за ним. Когда крышка шлюза отошла в сторону, к свежему воздуху корабля добавился смрадный дым, заставивший всех закашляться.
   Патрульный, не ожидая пока трап коснется почвы, спрыгнул на оплавленные камни и начал осматривать лежавшие в беспорядке тела. Некоторые из них лежали уткнувшись в траву лицом и он, не притрагиваясь руками, ногой, переворачивал их. Потом, недовольно поморщился и, обращаясь к подошедшему Гревсу, сказал:
   - Здесь не все. Их было почти вдвое больше. Этот, - он пнул ногой мужчину одетого в зеленый свитер и такие же зеленые, плотно облегающие брюки, подпоясанные портупеей с кобурами для оружия и небольшой коробкой генератора индивидуального защитного поля, - один из главарей. Но был ещё один, нужный мне...
   Виктор перехватил мысленный образ, возникший у патрульного и прервал его.
   - Тот, кого вы ищете лежит вверху, вон, возле той пещеры. Но от него уже не будет толку, что поделаешь... бластер.
   Патрульный снял с лежащего пояс, впервые притронувшись, хотя и с видимым отвращением к работорговцу.
   Действие станнера проходило и кое-кто начал, постанывая, приходить в себя.
   Из позаимствованной портупеи, патрульный достал бластер и обернулся к лежащим. Некоторые из них старались сесть, один пытался поднять оружие. Спокойно и деловито Пер посносил головы всем торговцам живым товаром.
   Увидев испуганные лица девушек, он пожал плечами.
   - Планета, как, будто не плохая, и мы не имеем морального права загаживать её, оставив этих не в виде удобрения. А транспортировать их до ближайшего трибунала, где с ними поступят так же, - он развёл руками, - опасно и хлопотно, кроме того, я наделён полномочиями особого положения Спецкорпуса Патруля. - Что у Вас ещё на этой планете?
   - Есть группа потерпевших крушение колонистов. Мы из их числа. Это где-то там, - Гревс махнул рукой, указывая направление.
   - Гм, довольно точные координаты, - иронически хмыкнул Пер, - Вы не собирались возвращаться?
   - Виктор в любой момент определит направление, - сказал Гревс и, видимо, не желая раскрывать все карты, добавил, - у него поразительная способность ориентироваться.
   Пер, с сомнением, посмотрел на Виктора.
   - И ты, малыш, сможешь проводить? Виктор не обращая внимания на иронический тон с готовностью откликнулся.
   - Хоть сейчас, но идти далеко и долго. Лучше флаером, а потом посадить этот корабль рядом с Голландцем.
   - И нужно оружие, и группа охраны, - добавил Гревс.
   - Охраны теперь хватает, - Пер обернулся к люку корабля из которого один за другим выбирались бывшие пленники. - Мы долго и безрезультатно вели поиск этой пиратской банды и их покровителей, наконец, выследив один из их кораблей, сами попали в плен. Наш корабль с встроенным гиперпространственным маяком, увела призовая команда, один из датчиков вживлён у меня под кожей... Теперь нам нужно как следует допросить предводителя, или ждать сообщений патруля. А эти, как вы их назвали "Шары", самое мощное в Галактике оружие. Только оборонное: они никогда не нападают: им претит любое насилие. Между прочим, пусть они так и остаются "Шарами", их, так сказать, имена, все равно не удастся произнести. Этот будет "Шар - А ", хотя, обращаясь к любому из них, вы обращаетесь ко всем - у них ментальная связь.
   В мозгу Виктора прозвучали слова:
   "Малыш, ты можешь представить себе место, откуда вы начали путь?"
   - Конечно, - ответил вслух Виктор, а отец и сестры удивленно посмотрели на него, не поняв к чему относить его возглас.
   - Отлично! - Пер подбросил в руке увесистый аннигилятор, перехватив его как дубинку за ствол. - Сколько человек с нами? - и, отвечая на свой вопрос, добавил, - Керсисы и два Шара. Вполне...
   Теперь звучал голос Шара, неслышимый непосвященным:
   - В Адам пойдете вы - люди, впятером. Мы будем вас охранять издали. Вы, Пер, знаете, что делать. А пока - вы заблудились в лесу, встретили его и решили вернуться. Виктор, представь себе окрестности Адама. Лучше всего, какой-нибудь укромный уголок и закрой глаза - так ты лучше сосредоточишься.
   Виктор, как в детской игре, зажмурился, представив заросли кустарника у родника, запах леса, влажной зелени. Земля под ним была действительно влажной, и запах настолько сильным, что он открыл глаза.
   Трава шелестела у его ног, а перед ним, едва заметный сквозь зелень серебрился родник.
   - Я до сих пор не могу привыкнуть к телепортации, - пробурчал Пер, - хотя вид у него был весьма удовлетворённый. - Теперь превращайтесь в жалких просителей и, главное, ничего не опасайтесь: ваша жизнь и сохранность гарантированы. Но и не старайтесь ускорять события. Я хотел бы во всем разобраться. Да, думайте всё, что хотели бы мне сказать - Шары связывают нас в единое целое. - Он шагнул в сторону родника, и их группа вышла из кустов. У родника никого не было.
   "Редчайшее явление", - подумал Гревс, и мысль его эхом отозвалась в мозгу его спутников.
   - Смотри, Вик, - продолжил уже в полголоса Гревс, - они отгородились от леса. Хороший забор, но нужно срочно сделать в нем дыру. А то, как мы объясним свой приход?
   Забор зашатался и рухнул в сторону стоящей группы.
   Лес подступал вплотную к забору, в некоторых местах ограда была продавлена ветвями, листья и отростки которых, как любопытные мордочки протискивались в щели, свешивались с верхних планок. На территории поселения кусты и деревья были вырублены, но молодая поросль волной обозначилась по периметру ограждения.
   Трава вытоптана и на ней, местами, виднелись следы поджога. Всё это производило впечатление язвы на здоровом теле природных образований.
   За время отсутствия Керсисов многое изменилось: сейчас поселок напоминал не выдержавшую осады крепость, в которой побывал неприятель и, не найдя ничего достойного тех усилий, которые были затрачены на осаду, убрался восвояси.
   - Неужели все погибли? - почти плача спросила Доро. - Ведь было много хороших...
   - Просто им не до нас. Я слышу некоторых из них, но все чувства перекрывает страх, - тут Виктор, вдруг засмеялся. - Их наверно напугали Улики, которых я почему-то не слышу сейчас.
   - Улики? - Кто это? - поинтересовался Пер.
   Гревс подумал, насколько же чужаки придерживаются этических правил: они, без всяких вопросов могли бы почерпнуть любые сведения почти у всех колонистов, вытаскивая нужное из самых дальних закутков сознания. Так, ведь нет! Просят рассказать!
   - Тут нет резкой границы между растительностью и животным миром и, к тому же, они все объединены телепатически.
   Пер удивленно хмыкнул и сказал, обращаясь к Гревсу:
   - Видно, Уликам не очень понравилось содержание мыслей поселенцев. А? - эта немудреная шутка сняла напряжение, царившее у родника, все заулыбались и уже не так скованно, начали осматриваться.
   - Но поселок действительно пуст, - удивленно протянула Доро, - хотя, нет. Шум, слышишь, Вик?
   Ответили Шары:
   - Несколько поселенцев находятся среди деревьев. Поселок пуст.
   - Они осмелились уйти в лес? Значит, тут было страшнее, - Гревс почесал подбородок, потом резко опустил руку, как бы махнув на все опасности и решительно двинулся в сторону жилищ.
   Следов того, что могло вызвать переполох не было: никаких разрушений, следов сражения. Не было следов аннигиляторов или бластеров. Только на месте Дома Знающего зиял котлован, по краям которого темнел свежевыброшенный грунт.
   - Судя по всему корабль взлетел. Но как? Поврежден энергоотсек, система обеспечения, конвертеры. Впрочем, какие конвертеры - без энергии.
   - Врали! Десятки лет лжи!
   - Вик, чему ты удивляешься? Ложь надежнейшее средство правления. Когда-то на Земле власть на ней держалась. Только Форум Народов Земли убрал кучки правящих пауков, сидевших на хребте народов, и установил равноправие для всех.
   - Пери, ты можешь читать лекции по истории падения диктатур, - Лисин засмеялась. - Мы имеем право переизбрать Знающего тайным голосованием, но голоса подсчитывали Знающие.
   - А у них всегда хромала арифметика, - добавила Доро, - поэтому, только сотая доля процента "не голосовала".
   - Зато это носило громкие названия: демократия, социальное равенство... - дополнил Гревс.
   - Так что же? Будем отлавливать остатки колонистов или помчались догонять вождей? Хотя, если они ушли в подпространство - нужен целый следственный отдел. Вот разве, Шары...
   Пери наморщил лоб и, внезапно, скорчил гримасу, сосредоточенно наблюдавшему за ним Виктору.
   - Я приведу оставшихся, - вдруг радостно объявил Виктор, зажмуриваясь и крутя головой из стороны в сторону.
   Из-за остатков ограждения показалось два человека. Шли они как-то странно: лица неподвижны, как маски, прямые, негнущиеся ноги, руки прижаты к туловищу.
   - Если они помогут, - Гревс кивнул в сторону Шаров, - то вперед, за "вождями". Может удастся помешать им создать еще какую-то пакость.
   Еще до наступления ночи корабль ушел от планеты, придерживаясь курса, заданного Шарами.
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 6

  
   Галактическая Служба Звездного Патруля вела наблюдения за всеми космическими течениями, пересекавшими пространство. Часть этих течений была безобидна и даже полезна для навигации, но несколько потоков были губительны для жизни, довольно редкому явлению для звездных систем, периодически пересекавших эти потоки. И, если система попадала в русло течения, то из потока выныривали абсолютно стерильные планеты. Около миллиона лет назад край потока зацепил систему, к которой приближался звездолет. Часть планет, несмотря на малую интенсивность излучения, стала стерильной, а на остальных, не захваченных потоком, начались мутации и частичная гибель жизненных форм из-за отраженного от центральной звезды излучения.
   Патруль создал силовой экран, который, на время прохождения потока, защищал планеты. Эта система не входила в Галактическое Содружество и, естественно, не подозревала о проявленной заботе. Но, так тщательно оберегаемая жизнь снова находилась под угрозой. Они переживали период бурного развития техники, когда все правительства наперегонки пыхтели над созданием "сверх..." и "супер..." ядерного оружия массового уничтожения.
   Посовещавшись с Шарами, Пери предложил Керсисам остаться в системе, выполняя довольно деликатное поручение Патруля, а преследование "вождей" он продолжит сам.
   Не мудрствуя лукаво, Керсисы согласились. Им хотелось побыть, хоть самую малость в нормальной обстановке.
   На планету, в указанном Шаром месте, решили телепортировать всю семью, оставив для прикрытия один Шар. Высаживались довольно странным для Керсисов способом: один из Шаров выбрал место неподалеку от зачуханного городишки, на побережье моря в горах; второй, получив описание местности, попросил Керсисов взяться за руки. Пока они пытались поплотней сжать ладони, надобность в этом отпала - они уже стояли на каменистой почве планеты, вдыхая свежий, с запахом хвои, воздух.
   Гревс дал согласие на пребывание здесь толком даже не осмыслив целей Шаров. Но это его не особенно волновало - придет время и все станет на свои места, а Шарам он доверял полностью.
   Невысокий горный перевал пересекала автострада. Нельзя сказать, чтобы очень оживленная, но по ней, с небольшими интервалами сновали машины самых разнообразных форм. Часть их была явно не предназначена для перевозки даже таких непритязательных пассажиров, как Керсисы.
   На трассе показался плюющийся синевато-черным дымом монстр, которого Гревс классифицировал, как пассажирский транспорт. Сделав шаг к центру дороги, Гревс вытянул руку навстречу транспорту, надеясь остановить его. Только быстрая реакция помогла ему уберечься от столкновения с металлическим чудовищем, - колёса прошли всего в нескольких дюймах от его ног.
   - Па, - Виктор схватил его за руку, - он и не думал останавливаться. Хочешь я его остановлю?
   - Давай подождем другого. Не хотел бы ехать с этим водителем: он меня достал и я не ручаюсь за себя. А, как сам понимаешь, эксцессы нам сейчас, вроде бы и ни к чему.
   Лисин и Доро уселись на траву, покрывающую откос и о чем-то оживленно болтали, с интересом провожая глазами проезжающие механизмы.
   - Сейчас я попробую задержать машину, - Виктор вышел к трассе и уставился на приближающийся механизм, чем-то похожий на укативший от Гревса.
   - Но им не хочется тормозить на подъеме... Да, они называют это "автобус".
   Взвизгнув всеми трущимися частями, транспорт остановился. Водитель, очумело глядел перед собой, и не собирался открывать дверь. Гревс дёрнул ручку на двери, которая тут же хрустнула и оказалась в кулаке, пытающегося сохранить равновесие Гревса.
   Лисин хихикнула и, ткнув кулачком под бок Доро, подошла к отцу.
   - Па, если все машины у них такие хлипкие, может лучше идти пешком? Безопасней для нас и, - она взяла оторванную ручку из кулака отца - для них.
   Поскольку Виктор отвлёкся, автобус отчаянно взвыв снова пришел в движение.
   - Держи его! - присоединилась к ним смеющаяся Доро, разряжая обстановку.
   - Повторить? - Виктор с готовностью обернулся вслед уезжающему автобусу.
   - Нет. Пройдем к вершине. Там больше шансов.
   Гревс начал понимать, что при всем его нежелании проявлять свои способности, нет-нет, да и создастся безвыходная ситуация. И все же нужно быть осторожными пока ситуация не вышла из-под контроля.
   С перевала открывался довольно приятный вид на городок, бухту, окаймленную горами, и, что вызвало восторг у детей, море.
   Умудренный предыдущими попытками, Гревс взмахом руки, но уже с обочины, остановил очередной транспорт. Керсисы, со своими небогатыми пожитками втиснулись в автобус.
   - По штуке с носа, - заявил водитель, захлопывая дверь.
   Гревс, который получил небольшую "зарядку" языка от Шаров, недоуменно вытаращился на говорившего.
   - Ка...какую штуку? С какого носа? - он недоуменно дотронулся до своего носа, слегка почесал его и посмотрел на Виктора. Тот успокаивающе кивнул, и водитель, как бы забыв о своих притязаниях, тронул автобус. "Удивительный народ", - констатировал Гревс, про себя.
   Виктор связался с Шаром, объяснил ему ситуацию, и, когда они вышли на кишащую людьми площадь, на которой остановился автобус, объяснил отцу, что для нормальной жизни в городе им понадобятся деньги, являющиеся средством оплаты за все нужное для выживания, причем чем больше, тем больше шансов выжить. Правда, информация о деньгах была довольно расплывчата.
   "Деньги" имели странные категории: рубли, деревянные, зайчики, огурчики, баксы, зеленые и ещё куча названий. "Штукой", как оказалось, была тысяча рублей или "деревянных". Другие знаки оплаты не ходили, но "баксы" или "зеленые" были вожделенной мечтой каждого аборигена... В общем картина довольно туманная.
   Шар рекомендовал им представляться беженцами из соседней страны, где местное население по каким-то непонятным причинам, а скорее сдуру, уничтожало своих-же.
   Виктор "прозондировал" несколько человек, но кроме озлобления, безразличия или желания удовлетворить естественные потребности, ничего не почерпнул. Правда, некоторых мужских особей, заинтересовали его сестры, но опять же были потребности, наличие которых моментально вычеркивало из их сознания, как лирику, так и инстинкты.
   - Интеллект на уровне инфузорий, - сделал вывод Гревс, выслушав Виктора.
   - Ну и что дальше? Нам бы не мешало сменить одежду, найти жилье...
   - И достать деньги, - добавила, как всегда практичная Лисин.
   - Так, с Лисин все ясно, а что бы пожелала ты, - обратился к Доро Виктор, явно не ожидая ответа. - Отец, придется, наверно мне... - и начал внимательно разглядывать прохожих.
   Будь у Керсисов побольше времени и поспокойней на душе, они почерпнули бы для себя много интересного, но сейчас главное определиться, растворившись в массе аборигенов.
   Виктор начал прощупывать мозги окружающих. Сразу же начались трудности: смесь зависти, озлобления, сексуальный винегрет, тоска и безнадежность потоком хлынули со всех сторон. Виктор блокировал мозг и решил на будущее действовать избирательно.
   Молодая девица, находившаяся рядом с ними, обдумывала вопрос где бы добыть деньги на туфли. Причем они должны быть на класс лучше подружкиных. В то же время она решала вопрос о ком-то из... тут у Виктора не нашлось определения, речь шла о животных - каком-то козле, кобеле... В этом месте снова возникли "деньги", причем в количестве прямо пропорциональном длительности связи.
   Ничего не почерпнув, Виктор переключился на мужскую особь средних лет. Самой яркой была мысль о выпивке. Как понял Виктор, у аборигенов недостаток воды.
   Еще пара попыток и Виктор сдался. Почти всюду одно и то же.
   - Па, пусть подключатся Шары. Не все понятия я могу идентифицировать.
   Почти тотчас же Керсисы начали принимать сведения.
   Общество аборигенов делилось на несколько слоев. Самый низ, в буквальном и переносном смысле, занимали производители материальных благ, которые довольствовались крохами, перепадающими от "демократического" правительства.
   Следующий слой, попеременно всплывающий и вновь опускающийся на дно, были те же самые "работяги", как между собой презрительно называли, сидящие на их хребте демократы. Чуть выше - слой интеллигенции с опаской переставляющей ноги, чтобы, оступившись, не оказаться на дне.
   Дальше шли: "доблестная" армия, торговцы, мелкая мафия...
   Венцом этой пирамиды был "Дом правительства" - в основном политическая мафия, которая ухитрилась продержаться почти столетие. За эту сотню лет "Дом" менял свои убеждения и политику ту же сотню раз... Верхушка тоже была неустойчивой. Правда, вопреки всем законам физики, сорвавшийся с "верха" постепенно замедлял свое падение среди мелкой мафии: тесно переплетенные корни их благополучия не давали "бывшим "плюхнуться на уровень трудящихся, а награбленные богатства обеспечивали безбедное существование для них и ступени к вершине для детей и внуков. Как они сами любили шутить: "Демократии нам хватит на всю оставшуюся жизнь".
   Доро угрюмо констатировала:
   - Мало чем отличается от Адама! Может, мы тоже произошли из этих краев?
   - А я, хочу есть, - заявила Лисин, дергая отца за руку, - и пить тоже!
   - Ну, хоть с водой у них нет проблем, питьем здесь считают алкоголь, - Гревс улыбнулся. - Сейчас идем к морю. Придется тебе потерпеть, - добавил он, обращаясь к Лисин.
   По аллее, усаженной широколистыми деревьями, семья спустилась к морю.
   Виктор опустил руку в накатившуюся волну.
   - Па, как думаешь, тут спокойно?
   - Много рыбы. Мелких хищников. Как везде. Подстерегают, пожирают друг друга, но уточнить смогу только вечером. А сейчас пойдем вдоль берега, о месте нас известят.
   Прогулка затянулась, о чем они не очень-то жалели.
   Единственным доброжелательным "существом" в этом суматошном городе было море. Тихий шелест волн, изумрудно-золотистые блики навевали мысли о необъятной доброте, спокойствии и отрешенности от всей мирской суеты.
   Кончился городок, и Керсисы выбрались на покрытый песком и галькой пляж. Наконец Гревс остановился.
   - Скоро стемнеет. Подождём здесь. Это наше место. Можете выкупаться. Радуясь хоть такой разминке Доро, Лисин и Виктор сняли одежду и начали плескаться в воде. Гревс задумчиво наблюдал за детьми.
   - Сейчас я уйду в море. Вик. Будешь поддерживать связь со мной или с Шарами. Не уходите с этого места. Я скоро вернусь. - Его тело начало принимать форму "для ночной охоты" и Гревс вошел в воду.
   Двигаясь, как робот, Гревс погружался всё глубже и глубже. Даже свернуть с пути он не мог: Шар вёл его. Дно шло под уклон. Вокруг Гревса шныряли мелкие рыбы с деформированными плавниками, головами. Попадались слепые с заросшими чем-то, похожим на белый мох, головами. Чем глубже спускался Гревс, тем меньше становилось водорослей и живности. Наконец, перед ним раскинулась равнина. По ней шли небольшие волны.
   - "Как зыбучий песок", - подумал Гревс, - А смердит, как от Слуг Народа.
   - Сероводород, - откликнулся Шар.
   Дальше, Гревс, двигался в "благоухающем" тумане. Давая возможность зрению приспособиться к окружающей среде, он остановился. Его глаза перебирали диапазоны излучений. Впереди замаячило металлическое сооружение, имеющее контуры эллипсоида. Гревс думал, что в этой зловещей среде не может быть никакой жизни, хотя сам же, своим пребыванием здесь опровергал эту мысль. Мутация возможна всюду. Жизнь ухитрялась заявлять о себе даже в открытом космосе... Гревс почувствовал присутствие разума, разума несвойственного земному. Он чем-то напоминал Уликов...
   Только поменьше доброты и понимания. Обладатели мозговых импульсов находились на большой глубине, а эта колышущаяся зловонная масса была частицами плоти существа.
   "Интересно, я, наверно, как заноза в теле. Может, вызываю раздражение? Боль?" - подумал Гревс, но, повинуясь воле Шаров, двигался в сторону металлического холма. Большая часть эллипсоида была погружена в песок и ил. На поверхности был лишь небольшой, сравнительно, холм.
   Гревс обошел его вокруг и, выбрав, не без помощи Шара, поверхность, начал отгребать ил.
   Стало совсем темно от поднявшейся мути, но он уже добрался до гладкой поверхности металла.
   Продолжая расчистку Гревс наткнулся на два выступа, которые, как он "знал", являлись рукоятками крышки пульта управления шлюзовой камеры. Без особых усилий, что его особенно удивило, резьба поддалась и крышка, удерживаемая цепочкой, отвалилась, открыв нишу с одной, подсвеченной изнутри кнопкой.
   Раз существует кнопка, то-кто то же должен ею воспользоваться. Гревс нажал её.
   Как будто лезвие бритвы прошло по металлу: тончайшая полоска света прорезала темноту и, постепенно расширяясь, открыла вход в небольшую камеру. Гревс вошёл внутрь и повторил операцию, но уже с кнопкой, расположенной на стене камеры.
   Наружные створки сошлись. Уровень мути и грязи начал снижаться вместе с водой.
   Поток чистой воды, омывшей Гревса, тоже исчез с остальной жидкостью. Стена раздвинулась, пропуская его внутрь корабля, о котором, в данную минуту он знал всё.
   Корабль был промежуточной базой Звёздного Патруля, которую несколько сотен лет назад доставили на эту планету Шары. Уничтожение жизни на планете в бактериологической войне было тогда предотвращено, а вот забирать базу не имело смысла - так она и осталась...
   Только войдя внутрь Гревс смог оценить размеры этого гигантского яйца. Он стоял в ярко освещённом коридоре на светящемся квадрате, который, как бы приглашая следовать за собой, начал медленно перемещаться.
   Гревс принял "приглашение". Это было удобно ещё и тем, что из коридора вело много дверей. Наконец квадрат упёрся в стену.
   Гревс ступил на освещённую поверхность и пол под ногами начал проваливаться. Перед ним мелькнуло несколько коридоров и, наконец, он был на нужном уровне. Вокруг находились стеллажи, уставленные самым различным оборудованием Звёздного Патруля.
   Отыскав подходящий контейнер, он высыпал в него пару пригоршней ментальных усилителей, дубликатор и упаковку таблеток рациона Е. Таблетки так - на всякий случай. За неимением лучшего одна таблетка удовлетворяла потребность в пище на 2-3 дня.
   Пройдя по хранилищу, он отыскал энергопояса и тоже втолкал их в контейнер.
   На этом его миссия закончилась и он, тем же путём, вернулся на берег.
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 7
   На окраине города Гревс, не без помощи Виктора, разыскал "виллу" рабочего. До отвала накормив Альберта (так представился им хозяин) рыбой, отловленной Гревсом после похода к космобазе, Керсисы полностью завоевали его расположение и "жилплощадь". "Вилла" Альберта состояла из одной крохотной комнатушки, в которой, если плотно утрамбоваться, на полу могли улечься все её счастливые обитатели. Была еще и кухня-прихожая, в которой стояло приспособление для приготовления пищи, работающее на керосине. В прихожей мог разместиться только один человек и каждый раз он вынужден был выходить наружу или в комнату, чтобы пропустить входящих в спальню-гостиную. "Усадьба" находилась на каменистом склоне, заросшем бурьяном и каким-то чахлым кустарником.
   Сам домишко от собственного стремления развалиться удерживался стволами сухих деревьев и балками, упиравшимися в землю и приваленными к стенам. Дверь не имела запоров.
   "А что у меня воровать? - рассуждал Альберт, - старые книги да стоптанные туфли..."
   Керсисы были приятно удивлены обилием этих "старых" книг и интеллектом хозяина. Несмотря на беспросветность, не оставляющую никаких перспектив разумному существованию, Альберт живо интересовался историей, политикой, искусством, имел свое мнение обо всем окружающем, но что было свойственно многим его землякам, панически боялся высказывать мнение о чём бы то ни было.
   - Я ухожу на сутки, - выбравшись из постели заявил Альберт. - Вода тут в ведре. Если нужна будет ещё - пройдите с ведром к домам внизу - там колонка. Деньги есть?
   Гревс покачал головой, а Виктор сказал:
   - Нам должны сегодня - завтра прислать.
   - Ясно. Вот вам деньги на хлеб и бутылку молока. Простите, но у меня их тоже нет, - Альберт вынул из кармана две купюры. Одну положил у плитки и, отломив кусок рыбины, сжевал его, запивая водой. Покончив с "королевским завтраком" он удалился.
   Так началась жизнь Керсисов в Новоморске.
   - Интересно, сколько этих бумажек нужно чтобы прожить день? - Виктор задумчиво вертел в руках купюру в 1ОО рублей.
   - Ну, нам хоть по бутылке молока нужно на завтрак, - безапелляционно заявила Лисин.
   - И мы можем устроится на какую-нибудь работу. Может к Альберту в котельную, - Дворо скорчила гримасу и добавила, - котельная, это что, варить еду в котлах?
   - Воду, - Виктор успел "почерпнуть" некоторые сведения у Альберта, - горячая вода для отопления больших домов и предприятий.
   Гревс забрал у Виктора купюру, слегка выпачканную сажей и керосином, повозился с дубликатором и, через минуту, стопка испачканных сажей и керосином бумажек лежала у него на коленях.
   - На первое время хватит... Пошли в город. Дубликатор, пока в сумку, а усилители придётся укрепить всем. - Гревс упаковал "скарбы" семьи, укрепил за ушами ментальные усилители, защелкнул на всех энергопояса.
   По пыльной дороге они добрались до асфальта и спустились в город.
   Контраст, по сравнению с пригородом, был разителен: обилие зелени; тротуары, выложенные цветной плиткой; ухоженные здания; асфальт и даже фонтан, правда, не действующий... Несколько портил картину благополучия мусор, скопившийся возле любого возвышающегося на 15-20 сантиметров образования, будь то дерево, бордюр или скамейка.
   Платаны, увиденные Керсисами впервые, произвели приятное впечатление, а колючки акаций напомнили Виктору агури.
   Виктор пробовал навязать растениям ментальную связь, но на уровне общего фона с трудом пробивались непонятные эмоции, которые он не мог идентифицировать.
   "Со временем разберусь", - решил Виктор и переключился на окружающую фауну. Оказалось "слишком шумно", нужно было остановиться и сосредоточиться на каком-либо объекте. Поскольку необходимости такой не было - семья, не задерживаясь, влилась в поток горожан.
   Улицы были заполнены самым разнообразным людом и Гревс понял, что особого внимания его, необычная одежда, не вызывает.
   - Па, может, воспользуемся транспортом? - спросила Лисин. - Тут есть остановки автобусов и... - она немного замешкалась "ища" у столпившихся на остановке горожан название, - троллейбусов. Они идут через весь город.
   Особого груза, если не считать сумки на плече Гревса не было, но все же Керсисы решили подождать на остановке. Подошедший автобус не вызвал особого ажиотажа у ожидающих и семья втиснулась в него через единственную открытую дверь.
   - А почему не открывают остальные двери? - крутила головой Доро, пытаясь заполучить ответ.
   - Водитель собирает деньги за проезд, комментировал Виктор, - нам тоже придётся платить по пять рублей с человека. Логика "одной двери" стала понятной: значит водитель не верит в порядочность пассажиров... Проехав несколько кварталов, Керсисы вышли на особо оживлённой улице, расплатившись своими прокеросиненными бумажками и получив сдачу кучей ещё не знакомых бумажек и монет.
   - Вон в центре улицы аллея, а на ней скамейки, давай-ка присядем, - предложил Гревс, пересекая дорогу, и доставая дубликатор.
   Но самым оживленным местом оказался рынок с прилегающими к нему улицами и площадями.
   Поначалу Керсисы пытались быть предельно внимательными к аборигенам, но схлопотав несколько толчков и изрядное количество матерщины "влились" в общую струю. Широкие плечи Гревса, гибкость Виктора и острые язычки девчонок, как нельзя лучше, помогли им стать "своими" в этой толчее. Гревс даже сделал кому-то одолжение разменяв сторублевую купюру.
   Купив кое-что из продуктов и приценившись к одежде, Гревс подыскал укромный уголок за ларьками и среди куч мусора и нечистот сдублировал нужную сумму.
   С мужчинами дело обстояло проще- как Виктор, так и Гревс были непритязательны в отношении одежды - но девочки!... Глядя на окружающее их разнообразие фасонов, супермод и супербредов, они никак не могли сделать окончательного выбора.
   - Покупать буду я! - заявил Виктор. - Систему их понял. Тебе нравиться? - обратился он к Лисин, рассматривавшей брюки.
   - Ну, так, ничего... - Лисин пытаясь примерить обнову.
   - Сколько? - спросил Виктор у продавца.
   - Двадцать пять.
   - Ну, это ты загнул! Дам пятнадцать.
   - Нет, дешевле двадцати не будет. Немного ещё поторговавшись Виктор, слегка посмеиваясь, приобрел обнову для Лисин. Покупка последовала в ранец Виктора, с довольным видом изрекшего:
   - Ну вот, взяли за восемнадцать, а он их брал оптом по семь. Все довольны.
   Благодаря Виктору они экипировались почти полностью, хотя в его ранце ещё осталась приличная сумма. Пока они делали свои многочисленные покупки, к ним пристроилось несколько разбитного вида парней, которые с безразличным видом приценивались к вещам, обсуждали цены и качество товара и, двигаясь в общем потоке, все больше приближаясь к Керсисам.
   - Отец, а ведь, их интересует мой ранец, - информировал Виктор, - сейчас, вон тот, чёрненький толкнет тебя и начнёт спорить, а эти двое прижмут случайно меня и пройдутся ножом по ранцу, разрезая силликоновую ткань. - Он прыснул в кулак, а в это время черноволосый "жучок" наступил Гревсу на ногу и толкнул. По всем воровским понятиям Гревс должен был свалиться. Но Гревс, не знал этих, законов, и устоял. Одной рукой он перехватил "жучка" за отворот куртки. Того, видимо, уже не раз ловили за ворот и он отрепетировано присел, начав крутиться вокруг оси. Обычно, такой приём ломал пальцы ухватившего. Произошло, однако обратное: жучок захрипел и, полузадушенный, пытался оторвать сжавшийся ворот от шеи. Всё длилось считанные секунды. Скрип ножа по ранцу Виктора стал сигналом для остальных "бравых мальчиков". Двое кинулись к Гревсу, а стоявший за Виктором, оторопело смотрел на целый ранец и на десантный нож, не выполнивший своей функции.
   Виктор, осторожно вынул нож из руки парня и аккуратно опустил его в ранец. За это время Гревс старательно укладывал в штабель оставшихся троих. Только один из этой насекомой компании, не принимавший участия в ограблении, остался незадействованным Керсисами и кинулся вглубь рынка, откуда, уже в считанные секунды спешил с милиционером и несколькими одетыми в пятнистую форму парнями. Восторженно наблюдавшие эту сцену продавцы, разочарованно отворачивались, - уж кому лучше их было знать, что помощь пришла "жучкам".
   - Эти? - милиционер указал дубинкой на Гревса.
   - Панэмаешь, дарагой, эти, эти напали на нас! Пошли мы пэтрушки, мархушки купить, а он нас бить начал. За что?
   - Так, пройдёмте с нами! - милиционер ткнул дубинкой в живот Гревса.
   - А у этого в мэшке нож!
   - Забирай и этого.
   Лисин уцепилась за рукав отца и омоновец поймав её кисть начал выламывать ей пальцы, пытаясь отцепить их от ткани. Лисин вскрикнула и второй рукой ухватилась за свой пояс. Омоновец неожиданно проделал кульбит и, грохнувшись на прилавок с квашенной капустой, медленно сполз на землю.
   Продавщица жалобно крикнула:
   - Ах, сыночек, - и, переклонившись через прилавок нечаянно зацепила ведро, которое ребром ударило стража порядка в переносицу. Потом, описывая эту сцену, она с удовольствием говорила:
   - А что? Для хорошего человека ведра капусты не жаль!
   Лисин, по мысленному приказу Гревса, сразу же сняла поле и всю семью повели в опорный пункт. Незадачливого стража пришлось нести.
   Потрёпанные жучки с ненавистью оглядывая продавцов, обтряхивались, но, несмотря на весь гонор, вновь обретаемый ими, выглядели комично. Их спаситель пошел за своими друзьями-сообщниками - милиционером и пятнистыми.
   - Не хотелось начинать с этого, - передавал Гревс, - но, видимо, никуда не деться, если нужно будет, то по моей команде включайте поле, а сейчас включите усилители. Керсисы остановились, а "спаситель" обогнав их оказался в окружении стражей порядка, которые, как сомнамбулы, вошли в опорный пункт.
   - Давай выбираться отсюда, - сказал Гревс и, уже не церемонясь, начал расталкивать толпу. - Не пойму, как в обществе возникает подобная мразь?
   Ответил Виктор.
   - Я успел "срисовать" твоего партнера по танцу. Мать его считает себя элитой общества. Правда с наименованием ей не повезло, очень уж не звучно - Шалага Загребанная. Подвизается в местном телевидении, несмотря на свою безграмотность. Раньше промышляла на панели в крупном северном городе. Местный глава города имел глупость взять ее пресс-секретарем, но вовремя выгнал - она собирала на него компромат и отсылала в столицу через бывшего сутенера. А узнал все это от нее самой, она сейчас пошла выручать своего сынулю, он у нее единственный и последний, сказалась распутная жизнь.
   Переодевание, приготовление обеда затянулись до прихода Альберта.
   - Я принес хлеба, варёнки, молока, - известил Альберт, разгружая рекламовку, - а как дела у вас? Ого, вижу не плохо? Тоже получили зарплату? - и он, явно довольный сложившимися обстоятельствами, рассмеялся.
   - В первую очередь выкладывай свою зарплату, - безапелляционно заявил Гревс, - а во вторую, будем думать о приведении в порядок твоих хоромов. - Он собрал все наличные в пакет и сунул в дубликатор.
   Через несколько минут перед изумлённым Альбертом лежало несколько пачек, перетянутых черной резинкой, "зарплат".
   - Найди строителей, плати за скорость и начинай строиться. Это будет нашей платой за постой. А это мне, - Гревс сунул одну пачку в карман.
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 8

  
   Попытка Керсисов слиться с аборигенами встретила отчаянное сопротивление бюрократии. Самым простым оказалось изготовление документов. "Аусвайсы", - так окрестил паспорта работник милиции, который за баснословную сумму сделал их.
   "Зато настоящие", - довольно сказал капитан, ставя свою подпись на всех трёх - Виктору была "выправлена" метрика - он ещё не дорос до паспорта.
   - Вот ваши бланки и заявления на прописку, киньте девкам пару сот и всё в порядке, - учил "жить" "блюститель порядка".
   Керсисам пришлось делать многочисленные "отмазки" всей административно-чиновничьей братии и, хотя, они старались как можно реже пользоваться усилителями, довольно часто возникали ситуации, при которых приходилось заставлять "забывать" чересчур любопытных чиновников некоторые детали биографии инопланетян.
   Шары, отвечая на вопросы, сами не вмешивались в ход событий, предоставив Керсисам полную свободу выбора поведения.
   Дом Альберта рос не по дням, а по часам, когда начали возникать новые осложнения. Первыми появились двое мужичков с короткой стрижкой, одетых в пятнистые куртки с преобладанием зелени и такие же брюки.
   Они по-хозяйски ввалились во двор, пнув ветхую калитку ногой так, что она завалилась вместе со столбиком забора.
   - Кто хозяин, - спросил один из них, поводя крысиным носом, как бы пытаясь уловить запах денег или криминала, - перестань стучать! Кто хозяин? - крысиный нос, видимо был крайне взбешен невниманием каменщиков к своей особе. Он начал раздражаться, так как такое невнимание могли позволить себе люди, за кормой у которых все чисто, а, значит, придется выдумывать липовый повод для получения мзды. Спутник крысоноса в это время вошел в "хоромы" Альберта.
   Стоя в "предбаннике" он бесцеремонно разглядывал Лисин и Доро.
   - Сань, а тут телки! - заорал он своему другу из породы грызунов. Впрочем, он сам мало чем отличался от своего напарника - если не формой лица, то выражением, тоже напоминая крысу.
   Поднялся Виктор и, подойдя вплотную к стоящему на пороге "гостю", вежливо попросил:
   - Мишенька, перед тем как войти, стучи... Всегда стучи... Может тебя пустят, а, может, посчитают, что воздух без тебя будет чище, - и, мило улыбнувшись, добавил, - а прёт от тебя, как из перебродившего нужника...
   Цвет лица "мишеньки" менялся как в калейдоскопе. Его глаза покраснели, как у альбиноса, нос, и без того пунцовый, теперь можно было бы использовать в фотолаборатории вместо фонаря. С полминуты он не мог выдавить из себя что-либо членораздельное. Видимо, с таким обхождением он встретился впервые.
   В это время Гревс вынул из кармана пачку денег из заветной "зарплаты" и ткнул в руку "Сани".
   - Вот тут всё написано... И позови своего напарника, в халупе ему нечего делать.
   Нисколько не смущаясь присутствием посторонних, крысоголовый пересчитал полученное.
   - Это за прошлый месяц! За этот когда будешь платить? - "КрыСаня" затолкал деньги в карман куртки и, не ожидая ответа, слегка оторопев от наглости Гревса, крикнул:
   - Миша, закругляйся!
   В это время Миша, не менее шокированный чем его товарищ, напрягал свою единственную извилину, подыскивая ответ Виктору. Зов помог ему выпутаться из "неуютной" ситуации. Он выскочил во двор.
   Гревс решил слегка пошутить: один из строителей, вдруг, оставил работу и, внезапно воспылав любовью к хвостатому племени, не вытерев рук, кинулся обнимать крысомордика. С трудом отбившись от пытавшегося его облобызать работяги, Саня с товарищем выскочил со двора.
   Каменщик остался стоять возле Гревса, с удивлением рассматривая пачку денег, только что извлечённую из кармана "блюстителя".
   - Ни хрена себе, подарочек, откуда они у меня? - Он начал вытирать испачканные раствором руки, чтобы перелистать упаковку.
   - Парни, это ваши премиальные за хорошую работу! - смеясь сказал Гревс, представляя себе удивление стражей...
  
  
  
   Если не считать космобазы - опорной точки в этой стране, городок стал неинтересным. Особых дел не оставалось, да и на Альберта можно было целиком положиться.
   Посоветовавшись с Шарами, Гревс решил осмотреться в других местах. Чтобы не подвергать лишнему риску детей Шары предложили простое решение: оставить их у Альберта, которого они все равно будут опекать. Такое решение устраивало Керсисов. Гревс освобождался от лишней заботы и, в нужное время, он всегда может телепортироваться к семье.
   Гревсу даже не пришлось разъяснять ситуацию - Шары вели мысленный разговор на всех.
   - Пойдёшь со мной, Вик. Тут Альберта и Шаров вполне достаточно. Нам предстоит помотаться не только по материкам, но и по измерениям. Шары утверждают, что в любой солнечной системе есть несколько взаимопроникающих, ничего не подозревающих друг о друге, в начале эволюции, цивилизаций.
   - Па, а кто же такие Шары? Я так толком и не разобралась, - спросила Лисин, и все с интересом обернулись к Гревсу.
   Пожав плечами, Гревс начал рассказ:
   - Когда-то, миллиарды лет тому назад, впрочем, может быть наш отсчёт времени просто не соизмерим и это всего пара минут вселенского времени, закончился цикл сжатия Нашей Вселенной. Завершение не означало конец Вселенной, просто переход на другую качественную ступень. Все физические критерии, как-то: скорость света, пространственно-временные соотношения и связи, изменились. Для стороннего наблюдателя, Вселенная исчезла из поля зрения, одновременно возникнув в другом измерении в виде вспышки Сверхновой. На прежнем месте осталась чёрная дыра.
   Но в Мироздании всё имеет какую-то цель и предназначение.
   Поэтому вся информация, накопленная за годы существования Вселенной, была сконцентрирована во временных силовых капсулах и, без ущерба перенесена в новые измерения.
   "Наша Вселенная", - для нас так и осталась "Нашей" - они обе наши...
   - А Шары, - упорно тянула своё Лисин.
   - Поскольку в мироздании всё рационально, информация, полученная на других уровнях, вливалась в информосферу следующего, а путь эволюции для Новой Вселенной сокращался... Носители информации тоже эволюционировали, постепенно приняв наиболее оптимальную форму. Шары - это живые существа, но мутации, сначала спонтанные, позже направленные самими Шарами, превратили их в супермозг. Вернее, каждый Шар является ячейкой Супермозга, обладая одновремённо его памятью, так как находится в постоянном телепатическом контакте с остальными.
   - Телепатия на уровне Вселенной, - дошло до Альберта, - так это конечный пункт эволюции?
   - Да нет, снова промежуточный этап. Может я чего-то не понял, но дальше идут разумные планеты, звёзды, галактики... И, не исключено, что они входят в более сложные структуры.
   - Тогда на кой чёрт им возиться с людьми, государствами, планетами? - Доро пожала плечами в недоумении.
   _ Борьба со злом. Отрицательная пси-энергия тормозит эволюцию, а в некоторых системах начинается обратный процесс.
   - А сколько же лет нашим Шарам? - поинтересовался Альберт.
   - Ты понимаешь, ничего толком я не могу тебе сказать. Да и Шары тоже. Всё относительно. Если сравнивать с нашим возрастом, то миллионы лет, если брать в объёме Галактики, Вселенной, то секунды... Вот сейчас они дали подсказку, что помнят эту планету, как сгусток плазмы, оторвавшийся от центрального светила. Ну, что ещё, - Гревс засмеялся, - по-моему, Лисин хочет узнать, что у них подают на обед... А? Так вот: в любом месте Мироздания они находят энергию - свою пищу. Им хватает даже энергии частиц из которых состоит вакуум, хотя в нашей физике считается, что их скорость, а следовательно и энергия равны нулю.
   - Па, вакуум это ничто. Как может быть в "ничём" что-то?
   - Твоё "ничто" - это просто другое состояние материи, которая на своём энергетическом уровне имеет скорость, время, массу и уже не является "ничем".
   - Ну, всё, мозги запудрил всем, - резюмировала Лисин.
   Продолжая посмеиваться, Гревс начал собираться в дорогу.
  
  
  
  
  
  
  

Глава 9

   "Путь" был коротким. А вернее, "быстрым". Чтобы Гревсу не лезть в визово-бюрократическую клоаку, где требовались сотни бумажек или огромные взятки, Шары решили телепортировать его и Виктора в нужное место.
   В городе, где оказались Керсисы, находился крупный ядерный центр, медицинские лаборатории, институт по исследованию космоса. Из-за всех этих "центров" попасть в город обычному жителю страны не было никаких шансов. Весь город был нашпигован секретными службами и, даже на должностях швейцаров служили крупные, порой до полковников, чины.
   Снова возникла проблема жилья.
   Виктор старательно зондировал прохожих. Доминировал в их мыслях хорошо привитый страх. Боязнь случайных знакомств, страх за каждое высказанное слово, панический страх при виде любой формы. Даже форма железнодорожного кондуктора заставляла прохожих обходить его стороной.
   - Па, тут что-то неладно. У них частично блокировано сознание. Такое впечатление, что их обрабатывали мощным гипноизлучателем.
   - Что, весь город? - Гревс недоверчиво пожал плечами.
   - Нет, встречаются без блокировки, но из этих... - Виктор кивнул на группку одетых в серовато-синюю форму молодых парней. - Подожди, блокировка или какое-то внушение есть и у них. Чёрт!.. У них внушение убивать. Убивать тех, с внушенным страхом.
   - Да, местечко дерьмовое, - Гревс по привычке потянулся к затылку. - А мы не можем у кого-нибудь из "господ" изменить внушение? Нам не мешает уже определиться.
   - Поищем особь с наименьшим запахом тухлятины в мозгах. Давай, Вик, ищи.
   Они медленно брели по тротуару, разглядывая прохожих, иногда заходили в магазины, где делали мелкие покупки.
   Несмотря на обилие прохожих и их разнообразную одежду - Керсисы бросались в глаза. Какое-то подсознательное чувство говорило жителям, что эти двое
   - чужаки.
   - А что это за знаки? Они встречаются всюду, на форме, на зданиях, на машинах, на флагах...
   - О, это длинная история. По древним религиозным канонам пентаграмма являлась символом Чёрных сил. И, почему-то все, у кого совесть не чиста, выбирали её своим гербом. Шары подсказывают, что при помощи пентаграммы возможен примитивный переход на более низкие уровни. Низкие по этическим понятиям - техника может быть в десятки раз выше. Плохо только, что каждый раз высвобождается огромное количество отрицательной энергии. Всё отмеченное пентаграммой несёт зло. Эти звезданутые деньги, флаги, погоны, документы... Накопленная минус-энергия выплескивается в эпидемии, войны. В зависимости от технического уровня планеты, войны, от простой бойни вначале, могут спровоцировать гибель планеты. Эта - от полюса до полюса нашпигована оружием распада. Правительства запаслись бункерами на километры вглубь планеты. Но они до сих пор не могут понять, что и в центре планеты нет гарантий их безопасности. Каждый взрыв вызывает волну судорог планетного вещества. Гибнут острова, материки, стираются с поверхности города. И очень легко проследить связь между взрывом здесь и землетрясением у антиподов.
   - Па, вот странный человек, - Виктор указал на худого мужчину, уверенно двигавшегося сквозь толпу, - у него огромный КИ и настолько сильное ментальное поле, что он противостоит внушениям. Я попробую с ним связаться. Не хочу "вламываться" с помощью Шаров. - Виктор замолчал, глядя вслед пожилому мужчине, который приостановился, дотронулся до очков и обернулся.
   Потом, глядя на Виктора, мужчина, как-то несмело улыбнулся и произнес:
   - Это вы?
   - Извините, - Виктор подошёл к нему, - в этой толпе вы были самым нормальным.
   - Вы так считаете? А большинство вокруг другого мнения.
   - Не думаю, - вмешался в разговор подошедший Гревс, - по крайней мере, двое, вон тех, - он повёл глазами, - оборванных мужичков, считают, что вы выдающийся физик-теоретик и очень переживают, как бы вы не выболтали "Государственную тайну". Иначе им очень влетит от генерала.
   - Вы говорите о тайне? Единственная тайна в этой стране, это, что у нас в правительстве идиоты! Но это страшная тайна! Хотя и известная всем.
   - Между прочим, - добавил Виктор, - у них неплохой направленный микрофон. Они нас старательно прослушивают, а кроме того... - он замолчал, глядя в глаза физику, - вы поняли?
   Мужчина начал лихорадочно шарить по карманам. Наконец он вынул записную книжку с встроенным калькулятором.
   - Здесь? - спросил он у Виктора. Виктор кивнул. Мужчина, неловко заталкивая книжку обратно в карман, уронил её и, покачнувшись, наступил каблуком.
   - Ах, какой я неловкий, он поднял книжку, обтряхивая с неё пыль. - Что? - спросил глядя на Виктора.
   - Она очень прочная, - Виктор взял книжку в руки и, открыв, с силой надавил на пластмассовый корпус калькулятора. Тот хрустнул. - Всё.
   - Мы с вами так и не познакомились, я думаю, вы знаете - зовут меня Анре. Вы Виктор, вы - Гревс. Я не ошибся?
   Гревс и Виктор поклонились.
   - Теперь проблема, как отвязаться от друзей, - Анре грустно улыбнулся, - возле дома меня ждёт следующая порция таких же. И у меня в квартире все нашпиговано "жучками", там мы не сможем говорить вообще. Но у вас уже сейчас серьезные проблемы. Со мной говорить нежелательно. У нас это приравнивается к измене, шпионажу и, вообще, ко всем смертным грехам.
   - Ничего. Как - ни будь перебьёмся, - засмеялся Гревс. - Взгляните.
   Два неряшливых мужичка растеряно оглянулись и, перебросившись парой фраз, кинулись в толпу.
   - Эти уже всё забыли, - сказал Виктор, - Так вы нас приглашаете?
   - Да, веселое времяпровождение, - сказал Анре, стоявший среди поломанных стульев, разбитых ваз, бутылок, с тоской глядя на расковырянные стены. - Это уже все? - он ткнул пальцем в солидную кучку, действительно напоминавших насекомых, "жучков".
   - Почти, только ещё остались оконные стекла, их нужно заклеить крест-накрест скочем, - Виктор сунул скоч в руку Анре.
   - А это зачем?
   _ Вон в том доме стоит микрофон. А ваши стёкла вибрируют от шума...
   - Можете не продолжать, - Анре оборвал последний кусок скоча.
   После генеральной уборки, которая, по сути дела, не принесла улучшений, они заняли несколько табуреток, на кухне и пили чай. На счастье, кастрюли и чайник были целы.
   - А как вы себе представляете нейтрализацию всей этой гадости? - поинтересовался Анре.
   - За это не переживайте. Нам просто нужно где-нибудь пожить пару дней. Если вы сможете разъяснить нам что и где находится, то это ускорит наш отъезд.
   - А вы мне не мешаете. Живу один, с этими "жучками", - Анре кивнул на сваленные в угол приборы.
   Гревс некоторое время раздумывал о чем-то, потом, кивнул головой, как бы соглашаясь, и сказал:
   - Анре, после того как мы закончим тут, мы уйдем. Можем тебя просить время от времени осуществлять контроль за этой местностью? Мы будем все время поддерживать с тобой связь. Да, и ты сможешь выйти на нас в любой момент.
   - Любопытно. А как "выходить"? Вы оставите мне спутниковую связь? Так её тут мгновенно запеленгуют, заглушат, а меня так посадят, что моя задница размажется по сиденью... - Анре засмеялся и с удовольствием начал прихлёбывать чай.
   - Ну, не все так уж плохо, - позвякивая ложечкой в чашке, возразил Гревс, я же смог общаться с вами в обход пеленгаторов.
   - Да, я совсем упустил из виду... Но тогда вы будете сами находиться здесь, а я, вроде бы, и ни к чему...
   - К чему, к чему, - вмешался Виктор, многое может измениться, может понадобится помощь. Вот сейчас нам нужна пара человек с основных предприятий. Это ядерщики, бактериологи и химики... У вас тут солидные разработки, отличные полигоны.
   - Что за полигоны? - удивился Анре, - даже я о них ничего не знаю.
   - Лагеря, в которых содержатся инакомыслящие, воинские части.
   - Части? Да, тут стоят дивизии охраны, но полигоны...
   - На армии проводят те же опыты, что и на лагерниках, на крысах... И это очень выгодно для командования. "Неудобные" командованию офицеры проходят медицинское обследование, и под видом профилактики им вводят различные вакцины, облучают... Короче, им даже не удаётся получить пенсию - не успевают дожить, что тоже выгодно правительству.
   - Что-то подобное происходило на Земле. Там над своими войсками взрывали пробные экземпляры атомных бомб, вводили в клиниках непроверенные лекарства... История повторяется. Да, а вы-то откуда знаете об этом?
   - Вот вам ответ на вопрос о пеленгаторах, - засмеялся Гревс, - информацию мы собрали проходя по вашим улицам. Мы можем её заимствовать практически из любого мозга.
   - Но, ведь, это...- Андре скривился.
   - Вот именно, поэтому, чтобы избежать "лазания" по чужим мыслям, мы хотим от вас конкретных людей...
   Поскольку дом был большим, хорошо оборудованным "слушалками", как окрестил их Виктор, то большинство нужных людей "процветали" в нём и в близлежащих домах. Иногда Керсисам приходилось использовать саму СБ - службу безопасности. Они "работали" как приёмно-передающие устройства и на "предприятиях" начали происходить занятные вещи.
   Учёные-химики лихорадочно начали работу над "пришедшей" им в голову идеей нового соединения. Созданное вещество вызвало неожиданный эффект - соединения содержащие вредные для жизни компоненты, начали распадаться на простые молекулы, в которых изменилась валентность - наступила неразбериха. Устои химии зашатались, не влезая ни в какие таблицы.
   То же самое происходило с атомами радиоактивных веществ. Собранный физиками прибор, выдав серию импульсов, полностью исключил ядерную реакцию...
   Одна из самых надежных бактерий превратилась в бактериофаг - все болезнетворные бактерии поглощались вновь созданной "злюкой" и планете грозило полное избавление от вредоносных невидимок.
   В городе назревал скандал.
   - Ну что, Анре, наворочали мы здесь по самую завязку, пора и честь знать, уходим. А это от наших щедрот, - Гревс засмеялся, роясь в своих вещах, - оставляем тебе вот это, - он протянул Анре энергопояс.
   - Единственное неудобство, которое будешь испытывать - это постоянное его присутствие на твоем тощем животе. Можно носить его прямо на теле. Только так мы можем тебе гарантировать относительную безопасность. Он будет реагировать на твои биотоки, даст возможность поддерживать ментальную связь.
   - Ей, парни, вы собрались все взвалить на меня? Я же один...
   - А нас двое, - парировал Гревс, - но работы в десять раз больше...
   Виктор приосанился: он тоже стал боевой единицей. Отложив свои вещи, он включился в разговор.
   - Вы можете в любой момент связаться с нами, с Шарами...
   Гревс почесал затылок.
   - A propos, о Шарах, на некоторое время их не будет рядом. Возникли осложнения на окраинах нашей Галактики. Связь будете поддерживать с нами.
   - А куда прикажете подключать эту штуку, - Анре поднял пояс, - для подзарядки?
   - Никуда. Любые потоки энергии аккумулируются в поясе. Он может использовать радиоволны, магнитные поля, радиоактивный фон, космические излучения... Может служить своеобразным оружием: любой, направленный в вас поражающий выстрел, импульс - возвращается по исходной траектории. По принципу: "Кто другому яму копает..." В помещении, расширив поле, вы можете прижать противников к стене или размазать по штукатурке. - Гревс провел по воздуху ладонью, как бы разглаживая эту самую штукатурку.
   Анре засмеялся.
   - Ладно, уговорили. Уговорили ещё до начала уговоров. А какие у вас планы? Он начал прилаживать пояс.
   - Мы будем, относительно, рядом, - сморщив нос, успокоил Анре Гревс. - Только у нас будет проблема с поясами. Повышенная радиация исключит их использование. Там работает только электроника на лампах. Этот поясок был бы размером с океанский лайнер.
   - А ты еще тащишь с собой сына, - Анре притянул Виктора к себе и потрепал его волосы, - его-то зачем?
   Гревс плюхнулся на диван и дружелюбно улыбнулся.
   - Присядь, дружище. Рассказывать долго, но самую суть... Я родился и вырос при уровне радиации в десятки раз большем, чем фон напугавший тебя. И Вик, - он положил руку на плечо сына, - родился при таком уровне - для нас нормальном.
   - Так вы пришельцы, - запинаясь произнёс Анре, - как и ваши шары?
   - Мы переходная стадия. Но не забивай себе голову нашими проблемами. Скоро своих у тебя будет по горло. А мы ещё вернемся.
   Гревс повернулся к Виктору.
   - Собрался, сынок?
   - Виктор кивнул и забросил на плечо ремень своей походной сумки.
   - Давай обнимемся, - смеющийся Гревс крепко прижал сына к себе.
   Раздался хлопок, когда воздух устремился в объём, занятый до этого телами отца и сына.
   Анре с отвисшей челюстью смотрел на пустое место.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 10

   - Какие странные деревья, - Виктор разглядывал торчащий прямо из земли лист сине-зеленого растения, стрелой уходящий к небу над его головой.
   - Ты знаешь, это трава, - Гревс пнул "травинку" ногой, и, от удара, с верхушки сорвалось насекомое размером с ладонь Гревса, - А это, похоже, муравей, - засмеялся Гревс, глядя вслед, спешащему поскорее убраться, насекомому.
   Керсисы стояли на обочине дороги. Выпутав ноги из мха и лиан, они ступили на идеально ровную поверхность. Трасса была необычной. Гревс наклонился и потрогал покрытие рукой. Несмотря на окружающую жару, оно было прохладным.
   - Что-то среднее между металлом и пластиком, - пробурчал он, - с большим альбедо, что при такой жаре далеко не лишнее.
   - Они что, пылесосят её всё время? - спросил Виктор, притопывая по покрытию дороги, - ни соринки, ни листика.
   Дорога была прямой. Она просматривалась до горизонта в обе стороны, прорезала холмы и горы, пролетала над ущельями.
   Керсисы начали, внезапно, ощущать легкое, но нарастающее давление в сторону обочины. Виктор попробовал пересечь дорогу. Где-то около осевой линии давление достигло максимума. Он шел как будто против сильного потока воды. Неожиданно, "поток" изменил направление и его давление, сложилось с усилиями Виктора, который кубарем влетел в заросли по другую сторону дороги.
   - Теперь понятно, почему она такая чистая: весь мусор, вроде меня сбрасывается, - изрек Виктор, обтряхивая листья и песок с одежды и потирая ушибленный локоть.
   - И безжизненная, - добавил Гревс, проделывая подобно Виктору, акробатический номер через дорогу, - но посмотри туда, - он указал рукой вдоль дороги, - какая-то постройка. Пошли?
   Они двинулись по краю дороги. Идти было легко, несмотря на легкое давление в сторону обочины.
   Насколько была видна трасса, с большими промежутками стояли скромные приземистые строения. К одному из них подошли Керсисы. Стены его были сложены из того же материала, что и сама трасса. Вход перекрывала прозрачная дверь, которая открылась, как только к ней приблизился Гревс.
   - Приглашают, - сделал реверанс Виктор.
   - Да, войти мы можем, но нужно позаботиться и о том, как выйти...
   - Па, там никого не слышно. Давай попробуем, все равно больше идти-то некуда.
   Они ещё раз осмотрели окрестности. Вокруг дороги непроходимые буйные заросли. От обилия цвета и форм рябило в глазах. Растения, местами, отдалённо напоминали знакомые виды, но все было гротескных размеров. Некоторые цветные пятна, поначалу казавшиеся бутонами роз, вдруг, вспархивали в воздух и уносились в чащу...
   Дверь снова послушно открылась и они, осторожно ступая на плиты пола, вошли внутрь. Было прохладно. Воздух чист. В нем, даже, отсутствовали ароматы, которыми было пропитано все снаружи.
   Керсисы стояли в обширном зале, спиной к входной двери. Никаких украшений, никакой техники - не было, даже, осветительных приборов. Прямо перед Керсисами в другом конце помещения была дверь, еще две находились слева и справа.
   - Давай попробуем выйти назад, - предложил Гревс.
   Они повернулись и шагнули к двери, только что пропустившей их. Та послушно отъехала в сторону.
   - Выйти можно. Ну, ладно, тогда пошли к следующей двери.
   Они пересекли зал и вторая дверь, такая же любезная, пропустила их. Переступив порог, Керсисы замерли в изумлении, переход на тротуар шумного города был слишком резким.
   Гревс оглянулся на здание, только что покинутое ими.
   - Нуль-переход. Не нужен никакой транспорт...
   - А ты обратил внимание, что в переходе не так "горячо", как снаружи? Нормальный радиоактивный фон. Можно было бы воспользоваться нашим оборудованием. Па, вон те двое в синих костюмах интересуются нами, - Виктор повернулся к отцу, но так чтобы видеть соглядатаев, - одного я смогу вести, но двух будет трудно.
   В это время "синие" направились к Керсисам, доставая на ходу оружие.
   - У них станнеры, - предупредил Виктор, - я беру того что повыше.
   Гревс кивнул.
   Мужчины, вдруг, остановились, словно наткнувшись на преграду, и медленно начали поворачиваться друг к другу.
   - Стреляем, - тихо скомандовал Гревс. "Синие" послушно нажали курки парализаторов и так же дружно упали. Один станнер откатился под ноги прохожим. Реакция прохожих на случившееся поразила Керсисов. Мимо лежащей пары горожане спешили по своим делам, переступая раскинутые руки и лежащее оружие. Никто из них даже не взглянул на синих стрелков.
   - Похоже, эти парни не пользуются особой любовью, - констатировал Виктор, - пошли и мы. Место я запомнил, - на всякий случай, он еще раз оглянулся на здание, единственной отличительной чертой которого была вделанная над дверью пластина из желтого металла с выгравированным на ней знаком бесконечности, пронизанной стрелой.
   Керсисы влились в поток пешеходов.
   - А что, Говорящий его подери, мы тут будем делать? - поинтересовался Виктор. - Я что-то пропустил из вашего разговора с Шарами, или они передавали на тебя?
   - Давай осмотримся, отдохнем... Потом я тебе выложу всю историю, а может, и предысторию, - засмеялся Гревс. - Больно ты стал деловым. А эти куда спешат? - кивнул он в сторону машин, мчащихся на большой скорости, с включенными ревунами.
   Машины были битком набиты "синими", обвешанными оружием.
   - Видно, наши "друзья" успели сообщить о незваных гостях. Интересно, все ли нуль-переходы находятся под присмотром? Случайность, или все заранее спланировано? А может, что-то растревожило это осиное гнездо? Ведь это очередная планета "быдла", как любят нас называть Говорящие нашим гласом.
   - Па, улицы перекрыты, - Виктор растерянно вертел головой, - можно только назад.
   Впереди, действительно, образовался затор - цепочка синих перекрывшая улицу. Прежде чем пропустить пешехода, один из них подносил к нему какой-то прибор, соединенный длинным кабелем с машиной, медленно двигающейся за оцеплением. Процедура занимала одну-две секунды, но всё же создавала затор в потоке пешеходов.
   Поскольку "проводимость" была односторонней, то, в конце концов, пешеходы идущие в одном направлении кончаться. Медленно, но верно.
   - Виктор, давай не спеша топаем назад, а там разберемся.
   Они, медленно, сохраняя деловую озабоченность, которую уже успели перенять у аборигенов, двинулись назад. Когда приблизились к ближайшему переулку, Гревс свернул, не меняя темпа ходьбы, и уверенно пошёл вперед. Метрах в ста от них навстречу двигалось оцепление, вернее, они увидели толпу задержанных людей. Гревс, не сбавляя темпа, свернул к ближайшему дому и уверенно толкнул дверь. Она была заперта. Бросив быстрый взгляд по улице, Гревс определился, что его попытка не была никем замечена, и пошел к следующей двери.
   После нескольких бесплодных попыток найти открытый вход, Гревс постучал в дверь.
   - Виктор, будь готов, если кто-либо подойдет.
   Действительно, довольно приятный женский голос задал традиционный вопрос:
   - Кто там? - и сразу же звук снимаемых запоров. Керсисы вошли в темный коридор, а впустившая их дама снова загремела задвижками.
   Гревс, не останавливаясь, прошел на лестничную клетку и начал подниматься на следующий этаж. Только пройдя пару пролетов, он дал себе передышку, прислонившись к перилам.
   - Ну и что дальше, - поинтересовался Виктор.
   - Попробуем так же войти в квартиру, - ответил Гревс, вытирая тыльной стороной ладони взмокший лоб.
   - Я никого не слышу, - пожаловался Виктор.
   Гревс постучал в дверь и услышал чьи-то шаги.
   - Все равно, не слышу, - Виктор недоуменно крутил головой. Раздалось щелканье запоров и молодая дама, довольно приятной наружности, одетая в спортивный костюм, плотно облегающий её фигуру, открыла дверь.
   - Кто вы? - задала она вопрос, рассматривая посетителей.
   - Ничего не слышу, - голос Виктора сорвался на писк, - такого не бывает, хоть что-нибудь...
   - Мне нужен профессор, - выдал Гревс, прочитанное на дверной табличке.
   Каково же было изумление, когда его вынужденная ложь сработала.
   - Входите, профессор будет сейчас, он уже выехал, - девица отступила от двери, пропуская Керсисов.
   Гревс, слегка ошарашенный приемом, протиснулся между створкой и, довольно "выдающейся" грудью незнакомки, Виктор последовал за ним. Мельком он осмотрел запоры на двери - куча электроники. Сама дверь, так ему, во всяком случае показалось, была покрыта молекулярной пленкой нейтрониума... Только боевые космические корабли могли позволить себе такую защиту.
   Квартира, под стать входу, тоже была напичкана аппаратурой, но, несмотря на это, была довольно уютной.
   - Сок со льдом, виски, кофе?
   Гревс пожал плечами.
   - Мне безразлично, лишь бы жидкое и холодное, а ему сок. Он с удовольствием развалился в кресле и вытянул ноги, слегка шевеля уставшими ступнями.
   Окна в комнате отсутствовали. Их заменяли экраны мониторов. Если отбросить диваны, кресла и прочие атрибуты жилого помещения, то это была типичная рубка управления космического крейсера.
   Приход хозяйки прервал размышления Гревса. Она вкатила столик, уставленный напитками, и, что пришлось как нельзя кстати, едой.
   - Я составлю вам компанию. Ужасно проголодалась. Да, разрешите представиться - Беата. Вы - Гревс, а ты - Виктор Керсисы. Я не ошиблась? Пер известил меня о вашем прибытии. Мы наблюдали ваше появление с нуль-станции, - она кивнула на монитор, на котором появилось знакомое Керсисам место, кишащее "синими". - Напоминает муравейник, в который прыгнула белка.
   Керсисы давно уже не бывали так поражены. Их внимание даже не раздвоилось, а разделилось на три: мониторы, хозяйка с её рассказами и стол с его ароматами.
   Наконец, оценив ситуацию, Гревс захохотал и подтянул к себе стол - голод давал себя знать.
   - Как он там? - наливая себе рюмку, спросил Гревс, но не успел получить ответ, так как послышался зуммер и хозяйка пошла открывать дверь.
   - Привет, парни, - прозвучал знакомый голос и Пер, собственной персоной, ввалился в комнату. - Вы, уж, простите за телепортацию, но я сам в этом помещении недавно и не хотел рисковать, а тот участок дороги я облазил вдоль и поперек. Не учел, правда, что в стране чрезвычайное положение и все нуль-переходы под контролем. За последнее время многое изменилось. Наша пра-родина - Земля на грани гибели. Не исключено, что нам еще предстоит визит к пра-пра... и так далее - родине. Земля не выдержала: её столько ковыряли подземными ядерными взрывами, шахтами, доходящими до магмы... А чего стоит загаженный космос?
   - Тогда начнем сразу же после кофе, - Гревс нацедил себе еще чашку. - Вик, тебе чего плеснуть? А вы не хотите? - Гревс широким жестом радушного хозяина, пригласил к столу девушку и Пери. Через минуту, незатейливая пирушка была в разгаре.
   Виктор пытался наладить ментальную связь с Пери, и, когда убедился в том, что его попытки тщетны, перешел на нормальную речь.
   - Пер, почему я тебя не слышу?
   - Сынок, ты многого еще не слышишь и не умеешь. Есть такое понятие - блокада. Я могу блокировать ментальный контакт, могу, чтобы не казалось подозрительным, оставить незначительную часть памяти открытой.
   - А она?
   - Беата? Ну, милый, у нее и дедушки и бабушки, насколько себя помнят, были телепатами наивысшего уровня.
   - А ты местная? - поинтересовался Виктор.
   Беата засмеялась и, не переставая прихлёбывать из рюмки, послала мысленный ответ.
   - Нет. Я тут третий месяц.
   - Так ты с Земли?
   - Тоже нет. Я потомок экспансии землян - пятый или шестой скачек колонизации планет. Мы "допрыгали" до Большой Медведицы. Есть такая звезда Алькор, G - Большой Медведицы. И теплая, сине-зеленая планета Тибор. Там мой дом.
   - Отец, а я откуда? Знаю только, что посёлок был Адам, вот и всё.
   Ответил ему Пер.
   - В созвездии Центавра, что в 1,3 парсека от Земли, есть звезда, настолько малая в сравнении с остальными звёздами созвездия, что на неё не хватило букв алфавита. Ей дали номер 95. Солнце получило имя от колонистов - Олкида. А четвертая планета, на которой вы жили, осталась без имени. Её так и не окрестили. Ты имеешь право дать ей имя.
   Идея пришлась по вкусу всему застолью. Посыпались предложения, впрочем, не отличавшиеся оригинальностью.
   - Пусть Виктор...
   - Нет, Викторов много...
   - Тогда Виктор Керсис...
   - Слишком длинно...
   - Что вы спорите? Давайте сократим: Виккерс. Как? Звучит?
   - Вы дали ей моё имя! Тогда я возьму её. Зовите меня отныне Виккерс, - засмеялся Виктор,
   - но для своих я остаюсь Вик.
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 11

   Ситуация, сложившаяся на Ролле, где находились в данный момент Керсисы и Пер с командой, была довольно сложной. Планета находилась в созвездии Пегаса, являясь третьей планетой системы звезды Онис. Даже в её положении была необычность: система медленно, по вселенским меркам, но верно, перемещалась в сторону созвездия Овна. Её "медленность" была порядка скорости космического лайнера. Роллеанские астрономы рассчитали, что в случае неизменности "курса", систему ожидает, если не столкновение, то, по крайней мере разрушение, при подходе к Альдебарану в созвездии Тельца.
   - Шары утверждают, что движение осознанное космическим разумом, - Пер пожал плечами и уставился на пораженных слушателей, - они тоже могут строить только гипотезы. Нам предстоит слегка прояснить ситуацию, но, самое главное - нужно приостановить прогрессирующее нарастание радиации на планете. Тут рай для ботаника, растения мутируют, но не гибнут, насекомые и земноводные чувствуют себя прекрасно, чего нельзя сказать о теплокровных. Ладно, ладно, вы не в счёт, - остановил он, пытавшегося вставить свою реплику Виктора, - таких как Керсисы раз-два и обчёлся. И, не думаю, что такое резкое повышение уровня радиации даст время для мутаций.
   - А как же местные жители? Как-то выжили...
   - Это земная колония. Все что построено на планете создано не ими, хотя вполне подходит для гуманоидов. Строения служат защитой от радиации. Причем внутри фон всегда на одном уровне. Не знаю как это получается, но строилось тут все на совесть. Где-то, возле вашего нуль-перехода, находиться этот самый "горячий" источник. Всё тут напоминает квартиру, хозяева которой вышли на минуту.
   - А "синие"? - Виктор беспокойно посмотрел на монитор.
   - Это внутренние войска. Что-то вроде глистов в брюхе. Но, надеюсь, с ними эксцессов не будет. Побегают и угомонятся. Вот что меня тревожит, так это возможность возврата хозяев... Беата, пойдёшь с ними, а я присмотрю за вами,
   - Пер кивнул на один из мониторов.
   По пути к нуль-переходу синих не было. Только около входа с знаком бесконечности околачивалась пара.
   Керсисы с Беатой приблизились к двери и, как только та ушла в сторону, прыгнули внутрь. Через минуту они уже стояли на обочине. Никто их не преследовал, видимо, уходящие не волновали никого.
   Беата достала из сумки небольшой прибор, напоминающий портативный компьютер и, держа его на ладони, стала медленно поворачиваться.
   - Пробуешь запеленговать источник? - Гревс ткнул пальцем в сторону зарослей, - это там.
   Беата закончила вращение с прибором, направленным в ту же сторону.
   - Ого, - невольно вырвалось у неё.
   - Это "Ого" сделало меня мутантом и я чувствую малейшие изменения уровня так, как люди слышат звуки, видят свет и его источник.
   Продираться сквозь буйную растительность, да ещё выдерживать направление, было довольно сложно. Поэтому Гревс предложил себя в проводники.
   Беата с благодарностью подумала о предусмотрительности Пери, который заставил взять с собой силиконовые костюмы. Не будь их, вся одежда превратилась бы в лохмотья.
   От размышлений её отвлёк голос Гревса, который внезапно остановился и предостерегающе поднял руку.
   - Впереди опасность! Не могу определить, что именно. Сделаю профилактику, - он поднял станнер и дал импульс по кустам. Раздвоенный ствол растения раскололся и большая ветвь, извиваясь в судорогах, покатилась ему под ноги. Одна из суставчатых лап чиркнула по силикону брюк Гревса, издав противный, скрежещущий звук.
   - Мимикрия, - Беата переступила через существо, старательно избегая прикосновения, - похоже, оно тут не одно.
   - И не самое агрессивное, - добавил Виктор.
   Дальше группа двигалась с удвоенной осторожностью, держа наготове оружие и опустив пластиковые щитки на шлемах.
   Виктор с трудом увернулся от лианы, пытавшейся захлестнуть его лодыжку. На проверку это оказалось обычным растением.
   - Ну, вот, появилась ещё одна проблемка - растения, и, судя по всему, плотоядные, - скорчив гримасу комментировал Виктор.
   Гревс наклонился к отростку и взял его в руки. Лиана слабо шевельнулась, медленно обвилась вокруг запястья и снова выпрямилась, слегка спружинив, как бы отталкиваясь от руки.
   - Они открыли ментальный канал. Совокупность этой растительности обладает сознанием.
   Вся группа начала воспринимать, порой непонятные, но, большей частью осмысленные для понимания людей, мысли-образы. Продвижение ускорилось. Уже не приходилось прорубать дорогу в зарослях, растения раздвигаясь, освобождали проход. Но, несмотря на содействие, группа воспринимала желание растений, чтобы источнику радиации не был причинен вред.
   - Беата, по-моему, колонистам придется убраться с планеты, разве, что нам удастся найти компромисс, - задумчиво произнес Гревс, - мы уже приближаемся. Становиться очень "горячо". Похоже на открытый реактор большой мощности. И, все еще функционирующий.
   Растительность все увеличивалась в размерах, но вот в просвете раздвинувшейся зелени, показалась верхушка здания. Ещё несколько метров и группа стояла на площадке, изготовленной из уже знакомого покрытия. Как площадка, так и само здание были огромны. Сколько сягал глаз, видны были радиальные полосы, центром их была пирамида, вершина которой терялась в облаках.
   - Обратите внимание, что на полосах, как и на дороге, уровень излучения намного меньше, - Беата что-то подкручивала и нажимала на своем приборе.
   Форты, замки какие-то гротескные виадуки, были ступенями этого сооружения, казавшегося произведением сошедшего с ума архитектора. Зубчатая стена окаймляла по периметру пирамиду, шпиль которой, в центре переходил в какое-то подобие собора, а может и элеваторной башни. Создавалось впечатление, что стены покрыты металлом, чем-то напоминающим алюминий или титан, но, несмотря на громоздкость архитектурного ансамбля, здание, казалось, парило в воздухе.
   - А где же подъёмные мосты, рвы, а на худой конец, простые двери? - поинтересовался Виктор.
   - Скорее всего - шлюзы, - пробурчал Гревс.
   Он оказался прав. Когда группа приблизилась к стене, стали видны тонкие - всего в миллиметр, щели, обозначающие люк. Гревс притронулся к стене. Она оказалась скользкой, как будто смазанной тончайшей пленкой масла. Он вынул нож и попробовал царапнуть стену - ни скрежета, ни царапин. Тогда он приложил лезвие к стене и заглянул сбоку.
   - Видите полоску света, это силовое поле. Силой пробиться не получится. Ждем приглашения.
   Медленно - спешить-то некуда, группа двинулась по периметру, внимательно осматривая стену. Следы шлюзов встречались на расстоянии, приблизительно в сто метров. Выйдя на теневую сторону, они вздохнули с облегчением - тут было относительно прохладно. Около одного из шлюзов Гревс остановился.
   - Куда она указывает? - он ткнул пальцем в черную стрелку, идущую через весь шлюз сверху вниз.
   И, как бы только этого и ожидавший "замок" впустил их. Правда, сделал он это несколько необычно: только что группа стояла перед стеной, а в следующее мгновение они были уже в помещении, чем-то напоминавшем ангар. Во всяком случае, вокруг находились десятки, если не сотни, летательных аппаратов самых различных конструкций, большую часть которых Гревс никогда не видел...
   - Ну что же, - пожала плечами Беата, - нам остается ждать продолжения, а пока походим, оглядимся.
   Поразмыслив, Виктор дополнил её тираду:
   - И поищем выход. - Создавалось впечатление, что их ждали. Каждое летающее устройство, при приближении кого-либо из группы, освещалось, и в нем начинали функционировать бортовые системы.
   Керсисы и Беата начали ощущать слабое мозговое давление: это напоминало подключение к гипнообучающему аппарату.
   Виктор, севший в кресло пилота, вдруг, понял что может поднять аппарат и, все кнопки и переключатели из беспорядочного скопления, систематизировались в его мозгу.
   - Предлагаю передохнуть и пообедать, - предложил Виктор, и, это не показалось его спутникам странным - все ощущали голод и усталость.
   - Можем расположиться тут, - Гревс подошел к какой-то компьютерной установке, довольно бесцеремонно сдвинул все устройства, грохнул на столик свой рюкзак и сам взгромоздился на край стола, предоставив спутникам возможность воспользоваться двумя креслами.
   - Что вы выбрали из меню, - обратился он к Беате.
   - Хорошо прожаренный бифштекс, рюмочку , а можно и стаканчик, бренди со льдом, можно без содовой, чашечку кофе и любых фруктов, желательно, не очень облученных.
   - А я просто хочу есть! - Виктор облизнулся, глядя на раскрытый рюкзак.
   Лёгкое позвякивание отвлекло их от стола. К ним приближался робот-тележка уставленный подносами, бутылками и сервировкой. И для полного создания благопристойной обстановки, за ним катилось кресло для Гревса.
   - Давненько мне подавали стул, тем более, такой...
   - И стол? - в тон ему подпела Беата.
   - А хозяин не поприсутствует с нами?... "С удовольствием посидел бы с вами, - "прозвучал" в их мозгу, довольно мелодичный, голос, - но мы сейчас на третьей планете системы и, даже ради такой приятной компании, не сможем прибыть."
   - Может, в таком случае, вы просветите нас - что же происходит здесь? - Беата кивнула в сторону ангара.
   - Спонтанно возникший эксперимент. Вы находитесь в рубке управления всей системой Ониса. Излучение управляющих импульсов подняло уровень радиации, которая, накапливаясь, вызвала мутацию окружающих растений и насекомых. А благодаря быстрому чередованию поколений, мутация дала толчок эволюции. Когда фон стал опасен для нас - колонистов, мы уже не имели морального права прерывать облучение: сознание на уровне растений и насекомых - редчайшее явление во Вселенной...
   - Ну, не такое, уж, и редчайшее, - вмешался Виктор.
   - ... поэтому вы и допущены сюда. А вот колонистов, поселившихся в нашем городе, нужно эвакуировать. Вы удачно экранировали своё помещение, но мы же не можем покрыть нейтрониумом весь город.
   - Нам это понадобилось совсем по другим причинам... - начала Беата, но Голос перебил её.
   - Мы знаем о вас и о колонистах всё, что смогли почерпнуть телепатически. С Пером мы уже договорились - он готовится к акции. План города вам сбросит компьютер. Код допуска мы изменили специально для вас. Пароль - "Виккерс". И не задирай нос, Вик, - впервые позволили себе лирическое отступление хозяева ангара.
   - На станции есть пара-другая лайнеров, что вполне достаточно для переброски всех колонистов на вторую планету системы. Мы её называем Леда. Свои корабли они могут использовать по желанию. Скорее всего, их идеологи рванут куда-нибудь искать новую, не загаженную идеями коммунизма - фашизма, или, как мы называем "мирового комфа", планету и пользуясь добропорядочностью, а может тупостью, аборигенов, возьмутся насаждать свои "измы".
   Эти комфа - вечная зараза цивилизаций на определенном этапе. Как детская болезнь. Ею можно без последствий переболеть, но у многих вирус остается в крови много поколений. А чаще всего цивилизации скатываются до феодализма с рабско-принудительным трудом, или просто гибнут вместе с планетой. Когда-то даже была шутка-каламбур:
   - Что такое вспышка сверхновой?
   - Это заря коммунизма.
   - Но были же цари, феодалы, диктаторы - разве это не то же самое, - вмешался Гревс.
   - Вы что, ничего не поняли? Вопль о благе народа, о заботе, о народных интересах, а на самом деле - уничтожение народа руками самого народа... До этого не додумался ни один диктатор, а тем более ни один король, царь или, как вы там его назовете. У них было внутреннее, пришедшее к ним от корней генеалогического дерева, века шлифовавшееся уважение к народу, иногда попиравшееся отдельными личностями, но никогда не перераставшее столь чудовищную систему.
   По нашим, да и по всем этическим нормам, мыслящее существо должно быть свободно, иметь свою точку зрения на все события, свои привязанности, идеалы. Комфы знают одно: все должны напихивать их ненасытные утробы, ублажать их, быть верными их идеологии, которая создана только для удержания в повиновении рабочего скота, каковым считается народ. Убедитесь, в конце концов сами, в процессе работы.
   Шесть кораблей, предложенных хозяевами системы, были автоматически выведены на орбиты. Погрузка должна была производиться шатлами. Компьютерные распечатки уже находились в бездонном рюкзаке Гревса. Пора было уходить.
   Проблему возвращения, совсем неожиданно, решили хозяева. Когда группа уже собиралась уходить, тот же голос предложил представить улицу, перед входом в дом, где они базировались.
   Для Керсисов подобные перемещения не были неожиданностью, да и Беата отнеслась к телепортации спокойно. Единственным шоком был резкий переход от прохлады ангара к тропической жаре города.
   Теперь, когда вся группа была в сборе - настало время действовать.
   - Да, теперь проблема, как погрузить без лишних хлопот синих. И, желательно без оружия, - Пер осмотрел собравшихся. - Есть предложения?
   Гревс, уже пытавшийся придумать что-либо путное еще в ангаре, высказался первым.
   - Нужно начинать с верхушки синих. И подготовить шатл. Вот тут, - он ткнул в план-распечатку города, - штаб синих, а внутри комплекса огромный плац, на котором свободно сядут шатлы. Один из лайнеров выделим под синих.
   - Так не пойдет, - вмешалась Беата, - целый лайнер на эту вонючую кучку? Я против. Да и кто захочет его контролировать?
   - А что, если мы их рассуем понемногу на все лайнеры? Заниматься же ими будут наиболее "любящие" синих колонисты.
   - Виктор, я хотел бы их изолировать полностью, - заметил Пери, отбросив шутливый тон, на который он всегда сбивался, разговаривая с Виктором. - Я не против был бы просто загрузить их в трюмы, а потом, в космосе, продуть их, чтобы абсолютный нуль умерил пыл любителей легкой жизни.
   - Но Устав...
   - Но есть комментарии к Уставу... Керсисы и Беата, как пошутил Пер - "семейной
   группой", отправились в город... Бывшие его хозяева приложили немало усилий, чтобы место их обитания соответствовало понятию "родной дом". Широкие проспекты, зелень деревьев, фонтаны, сейчас заброшенные, соседствовали с узкими, но по-своему уютными переулками, улочками и площадями. В очертании многих улиц чудилось что-то знакомое...
   Беата, как старожил, внесла ясность:
   - Колонисты постарались воссоздать кусочки земных городов. Сейчас мы на набережной Темзы, в Лондоне; вон тот особнячок - Вилановский замок из предместья Варшавы; вот еще необычная улица - это кусочек красивейшего города Одессы - Дерибасовская... Тут можете встретить фрагменты многих городов и природных заповедников Канады, Американских Штатов, Африки. Поскольку экипажи были многонациональны, каждому не возбранялось воссоздать кусочек своей родины.
   Сочетая приятное с полезным, группа продвигалась к месту, где согласно плану находилась резиденция синих. Прохожих было не очень много, хотя на других улицах было весьма оживленно. "Семья" - разведчиков пришла к выводу, что горожане неохотно посещают этот район без надобности. Начав "зондаж" прохожих, они поняли, что основным чувством к синим у населения был страх. Страх перед обладателями оружия, страх перед безжалостными, способными уничтожить даже ребенка, палачами. И дикая безысходность. Самым страшным было то, что жители уже привыкли к такому состоянию, как привыкает человек к глухоте, слепоте, тем более, если это врожденное.
   Перейдя на другие улицы, группа заметила и положительные сдвиги: сквозь общий туман подсознательного страха, пробивались и нормальные эмоции - любовь, радость, привязанность и, что поразило наших исследователей, жалость... Но встречались и особи, у которых преобладало чувство превосходства над остальными, и, что было самым удивительным, существовали какие-то слова, являющиеся кодом к подсознанию, после чего человек становился чем-то вроде сигома, а определенная комбинация звуков, вызывала моментальную остановку сердца.
   - Самое интересное, - сказала Беата, - то, что они занимают очень высокое положение в их иерархии, хоть и не носят формы. Но кто же вершит их судьбы? Это напоминает паутину, но о самом пауке они даже не подозревают. Придется взять одного - другого и проследить истоки. Где-нибудь их воспоминания пересекутся, и это станет для нас точкой отсчета.
   Группа разыскала заброшенный дом неподалеку от своей базы и привела в порядок. Часть аппаратуры перекочевала в новый "офис".
   Первый клиент "прослушивался" всеми. История недалекого, ленивого недоучки, но обуреваемого честолюбивыми мечтами. Желание иметь все, не делая ничего. И черная, истекающая ядом, ненависть ко всем, кто, как он понимал, стояли на десятки ступеней выше по интеллекту, или, как было принято в статистике - коэффициенту интеллектуальности - КИ. Оно и понятно: у прослушиваемого КИ был 15 - ниже шли дебилы.
   Возвышение началось с призыва в армию. Теперь его КИ работал на него. Прекрасно понимая, что легкая служба и набитое брюхо зависят от вышестоящих, он старался угождать в меру своих способностей. Плевать ему, что сослуживцы называли его жополизом, а какой-то штабной писаришка показал всем его личное дело, после чего он даже начал откликаться на "Ей, 15-й!"
   "Демократическому" государству всегда нужны безоговорочные исполнители, и, после нескольких "акций", выражавшихся в разгоне и расстреле неугодных, во вторжении на чужие территории, он неуклонно пошел вверх, получая чин за чином.
   Пиком его карьеры был вызов в столицу, где он стал членом правящей партии "Космическая Помощь Рабочим" или, сокращенно КПР.
   Пятнадцатого долго держали в приемных самых разных кабинетов. Наиболее яркими воспоминаниями его были двери. Огромные, монументальные резные двери. У него затекли мышцы шеи после рассматривания гербов над ними. Потом пришлось еще долго топтаться по коврам кабинетов, о чем из-за усталости вспоминал с трудом.
   Четкие образы пошли, когда сменилась обстановка. Небольшой кабинет, без надоевших ковров и портретов вождей. Много аппаратуры, компьютеры и добродушный старик, не жирный, в отличие от остальных кабинетчиков. Он предложил 15-му выпить... И тут наступил провал в памяти: такое впечатление, что эта пара рюмок оказалась не под силу поднаторевшему в возлияниях дебилу...
   Проснулся он уже в своей постели. Рядом сидел его адъютант, который во время одевания своего господина, известил, что 15-го срочно вызывают в КПР. Ему доверили все финансы организации. Дальше шли тайные пересылки денег и драгоценностей, присвоения крупных сумм... И, что поразило группу, никаких записей, никакой отчетности. Все достояние государства было одним большим карманом КПР.
   - Надеюсь, что у нашего 15-го не будет неприятных воспоминаний, чего нельзя сказать обо мне, такая куча дерьма на наши головы!... Давай браться за 16-го, - засмеялся Пер, - а этому я сейчас дам установку идти домой и ложиться спать.
   Исследовав еще нескольких 15-х, группа решила, что собрано вполне достаточно материала. Все сводилось к последней комнате в КПР. Пора было начинать поиск приятного, сухонького старичка и его соратников.
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 12

   Группа установила постоянные дежурства у правительственного здания. Для лучшего контроля работали по одному - больший охват. Виктор настоял, чтобы ему не делали скидок на возраст и пришлось разыграть места, чтобы, как он сказал: "По справедливости".
   Ему достался черный ход из "святая святых". Он действительно был "черным". За два квартала от Дома находился нежилой дом, во дворе которого была устроена свалка. В подвал этого дома выходил туннель, отделанный по стандартам последних достижений туннелестроения. Выход прикрывался проржавевшей железной заваленной снизу грудой мусора, который непостижимым образом "прикипел" к ней. Под ржавой железякой находилась бронированная плита с электронными датчиками. Все это навело Пера на оригинальную мысль, что правители, отнюдь, не чувствуют себя хозяевами положения на планете.
   Виктор, или как его стали называть свои "Виккерс", одевшись погрязнее, приплелся во двор, порыться на свалке. Но на этом его археология закончилась: место было занято. Несколько заросших, невообразимо грязных мужиков, с военной выправкой и сытыми мордами, старательно перековыривали отбросы, время от времени устраивая передышки для принятия стаканчика-другого.
   Сунувшегося, было, Виктора, турнули так... и в таких выражениях, что он предпочел вернуться к себе, переодеться и торчать на улице.
   После бесполезной вахты на других точках, группа решила объединить силы с Виктором.
   Наконец что-то начало проясняться. Во двор приезжали мусоровозки - одни убирали мусор, другие, наоборот - сваливали.
   - Стабильная мусорная куча, - охарактеризовал это состояние двора Гревс.
   Беата предложила взять под контроль водителей машин, курсирующих в пределах "черного" хода. Маршрут мусоровозов заканчивался в одном и том же месте, во дворе окраинного домишки, куда и прибыли Виктор с Беатой.
   Машины въезжали во двор, останавливались, водители, буквально на считанные секунды покидали кабину, заходя в домик, после чего машина ехала дальше.
   - Водитель сменился, - заметил Виктор, - что тут база отдыха? Не могут же водители быть главарями...
   Ментальная связь с новым водительским составом дала неожиданный результат... Никто из новых водителей даже не подозревал о существовании черного хода, зато обозначился новый маршрут, в конечную точку которого и перебралась группа.
   Вполне респектабельное здание, с большим двором, въезд в который находился под защитой массивных ворот, оборудованных сигнализацией. Поверх глухого забора, как и по верху ворот, были укреплены изоляторы, что наводило на мысль о дополнительной защите в виде высокого напряжения. Ментальная связь с водителем дала описание двора: широкий, без застроек, в самом доме дверь, за которой было помещение, чем-то напоминающее казарму - несколько человек водителей и обслуживающего персонала, подсобные помещения, с баром, столовой, бильярдной... И все. Во двор не выходили даже окна. С работы водители уходили через второй парадный ход, в небольшой переулок. Жили, в основном, рядом с этой казармой.
   - И ничего больше? - удивленно развел руками Виктор, - тут что-то не вяжется.
   - Придется пошоферить, - пожал плечами Гревс. - Сейчас вернемся на вторую точку.
   Группа долго ожидала следующий транспорт с мусором. Когда произошла смена водителей, Гревс взял севшего за руль под ментальный контроль. Машина остановилась, выехав на городскую магистраль у светофора.
   Пер вывел водителя и забрал его с собой для дальнейшего гипновнушения - группа воздерживалась от кровопролитий.
   Гревс сел за руль, прихватив Виктора.
   Машину они загнали во двор второго "офиса".
   - Странная машина, - комментировала Беата, - не пойму, где же тут мусор. Тише, кто-то открывает дверь.
   Группа застыла. Боковая стенка машины откинулась и, их изумленным глазам предстала, довольно уютная кабинка с сидящим у столика мужчиной, одетым в обычный выходной костюм государственного чиновника. Он удивленно таращился на незнакомый дворик и таких же незнакомых людей.
   - Кто вы? Да, как вы посмели. Вы хоть понимаете, что уже покойники?!
   - В таком случае пожалуйте с нами на тот свет, - засмеялся Пери, - взявшись за штанину пассажира и сильно рванув на себя. - Ты сам еще ничего не понял, а пытаешься поучать. Скорее всего кандидат в покойники среди нас один, и ты, надеюсь, начинаешь понимать кто...
   Мужчина, свисающий вниз головой из кулака Пера, дико завопил. Беата, стоящая рядом, небрежно стукнула его по раскрытому рту, затолкнув вопль вместе с зубами назад в глотку.
   - Не порть товар, - Пер приподнял оглушенного пассажира и приложил ухо к левому боку. Вроде слышен какой-то шум, хотя довольно странный. Гревс, отгони эту карету куда-нибудь подальше. Вик, останься, ты нужен.
   Прослушивание потрясло группу. Даже повидавший на своем веку Пер, ходил несколько дней под впечатлением услышанного и лучше было его не трогать... Группа убедила его не появляться в городе некоторое время, потому что один вид синих приводил его в бешенство.
   Начало было странным. Пассажир мусоровоза родился на Земле... Одно это уже настораживало, как это ни было прискорбно, но большинство неприятностей имело корни на этой злосчастной прародине.
   Дед этого пассажира был ничем не примечательным чиновником администрации городка. Внука он, несмотря на то, что режим сменился, назвал Владленом. Он испытывал великое чувство благодарности к режиму, позволившему ему безнаказанно грабить народ. Правда, по сравнению с правителями более высокого ранга ему перепадали крохи, но для него и для внуков, а также для правнуков был сделан хороший задел. Работал он на распределении квартир. Всю предысторию рассказал Владлену отец, свято чтивший память отца. Внучек часто бывал на кладбище для "привилегированных", где стоял памятник (денег хватало - было за что поставить) с надписью, гласившей, что тут покоится прах Потапенко, трагически погибшего. "Трагичность" была в том, что один из очередников на получение квартир, так и не дождавшись своей очереди, подал в суд на дедулю, узнав кое-какие махинации с обеспечением квартирами всей потаповой родни, с продажей жилья... Дело, конечно, работяга проиграл. Еще бы! Прокурором на процессе была "родёмая" - жена Потапенка. Обозленный работяга подошел к удачливому ответчику и, мозолистая рука пролетария так приложила слугу народа, что врачи тщетно искали в останках капельку духа, пусть хоть коммунистического - весь вышел.
   Дальше - хуже. Народные волнения, рэкет, прознавший о запасах, все это здорово подкосило семейное благополучие... Но запас был солиден и, с помощью дедовых друзей по партии, внучек начал подниматься по бывшей номенклатурной лестнице. Правда, сейчас она так уже не называлась. Чувствуя, что пахнет жаренным, внучек драпанул со своей "горячо любимой" родины к соратникам деда по партии.
   Только тут понял внучек, как мелко плавал он с дедовыми накоплениями... Почти со всей земли собирали "борцы за справедливость" средства, которые сначала пытались употребить на мировой переворот, но, поняв, что народы Земли переросли тот возраст, когда их можно было дурачить всякими "...измами", срочно бросили все средства на космические программы и в медицину. Медицина, безусловно, не для спасения человечества, а только лишь для продления своих жизнёнок. Опыты проводились во всех клиниках, куда только удавалось внедриться "партайгеносам". Умирали дети, взрослые, не гнушались проводить эксперименты на еще не родившихся детях, прямо в материнской утробе. В ход шла радиация, создание стрессовых ситуаций, яды в различных концентрациях. Очень пригодился опыт накопленный в коммунистических лагерях и больницах, опыт их соратников фашистов, накопленный в концлагерях.
   Все это старательно сортировалось, просматривалось и, вынужденная все это проглотить группа, под конец просмотра, могла со спокойной совестью отбросить свои этические принципы.
   Сам Владлен по возрасту, перевалил уже через век, хотя на вид ему было около сорока. Когда Пер представил себе скольким детям и взрослым стоило жизни трансплантирование органов, мозговые вытяжки, для продления этой никчемной жизни, он ни в какую не хотел отпускать Владеньку живым... Наконец сошлись на том, что временно его отпустят.
   Дальнейшей экспансией этих "геноссе" были ближайшие планеты, на которых уже шла колонизация. Но люди еще хорошо помнили "райскую" жизнь и, при одном упоминании партии, их бросало в дрожь, а руки тянулись к поясу, где у колонистов всегда было оружие. Пришлось, как змее, менять кожу. Как только ни называли себя соратники Потапа, социалистами, демократами, социал-демократами, национал-социалистами, социал-аграриями, но всегда находился умник, который раскапывал их предыдущую ипостась. Пришлось готовить перелет в другую систему. При подборе команды и колонистов много говорилось о благе человечества, о научном значении экспедиции, что-что, а "вправлять" мозги - опыт был, причем в сотнях томов классиков любых видов, признанных политических трутней.
   Потом провал в информации - годы проведенные в анабиозе.
   Наконец, эта система. Решение было найдено после долгих размышлений: передать политическую власть марионеткам, а самим держаться в тени. Таким образом, любая вспышка недовольства ничем не будет грозить "избранным". А состав правительства был тщательно укомплектован "пятнадцатками", которых кодовое слово сразу же уничтожало, опыт уже имелся, еще с Земли.
   - Я предлагаю собрать всю эту рвань на один корабль. И пусть эти, - Пер задумался, как бы лучше назвать, - пауки варятся в собственном соку.
   Группа начала подготовку.
   Гревс занялся поисками хозяйственника, занимающегося недвижимостью дома КПР. Им оказался живущий недалеко от штаб-квартиры группы, Левченко Питер. Толстенький, с зализанными с затылка вперед жиденькими волосиками, перелапавший всех своих сотрудниц, ворюга, каких свет не видел, он, тем не менее, слыл опытным хозяйственником. Он-то и был комендантом дома КПР.
   Гревс довольно долго пытался изловить коменданта на улице. Наконец, его ожидание вознаградилось - Питер вышел во двор.
   - Привет Пит, - Гревс с раскрытыми объятиями подошел к коменданту, - как живешь?
   Первоначальное удивление уступило место узнаванию...
   - Гревс, ты! - обниматься, правда, он не стал, но сердечно пожал руку Гревса. - Откуда ты появился? Как там на острове? Все спокойно? - эта лавина вопросов, наполовину подсказанных Гревсом, для окружающих выглядела, как при обычной встрече.
   Не оставляя времени на раздумье, Гревс поволок Пита к его дому, на ходу рассказывая о жизни на острове, наводненном шпиками КПР. Из-за высокого фона связь с островом была затруднена, но Гревс так ярко описывал своими словами мысли Питера, что тот остался довольным.
   Неприятности начались в подъезде.
   Кроме охраны, в вестибюле был установлен гипнодатчик, поле которого прервало контроль Гревса. Ошарашенный комендант, как-то странно взвизгнув, кинулся к охраннику. Взвыла сирена. Гревс застыл под направленными ему в грудь всеми видами оружия, бывшего в распоряжении сторожей.
   С самым добродушным видом он продолжал разговор.
   - Пит, что тут происходит? Кто эти люди? Они напали на тебя. Не смейте обижать моего друга! - закричал он, обращаясь к охраннику, который пытался отцепить сведенные судорогой пальцы Пита от своего рукава.
   Секундного замешательства охраны оказалось достаточно Гревсу, чтобы обнять Питера и развернуть так, что тот оказался между ним и охранниками.
   - Пит, пошли отсюда, - Гревс, как перышко приподнял Питера и двинулся к выходу.
   Охрана, спрятав оружие, бросилась на Гревса, которому пришлось переложить Питера подмышку левой руки, правой смахивая с плеч наседающих служак. Всем скопом они и вывалились на улицу. Охранники остановились, растерянно глядя по сторонам, пытаясь понять чего-ради они тут оказались.
   - Пит, проводишь меня? - Гревс дружески обнял коменданта и поволок его вдоль улицы. Немного побродив по городу, Гревс привел своего "друга" во второй "офис".
   - Что поделаешь, придется создавать псевдопамять, - пришел к выводу Пер, - и на будущее иметь в виду излучатели. Хотя, если бы вас было двое, то напряженность совместного гипнополя могла бы побороть искусственное. Лучше работать парами. И давай перепрограммируем его "предсмертный" шифр.
   По предложению Виктора, комендант, услышав роковой набор слов, должен был теперь отправить на тот свет сказавшего их.
   - Остается еще остров. На нем нет КПР-овцев. Основное население - потомки землян во втором или третьем поколении. Это внуки и правнуки "пушечного мяса" правительств Земли - русские, американцы... Они собрали большинство ветеранов и убрались от "благодарных" правительств. Этот город они строили вместе с хозяевами. Сюда они прилетели на одном из кораблей Израиля. Когда арабы начали войну друг с другом, пустив в ход оружие распада, израильтяне, давно предвидевшие такой исход, почти все покинули Землю.
   Пер задумчиво листал, лежащие перед ним распечатки плана города и, вдруг, совсем уже другим тоном, закончил свое повествование.
   - Несмотря на то, что ядерная война была задавлена в самом начале - никто особо не стремился возвращаться. Землю еще долго трясло от потуг самых разных стран сделаться "сверхдержавами", при помощи вечного пугала - оружия распада и угрозы уничтожения планеты. Земляне сами решили возникшие проблемы, а Космический патруль сделал любые попытки повторения таких ситуаций в будущем, невозможными.
   - Пер, а сам Патруль с Земли?
   - Вик, мы не единственные гуманоиды. Просто здесь, в окрестностях наших систем землян больше, но ты уже знаешь о Шарах, о насекомых и растениях... А я имел контакт с неорганическими цивилизациями, с разумами планетарного и звездного происхождения.
   - Не исключено, что может обладать разумом Галактика, - вмешалась Беата, - а мы для нее, как микробы в наших организмах. Мы не интересуемся ими и не замечаем до той поры, пока они не начинают угрожать нашему здоровью.
   - Вот на Земле сложилась довольно странная ситуация: во-первых, ещё идут междоусобные стычки, весьма кровопролитные, во-вторых, а скорее и самое основное, огромный потенциал отрицательной энергии. Все отрицательные эмоции, за время существования планеты, создают энергию высшего порядка способствующую возникновению хаоса. Материя этого не терпит. Вопрос стоит только в выборе - вся планета или земляне. В Библии описан прецедент с городами Содом и Гоморра и с всемирным потопом. Подобные предупреждения не сработали.
   - Так нужно было им объяснить, пригрозить, в крайнем случае, - явное недоумение сквозило в голосе Виктора.
   - Ну, добродетель из-под палки - это уже насилие... Но пока отложим болтовню и докончим начатое здесь.
   При содействии коменданта, группа получила работу. Небольшое помещение рядом с домом КПР.
   Раз в 20 дней требовалась сверка заложенных в компьютер матриц опознавания с оригиналами, что вполне устраивало Патрульных, давая возможность контакта с завсегдатаями Дома.
   Комната чем-то напоминала медицинское учреждение. Сразу против входа, полукругом располагались приборы, а в центре стояло глубокое кресло, развернутое к аппаратуре спинкой. Перед креслом находился стол с монитором и клавиатурой. Очередной претендент на допуск устраивался в кресле, называл свой шестизначный цифровой код, который Гревс набирал на клавиатуре. На половине экрана дисплея высвечивалась кривая желтого цвета. Одновременно сигналом с аппаратуры, высвечивалась вторая половина экрана с подобной кривой, но синего цвета. Задачей оператора было совмещение кривых, до получения однотонной зеленой кривой.
   Если кривые полностью не совпадали - начиналась проверка по другим параметрам, как-то: отпечатки ладони, рисунок сетчатки глаза, анализ крови... Последним в этом ряду стояло зондирование памяти с проверкой кодового слова.
   Все эти процедуры давали возможность группе вносить свою корректировку в виде гипновнушений.
   - Раз они пользуются своими кодами, почему бы нам не сделать то же самое? - Высказал свои соображения Пер. - Эти капешники, как зомби. А теперь нужно только в случае необходимости сообщить им наш код.
   К тому времени, когда, по расчетам Патруля, все нужные особи были охвачены кодированием, во дворе их домишки была расчищена площадка, пригодная для посадки шатла.
   На следующий день, с утра Виктор и Беата околачивались вблизи Дома, "прощупывая" всех входящих и, в случае надобности передавая кодовое слово. "Закодированные" особи, в зависимости от обстановки, то ли сразу сворачивали к конторке Пера, то ли выходили через некоторое время из Дома, чтобы оказаться там же.
   После отправки первого шатла прошел день. Пора было готовить вторую партию преступной элиты.
   Виктор и Беата, как и в прошлый раз заняли свои позиции в прямой видимости входа в Дом. Прошло несколько человек, которые совсем не интересовали группу.
   - Что-то не видно пассажиров, - передал Беате Виктор. - А в Доме какое-то странное движение. Не могу проверить - работают излучатели.
   Беата вышла из подъезда, откуда наблюдала за улицей, и пошла в сторону Дома. Не долго думая, Виктор двинулся следом.
   Они знали, что территория перед Домом полностью контролируется охраной, снайперами и телекамерами. Особое внимание уделялось въезду во двор.
   - Я веду двух снайперов, - передал Виктор, - попробуй нащупать остальных.
   - Остался один - он у меня. Опасность только внутри Дома. Вик, вернись и держи своих под контролем.
   - А ты?
   - Бывало и хуже. Поднялись окна. Сейчас начнется стрельба. Уйди, так мне будет легче.
   - Но я...
   Тут он, непроизвольно начал пятиться, его тело буквально зашвырнулось в подъезд. Виктор только очумело крутил головой, но взяв себя в руки, снова подключился к снайперам.
   "Чертова Беата, - мелькнула у него мысль, - вышвырнула меня..." "Чтобы не путался под ногами... Началось!" Из своего укрытия Виктор увидел, как вспыхнула мостовая, на которой стояла Беата, а в стене дома за её спиной появился оплавленный разлом. В проеме окна Дома стоял охранник, ведущий огонь из бластера в непрерывном режиме. При таком залпе мощность огня возрастает, но весь заряд уходит в считанные секунды.
   Один из опекаемых Виктором снайперов выстрелил в охранника. Выстрел слегка запоздал: заряд бластера кончился и охранник отпрыгнул от окна - требовалось перезарядить оружие. Его место сразу же занял второй охранник, который, не долго думая, убрал снайпера. Мозг Виктора воспринял всплеск боли и ментальная связь со снайпером оборвалась. Действия Виккерса были чисто механическими - его внимание было поглощено продвижением Беаты, за которой он следил из своего укрытия и частично используя второго снайпера.
   Беата невозмутимо продолжала двигаться в сторону подъезда, даже не замедлив шага.
   В это время, со стороны домишки, занимаемого Пером, показались два силуэта, в которых, несмотря на дым, Виктор узнал Пера и отца. Впервые Виктор видел Гревса в форме "для ночной охоты", днем.
   "У них никакого оружия", - мелькнуло в голове Виктора.
   Почти из всех окон дома началась пальба в сторону приближавшейся троицы, но те, как-будто не замечали плавящейся под ногами земли.
   Беата подошла вплотную к зданию и, не меняя направления и темпа, поднялась на несколько ступенек парадного входа, затем, не сворачивая, вошла в простенок между окном и тяжелой стекло-пластиковой дверью. За ней, пройдя стену и часть закрытой двери вошли Пер и Гревс. Виктор рванулся, было, за ними, но ноги ему не повиновались. Он недоумённо огляделся и, вконец разозлившись, начал искать мысленный контакт с кем бы то ни было.
   - До каких пор вы собираетесь мной командовать? Я равноправный член группы...
   Стена Дома в это время вспучилась и, вместе с окнами, дверью и плавящимся пластиком высыпалась на тротуар. В глубине помещения стояли Гревс, Беата и Пер. Стояли без оружия, несмотря на то, что все и всё вокруг было сожжено огнём бластеров.
   Гревс пошёл в глубину холла к лестнице и начал подниматься на следующий этаж. Как понял Виктор, к лифту не приходилось прибегать - на стенах ещё продолжала гореть проводка.
   - Ну вот, Вик, - услышал он обращение Пера, - решилась проблема с этическими нормами. Мы не применяли оружия. Только оставшихся придётся упаковывать в шатлы штабелями...
   - Неплохо придумано, - отозвалась Беата.
   Для отгрузки элиты, несмотря на предложение о штабелях, понадобился ещё один шатл. Когда группа собралась в резиденции Пера, Виктор, осмотрев и даже ощупав отца, не выдержал и потребовал объяснения происшедшего.
   - Да ничего особенного, - отмахнулась Беата, - Шары сразу же нас телепортировали в безопасное место...
   - Но я же видел...
   - Обыкновенная голография. Нам осталось только управлять своими фантомами.
   - Совсем неинтересно, а разгром который вы устроили?
   - Мы? Да мы и мухи не обидели! - засмеялся Пер. - объявите жителям, что в интересах их же безопасности, они должны срочно покинуть планету. Шатлы заберут их на орбиту в лайнеры. И ещё, - любое применение оружия будет пресекаться самым решительным образом.
   Погрузка прошла относительно спокойно, если не считать того, что "комсемьи" не пожелали делить каюты с "быдлом". Привычные к особому положению, они цеплялись за свои привилегии, "как вошь за овчину", по определению Гревса.
   Два дня Пер отсутствовал - улаживал дела на острове. Вернулся встревоженным и, собрав группу, информировал:
   - На Земле осложнения, - и, обернувшись к Гревсу, добавил, - как и с вашими в Новоморске. С островом я закончу сам. Вас буду ждать на Земле. А сейчас вас ждут Лисин, Доро и Альберт. Ты, - он обернулся к Беате, - с ними.
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 13

   Новоморск встретил "семейную троицу" холодным, проливным дождём и ветром, но самым неприятным было то, что город был наводнён войсками, в разных местах полыхали пожары, а на улицах, время от времени, гремели взрывы и слышалась стрельба. Горели, в основном, нефтехранилища и портовые пакгаузы. Снаряды, сея панику, взрывались, большей частью, в жилых кварталах.
   - Город выглядит осаждённым, - сказала Беата, всматриваясь в окружающую панораму, - а я-то надеялась понежиться на солнышке, покиснуть в теплой морской водичке...
   Гревс и Виктор, в это время, молча разглядывали воронку от снаряда, вокруг которой, несмотря на дождь, ещё дымилась земля.
   - Ого, будь мы здесь на минуту раньше и нашим бокам крепко бы досталось, - Беата обхватила себя руками, поёжилась и поспешила за Керсисами к дому, который, если не считать выбитых окон и царапин на стенах, не пострадал.
   - Ребята, - позвал Гревс, распахивая дверь, - вы собираетесь нас встречать?
   Внутри всё выглядело так, как будто стадо слонов пыталось расставить мебель по своим местам. Все, что только можно сломать, было сломано, все что можно разорвать - разорвано...
   Гревс поднял небольшой радиоприёмник - единственную ценную вещь Альберта.
   - Впечатление, что внутри что-то искали и, не удосужившись вскрыть, просто разломили его пополам, - он протянул бренные останки приёмника Беате. - Нужно выяснять, что с девчонками и Альбертом. Тут только в одном домике живут постоянно. Сходи к ним, а мы ещё осмотрим дом.
   Домик соседей располагался на склоне горы через дорогу от двора Альберта, к нему и направилась Беата.
   Поднявшись к соседям, Беата, сквозь щель в воротах, сбросила защелку и вошла во двор. Он был невелик. Со стороны улицы были ворота с калиткой, слева строение, напоминающее гараж или сарай, справа шел ряд деревьев и грядок. Хозяев не было видно.
   Беата постучала в дверь и, на всякий случай, подергала за ручку. Дверь оказалась незапертой, и гостья шагнула за порог.
   Керсисы видели, как она вошла и за ней захлопнулась дверь.
   - Я потерял с ней контакт! - Виктор рванулся через дорогу, вынуждая Гревса в том же темпе рвануть за собой и, даже, обогнать его.
   - Пояс, - успел он крикнуть, прыгая через порог.
   В небольшой прихожей и, как успел рассмотреть Гревс сквозь распахнутую дверь, в комнате стоял желтый туман. Не рассмотрев с улицы, Гревс, а за ним и Виктор налетели на лежащую Беату и растянулись на полу.
   Гревс на ощупь добрался до пояса Беаты и задействовал его.
   - Нервно-паралитик, - пробурчал он Виктору, - тут они оставили целый баллон на взводе. Не будем выходить. Пусть думают, что мы валяемся полудохлые. Сейчас придут брать тёпленьких.
   Кашляя и кряхтя, Беата поднялась и на негнущихся ногах прошла в комнату. Через окно хорошо просматривались двор и улица. Ждать пришлось недолго - две машины с сиренами и два грузовика подкатили к воротам. Десяток мужчин с висящим под локтем автоматическим оружием, ринулись во двор через калитку, занимая боевые позиции.
   Один из нападавших осторожно приблизился к двери, ногой распахнул её, отскакивая в сторону. Поскольку ничего не происходило, "гости", "вежливо" пытавшиеся уступить друг другу дорогу, натянули маски и, наконец, ввалились в прихожую. Вошедшие первыми обкрутились на каблуках, судорожно целясь в несуществующего противника и кинулись в комнату, где на стульях спокойно сидели Керсисы и Беата.
   - О, у нас гости! Присаживайтесь, - Беата махнула рукой в сторону диванчика и пары кресел. - Что пить будете? Чай, кофе? А может самогончику?
   - Молчать! - рявкнул один из "гостей", что прозвучало как "мчать".
   - Дядя, ты чего же орёшь? Я же не сказал тебе, что ты козел вонючий. Не говорю, что тварь трусливая в двух бронежилетах. Даже о том, что баба лупит тебя - не говорю... - Виктор нарывался на скандал и, явно, достиг успеха.
   "Гость" вскинул оружие и выстрелил в Виктора. Отдача оказалась настолько сильной, что он вылетел в проход, свалив идущих за ним. Маска сдвинулась и он хватанул ещё не совсем очистившегося воздуха от чего его вопли стали перемежаться с кашлем.
   Гревс встал со стула и пошел к вновь прибывшим. Пятнистые мужички ощетинились стволами, но, получив наглядный пример, стрелять не решились. Гревс подошел к ним вплотную.
   - Положите свои стрелялки на пол, - предложил он и, повинуясь его спокойному тону, пятнистые начали стаскивать с плеч ремни оружия, с грохотом роняя его на пол.
   Гревс наклонился, подбирая и разряжая оружие. В эту минуту откормленные, здоровенные мужики, всем скопом навалились на него сверху. Скорее всего, Гревсу захотелось немного поразмяться, а, может, и согнать застоявшуюся злость, но он отключил поле.
   Выпрямившись, под навалившимся грузом, он перехватил одного из нападавших сзади, за голову и перетащил через свой затылок. Получилась довольно увесистая дубинка, и, хотя ноги "дубинки" цеплялись за стены, все попавшие в пределы её досягаемости, покорно улеглись на пол, держась за сломанные челюсти, руки, хватаясь за ребра. Отбросив свое оружие, Гревс начал выбирать наиболее целого из пятнистых. Один, державшийся за ребра, показался ему самым подходящим.
   - Ты сейчас подойдёшь к двери и крикнешь, что всё в порядке - пусть нас забирают.
   Он подхватил мужчину одной рукой за воротник, а второй за штаны на заду. Мужик взвыл, растопыривая ноги.
   - Ох, прости, дорогой, я забыл о твоём будущем потомстве, - Гревс поставил повизгивающего пятнистого на ноги, поддерживая за воротник, от чего тот начал хрипеть, - Великий Космос, какие мы нежные... - он ослабил хватку.
   Высунув голову из дверного проёма, пятнистый крикнул:
   - Шеф, все в порядке! Забирайте.
   Гревс выдернул крикуна назад в коридор и, став в сторону, распахнул дверь.
   Сначала показался ствол пистолета, потом в дверь впрыгнул пятнистый, а в проеме появились стволы автоматов, обладатели которых повторили действия предшественника. Особого восторга они не проявили, когда грузная туша полковника, брошенная Гревсом, сшибла их с ног.
   - Ну и шуточки у твоего отца, заметила Беата, забирая из рук Виктора гранату, которую тот крутил в руках, и выдернул кольцо.
   В эту минуту в дверях появились ещё два ствола и Беата зашвырнула гранату в проём двери, за которой довольно сильно громыхнуло. Стволы исчезли.
   Гревс поднял "шефа" и поинтересовался:
   - Это уже все? Или ещё остались твои мясоеды? Сейчас расскажешь мне, что вашей своре нужно от нас? Где девчонки и Альберт? - он приподнял "шефа" и слегка встряхнул.
   Из штанин комбинезона что-то потекло на пол и в комнате скверно запахло.
   - Да у тебя недержание, дорогой, - Гревс брезгливо отбросил "шефа". - Теперь я понял почему на вашей форме так много желтых пятен.
   - Па, их забрали сегодня в службу безопасности.
   - Давайте уберем комнату, Беата начала выдергивать ремни из брюк пятнистых и срезать ремни с оружия. - Сейчас скрутим эту падаль - лишний шум в ближайшие пару часов нам ни к чему.
   Гревс свалил в грузовик упакованных вояк и Беата, взяв на буксир легковую машину, отвела грузовик в лес, где и оставила с "ароматным" грузом.
   - Теперь в СБ. Вик, ты хоть ориентировочно знаешь где это?
   - Па, а, может, Шары?
   - У них своих забот... Справимся.
   - Я знаю здание СБ.
   - А с контактом я тебе помогу, - предложила Беата, когда они уже находились в пределах города.
   Вокруг творилось что-то невообразимое: метались вооруженные до зубов военные; так же вооруженные гражданские; небо было подёрнуто черным полотнищем гари от пожарищ; громыхали взрывы.
   Машина остановилась у здания, указанного Виктором.
   - Сосредоточься на поиске. Виктор начал "прощупывать" окружающих, постепенно расширяя круг поиска, что значительно ослабляло его сенситивные возможности.
   - Здание битком набито вооруженными людьми. Причём, перепуганными. Они привыкли воевать с безоружными женщинами и детьми. Или всем скопом бить одного мужчину, желательно в наручниках. А в город ворвалось вооруженное формирование, состоящее из смертников... Это политический переворот, только не пойму кто и что переворачивает. Такое впечатление, что одна банда пытается сменить другую.
   Двери охранялись.
   - Ты куда? - охранник небрежно скосил глаз на Беату.
   - Туда, - не задерживаясь Беата поддала охраннику плечом и проследовала внутрь помещения.
   Охранник стоял согнувшись - по пути Беата успела зацепить по брюху кулаком. Наконец, у него прорезалось дыхание, которого хватило чтобы заорать на одной ноте. Он издал одно протяжное "А...", но, уж, очень громкое. На вопль, из дверей, начали выскакивать вооруженные пятнистые, пытаясь понять, что произошло и где опасность - Беата со спутниками успела пройти дверь, ведущую к дежурному, который, оглушенный Гревсом, лежал у стола. Гревс, выдвинув ящики, искал ключи от камер, а Виктор, сквозь стеклянную перегородку в проеме стены, наблюдал за переполохом в вестибюле.
   Пришибленный охранник, наконец, оторвав от брюха руку, ткнул пальцем в сторону дежурки, и, вся орава столпилась у двери. Вид Виктора, наблюдавшего за ними сквозь окошко перегородки, воодушевил вояк - как-никак, - мальчишка, - тут можно проявить чудеса храбрости. Один из пятнистых, не раздумывая, дал по окну очередь из автомата. Брызнуло стекло и щепки от рамы. Стрелявший, изрешеченный пулями, свалился на пол. Несколько пуль прошили его навылет, ранив стоящих сзади.
   Гревс, тем временем, открыл оббитую металлом дверь и прошел к камерам, которые и начал открывать в порядке следования. В одной из таких клеток отыскалась Лисин, в другой Дворо. Альберта не было.
   - Они забрали его в подвал, - информировала неунывающая и, ничуть не удрученная происшедшим, Лисин, - па, я не отказалась бы чего-нибудь пожевать.
   - Так тут еще и подвалы... - засмеялся Гревс, довольный хорошим настроением дочери, - где это?
   - Дверь в торце. Вик, пошли с нами, с этими разберемся потом. Запри дверь. - Беата бросила ключи, стоявшему ближе всего к выходу, освобожденному.
   Пришлось спускаться на два пролёта, чтобы достичь нужного уровня. Было сыро и холодно.
   В одной из камер Гревс обнаружил Альберта. Тот сидел на мокром каменном полу, уткнувшись лицом в колени. Когда загремели засовы и открылась дверь, он поднял голову. Под глазом у него красовался солидный синяк, губы разбиты.
   - Что же вы так опростоволосились. Дали себя захватить. - Гревс осматривал Альберта, пытаясь определить все ли с ним в порядке.
   - Газ. Мы, даже, не успели включить поле. Только когда нас изрядно помяли и попытались обыскать, сработали пояса - включилось поле. Но пару затрещин я успел схлопотать ещё по дороге. Пришел в себя уже тут, с включенным полем. Слышал какие-то взрывы, выстрелы... Что там, наверху?
   - Насколько я понял, речь идёт о перераспределении власти и, естественно, доходов. Давай, откапывай остальные ямы и будем уходить.
   В подвале скопилось довольно много людей, которым требовалось прикрытие и Гревс направился к выходу, протискиваясь между ними. Вверху, в дежурке, слышался шум - охрана преодолела страх. Потом раздался стук закрывающейся двери и скрежет засова. Подвал превратился в ловушку. Люди тревожно заметались. Некоторые, чтобы быть подальше от случившегося, забились снова в свои камеры.
   - Не паникуйте, я не очень боюсь закрытых дверей, - Беата подошла к Гревсу, - сейчас наведём порядок в дежурке. Поможешь и ты, - она подозвала Виктора. - Возьмём под контроль по одному пятнистому.
   Они сосредоточились.
   Кто-то распахнул дверь и крикнул в проём:
   - Выходите, тут чисто. Первыми вышли Гревс и Беата. Дежурка пропахла порохом, на полу валялось несколько пятнистых, двое, сквозь дверь и окошко отстреливались от осаждающих, скопившихся в фойе. Гревс, сделав рывок, сразу же оказался в самой гуще осаждающих, исключив тем самым всякое использование оружия дальнего боя, и, с явным удовольствием, пустил в ход кулаки. Он не раз говаривал своим, что стрельба в неприятеля, которого ненавидишь, не доставляет морального удовлетворения - гораздо приятнее "почувствовать под кулаком его рожу".
   В это время Беата, с остальными Керсисами, начали брать под контроль стрелков. С их помощью в фойе быстро воцарилась тишина.
   - Гревс, ты вкладываешь в свои деяния слишком много эмоций и риска. Не забывай, что ты ещё и представляешь Патруль... Нам предстоит совсем другая задача в совсем другом месте, - Беата говорила, как бы вслушиваясь и повторяя чьи-то слова, - только узнаем, что пожелает Альберт. А сейчас давайте уберемся пока все воронье не слетелось, - добавила она уже не так заторможено.
   Снаружи им пришлось подождать, пока все обитатели подвала разбежались, в, только им ведомых, направлениях. Потом, поймав попутную машину, они всей компанией втиснулись в крохотный салон. Самое скверное было то, что ни у кого не было денег с собой и Гревс попросил Лисин дать кольцо. Водитель, доставивший их к дому Альберта, был слегка удивлен, когда за поездку ему предложили золотое кольцо, попросив несколько денежных купюр, которые он охотно отдал.
   Когда все расположились в развороченной комнате, кто на полу, кто на валявшихся постельных принадлежностях, Гревс начал "семейный" совет.
   - От этого дома, к сожалению, придется отказаться. Тут слишком наследили. Хотя, соблюдая определенную осторожность - жить можно. Но, слишком легко вас взяли в прошлый раз. Значит, если Альберт посчитает разумным остаться - это вполне реально. Но я предложил бы ему немного побыть с нами. Это не значит, что мы отправляемся на увеселительную прогулку, но интересно будет. Это я могу обещать.
   - Так или иначе - ты уже член команды, и мы тебе полностью доверяем. Решай.
   - Дома жалко. Первый раз имею нормальную крышу над головой. А тут еще мое любопытство, как заноза в заду - не дает усидеть на месте. Кроме того, я нигде не был, а мир велик...
   - Всё нормально. Дом и нам хотелось сохранить. Шары предложили заключить его в энергетический кокон, оставив вход доступным, но с "нуль-переходом" в лачугу, законсервированную на одной из необитаемых планет.
   - А это к чему? - у Лисин даже уши зашевелились от любопытства.
   - Чтобы не вызывать нездорового любопытства. Для всех нас проход в дом будет свободным, он опознает нас и переход не сработает. - Беата засмеялась, - для преследователей и чужаков вы чудесным образом исчезнете в лачуге за деревянной, но очень прочной дверью. Ну, очень прочной! Хотите попробовать?... Давайте уберем слегка, - она кивнула на развороченную квартиру, - а потом поэкспериментируем перед уходом. Да, я забыла сказать, вы из любого места можете попасть сюда. Хотите отдохнуть или передохнуть - дом ждет вас. А кокон, в который заключен дом, останется даже после взрыва сверхновой. В момент серьезной...
   Доро, выглянув в окно, крикнула:
   - Кто-то пришел! Вот сейчас мы сможем проверить качество работы... Все подошли к окну, но "гость" уже прошел в дом. В коридоре загремело ведро и, пораженная Беата смотрела, как на гремучую змею, на дверь, открывающуюся в комнату.
   - Ничего не понимаю, - шепотом сообщила она о своих сомнениях.
   - Так вот где вы окопались! - приятный, такой знакомый голос Пера разрядил напряжение. - Я, собственно, за вами. С сюрпризом, но пока помолчу. И не думай!!! - последнее относилось к Вику, который, слегка смутившись, засмеялся.
   Пер обернулся к Альберту.
   - Ты идешь с нами, - и было непонятно - вопрос это или утверждение.
   Альберт кивнул.
   - А куда теперь? - Лисин, как всегда, опередила всех по любопытству.
   - Это и есть сюрприз. Может не особенно приятный. Только пояса и бластеры нам не рекомендуют применять. На планете нет такого оружия, так, по крайней мере, докладывают наши рейнджеры. Сейчас нас ждут на одной из баз Патруля. Тренировки, обучение, этнический сектор... Будете школьниками.
   - А ты? - вырвалось у Вика.
   - И на мою долю хватит. Пер начал вместе со всеми приводить в порядок помещения, ремонтировать поломанную мебель. Работа спорилась, но, с непривычки, он пару раз попал молотком по пальцам и перестал спешить.
   Женщины, убрав кухню, занялись обедом, выперев от плиты Гревса, которому не терпелось продемонстрировать свои кулинарные дарования.
   Обед получился, несмотря на отсутствие большинства нужных ингредиентов, неплохим. Может он был неплох, для голодных друзей, но адскую смесь из консервов, овощей, специй - все, что сохранилось после "дружеского" визита, - проглотили в рекордные сроки.
   - А на нашей улице праздник! - заметила Доро, выглянув в окно.
   Улицу запрудили машины, битком набитые пятнистыми, часть из них была в масках, скрывающих лица. Некоторые из них рванулись в калитку, другие начали сигать через забор, изворачиваясь в кувырке, стараясь держать оружие направленным на двери и окна.
   Виктор, выглянув в окно с другой стороны добавил:
   - Сзади тоже они. Дом полностью окружен. А я теперь знаю, зачем им колготки на рожах: во первых, дух любимой, а во вторых, чтобы эту мразь не узнавали на улицах - заплюют...
   - И откуда у них берется желание лезть туда, где им уже раз набили морды? Даже осел не наступит второй раз на те же грабли... - Беата с интересом наблюдала за происходящим.
   В считанные секунды нападающие ворвались в открытую дверь дома и теперь друзьям оставалось только представлять, какие выражения лиц у пятнистых. Наконец они высыпали во двор и о чем-то начали совещаться. Один из них, видимо командир, что-то прокричал в сторону машин. На его зов подоспела еще парочка пятнистых с базуками.
   Отойдя подальше к забору они дали одновременный залп по дому. Раздался противный лязг, вой и одна из ракет, срикошетив, взорвалась на дороге, опрокинув машину, а вторая в огороде какой-то усадьбы ниже по склону. На второй залп команды не поступило. Вместо этого их "старшой" выстрелил несколько раз по окнам из пистолета, конечно, безрезультатно.
   - Ладно, пусть они тут развлекаются. А нам пора отправляться в путь, Пери осмотрел свою команду, - ничего не забыли? И приготовьтесь к половине G - на базе Патруля уменьшенная гравитация.
   Пер сосредоточился, и в следующее мгновение группа стояла в центре обширного зала, на круглой площадке, выкрашенной в белый цвет.
   - Быстро сойдите с площадки, - скомандовал Пер. - На телепортацию отпускается три минуты. На такое время настроен временной сдвиг при возникающем дубле.
   Позже он объяснил, что, во избежание накладок при одновременной телепортации на Базу нескольких групп, компьютер сдвигает их прибытие по временной оси.
   Группу никто не встречал, что было вполне понятно. Только на одном из мониторов высветился ряд цифр.
   - Нам в 17-й сектор, каюты с первой по третью, - разъяснил Пер прочитанное. - 17-й сектор - Земной!
   Все ошеломленно вытаращились на него. Обещанный "сюрприз" сработал.
   Больше всех восторгался Альберт: первый же его "вояж" забросит за предел мечтаний.
   Пер уверенно направился к одной из десятка дверей, ведущих из этого пустого зала. Группа, ощущая необычную легкость движений, - сказывалось половинное притяжение, - последовала за ним в довольно широкий коридор. Пер подошел к двери, исписанной столбцами цифр, распахнул её и, сделав приглашающий жест, вошел. Небольшое помещение оказалось лифтом. Так толком и не поняв - спускались они, или подымались - группа покинула лифт, сразу попав на немноголюдную улицу. Вокруг светились витрины, мигала световая реклама. Дорога, проходящая по улице, состояла из ряда движущихся в разных направлениях десяти полос - тротуаров. Пять в одном направлении, пять в другом. Крайние полосы были самыми медленными - третьи, в каждой пятерке,- самыми скорыми. Пер шагнул на ближайшую полосу и пошел по ней назад - против движения, помогая взойти остальным, хотя, как оказалось, особой помощи не требовалось: группа крепко держалась на ногах. Сейчас они с любопытством рассматривали окружающее.
   - Деревья! - радостно завопил Вик.
   Действительно, на выступах "домов" росла трава, окружая деревья самых разных пород. Некоторые из них были усыпаны цветами, на некоторых дозревали плоды, ягоды.
   - Вот эта колючая красавица - сосна, а там тополь, а эта снежинка - вишня... - комментировал Пер.
   - А вот ещё сосна, - обрадовалась Лисин, - но у неё меньшие колючки. Наверно ещё не выросла...
   - Так это же ёлка...
   Кое-какие деревья Керсисы узнавали благодаря рисункам и гипнокристаллам с "Летучего Голландца", но большинство было не знакомо.
   - Пора переходить, - Пер двинулся к краю полос.
   Пройдя ещё несколько метров по неподвижному тротуару, они вошли в здание. Только теперь они поняли, что фасады зданий были просто хорошей декорацией, а в действительности помещения внутри них были каютами этой огромной космической станции.
   Пройдя в небольшую "гостиную", как сразу же окрестили Керсисы комнату, в которую выходили их каюты, все остановились, ожидая от Пера указаний.
   - Садитесь, - он кивнул на стулья вокруг небольшого столика. - Я растолкую что и как. Вик, Лисин, Доро и Альберт - будете проходить обучение вместе. Мы же, втроем, займемся пока другими вопросами. А, вот, когда "дорастете" до нашего уровня, продолжим вместе... Сейчас отдыхайте, купайтесь, не мешает вам и подкрепиться. Хотите - можете побродить по "городу". Да, на входной двери есть небольшой пульт, когда будете выходить, приложите ладонь к экрану. Тогда вам будет проще найти дорогу назад. На полосах стоят столбы с экранами - если вы прижмете ладонь к монитору, полоса просигналит вам приближение к "дому".
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 14

   Пребывание на базе заняло около двадцати дней. Хотя само понятие "день" было весьма условным: отстоявшие вахту отдыхали, для них наступал "вечер", а заступившие встречали трудовой "день". Группа постепенно втянулась в ритм занятий и отдыха.
   По истечении десяти дней к ним присоединился Пер - началась специализация, в результате которой группа могла изъясняться на нескольких земных языках, ознакомилась с нравами и обычаями землян, по крайней мере той её части, за уроженцев которой они выдавали себя. Все время занятия перемежались с обучением боевым искусствам, и не только земным.
   - Ты стала настоящей боевой машиной, - посмеивался Пер, поработав с Лисин, - так или иначе, а все это пригодится вам в жизни.
   Дни обучения пролетели незаметно и, когда Пер известил всех, что настало время покинуть базу, группе взгрустнулось: слишком уж часто за последнее время они оставляли, ставшие привычными, места.
   В дверь постучали и вошел один из психологов Базы.
   - Обучающийся Виккерс, после выполнения задания, вам надлежит прибыть на Базу. Совет психологов Патруля решил, что вам предстоит продолжить обучение. Остальные члены группы - по желанию. Нам нужны активные разведчики миров. Да и ваши ментальные способности требуют развития и закрепления.
   - А теперь, пожалуйста, конкретизируйте, сер, - Пер сделал приглашающий садиться жест.
   - Я это, как раз, и собирался сделать, - засмеялся психолог, усаживаясь поудобней, - хотя на занятиях уточнялись обстоятельства, на которых нужно заострить внимание. Теперь о главном: похоже, что кто-то пытается обосноваться на Земле и создать свою Базу. Есть подозрения, что это пришельцы. Почему Земля? Статус землянина наилучшая рекомендация в нашей Галактике. Кроме того, научные центры Земли заняты какими-то секретными разработками, связанными с перемещениями во времени. У них высокий ментальный уровень, может меньший чем у Шаров, но они тоже продукт эволюции. Может, для равновесия - отрицательный... Хотя, нормальный Разум не может быть отрицательным. Так или иначе, разобраться придется вам. Не исключено, что к делу причастна Миссия Духа, объединившая все религии и верования Земли и прилегающего сектора Галактики. Не забывайте, что Миссия воинствующая. Скорее всего, кто-то проник в Совет Пастырей, в который сходятся все нити управления.
   - Как будем поддерживать связь? - поинтересовался Гревс.
   - Шары решили не вмешиваться в Земные дрязги: у них достаточно своих дел. Вмешаться они могут только в случае Галактической интервенции. Заброс на Землю мы обеспечим. Чтобы не создавать лишнего ажиотажа, отправитесь, как туристы с Эгины, вполне официальным путем.
   - Связь... - повторил Гревс.
   - На связь не выходите. К вам подойдет человек, которого вы все знаете. Прибываете в один из крупнейших космопортов "Обетованный". Это Сирийская пустыня.
   Они были экипированы целой кучей непотребного барахла, втиснутого в какие-то сумки, баулы, одежда соответствовала багажу - нелепейшие шорты, сарафаны, шляпы и косынки... Получилась довольно безалаберная, пестрая группа свихнувшихся от безделья, богатеньких ротозеев. Пер с Альбертом мотались по барам, вечно отставая от своих; Гревс с Виктором крутились с миниатюрными видеокамерами, снимая все и всех подряд; девочки, разинув рты, торчали у витрин магазинов и салонов.
   Этот космопорт в созвездии Альфа Центавра был выбран Патрулем, промежуточным по пути к Солнечной системе, как ближайший к Эгине, планете "туристов", согласно "легенде". Космопорт Бальзар был довольно оживленным местом. Тут пересекались наиболее оживленные торговые и туристические маршруты, да и сама система имела огромный торговый и промышленный потенциал.
   Группе предстояло провести в Бальзаре около пяти часов в ожидании рейса на Луну, откуда шатл доставит их на Землю: лайнеры такого класса очень редко садились на планетах с гравитацией больше 0,5 g - не выгодно и экономически и экологически.
   Среди пакгаузов порта располагались гостиничные корпуса для транзитных пассажиров и экипажей. Попадались небольшие отели высшего класса, с бассейнами, висячими садами, площадками для личного или взятого на прокат транспорта.
   Разглядывая вывеску одного такого отеля, Беата, вдруг, рассмеялась.
   - Ты чего? - удивился шедший рядом Вик.
   - Просто подумала: вот бы нам пожить в одном из этих номеров, - и, в ответ на недоуменный его взгляд, добавила, - номера для ксенобов, инсектоидов... Ну, чего таращишься - для жителей хлорных и метановых планет, а так же для гуманоидных насекомых.
   Поскольку наличие отелей и постоянный поток пассажиров делали порт привлекательным для торговли - сотни ларьков, магазинов наводняли его периметр. Керсисы и Альберт никогда не видели такого обилия товаров, наиболее привлекательных, тем, что кредитные карточки, выданные им накануне отлета, позволяли им приобрести, причем, без заметного ущерба, любые полюбившиеся товары.
   Побродив по уличкам Бальзара, по торговым залам различных ларьков, усталая группа осела в ресторанчике, невдалеке от центрального входа в космопорт.
   В центре стола, за которым они разместились, как грибок на тонкой металлической ножке, возвышался небольшой пульт с высвеченными на световом табло названиями блюд - своеобразное меню. Пять клавиш управляли передвижением курсора-указателя ассортимента. Но большинство названий, как оказалось, ничего не говорили ни уму, ни сердцу - были незнакомы.
   - Пер, ты не думаешь, что мы закажем сейчас блинчики с вареньем и с копченой рыбой? - подзуживала Доро, а Лисин только облизала губы. Судя по всему, её устроил бы и такой выбор.
   - Подождите, тут есть переключатель, начала разбираться в кнопках Беата, - вот язык Эгины, а тут можете попрактиковаться в Земных наречиях, впрочем, названия все равно Бальзаровские...
   "Неграмотность", оказалась не помехой - компания плотно и, самое главное, вкусно, пообедала.
   Несмотря на особую секретность миссии, Пер и Гревс чувствовали себя слегка неуютно - в каждом вошедшем им чудился соглядатай, только и ждущий, чтобы они себя выдали.
   Когда все "отвалились" от стола, Пер предложил взять напрокат флаер и осмотреть Бальзар сверху. Идея была одобрена, и никто впоследствии не жалел: панорама порта, видимо, была спланирована так, чтобы смотреться хорошо со всех сторон. Узенькие улицы, идеально круглые площади с фонтанами, такой же формы зеленые лужайки, с рассаженными в шахматном порядке, деревьями, причем, каждая была засажена только одной породой, будь то, самые экзотические деревья.
   - А я так и не поняла, что же мы ели... - вдруг "выдала" Лисин, - но мороженое было вкусным.
   - Тут есть мини-бар - можешь повторить, - надкусывая кожуру плода, напоминающего апельсин, сказал Виктор, - напитки, мороженое, фрукты. А тут заперт аварийный запас для десяти человек на месяц. Думаю, не будь пломб, Лисин добралась бы до своего "любимого" Е-рациона.
   За разговорами и осмотром порта, группа, кроме Пера, не заметила, что до окончания посадки в шатл осталось пять минут. Пер, совмещая приятное с полезным, на протяжении всего полета следил за всеми перемещениями в воздухе, а, когда поджало время, резко развернув флаер, буквально спикировал к трапу шатла, чем немало удивил пилотов и охрану космопорта: над стартовым полем полеты категорически запрещались. Виновных ждал солидный штраф, но Пера интересовало, кто поспешит повторить этот трюк.
   Убедившись, что желающих не отыскалось, Пер с друзьями, наконец, нырнул в прохладное брюхо шатла.
   Весь перелет до "Луны-1" состоял из трех этапов: прием шатла с пассажирами; прыжок в нуль-пространстве; прилунение. Второй этап был самым коротким, состоящим из входа и выхода из "ничего", как окрестил Вик нуль-переход.
   И, вот, через пять часов, не побывав, даже, на "Луне-1", группа перебралась в земной шатл, чтобы через два часа выйти под голубое небо и палящие лучи Солнца космопорта Земли "Обетованный".
   Пассажиров, к радости и удивлению Пера, было немного: несколько монашек, непонятно как доверивших свою судьбу космическому лайнеру; молодая семья с грудным ребенком; очень, уж, дряхлый мужчина в сопровождении слуги - для коммерсанта слишком стар, для экскурсанта - тем более, но, как решил Пер, у каждого свои заботы. Его, в частности, была запомнить всех прибывших.
   - К северо-западу от нас большой город Амман, а прямо на запад - Мёртвое Море, - уточнял Пер, разложив на столе ресторанчика космопорта карту туристических маршрутов.
   - А где мы можем пожить хоть с месяц, спокойно, не пялясь на чудеса, по принуждению, просто бродяжничая на свое усмотрение? - задал, заранее спланированный вопрос, Гревс.
   - Где вам больше всего понравится.
   - Флаер арендован, - подошедшая Беата подняла со стола карту и, как веером, начала обмахивать лицо, по которому струился пот, - такое впечатление, что я побывала в печи. Как только аборигены выживают и, даже, ухитряются работать.
   - Так, ведь, у них вся жизнь начинается вечером.
   - Успеете еще вкусить прелести ночной жизни. Жары хватит на всех. А нам уже пора. Флаер Беата подобрала со знанием дела: скоростной, оборудованный отличным баром и автоповаром.
   Вели флаер поочередно: несмотря на то, что можно было воспользоваться автопилотом, ни у кого не хватило ни духу, ни желания, отказываться от ручного управления. Флаер, то скользил над самым песком, то взмывал вверх, давая для обозрения все тот же песок и барханы.
   - Пер, тут что-то "прослушивается", - вдруг, сделав вираж, сказал Виктор.
   - Ты не должен разворачиваться, по всем эталонам, ты тупой турист и не можешь проследить ментальную связь. Всем заблокировать память! - сообщение Виктора Пер воспринял на удивление серьезно. Достав из внутреннего кармана карандаш, он отметил на карте эту точку. Жирная отметка побледнела и исчезла.
   - Отметь еще раз - ничего не видно, - предложила Лисин, протягивая ему свой карандаш.
   - Увидим в ультрафиолете, - успокоил ее Пер. - А теперь расскажи, что ты усек?
   Виктор пожал плечами.
   - Ну, сначала, мне показалось, что на макушку сел жук, потом он попытался забраться в прическу...
   - У меня тоже дальше волос не залез, - засмеялась Лисин.
   Доро и Альберт, сменивший Вика за управлением, одобрительно хмыкнули, но им было не до болтовни: все вокруг было необычайно интересно.
   - Впереди деревья, - Альберт слегка изменил курс вправо.
   - И озеро, но это, явно, не наша конечная... Просто оазис, - сверяясь с картой и показаниями приборов, Пер пытался определиться на местности, - которого, к тому же нет на карте. Новый, что ли? Отметим, - он взял у Лисин обычный карандаш и очертил жирный круг.
   - Вот и айсберги, - как-то спокойно сказал Гревс, - чувствуете похолодание?
   - Так у нас же климатизатор, - вполне серьезно заметила Лисин, остальные заулыбались, а Виктор набросил ей на шею косынку, обернув вокруг шеи: чтобы горло не простудила...
   Лисин недоуменно оглядела уже начавших хохотать спутников и, наконец, вспомнив гипноуроки, захохотала сама.
   "Айсбергами" оказались соляные столбы, за которыми синевато-серой массой лежало Мертвое Море.
   Альберт, довольно аккуратно посадил флаер возле кемпинга, и вся группа перекочевала в прохладные, удобные гостиничные номера.
   - Так получаются снобы. После этого уикенда мы не захотим спать в степи под дождем, пришла к выводу Доро, осматривая апартаменты. Да, чуть южнее от нас находится библейское место, которое всегда служило людям предостережением.
   - Это совет воздерживаться от чрезмерного употребления соли, - вставил Альберт.
   - Два города, гибель которых так и не понята историками: Содом и Гоморра... Есть одна, любопытная теория, что уже тогда существовала Служба Патруля... А сюда попали пришельцы. Корабль рйенджеров наткнулся на эту планету, находясь в свободном поиске. Рапорта о происшествии не последовало, но планета была очищена. Что-то тянет сюда пришельцев - это тоже желательно выяснить. А мы еще и историкам поможем.
   "Туристы" с удовольствием "поплавали" в Море. Виктор, даже, пробовал нырять, что оказалось довольно трудным делом - вода упорно вышвыривала ныряльщика на поверхность. Они долго любовались на других туристов, которые похожи были на поросят, дорвавшихся до хорошей, до невероятности грязной, лужи: они были с головы до ног облеплены целебной грязью и весело хохотали, глядя друг на друга. В конце концов, группа, не выдержав соблазна, тоже вся перемазалась жирной, теплой, приятной на ощупь, грязью.
   Посещение заповедника и карстовых пещер, входило в программу экскурсий, а самое главное, - в планы группы.
   Пещеры, насчитывающие ни много, ни мало, что-то около 200 миллионов лет, поражали своими размерами и резкими температурными контрастами.
   Группа, оторвавшись от гида, забрела в довольно отдаленный, отгороженный барьерами с предупредительными надписями, рукав. Пещера была оборудована переходами, мостиками, перилами, в наиболее опасных местах стояли видеокамеры.
   Ежедневно допускалось в пещеры только определенное количество экскурсантов: соблюдался оптимальный температурный режим. Количество вошедших и вышедших регистрировалось, время их пребывания - тоже.
   - Через час нас хватятся и организуют поиски, а нам нужно еще многое осмотреть. Ты, Виктор, пойдешь в этот ответвление, Беата сюда, я прямо. Остальные присоединятся по желанию. Объяснение: мы потерялись и разошлись искать выход. Я в некоторых местах повернул указатели: все будет выглядеть правдоподобно. Да, и почему бы, балбесам, вроде нас, не заблудиться? Пошли.
   Пер избрал себе самый сложный путь: ему пришлось карабкаться по скользким, холодным камням под самый потолок пещеры. С ним пошла Доро. Когда они поднялись до горизонтальной расщелины, оказалось, что передвигаться в ней можно только ползком. Через пару метров вся грудь, колени и животы у них были противно мокрыми. Пер, с явным опасением, думал о том, что окажись трещина тупиком - возвращаться придется пятясь. Неожиданно, его руки потеряли опору и он, довольно чувствительно ударился грудью о край скалы. Впереди была пустота. Он "прощупал" пространство впереди и, только убедившись в отсутствии мыслящих существ, включил фонарь. Узкий луч отразился от полированной поверхности чего-то, в глубине расширившегося прохода, причем, в точках касания луча это "что-то" начало светиться, изливая насыщенный красный свет, который не иссякал, а зажил, как будто, самостоятельной жизнью. Произошло явление, напоминающее цепную реакцию - свечение перекинулось на близлежащие поверхности, которые вспыхнули, "поджигая" поочередно своих соседей. Скоро вся пещера казалась преддверием ада - полыхала кумачом.
   Спуск в пещеру не был сложным - отслоившийся камень создал подобие ступенек. По отходящим из пещеры галереям, постепенно затухающими сполохами, уходило, зажженное Пером, сияние.
   Он подошел к светящейся поверхности и начал ее осматривать.
   - Похоже на рубин, но с какими-то необычными свойствами. Во всяком случае, такой минерал мне неизвестен.
   - Давай пройдемся, - кивнула Доро на один из проходов, - посмотрим, что там...
   Они двинулись по туннелю, время от времени подсвечивая фонарем, для поддержания сияния. Метров через тридцать, туннель делал поворот, за которым сгустилась тьма.
   - Смотри-ка, дальше не срабатывает...
   - Тут был обвал. Он прервал цепь кристаллов. - Пер начал ногой разбрасывать камни и докопался до последнего светящегося "рубина". Смотри, под ними ВЧ-кабель. Скорее всего, кристалл - своеобразный запал - включатель освещения. Посмотрим, удастся ли соединить разрыв. - Он достал свою кредитную карточку и, используя ее, как диэлектрический щуп, начал подталкивать перебитые концы кабеля друг к другу.
   Проскочила искра, свечение в туннеле слегка пригасло, но, зато, пошло дальше по проходу.
   - Значит, источник частоты находится где-то сзади, - прокомментировал Пер, - посмотрим, куда же ведет кабель.
   Несколько минут они шли в красном свечении, но тут, впереди, резким контрастом вспыхнуло изумрудное пламя. Они вошли в пещеру.
   - Ну, вот, а эта изумрудная... Пер, вон за той стеной очень "горячо", похоже там запасы ядерного топлива или ядерный реактор.
   - Нам нужно уходить, я слышу, как что-то движется. Похоже на роботов или... Уходим! - Пер схватил Доро за руку и, буквально, потащил назад по проходу. - Очень мощный ментальный поиск. Прости, но я возьму твою блокировку на себя.
   Они вернулись в рубиновые коридоры и побежали в сторону расщелины. Внезапно, освещение погасло. Пер включил фонарь. Давление на психику ослабло, но шум сзади не утихал, а луч фонаря высветил какую-то немыслимую конструкцию, не имеющую никаких аналогов. Это была смесь щупалец, колес, глаз, линз и каких-то излучателей, как понял Пер - ультразвуковых и инфракрасных. Над всей этим винегретом неподвижно висело какое-то "существо"?... напоминающее Шары, но обладающее глазами, расположенными по окружности и щупальцами под ними.
   Доро уже начала подниматься по уступам к расщелине, когда "устройство" остановилось, как бы в недоумении, вращая своими сенсорами.
   До Пера донесся удивленный возглас Виктора, который с Альбертом вышел из бокового ответвления.
   - Пер, что это? - судя по всему, Виктор пытался сделать хоть какой-нибудь вывод из увиденного.
   - Помесь краба с мотоколяской, - засмеялся Пер, немного разряжая обстановку. - Сейчас познакомимся поближе. - Он поддел ногой увесистый камень и "отфутболил" его в сторону преследователя.
   Где-то на пике траектории, камень рассыпался в пыль, облачко которой, некоторое время двигалось в направлении, приданном броском, слегка заслоняя Пера, который успел заметить, что все сенсоры, в момент полета "снаряда", сконцентрировались на нем. Пользуясь моментом он повторил бросок и сделал в этот момент пару шагов к "устройству". Потом повторил процедуру еще раз, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от противника. Вблизи преследователь выглядел уже не так кошмарно: видны были механические соединения щупалец и манипуляторов, детали конструкции...
   Подняв правой рукой фонарь, так чтобы луч уперся в существо, парящее над механизмом, Пер другой рукой, повернул отражатель фонаря, превращая луч в иглу. "Игла" пронзила висящий Шар и оплавила потолок над ним. Одновременно он послал мысленный импульс, усиливший на несколько порядков фон ментального поиска бывший в пещере.
   "Хорошо, что мои ребята не сняли блокады, - мелькнула у него мысль, - надеюсь, удалось заглушить "посыл" пришельца".
   - Спешно уходим. Вот, только, возьму немного мяса на анализ. Пер занялся анатомированием Шара, складывая куски в пластиковый герметичный мешок.
   Отойдя на несколько шагов и поманипулировав с фонарем, он лучом расплавил конструкцию. Выбирались по указке Виктора - его путь оказался короче и удобнее.
   - Я слышал только два разных ментальных поиска. Сейчас остался один. Будем надеяться, что так оно и есть.
  
  
  
  
  
  
  

Глава 15

   Группа вольготно расположилась в амфитеатре Кессарии - месте, где возможность прослушивания была минимальной. Виктор и Беата контролировали подступы к их местам в пределах видимости и "слышимости".
   - Что же им нужно от многострадальной Земли? Какая тайна или проклятие скрыто на горемычной планете? Может выясним... Нам предстоит посещение Библиотеки Понтия Пилата. Часть ее, скорее большая, не найдена до сих пор. Я думаю, есть еще одно хранилище. Может просто не нашли входа...
   Прохладные хранилища библиотеки вся группа постаралась пройти за гидом, сохраняя вид скучающих глуповатых денежных мешков-туристов, но постоянно прислушиваясь - нет ли поблизости сенситивов.
   По прибытии в Иерусалим от тщательных исследований решили пока воздержаться, Гревс довольно ясно высказал свою точку зрения:
   - Что-то тревожное носиться в воздухе. Впечатление, что за тобой следят через оптический прицел...
   Город готовился к очередному празднику основания, которое затерялось в глубине тысячелетий. Праздник не был юбилейным, но готовились к нему, как всегда основательно.
   Каждая религиозная ветвь готовила свое ритуальное шествие, которые, в конце концов, сольются в одну ликующую карнавальную массу на площадях у Храма Гроба Господня.
   Пер потащил всех в Старый Город - тут веселья было меньше, но, зато, меньше и людей. Узенькие, мощеные булыжником улочки, через которые, на высоте 2-х, 3-х метров были натянуты веревки, на которых было развешено небогатое одеяние местных жителей этих старых, повидавших виды, домов. Время от времени тут встречались небольшие кафе, скорее рассчитанные на туристов, чем на жителей этого района. В этих уютных уголках можно было посидеть в прохладе кондиционеров, утолить голод очень популярными рыбными блюдами, выпить кофе или прохладительные напитки, изготовленные тут же барменами. Кроме того эта часть города была удобна тем, что очень легко было обнаружить слежку - каждый, появившийся на улице человек - не житель квартала, хоть чем-то незначительным, но отличался от местных, да, и отношение к нему, как к потенциальному покупателю, было другим.
   Из туристов сюда забрели Керсисы с Пером и еще одна семейная пара, судя по всему, бывшие жители этих мест, которых тоска по родным местам пригнала издалека.
   - Странно, что Шары избегают этих мест. Такое впечатление, что посещение Земли для них табу. А может, им тут угрожает опасность? Хотя угрозу чувствую и я... - сказал Пер.
   - И я... - чуть ли не хором подхватили ребята. Переходя от прохлады одного бара к другой, группа приближалась к центру. Наступал вечер и полуденная жара спадала. Город выплеснул все свои бары и кафе на тротуары и площади, заполненные толпами аборигенов и приезжих.
   Население из древних улочек и переулков стекалось на площади к Храму Гроба Господня.
   - Вик, ты ничего не слышишь? - Пер озабоченно рассматривал толпу. - Тут семь смертников, нажравшихся крэга, они уже сейчас видят себя в райских садах, в окружении гурий... Их цель Стена Плача. Представляю себе, что произойдет. У них под халатами несколько килограммов пластиковой взрывчатки... Ты сможешь вести двоих?
   - Я возьму одного, - предложила Доро... Гревс взял на себя двоих... Распределив "подопечных", они начали потихоньку выводить их из толпы.
   - Ведем к "хозяину", пославшему их на "подвиг веры".
   В толчее, царившей па площади, Керсисам приходилось держаться почти вплотную к мужчинам, одетым в разноцветные, плотно запахнутые, халаты. Единственным общим для всех семерых были зеленые чалмы, покрывавшие бритые головы.
   Наркотик намного облегчил психический контроль за ними, так как, подопечные не могли оказывать должного противодействия чужой воле.
   Вся группа приближалась к одной из самых больших мечетей, бывшей для смертников самым святым и почитаемым местом.
   Чуть в стороне находился, уходящий под землю проход, в котором вот уже несколько лет работала группа археологов. Ход вел к катакомбам, которые, по предположению специалистов, вели к подземному городу, не уступавшему по размерам надземной части...
   Гревс облегченно вздохнул, ему, почему-то не хотелось, чтобы служители мечети были замешаны в этом терроризме.
   Находящиеся под контролем группа довольно уверенно двигались в потемках подземелья. Керсисы пустили "ведомого" Гревса вперед - Гревс отлично видел в темноте.
   Миновав полевой лагерь археологов, сейчас пустой, ввиду позднего времени и праздника, они подошли к круглому отверстию. Пришлось протискиваться, скользя на животе в пещерку. Лаз был отполирован как горлышко бутылки.
   - Тут жил отшельник, - вдыхая сырой, спертый, воздух, заметил Гревс.
   Выхода из кельи не было, но смертника это ни в малой мере не смутило - он взял свечу, прилепленную к одному из выступов скалы-стены и зажег ее, поставив в небольшую нишу. Спустя полминуты раздался щелчок, напоминающий потрескивание разогретого камня. Подопечный убрал свечу и сунул руку во вторую нишу, очень узкую, в нее входила только распрямленная ладонь.
   Впечатление было такое, как будто он потянул за дверную ручку: часть стены поползла в сторону, открывая широкий проход.
   - Компьютерная система опознания рисунка ладони, а может быть запаха и состава крови, - "выдал", довольно неожиданно, Виктор, - а дальше большое помещение - масса механизмов, людей, роботов и... какой-то пришелец, скорее всего, не из нашей Галактики.
   - Не пойму, на черта эта акция пришельцу? Разве что, вызвать военный конфликт, а под шумок заняться своими делами. Я уже сталкивался с подобными ситуациями, - рассуждал Пер, сразу же решивший, что главным действующим лицом будет иммигрант.
   Лисин поинтересовалась:
   - А почему нам все время приходится нырять под землю? Есть столько пустынных мест на поверхности...
   - ...которые до центовой монетки просматриваются со спутников. - Продолжил ее мысль Пер. - Даже подземные сооружения можно засечь с помощью специальной аппаратуры, особенно, если там находятся живые существа. Самым надежным укрытием, которое трудно идентифицировать, служат города, с их наземными строениями, с людьми и животными. Что будем делать с этими?... Предоставим им взрываться тут, или обезвредить?
   Гревс покачал головой.
   - Нельзя взрывать - над нами город, коммуникации, да и любопытно узнать - кто их послал.
   - Ладно, решим по ходу... Можно сделать направленный взрыв. Очень уж мне хочется, чтобы они сами попробовали свой подарок.
   - Ну, ты, и злюка, - рассмеялся Виктор.
   Группа, приблизившись к боковому туннелю, остановилась. Идущий впереди снова начал манипуляции с стенными нишами, в результате чего в стене открылось небольшое окно. Что было за ним не было видно, но Виктор прошептал:
   - Рассматривают...
   Сопровождающие стояли в стороне от отверстия, и наблюдающий, видимо, успокоенный видом знакомого лица, привел в действие механизм, сдвинувший стену, или то, что ее имитировало.
   Оттолкнув ведомого, Пер и Гревс прыгнули в проем.
   Гревс приложил свой кулак к физиономии встречавшего и тот мешком свалился им под ноги. Не задерживаясь ни на секунду, вся группа, включая и "подопечных", подгоняемых Керсисами, ввалилась в еще один "предбанник". Тут было светло от люминесцентных панелей, хотя сигаретный дым создавал что-то вроде тумана - да и не мудрено - с десяток мужиков, сидящих у стола, выпивали, играли в какую-то карточную игру и нещадно дымили. На вошедших они не обратили никакого внимания, надеясь, видимо, на своего "дежурного открывальщика дверей". Виктор прислушался - сенситивов, вроде бы, не было. Не задерживаясь, они прошли сквозь "игровую" дежурку к следующей двери. Кодовый замок. Дистанционное управление...
   "Прощупаем" импульсы, - предложил Гревсу Пер.
   - 8-12-61 и красная, - вмешался Виктор, и, не ожидая указаний, начал тыкать пальцем в кнопки, выступающие из металла.
   Створка двери отъехала в сторону, открывая небольшой бокс.
   - Похоже на шлюз, - рассуждал Виктор, - чувствую мозговой контроль, блокируйтесь.
   Помещение действительно оказалось шлюзовой камерой, хотя предназначение ее несколько изменилось. Внешне, казалось, не происходило ничего, но Доро поспешно заключила группу в силовой кокон полной изоляции, который не применялся обычно на планетах земного типа.
   - Что такое? - Пер удивленно оглянулся на нее.
   - Сильный галлюциногенный газ. Не все смогут его воспринять без нарушения психического равновесия.
   Пер поежился.
   В это время открылась следующая дверь и все проследовали в обширный зал, который напоминал операционную - белоснежные стены, яркое освещение, блеск хромированного оборудования...
   Чуть левее входа находилось, уже знакомое Керсисам, существо, похожее на помесь шара с осьминогом.
   Ментальное давление усилилось, а вокруг вошедших засиял, переливаясь, световой кокон.
   - Вот уже и "теплая" встреча, - засмеялся Гревс.
   Пер шагнул вперед и уперся ладонью в стенку кокона. Вокруг ладони начал образовываться оранжевый круг, который начал растягиваться, разжимая силовой экран. Когда круг стал достаточно большим, Пер прошел в созданную им "дверь" и приблизился к "хозяину".
   - Давай знакомиться! - предложил Пер.
   Вместо ответа, Пера, попутно прихватив и стоящую за ним группу, захлестнул мощнейший ментальный импульс. Семь смертников, завертевшись на месте, упали, не подавая признаков жизни. Альберту тоже пришлось несладко - он был новичком в этих "мозговых" передрягах. И, все же, он нашел в себе силы наклониться, чтобы прикоснуться к шее одного из лежащих.
   - Слегка живой, - нашел даже силы пошутить он.
   - Быстро из кокона! - Скомандовал Пер. Его друзья среагировали моментально - секунда и они сгрудились позади него.
   Оранжевый круг сомкнулся, а внутри кокона разверзся ад - сработала взрывчатка.
   - Этот огрызок бильярдного шара детонировал взрывчатку. Мне удалось замедлить его "посыл". Помогла его попытка сначала "вышибить" наши мозги - он слишком много потратил психоэнергии. Давайте, пока он не оклемался, навалимся на него. Ваша задача создать фон, заглушающий его поиски.
   - А, может, лучше бластер или агури? - предложила Лисин, но Пер махнул рукой, как бы отбрасывая ее предложение, и обратился к "псевдошару".
   - Послушай, ты, от двух бортов в угол, я задавал тебе вопрос. Или ты уже сам себе память отшиб? И не пытайся вызывать помощь - твой напарник попал в лузу, правда, лопнул. Сейчас ты один. Рассказывай, откуда ты?
   Его собеседник все еще пытался вызвать своего соратника. Гревс сначала уловил гнев и смятение, потом существо захлестнула растерянность и, все возрастающий, страх.
   - Это уже другая мелодия! Так откуда? Что? Земля? Когда же эта наша планета начала плодить ментальных монстров? И зачем тебе Стена Плача? - Пер подошел вплотную к левитирующему Шару, и вся группа шагнула за ним.
   Шар оказался в окружении сенситивов, не дающих ему сосредоточиться, и попытаться что-либо предпринять.
   - Я посмотрю, чем он был занят, - Виктор подошел к столу, который оказался экраном монитора. - Тут почти весь город, хотя... не только город. Программа выдает любую точку Земли.
   В правом углу монитора, располагалась карта Земли, на которой сейчас был высвечен квадрат Африканского побережья. Чуть ниже карты этот квадрат был увеличен, а точку на нем отображал экран, вплоть до мельчайших подробностей. Сейчас это была площадь у Храма Гроба Господня.
   Сотни людей, одетых в праздничные наряды шли, распевая песни, читая молитвы.
   Молитвы звучали самым разным Богам, чуть ли не на всех, языках и наречиях, которыми так богата Земля. Видимо, Миссия Духа приложила немалые усилия, совместив веками не совмещавшееся. Никто, естественно, не ожидал теракта...
   - Насколько я понимаю, тебе это неприятно. Тебе больше нравится озверевшая толпа, разрывающая друг друга на клочья. Что-что, а как выглядит такая толпа - я знаю... Ничего человеческого, одни перекошенные злобой морды, кстати, похожие на твою... В старых земных хрониках я видел, как бабушки, дышащие на ладан, выворачивали из старинной мостовой булыжники грузили на носилки и перли, надрывая набитые картошкой брюха, к тем, кто помоложе и может запустить кому-нибудь в голову "камешек". Видел организаторов - генералов и полковников, которые, в отличие от "божьих одуванчиков", были в бронежилетах, хотя вряд ли они были кому-то нужны, чтобы в них стрелять. Слышал, как они, не стесняясь в выражениях посылали на смерть и на убийство эту самую толпу, а стоило только прищемить им хвосты - сразу исчезали, оставляя "бабулек" и остальных крикунов на растерзание сильнейшему противнику.
   - Пока ты с ним болтал, я усек, откуда они. - Виктор начал передвигать курсор по карте на мониторе. - Смотри...
   В это время их "собеседник" начал опускаться на пол, перестав левитировать.
   - Он пытается разрушить свой мозг - избежать допроса! Блокируем его нервные центры, хотя, дьявол его знает, как... - Пер застыл, сосредоточившись.
   Тем временем Виккерс, "побродив" курсором по карте, нажал "Enter".
   - Что там? - занятый противником Пер не смотрел на экран.
   Не услышав ответа, Пер обернулся, и застыл в полуобороте, как будто увидев Горгону.
   Из оцепенения их вывел радостный вопль Лисин:
   - Шары! Все еще не веря своим глазам, Виктор попытался выйти на связь, используя инструкции оставленные "их" Шарами. Реакция их противника-псевдошара была подобна удару молнии - он снова взвился в воздух и бросился на Вика, его ментальный посыл был одним продолжительным воплем: "Не..е..т!!!"
   Пер, несмотря на внезапность нападения, успел перехватить одно щупальце, что ничего не меняло в ситуации... Не сплоховала Доро - она, как бейсбольной битой, ударила рукояткой бластера, перехватив его за ствол, по несущемуся шару. Раздался сочный чавкающий звук, щупальца обвились вокруг "биты" едва не вырвав из рук Доро бластер, но маленькая защитница выказала недюжинную силу. Питер же проехался по полу не выпуская противника из рук, успев снова взять контроль над мозгом Шара-мутанта. Виктор продолжал стоять на месте не замечая происходящего - Шары ответили!
   Через несколько секунд над их головами материализовался один из Шаров.
   Привычные к его виду, Керсисы выказали только радость, как при встрече с давним другом, чем немало удивили сам Шар, привыкший, что люди впадают в панику при встрече с ним. После такого общения, Шарам приходилось стирать информацию о встрече из памяти человека. Эти были другими, но почему нельзя ничего прочесть в их сознании? Если бы она имелась у Шара, то челюсть отвисла бы до пояса от удивления...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 16

   Шар мгновенно оценил происходящее и псевдошар исчез. Краем глаза Виктор заметил, что материализовался он в месте изображенном на мониторе. Потом Гревс медленно заговорил, как бы переводя с незнакомого языка или читая неразборчивый текст.
   - Он предлагает переместиться на Центральную базу. Я думаю, что это то, что нужно... Там мы найдем ответы почти на все наши вопросы.
   - Во всяком случае, он пока что, не очень-то советуется с нами. Он успел уже прибрать к себе нашего противника. Причем, даже, не испросив "пардону", - Виктор ткнул пальцем в экран.
   - Мы не поменяем одну беду на другую? - засомневалась Доро.
   Вся группа понимала степень риска, но, как любил цитировать народную пословицу Гревс, "Любопытство сгубило кошку", хотя облик кошки представлялся на Летучем Голландце довольно смутно.
   - Ну, что? Попробуем? - Пер выждал, пока все его друзья выразят согласие и обернулся к Шару. - Ладно, давай!... Но потом мы хотели бы вернуться сюда посмотреть, что и как...
   Телепортация, похоже, становилась для группы средством сообщения все чаще и чаще.
   На мгновение их окутала мгла... Когда она рассеялась - группа, ведомая Шаром, стояла в помещении, не идущем в сравнение ни с чем виденным прежде. Потолка, как такового, вроде бы и не было, но сверху, свисали кабеля, исчезая в вышине. Освещалось помещение желтыми похожими на солнечные, лучами исходящими с "неба". Стены тоже терялись вдали. Все вокруг было заполнено оборудованием, большая часть которого не находила, даже, аналогов среди известного Керсисам.
   - Ребята, - обратился к Шарам Пер, - давайте немного проясним обстановку. Что это за место? И как вы оказались на Земле? Разве Земля для вас не табу?
   Сразу же они начали воспринимать поток информации:
   - Земля наша родная планета. Сам смысл существования Вселенной сводится к переходу на высший энергетический уровень. Одной из переходных стадий является и население Земли. Вы, вероятно, помните земные предания, легенды, религии - все они сводятся к, так называемой, "загробной жизни". Представьте себе, что они имеют основания... Психоэнергия любой живущей особи, концентрируется в энергетические сгустки, которые сами представляют разумное существо, но уже на другом уровне. Человечество называет их "душой". Иногда такая "душа" решает повторить один, или несколько, циклов, причем, не обязательно принимая подобный предыдущему облик.
   - А какое отношение все это имеет к вам? - довольно резко спросил Гревс.
   - Не торопитесь. Никуда не опоздаете, хотя бы потому, что сейчас вы вне вашего времени. Если захотите - вернетесь на Землю к моменту ухода оттуда.
   - Так мы к тому же и не на Земле?
   - Все очень относительно. Мы, просто, находимся в другом измерении. Другие понятия о пространстве, времени...
   - А как же картинка на мониторе?
   - Этот, как вы его зовете "псевдошар", один из нас. Их несколько штук. В них собрана вся дрянь, скапливавшаяся на планетах. Мы держим их в изоляции, как экспериментальные образцы. Но изобретательности у них хватает... Двум удалось бежать, оставив субпространственный передатчик, который мы собирались уничтожить, если он не понадобится вам.
   - А наши друзья Шары? Тоже из ваших?
   - Они свободные разведчики и что-то вроде гуманитарной миссии. Мы же сами являемся конгломератами того, что вы называете душами. Но мы не одни во Вселенной. Многое еще не понятно, даже нам... Существует Супермозг, Паломники Вселенной... Они встречаются нам во всех измерениях.
   А цель этих отходов производства - избавиться от планеты. Самый простой способ - вызвать ядерный конфликт. Планета стерильна или вообще превращается в сгусток плазмы. Они хотели применить старый, испытанный способ: стравить две национальные группировки, все время подогревая вражду терроризмом... Способ был отработан веками. Теорию, проверенную практикой, создали коммунисты и их последователи - перекрашенные в демократов и прочих "кратов". В этих ошибках природы, сконцентрированы отходы цивилизаций за много веков... Правда, один экземпляр вы испортили, но они тоже общаются телепатически, все, что нужно - узнаете. А, если хотите, сами можете побывать у истоков этой всемирной исторической ненависти ко всему живому.
   - Как это? - удивленно поинтересовался Виктор.
   - Мы вас перебросим в начало двадцать первого века. На месяц. Осмотритесь, ознакомитесь со всем на месте... Мы не хотим навязывать вам решение, но нас тоже волнует благополучный исход всей этой свистопляски.
   Пер оглядел своих спутников. В Керсисах он не сомневался, но Альберт, все время молчавший, ошарашенный всем происходящим, и Беата, у которой могли быть свои планы, должны сами решать.
   Его предосторожность оказалась излишней - вся группа дружно согласилась - они уже втянулись в жизнь полную приключений.
   "Предстартовая" подготовка была довольно необычной, группе предложили отдохнуть, а за это время, во время сна их введут во все тонкости жизни в начале двадцать первого века. Хотя "жизнью" назвать то что они узнали о месте, которое должно стать их прибежищем на месяц, можно было только с большой натяжкой.
   Хорошо отдохнувшие, отдавшие должное обеду, специально организованному для них Шарами - сами хозяева довольствовались любыми видами излучений, которыми заполнена Вселенная - они ждали переброски.
   Пер, переворошив полученную информацию, подумал, не попросить ли у Шаров стереть всю эту гадость после операции...
   Группа была предупреждена, что может попасть в другую, параллельную реальность, но критического значения для цивилизации это не имело - могло измениться соотношение сил, некоторые некритичные данные типа имен, названий, "вершителей" судеб народов, но суть будет неизменной.
   Экипировку решили оставить прежнюю, несмотря на слабый протест Шаров. Пер, проиграв все возможные ситуации, доказал, что их оружие и оборудование не попадут в руки прапредков.
   Переброска состоялась сразу же после того, как Пер высказал согласие и ничего нового не добавила к познаниям группы. Кабина переброски находилась на полях орошения, то бишь в городской канализационной системе. Небольшое помещение, прекрасно оборудованное, со всеми удобствами. Был даже небольшой бар с весьма неплохим набором напитков. Небольшая спальная комната наводила на мысль, что помещение предполагало и более длительное пребывание - чувствовалась обжитость. Хозяина, правда, не было "дома". Выхода, как такового, не было. Выйти из кабины и вернуться в нее можно было только телепортировавшись. Шары объяснили это тем, что последнее время появились большие группы местных жителей, которые заинтересовались этими, веками возводившимися катакомбами, в которых, к тому же, жило большое количество "бомжей", как называли людей, по той или иной причине лишившихся жилья. Это было дно города в прямом и переносном смысле. Виктор "прослушал" ситуацию снаружи и, поскольку препятствий не было, группа телепортировалась через стену. Было сыро и холодно, но к этому все были готовы...
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 17

   По нешироким дорожкам, пролегающим по берегам своеобразного потока, группа, распугивая встречных крыс, добралась до люка, о котором они уже знали из вложенной информации, и не возбуждая особых подозрений выбралась на поверхность.
   Было тепло и сухо. Контраст был в их пользу. Гревс, задвигая крышку люка, несмотря на тепло и поднявшееся настроение, нашел повод побурчать:
   - Несет от нас, как мокрых крыс, нужно слегка пообсохнуть и...
   - ...выветрится, - докончил за него Альберт.
   Помня о параллельных мирах, Пер предложил поначалу не особенно "высовываться", а осмотреться.
   Люк находился во дворе какого-то высотного здания, заваленном оберточными бумажками, разбитой мебелью, консервными банками и пищевыми отходами, вокруг которых кружили тучи насекомых, и пахло "очень круто, почище чем от нас" - как заключил Виктор. Рядом стояли сараи и гаражи, а вся "душистая" масса концентрировалась возле мусорных контейнеров. Несколько облезлых котов и одна худющая собака лазили в отбросах.
   - Идет абориген, - предупредила Беата, - голодный, но вполне дружелюбный.
   Подошла старушка, с полиэтиленовой сумочкой и судя по выражению лица, была неприятно удивлена присутствием еще кого-то на этой свалке.
   - Она стесняется при нас ковыряться в отбросах, еще недавно, около двух лет назад, она работала в институте, на кафедре математики - преподавала векторный и тензорный анализ, а сейчас пенсионерка. Правительство ведет целенаправленную линию на уничтожение пенсионеров, детей и неимущих. Давайте уйдем - не будем мешать.
   - А может подкинем ей денег? - как всегда сердобольная Лисин решила вмешаться.
   - Не думаю, чтобы ей это было приятно. Ты же видишь - она старается внешне не выказывать своего падения на дно этого общества. Чистая, хоть и старая одежда, даже небольшой макияж, видимо, из старых запасов. А то о чем она думает - личное, наболевшее, но не для публики.
   Группа поспешно покинула задворки, к большому облегчению женщины и котов.
   Остальная часть двора была более опрятной, но улица, на которую они вышли, снова поразила своей захламленностью. Крышки от бутылок, битые бутылки, обертки конфет, консервные банки. Чувствовалось, что обществу сейчас не до внешнего лоска. Альберт вспомнил пословицу, бытующую здесь: "Не до жиру - быть бы живу".
   С обеих сторон улицы шла торговля. Магазины, киоски, лотки с товарами, а то и просто с земли, постелив газетку, самые разнообразные товары предлагали прохожим. Те кто победней склонялись к газеткам, побогаче - пользовались киосками и магазинами. Но покупателей было гораздо меньше, чем продавцов. Большая часть прохожих хмуро обходила все это разнообразие, а группа улавливала озлобление и дикую, всепоглощающую беспомощность...
   - Тут все понятно. Пошли, нам нужно определиться с жильем, - Гревс, быстро пошел в сторону центра города, стараясь отрешиться от наваливающихся на него чужих мыслей, сосредоточившись на карте города, которую ему внесли в подсознание.
   Первый контакт с аборигенами или, что было вернее - предками, был весьма неутешительным. Группе пришлось блокировать свое сознание, иначе волна жалости и сочувствия не даст спокойно выполнять задание.
   Группа с интересом разглядывала дома, прохожих, памятники... Только Гревс и Пер, боясь ошибиться, искали нужный адрес, не отвлекаясь на сторону.
   - По моему, здесь, - сказал Гревс, остановившись у витрины огромного магазина. - Ход со двора, 18-я квартира, четвертый этаж. Мы пойдем вдвоем, а вы посидите на лавочке во дворе.
   Они вошли в подъезд, пропахший не полностью сгоревшим отопительным газом, нашли клеть лифта, который после некоторой задержки, появился. Пожалев о том, что не пошли по лестнице - в лифте аж дух захватывало от запаха испражнений, Пер с Гревсом остановились перед квартирой N18. Пер позвонил, потом еще раз позвонил, и, наконец в квартире послышались шаги, загремели засовы и щелкнула задвижка глазка. После этой прелюдии послышался мужской голос...
   - Кого?.. - и невнятное бормотание, очень похожее на "черт принес".
   - Кого, кого, кота твого, - в тон ему отпарировал Пер, слова которые оказались волшебными - железяки разом грохнули и дверь распахнулась.
   На пороге стоял молодой парень, обросший недельной щетиной, а на гостей пахнуло крепким - впору закусывать, перегаром. Он, с претензией на галантность, сделал приглашающий жест, для чего ему пришлось отпустить притолоку - свою опору, и поклон получился очень уж глубоким, макушкой он ткнулся в грудь Гревсу, после чего преклонил бы колени, но мощная рука гостя выровняла его.
   - Пошли, - придерживая хозяина за воротник, Гревс протащил его в комнату. - Кто тут еще?
   - Племянница п...п...риехала в г...ости, - пару раз икнув ответствовал хозяин, показывая на сильно потрепанную девицу в неглиже.
   Быстро освоивший местный жаргон, Пер спросил, брезгливо сморщив нос:
   - Шлюха?
   На что "племянница" подобострастно закивала головой, от чего новая волна перегара распространилась вокруг.
   - Быстро мотай отсюда! Не люблю шлюх! Пшла!
   Пораженный Гревс, вытаращив глаза, наблюдал чудесные превращения Пера. Потом, не говоря ни слова, повернулся и вышел на лестницу - лифтом воспользоваться он не рискнул.
   Возле ждущих его детей и друзей отирались какие-то довольно неприятные личности, которые как мухи падаль, учуяли новичков в этом городе. Парень в черной кожанке попросил закурить, а второй предложил "сообразить на троих"... Альберт ответил, что не пьет и не курит, а Беата просто посчитала ниже своего достоинства вести диалог... Лисин и Доро с интересом наблюдали развитие событий, а Виктор "прослушивал" их мысли, пока не находя ничего опасного, кроме желания выкачать пару монет или, при случае, что-нибудь спереть. Появление Гревса разрушило эту идиллию - алчущие деликатно ретировались.
   - Пошли! - Гревс взял Лисин за руку и вошел в подъезд. Возле лифта они разминулись с "племянницей", и... пошли по лестнице. Квартира была шикарной, но захламленной, до крайности. Видимо, уборка здесь не производилась со времен "процветающего социализма".
   Все, засучив рукава, принялись за уборку, гоняя хозяина "Коку", как тот представился, на все подсобные работы, требующие "лошадиной силы", по определению Альберта.
   Наконец, когда все, более-менее было убрано, Кока, стаскивая грязную и мокрую от пота рубашку, распрямив, так не привычную к труду, многострадальную спину, спросил:
   - Шеф прислал бабки?
   - А как ты думаешь?
   - А че мне думать, за охрану хаты с него причитается.
   Пер протянул ему сумку, переданную Шарами, как компенсация за "труды" от "шефа".
   - Тогда я пошел, жена уже который день звонит, весь избрехался...
   Группа не возражала.
   Просмотр телевизионных программ помог им сориентироваться в политической обстановке. Встречи у люка и по дороге к "хате" уже дали некоторое представление о происходящем и поэтому телевидению не удалось приукрасить жизнь страны, хотя, судя по передачам все было "okay". Никаких неразрешимых проблем не существовало. Было несколько локальных войн, которые, как насморк, были неизлечимы, то тут, то там вспыхивали забастовки, голодовки... Но все это шло только на благо демократии, приватизации, развитию предпринимательства и еще очень многим терминам, которые, по заверениям Гревса понимала только сотая доля процента населения.
   - Завтра очередное заседание Думы. Я, Альберт и Беата посетим этот народный форум. Керсисы прогуляются по городу, постоят на митингах, посетят крупные компании. Документы у вас отличные - не забывайте, что вы иностранцы. Лучше всего было бы сделать вас арабами или турками, это самые почитаемые властями народы, может потому, что другим народам ничего не нужно от этой страны, а может общность взглядов... Но вы не похожи на представителей этих стран, вот разве Виктор, чуть-чуть. По этой причине вы из Австралии. Свободная страна, в которой живут любые народности, и никто не спрашивает какого они вероисповедания. А сейчас отдыхать.
   Тройка, во главе с Пером ушла очень рано: нужно было поспеть занять места в ложе прессы. Хотя "ложа" это слишком громкое название для галерки, на которой они находились. Пришлось несколько раз внушать охране, что им предъявлены пропуска в "ложу", но особых хлопот не было. Постепенно "партер" начал заполняться "народными избранниками". Часть из них что-то жевала, кое-кто, выйдя из туалетной комнаты, осматривал обрызганные брюки... Короче говоря - у всех было деловое, бодрое настроение, когда появился спикер. Это было первое заседание после летних каникул и, как поняла тройка, очень важное для всех депутатов. Впрочем, многих депутатов волновали больше таблетки глицина - голова раскалывалась с перепоя, их сразу же выделила "тройка", чтобы избегать в дальнейшем: очень уж муторно было внимать их чувствам.
   Обсуждался вопрос о содержании Палаты. Все депутаты проявили поразительное единодушие, "выбивая" как можно больше денег из тощего "Госбюджета" на свои нужды. Кроме денег, оказалось, им понадобились квартиры в столице, дачи не слишком удаленные от квартир, депутатская неприкосновенность и срок давности за наворованные капиталы... Последнее особенно волновало многих, как "прочел" Пер, не совсем ладящих с Законом "избранников".
   - Ничего, они изменят Законы в свою пользу, - засмеялся Альберт, - я эту шваль уже встречал у себя. Как говорят у нас: "Тот же Федот, только шапку сменил." Они расползлись, как вши по Нашей Вселенной.
   Поразительно дружно Законопроект был принят. В мыслях сидящих рядом журналистов Пер уловил крайнее удивление такой скоростью решения - обычно на принятие решений уходило пять-шесть заседаний, и принимались решения перевесом в один-два голоса. Чем дольше тянулось словоблудие - тем больше доходов получали "избранники", которые нимало не беспокоились о том, что все блага, получаемые ими, приходят за счет обнищания и гибели их избирателей.
   Вторым был вопрос о жизненно важных продуктах и твердых ценах на них. Вот тут Пер, Беата и Гревс поняли, что такое сумасшедший дом. Выступавшую по этому вопросу пожилую женщину никто не слушал. Прозондировав ее мысли, Гревс был поражен - как она попала в эту святая-святых номенклатуры. Нормальный человек проскочил в это новоявленный средневековой Сенат! Интересна была реакция остальных депутатов на выступление: плюгавенький мужичок, с козлиной бородкой, повернулся своей самой умной частью к трибуне и рассказывал анекдот о перестройке, его визави, сидящие лицом к трибуне, пырскали, стараясь сдерживать смех; один из присутствующих увлеченно читал книгу, которая оказалась впервые изданными в стране "Заветными сказками" - сборником похабных народных сказок, в которых все называлось своими словами, Пер решился даже натравить на него телеоператора, который дал книгу крупным планом, чем, как оказалось впоследствии, оказал телевизионщику сомнительную услугу - того отстранили от передач; неизвестно какими судьбами попавший сюда генерал, устроился с слегка оплывшей дамочкой и его слюна, как у Бобика перед колбасой, орошала мундир, а мадам томно потягивалась и явно была не безразлична к его ухаживаниям...
   Выступавшая чуть не плакала, взывая к благоразумию собравшихся - глас вопиющий в пустыне...
   В мозгах депутатов был уже обед - желание дорваться до спецкормушки и дождаться раздачи денег за "трудовой" день. После обеда они должны были разойтись по "подкомитетам".
   Тройка покинула "Высшую Палату".
   Тем временем Керсисы отправились в город. Бредя по улицам старались "опрашивать" наиболее интересных встречных. Гревс понимал, что такие действия не совсем согласуются с этикой, но разведка - есть разведка... Почти все люди старше тридцати лет были озабочены, многие озлоблены, а часть их, двигаясь, как во сне, была погружена в море безысходности. Зато молодежь поразила Керсисов целой палитрой эмоций. Любовь и, как следствие ожидание свидания и счастья, радость от успехов в учебе и тоска от неудач, желание съесть что-либо вкусненькое, купить полюбившуюся вещь - все это были естественные реакции на окружающее нормальных людей. Но среди всех возрастов были мозги, как выразился Виктор: "С черной отметкой".
   В этих "отметках" сконцентрировались жажда наживы, поставки наркотиков, оружия, воровские планы, убийства... Какой только гадости не встречалось... Но Керсисов это не очень занимало - они искали связь между прошлым и будущим.
   - Мне кажется, что мы не там ищем. Нужные нам особи не ходят по улицам без особой надобности, они ездят на фирменных машинах или сидят в правительстве... А это шушера, или, как их тут называют еще - "шестерки".
   Гревс согласился с мнением сына, но поиск продолжил. Они посетили несколько крупных банков, как государственных, так и частных. И, как оказалось - не зря. Гревс, под предлогом вложения крупных сумм, заходил к управляющим, справляясь о процентах и гарантиях, а попутно прощупывал их. Его поразило то, что все директора не являлись истинными владельцами, а в государственных банках - тем более. Все концы сходились к какой-то фирме со странным названием "Лукоморье", главным распорядителем которой негласно был премьер государства Чернорылов. Нужно было разыскать Пера и выходить на более высокий уровень власти.
   На следующий день Пер решил дать Керсисам на подготовку "подъема" по служебной лестнице, а сам, забрав Беату и Альберта, решил снова поприсутствовать на заседании. Альберту и Беате было противно, но работа - есть работа.
   Первым обсуждался вопрос о локальном конфликте в горах. Там велась война, которая могла перекинуться на всю страну. Все выступающие ратовали за мирное решение проблемы, но, как удалось понять группе из сумбурных мыслей депутатов, большинство из них было категорически против мира - война оказалась отличной кормушкой. "Под войну" отлично списывались миллиарды валюты, отлично торговалось оружием, которое вместо того чтобы поставляться государственным войскам продавалось противнику. Каждая капля крови, пролитая той или иной стороной оборачивалась миллионами, оседавшими в карманах депутатов, премьеров, генералов и всей остальной нечисти, присосавшейся к тощей народной шее. Любое мирное начинание встречало моментальную ответную реакцию: в местах предполагаемого замирения моментально возникал террористический акт, причем в самых безобразных формах.
   Роль регулярной армии была незавидной. Бездарные генералы, сидящие в кабинетах, подчинялись, трясясь за свои ожиревшие зады, так уютно покоящиеся в мягких креслах, деятелям правительственной мафии, а армия, ведя существование осажденных партизанских отрядов, гнила в окопах, гибла от оружия, предназначавшегося им, и по той же причине им нечем было вести ответный огонь.
   Вторым слушался вопрос о пенсиях. Дружно, опасаясь обидеть командный состав армии, был принят закон о повышении, и так довольно высоких, воинских пенсий, но как только был затронут вопрос об увеличении сумм поступающих трудягам, старикам и детям, словно по мановению волшебной палочки - начался самый настоящий кавардак. Как понял Пер, пенсионеров считали главным злом, от которого проистекали все беды, вся нехватка денег в бюджете. У них была одна общая мысль: "Повыздыхали бы все эти старики и дети". Правда, о своих "соратниках" они думали то же самое...
   И большая часть помыслов депутатов о предпринимательстве и приватизации была связана с тем таинственным "Лукоморьем".
   Группе предстояло привести в действие вторую часть плана.
   Вот когда начались настоящие трудности. Только общие усилия всей группы помогли мужчинам влезть в личную охрану президента. Попасть на эти места стремились многие, такие "хлебные" места ценились по высшему классу. Любые льготы, безнаказанность, продвижение по службе, а если хорошо лизать вельможные задницы, то, глядишь, и в депутаты попадешь.
   "Пролезать" пришлось через шефа всех внутренних дел Еворина. Раньше он руководил крупным регионом, где проворовался, что оказалось достаточной рекомендацией для повышения. Его забрали в столицу - подальше от разгневанных сограждан. Из его "размышлений" Пер узнал таксу за получение должности и предложил двойную сумму за каждого. В "шефской" башке крутились небольшие опасения о "подставке", но Пер успокоил его теми словами, которые тот желал услышать, плюс небольшое внушение.
   В механизме охраны раздался скрип, сдвинулись и переместились некоторые фигуры, возникли враги Пера и его друзей, которые пока еще не знали их, и "проверенные", "доверенные" охранники прошли инструктаж. Поскольку они могли понадобиться в любую минуту, им было выделено отличное жилье, куда они перетащили всю "семью".
   Явочная квартира освободилась снова. Ее хозяин был информирован о "срочном отъезде за границу" жильцов.
   Предоставленные апартаменты были нашпигованы "жучками", тут жили по принципу: не верь сам себе... Несколько дней понадобилось всем на перепрограммирование компьютера для подключения к прослушиванию. Теперь при любых разговорах, программа выдавала нейтральные диалоги, вполне связные, но не представляющие никакого интереса для слушателей - обычная болтовня в семье. Компьютер пришлось переделывать по "будущей" технологии, поэтому Виктор приспособил небольшую программу, открывающую несанкционированный доступ к программе центрального сервера. Свой харт-диск в случае надобности уничтожался небольшим локальным взрывом.
   Гревс был в личной охране президента, Пер "попал" к премьеру, где его менял Альберт.
   Гревсу досталось больше всех: ему пришлось запоминать всех двойников часто болеющего или уходящего в запой шефа. Он удивлялся - как обычные люди, не сенситивы, справлялись с такой обязанностью.
   Результатом его наблюдений было то, чего они уже ожидали: ни одно решение, касающееся экономики, не исходило от президента. Денежная и имущественная стороны были целиком приоритетом премьера. Основным источником доходов были нефть и газ. Это была "святая-святых" и каждый, вторгшийся извне подлежал обструкции, что, в лучшем случае выражалось в полном финансовом крахе, а наиболее упорных ждал несчастный случай.
   Прояснились и истоки бойни в горах: оттуда могла поступать нефть намного дешевле имеющейся, что значительно подрывало прибыли... И еще была прекрасная возможность транспортировки наркотиков.
   На всех руководящих постах в "горючих" делах были близкие или дальние родственники Чернорылова. И все генеральные директора "Лукоморья" были зятьями, сыновыми, сватами и так вплоть до троюродных братьев и родственников по линии жен, тещ и прабабок. Родня была обширной, и ее хватало на всю огромную страну.
   На один из юбилеев такого "Лукоморья" удалось попасть Керсисам во время вечерних блужданий по городу. Пришлось немного "попотеть", чтобы пройти охрану, но игра стоила того. "Шведские столы поражали изобилием деликатесов, выпивка лилась рекой, компания, до принятия лишнего алкоголя, была исключительно респектабельной. Но вот приехал сам Генеральный муж племянницы хозяина - Кавликос. Он уже успел где-то "слегка нагрузиться" и был настроен весело. В одной соседней стране бытовала пословица: "Не дай Бог из хама - пана!" Она вступила в действие, когда "шеф" "добавил". Он снял пиджак, традиционный галстук, расстегнул брюки и заорал присутствующим дамам: "А теперь становитесь в позу, я вас буду..." - Лисин и Доро на мгновение лишились дара речи, хотя в какой-то мере успели привыкнуть к общегосударственному хамству.
   Когда группа собралась через несколько дней вместе, Пер подвел итоги.
   - Мы узнали многое и - ничего... Кто стоит за "псевдошарами"? Нам предстоит двинуться на восток. Нужно безболезненно выйти из всех этих систем... Оттуда идут крупные партии наркотиков, которые сопровождаются сильными нарядами спецвойск. Может ответ у наркомафии? Эти транспорты хуже войны - удар четко спланированный и дающий, кроме того обильные доходы.
   Освобождали места быстро и без особых трудов - желающих хватало. Шеф на этом снова "наварился"...
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 18

   Группа попала в довольно необычную обстановку, характерную для востока, но непривычную для цивилизованного человека. Женщины ходили с закрытыми лицами, хотя Пер и Гревс ничего никогда не имели против симпатичных мордашек прекрасного пола... Пришлось Беате, Доро и Лисин тоже "драпироваться".
   - Ничего, это долго не продлится. Мы уезжаем в Африку. Там повторим поиск.
   Добирались они на сей раз обычными средствами - самолетом. Уже знакомым путем они прошли к келье, зажгли свечу, поставили в нишу и... ничего не произошло.
   - Так, начинаются проблемы, - потер руки Виктор, предвкушая приключение. - Поищем другой вход, или телепнемся? - он с удовольствием посмотрел на друзей, оторопевших от такого словопроизводства.
   - Это довольно рискованно - мы не знаем когда возникли пещеры в катакомбах будущего... Можем влипнуть во что угодно. Поищем ход.
   Ход отыскался в подвалах мечети, в которые спустилась группа. Отыскал его все тот же любитель приключений - Виктор. В одном из ответвлений, куда вел их Гревс, прекрасно ориентировавшийся на любой местности, Виктор "поймал" под контроль самую прозаическую крысу, благодаря которой и был обнаружен, заложенный глыбой проход. Кусок скалы, казавшийся намертво сросшимся с скальной породой, от легкого толчка сдвинулся, открывая проход.
   - Подумаешь, - наморщила носик Лисин, - великое дело - толкнуть...
   - Но надо знать куда!... - возразил Виктор, протискиваясь в открывшуюся щель.
   - Вот за этой стеной келья, - ткнул пальцем Гревс. - Теперь сюда, за мной.
   Катакомбы сейчас были не такблагоустроены, как в прошлое, а скорее - будущее, посещение. Дойдя до "игровой" комнаты они были приятно удивлены наличием освещения. Ментальный поиск выявил присутствие мыслящих существ.
   - Между прочим, крыса тоже мыслила, и ее мысли были намного чище и порядочнее мыслишек "народных избранников", - неожиданно высказалась Беата, еще не вполне пришедшая в себя от Думской помойки.
   - Идут сюда, вооружены, - предупредил Альберт.
   Группа продолжала движение, не став дожидаться "вооруженных". Встретились с ними на месте "будущей" шлюзовой камеры. Компания была пестрой. Несколько бородатых особей, одетых в цветные халаты, несколько типов явно европейского происхождения. Оружие было самым разнообразным: Стэны, узи, АК, затесался и ручной пулемет. Ну, а гранатами и ножами они были обвешаны, как елки игрушками.
   Один из них, видимо старший, спросил по-арабски, но с явным английским произношением:
   - Чего надо? Кто такие?
   Пер и остальные члены группы "прослушивали" компанию. Наконец, Пер поймал в затуманенных выпивкой и крэгом мозгах нужный ответ.
   - Посланник Магомета к Будде! - и добавил, слегка сменив тон, - Ответик-то выдашь? Или так и будем молчать? - Говорил Пер по английски.
   Его поняли. Напряженность спала, но главарь протянул разорванную немецкую купюру достоинством в десять марок.
   Мысль о разорванной купюре Пер "услышал", но не придал особого значения. Теперь придется расхлебывать.
   "Пояса!" - скомандовал он своей группе, а сам в это время полез в карман, делая вид, что ищет вторую половину купюры.
   Главарь с криком: - Так не пойдет! - нажал на курок, ведя стволом на поражение всей группы. Несколько пуль от поля Пера попали в незадачливого стрелка, но он устоял на ногах - у нападавших были бронежилеты.
   "Не подумал как-то взять их под контроль, - пожаловался Пер, - но, лучше поздно..."
   Нападавшие, плотной группой, пошли назад, сопровождаемые Пером с друзьями.
   На подходе к "компьютерному залу", последовал сильнейший ментальный удар по всем идущим. Даже Пер и Гревс едва устояли на ногах, остальные очутились на полу, причем хуже всех пришлось подопечным охранникам. Через несколько секунд, шатаясь как под порывами жесточайшего ветра, охрана поднялась и начала обстреливать группу. Урон они нанесли сами себе, рикошетирующие пули попали некоторым в незащищенные бронежилетами места.
   Группа заблокировала сознание и, расталкивая полями охрану, продолжавшую жать на гашетки оружия с опустевшими магазинами, проследовали дальше. Сейчас помещение напоминало лабораторию средневекового алхимика: реторты, горелки с кипящими снадобьями, хотя вместо хилого старца в конической шапке украшенной руническими надписями, всюду мелькали люди в белых халатах и защитных масках.
   Группа двинулась по проходу между установками. Шедший впереди Пер, показав пример, начал сжимать и расширять поле, чем вызвал немалый переполох среди обслуживающего персонала: внезапно вокруг него ломались стеллажи, лопались колбы, пробирки, взрывались горелки...
   Гревс перешел во второй ряд, повторяя действия Пера. Остальным понравилось и они последовали заразительному примеру. Скоро лаборатория превратила в груду горящих, шипящих, взрывающихся микровулканов. Пер шел в сторону, продолжавшего поступать ментального излучения. Его источником оказалась система антенн направленного действия. Где-то должен быть источник сигнала и усилитель. Он не стал трогать излучатели, а перешел в другое помещение. Здесь никого не было, но имелись проходы, в которых он предоставил разбираться Гревсу.
   - Наиболее вероятен этот проход: им пользовались чаще чем другими, - заметила Доро, которая, разве только не на вкус, исследовала проходы.
   Гревс с ней согласился, но Виктор, каким-то шестым чувством, унаследованным от диких зверей, почувствовал опасность.
   - Подождите, а вдруг наши поля не выдержат обвала нескольких тонн породы... Вот тут и под той стеной заложены заряды, управляемые дистанционно. Это - ловушка для чужих.
   Пер сделал переключения в фонаре и направил его луч на взрывное устройство, которое начало медленно погружаться в скалу. Когда Пер решил, что взрывчатка уже достаточно хорошо "захоронена", он принялся за второй заряд.
   - Теперь я их детонирую по одному.
   Из одного отверстия вырвался фонтан дыма и щебня. Так же Пер поступил и со вторым зарядом.
   - Пошли? - он шагнул в проход.
   - Ты пересек следящий луч датчиков и пошел сигнал на взрывное устройство. Давайте быстрее проходите - может будут еще сюрпризы, - Гревс постарался быстрее освободить проход. - И поосторожней - мы на галерее, а в центре провал закрытый прозрачным экраном с изображением пола. Держитесь за мной. - Он пошел по периметру пещеры, вместо того, чтобы двинуться к металлической двери напротив них.
   По пути он несколько раз останавливался, чтобы предупредить о разрывах в полу галереи - все теперь шли за ним след-в-след. Дверь оказалась тоже с сюрпризом: при резком открывании двери часть пола уходила вниз. Сама дверь не была заперта.
   - Не пойму, к чему было столько нагораживать, - недоумевала Беата, когда они вошли в очередную пещеру, - если тут пусто? И долго ли мы будем бродить? Вик, прослушай...
   - Чем же я, по-твоему, занят? Вон за той стеной целый арсенал ядерного оружия. Не пойму, только, как туда попасть...
   Группа начала тщательно осматривать стены, пока Альберт не провалился в проход, опершись на изображение стены.
   В отличие от остальных помещений, тут работал климатизатор, поддерживая нормальные складские влажность и температуру. Но было тут что-то гнетущее... Казалось, что все вокруг заполнено дурно пахнущей субстанцией, которой, к тому же, приходиться дышать.
   Сенситивам не трудно было разобраться в происхождении этой "субстанции". Здесь были сконцентрированы эманации, на Земле их считали "душами", всего самого мерзкого, что могло собраться за века на планете, а может, и не только на ней... В углу комнаты стоял прибор, внешним видом напоминающий помесь автоклава с компьютером. Пер, не мудрствуя лукаво, откинул крепежные болты и сорвал крышку. Вместо ожидаемого выброса пара, из камеры начал всплывать... "псевдошар", который неуверенно полевитировал над установкой и шлепнулся на пол, тщетно пытаясь приподняться на своих, не до конца сформировавшихся псевдоподиях.
   Субстанция, которой было заполнено помещение, чуть не сбив с ног мозговым импульсом Пера, ринулась в "автоклав".
   - Ребята, давайте потихоньку разбирайте эту мразь и давайте проконтролируем их.
   - Так они же разбегутся, - Альберт попытался захлопнуть крышку.
   - Без помощи извне - никуда не денутся, тут стоит мощная силовая установка, которая и вызвала их концентрацию. Отключи эту установку на пару минут, пусть они покинут ее. Потом будем их пропускать по одному. Очень, уж, хотят они стать материальными. А нас они просто не ощущают как угрозу - мы же не сняли блоков.
   Доводы Гревса оказались убедительными и все согласились.
   Решено было контролировать только последние пару столетий, но и тут пошли трудности.
   Если Перу и Гревсу еще удавалось отсортировывать нужное, то остальным пришлось туго. Интересы многих государств были скручены в тугой узел, к тому же часть из них давно уже канула в Лету.
   Что прослеживалось довольно четко, так это две основных заинтересованных стороны: с одной - страны свободного мира, а с другой - страны, называвшие себя "свободными".
   Прошло около полустолетия с тех пор, как на Земле начали утихать распри: шли переговоры об упразднении границ, а, как естественный процесс - создание единого Земного правительства...
   Среди покинувших Землю колонистов было много тех, кого такой оборот дела не устраивал. Они рассеялись по ближайшим, а с развитием техники полетов, и по дальним планетам и системам.
   Колонисты, время от времени, обращались к Земле за помощью, советом, а большей частью с торговыми предложениями. Земля никогда не отказывала.
   Но зло, копившееся тысячелетиями, не исчезло бесследно. Все свелось к этой пещере-контейнеру, куда кто-то намеренно "сбрасывал" отходы эволюции сознания. "Автоклав-инкубатор" был создан уже здесь - этими же "отходами". Это была попытка материализации Зла. Создание установки, сведения о которой были заимствованы извне, не составило трудностей - у Зла не отнимешь изобретательности.
   - Не могу понять, кому понадобилось помогать им? И с какой целью?
   - Кому-то очень невыгоден мир на Земле. А лаборатория Шаров?... Это наводит на мысль, что этот "инкубатор" понадобился, как противовес нормальной эволюции.
   Беседа Гревса с Пером настолько заинтересовала всех, что они перестали контролировать своих подопечных, которые, воспользовавшись передышкой, снова ринулись в инкубатор.
   - Ладно, так им хочется... Запускай всех, последнее желание должно удовлетворяться... - Пер выждал, пока присутствие эманации в пещере перестало ощущаться. - Надеюсь, что это все, - подытожил он ожидание и захлопнул крышку устройства.
   Настал черед разобраться в устройстве. Пер произвел несколько переключений и удовлетворенно следил за индикаторами.
   - Теперь нам пора отойти на приличное расстояние или включить поля.
   Устройство начало вибрировать, индикаторы выдавали самые невероятные показания. Устройство только что было у всех перед глазами, и, внезапно, исчезло. К месту, где находилась установка устремился воздух пещеры - образовалось что-то похожее на смерч. С огромным трудом группа удержалась на ногах. Все это, как сказал впоследствии Виктор "ветреное" приключение длилось доли секунды. И наступила тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием и сопением членов группы.
   - Ну, вот и все в этом месте, - подытожил Пер, разглядывая друзей. - Может где-нибудь в Черной дыре, в какой-нибудь галактике, появится призрак этой установки. И местные ученые будут гадать - кто же посмел выбрасывать хлам в космос... - содержимое установки и, по нечаянности, саму установку, я перебросил в район этой самой Дыры - созвездие Орла, альфа-Орла, Альтаир.
   - А мы не навредили "Орлу"? Пер промолчал, но подумал, что такой вопрос нужно будет, при случае задать Шарам. Группа начала более детальный осмотр пещеры. И тут Виктор вспомнил о "псевдошаре" - он пропал в воронке "смерча"...
   Пер с сожалением покачал головой, у него было большое желание "побеседовать" с недоделанным монстром.
   - Ничего, подсуммируем свои наблюдения и продолжим наши "игры".
   - В этих катакомбах сосредоточено ядерное оружие. Это последняя попытка покончить с стремлением Земли вступить в Космическое содружество. Системы не покончившие с ядерным оружием не могут быть в содружестве.
   - Кому это нужно? Этим? - Доро повела рукой по пещере.
   - Ладно, с этим мы разобрались. Не знаю почему, но у Шаров какие-то странные табу - они могли бы сами все прекрасно выяснить...
   - Альберт выразил общее мнение, - сказала Беата.
   - ... и недоумение, - добавил Виккерс.
   - Из того, что я усвоил из гигабайт, свалившейся от Шаров информации - для них это вопрос этики. "Эти", как ты сказала, одни из них. Пусть немного не такие...
   Доро пожала плечами, не прерывая осмотра усилителя. Потом, распрямившись, с довольным видом информировала присутствующих:
   - Вот приемная направленная антенна. Теперь мы знаем направление откуда шел сигнал. Можем проследить и источник.
   - Я взял пеленг, - вмешался Гревс, - теперь пошли на выход.
   Тем временем Виктор забрался в нишу задрапированную тканью, цвет которой сливался со скалой, служившей стенкой пещеры. Он радостно сообщил о новой находке. Внушительных размеров чан, заполненный протоплазмой, дозировочные устройства, измерительная аппаратура. От чана в направлении инкубатора шли провода и шланги, разорванные при "отбытии" автоклава. Часть аппаратуры находилась внутри щита, часть верньеров и шкал - снаружи. Он уже собирался покрутить такие привлекательные ручки - глядишь, что-нибудь новенькое получится, но Пер остановил его.
   - Насколько я понимаю, это та самая "приманка", которая тянет сюда всю нечисть с планеты. Я уже снова начинаю ощущать ее присутствие, правда в очень малых дозах.
   - Наверно, пока мы здесь еще какая-то тварь "преставилась". Но большинство их было с северного континента и с востока от этого места. Причем у многих "северян" было горькое разочарование тем, что так тщательно подготовленная война обернулась для них материальным и моральным поражением.
   Когда группа поднялась из катакомб, была ночь. Возле выхода из тоннеля в воздухе висел Шар.
   "Мы благодарны вам за наведение порядка в этом месте."
   - Конечно, мы выполнили за вас грязную работу, а ваша совесть чиста. Хотя, я, лично, не испытывал ничего кроме удовлетворения, уничтожая эту гадость. Какие еще Авгиевы конюшни нам предстоит вычистить? - Пер не использовал ментальную связь. - Что за заваруха вокруг этой маленькой страны? Что за коалиция Европа и Египет? Они так сдружились...
   "Это началось давно. Мы наблюдали, но старались не вмешиваться. Чередовались коммунизмы и фашизмы, - это можно объединить понятием фанатизм..."
   - Очень удачное сочетание - начало от фашизма - конец от коммунизма, - вставил Виктор.
   "К ним присоединились давние соседи - враги, с которыми уважающие себя государства поддерживают только торговые отношения - Египтяне. Их руками и решили расправиться с этой страной. Кроме того на севере сказалась потеря мозгового потенциала, который стал резко падать после того, как люди начали выезжать сюда. Самое интересное, что бежали из "благословенной" страны не только особы, считающие, что их родина здесь, а и коренные, от дедов и прадедов северяне. Естественно, те у кого еще оставалось хоть что-то от человеческого достоинства."
   - Вы хотите сказать, что все в этой стране имеют высокий Коэффициент интеллектуальности? - поинтересовалась Лисин.
   "Это не зависит от национальной принадлежности. Умный - остается умным, а дураки... впрочем, речь идет далеко не о дураках... Умные, готовые на любое действо, лишь бы оно принесло желаемый результат... Их лозунг во веки-веков был: "Цель - оправдывает средства!" А, уж, в средствах они совсем неразборчивы.
   На севере в конце века произошли небольшие перемены. Часть континента отказалась от коммунистической доктрины. Население вспомнило старинную притчу о змее, которая сменила кожу... Крестьянин в ответ на предложение Змеи о сотрудничестве и взаимной любви ответил: "Хоть ты и в новой коже, но сердце у тебя все то же!" Все бывшие партийцы, гонители религий, вдруг стали демократами, фанатично уверовали в Господа и стали выливать ушаты грязи на коммунизм, что для него было безразлично - грязи на грязи не видно..."
   - Но зачем им мировая заварушка? - спросил Альберт, как наиболее заинтересованное лицо.
   "Дело в том, что они довели свои страны до полного краха. В их планы входило собственное благополучие и геноцид, выразившийся в преследовании "национальных меньшинств" и создании всех условий для вымирания стариков-пенсионеров и малоимущих детей. Был когда-то мудрейший политический деятель и философ, который писал Наполеону: "Русский народ терпелив, он веками терпел крепостное рабство, но, в конце концов, он сбросит эту вековую тиранию и ввергнет себя в еще более жестокое рабство, которое будет пытаться навязать всему миру". Он пытался предотвратить войну... Его пророчество сбылось через 100 лет. Сейчас народ проснулся вторично, и Великий Космос знает, чем это грозит их организованной правительственной преступности... Вот правители и пытаются "переключить" внимание на "другие заботы". Это делалось всегда - находили "врагов" и направляли гнев народов против них, посмеиваясь "в жилетку".
   - Такое мы уже видели от их потомков на Летучем Голландце, но тогда при чем тут Шары?
   "В нашей ошибке. Да, да, мы тоже можем ошибаться... Нам нужно было найти способ нейтрализации отрицательной пси-энергии. И, уж, ни в коем случае не допускать создания комплексных супермозгов отрицательной полярности."
   Беата прервала "исповедь" Шара:
   - Ты хочешь сказать, что положительные тоже существуют? "Одного из них ты видишь перед собой". Особого удивления это сообщение не вызвало... "Мало того, на эту, "мировую заварушку", как он изволил выразиться, сделала ставку раса надсемейства беспозвоночных, из Созвездия Лебедя, фита-Лебедя, Гонкор, вторая планета. Вы назвали бы их ракообразными. А цель - уничтожение нашей базы. Нам пришлось приостановить их экспансию в соседние миры. Раса отличается непримиримостью к любым другим разумным формам жизни, и, как результат - несколько уничтоженных планет в их системе. Раса старая - несколько миллионов лет, цивилизация основана на химии. Многое из наших знаний мы почерпнули с их планеты, используя сканирование мозгов и фон пси-энергии планеты".
   - Вы же не ведете войн. Как же вам удалось их остановить? - Гревс сделал неопределенный жест рукой, выразив свое недоумение таким образом.
   "Паломники Вселенной были с нами. Они выжгли часть планеты. Нам пришлось только заставить Гонкорцев "забыть" часть технологий, что должно было остановить их. Правда, Паломники настаивали на полном уничтожении... но оставили на наше усмотрение."
   - А что делать с "горячим" оружием? - спросил Пер.
   "Вы улавливаете его присутствие? Его уже не существует".
   Только теперь вся группа обратила внимание на то, что давно не чувствует радиации.
   - А кто такие Паломники? - Лисин любила задавать вопросы, а этот интересовал всех.
   "Одна из высших форм существования разума, существовавшая еще до разбегания Вселенных. А форма? Они могли трансформироваться в любую. Могли стать тобой, потом тобой, - Шар мысленно обращался непосредственно к Лисин, Виктору, Доро, - и мной",- закончил он рассказ.
   - Так получается, что мы вам уже ни к чему? - решила Доро.
   "Да нет, вы для нас всегда "к чему", но на какое-то время мы расстаемся. Для вас это пара лет - а для нас... вы сами понимаете - время не имеет особого значения..."
   Пер поразмыслив, обратился к Шару:
   - Мы хотим немного поездить по Земле, как обыкновенные земляне. Это возможно?
   "Мы вам дадим образцы документов, без которых вы не можете считаться людьми. Да, да, не удивляйтесь. И без денег тоже... Образцы дадим. И, простите, будем "слегка" подстраховывать вас".
   - А я думаю, что наша группа сможет просуществовать на прародине... - Виктор похлопал по своему рюкзаку, видимо подразумевая лежащее в нем оружие.
   "Ну, тогда желаем хорошо провести время".
   Шар исчез, а к ногам друзей упал довольно объемистый пакет.
   - Шары держат свое слово, думаю это нам будет не лишним, - Гревс поднял его и бросил в сумку.
   Их встретило яркое солнце и иссушающий зной.
   - Ну что? Давайте, для начала мы станем американцами, - выбрал Паспорта Пер. - Имена сохраним - не будете путаться.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 19
   Процветающая американская семейка ввалилась в вагон электрички направляющейся в Ливан. Шумная ватага заняла два смежных купе, хотя все пробовали втиснуться в одно. Причиной такого ажиотажа был Виктор, начавший перебирать свои воспоминания от эмпатического контакта в катакомбах.
   - В августе 1952 году в Пустыне Ливийской недалеко от Эль-Касра совершил посадку космический корабль гонкорцев или, если хотите "Лебедян". В это время у власти был, поддерживаемый Советским Союзом генерал Нагиб. Как и все государства, Египет засекретил это событие, создав в оазисе Бахария, возле города Эль-Бавития, исследовательский комплекс, оборудование для которого вместе с военными грузами поставлял диктатору тот же Союз. Уже тогда коммунистический режим начал подготовку к арабо-израильской войне, и создание засекреченного военного объекта никого не удивило. Менялись правительства, менялся политический статус Египта, но ничего не менялось для оазиса - он оставался исследовательским центром. Пришельцы, похожие на крабов-переростков, прожили некоторое время, но повышенная гравитация и высокий уровень радиации привел их к гибели. Но не полной. "Крабы" оказались симбионтами... Жившие в симбиозе с ними существа были связаны с крабами эмпатически, поскольку сами находились в другом измерении.
   - Ну, и куда же они делись? - подгоняла нетерпеливая Лисин.
   - Они нашли замену - людей. Их было только две особи. Я, в последние минуты "псевдошара" поймал его ментальный импульс. Он пытался связаться с своим напарником... Но они не теряли времени зря - их влияние на психику гуманоидов было огромным. Так что, еще много "заряженных" врагов, а много и не "заряженных", но тоже врагов. Оплошность Шаров в том, что они не уничтожали "отходы", а позволили им сгруппировываться вокруг мощного псиэнергетического ядра - пришельца из Созвездия Лебедя. Надеюсь, что Черная дыра будет для них хорошим сдерживающим фактором, если они еще сохранили свою структуру.
   Их весьма "тесная" беседа была прервана резким торможением, получилась "куча мала" - они прибыли на пограничный пункт Ливана. На досмотр это было мало похоже, пассажирам пришлось хвататься за свои пожитки, оберегая их от вороватых таможенников и пограничников. Впрочем, увидев американские паспорта, они поумерили свой пыл. Как "прослушали" Гревс и Виктор, "чертовы америкосы" могли и по роже съездить. Пер, со скучающим видом ткнул лейтенантику несколько купюр, чем и завершил таможенный и пограничный контроль.
   Скрипя и постанывая - еще бы - после такого торможения - поезд тронулся. Беата выразила общее мнение - нужно было воспользоваться другим видом транспорта...
   Не предвидели они и изменения состава пассажиров: каждая остановка добавляла в вагон орущую, кишащую насекомыми толпу. Непосвященному могло показаться, что на поезд напали пираты...
   Так, в конце-концов, добрались до Бейрута. Задумка здания вокзала была неплохой, но все впечатление смазывалось толкущимися вокруг вооруженными людьми, нищими и личностями, при виде которых большинство приезжих, как и на границе, начинали прижимать к себе свои вещи.
   - Тут армии нескольких стран, - рассуждал Виктор, вертя головой, - вот этот сириец, а у входа пара ливанцев...
   - ... и все забито русским оружием, - махнула рукой Беата в сторону заполнявших железнодорожные платформы морских контейнеров, надпись на которых гласила: "Сельскохозяйственный инвентарь".
   - Ладно, давайте искать жилье, я непрочь отдохнуть и глядя на вас, представляю, как выгляжу сама. И не уверена, что мы не зацепили пару десятков насекомых на каждого... - Доро откинула свои волосы за спину и слегка прогнулась в спине, стряхивая усталость.
   Действительно, пора было уходить - женщинами уже успели заинтересоваться несколько бравых вояк. Это можно было объяснить: местные жительницы закрывали лица. Некоторые полностью, некоторые - частично. У группы сложилось впечатление, что "прекрасный пол" самая несчастная часть населения. Никаких прав, а обязанностей не счесть.
   - Изменить мы ничего не в силах, по Шариату женщина не человек... - Бросила Беата, с явным неудовольствием разглядывая направлявшегося к ним сирийского офицера.
   - Мысли его попахивают дерьмом, - вполголоса вмешался Виктор. - А предмет его интереса, наша скромница - Лисин, - засмеялся он, - только, Ли, не "слушай" его - навсегда перестанешь уважать мужчин... Пошли к прокату автомобилей, в такси мы все не уместимся, а разделяться не стоит.
   Группа медленно двинулась к прокатному пункту, огибая приблизившегося "воздыхателя". Довольно смазливый офицерик, уверенный в своей власти и неотразимости, шагнул к Лисин и поймал ее за руку. Идущий чуть сзади Гревс, не сбавляя шага, вклинился в промежуток перехватил одной рукой предплечье, а второй кисть незадачливого ухажера, слегка согнул... и группа, оставив сирийца растирать онемевшую руку, не сбавляя шага проследовала дальше.
   Когда они уже входили на территорию проката, офицер обрел голос. Его дикий визг, перемежаемый, совсем не совместимыми с Кораном ругательствами, взбудоражил всю привокзальную площадь.
   - Что ж это ты подрываешь воинскую мощь коалиционных войск? - толкнул плечом Гревса Пер.
   - Ты, лучше, посмотри, что происходит: на его вопль бегут все кобели...
   - И с оружием, - добавила Доро.
   - Вечно мы вляпываемся в истории, - заметил Альберт, втискиваясь в Опель, нанятый Пером за сумму, которую можно было бы отдать за владение новым автомобилем.
   Выезд из проката заполнялся жаждущими возмездия и развлечений разномастными бородатыми и усатыми солдафонами. Вся компания дико орала, видимо ругалась, но в общем гаме слов нельзя было разобрать. Пер включил зажигание и на первой передаче тронулся прямо на толпу. Несколько оторопевших служак, замешкавшись, попали под удар бампера, кому-то отдавило ногу... Пер добавил газу, расшвыривая остальных. Прозвучало несколько выстрелов - стреляли по машине, но из-за ее рывка, одна из пуль попала в ливанского полицейского. Это только добавило злости нападавшим, и вот уже несколько джипов рванулись за ними вдогонку.
   - Поимели почетный эскорт, - засмеялся Альберт, доставая бластер и пристраиваясь у окна.
   - Подожди, посмотрим что будет дальше - они же пока не стреляют, - заметил рассудительно Виктор, впрочем, и сам проверяющий парализатор.
   Встречное движение было оживленным и Перу приходилось лавировать среди почти не соблюдающих дорожных правил автомобилей, велосипедистов и мотоциклистов. Большое скопление транспорта на лежащем впереди перекрестке насторожило его - это могла быть обычная дорожная пробка, но не исключено, что "виновниками торжества" был он с друзьями. Так или иначе - сворачивать некуда, да и особого желания не было...
   Слегка притормозив, Пер начал продираться сквозь столпившийся транспорт. На перекрестке произошла обычная для этих мест авария: столкнулись две легковых машины. Одна из них горела и готова была взорваться в любой момент.
   - Поле, - бросил Пер, направляя машину в костер.
   - Правильно, если обжарить с боков - вкуснее, - комментировал его маневр Виктор. Опель боднув горящий лимузин, отшвырнул его от второй машины и скользнул в просвет. В этот момент взорвался бензобак горящей машины и все вокруг было захлестнуто потоками огня и дыма. Стукнув, "для приличия", как сказал Виктор, взявший на себя роль "спикера", несколько пустых машин - водители сбежали - Опель, уже не спеша, начал пробираться к центру города.
   - Машину придется сменить, а эту сжечь, - Пер притормозил у обочины и группа покинула транспорт, после чего, уже с тротуара, он легким импульсом бластера превратил Опель в костер. - Вот теперь вопрос, где останавливаться? Уверен, что нас будут искать в отелях...
   - Тут это не проблема, вон стоят местные жители, желающие заполучить постояльцев... Впрочем, не все. Вот этот благообразный мужчина, не против заполучить иностранку, а тот вообще грабитель, он использует свой дом как мышеловку, остается только избавиться от трупов...
   - Вот он нас, как раз устраивает, - решил Гревс, что не вызвало у друзей ни капли удивления - уж они-то знали отца...
   Спрошенный, добродушного вида, средних лет мужчина, одетый в, довольно необычный для этих мест, темно-синий костюм и чистую! белую рубашку, располагающе улыбался, всем своим видом выражая радость от заполучения таких приятных постояльцев. Жилье оказалось в центре города, довольно сносное, даже с кондиционерами, что было немаловажно в этом преддверии ада пустыни. Была даже вода и канализация. Нашелся и подвал, соединенный с катакомбами, что значительно упрощало транспортировку трупов.
   Цена этого "последнего пристанища" была баснословно низкой, но не настолько, чтобы дешевизной отпугнуть избалованных иностранцев, знающих, что хорошее стоит дороже... Хозяин посоветовал им рядом расположенный ресторанчик и небольшое бистро, где они при желании могли перекусить. Никакой враждебности нельзя было заметить "невооруженным" глазом, но Виктор - есть Виктор...
   Сразу после ухода хозяина он начал разборку его мыслей:
   - Сегодня и завтра он не собирается ничего предпринимать. Он хочет ознакомиться с нашим финансовым положением и известить соседей, что мы уезжаем через два дня. Пожаловаться на невезение - такие хорошие, а пробыли так мало... А потом... Водопровод подключен к дому, в котором он живет - там стоит счетчик и вентиль задвижки. Обычно он добавляет к питьевой воде чуточку цианистого калия. Результат не замедляет сказаться после вечернего чая. Запасной вариант кинжал... Может кто-то не пил чаёк, а помирать, ох, как надо...
   - Ладно, воздержимся от чая на некоторое время и поживём - увидим...
   - А мы, что, собираемся торчать тут три дня? - возмутилась Лисин. - Мозги протухнут!
   - Посмотрим по обстоятельствам. Не знаю, что там с полицейским и всей бандой...
   - Идет хозяин.
   В дверь постучали.
   - Кто там? - отозвался Пер.
   - Прошу прощения, - послышался ломанный английский хозяина, - я забыл сказать вам, что в гостиной есть бар, можете им пользоваться в честь нашего знакомства.
   Гревс открыл дверь и впустил хозяина. Тот, кланяясь и приседая от усердия подошел с картине, с изображением какого-то усатого и носатого, обвешанного оружием деда, сдвинул ее и потянул за утопленную в стене ручку. Часть панели пошла в сторону, открывая бар с богатейшим набором напитков.
   - Нам религия запрещает пить алкоголь, но я держу для таких уважаемых гостей...
   - Пер, - обратился на линкосе Виктор, только что их радио и телевидение обратилось к жителям за помощью в розыске "опасных израильских - террористов". Обещана большая награда. Он пришел проследить, чтобы мы не рванули раньше времени. Налей-ка ему рюмочку. Он употребляет, несмотря на веру.
   - Не будет ли любезен наш дорогой хозяин принять рюмочку своего винца вместе с нами? - Гревс налил из откупоренной бутылки себе и хозяину.
   - Спасибо господин, но я не пью...
   - За Господа вашего можешь выпить? Во славу его! Хозяин, с показной неохотой взял рюмку и, морщась, начал прихлебывать.
   - А ты не боишься, что мы насыпали яду в вино?
   Хозяин поперхнулся вином и вылил часть красной влаги на рубашку. Через несколько секунд до него дошел весь смысл сказанного и он, швырнув на пол рюмку, кинулся к двери, но упал, споткнувшись об удачно подставленную Беатой ногу.
   - Когда приедут за нами? - поинтересовался Пер.
   - Господина, я ничего не знаю, моя никому не звонила, - английский хозяина портился на глазах, - сейчас приедут, ой, не надо... - он пытался вытащить свою руку из-под ноги Гревса.
   - Так, ребята, уходим или ждем?
   - Тут сейчас будут все войска Египетской группировки. Может, поехали?
   - На нем? - ткнула Беата ногой в толстенький зад хозяина.
   - А у него во дворе стоит джип. Пошли в гости? - предложил Виктор. - А можем через катакомбы. Он их хорошо знает, а те - не сунутся.
   - Хватит с нас подземелий, пошли в гости.
   Задними дворами группа, "сопровождаемая" хозяином, добралась до машины.
   Гревс, поколдовав над хозяином, заставил его забыть о происшедшем и оставил, сидящим под деревом, несмотря на предложение Виктора стереть у убийцы память полностью.
   Выезжать было довольно трудно: на улицах стало тесновато от съезжавшихся к дому с катакомбами машин.
   Пер погнал машину на юг.
   - Мы что, возвращаемся? - в голосе Лисин слышалась радость.
   - Доедем до любой деревеньки и наймем лодку, а если повезет, на пароход попадем.
   - Или в полицию...
   Трасса шла рядом с железной дорогой с одной стороны, а с другой нет-нет и проглядывало ласковое, изумрудно-золотистое Средиземное море. Всем захотелось выкупаться, поваляться на песочке, да и отдых нужен был бы... Миновали несколько съездов, но все пляжи без укрытия от дороги, а у Пера не было никакого желания впутываться в новую передрягу. Наконец он присмотрел что-то более-менее подходящее и вырулил с дороги. Загнав машину в присмотренные заранее кусты, он послал всех вверх - незаметно проследить, нет ли "хвоста" за ними. Ничего подозрительного, вроде бы, не было. Гревс ушел в море - на рыбалку, остальные с удовольствием поплескались в воде и сейчас нежились на солнце.
   - Как часто я мечтала побывать на Земле и, вот так, бездумно, подставить спину Солнцу, - расчувствовалась Беата.
   - Не снимая пояса, - заметила Доро.
   Действительно, пояса были на всех - Пер категорически запретил снимать пояса даже на мгновение. У него даже была задумка, сделать их не снимаемыми... Впрочем, сразу же обхаянная всей группой.
   Вода пошла кругами и в их центре показалась голова Гревса. Он тащил огромного угря, толщиной с ногу Виктора.
   - А что мы будем с ним делать?
   - Спечем, - принял заботу о пропитании на себя Альберт.
   Он наковырял глины, сорвал несколько пальмовых листьев и, завернув рыбину в них, стал обмазывать глиной. Остальные собрали хворост, который, свалив в кучу, подожгли бластером. Подождав угольев, Альберт закопал "пирожок" с рыбкой в золу и все, облизываясь, начали ждать угощенья.
   То ли провидение послало, то ли дымок выдал, но к берегу направилась яхта. Из-за мелководья или из каких-то своих соображений, она не подошла к берегу, а с нее спустили шлюпку. Затарахтел небольшой подвесной моторчик и в считанные минуты лодчонка уткнулась носом в песок.
   - Суденышко греческое, - определила Беата, - насколько я знаю земную историю, они нормальные люди, в них еще осталась средневековая порядочность.
   - Поживем - увидим, - уточнил Пер, - а сейчас, встречаем гостью.
   На шлюпке было двое. На моторе сидел парень, одетый в какое-то подобие морской формы, а на носу сидела стройная девица, одетая в белый полу-спортивный костюм. На шее у нее висел тридцатикратный морской бинокль, если не считать бриллиантового колье на толстой золотой цепи.
   - Прошу прощения за беспокойство, - обратилась к Гревсу, стоящему ближе всех к лодке, девица, - я невольно подсмотрела в бинокль блюдо, которое вы начали готовить, такого размера угри большая редкость в наше время, и я решилась напроситься на пикник, правда, не с пустыми руками. - Она обернулась к шлюпке и кивнула матросику. - И еще: мое угощение можете оставить в любом случае - я не обижусь на отказ.
   Гревс поклонился и разведя слегка руки, что, видимо должно было изображать великосветский реверанс, представился:
   - Гревс.
   Остальные очарованные любезностью гостьи и, не меньше, ее внешностью поспешили представиться, прелестной землянке, радуясь знакомству.
   Гостья не преминула ответить на любезность:
   - Алиcа, для друзей Ли, - представилась она, - американка, судя по вашему произношению - ваша землячка... По приказу Пера группа не стала распространяться о своей "принадлежности" к ее соотечественникам - это осталось, как само собой разумеющееся. Гревс начал разгребать золу, а Лисин, бросив на песок покрывало, потянула гостью вниз, приглашая сесть.
   В принесенных моряком корзинах было вино, сладости и фрукты - неплохое дополнение с столу.
   Виктор подвинулся, жестом приглашая моряка присоединиться, но тот покачал головой и вернулся к лодке. Как поняла группа, слуга не смел садиться за стол с хозяйкой.
   "Ладно, ребята, не будем соваться в чужой монастырь со своим уставом!" - передал Пер.
   "А наша Ли офицер ЦРУ, - "обрадовал" всех Виктор, - они что-то вроде "подсадных уток". Ловят на эту яхту пиратствующие корабли. Яхта вооружена даже ракетами - это она только с виду такая безобидная."
   "А чего ей от нас нужно?" - вполне резонно заинтересовалась Доро.
   "Они проверили, на всякий случай, не связники ли мы... А может и охрана базы..."
   - Леди, поскольку мы слегка познакомились, не окажете ли в любезности подбросить нас в Хайфу? - спросил Гревс, отрезая очередной ломоть рыбины и протягивая его Ли.
   - Мы, как раз, идем оттуда, - развела руками гостья, чуть не зацепив по носу Виктора, который, впрочем, весьма ловко увернулся.
   - Мы оплачиваем все расходы. Вдвойне, - поспешил добавить Пер, увидев выражение лица Ли и, уже без всякой надежды, добавил, - как-никак мы земляки... А у нас сложились довольно неприязненные взаимоотношения с ливанско-московско-сирийской и еще, хрен его знает какой, группировкой. Все эти банды охотятся за нами. - Чем же вы им так насолили?
   - Какой-то усатый кобель привязался к девчонкам, получив пинок под задницу, страшно обиделся и призвал на помощь Аллаха и всю свору... Начали стрельбу, шлепнули своего. Во всем обвинили нас... Думаю, ищут по всей Азии и Африке, - засмеялся Пер.
   - Если вы не стеснены в средствах, то вам все равно Хайфа или Босфор. Я думаю, капитан не откажется зайти в одну из деревень.
   Группе, в принципе, было все равно.
   - Я пришлю за вами шлюпку, а вы пока собирайтесь. - Ли прыгнула в лодку.
   - Давайте замаскируем получше машину, хотя нам она, так или иначе не понадобится.
   - Тогда, может, проще столкнуть ее в воду?
   - Тоже идея. Взялись? Не очень охотно, машина, наконец, погрузилась в воду. За их манипуляциями с борта яхты следило несколько человек в бинокли.
   - Изучают нас...
   От борта отвалила шлюпка и вот уже группа поднялась на борт яхты.
   "Почетный комитет по встрече" оказался весьма разнообразным: два негра, выделявшихся только им присущей стройностью в сочетании с скрытой силой, японец - маленький, изящный, гибкий, как пантера, капитан в морской фуражке и шортах, скорее всего европеец и, уже знакомая, Ли.
   - Евгений Борисов, капитан этой посудины, - с каким-то небрежным шиком козырнул он. - Простите, но я должен сделать запись в судовой журнал, а для этого попрошу документы!
   Пер посчитал, что шум ни к чему и, порывшись в сумке Доро, достал паспорта.
   - Сэр капитан, пожалуйста.
   Тот, даже не взглянув на документы, сунул их в карман рубашки.
   - Господа, поскольку яхта не очень велика, мы предоставили вам две каюты: одна для дам, вторая для мужчин. Обед через час.
   Группа, в сопровождении услужливых моряков, очень уж напоминавших конвой, прошла к своим каютам. На удивление, каюты оказались вполне сносными. Гревс включил телевизор и отыскал сирийский канал. К его удивлению на экране появилась картинка участка стоянки яхты, а комментатор пояснил, что особо опасные преступники подобраны соратниками, скорее всего из Массада, но далеко они не уйдут. "Картинка" шла со спутника "Космос-814", любезно предоставленная "дружественной страной" - по словам диктора. Дальше шла обычная рекламная трепология...
   - В двух милях подводная лодка. Идет в нашу сторону под перископом.
   - Я предупрежу капитана, - решил Гревс и вышел из каюты.
   В рубке он застал Ли и вахтенного матроса.
   - Мне срочно нужен капитан. Ли ничего не спрашивая, включила интерком.
   - Капитана, срочно в ходовую!
   Тот не замедлил появиться.
   - Кеп, с северо-запада подводная лодка. Курс на пересечение с нами.
   Снова без лишних вопросов, капитан нажал кнопку на пульте управления и яхта на мгновение заполнилась ревом сирены. В интерком капитан бросил одну фразу:
   - Готовность один!
   Яхта продолжала идти своим курсом, а в рубку начали поступать рапорты готовности постов.
   - Как вам удалось до рапорта гидроакустика и радарного поста засечь лодку, да еще не выходя из каюты?
   - Почему не выходя? - только и нашелся Гревс.
   - Лодка всплыла, - доложили с одного из постов.
   - Принадлежность? - бросил капитан. После непродолжительного молчания прозвучал не обнадеживающий ответ:
   - Силуэт ни с чем не идентифицируется... Что-то новое, но вижу ракетные установки... Сигналят "Стоп-машина!"
   Как эхо, капитан повторил приказ:
   - Стоп-машина, не включать реверс, идти по инерции, пусть считают нас лопухами, - и добавил, - боевая готовность!
   Подводная лодка пропустила яхту борт-о-борт, и с нее послышались крепкие морские выражения неумехе капитану.
   Капитан улыбнулся одной щекой, получилась улыбка-насмешка... Впрочем, не это сейчас волновало команду...
   - Капитан, у вас есть магнитные мины? - Вмешался в переговоры Гревс, - желательно с дистанционным управлением.
   Капитан посмотрел на Ли и кивнул ей головой.
   - Пошли, - снова не задавая лишних вопросов, обратилась она к Гревсу. Через минуту, с противоположного лодке борта, в воду плюхнулся Гревс, а Ли сбросила шторм-трап в сторону лодки, с которой спустили надувной ботик, вместивший пять человек.
   Вооруженные автоматами, под защитой орудий, одетые в форму неопределенной принадлежности, самоуверенные молодчики, весело посмеиваясь, причалили к борту яхты.
   Капитан вышел вперед.
   - Что вам нужно? Мы в нейтральных водах и будем рассматривать ваше прибытие на борт, как пиратскую акцию.
   В это время к капитану подошел Гревс. С него ручьями стекала вода - он ушел под воду не раздеваясь - и протянул ему пульт с одной единственной красной кнопкой. Капитан взял пульт в ладонь, положив большой палец на пуск.
   - Досмотр яхты, - объявил один из подводников, видимо, старший.
   - Таможенный, - хихикнул стоявший рядом с ним верзила, - с личным досмотром, - оглядев сальным взглядом Ли, добавил он.
   В это время распахнулась дверь рубки и вышли Пер, Альберт и Беата.
   - Вы что-то ищете? - стараясь быть как можно вежливее, с трудом сдерживая закипающую злость, спросил капитан.
   - Не что-то, а вот этих... - мотнул головой в сторону вошедших Керсисов подводник.
   - Это члены нашей команды. И на нашей территории, мне, как-то наплевать на ваши претензии. А сейчас, попрошу покинуть вверенное мне судно, - и увидев угрожающий жест главаря, - добавил, - во избежание крупных неприятностей.
   - Ты что, не понял еще, что самые крупные неприятности у тебя? - подводник качнул стволом в сторону двери и скомандовал Перу: - На выход!
   Затем последовали непонятные для части присутствующих действия. Главарь вышел из рубки и приказал своим спутникам:
   - В шлюпку, Михель, забери из рубки бомбу. Один из подводников зашел в рубку и вернулся с небольшим черным дипломатом, который передал старшему. Ботик отчалил. Капитан подождал пока лодка примет ее на борт и нажал красную кнопку. Фонтан огня и воды взметнулся над субмариной и она начала заваливаться на бок, расшвыривая во все стороны экипаж.
   - До берега не далеко, настоящие моряки доплывут, - спокойно сказал капитан и отдал команду продолжить движение.
   - Твоя работа? - поймал за руку Виктора Пер.
   - А тот, старший, хотел стрелять...
   - Ты прав, как всегда! - засмеялся Пер. К ним подошла Ли.
   - Мы приглашаем вас в кают-компанию.
   - Пошли. За столом сидел капитан, а рядом с ним пристраивалась Ли. Группа расположилась на диванах и свободных креслах.
   - Теперь постарайтесь объяснить происшедшее, - спокойно сказал капитан, разливая кофе по чашкам из внушительных размеров кофейника.
   Гревс почесал затылок, как бы собираясь с мыслями, потом подвинул к себе чашку напитка и, стараясь не обжечься, отхлебнул.
   - Сэр, мы не нанесли вам никакого ущерба. Оказались абсолютно лояльными по отношению к вам и к Штатам. Как специалист, вы понимаете, что не всякое знание на пользу. Мы не интересуемся вашими делами, и ждем от вас аналогичного жеста. Как насчет бартера? - он потянулся за лежащим в вазочке печеньем.
   Капитан повторил его жест с затылком и засмеялся.
   - Ок... Убедили сразу. - он нажал кнопку на бортике стола и в каюту вошел стюард. - Принесите, пожалуйста, что-нибудь перекусить.
   На второй день плавания снова прозвучал сигнал тревоги. Виктор первым выскочил из каюты и помчался в рубку. Там уже было несколько человек, включая капитана и Ли. Его приход был воспринят, как должное. А Виктор тоже почувствовал себя членом команды.
   - Право по борту катер. Идет к нам. Пулеметы и несколько человек с базуками.
   - А под брезентом, на носу, ракетная установка, - добавил Виктор. - Экипаж смешанный: румыны, мадьяры, русские и несколько египтян. Катер базируется на Африканском побережье, я потом покажу на карте. Их цель - забрать яхту с содержимым, если будет возможность, получить выкуп за хозяев, а остальных на корм рыбам.
   У Ли отвисла челюсть от таких подробностей, но капитан сохранил невозмутимость.
   - Если вы, сэр, знаете местонахождение базы, то не имеет смысла возиться с ними, - и капитан, положив руку на плечо Виктора, обалдевшего от первого в его жизни "сэра", скомандовал в интерком: - Огонь на поражение!
   Безобидная яхта преобразилась: часть надстроек бортов упала вниз, закрывая иллюминаторы, а на их место выползли ракетные установки, которые сразу же дали залп. Этого оказалось достаточно - катер вспыхнул, как солома и через минуту на поверхности остался только островок горящей солярки. Спасать было некого.
   - Но, кэп, это уже не из-за нас, - заявила подошедшая Беата.
   - Порядок, ребята, - улыбнулся капитан, командуя, - Отбой!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 20
   - Остров Тинос - оливковый рай, - известил всех капитан, - тут мы можем запастись водой, провизией и отдохнуть. Чуть к северо-западу Афины, и крупный порт Пирей. Там наш порт приписки. В Афинах хороший аэропорт - можете воспользоваться. Нет, мы вас не гоним! Честно говоря, вы пришлись ко двору... Пиратской базой уже занялись без нас.
   - Капитан, нам нужно поговорить кой о чем, давай закатимся сегодня в кабачок, который, по моему, просматривается на островке.
   - Заметано! - согласился капитан.
   Оставив несколько человек вахты, все сошли на берег.
   Островок был, воистину, райским уголком. Хрустально чистая вода у берега. Зеленые заросли виноградников и оливковых деревьев. Горы, покрытые зеленью. Жители острова, видимо, хорошо знали команду яхты, приветствуя их поднятыми руками, дружелюбными окриками. Капитан был наиболее популярен: его облепила детвора, не назойливо заглядывая ему в руки. А он не обманул их ожиданий - карманы его куртки были набиты конфетами, которые он рассовывал в чумазые, тянущиеся к нему лапки.
   Гревс с Евгением предпочли столик за пределами забегаловки - на свежем воздухе, под сенью оливкового дерева. Слуга вынес столик, на котором сразу же выстроилась батарея бутылок с всеми разновидностями изготовляемых на острове вин. Дегустация началась. После продолжительных возлияний Гревс с капитаном перешли на "ты", и начали клясться в вечной дружбе. Гревс, как мог, подыгрывал Евгению, стараясь не выдать того обстоятельства, что на него алкоголь действует, разве что, как мочегонное. Хотя нельзя сказать, что ему было неприятно застолье с капитаном - закуска была отменной - все натуральное, никаких суррогатов. Зелень, барашек, фрукты - все импонировало Гревсу, но больше всего ему пришелся по вкусу домашний сыр, из овечьего молока, который шел как приправа чуть ли не ко всем блюдам.
   - Послушай, Гревс, оставайся работать со мной, - разошелся капитан, - будешь зашибать такие баксы...
   Тут Гревс уловил мысль капитана: "Нужно принять еще таблетку, черт его поймет, пили на равных, а я даже с таблеткой вырубаюсь." Гревс поднялся из-за стола и, покачиваясь побрел в сторону туалета, давая возможность капитану протрезветь. Когда он вернулся к столу, его новый друг спал, облокотившись на стол.
   "Какой артист пропадает", - подумал Гревс, расталкивая "спящего".
   - Послушай, Евгений, мы с тобой зря угробили столько отменного вина, но трезвы, как вот эта пичуга, - Гревс ткнул пальцем в сторону сидящей на ветке птицы. - Давай, задавай свои вопросы - я отвечу на них...
   Капитан мгновенно протрезвел.
   - Я смотрю, что ты трезв после дозы, которая могла бы свалить быка...
   - Ну, думаю, бык не настолько глуп, чтобы вылакать столько... Я хотел прояснить сложившиеся между нами отношения. Цели у нас сходные, только небольшая разница в масштабах - вы хотите покоя на море, мы - в Солнечной системе. Ваш дом - Америка, наш - Галактика. Как видишь, различия только в названиях.
   Капитан ошеломленно таращился на Гревса, который продолжал свои откровения.
   - Могу тебе сказать кто хозяин яхты - правительство. Я даже знаю, что капитан, вернее майор яхты Ли, а ты действительно капитан, но только разведуправления. Вся команда, даже береговые службы - ваши люди. Вот видишь, я избавил тебя от разглашения Государственных секретов. Теперь, давай определимся: наши пути разойдутся в Пирее. Мы потащимся на северо-восток Европы. Хотим посетить Польшу, Украину и Россию.
   - Зачем?
   - Мне кажется, что тебе абсолютно лишне быть посвященным в наши дела, и ты правильно подумал - лишнее знание не только вредно, но порой и смертельно.
   - Плевать! Я всю жизнь хожу по лезвию ножа... Но, если не хочешь говорить - молчи. Постой-ка, а как ты узнал о чем я думаю?
   - Просто я уловил твою реакцию на мои слова. Обычно мы не суемся в мысли друзей...
   - Мы? Так вы все?..
   - Конечно. Мы же одна команда.
   - И на какую страну вы работаете?
   - Ни на какую. У нас просто нет страны. Необычно? Мы равноправные разведчики, если хочешь - рейнджеры Космического Патруля. Условия нам не диктует никто. Мы тоже не лезем со своими наставлениями, исключая случаи угрозы Галактике или Системе.
   - А какого черта вам делать в России? Уже столетие террор и произвол захлестнули всю огромную страну. Правит преступный мир, а народ потихоньку вымирает. Первые 70 лет двадцатого столетия шло уничтожение крестьянства и интеллигенции, но потом власти поняли, что если покончить с крестьянами, то им самим нечего будет жрать, хотя у всех правителей были припрятаны в иностранных банках украденные у народа богатства... А остатки интеллигенции начали в панике убегать в другие страны, что создавало негативное общественное мнение о правительстве во всем мире. Но святу месту не быть пусту - нашлись новые козлы отпущения. На сей раз самая безответная часть общества: дети и старики. По началу, когда еще существовала видимость выборов членов правительства - игра в демократию - каждый кандидат обещал в первую очередь улучшить положение этих прослоек, и, сразу же забывал о них после выборов.
   - Что, так никто и не удосужился?
   - Нет. Хотя средства иногда выделялись, но оседали на счетах власть имущих, а телевидение и пресса надрывались славословья "благодетелей". Тех кто не хотел петь гимны, убирали под любыми предлогами, даже убивали, сваливая все на мафию, которой сами же и руководили.
   - А что же весь народ?
   - Что народ... он привык... Во всяком случае я так понял.
   - Ладно, посмотрим - убедимся.
   - Гревс, хоть мы мало знаем друг друга, но выполни мою просьбу к тебе - возьми с собой.
   - Что? Очередное задание ЦРУ?
   - Знаешь, не морочь мне задницу. Ты прекрасно знаешь, что нет! То что я тебе рассказывал, мнение всего мира и данные наших агентов. Я хочу знать все от вас. Вы не соврете...
   - Я посоветуюсь с друзьями. - Гревс замолк на мгновение, улыбнулся и пожав плечами, сказал: - Они не против. Вот только будет небольшая проблема с паспортами: там не очень доверяют американцам зная об их патриотизме - считают, что каждый американец агент разведки. Как ты думаешь, какую веру нам принять?
   - А, давай станем русскими. Как у вас с языком?
   - Нормально, - уже по-русски ответил Гревс.
   - Будет, правда, возня с документами...
   - Посмотрим, что можно сделать. Опиши всю процедуру пограничного контроля.
   - Тогда садись, и, если не против, давай раздавим "по маленькой", как говорят в России. Да, постой-ка, а с кем ты успел посоветоваться?
   - Со всей группой. Поездишь с нами - научишься, если захочешь... - засмеялся Гревс. - А это, - он кивнул на бутылку, - часто требуется?
   - Иногда, для снятия нагрузки. Но не обязательно. А теперь обратимся к образцам бумаг - часть их у меня есть - я готовился к поездке.
   Они уединились в каюте капитана и Гревс молча наблюдал за его действиями. Капитан достал отвертку и начал откручивать металлическую окантовку стола. Когда последний болт был извлечен и уложен на салфетку, капитан сорвал металлическую полосу и завинтил на место два средних болта, за которые резко дернул. За болтами выполз металлический планшет, в котором были сложены бланки.
   - Зачем такие предосторожности? Поскольку мы перешли на русский, то я скажу так, как говорят они: "Береженного - Бог бережет!" А "свои" могут определяться количеством выгоды исходящей от тебя...
   - Homo homini lupus est? Неужели этот принцип восторжествовал на Земле? Кстати, о волках - они довольно дружные твари...
   - Слушай, дружище, а какие языки, не считая русского и латыни, которой ты стукнул меня по башке, ты еще знаешь?
   - Могу знать любой.
   - А твой родной?
   - Вообще-то, мы изъясняемся на линкосе...
   - Лин... что?
   - Слушай, если тут будут стоять наши фамилии, этого будет достаточно? - Гревс поднял бумаги.
   - Не совсем. Еще пара бумажек. А людей вполне достаточно, что бы оформить как туристическую группу.
   - Ладно, твои фамилию и имя можно сохранить или изменить?
   - У меня все чисто. Сохраняй.
   - Тогда займись своими делами, а мне нужно остаться одному.
   Капитан вышел, а Гревс занялся документами. Через четверть часа количество бумаг на столе значительно увеличилось. Он сгреб бумаги в кучу и вышел на палубу.
   Закат вызвал сказочное преображение окружающей природы. По морю шла красно-золотистая полоса, только края ее были окантованы изумрудной каймой. Листва на деревьях отливала серебром и кармином, причем цвет постоянно менялся из-за легкого ветерка, несущего свежесть моря и легкий запах йода, от выброшенных на берег водорослей.
   - Сэр, не будете ли вы так любезны проверить, документы, на предмет, извините за выражение, пограничного контроля? - галантно поклонился Гревс, ткнув капитану пачку бумаг.
   Виктор и Лисин прыснули смехом, а Доро, зажала губы кулачком, но удержалась от смеха. Капитану было не до шуток - он уселся прямо на палубу и придирчиво начал мусолить каждую бумажку. Наконец потерев ладонью лоб он поднял голову, и, немного запинаясь спросил Гревса:
   - А которые настоящие?
   - Ясно - с другими именами... Капитан неопределенно хмыкнул, что все-таки можно было принять за одобрение.
   - Знаешь, Гревс, тебе у нас цены бы не было... Теперь я уверен, что наше путешествие пройдет окау, - он поднялся, бережно собрал бумаги и скомандовал: - С якоря сниматься! Курс на северо-запад - домой!
   - Джек, - обратился Гревс к капитану, который на это имя удивленно, слегка оторопело обернулся, - откуда нам лучше всего перебраться в Россию? И ты не против того, что я назвал тебя так же как Ли?
   - Меньше всего меня волнует имя. Что же касается страны, то я ничего утешительного не могу сказать - все страны настороженно относятся к нашим "соотечественникам". Там где они появляются нарушается нормальный, сложившийся веками ритм жизни. Начинается рост преступности. Приходится вводить в законодательства новые статьи... Лучше всех их поняли поляки - они научились бороться с русской мафией еще в конце двадцатого века.
   - А Германия?
   - Ты что? Немцы возненавидели фашизм и все его проявления. А за время нахождения там русской, тогда еще Советской армии они натерпелись хуже чем при нацистах. Военные самолеты, эшелоны, везли все, что только можно было украсть из Германии, а ввозили контрабанду не исключая наркотики и оружие. Там, где были их базы, до сих пор ничего не хочет расти - так загажена земля... Короче - через Афины, "Lotem" в Варшаву. Летим пока, как американцы. Там легко затеряться, а кроме того какому идиоту может придти мысль менять благополучное американское подданство на не стоящее цента подданство страны где ты превращаешься в раба.
   - Я хочу предложить подойти к острову Тера, - подошла с предложением Ли. - Я видела возможности Гревса и хочу предложить ему небольшую экскурсию по затонувшему городу, уничтоженному извержением, каких-то пару тысяч лет назад. Мы сможем составить тебе компанию с аквалангами. Не думаю, чтобы власти были против.
   - А что за город?
   - Столица великой древней цивилизации.
   - С удовольствием, - засмеялся Гревс в предвкушении приключения.
   Разминувшись с прогулочным катером, яхта подошла к небольшой пристани островка Тера. После непродолжительного визита на берег, Ли вернулась в сопровождении смуглого, кучерявого парня, который подогнал лодку к борту яхты и стал помогать в погрузке снаряжения. Шлюпка значительно осела после того, как в нее опустили аппараты и спрыгнул Гревс. Он вообще в любой компании выделялся ростом и борцовским телосложением.
   Шлюпку отогнали к скале, круто уходящей в море, не создавшей даже огрызка пляжа.
   - Давайте сразу условимся, - начал Гревс, - командую, на данном этапе, я! Если поднял руку - внимание! Большой палец вверх - всплывать, вниз - пошли вниз... И, пожалуйста, держитесь рядом. Ножи есть у всех? Без ножа не пойдет никто. Одеть аппараты. Проверить манометры, крепления, маски, аварийный сброс аппаратов и фонари. И еще раз: за ослушание я сам вытащу провинившегося и прекращаю спуски. На Альберт и Доро. А ты держи шлюпку. Пошел! - отдал он команду группе.
   - Раскомандовался! - пробурчал Джек, переваливаясь спиной через борт, и так взмахнул ластами, что все пригнулись. - Чертов фокусник, вытащить бы его за страховку... Пошел!
   Когда все ушли под воду, Гревс шагнул за ними.
   Вода была прозрачной и заполненной всяческой живностью. Температура и заполнявшие ее твари наводили на мысль о похлебке, стоящей на малом огне. Обрыв продолжался и под поверхностью. Метрах в пяти от подножья снова было мелководье, но Гревс пригласил всех следовать в разлом за собой.
   Здесь было значительно темнее, а сам разлом, не так подверженный влиянию погоды, как на поверхности, становился ровным, напоминающим крепостную стену. Так, по стене они уходили в глубину, вспугивая укрывшихся в расщелине рыб и плавающих крабов. Щель постепенно сужалась и, наконец, поняв, что больше тут нечего ловить, Гревс дал сигнал к подъему. В иле, потревоженного дна разлома что-то блеснуло и Гревс начал легими движениями разгребать наслоения. Он поднял несколько монет, но они оказались не такими, уж, древними - просто туристы иногда бросали их в воду, поддерживая старое суеверие, что брошенная монета, сулит им повторное посещение этого прекрасного места.
   После выхода из разреза, группа двинулась по его склону в сторону открытого моря. Фонари можно было погасить - солнце стояло в зените, а видимость была почти такой же, как и на поверхности. Песчаная равнина с камнями, обросшими мидиями и водорослями, в которых, как птицы в гнездах, прятались разноцветные рыбы и другие подводные обитатели. На более крупных камнях паслись крабы, старательно обрывая и прожевывая мелкие водоросли. Дно постепенно начинало уходить вниз. Глубина, хоть медленно, но возрастала. В месте, где течение было особенно сильным видны были остатки вулканической лавы. Группа держалась вместе, за чем внимательно следил Гревс. На глубине около сорока метров они наткнулись на какое-то подобие рифа, опоясывающего остров. В этом месте в незапамятные времена остановился поток лавы. Дальше дно резко уходило вниз.
   При более внимательном осмотре рифа Гревс засомневался в его природном происхождении и попробовал ножом счистить водоросли и ракушечные наросты. Его природная ловкость и осторожность помогли избежать пореза, когда нож соскользнул с какой-то зеркальной поверхности. Гревс подождал пока осядет поднятая им муть и уже рукой, начал расчищать скользкое место. Сначала он принял материал стены за базальт, но присмотревшись, понял, что это стена, обработанная высокой температурой так, что верхний слой ее расплавился, став защитным. Он знал технологии способные в его время сделать такое, но ведь это произошло во времена фараонов!...
   Продвигаясь вдоль стены, он начал натыкаться на остатки строений, на куски дороги, вымощенные брусчаткой... Это был древний город. У основания стены он наткнулся на металлические скобы. Именно наткнулся, потому что пока он их не очистил, они были похожи на сросшиеся кусты. Когда Гревс ободрал наросшие дары моря, металл, с виду похожий на серебро, оказался блестящим и гладким, несмотря на вековые невзгоды выпавшие на его долю. Он сделал срез и сунул стружку в карман, хотя уже догадывался что это. Еще несколько скоб, потом небольшая дверь из того же металла. Он подергал за выступающую из двери скобу, но дверь сидела намертво - то ли века сделали свое, то ли она была плотно закрыта в прошлом. Что за ней? Он попытался уловить ментальные импульсы какой ни будь живой твари, чтобы понять что за дверью - вода или воздух. Он еще раз осмотрел всю дверь. Если там воздух, то ее расположение было технически правильным: давление воды должно ее прижать к раме...
   Дальше стена шла по холмистой местности, перекрывая ложбины и холмы. В одной из ложбин Гревс наткнулся на трубу, диаметром почти с его рост. Сунув в нее голову он удивился - чувствовалось в потоке присутствие пресной воды. Включив фонарь, он, слегка согнув голову вошел в отверстие.
   "Вечно меня несет куда-нибудь, то в канализацию, а то и просто в дерьмо... - подумал он, пробираясь по, на удивление чистому, проходу, - Наверно, поток его так отполировал... И далеко топать?"
   Когда ему уже осточертело брести по трубе, он почувствовал, что она начала расширяться, а потом и вовсе обратилась в бассейн.
   Он осветил его стены, которые имели то же покрытие, что и наружная стена с такими же скобами, но на сей раз ведущими вверх. Можно было подвсплыть, а можно было подниматься по скобам. Гревс начал перебирать руками, цепляясь за скобы, пока одна его рука не провалилась в пустоту. Это оказался прозаический слив, а голова его находилась уже выше уровня воды. Луч фонаря, зажатого в его руке, уперся в потолок, отливающий матово-серебристым блеском уже знакомого ему металла. Он перевел луч на стены. Не только металл оказался знакомым - на стенах был орнамент, но точка фонаря не могла охватить всю картину, что могло бы дать ключ к ответу. Он выбрался на сушу. Воздух был чист, только чересчур влажен, что и не удивительно...
   Освещая стены и пол он пытался разыскать хоть что-нибудь горючее, что бы изготовить факел или разложить костер, всюду было чисто, как в покинутой квартире, которую бывшие хозяева тщательно убрали перед уходом. Это было как бы дань любимому жилищу, которое покидают против воли... с крохотной надеждой вернуться.
   Виктор сорвал маску и обратился к Джеку:
   - Нужен мощный источник света и, ты, - он повернулся к Ли, - остаешься на страховке. Давайте, думайте.
   - А что тут думать, у нас есть генератор на яхте, есть водонепроницаемый бокс, есть подводный скутер, - капитан снова принял командование.
   Приготовления не заняли много времени и снаряженная шлюпка тронулась в путь.
   - Здесь, - сказал Виктор, когда они, повинуясь его указаниям, отплыли довольно далеко от берега, - Наша группа идет вся, мы наиболее приспособлены к всяким неожиданностям. Да, Джек, отец просит дать тебе вот этот поясок. Одень его под гидрокостюм. Нет, сейчас, - настоял он, видя что капитан откладывает пояс на банку.
   Пожав плечами, Джек подчинился и терпеливо ждал, слегка поеживаясь от щекотки, пока Виктор колдовал над поясом.
   - Смотри не прищеми ему ничего, Беате будет очень обидно, - вдруг высказалась Доро. Ее шутка разрядила напряженность ожидания.
   Больше всех смеялись капитан и Беата: шутка оказалась "не в бровь, в глаз"...
   - Ну, и что же это значит? - поинтересовался Джек, разглаживая гидрокостюм в месте, где слегка выпирал пляс.
   - Я настроил его на тебя, - начал объяснять Виктор, одевая тем временем акваланг, - теперь, если тебе будет угрожать опасность, он тебя постарается защитить. Для ручного включения, нажмешь тут, а выключатель - здесь. Это как пуленепробиваемый жилет... Все готовы? Поведу группу я. Всем взять балласт.
   Он сел на борт и опрокинулся в воду. Остальные последовали за ним.
   Последний десяток метров давался нелегко всем. Уже не радовала пестрая карусель рыб и прочие чудеса подводного мира. Виктор не шел резко вниз, а давал возможность "продуться" своим спутникам, делая остановки. Сам он не замечал возрастающего давления, что, и не без основания, отнес к наследственности. Наконец, они добрались до туннеля, куда их и пропустил Виктор, "пересчитав по головам", как отметила Лисин, которая чуть не нахлебалась воды, засмеявшись и упустив загубник.
   Гревс, не выключая фонарика, сидел на краю бассейна, подобрав под себя ноги. Он мог бы и не пользоваться освещением, но в темноте он видел все совсем в другом диапазоне спектра, а он хотел составить себе представление о бункере. Когда начали выныривать его друзья, он протянув руку, одного за другим, как морковь из грядки, начал выдергивать их из воды. Наконец, был выдернут Виктор и вся группа начала снимать аппараты и возиться с генератором.
   Через несколько минут в подземельи вспыхнул свет и все, задержав дыхание, рассматривали орнамент на стенах.
   - Что меня поражает, - сказал Гревс, - так это металл, ставлю десять против одного, что это титан.
   - Поищи дураков, - засмеялся Джек, - а что же это еще?...
   - Ведь это объемная карта Галактики, причем вид с системы Линдеи, в созвездии Кита. Там штаб Патруля, - Пер оказался ошарашенным не менее всех остальных, - но как эта карта попала сюда? И зачем? Хотя, подождите-ка, вот альфа Кита, а от нее идет пунктир к Солнечной системе. - он ткнул гарпуном, который притащил с собой, в точку на карте.
   - А может это след мухи? - с серьезной миной заметил Джек. - Ого...
   После касания гарпуна, карта начала преображаться. Все происходило как на экране монитора: смазывались очертания созвездий, изменялись, перемещались.
   - Теперь это наше, Земное небо, - приветствовал новый звездный расклад Джек.
   - Скорее всего, перед отлетом, кто-то из них ткнул указкой в место назначения... Да, так и оставил...
   Группа осмотрела этот своеобразный планетарий, но больше ничего не обнаружила. Виктор и Лисин немного поразвлекались тыча гарпуном в известные им звезды, получая каждый раз новую "картинку".
   Гревс и Пер безнадежно пытались обнаружить какой-либо проход дальше... В одном месте они заподозрили существование такового, но... не ломать же стену.
   - А может проход в бассейне, под водой? - подал мысль Альберт, до сих пор ни во что не вмешивавшийся.
   Гревс одобрительно кивнул и спрыгнул в бассейн.
   В нескольких метрах от поверхности он обнаружил проход, в котором не чувствовалось течения, достаточно широкий, чтобы пропустить пловца, чем Гревс и воспользовался. Сначала он решил не включать фонарь, а через минуту, тот уже не понадобился - туннель кончился, а поверхность воды была освещена. Он вынырнул в крохотный бассейн, находящийся в просторном помещении, полы которого были выложены мраморной плиткой, а потолком служил все тот же серебристый металл. Бассейн был окружен невысоким - по пояс - барьером, который не имел прохода - разве что перепрыгнуть... Гревс осмотрел барьер, не представлявший особого труда для преодоления, следуя привычке, что видимая простота часто содержит опасность... Его насторожило то, что все стойки барьера стояли на керамике, а сам он был изготовлен то ли из золота, то ли из металла покрытого позолотой.
   "Похоже на проводник, но напряжения нет. Значит где-то ждет выключатель," - размышлял Гревс, подняв руку и проведя раскрытой ладонью над ограждением. Сразу же он почувствовал появление большого напряжения в ограде. А его ладонь уловила инфракрасный луч, который пересекла. Ему оставалось возблагодарить судьбу, подарившую вместе с мутацией чувствительность к любым потокам энергий. По привычке почесав затылок мокрой пятерней, он задумался.
   "Перепрыгнуть? А может в воздухе меня перехватит лазерный луч... И как пройдут мои друзья? Ладно, я-то могу рискнуть!" - он, став на бортик водоема, прыгнул через барьер. В помещение со свистом начал врываться желтый туман, в считанные секунды заполнивший его.
   "Что-то паралитическое, но не смертельное. Интересно, неужели за века сюда никто не проникал? А если так, то куда девались трупы? И чистота идеальная - видно кто-то занимается уборкой... Подожду финала этой туманной истории."
   Он уселся на пол и стал ждать. Так же быстро, как появился, газ исчез, высасываемый мощными насосами.
   В одной из стен открылась ниша, из которой выкатилось устройство, внешностью напоминавшее кентавра: носилки-тележка - круп коня, пульт с манипуляторами - туловище кентавра. "Кентавр" подкатил к Гревсу, который неподвижно сидел на полу, бережно поднял и попытался уложить на носилки. Чтобы облегчить ему задачу, Гревс распрямился, укладываясь на бок - так было удобнее наблюдать. Устройство, тихо жужжа, двинулось к противоположной от своей ниши стене, где тоже появился проход. Они въехали в какое-то подобие склада, сплошь уставленного стеллажами. В несколько рядов на каждом стеллаже стояли металлические ящики...
   "Похоже на царскую усыпальницу, нет только часовни и пастора", - подумал Гревс.
   Подкатив к одному из ящиков, робот сдвинул крышку и, приподняв манипуляторами Гревса, начал его втискивать в тесный футляр.
   - А не пошел бы ты в задницу! - вышел из себя "кандидат-для-футляра", перехватывая манипулятор и отгибая его в обратную от себя сторону.
   Гревс ожидал сопротивления, но "кентавр" сразу же ослабил хватку и откатился от стеллажа, издавая звуки, похожие на человеческую речь, но на языке, который Гревс с трудом ассоциировал с латынью.
   - Сколько тут живых существ? - задал он вопрос роботу.
   Тот произнес что-то вроде "Не знаю, все в информатории." Так, во всяком случае, понял Гревс.
   - Тогда, двигай в информаторий!
   Робот послушно развернулся и выехал из кладовки. Только сейчас, Гревс ощутил дикий холод окружающего воздуха и с удовольствием выскочил из помещения.
   Следующее помещение представляло собой что-то вроде пультовой электростанции: стены заполненные измерительными приборами, карты и схемы коммутаций, несколько мониторов, или, во всяком случае, каких-то приспособлений, очень их напоминающих. В помещении никого не было. Единственное, что напоминало о том, что тут могут появляться люди, было кресло, стоящее в центре окружности пультовой. В него и взгромоздился Гревс.
   Уже знакомый с подобными устройствами, Гревс спокойно воспринял, опускавшийся ему на лоб, обруч. Он нажал кнопку на подлокотнике и услышал голос, который звучал вполне по-человечески.
   - Привет потомкам! Можешь думать - этого вполне достаточно для нашей беседы...
   Гревс начал "думать". Правда, "думал" он избирательно - только то, что и хотел сказать, но для первого знакомства он посчитал вполне достаточным.
   Перед ним засветился монитор, на котором он увидел, наконец, своего собеседника. Худощавый мужчина, с резкими чертами лица, лет-так сорока, в свободной одежде, вполне вероятно - хитоне, хотя об этом можно было только догадываться - экран показывал его по пояс.
   Глаза его были, как угольки, с не совсем угасшими искорками. Улыбнувшись, он поднял руку в приветствии.
   - С радостью приветствуем своих потомков, - заговорил он, - и не удивляйтесь моему предвидению. Просто аппаратура, которой вы пользуетесь в данный момент, настроена на биотоки человека. Всего два тысячелетия прошло с тех пор, как мы покинули Землю. Из её истории ты должен знать сколько цивилизаций сменилось со времени колонизации...
   - Колонизации? - перебил его Гревс.
   - Именно! Мы не мешали естественному ходу эволюции в Солнечной системе, сделав своими опорными базами спутники периферийных крупных планет, а на Землю наведывались только группы изыскателей и наблюдатели. Несколько групп, по независящим от них причинам, застряли на вашей планете, создав колонии, и это неожиданно сказалось на выживании человека, как вида. Ледниковые периоды, следующие за ними потопы, тектоническая активность планеты, а кроме того непрекращающиеся войны, которые, с изобретением ядерного оружия, не раз ставили планету на грань катастрофы. Колонисты, уже ассимилировавшие, боролись за свои жизни и свое будущее, нераздельно связанное с Человечеством.
   - А откуда же вы знаете о двух прошлых тысячелетиях?
   - Ну, в чем мы не испытываем недостатка - так это в средствах слежения и связи... И еще: отсюда есть прямой проход в, как вы называете, "планетарий". Если вы пожелаете выйти - скажите и откроется проход, который продержится до тех пор, пока вы не отдадите приказ о закрытии, или, если появится посторонний. Это касается и всей вашей группы, они за это время прошли идентификацию.
   - Четко работаете, а откуда вы взяли, что мы не посторонние?
   - Пера мы знаем очень давно - знакомы лично, а, что касается остальных, то всех, кроме Джека, мы знаем по разным представлениям, в том числе и Пера. А Джека мы уже сканировали. Он вполне подходит к работе с вами, кроме того, желание тоже имеется. Предложи им всем войти.
   Гревс отдал приказ открыть проход. В это время Пер собирался уходить под воду на поиски Гревса. Ушедшая часть стены всех изрядно порадовала.
   - Я предлагаю вашему новобранцу посидеть в кресле - нужно дать ему равные с вашими шансы. А мы, тем временем продолжим наши переговоры.
   Джек послушно пристроился в кресле и ему на голову опустился колпак, не совсем похожий на предыдущий...
   - Сейчас вы покинете базу, у вас хватает своих забот, правда они и наши, в равной мере... Я открою вам проход наверх. Выход в горах. Надеюсь, сенсации не будет и вы объясните свое "выныривание" в горах. На будущее будете знать проход без ныряния.
   К группе, слегка очумевший, присоединился Джек.
   - Счастливого пути! - пожелал им, так и не представившийся незнакомец и экран погас.
   Группа вошла в открывшийся проход.
  
  
  
  
  
  
   Глава 21
   Группа собралась, как заметил Виктор, "на совет Богов". После непродолжительных споров, решено было лететь из Афин в Варшаву. Поскольку рейс подобного рода для российских подданных был необычным и мог вызвать подозрения, то на время перелета, решено было оставаться американцами.
   До Афинского аэропорта добрались без особых приключений. Да и о каких приключениях могла идти речь, если группа проспала весь переход, утомленная предыдущими треволнениями.
   Джек отправился за билетами, а остальные расселись, заняв кусок зала ожидания.
   - Мы похожи на кочующее племя. Вот только вещей маловато.
   - Ты права, - поддержал Беату подошедший с билетами Джек, - нужно прикупить пару чемоданов и натолкать в них чего-нибудь. Это солиднее для путешествующих американцев.
   Объявили посадку на самолет фирмы "Lot".
   - Это уже нам, - заявил Джек, подзывая носильщика для переноса новеньких, только что купленных чемоданов, набитых "предметами старины" которые изготавливались тут же, в здании аэропорта кустарями-одиночками.
   Таможенный и паспортный контроль прошли без задержки и заняли свои места в салоне первого класса. Кроме них здесь находилась еще какая-то влюбленная парочка, скорее всего в свадебном путешествии. Они не переставая целовались, ни на кого не обращая внимания.
   И тут, казавшаяся монолитной группа, раскололась. Молодежь оккупировала окна, а Пер, Джек, Альберт и Беата откинули столик и вызвали стюардессу, которой Джек долго и нудно перечислял, что требуется принести. Гревс подсел к ним, добавив к заказу несколько деликатесов.
   - Ну вот, так всегда, прилипнет к нормальной компании один непьющий и испортит весь кайф, - пробурчал Джек.
   - Ладно, давай пари, - кто больше выпьет, - миролюбиво заметил Гревс, с улыбкой наблюдая за судорожно передернувшим плечами, от воспоминаний, Джеком.
   - Нет уж, уволь!
   Когда стюардесса, на второй заход, привезла заказанное, началась пирушка. Застолье было своеобразной разрядкой напряженности последних дней и зарядкой на неизвестный финал предстоящего...
   Молодежь, тем временем любовалась видами из окна, и отдавала должное мороженному и сокам.
   Несмотря на приятное времяпрепровождение, полет успел уже осточертеть ко времени прибытия в аэропорт "Okeсie". Варшава встретила их солнечной погодой и легким, теплым ветерком.
   Как и в Афинах, никаких особых препятствий не встретилось при прохождении досмотра... Пер, выйдя на площадь, ухитрился поймать микроавтобусик, японского производства, и распорядился:
   - В Метрополь.
   Город был красив. От аэропорта шла отличная трасса, в окружении деревьев и небольших, ухоженных усадьб. Постепенно, с приближением к центру города, когда машина свернула с улицы Рашинской на Аллеи Ерузолимские - было на что посмотреть. Новые постройки удачно смотрелись в сочетании с старыми, всюду зелень, парки и памятники. Чувствовалось, что жители любят свой город, гордятся им и, что скорее всего самое главное - берегут. С левой стороны улицы показалось здание с шпилем, а водитель машины что-то пробурчал сквозь зубы, увидев, что гости обратили на здание внимание.
   - Что он сказал? - спросил Джек.
   Ответил Виктор:
   - Он выругался, добавив, что в Варшаве стал бы чище воздух без этой - опять ругань - "убикации", так они называют сортир. А, ведь, он любит город...
   В это время, свернув направо, машина остановилась, немного не доехав до пересечения с широкой, оживленной улицей.
   - Все, на месте! - отрапортовал водитель, открывая дверь. Гревс протянул ему доллары и, разведя руками, сказал:
   - Извините, но у нас только такие...
   - Так это же деньги, а не...- тут он достал из кармана злотые, повторив жест Гревса. Группа прошла в огромные стеклянные двери, которые, при их приближении, гостеприимно распахнулись.
   Шагая по коврам, среди экзотических растений, мимо бассейнов и фонтанов, группа прошла в другой конец гостиницы и вышла на Маршалковскую - главную улицу города.
   Остановка в Метрополе не входила в планы группы, хотя это было и соблазнительно - русские здесь останавливались редко, да и те в большинстве были главарями мафиозных структур, или главами правительства, что было равнозначно. Кроме того, Джек информировал Пера, что все номера, еще с времен социализма, напичканы подслушивающей аппаратурой и видеокамерами.
   - Кому тогда об этом знать, как не Црушникам, - согласился Пер. - А что ты мог бы посоветовать?
   - Давай пройдемся по городу, - предложил Джек.
   Через подземный переход они вышли к супермаркетам, растянувшимся на несколько кварталов. Напротив снова торчало здание - предмет "любви" водителя, только теперь с другой стороны, хотя вид его не изменился. С видом зевак, группа дошла до угла квартала, где находился ресторан "Макдоналдс".
   - Вы посидите за столиками, - сказал Джек, указав им на столы, вынесенные для желающих на огороженную площадку перед рестораном, - а я пройду к администратору. Заодно и закажу, что ни будь прохладительное.
   Он прошел в ресторан, который размещался на двух этажах, соединенных, уходящей прямо от входа лестницей. Создавалось впечатление, что вторым этажом были антресоли... Указав официанту через окно на сидящих друзей, он попросил обслужить их, сразу же оплатив заказ и поинтересовался, где можно увидеть господина Витковского. Официант начал что-то объяснять о специфике работы, но Джек прервал его:
   - Послушай, парень, да не собираюсь я жаловаться на тебя, он просто мой друг, а не виделись мы лет пять... - Успокоенный парень указал на дверь администратора и побежал - подальше от беды - выполнять заказ. Джек толкнул дверь и вошел в небольшой, но внушающий уважение офис.
   - Господин Витковский? - обратился он к полному, начинающему лысеть мужчине, поднявшемуся ему на встречу.
   - К вашим услугам!
   - Я привез поздравления от Ренаты. С днем рождения, дорогой дядюшка!
   Лицо администратора расплылось в улыбке, он протянул Джеку руку, но, когда тот собрался пожать ее, вдруг начал ладонью обтряхивать лацкан куртки - ответ на пароль.
   - Чем могу быть полезен? - перешел на деловой тон Витковский.
   - Нужна квартира на несколько дней для семи человек. Хорошая. Желательно в центре. Мы - группа туристов из России.
   Витковский, взял со стола визитку и протянул Джеку.
   - Вот адрес. Ко мне часто приходят знакомые, просят помочь в найме... - Джек кивнул и, поблагодарив хозяина кабинета, вышел. Стащив у Беаты стакан с соком, он уселся на притащенный стул и с довольным видом информировал друзей:
   - С этой минуты, бедные, усталые американцы, меняют свое подданство и обретают жилище. Допивайте, дожевывайте, мне кажется, что в новой шкуре мы не скоро сможем позволить себе так явно питаться в Макдоналдсах.
   - Скажи спасибо, если мы вообще сможем питаться не пряча еду, - добавила, как всегда язвительная Лисин.
   - У меня есть предложение, уладив вопрос с жильем - пойти побродить по ночному городу... А сейчас пошли.
   Группа, выйдя из загородки ресторана, свернула на Свентокшискую улицу и двинулась вниз. Через два квартала улица уперлась в большой серый дом стоящий за перекрестком.
   Джек перешел улицу, вошел в парадное дома, прошел узким коридором мимо консьержки и вышел во двор. Двор напоминал колодец, ограниченный все такими же серыми стенами, только с одной стороны была прямоугольная арка для въезда машин. Небольшое крыльцо, с укрепленным на стене домофоном знаменовало вход в следующий подъезд.
   Джек, справившись по визитке, нажал кнопку домофона. Раздался щелчок и дверь открылась.
   - Пан Витковский, видимо, предупредил о нашем визите, - пробурчал Джек, пройдя в коридор подъезда и звоня в дверь слева.
   - Входите, не заперто, - послышался женский голос.
   Голос принадлежал довольно приятной даме, среднего роста, слегка полноватой, но сохраняющей еще пропорциональность форм, с каштановыми, слегка тронутыми проседью или краской, волосами. Она с каким-то веселым любопытством осматривали гостей; улыбка очень шла к ее полному лицу.
   - Прошу садиться, я Ольвия Баронч. С кем имею честь?
   Гревс начал представлять спутников. Когда дошла очередь до Лисин, восторгу Ольвии не было предела, она обняла ее и тут же пообещала найти хорошего жениха, чем очень смутила, обычно быструю на язык девчушку. Даже Гревс, казалось, растерялся от неадекватного поведения дочери и только хмыкнул.
   - Вот ваши комнаты, - указала хозяйка, на две двери, - а я вас попрошу к столу. На малый кофеек.
   На столе, как по мановению волшебной палочки появился чайник, розетки с вареньем, печенье и незаменимый атрибут польского стола - "канапки". "Малый кофеек" превратился, как выразился Альберт - "В обжираловку".
   Виктор, молчавший все время, не утерпел:
   - Всегда ел бутерброды, и не думал даже, что ем "канапки".
   Помывшись и приведя себя в порядок, группа выбралась, наконец, в город. Выйдя из дома Гревс пересек перекресток и по боковой улице вывел группу к памятнику Копернику и собору Святого Креста, расположенным друг против друга на Краковском Предместье.
   - Учтите, ребята, что все вокруг было уничтожено гитлеровцами. Весь город. Варшаву хотели строить в другом месте... Но поляки решили: "Нет! Город был и будет на старом месте!" Восстанавливала город вся страна.
   Так бредя по улице, они дошли до площади, над которой возвышался памятник какого-то воителя с саблей. С правой стороны находился дворец, а прямо перед ними начинались средневековые постройки, крепостные стены, соборы. Создавалось впечатление, что они из мегаполиса попали во времена замков, рыцарей, а может драконов...
   - И прекрасных дам, - высказался Джек, и взял Беату под руку.
   - Это колонна Зигмунта, а Королевский замок восстановлен по старым чертежам в конце двадцатого века... На месте Старого города были только развалины, но по сохранившимся кое-где обломкам были воссозданы старые здания, объединенные в единый комплекс.
   - Ладно, кончай свои исторические рассказы и пошли дальше, - Виктор решительно двинулся в сторону старинных построек.
   На узких улочках Старого Города многолюдно. Гости и жители всей Варшавы с удовольствием бродили по брусчатым мостовым, сидели в барах и бистро на центральной площади, где собирались художники, создающие картины и режущие из дерева статуэтки, которые можно было приобрести у них же. Можно было заказать свой портрет... Причем, атмосфера была непринужденной, дружеской, располагающей к общению.
   Посидев за столиками расположенными прямо на площади, они заглянули в бары, сохранившие старые названия - "Под негритенком", "Под крокодилом"... Наконец, когда Виктор категорически отказался входить в очередное заведение, заявив, что у него уже все выпитое булькает в голове, группа пошла побродить по крепостным стенам, откуда спустилась на набережную Вислы.
   - Посмотри, - обратилась к Гревсу Доро, - тут много мест, где стоят свечи, лежат цветы... Что это? Поклонение богам или что-то другое?
   - Это дань памяти погибшим за свободу страны.
   - А я думал, что это просто для обозначения въезда на мосты... - Виктор рассматривал мост Понятовского.
   - В этом месте поляки держали удирающих из взорванного города немцев, обращаясь в открытом эфире за помощью ко всем, кто их слышит.
   - И что? Никто не помог?
   - "Помощь" пришла... Но Советские войска сначала ударили им в спину, а уж потом по немцам.
   - Но, ведь, они воевали с общим врагом.
   - Дело в том, что у поляков было два самых страшных врага: фашисты и сталинские коммунисты... Каждый стремился что-нибудь урвать от лакомого кусочка - Польши.
   Побродив еще немного, они по Аллеям Ерузолимским вышли на Новы Свят и спустились на свою улицу Коперника.
   Следующий день молодежь провела без Джека, Гревса и Пера, которые отправились приобретать транспорт.
   Посетив с десяток автосалонов, наконец, остановились на автобусе, выбранном Гревсом. Это был не очень новый Мерседес. Против нового был категорически Пер, мотивируя это тем, что русские не могут покупать такие дорогие автобусы, чтобы перевозить ту дрянь, которую сбывали им поляки за валюту. Доводы оказались убедительными, а зеленые бумажки Гревса ускорили оформление документов. При совершении купли-продажи, маклер попытался, рассчитывая на некомпетентность покупателя, подсунуть договор, в котором говорилось о временной аренде, но тут уже сказался крепкий характер Пера, который весьма деликатно взял того за отвороты куртки и, приподняв, встряхнул пару раз. Договор был моментально исправлен.
   Теперь оставалось найти подходящие документы, с которых можно снять копию.
   - Нам нужно посетить места, чаще всего посещаемые русскими.
   - Это Варшава и Жешув.
   - Оставим Жешув, - засмеялся Джек, - обратим свои взоры к Варшаве. Поехали на стадион. Гревс уселся на место водителя автобуса и друзья поехали в сторону правобережной Варшавы - "Праги". Немного поблуждав среди дорожных знаков, схлопотав штраф, Гревс, наконец, вырулил к Стадиону Десятилетия. С трудом отыскав местечко для парковки, Гревс высадил друзей и запер автобус.
   Джек взялся за дело сам, попросив своих пока не вмешиваться. Он поболтал с водителями одного из автобусов, познакомил их с друзьями и предложил "сообразить на пятерых", позвав их в свой автобус. Один из водителей - подменный, согласился выпить, но второй отказался, хотя зашел в автобус и, даже, прихватил с собой закуску - решил пообедать в компании. После обильного возлияния, все стали друзьями - водой не разольешь... Продолжение было намечено на вечер: до утра все проспятся. Гревс узнал, где остановились их группы и пожелал воспользоваться услугами "относительно дешевой и удобной гостиницы". К удивлению водителей, он, попрощавшись с новыми знакомыми, взгромоздился на водительское сиденье и выехал со стоянки.
   Вечером, поблуждав немного по городу, он подогнал автобус к гостинице, где его уже поджидали собутыльники. На сей раз они пригласили его в гости - в свой автобус. Гревс, взяв сумку набитую бутылками, прихватив с собой Джека, в сумке которого были нужные приспособления, вошел в "Икарус", где его уже ожидала компания.
   Когда все изрядно набрались, Гревс посетовал на плохое знание нюансов переезда границы, на что сразу же нашлось несколько учителей и куча бумаг, которые тот усердно штудировал.
   Тут Джек предложил выпить и, у всех сразу пропал интерес к документам. Только Гревс, отсев на заднее сиденье "перебирал" бумаги...
   - Удивительно, что не нужно еще справки о половой потенции, - пробурчал он принесшему стакан с водкой, Перу. - Теперь мы имеем все, что нужно, а у меня и у вас двоих есть даже права с таможенными пометками. Кажется все! Кончай пьянку!
   Когда они переходили в свой автобус, никто этого и не заметил - все лежали покотом.
   Этой же ночью группа выехала на Тересполь, к границе.
   - Не забудьте, что вы все жители Анапы и Новороссийска, - предупредил Гревс. - Вы скинулись и арендовали у меня автобус.
   На рассвете они уже стояли в Тересполе. К удивлению группы, процедура контроля свелась к отметкам в паспортах. Правда Виктор сказал, что один из пограничников, буквально лопался от ненависти, но, делал хорошую мину... "Тоже какой-то фашист," - пришел к выводу Виктор, а автобус, тем временем, уже проехал шлагбаум.
   Около часа им пришлось простоять на нейтральной полосе, пропуская машины с иностранцами. Наконец, солдат махнул рукой, мол, проезжай. Особого уважения Гревс и не ожидал: на автобусе были номерные знаки и надписи на русском языке. Им указали место, где стоять и выгнали из автобуса, предложив пройти в помещение, где они стали в очередь паспортного контроля. Наконец им удалось перекочевать "через границу", где им снова велели "не высовываться и ждать". Потом вызвали Гревса, приказав ему перегнать автобус через смотровую яму. За дело принялись таможенники. Пер, в качестве старшего группы, поднялся в автобус, где служаки шарили по углам, вскрывали ящики с конфетами, которые закупил Гревс, чтобы не ехать порожняком.
   Один из таможенников, предложил Гревсу выйти с ним из автобуса для осмотра багажников, а второй уселся боком на переднем сидении и заговорил:
   - Что-то ваш автобус кажется подозрительным, придется разгрузить его и вызвать техническую экспертизу для разборки кое-каких узлов. Это займет день или два.
   - И что же вы предлагаете?
   - С вами едут две девки, беленькая и черненькая. На часок вы их отдаете нам, вернее одну нам, а вторую погранцам и едете без пошлины, без ожидания...
   Кулак Пера сломал скулу служивому, который мешком свалился на пол. Пер приподнял чиновника за ворот и, не особенно церемонясь вытащил из автобуса.
   - Ей, друг, - крикнул он напарнику пострадавшего, - твой коллега перебрал, ему стало плохо, вызови врача, пусть осмотрит его. Мне кажется, что он сильно стукнулся об руль.
   Ошарашенный таможенник кинулся в здание. Через несколько секунд граница бурлила так, как будто началась война с соседями.
   - Никогда не думал, что в таком маленьком здании может кормиться столько трутней, - с улыбкой, как ни в чем не бывало, беседовал с Гревсом Пер. Гревс одобрительно хмыкнул - он был уже в курсе дела.
   Таможенника пытались привести в сознание, но Пер, зная свой кулак, не ждал этого ближайшие пару часов и не очень переживал.
   Появился какой-то важный чин, без знаков различия, но по реакции окружающих, очень, уж, важный... Даже голос был таким, что хотелось вытянуться по стойке смирно и галопом бежать выполнять его желания...
   - Что произошло?
   Напарник пострадавшего начал говорить:
   - Мы сегодня не успели поужинать, а он предложил выпить, - он ошалело посмотрел вокруг, но оказался не в силах сдержать поток рвущихся из него слов, - приняли по бутылке, а потом смотрю Валера зацепился за ступеньку и вот...
   Гревс посмотрел на Виктора, который показал ему язык.
   - Потом доложишь, - рявкнул "шеф" этой банды, поняв, что слишком много любопытных ушей собралось вокруг, - проезжайте! Последнее относилось уже к группе, которая успела занять места в автобусе.
   - Ну, вот, проехали почти без приключений, - засмеялся Джек.
   Часть дороги по Белоруссии они проехали хорошо и спокойно. Контрольный пограничный пункт "обошелся" в 40 долларов и две коробки конфет. Но на "До свиданья!", белорусы как-то странно засмеялись и так же странно ответили:
   - До скорого!
   На "ничейной" земле они наткнулись на целую вереницу автобусов, которые не торопились проезжать в Россию. Гревс, пожав плечами, объехал их и протиснулся в загородку следующей погранзоны.
   После длительного ожидания, Гревс решил идти искать хоть кого-нибудь. В небольшой будке он, наконец нашел одетого в военную форму человека, занятого чаепитием.
   - Чего тебе?
   - Нам нужно проехать, - сказал Гревс, хотя его так и подмывало на дурной вопрос дать не менее дурной ответ, типа: "Ищу танцплощадку".
   - Что у тебя?
   - Автобус с туристами.
   - Штуку баксов.
   - Половину могу дать.
   - Ты что, сука, торговлю затеваешь? Будешь стоять на нейтралке, пока не созреешь. Кто старший? Ты? Где водила? Документы! - видя, что ему и так не дадут попить чай, сыпал вопросами разозленный торговлей страж государственной границы.
   Теперь Гревс понял, откуда возникла "толпа" автобусов.
   - Так что, сержант, согласен на половину?
   - Мудак, какой я тебе сержант, ты что капитана не отличаешь от солдата?
   - Простите, ваша фамилия мудак? - бесхитростно улыбаясь поинтересовался Гревс. - Я тебе советую взять, сколько дают - весь наш разговор пишется. Ну, как толстожопый? Так, кажется называют тебя сослуживцы?
   Капитан нажал на кнопку вмонтированную в стол и Гревс услышал звонки, раздававшиеся во всех будках-бараках... Отовсюду начали выскакивать вооруженные люди. В "кабинет" вскочило несколько человек, сразу же взявших "на мушку" Гревса.
   - Обыскать автобус - найти магнитофон, а у этого микрофон! - распорядился капитан.
   - Послушай Прохоренко, почему у меня? У тебя, в этом бараке! И все твое дежурство... да, да, и три тысячи твоего сегодняшнего заработка... Все записано, твой шеф не возьмет сегодня своей доли - он валит все на тебя...
   - Какого черта вы тут стали? Проезжай! - рявкнул капитан Гревсу, а тот уходя, слышал как "толстозадый" прохаживался насчет его родителей и всей родни.
   Поскольку шлагбаум был открыт - они и проехали.
   Первый пост ГАИ им повстречался километров через сто. Постовой дубинкой показал, место, где остановить машину. Гревс затормозил. Милиционер, не мудрствуя лукаво, сразу же взял "быка за рога":
   - Что у вас есть пожрать и выпить? Слушай, мне баба колготки заказала, сообрази одну пару...
   - Пер, дай служивому бутылку водки и коробку конфет. А колготок, дорогой, мы не везем - хочешь - посмотри декларацию.
   - А что еще есть?
   - То, что тебе дали, но если каждому давать много, то нам до дому не доехать.
   - Ладно, проезжай.
   Дальнейшая дорога была, как две капли воды похожа на этот отрезок. На каждом посту с них пытались содрать, хоть коробку конфет, а на одном посту Гревс ухитрился отделаться рулоном туалетной бумаги. Виктор по этому поводу сразу внес предложение - не выбрасывать использованной бумаги, а собирать, глядишь, какому-нибудь гаишнику презент.
   Остановив автобус на обочине, Гревс предложил обсудить дальнейшие планы. Ехать на юг не имело смысла - цель была на севере. Посовещавшись, решили, часть группы останется в Москве отдыхать, а Джек, Пер и Гревс улетят на север, чему сразу же воспротивился Виктор: как же без него? Пришлось согласиться, часто помощь Виктора была, ох как, нужна. Гревс срочно сменил путевой лист, и группа уже следовала в Москву.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 22
   Езда ночью занятие утомительное. Чтобы не клевать носом за рулем, рядом с водителем все время сидел еще кто-нибудь. Кроме того, через четыре часа водители менялись. При проезде очередного поста, Виктор известил всех о предстоящем нападении.
   - Один из постовых собирался известить "своих" людей о нашем проезде через пост. Они считают, что у нас есть чем поживиться - не зря ГАИ так внимательно осматривало салон, шарили даже под сиденьями.
   - Так они же искали беглых...
   У группы нашелся повод повеселиться, но все уже были настороже.
   Дорога, на удивление, была пустынной, только изредка проезжали машины, идущие колонной. Виктор напряженно "вслушивался" и, наконец, поймал обрывок мысли одного из водителей встречных машин.
   - Дорога считается опасной даже днем, а ночью решаются идти только колонны, да еще и с охраной.
   - Только такие лопухи как мы ездят одни, да еще и с детьми, - задумчиво сказал Гревс, но все восприняли его слова как шутку.
   - Да сколько же вас на километр, жлобов, - выругался Джек, притормаживая возле гаишника, стоящего у патрульной машины с включенным световым маячком.
   - Водитель, выйдите, - крикнул автоинспектор, отходя к своей машине.
   Джек взял документы, а Виктор сказал:
   - Включи поле, это не только милиция, а одновременно и банда. Можно я пойду с тобой?
   - Сиди и не дергайся, - вмешался Гревс и, достав парализатор, вышел за Джеком. Парализатор, правда, он сунул в карман.
   Из служебной машины вышел еще один представитель власти и подойдя к автобусу, распорядился:
   - Всем выйти из автобуса! Проверка документов.
   Обычно этого бывало достаточно для бесправных, задерганных русских туристов... И откуда было знать "бедному" гаишнику, что пассажиры не стерпят, когда их попробуют попинать ногами и плюнуть в лицо.
   - А ты зайди сюда и проверяй, тут светлее, - не очень вежливо отозвалась Беата.
   - Что ты сказала? Костя, забери права, они все в уматень пьяные. Ану, выходи!
   В это время на дороге появился микроавтобус. Один из служивых просигналил ему остановку, что и было выполнено. Шесть человек в камуфляже, с автоматами, высыпались из машины. Гаишники под стволами подняли руки.
   - Ты чего руки-то поднял? - обратился к "своему" гаишнику Гревс. - Это же твой сынуля с автоматом, он же приехал тебе на помощь...
   Его собеседник резко опустил руки и вырвал из кобуры пистолет, направив его на Гревса. Стоящий рядом Джек перехватил руку с оружием и от всей души приложился своим кулаком к уху милиционера. "Десантники" кинулись на помощь своему родственничку, опасаясь стрелять в тесно стоящую группу.
   - Стоять суки! - Джек перешел на язык, наиболее понятный противнику.
   Уверенная в своей безнаказанности, чувствуя тяжесть оружия в руках, а на теле бронежилеты, пятнистая группа продолжила бег. Джек вскинул пистолет гаишника и, не целясь выстрелил... не в защ0ищенную грудь, а в ногу, от чего бегущий перекувырнулся на асфальте и дико взвыл. Гревс провел парализатором по нападавшим и, через секунду асфальт был покрыт телами.
   - Стоять, - крикнул Джек, пытавшемуся скрыться за автобусом последнему противнику. - Что будем с ними делать? - задумался Пер. - Отпустить - не угомонятся. Сдать властям - откупятся, а у нас будут неприятности... О, придумал! Давайте их на обочину, вон туда, к кустам. Этого положите тут, этого тут, - командовал он размещением тел. - Теперь садитесь в автобус, сейчас уезжаем.
   Он подошел к каждому нападавшему и, приподняв их руки дал пару очередей по другому. Такую процедуру он проделал со всем оружием. После его стараний все выглядело, как обычная "разборка".
   - Теперь, чем скорее мы уберемся - тем лучше, - заводя мотор, сказал Джек, и автобус тронулся по маршруту, "предусмотренному" путевым листом.
   В Смоленске они постарались затесаться в поток машин, идущих в сторону дачных поселков, где разыскали укромное место для передышки. Тут они решили переждать, пока уляжется волнение, вызванное "разборкой" на Минской трассе. Природа вокруг города была изумительной, не очень богатые дачки были окружены цветами, плодовыми деревьями и огородиками, с преобладанием клубничных и картофельных грядок. Группа углубилась в березовую рощу, любуясь красотой этих, поистине русских красавиц.
   - Виктор, посмотри сколько земляники, - восхитилась Лисин, - неужели они не ходят тут? - она окинула взглядом стоящие невдалеке дачи.
   А поляна была, воистину прекрасна. В обрамлении белого кружева берез, на зеленом ковре раскинулись ярко-красные ягоды вперемешку с белыми цветами... Лисин и Виктор одновременно наклонились за ягодами, и, так же одновременно убрали руки ото рта...
   - Пер, возьми ягодку, кажется с ними не все в порядке.
   Пер подставил пригоршню, взял одну ягоду на язык и, тут же выплюнул.
   - Очень много ртути. Видимо, рядом какое-то предприятие, имеющее дело с ней. Потому и ягод много. Жителей предупредили, хотя дышат они тем же "ртутным" воздухом.
   Подошедший местный житель подтвердил заключение Пера. Невысокий, средних лет, он оказался интересным собеседником, а после предложенной рюмки, его потянуло на откровения. Он оказался мастером небольшой фабрички, производившей для "белых" людей при коммунистах и продолжающей свою работу для тех же "белых", но уже называющихся демократами, мясные изделия и консервы.
   - Чего только мы не производим! И все для жалкой кучки паразитов, которые так и не изменились, только сменили шапку. Хотите - заезжайте ко мне во двор дачи - там вам будет спокойнее. А сами посмотрите город. Друзья так и поступили.
   Москва встретила группу небольшим дождиком и потоками транспорта. Даже видавший виды Джек растерялся. Он несколько раз "ухитрился" нарушить дорожные правила, остался без прав, и хотя этот пробел был моментально восполнен Гревсом, они решили срочно выбраться на окраины.
   Автобус запарковали на платной стоянке, а сами отправились на станцию метро.
   - Почти нуль-переход, - рассматривала Доро заплеванный, забросанный обертками и упаковками, с вездесущими металлическими пробками от колы и пива пол конечной станции метро и электричек.
   Еще веселее было ехать в исцарапанных, облепленных рекламными плакатиками вагончиках, дребезг которых был похож на жалобный стон. Чем ближе к центру, тем больше людей набивалось в вагоны. Лица пассажиров были хмурыми, озабоченными. Команде еще повезло в том, что они садились на концевой, где посвободней и можно было сесть. Непривычные к такому способу передвижения, они пытались извлечь хоть крупицу пользы из этих мучений. Виктор начал передавать друзьям:
   "Часть едет с работы, часть - на работу. Многие голодны... Особенно те, кто возвращается домой, но не у всех есть шанс поесть - нет денег. Многие не знают чем покормить детей и во что одеть их, и себя. Несколько пьяных, трое карманников... У этих людей еще и красть!" - он приподнялся и, обращаясь к пожилой женщине, сказал:
   - Мадам, парень возле вас разрезал вашу сумку и тянет кошелек. Сейчас передаст лысому старичку в зеленой маечке и с сумочкой.
   Его высказывание вызвало эффект взорвавшейся гранаты: вся горечь и злоба людей выплеснулась на карманников. У Виктора даже заболела голова, от взрыва ярости.
   "Не хотел бы я быть на месте правительства в момент, когда они поймут, что главным вором, обокравшим и доведшим до нищеты миллионы людей, являются не карманники..."
   На следующей станции все, стоявшие в проходе выскочили на перрон, оставив на полу два тела.
   - Наверно, нам тоже нужно сойти, - сказал Гревс, поднимаясь и направившись к выходу.
   Он придержал дверь, пока его друзья выходили.
   - В "высокие сферы" влезать не будем - мы там уже все знаем - наша цель север страны.
   - Похоже, в этой стране очень мало счастливых людей. Только изредка встречаются радостные мысли, но в большинстве у особей с Коэффициентом интеллектуальности ноль целых и хрен десятых, - рассуждал Гревс во время подъема на эскалаторе.
   Выйдя на поверхность, они несколько минут стояли ошарашенные.
   - Ну и бордель! - выдавил из себя Джек.
   - Мне кажется, что там больше порядка, - уточнил Альберт.
   Почти все пространство было заставлено киосками и лотками, прохожие протискивались между ними, стараясь не смотреть на товары.
   - Почему они ничего не покупают?
   - Почему? Вон посмотри, та женщина, которая потихоньку подбирает куски недоеденной булки, это бывшая учительница, а мужчина, который обтряхивает брюки - инженер, вот он наконец подхватил окурок, теперь пойдет дальше... Меня только удивляет, как они ухитряются выжить?
   - А разве государство не заботится о своих стариках?
   - С девяностых годов прошлого столетия избавление от стариков, детей и неимущих стало политикой государства. Правители грызлись между собой, шли на любые подлости, только бы удержаться у власти... И меньше всего их волновала судьба народа. У каждого правителя были тайные сбережения за границей, где каждый доллар, а скорее даже цент, были ценой крови народа.
   - Как же русский народ терпел все это? Я не слышу ни одной радостной мысли, - удивленно заметил Виктор. - Если, конечно, не считать инженера - он был бесконечно рад скручивая из газеты сигарету из окурочного табака... - Ты что-то говорил о севере? Отбываем все вместе и, желательно, сейчас. Получится?
   - Ладно. Двинули в Красноярск!
   Перелет до Красноярска был лишен комфорта, но прошел без приключений. Гостиницу "сообразил" Гревс, применив безотказный довод в виде долларовых купюр. По этому поводу Джек пошутил:
   - А, ведь, ты здорово рискуешь - несмотря на то, что вся Россия пользуется "баксами" - единственной твердой валютой среди "деревянных" рублей, латов, "зайчиков" Белоруссии, карбованцев, тэнге и тому подобной "валюты" - в России до сей поры не отменена уголовная ответственность за обладание настоящей валютой. Любая шавка может поднять шум и задержать тебя. Лучше переходи на "дерево".
   Туристическое агентство согласилось выделить им проводника по маршруту на Подкаменную Тунгуску. До Байкита, небольшого то-ли городишки, то-ли большого села, добирались самолетом, который почему-то назывался "кукурузником". По мнению Беаты, кукурузе понравился бы такой перелет...
   К удивлению группы, с арендой вертолета тоже не возникло затруднений. Командир воинской части был настолько любезен за "штуку баксов", что предоставил им карту местности, по которой любознательные туристы будут шагать. Договорившись о встрече с вертолетом на обратный путь, группа осталась наедине с проводником.
   "Выходим сразу на точку рандеву с вертолетом, - передал мысленный приказ Гревс, - там мы оставляем проводника, до нашего возвращения он будет охотиться и забудет о нас".
   Так и поступили. Проводника обеспечили всем необходимым и ушли в тайгу.
   - Один пеленг мы имели, второй я сделал в Красноярске. Мы имеем довольно четкую точку, - развернув карту, ткнул в нее пальцем Пер. Переход был не очень сложным - выручила проселочная дорога, слегка заросшая, но выбирать не приходилось... Она пролегала через молодую, сравнительно, поросль на месте падения метеорита и сворачивала в, совсем не нужном группе, направлении. Дальше пришлось продираться сквозь заросли, но Гревс успокоил всех, сказав, что осталось всего пара километров.
   - Твоя "пара" - для ровного места, а тут будет "пара десятков", - пробурчал Виктор. Хотя возражал он, так - для приличия...
   Могучие деревья напомнили Керсисам леса вокруг Адама, только ментальный поиск Виктора не был настолько успешен. Он улавливал какие-то урывки эмоций, но все это был низший уровень: голод, страх, жажда, боль...
   Они преодолели перевал и начали спускаться в ущелье.
   - Странно, что тут нет никаких троп и следов животных, - рассуждал Пер, - может что-то их отпугивает?
   Ответ пришел сам собой, когда они преодолели часть очень крутого спуска.
   Дальше не было прохода, склон кончался крутым, вертикальным разломом.
   - А, ведь, мы, фактически, на месте, - сверился с картой Гревс. - Давайте веревки, блоки, будем делать лифт.
   Несмотря на то, что Гревс был тяжелее всех, он настоял на своей кандидатуре для разведочного спуска. И, действительно, у него было больше всего шансов выбраться из любой передряги, да и система блоков сводила к минимуму нужные усилия.
   На высоте десяти метров, Гревс передал Виктору:
   "Стоп! Странная скала - за ней прослушивается пустота. Подумайте и вы, как пройти". Группа начала воспринимать внешний вид стены.
   "Часть - пластик, - вступил в контакт с Гревсом Виктор, - но это только мое предположение. Трещина, извивающаяся по скале - створки двери".
   Гревс долго колдовал у стены, наконец, просигналил подъем.
   - Никакого привода с этой стороны. И внутри ничего не прослушивается... Свяжусь с нашими "консультантами", - засмеялся Гревс и сел на осыпь камней. Казалось, что он дремлет. Пер, тем временем попросил спустить его с обрыва, чем группа и занялась, оставив Гревса "медитировать". Осмотрев стену и не найдя возможности проникнуть внутрь, Пер поднялся обратно на скалу. Гревс продолжал неподвижно сидеть. У Пера возникла, даже, мысль, уж не уснул ли он... Но трогать Гревса не разрешил. Группа занялась приготовлением ужина.
   Когда Беата взялась "накрывать" на стол, Гревс очнулся.
   - Отец, ты что, устал? - забеспокоилась Доро.
   - Давайте поужинаем и вы все располагайтесь к ночевке. Я наладил контакт с Шарами. Мы не все свои возможности использовали. Надеюсь, утром вы все вспомните... - И тихо добавил, - по крайней мере, Шары в этом не сомневаются...
   - А ты, что, не можешь рассказать?
   Гревс покачал головой.
   - Трудно... и боюсь напортить. Хочу только сказать, что мы совсем не знаем своих возможностей. И, даже не знаю, как это воспримет Джек. Мы, все же мутанты... Первая вахта моя, так я выражаюсь, капитан? Нет, нет, без споров - пока я главенствую в группе.
   Утвердив свое дежурство, Гревс молча наблюдал за приготовлениями группы ко сну. Когда все, наконец, уснули, он вошел в палатку, где расположился Джек. Вся группа, кроме Джека, спала более менее спокойно, он мотал из стороны в сторону головой и что-то бормотал сквозь стиснутые зубы. Гревс сел рядом и положил руку на мокрый, от выступившего пота, лоб капитана, Джек, как бы почувствовав дружескую руку, успокоился и задышал ровнее.
   Посидев еще немного, успокоенный Гревс встал и, выйдя на свежий воздух, начал готовить себе постель.
   "Дежурство - есть дежурство", - подумал Гревс, включая защитное поле над поляной в ждущий режим, и уснул.
   Разбудил его ранним утром сигнал нарушения поля. Это проснувшийся Виктор ходил за хворостом.
   - Доброе утро, па! Ну и сны ты выторговал нам! - засмеялся он. - Слушай, а как Джек?
   - Спит еще. Ему больше всех досталось, пришлось связываться с Шарами и предупреждать о его не полной готовности ко всему потоку информации. Они провели с ним дополнительный "курс".
   "От вашего чертового "курса" я чуть не свихнулся. Спасибо Гревсу - он во время вмешался. Да, да, я все помню, теперь - никуда от этого не денешься - я один из вас".
   - Тогда, таблетку стимулятора и чашечку кофе! - Гревс взял кружку и, засмеялся, вспомнив о "чашечке", плюхнув напитка до верху.
   - В самый раз, - удовлетворенно заметил Джек, принимая кружку.
   В лагере царило оживление, смешанное с нетерпением - все ждали возможности применить выученные за ночь знания.
   Когда утренние хлопоты подошли к концу, Гревс собрал всю группу.
   - Сейчас мы войдем в проход, который закрыт пластиком. Воспользуемся временным сдвигом через параллельную реальность. Ну и вы воспользуетесь возможностями, предоставленными нам Шарами... Все готовы?
   Секундное помутнение и группа вновь стоит на склоне. Вокруг лежат поваленные деревья, но самое интересное ждало группу впереди: вместо обрыва перед ними был пологий склон, на который и ступил Гревс. Он дошел до узкой, около двух дециметров в диаметре, норы и заглянул внутрь.
   - Ну, что, ребята, просочимся? - он начал терять форму, преобразуясь в туманное облако, которое начало втягиваться в нору. Каждый из группы претерпевал такую же трансформацию. Когда все достигли обширной пещеры внутри горы, произошла обратная трансформация. Гревс включил фонарь. Полость в теле горы была внушительных размеров, но потолок мог вот-вот обвалиться. Видимо недавнее сотрясение от ударной волны космического пришельца сдвинуло пласты почвы.
   - Приготовить оружие! Сейчас вернемся в нашу реальность. - Гревс поднял зажженный фонарь над головой, снова направив луч вверх и в этот момент, потолок как огромный рефлектор отразил свет. Верх пещеры был покрыт металлом, теперь с него не свисали корни и обломки камней. Сама пещера преобразилась: в ней появилось освещение, спокойное, но вполне достаточное, чтобы выключить фонарь. На полу, выложенном пластиком стояли, а скорее, лежали два, похожие на гигантские яйца птицы Рухх, контейнера, от которых уходили какие-то трубы и кабеля прямо вниз. Можно было предположить, что помещение имеет еще по крайней мере один этаж.
   Пер подошел к контейнеру и, соблюдая некоторую осторожность царапнул стволом бластера блестящую белую поверхность. Металл соскользнул с поверхности, не оставив следа. Он достал нож и попробовал царапнуть острием, но с тем же результатом.
   Впрочем, он не очень усердствовал, боясь чем ни будь навредить.
   Остальная группа, осмелев, старательно обшаривала пещеру.
   Как обычно, самым пронырливым, а к тому же и удачливым оказался Виктор.
   - Я улавливаю слабые ментальные импульсы, они очень медленно нарастают. Похоже они в анабиозе, и не контролируют ситуацию. Сейчас через них кто-то пытается выяснить, что происходит.
   - Давай, пробуй! Нам, по крайней мере, особенно нечего опасаться. И выясни, кто они...
   - Они земляне. Я в контакте с китайцем, а в соседнем яйце житель Тянь-Шаня. Я могу поддерживать контакт с ними и с их эмпатическими симбионтами. Это представители цивилизации с Гонкора. Они застряли в каком-то измерении, не пойму только - слишком много математики... Это совсем другой мир, с совсем другими законами, даже математика какая-то странная. Но мне кажется, что где-то рядом. Они считают, что мы посланцы Шаров... нет, Псевдошаров...
   - Ну и пусть считают... - заметила Лисин.
   - А тут им что нужно?
   - Вычислили Землю, следили за ней со своего корабля - люди похожи на бывший у них рабочий скот. Решили приземлиться, но потерпели аварию - что-то не увязалось с измерениями и начавшаяся аннигиляция вышвырнула их за орбиту Юпитера, где и болтаются по сей день, - чувствовалось, что Виктор начал уставать, и Пер сменил его на "прослушивании".
   - А кто же привел в порядок пещеру и сунул этих в гибернаторы, еще не изобретенные землянами?
   - Да все те же недоделанные шарики... А этих охотников они подобрали в тайге, сейчас используют как медиумов. На Гонкоре, после вмешательства Паломников, не осталось симбионтов Гонкор выжжен почти полностью. А на земле полно потенциальных рабов для труда в другом измерении. Но чтобы стать хозяином планеты, нужно довести ее до первобытного состояния. Вот и понадобился ядерный "ледниковый период".
   - Я поставил блок, - вмешался Виктор, - и довольно четко представляю их местонахождение. Я мог бы телепортировать к ним... и даже в их измерение...
   - А что же будем делать со всем этим? - повел рукой Гревс.
   - Людей мы освободим, но возни с ними будет много, - Пер потер лоб ладонью и скривил губы, - слишком долго они спали, почти столетие...
   Беата засмеялась.
   - Боюсь, что их адаптация займет столько же.
   - А давайте заберем их с Земли, - предложила Лисин.
   - А как быть с теми... с Юпитера?
   Проблемы цеплялись одна за другую, но основная задача была разрешена: пришельцы обезврежены. Джек предложил телепортировать в корабль пришельцев обломок скалы, который довершит начавшуюся аннигиляцию и навсегда покончит с интервенцией.
   Пер выразил желание сначала побывать на корабле, пополнив тем самым свои знания о других измерениях. Поскольку мнения были разноречивы, Гревс решил положить конец дискуссии.
   - Никуда они от нас не денутся. Связи у них нет, и без помощи Шаров они не смогут отыскать на Земле симбионтов. В любую минуту мы можем вернуться к этому вопросу, но только не сейчас.
   Когда "птенцов" вытащили из контейнеров они были в невменяемом состоянии. Пришлось тащить их на себе... Вскрыть пещеру удалось только при помощи бластера. До "рандеву" оставалось еще два дня и спешить было особенно некуда. Взялись за восстановление здоровья ментальных симбиотов. Пришлось приложить все умение группы - мозг людей был заблокирован во время работы с ними и способен был отвечать только на посылки симбионтов. Наконец они начали кое-что соображать, а Виктор и Беата начали втолковывать им о мире, в который они "прибыли". Сказать что-либо, способное их обрадовать, они не могли - этот мир, был во сто крат хуже того, который, так неожиданно они покинули. И ничего не значил технический прогресс и достижения науки... - сам человек измельчал - исчезло понятие чести, куда-то делась порядочность, доброжелатель кое-где, на уровнях, не заметных из Кремля, там, где копошилось "быдло", осталось место для доброты и сострадания, чтились заповеди, бывшие у всех религий: "Не убий; не укради..." Группа понимала, что очень тяжело будет простым охотникам из прошлого вписаться в современное общество.
   - Что ж, поищем для них пристанище на планете, они это заслуживают. Я могу им отдать и свой, вернее, наш дом в Новоморске, но там не лучше - здешняя падаль расползлась и у нас по всей Галактике. Не остановили вовремя, - сокрушенно вздохнул Альберт.
   Оба разбуженных были малого роста и очень похожими друг на друга, по крайней мере для группы... Может причиной сходства были еще и бледно-желтые лица - сказывалось долгое пребывание в "контейнерах", выступающие скулы и разрез глаз, который Альберт назвал "монгольским". Китайца звали Сянь Пон, тянь-шанца - Вало.
   Они долго не могли понять что же с ними происходит. Китаец все время порывался уйти домой - у него была семья и трое детей.
   - Кормить, однако, надо... - втолковывал он Гревсу, не воспринимая его доводы о том, что дети стали уже давно дедушками и бабушками, а, скорее всего, уже давно умерли.
   Горец оказался более сообразительным, хотя подобная весть ввергла его в апатию. Он угрюмо сидел под деревом, уткнувшись носом в колени, и только изредка окидывал окружающую обстановку блуждающим взглядом.
   - А, может, Шары вернут их назад? К моменту, когда их похитили... - предложил Виктор. - А мы подстрахуем.
   - Только не в этой стране. Это сотня лет беззаконий, убийств, голода, унижений... Самое смешное, что это все продолжается и поныне... Шары предлагают другую страну, а если захотят планету... Они могут решить вопрос и с семьями... А тебя, Виктор Керсис - Виккерс, на годик засадим за науку. Не очень радуйтесь, повернулся он к Лисин и Доро, - это не моя прихоть - приказ из Штаба Патруля.
   - Пер, я, безусловно, отношусь с уважением к Штабу и к Шарам, но пока не поброжу по Земле, ни о какой учебе не может быть и речи.
   - Мы это предусмотрели. На сборы и уикенд тебе дается неделя, - засмеялся Пер, а сейчас к точке встречи. - Но чуть позже...
   В более детальные объяснения Гревс не стал пускаться, отмахиваясь от всех приставаний детворы.
   Группа свернула лагерь, причем неоценимую помощь оказывали новички, как за глаза называла их Беата "птенчики". Единственным недостатком их работы было то, что они пытались упаковать каждую мелочь, вплоть до пластиковых бутылок, которые Гревс закапывал.
   Тут послышался крик китайца, который прикрывая голову одной рукой, второй, вывернув ее самым невероятным образом, показывал вверх. Над биваком завис Шар.
   "На точке встречи вас ждет несколько вертолетов с десантниками. Полковник - командир части, посчитал, что вместо обещанной второй тысячи, проще забрать все... а вас убрать. Я за вами".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Н Е П О Д П И С А Н Ы Й
   К О Н Т Р А К Т
  
   ГЛАВА 1
  
   - Курсант Виккерс, вы направляетесь Свободным Разведчиком на планету Саргон, системы Х1 - 8948 НГ класса А 93/С на один цикл. По возвращении, Комиссия Штаба Патруля рассмотрит вопрос о присвоении вам звания Рейнджера Космического Патруля. - И, уже менее официальным тоном, инструктор добавил:
   - В этно-секторе вам подберут экипировку, выдадут личное оружие, трансгрессор и внешность...
   При последних словах Виккерс поморщился... Его вполне устраивала своя, собственная внешность.
   Пройдя в этно-сектор, он взглянул на свое отражение в зеркале. - Совсем неплохо! - На него смотрел, иронически прищурясь, высокий молодой человек, худощавый, но не тощий... Правда, голова, как шар, но виноваты в этом волосы: они толпились вокруг головы, неподвластные никаким усилиям, этакий черный нимб. Ладно, волосы подкачали, зато выдающаяся нижняя челюсть, придающая лицу мужественное выражение, прямой нос, почти сросшиеся у переносицы брови... Виккерс подумал, что не нужно забывать слегка выпячивать челюсть, покривлялся с секунду и захохотал - хватит чудить, кажется, подоспела настоящая работа.
   Радость, как оказалось, была несколько преждевременной: этнографы несколько дней нашпиговывали его информацией, прививками, советами... Вдолбили ему несколько наиболее ходовых языков...
   И вот, наконец, корабль Патруля, вынырнув из гиперпространства, выбросил Виккерса на орбите Саргона.
   Собственно, Виккерса, как такового, не было - появился он при соприкосновении сгустка силовых полей с субстанцией планеты. Для стороннего наблюдателя - возник на пустом месте.
   Согласно Правилам высадки наблюдателей, Виккерс был заброшен в район планеты, излучающей наибольшие по силе импульсы агрессивности аборигенов. В общей неразберихе, новичку легче было адаптироваться.
   Виккерс осмотрелся. Прямо на него, с диким ревом неслась цепь людей. Рты их были перекошены криком... Волна звука, протяжное "А...а..." и волна страха с примесью ярости.
   Виккерс поежился. Тупые, белесые глаза, руки, напряженно сжимающие какое-то примитивное оружие... И вся эта орава мчалась к нему!
   Он оглянулся. Сзади, как отраженная в гигантском зеркале, надвигалась такая же лавина.
   - Вакуум дернул меня влипнуть в бутерброд... - выругался Виккерс, и - самое разумное в такой ситуации - шлепнулся на землю.
   Через несколько секунд цепи сошлись.
   На долю Виккерса досталась парочка весьма ощутимых ударов, что-то продырявило грудь, что-то свалилось на него...
   Он ждал. Волны страха и ненависти поутихли. Крики - тоже. Над полем остался только один протяжный стон, пронизанный болью.
   - А этот откуда? - кто-то пнул его в бок сапогом и, пока Виккерс размышлял, постонать или прикинуться мертвым, тот же сапог перевернул его лицом вверх.
   - Какой-то штатский, - прогудел второй голос. - Пошарь по карманам, может разберемся... - оба захохотали.
   Один из них наклонился и начал ощупывать Виккерса.
   Найденные у Виккерса монеты, они с довольным сопением разделили между собой, огрызок карандаша и кусок деревянной планки полетели в траву.
   - Недурно, - резюмировал владелец знакомого сапога. - видно не из бедных, - добавил он, пнув еще раз Виккерса. - Гляди, у него перстенек остался... Серебришко, видать, сдерни, Ван.
   Ван попытался снять кольцо. Виккерс в это время впитывал небогатую информацию, содержащуюся у Вана в мозгу, и, когда приятель Вана, Смион, как уже знал Виккерс, подал нож, разведчик открыл глаза.
   - Тю, живой, - Ван опустил нож, которым собирался отрезать палец с кольцом.
   - Ну, так сделай мертвым, - нежным голосом посоветовал Смион, и засмеялся, довольный своим остроумием.
   Виккерс сел и окинул взглядом местность. В поле виднелись группки людей, чем-то занятых. Скорее всего, тем же, чем и эта пара... Внимания на них не обращал никто.
   - Я сниму, - сказал Виккерс поднимая руку и берясь за кольцо пальцами второй. Потом быстро повернул кольцо на пальце и сжал кулак. Камень, вделанный в кольцо, засиял, выбрасывая тонкий, как паутина, луч.
   Луч пробежал по лицу Вана и перешел на грудь Смиона.
   Виккерс встал и не спеша начал снимать зеленую униформу с того, что было Ваном. Он старался не испачкать одежду в беловато-красной кашице, вывалившейся из аккуратно срезанного черепа.
   Закончив переодевание, он склонился над Смионом, вернее, над той частью Смиона, где находились карманы, и достал свои монеты.
   -Сс...котина, своих грабишь? - метрах в двух, поигрывая револьвером, стоял офицер, это Виккерс уже знал из Ванова мозга. - Положи все на землю и шаг в сторону!
   В его мозгу было твердое решение застрелить Виккерса.
   ...Виккерсу пришлось снова переодеваться - звание офицера сулило более богатые источники информации.
   Подобрав огрызок карандаша - трансгрессивный манипулятор и планку - генератор субполя, он закончил свое превращение в старшего лейтенанта Ронга.
   Свою одежду он свалил на труп Ронга и включил суб-поле. Груда лохмотьев и труп бесшумно погрузились в землю, а лейтенант Ронг пошел собирать своих солдат.
  
  
  
   ГЛАВА 2
  
   Телепатические способности Виккерса-Ронга помогли ему довольно быстро разобраться в ситуации сложившейся на планете.
   На Саргоне, в этом регионе были две мощных группировки: Сильные и Равные. Шла гражданская война. Тотем Сильных - Орел, красовался сейчас на форме Виккерса. У равных эмблемой были два круга, соединенные треугольником - их эмблемы не носил никто - Равные были вне закона.
   Смысл борьбы, как понял разведчик, было таков: Сильные старались удержать власть кучки Орлов над остальной массой населения. Равные стремились свергнуть Орлов и, по возможности, занять их место. Главной фигурой, которая может обеспечить успех и которой можно пожертвовать после выигрыша, был тот же народ.
   Как те, так и другие выступали под одинаковыми лозунгами: "Народ требует", "Для блага народа".
   "Требовать" у Орлов народ, правда, не смел - жизнь дорога... с благами тоже обстояло не лучше... Рождались, трудились, гибли, умирали, так и не поняв, зачем появились на свет...
   Виккерс уже знал, что многие солдаты ненавидят лейтенанта Ронга и, как мог, пытался выправить создавшееся мнение.
   Армия была на грани взрыва и, как это будет выглядеть, он уже уяснил себе, успел неплохо разобраться в психологии аборигенов.
   Майор Валонь обходил позиции. Противник был далеко, бояться приходилось только шального снаряда, который с таким же успехом мог достать и в тылу.
   В расположении лейтенанта Ронга, он неудачно спрыгнул в траншею, не удержался на ногах и ощутимо ударился о станину пулемета. Никто его не встречал. Не было даже постов.
   От ноющей ссадины на лбу, от давней неприязни к дерзкому лейтенантику, да и вообще, от всей этой фронтовой жизни, долго сдерживаемое бешенство охватило майора. Он оттолкнул, бросившегося ему на помощь адъютанта и, пиная по пути, разложенные у стен винтовки и котелки, двинулся к ближайшему блиндажу.
   За блиндажом, в ходе сообщения появился лейтенант Ронг. Валонь пнул дощатую дверь блиндажа и вошел, не обращая внимания на спешащего к нему Ронга.
   Солдаты слушали человека, стоящего в глубине помещения, который читал им что-то с листка.
   -...Это не ваша война... Ваши враги командуют вами. Гонят на убой, как скот. Оружие в ваших руках, так используйте его для завоевания свободы...
   Читавший поднял голову. В его глазах на мгновение мелькнула растерянность, сменившаяся ненавистью и презрением.
   - Что здесь происходит? - майору сразу стало как-то легче на душе. Сейчас он им покажет! В его руке заплясал револьвер. - Агитатор! Шпион!!! - он вскинул оружие.
   Солдаты не успели преодолеть оцепенение, как прозвучало два выстрела.
   Майор упал, адъютант сделал полуоборот, как в танце, что-то прохрипел и уткнулся головой в его сапоги. Оба были мертвы. За ними в дверном проеме, стоял лейтенант Ронг, застегивая кобуру.
   - Надеюсь, среди вас нет информаторов? - Виккерс внимательно всматривался в окружающие его лица, небритые, изможденные и, казалось, ждал ответа.
   Тишина нарушалась только отзвуками далекой канонады.
   - Отнесите их, - он кивнул на трупы, - в дальнюю траншею и бросьте гранату. Все будет выглядеть естественно. Их еще и наградят посмертно, за храбрость... Впрочем, минутку, - он обратился к солдату, все еще державшему листок в руке, - посмотрите, что у него в кармане... - Он ткнул пальцем в плечистого солдата. - Я бы советовал присоединить его к павшим...
   Плечистый рванулся к выходу, но плотная стена солдат преградила ему путь. Кто-то протянул руку к его гимнастерке. Солдат взвыл:
   - Братцы, я же свой, кому верите!... На свет появился жетон Государственной Полиции Орлов.
   Вездеход с павшими героями не успел еще скрыться за холмами, как началась атака. Поскольку Виккерс решил ознакомиться с положением в тылу, он был ранен в плечо. Его вынесли с поля боя на шинели и сдали в лазарет. Так он, наконец, попал в условия, приближающиеся к мирным.
   Молодой лейтенант, с рукой на перевязи, объявился в столице. Вежливый, обходительный он был желанным гостем всюду, где только играли в патриотизм...
   Ореол отважного фронтовика немало этому способствовал.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 3
  
   Равные подняли восстание и после кровопролитной гражданской войны взяли власть в свои руки. Как заведено при смене правителей, началась охота на неугодных. Сейчас это были Орлы.
   Виккерса "прихватили" тоже. Он отнесся к этим невзгодам с философским спокойствием.
   Его, вместе с другими "преступниками", поместили в подвале бывшей гостиницы, один из номеров которой Виккерс занимал до этого.
   На бетонном полу лежали и сидели сотни людей. Было душно, тесно...
   Пожилой мужчина метался в бреду, что-то выкрикивал, а иногда, на мгновение приходя в сознание, просил пить.
   Виккерс осмотрел его. Сквозная рана в живот. Глоток воды положил бы конец мучениям старика, впрочем, воды все равно не было.
   Виккерс подошел к двери и постучал... Безрезультатно. Он повернулся спиной к двери и ударил несколько раз каблуком. По подземным коридорам раскатился гул и послышались шаги. Чей-то голос спросил:
   - Ну, чего еще?
   - Здесь тяжело раненный. Нужна срочная медицинская помощь, - крикнул Виккерс. - А зачем? Все равно - к стенке, а так, глядишь, пулю сэкономим...
   - А, ведь, ты недоношенный ублюдок! - Виккерс сказал то, что могло наиболее уязвить собеседника - дверь не была помехой телепату. Несколько пуль прошили дверь и сбили штукатурку на противоположной стене. Виккерс добавил:
   - А твоя жена спит с одноногим соседом и читает ему твои фронтовые письма, птенчик! Так, кажется, ты подписываешься? - Виккерс с тоской подумал, что остаться равнодушным наблюдателем ему, видно, не удастся.
   В коридоре послышался топот ног и голоса.
   - Кто стрелял?
   - Что случилось? Потом загремели засовы и в подвал ввалилось несколько Равных.
   - Кто стучал? - спросил одни из них, видимо, старший. Все молчали. Спрашивавший повел стволом револьвера.
   - Будете говорить или шлепнуть парочку?
   Виккерс спокойно сказал:
   - Я просил врача для раненного. Впрочем, ему уже не нужен никто. Он умер. Прикажите забрать труп...
   - Лучше два! - из-за спины своего шефа высунулся охранник и выстрелил в Виккерса.
   Выстрел был удачным: пуля разнесла стрелявшему голову и противно лязгнула по металлу двери.
   Дальше все напоминало замедленную съемку. Головы ошарашенной охраны повернулись к еще подергивавшемуся собрату, потом, пятясь, застревая в дверях, они выскочили из камеры. Дверь не захлопнул никто.
   Виккерс с горечью подумал, что вот пришла пора и для защитного поля...
   - Эй, ты, выходи! - то ли позвали, то ли приказали из коридора.
   Виккерс сказал:
   - Ты же стрелять будешь... - Последовало молчание и он продолжал - мне же нужно передать в ваш совет командования сведения о Винсенте. - Виккерс знал, что Верховный давно разыскивает своего сына, затерявшегося на дорогах войны. - Только без фокусов! Верховный вам за меня головы поотрывает...
   Ему пришлось блокировать полем дверь, а в коридоре громыхнул взрыв гранаты.
   Соседи Виккерса по камере ринулись в открытую дверь - прочь из этой могилы...
   Виккерс медленно пошел за ними. Его даже не покоробило зрелище, представшее в коридоре: оборванные, похожие на привидения узники старательно добивали охрану.
   Добивали с гарантией.
   Виккерс никогда не смог бы себе представить, что некогда более-менее благоустроенное общество, может так измениться в считанные дни. Все вокруг больше напоминало какой-то кошмарный сон... По улицам бродили толпы... людей?... Их биополя слились в единый фон, в котором не было ничего человеческого...
   Голод, боль, страх и снова голод. Люди были всюду, а Виккерс искал уединения - ему нужно было сосредоточиться, попробовать спланировать свои дальнейшие действия.
   Он нырнул в какой-то подъезд и начал искать. Одна из квартир была свободна и он вошел. Тишина, прохлада и полумрак... Как будто он шагнул в другой мир.
   Виккерс принялся за анализ своих промахов и нарушений Устава Разведки Космического Патруля. Явный перебор! Да, хуже не придумаешь...
   Он мог бы в любую минуту вернуться к своим... "Вернуться"...- скорее позорно драпануть! Так и не справившись со своим заданием... Впрочем, и дело-то не в задании. Виккерсу жаль было этих несчастных, мечущихся среди безысходности аборигенов.
   Что их ждет? Новые Властители, выращенные ими на свою же голову? Рабство, преподанное под видом демократических законов, конституций? Новые Орлы, новые Равные?... И так по кругу... а из эмоций только страх...
   Его размышления прервала вибрация субполя, исходящая от генератора. Поступило срочное сообщение: "На пять дней вы отзываетесь для выполнения спецзадания!" - Виккерс принял свой обычный вид и приготовился к возвращению...
   - "Разрази меня космос", - пробурчал он, почувствовав присутствие кого-то постороннего в помещении.
   Волна недоумения, радости, облегчения. Радость, как это ни было странно в этом мрачном мире, преобладала.
   - Ронг! - одним словом выплеснулись все воспринятые Виккерсом эмоции. - Наконец-то!
   Маленькая, хрупкая девушка стояла в дверном проеме.
   - Я шла за тобой... Верила и не верила. - Ее голос прерывался от волнения.
   Виккерс понял: это Россита, сестра Ронга. Она шагнула вперед. Радость на ее лице сменилась растерянностью и недоумением.
   Пять дней независимого времени - это почти столетие на этой несчастной планете. Что произойдет тут? Как сложится судьба этого доброжелательного существа?...
   Девушка пошатнулась, но собравшись с силами, заговорила:
   - Простите, я приняла вас за брата... Вы знаете его? - она с трудом сдерживала слезы.
   - Знаю, - ответил Виккерс, мы были вместе в окопах. Ронг много рассказывал о вас. И... я очень рад встрече...
   Стена позади девушки раскололась и удушливая волна взрыва захлестнула их обоих...
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 4
  
  
   Виккерс стоял на равнине. Почва вокруг была красновато-черной, исчерченной трещинами. Никакой растительности. Создавалось впечатление, что планета, или по крайней мере эта ее часть, необитаемы.
   Высокий уровень радиации, разбросанные тут и там блестящие лужицы, когда-то расплавленной почвы - следы дурацкой бойни учиненной аборигенами, все привычно фиксировалось мозгом Виккерса и подчинялось заданию, которое было предельно кратким: Предотвратить гибель планеты!
   Он осмотрел землю вокруг себя, ища, куда бы положить ношу, так неожиданно оказавшуюся у него в руках. Только красновато-черная земля. На это неудобное ложе он опустил девушку. - Прощальный подарок Саргона, - подумал Виккерс, вспоминая происшедшее.
   Дом, в котором он ждал капсулу, был атакован. Видимо, за ним все же следили... Сценарий был хорошо разработан: в окна полетели гранаты, дверь с частью стены была разнесена каким-то приспособлением для уничтожения танков. Взрывной волной девушку бросило к стене, у которой стоял Виккерс.
   Он успел подхватить ее, стараясь уберечь от травм, и в этот момент открылся транспортный канал, Виккерс замкнул поле и вместе с грузом оказался здесь.
   Земля вокруг лежащего тела потемнела еще больше, пропитываясь кровью.
   Виккерс склонился над девушкой. Она была мертва, в мозгу угасала последняя искорка жизни. Он включил трансгрессор и погрузил руки в тело трупа. Несколько теплых, рванных по краям кусочков железа звякнуло о камни. Медленно, очень медленно Виккерс вынимал руки из ран, одновременно поддерживая телепатическую связь с мозгом пострадавшей. Оба организма как бы слились воедино, и Виккерс начал регенерацию и перестройку поврежденной части.
   Город был пуст. Так, по крайней мере, решил бы простой наблюдатель... Вообще, Валькирия, как эта планета значилась по каталогу Патруля, встречала прибывших неприветливо.
   Только благодаря телепатическим способностям удалось засечь присутствие живых существ. В их излучениях преобладала жажда удовлетворения естественных инстинктов, только иногда, очень слабо, сквозь фон голода и злобы, прорывалась мысль. Мысль организованная, мысль разумного существа.
   По характеру разрушений, Виккерс определил, что город подвергся "чистому" ядерному удару. Не было остаточной радиации, как в других районах, разрушения были минимальными. Погибло только все живое, не успевшее найти надежного укрытия.
   Россита кивнула в сторону переулка, и тронула Виккерса за руку.
   - Там бункер их... - она замолкла, подбирая нужное слово, - их элиты. У кучки руководителей была возможность отсидеться. Сейчас ждут помощи.
   - Войдем. - То ли спросил, то ли решил Виккерс.
   - Затем мы и здесь... Они приблизились к бетонному кубу, казавшемуся монолитным. Виккерс начал обходить его по периметру и, наконец, отыскал в нем узкую щель, протиснуться в которую можно было боком, и то с большим трудом.
   - Поле, - бросил Виккерс и нырнул во тьму.
   В стене, прямо перед его лицом находилась панель с рядами кнопок. Виккерс равнодушно осмотрел ее и двинулся дальше.
   В щели стало светлее: это за его спиной, прижатой к стене, на всю высоту его роста, засверкали выстрелы.
   - Крупнокалиберный пулемет, - с каким-то удовлетворением констатировал Виккерс.
   Пули рикошетировали от поля, долбили бетон, высекая из него искры. Пахло в щели падалью и порохом.
   Проход расширился, и они вошли в квадратное помещение, с одной единственной уцелевшей лампочкой, тусклый свет которой отражался в большом экране, вмонтированном в одну из стен. Перед экраном и пультом, расположенным под ним, стояли два кресла.
   Непрошеные гости подошли ближе. Виккерс поежился от представшей картины. Куча лохмотьев в креслах была тем, что осталось от живых существ.
   - А, ведь, тоже сапиенсы! - пробурчал Виккерс, отстраняя Росситу и манипулируя рукоятками и кнопками на пульте.
   Потом им пришлось заняться довольно неприятной процедурой: вывалить из кресел прежних хозяев и занять их места.
   Когда они, наконец, уселись, Виккерс щелкнул переключателем и нажал кнопку на подлокотнике кресла. Россита повторила его действия. Часть пола ушла в сторону, и кресла, подобно миниатюрным лифтам, понесли их вниз, во все убыстряющемся темпе. Наконец, падение замедлилось, и они оказались перед очередной панелью управления.
   Виккерс улыбнулся.
   - Снова поле. Иначе попробуем что-либо вроде пулемета, а то и пушки. Мне недосуг разбираться в их хитроумной сигнализации и набирать пароли покойников. - Он шагнул к двери.
   Бетонный блок с глухим стуком опустился перед ним. Дверь была прочно заблокирована. Комната стала заполняться серым дымом, волнами шедшим от пола.
   - Что это? - испуганно спросила Россита и тут же засмеялась: она вспомнила, что поле непроницаемо, а газы не страшны ей и без поля.
   Виккерс не решился убирать преграду, опасаясь, что газы могут проникнуть в жилые помещения.
   Они сели на пол, ожидая финала этого окуривания. Минут через десять включилась вытяжная вентиляция и газ, подобно грязной простыне, втянулся в отдушины. Бетонная плита поднялась и в проеме возникла фигура человека.
   Вошедший был в скафандре высшей защиты - такие носили надсмотрщики в урановых рудниках.
   - Ситуация прояснилась, - Виккерс поднялся и, обращаясь к Россите, добавил: - Ты будешь держать его под контролем. Пошли.
   Охранника они пропустили вперед, а Виккерс замыкал шествие. Пришлось пройти несколько воздушных шлюзов, заполненных регистрирующей излучения аппаратурой.
   Наконец, охранник шагнул в одну из многочисленных ниш по бокам прохода. Металлические захваты зафиксировали его скафандр, который раскрылся и из него, как каштан из скорлупы, выдвинулся парень, довольно приятной наружности. На нем было что-то вроде униформы с огромным количеством малиновых нашивок.
   Виккерс знал, малиновый цвет - цвет внутренней охраны правящей верхушки, цвет сопутствующий палачам всех планет.
   - Капитан Радови, - властно сказал Виккерс - проводите нас к Слуге народа!
   Что-то скрипнуло в горле, а упоминание Слуги, как будто распрямило пружину в хребте капитана. Он вытянулся и отсалютовал, подняв ладонь правой руки и приложив ее ко лбу у переносицы.
   После этого, четко повернувшись на каблуках, он, таким несоответствующим его облику, писклявым голосом отчеканил: - Слушаюсь!
   Капитан пошел легким, пружинящим шагом к ближайшей двери, набрал на табло какой-то код и дверь распахнулась.
   Они вышли на огромную площадь, вокруг которой теснились дома. Был полдень, солнце стояло почти в зените, но жарко не было. По небу ползли легкие, прозрачные облака.
   Даже Виккерс, понимавший, что это не более как иллюзия, на мгновение растерянно остановился. Тут и там, на домах висели, занимающие подчас всю стену, портреты какого-то мужчины. Его полное лицо излучало добродушие, глаза - ум...
   Сюжет этих портретов-картин нигде не повторялся. Вот ОН, мило улыбаясь, стоит в кругу детей... Вот склонился над кустом каких-то цветов. Вот идёт, бережно поддерживая старушку... Одет ОН так же, как и окружающие его персонажи на картинах... И всюду добрая, отеческая улыбка... Площадь была почти пустой, только кое-где мелькали малиновые нашивки охраны.
   Виккерс и Россита, следом за капитаном, пересекли площадь и приблизились к низенькому, приземистому зданию. Оно было одноэтажным без всяких украшений. Окна отливали желтизной и... никаких дверей.
   Капитан нырнул в туннель под невысокой оградой домика. Когда вся группа, вслед за ним, расположилась на ступеньках туннеля, он включил эскалатор, который опустил их метров на пятьдесят.
   Снова капитан поколдовал с шифром и, наконец, они очутились... в благоухающем саду. Вокруг цвели розы, плодовые деревья, гудели насекомые, пели птицы.
   - Там, наверху, - сказал Виккерс, - была лачуга Нижайшего, а тут живут семьи и родня Нижайших... Верхний уровень, насколько я могу выжать из этой дубины, - он кивнул на капитана, - для обслуживающего персонала, и находится под строжайшим контролем Слуг. В любую минуту туда может быть подан усыпляющий или отравляющий газ, а можно полностью или частично перекрыть подачу воздуха, воды... Впрочем, существует ещё масса различных способов воздействия... Верхние сюда не попадут, они просто не знают о существовании этого уровня.
   Россита хмыкнула.
   - У нас было то же самое. Форма немного отличалась, а суть...
   По аллее пронеслась стайка радостно смеющихся детей. Некоторые из них визжали от восторга. В руках у многих были игрушечные парализаторы. Игрушечные?...
   Правда, один из них, бегущий впереди, не был так весел. Виккерс уловил исходящую от него волну ужаса. Это была охота на человека! Охота на детеныша другой расы - из тех, верхних. Виккерс порылся в памяти охранника. Прирост населения вверху регулировался. Излишки уничтожались, или использовались для охоты, подобной этой.
   Парализаторы у детей давали очень слабый импульс, болезненный, но не смертельный. Так они будут гнать парнишку, подхлёстывая болевыми ударами, пока тот не выбьется из сил. Потом навалятся гурьбой на упавшего и, нежными, не знающими грубого труда пальчиками, начнут ковырять глаза, выламывать суставы... Пока кто-нибудь из взрослых не заберёт корчащийся комок кровавой плоти и не столкнет в конвертер.
   Виккерс не удержался. Малыш, бежавший впереди, вдруг резко остановился и его преследователь, не сдержав бега, врезался в него. Секунда, и парализатор в руках преследуемого. Дикий крик, и вот уже розовощекая стайка, подхлёстываемая болью, несётся вспять.
   - Харем, - позвал Виккерс мальчугана, всё ещё не пришедшего в себя.
   Тот, как-то боком, как бы против воли, придвинулся к Виккерсу,
   - Пойдёшь за мной, - Виккерс положил руку на плечо мальчика и тот, вдруг обмякнув, прижался всем телом к ноге Патрульного.
   Когда они входили в дверь увитого растениями домика, в саду показались малиновые в сопровождении детей. Искала Харема...
   Посреди просторного, убранного со вкусом холла, стояло необъятное кресло, в котором покоилось дряблое тело плешивого мужчины. Пышное кресло как бы размягчило черты его лица, которые отдаленно напоминали все его портреты. Виккерс подумал, что художники здорово польстили оригиналу.
   Охранник вздернул руку в приветствии и замер.
   - Кто вы? - низкий скрипучий голос казался исходящим из несмазанного механизма.
   - Космический Патруль! - отчеканил Виккерс и сдерживая улыбку, стал наблюдать за реакцией владельца кресла.
   - Что нужно? И... - тут до него дошел смысл сказанного, - как вы сюда попали?!
   - На планете скачок радиации. Нами зарегистрировано большое скопление ядерного оружия, достаточное для уничтожения всей планеты и превращения её в пылевое облако. Поскольку, разумная жизнь в этом секторе Галактики весьма редкое явление, мы бы хотели её сохранить. - Виккерс придвинул одно из кресел, стоящих рядом и сел, жестом предложив своим спутникам последовать его примеру. - Не нужно, - продолжал он,
   - оставьте сигнализацию в покое. Давайте попробуем разобраться в ситуации.
   - Свои проблемы мы сами решим. К черту ваше вмешательство! Обойдемся без советов! - Нижайший откинулся в кресле. - Да и что вы можете предложить?
   - Во-первых, уровень радиации на поверхности снизился до допустимого. Значит, пора на поверхность. Во-вторых, нужно обезвредить запасы ядерного оружия - планету нужно сохранить. А потом, там, наверху, будут и "в пятых", и "в десятых".
   Нижайший заскрипел, что, видимо, должно было означать смех.
   " Да, смех ему не идет", - подумал Виккерс.
   Жирные телеса Нижайшего тряслись и вздрагивали, подобно студню, который пнули ногой. Он чуть не потерял вставную челюсть, но успел, смачно причмокнув, удержать её во рту. Внезапно он посуровел. Нос, под сросшимися бровями, стал похож на клюв хищной птицы... Он плотно охватил поручни кресла и тут, в помещении, сразу стало тесно от ворвавшейся охраны.
   - Взять их! - как-то брезгливо бросил Нижайший.
   Охрана двинулась к креслу Нижайшего. Он, со знанием дела, был выдернут из кресла и, секунду спустя, стоял плотно и крепко связанный.
   - Измена! - вопль Нижайшего был прерван сильнейшим тычком в лицо - охрана знала свою работу... На сей раз вставная челюсть не удержалась и, описав дугу, исчезла под сапогом одного из телохранителей.
   - В "Блок-три", - распорядился Виккерс, и вся группа двинулась к выходу.
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 5
  
   Россита впервые решилась воспользоваться новоприобретенными способностями - послать телепатический вызов Виккерсу.
   "Не проще ли взять эту жабу под контроль? Зачем третий блок?"
   Виккерс не ответил. "Блок три" был недалеко.
   "Чтобы был всегда под рукой", - покопался Виккерс в мозгу Нижайшего. Группа остановилась перед массивной дверью. Растерянный охранник достал из сейфа ключи и открыл дверь. Они вошли в обширное помещение, а когда зажегся верхний свет, произошла небольшая заминка: Россита согнулась на пороге и охранник, споткнувшись о неё, растянулся на полу - девушку тошнило.
   Только вмешательство Виккерса помогло ей взять себя в руки.
   На полу лежало несколько тел. Это были живые люди с аккуратно ампутированными конечностями, выколотыми глазами... Стены были увешаны людьми в самых разных позах. Тут же находились орудия производства Слуг. В дело шло всё: медицинские, слесарные, электрические инструменты и приборы, огонь и вода тоже не были забыты. В помещении находилось несколько телекамер, аппаратура видеозаписи...
   - Дедушка, ты забыл позвать нас, - раздался позади весёлый детский щебет, и Виккерс почувствовал, как Харем судорожно вцепился в его одежду.
   Дети стайкой пронеслись мимо стоящих в оцепенении разведчиков к разложенным инструментам, не забывая по пути пинать ногами окровавленные обрубки.
   Не услышав ответа, они обернулись и пораженно застыли, глядя на своего горячо любимого деда.
   Регенерация полу-трупов заняла у Виккерса и, пытавшейся хоть чем-то помочь, Росситы довольно много времени и энергии. Наконец, люди приняли свой первоначальный облик.
   Девять человек сидели на каменном полу. К ним и обратился Виккерс:
   - Я хочу чтобы то, что произойдёт, было последней в вашей новой жизни жестокостью. Сейчас мы уйдём... Этих, - он кивнул в сторону Нижайшей компании, - оставлю вам. Думайте, решайте. Вы их Высший суд!
   Группа покинула камеру.
   - Хочешь остаться? - спросил Виккерс у Харема.
   Тот с испугом отказался.
   - Объяви тревогу и вызови охрану! - приказал Виккерс охраннику, продолжавшему стоять у двери. - Быстрее, - добавил он видя, что тот колеблется.
   Под сводами бункера взвыла сирена. Послышались крики, топот сапог, лязг оружия. Несколько десятков малиновых окружило стоящую группу.
   - Что случилось? - спросил один из прибежавших.
   Он, видимо, был старшим. Во всяком случае, на нем было навешано гораздо больше побрякушек, чем на остальных. Напоминал он объевшегося борова, тон был пренебрежительно-властный.
   - Да, вот, мы решили вывести вас на поверхность, - заговорил Виккерс, - и избавить от слуг Нижайшего и вообще от Слуг. Как вы на это? Я думаю, что солнце, воздух и свобода лучше жизни червя? А Нижайшего, - он оглянулся на дверь Блока три, из которой выходили бывшие узники, - думаю, больше нет.
   - Измена! - рявкнул офицер, вскидывая оружие.
   Он не зря носил свои нашивки - пуля попала точно в центр силового поля, отразилась и, офицеришка стал медленно заваливаться на бок, так и не поняв, что произошло.
   - Есть еще желающие? - спросил Виккерс. - Нет? Ну и ладно! Можете пройти в блок и засвидетельствовать свое почтение шефу.
   Несколько малиновых заглянули в дверь. Когда они повернулись лицом к присутствующим, в их глазах и на физиономиях застыл ужас... Больше любопытных не сыскалось.
   - Заберите всех с этого уровня, - распорядился Виккерс. - Встретимся на площади. И не вздумайте обидеть кого-нибудь. Впрочем, вы, - он обернулся к бывшим узникам, - проконтролируете.
   На площади было тесно. Изможденный Народ-Хозяин резко отличался от упитанных, лоснящихся Слуг.
   Виккерс обратился к толпе.
   - Забирайте машины, инструменты и все, что может пригодиться. Идите наверх, к солнечному свету. Когда последний из вас покинет эти шахты, я уничтожу ядерные заряды. Ближайшие полстолетия сюда небезопасно будет совать нос. Когда-нибудь, может, здесь будет музей для ваших внуков. Музей - предупреждение! И ещё... Вы можете судить Нижайших. Наказание - на ваше усмотрение.
   Народ, как всегда, всепрощающ: только около десятка Нижайших они решили оставить внизу - в их хоромах.
   Толпа, жмурясь от ярких солнечных лучей, чихая от избытка свежего воздуха, двинулись в направлении, указанном Виккерсом.
   Их ждали поля, леса, ждала жизнь.
   Виккерс, Россита и Харем, мертвой хваткой вцепившийся в своего спасителя, продолжали свою работу: разыскивали склады оружия, бункера...
   Почти на всей планете было одно и то же.
   Чтобы ускорить поиск, Виккерс решил на свой страх и риск создать три группы. Таким образом, он как бы разделился на трёх Виккерсов. Он усмехнулся. В незапамятные времена на Земле поклонялись божеству, которое тоже представлялось в трех лицах.
   Естественно, до той поры, пока группа привыкнет к телепатической связи, все валилось на плечи Виккерса. В случае особой необходимости он сможет к ним телепортироваться. Виккерс передал им энергопояса, сдублировав их.
   Перед расставанием, он ещё раз объединил все мозги, отдавая свою информацию и воспринимая знания друзей.
   Харему понравилось задание и открывающиеся перед ним возможности, но он не был в восторге от этических запретов, которых должен придерживаться Патрульный.
   Последнее, что они восприняли на этом "совещании", была мысль Виккерса: "Ох, и накостыляют мне по шее за эту самодеятельность!"
   Прерывая контакт он сказал на линкосе:
   - Удачи, друзья!
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 6
  
  
  
   - Джуд! - это было первое, что услышал Харем, приблизившись к бункеру. В отличие от большинства подобных убежищ, этот не располагался на выжженной равнине. Вокруг стояли дома, окруженные садами и парками. Река в этом месте делала изгиб, чем остроумно воспользовались жители - перешеек в изгибе рукава они убрали, а на месте самой петли получилось приятное озеро.
   Сам бункер был необитаем. В нем несли вахту несколько военных. Но ядерный потенциал был значительным. В задачу Харема входило уничтожение заряда.
   Восклицание аборигена, при обычных обстоятельствах, не сулило Харему ничего хорошего. Его задача была бы невыполнимой.
   "Джуды" были древней расой, разбросанной по всей Галактике. Никто доподлинно не знал исторических истоков этой расы, но даже Виккерс считал, что является одним из её потомков.
   К джудам относились презрительно, старались всячески унизить, а при возможности и уничтожить. Причина была элементарно проста - джуды превосходили большинство гуманоидов по уровню интеллекта. Смешанные браки, если случались, давали метисов, обладающих интеллектом на 2-3 порядка выше родительского. Вот эти-то "порядки" и не давали покоя имевшим КИ 0,1 - 0,5. (За единицу Коэффициента Интеллектуальности было принято среднее арифметическое КИ 1000 жителей планеты Т165/В, системы 4 - 7239 HG).
   К джудам обращались только в тех случаях, когда нужен был трезвый ум, а ученые "высшей расы" зашли в тупик. Когда же решение бывало найдено, джуд оставался в неизвестности - это в лучшем случае, обычно же, его ликвидировали, или сажали в тюрьму, до следующего раза, а слава а открытия доставалась Слугам Нижайшим и их прихвостням.
   Тысячелетия джуды, мирная, не воинственная раса, подвергались гонениям, пока, однажды, колония джудов не осела на пустынной, заброшенной планете. Сразу же нашлись правительства, начавшие претендовать на этот, лишенный сырья, выжженный солнцем мир. Джуды, приведшие в порядок планету, вынуждены были направить все свои силы и знания на вооружение.
   Все было сделано с обычной для них аккуратностью и сноровкой. Когда их планету - Заган, попытались превратить в ядерный полигон, не обращая внимания на протесты колонистов, терпение Заганиан истощилось. Несколько гиперпространственных крейсеров, вооруженных до зубов, исчезли с орбиты Загана. Не взорвались, не сгорели в пламени аннигиляции, а тихо и спокойно пропали, как заблудившиеся котята. Через месяц после случившегося, пассажирский лайнер, совершавший рейс между системами Оврон и Март, принял сигнал бедствия от спасательной капсулы - в ней находились экипажи пропавших кораблей. Все спасенные были в анабиозе, а на вопросы о происшедшем не могли дать вразумительного ответа.
   Вот тут-то и поднялся шум. Ведь, крейсерам вменялась задача захвата Загана... Все, даже наиболее прогрессивные, (во всяком случае, на словах) правительства, требовали срочного принятия мер. Началась травля джудов по всей Галактике, и тут же началась их эмиграция на Заган, который стал планетой-мозгом.
   Когда появилась Патрульная Служба Галактики - независимая, интернациональная организация, целью которой стала охрана правопорядка в космосе, многие джуды достигли самых высоких рангов в ее Управлении.
   Естественно, возглас из бункера не сулил Харему ничего приятного.
   - Вот именно... - улыбаясь, ответил Харем, шагнув к ограждению.
   Прозвучало несколько выстрелов, вспыхнул короткий электрический разряд в падающем ограждении и Харем стоял лицом к лицу с офицером, который с отвисшей челюстью наблюдал за происходящим.
   Харем шагнул в бетонный коридор-туннель. Из караульных помещений сюда же ринулась охрана, привлеченная выстрелами. Ему пришлось слегка расширить и снова сжать поле. Несколько охранников расплющенных о стены, сползли, сворачиваясь, как рулон бумаги, остальные пятились по проходу.
   - Космический Патруль! - громко известил Харем. - Прошу всех покинуть эту дыру, сейчас она станет "горячей". - Все это прозвучало весело, задорно и, даже, предупреждение о близящемся повышении радиации, казалось несерьезным.
   Чтобы избежать дальнейших осложнений, Харем взял под контроль офицера, убегавшего по туннелю. Тот остановился и, как бы очнувшись ото сна, начал командовать:
   - Всем покинуть бункер! Построиться на плацу! Энергетика ко мне!
   Ему повиновались. Подбежал долговязый парень и стал рядом.
   - Заблокировать входы, - распорядился офицер, и долговязый начал колдовать у пульта. - Снять блокировку четвертого сектора. Поднять грузовой лифт.
   Через минуту, Харем с сопровождающими спускался на нижние уровни.
   Четвертый уровень был ярко освещен. Это был, уходящий вдаль, как проспект, коридор, в который выходили металлические двери.
   - Разблокировать камеры, - приказал офицер, и, увидев расширившиеся от страха глаза электрика, крикнул: - Ты что, оглох?
   Парень начал поочередно подходить к каждой двери, нажимать на известные ему выступы в стенах, щелкать переключателями в открывающихся нишах.
   Харем подошел к ближайшей двери... Камера представляла бетонный ящик, до отказа забитый стоящими людьми, полуживыми и мертвыми. Когда эта спресованая масса начала двигаться в коридор, от нее начали отслаиваться живые, старательно переступающие через мертвых, падающих им под ноги.
   Харем молча наблюдал за толпой, постепенно заполняющей коридор. Люди не знали, что происходит. Может это их последние шаги... Потом люки конвертеров, где их переработают в нужные живущим материалы и продукты.
   У Харема мелькнула мысль: гениальное изобретение человечества, позволившее шагнуть за пределы Галактики, постигла судьба многих открытий - злой гений обернул добро во вред. Конвертер, снятый с корабля, поддерживает жизнь жалкой кучки "избранников народа". Мозг его был открыт и боль, ужас, полубезумие этих обреченных захлестнули ум Харема. Он принял решение.
   - Все на поверхность! - и, стараясь перекрыть нестройный гул голосов, крикнул: - К грузовым лифтам!
   Когда последние узники оказались на 1-м уровне, Харем отобрал наиболее сильных и раздал оружие.
   - Сейчас вы соберёте всех Слуг народа с семьями
   и охраной, и, поскольку вам нужно усиленное питание, спустите их на 4-й уровень поближе к конвертерам...
   Бывшие смертники стояли неподвижно. Наконец, один из них, бережно положил оружие на пол, и, не глядя на Харема, тихо сказал:
   - Нет. Они - звери, а я хочу остаться человеком...
   Большинство из них положило оружие.
   - Тогда судите их, - Харем отвернулся и добавил, - а вот оружие держите при себе, оно может понадобится. С ним вы свободны. А этих, он кивнул в сторону Слуг, - загоните пока в бункер.
   Оружие, действительно, понадобилось. Слуги и охрана яростно сопротивлялись, хотя, все равно в итоге оказались в бункере.
   Харем заблокировал вход и не стал извещать освобожденных, что в бункере начался распад "чистого" ядерного оружия, что судить будет некого - бетонные подвалы стали могилой.
   - Я ухожу, - сказал он, - а вы постарайтесь уж, чтобы никто не правил вами бесконтрольно. И будьте достойны Человека!
   В следующее мгновение он был уже рядом с Виккерсом.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 7
  
   Они стояли на опушке леса, разглядывая бегущие по шоссе машины. Было жарко.
   - Наломали мы с тобой дров, - невесело говорил Виккерс. - Слишком много эмоций. Я должен был запретить тебе самому уничтожать эту мразь... Впрочем, и я хорош - давил их, как клопов. Вот База и вмешалась... - Устав, есть Устав!
   Решение Базы было кратким:
   "Свободных разведчиков Виккерса и Харема за нарушение Устава выслать на планету L 8/K, системы XI 8946 HG. Принимая во внимание, что ими не была нарушена Общая Этика, и они действовали по нормам Этики аборигенов, ограничить срок пребывания в системе XI одним годом системного времени, с выполнением черновых работ на планете, для чего им надлежит включиться в социальную систему планеты."
   - Если это наказание, - восторгу Харема не было предела, - то каково же поощрение?
   Харем полной грудью вдыхал воздух, пропитанный запахом трав, деревьев, прелых листьев... Вокруг стоял не умолкающий писк, крик, шелест крыльев - жизнь приветствовала друзей праздничным концертом.
   - Ну, что ж, Харем, будем вживаться в роль аборигенов, - Виккерс перекинул через плечо сумку и ступил на тропу, ведущую к шоссе. - В этой системе та же зараза, что и во многих других местах космоса. Справедливым слугам удалось далеко протянуть свои щупальца.
   Харем с неохотой покинул опушку леса и двинулся за ним.
   Виккерс пробовал остановить какой-нибудь транспорт, но машины проносились мимо, обдавая их пылью, смешанной с гарью.
   Немного постояв, они решили идти пешком. Если бы не машины, то прогулка была даже приятной.
   Для них не составило бы труда остановить любой транспорт, но не было желания использовать свои возможности... Раз аборигены - так аборигены...
   Пройдя солидный кусок пути, они наткнулись на стоящую у обочины машину. Хозяин поднял капот двигателя и сейчас беспомощно взирал на смесь металлических и пластиковых кишок, даже не пытаясь к ним прикоснуться.
   - Терпим бедствие, дружище? - спросил Виккерс.
   - Да, вот... видите ли... ну, не заводится, проклятая, хоть убей! - Владелец, мужчина средних лет, начавший уже лысеть, оказался довольно общительным.
   Виккерс и Харем, довольно скоро (возились около часа) устранили неисправность. Если принять во внимание - сотни лет, как Содружество отказалось от такого вида транспорта, то один час - было действительно "скоро".
   - Вы в Севр? - поинтересовался водитель, представившийся профессором Валемом. - Я довезу вас.
   - Да, - ответил Виккерс, - хотя определенных планов у нас нет. Мы хотели бы получить работу и определиться с жильем...
   - И что же вы хотите? - поинтересовался Валем. - Вернее, я хотел сказать, что вы можете?
   - Физика, химия... животноводство, начал перечислять Виккерс, - защита окружающей среды, пилотирование космических кораблей, обслуживание гиперпространственных двигателей...
   От резкого торможения Виккерс стукнулся носом в ветровое стекло машины. Профессор оставил руль и, таращась на говорящего, хрипло произнес:
   - Кончайте валять дурака! Тоже мне, бродяга - универсал. Кто много умеет - не умеет ничего! - И добавил спокойней, я хотел вам помочь, а тут...
   - Проф, если у вас действительно есть вакантное местечко, можете устроить нам блиц-экзамен, - Виктор засмеялся, вы-то ничего не теряете...
   - Принято! Но на пустой желудок... У меня есть кое-что с собой. Устроим пикник на обочине. Подойдет?
   Когда "кое-что" было старательно уничтожено, они двинулись дальше.
   Профессор поинтересовался последним местом работы Виккерса.
   - Занимались этическими проблемами: боролись за разоружение, уничтожали ядерное оружие, свергали диктатуры, оживляли планеты... - Виккерс не опасался своих откровений, зная, что в любую минуту профессор может "забыть" о разговоре.
   - А какое ядерное оружие? - поинтересовался Валем.
   - "Чистое" и "грязное", - ответил Виккерс, после чего ему пришлось объяснять смысл сказанного.
   - Послушайте, - недоумению профессора не было границ, - даже в специальной литературе об этом ничего не говорится. Кто вы? Из какой страны? Зачем у нас?
   - Профессор, не слишком ли много вопросов? Один ответ на все вас устроит? Мы Граждане Космического Содружества, в которое входит много гуманоидных и не гуманоидных рас. Вот он, с Валькирии, KDZ 821/18 D, я - уроженец космоса - мутант из поселка Адам, с планеты, названной моим именем. Родился я лет 500 назад, по системному времени... А ребеночку, - он потрепал вихры Харема, - сто-сто пятьдесят, опять таки по системному... Вот и познакомились. На год мы к вам. Примете? Будем рады...
   - Год какого времени? И вообще, что за путаница со временем?
   - Просто в космосе для нас другой отсчет времени. Так подходим мы для вас?
   В голосе Виккерса проскальзывала ирония, но профессору было не до того.
   - Как я оформлю вас? Без документов... Справедливые видят шпионов даже в новорожденных. По их установке, я должен сразу же сообщить о встрече с вами в Совет Справедливых.
   - Скажите, какие нужны документы. Мы обратимся к вам через администрацию. И лучше не упоминайте о нашей встрече.
   - Я не собираюсь в сумасшедший дом, куда меня неминуемо упрячут, упомяни я о вас кому-нибудь, - хмуро сказал профессор и, внезапно, расхохотался, - а, ведь, ситуация действительно нереальная! Черте-что! А я слушаю вас и, представьте, верю...
   Вдоль дороги мелькали приземистые строения, похожие на ящики дома, окруженные жалкими садиками и огородами.
   Профессор затормозил.
   - Это пригород. Деньги у вас есть?
   - Профессор, лучше покажите, как все выглядит. - Виккерс достал из кармана небольшой плоский прибор. - Какие нужны документы?
   Профессор показал личную карточку, электронный накопитель, заменяющий чековую книжку, несколько купюр... Виккерс собрал все в стопку и начал поочередно вкладывать в щель под шкалой прибора. Вот, на небольшом экране появилось изображение личной карточки профессора. Виккерс проделал ряд переключений, что-то подрегулировал и с изображения исчезла фамилия профессора, а вместо неё появились данные Виккерса. После нажатия кнопки, из щели выдвинулась личная карточка Виккерса. Потом настал черед Харема. Когда все было сдублировано, Виккерс вернул образцы профессору.
   - Отличная штука, - профессор был в восторге.
   - Это древняя модель с "чёрным ящиком", - объяснил Виккерс, - их дают в миры класса "С" и ниже. При попытке вскрыть, "ящик" разрушает конструкцию. Где вас искать, профессор?
   - Исследовательский центр при Военной академии. Скажете, что вы физики-ядерщики и хотите поговорить с руководителем отдела. Это я. Не подавайте вида, что меня знаете. Счастливого!
   Виккерс и Харем стояли в кабинете шефа бюро пропусков, который критически осматривал их личные карточки, он их, даже, понюхал...
   "Еще на вкус попробуй," - подумал Харем.
   Шеф, явно, смаковал свою власть над просителями. Закрыв карточку Виккерса ладонью, он посмотрел на Харема. Лицо его стало каменным и он процедил сквозь зубы:
   - Джуды?!! - слова прозвучали так же, как и на линкосе. И на линкосе ответил Харем:
   - Тебе-то не всё равно? Мы пришли работать.
   Шеф очумело крутанул головой.
   - Что ты там бормочешь?
   - Справедливейший не знает линкоса, - вставил Виккерс, обращаясь к Харему. - Но почему этот боров заговорил о джудах? - и добавил на языке аборигенов, - ни в коем случае Справедливейший...
   - Ах, ты, мразь! А это что? - он ткнул пальцем в зелёную полосу на тыльной стороне карточки.
   Виккерс подумал о профессоре... Значит... Конечно, ведь их карточки точная копия профессорской. Но откуда на планете, не имеющей выхода в космос, знают о джудах? Может тут их прародина? Тогда появляется конкретная задача: попытаться найти точку исхода. Как мог вежливее, он сказал:
   - Если Справедливейший не возражает, мы бы хотели побеседовать с главой отдела физики. Может принесём пользу...
   - Ещё дж... - шеф не договорил и нажал кнопку на столе.
   Вошёл дежурный.
   - Соедините с отделом физики, - и подняв трубку внутренней связи, продолжал, - руководителя отдела. Тут два... типа, утверждают, что физики. Да. Хорошо.
   И, обращаясь к Виккерсу, добавил:
   - Вас проводят.
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 8
  
   - Ну вот мы и "хозяева-рабочие", - засмеялся Виккерс.
   Работали они в лаборатории профессора Валема. Когда не было посторонних, профессор и Виккерс вели долгие беседы, споры. В первый же день работы Виккерс и Харем обошли всю лабораторию, выкорчёвывая микрофоны. В дальнейшем, правда, микрофоны появлялись снова и в самых неожиданных местах.
   Харем, по рекомендации Виккерса, начал выяснять предысторию джудов и, даже, решил перебраться на материк, бывший, согласно легендам, их родиной. После переброски он все время поддерживал связь с Виккерсом, докладывая о результатах и советуясь.
   Виккерс так же начал проводить в жизнь план демилитаризации планеты, обсудив все его детали с Харемом и Валемом, который оказался преданным другом и соратником.
   Разговор с Валемом начался как бы с шутки:
   - Дорогой профессор, - обратился Виккерс к Валему, - а, ведь, вы нас здорово подвели. Хотя бы предупредили нас, что вы - джуд. Ох, и глупые рожи были у нас с Харемом, когда ваше начальство начало нас изобличать...
   Профессор захохотал.
   - Ну вот, и вам пришлось побывать в шкуре презренной. Мне, признаться, легче - я привык. Да мне в глаза они и не высказывают ненависти, по крайней мере последние годы. Правда, в детстве, меня попинали как хотели, но устоял и поднялся... Голова джуда чего-нибудь да стоит. Хотя, не думаю, что они задумаются, приди им в голову шлепнуть меня, у них лозунг: "Кто умнее нас - тот против нас!"
   Но Великому, Гениальному, Наисправедливейшему Кормчему нужно оружие, нужны ракеты, чтобы вдолбить с их помощью всему миру своё миролюбие... И для них не важно, чьим умом это будет осуществлено. Свою расу они, даже, рады держать в невежестве - так легче править, легче одурманивать своими лозунгами, призывами. Создана система, при которой бараны стригут и разделывают на шашлыки баранов. Причем, на добровольных началах. Если же, вдруг, какой-либо баран не пожелает стричься, его сразу же объявят сумасшедшим и сварят из него суп для таких же баранов.
   - Послушайте, Валем, а много ли умов работает на эту справедливейшую мясорубку? - спросил Виккерс и, вдруг, вскочил со стула, на котором сидел, и бросился к окну, которое рывком распахнул. - Очень мило! Они установили дистанционный микрофон, воспринимающий колебания оконных стекол. Вон балкон, напротив.
   Они смотрели на молодого человека, сидевшего, покуривая сигарету, в шезлонге. Тот беспокойно заерзал, встал и, как во сне, поднял что-то похожее на рефлектор, широко размахнулся и бросил с балкона. Затем долго манипулировал ручками магнитофона, после чего аппарат последовал за рефлектором. После минутной заминки, молодой человек ласточкой прыгнул с 10-го этажа.
   Виккерс проводил его задумчивым взглядом и с горечью произнес:
   - Да, несмотря на все запреты... - он потер лоб ладонью, - я снова вхожу в конфликт с этикой. Как говорится в вашей пословице: "Получивши власть, по совести не плачут!" Стоять мне снова навытяжку перед Комиссией Патруля.
   Он обернулся к профессору.
   - Так, много ли ученых работает над ядерным оружием?
   - У нас только я занимаюсь им вплотную. Для мирных целей, - засмеялся он, - а у Орлов тоже один или два джуда...
   Снова " Орлы " - подумал Виккерс,- "Что это? Совпадение?"
   - Профессор, как насчет мирного симпозиума? Вы сможете поехать к ним с дружеским визитом? Ну, и прихватить меня ассистентом.
   - Ты понимаешь, - профессор, вдруг перешел на "ты", - джудам нельзя выезжать из страны. Хотя Справедливейшая Конституция гарантирует всем равные права. Только Слуги Народа могут ездить беспрепятственно по всему миру. Но я попытаюсь.
   Он опустился в кресло и задумался. Виккерс тоже сидел молча, размышляя. Наконец он, видя, что вряд ли профессор решит что-либо, решительно хлопнул ладонью по столу.
   - Ладно! Плевать на Справедливейших! Это я возьму на себя полностью. Сто провинностей, или сто одна,.. какая разница?
   Такого таможенного досмотра и проверки документов профессор, конечно, не ожидал. Пограничники брали личные карточки, в которых ничего не было отмечено, передавали друг другу и в конце концов возвращали выезжающим.
   Когда Виккерс с профессором пересекли границу, все повторилось. Слежки за ними не было, так как еще "дома", шедшая за ними машина секретной службы сбила ограждение моста и рухнула в воду.
   До столицы Орлов они добрались без приключений.
   Крупный исследовательский центр находился на окраине города, куда и прибыли путешественники. Центр был окружен лесом. Снаружи казалось, что это просто группа деревьев, среди которых кое-где стоят небольшие коттеджи. Только за невысоким забором из ажурного литья располагалась четырьмя рядами оголенная проволока, натянутая между столбиками, на которых крепились изоляторы... Войти на территорию можно было только сквозь ворота в приземистом здании.
   Виккерс и профессор вошли в эти ворота и оказались в помещении, битком набитом электроникой, турникетами и охраной.
   - Профессор, - начал невольно передавать Виккерс, - не делайте резких движений и не удаляйтесь от меня. Любое неосторожное движение может вызвать дикую стрельбу. Я накрою вас полем.
   К ним спешил офицер охраны. Он окинул пришедших оценивающим взглядом и, не усмотрев в них особой опасности, отчеканил:
   - Следовать за мной!
   Сзади, держа наготове оружие, уже пристроились два охранника. Профессора и Виккерса ввели в небольшое помещение и тот же офицерик скомандовал профессору, указывая на дверь:
   - Туда!
   Профессор шагнул и оказался в боксе. Закрывшаяся дверь прижала его к стене - бокс был очень тесен - не повернуться.
   Виккерса обыскали и толкнули в другую дверь, за которой оказался кабинет.
   За столом сидел полный мужчина, не первой молодости, с явными признаками начинающегося алкогольного отравления.
   На нем была все та же зеленая форма, с такими, уже приевшимися, малиновыми нашивками.
   "Точно, как у Справедливых", - подумал Виккерс. - Только эмблемы разные". Он мысленно окликнул профессора и оставил связь - хотел держать его в курсе событий.
   - Зачем пожаловали? - задал вопрос хозяин кабинета и, тут же, повинуясь Виккерсу, кивнул охране. - Второго сюда!
   Когда профессор был доставлен, их фамилии были вписаны в пропуска, и в сопровождении охранника прибывшие прошли под сень деревьев.
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 9
  
  
   Виккерс остался доволен контактом с учеными.
   - Все таки, ум - это в первую очередь - гуманность, - говорил он вполголоса Валему, когда они возвращались. - Их дети могут спать спокойно. Это, конечно, касается ядерной опасности, а не всей этой своры отливающей цветом носов алкоголиков. Счетчики должны стоять во всех странах вашей планеты.
   Валем кивал головой, но, видимо, чисто механически, он был поглощен своими мыслями. Виккерс умолк и задумался, анализируя предыдущие события.
   Ученые быстро схватили суть предложения Виккерса: создать счетчики - регуляторы быстрых частиц. Счетчики, в зоне их действия, делали неуправляемую ядерную реакцию невозможной. - ...Никаких глобальных катастроф, - как бы продолжая разговор заговорил Виккерс снова. К сожалению, мы вмешиваемся только в распри планетарного и выше порядков.
   Валем, наконец, очнулся.
   - А может лучше силовые поля? - спросил он. - Я видел их в действии.
   - Силовое поле... Из него можно изготовить такую маленькую пукалку: пальнул Орлишко в Справедливого, и городишки, как не бывало. Еще разок... и планетки, как не бывало, а вместо звезд - черные дырочки... Ваше время еще не пришло... - Виккерс с досадой махнул рукой.
   - А когда наступит? - Профессор оживился, от его меланхолии не осталось и следа. - Когда?
   - Вот и попробуем выяснить "когда"?
   Виккерс потер ладонью подбородок и застыл в этой не совсем удобной позе. Минуту спустя, он, слегка оживившись, обратился к профессору:
   - Я вынужден вас оставить. - Буду все время поддерживать контакт, и... - профессора захлестнула волна мыслей, информации, знания такого необычного... - не падайте духом, смелее, за вами Космический патруль. Вся его Этика и мощь. Вы уже не просто профессор Валем, а один из наших!
   Ответить ему Валем не успел - Виккерса уже не было рядом.
   По внутренней связи Валем предложил сотрудникам прибыть к нему в кабинет. Когда все оповещенные прибыли, профессор ознакомил их с идеей счетчика, умолчав о том, что счетчик делает невозможной цепную реакцию в о о б щ е.
   Во время беседы, Валем, с каким-то суеверным страхом обнаружил, что "слышит" мысли своих подчиненных. Это было так необычно и вместе с тем страшно.
   Его помощник; " что еще придумает проклятый джуд?"... Смазливая сотрудница думала о предстоящей попойке у подруги и сквозь, эти мысли пробивалась тревожная: Нужно успеть позвонить шефу Справедливых о собрании..." И ещё толчея мыслей, в которых не было ничего о счетчиках.
   Позже, уже после собрания, ему в голову пришла одна мысль: Если бы в этом "счастливом" Справедливейшем обществе люди могли читать мысли друг друга... жизнь стала бы невозможной. Это было бы хуже атомной бомбы".
   Счетчики изготовили в короткие сроки. Пора было испытывать. Валем выяснил ближайшие сроки ядерных испытаний, что было ему под силу, как разработчику. Сам он не поехал на испытания, но с нетерпением ждал результатов. Результат не замедлил проявиться: несколько человек в форме СБ (Справедливой Безопасности), без лишних церемоний защелкнули на запястьях Валема наручники.
   Шеф СБ встретил его ревом.
   - Саботаж!!! - багровая шея вздувалась, дыхание прерывалось. - Сволочь, ты думаешь, зря платили тебе?
   Т...т...ты...- в его мыслях был такой хаос, что Валем не мог почерпнуть из них ничего, так же, как и из несвязного рева. - Ты что сделал с боеголовками? Чего натолкал в них? - Наконец, смог он выдавить из себя, что-то более связное. - Я прикажу сунуть в них твою дурную башку! Как мы проморгали, не удушили тебя в детстве, как других... Что я доложу Справедливейшему?
   - Доложишь, что счетчик работает. - Спокойно сказал профессор. - Отныне на нашей территории невозможна цепная реакция.
   У шефа забилась мысль: " Немедленно уничтожить счетчик!"
   - Счетчик невозможно уничтожить: - добавил Валем. - Это замкнутая система. Контроль осуществляет Патруль. Так что, шеф, я не советовал бы вам рисковать. Минут пять назад такие же счетчики начали функционировать у Орлов и скоро весь наш мир...
   Договорить он не успел. Повинуясь знаку шефа его угостили по голове чем-то тяжелым и он потерял сознание.
   Вселенная пульсировала. Сжималась, разбегалась... Рождались миры, гибли цивилизации. Боль пульсировала во Вселенной...
   Валем открыл глаза. Он лежал в каком-то подвале. Рассмотреть толком он ничего не смог - было темно. Только в глазок двери пробивался тоненький луч света.
   Валем попытался сосредоточиться. Боль путала мысли, но знания Виккерса пригодились: постепенно удалось загнать боль в самый дальний угол мозга и попытаться реанимировать поврежденную голову.
   Через полчаса, изрядно устав от необычных умственных упражнений, профессор почувствовал себя гораздо лучше - голова перестала болеть, теперь настал черед рук и ног.
   Приведя себя в порядок, Валем принялся за поиск Виккерса.
   Когда связь установилась, в канал хлынула бездна информации, причем, такой необычной, что Валем завертел головой и его хватило лишь на то, чтобы известить Виккерса о своих бедах.
   Виккерс был занят с Харемом и предупредил Валема, чтобы ждал Росситу. Уловив в мыслях Валема желание телепортироваться, он дал понять, что в неопытных руках а, вернее, мозгах, такая попытка может кончиться плачевно для самого Виккерса: были случаи телепортации на дно океана, в открытый космос и другие мало приятные места, как например, доменная печь.
   В это время загремел засов и дверь открылась. В подвал вошел охранник с миской и кружкой. Второй с оружием остался стоять у двери. Вошедший поставил принесенное на ступеньку и весело рассмеялся.
   - Прошу к столу, джудская морда! - он выпрямился и слегка подтолкнул миску ногой. - Все прямо из столичного ресторана, навар из рыбьей требухи и компот после омовения покойника! Да ты встань, когда с тобой говорит Справедливый! И возьми жратву - спасибо шефу - я не дал бы.
   Валем поднялся, подошел к каменным ступеням и снял с них посуду. В мозгу охранника мелькнула мысль наступить ему на руку и Валем поспешил убрать миску. Подошва Справедливого только задела край миски, содержимое которой выплеснулось на ногу охранника.
   - Ах ты, гад, сейчас вылижешь ботинки - охранник начал спускаться по ступенькам.
   Второй охранник стоял, похохатывая, в дверях.
   - Стев, врежь ему! Только не по голове, сейчас придет шеф с допросом, - и, вдруг, испуганно добавил - Шеф!!!
   - Повезло тебе, джуд! - с сожалением процедил Стев, поворачиваясь к двери.
   Валем, удивляясь собственной смелости, одел миску с остатками жижи на стриженную голову Стева.
   В эту минуту вошел шеф. Сцена была довольно комичной, несмотря на сложность ситуации... И Валем рассмеялся.
   Стев рывком сбросил миску и, согнувшись как в низком поклоне, начал вытряхивать из-за ворота гимнастерки остатки супа, а Валем в это время напрасно пытался сдержать хохот.
   Шеф обалдело взирал на них сверху, ещё не разобравшись в происходящем. Валем слышал как тяжелыми жерновами перекатывались в тупом солдафонском мозгу шефа мысли.
   Валема приказано было доставить к Нижайшему Слуге Народа. (Титул "Нижайший", был присвоен "по требованию народа" совсем недавно). Причем он строжайше запретил пока применять меры физического воздействия.
   Сам же шеф, как понял Валем, с удовольствием применил бы все ступени допросов и добился результата без заигрывания с "проклятым джудом".
   - Эй, ты, выходи, - наконец заговорил шеф, дальше следовал набор отборнейших ругательств, сдобренных проклятиями на всех джудов вместе и на каждого в отдельности.
   Валем, обойдя Стева, двинулся к двери. За спиной охранника в дверном проеме возникла хрупкая женская фигурка.
   Она стояла спиной к свету, отчего ее темные глаза казались бездонными, а пышные волосы, подсвеченные сзади, казались воздушной аурой.
   Стев ошеломленно крякнул, а шеф, следя за его взглядом, обернулся.
   - Жаль, что я бросил кружку, - подумал Валем, - выкупал бы и шефа".
   Раздался смех - незнакомка услышала мысли Валема.
   "Что за черт?" - толклось в голове шефа. "Чего уставились?" - недоумевал охранник в дверях...
   - Шеф, - обратилась незнакомка на чистейшем языке Справедливых, - я пойду с вами. Нижайший будет рад заполучить двух вместо одного.
   - Как прошла? - прохрипел шеф, заглядывая за спину незнакомки в пустой коридор. - Где охрана?
   - Никто ничего не спрашивал... - девушка капризно повела плечиком. - Мальчики были гораздо любезней вас. Они даже показали дорогу. И вот, я тут. - Мысленно, уже для Валема, добавила: - нам нужно попасть к Нижайшему. План согласован с Виккерсом.
  
  
   ГЛАВА 10
  
   - Виккерсу тоже сейчас не легко, - информировала Валема, по дороге к верхним уровням, Россита, - пока он вытаскивал меня из царства загробного, мы были одним организмом, потому, получив все его знания, я смогла спокойно телепортироваться. Теперь ты должен заблокировать мозг. Даже для нас. Я - тоже. Возникли осложнения...
   Больше она, действительно, не передавала, ограничиваясь ничего не значащими фразами на линкосе, произносимыми вслух.
   Они поднялись на первый уровень. Сквозь распахнутые окна лился свежий воздух. После затхлости подвала, Валем упивался его ароматом и радовался, как ребенок.
   Впрочем, радость была непродолжительной: в машине они погрузились в ароматы кожи, металла, смазок и выхлопных газов. Улицы, по которым катился этот грохочущий агрегат, были пустынны. Услышав рёв сирен конвоя, жители спешили убраться за пределы видимости - встреча со служителями Нижайших не сулила ничего хорошего.
   После раздела материка, бывший дворец Орловского правительства перешел в руки Справедливых, где они и обосновались.
   Не одно поколение талантливых зодчих потрудилось над его фасадом. Гранитные колонны поддерживали перекрытие главного входа. Широкая, почти на весь фасад, мраморная лестница вела к ажурным металлическим воротам, сейчас распахнутым, за которыми находилась резная дверь черного дерева. Недюжинная фантазия художника-резчика воплотилась в сценах, рельефно созданных из дерева.
   Валем и Россита, несмотря на то, что шеф торопил их, остановились у двери, не в силах подавить восхищение.
   - Подумать только, - сказала Россита, - никто кроме кучки Нижайших и их прихвостней не может любоваться этим... А им, - она кивнула в сторону шефа, - ничего не нужно, кроме набитого брюха, алкоголя...
   Они прошли в огромный вестибюль.
   Мрамор, позолота. Впереди широкие ступени, под стенами скульптурные группы.
   Валем и Россита сделали попытку рассмотреть все получше, но охрана настойчиво подталкивала их к лестнице. Пришлось подниматься. Резвый адъютант, встречавший их, о чем-то пошептался с шефом и. обращаясь к пленникам, сказал:
   - Пожалуйста сюда, - он распахнул дверь. Нижайшего еще не было. Вошедшие, повинуясь знаку адъютанта, остановились у двери напротив массивного резного стола, с сиротливо приткнувшимся к нему креслом. Единственным. Видимо, в этом кабинете не принято было сидеть. Всю стену позади кресла занимало панно, повествующее о великих деяниях Нижайшего.
   Валем и Россита переглянулись - все было понятно. Кто-то очень осторожно пробовал прощупать их сознание. Постепенно нажим усиливался и тут Россита, опасаясь за блок Валема, заговорила: - У вас не принято предлагать даме стул? - спросила она у адъютанта и добавила на линкосе.
   - Что-то у меня побаливает голова. Не мешало бы, видимо, пообедать...
   - Думаю, - отозвался Валем, поняв игру Росситы, - тут кормят только громкими словами и сладкими обещаниями.
   Адъютант неодобрительно поморщился и прервал Валема.
   - Не нужно нервничать, ваши нужды будут удовлетворены.
   Стена с мозаичным панно позади стола раздвинулась и в образовавшемся проходе, дружески протягивая руки к пленникам, появился Нижайший. Его лицо сияло миллионом улыбок, уста источали мед.
   - Капитан, - Нижайший обратился к адъютанту, - почему не позаботились о гостях? Накрыть стол! - Он, как бы прося извинения, повел рукой в сторону адъютанта, выскочившего из комнаты, и добавил: - Все приходится корректировать, контролировать. Как малые дети...
   У разведчиков был довольно глупый вид. Разинув рты, они смотрели на вошедшего.
   Мужчина не первой молодости, высокий, плечистый и, если бы не глаза, то довольно приятной наружности... А глаза холодные, жестокие. Это лицо знала вся служба Патруля. Это был Ясир. Его предки были выходцами из планетной системы, в которую входил и Саргон. Портрет Ясира был вплавлен в Памятнике Погибшим Разведчикам. Этот обелиск возвышался у Главного Штаба Космического Патруля на Линдее в системе Кита.
   Считалось, что Ясир погиб в ядерной катастрофе на окраинах Галактики. Виккерс, лет двадцать назад по независимому времени, знал его, и не перестал жалеть об утрате до сих пор.
   Нижайший привык к рабскому поклонению и поэтому реакция Разведчиков на его появление казалась ему естественной. Его слегка смутила неудача с мозговым поиском, но из опыта он знал, случаются мутации с заблокированным сознанием, проникнуть в которое может только разведчик экстра-класса. Ясир не был "экстра".
   Только теперь Валем начал реально понимать, какое могущество доверил им Виккерс. И эта сила никоим образом не должна служить Злу.
   Несколько охранников внесли кресла и Ясир, галантным жестом, предложил пленникам сесть.
   - Дорогие гости, - сказал радушный хозяин, - стол сервируют. Надеюсь, вы не откажетесь разделить со мной обед?
   - Вы так любезны, - подыграла Россита, - мы как раз размышляли о хлебе насущном.
   Адъютант нажал выступ на резном украшении стены и откинувшаяся стенка обнажила внутренности бара.
   - Не знаю ваших вкусов, - Нижайший перебирал бутылки и наконец вынул одну, - но, думаю, самый изысканный удовлетворит это вино, сделанное из винограда солнечной - Муринии. - Он подал бутылку адъютанту и тот, с ловкостью бармена, открыл и разлил её содержимое по бокалам.
   Вино было действительно отменным, а если принять во внимание жажду Валема, то просто восхитительным.
  
   Только в конце обеда Нижайший, обращаясь к профессору, сказал?
   - В чем суть вашего изобретения, профессор. Что-то связанное с цепной реакцией... Все это очень интересно! Вы, хоть, отдаете себе отчет, насколько вся эта затея опасна для страны, для народа, которому мы служим? Вы лишили нас защиты в минуту, когда мы только начали строить светлое будущее...
   - Зачем так мрачно, Нижайший Справедливейший Слуга Народа, - вежливо, употребив полный титул Ясира, ответил Валем. - Точно такие же счетчики находятся во всех ядерных державах Саргона. И любая страна, обладая счетчиком, не только не может стать источником ядерной угрозы, но и сама может не опасаться ядерного удара. Разве что, боеголовка упадет кому-нибудь на голову - тут счетчик бессилен, он не нейтрализует булыжников! - профессор улыбнулся, но сразу замолк, взглянув на мрачное лицо Нижайшего.
   - Так вот, чтобы один из булыжников не разбил вашу мудрую голову, счетчики нужно отключить!
   Разведчики лихорадочно пытались вспомнить, что нового было внесено в их экипировку после "гибели" Ясира. Что можно противопоставить ему? Какое оружие, приспособление, чувство?...
   - Нижайший, - профессор постарался придать своему голосу максимум угодливости, - дело в том, что счетчики являются автономными системами, которые, после включения, блокируют себя силовым полем. Следовательно, чтобы воздействовать на них, нужно крепко пораскинуть мозгами. Нужно какое-то время... - Два дня, - сухо бросил Ясир.
   - ...соответствующее оборудование и помощники... - продолжал Валем.
   - Это предоставим! В лабораторию! - приказал он, кивнув адъютанту.
   Все это время Валем и Россита чувствовали потуги пробиться сквозь их мозговой блок. Нижайший надеялся, что хорошее вино и дружеская атмосфера снизят сопротивляемость.
   Ясир удалился, а Разведчики, сопровождаемые адъютантом, двинулись по бесконечным коридорам к выходу.
   Валема мучил вопрос: почему появление Росситы прошло как бы незамеченным. Но ответ не приходил.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 11
  
   Лаборатория, куда доставили Валема и Росситу, была неплохо оборудована. Тут же им выделили две небольшие комнаты под жилье. Вход в них был прямо из лаборатории.
   При осмотре помещений они наткнулись на несколько замаскированных телекамер, а микрофонов было больше чем насекомых в собачьей шерсти.
   Была еще одна, сейчас бездействующая установка, которую Валем классифицировал, как гипноизлучатель. "А он то зачем? - подумал Валем и, после некоторых раздумий, решил: - Поживем - увидим!
   К работе они приступили на следующий день. Им в помощь прислали несколько лаборантов, которых Валем тут же загрузил кучей неотложных дел: каждому поручил сборку одного блока, общую схему которого держал в голове.
   Когда те закончили работу, он собрал схему, использовав два блока, а остальные велел тут же разобрать, чем доставил массу огорчений специалистам, анализировавшим его чертежи. Собранная установка перекочевала в его комнату и, когда она была задействована, служба слежения могла только лихорадочно проверять цепи и схемы своих установок: шел сплошной фон и ни изображения, ни звука. Телекамеры и микрофоны отказали.
   "Благоустроив" свои комнаты, Валем с Росситой проанализировали создавшееся положении и разработали план дальнейших действий.
   Они пришли к выводу, что должны убрать Нижайшего. Но, убирая правителя, нужно что-то дать взамен.
   Кто сможет заменить его, хотя бы на время? Вот где пригодился бы совет Виккерса, но Валем боялся вступить с ним в контакт - не знал возможностей Ясира.
   - Что ж, видно нырять в канализацию придется мне. - С явным отвращением сказал Валем.
   - Правда, у меня были совсем другие планы и желания. Мне, например, не терпится помотаться по космосу, увидеть другие миры... Но, надеюсь, все это не надолго.
   Россита молчала. Скорее всего, она и не слушала. Мысли ее были заняты Виккерсом. Его отношение к людям и к ней самой не имели ни малейшего изъяна, и, в то же время, гибель брата, который, как она теперь понимала, не заслуживал ничего лучшего, но...оставался братом... И, как мог Виккерс вообще убить? Убить живое существо?
   Два дня их никто не беспокоил. Они рассматривали варианты, дающие возможность отключить счетчики. Валем хотел доработать схему, чтобы сделать полностью невозможным отключение обычным путем.
   На третий день в лабораторию вошла охрана Нижайшего. Подойдя к Россите, они предложили ей следовать с ними.
   - Я занята - попыталась воспротивиться Россита.
   Охранник как-то криво усмехнулся, и взяв ее за плечо, развернул лицом к двери.
   - Поторопись. Обойдутся без тебя! - он толкнул ее к выходу.
   - Валем, просчитайте пятый узел, - спокойно сказала Россита, предупредив его вмешательство в происходящее.
   Ее тон и уверенный голос слегка успокоили Валема, но все же он сказал охраннику:
   - Передайте Нижайшему, что через тридцать минут начало эксперимента, а без нее успех не гарантирован... - он повторил еще раз, - тридцать минут!
   Охрана вела Росситу незнакомыми переходами. Попытка сориентироваться ни к чему не привела. Она запуталась окончательно.
   Ясно было только то, что они спускаются на нижние уровни.
   Охранник открыл какую-то металлическую дверь и Россита поняла, что именно сюда они и шли.
   Помещение было похоже на операционную в хорошей клинике. За столом, в углу сидел Нижайший. Отпустив жестом охрану, он указал Россите кресло.
   - Садитесь и слушайте. Меня интересуют только два вопроса: первый - кто вы и, как попали сюда? Второй - когда отключите счетчики? Рассказывайте!
   Россита молча рассматривала его.
   - Понятно, Тогда посмотрите, что вас ожидает. И, прошу понять, никакие протесты профессора не помогут. - Он нажал на кнопку, вмонтированную в стол.
   Дверь открылась и охранники втащили в комнату двух детей - мальчика и девочку. Дети тряслись от страха и, скорее всего, были голодны. Во всяком случае, их вид не производил впечатления сытости и благополучия.
   Один из присутствующих подошел к девочке и, взяв за волосы, подтащил к креслу. Швырнув ее в кресло, он тщательно затянул привязные ремни, укрепил ноги, руки, зафиксировал голову. Потом подошел к мальчику и протянул руку. Комната огласилась воплем боли. Малыш впился в Справедливую руку зубами. Охранник пробовал стряхнуть малыша с руки, но тщетно. Тогда свободной рукой, он несколько раз ударил малого по голове и, поскольку хватка зубов не ослабела, ткнул пальцем в глаз. Это подействовало. Справедливый держал выбитый глаз в руке, осмотрел его и бросил в стоявший рядом эмалированный таз. Потерявшего сознание мальчика тоже укрепили в кресле.
   Россита был почти без сознания. Она не могла привыкнуть к Справедливым будням.
   - Чем больше вы будете молчать, - сказал Нижайший Слуга Народа, - тем больше деталей будет в тазике... Поверьте, мне самому жаль, но благо народа, его безопасность... Остановите кровь! - приказал он своим палачам.
   Один из них подошел к какой-то установке и, выбрав металлический стержень сунул его в отверстие на передней панели какой-то установки. Через секунду конец стержня стал малиновым, как погоны Справедливого, и он подойдя к малышу, ткнул стержнем в кровоточащую рану. Запахло паленым мясом и кровотечение прекратилось, потом взял со стола флакон, открыл его и поднес к носу мальчика - тот пришел в себя и дико закричал...
   - Так вот, - продолжал Нижайший, - этих двух джудов мы, с вашего позволения, разберем на составные части.
   Один из Справедливых подошел к девочке. На какую-то долю секунды он закрыл Росситу от Нижайшего. Она уже пришла в себя и успела повернуть перстень. Когда Справедливый прошел на Нижайшего смотрел сжатый кулак Росситы.
   Выражение удивления так и не сошло с лица Нижайшего, когда половина его туловища, срезанная наискось, сползала под стол.
   Россита сняла ремни с детей и, стараясь не споткнуться об остатки Справедливых, понесла мальчика к столу - не зря же она прошла "курс Виккерса". Потом вышла на связь, со своими.
   Дверь открылась и в комнату вошел Валем Его сопровождала охрана. Дети испуганно прижались к Россите, которая при звуке открываемой двери, обернулась и направила свой сжатый кулак в сторону входящих.
   - Убрать падаль! - распорядился Валем, указав на расфасованных Нижайших, Справедливейших и прочей нечисти.
   Сноровистые охранники быстро спихнули специальными захватами всю кучу мяса в люки канализации. Затем они смыли струей из шланга остатки крови на полу, вымыли руки и застыли по стойке "смирно", ожидая дальнейших приказов.
   - Россита, я хочу посетить несколько мест в этой благословенной стране. Хочу ознакомиться с жизнью простого народа. Боюсь, что среди этих у меня начнется гомосинкразия. Их, - он " показал на детей, - оставим здесь. Я думаю, так лучше...
   Только сейчас Россита ощутила, как онемела ее левая рука - двое спасенных вцепились в нее мертвой хваткой, всем телом прижимаясь к ноге.
   При словах "оставим здесь", они начали мелко дрожать.
   - Лучше? Сомневаюсь. Эта форма... Они же не могут ее видеть спокойно. - Россита кивнула на охранников. - Детей я беру с собой!
   Для поездки Валем выбрал легкий спортивный кар с откидывающимся верхом. День ушел на некоторые изменения в конструкции кара. Валем так же разобрался в гипноизлучателях, но трогать их не стал, только перестроил их в ждущий режим, отвечающий на импульсы только его мозга. Под контролем остался начальник безопасности - вторая фигура после Нижайшего. Контроль могли осуществлять Виккерс, Валем и Россита.
   Закончив сборы, группа отправилась в путь.
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 12
  
   Небольшой приморский городок, в котором они расположились, был чистеньким и на первый взгляд, спокойным.
   - Никаких фокусов, - заявил Валем сразу же по прибытии. - Сейчас отдыхать, купаться, загорать! - он чувствовал себя настоящим отцом большого, беспокойного семейства.
   Дети за время пути, привыкли к ним и временами, даже, ухитрялись капризничать. Взрослым это импонировало - значит, дети приняли их полностью.
   Без особых усилий Валему удалось нанять квартиру из двух комнат, с крохотной кухонькой, с, время от времени, текущей водой и миниатюрным балконом. Квартира находилась на двенадцатом этаже. Неудобство представлял неработающий лифт: в доме не жил никто из Слуг.
   Первое время Валем внимательно прослушивал правительственные сводки по радио и телевидению. В них шла речь о возросшем благосостоянии Хозяина-народа, о тяжком труде Слуг, о "проклятых" Орлах, правительство которых так издевается над народом. Но, вскоре, он перестал обращать на эту болтовню внимание. Теперь он мог без труда предсказать, что будет говорить диктор, даже, через год-два.
   "Словесный понос", - так охарактеризовал он сводки.
   Пока дети плескались в море, Валем и Россита выработали план действий.
   - Этика-этикой, - говорил Валем, - но я хочу побывать в шкуре Хозяев. Я связался с Виккерсом. У нас есть вариант, который используют на негуманоидных планетах - мы полностью сливаемся с живым существом и пользуемся доступными ему наблюдениями. Мы можем корректировать действия особи по своему усмотрению, но тут, снова, всплывает эта самая э т и к а, - слова "этика" он произнес с каким-то сарказмом, понимая, что в отношениях Слуг и Хозяев, о ней не может быть и речи.
   Вернувшиеся с моря дети вслушивались в разговор. Мальчик был худощав, смуглое лицо, темные глаза, слегка вьющиеся волосы. Его звали Ливен. Девочка - Нэт была полной противоположностью Ливена, хотя они были братом и сестрой. Крепко сбитая, светлые волосы, намного выше брата, полное, миловидное лицо, покрасневшее от долгого пребывания под палящими лучами солнца. Ее серые глаза, казалось, вылезут из орбит от любопытства.
   Поскольку Ливен был в биоконтакте с Росситой, он хорошо знал линкос. Нэт пришлось обучать тем же путем. Разговор, шедший на линкосе они хорошо поняли и решили вмешаться.
   - Мы тоже будем помогать, - заявил Ливен, толкая локтем в бок Нэт, мол, проси.
   Валем продолжал разговаривать с Росситой, не обращая внимания на нытье Ливена и парнишка замолчал, вслушиваясь.
   Уложив детей спать, Валем и Россита еще раз обсуждали план исследований, и тут Валем вдруг сказал:
   - Я, вот, думаю... детям... ведь никакой угрозы, если мы на контроле... - он замялся и, закончил, отвечая на какую-то свою мысль, -... а закончим в два раза быстрей... да и детям нужно набираться ума-разума...
   Россита поняла его.
   - Пусть займутся животными... Например, собаками. Только нужно держать с ними постоянную связь. Еще два разведчика... - Россита засмеялась,
   - а они подслушивают! Марш в постель!
   - крикнула она, обращаясь к двери, из-за которой раздался приглушенный смех и шлепанье босых ног.
   Целый день распределяли роли. Ливену и Нэт предоставили возможность подобрать животных для эксперимента, основой которого было создание силового ментального кокона, дублирующего себя в свободном мозгу.
   В Патруле выработалось мнение, подкрепленное опытом экспедиций на десятки планет, что отношение представителей цивилизаций к отличным от них формам жизни, является основным показателем интеллектуального уровня самой цивилизации.
   На Севре низшими формами были флора, фауна, хозяева-рабочие, джуды и все остальное, что отличалось формой глаз, цветом кожи и еще сотнями признаков от Слуг и самих Нижайших.
   Росситу, как самого опытного члена группы оставили на контроле и подстраховке, остальные уходили в поиск. И, надо сказать, уходили с удовольствием.
   Валем, на одной из улиц, наблюдал безобразную сцену: несколько гангстеров избивали Хозяина. Вмешаться он не успел, но проследил путь Хозяина до больницы.
   Несмотря на нежелание прибывших охранителей правопорядка, Валем настоял на составлении протокола, опросе свидетелей и снятии побоев. Бумага получила официальный ход.
   С этим Хозяином и решил Валем свести знакомство.
   Еще полностью не рассвело, когда Нэт, Валем и Ливен начали работу.
  
   Она была крупной, лобастой особью. Шерсть видимо, была когда-то светло-серой, но голод и грязь сделали ее землисто-неопределенного цвета.
   В детстве она откликалась на кличку "Пэла".
   Ливен по этому поводу пошутил:
   - Была Пэла, теперь будет Нэта-Пэла. Пэла тоскливо отиралась у контейнера с мусором, из которого доносились соблазнительные ароматы, вызывающие спазмы ее пустого желудка. Но, стенки контейнеров были высокими - до содержимого не добраться. К тому же она еще и мерзла ночами. Конечно, на полное брюхо она могла бы и вздремнуть где-нибудь в уголке, прижавшись к теплому от проходящих отопительных систем асфальту, но голод властно гнал ее на поиски...
   Обнаглевшие коты ковырялись в контейнерах и, чувствуя свою недосягаемость, даже ухом не вели на злое ворчание голодной собаки.
   Россита передала:
   - Давай!- Пэлу обуял внезапный приступ страха: ей показалось, что какой-то белый, до невозможности пушистый кот обрушился сверху, вцепился когтями в нос...
   Страх моментально отступил. Пэла, подняв голову, втянула своим носом-индикатором воздух и, ведомая запахом, двинулась вперед.
   Минутой позже крупная собака толкнула дверь квартиры в партере семи-этажного дома и вошла. В одной из комнат, с самым сильным и вкусным запахом, лежали на столе мясо и хлеб.
   Пэла - это ее привел сюда голод, проглотила мясо, даже не ощутив его вкуса и, слегка подумав, принялась за хлеб. От этого занятия ее оторвал вопль, всполошивший весь дом. Изрыгая потоки отборнейшей брани, размахивая разобранным охотничьим ружьем, из комнаты выскочил бывший гвардеец Справедливых.
   Сейчас он был на пенсии, но продолжал оказывать мелкие услуги своим хозяевам, получая немалую прибавку к содержанию. В этих дотациях, правда, он не очень нуждался - пенсии отставных гвардейцев были самыми высокими, но страсть к лишним кредитам была у всех гвардейцев и Справедливых в крови: чем больше, тем лучше. Они гребли все подряд, Валем страшно удивлялся, как они еще не растащили все государство по своим персональным дачам, гаражам, обширным квартирам.
   С таким противником, ущемленном в своих высочайших стремлениях - пожрать, предстояло столкнуться Пэле.
   Единственным искуплением проклятой собаке может быть смерть!
   Приклад, направленный твердой, умеющей убивать рукой, врезался в широкий лоб животного, отскочил и, выворачивая державшие ружье руки, угодил владельцу в лицо.
   Всхлипнув, как унитаз, он зашатался, но устоял - голова не была его самым уязвимым местом. Чисто механически он нанес, сотни раз опробованный удар ногой. Последний удар!
   Пэла выскочила из квартиры.
   Сбежавшиеся на шум соседи, нашли ущемленного пенсионера сидящим на полу. Он держал в руках свою заднюю конечность и покачивал, как бы баюкая ее, монотонно подвывая в такт.
   Утолив, в какой-то мере, голод, Пэла пересекла двор и вышла на многолюдную улицу. Яркий свет ослепил ее, кто-то нечаянно наступил на лапу, но боли не было.
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 13
  
  
   Рафи любит скорость, любит свою машину, которую нежно называет "мое ландо", любит гордо вывалив из окна машины свою покрытую черной шерстью, обезьянью лапу, проноситься мимо Хозяев - людишек низших сортов, толпящихся в ожидании общественного кара.
   Он был специалистом широкого профиля: черный рынок, контрабанда, наркотики, подпольные публичные дома.
   Даже Охрана Справедливости опасалась вступать с ним в пререкания. Своей безнаказанностью Рафи умел хорошо пользоваться.
   Львиная доля средств гангстеров, шла Справедливым, которые в свою очередь заботились, чтобы поток прибылей не иссякал. А, поскольку Рафи был одним из лидеров, его доходы тоже приумножались.
   Все материалы о беззакониях, творимых бандой - насилия, грабежи, убийства, исчезали в недрах следственных органов Справедливых. И после очередной аферы крупные суммы перекочевывали в карманы Охраны Правопорядка - "Гарантам Конституции". Была даже выработана своеобразная такса: убийство стоило 12 тысяч кредитов, изнасилование - четыре...
   Рафи посмеивался: " У кого деньги, у того власть! А судьи тоже хотят кушать..."
   Сегодня у него было отличное настроение - дела шли: партия наркотиков с судна Фара, несколько десятков каров, за которые даже Справедливые давали бешенные деньги.
   И тут его самолюбию был нанесен жестокий удар: старенькая машина, изготовленная еще в пору правления Орлов, обогнала его ландо.
   Рафи прибавил скорость, выходя на осевую линию шоссе для обгона.
   А по осевой шел лобастый пес, неопределенной окраски.
   "Придется мыть машину" - подумал Рафи, представив разбрызганные мозги собаки на радиаторе своей любимицы, и прибавил скорость доводя до предела.
   Толпа, без всякого сочувствия, даже с злорадством, смотрела на исковерканную машину и слушала вопли Рафи, пробующего вытянуть из-под сиденья перебитые ноги.
   Собака, как бы опомнившись, отпрыгнула в толпу и исчезла.
   Гаркуша работал следователем при Штабе Охраны Правопорядка Справедливых. В народе эту "контору" называли "ШОП". Чаще всего первая буква произносилась слишком звонко.
   Зарплата у Гаркуши была неплохой, но основным источником жизненных благ была местная мафия - гангстеры, рэкетиры.
   "Наш Смоленск для умного человека - прииск. Только мыть золотишко нужно умеючи!" - как-то изрек Гаркуша в порыве откровения своему другу-подельнику директору полиграфического комбината Гучке. Хорошее было настроение: переправили через Эстонию в Германию солидный куш валюты.
   Очень пригодились ему семейные связи с бывшим уголовником, а теперь председателем областного суда Иваньковым Санькой и его прихвостнями.
   Один из президиума суда - Сухарькин Г.- как иногда в подвыпившей компании любил подшучивать Гаркуша: "Г... оно и есть гэ... даже, если оно в виде сухарьков", а дополняла шайку судья Ермачкова, да зачуханный прокуроришка Ковальков, специализировавшийся на рэкете - не борьбе с ним, а на создании рэкет-групп. Курировали власть имущую шайку братья Кутины. Вся компания "питалась" за счет мафиозных структур, не гнушаясь прикрывать убийц, насильников, а уж об обмане своего многострадального Отечества и говорить не приходилось...
   Подшучивать над самим Иваньковым Гаркуша, даже изрядно набравшись, не решался, но прозвища, данные "уважаемому председателю", как-то "Иванушка" или просто "дурачок", которые прочно закрепились за тем, ему нравились.
   Город буквально стонал под пятой банды в которую объединились "руководители" крупных промышленных предприятий. А таких было много... Самыми удобными для "доения" были завод по обработке драгоценных камней, машиностроительный и полиграфический комбинаты, а так же очень хорош и "вкусен" был заводик по обслуживанию "высших сфер" мясными изделиями, при одной мысли о которых, пасть Гаркуши стала наполняться слюной. Изделия этого заводика никто из простых людей не пробовал, вся продукция шла в ненасытные глотки сначала обкомовской партийной сволочи, а теперь той же сволочи расползшейся по "доходным" местам, типа судов, директорских кресел, страховых компаний.
   Директора "отстегивали" за безопасность в свой же "общак". Если же кто-то из них начинал "возникать", то по согласию и под прикрытием судей, недовольных просто напросто убивали.
   Понятно, что шайке Гаркуш - Гучек - Иванушек жилось привольно в этой мутной водице. Побаиваться приходилось только мафии горцев - эти диктовали свои условия всем.
   Вот и сейчас у него на приеме был один из этой "славной" братии. Здоровенный детина с волосатыми короткопалыми руками, густые клочья шерсти торчали из-под его расстегнутой рубашки, подавшись вперед, сосредоточенно вслушивался в инструкции, даваемые следователем.
   - Сходи в больницу и сразу бери его за жабры. Пообещай сотню-другую кредитов. Пусть напишет бумажку с отказом от иска. Это - лучший выход. Медики предупреждены - пропустят. Добивать не стоит - обойдется дороже, но предупреди. Жить-то он хочет. Если не получится, придется убрать, бумаги я ликвидирую. Но, тогда будешь платить еще и Иванушке.
   - Думаю, согласится, - высказался клиент, - не дурак же он! Валяется уже неделю в больнице.
   - Да, скажи ему, есть свидетели, подтверждающие, что он напал на вас. - Гаркуша засмеялся, представив себе щуплого работягу - доходягу нападающим на трех холеных бандитов.
   "Ничего, - подумал он, - закон у нас... в кармане!"
   Боль и безнадежность, воспринятые Нэт, подтолкнули ее к вмешательству. В палате больницы человек нуждался в помощи.
   Чернь, в дырявой больничной пижаме, сидел на койке, подобрав под себя ноги и с аппетитом жевал кусок черствого хлеба, запивая его чем-то из горлышка чайника.
   Вошедший врач замер у порога.
   Неделю назад, в полдень, случайные прохожие подобрали этого парня, с едва заметными признаками жизни. Прохожие спугнули трех мужчин, с тупой злобой бивших, давно уже переставшего стонать, молодого человека.
   Впрочем, "спугнули" не то слово. Просто, увидев людей, эта троица спокойно, с наглостью безнаказанности, прошла сквозь толпу. Двух из них люди опознали, и один из прохожих настоял на составлении протокола и указании имен преступников.
   Ими были негласные хозяева города - руководство гангстерской шайки.
   Чернь имел неосторожность заступиться за девушку из "простых", которую "их высочества" короли пытались втиснуть в машину - им пришла мысль развлечься.
   Такого неуважения они не могли снести.
   Но, неожиданно, дело приобрело гласность.
   Врач же удивлялся не случайно. До сегодня, нянюшка кормила Черня из этого же чайника, с трудом просовывая его носик между бинтами в спекшиеся губы.
   По всем канонам медицины, Чернь должен быть прикован к постели целый месяц, если вообще выкарабкается.
   - Как ты себя чувствуешь? Что болит? - неожиданно писклявым голосом спросил врач.
   - Проголодался я, вот и попробовал встать. Да-нет, вроде не болит, может я домой пойду?
   - Да... конечно... посмотрим, - совладав, наконец, с голосом, выдавил врач, пятясь к выходу из палаты.
   В дежурном помещении он долго отупевшим взглядом всматривался в историю болезни: переломы рук, вывих челюсти, травма черепа, грудной клетки... "Не может быть! Должен пластом лежать!"
   Дома Черня ожидала повестка в ШОП.
   - Что же ты, дорогой, - встретил его Гаркуша, - на людей бросаешься, избил прохожих... Будем оформлять, как злостное хулиганство.
   - Так они же девушку обидели. Я только сказал:"Что вы делаете?", а они набросились.
   - Ты чего темнишь? - Гаркуша посмотрел на него своим особым, "следовательским" взглядом и, тряся рыжей, подзавитой шевелюрой, вскочил во весь свой полутораметровый рост. - Ты знаешь чем это все пахнет? Вот, подпиши о невыезде! Дело-то уголовное! - Этот, отработанный сотнями его предшественников прием обычно действовал безотказно.
   Почему-то теперь он не сработал!
   - Позвольте поинтересоваться, - исключительно вежливо и спокойно сказал Чернь, - Бег Ян таки выторговал сто кредитов? Ах, да, вы хотите возместить их за мой счет... Так сказать, добрать до тысячи с меня. Хорошо! А куда вам такая прорва денег? Ну да! Машина у тестя... О, вы даже знаете, что ваша невеста шлюха... Да, да, главное машина, квартира, а потом можно их и побоку. Правильно, тестя можно и припугнуть. Мило, очень мило... Да? Жулик он? Ну, конечно, зато богатый!
   Гаркуша остолбенело таращился на смеющегося парня и изо всех сил старался ни о чем не думать: любая мысль, мелькавшая у него в голове, тут же высказывалась Чернем.
   - Так вот, дорогой Харькуша, - то ли забыв, то ли специально перевирая фамилию, продолжил Чернь, - сядь спокойненько в свое денежное кресло, возьми чистый листочек бумаги и пиши: сначала свои данные, и не забудь указать, что ты являешься Справедливейшим Следователем ШОП, Слугой народа; дальше не забудь упомянуть с кем из Справедливейших делился прибылями и в какой пропорции... Пиши только за последний год - на остальное не хватит времени. Пиши! Что забудешь - напомню! Поставь дату, подпись. Теперь хорошо. Да, Иванькову не забудь передать денежку, которую отстегнул Гучка из полиграфкомбината. Здорово вы ободрали детишек на тетрадочках, а он любезно закрыл "дело" начатое УГРО...
   Чернь сложил листок и сунул его в карман. Сняв мозговой контроль, он добавил:
   - Бумага будет передана Нижайшему лично.
   Бег Яна Гаркуша отыскал сразу - король мафии занимал один из лучших домов в центре города. Дом назывался "экспериментальным" и строился, по данным прессы и телевидения, под стоматологическую поликлинику для Хозяев, то бишь - народа. Стоматология продолжала ютиться в прежнем полуподвальном помещении, а "экспериментировали" Бег Яны.
   Из сбивчивого рассказа Бег понял одно: нужно забрать у Черня бумагу, написанную Гаркушей, не особенно перебирая средствами - Справедливость дает ему карта-бланка.
   В помощь Бег Яну Гаркуша давал своего друга из ШОП, в гражданском. Глядя на трясущегося Справедливого Стража Порядка, Бег прикидывал, что можно выжать из "бумаги", если оставить её у себя.
   Потолкавшись в очередях за продуктами скорее по привычке, потому что голода он не ощущал, Чернь купил бутылку молока и пошел домой.
   Когда он поднимался на свой седьмой этаж, пришлось протискиваться между перилами и группой парней, куривших на ступеньках.
   На своей лестничной площадке, отпирая дверь, он обратил внимание, что трое парней поднялись за ним и молча наблюдают за его манипуляциями с ключами. Наконец дверь открылась.
   Парни, толкнув его в спину, вошли за ним.
   - Чернь? - спросил толстячок среднего роста, распиная застежки на своей пластиковой куртке.
   Чернь вопросительно посмотрел на них, на лужу молока, в которой топтались незваные гости.
   - Не узнаешь, гад? Думал, капнешь в ШОП и застрахован? Давай бумагу Гаркуши!
   - Тогда мы тебя пожалеем, - поддержал второй, прижавшийся спиной к двери, так что дверь потрескивала, "гость".
   - Знаете ребята, - растягивая слова, сказал Чернь, - шли бы вы ... по-хорошему...
   И прыгнул в комнату.
   Троица, слегка замешкавшись в проходе: был он узковат для трех здоровяков, стремящихся войти одновременно, ввалилась за ним.
   У короля Бег Яна в руках оказался отличный пружинный нож, а толстенький коротышка поигрывал гирькой на цепочке. Третий мужчина, коротко стриженный, в кожанке, из-под которой выглядывали темно-синие брюки с малиновой вставкой по шву, спокойно стоял в дверном проеме, наблюдая происходящее.
   Бег Ян, несмотря на солидный вес, легко прыгнул вперед, нанося из-за спины удар ножом снизу вверх.
   Несмотря на стремительность прыжка, Чернь успел сделать шаг в сторону и нож застрял в стенке шкафа. Нападение было двойным - звякнув цепочкой, гирька описала дугу и опустилась на каракулевую с проседью голову.
   Глухо хрюкнув, Бег Ян лег, приподняв увешенный брелками жирный зад, и затих.
   Стриженный взвизгнув, выскочил из комнаты... Толстяк, волоча гирьку, рванулся, было, за ним, но поскользнулся на осколке бутылки и плюхнулся в молочную лужу.
   - Дружка забери, - крикнул вдогонку Чернь подталкивая ногой королевскую тушу к выходу. - Эй, блюститель порядка, войди, только спрячь свою пушку в карман, и помоги вынести этого вонючего козла...
   Окончив с приемом "гостей", он запер дверь и, убрав, принялся рассматривать трофей-нож.
   Он давно мечтал о таком!
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА 14
  
   При всем своем желании, Дик не смог бы вспомнить хоть минуту, когда был сыт.
   Он не мог понять почему становилось голоднее с каждым днем.
   Где, уж ему, не читающему газет, не слушающему радио и телевидения понять, что костлявая лапа голода протянулась ко всем, пинающим ногами, бросающим камни, чешущим за ухом двуногим, непонятным и таким разным.
   Его одолевали отчаяние, безысходная тоска и такое острое ощущение голода, что Ливен успевший изведать эти чувства, сразу решил: это то, что нужно!
   Дику повезло. Какой-то разиня уронил мороженое. Пугливо оглядываясь, он торопливо слизывал с тротуара холодную жижу, довольно неприятно и резко пахнущую пряностями. Больше всего он боялся ног проходящих мимо людей, а легкое прозрачное облачко, внезапно окутавшее его, не вызывало опасений. Оно сразу исчезло, как бы запутавшись в лохматой шерсти.
   Пара молодых, хорошо одетых людей прошла мимо белой лужицы, и... идти бы им дальше.
   Так нет! Молодой человек остановился и вернувшись назад, крепко "врезал" собаке, целясь под брюхо, носком своего модного башмака.
   Дик, даже не успел отпрыгнуть, настолько неожидан был выпад. Девушка с улыбкой наблюдала за своим "бесстрашным рыцарем", и удивлению ее не было предела, когда "рыцарь" с визгом, в котором не было ничего от Сапиенса, завертелся на одной ноге, пытаясь обхватить свой башмак, который был окончательно поврежден. Сквозь дыру выглянул рваный носок и грязные, окровавленные, начавшие синеть пальцы.
   Дик, запоздало отпрыгнул, не понимая, что произошло и почему кричит этот странный и, по-видимому, враждебно настроенный двуногий. Вокруг, привлеченная воплями, стала собираться толпа. Как обычно - чужая беда привлекательна. Дик решил - нужно удирать: слишком много ног.
   Полная дама, обвешанная драгоценностями, в мехах не по сезону, причитающим голосом выводила:
   - Самим есть нечего! Расплодили собак! - и, вдруг, изумленно вращая глазами, она согнулась, ткнулась лицом в тротуар и быстро, быстро начала вылизывать молочную лужицу, подкрашивая ее французской помадой.
   Ливен осваивался в новой обстановке. Сейчас он должен накормить Дика, да и сам он не прочь утолить голод.
   Дик подошел к большому белому зданию. Это был дом Слуг Народа. Отсюда исходили высокоморальные, гуманные призывы и наставления. Слуги выполняли миссию "нести доброе, вечное" в массы.
   Дика все же больше привлекал аромат, исходящий из окон нижних этажей.
   "Может тут они не такие злые", - подумал Ливен... и Дик подошел поближе.
   У двух шикарных каров беседовали водители. Один из них что-то жевал. Дик учуял колбасу.
   - Ты когда вернулся домой?
   - Сразу после работы. Погода - дрянь, а мой старпер боится простуды. Сейчас поедем. У них в программе сауна, массаж и попойка с "подругами". Уже звонил Нижайший Слуга прокуратуры. Стол накрыт, "телок" пригласили. - Ну и мой, видно, увяжется. Жующий посмотрел на пса.
   - Псина, - подозвал он и кинул кусок хлеба. Дик подхватил на лету.
   - Гляди, жрет! Ну держи, - и он бросил недоеденную колбасу.
   - Развелось собак, как начальства...- резюмировал второй, лениво посасывая сигарету. - Пошли в буфет, перехватим горяченького.
   Дружелюбно повиливая хвостом, Дик пошел за ними.
   - Гляди-ка, псина тоже хочет горяченького - хохотнул первый, и они скрылись за стеклянной дверью. Дик пнул дверь лапой и вошел следом. В здании было прохладно, гудели кондиционеры, громыхали лифты. Дик шел за своими знакомыми. Обоняние доносило настолько приятные ароматы, что по всему пути следования Дика, на полу оставалась тоненькая темная дорожка - следы слюны стекавшей с его языка.
   Ливен воспринимал мысли стоящих вдоль стен людей. "Может сегодня не прогонят..." "О, секретарша! Накрасилась-то... юбка до колен не достает..." "А соседка вчера где то масла урвала... Может и мне повезет?"
   Один из Слуг, рассекая толпу, продвигался по проходу. Тут он был всевластен.
   "Сползлись, - неспешно текли его мысли, - нужно будет сказать Стражам Порядка, пусть гонят этот сброд в шею!"
   Толпящиеся у стен, как бы предвкушая грядущее изгнание, старались казаться незаметнее, втиснуться в стену.
   Слуга вспомнил, как, совсем еще недавно, он мог безнаказанно бить и топтать этих... - Но за последний месяц что-то изменилось там наверху. Может Нижайший решил позаигрывать с "Хозяевами", или... Слуга испуганно оглянулся. Мелькнувшая мысль леденила кровь: "А вдруг, Нижайший испугался народа!!!?" И ему, слуге придется сдерживать себя, ограничить всевластие...
   "Нет! Вы у меня еще попляшете!" - зло блеснув глазами подумал Слуга и, неожиданно, не в силах сдержать дергающиеся конечности, раскинув руки, он пустился в пляс.
   Собравшиеся, окаменев, смотрели на это необычное представление. Последовавшая суматоха помогла Дику спокойно пообедать и он, потеряв всякий интерес к Дому Слуг, вышел из здания.
   Результаты были неутешительны. Валем даже, мрачно пошутил:
   - Проще всего было бы, - сказал он, обнимая Нэт и Ливена, - оставить вместо Нижайшего Дика и Пэлу. Они намного человечнее.
   Дик и Пэла подняли головы, услышав свои имена. Они уютно устроились у ног детей и не высказывали желания брать бразды правления в свои руки.
   - Валем, - Нэт была возбуждена, - пусть, - она прикоснулась к собакам, - сохранят неуязвимость, ведь, среди этих двуногих зверей не проживешь!
   - Одним нарушением больше, - Валем махнул рукой, - вопрос не в этом. Не могу же я вечно торчать тут! Да и не хочу! - добавил он уже спокойней.
   - А если Чернь? - вмешалась Россита.
   - Боюсь, окажу ему сомнительную услугу. И неуязвимость, как им, - он кивнул на собак, - я не могу оставить. Хотя... был же Ясир! Посмотрим, что скажет Виккерс. А Пэлу и Дика прихватим с собой, если, конечно, они не против.
   Виккерс не возражал. Дик и Пэла тем более.
   "Дары", оставленные аборигенам Севра, были нарушением Устава, и не единственным, а нарастающим со временем, в геометрической прогрессии.
   Обучение не пропало зря. Никому не сообщая, дети изменили гены животных, сделав неуязвимость и способность к телепатии наследственными и передающимися, по желанию, другим особям.
   Все было предельно просто: детям было не до Этических проблем - они любили животных. Наследственной стала и любовь окружающих человека животных к ЛЮДЯМ, НЕ НЕСУЩИМ ЗЛА!
   Так был создан прецедент в Космическом Содружестве, где Севр мог стать единой системой, в которой основным экологическим фактором становилась общность всей биосферы планеты.
   Что ж, им это можно было простить: их подписи не стояли под Соглашением о соблюдении Устава Космического Патруля... А знания переданные Виккерсом?
   В Штабе Патруля знали: если проблема не решается в рамках Устава, нужно слать разведчиков типа Виккерса, для которых Высшим Уставом является Справедливость!
   И Патруль все время пополнял свои ряды за счет таких, навербованных Свободными Разведчиками аборигенов, которые не нанимались на работу, не заключали контрактов, а работали.
   Работали с полной отдачей.
  
  
  
  
  
  
  

Э Л И Т А Ф А Р А

  
  
  
  
  
  
  
   Глава 1
   Призыв, полученный Виккерсом, был, скорее, сродни воплю о помощи и, оставив Валема на попечении Росситы, он поспешил на выручку Харему.
   Сначала обстановка благоприятствовала Харему. Он благополучно достиг материка Эгина и неплохо вписался в окружающую среду: рваный плащ, смуглая кожа, знание языка и местных жаргонов, наличие денег - все давало положительный эффект.
   Свой путь по Эгине Харем начал в зоне умеренного климата, постепенно переходя в более холодную зону.
   Местность, по которой он проходил, являла собой что-то вроде прерии: низкая трава, растущие местами приземистые деревья и полное отсутствие приличного укрытия.
   Наконец, Харем, не встретив никого на равнине, вышел к небольшому поселению, состоявшему из десятка низеньких домишек, слепленных из глины, смешанной с навозом домашних животных.
   Прежде чем предстать перед местными жителями, Харем решил откорректировать свою экипировку, поэтому, после некоторого размышления, решился на психоконтакт.
   Укрывшись за глинобитной стеной, он расположился в густом бурьяне, выжидая.
   Заскрипела дверь, и во двор вышла женщина. Она была среднего роста, смуглая. На спину спадала тяжелая, черная коса, перетянутая цветными лентами с подвешенными к ним цветными украшениями. Ее лицо, с слегка раскосыми глазами и выступающими скулами, тяжеловатым подбородком и чувственными губами, было покрыто слоем румян, брови подведены черным гримом. Ее платье было самого простого покроя, напоминающее узкий мешок с тремя вырезами - для головы и для рук.
   Харем осторожно прощупал ее мозг. Сначала шел какой-то сплошной фон, но сразу же он исчез и Харему удалось взять ее под контроль, заставив принести старую мужскую одежду и средства оплаты-деньги.
   Потом она унесла все обратно, а новоявленный "местный житель" выполз из зарослей, отряхнув мусор и птичий помет, приставшие к одежде, двинулся по дороге, проходящей через поселок.
   В конце поселка стоял небольшой домишко, такой же, как остальные, только большая часть забора была обрушена.
   Харем переступил остатки ограды и вошел на пустынный двор. Поскольку никто не вышел ему навстречу, он толкнул дверь и, пригнув голову, шагнул в темный проем.
   - Счастье входит в дом с гостем! - прозвучал тихий старческий голос. - Входи путник, и пусть этот дом станет твоим.
   - Делю с тобой удачу, - ответил Харем на ритуальное приветствие, пытаясь разглядеть в темноте говорившего.
   Глаза его постепенно привыкали к сумраку помещения: свет падал из щелей в двери, которые он, в данный момент прикрывал спиной, и из двух узких отверстий под потолком.
   В углу хибарки что-то шевельнулось.
   Это "что-то", Харем принял вначале за кучу лохмотьев и, только теперь определил, что это хозяин,...или хозяйка... А может, вообще, такой же гость.
   Харем сел на какую-то шкуру, лежавшую на полу у открытого очага. От углей, покрытых пеплом, исходило тепло - примитивной печью недавно пользовались.
   К очагу подошел сгорбленный человек, голова и лицо которого были покрыты белыми, отливающими серебряной паутиной, волосами. Протянулась тоненькая рука и, откуда-то из темноты достала круглую, как половинка шара, чашку, а затем черный от копоти чайник.
   Сухая лепешка и кусок твердого, как камень, сыра дополнила сервировку "стола".
   Харем наполнил чашку удивительно ароматным напитком, отхлебнул, заедая отломленным кусочком лепешки, которую, согласно ритуалу, вернул хозяину вместе с чашкой. Хозяин повторил его действия. Настало время дозволенной беседы.
   - Идешь навстречу зиме? - спросил хозяин.
   - Твои одежды легки и ты безоружен. Степи полны голодных ксигов, а Слуги Храма Фара страшнее зверей... Зверь убивает, чтобы выжить... Жрецы убив, оставляют жить. Сын забывает отца, мать - сына... Человек подчиняется только Жрецам! Бойся их, вежливый путник!
   - Кто они? - оживился Харем. - Откуда?
   - Верховный Жрец находится в Храме Фара. Туда дня два пути тебе и три мне. Я стар и путь мой - до первого ксига. А мне нужно пройти далеко в зиму. Не погнушайся, возьми с собой старика - тебе же веселее, а то, глядишь, и пригожусь...
   Старик умолк, Харем тоже задумался. Конечно, вдвоем было бы спокойнее, но старик замедлит продвижение.
   - Я спешу, старик, и кроме того, мне же нужно в Храм Фара, а ты, как я понял, напрочь держаться от него подальше. Жаль, что нет ездовых животных, а еще лучше машина... - мечтательно протянул Харем.
   - Тащить меня не будешь, - настаивал старик, - а ходок я не плохой. За день до Храма я сверну в долину, ты же продолжишь путь, хотя, понять не могу, зачем тебе гибнуть? Молодой... Не жрец, да и на слугу не похож.
   - Ладно, когда выходим? - спросил Харем в душе довольный тем, что дал себя уговорить.
   Хозяин предложил выйти на следующий день ранним утром: так они смогут засветло добраться до следующего поселения, не рискуя встретить ксигов, которые охотились преимущественно ночью.
   Сейчас им не оставалось ничего другого, как постараться хорошо отдохнуть. Кое-как устроившись на жестких подстилках Харем уснул, включив охранное поле в ждущий режим: любая попытка войти с ним в непосредственный контакт, отбросит приблизившегося включившимся полем. Он какое-то время слышал кряхтение укладывавшегося хозяина, и, наконец, уснул.
   Несмотря на всю неприхотливость, Харем спал плохо: было холодно и жестко, кроме того включилось защитное поле, когда какой-то мелкий грызун решил полакомиться из походной сумки Харема, его запасами.
   Проснулся он задолго до рассвета, почувствовав тепло исходящее от очага: хозяин готовил завтрак, насколько приготовленное им имело право называться завтраком.
   - Я - Фарлен, путник, - произнес Хозяин. - Как обращаться к тебе? - он сделал что-то напоминавшее реверанс клоуна на цирковой арене.
   - Харем, - коротко бросил разведчик, пытаясь в неверном свете костра разглядеть своего будущего спутника. Мерцающие отблески пламени сделали представшую ему фигуру еще более гротескной и невероятной. Харем "деликатно" попробовал прослушать Фарлена, но, к своему удивлению, наткнулся на прочный блок... Хозяин оказался не таким уж простачком! Для Харема это было предупреждением держаться начеку.
   Из своего мешка Харем достал добавку к завтраку, внеся таким образом свою лепту в приготовление еды. Поели они в полной тишине. И, только когда они допили горячую, тонизирующую жидкость, предложенную хозяином, тот заговорил снова:
   - Выступаем. Скоро рассвет, а у нас впереди день нелегкого перехода.
   И он был прав. Если когда-то между поселениями существовала связь, то, скорее всего, она оборвалась много лет назад. Сейчас даже не было тропинок, - пришлось идти, волоча ноги в цепляющейся, жесткой траве, следя, чтобы нога не провалилась в скрытую травой нору или щель в почве. Процесс ходьбы отнимал все силы и внимание, которые нужны были еще на осмотр местности - слуги Фара могли быть всюду.
   У Харема была еще одна забота: он пытался рассмотреть Фарлена. Но, весь его риск сломать ноги, отвлекаясь от дороги, был неоправдан: лохмотья и густая грива седых волос полностью скрывали попутчика. Он переключил внимание на осмотр дороги, но одновременно решал проблему: как быть в случае опасности... накрыть полем обоих или спасаться самому.
   Харем безумно устал и замерз, когда Фарлен, все время молчавший, произнес:
   - Привал, - и почти упал в неглубокую впадину, похожую на заплывшую землей траншею: тут можно было полулежа укрыться от продирающего до костей ветра. Харем свалился рядом.
   - Разожжем костер? - спросил он. - Пока дует ветер - дым не сможет нас выдать.
   Фарлен молча потянулся за ближайшими пучками сухой травы. Набрав несколько охапок сухой травы, обломав сухие ветки на редких кустиках, путники общими усилиями, разложили небольшой костер. Запасливый Фарлен достал из своих необъятных лохмотьев чайник, сухие лепешки и неизменный сухой сыр. Харем, немного подумав и взвесив остаток сил, достал тюбик Е-рациона.
   - Что это? - спросил Фарлен, вертя тюбик в руках.
   - Концентрат пищи, - стараясь говорить как можно безразличней, ответил Харем, - набить животы этим нельзя, но день-другой не будем ощущать голода.
   Фарлен фыркнул, ничего не сказав, но вернул Харему только половину тюбика...
   После непродолжительного отдыха они снова тронулись в путь. А когда вдали показались низенькие строения пограничного поселка, Харем облегченно вздохнул, расслабляясь. Как оказалось, зря!
   Из-за глинобитных строений показались черные точки, в которых, по мере их приближения, путники смогли распознать всадников, скачущих на распластавшихся над травой конях.
   Их одежда, в лучах заходящего солнца, блестела, как чешуя какого-то сказочного земноводного.
   - Жрецы Фара, - спокойно констатировал Фарлен, - теперь, Харем, держись! - Он, порывшись в лохмотьях, достал что-то, напоминавшее корягу и стал ждать.
   Харем повернул кольцо на среднем пальце правой руки и присоединился к Фарлену.
   Когда уже можно было разглядеть лица приближающихся всадников, они исчезли... Харем изумленно вглядывался в пустошь перед собой, где только что, подобно птицам на бреющем полете неслись к ним рабство или смерть... Никого!
   Только вглядевшись повнимательней, Харем заметил, что трава в некоторых местах как бы ложится, но не по-ветру, а против.
   Нападающие спешились, уложили коней и медленно окружали путников.
   - Странно, - Фарлен напряженно всматривался в окрестности, - обычно они нападают сразу...
   Несколько выстрелов были ему ответом.
   - Они не желают брать живьем! Это на них не похоже... Кого же они испугались? Тебя или меня? Вопрос повис в воздухе, поскольку им пришлось лечь на землю - вокруг свистели пули.
   Харем прижался к спутнику и, изредка приподнимая голову, пытался осмотреться, когда рявкнула базука. Прямо у их голов взрыл землю небольшой снаряд. Поле отразило удар, но в ушах порядочно звенело.
   Взрыв решил проблемы Харема о выборе способа защиты. Лучшим способом оказалось - нападение.
   Он поднялся во весь рост и осмотрел поле боя. Потом выбросил руку в сторону колеблющейся травы и сжал кулак. Взметнулся плащ жреца и опал кучкой синего тряпья, хорошо видной из-за срезанной травы.
   Поскольку поле было средством защиты, а не нападения, то в момент атаки изнутри, оно отключалось. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы Харема захлестнуло несколько ременных петель. Он упал, делая отчаянные попытки освободиться. К ним, уже не скрываясь, бежало несколько жрецов.
   Фарлен откатился в сторону и поднял свою "корягу". В нападающих ударил луч бластера. От неожиданности Харем оцепенел. Космическое оружие у жалкого нищего! Он сбросил с себя обрывки ремней и приподнялся. Теперь вся степь наполнилась синевой и металлическими отблесками плащей атакующих жрецов. Фонтаны взрывов окружили Харема и старика плотным кольцом. Защищаться можно было только полем, нападать было безрассудно.
   - Харем, - Фарлен прижался к нему, - будем уходить!
   Грохот взрывов смолк - они стояли, тесно прижавшись друг к другу, на пустынной равнине. Вдали виднелись мазанки поселка, вокруг была, изрытая полузасыпанными воронками, песчаная земля... И никаких жрецов!
   - Что это? - Харем удивленно вертел головой.
   - Пришлось уйти в послезавтра, то есть в сегодня из позавчера, - засмеялся Фарлен.
   Голос его прозвучал по-молодому задорно, а его жалкая, сгорбленная фигура на миг распрямилась, и Харем с удивлением отметил, что ростом старик почти вровень с ним.
   Но, вот уже перед ним снова куча лохмотьев и седых волос, из которых прорывается хриплый, старческий смешок.
   - Слушай, Фарлен, - решительно начал Харем, - ты что, морочишь мне голову? Кто ты?
   - Нищий странник! - Фарлен продолжал хихикать.
   - Пусть так, тогда тут мы должны разойтись, так и не познакомившись... - и помолчав добавил, - а жаль! Ты был отменным спутником, хотя и слишком молчаливым...
   - Зато не мешал тебе думать! - с каким-то ехидством сказал Фарлен, упирая на слово "думать".
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - То что... или... ты можешь знать невысказанное?
   - Из уважение к твоей седой шерсти, считай, что я съездил тебе по шее... мысленно... фыркнул Харем.
   - Это всегда успеется, - миролюбиво сказал Фарлен, - сейчас нам лучше обойти поселок, а там уж... каждый своей дорогой... И не злись на старика. Я сам иногда с трудом вспоминаю, кто я и откуда.
   Харем поднял мешок.
   - Ладно, пошли - Они начали осторожно обходить поселок. Плато за поселком кончалось, переходя в холмистую местность.
   Холмы были покрыты лесами, а на горизонте горы упирались в небо остроконечными снежными шапками. Только одна гора казалась черным провалом на фоне голубого неба.
   - Храм Фара, - кивнул спутник Харема на черную гору.
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 2
  
   Несмотря на внешнее спокойствие, особа Фарлена все больше и больше беспокоила Харема и он апеллировал к Виккерсу.
   Но, даже Виккерс не смог, перебирая известное ему, найти аналогий, хотя сталкивался с самыми различными цивилизациями.
   Космос всегда подбрасывал загадки, многие из которых были пока неразрешимы. Пока... На это рассчитывала вся цивилизация Дружественных Галактик.
   Старинные предания и легенды, передававшиеся из уст в уста, упоминали о пришельцах следы которых позже обнаруживались в разных галактиках.
   Патруль, взяв за основу данные из этих легенд, часто обнаруживал следы пришельцев...
   Назвали их Паломниками Вселенной. Самих Паломников никто не встречал, но предполагалось, что они овладели темпоральными полями, как современники Виккерса - пространством...
   Если Фарлен был Паломником, то все проблемы отходили на задний план: требовалось войти с ним в более тесный контакт. План Харлема ломался, разве что удастся заинтересовать Фарлена Храмом Фара...
   - В какой-то мере, - вдруг сказал Фарлен и снова захихикал.
   - Что..."мере"? - оторопел Харем.
   - Я говорю, Храм Фара интересует меня, но не настолько, чтобы лезть в него сломя голову. Нужна подготовка. А что у нас? - Фарлен перестал смеяться. - Что же касается контакта, то мы, кажется, даже, подружились, спасая друг друга.
   Харем, а через него и Виккерс с недоумением вслушивались в его хриплый голос, пытаясь и боясь собраться с мыслями. Харем был в полной растерянности.
   Оборвав свое бурчание на полуслове, Фарлен высвободил из-под лохмотьев свой бластер-корягу и настороженно стал изучать ближайшую группу деревьев. Там кто-то стоял, прислонясь к дереву.
   Харем тоже приготовился к бою. Незнакомец протянул вперед руки, вверх ладонями и медленно пошел к ним. Когда незнакомец вышел из тени деревьев, Харем узнал Виккерса и оттолкнул в сторону ствол бластера своего спутника.
   - Ты что? - удивился тот.
   - Это друг, - Харем стоял перед стариком, заслоняя приближавшегося.
   - Чувствую, у нас создается неплохое трио... - снова оживился Фарлен. Его бластер снова исчез в лохмотьях. - Плохо, что вы оба одеты не по здешней моде.
   - Ну, это легко исправить, - поддержал разговор подошедший Виккерс. - Одолжи, дружище, на минутку свой наряд, и мы все будем щеголять в лохмотьях.
   Фарлен попятился, а Харем, не давая ему опомниться, обхватил его и прижал к себе.
   - Так ты ещё и нахал! - Фарлен, с неожиданной силой, разжал захват Харема и отвел его руки. - Возьмите мой плащ - его вполне хватит для соблюдения местного этикета.
   Виккерс сдублировал два плаща и они общими силами вываляли их в пыли.
   Трое аборигенов, ведомые трясущимся, еле переставляющим ноги старцем, медленно прошли сквозь заросли к отсвечивающей последними лучами заходящего солнца, далекой реке и исчезли, под сенью начавшегося леса.
   Несмотря на медлительность, Фарлен уверенно продвигался вперед и, через некоторое время, путники стояли на крутом, обрывистом берегу реки. Почти неприметной, извилистой тропой, которую отыскал, по только ему известным приметам, Фарлен, путники спустились к реке.
   Всю дорогу они молчали. Харем наслаждался возможностью расслабиться, решив, что Виккерс лучше справится с неожиданностями.
   Виккерс тоже был занят своими мыслями. Он пытался понять с кем свела их судьба, кто такой Фарлен. Единственный вывод, к которому он смог придти, был необычным: Фарлен был таким же пришельцем, как и они... Об этом говорило многое: телепатия, оружие, и, что было самым главным - способность перемещаться во времени.
   - Теперь можно отдохнуть, - прервал их мысли Фарлен. - Тут имеется уютная норка, в которой нас не станут тревожить незваные гости.
   Он, раздвинул кусты и указал на узкую щель в скале, после чего, распластавшись в траве, ужом вполз в отверстие. Друзьям ничего не оставалось, как только повторить его маневр.
   Они продолжали ползти в темноте, когда над их головами раздался голос Фарлена.
   - Можете встать, - и в такт со словами вспыхнул яркий свет.
   Они стояли в просторном помещении, посреди которого находился стол, окруженный мягкими креслами, несколько диванов, стационарный дубликатор, пульт гиперсвязи. Из комнаты вело несколько дверей.
   - Располагайтесь. Осмотритесь. А я смою немного грязи с себя - это сейчас предел моих мечтаний...- и Фарлен вышел через одну из дверей.
   - Вот как нужно устраиваться, - сказал с некоторой долей зависти и иронии Виккерс, - мы же, большей частью пренебрегаем удобствами. Странного хозяина послал нам Господин Великий Космос! И что это он вдруг разоткровенничался? Выявил свое убежище?... - он подошел к стене, дотронулся до нее и заключил: - Перестроенный металл. Выдержит вспышку сверхновой! Хороший домик.
   Харем, блаженствуя в кресле, тыкал пальцем в кнопки дубликатора, пытаясь, получить что - ни будь съестное, но безуспешно. Наконец, махнув рукой, он задумчиво сказал:
   - Отличный старикашка! Думаю, он не преподнесет нам неприятных сюрпризов...
   Тут раздался хриплый голос Фарлена:
   - Не желаете привести себя в порядок? - и смех. Повод для смеха у него был:
   Харем стоял с отвисшей челюстью, его глаза, что называется стали "квадратными", Виккерс выглядел не лучше...
   Фея из древних преданий, задорно подперев осиную талию, смотрела на них искрящимися от смеха глазами.
   Постепенно ее старческий, хриплый смех перешел в ласковый перезвон серебряных колокольчиков. Пышные, золотистые волосы струились по ее плечам, туника из какого-то серебристого материала, казавшегося воздушным, извивалась по ее фигуре, не скрывая, а подчеркивая формы ее тела.
   Даже Виккерс, немало повидавший на своем веку, не мог оторвать восхищенного взгляда, а о Хареме нечего было и говорить.
   Фарлен явно наслаждалась произведенным эффектом.
   - Можно подумать, что у вас отнялись языки... Можете хвалить мысленно - я услышу.. И... мне разрешили присоединиться к вашей группе, если, конечно, - она снова засмеялась, - вы не откажитесь от общества старикашки!
   Когда разведчики привели себя в состояние приемлемое для контакта с чудом, явившимся в образе Фарлен, Виккерс церемонно поклонился представляясь:
   - Виккерс. Разведчик Патруля, а этот, юноша, уже знакомый вам, мой друг, воспитанник и тоже Разведчик...- пожимая протянутую ему руку, он добавил: - С кем имею честь?!
   - Что я Фарлен, вы уже знаете, - она как бы подыскивала слова, - я отношусь к... Космическому Патрулю, - она снова улыбнулась, при виде реакции, вызванной ее словами, - но только к Службе Времени. Я ждала его, - она кивнула в сторону Харема. - Штаб дал "добро" на контакт с вами. И... поскольку я лет на двести независимого времени моложе вас, то поступаю в распоряжение Верховного Командующего Космического Патруля Виккерса...
   - Послушай, дитя, ты начинаешь службу с мелкого подхалимажа?! Я - Разведчик, простой Свободный Разведчик... И руковожу Свободной группой, а ты "Верховный"..."штаб"...
   - Все бывает, - сделав неопределенный жест рукой, сказала Фарлен и, уже, деловым тоном добавила, - У меня сообщение: В 8-м веке Космической Эры Эгина несколько раз уходила в темпоральный кокон. Мы должны выяснить, что и как происходило... Все данные на кристалле, можете воспользоваться аппаратурой или моим мозгом. И еще... Периодически на территории Фара телепатическая связь прерывается. Похоже на мощные гипноизлучатели. Не исключено, что энергетическое оружие и силовые поля могут быть тоже нейтрализованы...
   - Ничего, - Харем, наконец, обрел дар речи, - поживем, как в каменном веке. Хотя эта квартирка не похожа на пещеру, а ты на саблезубого тигра.
   Виккерс, призвав на помощь все свои технические знания, пытался понять, где же они очутились - в космическом корабле, в темпоральной капсуле, или просто в скальном укрытии... О назначении некоторой аппаратуры он мог только догадываться, но, когда, поднявшись на несколько этажей в гравилифте он оказался в помещении, заполненном аппаратурой, обзорными экранами и приводом боевых аннигиляторов - двух мнений уже не могла быть - их убежищем стал мощнейший из виденных им, пилотом высшей категории, космический крейсер.
   Виккерсу пришла мысль, что боевой мощи корабля хватило бы на уничтожение всей планеты, причем запас энергии не претерпел бы особых изменений...
   - И ты единственный член экипажа? - недоверчиво спросил он у Фарлен.
   - Ну, если возникнет надобность... любой специалист Патруля может быть тут сейчас, но рейнджеры всегда отличные пилоты, - это прозвучало у нее без малейшей рисовки или желания поддеть собеседника.
   Харем, все же, не сдержался и съязвил:
   Дедуля, гибель от скромности тебе не грозит, - и, ткнув кулаком в переборку, спросил: - Если телепортация, то на кой черт тащить сюда всю эту махину, да еще впихивать в скалу?
   Фарлен, как бы продолжая разговор с Виккерсом, сказала:
   - ... потому что это не просто корабль. Все достижения нашей техники собраны в этой коробке, - она окинула взглядом стены корабля. - Сотни зондов - роботов и биороботов, замаскированные под местных жителей, поставляют гигабайты информации ежесекундно. Кроме того, мы можем в любую минуту призвать их на помощь. Если, конечно, окажемся в экстремальной ситуации. - Она коснулась стены и, повинуясь её движению, часть металла скользнула вверх, открывая небольшую прямоугольную нишу - что-то вроде небольшого потайного сейфа. - Возьмите это, - она протянула Виккерсу и Харему небольшие черные квадратики, - и укрепите на поясах. Если потребуется помощь, достаточно прижать к нему любую часть тела - ваши биотоки вызовут робота, находящегося поблизости... И еще: если к датчику прикоснется чужой - его уничтожат. Имейте это ввиду. Как видите, вооружены мы на полную катушку, но чем могут ответить жрецы? А полную картину даст вам гипноустановка. Отдыхайте! И... на этом моя миссия хозяйки заканчивается. Теперь командуете вы. - Она взяла руку Виккерса и слегка пожала её.
   Через реку пришлось переправляться приняв все меры предосторожности - река была невероятно "грязной". Где-то, выше по течению в неё сбрасывалось большое количество радиоактивных веществ.
   Даже почти нечувствительные к радиации разведчики не рискнули на контакт с "теплой водичкой", как окрестил её Харем.
   - Местные жители называют её "Рекой Забвения", а впадает она в подземное озеро. - Виккерс хмыкнул.
   - Одно название чего стоит... Опасения были не напрасны, хотя неприятности ждали несколько непредвиденные. Когда плот, сколоченный разведчиками, отошел от берега, и мужчины, пользуясь шестами, старались придать ему нужное направление, толстая ветвь, которой пользовался Виккерс, сломалась. Он с трудом удержался на плоту, а когда поднял шест, то одно8о взгляда на обломок было достаточно чтобы понять - шест перекушен. Хозяин мощных челюстей, в погоне за более вкусным продолжением, высунул голову из воды - порождение кошмарного сна. Вся она была покрыта крупными, с ладонь мужчины, роговыми выростами; мощные челюсти, занимавшие большую часть головы, были снабжены не менее мощными и острыми зубами; небольшие глаза, с ороговевшими веками, злобно взирали на мир...
   Монстр сделал рывок из воды и вцепился в плот своими перепончатыми лапами - якорями. Одновременно из воды, как абордажные канаты, выплеснулись щупальца и начали сметать все находящееся на плоту в сторону открытой пасти. Плот сильно накренился под весом "гостя", что облегчало ему задачу.
   Виккерс с размаху опустил обломок шеста на нос лакомки, а Харем и Фарлен дали импульс из бластеров в оскаленную пасть. Чудовище фыркнуло и, скорее от неожиданности, свалилось в воду. Залп бластеров, по-видимому, не причинил пришельцу особого вреда.
   - Мутанты, - то ли утверждая, то ли спрашивая, сказал Виккерс.
   Он подошел к краю плота и внимательно осмотрел его. Потом молча взял у Харема бластер и направил его луч на влажные бревна настила. Появился луч, но... это был всего лишь луч света. Спутники с интересом следили за его манипуляциями.
   - Все, - сказал Виккерс, - бластеры могут служить для освещения.
   Или вместо дубинки, - засмеялась Фарлен.
   Харем хмуро добавил:
   - Вспышки могли засечь на берегу... Нужно готовиться к встрече.
   Против всяких ожиданий, высадка прошла спокойно и они беспрепятственно двинулись в сторону гор.
   Вдали, на фоне темнеющего вечернего неба, поднимался светящийся купол. Поднявшийся на холм Харем, крикнул:
   - Город! Большой город!
   Остальные присоединились к нему и какое-то время любовались неистовством красок и огней ночного города.
   Странно только то, что мы подошли вплотную без помех... - заметила Фарлен, а Виккерс ей возразил:
   - Мы зашли со стороны реки, а её, видно, считают непреодолимой преградой, а, скорее всего нам просто повезло.
   Фарлен улыбнулась:
   - Всякое везение - результат хорошей подготовки, - сказала она менторским тоном и, уже просто, добавила, - я взяла под контроль всех близлежащих тварей. Они меня поняли.
   Виккерсу осталось только пожалеть, что подобная мысль не пришла в голову ему...
   Город, казавшийся таким близким ночью, потребовал дневного перехода. Спустившись с холма, путники попали в дремучие заросли, состоящие из молодых деревьев, увитых лианами; папоротников, вымахавших выше человеческого роста; орхидей, запах которых был настолько силен, что действовал, как наркотик... Разведчикам предстояло собрать всю силу воли, чтобы противостоять сонной одури, навеваемой цветами. Иногда попадались и старые деревья, но все они были мертвы - могучие ветви обгорели, стволы расщеплены, местами до корней. Как будто чудовищный грозовой разряд пронесся над лесными великанами, сжигая и ломая все на пути, а они, жертвуя собой, прикрыли землю, спасая семена, ставшие теперь молодой порослью.
   - Судя по молодняку, - сказала Фарлен, - лет двадцать назад тут было весело. Растительность, похоже, тоже мутировала...
   - Ядерный удар? - Виккерс как бы беседовал с собой. - Как же мы проморгали? Сейчас тут зона действия счетчиков - потому и бластеры отказали. Так, какие ещё сюрпризы?
   Харем указал на скалы, обросшие лишайником и увитые лианами.
   - Развалины...
   Действительно, при ближайшем рассмотрении, скалы оказались остатками стен, колонн, портиков. Ступени широкой, теперь скрытой травой и дерном лестницы, вели на открытую террасу, на которой, в широком кресле белого мрамора, сидела, задумчиво подперев голову рукой, покоящейся на подлокотнике, статуя мужчины. В отличие от кресла, статуя была изготовлена из зеленого и белого мрамора. Одежда - зелень, тело - розовое. Сочетание цветов создавало поразительную иллюзию: казалось, что сидящий, сейчас стряхнет свою вековую задумчивость, смахнет с колен сгнившие листья и шагнет давя сучья, прямо к путешественникам, раскинув руки в приветствии.
   Виккерс поднялся по ступеням к скульптуре, подняв по пути несколько веток, и, выбрав наиболее прочную из них, стал счищать мусор с колен сидящего. Из под слоя слежавшихся прелых листьев, земли и травы показалась книга, лежащая на коленях статуи. В ней была только одна страница из белого материала, напоминающего силикон, укрепленная на таком же шарнире. Обложка была частью мраморного монолита статуи.
   - Линкос, - сказал Виккерс, глядя на текст, врезанный в пластик, - "вырождается в фашизм!" - Он перевернул страницу на шарнире и огласил начало фразы: - "Любая фанатичная вера, пусть даже в самую светлую идею..." Странный памятник!
   - А что такое фашизм?
   - Власть кучки маньяков, сумевших одурачить народ. Нетерпимость ко всему, что противоречит "идее". - Фарлен на мгновение умолкла, - жажда уничтожения всего не укладывающегося в рамки этой идеи. Наши наблюдатели собрали обширную информацию по истории фашизмов-коммунизмов-национал-социализмов. Нас тщательно знакомили с этими страшными болезнями общества.
   Харем сказал:
   - Я знаю эту болезнь. Теперь запомню и её название!
   Разведчики преодолели последний овраг и, наконец, выбрались на открытую местность. Вдали виднелись первые постройки города.
   Никто их не останавливал, да и кому были интересны бродяги в жалких лохмотьях.
   Домишки окраины были дрянными по всем статьям. Низенькие, облупившиеся, с маленьким узкими окнами-щелями, они скорее походили на ящики для перевозки грузов. Строения были разгорожены заборчиками из металла и неструганных досок. На крохотных земельных участках ковыряли землю аборигены.
   Фарлен поморщилась и попыталась войти в мысленный контакт со спутниками. Поскольку ничего не получилось, она произнесла вполголоса:
   - Ну и вонища!
   "Благоухание" распространяла канава, по которой текли нечистоты - своего рода канализация.
   Разведчики решили подыскать пристанище, где можно отдохнуть и оглядеться.
   - Может найдем что-нибудь менее ароматное? - с надеждой поинтересовался Харем.
   Никто не возражал и группа, несмотря на усталость, углубилась в узкие, грязные улочки.
   Постепенно дома становились выше и опрятнее, разрывы между домами стали уменьшаться, пока сами дома не прижались друг к другу, стена к стене, образовав сплошные колодцы-ущелья, с арочными проходами. Эти ущелья пересекались между собой под самыми невероятными углами.
   Около двери одного из домов пожилая женщина возилась с ключами, пытаясь открыть дверь, что ей не совсем удавалось - руки были заняты какими-то свертками...
   К ней и обратился Виккерс.
   - Уважаемая, - голос звучал странно даже для него самого: впервые после гипноурока он говорил на языке аборигенов, - разрешите помочь вам. - Он подхватил вываливающийся пакет и протянул руку за вторым, явно мешавшим женщине. - Мы приехали на несколько дней в ваш город, - продолжал он, - и были бы очень благодарны за совет, где можно остановиться...
   Женщина пыталась выхватить пакеты из рук Виккерса, но успокоенная его тоном, наконец, открыла дверь, после чего, все же, поспешила забрать свое имущество.
   - Сколько вас? - спросила она, уже благожелательно глядя на разведчиков.
   - Моя семья, - сказал Виккерс, кивнув в сторону Харема и Фарлен, стоящих рядом.
   - Кто вы?
   - Мы хорошо заплатим, - добавил Виккерс, как бы не расслышав вопроса, - по сто мил в день с человека, а увидев изумление, отразившееся на лице женщины, поспешно добавил, - с питанием.
   Хозяйка задумалась. Видно было, что она соизмеряла шанс не упустить выгодную сделку, превышающую годовой заработок за каторжный труд, и свои возможности.
   - На сколько дней?
   - От пяти до десяти. Деньги даем вперед, - и Виккерс достал из-под своих лохмотьев несколько монет, при виде которых у женщины исчезли остатки колебаний.
   - Я поживу это время у соседки, а вам отдам свою комнату. Только скажете, что вы мои родственники из Такна. Иначе будет скандал - соседи заявят, что у меня появились нетрудовые доходы. - И уже, с явно заметной гордостью добавила: - Вам повезло, у нас всего четыре семьи на кухне!
   Ее гордость была понятной: большинство квартир имело по восемь, а где и больше хозяев-работяг на одну кухоньку.
   Виккерс тоже мог гордиться знанием психологии аборигенов... Только одна мысль омрачала его триумф: "До чего же сильна в людях жадность!"
   Несмотря на нищенскую обстановку и тесноту, группа осталась довольна жильем. Виккерс пытался разобраться, почему бессильна телепатия, Харем экспериментировал с отказавшим трансгрессором, а Фарлен, покорная женскому уделу, ремонтировала одежду. Она приобрела более приличную экипировку для себя и друзей, но решила не использовать её полностью пока не подыщется более приличное пристанище: появление в рабочем квартале одетого со вкусом прохожего может бросить тень подозрения на весь квартал. Свой рваный плащ она отложила - его вид вполне соответствовал средней категории населения квартала.
   Виккерс и Харем выходили из дому в своих накидках, снимая их при переходе в более обеспеченные кварталы.
   Больше всего Виккерса беспокоило отсутствие оружия, если не считать музейного пистолета. Поскольку разведчики владели всеми видами оружия, проблема сводилась к приобретению его у аборигенов.
   Ранним утром - солнце только высветило верхушки гор - Виккерс почувствовал, что блокада мозга исчезла. И тут же в его мозгу начал звучать хвалебный гимн в честь богов Фара и его наместников на Эгине. Виккерс попытался вступить в ментальный контакт со своими спутниками, что ему удалось. Они были немного растеряны.
   "Ничего, знание этого дурацкого гимна не 0помешает нам, - успокоил их Виккерс, - я думаю, что остальное время гипноизлучатель создает фон, подавляющий мозговую деятельность... Он же "давит" и наши передачи".
   - Что-то вроде глушителя, - размышлял Харем, - нужно попробовать отстроиться.
   -... или использовать фон, как несущую, модулируя нашими мыслями, - продолжил Виккерс, - составь график включения этой рекламы, тогда мы сможем планировать свои действия.
   "Реклама" длилась 15 минут, после чего снова пошел фон. Какое-то время Виккерс экспериментировал, пробуя проникнуть в мозг Фарлен, но безуспешно... Кроме того, их ждал ворох неотложных дел.
   Разведчики вышли на улицу, в это время почти пустынную. Городской транспорт только начал свою работу, - по улицам проносились только небольшие автомобили. Харем, заинтересовавшись принципом их устройства, определил, что внутри находятся мощные электродвигатели. Это объясняло отсутствие смога. Всюду, где только находилось хоть немного свободного места - то-ли глухая стена, то-ли забор, а на лужайках и в парках в виде огромных транспарантов, располагалась красочно оформленная реклама, убеждающая аборигенов, что лучше их никто не живет. Всюду мелькали портреты жрецов Фара и, как тавро, выжженное на боку животного, всюду красовалась эмблема Фара: черная пирамида в обрамлении лучей восходящего за ней солнца.
   Виккерс обратил внимание группы, что все средства информации: печать, радио, телевидение, не переставая убеждали жителей в том, какое счастье жить под эгидой Фара, как пекутся о них, избранные ими же правители, какие блага получает тот, кто честно трудится на благо свое и Фара...
   "Обычный словесный понос!" - довольно метко охарактеризовал эту какофонию славославия Харем.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 3
   Улицы города постепенно оживлялись. Толпы людей, спешащих к местам работы, заполнили тротуары. На стоянках городского транспорта образовались огромные очереди.
   "Пик" длился около двух часов, после чего улицы остались оживленными, но толпа схлынула.
   Виккерса поначалу удивило полное отсутствие блюстителей порядка на улицах, но, поразмыслив, он не смог припомнить ни одного эпизода, где потребовалось бы их вмешательство. Люди, машины - все двигалось как бы по хорошо отрепетированному сценарию. Вообще, во всей городской ситуации было что-то механическое. У Виккерса даже мелькнула мысль, что все окружающие биороботы, но тут же опроверг это допущение - зачем гипноизлучатели для биороботов....
   - Любопытно, где их главный излучатель? - высказал Харем мысль, которая уже давно не давала покоя Виккерсу.
   - Нужно попробовать замерить напряженность поля и взять несколько пеленгов... - вступила в разговор Фарлен, - но, поскольку сами мы бессильны, нужно собрать прибор.
   Вечер ушел на сборку прибора из приобретенных Виккерсом телевизора и радиоприемника.
   Результат исследований оказался неожиданным: пытаясь проанализировать сигнал, Виккерс выяснил, что кто-то давно уже пользовался фоном, как несущей... Пользовался для контроля подсознания.
   Даже Виккерс с трудом уловил "передачу". Нового в ней не оказалось ничего, все те же призывы выявлять врагов Фара в "День Возмездия".
   Фарлен определила, что День Возмездия всегда приходится на начало месяца. Тогда все жители выходят на улицы выставляя, как опознавательные символы - знаки Фара. Знаки эти выдаются аборигенам в день совершеннолетия и подгоняются под биоритмы владельца. Если же Знак попал в чужие руки, то в День Возмездия он сгорает вместе с незаконно присвоившим его.
   Всякий без Знака, подлежит сдаче жрецам, а при оказании сопротивления - уничтожению.
   Харем пригласил к столу хозяйку квартиры, и та, пользуясь возможностью отвести душу "на дармовщину", как она сама же выразилась, постаралась "нагрузиться", в результате чего, группа получила Знак Фара во временное пользование.
   Это был овальный диск, напоминающий наручные часы. Носили его, как и часы, на руке. На "циферблате" знака по черному полю вокруг пирамиды Фара, тоже черного цвета, шли золотые лучи восходящего солнца. Когда, приложив все свое умение, Фарлен осторожно вскрыла Знак, внутри которого находился приемник. Корпус и браслет были изготовлены из материала, внешне напоминающего термит.
   - Видимо, особый сигнал, поступая в приемник, вызывает срабатывание этого разрядника, - ковыряясь в потрохах Знака, рассуждал Виккерс, - если мы изготовим дубликаты без начинки - они вполне сойдут за настоящие...
   Нормально, - комментировал Харем, - но тут небольшой нюанс - цацка-то не работает!
   - Прогуляемся снова к реке, плот, надеюсь, уцелел, а нам не помешает пополнить припасы, - как всегда, хозяйственная Фарлен заботилась о благополучии группы.
   Харем тоже поддержал её - его волновала проблема оружия.
   - Ладно, - согласился Виккерс, - отправляйтесь, но постарайтесь обойтись без эксцессов, а я, тем временем, попробую определиться окончательно здесь... Мне непонятны цели жрецов. Чего они добиваются? Власти? Так они имеют её... неограниченную! А где власть, там и богатство. - Что же ещё? - Он задумчиво посмотрел на собиравшихся в путь товарищей. - Возьмите и мой пистолет - может пригодится, а заодно, сдублируете.
   После ухода Фарлен и Харема, Виккерс обдумывал вопрос, что делать с хозяйкой. Не совсем уверенный в успехе своего начинания, он провел сеанс гипноза с очумевшей от похмелья бабой. Пришлось внушить ей, что часы, одетые ей на руку, как раз и являются Знаком. Пока, все шло нормально.
   Когда окраины город остались позади, а путники приближались к опушке леса, их окликнули. Голос принадлежал молодому парню, стоявшему под развесистым деревом в окружении еще четырех мужчин, приблизительно одного с ним возраста.
   - Куда ты тащишь эту красотку? - вопрошал молодчик, делая несколько шагов в сторону Харема и Фарлен. Его руки покоились на охотничьем ружье, ремень которого был перекинут через шею.
   Харем окинул компанию взглядом - ружья были у всех. Кроме того, оттягивая ремень, у каждого висела кобура с пистолетом, кинжалами, а у одного даже, пара гранат.
   - Решили чуть прогуляться по лесу, - ответил Харем, продолжая двигаться в сторону леса.
   - Стоять! - скомандовал их собеседник, срывая ружье с шеи.
   - Ребята, вы чего?... - Харем выглядел испуганным. - Мы же вам не мешаем. Мы уже уходим.
   - Ты, вали, а девке с нами не будет скучно, - кто-то под деревьями захихикал.
   Компания подошла вплотную. Один из них, взяв Харема за плечо и развернув, стал его обыскивать. Нащупав у него за поясом револьвер, он отвернул полу куртки и достал его.
   - Ух, ты... - удивленно протянул "охотник", рассматривая оружие, - такого я еще не видел!
   - Вот тут предохранитель, - услужливо сказал повернувшийся Харем и пальцем сдвинул защелку в положение готовности.
   Потом перехватил руку с пистолетом и, направив на ближайшего охотника, нажал на курок вместе с пальцем своего противника. Сухой щелчок, и одним нападавшим стало меньше. В это время, Фарлен прыгнула в сторону охотников и, еще не коснувшись земли, в полете, успела попасть одному из них ребром ладони по переносице, а ногой нанести нанести удар в живот второму. Подкатившись по земле под ноги третьему и, обхватив его ноги, рывком усадила в траву. После этого она перевернулась на спину, подтягивая согнутые ноги к животу и, распрямив их, угодила пятками в голову, не успевшему опомниться сидящему кавалеру.
   Харем за это время справился со своим противником и теперь стоял с пистолетом над всей группой.
   - Вы уж извините, мальчики, - сказала Фарлен, поднимаясь и отряхивая пыль с одежды, - но я привыкла к более изысканным манерам, если не считать того, что мой спутник гораздо приятнее...
   Она тщательно обыскала охотников, забирая все оружие, потом обратившись к Харему бросила одно слово:
   - Эвтан...
   Харем подал ей несколько шприцов-ампул. Фарлен сделала всем ухажерам укол и собрала все знаки Фара.
   - Теперь они месяца два ничего не смогут вспомнить из случившегося. Да, еще этот, - она наклонилась к убитому охотнику и сняла с его запястья Знак Фара.
   В то же мгновение у нее в руках вспыхнуло ослепительное пламя. Харем отшатнулся от пышущего жара и зажмурился, но ему показалось, что в момент вспышки Фарлен исчезла... Почти сразу же он открыл глаза, перед которыми плавали черные круги, но он видел: Фарлен стояла на месте, а на земле, у ее ног догорал Знак Фара. Она приветственно махнула рукой, и засмеялась.
   - Пошли, Харем!
   - А что будет с этими? Подожди, я их слышу! - Харем удивленно вертел головой, разглядывая охотников.
   - А почему я не слышу тебя? Когда ты начал принимать?
   - Сразу после вспышки... А как ты уцелела? Что за фокус ты проделала?
   Фарлен пыталась понять механизм действия Знаков, и ей было не до дискуссий с Харемом. Что же это было? Она задумалась. Шок?... В это мгновение сознание могло отключиться. Подсознание!
   Великий Космос! Какой только гадости напридумывали люди для удержания власти! А может и не люди? Скорее всего, какая-то ассимилировавшая раса Вампиров Вселенной, а может какой-нибудь вирус подлости и зла...
   Так или иначе, лекарство тут одно - уничтожить вирус вместе с носителями. И неэтично, и негуманен, а куда денешься? Давить, как бешенных ксигов!
   Она еще раз попробовала прощупать мозги охотников. На сей раз с большим успехом.
   - Значит, Знак Фара! Просто и остроумно. Они все настроены на более мощную станцию, чем наш мозг... - рассуждал Виккерс, выслушав отчет о вылазке, - Но в таком случае мы можем прослушивать жрецов. Надеюсь, они не носят Знаков. Хотя... почему вспыхнул раньше Дня Возмездия знак убитого? Думаю, есть центр слежения, где регистрируется состояние владельцев Знака. А, как только Центр регистрирует смерть, на Знак поступает сигнал самоуничтожения.
   - Похоже, что мы топчемся на месте, - Харем вертел в руках препарированные Знаки, - еще ни разу мы не встречали тут жрецов. Может они находятся в Храме постоянно?
   - А кто же тогда нападал на нас? - поинтересовалась Фарлен. - Нет, тут что-то не так...
   Ознакомившись с городом и, что было самым важным, с подходами к Храму, они решились сделать попытку приблизиться к нему, а если повезет, то и попасть внутрь.
   К горам вела прекрасная дорога, выложенная шестигранными камнями, подогнанными так, что создавалось впечатление монолитности.
   Пробную вылазку решили предпринять Виккерс и Фарлен, изображая подгулявшую парочку.
   Во второй половине дня, дав соответствующие инструкции Харему, Виккерс решил выступать. Он задумал посетить несколько баров и других злачных мест, где постарается, чтобы их запомнили как "перебравшую" парочку - своего рода страховка на случай расследования.
   День был сравнительно теплый, солнце, клонящееся к западу, отражалось в сотнях окон города и высвечивало далекие снежные вершины, его лучи глохли только на черном конусе Храма. Виккерс и Фарлен вошли в небольшой ресторанчик, решив для начала перекусить и осмотреться.
   Над входом в заведение висел сделанный из металла раскрашенный парусный корабль. Чуть ниже красовалось его название: "Парус". Виккерс пожал плечами - реки мелководные, до моря два дня пути, а, поди ж ты: "Парус"!
   Они прошли мимо двух служителей, стоящих в дверях и угодливо кланяющихся посетителям... Несмотря на угодливость швейцаров, у Виккерса и его спутницы возникла в мозгу картина: здоровенные, горилообразные швейцары-привратники вышвыривают зарвавшегося или некредитоспособного клиента...
   - Вышибалы, - дополнила Фарлен.
   - А кабак, вроде бы для космонавтов, - решил Виккерс, окинув взглядом публику. Действительно, кое-где за столиками мелькала коричневая форма Космического Торгового флота, а мужчина, прошедший мимо них к бару, несмотря на обычный костюм, несомненно был космонавтом. Об этом свидетельствовало его лицо со следами перегрузок, мышцы, которые не могла скрыть даже свободная одежда, походка перекатом - с пятки на носок, как на железной палубе в ботинках с магнитными присосками...
   Мешковатый костюм свободно обвисал на космонавте, но Виккерс успел заметить выпуклость в районе талии - рукоятку револьвера, а может парализатора или другого подобного оружия, поскольку бластер был бы тут бесполезен. Только сейчас Виккерс с тоской подумал, что абсолютно упустил возможность включения в свой арсенал этих видов оружия.
   Посетителей было мало, это были, в большинстве, мужчины, чем-то напоминающие расположившегося у стойки космонавта.
   Две женщины пытались внести какую-нибудь струю оживления в мрачноватое застолье космических волков. Одна из них пела под аккомпанемент небольшого джаза, а вторая пыталась изобразить танец живота, который у неё не особенно "вытанцовывался" из-за наличия жировых отложений на брюшке.
   Виккерс знал, что алкоголь на Фара под запретом, но его можно получить с соответствующей наценкой - "за риск", как объясняли владельцы спиртного.
   Вообще-то в городе было великое множество запретов: алкоголь, наркотики, проституция, пропаганда войны, секс, забастовки и незапланированный демонстрации, любая религия, кроме культа Фара и многое другое...
   Называлось это - "Заповеди Фара", которые, оправленные в нарядные рамки висели на видном месте в каждом учреждении, а то и просто на улице, привинченные к стенам домов.
   В разъяснениях к "Заповедям" говорилось, что, поскольку все жители Фара довольны, то политических выступлений, как-то забастовки, демонстрации и тому подобные выступления не могут существовать. Если же какой-нибудь отщепенец позволит себе оное действие, то не подлежит сомнению, что он либо шпион, засланный с целью подорвать благополучие народа, либо психически неполноценный, а по сему подлежащий полной изоляции и принудительному лечению в спецбольнице.
   Виккерс засмеялся, вспомнив, что на ракетном полигоне Саргона любовался лозунгом: "Наша цель - благо народа!" Он еще тогда подумал, что цель обширна и попадание в любую точку этой цели, сразу же скажется на благе...
   Они разместились за столиком у окна, выходящего в небольшой садик внутреннего двора, и заказали, моментально появившемуся метрдотелю, обед и выпивку. Тот, так же бесшумно, как появился - исчез, чтобы через минуту, ему на смену, с заказанным прибыл официант.
   - Да, обслуживание у них на высоте, - пробурчал Виккерс, - не заказывая не отдохнешь...
   Фарлен сразу же принялась за еду, отдавая должное искусству поваров. Виккерс присоединился к ней.
   Когда, утолив голод, они принялись дегустировать напитки, Виккерс, бывший все время настороже, заметил какие-то непонятные перемещения среди посетителей. Из-за двух соседних столиков поднялись несколько человек и перешли к столикам в другом конце зала, а их места заняла компания только что вошедших молодых людей. Среди них были несколько пестро раскрашенных по последней моде девиц, очень похожих на крупных попугаев.
   Один из вошедших прошел к эстраде и что-то сказал музыкантам, после чего джаз затих. Мужчина подошел к диско-автомату и, опустив монету, нажал клавишу. Из автомата полилась мелодия, ничем не отличающаяся от царапанья по стеклу плюс визг недорезанного поросенка, что вполне удовлетворило заказчика и он, с видом человека исполнившего свой долг, вернулся к столику.
   Некоторые пары поднялись со своих мест и начали подергиваться в, надо понимать, танце, другие не обращая внимания на "музыку", отдавали дань закускам и выпивке.
   _ Виккерс, - Фарлен говорила полушепотом, - тут, в баре, телепат, и может не один...
   - А фон?
   - Похоже, помещение экранировано. _ Ну что же, нас это вполне устраивает, - Виккерс осторожно начал прощупывать собравшихся.
   Фарлен, вдруг, засмеялась и обернулась к соседнему столику. Один из клиентов буквально пожирал её глазами.
   - Он, по моему, сексуальный маньяк, - сказала она, заикаясь от приступов смеха, - за эти секунды он успел переспать со мной сто раз... А здорово он представил меня без платья! Минутку... у них внеочередная тотальная проверка. Что-то вроде незапланированного Дня Возмездия. Я попробую дубликатор - нужно вернуть Знаки охотникам. - Она начала копаться в своей открытой сумочке. - Делаю с запасом... и еще немного монет... твой пистолет... Черт, не хватает места, - она снова рассмеялась.
   - А телепат за стойкой бара, ближе к эстраде, - Виккерс кивнул головой, - космонавт. Не здешний... Попробую вступить с ним в контакт. Как считаешь?
   - Нам могут пригодиться его кулаки, поскольку этот сексуальный маньяк собирается знакомиться...
   - Тогда лучше уйдем. Я не хочу шума. - Виккерс поднялся из-за стола и бросил на салфетку золотую монету.
   Фарлен тоже встала и пошла за ним к выходу. Когда они миновали эстраду, Виккерс обратил внимание, что космонавт тоже поднялся, с вертящегося кресла и бросил на стойку монету.
   Степенно покинув ресторан, Виккерс и Фарлен быстро пошли по улице в сторону ближайшего переулка. Сворачивая за угол, они увидели спешащую за ними компанию из-за соседнего столика.
   - Он горит желанием пообщаться. Жаль, что пошел фон.
   Они нырнули в туннель подземного перехода, пробежали им и вошли в магазин. Преследователи показались из-за угла на противоположной стороне, осмотрелись и повторили маневр Виккерса.
   Сейчас они стояли, совещаясь, у витрины магазина, и не было никаких гарантий, что магазин их не заинтересует.
   Виккерс подошел к продавцу.
   - Послушай, дружище, - сказал он, кладя на прилавок монету, - даме плохо, где тут у вас подсобные помещения?
   Продавец смахнул монету и сделал приглашающий жест в сторону завешенной портьерой двери. В тесном проходе, заставленном ящиками, был кран, из которого Фарлен, несмотря на нежелание, сделала несколько глотков воды.
   - Вик, их интересую я. Подстрахуй меня тут, у витрины, а я потолкую с женихами. Думаю, что после этого они будут воздерживаться от случайных, уличных знакомств. - Она засмеялась и, кивнув продавцу, добавила, - мне уже лучше.
   Повесив на плече Виккерсу свою сумку, Фарлен вышла из магазина. "Женихи" в это время спускались с порожка магазина. Выйдя из двери, Фарлен остановилась, как бы поджидая кого-то. Тут её заметили.
   Радостно хрюкнув, её обожатель подошел и отвесил церемонный поклон.
   - Рад вас видеть, - его тонкогубый рот растянулся до ушей, обнажая мелкие, как у хорька зубы. - Я так и не успел пригласить вас на танец.
   Фарлен осмотрела улицу, не задерживаясь взглядом на говорящем. Казалось, что она крутит головой, пытаясь понять откуда долетает до неё звук. Голос жениха начал срываться - не выдержали нервы.
   - Я с тобой говорю, - он попытался схватить Фарлен за подбородок и повернуть к себе лицом, но промахнулся. Рука только слегка задела её плечо. Вышедший следом Виккерс, посмеиваясь наблюдал за ходом сватовства.
   - Ты, хамоватая жаба, - спокойно сказала Фарлен, - я не танцую с земноводными... Убери плавники!
   "Жених" начал розоветь, его бледно-голубые глаза округлились и он как-то подобрался, как бы готовясь к атаке. Фарлен была начеку.
   - Ах, ты... - "жених" грязно выругался и ударил раскрытой ладонью, целясь сжатыми пальцами в солнечное сплетение.
   Фарлен не стала уходить от удара, а стояла спокойно - свои мышцы она знала... Удар был сильным. Пальцы женишка вывернулись под неестественным углом и он, визжа от боли, тряся покалеченной рукой, завертелся на месте.
   Его спутники недоуменно наблюдали этот танец.
   - Так ты еще и поешь? - сказала Фарлен, с интересом наблюдая за исполняющейся неистовой чечёткой. - Подвинься, - обратилась она к одному из парней, - загородил всю улицу...
   Она попыталась пройти, но парень стоял на месте, правда, не долго: Фарлен сдвинула его плечом.
   - Оставьте её в покое! - прозвучал за её спиной голос, и она невольно обернулась.
   Компания, оставив "поющего" жениха начала смыкаться вокруг Фарлен. Сейчас вся сцена напоминала замедленную съемку: застигнутая окриком компания плавно разворачивалась к вновь прибывшему, на пороге обессиленный приступом смеха стоял Виккерс, к группе приближался космонавт-телепат. Его руки были засунуты в карманы куртки, глаза, устремленные вперед - на Фарлен, прищурились в улыбке, которая не обещала ничего хорошего окружающим. Остальных он как-будто не замечал, полностью игнорируя.
   - Леди, позвольте проводить Вас, иначе вы рискуете наткнуться еще на компанию подобных плюгавчиков...
   - Спасибо, парень, все ОК, - Виккерс подобно космонавту, шел сквозь толпу женихов, которые, поняв изменившееся не в их пользу соотношение сил, неохотно пошли по улице, лишь изредка оглядываясь.
   Космонавт пожал плечами, поднял сжатую в кулак руку, раскрыл ее перед лицом, пальцы, кроме мизинца, были сжаты и, оттопыренным кончиком мизинца смахнул невидимую пылинку с кончика носа. Виккерс, наблюдавший его манипуляции, издал какой-то неразборчивый звук и заговорил:
   - Сэр, гм... я встречал вас, по-моему, в кабачке "Веста".
   - Никогда не бывал в системе К-32, - ответил так же ни к селу ни к городу космонавт и добавил на линкосе, стараясь умерить звучание своего баса, - 9-я Паломническая, отель "Благоденствие", 407 номер, Гаузнер Уильям, - он повернулся к ним спиной и ушел в сторону парка.
   Виккерс подошел к Фарлен, которая с интересом вслушивалась в их словесное жонглирование.
   - Кто он? - несмотря на кажущуюся невозмутимость, её буквально распирало любопытство. - Мне знакомо его лицо, но, как это ни прискорбно, не могу вспомнить.
   - Билл Гаузнер... тебе это о чем-нибудь говорит? - Виккерс с улыбкой смотрел на Фарлен.
   - Ну, ну, - успокоил он, заметив обиду на её лице, - парень из Спецкорпуса Патруля... Сейчас Вольный Торговец. Совмещает приятное с полезным. Скорее, опасное с полезным.
   - Ты с ним знаком?
   - Нет. И имя у него, скорее всего, вымышленное. Но он и мне кого-то напоминает.
   - Ты уверен, что это не провокация?
   - Не думаю. Он знает пароль. Остальное узнаем вечером. Пойдем вместе. Поход подождет.
  
   Остаток дня ушел на возврат "охотникам" Знаков Фара, тщательно препарированных. Благодаря изменениям разведчики теперь могли в любой момент контролировать их носителей.
   Харем, за время отсутствия друзей, докончил сборку прибора, но когда он попробовал взять пеленг на самое интенсивное излучение, оказалось, что это не так просто... Излучателей было несколько. Кроме того возникла накладка очень мощного мозгового излучения, которое было не механического происхождения. Так мог "работать" только органический мозг...
   "Супермозг", - подумал Виккерс. Он даже рискнул вступить с ним в контакт, надеясь на опыт, приобретенный еще в детстве при общении с Шарами. Так или иначе, но давняя выучка спасла его мозг от разрушения. Сначала было такое ощущение, как будто Виккерс бредет в темном лабиринте, а над головой висит что-то огромное - вероятно, так чувствовал бы себя муравей, прогуливаясь ночью в телескопе.
   Потом его мозг ощутил едва уловимое прикосновение, но за этой деликатностью чувствовалась непостижимая мощь. Кто-то мудрый, боящийся нанести вред, поддерживал контакт. Фон, помехи и гипнополе исчезли - Виккерс получил доступ к чужому мышлению и тоже раскрылся. Считанных секунд хватило на это "рукопожатие"... Знакомство состоялось, но обе стороны были сдержаны.
   Виккерс, потирая виски, говорил, вопросительно глядевшим на него друзьям:
   - Галактика А-32, Сектор Млечного пути из системы "Дерущихся Змей", 8-я планета... Гиперпространственный туннель через Храм Фара.
   - А что происходит здесь? Ты хоть что-нибудь понял? - Фарлен перебила его, направляя на насущные проблемы.
   - Правительственный механизм Фара очень похож на систему правления Галактики М-87. Там тоже вся власть, как политическая, так и гражданская, были сосредоточены в одних руках. И, на протяжении столетий никто не мог понять в чьих...
   - М-87? - Фарлен задумалась. - Они уже несколько тысячелетий входят в Содружество. Один из наших первопроходцев в 87-й был мутант Горачин. Он передал Спецкорпусу мощнейшее психическое оружие...
   - Которое мы используем с большой осторожностью и неохотой, - добавил Виккерс, - было много случаев гибели обладателей парапсихической мощи вместе с окружающими.
   - О чем это вы? Почему я ничего не знаю, - голос Харема звучал обижено, - ты же передал мне все знания, Вик? - И, обернувшись к Фарлен, продолжил свои жалобы, - а тогда, со знаками Фара... Он горит, а ты смеешься. Как это?
   Виккерс не стал читать лекции по основам телепатии, которые, кстати, знал и Харем, только не удосужился собрать знания воедино. Фарлен тоже промолчала, хотя подумала, что нужно будет растолковать ему понятие временного сдвига... У нее и Виккерса сложилось мнение, что Харему не хватает аналитических способностей, которые со временем придут...
   Отель "Благоденствие" был одним из самых респектабельных в городе... и самым дорогим.
   Вестибюль отеля украшали скульптурные группы древних мастеров Эгины. По мраморному полу шли медные полосы, утопленные в камень и образующие затейливую вязь древнего шрифта, скопированного с найденных археологами гробниц правителей мира, имена которых так и остались неизвестными - никто до сих пор не смог расшифровать надписи. Посетители топтали и полировали подошвами... Что? Скорбные эпитафии на чью-то смерть? Пророчества? Предостережения? Размышления о быстротечности жизни?.. А может рецепт приготовления любимого блюда царя?..
   Статуи, в отличие от надписей, были подлинными. У одной из таких скульптурных групп Виккерс остановился пораженный. Высеченные из белого мрамора, сейчас, правда, желто-серого, стояли трое. Один из них был явно человеком: высокий, широкоплечий, абсолютно не похожий ни на одну расу, обитающую на Эгине. Его одежда напоминала Виккерсу форму Патруля, которую он сам снял перед отправкой на задание. Он казался бы гигантом, если бы не соседи по постаменту. Рядом с человеком, опираясь на три ноги, стоял гуманоид. Две мощные руки выходили из такого же мощного торса - где-то посредине, а две другие начинались у шеи. Собственно и шеи-то, как таковой не было: голова, переходящая сразу в туловище, была не менее удивительной. По окружности верхней части головы располагались четыре глаза, рот и нос сливались в треугольном наросте, который был, видимо, ороговевшим... Массивное основание головы окружали восьмиугольные выступы, как бы вырастающие из тела гуманоида. Он был почти вдвое выше человека. У Виккерса перехватило дыхание - гуманоид был поразительно похож на его отца Гревса в ночные "Часы охоты".
   Третий персонаж тоже был гигантом, и каждая отдельно взятая, часть его тела была человеческой... Именно - "отдельно"... Две руки, две ноги, да и одежда, в отличие от гуманоида, у которого трудно было понять где тело, а где деталь одежды, была такой же, как и на человеке... Шея... Вот именно!!! Шея... Их было две и они поддерживали две головы. Приятные лица, не имеющие ничего общего с эгинским типом. Чуть заметная улыбка таилась в уголках губ, в прищуре глаз.
   С трудом взяв себя в руки, Виккерс тихо произнес, обращаясь к спутникам, тоже рассматривавшим скульптуру:
   - Я знаю их!
   - Вы уже были здесь? - удивился Харем. Фарлен, не оборачиваясь к спутникам, коротко бросила:
   - Ив Горачин...
   - ... инструктор парапсихологии... - продолжив ее речь вмешался Виккерс, -адмирал Земной Гегемонии, мутант и пришелец из другой Метагалактики.
   - Все мы мутанты, особенно по понятиям их времен, - кивнув на скульптуру заключила Фарлен и, обернувшись, дотронулась до руки Виккерса. - Пора...
   В кабине лифта они молча достали из сумок необходимые приборы и оружие, маскируя их в складках одежды.
   Дверь в 407 номер находилась чуть левее лифтовой клетки. На стук отозвался приятный мужской бас:
   - Войдите!
   Виккерс резко толкнул дверь и прыгнул в комнату. Фарлен в акробатическом прыжке вкатилась за ним, а Харем поднял парализатор и веером прошелся по коридору, откуда к распахнутой двери спешило около двадцати человек. Почти столько же находилось в номере.
   На диване лежал космонавт, опутанный липучкой из силиконовой ленты. Несколько жрецов, во всяком случае, Виккерс подумал, что это могут быть только они, стояли у стен с оружием наготове. Остальные кинулись к Фарлен и Виккерсу. Возникло два клубка переплетенных тел. Один клубок, с Фарлен в центре, переместился к стене и, подобно снежному кому, подмял стоящих там жрецов. Стрелять те не решились: слишком уж плотная стена черных плащей окружала девушку. Клубок перемещался по комнате, пока не столкнулся со вторым. На пути клубка оставались его составные части: оружие, жрецы... Одни оставались лежать неподвижно, другие, подвывая, спешили отползти к стене - в относительную безопасность.
   Соединившись, клубки стали быстро уменьшаться.
   Виккерс и Фарлен не применили оружия, сгруппировавшись, они наносили быстрые, хорошо акцентированные удары руками, головой, ногами, так что, вошедший за ними Харем не пытался вмешиваться. Он подошел к дивану и склонился над космонавтом. Попытка действовать ножом ни к чему не привела - силикон, есть силикон, и он начал сматывать ленту с лежащего. Вольный торговец не подавал признаков жизни.
   - Что с ним? - спросила подошедшая Фарлен.
   - Не пойму, какой-то шок, - Харем поднял руку торговца, пытаясь нащупать пульс, - жив.
   Фарлен положила руку на лоб пострадавшему, пытаясь наладить психоконтакт.
   - Какое-то сильнодействующее снотворное с последующей обработкой парализатором... - как бы рассуждая сама с собой, произнесла Фарлен.
   - Сейчас займусь, - Виккерс возился с жрецами, упаковывая их липучкой.
   - Там еще куча в коридоре, - обрадовал Харем. После чего вместе с Фарлен занялся перетаскиванием "своих" жрецов в номер.
   Отмыв руки в ванной, они принялись за космонавта. Виккерс, порывшись в своей необъятной сумке, достал диагностическую аптечку и приложил ее к плечу космонавта. На крошечном дисплее аптечки появились цифры, формулы и несколько игл впились в плечо...
   Космонавт открыл глаза.
   - Время? - это были его первые слова. Виккерс
   ответил и космонавт облегченно вздохнул, поясняя:
   - Если я в течение часа не выйду на связь - Корпус высаживает десант, что сейчас нежелательно. - Он замер на мгновение к чему-то прислушиваясь и добавил: - Порядок. Я дал отбой... И не могу понять, какую дрянь мне подсунули? Ни я, ни мои приборы не зафиксировали ничего. Давайте послушаем их, - он кивнул в сторону жрецов.
   - И не мешает обыскать, - дополнил Харем, - к тому же поглядим, как устроены их знаки. Знаков у жрецов не оказалось... Космонавт с Виккерсом начали "прослушивание". Контакт с первым закончился как-то неожиданно для Виккерса: мозг жреца был открыт, но присутствие чужого сознания как бы "захлопнуло" дверь... А Виккерс, получив сильный телепатический импульс, вынужден был сам создавать блок.
   Космонавт, взглянув на обескураженного Виккерса, предложил оставить жрецов в покое.
   - И, думаю, нам нужно убраться отсюда... Чем скорее - тем лучше.
   Хозяин с гостями быстро спустились в холл и, стараясь идти степенно, покинули отель.
   Вся улица была перекрыта войсками. Это были те же жрецы, но теперь они не выглядели оборванными кочевниками. Большинство из них было в легких скафандрах, для ведения боевых действий на планетах земного типа. Улицу, с двух сторон, перекрывали два передвижных парализатора, снятые с космических, крейсеров, а в руках нескольких жрецов, Виккерс заметил аннигиляторы. Жрецы предусмотрели все требующееся для захвата космонавтов... обычных...
   Разведчики попали в толпу аборигенов, застигнутых облавой у выхода из отеля, в которой было много детей и женщин, а может, что вполне укладывалось в понятия о морали власть имущих, толпу специально согнали сюда, как заложников.
   - Вы окружены, - прогремел голос из динамика, установленного где-то за спинами жрецов, - во избежание кровопролития и гибели мирного населения, предлагаем сдаться!..
   Харем обиженно фыркнул и сдернул с плеча сумку, но Виккерс остановил его движением руки.
   - Мы имеем возможность подождать финала этой какофонии, - поддержал Виккерса космонавт.
   От группы жрецов отделилось несколько человек и приблизились к "добыче". У каждого в руках был рулон силиконовой ленты.
   Последним "упаковывали" Харема. Всю группу сунули в бронированную машину и, эскортируемая победителями машина, пересекая город, вышла на дорогу к храму Фара.
   - А мы ещё решали проблему, как туда попасть, - на линкосе сказала Фарлен, - Слава Фара! Хоть какая-то польза от него!
   Сначала дорога была прямой, но, где-то через час, начался подъем по серпантину. Периодически дорога упиралась в скальные массивы, перекрывающие дорогу. Тогда из головной машины выходил жрец и стоял некоторое время у скалы, опираясь на нее руками. Казалось, что он пытается сдвинуть каменную глыбу, расчищая путь. Потом жрец возвращался в машину, и через минуту-другую глыба втягивалась в скальный массив, освобождая проезд.
   "Хорошо берегут свой храм, - размышлял Виккерс. - Много камешков нам пришлось бы поворочать!".
   Наконец колонна остановилась, не доезжая до подножия пирамиды. Место напоминало военный лагерь, а может таковым и было... Основания Храма не было видно за окружающими постройками, увенчанными параболическими антеннами; подстанциями с лесом высоковольтных опор; какими-то стреловидными башнями, напоминающими диспетчерские космопорта...
   Скорее всего, это и были службы космоса. Это подтверждал и стоявший на площади корабль, класса крейсера, и несколько шатлов.
   Космонавт-торговец только недоуменно пожал плечами, осматривая окрестности. Действительно, страна Фара была полна контрастов: варвары с аннигиляторами; рабы с отключенной психикой; конница и космические корабли; фашизм и супермозг...
   А в ближайшее время предстоит еще возня с темпоральным коконом...
   О своем положении пленников они особенно не задумывались, за исключением Харема, который придумывал планы освобождения и даже захвата храма, один героичнее другого. Виккерс даже был доволен случаем, давшим возможность достичь Храма без драки. Сказывались прописные истины Школы рейнджеров, классифицировавшие каждую стычку с аборигенами, как неудачу разведчика.
   С приходом ночи, колонна снова тронулась в путь. Двигались в полной темноте около часа. Потом колонна остановилась и, сразу же, вспыхнул, не очень яркий свет, исходивший от огромного светильника, находящегося в самой верхней точке, уходящего конусом вверх, потолка. Он был сделан в виде подсвечника для пяти свечей, которые, однако не были зажжены - светился материал светильника и сами свечи... Вся эта светящаяся громада покоилась на пятигранном постаменте десятиметровой высоты, по периметру которого были высечены надписи. Сам постамент был изготовлен из белого металла.
   Разведчики поняли, что завершилась первая стадия их поисков - они попали в Храм Фара.
   Жрецы вышли из машин и, став перед постаментом, подняли руки, после чего, как бы повинуясь неслышному непосвященным сигналу, распростерлись на полу.
   - Теперь еще и мистика добавилась! - пробурчал Вольный Торговец.
   Прозвучал отрывок мелодии из гимна Фара и в постаменте появился темный проем. Он был довольно узким - на одного человека... Жрецы начали подталкивать пленников к проходу. Виккерс шагнул в него первым и исчез. Остальные последовали за ним.
   Шагнув во тьму прохода, Виккерс вынужден был зажмуриться: над его головой сверкало белое солнце, а сам он стоял на раскаленном песке пустыни. Он оглянулся на выход из пирамиды... Вместо черного конуса Храма, перед ним был невзрачный глиняный сарай с черным провалом двери.
   Первым его импульсом было - вернуться к товарищам, только на секунду врожденное любопытство взяло верх и он окинул более внимательным взглядом окрестности. И хорошо сделал - не разбил лоб себе и вышедшей из проема Фарлен, за которой появились остальные его спутники. Дверь в сараюшку закрылась.
   Космонавт довольно весело кивнул Виккерсу и пробасил:
   - Пространственный туннель Паломников. У нас есть теория нуль-перехода, но нет таких переходов. Эти станции мы иногда находим, но опасаемся пользоваться ими. Никогда не знаешь, куда занесет тебя космос... У кого какие предложения относительно дальнейшего мне не очень нравится - песок... А кроме этой развалюхи ничего. Попробуем вернуться?
   Виккерс пожал плечами и, подойдя к Фарлен, зацепил зубами конец силиконовой пленки. После того как Фарлен, вращаясь, как волчок, сняла с себя "упаковку", дело пошло быстрее - через несколько минут вся группа разминала затекшие руки.
   Фарлен попробовала мысленный контакт с Виккерсом... Помех не было.
   Виккерс обратился к космонавту:
   - Поскольку мы вынуждены делить с тобой дальнейшие невзгоды и радости - лучше всего представиться. Как прикажете себя называть?
   - Долишь Борк, Спецкорпус Патруля, сейчас Вольный торговец, специалист по негуманоидным расам. Имею хобби - Паломники Вселенной. Мечтаю разыскать хоть один город... Если они вообще существуют, - добавил он после секунды молчания. - И давайте определяться.
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 4
   Виккерс решил произвести рекогносцировку... На несколько секунд он исчез, а когда материализовался снова на прежнем месте, его одежда была покрыта инеем, а сам он дрожал от холода.
   - Если ориентироваться по здешнему солнцу, то на востоке есть что-то напоминающее город или его развалины... Со ста миль высоты, куда я телепортировал, он неплохо просматривается. Но в свободном падении и при диком холоде многого не разглядишь. Мы можем переместиться в том направлении, но не должны терять этот сарайчик. Но и застревать тут надолго, не в наших интересах.
   По одному, Виккерс телепортировал группу к городу, который при ближайшем рассмотрении имел довольно необычный вид: стремительно уходящие ввысь конические башни; плоские приземистые строения, похожие на ангары; шаровидные здания, сверкающие под солнцем; ажурные виадуки и мосты...
   Стена, прорезанная арками ворот и узкими бойницами, увенчанная множеством сторожевых башен, окружала город. С бархана, на котором стояли путники она не казалась высокой - всего два-три человеческих роста.
   Вся группа, не спеша, готовясь к неожиданностям, спустилась к стене.
   Харем попробовал толкнуть створ ворот и отдернул руку, удивленно рассматривая ладонь...
   - Она скользкая, - сказал он, - как бы смазана жиром.
   Виккерс подошел к выступу стены и приложил ладонь ребром. Потом, не отнимая ладони, заглянул сбоку, между стеной и ладонью был просвет.
   - Стена покрыта силовым полем, - как бы размышляя вслух, произнес Виккерс. - Есть несколько способов попасть внутрь... Поскольку нас не приглашают, думаю, неудобно делать брешь в стене. Но, опять таки, нас и не гонят, а что вполне возможно, даже и не подозревают о нашем торжественном прибытии... и, если мы нанесем визит вежливости жителям города - они не обессудят.
   Попробую телепортироваться в город. Если не расквашу нос о поле - хорошо - нет, все равно телепортируюсь. На всякий яд... - он исчез.
   Через несколько минут он вернулся за группой.
   Теперь они стояли на площади города. Город был пуст. Именно пуст - не покинут. Улицы и площади были чисты, строения выглядели новыми... Хаос и запустение, царящие обычно в покинутых селениях, отсутствовали.
   Долиш предложил обследовать ближайшее, приземистое строение. На этот раз дверь, которую толкнул Харем, открылась без проблем.
   В зале царил полумрак, но с их приходом начали загораться светильники подобные тем - в храме. Потолок стал прозрачным, создав иллюзию чистого неба.
   Это был магазин или рынок - зелень, фрукты, сифоны с какими-то напитками, рулоны тканей, самых различных расцветок, поделки мастеров, оружие...
   Все было новым, свежим и... непонятным.
   - Какие-то загадки, - резюмировала Фарлен, - хотя продукты выглядят аппетитно. Она, несмотря на недовольную гримасу Виккерса, взяла с прилавка какой-то экзотический плод, понюхала его и осторожно надкусила. Потек красный сок.
   - Недурно! И освежает! По-моему, вполне съедобен.
   - А чем платить? - Вольный торговец считал неэтичным брать бесплатно.
   - Может, гостеприимные хозяева выставили нам угощение? - Рассуждал Харем, пробующий в эту минуту какой-то зеленый напиток. - Ого, аж зубы ломит! Холодный и вкусный!
   Утолив голод и жажду, путники решили приняться за осмотр соседнего шаровидного здания.
   Харем, ставший авторитетом по открыванию дверей, без всякой опаски распахнул полукруглые створки входа. Они вошли и стояли некоторое время в темноте, ожидая какого-нибудь самосвечения или другой иллюминации. Вместо этого начал двигаться пол, причем с такой начальной скоростью, что на ногах остались стоять только Долиш с Виккерсом - Фарлен с Харемом, пребольно стукнувшись мягкими частями тела, сели на движущуюся ленту пола.
   Вглядываясь в темноту, спутники приготовили, "купленное" на рыночке оружие, опасаясь новых подвохов этого непонятного шара.
   Сюрпризы не замешкались - они спешили один за другим, как бы боясь упустить подвернувшуюся оказию.
   Раздалось рычание и из темноты к ним направилось, внушительных размеров, животное. Его три головы
   изрыгали пламя, а само оно светилось зеленым фосфорическим огнем, полыхающим по всей длине химеры - от кончика бьющего по когтистым лапам хвоста, закованного в броню, до шести пар остроконечных ушей.
   Харем вскинул парализатор и дал импульс... Чудовище, казалось, не заметило нападения, но Харем, опустив парализатор, крикнул:
   - Оно... оно стреляет в меня... из парализатора!
   Фарлен подняла бластер.
   - Отставить! - Виккерс положил руку на плече Фарлен. - Посмотрим чем все это кончится. Защитное поле!
   Когда до чудовища оставалось несколько метров, в движущейся дороге образовался провал, в котором и оказалась вся группа. Падение было замедленным - они плавно опускались на дно провала.
   Создавалось впечатление, что об их костях проявлена забота - падение без гравилифта с такой высоты не сулило ничего хорошего.
   После фейерверка огней, источаемых драконом, внизу было темно, только светились бледно-сиреневым светом какие-то грибы и лишайники на стенах пещеры...
   Виккерс посмотрел вверх, ожидая увидеть шахтный ствол откуда свалился, но, к его удивлению, над ними был сплошной потолок, покрытый такой же слабосветящейся слизью, как и стены. Путь был открыт только вперед по туннелю. Пахло сыростью и грибами. Ну, что ж, вперед, так - вперед...
   Некоторое расстояние они прошли без приключений, потом Долиш остановил группу и вслушался. Доносилось потрескивание, глухие удары, вздрагивала под ногами почва.
   - Похоже на обвал, - сказал Долиш, осматривая стены и потолок туннеля, - так и есть, пошли трещины. Быстро уходим!
   Они едва успели выскочить из-под оседающего потолка, но на этом приключение не кончилось. Ход упирался в подземную реку. Назад пути не было, там рушились стены и потолки хода.
   Прижатая к берегу, болталась лодка. Материал из которого она была изготовлена, слабо светился, как и многое на этой планете. Отражение лодки в реке, казалось, пытается оторваться от суденышка, уйти в самостоятельное путешествие по черным, мрачным водам...
   - Нам предлагают отчаливать, - сказал Виккерс, уворачиваясь от катящихся из хода камней, - не совсем вежливо, но настойчиво!
   Потрескивающая набережная в свою очередь торопила с принятием решений. Пока остальные размещались в лодке, Виккерс возился с цепью и замком, удерживающими утлое суденышко. Замок не поддавался и Виккерс, сунув ствол пистолета в замочную скважину - выстрелил. Замок не открылся. Тогда Виккерс изо всех сил рванул цепь, крепившуюся к скобе, вмурованной в набережную. Скоба легко поддалась и Виккерс, не удержав равновесия, оказался в воде. Цепляясь за цепь, он взобрался на лодку, несущуюся по течению. В пазах вдоль бортов крепились составные весла, пакеты с продуктами и целый арсенал оружия. Они осмотрели экипировку лодки, которая к тому времени втянулась в центральную, самую быструю часть потока. Вкушать радости спокойного путешествия удалось недолго.
   Русло потока сузилось, каменные берега мелькали с огромной скоростью, а впереди слышался шум низвергающейся воды.
   - Действующий вулкан им в брюхо! - выругался Долиш. - Влезли в аттракцион для аборигенов!
   Виккерс засмеялся.
   - Вы тоже поняли? Постарайтесь, в случае надобности, пользоваться оружием из их арсенала - наше может натворить бед. И привяжитесь...
   Харем достал из зажимов несколько пистолетов странного вида и излучатель, или что-то на него похожее. Виккерс ковырялся в маленьком пульте управления, обнаруженном на носу лодки. После нажатия одной из кнопок, лодка резво рванулась вперед, все увеличивая скорость. Следующая кнопка вызвала появление с кормы прозрачного колпака, который накрыл суденышко сверху. Остальных кнопок он не стал трогать, да и некогда было: суденышко, как с трамплина прыгнуло в воздух, оставляя позади шумящий водопад и всем днищем шлепнулось в спокойные воды озера. Видимо от удара, лодка потеряла скорость... Колпак тоже исчез.
   В месте падения водопада стоял туман от мелких брызг. Берега, может совсем близкого, не было видно...
   - Гребем по прямой, - решила Фарлен, - не может же это озеро тянуться до бесконечности.
   Так они и поступили. Долиш обратил внимание на усилившееся свечение за правым бортом. Он склонился над водой, которая была чрезвычайно прозрачной... Казалось, что из глубины всплывает разинутая пасть, усеянная мощными зубищами, обрамленная усами толщиной в человеческую руку, которые жили своей - змеиной жизнью. Космонавт взял из рук Харема какую-то "пушку" и начал стрелять в оскаленную пасть. Остальные, разобрав амуницию из арсенала лодки, поддержали его. Пасть брызнула в разные стороны щупальцами и треугольными зубами. Светящиеся обрывки исчезли в глубине.
   - Что там еще? - Фарлен ткнула стволом вверх.
   Все пространство над озером было заполнено химерами-призраками. Многоглавые драконы; какие-то летающие ящеры; улыбающиеся мертвым оскалом скелеты самых невероятных животных; чудовищные комбинации человеческих существ с кибернетическими конструкциями... Весь этот хоровод опускался все ниже и ниже - шлюпка начала раскачиваться от поднятого ими ветра.
   Харем рванул из-за пояса парализатор, а Фарлен поспешно доставала бластер. Виккерс остановил их.
   - Не нервничайте. Скорее всего они не в силах навредить нам, так что, если хотите, пользуйтесь этим, - он поднял со дна лодки первое попавшееся оружие и выстрелил вверх не целясь. Одно из чудовищ рассыпалось. Подумав, Виккерс выстрелил в воду, одновременно наблюдая за несущимися на них химерами - одна из них рассыпалась...
   - Короче, можете не целиться, а просто нажимайте на спуск... Всей этой какофонией можно управлять отсюда, этим оружием. Мы в каком-то дурацком аттракционе для аборигенов. В другой раз нужно смотреть куда лезем...
   Вдали забрезжил свет и, когда лодка приблизилась, стал виден причал и ступени, подымающиеся к проходу. Языки пламени вырывались из проема, но группа перестала обращать внимание на все эти
   свето-звуко-эффекты. Жар пламени чувствовался только на подходе к отверстию и, пройдя сквозь пламя, все оказались на площади, с которой начались похождения.
   - Странная у них манера развлекаться, - недовольно пробурчал Долиш. - Где-то тут должен быть кибермозг, управляющий всей этим ненормальным городом.
   - Попробуй взять пеленг, - обратился к Харему Виккерс, - может что-либо изменилось...
   - И если передатчики в одном месте, - добавила Фарлен.
   Виккерс пожал плечами, наблюдая за манипуляциями Харема. Тот выпрямился и радостно возвестил:
   - Есть! Мощный передатчик! Скорее, всего там и центр.
   Петляя по улицам, группа вышла к приземистому строению, расположенному в центре большой площади. На его крыше вращалась параболическая антенна, рядом с которой, сплетаясь в самые невероятные узоры, тянулись провода, вздымались ажурные башенки из белого металла. Среди этих металлических джунглей, Виккерс отметил антенну гиперсвязи. Дело принимало серьезный оборот: следы вели за пределы планеты.
   Поиски входа не увенчались успехом. Долиш старательно изучал стену, пытаясь отыскать хоть намек на стык. Он подозвал Виккерса, который не мог оторваться от созерцания антенны гиперсвязи и, ткнув ладонью в стену заявил:
   - Поле! Как и вся крепостная стена... Рискну телепортироваться.
   На мгновение он исчез и тут же появился снова. Ноги у него подгибались, лицо было окровавлено, кровь текла из носа и из ушей - он был без сознания. Так выглядит человек, получивший мощный удар парализатора, когда мышцы рвут сами себя в невероятных вывертах, когда мускулатура горла, сокращаясь, приводят к удушению. Обычный человек был бы уже мертв. Долиша спасло то, что он успел в последний момент вернуться.
   Фарлен наклонилась над ним, оказывая помощь. Долиш довольно скоро очнулся и, опираясь на ее плечо, поднялся.
   - Бессмертные Саргона!... - как ругательство бросил он два слова.
   Виккерс и Фарлен вздрогнули. Виккерс в предвидении новых осложнений, Фарлен - найдя то, что искала.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 5
   Когда-то на Саргоне существовал материк Свободы. Жители, населявшие его были независимы и вполне соответствовали своему материку - свободолюбивы. Из своей среды они избирали на пять лет правительство: на самом Саргоне было неспокойно и кто-то должен был стоять во главе Свободных.
   Раз в пять лет проходили выборы
   нового правительства... Так продолжалось сотни лет и, как результат самоуспокоения, за эти годы образовалась элита, поставлявшая членов правительства. Сроки избрания стали продлятся, выборы превратились в фарс, а фарс постепенно обретал силу Закона: "Положение о выборах", составленное умными и хитрыми юристами, привело к тому, что кандидатами в правительство были только представители элиты, в руках которой был мощный полицейский аппарат, финансы, армия, которую элита всячески подкармливала, а самое главное - пропагандистская машина, которой завидовал весь Саргон.
   Власть стала переходить чуть ли не по наследству, как в древние, забытые даже историками Саргона, времена.
   Постепенно родственники и верные лизатели задов власть имущих расползлись с правительственных вершин, где стало уже тесновато, занимая ключевые посты пониже.
   Все, казалось, складывалось okay для элиты, но жизнь так быстротечна... Не успеешь нахапать, а уже старость со всеми вытекающими... И тысячи ученых решали проблему продления жизни "горячо любимых Вождей",... с их выводками, естественно. В одной их клиник Эгины было, наконец, сделано открытие, сразу же ставшее Государственной тайной N1: используя молодой организм, дряхлым старцам удавалось возвращать молодость. Чтобы свежее "сырье" было всегда под рукой, были созданы гипноизлучатели, державшие под контролем элиты Эгину.
   Планы новой касты Бессмертных чуть не потерпели фиаско из-за восстания на Саргоне. Планета, как пробудившийся вулкан, вскипела огнем гражданских войн, запестрела грибами ядерных взрывов.
   Бессмертные, в руках которых была накопленная веками информация, исчезли в Храме Фара, но система излучателей продолжала действовать, опираясь на жрецов. Бессмертные же, считались погибшими, в чем заслуга присвоена была тем же Жрецам.
   - Они накрыли нас силовым полем! - крикнул Харем,
   попытавшийся приблизиться к злополучному зданию. Виккерс осмотрелся. Всю группу окутывал какой-то мерцающий туман. Он не был плотным - просто мерцающая дымка, но Виккерс ощущал напряженность поля...
   - Ничего, - сказал он, - все же не темпоральное! Сейчас я немного разомнусь...
   "Благо, есть предлог" - подумал про себя и вслух добавил: - Отвернитесь и включите защитные поля. Можете прижаться ко мне.
   Он повернулся лицом к зданию и сосредоточился... Металлические конструкции на крыше здания начали оседать, теряя очертания, и, в конце концов, металл тонкой струйкой потек с крыши. Само здание тоже начало терять форму, заваливаясь внутрь.
   Долиш и Харем смотрели на происходящее изумленно, а Фарлен с интересом, но тоже с некоторой долей удивления. Стены постройки превратились в расплавленную, растекающуюся по площади массу, а на месте здания начали вырисовываться контуры какого-то другого здания. Из столба огня, подобно Фениксу возникла... сараюшка! Как две капли воды похожая на ту - у выхода из Храма.
   - Снова станция нуль-пространственного перехода. Снова Паломники... - Долиш угрюмо смотрел на остывающую массу. - А, ведь, они могли и успеть...- он двинулся к станции Паломников.
   Если группа знала кое-что о Паломниках, то Долиш прошел специализацию по этой загадочной цивилизации. Нельзя сказать, что он много знал, но он знал все, чем располагал Патруль. Знал так же, что большая часть рейнджеров, переступивших порог "сараюшек", не вернулась, но игра стоила свеч, а с такой командой...
   Может это было просто самовнушение, но, когда все собрались у станции, жар раскаленных камней проникал даже сквозь защитное поле.
   Шепотом, как бы опасаясь подслушивания, заговорила Фарлен.
   Если бессмертные вампиры прошли, то, куда бы мы ни попали - мы сядем им на хвост.
   Пройти в станцию оказалось не просто. На некоторые станции можно было попасть только зная определенный код, который набирался на сенсорном устройстве у входа. Виккерс знал, что расшифровкой кода занимался Спец Корпус. Только для особи, прошедшей этот нуль-переход, станция оставалась открытой. Сейчас проблему, на которую у специалистов уходили месяцы, а то и годы, предстояло разрешить четверке не подготовленных и не снаряженных для этой цели, разведчиков.
   - Я постараюсь добыть код, - вдруг заявила Фарлен. На долю секунды ее фигура как бы затуманилась, начав расплываться в воздухе, но вот она уже стоит снова рядом и сбивает огонь с одежды. - Ну и парилку ты устроил Бессмертным! Стоило посмотреть, как они всем скопом ринулись в переход, хлопая себя по тлеющим задам... Ты знаешь, им сейчас будет не до нас: понадобится кожа для пересадки, свежая кровь и новый заряд психоэнергии. А код... - она прикоснулась к нескольким местам на двери, которая тут же отошла в сторону, - пошли, только все вместе.
   Группа плотной массой переступила порог.
   Они стояли на мраморной лестнице, полого спускавшейся к ласково шумящему морю, которое слегка потревоженное ветром, постоянно меняло свою окраску от бледно голубого до ультрамарина с примесью изумрудной зелени. Тепло и шум, исходящие из него, убаюкивали.
   За спинами Разведчиков стояла беседка, сложенная из розового туфа. Только задвигающаяся дверь напоминала о мире из которого они только что вынырнули. Заросли необычных растений окаймляли лестницу, на самом верху которой, как завершающий штрих этого райского уголка, возвышался дворец, окруженный белой террасой. Там где терраса переходила в ступени, на постаментах, с обеих сторон лестницы, лежали мраморные изваяния животных. Огромные головы добродушно улыбающихся зверей покоились на сложенных крест-на-крест лапах.
   - Неуправляемую реакцию им в брюхо! - высказался Долиш, - Ведь это же Земля!
   - Или ее двойник, - уточнил Виккерс.
   - Но на Земле не было Паломников... Поищем старцев. Молчавший до сих пор Харем потянул Виккерса за рукав.
   - Вик, зачем им убивать людей? Ведь они могли бы так как мы - регенерация...
   _ Каждый идет своим путем, Хар, - Виккерс с восхищением рассматривал стоящий на рейде белый парусник... - у них было достаточно человеческого материала, и думали они только о собственной шкуре... Остальные для них - скот на убой. Нам нужно сменить экипировку. Становится жарко, да и прокоптились мы изрядно. - Он начал мысленно прощупывать внутренности дворца, потом сел на ступеньку.
   - Сюда идут, - Харем указал на террасу. - Двое...
   - Я их позвал, - Виккерс бросил взгляд через плечо на приближающуюся пару, - сейчас переоденемся и в путь. Двое молодых людей прошли мимо сидящей на ступенях группы, даже не взглянув в их сторону. Спустившись к воде, они не спеша разделись и, один за другим, ласточкой прыгнули в море. Пока они нежились в ласковых волнах, Харем и Виккерс возились с дубликатором.
   Переодевание не заняло много времени и четверка двинулась вверх по лестнице, к сказочному дворцу, охраняемому мраморным зверинцем.
   Дворец был похож на драгоценный камень: белый мрамор, зеленые, с большим содержанием меди, породы, позолота...
   Разведчики вошли в трехметровой высоты, резную, с витражами, дверь и заскользили по паркету, орнаментированному деревянными брусками различных расцветок.
   Снаружи было жарко, но в холле кондиционеры поддерживали приятную прохладу.
   Виккерс известил спутников, используя линкос:
   - Бессмертные появились и сразу же отбыли на дежурном автомобиле в направлении их личного аэродрома. В доме постоянно дежурит штат прислуги: врачи, повара, разнорабочие, красотки для увеселений, массажисты и целая армия телохранителей. В любую минуту может быть накрыт стол, чем мы и воспользуемся. Осторожней с передачей. По-моему на планете есть телепаты: я принял какие-то странные биоимульсы...
   - Не мешает осмотреться, поскольку мы уже тут... - Фарлен была верна своим исследовательским наклонностям.
   - Я, видимо, задержусь здесь, - вставил Долиш, - нужно включить... - он прервался, отыскивая у прислужников в мозгах название планеты, - Терру в Содружество.
   - Я тоже против фашизма, - вставил неожиданно Харем.
   - Осталось только двое, - Виккерс засмеялся и обнял Фарлен за плечи. - А тебе, старикашка, идет любой наряд... Но самый лучший был тот, в корабле.
   - Пожалуйте к столу, - обратился к ним служитель в белой форме, распахивая двери в банкетный зал.
   Осмотр усадьбы дал много интересного: дворец охранялся спецотрядом, кроме того его блокировали четыре ряда колючей проволоки под током. На темное время суток включалась охранная система "тьма", а периметр ограды контролировался телекамерами, сведенными на пульт в караульном помещении.
   Создавалось впечатление, что Бессмертные находились не в своей стране, а на территории противника с активно действующими партизанскими
   отрядами.
   Долиш выяснил, что официально страной правит сенат, избираемый жителями. Во главе сената стоят два аборигена: один олицетворяет гражданскую, а второй - политическую власти. Вторая превалирует. Пятерка Бессмертных фактически командует всей планетой, не зная ограничений даже в самых извращенных своих побуждениях. Каждое, пусть даже глупейшее изречение каждого из них становится законом для планеты.
   Элита, рвущаяся к кормушке, периодически вызывает "микровзрывы" в правительстве, освобождая таким образом себе место для продвижения вверх. И, как обычно об этой "акробатике" аборигены не имеют ни малейшего представления.
   Всю эту информацию, собранную из мозгов окружающих, Виккерс суммировал и передал Долишу. Было немного и секретной информации, которой "поделился" с ними начальник Специального отряда безопасности, подчиняющийся только Всепланетному Разведывательному Управлению, или, как сокращенно называли его ВРУ.
   Выйдя на связь с кораблем Патруля, Виккерс затребовал Галактические координаты Терры. Штаб Патруля приказал следовать за Бессмертными, оставив на Терре Харема и Долиша. Дополнительная информация его порадовала - на материке Эгина прибавилось населения - четыре человека: Валем, Россита, Нэт и Ливен новом месте.
   Бронированная машина доставила разведчиков на крохотный аэродромчик, где им предстояло ждать возврата самолета Бессмертных. Тут они и распрощались: Долиш и Харем оставались на побережье, а Виккерс и Харем сами не знали, куда заведет их пространственный туннель, воздушное путешествие или ещё какой-нибудь вид транспортировки.
   Несмотря на малые размеры, аэродромчик охранялся не хуже дворца, а для Виккерса это означало новые контакты с людьми и свежую информацию. Он еще раз предупредил остающихся друзей о предполагаемом присутствии на планете телепатов, посоветовал соблюдать осторожность и, на той же машине Долиш с Харемом вернулись на побережье. Им предстояло осесть в каком-нибудь крупном городе.
   Виккерс и Фарлен расположились в одном из пустующих коттеджей Бессмертных.
   Ночью их разбудил начальник отряда ВРУ, доложивший о прибытии самолета.
   - Самолет заправляется, - докладывал охранник бесцветным голосом, чеканя слова, - прикажете сменить экипаж?
   Виккерс отрицательно покачал головой.
   - Нас вполне устраивает старый... Самолет был невелик - под стать аэродрому. Широкие плоскости делали его менее скоростным, но зато увеличивали его способность к планированию. Салон поражал продуманностью удобств, вплоть до мелочей.
   Экипаж отсалютовал Виккерсу и застыл, ожидая приказаний.
   - Парни, придется еще раз повторить полет. - Спокойно информировал их Виккерс, и, видя что они еще чего-то ждут от него, добавил. - В добрый путь! Приступайте!
   Пилоты проследовали в рубку.
   Полет проходил спокойно, пока не показались горы.
   - Осталось пять минут полета, - прозвучал в динамике голос пилота, - прямо по курсу звено истребителей...
   Виккерс обеспокоено взглянул на Фарлен и протиснулся в кабину к пилотам. Пилот кивнул в сторону лобового фонаря.
   - Перестраиваются для боевого захода. Что-то случилось... Они готовят ракетный удар, - добавил он, протягивая Виккерсу пару наушников.
   - Помолчите! - Виккерс сосредоточился на быстро увеличивающихся черных точках впереди, крикнув в кабину, - Фарлен, приготовься включить поле!
   Один из истребителей, теперь их уже хорошо можно было рассмотреть и без приборов, вспыхнул ярким пламенем, превратившись в пылающий шар, который расширяясь, коснулся краем соседнего самолета - тот тоже вспыхнул.
   Остальные истребители, проделав немыслимые кульбиты, разбрызгались в разные стороны.
   Пилоты были, видимо, не новичками в боевых действиях: самолеты тотчас же выправили курс, и, уже не строем, а с разных сторон атаковали. До своей гибели они успели дать залп...
   - Уходим к земле, - крикнул Виккерс и тут же скомандовал, - поле!
   Взрывной волной самолет швырнуло несколько раз в самых невероятных направлениях, но пилоту удалось его выровнять.
   - Подходим к аэродрому, - рапортовал он, глядя на Виккерса, как на какое-то божество. - Ну ты и даешь, парень!.. - Тут самолет тряхнуло снова, - Бьют с аэродрома! Куда нам?
   - Иди на посадку. Все будет OKАY!
   Самолет стоял на взлетной полосе, а по нему, прямой наводкой, взахлёб, била зенитная установка. Горел служебные помещения, пострадавшие рикошетирующими ракетами... выруливай вплотную к диспетчерской! - приказал Виккерс. - Там пока мертвая зона. Снять поле!
   На несколько секунд воцарилась тишина, дверь диспетчерской распахнулась и оттуда выбежала группа людей в форме ВРУ. Стреляя из ручного оружия, они бежали к самолету. Приблизившись на несколько метров, они убрали оружие, поправили портупеи, каски и - застыли, вытянувшись по стойке "смирно".
   Они "ели" глазами появившихся пассажиров, подняв руки в ритуальном приветствии. Между тем подъехала машина, в которую погрузились прибывшие вместе с экипажем.
   "Охранное поле", - передал Виккерс.
   Машина, взвизгнув тормозами, остановилась у... "сараюшки".
   - Оружие есть? - спросил Виккерс у пилота. Тот дотронулся до кобуры. - Пойдете со мной. Выполнять только мои распоряжения!
   Фарлен снова пришлось возвращаться к моменту ухода Бессмертных в нуль-переход.
   Виккерс по её указаниям, открыл переход и велел держать защитное поле в ждущем режиме. Затем они шагнули в дверь.
   Защитное поле сияло, отражая залпы нескольких бластеров. Обстрел не прекращался... Виккерс попробовал прощупать атакующих, но безрезультатно. У Фарлен тоже ничего не получилось. Чтобы обезвредить противника, нужно было на время снять защиту, но передышки им не предоставляли: огонь велся беспрерывно.
   Виккерс пошел навстречу выстрелам. Луч бластера уперся в защитное поле. "Роботы, - понял Виккерс, пройдя в тыл установки, - ну и ладно, хоть этика отпадает!"
   Он снял поле и начал отключать автоматические установки.
   Вокруг станции раскинулись непролазные джунгли, только у входа чернела полоска выжженной земли. Когда погасла последняя вспышка бластеров, деревья, как бы сомкнулись вокруг клочка свободного пространства. Тяжелый запах сырости и гнили стояли в воздухе, постепенно вытесняя запах гари. В сплошной стене растений не было даже намека на проход.
   "Придется менять программу роботов и пустить их вперед", - подумал Виккерс, обращаясь к Фарлен. Она молча кивнула головой. Ошарашенные летчики так вертели головами, что Виккерс подумал: "Они рискуют посворачивать себе шеи от чрезмерного любопытства".
   Фарлен "услышала" его мысль и её смех разрядил напряженность.
   - Вик, посмотри, как тут поработали бластером... - стволы деревьев были исполосованы огненными бичами. - Нам тоже придётся прокладывать себе дорогу. А жаль! Может попробуешь еще разок оглядеться? Только потеплее оденься...
   Виккерс взял у одного из пилотов меховую куртку, которую тот изнывая от жары снял и напялил на себя. В следующее мгновение он исчез на несколько секунд.
   - В десяти километрах что-то вроде замка. Но все эти километры - сплошной лес. - Телепортируем? - и мысленно добавил, - А что с этими? Потащим с собой или вернем?
   "Их, скорее всего, прикончат", - ответила Фарлен.
   Взяв летчиков за руки, Виккерс телепортировал их к замку.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 6
   Строение было необычным. При осмотре оказалось, что выступающая над поверхностью скала искусно обработана - ей придали форму замка, с башнями, стрельчатыми крышами, прорезанными в толще скалы окнами...
   - Не исключено наличие внутренних помещений, - вслух размышлял Виккерс.
   Стены, опоясывавшие замок-скалу, похоже тоже были их монолита. Думая о титанической работе проделанной неизвестными умельцами, Виккерс осматривал стену, разыскивая проход.
   - Великий Космос, не оставлять выхода - стиль элиты. Жаль стеночку. Может проще снова вас перетащить? Ладно, схожу, посмотрю... - он кивнул на оконный проем, но Фарлен удержала его
   - часть стены исчезла.
   - Вроде, приглашают... - Виккерс двинулся к проходу, - Пошли, пока не передумали!
   Двор был обширен. Его благоустройство, видимо, тоже стоило немалых трудов: ровная площадка из срезанной скалы; под стенами траншея, заполненная землей, из которой росли деревья и цветы; из дома-скалы пробивался ручей, который по каменному желобу пересекал двор... И, что больше всего удивило и порадовало путников, так это благословенная прохлада. После парилки джунглей, двор казался землей обетованной. Фарлен, больше всех страдавшая от жары в непривычном для нее одеянии, сразу повеселела. Виккерс, хоть и не придавал значения погодным превратностям, тоже вздохнул свободней.
   - Интересно, куда делись наши упыри-правители? - неожиданно поинтересовался штурман. Он был старше пилота, выше ростом и "умнее", как решил для себя Виккерс в самом начале знакомства.
   Вопрос был неожиданным для всех, особенно его постановка...
   - Джонни, почему так неуважительно, - наконец отреагировал Виккерс, слегка улыбаясь, - они же ваши избранники.
   Джонни-штурман иронически фыркнул.
   - "Наши избранники"... Как звучит! Если вам дают пять кегельных шаров и предлагаю выбрать из них ПЯТЬ лучших, как должен отреагировать нормальный человек? Так вот: половина избирателей просто не идет на выборы, хоть статистика всегда дает высокий процент проголосовавших "за". Я, лично, не пойду проверять правильность подсчета и любой здравомыслящий тоже не пойдет - кому хочется сгинуть в подвалах политической разведки?...
   - Но у вас же свобода. В крайнем случае, вы всегда можете покинуть места подвластные пятерке. Виккерс немного разбирался в конституционных правах аборигенов, хотя прекрасно понимал, что все эти законы - фикция, поскольку Джон был не ставленником элиты, а специалистом.
   - Даже если бы мне удалось эмигрировать, все мои родственники были бы обречены. Сын за отца, отец за сына, заодно будут отвечать братья, сестры, жены, матери и даже грудные дети. Вот так... Только круглому сироте такая роскошь по карману. Но... таких не спускают с поводка, для них все двери закрыты. Если муж и жена отдаляются от контроля - дети остаются заложниками. И в любом, самом, казалось бы, безопасном месте они обречены: ВРУ приложит все усилия, не пожалеет средств, чтобы убрать неугодных. Если это произойдет в другой стране, все свалят на проклятых иностранцев, воспев, для контраста счастливую жизнь под мудрым руководством Пяти Гениальных Бессмертных. Я возил эту мразь и узнал о них, а также об их прихлебателях, гораздо больше других сограждан. Сколько раз мне хотелось размазать их по земле... Но, наверно, я трус...
   - Если все это так, то, провалиться мне в Черную дыру, не пойму с чего это ты так разоткровенничался? - поинтересовалась Фарлен.
   - Пятерка - наши враги. А любой их враг - наш друг! Люди вы сложные, много непонятного... Думаю, что вы из глубокого Космоса... Слышал, но никогда не верил в легенды... Многие посчитали бы тебя Богом... - штурман посмотрел на Виккерса. - Так что же с бессмертными? Где искать?
   - Найдем! Не мы одни ищем. Их бессмертие кончилось. А вы поможете в этом вашем деле. И наведете порядок на своей планете. Берегите ее и не создавайте палачей на свою голову! - Он посмотрел на замок. - А сейчас приступим к осмотру этого симпатичного местечка.
   Вся группа двинулась к входу в замок. Когда они миновали, так любезно распахнутые двери, солнце уже скрылось за горизонтом. Было темно, но в большом зале начали люминесцировать стены. Скала, как будто, стала прозрачной и очень походила на окно, выходящее на солнечный двор.
   - Замок Паломников, - с каким-то удовлетворением констатировала Фарлен. - Сколько тысячелетий он ждал нашего прихода.
   - Это Древние, - сказал Джон, - на нашей планете есть много их построек и что-то вроде полигона, а может космодрома... Почва сплавлена в единый монолит, около ста километров в поперечнике. Ученые твердят, что под поверхностью есть служебные помещения, попасть в которые невозможно. Даже алмазные буры сад - ни царапины...
   Виккерс подумал, что этим стоит заняться после Бессмертных.
   Осматривая замок, разведчики обратили внимание на полное отсутствие сообщения между этажами. Только около мягких кресел, в которых было так приятно отдыхать, находился подъемник - видимо, для доставки пищи. Виккерс осмотрел его и, не найдя никаких пусковых устройств, подумал, что не прочь был бы выпить холодного молока, но, к сожалению... молоко, за последние пару тысячелетий, видимо, прокисло. Он даже засмеялся в ответ на свои мысли...
   В подъемнике что-то щелкнуло, откинулась крышка и в нише, как и представлялось Виккерсу, стоял высокий, из тонкого белого стекла, запотевший стакан с белой жидкостью, надо думать с молоком.
   Виккерс, как-то нерешительно, а вдруг мираж, протянул руку, взял стакан, понюхал содержимое и попробовал жидкость.
   - Молоко! Ах ты, жестянка! - он похлопал подъемник по корпусу. - Утерла нос! И не прокисшее... - добавил он, прихлебывая. - А еще три, не будет ли так любезно, Ваше Жестяное Величество?
   - Может разнообразим наше меню фруктами? подала мысль Фарлен, а подъемник начал выдавать блюда и десерты одно за другим: видимо кто-то из группы изрядно проголодался.
   - Вот тебе и телепатия, - обронил Виккерс, взглянув на Фарлен, - смотри, фрукты с молоком - рискованная комбинация, а где искать WC...
   После довольно обильного обеда, так непривычного для двух желудков, привыкших к космической диете из питательных таблеток и тюбиков "Е-рациона", группа продолжила осмотр замка.
   Около одного из окон, на полу, вырисовывался квадрат, окантованный вплавленной в пол металлической полосой.
   Задумавшийся Виккерс ступил в квадрат. Сначала ему почудилось, что он на борту космического корабля: состояние невесомости так привычно и вместе с тем неожиданно, нарушило его равновесие... Тут же взяв себя в руки, он осмотрелся и убедился, что плавно подымается к потолку, в котором открылось отверстие.
   - Гравитационный лифт, - крикнул он стоявшим внизу спутникам, - поднимайтесь.
   И, оттолкнувшись от края люка, стал, рассматривая новое помещение. Оно не было жилым, скорее всего какая-то лаборатория. Только оборудование её было необычным: похожее и вместе с тем отличное от известного Виккерсу. Самой знакомой частью интерьера, был, занимающий одну из стен, экран. К нему, как к старому, доброму знакомому, он и подошел. Экран замерцал, по нему побежали ряды цифр - очень похожие на Галактические координаты... Виккерс подумал, что не мешало бы иметь запись этой информации, для дальнейшей расшифровки...
   Из прорези под экраном поползла тонкая силиконовая лента на которой повторялась все мелькавшее на экране, вплоть до рисунков и схем, одна из которых заняла весь экран. На ней крупные красные точки находились среди мелких, как бы окутывающих их туманом, белых...
   В очертаниях скоплений белых точек, Виккерс начал распознавать очертания знакомых туманностей, звездных скоплений, свою Галактику. Впрочем, многое было незнакомым.
   Затем часть красных точек, вместе с белым туманом, стала уходить за пределы экрана, а другие стали приближаться, разрастаясь. Вот уже светлые точки стали намного больше красных и можно было уже понять, что они являются центральными светилами планетных систем, на которых мерцали красные огоньки.
   - Станции Паломников Вселенной! - прошептала за его спиной Фарлен. - А в центре, планета на которой мы находимся. Во всяком случае, мне так кажется. Нужен код, открывающий станции. А потом, когда мы будем посвободней, можем совершить паломничество по системам. Но почему же они ушли? Такая могучая цивилизация...
   В пульте что-то щелкнуло и освобожденный конец ленты, скручиваясь, упал на пол, где уже собрался солидный рулон.
   Красный свет залил экран. Только края экрана отсвечивали свойственной ему голубизной. Очертания красного пятна напоминали...
   - Сараюшка! - удовлетворенно приветствовала Фарлен изображение станции Перехода.
   На красной поверхности пульсировало несколько более ярких точек. Они, как в бегущих огнях, переливались в определенной последовательности.
   - Ну, вот вам и код, - Фарлен и Виккерс старательно запоминали последовательность свечения.
   - И два направления поиска Н-переходов: строго сто миль на север или столько же на юг. Куда двигаться сейчас, решим, но, думаю, мы на верном пути - выход из перехода был в нашу сторону... Великий Космос, чувствуешь себя варваром, столкнувшись с Паломниками. Детка, - Виккерс обернулся к Фарлен, - приобщишься к поискам? Разумеется после этой погони.
   Фарлен передала: "Разумеется, Вик, я страшно любопытна". Полунемой договор был заключен. Это немного развлекло их, оттеснив неприветливость и грязь Свободной Страны Бессмертных.
   - Джон, - Виккерс подбирал слова, - как ты думаешь, вам лучше ждать тут, или вернуть вас домой? Подумай...
   - Я предпочитаю давить элиту, но он... - Джон кивнул в сторону напарника, - он и шагу не успеет ступить - продаст!
   Виккерс задумался.
   - Выход один: с голоду он тут не подохнет, вреда от него тут не будет... Пусть поторчит на нейтральной полосе. Патруль уточнит её координаты, а я, - Виккерс с шутливой серьезностью поднял руку и торжественным голосом продолжил, - нарекаю сию планету Замковой!
   Никто не возражал, хотя Джон, про себя подумал, что проще было бы утопить прислужника элиты... Почему именно "утопить", он и сам не понял, но другой вид смерти казался менее подходящим для пилота.
   Расчет оказался верным и в ста милях к югу отыскалась станция нуль-перехода, или, как ласково окрестили её разведчики: "сараюшка".
   Человек не животное - привыкает ко всему... И нуль-переходы, как-то среди бури впечатлений и событий, стали чем-то обыденным. Страха они не испытывали - сказалась вековая убежденность в добрых намерениях Паломников и в добротность их техники.
   Виккерс и Фарлен подготовились к переходу и к неожиданностям, которые могут их поджидать "по ту сторону". Место, где находился канал перехода было пустынным, но можно было заметить, что им пользовались время от времени: расчищенная площадка перед входом, выжженная растительность... На краю площадки стоял выжженный остов вертолета. Металл был еще горячим. Рядом лежал полуобгоревший труп, судя по деталям одежды - пилота. Видимо, Бессмертные избавлялись от лишних свидетелей.
   Перед переходом Виккерс связался с Штабом Патруля, передав подробности пребывания на Замковой, пока те брали пеленг.
   Переход предоставил им новый сюрприз. Пройдя в "сараюшку", Виккерс и Фарлен успели заметить огромный, уже знакомый им светильник: конус потолка... Все длилось мгновения, пол под ними исчез: они падали куда-то в подземелья Храма Фара.
   "Телепортируемся к входу в храм!" - передал Виккерс.
   И вот они стоят у черного подножья пирамиды...
   - Начались подарочки! - Засмеялась Фарлен, осматривая сферу защитного поля, высвеченную вспышками энергетических разрядов со всех сторон.
   Правда, вспышки сразу же прекратились: отраженные залпы изрядно покосили ряды нападающих - защитное поле работало исправно.
   - Не могу передавать. Включены гипноизлучатели, - Виккерс указал на вершину Храма, где в лучах заходящего солнца сияли ажурные переплетения конструкций излучателя.
   - Убрать его можно, но что произойдет с носителями Знаков Фара? Возможна самоликвидация. Придется влазить в мозги элите - проверить что и как.
   - А Бессмертные?
   - Так или иначе и не уйти. Сегодня вокруг них вакуум. Деться некуда... Лаборатории их тут... Живой материал тоже только здесь...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 7
  
   Приказ об уничтожении группы был, видимо, строгим. После неудачной попытки сбросить их в подземелья Храма и расстрелять у входа, не долго пришлось ждать продолжения: в дело пошли более мощные парализаторы, управляемые роботами. Лучи, отраженные защитным полем, не оказывали никакого влияния на железные "нервы" роботов и, обдумывая очередной ход, Виккерс недовольно пробурчал:
   - Сто метеоров им по курсу! Так можно проторчать тут вечность! Пошли к ним...
   Виккерс махнул рукой в сторону ближайшего космического катера, но, поскольку защитные поля полыхали, Фарлен не заметила его жеста.
   - К катеру, - крикнул он и побежал.
   Вокруг не было ни души. Да это и понятно: жестокий поток излучений уничтожил бы любое живое существо, что, возможно и произошло, в момент, когда разведчики перемещались, смещая сектор обстрела.
   Виккерс вкатился в люк катера и Фарлен, двигавшаяся намного медленнее, из-за того, что вынуждена была следить еще и за прикрытием штурмана, увидела, как из-под стабилизаторов катера начали вырываться огненные протуберанцы и сам катер начал приподниматься на столбах огня.
   Поднявшись до крыш вспомогательных построек, катер проутюжил все находящиеся на них антенны. Поток излучений парализаторов не прекратился, но перестал перемещаться по полю следом за Фарлен и Джоном: перестали поступать команды от компьютера, следящего за аэродромом.
   Воспользовавшись передышкой, Виккерс подобрал своих и, спустя считанные секунды, они были уже в относительной безопасности за броней катера.
   От служебных помещений, не в сторону катера, а к стоящим на поле боевым кораблям, бежали, одетые в форму ВРУ, фигурки. Прорваться им не удавалось - мешали стреляющие во все стороны, оставшиеся без управления роботы, а Виккерс решил воспользоваться этими секундами... Пока службы копались с отключениями - догонять уже было некого: катер ушел в космос. Для очистки совести, все же стартовали два крейсера, но после нескольких часов поиска в околосаргонном пространстве, они вернулись ни с чем, придя к выводу, что катер, развив скорость, ушел в межзвездное пространство, остался без горючего и теперь, неся на борту обреченный экипаж, проваливается в бездонные глубины космоса.
   Виккерс не зря считался пилотом экстра-класса. Катер совершил прыжок от космодрома до Реки Забвения. На берегу лежали остатки их плота, а на протоптанной ими тропинке еще не распрямилась трава.
   Знакомым путем они дошли до заброшенного города, где решили сделать привал, а заодно и осмотреть руины.
   Фарлен связалась со своим кораблем и запросила сведения об останках древнего города, о наличии хранилищ, скрытых под почвой в скальном массиве, которые чрезвычайно заинтересовали разведчиков, и, получив их координаты, группа телепортировала туда.
   Против всяких ожиданий, подземелья оказались довольно приятным местом - здесь было тепло и сухо. Воздух был насыщен ароматом трав и деревьев - несомненно, имелась связь с поверхностью. Стены покрывал светящийся пластик, жирный наощупь, но не поддающийся ножу: Фарлен пробовала сделать зарубку на стене для ориентировки, но бесполезно. Свет, исходящий от стен, напоминал искусственное освещение на космическом корабле: не утомляющий глаз, слегка желтоватый, он напоминал свет солнца прародины людей - Земли.
   Помещения были пустыми, за исключением десятка глубоких кресел, стоящих под стенами.
   - Знаешь, Вик, я встречала нечто подобное в курсе Истории Земли, - сказала Фарлен, - такие же комнаты, ряды кресел, все это служило для просмотра каких-либо материалов по разным отраслям знаний. Но там был еще экран...
   Виккерс взглянул на стену против кресел.
   - Ну, если стена в него трансформируется... Хотя, чего гадать? Попробую сесть, надеюсь, кресло не электрическое... - и он решительно плюхнулся на сиденье, поерзал, устраиваясь поудобней, откинулся на спинку, положил руки на поручни и... ничего не произошло!
   Он встал и начал осматривать "бестолковое" кресло. Поставив себя на место конструктора, он осмотрел поручни. Потянув поручень вверх, он откинул кресло, которое превратилось в удобную лежанку. Покрытие поручня сдвинулось, открывая небольшой пульт. Разведчики склонились над ним, рассматривая надписи.
   - Это не линкос, - Фарлен пыталась связать знакомые буквы в слова.
   - Интерлинг - язык предшествовавший линкосу. - Виккерс начал читать надписи. - "Психология", "Техника", "История", "Космос", "Оружие", "Время"... Ну, что ж, попробую посидеть снова, - он сел в кресло, прикоснулся к надписи "История". Откинувшись в кресле, он стал ждать какого-нибудь эффекта, пытаясь понять, какую же ошибку он допустил... Перетряхнув весь свой опыт, он не смог найти должного объяснения и с сожалением подумал, что так и не удастся ничего узнать о предыстории Фара, так нужной для понимания феномены элиты Фара...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 8
   Лавер сидел за широким столом, покрытом скатертью, сотканной из золотистых нитей. Справа и слева от него сидели соратники - непримиримые друзья по элите.
   Лавер знал, что ненависть взаимна и сильна, но все они понимали: их мощь в единстве, поэтому, кроме мелких пакостей, как-то подсиживание, обгон на избирательных скачках, они не могли позволить себе ничего другого.
   Перед ними был огромный зал, битком набитый представителями низовой элиты. Это тоже свои... И каждый мечтает посидеть за этим позолоченным столом, и каждый с нетерпением ждет своего часа.
   Вертясь, как заводные игрушки, припадая к барьеру, взбираясь на опоры колонн, вокруг суетилась целая армия репортеров, теле-операторов. Мигали "блицы"... Среди них, тоже с аппаратурой, с самым деловым видом, мелькали сотрудники ВРУ, распознать которых в общей массе мог только представитель верховной элиты, да и то потому, что знал об их присутствии.
   Лавер знал и то, что в каждом ряду огромного зала сидят по несколько агентов, растасованных в шахматном порядке. Их задача - безопасность сидящих за столом, ну... и каждый экипирован записывающей и передающей аппаратурой.
   Сейчас на трибуне торчал Родди. Вслушиваясь в его монотонный, хриплый голос, Лавер с тоской думал, что это надолго... И, самое худшее было то, что он был первым выступающим. Впереди куча выступлений, каждое из которых будет перефразированным первым докладом.
   "Не могли мы сообразить что-либо пооригинальней", - подумал Лавер. При мысли об "оригинальности", он вспомнил, как Родди, при посещении провинциального городишки, славного своими шампанскими винами, "пооригинальничал" на банкете в честь "высоких гостей": напившись, Родди приказал позвать "к столу" работниц завода, а сам, раздевшись, тряся жирными, прыщеватыми ягодицами, начал приглашать женщин на тур вальса. Лавр удовлетворенно потянулся в кресле, вспомнив, как пунцовые от стыда девушки дико верещали, когда преградившие дорогу к бегству агенты ВРУ срывали с них одежду, "приглашая" приобщиться к веселью. Ох, и повеселились тогда!
   Впрочем, только ли тогда? Почти каждый день проводятся такие "спец-мероприятия"...
   Лавр тяжело вздохнул. Чтобы как-то скоротать время, он начал вспоминать досье Родди. Раньше он подвизался в роли партийного секретаря в небольшом приморском городишке. Впрочем, и звали его не собачьей кличкой "Родди", он был Родионов Валентин - великая фигура районного масштаба. После того как он попался на особенно крупных взятках, его перевели в краевой центр, где партия произвела его в деканы университета - тут он смог брать "на лапу" уже не опасаясь контроля: взятки в высших учебных заведениях не считались преступлениями - хочешь подняться до уровня элиты - плати.
   "Устал, устал! Может после этой говорильни махнуть на Эгину? Там, в "Свободной" республике Фара работают (но как-то медленно работают), биологи, врачи... Там будущее Верховной Элиты - ее бессмертие. Туда идет самый лучший человеческий материал. А все это, он обвел взглядом сидящих в зале, а мысленным взором окинул и весь Саргон - лишь ступеньки к вечности".
   На трибуне кряхтел еще кто-то...
   Наконец аплодисменты с воплями: "Слава! Слава!"
   "Кажется, комедия идет к концу, - Лавер с облегчением встал под звуки Песни Свободных Граждан, гимнами обычно заканчивались партийные шабаши.
   Вся сознательная жизнь Лавера прошла в служении "Великой Цели". Отец его - Верховный правитель, отправил своего отпрыска в небольшой провинциальный городишко - Коленд, где всеобщим голосованием население "избрало", назначенного "сверху" Лавера политическим мэром. Избрание сопровождалось пышной рекламной шумихой, долженствующей дать понять избирателям насколько хорош Великий Саргонский Закон - Конституция Народов Саргона.
   Дальнейшее продвижение ничем не отличалось от первых выборов.
   Случались, правда, и небольшие эксцессы, как-то: недовольство рабочих, мятежи фермеров... Но несколько "случайных" автомобильных катастроф, в которых гибли наиболее рьяные возмутители спокойствия, несколько убийств, которые "тщательно" расследовались, и основные противники элиты переставали существовать.
   Иногда, зачинщикам удавалось покинуть Саргон. Тут подключались средства массовой пропаганды. Имена бежавших предавались анафеме, даже родственники боялись упоминать их, дети отрекались от родителей и наоборот... Весь механизм работал уже сотни лет. В свою очередь, обеспечив подобное продвижение своим детям, Лавер занимался своим будущим. Он спокойно отбыл на Эгину. Виккерс на секунду очнулся, отряхивая свой мозг от дурно пахнущей субстанции бывшей Лавером, и тут же окунулся в другую...
   Сали находился в своем рабочем кабинете. Убранство помещения было спартански строгим: большой несгораемый сейф с цифровым замком; несколько телефонов на простом деревянном столе, монитор компьютера, объем памяти которого насчитывал несколько тысяч Gb, вполне достаточной чтобы уместить всю информацию, собранную за годы существования планеты; экран космической связи... Около стрельчатого окна стоял шкаф - под стать столу. Простые стулья примыкали ко второму столу, образовавшему с первым букву "Т".
   Из селектора звучал голос секретарши:
   - Прибыл полковник!
   - Пусть войдет, - отозвался Сали, отключая селектор и нажимая кнопку открывания двери. В кабинет вошел мужчина, средних лет, в таком же френче и брюках, какие были Сали. Собственно, весь облик вошедшего был, как бы повторением туалета Вождя, только все было меньших размеров: полковник был ростом намного ниже Сали. Он вытянулся у двери, вопросительно глянув на шефа, после чего выразительно посмотрел на стол.
   Сали понимающе кивнул и, достав из ящика стола металлический стержень, опустил его в углубление находившееся на панели селектора. Раздалось несколько слабых щелчков, а на мониторе появилась надпись: "Помещение экранировано!"
   - Садись Ежик. Мы полностью одни, даже твои "слушалки" не сработают. Что там у тебя с мудрецами?...
   С "мудрецами" было плохо. Ученые, правда, не все, отказывались от проведения экспериментов на человеческом "материале". Они имели наглость утверждать, что бессмертие кучки элиты не дает им морального права резать и калечить простых людей... Они противились и опытам по массовому психическому воздействию, которые превращали подопытных в убойный скот.
   - Эти вонючие козлы зашли слишком далеко. Нужно чтобы сам народ осудил их, поскольку вся история почему то получила огласку... Твои действия?...
   - Все готово! - оскаблился полковник, его голубоватые с белесыми ободками, узко посаженные, как у бультерьера, глазки, удовлетворенно щурились, под белесыми, под стать глазам бровями. Тонкий нос хищно шевелился, как бы вдыхая запах паленого мяса пытаемых "мудрецов".
   Его чувства, передались Сали, который с удовольствием потянулся, своей укороченной рукой - "Бог шельму метит", говорили знающие его соратники, - достал из кармана платок и ткнул в него, горбатый, лоснящийся от угрей нос. Раздалось лошадиное фырканий и по усам потекли выделения, которые Сали, пощупав, вытер тыльной стороной ладони.
   - Побеседуем с ними на этаже, - глухо, все еще ковыряясь в носу, сказал он.
   Полковник понимающе кивнул. "Этажом"
   на жаргоне правящей элиты, называли подвалы в резиденции Сали.
   - Да, так что же эти бедняги натворили? - поинтересовался Великий Вождь.
   - Разглашение государственных секретов! - последние слова полковник произнес с особым ударением.
   - Я, лично, всегда с недоверием относился к чистоплюям... Но тебе не кажется, что у нас слишком часто "разглашаются секреты?" Так, глядишь, у нас секретов не хватит. - Сали засмеялся, довольный шуткой.
   - Тогда можно раскрыть подготовку покушения на представителя Народа. Кстати, у меня есть в запасе такой. Его все равно нужно убирать. После избрания у него появился заскок: начал отстаивать интересы избирателей... Забер, может вам уже докладывали? Особенно распоясался, когда получил доступ к части документов ВРУ. Поговаривают, что он готовит книгу с фотодокументами. Часть рукописи находится у академика Сегла... А он, как раз, один из "мудрецов". Мы одним ударом прихлопнем всех. Сегла обвиним заодно в убийстве с целью похищения рукописи.
   - А что выяснило ВРУ относительно наших людей, исчезающих непонятным образом на Эгине? Кстати, этот ваш Забер тоже бывал на Эгине, знает много, а, как видишь, не пропал. Запросите, чем он там занимался? - Сали поднял стержень и кивнул на экран монитора.
   - Слушаюсь! - тон полковника снова стал услужливо-четким. Он набрал серию цифр на пульте селектора и, после сигнала готовности, проревел в микрофон: - Досье Забера, Эгина...
   Сухо лязгнул патрон пневмопочты.
   - Забер пробыл на Эгине 78 дней, - начал читать полковник документ, извлеченный из патрона, - из них 18 провел в окрестностях Фара. По его словам - охотился в джунглях. Секретный сотрудник ВРУ, наблюдавший за ним, был разорван раненым ксигом во время охоты. Опрошенные егеря описали подробности. Вот их показания. Непонятно исчезновение егерей перед повторным допросом. Не найдены до сих пор. Показания Забера сходятся с их показаниями.
   - Не нравится мне вся эта история. - Сали сердито "разрубил" воздух ладонью. - Пора с этим кончать!
   - Спецгруппа готова! Все будет сделано...
   Сали знал, что спецгруппы набирались из убийц... Не профессиональных, как например, палачи, платные убийцы-наемники, а из убийц по призванию, виртуозов своего, такого необычного хобби. Он минуту помедлил и распорядился:
   - Мою машину. Малыша! Вы со мной, - и пошел к выходу, добавив на ходу, - вызывайте своих...
   - Они ждут в машине. Инструктаж проведу по пути.
   У подъезда их уже ждала небольшая, потрепанная машина старого образца. Ее всегда использовал Сали для "выезда в люди". Ее невзрачный кузов скрывал мощный мотор, который в силах был таскать пуленепробиваемый кузов и такие же стекла, одновременно развивая скорость, превышающую данные всех существующих наземных моделей. Компьютер с модемом и вооруженный до зубов водитель дополняли экипировку "скромной" машины.
   Полковник поднял трубку и связался с стоящей впереди красной машиной.
   - Я в стапятидесяти метрах за вами. Вариант три. Следуйте к Заберу. После акции уходите на Площадь Свободы. Там дальнейшие указания. Действуйте! Красная машины рванулась вперед, а полковник жестом приказал водителю "малыша" следовать за ними. Сали, конечно, не обязательно было ехать, но решение выбраться немного "на люди" возникло внезапно - захотелось, вспомнить прежние, молодые годы, когда вот так же выезжали на ограбление банков или ювелиров...
   Устав ВРУ гласил, что дневное время служит для вознесения хвалы правящим, а ночное для ликвидации тех, кто не верил этой хвале.
   Машины проносились среди красивых, удобно
   спланированных домов, в которых проживали "сливки" общества. Движение в "элитном" районе разрешалось только при наличии специального пропуска: дабы не тревожить сон перетрудившихся слуг народа. Поэтому идущую впереди машину довольно часто останавливали патрули, подобострастно бравшие "под козырек" при виде "малыша".
   Сали нахмурился.
   - Вы, что, не могли убрать их с улиц на это время? - сердито пробурчал он.
   Полковник промолчал. Красная машина просемафорила задними позиционными огнями и полковник приказал остановить "малыша". Проехав еще несколько метров, передняя машина тоже остановилась у небольшой
   двухэтажной виллы, обнесенной металлической оградой. Из машины, как тени, выскользнули пять фигур и, не утруждая себя звонками или возней с запорами ворот, перемахнули ограждение. Через несколько минут в окнах дома загорелся свет и, почти сразу же прогремел взрыв. Свет погас.
   Минуту спустя из окна нижнего этажа метнулась темная фигура и, перемахнув ограду, как-то странно волоча ноги, направилась в сторону "малыша".
   Полковник достал оружие, водитель последовал его примеру.
   - Сурек, это ты? - окликнул полковник.
   - Их не было... - послышался прерывистый голос, - они заминировали сейф. Все убиты... я был внизу, контужен.
   Говоривший повернулся и, все тем же заплетающимся шагом, двинулся в сторону красной машины.
   - Предупредили!!! Кто?! - Сали буквально шипел от злости.
   - Никто не знал об "акции" до момента, когда я из "малыша" дал приказ. Они распечатали приказ в машине - конверт с вариантом... Тут что-то не то. Что с "мудрецами"? Забера нет, дом взорван. Может их... - полковник включил радиотелефон, - две группы на Площадь Свободы, - и уже водителю, добавил: - И ты гони туда же.
   На площади их уже ждали две легковых машины и будка с надписью "Продукты". Вру имело сотни подобных машин: были "Почта", автобусы "Экскурсия", "Технический контроль" и, даже, "Скорая помощь". По этому поводу ВРУшники шутили: "Наша помощь самая скорая". Действительно, машину медицинской службы приходилось ждать часами, и, если случай был серьезным, функция "скорой" сводилась к констатации смерти и вызову труповозки.
   Кортеж двинулся в менее представительные кварталы "мудрецов".
   Если в элите были личности с "деловыми" качествами, как-то влиятельные родственники, "чистая" анкета, в которой, начиная с прапрабабок и дедов не просматривалось расовых примесей, то "мудрецов", отбирать по таким критериям не приходилось. Тут все решала голова, не зависимо, кому она принадлежит, то ли джуду, то ли любому из не элитных слоев общества. Это было даже удобно: заартачившегося "мудреца" можно убрать в любую минуту, не вступая в конфликт с элитой. Труднее было с выходцами из элиты. Их было мало и все они были на виду. Их приходилось убирать сваливая вину на "черных" (независимо от цвета кожи), обычных людей.
   "Странно, что с Забером получился срыв, - размышлял Сали. - Случилось что-то непредвиденное".
   В самом аппарате ВРУ не могло быть утечки: система "каждый докладывает о каждом", работала четко. Кроме того прослушивались телефонные разговоры, перлюстрировались письма, в местах хоть небольших, но скоплений людей стояли микрофоны и телекамеры. Микрофоны стояли и во многих квартирах... Детей приучали доносить на родителей, причем, обвиненные в чем-либо родители уничтожались вместе с донесшими на детьми. Сали пришел к выводу, что случай с Забером можно объяснить только вмешательством... Он, вдруг ясно представил себе этих проклятых умников сидящими за аппаратурой и напряженно вслушивающихся в мысли элиты... в ЕГО мысли! Неужели у них на Эгине, в Храме, есть свои люди?
   - Быстрее! - Он ткнул водителя в спину.
   Тот кивнул на идущие впереди машины.
   - Обгонять? Сали, как-то сразу, обмяк, он отрицательно покрутил головой и, поняв, что водитель не видел его жеста, сказал:
   - Не нужно.
   Не оправдав худших ожиданий Сали, все остальные "мудрецы" были на месте и их старательно рассовали по машинам. Он с удовлетворением вслушивался в крики перепуганных, неодетых детей и женщин - забирали всех... Несколько человек из спецгруппы остались на месте - перетряхивать пустые квартиры, а колонна двинулась в том же порядке в сторону, так милого сердцу Сали, "этажа".
   Откинувшись на сиденьи, он размышлял о том, что давно уже пора навести порядок на Эгине.
   Колонна, тем временем, почему-то изменила маршрут и стала двигаться в сторону пригорода. "Малыш" следовал за ними, как привязанный. Сали пытался заговорить, но его, внезапно, сковал дикий страх. Его трясло, тело непроизвольно сгибалось и норовило втиснуться под сиденье, где уже копошился полковник.
   Наконец колонна остановилась. Спецгруппа, двигаясь, как во сне, открыла "Продуктовую" машину, освобождая пленных. Потом чьи-то жесткие руки рванули Сали за его знаменитый полувоенный френч, обрывая пуговицы и перехлестывая горло жестким воротником. Освобожденные сели в большую машину наподобие городского автобуса, туда же, им в ноги, швырнули Сали. Дверь закрылась и машина некоторое время катилась по булыжной мостовой, потом мотор заглох, а появилось ощущение полета...
   Виккерс очнулся и вскочил с кресла.
   - Ну и гадостью тут угощают! - фыркнул он, прекрасно понимая, что на "угощенье" сам и напросился. - Ладно, и это информация...
   - Знаешь, Вик, я понимаю все, но думаю, что Бессмертных нужно топить в малом количестве воды, как и предлагал Джон. Неужели кроме этой гнили в памяти ничего нет?
   - Трудно сказать... - Виккерс зябко поежился. - Я почти не могу нормально думать - столько грязи прошло сквозь меня, - придерживаясь за подлокотники, он снова сел.
   "Туго приходится ученым этой благословенной страны", - подумал он, откидываясь в кресле.
   - Папка приехал! - радостный вопль сопровождался толчком, после которого Андрес едва устоял на ногах. Дочери повисли у него на шее.
   - Брысь, негодяйки,, в один прекрасный день я свалюсь у порога и расшибу голову! - он смеясь, стаскивал расшалившихся детей.
   Радостная встреча слегка сгладила неприятные ощущения, оставшиеся от разговора с координатором ВРУ по науке, который настаивал на форсировании президентской программы.
   Работа... Андрес поежился... В молодости он избрал процессию бионика. Мог ли он предположить с чем придется столкнуться? Насекомые и животные стали пройденным этапом. Президентский план предусматривал опыты над людьми, с так называемым "человеческим материалом".
   Годы кропотливой работы дали возможность продлять жизненный цикл особи до бесконечности, используя жизненную энергию того же вида. Получалось - убивай, чтобы жить. Несмотря на то, что Андерс был главой исследований, он мечтал о провале всей этой затеи. Мысль эта укрепилась в нем после встречи с Греем - сыном соседки. Однажды в их лабораторию поступила партия "свежего материала". Среди двух десятков избитых, покалеченных людей Андрес, хотя и с трудом, опознал Греема.
   Соседей он знал давно. Мать Греема - Даро, будучи еще совсем молодой девчонкой, переехала на материк Эгина, в поисках края, где расовые различия не являются мерилом полноценности человека, где любой гражданин может получить образование и жить, не подвергаясь преследованиям.
   По Саргонским меркам, Эгина, пережившая жестокую встряску войны, вторжение объединенных армий Орлов и Справедливых, а значит испытавшая на своей шкуре весь ужас геноцида, шовинизма, фашизма, коммунизма и еще десятка подобных "...измов", решительно отбросит насилия и подавления личности.
   Народы, населявшие материк, вдохнули полной грудью воздух свободы, пропитанный запахом пороха, разлагающихся трупов, немытых человеческих тел... И, все же, для граждан Свободной Эгины это был аромат новой жизни, новых взаимоотношений, новых понятий.
   Простой крестьянин мог высказывать свои соображения даже по поводу управления государством, и, по воле народа, мог стать руководителем страны.
   Окрыленная свободой, страна мечтала о великом будущем, проявляя истинный героизм в защите завоеваний и в мирном труде. Молодежь строила новые города, фундаментом которых были кости погибших от непосильного труда и голода энтузиастов. А власть в стране исподволь переходила к заново возникшей элите - умной, которая учла все ошибки старых правителей и сделала почти невозможными новые выступления масс...
   Внешне все было хорошо: средства информации в один голос втолковывали народам всего Саргона и других планет, что нет страны счастливее Эгины.
   Так и Даро, поддавшись пропагандистской шумихе, нашла возможность перебраться в край "свободных и счастливых людей".
   А, тем временем, на Эгине гибли лучшие умы, что и не удивительно: они-то одни из первых поняли, куда катится страна.
   Теперь даже слово "интеллигент" звучало, как ругательство.
   Спустя десятилетия, народ начал понимать подоплеку происходящего, но цепи нового рабства были добротно скованы...
   Андресу повезло. Даро стала его репетитором, передав ему багаж знаний, накопленных ее недюжинным умом... Он стал специалистом-биоником, а, поскольку элита, державшая в руках судьбу страны, была обеспокоена тем, что рано или поздно, сроки жизни, отпущенные судьбой истекали - бионики были нужны, несмотря на сомнительное, с точки зрения властей, происхождение.
   Находясь у кормила власти, или, как подшучивали в народе - "у кормушки", элита не останавливалась ни перед какими затратами субсидируя исследования.
   Мозги "яйцеголовых" ценились. Но слишком "заумных" приходилось убирать.
   Андрес старался объединить вокруг себя сотрудников, пытаясь создать центр саботажа заданий элиты.
   Вызванный к координатору, он выслушал весьма нелестный монолог, из которого узнал, что "паршивый интеллигентишка" возомнил себя вершителем судеб элиты, а на самом деле он... Дальше следовала ругань... Когда он вышел в приемную, адъютант-секретарь вручил ему предписание на выезд в Фара, для продолжения исследований. Андрес оставил предписание на столе и ушел.
   Ночью, когда вся семья уже спала, раздался звонок, потом чем-то тяжелым ударили в дверь. Открыть Андрес не успел: дверь с грохотом обрушилась в прихожую. Около десятка мужчин, одетых в гражданскую одежду, но с военной выправкой, заполнили квартиру. Детей и жену Андреса, не успевших даже понять, что происходит, сбросили с постелей, после чего, вслед за хозяевами полетели постельные принадлежности. Ворвавшиеся что-то искали.
   Андрес стоял у стены, наблюдая, как деловито и со сноровкой агенты ломали шкафы, рвали книги, распарывали диваны и кресла, вытряхивали чемоданы. Досталось и детским игрушкам: их давили каблуками, если игрушка была твердой и пороли ножами - если мягкой.
   - Есть! - заявил один из прибывших, поднимая руку с зажатым в ней парализатором военного образца, якобы найденным во время обыска. - Заговор. Попытка покушения!
   Он подошел к Андресу и ударил его в лицо. Затылком Андрес стукнулся об стену, у которой стоял, и потерял сознание. Пришел в себя уже в машине. Его везли на аэродром.
   - Хватит! Нанюхался я их счастья... - Виккерс помассировал виски и подергался, разминая мышцы. - Нужно кончать с этими... - дальнейшее было сказано на языке, которого Фарлен не знала, а содержании могла судить только по тону и выражению лица говорившего. - Для продления жизненного цикла им нужна Фара! Там их ждут наши. Всем нам предстоит нелегкий труд по сбору и уничтожению Знаков Фара. Но для этого нужно изменить программу гипноизлучателей. Он может выдать импульс уничтожения жителей. Попытаемся обойтись малой кровью. Сорок "же" им на плечи!
   Он поднял поручень кресла, намереваясь закрыть пульт управления, но его остановил, молчавший все время, Джон.
   - Можно мне? - он сел в кресло и нажал клавиш "техника". - Попробую, если повезет, разобраться с излучателями и Знаками.
   - Отлично, малыш! - засмеялся уже начавший приходить в себя Виккерс, но Джон не слышал: его глаза закрылись, тело расслабилось. Некоторое время он был неподвижен, потом вскочил на ноги и закрыл пульт-поручень.
   - Лучше всего, - как заученный урок отрапортавал он, - прибегнуть к помощи мозга, имеющего к Саргону пространственный туннель из Галактики А-32, сектор Млечного пути, система "Дерущихся Змей", В - Змеи, 8-я планета... Вы что-то говорили о супермозге, - он обернулся к Виккерсу, - может это он? Пока мы будем изымать Знаки, он продублирует излучатели.
   - Вик, связь с запалом Знака идет на обычной радиочастоте. Зачем сейчас Мозг? Сначала соберем Знаки. Хотя... - Фарлен задумалась, можно внушить им, чтобы все добровольно принесли... И свалили их в любую яму!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 9
  
   За время отсутствия разведчиков, в городе ничего не изменилось. Все тот же размеренный ритм административного центра, те же проблемы, те же заботы. Разве что воздух стал прохладней, а люди оделись потеплей.
   Снова втроем. Правда, Харема заменил Джон. А вот проблемы остались прежними: уладить вопрос с жильем, собрать Знаки Фара, отключить гипноизлучатели, не навредив никому, и ещё... и ещё...
   - Завтра День Возмездия. Попробуй выйти на связь с Мозгом, Вик. Пусть на время возьмет контроль над владельцами Знаков.
   - Для связи с Мозгом, при этом фоне, нужна установка Харема... Я мог бы связаться с Шарами, но по сравнению с их работой - наша настолько мизерна... Хотя, мне кажется, они и так контролируют ситуацию, так сказать, для себя. Давайте заглянем к нашей бабуле... Как, никак - мы её родственнички из Такна.
   Они находились неподалеку от злополучного "Благоденствия", и Виккерс, прежде чем выйти на 9-ю Паломническую, окинул её взглядом. Ничто не предвещало неприятностей и они спокойно пересекли шумную улицу, затерявшись в потоке прохожих.
   Джон с интересом впитывал новые впечатления, вполне полагаясь на бдительность своих спутников. Виккерс о чем-то размышлял, а Фарлен, сунув руки в прорези плаща, с невозмутимым видом шагала рядом, не уступая никому дороги. Впрочем, невозмутимость ее была несколько наигранной: под плащом ее рука покоилась на рукоятке револьвера, а рукоять ножа была под второй рукой.
   Обладая отличной зрительной памятью, она осматривала встречных, надеясь вовремя узнать кого-либо из своих знакомых - встречи с ними не входили в ее расчеты.
   Наконец, центр остался позади и они выбрались на знакомую улицу.
   Здесь тоже все было по-прежнему: унылые коробки-дома, с маленькими, похожими на птичьи дупла окнами, те же бедно одетые работяги, и изможденные, полуголодные пенсионеры, жизнь которых прошла в труде на благо "Слуг", а теперь выброшенных за ненадобностью. "Одежду и еду, - как говорил Меченный - один из главных "Слуг народа", - мы предназначаем совсем другому контингенту"! Видимо он имел в виду свою тощую супругу, вечно таскавшуюся за ним и успевавшую по несколько раз на дню менять наряды. Очереди к водоразборным колонкам - вода доходила только до первых этажей, да и то в определенные часы, навевали мысль, что вода тоже была роскошью не для "этого контингента". Как-то Меченный пошутил, что надо бы было ввести налог на воздух. Он был доволен своей шуткой, но смеялись только двое - он и его "лягушка путешественница", как окрестили его жену в народе. Остальные подумали: "А что, с него станется!"
   Дома вокруг были пяти-шестиэтажные, разбитые на клетушки-комнатки: рабочий и этому будет рад, (постройка этих клеток приходилась на период, когда еще не были задействованы гипноизлучатели, и "Слугам народа" приходилось держать огромный аппарат прислужников для усмирения недовольных).
   Виккерс достал ключи и, подойдя к подъезду "своего" дома, открыл "парадное" - общую входную дверь.
   Хозяйка была на работе. В комнате произошли некоторые изменения: вещи оставленные разведчиками при неожиданной отлучке, лежали аккуратно сложенными под небольшим столиком в углу комнаты, на полу лежал новый коврик, а на столике лежали... книги!!!
   - Клянусь Космосом, - Виккерс взял верхнюю книгу, - наш великолепный Знак Фара благотворно действует на нашу знакомую. Сборник поэзии Эгины! Раз начала
   читать, значит начала думать! Не зря аборигенов кормят только собраниями сочинений Бессмертных и передачами о благоденствии под чутким руководством эгиды Фара. А поэзия, удел "бедных слуг", которых не нужно убеждать, что жуя черствый хлеб, они вносят свой посильный вклад в построение мирового Фаризма. Интересно, как обстоят дела у наших "охотников"? Глядишь, и они стали пай-мальчиками.
   - Когда-то на нашей пра-планете - Земле, до объединения всех народов против всех видов власти, под каким бы соусом она ни подавалась, какими бы лозунгами она ни пользовалась, были свои элиты, то ли наследственные, то ли избранные самими народами на свою голову, которые последовательно вели государства к фашизму. И, пусть у них не было вампиров-Бессмертных, соки, жизненные силы из народа они высасывали не хуже вампиров. Угнетенный, ищущий какой-нибудь, хоть духовной раскрепощенности, народ пытался найти выход в создании своих религий, своих философских учений, но, даже, самые прогрессивные теории, правительства ухитрялись обращать себе на пользу. Они не учли того, что остановить растущее самосознание народа невозможно. Так и были сметены все виды власти на Земле, уничтожены границы, которыми умело пользовались сидевшие в персональных машинах, живущие в персональных квартирах, жрущие из спецраспределителей, и получающие персональные зарплаты и пенсии... Хотя, на пенсии они уходили весьма неохотно, разве уже окончательно потеряв способность двигаться или окон-чательно перегрызшись со своими друзьями-соратниками-заклятыми и "выпертые" из содружества вампиров. - Так рассуждая, Фарлен продолжала ковыряться в аппарате Харема. Сейчас она выпрямилась и, откинувшись на спинку стула, заявила: - Готово, фон снимает.
   Виккерс послал импульс и получил ответное "рукопожатие"... Мозговой контакт снова был непродолжительным - он напоминал диалог, в котором участники одновременно говорят и слушают
   собеседника... Он обернулся к своим спутникам.
   - Три гипноизлучателя. Расположены так: один в Храме - самый мощный и связанный с компьютером; второй на космодроме; третий здесь - на Здании ВРУ. Два последних все время дают одно и то же, по записи. Здание ВРУ уничтожить проще всего - оно в пределах видимости. Оставим его на десерт. Еще нужно взорвать координационный центр, он под космодромом. Мозг продублирует импульсы излучателей и изменит фон. Операция будет окончена, когда аборигены сойдутся, как обычно в День Возмездия, к открытому бассейну. Тогда последний Знак Фара булькнет в воду. Джон, поскольку ты третий в нашей группе, будешь работать с Фарлен, а я попробую связаться с нашей ударной группкой, - он ласково улыбнулся, - это наша боевая, испытанная четверка свободного поиска. Они нужны нам к утру. Встреча назначается на Площади Процветания у монумента Пяти недремлющим, сразу после захода светила.
   Когда-то на этой площади, ограниченной жилыми массивами и большим Старым парком, происходили народные гуляния, выставки... В те, давно прошедшие времена, в центре площади стоял отлитый в бронзе памятник Первому премьеру свободного народа Эгины - Ростану. Он стоял, расправив могучие плечи, вскинув руку открытой ладонью вверх. С ладони провожаемый взглядом Ростана, взлетал космический лайнер.
   У шестигранного мраморного постамента памятника, любила собираться молодежь. С заходом солнца тут звучали песни, звучали стихи, большей частью собственного сочинения, тут обсуждались волнующие молодые умы, проблемы.
   Гипноизлучатели решили все проблемы...
   Теперь у нового памятника, который увековечивал пятерку Бессмертных, стоявших без пьедестала, как бы вышедших прогуляться среди "любимого народа", возносилась хвала в "Дни Возмездия" и пелись хвалебные песни вперемешку с гимном Фара: " Союз Пяти неразрушим среди народностей свободных..." В остальные дни, если погода позволяла, тут можно было посидеть за столиками, вынесенными из баров прямо на плиты площади, выпить прохладительный напиток или что-либо горячее и даже съесть, если были деньги...
   В этот вечер погода не подкачала. Виккерс с удовольствием вдыхал запах парка: аромат цветов, зеленых, чуть привядших листьев, испарения орошенной земли. Он окинул взглядом столики и прохожих, пытаясь выделить из общей массы людей свою четверку. Мелькнула мысль, что группа еще не прибыла, а может попала в какую-нибудь передрягу. Найдя свободный столик под витриной бара, он сел, обернувшись к ней спиной. Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, его последние лучи высвечивали верхние этажи домов, окружавших площадь, брызгая сотнями солнечных бликов от окон, от чего мостовая стала похожа на шашечницу.
   "Запаздывают, - размышлял Виккерс, набирая на небольшом пульте в центре столика заказ. - Может их раскрыли?"
   К его столику подошел мужчина, волоча за собой стул от соседнего столика. Мельком взглянув на подошедшего, Виккерс отвернулся. Правда, этого мимолетного взгляда было достаточно, чтобы пришедший зафиксировался в его фотографической памяти - сейчас он анализировал увиденное. Странным было то, что мужчина приволок ещё один стул, хотя возле Виккерса стояло ещё три свободных. Облик его был незнаком, но что-то было не так...
   - Вы позволите? - Обратился подошедший, и, не ожидая ответа сел у столика, совсем на другой стул.
   Виккерс рассмеялся.
   - Чтоб ты проглотил комету, а ее хвост торчал у тебя из задницы! Ты делаешь успехи. А где остальные? - Парик и густая борода, плюс отличный загар настолько изменили внешность Валема, что выдал его только голос.
   - Вон топает счастливая семейка, кивнул профессор на приближавшуюся раскрашенную даму с двумя подростками.
   Дама положила руки на плечи своих спутников и тихо произнесла:
   - Без эмоций! Будет еще время. Садитесь.
   - Мы приехали взглянуть на вашу чудесную страну, - заговорил Валем, обращаясь к Виккерсу, - эта милая семейка тоже из нашей экскурсии. Мы все время держимся вместе. Мне нужно... пока они будут заказывать... не будете ли вы так любезны... - он наклонился к уху Виккерса, и, хорошо разыгрывая смущение, начал что-то шептать.
   Посторонний наблюдатель решил бы, что, скорее всего, мужчина перебрал пива или других напитков, и, сейчас, смущенный присутствием дамы и детей, пробует отыскать клозет.
   Виккерс засмеялся и, бросив на столик деньги, встал.
   - Я провожу вас, - он пропустил мужчину вперед и рукой указал направление.
   Когда они удалились на приличное расстояние от столиков, Виккерс указал на тропинку, идущую сквозь заросли.
   - Сюда. Тут, по крайней мере, нет насекомых...
   Валем удовлетворенно хмыкнул.
   - В гостинице их полно. А расшалившаяся детвора выковыряла все микрофоны, свалив их в унитаз, еще и угробили телекамеру, о чем мы весьма скорбим вместе с ВРУ... - Валем был весел и ему безумно хотелось обнять Виккерса.
   - Завтра "День Возмездия", начал Виккерс, - и вы с самого утра возьмете под контроль плавательный бассейн. Скорее всего, жрецы вмешаются. Я в это время буду занят излучателями, а, по мере их уничтожения, Мозг будет дублировать их функции. И, конечно продублирует фон, модулируя его своей информацией. Я отправлюсь в сторону Храма - там главный излучатель. Моя задача обезвредить его информационный центр. Потом вернусь "дорабатывать" к вам. Сейчас идите по этому адресу, - Виккерс сунул Валему в руку кусок силиконовой ленты, на которой были выбиты ряды цифр и букв - шифр Патруля. - Там двое наших. Соскучился я по детворе и Россите.
   Он повернулся и, не оглядываясь, углубился в аллею.
   Валем, постояв пару минут, вернулся к столикам.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 10
  
   Храм был ярко освещен. Виккерс даже зажмурился: так резок был переход от темноты аллеи к буйству праздничных огней у Храма.
   Его интересовало состояние антенн, которые он проутюжил накануне. Неприятно, но факт - они были старательно восстановлены - к его величайшей досаде.
   "Быстро управились, - подумал Виккерс, - впрочем, делают-то они не своими руками... А задурманенный народ костьми ляжет от переполняющего его энтузиазма. Кости пойдут на удобрение, а остальное, пригодное в банк пересадки органов для элиты."
   Уйдя из жилого массива, он расположился у скалы под прикрытием какого-то куста, с которого уже начали облетать листья, и попытался представить эту страну лет так через двадцать. Скорее всего, в Храме обоснуются ученые, археологи, космопроходчики, Патруль... Патрулю предстоит уйма работы. Не только эгинцы, а все лучшие умы Саргона будут здесь... Исчезнут границы...
   Все начнется завтра утром. Виккерс позволил себе расслабиться, размечтавшись. Только где-то в закоулках мозга мелькала мысль о всех предстоящих трудностях, но это все завтра, а сейчас отдых.
   В это время раздался шум скатывающихся камней, и, мимо Виккерса мелькнула стелющаяся по земле тень. В ночи сверкнули два красных глаза и тень растворилась в кустарнике.
   "Ксиг", - узнал Виккерс, устраиваясь поудобней. Он включил защитное поле в ждущий режим и уснул. Несколько раз поле включаясь будило его: камешки осыпи, мелкие зверьки попадали в поле действия экрана. Виккерс просыпался, сквозь дремоту отключал поле и засыпал снова.
   За час до рассвета он проснулся окончательно и спустился к ручью - напиться и освежиться после сна. Как обычно, по укоренившейся привычке, он проверил воду. Она была "чистой". Каждый Патрульный, а тем более разведчик, знал непреложную истину: на "неблагополучных" планетах все продукты, и, в первую очередь вода, подлежат проверке на радиоактивность.
   Только в крайних случаях космонавтам разрешалось пользоваться "горячей" водой и пребывать в зонах, уровень зараженности которых в сотни раз превышал нормальный, не угрожающий живой материи. А Виккерс, будучи мутантом, мог бы совсем не тревожиться такой мелочью, как "горячий" ручей...
   И все же - "Не лезьте на рожон, - любил говорить инструктор Школы Патруля, - а главное, в чужом мире вы должны быть всегда готовы к любым неожиданностям - не расслабляйтесь!"
   Склонившись над водой, Виккерс зачерпнул ладонью воды и напился. Плеснул ледяной влагой себе в лицо, удовлетворенно фыркнул и вытерся краем плаща. Потом, выбрав камень покрупнее, уселся на него и достал тюбик "Е-рациона".
   "Это, конечно, не деликатесы с Замковой... Но еда! Своя, привычная."
   Он осмотрелся. Вершины гор уже серебрились под лучами восходящего солнца, пробуждались птицы.
   В сиянии и грохоте взрыва утро исчезло. Для Виккерса воцарилась ночь...
   - Труп куда? Это были первые слова, дошедшие сквозь тьму и разрывающую тело боль, до Виккерса.
   - Приказано было доставлять всех, хоть по куску. А этот тяжелый. Может и правда, по куску будет легче тащить? Давай пополам?
   Виккерс пытался собраться с мыслями, сосредоточиться, но не мог. Мысли плелись, как столетия: нога за ногу...
   Он шевельнул рукой, что-то получилось, но движение отозвалось дикой болью.
   - Смотри, шевелится! - В голосе говорившего звучало удивление, - добавим или так делить будем? О, ему пояс мешает, а обрубком не очень-то поворочаешь.
   Превозмогая подкатывающее беспамятство, Виккерс прижал остатки руки к черному квадрату на пряжке.
   - Ксиги! Стреляй! - Крик не выражал испуга, только предостережение.
   Виккерс сосредоточился на зрении. Постепенно темнота отступила и он, как в тумане разглядел одним глазом, прижавшихся друг к другу спинами двух жрецов, отстреливающихся от доброго десятка, окруживших их ксигов. А по его телу ползла, внушительных размеров змея, чешуя которой каждый раз вспыхивала радужным сиянием, когда пули жрецов летели в его направлении. Решив, что двуногих врагов ему не приходится опасаться, что времени у него почти не остается - "День Возмездия" уже начинался, он закрыл глаза и сосредоточился на своих болячках.
   Мозг его, еще не оправившийся от шока, с трудом выполнял свои функции, но, ожидание равносильно смерти: могло не выдержать сердце, могло не хватить крови...
   - Делать-то что? - Снова услышал он голос. - Не нападают, а шевельнуться не дают. Смотри, мы ни одного не шлепнули. Жаль, кончились патроны...
   Виккерс перестал слушать. Он не знал, сколько прошло времени, пока, собравшись с силами ухитрился сесть. Змея, скользя по его руке, сползла на ноги, и, обвившись вокруг лодыжки, застыла. Только ее головка, поблескивая бисеринками-глазами, с явным любопытством вертелась из стороны в сторону, ловя каждое движение вокруг.
   Виккерс тоже огляделся. В метре от него, окруженные ксигами, стояли жрецы. Любое их движение сопровождалось грозным рычанием ксигов и жрецы старались стоять спокойно. Виккерс перевел взгляд на свою ногу. Она была голой, неестественно розовая кожа страшно зудела.
   "А где же ботинок и половина штанины?" - Ему стало здорово не по себе, когда он осознал происшедшее. Неподалеку лежал его ботинок с куском материи, бывшей раньше частью его костюма. Из этих лохмотьев торчала белая кость в воротнике из рванного мяса...
   "Великий Космос, провалиться мне в черную дыру, если это не мой ботинок... вместе с ногой..."
   Лежавшая рядом кисть руки с зажатым в ней тюбиком "Е-рациона", уже не требовала комментариев.
   Превозмогая головокружение, он встал. Змея опустилась к обнаженной ноге и ее клыки погрузились в тело. Виккерс вздрогнул от неожиданной боли, которая сразу же прошла, но не сделал попытки помешать земноводному. Через несколько секунд головокружение прошло, зуд прекратился, а змея сползла на почву.
   - Теперь снова рацион, - сказал Виккерс, обращаясь к змее, - а ты, голубушка, подержи поле.
   Он достал еще один тюбик рациона, не решившись отбирать у мертвой руки ее трофей.
   Раздался глухой стук - оба жреца лежали на сырых камнях без сознания.
   Только теперь Виккерс заметил, что земля и кусты вокруг, буквально кишели собравшейся живностью.
   "Да, Фарлен постаралась на славу!" подумал он, и, уже вслух, добавил:
   - Все, зверюги, свободны! Благодарю и обещаю больше не разевать рот!
   Он снял оставшийся ботинок и зашвырнул его в ручей. Так босиком, с оборванной штаниной, он направился к Храму.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 11
  
   Виккерс не знал, как вышли на него жрецы - случайно, или следили, поэтому принял меры
   предосторожности. Впрочем, сейчас первым делом нужно сменить одежду. Он подошел к дому, как ему показалось, жилому, и стал ждать.
   Двухэтажное длинное здание имело множество окон, которые, сначала были темными все, а через некоторое время, в некоторых, зажегся свет. Свет вспыхнул сразу в ряде окон на верхнем этаже, и Виккерс подумал, что это, скорее всего, казарма. Он стал ждать. Наконец, дверь открылась, и вышел, одетый в форму, напоминающую костюм космонавта, мужчина, низенький и толстый. Он поежился от утренней свежести, потер руки и двинулся по тротуару, шедшему вдоль дома. Пока Виккерс прикидывал габариты вышедшего, дверь распахнулась снова и на пороге показалось еще несколько человек.
   Тут было не до примерки и Виккерс решил не высовываться.
   После того, как здание покинуло еще несколько человек, Виккерс, понимая, что дольше ждать ему не позволяет время, двинулся к двери. По пути было несколько кустов, за которыми он предпочел пока укрываться. Из двери выскочил еще один мужчина, видимо, запаздывающий и, громко окликая отошедших товарищей, побежал за ними. Виккерс приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Посреди большого холла, заканчивающегося широкой лестницей, стояло несколько кресел и пара кубов объемных экранов. Один был включен и на его месте металась какая-то пара, видимо, выясняя отношения. В кресле, недалеко от двери, сидел охранник, наблюдая перипетии семейной жизни... Виккерс вошел и, не успевший ничего понять любитель мелодрам, потерял сознание от увесистого удара ребром ладони за ухом.
   Виккерс поднял своего "крестника" и перенес его за стеклянную перегородку, где тому и положено было находиться. Услышав шаги, он усадил тяжелого служаку в кресло.
   - Привет, Гарон, - взмахнул рукой проходящий жилец казармы, и, не дождавшись ответа, добавил, - дрыхнешь... Когда-нибудь нарвешься на начальство... - и вышел.
   Виккерс начал переодеваться. Свою одежду он сунул под скамейку, а связанного охранника затолкал под стол. Ботинки жали, брюки были коротковаты, но, в общем - терпимо, Виккерс был доволен. Сунув за пояс оружие охранника, он вышел.
   Утро было в разгаре... На здании передающего центра космопорта сияли новенькие антенны. Он пересек памятную площадь и расположился напротив передающего...
   Не собираясь больше церемониться, он начал действовать.
   Здание центра просело и начало растекаться, а Виккерс уже принялся за остальные службы.
   Когда почти весь космопорт дымился, Виккерс обрушил вход в Храм и послал импульс Мозгу... "Я слежу за тобой, импульс принял", - последовал немедленный ответ. Виккерс телепортировал в город, на площадь перед зданием правительства и принялся за остальные излучатели.
   Его разрушительную деятельность прервал посыл Росситы:
   "Вик, пятерка бежит в космос. Они стартовали от Храма". Помянув все космические несчастья, Виккерс "убыл" назад к Храму. На столбе бушующей материи, вырывавшейся из дюз, уходил в небо скоростной лайнер. Одного взгляда на взлетное поле было достаточно, чтобы понять - пытаться лететь вдогонку на оставшихся тихоходах - бессмысленно. Он телепортировал на борт лайнера, материализовавшись в одном из коридоров, откуда направился на корму - к двигателям.
   На ремонтном люке вспыхнула надпись: "Радиация! Смертельно!", а постоянно горевшая надпись гласила: "Не входить без скафандра высшей защиты!" Он снял запорные болты и откинул люк. Пройдя узкий коридор, опоясывающий корабль по окружности, он обернулся и заплавил люк изнутри. Преследуемый волной жара от расплавленного металла, и, чувствуя "жар" повышенной радиации, он разбил колпак, закрывающий пульт управления аварийным сбросом двигателей. Начал он с отключения одной дюзы, так что корабль начал описывать дугу. Не дав времени пилотам выровнять курс, он включил аварийный сброс двигателя, оставив только реактор аварийного жизнеобеспечения. После этого вернулся к Храму.
   На площади шел бой. Несколько космокатеров поливали площадь залпами аннигиляторов. Их лучи, гигантским плугом выворачивали пласты земли и бетона Космодрома, в центре которого стояли Фарлен и Джон, укрытые силовым полем.
   Всю эту сцену Виккерс наблюдал долю секунды, так как, не успев стать на почву, он, полуобгоревший, телепортировал с поля боя. С трудом приходя в себя, прислонясь к стене, он наблюдал за боем, стоя теперь позади катера, в относительной безопасности. Черная громада катера отлично просматривалась и он, на этот раз с огромным удовольствием, сосредоточил свою психоэнергию на его тупом носу - месте, где находился пилот. Катер грузно осел на вывороченный им же бетон, а Виккерс переключил внимание на следующую цель.
   "Успокоив" аннигиляторы, Виккерс передал Фарлен: "Выбирайтесь не снимая защиты, и к бассейну". "Нащупав" Росситу, он ознакомился с положением дел у бассейна.
   Когда "обряд затопления" Знаков Фара был окончен, Виккерс предложил Мозгу транслировать Его - Виккерса приказ - всем покинуть район бассейна, после чего снять радиочастоту.
   Вода бассейна исчезла, умчавшись кипящим паром вверх, края котлована, покрытые керамической плиткой, лопнули с оглушительным треском, сгорели металлические поручни и ступени трапов...
   - Вик, - Ливен не мог больше молчать, - нам пришлось драться! Жрецы не давали людям выбрасывать эту пакость, - он кивнул в сторону бассейна. - Фарлен их слегка поджарила, а мы прикрывали станнерами.
   Виккерс обнял Ливена и, тут же, под другую руку подсунулась голова Нэт. Конечно, она тоже заслужила похвалу...
   Валем смеялся, глядя на своих соратников, а Фарлен и Россита задумчиво разглядывали оплавленный бассейн.
   Мозг согласился на некоторое время вести "подпитку" аборигенов по новой программе.
   В городе было неспокойно. Прекращение гипнопередач возымело неожиданные последствия: аборигены осознали свою роль подопытных и выращиваемых на убой животных... Виккерс с тревогой наблюдал происходящее. Несколько молодых парней, только что сбросивших Знаки, вошли в квартиру "обожаемого", избранного ими же представителя "слуг народа". Войти было не просто: пластиковая дверь под ударами начала рассыпаться, но под осыпавшимся пластиком, оказался металлический каркас, не поддающийся усилиям "гостей". Попытка проникнуть в здание через окна тоже не увенчалась успехом: стальные полосы образовали прочную решетку и глубоко уходили в стены, как арматура.
   Вилла находилась в центре небольшого садика-парка, в окружении старых деревьев, аллей, обсаженных цветами. Неглубокий ручей пересекал усадьбу, вырываясь из-под замшелого валуна у ограды и исчезая во рту огромной рыбы, высеченной в скале. Часть ее спины и хвост переходили в саму ограду.
   Через ручей был перекинут легкий металлический мостик.
   Парни подняли этот мостик, втащили на стоящее ближе всех к дому дерево и, оперев на ветку, обрушили металлическую конструкцию на край крыши -асотеи. Уверившись, что мостик стоит прочно, они перебрались в дом.
   Взломать дверь дома, на сей раз оказалось не трудно: она не была рассчитана на длительную осаду.
   Когда они ворвались на узкую винтовую лестницу, их встретили выстрелы. Несколько пуль, выпущенных из оружия, которое рявкало в руках хозяина - "избранника", расщепило перила, ранило в грудь "избирателя". Он-то и обезвредил хозяина, свалившись на него с лестницы. Пока они в беспамятстве лежали на покрытом ковром полу, прибывшие беспрепятственно спустились вниз, подобрали оружие, стукнув, для очистки совести хозяина по голове, подобрали товарища и прошли в жилые помещения Господская дочь встретила их, забившись в угол кабинета и целясь из парализатора, ствол которого описывал круги в ее трясущихся руках. Выстрелить она не успела - кто-то из нападавших опередил ее, выстрелив в живот. Некоторое время она удивленно смотрела на хлещущую из раны кровь, потом побледнела и, не издав ни звука, упала вперед лицом.
   Всю семейку втащили в гостиную - тут были жена хозяина, он сам, постанывающий от раны на голове, не пришедшая в сознание дочь, еще одна дочь помоложе и сын.
   Раненного работягу устроили на диване и, насколько хватало знаний, оказали первую помощь - он пришел в себя.
   Незваные гости начали осмотр дома-крепости. Больше всего их поразило обилие драгоценностей и нарядов, которыми ублажал "избранник" свою супругу и дочерей. Под домом находилось помещение-холодильник забитое такими продуктами, о которых люди знали только понаслышке. Небольшой лифт вел еще ниже - там было небольшое, "персональное" противорадиационное убежище, рассчитанное на "отсидку", по крайней мере, в течение пяти-шести месяцев. Оно было укомплектовано запасами пищи, лекарств, оружия...
   - Неужели все это можно сожрать? - удивился один из парней. - Тут на сотню человек.
   - Давай посмотрим, съедят ли? - Засмеялся его товарищ.
   Притащив наверх несколько ящиков напитков и невиданных продуктов, они предложили хозяевам есть.
   Обескураженные "представители народа", с трудом понимая, чего от них хотят, начали жевать.
   - Н... не м...могу больше, - прохрипел "избранник", отталкивая от себя еду.
   - Покормим! Мы всю жизнь вас, гадов, кормим, - один из парней начал проталкивать еду в номенклатурную глотку, - ешь, ешь, тебе много нужно, не то, что нам... Ну! Кусаться нехорошо,- вскрикнул он отряхивая кровь с пальца и пробуя протолкнуть пищу стволом пистолета.
   "Избранник" хрипел и закатывал глаза, проклиная, видимо, ту минуту, когда, по свойственной элите жадности нахапал столько спецраспределенной жратвы. Он вцепился в кормящую его руку и пытался вырвать оружие - вопли "питающихся" членов его семьи придали ему сил... В пылу борьбы кто-то нажал курок и жирный затылок хозяина брызнул кусками кости и склеротического мозга. Через несколько минут остатки хозяев валялись на проезжей части улицы, а прохожие брезгливо обходили элитные останки.
   Этот эпизод послужил как бы толчком начавшемуся повальному уничтожению элиты. Улицы захламлялись избранной падалью и пришлось мобилизовывать мусоровозки, чтобы переправить весь мусор на свалки.
   Предложение использовать элиту на "запчасти", было с негодованием отвергнуто: никто не хотел иметь в себе какой-либо орган, напоминающий о "любимых".
   Виккерс не вмешивался в происходящее, хотя временами, чувствовал угрызения совести. Он только время от времени переключался с одного мозга на другой, чтобы иметь представление о происходящем. Неожиданно он наткнулся на мозг, в котором зрело решение спуститься на нижние уровни, что-то вроде города под городом и активировать взрывное устройство, сигнал которому не успел послать координационный центр. Только теперь Виккерс осмыслил, что при ликвидации центра он "прихватил" и счетчики радиоактивных частиц, что само по себе было почти невероятным событием, но работающие аннигиляторы и бластеры говорили сами за себя. А он не придал этому значения! Виккерс выругался и "зацепился" за мозг аборигена, потом,предупредив друзей, он телепортировался к своему подопечному.
   Свет, казалось, лился отовсюду. По этой части на Эгине были спецами... Белизна стен, полов только усиливала эффект освещенности. В темной накидке, покрытой копотью, Виккерс явно выпадал из общей стерильной картины.
   Спешащий по коридору абориген, одетый в белый халат, в белой накрахмаленной шапочке, двигался совершенно бесшумно - его обувь тоже была приспособлена к окружающей обстановке, которая напоминала операционную.
   Виккерс решил не брать под контроль своего проводника, а просто "слушать". Еще нужно было сменить одежду, чтобы не особенно выделяться из общего фона - заставлять "забывать" о встрече каждого проходящего мимо - много возни. Проходя по длинному коридору, Виккерс "узнал", что за пластиковой панелью, в одной из стен, находится склад одежды. Он мимоходом выхватил из ниши халат и головной убор. Халат оказался тесноватым и пришлось выбросить плащ, после чего он с трудом натянул эту "смирительную рубашку", как про себя он окрестил халат, на себя.
   "Похож на чучело, - фыркнул он, увидев свое отражение в пластиковых стенах. Рукава, действительно были коротковаты, из-под халата торчат рваные брюки, не достающие до грязных армейских ботинок, - нужно кого-нибудь подраздеть..."
   Его провожатый остановился у стены и, прикоснувшись к ней, сделал пальцами жест, как будто протягивая невидимую нить. За его рукой стена начала медленно раскрываться - образовалась неширокая щель, в которую тот опустил металлическую пластину с набитыми на ней кодовыми отверстиями. Впереди по коридору упала стальная плита и... Виккерс едва успел отшатнуться - такая же плита шлепнулась у него перед носом, отделив от него аборигена. Виккерс телепортировал сквозь стену, ощутив сильную боль во всем теле. Оглянувшись он понял причину: стена была укрыта силовым полем.
   Щель, в которую абориген опустил жетон, расширялась, образуя проход перпендикулярный основному коридору, куда он и пошел медленным шагом. Виккерс последовал за ним.
   Проход моментально закрылся, перед ними снова возникла стена и, одновременно раздался вой сирены. Отгороженный отрезок коридора начал наполняться, как определил Виккерс, газом ИТ-72, быстродействующим отравляющим веществом. Обхватив ошеломленного аборигена, Виккерс телепортировался дальше по коридору. Впереди со стуком упала очередная заслонка... "Пошарив" в памяти подопечного, Виккерс определился в топографии подземных переходов и перебрался в пультовую. Вой сирены не прекращался. На стенах вспыхивали желтые надписи: "Сектор Q - опасность!"
   Спасенный, уже под контролем Виккерса подошел к пульту и отключил сигнализацию, после чего замер, не имея дальнейших указаний.
   Виккерс проследил путь проводников взрывного устройства под обшивкой стен помещения и сконцентрировавшись на небольших участках, выжег коммутации в нескольких местах. После этого абориген, по команде Виккерса, двинулся к заряду.
   По пути пришлось еще несколько раз уничтожать проводку... Наконец, они добрались до овальной двери-люка, затянутого винтовыми задвижками и запертого сейфовым замком.
   На люке был изображен круг, с традиционным предостерегающим знаком радиации и надписью по эгински: "ОПАСНО! РАДИАЦИЯ!"
   Шифра замка абориген не знал... Виккерс велел ему ждать, а сам, решив не возиться с замком, "прыгнул" за люк, оказавшись в обширном помещении, которое было как бы чердаком над "хирургией" - вернее, как он уже знал, над "банком органов". Здесь хранились наиболее важные органы, изымавшиеся у населения.
   "Хорошо придумали - один взрыв, и потолок захоронит весь "банк". Быстро, и никаких следов! Нужно проверить - нет ли дублирования в запальной системе..." Он бродил по "чердаку", старательно выжигая подозрительные места, но на этом не успокоился, и, вступив в контакт с друзьями, вызвал к себе, предупредив Фарлен чтобы не брала с собой Джона из-за высокого уровня радиации. Мощный заряд должен был, сработав, превратить все содержимое лабораторий и банка в пылающий ад. Пока Нэт и Ливен шарили по всем закоулкам, разыскивая спрятанные заряды, взрослые, взяв по частям эти "игрушки", телепортировали их в разные места Фара - рассредоточивая опасный груз.
   Наконец, измотанные психически и физически, они перебрались в помещение банка. Свет был не таким ярким, как прежде - аварийное освещение истощалось, а надежд на восстановление системы в ближайшее время, не было. Фарлен связалась с Джоном. Он в это время развил бурную деятельность, пытаясь навести хоть какую-то видимость порядка в хаосе и разрухе царивших в Фара. Как ни парадоксально, но самыми активными помощниками оказались "охотники" и другие, лишенный Знака еще до Дня Возмездия.
   Фарлен мобилизовала всех специалистов на восстановление энергосистем...
   Осмотр банка продолжался.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 12
   После обнародования списков элиты, имевшей право пользования "банком", их собрали всех вместе и предложили альтернативу: выехать на один из материков Саргона, где установились порядки, не позволяющие "всплывать" такому "ценному" материалу, как элита, или небольшими группами отправиться на неосвоенные планеты, где они смогут жить и трудиться, как и все обычные коллонисты-первопроходцы, под контролем Галактического Совета и Патруля.
   Жители Фара не очень охотно согласились с доводами Виккерса - они предпочли бы полностью уничтожить элиту и саму память о ней. Только уверения, что Патруль полностью берет на себя контроль над "слугами народа", внес кое-какое успокоение.
   Элита Фара перестала существовать. Сколько еще таких "благоденствующих" планет"? - подумал Виккерс.
   "А жаль, что их не топили!" - подумали Фарлен и Джон.
   "Зачем пачкать воду?" - подумала Россита.
   Нэт и Ливен тем временем возились с животными, время от времени находя "уникальных" - киборгов Фарлен.
   Группе предстояло решить еще целый ряд проблем... Основным был вопрос: Кто такие Паломники?
   У них зрели планы. Предлагали исследовать всю гипнотеку с окраины столицы Фара, предлагался рейд по нуль-переходам...
   Мозг снял контроль с страны, но постоянно, с интересом, следил за бурными событиями в освобожденной стране.
   В один из сеансов связи с Виккерсом, он посоветовался избавиться от гвардии элиты - жрецов и агентуры ВРУ.
   "Как их отобрать? - Поинтересовался Виккерс. - Не буду же я прощупывать всех жителей?"
   "Я кое-что предусмотрел, ты, уж, прости меня... Виккерс был в шоке - впервые он позволил себе лирическое отступление, - но я дал аборигенам пароль, который заимствовал у тебя... На вопрос "Дело Патруля?" - ответ: "Смерть фашизму!" Знать его могут только носившие Знак, я заложил этот ответ в их подсознание. Поскольку само понятие "фашизм" известно только вам, ответ не может быть случайным."
   Валем и Джон предложили произвести проверку одновременно с переписью населения. В группу включили и тех, кто носил препарированные Знаки. "Охотников" взялась опекать Россита. Они первыми и попали в затруднительное положение. Выбрав одну из радиальных улиц, они довольно быстро обошли с десяток домов... Очередным было небольшое двухэтажное здание, находившееся в глубине двора. Вокруг стояли похожие домишки, глухими стенами образовавшие подобие коробки. На воротах висела табличка, извещавшая, что дом принадлежит
   содружеству писателей. К этим писателям и зашла группа Росситы. Молодой швейцар, крепкого телосложения и довольно приятной внешности, впустил их, не задавая никаких вопросов. Они представились, как агенты статистического управления, решив начать работу с привратника, который, усевшись за столом, приготовился отвечать на вопросы... Россита уловила его мысль: "Микрофоны включены... Потяну время..." Один из "охотников" с места в карьер дал пароль и замолк, ожидая ответа.
   - Какого Патруля? - поинтересовался швейцар-охранник.
   - Нас просто интересует, знаете ли вы чем занимается Патруль? - быстро вмешалась Россита. Она подошла вплотную к столу, протянула руку к его краю и сжала. Послышался негромкий треск.
   - Ты что делаешь, стерва? - взвыл охранник, пытаясь оторвать ее пальцы от стола.
   - Берегитесь, сюда со всего дома направляются жрецы. - Пока Россита напряженно вслушивалась, "охотники", не особенно церемонясь, скрутили руки охранника за спинкой кресла и оттянули от стола. - Он дал сигнал тревоги, пока это обычная предосторожность... Они вооружены. Парализаторы, пистолеты, бластеры... Как бы в подтверждение ее слов, вспыхнуло силовое поле, отражая выстрел бластера. Россита перевела регулятор поля в положение "возврат" и луч погас, а с лестницы скатилось обожженное тело. Внешне охранник и жрец ничем не отличались от других жителей - одежду они сменили.
   Висевшая на стене картина с морским пейзажем, вдруг, плюнув огнем, оборвалась, открывая ствол крупнокалиберного пулемета, прошивающего помещение длинными очередями. "Охотник" поднял бластер и выжег гнездо вместе с куском стены. А в комнате стало, вдруг тесно: несколько десятков сопящих, воняющих потом и алкоголем мужчин ввалилось из всех дверей.
   Россита, вспомнив уроки Виккерса, сжала поле до минимума. Ободренные жрецы облепили сферу, пытаясь дотянуться до застывшей группы...
   Когда их набралось, по ее мнению, достаточно, она резко расширила поле, давя окружающих. Затрещала одна из стен. Россита двинулась к выходу.
   - Окружите дом, - приказала она, - но не подходите близко. Я возвращаюсь.
   И, пройдя назад в помещение, она начала расширять поле, ломая стены. Здание начало оседать, когда она вышла на улицу. Лишенные опоры поля, стены рухнули. Из окон обреченного дома выпрыгнуло несколько жрецов, которых еще в воздухе срезали выстрелы "охотников".
   - Ну, вот, еще одного гнезда нет. Пока идем без потерь, - резюмировал один из них.
   Россита сообщила о происшедшем своим, а те в свою очередь, известили ее, что крупная группировка ВРУшников и жрецов рвется к космопорту.
   Оставив "охотников" у следующего дома, Россита "прыгнула" к своим.
   Кто-то из прислужников элиты захватил корабль среднего класса и, задраив люки, включил противометеоритную защиту - экран, сквозь который Виккерс уже пытался когда-то "прыгнуть". Последствия он помнил хорошо и не рвался к острым ощущениям. Взлететь корабль не пытался. Видимо, сказалось отсутствие уменья, нехватка экипажа, и, к тому же, для старта нужно было снять защиту... Патруль мешал к тому же загрузить всю банду ВРУ и жрецов.
   Нападающие, понимая, что единственным препятствием является горстка Патрульных, не щадя сил и жизней рвались вперед.
   Заминка произошла, когда прислужники применили свой излюбленный прием: погнали впереди себя несколько десятков женщин и детей, подходя к разведчикам, блокировавшим подходы к кораблю.
   - Каждый берет на себя нападающего с бластером. Они надеются повторить номер у гостиницы. Сейчас нам не до церемоний.
   И "ведомый" Виккерсом нападающий начал жечь своих соратников.
   - А сейчас деритесь сами, я займусь кораблем.
   Виккерс, несмотря на экранировку, смог взять под контроль находившегося в рубке, заставив его на мгновение снять защиту. Этого было достаточно, чтобы Виккерс очутился внутри корабля. В рубке была свалка: подконтрольный отбивался от своих соратников.
   - Всем стоять! - Виккерс, не особенно выбирая выражения и методы, расшвыривал нападавших. - Вы никуда не летите! У вас назначена приятная встреча с представителями горячо любимого народа... Что-то не вижу восторга!..
   Подоспевшие разведчики помогли пеленать лентой несостоявшихся беглецов.
   - Веселое было местечко! - Джон с удовольствием рассматривал свою руку, кисть которой он ухитрился потерять в схватке с ВРУ. - Как новая, только чешется... - он для сравнения принялся рассматривать и вторую руку. - Ну, малышка, - он ласково посмотрел на Нэт, - спасибо! И, помни, эта рука всегда в твоем распоряжении.
   - Джон, ты остаешься здесь. Теперь ты наш, и можешь рассчитывать на помощь Патруля, Галактического Совета, и, самое главное - на нашу помощь! А когда немного утрясешь тут, можешь присоединиться к нам на путях Паломников, на Терре.
   Появилась Фарлен, почему-то перепачканная грязью, и, тихо, но четко выговаривая каждое слово, заговорила с Виккерсом.
   - Я получила капсулу по нашим каналам связи. В этой реальности над Эгиной не наблюдался темпоральный кокон. Бессмертные не успели закончить исследования. Изменение реальности прошло успешно! А корабль мы можем использовать для прыжка во времени и... если понадобится, для свободного поиска.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   516
  
  
  
  
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"