Когда начинаешь терять различья,
   когда забываешь блюсти приличья,
   и в одно сливаются лица,
   легко заблудиться
   внутри периода полураспада, 
   меж зоной режимной и эрогенной,
   в дебрях вселенной,
   при свете лампады,
   зажженной тобою же, но коптящей,
   и ты идешь походкой сомнамбулы
   по крошеву из снега и ампул
   сквозь мерзлую чащу,
   где котлованы и катафалки
   перемешались в единой свалке,
   и где на белом листе, парящем 
   над черной бездной, тебе видны
   лишь следы,
   пробоины многоточий, 
   а прочее... надо ль об этом, впрочем,
   если по ходу
   пьесы абсурда растет безысходность,
   если кончилась вечность, а бог на ремонте,
   если в темном полете
   ты срываешь с неба алые гроздья,
   и таращится пустота,
   и некому заколачивать гвозди
   ни в крышку гроба, ни в тело Христа...