- Жрать, - Зюлин торопливо выкладывал на стол селедку, лук, черный хлеб и помидоры. - Жрать-жрать-жрать. Сил нет.
Памела игриво поправила декольте и потянулась к разделочной доске. Жрать, так жрать. Сперва картошечку на медленный, пока закипает, селедочку почистим, лучок колечками.
- Я в душ, - доложился Зюлин. - Быстро в душ и сразу жрать.
В морозилке зимовал кусочек сала. Памела прикинула, успеет ли шикануть и обжарить вареную картошечку с сальцом, пока Зюлин моется?
- Чесслово, с утра ни крошки, - Зюлин пытался перекричать воду. И почему он никогда не закрывает дверь в ванную до конца? - На объекте у Кунякина забор повалило. Пока привезли тес, пока таджиков. Я весь изматерился. А Кунякин пьяный, лыка не вяжет. А мне еще обратно до города ехать. Не день, а сорочинская ярмарка.
Обойдется без сала, решила Памела. Вон как изголодался, изнервничался. Пусть так пошамает и баиньки.
Зюлин вышел довольный, сразу схватился за вилку, другой рукой приобнял.
- Памуль, а чо мы не поженимся?
Памела отмахнулась с улыбкой.
- Ах, картошечка хороша, - Зюлин смаковал. - М-м, а селедочка какова. Норвегия не лыком шита. Норвегия, говорю, веников не вяжет. Норги щи лаптем не хлебают, говорю.
- Ешь, не болтай, а то остынет, - Памела подошла к капсуле. - Я на перезарядку пока лягу, аккумулятор садится, на секс не хватит.
- Ага, давай, - Зюлин кивнул. Пусть заряжается. Сейчас доедим, посмотрим футбик, быстросекс и спать-спать-спать.