Ведь предупреждал меня один умный дяденька еще в детстве, что не надо гулять в Африке…

     Маленькие дети!

     Ни за что на свете

     Не ходите в Африку,

     В Африку гулять!

     В Африке акулы,

     В Африке гориллы,

     В Африке большие

     Злые крокодилы

     Будут вас кусать,

     Бить и обижать,-

     Не ходите, дети,

     В Африку гулять…

     Но ведь не внял, а зря. Именно эта мысль мелькнула у меня в голове , когда я очнулся после взрыва развеявшего по волнам пароход гружёный боеприпасами и взрывчаткой, имевший курс на очень молодую африканскую республику, внезапно полюбившей марксизм и куда я шел на борту этого трампа с благородной целью помогать очередному братскому народу в деле защиты революции.

     Второй мыслью было то, что я выжил и судя по лёгкой бортовой качке нахожусь на корабле, и тут мне в мозг хлынул яркий поток образов и событий…

     Моя новая личность звалась Александр Николаевич Вальронд и был он контр-адмиралом, командиром флотилии Речных крейсеров Краснознаменного Боевого Речного флота Российской Социалистической республики. Это был параллельный моей родной Земле мир, с почти такой же географией и историей, только реки тут были почему-то шире и глубже , и большинство прибрежных акватории были мелководными на всю ширину шлейфа, и потому речные бронекатера были основной универсальной боевой единицей флотов , но имели и свои флагманские варианты, типа Лидеров эсминцев и назывались они Речными крейсерами, имея серьезное вооружение, приличную броню и выдвижные кили, для выхода в более глубокие внешние акватории. А флоты традиционно назывались речными. У каждого прибрежного государства были островные верфи, где были большие глубины и где строились морские суда, но только гражданские. Согласно международному соглашению, военные корабли водоизмещением больше тысячи тонн не строились. Хотя, конечно все державы хитрили и многие торговые корабли, если что легко превращались в вспомогательные крейсера, а Россия построила ледокольно-транспортный флот для Севморпути и корпуса этих судов, были практически бронированы.

     История тут ушла вбок в 1918 году, когда Эсеры, раскусив июльскую провокацию большевиков, исполнили внедренного агента ЧК Блюмкина (а заодно и ряд мутных и колеблющихся товарищей), переманили на свою сторону Латышских стрелков, с помощью эсэров латышей, ( пообещав им свободную социалистическую Латвию с частной собственностью на землю и средства производства), после чего они подняли на штыки Вацетиса, Сиднея Рейли (не вовремя сунувшегося с какой то мутной агитацией) и комиссаров, вошли в Москву, блокировав части гарнизона верные большевикам. И взяв штурмом Большой театр, не рассусоливая ликвидировали Пятый съезд Советов (вернее его большевистскую часть), эсеры согласно решения ЦК от участия в съезде уклонились. В провинции и так была практически эсеровская власть на местах, и тут ещё сыграло роль то, что не было тут у эсэров деления на левых и правых и партия была едина.

     В Германии революция произошла раньше и в Восточной Пруссии организовалась Республика Красных фронтовиков, Польша аннексировала Галицию и Литву, Эстония вошла в унию со Свободной Латвией, а на Украине началась гражданская война, между Петлюрой, гетманом Скоропадский, монархистами, красными, анархистами, и прочими серо-буро-малиновыми.

     В результате чего… Украина осталась как Винницкая и Запорожская области. Киев и Восток отошли к России , ну и образовалась Гуляй Польская республика Махно.

     Эсеры же начали строить просвещенный социализм с человеческим лицом, с сильными реверансами крестьянству. Гражданская война вроде бы началась, но быстро сошла на нет. Эсэры грамотно провели земельную реформу, пустив на нее часть золотого запаса, выплачивая крупным землевладельцам разумно-небольшую компенсацию, но золотом. Тут так же образовалась Дальневосточная, республика, которая образовало унию с Монголией. А в Монголии кстати властвовал барон Унгерн, который лично застрелил атамана Семенова и из его казаков создал свою преторианскую гвардию.

     В России же у власти официально стоял Большой Конституционный совет , некий прообраз Учредительного собрания. Бессменным Председателем Совета, была товарищ Спиридонова. Но после попытки Савинковского путча, во время которого знаменитый террорист уходя от погони сорвался, в лестничный пролет и свернул себе голову, руководство партии Социалистов-революционеров прекратило игры, в демократический централизм и в серьез стало укреплять вертикаль власти. И по-быстрому была проведена небольшая, и сравнительно победоносная война с Финляндией, которая разинула рот на Карелию и корабли Балтийского флота стоявшие в Гельсингфорсе и из за этого потерявшая треть территории. Генералы Корнилов, Юденич и Слащев во главе Русского легиона и Красная армия Московского правительства, во главе с Муравьевым, быстро объяснили лахтарям, что не хорошо проводить этнические чистки, а Слащев, когда Маннергейма захватили казачки ходившие в разведку, вызвал барона на дуэль и в первом же выпаде тяжело его ранил.

     Ну а Вторая Мировая война началась опять в Данциге. Германия и Польша напали на Республику Красных фронтовиков и заодно и на Свободную Латышскую республику ну и что бы два раза не ходить, поделили вольный город Данциг .

     Так и закипело. Россия поддержала республику, Польшу поддержала Франция, Испания внезапно осадила Гибралтар, ДВР вошла в унию с Россией, короче все оказались при деле.

     Адмирала Вальронда послали с эскадрой и кораблями обеспечения на помощь вновь образованной республике Готланд и попав в абсолютно не свойственный этим местам и этому времени года шторм с инфернальной грозой, эскадра перенеслась к Груманту времен Кальмарской унии. В этом экипажи перенесенной сюда эскадры убедились за месяц до переноса моего сознания в тело адмирала.

     

     Контр-адмирал Александр Николаевич Вальронд , командир флотилии Речных крейсеров Краснознаменного Боевого Речного флота Российской Социалистической республики, имел черного Лабрадора Бимса и самое главное, службу знал. А посему, как только стих шторм , приказал приступить к визуальному определению корабельного состава (радио тупо молчало).

     Учитывая что флотилия представляла из себя сборную солянку, корабли шли параллельными дивизионными пеленгами.

     Председатель ЧК Кац-Камков подарил свой старый флагман адмиралу в память «о совместных битвах», как велеречиво вспомнил главный чекист о подавлении путча Савинкова. Тогда после разгрома в Москве , Савинков смог бежать в Кронштадт, где его сторонники подняли мятеж, но главноначальствующий на рейде капитан второго ранга Вальронд, высадил с кораблей десант из матросов, арестовал и расстрелял на месте штаб мятежников объявленных вне закона и лично арестовал Савинкова прибывшего на катере, после чего сам и отвез его в Москву. За эти деяния он получил каперанга и должность капитан-коменданта Кронштадта. А когда Спиридонова сказала что выполнит любое его желание, он попросил вернуть морским офицерам погоны и кортики. Муж Марии, Федор Раскольников, Коморси республики, поддержал эту идею и Вальронд стал самым популярным адмиралом среди русских моряков (контр-адмирала он получил через месяц, когда разбил британскую эскадру пытавшуюся захватить Кронштадт).Британцы слопали дезу Ино ЧК, про то что Кронштадт и форты "Красная горка" и "Ино" захвачены мятежниками и Российские власти это скрывают. И попав под огонь двенадцати дюймовых батарей, из шести судов британцы потеряли три потопленными, а два были дерзко взяты на абордаж морским батальоном составленным из добровольцев набранных с кораблей и береговых экипажей. Сбежавший на последнем оставшимся целым корабле коммодор Дадли Паунд, был традиционно обвинён в превышении полномочий и пиратстве, приговорен к повешению, помилован и отправлен в отставку.

     Флагманом флотилии был речной артиллерийский крейсер «Пламя» вооруженный устаревшими танковыми башнями с укороченными 76 миллиметровыми орудиями и множеством пулеметов, но с приличной бронёй. Флагман шел с Первым дивизионом состоящим из шести речных крейсеров серии Грумант 101, вооруженными новейшими танковыми башнями Т-34-76. Второй дивизион состоял из шести речных крейсеров Грумант 201 «З» со смешанным вооружением включающем 57 миллиметровын зенитные автоматы. Потом шли танкерный дивизион из четырех танкеров и трех угольщиков, технический дивизион из восьми грузопассажирских сухогрузов с оборудованием и персоналом, инженерный дивизион из четырёх угольно-нефтяных плавучих электростанций и четырех плав- мастерских (практически ремонтно-механических заводов) и в арьергарде шел дивизион тяжелых мониторов вооруженных артиллерийскими установками в тех же башнях типа Т-28 и батареями реактивных миномётов. Пост-арьергардом шли три скотовоза с коровами, лошадьми, свиньями и мелким рогатым скотом и соответственно с запасами кормов и достаточной обслугой, являвшейся костяком будущих животноводческих совхозов. На всех сухогрузах и угольщиках так же стояли зенитные установки. Надо сказать, что по традиции большинство зенитных расчетов составляли женщины и в экипажах их хватало (товарищ Спиридонова отводила эмансипации серьезную роль).

     Серию «Грумант» строили на Мурманском судостроительном заводе купленном под ключ, в Северо Американских Соединенных Штатах. Учитывая что не было Гражданской войны, массовой эмиграции и военного коммунизма, золотой запас Империи сохранился и хлеба было в достатке. Так что министр (наркомов Спиридонова отменила, как тавтологию). промышленности Пётр Иоакимович Пальчинский, получив серьёзное финансирование, смог серьезно модернизировать Российскую промышленность, закупая заводы под ключ в объятых кризисом САСШ вместе с инженерным персоналом.

     И в том, что корабли серии «Грумант», занесло именно на древний Грумант 1557 года от Рождества Христова, было что то мистическое.

     Для молодой республики Готланд много чего везли… Сборные домики производства Карельской области (так теперь называлась Финляндия), сборные элеваторы, строительную и сельхоз технику, оборудование для угледобычи и даже американскую универсальную мининефтяную станцию, для добычи и переработки нефти. Ко всему оборудованию прилагался персонал и что отдельно радовало адмирала потом, в личном составе наблюдалось гендерное равновесие. Была даже усиленная рота ОМСБОН ЧК в составе полутора сотен штыков и восьми плавающих танков т-38 с приданным моторизованным взводом ТО.

     Когда после окончания шторма наконец заработало радио, нашлись все корабли и суда конвоя и снова был составлен походный пеленг. И тут как по заказу появились гости, это была шлюпка набитая учеными, с потопленного немецкой подлодкой парохода из их времени, а через час очень удачно попался поморский коч уже из этого мира.

     Его экипаж в результате этого самого шторма был унесен в открытое море и из за этого же шторма лишился парусов, провизии и пресной воды и к моменту встречи с караваном уже тонул.

     Увидев адмирала и его верного Бимса, поморы рухнули на колени и стали славить морских богов давших им счастье улицезреть Светлого князя приплывшего на железной ладье и приручившего Грумантского пса.

     Когда штурмана окончательно определились положением во времени и пространстве, курс флотилии был дан на Грумант.

     На Груманте было селение поморов, которые некогда совершили исход с Большой земли не сойдясь во взглядах с присланным воеводой. Они основали поселок Белек и зажили довольно не плохо ибо этот Грумант, климатически отличался от своего собрата с той Земли. На этом Шпицбергене была дюжина термальных источников, вокруг которых образовались озера с отдельным микроклиматом по берегам, где поморы умудрились вырастить овес и даже пшеницу. Местные олени поддавались приручению и заменили тягловую и верховую скотину. У поморцев были кочи с которых они выставляли в море свои любимые ярусы, которые обеспечивали их рыбой. (Ярус, особая поморская снасть, достигает длинны в несколько вёрст и состоит из верёвки толщиною в мизинец, к которой прикреплены тонкие бечёвки длиною до двух аршин, на расстоянии одной сажени друг от друга. К свободному концу этих бечёвок крепятся крючки. Длина среднего яруса достигает 4000 сажен и к нему крепится до 5000 крючков. Ярус опускается на морское дно и лежит в воде около шести часов, после чего его медленно вытаскивают и естественно снимают с крючков попавшуюся рыбу).

     У этих поморов была легенда о Светлом князе, который приручив Грумантского пса (нечто вроде местной собаки Баскервиллей) приплывет на железных челнах с дружиной и возьмет эти земли под себя. И эскадра адмирал Вальронда, своим появлением полностью эту легенду подтверждали.

     За месяц до моего подселения в тело адмирала, в большой бухте, которая уже не станет в будущем заливом Билле Фьерд, образовался поселок из сборных домиков, обложенных снежными блоками, где потихоньку налаживалась жизнь и тут в адмирала Вальронда вселился некий отставник с большим и многогранным опытом по военной и хозяйственной части.

     Я очнулся в теле адмирала под утро и какое то время корчился от головной боли, вызванной информационным смешением сознаний. Все знания адмирала Вальронда стали моими, но адмиралом Вальрондом стал теперь я.

     Придя в себя я стал разбираться в ситуации в которой очутился и вот что мы имеем в знаменателе…

     Я нахожусь на ледокольном транспорте Мурман, являющимся штабным кораблем флотилии и как бы резиденцией руководства Территории Грумант. Флотилия бросила якоря в огромной бухте на Западном острове. Бухта эта, была практически заливом разделенным на две бухты поменьше, в одной из них было поселение поморов, а в другой обосновались мы. Наш городок получил незатейливое название Кронштадт, ибо большая часть военных кораблей была переведена во флотилию оттуда. От Кронштадта уходила вглубь острова цепочка термальных оазисов с поясами земли пригодной для сельского хозяйства и там вовсю кипели работы совхозников и примкнувших к ним добровольцев. Штабной Совет Кронштадта, куда входили помимо адмирала, являющегося его председателем, старший майор Глебов (особист из ЧК), капитан Мурмана Иванов (самый опытный и уважаемый из торговых мареманов), агроном Петрухин, главный спец по сельскому хозяйству и формальный и неформальный лидер аграриев, инженер Паратов, начальник технарей, монтажников и эксплуатационников, и капитан-лейтенант Мазур, командир морпехов.

     Как говорил Государственный секретарь Британской империи по вопросам войны сэр Томас Бабингтон Маколей, в Королевском флоте были джентльмены и моряки, но моряки не были джентльменами, а джентльмены — моряками. Я это к тому, что социальные слои у нас имелись и с достаточно четкими границами. Аграрии, моряки, военные, техники и даже академики (так я называл группу спасённых нами в море ученых). А вот политотдела не было, ибо он в полном составе погиб во время учебной тревоги. Баркас с политотдельцами репетирующими эвакуацию, подорвался на бродячей мине. Хотя эта версия вызывала у меня некоторые сомнения, уж больно фальшивая скорбь была на лице у капитан-лейтенанта Мазура, на которого и у меня, и у чекиста Глебова, скопился целый штабель доносов от политработников.

     Местных жителей тут было тысячи две, у них были каменные дома ибо камня в горных осыпях тут хватало. Его возили и по снегу, и по земле на волокушах, а дома строили артельно. Социум у поморов был общинный, разбиты они были на Роды и совет Старейшин родов выбирал старосту на пять лет. Потом происходили перевыборы, но никак Новгородское вече. Поморы были люди солидные. Заморцам (так они называли людей с эскадры), уважительно показали границы поселений поморов и объяснили, что вне этих границ, земля и вода свободны.

     В бухте были удобные фьорды для швартовки, там и поставили транспорты и мониторы. Дивизионы Речных крейсеров организовали брандвахту и патрулирование местной акватории. Радары были на всех кораблях и в трюмах транспортов были три стационара. Один из них поставили на горе в километре от порта и включали раз сорок восемь часов, ибо не смотря на имеющиеся танкеры, горючее было приказано строжайше беречь. У трех термальных озер, в зеленой зоне построили из сборных щитовых домиков три поселка, Инженерный, Бивак и Хлебный. Жили там соответственно технари, военные и аграрии. В Хлебном поставили элеваторы которые везли в разобранном виде, которые забили зерном с зерновозов и построили пекарню. Агрономы кстати обрадовали сказав, что в зеленой зоне у термальных озер, урожай можно будет снимать два раза в год ибо там во первых теплая земля, а во вторых, исходя из особенностей этого мира, тут длинный солнечный день. Скотина так же акклиматизировались без проблем. Но вот кошки, которых привезли с собой штатские , удивили… часть из них сбежали в зеленку и стали стремительно дичать и навострились ловить рыбу и лягушек, себе на пропитание.

     А у бухты где стояли корабли стали строить порт.

     Несколько двухэтажных сборных бараков обложили снежными кирпичами по примеру поморов и получились теплые строения. У поморов кстати были дома двух вариантов просто каменные в термальных зонах и каменные обложенные снежными кирпичами в холодной местности.

     Сегодняшний совет был посвящен организации добычи каменного угля, открытые залежи которого нашли наши геологи, путем инсайдерской информации от поморов. Вопрос был в персонале для будущей Угольной станции и тут мне было что предложить… уголь был в холодной зоне и делать там постоянный поселок было чревато настроениями назначенных туда «добровольцев» и я, выдал идею о вахтовом методе. То есть во-первых Угольная станция объявляется флотским объектом , и из моряков, причём и военных и гражданских формируются вахтовые команды, куда принимались и добровольцы. Команда работала на карьере неделю и потом менялась, это все проходило как угольная вахта и оплачивалась вдвойне. Оплата пока шла в трудоднях, но по поводу системы деньги-товар вопрос пока висел в воздухе. С аграриями было проще, им сразу засчитали в долг, скотину, зерно, сельхозинструменты и они должны были рассчитываться сельхоз продукцией. Остальным пока шли в зачет трудодни, хорошо хоть с бухгалтерами было хорошо ибо на Готланд ехала группа выпускниц финансового техникума, и с аксессуарами типа бумаги, счетов и арифметических машинок типа Феликс, у них все было хорошо.

     Но окончание Совета, как выяснилось было еще впереди… Когда я разрешил участникам разойтись, Мазур и Глебов попросили разрешения задержаться, для обсуждения назревшего военного вопроса, который оказался не совсем военным.

     Старший майор Государственной безопасности Глебов, оказался подпоручиком Глебовским из последнего выпуска Константиновского училища, которого тайная офицерская организация «Скипетр», имевшая своей целью восстановление Монархии в России внедрила в ЧК, где он не без помощи соратников сделал карьеру, а капитан-лейтенант Мазур, оказался гардемарином, которому не дала доучиться революция и который был некогда одним из кандидатов в женихи племянницы Глебовского и так же состоял в «Скипетре» и был конфидентом Глебовского в Красном флоте.

     Организация «Скипетр», после гибели семьи Романовых (здесь несчастных казнили 5 июля 1918 года, Свердлов – Гаухман тут поторопился) сошла на нет, но боевое крыло решило создать монархический анклав, где через Земской собор учредить местную династию. Когда Российская республика, стала готовить операцию Готланд и Глебов-Глебовский стал ее куратором от ЧК, то в экспедицию стали включать исключительно нужных людей и костяк ее составили люди Глебовского (Петрухин и Паратов тоже были из Скипетра), но вот с кандидатом в монархи была напряжёнка и сохранялась она до тех пор, пока поморцы не рассказали пришельцам о легенде про князя с черной собакой и вот мне, так сказать явочным порядком предложили стать Князем Груманта. Я попросил позвать агрария и технаря и когда Паратов и Петрухин вошли в салон, я нажал ногой на кнопку вмонтированную в пол и из двух смежных с салоном помещений, буфетной и комнаты отдыха, вышли четверо крепких моряков с Маузерами и ППШ, под командованием капитана Иванова. У Вальронда были свои бодигарды и я только немного усовершенствовал эту систему. Моряки уже на второй день высадки , сказали что надо брать власть и иного главы громе адмирала, они на Груманте не видят и ко мне была сразу же представлена зримая и незримая охрана, ибо от сухопутных можно ожидать чего угодно.

     Насладившись немой сценой, я сказал, что у нас была такая же идея, как и у них, ибо в нашей ситуации жизнеспособна только монархия, в данном случае Великое княжество Грумант. Но править я собираюсь самостоятельно, хотя и с помощью Совета но марионетки из меня не получится.

     Ну и для еще более яркого финала темы, ко мне на прием заявились Первый староста поморов Евсей и батюшка Савва, которые объявили, что народ просит князя Вальронда принять княжение над своим народом. И завтра прибудет челобитная депутация от родов Груманта.

     Вот так началось мое Великое княжение. Конечно на эскадре, как мы привычно называли свое сообщество были недовольные, но Тайный приказ, первый княжеский департамент организованный мной, локализовал недовольство, иной раз более чем жестко, и старший майор Глебовский был тут полностью прав, мягкость власти в таких ситуациях была недопустима.

     Правление свое я начал с укрепления обороноспособности государства и идеологии.

     Нынешние флоты сопредельных государств были нам естественно не страшны, все эти каравеллы и галеасы, нашим 76 мм орудиям и ДШК были если и не на один зуб, то максимум на три, но до становления княжества Грумант, нам контакты с заграницей были ни к чему. Тут могли шляться, датчане и англичане осваивающие добычу китов и я без всякого сомнения приказал в стомильной зоне, уничтожать все суда, кроме русских. На входе в Княжескую бухту (так она теперь называлась) в скалах было с помощью взрывчатки и такой то матери, построено два пушечно-пулеметных форта с радарами. Запас корабельных радаров был на судне снабжения, но я приказал их беречь ибо замены и серьезного ремонта увы не предвиделось. Так что включались радары очень редко и только по особому запросу. Это же касалось и радиоаппаратуры.

     Кстати всем штатским технарям я дал офицерские звания, начиная от техник-лейтенанта и выше соответственно должности или специализации, с внеочередным производством уже имевших звания, с соответствующим окладом жалования и с обязательной доплатой за преподавание. Этим я прикрепил их к военно-морскому коллективу. Были открыты две школы для детей поморов и наших будущих чад. А еще я повелел устроить Университет и поручил это Всемирной Княжеской Академии Наук, моей личной хохме…

     Как я уже рассказывал , в море был подобран баркас с учеными с потопленного немецкой подлодкой научного судна. Что характерно, спаслись исключительно МНСы числом две неполных дюжины. И я решил мотивировать этих молодых сотрудников, лучшим в мире мотиватором после секса… Самолюбием!

     Я собрал эту публику, поздравил всех с чином профессора и объяснил, что в виду того, что они самые образованные люди этого мира, то они отныне считаются Всемирной Княжеской Академией Наук и следовательно они теперь Академики (золотые бляхи и мантии последуют) , а президента академии пусть наши академики выбирают сами из своих рядов и пусть победит достойный и академиков проводили в корабельный кинозал.

     Когда я через час заглянул туда, то застал несколько не академическое зрелище. Как выяснилось из двадцати двух академиков было выдвинуто три кандидата от групп и пять самовыдвиженцев, что вылилось в общую драку. Лишь один из академиков скромно находился в стороне и не имел повреждений в одежде и следов на лице. Это был молодой ученый из Петербурга Владимир Лукошков, его я и назначил президентом Академии наук и параллельно ректором Княжеского Университета.

     В своей напутственной речи, я объяснил им (ограбив на цитаты двух вождей из своего времени) , что кадры ныне решают все и все академики должны параллельно с научной работой, делать серьезный упор на преподавание и быть культуртрегерами идеи внедряемой в массы на тему, что нашим соотечественникам сейчас надо учиться, учиться и учиться. Причем учёным мужам придется преподавать и в университете, и в школе. Полное название университета , по моему приколу звучало так... Грумантский Княжеский Университет имени Лопе де Веги (это я просто вспомнил анекдот из своего времени*, а ученым объяснил что с таким названием в последствии будет проще влиться в Мировой научный мир, и народ сразу проникся.

     

     *Идет собрание колхозников с повесткой "Как назвать наш колхоз".

     Следуют ленивые предложения типа:

     "Заветы Ильича", "Красный Октябрь" и.т. д. – но все это уже было.

     И тут встает дремавший до этого мужичонка и предлагает:

     - А давайте назовем наш колхоз имени Лопе Де Вега-.

     Народ обалдевает и спрашивает этого самого мужичка:

     - Ну а что это такое?

     - Да я точно и не знаю, но уж больно на "е* твою мать" похоже.

     

     С идеологией же вопрос начал решаться несколько позже и шел он по нарастающей, особенно после раскрытия «Заговора помполитов»...

     В Российской республике была сохранена структура Доброфлота и туда входили практически все гражданские суда, но для политического контроля в штаты была введена должность помполита и на этих должностях было много скрытных членов распущенной РСДРП, которые и решили устроить Якобинский термидор, на отдельно взятой эскадре, но вот не учли товарищи комиссары психологический фактор. К моменту Пролетарского восстания, подавляющее число матросов были техник-лейтенантами и выше, а не имеющие технических специальностей были произведены в боцманматы с жалованьем близким к офицерскому. И когда им предложили вернуть себе пролетарскую сущность и свергнуть новых «драконов», за ними пошли единицы. Причем народ так разозлился, что часть пролетарских трибунов просто ушли за борт с привязанными к ногам колосниками. А выжившие термидорианцы пошли на шахты, кроме организаторов естественно, получивших баницию с веревкой за Измену Родине. В замкнутых социальных структурах, любая политическая Фронда смертельно опасна и если ее не уничтожить, она уничтожит эту структуру.

     Диалектика борьбы однако.

     А вот вопрос с государственными финансами разрешился самым неожиданным образом.

     На одном из транспортов, в ящиках с маркировкой гласящей, что в них находятся, упаковки бумажных мешков, оказались сто миллионов Червонцев Российской республики в купюрах, предназначенных для стратегических закупок в той Скандинавии. Секретный груз сопровождал чиновник из Министерства финансов со знаковой фамилией Шлиман и трое сопровождающих из службы инкассации. Инкассаторы оказались активными участниками заговора и накануне изолировали Шлимана в каюте, оставив с ним одного охранника, а остальные двое ушли делать Революцию. Но товарищ Шлиман, несмотря на ботанический вид мелкого местечкового бухгалтера, имел за спиной школу Одесского эсэровского подполья времён недолгой германско-петлюровской оккупации и службу в особом отделе у батьки Махно, и понимая что ему и так, и так не жить… (победят путчисты, уберут как не нужного свидетеля, проиграют, окажется в стане побежденных с непонятным статусом), убил китайским ударом под нос конвоира (удару этому его научил в Одессе один китайский массажист) и просочился к Мазуру, с которым был дружен по совместному преферансу. Шлиман рассказал Мазуру и про деньги, и про заговор. Про заговор Мазур уже знал, Старший майор Глебовский зря свой хлеб не ел, а вот по деньгам финансиста сразу представили мне и так у нас появился Главный дьяк казначейства и своя валюта. Но где валюта, там и финансовый аппарат, и я вспомнил девушек из финансового техникума и спустил им контрольную работу, на тему привязки трудодней к червонцам, чешуйкам и производственному процессу. Бумажные червонцы Российской республики напоминали Советские червонцы тридцатых годов, но вместо Ленина на них были Пугачев, Разин, Болотников и на бумажке в один червонец Кампанелла (я так понял это была шутка товарища Спиридоновой в огород маститых теоретиков).

     

     Чешуйками же были монеты ходящие среди поморов, в основном серебряные и золотые, но были и медные, ибо золото и серебро на Груманте присутствовали, а вот медь была только покупная из старых запасов. Технология изготовления чешуек была простейшей, делалась грубая проволока, плющилась и клеймилась двумя местными златокузнецами работавшими при Первом старосте, которых я при первой же возможности перевел в Кронштадт.

     Работа по специальности для финансисток не была обязательной, но я надеялся вытянуть из их состава нужные кадры не только по финансам, и я собирался применять эти кадры и в других сферах, плюс я пропустил их через тест определения IQ с элементами психологического анализа, который они и сами должны были в дальнейшем проводить со всеми кто будет с ними общаться по служебным вопросам. Тест этот был написанный мною по памяти, ибо тестов этих в прошлой жизни я прошел по роду службы туеву хучу. Кропая тест, я вспомнил историю про одно забавное тестирование из той самой прошлой жизни*

     Из восьми представленных работ я обратил внимание на семь. Одна была готовым проектом, три были вельми толковыми дополнениями к оному и еще три были занудливо добротны, а последняя не блистала, но была старательной и четырех последних соискательниц я сразу отправил к Дьяку Казначею Шлиману, а вот первую четверку вызвал на ковер и не приглашая присесть стал проводить дознание ибо подозревал по общему слогу работ, что это команда и автор идеи, это только одна из них, а остальные так сказать, на подхвате.

     Я оказался прав в своих подозрениях, это была команда и старшей там была красавица Наташа Иванова (урожденная княгиня Голицина). Ее я назначил начальницей своего секретариата, а девушки стали сотрудницами оного. Они были членами тайной дворянской организации «Корде» названной в честь убийцы Марата Шарлотты Корде. Их идеей фикс была месть за Великого князя Михаила расстрелянного в этом Мире в 1917 году, тогда вместе с ним погибла тетушка Натальи. Их целью были Ленин и Свердлов, но эсэры ликвидировали эту цель самостоятельно и девушки остались не у дел и тут очень удачно появился князь Грумантский со своей черной собакой и они решили служить ему и не только служить, но и охранять. У каждой из девиц был за подвязкой изящный Walther Model 9, причем пули в обоймах были подпилены крест на крест.

     И этой ночью Наташа пришла ко мне в каюту, а в следующие ночи меня почтили своим присутствием и ее товарки. Все это они объяснили тем, что будут теперь денно и нощно меня охранять, против чего кстати, я был не против.

     

     

      Мой секретариат работал днем и ночью, и в обе смены девушки трудились весьма продуктивно. Наталья сказала, что они все обязательно должны от меня понести, дабы княжеский род не знал переводу. И вообще, вопросы рождаемости очень важны для княжества и посему, само понятие бастард, должно быть вычеркнуто из местного словаря.

     Короче мы засели за местный гражданский кодекс, который я не мудрствуя лукаво назвал Домостроем. Нет, у женщин были равные права с мужчинами, но было официально разрешено многоженство и любые дети на стороне считались отныне законными и писались по отцу. Дело было в том, что у поморов был сильный перекос проценте женского населения, а в Эскадре наоборот. Так что Совет единогласно одобрил этот пункт Домостроя Княжества Грумант. После моей княжеской инаугурации, Совет был переименован в Боярскую думу, я конечно опасался, что не все примут такое название, но учитывая, что народ отходил после моей коронации, а погуляли мы хорошо… Совет и Электорат принял любые свершения.

     Для этого празднества было выбрано красивейшее место в окрестностях, Теплое озеро, а отныне и вовсе Княжеское. Это была изолированная горная долина, где благодаря сразу трем термальным источникам образовалось озеро и все его берега в радиусе километра были зелеными. Вход в долину был через ущелье и элементарно оборонялся, хотя его и снаружи было легко закупорить, но это было вполне решаемая проблема, ибо в трюмах одного из транспортов были автожиры, два боевых А-7 М и один военно-транспортный А-7ЭТ. Что было самым интересным, их экипажами были мои девушки. Они занимались в Клубе ДОСААФ, там были завербованы ЧК и внедрены в экспедицию в качестве засланных Казачков, то есть казачек конечно. А-7М были боевыми машинами вооруженные тремя пулемётами и восемью ЭрЭсами, они могли так же нести ФАБы 500 и 100, и контейнеры Гроховского под восемь пассажиров. А модель А-7 ЭТ была экспериментальным транспортным аппаратом с закрытым салоном вместительностью в семь человек и вооруженный спарками из ДШК* и Шкасов*, включая экипаж. Эти машины могли унести нас на тысячу километров в любую сторону, на высоте пять километров. Там я и решил сделать свою частную резиденцию. На склоне одной из скал после схода ледника образовалась терраса и несколько пещер выходящих на нее, там я и приказал начать строительство. Изначально там поставили домики-контейнеры, а в пещерах закипела работа. Первым делом пещеры стали закладывать стеной из стеклоблоков, по пути сюда, но еще в своем мире, эскадрой был затрофеен шведский сухогруз, с грузом этих самых стеклоблоков под которыми при досмотре нашли две четырехорудийных платформы Bofors L60, с большим БК. И стеклоблоки и пушки, пошли на мое озерное обустройство. А все автожиры, кроме дежурного, я после праздников перегнал на террасу.

     

     *ДШК Дегтярева -Шпагина крупнокалиберный, пулемет калибром 12,7 мм.

     ** Шкас – (Шпитального — Комарицкого авиационный скорострельный) пулемет калибром 7,62 мм. Темп стрельбы 1800 выстрелов в минуту.

      Коронация князя была помпезной, тем более это была первая коронация на Груманте. Гостей было человек двести… старшие офицеры с эскадры, главы родов, новое и старое начальство всех видов и естественно с женами и спутницами. Принаряженная толпа окружала площадку, в центре которой стоял я в адмиральском мундире, но с непокрытой головой. Сзади меня красовались мои княжны затянутые в подогнанные по фигуре офицерские морские кителя. Перед нами находился Совет в полном составе с епископом посредине. Епископ, Староста, Глебовский, Иванов, Петрухин и Паратов, по очереди произнесли тексты челобитных на княжение от народа Груманта, прервались на одобрительные здравицы толпы, после чего епископ Грумантский Савва, подошел ко мне с короной спешно изготовленной местными златокузнецами. Епископ начал протягивать руки с короной, ожидая, что я по сценарию преклоню выю и он меня коронует. Но я почему-то вспомнил известную картину Жака Луи Давида, где Наполеон сам одел на себя корону вырвав ее у Папы и я буквально по наитию повторил этот жест и судя по тому, как заорали ура мои моряки, это было правильное решение. А потом естественно был банкет, вернее банкеты.

     Для, руководства столы накрыли прямо на берегу Княжеского озера, а в Белеке и Кронштадте организовали фуршет на улицах. В нашем Караване, очень удачно затесался спиртовоз, а среди провизии было несколько сот ящиков лимонного концентрата и большой специалист по напиткам, боцман Тарасюк, сделал шикарную лимонную тридцатиградусную наливку, которая птицей летела, под местные рыбные деликатесы. Но как говорил Первый секретарь Грузинской ВКПб Лаврентий Берия: "Партийная работа, это очень сложная работа и расслабляться ответственным товарищам нельзя никогда".

      И тут в разгар пиршества пришла радиограмма с крейсера «Сокол» (бывшего сухогруза превращенного в супер-рейдер). На «Соколе» установили несколько автоматических зенитных установок , там же была на постоянной ротации рота морпехов с пулеметами и получилась супервундервафля для этих вод. В ближней акватории успешно дежурили «Речные крейсера», а вот «Сокол» и его систер-шип «Орел» осуществляли контроль за дальними водами. Они оба имели комплексные двигатели, то есть могли работать и на нефти, и на угле и ходили парами, находясь в визуальном контакте, на эту тему был мой строгий приказ. Тут я дул на воду, на молоко и на Ямайский ром в придачу, ибо потеря хода нашего одинокого корабля была чревата букетом ненужных осложнений и утечек.

     А так «Корсары Князя» паслись на дальних подступах к Груманту, периодически выходя на периферию торговых путей и беря призы. Грузы шли в магазины и на рынки, экипажи на угольные копи и рудники, а суда, какие поморам, а какие и на дрова. С «Сокола» сообщили что захвачен шведский галеас, оказавшийся дипломатическим судном ведущим посольство шведского короля во Францию. Плыло в составе посольской флотилии три корабля, но они нарвались на эскадру датских пиратов. Один шведский корабль был потоплен, корабль посла сцепился в абордаже с пиратским флагманом, а третий, корабль шведов обратился, в бегство и целых два пирата погнались за ним, а потом в разгар боя начался шторм. Сцепившихся флагманов унесло в северный воды, дипломаты смогли победить пиратов, но попались в руки морпехам с «Сокола». И тут всплыла интересная информация… Среди писем которые посол вез французскому королю, было секретное послание с просьбой, по тихому удавить посла и двух из трех его помощников и дела вести с третьим из них. Лейтенант морпехов знал французский и это в данный момент было очень удачным. Так что я приказал доставить барона Паткуля и сопровождающих его лиц на "причал торпедных катеров номер семь"... Это был секретный объект в дальнем фьорде, названный мною по имени ностальгической пивнушки на Москве реке из прошлой жизни. Там была база личного спецназа каперанга Мазура. И там же было одно из присутствий Тайного приказа старшего-майора Глебовского. Звания я оставил российские, так было привычнее народу. Только добавил в должностную и сановную терминологию, дьяков, бояр и.т.д.

      Когда после шторма на «Соколе» согласно предписанию ровно на пять вращений включили радар, на экране появилась тусклая засветка цели. Это означало очень большой корабль, маленькие деревянные суда радар не видел.

     «Сокол» и «Орел» изменили курс и взяли в клещи объект, который оказался двумя намертво сцепившимися в абордаже судами. Шведы победили пиратов и взяли богатые трофеи, включающие партию невольниц, но понесли такие большие потери, что не могли даже расцепить корабли.

     Огромные суда княжеской эскадры поразили шведов и естественно, ни о каком сопротивлении не было и речи. Барон Паткуль официально сдался командиру «Сокола» и передал ему тубусы с дипломатическими документами в которых, как уже было сказано выше, полиглот лейтенант Иванов вычитал интересные вещи, по поводу казни в Англии барона Паткуля и двух его спутников, из его старых сотрудников. По приказу князя, Вспомогательные крейсера снялись с дежурства, взяли на буксир трофеи и взяли курс на «Причал торпедных катеров», секретную гавань в фьорде, где была база рейдеров, гарнизон морпехов и отделение СМЕРШ (так между своими назывался Тайный приказ). Там же базировалось секретное оружие, подводная лодка Щ-201, которой командовал друг Мазура кавторанг Маринеско, тайно присоединившийся к эскадре после ее выхода в открытое море.

     Базу эту, я так назвал по ностальгическому воспоминанию о чудесной пивнушке на дебаркадере напротив Парка культуры имени Кой Кого. Дааа, хорошее пиво было в прошлой жизни.

     Так сложилось, что все крупные державы мира одновременно решили менять концепцию речных и прибрежных флотов, на более широкую. Секретный проект по созданию подводного флота назывался Республика. Подводная эскадра состояла из семи лодок и базировалась в окрестностях нового глубоководного порта Мурманск, построенного по государственной программе «Океанский флот». Особенностью этой эскадры было то, что каждая субмарина считалась отрядом, в которую входила сама подлодка, корабль снабжения с полным набором всего, что надо для успешной подводной войны и броненосный плавучий док, в котором подводная лодка доставлялась в квадрат боевого применения. Док был до зубов вооружён и также имел запас БК и горючего для своей субмарины.

     Бронедок и корабль снабжения «Ща», под завязку набитый БК и ЗИП, так же присоединился к эскадре, и это была личная многоходовая разработка старшего майора Глебовского.

     

     Я лично прибыл на встречу с бароном Паткулём и показал ему письмо с приговором от его короля, а представил тех кто должен был передать королеве Марии «расстрельный документ», а потом на глазах барона и его двух так же приговорённых сотрудников, приказал повесить их палачей, которых, как ни странно звали Розенкранц и Гильденстерн.

     

     Прочитав письмо, барон грустно сказал, что история Амлета* повторяется. И потом я спросил шведа, хочет ли он стать герцогом и хочет ли служить Православному монарху. Но предупредил, что присягу могу принять только у православного. Герцог Пикуль (так теперь звали барона Паткуля) и его люди с радостью прошли обряд крещения, вместе с ними окрестились и освобожденные невольницы, сразу же нашедшие себе пары среди освободителей (герцог узнав, что на Груманте это ненаказуемо, незамедлительно озаботился герцогиней и двумя официальными наложницами).

     Так у меня появился Канцлер по иностранным делам, он же энциклопедия по нынешнему миру. Геополитическая ситуация в Европе была на сегодня следующая…

     В Англии правила королева Джейн Грей Первая, которая в этом мире повесила своего мужа и тестя по обвинению в государственной измене, колдовстве и связи с нечистой силойи выдав первым своим эдиктом практически копию Манифеста о вольности дворянства несчастного Петра III, который не спас его, но сильно укрепил позиции королевы Джейн.

     Королева Мария укрепилась со своими сторонниками в Кембридже и Кингс-Линне, но ее мятеж не получил распространения. В Кембридже войсками королевы Джейн, была блокирована ее небольшая армия, у которой не было ни сил ни желания для решительного штурма. А в Кингс-Линне стоял галеас с похищенной сторонниками Марии королевской казной.

     Неудавшийся палач барона Паткуля рассказал, что в трюмах посольского корабля под видом дегтя, хранятся четыре бочонка с золотыми кронами и один бочонок с драгоценностями. Все это было свадебным подарком недавно овдовевшего короля Эрика XIV, решившего объединить престолы Англии и Швеции.

     

     *Амлет - Прототип Гамлета, полулегендарный принц, из исландских саг скальда XIII века Снорри Стурлусона.

      Герцог Пикуль дал мне полный геополитический расклад по Европе и он радовал тем, что главным монархам, сейчас явно не до Груманта…

     Во Франции сейчас царствовал король Генрих II, который сейчас по уши завяз в войне с Италией.

     В Дании правил Христиан III , который сейчас был занят подавлением Ганзейского бунта и тем, что Шведская корона спешила сделать из Англии союзника ибо Датский флот и армия были сильнее Шведских, а спорных территорий хватало. И была еще скрытая Норвежская фронда протестующая против унии с Данией.

     В Испании король Филипп II, был занят разборками с берберами и маврами.

     Так что самым сильным и опасным для нас королевством в регионе была Дания.

     На Руси же царствовал Иван Грозный, прозванный за жестокость Васильевичем и в Европы он пока дальше Ливонии лезть не собирался.

     И вот в свете данной информации, у меня созрела идея по ближайшей военно-дипломатической сверхзадаче… и главные роли в ней должен был играть плавучий док с подлодкой и мой новый канцлер.

     Операция «Троянский конь» состояла из двух частей … рейд в Кингс-Линн, с целью захвата королевской казны и дипломатический визит в Лондон.

     Операцию возглавил лично, каперанг Мазур. В Док (корабль так и назывался – Док, и моряки не хотели менять это имя) загнали субмарину, неузнаваемо оттюнингованный дипломатический галеас, получивший название «Тюлень» и две вооружённых десантных баржи типа «Болиндер» .

     Горстью изюма на этом торте был Первый батальон из бригады морской пехоты княжества, сформированной из батальона собственно морпехов и команд конвоя.

     Канцлер сообщил , что по полученной им информации, в догонку шведскому посольству, должна была подойти датская эскадра из пяти вымпелов, для сопровождения и охраны королевы Марии (датчане узнали про казну и решили поживиться). И корсарское нападение на шведский дипломатический корабль явно не случайность).

     Надо сказать, что солидная часть датского флота имея, каперские патенты терроризировали прилегающие к Дании акватории вплоть до их дальней периферии, считая все это Датскими водами. Ганза платила за проход своих судов, но это не всегда помогало, что и послужило одной из причин Ганзейского бунта.

     Я здраво рассудил, что пока техника из ХХ века работает, ее надо использовать на полную катушку и с пользой для, княжества, нарабатывая, авторитет на будущее, с чем согласились все члены Узкого круга и даже адмирал-инженер Паратов.

     До Кингс-Линна было три тысячи миль, при крейсерской скорости «Дока» 15 узлов, это примерно сто часов хода, так что вполне достижимое расстояние для «Дока» имеющего автономность десять тысяч морских миль.

     «Щуку» он должен был выпустить по дороге, для, перехвата датской эскадры, сам направится в Кингс-Линн, где произвести изъятие английской казны и по возможности пленение королевы Марии. После чего доставить «Тюленя» к устью Темзы.

     «Док» уверенно разрезал волны увеличив скорость на несколько узлов ибо заметно полегчал. Он только что выпустил в море «Щуку». Радар засек групповую цель и автожир подтвердил что это датская эскадра в пять вымпелов. Вторым пилотом полетел один из помощников канцлера, бывший моряк не убоявшийся неведомой механической птицы и он прекрасно разбирался в типах и принадлежности судов. Баронет без наследства, в детстве сбежавший из отчего дома а ля капитан Грей, на корабле познакомился с Паткулем и пошел к нему на службу.

     «Щука» была экспериментальной , на ней было три орудия, два КТ-28 76 мм и одна сорокапятка 21-К, плюс три ДШК, и восемь торпедных аппаратов (6 носовых и 2 кормовых). Субмарина была предназначена, для секретных рейдов на торговые коммуникации. Ну а местные парусники были для нее, как тушканчики, для крокодила. Капитан Маринеско решил сначала проверить свой торпедный глазомер и лихо поразил двумя торпедами три цели. Три корабля очень удачно сблизились и когда два взорвались после торпедного дуплета, третий не выдержал подобного соседства и лег на борт и стал тонуть. На остальных двух датчанах испытали бортовую артиллерию. Сорокопятка просто прошивала галеасы насквозь (некий складской умелец выдал им бронебойные снаряды, за что позднее, начарт и боцман получили по хорошей клизме с касторкой и патефонными иголками и отдельно они получили за то, что вместе с боеприпасами был отгружен пехотный колесный лафет к КТ-28) и капитан сделал для себя зарубку на тему, что этим калибром надо бить только по орудийным палубам. А вот семьдесят шесть миллиметров осколочно-фугасных снарядов из короткоствольной танковой пушки сработали на пять с плюсом. И отлично показали себя ДШК где в лентах, каждый третий патрон был зажигательным. После нескольких очередей корабль запылал и через какое то время был переломлен пополам взрывом крюйт-камеры. Все это снималось на фото и кино камеры, с моря и с воздуха. На автожире висела пара стокилограммовых бомб, но им целей, не досталось. В отличии от «Дока», который шел в режиме «Невидимка» обходя или уничтожая всех свидетелей, «Щука» не стала топить две уцелевших шлюпки, ибо легенды о страшном черном корабле сопровождаемым жуткой огромной птицей, должны были малость отпугнуть от этих вод датских моряков.

     

     В Кингс-Линн штурмовая группа прибыла ночью на двух бортах. Десантные баржи шли малошумным ходом (выхлоп уходил в воду). Брандвахта отсутствовала, как явление, но окрестности на всякий случай, бдительно контролировали снайперы с винтовками оборудованными Брамитами*. Абордаж королевского галеаса прошел штатно, спящую палубную вахту взяли в ножи, пьяную охрану повязали в кубрике, капитан корабля и пара офицеров пытавшихся сопротивляться получили по пуле из бесшумных наганов. Ребята Мазура свое дело знали. На баржах были заранее смонтированы грузовые стрелы и перегрузка королевской казны на баржи произошла штатно, после чего оставив в Крюйт-камере динамитную шашку с раздавленным кислотным взрывателем, десантники удалились почти без шума (разнесенный из ДШК бриг был мелочью).

     А Док приняв на борт баржи взял курс на устье Темзы, для высадки дипломатического судна.

     «Тюлень» свободно прошел устье Темзы и гукор королевского флота обративший на них внимание, попался только возле Ширнесса откуда их сопроводили по адресу Лондон, Вестминстер, Мидлсекс, Дворец Уайтхолл.

     Королева Джейн была удивлена и посольству Великого Княжества Грумант, и тому что канцлер и посол этого княжества (как ей шепнул Королевский секретарь) очень похож на одного шведского дипломата, и очень приятно была удивлена , когда странно одетые и странно вооруженные моряки, втащили в тронный зал четыре сундука с королевскими печатями, один из которых был открыт, но тем не менее, полный золота. Канцлер Пикуль рассказал как на них напали датские пираты, которыми командовал явный англичанин, но героические моряки Груманта отбили нападение и потопили пирата, а потом захватили шлюпку с этими сундуками, один из которых был уже вскрыт, а другие три , увидев на них королевские печати грумантцы не стали открывать и решили доставить законной королеве. Надо сказать что еще три сундука ребята заныкали, но все это согласно приказа. Но королева Джейн была рада и четырем сундукам, ибо казна была пуста и подарок Грумантцев был спасением. Был подписан договор о взаимных интересах и на этом довольные друг другом стороны распрощались. Ибо королева теперь спешила заплатить жалование войскам и начать поход на узурпаторшу (так королевы взаимообразно называли друг-друга). Но тут произошла случайность, которые в любых планах прорывают казалось бы стройную канву событий, на королеву совершили покушение…

     Отряд бифитеров идущий на охрану кортежа, внезапно развернул алебарды и протазаны и пошел в атаку на королевскую карету, сметая редкую поросль придворных и лакеев, но гвардейцы-оборотни не учли присутствие охраны Великого посла с Груманта. Шесть морпехов во главе с капитан-лейтенантом, выхватили из под красных сюрко* по паре наганов с Брамитами и встретили атакующих метким огнем из четырнадцати стволов, что стало для нападающих неприятной неожиданностью.

     Изменников было две дюжины и плюс трое командиров, рядовые схлопотали по пуле в лоб, а командиры по приказу капитан-лейтенанта, получили по пуле в колено и правое плечо. А герцога Глостера выхватившего стилет и шагнувшего к королеве, Иванов отправил в глубокий нокаут, богатырским морским ударом, чемпиона Флота по боксу.

     Королева Джейн покоренная всем этим до глубины души, попросила этих чудесных бойцов к себе в телохранители, но их командир, капитан-лейтенант Иванов* сказал, что все его бойцы благородные дворяне и вассалы Великого князя и без его личного разрешения не могут покинуть службу, но королева тем не менее пожаловала его графом и камергером, а морпехов баронетами. Иванов связавшись по радио, (используя Тюленя и Щуку, как ретрансляторы) с Грумантом и получив нужные инструкции, заявился к королеве уже в чине кап два и ранге боярина, и сообщил, что из глубокого уважения к ее Величеству, он как княжеский боярин, своей властью сопроводит королеву на поле битвы, дабы ее оберегать и лелеять. У морпехов были в багаже два 82 мм миномета с модернизированным экспериментальным БК, включающем в себя усиленные десятиперые мины несущие семьсот грамм усиленного ВВ, аналогичного по силе десяти кг ТНТ и зажигательные термитные мины. Это все должны были испытать в пути и тут подвернулся случай проверить новые мины на средневековых укреплениях.

     Отъезд на войну немного задержался из за допросов и казней , но рано или поздно армия двинулась в поход.

     

     *«БраМит» — советский глушитель для Нагана и винтовки Мосина. Получил название «БраМит» в честь изобретателей братьев Митиных.

     

     *Красные сюрко – для того что бы не слишком выделяться во внешнем мире, князь распорядился пошить, на сто лет раньше, чем в нашем мире, посольской охране плащи, как у гвардейцев, кардинала, с шитыми золотыми крестами, их морпехи одевали сверху своих чёрных комбезов, а береты оставляли свои, ибо берет был тут распространенным головным убором. Лондонские ювелиры кстати предлагали бешенные деньги за кокарды морпехов и Иванов разрешил одну из них продать, после чего местные мастера выпали в когнитивный диссонанс от тонкости работы неведомого ювелира, и незнакомых материалов и технологий. Кокардой РККА и РККФ была та самая «Марсова звезда», который написал в свое время пролетарский поэт Демьян Бедный, в стихотворении «Путеводная звезда»

     

     Фабричный молот, сельский плуг

     В её лучах горят.

     Рабочий, пахарь — брат и друг —

     Мы стали в тесный ряд!

     

     *Иванов – Ивановых на эскадре было настолько густо, что даже появилось неформальное прозвище «Эскадра Ивановых»

     

     

     

     Капитан второго ранга Иванов (в РККФ звания у морпехов и моряков были аналогичны) был брутальным бородатым красавцем (тут на флоте бороды разрешались) которому камергерский камзол и берет морпеха очень шли. А когда начался наконец поход на Кембридж, то королева пригласила моряка в свою карету, а на привале из кареты были выставлены фрейлины и дальше военный поход стал носить элементы романтической прогулки, в процессе которых молодой боярин охранял, холил и лелеял королеву к их обоюдному удовольствию.

     Королевская армия состояла наполовину из наемников и личных войск королевы, и ввиду резко выросшей кредитоспособности королевы, весьма надёжных, а вот вторая половина состояла из дворянских дружин и там могло быть все что угодно, но красные плащи морпехов, и их жуткие ружья были определённой гарантией порядка. Когда армия королевы Джейн встала на последний привал перед Кембриджем, на ее лагерь находящийся в состоянии стабильного бардака, налетели лихие кирасиры королевы Марии имея явной целью королевский шатер, но тут к кирасирам прилетела красивая птица обломинго в виде фырчания автоматов ППШ, которые смели всадников , как кегли, а мчащийся впереди храбрый капитан получил пулю из Маузера командира минометной батареи.

     Когда Королевский маршал поинтересовался этим невиданным оружием, лейтенант минометчик объяснил, что они купили его у гиперборейских купцов, по тройному весу золотом за каждый ствол и оружие это не действует в чужих руках ибо на нём лежит заклятие и именно поэтому они носят плащи с изображением креста. Слухи подвинули пару воришек и несколько придурков из баронских дружин попытаться завладеть таким дорогим и легендарным оружием, но морпехи блюли Устав караульной службы, а учитывая то, что в их вооружение входили морские бебуты из хорошей стали, кара злодеям была жесткой, им просто отрубали правую руку, а одного барона обидевшегося за своего племянника, повесили по приказу королевы. Так что желающие разбогатеть таким образом быстро закончились.

     Наконец Кембридж был взят в осаду и маршал Кемпбелл, даже попытался провести штурм, который был отбит лучниками стоявшими на стенах и кулевринами стоящими на башнях, (королева Мария успела подгрести под себя почти всю новомодную артиллерию). И тут в дело вступили минометы морской пехоты княжества Грумант.

     Лейтенанта Рыбакова прозвали «Две мины», за его присказку –«Мне для одной цели нужно две мины, одну по цели, а другую про запас». Он был гениальный минометчик, создал свою систему наводки и прицеливания и попадал в видимые цели практически с первой мины.

     На восемь башен он потратил одиннадцать осколочно-фугасных мин, для стен хватило шести зажигательных. После второго залпа стены опустели, лучникам не понравилось гореть за живо.

     Ну и второй штурм был вполне успешным, причем на столько , что королева Мария отравила себя ядом (после чего задушила себя шнуром от портьеры и два раза ударила себя кинжалом). Ее бывшая свита коленопреклоненно встретила истинную королеву и дружными рядами отправилась, кто на виселицу, кто в пыточные подземелья.

     Королева Джоана никогда и никому ничего не забывала, ни плохого, ни хорошего.

     А потом был веселый и пьяный поход в Кингс-Линн, который капитулировал, как только к нему приблизились королевские войска и там на рейде уже стоял на брандвахте «Тюлень» пустивший за это время на дно залива несколько судов стремившихся покинуть становившийся с каждым часов все негостеприимнее порт. И был праздник, и была у кавторанга бурная ночь с августейшей любовницей и помпезные проводы (с черточкой грусти) утром.

     Ну а потом «Тюлень» встретился с «Доком» и вернулся на свой насест где на него набросился ремонтный персонал.

     *История про тест в следующей главе

     

     

     Как то раз на нашу группу, бывшую на переподготовке при одной хитрой Академии, напустили психолога с тестами. Подобные собеседования мы, по роду деятельности, к тому времени уже проходили не раз и даже не три раза, и мало того, не так давно, на спец-факультативе, мы прослушали курс по психологическому тестированию и тесты там были, посложнее чем Люшер и Кэттелл. Наш тогдашний лектор, веселый старичок после-пенсионного возраста, говорил нам, что дабы сбить с толку вражеского психолога, над подкинуть ему намеки на сексуальные нюансы своего характера и злыдень сразу забудет про установки своего командования и начнет вас колоть на предмет клубнички. Старичок вдобавок рассказал нам анекдот, про испытуемого, у которого любая геометрическая фигура, ассоциируются с сексом. Финальная фраза анекдота- "А чего вы мне такие сексуальные картинки показываете" ,вызвала бурный хохот (тогда этот анекдот был еще свежим). В связи с данными нюансами, мы не могли упустить возможности слегка развлечься и решили считать психолога "вражеским". Тем более, что психолог попался сравнительно молодой и очень гордящийся своей профессией, кстати, как правило вызывающей у неокрепших умов робость (но не у нас). Так что тестирование обещало быть интересным...

      Первым делом нас рассадили за отдельными столами каждого и раздали первый тест, это был опросник Кэттелла, но весьма сокращенный, вместо 187 пунктов, там было 62. То есть реальных выводов по оценке индивидуально-психологических особенностей наших личностей, по данной обкорнанной версии, сделать было нельзя, но жреца Бихевиоризма судя по всему это не волновало, он видимо в своей работе проповедовал принцип, главное не победа, а участие, ну и рабочее время экономится.

      Ну а после заполнения опросника, нас стали вызывать по одному и первым на прокрустово ложе имени Люшера, попался Аким. Посмотрев на зеленый и желтый квадраты, Аким заявил, что видит муравья вожделеющего слониху. Борька сказал, что предложенные ему цветовые комбинации, наводят его на мысли о женской бане. Птица, честно признался, что боится красного цвета, так как он напоминает ему о медведице в брачный период... и.т.д. Причем Андрей, Таракан и Арканя, изображали нормальных испытуемых, то есть без отклонений.

      Последним, к порядком дезорганизованному коллеге Фрейда подсел я, проведя на него впечатление стандартного испытуемого и почти совсем успокоив. Спросил на последок, какой он как специалист даст диагноз, человеку, который привык ходить все время с топором и испытывающем по утрам, любовное влечение к поющим птицам (слова секс и эротика, тогда в СССР не было). Психолог, который почти успокоился, менторским тоном объяснил мне, что описанный индивид, явно имеет склонность к физическому насилию и возможно даже является латентным зоофилом (причем понятие термина зоофил он мне объяснил, а про латентный нет).

      Я безмерно загрустил и сказал, что ну никогда не ожидал от Эдуарда Хиля таких дурных наклонностей. И в ответ на изумленный взгляд оппонента, выдал, что вопрос мой произрастал из популярной песни Хиля: "Эге гей, Привыкли руки к топорам, Только сердце непослушно докторам, Если иволга поёт по вечерам".

      Но теперь мне все ясно и спасибо товарищ, что все разъяснили. А когда через неделю, наш генерал устроил нам допрос по поводу этого тестирования, мы честно ответили, что доктор нам понравился, только он немного странный. Всем сказал, что любит медведей и песни Эдуарда Хиля. Одно слово, психология.

     

     Путь домой оказался несколько веселее чем ожидалось. С «Щуки» сообщили, что на контрокурсе у «Дока» движется датская эскадра в составе двух дюжин больших кораблей, судя по всему несущих десант. То есть, как шепнула герцогу Пикулю, одна его старая креатура из посольства Дании, при королеве Марии, та самая эскадра которая собиралась в Эсбьерге. Этого агента герцог Пикуль, завербовал еще будучи шведским дипломатом бароном Паткулем, у младшего советника была страсть к игре в кости и он нарвавшись на шулеров с «заряженными» костями, проигопался, вдрызг и добрый швед ссудил своего молодого друга кошелем золота, а потом и еще одним и короче купил датчанина с потрохами.

     И каперанг Мазур решил совместить приятное с полезным, то есть и не дать нанести удар по союзникам и одновременно провести пропагандистский удар, нагнав ужаса на главного конкурента в этих морях.

     «Тюлень» снова вышел из «Дока» и сменив паруса на зловещий комплект черного цвета двинулся на встречу вражеской эскадре. Когда датские мачты появились на горизонте, на «Доке» включили дымогенераторы, новейшую систему маскировки и корабль превратился в облако лежащее на волнах.

     Когда датчане обратили внимание на «Тюленя», галеас подошёл на безопасное от датских пушек расстояние и открыл огонь холостыми выстрелами из штатных дульнозарядных пушек, которые дублировались его сорокопятками и ДШК и семидесяти шести миллиметровыми орудиями «Дока» и минометы лейтенанта Рыбакова, он как раз проверил свою систему наведения по морским целям. Зажигательные кассетные мины , так же изобретение Рыбакова, отлично себя показали. Огненный дождь идущий с неба вызвал такую панику среди моряков, что даже с не пораженных судов экипажи стали прыгать в воду.

     Подошедшая с тыла «Щука» истратила две торпеды на самые пузатые транспорты с десантом, подводники тоже проводили тренировку, по избирательному поражению групповой цели. Флагманский галеас грумантцы не тронули, дав ему сбежать, дабы оповестить внешний мир о страшном корабле с черными парусами появившемся в Северных морях.

     «Щука» была вынуждена всплыть, что бы подобрать несколько спасшихся датчан с одинокой шлюпки. Капитан подлодки заметил, что в этой шлюпке плывут женщины в ярких восточных одеждах, причем с ними нет ни одного датского моряка.

     Амина быстро приняла единственное верное решение. После того , как их шебеки попались эскадре гяуров и не смогли от нее уйти, получив залп картечью уничтоживший большую часть команды сгрудившуюся на палубе в ожидании абордажа, она со своими четырьмя боевыми подругами дорезали выживших, а когда датчане взяли шебеку на абордаж, притворились пленницами и продолжили плавание на флагманском корабле. Когда отряд адмирала Пальстрема вернулся в Данию, его присоединили к эскадре идущей в Англию и вот теперь, года на корабли гяуров посыпался огненный дождь, настал момент истины и алжирские пиратки, захватив шлюпку покинули корабль, на котором разгорался пожар. И они почти спаслись, когда прямо перед ними разверзлось море и на поверхности показался черный ужас морских пучин из недр которого вылели белые дэвы и забрали девушек из шлюпки. В результате чего, к, капитана и трех его старших офицеров, появились боевые подруги.

     После этого инцидента, я приказал на наших патрульных судах, при встрече в море с чужаками тоже поднимать стилизованные черные паруса и иногда отпускать нарушителей не топя.

     А во всех приморских кабачках стали множиться слухи о Черных кораблях, которые охотятся за китобоями и датскими военными кораблями и сжигают их огненным дождем, а редких уцелевших беглецов пожирает змей Митгард.

     Адмирала Стурлусона, кстати повесили за потерю эскадры и бегство, а в наших водах, резко уменьшилось стороннее судоходство.

     

     А после блестящей победы на море была еще одна встреча. Ганзейская шнява шла под двумя флагами, Ганзейским и Московским, по крайней мере так их определил наш дипломат герцог Пикуль (бывший барон Паткуль). На корабле в Англию шло русское посольство под предводительством дьяка посольского приказа Осипа Непеи. Осипа Григорьевича, царь и Великий князь Иоанн Грозный послал подписать Большой торговый договор и заодно утвердить лишний раз свой Великий Титл, ибо не все европейские монархи признавали за Великим князем Московским титул Царя. Посольство плыло на английской эскадре, но попало в сильный шторм потопивший корабли, но когда шторм утих, на единственно уцелевшее полузатонувшее судно наткнулись ганзейцы и посольство вместе с гостинцами перешло на ганзейскую посудину. Московиты и остатки английской команды были хорошо вооружены и ганзейцы решили вместо ограбления, отвезти их в Лондон, за тройную плату разумеется.

     Кавторанг Иванов связавшись с Грумантом, осветил дьяку Посольского приказа все нынешние политические новации на Острове и выдал Осипу Григорьевичу рекомендательное письмо к своей венценосной пассии. И заодно, попросил по возвращению на родину, передать Его величеству царю Иоанну респект и уважение от Великого князя Груманта и сообщить что в ближайшем будущем с Груманта прибудет посольство.

     Надо сказать, что королева получив письмо от любимого морпеха окружила московитское посольство заботой и уважением. Был подписан взаимовыгодный торговый договор, куда был включен пункт об организации торговых конвоев под охраной военных кораблей и учитывая отсутствие у Московии реального флота, английские корабелы, под финансовое поручительство Великого Княжества Грумант (это все в своем письме предложил кавторанг Иванов).

     А мы, пока суд да дело, занимались хозяйственными делами. Подоспел первый урожай и элеваторы были набиты под завязку и был организован первый хлебный караван в Англию, который был составлен из трофейных парусников, эскортируемый «Соколом». И мы, дабы еще больше нивелировать датскую угрозу нашим морским коммуникация, устроили охоту на живца… Через агентуру герцога Пикуля-Паткуля был проведен вброс провокационной информации в определенные круги Копенгагена, о том, что этот караван помимо хлеба везет найденные на островах сокровища Викингов состоящие из добычи Гарольда Смелого, после его похода на Люцерну и прочих анабазисов. По легенде этот клад везли в Скандинавию на двенадцати драккарах и караван пропал тогда без вести и вот грумантцы, вместе с какими-то английскими корсарами, его будто бы нашли и везут на сохранение к лондонским банкирам.

     Дания собрала мощную боевую эскадру, включив туда все что могла и отправила ее за «Золотым руном». Встреча охотников и дичи состоялась у Шетландских островов, где у нашего каравана согласно слитой информации была назначена стоянка. В Грумантском караване было восемнадцать судов , у датчан было пятьдесят восемь вымпелов. На всех грумантских судах были ДШК, плюс был засадный полк из «Сокола» и «Дока» везущего шесть «Речных крейсеров». На всех судах естественно были сделаны мачты с черными парусами, ну и пошла потеха. Датскую эскадру почти всю сожгли за какой-то час, пятнадцать судов захватили (захваченных было в принципе больше, но совсем побитые просто утопили), а двум дали бежать, для распространения паники. Так что легенда о «Черных парусах» и «Огненных птицах», процветала и развивалась. Потерь практически не было, кроме пары десятков легко раненых при абордажах морпехов и севшего на воду автожира, у которого забарахлил двигатель. Автожир не утонул, но длительный ремонт заслужил, ибо забарахливший движок, было решено перебрать. Я приказал сохранить полеты авиации до необходимого минимума, и форсировать работы по организации ремонтных мощностей. А с "сокровищами викингов" история кстати не закончилась...

     

     

     Во главу экономики Великого княжества Грумант, я поставил уголь. Его тут было много, была возможность карьерных разработок и рабочая сила была, как вольнонаемные за хорошую зарплату, так и пленные браконьеры и пираты.

      Мои умельцы нашли железную руду и наладили выплавку чугуна (работы по выплавке стали так же велись). И мы начали первое производство машинерии на Груманте и это были угольные мельницы и примитивное прессовое произвлдство. Был построен Угольный комбинат, где уголь перемалывался в порошок из которого прессовались угольные брикеты. Первым потребителем оных был естественно флот, где паровые машины были на двойном угольно-нефтяном питании. Нефть мы берегли, хотя на Груманте она была и соответственная техника на караване имелась. На экспорт эти брикеты шли первым делом в Англию, так как там как раз массово входили в моду камины. На Груманте кстати, я провел жилищную реформу… большую часть населения я переселил в зоны термальных оазисов. А в холодных областях, где требовалось отопление, остались только моряки, военные, технари и рыбаки, для всех которых я ввел вахтовый метод, ну а в термальных оазисах отопление было излишним. На базе судов обеспечения, и местных кузниц и мастерских мы начали возводить небольшой металлургический комбинат полного цикла. И первым делом я озадачил технарей производством паровых машин из местных материалов. Одному трюмному технику я дал сразу капитана лейтенанта и статут боярича, за то, что он из подручных материалов собрал паровой трактор. И еще был тут один кунштюк… продолжительность жизни Грумантцев зашкаливала за двести лет, причем в районе сорока пяти лет старение организма затормаживалось и имунность организма буквально зашкаливала. Это было следствие купания в термальных озерах. Я настропалил медиков выяснить суть явления и заодно издал грозный указ, карающий вечной каторгой сброс любых отходов в термальные озера. А медики справились с задачей, обнаружив в термальных водах некий биореактив вроде колонии бактерий действующий на организм человека в случае десятка регулярных купаний и потом уже процесс оздоровления организма становился необратимым. Врача, фельдшера и медсестру составлявших данную научно-медицинскую группу, я серьезно повысил в званиях, пожаловал бояричами и даровал статус академиков. В Академии их встретили настороженно, особенно медсестру Аглаю, которая была мускулистой копией колхозницы с известной статуи лауреата пяти Сталинских премий и автора граненого стакана, скульптора Веры Мухиной. Но когда Аглая свернула богатырским хуком ( на корабле она занималась боксом) пару академических челюстей, ее настолько зауважали, что выбрали вице-спикером по этике. А потом она неожиданно для всех закрутила роман с ледащеньким профессором ботаником (в обоих смыслах) и к всеобщему изумлению они поженились.

     Из термальной воды, наши медики смогли выделить субстанцию, которая в течении трех месяцев сохраняла лечебные качества и при приеме перорально, трех капсул раз в три дня, организм пациента омолаживался лет на десять и приходиил в норму. Согласно лабораторным исследованиям, больше трех капсул не функционировали и следующий цикл можно было повторять только через несколько лет. То есть в полной мере и на полный вектор эффект обновления работал только для «купальщиков», в ряды которых посторонних мы допускать не собирались. Естественно, все данные по «Элексиру бессмертия» и лечебным качествам термальных вод были засекречены, а одного сотрудника, который стал собирать материалы, дабы осчастливить Мир, пришлось показательно (для узкого круга) казнить.

      И понятно, что я решил монетизировать эту панацею и первой пациенткой стала подруга нашего бравого морпеха королева Джейн.

      Оттюнингованный и довооруженный «Тюлень» в сопровождении парохода «Выборг» переделанного в вспомогательный крейсер, державшегося в отдалении, прибыл в Лондон с персоналом постоянного посольства Великого Княжества Грумант, в составе которого был лекарь с помощницей (помощницей была Аглая). Кавторанг, боярин Иванов обрадовал свою венценосную пассию возможностью омолодиться, коей королева естественно непреминула воспользоваться. Курс лечения, я оценил в сто тысяч золотых, но согласился во первых на рассрочку, а во вторых на выплату части кредита овцами (хорошо хоть не борзыми щенками, аки Ляпкин Тяпкин). Про овец кстати придумал Иванов, за что получил каперанга.

     

     

     

      Капитан шнявы «Камбала» Ван Страттен носил кличку счастливчик, ибо, как сказал ему одноногий хозяин таверны «Веселая мачта», толстяк Берг, «удача, это твое второе имя капитан». Ходил он под датским флагом так как в Голландию ему хода не было, ибо он попался на помощи Гезам, но под датским флагом он спокойно плавал и в испанских водах. И ведь в правду, удача не покидала капитана. Однажды его шняву затерло во льдах, когда он за кругленькую сумму повез одного барона охотится на легендарных белых медведей и судно выбрались из ледяного плена, практически без повреждений. От пиратов он уходил аж пять раз, три раза за счет скорости, а два раза с боем. И даже от Морского змея он смог спастись в одну страшную ночь. Тогда был шторм после которого корабль стал светится огнями Святого Эльма, что было весьма плохой приметой у моряков. И именно тогда на «Камбалу» напал Морской змей, вернее она в него врезалась. Потом в порту моряки с гордостью показывали дыру от рога чудовища над ватерлинией. На самом деле виной всему был груз рома который перевозил корабль. После шторма пара бочек стала подтекать и команда во главе с капитаном храбро кинулась спасать ценный груз, причем «спасено» было в результате больше двух бочонков. Короче к следующему шторму весь экипаж был в дрова и когда появились огни Святого Эльма, то боцман Гунсон, в припадке белой горячки привязавший себя к бушприту узрел прямо по курсу Морского змея (это был обломок погибшего корабля расцвеченный зелёным мерцанием). В этот обломок «Камбала» и врезалась. Во время знаменитого побоища, когда грумантцы уничтожили Датскую эскадру, «Камбала» была одним из двух уцелевших и сбежавших кораблей, но капитан Ван Страттен очень боялся того, что длительная полоса везения может когда-нибудь закончится. И когда он меряя шагами мостик проклиная этот штиль, увидел направляющей к ним оставляющий дымный след корабль с убранными черными парусами, то понял что настал тот самый переломный момент судьбы когда удачи превращаются в неудачи. Черный фрегат остановился вне зоны огня пушек шнявы и вывесил сигнал вызывающий к себе капитана. Ван Страттен не был трусом и приказал спустить шлюпку, ведь капитан первый в море после Бога и отвечает и за корабль и за экипаж. На борту его встретили матросы в странной одежде и со странными мушкетонами. А в капитанской каюте его ждали два человека со стальными глазами жестких воинов, уж в этом капитан разбирался. Сам капитан некогда повоевал на суше, командуя отрядом морских наемников во время Норвежского бунта, он занимался эвакуацией баронских и купеческих семейств, которых увлеченно грабили все стороны конфликта и Морской отряд «Зубастая камбала» вельми неплохо заработал на честном, хотя и не бесплатном сопровождении богатых семейств. За время этих анабазисов у капитана случилось летучие романы с несколькими баронскими и купеческими дочками, а так же с одной купчихой и двумя баронессами. Так эти дамы и девицы хотели закрепить лояльность охраны, что успешно и произошло. Беседу с капитаном Ван Страттеном вел начальник СМЕРШ, боярин, старший майор Глебовский. Вербанул он голландца легко, ибо первым делом шлепнул на стол солидную кису звякнувшую таким желанным золотым звуком, а потом и вторую такую же, объяснив, что это аванс капитану и команде за небольшую услугу, заключающуюся в сборе информации по всем портам Северного и Балтийского морей. Потом на стол шмякнулась третья емкость с золотом, но это были уже казенные суммы, на закупку товара для торговли в обследуемых портах, и к этим деньгам прилагался уже супер-карго эре Динго из людей герцога Пикуля.Так что департамент Зарубежной разведки СМЕРШ, развивался согласно нужному вектору.

     Мои красавицы из секретариата доложили, что ко мне рвется на прием один из моих ученых, новоиспеченный академик и профессор Смуракин. Он вечно носился со своей «солнечной астролябией», прибором визуально определяющим активность солнца, причем прибор был чисто механическим. Он был настырным и немного странным. Он в свое время добился своего включения в посольство отбывающее в Англию, что бы провести там и по дороге замеры солнечной активности, а в Лондоне купил местные одежды и теперь ходил только в них.

     Я принял Солнечного зайчика (так его прозвали за глаза) и он выдал мне интересную теорию… в момент нашего переноса сюда, профессор обнаружил резко выделяющийся из обычного ряда солнечный спектр и именно к этим параметрам приближается нынешняя активность солнца и есть вариант событий, при котором вновь откроется межвременно-мировое окно. Учитывая, что флот уже давно массово никуда не выдвигался (рейды и патрулирование не в счет) , я решил, что масштабные учения не помешают. И вот Док, четыре вспомогательных крейсера и три речных, выдвинулись в тот самый роковой квадрат, где мы некогда проявились в этом Мире.

     Мы естественно не стали лезть прямо в электромагнитное горнило (так прозвали точку вброса академики) и стали отрабатывать групповые патрулирования. И на второй день началось… сначала вырубились все рации, потом забарахлила электрика, потом померкло солнце и на море обрушилась стена тумана, а когда туман рассеялся и вся техника заработала, радар Дока засек жирную метку, куда я, объявив предварительно общую тревогу, отправил сбегать три Речных крейсера с которых доложили о двух объектах. Это были два огромных ржавых парохода, стостранной конфигурации и архитектуры всего, включая надстройки и трубы. Названия на бортах сохранились и судя по тому, что суда обзывались «Фридрих Ницше» и «Генрих Гейне», они были родом из Германии , но из Германии, явно не нашего Мира. Бумаг типа документов и бортовых журналов на кораблях не остались и судя по всему всю документацию уничтожили целенаправленно. И еще было похоже на то, что их где-то мотало лет десять, а то и двадцать, зато на палубе и в каютах было много костяков, причем часть из них явно принадлежала пиратам (судя по ржавому оружию и соответствующим лохмотьям).

     Я кстати приказал десантным партиям одеть противогазы и костюмы химзащиты, так на всякий случай. А вот груз в трюмах был неожиданнен и более чем ценен. Это были электрические кабеля всех разновидностей и прочие электро-аксессуары, упакованные со всей скурпулезной немецкой аккуратностью.

     Найдёныши были взяты на буксир и приведены на Грумант.

      Самое интересное, что вся эта электрика нам в скорости пригодилась.

     Ну а академику Смуракину я разрешил открыть Институт Солнца, на что выделил ассигнования. Ну что скажешь, заслужил собака.

     

     Эре Динго, суперкарго шнявы «Медуза» шел по улицам Риги, главного торгового порта Речи Посполитой. «Камбала» хорошо поплакала в этом году… Амстердам, Гамбург, Любек, Капенгаген, Кенигсберг, Стокгольм и Рига теперь. Уже обуже привычные разгрузка и погрузка и знакомый путь на Шетландские острова для разгрузки на пирсах Грумантской фактории грузов в основном состоящих из тканей и зерна, ну и разного ширпотреба. И вот в Риге, с самого порта за ним следят и судя по мастерству следящих это были люди инквизиции. Динго чувствовал их буквально кожей ибо его семья протестантов настрадалась от них по полной и именно благодаря инквизиторам их богатый купеческий род потерял большую часть торговли и стал близок к разорению. Молодого способного но бедного студиоза Стокгольмского университета приметил барон Паткуль и взял к себе ближники, где он многому научился, выполняя ту часть дипломатической работы, о которую дипломаты не хотели пачкать руки. С особым удовольствием он убрал Ватиканских курьеров, забрав ларец с бумагами и утопив тел в болоте. Ну а потом он прошел хорошую школу в Грумантском СМЕРШе, и кода он узнал как расшифровывается это название то поразился четкой точности этого термина. Ну а когда его обучили неведомой ранее методике, то Динго почувствовал себя почти всесильным и присягнул князю, поклявшись кровью.

     И вот сейчас он выискивал место, где позволит себя догнать и горе тогда кошкам, которые откроют эту мышеловку. У лейтенанта СМЕРШ Вольдемара Динго было с собой две гранаты Ф-1 и два пистолета Коровина. Инструктор сказал, что это не лучшее оружие и слабовато по сравнению с ТТ и Наганом, но за счет миниатюрности очень удобен для Тайной войны, но для пистолетов, что дают Динго, прилагаются специальные патроны со стальным стержнем в надсеченной пуле, так что с десяти шагов пробьют любую кирасу, и магазин тут был не однорядный на восемь патронов, а шахматный на двенадцать. И сейчас лейтенант опустив руки в специальные прорезы под сюрко, грел в ладонях рукоятки пистолетов. И вот наконец показался удобный переулок, куда Динго и свернул замелив шаг, а потом развернулся на встречу множащемуся стук подкованных сапог.

     Трое хмурых типов появились из за угла и двое из них сразу обнажили шпаги, а третий, судя по алому плащу явный начальник, спесиво произнес: «Суперкарго Динго, ты должен пройти с нами к прокуратору Святой инквизиции, для дачи показаний о своих связях с еретиками из Ледяной страны»-. И больше он ничего не успел сказать. Щелкнуло два выстрела и стражники рухнули на землю суча ногами и подвывая, получив по пуле в живот, а их старший тоненько визжа, упал на мостовую зажимая руками простреленное колено. Динго быстро допросил инквизитора и после второго простреленного колена выдал источник утечки, это был злосчастный боцман Гунсон, который по пьяни трепался в тавернах.

     Еще двоих инквизиторов дежурящих у крытой повозки он пристрелил на ходу и на этой же повозке отправился в порт, где приказал «Камбале» срочно поднимать паруса и уходить в открытое море. Отойдя из зоны видимости с берега, лейтенант приказал запускать паровую машину искусно встроенную в шняву, тем более, неожиданно упал ветер и тут появилась галера с которой стали требовать допустить на борт досмотровую команду. Динго приказал притвориться напуганными купцами и пошел в свою каюту к заветному стальному сундуку из которого достал автомат ППШ, сумку с магазинами и несколько «лимонок». После чего закинул в приблизившуюся галеру три гранаты и добавил два барабана из ППШ, на этом досмотр и закончился. А на подходе к Шетландам, болтливый боцман был повешен на нок рее. И на этом разведывательная деятельность «Камбалы» закончилась и она стала работать на маршруте Лондон – Леруик причем жалование было хорошим, работа спокойной и команда была довольна.

     

      С Шетландскими островами была следующая ситуация… номинально они относились к Шотландскому королевству, где ныне царствовал король Джеймс, бывший консорт, который балансировал между Францией, Англией и своими вельможам, так что ему было не до островов, где правил герцог Олбани, престарелый, но бодрый бабник и эпикуреец. Ему вечно не хватало денег и он с радостью передал княжеству Грумант, частично в аренду на сто лет, а частично просто продал земли возле Лерувика убил этим двух зайцев… и заработав, и получив пугало для врагов в виде базы Черных г.

      Французская эскадра с одним из претендентов на шотландский престол, решившего начать завоевание с островов, увидев три корабля под черными парусами, моментально сделали разворот на оверштаг. Ну а после того, как капитан третьего ранга Морозов командующий силами анклава Лерувик, подарил герцогу берберийский пиратский корабль вместе с грузом невольниц попавшийся рейдеру во время патрулирования в Канале, где мы иногда показывали для профилактики свой флаг, герцог стал наивернейшим другом и союзником княжества Грумант и отдарился землями возле Норвика и сделал капа три бароном Норвикским, решив этим проблему старого барона не признававшего власть герцога. Лерувикская флотилия состояла из флагмана, парохода «Кузьма Минин» переделанного в вспомогательный крейсер, еще одного вспомогательного крейсера «Пинеги», двух речных крейсеров и торговой эскадры из семи трофейных парусников , куда входила и «Камбала» Ван Страттена, получившего звание техника-лейтенанта флот, чем он безмерно гордился и как шутили его моряки, даже спал в новом кителе со знаками различия. Эскадра провела операцию а ля Ушаковской на Корфу, правда у адмирала Ушакова не было миномётов и ДШК, но стволов и штыков было больше, впрочем, как говориться, победителей не судят. Гарнизон после массированного обстрела замка капитулировал, старого барона нашли в тайнике и быстренько повесили за измену, нового барона представили народу, он не поленился объехать все селения своего баронства, принял присягу от старост и на год отменил все налоги, кроме продовольственной десятины (все это по совету старшего майора Глебовского).

      На Норвикском мысе мы заложили мощную крепость по типу Гибралтара, то есть используя сам каменный массив и выведя наверх из системы тоннелей и казематов наверх, мощный бетонный донжон, благо производство бетоны было у нас налажено и специалисты были. По этой же технологии в десантоопасных местах было построено еще несколько фортов. Ну и из все усиливающегося потока поморов эмигрантов, успешно решался вопрос с населением, рабочей силой и экипажами.

      Норвик стал торговым хабом между Англией и Грумантом. Один раз туда сунулись французские пираты, но застоявшийся без дела Речной крейсер раздолбал все четыре лоханки лягушатников. А когда была предпринята еще одна попытка, то сработали уже пушки новой крепости «Красная горка». Ну а что бы не смущать неокрепшие умы, парусники ходили караванами в сопровождении рейдеров. Кормовой красный флаг с серпом и молотом и гюйс РККФ стали бояться и уважать во всех ближних акваториях, не меньше, чем Черных фрегатов, их мы пока не позиционировали , как Грумантские. Однажды в Канале на виду у купеческого каравана был даже разыгран бой между рейдером и Черным фрегатом, после которого они разошлись объятые облаками дыма (дымовые шашки имелись в наличии).

      А так на Шетланды зачастили купцы и в первую очередь за нашими угольными шашками. Наши маркетологи додумались дарить оптовым покупателям шашечную доску с декорированными угольными шашками вместо игровых и среди европейского купечества стало престижным иметь такие шашки, тем более, что доски были инкрустированы рыбьей костью, а на шашках были серебряные и золотые ободки.

      Ну и начальник СМЕРШ , старший майор Государственной безопасности Глебовский доложил вполне ожидаемую новость. Помимо ватиканской агентуры искавшей скверну и источники нашего богатства, проявились попытки промышленного шпионажа, на предмет наших бетонных, угольных и паровых технологий. Тут СМЕРШ действовал строго согласно своей аббревиатуре… шпионов и сообщников элементарно вешали.

      Королева Джейн безмерно скучала по своему Северному богатырю боярину Айвону, со странным званием каперанг хотя монаршие заботы ей особо скучать не давали…

      Шли сложные переговоры с Шотландией о союзной Унии, во Франции буквально кишели претенденты на Шотландский и Английский престол, как всегда бурлила Ирландия, где Джейн была официальной королевой, но вот не все ирландцы так считали, ну и Испания готовила большой флот и неизвестно, куда надует ветер кастильские паруса. Тут хорошую помощь оказало посольство княжества Грумант, вернее капитан Государственной безопасности Синицин пребывающий на неприметной должности третьего секретаря посольства. Он организовал ряд провокаций нивелировавших напрочь испанское влияние в Ирландии. Ирландцы даже самостоятельно изгнали Испанскую католическую миссию инфильтрованную инквизиторами и иезуитами.

      Все началось с того, что испанские галеоны стали терроризировать ирландских рыбаков, отбирая у них рыбу и сети и избивая при досмотре, причем несколько раз испанцев отгоняли Черные фрегаты, которые ирландских рыбаков не трогали. Ну а потом, ирландское торговое судно промышлявшее торговлей с Магрибом, было задержано двумя испанскими кораблями и испанцы арестовали любимца команды Рыжего Эйба и повесили его на глазах у команды, по решению святой инквизиции, как пособника еретиков.

      Надо сказать, что испанские корабли были трофейными, приведенные некогда из рейдов, Рыжий Эйб был агентом СМЕРШ ведренным в команду ирландского корабля и вешали его естественно понарошку. Так что после всех этих операций, испанское влияние в Ирландии резко пошло на спад.

      И теперь главной задачей королевы Джейн, была Уния с Шотландским королевством. Тут княжество Грумант приняло самое бурное участие, дав гарантии морской безопасности акватории в обмен на гарантии своих прав на Шетландских островах. Там герцога уже почти склон ли к вассалитету к княжества Грумант в обмен на пятьдесят тысяч золотых и сотню гаремных красоток из Магриба. С золотом в княжества все было хорошо ибо геологи нашли выходы трех больших кварцевых золотых жил, которые быстренько сделали закрытыми зонами и начали их разработку. И свою немалую лепту в казну княжества, внес академик «Солнечный зайчик»… он выклянчил у меня корабль для экспедиции на контрольные географические замеры солнечной активности, а так как всеравно нужно было изучать окружающие волы и уточнять границу льдов, я выделил ему ледовый рейдер «Степан Разин», систершип и прямой потомок ледокола «Ермак».

      Примерно посередине между Грумантом и будущей Землей Франца Иосифа экспедиция наткнулась на маленький остров представляющий собой ледяной купол с торчащей из него одинокой скалой. В этом Мире последнюю четверть века шло континентальное потепление и ледовая обстановка для такого корабля была вполне штатная . Академик загорелся поставить на этой скале «Солнечный маяк» и когда с ли на ней долбить гнезда под крепления, то был обнаружен вход в пещеру в которой обнаружились самые натуральные сокровища викингов, те самые сокровища Гуннара из Лютеции, слух про которые мы в свое время распустили. Десятки сундуков с монетами, драгоценностями и золотой и серебряной посудой. Все участники экспедиции получили повышение в чине и солидные суммы вознаграждения. Академику Смуракину по прозвищу «Солнечный зайчик», я дал титул боярича и должность Вице-президента Академии наук по Внешним исследованиям. И чин техника-лейтенанта до кучи.

      А королева Джейн пребывала в радостном ожидании… ей сообщили что в Лондон пребывает личный представитель Великого князя Груманта, боярич и камергер, капитан первого ранга Иван Иванов.

     

     

     

     

     

     Капитан первого ранга, боярич и камергер Иванов был встречен в Лондоне, как коронованная особа. Тут был и салют, и расцвеченные флагами корабли на Темзе, и почетный караул. Иванов сам прибыл не пустой. В эскадру входило два вспомогательных крейсера из старого состава эскадры, речной крейсер сопровождавший посланника от Шетландов и три модернизированных в паровики парусника из трофейных. Но главным грузом был набор запечатанных склянок с голубой жидкостью, продукта произведенного синьором Джелермо , непревзойденного мастера ядов из Флоренции.

     Его освободили из пиратского плена. Пираты должны были выкинуть его за борт в открытом море, но их подвела жадность и они решили продать его в рабство в Магрибе, но нарвались на Грумантский рейдер. Мастера Джелермо приговорил к смерти орден иезуитов, ибо он умудрился продавать яды разным противоборствующим сторонам конклава, бурлящего накануне выборов нового папы. Мастер был весьма предусмотрительным человеком и разрабатывая яды , работал и над мощными противоядиями и смог составить долгоиграющий препарат нейтрализующий всю группу его ядов. Больше того… если человеку принявшему противоядие попадалось отравленное снадобьем Маэстро ядов кушанье или питье, то отравленный ощущал во рту привкус кислого аниса.

     После допроса в СМЕРШ, где синьор отравитель слил кучу ценной информации, его определили в комфортабельную шарашку, а каперанг Иванов повез в Лондон антидот от Флорентийских ядов, партия которых по словам синьора Джелермо была у агентов Рима в Лондоне. И первое, что сделал посланник, это заставил королеву и ее главных военачальников, герцога Глостера и адмирала Булля принять противоядие. И это все произошло вельми вовремя ибо буквально за несколько дней было раскрыто пять случаев попыток отравлений и четыре дня подряд, в три часа пополудни (раньше Королева и моряк из алькова не вылезали) в Тайберне сжигали на кострах отравителей. А посольский отдел СМЕРШ жестко сел на хвост ватиканской агентуре. Надо сказать не все братья иезуиты шли на перевербовку и жестко сохраняли преданность принципам, но тем не менее подвижки были. И главной надыбанной информацией было то, что готовится морской поход на Британские острова. И на Великой армаде, была мощная команда Святой инквизиции. Так что гасить эту армаду стало насущным.

     По косвенным и прямым данным, Испания готовилась захватить Ирландию и сделать ее своей новой провинцией по образу и подобию Нидерландов и по этому поводу, накануне а кабинете Великого князя Грумантского, состоялся секретный разговор…

     Каперанги Маринеско и Мазур и старший майор Глебовский страдали от того , что не могли полностью использовать свои ресурсы относящиеся к разведывательно-диверсионной деятельности. На Щуке были оборудованные для подводного выхода боевых аквалангистов торпедные аппараты, у Мазура было отделение боевых пловцов, а у Глебовского был запас универсальных взрывных устройств и все это решили использовать против Великой Армады, аналога Непобедимой армады из нашего времени. В этом мире сейчас в Испании правил король Филипп II и он решил начать Ирландскую кампанию , а сэр Френсис Дрейк был ещё молодым сер

     моряком и даже еще не мечтал стать капитаном «Юдифи»*. В Кадиссе было сосредоточено порядка восьмидесяти испанских судов, еще тридцать ожидали в голландских портах и Грумантцы решили нанести удар по Кадиссу, а в Севером море, на траверзе Гааги и Амстердама выставили дежурящую по ротации, эскадру Черных фрегатов и этого было достаточно, чтобы этот участок Северного моря обезлюдел, ибо с Черными фрегатами никто связываться не хотел (предыдущих прецедентов вполне хватило).

     Ну а каперангу Иванову было не до военных приготовлений ибо он продолжал переваривать разговор с князем, на тему консорта королевы Англии в лице некоего морпеха боярича.

     Юдифь* - корабль на котором служил юный Френсис Дрейк и который ему завещал его хозяин.

     

     Губернатор Миланского герцогства, герцог Фабрике Альварес де Толедо Альба в этом Мире не успел стать штагальтером Нидерландов. Король Филипп II решил поручить именно герцогу нанести ударить по Острову проклятых еретиков и принести туда свет истинной веры. Герцог кстати был опытным военачальником и серьезно относился к подготовке армии и к артиллерии испытывал серьезный пиетет и помнил, как в одном сражении ему не хватило пороха и посему, с тех пор он уделял серьезное внимание пороховым запасам. Вот и сегодня, дюжина больших галеонов была под завязку наполнена порохом, причем от греха подальше с них была снята почти вся артиллерия и на нок рее постоянно висели нарушители противопожарной безопасности. Герцог был строг но в этот роковой день эта строгость ему не помогла, а скорее наоборот.

     А тем временем Док, с Щукой и парой Речных крейсеров в брюхе и в сопровождении трех рейдеров из старого состава выдвинулся к Кадису и по пути к ним присоединилась Ирландская эскадра, где ирландских судов было аж три штуки, а остальные девять были из Грумантских трофеев и имели Ирландские каперские патенты и экипажи из поморов и ушкуйников*, ну и плюс семь английских судов и все это под командованием адмирала Айвена (каперанга Иванова). Док шел отдельно и выпустив Щуку и крейсера ушел мористее, где скомпилировав из грузовых стрел мачты, притворился огромным Черным фрегатом.

     Рейдеры, замаскированные под парусные линкоры и так же имевшие каперские свидетельства, возглавили Ирландскую эскадру, а Щука подойдя под перископом к входу в гавань Кадиса, выпустила боевых пловцов. СМЕРШ сработал хорошо и место якорных стоянок пороховых галеонов было известно и отмечено береговыми ориентирами, так что плавать им оставалось не долго.

     Аквалангисты-диверсанты Мазура, споро заминировали цели, поставили взрыватели на сорок пять минут и спокойно удалились на субмарину, а потом, через положенное время сработали комплексные взрыватели и началась огненная потеха и Чесма тут и рядом не стояла, ибо Кадискская Этна (как назвали позже эту битву) была гораздо масштабнее.

     Пороховые галеоны стояли в стороне у берега, где на свою беду был организован большой лагерь десанта из сотен и сотен шатров, и все это снес огненный ураган. Взрыв был такой силы, что один галпас закинули на шпиль ратуши.

     То что корабли с порохом стояли в стороне от основной кордебаталии, ни сколько ей не помогло. Часть уцелевших кораблей пылали, остальные метались по гавани обрубив якорные канаты. Флагманский галеон «Милагросса» и еще пять таких же больших кораблей стояли на брандвахте, (герцог Альба явно предчувствовал что то, но предчувствие ему мало помогло). И когда четыре из них сохранившие такелаж двинулись к выходу в открытое море, в дело вступила «Щука». Две торпеды разметали три галеона, четвертый( это был «Милагросса») развернулся назад в гавань, где пылали и метались остатки Великой армады и рано или поздно загорелся сам и на нем рванули забитые под пробку крюйт-камеры. Последнее что видел в этой жизни герцог Альба которого взрыв выкинул с капитанского мостика туда, куда залетают лишь птицы, это были пылающие в гавани его корабли и пожары на берегу. А потом подошла объединенная эскадра…

     Ирландцы и Англичане занялись разной мелочью порскнувшей из гавани, а Грумантские корабли задействовали минометы и ДШК.

     Разгром был ужасающий, тем более, что адмирал Айвен приказал «сделать посуду под ключ». Грумантские рейдеры стали цепью поперек гавани и выцеливали испанские суда еще имеющие боевой потенциал, заодно выбивая огневые точки на фортах и когда море огня стало утихать обычные парусники Объединённого флота начали зачистку гавани попутно не забывая о трофеях. Когда к месту битвы подкрались сумерки, испанский флот попросту перестал существовать.

     

     *Про то откуда взялись ушкуйники будет рассказано в следующей главе.

     •С ушкуйниками у нас тут случилось вот что… В этом мире не все ушкуйники ушли в Вятскую вечевую республику и стражу Новгородского посадника. Во время Норвежских походов уходя от погони корабли ушкуйников обнаружили на Земле Франца Иосифа (тут естественно еще без названия) некий аналог Земли Санникова – большой остров обогреваемый термальными водами. Когда на Руси ушкуйников окончательно прижали, произошел исход на Север и там образовалась республика Ледяного веча, с населением к году нашего явления сюда, тысячи полторы душ мужеского и женского пола, не считая детей. Ушкуйники нашли на острове заброшенное селение викингов с сохранившимися амуниционными складами где и осели изначально. Занимались рыбалкой, охотой на морского зверя, разведением оленей и естественно ушкуйничеством. Причем команды морских ушауев и пары трофейных галеасов выходили на разбойный поиск в доспехах викингов, чем плодили нездоровые сенсации. В походы Северные ушкуйники ходили дальние и после того, как взяли на абордаж французскую шняву везущую из Магриба груз экзотических невольниц доя одного маркиза. Девиц моментально разобрали замуж, и немедленно организовали экспедицию Магриб за невестами, которую пресекли испанские корабли. Они потопили один из галеасов, а выживших казнили, как еретиков, причем капитана, грозившего испанцам гневом Перуна, инквизиция сожгла на костре, как колдуна и ненависть к испанцам стучала в сердцах ушкуйников, как пепел Клаасса у Тиля Улленшпигеля. И тут на республику Ледяного веча наткнулись норвежские охотники. Они не стали сообщать об этом королевским датским властям, а даже наладили с ушкуйниками взаимовыгодную торговлю, но было ясно, что с инкогнито и анонимностью поселенцев, скоро настанет карачун. И на Грумант прибыло посольство ушкуйников с просьбой взять их под свою руку. Я по ребовал вассальной присяги от всех глав семей и сразу сказал, что у нас в княжестве вече не бывает и царят строгая дисциплина и полный порядок, при жесткой вертикали власти. Кстати на улкуйников произвел неизгладимое впечатление мой верный черный лабрадор Бимс, который после переселения сюда, еще больше вырос в холке, стал четко понимать человеческую речь, по крайней мере мою и построил всех местных собак, практически обретя выборочное право первой ночи и введя традицию, по которой со стаей избранных псин встречал и провожал корабли на пристани, когда я бывал в порту. Причем кормить и гладить себя он позволял только моим девчонкам и мне естественно. Так что я получил штатные профессиональны экипажи на трофейные суда, которых в моем флоте стабильно пребывали. Твт как раз мои мастера наладили производство паровых машин, а один гений из техников-лейтенантов разработал элпментарный паровой водометный двигатель, чем решил проблему изготовления гребных винтов, чем усилил мой вспомогательный флот на порядок, по крайней мере по части скорости и автономности хода в штиль. На Ушкуе, так называлась моя новая область, я поставил форт с рацией и радаром, там базировался отряд кораблей в составе одного вспомогательного крейсера и семи трофейных лоханок принявших экипажи ушкуйников (три из которых были паровыми). Боевое крещение новая отдельная эскадра приняла во время набега датских пиратов увязавшихся за парой наших галеасов шедших с товаром на Ушкуй. Все пять пиратских посудин покрошили на дрова. ДШК это очень хороший пулемет, не даром в нашем Мире он был создан по личному указанию товарища Сталина. Ну и наши новые чугунные дульнозарядные пушки хорошо сыграли, мои умельцы смогли скомстролить натуральные бомбические орудияпричем практически не используя ресурсы машинерии ХХ века, которые я жестко приказал беречь и использовать исключительно для ремонта себе подобного. Производство черного пороха теперь тоже было перспективным ибо в этом архипелаге был огромный селитряной остров с древней колонией гагар, а сера имелась и на Груманте и очередной гений из техника лейтенантов нашел сорт каменного угля подходящий для производства черного пороха и он же создал хорошую начинку для бомб, за что получил техника-майора и академическую мантию. Надо сказать, мои академики из офицеров, вельми освежили Академию и поубавили спеси ученым мужам.

      Мои новые подданные ушкуйники, теперь изображали в рейдах скандинавских и поморских купцов, комплексно занимаясь разведкой, торговлей и чуть-чуть пиратством. По крайней мере одинокие испанские суда со слабым вооружением были при встрече с ушкуйниками обречены, испанцев ушкуйники в плен не брали. Кстати, когда отбирали экипажи в Кадисский поход, у ушкуйников доходило до драки, за право в нем участвовать.

     

     Дублинский порт был расцвечен как деревенская ярмарка в день Свадеб. Цветы, гирлянды, флаги, а также фейерверки и салюты. Город радостно встречал флот победителей. На главной трибуне были все местные монархи и причастные к оным… королева Англии Джейн Первая, король Шотландии Джеймс Первый , глава Эряхтаса* Ирландии пэр Лунгс, Первый лорд по делам Ирландии, престарелый лорд Джулиан (практически уже лет пять пребывавший в летаргическом сне), увязавшийся со мной на моем корабле зашедшем на Шетланды, герцог Олбани со своей свитой восточных красоток, ну и Светлый князь Великого княжества Грумант в моем лице.

     Эскадры выстраивались в гавани, гремя ответными салютами и когда адмиральский катер с адмиралом Айвеном причалил к берегу, толпа так взревела, что казалось вся Ирландия тут собралась, но это еще не был главный пик восторга… вся группа монархов (кроме старенького лорда Джулиана) сошла с ложи стоящей на высоком помосте, что бы приветствовать героя и года могутный красавец в белом мундире каперанга Рабоче- крестьянского Красного флота, преклонил перед королевой колено и поцеловал ей край платья, народ буквально взвыл, так это было красиво и элегантно, ну а когда королева объявила, что адмирал и камергер Айвен, с этой минуты является герцогом Дурбанским, народ скакал и вопил добрую четверть часа.

     Позднее на пиру, очнувшийся и расчувствовавшийся лорд Джулиан заявил, что не имея наследников он объявляет своим наследником героического адмирала Айвена и уходит в отставку, а королева тут же обьявила об утверждении адмирала, камергера и боярина Айвена, Первым лордом по делам Ирландии. После чего банкет перешел в стадию трехдневной попойки. Но и без событий не обошлось… в Дублин примчалась секретная шнява СМЕРШ у которой под неказистой палубой скрывался водометный паровик с нефтяным котлом. Новость принесенная ей не была какой-то катастрофической, но в принципе заслуживала интереса… после Кадисского разгрома, туда подошла опоздавшая к общему сбору личная эскадра Испанского наследника инфанта Хуана, которая рванулась с главной дирекцией, не больше не меньше, как сжечь Дублин. Испанцы решили, что все произошедшее в Кадисе трагическая случайность, измена и происки лукавого, а вражеская эскадра по словам очевидцев была совсем небольшая. И на уцелевшей соборной площади города, уже запылали костры инквизиции. Одиннадцать галеонов не показались мне серьезной угрозой и я отправил им на встречу «Док» в сопровождении пары вспомогательных крейсеров из старого состава. Достаточно быстро выйдя в задуманную точку рандеву и выпустив на волю «Щуку» и речные крейсера, Маринеску выставил свои корабли в пеленг и приступил к уничтожению противника. «Щука» истратила три торпеды, а остальное сделали 76,2 мм, 45 мм, 12,7 мм и минометы. Когда через двое суток наш бравый моряк доложил о новой победе, в английском флоте прибавился еще один адмирал, а капитана лейтенант Рыбаков по прозвищу «Две мины», стал капитаном третьего ранга ибо он опять превзошел сам себя, так как с первого залпа устроил «золотое попадание», попав миной в крюйт-камеру флагмана, после чего у Испании стало на один галеон и на одного наследника меньше.

     Отшумели празднества и новый Первый лорд и герцог, вместе с королевой устроили поездку по королевству Ирландии пожиная везде плоды восторга и параллельно принимая новую присягу от местных старейшин, аргумент руя это тем, что ожидается агрессия Испании и нужно консолидировать все силы. Это была политическая разработка Международного отдела СМЕРШ, для закрепления вертикали королевской власти.

     

     Эряхтас* - в этом Мире нечто вроде парламента, Совет старейшин Ирландских кланов. Обсуждал важнейшие вопросы существования королевства и раз в год имел право подавать королю законодательные проекты в которых король не мог отказать, но мог отложить. Имел также право налагать не окончательное вето на королевские указы, терявшего силу после третьего повтора.