Рассыпал передо мной самоцветы темных фантазий. Метнул к моим ногам бриллианты запретных страстей. Гранаты любви до гроба и рубины любви - за ним... Сапфиры ледяной, неистовой радости, топазы воздушного, солнечного счастья, яшму глухой, непонятной тоски...
Изумруды, авантюрин, хрусталь...
И предложил выбирать.
Право выбора - владеющая человечеством иллюзия. Великий мыльный пузырь. Насмешка над надеждой и желанием...
Я не люблю выбирать. Не умею.
Протянула руку и взяла - не глядя.
Разжала кулак. Оказалось - чароит.
Безумная вальпургиева ночь - шабаш на крыше тринадцатиэтажного дома. Так хочется побыть наедине с луной и этим безумным, ведьминским желанием - бурлящей в крови огненной жижей. Но вокруг - хоровод обнаженных, горячих тел, выламывающихся в адской пляске, словно уже сейчас они поджариваются на гигантской сковороде бешеной пляски... Не - желание, но - удовлетворение.
Рогатая тень, падающая на танцующих, колеблется в такт вспышкам холодного, бездымного пламени. Пот ручьями стекает по лицам, грудям, животам - ручьи вливаются в гигантскую реку, и уста безумцев припадают к ней, славя Вино Страсти - Ночь Страсти - Хозяина Страсти.
Люцифер, ты, должно быть, противен уже сам себе... Огромная козлиная морда поворачивается ко мне, кривится в понимающей усмешке. В круглых желтых глазах - безмерная тоска.
Какой камень выбрал когда-то ты, Люцифер?
Чья-то маленькая, твердая ладонь осторожно сжимает мои пальцы, и вслед за ее обладателем я выкарабкиваюсь из груды ослепленных Ночью Похоти тел, празднующих свое освобождение от желания и свое объединение с удовлетворением.
- Ольха. Тебе плохо? Ты не танцуешь, не пьешь, не славишь Повелителя...
Козел на троне чуть склоняет увенчанную витыми рогами голову. Это благословление?
- Я славлю повелителя в сердце своем... Не обязательно для этого визжать и прыгать, как оглашенной...
- Прости их, Ольха. Для многих это - единственный шанс глотнуть того, что они принимают за свободу. Поверить - хоть на миг - что они выбрали. Выбрали сами. Это так много иногда...
- Рябина...
Здесь и сейчас - никаких имен. Здесь я - Ольха, а милая девчушка из соседнего подъезда, с которой мы встречаемся иногда утром на автобусной остановке и киваем издалека друг другу, - Рябина. И никак иначе.
Так проще. Так легче поверить в то, что мы выбираем сами, кем нам быть.
Какими нам быть.
- Рябина... Пошли?
Мы уходим от танцующих, и Люцифер с немой завистью смотрит нам вслед - хозяин, сам не вольный уйти с пира. Спускаемся вниз - холодный воздух свистит в ушах, земля больно ударяет по босым пяткам. И занимаемся любовью на скамейке у подъезда - долго, нежно, смакуя и растягивая наше желание и громкими стонами приветствуя наше удовлетворение.
После этого я видела Рябину только один раз. Она лежала в гробу, и чистое, светлое лицо ее осеняла тень люциферовых крыльев - незримый, Хозяин на миг склонился над ней, провожая в далекий последний путь.
Что с ней случилось? Я точно не знаю. Кажется, мать потащила ее к экзорцисту, и Рябина не выдержала - разрыв сердца. Такое, говорят, иногда бывает.
Я была среди тех, кто шел за гробом, прикрывала лицо темным платком и невольно вслушивалась в причитания матери покойной: "Ирина... Ирочка... на кого ж ты нас оставила..." Поддерживающие ее под руки бабки шептались между собой: "Такая молодая... Красивая... Ведьма... Вот ведь силен лукавый - сбил невинную душу с пути, отринул от Господа бога нашего..."
Почему-то мне хотелось им сказать, что Ирина выбрала сама.
Когда-то давно, когда я еще верила - истово, самозабвенно - в Бога, я бы так и сделала. Теперь - промолчала. Хочется верить, что из любви к Ирине - но взявшие самоцвет из кучи рассыпанных под ногами богатств не знают любви. Из страха - страха, что и со мной может случиться то же самое, если эти бабки, похожие в своих угольно-черных обносках на мрачных кладбищенских ворон, услышат мой голос. Как будто не я ведьма - они.
Когда стали бросать в могилу землю, в зажатый в руке комок сырой глины я закатала черный, с фиолетовыми прожилками камешек. И бросила - чароит глухо стукнул по крышке гроба, выпав из разлетевшегося от удара глиняного катышка.