Они прошли два шумных квартала и свернули на тихую улочку. Со стороны могло показаться, что Вирджиния, миловидная женщина с задумчивым взором, шла по делам размеренным шагом, на замечая никого и ничего вокруг. На самом же деле, как предполагала девушка, еле поспевавшая за новой знакомой, Вирджиния уверенно и четко шагала к поставленной цели. Она двигалась бесшумно и стремительно, временами заглядывая в проулки, будто остерегаясь чего-то или же что-то разыскивая.
Наконец-то девушка, приноровившись шагать в ногу с Вирджинией, задала вожделенный вопрос:
- Так о чем было это письмо?
- Ты имеешь в виду Приглашение? - спросила Вирджиния, заглянув в очередной проулок, погруженный в тени, отбрасываемые близ стоящими домами.
- Ну, да. А что же еще?
- Хоть бы мы успели... - Вирджиния вновь посмотрела в письмо. - Пепел отверженных, что они задумали на этот раз?
- Кто задумал?
- Не суть важно. По крайней мере, сейчас и для тебя, - она сделала секундную паузу. - Не устала?
- Тут разве устанешь? - сказала девушка и соврала: туфли, выбранные ею утром для выхода в город, оказались никудышными и до боли натерли пальцы ног.
- Раньше они поступали по-другому. Присылали вестника, который передавал Приглашение в нужные руки, а затем проводил... человека к месту назначения. И у него в запасе была уйма времени! Понимаешь?
Девушка молча покачала головой.
- Ну, да ладно. А что же теперь? Вестника прислали, Приглашение и прочее, но ведь он улетел и не... - Вирджиния резко остановилась: - О нет! Неужели?
- Что такое?
- Неужели я помешала ему? - Вирджиния зажала рот ладонью левой руки.
- Кому? Что... - девушке не понравилось, что нечто взволновало ее спутницу, но она не могла уразуметь, что именно.
- Этого не может быть. Не может! - так же резко, как остановилась, Вирджиния сорвалась с места и зашагала еще быстрее.
Через минут десять она снова заговорила, но уже совсем в ином тоне, поучительном, словно давала ребенку наставления, нарушать которые запрещалось под любым предлогом.
- Телополис - город, в котором все мы обитаем, по улицам которого идем с тобой сейчас... Запомни это название. Оно единственное и не подлежит изменению, - помолчав, Вирджиния прибавила: - В ближайшее время.
- Телополис, - послушно повторила девушка, решив, что будет благоразумнее следовать советам этой женщины, давно живущей в городе, нежели протестовать, негодовать и требовать дополнительных объяснений. Последнее всегда успеется.
- Отправиться в Путь, - тем временем продолжала Вирджиния, - означает пройти пешком путь от временного пристанища, в твоем случае - от гостиницы 'Добрый Путник', до... - заколебавшись, она умолкла.
- До чего?
Вирджиния осмотрела еще два проулка, но опять безрезультатно. Ее взгляд становился все более тревожным.
- До Вертодор, Башни Тысячи Дверей, - вкрадчиво ответила она.
Некоторое время спутницы шли молча. Девушка не хотела прерывать глубокие раздумья, в которые вновь погрузилась ее знакомая.
Они миновали еще одну улицу. Рассматривая прохожих, таких разнообразных и непохожих друг на друга, молчаливо прогуливающихся по мостовой с праздными лицами, девушка размышляла о том, каким загадочным образом иногда меняется жизнь. Только вчера она, запуганная, растерянная и без единой капли памяти не могла поверить в то, что все наладится. Вчера она готова была умереть, лишь бы не испытывать ужасные мучения и горькое отчаяние, выедавшие душу. А сегодня, так неожиданно для себя, она стала частью жизни, бурлящей в этом городе. Она нашла в саду древнюю книгу, оставленную среди лип неведомо кем, познакомилась с забавной Вирджинией, которая помогала ей вот уже во второй раз, и, в конце концов, получила таинственную посылку, присланную на ее имя, нет, личность, ведь имя, как и память, затерялось в сырых пещерах прошлого. Все эти события, невольной участницей которых она стала, в особенности же - получение Приглашения, полного символических фраз и неизвестных названий - будоражили кровь и провоцировали воображение на непристойно красочные ирреальные картинки.
- Мы пришли! - радостно, с ноткой торжественности и нескрываемого восторга в голосе воскликнула Вирджиния. - Мы нашли ее! Вновь. Невероятно!
Вздрогнув от неожиданности, девушка недоуменно уставилась на женщину, лицо которой озаряла широкая улыбка, а взгляд лихорадочно блестевших глаз был устремлен в сторону, находившуюся за спиной девушки. Пару секунд спустя Вирджиния опять развернула письмо и провела по гладкой бумаге рукой.
Девушке не терпелось обернуться и посмотреть, что же находится позади. Но внезапно на нее нахлынула слабость и сковала все конечности, усталость стала ощутимее, и возникло непреодолимое желание вздремнуть. Девушка лениво зевнула.
- Нет, нет, нет! Не позволяй этому случиться. Не засыпай! - Вирджиния встряхнула свою спутницу за плечи. - Не поддавайся ему! Не смей!
Но девушка не реагировала. Ее веки медленно смыкались, плечи опускались, ноги подкашивались.
Тогда Вирджиния, минуту поколебавшись, решила перейти к крайним мерам. Она с размаху залепила девушке пощечину. А потом еще одну и еще. На лице девушки отобразилась гримаса обиды, но освежающие шлепки все-таки привели ее в чувства, вернув бодрость духа.
- За что это? - поинтересовалась девушка и потерла раскрасневшуюся щеку.
- Извини. Некогда объяснять. Возьми это, - Вирджиния вручила девушке Приглашение. - Да, и еще одно.
- Что же?
- Отдай мне книгу и коробочку.
Зеленые глаза девушки недоверчиво блеснули.
- Даю слово, ничего с ними не случится. Мне они не интересны. Я тебя подожду и все верну... В Башню Тысячи Дверей войти можно лишь с Приглашением. Другие вещи... - она мгновение помолчала, - в общем, с ничем иным заходить туда не следует.
Девушка осторожно передала книгу и коробку в руки женщины.
- А теперь иди! Башня Тысячи Дверей ждет тебя... - Вирджиния отступила на шаг и, окинув свою юную знакомую многозначительным взором, пошла вверх по улице.
Девушка сделала глубокий вдох и медленно повернулась, готовая покорно отдать себя в руки неизвестности, начавшей неумолимо затягивать ее в сладостно терпкий круговорот.
2
Она шла по длинному узкому переулку. По левую и правую стороны вздымались, словно скалы, пятиэтажные дома, но ни одно окно не выходило в проход между ними. Только холодные кирпичные стены и скаты крыш. При каждом шаге поднималась серая пыль. Среди застывших теней домов она походила на разряженный туман.
Девушка приблизилась к арке, соединявшей стены зданий, подобно мосту. Она находилась на уровне около трех метров над землей. На ее каменной поверхности был выгравирован некий знак. Подняв голову, девушка стала рассматривать его. При том обманчивом свете, что царил в переулке, в знаке она с трудом узнала заключенное в кольцо изображение башни, обвитой спиралью. Никакого названия на поверхности арки не было.
Девушка почувствовала в себе шаткую неуверенность. Стоявшая вокруг тишина усугубляла это ощущение. Казалось, будто идешь по туннелю глубоко под землей, и неведомо, когда же он кончится.
Девушка осмотрела остальную часть переулка, которую ей предстояло преодолеть. Выглядел он довольно скучновато и неприглядно, но именно это и настораживало. Выход на параллельную улицу расплывался в клубах пыли, которые слабый ветер поднимал над землей.
Девушка посмотрела на свернутый листок бумаги в правой руке, затем в конец переулка и ступила в полосу черной тени, отбрасываемой аркой.
Следующего мгновения не было. Это девушка ощутила очень явственно. Его словно выдернули из нескончаемого потока времени, образовав на том месте зияющую дыру, через которую и пришлось перескочить девушке. Она понимала, что не упадет, но ощущение невесомого полета со скоростью света заставило напрячься все ее мышцы, а сердце сжаться и замереть...
...Девушка стояла на краю площади, окруженной густым фиолетово-серым туманом, из слоев которого иногда доносились непонятные тревожные звуки. А посреди площади высилось громадное сооружение, верхушка которого терялась в сумрачной выси.
- Башня Тысячи Дверей, - дрожащим голосом, полным трепета, прошептала девушка.
Гладкие стены Башни, скорее всего, из камня, приглушенно мерцали металлическим блеском. Ни единой трещины, выбоины или неровности - сплошная гладь, словно сама тьма, желая увековечить себя в материи, сгустилась, стала плотной и нерушимой.
Нос девушки уловил тонкий запах, которым был пропитан воздух. Запах освежал, помогал мыслям обрести ясность, но девушка так и не смогла распознать его.
Вскоре она поняла, что ничего не добьется, если будет стоять на месте. Приглашение принято. Она пришла на зов Башни. И какой бы мрачной Вертодор ни была, девушка осознавала, что не сможет оправдаться в собственных глазах, а особенно в чужих, если повернет назад. Ее неумолимо тянуло к Башне, и она тайно признавалась себе, что ей хочется войти внутрь. Правда, выполнить последнее желание оказалось затруднительным - девушка не разглядела каких-либо отверстий, входов и дверей в стенах Башни. Тогда она решила подойти поближе.
Приблизившись к Башне, девушка стала медленно обходить ее по кругу, внимательно осматривая поверхность. Не обнаружив даже малейшего отверстия в стенах, она подошла к Башне вплотную и остановилась. Как завороженная, она смотрела на мерцающий камень, увлеченная тем, как в глубинах этой воплотившейся тьмы загорается и гаснет множество ярких огоньков, словно в необъятной вселенной в один миг рождаются галактики, наполненные гроздьями звезд, и вскоре умирают, не успев постичь великолепия бытия.
Девушка протянула вперед дрожащую руку и коснулась поверхности Башни. Камень был теплым и безупречно гладким. Ощутив под пальцами некое движение, девушка испугалась и отдернула руку. В месте касания ее ладони и пальцев образовалась впадина, от которой по сторонам стали расходиться волнообразные круги. Затем в стене возникла тонкая щель. Через нее наружу пробивался блеклый желтый свет. Щель стала расширяться, постепенно превращаясь в вертикальный проем. В самой верхней точке он разделился надвое и плавными дугами разошелся в стороны. Девушка отступила на пару шагов назад. Когда проемы, заполненные светом, коснулись земли, она поняла, что перед ней находится самая настоящая дверь. Уже в следующий миг та бесшумно растворила створки, и девушка, обуреваемая одновременно страхом, восторгом, трепетом и любопытством, вошла в Башню Тысячи Дверей.
Она очутилась в небольшом коридоре, который оканчивался еще одной дверью. Казалось, блеклый свет, заполнявший его, излучают и пол, и стены, и овальный потолок, но сам источник света заметен не был. Девушка оглянулась и увидела, как створки двери захлопнулись за ее спиной. Теперь путь назад был отрезан окончательно. Тогда она, дрожа всем телом от нервного возбуждения, подошла ко второй двери, которая была выполнена из цельного куска дерева. Ее поверхность была такой же гладкой, как, наверное, и все, что находилось в этой Башне. Мгновение поколебавшись, девушка протянула к двери руку и толкнула ее. Вскоре перед ее взором предстало новое помещение, и она, судорожно стиснув руки в кулаки, вступила в самое сердце Башни.
Пройдя несколько шагов и остановившись, девушка оглянулась по сторонам и невольно вскрикнула. Внутри Башня была полой! Стены огромного помещения цилиндрической формы уходили вверх и вниз, теряясь в непроглядной тьме. Все они были покрыты прямоугольниками дверей, которые, вздымаясь из бездны, плавными витками спирали уходили вверх, растворяясь в сумрачных тенях. Дверей было неисчислимое множество: сотни и тысячи входов и выходов. И каждую минуту часть из них то открывалась, то закрывалась - и все в абсолютной тишине.
Девушка оглянулась - дверь, через которую она вошла, стала медленно затворяться. Хотелось рвануться и побежать назад, скрыться в небольшом коридорчике, который теперь казался сосредоточием уюта и безопасности. Но девушка не могла сдвинуться с места, что-то удерживало ее. Может быть, и не потусторонние могущественные силы, а всего лишь страх и предательская дрожь в коленках, но это не могло существенно изменить ее положение.
Заставив себя немного успокоиться, девушка сделала пару неровных шагов, но вскоре зашагала увереннее по узкой полупрозрачной дорожке, на которую ступила, открыв деревянную дверь. Ее тело обдавали потоки прохладного воздуха, поднимавшиеся с темных глубин, поэтому какое-либо движение уже было полезным, поскольку согревало мышцы. Девушка упрямо смотрела только вперед, приглушая в себе осознание того, в какое место она попала. А впереди, в центре окружности-витка, по радиусу-дорожке которого она шла, за столом в форме полумесяца сидела белокурая женщина и что-то беззаботно напевала себе под нос. Столешница, а также вертикальная передняя перегородка стола излучали чистый желтовато-белый свет, озаряя все, что находилось вокруг на расстоянии двух-трех метров.
Девушка приблизилась к краю дорожки и остановилась, оказавшись в ореоле согревающего света. На столе стояли и лежали разнообразные предметы: потрепанные книги; крохотные разноцветные коробочки, перевязанные шелковыми ленточками; металлические, костяные и стеклянные конструкции, которые непрерывно вращались каждая вокруг своей оси, двигались по кругу, вибрировали или раскачивались, словно маятник; и еще многие-многие предметы, о предназначении которых можно было только догадываться. Прямо перед девушкой в столешнице находилось углубление, заполненное каким-то синеватым веществом, которое непрерывно клубилось и выбрасывало вверх серебристые искры. Женщина в цветастой блузе, казалось, была настолько поглощена занятием, - она вязала кофточку, - что не заметила появившуюся гостью. Она продолжала напевать веселую песенку, шевеля ярко-алыми губами, и ни на что не обращая внимания.
Девушка не знала, как ей поступить: громко заявить о своем приходе, тем самым невежливо прервав занятую женщину, или тихонько подождать, пока та прервет свое занятие и примет ее. Так и не решив, что делать, девушка развернула письмо, которое уже успела скомкать. Текст Приглашения полностью исчез. Остался только бесполезный листок бумаги.
3
- Блосьте Плиглашение в тан-тан.
Девушка вздрогнула и посмотрела на заговорившую женщину. Вязание исчезло из ее рук, и теперь она внимательно смотрела на пришедшую. Ее облик значительно изменился: на месте блузы красовался строгий черный жакет, на носу сидели очки в роговой оправе, губы поджаты, пальцы рук сцеплены замком. Но девушка, поначалу насторожившись, успокоилась, посмотрев в светло-голубые глаза женщины, которые излучали радость и тепло. Правда, она не знала, где находится тан-тан, но решила рискнуть и бросила бывшее письмо в углубление с дымчатым веществом. Листок бумаги засветился и медленно растворился в синеватом тумане.
Если бы не доброжелательность, проскользнувшая во взгляде белокурой незнакомки, я бы ни за что не осмелилась так поступить...
Что это, всплывающие воспоминания? Или результат нервного напряжения? Ведь не могла я на самом деле быть трусихой и дрожать перед каждым незнакомым человеком, тысяча раз задавая себе один и тот же бесполезный вопрос!..
- А ты смелая, да и везучая, сколее всего, - мелодичный голос женщины прервал размышления девушки.
- Итак, - она откашлялась и с пафосом продолжила: - Служители Велтодол пливетствуют тебя! Пусть Двели будут отклыты, а Путь пливедет к Плистанищу!
Служители?.. Значит тогда... С. Б. Т. Д. - м-м-м... служители Башни Тысячи Дверей!.. Хм, забавно.
Девушка не смогла сдержать улыбку, слушая приветствие служительницы. Она и не предполагала, что в таком мрачном месте, угнетающем величием, может найтись человек, который будет беззаботно заниматься пустяковыми делами, повиснув над пропастью, и смешным голосом произносить торжественную речь.
Тем временем женщина окончила приветствие и вопросительно посмотрела на улыбающуюся девушку.
- Извините... - она сразу же стушевалась, подумав, что женщина догадалась, над чем она смеется. - Я... благодарно принимаю ваше Приглашение и покорно... - нужные слова никак не приходили на ум, - прошу помочь отыскать истинное пристанище.
Вздернув левую бровь, женщина с минуту изучающе смотрела на гостью, постукивая заостренными ногтями по столу.
- Жозефина Лохнесс, - она приподнялась и протянула через стол свою руку. Девушка протянула в ответ свою, и женщина энергично потрясла ее в крепком рукопожатии.
- Валфоломея не снизошлась бы до такого. Она вся - воплощение плавил. Шаг влево или вплаво - уже плеступление! - служительница изобразила на лице сверхсерьезность и строгость. - Так что давай оставим официоз для нее. Тебе повезло, что я сегодня ее подменяю, - повеселев, она вновь беззаботно улыбнулась.
- Хорошо, - девушка не имела понятия, кто такая Варфоломея, но в тот момент это волновало ее меньше всего.
- Так, так, так... Плиглашение утантанили, - служительница Жозефина заглянула в углубление столешницы, - а дальше, значит... - она стала рыться в книгах и вскоре нашла в одной из них пожелтевший листок, заляпанный чернилами, на котором было еще и что-то написано. - Дальше пливетствие... уже было, - водя мизинцем по бумаге, она читала написанное, - а затем облетение.. ага, поняла! Ну что ж, плодолжим, - листок бумагу отправился в книгу, лежавшую на самом верху. - Положи луки на стол и очисти помыслы.
Девушка молча выполнила сказанное и, прикрыв глаза, постаралась ни о чем не думать.
Служительница повернулась к ней спиной и стала над чем-то манипулировать руками. Через минуту она уже держала в руках прозрачную сферу с идеально гладкой поблескивающей поверхностью. Внутри сфера была заполнена сероватой жидкостью. Жозефина подняла ее над столом, а затем бережно опустила в углубление. Сероватая жидкость на мгновение забурлила и затихла, и сфера стала плавно покачиваться на клубах тан-тана.
- А тепель плотяни луки и коснись ладонями сфелы, - слова были произнесены солидным тоном, но в них не было холода или жести.
Девушка посмотрела на служительницу и опустила ладони на теплую сферу. Поначалу ничего не происходило, но вскоре сероватая жидкость забурлила с невероятной силой. Девушка почувствовала, как что-то холодное пронизывает ее тело, словно в крови образовалось множество льдинок, которые с нарастающей скоростью помчались по кровеносным сосудам.
- Смотли и не отводи взгляда, - предостерегающе сказала Жозефина.
Девушка старалась изо всех сил, но тревожный страх начал захлестывать ее волной. Постепенно из пузырьков сероватой жидкости стали формироваться буквы, окрашиваясь при этом в черный цвет. Одна за другой они представали перед взором девушки и запечатлевались в ее мозгу. Появилась последняя буква, и девушка, не выдержав, отпустила сферу, которая тут же успокоилась и прекратила бурлить.
- Ты облела имя, - торжественно произнесла служительница Жозефина и, немного помолчав, как можно более серьезно прибавила: - Хотя сфелу отпустила лано. Будь пледельно остоложна в будущем.
Обрела имя. Нечто большее, чем простой набор букв. Нечто, способное изменить жизнь самым кардинальным образом и возродить надежду в минуты беспросветного отчаяния.
Лилиан... Теперь меня зовут Лилиан.
- Подожди еще минутку. Ничего не тлогай, плосто постой на месте, - Жозефина дождалась утвердительного кивка девушки и вновь развернулась к ней спиной, крутанувшись на подвижной ножке кресла.
Лилиан... Отныне не безликий человек, а личность. Имя, которое сразу ей понравилось, несло в себе ощущение покоя, уюта и защищенности. Девушка почувствовала себя более уверенной. На миг ей даже почудилось, словно вместе с именем она обрела и прошлое, как будто она уже сотни раз приходила в Башню, решая разные насущные проблемы, болтая с веселой Жозефиной, потом возвращалась в тихий скромный домик у пруда, читала мудрые книги, сидя на веранде, навещала знакомых, оставаясь у них на ужин... Но вот раздался голос служительницы Жозефины Лохнесс, и призрачное будущее, застывшее в прошлом, лопнуло, как мыльный пузырь.
Теперь в руках Жозефины был средних размеров куб, на каждой поверхности которого постоянно мелькали какие-то изображения. Служительница так же бережно, как и сферу, опустила куб в тан-тан. Хаотично кувыркаясь в пространстве, он почти не касался клубов синеватого вещества.
- Очисти свой лазум, - Жозефина выждала несколько секунд, пока Лилиан, прикрыв глаза, приводила сознание в порядок. - А тепель плотяни луки впелед и ласположи их по левую и плавую столоны куба. Пледставь, словно ты делжишь его, но пли этом ни в коем случае не смей его касаться, - служительница говорила медленно и тихо, словно боясь кого-то потревожить, но в то же время беспокоясь о том, чтобы девушка запомнила каждое ее слово. - Все поняла?
Лилиан кивнула. Она протянула руки так, как сказала Жозефина, и стала пристально всматриваться в грани куба. Он на миг остановился, повиснув в воздухе, а затем вновь завертелся в ускоренном ритме. Лилиан не успевала разбирать все детали картинок, мелькавших в нем, но одно она поняла точно - куб показывал дома. Высокие, низкие, с покатыми крышами, кирпичные, каменные, с круглыми, прямоугольными окнами, стоящие в глубине сада или на пустыре - разнообразное множество строений.
Лилиан не заметила, сколько прошло времени. Просто куб в одно мгновение взял и остановился. Одна из его граней смотрела прямо на девушку, показывая ей трехэтажный кирпичный дом, увитый плющом. Над ним серело вечернее небо, и Лилиан увидела, как ветер разгоняет клубы белесого дыма, поднимающегося из дымохода на черепичной крыше.
- Будто на самом деле... - прошептала девушка.
- Конечно на самом деле, а как же еще, - деловито ответила служительница Жозефина. - Можешь ублать луки.
Девушка повиновалась, все еще заворожено наблюдая за изображением дома. Но Жозефина не дала ей вдоволь им насладиться и аккуратно взяла куб в руки.
- Следи за тан-таном, - сказала она, а сама опять крутанулась на ножке кресла назад.
Лилиан опустила руки и, уже безразлично глядя на тан-тан, погрузилась в размышление. В эту минуту ей даже показалось, что она стала абсолютно счастливой и нашла ответы на все вопросы. Сладостные грезы, такие обманчивые и оттого такие могущественные, овладели ею.
В этот раз ее радостные размышления прервал мелодичный звон, который издал тан-тан, сформировав на своей поверхности лист бумаги, заполненный словами и предложениями. Лилиан узнала в листке письмо, брошенное ею чуть ли не вечность тому назад в углубление с синеватым веществом, хотя она и не была уверенна в том, что это именно тот листок бумаги.
- Можешь достать его, - проговорила Жозефина, которая, убрав куб, все это время наблюдала за девушкой.
Лилиан вздохнула и осторожно взяла листок. Серебристые искры тан-тана, на миг коснувшись ее руки, обожгли кожу. Лилиан скривилась, почувствовав резкую боль. Но она быстро утихла. Девушка посмотрела на Жозефину, которая мило улыбнулась в ответ на ее взгляд, но промолчала. Тогда Лилиан стала читать новое послание:
Девушке с зелеными локонами
Обретенное имя: Лилиан
Истинное пристанище: Шелли Кровавая, 17
Достопочтенная!
Радушно поздравляем Вас с обретением полноправного гражданства города Телополиса.
- Наверное, Шелли Кровавая, - ответила Лилиан слегка удивленно, еще раз заглянув в листок бумаги.
- Ну, а дом?
- М-м... семнадцать.
Жозефина наклонилась и исчезла под столом. Лилиан продолжала смотреть в открытое письмо, но текст, почему-то, не исчезал.
- Он не испалится, не беспокойся. Облетенное Письмо останется с тобой, - теперь Жозефина разговаривала в самом прозаическом тоне. - Возьми, - она пододвинула девушке плоскую, с заокруглеными краями коробочку, затянутую в черный бархат, на котором было вытеснено несколько слов:
Первый Ключ
Шелли Кровавая, 17
Лилиан сложила письмо, положила сверху на коробочку и все это вместе взяла в правую руку.
- Так, что там еще? - Жозефина вновь заглядывала в листок-подсказку, - ага, ага... поняла. Сейчас, подожди, - она глянула на девушку, зевнула и, наклонившись, опять исчезла под столом.
Лилиан послушно ждала. Теперь ей казалось, что атмосфера в сердце Башни вовсе и не мрачная, напротив, успокаивающая и усыпляющая.
- Даю то, что сказано; белешь то, что ведомо. Повтоли, пожалуйста. Только от себя, - Жозефина опять зевнула.
- Даешь то, что сказано... беру то, что ведомо, - Лилиан сдерживала себя изо всех сил, чтобы тоже не зевнуть.
Жозефина молча протянула ей вторую коробку, побольше, белую и перевязанную черной лентой.
- Хланителя в луки твои отдаю, чтоб миссию велно исполнил свою, - спокойно проговорила Жозефина без капли торжественности или пафоса.
- Хранителя... - начало было повторять Лилиан, но служительница прервала ее:
- Повтолять не нужно, - она весело улыбнулась, словно поведение девушки рассмешило ее. - Что-то я утомилась! Ступай, - женщина лениво и сладко зевнула.
- Как, и это все? - изумилась Лилиан. - А как же...
- Да, все, - огорченно проговорила Жозефина. - Счастливо и помни все, что услышала здесь, - она подмигнула девушке и отвернулась от нее. Тут же в ее руках очутилось незаконченное вязание, а губы вновь зашевелились, напевая жизнерадостную мелодию.
Лилиан бесспорно не ожидала такого. Постояв минуту-другую в недоумении, она взяла со стола белую коробку и прижала ее к себе левой рукой.
- Ну, тогда ладно. Я пошла, - она посмотрела на Жозефину, ожидая, что та, может быть, ответит ей. Но служительница была слишком увлечена своей сверхважной работой.
- До свидания, - бросила на прощание смущенная девушка и, развернувшись, неспешно побрела по узкой дорожке, все еще тайно ожидая оклика Жозефины.