Царицын Владимир Васильевич : другие произведения.

Ген мужества. Часть 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Часть третья
  Освобождение
  21. Пробуждение
  Филин и Сокол встретились с Жл-Эном в условленном месте - на той самой детской площадке, где во время своего первого похода в Полыноград бойцы отряда укрывались, ожидая прохождения патруля.
  Жл-Эн пришел не один, с ним было пятеро крдаков. Глядя на соплеменников Жилина, Стас вдруг вспомнил слова Орла: "Азиаты тоже кажутся нам все на одно лицо, однако если поживешь с ними хотя бы небольшое время, сразу начинаешь замечать различия". И верно, сейчас Стас отчетливо видел различия во внешности инопланетян. У одного крдака тело было чуть светлее, чем у остальных. А роста все они были разного. Плюс минус пара сантиметров - разница, конечно, небольшая и не сразу бросающаяся в глаза, но она была. И наверняка не одной лишь интенсивностью окраски панциря и ростом отличались инопланетяне один от другого, но большего в скупом освещении редких фонарей, протянувшихся вдоль проспекта, и горящих окон домов Стасу разглядеть не удалось.
  Жл-Эн - несомненно, это был он, так как вышел вперед и остановился перед бойцами - показался Стасу точной копией своего старшего брата. Только, пожалуй, был чуть ниже его и, если так можно было выразиться применительно к представителю разумной, но не относящейся к гуманоидам расы, изящнее.
  "Как добрались?"
  Дежурный вопрос.
  - Нормально. Для начала давай познакомимся. Меня зовут Филин, а моего товарища Сокол.
  "Жл-Ын сказал нам, кто придет - назвал ваши имена и описал внешность каждого"
  - А тебя, как я понимаю, зовут Жл-Эн.
  "Да, я брат Жл-Ына. Своих товарищей представлять сейчас не буду. Вы можете запомнить наши имена, но вряд ли запомните, кто есть кто"
  - Хорошо. - Стас не стал спорить. - Какая обстановка в городе?
  Жл-Эн в точности повторил жест брата: чисто по-человечески пожал плечами:
  "Пока все спокойно, но что-то явно назревает. Акции против людей временно прекращены, но с недавнего времени горожане стали собираться группами в своих дворах. И окна... в них допоздна горит свет, раньше такого не было"
  - Да, я заметил, - Стас посмотрел на светящиеся окна. - Митингуют, стало быть, мои земляки?.. Это замечательно!
  "Митингуют?.. - инопланетянин на секунду задумался, услышав незнакомое слово, но, не уступив старшему брату в сообразительности, быстро понял его смысл и сказал: - Да, беседуют они довольно громко и эмоционально - спорят о чем-то, что-то решают"
  - О чем спорят? Что решают? - быстро спросил Стас.
  "Я не знаю. Крдаки еще не говорили людям о том, что теперь они на их стороне. Жл-Ын не просил нас этого делать, он просто велел ждать вас. Мы не подходим к людям и не слушаем, о чем они говорят, но и гигантам про эти собрания ничего не докладываем"
  - Это вы молодцы, - похвалил Стас, - правильно делаете. Ты сказал: гиганты перестали людей убивать. С чего это вдруг? Может, очередную бяку затевают?
  Жл-Эн стоял молча, по-видимому, осмысливал слово "бяка".
  - Придумывают что-то новенькое? - уточнил молчавший доселе Сокол.
  Жл-Эн повернул к Соколу голову, но снова промолчал, только пожал плечами.
  - Надо это выяснить, - сказал Стас. - Соберите как можно больше информации о ближайших планах гигантов. И вообще, повнимательней прислушивайтесь, о чем они меж собой говорят.
  "Хорошо. Мы постараемся что-то узнать... Какие еще будут указания?"
  - Да вроде... - Филин задумчиво почесал затылок. - На данном этапе сбор информации - ваша главная задача. Потом встретимся и обсудим наши дальнейшие действия.
  "Как будем держать связь?"
  - Со штаб-квартирой мы еще не определились. Так что, скажи, как тебя найти если что.
  "Увидишь любого крдака, назовешься. Каждый из нас знает твое имя. Скажешь, что хочешь встретиться с Жл-Эном, назовешь время и место встречи. Я приду... Впрочем, любой сделает все, что ты скажешь. Мы - одно целое"
  - Ну, тогда... Ах, да! - вспомнил Стас, - как там у вас с трнком? Пробовали без него обходиться?
  "Только в этом городе четырнадцать моих соплеменников провели процедуру отказа от трнка. А из всех представителей нашей расы, находящихся на планете Земля таких отказников на данный момент наберется около десяти тысяч. Результат во всех случаях положительный: последствий нет. Теперь всем нам понятно, что гиганты нас обманывали"
  - По брату-то скучаешь? - поинтересовался Филин.
  "Жл-Ын рядом, - ответил Жл-Эн, - я чувствую его. С братом все в порядке"
  Стас улыбнулся. Если с Жилиным все в порядке, значит, и у мужиков все тип-топ.
  - Ну, что, куда теперь? - спросил Сокол, дождавшись, когда крдаки уйдут.
  - А куда мы шли?
  - Сюда, с инопланетянами встречаться.
  - А вообще?
  - К людям, на войну их поднимать.
  - Так чего спрашиваешь? Глянь, - Стас кивнул на горящие окна дома, во дворе которого они стояли, - не спят... земели мои. Пошли, заглянем к кому-нибудь на огонек!
  Дверь квартиры на первом этаже, в которую они позвонили, долго не открывали.
  - А свет в окнах, между прочим, горел, - сказал Сокол и громко постучал в дверь.
  - Боятся, - пожал плечами Стас. - Ну, это понятно... - он приложил ухо к двери, прислушался, услышав за дверью тихие голоса, прошептал: - Спорят. Кажется двое. Наверное, решают: открывать или нет.
  Наконец мужской голос за дверью спросил:
  - Кто там?
  - Так вы ж, небось, видите! - весело заметил Филин.
  - Вижу... Но я вас не знаю.
  - Откройте, познакомимся, - сказал Сокол. - Не через закрытую же дверь знакомиться будем.
  - Ага, - сказал Стас, - удостоверений у нас нет. А то бы я их вам предъявил.
  - Но уже поздно. После двадцати одного часа ходить друг к другу в гости запрещено...
  - Да свои мы, свои, - не выдержал Стас. - Открывайте, разговор есть.
  За дверью тяжело вздохнули, тихо прошелестел замок.
  На пороге стоял высокий сутуловатый мужчина лет сорока, он настороженно глядел на непрошенных гостей. За его спиной Стас заметил еще одного - грузного, с черными всклокоченными волосами, - но тот поспешно ретировался в комнату, из двери которой лился яркий свет.
  - В дом-то пригласите? - усмехнувшись, спросил Стас, - раз уж дверь открыли.
  - Э... - хозяин дома, сделав над собой усилие, произнес: - Проходите... пожалуйста.
  В гостиной за большим овальным столом сидело еще двое мужчин, один из которых только что стоял в коридоре вместе с хозяином, открывшим дверь, и три женщины. Все примерно одного возраста - от тридцати пяти до сорока. Пять пар глаз с тревогой глядели на вошедших.
  - Не бойтесь, товарищи, мы свои, - успокаивающе произнес Стас и взглянул на стол. На нем стояли чайные чашки на блюдцах; чай отпит - у кого наполовину, у кого чуть-чуть. Шесть чайных пар и большой прозрачный чайник посредине. И никаких других угощений - ни вазочек с вареньем, ни сахара, ни печенюшек, ни сушек на худой конец. "Не густо, - подумал Стас. - Видать на голодном пайке держат оккупанты людей" Повернулся к хозяину: - Большая у тебя семья.
  - Это гости, - потупил взгляд хозяин, - соседи.
  Ясное дело, гости. Хозяин дома с хозяйкой и две супружеские пары в гостях... Или не супружеские?.. Не важно. Стас не стал вспоминать хозяину дома его реплику о запрете на посещение после двадцати одного ноль-ноль.
  - Что ж ты, хозяин, гостей своих пустым чаем угощаешь?.. А ну-ка...
  Он скинул с плеча вещмешок, развязал его и стал выкладывать на стол захваченные в магазинчике Солнечного продукты: банку консервированных огурчиков, кроличью тушенку, сома в томате. Гости зачарованно смотрели на банки, словно они были наполнены золотом и бриллиантами. Подумав, Стас выложил на стол две пачки печенья и плитку шоколада.
  - А я знаю, кто вы, - вдруг сказала одна из сидящих за столом женщин. Стас посмотрел на нее: рыжеватые волосы коротко подстрижены, глаза тоже какие-то рыжеватые, веснушки на носу и вокруг него. Похожа на мальчишку и потому кажется моложе остальных. Сидящий рядом толстяк (тот самый; наверное, муж рыженькой) вздрогнул и с тревогой посмотрел на нее.
  - Вот как? Откуда? - спросил Стас.
  - Я была в той колонне, ну, вы понимаете, в той самой... Нас вели... Потом вы... - женщина, которой посчастливилось уцелеть в той кровавой мясорубке, замолчала, нелегко ей было вспоминать пережитый ужас.
  - Понятно. - Стас кивнул и еще раз оглядел всю компанию. - Коли так, говорить вам, что мы не враги, думаю, не надо. Но если скажете, что не рады гостям, мы с товарищем немедленно уйдем.
  - Нет, почему же? Оставайтесь, - запротестовал хозяин. - Вы извините меня за неласковый прием. Просто мы видели вас во дворе вместе с тараканами. Это очень странно...
  - Тараканы встали на нашу сторону. Отчего и как это произошло, я расскажу позже. Кстати, ваша гостья, - Стас кивнул на рыженькую, - может подтвердить, что тараканы больше нам не враги.
  - Да, я видела, - ответила та и извиняющимся тоном добавила: - Но все произошло так неожиданно и так быстро, я мало что поняла.
  - Но вы же видели, как конвоиры расступились, позволив той девушке, которая была вместе с вами, выйти из колонны?
  - Видела...
  - И то, что один из тараканов стоял рядом с нами, когда мы приняли бой?
  Рыженькая молча кивнула.
  - Возможно, мы все стали излишне осторожными, - хозяин дома пожал плечами.
  - А мы думали, что вас убили, - сказала рыженькая.
  - С чего это вдруг?
  - Мы видели, как взорвался глайдер, на котором вы улетали.
  - Тем не менее, мы живы. Но один наш товарищ погиб. Он пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти остальных.
  Наступило тягостное молчание.
  Хозяин квартиры, повернувшись к рыхловатой блондинке, сидящей с краю, тихо сказал:
  - Лиза, будь добра, налей гостям чаю. А я за стульями схожу...
  Филин покрутил головой, соображая, куда бы пристроить вакуумный излучатель. Поставил его в угол, прислонив к стенке. Сокол последовал его примеру.
  Когда все расселись, Стас предложил:
  - Давайте знакомиться. Меня зовут Филин, а моего товарища Сокол, называйте нас так. Это не ради конспирации, просто мы привыкли к этим именам.
  - Как вам будет угодно... Василий, - представился хозяин дома, - а это моя жена Елизавета. Мои гости...
  - Евгений, - басом сказал грузный и придвинулся к спутнице.
  - Лена, - назвалась рыженькая.
  Еще одна пара - кудрявый очкарик с носом-пуговкой Егор и такая же кудрявая и тоже в очках обладательница такого же маленького и аккуратного носика Настя были так похожи друг на друга, что их легко можно было принять за родных брата и сестру, а точнее, за двойняшек. Но, как и Василий с Лизой они оказались мужем и женой. А вот Евгений приходился рыженькой Лене старшим братом.
  Стас, отхлебнул чаю из поставленной перед ним чашки, одобрительно кивнул, посмотрел на Лизу.
  - Чай у вас замечательный, - похвалил, улыбнувшись.
  - Из старых запасов, - жалко улыбнулась в ответ хозяйка дома.
  - Но мы, - Филин посерьезнел и повернулся к остальным, - пришли к вам как сами понимаете не чаи гонять, а по делу. А дело у нас с вами общее... Пора, товарищи, от сна пробуждаться. Хватит уже трястись за свою шкуру и безропотно ждать, когда на убой поведут. Объединяться надо! Но не для того, чтобы сообща трястись от страха. Гнать надо эту падаль инопланетную с Земли!
  - Но как?! - подскочил со стула Егор, едва не потеряв очки, слетевшие с его короткого носа, однако он успел ловко подхватить их в воздухе.
  "Неплохая у мужика реакция, - отметил Стас. - Не все очкарики - ботаники".
  - Мы самые обыкновенные люди!.. - с жаром продолжал Егор, - Вот я, например, самый обыкновенный человек. И профессия у меня самая что ни есть обыкновенная и миролюбивая, я - ботаник...
  Стас невольно улыбнулся: "Я ошибся, он все-таки ботаник"
  - Всю свою жизнь я занимался составлением нового атласа суккулентов, - сообщил ботаник, - и ни о каких геройствах не помышлял.
  "Надо же, - подумал Стас, - Слово-то какое! Суккуленты... И кому это нужно?.."
  - Да я не то, что никогда не держал в руках оружия, я даже не знаю, как оно выглядит. - Егор достал носовой платок и принялся протирать линзы очков. - Да и где его взять, оружие?..
  - Не знаете, как выглядит? - усмехнулся Стас. - А вы посмотрите, - и кивнул в угол, где стояли их с Соколом излучатели. - Оружие не проблема, оно будет, более того - оно уже изготавливается. Кое-кто, между прочим, не сидит, сложа руки. Да дело и не в оружии вовсе как в таковом, дело в готовности людей взять его в руки. И я верю: человечество способно отстоять свою независимость!.. Вот вы сказали: я обычный человек. А вы, Егор, выкиньте слово "обычный", что получится?.. Я - человек. Человек!! Понимаете? А человек, - Стас поднял палец верх, - это звучит гордо!
  Сказал и подумал: "А не перебрал ли я с пафосом?.. Да нет, в самый раз. Может, они и слов-то таких никогда не слышали, так пусть послушают!" - и продолжил вслух:
  - Пришла пора вооружиться и вступить в смертельную схватку с врагом! Кто, если не мы?! Нам неоткуда ждать помощи. И на милость инопланетян надеяться глупо. Люди им не нужны, им нужна Земля. Они не оставят в живых никого. Ну, разве что небольшую горстку самых трусливых и покорных, чтобы сделать их своими рабами. Вы хотите стать рабами? - Стас обвел взглядом сидящих за столом, все как один отрицательно покачали головами. - Да и долго ли проживут те, что останутся прислуживать гигантам, в таких-то античеловеческих условиях? Есть нечего, дышать нечем, вонь кругом, шаг влево, шаг вправо - расстрел на месте!
  Филин перевел дух, скосил взгляд на Сокола: тот смотрел на него во все глаза, восхищенный его речью.
  - Да мы, в общем-то, и сами уже думали, - робко вступил в разговор грузный Евгений, - но... - и замолчал.
  - Да, да, - Василий поддержал товарища. - С того самого момента, когда произошла стычка у Института Времени, горожане стали собираться у себя во дворах и в подъездах. Многие не видели того, что там произошло. Кто видел и уцелел, рассказывали... Все были восхищены вашим героизмом. Мы завидовали вам, гадали: кто вы такие? А кое-кто даже заговаривал о восстании...
  - Хорошо, коли так, - устало сказал Филин, - значит, все-таки проснулись...
  - Это вы нас разбудили! - воскликнула Лена и заговорила сбивчиво, искала слова: - Вы взяли в руки оружие... Вы осмелились, вы смогли... Вы стреляли в гигантов, в их летательный аппарат... Вы убили двоих инопланетян! А мы?.. Хватит! Мы тоже сможем! Возьмем в руки оружие и будем стрелять! Мы такие же люди, как и вы!
  - Обыкновенные люди, - заметил Стас и, улыбнувшись, посмотрел на Егора.
  - Человек - это звучит гордо, - покивал тот, - очень правильные слова вы сказали, Филин. Красивые и правильные.
  - Это не мои слова, их Горький придумал. Пьесу "На дне" читали?
  Егор, Настя, да и все остальные недоуменно уставились на Стаса, очевидно нынешние люди Горького не читали.
  "Вот такие пироги, - подумал Стас. - Графа Толстого читают, а Горького забыли... Ладно, проехали"
  - Ну что, - сказал он, - я так понял, что среди присутствующих трусов нет. Значит, мужики, будем записываться в армию сопротивления.
  - А почему только мужчины? - возмутилась рыженькая Лена. - А мы? Мы - женщины, - я думаю, мы тоже воевать сможем!
  - Вообще-то, не женское это дело - война, - неуверенно вступил в разговор Сокол, но вспомнив амазонок Островка Надежды, закончил фразу бодрым голосом: - Но вы, мадам, я уверен, станете отважным бойцом!
  Лена улыбнулась и кокетливо поправила гусара:
  - Мадмуазель, если быть точной. - И, повернувшись к Филину, решительно сказала: - Тогда записывайте меня первой!
  Сокол подкрутил ус и восхищенно посмотрел на раскрасневшуюся девушку, а Стас, немного растерявшись, ответил:
  - Ну... насчет записи, это я так, образно. Нам главное понять настроение граждан. А записываться никуда не будем. Пока... Вот с вами пообщались, теперь дальше пойдем.
  Неожиданно в квартиру позвонили. Два коротких звонка, один длинный.
  - Кто бы это мог быть? - Стас испытующе посмотрел на Василия. - Поздний гость, не находите?..
  - Скорей всего это Антон, он всегда так звонит. Пойду, открою.
  - А кто такой Антон? - спросил Стас у Лизы, когда ее муж ушел открывать дверь.
  - Антон - один из наших друзей. Вася говорил вам, что кое-кто призывал людей к восстанию. Так вот, Антон - один из таких. Бунтарь.
  - Ну что ж, - пожал плечами Филин, - бунтари это как раз те, кто нам нужен. Лишь бы их бунтарство не переросло в анархию. Собственно, мы и пришли, чтобы направить энергию масс в нужное русло.
  Из прихожей донесся взволнованный молодой голос: "Привет, Вася! Ленка с Женькой Поздняковы у тебя? А Ковригины? Тоже?.. Это хорошо! Я сейчас вам такую новость сообщу! Упадете!". "Постой, Тоша, - пытался остановить позднего гостя Василий, - мы не одни и у нас тоже есть новости..."
  Но Антон его не слушал, первым ворвался в гостиную и радостно закричал, размахивая руками:
  - Что я вам расскажу, ребята!.. Мы теперь не одни! Нашелся человек, который знает, что делать! Он может ответить нам на все наши вопросы!
  На вид Антону было около тридцати, а точнее, до тридцати. Он был невысок, имел хрупкую фигуру, а движения его отличались порывистостью.
  - А может быть, - продолжал парень, не обратив внимания на новых людей появившихся в старой, по-видимому, хорошо знакомой ему компании, - этот человек возглавит наше восстание! Правда, он тяжело ранен, но говорят, уже поправляется!.. - схватив со стола первую попавшуюся чашку с недопитым чаем (это была чашка Сокола), он мигом осушил ее до дна, огляделся. Заметив Филина и Сокола, с интересом смотревших на него, захлопал глазами, увидел стоящие в углу излучатели и пробормотал: - Так выходит, я э-э-э... опоздал со своей новостью?
  - Ну почему же, - Стас поднялся со стула и насторожено посмотрел Антону в глаза, - напротив, вы очень заинтересовали нас ею.
  - Так вы - те самые?..
  - Те самые, - кивнул Стас, - а человек, о котором вы хотели нам рассказать, кто он? как его звать? как выглядит?
  - Я сам его еще не видел, - смутился Антон, - и имени его не знаю, мне рассказали... В общем-то, я не только сообщить о нем своим друзьям хотел, но и предложить им встретиться с этим человеком. Завтра с утра, вернее, уже сегодня...
  - Вы знаете, где он сейчас находится?
  - Да.
  - Далеко?
  Антон кивнул:
  - Южная окраина города.
  - Пошли.
  - Прямо сейчас?
  - Прямо сейчас. - Стас посмотрел на часы: шел второй час ночи. - Не вижу смысла откладывать на завтра. Ведь завтра может случиться все что угодно. Пошли, познакомимся и поговорим по дороге.
  Сокол и Филин закинули излучатели на плечи и направились к выходу, Антон, оглядываясь и корча недоуменную физиономию, двинулся следом.
  - Но вы нам еще ничего не рассказали о тараканах, - крикнула вслед бойцам Лена. - Я боюсь их. Мы все боимся тараканов.
  - Крдаки, - оглянулся Стас, - называйте их крдаками. Они - славные ребята, не надо их бояться...
  
  Дом, в котором по утверждению Антона в данную минуту находился неизвестный герой, оказался самым крайним в ряду не особенно больших строений, похожих на таунхаузы. За домом черным занавесом заслоняя горизонт, высился лесной массив. Уже светало. Окна дома были темны и вообще, во всех домах не горело ни одного окна.
  - Спят еще люди, - констатировал Сокол.
  - Здесь не живет никто, - тихо сказал Антон. - Местных инопланетяне уничтожили в первую очередь.
  - Почему именно их? - спросил Филин.
  - Я не знаю... Откуда я могу это знать?! Тут вряд ли существует какая-то логика. Либо она чересчур проста: с кого-то надо было начать, начали отсюда. Без разбора. Потом уже стали решать: сколько человек убить сегодня, сколько завтра, а кому пока жизнь оставить...
  - Говоришь, не живут здесь, а откуда тогда про этого человека узнали? - спросил Сокол.
  - Ну да, не живут. Пацаны сюда бегают, в пустых домах продукты кое-какие остались, конфеты... Пацаны вашего товарища и нашли. Он, говорят, без сознания был, кровью истекал... Рассказали взрослым, ну а дальше...
  - А с чего ты взял, что этот человек наш товарищ?
  - Он сам сказал.
  - Тебе?
  - Не мне, я же говорил, что еще с ним не встречался. Он людям сказал, тем, что его выхаживали. Ну, а они мне рассказали.
  - И что он им сказал?
  - Что он - один их тех, что принимал участие в схватке у Института Времени.
  Филин с Соколом переглянулись.
  - Странно, - недоуменно произнес Сокол. - Мужики по всему сейчас должны к Энску подходить. Что же у них такое произошло?.. Или ты думаешь...
  Стас пожал плечами:
  - Ничего я не думаю. Придем - увидим.
  - Нет, если это он, то я, пожалуй, снова начну верить в господа бога и провидение.
  - А ты что, разуверился? - усмехнулся Стас.
  - Ну, не то чтобы... Однако после всего того, что случилось нелегко жить с прежними убеждениями. Я же умер, а с создателем так и не встретился. Пролежал в сырой земле четыреста восемьдесят три года, а меня ни в рай, ни в ад не пригласили. Значит, их нет - ни ада, ни рая. И бога нет. А сейчас... и не знаю.
  - Видишь ли, - начал Стас.
  - Мы пришли, - прервал их разговор Антон. Он внимательно прислушивался к нему, но ничего не мог понять. Решил, что позже разберется. - Вот эта дверь. Стучать и звонить не нужно, дверь не заперта.
  - Почему? - спросил Сокол.
  - А смысл?..
  Комната освещалась десятью точечными светильниками, установленными на равных расстояниях по периметру потолка и отрегулированными на самую малую мощность. Человек с забинтованной головой, укрытый пледом, лежал на диване спиной к вошедшим. Он спал, было слышно его спокойное размеренное дыхание. На кресле, стоящем в углу, поджав под себя ноги, устроилась женщина неопределенного возраста. Она тоже спала, но спала чутко; видимо почувствовав ток воздуха из открывшейся двери, проснулась, вскочила с кресла, и чуть не вскрикнула, увидев ночных гостей.
  - Тсс, - Стас приложил к губам палец, - Все хорошо, мы друзья.
  Он шагнул к окну, проверил, плотно ли задернуты шторы, покрутил пальцами в воздухе, указав женщине на светильники. Та поняла, что от нее требуется, метнулась к выключателю, слегка увеличила яркость света. Стас подошел к спящему, тронул его за плечо.
  - Эй! Товарисч... Просыпайтесь.
  Человек резко повернулся...
  
  22. Химик
  - Воробей! Ты жив?..
  - Блин! Вот угораздило же в канализацию провалиться!.. Да живой я, живой, тока кажись, амуницию подрал... Да сильно, блин!
  - Сам-то как, не зашибся?
  - Да не, на мягкое упал. Листьев целая куча, люк-то открыт, вот и намело.
  - Сейчас помогу тебе выбраться, вытащу. Найду только что-нибудь подходящее... - Орел, стоящий у открытого люка в который, зазевавшись, провалился Воробей, огляделся: вокруг росли молодые березки и осинки. - Деревце срубить что ли?..
  Жилин с готовностью обнажил клинок, и двинулся было к ближайшей березке.
  - Да не надо ничего рубить, - голова Воробья показалась над поверхностью земли, - я уже сам... тут скобы.
  Орел, подхватив Семена подмышки, помог ему выбраться из люка.
  - На белочку загляделся, - словно оправдываясь перед товарищами, сказал Воробей.
  На самом деле Семен загляделся вовсе не на белочку. Перед тем как провалиться в открытый колодец, он крикнул: "Глядите, мужики! - и указал рукой на прогалину, открывшуюся в деревьях, немного южнее того направления, в котором они шли. - Кажись, добрались..." Орел и Жилин повернули головы и увидели вдали едва различимые в утренней зеленоватой дымке строения. Это были пригороды Энска, города, в который они направлялись. Орел хотел похвалить товарища за внимательность, повернулся, но Воробей как сквозь землю провалился. Собственно, так оно и было на самом деле...
  - Такая смешная, зараза... - Семен отряхнулся и осмотрел нанесенный одежде урон: комбинезон оказался поврежденным в двух местах - на груди зияла приличная прореха, а левая штанина была располосована от колена едва ли не до пояса. - Штаны - ерунда, один шовчик, а вот тута, - ткнул в грудь, - придется заплату ставить. Видать, на штыре каком-то лоскут остался... Ниче, нитку с иголкой всегда при себе держу, залатаю, а вернемся, так новую робу у президента попрошу. Как думаешь, Орел, мне новую робу выдадут?
  - Обязательно выдадут, - серьезно ответил Орел. - Вот только трафарет с воробушком сохранился ли?..
  Семен задумчиво почесал затылок и, обнаружив, что на голове нет кепи, воскликнул:
  - Бляха-муха! А фуражка-то? Потерял!.. Надо обратно слазить. Заодно и лоскут пошукаю...
  Через минуту крикнул из-под земли:
  - Мужики! Тут свет какой-то из тоннеля... И вообще, на канализацию не похоже: говном не пахнет и сухо. Может тоже какая-то бывшая военная лаболатория?.. Схожу-ка я, посмотрю, откуда свет идет.
  - Подожди! - крикнул в люк Орел. - Один не ходи, сейчас я тоже спущусь. - Повернулся к Жилину: - Здесь нас подождешь, хорошо?
  Жилин молча кивнул. Орел ловко спустился в люк.
  Колодец дном расширялся в три стороны, образуя просторный зал. Лучи фонариков забегали по стенам и потолку, кое-где натыкаясь на свешивающиеся лопухи отставшего набела. В западной и восточной стене чернели широкие проемы тоннеля. Зал пересекала железнодорожная колея, концы ее уходили в темноту проемов. В западный рукав параллельно колее, слева от нее поднимался бетонный пандус, обрамленный металлическим профилем.
  - Гляди-кась, железная дорога, - хмыкнул Воробей. Подошел к рельсам, зачем-то постучал по ним костяшками пальцев. - Метро что ли?.. Да нет, для метро колея уж больно узкая. Шахта или рудник какой-то...
  - Не думаю, - покачал головой Орел. - Глубина для штрека маловата. Если порода так неглубоко залегает, добычу открытым способом ведут.
  - А ты что, разбираешься в этом деле?
  - Немного.
  - Лаболатория, - задумчиво изрек Воробей, - а может и не лаболатория... Вон оттудова свет идет, - сказал, указав на западный рукав тоннеля. - Сейчас не видно, а если фонарики выключить... Орел, ну-ка выключи фонарик, - и выключил сам.
  Действительно, в темноте отчетливо различалось световое пятно.
  - Скорей всего, где-то такой же люк открыт, - предположил Орел, - через него и свет в тоннель проникает.
  - Не-а, - возразил Воробей. - Тоннель-то вишь куда идет? Прямехонько откуда мы шли. Был бы люк, я бы его заметил.
  - Это точно, ты бы не пропустил... - Орел не смог сдержать ироничной улыбки. Впрочем, в темноте подземелья выражение его лица, как не приглядывайся, разобрать было невозможно, да и приглядываться-то было некому - Воробей уже включил фонарик и взбежал по пандусу в тоннель.
  - Ну, ты чё там застрял? - недовольно окликнул Орла, - догоняй, давай!
  Пандус переходил в узкий перрон. Идти по нему плечом к плечу было не совсем удобно, идущий с краю рисковал свалиться на рельсы.
  - Давай я первым пойду, - предложил Орел.
  - Да ладно, - отмахнулся Воробей, - успеешь еще. Сдается мне, не последнее подземелье на нашем пути встренулось, поплутаем еще в потемках... Или думаешь, я опасности не почую? Не хуже тебя почую! Наученный, приходилось за линию фронта за языком ходить... Да и какая тут опасность может быть! Чё планетянам под землей делать? У них, у гадов, на поверхности дела...
  - Постой-ка, - Орел осторожно тронул его за плечо.
  - Чё такое?
  - Смотри, дверь.
  В левой стене действительно обнаружился дверной проем. Бойцы остановились и, приложив уши к металлическому полотну двери, прислушались. Однако ничего не услышали, даже обладающий тонким слухом и необычным чутьем Орел отрицательно покачал головой:
  - Там нет ни души.
  - Замка нет, - заметил Воробей и толкнул дверь, но она не поддалась. - А... - догадался и посветил фонариком справа от проема, ища считывающее устройство, - вот она, штуковина, которая ихние двери открывает.
  - Вряд ли это устройство сработает на наши руки, - покачал головой Орел.
  - А я всеж-таки попробую! - Семен приложил свою пятерню к нарисованной на пластине. Безрезультатно. - Надо же, и правда, не работает. Ну, что, пошли дальше?
  - Пошли...
  Пройдя еще немного (Орел считал шаги - ровно шестнадцать шагов) они обнаружили еще одну дверь, а еще через шестнадцать шагов - третью. Стало понятно, что за стеной либо такой же тоннель, либо анфилада помещений, либо...
  - Черт его знает, что там за дверями! - сердился Воробей. - Как думаешь, что там может быть?
  - Да что угодно...
  Вскоре колея закончилась тупиком, с нею закончился и тоннель. Перрон впереди резко повернул буквой "Г", образовав небольшую площадку, освещенную лившимся с левой стороны желтым светом.
  - Коридор там, однако, - догадался Воробей.
  Неожиданно Орел услышал звон разбившегося стекла. Хотел сказать Воробью, но тот видимо и сам услышал, остановился, повернулся к нему:
  - Слыхал?
  Орел кивнул:
  - Разбилось что-то.
  - Разбилось! Само что ли разбилось?.. Кто-то разбил!
  - Может, крыса, - пожал плечами Орел.
  - Ага, и свет включила... Ладно, пошли, посмотрим, что за крыса там посуду бьет. Не инопланетяне - факт, а люди, так мы к ним и идем.
  Коридор оказался совсем коротким. Комната в его торце, представшая перед разведчиками, если не являлась жилой, то, во всяком случае, была явно обитаемой - тут пахло кофе. Правда, к этому благородному запаху примешивался еще один, менее благородный - сероводородный, однако аромат свежезаваренного кофе все-таки ощущался вполне отчетливо. Ноздри Юрия затрепетали, Воробей же напротив - покрутил носом и заявил:
  - Не нравится мне здесь! Смердит круче, чем на поверхности.
  Помещение освещалось тремя лампами, подвешенными к потолку. В одном углу стояла внушительных размеров муфельная печь, в противоположном - высокий серебристый шкаф, в котором путники без труда узнали холодильник, на Островке Надежды были точно такие же. Между печью и холодильником вольготно расположился крепкий стол, заставленный разнокалиберной лабораторной посудой - мензурки, колбы, реторты, - среди которых затесалась самая обычная фарфоровая кофейная чашечка на блюдце. Кофейная пара стояла на самом краю стола, легкий ароматный дымок над ней вился тонкой змейкой. Посредине стола располагался компьютер, на мониторе которого можно было разглядеть ряд символов, явно имеющих отношение к химии. На правом конце стола возвышался штатив с зажженной спиртовкой, а на полу растекалась лужица и валялись осколки тонкого стекла. По-видимому, разлитая жидкость и попахивала.
  - Похоже на химическую лабораторию, - тихо сказал Орел.
  - Я же тебе говорю: лаболатория! А где интересно хозяин?..
  - Тс-с, - Орел придержал за рукав ринувшегося было внутрь помещения Воробья. - Слышу шаги, сейчас и хозяина увидим.
  Откуда-то сбоку (видимо из двери смежного с лабораторией помещения) стремительно вышел человек с длинными с сильной проседью волосами и белой бородой и прямиком направился к луже. Так как Орел с Воробьем стояли тихо, он их не заметил. В руке бородач держал мензурку с каким-то желтоватым веществом.
  - Сейчас мы тебя нейтрализуем, голубушка, - пробормотал он, нагнувшись над лужей и рассыпая вещество из мензурки по ее поверхности, - сейчас ты у меня по-другому запахнешь...
  Одежда этого человека ни на рубище, ни на тюремную робу похожа не была, но почему-то при взгляде на него у Орла возникли ассоциации с одним из героев романа Александра Дюма "Граф Монтекристо".
  - Аббат Фариа, - невольно прошептал он.
  - Чё? - громко спросил Воробей.
  Человек испуганно обернулся, выпрямился и несколько секунд стоял молча, смотрел на пришельцев сначала со страхом, потом с удивлением и, наконец, с облегчением.
  - Люди, слава богу! - выдохнул он. - Как вы меня... Вы кто?
  - Бойцы первой освободительной армии! - шагнул вперед Воробей, гордо выпятив грудь.
  - Бойцы?.. Освободительной армии?!..
  - По поводу армии мой друг немного погорячился. - Орел тоже сделал шаг, встав рядом с Воробьем. - Армии как таковой еще нет, но она обязательно будет. А пока создан первый боевой отряд...
  - Боевой отряд! - всплеснул руками хозяин лаборатории. - Значит, все-таки люди отважились выступить против захватчиков! Как это... удивительно!
  - Ничего удивительного, - возразил Воробей. - Наше дело правое, мы победим!
  - И вы уже... сражались?
  - А как же! На боевом счету отряда - два планетяна.
  - Вы уничтожили двух тараканов?
  - Тараканы - наши союзники. Мы двух гигантов грохнули.
  - Как союзники?.. Тараканы - союзники людей?! Но они же...
  - Да нормальные они планетяне, - махнул рукой Воробей. - Их гиганты обманули, им деваться некуда было, вот они и...
  Орел, которому не очень нравился этот бестолковый разговор, перебил Воробья, решив взять инициативу в свои руки:
  - Мне кажется, сударь, нам есть о чем рассказать друг другу. Но давайте не будем торопиться и забегать вперед. Может, для начала познакомимся?..
  - Ах, да, конечно... Филипп Владимирович Горицвет, - представился седовласый хозяин лаборатории, - эколог и химик. Доктор химических наук, профессор. До вторжения инопланетян работал директором Энского завода химических препаратов.
  - Очень приятно, - кивнул Юрий. - Нас можете называть просто: я Орел.
  - Воробей, - назвался Семен.
  - Вот как?.. Интересно... - Горицвет внимательно осмотрел гостей, задержавшись взглядом на эмблемах. - Кофе, господа?
  - С удовольствием, - улыбнулся Орел.
  - Кофе, так кофе, - безразлично пожал плечами Воробей.
  Горицвет подошел к муфельной печи, набрал на дисплее комбинацию цифр, щелкнул тумблером. Через полминуты открыл дверцу и извлек большую реторту с коричневой жидкостью. Расчистив на столе место, разлил кофе в две мензурки.
  - Вынужден огорчить вас, господа, кофе у меня не натуральный. Где сейчас найти настоящий кофе?..
  - Эрзац, - понимающе кивнул Воробей и огляделся в поисках какого-нибудь предмета мебели, на который можно было бы присесть. Табурет в лаборатории имелся, но в единственном экземпляре: он стоял в дальнем углу.
  - Кофе у меня синтетический, - словно оправдываясь, сообщил Горицвет. - Я же химик... - он тоже посмотрел на одиноко стоящий табурет и кивнул на дверь, но не на ту, из которой вышел, принеся реактив, а на другую, расположенную напротив. - Прошу ко мне в гостиную, она же спальня. Впрочем, она же и столовая, там я пищу принимаю.
  - А это, надо полагать, - Орел обвел рукой вокруг, - место, где вы работаете, и которое к тому же используете в качестве кухни.
  - Здесь, под землей, много помещений, которые можно оборудовать под любые нужды, но... пока этого не требуется.
  - Вы здесь один работаете?
  - Почему, один? Вдвоем мы здесь, с моим ассистентом и товарищем Ашотом Акопяном, уже почти полгода. Но позавчера он ушел... по делу... Ну, что мы стоим, господа? Прошу!
  Спальня-гостиная-столовая Горицвета представляла собой небольшой кубрик, в торце которого стоял журнальный столик и два кресла. Две односпальные кушетки, застеленные клетчатыми пледами, располагались вдоль боковых стен. Горицвет с блюдцем и чашкой в руке уселся на одну из лежанок и жестом предложил гостям садиться напротив.
  - Как вы меня нашли, господа? - спросил Горицвет, и вдруг его лицо осветила догадка: - А, наверное, Ашот все-таки пробрался через оккупированный город и встретился с моим братом! Так вы от него?! Он жив? А где сам Ашот?..
  - К сожалению, о судьбе Ашота Акопяна, равно, как и о судьбе вашего брата, нам ничего не известно, - покачал головой Орел.
  - Да?.. - Старик явно расстроился.
  - Мы сюда случайно попали. Я провалился в открытый колодец, - признался Воробей.
  Горицвет хлопнул себя по лбу:
  - Простите меня! Это я виноват... моя рассеянность! Это же я забыл закрыть люк! Знаете ли... иногда, по ночам, мы с Ашотом выбираемся на поверхность. Подышать свежим воздухом, так сказать. Если нет туч, любуемся звездным небом. А если звезд нет, просто сидим, мечтаем...
  - Мечтает он! - вдруг возмутился Воробей. - А о чем мечтаешь, если не секрет?
  - Ну, понятно о чем, - вздохнул Горицвет, ничуть не удивившись взрыву воробьевых эмоций и не обидевшись на фамильярное обращение, - о том дне, когда Земля вновь станет свободной.
  - Выходит, веришь, что день победы над иноземным супостатом наступит? Ждешь его?
  - А как же! - Горицвет удивленно поглядел на Воробья. - Вы сами сказали, между прочим, очень правильно сказали: наше дело правое, мы победим!
  - А чё ж тогда укрылся в этих катакомбах, и наружу только помечтать вылазишь?
  - Я не укрываюсь! Хотя... укрываюсь, конечно, вы правы, надо вещи своими именами называть... Но я здесь, между прочим, еще и работаю! И результаты моей работы должны и будут использованы человечеством в борьбе с иноземным игом! Наука! Только она поможет нам в борьбе с жестоким и коварным врагом! А под землей потому... Ну, во-первых, чтобы мне не мешали спокойно заниматься научными изысканиями, а во-вторых... Вы назвали это место катакомбами... Эти катакомбы являются складами моего родного химического завода. Здесь все под рукой: реактивы, оборудование, электроэнергия имеется... Естественно, в светлой и хорошо оснащенной лаборатории мне работалось бы куда комфортней. Кто знает, может я уже давно бы решил проблему? Но... - Химик замолчал и обиженно засопел.
  - Филипп Владимирович, - мягко вступил в разговор Орел, - простите великодушно несдержанность моего боевого товарища, но когда мы расскажем вам свою историю, вы наверняка поймете причину такой несдержанности и не станете судить строго. Мы обязательно все вам расскажем, но сначала хотели бы выслушать ваш рассказ. Итак, будьте любезны, поясните нам: над какой проблемой вы сейчас работаете?
  - Над какой проблемой в сложившейся ситуации может работать химик? - удивился Горицвет. - Естественно, над проблемой очистки атмосферы, загаженной этими тварями!
  - Вы очищаете атмосферу?!
  - Я работаю над проблемой ее очистки, - повторил Горицвет.
  - Понятно, - кивнул Орел. - И каковы пути решения данной проблемы? То есть я хотел спросить: это вообще возможно?
  Горицвет пристально посмотрел в глаза Орлу:
  - Молодой человек...
  - Называйте меня Орлом.
  - Хорошо. Скажите мне, Орел, насколько хорошо вы знакомы с темой экологических мероприятий по защите атмосферы Земли от загрязнений?
  - Скажем так: в общих чертах, - не моргнув глазом ответил Юрий.
  - В общих чертах, - повторил Горицвет, вздохнув. - Ну да, конечно, на момент вторжения на Землю инопланетных агрессоров данная тема уже давно потеряла свою былую актуальность. Все производства оснащены высокоэффективными системами очистки. Выбросы в атмосферу вредных веществ практически сведены к нулю. Площади лесов поддерживаются в оптимальных размерах... Да, современные молодые люди знакомы с экологическими программами лишь в общих чертах. Хорошо, что еще не вымерли старики, которые были знакомы с этой темой досконально. Ваш покорный слуга - один из этих стариков. Так что можно сказать: человечеству повезло, что я покуда жив и не утратил работоспособности!..
  Воробей и Орел переглянулись. Их взгляды дружно говорили: "Однако! Этот старичок от скромности не умрет". А Горицвет между тем продолжал:
  - В те времена, когда еще существовала проблема загрязнения атмосферы, усилия экологов сводились, как правило, к определению источников загрязнения и разработке комплекса технических и административных мер, направленных на уменьшение вреда от оных. А непосредственно очистка проводилась лишь в локальных объемах - в помещениях, в населенных пунктах и в отдельных регионах...
  - То, что вы рассказываете, крайне интересно, - нетерпеливо начал Орел, но химик продолжал свою лекцию, словно не слышал реплики. Орел пожалел, что рядом нет Филина. Уж тот умел прерывать поток красноречия подобных лекторов.
  - Постепенно количество источников загрязнения было минимизировано, - рассказывал Горицвет, - многие вредные производства попросту закрыли. На большинстве предприятий, которые были жизненно необходимы, стали применяться современные, исключающие загрязнение атмосферы и вообще - окружающей среды - технологии...
  Воробей заерзал на кушетке, Орел деликатно кашлянул в кулак.
  - Я вижу, вам надоел экскурс в столь отдаленное прошлое, господа, - сказал Горицвет. - Хорошо, перехожу к главному... В настоящий момент традиционные методы борьбы с загрязнением атмосферы представляются невозможными. Что за источники загрязнения? Где они находятся? Сколько их? По какому принципу работают? Если на последний вопрос у меня имеется определенные предположения, то на остальные... И потом, атмосфера загажена основательно и повсеместно. Если даже одномоментно ликвидировать все источники, атмосфера сама собой не восстановится, ее чистить надо.
  - И каким же Макаром? - спросил Воробей.
  - Фотокаталитический метод! - поднял палец кверху химик.
  - Чего-о? - скривился от непонимания Семен.
  - При данном методе очистки вредные примеси, содержащиеся в воздухе, разлагаются на безвредные компоненты с помощью катализатора под воздействием ультрафиолетового излучения.
  Воробей помотал головой, пытаясь то ли вытрясти из ушей залетевшие в голову слова, то ли наоборот - протолкнуть их подальше в мозг. Орел лишь грустно улыбнулся, он тоже ничего не понял.
  - Вот над этим вопросом мы с моим ассистентом доцентом Ашотом Акопяном и работали здесь, - подытожил Горицвет.
  - И каковы результаты? - спросил Орел.
  - Мы разработали несколько видов катализатора и определили длину волны ультрафиолетового излучения для его активации. Осталось только изготовить достаточное количество установок. Эти установки я предложил назвать фотокаталитическими пушками! - с гордостью в голосе добавил ученый.
  - Прекрасно! А что это дает? Я имею в виду ваше утверждение, что достигнутые вами результаты помогут человечеству бороться с захватчиками.
  - Но вы только представьте! - стал с жаром объяснять Горицвет. - Усилия инопланетян по созданию комфортных для себя условий жизни на захваченной планете вдруг станут малоэффективными и даже напрасными. Что они сделают? Да просто-напросто улетят отсюда и станут искать другую, более подходящую для колонизации и менее строптивую планету.
  - Щас! - усмехнулся Воробей. - Улетят они, жди.
  - Наивный вы человек, Филипп Владимирович, - вздохнув, сказал Орел. - Абсолютно прав Воробей, не станут инопланетяне никуда улетать. Они решат вопрос иначе: определят места нахождения ваших... пушек, думаю, такая техническая возможность у них имеется, и прямой наводкой уничтожат их. А кстати, если предположить, что эти установки будут все-таки изготовлены, где вы их планировали размещать?
  - Ну... - немного замявшись, видимо переваривая сказанное Орлом, ответил химик, - во-первых, в высокогорных областях планеты. Но основная масса фотокаталитических пушек должна устанавливаться на глайдерах.
  - Во загнул! На глайдерах, - рассмеялся Воробей. - Видели мы, как планетяны эти глайдеры сшибают. На раз!
  - Возможно, я наивен в оценке здравомыслия инопланетян относительно пребывания на планете, не поддающейся производимым ими коррективам. Может быть, и их технические возможности мне не известны. Но я был бы плохим ученым, - Горицвет хитро прищурился, - если бы не учел фактор ответных действий неприятеля.
  - Интересно, - кивнул Орел. - Продолжайте, пожалуйста, Филипп Владимирович.
  - Я говорил вам, что Ашот ушел по делу... Видите ли, моя работа здесь - только часть задуманного мною и моим братом плана спасения Земли. Брат мой, Кирилл Владимирович Горицвет... мы с ним близнецы, это так, к слову, так вот: он - физик-оптик. А работал Кирилл над вопросом оптической и радиолокационной невидимости объектов...
  - Чё-чё? - переспросил Воробей. - Не понял, какой-какой невидимости?
  - Оптической и радиолокационной, - повторил Горицвет.
  - То есть вы хотите сказать, что некий объект можно сделать невидимым? - спокойным голосом переспросил Орел.
  - Ну да. Я присутствовал на первом удачном эксперименте Кирилла, это было примерно за год до вторжения инопланетян. Действительно: объект - им был макет глайдера, вернее, детская игрушка - исчез из поля зрения. Но он не исчез совсем, игрушечный глайдер можно было потрогать руками, дабы убедиться, что он не провалился в иное измерение. Правда, тогда и руки, попав в поле действия прибора, изготовленного братом, тоже становились невидимыми...
  - Вот и до шапки-невидимки добрались, - пробормотал Воробей. - Я уже ничему не удивляюсь.
  - Брат естественно не остановился на достигнутом, - продолжал Горицвет, - за год он значительно усовершенствовал свой прибор... Не нужная, казалось бы, никому тема, Кирилл занимался ею просто так, без надежды на то, что когда-нибудь его открытие будет практически использовано человечеством. А вышло, что занимался он делом очень даже нужным... Когда все началось... мы с Кирой сразу решили, что все свои знания и опыт отдадим борьбе с иноземным злом... Я уже говорил вам, господа, что мы с Кириллом близнецы. А что значит: близнецы? Мы не только как две капли похожи друг на друга внешне, но и наши мысли и устремления, наши характеры совпадают до мелочей. Мы разом решили: умрем, но прогоним агрессора с родной Земли!.. Но мы не знали с чего начать. И вдруг состав земной атмосферы стал стремительно меняться. И мы снова разом поняли: инопланетяне перестраивают его под себя. А поняв это, решение пришло в наши с братом головы само собой и одновременно... Я, взяв в помощники своего молодого товарища и единомышленника Ашота Акопяна, тайком пробрался сюда, выполнять свою часть работы. Кирилл же облюбовал место в подвале одного из цехов авиационного завода. С ним там сейчас должно находиться двенадцать специалистов разного профиля. Во всяком случае, именно это количество людей своей группы назвал Кира, когда мы с ним расставались.
  - Ашот ушел, чтобы встретиться с вашим братом, - догадался Орел, - и доложить, что ваша часть работы закончена.
  - И разработать вместе с Кирой план наших дальнейших действий. Но Ашот не вернулся... Может его убили? - Горицвет с тревогой посмотрел на Орла и Воробья. - Как вы думаете?
  - Выводы делать рано, дорогой профессор, - успокаивающе произнес Орел. - Вы говорите, прошло только двое суток с момента его ухода?
  - Да, Ашот ушел позавчера рано утром, - подтвердил Горицвет. - Но он обещал вернуться уже к вечеру, в крайнем случае - к следующему утру. Но его нет уже более двух суток, я волнуюсь... Если он и завтра не вернется, пойду я...
  - Не стоит, Филипп Владимирович, теперь это будет наша задача, - заявил Орел. - Мне кажется, мы лучше с ней справимся.
  - Да, да, наверное, - закивал Горицвет. - Но вы еще не рассказали мне о себе. Кто вы? Откуда? Как сумели отважиться на открытую борьбу с врагом? Где раздобыли оружие? - он дотронулся до приклада излучателя, лежащего на коленях Орла. - Если я правильно догадался, это ведь оружие?..
  - Прежде чем ответить на все ваши вопросы позвольте задать еще один вопрос вам, - сказал Орел. - Приходилось ли когда-либо вам слышать о Полыноградском Институте Времени?
  - Конечно! Химический завод, которым я руководил, выполнял ряд заказов этого уважаемого института. Кроме того, меня в качестве эксперта по экологии однажды включили в состав комиссии по оценке вероятности заражения современных жителей Земли бактериями, перенесенными из про... - Горицвет осекся и изумленно уставился на гостей: - Так вы...
  - Да, мы не из вашего времени, - подтвердил невысказанную Горицветом догадку Орел, - мы из прошлого.
  - Вот как?! Значит, этот молодой ученый... не могу припомнить его имени, добился столь ошеломляющего результата!
  - Его звали Федором, - сказал Воробей.
  - Федором Джоновичем Скворцовым, - уточнил Орел.
  - Да, да, конечно, теперь вспомнил... Вы сказали: звали?..
  - Федор Скворцов геройски погиб...
  
  23. Снова вместе
  Человек с забинтованной головой повернулся.
  - Федор?! - не удержался от радостного вскрика Стас.
  Скворец сильно похудел и осунулся - щеки, покрытые недельной, пепельной в цвет волос щетиной, впали и казались измазанными пылью, кожа на скулах натянулась, нос заострился. Нынешний Скворец мало напоминал упитанного и рыхлого Федора Джоновича Скворцова с Островка Надежды.
  - Мужики! - губы Федора растянулись в широкой улыбке.
  - Федька! - воскликнул Сокол. - Живой, чертяка! Как же ты... Знаешь ты кто? Ты - гусар! - Видимо слово "гусар" в лексиконе Сокола обозначало наивысшую степень похвалы. - Гусары и в воде не тонут и в огне не горят!
   - Сокол! Филин! Мужики!!.. Как же я рад, что снова с вами!
  - А мы-то как рады! - улыбнулся Стас, - Ума не приложу: как тебе удалось уцелеть?
  Федор откинул плед и сел на диване. Он был в одних трусах. Правая нога, от колена до кончиков пальцев была... стеклянной. Не совершенно прозрачной, а зеленой и матово поблескивающей в неярком освещении комнаты. Она казалась отлитой из дешевого бутылочного стекла. Стас тряхнул головой, а у Сокола глаза полезли на лоб.
  - Фью, - присвистнул он. - Ты никак ноги лишился?.. Протез?
  - А, это... Да нет, самый обыкновенный фиксирующий гель. - Скворец пальцем постучал по травмированной ноге; стук получился звонкий, словно она действительно была стеклянной. - При переломах применяется. - Он взглянул на изумленных товарищей и хитро улыбнулся: - Собственно, я погибать-то и не собирался. Ну, конечно, не исключал такой возможности... Вы меня простите, мужики, что не объяснил ничего, времени было в обрез, сами знаете. Все какие-то минуты решали.
  - Интересно, - удивился Сокол, - как это ты погибать не собирался? На смерть же улетал!
  - Видите ли... Дело в том, что я лучше любого из вас управляю глайдером. К тому же местность знаю, как-никак в этом городе родился и вырос. Я на юг полетел почему? Там озерцо имеется. Довольно живописное, кстати, кувшинки растут. Мы в этом озере пацанами купались и кувшинки собирали, домой приносили мамам. Красивые такие кувшинки... Простите, отвлекся. Короче, пролетая над озером, я снизился максимально и включил программу автопилотирования. А сам выпрыгнул...
  - С парашютом?
  - Нет, так. Парашюты, конечно, входят в комплект спасательных средств любого глайдера, но я боялся, что пока опускаюсь, инопланетяне купол заметят. Поэтому и снизился до минимальной высоты, с такой высоты на парашюте нельзя...
  - Ну, ты орел! - восхищенно помотал головой Сокол.
  - Нет, - улыбнулся Федор, - я - Скворец... Короче говоря, выпрыгнул из глайдера, да не рассчитал маленько, плюхнулся у самого берега... Если честно, - Скворец виновато и грустно посмотрел на товарищей, - страшно прыгать было, никак не мог решиться, вот и дотянул... Мелко, ногу сломал. Кое-как на берег выбрался, до леса доковылял, а тут как бабахнет! Меня по голове чем-то ударило. Или осколок от глайдера прилетел, или веткой срубленной задело... Я упал, и мысль: почему глайдер взорвался? Не должен был взорваться...
  - Между прочим, я тоже удивился, - заметил Филин. - Бензобаков нет, а рвануло - мама не горюй! Потом понял: видать, у гигантов ракеты по кумулятивному принципу сделаны.
  - Я тоже так решил, но только потом. А тогда... в общем, недолго эта единственная мысль в моей голове держалась, перед глазами поплыло все, сознание потерял. Но вскоре очнулся, минут пять не больше без сознания провалялся. И хорошо, а то бы слишком много крови потерял. Оторвал от комбеза рукава, голову, как смог замотал и в город пошел... Ну, пошел - сильно сказано, пополз. Кое-как дополз, несколько раз отключался. Как здесь, на этом диване оказался - не помню. Люди рядом, хлопочут, потом врач пришел... - Федор вдруг замолчал и сильно смутившись спросил: - Парни, а как там Стелла?
  - Да нормально все с твоей Стеллой, - ответил Стас. - Жива, здорова. Погоревала, поплакала, конечно, не без этого. Но дело-то делать надо! Включилась в работу... - Посмотрев в глаза Федору, увидев, как тот ловит каждое его слово, Стас решил сказать товарищу что-то приятное: - Наверное, Стелла и сейчас еще плачет, как тебя вспомнит. Сдается мне, любит она тебя, Скворец.
  - Да брось, Стас. Она такая... а я...
  - Любит, точно, - поддержал Филина Сокол. - Уж ты мне поверь, Скворец, я знаю, что такое любовь. Сам любил не раз и любим был, так что... Да все мы видели глаза твоей Стеллы. Так смотрят, когда любят.
  Федор смутился еще больше, опустил глаза. Не поднимая их, спросил:
  - Ну а с установкой как?
  - Нормально, - ответил Стас. - Стелла разобралась во всем довольно быстро, сейчас вместе с Семеновым и Калачевым установку ремонтируют. Скоро подмогу нам направлять будут.
  Скворец счастливо улыбнулся:
  - Я говорил: Стелла справится, она - лучшая... А Семенова с Калачевым простили, значит?
  - Простили, - вздохнул Стас. - Но я на всякий случай Станиславу к ним приставил. Если что не так - обратно в кутузку.
  - Понятно... - Скворец вдруг потупил взгляд. - Мужики... Филин... я излучатель потерял.
  - Как это - потерял?! - сделал строгое лицо Стас.
  - Сам не знаю. Не помню... Или в глайдере забыл, или все же взял, да в озере утопил. Не помню...
  - А вы знаете, рядовой, какое наказание предусмотрено Уставом за утрату личного оружия в военное время? - строго спросил Стас, но вдруг разулыбался. - Да хрен с ним, с излучателем, Скворец! Ты всех нас спас! Меня, Сокола, Воробья, Орла, Жилина, Стеллу свою...
  - А Орел с Воробьем, они... живы? - вдруг встрепенулся Федор.
  - А что им сделается? Воробей - мужик железный. А Орел, вообще непонятно из какой хреновины сделан, но по прочности эта хреновина железу не уступает. Факт.
  - А где они? Почему не с вами?
  - Орел с Воробьем в Энске. И Жилин с ними...
  
  Вылезая, Воробей чуть не ударился темечком о голову Жилина, который, будучи обеспокоенным долгим отсутствием товарищей именно в этот момент решил заглянуть в люк.
  - Тьфу ты, напугал! - Он чуть было не добавил: "образина чертова".
  Инопланетянин поспешно отошел в сторону. Подождав, когда Воробей, а за ним Орел выберутся из колодца, сказал:
  - У меня новость.
  - Можно подумать мы пустые, - хмыкнул Воробей. - Да у нас этих новостей - куча целая.
  - Что за новость? - поинтересовался Орел. - Надеюсь, хорошая?
  - Только что со мной связался Жл-Эн, это мой брат, если вы помните. Филин просил передать вам, что Скворец жив.
  - Как это?.. - захлопал глазами Воробей. - Федя жив? Он же... Так это не он что ли взорвался?
  - Выходит, не он, - улыбнулся Орел.
  - Скворец покинул летательный аппарат за несколько секунд до того, как в него попал снаряд, выпущенный из тарелки гиганта.
  - Молодец Федя! - радостно произнес Воробей. - Наш человек!.. А ты знаешь, Орелик, я ведь чувствовал, что он жив! Ага! Я таких счастливчиков как наш Федя знавал. Вроде мешок мешком - неловкий и все такое, а после боя, в котором народу полегло немало, смотришь: сидит себе где-нибудь за блиндажом али под деревом притулился и самокрутку сворачивает. Ручонки трясутся, табак мимо сыплется, а он сворачивает, слюнит ее, падлу. Я кликаю: где, мол, тот? Погиб, говорят. А тот где? И того убило... А этот мозгляк сидит и курит. Живой. И даже не контуженный ничуть.
  - Скворец - не мозгляк, это ты зря, - возразил Орел. - Он уже доказал всем нам свою храбрость. Скворец нам жизнь спас, да еще и сам умудрился выжить.
  - А я рази о Скворце? Я ж тебе про того счастливчика, что из смертельного боя живым вышел, толкую.
  Орел не стал спорить, прекрасно зная, что любой спор с Воробьем - пустая трата времени.
  - Что еще через твоего брата передал Филин? - спросил он у Жилина.
  - В Полынограде временно прекращены казни населения. Причина такого необычного, но приятного для нас решения гигантов непонятна, но она выясняется моими соплеменниками. Что касается горожан, то налицо подъем их активности; люди стихийно собираются небольшими группами, митингуют. Среди жителей города находятся смелые личности, открыто призывающие сограждан к восстанию против инопланетных захватчиков. Филин, Сокол, а так же примкнувший к ним Скворец собираются возглавить освободительное движение.
  - Во чешет! - восхитился Воробей, - как по писанному. Да красиво так слова кладет! Ни дать ни взять - Левитан.
  "При чем здесь Левитан?" - подумал Орел, решив поначалу, что Воробей имеет в виду знаменитого художника Исаака Левитана (о дикторе Юрии Левитане, которому в дни взятия Царицына было всего лишь четыре годика, поручик естественно не имел ни малейшего представления). Однако быстро сообразив, что Воробей говорит о ком-то другом, спросил у Жилина:
  - Это все?
  - На данный момент другой информации не поступало, - ответил инопланетянин.
  - А ты можешь связаться с братом еще раз?
  - Я теперь с ним всегда на связи.
  - Тогда передай следующее...
  
  Штаб-квартиру решено было подыскать в юго-западном секторе Полынограда. Эти городские кварталы были наиболее густо населены; по словам осведомленного Антона, они почему-то реже других подвергались "чисткам" оккупантов. Видимо потому, что здесь в основном проживали люди, занятые на производстве продуктов питания. Именно в этом районе находились хлебозавод и молочный комбинат. Население города, хоть и уменьшающееся, но пока еще значительное, требовалось чем-то кормить. Да и сами гиганты, как выяснилось, молочком от земных коровок и свежим хлебушком не брезговали.
  - Чем больше людей живет в одном месте, тем проще нам будет вести агитацию, - сказал Стас.
  - А как же другие районы? - обиженным тоном спросил Антон: сам он жил на юго-востоке Полынограда, в доме, где проживали супруги Ковригины - Егор и Настя. Там же, в доме напротив, жили и все остальные участники сегодняшней "вечеринки".
  - Никого не забудем, не переживай, - ответил за Филина Сокол.
  - К тому же теперь ты в нашей команде, - добавил Филин, по-отечески похлопав Антона по плечу. - И уверен, найдутся другие горячие головы вроде тебя... - подозрительно посмотрев парню в глаза, спросил: - Или ты, Антоша, думаешь, что мы все сами сделаем: и инопланетян с Земли выгоним, и разрушенное хозяйство потом восстановим? Нет, парень, только все вместе мы решим наши проблемы. Каждый должен все свои силы делу освобождения Земли отдать.
  - Да ничего я так не думаю! - взвился Антон. - С чего вы взяли?! Да я если хотите знать...
  - Стоп! - жестом остановил парня Стас. - Энергию прибереги для ратных дел. - Увидев, что тот обиделся, строго добавил: - И не раскисай, как квашня. Не то сейчас время, чтобы друг на друга обижаться. Война, брат, начинается.
  Итак, район для штаб-квартиры был определен, но приоритет выбора объяснялся не одним лишь количеством проживающих там граждан. Решающим моментом послужило нахождение в тех краях приборостроительного завода. Завод естественно давно стоял, но запустить производство знающим людям и специалистам большого труда не составляло.
  - Наладим производство вакуумных излучателей, - предложил Скворец. - В принципе на заводе такого профиля все, что угодно изготавливать можно, во всяком случае - многое. Необходимое оборудование, думаю, там имеется. Правда, возникает угроза быть обнаруженными гигантами...
  - Постараемся работать тихо, - сказал Филин. - Как говорится: без шума и пыли. Наверняка там подвалы есть, бомбоубежища какие-нибудь. Хотя, насчет бомбоубежищ я, конечно, погорячился... Но у нас же есть союзники, они постараются, чтобы информация о работах на заводе не дошла до гигантов.
  - Да, - согласился Скворец. - Гиганты сами по городу не шастают, а докладывать им никто не станет.
  ...На предложение товарищей отлежаться еще хоть пару деньков, он ответил категорическим отказом, пояснив: "Современные медицинские методики сокращают процесс сращивания поломанных костей до десяти-двенадцати дней, а я уже неделю с этим лангетом хожу, то есть лежу, и препараты, какие врач назначил, безропотно принимаю... Нет, мужики, залежался я без дела, не могу больше!"
  И поковылял на костылях вместе с друзьями...
  Несмотря на большое количество людей, проживающих на юго-западе, свободного жилья здесь было предостаточно. Пустовали не только квартиры, принадлежащие некогда тем, кого инопланетяне увели на казнь. В недавно выстроенных домах многие апартаменты, готовые к заселению, так и не успели обрести хозяев. Полностью меблированные и готовые для жилья квартиры - въезжай, как говорится, и живи.
  Выбрав просторные апартаменты в новостройке с видом на приборостроительный завод, Стас тут же отправил Сокола с Антоном разыскать какого-нибудь крдака и попросить, чтобы тот связался с Жл-Эном и назвал ему адрес, по которому его ждут. Парни вернулись удивительно быстро и не одни, с ними пришел крдак, но Стас еще от двери определил, что это не брат Жилина.
  "К сожалению, Жл-Эн не сможет быстро добраться сюда, - прозвучали в головах людей слова крдака. - Но вы можете сказать мне все, что хотели сказать ему. Жл-Эн обо всем узнает тут же"
  - Он предлагает воспользоваться им, как ретранслятором информации, - встрял с ненужными пояснениями Антон. - Задержка, говорит, минимальная... - широко улыбнулся: - Интересные они, эти крдаки! И совсем не страшные, оказывается.
  Стас, глядя на инопланетянина, пожал плечами:
  - Тебе, так тебе, какая разница? Ведь вы, крдаки, как мне сказал Жл-Эн, - одно целое... Как тебя звать-то?
  "Нк-Ас. Мы с братьями Жл друзья"
  - Прекрасно... Мне требуется кое-что рассказать Жл-Ыну, старшему брату. Можешь с ним связаться?
  "Да, я могу связаться с Жл-Ыном напрямую, но мне кажется, что услышать младшего брата ему будет приятней... Собственно, Жл-Эн уже на связи"
  - С кем?
  "И с братом и со мной"
  - Тогда поехали! Значит так...
  И Стас принялся рассказывать о Скворце (о неожиданной встрече с ним и о том, как ему удалось уцелеть), о настроениях полыноградцев и в завершении - о дальнейших планах своей группы. Нк-Ас слушал внимательно, моментально передавал информацию Жл-Эну, тот - по цепочке - Жл-Ыну. По окончанию сеанса связи инопланетянин некоторое время стоял неподвижно, потом "сказал":
  "Жл-Ын передает всем бойцам привет. Он очень рад, что Скворец жив. А напоследок он сказал... воспроизвожу дословно: передай персональный привет от Жилина Филину. Это тебе, я так понял... И еще. Мы с Жл-Эном сейчас решили, что я буду находиться всегда при вас. Если вы не возражаете, конечно"
  - Не только не возражаю, но и настаиваю, - кивнул Филин.
  "Я буду в соседнем жилище. Когда понадоблюсь... - Нк-Ас неожиданно умок, поднял руку вверх и замер. Через минуту люди услышали у себя в головах: - Сеанс обратной связи... Ваши товарищи - Орел и Воробей - подошли к Энску. Состоялся первый контакт с местным жителем. Некто Филипп Владимирович Горицвет, ученый-химик, в подземной лаборатории разработал метод очистки атмосферы..."
  Стас и его товарищи взволнованно слушали крдака. Когда тот закончил передачу и, получив разрешение, деликатно удалился, Стас радостно потер руки.
  - Если информация о создании глайдеров-невидимок подтвердится, - сказал он, - то большая часть наших проблем будет решена. Честно признаться, не ожидал, что все так удачно будет складываться! Связь у нас уже есть, и, замечу, очень даже неплохая, не хуже электронной. А скоро, возможно, будет и транспорт!
  - Что ж выходит, теперь не нужно этот завод запускать? - Сокол кивнул на серые и унылые цеха приборостроительного завода, виднеющиеся за окном. - Будем оружие в город с Островка Надежды доставлять.
  Скворец отрицательно покачал головой:
  - Производство оружия нужно организовывать здесь. Мощности Островка невелики, достаточного количества вакуумных излучателей изготовить там не получится.
  - Понятно... Что сейчас-то делать станем? - спросил Сокол, посмотрев на Филина. - С чего начнем? Командуй, командир.
  - В народ пойдем, - ответил Стас, - с людьми разговаривать.
  - Да, да, - оживился Антон. - У жителей города много вопросов накопилось.
  - Вот, - кивнул Стас, - будем отвечать на вопросы полыноградцев. А заодно и организационные вопросы решать.
  
  24. Шапка-невидимка
  - Ну, и где они? - раздраженно спросил Воробей у Жилина. - Где твои сородичи? Ты говорил: встретят на подходе. Мы чё, не подошли еще, что ли? Видишь - щит, видишь, что на нем написано? Энск! Ты читать умеешь?
  - Читать я, к сожалению, не умею, - спокойно ответил Жл-Ын, - меня Филин только разговаривать по-русски научил. А мои соплеменники - крдаки - вон в том павильоне. Ждут нас.
  - Сарай, на который ты клешней машешь, уже за щитом, то есть, в черте города, а ты обещал: на подходе, - ворчливо сказал Воробей и, приложив ладонь козырьком ко лбу, пристально посмотрел на стоящее в сотне метров невысокое строение с плоской крышей. - Что-то не видать твоих...
  - Они там. Уже около получаса нас ждут.
  - Ну-ну...
  Воробей снова приложил ладонь ко лбу и внимательно осмотрел небо над головой и горизонт. Убедившись в отсутствии летательных аппаратов неприятеля, удовлетворенно крякнул и вышел из лесополосы, направляясь к полотну автодороги. Жилин с Орлом двинулись за ним.
  На протяжении всего похода Воробей всячески старался показать, что он здесь главный. Орел не спорил, знал: когда придется принимать действительно ответственное решение, Воробей сделает вид, что обдумывает вопрос и взвешивает все "за" и "против", а сам будет ждать предложений с его стороны.
  Павильон напоминал место перекуса и короткого отдыха дальнобойщиков, а скорей всего таковым и являлся. Над карнизом плоской крыши тянулась надпись: "Добро пожаловать в город Энск", а на витринах, по бокам от распахнутой настежь двери, красовались две нарисованные разными красками девицы. Одна почему-то в восточном одеянии и с огромной тарелкой дымящегося плова (или чего-то похожего на плов) в руках. Вторая, одетая в стиле старорусской крестьянки с веночком из полевых цветов на голове держала перед собой высокий витой каравай, увенчанный солонкой. Метрах в тридцати от павильона располагалась автозаправочная станция: под легким навесом стояли рядами серебристые колонки. Далее виднелось еще одно строение - может быть, автомойка.
  Крдаки находились внутри павильона, их было видно с улицы. Они сидели на высоких табуретах, стоящих вдоль барной стойки и дружно болтали не достающими до пола копытцами. Крдаков было пятеро.
  - Привет честной компании! - бодро поздоровался Воробей, войдя в павильон.
  Крдаки ловко поспрыгивали с табуретов и подошли к бойцам. Увидев Жилина, вошедшего последним, не сговариваясь, щелкнули одиночными выстрелами своих трещоток. Инопланетянин ответил.
  "Своеобразный ритуал приветствия" - догадался Орел.
  Поздоровавшись со своим, крдаки обратились с приветствием к людям:
  "Приветствуем вас, хозяева планеты! Мы в вашем полном распоряжении"
  Либо "говорил" кто-то один, либо эти слова крдаки "сказали" хором. Так или иначе, каждый из бойцов услышал свой собственный голос в голове.
  - То-то, - заметил Воробей и довольно улыбнулся: ему было приятно, что его назвали хозяином Земли.
  Один из крдаков, по-видимому, старший группы, вышел вперед, направил глаза-клубничины сначала на Воробья, потом перевел взгляд на Орла:
  "Какие будут вопросы, указания?"
  - Нам эта... на авиационный завод надо, - сказал Воробей. Инопланетянин повернул голову в его сторону.
  - Но сначала бы хотелось получить информацию о положении дел в Энске, - добавил Орел. Клубничины уставились на него:
  "Какая информация конкретно вас интересует?"
  - Ты чё, паря, не понял? - задиристо спросил Воробей. - Тебя русским языком попросили рассказать, чё у вас там, в городе, происходит. Людей на убой водите? И как они? Сопротивляться не надумали?.. И эта, головенкой не крути, а то открутится головенка-то!
  По всему было видно, что инопланетянин растерялся. Он попятился было назад, но быстро взял себя в руки и, подняв голову, глядя точнехонько в промежуток между лицами Воробья и Орла, "сказал":
  "Население города голодает, пайки сократились. Консервный завод закрыт, работает один хлебокомбинат. Горожане практически не выходят из своих домов, только те из них, кто занят на производстве. Однако люди не ропщут, они обрадованы тем обстоятельством, что казни временно остановлены..."
  - Вот как! - Орел быстро взглянул на Воробья: - И Филин, между прочим, передал то же самое... А почему гиганты остановили казни? - спросил он у крдака. - Они что, решили оставить землян в покое?
  Тот недоуменно пожал плечами, но тут Жилин вступил в разговор:
  - Только что со мной связался Филин. Жл-Эну удалось выяснить, что двое гигантов - контролеров по Полынограду - недавно улетели на базу. Брат и раньше подозревал нечто подобное, но сегодня узнал наверняка: на данный момент в Полынограде остался всего лишь один гигант. Скорей всего, в Энске ситуация аналогичная. Теперь понятно, почему казни остановлены: убивать людей некому. Но думаю, это временное затишье.
  - Или, как говорится: затишье перед бурей, - задумчиво произнес Орел.
  - Эх, сейчас бы вдарить по тем гадам, что остались, взорвать к чертовой матери вместе с ихними кораблями!.. Да не готовы мы пока... - с досадой произнес Воробей. - Эх, как жалко-то!
  - А что за база? - спросил сохраняющий хладнокровие Орел. - Где она расположена?
  - У гигантов несколько баз: под водой, в пустынях, на Луне... Но думаю, в этот раз они на Марсе решили собраться, - ответил Жилин.
  - Почему ты так думаешь?
  - Земные базы обслуживаются моими соплеменниками. Если бы на них что-то происходило, я бы знал. На Марсе крдаков нет, это секретная база гигантов. Они собираются там, когда принимают важные решения и не хотят допустить утечки информации.
  - Интересно... - почесал затылок Воробей, - какое такое решение они сейчас принимают?..
  Жилин промолчал, так как не знал ответа на его вопрос.
  - Может, хотят всех нас разом уничтожить? - предположил Воробей.
  Жилин снова промолчал.
  - Так или иначе, - сказал Орел, - действовать надо в соответствии с задуманным планом. Первым делом - визит на авиационный завод к Кириллу Владимировичу Горицвету.
  - Да! - встрепенулся Воробей. - Где тут у вас эти, как их... глайдеры делают? Давайте-ка, мужики, - кивнул инопланетянам, - ведите нас прямиком туда...
  
  До энского авиационного завода оказалось рукой подать - он находился в трех-трех с половиной километрах чуть северней того места, где бойцы вошли в город и встретились с крдаками. А от подземной химической лаборатории Горицвета, если напрямик через лес - и того меньше. Вот почему Филипп Владимирович ждал своего ассистента так скоро.
  Пройдя через пустынную полутемную проходную заводоуправления, Орел и Воробей оказались на широком крыльце с ажурным гипсовым парапетом. Давно не беленные ребристые колонны, стоящие по краям как часовые подпирали казавшийся массивным козырек. С крыльца на три стороны сбегали мраморные ступени, приглашая гостей на ярко освещенную солнцем полукруглую площадь. От нее, от площади, во все стороны лучами разбегались пешеходные аллеи, упирающиеся в ворота производственных цехов. Бойцы насчитали двенадцать аллей. Стало быть, и цехов было двенадцать. А может, и больше: что там, за цехами, кто знает?
  Пространство между аллеями было засажено высокими, выше крыш цехов, стройными елями. Они росли очень густо, создавалось впечатление, будто к площади как к своеобразному полукруглому пирсу пришвартованы огромные темно-зеленые корабли.
  - Да... - Воробей ожесточенно поскреб кадык. - И как мы их здесь искать будем?
  Орел, так же как и Воробей, нашел размеры заводской территории весьма впечатляющими, однако в панику в отличие от него впадать не стал, пожал плечами и будничным тоном произнес:
  - Придется заходить в каждый цех. В каком-нибудь обязательно обнаружим следы присутствия людей, а уже следы приведут нас туда, куда надо. Надеюсь, это произойдет не в самом последнем цехе... Итак: откуда начнем: слева или справа?
  - А, все равно, махнул рукой Воробей. - Зря мы тараканов с собой не взяли, вот что! С ними быстрей бы завод прочесали...
  Крдаки (в их компании и Жилин) остались снаружи. Орел здраво рассудил, что неожиданное появление инопланетян на территории завода может напугать подпольных конструкторов и побудить их к совершению каких-нибудь необдуманных действий. Закупорятся, затаятся - ищи потом, свищи. А то возьмут, да и уничтожат плоды своих трудов...
  - Тогда поступим так, как поступают чаще всего, то есть, начнем поиски по ходу часовой стрелки... - Орел вдруг умолк и, схватив Воробья за рукав, затащил его за колонну.
  - Ты чё? - вырвал рукав Воробей.
  - Смотри: по центральной аллее человек идет, в тени держится. Думаю, нам лучше не показываться ему на глаза до поры до времени. Подойдет ближе, тогда...
  - А чё так? - не понял Воробей. - Думаешь, испугается и убежит? Мы ж люди, а не тараканы!
  - И все-таки... Знаешь, Воробей, во времена смут, испытаний и войн доверие людей друг к другу ослабевает. Мне кажется, что современные земляне боятся не только себе подобных, но и собственных теней.
  Воробей несогласно фыркнул, но высовываться из-за колонны не стал, одним глазом наблюдал за приближающимся человеком.
  - Молодой, - сообщил Орлу. - И чернявенький как чечен. Может, это тот самый, кого химик к брату своему послал? Тот вроде тоже не русский. Как там его... Ашот?
  Орел кивнул:
  - Ашот Акопян. Армянин по всей вероятности. Может быть и он...
  Вскоре молодой человек поднялся на крыльцо. Воробей и Орел вышли из-за колонны.
  - Здравствуйте! - громко поздоровался Орел.
  Парень вздрогнул и наклонил корпус вперед, словно изготовился к старту, но никуда не побежал, выпрямился, быстро огляделся по сторонам и, неожиданно успокоившись, уставился на незнакомцев.
  - Вы кто?
  - Тебя случаем не Ашотом зовут? - поинтересовался Воробей.
  - Да, - удивленно произнес Акопян. - А откуда вам известно мое имя? Вроде бы мы не знакомы... - он более внимательно изучил лица бойцов, пробежался взглядом по их снаряжению, сказал: "Ого!", увидев стволы вакуумных излучателей.
  - Мы от Филиппа Владимировича, - объяснил Орел. - Он крайне обеспокоен вашим долгим отсутствием. Хотел уже сам идти, но тут объявились мы с товарищем.
  Ашот Акопян облегченно вздохнул.
  - Я слишком много времени потратил, блуждая по цехам, - улыбнулся он. - Ведь Филипп Владимирович не знал точно, в каком из них работает группа, возглавляемая его братом.
  
  Кирилл Владимирович вопреки уверениям Филиппа Владимировича не являлся его точной копией. А по большому счету, он был совершенно не похож на брата. Невысокого роста, коренастый и лысоватый. Глаза у химика были большие, серые и печальные. У физика-оптика - карие и похожие на щелки, в щелках искрились жизнерадостные огоньки. Единственное, что было одинаковым - совершенно белые бороды. И, наверное, святая вера в то, что день освобождения Земли от инопланетных захватчиков не за горами.
  Кирилл Горицвет решил продемонстрировать гостям, с которыми его полчаса назад познакомил Ашот Акопян, свое изобретение при дневном свете.
  - Надоело, знаете ли... Все в подвалах, да в подземных переходах между цехами... Значит, вы говорите: тараканы с недавних пор стали нашими друзьями?
  Орел и Воробей дружно кивнули.
  - Не верится, просто не верится... А гигант, стало быть, в городе только один... Ну что ж, тогда можем не таиться!
  - И все же, - заметил Орел, - я не рекомендовал бы вам особенно шуметь.
  - Ну что вы! Конечно! Эксперимент пройдет без какого-либо шума. Можно сказать, совершенно бесшумно. Если, конечно, вы не станете кричать: "Браво!" и не начнете палить в потолок из этих ваших... штуковин.
  - Обещаю, палить не будем, - улыбнулся Орел.
  - Тогда... - он повернулся к ожидающим его указания сотрудникам и, улыбаясь, сказал: - Ну что, коллеги, продемонстрируем храбрым воинам плоды труда нашего коллектива?.. Давайте проведем показательный эксперимент в сборочном цехе. Там на стапелях находится десятка полтора полностью собранных глайдеров. - Кирилл Горицвет снова повернулся к Орлу и Воробью, хвастливо сообщил: - Разработанный нашей группой генератор оптической и радиолокационной невидимости (сокращенно - ГОРН) имеет весьма малые размеры. Все эти полгода мы не только доводили его до полной, так сказать, кондиции, но и немало потрудились над миниатюризацией. Все вмещается вот в этот корпус...
  Кирилл Владимирович подошел к столу, на котором стояла, поблескивая закругленными гранями металлическая коробка, размером с небольшой чемоданчик, любовно и нежно взял прибор в руки и торжественно проследовал с ним к выходу из подвала.
  В сборочном цехе находилось не меньше сотни глайдеров, но по основному количеству машин монтажные работы завершены еще не были. Почти все они были без колпаков, у многих отсутствовали крылья.
  Горицвет выбрал полностью смонтированный летательный аппарат уже снятый со стапелей, поставленный на шасси и развернутый носом к цеховым воротам. Он сам забрался в кабину, поставив ГОРН себе на колени.
  - Осталось подумать над штатным местом для двух установок - моей и брата, - сказал он, - и можно приступать к изгнанию инопланетян. Скоро, скоро эти твари поймут, что им здесь не место!
  Орел с Воробьем переглянулись: поспорить с Горицветом-физиком они еще не успели.
  - Приготовьтесь, господа, сейчас объект обретет полную оптическую и радиолокационную проницаемость! - торжественно произнес изобретатель шапки-невидимки. - То есть станет абсолютно невидим. И ваш покорный слуга вместе с ним!
  Он склонился над ГОРНом, и вдруг глайдер исчез, словно испарился.
  - Ох, ё... - Воробей машинально стянул с головы кепи и почесал затылок. - Расскажи кто, не поверил бы, ей богу! Чудеса, да и только...
  - Не меньшим чудом было наше воскрешение, - тихо сказал Орел.
  
  25. Мятежный Полыноград
  Стремительность, с которой создавалась освободительная армия, не могла не радовать Стаса и его товарищей. Жители города, приходящие на встречи, поедали народных героев глазами, словно видели перед собой неких мессий, спустившихся с небес, наставить их на путь истинный. Наглядевшись, наперебой задавали вопросы на наболевшие темы, а получив ответы, ликовали и воодушевлено говорили о восстании. Все с радостью записывались добровольцами, отказников не было. Напротив, Стасу даже пришлось устанавливать ограничения по возрасту: не моложе восемнадцати и не старше шестидесяти. Но старики и молодежь принялись так активно возмущаться, что под их напором возрастные барьеры разъехались. Причем, верхний барьер (для стариков) был сметен и разбит вдребезги, а нижний с трудом затормозил на отметке шестнадцать. Он мог бы двинуться и дальше, но Стас, Сокол и Скворец встали насмерть.
  - Пацаны, - по-простому сказал Сокол рвущимся в бой юнцам, - не можем мы вас в армию записывать. Вы поймите, вам жить надо! Ведь вы - будущее Земли!
  - Мы тоже в бой пойдем, - кричали подростки и юноши с едва заметным пушком под носом. - Мы не хуже взрослых воевать будем!
  Если бы не родители, их было бы не унять. Слезы матерей и строгие увещевания отцов сделали свое дело.
  Время летело по-сумасшедшему. Сокол и Скворец составляли списки, разбивая добровольцев на боевые подразделения. Филин беседовал с новобранцами, назначал командиров. Им были разработаны способы связи и системы тревожного оповещения. Роль связных естественно отводилась крдакам. Люди не сразу смогли преодолеть свои фобии по отношению к представителям этой разумной расы.
  Стас мог гордиться проделанной работой. Однако помимо удовлетворения у него и у его товарищей появилась и озабоченность - остро стоял вопрос о вооружении формирующейся армии. Люди задавали вопросы.
  - А когда нам дадут оружие?
  - Ведите нас в бой, только дайте оружие!
  - Подождите немного, - успокаивали их бойцы, - оружие будет...
  Никакой документации по оружию на приборостроительном заводе не оказалось. Специалистов разного профиля, готовых немедленно освоить специфическое производство набралось много, но опыта работы в этом деле у них естественно не имелось. Пересмотрели все имеющиеся архивы - тщетно. Информация об оружии за ненадобностью была давно удалена со всех носителей. Быстро разработать новые виды вооружения тоже не удалось. Практически все хорошие конструкторы, способные это сделать, были уничтожены гигантами в первую очередь.
  Необходимо было что-то срочно предпринимать.
  - Надо кого-то отправлять к Решетову, - сказал Скворец, когда они уставшие поздно ночью вернулись в штаб-квартиру. - Я бы пошел, но... - он постучал по гелевому лангету.
  - Я пойду, - вызвался Сокол.
  - Возьми с собой десять добровольцев из молодежи, да кого покрепче выбирай, - сказал Стас. - Возьмете излучателей, сколько сможете унести. И одного крдака посмышленей прихвати.
  - Да они вроде бы все смышленые, - пожал плечами Сокол.
  - Тогда любого бери.
  - А можно я добровольцем пойду с Соколом? - вызвался Антон. Он не пожелал идти домой (по-видимому, там его никто не ждал) и пришел на штаб-квартиру вместе с новыми друзьями.
  - Ты? - Стас окинул худощавую фигуру парня скептическим взглядом. - Хлипковат больно.
  - Зато я выносливый... Нет, правда! Я всю жизнь спортом занимался - бегом. На сто метров, на четыреста - первое место по городу. В эстафете четыре по двести пятьдесят выступал.
  - На стадионе бегал, - кивнул Стас, - и на короткие дистанции. А здесь по пересеченной местности и на длинную надо.
  - Ну и что? Я еще в походы ходил!
  - Ну, если в походы, тогда конечно, - улыбнулся Стас.
  - Я не подведу! - расцвел Антон, расценив улыбку Филина как разрешение.
  - Насчет крдака все понятно, - дождался своей очереди Скворец, - связь с Островком Надежды нам нужна. Но вот надо ли людей с собой тащить? Один-то Сокол быстрей обернется. Налегке - вся документация на одном диске умещается. Принесет диск, здесь излучатели станем делать.
  - Это когда еще будет. Наладка оборудования, то, се. А кто знает, как дела на заводе пойдут? Вдруг не заладится что-нибудь? А военные действия в любую минуту могут начаться. Отсовещаются гиганты, прилетят и с ходу карательную акцию устроят. Что делать тогда станем с тремя... - натолкнувшись на виноватый взгляд Федора, Стас нехотя уточнил: - с двумя излучателями? Не будем же сидеть, сложа руки и смотреть, как людей на расстрелы уводят!
  Едва он произнес эти слова, в комнату вошел Нк-Ас. Стасу бросилось в глаза, что клубничины инопланетянина были очень уж светлыми, почти белыми. Изменение цвета его глаз не предвещало ничего хорошего.
  - Что случилось? - обеспокоено спросил Филин.
  "Гигант-контролер срочно собрал всех командиров подразделений. Судя по тому, что он был один, его сородичи еще не вернулись с базы..."
  - Так, это хорошая новость, - предчувствуя нечто отвратительное, сказал Стас, - но сдается мне, есть и вторая, намного хуже.
  "Вторая новость ужасна! Гигант решил возобновить казни..."
  Раздался громкий хлопок: это Сокол со всего маха впечатал правый кулак в раскрытую ладонь левой руки.
  "...Но так как гигант на корабле один и покидать его не имеет права, - продолжал Нк-Ас, - то поручил исполнение казней крдакам"
  - Приплыли, - мрачно констатировал Стас.
  "Я не думаю, что такое решение он принял самостоятельно. Скорей всего, получил указание сверху"
  - Да какая разница?!
  "Ты прав: разницы нет. Во всяком случае, для крдаков... Мы не станем убивать людей!"
  - Значит, война, - еще более мрачным голосом произнес Стас. - А мы еще не готовы к ней... Что же делать?..
  "Мы, крдаки, не будем убивать людей, - повторил Нк-Ас, - мы не убийцы... Гигант приказал командирам подразделений довести этот приказ до рядовых крдаков. Мы посовещались... и приняли решение умереть!"
  - Погоди умирать, - несколько раздраженно сказал Стас, - подумать надо.
  Все задумались. Вдруг Сокол сказал:
  - А что если применить военную хитрость?
  - Что ты имеешь в виду? - спросил Скворец.
  - Ну... этот прием использовали едва ли не все известные полководцы. А состоит он в следующем: войска как бы скрытно, но так чтобы разведка неприятеля смогла это заметить, меняют позиции, но тут же, уже по-настоящему скрытно возвращаются на исходные рубежи. Противник меняет план атаки, устремляется вперед, а тут его... - Сокол снова звонко ударил кулаком о ладонь. - Здесь можно поступить примерно так же.
  - Ясно, не продолжай, - догадался Стас. - Ты предлагаешь крдакам сделать вид, что они согласны. Пусть собирают приговоренных к смерти, строят их колоннами и ведут к месту казни. Топки пылают, дым из труб валит, а приговоренные сидят, чай пьют и темноты дожидаются. А под покровом ночи расходятся по домам. Так?.. Что ж, план неплох, но боюсь... - он повернулся к Нк-Асу: - Из крематория выйти незаметно можно?
  "Исключено. Камеры видеонаблюдения установлены по всем маршрутам следования, а вокруг крематория они стоят так часто, что перекрывают весь периметр"
  - А в самом крематории?
  Антон открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но натолкнувшись на суровый взгляд Филина, закрыл его, кивнул и вытянулся по стойке смирно.
  "Внутри крематория, где непосредственно происходит умерщвление людей и кремация тел, камер нет ни одной, - ответил Нк-Ас. - Гиганты всегда сами занимались этим, видимо, поэтому и не стали распоряжаться об установке камер"
  - Если бы можно было что-нибудь сделать с этими чертовыми камерами... - задумчиво потер подбородок Филин. - Вывести из строя - сразу переполох начнется...
  - А я знаю, кто нам в этом может помочь, - поняв, что уже можно, подал голос Антон.
  - Вот как? И кто же?
  - Василий Костромин!
  - Кто такой Василий Костромин?
  - Ну как же?.. Василий! Мы же в его доме с вами познакомились.
  - А-а... И чем он может помочь?
  - Так он же компьютерный гений! - с жаром воскликнул Антон. - По специальности Василий - инженер-конструктор систем безопасности. Мы с ним на одном предприятии служим, в одном подразделении. Но я так - подмастерье, а Вася - настоящий Мастер!.. Между прочим, половину видеокамер в Полынограде мы с ним устанавливали. И вообще - всю компьютерную систему видеонаблюдения монтировали.
  - Ага! - Стас размышлял недолго. - Значит, так: с Соколом, ты не идешь. Быстро дуй к Василию, обрисуешь ему ситуацию, и немедленно принимайтесь за работу. Надо сделать так, чтобы на экранах у гиганта, когда это нужно, появлялась чистая картинка. Как это сделать - ваши проблемы... Ты, Сокол, бери парней, крдака, и - к Решетову за оружием и диском... А мы с тобой, Нк-Ас... - Стас повернулся к ожидающему его приказаний крдаку, но, оглянувшись на замешкавшихся Антона и Сокола, удивленно спросил: - Вы еще здесь?..
  Антона как ветром сдуло, Сокол тоже не стал задерживаться, двинулся за ним следом. Скворец посмотрел на закрывшуюся за товарищем дверь и вздохнул. Стас понял: ему очень хотелось оказаться на месте Сокола...
  
  Ближе к полудню крдаки повели колонну отобранных гигантом к уничтожению людей к крематорию. Конвоиров было пятеро: один вышагивал впереди колонны, двое шли по бокам, двое замыкали шествие. Замыкающие неловко сжимали в руках непривычное оружие.
  Глядя на монитор (Антон и Василий весь остаток ночи и все утро времени даром не теряли: они не только "усовершенствовали" систему слежения, но и организовали пост видеонаблюдения в штаб-квартире освободительной армии), Стас и Скворец замечали некоторое несоответствие выражения на лицах людей траурности данного мероприятия. Люди вроде бы шли умирать, но в их взглядах не было обреченности. Кое-кто даже улыбался, низко опустив голову.
  - Сейчас еще шутить начнут и анекдоты друг другу рассказывать! - недовольным тоном сказал Стас.
  - Не начнут, мы же их проинструктировали. Ну, не всех, но многих, а кого не успели, тем крдаки объяснили, что к чему. Да и меж собой уже люди пообщались.
  - Смотрю, продолжают общаться, - проворчал Стас, ткнув пальцем в монитор: двое молодых из колонны - парень и девушка - о чем-то переговаривались, впрочем, пытались делать это незаметно, не поднимая голов.
  - Скажешь тоже: общаются. Так, обмолвились парой фраз.
  - А гигант сейчас сидит в своем корабле и тоже, как мы с тобой, все видит.
  - Да не смотрит он на лица людей, он за порядком наблюдает.
  А насчет порядка беспокоиться не стоило - люди, выполняя инструкции Стаса и Скворца, шли спокойно, даже можно было сказать: механически, в заданном впередиидущим крдаком темпе, соблюдали дистанцию в один шаг между парами, головами по сторонам не крутили - смотрели себе под ноги.
  Наблюдатели "довели" колонну до самого крематория. Люди и крдаки зашли в двери унылого серого корпуса. Вскоре заработали электронные печи, и началась "кремация" - из трубы, более похожей на высокую усеченную пирамиду повалил белесый дым. Он напоминал легкое разряженное облако, которое по мере подъема становилось все менее и менее заметным.
  - Что они, интересно, жгут?.. - вслух подумал Стас. - Мебель что ли? Хотя откуда в крематории мебель?
  "Командир четвертой роты, некто Сидоров, еще ночью дал указание своим бойцам натаскать в крематорий побольше всякого мусора" - услышал он ответ в своей голове. Повернувшись, увидел Нк-Аса, стоящего на пороге.
  - Вот так, - растерянно произнес Стас, посмотрев на Скворца. - А мы с тобой такой простой вещи не учли.
  Скворец пожал плечами:
  - Никто не застрахован от ошибок.
  - Не тот случай... Мы теперь ошибаться права не имеем, ошибка может оказаться фатальной... Молодец, этот Сидоров, надо ему благодарность объявить. За проявленную инициативу... - Стас помолчал и добавил: - Вообще-то, мог бы и с нами посоветоваться. - Повернувшись к инопланетянину, спросил: - А ты что пришел, про Сидорова рассказать?
  "Поступила информация: из Энска в наш город вылетел глайдер-невидимка. С минуты на минуту будет здесь"
  - Вот как? Здорово! А кто летит?
  "Не знаю. Жл-Ын сообщил только о вылете глайдера и спросил, куда ему приземляться"
  - Ага. И что ты... сказал?
  "Чтобы садился здесь"
  - Молодец, правильно сделал. А как они место найдут? Ни Воробей, ни Орел в этом районе города никогда не были.
  "У них имеется карта Полынограда, я назвал координаты... - Нк-Ас замер, подняв руку. Стас понял: принимает депешу. Выслушав своего невидимого "абонента", инопланетянин сообщил: - Крдаки, несущие дежурство у входа в здание, сообщили, что глайдер только что совершил посадку во дворе. Привести гостей к вам?"
  - Конечно, - кивнул Стас. - Давай-ка быстренько их сюда!
  Ожидая увидеть кого-то из своих друзей, Стас и Скворец слегка разочаровались, когда в комнату ворвался невысокий, кругленький и лысоватый старичок с седой бородой, а за ним вошли еще двое незнакомцев - смуглый паренек явно кавказской национальности и мужчина средних лет в очках с дымчатыми стеклами. В руке он держал серебристый кейс.
  Толстяк расплылся в улыбке и быстро-быстро заговорил:
  - Вам, господа, огромный привет от ваших боевых товарищей! От Орла и от Воробья. Разрешите представиться: Горицвет Кирилл Владимирович. А это мои коллеги: доцент, кандидат физико-математических наук Родионов Илия Иванович, - он поклонился в сторону мужчины в дымчатых очках. - Ашот Александрович Акопян, - кивок в сторону кавказца. - Тоже, между прочим, доцент и тоже кандидат наук. Только химических. Прошу любить и жаловать. Всех троих, так сказать! Ха-ха! А вас я знаю, можете не представляться. Вы - Филин, а вы - Скворец. Я прав? Ха-ха! Ваши товарищи хорошо описали мне вас... Итак, господа, времени, как вы понимаете, в обрез. Так что, не будем терять ни минуты.
  Филин со Скворцом слегка опешили от такого напора. Первым пришел в себя Стас.
  - Цель вашего визита, господа? - спросил он.
  - Информация! - поднял палец вверх Кирилл Владимирович. - Вот, что является главным на современном этапе! И чем быстрее она будет распространяться, тем ближе наша победа... Мы привезли вам информацию. И кое-что еще! Это просто замечательно, что теперь появилась возможность доставлять из одного города в другой какие-либо грузы. И, между прочим, ваш покорный слуга имеет к этому, не побоюсь сказать, революционному событию самое непосредственное отношение.
  - Да-да, мы в курсе, Кирилл Владимирович.
  - Итак, - Горицвет повернулся к своим коллегам. - Илья, передай ГОРН господам военным. И ты, Ашот, доставай, что привез...
  Скворец, прихрамывая, поспешил навстречу спутникам Горицвета и принял из рук Родионова чудо-прибор, который, как и Стас принял за кейс, а из рук Акопяна тонкий стерженек с серебристой головкой на конце. Стас догадался, что предмет, похожий на булавку - ни что иное, как флэшка.
  - Здесь вся информация о фотокаталитическом методе нейтрализации летучих соединений серы, разработанном профессором Горицветом Филиппом Владимировичем при моем скромном участии, - пояснил Ашот. - Здесь же чертежи установки по очистке атмосферы. Надеюсь, в Полынограде найдутся хорошие химики и инженеры, способные во всем разобраться и запустить установки в производство.
  - А я не просто надеюсь, я уверен в этом, - с жаром добавил Кирилл Владимирович - Полыноград - научный центр России! В этом городе собралась элита отечественной науки! Светлые умы! Один Иван Перфильевич Чумаков чего стоит! Физик-оптик с мировым именем! Мой учитель, между прочим. А Евгений Оттович Бузда? Да он не только великий, несмотря на свою молодость ученый, он и практик каких мало. Конструктор от бога! А Задирин, Шмидт, Березницкий, Абрамов...
  Горицвет продолжал называть хорошо известные Скворцу фамилии, а тот болезненно морщился. Большинства из перечисленных Кириллом Владимировичем ученых уже давно не было в живых. Скворец узнал это, когда разыскивал специалистов, способных конструировать новые виды оружия. Бузда, например, был казнен одним из первых...
  - В Полынограде проживает много способных ученых и практиков, - тем не менее, сказал Федор. - Мы запустим в производство ваши установки. Спасибо.
  Это, - Горицвет кивнул на "кейс", - готовый к работе генератор полной оптической и радиолокационной проницаемости... Правда, мы назвали его генератором оптической и радиолокационной невидимости, чтобы сокращенно звучало красиво: ГОРН! Правда, красиво звучит? Некий символ... Мы привезли его вам не в качестве демонстрационного образца, а для того, чтобы вы уже сейчас могли совершать необходимые рейсы. А это... - Он вытащил из нагрудного кармашка флэшку. Потом, порывшись во внутреннем кармане, извлек несколько золотистых дисков в прозрачных пакетиках. Один оставил в руке, остальные сунул назад. - Это принципиальные схемы, чертежи, расчеты, краткие пояснения к моей теории проницаемости... Короче, весь пакет документов, необходимых для организации производства ГОРНов. Смело ставьте генератор на поток. - С этими словами он вручил электронные носители Скворцу.
  - Огромное спасибо, - сердечно поблагодарил его Федор и, усевшись за компьютер, защелкал по клавиатуре; Стас понял - его товарищ, не теряя времени, собирает нужных специалистов по организации производства ГОРНов и установок очистки атмосферы.
  - Останетесь? - спросил он энских ученых.
  - Нет-нет, - замотал головой Горицвет. - Нам надо лететь.
  - Возвращаетесь в Энск?
  - Ну что вы! Мы с коллегами полетим дальше - в Москву. В столице у меня много хороших знакомых в научных кругах. И тех, что с производством связан, немало. Надеюсь организовать выпуск наших приборов в Москве. А в Энске производство отлажено, сейчас решается вопрос его расширения. Да, собственно, уже решен. Ваш товарищ, Воробей, оказывается отличный организатор! За считанные часы привел в цеха столько народа, что я даже поначалу растерялся: кого чем занять! И как ему только удалось всем все рассказать, объяснить, убедить и воодушевить?..
  Стас широко улыбнулся:
  - Да, Воробей - мужик правильный!.. А Орел? Он чем в Энске занимается?
  Горицвет взглянул на часы.
  - Вылетел из Энска час назад.
  - Куда?
  Кирилл Владимирович неопределенно махнул рукой:
  - На восток. По городам и весям, так сказать. Конечный пункт - Владивосток. С ним и инопланетянин... крдак. Как вы его окрестили? Жилин? Ха-ха-ха! Очень оригинально... Кстати, всего из Энска по разным направлениям вылетело восемь глайдеров. По количеству готовых ГОРНов. Всего мы изготовили десять штук. Один вот отдали вам, один в кабине нашего глайдера, остальные... У многих, как вы понимаете, имеются друзья, знакомые, родственники в разных городах. Необходимо поднимать на войну все человечество! Всех надо вооружать, атмосферу чистить...
  - Вот по поводу оружия... - начал Стас.
  - Все здесь, - вступил в разговор доцент Родионав, похлопав себя по карману. - В главном компьютере энского института горного дела сохранилась информация по разработке скальных пород с применением вакуумных мониторов. Мы ее немного доработали... в общем, чертежи оружия у нас теперь имеются.
  Стас косо взглянул на Скворца, тот пожал плечами: мол, не догадался.
  - Ну, нам пора, - объявил Горицвет. - Позвольте откланяться.
  - Что, даже по чашечке кофе не выпьете?
  - Некогда... Вы сказали: кофе? А он настоящий, не синтетический? Откуда у вас сей благородный напиток?
  - Из старых запасов, - улыбнулся Стас, вспомнив слова Лизы, жены компьютерного гения Василия Костромина.
  - С удовольствием бы, но... - Горицвет вздохнул и посмотрел на часы, - время не ждет.
  - Тогда возьмите с собой баночку, - предложил Стас, доставая из вещмешка банку растворимого кофе, прихваченную все в том же магазине поселка Солнечный, - в Москве с друзьями попьете. Думаю, что в такие тяжелые времена и москвичи не жируют.
  Когда ученые удалились, Стас устало опустился в кресло, потер пальцами воспаленные веки. Скворец вышел из-за компьютера, участливо сказал:
  - Ты бы поспал, Филин. Хоть часок. Как раз спецы подойдут...
  - Некогда спать, - отмахнулся Стас. - Да и не хочу я.
  - Ну как это ты не хочешь? Которые сутки уже без сна?..
  - Ты тоже, между прочим.
  - Ну, я... я целую неделю на диване бока отлеживал... Нет, правда, вид у тебя какой-то...
  - Какой?
  - Усталый.
  - Прогоним инопланетян, тогда и отдохнем. И отоспимся... - Стас встал с кресла, прошелся по комнате, подошел к компьютеру, легонько провел пальцем по клавишам. Потом резко поднял голову: - Знаешь, Скворец, мне стало казаться, что я теряю контроль над ситуацией... Собственно, я и не мог ее контролировать полностью, но... Какие-то события происходят, я узнаю об этом задним числом. Кто-то за меня принимает решения... Люди по всему свету разлетаются... Вот этот толстячок... "Время не ждет", "Надо поднимать на войну все человечество". И ведь поднимет!.. А я тут сижу... вроде как, и не нужен стал.
  Стас замолчал, уставившись в окно. Скворец тоже молчал, думал, Потом сказал:
  - Разве это плохо?
  - Что я стал ненужным? - усмехнулся Стас.
  - Нет, что люди принимают самостоятельные решения. Что они не хотят больше ощущать себя безвольной массой. Что у них ген мужества заработал! Вы - воины из прошлого - вы дали нам всем понять, что человек - это звучит гордо!
  Стас удивленно взглянул на Федора. Вроде бы при нем он этой фразы не произносил. Выходит, кое-кто все же читал Горького...
  - Ты просто устал, Филин, - продолжал Скворец. - Да ты только вспомни, сколько всего для будущего Земли сделал! Ты всем людям показал, что гигантов можно и нужно уничтожать! А крдаки? Ты их на сторону людей перетащил, из врагов в союзников превратил. А здесь, в городе ты что натворил! Ты же весь Полыноград всколыхнул, всех жителей взбудоражил...
  - В одном только Полынограде...
  - Этого мало? А Орел с Воробьем жителей Энска пробудили! Теперь цепная реакция по всему миру пойдет. Все человечество вооружится и встанет на борьбу с гигантами.
  - Блин! - хлопнул себя по лбу Стас. - Забыли!
  - Что?
  - У этого пижона в дымчатых очках... как его, Родионова, флэшку с чертежами оружия взять забыли!.. Придется на Островок слетать... Значит, ты со спецами встречайся, а я... - Стас взглянул на ГОРН, стоящий на столе рядом с компьютером.
  - А можно наоборот? Я на Островок слетаю, возьму диск, подхвачу Сокола с ребятами. А ты тут...
  Стас пристально посмотрел на Федора, понимающе улыбнулся:
  - Давай, Скворец, лети. Со Стеллой своей встретишься, я ж понимаю... Да, чуть не забыл: Стасе от меня привет передай...
  
  26. Опаленное сердце Воробья
  Воробей от нечего делать решил попрактиковаться в летном деле, заодно проверить на себе, каково это быть невидимым. Его никак не покидало ощущение нереальности происходящего. Ну как же так: кнопку нажал, и нет тебя? Чудеса... Вроде своими глазами видел, как исчез глайдер с Горицветом, а все равно - не верилось. В натуре русского человека - все испытать на собственной шкуре.
  Дождавшись первого, сошедшего с конвейера ГОРНа, он сказал мастеру:
  - Этот будет моим. Я тут за старшего у вас остался, так что эта штуковина мне необходима. Слетаю сейчас, посмотрю: как там, в городе, чего происходит. - Отошел подальше, нажал указанную Горицветом кнопку, спросил: - Ну, чё? Видно меня?
  Мастер, уже не раз принимавший участие в подобных экспериментах, улыбнулся и покачал головой:
  - Нет, не видно. Прибор работает, как ему и положено. - Добавил с гордостью: - Брака мы не допускаем.
  - Ну и лады. - Воробей отключил ГОРН, вновь обретя видимость. - А тот глайдер, в котором Горицвет сидел, рабочий?
  - Мы не проверяли. Но за воротами взлетная площадка, на ней стоит два десятка глайдеров, готовых к поставкам потребителю. Уже год стоят. Правда, мы их тоже не проверяли на готовность к полетам, но...
  - Но брака вы не допускаете, - понимающе кивнул Воробей, - слыхали... А ну-ка, иди-кась за мной, еще проверишь, - поманил он мастера и направился к калитке цеховых ворот.
  Забравшись в первый попавшийся глайдер, нажал кнопку и крикнул:
  - А сейчас как?
  Мастер молча вытянул вперед руку с поднятым большим пальцем:
  - В соответствии с заданными параметрами.
  К удивлению Воробья он видел все, что было вокруг него: приборную панель, кресло, колпак над головой. Обнаружив в "бардачке" белую панамку - мнемошлем - снял кепи и натянул его на голову. Потом, не таясь (он же стал невидимым!) перекрестился.
  - Ну, с богом! - сказал вслух и скомандовал мысленно: "Вверх, сучий потрох!"
  Его тут же вдавило в кресло. Вспомнив все, чему его учил Скворец, Воробей мало-помалу усмирил "летучего коня" и трижды расширяющимися кругами облетев территорию авиационного завода, понесся к центральной площади города, к возвышающемуся на ней кораблю-матке гигантов.
  Семен летел и любовался открывающейся взору панорамой города.
  - А большой этот Энск, - сказал он самому себе вслух. - Чёй-то я не помню такого города. Вроде не было его, когда я... - Тут он запнулся, увидев на горизонте летающую тарелку. - Никак планетяне с Марса вернулись... Ай-яй-яй! Вот некстати-то...
  Тарелка, по-видимому, тоже направлялась к центру города. Воробей поспешил к инопланетному звездолету и, зависнув метрах в десяти от него и от поверхности земли, стал наблюдать за приближающейся тарелкой. Он едва не проворонил момент ее подлета и чудом избежал столкновения, резко нырнув вниз, и на удивление мягко приземлился у могучих, напоминающих слоновьи ноги опор корабля.
  Тарелка зависла в воздухе на том самом месте, где только что зависал он. В сером и шершавом на вид боку корабля вдруг вспыхнула яркая точка, которая в ту же секунду потемнела и стала расширяться, превратившись вскоре в огромное, чернеющее таинственной глубиной отверстие.
  "Не иначе, сейчас планетян на своем летучем корыте прямо в эту нору и залетит" - подумал Воробей.
  Однако, вопреки его предположению, тарелка плавно опустилась на площадь невдалеке от его глайдера. Отверстие в борту корабля-матки затянулось, превратившись в точку, точка опять ярко блеснула и погасла, словно ее и не было.
  "Ни хрена себе!" - удивился Воробей.
  Прилетевший гигант выбрался из тарелки, совершенно по-человечески потянулся, разминая затекшие мышцы и, задрав голову вверх, что-то крикнул, приложив ладони рупором ко рту. Воробей естественно ничего не услышал, так как колпак глайдера был абсолютно герметичен. Впрочем, если бы и услышал, все равно ничего не понял бы. Он тоже посмотрел вверх: на невесть откуда взявшемся балкончике стоял гигант, кажущийся снизу совсем маленьким. Балкончик быстро заскользил вниз по невидимым направляющим.
  "Ага, все понятно, - догадался Семен. - Видать тот, что в тарелке, тут проездом, гостевать не стал. Сейчас парой слов со своим корешком перебросится и дальше полетит..."
  Он зачем-то откинул колпак (благо тот работал совершенно бесшумно) и выбрался из кабины на землю. Инопланетяне уже стояли рядом и разговаривали.
  "Жалко таракана какого-нибудь не взял с собой, теперь знал бы, о чем эти верзилы балакают, - подумал Воробей. - В следующий раз на разведку полечу, прихвачу обязательно"
  Между тем прилетевший гигант отстегнул от пояса предмет удлиненной формы с рукоятью и широким раструбом - скорей всего это было какое-то оружие. Если бы Воробей знал, что такое фен для сушки волос (а он его сроду не видывал), сказал бы, что эта штуковина смахивает на него. Инопланетянин хвастался - демонстрировал предмет приятелю, поворачивая и так и эдак, и что-то объяснял. Потом покрутил головой по сторонам и пристально посмотрел на Воробья. Именно, пристально, а не как-то иначе. Воробей, забыв о своей невидимости, схватился за излучатель и за долю секунды привел его в боевое положение. Он уже был готов выстрелить во врага, но вдруг понял, что гигант смотрит вовсе не на него, а чуть левее. Скосив взгляд, Семен увидел большую кудлатую собаку, лежащую на плитах площади и греющуюся на солнышке. На нее-то и смотрел инопланетянин.
  Кивнув своему приятелю, гигант вскинул оружие и прицелился. Из раструба вырвался фиолетовый луч, прошел в полуметре от плеча Семена и уткнулся в ничего не подозревающего пса. Пес даже не взвизгнул. Секунда, и от него осталась лишь небольшая кучка пепла, легкий ветерок разнес пепел по площади.
  Инопланетяне рассмеялись; их смех был похож на хрюканье двух матерых кабанов.
  "Сволочи! - мысленно выругался Воробей и вдруг все понял: - Эта хреновина - новое чертово изобретение планетян. Они его сделали, чтобы людей сподручней убивать было! Не надо крематориев, не надо ванн с кислотой! Нажал на спусковой крючок и все - горсть пепла... Можно убивать и не думать ни о какой заразе. Ветер сделает свое дело - развеет прах по земле. Можно просто ходить и стрелять, стрелять, стрелять! В кого увидят, кого поймают... А зачем ловить, чего проще: выгнать всех на улицы и площади и сжечь этими проклятыми фиолетовыми лучами..."
  Вспыхнувшая ненависть толкнула Семена в спину, он медленно двинулся на гигантов, сжимая в руках излучатель с такой силой, что побелели казанки его кулаков.
  "Твари! Нелюди! Фашисты! Ненавижу!.."
  Он уже давно вышел из поля проницаемости, но все шел и шел. А гиганты увлеченно хрюкали, не замечая его и не чувствуя приближающейся смерти. Воробей вскинул излучатель, в перекрестие прицела попала голова с плоским затылком и редкими длинными волосами.
  - Эй, твари! Молитесь своим богам! - громко крикнул Воробей. - Если вы хоть во что-то верите!
  Гигант с плоским затылком, стоявший к Воробью спиной, резко обернулся. С его лица еще не успела сползти улыбка, а в глазах уже стоял ужас. Секунду инопланетянин и человек смотрели друг другу в глаза, рука гиганта, сжимающая оружие стала медленно подниматься. Воробей нажал на спусковой крючок излучателя.
  Упругая волна оторвала инопланетянина от земли и буквально размазала по обшивке его летающей тарелки. Второй гигант видимо успел сориентироваться и отпрыгнуть в сторону, но, подхваченный волной, кубарем покатился по площади, ударился головой об опору корабля-матки, сполз по ней на землю и затих.
  - Так, этот отхрюкался, - ухмыльнулся Воробей, с удовлетворением посмотрев на неопрятное пятно на борту тарелки, - а второй там как?..
  Второй гигант признаков жизни не подавал. Семен подошел к распластанному у опоры телу. Держа поверженного инопланетянина на мушке, легонько пихнул ногой в бок.
  - Эй, падаль, ты живой или как? Баньки открой свои. Мне тебя грохнуть надо, а тех, что в беспамятстве, я, знаешь, как-то... - Воробей еще разок, уже сильней, пнул гиганта по ребрам. Голова качнулась и безвольно завалилась на бок. - И этот плоскозатылый, - удивился он. - Чё ж вы все такие плоскозатылые-то?.. Видать мозгов мало...
  Семен присел на корточки рядом с трупом, брезгливо дотронулся до сонной артерии. Не почувствовав биения, убрал руку и вытер пальцы о штанину.
  - Готов, - констатировал он. - Какие-то эти планетяне на голову слабые. Мало того, что тупые, так еще и удара не держат.
  Вдруг инопланетянин открыл глаза, резко сел и схватил Воробья за горло. Семен выронил излучатель, обеими руками ухватился за руки гиганта, пытаясь оторвать их. Но не тут-то было, сил у раненного гиганта оставалось еще много, по крайней мере, больше чем у целого и невредимого Воробья. Семен сразу понял две вещи: во-первых, что действует он неправильно, а во-вторых, если сию минуту не вырвется из цепких рук инопланетянина, задохнется. Он отнял правую руку и, с трудом расстегнув ремешок ножен, выхватил десантный нож. Отведя руку назад как можно дальше, с силой вонзил клинок в незащищенный бок гиганта по самую рукоятку. Куда попал - непонятно, но по всему попасть должен был под сердце. Однако инопланетянин хватку не ослабил. Семен ударил снова, потом еще, еще, еще раз. Он задыхалсялся, у него потемнело в глазах, но все бил и бил. Наконец, противник разжал пальцы и, захрипев, откинулся на спину.
  Воробей обессилено откатился в сторону, полежал минуту, держась за горло и судорожно со всхлипами глотая воздух. Потом с трудом поднялся на ноги, хрипло выдавил:
  - Живучий, гад... - зло посмотрел на инопланетянина, лежащего в луже собственной крови. Кровь была такая же красная, как и человеческая.
  Пошатываясь, Воробей подошел к лежащему на земле излучателю, нагнулся поднять и вдруг заметил за спиной движение.
  - Да сдохнешь ты, в конце концов, или нет! - Воробей повернулся к гиганту и уперся взглядом в широкий раструб того самого орудия, работу которого несколько минут назад прилетевший гигант продемонстрировал на бедолаге-псе.
  Скорей всего, оно отлетело в сторону при выстреле Воробья и лежало на земле, дожидаясь, когда его подберут, однако раздумывать над тем как оно оказалось в руках смертельно раненного, но все еще живого гиганта, было некогда. Человек и инопланетянин одновременно нажали на курки. От гиганта осталось мокрое место, этакая вытянутая бурая клякса, словно разбилась большая бутыль с йодом. Смертельная волна, вырвавшаяся из дула вакуумного излучателя Воробья убила его врага, но изломав, истончив фиолетовый луч, слегка изменив его траекторию, не смогла полностью погасить энергию последнего выстрела дьявольского оружия.
  Воробей не ощутил удара, лишь внезапное сильное жжение в левой стороне груди, словно там вспыхнул огонь. Он выронил излучатель, сморщился от боли и опустил глаза на грудь. Увидев тлеющие обрывки материи, подумал:
  "Такую дыру не залатать... Надо у Решетова новую ро..."
  Эта странную, смешную мысль Воробей не додумал и как подкошенный рухнул наземь...
  
  Скворец вернулся через два часа. Стас к тому времени уже провел инструктаж инженеров и, вручив им электронные носители, отправил совершать трудовой подвиг. (Сроку на подготовку к запуску в производство обеих установок дал одни сутки).
  Лицо Федора светилось счастьем.
  - Ну что, я оказался прав? - улыбнулся Филин.
  - Ты о чем? - спросил Скворец, хотя прекрасно понял вопрос. Потому и слегка покраснел.
  - Я о Стелле... Любит?
  Федор покраснел еще больше, кивнул.
  - Тебе огромный привет от Станиславы.
  - Спасибо.
  - Просила передать, что ждет тебя.
  - Вот и славненько... А как там с машиной времени? - не показывая нахлынувшей радости, Стас перешел к делу.
  - Все готово, но... - Скворец замялся.
  - Ну чего там еще? - подтолкнул Стас.
  - Мы со Стеллой решили пока не продолжать эксперимент. Я хотел сначала с тобой посоветоваться... Может, не стоит бойцов из прошлого перемещать, если теперь... ну, в общем, если такое воодушевление у народа по поводу... в связи... И вообще. - Скворец замолчал, запутавшись.
  Стас подошел к окну и долго смотрел на заводские цеха, молчал. Потом, не поворачиваясь, сказал:
  - Ты, наверное, правильно рассудил. Действительно, зачем мертвецов беспокоить? Они уже один раз умерли, по второму разу умирать не каждый захочет... - Повернувшись и увидев, что румянец на лице Скворца стал ярче, Стас подошел и, положив ему на плечо руку, сказал: - Да нет, все правильно, Федя. Сами справимся! Ты правильно сказал: теперь цепная реакция по всему миру пойдет... А ты почему один? Где Сокол?
  - Оружие распределяет. Как мы решали: каждому из командиров подразделений, а те уже определят - кого первого вооружить... Ничего, скоро всех бойцов освободительной армии Полынограда излучателями обеспечим, - радостно сказал Скворец, вытаскивая из внутреннего кармана диск и тряся им в воздухе. - Ну, ладно. Я на завод...
  Неожиданно вошел Нк-Ас с бледными глазами.
  - Что опять случилось? - пытаясь скрыть раздражение, тихо спросил Филин.
  "Ваш товарищ вступил в бой с гигантами. Он тяжело ранен..."
  - Кто?!! - в один голос вскрикнули оба бойца.
  "Воробей"
  - Я так и знал, - мрачно произнес Стас. - Где он? Как он? Он жив?
  "Лучшие врачи города Энска борются за его жизнь. Но ваш друг потерял много крови. И сердце... сейчас он на искусственном, требуется..."
  Стас не дослушал крдака и опрометью выбежал из комнаты, бросив Скворцу на ходу:
  - Я лечу в Энск, остаешься за старшего.
  
  - Кровь, не самое главное. В настоящее время вашему товарищу проводится интенсивная терапия. Гемостаз и гемодинамика находятся под нашим контролем... - Женщина-кардиохирург говорила тихо, не поднимая глаз. - Мы сделали все, что могли... Если бы вашего товарища... Воробья, как он сам себя называет, доставили сюда хоть на час раньше... Видите ли, ткани уже частично омертвели, а речь идет о сердце... Искусственное сердце применяется только на первоначальном этапе... Здесь, знаете ли...
  "Чего она крутит? - разозлился Стас. - Гемофигня какая-то... Сказала бы прямо: абзац вашему Воробью!"
  - Короче, доктор! - прервал он врачиху. - У Воробья есть шанс?
  - Требуется срочная пересадка донорского сердца...
  - Которого естественно нет.
  Хирургиня вскинула глаза; они оказались огромными и очень синими. И молодыми. Вообще эта женщина была совсем молоденькой. Девушка. Может, лет двадцать пять, может, меньше. В синих глазах стояли слезы.
  - Вы видели в коридоре сидят люди? - спросила она.
  - Честно признаться, не обратил внимания.
  - Их двадцать два человека. Это те, чьи показатели подходят.
  - То есть, вы хотите сказать... - опешил Стас.
  - Да, это добровольцы. Каждый из них хочет отдать Воробью свое сердце.
  - Но они же... - Стас замолчал, потрясенный услышанным.
  - Вы Филин? - спросила хирургиня. Стас кивнул. - У Воробья шансов нет. От сердца, вынутого из живого организма, он отказался наотрез... Пойдемте со мной, Воробей просил, чтобы вы пришли, он хочет что-то сказать.
  - Так он в сознании?!
  - Да. Воробей удивительно быстро вышел из-под наркоза после операции. Он должен был минимум два часа спать, но он открыл глаза и сказал, что хочет видеть Филина...
  В коридоре на стульях вдоль стен сидели добровольцы, все как на подбор - молодые здоровые парни. Как только открылась дверь кабинета главного кардиохирурга, все дружно встали и молча, с надеждой во взглядах, посмотрели на хирургиню и на идущего рядом с ней человека. Хирургиня прошла сквозь строй людей, не поднимая глаз. Стас же остановился и сказал:
  - Идите домой, парни. Ваши жизни еще понадобятся, война скоро. А Воробей... он мужик железный. Сказал: нет, значит: нет.
  Семен Воробьев, никогда не отличавшийся атлетическим телосложением, сейчас, неподвижный и белый как сама смерть, весь опутанный проводами и трубками казался подростком. Ступни его ног под белой простыней на полметра не доставали до спинки реанимационной кровати.
  Стас присел на стоящий рядом с кроватью табурет. Семен открыл глаза.
  - Филин...
  - Привет, Воробей. Как ты? - спросил Стас.
  Воробей облизал пересохшие растрескавшиеся губы.
  - Ты меня прости, Стасик, - голос у Семена был слабый, но чистый, в нем даже отсутствовала характерная хрипотца. - Подвел я тебя...
  - Да ладно, Семен, зачем сейчас об этом...
  - Не говори ничего... просто слушай. Мне... доложить... У гигантов новое оружие... оно сжигает до тла. Наверно, по-новому... убивать будут... Чтобы ты знал...
  - Хорошо, я понял, - кивнул Стас.
  - Еще... попросить хотел.
  - Говори, я слушаю.
  - Когда я... помру...
  - Да брось, Семен! Мы с тобой еще повоюем...
  - Не надо... Просто слушай... Когда вы... победите... меня в Сибирь надо... Там мои... Дуся, жена... дочки - Настя... Аленка... Там они.
  Воробей замолчал, устало закрыл глаза. Стас решил, что Семен бредил, посмотрел на хирургиню, вставшую у изголовья кровати, за которым тихо попискивали в разной тональности какие-то приборы, вскидывались острыми зубцами зеленые и желтые линии на темных экранах. Та поняла взгляд, отрицательно качнула головой: нет, не бредит ваш друг.
  - Там хочу... лежать, - продолжил Воробей, не открывая глаз, - рядом... с моими... Кривощеково... знаешь?.. Кривощековские мы... Село такое... под Новосибирском... Известное... с него весь город начался... Там мост... железнодорожный... Обь... река.
  Семен говорил все тише и тише, Стас весь подался вперед, склонился над умирающим. Неожиданно Воробей открыл глаза.
  - Пообещай мне, Стасик... выполнишь...
  И он замолчал. Разноголосое попискивание приборов сменилось однотонным длинным и тонким как натянутая нить звуком.
  "Систола, - вспомнил Стас, - это называется систола..."
  - Умер, - тихо сказала хирургиня.
  Стас закрыл Семену глаза, положил руку поверх еще теплой руки Воробья.
  - Выполню, - сказал он, - обещаю тебе, Семен: я увезу тебя в твое Кривощеково и похороню, как положено. По русскому обычаю.
  Потом встал и повернулся к хирургине:
  - Я заберу его.
  - А надо ли? Мы сохраним тело. Заберете потом.
  - Зачем откладывать на потом? - не понял Стас.
  - Тело будет находиться в морге в специальной камере. Закончится война, заберете и выполните свое обещание.
  - Если останусь в живых, - горько усмехнулся Стас.
  - Кто-нибудь все равно останется. Не вы, так кто-то другой. В документах о смерти вашего товарища будет сделана особая пометка - завещание похоронить на кладбище села Кривощеково. Немного непонятен статус населенного пункта, но я запомнила. Только мне бы узнать настоящее имя умершего. И дату рождения желательно...
  - Его звали Семеном Семеновичем Воробьевым. А родился он... - Стас замолчал, вспоминая, называл ли ему Воробей год и день своего рождения. Вроде, не называл. - День и месяц не знаю, а год... напишите: тысяча девятьсот пятый.
  - Какой? - переспросила хирургиня и как-то странно посмотрела на Филина.
  - Одна тысяча девятьсот пятый, - медленно повторил Стас. - Так и запишите. Потом поймете что к чему... Да, и дату смерти не сегодняшнюю укажите, а двадцать второе апреля одна тысяча девятьсот сорок пятого года... А лучше обе даты, Воробей дважды отдал свою жизнь за свободу людей.
  
  27. Диверсанты
  Глайдер-невидимка, на борту которого находился приглашенный Орлом Филипп Владимирович Горицвет, прилетел к вечеру.
  Крдак, взятый в полет для связи с землей, регулярно передавал сообщения о местонахождении глайдера, поэтому примерное время подлета было известно. Однако Орлу не терпелось поскорей встретиться с химиком и обсудить детали предстоящего дела. Чем ближе подлетал глайдер, тем ему все сильней не сиделось на месте, наука не шла в голову. Орел прерывал свои занятия с Гришей Пожарским, специалистом по компьютерной и прочей технике, и, сославшись на то, что у него уже голова трещит от этих премудростей, вышел из дота, сохранившегося со времен русско-японской войны.
  Григорий встал, с наслаждением потянулся и бодрым тоном сказал, обращаясь к девушке, находящейся тут же:
  - Зоинька, а не испить ли нам чайку?
  Зоя Ватанабова, хрупкая миловидная девушка с чуть раскосыми глазами и черной как смоль длинной косой, спускающейся до самой поясницы, проводив командира долгим нежным взглядом, с укором ответила:
  - Как тебе не стыдно, Гриша! Ты практически один весь чай выдул.
  - Что, совсем нет?
  - Есть, но его запасы катастрофически убывают.
  - Не горюй, Зойка, во Владик слетаю, еще привезу!
  
  ...Зоя Ватанабова появилась на острове недавно.
  Орел буквально вырвал девушку из лап смерти, когда ту в колонне приговоренных вели на ликвидацию. Конечно, Орел не лично ее освобождал, да он даже не догадывался о ее существовании - отряд партизан под его командованием регулярно отбивал колонны, которые в последнее время стали сопровождать к месту казни гиганты, начавшие сильно сомневаться в преданности крдаков. Это была последняя боевая операция Орла в качестве командира партизанского отряда, после нее он решил передать полномочия командира одному из бойцов по имени Иван Башкатов, а сам планировал заняться кое-чем посерьезней.
  Орел лично пристрелил одного из гигантов, конвоирующих колонну, второго прикончил Ваня Башкатов, остальные бойцы для вида разогнали по переулкам крдаков. В толпе испуганных людей Орел вдруг заметил девушку, которая не сводила с него огромных раскосых глаз. Он подмигнул ей и хотел было уходить, но вдруг услышал за спиной ее окрик:
  - Постойте, не уходите!
  Орел остановился, девушка подошла к нему.
  - Вы... Орел? - спросила она, смутившись.
  - Да, я Орел.
  - Возьмите меня в отряд.
  - Как вас зовут?
  - Зоя. Зоя Ватанабова.
  - Вот что, Зоя, в Приморье много отрядов, таких как этот. Никому из пожелавших стать партизаном отказа нет.
  - Но я хочу воевать именно в вашем.
  - Почему?
  - Потому что вы герой!
  - Все партизаны герои, - качнул головой Орел, но, подумав, сказал: - Хорошо. Какая у вас профессия?
  - Я - химик. До вторжения инопланетян была аспиранткой кафедры неорганической химии дальневосточного химико-технологического университета.
  - Вот как?.. В таком случае я хочу предложить вам кое-что другое...
  И Орел тут же предложил Зое стать ассистенткой профессора Горицвета и поработать в лаборатории, оборудованной на маленьком необитаемом островке в заливе Петра Великого. Зоя, не раздумывая, согласилась, она сразу поняла, что Орел - ее судьба...
  
  - Так что, Зоя, попьем мы с тобой чайку или нет? - не унимался Гриша.
  - Обойдешься. Вон стоит чайник с отваром шиповника. Хочешь пить - пей. А чая я тебе не дам, там только Орлу и гостям осталось.
  Зоя вздохнула. Она очень хотела бы сейчас, как впрочем, и в любое другое время, прогуляться по берегу вдвоем с командиром - с этим молчаливым и загадочным и таким красивым мужчиной. Но такой возможности не представлялось - Жилин всегда следовал за Орлом по пятам, не оставляя его ни на минуту без присмотра.
  Так крдак стал себя вести после сообщения из Энска о смерти Воробья.
  Выйдя из дота, Орел направился на пустынный берег и остановился у самой кромки воды, заложив руки за спину. Он всматривался в зеленоватую дымку над горизонтом и о чем-то думал. О чем он думал? Что пытался увидеть в океанской дали? Может быть, свое прошлое?..
   Жилин стоял чуть поодаль и с тоской глядел, как волны лениво набегают на пляж. Такого количества воды прежде инопланетянину видеть не приходилось, и, находясь здесь, считай посреди океана, он четко осознал, что воду не любит совершенно.
  Получив срочную мыслеграмму, Жилин подошел к Орлу и сообщил, что гости прибудут с минуты на минуту. Тот облегченно вздохнул:
  - Ну, наконец-то...
  Задрав голову, стал смотреть на небо, словно мог увидеть в нем невидимый глайдер. Подумал несколько раздраженно:
  "Мимо бы не пролетели. Вдруг я неверно координаты острова передал... Черт меня возьми! Когда же я научусь всей этой современной аппаратурой пользоваться, не опасаясь, что что-то не так сделал?.. Вот конфуз выйдет, если я ошибся! Надо было Гришу попросить, чтобы проверил..."
  - Пилот родом из этих мест, - вдруг сказал Жилин, так же как и Орел глядя на небо. - Он Приморье как свои пять пальцев знает, мимо не пролетит.
  Орел подозрительно покосился на инопланетянина. А может, лгут крдаки, что мысли людей читать не умеют?..
  Из дота вышел недовольный Григорий.
  - Я в соседний дот смотаюсь, - крикнул он Орлу. - Что-то свет мигать стал.
  Орел кивнул.
  - О! - вдруг сказал Жилин и, подняв руку вверх, стал синхронно дублировать голосом свой мысленный разговор с соплеменником, находящимся на борту глайдера. - Прием. На подлете?.. Прямо над островом? Мы вас встречаем, видите нас?.. Ну, до встречи!
  Посадочная площадка представляла собой очищенный от валунов и оставленного приливом мусора и отсыпанный галечником участок десять на десять метров, расположенный справа от дота. Орел и Жилин остановились на его границе. Спустя несколько секунд они почувствовали легкое движение воздуха и услышали шелест гальки, вдавливаемой резиновыми шасси глайдера. Пилот отключил ГОРН и хозяева увидели прилетевших гостей.
  Первым из кабины выпрыгнул пилот - кудрявый и розовощекий парень, за ним глайдер покинул крдак. Вдвоем они собирались помочь выбраться пожилому человеку, коим являлся химик, но Филипп Владимирович даже не взглянул на протянутые руки, слез сам и тут же направился к улыбающемуся Орлу.
  - Ну, вот зачем надо было меня торопить! - раздраженно произнес он. - Зачем надо было дергать! Я бы и там, в своей лаборатории, сделал то, о чем вы меня просили... Привезли на край света. Скажите мне на милость, где я буду работать?.. - Горицвет огляделся. - На берегу океана? Или в этой землянке? - он кивнул на дот. - Мне, знаете ли, условия нужны определенные...
  - Здравствуйте, Филипп Владимирович! - приветливо поздоровался Орел. - Очень рад вас видеть в здравии и в прекрасном расположении духа. Как долетели?
  - Ужасно, - ворчливо ответил Горицвет, и запоздало поздоровался: - Здравствуйте, Орел. - Жилину кивнул и изобразил на лице улыбку, которая получилась довольно кислой.
  - Чайку с дороги отведаете? - предложил Орел. - С лимонником и шиповниковым вареньем. К сожалению, кофе предложить не могу, нет его - ни натурального, ни искусственного. Но есть чай. Зеленый. Вы как к зеленому чаю относитесь?
  - Гадость. - Горицвету даже не пришлось менять выражение лица. - Не понимаю людей, утверждающих, что зеленый чай они предпочитают черному байховому... - И вдруг, заинтересовавшись: - А у вас, простите, чай какой, настоящий? Не из даров моря, случаем, выработанный? - он с отвращением посмотрел на узкую линию пляжа, усеянную, словно змеями, длинными гирляндами морских водорослей, потянул носом: - Йодом разит...
  - Да, - улыбнулся Орел, - воздух приморья целебный, он буквально пропитан запахами океана... А по поводу качества чая могу заверить: он самый настоящий, китайский. Ну, что, прошу! - он сделал приглашающий жест в сторону дота. - Пойдемте, Филипп Владимирович, тем более, что дождь опять заморосил.
  - Ну-ну, посмотрим, - Филипп Владимирович, гордо подняв голову, направился к низкому проему дота. Зайдя, удивился: - Однако!..
  Дот был оборудован под химическую лабораторию. Здесь имелось все, что, по мнению Орла, могло пригодиться Горицвету, а точнее, все, что он смог раздобыть в оккупированном инопланетянами Владивостоке.
  - Однако, - повторил Горицвет, озираясь вокруг, и тут заметил девушку, хлопочущую у чайного столика. - А это что за прелестное создание?
  - Здравствуйте, профессор, - тихо поздоровалась девушка. - Я - Зоя. Зоя Ватанабова.
  - Зоя будет вашей ассистенткой, - пояснил Орел.
  - Вот как!.. Вы очень предусмотрительны, Орел, - наконец по-настоящему дружелюбно улыбнулся старик. Подошел к рабочему столу, взял на выбор одну из пробирок, критически взглянул на просвет. - А электрическую энергию откуда берете?
  - Дизель-генератор находится в соседнем доте. Не обессудьте, Филипп Владимирович, вот освободим Владивосток, будет у вас самая лучшая лаборатория, оснащенная современной техникой и оборудованием. А пока придется поработать здесь, так сказать, в полевых условиях.
  - За кого вы меня принимаете, молодой человек! Я же понимаю: война... - Горицвет выглянул наружу и окликнул пилота и крдака, стоящих под дождем и внимательно вслушивающихся в голос океана: - Эй, вы что так и будете лентяя праздновать? Время не ждет! Война, братцы... Несите-ка все сюда.
  Зоя между тем, разлив чай по пиалам, одну с почтением протянула пожилому профессору, удобно расположившемуся в кресле, вторую - Орлу, одарив того нежным взглядом, который не укрылся от наблюдающего за девушкой Горицвета.
  Сделав осторожный глоток, Филипп Владимирович почмокал губами, изобразил рукой неопределенный жест.
  - Весьма недурной напиток... Это не моя ли ассистентка его заваривала? - спросил, взглянув на Зою.
  - Да, Зоя мастерица по части приготовления чая, - кивнул Орел.
  Зоя смутилась. Присев было на одно из кресел, тут же встала, растерянно огляделась, не зная чем ей заняться. Потом, решив, что мужчин надо оставить одних, посмотрела на Орла, взглядом спрашивая разрешение уйти. Получив утвердительный кивок, деликатно удалилась, прихватив с собой дождевик.
  - Зачем вы отпустили Ватанабову? - спросил Горицвет у Орла, когда девушка вышла из дота. - Для прогулки по окрестностям острова, думаю, не самая подходящая погода.
  Неожиданно Орел рассмеялся.
  - Я сказал что-то смешное? - удивленно взглянул на него Горицвет.
  - Вы сами того не желая, скаламбурили, профессор.
  - Не понял, в чем каламбур?
  - Фамилия Зои, по-видимому, происходит от японского слова "ватанабэ", что означает - прогулка по окрестностям.
  - А причем здесь японский язык?..
  - Вы заметили, что у Зои азиатский тип лица?
  - Заметил, - кивнул Горицвет. - И еще я заметил, что девушка весьма не дурна собой и, как говорили в моей молодости: неровно дышит по отношению к вам.
  Орел с укором посмотрел на старика.
  - Да-да, молодой человек, - улыбнулся тот, - уж вы мне поверьте. Я жизнь прожил.
  - Не стоит говорить об этом сейчас, тряхнул головой Орел, - не время... Перейдемте лучше к делу, Филипп Владимирович.
  - Да-да, - кивнул Горицвет, - вы правы. Итак, молодой человек, давайте еще раз повторим, что вы хотите получить от меня как от химика.
  - Бомбу, - просто сказал Орел, - Я хочу, чтобы вы сделали бомбу. Возможно, та информация, которую я передал при помощи посредника, была получена вами в несколько искаженном виде...
  - Да все я понял! - сморщившись, сказал Горицвет. - Но я не знаю, как делают бомбы! На Земле вот уже сто семьдесят пять лет нет никакого оружия. Откуда мне знать, как устроены бомбы?
  - А вам, уважаемый Филипп Владимирович, совершенно не обязательно этого знать. Устройство бомбы хорошо известно мне. А как ее доставить к объекту и привести в действие с некоторого расстояния мы вместе с моим помощником уже все продумали. Кстати, у меня хороший, знающий свое дело помощник. Он сейчас в соседнем доте, проверяет работу дизель-генератора. Я вас с ним познакомлю, когда он вернется... От вас, профессор, требуется лишь изготовить достаточное количество взрывчатого вещества.
  - Вот именно, - усмехнулся Горицвет, - достаточное. А позвольте спросить: достаточное для чего? Вы что взрывать-то собрались?
  - Звездолет, разумеется - пожал плечами Орел.
  Филипп Владимирович как-то странно улыбнулся.
  - Вы считаете это невозможным? - спросил Орел
  - Ну, почему же, вовсе нет. Взорвать можно все что угодно, даже старушку Землю. Весь вопрос в том, какого качества будет взрывчатое вещество, какова его масса...
  Горицвет не договорил - в дот вошли трое: пилот, прилетевший крдак, а вместе с ними еще один, не знакомый ему молодой человек. Они вносили явно тяжелые серебристые ящики.
  - Поставьте в угол, - сказал химик. - Да осторожней, а то взорвется! Ха-ха-ха... шучу. Для того чтобы реактивы взорвались их надо смешать в определенной пропорции... ну и еще кое-что сделать. - Горицвет кивнул на молодого человека: - А этот юноша...
  - Григорий, - представился молодой человек.
  - Это тот самый помощник, о котором я вам говорил, - сказал Орел.
  - Ага, - кивнул Горицвет и вернулся к прерванному разговору. - Моя улыбка вызвана вовсе не скептическим отношением к вашему предложению, как вы могли подумать, а подтверждением моей прозорливости. Едва вы связались со мной и вкратце поведали о задуманном, я сразу догадался, что объектом планируемой акции является звездолет. Ну что еще взрывать, как не эту громадину? И я сразу поспешил туда.
  - Куда? - не понял Орел.
  - На звездолет, естественно. Вам же известно, что благодаря подвигу вашего товарища Воробья, корабль гигантов оказался в руках людей?
  Орел помрачнел:
  - Мне это известно.
  - Да-да-да... - закивал Горицвет. - Ваш друг погиб. Это очень, очень печально. Примите мои соболезнования. Он был настоящим героем, его подвиг...
  - Давайте ближе к делу, Филипп Владимирович, - мягко остановил старика Орел.
  - Да... Так вот, я осмотрел корабль, измерил толщину обшивки. Мне помогли отпилить от нее кусок (замечу, сделать это было ох как непросто!) и я в своей лаборатории всесторонне исследовал образец. Весьма странные свойства, доложу я вам, имеет этот сплав, весьма! А знаете, каковы результаты спектрального анализа?.. Данный сплав на девяносто два процента состоит из кремния! Да-да, вы не ослышались, из самого обыкновенного кремния! Но необычная структура кристаллической решетки обеспечивает неимоверную прочность, причем эластичность данного материала еще более неимоверна. Это просто нонсенс! Технология изготовления такого сплава не только неизвестна на Земле, но и совершенно непонятна. Во всяком случае, пока я в этом ребусе разобраться не смог. Я конечно не металлург, но... - Горицвет посмотрел на Орла и, увидев, что тот явно скучает, обиженно произнес: - Впрочем, я вижу, молодой человек, эти потрясающие факты вас нимало не интересуют.
  - Не могу сказать, что они мне совсем уж неинтересны, - возразил Орел, - однако сейчас мне хотелось бы узнать главное: звездолет взорвать можно?
  Филипп Владимирович не спеша отпил из пиалы и, помолчав, ответил:
  - Я уже говорил: взорвать можно что угодно. Был бы необходимый набор компонентов для изготовления взрывчатого вещества, ну и... - он постучал себя пальцем по желтому как старый пергамент виску, - и здесь бы кое-что имелось. А у вашего покорного слуги, я думаю, здесь... - он опять постучал по виску, - пока все в порядке.
  - Абсолютно в этом не сомневаюсь, - с улыбкой заверил старичка Орел, - потому и обратился именно к вам за помощью. Уверен, создателю фотокаталитической пушки не составит большого труда разработать бомбу.
  Горицвет пристально посмотрел Орлу в глаза, и, не увидев в них иронии, удовлетворенно крякнул.
  - Видите, что я привез? - спросил он.
  - А что это?
  - Компоненты, из которых я за пару дней изготовлю взрывчатку для начинки одной целой и пяти сотых бомбы.
  - А пять сотых для чего?
  - Как это для чего? Для испытания, естественно. Вы ведь, надеюсь, не собирались применить бомбу, не будучи уверенным в том, что она сработает?
  - Прошу простить за глупый вопрос, - смутился Орел. - О проведении испытания я естественно думал.
  - Место для проведения контрольного взрыва определили? Предупреждаю: громыхнет весьма ощутимо, несмотря на то, что пробный заряд будет составлять лишь пять процентов от основного.
  - Думаю, взорвем бомбу на материке, где-нибудь в сопках, подальше от Владивостока. Сейчас середина лета: дожди, а самое главное - грозы.
  - Понятно, хотите, чтобы инопланетяне приняли взрыв за грозовой разряд. Не знаю, не знаю... Хотя, возможно, это единственный вариант. А с корпусом бомбы как быть? Уже имеется что-то на примете?
  - Думаю, в качестве корпуса для пробного заряда подойдет вот эта штука, - Орел направился в угол помещения и, нагнувшись, похлопал ладонью по шипастому металлическому шару.
  - А что это?
  - Морская мина. Она пустая, все, что в ней находилось опасного, я вынул.
  - Не знаю, что такое мина, но догадываюсь. И где вы ее достали? В каком-нибудь музее?
  - Мину мы обнаружили здесь, в доте - лежала и нас ждала. Я думаю, ей лет эдак триста пятьдесят или чуть больше... Ну, а что касается корпуса основного заряда - во Владивостоке на судоремонтном заводе все готово для того, чтобы приступить к его изготовлению. Чертеж я уже сделал.
  - Но вы же не знаете, каковы будут размеры.
  - А это мы с вами, уважаемый Филипп Владимирович, - Орел взглянул на три объемных ящика с компонентами будущей взрывчатки, - сейчас и обсудим...
  
  Глайдер летел над заливом вдоль скалистого берега, приближаясь к утесу, на котором одиноко стоял звездолет инопланетян. Формой звездолет напоминал огурец, а так как поблизости не было никаких строений и не росло ни одного дерева, вообще не было ничего кроме неба, океана и прибрежных скал, то есть сравнить размеры корабля было не с чем, то казалось, что это и есть огурец, вставленный ради хохмы в скальную трещину каким-то шутником.
  - Они вылетают отсюда, - Жл-Ын, сидящий на заднем сидении, свесил четырехпалую руку за борт, выставив палец. - Между прочим, из этого самого места, над которым мы сейчас пролетаем.
  - Нам, брат Жилин, в настоящий момент важнее знать не то, откуда они вылетают, а куда влетают, - возразил Орел, но не замедлил зафиксировать в памяти бортового компьютера координаты точки. Знал, Жилин просто так кидаться словами не станет.
  Сидящий рядом с Орлом Григорий, проследив за его действиями, удовлетворенно кивнул.
  - А ты каким образом с такой точностью определил это место? - спросил Орел, обернувшись.
  - Дважды наблюдал, как из воды вылетают тарелки и запомнил. У крдаков врожденная способность быстро усваивать и навсегда запоминать информацию, особенно касающуюся пространственного ориентирования.
  - А ведь мы, люди, очень мало знаем о крдаках, - задумчиво произнес Орел.
  - Это не беда, представится еще возможность изучить друг друга лучше. Вы изучите нас, мы - вас. Я думаю, крдаки навсегда останутся на Земле, когда улетят гиганты.
  - Ну почему же навсегда?.. Наука не стоит на месте. К тому же трофейная техника останется. Ученые разберут звездолеты, тарелки и боты по винтикам, исследуют, поймут. И сделают точно такие же.
  - Даже лучше сделают, - поддержал Орла Гриша.
  - Если останется хоть один звездолет. Вы же их всех взорвать хотите, - заметил Жилин.
  - По крайней мере, один, тот, что в Энске Воробей ценой своей жизни отвоевал, целым останется, - пробормотал Орел и дал мысленную команду умной машине набирать высоту - они уже подлетели к утесу, и теперь надо было зависнуть у борта звездолета примерно в том месте, где в обшивке открываются ворота для приема тарелок.
  Долгого ожидания не предвиделось: наблюдатели сообщали, что тарелки прилетают и улетают всегда в строго определенное время.
  - Сам будешь координаты цели определять? - спросил Гриша.
  - Нет, - качнул головой Орел, - лучше ты.
  - Все еще не уверен? А то давай пересядем, пока время есть.
  - Первый блин у нас не должен выйти комом. Мы обязаны попасть в яблочко. У тебя, Гриша, все же опыта больше.
  - Хорошо. Ты мнемошлем-то сними, а то еще дернешься ненароком. Глайдер сместится, и все насмарку пойдет. А так он висит себе и будет висеть.
  Сказав это, Григорий принялся колдовать с прибором, установленным на панели напротив пассажирского сидения. На экране в частой сетке вертикальных и горизонтальных линий появилось изображение корабля.
  - Без двух минут два часа дня, - подал голос Жилин.
  - Вижу, - сказал Гриша. - У меня все готово. А интересно, чего они туда летают? На обед что ли?
  - Может, и на обед, - ответил Орел. - Все, заканчиваем разговоры. Готовность - две минуты.
  Гриша впился взглядом в экран и поднял кисти руг, словно хирург перед операцией.
  Ровно в два часа в сизом боку звездолета вспыхнула яркая звездочка и тут же пропала, а на ее месте образовалась черная расширяющаяся дыра. Григорий прикоснулся пальцем к мигающему в углу монитора крестику и перетащил его, разместив по центру черной дыры, после чего живо пробежался по встроенной клавиатуре.
  - Готово! - объявил он, и вдруг все увидели, как из чрева корабля одна за другой вылетели две тарелки, круто развернулись и умчались в сторону океана.
  Гриша повернулся к Орлу и спросил:
  - А в какой момент мы туда бомбу отправим: во время прилета или во время вылета?
  - В тот момент, когда в звездолет залетят две эти тарелки, естественно, - ответил Орел. - Глайдер с бомбой на борту должен залететь вслед за ними. Завтра слетаешь сюда один и с точностью до секунды засечешь время, когда залетит вторая тарелка и время закрытия ворот.
  
  День, когда Орел принял решение взорвать опытный образец бомбы, был таким же пасмурным, как и все предыдущие. С утра моросил мелкий противный не прекращающийся ни на минуту дождичек, характерный для Приморья и этого времени года и вроде бы ничего не предвещало грозы. Но сообщения крдаков из Хабаровска, позже - из Бикина, за ним - из Дальнереченска, и, наконец, из Спасска Дальнего говорили о том, что грозовой фронт медленно, но верно движется в сторону Владивостока.
  В район, где должен был прогреметь взрыв, вылетели Орел, его верный товарищ и постоянный сопровождающий крдак Жл-Ын, Гриша и Филипп Владимирович Горицвет. Химик пожелал собственными глазами убедиться, что сделал качественную взрывчатку.
  Заряд положили на дне узкого распадка между сопками, более похожего на каньон. По совету Горицвета Орел отвел глайдер на полкилометра вверх по распадку и поднял его на высоту около ста метров.
  Маленькая черная коробочка с единственной красной кнопкой на корпусе находилась в Гришиных руках. Парень вопросительно взглянул на командира. Тот чуть приоткрыл колпак.
  - Сейчас, - сказал он спокойно, - очередного разряда дождемся. Я дам команду.
  Будто бы по заказу тут же ветвисто просверкала молния над сопкой слева, и прогремел мощный грозовой разряд.
  Жми! - приказал Орел.
  Гриша вдавил кнопку в корпус черной коробочки.
  Замершие в кабине глайдера люди едва не ослепли от яркой вспышки и не оглохли от ужасного грохота. Глайдер тряхнуло взрывной волной.
  - Ничего себе! - ошарашено произнес Григорий. - Это что, профессор, - он повернулся к Горицвету, - всего пять процентов?..
  Филипп Владимирович хмыкнул, удовлетворенно потирая руки.
  - Ну, что, господа, дело сделано, пора домой, - сказал он тоном победителя. - А то Зоинька, наверное, уже беспокоиться начала. Прилетим, надо будет спросить, видела ли она взрыв.
  - Да не только видела, - засмеялся Григорий, - но и слышала. Я что подумал, Орел, может, не надо нам маневрами с глайдером заниматься? Может, подложим бомбу под опоры, да и дело с концом?..
  Орел, не раздумывая, покачал головой:
  - Ты, Гриша, не учитываешь толщины обшивки звездолета.
  - Да-да, - поддержал его Горицвет, - и упругости материала, из которого она сделана. Если заряд будет находиться внутри корабля, то даже если выдержит обшивка, внутри будет все уничтожено... Смотрите, господа! А гроза-то закончилась, между прочим. Мы своим взрывом испугали небесного громовержца.
  Пролетая над эпицентром взрыва, испытатели увидели черное пятно огромной воронки. Пыль, поднятая взрывом, уже осела на землю, сбитая внезапно начавшимся проливным дождем. Деревья по периметру воронки горели, но лесного пожара можно было не опасаться - потоки дождя быстро гасили языки пламени.
  
  Настал день, которого с нетерпением ждал Орел.
  Одноместный беспилотный глайдер-невидимка с бомбой на борту был заранее отогнан к звездолету и висел в воздухе в ста метрах от него и строго напротив места, зафиксированного Григорием. Его бортовому компьютеру была задана программа, в соответствии с которой он должен был в строго определенный момент стартовать, влететь вслед за второй тарелкой в распахнутые ворота звездолета и остановиться. Через шесть с половиной секунд черный зев ворот затянется, и еще через полторы секунды прогремит взрыв.
  Весь расчет держался на многодневных наблюдениях диверсантов за объектом. Если что-то пойдет не так - тарелок будет не две, а иное количество, или они не прилетят вовремя, или вовсе не прилетят, или произойдет еще что-то незапланированное - у диверсантов не будет возможности дать компьютеру команду отбой, так как глайдер находился в поле абсолютной радиолокационной проницаемости. Конечно, бомба взорвется в любом случае, но вот будет ли врыв так эффективен, как они рассчитывали?
  Оставалось только надеяться на пунктуальность инопланетян и терпеливо ждать наступления времени "Ч".
  В доте у монитора компьютера, на который передавалось изображение корабля инопланетян с камеры, установленной и замаскированной на соседнем со звездолетом утесе сгрудились Орел, Григорий, Филипп Владимирович и Зоя Ватанабова. Крдак Жилин стоял за спинами людей и бесстрастно глядел в просвет между головами Гриши и профессора Горицвета на мерцающую картинку.
  Андрей - пилот глайдера, на котором на остров прилетел Горицвет - и крдак-связист еще вчера утром вылетели в Энск за новой партией компонентов взрывчатки. Их уже подготовил к отгрузке на днях вернувшийся из Москвы Ашот Акопян.
  - Время, - сказал Орел.
  - Вот они! - воскликнул Гриша и ткнул пальцем в экран, на котором появились две блестящие в лучах солнца точки - летающие тарелки. - Прилетели, голубчики. Все идет по плану, командир!
  - Погоди радоваться. Что угодно еще может произойти, - с сомнением в голосе сказал Орел
  Тарелки подлетели к звездолету и застыли в воздухе, ожидая открытия ворот. Все было как всегда: яркая точка, расширяющаяся дыра. Тарелки одна за другой залетели внутрь, дыра стала затягиваться.
  - Эх, жалко мы не видим наш глайдер-камикадзе! - прошептал Орел, глядя на таймер в правом нижнем углу монитора. - Ну же!..
  С картинкой ничего не происходило. Секунда, две, три, четыре, пять...
  - Может, взрыватель не сработал? - спросил Орел, глянув на Гришу.
  - Этого не может быть! Я на сто раз проверил. Там все должно быть четко...
  Вдруг звездолет стал менять форму: из огурца превратился в яйцо, а вскоре и вовсе - в шар. И вдруг лопнул как мыльный пузырь. Изображение пропало, по экрану пошла рябь.
  - Камера... гы-гы-гы, - нервно засмеялся Григорий, - осколки ее... гы-гы-гы... Там же метров двести было. Вот рвануло то!
  - Однако в следующую бомбу нужно положить взрывчатки вдвое меньше, - задумчиво сказал самому себе профессор Горицвет.
  
  28. Соколиная охота
  - Орел на Дальнем Востоке воюет, - с завистью произнес Сокол. - Уже двадцать четыре летающих тарелки на его счету, да три звездолета подорванных: во Владивостоке и в Уссурийске... еще где-то. А гигантов - немеряно.
  - Ну, допустим, не на его личном счету, - возразил Филин. - Орел функции военного советника исполняет. И не собственноручно инопланетян мочит, а силами подразделений приморской освободительной армии.
  - Орел по всему Приморью на глайдере мотается и во многих военных операциях лично участие принимает, - спорил Сокол. - Жилин передавал, он врать не будет.
  - Мы тут тоже не бамбук курим. Шесть тарелок сбили! Как минимум дюжину гигантов на тот свет отправили! Три их атаки отразили, одного урода в плен взяли...
  - Так не сами ж! Люди все сделали, да крдаки. Без нас.
  - Мы ими руководили, операции разрабатывали...
  - Ага, - усмехнулся Сокол, - руководили. Из безопасного места... Да и не мы с тобой, а ты руководил. И операции тоже ты разрабатывал.
  - А военная хитрость? Когда ты предложил людей в крематорий понарошку водить?
  - Это не моя хитрость, - отмахнулся Сокол.
  - Ладно... А ответь-ка мне, Сокол: вот где мы сейчас с тобой сидим?
  - Ну, в звездолете, - угрюмо ответил Сокол.
  - Ну, в звездолете, - смешно передразнил его Филин. - А кто предложил его захватить? Не ты ли?
  - Ну, я, - нехотя ответил Сокол.
  - Потом мы с тобой вместе операцию разрабатывали.
  - Было такое, - согласился Сокол. - Планировали, обсуждали, спорили, людей с излучателями по позициям расставляли. Сами, как дураки на крышу залезли. А все не так пошло, и если бы не Леночка Позднякова. Все решил ее меткий выстрел.
  - Да, - улыбнулся Филин, - Лена - прирожденный снайпер. Один выстрел - и в яблочко: от гиганта мокрое место, а корабль в наших руках!..
  
  Операция по захвату корабля действительно прошла совсем не так как они планировали, и разыгранный людьми и крдаками спектакль едва не окончился трагедией.
  Идея у Сокола была такая. Крдаки как всегда ведут колонну людей к месту казни. В пути следования приговоренные к смерти "неожиданно" нападают на конвоиров и завладевают их оружием. Вряд ли засевший в корабле-матке гигант станет спокойно наблюдать за происходящим. Наверняка попытается как-то повлиять на ситуацию. Помчится на подмогу, а тут его и...
  Единственное, чего не знали ни Сокол, ни Филин - имеется ли на корабле летающая тарелка. Крдаки "говорили", что ее там быть не должно, но "говорили" об этом без особой уверенности. Впрочем, данное обстоятельство не было большой бедой, так как и бойцов и оружия уже хватало. Стас с Соколом расставили стрелков везде, где только можно: на первых этажах зданий, стоящих по периметру площади - на случай, если гигант пойдет по земле, на крышах тех же домов - если полетит на тарелке. Стрелков, занявших позиции на крышах естественно вооружили крупнокалиберными излучателями.
  Спектакль был разыгран как по нотам. Стрелки, затаив дыхание ожидали появление инопланетянина: он мог выбраться наружу где угодно. На корпусе звездолета, похожего на огромный огурец, стоящий на толстых цилиндрических опорах не было ни одного иллюминатора, ни одних ворот, ни одной дверцы. Они появлялись в самых разных местах: сначала вспыхивала яркая точка, затем она расширялась, образуя отверстие. А иной раз появлялась люлька, невесть каким образом скользящая по борту звездолета вверх и вниз.
  Очень долго вообще ничего не происходило. Стас с Соколом уже было решили, что гигант испугался и предпочел отсидеться за непробиваемой обшивкой корабля, пожертвовав пятью крдаками и двумя лучеметами. Но вдруг из днища звездолета вылезла огромная толстая змея и стремительно поползла по площади в направлении того самого проспекта, на котором случился инцидент с захватом "смертниками" конвоиров.
  У Сокола от изумления отвисла челюсть, да и Стас не сразу сообразил, что эта змея - всего лишь какое-то техническое устройство вроде тоннельного транспортера.
  Снизу раздался грохот: засевшие на первых этажах снайперы в упор расстреливали тело "змеи", но ее голову, в которой наверняка находился инопланетянин, они достать не могли - передние сегменты транспортера уже скрылись за углом дома, на крыше которого за вентиляционной шахтой заняли боевую позицию Филин и Сокол. Стас вскочил на ноги и помчался на угол крыши. Сокол бросился за ним. Подбежав, разработчики операции по захвату корабля и по совместительству - главные режиссеры разыгранного спектакля, обрели статус простых зрителей, которым оставалось лишь досмотреть финальную сцену.
  Наверное, гиганта контузило взрывами, прогремевшими сзади, так как вышел он из транспортера пошатываясь и сходу стрелять по рассеявшейся колонне не принялся. Это замешательство стоило ему жизни. Выстрел, произведенный из окна первого этажа, разнес гиганта в клочки. Как принято говорить в стендовой стрельбе: мишень "в дым".
  Позже выяснилось, что метким стрелком была Елена Позднякова, та самая - рыженькая. В колонне находились ее друзья Ковригины - ботаник Егор и его жена Настя, определенные гигантом к уничтожению. Там же были и Антон, и ее брат Евгений, правда, эти - по собственной инициативе. Лена решила подстраховаться и, вооружившись выпрошенным у командира своего подразделения излучателем, заняла позицию напротив того места, где разыгрывался первый акт спектакля.
  Экскурсию по захваченному звездолету провели крдаки, немного знакомые с его устройством и расположением помещений. Однако, по поводу имеющихся там механизмов, навигационных и прочих приборов они мало чего могли пояснить.
  Так и стоял звездолет без дела до того момента, пока при отражении второй атаки гигантов на Полыноград не была подбита летающая тарелка и не был взят в плен оставшийся в живых пилот.
  Все остальные подбитые тарелки взрывались в воздухе и потом на земле находили лишь куски неизвестного металла, обрывки пластика и фрагменты тел пилотов. А эта, по-видимому, лишь слегка задетая волной выстрела потеряла управление и, спикировав на землю, воткнулась в мягкий грунт острым бортом и зарылась в него чуть ли наполовину. Когда атака была отражена, Стас с Соколом и еще несколько бойцов отправились к месту крушения. Долго не могли понять, где люк, и еще бы долго соображали, но тут Филин решил позвать крдаков. Те пришли и подсказали что к чему.
  В кабине обнаружили двух гигантов. Один из них был мертвее мертвого - штурвал вдавился ему в грудь, сломался, и консоль, пробив тело насквозь, вылезла из спины, а оторвавшаяся откуда-то штуковина, вопрос о назначении которой Стас решил оставить на потом, проломила череп. Второй же пилот был только ранен - из плеча, из шеи и из правого глаза торчали осколки стекла разбившихся приборов - и находился без сознания. Филин решил раненого не добивать, а слегка подлечить и допросить. Ну а потом уж...
  Когда гигант немного оклемался, Стас с Соколом устроили ему допрос, взяв в переводчики Нк-Аса. Но пленный презрительно смотрел на людей и бывшего своего раба одним глазом (второй у него, естественно, вытек) и молчал. Тогда Нк-Ас предложил привести в "допросную" еще двух крдаков, а людям выйти. Нехотя Филин и Сокол согласились. Но когда дверь за ними закрылась, в "допросной" раздался такой треск, что они сами предпочли отойти подальше.
  Треск продолжался не более двух минут, а когда людей попросили вернуться, гигант уже дошел, как говориться, до нужной кондиции и был готов отвечать на любые вопросы. Из ушей его текла кровь. Оказалось, что звук, издаваемый трещотками крдаков, действует на гигантов ничуть не менее эффективно, чем самая изощренная пытка...
  
  - Опозорились, как... - Сокол махнул рукой.
  - Да, - согласился Филин, - ты прав, Сокол, прокололись мы с тобой как последние лохи. Это я виноват, не учел, что гигант может прорваться к колонне. Надо было стрелков напротив того места поставить.
  - Оба мы этого не учли, - уточнил Сокол.
  Некоторое время они молчали. Вдруг Сокол сказал:
  - Может, мне улететь куда-нибудь?
  - Куда? - Филин грустно улыбнулся. - Вся Земля уже против врага ополчилась. Орел как знал, когда говорил, что на Земле не один Островок Надежды имеется. Москва, Пекин, София, Париж, Берлин... Повсюду армии созданы, партизанские отряды. Командиров там и без тебя хватает. А здесь ты на месте. Юго-западным сектором обороны города командуешь. Вот думаю и северо-запад тебе поручить. Скворца освобождать надо, на завод направлять, там новый тип оружия разработать хотят на основе трофейного...
  - А разве я сказал, что командиром быть хочу? - перебил Стаса Сокол, в глазах его сверкнула обида. - Я с юных лет Отчизне служу не за высокие чины и награды, а по совести, по чести гусарской!
  - Извини, Сокол, но я только хотел сказать, что ты здесь нужен, - попытался оправдаться Стас.
  - Ты сказал то, что хотел сказать!
  - Ну, говорю же: извини. Ляпнул не подумавши...
  - Знаешь, Филин, - Сокол посмотрел Стасу в глаза, - мне с недавних пор сны сниться стали. Будто я как прежде... Чистое поле, не Бородинское, другое какое-то. На том конце поля - неприятель. Много его - полоса черная у леса, пиками ощетинились, ржание конское доносится. Я корнет еще, усы только-только пробиваться начинают. Конь подо мною вороной, тоже молодой, как и я: ушами прядает, бабки дрожат от нетерпения, чувствую. Вдруг команда: "Эскадро-о-он! Сабли наголо! Галопом! Впе-е-ред!". Я саблю из ножен рву, тяжелую, кавалерийскую, и шпоры в бока коньку своему! Ветер в ушах свистит, эфес жму так, что веса сабли не чувствую... - Сокол замолчал, рванул ворот комбинезона. - Душно мне, Филин. Не понимаю я этой войны!
  - Думаешь, я ее понимаю, - усмехнулся Стас. - А насчет духоты, это ты зря. Кондиционеры на звездолете работают, вентиляция в норме, - пошутил он, но заметив, как сверкнули глаза Сокола, понял: шутка вышла неудачная.
  Сокол вздохнул и поднялся.
  - Пойду, слетаю на позиции...
  - А что туда летать? Свяжись с командирами отрядов, прими доклад... А мы с тобой еще поговорим немного. Не часто ведь свободная минутка выдается.
  - Да поговорили уже... Нет, слетаю. Доложить-то доложат, но я рядом быть должен. Вдруг четвертая атака, а я тут с тобой... свежим воздухом дышу, - не удержался от колкости Сокол.
  - Ну и подышал бы еще! Атаки пока не ожидается. В радиусе ста километров ни одного летающего объекта, а иначе эта штуковина, - Стас кивнул на круглую дырчатую "торпеду", описывающую широкие круги над их головами, - запищала бы так, что... короче, запищала бы, ее Вася Костромин на максимальную громкость настроил. А не веришь приборам, убедись, так сказать, визуально.
  Стас вскочил с кресла и быстро вышел на середину рубки, где на высокой стойке, рассчитанной на рост прежних обитателей корабля, располагалась плоская приборная панель. Впрочем, и Стасу роста было не занимать. Он нажал одну из кнопок и в ту же секунду стены рубки исчезли, и со всех сторон хлынул яркий дневной свет. Потолок при этом остался на месте, держась неизвестно на чем - не было видно ни простенков, ни стоек, ни каких иных опорных конструкций, - и потому создавалось впечатление, что он вот-вот рухнет. На самом деле стены, конечно, никуда не делись, они просто стали прозрачными.
  Сокол, который никак не мог привыкнуть к подобным эффектам, непроизвольно вжал голову в плечи и зажмурился, зная, что произойдет вслед за исчезновением стен. Стас потянул на себя рычажок на панели, и пространство рванулось внутрь рубки, за мгновение приблизившись на многие километры, а точнее, ровно на сотню.
  - Смотри: небо чистое. Малость зеленоватое еще, но скоро голубым станет: установки Горицвета работают, как миленькие... Но я собственно не об этом, я хотел тебе показать... - Стас вдруг замолчал, заметив что-то на юго-западе.
  И тут же противно взвыла "торпеда".
  Сокол бросил быстрый взгляд в ту сторону, куда смотрел Стас. С юго-запада к городу, выстроившись цепью, летело четыре летающих тарелки.
  - Вот тебе и четвертая атака, - хмуро обронил Сокол и направился к выходу.
  Филин защелкал тумблерами переговорных устройств, вызывая на связь командиров подразделений. Поспешно покидая рубку, Сокол услышал за спиной, как тот объявляет воздушную тревогу.
  Первая тарелка была сбита далеко от города выстрелом стационарной вакуумной зенитки, замаскированной в лесу. Три других, объединив усилия и сосредоточив огонь на том месте, из которого был произведен меткий выстрел, уничтожили орудие и расчет. Вторая зенитка, расположенная в полукилометре от погибшей, не переставая палила по врагу, но все мимо. Тарелки расширяющейся цепью полетели в ее направлении, взяли в кольцо и сожгли. Лес уже давно пылал, предатель-ветер был на стороне инопланетян - нес дым на город, затрудняя обзор людям. Однако, одному из обороняющихся, вооруженному большим ручным излучателем, удалось разглядеть сквозь пелену дыма темное пятно пролетающей над ним тарелки. Его выстрел оказался удачным: тарелка резко вильнула в сторону и по крутой глиссаде спикировала на землю. Выстрелы двух подбежавших стрелков, оказавшихся поблизости завершили дело.
  Двум из четырех атакующих тарелок не повезло, но двум оставшимся удалось преодолеть первый рубеж обороны. Они стремительно неслись к городу.
  - Сейчас встретим стервятников, - со злорадством произнес Антон.
  Командиром оборонительного участка его назначил Сокол. Сам он сейчас находился тут же, стоял рядом со своим подчиненным. Приложив руку козырьком ко лбу, внимательно всматривался в горизонт.
  - Маневр какой-то задумали, - сказал, сплюнув.
  - На запад разворачиваются, - увидел и Антон. - Думают, там им проще проскочить будет. А вот вам! - парень показал тарелкам неприличный жест, подхваченный им у Филина. - У нас везде оборона крепкая!.. Эх, жаль не нам достанутся! Так хотелось эту парочку собственноручно грохнуть...
  - К заводу летят, - догадался Сокол. - Поняли, видать, что именно там их смерть куется.
  - Вот именно... Вот и пусть летят навстречу своей смерти! - сказал Антон и добавил, явно завидуя товарищам, командирам зенитных расчетов, стоящих на охране завода: - Значит, сегодня Женьке Савельеву и Шурику Маслову отличиться честь выпала... А вообще-то, этим козлам надо еще через второй рубеж прорваться...
  - Стоп! А это что?!.. - Сокол весь подался вперед.
  На месте недавнего сражения появились еще три тарелки. Из их днищ не прерываясь ни на секунду, вылетали острые иглы огня, разя уцелевших защитников города. Чуть выше тарелок, по-видимому, сопровождаемый и охраняемый ими летел странный аппарат; такого Соколу видеть еще не приходилось. Он был похож на огромную бочку удлиненной формы. Из его брюха торчали короткие дула лучеметов.
  - Все понятно, - взволнованно сказал Сокол. - Первыми были штурмовики. Их цель - пробить коридор, по которому должна пройти "бочка". Три эти тарелки - эскорт. Если штурмовиков добьют на втором рубеже обороны, подключатся они. Главное - "бочка", он должна зависнуть над заводом, и тогда... Ох, не нравится мне все это!
  Из наспех сделанного блиндажа донесся сигнал вызова с центрального командного пункта: Филин вызывал на связь.
  - Ответь, - бросил Сокол и побежал к стоящим под натянутой маскировочной сеткой глайдерам со снятыми колпаками.
  - Сокол! Ты куда?! - закричал Антон.
  - А, - отмахнулся Сокол, запрыгивая в кабину глайдера.
  - Стой! Ты же в мой глайдер сел! Там ГОРНа нет!..
  Но Сокол уже не слышал Антона, он вывел машину из-под сетки и взмыл в воздух.
  - Тьфу ты! - Антон разрывался: прыгать в глайдер Сокола и догонять его или бежать отвечать главнокомандующему? Дисциплина взяла верх.
  - На связи Антон Вихров.
  - Где Сокол?! - рявкнул Стас.
  - Вылетел на глайдере в сторону неприятеля.
  - Зачем?!
  - Я... я не знаю. Он не на тот глайдер сел. На мой. Там ГОРН снят. И оружия у Сокола, кажется, нет.
  - Немедленно догнать! Вернуть! Во что бы то ни стало!..
  - Да я и сам...
  - Выполнять!!!
  
  - Скворец! - Стас вызвал на связь командующего северо-западным сектором обороны.
  - На связи! - тут же откликнулся Федор.
  - На юго-западе оборона прорвана! Вражеская армада летит завод жечь! Какой-то летательный аппарат там... на бочку похож. Наверное, бомбардировщик, что-то в этом духе. Сокола спасать надо! Он туда рванул на глайдере. ГОРНа нет на борту. И оружия у Сокола нет. Сожгут нашего гусара на хрен! Поднимай в воздух "Стеллу" и на завод. Срочно!!
  - Все понял!
  Стас подошел к прозрачной стене, уткнулся в нее лбом.
  "Ох, Сокол, Сокол, горячая голова! Как чувствовал: натворишь ты дел с такими-то настроениями. Сны эти твои... вещие. "Эскадрон! Сабли наголо! Галопом!" Вот и поскакал... галопом. И к тому же без сабли... Не успеет ведь Федор на "Стелле", никак ему не успеть..."
  "Стеллой" назвали пассажирский глайдер, переоборудованный в самолет-истребитель. На его борту был установлен крупнокалиберный скорострельный вакуумный излучатель. И ГОРНом истребитель, естественно, укомплектовали. Идея и конструкторская разработка принадлежали Федору, и кое-кому было совершенно понятно в чью честь назван истребитель. На данный момент было изготовлено и поставлено в оборонительные сектора лишь три "Стеллы". Четвертая, предназначенная именно для участка обороны, находящегося под командованием Сокола, была еще не готова и стояла на приборостроительном заводе, ожидая установки излучателя...
  
  Сокол уже в полете понял, что впопыхах вскочил не на своего "коня": в приборной панели - там, где должен был находиться ГОРН - зияло прямоугольное отверстие, а рядом, на пассажирском сидении, не оказалось бластера.
  Бластером с легкой руки Филина стали называть трофейные лучеметы, которые были пристегнуты к поясам пилотов из летающей тарелки, сбитой в ходе отражения второй атаки.
  Из такого бластера был смертельно ранен Воробей.
  "Вернуться?.. - размышлял Сокол. - Ну, нет! Попытаюсь хоть отвлечь на себя гадов. Авось, не собьют. Отвлеку, а Филин что-нибудь придумает, он - парень головастый, поможет"
  Сокол все же сбавил скорость и, приближаясь, стал наблюдать за картиной боя, в котором два прорвавшихся через первый рубеж штурмовика поливали огнем расчеты зениток второго рубежа обороны, быстро перемещаясь с места на место и увертываясь от ответных выстрелов. Лезть в самое пекло Сокол не стал, здраво рассудив, что своим присутствием только помешает зенитчикам - они будут опасаться угодить ненароком в него.
  Тем временем одна из зениток почему-то "замолчала". Сокол разглядел с высоты, что орудие вроде бы цело, но возле него суетятся черные точки - номера расчета.
  "Заклинило у них там, что ли?.. - подумал он и, не раздумывая поспешил на помощь обреченному расчету.
  Пилот атакующей тарелки, куражась над беспомощностью людей, совершил победоносный круг, завис точно над орудием и не торопясь, точно прицелившись, сжег его. Люди бросились врассыпную, но острые иглы настигли каждого.
  - Не успел... - прошептал Сокол.
  Уничтожив зенитку и людей, инопланетянин полетел к своему напарнику. Сокол бросился туда же. Тарелка и глайдер подлетели к месту боя одновременно.
  Инопланетяне не предполагали подобной дерзости от людей, к тому же они никак не ожидали опасности с воздуха, все их внимание было сосредоточено на стреляющей по ним зенитке. А потому они не сразу заметили приближающийся летательный аппарат землян.
  "Ну, Прохор Егорович, - сказал себе Сокол, - настал твой час. Может статься, это твоя последняя... соколиная охота"
  Рискуя попасть под выстрел, он сделал последний рывок и завис точно над зениткой, оказавшись между двух атакующих тарелок. Наверное, инопланетяне, наконец, увидели его, потому что обе тарелки вдруг замерли. И зенитчики не стреляли.
  "Ну, чего они тянут? - думал Сокол. - Почему не стреляют? Уснули что ли?.."
  Но зенитчики не спали. Они конечно были поражены внезапным появлением глайдера у себя над головой, но быстро пришли в себя и стали тщательно прицеливаться в одну из тарелок.
  Вдруг тарелки начали заваливаться на бок, показывая брюхо.
  "Ага, - подумал Сокол, - там у них лучеметы. По мне сейчас палить будут... Давайте, мужики, вот он я!.. Так, так, еще чуть-чуть, еще секундочку..."
  Сокол остро почувствовал момент выстрелов и резко взмыл в высоту, едва не выпав из глайдера, так как пристегиваться он не стал, а колпака у глайдера не было.
  Луч, выпушенный из орудия той тарелки, что была справа и предназначавшийся ему, поразил тарелку, висящую напротив. Та за секунду до взрыва тоже дала залп, но ее луч пришелся вскользь по борту напарницы. В ту же секунду прогремел еще один выстрел - это бабахнула вакуумная зенитка, - и последний из штурмовиков разлетелся осколками.
  Однако радоваться победе было некогда: приближалось новое звено летающих тарелок. Пилоты, сидящие в тарелках эскорта прекрасно видели, что произошло; двое из них принялись стрелять по зенитке, мишенью третьего стал глайдер Сокола.
  За время, проведенное в осажденном Полынограде, Сокол мало-мальски выучился управлять глайдером, но большого мастерства в летном искусстве не приобрел. Либо времени для полетов не хватило, либо ему вообще не суждено было стать асом. Так или иначе, отсутствие навыков в совершении маневров едва не стоило ему жизни. Некоторое время Соколу удавалось каким-то непостижимым образом уворачиваться от смертельных лучей, но вскоре он понял, что выдохся и гибель неминуема.
  "Ну, вот и все, - обреченно подумал он. - Видать, во второй раз богу душу отдать придется"
  И вдруг стреляющая в него тарелка прекратила огонь, накренилась на один борт и как сухой лист, слетевший с дерева, плавно упала на землю.
  Сокол облегченно выдохнул и перекрестился.
  - Слава тебе, господи! - вслух сказал он. - Выходит, не надобна тебе пока моя грешная душа...
  Но не бога, а человека по имени Антон Вихров следовало благодарить Соколу. Парень прибыл на место описываемых событий на его глайдере с включенным ГОРНом как раз к моменту гибели штурмовиков. Он собственными глазами видел маневр командира и был поражен хладнокровием, с которым тот выполнил его.
  "Ну, дает, Сокол! - восхищался Антон. - Вот что значит - настоящий герой! Я бы так не смог"
  Увидев приближающиеся "бочку" и эскорт, он мгновенно оценил ситуацию и понял, что прилетел вовремя. Сокол, развернув глайдер носом к тарелке, плюющейся в него короткими лучами, медленно сдавал назад. При этом он то бросал машину вниз, то взмывал в высоту, с трудом уходя с линии огня. Но долго эта игра со смертью продолжаться не могла: и по скорости и по маневренности тарелки во много раз превосходили глайдеры. А если учесть тот факт, что Сокол не был вооружен, его шансы уцелеть равнялись нулю.
  Антон, не раздумывая бросился на выручку командира. Заложив крутой вираж, он подлетел к атакующей Сокола тарелке сзади и сходу полоснул из бластера по ее борту. Взрыва или загорания не последовало. Антон не знал, что фиолетовый луч поражает только органику, свободно проходя через любые преграды, поэтому решил, что его выстрел не причинил тарелке никакого вреда.
  "Черт! - мысленно выругался он, бросил на пассажирское сидение бесполезный как ему подумалось бластер и взял в руки проверенный лично в трех боях вакуумный излучатель. Но тут вдруг увидел, что неприятель падает. Обрадовался: - Ага! Работает, значит!"
  Антон тут же вновь схватил бластер и нацелился на одну из тарелок, обстреливающих зенитку, но нажать на курок не успел - тарелка взорвалась. А следом за ней взорвалась и вторая. Настал черед "бочки". Неуклюжая громадина стала медленно разворачиваться, пытаясь уйти с поля боя, но вдруг с оглушительным грохотом развалилась на части.
  - Молодцы, ребята! - радостно крикнул Антон, адресуя свою похвалу зенитчикам. Но тут же ему стало понятно, что меткие выстрелы по неприятелю произвели не они.
  Скворец отключил ГОРН и, высунувшись из кабины, помахал рукой Соколу, подлетающему к "Стелле". Тот махнул в ответ. Антон тоже отключил генератор невидимости и громко закричал:
  - Ура! Мы победили!
  Четвертая, и как вскоре выяснилось, последняя атака инопланетян на Полыноград была отражена. Защитники города заплатили за эту победу высокую цену.
  
  29. Победа
  Агрессия гигантов против жителей Земли прекратилась так же неожиданно, как и началась. Находящиеся в распоряжении гигантов оставшиеся неповрежденными звездолеты стартовали одновременно со всех материков. Инопланетяне не удалились на свои околоземные базы, чтобы собраться с силами и повторить вторжение, как можно было предположить, они спешно покинули пределы солнечной системы. Об этом стало известно сразу, как только возобновили работу земные обсерватории.
  
  - Мы что, так и будем здесь жить? - Сокол недоумевал. Уже сутки со дня Победы они вдвоем с Филином сидели в звездолете. Люди словно забыли об их существовании. - Ты что молчишь, а Филин?
  - Война закончилась, мы больше не бойцы освободительной армии, зови меня по имени. Меня зовут Стасом, если помнишь, - нехотя отозвался Стас, глядя через прозрачную обшивку корабля на торопливо идущих по улицам и тротуарам людей. В воздухе было полно глайдеров - одноместных и больших пассажирских; каждый летел на своей разрешенной высоте и в своем направлении.
  - Я помню. Ты на мой вопрос не ответил, Стас.
  - Чем тебе здесь не нравится? Вполне комфортные условия, - пожал плечами Стас.
  - Да что тут может нравиться?!.. На Островке Надежды под землей и то куда лучше было. Чужое тут все!
  - Что предлагаешь? На Островок вернуться?
  - Ну, почему на Островок? Хотя бы в тот дом на юго-западе, где наша штаб-квартира была.
  - С какой стати? Кто нам разрешал там поселиться?
  - Но мы же разрешения не спрашивали, когда штаб-квартиру устроить решили.
  - Ситуация другая была. Война... - Стас вздохнул. - Теперь все по-другому будет, закончилась война.
  Последнюю фразу он произнес с нотками явного сожаления, понял это сам и постарался исправить положение: повернулся к Прохору и, стараясь вложить в слова как можно больше оптимизма, громко сказал:
  - Представляешь, Прохор, война закончилась! Мы победили!
  Получилось неважно, как у бесталанного актеришки провинциального театра. Прохор уловил наигранность реплики, грустно усмехнулся и задал вопрос, на который у Стаса не было ответа:
  - Что сейчас делать-то будем? Чем заниматься?..
  Стас пожал плечами и опять отвернулся к "окну".
  Знать бы... Он уже не раз размышлял на эту тему. Кто он? Что умеет? Да ровным счетом ничего. До института специальности получить не удосужился. В институте на массовках подрабатывал - тоже не профессия. В историки разве что студенту-недоучке податься?.. Так судя по всему, здесь историков и без него хватает... Солдат он. Кроме как воевать, больше ничего не умеет. А с кем воевать? Инопланетяне улетели. Созданная им армия стихийно расформировалась - люди возвращались к мирной жизни, к своим делам.
  Прохор тоже подошел к "окну".
  - Суетятся, - сказал он о людях внизу, - спешат куда-то...
  - У них дел невпроворот. Больше года в оккупации провели. Производство стояло, наука. Все теперь возрождать надо.
  - Федор куда-то пропал...
  - Знамо дело куда. За Стеллой, естественно. Вернутся в Полыноград вдвоем, женятся, небось. В Институте Времени работу продолжат... - Помолчав, Стас с сожалением произнес: - Жаль, водки нет. Выпили бы сейчас с тобой на пару. Победу бы отметили, Воробья помянули. То есть, Семена.
  - Да, выпить бы сейчас не помешало, - печально согласился Прохор. - Только не на пару, Юрку бы еще сюда. И Федора. Федя как не крути - свой парень. Эх, и кутнули бы вчетвером!
  - Размечтался, - хмыкнул Стас. - Непьющие они тут все. Сухой закон. А интересно, вот скажем, в Новый год или на день рождения...
  Неожиданно за их спинами раздался знакомый голос:
  - Вот вы где! Еле нашел.
  - Орел! - одновременно воскликнули Стас с Прохором и, обернувшись, увидели улыбающегося Юрия. Тот держал в обеих руках по виду тяжелые пакеты. Друзья бросились обниматься. Пакеты мешали, Юрий поставил их на пол.
  - Юрка, дружище! - радостно сказал Стас. - Как здорово, что мы опять вместе!
  - А я знал, что Юра вот-вот приедет, - заявил Прохор. - Чувствовал. Чего ему там, на Востоке задерживаться!..
  - А чем это из твоих пакетов так вкусно пахнет? - повел носом Стас. - Чем-то копчененьким.
  - И копчененьким и солененьким, - усмехнулся Юра. - Дальневосточные гостинцы. Мне их в дорогу мои товарищи бывшие партизаны собрали. - Он поднял пакеты с пола, не найдя взглядом стола, поставил на приборную панель, стоящую посреди рубки. Принялся не спеша вытаскивать из них свертки и банки. - Тут и чавыча копченая, и икра лососевая малосольная, и крабовое мясо, и корюшка вяленая и селедочка тихоокеанская, - он сделал паузу и хитро улыбнувшись, сказал: - А есть и кое-что, что ты, Стас, своим чутким носом унюхать никак не мог, ибо закупорен сей продукт весьма надежно, дабы ни капли не пролилось... Але оп! - и с этими словами жестом фокусника Юрий извлек из пакета четвертную химическую колбу с притертой пробкой, под самую горловину заполненную прозрачной жидкостью.
  - Никак водка? - ахнул Прохор.
  - Обижаете, господин бывший штаб-ротмистр, - довольно улыбнулся бывший поручик, - чистый спирт.
  - Да ну! - выдохнул Стас.
  - Так точно, C2H5OH. Произведен в подземной лаборатории города Энска знаменитым химиком Горицветом Филиппом Владимировичем и передан мне с настойчивой рекомендацией употребить по назначению в компании боевых друзей.
  - Мы тут со Стасиком давеча о сухом законе разговаривали, - вспомнил Прохор. - А у меня, между прочим, уже второй день нос чешется.
  - Нос чешется - это к драке, - сказал Стас, - а драться нам теперь не с кем.
  - Нет, мой нос другое чует, - рассмеялся Прохор. - Не биту мне быть, но пьяну! А примета твоя, Стас, неправильная - к драке кулак чесаться должен.
  Первую выпили, не чокаясь.
  - За Семена Семеновича Воробьева, отдавшего свою жизнь во имя спасения человечества, - сказал Стас.
  - За нашего Воробья, - тряхнул чубом Прохор.
  - Царство ему небесное. - Юрий перекрестился. Его примеру последовали остальные.
  Выпив помолчали, вспоминая погибшего друга.
  - Неугомонный был мужик, Семен, - вздохнув, сказал Прохор. - Все в бой рвался...
  - Не нужно было мне его одного в Энске оставлять, - с сожалением произнес Юрий. - Надо было хоть Жилина при нем оставить.
  - А что бы Жилин сделал? - возразил Стас. - Удержал бы? Сомневаюсь... А где он, кстати, союзник наш?
  - Со мной прилетел, к брату пошел. У них там сегодня что-то вроде дня памяти погибшим соплеменникам организуется. Знаете, сколько их полегло? Мне Жилин сказал, у них, у крдаков, перепись быстро делается. Из четырех миллионов прибывших на Землю крдаков чуть больше трехсот пятидесяти тысяч в живых осталось. Гиганты, когда поняли, что те их предали, всех кто убежать не сумел или не стал из гордости, огнем пожгли.
  - Война, - вздохнул Прохор, - она не щадит никого.
  - Надо похоронить Семена на родине, в Сибири, в селе Кривощеково. - сказал Стас. - Он мне наказ перед смертью дал. Вот только не уверен я, есть ли оно теперь, это село.
  - Все сделаем, как положено, - кивнул Юрий. И Кривощеково это найдем и кладбище, где родные Семена похоронены. А если не сохранилось ничего, все равно там, в тех краях, в земле сибирской прах Семена покоиться будет.
  - Давайте, братцы, еще по одной, - предложил Стас. - За победу выпить надо. Мы в нее верили и она пришла.
  - Не только верили, но и кое-что сделали, чтобы она быстрей настала, - дополнил слова товарища Юрий.
  Едва он потянулся к колбе, намереваясь наполнить стаканы, в рубку ворвался запыхавшийся Федор Джонович Скворцов.
  - А вот и я! Привет, мужики! О, Орел, и ты здесь! Как здорово!
  - Что все мы здесь сегодня собрались, - громко продекламировал Стас строчку известной лишь ему одному бардовской песни.
  - Да-да, это просто замечательно, что мы, наконец, собрались все вместе! - Федор буквально светился счастьем. Он бросился к друзьям, обнял каждого, поздравил с победой. А потом, заметив колбу, стаканы и разложенные на приборной панели закуски, повел носом и удивленно спросил:
  - Вы что - пьете?! - и тут вдруг огорошил всех: - Это дело. Но почему без меня? Я что, больше не друг вам?
  - Так ты ж где-то шляешься, - радостно улыбнулся Стас. - Откуда нам знать, когда ты нас своим присутствием осчастливишь?.. А тебе вроде как нельзя, у вас же сухой закон.
  - Какой-какой закон?
  - Сухой. Это когда спиртное запрещено.
  - Что-то я ничего о таком законе не слышал, - покачал головой Федор. - Кто это тебе такое сказал?
  - Как это? Ты ж сам рассказывал в день нашего воскрешения. Мол, никаких спиртных напитков не употребляете. Ну, тогда, забыл что ли? Когда еще змеиным супчиком нас потчевал.
  - Ничего подобного... А, - вспомнил Федор, - так я же тогда о порядках, установленных на Островке Надежды вам говорил. А так... никакого сухого закона нет.
  - Ура! - воскликнул Прохор. - Мечты сбываются: напьемся вчетвером!
  Юра снова потянулся к колбе.
  - Погодите, мужики, - остановил его Федор. - У меня другое предложение имеется. Давайте-ка все это богатство сейчас быстренько соберем и пойдем ко мне домой. Тут рядом.
  - А что, я согласен! - обрадовано произнес Прохор. - Мне уже в этом иноземном сарае порядком обрыдло.
  Стас пожал плечами, он тоже был не против. Юра, наконец, взял в руки колбу, но для того, чтобы заткнуть ее пробкой. Прохор принялся заворачивать наспех порезанную рыбу и складывать обратно в пакет.
  - Вообще-то у меня все есть. Девчата уже на стол собрали... но вы все забирайте, пригодится. У меня жить будете. Пока. А там подыщем каждому по квартире...
  - Девчата? - Прохор перестал паковать продукты. - Какие девчата? Ты сказал: девчата?..
  - Ну да. Стелла, Станислава и Леночка Позднякова.
  - А Елена... - Прохор почему-то покраснел. - Это ты ее пригласил?
  - Я, - кивнул Федор. - Они же со Стасей Светловой в одном ВУЗе учились, однокашницы так сказать... Случайно на проспекте встретились.
  - Ага... - Прохор украдкой взглянул на свои пальцы, пожал плечами.
  Стас задумчиво погладил отросшую бороду и посмотрел на Скворцова - на его аккуратную прическу и гладко выбритые щеки, на ослепительно белый воротничок рубашки. Правда, серый в полоску совершенно новый костюм висел на похудевшем Федоре мешком, но, несмотря на это выглядел он как настоящий мачо.
  - Собственно, мы не совсем прилично одеты для такого рода торжеств, - нерешительно произнес он. - Да и заросли, как геологи...
  Федор, сдвинув пальцем белоснежный манжет, посмотрел на часы.
  - Дамы часок поскучают без кавалеров. А мы с вами по пути зайдем в парикмахерскую и в салон модной одежды...
  Выходя из рубки последним, он придержал за локоть Юрия и тихо сказал:
  - Извини, брат, не рассчитал. Дам только три, и все они, - он кивнул на впередиидущих с пакетами в руках Стаса и Прохора, - в некотором роде заняты. Но если хочешь, я скажу Стелле, у нее много подруг в Полынограде...
  - Не стоит, Федор, - так же тихо ответил Юра. - Меня девушка во Владивостоке ждет.
  - Да ты что! - обрадовался Федор. - Ну, ты - орел! Поздравляю...
  
  Орлов, Филин, Сокольский и Скворцов сидели на открытой веранде речного вокзала, расположенного на правом берегу Оби. Величественная сибирская река неторопливо несла мимо них свои воды.
  Стас никак не мог оторвать взгляд от воды. Это бесконечное и непрерывное движение вызывало два взаимоисключающих чувства - ощущение чего-то вечного, неизменного и, одновременно, осознание неизбежного и неотвратимого течения времени - от прошлого через настоящее к будущему...
  На круглом пластиковом столике стояло пять рюмок и малюсенький графинчик с водкой, на одной из рюмок лежал кусок черного хлеба.
  - Вот и похоронили мы нашего Семена, - Федор взял рюмку. - Ну... пусть земля будет ему пухом.
  Мужчины выпили.
  - Жаль, фотографию раздобыть не удалось, - Стас кивнул на рюмку, покрытую хлебом, - стояла бы сейчас...
  - А у меня Воробей перед глазами как живой стоит, и портрета не надо, - сказал Прохор. - Вот мы здесь вчетвером, а мне кажется будто он с нами сейчас.
  - Да, - кивнул Юрий, - мы всегда будем Семена помнить...
  - Знаете, мужики, о чем мы не подумали? - Стас испытующе посмотрел на товарищей. - Мы родных Сениных найти не попытались.
  - Да разве сейчас найти кого? - покачал головой Прохор. - Сколько лет-то прошло...
  - Ну почему, при желании можно, - сказал Федор. - Наверняка архивные материалы сохранились. Я вернусь домой, попробую что-нибудь разыскать...
  - Я сам поищу, - вдруг сказал Стас. - Останусь в Новосибирске на пару деньков и пороюсь в местных архивах.
  - Как это останешься? - разочарованно произнес Прохор. - Мы же договаривались втроем на Кубань смотаться. Лена нас ждет...
  - Ничего, без меня слетаете. Зачем я вам?
  - Как это - зачем?! - возмутился Прохор. - Ну, ты даешь, Стас!..
  - Ладно, не сердись, Проша. Я чуть позже подлечу, обещаю. Вы же не на день туда летите. А я побуду здесь немного... Видите ли, парни, Сибирь в некотором смысле и моя родина. Мама у меня здесь родилась, здесь и с папой моим будущим познакомилась. Это они уже потом с ним в Полыноград перебрались. Там я и родился. Так что... поживу здесь хоть два-три денечка, воздухом сибирским подышу, на Обь-красавицу налюбуюсь. Наша-то Полынка по сравнению с Обью - что ручеек. А я всегда в этих краях побывать хотел. Думал: отслужу, с войны вернусь, маму возьму и сюда...
  - Ладно, парни, давайте прощаться будем, - сказал Федор, вставая. - Стас решил здесь остаться, тебе, Юра, во Владивосток нужно, а нам с Прохором в Полыноград. Вы уж нас извините, что торопимся. Прохору с Леной Поздняковой в Краснодар лететь, с родителями знакомиться, а меня со Стеллой в институте времени дела ждут. Вы же знаете, меня директором назначили.
  - Стасе передай, пожалуйста, что я задерживаюсь, - попросил Стас.
  - Могу, конечно, - пожал плечами Федор, - только она же сейчас у родителей гостит, ты лучше сам ей позвони.
  - Точно! Все время забываю, что у нас теперь видеотелефоны есть. Жилина или кого другого из крдаков рядом нет, вот и кажется, что без связи остался.
  - Да, сейчас просто, - Прохор достал из кармана плоскую коробочку, посмотрел любовно как ребенок на новую игрушку. - Кнопку нажал - и видно и слышно!.. Ну, - он протянул руку Стасу, потом Юрию, - всего вам доброго, друзья! Не забывайте, звоните, - потряс видеотелефоном. - Я тоже с вами связываться буду. Когда с Еленой день свадьбы назначим, обязательно сообщу... Слушайте, ребята, а может, мы в один день свадьбу устроим?
  - А что, это идея, - загорелся Федор.
  - Обсудим, - кивнул Стас. - Не завтра же жениться...
  Когда отъезжающие в Полыноград ушли, Стас с Юрием некоторое время сидели молча и глядели на Обь. Потом Стас потянулся к графинчику.
  - Накатим? Тут еще осталось децл.
  - Что осталось? - не понял Юра.
  - Две капли.
  Юра молча кивнул. Стас разлил остатки.
  - За будущее? - он посмотрел Юре в глаза. Тот улыбнулся и опять кивнул.
  На этот раз они чокнулись.
  - Чует мое сердце, - сказал Стас, - гусар наш на Кубани обоснуется. Видел, как у него глаза загорелись, когда Ленка рассказала, что у ее папы под Краснодаром свой конезавод имеется?
  - Да, гусару без коня - не жизнь, - согласился Юра и спросил: - А ты чем заниматься собираешься?
  - Не решил. Решетов в Москву зовет, а я как-то... - Стас пожал плечами. - Он там оборонное ведомство создает, - хмыкнул: - Всю войну под землей отсиделся, сейчас - герой. Небось, министром обороны стать хочет. И станет ведь...
  - Такое ведомство Земле необходимо, ты пойми, Стас. И неважно кто его возглавит. Надо спешно регулярную армию создавать, вооружение готовить. Наблюдение за космосом осуществлять постоянное. Может быть, самим к другим планетам лететь, там форпосты устраивать. Инопланетяне Землю покинули, но кто их знает - надолго ли? Сдается мне, как только с силами соберутся, снова прилетят. Не гиганты, так кто-то другой.
  - Кто спорит? Ты меня убеждаешь, словно я против. Да я - за, двумя руками!
  - Почему ж тогда отказываешься от предложения? Твои знания и опыт могут статься чрезвычайно полезными в организации обороны.
  - Да я собственно не отказывался. Сказал: подумаю. Вот думаю... Ладно обо мне, ты-то что решил?
  - Есть одна задумка... Недавно один известный ученый выдвинул идею возрождения Японии. Острова-то японские снова из воды поднимаются. Фудзияма уже почти на две тысячи метров над уровнем моря возвышается. На материке - во Владивостоке, в Находке, да во всем Приморье много этнических японцев проживает. Они с радостью пионерами новой Японии станут. Если начнется на островах строительство, думаю, и для меня работа найдется. Я вообще-то по гражданской специальности - инженер. Правда, сейчас иные методы расчетов, приборы разные, техника. Но ничего, не боги горшки обжигали, правда же? Научусь... - Юра замолчал, о чем-то размышляя, спросил неожиданно: - Стас, ты помнишь наш разговор в Солнечном?
  - Насчет паровоза и стрелочника? - усмехнулся Стас. Почему-то, когда Юрий рассказывал о возрождении Японии, именно этот разговор ему и пришел в голову.
  - Забудь о нем. Ерунда все.
  - Что так? Решил, что твоя теория не верна?
  - Не в этом дело... Я понял главное: совершенно неважно, сколько вариантов у будущего - один или бесконечное множество. И если их много, то неважно, в каком их них мы оказались. Этот вариант реален. Сначала все здесь казалось мне чужим, да и не могла окружающая действительность быть похожей на ту, к которой я привык. Живя в этом мире, я понемногу привык к нему и сказал самому себе: пусть это не мое будущее, но это мое настоящее и другого не будет. Я увидел: здесь живут люди, реальные люди, такие же, как я, как мы с тобой. У них есть чувство собственного достоинства, есть гордость, они умеют ненавидеть и любить. И они имеют право на будущее.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"