Меня зовут Ада и мои родственники говорят, что я неспособна любить. Люди много чего говорят. Например, что я странная. А особые люди, которые называются "врачи" определили, к какой категории относится моя странность и даже дали ей номер. Но мне нравится считать себя подменышем. Я прочитала о них в книжке. Это когда волшебные существа похищают человеческое дитя, а взамен кладут одного из своих детенышей. Зачем им это нужно, я не знаю, но это объяснило бы, почему я совсем не понимаю людей. Честно говоря, я никогда по-настоящему не верила, что я подменыш, но мысль об этом слишком приятна, чтобы совсем от нее отказаться. И когда я делаю что-то такое, что людям кажется странным, и они смотрят на меня, словно на диковинного зверька, чье присутствие среди людей нежелательно, я думаю - "Если бы вы оказалась среди волшебных существ, то на вас смотрели бы точно также!" Я перечитала множество энциклопедий и бестиариев в поисках волшебного народца, из которого я могла бы происходить. В конце концов, я решила, что мне нравятся гномы. Они похожи на людей, поэтому неудивительно, что внешне я отлично вписалась в человеческий мир и не вызываю подозрений. А еще они любят что-нибудь мастерить, совсем, как я.
Но давайте я расскажу о моей семье. Даже если предположить, что я подменыш, все равно родственники - это те, кто вырастил и воспитал, а не те, кто подбросил, верно? У нас очень красивый дом, правда, маленький. Его построили много веков назад наши предки. Они хотели построить что-то вроде маленького дворца, усыпанного каменными финтифлюшками снаружи и деревянной резьбой изнутри. Я люблю представлять, будто это заколдованный замок, уменьшенный злым волшебником. И я тоже уменьшена. Вот посмотрите на меня. Сколько мне лет? Шестнадцать? Ну, вы даете! Мне уже двадцать пять. Моя семья тоже уменьшена. У меня есть только мама. Есть и другие родственники, но они с нами не живут, и я редко их вижу, поэтому они не в счет.
Наш дом дает нам деньги. Как он их дает? Очень просто, я сейчас объясню. Наш дом очень красивый и старинный, поэтому частенько находятся люди, которые непременно желают снять в нем комнату на время. Особенно это любят делать люди, которые приехали в наш городок, чтобы пожениться. Наш городок стоит того, чтобы в нем побывать, потому что он тоже старинный и милый. Вот только жить в нем не очень весело. Все достопримечательности я осмотрела давным-давно, а что здесь еще можно делать - я не знаю. Если я хочу пойти в театр или в магазин с разными интересными штуками, то мне приходится ехать в другой город, который может быть и не такой милый, как наш, но зато он большой и в нем много интересного. Мне повезло, что он совсем рядом и нет нужды ехать далеко.
В этот раз к нам приехала большая семья. Мама объяснила мне, что женщина выходит замуж во второй раз и у нее уже есть дети - дочь и сын. Дочь уже совсем взрослая, ей двадцать лет. А сыну восемнадцать. Обычно я не люблю подростков, потому что они злые. Но двадцать лет - это уже не подросток, верно? Поэтому я решила навестить старшую дочь под предлогом того, что мне нужно принести полотенца. У нас почти, как в отеле и мама очень этим гордится.
Дети жили в разных комнатах, причем дочери досталась комнатка поменьше. Если честно, это самая маленькая комнатка в нашем доме. Наверное, поэтому девушка выглядела такой сердитой, что это заметила даже я, хоть мне это и не свойственно. Но сжатые в кулаки руки, избивающие ни в чем не повинную подушку, подсказали мне, что постоялица не в самом лучшем расположении духа. Она не заметила, как я вошла. Вообще-то, я стучала, но, наверное, недостаточно громко. Мне всегда говорили, что я хожу бесшумно, как привидение, а закрываю двери и шкафчики с таким грохотом, словно я полтергейст. Вероятно поэтому, как только я закрыла за собой дверь, девушка испуганно обернулась. Лицо у нее было мокрое. Я подумала, нужно ли мне что-то сделать или лучше уйти, чтобы не раздражать ее еще больше. "Наверное, ей неприятно, что кто-то видит ее в таком состоянии и если я попытаюсь помочь, то лишь сделаю все еще хуже," - подумала я.
Девушка поспешно отвернулась и вытерла слезы.
- Что-то случилось? - спросила она.
- Я всего лишь принесла полотенца, - ответила я извиняющимся тоном. - Я уже ухожу.
Девушка вздохнула, то ли облегченно, то ли разочарованно. Я повернулась, чтобы уходить, но вдруг остановилась.
- Может мне... это... водички принести?
- Зачем? - мрачно отозвалась девушка.
- Ну... я слышала, это успокаивает.
- Глупости все это. Тем более, что воду я не люблю, она невкусная.
- Тогда может сока? - неуверенно предложила я.
- Ну, давай.
- Я сейчас принесу, - с этими словами я бросилась на кухню. Вернулась я уже со стаканом.
- Это какой? Апельсиновый? - поинтересовалась девушка.
- Персиковый. Держи, - я протянула ей стакан.
- Спасибо. А ты дочь хозяйки этого дома, да?
- Да. А еще я гном. Смотри, - я достала из просторного кармана маленький альбом и показала ей свой рисунок, где была изображена девушка-гном, похожая на меня.
- Красиво, - протянула она.
- А кем бы ты могла быть, как ты думаешь? - спросила я в надежде, что это отвлечет ее от мрачных мыслей, но кажется, это лишь расстроило ее еще больше.
- Я орк, - пробормотала она. - Гадкий зеленый орк, которого никто не любит! - после этого она разрыдалась.
- Я люблю орков, - заявила я, присаживаясь рядом. - Они интересные.
- И еще уродливые, совсем, как я, - заметила она мрачно.
- По-моему, ты симпатичная.
- У меня телосложение грубое, как у мужика. Одни плечи чего стоят...
- Я бы хотела иметь такое же сильное и крепкое тело, как у тебя. Я то похожа на пухлого и неуклюжего медвежонка...
- Вот именно, ты такая уютная на вид, что тебя невольно хочется обнять. А ко мне, наверное, и подойти то боязно...
- Вовсе нет.
- А еще я очкарик!
- Я тоже, ну, и что? Очки тебе идут и мне тоже. Это украшает лицо и делает его умным.
- Это все замечательно, но стоит посмотреть на обложку любого модного журнала, и сравнение будет явно не в мою пользу.
- Глупости. Ты думаешь, только худосочные эльфы красивы? Ерунда! Мы, гномы, так не считаем, - я улыбнулась. - Нам нравятся именно такие, как ты.
- Правда? - спросила девушка, перестав плакать. - Если правда, то поклянись тем, что священно для гномов.
Если честно, я была в восторге. Она приняла мою игру! Наверное, поэтому я решилась на то, чего раньше никогда не делала.
- Клянусь пещерами гномов! - сказала я, становясь на одно колено.
Девушка рассмеялась. Добрый знак.
- Как же вас зовут, прекрасная представительница народа орков? - спросила я.
- Ута.
- А я Ада. Ута и Ада, вот здорово!
- Ага! - кажется, моя новая знакомая тоже развеселилась.
- Ты любишь волшебные истории? - спросила я.
- Очень! Мама считает, что это ребячество и все спрашивает, когда же я вырасту.
- Моя тоже...
- Я познакомлю тебя с моим братом. Люди говорят, что он ненормальный, потому что он разговаривает с невидимыми друзьями, но я думаю, что ты его поймешь, как и я. Мне кажется, ты не такая, как другие люди, у тебя нет предрассудков.
- А вот тут ты ошибаешься, - я улыбнулась. - У меня предрассудки против нормальных, они обычно такие скучные!
- Ага, очень скучные.
Я хотела ответить, но тут меня позвала мама. Я ушла, пообещав прийти снова. Мне очень хотелось узнать эту девушку поближе и познакомиться с ее братом. А тем же вечером я нашла красивый пестрый камешек. Гномы знали бы, что с ним делать и наверняка вставили бы его в какое-нибудь украшение или инструмент. Но я выросла среди людей, и меня никто не учил гномьим ремеслам, поэтому я просто положила камешек в карман.
С Утой я встретилась тем же вечером. Ее брат сидел на полу в ее комнате и что-то рисовал. Время от времени он гордо демонстрировал рисунок своему невидимому собеседнику.
- Кому это ты показываешь свои художества? - спросила я, присаживаясь рядом.
- Это Бард, он кобольд. Я рисую его портрет.
- Хотела бы я тоже на него посмотреть, - вздохнула я.
- Лучше не надо. Сестра сказала мне, что ты гном, а у вашего народа давняя вражда с кобольдами.
- Я его не обижу, обещаю.
- Ты его может, и не обидишь, а вот он тебя...
- Ха! Меня обидеть не так-то просто, я сильная.
- Ну, ладно. Тогда прикрой глаза.
Я сощурилась и тут же невольно охнула: рядом промелькнула какая-то маленькая тень. Неужели показалось?
- Бард, это Ада. Ада, это Бард. А меня зовут Тим, - после этого мой новый знакомый посчитал церемонию приветствия оконченной и вернулся к рисованию.
- А почему его зовут Бард?
- Потому что он сочиняет песни и поет их под гитару, неужели не понятно, - Тим устало посмотрел на меня, словно на надоедливого ребенка.
- Кобольды же маленькие, им и гитару то не поднять... ой! - я вскрикнула, так как что-то ударило меня по ноге.
- Ну вот, ты его разозлила, - вздохнул Тим и пояснил. - У него маленькая гитара. А упоминания о его росте он не любит.
Я была поражена. Конечно мне нравилось воображать себя сказочным существом, но я никогда не верила в это до конца. А тут такое! Я села на пол и снова сощурилась, пытаясь убедить себя, что на этот раз я ничего не увижу и пойму, что никакого кобольда нет, что мне просто показалось. Какое-то время я действительно не замечала ничего необычного. Комната расплывалась у меня перед глазами, вот и все, чего я добилась. Я уже собиралась открыть глаза, как вдруг прямо перед собой я увидела мрачное сморщенное личико с большим носом и темными, глубоко посаженными глазами. Его кожа была неоднородного желтовато-зеленовато-коричневато-серого оттенка и напоминала древний пергамент. Кобольд недовольно взглянул на меня и почесал нос.
- Ходят тут всякие! - хрипло проскрипел он. - Только гномов мне тут не хватало...
Я невольно поморщилась. И как существо с таким голосом могло петь?
- А ты, правда, бард? - осмелела я.
- Не веришь? - кобольд хмыкнул. - А ты послушай!
Он взял гитару. Она была совсем маленькой, и струн у нее было меньше, чем у обычной гитары, но звучала она великолепно. Голос кобольда, так неприятно поразивший меня в начале, внезапно стал приятным и выразительным. Конечно, он все еще оставался хриплым, но даже в этом была своя прелесть. Он пел о горных вершинах и вольной жизни, о стремительных горных реках и о ветрах, дарящих всем крылья. Его язык звучал странно, но был мне вполне понятен, несмотря на то, что я никогда его не учила. Лишь иногда мне казалось, что некоторые слова звучат как-то неправильно.
- Язык кобольдов и язык гномов почти ничем не отличаются, все-таки соседи, - шепотом пояснил Тим. - Думаю, у тебя нет проблем с пониманием, верно? Мне вот пришлось специально учить его язык, и то я до сих пор с трудом его понимаю.
Я хотела ответить, но кобольд сердито на нас посмотрел, не прекращая петь, и я промолчала.
- Хотела бы я тоже научиться играть на такой гитаре! - воскликнула я, как только кобольд закончил свое выступление. - Сочинять стихи я умею, а вот играть - нет.
- Научиться играть? Ты? - кобольд нахмурился и вперился в меня взглядом. - Вы гномы ленивцы, каких поискать, что бы вы про себя не говорили! Трудолюбивы и терпеливы вы лишь тогда, когда мастерите что-то интересное. А чуть стало трудно или не интересно - так все бросаете и гурьбой в кабак...
- Но ведь играть - это интересно! - возразила я. - И, кажется, не трудно, учитывая, сколько у твоего инструмента струн...
- Ты на струны не смотри. Чтоб на горной гитаре посредственно тренькать - действительно много учиться не надо. Но чтоб душу из нее выжать, чтоб она рыдала, бушевала и смеялась - тут мастерство нужно. И время. Много времени, - кобольд закинул гитару на спину, закрепив ее ремешком. - К тому же, моим товарищам не понравится, что я общаюсь с подменышем.
- С подменышем? - повторила я тупо.
- Ну да. У нас подменыши как... ну, как у людей незаконнорожденные, вот, - кобольд пожал плечами. - И не смотри на меня так, я тут не причем! Не я придумал эти предрассудки.
- Но ты им следуешь, - ответила я обиженно.
Кобольд устало почесал в затылке.
- Ну, ладно, я тебя научу. Только с одним условием - ты будешь приходить ко мне в пещеру, а не я к тебе. Староват я для частых прогулок.
- Идет. А можно я возьму с собой Уту?
- Орки в моей пещере!? - кобольд так и подскочил.
Я посмотрела на Уту. Она была зеленой, а изо рта у нее устрашающе торчали клыки. Я протерла глаза, но странная картинка не исчезла. Конечно, Ута недавно называла себя орком, но чтобы так буквально...
- Бард, хватит! - вмешался Тим. - Ты не можешь отказывать кому-то в гостеприимстве лишь потому, что он принадлежит к другому народу. Я был о тебе лучшего мнения.
- А что я могу? - проворчал кобольд. - Собратьям это не понравится...
- То, что ты по ночам бренчишь на своей гитаре, нравится им еще меньше, но они же терпят.
- Потому что я один из них, - пояснил кобольд. - Поэтому и терпят. Вы бы еще троллиху привели!
- Между прочим, тролли - неплохой народец, - подала голос Ута. - Склочный, это верно. Но в целом неплохой.
- Просто они ваши соседи, вот ты их и выгораживаешь, - возразил кобольд. - Мы вот тоже стараемся с гномами особо не ссориться, как-никак в соседних пещерах живем. Ладно, так и быть. Приглашаю всех, я сегодня добрый.
- Ура! - Ута неуклюже захлопала в ладоши.
Но тут мама позвала меня ужинать. Странное дело - кобольд тут же начал таять и растворяться в воздухе.
- Постой, ты куда!? - воскликнула я.
- Родители... не люблю я их, - проворчал кобольд. - Они все не верят в сказки, за редким исключением. А нам это - как нож вострый. Я лучше пойду. Приходите ко мне в гости как-нибудь в другой раз, когда будете одни, - с этими словами он исчез.
Я огляделась. Ута больше не была зеленой, и клыков у нее не было. Тим, как ни в чем ни бывало, взял свои принадлежности для рисования и вышел из комнаты.
- Эти родители всегда не вовремя, - вздохнула я. - А ведь мы могли бы сейчас пойти в гости к кобольду!
- Кобольд не угостил бы нас ужином, - резонно возразила Ута. - Мы можем пойти к нему в другой раз.
- Это никуда не годится. Раз кобольд нас пригласил, то нельзя обрывать сюжетную линию на полдороге. Иначе это неправильная сказка.
- Сразу видно - писательница, - Ута хихикнула. - Я с удовольствием еще поиграю с тобой, это весело. У нас еще будет такая возможность.
- Но сказка...
- Хочешь сказку? - оборвала меня Ута. - Тогда вот...
Когда я почувствовала прикосновение ее губ к своим губам, то замерла, а потом ответила на поцелуй. Ута была права - вот это была самая правильная сказка на свете.