Критический дневник Швеции был изначально, как и многие другие работы автора, создан на шведском языке. И подобно всё тем же ранним моим работам, переводится автором же на более доступный россиянам русский язык. Общеизвестно, что перевод всякого литературного труда с какого бы то ни было языка мира на любой другой, какой бы то ни было язык, даже этнологически близкий оригинальному, подвергает произведение определённому искажению, в большей или меньшей степени. Толковый перевод естественно сводит искажения к минимуму, но и тогда часть содержимого или его особый, зачастую присущий лишь оригинальному языку смысл (в некоторых случаях намёк), нередко утрачивается. Чтобы донести мысль в её первозданном виде до читателя, берусь сам и переводить эту мысль. Особенность же "дневника" в том, что создавался он одновременно-параллельно в двух видах: полная версия, и урезанная для публикации версия. Почему, спрашивается, урезанная? Ответ тут прост: по соображениям самоцензуры. Описывая жизнь и быт Скандинавских просторов, я нацеливался в первую очередь на освещение уклада жизни простого народа; чем он дышит, во что верит, чем развлекается, на что надеется, над чем горюет, от каких напастей страдает. В политические хитросплетения без особой нужды лезть был не намерен. Но здесь случай особый. Дневник содержит в себе изрядную долю едкой критики по отношению к державным устоям королевства, равно как и к некоторым лицам, те самые устои придерживающие. Если в других рассказах критика лишь вскользь задевала государственную систему и поэтому была в том разбавленном виде относительно терпима, то суммарный заряд критики в представленной здесь работе гарантированно превышает ту "критическую" массу, за пределом которой начинается.. реакция. Полная версия писалась заведомо "в стол", поскольку никакой нормальный, не желающий наживать себе лишних проблем шведский издатель не станет соприкасаться с попахивающими неприятностями темами. А шведские издатели, равно как и прочие общественно-политические деятели разного калибра, чуют те опасные темы за версту, подобно полицейской собаке, распознающей даже практически невесомые частицы запрещённого наркотика в багаже досматриваемого путешественника. "Но позвольте, как же так?"-Резонно задаст вопрос читатель.-"Разве применимы принципы цензуры, а тем более самоцензуры, в условиях развитой дeмократии?" Ответ вроде и здесь прост, но требует небольшого пояснения. Цензуры как таковой нет. Но как устное, так и письменное изложение некоторых мыслей, пусть и формально разрешённое законом, считается настолько неуместным, что рискнувший открыть рот мигом оказывается в информационном вакууме. Всё по правилам свободы слова, цензуры нет никакой. Да. Пиши, говори что заблагорассудится. Никто вроде не преследует, на лесоповал не конвоирует. Но и в упор не замечает, не здоровается даже, словно вообще исчез из жизни человек, как в воду канул, или на тот же лесоповал (невидимый) свалил. И мало мальски приличную работу после этого найти уже весьма сложно, незаметная невооружённым глазом паутина неблагонадёжности будет цепко опутывать, тянуться за посмевшим высунуться смельчаком, не давая подняться выше роста подрубленного деревца.
Эти две версии я в русском варианте слепил в одну, приняв за основной вариант оригинальный, неурезанный текст, лишь убрав некоторые, незначительные, не представляющие особого интереса для российского читателя части, и снабдив отдельные истории дополнительными, необходимыми для российского читателя описаниями. В процессе работы над "Дневником" некоторые его части изрядно разрослись, пополнились более подробными зарисовками, и в результате отпочковались от основного текста, преобразовавшись в самостоятельные произведения. Должен здесь заметить что уверенно считаю объективность характерной чертой моих описаний бытия Швеции, поскольку мне нет ни малейшей выгоды что-то предвзято искажать. Хотя бы потому, что страна мне откровенно нравиться, и её доверчивый, честный, трудолюбивый простой народ тоже нравиться; здесь были прожиты долгие годы, много пережито и хорошего и плохого, причём хорошего наверняка больше, так что без надобности очернять местное бытьё не стану. По этой же причине (а ещё и потому что мне, как иностранцу, нет особого смысла идеализировать Шведское королевство) не могу сдержаться и закрывать глаза на те злободневные, на глазах растущие социальные проблемы (читай: социальные уродства) буквально разлагающие общество в последние годы. Опять же как иностранцу, пускай и стопроцентно ассимилировавшимуся, мне не свойственно, как коренным шведам, слепо верить во всё откровеннее надсмехающееся над своим народом правительство, не свойственно из последних сил держаться за последние зыбкие камни ушатанного шведского социализма. "Швеция переживает период стабильности и уверенного экономического подъёма"-слышится бодрая речь из Риксдага, дома правительства Швеции. Где-то мы это уже слышали раньше. В другие времена, в другой стране. "Жить стало лучше, жить стало веселей." Немного по другому, но похоже. Вот и здесь доверчивые граждане аплодируют и правильному Риксдагу, и своей медленной погибели. Бессмыссленно очернять не хочу, но то что думаю, могу и должен высказать, потому что это ведь возможно и моя погибель тоже.
Критический именно, а не критичный. Несмотря на то, что большей частью содержит именно критику. Потому как цель дневника-не выражать недовольство отдельными деталями, а открыть глаза на надвигающийся кризис. Подчеркну здесь особо, что критика дневника направляется почти исключительно в те пункты, откуда исходит формирование нынешней политики управления страной, даже если эти пункты весьма слабо просматриваются в напечатанных чёрным по белому буквах. Они, пункты, более чем смутны и гелеофобичны и в реальной жизни тоже. Целью этой критики ни в коем случае не является очернение культуры, истории, обычаев и жизненного уклада народа, от лица которого так обожают вещать некоторые самозванные "благодетели", оборотни, провозгласившие себя представителями воли этого самого народа. Стоит здесь добавить, что характерные признаки обсуждаемых в дневнике несчастий чётко просматриваются (лишь с незначительными вариациями) не в одной лишь Швеции, но и в большинстве стран западноевропейского сообщества.
Даты ведения заметок здесь убраны, как мало значущие в контексте описываемых событий.
2
"Нападение с использованием армейской ручной гранаты", "патрульная машина полиции заманена в ловушку с целью беспричинного нападения на полицейских", "школьники недовольны бездействием властей по отношению к торговле наркотиками на территории школы", "четыре заявленных случаев об изнасиловании за прошедший вечер в Стокгольме", "восьмилетний мальчик погиб в результате подрыва боевой гранатой", "восьмидесятилетняя пенсионерка ограблена и жестоко избита бандой подростков", "обвиняемый в подрыве полицейского микроавтобуса выпущен на свободу".
Что это? Сводки событий из разорённой гражданской войной страны? Хроника беспредела одного из южноамериканских гетто? Новый постапокалиптический роман? Или же страшный сон?
Нет, не угадали. Это одни из типичных заголовков новостей современной мирной Швеции, нейтральной, гуманно-благополучной развитой страны. Бывшей, стоит лишь добавить. Таких сводок по несколько в неделю мелькает перед глазами граждан, и по центральному телевидению, и по провинциальным канальчикам и газетёнкам. Примелькались уже. Обычные, стало быть, вполне будничные заголовки. Вроде и беспокоиться особо не о чем. И кто там предательски выскакивает с заявлениями о том что Швеция увязает в трясине преступного беспредела? Кто смееет такое ещё и на весь мир трубить? Беспардонная клевета! Трудящиеся возмущены! Ну, есть отдельные проблемы кое-где, но над ними работают. Вот, например, министр внутренних дел Швеции Андерс Игеман думает, что некоторое ужесточение законодательства об оружии поможет снизить количество преступлений с применением насилия. Во как! Гениальный ход стратега мирового масштаба. Он думает, полагает.
На днях встретился мне в городе старый знакомец, когда-то в прошлом вместе на капиталистической стройке трудились. Он и по сей день строит, всем вроде доволен. Поздоровались, перекинулись парой слов, обсудили новый фильм, про космические войны. Знакомец думает, что жизнь на планете Марс на самом деле есть, и даже вот-вот они должны дать о себе знать. Ну, хорошо, веришь в это и верь себе на здоровье, никому от этого ни холодно ни жарко. Посмотрим, как говориться, отзовуться марсиане, или нет. Если нет, то всё равно это ни на что не влияет. Но совсем другое дело будет, если строитель-знакомец этот ошибочно подумает, что жестяной лист на кровле должен держаться на трёх винтах резьбы 2 мм, вместо шести винтов 6 мм. Или защитное перило на краю крыши должно держаться на честном слове. Вот тогда, когда жестяной лист смахнёт на землю порывом северного ветерка, попутно срезав проходившему мимо гражданину шею, а затем вслед за листом ухнется на асфальт опёршийся на перило строитель, тогда инспекция неприменно разыщет и привлечёт к ответу того, кто безмозгло думает, не имея (или не используя) соответствующей на то компетенции. Для начала инспекция, а затем, естественно, полицейский следователь-криминалист. Тут ведь дознавание требуется по закону. Кто его знает, может быть не простая безалаберность. Возможно, знакомец преднамеренно задумал коллегу-строителя порешить, а обставить всё как несчастный случай. И неважно, если и злого умысла не было. Причастен к гибели людей-отвечай по закону, а там суд решит, что с тобой делать.
В случае же с вышеупомянутым министром ситуация несколько иная. Пусть и не прямо, а только лишь косвенно причастен он к тому, что народ страдает (и гибнет) от разгула чувствующих дух безнаказанности преступников. И причастен, понятное дело, не один, а как один из многих. Из тех многих, смотрящих на рядовое население как на расходный материал. Никакими инспекциями, а тем паче расследованиями, в тех управленческих широтах и не пахнет. Поэтому они могут продолжать "думать" и далее.
Могу по этому поводу сказать, что лично я думаю. Опираясь на многолетний опыт службы в системе правопорядка осмелюсь высказать следующее предположение: так как бандюганы последних криминальных призывов (примерно от 2000 года и поныне)в Швеции вплоть до сегодняшнего дня оказывали крайне мало уважения толерантному шведскому закону об оружии, то не возникнет у них заметного страха и к планируему новоужесточению. Что в свою очередь означает, что свободно просачивающиеся в Швецию гранаты всех сортов могут спокойно продолжать детонировать по городам и весям. Отнять у законопослушного гражданина ржавый охотничий ствол так называемое ужесточение сможет, не сомневаюсь. Разоружить же окрепшие банды, уже в открытую смеющиеся над стражами порядка? Нет, тут надо быть безнадёжным (безграмотным) оптимистом, чтобы в это поверить. Впрочем, смеються не только банды. Смех, порой и сквозь слёзы, есть объяснимая реакция на то, что к примеру, обстоятельства целого ряда тяжких преступлений повально засекречиваются от народа, как утаиваются и важные приметы виновников преступлений. Причина: предотвращение разжигания межнациональной розни. Звучит как плохая шутка. В то же время рядовым полицейским и оперативникам-криминалистам вставляются палки в колёса, лишь бы часть преступлений вообще не подвергалась расследованию; вставляются по указке откуда-то (откуда?) теми же правоохранительными, пусть и высшего уровня, органами. Вставляются в скрытой, но узнаваемой форме. А периодически устраивается и своеобразная охота на неблагонадёжных, не склонных к политической корректности сотрудников правопорядка. Средства массовой информации в лице особенно ярых их представителей, этаких охотников на ведьм, считают долгом своей своеобразной совести отслеживать, разнюхивать, и вытаскивать на свет тех, кто осмеливается открыто, а бывает и в сердцах (от безысходности) высказывать неправильные, нетолерантные суждения. Не стесняются эти охотники и скрыто записывать на шпионские камеры спровоцированнные ими же некорректные слова. Это при том, что самим полицейским запрещено уставом отлавливать уголовников при помощи метода приманки и провоцирования преступления.
В последнее время есть сведения о том, что безоружные таможенники, например, города Мальмё на юге Швеции зачастую не решаются проверять некоторые проезжающие транзитом из Дании и Германии автомобили. Не решаются по простой причине-страшно. Машины те следуют изделека, и нередко несут в себе новые и подержанные продукты для силового способа решения конфликтов. Из зон тех же конфликтов, как потухших, так и ещё действующих. Боязно досматривать. Инстинкт самомохранения срабатывает. Понять их можно, у таможенников даже табельного пистолета нет, полицию если что на подмогу звать, так по нынешним временам нет гарантии, что по быстрому объявятся.
Но наверняка честным гражданам предложат какое-нибудь новое гениальное нововведение, способное, по мнению компетентных министров, смягчить последствия действий нарушителей закона. Ну, например, защитные наушники, наподобие тех что используются в полиции и армии при учебных стрельбах в тире. Есть очень неплохие, хотя и дорогие, экземпляры, которые глушат громкие хлопки определённых частот (выстрелы), но почти бесприпятственно пропускают звуки нормального тона разговорной речи. К сожалению, пока ещё не изобретены наушники, фильтрующие лживый безответственный трёп.
3
Вспоминается иногда 2003 год. Вопрос о вступлении Швеции в Еропейский валютный союз и замены национальной валюты на "евро" выносится на общенародное голосование. Да или нет? Непростая тема, и как следствие-напряжённые дебаты, с различной по уровню сложности аргументацией. В многоголосье агитации за вступление в этот союз особенно отпечатался в памяти один из лозунгов пропагандистской кампании, примитивный лозунг из разряда "ниже низкого". Резанула слух глуповатая фраза. Привожу дословный перевод: "Гораздо приятнее сказать ДА". Вот так. Сказать "да" оказывается намного приятнее. Что из этого следует? Что правильный выбор однозначно указывает на вступление с союз. И думать не о чем. Железная логика, сказать "да" приятнее, поэтому на все вопросы, просьбы, предложения следует реагировать положительными ответами. Убрать возрастные ограничения при просмотре фильмов? Да, конечно. Снять гриф секретности с государственно важных документов? Милости просим. Легализировать продажу наркотиков? Одобряем! И так далее. В нашем случае, вступление с валютный союз, предполагающий замену "кроны" на "евро". По-правильному сказать "ДА".
На полном серьёзе, как говориться. О чём свидетельствует изобретение данного идеологического "шедевра"? О хилоумии агитаторов, увлекающих народ в мир новой валюты? Отнюдь нет, личности те далеко не глупы, и их щедрые гонорары обычно окупаются сторицей. Но анализ их многослойной агитационной работы недвусмысленно показывает, что пропагандисты исходят из того, что граждане, имеющие право голоса, просто-напросто глуповаты, и поэтому охотно заглотят тухлую наживку, переварят её, да так и будут висеть на крючке. По крайней мере часть их. Для других, кто посмекалистее, имеется наживка более хитрая.
Голосование показало отсутствие поддержки "евро" среди населения. Лоббирование "прогрессивной" валюты провалилось, несмотря на всё новые хитрости и отчаянные уловки (особенно в последние дни) заинтересованных сил навязать стране своё мнение. Провалилось по ряду причин. Но одна из них: людям не по душе, когда их слишком откровенно, в открытую держат за дураков. Агитаторы кое в чём переборщили. И, как следствие, часть избирательного элемента хоть и приняла дурацкий аргумент "приятнее сказать ДА", но применила его по своему. Приятнее сказать "да". Но чему? А сохранению национальной валюты, Шведской кроны.
4
Обычный ноябрьский вечер, сырость за окном, что-то без конца капает на подоконник. По телевизору нет решительно ничего стоящего просмотра хотя бы одним глазом. Но ничего, возмём один из уже не раз виденных ДВД-фильмов с полки. Один из крутых роликов, там, где кипит настоящая жизнь и происходят бередящие душу события.
Однако отброшу иронию в сторону. Вот интересное дело, многим по вкусу засиживаться за просмотром боевых фильмов, наблюдать за развитием событий, справиться с которыми лишь сильным личностям по плечу. Сильные характеры, бескомпромиссные мужчины и женщины в главных ролях пробуждают во многих из нас восторг. Главный Герой. Никогда не сдаётся, борется за справедливость, не предаёт, ни при каких обстоятельствах не теряет достоинства, умеет перехитрить проходимцев, одерживает победу там, где шансы победить были мизерные. Крутого посола человек. Бунтарь. В этом самом фильме, стало быть. То есть не сам актёр, а образ, создаваемый актёром. Боевик ли, триллер, фантастика, любовная драма, или ещё какой жанр. Понятно, многим нравиться. На диване перед экраном можно забыться, с головой уйти в надуманный мир, даже и замечтаться, представляя себя на месте бравых фигур фильма. Но если призадуматься, многим ли такие фигуры действительно импонируют, в той степени, чтобы стремиться к показываемому идеалу? Вовсе нет. И в реальной жизни таких особо не любят. Многих ли по настоящему прельщает перспектива занять место, означающее череду бесконечных рискованных решений? Если кому-то не хватает решительности, чтобы определить составляющие части вечернего приёма пищи, купить ли булку чёрного хлеба или белого, либо нет душевных сил позвонить в домоуправление, потребовать объяснения за ошибочно накрученные киловатты в счёте оплаты, то какой смысл ему стоять на должности вершителя судеб? Никакого. Результат поверхностного исследования вопроса выявляет, что не только личное участие в главных ролях реальной жизни отпугивает многих, но и даже нахождение в непосредственной близости к неординарной сильной личности вызывает у среднестатистического гражданина заметный дискомфорт. В качестве начальника Герой далеко не всем любезен. Требует многого, раскусывает предательство и подхалимаж. Может принять рисковое решение, подвергнув риску и будущее фирмы. Пусть и окажется, что решение было верным, и фирма окрепла, всё равно у работников стресс с бессонницей и язва от полученных переживаний. Как подчинённый такой человек вдвойне неудобен, тут и объяснять ничего не надо. Ни одному вменяемому начальнику нет радости иметь служащего с привычками резать правду в глаза. Не обходными путями, не за спиной, не сплетнями, не письменно через, скажем, "Фэйсбук", а в лицо. Аналогичная картина прорисовывается и применительно к личной жизни. В самом деле, ну какой резон разделять жизнь с человеком, который чурается тихоразмеренного обывательского существования? Непрактично и небезопасно. Одни лишь неудобства, даже соседом с ним, забор к забору и то нежелательно жить, от греха подальше. К счастью, таких совсем немного. Сколько? Пожалуй, один из ста. Конечно, в случае прямой опасности он неприменно защитит, встанет один против всех в уличном бою, отгородит от беды ценой собственной жизни, если на то пошло. Да только часто ли возникает такая необходимость, с ворогами на улицах биться? Исключительно редко. Поэтому предпочтительнее сводить жизнь всё же с благоразумным партнёром, вместе выплачивать предсказуемые счета, закладные, готовить печёного гуся или что там вам по вкусу, по субботам, сидеть у телеящика, спать, и так далее до конца жизни. Пусть и не останется заметного следа от существования (надгробие не в счёт), но зато в покое, целости и сохранности, если повезёт. Осуждать не стоит, здесь срабатывает обыкновенный инстинкт самосохранения, эволюционно привитый особям обоих полов в течении тысячелетий. Вот и сидим в относительной безопасности, с правильными взглядами на жизнь, с пакетами чипсов перед телевизором. Обсуждаем фильм, где Главный Герой восстанавливает справедливость. Круто! Иногда кажется даже, что на самом деле такое возможно. Хотелось бы надеяться, что и в настоящей жизни справедливость рано или поздно будет восстановлена. Но, разумеется, без моего прямого участия.
5
-В это поверить я не могу. Потому что всё моё мировоззрение тогда пошатнётся.
Вот такой услышал я от него ответ. Мировоззрение, видите ли, пошатнётся, даст трещину, а то чего доброго и вовсе упадёт, подобно карточному домику. Это ведь дело нешуточное. Оно содавалось годами, лелеялось. Ремонтировалось, наверное, временами, когда неожиданные бури новых знаний волей-неволей подтачивали фундамент. Негоже допускать, чтобы падало, пусть стоит себе на здоровье.
-Неплохо всё-таки, что хотя и косвенно, но допускаешь ты возможность правильности моей теории,-сказал я напоследок,-но другими словами, твоя позиция означает, что в целях личного спокойствия лучше зарыть разум в песок надёжно-удобного личного мировоззрения, чем принять трудноперевариваемые, но логичные, правдивые сведения. Подобно страусу.
Выдержка из давнего разговора с коллегой. Темой дискуссии являлось выявление истинных причин одного из крупных чрезвычайных проишествий последних лет, инцидента международного масштаба. Причин, последствий, а также и последующего глобального влияния на внешнюю политику многих стран.
Небезинтересно здесь то, что в очередной раз доводиться наблюдать позицию ускользания от оценки имеющейся доступной информации, и перестановки акцента на область эмоционального плана. Не может, дескать, такое происходить, слишком уж невероятно такое. Дико, прямо сказать. Ну, что ж. Для тебя, может быть, и дико, а для других вполне допустимо.
Страусиная тактика микроуровня наглядно даёт понять, откуда страусиная политика более высокого уровня берет подпитку.