Романова Анастасия : другие произведения.

Тень луны дракона

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Осторожно!!! Мечты имеют свойство сбываться, а "наш мир" имеет много "братьев" в качестве параллелей себе самому. Вдруг, будучи в этом мире, бухгалтером, в другом окажетесь бардом? Да и мысли-мечты о любви могут стать явью, как впрочем, и размышления по поводу власти и управления страной. Обычная девушка Ира совершенно случайно попадает в параллельный мир с эльфами, орками, драконами и многими другими сказочными существами. Приключения захватывают любопытную девушку врасплох. Она совсем не ожидала, что необыкновенный мир сказок и легенд может таить в себе сколько опасностей и трагедий. Однако ее не сломит ни превращение в эльфийку, ни война, ни испытание любовью...

   Тень Луны дракона.

Глава I

   Как обычно начинаются произведения фэнтези?
   Все по одному и тому же сценарию, и на этот раз было так же...
   Она загадала себе на день рождения подарок - лет 10 скинуть. Ну, и "скинула".
   Очнулась девушкой 23-х лет, с девичьей фигурой, ни одного грамма лишнего веса, ни одной морщинки. Однако очнуться-то очнулась, да вот только не в своей постели, а на лесной опушке. Можно было бы предположить, что это шутка ее сожителя (в свои тогда "уже за тридцать" она так и не вышла замуж официально). Лес ведь рядом, из окна видно... Только вот...
   Ирина была вполне наблюдательна: таких лесов, как этот, с густым подлеском, без "цветов-бумажек", без пластиковых бутылок, давно в городе и глубоко за городом "днем с огнем", как говорится, не сыщешь.
   В юности Ирочка увлекалась "оракулом" и всякими там оккультными науками, но сама никогда не считала себя ни магом, ни эзотериком, ни экстрасенсом, ни ведьмой. Так как же простое желание стать молодой ее занесло так далеко от дома?!
   Надо сказать, что молодая женщина всегда чувствовала себя лишней везде, в любой компании. Многие шушукались за спиной, мол, не от мира сего. Однажды она даже решила уйти в монастырь, да только там девушка не выдержала период послушания, месяц отработала, как в школе и покинула стены монастыря. С матерью и сестрой тоже не нашла общего языка.
   Сестра Дарья, хоть и младшая, в свои 10 лет "строила" всех и каждого, да и серьезней сестры была намного. Разница у сестер была в десять лет, и поэтому мать стала их сравнивать только, когда Даше исполнилось семнадцать. Однако Ирине и этого хватило. Девушка и к Игорьку жить ушла только для того, чтоб не слышать маминых "сравнений". Она даже представить боялась, что было бы, если б Дарья была старшей сестрой.
   Когда мама "застукала" старшую дочь с сигаретой, был страшный скандал, но стоило ей увидеть в наманикюренных пальчиках младшей дочери тонкую, дамскую отраву, она и слова не сказала, только ушла из кухни, поджав губы. Таких примеров были сотни, если не тысячи за семь-то лет, хотя последние три года реже, но только потому, что Ира старалась редко видеться со своей матерью.
   Последней каплей стало то, что у Даши родился мальчик (вполне законный, как положено - после свадьбы), а ее старшая сестра "даже не удосужилась со своим мужиком расписаться, как люди делают". Единственный плюс от всего этого было то, что молодую женщину часто забывали в хлопотах о внуке, но того, что следовало за этим затишьем, хватало, чтобы свести с ума вполне здорового человека.
   На работе нервозность немного проходила, но стоило провести один выходной день дома и... Бедный Игорь с ангельским характером все терпел, ни разу ее не упрекнул. Сколько раз просил, чтоб они поженились, но Ира все не соглашалась, сама не зная почему, ведь отношения складывались практически идеально и с ним, и с его родителями.
   А теперь вот она оказалась в лесу. Еще не осознавая своих действий, девушка потянула левую руку в сторону (в ее комнате ТАМ стояла прикроватная тумбочка с сигаретами, так ей сейчас необходимыми). Теперь она осознала все иначе: "Вот черт! Ну что же, мама, ты хотела, чтобы я бросила курить! Если я не попаду в свою квартиру в ближайшее время, наверное, так и будет. СПАСИБО!!!", -последним возгласом девушка распугала всю живность на поляне, которая до этого ее почему-то совсем не пугалась.
   В ночной рубашке, на ажурных тонких бретельках, с босыми ногами и пустыми руками, прогулка по лесу - еще то развлечение, но не сидеть же сиднем?!
   Через какое-то непродолжительное время Ире удалось найти вполне утоптанную тропинку. По наитию она пошла по ней, пошла "куда глаза глядят". Через пару часов брожения тропинка Иру привела на еще одну полянку с какой-то избушкой, напоминающую домик из сказки, где жил мишка косолапый. Ира улыбнулась: она почувствовала себя Машенькой. Домишко совсем маленький, с зеленой крышей и, казалось, без единого окна. Правда труба на этой зеленой крыше имелась...
   Ноги гудели от усталости. Еще бы! Офисные работники редко, без передыху, бродят по лесу два-три часа кряду. Ирина, недолго думая, зашла в дом, не утруждая себя стуком и дежурным вопросом "есть ли кто дома?". Домик оказался пустым, но обжитым, это точно, хотя следов присутствия медведя не было. Не успела девушка растянуться на лавке, как входная дверь открылась, будто в лавке была встроена сигнализация.
   - Кто ты и кто тебе позволил сюда войти? - на пороге стояла очень смуглая женщина средних лет с копной каштановых волос.
   - Было открыто, к тому же я устала и понятия не имею, где я и как сюда попала...
   - Ты забываешься, человек! Мы вам не рабы и не стоит так говорить с нами! - лес зашумел недовольно и властно, как будто защищая говорившую, и только тут невольная гостья заметила: у хозяйки домика заостренные ушки.
   Это была эльфийка.
   "Господи! Где же я оказалась? Я, наверное, сплю", - эти слова Ира произнесла себе под нос, но эльфийка их услышала и удивленно посмотрела на свою гостью.
   - Почему спишь? Что, ни разу не видела эльфа? - она недоверчиво посмотрела на девушку. Ирина, непонятно почему, рассказала все, начиная со своего дня рождения. Могла бы, наверное, и более ранний период рассказать, но побоялась наскучить. Да уж, непонятно ... Возможно некоторые ученые умы назвали бы это доверием на подсознательном уровне, верующие - родством души (даже учеными доказано, что души, вернувшись на землю для новых "уроков" способны узнать не только друзей , но и врагов). Рассказала и все !
   - И ты хочешь, чтобы я в это поверила? - все еще недовольно проворчала женщина-эльф. Зеленые глаза, не моргая, смотрели на пришелицу.
   - А я и не прошу, чтобы мне верили! Хватит уже! Попросила! В нашем мире, видите ли, поверье - загадай в свой день рождения желание, оно обязательно сбудется. Вот же дуреха! Но я всего лишь хотела стать такой же, как десять лет назад! - Ира просто расплакалась, а хозяйка избушки даже растерялась, не знала, что ей делать в такой ситуации, и вдруг спросила:
   - А зачем? Тебя что-то не устраивало? - она вопросительно посмотрела на свою собеседницу, всем своим видом показывая нелепость этого желания.
   - Мама всегда сравнивала меня с младшей сестрой, мне это надоело! Ну, не знаю..., - Ира сама растерялась, ведь и правда, нелепое желание. Эльфийка увидела, как гостья недоуменно моргает и вертит головой, а потом опять начался поток слез, даже сильнее прежнего.
   Антониэль, как звали хозяйку-эльфийку, обреченно вздохнула, не зная, что ей предпринять. У нее самой отношения с сородичами складывались несколько по-другому, но ведь и жили они в разных мирах. Действительно в разных, кто знает, какие там порядки? Эльфийка близко к сердцу приняла рассказ девушки, хотя легче ей не стало (ей бы и в голову не пришло упрекать взрослую дочь за какие -то там проступки, нужно ведь нажить собственный опыт, а без проб и ошибок, какой же это опыт?). Антониэль смущенно смотрела, как домишко заливает поток соленых слез... Она была не столько охотницей, сколько магом, а поэтому не придумала ничего лучшего, чем остановить этот поток воды магическим способом.
   Или она перестаралась, или Ира была настолько "везучей", да только сначала гостья потеряла сознание, а потом и вовсе стала меняться на глазах. Пришла в себя девушка от сильнейшей боли, которой сопровождался процесс ее изменения. Опять Ирина посмотрела по сторонам и увидела, что она во все той же избушке. Только хозяйка выглядела теперь не столько растерянной, сколько озабоченной.
   - Что-то не так? У меня теперь ослиные уши и слоновий хобот? - спросила Ира, с трудом узнавая свой голос. Тот стал более мелодичным с переливами, однако ей было невдомек, что она говорит на эльфийском языке.
   - Прости, сестра! Я перестаралась...Заклятие необратимо... и...-лицо вытянулось настолько, насколько это было возможным, а глаза, и без того большие, стали напоминать глаза Пикачу из анимэшного мультфильма .
   -???
   - Понимаешь...Ты теперь тоже эльф, - тихо сказала Антониэль, но Ира услышала.
   Девушка медленно подняла руки и ощупала свои уши, они были такие же острые, как у хозяйки, потом кончики пальцев скользнули по волосам. Вместо поврежденных химической краской грубых локонов под руками струились шелковистые волны волос.
   Антониэль протянула зеркало гостье. Из отполированного серебряного диска, который не уступал стеклянным земным побрякушкам по качеству отражения, на Иру смотрели на заостренном лице огромные, миндалевидные глаза ярко-зеленого цвета. Ее собственные теперь уже глаза. Ирина продолжила изучение своего нового лица: нос более маленький и аккуратный, губы, словно слегка припухшие, которые так и хочется поцеловать, брови - тонкие, но не идеальные линии. Дальше - больше: волосы приобрели шоколадный оттенок (молочный шоколад), который так трудно приобрести с помощью красок для волос, а врожденного такого цвета у людей практически не бывает.
   Что же касается фигуры, любая модель от зависти повесилась бы на собственных чулках.
   - Вот это подарок на день рождения! Спасибо тебе! - Ира настолько искренне восхищалась увиденным и так непосредственно радовалась приобретенной красоте, что хозяйка-эльфийка невольно улыбнулась.
   - На твоем месте я бы так не радовалась, - усмешка скривила ее столь же прелестные губы.
   - А что в этом может быть плохого? Я теперь внешне само совершенство, а гибкость какая! Я уж не говорю о моей кошачьей грации и уникальном слухе, как у летучей мыши, - Ира явно не понимала, почему загрустила эльфийка.
   - Надо родиться эльфом в Веролдэне, чтобы понять это. Теперь ты в лучшем случае рабыня для людей, в худшем - игрушка. Есть только два способа остаться свободным: это либо уйти в эльфийский лес, но мы тут должны быть всегда начеку, либо попасть в ночные стражи, что почти невозможно, - эльфийка тяжело вздохнула. Что такое ночные стражи девушка не знала, да и сейчас это было не столь важно...
   Ира не могла понять как это живое, разумное существо может быть рабом или игрушкой. И почему последнее гораздо хуже, чем первое. Насколько она помнила из курса школьной истории, раб - это "вещь", которую могли купить, продать, выиграть или подарить. С игрушками в детстве поступали, впрочем, так же, но в чем же разница?
   - А почему ты говоришь, что рабыней быть лучше, чем игрушкой, ведь насколько я знаю, к рабам относятся, как к вещам, к игрушкам - как к любимым вещам, - девушка не осознала, что произнесла эти слова шепотом.
   - Рабов, если калечат, могут вылечить и дать менее несложную работу, к тому же раб не будет в постели хозяина никогда, для них унизительно спать с рабами, а вот игрушка...Тут другой статус, ее используют в основном для развлечения в постели. Поверь, что фантазия у хозяев извращенная весьма. Ну, а если игрушка сломалась, ее выкидывают, никто и не подумает их лечить. Эльфы в городах молятся, чтобы их дети не были красивы, ведь тогда они не станут игрушками, а будут всего лишь рабами. Из мальчиков делают игрушки даже чаще, чем из девочек, - эльфийка перестала посвящать Иру в тонкости местных обычаев, а девушка по мере объяснения приходила во все больший шок.
   - Ты хочешь сказать, что эльфы просто сбегают или умирают, и никто не пытается бороться с этим?! - шок сменился яростью, зеленые глаза горели на бледном лице, которое было не настолько смуглым, как у собеседницы.
   - Те, кто борется, умирают... Эльфы учатся всему, что связано с войной, в эльфийском лесу. Если увидят эльфа с оружием в городе, его казнят, спасти эльфа могут лишь стражи ночи после посвящения. Ни один эльф не ходит по городу в одиночку, людям закон не писан - эльф с оружием должен умереть. - Рассказывая все это, эльфийка достала из ниши сумку с одеждой и протянула Ирине аккуратно сложенный сверток.
   Гостья только сейчас обратила внимание, что стала ниже ростом и более хрупкого телосложения, поэтому и одежда висела на ней как на вешалке, к тому же вырез стал до неприличия глубоким. В таком виде не стоит разгуливать даже по лесу.
   Она с благодарностью приняла обнову, хотя в отличие от всех остальных женщин к новой одежде относилась ровно и спокойно и выбирала вещи, руководствуясь практичностью, нежели модой.
   Это оказалась курточка из светло-коричневой замши и штаны в обтяжку из такой же ткани, и короткие полусапожки из мягкой коричневой кожи. Куртка или, скорее, рубаха оказалась удобной, не стесняющей движений, длиной до середины бедра, с тонким поясом. Что же касается застежек, их не было, зато был V-образный вырез со шнуровкой. С переодеванием было покончено, и гостья вышла к хозяйке:
   - Ты похожа на мою дочь, - после некоторого молчания сказала Антониэль. Боль в голосе была ощутимой даже физически. Предотвращая вопрос, женщина сказала. - Ее убили...Вернее, она стала игрушкой. Моя девочка не смогла выносить насилие долго... через две недели ее не стало.
   Женщина отвернулась, видимо, она не хотела, чтоб ее кто-то жалел. Спустя минуту она встала и пошла к двери, Ира пошла за ней, как привязанная. Вдруг эльфийка остолбенела: она почувствовала в девушке сильный магический дар, дар, который не давался ни одному из эльфов - огонь и разрушение. Столь опасное сочетание именно таких магических способностей среди эльфов было исключительной редкостью. "Или это оттого, что изначально это был человек, или тут есть связь с тем, что она не родная этому миру", - подумала Антониэль. Теперь уже с интересом она посмотрела на свою спутницу, как будто примеряя мысленно новое платье (пойдет или нет), так мудрая эльфийка примеряла новую судьбу негаданно обретенной сестре, да и себе, впрочем, тоже.
   - У меня есть человеческие фолианты по магии, тебе они пригодятся, ты сможешь выучить и применить все имеющиеся там заклинания. Теперь тихо, до лагеря идем молча, - она, и правда, до самого эльфийского поселения не проронила ни слова.
   " Какие еще фолианты, какая магия?.. Это у нее от потрясения, не каждый день, можно слепить нового эльфа из того, что забредет в соседний лесок. Ладно, потом спрошу". Ноги у девушки, в отличие от мыслей, не путались, поэтому она легко поспевала за своей проводницей.
   Ира на удивление легко и тихо ступала по лесу, у девушки вдруг появилось понимание природы вокруг. Она знала, как наступать на траву, чтобы не повредить ее, как огибать ветки, чтоб не задеть листья лишний раз, какие растения способны исцелять и накормить, а какие - убить.
   Сколько часов они шли, девушка не смогла бы сказать наверняка, но вот ее провожатая остановилась. Ирина осмотрелась вокруг и ... Никаких костров, шалашей или других атрибутов лагерной стоянки. Все население было на деревьях, но это не были дома эльфов из книг Толкиена, на дереве они были по необходимости, и найти, если не знаешь, что ищешь, было сложно.
   Ни тебе других следов на земле, кроме тех, что оставляют животные. На дома, или, вернее сказать, в дома попадали по веревочным лестницам, между собой дома сообщались веревочными мостами, которые в случае тревоги убирали. Что же касается приготовления пищи, у каждого в доме имелось что-то наподобие керосинки из военных лет прошлого, только магической (без дыма и запаха), к тому же магический купол вокруг домов "глушил" любые звуки и запахи.
   Ирина забралась в центральный дом, принадлежащий ее спутнице. Каждый такой дом-гнездо имел два входа-выхода без единой двери, просто стена в месте прохода отсутствовала. Закрывался такой проход плетеной ширмой, имитацией живого дерева. Внутренняя обстановка - спартанская. Мебель плетеная: два стула, стол, пара циновок вместо кроватей и пара сундуков или коробов (не поймешь что). Пол, потолок, стены тоже плетеные, довольно плотно, к тому же снаружи много-много листьев и некоторые ростки по углам росли внутрь дома. Сами ширмы на день ставили у стен.
   - Не смотри, что сундуки на вид маленькие и хрупкие, они заколдованы и могут вместить в себя достаточно много. Ты будешь спать на месте моей дочери. Кстати, не плохо бы, наконец, познакомиться, а то как-то на "ты" без имени... Меня зовут Антониэль, - хозяйка дома улыбнулась и выжидающе посмотрела на бывшего человека, на ту, которую собиралась обучать магии.
   - Ира, - сказала та, растерянно глядя на ту, что так внезапно появилась в ее жизни.
   - Ира? Это... слишком... необычное имя, может, придумаем что-то на эльфийский манер, если хочешь, конечно. Просто ты и так будешь очень выделяться, а тут еще имя. Я не хочу для тебя судьбу своей родной дочери. Боги послали мне взамен дочери тебя, и мне не хочется потерять еще раз близкого человека.
   - Тогда придумай ты, я в именах не сильна, - она смущенно улыбнулась.
   - Ириэлла подойдет? - женщина-эльф с надеждой посмотрела на свою будущую ученицу.
   - Пусть будет Ириэлла! - легко согласилась та. Новая внешность, новое имя и новая жизнь! Это так волнительно! Тут она спохватилась. - Почему ты решила, что я... Что у меня имеются способности к магии? - Огромные эльфийские глаза удивленно смотрели на хозяйку дерево - дома.
   - Видишь ли, я чувствую магию в других потому, как я сама маг, правда, твое превращение - это случайность, не запланированная мной, - на лице эльфийки мелькнуло подобие улыбки - извинения .
   - Некоторые утверждают, что случайности не случайны, - в свою очередь улыбнулась Ириэлла.
   - Видимо,эта случайность запланирована богами, - уже серьезно ответила эльфийка-маг.

Глава II

   Тени на стене от единственной, выжившей за всю ночь свечи танцевали, но холод, казалось, сковал даже их.
   Северный ветер рвался во все щели, он был везде, куда только можно было пробраться. Несмотря на холодное утро, все были рады ветру - он выгонял затхлый воздух из комнат.
   Бряцая доспехами, которые этот человек не снимал даже во сне, он склонился над свитками каких-то бумаг и методично их изучал, просматривал одни, черкал и писал что-то в других. Время от времени к бряцанью железа примешивались тихие слова, худой старик говорил сам с собой. Лицо старого "ворона" украшал крючковатый нос, но в уголках карих умных глаз собралось множество морщинок, словно он все время что-то высматривает вдали.
   Дверь в тусклую комнату со скрипом открылась, впуская сквозняк, который почти загасил слабое пламя свечи.
   - Так и знал, дружище, все ломаешь глаза над кипой ненужных свитков? Кто тебе за это "спасибо" скажет? И кому все это нужно? - лицо вошедшего юноши озарила улыбка, загасившая явные следы усталости. Его ярко рыжая шевелюра словно озарила всю комнату.
   - Ты-то тоже ночь не спал, на стене торчал, - в отличие от собеседника старик был серьезен и невесел.
   - Что ты там откопал, Литом? - в глазах плясали бесенята, но лицо оставалось серьезным.
   - Ты ведь обратил внимание на сны? С севера наступает орда теневых воинов, а во главе у них орки. Правда наши зеленорожие не знают, что у порождений тьмы не бывает союзников, и захват их земель всего лишь отсрочен на неопределенный срок. Все зависит, как быстро покорятся другие земли, - Литом грустно вздохнул. На его лице отпечатались морщины, которых, казалось, раньше не было, под усталыми глазами пролегли тени, а нижнюю часть лица закрыла щетина, такая же черная с проседью, как и собранные в хвост волосы.
   - Скверно выглядишь и новости несешь скверные, хотя о снах... тут ты прав: Алый дракон уже на тропе войны, к нему присоединились Огненный, Синий и Серый, - теперь тени печали коснулись и этого молодого лица, прибавляя ему лишних лет пять.
   - Я не спал пару дней. Поэтому про остальных драконов не знал, так что ты у меня в долгу не остался, тоже умеешь приносить поганые вести, - он криво усмехнулся, пожалуй, единственному близкому ему человеку.
   - Каков учитель - такой ученик. Ладно, разбуди меня через -надцать часов, как понадоблюсь.
   - Кто бы меня разбудил? Опять придется прибегать к магии, - старик тяжело вздохнул и потянулся к медальону на шее. Тут же замерцало цветами радуги небольшое облачко недалеко от стола, он быстро туда шагнул и исчез, его гость покинул комнату нормальным путем (как и вошел) и отправился в свою конуру, с такой же обстановкой, за исключением стола (он был поменьше).
   Вивьен, так звали молодого юношу, собеседника Литома, переступил порог своей комнаты, и прямо в доспехах рухнул на кровать, которая не отличалась мягкостью. Видимо, гость не должен привыкать к комфорту, дабы не отвыкнуть от походной жизни. Хотя все равно о мягкой постели он иногда вспоминал, это случалось, когда жизнь заносила его в город.
   Вот только в отличие от других богатых (и не очень) солдат, парень никогда не пользовался игрушками, чтобы согреть свою постель, а только свободными женщинами, иногда рабынями и только по их желанию.
   В башне все знали о его "пунктике" по поводу игрушек, и юношу не принуждали к этому развлечению, а шуток он по этому поводу не спускал. Единственный "шутник" не досчитался штук семь зубов, и на этом шутки прекратились, а Силерус (шутник) стал его лучшим другом, и сам перестал прибегать к услугам игрушек (а зубы ему вырастили маги).
   Вивьен провалился в сон, кровавый и огненно-черный. Огонь съел все постройки на улице, кое-где он еще трапезничал, нехотя облизывая останки домов, крыш или столбов. Дракона уже не было видно, но его подопечные слуги тьмы деловито бегали по углам. Кто добивал раненых, кто насиловал женщин и девочек, кто просто мародерствовал... От такой жуткой картины юноша с криком проснулся. Засыпать вновь он побоялся, на губах чувствовался еще жар, а в горле саднило от дыма и сладковатого запаха горелой плоти.
   Дверь в комнату открылась и просунулась светлая курчавая голова с задорной улыбкой на устах.
   - Так и знал, что это понадобится, мне последние дни такая же дрянь снится, - с этими словами он поставил запотевший кувшин и две кружки на стол.
   Хозяин комнаты тоже улыбнулся, пригладил пятерней свой непослушный рыжий "ежик" и уселся за стол. Точнее, просто придвинул стол к кровати, а единственный стул в комнате занял вошедший блондин с голубыми и глубокими, как озеро, глазами.
   - Спасибо, Силерус, знаешь, чем лечить подобные сны! О, гномья водка! Она любого с полглотка свалит с ног! Мы столько не осилим.
   - Все продумано, если выпить по парочке кружек, то заснешь, как убитый и никаких сновидений, правда есть один минус, точнее два, - он ухмыльнулся и посмотрел в зеленые глаза друга.
   - Каких? И ты уверен, что минусов только два? - Вивьен усмехнулся.
   - Во-первых, тебя не добудятся и меня тоже, во-вторых - потом будет плохо, очень плохо, - парень скорчил кислую мину. Вероятно, все уже испробовал на себе.
   - Не буду спрашивать, кто тебе так удружил. Наверняка, Мхаридан, - юноша посмотрел на товарища, который лукаво улыбался.
   - Кловиус! - торжественно выпалил Силерус, а увидев, что друг ошарашен, добавил. - Он хотел уложить Моргану в постель и думал, что ему это поможет. Скажу сразу, он захрапел раньше, чем красотка. Она оказалась покрепче, или это эльфийская кровь помогла? На эльфах ведь никто не испытывал действие напитка.
   - А если его водой разбавить один к одному? - спросил рыжий.
   - Ты читаешь мои мысли, или дурак дурака видит издалека, т.е. у нас мысли сходятся. Я почти так и разбавил, плюс для этого дела закуска имеется, - тут на столе хозяин комнаты заметил казанок с чем-то пахучим и вкусным, ломоть хлеба, лук, сыр и еще что-то.
   - Тогда, хорошо посидим, - он улыбнулся. Друзья накинулись на еду и не только.
   На следующее утро они уже не помнили, когда подтянулись еще четверо, но хорошо помнили, как один из них оторвал голову от стола и увидел здорового, как орк, новенького странника в обнимку с кувшином. Новенький допил содержимое и остался сидеть за столом на том единственном стуле, который имелся в комнате. Все остальные были вповалку кто-где. Тут со стуком открылась дверь и в комнату вошел Литом. Разогнал всех и удалился, что же Вивьен...
   Вивьен проснулся в обнимку с рабыней. Помотав головой, рыжий взял кувшин с водой, услужливо поставленный у кровати, и жадно выпил половину содержимого. Под боком заворочалась девушка, подняла заспанное лицо от подушки, ее волосы пшеничной волной растеклись по спине.
   - Прости, - прошептал парень, с трудом узнавая свой осипший голос. Вещи валялись, где попало, на нем была полотняная рубаха и больше ничего. Он посмотрел на смятую постель, скользнул взглядом по обнаженной фигурке рядом и задумался... Черный провал! Вивьен после третьей кружки ничего не помнил. Он посмотрел на стол. Там стояло четыре (!) кувшина и гора кружек.
   - За что господин просит прощения? Со мной так нежно не обращались уже давно, я думала, что на такое способны только эльфы, -она смущенно улыбнулась, потупив глаза, и стала искать свое платье, которое аккуратно болталось на оконной ставне.
   - Я тебя не обидел? Вчера малость выпили с друзьями, и я ничего не помню, - все так же шепотом сказал юноша, боясь, что, если будет говорить во весь голос, голова просто расколется.
   - Если бы меня так все обижали, то я бы была самой счастливой женщиной на свете, - хихикнула она, натягивая платье. Острые ушки забавно торчали из-под волос, глаза лукаво блестели, лицо светилось счастьем...
   Парень мучительно покраснел еще больше, он не только не помнил ее имени, но вообще не знал, как и откуда она взялась, а о постельных приключениях он вообще ничего не помнил.
   - Мне надо все-таки убрать со стола, - улыбнулась та и легкой походкой, какой могут ходить лишь эльфийки, направилась к столу. Смутная догадка озарила уголки памяти, когда девушка уже ушла из комнаты.
   Открылась дверь и опять появился Силерус, правда, выглядел он несколько помятым, левое ухо было явно больше правого.
   - Напомни мне, чтобы мы больше так не напивались, - его голос был такой же глухой с хрипотцой. Чтобы промочить горло, он тоже потянулся к кувшину.
   - Ты, я так понимаю, не выспался? - уточнил Вивьен. Это могло прозвучать как издевка, если бы не было констатацией фактов.
   - Выспишься тут! Сначала Литом устроил разгон, даже в ухо дал, а потом ты, - он устало опустился на стул и отхлебнул воды.
   - Я что, тоже в ухо дал? - он вопросительно посмотрел на друга. Его физиономия выражала то недоумение, то чувство глубокой вины.
   - Нет, просто вы оба так громко скрипели, сопели, стонали, что поспать мне не удалось. Везучий ты, Ваше Высочество: по шапке не дали, девчонка сама в постель прыгнула... У принцев все так получается? - после последней реплики Вивьена передернуло, как от удара.
   - Я "ночной странник", принца уже нет, ты прекрасно знаешь, да и родиться, на самом деле, я мог кем-угодно, забудь про мое происхождение, это наш дом, а странники - это семья. Я твой брат по оружию, а мое происхождение не имеет значения. Ты мне друг потому, что не носишься с моим " Ваше Величество", как с тухлым яйцом. Не давай мне повода думать, что я ошибся, - он грустно поплелся в другой конец комнаты за сапогами. Благо, что, когда зашел Силерус, парень успел надеть штаны.
   - Прости, это говорит зависть. В городе не был уже давно, мне бы тоже девку не помешало потискать. Но сам понимаешь, за мои грешки я еще долго в город не пойду, да и вы все тоже после этой попойки, - зло улыбнулся он.
   Гулянка, действительно, аукнулась всем, кто был за столом в тот злополучный вечер. Начиная от мытья посуды и заканчивая круглосуточным караулом, при спарринге во время тренировок на всех видах оружия гоняли всех, даже не до седьмого пота, а до семьдесят седьмого (единственный плюс от всего этого - кошмары на время отступили). На улице, где они занимались на плацу с чучелами, и без того было жарко, а тут еще и фехтование друг с другом. И если с короткими мечами, длинными для одной руки или копьем, еще можно было совладать и развернуться, то с двуручным мечом или алебардой в полном обмундировании прыгать ( доспех двадцать пять - сорок килограмм ) становилось проблемой .
   - А вы что! Думали порождения тьмы Вас спрашивать будут, устали вы или нет, и какое оружие предпочитаете? - с усмешкой спрашивал глава ордена на каждую жалобу. Иногда Силерусу казалось , что придирается он в основном к нему, но потом видел, как выкатывался гном, которого уже ноги не держали, а алебарда была со слишком длинной рукоятью, парня попускало.
   Литом также отдельно занимался с Вивьеном географией, картографией, историей и астрономией... Хотя в принципе и раньше он уделял немало времени на изучение наук, будучи воспитанным при дворе. Возможно, глава "ночных" и вправду забывал иногда о происхождении кого бы то ни было (или это просто выработанная с годами привычка). Измочаленный парень плелся среди ночи по коридорам в свою комнату с одной только мыслью - отоспаться. Правда на кухне он вспоминал, что очень хочется есть (желательно чего-нибудь вкусненького) и побольше. Так проходили многие дни в году.

Глава III

   Ириэлла жила в эльфийском лагере три месяца, да вот только из дома выходила все реже. И дело не в том, приняли ее тут или нет, друзей и врагов хватало (про последних девушка хоть и не знала, но догадывалась, ведь только самые глупые думают, что врагов у них нет), а в том, что изучение магии требовало усидчивости и времени. Магия же ее влекла, как магнит. Чем больше она узнавала таинств, тем больше тянуло ее познавать новые и новые вершины магических знаний.
   В доме у ее наставницы и по совместительству хранительницы эльфийского лагеря, или клана, как они называли себя, был, оказывается, второй этаж.
   Это почти кабинет, библиотека с небольшим столиком и парой плетеных кресел.
   Ириэлла притащила с первого этажа циновку и теперь жила в этой библиотеке. Она никогда не была сильна в физике или химии, но воображения у нее хватало человек на десять, поэтому в первую очередь ей давались заклинания с ощущением энергии, особенно жизни и смерти.
   Возможно, юной эльфийке помогло то, что еще живя на Земле, она увлекалась гимнастикой "Цыгун". Воображение помогало рисовать энергетические потоки, давало возможность чувствовать сгустки-шары энергии в руках, да и теперь, чтобы прочувствовать новое заклинание, девушке надо было закрыть глаза и мысленно нарисовать само заклинание, а точнее, переплетение потоков энергии.
   Сами формулы Ириэлла никогда не запоминала, она чувствовала их. Антониэль, ее приемная мать-эльфийка, учила свою ученицу так, как учили всех эльфов: не спеша, чтобы до всего ученики доходили своим умом, а задача учителя - лишь направлять.
   Эльфийка была довольна своей подопечной, Ириэлла довольно-таки быстро освоилась с энергиями и даже разобралась, как их перекидывать.
   - Я вижу, у тебя получилось "подкормить умирающее деревце. Оно теперь цветет, - улыбнулась та, глядя на ученицу.
   - Я вспомнила поговорку: "Насильно мил не будешь", - и позволила энергии просто течь понемногу, а растение взяло столько, сколько ему потребовалось. Но этот процесс меня утомил сильно. А можно как-то иначе? В бою от таких моих действий не будет проку, - она расстроено пожала плечами.
   - А ты готовишься к войне? - усмехнулась мудрая эльфийка, ход мыслей ей пришелся по душе, ведь и самой ей хотелось сражаться за права эльфов.
   - Но ты же знаешь, хочешь мира - готовься к войне, - Ириэль посмотрела пронзительно в глаза собеседницы.
   - Да, мудра не по годам, ладно, поищу подходящие фолианты или свитки, спускайся обедать, - эльфийка тяжело вздохнула, она даже предположить не могла, что так привяжется к девушке, которая в буквальном смысле свалилась ей, как снег на голову.
   Чем-то Ириэль была похожа на ее дочь. Непосредственность и наивность, иногда переходящие в глупость, легко уживались с природной мудростью в хорошенькой голове. Девушка знала много того, о чем не догадывались здешние мудрецы, и в то же время не умела элементарного, того, что мог сделать каждый эльфийский ребенок: разжечь огонь огнивом, определить сторону света по звездам, найти воду в лесу.
   "Благо, что девчонка подружилась со Сквириэлем, он как охотник многому может ее научить", - подумала Антониэль.
   Вопреки ее ожиданиям и некоторым страхам, Ириэллу приняли хорошо и душевно, стоило только сказать, что она сбежала от людей, а по сути, так оно и было, и никто не стал уточнять, кем приходились девушке люди. В сочетании с ее красотой и легендами, которые домыслили эльфы клана, родилась загадочная история возникновения в лесу Ириэллы. Никто разубеждать эльфов не стал. Хранительница заметила даже то, что молодая девушка наотрез не хотела замечать. Молодой воин, который в клане появился недавно, влюбился в ее ученицу. Хотя возможно молодой девушке не хватало времени и наблюдательности. Она хоть и стала эльфийкой внешне, но по сути своей осталась человеком, а так как людской век по сравнению с эльфийским ничтожно мал, то люди пытаются за свою короткую жизнь узнать как можно больше. В сочетании с эльфийской памятью - это интересный коктейль. Девушка была поглощена изучением новых неведомых ей наук, и ничего вокруг не замечала.
   Ужин одной и мысли другой эльфийки прервал тихий стук о толстую ветку дерева. Пришел Кливин, о котором как раз в этот момент размышляла Антониэль. Легок на помине:
   - Добрый вечер, Хранительница, и вам, ученица, - юноша галантно поклонился и остался стоять в стороне, молча ожидая то ли окончания трапезы, то ли приглашения к столу. Хозяйка дома сжалилась над парнем и пригласила его отужинать:
   - Какие новости в лагере? Сам понимаешь, мы тут с Ириэллой добровольные затворницы. Вот, Ириэль решила выучить все заклинания, что я собирала две тысячи лет, - девушка чуть не подавилась пирогом с лесными ягодами. Ей и в голову не пришло уточнять, сколько лет и зим ее учительнице, теперь она поняла, что той слегка за ...У женщин возраст не спрашивают.
   Хозяйка застолья и ухом не повела, хотя прекрасно поняла, зачем пришел эльф. Глаза смазливого юного эльфа, которые были обращены только на юную особу, были полны восхищения. Ну как же! Красавица, да еще и умница, в столь короткий срок научиться так многому.
   - Вернулся Трикери, на дорогах стало неспокойно, и в городах тоже, но это не потому, что наши убегают из людских городов. На севере затевается что-то. Орки и всякая нечисть подняли головы. Говорят, даже видели Красного Дракона. Трикери считает, что пора посылать за оставшимися на нашей стороне драконами, ведь их осталось всего два - Серебряный и Золотой. Они хоть и больше, чем все остальные, но остальных слишком много, - юноша тяжело вздохнул.
   - Будет война. Сколько у нас времени? - тон Антониэль вдруг стал холодным и властным.
   - Разведчики говорят, максимум три месяца, но для того, чтобы добраться до драконов, со скидкой на всякие непредвиденные обстоятельства, потребуется месяц пешего пути. - Он отвечал тихо, но уверенно, время от времени бросая нежные взгляды на юную эльфийку, которая по их мерках была на самом деле всего лишь новорожденной. Да только он был джентельменом и не спрашивал ее возраста.
   - Так... месяца полтора у нас есть, но ты ведь не для этого пришел? - она лукаво посмотрела на собеседника, в это момент покрасневшего, как роза.
   - Завтра праздник Вилиса, будет гулянье на поляне дев... Каждому надо найти ... пару... Я надеюсь, Ириэль... согласится пойти со мной? - остаток фразы он выпалил быстро, почти слитно, как будто боялся, что на это не хватит духу.
   Ириэлла слегка позабавилась, слушая это приглашение. Она давно знала, что что-то намечается, по крайней мере, Сквириэль давно намекал на какое-то событие, но пригласить на праздник в качестве пары, как ни странно, отважился именно Кливин.
   - Я с удовольствием пойду вместе с тобой, если меня отпустит наставница.
   - Ничего по дому завтра не намечается, и к тому же тебе давно пора устроить перерыв в обучении. В уставшую голову знания идут с неохотой. Да и сегодня перед сном можешь пойти подышать свежим воздухом. Надеюсь, наш гость тебя сопроводит в прогулке? - Антониэль при последних словах выразительно посмотрела на молодого эльфа.
   - Сочту за честь, - он низко поклонился, рискуя удариться лбом об стол, после степенно встал, раскланялся и, наконец, предложил руку спутнице.
   Девушке вся эта чопорность порядком надоела, и ей хотелось пообщаться со Сквириэлом, с которым она "на короткой ноге", без всяких этих высокопарных слов и поклонов. Потом ей пришло в голову поговорить напрямую с Кливином, чтобы вел себя проще. Может, у них так принято общаться с девушками? Но ведь ее друг, эльфийский охотник, живой и рыжий, ведет себя с ней по-другому. Может дело в имени, ведь по-английски Сквирел - белка. А, может, этот вояка в нее влюблен? Это было написано у него на лбу, Ириэль давно догадалась о его чувствах, но не знала, как сама к нему относится. Понятно только одно, что с ее стороны любовью и не пахнет. Но Игоря она тоже не любила, но с ним было комфортно.
   - Клив, можно тебя попросить быть проще? Я просто теряюсь от всех этих поклонов. Чувствую себя не в своей тарелке, - она посмотрела в его красивое лицо, которое не портил ни шрам через левую щеку, ни татуировка на виске.
   - А в чьей? - спросил он и покраснел, поняв, что сказал глупость. - Прости, я все понял. Ты привыкла, что к тебе относятся как к красивой и свободной девушке. - Парень даже сам не заметил, как оказался почти вплотную с той, которая заставляла его кровь закипать в венах, а сердце билось с невероятной частотой.
   - Мне слишком часто говорили, что я недостаточно хороша, что хуже, чем кто-то еще, что я не такая, как надо... В конце концов, я и сама в это поверила, - тихо сказала Ириэль, и слезы предательски покатились из глаз. Юноша нежно-нежно смахнул ее слезы, касаясь бережно кожи, словно лепестков цветка, как будто боясь стряхнуть росу с хрупкой розы. Кливин сам едва осознал, что он делает, а в следующее мгновение его руки обнимали девушку, губы его сами нашли ее последнюю слезу и, казалось, не его вина, что та оказалась у девушки на губах.
   Голова пошла кругом... Чтобы не упасть, Ириэлла закрыла глаза. Как приятно чувствовать, что ты кому-то нужна, кем-то любима... Тем временем поцелуй уже не был просто нежным, он стал настойчивым и страстным, пальцы тоже перестали быть робкими и скользили по спине, опускаясь все ниже. Она сама не заметила, как позволила этому случиться, как позволила отвечать с той же страстью, ее руки обвились змеей вокруг шеи молодого эльфа, а затем стали перебирать его восхитительные светлые волосы.
   - Ого! Может, пригласите на свадьбу, - шуточный тон и звонкий голос рыжего эльфа произвел эффект неудавшегося опыта в колбе, эти двое отлетели друг от друга молниеносно. Они стояли пунцовые, а Ириэль потупила глаза, не зная, куда деться от смущения.
   - Я женюсь хоть сейчас на госпоже моего сердца. Все зависит от того, захочет ли она выходить замуж за меня, ничтожного эльфа? - он дерзко посмотрел на охотника, который похоже, искренне забавлялся ситуацией.
   - Зато теперь я знаю, с кем ты появишься завтра на празднике. Надеюсь, вы танцуете так же хорошо, как и целуетесь, - и с веселым смехом он скрылся из виду.
   - Прости, Ириэль, по-моему я потерял голову... Уже давно и основательно... Я люблю тебя, - последние слова ... их почти не было слышно , они были произнесены так, как листья на деревьях переговариваются друг с другом .
   - Я еще сама не знаю, как к тебе отношусь... Но меня еще никто так не целовал, как ты, - нежно проговорила она. Кливин воспринял это как призыв к действию. Он опять поцеловал сначала нежно, а потом новая волна страсти накрыла их. Часы для них остановились...
   Ириэлль пришла в свою комнату очень поздно. Губы опухли от поцелуев, тело горело от желания, а голова кружилась как от терпкого вина.
   Действительно, все было не так, как прежде, в ее далекой человеческой жизни. Девушка не понимала: то ли это эльфийская кровь так действует (ведь остроухие более чувствительны во всех отношениях), то ли ее прежний кавалер ее не любил совсем. Или она его не любила?
   Сквириэль поджидал в тени Кливина, он не стал говорить при девушке то, что собирался сказать сейчас.
   - Стой, приятель, а то на радостях влипнешь в дерево, и на праздник с ней придется идти мне, -рыжий эльф тормознул за полу плаща друга. В его зеленых глазах не было и тени веселья, и Кливин насторожился, понимая, что предстоит серьезный разговор.
   - Рассказывай, коротко и лаконично, без витиеватых оборотов, по-мужски или по-военному, - из головы вылетел весь любовный хмель, как испаряется оный от крепкого кофе (или магической настойки).
   - Все просто. Лязардиэль уже давно по тебе изводится, а тут появляется чужачка, и все дракону на рога. Охраняй Ириэллу, как самого себя или даже лучше. Ревнивые женщины способны на все, чтобы убрать соперницу. Ваши поцелуи она тоже видела и исчезла куда-то. Моли самого Вилиса, чтобы она сама пошла травиться, а не травить твою зазнобу. Мне пора, счастливо оставаться! - эльф юркнул в тень за ближайшее дерево и был таков. Сквириэль не зря был лучшим разведчиком, его не могла бы услышать даже самая пугливая лань.
   Кливин еще мгновение постоял и, развернувшись, пошел в обратном направлении. Он шел быстро, как будто боялся чего-то пропустить. Копошащиеся мысли, как муравьи в муравейнике, путались от избытка и не смели выбраться наружу.
   Тихо он поднялся в дом хранительницы и без стука проник внутрь.
   - Это переходит всякие границы, - ледяной тон Антониэль может пробрать кого угодно, только сейчас юноше было не до таких мелочей, он боялся потерять любимую.
   - Сейчас я пришел не ради нежных вздохов и сладких поцелуев, хотя, не скрою, мне этого хочется, но Ириэль в опасности. Я боюсь за нее. Вы сами женщина и знаете, на что способна ревнивица, только бы извести удачливую соперницу. - Кливин не подозревал, что может разговаривать с хранительницей в таком тоне, она это тоже оценила. Наставница обдумывала все молниеносно.
   - Кто? - хозяйка все правильно поняла и приняла решение - действовать.
   - Лизардиэль... Она видела нас, и охотник говорит, что она исчезла из лагеря. Я люблю Ириэль больше жизни и не могу потерять ее. Слишком много у меня было потерь. Я воин и привык биться до конца, но как биться с неизвестностью? Позвольте охранять ее сон, а завтра я не отойду от нее ни на шаг, - он умоляюще посмотрел на магессу.
   - Уже сегодня, мой мальчик, уже сегодня, - она взмахнула рукой и открылся проход наверх, который никто бы не увидел. - Поднимайся! Она наверху. Только тихо, не разбуди ее, не стоит пугать девочку раньше времени. Если проснется, сочинишь что-нибудь романтически-влюбленное. Я буду отрицать помощь в проникновении, так и знай! - она весело улыбнулась и сразу стала выглядеть намного моложе. Парень поклонился, поблагодарил и поднялся в комнату. Ириэлла спала в обнимку с книгой, почти как ребенок. Кливин устроился в уголочке, где было больше тени, и достал кинжал, спрятав его в сапог.
   Такая ранимая, хрупкая и ... сильная? Шелковистые волосы рассыпались по "подушке", несколько локонов упали на лицо, где и так отбрасывали тень на нежные щечки длинные ресницы.
   " Я не могу допустить этой потери. Я солдат и слишком много видел этих потерь и даже испытал на себе... Спи, голубка, а я стану хранить твой сон", - мысли сонно вальсировали в его голове, но сам молодой эльф спать себе запрещал.

Глава IV

   Праздник Вилиса всегда был для эльфийского народа чем-то особым, даже в городах под пятой у людей. Эльфы всегда, сколько себя помнили, умудрялись праздновать этот день.
   Вилис - бог зверей, покровитель волхвов и колдунов, в особенности никромантов, а так же соединитель душ. В этот день юноши и девушки должны были парами прийти на поляну, переодеться в зверей, а потом играть в салки. Если парень поймает зверя и этим зверем окажется его любимая, значит, судьба им быть вместе. Вечером эти двое танцуют ритуальный танец, прыгают через костер, а как появятся все звезды, юноши просят у хранительницы клана руки своей избранницы.
   Тем же, кому не так повезет, кому не удастся поймать любимую, надо будет нарвать любимых цветов избранницы и сложить их в сноп на месте кострища, оставить его на "бороду Вилиса".
   Ириэлла проснулась не слишком рано и в первую очередь открыла книгу, совершенно не обратив внимания на своего телохранителя. Она что-то напевала себе под нос, мелодию из прежней жизни, но не только мелодия была из прошлого. Ночную рубашку свою девушка перешила. Не выбрасывать же чистый шелк?! Квилин смотрел на свою музу во все глаза, когда она, откинув свою накидку, прошла с книгой к столу. Пока Ириэлла тянулась за чистым свитком и чернилами, парень изучал ее ноги. Еще бы! Таких коротких юбок в этом мире не принято носить. А юная эльфийка даже не думала садиться на стул, она оперлась локтями на стол и что-то сосредоточенно писала, время от времени листая пару книг, лежавших на столе.
   - Так... Попробуем, что из этого получится, - вполголоса произнесла она, закрывая глаза.
   Пальцы привычно " закололо", и над столом закрутился маленький смерч с некоторыми изменениями. Воронка ветра с вплетениями молний кружилась, не задевая ни одной книги, она била целенаправленно в гусиное перо, чернильница при этом тоже осталась нетронутой.
   Заклинание затихло, и девушка открыла глаза, критически осматривая "поле боя".
   - У меня получилось, Антониэль! - крикнула она радостно и повернулась.
   Лицо вмиг вытянулось от удивления, ее прелестный рот сам собой открылся, брови поползли вверх, но юная особа и не подумала накинуть что-нибудь из одежды на себя.
   - Доброе утро! - осиплым голосом пробормотал ее гость.
   - Доброе! Правда неожиданно увидеть тут тебя, но я рада, что ты пришел, - она улыбнулась и подошла ближе к юноше. Волосы накрывали плечи как плащ, глаза горели, а на губах играла улыбка...
   Парень машинально притянул девушку к себе.
   - Доброе утро, любимая, - проговорил он хрипло, понимая, впрочем, что повторяется, и поцеловал так, как никого не целовал прежде. Одна его рука оставалась на талии, а другая начала исследовать ее тело. Он весь наполнился желанием. Молодая эльфийка сама потеряла голову и бросилась с головой в этот омут чувств, как бросаются с утеса в бушующие волны, отчаянно желая и боясь сделать этот шаг. Ириэлла даже вздохнуть не успела, как в объятиях молодого эльфа упала на недавно покинутое ложе.
   Поцелуи покрывали ее лицо, губы юноши сначала скользили по шее, потом по плечам, потом... Парень вдруг остановился и встал с лежанки. Сконфуженная девушка смотрела на него глазами, полными непонимания. Она опять недостаточно хороша? Это так часто было в ее прошлой жизни...
   - Что случилось? - нашла она в себе силы вымолвить этот вопрос.
   - Я не могу... до свадьбы... Не имею на это права, - его голос был виноватым.
   - Даже если я попрошу? - вопреки своей гордости задала она вопрос. Ей было интересно, на что он готов, насколько велико его желание.
   - Ты тоже чувствуешь, что мне тяжело отказаться от тебя сейчас. Поверь, завтра будет все по-другому. Ты знаешь, что сегодня за вечер? Какая сегодня ночь нас ждет? - Он посмотрел на такую желанную, но все еще запретную девушку.
   - Праздник Вилиса, когда все веселятся и танцуют, - она пожала плечами, не понимая, к чему он клонит. Тогда ему пришлось целиком и полностью рассказать обычаи этого праздника. Только после этого Ириэль поняла, почему он так мучительно долго решался пригласить ее на это увеселение. Это равносильно сделать даме предложение руки и сердца. "А дала бы согласие пойти на праздник, если бы знала их обычаи?", - задала сама себе вопрос эльфийка, и сама себе удивилась, когда ответила: "Да!".
   - Я еще раз хочу тебя спросить, пойдешь ли ты со мной на праздник? - видимо, он тоже сомневался теперь в ее ответе.
   - Пойду, конечно, пойду! Надеюсь, ты потом не пожалеешь, что твоя спутница я, а не кто-то другой, - она кокетливо посмотрела на него и быстро поцеловала в щеку.
   У Кливина от сердца отлегло, теперь она осознанно собралась идти с ним на праздник, однако он не забыл о проблеме, связанной еще с одной эльфийкой...
   Вопреки ожиданиям праздничный наряд состоял из кожаной рубахи и штанов, а так же коротких сапожек, как у юношей, так и у девушек. Возле будущего костра стояла хранительница - единственная эльфийка на празднике в платье - и раздавала маски лани, которые одевались на голову как шлем, и маски волков (соответственно для юношей и девушек). Ириэлла одела маску лани: она оказалась, на удивление, легкой, - а Кливин одел маску волка.
   - Далеко не убегай, - шепнул ее "волк" на ухо, слегка коснувшись его.
   Ириэлла, обладая неким сарказмом в характере, почувствовала себя Красной Шапочкой, только корзинки не хватало да бабушки, и хихикнула под маской.
   Посмотрев вокруг, она вдруг поняла, что таких "красных шапочек", как она еще восемь, а значит эльфийский лагерь не такой уж и маленький, как показалось в начале, хотя, в самом деле, она была в основном только в доме хранительницы.
   По первому сигналу пары разделились, по второму - "лани" бросились в лес, а по третьему гудку - "волки" понеслись ловить свою "добычу".
   Ириэлла просто наслаждалась бегом, мышцы давно ждали нагрузки, она легко перепрыгивала мелкие кочки и ручейки, огибала кусты и деревца. Девушка не заметила, что "ланей" стало девять. Она вылетела на маленькую полянку и поняла, что окружена, и отнюдь не эльфами. Это были люди - здоровые мужики, заросшие и грязные - смыкали круг, бряцая доспехами, без единого слова.
   - Покажи, свое личико, козочка, - пробасил один из громил. Человеческий язык эльфийка тоже понимала и даже могла на нем говорить, но подчиняться людям не спешила. После рассказов Антониэль о здешних порядках ей не слишком хотелось показывать свое лицо. Наверное, в первый раз в своей жизни она пожалела, что у нее красивое лицо.
   - Строптивая! Люблю таких, - промычал второй, срывая с головы маску.
   Секунда замешательства не могли спасти эльфийку, но на поляне оказался "волк". В руках он держал два длинных кинжала, по виду напоминающих кортики.
   - Тронешь ее, человек, - и ты покойник, - спокойно произнес голос из-под маски. Ириэль узнала говорившего, и ей захотелось защитить того, кто, не задумываясь сейчас готов отдать за нее жизнь, за ту, кого по сути почти не знал и даже редко видел.
   Она закрыла глаза и вспомнила утреннее заклинание. После спешно произнесенных заклятий смерч получился сильнее, чем предполагала эльфийка... Потом произошло вовсе непредвиденное: Кливина в самое сердце поразила эльфийская стрела. Алая струя крови, стекавшая по его рубашке, уносила его жизнь навсегда. Ириэлла в ужасе вскрикнула, и заклинание перестало действовать. Но и такого короткого всплеска магии было достаточно. Тела были изкарежены и раскиданы по поляне. Единственный выживший человек, сумевший укрыться за деревом, скрутил девушку, взвалил себе на плечо и ушел прочь.
   - Спасибо тебе за презент, Лизардиэль! Это тебе, - он бросил золотую побрякушку в руки эльфийке, которую она с ловкостью охотника поймала на лету. Затем она сняла маску, которая уже была ни к чему, и пошла от ручья, куда глаза глядят.
   Черноволосая эльфийка даже не заметила, что эту сцену наблюдали еще два охотника, одного из которых звали Сквириэль. Именно он рассказал хранителям кланов о происшествии, и на Лизардиэль была объявлена охота. За предательство грозило лишь изгнание, но за убийство эльфа ее ждала мучительная смерть.
   Ириэль очнулась лишь на подходе к "Северному городу", так его называли эльфы. Людского названия она не знала, помнила только, что этот город стоял не далеко от башни странников - "Ночной пик".
   - Надо же, очнулась! Теперь ты моя игрушка, а это будет теперь на тебе до конца твоих дней, - грязный разбойник резкими движениями одел ей на шею что-то холодное, нет горячее... "Антимагический ошейник!", - догадалась Ириэлла, она читала о таких оковах в книгах хранительницы. Заросший великан, от которого разило дешевой брагой, дернул ее за веревки и жадно впился в губы эльфийки. Девушке стало противно, и она попыталась вывернуться, но не тут-то было. Тело затекло и почти не слушалось, а тут еще эта "горилла" саданул ее по лицу наотмашь так, что зазвенело в голове.
   - Со своим остроухим ты целовалась по-другому, надо бы тебя научить, как это делается, - он опять приблизился к девушке, одной пятерней схватил за волосы, а другой больно сжал ее грудь.
   Ириэлла почти задохнулась от нестерпимой вони, от боли брызнули слезы, и тут же она с ужасом почувствовала вкус крови во рту. Громила прокусил ее нижнюю губу и теперь слизывал кровь. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы на голову этого мужлана не опустилось нечто тяжелое. Великан медленно осел на пол, а у Ириэллы опять потемнело в глазах...
   Когда юная эльфийка опять открыла глаза, ее голова лежала на чем-то мягком. Она попыталась осмотреть себя и выяснить, есть ли веревки на руках.
   - Тихо, девочка, осталось немного, и я сниму с тебя этот лоскут на шее. Да каким же заклятием тебя закрыли?! - последнюю реплику старческий голос адресовал явно ошейнику.
   " Где я? И кто этот человек? Не попасть бы из огня да в полымя. Ладно, разберемся...",- подумала девушка, пока старые, но аккуратные руки развязывали ошейник.
   Потом вдруг она отчетливо вспомнила, как стрела пробила горло молодого эльфа и как вторая - попала в самое сердце.
   "Господи! Ведь это был Кливин! И они его убили!", - мысль пронеслась молнией в ее голове, и горячие слезы беззвучно потекли по щекам соленым ручьем, а после - потоком.
   Старик, наконец, справился с ошейником, и он легко щелкнул и распался на две половинки.
   - Это же какая в тебе сила? Что на тебя надели ошейник магистра?! - он с любопытством посмотрел на свою подопечную, и только тут заметил слезы на щеках, которые текли из-под опущенных ресниц.
   - Они убили Кливина, а ведь он защищал меня. Зачем они убили его? - тихо проговорила она, и слезы новой волной покатились из ее зеленых глаз.
   - Сколько их было? - почти равнодушно спросил старик.
   - Меня окружили... десять, нет двенадцать человек, он успел уложить троих, один выжил, значит я уничтожила восемь... Какой же смерч я сотворила? - последний вопрос она задала себе самой, но это не помешало собеседнику его услышать.
   - Сколько лет ты занимаешься магией? - спросил он.
   - Три месяца, наверно... я не считала дни, - Ириэлла, наконец, открыла глаза и посмотрела на собеседника. Лицо его вытянулось от изумления.
   - Ты хочешь сказать "три года"? - уточнил маг. Девушка посмотрела на него и поняла, что он, несмотря на старый голос, выглядит не как старик. Так, лет пятьдесят, не больше.
   - Как Вас зовут? Я не знаю, как к Вам обращаться. Меня зовут Ириэлла, можно Ира, - девушка знала не понаслышке, что простота в общении подкупает.
   - Кловиус, к Вашим услугам, - Маг Башни, - представился с улыбкой он.
   - Какой башни? - встрепенулась девушка, подумав, что теперь она точно встряла в неприятность. Попыталась покрутить головой, получилось. Мышцы снова были послушны . Она осмотрелась. Каменная кладка на стенах и потолке, факелы и все прелести средневековых строений ...
   - "Ночной пик", конечно! Наш принц с риском для жизни отбил тебя у этого громилы сегодня ночью. Он произнесет "слово ночного стражника", и после посвящения ты станешь одной из нас, - торжественно закончил маг.
   - А если я не захочу быть ночной странницей? - нахально спросила эльфийка. От такого заявления мага передернуло:
   - Как ...это... не... захочешь? - он даже заикаться начал. -Отказываешься? Тогда тебя отправят обратно в город. Ты, кажется, была чьей-то игрушкой? За то, что ты убила людей, тебя ждет наказание, и, поверь на слово, смерть в сравнении с этим - лучший выбор, - он улыбнулся хищно, как акула маленькой рыбке.
   - Ладно! Придется пройти ваше посвящение. Когда? Где? Куда? - интересный набор вопросов, но, похоже, маг ждал их. Он ответил на все вопросы, оставался один, самый главный: "Что одеть?".
   - Можно попросить Вас об одолжении, найти мне рубашку или что-то взамен этих лохмотьев? - после ночных событий трудно это было назвать одеждой.
   Рубашка быстро нашлась, правда, мужская, благо, на эльфийской рубашке нашлось что-то вроде кожаных браслетов на шнуровке. С трудом она закрепила рукава и подпоясалась поясом. Штаны, слава местным Богам, были в порядке, да сапоги тоже.
   Девушку проводил на место встречи именно маг и всю дорогу рассказывал, как ей повезло, что именно принц будет проводить посвящение.
   В зал посвящения вошел рыцарь. Под доспехами не было видно его истинной фигуры, но то, что он силен и крепок физически было сразу заметно. Он не был похож на сказочных, тщедушных принцев в бархате и лосинах. Волосы нашего принца-освободителя были рыжие, как у ее эльфийского друга. Прямой нос средней длинны не слишком выделялся. Над верхней губой красовался шрам, хотя судя по кошачьей грации, которой он отличался даже в доспехах, парень был очень хорошим и опытным воином. Его молодое строгое лицо, несмотря на боевой след, обладало некоей мужественной привлекательностью. Взгляд почти виноватый, который он все время пытался спрятать пока вертел в руках чашу посвящения.
   Не успела она что-либо сказать спасителю хоть несколько слов, он отчеканивая каждое слово произнес заклинание:
   - Во имя света - против тьмы. Отныне и навсегда! Отдайся этой скверне, сразись с ней сейчас и сражайся до последнего вздоха! - его голос, строгий и бархатный в одночасье, донес до ее сознания магические слова. Рыцарь протянул ей кубок, массивный, который отдавал тяжестью в руках, даже когда пустой, а тут ... Она едва не выронила эту тяжесть. И в этом мире чуть не сплоховала! Девушка явно сердилась сама на себя. Решительно она подняла кубок. На дне золотого грааля плескалось нечто темное и зловонное. Она заставила себя глотнуть эту гадость... По вкусу напиток напоминал очень крепкий и очень соленый кофе с коньяком, нет, скорее, со спиртом. Она хотела было выплюнуть все это обратно, но глаза принца смотрели на нее очень серьезно. В первый раз в жизни ей захотелось что-то кому-то доказать. Она сможет, непременно сможет это проглотить.
   Что было потом, эльфийка не помнила. Были только страшные глаза Фиолетового дракона, рык и пламя...

Глава V

   - Жить будет, она сильнее, чем кажется, - произнес Литом, подойдя к рухнувшей на пол девушке. И без того ее бледное лицо наполнилось каким - то светом луны, холодной голубизной, волосы шоколадом разлились по полу, она была сейчас похожа на марионетку, у которой одним взмахом ножа перерезали все нити.
   - Даже не вскрикнула, я думал, что она умерла, - Вивьен осторожно подошел к девушке, которую увидел впервые в подворотне вчера вечером. "Еще немного, и этот мужлан изодрал бы ее лицо зубами в кровь. А она сопротивлялась, даже связанная. Кто бы мог подумать, что в таком тонком теле столько силы?".
   - Она сильнейший маг, одна убила восьмерых смерчем молний, при этом не зацепила своего союзника, и ни одного дерева не было сломано! - Кловиус восхищенно пересказывал недавно услышанную историю, однако только он понимал, сколько мастерства и энергии требует от мага такое заклинание.
   - Если бы я не знал, как ты относишься к любой юбке, в которой хоть капля эльфийской крови, я бы подумала, что ты влюбился, -полуэльфийка ухмыльнулась, но на самом деле она и сама прониклась уважением к этой странной девушке. В ней боролись ревность и восхищение между собой, выписывая аргентинское танго.
   Вивьен сам отнес эльфийку в комнату другой эльфийки из башни. Он нес ее бережно, стараясь незаметно от других разглядеть ее получше. Сейчас она была похожа на фарфоровую куколку, каких было множество в комнате его матери. Гладкая кожа без единого изъяна, длинные ресницы, прикрывающие ее глаза, которые бросали тень на белые щеки, прямой аккуратный носик и губы цвета алой розы в ночи, когда на нежные лепестки падает лунный свет.
   Он опустил ее на кровать и уже собирался выйти и притворить за собой дверь, когда взгляд предательски задержался на не во время разошедшемся вырезе рубахи, парень просто заставил себя выйти вон и не поправлять одежду ...
   В который раз за последнее время Ириэлла очнулась.
   - Надеюсь, мне не будут такой кофе подавать каждое утро? - измученно и тихо спросила она.
   - А что такое кофе? - спросил молодой девичий голос. Этот голос был так похож на голос хранительницы, ей даже показалось, что все произошедшее с ней, всего лишь дурной сон, сейчас она встанет и пойдет домой со своим другом или возлюбленным ( ?). Она сама теперь, вдали от эльфийского леса, не могла понять, что же чувствовала к Кливину. Возможно, это было лишь желание любить и быть любимой.
   - Антониэль? - с надеждой переспросила она.
   - Нет, меня зовут Нелорос. Да открой же ты глаза, тогда поймешь, что я тоже эльфийка, но не Антониэль, - она слегка стала тормошить новенькую.
   Ириэлла с трудом раскрыла глаза и посмотрела на склоненное над ней лицо с заостренными ушками и короткой стрижкой (опять рыжая!). Она была похожа на лисенка.
   - Привет, лисенок, зачем ты так обстригла себе волосы? - голова еще гудела, язык не слушался, и говорила она тихо, но для эльфийского слуха этого было достаточно.
   Эльфийка-лиса грустно улыбнулась:
   - Если бы это зависело от меня, в жизни не обрезала бы свою косу. Я стала игрушкой, и магическим кинжалом в пьяном угаре хозяин обрезал все мое рыжее золото. Теперь они не растут, все самые сильные маги над этим бились, все без толку.
   Ириэлла, наконец, осознала, от какой участи ее уберегли.
   - Кофе - это горький пахучий напиток, а та дрянь, которую я выпила, похожа на самый крепкий, а значит самый горький напиток с добавлением соли и водки. Гадость, одним словом! Как вы это пьете? - ее передернуло, и к горлу подкатил комок, она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
   - Ты единственная, кто перенес посвящение так просто, меня еще неделю мутило. А как тебя зовут? - спохватилась девушка с рыжими волосами.
   - Ириэлла, я тут давно? - она попыталась встать, голова опять предательски закружилась, но встать она смогла.
   - В самой башне только второй день. Ты тут знаменитость. Спас принц, магических способностей больше, чем у этого старого сморчка, еще и посвящение прошла легче легкого. Никто так не проходил! Будь осторожна, маг готов вцепиться в тебя своими клешнями и не выпускать из своей библиотеки, пока все не выучишь, - она повернулась к какой-то нише и достала оттуда платье, средневекового кроя, с завышенной талией и широкими длинными рукавами, ярко-вишневого цвета с золотым поясом. В дополнение к этому красные полусапожки.
   - Это тебе. Мне, как воину, платье носить нельзя, только доспехи, а это мое самое любимое платье. Не пропадать же добру, оно в пору будет только тебе. Конечно, можно посмотреть, как оно будет смотреться на Мхаридане, но я боюсь, что он его порвет в плечах, - улыбнулась та.
   - Это парень? - спросила Ириэлла, пока примеряла новый наряд. Оказывается, не только у нее в юности были подобные забавы. Это было давно. Тогда ей было 15 лет. Компания собралась из двух парней и двух девушек. От нечего делать они выпотрошили весь шифоньер, чтобы нарядить ребят в женские платья, в довершение к этому девчонки их накрасили, применили всю косметику, какая была в доме.
   - Нет, это единственный тут бородатый гном. Не так давно из-за него наказали пятерку самых лучших странников, среди них и Вивьена, того, кто произносил над тобой "слово". Правда, не знаю, кто был зачинщиком. Гномья водка - самая сильная: с одной кружки может свалить любого, - рассказать продолжение она не успела, открылась дверь:
   - Ириэлла, Вас просит Кловиус. Пора начинать обучение, - это был не кто иной, как Силерус.
   "Интересно посмотреть на его библиотеку, у хранительницы она была не очень большая, но тут же хранятся книги со всей башни, и, наверняка, их собирал ни один маг...", - с такими мыслями девушка шла по серым коридорам замка вслед за светловолосым юношей.
   "Какой олух решил, что каменные стены и факелы вдоль всего пути - это романтично? Тут же глаза сломать можно от пляшущего пламени, а от чада задохнуться", - думала Ириэлла, пока шла по длинному, узкому коридору.
   Наконец, дошли до нужной комнаты, пожалуй, единственная комната, где не было сквозняков и чадящих факелов и свечей. Освещение тут напоминало обычные электрические лампочки, только шары были побольше и явно не стеклянные. Содержание шаров для девушки вообще оказалось загадкой: по сути, шар - это светящаяся сфера, которая не только не грелась, а, наоборот, оставалась прохладной на ощупь.
   Ириэлла так увлеклась разгадкой этого шара, до которого смогла дотянуться, что не заметила, как осталась без провожатого.
   - Я вижу, тебя заинтересовали "слезы", - прозвучал знакомый голос, и гулкие шаги отозвались от камня.
   - Чьи слезы, неужто дракона? Но ведь их осталось только два, кто их довел до "слез"? - вопросы лились из ее уст, как из рога изобилия. Маг улыбнулся и вышел на свет.
   - Теперь понятно, почему, занимаясь магией три месяца, ты добилась таких результатов. Даже от людей я не слышал такое количество вопросов в самые первые минуты занятий. Удивительно, девочка, можно подумать, что ты человек, а не эльфийка, - он удивленно посмотрел на гостью своей скромной обители, где он многие годы был затворником. Маг даже не думал, насколько близок он был к истине, хотя теперь девушка ощущала себя больше эльфом, нежели человеком. Становиться снова человеком ей совершенно не хотелось.
   Она пожала плечами и взяла первую попавшуюся книгу.
   - Боевая магия? Хранительница говорила, что мне еще рано изучать подобные фолианты. У вас нет что-нибудь более простого, желательно на эльфийском языке? - она вопросительно посмотрела на человека, который предположительно будет ее учителем.
   - Боюсь, что все фолианты в этой библиотеке - это именно боевая магия, но на эльфийском языке книги есть, - он пошаркал к одному из стеллажей и достал штук пять или шесть книг. - На первые полгода должно хватить.
   Маг выгрузил ношу на стол и растворился в темноте в одном из проходов. Видимо, занятие магией основывается на самопознании, а не на "разжевывании" материала, как это делают в обычных школах.
   Девушка могла бы себе позволить изучать фолианты, не спеша и не напрягаясь, но она очень хорошо помнила разговор двух эльфов за столом, разговор о войне, о том, что время утекает сквозь пальцы даже не как песок, но как вода.
   Она учила все, что могла понять, составляла новые формулы, экспериментируя с сочетанием заклинаний, как смешивают несовместимые продукты мастера-повара.
   Через неделю Ириэлла перетащила в библиотеку что-то вроде циновки и стала там просто жить, а еще через две недели такой жизни в библиотеку пришла Нелорос.
   - Ты тут скоро плесенью покроешься, пойдем за общий стол, тебя даже Кловиус выгоняет из библиотеки! - девушка энергично потянула ее за руку. - Платье я тебе достала новое, тебе должно пойти, красивое, бархатное.
   Таща подругу на буксире, она болтала без умолку. Ириэлла от усталости и постоянных занятий хотела спать, поэтому, когда на нее, как на манекен, надели платье, она опустилась на стул с закрытыми глазами. Нелорос в это время колдовала что-то с ее волосами.
   Неимоверная прическа греческого стиля, платье желтое с завышенной талией и узкими рукавами и, наконец, туфельки... Что еще надо для счастья? Оказалось ... достаточно быть красивой и нарядной - обычная мечта любой женщины. Но спать, конечно, не дали, а ужин состоялся в малом зале.
   Ириэлла прошла к столу, за которым сидели в основном люди (за некоторым исключением), она заметила так же бородатого коренастого гнома и еще девушку, которая для человека была слишком хрупкой, но не эльфийка. Как оказалось, хрупкая девица была полуэльфийкой, которую снедали любопытство и зависть к новенькой. Дело в том, что маг Башни, который был большим любителем противоположного пола, не раз пытался забраться в постель к полуэльфийке. С новенькой он такого себе не позволял. Этот старый хрыч смотрел на нее только, как на талантливую ученицу, но не как на женщину.
   - Может, это мне плакать надо, а не тебе? Меня уже женщиной не считают, - отшучивалась Ириэлла, узнав причину неприязни к себе.
   - Тогда почему Вивьен две недели только о тебе и говорит, да и сейчас глаз с тебя не сводит? - зло спросила Моргана.
   - Везет на рыжих друзей, - опять отшутилась она, но желание запустить чем-то тяжелым в завистницу все чаще посещало ее голову. Каждый за столом чем-то звенел, если не ножами (все на средневековый манер, как в Англии, когда ели не ножом и вилкой, а только двумя маленькими ножами, хотя так поступали только рыцари круглого стола), так кубками или блюдами, а то и кувшинами с вином или гномьей водкой.
   Утолив первый голод некоторые пустились в пляс (тут тебе не магнитола, а настоящая живая музыка с лютнями и какими-то совсем не знакомыми инструментами, которые звучали, как скрипки или гитары).
   Вивьен пригласил Ириэллу на танец. Немного смущаясь, она положила свою руку в его крепкую ладонь.
   - Говорят, ты изучила половину библиотеки? - спросил, улыбаясь, юноша.
   Только теперь девушка заметила, что ее рыцарь без доспехов и ...очень хорошо сложен.
   - Бессовестно врут, я изучила всего лишь три книги, - робко ответила она, позволяя себя вести в танце.
   Их глаза встретились... Как же затрепетало ее сердце, волны музыки уносили мысленно далеко отсюда, куда-то вверх. Девушка почувствовала необыкновенное волнение в груди. Теперь- то она поняла, что там, в эльфийском лагере, ее чувство к Кливину было всего лишь страхом одиночества. Все, что раньше она называла любовью или страстью, было самообманом. Она только сейчас стала понимать, что никогда прежде не испытывала ничего подобного. Какое-то волнение охватило ее тело. Она не знала, что можно испытывать такое счастье, только прикоснувшись к руке малознакомого для нее человека. Несмотря на это, ей казалось, что она искала ЕГО всю жизнь. Разве так бывает? Она смотрела на него и понимала, что она НАШЛА его.
   - Вы забыли надеть доспехи, - улыбнулась она, чтобы избавиться от этой неловкой паузы.
   - Ничуть. Дело в том, что в "Ночном пике" есть такая традиция: тот, у кого день рождения, на застолье доспехи может не одевать, - сказал Вивьен и посмотрел еще раз ей в глаза. Эта мальчишеская улыбка, это доброе лицо и эти глаза ... Он напоминал сейчас соседского мальчика, который так долго был один и, наконец, кто-то согласился с ним дружить. В глазах его отражалось это ожидание чуда, которое только что случилось, удивление и радость все в одном флаконе.
   - Я не знаю, что тебе подарить. Прости, я без подарка, - она искренне расстроилась, что ее никто не предупредил о таком событии. Земные привычки все еще имели власть над Ириной, хотя имя ее теперь звучало несколько иначе, а еще она понятия не имела, как тут принято вести себя на днях рожденьях.
   - Я не в обиде. К тому же ты их только что сделала два. - Парень серьезно посмотрел на свою партнершу по танцам.
   - Я не понимаю..., - в огромных глазах плескалось истинное непонимание.
   - Во-первых, подарила мне танец, а во-вторых, стала, наконец, называть меня на "ты". Мне было неприятно, что ты обращалась ко мне на "Вы". Для меня это самые ценные подарки, долгожданные... Если все так разрешилось, может, присоединишься к более тесному кругу, за столом в моей комнате. Обычно нас четверо, комната слишком маленькая, но ты такая хрупкая, много места не займешь, - по его глазам она поняла, что он шутит.
   - Я маленькая, да удаленькая. Не боишься меня дразнить? Я же полбиблиотеки заклинаний выучила, - девушка с вызовом глянула на Вивьена.
   - Ого, мне уже страшно! Больше не буду, моя колдунья... Так ты придешь? - Он ждал ответа целых два удара сердца, что показалось почти вечностью этому юноше. Впрочем, он прекрасно понимал, скольких присутствующих за этим столом мужчин гложет, нет, пожирает зависть. Она кивнула, понимая, что ей очень хочется быть с этим человеком как можно дольше.
   Вивьен, обходя стол, нескольким товарищам сказал что-то на ухо, те кивнули и через некоторое время все впятером отправились вслед за именинником, захватив гномьей водки и закуски к ней.
   В той атмосфере веселья, шуток, песен и смеха Ириэлла почувствовала себя, как в земной жизни, на студенческой вечеринке, на гулянке с вечера до утра, со скандалами с соседями и с угрозами позвонить в милицию (или сообщить родителям). Странно, но вот фраза "позвоню в милицию" молодежью всегда воспринималась, как очередное приключение, тогда как "сообщу маме", напротив , лучше поискать другое место или время. В общем, Ириэлла была в восторге от новых друзей.

Глава VI

   День рождения удался, по крайней мере, Вивьен так думал. Еще бы! Нелорос привела свою подругу, о которой шепотом и с уважением говорил даже этот старый бабник Кловиус. А это что-то да значило! Как-то раз юноша подслушал разговор этого старого мага и Литома (это было совершенно случайно). Последний, как глава ордена "ночных стражников", должен был знать все и обо всех:
   - ...Я сначала не верил, что она знакома с магией всего три месяца и подсунул ей боевую магию. Тем более что она сама просила что-то на эльфийском... Ты не поверишь, она уже осилила два фолианта, причем смешивать заклинания она совсем не боится. Такое ощущение, что она чувствует, каждое из них. А спросишь что-то существенное, - она не знает ни одной формулы наизусть. Самое удивительное, она производит заклятие с поразительной четкостью, не зацепит ничего лишнего. Девчонка эта - находка! - он восхищенно еще что-то говорил, цокал языком, хлопал в ладоши.
   - Когда она сможет выступить в составе странников, как полноценный маг? - глава ордена был решительно настроен. Излияния похвал это, конечно, не плохо, но и о делах забывать не следует. Солдат должен знать, может ли он рассчитывать на подкрепление сил или нет.
   - На самом деле, хоть сейчас, но сам понимаешь, чем больше она будет знать, тем больше запасных вариантов. Ты лучше придумай, как эту упрямицу из библиотеки выгнать. Свежим воздухом не дышит, толком не спит, ест, как птичка, книги из рук выпускает только во сне. Помрет от напряга, - он театрально вздохнул, хотя, честно говоря, и сам не переедал, да и бледность кожи от частого заточения имелась.
   - Привязался ты, смотрю, к ней, - с ухмылкой произнес собеседник. Литом что-то не примечал ранее склонности к задушевности у своего собеседника.
   - Таких магов днем с огнем не сыщешь, а ты намеки пошлые, - всерьез обиделся маг и пошел в библиотеку, шаркая старой обувкой и бормоча под нос что-то, периодически покачивая седой головой, которую все чаще покидала растительность. Злые языки поговаривали, что это от старческой глупости.
   Вивьен тогда только и успел отскочить в сторону от двери, а потом сказал Литому о своем дне рождении и подал идею пригласить эту отшельницу...
   После такого количества выпитого Ириэлла, конечно же, не помнила, как добралась до своей обители, как и не помнила своих снов. Убирать головную боль и другие неприятности синдрома похмелья магическим способом она не решилась. "Заслуженное надо отработать, чтоб впредь неповадно было!", - так думала она, глядя на себя в зеркало. Она пыталась все припомнить, что было в комнате у Вивьена. Надо сказать, что в отличие от "земных" ухажеров, он вел себя несколько иначе, держал себя в узде, даже будучи изрядно выпившим. В его глазах читалась страсть, даже скорее любовь, но позволить себе вольности он не мог и не смел, воспитание принца не позволяло. " Хотела бы я посмотреть хотя бы одним глазком, как он себя чувствует после вчерашнего дня рожденья", - подумалось девушке, но увы, пока что она не владела магией настолько хорошо, чтобы воочию увидеть все то, что творилось у принца в комнате ...
   Теперь в комнате их только трое. За столом, скрутившись, спал неизменный друг именинника Силерус, а на кровати растянулся сам виновник торжества. Вивьен чувствовал себя морально опустошенным: "Провести столько времени рядом с такой девушкой и так не решиться сказать ей главного! Дурак!!!", - парень потянулся за кувшином. Увидев, что он пуст, отшвырнул обратно.
   - Подъем!!! - прогремело с порога.
   Солдаты сразу подорвались. В комнату, запыхавшись, ворвался гном, борода которого сейчас больше напоминала ершик для мытья бутылок.
   - Нечего киснуть! Хотите полечиться? - С веселой ухмылкой гном протянул друзьям небольшой кувшин с подозрительной жидкостью.
   - Что это? Лечебный чай? Ну и гадость. Это хоть помогает?... Дай мне, пожалуйста. Пойду к Ириэлле, может ей понадобится лечебный чай, - Вивьен стал собираться, остальные понимающе переглянулись.
   Задумчивый юноша поплелся к Ириэлле, мучая себя вопросами, как же проникнуть в глубинные уголки души этой девушки. Его взгляд упал на единственный цветущий куст возле замковой лестницы. Через пять минут на кусте не осталось ни одного цветка...
   Розовый куст стоял в вазе на столе у Ириэллы. Лечебный отвар быстро помог восстановить силы и здоровье обоим. Они беседовали ни о чем и смеялись, а их глаза, казалось, лучатся особым светом. В этот момент для принца ничего не было прекраснее ее изумрудных глаз и этого мягкого водопада волос. Он коснулся ее руки и, словно электрический ток, волнующий заряд прошел по всему ее телу и заставил еще сильнее биться ее сердце. Ему вспомнился день посвящения, какой она тогда была на его руках , как он хотел прижаться к этим губам и как гнал от себя эти мысли ... Но тут все получилось самим собой : в какой момент их губы встретились, уже теперь не имело значения, Вивьен припал к этим губам и не мог насытиться нежностью ее губ, теплотой тела, сладостью ответа на поцелуй ... Юноше казалось что он хотел почувствовать вкус этих губ всегда, всю свою жизнь мечтал отдаться этому прекрасному плену восхитительных пухлых губ.
   - Мне так жаль, что я не смогла найти достойный для тебя подарок, - виновато улыбнулась девушка.
   - Ты для меня самый дорогой подарок. Ты привнесла в мою жизнь что-то светлое, мне с тобой очень легко, - ему нравилось, что она воспринимает его не как сына правителя, а как юношу, которому она симпатизирует. - Тебе надо чаще выбираться из библиотеки.
   - И сама бы рада, только война на носу. Эльфийские разведчики говорили, максимум три месяца. Я боюсь, что у нас на подготовку не больше месяца. Сны больно тревожные: надо отправляться к тем двум драконам, - Ириэлла опустила голову, а от двери неожиданно послышался голос Литома.
   - Она права, завтра утром вы трое отправляетесь к Глазу дракона. Ириэлла, тебе нужен плащ с капюшоном и полное обмундирование. Никто не должен знать, что среди нас все больше эльфов.
   - Мы - это понятно...Кто третий? - удивленно вскинул брови Вивьен.
   - Конечно, этот неугомонный Силерус, кто же еще? - глава ордена вышел из комнаты.
   Все, молча, разошлись собираться в дорогу. Мысли одна за другой бежали, как ноги у стоножки из известного стихотворения. В поход они идут вместе, но вот беда - это не увеселительное путешествие, хотя Вивьену так этого хотелось. Романтик! Что взять?
   Ириэлла долго сидела в задумчивости перед зеркалом. Ее одолевали разные мысли, ей надо было собраться с духом. Когда за окном стало темнеть, она решительно тряхнула головой, а потом взяла самый острый нож и обе свои косы, одну за другой, обрезала, не расплетая. После глянула в зеркало, грустно улыбнулась, а потом наискось подравняла свои волосы и сделала косую челку. "Вроде неплохо получилось, модерново, вот только косы жалко...Но я же должна походить на мальчика - негоже на войну идти с косами", - размышляла про себя эльфийка, быстрым движением смахивая несколько выступивших слезинок.
   Она подняла обе косы, завернула их в вишневое платье и, переодевшись в кожаные брюки и рубаху, отправилась в комнату своей подруги. Нелорос была на посту, но это, пожалуй, к лучшему. Ириэлла оставила сверток с прощальным письмом на постели и пошла в библиотеку.
   Старый маг уже подобрал книги, которые могли пригодиться ей в дороге, пустые свитки, перья и чернила тоже были упакованы в сумку.
   - Осталось взять аптечку и съестные припасы, - подвела итог девушка.
   - Береги себя, девочка! - он сердечно обнял свою ученицу, чему она была очень рада.
   - И ты береги себя, ты меня не всему еще научил, - она еще раз его обняла, быстро развернулась и побежала к двери. Еще немного и закопченный коридор скоро закончится, и будет сначала комната Силеруса, а потом - Вивьена.
   Плащ скрывал не только голову с острыми ушками, но, прежде всего, фигуру, однако сердце Нелорос узнало подругу. Ей так хотелось помахать путникам на прощанье, но она не имела права. Только через несколько часов, она переступит порог комнаты, прочтет письмо и развернет сверток. К ее ногам упадут две косы редкого шоколадного оттенка.

Глава VII

   Троица отправилась на юг ближе к серебряной ленте Хатхалы, а потом резко на восток, через эльфийский лес к Глазу дракона.
   Они шли весь день, практически не останавливаясь на отдых. К вечеру их силы иссякли, путники решили остановиться на ночлег. Пока весело потрескивал костер, молодая эльфийка подняла голову и посмотрела на темный бархат с яркими бисеринами звезд.
   В который раз она удивилась этому расположению светил. Ветер трепал ее обстриженные волосы, внезапно эльфийка ощутила на щеке теплое дуновение.
   - Пытаешься вычислить путь? Или читаешь будущее? - усмехнулся ее рыжеволосый спутник. Его волосы на ветру казались отражением пламени костра.
   Ириэлла попыталась усмирить "костер" на голове Вивьена, но у нее ничего не получилось.
   - Я просто наслаждаюсь тишиной и такими редкими теперь минутами покоя, особенно после налета на деревню этой ящерицы, - она грустно вздохнула и слегка поежилась от более сильного дыхания ветра. Юноша как будто ждал этого и немного приобнял девушку, окутывая ее полой своего плаща.
   - Я понимаю, что сейчас не самое подходящее время, но... Как ты ко мне относишься? Я имею в виду ... Мне надо знать, кто я для тебя? - он, испытывающе, посмотрел в эти огромные глаза, в которых заключался для него весь мир, вся вселенная ...
   - Я не могу впустить любовь в свое сердце во время войны. Недавно я потеряла близкого друга. Я не хочу снова испытывать эту боль, - она замолчала и неопределенно вздернула плечами.
   - Во время войны, по-моему, самый подходящий момент. Ради любви можно сделать многое, впрочем, как для некоторых, ради мести. Я не могу молчать о своей любви. Если бы ты испытывала хотя бы сотую часть того чувства, что сейчас у меня здесь, - юноша скомкал рубашку у себя на груди, - я был бы счастлив.
   Ее рука коснулась небритой щеки Вивьена, отчего юноша закрыл глаза и застонал, а потом ее губы коснулись его губ. Вивьен страстно ответил на поцелуй, почти потеряв над собой контроль. В голове кто-то наигрывал мазурку на маленьких колокольчиках, а перед глазами в такт мелодии плясала стайка светлячков... И тут все прекратилось, ее губы вдруг отказались от этого плена его губ так же просто, как и согласились.
   - Сойдет за ответ? - спросила Ириэлла, на что он кивнул, не в силах сказать что либо. - Только мне страшно открывать сердце и душу в такое время. Раны остаются слишком глубокие.
   Воцарилось молчание, эльфийка встала и прошлась по спящему лагерю. Когда их стража закончилась, оба улеглись спать по разным сторонам костра, скорее, это было желание эльфийки, нежели юноши. Каждого из них донимали мысли о нахлынувших чувствах, и каждый старался сделать вид, что уже спит и видит сотый сон ...

Глава VIII

   Дни становились короче и пасмурнее. Погода портилась с такой же скоростью, как и настроение Силериуса. С каждым днем он чувствовал себя лишним в этом походе. Как можно было привыкнуть к тому, что глазами все время натыкаешься на счастливую физиономию своего друга, когда ему самому становилось все тяжелее и тяжелее. Переносить чужое счастье рядом с собой оказалось намного тяжелее, чем горе (что бы не позавидовать и остаться своему другу другом , а не сплошным названием).
   Небо отражало всю глубину его отчаяния, бело-серых прожилок на сером фоне становилось все меньше, как будто во взбитые сливки кто-то добавил черничное варенье и стал водить вилкой, добиваясь однородной консистенции со скоростью сонной улитки.
   Вчерашний вечер был для парня той самой ложкой черничного варенья в сливках, точнее вчерашняя ночь.
   Он проснулся от холода и решил, что все остальные тоже заснули и не могут подбросить хворост в затухающий костер, но на самом деле спал только он один. Его товарищ с эльфийкой-магессой сладко целовались подальше от костра. На душе стало паршиво: он почувствовал себя одиноким. Его друг всегда был один и никогда не нуждался в обществе дам. Он сам выбрал такую тактику: никаких "шуры-муры" на посту, никаких романов в Башне, ничего серьезного в отношениях с женщинами. Только физиология, за которую надо платить. А теперь все перевернулось с ног на голову: его лучший друг влюбился! Вот незадача! Да еще в кого! В эльфийку! Похоже, она тоже отвечает на его чувства. И сейчас идут один возле другого и совсем не замечают Силеруса...
   К середине дня троица добралась к одной разрушенной деревеньке во владениях замка Тукенов. Остовы домов дымились, на главной улице деревни, где обычно ставится кумир богов Солнца и Луны, еще горел небольшой костер, вернее, его остатки. Ириэлла не очень - то привыкла к такого рода зрелищам (если уж на то пошло, вообще не привыкла, кинофильмы и компьютерные игры не в счет - там все ненастоящее). Она стояла настолько потерянная посередине всего этого кошмара и хаоса. Тут просто ничего не осталось...
   Возможно, у нее бы и полились слезы, но девушка как будто бы замерзла изнутри, не могла ни плакать, ни говорить.
   Вивьен тоже говорить не мог (или не хотел), что тут можно было сказать. Опытный солдат, который насмотрелся всякого и всего, но нога сама остановилась перед деревянной лошадкой, а руки машинально подняли игрушку.
   - Узнаю развлечения некоторых представителей власть имущих, похоже на Тукенов.
   Он пнул невесть откуда оказавшийся тут шлем с остатками герба, да с такой силой, что если бы это был мячик для гольфа, то, пожалуй, он бы пролетел половину поля к лунке.
   - Ты так говоришь, как будто лично их знаешь, - фыркнул Силерус. - Или все-таки знаешь? - прищурился друг, с интересом рассматривая посеревшее лицо принца.
   - Младший отпрыск поклялся мне мстить за то, что я убил его старшего брата в бою. Его звали Петрак, а младшего - Раамон. У них вся семейка гнилая. Они отличаются необыкновенной жестокостью. - Возможно он пнул еще что - нибудь, попадись это что - то парню под ноги, но ничего не было. Вивьен все еще сжимал в руках игрушку, так и не придумав куда же ее деть (не смог вертеть ее в руках и дальше, а поэтому поставил на чудом уцелевший пенек).
   Они проходили мимо какого-то разрушенного дома, когда куча обгоревшего тряпья начала шевелиться. Ириэлла с надеждой помочь хоть кому-то стала отдавать свою энергию тонким лучиком в этом направлении так, как дают воду человеку при полном обезвоживании. Послышался опять стон, Силерус бросился туда. Он снял обгоревшее одеяло и увидел молодую девушку. Лицо и руки были покрыты волдырями от ожегов.
   Силерус полил израненное тело целебным элексиром, который приготовила магесса, надо сказать, без помощи книг, скорее применяя интуицию. Зато отвар оказался невероятно целебным и мог лечить самые тяжелые раны прямо на глазах. Вивьен принес воды и дал кувшин Силерусу. Парень кивнул в знак благодарности и стал поить девушку.
   - Спасибо... - совсем тихо прошептала она, ее голос услышала лишь эльфийка, остальные смогли прочитать только по губам.
   - Не стоит тратить силы на благодарность. Вам надо отдохнуть, - с чувством сказал Силерус, он не мог спокойно смотреть на раненую девушку.
   Ириэлла и Вивьен отправились дальше, побродить по бывшему селению, вдруг еще кто живой остался. Их друг остался присматривать за девушкой.
   - Не мог же это сделать владелец, я хотела сказать, феодал этой деревни? - задала вопрос девушка. Она, конечно, многое слышала, кое-что могла вспомнить из учебников земной истории, но нигде не упоминалось ничего подобного. Даже в гневе мало кто мог совершить такое злодеяние.
   - Не знаю, я их не видел лет пять, никого из знати. За это время могло много чего измениться. Когда я убил этого вельможу, его брату было лет тринадцать, значит ему сейчас лет восемнадцать или девятнадцать. Мало ли какие привычки у него появились? Раамон не видел бой, но ему могли рассказать, кто убил его брата, не сказав при этом, за что... Я не могу сказать, кто напал на эту деревню и почему... - он грустно посмотрел на свою подругу, у которой в глазах от всего увиденного стояли слезы.
   Небо затянуло серой пеленой, и начал накрапывать дождь, смывая с окружающего мира золу и грязь. Казалось, земля сама знает, когда может понадобиться дождь, и у нее негласный договор с самим повелителем небесных вод.
   Эльфийка опять потянулась лучиком к спасенной девушке, чтобы ее подпитать, поскольку та заснула. Во сне восстановление сил проходило быстрее и лучше.
   Вивьен уже знал, если у Ириэллы глаза прикрыты, а лицо сосредоточено, она творит заклинания. Он был в нее влюблен, он это знал и понимал, но ее сердце, как ему казалось, было закрыто. Нужен толчок, чтоб возникла та самая химия, без которой не могут жить влюбленные. Только вот будет ли время у него ждать этот толчок, или самому придется этот толчок обустраивать, он не знал.
   Спасенная девушка открыла глаза, на удивление, она выглядела лучше, чем сама эльфийка: Ириэлла без сил опустилась на обгоревший кусок стола.
   - Спасибо всем вам за помощь. Вы спасли меня от ужасной смерти... Я не хочу быть навязчивой, но не бросайте меня здесь, возьмите меня с собой, куда бы вы не шли. Все подумают, что я сгорела, поэтому я могу спокойно сбежать из этого страшного места! - она посмотрела на своих спасителей с мольбой, которая граничила с преданностью.
   - Но ты ведь человек, а значит, не рабыня, и уж тем более не игрушка. Не уж то в замке с тобой плохо обращались? Все-таки крыша над головой есть, еда и постель, а с нами, сама понимаешь...- произнесла эльфийка, она сбросила капюшон, и собеседница, наконец, увидела ее острые ушки и прекрасное лицо.
   - Либо ты не местная, либо упала с небес. В поместье Тукенов со служанками обращаются, как с рабынями, с рабынями - как с игрушками, а игрушек убивают сотнями в месяц. Сэр Раамон положил на меня глаз и чуть не сделал игрушку из меня, но моя мама меня спасла - спрятала меня в этой деревне. Я давно хотела убежать, но меня бы все равно догнали бы и вернули. А так дракон налетел, спалил деревню, никто и не подумает меня искать, - она невесело улыбнулась. Все молчали, ошарашенные новостью.
   Силерус первым пришел в себя:
   - Ты сказала дракон? - он часто заморгал и потряс белесой головой.
   - Он прилетел на рассвете, если бы он был красный или оранжевый или яркого цвета, может кто-то успел бы убежать или спрятаться. Но дракон был темно-синим, его было плохо видно в темноте. Мне повезло, я полезла в погреб в тот момент, когда загорелся дом, поэтому и выжила, - тихо сказала она. Ириэлла отчетливо поняла, почему ее собирались сделать игрушкой. За милым и симпатичным личиком скрывалась, по всей видимости, бунтарка, с некоей долей харизмы. Волосы пепельного оттенка и глаза серого "бархатного" цвета гармонировали с ее хрупкостью и твердым взглядом.
   - Силерус, найди свой запасной комплект одежды..., мой ей будет мал, твой можно подогнать по фигуре. - Ириэлла чувствовала симпатии и антипатии теперь намного острее прежнего и потому была уверена, что парень не откажет.
   Силерус отдал им одежду, и девушки скрылись в ущелье.
   - А она мне нравится! Смелая девчонка! - восхищенно заговорил Силерус со своим другом. - Я начинаю тебя понимать. Влюбиться - не так уж плохо.
   - Это хорошо. А то твое мрачное настроение начинало меня пугать. Эта симпатичная девчонка пережила не меньше неприятностей, чем самая симпатичная эльфийка. Я, думаю, они найдут общий язык. Ну, а теперь вернемся к цели путешествия. То, что деревни жгут драконы, означает только одно - война с порождением тьмы, орками и драконами уже началась. Времени у нас все меньше, нам нельзя больше задерживаться, - теперь хмурый взгляд Вивьена ощупывал каждый клочок земли и неба вдалеке, как бы боясь, что опять где-то веселится дракон.
   - Почему тогда Серебряный и Золотой драконы молчат? Они же не могут не слышать своих сородичей, если живы? Что с ними случилось? - проговорил его соратник почти шепотом. Этот вопрос беспокоил и Вивьена, однако ответ таился лишь в Глазе дракона.
   Наконец, обе девушки вышли из своего укрытия. Кожаные штаны и серая мужская рубашка весьма соблазнительно сидели на юной красавице. Вместо пояса, которым плотно укрепили штаны, великоватые девушке, была использована цветная косица из полос юбки. Косицу завязали узлом с боку. Еще одна полоска ткани красовалась в волосах, заплетенных французской косичкой. Такую в этом мире не умели плести. Ириэлла решила, что такой вариант прически облагородит кое-где обожженные волосы.
   - Теперь самое главное - имя прекрасной девы! - воскликнул Силерус. Почему-то раньше ему не пришло в голову выяснить имя девушки.
   - Орлика, - смущенно произнесла девушка. - Только я не прекрасная дева, а обычная служанка. А вот вы воины и маг. Мое почтение вам, - она низко склонилась перед своими спасителями.
   - Будем надеяться, что ты быстро учишься. Каждый научит тебя чему-то понемногу. Может, из тебя выйдет толк, и ты станешь ночным стражником. Он тебя спас, ему и произносить "слово", - кивнул на обалдевшего друга младший сын короля.
   - Тогда чего сидим? Мальчики, подъем, у нас еще гора дел впереди. Нам надо разыскать названного брата Орлики. Мы тут с Орликой посекретничали, и она мне поведала о своем брате-лучнике. Может, сама расскажешь? О брате ? - спросила Ириэлла , но девушка была еще слаба для долгих бесед , поэтому только помотала отрицательно головой .
   - Тогда продолжу рассказ я. У спасенной нами Орлики имеется названный брат, с которым в детстве они были неразлучны (всегда и всюду вместе), матери их работали в одном замке и дети были рядом. Только вот брат Орлики эльф, а потому в отличие от людей в лучшем случае раб. Рабу пришлось бежать. Где-то недалеко отсюда прячется беглый эльф. Далеко он уйти не мог, - магесса обвела слушателей взглядом, чтобы понять, улавливают ли те ее мысль.
   - И откуда ты все знаешь? - спросил шепотом принц, события порой бежали не то что впереди него, но даже впереди его собственных мыслей, это немного ... напрягало.
   - Орлика сказала, что ее брат - великолепный стрелок, значит он эльф, - так же шепотом ответила девушка.
   "Да, шустра она иногда бывает, интересно, во всем или местами?", - подумал бывший принц, или почти бывший.
   Ход мыслей видимо был понятен, что же, сказано - сделано.
   Собрав немногочисленные пожитки, четверка путников тронулась в дальнейший путь.

* * *

   В это время эльф выхаживал орка в двух днях пути от сгоревшей деревушки.
   - Надо было тебе соваться в эту толпу порождений тьмы?! Я за две минуты из лука убрал половину компании! Сиди - не дергайся, рожа зеленая! - орк скривился от боли, когда тонкие пальцы перевязывали рану на боку. Оружие по счастливой случайности не задело внутренности и не успело сломать ни одного ребра.
   Бурая кашица из каких-то листьев сама по себе не давала почти никакого запаха, но стоило добавить какой-то малоизвестный орку корень совершенно незнакомого ему растения, как эта самая кашица приобрела коричневый цвет и аромат помоев.
   - По этой вони нас собаки твоего Тукена, или как там его, найдут в два гавка, - проворчал зеленокожий.
   Удивительная компания - молодой, но седой эльф и дружелюбный орк, говоривший на эльфийском языке.
   - Не ворчи, громила! Зато самозаражения не будет и раны через пару дней тоже не будет, - с этими словами остроухий смахнул остатки смеси в горшок и плотно замотал его тканью.
   - Где ты научился целительству? - удивился орк, натягивая просторную кожаную рубаху.
   - Доспехи не надевай, а то все мои старания пойдут дракону под хвост. Я тут присмотрел местечко, где можно пару дней отсидеться, шалаши я строить умею, а вот с едой горячей пока стоит погодить, - эльф поднялся и стал шарить на поле боя, собирая в первую очередь пригодные стрелы, ну и все остальное, что могло пригодиться. Бывший раб знал, каково это жить впроголодь и выживать, чего бы то ни стоило. Хотя по мнению самого Раамона, жизнь любого эльфа ничего не значила, да и мамаша его, видимо, считала так же. Единственный знатный человек, который заслужил уважение остроухого эльфа, был тот, кто убил Петрака на ристалище. Ходили всякие слухи о том, за что этот огненноволосый так не взлюбил старшего отпрыска этого семейства, но эльф был ему благодарен: лет на пять все забыли свои забавы, рабы могли вздохнуть спокойно, перестали убивать игрушек. Но вот младший брат подрос и стал творить еще большие зверства, чем старший. Сам Фенрис (так звали седого эльфа) подвергался несколько раз самым жестоким наказаниям. Он уже не помнил, что дало ему возможность покинуть это страшное место, однако ему все-таки удалось сбежать.
   А потом, как-то, обессиленный от голода и усталости, он встретил это зеленое недоразумение. Этот орк знал эльфийский язык и понимал язык леса (!). Он умел передвигаться совершенно бесшумно по лесу, почти как эльф, не наступая на ветки, не ломая растений. Немного позже он рассказал Фенрису, как его изгнали из родового клана за его странности.
   - А как ты вообще стал изучать все, что связано с эльфами? - спросил остроухий, ему это стало очень интересно. Ведь кто-то же должен был научить этого зеленого великана эльфийскому языку?!
   - Ты же знаешь, что наши предки давным-давно имели только несколько кланов да небольшой клочок земли на юге вашей страны, а эльфийские земли находились за Арлатанским морем. На самом деле, нам ваши земли не нужны были: мы больше степные жители, а леса нас пугают, но мои предки (Гурганы) решили, что неплохо было бы захватить племена дворфов. В отличие от гномов, они выносливые, да и доспехи куют лучше, чем гномы. Только вдруг появились Красный и Оранжевый драконы. Как уж они там убедили орков, не знаю, но после первого военного совета (который и собрали - то Драконы ) орки пошли войной не только на дворфов, но и на эльфов. После войны уцелевшие эльфы (а их осталось не так много) переплыли море и поселились в этих землях. Орки кучкуются в эльфийских лесах и постепенно их вырубают. Пещеру Монолит заняли порождения тьмы, а вот Драконы поселились на окраине Арлатана. Там есть горный хребет с большими пещерами, называется Бамп, там эти летающие ящерицы и живут. Как-то я, малой еще был, заблукал в не вырубленных еще лесах и наткнулся на старый эльфийский храм Триглава. Он был так искусно оплетен ветками рядом стоящих деревьев, что если б я случайно не провалился одной ногой в чью-то нору, не увидел бы его...С тех пор я частенько туда бегал, нашел купель с водой и сунул с дуру туда свою башку, - он ухмыльнулся, отчего его выступающие клыки смешно разъехались в стороны. - Это была купель Яви. У меня появились откуда-то знания о растениях, я стал запросто ориентироваться в лесу, а еще стал говорить на эльфийском языке. Мне в первый раз показалось, что моя голова лопнет. Потом я решил повторить попытку, но уже весь забрался в купель. Представь, с тех пор я стал читать, писать, рисовать, сочинять музыку и петь. Можешь себе представить, какой в клане был скандал, когда на первой же вечеринке я напился и стал петь баллады. Последней каплей было то, что какой-то из старейшин увидал мою картину: я написал осенний лес. Меня выгнали с позором, а я, побродив немного, переплыл на первом попавшемся судне (в трюме под тюками) Арлатанское море и стал разыскивать эльфов. Но, оказалось, что вы тут все рабы! - закончил свой рассказ Ургуч, так звали этого необычного орка.
   Вот так подружились эльф, бывший раб, и образованный орк, изгнанник своего племени.

Глава IX

   При каждом удобном случае, т.е. на каждом привале, Ириэлла пыталась понять и выучить заклинание портала. Перемещать неодушевленные предметы (сумку, котелок, меч) она уже научилась, но с живыми объектами - просто беда! Жучки-паучки просто умирали во время перемещения.
   - Может, ты сначала поешь? - обеспокоенно спросил Вивьен, смотря на ее старания.
   Сколько было упрямства у этой маленькой остроухой девчонки, которая со стрижкой казалась тринадцатилетним подростком! Столько упрямства, что с лихвой хватило бы на стадо ослов.
   - Потом! У меня почти получилось! - отмахивалась она.
   Вивьен застыл возле нее с плошкой: Орлика готовила - пальчики оближешь, из ничего могла сотворить шедевр. Силерус помогал ей, чем мог, и вообще между ними начался бурный роман. А вот у Вивьена, кроме ночного поцелуя ничего не было. Он так хотел обнять это стройное, гибкое тело, поцеловать эти теплые, спелые губы... Но он никогда бы не стал принуждать к близости ни одну из женщин, тем более любимую. Юноша настолько задумался, что даже не заметил произошедшего, зато заметил последствия.
   - Получилось! У меня получилось! - Ириэлла подлетела к принцу, крепко обняла за шею и расцеловала его, вернее поцеловала в губы именно так, как он давно хотел, чтобы это произошло. Юноша, недолго думая, выкинул плошку, чтобы воспользоваться возможностью прижать желанное тело к себе.
   Сильная рука нежно, но властно обвила талию, тонкую, как молодое деревце, вторая рука скользнула в копну волос, и вот уже его язык проникает глубоко в рот девушки, отчего она застонала. Ириэлла и не думала сопротивляться, она и сама не понимала, как с такой легкостью забыла Кливина, а потом влюбилась в этого огненного во всех смыслах парня. Конечно, он обладал потрясающим терпением, что, на удивление, сочеталось с его нескрываемой уверенностью. Это подкупало, проникало глубоко внутрь, и щекотало где-то внизу живота.
   - Тут кто-то предлагал мне поесть, или в качестве десерта ты предлагаешь себя? - лукаво улыбнулась девушка, уворачиваясь от очередного поцелуя.
   - Все, что захочешь! И только для тебя... - улыбнулся в ответ юноша.
   Ужин получился романтичный. Вивьен не мог отвести глаз от любимой, а Ириэлла медленно скармливала ему свою порцию. Маленькие эльфийки не могут много есть. Вивьен же не мог отказаться от мяса из рук восхитительной женщины.
   Силерус с Орликой сидели и болтали недалеко от костра, в нескольких шагах от них.
   - Ты посмотри на эту ручную зверушку, увешанную оружием. Он совсем потерял голову, - немного сердито проговорил Силерус, хотя уже не так злился на эту парочку.
   - Похоже, ты не прочь оказаться на его месте? - ревниво проговорила Орлика.
   -Только в том случае, если кормить с рук будешь меня ты, - проговорил юноша и притянул девушку к себе.
   В конце концов, распределив ночные дежурства, вся молодая компания улеглась спать.
   Утром у костра Вивьен клевал носом, Ириэлла подошла к нему и попросила не беспокоиться на ее счет, если она пропадет
   - В смысле "пропадешь"? - сон улетучился в одно мгновение.
   - Я недалеко, просто нужно осваивать порталы. Когда я пойму, как это работает, то смогу вас всех перетягивать на любые расстояния! - с горящими глазами эльфийка обрисовывала перспективы такой работы, как молодой работодатель расписывает перспективы карьерного роста молодому и не опытному работнику.
   - Знаю я твои масштабные заклинания! Потом лежишь ни жива, ни мертва часов двенадцать, - пробурчал принц. Парень уже не понаслышке знал, сколько на самом деле сил отнимает любое колдовство, а если еще и в масштабе - жди полной отключки.
   - Не переживай, это поначалу так, а потом, сам знаешь, легче становится, - она нежно провела рукой по волосам юноши и поцеловала своего рыцаря, чтобы успокоить. Конечно, после поцелуя он забыл и думать о ее словах.
   Она же сразу после завтрака убежала на ближайшую полянку и испробовала заклятие телепорта на себе...И попала...
   Девушка оглянулась: укромное местечко, невдалеке от трактира, небольшой шалаш, явно эльфийской работы (его было почти не видно) и никаких следов костра.
   - Неужто промахнулась? Ну, и где мне теперь искать моих друзей? Надо что-нибудь придумать из заклинаний, - она стала обходить странный лагерь.
   Слетел капюшон с головы, и открылись ее остроконечные ушки. Френсис тихо вышел из укрытия, но эльфийский слух девушки уловил шаги. Она резко обернулась, на ее руках плясал энергетический сгусток. Увидев преследователя-эльфа, она быстро погасила его.
   - Привет! Ты кто? - прозвучала эльфийская мелодичная речь.
   - Одна из ночных странников. Это далеко от дороги? - она указала на их укрытие.
   - Ты прибыла сюда по воздуху? - усмехнулся седой юноша.
   - Практически. Заклятие портала, но я только учусь, и слегка промазала, только вот не знаю, в какую сторону, - она огляделась вокруг и вдруг увидела топающего орка. Почему-то девушка совсем его не испугалась, ей даже в голову не пришло использовать боевое заклятие.
   - Тебя оставить одного нельзя и на минуту, уже нашел подружку, - улыбнулся, показывая клыки, зеленый великан. От удивления у юной магессы глаза округлились и рот открылся сам собой.
   - Вот тебе и загадка природы: орк, говорящий на эльфийском языке, а ручного дракона тут нет? - с иронией спросила Ириэлла, но зеленый здоровяк ничуть не обиделся.
   - Давайте знакомиться. Меня зовут Ириэлла, - бойко продолжила разговор девушка.
   - Фенрис - беглый раб, - представился седой эльф так, как будто это была его фамилия.
   - Ургуч - изгнанный из племени, - продолжил зеленокожий, с интересом глядя на стриженную и очень симпатичную эльфийку.
   - Ириэлла - потерялась и отбилась от своих, - она решила не отступать от сложившейся традиции представления. Эльфийка чуть не рассмеялась, ситуация - смешнее не придумаешь: отщепенцы все по разным причинам собрались в одном месте.
   - Мальчики, может, покажите примерное направление, мне надо к Глазу дракона, - она решила перейти сразу к делу. Эти двое переглянулись.
   - Дело в том, что буквально вчера мы решили идти туда же. Можешь составить нам компанию, а по дороге, возможно, нагоним твоих друзей, - предложили новые знакомые.
   Такое неожиданное предложение, которое любая другая бы эльфийка хотя бы обдумала или сделала вид, что думает, магесса приняла даже без тени колебаний.
   Они вышли на дорогу все вместе и прошли по ней не более сорока шагов, когда до слуха эльфов донеслись слова:
   - И где прикажите ее искать? В следующий раз одевай поводок на свою любимую. Литом сказал дойти до драконов, а не искать пропавшего мага. Не маленькая, сама отыщется, - недовольный тон явно принадлежал Силерусу. Ириэлла улыбнулась, представляя его красное сердитое лицо.
   - Это тебя разыскивают? - спросил Фенрис, изучая лицо новой спутницы. - Будучи в рабстве привыкаешь "читать лица", чтобы точно знать, сколько плетей, в случае чего, тебе светит за проступок.
   - Ага, думаю уже не первый час. Вивьен упрямый, думаю, гоняет этих двоих по всем полям и кустам. Пойдем, упростим им задачу, - девушка, ободряюще, улыбнулась.
   Троица отправилась на звуки голосов, точнее уже ругани. Ругались в основном юноши, а новая знакомая стояла в стороне, боясь попасть под горячую руку. Оба были покрасневшие, один от усталости и быстрой ходьбы, да и от злости, наверное, а второй просто от злости.
   - Добрый день, мальчики и девочки! - громко произнесла магесса
   - Фенрис! - Орлика сорвалась с места и повисла на шее эльфа, рискуя его задушить. Девушка тоже была утомлена, но вдруг эту самую усталость как рукой сняло от радостной встречи.
   - Орлика! Откуда ты взялась? - прохрипел счастливый эльф. Девушка его отпустила и расцеловала в обе щеки.
   - Я так понимаю, это и есть твой названный брат? Да! Мир тесен, - качнула головой Ириэлла, хотя в следующую минуту ее саму сгребли в охапку две сильные мужские руки. На минуту ей показалось, что она переломиться пополам, дышать стало невмоготу, как от очень тугого корсета.
   - Не делай так больше, я чуть с ума не сошел, когда ты вдруг пропала, - прошептал Вивьен в самое ухо. Силерус в этот момент ошарашено смотрел на обнимающиеся парочки, не менее удивленно смотрел на "зеленую" морду в легких доспехах. "Уж не думают ли они, что я должен обниматься с этим красавцем?", - подумал внезапно оставшийся наедине Силерус. Принц заметил напряженное лицо своего товарища и посмотрел в том же направлении, куда и Силерус. Рука машинально выдернула клинок.
   Ириэлла, увидев холодный блеск металла, быстро встала на защиту еще одного носителя эльфийской речи.
   - Я не представила МОИХ ДРУЗЕЙ, - она специально выделила последние слова, чтобы прекратить всякие попытки нападения на Ургуча. - Это Фенрис, как вы уже догадались названный брат Орлики, а это изгнанный из своего племени орк Ургуч.
   У рыжего лицо вытянулось, как тесто от скалки. Его друг и соратник, рядом стоящий, а именно Вивьен, верил с трудом в умственные способности орка, а по этой причине не спешил убирать железку в ножны.
   - Где ты всех находишь? Прямо талант у тебя находить всяких непонятных особей. Так, пока мы дойдем до драконьих пещер, с нами рядом будет топать войско проходимцев, - недовольно пробурчал Силерус. Невооруженным взглядом было видно, что он просто ревновал свою Орлику к названному брату Фенрису. Эльфы обычно гораздо красивее людей и, кто его знает, какие узы на самом деле связывают названных сестру и брата.
   Они вернулись в прежний лагерь орка и эльфа. Так как дело было уже ближе к вечеру, надо было устраиваться на ночлег. Развели небольшой костерок, и поставили еще пару палаток к уже имевшемуся шалашу.
   В этот вечер Ириэлла сидела у костра, глубоко задумавшись, смотрела, как пляшут его неровные края. Это был вечер грусти, грусти о том, что в каком бы мире или времени мы не жили, колеса истории будут поворачиваться все в том же направлении. Все человечество делится на три части: богатые (которые считают себя богами или божками), бедные (которые терпят все "причуды" богатых полубожков) и нищие (которым, кроме цепей, терять нечего, смерть их не пугает, потому что смерть для них - избавление от мучительной жизни).
   В том мире это было так. В этом мире все напоминает рабовладельчество, только в других формах. Рана социума нарывает, а потом страдания бедняков прорывают наружу, и тогда война приходит почти, как исцеление от этой грязи. Тогда богатые и бедные защищают то, где живут плечом к плечу, война уравнивает почти всех. Одинаково гибнут и богатые, и бедные. После наступает затишье, а когда у кого-то вновь оказывается в руках власть и все, что идет с ней рука об руку (кроме ответственности за жизни и судьбы других), эти раны опять начинают нагнивать и ждать следующего исцеления. Это очень грустно, что к власти в основном рвутся те, кому она нужна только выгода, такие люди ради власти идут на все. И очень редко получается, что свои интересы и интересы родной страны переплетаются воедино.
   - О чем грустишь? - спросил Вивьен, подсаживаясь к костру рядом с Ириэллой
   - Политические мысли в голове бродят, - грустно улыбнулась она.
   - Поли...чего? - не понял парень. Тут учили управлять государством с пеленок, так же с детства во дворцах будущие правители видели и учились искусству интриг, но никто не говорил, что это политика, это была просто частью жизни того или иного правителя, настоящего или будущего.
   - Мысли по поводу денег-власти-нищеты, - пояснила девушка. После каждой программы новостей в ее прежнем мире рано или поздно приходили такие мысли, правда, в основном у тех, кто слишком не доволен прежней жизнью, или тем, кому мало денег - власти - чего - то еще.
   - А-а-а! И что надумала? Убить короля? - усмехнулся он, хотя юноше действительно было интересно, что думают о власти его отца обычные горожане.
   - Зачем? Будет еще такой же, или почти такой же. Чтобы такие правления не заканчивались войной, нужно думать, как делать так, чтобы и волки сыты были, и овцы целы. Дать некоторые свободы рабам, убрать (запретить) привычку заводить живых игрушек и "прикрутить" права знати, а вместо них добавить некоторые обязанности. Все должно быть в меру. Если резко отпустить всех рабов на все четыре стороны, это ни к чему хорошему не приведет, их надо подготовить к этому. И делать нужно все постепенно. Но ДЕЛАТЬ, а не сидеть и ждать. Для некоторых война сейчас будет избавлением от прежней жизни, но ведь для других война станет большим горем. Почему власть имущие допускают, чтобы в их стране были те, для кого благо - это их собственная смерть, потому что жить стало настоящей мукой? - девушка замолчала и вновь уставилась в оранжевые языки пламени. Мысли горели и перегорали так же ярко, как и ветви в костре, одна сменяла другую, но все они почему - то сегодня были не слишком веселыми. "Наверно это от усталости, раскисла я чего-то", - подумала Ириэлла .
   - Так, может, ты сядешь на трон? - с улыбкой спросил принц. Эта девушка занимала его все больше и больше, и дело тут совсем не в физическом влечении, хотя оно и становилось все больше с каждым днем, сами мысли и поступки ее были нестандартными.
   - В эту золотую клетку? Никогда! Для этого я слишком люблю себя, из меня получится в лучшем случае тиран или диктатор, а в худшем - стану самой взбалмошной и легкомысленной королевой в истории всего человечества, после которой останется пустая казна, никакой армии и куча долгов государствам-соседям, - Ириэлла посмотрела на своего собеседника, он был серьезен, как никогда.
   - А замуж за принца пошла бы, если бы знала, что рано или поздно он станет королем? - он внимательно, не мигая, посмотрел в ее глаза. Это был вопрос, который напрямую затрагивал его интересы, хотя эльфийка всегда думала, что принц - это всего лишь прозвище, вроде : Кривой, Костыль, Малина ...
   - Если мне потом не придется править страной, запросто, а что? У тебя есть на примете принц? Хотя с этим принцем у меня вряд ли что-то выйдет, мне нравишься ты! - улыбнулась кокетливо эльфийка.
   - Только нравлюсь? - переспросил юноша, беря ее руку в свою, он стал разглядывать ее пальцы и гладить их своими пальцами так, как будто ничего более ценного в жизни нет.
   - Может, больше, чем нравишься, даже, наверняка. Сейчас проверю, - с последними словами девушка сама его поцеловала. Губы его были податливыми, с каким - то персиковым привкусом и ароматом сибирских трав ... Она припала к этому роднику с жадностью путешественника, у которого прохудился бурдюк с водой, а по близости не было ни единого колодца, и тут, наконец, чудо - на пути ручей. В таком ручье вода оказывается самой сладкой ( и вот после долгих поисков она наконец - то его нашла ).
   - Да, наверняка, больше, чем нравишься, -- прошептала она, когда была такая возможность в перерывах между поцелуями.

Глава X

   День сменился ночью, ночь - днем, теперь компания насчитывала шестерых и все так же двигалась на Юго-Запад. Еще вчера они пересекли самую широкую реку в этой стране по мосту Дракона.
   - Через три дня мы будем у подножия горы Глаз дракона, - сообщил Силерус, впрочем, все остальные это уже знали. Со всякого рода стычками "путешествие" заняло гораздо больше времени, чем планировалось изначально, но в их компании оказался настоящий целитель - Фенрис, кое-чему он научил и юную магессу, по крайней мере, с легкими и средними ранениями она справлялась.
   День прошел без "приключений" и начинал клониться к вечеру. Стало немного холодней вокруг, и костер теперь стал постоянным атрибутом стоянки. Сырость укутывала своим плащом каждую ночь, иногда было так холодно, что даже звезды боялись осветить лишний раз небо.
   Девушка поежилась от холода и практически тут же ощутила на себе еще один плащ, наброшенный заботливой рукой Вивьена.
   - Холодно сегодня, - прошептала Ириэлла в темноту, но ей ответил такой знакомый мужской голос, бархатный и загадочный, в свете луны и отблесках пламени.
   - Прохладно. Дни становятся короче, ночи длиннее. Тебе, наверно, и в палатке холодно, - утверждение прозвучало с особым намеком. Казалось, парню нравится ее дразнить и ставить в неловкое положение. В памяти промелькнули давно подсмотренные в кино сцены у костров, других костров, другие влюбленные. Было как - то странно оказаться на месте этих киношных героев, ведь в прежней жизни Иры, в прежнем ее мире, подобная романтика ей не грозила.
   - А где продолжение? Как настоящий рыцарь, ты просто обязан в такое холодное время года зайти в палатку и согреть девушку. Способы согреть, я думаю, тебе известны, - наконец, нашлась что ответить покрасневшая, как маков цвет, эльфийка.
   - Сама спросила, сама напросилась, сама призналась, что мерзнешь по ночам...Делаем вывод: жди гостя сегодня ночью, - улыбнулся юноша и скрылся в темноте.
   Теперь девушкам нести стражу не приходилась, но у Ириэллы всегда находился повод лечь спать как можно позже, она читала фолианты с магическими формулами. За время пути эльфийка неплохо освоила телепорт и использовала это умение, разведывая дорогу впереди. Благодаря этому ее умению, они избежали многих стычек. "Перетягивать" людей через портал она уже тоже научилась. Как только глаза устали смотреть на исписанные страницы, а мозг отказывался воспринимать изложенное, Ириэлла поняла, что пора спать.
   - Спокойной ночи! - пожелала она орку, охранявшему костер, и пошла в палатку...
   Она почти заснула, когда легкий ветерок прохладным дыханием обдал ее плечи и шею. Горячее дыхание обожгло ее ухо, мужская рука змеей скользнула по талии и опустилась на живот, вторая обхватило сзади девичье тело. Мягко, но настойчиво Вивьен повернул свое сокровище на спину, его губы нашли ее такие сладкие уста. Поцелуй из трепетного и нежного стал более решительным. Его руки с мужской уверенностью раздевали ее стонущее от ласк тело. Низ живота горел огнем от желания близости, губы дарили поцелуи и отвечали такой же страстью на каждую ласку. Наконец, тело мужчины и женщины соединилось в безумном танце любви. Любовь дарила истинное наслаждение влюбленным, заставляло гореть их тела страстью, туман окутал их мысли, они провалились в бездну чувств...
   - Маленькая моя! Любимая! Как прекрасно, когда любишь, - прошептал над ухом парень, качая в объятиях свое сокровище.
   - Неужели у тебя в первый раз близость по любви? - удивилась Ириэлла.
   - По любви впервые, все остальное только в пьяном угаре, - грустно улыбнулся он. - Все не то. Надо было ждать только тебя, - Вивьен коснулся шеи эльфийки и посмотрел ей в глаза. Ей показалось, что она впервые видит такое сильное чувство в глазах. Ириэлла всем телом прильнула к своему любимому, так она ощутила себя полностью счастливой.
   Они заснули почти на рассвете... Утром им пришлось терпеть косые взгляды Силеруса и понимающие - зеленокожего приятеля. Фенрис же делал вид, что ничего не знает. Орлику, казалось, личные отношения других даже не интересовали.
   На следующий день компания добралась до подножия горы.
   - Как же мы поднимемся на эти скалы? - задумалась Орлика.
   - Мы не будем подниматься, я перекину вас и себя через портал, так быстрее, - сказала Ириэлла, которая уже научилась, как перекидывать объекты туда, куда надо.
   Когда эльфийка последняя ступила из цветного марева, похожего на тягучий жидкий кисель, над головой послышался недовольный голос орка:
   - Никогда больше не хочу так подниматься на гору, меня от этого клейкого марева тошнит, - все остальные, похоже, испытывали те же чувства.
   Сил не было ни то, что на возражения, их не было вообще. Девушка прислонилась к прохладному серому камню. Она чувствовала себя свечой в железной оправе, маленькой и расплавленной (когда парафин еще есть, жидкий как вода, но фитиль уже гореть не может).
   Вивьен увидел, что Ириэлле плохо и, забыв о своем состоянии, бросился к ней. Он подоспел вовремя, так как Ириэлла почти без чувств от усталости стала падать. Отдохнув, она все-таки зажгла над их макушками светлячок: в пещере было темно даже для эльфийских глаз.
   Юноша воспользовался легким недомаганием девушки, чтобы обнять за талию и уже не отпускать ее. Длинные, временами большие, а иногда совсем маленькие для драконов туннели петляли один за другим в этой тьме. Ириэлле порой казалось, что она опять проходит компьютерную игру " диггер", но только в 3D очках (с эффектом "полного погружения в реальность").
   Шли довольно-таки долго, пока в одном ответвлении не показался свет. В пещере спали два дракона, а свет этот был лишь отблеском их света, который отражался от серебряной и золотой чешуи. На самом деле, они лежали с закрытыми глазами, слегка щурясь, как два кота. Только это были не коты, а две огромные ящерицы с крыльями.
   - Стоять на пороге не вежливо, - услышали все рычащий голос, на удивление напоминающий женский, если бы не рычащие ноты. Это говорил Серебряный дракон, который был немного меньше Золотого. Когда же заговорил Золотой ящер, все поняли, что это мужское создание:
   - Они ненадолго. Мы не вступили до сих пор в войну не потому, что не знаем о ней, а потому, что не хотим или не решили, на чьей стороне нам выступать. Наше хранилище заблокировано: два яйца, которые заблокированы там, мы не можем бросить. Нам нужна помощь и уверенность, что с ними все в порядке, - прорычал Золотой дракон, и Ириэлла увидела слезы в глазах обоих драконов. Она поняла, что это произошло уже очень давно по человеческим меркам, если вспомнить библиотеку в "Ночном пике".
   - А если яйца принесем сюда к вам, вы выступите на нашей стороне? - задала вопрос эльфийка, уже зная, как она попадет в кладовую.
   - Да! Но только трое из вас должны идти в Арлатан, - сказала зловещим голосом драконица. - Ты, Ургуч, собирался задать вопросы по поводу этой купели? Я отвечаю: Триглав - Бог троих. Ты один из них. После того, как ты туда попал, понял, что тебе надо найти всех остальных. Ведь ты после купели решил найти настоящих эльфов? - драконий глаз внимательно, не мигая, посмотрел на зеленое лицо орка. Тот кивнул. - Легенда-пророчество гласит, ЧТО ЛЕС ОЖИВЕТ ВНОВЬ, КОГДА ПРИДЕТ ТРИГЛАВ. Продолжения пророчества в том, КАК возродится Бог Троих. Во второй части легенды говорится: трое разных внешне и одинаковых внутри, двое из троих брат и сестра по духу, но не по рождению объединятся в Триглава. Орк из вас первый, эльф - второй и человек - третий. Вам троим придется отправиться в Арлатан - Триглав тогда будет на нашей стороне. Иначе, как бы вы не пытались, мы проиграем войну, - закончила рассказ драконица. Вдруг вперед выступил Силерус и, обняв Орлику, проговорил.
   - Я пойду с ними, еще один воин в пути не помешает, а яйца дракона можно достать и вдвоем, - таким спокойным, уверенным в себе и осмысленным Силеруса еще никто никогда не видел.
   - Любовь на многое способна, вам решать самим свою судьбу, - прогремел Золотой дракон.
   Ириэлла собралась с силами и всех четверых "отправила" к подножию горы обратно.
   Вивьену со своей любимой предстояло отправиться в хранилище и доставить еще не родившихся малышей двум будущим союзникам.
   Когда их осталось двое возле драконов, Серебряная мать сказала:
   - Мы очень долго ждали, когда вы тут появитесь, мы знали, что только вы сможете нам помочь, - драконица улыбнулась, хотя улыбка больше походила на оскал.
   Магичке пришлось какое-то время "отдыхать", чтобы отправиться в путь через хребет Хвост дракона, в хранилище за драконьими яйцами.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Часть II

Глава I

   Рикмэ ходил по комнате, как загнанный зверь. Парень чувствовал, что-то должно произойти, и это что-то - не из приятных событий.
   Он уже давно не закатывал ни игрищ, ни всего остального, что было в юности. Парень не общался со своими прежними приятелями из знати: Дэндино было уже давно не видно во дворце, Петрака убил младший брат на ристалище. Младший брат убитого друга пообещал, что убьет Вивьена. Что же касается приятеля Танакуса - он по-прежнему часто бывал при дворе, но в этом было столько фальши, что наследный принц стал подумывать о предательстве со стороны друга. Иначе, для чего еще можно все про всех узнавать, обещать прийти и не выполнять обещанного?
   Общаться с игрушками принц более не мог. По иронии судьбы, он влюбился в эльфийку-игрушку. Любил ее нежно, с юношеской страстью и трепетом. Но однажды утром он узнал, что ее убили ради прихоти какого-то знатного лорда. Болезненное удивление, а потом праведный гнев и горечь захлестнули Рикмэ, когда он узнал, кто виноват в смерти его возлюбленной. Им оказался младший брат Петрака Раамон. Рикмэ ощутил себя в "шкуре" своего брата Вивьена, который решил наказать Петрака за убийство ни в чем неповинной эльфийки. Он понял, что чувствовал его младший брат тогда, давно, много лет назад, когда он рвался убить Петрака на ристалище. Он стал понимать, почему Вивьен убил бывшего друга.
   - Поверить не могу отец, что я был таким же чудовищем. Но еще больше меня тревожит, что большинство знати в таких условиях воспитывают своих детей с детства, и в этом не видят ничего предосудительного, - принц смотрел в окно, наблюдая за пляской облаков.
   - И что же ты от меня хочешь? Чтобы я запретил использовать эльфов в качестве игрушек, признать это преступлением? Тогда начнется бунт и гражданская война, - устало проговорил старый король.
   Если приглядеться хорошенько, то черты пожилого человека со статной фигурой и царской осанкой можно было явственно разглядеть в облике обоих сыновей. Фамильное сходство удивительным образом отразилось в Вивьене. Ему досталась от отца рыжая шевелюра. Правда, у короля она уже давно была с серебряными прядями, как осенний оранжевый лист с изморозью. Бородка, аккуратно остриженная, не могла скрыть волевого подбородка, а серо-зеленые глаза имели привычку смотреть "по-солдатски" холодно.
   - Я все понимаю, но понимаю также, что, когда взбунтуются эльфы, они тоже нас не пощадят. В любом случае, мы с тобой на самой грани от войны гражданско-эльфийской, тут еще орки с драконами "мутят воду", - юноша вздохнул, он уже давно изменился и понял брата, но пока у него формально были "связаны руки", ничего нельзя было сделать. Да и дадут ли ему проводить подобные реформы, когда он станет королем? Ведь для всей знати старый порядок вещей так удобен, что они будут всеми силами удерживать старый режим. А то, что при этом страдает сорок процентов населения и еще сорок вовсе умирает, никого из них не волнует. Так что ж поделаешь, денег и власти мало, на всех не хватает. Попробуй, обучи и накорми этих сорок процентов, к тому же править безвольным народом гораздо удобнее.
   - Ты не забыл, что завтра день Лели? Будет пир. Танакус пригласил самого известного барда Лиандру, уж ее-то песни ты, надеюсь, знаешь? - усмехнулся в бороду король, прежде чем за его старшим сыном закрылась дверь в покои.
   Он тоже поначалу переживал поступок Вивьена почти как предательство. Как это так? Королевский отпрыск - и вдруг ночной странник?! Со временем он понял сына и простил. Что тут можно не понять? Он не принимал жестокость этого мира... Вернее, находясь во власти юношеского максимализма, Вивьен думал, что все можно изменить соответствующим указом, а отец просто упрямиться и не хочет ничего менять.
   Глава государства зашел в тронный зал для приемов, который был уже украшен к завтрашнему празднику урожая и плодородия. На этот праздник игрушки обычно были нарасхват. Седой, с рыжими подпалинами, старик покачал головой, обходя маленькие комнаты для уединения мужчин и женщин, их было около дюжины.
  
  
   Молодая женщина кружилась перед огромным зеркалом во всю стену. Безупречную фигуру окутывало такое же безупречное платье по последней моде со всевозможными разрезами (по бокам на юбке до середины бедра и на правом рукаве до плеча). Левый рукав был таким же, но без разреза по одной причине, под ним прятался метательный нож.
   Она настроила лютню и стала выбирать репертуар, желательно с небольшими паузами, чтобы можно было успеть бросить оружие и продолжить, как ни в чем не бывало. Это был единственный верный способ для нее, чтобы остаться вне подозрений.
   Лиандра никогда не задумывалась о моральной стороне вопроса: ей платили достаточно за обычных "клиентов" и сверхдостаточно - за высших.
   Ни одного раза девушка не испытывала угрызений совести или хотя бы жалость к своим жертвам. В ее очаровательной головке ни разу не промелькнула мысль: "Нет! Я не могу этого сделать"...
   Наступил день праздника богини любви и страсти, богини урожая и плодородия. Кое-кто был бы не против, чтобы и женщины были бы так же плодовиты, хотя бы на ласки. Зал приемов потихоньку наполнялся гостями и теми, кто их обслуживал. Праздничный хаос царил повсюду.
   Рикмэ пришел в зал в самый подходящий момент: почти вся знать собралась. На помосте крутились актеры, знаменитого барда еще не было. Вино текло даже не рекой, его было целый океан, закусок тоже было больше, чем достаточно. Планировался настоящий "праздник" для всех любителей вкусно поесть, желательно под самую макушку.
   В самом разгаре праздника, когда луна взошла на небесную сцену, в окружении звезд, на людском помосте, в замке взошло еще одно "светило" - Лиандра - самый лучший бард.
   То, что ее песни "убийственно" хороши для некоторых слоев населения, сказать никто не мог, ведь свидетелей не оставалось.
   Заиграла лютня, и тихий, постепенно нарастающий голос запел:
   Ах, как близка она в ночи
   Возле расплывчатой свечи.
   В ночи, махая крыльями, летит,
   Его ночной огонь слепит.
  
   Иль не слепит, а просто интересно стало?
   Чего-то видно не хватало
   Что ж тут такое за окном?
   Влетел в огромный старый дом...
  
   Он ткнулся носом об фитиль,
   И пламя отступило в тень,
   Но мотылек уже затих, уснул,
   Он смерть в ночи уже глотнул.
  
   Танцует весело огонь на свечке,
   Дремлет утро на крылечке,
   Ветер землю обнимает,
   Мотылек лишь не летает.
   Рикмэ сам не понимал, почему среди множества песен и баллад, он запомнил именно эту песню, возможно, это была тень предчувствия.
   Какую песню, а тем более какую строчку песни пела несравненная Лиандра, принц не понял, но натренированным глазом военного увидел блеснувшую молнию от руки девушки и, не раздумывая, встал на пути полета оружия, прикрывая собой отца. Лезвие вошло прямо в горло, посередине, и парень упал, как подкошенный.
   - Тк...ну...нос..м...,- прошептал принц у ног своего отца. Телохранителем принца был эльф и он услышал и даже понял принца, но посмотрев туда, где только что была прекрасная девушка, обнаружил сцену пустой.
   - Ваше величество, кто посоветовал Вам этого барда? - быстро спросил эльф.
   - Сэр Танакус. Кстати его так и не было на празднике, - король стал понимать, что вокруг происходит. - Писаря ко мне, с королевскими печатями! Проверьте, кто из приглашенных гостей ушел раньше времени, причины их отсутствия выяснить. То же касается и тех, кто не явился на прием. А ты пиши указ: "За предательство государства, покушение на жизнь короля и убийство наследного принца повелеваю: титулы и земли сэра Танукуса разделить меж его соседями. Самого сэра взять под стражу до проведения прилюдной и всенародной казни". Все печати короны приложить к указу. Дай распишусь, - король поставил росчерк с завихрениями, только после этого он занялся сыном, который только что спас его жизнь.
   Только вот зачем? Ведь сам еще не пожил... Сработало извечное для солдата: "Жизнь короля дороже злата". Теперь надо "выловить" всех предателей, а уйдут, это, конечно, не очень хорошо, но и не смертельно, план можно разработать с учетом того, что исполнителя не поймали. Его величество слышал об обществе убийц, самых дорогих на пять государств во всем мире. Среди них были и барды. Название его ассоциировалось с ночью, ночной северной охотой - "Неясыть".
   Насколько слышал король, ошибок там не прощают, но и отпускать жертву не намерены, исключение возможно только, если жертва сама выкупит свою жизнь. Но цена была столь высока, что, действительно, легче было умереть. Вывод из всего этого прост - составить новое завещание на младшего сына с самым сильным заклятием молчания. Что ж ты наделал, Рикмэ! Кому нужна жизнь старого короля? Зачем? Король стер скупую слезу и опустил голову.
   Завещание было готово, и заговорить о нем смогут только по просьбе или приказу нового законного короля.
   Тем временем столица была похожа на разрушенный муравейник, по всем знатным домам проводились обыски. Виновник всего этого действа отсиживался в эльфинаже.
   Возможно, бывшего сэра никогда и не нашли бы, но по иронии судьбы глава телохранителей был эльфом, и его сестра жила в эльфинаже. Эльф не помнил, зачем ему надо было увидеть сестру, но именно там, на улицах эльфинажа, он заметил Танукуса. Две стрелы пригвоздили преступника к чужой деревянной двери.
   - Ты что себе позволяешь, остроухий! - закричал разодетый в шелка вельможа.
   - Именем короля, ты арестован! - юноша снял с шеи кулон, произнес заклинание "ключ", и спеленутого, разодетого и орущего ругательства юнца унесли прочь с улиц эльфинажа. Больше его никто из местных эльфов не видел.
   Эльф шагнул следом за связанным преступником в портал и оказался в камере.
   - Приковать! Я сообщу о поимке преступника его Величеству. За охрану предателя и убийцу коронованной особы отвечаете головой, -грозно ответствовал эльф своим подчиненным, затем вышел из камеры и закрыл за собой тяжелую кованую дверь темницы.
   Танукус понял, что ему не выбраться из темницы теперь уже никогда, но связаться с тем, ради кого все это задумывалось, он не мог. Амулет связи остался в одном из старых домов в эльфинаже.
   Король решил, что ему стоит присутствовать на допросе инкогнито, а костюм помощника палача подходил как нельзя кстати. Седую рыжую голову покрывал глубокий капюшон, лицо скрывала маска, а руки - перчатки. Сейчас даже самые близкие советники не узнали бы своего сюзерена.

Глава II

   Попасть в хранилище было легко и просто, под воздействием магии, разумеется. Благо яиц было всего лишь два. Серебряные с золотыми прожилками, они напоминали два необыкновенно больших шарика ртути.
   Драконы дали Ириэлле и Вивьену специальные волшебные сумки, по размеру на одно яйцо. Эти сумки могли выдержать любой вес, жар, холод и даже воздействие кислоты. Обладая такими достоинствами, сумки имели еще одно существенное дополнение - они уменьшали вес груза на 100%. Иначе бы задача была непосильной даже для самого сильного мага.
   - Смотри, Вивьен, тут были еще яйца, их кто-то уничтожил, - прошептала эльфийка, указывая на небольшой холмик серебряного цвета с золотыми разводами.
   - Надо убираться отсюда и поскорее, - с этими словами он перекинул лямку сумки через голову на левое плечо, то же самое проделала его спутница. Она сама не знала, зачем взяла скорлупу от бывшего еще недавно дракончика, сунула находку в карман. Открыла портал в недавно покинувшую пещеру. Один шаг, и эти двое опять очутились в вязкой цветной субстанции, а через минуту, показавшейся вечностью, они предстали перед двумя прекрасными и ужасными созданиями, самыми древними, возможно, в этом мире.
   - Мы принесли тех двоих, что уцелели. Откуда вы знали, что в живых остались только эти два яйца? - спросила Ириэлла.
   - Дракон чувствует своих даже не родившихся детей постоянно. Мы чувствовали гибель их сестер и братьев, и их боль была нашей болью. Эти два яйца были слишком маленькими, чтобы их заметили, но те, кто пришел их уничтожить, знали, что погибли не все яйца. Поэтому и замуровали их в хранилище. Если бы туда ступила лапа дракона, произошел бы взрыв, а люди, эльфы и гномы и тем более орки, не смогли бы пробраться туда. Только тебе, Ириэлла, путешествующая меж звезд, было под силу такое, - Мать-Драконица подползла почти на брюхе к своим детенышам, заключенным в серебряную преграду скорлупы. Девушка поняла, что яйца действительно очень маленькие по сравнению с самим Драконом.
   - У меня есть некоторые фолианты, которые люди не в силах прочесть, они на эльфийском языке. Ты их поймешь! - сказал Золотой Дракон. Прикрыв огненные глаза, он задумчиво прошептал. - Там ты найдешь кое-что о применении скорлупы, которую ты взяла с собой.
   Эльфийка покраснела, как будто ее уличили в воровстве и лжи, и теперь она потеряет доверие хозяев и работу.
   - А можно мне остаться тут, чтобы все основательно выучить? - с надеждой в голосе спросила девушка.
   - Можно, и не только тебе, ведь твой самец от тебя не отойдет ни на шаг, - усмехнулся золотошкурый ящер.
   Скажи это кто-то другой, они, возможно, и обиделись бы и даже вспылили, но у драконов свои мерки отношений, а если они говорят подобное кому-нибудь, то это значит, что эти могучие и древние создания ставят тебя на одну ступень с собою, а это, пожалуй дорогого стоит, все-таки наравне со вселенской мудростью.
   Замелькали дни в драконьем гнезде. Ириэлла уединилась с парой книг в каком-то ответвлении скалы, чтобы ничего не разрушить случайным или еще слабо изученным заклинанием. Вивьен тоже времени не терял. Зная, что война будет жаркой и, скорее всего, в нее ввяжутся драконы, он воспользовался возможностью усовершенствовать свою технику боя новыми познаниями, которые выведывал у драконов. Хотя на самом деле у него была не столько теория, сколько практика, мол, думай, учись и сражайся одновременно. Военный спарринг с драконом выматывал больше, чем любая из тренировок с Литомом .
   Время текло быстро, очень быстро, а их друзья тем временем уже пересекли Арлатанское море и направлялись в бывшие владения эльфов.
   Все понимали, насколько велики ставки в этой войне: если выиграют орки, людей сделают рабами, а эльфов вообще уничтожат.
   - Ургуч, а кто такой этот Триглав? - задал вопрос Силерус, которому надоело идти в тишине. Орк давно уже изучил, или знал прежде, человеческий язык, и поэтому общаться с ним было легко, хотя это до сих пор выбивало из обычного привычного русла понимания орков.
   - Бог. Который владеет небом и всем, что на нем, землей и царством подземным со всеми его демонами. Он подчиняется отцу своему, Роду и вершит закон. Кого оставить на земле, кому подарить спокойствие на небесах, а кому - забвение между мирами, а кого отправить к демонам. Голова его скрыта под капюшоном, и он поворачивает тот лик, куда собирается отправить души. Убедить или уговорить его нельзя, он непреклонен. По легенде он возрождается только на краю гибели мира, и только трое из враждующих народов, которые станут кровными братьями, будут основой, куда поселится Триликий. - Орк рассказывал легенду поучительным тоном, и это могло бы быть смешно, если бы вопрошающий не знал, что это правдивая легенда. Серебряная драконица говорила почти о том же, но тогда юноша не хотел верить ее словам. Фенрис тем временем крутил остроухой головой во все стороны: лес вырубали с одной стороны, а с другой - он вымирал от запустения или какой-то неведомой отравы. Оставы сухих, когда-то огромных деревьев, вперемешку с сухой травой и какими-то дикими колючими растениями, оплетающими все вокруг. Мало цветов, ягод, и почти нет животных. Птицы редко пролетали высоко в небе, и, казалось, даже боялись издать какой-либо звук: кроме взмаха крыльев и шуршания листьев на ветру, не было слышно ни звука.
   - Что тут случилось, друг? - тихо, испуганно спросил эльф у своего зеленого товарища.
   - Раньше деревьев было намного больше, но орки живут на равнине, поэтому стали вырубать леса, хотя это непросто. Видишь ли, Вивэндэль - это вот эти большущие деревья, с корой, подобной драконьей коже - трудно срубить, а живут они так же долго, как эльфы. Только зубы дракона могут спилить ствол такого дерева. Как ты понимаешь, топоры стали делать из драконьих зубов, - он грустно посмотрел на собеседников, разводя руками в стороны. Только теперь все заметили, что на неровных пнях проходят неровные борозды, как от пальцев на влажном песке.
   - А с теми что случилось? Ведь их никто не рубил, - спросила молчавшая до этого Орлика.
   - Это бич этих лесов. Изначально с этой пакостью боролись эльфийские маги, но теперь некому. Нам она тоже не по нраву, драконья лоза, как хищник, ест все на своем пути. Но эльфийские деревья ей подходят больше всего, - Ургуч чувствовал себя польщенным, еще бы, он мог рассказать то, про что его друзья даже в книгах ничего бы не смогли найти (почти как учитель на уроке истории).
   - А откуда она вообще взялась? - спросил Фенрис, история своего народа ему была куда интересней, чем унылый пейзаж вокруг.
   - Может, в древних эльфийских рукописях и есть что-нибудь, но я про это ничего не знаю, - ответил Ургуч.
   Орлика посмотрела вокруг и заметила часть леса, которую не потревожила лоза и вырубка, но птиц, животных и насекомых там не было.
   - А почему там деревья остались? - удивилась девушка.
   - Это земля драконов и оркам туда хода нет, а лоза... Так драконы не менее сильные маги, чем эльфы, - орк повел зелеными плечами. - Говорят, драконам передаются знания с кровью (или по крови). В любом случае они знают секрет борьбы с лозой. - У орка уже от такого количества разговоров даже язык разболелся, но отказывать друзьям во время войны в интересной беседе - последнее дело, чего бы это не касалось.
   Остаток пути до пещеры прошли в молчании, как охраняемые самим Триглавом, даже без стычек или других приключений.
   На удивление вокруг пещеры лес также остался нетронутым: ни тебе лозы, ни орочьих топоров. Деревья были просто огромными, в обхвате и пятеро орков с трудом обнимут ствол. Сам ствол был похож на кожу дракона, с переливами от солнечного света, но на ощупь, как рога оленя, напоминал бархат. А листья цвета золотой осени вперемешку с молодой листвой имели резные края, как у дикого клена. При мало-мальском дуновении ветра они перезванивались друг с другом, как маленькие китайские колокольчики.
   Деревья были живыми, они общались с миром, который их окружал. Орлика подняла один из листьев, случайно опавших с этих великанов. Как странно, на ощупь они были, как самая гладкая бумага. Все вчетвером путешественники зашли в пещеру. Девушка вдруг заметила, что лист в ее руке светится, как факел, но не обжигает. Дойдя до зала с купелью, орк вдруг обернулся и жестом остановил Силеруса:
   - Жди нас тут, тебе туда нельзя! - только троица отправилась дальше, вглубь зала, в проем с отблеском голубого, холодного свечения. Юноша оперся о стену, усталость вдруг накатила удушающей волной, и он сполз на пол по неровному камню пещеры. Глаза его на некоторое время закрылись, но потом сквозь завесу ресниц, молодой воин увидел отблески. Сначала - фиолетовый, почти черный, затем - зеленый, последним был снежно-белый.
   Силерус открыл глаза, проем светился всеми цветами радуги, а вот звуков не было ни одного, как будто повесили специальное покрывало на проем, или там появилась стена, с такими же стенами, как и портал, только ярче. Говорят, что любопытство - удел женщин. Бессовестно врут! Сейчас парень прилагал все свои имеющиеся силы, чтобы не сорваться с места и не пойти в зал с купелью. Юноша потерял счет времени, любопытство пресловутое, казалось, угнездилось в нем самом, как помещается личинка майского жука в стволе дуба (на целых пять лет).
   Наконец, вся троица вышла к ожидающему их спутнику. Юноша присматривался к каждому из них, но видимых изменений не было.
   Молча покинули они пещеру с купелью... Вдруг Силерус заметил изменения: Фенрис стал с темно-фиолетовыми глазами, почти черными. Ургуч стал смотреть на мир зелеными глазами, такой яркости, что любой эльф позавидует ему. С опаской посмотрел он на свою любимую... Жуткое зрелище - теперь ее глаза стали такого водянисто-голубого цвета, почти белые. Черного хрусталика ни у кого из троицы не было! Казалось, они слепы!
   - Бог мой! Что с вами? - сипло пробормотал юноша. Страх или это был уже ужас он не знал, но внутренности просто примерзли к позвоночнику, по которому то и дело проходил мороз, словно зимний ветер задувает колючий холод в окна домов. Так бывает только в те дни когда зимними вечерами в тонкие окна пытается пробраться лютый морозный воздух. Так и душа Силеруса покрылась тонким льдом, и больно жалило сердце, когда он смотрел на холодную и неприступную, но очень красивую Орлику.
   - Что-то не так? - почти без интонации спросила девушка, однако голос ее стал похож на ангельский.
   - Ваши глаза теперь другого цвета, твои почти белые... Я подумал, что ты ослепла! А у этого теперь не только морда зеленая, но и глаза, - он показывал на каждого по очереди кивком головы. - А твой ушастый брат смотрит на меня теперь черными глазами.
   - Глаза поменяли цвет, но это еще не все. Остального я тебе сказать не могу, да и не хочу, - больше из любимой он ничего не смог вытянуть, но в первую же попытку поцеловать Орлику воин понял, что не только цвет глаз поменялся. Поменялось все! Обнимать Богиню непозволительно никому.

Глава III

   От великолепного платья не осталось и следа, девушка давно уже его сменила на легкие кожаные доспехи. Ноги легко несли ее подальше от Верлона, далеко от дворца, главное добраться до переправы "Королевская гавань", а там на пути только Блэйделин, за рекой, вытекающей из драконьих гор, пустошь, степь, медленно переходящая в рыжеватую знойную пустыню до самой границы с Кирквоном.
   Это был не королевский тракт, дорога шла через небольшие рощицы и поля. В одном постоялом дворе заезжему купцу девушка с черными, как вороново крыло волосами, продала лютню, совсем не торгуясь. Вместо инструмента Лиандра купила оружие с одной только струной. Видимо, этот лук хозяину достался не совсем законным путем, так как торговец просил за него совсем немного денег. В оружии девушка разбиралась не плохо, а поэтому могла сказать с закрытыми глазами, что это эльфийский лук, причем, скорее всего, уже состоявшегося мастера, а не подмастерья. После сделки она подошла к стойке, где полный мужчина разливал выпивку, а молодая девица, похожая, как две капли воды на трактирщика, только стройная, как молодое деревце, разносила деревянные кружки и тарелки с закусками посетителям.
   - Эль, овощи с бараниной и сыр, - коротко сделала заказ юная черноволосая охотница, по крайней мере, Лиандру можно было теперь принять за таковую. Незнакомая брюнетка ушла в самый дальний и темный угол, заняв маленький, видавший виды столик на двоих, опустилась на стул и вытянула уставшие ноги.
   Со стороны могло показаться, что девушка расслаблена и отдыхает за столом в ожидании заказа. Совсем молодой бард играл на старой лютне, лак инструмента уже сильно потрескался от времени. Юноша пел надломленным голосом балладу, которую Лиандра ни разу не слышала. Слова были новыми, но мотив казался ей знакомым:
   Отвоевать престол у брата-льва
   Задачка, но не для меня.
   На бой я вызову его
   И не оставлю от него,
   Ни когтя, ни хвоста, ни гривы,
   Все будет так красиво!
  
   Бой будет долгим очень,
   С утра до самой звездной ночи,
   Но отомщу я за отца
   И накажу я подлеца!
  
   И начался бой в клубах пыли,
   О братстве двое позабыли.
   Там рык, ошметки, кровь летит,
   Там давний спор опять открыт.
  
   Вот новый царь хромает гордо,
   Закончил спор он "благородно".
   В пыли, прохладе ночи брат лежит,
   И давний спор уже закрыт.
  
   Но это лишь пока закрыт,
   И юный взгляд уже горит,
   "Я вырасту и отмщу тебе, коварный!"
   И будет бой тот также славный
  
   Отвоевать престол у льва...
   Девушка усмехнулась, у людей происходит то же самое, что у зверей: один монарх убирает другого, только в отличие от животных редко своими руками, и еще реже - своими руками в честном бою на поле боя.
   Заказ только принесли. От овощей шел умопомрачительный запах, эль, впрочем, тоже был свежим и вкусным, а сыра была добрая половина круга. Лиандра успела сделать глоток напитка. Краем глаза заметила того, кто из темноты улицы зашел в светлый зал, щурясь от света с непривычки. Именно эта давняя привычка пришельца спасла ее жизнь. Схватив сыр и хлеб, сунув их в сумку, девушка выскользнула из заведения через маленькое оконце возле стола, не забыв оставить плату за еду.
   От постоялого двора она выбралась к последней в этих краях роще, дальше протянулась на километры королевская гавань, а потом до самой реки Блэйделин шла сплошная степь и укрыться будет негде.
   Вошедшей в таверну человек, а вернее сказать, полуэльф, был из общества "Неясыть". Обычно верхушка столь необычного общества не посылают состоящих в братстве исполнителей поодиночке за тем, кто провалил задание. В том, что ее собираются убить, у девушки не былони малейшего сомнения. Лиандра знала почти всех членов общества "Неясыть", самого дорогого в Кирквоне сообщества заказных убийц. Теперь же девушка не могла считать себя членом братства, провалив так досадно задание, она не сомневалась, что во дворце рано или поздно появится еще кто-нибудь из убийц, состоящих в обществе, кто-то из тех, с кем она работала плечом к плечу. Она знала, что начатое будет закончено...

* * *

   - Ну и что мы забыли в этой пустыне? - с сарказмом спросил юноша, глядя возмущенно на драконов, которые принесли на крыльях двоих смельчаков в это безлюдное место.
   - Нам нельзя больше ждать, нужно, чтобы наши дети, наконец, вылупились, но проявление драконьей магии в наших горах заставит зашевелиться врагов, - спокойно прорычал Золотой Дракон.
   - Враги наших врагов совсем не обязательно будут нашими друзьями, - рассудил принц, когда разобрался с географией местности и понял , что они находятся недалеко от обиталища гномов.
   - Это первая часть того, что вы должны сделать: привлечь гномов на свою сторону, но о нашем участии не сообщать. Вторая часть - это озеро гнева, из которого вы должны набрать воды в волшебную флягу, - как для маленького ребенка разъясняла Серебряная Драконица. - Время вопросов закончено. Тебе, самка, пора беречь силы. К нам вы вернетесь через портал.
   Серебряная Мать-дракон кивнула головой , как бы подбадривая, и два могучих дракона быстро поднялись на недосягаемую высоту.
   Ириэлла поежилась, вспоминая сам полет: это только в сказках он захватывающий, а в фильмах выглядит все очень красиво. А на самом деле сидеть неудобно, держаться толком не за что, страшно, все внутри сжимается от ужаса, в глазах все мелькает, а в душе холодно и кажется, что уже никогда не ходить тебе по твердой и надежной земле.
   - Какая муха тебя укусила? Только подумай, каким тоном ты разговаривал с драконом! Он же мог запросто тебя съесть, что я без тебя делать бу... - не смогла договорить девушка, Вивьен накрыл ее рот поцелуем.
   - Я не так часто летаю на драконах, да и в пустынях не люблю гулять. Но нам поручено важное дело. В данный момент нам необходимо попасть в Алмазный чертог. Тут недалеко, так что пойдем ножками, не хочу тебя растрачивать на всякие там порталы, - юноша взвалил на себя поклажу и, определив направление, двинул вперед.
   Эльфийский слух улавливал журчание воды. Это воды горной реки Мхарэо, по которой раньше переправлялись гномы и дворфы (в ту и другую сторону) на своих паромах для обмена товаром, когда государств было два.
   - Ты пока придумай правдоподобную историю, зачем нам понадобилась вода из этого озера, - ласкаво глядя на девушку, весело сказал Вивьен.
   Ветер трепал его порядком отросшие волосы, и издалека его шевелюра смахивала на львиную гриву. Ириэлла улыбнулась пришедшему на ум сравнению, и тут ее "осенило" - для правдоподобности можно приготовить специальную магическую настойку, а гномам сказать, что настойка нужна для приготовления нового снадобья под названием "озверин". Мультфильм про кота Леопольда из ее детства, из мира другой планеты, всплыл в ее голове.
   - Уже придумала, - бодро ответила его спутница. - Только надо остановиться, чтобы я загодя приготовила снадобье.
   Они опять притормозили и девушка стала что- то перекладывать в многочисленных кармашках своей, теперь уже как будто приросшей к ней сумке с травами, в поисках нужных ингредиентов.
   - Надеюсь, поделишься задумкой, чтоб я понимал, как себя вести, что говорить, - попросил Вивьен свою колдунью, когда устраивались на ночлег в ущелье. Теперь это было проще, Ириэлла научилась создавать из своего мира в этом плащи-палатки и спальные мешки. Фантазия ее не подвела, иначе ничего б не получилось.
   - Вспомнила детскую сказку про слишком доброго кота. Над ним мыши постоянно издевались. Ему стало так плохо, что он вызвал доктора. Разозлиться кот не мог самостоятельно, потому доктор выдал ему лекарство - озверин. Гномам можно сказать, что я готовлю новое зелье с таким же названием, а гномам для пробы подсуну концентрированную настойку "берсерк ", что вызывает жгучее желание воевать и избавляет от страха, - девушка посмотрела на спутника, как бы проверяя, правильно ли он понял задуманное ею. Раньше, возможно, он и посмотрел бы на нее слегка "косо", но после ее выдумок со спальными мешками и прочим ... Улыбка расползлась по юношеской физиономии, как у чеширского кота.
   - Ты просто гений! - лицо юноши сияло неподдельным восхищением, он прижал ее к себе в крепких объятиях и покрыл ее лицо поцелуями . Эльфийка слегка отстранилась:
   - Мне нужна ясная голова, а от твоих поцелуев я теряю разум, - остудив пыл юноши, она убежала искать некоторые ингредиенты для усиленного зелья. На ее счастье необходимые растения росли на скалистых берегах вблизи рек и озер.
   Девушка приготовила снадобье и разлила их в специальную тару, потом ей пришло в голову, что на входе могут обыскать, наложила на пузырьки тонкую магическую сеть неприметности, какую невозможно уловить никакими приспособлениями против магии, а обычным зрением не сможет обнаружить даже эльф.
   Пока эта парочка была в гостях (или на обучении, кому как угодно) у драконов, в мире отнюдь не стало теплее, а потому вечером пришлось опять разводить костер. В степи довольно сложно найти хворост, однако же костер все-таки был, тем более, что для приготовления зелья он тоже понадобился. Вивьен терпеливо ждал удачного для него момента, в последнее время для лирики и романтики как раз таки времени и не хватало. Ночь постепенно накрывала степь своим бархатом с вкраплениями звезд, ветер же старался, чтобы этот ночной плащ ни в коем случае не был снят. Ночь охватила все и вся. Над костерком болтался котелок, а в нем что-то булькало, совсем несъедобное на вид, тут даже не надо было разбираться в магии чтобы понять, что это не похоже на вкусный ужин. Варилось зелье. В это время парень просто наслаждался тем, что любимая женщина хотя бы рядом, и их не разделяет драконья туша.
   - Все готово, теперь можно и ... - что именно можно было сделать по мнению магессы Вивьену совсем не было интересно, потому он не придумал ничего проще, чем просто ее поцеловать.
   Казалось бы, Ириэлла должна была привыкнуть к тому, что с ней делают его поцелуи и прикосновения, но нет... Все было как и в первый раз ... Голова кружилась, как от шампанского, или нет, как от крепленого вина, когда достаточно одного глотка, и ты уже захмелел, а тело сразу начинало гореть от вполне понятных желаний. В его объятьях было так тепло, даже временами горячо, как от костра, что даже холод ночи не мог им помешать наслаждаться друг другом. Ириэлле казалось, что под ней давно уже не земля, а прозрачное белое облако, она уносилась на крыльях любви так далеко и высоко, что теперь уже не могла с точностью сказать, где находится. Теперь для нее были только его руки, глаза, поцелуи, ласки... Вокруг больше ничего не было, только ОН, его губы, пальцы, стоны...
   - Как я могла так долго быть вдали от тебя? - по ее щекам катилась слеза то ли от счастья, что они, наконец, вместе, то ли от сожаления, что она ждала ЕГО так долго. Вивьен, как и прежде, качал свою маленькую колдунью в своих объятьях.
   - Как же я мог оставить тебя так надолго? Еще никого на свете я не любил так, как тебя. Я хочу, чтобы мы всегда были вместе, чтобы не случилось, - он прижал к себе любимую женщину, ему так хотелось, чтобы этот миг длился вечно.
   Эти двое слишком соскучились друг за другом, ночь для них пролетела слишком быстро, а потом...
  
   На следующий день оба путника оказались перед входом в небольшую на вид пещеру. "Добро пожаловать из средневековья в палеолит!", - подумала бывшая жительница планеты Земля. Она даже не знает, как земляне называют эту планету, можно только утверждать, что населяют эту планету в основном существа из мифологии скандинавов (в ее собственном мире). Драконы, как мифологические существа, присутствуют в древнем эпосе практически всех стран и эпох, начиная с Древней Греции и заканчивая славянским змеем Горынычем.
   Размышления девушки прервал дворф ( не зря ведь в скандинавской мифологии - это отживший камень), который был немного выше гномов, но при этом имел какой-то пепельный или серый оттенок кожи.
   - Стой! Куда идет? - на ломаном человеческом произнес он, говор напоминал ломаную речь грузинов на Московском рынке, но девушка сумела сохранить серьезное выражение лица, а Вивьен стал говорит на языке гномов со стражем.
   - Я должен тэбэ обыскать, и потом подписать позволительную грамоту у король, - не дожидаясь разрешения, стражник стал обыскивать сумку и одежду подозрительных для него людей. Бутылочки со снадобьем не привлекли ничьего внимания.
   - Весь оружие оставить тут, потом у озера его отдать вам. Добро пожаловать в Королевство гномов! За мной! - их провожатый повел пришлых по темному коридору. Коротышка топал впереди, смешно переваливаясь, как утка. Плечи были действительно очень широкие, со спины вообще казалось, что гном квадратный.
   - Спасибо вам за гостеприимство. Дорогой гном, а как Вас зовут? - спросила эльфийка, пройдя несколько шагов, ей вдруг пришло в голову, что учтивость может принести пользу гораздо больше, чем просто магия.
   - Интересно, почему эльф на Вы с гном? Хм... Меня звать Грэй, - сдержанно представился гном, а потом, молча, прошел еще с десяток шагов. Потом немного постоял, со стороны могло показаться, что он забыл дорогу, но провожатый всего лишь думал, нужно ли еще что-то сказать, чтобы не показаться неучтивым. Видимо решив, что с него довольно и этого, гном пошел дальше.
   За третьим поворотом замелькал свет, неясный красновато-оранжевый.
   - Там течет река лавы, разделить город на две части, - предупредил вопрос гном. Гном явно не хотел разговаривать, поэтому спутники промолчали и не задавали лишних вопросов. После следующего поворота они оказались в городе.
   С камнем дворфы делали чудеса: резные каменные двери таких же каменных домов, резные колонны и стены, вытесанные орнаментом потолки пещер удивляли своей искусностью. Глаза разбегались, чтобы охватить такую красоту, чтобы оставить в памяти все это великолепие. Да уж! Королевский дворец не сильно выделялся на фоне работ мастеров-дворфов.У ворот дворца пришельцев передали в распоряжение гному, охранявшему центральное здание. Смена стражников повторилась три раза, пока принц с эльфийкой оказались перед троном повелителя гномов.
   - Приветствую вас, чужеземцы с поверхности! Мир вам, с делами разберемся потом, пока прошу на пир, - он широко раздвинул короткие руки (кулаки, однако, были немаленькие) в приглашающем жесте.
   - Как в старых сказках про бабу Ягу: накормить, напоить и расспросить, - улыбнулась эльфийка, говоря на эльфийском языке.
   - Сказок много знаешь, потом расскажешь как-нибудь, - улыбнулся в ответ Вивьен, говоря на человеческом языке, чтобы не вызывать подозрений.
   За разговорами подошли к столу. Тут уж действительно пир на весь мир. Нельзя обижать хозяев, надо все отведать, похвалить кулинаров и поблагодарить за гостеприимство. Таковы традиции многих народов...
   Во сколько закончилось застолье, никто не знал, зато Ириэлла и Вивьен выяснили, что зовут короля гномов - Тиримолт. После второго выпитого кубка, король благодушно выдал Ириэлле и Вивьену грамоту на посещение озера и дал провожатого - гнома Отто.
   - С ним не пропадете, он и мечник, и кузнец, я ему верю, как самому себе. Только снадобье и мне принесите, - сказано это было в виде просьбы, той просьбы, которая пострашнее любого приказа. Отказа король бы не потерпел.
   - Лично Вам, мой дорогой король, принесу, - столь изысканно заигрывать с высокопоставленными лицами Ириэлла научилась не так давно. Кружит голову эта эльфийская кровь...Вивьен немного нахмурился, но был пьян и проглотил свою обиду с еще одной кружкой огненного напитка. Что делать? Ириэлла хорошо исполняла свою роль.

Глава IV

   Силерус плелся за неразлучной троицей, которая восстанавливала магический лес. Где они проходили, там начинали расти новые побеги Вивэндели, создавая заросли молодняка. Для драконьей лозы их шаги были смертельными. Только теперь юноша вспомнил слова Дракона о возвращении эльфийского леса. Все вокруг Триглава в лице трех особ оживало. Шли они, молча и безмятежно, не задавая и не отвечая на вопросы. Однако через пару дней пути всех четверых ждала засада.
   - Орки! - прокричал ночной странник, вытаскивая на ходу свои тонкие мечи, напоминающие оружие эльфов.
   Однако вступить в бой ему так и не удалось. Откуда взялась эта сила, он наверняка сказать не мог, но, поразмыслив логически, сообразил, что в бой вступила божественная троица. В начале орков окутало какое-то растение, и передвигаться те уже не могли. Следом - белый туман со сладковатым ароматом накрыл всех, а напоследок темное непроглядное облако поглотило орков.
   Когда рассеялось облако, на земле остались лежать, связанные растениями, небольшое количество орков, остальные исчезли.
   - Хмычкарим, отведи нас к вождю, ты теперь понимаешь все языки. Лгать не надо, мы чувствуем ложь, начиная с твоих мыслей, - угрожающе пробасил Ургуч и посмотрел на растения. Они сразу "отпустили" пленников. Силерус и раньше относился к орку с опаской, мало ли что, а после превращения в пещере Ургуч внушал страх не только человеку, но и кое-кому из его сородичей.
   - Я всегда знал, что ты уродец, неправильный орк. Читающий орк в детстве, поющий в юности, рисующий в молодости. Тьфу! - брезгливо сплюнул орк на землю, как будто до этого он проглотил личинки мух.
   - Это уже не столь важно, орки должны жить в степи, покиньте лес. С каких это пор племенами орков правят драконы? - последний вопрос орк с зелеными глазами задал главнокомандующему армией орков, глядя в его красные от гнева и злости глаза. Ургуч, видимо прочитал мысли воинствующего орка.
   - А с каких это пор ты командуешь орками? - нашелся глава оставшихся зеленокожих.
   Видимо, эти трое не только могли читать мысли, но и передавать их на расстоянии. Говоривший быстро поменялся в лице, казалось, даже выпирающие клыки побледнели. Рыком проворчал командир орков:
   - Следуйте за мной, - оставшиеся зеленокожие еще несколько мгновений потоптались на месте, но после все же решили последовать за командиром, пока эти страшные твари (как подумали про пришлых все без исключения орки) не уничтожили всех обитателей бывшей еще совсем недавно родины эльфов .
   Орлика повернула лицо к своему любимому:
   - Остались только те, кто нужны этой земле, трое попали в Славь, остальные - спустились в Навь. Мы воплощение Триглава и судить будем его судом. На черном коне в Яви Бог Триглав может появиться только разделенным на трое. Как только возродится храм, в купель уйдет воплощение, и трое станут прежними, - как в гипнотическом сне проговорила девушка слова предсказания, а Силерус, пораженный услышанным, не проронил ни слова, но в душе возникла надежда, что когда-нибудь увидит свою прежнюю Орлику.
   Понимая, что теперь ее ищут не только королевские молодцы, но и бывшие соратники, Лиандра решила слегка изменить маршрут путешествия. Не пересекая "Королевскую гавань", она направилась на Северо-Восток, а не на Юго-Восток к Кирквону, как планировала ранее. Бывшего наемного убийцу-барда отнюдь не привлекал Алмазный чертог гномов или Монолит дворфов, а вот в Арлатане можно будет поискать пристанище. "Орки, конечно, выгнали эльфов, но для зеленокожих жителей степи лес не стал домом. Можно в этих краях 2-3 месяца пересидеть, а там видно будет", - так рассуждала черноволосая красавица.
   Зимулес смотрел на заходящее солнце: кровавый закат - предвестник плохих новостей. В последнем он не сомневался: братство "Неясыти" до сих пор не уведомило о выполнении задания, и его вестники не пришли за остальной, большей, частью гонорара.
   Женщина зашевелилась на кровати под балдахином, но молодой мужчина так и не двинулся с места.
   В приоткрытую дверь просунулась мордочка мартышки в смешном пиратском костюме. Она проскочила в узкий "проход", пытаясь крючком хвоста прикрыть дверь.
   Чита, так звали животное, протянула лапку за печеньем с орехами, но получила лишь кусок яблока. С оскорбленным видом мартышка кинула подношение на пол, попыталась обыскать покои в поисках чего-то более съедобного, или вкусного по ее, мартышкиному мнению, но так ничего и не нашла. Попрыгав по постели, получила нагоняй от особы под балдахином и, скинув покрывало с кровати и оголив юную фаворитку короля, вырвалась в коридор, громко попискивая и улюлюкая.
   - Противное животное, чуть не сбило с ног... Ваше величество, придется подождать... покушение провалилось. Станислав все еще здравствует, однако у него теперь не осталось наследника, - советник с взволнованным видом поклонился своему королю. Его одутловатое лицо лоснилось от пота, но нельзя было сказать, что это был страх перед монархом, скорее усталость или болезнь.
   - Ясно... Судя по донесениям, пока что страну разрывают, как минимум три войны. Одна из воюющих сторон - драконы. Стоит ли соваться в их пасть? Вызови главу ордена "Неясыть", я поговорю с ними, - правитель Кирквона наконец-то отвернулся от открытого окна, где ночь вступила в свои права.
   Прохлада, как часто это бывает в пустыне, быстро занимала свои позиции. Подобную войну жары и прохлады коренные жители здешних мест наблюдают всю свою жизнь, даже если живут в роскошных дворцах.
   - Слушаюсь, Ваше Величество, - поклонился пожилой слуга, так как теперь он выглядел лишь жалким служащим. Но каково же было в этот момент выражение его лица?! Змеиная улыбка и волчьи глаза ярко вспыхнули на лице.
   Черные волосы рассыпались по плечам правителя, цветастое одеяние упало на маленький стульчик для ног... Он поднялся по двум ступеням и раздвинул балдахин кровати.

Глава V

   Спутанные, грязные пряди упали на лицо измученной девушки-эльфа, которую тащили в эльфийский лес за веревку, связывающую ее руки.
   - Трикери, убей меня сейчас. Ты ведь наемный убийца, и вам станет легче передвигаться, - сказала печально она.
   Эльф даже не посмотрел на нее. Через несколько десятков шагов рыжеволосый эльф засвистел лесным желтобрюхом, который водится недалеко от торфяных шахт. Это был пароль, новый пароль и новая стоянка-лагерь. Все было по-новому с тех пор, как Ириэлла покинула свою первую наставницу.
   В центре лагеря собрались все от мала до велика, все эльфы, которые жили вдали от людей и вдали от своей прежней родины.
   - Свободные из тех, кто когда-то жил за морем в Арлатане, мы собрались на суд той, что предала сестру не по крови отца, но по эльфийской крови. За предательство - изгнание! - Антониэль говорила в полной тишине, даже младенцы на руках матерей молчали. - Если бы это было единственное ее преступление. Внести стрелы!
   Хранительница повернулась к молодой девушке.
   Лизардиэль с ужасом поняла, что стрелы выносила младшая сестра убитого Кливина. Это были те самые стрелы, которые совсем недавно прервали жизнь эльфа, того, кто был ей настолько дорог, что она предпочла убить неверного возлюбленного, нежели допустить, чтобы ЕЕ КЛИВИН был навек связан с другой.
   Толпа возмущенно рассматривала две стрелы, которые так часто использовала в охоте пойманная и приведенная на привязи эльфийка.
   - Она убила эльфийского воина этими самыми стрелами! - обвиняющий жест в такой же тишине был направлен на поникшую эльфийку.
   Лизардиэль стала яростно мотать головой из стороны в сторону.
   - Ты отрицаешь свою вину? Хорошо, вызываю свидетеля, самого неподкупного, живущего чувствами. Я вызываю Дриаду леса!
   Из-за ветвей вышло коричневое создание с женской фигурой, прикрытое побегами и цветами. Длинные, слегка растрепанные волосы также были украшены цветными лепестками. Существо при этом, казалось, под настроение, могло вдруг изменить цвет кожи от молодого зеленого до темно-коричневого, почти черного цвета. Кисти рук больше походили на аккуратно подстриженные ветви кустарника в форме капли, она то и дело крутила в них то распускающиеся, то увядающие бутоны разных цветов, как будто забавлялась этим, как ребенок, который не выпускает из рук любимую игрушку. Одежды, в обычном ее понимании, не было вообще, только кожа - кора и мелкие цветы, которые спускались как низ платья. Дриада шла медленно, как бы нехотя, и от этого, казалось, что она плыла.
   - Что видела ты? - спросила хранительница.
   Создание ответило певучим голосом:
   - Молодую эльфийку окружили люди, их было четырнадцать. На поляну вбежал молодой воин-эльф, он убил одного из людей, но в грудь ему вонзилась первая стрела. Эльф убил еще двоих, и еще одна стрела попали в шею юноши. Девушка-эльф сотворила смерч и убила восьмерых, трава и деревья остались нетронутыми. Потом оставшийся в живых человек пленил эльфийку, владеющую магией. Ей же он вручил кошель с монетами в знак благодарности, - Дриада указала на грязную, понурую эльфийку, которая продолжала мотать головой.
   - Я не хотела убивать! Думала, он смирится с потерей и забудет приемыша хранительницы со временем. А он сражался за нее, даже истекая кровью. Умирая, сражался, пытаясь ее спасти! Она его даже не любила! Чужая виновата не меньше моего! - эльфийка почти обезумела, когда на поляну вышел рыжий охотник.
   - Я слышал, как выживший человек сказал, что теперь она будет его игрушкой, - спокойно засвидетельствовал этот страшный момент друг Ириэллы, но по гулу голосов и восклицаниям стало ясно, что это было последней каплей возмущения лесного народа.
   Осужденную приговорили к смерти. Кровь за кровь! Ее же стрелы легли на тетиву, и так же легко, как и несколько недель назад они убили ее возлюбленного, острые "шипы" вошли в ее тело. Она умерла без сожаления, понимая, что теперь сможет соединиться с любимым... Кого- то венчают Боги, а кого-то и сама смерть.

Глава VI

   Этот дом единственный во всей округе выглядел, как пещера в пещере. Никакой резьбы по камню, даже наскальной надписи не наблюдалось. Под навесом с молотом в руках стоял бородач и бил по наковальне. Издали было не разглядеть будущий шедевр. Эхо ударов разносилось по округе, как волны накатывают на берег при шторме, все усиливаясь с каждым звуком.
   - Приветствую тебя, Отто, - прогремел голос провожатого гнома-стражника, который привел Вивьена и Ириэллу. Хозяин хижины-пещеры даже не повернулся к гостям и ответил через плечо, квадратное, как и у всех гномов, не прерывая работы.
   - И тебе не хворать, - пробурчал в ответ седоволосый. Хозяин кузни поставил молот у наковальни и опустил в воду заготовку. Он развернул свое практически квадратное тело лицом к вошедшим гостям.
   Прическа Энштейна украшала голову кузнеца, и даже кожаный ободок на лбу не мог сдерживать растрепанных волос. Борода была такой же всклокоченной и смешно топорщилась в разные стороны.
   - Чего надо? - осведомился кузнец таким тоном, будто ему уже порядком задолжали, но пришли за новым заказом.
   - По приказу короля ты назначен в провожатые до озера Гнева вот этим двум пришельцам, - с этими словами вошедший гном кинул небольшой, но увесистый мешочек в руки старика.
   - Сколько тут? - деловито осведомился дедок.
   - Десять опалов, два бриллианта, большой рубин, пятнадцать яшмы, два хризолита, ну и так, по мелочи.
   Перечисленное богатство, видать, понравилось седовласому гному, так как Отто впервые улыбнулся в бороду.
   - Ждите, я сейчас, - он скрылся в недрах своего жилища. Однако это "сейчас" очень затянулось: внутри гномьего дома что-то грохотало, слышалось недовольное ворчание самого хозяина. В кузне и присесть было негде, разве что на наковальню.
   - Не любит, похоже, кузнец гостей, - немного жестко произнесла магесса. Хотя в принципе гномы вообще гостей не очень жаловали, кроме, пожалуй, короля, но это скорее обуславливалось политическими отношениями, нежели истинным радушием.
   - Угу, со всей округой почти в ссоре, а все началось с дворфа Баалина, что живет по соседству. Чего-то не поделили с двором, я уж не знаю, да только дом так и остался недостроенным, а дворфы держатся все, как один, подальше от Отто, - ввел немного в курс дела Вивьена и Ириэллу гном.
   - Тогда почему король решил, что он нам поможет? - спросила эльфийка. Они уже не скрывали, что могут общаться на их языке.
   - Поможет, - больше разъяснений от Грэя невозможно было добиться.
   Кузнец в скорости показался в дверях своего дома.
   Ириэлла, глядя на гнома, удивилась его внешнему виду. Изменения были разительны: голова лишилась волос, а борода заплетена в несколько разных косиц со специальными зажимами, квадратное тело покрывали солидные доспехи.
   - В путь! Эй, а ты, Грэй, куда? - возмутился кузнец, подхватывая на ходу киянку и небольшой с виду, но, похоже, очень тяжелый щит.
   - С этими двумя пойдешь сам, меня ждут у ворот. На обратной дороге зайдешь к королю, если захочешь, а нет... на нет и суда нет. Эти Ира и Вивьен обязательно должны на обратной дороге побывать у короля.
   Пока стражник поворачивался спиной к кузнецу, брови у гнома поднялись вверх от удивления:
   - У эльфа гномье имя? - он недоверчиво посмотрел на девушку.
   - Зовут меня Ириэлла, но после вчерашнего ужина с легкой руки короля меня теперь все величают Ирой.
   - А может у тебя в роду были гномы? - почти шепотом спросил кузнец, который не мог поверить, что эльф запросто подружилась с их королем.
   - Насколько я знаю - нет, но с кем поведешься, от того и наберешься, - пошутила Ириэлла. Не рассказывать же им, что она из другого мира, и вообще человек, да к тому же по национальности - русская.
   - Эта девушка вообще исключение из правил, смелая, как гном, поет, как эльф, а учится, как человек - быстро и жадно, будто торопится жить, - принц с гордостью посмотрел на свою спутницу.
   - Я и так вижу, что ты ее любишь, зачем ее тут расхваливать?! - почти обиделся гном. Гном все-таки не мог побороть свой менталитет и начать хорошо относиться к тому, у кого острые уши и ширина талии в обхвате тоньше его руки.
   Вся троица свернула в какой-то туннель, где потолок стал пониже слегка, света почти не стало, а пол в мелкую трещину и с валунами. После того, как Ириэлла третий или четвертый раз споткнулась, она все же решила зажечь светлячок над головой.
   - Нет! - закричал Отто, но было уже поздно.
   Из всех щелей, которые только было возможно разглядеть, начали появляться всякого рода чудовища, от каких-то многоножек в панцире до огромных скорпионов. Ириэлле пришлось по-быстрому чертить руну-ловушку, пока мужчины дрались привычным для них оружием.
   Когда руна была готова, магесса накрыла всех защитным куполом:
   - Сюда, быстро! - скомандовала она, и бойцы начали отступать под прикрытие, сражаясь рьяно и мужественно до последнего шага во внутрь спасительного купола.
   Как только все оказались под куполом, свора чудовищ вдруг влипла в некую субстанцию, из которой они не могли никак выбраться, они стали копошиться на одном месте, словно их собрали всех в банке и закрыли крышкой. Еще одно мгновение, и все они вспыхнули огнем, на который сползались все больше новых тварей, но все они увязали в руне ловушке и загорались.
   Когда последняя многоножка, умирая, скрутилась в клубок, воины повернулись к эльфийке. Магесса была бледна, как снег, а губы стали почти голубого цвета. Вивьен уже по опыту знал, что его любимая находится в состоянии магического перенапряжения. Пока он помогал Ириэлле, поддерживая ее, гном деловито рассматривал кучи погибших насекомых-гигантов. Квадратный увалень то цокал языком, то качал лысой головой, то хлопал по бедрам руками, пугая тишину пещер.
   - Теперь можешь применять свою магию. Ты умудрилась всех темных стражей пути извести. Их теперь не будет лет десять, и проводник к озеру будет не нужен, - он опять поцокал языком и покачал головой. - Сколько живу, первый раз вижу такого сильного мага. Ты не зли ее, парень, а то когда-нибудь от тебя горстка пепла останется, - гном ехидно усмехнулся в бороду и только сейчас заметил, что эльфийка совсем ослабла: она в таком состоянии не может даже свечу поджечь. - Что это с ней? - Отто то ли первый раз столкнулся с магом, то ли впервые увидел чье-то недомогание.
   - Как всегда перестаралась, - ответил юноша с огненными волосами, разыскивая в заплечном мешке восстанавливающее зелье. Наконец-то бутылочка попалась ему под руки, и девушка смогла сделать несколько глотков. После первого же глотка лицо эльфийки разрумянилось, после второго - открылись глаза, а после третьего - девушка встала на ноги.
   - По-другому ты не можешь? - стал ворчать принц, пряча пузырек на место. - Я с ума чуть не сошел, когда увидел твое мертвенное лицо.
   Он поддерживал девушку за талию, ее все еще трясло. Сейчас он больше походил на заботливую мамашу, чья дочь только что лишилась чувств на своем первом балу.
   - Ты же знаешь, что первый раз глобальное заклятье выпивает почти все мои силы, с практикой становится все нормально, - пожала виновато плечами Ириэлла.
   - Ну и компания мне досталась, - пробурчал гном, покачивая головой. - Ладно, нам пора выдвигаться.
   Квадратный человечек не мог, видимо, говорить слишком долго. То ли отвык, то ли не хотел,но только молчал гном всю дорогу, словно и языка у него не было. Гном явно был нелюдим и немногословен.

* * *

   На берегу холодной и бурной реки Мхаэро горел костер. Как и все убийцы, кто учатся и работают в обществе "Неясыть", Лиандра знала, как правильно устроить костер, невидимый в скалах и с подветренной стороны.
   Однако слух человека от слуха эльфа отличается значительной чувствительностью. Даже если он полуэльф. Он услышал потрескивание костра и шипение углей и отправился охотничьей поступью в этом направлении.
   Лиандра привыкла доверять своей интуиции, а сейчас, когда ее нервы были на пределе, как у загнанной хищником лани, 7-е чувство обострилось еще больше. Девушка не задумываясь, вдруг ушла перекатом влево и выхватила кинжал. Преследователь, который явно знал на кого охоттится, удивился:
   - Ты так шустра и сильна! Не понимаю, как ты провалила задание?! - после небольшой стычки, дыхание еще прерывалось, и на обоих соперниках красовались короткие красные полоски толщиной в лезвие кинжала.
   - Стечение обстоятельств. Сын заслонил отца в последнюю долю секунды, а мне надо было уходить от полуэльфа-стражника, - объяснила она, благоразумно не опуская рукоять отобранного у напавшего на нее наемника-полуэльфа меча.
   - Ты веришь в любовь с первого взгляда? - вдруг спросил он, чем сбил ее с толку.
   - Не сталкивалась. Моя врожденная практичность отказывается верить в такую ерунду, но сердце женщины надеется, что такое чудо может быть, - она все так же с недоверием смотрела на навалившегося на нее противника.
   - А вот я не верил, а зря! Я влюбился в тебя, хотя даже не знаю твоего имени, - юноша аккуратно и медленно опустил свое оружие и бросил решительным жестом в траву, и безоружный, протянул руку помощи девушке, даже не думая опасаться меча в ее руке.
   - Ты не знаешь моего имени, а я твоего, но ты пришел меня убить, - заметила красавица, поднимаясь с земли и делая шаг назад.
   - Да уж! Интересное знакомство у нас с тобой получается... Алистэль, к вашим услугам, - он церемонно поклонился, приложив руку к сердцу.
   - Лиандра, - вырвалось у девушки, как будто против ее воли. Он был так грациозен и хорош, что она нехотя залюбовалась им. Их встреча и уж тем более знакомство мало походило на знакомство в чьем- то будуаре, но девушке показалось на мгновение, что хорошо бы иметь такую жизнь, где женщины купаются во взглядах влюбленных мужчин и не думают об опасности.
   "Хотя вряд ли в будуаре или на балу можно встретить такого красавца как этот, да к тому же с такими манерами хищника, а жаль..." -подумала певица-бард.
   - Будет лучше, если я останусь с тобой, могут быть и другие с ордена, желающие расправиться с тобой. Я даже слышал, кто купил контракт: Франциско отправился вслед за мной, но у него пока нет указаний на убийство. Клиент хочет подождать. Тут назревает война, и может так случиться, что наши услуги не понадобятся, - эту фразу темноволосый юноша со смуглым лицом произнес с легкой усмешкой. Пока он все это рассказывал, медленно подходил к Лиандре, и поэтому незаметно оказался в шаге от нее. Рука юноши метнулась к талии девушки и резко прижала Лиандру к крепкому мужскому телу. В мгновение ока красавица оказалась в объятиях молодого воина. Она не успела опомниться, как ее губы оказались в плену Алистэля. Стремительно Лиандра выхватила чужой ножик из-за пояса юноши и приставила острие к лопатке, куда смогла достать. Полуэльф отступил назад, отпуская строптивую девушку.
   - А ты опасная женщина! - улыбнулся он, хотя сам бы, даже если бы догадался о таком раскладе, все равно поцеловал бы ее.
   - Так же, как и ты! Не успел познакомиться, уже руки распускаешь! - Лиандра запустила ножиком в костер и попала ровно посередине огнища острием вниз.
   - Имена некоторых девиц я не узнавал даже после проведенной с ними ночи. Но с тобой я готов набраться терпения, максимум на пару дней... - усмехнулся Алистэль. - У тебя, кстати, ужин подгорел.
   Действительно, беглянка про рыбу совершенно забыла, но ужин все еще был съедобным. Правда, после ужина полуэльфу не светило ничего, кроме потухшего костра поутру.

Глава VII

   Путь по туннелю стал простым после истребления насекомых-гигантов и занял всего-ничего каких-то(!) пару дней. Ириэлла за это время восстановилась полностью, тем более что в глубинах озера обитает нечто, для чего ее магические способности опять могут понадобиться. Гном предупредил, что придется столкнуться с серьезным врагом.
   Ближе к озеру становилось все светлее, и эльфийка все чаще замечала сталактиты и сталагмиты - жемчужины пещерной природы. Следующий поворот, и наконец-то дошли. Глаза радовал удивительный пейзаж: вокруг озера то тут, то там выросли сталактиты и сталагмиты, как ажурная корона с выпуклостями драгоценных камней, а вода в озере была кристально чистой, прозрачной и небесно-голубой. 0x01 graphic
   - Наводит на мысль - чем красивее - тем опаснее, - проговорила магесса и не ошиблась.
   Явной черты не было проведено, однако, пройдя определенный сталактит перед озером, все в изумлении замерли на месте... Словно сработало заклинание призыва. Из воды поднялся злобный энергетический водный шар, мечущий молнии в разные стороны.
   Саму структуру воды, ее волшебные составляющие, менять нельзя, она нужна драконам такая, какая она есть. Тогда что же делать? Времени на раздумья не было, и Ириэлла решила рискнуть. Она призвала огненного элементаля, чтобы тот отвлек водяного. Так они могут выиграть время, пока магесса будет набирать во флягу воду. Возможно, потом ей удастся поменять структуру воды в самом озере.
   Подумано-сделано, только легкой оказалась половина плана. Девушка хорошо помнила, что вода имеет свою "собственную" память. Когда вода, даже самая целебная, проходит по трубам, а затем ее заключают в сосуд, то она превращается из "живой" воды в "мертвую". Магессе нужно было мысленно с помощью заклинаний изменить отрицательный заряд энергии сотни миллиардов молекул воды на положительный. Она прикрыла глаза, представила сначала снежную королеву с ее холодным величием, ледяным сердцем, колючим взглядом ... Дальше сложнее. Магия Ириэллы строилась на образах, а потому надо было представить, как злая тетка становится доброй. Для этого нужно было ее пожалеть, как маленького ребенка и представить, что ей это понравилось, и гнев ее немного развеется. После девушке надо было представить, что ее снежная королева узнала, что такое боль в сердце и тоска от любви. Страдания делают всех добрее... Это оказалось почти не выполнимой задачей, злое лицо ну никак не хотело становиться добрым. Все случилось только тогда, когда Ириэлла сказала и сама поверила, что любит эту королеву (удивительно, но снежная королева в воображении магессы была точной копией ее земной матери). Возможно, поэтому у нее получилось убедить "собеседницу" в своей к ней любви? А после случилось долгожданное чудо...Элементаль воды лопнул от энергетического голода, а вода стала спокойной и ласковой, как нежный зверек, принялась ластиться к берегам озера. Эльфийка без сил осела на землю.
   Гном и принц выглядели тоже изрядно потрепанными. Вивьен был ранен, по его правой руке стекала кровь, но он не обратил на это внимание. Он кинулся к своей любимой, как всегда обессиленной после использования мощной магии.
   - Ты можешь не так выкладываться? - нежно спросил принц, понимая, что его просьбы бесполезны. Парень уже почти привык к тому, что она такая непредсказуемая в поступках, вернее, в решении проблем, но вот последствия от подобных решений почему- то всегда одни и те же.
   - Нужно было спешить, иначе он бы убил всех нас, - чуть слышно прошептала девушка, не открывая глаз.
   Ириэлла послушно глотала содержимое флакона, как в детстве маленькие дети пьют микстуру под чутким руководством заботливых родителей.
   Вода в озере стала прозрачной, без синевы, да и пить ее теперь можно было, что гном на себе решительно проверил.
   Небесное озеро гнева стало лечебным, отравы гнева в воде не осталось ни капли.
   - Что ты сделала с водой? Это теперь бальзам какой-то, а не озеро гнева! - в душе гнома бурлило негодование в равной степени, как и удивление, и он не мог понять, радоваться ему происходящему или злиться на эти перемены. Кому теперь понадобиться проводник, и как теперь он станет существовать без этого, так нужного, для его скучной жизни дополнения?
   - То, что обещала вашему королю, я успела сделать до того, как изменила структуру воды. Элементаль питался именно гневом воды, а когда его не стало, водное чудовище погибло от голода. Отто, не переживайте вы так! Зло никогда не может создать что-то хорошее. Только любовь созидает, только добро спасает мир! - устало сказала эльфийка. Возможно, это были отголоски ее прежнего воспитания на родной планете Земля, а может она набралась этой мудрости как раз тут в этом таком, до сих пор не привычном для нее мире.
   - Ладно! Передохнем и пойдем дальше, - снисходительно ответил Отто. Сразу стало понятно, что он немного оттаял и не намерен больше сердиться.
   - Как ты все это смогла провернуть? - ласково обнимая, спросил Вивьен эльфийку.
   - Не знаю, спать хочу...- она опустила голову ему на плечо и провалилась в глубокий сон.
   " Туманом окутано все вокруг, ветер опять, как и при первом полете бьет в лицо, отросшие волосы не дают полностью рассмотреть то, что твориться в самом низу ... Перед глазами лишь шея Серебряного в золотую прожилку уже не такого уж и маленького дракона . Странно, но эльфийка помнит этого дракона совсем маленьким, а теперь этот летающий ящер сражается с ней на одной стороне. Рев его заглушает крики гибнущих порождений тьмы. Взмах крыльев, еще и еще ... Вдалеке почти под ними Фиолетовый, словно прозрачный дракон... Он напоминает лунную ночь, когда все видно, как на ладошке, но мрак все равно пробирает до костей.... Быстрее! Нужно успеть ударить заклинанием это чудовище прежде, чем он ранит или убьет ЕГО, ВИВЬЕНА. Заклинание привычной тяжестью, как шар наполненный водой, оттянуло кисть руки. Она должна это сделать. Иначе...
   -ХА-ХА-ХА ...Ты не сможешь убить тень, я всего лишь тень. ТЕНЬ ЛУНЫ! Я УЖЕ НЕ ДРАКОН, - пророкотало вдалеке ...".
   Ее волосы действительно немного отрасли и теперь разметались по плечам молодого человека. Что она кричала и о чем просила, а главное -кого, магесса не знала (вернее не помнила). Вивьен тряс ее за плечо .
   - Не знал, что подобные магические переутомления способны перейти на следующую ступень развития, - пробормотал парень, наконец растолкав эльфийку от ее сна (а точнее, от полузабытия , так долго блуждала она в лабиринте снов).
   - Это скорее не переутомление, а побочный эффект от магического действия воды, - уточнила Ириэлла .
   Принц нахмурился. Он знал, что многие маги видят вещие сны. Но Ириэлла была напугана... Что же снилось ей? В его глазах читался вопрос. Он ждал, что она все ему расскажет.
   - Забудь, это просто кошмар, один из многи, - ответила эльфийка, хотя в глубине души уже знала, что этот сон не один из многих, он вещий. Вивьен вздохнул, надеясь, что со временем она все же станет с ним откровеннее.
   На третий день пути троица благополучно добралась до дворца короля. Ириэлла отдала пару склянок концентрированной настойки, той самой, приготовленной заранее, и эльфийка с принцем покинули Алмазный чертог.
   - Почему тебе было там не открыть портал? - спросил Вивьен, когда они выбрались на поверхность.
   - У меня сил еще мало, а под землей они тают быстрее, чем на поверхности. А как ты думаешь, почему гномы не занимаются магией? Именно по этой причине. Для них, привыкших быть под землей, это сложно, - раскрыла она одну из немногих (или многих ...) тайн магов.
   - А я-то думаю, что это Тири со своим войском решил выступить на нашей стороне против орков! - усмехнулся принц.
   - Орки разрушили их торговлю с дворфами, самих дворфов выгнали. Чего ради гномам с орками дружить? Сами они против этих степняков и не вышли бы, но с хорошей армией союзников, почему бы и нет?! - в политику Ириэлла на самом деле не любила ввязываться ни теперь, ни тогда, когда была человеком.
   Разговаривая, молодые люди собирали хворост для костра. Они решили переночевать в приглянувшемся им укромном месте, чтобы утром опять отправиться в путь.
   Из-за ближайшей скалы вышли двое, девушка с черными волосами и полуэльф.
   - К нам гости на огонек пожаловали, - с опаской проговорила эльфийка, внутренним зрением "прощупав" пришельцев.
   - Что нужно наемным убийцам в этих краях? Не по нашу ли душу пожаловали? - спросила смелее Ириэлла, готовая в любой момент пустить в ход заклинание.
   - С виду не могла этого разглядеть... Ты маг? - вопросом на вопрос ответил юноша с острыми ушами.
   - Все зависит только от вашего поведения, - нахмурившись, осторожно произнес Вивьен. Ему явно не нравилось, как пришедший с интересом разглядывает каждый изгиб тела Ириэллы. Ревность - плохой советчик в делах, касающихся соперников, а тут еще известие, что это убийцы - наемники ... Может быть жарко.
   - Воины, не хватайтесь за оружие, мы только ищем спасения от общества "Неясыть", - подала голос Лиандра.
   - Вас кто-то заказал? - все еще недоверчиво спросил принц. Он сейчас больше "сверлил" взглядом подозрительного типа с наглой ухмылкой, девушка его мало интересовала. Вивьен решил, что девушка не может быть опасной.
   - Нет, но, видишь ли, если кто-то из общества провалил задание, за ним устраивают погоню, чтобы ликвидировать. А нам жить хочется, - объяснила девушка, даже не понимая, почему разболтала столь ценные сведения первым встречным.
   - Я бард-киллер, которая провалила задание, а это наемный убийца, который не захотел меня убивать, - она поочередно указала то на себя и полуэльфа, как бы представляясь.
   - Так кого же ты не смогла убить? - ради интереса спросил принц, уже более пристально рассматривая черноволосую смуглянку.
   - Короля... Принц заслонил собой отца, - ничуть не скорбя о погибшем, произнесла девушка-убийца.
   До Вивьена не зразу дошел смысл слов жестокой брюнетки. Он вспомнил отца, перед глазами всплыли образы из детства: смеющийся брат, который слегка поддразнивает младшего, игры в царском саду, бои на деревянных мечах... Как давно все это было, и как больно стало его сердцу, когда он понял, что больше никогда не увидит брата. Он схватился за меч и решительным жестом взмахнул им надо головой преступницы. Но Ириэлла в это время повисла на его руке, не давая совершить очередное убийство:
   - Вивьен! Не надо! Брата уже не вернешь, а на твоих руках будет кровь еще одного человека. Она выполняла приказ, виноват в смерти брата тот, кто приказал. Надо искать заказчика. Ее же надо арестовать и судить, но не убивать без суда и следствия...- всеми силами Ириэлла хотела остановить кровопролитие.
   Вивьен опустил руку, но лицо его было мрачно, а глаза горели огнем, огнем ненависти, замешанной на тоске. Тоске по дому, брату и отце.
   - Я младший сын короля, того самого, кого ты планировала убить. За то, что ты убила сына короля, моего старшего брата, я приказываю именем короля тебя и твоего напарника арестовать! - Вивьен довольно жестко скрутил девчонку и очень крепко связал ей руки.
   Полуэльф сам добровольно подчинился приказу принца и позволил себя связать.
   - Познакомиться еще толком не успели, как влипли в историю. Ты, похоже, любишь приключения, - с очередной ухмылкой проговорил остроухий мачо, томно глядя на Лиандру. - Мне это нравится, с тобой не скучно.
   Забавляться в подобной ситуации способен либо абсолютный безумец, либо очень храбрый человек, гном, эльф ...
   - Заткнись уже! Не понимаю, почему я все разболтала? - дивилась сама себе наемница, не подозревая, что Ириэлла использовала заклятие "искренности" для того, чтобы лучше разобраться в незнакомцах.
   Когда костер был разожжен, а ужин приготовлен, Ириэлла решилась обратиться к молчаливому, как никогда, Вивьену:
   - Вивьен, помнишь ты, когда меня спас, произнес "слова стража"?
   - Слово ночного странника, - поправил ее Вивьен, не понимая к чему она клонит.
   - Эти слова можно произнести над любым созданием? - спросила она тихо как будто обдумывая что - то, но неуверенная до конца в правильности своего решения.
   - Да, - ему порой казалось, что маска непонимания этой эльфийки скоро к нему прирастет, он опять ничего не мог понять.
   - И тогда темные силы не смогут их тронуть до самого посвящения? - опять спросила она.
   - Ты хочешь сделать этих двоих странниками? - принц задумчиво посмотрел на любимую. - Зачем?
   Он не хотел брать в странники тех, кто убивает за деньги и вообще убийство сделали своей профессией. Одна из этих убийц виновна в смерти его брата, он не мог понять ход мыслей Ириэллы.
   - По следу за ними идут такие же убийцы, как и они. Через два часа они, в лучшем случае, прибудут сюда. У меня сил сейчас мало, защитить их надо. Часа через четыре я смогу открыть портал для нас всех, - она посмотрела в его такие родные глаза, где плескались любовь, желание помочь, ненависть к врагам и сомнение в правильности ее слов...
   - Повторяй за мной, - решился рыжеволосый юноша, любовь и доверие в этом коктейле чувств победила.
   Девушка кивнула:
   - Призываю по доброй воле, не по принуждению в странники ночные, на защиту от тьмы, что темнее ночи, на день, что светлее добра. Да будет так! - он положил руки на плечи полуэльфа, краем глаза заметив, что Ириэлла проделала то же самое с Лиандрой.
   Сверкнула фиолетовым светом молния, и новые рекруты повалились без сознания, как подкошенные.
   - Посвящение обычно проводят в замке, но на такой непредвиденный случай Литом дал мне флягу с амулетом и малую чашу посвящения. Понятия не имею, зачем?! Взял ее к гномам чисто случайно, даже не думал, что пригодится. Проведем ритуал прямо тут и сейчас. Странников трогать не имеют права, а вот рекрутов... Сама понимаешь...- он нервно пожал плечами. - И еще... Посвящение опасно, тебе не стали говорить, чтоб не напугать. Не каждый может его пройти. Оно может убить слабого духом, - Вивьен достал из походной сумки все необходимое для ритуала.
   - Обратного пути нет. Слово вылетело - не воротишь. Давай сейчас проведем ритуал посвящения, - на этот раз ей, как младшей надлежало произнести слова и подать чашу. Руки ее не дрогнули, и слова звучали четко. Когда новоиспеченные странники упали второй раз, принц стал осматривать каждого из них.
   - Жить будут оба, - в голосе принца послышалась такая грусть и гнев, что Ириэлла бросилась к нему и обняла его за плечи, покрыв лицо поцелуями. Через время в этом мире остались лишь эти двое и любовь, огромная, как вся Вселенная, в которой утонуло все самое темное, что было и что будет ... ТОЛЬКО ЛЮБОВЬ.
   Двое воинов наблюдали за ними из тени уступа в горе. Они пришли за бардом-девушкой и полуэльфом-предателем... Решив, что опоздали, и те уже мертвы, ушли молча и бесшумно, оставив наедине целующихся влюбленных.

Глава VIII

   Силерус и возродившийся Бог в трех обличиях давно прошли Эльфийский пролив к Востоку, еще немного и будет Монолит. Орки тяжело ступали впереди и о чем-то говорили с Ургучем на их орчьем наречии.
   Орки - вообще интересный народец. Они и название свое получили, благодаря гномам. Дело в том, что на языке гномов "орк" означает злой чужеземец, несущий зло и смерть. Возникли орки благодаря людям, которые хотели "вывести" новую породу рабов-воинов, послушных и сильных. Эти маги-любители скрестили мелких гоблинов и троллей. Естественно, предполагалось, что орки будут шустрые, как гоблины и исполнительные, мало размышляющие над приказами, как тролли. Потом вдруг что-то не заладилось, и в этом мире появился новый вид существ - орки. Рабами они, конечно, не стали, а вот воины получились отменные, действительно шустрые, как их родня гоблины, и туповатые, как многие тролли, любители степных просторов, которые, надо сказать, почти вымерли.
   В Монолит странники теперь не суются, так как он был "набит под завязку" порождениями тьмы.
   - Хмычкарык! Мы, надеюсь, не в Монолит идем? - спросил ночной странник, с опаской глядя на приближающиеся с каждым шагом горы.
   - Обойдем, не бойся! Тоже мне, странник называется! - скривился командир орков.
   Силерусу стало неприятно, что орк обвинил его в трусости. Парень тряхнул головой, как будто сбросил неприятные мысли, и посмотрел по сторонам. Там, где шел их маленький отряд, драконья лоза "отступала", как солдаты на поле боя (когда терпели поражение), и почти следом прорастали новые эльфийские деревья. Лес возрождался заново, как птица Феникс. Кора у них была еще тонкая и хрупкая, а листва в основном зеленая, но листья уже перешептывались друг с другом, разнося радостную весть.
   Юноша посмотрел на Орлику и поежился. Внешне она оставалась прежней, но внутренне...Сама мысль о том, что эта хрупкая и молодая особа теперь способна одним взглядом своих почти белых глаз отправить в Славь кого угодно, приводила и в ужас, и в восторг одновременно. Утешало то, что отправляла она все же в Славь, а не в Навь.
   Вдруг в голове прозвенели слова странников: "Неужели кто-то прошел посвящение и не один? Хотя это где-то совсем не далеко, это не в "Ночном пике".

* * *

   Литом писал отчет и одновременно составлял план похода и услышал слова странников, новых посвященных, но почему Вивьен даже не посоветовался с ним, хотя Ириэллу он тоже "взял" без спросу, и из нее вышел толк.
   "Растет парень! Пора его посвящать в тонкости главы ночных стражей...", - с гордостью думал учитель о своем талантливом ученике.
   - Кого вы посвятили?! - с порога прервал мысли старика Кловиус.
   - Понятия не имею. Это дело рук Вивьена с переносной малой чашей, - улыбнулся хозяин комнаты. Последнее время маг частенько захаживал сюда, чтобы узнать первый о прибытии его подопечной и принца.
   - От них нет вестей? - задал привычный вопрос старик, который, казалось, весь пропах своими книгами, фолиантами и свитками.
   - Это единственная весть на сегодня, - усмехнулся Литом, и Кловиус, шаркая старыми туфлями, поплелся к себе в библиотеку.
   Тайное посвящение наделало много шуму, но кто знает, не наделает ли грохоту ОНО позже?

Глава IX

   - Очнулись, наконец, ...! - зло ругнулся рыжеволосый юноша возле потухшего костра. - Эхо вашего посвящения теперь прокатится по всему "Пику", в ваших интересах не ударить лицом в грязь, чтобы мне не пришлось "исправлять свои ошибки".
   Он бросил оставшуюся горсть хвороста в огонь. Рядом с костром зашевелился темный пыльный плащ.
   - Доброе утро или день? Чай готов? - поинтересовалась сонная эльфийка. Возможно кого-то и " портило" сонное утреннее состояние, но только не это слегка заостренное личико. Полуэльф опять пробежался опытным взглядом по женской фигурке и получил тычок от Лиандры и затрещину от Вивьена.
   - Угу, только мед кончился, - принц протянул чашку магессе, которая, не открывая глаза стала пить обжигающую жидкость. - Ну, ты даешь! А если бы это был не я, а кто-то с моим голосом и всучил тебе яд? - он удивленно посмотрел на девицу с острыми ушками.
   - Если бы это был кто-то, значит, тебя нет уже в живых, и я бы просто отправилась к тебе в "посмертный" сад, - так же, не открывая глаза, пробормотала Ириэлла.
   - Это можно принять за признание в любви, пока смерть не разлучит нас? - ласково прошептал юноша. Полуэльф скривился, не хватало еще любовного воркования в походе. Хотя потом посмотрел на красавицу-барда и изменил ход своих мыслей.
   - Именно так. А сейчас дай мне проснуться, ладно? - попросила эльфийка. - Потом все собираем и в путь.
   Долго собираться не пришлось, и вот все четверо, один за другим, шагнули в цветной туман портала, тягучий, как кисель.
   Шага четыре - и они оказались внутри пещеры. Пещера все та же, но она как-то изменилась, в одном из отсеков, похожих на комнату, было устроено что-то вроде алтаря. Посередине - огромное гнездо из золотых монет, кубков, колец, браслетов и всего остального, что так любят надевать на себя женщины и иногда мужчины, а по краям десять чаш, больших и пустых. В гнезде лежали те самые драконьи яйца, единственно уцелевшие из всех.
   - Приветствую, Ириэлла! Из фляги налей во все чаши воду, больше к ней никто прикасался? - Ириэлле показалось, что фраза прозвучала с большой тревогой и нетерпением.
   - Я одна брала эту флягу. И только я опускала ее в озеро, - успокоила Драконью мать девушка, подходя к чашам.
   - Все остальные покиньте комнату! - прогрохотал голос Золотого дракона, чему противиться не хотелось ни одному из компании.
   Когда последняя капля упала в последнюю чашу, магесса тоже удалилась из "комнаты" и ритуала вылупления уже не видела.
   Вся четверка не смела произнести ни единого звука. Это таинство нерушимо. В какой-то момент Ириэлла почувствовала такой прилив ненависти и гнева, неконтролируемой ярости, что ей просто захотелось выбежать вон из пещеры. Она заметила краем глаза, что не у нее одной возникли такие мысли и желания. Вся компания была, как на иголках, и каждый перебарывал себя, чтоб не схватиться за оружие и не прирезать соседа.
   Эта волна схлынула точно так же, как и пришла. Теперь из "комнаты" донеслось рычание. Если прислушаться, то можно было подумать, что это песня, а точнее молитва.
   - Даже представить страшно, чтобы было бы, останься мы рядом с драконами, - прошептал ушастый страж.
   - У нас бы от ненависти мозги полопались и из ушей потекли, - пошутил принц, все еще держа руку на рукояти меча и глядя исподлобья на черноволосую убийцу.
   Все остальные с ним согласились, и уже в гробовой тишине послышался треск, громко разрываемой ткани вперемешку с царапаньем меча о гравий и звоном битых горшков в таверне. Рык мелких дракончиков не уступал вторящим звукам, выходящим из пасти их родителей. К эльфийке вдруг пришло осознание и понимание, что вместо чаш должны были быть настоящие взрослые драконы. Тогда рык был бы намного сильнее. Но, видимо, ритуал на этом не закончился, так как только через полчаса после рождения малышей-дракончиков вышел к ним Золотой дракон.
   - Подойдите сюда, двуногие, - прорычал он и пошел обратно в "комнату" с гнездом, остальные следом отправились за ним.
   - Вы помогли родиться нашим малышам, вам их и называть. Таковы традиции Драконов.
   Ириэлла уже не помнила, в какой легенде мелькали эти имена двух братьев-драконов, которые искоренили зло на их земле, но решила, что этих двоих должны звать именно так.
   - Фобосс и Деймос, - предложила эльфийка. Все остальные с ней, молча, согласились.
   - Теперь я верю, что легенды говорят правду, - улыбнулась, вернее оскалилась, драконица. - В ваших легендах говорится о братьях-драконах с такими именами, но это только начало всей истории. Драконы живут много дольше эльфов и уж тем более дольше людей. Деймос был моим прадедом. Тогда тоже цветные драконы восстали и воспротивились порядку. Смуту прекратили два молодых дракона, единственных оставшихся в живых после побоища. Эльфийский лес тогда еще был совсем зеленым, как сейчас в Арлатане. Правление братьев было справедливым, драконы стали защищать эльфов, людей и гоблинов (орков тогда еще не было) от порождений тьмы. Они создали "Ночной пик", и первые ночные странники летали на драконах в специальных седлах. Умирая, оба дракона сказали, что вернутся в мир, если меж драконами снова начнется смута. Никто тогда в это не верил, но есть и другое предсказание - предсказание Фобосса. Он предсказывал, что в день, когда они явятся в этот мир, наречет их эльфийская дева, с человеческой кровью и гномьей памятью. Я не знаю, кто ты, дитя, и откуда пришла, но ты исполнила пророчество, - пока драконица говорила, из-под ее крыльев высунулись две абсолютно одинаковых головы, золотые с серебряными прожилками.
   "Как боевая раскраска индейцев!.. Но я ведь уже видела его, уже взрослого, именно меня он носил в небе. Что же предсказал мне сон? Только полет или что - то большее?", - подумалось девушке.
   - Пусть моя родина не здесь, но родной дом я обрела именно в этой стране. Я рада, что сумела помочь родиться братьям, - ответила Ириэлла, давая всем понять, что ее прошлое останется при ней, она его не забыла, но рассказывать о нем не собирается.
   На удивление ее никто не осуждал, и никто не пытался "ломиться в закрытую дверь". Прошлое есть у каждого, и право любого выбирать, рассказывать, делиться содержанием этого прошлого или оставить при себе.
   - А я рад, что ты теперь рядом со мной, и я наконец-то знаю, что такое любовь, - шепнул на ухо Вивьен. - И мне все равно, кем ты была до нашей встречи. Я люблю тебя такой, какой знаю, такую смелую, загадочную и непредсказуемую.
   Его слова согрели душу Ириэллы, и сердце забилось веселее.
   - Я тоже рада, что оказалась тут, рядом с тобой, - ответила с нежной улыбкой Ириэлла, а все остальное можно было прочесть в ее лучистых глазах.
   Никто не должен забывать, откуда он появился, где его корни, помнить свой народ. Религиозные же особенности стираются между людьми, если их связывает любовь.
   Фобосс и Деймос, как и все новорожденные, наверно, много спали. Вот и сейчас они, уютно свернувшись, как котята, калачиками, спали младенческим сном. Ириэлла моргнула. Нет, это ей не показалось. Вокруг дракончиков мигала слабая аура, как неисправная лампочка, и при каждом мигании они становились все больше на один процент от массы своего тела.
   - Мы растем, когда спим, и растем всю жизнь, только сразу после вылупливания это заметнее, - объяснила драконица, прочитав в глазах девушки вопрос. - Аура магическая, и ее может увидеть только маг. У меня для тебя несколько фолиантов в подарок. Возьми их, они тебе пригодятся. Вам пора! Скоро тут станет небезопасно. Драконы почувствовали рождение наших детей и сделают все, чтобы уничтожить их сейчас, пока они не набрались сил.
   - Тогда, наоборот, нам следует остаться...Мы не можем... - возразила магесса, хотя на самом деле даже не представляла, как ей бороться со стаей драконов.
   - Не стоит. Цветных ждет сюрприз. Они итак не понимают, как сумели вылупиться драконы, ведь нас осталось двое, а не двенадцать. Как ты думаешь, куда делась вода из Изумрудного озера гнева? - спросила драконица и сама же ответила. - Ее выпили наши малыши, каждый по пять чашек, вместо материнского молока, поэтому расти и крепнуть они будут намного быстрее, уже завтра они будут ростом почти с меня, а к завтрашней ночи будут дышать огнем, - она опять оскалилась в улыбке.
   Полуэльф и бард не могли еще прийти в себя полностью после стольких событий. Увидев улыбку дракона спутники, отошли в тень в самый дальний угол. Именно оттуда они наблюдали, как Ириэлла, маленькая хрупкая эльфийка, в порыве нежности пыталась обнять за шею дракона, но с таким же успехом она могла обнять могучий 500-летний дуб вблизи города Запорожья из своего мира:
   - Спасибо! Удачи вам, - так прощалась со слезами на глазах юная эльфийка. - А ведь мы до сих пор не знаем, как ваши настоящие имена.
   - Пендрагон, - сказал Золотой дракон, видимо, он так давно не произносил своего имени, что соскучился за каждым звуком.
   - Скаймира, - представилась Серебряная драконица. - Это тоже тебе, - с этими словами она подвинула скорлупу дракончиков, завернутую в суму.
   Ириэлла опять открыла портал.

Глава X

   Литом стоял у окна своей маленькой комнаты, когда за его спиной стало мерцать радужное облачко. Он предполагал, что это колдун башни, но повернувшись, глава "Ночного пика" увидел четверку стражников, двое из которых были хозяину хорошо знакомы.
   - Вот так сюрприз! Не знал, что ты, Ириэлла освоила портал. Насколько я знаю, это высшая магия, и научиться такому за полгода занятий магией не так просто, а скорее невозможно, - учитель Вивьена устало улыбнулся прибывшим, которые выглядели весьма потрепанными.
   Волосы Ириэллы уже немного отрасли, что придавало исхудалому лицу еще более изможденный вид. Вивьен тоже оброс слегка, зарос бородой и отрастил пышные усы, что значительно добавляло ему лет.
   - Где потеряли Силеруса? А это что за сладкая парочка? - с некоторым напряжением в голосе спросил глава ордена.
   - Если кратко, то эти двое новенькие, нелишенные умения сражаться... Силерус находится сейчас в Арлатане, воюет с орками. Подробней после отдыха, - вымолвил принц, явно не желая продолжать разговор.
   Литом понял, что большего от них сейчас не добьется:
   - Прежде чем дать вам пару деньков отдыха, больше не могу, прости, хочу задать вопрос. Драконы? - он серьезно посмотрел на гостей, давая понять, что от ответа им не уйти.
   - Оба дракона, старших, выступят на нашей стороне. Что будут делать два новорожденных дракона, мы не знаем, - ответила вместо принца Ириэлла и рухнула без сознания от усталости.
   - Я потом все объясню, завтра, а теперь, Литом, нам не мешало бы отдохнуть, - сказал Вивьен, привычно поднимая любимую на руки. - Она стала, как пушинка, я к себе отнесу, так ближе.
   Парень даже не стал дожидаться ответа, и старший по званию и опыту проговорил в след почти закрывающейся двери.
   - Ладно, теперь поговорим с вами, - учитель очень внимательно посмотрел на оставшихся новичков. - Подробно объясните, кто вы были до посвящения. Ну, а там разберемся, куда вас поселить...
   Остальное принц уже не слышал. Как фарфоровую куколку нес бережно свою ношу к себе в комнату.
   К сожалению, Вивьену и Ириэлле поспать так и не удалось ( по приказу Литома их не тревожили , хотя многим хотелось бы ), а вот новых посвященных ждал "теплый" прием с пристрастными расспросами .
   Пришлось рассказывать, кем были эти двое, как встретились и где с принцем и магом, а так же все, что знали об их путешествии. Благо, Лиандре, как барду, было не впервой погружаться в длинные рассказы, а вот ее спутник рассказывал о себе с явной неохотой.
   Проснувшись рано утром, Ириэлла в первую очередь отправилась в ванную комнату, где почти с головой мечтательно погрузилась в лохань с горячей водой. Не успела она расслабиться, как в приоткрытую дверь во всей амуниции просочилась Нелорос.
   - Привет, пропажа! Я еще была на посту, когда услышала новости. Ты видела живых драконов? Расскажи быстрее о своих приключениях. И куда вы дели Силеруса? Он ведь от Вивьена ни на шаг не отходил. Ах! Еще расскажи, кто эти новенькие? - она щебетала без умолку.
   - Не все сразу, дорогая, все по порядку. Да! Драконов видела, всех четырех... Силерус по уши влюбился в девушку, которую мы подобрали по пути. Потом он отправился с ней к оркам в Арлатан в сопровождении эльфа и еще одного очень необычного орка. Этот орк - какой-то неправильный: он знает эльфийский язык, много читает, сочиняет стихи и песни и даже неплохо рисует... А вот новенькие... Это бывшие члены общества "Неясыть". Остальное они тебе сами расскажут. Кстати, этот полуэльф страшно любвеобильный и очень хорош собой. Будь с ним осторожна... Еще я познакомилась с гномьим королем. Очень приятный в общении гном.
   Ириэлла все рассказывала, а подруга ни разу не перебила, вся превратилась вслух.
   Мхаридан тем временем не отставал от Вивьена, тем более, когда узнал, что проводником к Изумрудному озеру был Отто. Оказалось, что они были знакомы друг с другом, только кузнец молчал о своих мыслях, а вот будущий тогда ночной странник высказывался в открытую о том, что дворфам не место в Алмазном чертоге, и надо бы им отбить обратно Монолит. Мхаридана терпели долго, но потом все же ему пришлось уйти.

Глава XI

   Прошло не более трех дней после сожжения той людской деревни, а молодому Синему дракону до сих пор все это снилось. Он отчетливо слышал крики заживо сожженных людей.
   Если бы не этот приказ Зорго, вряд ли Синий полетел так далеко от своего гнезда, но Блюмб не сомневался, что за ним наблюдали.
   Он итак всегда чувствовал себя "исключительным", скорее изгоем из своего рода, непохожим на остальных драконов. Еще бы! Все драконы, как драконы, со всевозможными наростами и рогами, ороговевшими пластинами, а это "чудо" природы с полностью лысой головой на длинной драконьей шее, отчего его темно-синие глаза казались глазами теленка с опушкой длинных ресниц.
   "Что вообще во мне нашла Линхатель? Мало того, что внешне морда не удалась, так и драконьей ярости нет ни на грамм. С какой болью я изливал пламя на эту деревню, а ведь надеялся, что она окажется пуста, слишком дома выглядели ветхими и заброшенными!" - с горечью думал о себе дракон.
   - Привет, яйцеголовый! На плац пора! - прокричал пролетающий над Синим ящер.
   На учебный бой не хотелось вообще, видеть этого Фиолетового летуна Зорго - тем более. Он всегда грубо обращался с молодняком, заставляя просто так пулять друг в друга огнем, веселясь, когда один другому поджигал рога или хвост. Спасала в этот момент только драконья магия.
   В одной книге Блюмб прочитал, что отголоски драконьей магии впитали в себя эльфы, но со временем, после потери для нихАрлатана, больше среди эльфов не было сильных магов. Возможно, это связано с тем, что только в Арлатане растет Вивэндель - магическое эльфийское дерево.
   Вдруг он почувствовал отголоски чужой драконьей магии, но вовсе не на Бампе, а где-то на Юге.
   Не зная почему, Синий дракон втихомолку прокрался к старейшинам и стал подслушивать:
   - ... и ты говоришь это только сейчас? Ты, скорее всего, проморгал, когда драконица проникла в хранилище, как проглядел в свое время и эти два яйца. Теперь Серебряным нечего терять! - по голосу безрогий молодой дракон понял, что это говорит Скарлет, видимо недавно вернувшаяся из дозора.
   - Давно его пора судить, - фыркнул Коричневый ящер, дернув крыльями.
   - Чтобы детеныши вылупились все равно нужно еще десять Серебряных или Золотых драконов к тем двоим, - пытался спасти свою шкуру Желтый дракон.
   Должность сторожа молодняка его тяготила, он все чаще чувствовал себя ненужным. Более того, эта ненужность перерастала даже не в депрессию, а просто в банальную усталость. Усталость от самого себя, от бессмысленного существования, желание закрыть глаза в одно прекрасное утро и больше их никогда не открывать, - все это обостряется с каждым днем. Хочется освободиться от оков тела и улететь из этого мира.
   - У гномов есть озеро, Изумрудное озеро гнева. Молись Крылану, чтобы у Золотой ящерицы не было союзников... - прошипела Скарлет.
   - Подслушиваешь....Нехорошо! - просипел над самым ухом до боли знакомый голос, краем глаза дракон уловил кончик сиреневого хвоста.
   - Лин, это не то, что ты думаешь, я почувствовал магию, сильную магию, хотел понять, в чем дело, - глупо попытался оправдаться Синий, глядя на самку своими симпатичными глазами.
   - Дуй на плац, Зорго уже рвет и мечет, трое с переломами и ожегами уже у целителей, ты же не хочешь, чтобы новеньких ни единого не осталось? - приподняла, по крайней мере попыталась, бровь Линхатэль, та самая самка, что была влюблена в необычного Синего дракона.
   - Терпеть не могу эту Фиолетовую морду, у меня такое чувство, что он уже вылупился со всеми этими шрамами, - гладкая морда Синего стала самой несчастной от того, что ему придется все равно лететь на плац.
   - Не будь дураком, это самый лучший боевой дракон, - недовольно зафыркала драконица.
   - Уж не отец ли он тебе часом? - с усмешкой спросил Блюмб, и легко взмыл в облака, не дожидаясь ответа или удара хвостом по морде.
   На самом же деле, его невеста не знала, кто ее отец. Мать погибла еще до ее вылупления. Ее убили орки, а отец так и не объявился. Воспитывалась она, как и вылуплялась, в инкубаторе.
   Лишенная всего в детстве, теперь она хотела получить все и сразу (причем самое лучшее), неважно какой ценой. Но вот, что же делать с этим лысым недоразумением? Драконы обычно создавали пары так же как лебеди (по такому же принципу, один раз и на всю жизнь). Но только не для Линхатель . Поразмыслив немного, она решила создать пару с этим яицеголовым только потому, что так она находилась все время на виду у Зорго. Блюмб почему- то был у него на особом счету, а поэтому Фиолетовый присматривался к каждому, кто крутился вокруг Синего дракона. А вдруг повезет, и Фиолетовый дракон обратит внимание на нее, как на самку (не будет же Синий драться с наставником?).
   Зорго гонял молодых драконов, сейчас в спаринговом бою: друг против друга бились два Зеленых дракона-близнеца. Блюмб опять поссорился с наставником (умудрился когтем выбить ему глаз), и через две минуты на плацу его уже не было.
   Крылья легко несли его в самую дальнюю из пещер Бампа. Воздушные потоки легко подчинялись огромным перепончатым крыльям, а ветер остужал горячую безрогую голову. Синий боялся, что ему так и не дадут поговорить с бывшим теперь уже охранником молодняка. Желтый старик огромных размеров, говорят, жил еще в старых пещерах на Юге, когда главенство стаи было на крыльях Золотой четы. Он родился, еще когда были живы братья-драконы из легенды - Фобосс и Деймос ( уже тогда существовало пророчество). Именно поэтому после мятежа цветные драконы перебили в первую очередь всю Золотую и Серебряную кладку, и как им казалось, всех Золотых драконов. Самое смешное, что Серебряную драконицу по слухам спас Зорго, будучи тогда сильно молодым и влюбленным в нее самцом. Только она его отвергла. Она нанесла ему тот шрам через всю его фиолетовую морду, или он сам себе в знак протеста, никто не знает по сей день. Да только после этого он стал одиночкой, хотя несколько лет назад он пытался кого-то обхаживать, но ничего у них не получилось.
   Тут Синий запнулся на этой мысли. А что если получилось? И его Сиреневая подруга действительно дочь Зорго? Он похолодел от этой мысли. Ведь если это так, Фиолетовый ни за что не примет Блюмба в свою стаю.
   Молодой дракон спикировал к тюрьме:
   - Можно увидеть Бэлби? - спросил он у Малинового стражника. Тот покачал крыльями и пропустил.
   Синий протиснулся в тесную пещеру. Желтый бубнил под нос стихи, вероятно, собственного сочинения. Блюмб прислушался.
   - Устал от жизни я,
   Горька она теперь,
   Я потерял ключи от счастья
   И не знаю, где искать теперь.
   Наверно, потерял я в детстве и давно.
   Теперь ни дверь ты не найдешь, ни окно.
   Устал от жизни, прожитой мною зря,
   Потомки скажут за меня.
   Зря тратил я часы и годы...
   Такой усталости не чувствовал я никогда...
   - Давно тут сидишь, Блюмб? - просипел стариковский голос Желтого дракона.
   - Твоя память все так же исправна. Я подумал, что ты меня забыл, - усмехнулся Синий.
   - Твою лысую башку?! Что-то ты какой-то потрепанный. С кем подрался? - сощурился проницательный старик-дракон.
   - С Зорго. Не нравятся мне его методы обучения. У меня до сих пор перед глазами та пылающая деревня, и крики мелких двуногих в ушах звенят, - ответил грустно посетитель.
   - Ты всегда был не такой, как все. У меня есть книга о Золотокрылых и Серебряной династии. Нет, не то, что вам преподают, а правдивые летописи. Возьми! Меня все равно скоро казнят, - он протянул два свертка в коже, древние, как сам их прежний хозяин.
   - Но ведь суда еще не было! - возмутился молодой дракон.
   - Думаешь, мне дадут жить после того, как два яйца похитили из хранилища. Клянусь Крыланом, тогда не было никого, да и всплеск магии был минимален, - Желтый насупился, как будто что-то обдумывая.
   - Что же тогда было утром? - удивился безрогий.
   - Родились два дракона, два серебряно-золотых дракона, там, на Юге. В Пике Глаза дракона. - Уверенность с которой говорил об этом старик не оставляла сомнений.

Глава XII

   "Еще целых три дня до торфяных шахт! Как тяжело, оказывается, возвращаться в одиночку", - шел по дороге Силерус и думал о своей непростой задаче.
   Парень вспоминал каждую минуту этого похода, но последние дни были какими-то сумбурными. Встреча с главарем орков, переговоры с ними, и то, что они не принимают теперь участие ни на одной из сторон, можно считать за счастье. Он так задумался, что даже не увидел открывающегося портала.
   - Силерус, не хочешь сократить путь, - раздался мелодичный голос за его спиной.
   Он сразу узнал голос Ириэллы и даже от радости подпрыгнул.
   - Нашла-таки, ладно, можно и сократить немного, - юноша шагнул в зев портала. Очень давно, кажется, целую вечность назад, он со своими друзьями уже пробирался через этот цветной кисель. Наконец, Силерус ступил на твердый каменный пол башни.
   - Я нашла его! - крикнула эльфийка.
   - Можно подумать, у вас веселье без меня не складывается, - весело бросил шутку своим друзьям прибывший товарищ.
   - Наконец-то, все на месте! - выдохнул Литом. - Война драконов началась, братья-драконы избрали своих всадников, а нам надлежит отправиться в столицу, будем жить во дворце.
   Глава "Ночного пика" обвел взглядом всех присутствующих.
   - Я не желаю быть придворной дамой! - раздался хриплый бас в конце зала.
   - Гном боится стать фрэйлиной, - добавил насмешливо звенящий голосок полуэльфа.
   Лиандра же скромно молчала, хотя прекрасно знала, чем может закончиться для нее эта затея. Первое время в башне она то и дело боялась , что ей воткнут - таки нож в спину . Но время шло, а к ней относились, как и ко всем странникам в "башне". После волны недоверия ее накрыло волной непонимания (почему ее, убийцу, простили за все то, что она совершила) . А дальше пришло осознание , что девушка кому-то нужна не за свои навыки, красоту или за то, что она воин, а просто потому, что она - это она . Воспитание в обществе "Неясыть" - это прежде всего постулат, что за все надо платить. Она была маленькой девочкой, когда бродяги продали ее, злой, кусающийся комочек, чужестранцу в черном. В доме с названием "Неясыть" ее накормили и воспитали из нее одну из лучших убийц в мире... Теперь пришло время платить за доверие, за прощение и за первую в ее жизни дружбу и любовь.
   Литом прекрасно знал обо всех обстоятельствах, и именно глава ордена настоял на том, чтобы бывшие члены общества "Неясыть" попали во дворец.
   Судьба сына короля и его возлюбленной была предопределена самой судьбой, но наследник престола еще не знал, что ждет его в будущем. Его друг и главнокомандующий в одном лице сказал об этих планах лишь Ириэлле (с оговоркой молчать), поэтому одновременно открылись вдруг два портала...
   Не успел Вивьен опомниться, как его буквально втолкнули в это цветное марево.
   Под ногами каменный пол, совсем не похожий на дворцовый, зеркальный:
   - Ты впервые за пару месяцев промазала или я чего-то не знаю? - спросил принц свою ворожею.
   - Мы там, где приказал быть нам с тобой Литом, - спокойно ответила она, пробираясь по какому-то ответвлению смутно знакомой пещеры.
   - Мальчики направо, девочки - налево? - спросил Вивьен.
   - Сейчас увидишь. - Ей до последнего не хотелось говорить, что он так и не увидит отца.
   Однако "сейчас" все не наступал: они то спускались, то поднимались по темным коридорам пещеры, конца которой, казалось, не увидят никогда.
   - Это одно из ответвлений пещеры Хвоста дракона, а этот туннель ведет вниз, - решила объяснить Ириэлла такой длинный путь. - Если в этой пещере уже есть кто-то из драконов, то с помощью магии туда попасть нельзя.
   Неровности пещеры вдруг куда-то пропали, пол под ногами стал ровный, словно изготовлен из отшлифованных мраморных плит. Вивьен заметил, что камень оплавился и напоминал каток.
   - Это что? Пол и стены как будто текут, - спросил он девушку.
   - Скорее всего, драконы тут устраивали разборки, и от высокой температуры камень расплавился и потек, - предположила эльфийка. Впрочем, это очень походило на правду, тем более, что размеры входа вполне позволяли вместить в себя двух молодых драконов.
   Наконец-то их путь закончился довольно-таки вместительным залом, из которого шел еще один широкий коридор.
   Коридор являлся входом на плац, где тренировались Серебряные драконы. Ириэлла смогла "нащупать" телепатическую связь со своим драконом. Вивьен ничего не понимал из происходящего. Он немного испугался, услышав в своей голове рык зверя, даже подпрыгнул от неожиданности.
   - Я сошел с ума, - прошептал он, но магесса уловила телепатический зов второго дракона.
   - Теперь ты тоже слышишь своего дракона, - улыбнулась она. - Пойдем! Время не ждет, скоро придется вспомнить о том, что мы, прежде всего, солдаты, созданные для борьбы с порождениями тьмы. Самого архидемона можно убить только в воздухе, иначе он возродится.
   - Что?!... Летать на драконе?! Опять! - он вспомнил, как он путешествовал на драконе, как ветер бил в лицо, как руки судорожно хватались за выступы на коже дракона. Летать на этих могучих созданиях - испытание на прочность для любого воина.
   * * *
   Литом и почти все ночные странники выходили из марева портала у потайной двери дворца, у которой стоял эльф-охранник.
   Он был изрядно "помят", как будто только что дрался с гномом. Надо сказать, что эльфы с гномами редко находят общий язык. Глазастый гном-странник увидел на шее эльфа медальон гномьей работы, и брови его от удивления поползли вверх:
   - Какой гном согласился сотворить медальон тебе? - возмущенно спросил он эльфа
   - Это трофей с шеи убийцы. Была вторая попытка убийства короля... - тут его глаза наткнулись на Лиандру. Рука эльфа молниеносно выхватила тонкий клинок, однако слова Литома охладили пыл охранника.
   - Она теперь странница, кроме того, может многое рассказать о "Неясыти", и в следующий раз мы будем во всеоружии, - эльф нехотя зазвенел клинком, засовывая его в ножны.
   - Кого они послали на этот раз? - не удержавшись от любопытства, спросила Лиандра.
   - Полурослика, это что- то между эльфом и гномом, кто не знает. Отравился мальчонка, который пробовал в этот день пищу короля. Об этом никто не знал, кроме двух человек, меня и повара, - он хмуро посмотрел на девушку, которой доспехи шли, пожалуй, даже лучше, чем то шикарное платье, что было на ней в тот роковой для принца день.
   - Я знаю его, это Бабрик. Он всегда пользуется только ядом, и поймать его непросто. Последнего кого они пошлют, это метатель ножей. Самый лучший из них - это Франсиско. - Полуэльф кивнул в знак согласия.
   - Попеременно один из нас должен быть рядом с королем. Только так, чтобы нас не было видно, - предупредил эльф-охранник своим мелодийным голосом и вызывающе посмотрел на Лиандру.
   - Ты тоже из "Неясыти"? - догадался стражник. Полуэльф кивнул в ответ. - Хорошо, я распоряжусь, чтобы вас расквартировали и дали график дежурства у покоев, а так же в самой спальне короля. Вы двое будете при нем неотлучно.
   Эльф развернулся и пошел через потайную дверь, все остальные последовали за ним.
   - И еще! Вам придется переодеться в обычную одежду придворных дам и кавалеров. Все полуэльфы должны играть роль слуг. - С этими словами эльф-охранник поклонился и буквально растворился в воздухе.
   * * *
   Орлика и Фенрис сошли на берег у Эльфийского леса, а быстроходный корабль, развернувшись, поплыл обратно в Урдюк-Хай. Ургуч остался на родине рядом с вождем орков Ургурухаром, а этих двоих сопровождал Хмачкарык.
   После того, как Орлика с Фенрисом спасли шатры главного лагеря от Красной драконицы, этот хмурый орк стал им другом.
   Судьба Красной драконицы Скарлет оказалась печальной. Она в одночасье рухнула на степную пустошь бездыханная. Потом орки долго строили догадки, захлебнулась ли она своим собственным невыброшенным пламенем, либо у нее просто остановилось сердце, но то, как полыхнули черным зрачки эльфа в тот самый момент, видели многие орки. Потом земля поглотила драконицу, при этом трава на том месте осталась невредимой. Такое стечение событий добавило еще больше сплетен и слухов среди орков. В любом случае орки были рады "избавиться" от столь непрошенных и нежданных гостей. Корабль снарядили самый быстроходный, прикомандировав к плавучей посудине самого сильного шамана, какой нашелся в главном шатре.
   Путешествие человеческой девушки и седого эльфа, а по сути двух "частей" Бога, было безоблачным и коротким, но это только касалось реки Хаткалы. Дальше простирался эльфийский лес, и девушке с человеческим обликом пришлось бы в нем туго. Только вот Орлика уже не выглядела, как обычная девушка, а точнее, как смертная.
   В который раз Фенрис заметил дракона, на этот раз Синего:
   - У него мирные цели. Он всего лишь спасается бегством от своих цветных сородичей и летит к Серебряным, чтобы предупредить их, -бесстрастным голосом сообщил он своей спутнице информацию, хотя она и сама была в состоянии читать мысли. Но его слова имели воздействие. Она немного успокоилась .
   Эльф знал, что его названная сестра узнала безрогого Синего дракона, который сжег ее деревню, но с другой стороны именно пройдя испытание через огонь, она получила свободу. Эльф видел по ее лицу, что идет внутренняя борьба и не вмешивался. Наконец, она отпустила дракона и пошла дальше, пропуская вперед своего спутника.
   Лагерь эльфов они нашли довольно-таки быстро.
   - Вы на прицеле, не делать резких движений, - краем глаза Фенрис увидел рыжие волосы и острое ухо, а потом и лук со стрелой на тетиве.
   - Веди нас к Антониэль - единственной, кто жил в Арлатане, - в первое мгновение встретивший их эльф смешался, но после, пожав плечами, опустил лук.
   - За мной, - даже не повернув головы к столь непрошенным гостям, он направился в центр лагеря.
   Гости еле поспевали за очень ловким и шустрым эльфом.
   - Она жива и теперь одна из ночных странников, к тому же она самый сильный маг, какого я не видела прежде, - вдруг тихо сказала Орлика. Рыжий эльф запнулся, а потом медленно повернулся к ней:
   - Откуда ты знаешь? Как узнала мои мысли? И откуда знаешь, что это она? - он смотрел пристально в эти практически белые глаза. Во взгляде смешались разные чувства: гнев, тоска, любовь, ненависть и надежда.
   - Ириэлла говорила с драконами, она отправилась туда через портал, который сама создала, - она коснулась всей ладонью лба провожатого, показывая ему весь их путь с эльфийской магессой: знакомства, путешествие, расставание...
   - Кто ты? - спросил осипшим голосом эльф.
   - Раньше до воссоединения, я была обычной девушкой, но теперь я часть Триединого Бога. Я - Славь, он - Навь, - она указала на седого эльфа с полностью черными глазами. - Третья часть - Явь - осталась с орками, добровольно, - добавила она, уловив тень мыслей рыжего.
   - Нам надо говорить с хранительницей, - строго сказал Фенрис.
   Все трое продолжили путь и остановились ровно в центре лагеря у одного из деревьев.
   - Ждите, - тихо сказал провожатый, и как белка, быстро вскарабкался на дерево. Вскоре опустилась лестница, сплетенная из лиан. Бывшему рабу и бывшей служанке пришлось карабкаться по ней в открывшийся люк-дверь.
   Многое в эльфийском лагере изменилось с тех пор, как из-за предательства соотечественницы пропала приемная дочь и ученица хранительницы.
   Теперь каждый дом на дереве имел двери. Если хозяин не хотел кого-то впускать, двери со всех сторон будут закрыты. Да и вообще. Порядки несколько изменились.
   - Вы прибыли рассказать мне о моей дочери или вас привело еще что-то, - с ходу начала хранительница. Ириэлла бы ее сейчас не сразу узнала. Черты лица остались те же, только две морщины прорезали лоб, но глаза стали почти бесцветными от пролитых слез и горя, волосы стали цвета серебра, а место охотничьего костюма теперь неизменно заняло платье чародейки.
   - Скажу лишь, что она жива и счастлива. Ее полюбил принц, правда отрекшийся от всего и ставший стражем в "Ночном пике". Именно он спас эльфийку от участи игрушки и принес ее в башню стражей. Он произнес "слово"! Ириэлла теперь часть их жизни, она самый сильный маг, разбудившая драконов. Ириэлла и Вивьен, тот самый принц, спасли яйца драконов, - возможно, Орлика продолжила бы говорить, но вмешался ее спутник.
   - Но это не главное. Арлатан свободен, собирайте всех эльфов и возвращайтесь на родину. Лесу нужны эльфы, иначе драконья лоза поглотит снова все деревья, - Фенрис решительно посмотрел на правительницу эльфов...

Глава XIII

   Лиловый хвост правителя постукивал по каменному полу пещеры, выдавая истинное душевное состояние дракона. Фиолетовый Зорго даже не скрывал своего настроения.
   - Все началось с этого идиота Желтого! Упустить яйца Золотых драконов! Толку, что его казнили! Второй слабоумный, этот безрогий выскочка, дал деру, непонятно почему. Если бы не его подружка, я бы ничего не знал! А теперь еще и Скарлет!!! Самая лучшая ученица! И ее убили орки!
   - Хватит!!! Не ори! И перестань топтаться туда-сюда. Когти сотрешь или сломаешь что-нибудь, - спокойно ответил правитель цветных драконов. - Собирай своих лучших воинов. Одного оставь учить молодняк, все остальные отправятся в Глаз дракона и разберутся с этой парочкой и их яйцами. Чтобы они вылупились, им нужно 12 драконов и гнев, гнев драконов, только тогда в состоянии вылупиться хоть одно драконье яйцо. А взрослых элитарных драконов осталось всего двое. Мы быстро разберемся с ними. - Лиловый пыхнул через нос сгустками белого пара, как бы фыркая.
   - Слушаюсь, Ингарэд, - поклонился посетитель и вылетел из пещеры.
   Лиловый задумался. Самого старого цветного они казнили еще вчера, но за два дня до этого произошла еще одна история. Синий безрогий дракон покинул Бамп без приказа, да и вообще без видимой причины. В его гнезде ничего подозрительного не было найдено. Все в гнезде, что связывало Блюмба с родными местами, он оставил нетронутым. Дочь Зорго, подружка безрогого, вздохнула спокойно, видимо, она не хотела вступать в супружеский союз с предателем. Сиреневая драконица не знала, что ее отцом является Зорго, однако кровь дает о себе знать. Лиловый долго над этим размышлял, наконец, решил, что пора знать этим двоим правду.
   - Что же наговорил молодому дракону этот старый хрыч перед казнью? - прошипел со злостью глава цветных драконов, вот уже сотни лет он не разговаривал сам с собою. Он в гневе ударил хвостом о пол, и один из камней, служивший столом, раскололся напополам.
   Синий дракон тем временем, уставший, с сильнейшей головной болью, приземлился в передней пещере Глаза Дракона.
   - Есть тут кто-нибудь! Я хотел предупредить Вас! - от эха голова разболелась сильнее. И молодой дракон, скрипнув зубами, положил голову на холодный камень, почти растянувшись на животе.
   - В тебе течет кровь серебряных драконов! Удивительно! Как зовут твою мать? - спросил огромный Золотой дракон, когда вышел из пещеры встретить гонца. Связь цветного дракона и Серебряного... Такое бывало очень редко. Все равно, что женитьба принца и рабыни.
   Блюмб видел только лапы дракона, говорившего с ним, но даже и это усилие отдавалось болью по всей голове, шее и даже кончике хвоста:
   - Солона, отца я не знал, я хотел сказать, настоящего отца... - Синий дракон рухнул без сознания от боли, даже не подозревая, насколько он изменился внешне.
   Боль пронзила его тело именно потому, что заклинание его матери могло пасть только вблизи Серебряного дракона, чтобы он мог узнать о своем происхождении. Боль сопровождалась прорезыванием рогов и шипов, а также появлением серебряной сетки по всему телу.
   Серебряная драконица выглянула из-за поворота в первую пещеру у выхода:
   - Я не ослышалась? Его мать зовут Солона? - Золотой дракон кивнул, задумчиво глядя на растянувшегося перед его лапами недавно бывшего Синего безрогого дракона.
   Теперь на его голове красовались изогнутые серебряные рога, а хвост украшали такие же серебряные шипы.
   - Когда у взрослого дракона прорезаются шипы, это очень больно, неудивительно, что он потерял сознание. Посмотри, что у него в передней правой лапе! - последние слова Серебряная драконица произнесла с трепетом. - Он принес книгу Золотой и Серебряной ветви, о наших династиях...
   - Ее мог сохранить только хранитель молодняка, тот Желтый дракон... Ты его помнишь? - драконица кивнула в ответ. Оба дракона задумались о прошедших годах. Из этого состояния их вывел царапающий звук под ногами.
   - На Вас хотят напасть в следующую полную луну, но после моего побега могут все ускорить, - молодой дракон приподнял голову, она показалась ему значительно тяжелее. - У меня болит голова и хвост. Что со мной? Можете ли Вы убрать эту боль? - с надеждой обратился он к самым величественным драконам в этом мире.
   - Надо спуститься на плац и вызвать всадников, только этих двоих, - прошептала Серебряная драконица, Золотой кивнул, подставляя крыло их родственнику.
   - Знакомство потом. Сейчас надо отправляться в путь.
   * * *
   Литому, единственному из стражей, выделили комнату возле спальни короля, хотя отдыхать ему приходилось редко. Кловиус шнырял туда-сюда через портал. Ну не мог он обойтись без своей бесценной библиотеки, слишком много книг, свитков и просто табличек с заклинаниями там было.
   Главе "Ночного Пика" тоже надо было держать руку на пульсе. Слишком много снов о порождениях тьмы видело его сознание. Даже появились сообщения о том, что их видели на поверхности, пока только возле Монолита, но и это уже было первым звоночком.
   - Алистэль, есть что-то новое? - спросил хозяин комнаты, доспехи которого лежали в сундуке, а на старом теле красовался наряд знатного вельможи окраины Верлона. Мелких и крупных богачей сейчас хватало, поэтому ему не приходилось давать объяснений любопытным царским вельможам. Полуэльфа нарядили в костюм слуги. Но, даже играя роль прислужника, он умудрялся привлекать женские взоры, и шепот вокруг его персоны не прекращался.
   - Ничего пока, чем дальше - тем тревожнее... Значит "Неясыть" тщательно готовит нападение, - молодой красавец нахмурился, рядом с королем сегодня оставалась Лиандра. Это приносило ему немало страданий. В довершение того, что проводить вместе время им не доводилось, еще девушка решила играть роль любовницы короля.
   Сегодняшний день был "приемным", т. е. во дворце ожидается бал и банкет, а после - развлечения по разным уединенным комнатам. Это всегда был самый сложный день для телохранителей.
   У полуэльфов, как и у эльфов, была развита интуиция, поэтому он, чувствуя тревогу, не находил себе места.
   - Да уж! Вы с Лиандрой знаете это не понаслышке. Ладно, отдыхай пока, можешь прямо тут прилечь, у меня все равно дела, - с этими словами холеный знатный хлыщ покинул комнату, плотно прикрыв за собой дверь.
   Лиандра красовалась в роскошном зеленом платье, а перекрашенные в темно-медный цвет с золотистым отливом волосы еще больше подчеркивали белоснежную кожу, темные глаза с опасным блеском и тонкую лебединую шею... Молодая женщина ворковала с одним из высокопоставленных вельмож, сидя на подлокотнике его кресла. Короны на нем не было, но все придворные знали, что перед ними король.
   В какой-то момент краем глаза Лиандра в толпе уловила знакомое лицо. "Франциско...", - мелькнуло в голове у охотницы, и рефлексы сработали раньше, чем глаз увидел серебряную "рыбку" ножа. Она сделала вид, что хочет поцеловать короля и упала на него с подлокотника. Ее рука была столь тверда и быстра, как и раньше, а глаза столь же острые. Оба ножа встретились в воздухе и одновременно вонзились в цели, безжалостно войдя в человеческую плоть до самой рукояти. Лиандра с ножом под правой лопаткой с улыбкой сползла к ногам короля, ее противник с грохотом рухнул с кинжалом в горле.
   * * *
   Постепенно в Эльфийский лес стали сходиться эльфы и полуэльфы. Единственная, кто не услышал зов, оставалась Ириэлла, но у нее была своя задача, да и не услышала бы она ничего на плацу Серебряных, куда даже цветные драконы не могли пробиться, обладая многовековой сильнейшей магией.
   - Мы проведем еще один ритуал, когда все эльфы Веролдэна будут на месте. Будем все вместе возле купели Триглава, там и будет совершен ритуал, - обессилено прошептал седой эльф, опускаясь у подножия могучего дерева, где проводил ритуал вместе с Орликой. Именно они отправили телепатическим путем во все стороны света сообщение о Великом Возрождении.
   * * *
   Вивьен и Ириэлла ступили на плац Серебряных и к своему удивлению увидели трех молодых драконов вместе со своими старыми знакомыми. Третий был Синий с серебром, он внимательно смотрел на вошедших, глаза его расширились от изумления:
   - Это ваши всадники? - он посмотрел на пятнистых недавно рожденных драконов, шкура их была похожа на шкуру леопарда (золотая в серебряных пятнах).
   - Они нас вытащили из кладовой и, благодаря им, мы смогли вылупиться
   - Точно! Они принесли воды из Изумрудного озера, - поддакнул второй дракон своему брату.
   - Я думала, что это невозможно, - сказала после небольшой паузы эльфийка, изучая Синего дракона с серебряными рогами. - Твоя мать смогла создать очень сильное заклинание, но это стоило ей жизни.
   - Я ей кое-что объяснил, кузен, - улыбнулся Фобосс.
   Его брат Деймос, видимо, что-то говорил своему наезднику мысленно.
   - Может, договоримся все высказывать вслух, а то я чувствую себя скальным выступом, - нахмурился Синий.
   - Ириэлла, это Вивьен, а твое имя? - эльфийка решила немного исправить ситуацию.
   - Блюмб, - пробурчал Синий дракон, пренебрежительно отворачивая свою морду. - Простите, никак не могу привыкнуть, что драконы должны защищать двуногих. Меня воспитывали недалеко от Арлатана, а там ... другие традиции, - он слегка запнулся, вспомнив сожженную деревню.
   - Приятно познакомиться! Нам пора начинать тренировки, сны сообщают магам о приближении порождений тьмы. Их видели уже на поверхности.
   - Эй погодите , хотел спросить , почему вы оба , тоже полукровки , можете передавать мысли на расстоянии , а я нет ? - Вголосе синего звучала почти обида .
   - Во - первых у нас кровь золотых и серебряных , а в тебе цветного и серебряного , во - вторых ты вылупился обычным способом , а мы нет , ну и последние у нас связь друг с другом и нашими всадниками , которая была заложена еще первыми Фобосом и Деймосом . - Стал вслух объяснять дракон , на что синий кивнул
   Синий недоверчиво глянул на двуногих. " Посмотрим, каковы они будут в бою!" - усмехнулся про себя дракон.
   Начались беспощадные тренировки, Синего гонял то один брат, то другой. Когда Синий выматывался совсем, его место занимал Золотой Дракон или, что бывало редко, Серебряная Драконица.
   Как же ошибался Блюмб, думая, что наиболее опасный противник - это человеческий самец, но самка... теперь он понимал, что эльфийская магия может не уступать драконьей.
   * * *
   Зорго со своим отрядом сходу влетел в тесную первую пещеру. Быстро осмотрев все вокруг, он понял, что Глаз дракона пуст, и отправиться они могли только на плац. Зачем? Драконов осталось только два. Яйца не могут вылупиться... Но тут Зорго увидел, что по всему гнезду раскиданы остатки от скорлупы.
   - Как они смогли, их ведь осталось всего двое? - спросила недавно обретенная дочь Линхатэль.
   - Есть способ... Но для этого нужны эльфийские маги, только они в силах принести воду из Изумрудного озера. Или ты думаешь, мы зря выгоняли эльфов из Арлатана?! Похоже, у остроухих гораздо больше магии, чем можно было предположить. Мы даже не заметили магического всплеска. Кто-то о-очень сильный поставил магическую защиту! - рыкнул Зорго, меряя шагами гнездо.
   - А если маг был один или два? - задала вопрос своему отцу дочь и получила презрительный взгляд в награду.
   - Это только драконам под силу справиться с водным элементалем: набрать воду и не погибнуть, а потом уничтожить элементаль, как сущность. Нет! Ни один маг, даже самый сильный эльфийский маг, на это не способен в одиночку. Возвращаемся! Нам надо готовиться к войне! - гаркнул Фиолетовый дракон. Он решил, что срочно надо собирать свой отряд.

Глава XIV

   Алистэль сидел за столом гнома и смотрел в одну точку. Два кувшина из-под гномьей водки были под столом, еще один недопитый стоял на столе.
   - Я думал, что таких эльфов не бывает. Ты даже не представляешь, сколько он в себя влил за последние три дня, как только узнал, что Лиандру убили, - прошептал гном усевшемуся на кровать Силерусу.
   - Я его понимаю... Орлика хоть и жива, но ее как будто и нет. Богиня, одним словом. Она стала чужая, - вздохнул Силерус и тоже потянулся за кувшином.
   - Сам убью заказчика! Такого в "Неясыти" не бывало никогда, но я теперь ночной странник, я знаю, кто заказал короля, - пьяно пробурчал эльф.
   - Сначала протрезвей, а после убивай, - прикрикнул на него гном, на что Алистэль кивнул и, пошатываясь, вышел из комнаты.
   Протрезветь ему помог Кловиус, и портал в Кирквон тоже для него открыл, чем измотал себя до изнеможения.
   - Ты в своем уме?! Старый ты пень! У нас каждый воин на счету, а ты лучшего лучника насмерть послал! Или ты думаешь, что "Неясыть" легко прощает предательство? - распылялся Литом, прекрасно понимая, что молодой эльф ушел бы сам, без помощи мага.
   - Возможно, я и старый дурак, да только он бы себя тогда убил прямо здесь. От тоски за ней, - грустно сказал старик.
   * * *
   - С чем ты там опять возишься? - с улыбкой спросил Вивьен, подходя к алхимическому столу, где сосредоточенно стучала всякими стаканчиками его любимая.
   - Помнишь, я пыталась приготовить зелье из скорлупы дракона, и у меня не получилось? Я поняла свою ошибку. Хочу попробовать еще раз, -она опрокинула содержимое какой-то чаши себе в рот раньше, чем парень выбил ее из рук.
   - С ума сошла! - он испугался за девушку. Ириэлла взяла его за руку. На ощупь ее кожа стала, как теплый камень, да и на цвет тоже.
   - Теперь узнаем, насколько этого хватит, - она отправилась в пещеру к Золотому дракону.
   Вивьен уже знал этот огонек одержимости в ее глазах. Тяга к эксперименту у Ириэллы была непоколебимой. Она все равно сделает по-своему. Переубеждать девушку было бесполезно.
   Пендрагон был в компании Скаймиры и Блюмба.
   - Мне нужно, чтобы вы втроем дыхнули на меня огнем, - спокойно, но твердо сказала девушка.
   Драконы уже начинали привыкать к выходкам девушки.
   - Опять зелье "живого камня" испытываешь? - усмехнулась Серебряная драконица.
   Не дожидаясь ответа, она плюнула огнем в сторону девушки, стараясь струю огня не делать сильной.
   Когда рассеялся дым, все увидели легкий след портала там, где стояла эльфийка.
   - Спасибо, достаточно...- услышали драконы голос Ириэллы позади себя. Девушка пыталась делать равнодушный вид, гордо пошла к столу с бутылочками.
   - Скай, она всегда такая? - спросил Блюмб.
   - Сколько ее знаю. Интересный экземпляр, никогда не сдается! - все три дракона посмотрели в направлении алхимического стола.
   Девушка всхлипывала, а юноша ее гладил по голове.
   - Не пойму, чем она недовольна? Зелье было чудесное, выдержать огонь драконов никто не может! - удивился Синий и покачал головой. Он до сих пор не мог привыкнуть к тому, что у него появились рога.
   * * *
   В старом капище, где находился тотем Триглава, происходили странные события. В стене пещеры образовалась зеленая дыра-портал. В пещеру из зеленого марева выходили эльфы непрерывным потоком. Когда последний эльф прошел через зеленый портал, следом вышли Фенрис и Орлика. "Зеленая дыра" закрылась, как только они встали на каменный пол.
   - Вам следует выйти из святого хранилища. Мы же должны остаться тут, - не терпящим возражений тоном Фенрис приказал всем эльфам покинуть пещеру.
   Эльфы, зная традиции, без возражений покинули старый храм, хотя Антониэль задержалась немного перед тотемом с тремя разными ликами. Когда эльфы покинули святое капище, портал еще раз мигнул и из него вышел орк с зелеными глазами.
   - Пора, - спокойно сказал вошедший и сходу окунулся в купель, ведь он делал это не в первый раз.
   Им снова пришлось проводить священный ритуал Триединого Бога перед тотем в купели, пока перед ними не появился всадник на вороном коне:
   - Я - прошлое, настоящее и будущее. Я - Явь, Славь и Навь. Каждый из вас принесет свою жертву: эльф оставит любимую сестру и останется в Арлатане, орк покинет всех своих родных и станет еще одним из ночных странников, человеческая дева отпустит свою любовь, чтобы остаться в горах Бамп после поражения Цветных драконов. Каждый из вас принесет свою особую цену, чтобы я воплотился, как всадник и защитил Арлатан, как было уже прежде...
   * * *
   Лазурные крылья топорщились время от времени, а сам дракон ходил по плацу, выслушивая отчет команды Цветных.
   - Так вот почему орки оставили Арлатан: у эльфов появились сильные маги... Будь уверен, половину они потеряли у Изумрудного озера, - Лазурный (теперешний глава цветных драконов) не мог поверить, что никто из эльфов не пострадал при схватке с Водяным элементалем. - Собери лучших из лучших и отправляйтесь в эту эльфийскую пустошь. Орки уж там постарались навести свои порядки, - раздраженный предводитель Цветных драконов махнул хвостом и одним ударом разрушил стол для переговоров.
   Карта, нарисованная драконами-разведчиками, легла прямо под лапы Ингарэда.
   - Эльфы всегда помогали Золотой династии, теперь Золотые у них в долгу, а длинноухие вернулись в Арлатан. Альянс Серебряных, Золотых и эльфийских воинов может закончиться для нас хорошей трепкой. Кто будет учить молодняк, пока я буду уничтожать остроухих? - спросил разозлившийся Зорго.
   - Лично я! Теперь свободен! - рявкнул правитель, Фиолетовый решил ретироваться.
   * * *
   - Пора! Арлатан в опасности! - прорычал Фобосс.
   Кто бы мог предположить, что пару недель назад они только вылупились. Благодаря воде из озера Гнева, выпитой вместо молока матери, братья-драконы росли буквально ежечасно, и сейчас уже даже превосходили по силе и ловкости Синего, хотя и он в боевой технике поднаторел.
   Теперь Синий знал, кто убил его отца, и ненависть к Зорго взыграла с новой силой в крови молодого дракона. Для него одна была отрада: Серебряная мать приняла его, как родного сына. Дракон, никогда не знавший любви матери, теперь мог почувствовать и заботу, и материнскую ласку. С каждым днем серебристый рисунок на его коже становился более плотным.
   - Скай, почему во мне так мало осталось Синего? - однажды спросил он.
   - Ты теперь больше принимаешь нас, чем Цветных, в свою душу и сердце. Привязалась я к тебе, как будто ты мой сын. Вот и проявляется больше серебра, зов нашей династии получает отклик в тебе самом, - старательно объясняла мать все изменения своего приемного сына.
   Наконец, настала ночь, когда нужно было прибыть в Арлатан.
   - Может, воспользуемся порталом? - предложила Ириэлла.
   - А ты сможешь открыть портал для нас всех? Драконья магия отличается от эльфийской и может нарушить тебе плетение, - серьезным тоном сообщил Пендрагон.
   - Попробуем, - через мгновение ответила магесса, прикидывая, что можно изменить и как защитить всех в случае провала.
   * * *
   Слишком долго эльфы прожили в опаске за свою жизнь, и привычка оставлять дозоры въелась в их быт прочно и была неискоренима.
   Однако изменения в жизни эльфов были. Дома теперь были на земле и выглядели, как небольшие заросли кустов или густой подлесок между деревьями Вивендэль. Драконьей лозы в лесу не осталось и следа.
   Благодаря эльфийской магии восстановилась лесная жизнь: выросли деревья, кусты, цветы, грибы, ягоды. Даже непокорные птицы вернулись. Животные тоже стали понемногу возвращаться в свои старые норы и другие места обитания.
   Но вдруг появилось цветное свечение. Прямо посередине леса в Арлатане образовалось цветное облако, зависшее на небольшой высоте от земли.
   Трикери, лучник-наемник натянул тетиву, зажимая между пальцами оперенье стрелы. Благо, что первой из этого марева вышла Ириэлла, а после уж... Молодой лучник в порыве радости кинулся на шею эльфийке. Ириэлла еле устояла на ногах, ведь процесс создания портала забирал все ее силы.
   Когда все драконы и Вивьен выбрались из портала, Ириэлла сама радостно стала трясти растерянного лучника и засыпать вопросами:
   - Трикери! Как я рада тебя видеть! Как Антониэль? Сквириэль? Как вы все поживаете? - эльф освободился из объятий и с улыбкой отошел на шаг, чтобы свиснуть.
   Свист был особый. На поляну, где в ожидании стояли прибывшее войско драконов, высыпали почти все жители Арлатана. Предпоследним вышел Фенрис, а потом эльфы расступились, пропуская хранительницу их народа.
   - Ириэлла...- воскликнула она, обнимая свою прежнюю ученицу.
   - Ну, здравствуй, хранительница, - ответила та, когда смогла посмотреть в глаза той, которая когда-то давно сделала ее эльфийкой.
   - Хвала Триединому и всем Богам, ты жива! - радостно смахивая слезы с глаз, прошептала хранительница. - А это кто? Кто этот юноша? Он человек! Почему он здесь?
   - Он произнес "слово", теперь мы оба ночные странники, - тут Ириэлла покраснела и перешла с общего языка на эльфийский. - И он любит меня больше всех на свете... как и я его.
   Хранительница увидела смущение девушки, кивнула в знак одобрения. Теперь ее глаза внимательно посмотрели на драконов. Хранительница склонилась в глубоком поклоне:
   - Приветствую, Золотая Династия! Приветствую, человек, укрываемый чарами! - перешла она на общий язык.
   - Приветствую, хранительница! Предстоит грозный бой! Мы должны помочь вашему народу и отмстить Цветным за мятеж и за истребление рода Золотых. Так велят предки! - торжественно прорычал Пендрагон.
   - Да будет так! Мы готовы принять бой! - ответствовала так же величественно Антониэль. Эльфы дружным хором поддержали свою воительницу.
   Ириэлла торопливо подошла к хранительнице:
   - Покажи свои книги и свитки, все какие есть, Антониэль. Нам с тобой нужно подготовиться к бою.
   Не теряя времени, два сильнейших мага пошли в хранилище таинственных книг. Вивьен и драконы остались на поляне в окружении эльфов. Все с интересом поглядывали на необычных пришельцев. Ведь драконов Золотой и Серебряной династий давно никто не встречал. На человеческого юношу поглядывали, как на диковинку. Еще бы! Он не приказывал эльфам, был дружелюбен и вел себя со всеми, как равный.
   Антониэль провела гостью к самому высокому дереву:
   - Раз ты освоила портал...добро пожаловать! - она открыла изящным движением свой, пропуская Ириэллу вперед.
   Оказавшись внутри, девушка поняла, что оказалась в точной копии своего прежнего эльфийского дома:
   - Словно домой вернулась, - проговорила она, отыскивая взглядом хоть какие-то отличия.
   - Я тоже рада тебя видеть! Ты стала настоящей волшебницей, - Антониэль немного помолчала, собираясь начать неприятный разговор. - Этот человек... Он тебе так дорог?
   Наступило неловкое молчание, хотя оно длилось недолго.
   - Да! Этот человек много для меня сделал. Он не просто солдат из "Ночного пика". Мы любим друг друга... Поверь, этот человек никогда не причинит зла ни одному из эльфов ради прихоти или от скуки, разве что обороняясь. Он не похож на многих из своего народа. Ты узнаешь его лучше и поймешь меня, - девушка искренне волновалась, она очень хотела, чтоб хранительница одобрила ее выбор любимого.
   - Пойдем! Надо готовиться к битве. Цветные драконы могут напасть на нас с минуты на минуту. Надо поторопиться, - перевела разговор мудрая эльфийка.
   Приготовления длились недолго. Над верхушками деревьев появились первые Цветные драконы.
   Блюмб рассказал все, что знал о боевой подготовке своих бывших сородичей, об их правилах построения боя, атаке, тактике, стратегиях, обо всех особенностях Цветных драконов.
   Над деревьями закипел бой. Задача эльфов и хранительницы состояла в том, чтобы держать купол для защиты от огня молодых деревьев Вивендэль. Пендрагон и Скаймира отражали большинство атак. Блюмб, ставший практически полностью Серебряным, защищал тыл своих собратьев по бою. Братья-драконы взлетали ввысь с всадниками на спине. Затем разгоняясь, кидались в самые горячие точки боя под звуки заклинания Ириэллы.

Глава XV

   Зорго с Линхатэль заходили с двух сторон на молодых драконов с всадниками на спине. В отличие от своей дочери Фиолетовый дракон прекрасно знал, кто перед ним. Он помнил слова пророчества так четко, как будто они были высечены внутри его черепа и старый воин знал, что терять ему было отныне нечего. Он даже не успел увидеть сноп пламени слева, но хорошо услышал дикий вой Сиреневой Драконицы. Болью резанул по сердцу крик его дочери, но бой продолжался... Сцепившись лапами и тараня друг друга шиповаными хвостами молодой и старый драконы сцепились в смертельном танце, который не бывает продолжительным на такой высоте со сложенными крыльями.
   Сиреневая, возможно, и смогла бы помочь отцу, однако тоже получила ощутимый удар "кислотной" стрелой. По мощности удара это новое заклинание было сродни "копью судьбы".
   " Почему отец не сказал, что у эльфов есть такие сильные маги?" - раздраженно подумывала драконица, ощущая сильную боль в боку. Она бесформенной грудой упала на землю, и последнее, что смогла увидеть, как отец борется с совершенно неузнаваемым Блюмбом. Ее сердце заныло, ведь она все равно относилась к Синему по-дружески, несмотря на его предательство.
   Зорго приоткрыл один заплывший глаз, второй вытек, когда в него попал шип хвоста его противника, и прошептал:
   - Я же тебя убил, чтобы добраться до твоей сестры Скаймиры...
   - Ты ошибся! Я Блюмб! Его сын! Я всегда чувствовал, что ты злодей. Интуиция меня не подвела... Это тебе за отца! - молодой дракон перегрыз горло Фиолетовому.
   Синий в победном кличе поднял голову в небо и увидел, как в беспорядочном танце кружили остатки Цветного войска. Казалось, все драконы с горы Бамп прилетели в Арлатан, чтоб принять смертный бой. Силы их таяли. Могучие и сильные в своей магии Золотой и Серебряные драконы наносили серьезные ощутимые удары по войску противника. Вскоре, остатки Цветных драконов прекратили бой и сдались на милость элитной династии.
   * * *
   Гнезда цветных драконов остались почти пусты. Молодняк почти весь погиб. Остались только несколько самок, несколько гнезд с яйцами и старики-драконы. Так печально закончилась война Цветных и Золотых, Серебряных драконов.
   Лазурный выжил. Его заковали в драконьи цепи и опутали сильными заклинаниями. Глава Цветных драконов был отправлен в "Глаз дракона" на суд. Хотя сказать "суд" - это громко сказано. Ведь судить было практически некому. Мало осталось драконов в этом мире. Бесконечные войны практически всех их истребили. Для сохранения рода Цветных на гору Бамп вернули Блюмба. Именно он возглавил свое племя и занялся воспитанием молодняка.
   Братья-драконы со своими всадниками задержались в Арлатане на пару дней. Ириэлла хотела побыть среди своих друзей, ведь столько надо было обсудить со своей приемной матерью. Конечно, силы ее после боя были на исходе. Эльфы с помощью целебных трав лечили юную магессу. Вивьен не отходил от постели девушки ни на минуту. Такая забота тронула суровое сердце хранительницы. Она уже не мешала отношениям молодых людей.
   Молодые драконы-близнецы вовсю праздновали победу. Их веселый нрав по душе пришелся эльфам. В лесу на два дня устроили гуляния и праздничные игры. Впервые в истории этой планеты мир воцарился между эльфами и драконами.
   * * *
   Из отведенного всадникам жилища вышла бледная и пошатывающаяся Ириэлла:
   - И чего всем неймется? - полусонная спросила она, не ожидая, впрочем, ответа.
   Девушка прошла к ручью неподалеку, вода в котором была даже в самый жаркий день очень холодной, чтобы ополоснуть лицо.
   - Как ты? - спросил сзади мужской голос, который эльфийка узнала сразу и улыбнулась.
   - Нормально. Только мысли всякие мучают... Как все, кто воюет, развязывает войны, не могут понять, что самое дорогое - это жизнь? Ничего не может стоить дороже чужой жизни, ни золото, ни власть, ни дорогая одежда или родовые замки! - воскликнула эльфийка, сжав кулачки на груди.
   Вивьен не мог ответить на этот вопрос, хотя если бы понадобилось, с легкостью отдал бы свою жизнь ради счастья любимой.
   - Этого никто не знает, а жизнь в мире может быть только на полях Ирия в царстве Триглава. Жить среди лжи и обмана, в рабстве, в царстве несправедливости долго невозможно. Жизнь перестает цениться. На войне умирают за право жить в лучшем мире. Так было всегда! - Вивьен подошел к девушке и нежно коснулся губами ее прохладного лба.
   - Такое впечатление, что ты просишь прощение за что-то, - сказала тихо Ириэлла, глядя внимательно в глаза юноше.
   - Мне очень жаль, что тебе приходится наблюдать все эти ужасы войны... Ты такая хрупкая, нежная, хочется защитить тебя от всего мира. Почему так складывается? Самый сильный маг, наше мощное оружие, на самом деле - беззащитная девушка...
   - Кто это тут беззащитная! - нахмурилась строптивая эльфийка.
   - Узнаю прежнюю Ириэллу. Идем, там эльфы соорудили нам одежду из шкуры дракона, она защищает и в то же время легкая, словно тонкая рубашка. Пойдем мерить.
   * * *
   - Это обычные люди может и не понимают, что творится в Монолите, а вот странники "Ночного пика" очень даже все понимают. Твоя задача - не попасться на глаза этим "ночникам", но все узнать о Веролдэне. Я чую остроухих, они опять в Арлатане.
   - Слушаю, повелитель Зоргайн, - говоривший поклонился, бряцая доспехами, и вышел из зала-пещеры.
   Когда-то давно это был тронный зал самих дворфов, но время все стерло из короткой памяти людей, даже эльфы этого, возможно, уже не помнят.
   Под толщей камня в кромешной тьме время течет иначе: то оно быстрое, как бросок змеи, то медленное, как ее сердцебиение в спячке зимой.
   В глубинных залах дворфского жилища не ступала нога орков, они обосновались в "прихожих залах", ближе к поверхности, а вот порождения тьмы и их возродившийся архидемон-повелитель были очень не против обитать в этих пещерах вечно.
   Зоргайн, конечно, стремился захватить и все остальное на поверхности, куда хватит сил долететь, только вот "Ночной пик" мешает. На самом деле, "Пик" не пускал чудовищ лишь в Веролдэн. В Арлатане действовало старинное капище Триглава, древнее, как сам мир, а у гномов слишком много оберегов от древнего зла, а они и с порождениями тьмы работают. Сильна их защита от вестников зла. С Монолитом повезло, орки просто на входе в пещеры разрушили все обереги, устраивая бои друг с другом, да и просто жгли дерево, чтобы согреться по ночам. Были на стенах надписи и непонятные символы в одном месте, но они не спасли камень Монолита от вторжения порождений. То, что рождено не на родной земле, вдали от своей родины, теряет свою силу. Возможно, поэтому символы и не смогли уберечь глубинные залы, исключением стало только несколько комнат по одной на каждом этаже-ярусе вглубь.
   * * *
   - Ваше Величество, из "Неясыти" пришел свиток, - растерянно пробормотал паж королевы, протягивая скатанный в трубочку документ.
   Зимулес узнал эту печать, хотя именно такой свиток, о разрыве контракта, с золотом-задатком, это общество посылало очень редко. Такие случаи можно было перечесть на пальцах одной руки.
   - Положи на стол и оставь меня, - правитель Кирквона смотрел в открытое окно, где в отличие от Арлатане (там срывался уже снег) было тепло и спокойно.
   Птиц прибавилось, отчего в маленьких садах города днем стоял настоящий гомон. Вот и сейчас наступили часы, когда большинство птиц уже проснулось и деловито сновало в разные стороны, не опасаясь за потомство, так как местные хищники уже насытились вполне достаточно, чтобы разорять гнезда.
   "Наступят ли у людей такое время, что они будут смотреть на власть и деньги глазами объевшегося кота?" - промелькнула мысль в непокрытой голове государя, но ответить пусть и мысленно сам себе он не успел, за спиной послышалось тактичное покашливание.
   - Читай вслух, - обронил Зимулес, указывая на так и не распечатанный сверток.
   Советник стал читать, и по мере прочтения документа голос его как бы слабел, как опускающиеся в бессилии руки:
   - Ваше величество, можно ведь нанять других, которые сумели бы...
   - "Неясыть" - лучшее агентство! Кроме того, на наши политические игры итак уже потрачена почти вся казна. Или ты предлагаешь опять повысить налоги? Конечно! Знать и дальше будет от них освобождена, а простым горожанам платить будет нечем! - он кричал слова, выделяя некоторые с особым сарказмом, еще не зная, что этим он подписывает себе смертный приговор.
   Власть редко долго терпит добрых и справедливых правителей, для этого нужны определенные качества изначально. Не так-то легко оставаться человечным королем. А уж если эта власть поддерживается ложью, подлостью и деньгами ...
   "Другой правитель будет посговорчивей, а пока можно потерпеть и истеричку на троне!" -- усмехнулся про себя советник, уже зная, что будет дальше.
   * * *
   Ириэлла и Вивьен осталась в Арлатане, драконы тоже решили задержаться в этих местах.
   С каждым днем ночи становились длиннее, а кошмары все отчетливее.
   - В башне есть книги, где говориться о том, как появился первый архидемон и кто вообще такие порождения тьмы, откуда они взялись? - спросила за завтраком эльфийка у своего огненного соратника.
   - На счет книги не знаю, ты провела в библиотеке башни больше времени, чем я за всю свою жизнь во всех библиотеках мира, но вот, что я слышал от старожилов-странников: первые порождения тьмы - это в сердцах проклятые соратниками предатели, которые погибли от руки проклинавшего воина. Архидемон и теперь появляется именно так. Солдаты на поле боя боятся быть проклятыми и проклинать тоже боятся, чтобы войско порождений не пополнялось. Но мне кажется, что это сказки. Похоже, порождения тьмы нашли более действенный способ приходить в этот мир. Кроме того, ты знаешь, почему нас самих называют "ночными странниками"? - спросил в свою очередь Вивьен.
   - А разве не от названия "Ночной пик"? - удивилась магесса.
   - "Пик", по меркам странников, появился не так уж давно. Странники значительно старше. Так вот... "Ночными" нас называют потому, что Архидемон может появляться только, если на небе солнца не будет. Поэтому мор и наступает в основном зимой, когда дни короткие.
   К ним присоедились у костра еще два эльфа, услышавшие их беседу.
   - Погоди, но ведь наши видели порождения тьмы у Монолита днем?! - Ириэлла хотела понять изнутри жизнь врагов.
   - Порождения могут выходить на поверхность днем, это их разведка, а вот Архидемон сидит до последнего, появляется на поверхность лишь раз, в самый решающий момент, и только ночью. Говорят, солнце его слепит, и он теряет чуть ли не половину своих сил.
   Магесса решила, что все-таки будет продолжать искать древние книги, повествующие об особенностях этих тварей. Она привычным жестом открыла портал и уверенно шагнула в цветное марево.

Глава XVI

   - Ваше Величество, знать Веролдэна не поддержит ночного странника. Его нельзя садить на трон! - взмолился старый советник, с которым правитель был один на один.
   - Такова Моя воля! Вы ее обязаны исполнить! И еще! Эльфы отныне все должны быть свободны и иметь равные права с людьми, - последняя фраза короля повергла советника в такой шок, что в зале повисла длинная пауза.
   Седые волосы старика обвисли, а брови стали жить собственной жизнью на морщинистом лице:
   - Будет бунт, весь Верлон предадут огню...- дрожащим голосом попытался переубедить короля советник.
   - Из двух зол выбирают меньшее. Литом со своими странниками отправился обратно в "Ночной пик", как только стало известно, что покушений больше не будет. Но пока они все толклись тут в замке, я тоже кое-что узнал. Эльфийка-магесса спасла из западни золотые яйца самых могущественных драконов и помогла им вылупиться. Золотые и серебряные драконы меньшинством победили Цветных, а так как эльфам они обязаны... Сам должен понимать, что лучше потерпеть бунт и потерять пару городов, чем сжечь всю страну в пламени войны с драконами, - король закутался в плащ и вышел на балкон через украшенные изразцами двери.
   Седой советник опустился на подножную скамейку короля и уткнулся носом в сморщенные ладони. Он лил слезы от бессилия.
   * * *
  
   Литом расхаживал по своему кабинету, обдумывая те три донесения, что лежали у него на столе. В конечном итоге он вышел и направился в библиотеку.
   - Кловиус! - с порога крикнул он, услыхав шорох у дальней стены, совсем не похожий на шорох, издаваемый крысами. Да и заклятия против грызунов (разряд молний при приближении любого пушистого вредителя) давно отвадили всех мышей и крыс от содержимого этих полок.
   - Да! Что понадобилось солдату в пыльном храме знаний? - вежливо спросил старик, выплывая из-за поворота. - Никак я понадобился?
   - Прибедняешься все! А вот понадобился! Позови свою ученицу сюда с Вивьеном и их драконами. Они вскоре понадобятся. - Глава ордена серьезно смотрел в старческие глаза товарища, а в его душе плескалась "вселенская усталость".
   - Все так серьезно? - оставил сварливый тон старый маг.
   - Дальше некуда. Зима на носу. Порождений видели уже на поверхности недалеко от Монолита. Тебе это должно что-то говорить.
   - Хорошо... Сейчас позову, - маг сосредоточился и через минуту сделался прозрачным.
   * * *
   - Что с тобой случилось? - Вивьен баюкал эльфийскую магессу, как ребенка у себя на коленях.
   - Просто страшно. Как вы все так живете? Неужели у вас не бывает мира, настоящего мира? Когда нет рабства, нет войн... Почему врага надо обязательно убить? Тут ведь есть магия, можно, в крайнем случае, использовать несколько преступников в качестве статуй, поставить на видных местах с запретом снимать чары. Сделать это для устрашения, чтоб другим было неповадно преступать закон. И был бы мир, - ее голова покоилась на могучем мужском плече, а капавшие из ее глаз слезы стекали медленно по доспехам.
   - Идеалистка и выдумщица. Такого, наверно, не будет никогда. Живущие тут, в этом мире, слишком привыкли к насилию. Тут каждый день кто-то умирает, - принц поцеловал ее в макушку. Волосы пахли травами и луговой росой, напоминая летний луг.
   - В том-то и дело, что такое происходит во многих мирах, но ведь где-то, наверное, есть мир, где всегда спокойно и умиротворенно? - Ириэлла замолчала, прислушиваясь к тишине леса, где уже лежал снег тонким покрывалом и выбивался пар изо рта при разговоре.
   - Ты просто устала, - нежно прошептал ей на ухо принц. Он бережно взял ее на руки и отнес на мягкие шкуры в шатре, которые служили путникам постелью.
   - Я так не уставала за всю свою жизнь. Мы начинаем ценить только то, что теряем. На войне, где год за десять, день тянется словно год. Теперь представь, как я постарела со дня нашей встречи, - она невесело улыбнулась, а потом лицо стало вдруг очень серьезным.
   - Что? - он оглянулся, не дожидаясь ответа. - Опять портал, ненавижу порталы, - рыжеволосый юноша скривился, когда увидел ногу в мягкой туфле.
   Вскоре в их эльфийским доме появился маг башни собственной персоной.
   - Что на этот раз стряслось? - осведомился хозяин жилища.
   - Вас двоих и драконов вызывает Литом. Ему не нравятся последние донесения, - Кловиус почти виновато посмотрел на этих двоих, которые умудрились в это время пожаров и смерти найти любовь. Потом вдруг, как бы спохватившись, стал рассматривать жилье эльфов, ведь не каждый же день находишься в Арлатане (одно дело читать в свитках истории и хрониках разрушенных царств, а другое все увидеть самому).
   Ириэлла вздохнула, вот и закончился такой не долгий миг мира.
   Пришлось звать драконов, расширять и укреплять портал, расширять часть стены и крыши для того, чтобы драконы могли пройти.
   - Да уж! Для таких домашних зверюшек и конюшня будет мала, -усмехнулась магесса, начиная собирать силы для открытия более мощного портала. Своей первой учительнице и хранительнице клана пришлось оставить всего лишь прощальную записку.
   * * *
   - Что нового в Арлатане? Вообще, что нового на поверхности? - прорычал Зоргайн.
   - Все хорощо складывается, повелитель. Люди забыли, что такое мор и Архидемон. Эльфов мало, и магов из них только два. Дворфов уже нет, а гномы не покидают пределы Алмазного чертога. Драконов тоже остались единицы. К тому же они все разобщены. Люди не станут нам помехой, у них своя война, между собой.
   - Собирайте войска. Готовьтесь, через двадцать ночей выходим на поверхность.
   Войска, на самом деле, были готовы. Они давно уже ждали шанса выбраться из глубинных залов Монолита. Бойцы долго тренировались на плацу в подземелье. Их выучка практически не отличалась от основ ведения боя человеческих воинов. Единственное отличие - это прирожденная жестокость и ярость подземных чудовищ, даже в тренировках.
   * * *
   Антониэль держала в руках записку от своей приемной дочери и грустно смотрела вдаль.
   - Хранительница, ты хотела меня видеть? - светловолосый эльф склонил ушастую голову в знак уважения. Этого эльфа, кроме хозяйки, никто в Арлатане не видел. В прежнем эльфийском лагере тоже.
   - Полагаюсь на твои глаза и уши, на твою наблюдательность. Что грозит нам со стороны Монолита? - она с опаской смотрела на верного разведчика, как будто боялась услышать ответ.
   - Готовиться надо. Архидемон готов выбраться на поверхность. Их разведчики пять дней как вернулись. Магов у нас не хватает, - он искоса глянул на хозяйку, проверяя ее реакцию на услышанное.
   - Ириэлла - это скорее исключение, чем закономерность, Натонис. Эльфы свободно владеют лишь природной магией. Они могут призывать животных, управлять погодой, выращивать растения. Вот то немногое, чему можно быстро обучить всех живущих в Арлатане. Хватит ли на это времени, я не знаю, - немой вопрос повис в воздухе.
   - Не больше пары недель, а там... Архидемон со всем войском двинется на поверхность.
   Белокурый эльф ушел по "своим" делам так же внезапно, как и появился.
   У эльфов начались магические тренировки.
   * * *
   Литом тренировал войско "Ночного пика", Кловиус "пропадал" с библиотеке, изучая боевые заклинания, а Ириэлла с Вивьеном осваивали новый секретный полигон.
   Периодически там побывали все из "Ночного пика", чтобы привыкнуть к драконам. Через время Моргана и Натониэль так осмелели, что даже устраивали гонки, восседая на спинах Фобосса и Демоса.
   - Нашли, когда веселиться - сварливо ругался Вивьен, закинув вверх рыжую голову и наблюдая за наездницами в воздухе. Фобосс вторично пошел на вираж. Моргана при этом подняла такой визг, что, казалось, сбегуться все порождения тьмы под крышу "Пика".
   - Не ворчи. Мне надо кое-что подучить, а братьям все равно надо тренироваться, - не отрываясь от книг, ответила эльфийка.
   Обиженный Вивьен развернулся и, молча, покинул девушку.
   В последнее время оба были так измотаны, что на нежности времени не хватало. В рядах войска царило напряжение.
   - Принц! Совсем к нам дорогу забыл! Литом гоняет нас, как собак. А хочется отвлечься. Ты девчонок не видел? - Вивьен удивленно посмотрел исподлобья на давнего приятеля, словно видел его в первый раз.
   - А как же Орлика? - ошарашено спросил он у Силеруса.
   - Она выбрала не меня... Так зачем же я себя должен хоронить. Тем более, неизвестно, сколько нам еще осталось, порождения ведь пленных не берут, - насвистывая, парень пошел дальше, забыв о своих прежних словах.
   Слова друга засели у Вивьена в голове. Он задумался: вроде бы самый простой ответ друга, но что-то жизнеутверждающее в душе зашевелилось. Усевшись на каменную скамейку, юный принц остекленевшими глазами смотрел на пустой стол. Он осознал вдруг, какой короткой может быть жизнь, а еще можно очень глупо прожить даже самую длинную из жизней. Одни гоняются всю жизнь за богатством и положением, а к концу своих дней начинают осознавать, что ни друзей нет, ни семьи, ни любви. Для других достаточно просто жить свободно, дышать вольно, любить сильно и быть любимым. Третьим нужна только слава, известность, и неважно какими методами человек идет к успеху и популярности.
   В открытую дверь просочилась низкая квадратная фигура.
   - Сидишь? - буркнул тот.
   - Сижу, - ответил Вивьен, косясь на крепкие, сбитые в кровь кулаки дворфа. Только сейчас он увидел, что тот без доспехов. - Никак день рождения у тебя?
   - Угу! - усмехнулся именинник, ставя на стол кувшин и две кружки. Он был рад, как ребенок, когда нашел хоть кого-то, с кем мог провести этот знаменательный день.
   - Подарок за мной! - Вивьен улыбнулся, вспоминая свой день рождения. Это было недавно, но так давно...
   - Эт ничего. Хотя подарки я люблю, - дворф плеснул в кружки жидкость. Откуда ни возьмись, на столе оказалась закуска.
   После традиционного тоста за именинника последовали и другие...
   До комнаты принц еле доплелся. Пошатываясь и натыкаясь на мебель в темноте, он завалился на кровать, не раздеваясь, и тут же заснул.
   Даже кошмары, которые до этого сопровождали каждую ночь всех странников, не смогли помешать спать младенческим сном Вивьену. Кошмары отступили до "худших" времен.
   * * *
   Зимулес опять перечитал письмо с печатью от "Неясыти":
   "Лиандра, Алистэль, Барбик-полурослик и самый последний Франсиско. На счету этих наемников тысячи жизней. И все они не смогли убить одного старика, хоть и с короной на голове. Род явно не хотел, чтобы все закончилось от руки убийцы. А теперь еще и эти вести из окрестностей Монолита. Только Род и Триглав ведают, как поступить", - размышлял король Кирквона.
   Он взял чистый пергамент и составил новый указ, согласно которому в лесу Фонфорна на севере надлежит установить капище Триглава. Эльфам надлежит жить в этом лесу, а весь Урдюкхай выпроводить восвояси туда, откуда пришли. Поставил печать и через пажа отдал глашатаям.

Глава XVII

   Ириэлла кинула заклятьем в пролетающего мимо Деймоса. Тот увернулся и пошел вверх и резко вниз. Фобосс выписывал спираль возле брата.
   Все четверо уже привыкли общаться телепатически.
   - Хватит! Я больше не могу, мне плохо!!! - Вивьен даже мысленно стонал от головной боли.
   Эльфийка вместе с Фобосом приземлились на изрытую от заклятий землю.
   Снег, кружась, ложился на все вокруг и уже не таял. При разговоре вырывался пар, и тогда остроухой девушке казалось, что они сами становятся драконами, не хватает только той безудержной ярости, которая лавиной в один "прекрасный" момент может накрыть все чувства дракона, и останется только слепая ярость.
   Ириэлла пнула маленький белый холмик. Хрустевший под ногами белый снег заставил сердце сжаться от нахлынувших воспоминаний.
   Детские годы были самыми счастливыми в ее жизни, как у большинства из мира земных людей. А снежные и морозные, такие долгие зимы, были, наверно, только в ее детстве. Первые фигурные коньки, каток - аккурат за домом, и толпа ребятишек даже в будний день. Сестра тогда была маленькой, поэтому старшая Ира была предоставлена самой себе на довольно долгое время. Чтобы крики младенца меньше раздражали ее неокрепшую детскую психику, она много гуляла. Катание на коньках имело свои плюсы, но и свои минусы. В качестве таких бонусов были синяки на "пятой" точке, содранные ладошки и ушибленные коленки, но это было куда лучше сидения дома или развешивания мокрых ползунков и пеленок.
   А еще снежные дворцы и градом летящие снежки, когда в конце игры от усталости уже не знаешь, ты попала в мальчишку "своего" или "чужого".
   Ириэлла вдруг присела, слепила снежок и точным ударом попала по макушке ничего не подозревающему Вивьену:
   - Плохо ему! Пить меньше надо! - и еще раз метко кинула снежок в возмущенного принца.
   - Я же извинился! - он не выдержал и тоже стал отстреливаться снежными комьями.
   Драконы с интересом смотрели на эту парочку, а когда им это надоело, Деймос просто дыхнул, и весь снег на земле превратился в грязную и мокрую кашу.
   - Нам не помешает согреться! - по-молодецки Вивьен подхватил на руки Ириэллу и понес зачинщицу снежного боя прямо в замок.
   - Нам некогда, нам надо тренироваться... - возмущалась перекинутая через сильное мужское плечо девушка.
   - У меня все равно болит голова, - ехидно хмыкнул юноша, продолжая уносить свою драгоценную ношу. Хотя девушка ничего не имела против, а драконы, уразумев, что они здесь лишние, отправились в свое временное гнездо.
   * * *
   - Аргххх... Если бы ты не доказал, что избран богами, я бы с тобой не говорил бы сейчас. Что хотел Ургуч от великого Уругухара? - строго смотрел зеленокожий великан с красными глазами на своего компаньона, отчего казался недовольной лягушкой с раскаленными углями вместо глаз.
   - Надо вступать в войну против порождений! - разозлился орк, которого все до недавнего времени считали изгоем.
   - Это не наше дело! Монолит рядом с Арлатаном, это дело эльфов, а не орков. Я все сказал! - он отвернулся, и его грузная фигура как будто растворилась на фоне стен, таких же зеленых, как и он сам.
   Ургуч вышел из палатки и широким размашистым шагом пошел в направлении Хаткалы.
   - Ты куда? Ургуч, подожди! Да постой же ты! - за его спиной послышался легкий топот, и через мгновение кто-то дернул его за руку, так как до плеча не дотягивалась, ведь это была дочь Ургурухара.
   - Тебе-то что? - буркнул он, вырывая свою руку из ее цепких пальчиков.
   - Ты говорил с вождем, что он сказал? - она испытывающее смотрела в ставшие бурыми глаза молодого орка.
   - Твой отец действует силой, а не головой. Он не видит опасности. Дворфы тоже ее не видели, и за все время скитаний по соседним государствам я встретил только одного думающего и тот в числе странников, - он горько усмехнулся и продолжил свой путь. Он опять услышал топот и не смог не обернуться:
   - Чего тебе снова? Иди к другим, я тебе не пара. Орк, который читает, пишет песни, стихи и картины... Такой не пара дочери вождя. Соседи засмеют... - он развернулся, чтобы идти дальше, но услышал надрывный плач за спиной.
   - Читаешь, а не знаешь... дурак... что люблю тебя! С тобой готова, идти куда угодно! Брошу все! Пусть старшей все достанется, а мне что?! Что терять мне? Тебя только! - не услышал, а почувствовал слезы юной девушки-орка.
   - Тьфу, ты! Все бабы одинаковые! Хоть орки, хоть эльфы. Как влюбятся, так отсыревают. Слезы льют, что ни скажи. Ладно, идем! Только налегке! - он протянул широкую зеленую ладонь девушке, серовато-зеленое личико которой тут же просияло, и слезы высохли вмиг. Она доверчиво положила свою ладошку в его огромную ручищу.
   Благо, солнце садилось теперь рано, и, пока собрали припасы, стало совсем темно, да и удерживать странного орка-рифмоплета никто не спешил. Его спутница была второй дочерью великого вождя. Вторая - она и есть Вторая! В далеком детстве у нее было имя, но потом ее прозвали Второй, так и стало прозвище со временем ее именем и судьбой. Для Ургурухара любимой дочерью была старшая - Утря, а младшей он почти не замечал.
   Вот и ушли два орка, два изгоя из племени в "Ночной Пик". Их родственники и соплеменники только облегченно вздохнули.
   * * *
   Зная, что смерть может прийти в любую минуту, король собрал внеочередной совет, хотя Верлон гудел, как потревоженный улей.
   - Знаю, что вы недовольны моими последними указами, но того требовали обстоятельства. Забудьте все распри и недовольства! Мор стоит почти у порога! Многие из вас забыли, что это такое, последний бой был еще до восстания Цветных драконов, еще при жизни Золотых братьев-драконов. Наши легенды почти ничего не вещают нам про давние времена. Но есть драконьи саги и песни. Вот одна из них:
   И ударило крыло дракона пустоту,
   Зацепился когтем за мечту,
   Умирая, проклял свою стаю сердцем он,
   Не в силах пережить такой позор!
   И возродился под землею ночью,
   Теперь он только мести хочет.
   Он тенью от луны летит,
   Но свет его слепит!
   Он Архидемон, ночью прилетит
   И сцепит воедино день и ночь.
   Кровавыми, темными станут дни,
   Все повторится вновь и вновь
   Через столетья, через 100 веков...
   Король перевел дух, обведя взглядом скучающие лица присутствующих:
   - В других хрониках говорится о закономерности. Мор ВСЕГДА наступает зимой и после стычек между драконами. Может, подумаете сами и сопоставите события? Первое - стычка с драконами уже была. Второе - порождения видели на поверхности. И третье! Наступает зима! - речь короля осталась почти без внимания, не считая редких восклицаний в разных сторонах зала. - Тогда я продолжу. Так как на меня покушались не один раз, я составил указ, не дожидаясь очередного, но уже, возможно, удачного покушения. Мой старший сын Рикмэ погиб, но у меня есть второй сын. Он принял присягу "ночных странников". Однако он остается моим сыном. Поэтому я повелеваю: после моей кончины трон, корону и государство передать в руки моего младшего сына.
   Если раньше в зале для совещаний была "оживленная" тишина, скорее от скуки, то после провозглашения царского указа тишина стала гробовой. Король не стал дожидаться развязки в самом зале, а медленно вышел и прикрыл за собой двери.
   Когда двери закрылись, как будто лопнула плотина, перегородившая широкую горную реку, за которой был сразу водопад. Его Величество усмехнулся в бороду и вместе с охранником-эльфом покинул дворец.
   * * *
   Сквириэль прокрался на окраину леса Арлатана, почти к подножию Бампа.
   - Фенрис, не хочешь принять участие в обучении? Антониэль нужны ВСЕ взрослые эльфы, - он с интересом смотрел на эльфа-одиночку, полностью седого в свои молодые годы.
   - Хорошо, только толку от меня не будет, - равнодушно согласился он. Глаза больше не были черными, как сама бездна, но какой-то осадок остался в душе.
   - Люди нечасто соглашаются жить по правилам леса. Орлика сама выбрала свое обиталище, неужто ты живешь тут только ради надежды, что она покинет свою пещеру и спуститься с горы? - эльф-охотник сдунул со своей рыжей челки очередную снежинку.
   - Нет, - односложно ответил седой, поднимая глаза на собеседника, словно хотел проверить, какие еще понадобятся объяснения.
   Бельчонок, как за глаза прозвал рыжего бывший раб, ничего на это не сказал, а просто "растворился" между деревьями.
   Прогнозы Фенриса касательно себя начинали сбываться. У него действительно плохо получалось выращивать растения или вызывать снежную бурю, дождь, град... Зато он удивил всех, вызвав молнию и огонь.
   - В тебе много осталось от Нави, мальчик. Душа может не выдержать, - пожалела его как-то хранительница.
   - У меня ее почти не осталось, поэтому я и живу один, боюсь повредить другим. Отвык я говорить, легче одному... Люблю молчать... пойду я, - он ушел, не прощаясь. С тех пор на "уроках" магии появлялся только время от времени, показывая, чего достиг.

Глава XVIII

   - Недооценить врага, как и переоценить свои силы - очень плохо, это может стоить вам жизни, сражение длится часами, а бой - мгновение. Мгновенье, которое ты проморгал, Силерус! - Литом рассерженно провернул финт и сделал резкий выпад, ударив противника левой рукой.
   Пот заливал глаза, а кругом бряцали доспехи и оружие:
   - Хватит строить глазки Моргане, или ты думаешь, что она кинется под меч ради тебя?! Еще раз! - и удары мечом и щитом посыпались с новой силой.
   - Литом, я больше не могу, - тяжело дыша, промямлил друг Вивьена. - Вы отыгрываетесь на мне потому, что принц проводит все свое время с эльфийкой, - он получил удар плашмя мечом под колено и рухнул на все четыре конечности.
   - Порождениям ты тоже так скажешь? - гневно кинул наставник, отбрасывая в сторону щит и беря второй меч, несколько короче первого. - Я не хочу никого из вас хоронить! Ты ЭТО можешь понять?! Я взялся за тебя, потому что, если бы не твоя лень, ты был бы лучшим воином из всех, кого я знал.
   Опять заплясали железные молнии, рассекая воздух. Они уже когда-то пели в унисон на полях сражений, после таких песен слеталось много воронья.
   Песни эти стали приносит одним радость и счастье, а другим горе и слезы. Когда танцуют и поют два клинка в твоей руке, они должны петь в унисон , но в этом танце из поле зрения пропадает все: поля, леса, моря, люди...Все, ради чего стоит жить, все, кроме собственных клинков и их песни.
   После того, как глава ордена перестал гонять Силеруса, тот, наконец, понял, почему иногда Вивьен после тренировок на плацу посылал друга куда подальше и растягивался прямо на каменной скамье в коридоре, не доходя до своей конуры. Сейчас он проделал то же самое.
   - Друг мой верный, хорош валяться! Иди за стол! - вдруг крикнул над ухом знакомый голос. Разлепив один глаз, он увидел рыжую шевелюру и веселую физиономию Вивьена.
   - Иди ты! - пробубнил в ответ парень, отворачиваясь к стене.
   - Литом постарался? - догадался Вивьен и стал шептать кому-то на ухо. Сквозь сон Силерус разобрать не мог, но хотелось понять, что задумал его друг.
   Ириэлла сплела заклинание и накинула его, как сеть на "спящего".
   Откуда только силы взялись?! Силерус почувствовал себя заново родившимся.
   - Вот такие подарки я люблю, - широко улыбнулся он. - Повезло тебе, рыжий! - он бодро поднялся и отправился в оружейную снимать доспехи и заодно зайти пригласить на праздничный ужин одну интересную особу...
   Ужин удался на славу. Все обитатели "Пика" были в хорошем настроении, а стол ломился от закусок. Литом куда-то ушел и через время вернулся в компании двух орков.
   - Э! Да это наш знакомый! Ургуч! - воскликнул Силерус, будучи уже в изрядном подпитии. - Вот только твой друг изрядно позеленел!
   За столом кое-где раздались смешки, а Вторая покраснела, если можно так выразиться. Никогда не пробовали красный мешать с серо-зеленым?
   - Это Вторая, она еще не очень хорошо говорит на человеческом, а эльфийский и подавно не знает, но я буду говорить от нас обоих. Мы хотим вступить в орден "Ночного пика", - он замолчал и внимательно обвел взглядом всю разношерстную толпу за столом.
   - Но вы не знакомы с оружием и военным делом? Что вам тут делать? - фыркнул, поднимая голову со стола Мхаридан. Его дворфское самолюбие было задето, он не был намерен воевать плечо о плечо с орками.
   - Остынь! Ты тоже пришел сюда простым кожевником, а сейчас ты сносно владеешь секирой и молотом, - Литом в упор посмотрел на дворфа, досказывая взглядом то, что думает о его поведении.
   - У нас Мор на носу, а эти будут только баллады о погибших складывать, да песни петь, нужно нам это больно? - выступила вперед Моргана, чего прежде никогда не было.
   Народ немного погодя угомонился за столом и перестал возмущенно шушукаться по поводу орков. Недолго спокойствие их длилось. К ним в башню пожаловал гном.
   - Отто!!! Ты что, тоже решил стать стражником? - удивленно спросил Вивьен, а рядом сидящие удивились, что подземного жителя кто-то знает из присутствующих.
   - Бойцов у вас и без меня хватает, а вот хорошего кузнеца - нет! - он уселся за стол, как ни в чем не бывало, рядом с дворфом, растолкав рядом сидящих, плеснул себе из кувшина крепкого напитка.
   - За встречу! - провозгласил дворф, и застолье покатило дальше, как и не прерывалось. Литом дал солдатам "Ночного пика" немного отдохнуть, хотя бы морально от нависшей угрозы, даже не угрозы, а уже реальности войны.
   * * *
   Ярость, одна сплошная ярость, которая накатывала с быстротой прибоя, а отступала, как сладкая патока по песку.
   Зоргайн смотрел на свое войско. Воины яростно сходились и расходились друг с другом.
   Крики побед и поражений, звон металла, взрывы и битое стекло от новшества (колбы с живым пламенем внутри или ядом).
   - Я на вас надеюсь, воины мои! Поверхность надо утопить в их собственной крови!!! - крикнул Архидемон и исчез в своей пещере, где было потемнее и прохладнее.
   Из порождений никто даже не задавался вопросами "зачем?". Когда ярость кипит, голова не думает, даже если есть чем. К сердцу же этих существ невозможно достучаться, слишком темная у них душа и холодное сердце. Вот и пошло поверье: у порождений тьмы нет ничего, кроме оболочки, ярости и жестокости. Недаром люди так боятся воевать с ними.
   * * *
   - Ваше Величество, границы Кирквона нужно срочно закрывать. По донесениям разведчиков в Веролдэне и Арлатане с приходом зимы начался Мор, - выпалил с порога только что прискакавший на молодом жеребце гонец.
   - Тогда зови писца. Будем писать указ, - предводительКирквона вздохнул. На самом деле, ему все равно, что творится в соседнем государстве. Хотя он давно ждал случая занять место правителя Веролдэна.
   Неожиданно Зимулес заметил звенящую тишину в комнате у балкона и повернулся к барду. Лютня в руках певца дрожала, а бледные губы без конца повторяли: "Не может быть!".
   - Сир, моя сестра там, т. е. я хочу сказать кузина.... Она поехала в Верлон, чтобы заработать денег на свою свадьбу. Если Вы закроете границу... Ведь сюда никто не сможет вернуться, - он смотрел на правителя напуганными глазами, в которых мелькали мольба и отчаяние.
   - Если границы оставить открытыми, для начала хлынут орки, после - беженцы, а на хвосте беженцев - сами порождения тьмы. Границу я закрою для ВСЕХ. - Он повернулся и дернул за шнурок колокольчика, который тренькнул в таком же нетерпении, в каком находился сам правитель.
   * * *
   Пендрагон и Скаймира переучивали Цветной молодняк, только что вылупившийся. Благо, взятые в плен Цветные не сопротивлялись. Кто-то из них был сломлен, кто-то просто не видел разницы, а кто и радовался переменам.
   - Скай, ты же помнишь придания и знаешь, что Зорго не мог умереть с миром. К тому же сейчас зима, - Золотой дракон вздохнул устало, новой войны ему совсем не хотелось, но отсидеться в пещерах "Хвоста дракона" тоже не получится. Получится или нет у народа Веролдэна и Арлатана убить нового Архидемона без драконьей армии?
   - Если порождения до Хаткалы не будут остановлены, мы тоже должны будем вступить в войну. Через Блэйделин они не должны пройти, дальше наша кладовая, а порождения живут только под землей. Нельзя допустить осквернения места нашей кладки, иначе драконы исчезнут с лица земли, - драконица замолчала, опустив рогатую голову вниз.
   - Надеюсь, что Фобосс и Деймос смогут справиться с Мором. Хотя трудно создать и подготовить армию в столь короткий срок, - Пендрагон саданул хвостом по стене пещеры и отправился вглубь на Драконий плац.
   * * *
   Для Отто выделили заброшенное крыло "Ночного пика" и сходу завалили его работой, с которой можно в одиночку справиться разве что за месяц. Срок был поставлен неделю.
   Седой коротишка пыхтел возле печи день и ночь. На удивление, они сдружились с Мхариданом, и он частенько захаживал к кузнецу. Ириэлла и Вивьен хоть и сдружились с ним во время приключения в Алмазном чертоге, не могли выделить время побольше общаться с седым гномом.
   Ургуч и Вторая достаточно быстро сумели обжиться на новом месте. Хотя на плацу Литом гонял их больше остальных, орки не жаловались, понимая, что в бою эти тренировки могут стоить им жизни.
   Кловиус безвылазно сидел в библиотеке, изучая материалы, касающиеся порождений тьмы и Архидемона. Он старательно записывал важные сведения на свитки и затем отдавал их Литому. Изучали врага вдоль и поперек не только странники, через портал маг ходил и к эльфу-охраннику во дворец.
   - Чем ты занята, дитя мое? - маг заметил сосредоточенное лицо эльфийки между пыльных полок.
   - Ищу заклинания "ложного солнца" и чего-нибудь еще. Вот подумалось, раз Архидемон боится светлого времени суток, то почему бы не зажечь солнце на небе, тогда, возможно, часть силы он потеряет? - она вопросительно посмотрела на старого мага.
   В хрониках подобное что-то было, но это заклинание читали несколько магов одновременно. Оно очень сложное по своему плетению, много манны берет... - задумчиво ответил Кловиус. Он давно перестал общаться с девушкой, как с ученицей. Они были на равных в магическом плане. Скорее, он больше по-отечески любил свою бывшую ученицу.
   Старик покопался на одной из полок, потом быстро перешел в другой ряд, задумался и опять побежал в какой-то проход. Вскоре он прибежал, неся с собой два свитка, древние, готовые рассыпаться в руках.
   - Я на них наложил заклинание, но они все равно хотят рассыпаться, - извиняясь за их внешний вид, маг бережно протянул свитки девушке в руки.
   Ириэлла поблагодарила мага и стремительно побежала в комнату, где они с Вивьеном обычно отдыхали от тренировок. Магесса крутила заклинания так и этак - ничего не выходило.
   К ужину пришел Вивьен. Он нерешительно стал топтаться на месте, не зная, можно ли тревожить в данный момент столь занятую магессу.
   - Устал сегодня, как мул. Может, организуем ужин и посидим вдвоем возле костра? - он выжидающе посмотрел на девушку, которая отмахнулась от него коротким "угу", как делают рано утром, когда хотят спать.
   Дальше этого "угу" дело не пошло. Вивьену ничего не оставалось, как покинуть комнату "не солоно хлебавши". Напоследок, чтоб девушка хоть как-то обратила на него внимание, Вивьен с размахом хлопнул дверью. Принц не мог оставаться в одиночестве. Понимание, как ни странно, он нашел у орка. По-мужски они поговорили, пока Вторая не разогнала их спать по своим комнатам.
   Принц надеялся, что когда придет к себе в комнату, то Ириэлла будет спать крепким сном, но подойдя ближе к входу, из-под двери он увидел отблески свечи.
   "Никогда не думал, что когда-нибудь буду ночевать у драконов, а не под боком у любимой женщины", - горько подумал он, направляясь в драконье гнездо.

Глава XIX

   Тримолт расхаживал по глубинным залам, рассматривая то немногочисленное войско, что еще можно было собрать.
   - Значит, ты уверен, что будет Мор? - в который раз спросил король, хмуря брови.
   - Наемники доложили, что кое-кого видели из порождений тьмы. А эти красавцы просто так никогда не появляются. Я тут покопался в нижней библиотеке... Записи, конечно, устарели, плесень многое из текста разъела, но кое-что интересное я нашел. Мор бывает только зимой, во-вторых, Мор возникает после стычек драконов. Да и в Изумрудное озеро гнева поход был отправлен не просто так, - Сердол посмотрел на короля, радуясь произведенному эффекту.
   - И сколько часов тебя терпел Фарен? - с усмешкой спросил король.
   - Сколько дней, Вы хотите сказать? Не полных четыре. Информации почти не осталось. Сами понимаете, в последнем Море мы не участвовали... Слишком много времени прошло. Хорошо хоть драконы воюют не часто. Только вот кузнец у нас остался один на всех воинов. Отто поругался с этим молокососом и ушел в "Ночной пик".
   - Ладно управимся! - отмахнулся король гномов и направился прямиком к полководцу. - Дюран, готовы твои?
   - Да, Ваше Величество! - бойко ответил высокий, плечистый гном с взлохмаченной шевелюрой и такой же бородой-ершиком.
   * * *
   С тех пор, как указ о том, что эльфы теперь свободны, увидел свет, "дышать" в Верлоне стало легче.
   Терон шел по одной из улочек, что ведет на центральную площадь- торжок и в какой-то подворотне увидел так называемых "голубей". Они были для людей вестниками Шаумбалумами, вестниками единого Бога Шаумбалбы.
   Никто не знает, откуда вообще взялась эта новая ВЕРА, смеющая сомневаться в Богах эльфов и людей. Проповедники этой новой веры собирали пожертвования на храмы своего Бога, молились "истово и с Верой в сердце" за то, чтобы Мора никогда не было. Если будет на то воля Шаумбалбы - Мор будет в Арлатане, и ангелы Господни покарают отступников и грешников, которые своим "распутством" навлекли на людей гнев божий.
   Эльф зло ругнулся. О каком беспутстве может быть речь, если это люди стали создавать себе игрушки и насиловали эльфов и эльфиек по всему Веролдэну?
   Проповедница попыталась остановить эльфа и "открыть" глаза ему и отвести от заблуждений. Он вырвался и ускорил шаг, но острый слух все равно донес до него: "...Будем молиться за тебя, заблудший, твоя душа сейчас проклята, но Шаумбалба тебя спасет...". От чего они ждут спасения? От собственной жестокости и малодушия? От скуки начать строить новые храмы, потому что старые капища не ПОМОГАЮТ? Собственные грязные дела прикрывают именем Божьим, собирают деньги, которые кладут себе в карман, а потом ... Бог проклял и у вас теперь Мор. Чушь!!! Он буквально влетел во дворец и с ходу вошел в библиотеку. Последнее время Терон все свое свободное время проводил не рядом с королем, а за чтением книг. У его Величества хватало телохранителей.
   - Дариан! Найди мне все о религии! - эльф сбросил теплый плащ на каменную скамью, следом полетели теплые перчатки.
   - Какая муха тебя укусила? - удивленно приподнял брови престарелый эльф. Дожить в городе до таких лет считалось для эльфа подвигом. Он был библиотекарем уже у четвертого правителя.
   - Хочу знать, откуда взялась эта новая религия. Кому это выгодно и сколько нам еще терпеть этих "голубей"? Эти "мирные" птички разжигают гражданскую войну своими проповедями. И это все происходит на носу у Мора! Перед мордой Архидемона!!! - он пнул ногой стелаж с книгами, фолиантами и свитками, который покачнулся, норовясь упасть.
   - Да что с тобой!!! - Дариан в конце концов рассердился, даже принцы и короли не позволяли себе подобных вольностей в библиотеке.
   - Меня схватила проповедница и стала что-то нести про то, что эльфы прокляты за свое распутство. Моя душа тоже проклята! Да за что проклинать эльфов? Это не они насилуют и убивают! А теперь людишки свои грехи и похоть прикрывают именем своего Бога! - Терон в изнеможении повалился на скамью.
   Старый эльф задумался, решая, можно ли данную информацию выложить такой близкой для короля личности или нельзя. Религия и власть всегда шли рука об руку. Наконец, он принял решение.
   - Пойдем, - он повел за собой мужчину, не понаслышке знающего оружие и военное дело, повел как маленького ребенка, за руку.
   В каком повороте была эта скрытая ниша, Терон не запомнил, а ведь он себя считал вполне наблюдательным. Он был лучшим охранником короля.
   Два эльфа спускались по старым ступеням и, пройдя длинный коридор, оказались перед каменной дверью, украшенной тысячью рун и изразцов. Дориан произнес какое-то заклинание и двери открылись.
   На стенах "висели" слезы дракона, а в глубине зала находились три разных капища: Триглава, Рода и Вилиса.
   - Славь небесная! Откуда это все? - изумился эльф-охранник.
   - Ты хотел знать все о религии, так вот - Веролдэн всегда принадлежал людям, а эльфы были лишь в Арлатане. Эти капища были с тех самых пор, как был построен первый дворец. После последнего Мора его пришлось отстраивать заново, но библиотека находится в самом старом крыле здания. Это единственное место, которое не перестраивали. Об этих капищах знаю только я. Те немногие, которым я показал святые места, дали мне слово молчать, - старик усмехнулся, видя скептическую улыбку собеседника. - Неужели ты думаешь, что это обычное слово? Разумеется, с моей магической печатью о неразглашении. С тебя тоже такое возьму, как в свое время с короля и принца Вивьена... Я привел тебя сюда показать, что вера должна быть внутри, а наружные храмы да пожертвования... Ты меня понимаешь? Если ты сам с добрым сердцем, никакое зло тебя не возьмет. А если темный ты ... Черным ведь белое закрасить легче, чем наоборот. Вот и решай, кем тебе быть, что по сердцу, - старик поправил кумиры, стер пыль да отдал требы, а уж после вышел. - Магию тут творить нельзя, в библиотеке говорить станем.
   Когда они поднялись по ступенькам и вышли из потайной двери, Терон оглянулся и увидел, что двери закрылись и руны налились голубым светом.
   * * *
   Фенрис сидел на своем излюбленном месте и ждал... Но надежда на то, что его приемная сестра Орлика одумается и все же спустится с горы, когда-то принадлежащей Цветным драконам, таяла день ото дня. Хранительница Антониэль сюда пришла во второй или третий раз.
   - Фенрис-Навь, я нашла то, что ты просил, но это лишь подтверждает мои опасения. Она не вернется, - эльфийка посмотрела на него своими грустными большими глазами, но ему почему-то не было противно. Может, все дело в том, что в этом взгляде была просто грусть, грусть от того, что уже произошло, и понимание, что ничего уже нельзя исправить или изменить? Это была не простая банальная жалость. Она когда-то тоже чрез это прошла.
   - Ты можешь мне объяснить, почему она ушла туда? - с надеждой в голосе спросил остроухий.
   - Очень редко Боги выбирают смертных, через которые будут воплощаться в этом мире. Плоть может выдержать многое, а душа - нет. Каждый из вас троих был связан не только пророчеством. Сам Триглав стал вами, ваши тела были его вместилищем. Орк находился со своей частью дольше всех, это слияние проходило постепенно, к тому же это была привычная для него часть - Явь. Вы с Орликой прошли слияние очень быстро. И ты, и она изменились безвозвратно. Ты тоже стал нелюдимым. Тень самой Нави поселилась в тебе и требует одиночества. Но ты эльф и справляешься лучше. Ей среди вас приходится тяжелее всех. Наши души всегда будут стремиться к Слави. Именно поэтому разъединение с ее частью Триглава стало для Орлики столь болезненным. Я объяснила это, как понимаю сама. Ну, а в фолиантах ты найдешь что-то другое, возможно, эта информация будет важна. Желаю удачи.
   Антониэль тихо ушла, не желая мешать Фенрису отвечать на его вопросы.
   Фенрис углубился в чтение. Он нашел в строках лишь подтверждение словам хранительницы. Единственное открытие сделал эльф из содержимого старинных книг: "замурованные в пещерах" отдают свои мысли, энергию, магию самим камням, и тогда любому нуждающемуся в совете или в помощи достаточно прийти к такой пещере, положить руку или лицо на камни стен и задать вопрос. Говорят, ответы на самые сложные вопросы возникают сами собой.
   - Зачем тебе это нужно, сестренка? - спросил эльф тишину вокруг себя. Ему вдруг пришел ответ из ниоткуда:
   - Я хочу помочь добрым людям, эльфам и гномам. Я их всех люблю.
   Фенрис даже подпрыгнул от неожиданности, но в душе он испытал радость. Она всегда была доброй девушкой, и в замке к ней тянулись все обитатели за ее добротой и любовью, но тогда она не могла помочь абсолютно всем, ее просто не хватало на всех. Это ее огорчало, и порой Фенрис просто не знал как помочь Орлике. Теперь же она сможет наконец делать то, что всегда хотела - просто любить. Теперь ей не нужна его охрана, не нужны жалость или сострадание, она сама способна это дарить по мере надобности другим. Понимание сменилось спокойствием, а спокойствие - радостью за сестру, хоть и названную, но сестру. Хотя ему все равно будет ее не хватать. Фенрис вернулся в селение и стал жить обычной жизнью. Он отпустил Орлику в другую жизнь.
   * * *
   - Пендрагон, а обязательно ли при войне драконов... я хочу сказать, если кто-то из драконов... После каждой драконьей войны рождается Архидемон? - наконец выдавил из себя молодой дракон, совсем недавно бывший безрогим.
   - Я не совсем помню эту легенду, Блюмб, но, по-моему, были времена, когда войн, как таковых не было, были небольшие стычки, но земель было много, и, в конце концов, драконы просто селились вдалеке друг от друга. Потом появились эльфы. Драконам стало сложно уживаться с их магией. Ты ведь заметил, что магия эльфов и драконов похожи, однако отличия делают эти магии несовместимыми. А после появились дворфы, занявшие наши пещеры, потом гномы и ЛЮДИ. Люди оказались для нас опаснее эльфов. Ошибочно решив, что магов среди них мало и мы можем с ними ужиться, драконы поселились далеко от людей. Но у страха глаза велики. Мозг от страха отключается. Люди стали нас убивать без всякой магии. Спящими - железом или хитростью, убивали еще не родившихся драконов прямо в скорлупе. Тогда-то и появились первые драконьи войны и первый Архидемон, и первый Мор. Мор наступает лишь тогда, когда похоть и злоба людей переходят "границы добра". Там в углу, - он кивком головы показал направление, - есть мемуары драконов, которые застали времена без Мора.
   Пендрагон зевнул во всю пасть и уложил рогатую голову на лапы и хвост (ни дать, ни взять - домашний кот на печи), давая понять собеседнику, что время аудиенции закончилось.

Глава XХ

   Ириэлла сидела за столом и хлюпала ложкой по поверхности супа, подперев голову одной рукой.
   - Что тебя беспокоит на этот раз? - спросил Вивьен, не выдержав взглядов с разных сторон.
   - Мне не дает покоя один фолиант и три-четыре свитка к нему. Понимаешь, Мор как явление, сам по себе стал появляться не так давно, их и было-то два-три, но ведь и до них были стычки между драконами. Настоящие войны с захлестывающей яростью появились только тогда, когда люди стали убивать драконов, убивать подло, спящими или в зародыше. Но есть одно предание: если дракона спасет человек и станет ему другом с момента рождения, то уничтожив с ним вдвоем Архидемона, они положат конец всем Архидемонам и Морам в будущем, - она посмотрела на принца.
   - И что? - Вивьен недоуменно подернул плечами.
   - Ты спас Фобоса или Деймоса, я не знаю, кто был в том яйце, ты дружишь с ними с рождения, у нас есть возможность покончить с Мором раз и навсегда, - сидящие рядом с ними за столом прислушивались к их разговору явно и открыто.
   - Возможно, с Архидемоном мы покончим навсегда, но где гарантия, что порождения тьмы больше не станут нас тревожить сами, без своего дракона? - на это замечание Ириэлла покачала головой.
   - Гарантии нет, но можно поискать, может, где-нибудь есть упоминание об этом? - как ни в чем не бывало девушка стала обедать.
   Постепенно все, кроме Вивьена, вновь вернулись к трапезе. Принц решил прогуляться в гнездо к драконам.
   Конечно, легче и быстрее было бы через портал, но молодому человеку нужно было время, чтобы подумать.
   Когда Вивьен заглянул к драконам, то застал только одного из них. Фобосс был на охоте.
   - А ты думал мы, чем питаемся? - спросил Деймос, привычно прочтя мысли огненного юноши.
   - Вообще-то я хотел поговорить о другом. Вы ведь все помните, я имею в виду драконью память предков, - помявшись, уточнил принц.
   - Тебя беспокоит, правда ли это? Или тебя больше интересует, знаю ли я, откуда берутся порождения тьмы? - усмехнулся Золотисто-серебряный своей зубастой улыбкой.
   - Да, больше интересуют порождения. Кто они и откуда взялись? Будут ли они нападать, если Архидемона больше никогда не будет? - принц решительно посмотрел на крылатого друга.
   - Понимаешь, однозначно на этот вопрос ответить сложно. Почему гномы не обращают внимание на смертельные раны или приказ отступать, выпив волшебный напиток "ярость берсерка"? Ярость блокирует ум и уж тем более сердце. Если ярость убрать, голова опять начнет ясно мыслить. Люди привыкли считать порождений бездушными и безумными, но это далеко не так. Дело в том, что когда рядом Архидемон, он "делится" с ними своей яростью, а это сродни эликсиру "берберка" , но если этого дракона не будет рядом, они начинают мыслить сами... На вопрос, откуда они берутся и кто они такие, тоже однозначного ответа нет. Кто говорит, что это "проклятые" солдаты, я же склонен думать, что они появляются магическим способом, только вот каким? Не сохранилось ни одного свитка, да и моя драконья память подводит.
   Дракон растянулся на полу "гнезда", всем своим видом показывая, что не прочь поспать после обеда. Вивьену ничего не оставалось, как отправиться к себе.
   * * *
   В часе пути на восток от Эльфийского залива вглубь леса образовалось столпотворение. Еще бы! Не каждый день увидишь ребенка ТРОЛЛЯ.
   - А я думал, что эти лягушки-переростки с огромными ручищами уже вымерли! - удивленно воскликнул один из эльфов.
   Антониэль протиснулась через плотное кольцо своих сородичей к не очень высокому существу.
   - Угух... аххх... угх, - речь у маленького тролля была непонятной, но мимика говорила сама за себя. Не вооруженным глазом было видно, что это ребенок, и, похоже, малыш потерял маму.
   - Где его нашли? - спросила хранительница, прекрасно зная, что тролли живут в норах, лично вырытых, поэтому и руки у них длинные с большими широкими ладонями.
   - Возле той поляны, - ответил охотник, указывая направление.
   Антониэль через портал тут же оказалась у тролличьей норы. Все тролли - падальщики, поэтому запах из норы был еще тот.
   Эльфийка поморщила нос, но вошла. Кругом был беспорядок, как будто здесь боролись десять кабанов. Все перевернуто и перерыто, земляной пол, как поле боя после недавнего дождя.
   - Похоже, малыш не потерял маму, а ее похитили, - сообщила хранительница эльфам, когда вернулась обратно
   - Кому мог понадобиться тролль? - удивился Фенрис, который подоспел с Каллиан как раз к "развязке событий".
   - Скажу об этом в лагере, когда кое-что проверю, а пока тролля придется взять с собой, - она порталом ушла в свой дом и не слышала тот гомон, который поднялся после ее слов.
   Расположившись в верхней комнате-библиотеке (кабинете), эльфийка стала просматривать древние свитки, которые она нашла совершенно случайно в капище-храме Триглава, в тайнике за кумиром.
   * * *
   Глава Кирквона стал гонять проповедников новой веры, которую не понимал и не принимал.
   - Откуда они тут все взялись? В Веродэне понятно почему: люди не хотят ввязываться в войну с Архидемоном и ищут оправдания своей трусости. Но тут зачем они нужны? - возмутился король, строго взирая на советника, хотя этому хитрому придворному он все меньше доверял в последнее время.
   - Здешние люди хотят, чтобы эльфы освободили лес Фонфорна и ушли к себе в Арлатан, тогда орки сюда не пойдут, - пожал плечами советник.
   - Только глупец будет так думать, есть эльфы в лесу или нет, орки все равно сюда рано или поздно придут. Арлатан теперь принадлежит эльфам, Алмазный чертог рядом с Монолитом, орки будут бежать сюда от Мора подальше, - объяснил король советнику тоном учителя к нерадивому ученику.
   * * *
   Антониэль перелистала и перечитала все свитки, которые нашла в пещерах Бампа, никто из эльфов даже не знал о том, что она там бывала.
   - Ты говорила, что можешь объяснить, откуда этот ребенок тролля взялся, и что могло случиться с его матерью, - скорее утвердительно, нежели вопросительно сказал Фенрис.
   - Судя по этим свиткам, ее забрал Архидемон... либо его слуги... Тролли нужны порождениям и Архидемонам, чтобы появились новые порождения, - объяснила она.
   - И как этому способствуют тролли? - удивился седовласый эльф.
   - Нужны тролихи, они рожают новых порождений. Дело в том, что порождения - это такая же искусственная раса, как и орки. Только орки - это смесь гоблина и тролля, а порождение - эльфа, человека и тролля. Порождений мало, ведь и троллей осталось единицы. В наших лесах была последняя на весь Веролдэн. Поэтому архидемон и захватил ее.
   Хранительница скатала свиток и наложила на него заклятье, чтобы он не распался от старости и потомкам он смог бы сослужить службу, когда где - то еще этого уже узнать бы не удалось.
   - Архидемон хочет захватить новые земли и заселить на них свое войско? - спросил Фенрис.
   - В любом случае, малыш остался один, а ведь началась зима, снег и холод окутывают земли. Тролли зимой впадают в спячку, как медведи. Малыша разбудила борьба, а теперь он перепуганный и голодный! Тролли ведь падальщики, чем его кормить? - эльфийка вздохнула. Хранительница, как и любой эльф, переживала за любое живое существо.
   - Но хранительница, медведи, ежи и многие другие, которые впадают в спячку, хотя бы согреваются мехом. А чем греть себя троллям? В норах под землей не так тепло, как может показаться , даже если еды достаточно, холод может убить не хуже любого порождения, - сказала маленькая девочка- эльф. Она родилась в лесу, а потому у нее была возможность в отличии от остальных эльфов хоть чему - то учиться .
   - В их крови есть устойчивость к морозам, ведь порождения тоже устойчивы к холодам, - она грустно перевела глаза на окно.
   На эльфийские домики падал снег, укрывая все белым полотном, как густая вуаль голову невесты.
   - Опять наступили холода, но сейчас мы на родной земле, а она греет, на ней теплее. Ступай Фенрис, у меня еще дела, - не дожидаясь прощания, эльфийка поднялась в свой кабинет.
   * * *
   Холод закатывался волнами в пещеры Монолита. В горах итак климат для избранных , а уж зимой - тем более . Небо, казалось, опустилось к самой земле, пурга скрывала все , что можно скрыть. Именно снег делал Монолит почти мифическим, он сейчас напоминал рисунок гор, на который пролили соленый раствор. Во всей округе не было ни единой живой души. "Темная" армия была готова.
   - Когда Луна будет в нужном положении, можно будет выступать, - зевнув, сказал Зоргайн.
   - Да, господин, ночи сейчас длиннее, чем дни, только снег мешает, своей белизной слепит глаза, - рыкнул военачальник, на что Архидемон только хлопнул хвостом и улегся спать, но потом вдруг поднял голову.
   - Почему ты не говоришь, что Троллиха умерла? В округе не осталось ни одной. Нам может не хватить армии, которая у нас есть, тогда я тебя разорву на кусочки, - почти без лишних интонаций сказал "темный" дракон и улегся снова.
   * * *
   Король подписал очередной указ, который касался уже новой религии.
   - Кажется, этот указ, что лист пергамента против огня из пасти дракона вместо щита. Все равно эти "голуби" будут появляться повсеместно во всем Веролдэне. Но этот документ все равно необходим, чтобы было основание вздернуть этих божиих пташек, - правитель криво усмехнулся, ему и так хватало забот: холод, надвигающийся Мор, стычки между эльфами и людьми...
   Когда ушел советник, король ушел в библиотеку, ему нужно было попасть в старые капища и помолиться богам его предков.
   - Дариан, мне нужно в капище, - тихо сказал король своему хранителю книг, и маг открыл портал и отвел правителя за руку, как дитя малое, как он это делал всегда, бережно и почтительно.
   - Ты никогда раньше не пользовался порталом, - удивился правитель.
   - "Голуби" следят, - шепетом ответил эльф. - Они следят теперь за каждым эльфом. Их цель - ликвидировать все капища и кумиры, чтобы их Шаумбалба остался единым. "Голуби" верят только в Ирий после смерти, а у нас Беловодье можно найти при земной жизни, и я даже знаю где. За горой Бамп текут белые воды, и именно там надо искать Беловодье. Даже Цветные драконы не дерзнули туда сунуться...
   За разговорами эти двое прошли сквозь врата, которые сразу закрылись, чего раньше не было, и от них исходил фиолетовый свет (но недолго).
   - Почему ворота закрылись, или тут есть "голуби" в самом дворце? - удивился король, который всегда вблизи капища оставлял свою корону на ступенях.
   - Капища чувствуют, что и во дворцовых стенах есть поклонники новых богов. Они хотят сами себя обезопасить. Возможно в людских землях теперь это единственные, древние храмы старым Богам. Новые верующие не просто снесли старые святилища, а на их месте установили свои храмы, - эльф вздохнул, он был сейчас похож на увядший цветок в вазе, каждое мгновение опускающий свою голову все ниже.
   - С этим надо что-то делать, и я пришел за советом, - но ответа он так и не получил, было просто молчание, как тихий укор и обещание ждать, ждать своего часа.

Глава XXI

   Ириэлла прекрасно помнила холодные зимы из своего детства, из своего мира, который казался ей теперь только сном. Сейчас на носу войны, когда тени смерти бродят рядом, все ее стычки с матерью и сестрой казались смешными и глупыми. Попади она сейчас, сию секунду, обратно в свой мир, скорее всего, просто бы их обняла и не стала обращать на сварливые замечания мамы никакого внимания. Она бы непременно ее обняла крепко-крепко и расцеловала все ее морщинки на уставшем лице. А может, это такова человеческая натура, когда стоишь на краю жизни, хочется все в этой жизни поменять, извиниться за все перед своими близкими, приласкаться к родному человеку, прижаться к плечу и никогда больше ни с кем не ссориться...
   В этом мире зимы не были более холодными, но и теплыми их не назовешь, а поэтому у двух магов Башни было много работы в последнее время. Необходимо было зачаровать все доспехи от холода, но так, чтобы они не лопнули от драконьего пламени.
   - Какая-то ты в последнее время усталая, нет, не столько усталая, сколько другая. Словно мыслями где-то далеко, - грустно прошептал Вивен, наклонившись к ее голове и вдыхая аромат ее волос.
   - Война, жертвы с обоих сторон... Это все против моей природы, против моих желаний, но я понимаю, что от нее никуда не деться, все предрешено. Это какая-то апатия, безразличие ко всему, такое случается с солдатами между боями, когда не хочется ничего: жить, умирать, ненавидеть... Солдат похож на безвольную и бездушную стальную машину, у которой нажали на кнопку, и он идет, дернули за рычаг - убивает врагов. Вот такое состояние у меня сейчас. Знаю, что от войны не убежать, но воевать не хочу. Не потому что боюсь, а не хочу, потому что придется убивать, - она посмотрела на любимого затравленным взглядом, как смотрела, возможно, снегурочка на подружек перед прыжком через костер.
   - Я не знаю, что тебе сказать, как успокоить или настроить на воинственный лад. У меня самого проскакивают такие же мысли. Я не всегда в состоянии их прогнать. Но я человек, а ты эльф. Для эльфа любая жизнь священна, и, убивая других, они раз за разом убивают себя. Такова природа лесных жителей. Но мы должны бороться: и с врагом, и с собой, - на этом разговор закончился, но Ириэлла не успокоилась. Она все чаще бродила по замку, как в воду опущенная.
   * * *
   У общества "Неясыть" вдруг появилось неожиданно много заказов. И все, как ни странно, на истребление "голубей". В отличие от главы Веролдэна правитель Кирквона решил ликвидировать проблему радикальным способом: всех перебить, причем по-тихому, чтоб последователи не заполонили всю страну.
   Что бы там ни говорили о лесе Фонфорна, а эльфийская магия жизни защищала их не только от прихода Мора, но и защищала этот маленький клочок земли от вмешательства драконов. Сколь бы стычек и войн между Цветными и Золотыми не было, через реку Блэйделин они не перелетали. Кто-то из людей говорил, что она испокон веков заговоренная на костях драконов. Кто-то говорил, что эта заговоренная речная жила, которую драконы не в состоянии перелететь. Слухов много, но ясно одно, если бы не эльфийская магия, кто знает, сколько бы сожженных полей и деревень было бы в самом Кирквоне?!
   А тут эти "голуби" хотят, чтобы и из Кирквона эльфы ушли в Арлатан, хотя они никогда не были в этой стране рабами или игрушками. Здесь они жили свободно и защищали земли от войн...
   * * *
   Блюмб, уставший, тащился с плаца, где он натаскивал в военной подготовке молодых драконов. Не так давно вылупилось яйцо, в котором оказалась Красно-Золотая драконица. Ей было всего неделя от роду, но у многих, кто видел ее впервые, складывалось впечатление, что ей не меньше года.
   - Скай, почему полукровки растут так быстро? - спросил однажды бывший Синий, который тоже за последнее время значительно покрупнел, словно ему было за полсотни лет.
   - Это давняя особенность, предусмотренная Крыланом для того, чтобы у молодняка была возможность защищаться. Видишь ли, драконы долго не одобряли подобные связи. Цветные должны были быть с Цветными, ну а Золотая династия и Серебряная отдельно. Сейчас драконов и так мало, поэтому Серебряные и Золотые стали терпимее друг к другу и перестали уничтожать смешанных драконов, скорее, даже защищают их. Особенность быстрого роста для самозащиты сохранилась. Если ты не заметил, братья-драконы тоже быстро выросли, и это вовсе не из-за пророчества. Мы с Пендрагоном тоже из разных династий и не должны были быть вместе, но среди Серебряных осталась только я, среди Золотых - он. Так вот и получилось, что Фобосс и Деймос тоже растут невероятно быстро, - драконица улыбнулась с материнской теплотой при воспоминании о детях.
   - Златорога - тогда племянница Пендрагона? - спросил молодой дракон.
   - Не знаю, как на счет племянницы, но кто-то из его клана отличился, - усмехнулась она и ушла вглубь пещеры. Уж она-то знала этот взгляд и далеко не праздный интерес, кроме того слухи могут ходить даже между драконов.
   По слухам Блюмб и Златорога проводили все свое свободное время вместе, и на плацу он больше остальных тренировал ее.
   "Интересно, какого цвета будут дракончики?" - подумалось Скаймире. Она пошла в инкубатор и посмотрела на новую кладку. Вылупился Зеленый дракончик, и нянька бережно очищала его от скорлупы. Это была Оранжевая драконица, которая сразу сдалась, не желая воевать, и сразу попала в хранилище. В ее жилах текла Золотая кровь, кончики усов у нее со временем стали золотыми, словно их нечаянно вымазали.
   - Ну что? Много забот? - спросила Скаймира, когда процедура была окончена.
   - Нет, малыши почти не вылупляются, как будто чувствуют приближение Мора. Такое впечатление, что они хотят отсидеться в скорлупе как можно дольше.
   - Если понадобится помощь, сообщи мне, я подыщу тебе кого-нибудь, - подбодрила Скаймира Оранжевую драконицу и покинула хранилище, захватив с собой серебряное яйцо, которое "затерялось" среди цветных.
   - Пендрагон, у нас осталась вода из Изумрудного озера? - спросила драконица взволнованным голосом.
   - Да, только хватит ее на восемь чашей, а не на десять, как прежде, -ответил Золотой дракон, не спуская глаз с любимой.
   - Можно позвать Блюмба и Златорогу...Смотри, что я нашла в хранилище! - она осторожно выкатила серебряное яйцо.
   - Кто-то из Цветных пытался спасти хоть одного Серебряного дракончика или надеялся получить власть? - Пендрагон задумался. - Надо попытаться провести ритуал.
   - Давай его проведем или хотя бы попытаемся, - с мольбой в голосе прошептала его Серебряная подруга.
   - Зови драконов! - поторопил он Скаймиру и стал готовиться к ритуалу.
   Вскоре в пещеру, где совсем недавно появились братья-драконы, подошли три дракона. Они встали на пустые места, где не было чаш с водой. Блюмб впервые видел этот ритуал, но магический всплеск почувствовал и узнал. Именно этот всплеск был, когда родились братья-драконы.
   Этот магический взрыв был замечен по всему Веролдэну. Даже могло показаться, что он сильнее, чем первый.
   Яйцо проклюнулось, и все увидели маленькую Серебряную драконицу.
   * * *
   Наконец-то, это вонючее рычащее создание заснуло, но это только на зиму. Что с ним делать весной? - спросила скорее у себя Каллиан.
   - Могу обрадовать! Судя по тому, что у тебя получаются боевые заклятия, и в связи с надвигающимся Мором до весны можно и не дожить, - кисло пошутил Трикери, за что получил с обеих сторон по тумаку, от Каллиан и от Фенриса.
   - Пошутить нельзя?! Помогите! Убивают! - Трикери, хохоча слепил снежок и запустил им в девушку, следующий - в седого эльфа.
   Закрутилась "снежная" война, вскоре к этой троице подоспели еще четверо. Веселясь, эльфы обкидывали друг друга снегом, обсыпали белую крошку с деревьев...
   - Хорошо повеселились, даже забыл на время, что ни сегодня-завтра Архидемон объявится, скоро вылезет из своей берлоги ненавистное чудовище.
   * * *
   В "Ночном пике" заметили магический всплеск, а Ириэлла еще и узнала его. Не говоря никому ни слова, девушка открыла портал и шагнула в него.
   - Куда это она? - удивился Силерус, хотя спросил это скорее у себя, но Вивьен услышал.
   - Скорее всего, на "Глаз дракона", больше некуда, - пожал плечами расстроенный принц. Теперь они не общались, как прежде, очень мало разговаривали, ничем не делились. Эльфийка стала для него словно "чужой", она закрылась, как ракушка и никого не впускала в свою душу.
   Ириэлла шагнула в ту самую пещеру, где появились Фобос и Деймос.
   - Не думала, что из воды что-то осталось, ритуал ведь закончен? - спросила девушка у Скаймиры.
   - Да! Но Серебрянке надо поспать, - и она запела приятным низкорычащим голосом, пропитанным материнской нежностью:
   Пусть приснятся тебе чистые небеса,
   Пусть приснятся горы в снегах,
   Пусть снятся мамины глаза,
   Пусть мир настанет, хотя бы в мечтах.
  
   Когда поднимешься ты в облака,
   Свобода... Сбудется мечта.
   В чистом мире покой всегда,
   Захочется не опускаться никогда.
  
   Свободы хочется, всегда свободы и во всем,
   И кандалы тут ни при чем.
   Можно быть свободной хоть в клетке, хоть на цепи...
   Только внутри свободу найди.
  
   Ты спишь, и снятся тебе горы,
   Ты спишь, и снятся тебе небеса,
   Приснятся тебе и прежние гнезда
   И мамины ласковые глаза...
  
   Маленькая драконица заснула и довольно заурчала сквозь сон, напоминая котенка, которого чешут за ушком.
   - Скай, такой магический всплеск могли услышать не только в "Ночном пике", но и в Арлатане, а, может, даже в Монолите. Готовьтесь к кровавой войне, странников мало, людей сбивают с толку проповедники новой веры, а эльфы Арлатана все равно долго не выстоят. Дни стали короткие, и чаще стали появляться снежные бури, которые полностью закрывают собой солнце. Мор уже начался. Вчера я слышала, как били барабаны в стороне Монолита, будьте осторожны, вы последние драконы и последняя надежда на спасение, - Ириэлла поклонилась и исчезла так же, как и появилась - через портал.
   Золоторога поморгала глазами:
   - Вы дружите с эльфийкой? - спросила она, шипя вслед порталу, как растревоженная змея.
   - Эта эльфийка принесла эту воду вдвоем с человеком и спасла наших детей. Поэтому мы ей готовы подарить не только нашу дружбу, но и жизнь, если понадобится, - ответил Пендрагон, зная, что Золоторога послушает его быстрее, чем кого бы то ни было.
   - Ты ведь тоже слышала этой ночью барабаны. Звуки в горах разносятся далеко. Мор уже начался.
   * * *
   - Надеюсь все понимают, что если архидемон захватит Арлатан, он переместится в Веролдэн, а дальше в первую очередь в лес Фонфорна, потому что издревле на пути архидемона в первую очередь стояли эльфы. Порождения, как и сам их предводитель, - полная противоположность всему живому, а эльфы никогда в жизни не допустят, чтобы в мире правил хаос! Не допустим, чтобы миром правили мертвые душой. Сражайтесь за все живое!!! - хранительница сплела купол, а потом магией разогнала тучи.
   Солнце немного задержало армию порождений... И дало время!
   На помощь к эльфам Арлатана уже спешили Ириэлла и Вивьен на братьях-драконах.
   * * *
   Обстановка в столице накалилась до предела, горожане практически поделились на два незримых фронта. Одни рвались помогать эльфам в Арлатане. Недавно пришедшие из Алмазного чертога гномы подтвердили, что слышали барабаны войны.
   Вторая часть населения эльфам и гномам помогать отказывалась. Виной всему были так называемые проповедники новой веры. Веры, которая в сложившихся обстоятельствах очень удобно объясняла трусость и бегство. На молебен в новые храмы отправлялись и богатые горожане, и недавно вздохнувшие более свободно слуги.
   Даже нашлись те, кто утверждал, что с небес упал огненный кулак и пригрозил: "Непослушных буде наказано" мол. Новый храм стоял на месте капища Триглава, однако сейчас уже никто об этом не вспоминал.
   - Вот и дожили до начала Мора. Хотя последний был еще во времена моего пра-прадеда? - уточнил король у своего мага и библиотекаря по совместительству.
   - Я не помню точную дату, Ваше величество. Но меня все же волнуют эти новые веянья в вопросах веры и храмов. Говорят, в Кирквоне король обратился в общество "Неясыть", - сказал старец.
   - Для них "Неясыть", видимо, как для нас ночные странники, но я не могу сейчас обращаться к ним с такой просьбой. Я не могу превращаться в кровожадного правителя. Часто в таких случаях правители теряют уравновешенность и холодный ум, нельзя править народом мудро, если сам погружаешься в преступления. Странники сейчас заняты тем, что первыми принимают удар от порождений и Архидемона тут в Веролдэне. Отрывать их от этой задачи и заниматься "усмирением" нововерующих очень не разумно, - ответил король.
  

Глава XXII

   Зная, что Вивьен и Ириэлла отправились в Арлатан, Литом в спешном порядке стал готовить место для встречи врага, расстелив карту на огромном столе у себя в кабинете.
   -А почему бы не остаться в башне? - спросила Вторая.
   - Во-первых, потому что неизвестно, как может повернуться дело с магией, а значит и поступлением к нам провизии. Во-вторых, Архидемон - это прежде всего дракон, поэтому завалить нас собственными стенами для него не составит особого труда. Ну и наконец, Фобоссу и Деймосу нужно будет пространство и пространство большое. Или ты думаешь справиться с драконом вручную? - усмехнулся глава странников.
   Место нашлось между болотами и торфяными шахтами в дне пути на юг от "Ночного пика". Там и подготовили несколько ловушек для вражеских войск, и была разработана тактика ведения боя.
   * * *
   В Арлатане ночной снег был смешан с кровью и грязью.
   Когда Фобосс и Деймос прилетели к эльфам на подмогу Ириэлла смотрела на место боя, боя, к которому они так и не успели, как ни старались.
   На спине дракона, там, с высоты, лес казался кусочком белого мха на ледяной луже. Ветер обдувал лицо, полная свобода во всем. Небо так велико, и она одна на своем драконе!
   Вдруг небо затянуло какой-то тенью, поднялся ледяной ветер, который пробирал до костей, сковывая не только движения, но и мысли.
   "Архидемон!" - пронеслось в голове прежде, чем руки машинально стали "выплетать" заклинание яркого света. Заклинание получалось не совсем таким, как в старых рукописях. Магов было тогда намного больше, и заклинание писалось под большое количество магов. Как смогла, эльфийка его все же переделала под себя, чтобы могла справиться единолично, если что ...
   Вспышка - и свет - отогнали огромную тень, что дало небольшую передышку эльфийским магам (они уже сражались с порождениями). В этой войне их ( порождений ) уже не было так много, как в предыдущих, и виной этому было исчезновение с лица планеты троллей, вернее их самок, чтобы рожать новых тварей. Но и то войско, которое смог собрать Архидемон, могло доставить серьезные проблемы.
   Антониэль со своими подручными ( тех кого хоть чему - то успели обучить ) боролась с наступающей армией, как могла. Эльфы, конечно, же не знали магии разрушения: то, что они применяли из магии скорее притормаживало марш колон, боевых отрядов, но никак не уничтожало, тварей которые высыпались в большом количестве из подземелий Монолита. Уничтожали войско как раз лучники ( которые и составляли основу эльфийской армии ), да те не многие мечники, что еще не успели полечь в неравном бою.
   Войско порождений наступало. Самое страшное в них было то, что они так похожи были на людей, разъяренных, воинственных, отличались от недавних хозяев игрушек только серо-зеленой окраской кожи. Только действовали они, как марионетки, которых дергают за ниточки. Совсем не говорили, только рычали, говорить умели только командиры. Этих командиров слушались беспрекословно, подчиняясь им во всем с полуслова. Лица "темных" воинов почти полностью закрывали костяные шлемы из черепов когда-то живых людей, что наводило ужас на любого, кто видел эти доспехи. Ириэлла впервые увидела перекошенные яростью лица своих сородичей эльфов, но не только ярость плескалась в их обликах, это была такая мука - каждый взмах меча, - когда понимаешь, что отнимаешь чью- то жизнь. На раздумья в ЭТОМ бою времени не было: или мы - или НАС. Растения пробивали снег и лед, оплетая ноги порождений, на головы лился дождь, чтобы через мгновение заковать не прошенных гостей в толстый панцирь льда, Фенрис "пускал" молнии в мокрые тела ... Стрелы сыпались буквально стеной , а эти твари так и продолжали наступать, казалось, что тот, кто падал замертво, прорастал и в следующее мгновение опять вставал в строй .
   Порождения наступали организованной толпой, и стоило им выдернуть из оборонявшихся хоть одного эльфа, бедняга умирал страшной смертью, под сапогами целого войска. О зверствах порождений ходили легенды, но даже они были не в силах описать всего того, что было на самом деле.
   Снег таял от крови и грязи, превращаясь в ледяную кашу, ноги защитников и нападавших вязли в этой кровавой грязи. Земля Арлатана сама не хотела пускать врагов, пришедших из недр горы, слишком долго она ждала эльфов.
   В небе разыгралось другое сражение, от победы или поражения которого зависел дальнейший ход событий.
   Ириэлла прекрасно понимала, что только от того, как сложиться их личный бой с "Тенью", будет зависеть судьба не только этой многострадальной страны, которая в столь короткий срок чуть не развалилась на части от всех войн, что пытались съесть ее в одночасье.
   Утреннее ясное небо затянула серая паутина, солнца почти не было видно... Эльфийка прекрасно знала, чтобы ослабить Зоргайна, требуется солнечный свет. Спроси ее сейчас, откуда она знает его имя, она не смогла бы ответить.
   В небесах кружило три дракона, два Золотых в серебряных прожилках и один, который, казалось, закрывает все вокруг, не только небо. Третий полупрозрачный, словно из небесных потоков состоящий, темно-сиреневого цвета, воплощение зла, мести и ярости - все в одном могучем драконьем теле, которое взрывалось яростными вспышками.
   Тут магесса вспомнила тот сон, вещий, от которого был мороз под кожей еще долгие дни, только Вивьену она о нем (о своем сне и предчувствии беды) ничего не говорила . Точно так же, как в сознание пришло имя Архидемона, появилось понимание, что, возможно, это могут быть ее последние мгновения тут, в этом мире .... Эльфийка сплела заклинание ложного солнца и "бросила его в небо".
   Стоило Ириэлле потратить силы на то, чтобы озарить небо светом, тут же набежали тучи со снегом и сильным ветром.
   " Он обладает сильнейшей магией!" - разозлилась девушка, понимая, что перед ней противник, превосходящий в магическом потенциале.
   "Все драконы владеют магией. Этот особенный. Не забывай, он АРХИДЕМОН!" - мысленно послал сигнал дракон, ее напарник.
   Эльфийка опять сплела заклятие, но двойное, с прослойкой на удержание, чтобы не дать возможности дракону-тени закрыть солнце вторично. Силы ее почти были на исходе... Она вдруг услышала со стороны леса слегка уловимый, но вполне различимый гимн эльфов. Их чистые голоса словно подпитывали каждую клеточку ее организма.
   Трубит Герольд, вперед зовет,
   Удачу, смелость принесет.
   Отвага, смелость, честь,
   У нас все это есть.
  
   И протрубит труба: "На бой!".
   Мы это все возьмем с собой.
   Смелость, честь, отвагу...
   Покажем мы врагу!
  
   И зазвенят клинки отважно,
   Все прошлое теперь неважно.
   Есть только бой,
   ВРАГ там вдали.
  
   Честь и отвага, смелость...
   Рука рубить устала малость,
   Вдруг протрубит труба: "Вперед!".
   Усталость вся твоя уйдет.
  
   После песни действительно открылось второе дыхание.
   Зоргайн рассвирепел, когда его заклинание вдруг пропало. Было нарушено такое сложное плетение! Кто посмел?! Эта остроухая соплячка? " Ну что ж, поиграем. Думаешь, только ваши драконы умеют читать мысли? Не доросли еще! Я умею читать души... так- так, твоя мать хранительница... Лови !!!" - Лунный дракон спикировал и бросил огненный шар прямо в макушку хранительницы эльфов. Ириэлла услышала отголосок мысли своего дракона и "прикрыла" свою названную мать, да только эти секунды показались вечностью. Пока эльфийка потратила магический заряд на хранительницу, ТЕНЬ ДРАКОНА слегка загасил ее солнышко, и уже нацелил свой удар на Вивьена.
   "Да что же это такое, он гоняет меня, словно зайца!", - в отчаянии ругалась юная магесса, а Архидемон сейчас действительно играл с ней, как кошка с мышью, чтобы она растратила весь свой магический потенциал. Он не воспринимал маленькое остроухое существо за достойного противника. Он немного даже посмеивался над ней. Раскусив намерения Зоргейна, Ириэлла уговорила принца (через братьев - драконов) одновременно пойти в петлю ему вниз, а ей - наверх. Тогда они смогут одновременно нанести удар. Однако это просто придумать, но вот исполнить с первого раза все, как задумалось, не получилось. Салочки в воздухе - еще та забава: то Зергайн гонялся за эльфийкой , не давая ей залететь над ним, то пытался укусить за хвост второго дракона. Он хотел уничтожить всадника. От него он явно чувствовал угрозу. Архидемон старался сбросить наездника вниз. Когда Вивьен бы свалился и сломал бы себе шею, справиться с этой выскочкой не составило бы большого труда. Наконец, карусель в воздухе закончилась: проклятые эльфы запустили еще одно ложное солнце, и силы Архидемона стали таять, как сахар в воде.
   Вивьен штопором зашел под брюхо "темного" дракона, в то время как Ириэлле удалось-таки зависнуть над его крыльями. Не придумав ничего более оригинального, потеряв последний артефакт в предыдущем бою, принц загнал меч по самую рукоять вместе с магией своего дракона (экспромт иногда срабатывает). Магесса вовремя поставила щит, потому, как магический удар бил насквозь, как игла прошиваемую ткань .
   Заклятие, обладающее мощнейшим магическим зарядом, аккумулировавшим всю ненависть Зоргайна, не проникло сквозь магический щит Ириэллы, большую часть заряда она смогла отразить. В голову Зоргайна полетело заклятие такой же силы, через мгновенье рогатой головы просто не стало, она растаяла, как туман. Откат от такого магического удара был очень ощутимым: Ириэлла потеряла сознание, не в силах больше даже вздохнуть, так много сил она потратила на отражение удара. Возможно , если бы оба знали о последствиях этого боевого приема - не стали бы его применять . По сути Вивьен вместе с Фобосом убили один брата , а другой любимую . Дракон ее был подбит взрывной волной, и в болото полетело тело не только Архидемона, но и одного из братьев-драконов вместе со своей наездницей.
   В пылу боя никто ничего не замечает, но тут была не только физическая связь, и эту потерю Вивьен с Фобоссом заметили сразу. Дракон с воином на спине стремительно спикировал над поверхностью воды, успев выхватить безжизненное тело молодой эльфийки. Приземлившись, Вивьен стал трясти любимую, стараясь привести ее в чувства. Он звал ее, пытался разбудить, но сердце магессы отдало всю свою силу в заклятие, чтобы спасти его, принца. Вивьен кричал и плакал, так плакал, как никогда в жизни. Боль от потери накрыла волной темной и холодной, душа его стонала и рвалась наружу, туда, куда ушла ее душа. Дракон, молча, лежал рядом, и только скупая одинокая слеза скатилась в траву...
   Бой продолжался, однако "темное" войско почувствовало потерю. Его ряды стали неровными, порождения уже не чувствовали мощного подпитывающего их силы яростного заряда. Их силы таяли... Некоторые порождения начали понимать, что они делают. Для таких война утратила смысл, и они просто отступали, уходили с поля боя.
   С северо-востока, минуя Эльфийский залив, тащилось войско порождений. Их гнали эльфы со своей земли. Теперь, после смерти Архидемона, они "обрели" ум. Драконья ярость больше не застилала им глаза, они перестали быть управляемыми смертоносными бездушными машинами.
   Боясь остроухих, командиры порождений решили уйти с земли Арлатана и направиться в Веролдэн.
   * * *
   Из Веролдэна направлялось войско на север, король же с небольшим количеством самых опытных и преданных воинов подошел к топям, что возле бывшего эльфийского леса. Войско проникло в эти места через портал, который открыл королевский маг.
   Его Величество долго бродил среди солдат "Ночных странников". Приближенные хорошо понимали, зачем он сюда прибыл и их протащил через портал. Все наблюдали, молча, за действиями короля. Если он сейчас официально в присутствии свидетелей не передаст свою власть принцу, то завещание могут оспорить. Это нужно сделать в здравом сознании, а на войне могут убить в любую минуту. Если не сделать этого сейчас, трон может перейти к нечестивцам, которые разворуют и уничтожат страну, а народ загонят в бедность и рабство. Наконец, отец нашел сына на отшибе, вдалеке от войска, в обнимку с драконом и кувшином гномьего пойла.
   - Вивьен! Подойди сюда! - приказал король тоном, немного раздраженным. Любые слова короля воспринимались, как устный приказ. Придворный маг подошел к правителю, остальные (свита короля) осталась чуть позади.
   Принц поднял голову, и его боль как будто переплеснулась на короля. Правитель стоял, молча, и ждал, наконец, сын подошел к отцу.
   - Слушаю, Ваше Высочество, - огненная голова склонилась, как цветок от порыва ветра, колено подогнулось и стало в снег, не чувствуя холода.
   - Я обращаюсь к вам официально, - король обвел внимательно всех глазами. - С этого дня ты теряешь свое имя, свое прошлое, а будущее для тебя - это твоя страна. Отныне ВЫ КОРОЛЬ и ПРАВИТЕЛЬ Веролдэна! Я предыдущий правитель, возвращаю свое имя - Станислав - и забираю Ваше - Вивьен - с собой в могилу, когда бы смерть ни забрала меня. Отныне Вы - Ваше Величество и СЛОВО ВАШЕ - ЗАКОН, ПРОСЬБА - ПРИКАЗ, ПИСЬМО - УКАЗ. Служите народу, ибо народ есть Вы, любите и защищайте ЕГО, ибо ВЫ ЕСТЬ НАРОД! - руки и головы произносившего клятву старого короля и пока еще не принявшего нового окутало магическое свечение, нежно-голубое с зелеными вкраплениями.
   Вивьен произнес с детства заученную клятву, клятву которой обучают всех принцев с момента, когда он начинает говорить:
   - Я отдаю Вам, Станислав, мое имя - Вивьен - на хранение до момента передачи власти сыну или приемнику. Пусть забудут имя Вивьен с окончанием жизни Вашей, Станислав, до момента, когда я заберу другое имя на хранение, - руки соприкоснулись в пожатии, зеленый свет змеей обвил запястья и ритуал передачи власти закончился.
   Все придворные опустились на колено перед новым королем, включая короля прежнего.
   Ответственность за всю страну смыла на время боль и горе ( и чувство вины ) , он окунется в него потом, после войны...
   А пока он отдавал приказы, и его слушались беспрекословно. Впервые король летал на драконе и, действительно, мог похвастаться, что видел каждого солдата.
   * * *
   Оплакивать и хоронить погибших было некогда, Антониэль со своим войском гнала порождений к Торфяным шахтам. Смерть своей приемной дочери она почувствовала мгновенно, еще в бою. Она согнулась от боли в сердце пополам. Хранительницу захлестнула волна ужаса и горя, но она не разрешила гневу завладеть собой. Эльфийка должна была думать, как предводитель своего народа, как полководец. Для этого НУЖНО было отключить сердце и превратиться в скалу, неживую и бездушную... Она продолжила бой...
   Через день, недалеко от шахт эльфы поравнялись с гномами. Удивительно, приземистые рудокопы вылезли из своих нор на поверхность. В стройные шеренги лучников и магов-эльфов вклинилось немного неуклюжее войско гномов.
   Они гнали порождений, как пастух гонит овец на пастбище, а снег заметал все следы их передвижения, как будто сам Арлатан хотел, чтобы на его земле не осталось даже следов ВРАГА.
   * * *
   Скаймира почувствовала смерть одного из братьев, пожалуй, сильнее, чем когда бы то ни было. А на ее веку было много несчастий. Те, кто находился вблизи реки Блэйделин и на окраинах Кирквона слышали ее полустон-полурык и страшный громкий вой.
   Она полетела к кладовой, и чтобы не начать уничтожать в порыве гнева и страданий чужую кладку, попросила Пендрагона замуровать себя магическим способом в одной из пустых пещер. Каждый удар ее хвоста сопровождался громким плеском в реку лавы какого-нибудь валуна, слетевшего от этого удара. Брызги от оранжевых рек попадали на шкуру драконицы, оставляя там черные проплешины от ожогов. Во время такого всепоглощающего горя магия покидает драконов, чтобы в гневе не разрушить гнездо и не убить себе подобных, и шкура их становится такой же уязвимой, как шкура лошади.
   Боль от ожогов брала часть душевных страданий, но когда Золотой дракон выпустил свою подругу, она была похожа на серебряного леопарда с черными пятнами ожогов.
   - Скай, Крылан не зря послал тебе Серебрянку. Это война, и потери неизбежны. Ты ведь не думаешь, что драконы непобедимы? - он уговаривал драконицу, как маленькую девочку.
   - Да, ты, наверное, прав... Но кто бы из них не погиб, он слишком молод! Почему они должны погибать? Так больно! - слезы опять закапали из ее потухших глаз. - Я не желаю больше терять никого из драконов, мы вступим в борьбу только, если порождения пересекут Хаткалу по мосту драконов или вплавь, - она расправила крылья и гордо отправилась в пещеру к своей маленькой Серебрянке.
   Драконы не имели ничего против нового приказа Скаймиры и Пендрагона.
   * * *
   Лес Фонфорна озарили ночные костры, где сидели то там, то тут эльфы Кирквона.
   - В Арлатан вернулись наши собратья, но настал Мор, и они гибнут, - сказал лучник-охотник клана.
   - С ними эльфийская колдунья на драконе, они отобьются, -отмахнулся еще один, помоложе, явно не желая участвовать в смертоносной войне.
   Третий бросил хворост невдалеке от их стоянки и подошел к костру:
   - Они погибли! Или вы не слышали, как кричала драконица? - возмущенно спросил он, садясь между ними.
   - Так много смертей в эти времена, жаль, по слухам она была совсем молодой, - сказал эльф подкидывая сушняк в костер.
   - Наш правитель отправил братству "Неясыть" заказ на уничтожение "голубей", мало им смертей, - вздохнул еще один.
   - Меня эта "птичья война" меньше бы интересовала, не вмешайся эти святоши в эльфийскую жизнь. Кажется, "Неясыть" очистила Кирквон от этих "пастырей", - он фыркнул и сплюнул в костер, от чего тот нервно зашевелил огненными языками и недовольно зашипел для порядка.
   * * *
   Государство Урдюкхай выставило по границе посты вооруженных орков и ввязываться в войну не собиралось. Хмычкарык вошел в шатер вождя, последний слегка осунулся, когда узнал, что его дочь Вторая сбежала. И с кем!!! В его сердце, на удивление самого правителя, закопошилась тоска, он вдруг понял, что скучает за своей непослушной дочерью. Но как она посмела сбежать с самым странным и несносным орком - Ургучем.
   Ургурухар в гневе сразу отрекся от своей дочери, и, получив письмо с вестью о том, что она теперь "Ночной странник", он разорвал на клочки послание и бросил в огонь. Долго еще гнев бушевал в его огромной груди. Разбив и разломав всю мебель в пещере, вождь, обессиленный, оперся на обломки трона.
   - Войска ждут вашей команды, Великий Ургурухар, - поклонился вошедший полководец, на носу которого красовался новый шрам.
   - Угх!!! - это был весь ответ вождя, который сразу отвернулся от вошедшего и подошел к своей старшей дочери, что невозмутимо ожидала, когда пройдет приступ у ее отца в сторонке. Он стал что-то нашептывать ей на ухо. Она одобрительно кивнула. - Хмычкарык! Ты вдов, но пора тебе жениться. В честь твоих подвигов, я разрешаю тебе жениться на моей дочери. Свадьба состоится завтра. Ургх!!! - его "ургх"означало "я все сказал". Решение принято и не обсуждается. Солдат прекрасно понимал, что слишком стар для нее, что они чужие друг другу и понимания и согласия не будет между ними, но ослушаться приказа главнокомандующего орка - смерти подобно, он только поклонился в знак согласия и вышел из шатра.

Глава XXIII

   Молодой король подошел к Фобоссу и обнял его за шею. Со стороны казалось, что они, обнявшись, молчат и о чем-то думают. Никто не догадывался, что друзья прощаются друг с другом перед страшным боем, и никто не слышал их мысленного диалога.
   "Я теперь король, а значит должен вести войска и отдавать команды. На твоей спине это несколько проблематично", - сказал король.
   "Мог бы обидеться и разъяриться, но понимаю. Буду охранять реку Хаткалу и равнину возле нее, если замечу порождений - им не поздоровится!" - ухмыльнулся дракон.
   Король встал во главе армии. Ожидание битвы - самое тяжелое для солдата, и этот момент наступил.
   Уже прошла ночь, и наступило холодное утро. Пороша засыпала глаза, а холодное солнце светило, но не грело...
   Дрожь ожидаемой битвы сковало каждого солдата, и мечи со щитами, казалось, жили своей жизнью. Их звон в трясущихся руках был слышен далеко.
   * * *
   Полководцы оставались те же, что и при Зоргайне, они вели свою армию, хотя это было больше похоже на бегство. Куда гнали эту армию эльфы и гномы, порождениям было неизвестно. Порождениям не давали ни сна, ни отдыха...
   Измотанные солдаты справа обошли по верху торфяные шахты, и вот тут началось.
   Первая линия не заметила ловушек, обустроенных Литомом, и попала, кто в силки, растянутые на земле с грузом (в которых потом болтались враги , как мухи в коконе паука), кто в натянутые как обычные петли веревочные ловушки (когда врагов подвешивают за ногу петлей, которая затягивается под весом неприятеля), кто в так называемые волчьи ямы. Оставшиеся прошли буквально по трупам своих товарищей.
   Пока был жив Архидемон и подпитывал их своей яростью - это было бы для них неважно, но теперь все изменилось. В их мелкие душонки пробрался СТРАХ. Они не могли спокойно смотреть на смерть своих друзей и боевых товарищей. Их воинственный дух таял словно туман, в головах их прояснялось, жестокий дурман покидал их головы, душу и сердце. Оставался только страх и желание выжить любой ценой. Бой был не менее жестокий, чем во главе с Архидемоном, даже хуже (тогда порождения были всего лишь марионетками, на веревочках гнева, но не сейчас). Теперь никто бы не осмелился сказать, что порождения тупы как Тролли, от последних у них оставалась устойчивость к морозам. А в зимней компании это существенный плюс, ведь зачарованных доспехов так мало, а воевать все равно надо.
   * * *
   Битва началась яростно с одной стороны и обреченно - с другой. В спину порождениям "дышали" эльфы и гномы, в лоб "смотрели" копья и мечи людей, а последний путь к отступлению охранял дракон.
   Ноги опять вязнут в грязи, отступать уже некуда. Порождения дерутся яростно, но не потому, что горят желанием захватить земли и поработить народы, а потому, что каждый боится за свою жизнь. От безысходности срабатывает солдатская смекалка ...
   Теперь стало понятно почему армии порождений и без Архидемона способны воевать, к думающим, а уж тем более к хитрым порождениям никто не привык, а поэтому шансы на весах войны почти уровнялись.
   В каждом взгляде человека, эльфа, гнома, дворфа и даже орка читается жестокая беспощадность к врагу, боль от потерь близких и желание закончить победителем бой.
   С каждым взмахом меча или натянутой и отпущенной тетивы было все труднее передвигаться. С обоих сторон были немалые потери.
   Все были натренированными войнами и пришли на это поле убивать. Земля захлебывалась в крови, стенала от ударов копий и взрывов заклятий...
   Время тянулось медленно, можно было разглядеть каждый взмах, увидеть краем глаза каждую выпущенную стрелу, почувствовать "дыхание" магического заклинания. Недавнему принцу, а теперь королю казалось, что битва длится десятки часов, он потерял счет как убитым врагам, так и погибшим друзьям, но не давал себе времени подумать об этом. Краем глаза Молодой король видел как танцует с мечами в руках его друг и соратник Силерус . Если бы это было просто на плацу возле "Пика" , рыжий бы точно залюбовался этими, ставшими грациозными от долгих тренировок движениями. Мечи рисовали такие узоры, что позавидовал бы любой художник ...
   Селирус танцевал свою партию по локоть в крови, ноги временами вязли в раскисшей земле, и тут он увидел одного из военачальников:
   -Этот МОЙ!!! - в исступлении закричал юноша, как будто боялся, что у него отберут добычу .
   Литом учил его финтам, а надо было учить страху, страху потерять жизнь. Его учили петь с мечом, а надо было вырабатывать скорость. Как бы воин не был искусен и силен, смерть оказывалась быстрее. В какой - то момент меч выскользнул из мокрых пальцев и упал в грязь, где был просто втоптан в холодную жижу, и тогда стремительно, с новым взмахом меча пришла ОНА, смерть ... Только небо, светлое небо, как глаза ЕГО любимой Орлики ...
   - Я иду туда, где буду ждать тебя вечно ...- тихо прошептали губы, когда тело падало вниз.
   Однако противник Силеруса тоже не успел насладиться победой, его настигла эльфийская стрела.
   Его рука поднимала меч, второй он закрывал себя щитом. Его лицо было забрызгано кровью и грязью, глаза горели холодным огнем. Он слишком много потерял. Он потерял почти все. Он даже не чувствовал себя солдатом. Он чувствовал себя опустошенным. Он должен победить, он обязан - ради всех погибших. Ради НЕЕ, ради друга. Он уговаривал сам себя не думать о потерях. С каждым ударом Его Величество учился равнодушию, чтобы гнев и боль не затопили разум, чтобы ярость не превратила его в очередного Архидемона.
   К середине дня бой был окончен, но сколько жизней он унес!!!
   По всему Веролдэну теперь сотни вдов и столько же сирот остались без своих мужей и отцов. Зачем нужна была эта война? Жестокость и месть породили эту войну. Война всегда ненасытна, как болото, как кислота. Сколько бы ни было жертв, все равно будет еще. Если ее не остановить...
   В ее ненасытное чрево стекалось сотни раненых, убитых и моря крови, слез и горя, а войне все мало. Если ее не задушить в зародыше, она пожрет всех.
   Король, наконец, смог обойти поле боя. Раненых маги переплавляли через порталы в замки, а убитых приходилось хоронить тут.
   - Смерть все народы примирила, мы теперь опять в соседних могилах, как друзья и соратники на соседних койках, - прошептал юный король.
  
  
   Король бродил среди павших солдат, с каждым из них прощаясь мысленно, и вдруг наткнулся взглядом на седоволосую с рыжими прядями голову, отделенную от старого тела.
   Жутко, но это такое знакомое с детства лицо улыбалось, будто радуясь тому, что душа смогла, наконец-то, покинуть это бренное тело.
   Дариан положил руку на плечо новому королю.
   -Теперь я действительно потерял все, я теперь народ и страна, и больше никто.
   Он прошел мимо бочки с водой и краем глаза посмотрел на себя. Прежнего молодого Вивьена не было, из центра бочки на него смотрел помолодевший отец. Рыжие волосы теперь были седы...
   * * *
   Гномы доставили своих павших в Алмазный чертог, "ночные странники" после похоронных молитв, отправились к себе...
   Эльфы попали в Арлатан порталом. Они несколько дней хоронили своих погибших.
   После того рокового боя, когда погибла ее приемная дочь, Антониэль шла по полю и искала тела дракона и Ириэллы. Даже не магия, сердце подсказало то место, где они лежали, засыпанные снегом. Антониэль сначала показалось, что она спит. Ее девочка лежала спящей царевной, укрытая до половины серебряно-золотым крылом дракона.
   Их тела обложили камнями, и вот тогда-то пришлось прибегнуть к магии. Хранительница разыскала Скаймиру и упросила сделать из этой груды камней Стеклянную Пирамиду, которую не коснется время, как не посмеет оно дерзнуть и на тех, кто внутри пирамиды.
   Все получилось, как хотела Антониэль, но ни хранительница, ни драконица не думали о том, что создают мощную магическую поддержку для любого, кто владеет магией. Веками люди и эльфы, кто наделен магией, для поддержания сил, для создания амулетов будут ходить сюда.
   Все остальные эльфы, павшие в этой кровавой войне были похоронены по старым традициям, с деревом и цветами на каждой могиле.
   * * *
   Литом сидел в своем кабинете за бумагами и думал о будущем своих воинов.
   В открытое окно залетел старый знакомый ворон, который каким - то чудом пережил этот Мор.
   - Ну вот, похоронили стольких, а ты все еще каркаешь тут, рядом со мной . Кажется, ты единственный, кто остался со мной тут ... Ты мудрая птица, как мне поступить с "Пиком", ведь судя по свиткам, Архидемона больше не будет, правда, еще остаются порождения тьмы ...
   - Ка..р..р..р..р..р, - ответила птица и улетела .
   -Всегда один и тот же ответ, - вздохнул Литом. Потом его мысли вернулись к Вивьену, которого он так долго "натаскивал" для борьбы с порождениями тьмы, а на деле, что вышло?
   Он прекрасно помнил тот день, когда кое-кто из знатных особ решил, что может помыкать молодым и "неопытным" королем и оспаривать его указы. Фобосс тут же доказал, что это неразумно. Налоги у простого населения были уменьшены в несколько раз, в то же время знать тоже стала вносить в казну "кое-что" из своего кошелька.
   "Голубей" с их верой выселили на остров, чтоб они могли на деле применить свою веру "ничегонеделания". Пусть отдадут себя в руки божьего правосудия... Говорят, многие сошли с ума, кто-то отказался от веры, а кто-то видел черного всадника, и сердце "верующих" не выдержало магического видения. Потом народ стал шептаться, что это де сам Триглав, разгневанный, посетил их собрание.
   С тех пор ни про новую веру, ни про Шаумбалбу слышно не было.
   Глава "Ночного пика" сидел по обыкновению за столом, когда услышал, как на двор "упало" что-то тяжелое.
   Он выглянул во двор и увидел родную его сердцу фигуру. Фигуру короля.
   - Привет, Литом! Все пишешь донесения? - почти весело спросил прибывший гость.
   - Бухгалтерия, Ваше Величество. Вы появились быстрее, чем любой из гонцов успевает доставить депешу о Вашем прибытии.
   - Это неофициальный визит. Мне нужен дружеский совет... Заставляют жениться. Вот список претенденток, - он протянул "рулон", а не свиток. - Самой молодой - три часа от роду, а самая старшая - за час до смерти. Придумай, как мне отказаться от женитьбы. Ты же знаешь, я не могу...
   - А что говорят твои советники? - спросил старый друг.
   - О!!! Эти посоветуют жениться на их дочерях, даже если они уродливы и глупы.
   - Для тебя все сейчас таковы, - улыбнулся бывший его командир (теперь роли поменялись, кто знает на долго ли?)
   Юноша вздохнул:
   - Моя мечта была провести всю жизнь с НЕЙ. Жениться по любви... Короли не могут себе позволить такую роскошь. Мне бы найти просто человека, который хотя бы не будет меня раздражать. - Голова короля была теперь скорее серебряной с прожилками золота, нежели наоборот, но корона была все так же тяжела, отчего голова все время клонилась к полу, либо мысли были невеселыми.
   - Время лечит. Если так важно решиться сейчас на женитьбу, значит отправляйся за советом в Арлатан. Пусть она сама тебе подскажет, - Литом грустно посмотрел на печальное молодое лицо.
   - Спасибо! Ты всегда принимаешь мудрые решения, - король положил некогда закованную в латную перчатку, а теперь одетую в бархат руку на плечо своего друга и вышел прочь.
   * * *
   Те несколько дворфов, которые вернулись к истоку реки Мхарэо, очищали глубинные залы Монолита.
   История многому их научила, и они попросили, чтобы гномы нанесли охранные руны в каждой пещере на стенах, потолках и полу.
   Мхаридан был среди вернувшихся. Это он отправил гонцов во все стороны света с вестью о завершившейся войне и не терял надежды, что дворфы еще живы.
   Гномья расса после последних событий была готова опять начать торговать с дворфами. Мирная жизнь брала свое, и на планете потихоньку все налаживалось.

Глава XXIV

   Король прилетел в Арлатан на драконе и сразу отправился искать хранительницу Антониэль. Он склонился в низком поклоне, когда Антониэль вышла к нему на встречу. Эльфийка подняла его с колена:
   - Негоже королю склонять колено перед эльфами.
   Казалось, эльфийка еще больше состарилась за то время, пока они не виделись. Ее лицо было усеяно мелкими морщинками, в уголках рта поселилась некая жесткость и горечь.
   - Мне нужно ее видеть, - кратко объяснил свой приезд юноша, прекрасно зная, что его поймут.
   Антониэль без вопросов проводила правителя соседнего государства к их "магическому источку".
   - Я оставлю Вас наедине, - эльфийка развернулась и вышла.
   Кругом все покрывалось новой зеленой травой. Весна вступала в свои права даже тут, на севере страны.
   Он увидел пирамиду впервые и увидел ту, что навсегда будет в его сердце, ту, что спит вечным сном рядом со своим драконом.
   - Ну, здравствуй, любимая... Ты спишь тут, а я живу. Я король, но не волен в своих желаниях. Мне приказано жениться. Это нужно моему народу. Когда-то я мечтал, что Ты станешь моей женой, но изменить я ничего не могу. Помоги мне выбрать ту, с которой я мог бы смириться. Сейчас и речи быть не может, чтоб кого-то полюбить. Помоги мне решиться? - по наитию он подошел к пирамиде, положил ладони на ее стены и прикоснулся лбом. В голове стала мелькать картинка: "Бал во дворце, придворные снуют туда-сюда, а в толпе мелькает лицо девушки. Вот она уже возле короля, присела в реверансе, их глаза встретились... Милое личико, обрамленное белокурыми волосами, не портила легкая полнота. На ее лице сейчас жили одни глаза, то голубые, как небо, то синие, как озеро..."
   Видение прекратилось
   - Так вот какой даешь ты мне совет? Что ж, я последую ему, - он поклонился девушке как живой, опустившись на одно колено.
   Через минуту король уже шел к хранительнице. Он нашел ее в саду около небольшого пруда.
   - Спасибо, Антониэль, что сохранила ее так... Ты же знаешь, я любил ее и люблю, - он грустно опустил голову.
   - Я знаю. Она тоже тебя любила, верь мне. Я знала ее достаточно хорошо, чтобы понять это. Пойдемте, Ваше Величество, - она оперлась о его согнутую руку, и король проводил Антониэль к ее дому.
   Никто больше не называл его по имени, это очень раздражало молодого правителя, но сейчас он с этим смирился:
   - Наверно, правильно, что никто больше не смеет вспоминать мое имя. Если Ириэлла не может меня называть по имени, то и остальным незачем, - с этих пор король навеки потерял свое имя.
   * * *
   - Зимулес, зачем ты послал мой портрет королю Веролдэна? Ты собираешься меня продать? - негодование было неприкрытым и непритворным.
   - Это единственный способ познакомиться с новым королем. Говорят, он смел и красив, а еще у него есть ручной дракон. Да, ты не волнуйся! Вряд ли он на тебя вообще глянет, - он с ухмылкой смотрел на свою молодую и непокорную кузину. Он любил дразнить младшую сестру, видеть ее смущение и раздражение доставляло ему наслаждение. Она с гневом хлопнула дверью и убежала в другой зал.
   Приглашение на бал пришло пару дней назад, и нужно было уже собираться. Бальные платья пошили быстро. Весь замок кипел в работе и хлопотах, все были взволнованы, словно ожидалось самое главное событие года. Сундуки были собраны, лошади запряжены. Вереница карет отправилась в Веролдэн навстречу судьбе.
   * * *
   Дворец несколько изменился со дня смены власти, да и порядки тоже. Отдельное крыло, точнее его развалины принадлежали теперь Фобоссу, дракон использовал их вместо гнезда.
   Скаймира во дворец, конечно, не прилетала, но молодой дракон сам время от времени посещал родовое гнездо. Сам король тоже иногда гостил в "Глазе дракона".
   Терон остался жив тогда, после бойни на болотах, и так же, как и при старом короле был телохранителем молодого правителя. Тонакус и его семья были казнены еще при короле Станиславе. Бояться было вроде некого, но плох тот король, у которого нет врагов. Невозможно нравиться всем, таково свойство человеческой натуры. Нашлись недовольные тем обстоятельством, что эльфы теперь свободны, а из людей игрушек заводить нельзя. Дальше больше . Молодой король додумался облагать налогами (на армию для защиты государства) знать, а не только торговцев. Кроме того, знатные вельможи по достижению определенного возраста должны были служить целый год в городской страже с патрулями, выискивать загулявших пьяниц, дебоширов, воров и разбойников (видите ли, когда эти молодые вельможи дорастут до таких же лет, вспомнят молодость и, возможно, пожалеют своих сыновей, глядишь и преступность снизиться ...)
   Торжественный зал для церемоний был готов к приему. Пока разряженная толпа людей бродила по всему дворцу, Фобосс улетел на "Глаз дракона", чтобы не смущать гостей. Все ждали бал и изнывали от ожидания лицезреть юного короля.
   - Ваше Величество, бал можно начинать, - шепнул один из советников.
   Король кивнул. Заиграла музыка, и ему пришлось идти в зал, чтобы с кем-то в паре начать бал.
   Его бы воля, он отменил бы это представление, где в главной роли должен выступить именно он - король-жених. Но этот обычай был чем-то большим, чем просто традиция. Это была часть королевского этикета, которая распространяется на многие государства. Молодому королю вспомнился другой танец, когда он познакомился с Ириэллой... Самый первый, на его именинах, когда он впервые был рядом с ней без доспехов...
   Он пригласил первую попавшуюся девушку. С почти закрытыми глазами, наугад он подошел к избраннице и, не глядя, повел ее в танец.
   Зал был великолепен. Он был украшен самыми разными цветами, источающими каждый свой аромат, и самыми дорогими каменьями, которые можно было сейчас найти - слезами дракона.
   Черноволосая девушка так дрожала от волнения, что никак не могла попасть в такт.
   - Не бойтесь, я не кусаюсь, - улыбнулся король. Его партнерша по танцам подняла на короля глаза и покраснела, но дрожь немного прошла.
   Юному правителю пришлось танцевать еще ни с одной взволнованной девушкой, их было десятки безликих и безымянных, пока, наконец, он увидел то, что увидел в Арлатане.
   Он увидел в толпе белокурую девушку, черты лица знакомы, и как будто родные, в животе засосало от волнения. Ему показалось, что он знает эту девушку, только очень давно не видел. Ее модное лазурное платье выгодно подчеркивает слегка полноватую фигуру... Вот она присела в реверансе, ее ресницы мелькнули, и он увидел тот самый небесно-голубой взгляд, что и в видении. Потом он узнает, что, когда она счастлива, ее глаза становятся, как синь озера.
   Король решительно протолкнулся сквозь толпу и протянул ей руку, приглашая на танец...
   Они танцевали весь оставшийся вечер, и молодого короля действительно заинтересовала эта девушка. Очаровательная принцесса, видя искренность во взгляде, словах и поступках, влюбилась в того, кого не планировала и не помышляла в свои мужья или возлюбленные.
   Молодой король пригласил Авелин, как звали девушку, погостить в неофициальной обстановке у него во дворце. Слухи остановить было невозможно, и бойкая и решительная девушка приняла приглашение.
   * * *
   - Ну вот, а ты не хотела ехать на бал, - усмехнулся правитель Кирквона, поглаживая свиток-приглашение на брачную церемонию. - Ирония судьбы! Совсем недавно я нанимал убийц "Неясыти", чтобы расправиться с отцом Его Величества, а теперь... Может так выйти, что трон Веролдэна будет принадлежать моим племянчатым внукам. "Кузина выйдет за него, это уж точно", - король уже представлял себя хозяином когда-то враждебного государства.
   - Лучше бы ты помалкивал об этом. А то расплата может прийти к тебе. Я до сих пор боюсь Фобосса, ты даже не представляешь, какой он огромный. Впрочем, Его Величество говорит, что родители этого дракона еще больше, особенно Золотой дракон, - девушка поежилась.
   - Странно, ты знаешь по имени дракона, а имени своего жениха - нет, - съехидничал очередной раз братец.
   - Это их давняя традиция: короли Веролдэна, вступая на престол, теряют свои имена, а уходя - обретают их вновь, - пожала плечами Авелин .
   - Не спрашивала почему? - заинтересовался ее брат.
   - Мне незачем, я-то могу его звать любимый, - она дерзко посмотрела на брата, и ее взгляд сказал о том, что девушка счастлива, и ничто не может поменять ее решение связать свою жизнь с жизнью молодого короля Веролдэна.
   * * *
   За неделю до свадьбы король Веролдэна спустился по ступеням под замок, в его тайные залы. Там, где никому не известные, стоят святые капища.
   В руках у правителя были требы для всех богов, в благодарность, чтобы испросить легкой дороги и доброй судьбы. Всю неделю он молился и постился, а когда до выхода из подземного зала оставался день, в предпоследнюю ночь приснился ему вещий сон, о котором король помалкивал всю свою жизнь. Боялся, что со словами уйдет то, что приснилось.
   * * *
   - Что тебе в своем гнезде не сидится? - усмехнулся Пендрагон, когда увидел очередной раз Фобосса на плацу драконов.
   - У короля свадьба через день, не хочу пугать гостей из других стран, а если что случится, он даст мне знак. Наша связь со временем крепнет и растет, мы даже научились не подслушивать друг друга, если это личное. Но я не могу понять, как он может жениться, если он любил Ириэллу? - молодой дракон вздохнул.
   - Человеку не свойственно то, что свойственно нам. На такие чувства способны только лебеди и драконы. Человек должен "перешагивать" через свою любовь, если от этого зависит продолжение рода. Кстати, иди, поздоровайся с матерью и сестричкой. У нее прорезался еще один рог, и она научилась дышать огнем, - Пендрагон подтолкнул сына к входу в пещеру.
   * * *
   По меркам страны, которая недавно оправилась от Мора, свадьба была пышной.
   Некоторых старожилов сбивало с толку присутствие эльфов, так и подмывало отдать приказание арестовать их. Но это были гости, а не слуги, что вызывало недовольный ропот среди некоторых придворных. Надо сказать, что эльфы прибыли не только со стороны жениха (из Арлатана), но и со стороны невесты (из леса Фонфорна). Невеста отличалась независимым характером и всегда дружила с теми, кого сама выбирала в друзья.
   На удивление, все эльфы из леса Фонфорна были светловолосыми и высокими. Эльфы из разных стран с интересом рассматривали друг друга и активно обменивались магическим опытом.
   Сначала была тайная часть церемонии ( не зря же молодой король молился древним богам в подземном капище). Перед самой церемонией жрец задал три вопроса, а правитель оставил три подношения, каждый соответствовал вопросу: первый - долго ли им предстоит жить вместе, и подношение - венок из любых цветов, каких наступил срок цветения, второй - счастливой ли будет их жизнь, подношение - медовый напиток, третий вопрос - будет ли наследник, подношение - раковина, открыть которую имели право только в день свадьбы.
   Подошли к первому из кумиров и взяли венок, цветы на котором были свежи, как только что сорваны. У второго кумира взяли напиток, которым полагалось угощать гостей (а они-то по окончанию свадьбы должны решить, насколько хмельной, а значит, счастливой будет жизнь). Подношение у третьего кумира предназначалось только королю, и он открывал раковину на утро после брачной ночи (а сообщать или нет о том, что уготовили Боги - решение за женихом).
   После тайной церемонии наступала явная . У самого большого дерева во дворе собирались гости и с небольшим подарком подходили к ветвям, произносили пожелания и повязывали ленту на ветку. И тому, у кого лента развязывалась сулили большие неприятности, потому как Сами Боги уличили гостя в неискренности.
   После церемонии на капище и возле наряженного дерева начался пышный бал.
   Невеста смотрела влюбленными счастливыми глазами на жениха, а жених, как водится, скрывал нервозность и переживания за маской серьезности и неизменной улыбки.
   Кругом поздравления и пожелания долгой и счастливой жизни вместе, намеки на рождение сына и наследника престола...
   В общем, король с большим трудом выдержал все дни приемов и поздравления, сам мечтая в эту минуту оказаться верхом на драконе или тренироваться на плацу рядом со своими солдатами.
   Празднество подходило к концу, пришла пора закрывать бал. Молодых проводили в опочивальню, а сами гости всю ночь водили хороводы вокруг свадебного дерева, пили медовуху и устраивали игрища. У тех, кто полюбит в эту ночь, ждала счастливая жизнь вместе, ибо свели их сами Триглав, Вилис и Род...

Эпилог.

   Как и много лет назад учили его самого, так и король учил защите и воинскому искусству своего сына на плацу.
   - Нет! Щит должен быть у сердца, ровно посередине, придется тебе руку привязать ремнем, - что король тот час же сделал.
   - Он тяжелый! Рука устает, - сказал обиженно белокурый мальчик, так похожий на свою мать.
   - Рикме, когда-то давно мой отец учил меня так же. Щит тоже казался мне очень тяжелым, но во времена разных сражений, еще до моего знакомства с Фобоссом, эта привычка держать щит спасала не раз мне жизнь, - он потрепал сына по голове, и они продолжили урок.
   Вечером, когда король сидел у камина, прибежала маленькая рыжая девчушка и забралась к нему на колени.
   - Отец, а почему в Кирквоне король имеет имя, а у тебя его нет? - спросила дочурка.
   - Ириэлла, это древняя традиция. В Веролдэне у короля "забирают" имя, когда он садится на трон, чтобы он помнил, что отныне он часть народа, и он не должен быть оторван именем от своей страны. Имя - это личность. Король - это страна. Король не имеет права думать только о себе, он должен всегда думать о своем народе. Поэтому у него забирают имя, - объяснил король рыжеволосому ангелу.
   * * *
   - Башня "Ночной пик" хоть и отжила свое, но по-прежнему охраняет северную границу страны, и я не позволю, чтобы солдаты позорили ее плохим владением оружия! - крикнул постаревший Литом. - Сам король был когда-то в этом зале простым солдатом! Еще раз!
   Зазвенела сталь, посыпались команды...
   * * *
   - Ну что ж! Согласие на поставку руды подписано, теперь можно открывать старый путь от Монолита в Алмазный чертог, по реке Мхарэо, - Тримолт, будучи до сей поры королем гномов, поставил печать на документ и пожал руку дворфу, которых отовсюду вернулось в Монолит достаточное количество, чтобы подписывать соглашение о сотрудничестве.
   * * *
   - Хранительница, флот готов и стоит на берегах Арлатанского моря. Только вы уверены, что мы можем доверять людям? - спросил светловолосый эльф, недавно пришедший из леса Фонфорна и уже успевший наслушаться всяких историй о жизни эльфов в землях Веролдэна.
   - Да, уверена. Теперь у них НАСТОЯЩИЙ король, - улыбнулась она...
   * * *
   - Эльфы и гномы теснят Урдюкхай, но Веролдэн поддерживают драконы, можно завладеть степями Кирквона, угх! - вождь орков кивнул головой, как бы говоря, что возражений не принимает.
   Делать нечего, пришлось опять готовить войска...
  
  
  
  
  
  
  
  
   Те несколько дворфов, которые вернулись к истоку реки Мхарэо, очищали глубинные залы Монолита.
   История многому их научила и они попросили, чтобы гномы нанесли охранные руны в каждой пещере на стенах, потолках и полу.
   Теперь дворфы вряд ли согласились добровольно выбраться на поверхность, им и в Монолите хватало работы.
   ***
  
  
   Дракон взмыл в небо, неся на своей спине маленькую рыжеволосую девочку, она верещала от радости полета и свободы, но больше всего от того, что это был ее секрет, ее и ЕЕ ОТЦА, мать- королева и близко бы не допустила дочь к полетам.
   Король смотрел в небо и переговаривался мысленно со своим драконом, переживая за свое чадо не меньше, чем его жена.
   Его Ириэлла вернулась к нему в виде маленькой славной девочки с такой же неуемной жаждой приключений, неутолимым желанием познавать что-то новое, жить полной грудью!
   " Спасибо...", - прошептал король в такое чистое небо над его седой, не по годам, головой, по лицу скользнула слеза...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"