Сталь скользнула из ножн и верный конь понёс его на встречу смерти. Пять изрубленных тел успело окропить собой поле битвы, прежде чем пуля заставила его сердце остановиться.
Девушка с серебряными волосами предстала его взору. Он так и не успел жениться. Он так и не успел продлить свой РОД. Он видел архангелов, он ни о чём не жалел.
Последней его мыслью, в полёте над полем мясорубки было: Главное не забыть. Отомстить и отстоять Родину.
Главное не забыть...
Отомстить...
Родина...
Он родился, когда танки стреляли по Белому дому. Запах гари и вид бедности наполнили все его воспоминания о детстве. Пьяный президент, сменившийся кровавым чекистом. Советская школа.
"Главное не забыть!" - Кони топтали тела мёртвых. Лозунги "Ельцин нужен России". Соска заменяла грудь матери. Но он всё помнил.
Очередь из серых пальто, перегар и ненависть в каждом взгляде и вздохе. Рухнувший совок. Обоссаный веник в подворотне.
"Главное не забыть"!
Серп и молот. Кумач. Расстрелянный отец не молил о помощи. И не признал советскую власть.
РНЕ не признал предателей. 90-е обернулись кровавой подлостью.
Стабильность невиданного, взлетевшего на парах начальника ФСБ, ужасала. Страну лихорадило чеченскими выблядками, взрывами метро, ёбаными "Норд Остами" и обещаниями гэбни мочить неизвестных в сортире.
"Главное не забыть"!
Кровь летела в лицо. Пули свистели над головой. Грязная тварь неопределённой национальности обосралась после осечки нагана. Уже будучи разрубленной напополам.
"Подай биту, сынок! Грачи прилетели." Рынок летел к хуям, лотками апельсинов, турецкими огурцами и грузинскими ебалами, просранными за один день. "А в чём дело, брат?" "А не брат ты мне, гнида зловонная!"
Трупы воняли противно.
Он помнил большевистское знамя. Он знал, какими пытками рвали белогвардейское мясо.
"За Бога, Царя и Отечество!"
И телеги с трупами буксовали в кровавой грязи по мослам мёртвых.
Он стоял перед ментами, защищавшими неведомо кого.
"За Бога, Царя и Отечество!"
Флаг растоптала солдатская подошва. Каска ощерилась довольной улыбкой сытого мясника.
"Новая квартира!" - думал солдат.
"Умереть, так за Русь! Как предки!" - думал русский националист.
Рука сжимала горсти русской земли... Окровавленная ладонь скользила по плитке... "Главное не забыть!"
"Главное не забыть!"
"Главное не забыть!"
Ленин гнил в мавзолее. Русские помирали за идею. КГБ смеялось в мониторе. Иван умирал на площади.
"Главное не забыть!"
И круговорот русских смертей жерновами советской системы месил российское пространство.
"А давай назовём сына Иваном?"
"Давай. Это будет так по-русски!"
Они поцеловались и пошли по улице Дзержинского.
" За Бога, Царя и Отечество!" уже предчувствуя смерть подумала душа, влетая в плод людских мракобесий.
" За Бога, Царя и Отечество!" Морда умирающего коня жалобно тыкалась в уже холодеющие ладони русского. У-М-Е-Р-Е-Т-Ь...
С честью.
За Бога, Царя и Отечество.
Иконы плакали в монастырях.
Русское поле
Колосья пшеницы впитывали кровь умерших. Русское поле окутывало покрывалом тела сыновей. Ночь пела колыбельную мёртвым. Красный кумач опозорил эти до невозможности прекрасные и далёкие звёзды. Серп символизировал эти самые, взращенные на крови отцов, скошенные колосья, которые так и не достанутся детям. Голодомор.
Молот ковал из людей киборгов из мяса и стали. "Мы говорим Ленин, подразумеваем партия." Красный платок давил шею, русское поле снилось кошмарными ночами. Отец раскинул руки на красных, каких-то бардовых, колосьях и смеялся в смотрящее на него дуло нагана.
А на утро конница летела вдоль берегов бурной реки, неся будто ураганом смерть. И свистели пули. И Россия сиротела...
Не прошло и века. Кошмарный сон воплощался ужасающей былью. "Ребята, неужели вы будете стрелять по советскому флагу?"
А ребята не знали что им делать. Им снились девушки из Иванова, города невест, и Рязани. Им снились прапрадеды, расстрелянные в русском поле экспериментов. И ебать все хотели эту проклятую войну.
Триколор гордо реял над домами бывшего союза.
Белый цвет кричал об умерших белогвардейцах, коих обняло поле. С этого начиналась бездна и падение в неё.
Синий цвет рыдал слезами матерей. Ливень расчёсывал стройные ряды колосьев. Он хлестал кнутом по спинам коней, заблудившихся без павших седаков в дубовых рощах. Он смывал чувства ненависти. Он омывал так и не похороненных сынов отечества. Вороны предчувствовали скорый ужин.
Красный отрыгнулся всей стране кровавой пеной. Кровавыми полосами на спинах непокорных рабов. Сыны платили за грехи отцов. Праведников не было. Колосья клонились к земле, не в силах удержать кровь, напившись ею вдоволь. "Хватит!" - молили они. Русский хлеб шёл за границу. Дети рыдали и помирали в слезах. На безымянных могилах сидели призраки.
Как и не было века. Я открываю глаза и вижу параллельный мир. Я вижу прошлое. Я слышу призраков.
Это сон... Это сон... Это сон...
Я спотыкаюсь о труп и падаю в запах земли, шурша колосьями. Надо мной радостно каркает ворон, предчувствуя свежую мертвечину. Зёрна осыпались от пулемётной очереди. Стук копыт...
И всё небо затмило красным флагом. Пошёл кровавый дождь.
Оборвав нить между живыми и мертвыми.
Уничтожить славян можно только разделив их на разные страны, внутригосударственные анклавы, столкнув нации, одного по сути исторически сложившегося народа, в междуусобном побоище. Когда брат станет ненавидеть брата. Когда сын станет стрелять в спину отца.
...
Старший сын сидел у воды, окровавленной от текущих по её течению трупов. Пистолет дрожал у виска. Предательски и не по-большевистски. А перед глазами стоял отец. С белогвардейскими орденами и с гордой осанкой. "Стреляй, сынок. Бог всё видит." Тогда он не верил в Бога. И разум затмило сатанинское зелье близкой свободы, странного коммунизма по непрочитанному Марксу и рая, обещанного неизвестно кем и непонятно где. И выстрелы в старом отцовском доме раз и навсегда разорвали грань миров между живыми и мёртвыми. Реальности более не стало. И мёртвый отец снился ему по ночам. И было мучительно больно и стыдно... И пистолет дрожал каждое утро у виска. Но это утро было особенным. Грянул гром, оборвав нить между живыми и мёртвыми.
...
"Серёжа, Серёженька-а-а, вставай..." - его голос трясся от страха. "Что такое, Вань?" "Извини, но... "- слёзы катились по его щекам, он более не мог сдерживать то, что таилось в его паскудном нутре. - "но они обещали... они обещали мне оставить мою семью в живых. Если я... убью тебя. А-а-а-а" И паника колотила его безудержной лихорадкой вместе с охотничьим ружьём в руках. Он был на грани. На грани безумия.
- Ну так стреляй, Вань...
- Я не могу. Я НЕ МОГУ!!!
- Ты уже пришёл сюда. А значит выбора нет. Или ты, или они тебя... И семью. Давай. Делай зачем пришёл.
Серёжа отвернулся к стене и закрыл глаза. В хате повисла тишина... За окном что-то нетерпеливо кричали по-немецки. Зарево нарастающего пожара росло над деревней. Эта ночь была особенной. Грянул гром, оборвав нить между живыми и мёртвыми.
...
Лесополоса Украины наполнилась ужасом, исходящим от ещё живых, находящихся среди трупов.
Он стоял на коленях со связанными за спиной руками. И не оставалось в этом мире ничего более ценного, кроме воспоминаний о близких. Но один из них был рядом. Лучший друг. И он был по ту сторону этой бессмысленной и никому ненужной войны. Сжимавший автомат в пропахших порохом и почерневших от гари и копоти руках. Слова были не нужны. Они просто смотрели друг другу в глаза. И пауза тянулась целую вечность.
Как могло выйти так, что они оказались врагами?! Как могло выйти так, что друг шёл войной на друга? Ради кого? И за чьи интересы?
Железный затвор клацнул сталью. И автоматная очередь разорвала тишину округи, вспугнув стаю птиц к синим небесам, готовившимся вот-вот расплакаться.
"Мне жаль, брат! Но я должен..." Эти слова были последними, что он услышал в своей короткой жизни. Хотя и мечтал перед смертью покаяться святому отцу. Но судьбе было угодно иначе. Этот день был особенным. Грянул гром, оборвав нить между живыми и мёртвыми.
Уничтожить славян можно только разделив их на разные страны, внутригосударственные анклавы, столкнув нации, одного по сути исторически сложившегося народа, в междуусобном побоище. Когда брат станет ненавидеть брата. Когда сын станет стрелять в спину отца.
![[]](/img/c/chelowek_i_n/tysachi_dolgih_dney_pustoty/11.jpg)
![[]](/img/c/chelowek_i_n/tysachi_dolgih_dney_pustoty/12.jpg)
![[]](/img/c/chelowek_i_n/tysachi_dolgih_dney_pustoty/13.jpg)