Черевков Александр Сергеевич : другие произведения.

Моя любовь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    не у всех любовь с первого взгляда бывает первой
МОЯ ЛЮБОВЬ.
   1.Цирк-шапито.
   Наступила суббота. Я решил в выходные дни долго спать. Но утром к моей кровати пришла Виктория.
  - Папочка. - хитро подлизываясь, спросила дочь. - Ты давным-давно нам ни рассказывал никаких историй.
  - Ну, хитрющая! - подметил я. - Опять ты со своими историями, повестями и рассказами, ко мне пристаешь. Что в этот раз вам рассказать? Наверное, я вам про случаи всей своей жизни рассказывал. Что еще надо?
  - Ты нам про любовь не рассказывал. - отвернувшись в сторону, ответила Виктория. - Про то, как вы с мамой встретились и полюбили друг друга. Потом, как была свадьба. Потом, как мы трое появились на свет...
  - Не слишком ли много потом? - остановил я, дочь. - Остановимся на - "потом была свадьба". Но, только все, в первую очередь, хорошо покушают и наберутся сил слушать мою историю. Вот лишь потом расскажу.
   Людмила, пользуясь моментом, быстро накрыла на стол и вся семья стала дружно чавкать свой завтрак.
  - Так, начну я эту свою историю любви с поступления в цирк. - начал я, свой рассказ, когда все расселись на свои места в зале нашей квартиры. - Почему именно с цирка? Спросите вы. Потому, что там и возродилась наша любовь. Но, чтобы вы, отдельно, еще не спрашивали про цирк, я заодно расскажу и про него. Так что внимательно слушайте эту историю и не мешайте мне. Мы историю о любви разделим на несколько частей.
   Все началось с того, что я сильно увлекся цирком. Я поставил целью своей жизни, стать именно артистом цирка. Мы тогда жили в городе Беслан, рядом со столицей Северной Осетии, городом Орджоникидзе. Каждый раз, когда в город Орджоникидзе приезжал цирк-шапито, у меня всегда было желание пробраться туда, где нет зрителей, а только звери и артисты. Мои уши постоянно горели, так как меня за уши вытаскивали из цирка. Но, я обратно пробирался в цирк. Прятался где-нибудь за домиками и наблюдал за работой цирка. Я знал про цирк все, что мог знать посторонний, который не работает в цирке. Рассказывал своим друзьям разные забавные истории про цирковых артистов и про зверей. Некоторые истории были придуманы мной, но большую часть историй я прочитал в цирковых книгах, которыми был завален наш дом. Друзья с интересом слушали мои рассказы и толпами ходили в цирк, чтобы собственными глазами увидеть то, что я им рассказывал дома, почти каждый день. Естественно, что я тоже смотрел все цирковые программы.
   Однажды, во время репетиции, я тихо залез на манеж цирка-шапито. Чуть не угодил под лошадь джигита.
  - Тебе, мальчик, жить надоело? - спросил меня, седой джигит. - Лошадь сильно напугал! Сам испугался.
   Я прямо остолбенел от неожиданной встречи. Передо мной находился артист цирка, известный всем, джигит-наездник, Алибек Кантемиров. Сидел он на лучшем жеребце цирка, которого знал каждый мальчишка по фильму "Смелые люди". Жеребца звали Буян, под копыта которого я едва не угодил. Вот, теперь, стоял я затаив дыхание, от такой неожиданной встречи. Не знал, как мне поступить в момент встречи.
  - Я давно хочу стать артистом цирка. - почти шепотом, сказал я, Алибеку Кантемирову. - Возьмите меня.
  - Для того, чтобы стать артистом цирка, как я, ты уже старый. - ответил Алибек Кантемиров. - Я на лошадь сел раньше, чем научился ходить. Вот так сижу до сих пор. Чтобы стать артистом цирка как те, которые боятся лошади, ты слишком молодой и дохлый. Набери больше на свои кости мяса. Тогда посмотрим на тебя.
   Алибек Кантемиров лихо поскакал на Буяне по кругу манежа, а я стоял в зрительном зале с разинутым ртом до тех пор, покуда администратор цирка, в очередной раз, не вытащил меня из цирка за ухо на улицу.
   С этого дня я стал усиленно питаться, чтобы на свои кости больше набрать мяса. Все мои друзья и родственники смеялись над тем, что я много кушаю, потому, чтобы набрать вес мяса на свои кости. Прошло пару лет, прежде чем опять с цирком-шапито приехал Алибек Кантемиров. В первый же день приезда цирка-шапито, я пробрался к месту лошадей и спрятался под цирковой реквизит. Стал ждать своей встречи с Алибеком Кантемировым. Как только он появился, я сразу вышел из укрытия и сам пошел к нему на манеж.
  - Здравствуй, Алибек! - обратился я, к Алибеку Кантемирову. - Вот, я пришел, такой, как вы мне сказали.
  - Здравствуй, джигит! - удивленно, сказал Алибек Кантемиров. - Что-то я тебя никак не могу вспомнить?
  - Два года назад, вы сказали, что надо набрать мяса, чтобы работать в цирке. - напомнил я. - Вот, я набрал.
   Я прошелся из стороны в сторону, перед Алибеком Кантемировым, демонстрируя свой набранный вес.
  - Ты, джигит, меня ни так понял. - улыбаясь, сказал Алибек Кантемиров. - В цирке кости не нужны, но и мешок с дерьмом там тоже не требуется. Теперь свой жир перекачай в мышцы и приезжай к нам в московский цирк. Если понравишься со своими мышцами в цирке, то будешь работать. В цирке места хватит на всех...
   Собравшиеся вокруг нас артисты цирка, дружно засмеялись, похлопывая меня по плечу, отправились на манеж репетировать свои трюки. В этот день меня не вытаскивали за уши из цирка-шапито. Я сам вышел оттуда обиженный. Поклялся себе, что обязательно накачаю свои мышцы. Чтобы обратно встретиться с артистами цирка в городе Москва. Показать, какой я стал здоровый и сильный. Здоровея артистов цирка.
   Прошло несколько лет с моей последней встречи с Алибеком Кантемировым. Ни на один день я не забывал сказанные слова Алибека Кантемирова. Все свое свободное время постоянно качал свои мышцы. Тогда никто не знал Арнольда Шварцинегера, который на целый год младше меня, но меня знали все мои ровесники в городе Беслан. Никто из них не смеялся надо мной, что я качаю свои мышцы. Каждый ровесник хотел быть моим другом, а враги обходили меня стороной. Благодаря своей мускулатуре я сам выбрал место своей службы в Армии. Так как "заказчики" в военкомате города Беслан сразу сделали ставку на меня и на моих друзей, которые качали себе мышцы. Мы все сильно выделялись на призывной комиссии. Попал служить в Армию на берег Черного моря в город Батуми. Мне сразу были созданы все условия, качать мышцы. Но это, ни потому, что я имел мускулатуру, а по той причине, что я служил в Армии художником и таких, как я, там было всего два-три солдата на весь гарнизон. Поэтому я использовал службу в советской армии на благо себе.
  
   2.Московский цирк. После службы в Армии, я продолжил свою заочную учебу в Московском университете искусств. Экстерном закончил училище фотоэлектронных умножителей и стал работать на военном заводе ФЭУ наладчиком. Совсем не думал о своей цирковой карьере. Как, вдруг, получил письмо из Московского университета искусств, в котором мне предлагали привести свои работы по изобразительному искусству на выставку - "Творчество любителей искусства", которое состоится в ноябре 1970 года, в столице СССР, в городе Москва. Я бросил все свои дела. Первым скорым поездом отправился в Москву, в которой я никогда не был.
   Встретила меня столица холодным осенним утром 1970 года. Никто толком не мог назвать место нахождения заочного университета искусств. Всюду были приезжие. Словно весь мир собрался в столице. Впервые в жизни я спустился по эскалатору в освещенное подземелье метро, держась от страха за поручни движущейся лестницы. Меня поразило великолепие московского метро. Я стоял, разинув рот от окружающей меня красоты. Постоянно вздрагивал от неожиданно проезжающих с обеих сторон электрических поездов, которые мчались со свистом в разные стороны. Вокруг меня бегали люди, которым не было до меня дела. Все бежали куда-то по длинному коридору светло-голубого туннеля, в конце которого виден яркий белый свет. Словно все хотели вырваться из своих житейских проблем и увидеть яркий свет собственной жизни в конце туннеля. Я тоже решил устремиться за этой людской толпой, чтобы найти нужный выход из лабиринта своей жизни, которая в последнее время устроила мне столько много тайных проблем и загадок.
  - Молодой человек! Вам какую станцию надо? - спросила меня женщина, одетая в форму службы метро.
  - Я не знаю, как добраться до заочного университета искусств. - ответил я. - Говорят, что он где-то в центре.
  - Садитесь на поезд. - сказала женщина. - Выйдите на станции "Детский мир". Где-то там он находится.
   Поблагодарив женщину, я вошел в указанный поезд. Вцепившись в ближнее кресло, поехал, прислушиваясь к каждому объявлению станций метро. За окном частенько мелькали указатели платформ и станций.
  - Станция метро "Детский мир". - услышал я, нужную мне станцию и сразу рванул в открытую дверь вагона.
   Свежий воздух платформы, станции метро "Детский мир", выхватил меня из душного вагона поезда, туго набитого людьми, и, помчал наверх в незнакомый мне город. Я вышел из метро на улицу "Пушечная". Разглядывая вывески на домах, поплелся вниз по улице, совершенно не думая ни о чем. С правой стороны я прочитал на старом полуподвальном здании вывеску "ЦИДРИ. Центральный дом работников искусств".
  "Возможно, что мой университет где-то здесь рядом находится." - подумал я. - "Надо у кого-то спросить."
   Я посмотрел рядом со зданием "ЦИДРИ" несколько вывесок, нужного мне университета искусств не было. Тогда я перевел взгляд на вывеску соседнего со мной здания и как приятно я был удивлен, когда прочитал на голубой вывеске с золотыми буквами - "Союзгосцирк". Меня словно подхватил какой-то порыв давней мечты. Не прошло и минуты, как я бродил по коридорам "Союзгосцирка", читая таблички на дверях, в поисках совершенно неизвестной мне таинственной двери, которая откроет передо мной мир циркового искусства. Куда я так страстно рвался все мои детские и юношеские годы. Когда не думал ни о чем другом...
  - Молодой человек! Вы кого ищите? - перебил мои мысли, высокий, худощавый мужчина в роговых очках.
  - Я приехал с Кавказа. - ответил я. - Ищу джигита Алибека Кантемирова. Он обещал мне тут работу в цирке.
  - Его здесь нет. - ответил мужчина в очках, оценивая меня взглядом. - Он находится на цирковых гастролях в Европе. Меня зовут, Отар Александрович Белоусов. Я руководитель иллюзионного аттракциона "Человек-невидимка". Если вас устраивает работа в цирке в качестве ассистента моего аттракциона, то я готов вас сейчас принять на работу. Если нет, то тогда ждите возвращения Алибека Кантемирова из-за границы.
  - Когда мне скажите выходить на работу? - не раздумывая, спросил я, Отара Александровича Белоусова.
  - Прямо сейчас. - ответил он. - Только пройдите в отдел кадров "Союзгосцирка". Оформите там свой прием в иллюзионный аттракцион "Человек-невидимка". Извините за любопытство. Что у вас в большом свертке?
  - Это мои работы по изобразительному искусству. - уклончиво, ответил я. - Я их привозил сюда на выставку "Творчество любителей искусства". Теперь это уже неважно. Я работаю ассистентом в "Союзгосцирке".
  - Похвально! - обрадовался Белоусов, сказанному мной. - Изобразительное искусство в цирке всегда пригодиться. Будешь совмещать работу ассистентом аттракциона, а так же художником-оформителем цирка.
   Довольный таким началом, я тут же отправился оформляться на работу в "Союзгосцирк" ассистентом в иллюзионный аттракцион "Человек-невидимка" под руководством Отара Александровича Белоусова. Сразу, после "Союзгосцирка", Отар Александрович Белоусов отвез меня на своей машине "Волга" в Старый цирк Москвы, на Цветном бульваре. Этот цирк мне был известен давно, по рекламе и цирковым афишам.
  - Парни, познакомьтесь. Это, Александр! - представил меня, Отар Белоусов. - Он будет работать с нами.
   Я стал знакомиться с ассистентами аттракциона, а Отар Александрович ушел с манежа по своим делам.
  - Владимир Красильников! - представился, высокий парень. - Самый старший ассистент этого аттракциона.
  - Николай Бугров! - так назвал себя, атлетический парень. - Средний ассистент этого самого аттракциона.
  - Иван Сечкин! - признался, парень в спортивном трико. - Просто ассистент нашего циркового аттракциона.
  - Борис Заморихин! - поклонился, парень с бородкой. - Также ассистент аттракциона "Человек-невидимка".
  - Сергей Семяхин! - отчеканил, худощавый парень. - Младший ассистент вашего циркового аттракциона.
  - Валерий Гросс! - назвался, самый молодой парень. - Адъютант ассистентов всех рангов аттракциона.
  - Шурик и Юрик! - раскланялись, толстый и худой. - Клоуны циркового аттракциона "Человек-невидимка".
   Шурик дал мне длинные цирковые грабли, а Юрик цирковую метлу и оба показали мне на арену цирка.
  - Осваивай рабочее место. - хором, сказали они. - С этого начинали все звезды циркового искусства мира.
   Я сразу не совсем понял, что все это серьезно или цирковая шутка, которую разыгрывают на всех новых.
  - Если это розыгрыш. - сказал я. - То я ни салага. Армию уже отслужил. Если же всерьез, то покажите вы...
  - Ну, сер! - раскланявшись, ответили хором клоуны. - Это как вы понимаете, так вы и принимаете наш цирк.
  - Тогда покажите, как вы считаете. - отпарировал я. - Я буду учиться, как вы это знаете, работать в цирке.
   Клоуны сострили удивленные гримасы, взяли у меня свои грабли и метлу, стали мне показывать, на что они способны. Конечно, я был удивлен их способностям с метлой и граблями. Шурик и Юрик стали жонглировать всеми этими реквизитами. Крутить сальто. Ходить колесом. В промежутках между этими трюками, клоуны загребали опилки на манеже и подметали весь барьер. Ассистенты в это время сидели в зале. Аплодировали удавшимся трюкам и освистывали проколы в работе. Примерно, через десять минут, весь цирковой манеж был готов к работе. Откровенно, я был просто искренне удивлен таким способностям клоунов.
  - Мне, конечно, еще далеко до этого. - честно, признался я. - Но я, обязательно, буду учиться у вас этому.
   Так я стал работать в цирке. Весь первый день мне рассказывали азы циркового искусства. Я знал, что у цирка, как у всех животных, имеются легкие, которые называются колосниками. Они находятся под самым куполом цирка. Состоят колосники из брусков пористой, но очень прочной древесины, которая втягивает в себя всю пыль и грязь манежа, а выделяет из себя чистый воздух. Колосники, не только легкие цирка, но и основная опора всей аппаратуры, которую подвешивают в цирке. Отсутствие колосников не дает дыхание всему цирку. Без колосников, также не смогут работать в цирке воздушные гимнасты и канатоходцы. Стандартная высота купола цирка, восемнадцать метров. Есть, конечно, такие цирки, в которых высота купола значительно больше. Например, в городе Монте-Карло, который находится в крохотном королевстве Монако, на Лазурном берегу Средиземного моря, на юге, между Францией и Италией. Так вот, в цирке этого города Монте-Карло, высота купола шестьдесят метров. Как говорили артисты русского цирка, когда-то работающие там, что артист просто растворяется в этом громадном пространстве. Уходит много материалов на воздушную гимнастику. Надо аппаратуру перестраивать, подгонять под огромный цирк. Представьте, все это, какие трудности в работе цирка! Теперь мне тут предстояло осваивать все эти цирковые трудности.
   Но, оставим эти подробности. Все это можно прочитать в наших домашних книгах о цирке. Вернемся к тому, что первый день моего пребывания в цирке заканчивался. Все стали расходиться по своим домам. Кто-то жил у себя дома в городе Москве, а кто-то в московских гостиницах. Лишь у меня не было никакого места жительства. Я даже себе представить не мог, где буду ночевать. Ведь у меня никого в городе Москва нет.
  - Да, дела! - почесывая затылок, сказал директор цирка, когда узнал мою проблему. - Надо что-то предпринимать. Оставить тебя на ночь в цирке я не могу. Придется куда-то позвонить насчет места в гостинице.
   Мне неизвестно, куда звонил директор. Я просто сидел на барьере манежа, разглядывая весь зал цирка.
  - Тебя устраивает ночевка в гостинице "Россия"? - спросил меня, директор, словно я знал эту гостиницу.
  - Наверно, устраивает? - пожимая плечами, ответил я. - Все равно ни одной гостиницы в Москве не знаю.
  - Вот и прекрасно! - обрадовался директор, возвращая мне мой паспорт с запиской от цирка. - Пройдешь через Красную площадь и упрешься прямо в гостиницу "Россия". С обратной стороны гостиницы есть центральный вход. Обратишься к главному администратору. Отдашь ему записку от цирка и свой паспорт. У тебя там есть забронированное место за счет цирка в этой гостинице, на одну ночь. Завтра тебе подберем что-нибудь лучше, для твоего жилья на время работы в цирке. Думаю, что найдем тебе постоянное место.
   Я поблагодарил директора цирка и отправился пешком в гостиницу "Россия" на Красную площадь. Мне интересно идти по вечерней Москве, залитой светом неоновых реклам и фонарей. Я никогда не был в таком гигантском городе, как Москва. Самые крупные города Кавказа - Тбилиси, Баку, Ереван, где я бывал во время своей службы в армии, выглядели значительно меньше Москвы. С каменными громадами зданий и площадей. Я шел в указанном мне направлении, натыкаясь на прохожих и на столбы фонарей. Так я добрался до Красной площади, которая поразила меня великолепием храмов и размером. Особое впечатление на меня произвел храм Василия Блаженного. Рядом с ним памятник "Минин и Пожарский". Подсвеченные снизу прожекторами, памятник и храм. Выглядели на площади как величественный макет. Я много читал про главную площадь России. Но читать и видеть, это, ни одно и, то же. Совершенно другое ощущение красоты и пространства, в котором я оказался сегодня. По-своему для себя я увидел Москву. В гостинице "Россия" меня приняли с особым вниманием. Прочитали письмо директора цирка. Проверили запись на бронирование. Затем дали заполнить карточку с подозрительными вопросами: - "Какими языками владеешь?", "Где был за границей?", "По какой статье привлекался?" так далее. Просто ерунда какая-то.
  - Я не знаю, как вам отвечать на глупые вопросы в анкете? - растерянно, обратился я, к администратору.
  - Вы, что, с гор спустились что ли? - спросила меня, блондинка в очках. - Такого пустяка не знать в анкете.
  - Я действительно живу в горах Кавказа. - огрызнулся я. - Но там таких глупых вопросов никто не задает. Так что мне писать в этой графе, которая мне совершенно не знакома? Объясните. Я не понимаю ничего.
   Администратор взяла у меня заполненную карточку и паспорт, внимательно сверила, словно я поступал к ним не на жительство в гостиницу на одну ночь, а на постоянное заключение. Напротив подозрительных вопросов поставила прочерк и отдала мне в руки паспорт с ключами от места моего проживания. На брелке ключей была какая-то странная зашифровка "Ю/10/111". Можно подумать, что это зашифрованный ключ.
  - Извините, пожалуйста! - стараясь быть культурным, спросил я, администратора. - Что это тут на брелке?..
  - Ну, ты, парень, действительно с гор спустился. - посмотрев на меня поверх очков, ответила блондинка. - Южная сторона. Десятый этаж. Сто одиннадцатый номер. Вот лифт. В нем и езжай на свой этаж с номером.
  - Нет, уж! Я лучше пешком пойду наверх. - глупо, отказался я. - У нас в горах этих лифтов нет. Всюду ноги.
   Все присутствующие захихикали и пальцами закрутили у себя на висках, пытаясь там что-то открыть для себя. Я ухмыльнулся этому и стал брать высоту. Конечно, мне приходилось много раз подниматься на вершины Кавказа до трех тысяч метров над уровнем океана. Но вот выше пятого этажа я не поднимался. Я совершил глупость не только в своем решении подниматься без лифта, но и в том, что начал совершать восхождение на десятый этаж в темпе. Так как на подъеме шестого этажа у меня стали болеть ноги ниже колен. К восьмому этажу мое дыхание сперло. Совершенно измученный и вспотевший, я буквально вполз на свой десятый этаж, который оказался таким длинным, что я понял о глупости своего восхождения к этажу.
  - Что это с вами случилось? - растерянно, спросила меня дежурная по этажу. - Вам, доктора надо вызвать?
  - Нет! - категорически, отказался я. - Никого не надо. Вы покажите направление, где мой номер находится?
   Дежурная в страхе посмотрела на мой брелок и указала направление моего движения в номер. Кивком головы я поблагодарил даму за услугу. Тяжело перебирая окаменевшими ногами, медленно двинулся к намеченной цели. Расстояние по длинному коридору я преодолел через час. Здание было настолько огромное, что я подумывал заночевать в пути, как, вдруг, увидел на двери множество единиц. Даже за свою учебу в школе я не имел столько неудов, сколько мне поставили в этой гостинице. У меня все плыло перед глазами от усталости и пота. Поэтому мне померещилось, что на двери номера единиц значительно больше, чем было на моем брелке. Я протер рукавом глаза и пересчитал все единицы на двери и на своем брелке от ключей. Все было правильно. Количество единиц совпадало. Я решительно вставил ключ в дверную скважину и повернул. Но дверь не поддалась. Я попытался вторично открыть, но все было бесполезно. Я стал лихорадочно крутить ключ во все стороны, но дверь не поддавалась. Идти обратно к дежурной, у меня не было сил. Дама осталась где-то далеко за поворотом длинного коридора. Я здесь один у двери. Измученный многочисленными попытками проникнуть в номер, я опустился на ковровую дорожку и задремал. Прошло какое-то время. Сквозь дремоту я услышал звон ключей в замочной скважине. Открыл глаза и увидел, как горничная открывает мой номер. Я буквально вполз следом за ней в свой номер. Женщина сурово посмотрела на мой брелок и брезгливо показала пальцем на заправленную кровать у окна.
  - Вот, иносранцы, нажруться нашей водки, как свиньи. Попасть в свой номер не могут. - пробурчала горничная уходя из номера, когда заменила постель на другой кровати. - Ну, совсем русскую водку пить не умеют.
   Горничная ушла. Я удивленно посмотрел по всем сторонам, но никакого иносранца в номере не увидел. Возможно, что горничная меня спутала с иностранцем. Так как я был одет совершенно ни так, как одевались москвичи по сезону. На мне было легкое пальто джерси серого цвета, лаковые черные туфли и костюм серого цвета из тонкой лавсановой ткани. В общем, я сам выглядел серой личностью в прямом и переносном смысле. Потому, что в это время москвичи ходили уже в зимней одежде. Я был одет так, словно от берега Черного моря с пляжа вернулся. Купить себе одежду в магазинах Москвы я не мог. Здесь все дорого.
   Немного придя в себя от подъема, я оглядел номер. В нем были две кровати. Два бельевых шкафа. Две тумбочки, похожие на холодильник. Большой стол. У стола четыре стула. Маленький телевизор "Рекорд". Все это стояло тут на большом красном ковре. На потолке большая четырех рожковая люстра с позолотой. Освоившись, я решил привести себя в порядок и лечь спать. Я разобрал свой чешский кожаный портфель с бельем и решил туалетные принадлежности положить в сою тумбочку. Однако тумбочка действительно была холодильником, в которой находились различные продукты и напитки в шкаликах. Я никогда еще не жил в гостиницах и поэтому подумал, что кто-то забыл свои продукты в этом номере. На всякий случай я заглянул в соседний холодильник. В нем лежало то же самое. Получается, что это все входит в стоимость номера. Значит это все тут мое. Можно пользоваться продуктами, которые находятся в мине-холодильнике. Помывшись в ванной, я обратно вернулся к своему холодильнику и принялся кушать в нем все то, что мне понравилось на первый взгляд. В шкаликах - водка, коньяк и ликер. Я ни стал это пить, но все шкалики положил в свой портфель между одеждой, чтобы шкалики не разбились в дороге. Затем принялся съедать все оставшиеся продукты. Утоляя свой голод за день. После сытного ужина меня потянуло ко сну. Я убрал за собой объедки со стола и лег спать. Во время глубокого сна, я почувствовал, что кто-то внимательно разглядывает меня. Я открыл глаза. В номере было темно. Слабый свет уличного фонаря едва пробивался в номер сквозь прикрытую занавеску. Я огляделся кругом. Никого не было видно. Я хотел было закрыть глаза, как, вдруг, услышал сквозь мертвую тишину в номере чье-то дыхание. Я сел на кровать и тут стал вглядываться в темноту. Все также никого не было видно. Я обратно собрался лечь спать, как, неожиданно для себя, увидел в темноте блеск глаз и улыбку белых, как снег зубов. Так я машинально нажал на кнопку настольной лампы и обалдел от неожиданного зрелища. Прямо напротив меня сидел огромный негр. С большими накаченными мышцами. Мне никогда не доводилось видеть негров. Тем более такого большого и сильного, как негр в гостинице. Он больше был похож на огромную обезьяну, чем на черного человека.
  - Джон! - протягивая свою огромную лапу, представился негр и стал мне что-то говорить на своем языке.
  - А-ле-к-са-н-др! - чуть ли не по буквам, выдавил я свое имя, моя рука утонула в клещах черного гиганта.
   Я тут же отдернул свою руку обратно. Мы внимательно смотрели друг на друга. Джон, что-то начал мне рассказывать про себя. Из его разговора, кроме слова спорт, я ничего не понял. В страхе разглядывая его.
  - Водка! - неожиданно, сказал Джон по-русски и достал из своей сумки бутылку водки. - Пить водка будем.
  - Хорошо! Будем пить водку. - согласился я, тут же пошел мыть бокалы, которые стояли на столе у графина.
   Когда я вернулся обратно из ванной, то на столе была шикарная закуска. Такого я никогда ни ел. Кусочками нарезана копченая ветчина. Маленькие баночки с консервами. Бутылки с разными напитками. Разных форм шоколадки. Завернутые булочки. Все выглядело ярко и пестро, словно я попал на карнавал или выставку продуктов, где-то в странах Латинской Америки. Даже бутылка русской водки выглядела иначе.
  - Мир! Дружба! Америка! Русия! - все то, что мог сказать Джон по-русски, поднимая бокал с русской водкой.
   Я ни единого слова не знал на его языке. Поэтому кивал головой и поддакивал Джону. Мы выпили по бокалу водки. Джон стал кашлять и задыхаться после выпитой водки, запивая ее каким-то напитком из своих бутылок. Джон налил мне напиток в бокал. Я попробовал и тут же едва не выплюнул обратно в бокал, то была сода с солью. Такую гадость мама давала мне тогда, когда у меня болело горло. Сейчас я был вполне здоров и не нуждался в таком лекарстве. Закуска Джона, мне понравилась больше. Я усиленно нажимал на ветчину и на консервы в банках. После хорошей закуски я налил в бокалы водки. Джон уже был хмельной. Махнув рукой, как заправский мужик с русской деревни, Джон с легкостью опрокинул в себя второй бокал и уже не запивая водку своим напитком, принялся закусывать на мой манер. Под следующий бокал водки Джон достал из своей сумки все запасы закуски, которые в своем большинстве были дружно съедены.
   Я совершенно ничего не знаю о генах человека. Но так думаю, что с рождения в человеке заложено что-то в генах. Тому может служить порода. Возможно, что в генах русской породы человека давно заложена стойкость против водки. Так до встречи с Джоном я мог посчитать на пальцах, сколько раз я выпил водки за свою прошедшую жизнь. Не очень-то любил выпивать. Но, несмотря на такую мощь Джона, он после первого бокала был пьян. После второго бокала - сильно пьян. Когда мы с ним на равных осушили одну бутылку водки, Джон готов. Он не мог ни есть и ни пить. Настолько пьян, что валялся на полу, как тряпка.
   У меня, наоборот, пьянка быстро прошла от одной только мысли за то, что я споил американца. Теперь мне, возможно, грозит пожизненное заключение, как минимум, а то и вовсе расстрел за пьянку с капиталистом. Надо было мне принимать какие-то экстренные меры. В гостинице была ночь. Все спали. Возможно, что и дежурные по этажам спали. Но чем могут нам помочь дежурные от перепоя? Лишь вызвать милицию.
  - Джон! Душ! - сообразил я. - Пойдем в душ, тебе легче будет. Джон! Быстрее пойдем в душ. Голову мыть.
   Я не знаю, понял меня Джон? Возможно, что душ звучит одинаково на всех языках. Однако, Джон пополз на четырех мослах в сторону душа. Прямо в своем спортивном трико Джон завалился в ванную. Я стал усиленно поливать на него из душа холодной водой и себя освежил холодной водой. Мне стало легче. После двухчасового душа Джон, постепенно, стал приходить в себя. Переодевшись в сухую одежду, Джон сидел на своей кровати. Ругал себя на своем языке, стукая кулаком по голове. Я сидел напротив и молчал. Когда солнце своими лучами добралось до храма Василия Блаженного, я стал собираться в дорогу. Очень тщательно побрился. Почистил зубы белым порошком. Сполоснул рот зубным эликсиром. Надел свежую одежду. Попрощался с Джоном. Пошел к двери с ключами. Джон так и остался сидеть на своей кровати.
  - А-ле-к-са-н-др! - также по буквам, как ночью я, окликнул меня в стельку пьяный Джон. - Презент! Презент!
   Джон показывал мне на стол, заваленный не распакованной закуской, оставшейся с ночной пьянки. Я совсем не мог понять, какой ему презент-брезент нужен от меня. Английский язык не знаю. Я пожал плечами и стал ему объяснять, что ничего от него не понимаю, что он от меня хочет. Тогда Джон взял мою сумку и сгреб в нее все то, что было в упаковке на столе. После этого я понял, что презент на его языке обозначает подарок, а не ткань. Естественно, что я не мог уйти от него и не оставить Джону что-то на память. Но у меня не было ничего ценного в сумке. Один только сверток с чеканкой и картина, которые я привез на выставку. Мне все равно не суждено было выставлять свои художественные работы. А так у Джона память будет в Америке. Я развернул сверток и отдал Джону написанную на холсте картину, с видом на вершину горы Казбек из поселка Казбеги в Грузии. Джон растерянно осмотрел картину. Отрицательно покачал головой.
  - Ноу! Ноу! - запротестовал Джон, отказываясь от моего подарка. - Кон-тро-бан-да! Ноу! Ноу! Турма! Ноу!
  - Это не контрабанда. - стал объяснять я Джону на словах по-русски и жестами. - Это я рисовал. Я писал картину вершины горы Казбек на Кавказе. Картина совсем новая. Понимаешь, тебе дарю картину. Презент!
   После слова "презент" Джон успокоился и показал мне, чтобы я оставил на картине свой автограф. У меня не было с собой ничего такого, чем бы можно было ему подписать. Тогда Джон достал из своей сумки шариковую ручку и подал мне ее. На лицевой стороне картины я оставил свой автограф и дату. На другой стороне картины написал свой домашний адрес. Затем написал, что это мой подарок Джону Кэйду. Так он назвал себя. Джон Кэйд оставил мне шариковую авторучку на долгую память. Мы с ним обнялись на прощание, как старые друзья, перед нашим расставанием. Я тут же вышел из номера и спустился на лифте.
   Я вышел из гостиницы "Россия", когда утро было в полном разгаре. У меня сильно болела голова и тошнило. Это напоминало мне о ночной пьянке. Надо было хорошо на воздухе прогуляться до цирка на Цветном бульваре. Я знал это направление и через Красную площадь медленно отправился прямо в цирк. Когда я пришел в цирк и предъявил у служебного входа свое удостоверение, которое мне выписали вчера в "Союзгосцирке", то меня пропустили в цирк без всяких вопросов. Я тут же прошел на манеж. Никого из аттракциона "Человек-невидимка" там не было. Манеж был покрыт льдом и на нем катались артисты цирка на льду. Я сел в зале и стал смотреть на репетицию артистов цирка на льду, которые выходили по очереди.
  - Кого ждешь? Тебя, как зовут? - спросил меня, блондин с огромными мышцами, силовой жонглер на льду.
  - Александр! - ответил я, парню. - Ты не знаешь, когда будет работать аттракцион "Человек-невидимка"?
  - Меня зовут, Владимир Маргослипенко. - представил себя парень. - Ты зря сегодня пришел. В понедельник в цирке выходной. Все отдыхают. Это мы готовим новую программу, вот и работаем тут по выходным дням. Вчера в управлении "Союзгосцирка" должен был быть выходной. Но отправляли, срочно, новую группу на гастроли за границу. Поэтому Белоусов использовал момент работы "Союзгосцирка" для устройства тебя на работу. Сегодня ты можешь свободно пойти в "Союзгосцирк" прямо к управляющему Бардиани. Он понятливый человек. Сразу устроит тебя в гостиницу или даст деньги на съем квартиры. Если хочешь, то ты можешь с нами жить на квартире у Шуралея. Он старший осветитель цирка, мой друг. За квартиру деньги не надо. Ты принеси ему в коллекцию любую бутылку с напитком, которого у него нет дома. Дальше, живи у Шуралея сколько захочешь. У него огромный барский дом под снос. Все дела у тебя тут быстро наладятся.
  - Откуда я знаю, какую бутылку надо? - спросил я, Володю Маргослипенко. - Такие пойдут, а какие нет?
   Я достал шкалики из своего портфеля. Показал Маргослипенко Володе. Он внимательно посмотрел на их этикетки. По выражению лица Маргослипенко Володи было видно, что такой набор бутылок подходит ему.
  - Где ты взял сувенирный набор шкаликов? - поинтересовался Маргослипенко Володя. - Это же дефицит!
   В подробной форме я рассказал Володе про свое проживание в гостинице "Россия". О своей ночной пьянке с Джоном Кейдом, которого едва не отправил на тот свет, а после отхаживал до утра от русской пьянки.
  - Ты, с самим Джоном Кэйдом пил всю ночь! - возмутился Маргослипенко Володя. - И не взял у него автограф с рекламой?! Да как теперь с тобой разговаривать. Я по всему белому свету мотаюсь и не могу с ним встретиться, ты с Джоном Кэйдом в одном номере живешь, водку с ним пьешь и не мог автограф получить...
  - Обожди, минутку! - остановил я, Володю Маргослипенко. - Объясни мне, кто этот такой есть Джон Кэйд?
  - Ты не знаешь, кто такой Джон Кэйд? - удивленно, спросил Маргослипенко Володя. - Какой же ты тогда культурист? Если ты не знаешь Джона Кэйда! Это лучший из культуристов мира. Ты что, с гор спустился?
  - Да! Я с гор спустился! - разозлился я. - Никакой я ни культурист и про Джона Кэйда я ничего не знаю. Все!
   Я тут же взял свои вещи и направился к выходу из цирка. Маргослипенко Володя догнал меня у выхода.
  - Извини, старик! Я погорячился. - остановил меня, Маргослипенко Володя. - Я не знал, что ты впервые в Москве. Сходи в "Союзгосцирк" за деньгами и приходи сюда. Будешь жить со мной у Шуралея и ходить в Лужники качать банки, которые тебе еще пригодятся во время работы в цирке. Вещи свои ты можешь оставить здесь в цирке, их никто не тронет. Мы сегодня до обеда репетируем в цирке. Успеешь везде побывать.
   Оставил свои вещи в зале цирка. Налегке отправился пешком в управление "Союзгосцирк" за деньгами.
  - Ты где это пропадал? - спросил меня, Отар Александрович Белоусов, как только я вошел в контору. - Директор цирка, Минаев, звонил мне утром. Сказал, что ты придешь в "Союзгосцирк" за своими деньгами.
  - Я думал, что вы в цирке и отправился туда. - ответил я. - Меня оттуда направили к вам в контору. Отар Александрович, я не буду жить в гостинице. У меня уже есть место снимать квартиру среди друзей цирка.
  - Вот и прекрасно! - обрадовался Отар Белоусов. - Так меньше забот будет в бухгалтерии "Союзгосцирка".
   Получив деньги из кассы "Союзгосцирка" я отправился гулять по Москве. После репетиций новых трюков в аттракционе "Человек-невидимка", весь коллектив должен был уехать на гастроли в город Пермь. Ассистенты и артисты цирка говорили мне, что даже жители города Москвы, работающие в цирке, бывает, что годами не появляются в Москве, находясь в постоянных гастролях в Советском Союзе и за границей. Поэтому мне сейчас хотелось лучше посмотреть Москву. Возможно, что мне не суждено будет когда-то приехать в столицу. Ведь я так мечтал, всю свою сознательную жизнь, хоты бы раз побывать в Москве, а тут такой удобный случай, что в цирке в понедельник выходной день. Гуляй по Москве сколько угодно и наслаждайся красотами столицы. Можно поездить по станциям московского метро, сходить по магазинам и в кино.
   Я купил в газетном киоске две карты, метро и города Москва. С ориентировался на месте по карте и начал свое путешествие по бесконечным улицам и проспектам столицы самого огромного государства на планете Земля. Мои долгие переходы по эскалаторам из станции в станцию метрополитена, гуляние по площадям и улицам столицы, в конце концов, измотали меня окончательно. Хотелось кушать и отдыхать. Я стал смотреть на витрины, чтобы найти место малость перекусить. На глаза мне попалась небольшая вывеска - кафе и магазин "Дары природы для туристов". Это мне ближе, чем общепитовские заведения столицы. Я сам был в душе дитя природы, который родился в сельской местности и большую часть своей сознательной жизни был на природе - в горах, на море и в лесу Кавказа. Почему сейчас не окунуться туда?
   Помещение было разделено не две части. В одной стороне магазин, продавали различные принадлежности быта и дары природы. В другой стороне было кафе, в котором находились продукты питания из даров природы. Я посмотрел на витрину кафе и поразился тем, что стоимости продуктов представленных на продажу, мог позавидовать любой ресторан столицы. Я был в растерянности. Купить или не купить? Именно так стоял вопрос. После долгого колебания, я все-таки решил купить. Взял себе два яичка белой куропатки на один рубль. Стакан какао за десять копеек, совсем малюсенький кусочек туристического черного хлеба за пятьдесят копеек. Поднял весь драгоценный обед на подносе, держа его усиленно двумя руками, отправился за столик в стороне от прохода в кофе. Чтобы случайно кто-то из посетителей не свалил мой дорогой обед на пол в кафе. Ведь таких дорогих продуктов мне уже больше не суждено никогда где-то покупать. За рубль шестьдесят я мог в столовой общепита купить полный обед с добавками, а тут, мне не на что было смотреть. В совершенно пустом помещении, я повернулся спиной к продавцу, подозрительно следящим за моими движениями. Ложечкой постукал по маленькому яичку белой куропатки. Яичко разбилось, в нем я увидел едва покрывшегося пухом маленького цыпленка. Мне стало дурно при виде этого трупика не родившегося цыпленка. Второе яичко я не рискнул разбивать, чтобы не увидеть более ужасающую картину трагедии природы. Конечно, мне не хотелось потерять больше денег, чем потерянных на яичках. Я силком затолкал себе в рот комочек хлеба, который больше был похож на чернильную стиральную резинку, чем на хлеб. На всякий случай, чтобы хлеб не попытался покинуть место своего заключения в моем желудке, я залпом залил это место стаканом прокисшего какао и быстро выскочил на улицу. Мне совсем не хотелось потерять еще больше денег за уборку того, что пыталось вырваться из меня наружу. Ни такой богатый.
   В полубессознательном состоянии от трагического зрелища в кафе. От бурлящей стихии в моем желудке, я медленно поплелся в сторону Цветного бульвара, постоянно сверяя по карте нахождение своего измученного тела и места моей работы в старом московском цирке. Только к трем часам дня я еле доплелся до здания цирка, где меня ожидал Маргослипенко Володя. Он стоял на Цветном бульваре возле цирка давно.
  - Я думал, что ты заблудился. - сердито, встретил меня Маргослипенко Володя. - Что с тобой случилось? На тебе лица нет. Деньги ты потерял что ли? Твои документы кто-то украл? Ну, что все же там произошло?
  - У меня все на месте. - трагически, ответил я. - Это после кафе "Дары природы", началось что-то ужасное.
   Я стал рассказывать ужасные минуты моего обеда. Маргослипенко Володя катался от смеха. У него даже глаза прослезились, когда он смеялся от моего рассказа. Мне было совсем не до смеха. Мне было дурно.
  - Это хорошо, что ты вовремя смылся. - вытирая рукавом глаза мокрые от слез, сказал Маргослипенко Володя. - У тебя могли по червонцу высчитать за цыплят белой куропатки, которых ты обнаружил в купленных яичках. Вот, что касается хлеба, то тут дела обстоят значительно хуже. Ты купил туристический хлеб, который берут в походы, чтобы много ни таскать с собой. Когда на привале обедают, то этот маленький кусочек хлеба кладут в какую-то посуду и парят. Хлеб вырастает объемом до этой огромной посуды и его хватает на целую группу туристов. Так вот, сейчас хлеб у тебя в желудке растет и скоро примет форму твоего желудка. Если ты к этому времени совсем не лопнешь? Так что терпи и жди финала. Возможно, повезет?
   Даже без слов Маргослипенко Володи я чувствовал, как у меня в желудке что-то растет. В этот момент я сочувствовал беременным женщинам, которые девять месяцев находятся в таком состоянии, в котором находился я в данное время. Женщины, через свои муки, приводили на свет себе подобных. Что же касается меня, то я в таком состоянии ничего не мог произвести, еще хуже, мог потерять свою жизнь. Надо было, быстрее принимать какие-то меры моего спасения, так как объем моего с каждой минутой угрожающе рос.
  - На эскалатор в метро, ты, конечно не влезешь. - усмехаясь над моей бедой, говорил Маргослипенко Володя. - В такси тебя тоже не запхать. Придется ехать нам до Комсомольской площади на автобусе с широкими дверями. Если, конечно, сегодня такой автобус будет? Будем надеяться наудачу. Вдруг, нам повезет.
   Мы простояли на остановке автобуса около часа. Наконец, появился нужный автобус и Маргослипенко Володя, буквально впихнул меня в него, так как я с большим трудом передвигал ногами и войти в автобус никак не мог. Живот у меня рос прямо на глазах. Меня сильно тошнило. Перед глазами желтые круги. Из всех отверстий моего тела выходили тухлые запахи прокисшего теста и дрожжей. Пассажиры сторонились меня, так как рядом со мной стоять было невозможно. По всему было видно, что меня нужно вести в больницу или срочно, вызывать скорую помощь. Мне становилось очень плохо. Мог погибнуть в автобусе.
   Автобус привез нас до "Ленинградского" вокзала. Вовкин друг, Шуралей, жил в переулке Кооперативном за мостом, рядом с высотным зданием, гостиница "Ленинградская". Идти туда надо было еще метров семьсот. В таком положении, все равно, что семь километров в болезненном состоянии всего моего тела.
  - Принимай гостя! - сказал Маргослипенко Володя, когда мы зашли в бывший барский дом. - Он твой теска.
  - Что случилось? - спросил Шуралей, разглядывая меня. - Он, что, на последнем месяце рожать собрался?
   Маргослипенко Володя стал рассказывать Шуралею мой случай и через минуту уже двое моих знакомых катались от смеха по полу огромной комнаты бывшего барского дома. Лишь мне было не до смеха. У меня очень сильно болел живот. Резко начинала подниматься большая температура. Перед глазами все плыло.
  - Рядом живет хороший врач, - сквозь смех, выдавил Шуралей, - я его сейчас приведу к нам. Он осмотрит.
   Шуралей удалился. Маргослипенко Володя пошел купаться в душ. Там он переоделся в трико и вернулся обратно в комнату. Стал заниматься разминкой своих мышц. Я сидел на стуле и долго ждал прихода врача. Прошло несколько мучительных минут, прежде чем скрипнула старая дверь. В комнату вошел такой дряхлый старик, который был, возможно, ровесник барского дома. Старик медленно проковылял в мою сторону. Шуралей плелся следом за стариком, держа в руке врачебный саквояж до советского периода. Доктор сел напротив меня в старое кресло-качалку и ту же минуту мирно заснул, словно он для этого и пришел.
  - Семен Довыдович! - закричал Шуралей, прямо в ухо доктору. - Больной перед вами сидит. Осмотрите его.
  - Шурик! Кричать не надо. - вставая с кресла, сказал доктор. - Я все прекрасно слышу. Мне только нужно подумать. Такого заболевания в моей практике не было. Здесь скорее гинеколог требуется, чем терапевт.
  - Ни женщина перед вами. - улыбаясь, заметил Шуралей. - Парень, который неизвестные продукты съел.
  - Во времена моей практики таких продуктов не было. - вспомнил старик, времена своей царской работы.
  - Шуралей! Я ведь не в психушке и не в доме престарелых. - разозлился я. - Кого это еще ты привел сюда?..
  - О, молодой человек! - обиженно, выцедил старик. - Я высшее сословие дома Романовых лечил и меня никто не обидел. Вам, молодой человек, продукт надо знать, прежде чем его глотать. Теперь вам, надо ждать.
   Семен Довыдович повернулся. Медленно переставляя свои ноги, поплелся в сторону выхода из комнаты.
  - Что мне надо ждать? - удивленно, спросил я, старика, когда он поравнялся с дверями. - Мне больно!
  - Когда все у вас переварится. - не поворачиваясь, ответил старик. - Тут вам, медицина бессильна помочь.
  - Сколько же мне придется ждать? - не унимался я. - У меня скоро цирковые гастроли в другом городе...
   Доктор развел руками. Не поворачиваясь, выполз из комнаты. Шуралей понес за ним допотопный саквояж. В недоумении я смотрел в сторону ушедших и не знал, что будет со мной до завтра. Вдруг, я умру?!
  - Не переживай, старина! - смеясь, сказал Володя. - За неделю все рассосется. Терпи казак. Ну, если тебе не терпится, то пригласи к себе группу туристов. Поделись с ними содержимым своего желудка. Пока терпи.
  - Тебе смешно, а у меня завтра серьезная репетиция. - огрызнулся я. - Что я скажу в цирке? Меня засмеют.
   Маргослипенко Володя ухмыльнулся и продолжил разминать свои мышцы. Буханка хлеба в моем животе перестала расти. Я чувствовал, как там, в желудке, идет усиленный процесс варения хлеба. В животе так сильно бурлило, что было слышно снаружи. Можно было подумать, что где-то стоит кастрюля на печке и в ней варят борщ. Мне ни так больно было в животе. Высокая температура у меня стала быстро падать, точно так же как она поднималась совсем недавно. Кризис миновал. Мне можно было отвлечь свое внимание от проблемы оглядеться вокруг себя в комнате, в которой было много интересного и не знакомого мне. Комната Шуралея была заклеена цирковыми афишами разных стран мира. Но больше всего было фотографий накаченных парней, среди которых был и Маргослипенко Владимир, во время своих тренировок.
  - Скоро этой красоты не будет. - сказал Маргослипенко Володя, обратив внимание на мое любопытство. - В этом доме более двадцати комнат. Всем жильцам дали квартиры. Дом под снос. Шуралею голову постоянно морочат. Не хотят одному давать, целую квартиру. Говорят, что только семейным могут дать. Шуралей два года живет один в этом громадном доме. Он говорит, что женится тогда, когда ему дадут новую квартиру. Ему обещали в этом году дать квартиру. Шуралей со дня на день ждет ордер на новую квартиру.
   Маргослипенко Володя долго рассказывал мне о прелестях проживания в этом доме. Есть место, где банки себе качать и девочку можно всегда привести. Ни то, что в гостинице, время всегда ограничено. В любой гостинице Советского Союза, после одиннадцати часов вечера никого нельзя приводить в свой номер. У артистов цирка, в рабочий день, как раз после одиннадцати часов вечера свободное время. Как им жить?
  - Ты чего на старика накричал? - придрался ко мне Шуралей, как только вошел в комнату. - Он очень хороший доктор. Имеет ученую степень. По его книгам и сейчас учатся в мединститутах. Ты зря обидел старика.
  - Ну, извини! Погорячился. - стал оправдываться я. - В таком положении был. Сейчас, вот, мне легче стало.
  - Ладно! - остыл Шуралей. - Сейчас будем ужинать. Ой! Извини! Совсем забыл. Тебе это совсем не грозит.
   Владимир и Шуралей дружно засмеялись. Я не выдержал и тоже стал смеяться, выпуская звуки с запахом со всех отверстий своего тела. Шуралей открыл все имеющиеся в комнате двери и окна, чтобы проветрить мои запахи и звуки. Когда в комнате наступило нормальное состояние воздуха, то я подвинул ближе к окну старинное кресло-качалку. Усевшись поудобнее, стал листать московские журналы и газеты, которые лежали у окна на подоконнике. В это время мои новые друзья накрыли на стол и принялись за свой ужин. Меня тошнило при мысли о вкусной пище. Я увлекся журналами, чтобы как-то отвлечься от своих мыслей.
  - Между прочим, - сказал Маргоспенко Володя, - я читал в журнале "Здоровье", что красное вино очень полезно к пищеварению. Так что, в твоем положении, следует выпить бокал этого мускатного красного вина.
   Маргослипенко Володя налил полный бокал мускатного вина и принес мне. Вино было терпкое на вкус, но слабое на градусы. После моей ночной пьянки с Джоном Кэйдом, в гостинице "Россия", вино было просто виноградный сок, который приятно растекся по всему моему телу, ослабил напряжение в мышцах, которые были длительное время натянуты от стрессового состояния в течение дня. Мне сразу стало на много легче.
  - Вот и хорошо! - радостно, сказал Шуралей, когда увидел, как в лучшую сторону стало меняться мое лицо. - Теперь нам можно отправляться на отдых. Чтобы ты нас не отравил за ночь своими газами, мы тебя поселим вместе с креслом-качалкой в соседнюю комнату. Там ты хорошо отдохнешь. Все! Мы завтра работаем!
   Меня поселили в просторную комнату без мебели. Укрыли шерстяным пледом и я сразу уснул. Но спать мне долго не пришлось. У меня в животе начался вальс кишок. Каждые пять минут я бегал в туалет. Думал, что из меня вылезет не только эта туристическая булка, но и все кишки. Не успевал надеть штаны, чтобы добраться до своей комнаты, как у меня вновь схватывало живот. Я опять спешил опорожняться. От моего дерьма весь переулок вонял. Мои друзья плотно прикрыли окна и двери в своей комнате, чтобы не задохнуться от удушливого запаха, который зловонно распространялся по всему дому. Я сам не сидел в кресле-качалке, а стоял, высунув голову из окна, чтобы глотнуть свежего воздуха. Не хотелось умереть от вони. К утру состояние моего тела и духа улучшилось. Мне даже показалось, что я сильно похудел и стал похож на балерину с комариным весом, которая порхает в театре балета ни столько от своих прыжков, сколько от сквозняков, которые пытаются сдуть балерину со сцены из-за ее легкого веса. Благодаря поддержке ее партнера, балерине удается остаться на сцене. Вот и я, опасаясь утром улететь со сквозняком из ком?наты, прикрыл плотнее окно и лег спать. Мне нужно было хорошо выспаться и отдохнуть до утра нового дня.
  - Подъем! - услышал я, голос Маргослипенко Володи. - Быстро! Шесть часов утра! Побежали в цирк!!
  - Нет, уж! Спасибо! - отказался я. - Лучше я позже поеду автобусом прямо к цирку до Цветного бульвара.
  - Хорошо! - согласился Маргослипенко Володя. - Там встретимся через час и позавтракаем в нашем кафе.
   Маргослипенко Володя убежал в спортивном трико, по первому снегу, выпавшему на московские улицы. Я несколько минут полежал в своем кресле-качалке, но вскоре понял, что спать больше не смогу, так как после вальса кишок, начался марш моего желудка, который был пустой и требовал много пищи. Надо было ехать в цирк, чтобы попасть на предложенный Маргослипенко Володей завтрак. Есть страшно хотелось. Я пошел в комнату, где ночевали Шуралей и Маргослипенко Володя. Шуралей лежал на своей кровати, укутавшись с головой в теплое шерстяное одеяло. Возле кровати стоял планшет с ватманом, на котором крупными буквами было написано "Не тронь!". Я посмотрел на будильник, он был заведен на восемь ча-сов. Было около семи часов утра. Стол и холодильник оказались пустыми. В бутылке было грамм сто красного вина. Чтобы зря ни пачкать стакан, я выпил остаток вина прямо через горлышко бутылки. Прихватил с собой документы, прикрыл тихо дверь и вышел из дома. Мне надо было ехать в цирк на Цветном бульваре.
   На улице приятно ощущался привкус первого снега. Воздух вокруг чист и наполнен запахом пришедшей осени. Снег слегка кружил и звездочки-снежинки падали на мое лицо, где тут же таяли и стекали по моим щекам, словно слезы в память о прошедшем лете, где осталась моя жизнь на Кавказе. С этим первым московским снегом у меня начиналась новая жизнь в цирке. Мне совершенно неизвестно было, как сложатся в цирке моя жизнь и работа. Возможно, что они будут долгими и прочными, как этот город Москва или быстро растают, как эти первые снежинки на моем лице. Лишь капризная девица-судьба могла определить поток всей моей жизни. Как моя судьба покажет, так и будет. Жизнь помчится вперед или повернется обратно к исходу. Откуда началась моя самостоятельная жизнь взрослого человека, который окунулся в новую жизнь.
   Дождавшись переполненного автобуса, я втиснулся в него и тут же опустил в коробочку свои медяки, демонстративно отрывая талон за проезд, под строгим контролем пассажиров автобуса. "Икарус-гармошка" дернулся и словно кишка в моем животе, начал болтаться по Садовому кольцу Москвы, при каждой остановке сжимаясь и разжимаясь, пока автобус не доехал до Цветного бульвара. Там "Икарус-гармошка" выплюнул меня, облегченно вздохнув своим двигателем, отправился дальше развозить москвичей и гостей. Я перешел под мостом в сторону Цветного бульвара и отправился к цирку. Маргослипенко Володя, после долгой пробежки, разминал мышцы. Видимо он ждал кого-то или собирался бегать по Цветному бульвару.
  - Ты вовремя успел. - сказал мне, Маргослипенко Володя, как только я подошел к цирку. - Пока наши все тут не собрались, пойдем в кафе. Через несколько минут кушать в кафе не пробьешься. Весь цирк будет в нем.
   Маленькое кафе находилось метров сто от здания цирка. Мы зашли в кафе и заняли столик ближе у окна.
  - Вам также? - спросила Маргослипенко Володю, молоденькая официантка. - Ваш друг, что кушать будет?
  - Молочное в двух экземплярах. - заказал Маргослипенко Володя. - Кувшин куриного бульона на двоих.
   Официантке понадобилось с подносом сделать несколько ходок, чтобы накрыть весь стол. Я, конечно, любитель покушать, особенно на халяву. Но, чтобы столько! Разве можно было нам все это съесть?! Мне даже трудно было пересчитать все молочные продукты, которыми полностью закрыли наш стол. Я раньше даже не знал, что такое разнообразие продуктов можно изготовить из одного молока. Круглыми глазами я удивленно рассматривал пищу на нашем столе. Однако принялся уплетать все подряд без всякого разбора.
   Когда зал кафе наполнился посетителями, мы заканчивали кушать. Мой живот округлился. Напоследок, Маргослипенко Володя достал из своей сумки четырехгранную бутылку с изображением культуриста на этикетке. Затем налил из бутылки в свою столовую ложку какую-то мутную жидкость и выпил. Запил жидкость стаканом куриного бульона. После чего, Маргослипенко Володя, предложил мне выпить эту жидкость, которая по вкусу напоминала человеческую кровь, а по цвету и состоянию, жидкость больше походила на детский насморк. Я выпил эту гадость,тут же запил ее куриным бульоном прямо из кувшина. Наливать куриный бульон в стакан, не было времени. Так как я мог вырвать эту гадость обратно вместе со своим завтраком. Мне было жалко деньги, Маргослипенко Володи, которые он заплатил за массу съеденных нами продуктов в молочном кафе. Выскочил из кофе следом за Маргослипенко Володей в сторону старого цирка.
  - Что за гадость ты мне сейчас давал за столом из граненой бутылки? - спросил я, когда мы вышли из кафе.
  - Это же протеин! - удивленно, ответил Володя. - Почти все культуристы мира протеин употребляют. Я не знал, что ты не пил никогда протеин. Протеин изготовляют из человеческой крови. Он содержит, почти, восемьдесят процентов чистого белка. Заменяет больше килограмма жирного мяса. Протеин используют медики дистрофикам. Спортсмены и культуристы к быстрому набору своего веса. Чтобы затем вес перекачать в мышцы. Если ты протеин пил впервые, то будет плохо тебе. Придется усиленно качать мышцы, до того момента, пока пройдет действие протеина. Иначе, у тебя может быть быстрое ожирение сердца. Ты умрешь, примерно, через сутки. Так что не забывай про это и сегодня весь день усиленно качай свои мышцы.
   Маргослипенко Володя все это говорил с таким серьезным видом, что у меня, от страха, по спине стали бегать мурашки. Мне даже показалось, что все мое сердце медленно заплывает толстым слоем жира. Маргослипенко Володя уехал с артистами цирка на льду на стадион в Лужники, чтобы там проводить репетицию на ледяной спортивной арене столицы. Я остался со своим аттракционом репетировать новые номера "Человека-невидимки". Сегодня до вечера наш день. Руководитель аттракциона хотел видеть все, что могут его ассистенты. Отар Белоусов, гонял нас день по манежу с реквизитом, как лошадей на скачках.
  "В цирке, особенно в иллюзии, нужен темп." - сказал Отар Александрович Белоусов. - "Чтобы зрители видели фокус работы, а не обман собственного зрения. Тогда будет успех в работе. Почет среди зрителей."
   Мы старались, как можно лучше, отшлифовывать свои движения в работе. Парни едва не валились с ног. Я же целый день таскал все самое тяжелое и еще в паузах разминал свои мышцы. Возможно, это все было от протеина или от моего самовнушения, но у меня был такой прилив сил, что я никак не мог остановиться. Целый день качал свои мышцы и находился в движении. Боялся, что мое сердце ожиреет, я умру к утру, так и не достигнув цели в цирковом искусстве. Представляю, какие гадости думали обо мне мои напарники. Очевидно, они считали, что я выскочка и стараюсь себя показать лучше всех перед руководителем аттракциона, Отаром Александровичем Белоусовым. Но у меня на этот счет не было никаких мыслей. Просто я хотел жить. Постоянно ругал себя за вторую оплошность с продуктами. Не нужно было мне пить протеин. Когда репетиция аттракциона закончилась. Мы распрощались до завтрашнего дня, я не поехал обратно на транспорте до трех вокзалов, которые находятся на Комсомольской площади, а побежал туда домой пешком по Садовому кольцу. Вид у меня был далеко не спортивный. Бежал не по стадиону, а по многомиллионному городу Москва, которая кишела людьми. Поэтому, в пути моего следования, меня несколько раз останавливали милиционеры, которым каждый раз приходилось предъявлять документы и объяснять им, что у меня выбран такой метод передвижения по городу Москва. Ничего другого я не мог придумать в свое оправдание, иначе бы они меня засмеяли. Решили бы, что я в конец свихнувшейся сотрудник цирка. До позднего вечера я был в постоянном движении и в разминках. Когда к полночи домой явились мои друзья, то я пошел, принял душ. Ничего не говоря, завалился спать в свое кресло-качалку. Друзья тоже ничего ни стали спрашивать у меня, последовали моему примеру. Улеглись спать по своим выбранным местам. Утро нового дня, было проклято мной. Уж, лучше бы я не просыпался. У меня ныло все тело. Я не мог двигать руками и ногами. Едва шевелил головой. Состояние тела такое, будто меня через мясорубку пропустили. О моем виде говорить было нечего. Просто я живой труп и все. Лицо у меня распухло и руки тоже.
  - Что с тобой на этот раз случилось? - удивленно спросил Володя Маргослипенко. - Что ты употреблял?
  - Я ничего не употреблял. - едва двигая челюстями, выдавил я. - После твоего протеина я целый день качал свои мышцы, чтобы мое сердце не покрылось жиром и я не умер от ожирения. Ты сам мне это сказал...
  - Вот парень дает! - хватаясь за живот, стал смеяться Володя Маргослипенко. - Ты что, уже приколы принимаешь всерьез? Я просто так сказал, без всякого умысла. Никак не думал, что ты все принимаешь всерьез.
   Друзья весело стали смеяться над моим состоянием, показывая на меня пальцами. Я тоже не выдержал и стал смеяться над своей глупостью, которая стоила мне бесполезного переживания и боли во всем теле.
  - Ничего страшного с тобой не произошло. - продолжая смеяться, успокоил меня, Володя Маргослипенко. - У тебя обычная крепотура после перекачки мышц. Такое бывает со всеми культуристами, когда накачивают себе мышцы, которые крепнут. Отсюда и название "крепотура". Тебе надо отдохнут немного после качки своих мышц и мышцы тогда перестанут болеть. Затем, постепенно, вернуться к своим занятиям со штангой.
   В это утро Володя Маргослипенко вновь побежал к цирку один. Я пораньше поехал на автобусе, чтобы меня не давили вынужденные попутчики в переполненном транспорте, который вскоре был набит людьми. На этот раз мне пришлось ждать Володю Маргослипенко у цирка. Мы пошли завтракать в то самое кафе.
  - Сегодня я буду платить за наш завтрак. - сказал я. - Не люблю быть зависимым перед кем бы, то не было.
  - Хорошо! Плати. - согласился Володя Маргослипенко. - Я тоже такого мнения. От других не зависеть.
   Когда стол был обратно также накрыт, мы принялись его очищать. Володя Маргослипенко ел быстро. Но мне понадобились большие усилия, чтобы кушать. Я с большим трудом подносил ко рту руку с ложкой и с таким же трудом убирал ложку обратно к столу. Со сторону на меня было жалко и смешно смотреть. Завтрак продолжался долго. Володя Маргослипенко не выдержал. Ушел на тренировки со своими партнерами по цирку. Не дождавшись окончания моего завтрака. Я отказался от его протеина и остался завтракать до конца. У меня было много времени до репетиции нашего аттракциона. К тому же, я хотел сильно кушать, после вчерашнего голода из-за протеина и усиленной качки мышц за весь день. Так что наелся до предела.
  - Видно, что ты вчера сильно перестарался. - заметил Отар Александрович, смотря на меня, как я едва передвигаю свое тело. - Сегодня ты смотри внимательно из зала за работой наших ассистентов и хорошо запоминай все движения во время трюков в номерах. Больше усиленно не работай. Делай работу, как парни.
   Репетиция продолжалась весь день. Когда мои мышцы перестали ныть, я тоже стал шлифовать свою работу над трюками, которые мне доверили в аттракционе. Белоусов похвально отнесся к моему участию в дальнейшей работе во время репетиции номеров аттракциона. Объяснял мне каждое движение в работе. После репетиции нашего аттракциона я не ушел домой, а решил остаться смотреть новую программу цирка. За дни проживания в городе Москве я ни разу не смотрел программу выступления цирковых артистов.
  - Иди в осветительную. - предложил Шуралей. - Отсюда будет хорошо видно манеж и всю работу артистов.
   Я поднялся в осветительную и уселся на стул рядом с Шуралеем у свободного окошка, откуда хорошо было видно не только артистов, но и большую часть зала. Прозвучали фанфары и началось цирковое представление. В первом отделении выступали различные небольшие номера. Там были: - жонглер Александр Кисс, Ольхавиковы с собачками, клоуны Шурик и Юрик, воздушные гимнастки сестры Кох, жокеи-наездники на лошадях Запашные, канатоходцы Волжанские и многие-многие другие цирковые номера, которых я видел в цирке-шапито на Кавказе. Были другие номера артистов цирка, которых я увидел впервые.
   Во втором отделении выступали укротители зверей Дуровы. На манеж цирка вышли Юрий и Владимир Дуровы. Вместе с Юрием была обезьяна шимпанзе, которая уставилась куда-то в одну точку в зрительном зале и никак не хотела работать. Я посмотрел в ту сторону, куда смотрела обезьяна. Увидел в зале негра, который, очень, был похож на эту обезьяну. Возможно, что шимпанзе приняла его за своего родственника и хотела с ним ближе познакомиться. Это поняли все зрители и артисты цирка. По залу тихо прокатился смех. Смущенный негр покинул цирк, а шимпанзе силой вывели из манежа. Вместо обезьяны на манеж вышел маленький слоненок весь в шерсти, как мамонт. Слоненок был больше похож на мамонтенка, рисунки, которых я видел в своих учебниках. Тут сразу было видно, что далекими предками слонов были мамонты.
  - Сейчас перед вами выступит новое поколение артистов цирка, дрессировщиков Дуровых. - торжественно объявил в микрофон Владимир Дуров. - Юрий Дуров! Со своим мохнатым другом артистом цирка Гошей!
   Юрий Дуров и слоненок Гоша стали кланяться во все стороны. Вдруг, в цирке, совсем неожиданно, погас свет. Несколько секунд тишина. Затем шум сидений и ног в зрительном зале. Свет также неожиданно включился, как только что неожиданно погас. Внизу половина зрительного зала пустая. Зрители дрожат от страха на верхних рядах. В манеже цирка стоят удивленные артисты Юрий и Владимир Дуровы. Между ними стоит лохматый артист Гоша, который спокойно машет хоботом. Зрители в испуге боятся спуститься вниз.
  - Я родился на манеже. - удивленно, сказал Владимир Дуров. - Вырос среди слонов и других животных цирка. Но никогда не видел, чтобы слоны гонялись по ступеням за зрителями цирка. Гоша всего лишь ребенок.
   Зрители тревожно засмеялись и стали медленно спускаться вниз, на свои места купленные в зале цирка.
  - Что-то произошло со светом. - сказал Шуралей. - Сейчас мы работаем на автономном свете нашего цирка.
   До окончания второго отделения оставалось всего несколько минут. Я решил пораньше выйти из цирка.
  - Я тебя подожду внизу. - сказал я, Шуралею. - Пойду выпью кружку пива и домой куплю что-нибудь поесть.
   Когда я вышел из цирка, то увидел рядом с цирком машины пожарной и скорой помощи, а также наряды милиции. Пожарные машины были на виду. Я посчитал, машин двенадцать штук. Здание цирка номер двенадцать. Ширина манежа также двенадцать. Такой же номер на автобусе и троллейбусе, которые останавливаются возле цирка. Возможно, что такое совпадение послужило в дальнейшем создать коллектив клоунады "Везде двенадцать". Но тогда вечером у цирка было не до представления. Было что-то странное с цирком.
  "Все же что-то случилось с цирком?" - подумал я. - "Иначе, зачем тогда устраивать такой парад машин?"
   Из цирка вышел директор со старинной кинокамерой и поговорив что-то с офицером пожарной команды, стал усиленно крутить ручку кинокамеры, которая ужасно зажужжала. В это время цирковое представление закончилось. Из цирка стали выходить зрители, разглядывая различные автомобили скорой помощи.
  - Пожар! - истерически закричала пожилая дама, когда увидела пожарных, скорую помощь и милицию.
  - Дура! - громко, закричал Минаев, директор цирка, наводя на даму кинокамеру. - Это кино снимают о цирке.
   Истеричка поправила на себе одежду, порисовалась перед камерой и пошла в направлении остановки автобуса. Зрители стали спокойно выходить из здания цирка, рисуясь перед трещащей кинокамерой, которую постоянно накручивал директор цирка и наводил на зрителей цирка, которые старались угодить в историю.
  - Фу! Наконец-то! - тяжело вздохнул Минаев, отдавая кинокамеру клоуну Шурику. - Хорошо, что твой реквизит работал. Представляю! Сколько бы было трупов, только из-за одной истерички, которая запаниковал.
   В это время никого из зрителей цирка не было рядом. Последние служебные машины пожарной охраны, милиции и скорой помощи, покинули пределы цирка. Площадь рядом со старым цирком скоро опустела.
  - Что случилось в цирке? - спросил я, Шуралея, когда мы направились с ним к автобусу. - Ведь это ни кино?
  - На колосниках стояли бочки с царского времени. - ответил Шуралей. - Они загорелись от замыкания старых электрических проводов. Пришлось цирк переводить на автономное освещение. Завтра у меня в цирке будет много работы. Приедут электрики, они будут менять всю проводку. Репетиции в цирке отменили.
   Перед самой остановкой нас догнал Володя Маргослипенко. Мы вошли на свой автобус и отправились домой. В это время была ночь, народу мало, но мы, ни стали садиться на свободные места. Я остался у заднего стекла автобуса, а Маргослипенко Володя с Шуралеем прошли немного вперед. На следующей остановке вошло несколько человек. Среди них был мужчина высокого роста с большой роскошной бородой и мощного телосложения. Мужчина остановился рядом со мной. Вдруг строго посмотрел на меня сверху вниз. Зловещим взглядом угрожающе оценил всю мою внешность. Засучил рукава и резко наклонился ко мне.
  - Сэр! У тебя осталось одно мгновение на размышление. - громко, сказал он. - Иначе, ты скоро умрешь...
   Вполне естественно, что умирать мне совсем не хотелось. Но что делать я не знал. У меня перехватило дыхание. Я только жадно глотал воздух, как утопающий перед своей смертью в воде, которая течет в горло.
  - Парень! Отстань от нашего друга. - сказал Володя Маргослипенко и резко крутанул кисть руки у мужика.
   Мужчина удивленно посмотрел на нас. Сразу рухнул на пол. Едва не придавил меня к стене своим телом.
  - Ты, возможно, мужчине кисть сломал? - сказал Шуралей. - Нам надо быстрее вызвать скорую помощь.
   В это время автобус остановился. Мы втроем с большим трудом вытащили мужчину на тротуар. Шуралей из телефонной будки вызвал скорую помощь. Объяснил им, что случилось. Вместе с машиной скорой помощи приехала и машина милиции. Ничего нам, не объясняя, милиционеры затолкали нас в свою машину и поехали следом за машиной скорой помощи в ближайшую больницу. В приемной палате больницы у пострадавшего определили вывих кисти правой руки. Доктор зафиксировал руку на свое место и тут же наложил на кисть руки гипс. Мужчину привели в чувства. Он открыл глаза. Растерянно посмотрел на нас и на милиционеров. Кисло чему-то улыбнулся. После левой рукой поправил свою прическу, разгладил бороду.
  - Этих парней отпустите. - сказал мужчина, милиционерам. - Они ни в чем не виноваты. Я артист кино и театра. Отрабатывал свою новую роль в кино. Мне нужно было быстро войти в роль. Извините, пожалуйста.
  - Представляю, что тогда было бы со мной, - возмущенно, сказал я, - если бы ты там вошел в свою роль!
   Мужчина извинился перед нами. Милиционеры отвезли нас на Комсомольскую площадь к трем вокзалам, так как общественный транспорт по городу Москва не ходил. На улице везде шел нудный дождь со снегом.
  - Что-то тут с тобой ни так? - сказал мне, Шуралей. - Таких происшествий в моей жизни не было никогда, какие произошли с тобой за несколько дней. После твоего посещения загорелся старый цирк. Сегодня утром горела совершенно новая гостиница "Россия", в ней были человеческие жертвы. Это все те места, которые посетил ты. Интересно, что будет завтра с моим домом? Может быть, что мой дом тоже сгорит из-за тебя?
  - Ну, это слишком! - возмущенно, заявил я. - Будто до меня в Москве ничего не происходило. В 1812 году Москва полностью сгорела. Это, что, тоже была моя вина? Ишь, что придумал! Плетешь всякую ерунду.
  - Хватит вам базарить! - остановил спор Маргослипенко Володя. - Нам всем завтра рано утром вставать.
   Мы прекратили свой спор и разбрелись спать по своим местам. На часах второй час ночи. Вставать нам в шесть часов утра. Шуралей завел свой огромный будильник на шесть часов утра и сразу выключил свет. В доме было много кроватей, диванов, соф и других мест сна, оставленных прежними жильцами дома. Но мне очень понравилось спать в кресле-качалке. Она была огромной, сплетенной из веточек древесины. В кресле-качалке я спал, как в подвесном гамаке. Кресло-качалка слегка покачивалась в течение всей ночи. Мне казалось, будто я плыву плавно в облаках. Таким образом, отдыхали моя душа и тело, от сильного перенапряжения за день. Я решил, что теперь буду постоянно спать в кресле-качалке каждый день.
   На следующее утро Шуралей первым автобусом отправился в цирк ремонтировать электрическую проводку. Мы с Володей Маргослипенко вместе побежали в спортивном трико по Садовому кольцу в старый цирк на Цветном бульваре. Снег и дождь к утру прекратились. Город Москва был напоен свежим воздухом. Обычно, Володя Маргослипенко бегал к цирку через центр города, но после дождя и снега, всюду была грязь и потоки воды. В то время, как Садовое кольцо было чистым. Вот мы и решили бежать к старому цирку по Садовому кольцу. Тем более что у нас было много времени в запасе. Шуралей сказал нам, что из-за ремонта электропроводки, начало наших репетиций перенесли на десять часов утра. Нам спешить некуда. Этот день прошел у меня без приключений. Репетиции аттракциона "Человек-невидимка" не состоялись из-за ремонта электропроводки. Белоусов попросил Бардиани, управляющего "Союзгосцирком", перенести гастроли в город Пермь на еще одну неделю, чтобы мы могли за эти дни закончить полностью репетицию новых трюков и номеров иллюзионного аттракциона "Человек-невидимка". Согласие на отсрочку гастролей мы получили и с большим усилием принялись репетировать в аттракционе всю новую программу. Мне лично надо было хорошо оттачивать свои номера в работе иллюзионного аттракциона "Человек-невидимка". Отар Александрович Белоусов имел серьезные намерения на мою работу в его аттракционе. Так сказал мне Красильников Володя, когда подробно объяснял мне все тонкости моей работы в аттракционе.
  
   3.Любовная паутина.
   Тем временем, дела в Москве у меня наладились. В свободное от работы время ходил со своими друзьями на тренировки в Лужники качать мышцы. Знакомился с Москвой и москвичками. В один из таких дней я познакомился возле цирка с девушкой по имени Лена. Мы разговорились. Лена была студенткой Московского государственного института международных отношений (МГИМО). В совершенстве владела двумя иностранными языками. Из нашей короткой беседы у цирка, мне стало известно, что Лена живет с папой и мамой в одном из четырнадцати самых высоких домов Москвы, со шпилем на крыше. Я сказал, что плохо знаю Москву. Лена пообещала мне, что покажет и расскажет о городе Москва, столице нашей Родины.
   После обеда в субботу и в последний воскресный день в Москве перед гастролями в городе Пермь, у меня было свободное время. Мы договорились с Леной встретиться в субботу, в пять часов вечера у "Ленинградского" вокзала. Я рассказал друзьям о своем знакомстве. Друзья всю субботу разыгрывали меня. В шутку объясняли, как вести себя с москвичками. Чувствовал я себя с друзьями раскованно, ни так как было в первый день моего пребывания в Москве. Поэтому не оставался перед ними в долгу и отвечал шутками.
   Пришел я к "Ленинградскому" вокзалу минут на десять раньше. Уже смеркалось. Но мы договорились с Леной, что я буду стоять у фонаря рядом с переходом в метро. Туда я и пришел. Время шло быстро. Рядом мелькали автобусы, троллейбусы и такси. Мчались куда-то машины различных марок. Никому не было дела до меня. Только я, как дурак, торчал под этим фонарем. Мне уже самому стало противно, что я такой наивный человек. Поверил у цирка какой-то смазливой девчонки. Рядом черная машина "Чайка" остановилась. Водитель подозрительно разглядывает меня. Наверно, ждет приезда какого-то министра из города Ленинграда. Везет людям! Наконец терпение мое лопнуло. Я решил пойти просто погулять по проспекту "Карла Маркса". Придется мне самому знакомиться с Москвой. Не возвращаться же мне обратно к своим друзьям.
  - Саша! Это ты? - услышал я, голос с заднего сидения машины "Чайка", когда проходил рядом, то была Лена. - Я минут десять тебя тут жду. Думала, что ты не придешь. Извини, что я тебя тут сразу не узнала?
   Водитель машины "Чайка" открыл заднюю дверцу и жестом руки пригласил меня сесть туда. Возможно, что Лена действительно меня не узнала при свете фонаря. Тем более что я был одет совсем по-другому. Откровенно говоря, я тоже сразу не узнал Лену. Возле цирка она выглядела гораздо проще, чем сейчас. Но все равно мне показалось, что Лена меня узнала сразу у фонаря. Видимо, это она с подружками обсуждала меня на расстоянии и испытывала мое терпение. Куда бы я ни пошел сейчас, они б меня все равно позвали к себе. Вероятно, им было интересно разыгрывать такого провинциала. Тем более, что я выглядел перед ними пещерным человеком. В такой одежде в такую осеннюю погоду, не были одеты гости и москвичи.
  - Саша! Знакомься! Это мои подруги. - сказала Лена, когда я сел в автомобиль "Чайка" рядом с девицами.
   Девицы протягивали свои изнеженные ручки и называли свои имена. Я каждый раз называл себя, совершено не задумываясь, запомнить их имена. У меня завтра последний день в городе Москва. Возможно, что больше никогда мне не придется быть в городе Москва. Поэтому знакомства эти с девчатами мне ни к чему.
  - Москву я тебе покажу завтра днем. - сказала Лена. - Сейчас поедем к моей подруге Эльвире на девичник.
  - Ну, я все-таки не девица! - возразил я, пытаясь выйти из машины. - Что мне там делать одному с вами?
  - То, что делают мужики с дамами. - хором, засмеялись девицы, втягивая меня обратно в машину "Чайка".
   Машина "Чайка" плавно набрала скорость. Мы помчались по вечерним улицам столицы куда-то за город.
  - Чтобы ты по дороге не выскочил из машины, - сказала блондинка с большим вырезом на груди, - мы сейчас тебя обложим своими телами со всех сторон. Тебе будет хорошо и нам тоже. Думаю, что ты не против.
   Блондинка стала перелазить через меня и Лену к дверце машины. Натыкаясь пышными грудями в мои губы. Как бы случайно попадая своими руками в мою ширинку. Следом, через меня, последовала другая подруга, стараясь возбудить меня своим прикосновением к запретным местам. Мне было как-то не по себе. Я оказался зажат с двух сторон между девиц. Вместе с сидящими двумя девицами возле водителя, рядом со мной вдобавок четыре. Всего шесть девиц, я и водитель, мчались куда-то за город. Водитель сидел на своем месте, как памятник на постаменте, совершенно не реагируя на обстановку в салоне машины. Возможно, что он привык к данной обстановке или боялся потерять свое рабочее место, поэтому не обращал никакого внимания на сидящих рядом девиц, которые уже своим видом старались привлечь к себе мужчин.
   За городом, петляя по асфальтовой лесной дороге, между хвойных деревьев, мы подъехали к роскошной даче, вокруг которой был сплошной березовый лес и дальше никаких дачных построек. Прямо дикий край. Ворота дачи широко открыли двое парней в форме охраны с автоматами и со злыми собаками на поводках.
  - Леночка! Какая ты молодец, что приехала! - завизжала девица из дома, когда мы въехали в глубину двора дачи. - Я рада, что ты сдержала свое слово. Спасибо тебе за столь ценный подарок. Ой, что сейчас будет!
   Девицы выбрались из машины и окружив меня со всех сторон, повели во внутрь дома. Парни у ворот с собаками и водитель машины "Чайка" остались на улице. Я вошел в внутрь дома и обомлел. В доме действительно не было ни одного мужчины. За огромным столом там сидели лишь наряженные девчонки и все.
  - Эльвира! - протягивая свою изнеженную ручку, сказала хозяйка. - Ты сегодня мой талисман перед свадьбой. Будешь выполнять все мои пожелания и капризы. Завтра я тебя верну обратно Леночке. Наслаждайся!
   Эльвира уже была под градусом. Я ни стал с ней спорить. Тем более что выбраться из дачи в Москву я не мог без помощи этих девиц. Фактически, я сам стал заложником этого девичника, на который необдуманно согласился приехать. Можно было не садиться в машину "Чайка" и не было бы сейчас никаких проблем.
   Девицы посадили меня в огромное кресло. Эльвира, в роскошном вечернем платье, с разрезами всюду, где только можно было придумать, залезла ко мне на колени и приказала налить всем в бокалы шампанского. К моему счастью, на девичнике не было крепких напитков. Что касается шампанского, то от него я сильно не хмелею. Тем более что при такой шикарной закуске, как на столе девичника, я мог пить шампанское, словно компот во время обычного завтрака и ужина. В эту ночь быть пьяным мне совсем не грозило.
  - У меня есть идея. - сползая с моих колен, сказала Эльвира. - Мой талисман будет нашим шахом на ночь.
   Покачиваясь из стороны в сторону, Эльвира пошла в другую комнату и потащила меня за собой. То была большая спальня с огромной кроватью и зеркалами. Эльвира открыла шкаф, заполненный разной одеждой.
  - Я сейчас не собираюсь с тобой трахаться. - сказала Эльвира. - Одевайся, как арабских шах и выходи туда.
   Благо, что со мной в этот день не было документов. Мне не требовалось думать о документах. Мне друзья посоветовали не брать с собой документы. Все мое богатство на этот день, десять рублей в кармане. Не рискуя ничего потерять, я стал копаться в шикарной одежде шкафа, но ничего не мог подобрать. Тогда Эльвира сама достала шелковый мужской халат расшитый золотом. Сняла с меня до плавок всю одежду. Натянула на меня халат. Обвязала пояс женским шелковым платком. Сложила чашечками друг в друга женский бюстгальтер. Взгромоздила его мне на голову. Обвязала голову шелковым платком, получилась чалма. В таком театральном виде Эльвира оставила меня одного в комнате, а сама ушла в зал к подругам.
  - Его величество! Шахиншах арабский! Алекс первый! - громко, объявила Эльвира. - Входите! Вас ждут!
   Я выступил величаво, как подобает истинному шаху. По приказу Эльвиры, все девицы пали ниц к моим ногам. Осторожно, чтобы не наступить на девиц, прошел к своему креслу. Сел в кресло, как истинный шах.
  - Поднимитесь, красавицы, с пола! - повелительно, сказал я, девчатам. - Займите свои места в этом храме!
   Девицы расселись по своим местам. Мы продолжили театральное представление на девичнике Эльвиры. Мы продолжили пить шампанское и развлекаться. Я танцевал с подругами Эльвиры, которых она объявила моими наложницами. Мне приходилось выполнять капризы Эльвиры. Я был шахиншахом, девицы выполняли мои приказы. То, вдруг, Эльвира вспоминала, что я, ее талисман и от меня требовалось выполнять ее пожелание, выпить с кем-нибудь на брудершафт, с затяжным поцелуем возбуждая меня. Дальше, больше. Страсти разгулявшихся девиц. Их пожелания вырастали с каждым выпитым бокалом шампанского вина.
  - Сейчас я объявляю коронный номер! - громогласно, объявила Эльвира. - Мы все наложницы шахиншаха Алекса первого! Я сейчас сделаю фантики на ваши имена и положу их в сосуд его Величества. Чей фантик вытащит шахиншах, с той наложницей будет спать в эту ночь. Возможно, что со всеми наложницами сразу.
   Я посмотрел на Лену. Она только развела руками в знак подчинения. На лицах девиц было полное согласие подчиниться страстной забаве. У меня не было никакого выбора. За окном вооруженная охрана с собакам и холодная ночь в начале зимы. До города Москва далеко. Все мы грешники. Я, конечно, был не против поразвлечься с любой из этих девиц, но только ни в такой обстановке, где все последствия могли обернуться против меня. Ведь никто не знал, что на уме у Эльвиры. Я даже не знал, кто эти девицы и кто у них родители. По всему было видно, что они незамужние. Ни у кого из них не было на пальце обручального кольца, которое незачем скрывать перед подругами на девичнике. Но у меня был один выбор - развлекать девиц до самого утра. Лишь бы не оставили меня на продолжительное время, тогда мои планы рухнули.
   Эльвира принесла из кухни огромный фарфоровый кувшин. Побросала в него скрученные бумажки и подала мне. Я тщательно перемешал бумажки в кувшине и вытащил первый по павший мне в руки фантик.
  - Она себя звала! - объявила Эльвира, медленно разворачивая бумажку, все затаили дыхание. - Татьяна!
   Эльвира торжественно показала в левой руке написанную бумажку, а правой рукой показала на черноволосую девицу среднего роста. Я посмотрел на Лену. В этот момент у Лены был вид ревнивой жены. Татьяна в тот же момент стала медленно снимать с себя всю одежду, направляясь обнаженной в спальню. Как только Татьяна обнаженная скрылась за дверью, Эльвира подошла к моему креслу. Медленно расстегнула на мне халат. Сняла с меня все до плавок. Медленно засунула свою руку в плавки, массажируя мой член.
  - Шахиншах полностью созрел! - торжественно, объявила Эльвира, вытаскивая из плавок торчащий член.
   Возбужденные девицы истерически закричали, готовые в момент распластаться под меня. Эльвира, едва сдерживая свою страсть перед тем, что она только что держала в своих руках, повела меня в комнату. Там, подвела к Татьяне, лежащей обнаженной в кровати. Дрожащими руками, Эльвира сняла с меня плавки, повернула к себе лицом и толкнула спиной на кровать. В то же мгновение задрала свое платье, под которым ничего не было, стала коленями на кровать и резко села на мой член. Я почувствовал, как мой член вошел в нее. Эльвира, закусила губы, чтобы не вскрикнуть. С силой схватилась обеими руками за простынь, прижавшись ко мне так, чтобы член весь вошел в нее. Удерживала меня так до тех пор, пока я не ослаб. Мой член обвис, как кишка, потеряв свою силу и напряжение. Эльвира почувствовала мою слабость. В тот же момент спрыгнула с кровати. Вытерла свою промежность простыню, опустила платье и выскочила в зал к подругам, плотно прикрыв за собой дверь. Я посмотрел на Татьяну. Она спала голой и ничего не видела.
  - Поздравляю! - завопила Эльвира в зале. - Оплодотворение наложницы состоялось! Ждите наследника!
   Девицы завизжали от радости и в потолок полетели пробки из бутылок шампанского вина. Я остался лежать в кровати рядом со спящей Татьяной, которая, может быть и не спала. Вполне возможно, что Эльвира с ней договорилась заранее. Что же касается фантиков, то, скорее всего, там только имя Татьяны записано. Все остальное спектакль. Думаю, что этим не закончиться. Эльвира придумает что-то новое и так дальше. Я не ошибся, когда вернулся в зал за стол к девицам. Вскоре Эльвира без фантиков объявила, что настал час ее любви и она удаляется с шахиншахом в любовное ложе его Величества, чтобы насладиться страстью любви, которая дана самой природой, чтобы наслаждать мужчину и женщину в любое время суток. Во мне появилась такая злость к Эльвире, за то, что она распоряжается моими чувствами, как своей собственностью. Я решил наказать эту развратную девицу и в кровати пытался сделать ей больно. Задирал ей ноги, как можно сильнее и резкими толчками засовывал ей в промежность свой член, как можно дальше. Эльвира не скрывала эмоции боли и полового наслаждения. Она кричала по дикому, извивалась подомной и пыталась меня укусить, чтобы сделать мне больно. Но я уклонялся от ее укусов, продолжая, фактически, насиловать эту развратную девицу, доводя ее до бессознательного состояния движением своего члена в ней. Однако, кто из нас кого больше насиловал, это трудно было определить, так как у меня после случки с Эльвирой болели все кости и головка члена горела так, словно я терся своим членом об наждачную бумагу, а не о промежность Эльвиры. После такого секса я ни на что не был способен. Еле двигал своими ногами. Мне надо было использовать момент наслаждения Эльвиры и выбраться из этой любовной паутины, а то она придумает затею, в которой я могу пострадать. Я осторожно встал с кровати. Надел всю свою одежду и чинно вышел из комнаты в зал. Следом за мной измученная и довольная вышла Эльвира, хозяйка банкета.
  - Алекс первый сильно устал, от брачной ночи. - измученным голосом, объявил я, и, посмотрел в глаза Эльвиры. - Шахиншаху надо отбыть в свои апартаменты. Завтра у него служебные дела. Прием гостей Востока.
   Все девицы переглянулись между собой. Возможно, что они никак не ожидали такого исхода этого вечера.
  - Мы все проводим достойно, его Величество! - устало, объявила Эльвира, после продолжительной паузы.
   Эльвира показала рукой в мою сторону и девицы стали по очереди подходить ко мне с поцелуями, щупая меня за ширинку и поздравляя с удачным зачатьем будущих наследников. После всех подошла Эльвира. Засунула в плавки какую-то бумажку. Страстно поцеловала в губы. Напоследок до боли прижала мой член.
  - Ну, ты и прохвост! - угрожающе, шепнула Эльвира, мне на ухо. - Мы с тобой еще встретимся. Паршивец!
  - Девочки! Оставайтесь! - воспользовавшись моментом, сказала Лена, подругам, которых она привезла на девичник. - Я провожу Алекса первого в его апартаменты и тут же вернусь за вами. Эльвира! Спасибо тебе!
   Мы с Леной вышли на улицу. Эльвира последовала за нами и показала охранникам у ворот, чтобы нас выпустили из дачи. Я быстро залез в машину "Чайка". Лена чмокнула Эльвиру в щеку и последовала за мной. Когда мы подъезжали к открытым воротом, то охранники с завистью смотрели на нас. Я облегченно вздохнул, едва машина выбралась из лабиринта дачных улочек и по трассе устремилась к городу Москва.
  - Сейчас едем к нам. - сказала Лена. - Ты мой должник. До понедельника ты будешь со мной. Это я так хочу!
   Я ни стал возражать. Возможно, что Лена поняла о случившемся в спальне. Крики Эльвиры слышали все на девичнике. Я действительно был ее должником за то, что она меня вытянула из любовной паутины, в которую сама привела. Неизвестно, чем все закончилось, если бы Лена сейчас меня не увезла оттуда. В Москве подъехали к высокому зданию со шпилем. Лена включила яркий свет в салоне машины "Чайка" и своим носовым платочком оттерла с моего лица губную помаду, которая была на мне от поцелуев девиц. Затем мы вышли из машины "Чайка". Направились в подъезд высотного здания с огромными дверями. С табличкой на фасаде здания "Кудринская площадь дом-1".
  - Добрый вечер, Борис Иванович! - сказала Лена, вахтеру, который с трудом открыл массивную дверь подъезда. - Хорошей вам работы у нас сегодня ночью.
   Старик, кланяясь Лене, как госпоже, пробурчал свои взаимные приветствия. Мы прошли в фойе, пол которого украшен в стиле флорентийской мозаики. Стены и потолок по контуру отделаны изящной резьбой с позолотой. По всему было видно, что в таком доме люди простые не живут. Слишком дорогое удовольствие платить за содержание такого дома, где красиво как в церковном храме.
  - Завтра ты все будешь разглядывать у нас в доме. - сказала Лена. - Я вызвала лифт. Пойдем быстрее. Если перехватят лифт, то будем долго ждать возврат.
   Лифт был настолько просторный, что в него могли свободно поместиться с десяток человек. Лена нажала на кнопку одиннадцатого этажа. Мы поехали вверх, быстро набирая скорость, как в космическом корабле.
  "Мне прямо везет в Москве на единицы." - подумал я. - "Сейчас квартира Лены будет под этим номером."
   Номер квартиры оказался другим. Я не успел разглядеть на двери табличку с номером квартиры и фамилией, как Лена втащила меня в просторную прихожую, которую открыла женщина в фартуке и кокошнике, очень похожая на гувернантку из какой-то известной мне картины. Сразу было видно, что она здесь служит.
  - Настя! Пожалуйста! Помоги Александру разобраться, - сказала Лена, женщине, - а то я скоро описаюсь.
   Лена сбросила с себя плащ и туфли. Босиком побежала куда-то в сторону по коридору. Настя, без единого слова, помогла мне снять легкое пальто и поставила передо мной тапочки. Когда я снял с себя свои лаковые туфли, которые жали мне до невозможности, то понял, что такое есть полное блаженство. Мои ноги буквально растаяли в просторных пуховых тапочках. Я осторожно двинулся в них из прихожей к массивной двери, за которой оказался огромный зал, больше похожий на кабинет министра, нежели на квартиру. Весь зал заполнен дорогой мебелью с книжными шкафами и полками, письменным столом у большого шкафа забитого книгами. Кожаный диван и два кожаных кресла. В середине зала большой стол со стульями. На стенках в промежутках между шкафами настенные лампы-бра. В середине зала свисает хрустальная люстра. На паркетном полу огромный ковер. Все в зале имеет цвет красного дерева. Белый потолок с позолотой и белый просвет между шкафами, немного осветляют весь зал. Не считая большой люстры. Увлеченный интерьером зала, я сразу не заметил мужчину, сидящего в кожаном кресле с газетой в руках при свете настольной лампы, тусклый свет которой освещал лишь страницы газеты "Вечерняя Москва".
  - Проходите, молодой человек, не стесняйтесь. - приветливо, сказал мужчина, поднимаясь навстречу мне из своего кресла. - Будьте нашим гостем. Меня зовут, Петр Степанович. Молодой человек, как вас зовут?
  - Очень приятно! - растерянно, ответил я. - Рад познакомиться. Меня зовут, Александр. Можно Саша.
   Мы пожали друг другу руки. Петр Степанович пригласил меня сесть на диван. Сам сел рядом в свое кресло. Я буквально провалился в мягком диване и едва удержался, чтобы не вскочить из него обратно. В это время в зал вошла Лена из прихожей, а из комнаты вышла женщина в шелковом халате. По ее лицу было видно, что мама Лены, то есть, хозяйка шикарной квартиры. Лена и мама, обе подошли к большому столу.
  - Я вижу, вы с папой познакомились. - сказала Лена. - Это моя мама, Вера Васильевна. Познакомьтесь!
  - Очень приятно! - шаблонно, ответил я. - Меня зовут Александр! Вы сильно похожи с Леной, как одно лицо.
  - Нам это все люди говорят. - заметила Лена. - При каждой совместной встречи с моей мамой напоминают.
  - Леночка, а что вы так рано вернулись? - спросила дочь, Вера Васильевна. - Что с девичником не вышло?
  - Девичник нормально прошел. - ответила Лена. - У Саши завтра последний день перед первыми гастролями. Ему надо хорошо отдыхать перед поездкой. Я ему завтра покажу интересные места в нашем городе.
  - Что-то по тебе не видно, чтобы ты был на банкете. - рассматривая меня, сказал хозяин семьи. - Не пьешь?
  - Что может быть на девичнике? - вопросительно, ответил я. - Так компот и бутылки шампанского вина.
  - Ну, этот пробел мы сейчас устраним. - потирая руками, сказал Петр Степанович. - Верочка! Ты скажи Насте, чтобы она нам с Александром, что-нибудь покрепче поставила на стол. Соответственно, закусочку нам.
   Вера Васильевна тяжело встала со своего кресла, кряхтя отправилась через зал в прихожую звать Настю.
  - Папа! Пока Настя будет накрывать на стол, - сказала Лена, - мы с Сашей освежимся в ванной комнате.
   Лена взяла меня за руку и повела в сторону прихожей. В прихожей я сказал Лене, что мне вначале надо сходить в туалет. Лена повела меня по длинному коридору мимо кухни, из которой вкусно пахло. Пройдя несколько закрытых дверей, мы уперлись в дверь в конце коридора. Лена показала мне на дверь туалета и на дверь ванной. Мне не требовалось идти в туалет. Это меня беспокоила бумажка, которую Эльвира засунула в плавки. Я не хотел быть разоблаченным перед Леной. Как только дверь туалета закрылась, я тут же вытащил бумажку из плавок. То была бумажка бледно-зеленого цвета. Примерно, шесть сантиметров в ширину и пятнадцать в длину. На одной стороне бумажки был чей-то портрет в старинной одежде, а на другой круглое здание, что-то вроде церковного храма. Вокруг не знакомый мне орнамент и надпись на не известном мне языке. Я не успел, как следует разглядеть бумажку, тут Лена стала звать меня к себе в ванную.
  "Возможно, что эта бумажка имеет какую-то ценность?" - подумал я. - "Иначе, зачем Эльвира мне ее тайком в плавки засовывала. Покажу эту бумажку своим друзьям. Они много чего знают. Скажут ее стоимость."
   Несколько раз я сложил бумажку и положил во внутренний карманчик своих плавок. Затем пару раз для приличия продернул за ручку унитаза. Тщательно помыл руки. Вытер их полотенцем и отправился в ванную, откуда меня нетерпеливо звала Лена. Я тихонько открыл дверь в ванную и увидел большую, ярко освещенную комнату, с огромной ванной в форме морской раковины, в которой со всех сторон бурлила и булькала вода с большими пузырями мыльной пены. Из пены торчала мокрая голова Лены. Я удивленно разглядывал интересную ванную. Подобной ванной я никогда не видел, как и помещения, в которой находилась Лена и эта ванная. Словно я попал в позолоченную ванную комнату к самому шаху арабскому.
  - Ты чего стоишь? - удивленно, спросила Лена. - Раздевайся и лезь ко мне. Ну, быстрее! Мне хочется тебя.
   Я осторожно снял с себя брюки, носки, майку, рубашку, тапочки и как на пляже в плавках пошел к Лене.
  - Ну, ты чудак! - стала смеяться Лена. - Это джакузи, а не бассейн. Снимай плавки и забирайся смелее. Я должна наверстать упущенное на девичнике. Эльвира меня и там во всем обошла. Побыстрее забирайся!
  "Выходит, что Лена все знала." - подумал я, снимая плавки. - "Используют меня, как породистого бычка."
   Я залез в джакузи-ванную. Сел на дно и мой торчащий член сразу уперся в промежность у Лены. Она обхватила меня руками и с силой притянула к себе, чтобы мой член вошел в нее поглубже. Я был не против.
  - Ты не боишься от меня забеременеть? - откровенно, спросил я, когда мы закончили свое дело. - Родите...
  - Ой, боже мой! Какой ты глупенький. - целуя меня, воскликнула Лена. - Я приняла все меры, чтобы не забеременеть. Что касается родителей, так они этим каждый день занимаются. Ты не бойся последствий.
   Мы стали ласкать друг друга и через несколько минут опять занимались любовью, как в первый раз.
  - Молодежь! Вам пора за стол. - услышали мы, голос Веры Васильевны за дверью ванной. - Все готово!
   Я вытерся тщательно махровым полотенцем. Натянул на себя плавки и собирался надеть все остальное из своей одежды. Но Лена остановила. Сказала, что Настя мне все к утру постирает. Тогда я надел поданый мне Леной теплый махровый халат и мы тут же пошли ужинать в зал. Стол в зале был хорошо сервирован. На нем находилась дорогая посуда из японского фаянса с позолотой. Хрустальные рюмки, фужеры и бокалы. Из спиртных напитков мне ничего не было известно. Все заграничное. Лишь одна бутылка водки "Столичной" была мне известна на прошлых банкетах. Это ни говорит, что я был совершенно тупой насчет выпивки. Когда я служил в городе Батуми, то мне приходилось видеть и пробовать напитки иностранного производства, но именно такие, которые стояли сейчас на столе у Лены, я видел впервые и никогда не пил.
  - Так, молодой человек, что пить будем? - поинтересовался, Петр Степанович. - Виски, шнапс, коньяк?..
  - Петр Степанович! Я в этих напитках не разбираюсь. - ответил я. - Так признаю одну только русскую водку.
  - Вот это правильно! - восторженно, сказал Петр Степанович. - Истинный русский мужик! Я тоже такого мнения. Что из спиртного нет ничего на белом свете лучше, чем наша русская водочка. Слава всей России.
   Петр Степанович налил четыре рюмки водки. Приборы на столе тоже были только на четыре человека.
  "Выходит, что Настя у них, как бы прислуга." - подумал я. - "Это в советское-то время! Где полностью запрещена эксплуатация человека. Какой политический цинизм! Прессу сюда пригласить и показать все это."
   Лена и Вера Васильевна пили водку на ровне с мужчинами. Неизвестно, кто из нас первых захмелел. Кода мы все стали изрядно пьяными, то у семейства развязался язык. Они стали обсуждать мою дальнейшую жизнь с Леной. Петр Степанович сказал, что мне надо обтереться на гастролях среди разного люда. После этого можно решать, где Лена и Саша жить будут, в Европе или в городе Москва. Петр Степанович завел вопрос о моей персональной выставке изобразительного искусства. Когда семья узнала, что у меня нет водительских прав на машину, то сказали, что в наше время мужчина не может быть без машины и тем более без водительских прав. Петр Степанович достал из своего письменного стола пачку сторублевых купюр и дал их мне в руки. Я никогда не держал до этого такую сумму денег и не знал, что мне сказать отцу Лены.
  - Это тебе хватит на лучшие права. - сказал он. - Чтобы завтра пошел в ГАИ и сделал себе лучшие права.
  - Нет! - решительно, отказался я. - Завтра не могу. Воскресенье. У меня экскурсия с Леной по Москве. Послезавтра еду на первые цирковые гастроли. После гастролей вы деньги дадите. Пойду защищать права.
  - Хорошо! - согласился Петр Степанович, бросая пачку денег на свой стол. - После гастролей дам больше. Ты сообщи нам телеграммой свой прилет в Москву. Я пошлю за тобой машину в аэропорт. Ты не стесняйся!
   На этом мы остановились. Вера Васильевна сказала, что молодым надо спать. Петр Степанович обнял нас с Леной, поцеловал и отвел в спальню Лены. Когда мы остались одни, то Лена сняла с меня всю одежду. После чего разделась сама. Взяла рукой мой член и на этом все закончилось. У нас обоих не было никаких сил на любовь. К тому же мы были сильно пьяные. Так мы почти мгновенно, сразу крепко заснули.
   Проснулся я от сильной головной боли. Все кружилось. Я понимал, что мне нужно похмелье. Лена лежала рядом совершенно голая. Я накрыл ее простыню. Надел свои плавки. Накинул махровый халат и вышел в зал. На столе все было убрано. Стояла только одна бутылка французского коньяка "Наполеон", рядом две рюмки. Такую бутылку я видел на витрине ресторана в гостинице "Россия". Я открыл бутылку и налил в рюмку коньяк. В это время из своей спальни вышел Петр Степанович. На нем не было никакой одежды. В голом виде он подошел к столу. Мне было как-то неудобно перед его голым видом. Я отстранился от стола.
  - У тебя тоже похмелье? - поинтересовался Петр Степанович, наливая себе рюмку коньяка. - Надо выпить.
   Он совсем не обращал внимания на то, что стоит у стола голяком. Я кивнул головой в знак его вопроса и растерянный такой обстановкой, направился умываться в ванную. Вчера вечером я заметил, что между туалетом и ванной комнатой, имеется умывальная комната. Я пошел туда. Когда выходил из зала, то обратил внимание, что возле комнаты Лены на стуле лежит мое чистое и выглаженное белье. В прихожей блестят мои лаковые туфли, очищенные от дачной грязи. Это, конечно, Настя постаралась, пока господа-товарищи пьянствовали, а позже, совершенно голые валялись в своих постелях, старалась нам, чтобы мы выглядели лучше других. Говорят еще, что в Советском Союзе нет эксплуататоров. Политическая подлость.
   Я подошел к умывальнику и открыл дверь. Там у зеркала чистила зубы, совершенно голая, Вера Васильевна. Она посмотрела в мою сторону и как ни в чем небывало, пригласила к свободному зеркалу, которое находилось рядом с ней. Я отрицательно покрутил головой, извинился перед ней, сказал, что ошибся дверью и пошел в туалет. Мне пришлось сидеть в туалете до тех пор, пока Вера Васильевна ушла из умывальной комнаты. Я тут же быстро пошел умываться. Не обращая внимания на обнаженную Веру Васильевну, которая не спеша шла в сторону зала. Чтобы меня еще кто-то не застукал одного в этом умывальнике, я быстро умылся и пальцем почистил зубы. Когда я уже вытирался полотенцем, то увидел на туалетном столике зубной эликсир и еще пополоскал свои зубы этим эликсиром. В это время в умывальную комнату вошла Лена. Она тоже была совершенно голая. Я хотел было выйти, но Лена защелкнула дверь. Мы занялись с ней любовью прямо в умывальной комнате. Мне это было как-то не по себе, но Лена сразу возбудила меня. Обхватив меня своими ногами за талию, а руками за шею, Лена направила мой торчащий член в свою промежность. Быстро стала раскачиваться на мне вверх-вниз, наслаждая меня и себя этим занятием. Вспотев от этого занятия и устав до измождения, Лена медленно сползла с меня и откинулась на дверь умывальника. Когда слабость у нее прошла, то Лена взяла меня за руку и увлекла в ванную комнату. Мы оба залезли в джакузи-ванную. Вода сама стала быстро наполнять раковину ванны, бурля и пенясь вокруг наших тел. Когда вода поднялась до подбородка. Мы получили удовольствие от массажа водой, Лена вновь начала руками трогать мой член, возбуждая меня. Прошло несколько минут, мы вновь занялись любовью.
  - Молодежь! Завтракать будите? - спросила Вера Васильевна, заглянув в ванную комнату. - Кушать подано.
  - Мама, мы сейчас! - ответила Лена, голая поднимаясь из джакузи-ванной, увлекая меня голым за собой.
   Я встал и украдкой посмотрел в сторону Веры Васильевны, которая осталась вполне довольная тем, что увидела мое обнаженное тело. Мы с Леной оделись и отправились завтракать в зал, где был подан завтрак.
  - Извините! Я пить больше не буду. - сразу, отказался я, когда Петр Степанович пытался налить в мою рюмку. - Мне завтра утром рано на поезд. Еду на гастроли в Пермь. Сегодня экскурсия. Нужна трезвая голова.
  - Хорошо! Настаивать не будем. - согласился Петр Степанович. - Но на дорожку ты все, же возьми с собой.
   Петр Степанович достал из стола американский целлофановый пакет из-под американских джинсов и положил в него четыре бутылки. Затем сказал Насте, чтобы она в пакет положила по больше консервы и конфеты. После сытного завтрака я попрощался с родителями Лены. Мы пошли к лифту с сумкой подарков. Автомобиль "Чайка" уже ждала нас у подъезда. Водитель с мраморным лицом открыл нам заднюю дверцу автомобиля. Мы сели в машину на заднее сидение и медленно стали выезжать из двора высокого здания прямо не Садовое кольцо. Я думал, что мы поедем в сторону Комсомольской площади у трех вокзалов. Но "Чайка" пересекла Садовое кольцо. Мы поехали в центр города Москва. Петляя по коротким улицам центра, мы вскоре выехали к Манежной площади. Лена сказала водителю, где остановить "Чайку" и ждать нас.
   До самого обеда ходили вокруг и внутри Московского Кремля. Побывали в Александровском парке, у могилы неизвестного солдата. Заглянули в Оружейную палату в Московском кремле, центральное государственное учреждение в России, в 16 начале 18 веков - место изготовления, закупки и хранения оружия, драгоценностей, предметов дворцового обихода. Старейший русский музей, основан в 1806 году (здание построено в 1844-51 годах, архитектор К.А.Тон). С 1960 года Оружейная палата в составе Государственных музеев Московского кремля. Собрание декоративно-прикладного искусства России, Западной Европы и ряда восточных стран 5 - начала 20 веков. Оружейную палату ежегодно посещают тысяч туристов разных стран. Зашли в храм Василия Блаженного (Покровский собор), который был построен в 1555-61 годах, в честь победы над Казанским ханством в праздник Покрова Богородицы. Впоследствии была пристроена церковь Василия Блаженного, которая дала название всему храму. Рассказывала Лена историю Москвы.
   Ходили мы с Леной к мавзолею В.И. Ленина, который в этот день был почему-то закрыт туристам. В центре Московского Кремля мы смотрели на "Царь-пушку", артиллерийское орудие (мортира), отлитое в 1586 году русским мастером Андреем Чоховым. Дальше прошли к колокольне "Иван Великий", рядом с которой установлен "Царь-колокол", памятник русского литейного искусства 18 века. "Царь-колокол" был отлит в 1733-35 годах русскими мастерами И. Ф. и М. И. Маториными. Лена долго рассказывала мне об истории Московского Кремля, древнейшая и центральная часть Москвы на Боровицком холме, на левом берегу реки Москва, один из красивейших архитектурных ансамблей мира. Красной площадь, центральная площадь Москвы, примыкающая с востока к Московскому Кремлю. Протяженность всей Красной площади 690 метров, ширина 130 метров, толщина культурного слоя 4,9 метров. От Красной площади ведется отчет расстояния всех шоссейных дорог идущих от Москвы. Лена объясняла все тонкости первоначального строения центра Московского Кремля, Красной площади и всего центра города Москва. Можно было подумать, что Лена ведет здесь сейчас экскурсию с группой иностранных туристов, а не гуляет со мной по Москве. Затем мы с Леной отправились на Манежную площадь и оттуда в Третьяковскую галерею, которая была закрыта на очередную реставрацию. На Манежной площади мы обратно сели в нашу машину и поехали к Речному вокзалу. Лена прихватила из машины пакет с продуктами из дома и разные напитки. Мы сели с ней в прогулочный катер на подводных крыльях. Целый час катались по Москве реке. Нам вместе было хорошо. Весь день мы веселились от всей души. Угощали друг друга продуктами из своего пакета. Лакомились мороженым. Пили разные напитки. Целовались на виду у всех прохожих. Без спиртного были пьяны от счастья, которое неожиданно нахлынуло на нас в эту холодную осень. Мы даже не замечали холодной погоды.
  - Лена! Я думаю, что на этом достаточно. - сказал я, когда мы сели в машину. - У меня есть много дел перед сбором в дорогу. У тебя тоже завтра учеба. Спасибо тебе за эту интересную экскурсию по городу Москва.
  - Нет! Нет! - остановила меня, Лена, когда я пытался выйти из машины. - Я тебя отвезу прямо к тебе домой.
   Лена сказала водителю, чтобы он сделал круг почета по Садовому кольцу. Мы выехали на Комсомольскую площадь за Ярославским вокзалом и повернули в сторону Курского вокзала. Поехали по Садовому кольцу. Всю дорогу Лена рассказывала о Садовом кольце и плакала. Я не знаю причину ее расстройства. Возможно, она знала, что мы с ней никогда больше не увидимся. Может быть, была и другая причина. Но мне было неудобно ее спрашивать о том, что происходит у нее на душе. Вероятно, она в меня влюбилась?
  - Все! Ничего не говори. - сказала Лена, когда остановились у того же фонаря, откуда мы уехали. - Прощай!
   "Чайка" отъехала и быстро затерялась среди других машин, а я остался у фонаря с пакетом подарков.
  
   4.Цена любовной страсти.
   Я постоял еще пару минут на тротуаре. Затем, не спеша, пошел в сторону дома Шуралея. Дома никого не было. Я знал, где лежит ключ. Достал его осторожно, чтобы никто не заметил. Но и замечать его было некому. Рядом с барским домом стоял огромный забор, за которым велась какая-то стройка. В рабочее время здесь было пыльно и шумно. Пневматический пресс усиленно забивал в твердый грунт бетонные сваи с железным наконечником. От удара пресса по свае барский дом весь подпрыгивал, готовый вот-вот развалиться. Шуралей жаловался на строителей в Исполком города Москва, но всюду говорили, что барский дом давно списан под снос. Поэтому там ведется стройка. Никто не может ждать, когда Шуралей съедет из старой развалины. Но развалина выдерживала эту тряску. Шуралей оставался жить до получения ордера на новое жилье. После будет покончено с историей этих мест и едва ли кто-то скоро вспомнит про этот дом.
   Сегодня было воскресение, строительство не велось. Здесь была тишь и благодать. Я воткнул ключ в старую замочную скважину. С трудом повернул два раза ключ и зашел в внутрь дома. Большинство комнат дома были открыты. Лишь три комнаты были под замком. В двух комнатах жил Шуралей. Там было все его богатство - кресло-качалка, старинные часы и побитый червями комод. Третья комната была заполнена данью, которую Шуралей собирал со всех проживающих у него приезжих людей или с артистов цирка, изредка приходивших к нему в гости, чтобы окунуться в старину. Данью были бутылки с напитками со всего света. Тут не было только моей дани. В суматохе моих "трагических" событий все забыли о традиции этого дома. Сегодня я уже мог заполнить этот пробел. Оставалось мне сегодня лишь дождаться хозяина барского дома.
   Ключ от жилой комнаты Шуралея находился за косяком. Я открыл дверь и вошел в комнату, в которой находились мои вещи. Мне, собственно, собирать было нечего. Все мое богатство умещалось в одной сумке. Свою чеканку я не имел желание тащить в свои первые цирковые гастроли. Поэтому решил повесить чеканку на свободный гвоздик среди цирковых плакатов на большой стене. На чеканке из меди изображен джигит на лошади на фоне кавказских гор. Пускай Шуралею останется на память от меня хотя бы чеканка. Разобравшись со своими документами и вещами, я опять лег спать в кресло-качалку. За целые сутки моих любовных развлечений с дамами я так сильно устал, что у меня не было сил чем-то сегодня заниматься.
  - Вот, наконец-то, пропавший Дон Жуан появился. - услышал я, сквозь сон, голос Володи Маргослипенко.
   Я открыл глаза и прижмурился от яркого света люстры. На пороге стояли мои друзья и девчонки, которых я видел впервые. Девчонки страстно разглядывали меня. Я не знаю, что наговорили им про меня друзья, но при виде девчат мне стало дурно, я сразу отвернулся в другую сторону. Мне не хотелось общаться с ними.
  - Ты, что? - удивленно, спросил Маргослипенко Володя. - Мы тебе сейчас праздник хотим устроить, а ты.
  - Володя! Спасибо за внимание! - ответил я, не поворачиваясь. - За сутки сыт праздниками по самое горло.
   Все засмеялись и стали накрывать на стол. Мне было неизвестно по какому случаю, друзья решили устроить мне праздник. Может быть, по случаю приема меня в "Союзгосцирк" или из-за первых моих гастролей в цирке? Мне было все равно, какой овод. Я хотел отдыхать перед дорогой. Мне было не до веселья.
  - Ладно! Не хочешь пить, твое дело. - согласился Маргослипенко Володя. - Ну, расскажи нам, как отдыхал?
  - Хорошо! - сухо, ответил я. - Все подробности вам завтра расскажу. Когда мы в комнате останемся втроем.
   Вероятно, что своими словами я изменил настроение присутствующих. Друзья выпили с девчатами по бокалу вина. Поговорили о каких-то посторонних делах. Выпили еще по бокалу вина. Но праздник у них не клеился, так как виновник намеченного торжества спал рядом в кресле-качалке. Пошушукавшись о чем-то, девчонки распрощались и вышли из дома. Маргослипенко Володя пошел провожать девчат. Прошло пару минут. Я услышал, как отъехала от дома машина. В комнату вернулся Маргослипенко Володя без девушек.
  - Дезертир! Вставай! - скомандовал Маргослипенко Володя, переворачивая кресло-качалку. - Рассказывай, что там у тебя стряслось за эти сутки? Может быть, ты зря сейчас, нам весь кайф поломал с девчонками.
  - Обожди! - сказал я, вставая с пола, куда меня бросил Маргослипенко Володя. - Вначале я устраню пробел в традиции этого гостеприимного дома. После раскрою вам свою страшную тайну за прошедшие сутки.
   Я полез в свою сумку и достал все шкалики из гостиницы "Россия". Затем открыл целлофановый пакет и вытащил из него все бутылки импортных напитков, которые мне дал отец Лены. Все это положил на стол.
  - Шуралей! Это тебе моя дань за проживание. - торжественно, объявил я. - Только ты покажи мне ту таинственную пещеру, где хранится священная дань. Иначе я умру от любопытства. Ты меня заинтриговал этим.
  - Вот, это да! - хором, воскликнули друзья. - За такую дань ты можешь в этом доме проживать многократно.
   Шуралей достал из старого комода ключ. Мы втроем с бутылками отправились в ту потайную комнату.
  - Сим-сим! Откройся! - произнес Шуралей волшебные слова из сказки и повернул ключ. - Оп! Смотрите!
   Дверь открылась. Я увидел в освещенной комнате столько много бутылок, что нам понадобилось усилие, чтобы с большим трудом втиснуть дань традиции дома, в пространство, заполненное разными бутылками.
  - Зачем тебе это? - удивленно, спросил я, Шуралея. - Этими напитками весь "Союзгосцирк" можно напоить.
  - О! Это великая тайна пещеры! - таинственным голосом, ответил Шуралей. - Но, скоро о ней узнаю все.
   Шуралей обратно закрыл дверь "таинственной пещеры" и мы трое обратно вернулись в свою комнату.
  - Давай! Быстро! Раскалывайся! - нетерпеливо, сказал Маргослипенко Володя. - Не томи своими загадками.
   Не торопливо я уселся в свое излюбленное место, в кресло-качалку, слегка качнулся. Загадочно начал рассказывать от фонаря, у которого Лена назначила мне свидание. Друзья удивленно слушали меня, иногда глупо посмеивались. В основном слушали меня вполне серьезно, покачивая головами в опасных местах моего рассказа. Особенно, когда шел рассказ об охране девичника и про то, как Эльвира разыгрывала меня словно талисман. Друзья понимали трагичность тех событий, в которые вляпался этой ночью с девчатами.
  - Ну, насчет семейства Лены. - стал комментировать Маргослипенко Володя. - Ты попал в семью нудистов. В Европе есть такое общество. Когда люди бывают на специальных пляжах и дома совершенно голые.
  - Такое встречал в Армии. - подтвердил я. - В городе Батуми был пляж, где иностранцы купались совершенно голые. В народе такой пляж называют "бесстыжий". Милиция охраняла пляж от местных жителей.
  - Что же касается девичника. - продолжил Маргослипенко Володя. - Возможно, что эти девицы, дочери чиновников из ЦК партии или КГБ. Если они не знают ничего о тебе и не имеют против тебя зла, то ты считай, что родился в рубашке и легко отделался. В сети к таким людям лучше нам не попадать. Пока ты способен удовлетворять таких особ, то можешь прожить мальчиком-рабом зачатья. Как бык производитель. Когда ты будешь не способен удовлетворять их страсть, то тебя пристрелят, как собаку. Таких случаев в Москве было много. Исчезали красивые парни. Никто не знал где. Покажи эту заветную бумажку, которую тебе дали.
   Я полез в свои плавки, открыл карманчик. Достал свернутую бумажку и отдал ее Маргослипенко Володе.
  - Так это же сто долларов! - удивленно, воскликнул Маргослипенко Володя. - Ты и в правду спустился с гор. Так, это Эльвира тебе за свое удовольствие заплатила. На такие деньги ты в Европе можешь хорошо в ресторане посидеть. В Советском Союзе, за такие деньги. Ты можешь на долго сесть, на каторгу в тайгу. Так что выбирать тебе. Я тебе за сотню долларов могу дать сотню рублей. Больше дать не могу. Подумай!
  - Что тут думать. - сразу, согласился я. - Мне и так известно, что на доллары покупают в магазине "Березка" и то, если ты иностранец или покажешь заграничные документы на право покупать там на валюту.
   Володя Маргослипенко достал из своего толстого кошелька одну сторублевку и сразу отдал деньги мне.
  - Это дело нам надо отметить. - подметил Шуралей. - Вот только закуска у меня вся давно закончилась.
  - Петр Степанович, отец Лены, тут мне в этот пакет какие-то разные продукты в дорогу положил. - сказал я.
   Я поднял целлофановый пакет и перевернул его. На стол посыпались различные консервы и сладости. Следом посыпались сто долларовые бумажки. Друзья обалдели от увиденных сто долларовых купюр.
  - Вот это да! - разом, воскликнули они. - За такие деньги ты можешь жить как в лучшей гостинице Европы.
  - Теперь все понятно. - заявил Маргослипенко Володя. - Семья Лены тебя просто использовали, как быка производителя. У них дочь на последнем курсе МГИМО. Ты ее оплодотворяешь, как бык телку, затем, она едет на практику в Европу. В конце практики она рожает. Автоматически, ее ребенок становится гражданином той страны, где он родился. Вполне естественно, что мать там получает гражданство, по месту рождения своего ребенка. Еще чего проще, там Лена находит иностранного "лопуха", которого женит на себе. Что же касается защиты ее диплома, то это самое плевое дело. С такими деньгами, как у родителей Лены, она получит красный диплом с золотой медалью. Дальше масса возможностей. Родители приезжают за границу в гости к своей дочери и внуку. Скорее всего, родители Лены дипломаты. Дипломатов при поездке за границу не проверяют. Так вот, родители Лены прихватывают с собой ценные бумаги государственной тайны и продают их за хорошую валюту заинтересованной стороне. Вложив деньги в банк на имя внука или дочери, родители тут же просят политическое убежище, которое им охотно дают. Вот и вся картина жизни.
  - Ну, классно ты рассказал! - воскликнул я. - Тебе не в цирке, а в прокуратуре или в КГБ сыщиком работать.
  - Побываешь с цирком за границей, как я, - ответил Маргослипенко Володя, - ты тоже станешь таким умным. Во всех странах, где я был на гастролях, есть русские, которые разными путями удрали за границу.
   Мы стали считать разбросанные доллары. Их оказалось десять штук. Это сразу целая тысяча долларов!
  - Ну, такой суммы рублей у меня нет. - с сожалением, сказал Маргослипенко Володя. - Утром могу достать.
  - Хорошо! - согласился я. - У меня поезд на город Пермь будет только после обеда. Ты успеешь к нему.
  - Ты зря отказался от пачки денег, которые по пьянке тебе предлагал отец Лены на водительские права. - сказал Шуралей, молчавший до этого времени. - У них таких денег полный дом. Им все равно где тратить...
  - Нет, уж! Спасибо! - не согласился я, с такими выводами. - Утром он мог меня уличить в краже своих денег.
  - Ни в какой краже они тебя не собирались обвинить. - стал доказывать Шуралей. - Ты им сделал внука или внучку, а это бесценный подарок. Они тебе заплатили всего какую-то малость в иностранной валюте и все.
  - Ладно! Хватит вам спорить! - остановил, Маргослипенко Володя. - Давайте лучше выпьем и будем спать.
   Я посмотрел на часы. Был второй час ночи. Завтра понедельник. В цирке будет выходной день, так что мы успеем хорошо выспаться, будет время до моего отъезда. От нашего дома до Ярославского вокзала, откуда отходит поезд в город Пермь, всего метров семьсот. Свободно за десять минут дойду. Вот только для страховки заведу будильник на девять часов утра, чтобы мне ни спать целый день. Такое в моей жизни случалось, что после банкета спал почти целые сутки. Поэтому надо не проспать свой поезд завтра. Бутылка грузинского сухого вина "Цинандали" напомнила мне службу в Армии, где грузины часто угощали меня таким вином за мою работу по росписи стен и потолков в их двухэтажных домах и просто в барах.
  - Походите генацвали! На-ни-на! На-ни-на! - запел я, куплет известной грузинской песни, когда мы налили вино в бокалы. - Посидим за цинандали! В том наши дела! Выпьем за этот гостеприимный дом, чтобы у его порога никогда больше не росла трава, которую всегда будут топтать хорошие гости этого старинного дома.
  - Тост хороший! - отозвался Шуралей. - Но травы здесь скоро не будет вместе с домом. На месте моего дома построят забетонированную площадку под стоянку иностранных машин. Здесь рядом будет огромное здание какого-то иностранного представительства. Точно не знаю его названия. За тост тебе спасибо!
   Мы быстро опорожнили бутылку приятного вина. Завалились спать по своим излюбленным местам. Разбудил меня истерический треск будильника у самого моего уха. Я открыл глаза. На улице светло. За стеной на стройке бухает пневматический пресс. Дом весь подпрыгивает от удара по наконечнику сваи. Почему-то стук пресса не разбудил меня? Разбудил меня именно треск будильника. Очевидно, отработанный рефлекс рабочего человека вставать всегда по будильнику. Как раньше вставали по заводскому гудку предки. Так у меня по будильнику начинается каждый рабочий день. Не зависимо от места моего ночного нахождения.
  Я посмотрел по сторонам. В доме никого нет. На столе под пачкой сторублевых банкнот лежит записка.
  "У нас сегодня в цирке много работы. Провожать мы тебя на поезд не будем." - написано на записке. - "Деньги тебе разменяли, как мы с тобой договорились. Куда положить ключи знаешь. Мы рады с тобой встретиться вновь, где бы мы ни жили. Желаем мы тебе удачной работы в цирке. Владимир. Александр."
  
   5.Цирковые гастроли.
   Реквизит аттракциона "Человек-невидимка" отправили в город Пермь еще в пятницу товарным поездом. Отар Александрович Белоусов взял себе билет на самолет на среду. Своих ассистентов отправлял сегодня в понедельник скорым поездом, чтобы до его приезда мы уже смогли полностью освоиться в городе Пермь.
  - Привет, Александр! Где пропадал почти целых три дня? - спросили меня, напарники. - Мы потеряли тебя.
  - У меня в Москве появилось много хороших друзей. - ответил я. - Вот мы гуляли все эти три дня в столице.
   Я ни стал с ними вдаваться в подробности прошедших дней. В аттракционе постоянно занимались работой. Нам некогда было впустую беседовать друг с другом. После работы, каждый из нас, был занят своим личным делом. Поэтому я плохо знал своих напарников по работе. В пути мы могли быть свободными от работы и болтать на все интересные темы нашей жизни. Пока рассаживались по своим купе в вагон поезда. Вместе со мной в купе поселились - Валера Гросс, Иван Сечкин и Борис Заморихин. Мы сразу нашли общий язык. До отправления поезда было полчаса. Чтобы нам в поезде не ходить в вагон-ресторан, мы скинулись по червонцу. Пошли купили себе двадцать четыре бутылки пава "Жигулевского", связку сушеных лещей и двадцать булочек из ржаного теста. Загрузившись, как говориться "под завязку", мы забрались в свое купе. Скорый поезд "Москва-Владивосток" медленно двинулся в дорогу, увозя нас на новые гастроли.
   От города Москва до города Пермь на поезде, чуть больше суток езды. Это ни так утомительно, как от города Беслан до города Москва больше двух суток. Правда, вид на осенне-зимнюю природу в пути следования, из Москвы до Перми, очень скучный. Всюду облезлые без листьев деревья и голые поля, слегка прикрыты снегом. Чтобы не сидеть, уткнувшись глазами в мрачные картины природы за окном вагона, мы стали пить пиво и играть в карты в подкидного дурака. Просто разговаривать о своих житейских делах. Нам можно было скоротать время, которого у нас было достаточно много до прибытия в город Пермь.
  - Как это ты ухитрился сразу попасть в наш аттракцион? - спросил Борис Заморихин, во время игры в карты.
  - Я искал джигита-наездника Алибека Кантемирова, - ответил я, - который обещал меня устроить на работу в цирк. Ну, случайно, встретил в "Союзгосцирке", Отара Александровича Белоусова. Вот и все хитрости.
  - Везет же людям! - всплеснув руками, воскликнул Иван Сечкин. - Я несколько раз проходил отборочный конкурс, чтобы попасть на работу в аттракцион "Человек-невидимка". Тут, прямо с улицы устроился к нам! Вот, Володя Красильников, два высших образования имеет и его жена тоже с высшим образованием. Им также пришлось по конкурсу проходить на работу в наш аттракцион. Валера Гросс, тоже зайцем ездил за нашим аттракционом из города в город. Показывал Белоусову свои документы, что он детдомовец и ему некуда деться, а главная мечта его жизни, это стать артистом цирка. После гастролей в городе Саратов, наконец-то, Отар Александрович Белоусов согласился и взял Валеру на работу с испытательным сроком. Ты же никакими преимуществами не пользовался, а руководитель аттракциона взял тебя сразу на работу.
  - Возможно, что у Саши были преимущества в том, что он накаченный. - вступил в разговор Валера Гросс. - И связь с Алибеком Кантемировым, была преимуществом приема в аттракцион "Человек-невидимка".
   Мои новые друзья долго обсуждали тему приема на работу в "Союзгосцирк". Я только сидел и слушал. Мне нечего было им сказать, так как я еще толком ничего не знал о работе в цирке и в самом аттракционе. Печальный вид за окном вагона, сменился темной ночью. Нам надоело играть в карты, пить пиво и обсуждать различные темы жизни. Каждый был занят своим делом. Заморихин Борис читал свежую газету, купленную на перроне какого-то города. Валера Гросс зашивал рваные штаны. Иван Сечкин пошел в соседнее купе к девчонкам и пропал там надолго. Я просто лежал на второй полке купе и следил за маленькими мошками, которые грелись у лампочки. За окном зима трескучая, а у мошек есть своя планета лампочка. Я даже не заметил, как заснул. Может быть, спал бы до самого города Пермь, но от грубой постели на второй полке и от большого количества выпитого пива, мне было невмоготу. Я пошел отлить из себя пиво и освежиться после душного купе. Мои друзья ни спали. Они опять тихо играли в карты в подкидного дурака. В коридоре вагона сильно холодно. За окном вагона была настоящая русская зима. Всюду только белый снег. По струйкам сине-желтого цвета из печных труб, можно было определить, что это не холмы в дали от железной дороги, а русские деревни заваленные под крышу снегом. Природа всюду резко изменилась. На смену облезлым лиственным деревьям появились красивые хвойные стволы сосен, кедра и ели. Словно гигантские богатыри, хвойные деревья, выстроились большими массивами на защиту матушки-природы. Куда только могли смотреть мои глаза, сплошной стеной стоял лес покрытый снегом. Лишь изредка лес разделяли проселочные дороги, небольшие поля и бледно-голубые полосы застывших рек. Дальше тянется тайга. Никогда я не видел такой массы хвойного леса. Мне было интересно впервые смотреть на эту картину.
   Освободив свой желудок от не нужного веса, я вернулся в купе и мы стали собираться к выходу. До города Пермь, было больше часа езды. Мы навели у себя в купе порядок. Собрали оставшийся мусор, после вчерашней вечеринки с пивом и сушеными лещами. Допили и доели все то, что лежало у нас на столике в купе. После чего сдали проводнику постельные принадлежности. Заказали себе горячего чая, уселись в совершенно голом купе, готовые к выходу на перрон станции Пермь. С нетерпением стали смотреть в окно. Едва замелькали пригородные поселки города Пермь, мы выстроились вдоль всего вагона по коридору до самого тамбура. Пропустили впереди себя только проводника этого вагона. Вот и перрон станции Пермь-2. Открывается дверь вагона и холодный ледяной воздух пронизывает нас всех, как острие холодного кинжала. Я выхожу на площадку перрона и со всего маху сильно больно падаю на землю. Быстро подымаюсь и вновь падаю. Меня подхватывают друзья и ставят на ноги, придерживая со всех сторон. У меня сильно болят те места тела, на которые я падал только что на скользкий лед площадки перрона. Но я пока терплю.
  - Ты, что, никогда в жизни не видел ледяную землю? - смеясь над моим падением, спросил Иван Сечкин.
  - У нас на Кавказе и в горах такого нет. - ответил я. - Когда уезжал из дома, то всюду было тепло, как летом.
   Балансируя между друзьями в своих лаковых туфлях, как гусь по скользкому льду, я медленно продвигался в сторону привокзальной площади, где давно нас ждал автобус из пермского цирка. Дело в том, что поезд из Москвы опоздал в Пермь почти на целый час. Но нас встречали и прямо от вокзала повезли в цирковую гостиницу "Спутник", которая была далеко от вокзала Пермь-2. В другом районе города Пермь. Таким образом, мы ехали через весь центр города Пермь. Словно прибыли на экскурсию с другой страны. Мы с интересом разглядывали улицы незнакомого города. Все были в нем впервые. Город большой. С широкими улицами и огромными площадями. Город растянулся на многие километры вдоль реки Кама и углубился в огромные массивы тайги окружающей город со всех сторон. Водитель автобуса, как заправский экскурсовод, рассказывает нам, что по площади город Пермь самый большой город в Советском Союзе и один из самых больших городов мира. Пермь больше всех столиц мира, включая Москву. Но население в Перми, только приближается к миллионному жителю. Зато ни в одном городе мира нет столько животных, как в городе Пермь. Большая часть районов города окружена гигантскими площадями лесопарков, которые по общей площади превышают сам город Пермь. В лесопарках одних только учтенных лосей несколько тысяч, а сколько другого зверья, никто не знает. Так как учет этого зверья не ведется, а звери все множатся и множатся. В черте города в холодное время можно встретить лосей и других животных, которые добывают себе пропитание, роясь в городских помойках. Эти животные несут потраву городской растительности, но отстреливать их запрещено. Выгнать силой зверье за городскую черту практически никак не возможно.
   Нас разместили в гостинице "Спутник", примерно, метров пятьсот от цирка, который построили всего только один год назад и мы были второй сезонной программой в новом цирке города Пермь. Как только мы узнали свои номера в гостинице, все разбрелись по своим делам по городу Пермь. Чтобы не заморозить свои мозги при тридцати семи градусном морозе. Я помчался в ближайший от цирка магазин купить себе шапку, которую я не носил даже во время службы в Армии, где головной убор присутствовать обязательно должен, как личная форма одежды. Там я каждый раз говорил своему командиру, что шапка в жару мешает развитию моих творческих мыслей. Командир всегда смеялся и делал мне скидку, как единственному художнику-оформителю в воинских частях гарнизона города Батуми в Аджарии у самого Черного моря. Теперь я сам вынужден был искать себе головной убор. Но магазины города Пермь я совершенно не знал.
  - У нас в продаже головных уборов не бывает. - отвечали продавцы промтоварных магазинов. - Вам надо проехать в центральные магазины города Пермь. Возможно, что там, в магазинах вы себе что-то найдете.
   Центральные магазины меня ничем не обрадовали. Всюду было пусто, словно я находился на южных курортах Кавказа, а не в таежных местах Урала, где всего "три месяца весна и вечная зима". Можно было подумать, что здесь живут сверх закаленные люди. Головные уборы совсем не носят. Однако, по городу ходили люди, у которых на головах были шикарные шапки из неизвестных мне животных. На мои вопросы, где они приобрели свои шапки, прохожие удивленно разглядывали меня. Ухмыляясь, уходили, издали показывая пальцем себе на висок. Посвистывая при этом. Считали меня дураком без головного убора в мороз.
  - Молодой человек! Что с вами? Вам стало плохо? - спросила меня продавщица очередного магазина, куда я зашел без всякой надежды, только чтобы отогреть свои замерзшие мозги. - Вам, что надо вызвать врача?
  - Меня только шапка спасет. - ответил я, свернувшись клубком у отопительной батареи. - Уже весь город обошел и нигде в магазинах нет шапок. Я никогда не думал, что можно замерзнуть без шапки среди города.
   Продавщица сочувственно вздохнула и стала рыться под прилавком своей стойки. Тем временем мои голова и уши немного отогрелись от горячей отопительной батареи. Я стал обдумывать свой обратный кратчайший маршрут до гостиницы "Спутник", чтобы в пути окончательно не замерзнуть. Я понимал, что так долго без шапки не протяну на гастролях в городе Пермь, при таком сильном холоде. У меня в застывшем сознании теплилась маленькая надежда на дальнейшее спасение. В мыслях разрабатывал различные варианты приобретения себе шапки, чтобы выжить. Наверно, можно было заказать пошив зимней шапки?
  - Молодой человек! Я нашла! - торжественно, объявила продавщица, показывая ярко-оранжевую шапку.
   Я чуть сознание не потерял, от неожиданно нахлынувшего на меня спасения в лице милой продавщицы. Раскачиваясь, словно пьяный, я доплелся до прилавка. Напялил на себя спасательную шапку, которая на несколько размеров была меньше моей головы. Едва не упал без сознания вместе со спасательной шапкой. У меня поплыли перед глазами круги от слабости и радости спасения. Я посмотрел на сконфуженное лицо продавщицы, которая от всей души старалась помочь мне. Но она то даже не могла подумать, что ею спасенный человек имеет очень большой размер головы. Поэтому, даже при наличии тут в городе головных уборов в виде зимней шапки, я едва ли смог найти себе нужный размер. Чтобы не расстроить окончательно продавщицу, я напялил шапку, как мог, на свою голову. Затем достал из кармана сторублевку, положил ее в ладонь растерянной продавщицы и тут же смело заторопился на улицу. Теперь мне зима была не страшна.
  - Молодой человек! - опомнившись, закричала мне в след продавщица. - Вы забыли взять у меня сдачи.
  - Сдачи не надо! - с грузинским акцентом, отказался я. - У нас, на Кавказе, сдачи не берут, а только дают.
   Я вышел на улицу, оставляя за плотно прикрытой дверью, счастливо удивленную продавщицу с охапкой денег отсчитанных мне на сдачи за купленную шапку. Вероятно, эта шапка стоила не дорого, а таких чае?вых ей никто никогда не оставлял. Возможно, что у дамы зарплата была немного больше оставленных мной сдач. Я сужу так по зарплате моей мамы, которая работала крановщицей на мостовом кране в горячем цехе шпального завода, зарабатывала всего восемьдесят рублей в месяц. Одна кормила семью из четырех человек. Я не думаю, чтобы продавщица за прилавком магазина имела месячный заработок больше моей мамы на заводе. Ведь в те времена там зарплата директора была чуть больше ста рублей в один месяц.
   В троллейбусе до цирка, я разодрал новую шапку по ее швам и с трудом напялил себе на голову. Из ярко-оранжевой синтетической шапки торчала белая вата. Длинные уши шапки с тесемками свисали по бокам с моей головы. У меня был такой глупый вид, что люди в троллейбусе дружно хихикали, поглядывая в мою сторону. Входящие в троллейбус люди сторонились от меня. Видимо думали, что я удрал из психушки.
  - Ну, тебя можно сразу оформлять на клоунаду. - посмеиваясь над моим видом, заметил Валера Гросс.
  - Мне наплевать на твои шуточки. - ответил я, на приколы Валеры Гросс. - Я чуть свои мозги не застудил. Друзья перестали подшучивать над моей проблемой. Тем временем, я взял у дежурной по этажу гостиницы, нитки с иголкой и стал штопать разорванные швы на шапке, чтобы как-то придать шапке нормальный вид. После моего ремонта до товарного вида шапке было далеко, но зато из нее не торчала вата. Шапка хотя бы на какое-то время могла меня спасти от морозов. Впоследствии я мог приобрести себе шапку. Так у меня начались на морозе первые цирковые гастроли в уральском городе Пермь. Благо хоть в том, что цирк находился близко от гостиницы. Мне можно было туда пробежать не отмороженным на холоде и не опозоренным в допотопной драной шапке. Поэтому на гастролях такая шапка мне не очень нужна.
  - За сколько купил себе головной шедевр? Если это у тебя не секрет. - серьезно, спросил Борис Заморихин, когда улеглись страсти насмешек по моей шапке со стороны сотрудников. - Скажи нам, пожалуйста, правду.
  - Я не знаю настоящую стоимость шапки. - откровенно, ответил я. - Отдал продавщице сотню без сдач.
  - Вот, это да! Ну, ты, шикарно живешь! - воскликнули, все присутствующие рядом. - Нам это не по карману.
  - Эта синтетика не больше пятнадцати рублей стоит. - сказал Иван Сечкин. - За такую цену, как ты заплатил за такую шапку, тут, на толкучке, ты можешь себе купить шикарную меховую шапку из норки или ондатры.
  - Теперь ему придется ходить в этом шедевре до самой весны. - подколол меня, Красильников Володя, под общий смех парней. - Все-таки жалко деньги. У него вся месячная зарплата, за работу в цирке, будет определяться по стоимости этой собственной шапки, если даже не меньше. Придется тебе беречь этот шедевр.
   Я тоже стал смеяться над шуткой Красильникова Володи. Ни рассказывать же им, что за собственное удовольствие с девицами, в последние два дня пребывания в Москве, я заработал гораздо больше, чем все тут вместе взятые ассистенты аттракциона "Человек-невидимка" за месяц работы. Вкалывая на арене цирка в поте лица каждый день. У меня до сих пор в сумке лежит пачка денег, из которых я потратил сотню на шапку. Ведь проживание, проезд и униформу оплачивает мне "Союзгосцирк". На роскошную одежду и на дорогие рестораны я деньги не трачу. До работы в цирке я знал, что честному человеку деньги за работу достаются в тяжелом физическом труде. Поэтому знал цену каждой копейки, на примере своей мамы и на собственных мозолях, так как начал с четырнадцати лет вкалывать на бетонном заводе, чтобы заработать себе на питание. В это время мне приходилось повышать собственное образование и кормить братьев.
   Ну, ладно, хватит об этом. Первую неделю, до начала программы, мы ежедневно проводили усиленную репетицию и прогон всей программы в пермском государственном цирке. В нашу программу на первое отделение вошли - жонглер с саблями Евграфов, канатоходцы Магомедовы, дрессированные собачки Александра Попова, прыгуны на подкидных досках Довейко, акробатка на канате Людмила Белоусова, силовой жонглер Владимир Гурьев, известный миру коверный-клоун Карандаш и многие другие номера с репризами.
   Вторым отделением полностью выступал иллюзионный аттракцион "Человек-невидимка". У нас был специальный стеклянный пол с подсветкой. Много реквизита, который помогал нам выполнять разные иллюзионные трюки и фокусы. Установка оборудования занимала у нас весь антракт. На работу уходило сорок пять минут, то есть, полностью все отделение. Поэтому, чаще выступали во втором отделении программы, чтобы не мешать другим номерам. Чтобы дважды не устанавливать сложный пол аттракциона, следующее выступление мы начинали в первом отделении программы и убирали пол для работы артистов второго отделения. Таким образом, мы облегчали свою работу и составляли разнообразие работы программы.
   Вот и наступил, наконец-то, первый мой день выступления на гастролях в пермском государственном цирке. Прозвучали фанфары, все участники программы вышли на свой парад-алле перед зрителями цирка. Как это было отработано в репетициях и в прогоне программы, я вышел на манеж со всеми, и, остолбенел от неожиданной встречи со зрителями, которые с зала смотрели на меня, как на новое явление в цирке. Я совершенно не соображал, что делал. Спотыкался об уходящих и входящих артистов цирка. Падал через барьер манежа. Ползал по опилкам манежа и никак не мог сообразить, куда мне надо выползать. Зрители приняли меня за клоуна и буквально катались от смеха на своих местах в зале, держась от смеха за надорванные животы. Униформистам цирка понадобилось много усилий, чтобы поймать и вытащить меня с манежа цирка. Я сопротивлялся и пытался удрать. Зрителям была потеха, а для артистов цирка позор, так как я едва не сорвал выступление всего первого отделения нашей цирковой программы. Ведь вся работа в цирке рассчитана на минуты. Из-за меня на манеж не могли, выходит артисты цирка с номерами по списку.
  - Что я теперь буду делать на манеже после него? - писклявым голосом, заметил клоун Михаил Румянцев(Карандаш). - Он мне весь репертуар испортил. По мне так давно не смеялись зрители цирка. Все пропало!
   Карандаш махнул рукой и поплелся со своей черной собакой Кляксой в сторону манежа цирка, чтобы наладить свой репертуар. Когда Карандаш вышел на манеж, спотыкаясь о свои длинные штанины, зал оглушил рев смеха зрителей цирка. Репертуар Карандаша был сразу восстановлен. Вот только с моим репертуаром дела обстояли плохо. Меня могли выгнать из цирка. Ведь я сорвал первое отделение в нашем аттракционе "Человек-невидимка".
  - Это моя вина. - взял на себя ответственность, Отар Александрович Белоусов. - Я забыл его обкатать на зрителей цирка. Ты, Александр, сейчас выйди за форганг к манежу. Стой в стороне у прохода и смотри в зрительный зал. Сегодня у тебя такая работа - привыкать к зрителям цирка. Завтра начнешь свою работу. Ты способный парень, все получится.
   Немного придя в себя, я надел рабочую униформу. Дрожа всем телом, осторожно, вышел к манежу. Там стоял в стороне от прохода артистов. Вцепился за железный крюк под канат страховки, который торчал в стене. Так простоял все первое отделение, с трепетом разглядывая зрителей в зале, которые забыли меня.
  - Теперь ты будешь звездой цирка. - подшучивали друзья, когда мы стали устанавливать свой пол аттракциона во время антракта. - После такого триумфа, тебя можно брать за границу. Слава тут посетила тебя.
   Во второе отделение цирковой программы Белоусов разрешил мне выйти на наш парад-алле. Вышли те, кто был накаченный, в том числе и я, в лаковых туфлях и в наглаженных брюках, обнаженные до пояса. С накаченными мышцами, как телохранители у Человека-невидимки. Я уже пытался упокоиться и привыкнуть.
  - Манеж покрыт туманной дымкой, - прозвучал в зале таинственный голос невидимки, ведущего нашей цирковой программы, - и мы, начав аттракцион! Вас познакомим с Невидимкой! И так! Вниманье! Вот и он!
   На выходе, у самого края манежа, на нашем таинственном полу вспыхнул огонь с дымом. В тоже мгновение, в облаке огня и дыма, появился Человек-невидимка, одетый в черный плащ и маска на глазах. Началось наше иллюзионное представление, которое было поставлено по роману Уэльса "Человек-невидимка". Зал затаил дыхание и смотрел, как мы с ловкостью и без мошенничества, долго обманывали всех зрителей цирка своими хитроумными трюками и фокусами. Но мы не обманывали зрителей, они сами обманывались. Сам аттракцион поставлен на том, что два тупых корреспондентов узнают случайно о том, что на манеже появился Человек-невидимка. Корреспонденты знакомятся с Человеком-невидимкой. Пытаются его сфотографировать. Но Невидимку нельзя фотографировать. Ведь стоит Невидимке раздеться, как он тут же исчезает. Человек-невидимка предупреждает об этом корреспондентов. Но корреспонденты не понимают этого и пытаются снять Невидимку на фотокор с гармошкой. Во время вспышки фотокора голова фотографа исчезает. Вместо головы остается фотокор. Друг фотографа умоляет Человека-невидимку вернуть все на место. При помощи своих телохранителей Невидимка возвращает голову корреспондента обратно. Но неугомонные корреспонденты преследуют Человека-невидимку. Невидимка моется в душе. Зрители видят силуэт под струями воды. Мокрые следы ног. Когда из-под душа Человек-невидимка идет к вешалке и вытирается полотенцем. Всюду видны его действия, но не видно его тело. Настырным корреспондентам хочется как-то прославиться за счет Человека-невидимки, корреспонденты просят у него автограф, чтобы определить место нахождения Невидимки. Когда невидимая рука с авторучкой расписывается в рекламе у корреспондентов, они пытаются его схватить. Человек-невидимка отбрасывает от себя надоевших ему корреспондентов. По веревке, спущенной, из-под неба купола цирка, Невидимка лезет на Луну. Корреспонденты следуют за Невидимкой, но веревка обрывается и корреспонденты падают на пол. С Луны зал слышит смех Человека-невидимки. Отчаявшиеся корреспонденты покидают цирковой манеж. В это время в зрительном зале вспыхивают дым с огнем. Между рядами появляется Человек-невидимка, начинает раздать автографы зрителям, которые сопровождают Человека-невидимку аплодисментами до манежа цирка. Человек-невидимка спускается на манеж. Вновь вспышка дыма и огня, из которых появляется без маски Отар Александрович Белоусов(Ратиани) исполняющий роль Человека-невидимки. Роль корреспондентов там исполняли клоуны Юрик и Шурик. Все ассистенты выходят на манеж. Иллюзионный аттракцион "Человек-невидимка" закончил работу. Зрители цирка стоя приветствуют выступление иллюзионного аттракциона "Человек-невидимка". Зрители расходятся на перерыв до второго отделения циркового представления.
   С этого дня я по-настоящему стал ассистентом иллюзионного аттракциона "Человек-невидимка". В нашем аттракционе, старший ассистент Владимир Красильников и руководитель аттракциона Отар Александрович Белоусов, были женаты и ездили семьями на цирковые гастроли, так как их жены и Людмила, дочь Белоусова, тоже работали в цирке. Остальные были холостяки. Чтобы нам не было скучно жить на гастролях, мы придумали игру. В течение недели знакомились с девушками из зала и договаривались с ними о встречи на понедельник в ресторане. Ведь только в понедельник в цирке был выходной. Кто приводил в ресторан свою девушку, тот не платил за стол, за него оплачивали друзья без дам. Если приходят все с дамами, то расчет производиться за угощение поровну. Дальнейшее отношение друзей с дамами никого не волнует. Это личное дело парня и девушки. Главное, чтобы у нас хорошо прошел один выходной день.
  
   6.Предсказанная любовь.
   Под самый новый 1971 год, подошла моя очередь игры насчет девушек, мы все вышли на парадалле.
  - Сегодня твоя очередь игры. - напомнили мне друзья, во время выхода на манеж. - Попробуй, рискни и ты.
   От занавеси форганга, выхода на манеж, хорошо видно всех зрителей в зале. Мы научились различать характер зрителей. Знали кто из них в цирк приходит впервые, а кто смотрит нашу программу много раз.
  - На девятом ряду, в первой десятке мест, сидят сестры. - тихо, сказал я, друзьям, во время парада-алле. - На шестом месте сидит та, которая будет моей женой. В том случае, если только та девушка будет еврейка.
   Друзья не выдержали подобного прикола и засмеялись, отчего вызвали удивление в зрительном зале.
  - Тогда мы должны знать твои условия, этого необычного спора. - сказали друзья в нашей гримерной, куда мы пришли отдыхать перед своим выступлением. - Но почему девушка должна быть обязательно еврейка?
  - Очень старая история. - ответил я. - В моем далеком детстве, в нашем доме жила семья евреев, беженцев из Европы во время войны. В этой семье были красивые дети. Моя бабушка мне сказала, что когда мне будет двадцать пять лет, то на цирковых гастролях я встречу девушку-еврейку, так я женюсь на ней. Когда у нас будет трое детей, то мы всей семьей уедем жить за границу. Куда, я не знаю? В ноябре мне исполнилось двадцать пять лет. Сейчас я на цирковых гастролях. В зале сидит моя будущая жена. Условия спора такие. Если я выигрываю, то стол в ресторане и свадьба в цирке за ваш счет. Если я проигрываю, то стол в ресторане за мой счет и плюс ящик коньяка в аттракцион, тоже за мой счет. Таковы мои условия спора.
  - Мы согласны с твоими условиями. - ответил за всех, Борис Заморихин. - Нам эти условия выполнить просто пустяк. Вот ты смотри сам не проиграй. Иначе, твоей бабушке, на том свете тяжко будет, за такую предсказанную любовь внуку. Ты постарайся выиграть спор.
  - Буду стараться. - ответил я. - Мне самому не интересно проигрывать. Эта затея дорого мне обойдется.
   Видимо все-таки существует судьба, которую можно кем-то предсказать, как моя бабушка мне. Во время антракта мы стали готовить свой пол на манеже. Эти сестры спустились к барьеру манежа. Я посмотрел на свою избранницу и меня словно током ударило. Девушка была так прекрасна, что мой разум помутнел. Совершенно не контролируя свои действия, я приблизился к девушке. У моей избраннице не белой кофточке была красная брошка. На моем безымянном пальце большой перстень с камнем точно такого цвета. Перстень подарила мне бабушка. Когда мы жили в городе Гудермес, в нашем родовом хуторе терских казаков.
  - Эти два камня должны соединиться вместе. - сказал я девушке и положил свой перстень на ее брошку. - Из-за близости этих камней, родятся прекрасные цветы, которыми будут наши дети. Пускай это сбудется.
   Девушка вся вспыхнула от волнения, отчего стала прекрасней. Она только отчаянно глотала воздух и не знала, что сказать на мои слова. Затем она смущаясь осторожно повернулась, чтобы я случайно не расстегнул своим перстнем ее кофточку на белоснежной груди и тут же быстро удалилась из зрительного зала. Удивленные сестры последовали за ней. Я остался на манеже с протянутой рукой, которая только что отдыхала на ее брошке, ощущая стук девичьего сердца. У меня самого отчаянно в груди билось сердце, готовое выскочить и догнать избранницу, которая должна стать моей женой. У нас с ней будут прекрасные дети.
  - Александр! Ку-ку! - окликнул меня, Иван Сечкин, опуская вниз мою руку. - Нам пора работать на манеже.
   Я растерянно огляделся вокруг. Наш пол уже был готов к работе и зрительный зал наполнялся людьми. Я посмотрел на девятый ряд. Первые десять мест были пустыми. Выходит, что я проиграл. Мое отчаяние переполнило меня, но только, не оттого, что я проиграл, а от потери своей избранницы. Ведь я с трех лет ждал этой встречи, которая прервалась по моей вине. Где теперь надо мне найти эту прекрасную девушку? Но мое отчаяние было напрасным. Когда я хотел покинуть манеж, меня словно что-то развернуло в сторону зрительного зала. Я посмотрел на девятый ряд и едва удержался на месте, чтобы не броситься туда, где была моя избранница, которая сидела между сестер и смотрела на меня. Я посмотрел внимательно в ее глаза и даже на таком большом расстоянии понял, что это моя судьба и никуда мы ни денемся, через годы ожидания, от любви, предсказанной бабушкой. Я все сделаю, чтобы уговорить ее стать моей женой.
  - На девятом ряду. Шестое место. Сидит девушка в белой кофточке с красной брошкой. - сказал я, контролерше Валентине. - Если она меня будет ждать после работы, то тогда я буду твой должник за эту встречу.
   Валентина кивнула головой в знак согласия и отправилась в сторону мета указанного мной. Сестры девушки и контролерша Валентина убеждали ее на встречу со мной. Она отрицательно вертела головой. Во время нашего выхода на манеж, все в зале сидели спокойно на своих местах. Валентина из прохода в зале показывала свой большой палец, в знак моей будущей удачи. Осталось мне встретиться с этой девушкой. Возможно, что так хорошо на манеже я никогда не работал. Старался все делать чисто, как в технике, отшлифованной на многочисленных тренировках. Белоусов во время пауз тихо подбадривал нас в отличной работе. Был даже момент, что я едва не выпустил раньше времени Невидимку на манеж. Вовремя спохватился и притормозил мгновение перехода между номерами. Иначе бы у нас уже мог быть провал в работе. После того, как наше представление успешно закончилось, мы стали убирать свой пол с манежа и готовить манеж в обычный вид, чтобы завтра утром на нем могли репетировать другие номера. Зрители давно покинули территорию цирка, а я так увлекся работой, что совершенно забыл про свой уговор. Я буквально случайно вышел в фойе цирка и увидел девушку с сестрами, которые ждали меня наверно минут двадцать.
  - Извините! Я сейчас! - сказал я, девушке, смущаясь своим полуголым видом. - Переоденусь и выйду. Но мне ваши сестры не нужны. Мне хочется проводить домой вас одну, без сестер. Подождите меня здесь.
  - Я живу далеко от вашего цирка. - осторожно, сказала девушка. - Может быть, с вами завтра встретимся?
  - Нет, уж! - решительно, заявил я. - Я готов вас сегодня проводить хоть на край света. Останьтесь!
  - Оставайся! Оставайся! - настойчиво, стали говорить сестры, со страстью разглядывая меня. - Мы уедем.
   Ее сестры быстро покинули цирк. Я некоторое мгновение смотрел в глаза застенчивой девушке, но затем спохватился и побежал в душ, чтобы принять там облик обычного человека, который встретил свою любовь. Мне нельзя задерживаться, иначе я мог потерять любовь навсегда и больше никогда не встретится.
  - Меня зовут, Александр! - радостно улыбаясь, сказал я, девушке, сразу, как только вошел в фойе цирка.
  - Меня зовут, Людмила! - смущенно, назвала себя девушка, осторожно протягивая мне свою белую ручку.
   Я нежно принял ее руку, словно от Бога мне был послан дар природы. Мне даже страшно было прижимать в своих клешнях этот бесценный подарок, настолько прекрасна была рука, как сама ее владелица. Я ничего не мог произнести в ответ в знак нашего знакомства, лишь с трепетом минуту держал ее руку.
  - Может быть, мы пойдем? - едва слышно, спросила Людмила. - Сейчас поздно. Нам надо далеко ехать.
  - Да! Да! Конечно! - опомнившись, согласился я, осторожно отпуская ее руку. - Нам пора ехать к вам домой.
   Цирк всюду был закрыт. Мы пошли на выход через служебный вход, провожаемые строгим взглядом дежурного вахтера. На зависть моим друзьям, которые осторожно расступились перед нами, пропуская нас вперед, как почетную пару высокого сословия, словно высоко-почтенных, уважаемых гостей нашего цирка.
  - Людмила! Как прекрасно твое имя! Людям мила! - говорил я, стоя в тамбуре пустого трамвая. - Рад тебе!
   Людмила стояла, смущаясь от нашей неожиданной близости, но не убирала свои руки, которые грелись в моих руках. На Людмиле старенькое пальто, которое, возможно, носили ее старшие сестры и мама. На ногах сапожки не первой молодости и старая шапка из лисы, которая, быть может, постарела будучи шапкой на головах сестер Людмилы. По всему видно, что семья у родителей Людмилы большая. Если в цирке сестер было шесть. Сколько есть сестер и братьев в этой семье? Ну, конечно, из всех сестер семьи она самая прекрасная. Так и должно случиться, что любовь лучше всех.
  - Людмила! Хочешь, я тебе с двух раз скажу твою нацию? - неожиданно, спросил я.
  - Скажи. - обиженным голосом, согласилась Людмила. - Если тебе, это так очень важно выяснить нацию.
  - Ты, вероятно, меня ни так поняла. - словно извиняясь, себя поправил я. - В моем понятии национальность разницы никакой не играет, тем более, при знакомстве с тобой. Просто я привык с самого детства отгадывать национальности. Так как родился в многонациональной среде и большую часть своей жизни прожил на Кавказе. Среди моих друзей парни и девушки многих национальностей. Ты по нации еврейка или армянка.
  - Первое ты угадал точно. - доверчиво прижавшись ко мне, ответила Людмила. - Я и есть еврейка по нации.
  - Очень прекрасно! - откровенно, обрадовался я. - Мечта моей жизни сбылась. Я рад нашему знакомству.
   Людмила что-то хотела спросить у меня, но в это время трамвай прибыл на конечную остановку. Водитель пригласил нас покинуть салон его вагона. Мы вышли на улицу. Дул сильный ветер со снегом. Я огляделся вокруг себя. Перед нами станция Пермь-2, на которую мы прибыли два месяца назад. Всюду безлюдно. Под навесом вокзала толпятся несколько человек, готовые куда-то уехать ближайшей электричкой.
  - Ты тут у вокзала, что ли живешь? - удивленно, спросил я, Людмилу, пытаясь отыскать рядом жилые дома.
  - Я же тебя предупреждала, что живу очень далеко от вашего цирка. - осторожно, напомнила Людмила.
  - Ах! Да! - спохватился я, боясь отпугнуть Людмилу. - Я так увлечен тобой, что совсем забыл о расстоянии.
   Людмила радостно засмеялась. От кассы мы пошли к электричке, которая прибыла к вокзалу. Я украдкой посмотрел на купленные билеты, там было написано станция "Железнодорожная". Мне интересно было знать, где находится станция "Железнодорожная", чтобы к утру не опоздать на тренировки и репетицию.
  - Очень хочется спросить. - поинтересовалась Людмила. - Какая у тебя есть мечта всей остальной жизни?
  - Жениться на еврейке и уехать за границу. - выпалил я, одним дыханием. - Мне это предсказали бабушка...
   До самой "Железнодорожной" станции, я рассказывал Людмиле, о том, что мне предсказала моя бабушка. Людмила смеялась, прижавшись ко мне, словно ей предсказали о нас и все у нас скоро сбудется.
  - Первая часть предсказанной любви, возможно, сбудется. - с надеждой в душе, сказала Людмила. - Но вторая часть сбудется едва ли. Твоя предсказанная любовь жила всю жизнь в закрытых городах, откуда нам за границу, практически, выбраться никогда не возможно. Всегда мы будем жить в Советском Союзе.
  - Понятно! - тяжело вздохнув, выдавил я. - Но наша жизнь вся впереди. У нас все может быстро измениться.
   Станция "Железнодорожная" оказалась маленькой платформой с дырявой будкой в виде билетной кассы, больше похожей на городской газетный киоск, с деревянной площадкой на два метра шириной и десять метров длиной. Вокруг тайга покрытая снегом и мерцающие огоньки двух железнодорожных фонарей по обеим сторонам железной дороги. Всюду нет ни одного человека, словно тут все люди вымерли от холода.
  - Людмила! Ты куда меня привезла? - спросил я, шутя, выворачивая карманы. - У меня с собой денег нет.
  - Пойдем! Сейчас ты все увидишь! - смеясь, ответила она, увлекая меня по глубоким сугробам. - Это рядом.
   Мы двинулись наверх, в сторону таежного леса, который стоял на холмах в виде зеленой стены или огромного забора. Пройдя метров сто от платформы, я увидел между деревьями современные здания, в которых изредка горел в окнах свет. Возможно, что именно поэтому я сразу не увидел зданий без света при слабом мерцании звезд. Мы перешли современную бетонную дорогу, покрытую льдом и снегом. Я вцепился крепко в Людмилу, чтобы не упасть на скользкой дороге, сильно накатанной людьми и машинами. Людмила привычно ловко прошла скользкие места дороги, мягко ступая своими сапожками по скользкому льду, придерживая меня за пояс поверх пальто. Мне пришлось балансировать вокруг Людмилы по льду в своих лаковых туфлях, которые никак не вписывались в окружающую природу заснеженной улицы поселка.
  - Вот мой дом. - сказала Людмила, показывая рукой на четырехэтажное здание. - Здесь живет наша семья.
  - Очень приятно! - ответил я, дрожа всем телом, то ли от холода, то ли от страсти к Людмиле. - Я рад этому.
  - Ты хочешь меня поцеловать? - неожиданно, спросила она, приблизив свои пылающие губы к моим губам.
   Ответом был мой страстный поцелуй, от которого Людмила едва не задохнулась. Вырвавшись из моих объятий, она побежала в темный подъезд своего дома, оставляя меня среди улицы наедине с природой и горящими от ее поцелуя губами. Вокруг меня только ночь, огромная тайга и нет ни одного человека рядом. Пару минут я приходил в себя от поцелуя с Людмилой. Но вскоре мороз напомнил мне о себе, я стал мерзнуть. Понял, что надо быстрее возвращаться обратно в гостиницу цирка. В это время на мне серое пальто джерси, через которое можно процеживать лапшу. На ногах лаковые туфли. Лавсановые брюки и лавсановая рубашка, которые я купил летом в городе Батуми во время службы в армии, совсем не спасали меня от холода. Чтобы не позориться перед Людмилой, я ни стал надевать драную шапку, купленную мной в первый день прибытия в город Пермь. За прошедшие два месяца, на гастролях в городе Пермь, у меня не было времени, чтобы купить что-то из теплой одежды. Каждый день репетиции, тренировки, выступления. Цирк и гостиница, совсем рядом, можно пробежать в любой одежде и не замерзнуть. Даже в ресторан отдыхать ходили близко от цирка. Всего сто метров. Поэтому о теплой одежде не приходилось думать.
   Находясь в уральской тайге, я понял, как опасно быть плохо одетым. У меня все тело начало сводить от холода. Я почувствовал, как разум начинает мерзнуть вместе с мозгами. Мне надо было быстрее спасаться от холода. Утопая в сугробах выше колен, я с большим трудом пробрался до железной дороги. Минут десять скакал с ноги на ногу, как замерзшая лошадь на скачках заснеженного ипподрома. Убедившись в том, что даже лешие в такой холод сидят дома, ни то, чтобы какие-то там электрички, которым некогда забирать на пустых станциях болванов, таких как я. Я был одним тупым исключением на полустанке, ради которого жалко людям тратить электричество. Поэтому я решил пробираться обратно на трассу. Возможно, что там будет транспорт в центр города, который сможет подобрать обезумевшего от холода одинокого человека.
   Протаранив обратно совершенно свежие сугробы, я выбрался на пустынную улицу поселка. Все дома погрузились в кромешную темноту. Кое-где одинокие фонари освещали падающие с неба снежинки и дальше своих замерзших столбов ни распространяли свой свет. Мне было бесполезно что-то спрашивать у этих единоличников-столбов, которым все до фонаря. Рядом на заснеженной улице не было ни одной души. Вдруг, из-за угла одного жилого дома, выполз одинокий мужчина, пропитанный алкоголем, от запаха которого даже самые стойкие заборы сильно пошатнулись, стоило только к ним приблизится этому пропойцу. Однако, в лице этого заблудшего сына природы, у меня тускло блеснула надежда на собственное спасение. Совершенно не решительно я скользнул как тень к пьяному мужчине, который готов был нырнуть в сугроб.
  - Вы можете мне сказать, когда будет автобус в центр города Пермь? - спросил я, мужчину, подойдя к нему.
  - Какой еще автобус среди ночи? - удивленно, спросил мужчина, посмотрев на меня, как на новое открытие века, которое только что совершил он. - В такой холод водители и транспорт давно пьяны. Вот видишь! Я никак не могу добраться до своего дома. Мой автобус тоже заглох в сугробе. Он не довез меня до дома.
  - До центра города отсюда далеко? - спросил я, мужика, который пытался продолжить движение вдоль забора к следующему дому. Забор не выдержал водочного перегара и завалился в сугроб вместе с мужиком.
  - Не-е-ет! - протяжно, ответил мужчина, показывая мне направление из сугроба. - Все время по дороге прямо и там направо по мосту через реку Кама. Не промажь до следующего моста. Автобус едет в шесть утра.
   Я понял, что большей информацией мужчина не владеет и поэтому, когда поставил его на ноги, то отправился в указанном направлении. Другого выхода у меня не было. Надо было спасаться от холода. Скользя и буксуя, как машина по льду без цепей и шипов, я рванул в указанную сторону центра города Пермь. Преодолев несколько километров пути, я оказался на трассе в тайге, где по краю дороги кое-где появлялись лоси, объедая небольшие хвойные деревца и замерзшие кустарники с сухими листьями. С небольшим жизненным опытом, я знал, что дикие звери, особенно хищники, гоняются за тем, кто убегает. Мне не совсем известно было, к какому роду диких животных относить огромные лосей, но вид у них был настолько страшный, что я старался спокойно проходить посередине трассы, чтобы не провоцировать лосей нападать на меня. Стоило мне удалиться от мирно жующих лосей, как я тут же пускался в бега, пытаясь таким образом спастись от диких животных, а также хорошо согреться от своего бега на лютом холоде. Лоси с глупыми мордам смотрели мне в след, продолжая жевать зеленую хвою. По лосям было видно, что им не до меня.
   Я давно потерял счет лосям, километрам и времени. У меня в мыслях было только одно, это выжить в тайге и добраться до тепла. Задрав свое пальто-джерси на голову, я пытался как-то сохранить свои мозги и разум, которые уже имели лишь малую надежду на свое выживание в дороге на сильном морозе. От моего дыхания под пальто, на бровях и ресницах, появились сосульки. Я осторожно трогал лед руками, чтобы от тепла пальцев сохранить свое зрение и растопить быстро растущие сосульки по всему лицу. Но это не приносило мне больших успехов. Стоило мне перенести свои пальцы на новое место, как тут же на прежнем месте начинали появляться совершенно свежие сосульки от испарения моего дыхания. Приходилось мне опять с головы убирать дырявое пальто и тут же ускорять свой бег, на ходу растирая руками голову и вески. За время моего заснеженного путешествия через тайгу, мимо меня изредка проскакивали машины в обе стороны, каждый раз с опаской объезжая меня. Как бы я ни старался остановить машины, они все равно ухитрялись объехать меня, рискуя сойти с трассы и застрять в снегу. Я тоже рисковал быть задавленным.
  - Дебил! Ты бы еще в плавках голосовал. - высунувшись в окно машины, кричал мне очередной водитель, показывая мне пальцем на свой висок. - Побереги хотя бы свои яйца, если у тебя совершенно нет мозгов.
   Водитель был прав. Мои мозги едва реагировали, а яйца в штанах позванивали, как колокола от сильного мороза, которые оповещали меня о своей скорой кончине. Во время бега мне приходилось постоянно засовывать свои руки под плавки, чтобы как-то греть свое наследство, без которого не могла состояться мечта моего детства и все мое семейное будущее. Какой тогда из меня будет муж, если я отморожу все свое мужское достоинство. Я ни смогу производить на свет собственное потомство, ради которого построена вся наша жизнь между мужчиной и женщиной. Ведь не только в том состоит, между мужчиной и женщиной, половая близость, чтобы получить наслаждение, главное в том, чтобы размножаться человечеству через рожденных детей. Поэтому нужно думать в заснеженной тайге о своем будущем потомстве, а также о себе.
   Когда я окончательно выдохся от долгого бега и стал терять надежду на спасение, совершенно неожиданно для меня, вдруг, появился как призрак, огромный мост через реку Кама, за которой были далеко огни огромного города Пермь. Меня ни пугало расстояние через мост и дальше бег по всему городу Пермь. Я вкушал близкую победу над собой и над природой, которая пыталась лишить меня жизни и заветной цели к мечте. Оставалось сделать только последний рывок на дистанцию между мной и цирком, затерявшемся где-то в дали, в глубине огромного города Пермь. Прямо, как у настоящего спортсмена, у меня появилось второе дыхание к жизни и к победе. Я рванул через огромный мост к городу Пермь. Мысленно представляя то место, где ждет меня ленточка финиша моего марш-броска. Между смертью и жизнью. Там из моего прошлого в будущее, которое скрыто далеко от меня множеством неизвестных, бесконечных препятствий.
   Несколько сот метров от соснового бора до города Пермь через мост продувались сильным ледяным ветром, который словно лезвием бритвы чиркал по моим не прикрытым частям тела, пытаясь таким образом лишить меня жизни или хотя бы затормозить мое движение к финишу, чтобы самому остаться лидером в движении природы к намеченной цели. Я ни хотел сдаваться перед стихией природы. Растирая на ходу руками свои замерзшие части тела, я не прекращаю свое движение. Всей сущностью своего живого существа и мышления, я, как жертва, рвался из капкана холодной тайги к своей единственной цели - выжить. Спотыкаясь и падая от сильного порыва ветра, я тут вскакивал и бежал дальше. Все не теряя надежду на успех.
   За мостом через реку ветер стих и постепенно потерял свою силу между громад домов на улицах города-исполина, которому я был намного ближе чем дикий ветер. Это руками людей был построен такой город-гигант и людям он должен был служить во всех случаях жизни в стихии дикой природы окружающей город. Пробираясь через центр города в сторону цирка, я четко понимал, что мне будет тяжело дотянуть до гостиницы "Спутник". Поэтому у меня были мысли заночевать в своей цирковой гримерной. Там всегда тепло.
  - О! Боже мой! - воскликнула вахтерша, когда открыла двери служебного входа, на мой слабый стук, на большее у меня не было сил. - Вы работаете в цирке? Что с вами случилось? Вам нужна скорая помощь?
   Теряя последние силы, я вынул из кармана свой обледеневший пропуск в цирк и упал без сознания. Где-то, словно сквозь сон, я услышал неразборчивые голоса людей. Почувствовал, как меня тащат куда-то за ноги и за руки. Затем почувствовал, как меня раздевают и растирают спиртом. Позже подносят к носу нашатырный спирт, который своим запахом бьет мне в голову. Я дергаюсь, как контуженный после ранения.
  - Наконец-то очухался! - радостно, говорит Владимир Красильников. - Ты где болтался всю ночь раздетый?
  - Все! Точно женюсь! - сказал я, пытаясь встать с пропитанного спиртом дивана, обратно теряю сознание.
   Меня шлепают ладонями по обеим щекам. Дают опять понюхать нашатырный спирт. Ставят на обе ноги.
  - На, выпей! - строго, приказывает Отар Александрович Белоусов, дает мне в руки стакан. - Одним глотком.
   Ни раздумывая, я залпом выливаю себе в рот содержимое стакана и тут же начинаю задыхаться от чистого медицинского спирта, который сразу обжигает мое состояние души и тела. Я начинаю сильно кашлять.
  - Теперь он будет жить! - смеется Белоусов и наливает в стакан воды из граненого графина. - Запей водой.
   Я жадно запиваю, медицинский спирт водой и растерянно рассматриваю вокруг рядом стоящих людей.
  - Теперь рассказывай, что с тобой случилось. - сказал Отар Александрович, забирая у меня пустой стакан.
  - Я вчера провожал домой девушку. - начал растерянно, рассказывать я. - Она живет на станции "Железнодорожной". Транспорта никакого не было. Мне пришлось добираться по трассе пешком до нашего цирка.
  - Это просто не возможно! - воскликнула вахтерша. - Железнодорожный район, примерно, двадцать километров от цирка. Половину пути надо идти через тайгу. В такой одежде? Просто немыслимо пройти в холод!
  - Ты когда ушел от девушки? - серьезно, спросил меня, Белоусов. - Хоть приблизительно, время помнишь?
  - Когда мы подъехали к станции, - напрягая мысли, стал вспоминать я, - то было полночь, часы стучали.
  - Как вы сами сказали, - обратился Белоусов к вахтерше, - он пришел в шесть часов утра. Этого времени ему было вполне достаточно, чтобы преодолеть такое расстояние в двадцать километров до города Пермь.
  - Да, кстати! В цирк звонила Людмила. - вспомнил Владимир Красильников. - Так она беспокоилась за тебя.
  - Я вчера совсем забыл взять у нее номер телефона. - ответил я. - Придется ехать к ней домой за номером.
  - Она сказала, что будет тебе звонить в цирк. - успокоил Владимир Красильников. - Так что ты сиди в цирке.
   Все стали расходиться из гримерной по своим делам. Я посмотрел на часы. Было около восьми часов утра. Получается, что со мной возились два часа. Людмила звонила к нам из дома. Устроил я людям своими походами беспокойное утро. Поднял чуть свет всех на ноги. Так мне долго не продержаться на работе в цирке. Спасибо Отару Белоусову за его терпение, другой бы давно выгнал меня за такие проступки в цирке. Ни то чтобы документы на меня за границу подготавливать. На цирковые гастроли по зарубежным странам.
   Я быстро принял душ, переоделся в униформу и пошел на второй этаж в буфет. Надо было подкрепиться перед тренировкой и репетицией, которые мы проводили даже по выходным дням. Сейчас у нас после завтрака силовая разминка. Белоусов сказал нам, что мы все должны выглядеть культурными не только внутренне, но и внешне, постоянно качать свои мышцы. Красота циркового искусства в разуме и в силе людей.
  - Я прошу у вас всех извинение за беспокойство. - сказал я, всем работникам аттракциона, когда вошел в буфет. - Однако мое решение остается в силе. Уже сегодня вечером вы убедитесь сами в том, что я сказал.
  - Извинение принимаем! - ответил за всех, Борис Заморихин. - Иди, подкрепляйся, подкидыш! Все после.
   Мы легко позавтракали и пошли в тренировочный зал качать свои мышцы. После похода по ночным дорогам через тайгу, мне тяжело было восстанавливать свои мышцы растянутые ходьбой. Пришлось делать специальные упражнения способствующие восстановлению мышц. Больше всего качал свой пресс и руки. После двухчасовой разминки и тренировки, мы обратно отправились в цирковой буфет. Надо было теперь хорошо покушать перед репетицией номеров аттракциона. На этот раз я уже заказал много молочных продуктов, также как мы с Володей Маргослипенко завтракали в Москве. Каждый заказал себе завтрак по мере возможности кошелка и желудка. Ведь в перерывах между гастролями сотрудники Союзгосцирка получали подъемные, которые были значительно меньше основной зарплаты во время гастролей, когда платили нам командировочные и почасовую оплату. Поэтому, сейчас сотрудники "Союзгосцирка" сидели "на голодном пайке". Первая зарплата у нас на гастролях была уже почти месяц назад. Она лишь покрыла долги друг перед другом, а новая зарплата будет через неделю. Все ассистенты, кроме меня, были "на голодном пайке". Я предлагал им свои деньги, но они наотрез отказались. Сказали, что так проблему не решишь. Мы все равно нашли выход из положения. Договорились с Пермским хладокомбинатом. Каждый третий день после работы ездили разгружать вагоны с продуктами. За каждый вагон нам платили сто двадцать рублей наличными и кормили нас там столько, сколько мы могли съесть. Вот только с собой нам продукты брать не разрешали. Все равно у нас была там тройная выгода - зарабатывали наличные деньги, качали мышцы и ели сколько помещалось в желудок. Таким образом, наша группа экономила деньги на своем питании в цирке.
   Репетиция аттракциона закончилась у нас в двенадцать часов дня. Мы пошли в буфет на полдник. До обеда было еще два часа. Мы перекусили молочными напитками и бутербродами. Все друзья пошли по своим личным делам. Возможно, что Людмила была на работе и мне не звонила. Я взял с собой пачку цирковых газет и журналов. Пошел в приемную директора цирка ждать от Людмилы звонка. В приемной, кроме секретарши, никого не было. Я сел у окна. За окном метель. Температура воздуха минус сорок градусов.
  - Александр! Тебя Отар Александрович зовет! - сказал мне, Красильников Володя, заглядывая в приемную.
   Я оставил газеты и журналы на столике. Пошел на первый этаж в гримерную руководителя аттракциона. Володя Красильников пожелал мне удачи и пошел на выход из цирка вместе со своей женой Надеждой.
  - Это правда, что ты собираешься жениться? - спросил Отар Александрович, приглашая меня на стул рядом с собой у зеркала. - В цирке принято сохранять традиции. Ты это хотя бы знаешь? Если ты решил стать артистом цирка, то в жены себе бери пару из цирка. Посмотри, сколько прекрасных девушек у нас в цирке...
  - Отар Александрович! Извините, что я вас прерву, - решительно, сказал я, - но я так считаю, что профессию можно сменить, я их много имею, но вот жену я беру себе одну и на всю жизнь. Такой у меня принцип.
  - Может быть, ты прав. - согласился Белоусов. - Но до конца гастролей не уходи из цирка. Это у меня к тебе личная просьба. Ты хорошо работаешь. Мне трудно будет сразу найти тебе хорошую замену ассистента.
  - Я никуда не собираюсь уходить. - ответил я. - Может быть, моей будущей жене, тоже найдется место в цирке. Она очень красивая девушка. Вы, как-то, сами говорили, что красота всегда украшает арены цирков.
  - Хорошо! Иди! Пробивай себе дорогу в жизни. Пускай тебя ждет удача. - сказал Отар Александрович.
   Я вернулся обратно в приемную и принялся читать все подряд, чтобы как-то сократить время на ожидание звонка от Людмилы. К тому же мне многое хотелось узнать о цирке в газетах и журналах. Ведь я только начинал работать в "Союзгосцирке". Толком ничего не знал о внутренних делах самого конвейера в цирке.
  - Тебя к телефону! - сказала секретарша, когда мне надоело читать, я тихо дремал за столиком у окна.
  - Людмила! Здравствуй! - сказал я, когда услышал ее голос в трубке телефона. - Со мной все хорошо, но твои извинения я буду принимать только во время нашей встречи с тобой в цирке. Приезжай. Я жду тебя.
   Людмила согласилась, мы договорились с ней встретиться через два часа у проходной нашего цирка. Я посмотрел на часы, которые показывали начало шестого. Времени у меня было достаточно, чтобы договориться с друзьями, заказать столик в ресторане на восемь часов вечера. Я поблагодарил секретаршу за телефон. Сразу отправился в гостиницу цирка к своим друзьям, которые там отдыхали после работы.
  - Наше слово - закон! - ответил Борис Заморихин, когда я напомнил о ресторане. - Как мы договорились, так и будет. Ты приводишь свою избранницу в восемь часов вечера в наш ресторан. Отдыхаешь за наш счет.
   В своем не очень богатом гардеробе, который уменьшался в одной сумке, я выбрал самую лучшую одежду. Нагладил стрелки на брюках. Выгладил белую сорочку. Надел теплый шерстяной пуловер и сверху черный пиджак от костюма. У меня были только лаковые туфли. Другой обуви не было. На свои шикарные волосы, спадающие до плеч, я ни стал одевать дранную шапку. Тем более, что от цирка до ресторана всего два дома пройти, ближе, чем от гостиницы до цирка. Можно не замерзнуть. Дырявое пальто из джерси я тоже ни стал одевать. Чего уж позориться. Лучше отвезу Людмилу от ресторана домой на такси. Нам обоим это будет удобно. Я не замерзну в пути. Думаю, что в этот раз мне уже не придется обратно идти пешком.
   Как полагается девушке, Людмила опоздала на первое свидание со мной на целых десять минут. Я стоял внутри цирка в фойе возле батареи отопления и мне минуты ожидания не были так мучительны. Наоборот, я накапливал в себе большой запас тепла и наслаждался минутами ожидания. Я так разомлел от тепла, что сразу не увидел, как Людмила вышла из трамвая. Когда она с обратной стороны коснулась стекла витрины у моего лица, я словно почувствовал ее прикосновение ко мне, слегка вздрогнул от неожиданности и улыбнулся радостно ей. Я тут же побежал через служебный вход к ней навстречу. Людмила тоже побежала навстречу мне. Видимо ей хотелось поскорее встретиться со мной и извиниться за вчерашнее.
  - Здравствуй, Саша! - радостно, сказала Людмила, плотно прижавшись ко мне. - Если бы ты знал, как мне сильно влетело от папы и мамы. За то, что я тебя бросила почти раздетого на морозе. Когда мы с тобой расстались, я пришла тихо домой и только легла спать, как ко мне подошла мама. Я сказала ей, что ты меня проводил до самого дома. Только тут я сообразила, что тебе нечем добираться до цирка. Был первый час ночи. Я быстро оделась и с сестрой Цилей выскочила на улицу. Мы с ней бегали до железной дороги. Смотрели тебя всюду, но нигде не смогли найти. Ты словно провалился где-то в огромном сугробе снега.
  - Вот, теперь садись у телефона и звони в цирк. - строго, сказал папа, когда мы с Цилей вернулись домой. - Сообщи им, что по твоей милости их сотрудник цирка замерз раздетый на улице. Завтра поедешь к нему.
  - Сейчас ничего не изменишь. - сказала мама, шлепнув меня тряпкой по мягкому месту. - Пускай ложится спать. Утром перед работой или с завода дозвонится в цирк, тогда узнает все. Затем едет извиняться.
   Устроив мне хороший разгон, мама уложила нас спать. Мы с Цилей спим на одной кровати. Так она долго мне не давала заснуть. Постоянно спрашивала меня, какой ты и как мы с тобой целовались. Циля так увлеклась своими расспросами, что маме пришлось шлепнуть ее по голой заднице, чтобы она угомонилась. С самого утра и до работы я постоянно звонила в цирк, но там никто не отвечал. С завода в восемь часов утра, наконец-то я дозвонилась до цирка. Красильников Владимир сказал, что ты лежишь в гримерной отмороженный при смерти. Тебя стараются привести в чувства, но, пока, все бесполезно. Поцелуй любимой может вернуть его к жизни. Вот я и приехала по твоему первому желанию, чтобы крепко поцеловать тебя. Спасти твое любящее сердце от смерти. Ты, пожалуйста, прости меня за то, что я тебя оставила в ночь.
   Людмила поцеловала меня в щеку, но я воспользовался моментом и страстно поцеловал ее в губы. Людмила ни стала мне сопротивляться. Я обнял ее крепко за плечи. Наш поцелуй затянулся на много времени.
  - Ой! Я совсем забыл! - вспомнил я, переводя дыхание в промежутке между поцелуями. - Нас в ресторане ждут мои друзья. Ни спеши отказываться и не беспокойся. Дорогу от тебя уже знаю. Провожу тебя до дома.
  - В ресторан с тобой я пойду. - согласилась Людмила. - Но пешком ты так больше ходить от нас не будешь.
  - Теперь со мной рядом всегда будет такси. - опередил я, Людмилу, опасаясь приглашения к ним домой.
   Мы побежали в сторону ресторана, так как было уже восемь часов вечера. Благо, что ресторан тут рядом.
  - Вот, молодцы! - сказал Борис Заморихин. - Вовремя пришли. Мы только что уселись за столик. Садитесь!
   Кроме пятерых моих друзей за столиком сидели еще три девушки. Таким образом, нас было десять человек. Наш столик выглядел огромным столом из двух столов сдвинутых вместе. Мы ни долго знакомились между собой. Все прекрасно понимали, что завтра рабочий день и сидеть долго нам не придется. Пить крепкие напитки никто не захотел, поэтому заказали три бутылки "Советского шампанского". Девушкам большие шоколадки "Бабаевский". Всем мясной под жарки с жаренной картошкой. Да, на всех зеленый салат из свежих парниковых овощей и пять бутылок лимонада. Вскоре уже весь заказ лежал на нашем столе. Ресторан был ни настолько огромен, чтобы в нем была эстрада. Рядом со стойкой бара находился аппарат с пластинками, которые включались от пятикопеечной монеты и кнопки выбора песни. В ресторане находилось несколько пар. С небольшим интервалом, кто-то из нас вставал и шел к стойке бара включать музыку. Мы танцевали с Людмилой, прижавшись, друг к другу. Нам было приятно, что мы нашли свою любовь на расстоянии многих тысяч километров. Вот лишь расставаться сейчас мне с ней совсем не хотелось.
  - Саша! Нам пора ехать домой. - тихо, сказала Людмила, когда большие часы в ресторане пробили десять.
   Распрощавшись с друзьями, мы вышли к такси, которое заказали по телефону из ресторана на десять часов ночи. Людмила ни стала застегивать на себе пальто, взятое в гардеробе, чтобы легче сидеть в такси и удобнее целоваться. Таксист через зеркало посмотрел на нас и медленно стал разворачивать машину в сторону центра города Пермь. Нам некуда было спешить. Такси под нами и дорога скользкая. За деньги мне ни стоило волноваться. Деньги оттопыривали мои карманы. Можно ехать на такси хоть на край света.
  - Железнодорожный район, улица Заречная! - тихо, объявил таксист, прерывая наши поцелуи. - Приехали.
  - Спасибо! - сказала Людмила, таксисту. - Саша! Ты не выходи! Встретимся, как договорились. Я позвоню.
   Людмила ушла в сторону своего подъезда. Я сидел в такси с открытой дверкой до тех пор, пока Людмила повернулась у подъезда и помахав мне рукой скрылась в темноте. Я захлопнул дверцу такси, машина тут же развернулась в обратную сторону. Таксист оказался культурным человеком и ни стал обсуждать меня с моей избранницей. Вероятно, он понял, что обсуждать настоящую любовь совсем неприлично. Так что я сидел в машине и думал о своем. Мы с Людмилой договорились, что когда она будет работать во вторую смену, то мы будем встречаться утром. Все остальные дни Людмила будет с работы приезжать ко мне в цирк. В воскресные дни, мы будем вместе, в свободное от цирковой программы время, прямо в цирке. В цирке так давно заведено, что вход в цирк, невестам и женам, всегда свободен. Я объявил Люду невестой.
  
   7.Соперник.
   Чтобы больше не зависеть от уральских холодов и не иметь дискомфорт при встрече с Людмилой, все свое свободное от работы время, я посвятил поиску теплой одежды, которую приобрел в основном на толкучке рынка города Пермь. Вскоре свободно мог передвигаться по городу, ни остерегаясь морозов, которые к новому году еще больше увеличились. Был такой сильный холод, что ощущалось его движение в воздухе.
   31 декабря 1970 года выпадало на четверг. Поэтому, в понедельник, мы договорились с Людмилой, что встретимся 31 декабря во второй половине дня в цирке и прямо оттуда, после программы, пойдем встречать новый год. У Людмилы было комсомольское поручение по подготовке нового года у нее на заводе, где она работала контролером. Мне тоже было поручено готовить новогоднюю елку в цирке и в гостинице. Все свое свободное время я рисовал на елку новогодние картинки, украшал ими цирк и гостиницу. Кроме этого, у нас была работа в цирке. Каждый день по две, а то и по три выступления, плюс репетиция и тренировки.
   30 декабря все было готово к встречи нового года. Работа закончилась, как всегда, в одиннадцать часов ночи. Усталые, но довольные тем, что все готово к встрече нового 1971 года, мы стали выходить из цирка, чтобы идти отдыхать в гостиницу "Спутник". На улице, прямо возле цирка, стояли человек десять парней. Они о чем-то возбужденно говорили, глядя в нашу сторону. Вероятно, ждали кого-то из рабочих цирка.
  - Ты, Александр? - спросил меня, долговязый парень, который отделился в мою сторону от толпы друзей.
   Я кивнул головой и не успел ничего сказать, как парень вывернул из-за спины свою руку и со всей силы размахнулся цепью, чтобы ударить меня по голове. Я успел отклониться, но его цепь запуталась вокруг моей левой руки, которую я выставил на отражение удара цепью. Цепь слегка задела мне левое плечо и шею. Ни давая парню опомниться, я резко дернул его с цепью в свою сторону. Во время падения парня, нанес ему сильный удар в челюсть. Удар был настолько сильный, что мои пальцы соскользнули с его челюсти прямо в зубы. Я вскрикнул от сильной боли в суставах пальцев. Посмотрел на руку. Кисть руки ободрана до крови его зубами. Меня охватила такая злость, что я со всех сил стал бить парня ногами по лицу и куда попало. Парень пытался встать, но цепь, завязанная на его правой руке, мешала ему освободиться от меня. Я продолжал бить парня при любой его попытке встать на ноги. Его друзья не ожидали такого поворота намеченной драки. Растерянно стояли в нескольких метрах от нас. Мои товарищи тоже не могли сразу сообразить, что произошло. Но так как по весовой категории нападающий был намного больше меня, то никто из моих друзей, ни стал вмешиваться в драку, так как у меня была явная самозащита, при которой я одерживал победу. Ни давал парню ударить себя. Я не хотел быть битым. Поэтому не давал парню подняться. Мои друзья и вышедшие из цирка ассистенты других номеров, быстро окружили группу парней, которые, видимо, пришли бить меня. Тут же вызвали к цирку милицию и скорую помощь. Нападающий на меня не пытался встать, но я не бросал цепь, ждал приезда милиции. Я хотел, чтобы они увидели мою самозащиту.
  - Вы арестованы! Все пройдите машину! - приказал капитан милиции, когда наряд милиции окружил нас.
  - Вначале освободите меня от этого парня и от его цепи. - сказал я, двоим сержантам, подошедшим ко мне.
  - Ну, ты, его, как медведя завалил! - удивленно, воскликнул капитан милиции, оценивая происшедшее. - Хорошо, что ты цепь не применил против него. Иначе, тебя пришлось бы обвинять в нападении на парня.
   Нас привезли в ближайшее отделение милиции. Следом за нами приехала запоздавшая машина скорой медицинской помощи. При свете лампочки видно, что у парня поломана челюсть и выбито несколько передних зубов. Пострадавший был в сознании, но ничего не мог говорить. Лицо парня в крови с разодранными частями кожи на челюсти. Глаза парня не пострадали. Но возле глаз его лицо сильно опухло. У меня от удара ободрана цепью шея до крови и синяк на левом плече. Можно было сказать, что я легко отделался. Даже не успел испугаться, так как все произошло быстро и неожиданно. Всего несколько минут.
  - Кто может рассказать, что произошло сейчас у цирка? - спросил у нас всех, дежурный капитан милиции.
  - В цирке закончилась работа. - стал, говорить я. - Мы вышли из цирка. Этот парень спросил, как меня зовут. Я не успел ничего ему сказать, как в тот же момент парень попытался ударить меня цепью. Я увернулся. Его цепь запуталась на моей руке, слегка ударила в шею и в плече. Тогда парень попытался ударить меня левой рукой и ногами. Я опередил, стал защищаться. Другого выхода не было. Парень, крупней меня.
  - Ничего себе защита! - удивленно, воскликнула медсестра, оказывая помощь пострадавшему. - Ему через трубочку придется кушать месяца два. Лицо сильно изуродовано. Шрамы на лице останутся навсегда.
  - Зато прыгать ни на кого с цепями не будет. - заявил дежурный капитан милиции. - Так ему и надо за драку.
  - В чем же была причина драки? - продолжил допрос, капитан милиции, вытаскивая из карманов парней ножи, рукоятки и цепи, которыми они все были обмотаны. - Так тут у них целый арсенал к нападению на вас!
  - Леня сказал нам, что его "телку", извините, девчонку, отбил циркач. - не поднимая глаз, начал говорить парень в белом полушубке. - Вот тогда мы и решили с ним разобраться по-мужски, чтобы оставил девчонку.
  - Она никому из вас ни жена и ни собственность! - вскипел я. - Сама разберется с кем ей быть. Но, если кто-то из вас плохо скажет о ней, то я с тем сделаю то же самое, что сделал с этим, вашим другом. Поняли?
   Никто из милиционеров ни прервал меня, дали высказаться. Я посмотрел на парней, которые стояли, опустив головы, куда сейчас у них делась вся храбрость, когда десять человек пришли бить одного человека. Около часа ушло на подробные допросы по поводу этой драки. Дежурный капитан милиции составил протоколы допроса. Затем все в них расписались. Мне и моим друзьям вернули документы. Несколько минут дежурный капитан милиции спрашивал у нас о работе нашего аттракциона. Мы рассказали о работе.
  - Вы все свободны! - сказал нам, капитан милиции. - Извините, что вас задержали. Желаем вам хорошо новый год встретить. Эти супчики встретят новый год в милиции. Мы их судить будем. Года по два получат.
  - Я думаю, что судить их не нужно. - сказал я. - Они сегодня получили хороший урок в своей жизни. Конечно, пятнадцати суток ареста под новый год не следует отменять. Не каждому дано так встретить новый год.
  - Вот дает парень! - засмеялся лейтенант милиции, составлявший протоколы. - Пускай они отдохнут здесь!
  - С твоей стороны это весьма благородно, что не хочешь их судить. - сказал дежурный капитан милиции. - Но пятнадцать суток, конечно, за ними. Отсидят они пятнадцать суток. Заплатят по сто рублей штрафу за драку. Будет время подумать. Если не поймут, то за следующую драку получат лет по десять срока каждый.
   Милиционеры предложили нам подвести к гостинице, но мы отказались. Сослались на то, что любим, ходить пешком. К тому же в народе могли плохо подумать о том, что сотрудников цирка подвозят в гостиницу на машинах милиции. Так что от милиции отправились в гостиницу "Спутник" дворами, чтобы нас меньше видели среди ночи. Во дворах было ни так холодно, как на открытых пространствах широких улиц большого города, где разгулялся сильный ветер со снегом. Мело так сильно, словно нас застала пурга в степи.
  - Ну, ты, прямо псих! - возмущенно, сказал Николай Бугров, когда мы отошли от отделения милиции. - Так разве можно бить! Ведь ты красивого парня сделал уродом. Едва не отправил его к предкам. Ты зверюга!
  - Ты правильно заметил, что я в драке псих. - со злобой, сказал я. - В начале этого года меня так уже называли, когда на меня, также как сегодня, напали несколько парней. Я их тоже там покалечил и меня за это упрятали в психушку. Однако, я сумел доказать, что у меня была самозащита и я вовсе не псих, а нормальный человек, который мог защищать свою жизнь перед бандой. Лучше так, чем мне самому быть битым.
   Никто ни стал возражать против моих слов, но с этого дня больше никто не подшучивал надо мной. Возможно, что они приняли меня за психа, который не понимает шуток. Решили больше не связываться со мной. Новогоднюю программу в цирке подготовили так, чтобы закончилась в десять часов ночи, то есть, за два часа до нового 1971 года. Чтобы все зрители и сотрудники цирка, могли встретить новый год в семьях и в кругу своих друзей. Так каждый мог по-своему встретить новый год. Кто-то дома, а кто-то на карнавале. Мы с Людмилой договорились встретить Новый год в "Доме культуры железнодорожников". Люд?мила ухитрилась достать туда нам два билета. После работы в цирке мы сразу поехали на трамвае до пермского "Дома Советов". Оттуда мы прошли пешком переулками к "Дому культуры железнодорожни-ков". Там уже было много народу. Люди готовились возле наряженной елки на карнавале встретить этот новый 1971 год.
  - Ура! Людмила пришла! - завизжала группа девчат, они тут же окружили нас, поздравляя Людмилу и меня.
  
   8.Новогодняя ночь.
   По дороге от цирка и возле "Дома культуры железнодорожников", я заметил, что Людмила меня внимательно разглядывает, как географическую карту, на которой хочет открыть белое пятно, совершенно, неизвестное миру. Возле "Дома культуры железнодорожников" ее сестра Элина и подруги стали меня внимательно разглядывать, при свете уличных фонарей, а затем в ярко освещенном зале. Так смущая меня этим.
  - Вы, что это на меня так смотрите, как на музейный экспонат? - спросил я, девчонок, когда познакомился с ними и сразу освоился в коллективе. - Может быть, я одет ни так, как одеваются молодые в городе Пермь?
  - Нам сказали, что тебя сильно побили. - ответила за всех Людмила. - Вот мы смотрим на тебя после драки.
  - Если меня кто-то побьет, - ответил я, - то ты, Людмила, первая узнаешь страшную весть лично от меня.
   Девчонки засмеялись. Мы начали весело встречать новый 1971 год. Мне, вероятно, судьбой указано постоянно находиться в женском коллективе. В детстве, когда меня сбили мотоциклом, я лежал в больнице в женской палате. Учился в средней школе в таком классе, где девчонок было вдвое больше, чем мальчишек. Учился в разных училищах с большим числом девчонок. Поступал учиться в Харьковский пединститут имени Г.Сковороды, попал в группу, в которой тоже не было парней, одни девченки. Учился на откачника-вакуумщика среди девчат. Работал на военном заводе "ФЭУ" в городе Орджоникидзе, где в цехе было триста девчонок и только трое парней. В городе Москва, в первые дни знакомства влип в девичник, где чуть не поплатился собственной жизнью.
   Вот и теперь, пришел на новогоднюю елку в коллектив девчонок. Я не знаю, это произошло случайно или Людмила устроила специально, но на новогоднем карнавале среди нашего окружения были всюду только девчата. Я, конечно, был не против того, что у меня не было соперников. Возможно, что это поэтому они не пришли, так как их посадили на пятнадцать суток. Однако драка у цирка оказалась во всех отношениях в мою пользу. Парни сильно проиграли, хотя бы в том случае, что остались встречать новый год в милиции.
   По всему видно, что девчонки ни чуть не жалели о том, что я был один в их коллективе. Мы так увлеклись своим весельем, что не заметили, как закончился новогодний карнавал. Дедушка Мороз и Снегурочка объявили всем, что новогодний карнавал заканчивается с приходом Нового 1971 года. В последний раз захлопали хлопушки и пробки из бутылок шампанского. Все поздравляли друзей с наступлением нового года.
  - Ой! Девчонки, как сейчас поедем домой? - закричала Путина Людмила, лучшая подруга моей Людмилы.
  - Да! Сейчас уже час ночи! - подметила Элина, сестра Людмилы. - Поезд будет только в шесть часов утра.
   Девчонки все посмотрели в мою сторону, словно я мог решить их проблему с транспортом или с ночевкой.
  "Вот, только этого мне ни хватало!" - подумал я. - "Еще один девичник. Теперь в Перми. Что мне делать?"
  - Ладно, девчата, я попробую вас спасти. - согласился я, после некоторой паузы. - Только вы себя должны достойно вести в присутствии мужского коллектива. Иначе, меня выгонят из цирка за то, что я вас привел...
  - Ура! - разом, закричали девчонки, подняли визг, оглушая меня, стали прыгать - В цирке ночевать будем!
  - Да не в цирке! - поправил я, девчат, когда они перестали визжать. - Я вас в гостиницу "Спутник" отведу.
   Девчонки немного сконфузились, что не придется им спать в цирке, однако, от гостиницы тоже ни стали отказываться. Девчата окружили меня плотным кольцом. Мы весело зашагали в сторону цирка, через весь центр города. Где-то через час, мы повернули в сторону гостиницы "Спутник". Откуда осталось мало идти.
  - Тетя Дуся! Поздравляем Вас с Новым годом! - приветствовали мы, дежурную по гостинице "Спутник".
   Мы тут же водрузили ей на стол кулек с новогодними подарками и бутылку "Советского шампанского".
  - Евдокия Ивановна! Можно, я с друзьями переселюсь в один номер, а девчат поселю в свой номер? - жа-лобно, попросил я, дежурную. - Девчонки все с Железнодорожного района прибыли. Транспорта сейчас нет.
   Девчонки жалобно посмотрели на Евдокию Ивановну, так как именно от нее зависело все. Спать им в гостинице или ночевать на улице. Конечно, наш шаг с новогодними подарками, бутылкой "Советского шампанского" и поздравлением с новым годом уже сыграл положительную роль. Евдокии Ивановне неудобно было отказывать нам, но она рисковала своим рабочим местом. Ее могли уволить за такой проступок в цирковой гостинице, где строго было в этом отношении. В нашу гостиницу никогда не пускали посторонних людей.
  - Среди девчонок есть та, ради которой ты шел всю ночь по морозу? - спросила дежурная по гостинице.
  - Конечно, она здесь! - радостно, ответил я, показывая на Людмилу. - Это моя невеста, Людмила Пивень.
  - Ну! Ради такой крали, можно было и больше пройти. - сказала Евдокия Ивановна. - Девчонкам крупно повезло. Только не визжать, все спят. Твои друзья на всю ночь уехали в Закамск, так что переселяться некому. Пускай девчонки поселятся в твоем номере и замкнуться изнутри. Тебе же придется спать в номере напротив. Но только ты, ни в коем случае, туда свою невесту, ни тащи. После свадьбы мы вам выделим номер.
  - Да, Вы, что! - покраснел я. - Как вы могли так все подумать?! У нас с Людмилой все серьезно. Будет семья.
  - Ладно! Беру свои слова обратно! - извинилась Евдокия Ивановна. - Только меня не подведите с ночевкой.
   Девчонки тихо поднялись на второй этаж. Я показал им дверь доверенного номера, где они будут спать, а сам направился в свой номер напротив. Девчонки тут же замкнули дверь изнутри. Стали готовится ко сну.
  - Саша! Тебя можно на минутку. - услышал я, вскоре, голос Людмилы за дверью. - Открой, пожалуйста мне.
  - В чем дело? - серьезно, спросил я, Людмилу, открывая свою дверь. - Что у вас там случилось в номере?
  - Мы боимся одни спать. - ответила Людмила. - Возьми свою постель и перебирайся к нам спать. Там места всем хватит. Чтобы тебя не стеснять, мы отвернемся к стенке и будем спать. Не волнуйся. Тебя не тронем.
   Конечно, я не мог отказать девчатам в такой просьбе. Тем более, что они во мне видели своего джентльмена, который должен был оберегать их от всяких неприятностей и от случайно вернувшихся парней. Как только Людмила ушла в свой номер и открыла там дверь, я свернул свою пастель, замкнул дверь и быстро шмыгнул в комнату девчат. Людмила тут же поспешила закрыть за мной дверь. В это время девчата демонстративно повернулись на кроватях лицами к стене. Притворились, словно они тут все уже давно заснули.
   В номере было четыре кровати. Девчонки легли по двое и еще две постели сделали из матрасов на полу у окна и у двери. Получается, двенадцать человек. В середине комнаты пустое место, это для меня. Выходит, что это девчата меня охраняют, а ни я тут девчат. Я постелил свою постель и стал раздеваться. Яркий свет уличного фонаря хорошо освещал нашу комнату. Мне некуда было деться, чтобы раздеваться без пристального взгляда девчат. Девчата разглядывали меня по контуру отражения моей тени на стенках, в зеркале. Некоторые девчата в наглую разглядывали меня из-под своего одеяла. Я чувствовал на себе их взгляды и демонстративно показывал девчатам свое мускулистое тело, медленно снимая с себя одежду. В это время мы с Людмилой стояли друг к другу спинами. Людмила тоже раздевалась. Я отчетливо видел в зеркальном отражении ее белое, как снег, нежное тело, которого ни касались, лучи южного солнца. Я едва сдерживал себя, чтобы не повернуться и обнять ее прекрасную фигурку. Людмила чувствовала мой взгляд. Она также медленно раздевалась, снимая с себя верхнее белье. Оставляя на себе белые, как ее тело, трусики и лифчик с выпуклой грудью. Мы оба на расстоянии страстно дрожали друг от друга.
   Ну, как можно быстро уснуть в такой компании прекрасных дам? Я лежал на спине, уткнувшись взглядом в потолок и долго чувствовал на себе сверлящие взгляды девчат, которые также не могли уснуть в присутствии мускулистого парня с накаченными мышцами. Постепенно, мы все привыкли к такой обстановке и стали засыпать, наслаждаясь взаимным присутствием. Словно каждый день спали вместе в гостиничном номере.
   Солнечные зайчики щекотали мое лицо, стараясь разбудить меня, к тому же в комнате стало жарко от нашего общего дыхания. Я открыл глаза. Моему взору предстала прелестная картина, которой позавидовал бы любой мужчина. Вокруг меня лежали почти обнаженные девушки. В комнате было настолько жарко, что девчата раскрылись. Спали, обнажив свои прекрасные фигурки. Мне было очень приятно разглядывать девчат, словно я присутствовал среди ангелов, которые бдительно охраняли мой покой в течение ночи. Чтобы не смущать девчат, я тихо оделся и вышел из номера. Когда я прикрыл двери в комнату, то услышал тихое хихиканье. Выходит, что они все давно ни спали и специально дразнили меня своей наготой.
  "Вот, бестии!" - подумал я. - "Надо их проучить, хотя бы в шутку, чтобы было неповадно дразнить меня".
   Я открыл дверь и сразу пожалел об этом. Девчонки были на ногах почти голые и подняли сильный визг.
  - Стучаться надо! Когда входишь к дамам. - хором, сказали они, как только я захлопнул за собой дверь.
   Чтобы не быть пойманным, дежурной по гостинице, у дверей девчат, я быстро открыл дверь напротив и спрятался в той комнате. Прошло несколько мучительных минут, прежде чем в мою дверь постучала Людмила и пригласила меня забрать свою постель из комнаты девчонок, которые собрались идти домой.
  - Молодой человек! Как, Вам, спалось? - хором, спросили девчата. - Что, Вам, снилось в новогоднюю ночь?
  - О! То была божественная ночь! - ответил я, подыгрывая девчатам. - Мне приснился рай! Я был среди прекрасных фей и белых ангелов, которых было ровно двенадцать, по каждой на один месяц года. Какое божественное наслаждение, когда я ласкал белые ножки фей и внимательно созерцал прелестные фигурки!
  - Ну! Это уж слишком! - вспыхнув румянцем, возмутилась Путина Людмила. - Так поступают только развратники. Мы думали, что нас ласкал всю ночь сам бог, а это тут был просто мужчина, который развращал нас.
   Девчонки дружно засмеялись. Стали прощаться, чмокая меня в щеку, отчего я каждый раз вспыхивал от их прикосновения. Девчонки смеялись, вытирая с моего лица губную помаду. Когда все вышли, мы остались одни с Людмилой, я хотел поцеловать ее в губы, но она подставила щеку. Тут же выскочила следом за подругами. Я вышел за ней и увидел своих друзей, которые вернулись после новогодней ночи из Закамска.
  - Ну, ты, старик, даешь! - удивленно, воскликнул Николай Бугров. - Воспользовался нашим отсутствием и привел в наш номер сразу двенадцать девчат. Как только ты управился с ними один в новогоднюю ночь?
  - Учиться, дети, надо! - сострил я. - Старый конь борозды не портит. Вам-то, молодежь, это слабо сделать!
  - Ты нас познакомь с девчонками. - стал просить, Борис Заморихин. - Они ни все тебе одному нужны.
  - Я обязательно вас познакомлю с девчатами. - ответил я. - Но только на моей свадьбе. Договорились?
  - Ну, так совсем не честно! - возмутился Сергей Семяхин. - С твоими женами мы не захотим знакомиться.
   Друзья пошутили несколько минут на эту тему, затем стали вспоминать, как они провели новогоднюю ночь. Конечно, друзьям было завидно, что я оказался один среди стольких девчат провел новогоднюю ночь.
   Первого января 1971 года, мы с Людмилой не встретились. У нас в цирке было три представления в этот день. Кроме того, Отар Александрович требовал от нас репетиции каждый рабочий день и в выходные дни.
  
   9.Подготовка к свадьбе.
   Первая половина января 1971 года, была насыщена новогодними представлениями с елкой и гостевыми поездками по областным районам, в которых мы давали представления, доступные без нашего универсального пола. Так было до 14 января 1971 года - Новый год по старому стилю. Последний день праздника.
  - С этого дня, Людмила, мы покупаем все нужное к нашей свадьбе. - сказал я, при первой нашей встречи.
  - С моими родителями ты знакомиться будешь? - спросила Людмила. - Или они у нас ни в счет до свадьбы?
  - Ой! Извини, Людмила, я совсем забыл про наших с тобой родителей. - всполошился я. - Кто они у тебя?
  - Папа, управляющий трестом строительства железных дорог. - ответила Людмила. - Моя мама, инспектор областного управления внутренних дел, по делам снабжения заключенных. Есть шесть сестер и один брат.
  - У-у! Куда я попал! Все подумают, что я женюсь по расчету. - удивился я. - Все! У нас тут ничего не выйдет.
  - Нет уж! - возразила Людмила. - Я всем объявила, что выхожу замуж и тебе нечего тут бояться. У нас в семье семь дочек и один сын. Папа ушел на пенсию. Работает одна мама. В семье десять человек в двухкомнатной квартире. Семья, фактически, нищая. Богатства в доме нет никакого. У тебя нет никакого расчета.
  - Ну, тогда мы с тобой почти равные. - согласился я. - У моей мамы есть еще двое сынов-близнецов. У нас тоже двухкомнатная квартира. Отца нет. Мама работает одна. Сбережений нет никаких Все ценное, это я.
   Мы договорились встретиться у них дома в ближайший понедельник вечером. Когда у меня будет выходной день в цирке, а у них после работы и школы все будут дома. На том мы оба и решили о знакомстве. В этот день, сразу после тренировок и репетиций, я стал подготавливаться к ответственной встречи. Как следует, побрился. Нагладил свою одежду. Уже к пяти часам я был готов и поехал к военному заводу "Дзержинского", где работала Людмила. Мы там с ней договорились вечером встретиться, чтобы поехать к ним.
  - Ну, вырядился! - радостно, встретила меня, Людмила. - Прямо, хоть сейчас под венец с тобой отправится!
   Людмила помахала подругам на прощанье рукой. Мы направились с ней к рейсовому автобусу, который едет к их дому. В автобусе много народу. Я себя чувствую неловко в таком наряде, опасаясь испортить свой вид от поездки до "Железнодорожного" района. Тем более что мне приходилось прикрывать Людмилу у заднего окна автобуса, чтобы ее не тискали парни, которые сразу обратили свое внимание на Людмилу.
  - Я ужасно, как, боюсь идти к вам. - честно, признался я, Людмиле, когда мы вышли из автобуса в поселке.
  - Чего бояться? - удивленно, спросила Людмила. - Мои родители, не какие-нибудь хищники из твоего цирка.
   К общей храбрости Людмила поцеловала меня в щеку и повела к дому в свою квартиру, которая находилась на третьем этаже в левом криле последнего подъезда длинного дома. Квартира у Людмилы была очень старая. Весь вид квартиры показывал на то, что ее легче было уничтожить, чем проводить капитальный ремонт. Стены и потолок в квартире облезлые. Пол в квартире прогнивший полностью и вытерся до самого бетона. Зал перегорожен старым пианино, купленный, возможно, маленьким детям, но, давно, он используется, как перегородка между залом и кухней. Вся квартира забита кроватями и раскладушками, на которых сидит все многочисленное семейство, в возрасте от пятнадцати до шестидесяти лет. Сильно выделяются, худой и старый папа, рядом, толстая мама, неопределенного возраста. Сестры и отец с любопытством разглядывают меня. Совершенно недовольная мама, отвернулась в угол облезлой стенки и что-то там разглядывает. Словно проблема облезлой стенки у нее сегодня превыше знакомства с ее семьей.
  - Папа! Мама! Это Александр! - представила меня, Людмила. - Он хочет вам, что-то важное сообщить.
   Как подобает во всех знакомых мне национальностях, то я решил обратиться вначале к отцу невесты.
  - Папа! Я прошу руки вашей дочери Людмилы. - взволнованно, сказал я, дрожа от страха всем телом. - Мы решили с Людой пожениться. Нам нужно ваше согласие, на наш семейный брак. Просим вашего согласия.
   Отец ничего не сказал, только посмотрел в сторону матери, которая сидела в прежней позе. Наступила пауза. Я не мог понять, как мне поступать дальше. Сестры Людмилы показывали руками на свою маму. Я подумал, что, возможно, у евреев матриархат и просить руки невесты необходимо у матери, а ни у отца. Несколько минут я колебался, но после все же решился. Робкими шагами подошел к матери этой семьи.
  - Мама! Я прошу руки и сердца вашей дочери Людмилы. - шаблонно, обратился я, к главе этого семейства.
  - Нет! Никогда! - истерически, закричала будущая теща. - Только через мой труп, ты получишь мою дочь!
  - Раз надо. Можно и через труп переступить. - совершенно необдуманно, выпалил я, взбесившейся маме.
  - Как, через труп переступить? - удивленно, вытаращив на меня глаза, спросила мамаша большого клана.
  - Ногами переступить. - ответил я, ляпнув то, что попало мне на язык, а ни на разум. - Только ногами и все.
  - Молодец! - радостно вскрикнул, молчаливый отец. - Я согласен! Будешь моим зятем! Благословляю вас.
  - Ура! Мы победили! - оглушив меня, завизжали сестры Людмилы, стали поздравлять нас с помолвкой.
   Эммануил Соломонович, отец семейства, оказался очень вежливым и добродушным человеком, чего нельзя было сказать о его жене. Мы тут же с ним уселись за накрытый дочерьми стол и за рюмкой вина стали обсуждать детали подготовки к нашей свадьбе. Многочисленное семейство сидело рядом, только будущая теща спряталась в спальне и сквозь открытую дверь подслушивала наш разговор с отцом о свадьбе. Мы договорились, что вначале купим обручальные кольца, невесте свадебное платье и жениху свадебный костюм. Лишь после этого подадим заявление в ЗАГС. Свадьбу будем проводить в три этапа. Один раз после регистрации в семье невесты, в присутствии близких, так как места мало в двухкомнатной квартире. Второй раз отметим в цирке в присутствии моих друзей. Третий раз свадьбу будем отмечать на Кавказе в доме жениха, куда поедет Света, старшая сестра невесты. Все, что относится к свадьбе, покупать будем в складчину. Как говорится "с миру по нитке". Денег со стороны жениха и невесты совершенно мало. Свадьба у нас будет скромной. Главное для нас мир да любовь в будущей семье, а все остальное так не важно.
   С этого дня, мы с Людмилой, все свое свободное от работы время занимались поиском свадебного приготовления. Это все оказалось ни так просто, как мы думали в начале планирования нашей подготовки к свадьбе. Оказалось, что все необходимое свадебное приобретение выдается в специализированных магазинах города Пермь, но при наличии на руках документов ЗАГС о разрешении на регистрацию брака и на свадьбу. Поэтому мы опять решили обсудить все в семейном кругу невесты. В какой ЗАГС подавать заявление на регистрацию брака. По месту жительства жениха или невесты. Это разные районы города Пермь. Вечером моего следующего приезда в дом Людмилы, я ни стал наряжаться, как на праздник. Надел повседневную одежду и сам отправился домой к Людмиле. Так мы с ней решили, ведь мы почти семья. Когда я приехал в Железнодорожный район и подходил к дому Людмилы, то дорогу мне преградили трое парней. Я попытался обойти, но они уверенно и нахально перекрыли мне путь следования к дому Людмилы.
  - У тебя найдется закурить пару сигарет? - спросил меня, рослый парень, который, видимо, сам не курил.
  - Я не курю и у меня нет сигарет. - ответил я, пытаясь обратно обойти обнаглевших парней. - Дайте дорогу.
  - Ему также дорогу надо дать. - ехидно, сказал парень, становясь в позу боксера. - Сейчас ты ее получишь.
   Я ни стал ждать того, что он мне хотел дать. Не успел парень договорить свою речь, как я схватил его за голову обеими руками и резко ударил его лицо о свою голову, расквасил ему нос. Ни давая парню опомниться, я повторил такой удар. Когда он стал терять равновесие, то я нанес ему сильный удар коленом в лицо. Окончательно растерявшийся от неожиданного удара, парень отчаянно размахивал руками, будто крыльями подраненная птица. Я нанес ему еще несколько ударов в лицо. Возможно, что этого ему еще было мало. Настырный парень, едва удержал равновесие, как тут же попытался ударить меня кулаком в лицо. Но его реакция не восстановилась от моих ударов. В то время как он собрался ударить меня в лицо, я со всех сил ударил его ногой по яйцам. Парень взвыл подобно раненому бизону. Я вновь перехватил инициативу в драке. Два раза подряд ударил сильно ему по челюсти. Парню ничего не оставалось, как только рухнуть лицом в снег. Завершив расправу с нападавшим на меня парнем, я обратился в сторону его друзей.
  - Сейчас я могу пройти? - со злостью, спросил я, друзей этого парня. - Или повторить мою просьбу с вами?
   Парни совсем ошалели от увиденной драки, шарахнулись в сторону. Я ни стал ждать от них ответа, прошел несколько шагов в сторону нужного подъезда, посмотрел на вымазанные кровью руки. Мне как-то неудобно было в таком виде заходить в квартиру своей невесты. Я поднял рукой немного снега, стал отирать им кровь на руках и лице. В это время парни подняли побитого друга и быстро повели его в глубину домов Железнодорожного поселка. Я тщательно оттер на себе кровь противника и сразу поднялся в квартиру.
  - Здравствуйте, Эммануил Соломонович! - поздоровался я, с отцом Людмилы. - Можно мне к вам войти?
  - Здравствуй, Александр! Входи. - пригласил меня, будущий тесть. - Людмила скоро приедет. Она звонила.
  - Мы можем и без Людмилы поговорить. - сказал я. - Вы лучше меня знаете город Пермь и его порядки.
   Эммануил Соломонович пригласил меня за стол. Мы с ним стали говорить о делах регистрации в ЗАГС. Он сказал мне, что лучше всего подать заявление в ЗАГС Кировского района, в котором живет семья невесты. Так как обычно регистрация проходит по месту постоянного жительства жениха или невесты. Вполне естественно, что в Матовилихинском районе принять наше заявление не могли. Ведь здание цирка находится с постоянной пропиской, а его жильцы, сотрудники и артисты программы имеют временную прописку.
  - Что-то у нас на тротуаре возле дома снег в крови? - удивленно, сказала Людмила, вошедшая в квартиру с улицы. - Наверно, опять мальчишки подрались из-за наших девчонок. Скорее бы они подрастали и выходили замуж. Тогда драки у нас прекратятся. Здравствуй, Саша! Извини меня, что тебя сразу не заметила. Ну, вы с папой решили, где нам лучше регистрироваться? Лучше в Кировском районе или в другом районе.
  - Здравствуй, Людмила! - ответил я. - Эммануил Соломонович говорит, что лучше в Кировском районе...
   Людмила в спальне переоделась в домашнюю одежду. Мы стали обговаривать время нашей подачи заявления в ЗАГС. Мои цирковые гастроли в городе Пермь близились к завершению. Нам нужно было ускорить регистрацию законного брака, так как после говорить бесполезно. Ведь я уезжаю на гастроли за рубеж.
  - Ой! Что там случилось! - заскакивая в квартиру с улицы, всполошилась Софа, младшая сестра Людмилы. - Побили нашего чемпиона области по боксу, Ромку Осокина. Все лицо у него в крови. Нос и глаза опухли...
   Софа с такой страстью стала рассказывать о поле брани заезжего боксера, с их знаменитым боксером областного масштаба, что можно было подумать, это на улице прошел бой боксеров из американского боевика. Мне неудобно было в семье говорить о прошедшей драке. Свой успех кому-то отдавать не хотелось.
  - Этот ваш Ромка Осокин был одет в черную куртку и спортивную вязанную шапочку? - спросил я, Софу.
  - Да! - удивленно, ответила Софа, вытаращив на меня глаза. - Тебе откуда это все известно? Ты там был?
  - Никакой заезжий чемпион по боксу его не бил. - ответил я. - Он полез ко мне драться, а я его за это побил.
   Я показал Софе сбитые об его зубы пальцы своих кулаков, которые на вид нельзя было никем отрицать.
  - Вот это да! - воскликнула Софа и шлепнулась на стул. - Никто мне не поверит, что нашей Людмилы жених, так Ромку Осокина разукрасил. Ведь Ромку Осокина, все наши мальчишки в районе боятся. Мо-ло-дец!!
  - А ты, Софа, - подсказал я, - скажи Ромке, что я чемпион Кавказа по боксу. Если он посмеет тронуть хоть одного парня в вашем поселке, то я его разрисую так, что мама не узнает. Меня пусть обходит стороной.
  - Ты правда чемпион Кавказа по боксу? - удивленно, спросила Софа. - Или ты просто это все мне врешь?
  - Правда! Правда! - убедительно, соврал я, ведь мне нужен был на время "титул" к собственной защите.
   Софа ни стала слушать мои фантастические рассказы о боксе. Она тут же выскочила на улицу, чтобы оповестить весь поселок о чемпионе Кавказа по боксу, который скоро будет ее зятем. Людмила в это время смотрела на меня глазами гордости и тревоги, как за своего будущего мужа, который будет приходить домой с боксерского ринга с вечно разбитым лицом и с синяками. Надо было нам изменить тему разговора.
  - Ладно, хватит говорить о пустяках. - спокойно, сказал я. - Лучше мы поговорим о наших свадебных делах.
   Вскоре наш разговор с Эммануилом Соломоновичем закончился. Я стал собираться уходить. Людмила, ни сказавшая до сих пор ни единого слова, находясь в шоке от услышанного рассказа за драку с Ромкой Осокиным, вдруг, всполошилась, стала собираться, чтобы проводить меня ночью в цирк до гостиницы.
  - Вот этого, сейчас, делать не надо. - остановил я, Людмилу. - Ты только унизишь меня своими проводами. Парни подумают, что я струсил. Вот тогда они меня точно побьют. Ты сейчас лучше оставайся у себя дома.
  - Александр, прав! - поддержал меня, Эммануил Соломонович. - Пускай лучше они его боятся, а не он их.
   Людмила осталась в доме. Я вышел на улицу один. Под заснеженными столбами горящих фонарей собралось много поселковых парней и девчат. Было понятно, что они все ждут меня. Среди дворовых компаний во всех городах Советского Союза был заведен не писаный закон, что в такой обстановке кучей одного не бьют. Достойного мне соперника среди них не было, так как он был побит. Опасность другая мне не грозила. По лицам парней было видно, что хотят познакомиться со мной поближе. Узнать о моих боях в боксе.
  - Это правда, что ты на Кавказе был чемпион по боксу? - тихо, спросил меня, битый мной Рома Осокин.
  - Какое имеет значение? - уклонился я от вопроса. - Меня с детства учили бить своих врагов. Если бы даже я не занимался боксом, то все равно мог, любым путем, постоять за себя в драке. Такая у меня натура.
   Я понимал, что Ромке нужно отстоять свой титул хотя бы в том, что он дрался с чемпионом Кавказа по боксу, а ни просто с первым встречным, который по-мужски набил ему морду в свою защиту. Мне было жалко в этом отношении Ромку, но за то, что он поднял на меня руку, я, ни дал ему никаких шансов остаться героем в лице своих друзей, хотя бы в том, что он дрался с чемпионом по боксу. Все стояли, разинув рты. Они не знали, как понять мой ответ. Я чемпион по боксу или нет? Я ни стал ждать развязки такой обстановки и попрощавшись со всеми, ушел в сторону остановки городского автобуса, провожаемый растерянными взглядами парней и девушек. Я ни стал оглядываться до поворота, оставил Ромку без ответа.
   Прошло несколько недель, прежде чем смогли с Людмилой поехать в ЗАГС Кировского района. Народу в ЗАГС было столько много, словно все молодые Кировского района решили идти на запись под венец в этот день. Нам понадобилось простоять пять часов в очереди, прежде чем смогли попасть в кабинет записи.
  - Мы не принимаем заявление на регистрацию брака от иногородних. - заявила дежурная по записи в ЗАГС, когда посмотрела в мой паспорт. - У нас нет лимита на прописку иногородних. Пермь закрытый город.
  - Я жить в вашем городе не собираюсь. - возмущенно, заявил я. - Мне нравится жить на Кавказе. Там мои предки прожили больше триста лет. В город Пермь я приехал на цирковые гастроли. Скоро уеду домой.
  - Тем более, гастролер, не светит регистрироваться. - сказала дежурная, продолжая копаться в бумагах.
  - Как не светит? - удивленно, переспросил я. - Регистрировать брак можно по месту жительства жениха или невесты. Вот мы подаем заявление на регистрацию брака, где проживает моя невеста. Примите заявление.
  - Вы правильно сказали. - упорно, продолжала дежурная. - Но ждать вам придется три месяца, а то больше.
   Мне стало понятно, что говорить с конторской "крысой" бесполезно. Я взял под руку Людмилу. Мы вышли с ней на улицу. Я весь кипел от злости. Едва сдерживал себя, чтобы не орать на дежурную местного ЗАГС.
  - Давай подадим заявление. - робко, предложила Людмила. - Подойдет срок. Приедешь регистрироваться.
  - Нет, уж, фигу! - зло процедил я, показывая свой шиш в сторону ЗАГС. - Мы с тобой распишемся вскоре или никогда. Сейчас поедем в цирк. Поговорю с главным режиссером цирка. Он нам обязательно поможет.
   Мы приехали в цирк почти к концу рабочего дня. Главный режиссер цирка, Альфред де-Машио, испанец по национальности, возможно, что единственный иностранец в закрытом городе Пермь, очень был похож на французского комедийного актера Луи де-Фенес. Все в цирке говорили, что француз Луи де-Фенес комедийный актер, а испанец Альфред де-Машио прирожденный комик, при виде которого все катаются от смеха. Вот к нему мы оба явились за помощью. Хорошо, что в этот день он не был занят цирковой программой.
  - Так, молодые люди, говорите. Какое горе привело вас ко мне? - усадив нас напротив себя, спросил Альф-ред де-Машио, притом делая такую гримасу, от которой мы стали улыбаться. - Что вас потрясло сегодня?
  - Вот, понимаете, мы полюбили друг друга. - неуверенно, сказал я. - А нас не хотят расписывать. Говорят, что я из цирковых гастролеров и мне нет доверия. Еще, кроме всего прочего, нам надо ждать три месяца.
  - Ай-яй-яй! Какое безобразие! - покачивая головой, возмущенно, сказал Альфред де-Машио. - Мы сейчас устраним все эти недоразумения. Разве так можно поступать с любовью?! Ай-яй-яй! Как это все не хорошо!
   Главный режиссер долго рылся в своих документа. Нужного телефона он там, в столе никак не мог найти.
  - Милочка! Вас беспокоит главный режиссер цирка Альфред де-Машио. - позвонил Альфред де-Машио в справочное бюро. - Скажите мне телефон председателя ЗАГСА Кировского района города Пермь. Жду вас.
   Прикрыв ладонью нижнюю часть трубки телефона, Альфред де-Машио стал спрашивать у нас, где мы живем и где работаем. Когда мы пытались подать заявление на регистрацию в ЗАГС Кировского района.
  - Да, милочка, я вас слушаю. Записываю. Спасибо! - сказал Альфред де-Машио в трубку и тут же он набрал нужный номер телефона. - Лидия Степановна! Здравствуйте, милочка! Как ваши дела? Что-то мы давно вас в цирке не видели. Да. Вы не ошиблись. У вас очень хорошая память. Мы вам всегда рады. Вы звоните, чтобы мы вам места забронировали. У нас постоянный аншлаг. Это вы нам поклонников готовите. Будем рады. Тут такое дело. Передо мной сидит замечательная молодая пара. Он, почти, народный артист Союза. Она, без пяти минут герой труда. Проблема в том, что он вскоре улетает на цирковые гастроли в Европу. Возможно, что надолго. Они подали заявление на регистрацию в ваш ЗАГС, но им сказал, что надо ждать три месяца. Он не может прилететь из Америки на день регистрации. Нет, я не путаю. После Европы гастроли всегда в Америке и в латинской тоже. Детей они хотят иметь законных и как можно скорее. Их устраивает любое исключение. Марш Мендельсона можно и под пластинку. Прекрасная музыка! У вас даже граммофон имеется?! Отлично! У нас в цирке в понедельник тоже выходной. Шампанское вино. Дружки и подружки. Свидетели. Сваха. Все будет. Спасибо! Вам тоже. Не забывайте нас. Мы ждем вас. До свидания!
   Альфред де-Машио положил трубку телефона, тяжело вздохнул и вытер потный лоб белой салфеткой.
  - В следующий понедельник, - переводя дыхание, сказал Альфред де-Машио, - вас примет Лидия Степановна, это председатель ЗАГС регистрации брака, которое будет у вас первого марта в девять утра. Тебе, Александр, заранее туда надо отнести все необходимые документы и от меня письмо, в котором я изложу цель нашей беседы, чтобы Лидия Степановна, случайно, не забыла. Письмо отдашь ей прямо в руки. По-недельник в ЗАГС не рабочий день, как и у нас в цирке. Торжественной обстановки и оркестра не будет. Свадебный марш Мендельсона прозвучит на пластинке. Не забудьте с собой захватить шампанское вино, кольца, цветы, свидетелей, дружка и подружку. Пожалуй все. Постарайтесь успеть. Но, ты, Людмила, мужа по морозу больше не гоняй. В цирке не принято поздравлять заранее. Так что я мысленно с вами в ЗАГС.
   Мы поблагодарили Альфреда де-Машио за помощь и тут же любезно попрощались с ним. Но, уже на следующий день я взял у Альфреда де-Машио обещанное письмо и со всеми необходимыми документами отправился в ЗАГС. Нарду в приемной было больше, чем в магазине за продуктами. Я сказал секретарше, что это личное письмо Лидии Степановне, которое мне поручили передать ей прямо в руки. Секретарша спросила по селектору разрешение на мой вход. Я напомнил, что она разговаривала с главным режиссером.
  - Проходите, молодой человек. - пригласила меня сесть на стул, интеллигентная дама. - Мы вам делаем исключение. Поэтому вы должны знать заранее, что сама регистрация брака будет проведена первого марта 1971 года, а запись учтена в Книге регистрации брака на второе марта этого года. Мы не имеем право, нарушать порядок и заводить на вас отдельный лист в Книге регистрации брака. Мы вас просто допишем внизу на второе марта 1971 года. Сейчас пройдите в канцелярию и получите справку, на покупку в магазине обручальных колец и костюмов. Не забывайте, что у вас регистрация будет первого марта 1971 года.
   Я поблагодарил Лидию Степановну за прием и помощь. Тут же отправился в канцелярию за справкой. Оттуда по телефону договорился с Людмилой завтра начать покупку к нашей свадьбе. После ЗАГС я поехал в гостиницу "Спутник". Надо было отдыхать перед тренировкой и репетицией циркового номера программы.
  - Парень! Можно тебя на минутку. - позвала меня девушка, когда я поднимался на этаж в свой номер. - Мне нужна твоя помощь. Тут внизу. В сушилке. Я не могу одна справиться. Прошу. Пройдите за мной в сушилку.
   Меня с детства учили, что нельзя отказывать даме в ее просьбе. Я последовал за девушкой вниз. Вскоре мы оказались в подвальном помещении, которое было предназначено для сушки гостиничного и циркового белья. То есть, это была прачечная, завешанная веревками и бельем, как огромной паутиной. Я прошел с девушкой в другой конец прачечной. Где была небольшая комнатка с тахтой во всю длину этой комнатки.
  - Послушай меня внимательно. - вдруг, сказала девушка, когда мне дальше идти было некуда. - Я знаю, что у тебя скоро свадьба, которую я могу расстроить. Все зависит только лишь от тебя. Я не желаю тебе зла...
  - Ты что, совсем с приветом? - возмутился я, догадавшись, что попал в ловушку. - Вот еще, чокнутая баба!
  - Тебе не выйти отсюда. - вдогонку, сказала девушка, когда я направился к выходу. - Ключ я спрятала. Без меня тебе его не найти. Будешь стучать. Я подниму такой шум, что тебя посадят за изнасилование. Все твои планы на будущее пропадут вместе с тобой за решеткой в тюрьме. Ты лучше послушай меня внимательно. Я тебе зла не желаю. Всего хочу, чтобы ты мне тоже помог. У меня больше нет другого выбора.
  - Хорошо! Говори! - понимая свое безысходное положение, согласился я. - Но если ты меня будешь склонять к преступлению, то я убью тебя и себя. Так как в любом случае я не хочу сидеть в тюрьме за решеткой.
  - Я приехала в город Пермь из тундры. - начала свой рассказ девушка. - Я по национальности коми. В городе Пермь вышла замуж. Но муж вскоре умер. Мои родственники о смерти мужа ничего не знают. Послед смерти мужа я не смогла оплачивать съемную квартиру. Жить мне негде. Если я сейчас вернусь домой пустая, без детей и без мужа, то по нашему закону меня выдадут замуж за старика. Я хочу от тебя ребенка. Прошу тебя, пожалуйста! Останься со мной не много. Мне очень, нужен ребенок. Сделай меня беременной.
   Эта, совсем молодая женщина, стала передо мной на колени и начала плакать, умаляя меня переспать с нею. Я был в полном замешательстве. Злость у меня к ней прошла. Но спать с ней мне совсем не хотелось. Она вытащила из кармана халата все свои документы. Разложила документы на тахте. Стала мне показывать свидетельство о смерти мужа, а также паспорт со своей национальностью, продолжая громко плакать.
  - Откровенно говоря, я полностью сочувствую тебе. Мне нужны гарантии, что ты меня не обманешь. - понимая свое безвыходное положение, почти согласился я. - Что после не повесишь на меня своего ребенка.
  - Единственная гарантия, которую я могу дать, - вытирая слезы, ответила женщина, - это, через два месяца я уеду домой. Мне нужно продать вещи мужа и заработать денег на дорогу. К этому времени ты уедешь из города Пермь. Если я не сдержу свое слово, то, как ты только что мне сказал, всегда успеешь убить меня.
   Своим молчанием я дал согласие. Она сняла с себя халат, под которым ничего не было. Я посмотрел на прекрасное тело, при виде которого у меня появился интерес переспать с этой неизвестной мне женщиной.
  "Хорошо, что она не уродка." - подумал я, возбуждаясь к ней. - "Пока я холостой, то можно развлечься."
   Мы даже ни стали тушить свет. Все равно здесь не было окон. На нас никто не мог посмотреть, а стесняться друг друга незачем. Ведь не будем же мы заниматься сексом одетые. В комнатке прачечной стояла тахта, на которую легла женщина и мы стали заниматься с нею производством для нее будущего ребенка. Изголодавшаяся по мужчине и жаждущая забеременеть, женщина вся извивалась подо мной. Каждый раз, когда я заканчивал свое дело, женщина вновь и вновь всячески возбуждала меня, привлекая к страстному сношению. Когда мои силы были исчерпаны. Она была не в силах возбуждать меня. Мы несколько минут полежали рядом на тахте. После чего я осторожно встал и пошел под душ, который находился в нескольких шагах от комнатки. Мне нужно было освежиться. Смыть с себя под душем запах после секса с женщиной.
  - Ты, пожалуйста, оденься. - сказал я, женщине. - Мне пора на работу. Я не хочу, чтобы нас заподозрили в чем-то. Тогда и без твоего согласия расползутся по гостинице слухи о наших с тобой связях в прачечной.
  - Да, хорошо. - согласилась она. - Я провожу тебя до двери. После приму душ и на время останусь здесь.
   Когда мы с ней подошли к железной двери прачечной, то женщина отодвинула засов и открыла наружу дверь. Никакого замка и ключей в двери не было. Я лишний раз убедился, что женщинам на слово нельзя доверять, хотя бы в таких мелочах, как этот спрятанный ключ от двери без замка, с которыми я попался.
  
   10.Свадьба и медовый месяц.
   Целую неделю мы с Людмилой бегали по всему городу Пермь со своими покупками к предстоящей свадьбе. С трудом отыскали магазин, в котором продавали обручальные кольца. На пальце Людмилы все кольца болтались. На мой же палец наоборот никак не могли подобрать свободный. Пришлось нам покупать те кольца, которые у Людмилы и у меня едва могли держаться на нужных пальцах. Затем мы пошли в магазин свадебных костюмов и платьев. Долго подбирали нужный мне костюм и фату Людмиле. Когда, наконец-то, все подобрали, то оказалось, что не хватает нам десять рублей. Мы оба были на грани нервного срыва.
  - Извините! Вы не могли бы это все отложить до вечера. - растерянно, попросил я. - У нас нет еще десяти рублей. Регистрация брака в ЗАГС у нас будет завтра рано утром. Мы завтра себе ничего не успеем купить.
  - Вы и сегодня не успеете купить. - угрожающе, ответила продавщица. - Наш магазин уже скоро закроется.
   Окончательно расстроенные, мы направились к выходу. Я еще мог что-то подобрать себе в костюмерной нашего цирка. Вот только Людмиле придется идти в ЗАГС без подвенечного платья. Где теперь его найти?
  - Молодые люди! Подождите! - окликнула нас, продавщица другого отдела. - Молодой человек, я вспомнила вас. Вы у меня в прошлом году покупали шапку. Вы меня тогда сильно выручили. Вот теперь, взаимно, я хочу вас выручить. Я заплачу за вас десять рублей, а вы берите свою покупку. Желаю вам удачи в любви!
  - Ой! Большое вам спасибо! - вытирая слезы радости, сказала Людмила. - Мы завтра вернем вам деньги.
  - Нет! Деньги возвращать нам не надо. - отказалась, наша спасительница. - Спасибо за покупку! Вы очень милая пара. Мы рады, что вы нас посетили. Будьте счастливы! Любите друг друга и нарожайте много детей.
   Радостные, мы направились в сторону цирка. В этот день у меня было два выступления в цирке. Прямо после выступлений мы с Людмилой отправились вместе со своими покупками к ней домой. За последние копейки мы сели в рейсовый автобус и всю дорогу светились радостью, что завтра будет наша свадьба.
  - Сегодня, Александр, ты никуда не поедешь. - сказал Эммануил Соломонович, когда я собирался возвращаться в цирк. - В тесноте не в обиде. Мы тебе постелем в середине комнаты. В такой момент тебе лучше не уезжать. В дороге всякое может случиться. Тем более, что завтра тебе надо рано утром возвращаться обратно к нам. Нет никакого смысла тебе кататься в оба конца. Так что останься до утра у нас в квартире.
   Я ни стал отказываться и остался ночевать у невесты. В это время часы уже пробили двенадцать часов ночи. Опять идти пешком двадцать километров мне не хотелось. Все улеглись спать. Я за день так набегался, что ноги меня не носили. Так же два выступления в цирке, в промежутке между которыми, покупали мне свадебный костюм и платье для невесты. Я уснул в ту же минуту, так как у меня не было никаких сил. Проснулся я рано, когда все спали. Посмотрел вокруг себя и обомлел. Все сестры Людмилы спали совершенно обнаженные. В комнате было жарко, простыня оголили прелестные места прекрасных девчат.
  "Вот, в другую семью нудистов попал!" - в ужасе, подумал я. - "Ни дай бог, это у евреев принято жениху спать со всеми сестрами невесты! Тогда, я погиб! Ведь я ни насильник и люблю их сестру, но не всех."
   Я опять закрыл глаза и притворялся спящим до тех пор, покуда вокруг меня все проснулись и стали ходить. Я вновь осторожно открыл глаза и увидел, что все сестры одеты и только один я лежу в плавках. Чтобы не привлекать внимание девчат на свое почти обнаженное тело, я быстро оделся и пошел умываться. Когда я вышел из умывальной, то сестры Людмилы накрывали кушать на стол. Меня пригласили к столу.
  - Я думаю, что завтрак нам сейчас совсем не нужен. - напомнил я. - Ведь через пару часов у нас свадьба.
  - Правильно! - поддержал меня, Эммануил Соломонович. - Мы все, пока, обойдемся чаем и бутербродами.
   После легкого завтрака все стали собираться в ЗАГС. Было семь часов утра. Мы решили поехать раньше. Так как денег у нас больше не было, то семья невесты заняла двадцать рублей у соседей. Мои друзья положили десять рублей с поздравительной открыткой в цирковой конверт, который я обязался открыть в день свадьбы. Эти деньги нам тоже как раз пригодились на нашу поездку в ЗАГС кировского района. Такси мы наняли только в одну сторону до ЗАГС. В такси сели жених с невестой и по одному дружку, со стороны жениха и невесты. Все остальные отправились в ЗАГС на рейсовом автобусе, который останавливается на соседней улице от места нахождения ЗАГС. Такая поездка была удобна для всех наших гостей.
   Понедельник первый день весны, поистине, был первым днем весны нашей семейной жизни, в прямом и переносном смысле. Яркое солнце встретило нас на Заречной улице. С этого момента мы с Людмилой стали считать своим семейным фильмом "Весна на Заречной улице", в котором песни были словно о нашей весне, в первый день которой мы ехали расписываться в ЗАГС. Весна принесла нам любовь и радость семейной жизни, которая переполняла все наши лучшие чувства. Такси мчало нас навстречу нашему будущему счастью семейной жизни. Нам было все равно, что ждут нас не только светлые дни радости, но также дни печали, невзгод и старости. Что суждено человеку испытать природой жизни, то нельзя никак отменить.
   Такси подрулило к ЗАГС в восемь часов утра. Рассчитавшись с таксистом мы вышли к зданию ЗАГС. Вокруг было пустынно. Только мы четверо. Все наши свидетели тряслись где-то в автобусе. Людмила сняла валенки, в которых шла по снегу к такси. Надела свои белые туфли на шпильках. Путина Людмила положила валенки в свою сумку. Мы поднялись под навес здания ЗАГС, за стеклами которого было видно фойе.
  - Сегодня понедельник никого не будет. - сказала уборщица, которая вышла из фойе. - В ЗАГС выходной.
  - Ой! Как хорошо, что вы здесь! - радостно, воскликнула Людмила. - Лидия Степановна сегодня нас в девять часов будет регистрировать. Мы с ней договорились. Пропустите нас в фойе погреться. Мы не натопчем.
  - А-а! Ну, раз так, то входите. - нараспев, сказала уборщица. - Здесь в фойе немного теплее, чем на улице.
   В фойе не было отопительных батарей, но все-таки можно согреться от замкнутого пространства под крышей, в котором не было даже легкого весеннего ветерка, который не избавился от зимних холодов и не топил своим теплым дыханием сугробы белого снега лежащего на всем пространстве необозримой земли. Однако солнечные лучи напоминали о скором приходе весны и своим ярким сиянием переливались в длинных сосульках, свисающих со всех карнизов соседних зданий. Звонкая капель шлепалась бриллиантами наземь и рассыпалась на многие кристаллы живительной влаги, которая поила корни первой пробившейся из-под снега ярко-зеленой травы. Первые весенние пташки капались в поисках пищи у края талого снега.
  - Вот и наши приехали! - завизжала от радости, Путина Людмила, показывая нам в сторону огромной толпы.
   Петр, брат невесты, мой дружок на свадьбе, открыл дверь из фойе и пошел навстречу своим сестрам, чтобы помочь им донести цветы и бутылки шампанского. Вскоре все наши свидетели стояли в фойе ЗАГС. Лидия Степановна приехала без десяти девять. Мы поздоровались с ней. Она сказала нам, что ровно в девять мы можем подниматься в зал регистрации брака на второй этаж этого здания. Нетерпеливо мы ходили из стороны в сторону по просторному фойе, поглядывая на свои часы. Испачкали весь пол в зале фойе. Уборщица угрюмо смотрела на грязный пол, который она вымыла, и, ждала, когда мы все уйдем. Едва часовая стрелка коснулась двенадцати, как мы тут же быстро устремились к своей долгожданной цели. Придерживая Людмилу под руку, чтобы она не споткнулась на своих шпильках, я нетерпеливо ждал, когда наконец-то появится эта дверь, за которой у нас будет новая жизнь, полная загадок и приключений.
   Огромная двухстворчатая дверь Зала регистрации брака медленно открылась. Мы оказались в просторном помещении, в котором зазвучала музыка. Свадебный марш Мендельсона вскружил нам головы, когда мы чинно стали идти по большому ковру, постеленному в нашу честь. За нами последовала огромная процессия многочисленных свидетелей, друзей и родственников невесты. Мы остановились вблизи стола.
  - Жениха и невесту, со свидетелями, прошу вас подойти к моему столу. - объявила нам, Лидия Степановна.
   Мы медленно двинулись к огромному торжественному столу, за которым стояла Лидия Степановна. Председатель регистрации брака, одетая в голубое длинное платье с широкой красной лентой, перекинутой через ее плече. Наискось через пышную грудь, лента застегнута пряжкой на боку с большим бантом.
  - Вы присутствуете на рождении новой семьи! - торжественно, объявила председатель ЗАГС. - Сегодня, 2-го марта 1971 года, сочетаются в браке, Черевков Александр Сергеевич и Пивень Людмила Эммануиловна.
   Лидия Степановна сделала паузу, во время которой вокруг была такая тишина, что было слышно, как стучат наши сердца. Затем она как-то строго посмотрела на всех присутствующих в зале и обратилась к нам.
  - Вы, согласны взять себе в жены Пивень Людмилу Эммануиловну? - спросила меня, председатель ЗАГС.
  - Да, согласен! - ответил я, едва удерживаясь, чтобы не рухнуть на пол, от страха и напряжения в волнении.
  - Вы, согласны стать женой Черевкова Александра Сергеевича? - спросила председатель ЗАГС, невесту.
  - Да, согласна! - чуть слышно, ответила Людмила, которая в это время была в таком же состоянии, как и я.
  - Распишитесь в Книге регистрации брака. - продолжила торжество председатель ЗАГС, показывая нам в Книгу регистрации брака. - Прошу свидетелей, со стороны жениха и невесты, поставить свои подписи. Прошу молодых, здесь обменяться обручальными кольцами. С этого момента. Объявляю вас мужем и женой!...
   Лидия Степановна хотела что-то сказать, ее заглушил визг сестер Людмилы и залпы бутылок шампанского, которым наполнили бокалы. Кинулись обнимать и целовать нас, поздравляя с регистрацией брака.
  - Я не имею право пить шампанское на работе. - отказалась Лидия Степановна, когда я поднес ей фужер с шампанским вином. - У меня постоянно, каждый день, бывает в день до тридцати свадеб, а то и больше...
  - Но сегодня у вас всего одна свадьба! - напомнил я. - Причем, вы сказали, что исключительная свадьба.
   Лидия Степановна взяла в руки фужер с шампанским вином и в частной форме поздравила нас с регистрацией брака. Затем, все в зале стали кричать "Горько!!!" и мы с Людмилой начали целоваться, отчего все девчонки, присутствующие в Зале регистрации брака, принялись визжать и дружно аплодировать нам.
   Прямо из Загса мы всей толпой отправились к автобусу. Как давно принято на свадьбах, я взял свою жену на руки и нес ее до тех пор, пока девчонки начали уговаривать меня поставить ее на ноги. Я поставил Людмилу на чистую площадку и все окружающие нас люди зааплодировали нам. Стали поздравлять со свадьбой. Рядом с нами хлопнула последняя бутылка шампанского вина, которое тут же разлили по бокалам.
   В рабочее время автобусы ходят пустыми. Вся свадебная процессия заполнила рейсовый автобус. Водитель удивленно разглядывал нас. Возможно, что он ни когда не возил таких пассажиров со свадьбой.
  - Молодые! Поздравляю вас со свадьбой! - объявил водитель. - Ваш проезд, за мой счет! Горько! Горько!
  - Горько! Горько! Горько! - стали скандировать сестры, свидетели и подружки Людмилы. - Ура! Ура! Ура!
   Мы целовались, а девчонки визжали от радости. Водитель сигналом автобуса приветствовал нас. Вся свадебная процессия поехала к Железнодорожному поселку прямо на улицу Заречную, к дому невесты.
  - Спасибо вам! - стали говорить мы, выходя в переднюю дверь автобуса. - Спасибо за проезд! Спасибо!
   Людмила, сестры и подружки положили цветы водителю возле стекла впереди руля. Автобус поехал дальше, а мы махали ему вслед, покуда он не скрылся за поворотом нашей улицы. Затем я поднял Людмилу на руки. Понес прямо в квартиру, где нас ждали у свадебного стола родственники Людмилы и гости.
  - Ура! - закричали девчонки и гости, когда я поставил Людмилу на пол в квартире. - По-здра-вля-ем вас!!!
   Квартиру моих новых родственников было не узнать. Все кровати и остальную мебель они убрали в спальню. Осталось только пианино. Через весь зал поставлен огромный стол с угощением, которое приготовили сами родственники. Из напитков было две бутылки шампанского вина, бутылка водки и пять бутылок вина. Для свадьбы это было не густо, но на другое денег не было с обеих сторон виновников этой свадьбы. Весь день мы сидели за столом. Нас поздравляли все новые и новые гости, которые приходили с улицы, так как поместить всех желающих было невозможно, а на улице сильно холодно. Я старался не пить ничего из спиртного, кроме шампанского. У нас сегодня впереди еще свадьба в цирке и в брачную ночь мне не хотелось оплошать. Людмила наоборот, пила много вина. Вероятно, она боялась брачной ночи и пыталась заглушить свое сознание пред болью первой половой связи с мужчиной. Но это все равно должно случиться.
   "Чему быть, того не миновать." - подумал я, о нашей брачной ночи. - "Мы ни первые и не последние".
   Когда все было выпито и съедено за целый день. Мы с Людмилой стали намекать, о том, что сильно устали, а у нас еще свадьба в цирке и брачная ночь в семейном ложе. Надо ехать к себе домой в гостиницу.
  - Все! Молодые устали. - объявил мой тесть. - Им надо ехать, чтобы сегодня совершить свою брачную ночь.
   Сестры Людмилы начали нас чмокать на прощанье. Девчонки что-то шептали на ухо Людмиле и при этом загадочно хихикали. Людмила улыбалась и кивала головой в знак согласия. Вероятно, ее сестер и подруг интересовала предстоящая половая связь в брачную ночь. Ведь все они были девственницами, им нужен будет опыт, в этой связи, от Людмилы, которая сегодня познает прелесть и муки брачной ночи. Нам осталось дождаться близости брачной ночи. Когда совершиться долгожданная встреча в семейной постели.
   Вся свадебная компания проводила нас до автобусной остановки. Рассчитывать на такси у нас не было никаких средств. Нам надо было дожить до аванса Людмилы и до моей получки. Полупустой автобус удивленно разглядывал молодую пару в свадебной одежде и с цветами. Поверх своего платья Людмила накинула на себя пальто. На мне была теплая куртка и в руках сумка с нашей повседневной одеждой. Ведь завтра во вторник у нас начинался обычный рабочий день. Утром мне на работу в цирк, а жене на завод.
   Автобус привез нас только в Ленинский район. Там мы пересели в трамвай и поехали до цирка. Хорошо, что Людмила дома догадалась надеть свои валенки, а туфли на шпильках прихватила с собой в сумке. Когда мы вышли из трамвая на улицу возле цирка, то дул сильный холодный ветер и большими хлопьями валил снег. Словно сегодня утром не было по-весеннему теплой погоды. Я снял с себя теплую куртку и накинул ее на плечи Людмилы поверх ее пальто. Нам нужно было преодолеть эти несколько сот метров от цирка до гостиницы "Спутник" по широкой улице, которая сильно продувалась холодным ветром со снегом. Людмила взгромоздила мою куртку себе на голову, чтобы не потерять фату и не заморозить голову. Затем прижались друг другу боками и быстро побежали в сторону гостиницы "Спутник", пока не занесло снегом.
  - Поздравляем! Поздравляем! - услышали мы, крики друзей, как только вошли в фойе гостиницы "Спутник".
   Труппа нашего аттракциона ожидала нас в фойе. Наверное, они выглядывали на улицу, чтобы дождаться нас и поздравить с законным браком. Друзья стали нам жать руки и целовать. Поздравлять нас с браком.
  - У нас для вас есть сюрприз. - объявила дежурная по гостинице. - Пойдемте. Сейчас вы все увидите сами.
   Тут мы всей труппой аттракциона отправились следом за дежурной на второй этаж гостиницы "Спутник".
  - Сейчас закройте глаза! - сказала дежурная, открывая дверь в номер. - Теперь открывайте. Поздравляем!
   Мы открыли глаза. Комната была украшена красными бантами, цветами и надписями с поздравлением.
  - Это ваш личный номер. - объявила дежурная. - Подарок молодым от администрации гостиницы и цирка.
   Мы с Людмилой поблагодарили всех за сюрприз. Затем я поднял Людмилу на руки и внес в номер под бурные аплодисменты присутствующих. После чего нас оставили вдвоем наедине. Перед уходом сказали, что ждут в красном уголке гостиницы. Там накрыт свадебный стол в знак уважения и договора. Людмила не знала о договоре и подозрительно посмотрела на меня. Ее, конечно, интересовало, какой тут у нас договор.
  - Все нормально! - успокоил я, Людмилу. - В цирке такая традиция. Насчет свадьбы в цирке, как договор.
   Людмила ничего больше ни стала спрашивать у меня. Мы сняли с себя всю лишнюю одежду. Поправили свой свадебный наряд и вскоре отправились в красный уголок к моим друзьям за свадебный стол от цирка.
  - Поздравляем! Поздравляем! - оглушили нас приветствиями и залпом шампанского вина, как только мы от-крыли дверь в красный уголок. - Горько! Горько! Раз! Два! Три! Четыре! Молодцы! Молодцы! Молодцы!
   Мы с Людмилой долго целовались, прежде чем нас посадили за стол, который был накрыт разным угощением, цветами, вином и шампанским. Нам стали преподносить различные подарки. В основном была посуда, которая нам, очень, нужна в семье. Ведь не будем же мы с женой ходить по ресторанам, как это я делал раньше с друзьями или ездить обедать домой к теще. Надо иметь и свой собственный семейный быт. Второе свадебное отделение, в гостинице цирка, было ни столь продолжительное, как первое в доме тещи и тестя. Так как завтра у нас рабочий день. Утром надо съездить в ЗАГС за документами. Сегодня у нас впереди еще брачная ночь. Поэтому мы сидели за столом ни долго. Завтра у нас много работы в цирке.
  - Все, ребята, пора и честь иметь. - объявил Володя Красильников. - У молодых сейчас брачная ночь. Им надо зачать будущего наследника. Пожелаем успешного зачатья будущих деток. Пускай все будет хорошо.
   Друзья дружно зааплодировали нам. Под свадебные шутки проводили нас до самого номера. Когда дверь за ними закрылась, мы тут же выключили свет и лихорадочно стали раздевать друг друга, постоянно обмениваясь поцелуями. У нас сильно кружилась голова от наслаждения и близости друг друга. Мне понадобилось некоторое усилие, чтобы нарушить то, что Людмила бережно хранила все эти годы для меня. Людмила слегка вскрикнула от резкой боли и заплакала. Однако, через некоторое время, Людмила сама стала обжигать меня горячими поцелуями. Мы всю ночь занимались любовью, покуда у нас двоих хватало сил на страсть и наслаждение. Затем мы даже не заметили, как крепко заснули прижавшись друг к другу в постели. Измученные свадьбой и брачной ночью, мы проспали все свои мероприятия. Было около десяти часов утра, когда мы наконец-то проснулись. Людмила встала с постели раньше меня. Посмотрела в окно на улицу.
  - Вот мне влетит на заводе! - сказала она, когда увидела, что я не спалю. - За все время работы со мной такого никогда не было. Теперь будут на заводе обсуждать на комсомольском собрании. Выговор мне влепят.
  - Первая брачная ночь бывает в жизни каждого лишь раз. - сострил я. - Вещественным доказательством у тебя будет простынь испачканная кровью. Можешь и меня взять с собой в свидетели. Думаю, что простят.
  - Вот только тебя туда не пустят. - заметила Людмила. - У нас весь завод на военном режиме. Закрытый!
  - Ладно, мы разберемся. - сказал я, жене, собираясь уходить. - Я в ЗАГС за документами. После на работу в цирк. Ты отдыхай на всю катушку после брачной ночи. Сегодня ужинать буду дома. Не забудь приготовить.
   Я уехал в ЗАГС. Лишь после обеда получил все необходимые нам документы по регистрации нашего брака. Перед тем, как сесть в автобус на обратную дорогу, я порылся в своих карманах. Нашел один скомканный рубль, который едва не выбросил, как бумажку. Меня охватила радость удачи. Я почувствовал себя очень богатым человеком, который мог себе позволить в ближайшем буфете купить пирожки с картошкой и стакан горячего какао. У меня ноги задрожали от чувства сильного голода, которое я испытывал с самого утра. Я поспешил в ближайший буфет, чтобы там мог насладиться легким обедом из буфета общепита. После стакана какао и нескольких пирожков с картошкой, у меня осталось еще пятьдесят копеек. Кроме этого у меня в кармане было пятьдесят копеек от рубля за проезд до здания ЗАГС и обратно. Таким образом, я мог купить жене печение или пряники. Ведь она тоже осталась голодной. Правда, у нее в кармане есть пять рублей. Но сможет ли она после брачной ночи ходить куда-то? У нее весь низ болит после ночи.
  - Молодой муж! Как у тебя семейные дела? - спросила меня на проходной, завхоз цирка, Сара Фридман. - Потомство свое заложил? Что-то лица на тебе нет, видно ночь брачная была тяжелой, а броня крепкой?
  - Вот именно! - заявил я, делая кислое лицо. - Пришлось крепкую броню пробивать в нашу брачную ночь.
  - Ну, тогда полный порядок! - улыбаясь, сказала Сара Фридман. - Детки будут крепкие у вас, как броня.
   Я прошел в свою гримерную, где меня встретили друзья шутками и поздравлениями с брачной ночью.
  - Дела у меня хорошие! - отвечал я, им, на вопросы семейной жизни. - Все, как положено в брачную ночь. Тяжело, приятно, больно, интересно и надежно. Думаю, что так у нас с женой будет всю остальную жизнь.
   Мне и вправду было тяжело работать после брачной ночи. Я едва таскал ноги. Но меня понимали. Ничего не говорили за мою медлительность. Лишь бы я не сорвал выступление в этот рабочий день на манеже.
  - Ну, как, сходим в последний раз в ресторан, отметим брачную ночь? - предложили друзья, после работы.
  - Нет! Спасибо вам за приглашение! - отказался я. - Я вам больше ни компания. У меня есть своя семья.
   Прямо из цирка я направился в гостиницу "Спутник". Прихватил с собой пакет печения, которые купил своей жене на последние деньги. Мне очень хотелось угостить Людмилу чем-то сладким. Когда я открыл своим ключом дверь в номер, Людмила спала. Я тихо вошел в комнату, чтобы не разбудить свою жену.
  - Саша! Это ты? - спросила Людмила, словно еще кто-то мог прийти в наш номер со своим ключом. - Я взяла у мамы будильник. Завела на шесть часов утра, чтобы больше не опаздывать на работу. Если будешь ужинать, то я сварила тебе суп, который стоит в кастрюле на окне. Как покушаешь, то поставь все обратно.
   Людмила опять улеглась спать. Я переоделся в домашний халат, который мне подарили друзья на свадьбе. Сходил умылся, чтобы быть чистым перед ужином. Затем взял тарелку и направился к окну, на подоконнике которого стояла огромная кастрюля, похожая на выварку белья. Я подумал, что жена решила использовать выварку в качестве термоса хранения кастрюли с супом. Но в этой гигантской емкости лежало что-то огромное с запахом испорченных продуктов. При свете уличного фонаря я не мог рассмотреть содержимое этой емкости. Свет в номере включать не хотелось. Мне было жалко будить жену, которой завтра рано утром идти на работу. Я взял на столе вилку и наколол то, что Людмила называла супом. Это был кусок полусырого мяса неизвестного происхождения, от которого исходил зловонный запах. Этот кусок был больше похож на часть отрезанного трупа, чем на съедобный кусок мяса говядины или свинины. На дне кастрюли находилась какая-то жидкость с белыми пятнышками проса, риса или чего-то другого из растительного мира, которое мне невозможно было определить на вид и по запаху при тусклом свете фонарей. Пробовать на вкус я не решился, так как семейная жизнь у меня только начиналась, а прожить я хотел со своей женой до всех юбилейных свадеб - серебряная, золотая и еще, многие другие там, которые достанутся нам. Чтобы выжить и не погибнуть до утра от запаха неизвестного миру продукта, я решил от него избавиться. Выставить такую емкость за дверь было невозможно, так я рисковал оставить программу без артистов цирка. Тогда я открыл окно и выбросил содержимое на улицу, под фундамент гостиничного здания.
  - Ты что сделал? - всполошилась, молодая жена. - Я весь вечер старалась, варила тебе этот суп к ужину.
  - Если этот суп съедобный и его будут, есть собаки, - ответил я, - то, тогда я присоединюсь к ним покушать.
   Я посмотрел вниз. Около продукта, названного супом, собак не было. Возможно, что холод помешал им выйти из своих укрытий или собаки не рискнули приблизиться к этому продукту. Так как собаки, возможно, решили лучше выжить голодными без отравы. Я подождал пару минут и потом уже плотно закрыл окно.
  - Ты куда? - спросил я, молодую жену, когда увидел, что она собирается куда-то уходить среди ночи.
  - Я еду к маме. - в слезах ответила жена, продолжая одеваться. - Ты меня сильно обидел. Я-я-я старалась.
  - Уезжай! - спокойно, согласился я. - Обратно я не приму. Учти, что на улице полночь давно. До дома тещи двадцать километров по морозу. На улице злые собаки, которых ты оскорбила не съедобным продуктом. Стоит тебе хорошо подумать до утра. Если ты обиделась за то, что я выбросил дохлятину на улицу, так я это сделал из-за гуманных целей, чтобы спасти нашу семью. Я же не надел тебе на голову содержимое этой выварки и не кричал на тебя. Другой бы на моем месте сделал бы именно так. Вот то, что ты не умеешь готовить, то это не беда. Я тоже не умею готовить. Мы начнем нашу семейную жизнь именно с этого, что будем учиться варить пищу. Думаю, что мы с тобой научимся. К маме в гости можешь поехать всегда.
   Я сполоснул на кухне гостиницы кастрюлю и оставил ее там. Затем вернулся обратно и лег спать. Людмила сидела полуодетая на краю кровати и тихо плакала. Мне ее было жалко, но я хотел, чтобы она с первого дня поняла то, что в семье хозяин мужчина, а не женщина, как у нее в доме. Где всеми делами заправляет мать, а отец один раз в жизни сказал свое слово, когда дал согласие на то, чтобы я стал его зятем. Равноправие может быть тогда, когда мужчина создаст в семье благополучие, а женщина научится управлять в доме этим благополучием. Иначе, это будет семейный балаган, за право управлять в доме неизвестно над кем. Думаю, что Людмиле надо так сразу раз и навсегда согласиться с моим руководством.
   Я слышал, как зазвенел утром будильник, но притворился спящим и лишь изредка подглядывал за тем, как Людмила собирается на работу. Она постоянно шумела, чтобы я проснулся и обратил на нее внимание. Но я хотел оставить все как есть, чтобы у нее было время хорошо подумать над вчерашним разговором.
   Людмила ушла. Я полежал полчаса и тоже стал собираться. Из соседнего номера взял стакан чаю и попил с печением, которое сильно поубавилось в пакете. Возможно, что с голода или со злости, Людмила жевала это печение всю ночь и запивала водой прямо из графина, на горлышке которого остались следы от печения и от ее губной помады. Очевидно, она всю ночью не спала или спала совсем мало, думая о чем-то. Подкрепившись, чаем с печением, я пошел в бухгалтерию цирка выпрашивать деньги под зарплату или под аванс Людмилы, который будет на заводе раньше, чем у нас в цирке зарплата, которая бывает раз в месяц.
  - Ольга Петровна! Ни дайте погибнуть молодой семье в своем зачатье. - взмолился я, когда зашел в кабинет главного бухгалтера. - Дайте мне живительную пищу сохранения моей семьи, которая на грани гибели.
  - Что у тебя случилось? - всполошилась Ольга Петровна. - Тебя на свадьбе, что ли, твои гости обокрали?
   Мое лицо исказилось печалью. Глаза наполнились слезами. Я начал свой грустный рассказ. В самом начале рассказа главный бухгалтер и все присутствующие с жалостью смотрели в мою сторону. Но во время моего рассказа мимика лица у них стала меняться. Вскоре вся бухгалтерия смеялась так, что из соседних кабинетов прибежали служащие, чтобы узнать причину смеха, который слышно по всему зданию цирка.
  - Хорошо! Я выпишу тебе расходный ордер на сто рублей под зарплату. - вытирая слезы от смеха, согласилась Ольга Петровна. - Разницу в зарплате ты получишь по ведомости. Спасай семью от голодной смерти.
   Как только я получил в кассе деньги. Я помчался в гастроном, покупать себе домой лучшие продукты.
  - Девушки! Мне нужен такой продукт, - обратился я, к продавщицам, - который можно легко использовать в приготовлении пищи. Главное мне надо то, чтобы продукт был приятный на вкус и запомнился надолго.
   Продавщицы засмеялись и стали подбирать мне продукты питания. Продуктов оказалось так много, что я уже опасался остаться совсем без денег. Но когда в кассе посчитали, то оказалось, что весь мой набор стоит всего тридцать рублей. В него входили наборы супов, плова, различных сухих и готовых к употреблению упаковок. Каждого вида было по две штуки. Кроме этого, положили пачку печения, упаковку сахара, сливочное и шоколадное масло, копченую колбасу. Вскоре купленный набор продуктов красовался на прилавке.
   Я тащил продукты из гастронома в обеих руках. Представлял, как бедные женщины это делают ежедневно, чтобы прокормить оравы своих домочадцев. Видимо, мужчины покупали продукты редко, так как старушки, выползшие из домов погреться в первых лучах весеннего солнца, сочувственно покачивали головами, провожая меня взглядом до гостиницы. С удивлением смотрели на мои сумки встречные дамы. С усмешкой на лице разглядывали меня здоровенные мужчины. Всю дорогу до гостиницы я был ареной театра абсурда. Все встречные потешались над моим видом. Я даже пожалел о том, что решился на такой дерзкий поступок, похода в гастроном. Мне надо незаметно проскочить у стайки администратора гостиницы.
  - У тебя уже пополнение? - ехидно, заметила дежурная по гостинице. - Ну, это просто прогресс в семьях!
  - Мы детей взяли напрокат из детдома. - прикалываясь, ответил я. - Тренируемся на чужих детях, чтобы легче было воспитывать своих детей или вообще их не заводить. Если не понравиться. Дальше посмотрим.
   Дежурная по гостинице все сказанное мной приняла всерьез. Не дождавшись моего ухода, она стала звонить своей подружке по телефону, чтобы поделиться открытой ею сейчас сенсацией насчет молодоженов.
  - Настюха! У нас циркачи окончательно поехали. - услышал я, поднимаясь на второй этаж в свой номер. - Мало того, что в каждом городе во время гастролей они плодят левых детей, тут и на прокат стали себе брать деток. Совсем чокнулись от своих поездок за "бугор". Наверно, во всем мире так начинают молодые.
   Я ни стал выслушивать бабий бред и вошел в свой номер, облегченно вздохнул от усталости. Едва расцепил посиневшие пальцы от сеток, я бухнулся в кровать, чтобы немного прийти в себя. Когда напряжение моего тела ослабло, я немного отдохнул, то решил заняться продуктами. Почти на всех пакетах сухих продуктов было написано, что их надо всего лишь залить кипяченой водой. Я пошел, вскипятил чайник горячей воды. Согласно инструкции написанной на пакетике плова, засыпал содержимое в небольшую кастрюлю и залил двумя стаканами кипяченой воды. Затем размешал ложкой, накрыл крышкой и подождал несколько минут. Плов был готов. Это оказалось такое вкусное блюдо, что я вспоминаю его до сих пор. Одного пакета мне было достаточно, чтобы я сытно поел. После чего, свой обед запил стаканом душистого чая с лимоном.
   Прежде чем уходить на работу, я написал на бумаге "Начинать готовить блюдо согласно инструкции на упаковке плова. Твой любящий муж. Александр." Записку я положил на самом видном месте, рядом с продуктами. Не дождавшись прихода Людмилы, я пошел на тренировки, репетиции. Затем на выступление. В конце работы, уверенный в том, что сегодня у меня будет полноценный ужин. Меня будет дома ждать любящая жена, я быстро шел в гостиницу, надеясь застать Людмилу не спящей. Каково было мое удивление и разочарование, когда я не нашел дома жены. Я так расстроился, что не мог даже ужинать. У меня совсем пропал аппетит. Я решил, что потерял свою жену. Всякие гадости посетили мой разум. Я подумал о смерти любимой. Представлял, как сам погибну в печали о ней. Мой взгляд обшарил все предметы нашего номера, в поиске чего-то такого, что могло ускорить мою гибель. Но, вдруг, неожиданно для себя, я обнаружил, что после моего ухода были люди, которые порядком опустошили запас купленных продуктов.
  "Выходит, что Людмила была здесь ни одна." - подумал я. - "Причем, совсем не скучала дома без меня."
   Меня охватила такая злость и ревность, что я едва не лишился разума. В то время, как я в своих переживаниях о ней чуть не лишил себя жизни, она развлекалась с кем-то. Может быть, то были мужчины? Я то, такой наивный, думал о том, что она мне досталась девственницей из-за верности будущему мужу. Какой я все-таки дурак! Все они такие женщины, изменницы и предательницы! Если она только появится, то я...
   В это время мои трагические размышления были прерваны смехом и шутками за нашей дверью. В замочной скважине покрутился ключ. Дверь открыла Людмила в сопровождении своих многочисленных подруг.
  - Как хорошо, что ты дома! - улыбаясь, сказала жена. - Я с девчонками была на катке, внизу у нашей гостиницы. Девочки пришли в гости к нам и уговорили меня пойти на каток покататься на свежем ледяном поле.
  - Ты не подумала о том, что я приду домой с работы и буду переживать за тебя? - со злостью, спросил я.
  - Посмотри в окно! - удивленно, стала оправдываться жена. - Каток находится прямо под нашими окнами.
  - Я люблю кататься на лыжах. - отпарировал я. - Трамплин находится под нашими окнами с другой стороны. Вот, после работы, я также пошел бы кататься с друзьями на трамплин до самого утра. Тебе бы это понравилось? Тебе вообще до фонаря, где и с кем твой муж будет всю ночь проводить? Ты подумай хорошо!
  - Нет, не все равно. - стала оправдываться жена. - Я думала, что вернусь до твоего прихода и поэтому ни стала писать тебе записку. Извини меня. Больше не повториться. Я тебя очень люблю и не хочу ругаться.
   Людмила поцеловала меня прямо в губы. Я растаял от ее прикосновения. Злость моя к ней прошла.
  - Саша! Можно, девочки останутся у нас ночевать? - смущаясь, спросила жена. - Полночь. Ехать далеко.
  - С кем из них я сегодня буду заниматься любовью? - сгоряча, ляпнул я. - Покажи мне наложницу. Пускай остаются, но только первый и последний раз. У нас семья, а не женское общежитие. Вы меня, пожалуйста, извините девчата. Я вас не лишаю дружбы с Людмилой, но вы должны понимать, что Людмила замужняя женщина. У нее тут есть обязанности перед семьей, которые она должна дома соблюдать каждый день.
   Девчонки ничего ни стали говорить, смотрели куда-то в сторону и молчали. Им действительно некуда было деваться до самого утра. Надо было у нас заночевать, чтобы утром им уехать домой или на работу. В конце коридора на нашем этаже была кладовка, в которой мы хранили некоторые вещи из аттракциона. Там было несколько раскладушек, которые мы использовали во время сопровождения реквизита из одного места гастролей в другое. Я знал, как можно открыть кладовку и тихо пошел в конец коридора, чтобы там взять раскладушки, которых вполне хватало на всех девчат. Людмила и две девчонки легли спать на нашу кровать. Я и все остальные подружки, легли каждый в свою раскладушку, в которых было спать жестко и к тому же они сильно скрипели. Людмила с подружками в кровати, тут же заснули. Те же, кто лег спать в раскладушках, долго ворочались. Я едва себя сдерживал, чтобы не забраться на одну из подруг Людмилы, которые были так близко от меня, что я ощущал дыхание и трепет тела. Ведь все они спали в трусиках и в лифчиках, совершенно не стесняясь меня, после новогоднего ночлега в моем присутствии. Мне даже казалось, что они специально дразнили меня, поворачиваясь во сне, то обнаженным задом, то расстегнутым случайно лифчиком, из которого появлялся розовый сосок груди, отчетливо заметный при ярком свете уличного фонаря. Я тоже не оставался в долгу перед девчатами и как бы случайно показывал на свету торчащий от возбуждения из плавок член. Как мне показалось. Ближайшая от меня раскладушка в тоже мгно?вение лихорадочно затряслась, готовая сблизиться со мной в страстном порыве. Мы долго издевались над своей страстью, покуда привыкли к интимной обстановке и стали постепенно засыпать. Больше не реагируя на соблазн обнаженных тел. Вскоре я спал и не слышал скрип раскладушек от трепета обнаженных девиц.
   После звонка будильника в шесть часов утра, я также как вчера утром, сделал вид, что все еще сплю. Девчонки не включили свет в комнате и ходили тихо. Но когда по очереди принимали душ, то выходили оттуда совершенно голые с трусиками и лифчиками в руках. По очереди вытирались полотенцем и одевались прямо в метре от моего лица. В шесть часов утра темно на улице, но от света уличного фонаря и от света проникающего из маленькой душевой, отчетливо было видно обнаженные фигуры девчат. Я не думаю, что-бы девчонки были настолько глупые, рассчитывая на то, что я так сильно сплю и можно голяком ходить у моего лица, при свете уличного фонаря и освещения из душевой. Вероятно, им нравилось пощекотать мои нервы и порисоваться перед моим лицом, как на подиуме поп-моделей в Париже. Мне, конечно, хотелось коснуться руками этих прекрасных фигурок, но я уже женат и мне не хотелось скандалов в молодой семье.
  - Хватит тебе притворяться. - тихо, сказала Людмила, когда девчонки давно вышли из комнаты в коридор.
   Людмила наклонилась, чтобы поцеловать меня в щеку. Я обхватил ее за шею. Людмила завизжала, свалившись вместе со мной на ковер. В это время за дверью девчонки хихикали. Выходит, что я был прав, когда думал, что девчонки притворяются, будто считают меня спящим. Эти бестии нарочно дразнили меня.
   Постепенно, наши семейные дела стали налаживаться. Мы оба работали. Но большую часть своего свободного времени занимались любовью. Многими часами не покидали свое семейное ложе. Мы повышали свою производительность не только в постели. Я понимал, что рано или поздно цирковые гастроли в городе Пермь закончатся, нам предстоит длинная дорога на Кавказ. Нам нужны будут деньги на дорогу и на жительство дома, пока у нас там будет первая своя зарплата. Поэтому, я продолжал с друзьями из цирка ходить в Хладокомбинат на разгрузку вагонов с продуктами. Там был дополнительный заработок и хорошее питание во время нашей работы. Кушать разрешали сколько угодно, но домой с собой брать нельзя ничего. Тем временем Людмила усиленно изучала книгу "Кулинария", которую ей подарил брат Петр. Людмила не хотела опозориться перед своей свекровью и проводила различные эксперименты над желудком своего мужа. Я не выбрасывал продукты за окно, так как они соответствовали употреблению в пищу. Да и скандалы мы больше не устраивали. Вместе обсуждали рецепты приготовления блюд и недостатки творчества Людмилы на кухне. Так мы, постепенно, постигали азы своей молодой семьи, которая должна была расти.
   По расписанию "Союзгосцирка" гастроли нашей программы заканчивались. Но жителям города Пермь и пермской области, так понравился иллюзионный аттракцион "Человек-невидимка", что те, кто не успел посмотреть нашу программу, стали обращаться с просьбой оставить наш аттракцион в новой программе, которая начала завозить свой реквизит в пермский цирк. "Союзгосцирк" дал нашему аттракциону согласие на продление цирковых гастролей в городе Пермь, откуда аттракцион уезжал на заграничные гастроли.
   Одну неделю, во время смены новой программы цирка, наш аттракцион не работал. Все свободное время, каждый занимался своими делами. На субботний день мы с женой поехали к родственникам в поселок "Железнодорожный". Людмила хотела увидеть свою маму, которая нас не удосужилась ни разу обрадовать своим приездом. Она все была против нашего брака. Я тоже ни очень-то хотел видеть тещу, но куда от нее денешься, все-таки, она мама моей жены. Какой бы не была, но мне тоже надо навещать свою тещу.
   Эммануил Соломонович встретил нас, как всегда, приветливо. Сразу стал расспрашивать о наших семейных делах и о работе. Я ему рассказал о творчестве Людмилы в области кулинарии. Отец и сестры Люд-милы от души смеялись над ее экспериментами, которые она ежедневно проводила над моим желудком, когда испытывала свои кулинарные изобретения. Все то, что я рассказывал, была настоящая правда, но я рассказывал кулинарные истории с юмором и яркой комедийной мимикой, которые нравились всей семье. Когда наше пребывание в гостях подходило к концу, мы уже собирались уезжать к себе в гостиницу, в квартиру кто-то позвонил. Я был ближе к двери, поэтому пошел ее открывать. За дверью на пороге стоял долговязый парень, которого я с трудом смог опознать только по своим следам, оставшимся на его лице. С момента драки мы не виделись уже три месяца. Его лицо все еще хранило свежие шрамы от моих побоев.
  - Ты чего потерял в этой квартире? - со злобой спросил я, с ухмылкой разглядывая его изуродованное лицо.
  - Мне нужна моя невеста, Пивень Людмила. - дрожащим от страха голосом, ответил он. - Мы должны во вторник пойти в ЗАГС зарегистрировать свой брак. Я не мог прийти сюда раньше по состоянию здоровья...
  - Это очень хорошо, что ты не мог прийти раньше. - ухмыляясь, прервал я, парня. - Тогда было бы хуже тебе. Сейчас я могу тебя лишь обрадовать, что в это квартире Пивень Людмила больше не проживает. Она стала моей женой и носит другую фамилию. Так что ты проваливай отсюда. Иначе проведешь остаток своей жизни в инвалидной коляске, если ты тут после выживешь, когда я тебя разукрашу и спущу с лестницы.
   Парень сразу попятился вниз, едва не свалился со ступеней лестничной площадки. Затем поспешил удалиться из подъезда на улицу, сильно шлепая своими длинными ногами по бетонным ступеням подъезда.
  - Это кто приходил? - спросила Людмила, появившись за моей спиной. - Опять к моим сестрам приходили?
  - Нет, это не к твоим сестрам приходили. - ответил я, глядя Людмиле прямо в глаза. - Это твой жених приходил. С которым ты должна была расписаться во вторник. Может быть, ты мне все сейчас объяснишь? С чего это к моей жене приходят в гости мужчины с предложением расписаться в ЗАГС? Я правильно понял?
   Эммануил Соломонович и сестры растерянно посмотрели на Людмилу. Даже теща выбралась из своего укрытия и строго посмотрела на свою дочь. Людмила стала судорожно глотать воздух, пытаясь сказать.
  - Извините, пожалуйста, меня. - сквозь слезы, сказала она. - Я совсем забыла, про этот случай. До встречи с Сашей, я встречалась с одним парнем с нашего завода. Мы с ним подали заявление в ЗАГС. Этот парень куда-то пропал. После я встретила Сашу. Я вышла замуж за Сашу. Я в Сашу влюбилась по-настоящему. Тот парень был моим небольшим временным увлечением. Я давно про него все забыла. Вы извините меня.
  - Ну, ты, Людмила, даешь! - воскликнула Софа. - Мы тебя в семье всегда считали тихоней, а ты такая была.
  - Ладно, хватит вам цепляться! - облегченно вздохнув, прервал отец. - Это у Людмилы все было в прошлом.
   Больше никто ни стал обсуждать эту тему. Мы с Людмилой поехали к себе домой в гостиницу. На улице никого не было. Все друзья и подруги сестер Людмилы отправились на танцы. Из глубины поселка звучала музыка. Там была открытая танцплощадка, на которой, возможно, когда-то танцевали родители современной молодежи. Я посмотрел на Людмилу. У нее горели глаза наполненные слезами при звуке музыки. Наверно, что-то Людмиле вспоминали прошедшие годы, когда со своими подружками и сестрами бегала на танцплощадку. Может быть, она думала о том, что произошло сейчас у нее дома. Возможно, что она жалела о своем замужестве и считала, что сделала ошибку, расписавшись со мной, а ни с долговязым парнем. Я ни стал Людмилу спрашивать, ни о чем. Оставил ее наедине с мыслями, с которыми она сама должна была разобраться. В таких случаях давить на человека бесполезно. Можно так нам свою жизнь испортить. Когда человек наедине сам с собой разбирается со своими мыслями, то будет лучше. Никого обсуждать и винить не будет нужно. Людмиле после легче будет оценить собственные поступки наедине с собой.
   Последний воскресный день, перед новой программой цирка, мы с Людмилой утром сходили в кино. После кино пошли на рынок. Там купили свежее мясо, овощи и зелень, чтобы дома в гостинице сварить себе борщ с мясом. Мы ни стали заглядывать в кулинарную книгу. Такой рецепт нельзя прочитать в книге и по нему сварить блюдо, которое из века в век готовят терские казаки. Я много раз видел, с самого раннего детства, как мои про бабушки, бабушки и мама готовили домашний борщ со свежим свиным мясом и кусочками грудного сала. Аромат блюда распространялся по всему Старому хутору и станичники по запаху определяли, кто сегодня варит борщ. Вроде бы все одинаково готовили этот продукт, но все равно у каждого получался свой непревзойденный вкус и аромат борща. Секрет, которого хранился в сознании и на языке каждого домашнего повара. Вот и сейчас, я впервые должен был восстановить, в присутствии своей жены, тайну казачьего блюда, которое все еще хранилось в моем сознании и могло исчезнуть только со мной. Возможно, что мне это удалось, так как, постепенно, аромат моего блюда притянул на кухню множество соседей по гостинице. Все присутствующие принюхивались к запаху борща и меня спрашивали о рецепте его приготовления. Я говорил, что этот рецепт невозможно передать, так как с ним поваром нужно родиться и прожить несколько поколений среди терских казаков. Лишь тогда можно усвоить рецепт приготовления борща. Сейчас здесь присутствующим можно только познать запах и вкус этого блюда терских казаков. Когда мой борщ был готов, то я разлил его по тарелкам всем присутствующим на кухне. Мы дружно съели. Расхваливая аромат борща и вкусовые качества продукта, который понравился всем. Таким образом, я укрепил любовь своей жены к себе через ее желудок, а не наоборот, как говорят в народе, что любовь мужа к женщине лежит через его желудок. То было временное явление, я имею в виду свое творчество на нашей кухне. Больше кухней занималась Людмила. Как хозяйка дома, Людмила должна была знать кулинарию.
   После вкусного обеда я пошел в цирк на вечерний прогон всей новой программы, при участии нашего аттракциона "Человек-невидимка". Вместе с нами выступали в основном новые цирковые номера. В том числе и джигиты-наездники "Алибек" под руководством Алибека Кантемирова. Мы, конечно, повстречались вновь. Сыновья и внуки Алибека - Махарбек(Миша), Асланбек, Таймураз, Руслан и все другие, стали моими друзьями. Мы часто вспоминали Северную Осетию, которая была большинству из них родиной предков, так как молодежь родилась в основном в различных уголках Земного шара во времена гастролей. Но они все равно считали Северную Осетию своей родиной и между цирковыми гастролями, хотя бы на один день, кто-нибудь из них посещал свою родину, чтобы привезти оттуда воды с гор, черемши, араки, хлеба и фруктов. Таким образом, прикоснуться к своей родине. Эта традиция у Кантемировых закрепилась во всех поколениях, родоначальником которых был Алибек Кантемиров. Ему тогда пошел девяносто первый год жизни. Алибек не работал в программе, он только выезжал на парад-але на своем знаменитом жеребце Буяне, которого, по лошадиному возрасту, можно было считать "столетним" стариком. В цирке говорили, что Буяна надо записать в книгу Гиннеса, как самого старого жеребца в мире. Буян прожил больше двух лошадиных жизней отведенных природой. Все говорили, что от Буяна родилось много известных лошадей цирка.
   Алибек Кантемиров не выступал в программе джигитов-наездников, но всюду сопровождал с цирком своих детей, внуков и правнуков по всему миру. Вот только после города Пермь ему больше не суждено было поехать на зарубежные гастроли со своими родственниками. Во время своего дня рождения в девяносто лет Алибек поломал ногу, когда делал свечу на белой лошади и упал на барьер циркового манежа. Врачи запретили ему ездить с цирком. Алибек Кантемиров находился дома в городе Москва, постоянно плакал, скучал по своим лошадям и потомкам, которые работали в цирке. Алибек Кантемиров умер в возрасте девяносто четыре года. Врачи установили диагноз, что Алибек умер не по болезни и не от старости, а от скуки по лошадям и по цирку. Похоронили Алибека Кантемирова высоко в горах Северной Осетии, в его родовом селении. Хоронили Алибека едва ли не всем Кавказом. Все считали Алибека народным джигитом Кавказа. После смерти Алибека Кантемирова жеребца Буяна, который пережил на несколько лет своего хозяина, отправили на пенсию по возрасту. Буяна оставили на конезаводе в городе Воронеж на полном лошадином пенсионе за счет Кантемировых. На этом династия джигитов-наездников не закончилась. Они продолжали работать в цирке под именем своего родоначальника. Со многими из них я встречался в других цирках.
   В тот вечер прогона новой цирковой программы все были живы. Мы отрабатывали свое мастерство циркового искусства. Старались, чтобы нас запоминали зрители ни по цене купленного билета, а по мастерству циркового искусства, которое оставалось у зрителей на долгую память, как наилучшее зрелище цирка. После прогона новой программы я сразу вернулся домой в гостиницу, чтобы рассказать Людмиле о своей работе. Но ее дома не было. В нашем номере на столе лежала записка: "Уехала на танцы в поселок Железнодорожный. Заночую дома у мамы. Оттуда поеду на работу. За меня не беспокойся. Целую. Людмила.".
   Я просто обалдел от прочитанного. Мне казалось, что ее выходки с катание на коньках среди ночи, послужили тогда уроком, она поняла о своих обязательствах перед мужем. Но чтобы после этого Людмила поехала в ночь на танцы?! Это переходило все рамки приличия в моем сознании. Я просто находился в шоке и не знал, как поступать с Людмилой. Всыпать ей ремнем по голой заднице или развестись? Бить женщину!? Это было мне унизительно и разводиться не хотелось. Ведь я отказался от своей цирковой карьеры ради любимой жены. Как я буду выглядеть перед своими друзьями из аттракциона, которых я бросил ради своей жены? Что я скажу Отару Александровичу Белоусову? Как я посмотрю им в глаза? Я был в полном отчаянии и не знал, как поступить мне в данной ситуации. Ждать до завтра или поехать туда на такси.
  - Мужики! У вас есть бутылка водки? - спросил я, своих друзей, которые собирались идти куда-то в гости.
  - Тебе, зачем водка нужна на ночь? - поинтересовались, мои друзья. - Хочешь что ли с женой напиться?
  - Нет! - ответил я. - У меня есть проблема. Остался дома один. Вот, хочу нажраться, без жены, как свинья.
   Как на духу, я рассказал своим друзьям о случившемся в семье. Друзья внимательно выслушали меня.
  - Я думаю, что тут ничего страшного не произошло. - заметил Николай Бугров. - Просто твоя жена своим сознанием находится в девичестве. Она на танцах в окружении своих сестер и подруг. Изменой там и не пахнет. Конечно, это не прилично, что замужняя женщина отправилась одна без мужа на танцы. Придет она завтра домой после работы, ты ей хороший разгон устроишь. На этом ее похождения закончатся. Она у тебя будет примерной женой. А сейчас, пойдем с нами в ресторан. Тебе надо снять напряжение, развеяться. Завтра понедельник, мы не работаем. До прихода жены с работы ты очухаешься. Все опять будет нормально. Сегодня мы тебя угощаем. Пойдем, старик, ты будешь в окружении друзей. Ничего страшного нет.
   Я согласился с предложением друзей. Оделся прилично и отправился с друзьями в соседний ресторан. Как в прежние времена, за двойным столиком сидели десять человек. Гуляли мы на всю катушку. Завтра нам не работать и девушки ни очень-то беспокоились о завтрашнем дне. Когда мы закончили наше гуляние, я совершенно не помню. Такой пьяный я никогда не был. Возможно, что находился в стрессовом состоянии, трудно себя контролировал. Поэтому пил много спиртного. Даже не помню, что мы тогда пили. Вроде, начали с шампанского вина. Потом перешли на сухое вино. Затем на столе появился коньяк. Ну, а заканчивали мы свое гуляние русской водкой и пивом. У меня в желудке был такой коктейль, что невозможно было открывать рот, так как я боялся сильнее захмелеть от собственного перегарного запаха, который исходил от меня из всех отверстий. Кисловонючими газами отравлял все окружающее в пространстве природы. Чтобы не испугаться окружающего мира, в котором я находился после гулянки, я осторожно посмотрел сквозь свои слипшиеся от чего-то ресницы. Увидел не знакомую мне обстановку. Это не гостиница и не гримерная, я в них находился каждый день. Сейчас я был в чужой совершенно не знакомой мне квартире.
   "Куда это меня угораздило?" - подумал я. - "Боже мой, что будет дома, когда это все узнает моя жена?"
  - Все будет нормально! - услышал я, женский голос, значить я, думал вслух. - Твоя жена ничего не узнает.
   Я посмотрел в сторону голоса и увидел молодую женщину, которая одевала свои трусики. Тут же я обратил внимание на себя и обнаружил, что лежу совершенно голый. Выходит, что я с ней по пьянке переспал.
   "Вот, измены мне не хватало." - подумал я, не в слух. - "Как я буду после этого смотреть жене в глаза?".
   Подняться на ноги, уйти отсюда у меня не было сил. Гудела во всю голова. Сильно тошнило. Я едва сдерживал себя, чтобы не вырвать. Накрывшись простынею, лежал на кровати, стараясь прийти в себя. Я пытался вспомнить вчерашний вечер в ресторане, но в голове такая каша, что я отбросил всякие мысли. Стал рассматривать комнату, в которой находился. По всей вероятности, здесь проживали студентки. Это не семейная квартира, а квартира, снятая в наем. В комнате такой балаган, что можно было подумать, люди собираются сейчас съехать отсюда. Поэтому в комнате все вокруг разбросано. Всюду валяется женское белье, книги, тетради, письменные принадлежности. Всякий мусор по углам в большой комнате.
  - Тебе надо похмелиться. - сказала женщина. - Тогда будет легче. Иди на кухню, там тебя давно ждут.
   Я посмотрел вокруг кровати, отыскивая свою одежду. Вначале ничего не нашел, но после посмотрел на рядом стоящий стул, там увидел свои плавки, майку и верхнюю одежду лежащие на стуле под кучей женского белья. Осторожно, вытащил из-под женского белья свою одежду. Быстро надел одежду. Сразу пошел в ванную умываться. Лицо и руки у меня липкие от чего-то неизвестного. Я тщательно мылился и полоскал зубы, которые было легче выдрать и выбросить, чем избавить от противного запаха исходящего от зубов. Рядом не было полотенца. Я вытер руки об чье-то женское платье. С мокрым лицом пошел на кухню, куда
  меня позвала молодая женщина. Очевидно, это была хозяйка квартиры, с которой я пьяный переспал ночь.
  - Вот явился, не запылился. - сказал Сергей Семяхин, поднимая свою голову со стола. - Садись тут рядом.
   Мои друзья сидели на кухне. У них вид был ничуть не лучше чем у меня. Словно их всех ночью пропускали через мясорубку на кухне. Стол был завален разными отходами от продуктов и пустыми бутылками.
  - Давай вместе похмелимся и пойдем к себе домой. - сказал Сергей Семяхин, наливая нам водку в стаканы.
   Я выпил немного водки и закусил соленым огурцом. Меня всего передернуло от выпивки. Мы посидели пару минут на кухне. После чего, друзья стали прощаться с женщиной, целуя ее прямо в губы. Я пожал ей руку, неизвестно за что. Тихо поплелся к выходу вместе с друзьями. Осторожно спустился по ступеням. На улице легкий ветерок, который немного помог нам прийти в себя. Я не мог сразу сообразить, где это мы находимся, в каком районе города Пермь. Видимо, мои друзья бывали в этом районе, так как они сразу определили наше место нахождения и направились к нашей гостинице. Я пошел следом. Постепенно и я догадался, что мы находимся в противоположном направлении от района Матовилиха и до цирка можно добраться пешком за час, при скорости нашего передвижения. В таком виде ехать в транспорте невозможно. Нас загребут милиционеры в медицинский вытрезвитель. Тогда из цирка сразу всех нас выгонят. Мы медленно плелись по улицам, продуваемым ветерком от реки Кама и согреваемым лучами весеннего солнца. У нас целый день был свободный. Мне можно было прийти в себя после пьянки, от которой меня раскачивало из стороны в сторону. Хорошо, что было утро рабочего дня и на нас не могли смотреть массы почти миллионного города. Лишь старушки у подъездов обсуждали нас за пьянку. Чего мы вполне заслуживали по своему виду. Ведь у нас был такой свинячий вид, что со стороны на нас было страшно смотреть.
  - Ну, мужики, вы даете! - возмущенно, встретила дежурная по гостинице. - Так нажраться в обычный день!
   Мы ничего ни стали ей говорить. Махнув руками, мы тихо разбрелись по своим номерам. Когда я вошел в свой номер, то сразу разделся и полез под душ, открыл там во всю холодную воду. Стоял под душем очень долго. До тех пор, пока мое тело покрылось пупырышками от холодной воды и меня всего стало трясти от холода. Лишь после этого я вышел из-под душа. Стал сильно растирать свое тело махровым полотенцем, до тех пор, пока моя кожа не приняла всюду красный оттенок. Затем я отправился на кухню и накипятил себе полный чайник горячей воды. Весь день я отпаивал себя горячими напитками - чай, кофе, какао с молоком и сливочным маслом. Делал разные процедуры и полоскание рта, чтобы к приходу жены при?вести себя в норму. Мне никак не хотелось выглядеть перед женой в пьяном виде во время нашего разговора.
  - Как хорошо, что ты сейчас дома! - радостно, сказала Людмила, открывая дверь в комнату. - Мы с тобой можем сейчас сходить в кино на индийский фильм. В кинотеатре "Октябрь" идет новый индийский фильм.
  - Тебе, что танцев было мало! - со злостью, спросил я. - Ты, замужняя женщина, где болталась всю ночь?
  - Я нигде не болталась. - со слезами и обидой в голосе, ответила Людмила. - Я со своими сестрами всего на полчаса сходила на танцплощадку. Потанцевала с братом и после пошла домой к маме. Мы и так скоро уедем отсюда. Возможно, что я никогда не увижу своих родных. Ты сам, где болтался в мое отсутствие? У тебя вид алкоголика и рот сильно воняет винным перегаром. Опять ты с друзьями в ресторан ходил?
  - По-твоему, я должен был сидеть у окна и ждать прихода блудной жены, которая носит моего ребенка. - ляпнул я, отвернувшись. - Я тоже был в гостях у друзей и водку пил с ними от горя, что нет рядом любимой.
  - Какого ребенка? Ты что болтаешь? - растерянно, спросила Людмила. - Нажрался и плетешь всякую чушь.
  - Я знаю, что говорю. - ответил я. - У тебя больше месяца задержка месячных. Часто тошнит в течение дня.
  - Ой! Боже мой! - растерянно и радостно, воскликнула Людмила. - Я на танцах подумала, что мне как-то не по себе. Мне даже в голову не лезло, что я так быстро забеременею. У нас на военном заводе замужние женщины по несколько лет не могут забеременеть. Соседки наши ходят пустые. Саша, как я рада за тебя!
   Людмила обняла меня за шею и стала страстно целовать, словно только я мог быть причиной ее беременности, а она лично совсем не причем. Я тоже был рад этой новости, которую только что сам открыл. Просто проанализировал прошедший месяц в семейной жизни и понял, что у меня жена беременная. На следующий день, все знакомые и родственники знали о беременности моей жены. Людмила, как сорока, разнесла эту приятную весть. Меня поздравляли с будущим ребенком в цирке и в гостинице. Родственники жены и ее подружки, звонили мне в цирк и в гостиницу по телефону поздравляли с будущим ребенком.
  Можно было подумать, что ребенок появился сегодня, а не появится через девять месяцев беременности.
  
   11.Затянувшийся медовый месяц.
   Все грозные дни построения нашей семьи миновали. Пришли радостные дни, с мыслями о нашем будущем наследнике или наследнице. Людмила постоянно следила за собой и хорошим питанием, чтобы плод у нее внутри развивался нормально. Это стало ее главной заботой. Ну, как у квочки перед выводком цыплят.
   Тем временем, у нас началась новая цирковая программа, которую мы готовили основательно. Чтобы не ударить в гряз лицом перед доверием поклонников цирка, мы стали добавлять новые трюки в аттракцион и еще лучше отшлифовывать старые номера своего аттракциона. Благодаря газетам и телевидению, успех нашего аттракциона стал известен за пределами Советского Союза. Несколько цирков Европы заключили контракт с "Союзгосцирком" на поездку нашего аттракциона с другими известными номерами "Союзгосцир-ка" по странам Европы и Америки. Случайное предсказание главного режиссера цирка Альфреда де-Ма-шио, которое он сказал по телефону Лидии Степановне, полностью сбывалось. Наш аттракцион ехал в Европу и Америку, но только без меня. Отар Александрович Белоусов(Ратиани) не хотел терять меня, так как он затратил на мое обучение много времени. Белоусов искал различные варианты, чтобы устроить Людмилу на работу в аттракционе или хотя бы в программе "Союзгосцирка", с которой должны ехать на цирковые гастроли за границу. "Союзгосцирк" отказал на эту просьбу. Так встал вопрос о моем пребывании в цирке.
  - Давай сделаем так, - предложил Белоусов, - ты отвезешь свою жену домой на Кавказ. После вернешься в Москву. Мы поедем на зарубежные гастроли. Затем ты обратно после гастролей вернешься к себе домой.
  - Отар Александрович! - ответил я. - Мне очень хочется побывать за границей, но только с женой. Я не представляю себе ни одного дня жизни без жены. Так что извините меня, но другого решения у меня нет.
   Больше мы к этому вопросу не возвращались. Я продолжал работать до конца цирковых гастролей в городе Пермь. В нашем аттракционе все были рады продолжению цирковых гастролей в Перми. Только меня это совершенно не радовало. Наш медовый месяц сильно затянулся. У нас с Людмилой были планы, несколько дней медового месяца провести в городе Москва. Но время шло. Вовсю бушевала весна. Рядом с гостиницей росли цветы и сразу у двух женщин росли животы, виновником которых был я. Одному росту живота я был рад, там рос мой наследник. Однако, у другого живота рост был намного быстрее и меня беспокоило последствие рождения этого ребенка. Я боялся, что эта беременная женщина, даже имени которой я не знал, вдруг, однажды, раскроет нашу тайну и все пропало. Тогда у меня не будет семьи и наследника.
  - Все-таки какие подлые люди, эти артисты цирка. - неожиданно, сказала Людмила, поднимаясь в наш номер с прачечной с охапкой нашего сухого белья. - На цирковых гастролях делают детей, а после сбегают. Я бы таких артистов гнала из цирка, чтобы они не позорили наше цирковое искусство. Нет их за границу...
   У меня сразу закружилась голова. Меня всего стало лихорадить в ожидании близкой трагедии в семье.
  - Вот, сейчас, мне прачка рассказала, - продолжила жена, свой приговор, - что ее обманул ваш цирковой артист. Обещал на ней жениться. Сам переспал с ней и сбежал. Женщина на пятом месяце беременности. В городе Пермь родных нет. Родители живут далеко в тундре. Завтра она едет к родным рожать ребенка.
  - Ты зачем мне это рассказываешь? - облегченно вздыхая, спросил я. - Какое дело мне до этого? Я тебя не обманул. Даже своей карьере изменил. Из цирка сбегать собираюсь только из-за того, что женился на тебе.
  - Что это у тебя лица ни стало? - подозрительно, спросила Людмила. - Это не ты там, случайно, наследил?
  - Ты, что, совсем спятила что ли?! - возмутился я. - У меня спина гудит от работы. Тяжело дышать стало. Тут не только в лице изменишься, но загибаться скоро будешь от такой работы. Каждый день тренировки.
  - Ну, ладно, извини! Это я так, просто ляпнула. - стала оправдываться жена. - Я знаю, что ты у меня ни такой, как твои дружки, которые за каждой юбкой бегают. Девчонки говорят, что с тобой, как за каменной стеной жить можно. Никому ни дашь меня в обиду. Сам изменять не будешь. Эти стервы, мои подружки, тебя дважды испытывали, до нашей свадьбы и после, сами мне признались. Когда голые переодевались перед тобой в гостинице. Другой бы, на твоем месте, не выдержал и стал бы за ними бегать, а ты тогда стерпел.
  - Твои сестры, тоже меня испытывали? - вспомнил я. - Когда перед нашей свадьбой голые спали дома.
  - Нет! - засмеялась Людмила. - Сестры так привыкли спать с самого рождения. Мама их за это всегда тряпкой шлепает по голым задницам. Папа тоже их ругает. Говорит им, что это совсем не прилично быть обнаженными, перед кем бы то ни было. Но девчонки все равно спят голые. Спать в одежде они никак не могут.
   Людмила рассказывала о проделках своих сестер, а я думал о том, что сейчас все выяснилось в мою пользу. Я с этой женщиной переспал четыре месяца назад. Тогда она была беременной от кого-то. Возможно, что она сама не знает, от кого беременна. Так как ей все равно от кого беременной быть. Лишь бы ребенок был, чтобы в тундре родственники ее замуж не отдали за старика. Вероятно, что я не один такой попался в ее ловушку. Наверно много мужиков из цирка попались на ее хитроумный трюк в прачечной.
   Больше я никогда не видел эту женщину. Может быть, она действительно уехала рожать в тундру? Тогда мне эти испытания послужили большим уроком в моей дальнейшей семейной жизни. Я стал очень осторожным в своих знакомствах с людьми обеих полов, так как знал из своего опыта о коварствах людей, которые способны на все, в достижении своей основной цели. Из всех женщин стал доверять лишь своей жене.
   Выступления нашего аттракциона "Человек-невидимка" в новой программе прошли также успешно, как и в предыдущей. В последние дни работы в городе Пермь, мы узнали, что для звучной рекламы своей фамилии и аттракциона, Белоусов взял себе цирковой псевдоним Ратиани. Чтобы все знали семью Отара Александровича, жена и дочь Людмила, тоже взяли псевдоним Ратиани, который стал у них фамилией. Была напечатана и новая реклама аттракциона, в которой было написано - "Под руководством иллюзиониста Отара Александровича Ратиани (Белоусова)". Выше, на рекламе, перечислялись звания и титулы, Ратиани, в области циркового искусства. Такую же рекламу сделали и для номера Людмилы, дочери Ратиани.
   Цирковые гастроли в городе Пермь закончились. Мы стали собирать реквизит к отправке в Москву, на подготовку к зарубежным поездкам. Людмила переехала на прощанье к родителям. В последние два дня я занимался погрузкой реквизита аттракциона в вагон на товарной станции Пермь-2. В первых числах июня все было закончено. "Союзгосцирк" предоставил моей семье в последний раз свои услуги. Нам дали два билета на бесплатный проезд поездом из города Пермь в город Орджоникидзе, через Москву, с правом остановки в городе Москва на три дня. Чтобы мы там могли окончательно решить вопрос в "Союзгосцирке" остаться или уволиться с работы. Конечно, хотелось работать в цирке, но работы Людмиле в цирке нет.
  Мы взяли билет на поезд с таким расчетом, чтобы приехать в Москву в начале рабочей недели. За три дня решить все свои вопросы, чтобы к концу недели приехать в Северную Осетию домой в город Беслан.
   В купе вагона вместе с нами ехала молодая семейная пара. На вид совсем дети. Перед ними мы выглядели созревшей семейной парой. Ну, а они, прямо, как глупые цыплята, которые выпорхнули из гнезда.
  - Вы давно поженились? - спросил я, молодых, которые, прижавшись друг к другу, сидели тихо в углу купе.
  - Мы вчера расписались. - робко, ответил глава семьи. - Вот сейчас едем учиться в Москву, в университет.
   Такой детский сад неудобно было даже угощать спиртным. Поэтому случаю я заказал в купе чай и торт молодым. По всему виду молодых было заметно, что со времени регистрации своего брака крошки хлеба не держали во рту. Молодые сразу не осмелились принять мое угощение. Но голод заставил согласиться.
  - Мы тоже начинали свою семейную жизнь, всего три месяца назад. - взяла на себя инициативу, моя жена, умудренная опытом семейного стажа. - У вас все будет хорошо. Вы очень милая пара. Будьте счастливы!
   Лена и Толик, так звали молодых, постепенно освоились. Стали рассказывать нам о себе. Оказывается, что они с самого детства любили друг друга. Даже в детских кроватках спали вместе. В школу ходили в один класс. Все десять лет сидели за одной партой. Оба окончили школу с золотой медалью. Много раз, во время учебы в средней школе, выигрывали олимпиады по математике и физике. Школу оба закончили на один год раньше всех в своем классе. В прошлом году поступили учиться, на физико-математический факультет МГУ. Ездили домой, чтобы расписаться. Теперь будут учиться единой семейной парой в МГУ.
  - Сколько вам лет без конкурса, исполнилось? - спросил я, удивленный присутствием прирожденных гениев.
  - Мне вчера исполнилось восемнадцать лет. - ответил глава семьи. - Леночке будет через неделю восемнадцать. Нас знает вся деревня. Поэтому поехали в районный ЗАГС все жители деревни и уговорили, чтобы нас расписали досрочно. Сейчас деревня гуляет на нашей свадьбе, а мы удрали в Москву. Оставили записку и сели тайком на поезд. С Москвы дадим телеграмму и позвоним, чтобы дома не переживали. Нам надо до учебного года в университете выбить себе семейное общежитие. Комнатку. Договориться насчет работы. Ведь у нас есть своя семья. Нам надо позаботиться о семейном благополучии. Купить что-нибудь.
   Молодые долго, наперебой, рассказывали нам о планах своей семейной жизни, а мы сидели с Людмилой и улыбались им. Нам так интересно было слушать их детский лепет и думать о том, что мы совсем недавно, почти также как они, начинали первые шаги в семейной жизни. Перед ними мы выглядели мудрее.
  
   12.Московские прогулки.
   В городе Москва наши дороги разошлись навсегда. С Ярославского вокзала, Леночка и Толик, поехали устраиваться в МГУ в семейное общежитие. Мы на автобусе отвезли свой небольшой багаж в четыре сумки, в камеру хранения на Курский вокзал. Прямо с Курского вокзал автобусом поехали в цирк на Цветной бульвар. Я собирался на время оставить Людмилу, чтобы она посмотрела один из старейших цирков Советского Союза. Мне нужно было в "Союзгосцирк" за расчетом. После мы могли прогуляться по столице.
  - О! Александр! Какая встреча! - радостно, закричал Шуралей, как только меня увидел. - Как ты живешь? Я слышал, что ты женился. Скоро будет наследник. Это и есть твоя прекрасная жена? Молодец! Опередил!
  - Шуралей! Познакомься, это моя жена Людмила. - представил я, их, друг другу. - Это Шуралей. Мой друг.
  - Людмила! Шуралей! - представились они, оба, друг другу. - Очень приятно было с вами познакомиться!
  - Ты, знаешь, я получил новую квартиру в Солнцево. - объявил Шуралей. - Совершенно новый район в Москве, на краю света. Приходится ездить электричкой и до цирка на метро. Если у тебя нет жилья, то можешь у меня ночевать. Там места всем хватит. Я все еще не женился. Но, думаю, что в этом году женюсь.
  - Нет! Шуралей! Спасибо! - поспешил я, отказаться. - На краю света боюсь жить. У меня есть много дел в Москве. За три дня все надо успеть. Хочу Людмиле показать Москву. Жилье мы себе найдем в гостинице.
  - Ну, как знаешь. Тебе виднее. - обиженно, сказал Шуралей. - я слышал, что ты уходишь из цирка. Очень жалко. Может быть, останешься работать вместе с женой. Я вам работу подберу. Нам в цирке люди нужны.
  - Я бы остался. - согласился я. - Людмила тоже не против. Но у нее специальность конторская. Бухгалтер.
  - Это дело нам можно исправить! - загорелся Шуралей, желанием помочь мне. - Тут укротителю Денисову на должность дрессировщика тигров нужен человек. Временно, у него поработаешь. Людмилу устроим в костюмерную гладить одежду. Дальше мы подберем вам что-то лучше в цирковой программе с гастролями.
  - Шуралей! Не торопись. - остановил я, порыв друга. - Какой из меня дрессировщик? Я даже собак и тех боюсь. Ты хочешь, чтобы я в клетку к тигру полез? Я, от страха, возле клетки умру. Нет! Избавь меня от них.
  - Тебе ни в какую клетку лазить не требуется. - успокоил Шуралей. - Тебе и дрессировать тигров не понадобиться. Сама должность так называется. Ты просто будешь кормить тигров и все. Если хочешь, то мы можем прямо сейчас работу посмотреть, а после поговорить с Борисом Денисовым. Он скоро приедет сюда.
  - Людмила! Пойдешь с нами смотреть мою будущую работу с тиграми? - спросил я, жену. - Здесь в цирке.
  - Нет! Что ты! - замахала руками Людмила. - Я вас лучше в зале возле манежа подожду, а вы сами идите.
   Мы с Шуралеем больше ни стали уговаривать Людмилу и вдвоем отправились туда, где в цирке стояли клетки с тиграми. Клетки с тиграми стояли по обе стороны помещения. Расстояние между клетками пять метров. Я это знал, что лапа тигра может вытягиваться из клетки до двух метров. Запас на страховку всего один метр. Ни так уж много для работы. Если забылся человек и ушел от центра, то тигры тут же могут захватить его за задницу в клетку. Когти у тигра, как лезвие бритвы. Сразу разорву. Такая работа очень опасна, пускай даже временной будет. Я видел во время работы в цирке, как хищники разрывают крепкую ткань.
   Пока я размышлял у входа в этот зверинец. Вдруг, откуда-то, возле клеток появился выпивший мужчина.
  - Вот на его место ты придешь работать. - сказал Шуралей. - Мужчину выгнали за кражу мяса у хищников.
  - У-у! Я вам черти полосатые! - закричал мужчина на тигров и стукнул по железной клетке большой палкой.
   Тигр изловчился и резко схватил палку, дернув мужчину вместе с палкой к себе. Мужчина отпустил палку и по инерции отскочил в противоположную сторону к клеткам с тиграми. Тигрица не заставила себя ждать. Тигрица ловко схватила мужчину лапой за ногу. В одно мгновение тигрица откусила мужчине пятку ноги вместе с ботинком. Мужчина закричал на весь цирк, как резаный. Шуралей схватил рядом висящий бранд-спойт. Сильной струей воды отбил тигрицу от мужчины. Я подбежал к пострадавшему, оттащил в нашу сторону. В этот момент Шуралей отбивал водой с обеих сторон тигров, которые и без того забились в дальние углы своих клеток. Очевидно, это ужасные вопли пострадавшего мужчина напугали до смерти тигров. На крик пострадавшего прибежали люди из цирковой охраны и медики. У мужчины была разодрана голень правой ноги и откушена пятка до самой кости. Зрелище для меня было ужасное. Нас стали обо всем расспрашивать. Шуралей рассказал, как было в действительности. Пострадавшего сразу увезли в больницу.
  - Если бы не вы, - сказал нам, пришедший Денисов, - то тигры его съели бы. Так ему и надо. Он в течении нескольких лет обкрадывал тигров. Продавал мясо, предназначенное в пищу тиграм. Вот они с ним за это рассчитались. Теперь мужчину будут судить. Если даже ему отрежут ногу. Тигр, который попробовал мясо человека, должен быть убит или отправлен в зоопарк. Так как с этим тигром нельзя работать в цирке. Новый тигр стоит очень дорого. Вот за это пострадавший будет сидеть большой срок за стоимость тигра и за свое преступление. Мне придется готовить в артисты нового тигра. На такую работу потребуется насколько лет. Если будет подходящий тигр, в возрасте до года, который может подойти и не подойти к работе.
   Когда все закончилось, то мы с Шуралеем пошли в костюмерную, так как мы оба были мокрые. Нам нужно было утюгом посушить и погладить одежду. Не ходить же мне в таком виде по Москве и перед женой мне неудобно показываться. Тем более что ей нельзя расстраиваться, при ее положении. Ведь женщина, такое хрупкое создание, что может потерять наследника. Лучше мне скрыть от Людмилы происшедшее здесь.
  - Что это вас так долго не было? - спросила Людмила, когда я вернулся в зал. - Я тут уже вся переживала.
  - Ходил тебе работу смотрел в костюмерной. - соврал я. - Заодно погладил себе одежду, чтобы не ходить по Москве мятым. Тебе тоже стоило бы погладить одежду, но у нас уже мало осталось времени. В "Союзгосцирк" пойдем вместе, чтобы мне больше не возвращаться сюда. После пойдем устроимся в гостиницу и будем гулять по Москве два дня. Я тебе покажу все интересные места. Может быть, сходим в театр и кино.
   От Цветного бульвара, где находится старый московский цирк, мы пошли пешком через Пассаж к ЦУМ и оттуда поднялись по улице Пушечной к "Союзгосцирку". Людмила осталась на улице смотреть окрестные места Москвы, а я поднялся на второй этаж "Союзгосцирка" и пошел в отдел кадров, чтобы там получить увольнение. В отделе кадров уже были в курсе дела о моем расчете с работы. Отдел кадров поставили в известность еще из пермского цирка. Получив отметку об увольнении в трудовой книжке, пошел в бухгалтерию, где мне выдали расчетные деньги. Работы на семью не было. Ярешил окончательно оставить цирк.
  - Мы сегодня очень богатые люди! - торжественно, объявил я, когда вышел к жене. - Нам дали расчетные деньги в размере пятьдесят рублей. Мы с тобой сейчас вовсю гуляем по Москве. Пока надоест нам гулять.
   Мы поднялись в универмаг "Детский мир", чтобы купить что-то своему будущему ребенку. Кроме детских комплектов на мальчика и девочку, ничего другого не было. Кто будет у нас, мы еще не могли этого знать.
  - Поедем устраиваться в гостиницу. - сказал я, Людмиле. - Москва большая, мы что-нибудь купим ребенку.
   Я уверенно направился в сторону эскалаторов метро. Людмила остановилась в замешательстве у трапа.
  - Мне страшно. - испуганно, сказала она. - Я еще никогда не была в метро. Боюсь тут движущихся ступеней.
  - Какая глупость! - воскликнул я, имея некоторый опыт езды в московском метро. - Смотри, как надо ехать.
   Шагнув на ступени эскалатора, я сам едва удержал равновесие, чтобы не растянуться вниз по ступеням.
  - Теперь ты! Смелей! - громко, приказал я, своей жене. - Сделай один шаг и будешь всегда ездить в метро.
   Людмила дергалась на одном месте, пытаясь сосредоточиться на ступенях опустевшего эскалатора. За спиной моей жены накапливалась толпа желающих спуститься в метро. Людмила продолжала дергаться на одном месте. Кто-то дал ей легкого пинка под зад и придержал в равновесии на подвижной лестнице, с которой она едва не свалилась вниз. Где в это время я ждал ее прибытия. Остерегаясь, чтобы Людмила не свалилась со ступеней эскалатора. Не повредила нашего будущего наследника. Я следил за ее движением. Едва движущиеся ступени под ногами Людмилы сровнялись с площадкой пола метро, как ее тут же по инерции бросило вперед. Мелькая ногами, Людмила полетела на меня. Рискуя быть сбитым сползающей массой людей, я поймал свою жену и тут же оттащил в сторону от толпы, которая пронеслась рядом с нами.
  - У тебя классно получилась! - в шутку, сказал я. - Прямо как с лыжного трамплина летела в мои объятья.
  - Ты, тоже молодец! - переводя дыхание от страха, ответила Людмила. - Оставил беременную жену одну на самом верху этого трамплина. Из-за такого непутевого мужа я могла потерять нашего первого наследника.
  - Согласен! Извини! - успокоил я, свою жену. - Теперь мы всюду будем в метро в единой связке, как в горах.
   Мы перешли на кольцевую станцию метро и поехали на станцию метро "Комсомольская площадь" к площади трех вокзалов. Я не случайно выбрал станцию метро "Комсомольская площадь". От гостиницы "Ленинградская" удобно добраться на метро, в автобусе и на троллейбусе в разные стороны города Москвы. В том числе и на Курский вокзал, откуда нам надо уехать к себе домой в город Беслан, на скором поезде "Москва-Орджоникидзе". Было бы место в гостинице. "Мест нет" - прочитали мы табличку на стойке дежурного администратора гости-ницы "Ленинградская". Я тут же посадил Людмилу за столик в дальний угол фойе гостиницы "Ленинградская". Сказал ей, чтобы она не вставала с этого места до тех пор, пока я ее не позову к себе. Сам направился к стойке администратора гостиницы "Ленинградская". У стойки администратора, в полном одиночестве с закрытыми глазами, улыбаясь картинкам сна, скучала пышная дама средних лет.
  - Добрый вечер! - осторожно, приветствовал я, сонную даму, чтобы не спугнуть ее мысли. - Примерно, сутки назад, "Союзгосцирк" бронировал в вашей гостинице два места на меня и мою беременную жену.
   Я предъявил даме свое удостоверение "Союзгосцирка". Открывая полусонные глаза, дама стала искать мою фамилию в книге регистрации брони в гостиницу "Ленинградская". Там она, конечно, ничего не нашла.
  - Извините, но вашей фамилии нет. - растерянно, сказала дама. - Может быть, вы ошиблись гостиницей?
  - Я не мог ошибиться. - осторожно, настаивал я. - Вот наши билеты на поезд из города Пермь до города Орджоникидзе, через город Москва, с правом остановки в Москве на три дня по служебным делам. По приобретению билетов проведено бронирование на два места в гостинице "Ленинградская". Пару часов назад подтвердили в "Союзгосцирке". Вот мой расходный ордер из кассы "Союзгосцирка", по которому вернули деньги за проезд в поезде из города Пермь до города Москва. Я никак не мог ошибиться гостиницей.
  - Но вас не записали! - настаивала на своем женщина, перелистывая который раз свою книгу регистрации.
  - Тогда, пожалуйста, позвоните в "Союзгосцирк" управляющему Бардиани. - потребовал я. - Пускай он вам подтвердит регистрацию и оплату брони на два места в вашей гостинице. Звоните. Не могу я с беременной женой сидеть в вашем фойе всю ночь. Ехать нам в "Союзгосцирк" поздно. Скоро там конец рабочего дня.
   Дежурная гостиницы порылась в телефонном справочнике и стала набирать номер телефона управляющего "Союзгосцирка". Я положил у нее на стойку свое удостоверение "Союзгосцирка" и стал ждать звонка.
  - Здравствуйте, товарищ Бардиани! - сказала дежурная в трубку телефона. - Передо мной семейная пара из аттракциона "Человек-невидимка". У них есть билеты на поезд из города Пермь до города Орджоникидзе, с остановкой на три дня в Москве. Но нет записи в книге регистрации на бронирование места в гостиницу "Ленинградская". Они утверждают, что бронирование мест в нашей гостинице в "Союзгосцирке" подтвердили. Женщина беременная. Я не могу их принять без вашей регистрации. Хорошо, я их запишу в книгу.
   Дама записала нашу фамилию в книгу регистрации брони. Затем достала нам бланки на регистрацию.
  - Бардиани сказал, что сейчас в конторе нет никого. - сказала дама. - Но он просил, чтобы я вас записала от его имени, согласно вашему удостоверению от "Союзгосцирка". Оплату они проведут позже, после предоставления платежного поручения в банк на счет "Союзгосцирка". Так что вам крупно повезло. Вот вам бланки на проживание. Заполняйте их и живите столько, сколько вам потребуется. Пока не уедите из Москвы.
   Я взял бланки и облегченно вздохнул. Мой расчет оказался верным. Я хорошо запомнил слова Владимира Маргослипенко, когда он мне сказал, что Бардиани никого из "Союзгосцирка" на улице не оставит на ночь. Я точно рассчитал, что после моего увольнения из "Союзгосцирка" мне в гостинице место не дадут. Но если я по удостоверению "Союзгосцирка" обращусь вечером к Бардиани за помощью, то он, в отсутствии своих служащих, тонкости уточнять не будет и устроит нас жить в гостиницу. Тем более что у него сейчас аттракцион "Человек-невидимка" на уме и на языке. Так как связан вопросом подготовки аттракциона "Человек-невидимка" на цирковые гастроли в Европу. Естественно, что все фамилии работников аттрак-циона он может не знать. Поэтому, без проверки согласится устроить нас в гостиницу. Никто его не осудит.
  - Вот, Людмила, заполняй бланки на проживание в гостинице. - сказал я, жене. - Согласно своего паспорта.
  - У меня паспорта нет! - удивленно, ответила Людмила. - Я его оставила с вещами в багаже на вокзале.
  - Да, ты, что! Обалдела?! - возмутился я. - В Москве человек без паспорта - не человек. Нас тут не примут.
  - Мне дома все говорили, что в Москве паспорт могут украсть. - стала оправдываться жена. - Вот я и оставила в сумке все наши документы, кроме твоих, которые были у тебя в кармане. Я думала, так лучше будет.
  - Вот тебе номер нашего багажного автомата. - спокойно, сказал я, жене. - Сядешь в метро у Ленинградского вокзала. Доедешь до Курского вокзала. Поднимешься в багажное отделение. Откроешь ящик согласно номеру. Возьмешь документы. Внутри ящика оставишь те же номера. Наружные номера покрутишь в разные стороны. Бросишь пятнадцать копеек в щелку и захлопнешь дверцу ящика. Проверь, чтобы все было закрыто, никто не подсмотрел, твой номер ячейки и шрифта. Ни у кого не бери совета. Иначе останешься без вещей. После опять спустишься в метро и приедешь обратно на ту же станцию. Я останусь здесь. Иначе, наше бронирование в гостиницу потеряет силу. Останемся жить на улице. Тебе все понятно?
  - Да! Понятно! - ответила жена. - Сяду на метро до Курского вокзала. Вернусь на метро обратно на станцию.
  - Вот, молодец, запомнила. - поддержал я, Людмилу. - Туда ехать десять минут. Думаю, что за час успеешь.
   Людмила ушла из гостиницы, а я остался заполнять бланки на проживание в гостиницу лишь на свое имя.
  - Все готово! - сказал я, дежурной гостиницы. - Осталось только номер паспорта жены вписать. Она забыла свой паспорт с документами в багаже на Курском вокзале. Сейчас жена привезет паспорт, все будет готово.
  - Вот, когда привезет паспорт. - ответила дежурная. - Тогда я вас оформлю до конца. Подождем вашу жену.
   Мне нечего было сказать дежурной на глупый поступок моей жены. Я пошел в дальний угол фойе гостиницы "Ленинградская". Там сел за письменный столик. Стал листать газеты и журналы, в которых кроме коммунистической пропаганды партии и правительства ничего другого нельзя было прочесть. Все статьи и заметки только о перегнившем капитализме и светлом будущем при коммунизме. Коммунизм, который не за горами, "но мы живем за горами", как сказало армянское радио. Что нас ждет за краем последней ступени? Шаг вперед, к пропасти или поворот в обратную сторону? Сколько мы будем находиться в застое? О котором начинают в открытую говорить на улицах городов Советского Союза. Кто пытается заявить в прессе о недостатках в построении коммунистического общества, того объявляют диссидентом и врагом советского народа. Однако, стоило бы партии и правительству прислушаться к мнению рядовых граждан, чтобы сделать некоторые выводы из своих ошибок. Только так можно будет построить общество пригодное для всех. Перелистывая газеты и журналы, я не заметил, как на улице наступили сумерки и в фойе гостиницы включили свет огромных хрустальных люстр. Прикрывая глаза ладонью от внезапно загоревшегося света, я посмотрел на часы. Прошло уже больше часа, как ушла Людмила, но ее появления не было видно издалека.
  - Что-то ваша супруга задерживается. - напомнила мне, дежурная гостиницы. - Пора ей давно приехать.
  - Она первый день в городе Москве. - как бы оправдываясь, ответил я. - Может быть, она заблудилась?
  - Такую красивую жену, в Москве, одну опасно отпускать. - с опозданием, подсказала дежурная гостиницы. - В нашем городе всякое случается. Тем более она без паспорта. Ее могут украсть, изнасиловать, убить...
   Мне надоело выслушивать страшные предсказания дамы и без того не по себе от задержки Людмилы. Я поднялся из-за столика и вышел на улицу. На улице было не по-летнему прохладно. Людмила одета легко. На ней всего лишь ситцевое платье. Ни дай бог еще простынет. Может простудить нашего ребенка.
   От гостиницы "Ленинградская" до площади трех вокзалов все хорошо просматривалось. Но вечерние сумерки лишали возможности отчетливо определять силуэты людей, которые сливались в единую серую массу снующую в разные стороны. Только светофоры на больших перекрестках, на какое-то время, притормаживали поток мелькающих машин и спешащих пешеходов. Но среди этого потока людей моей жены нет. Я простоял около часа на улице, ожидая появление свое жены. Но ее все не было. Слабое беспокойство перерастало в большую тревогу. С ней действительно могло произойти любое несчастье в городе Москва.
  "Куда она могла деться?" - думал я. - "Всего надо в метро сесть на одной станции. Выйти на другой. Взять документы и вернуться обратно тем же путем. Нет никаких трудностей. Может быть, это она свалилась с эскалатора и ее отвезли в больницу? Звонить в больницу или искать ее где-то, бесполезно. Если она поте-ряла дар речи, то ее практически, невозможно отыскать. У нее нет документов. Если она умеет общаться с людьми, то тогда тем более бесполезно ее искать. Тогда она сама найдется. Знает где меня искать."
   Слегка продрогнув на свежем воздухе, я вернулся в фойе гостиницы. Дежурная занималась своими жильцами гостиницы, объясняя им условия пребывания в гостинице. Я сел обратно на свое место за столик. Остался ждать возвращения пропавшей супруги. Разглядывая впустую страницы газет и журналов. Я старался придать себе вид человека увлеченного прессой. Мне никак не хотелось перетирать косточки своей семьи, с дамой, сидящей за барьером дежурной по гостинице. Даже без ее злободневных замечаний, я не находил себе душевного равновесия. Постоянно украдкой поглядывал сквозь огромные стекла гостиницы на две темные улицы, которые слева и справа обтекали гостиницу, соединялись под железнодорожным мостом и выплескивались на огромную "Комсомольскую площадь", которая связывала между собой Ярославский, Ленинградский и Казанский вокзалы. Я смотрел в ту сторону и вспомнил одну свою московскую прогулку, которую мне устроил мой бывший однополчанин, в первые дни пребывания в Москве. Благодаря другу я сделал себе свое первое открытие города Москва. Он мне бесплатно показал Москву.
   Когда я служил в армии в городе Батуми. Командиром дивизии был генерал Медведев. Замполитом в моей части и моим непосредственным командиром был полковник Карпухин, который стал впоследствии командиром политотдела дивизии. Все солдаты, которые обслуживали высший состав командования, в том числе и художник-оформитель, входили тут в роту управления части. В этой роте управления был личный водитель командира дивизии - старшина Борис Москвин. Мы всей ротой управления дружили с первого дня службы. Там были и мои земляки, которых было много. Нет смысла их перечислять, так как разговор о московских прогулках, которые были у меня во время моего первого пребывания в гигантский город Москва. Так вот, находясь в Москве, я вспомнил, что мой друг Борис Москвин, работает таксистом во втором таксопарке на Таганке. Выбрал я свободное от работы в цирке время и поехал туда в таксопарк на Таганку. С большим трудом, где-то под мостом, я отыскал большой таксопарк. Где каждую минуту мелькали такси.
  - Вы знаете сколько у нас Москвиных? - поинтересовался, строгий диспетчер таксопарка и не получив от меня ответа, сказал сам. - Наверно много! Я не буду бесплатно искать вашего друга. Даже за деньги не буду искать. У вас все равно нет столько денег, а у меня нет столько времени, чтобы искать вашего друга.
   От диспетчера несло таким перегаром, что я словно пьяный вышел из таксопарка. Едва не угодил под колеса проходящего такси, когда поднимался от моста в сторону площади на Таганке. Таксист успел не сбить.
  - Ты, что, слепой что ли?! - заорал на меня таксист, выскакивая из своей машины, тут же осекся. - Братан! Сашек! Какая встреча! Я рад тебя видеть! Откуда ты? Ну, это же я, Борис Москвин. Ты что тут болтаешься?
  - Здравствуй, Боря! - растерянно, ответил я. - Вот, к тебе в таксопарк ходил. Тебя там искал. Рад встречи.
  - Ну, садись в машину. - пригласил Москвин Борис. - Я смену закончил. Сейчас я покажу тебе нашу Москву.
  - Нет! Спасибо! - стал отказываться я. - Такое удовольствие нам с тобой не по карману. Не надо тратиться.
  - Да, ты, что?! - удивленно, воскликнул Москвин Борис. - Я не собираюсь тратить деньги. У тебя есть с собой чемодан? В прочим, я могу его взять у диспетчера. Этот алкоголик всегда с чемоданом всюду ездит.
   Мы заехали в таксопарк, в который меня только что не хотели впускать. Москвин Борис сдал машину сменщику. Поговорил с ним. Затем мы направились в кабинет диспетчера, который выдавал путевые листы на машины водителям. Шлепая огромными печатями и штампами, куда попало, на длинные путевые листы.
  - Егорыч! Ты, что меня совсем не признаешь? - спросил Москвин Борис, сильно захмелевшего диспетчера.
  - Ах! Так это тебя зовут Борис Москвин? - удивленно, спросил Егорыч. - Минуточку. За это нам надо выпить.
  - Нет, спасибо, Егорыч! - отказался Борис Москвин. - Сейчас некогда. Я сегодня твой чемодан прихвачу.
   Егорыч кивнул головой и продолжил ставить штампы с печатями. Москвин Борис вытащил из-под стола замусоленный чемодан. Сели в машину сменщика, который ждал нас у ворот проходной. Через несколько минут мы были на "Комсомольской площади" у Ленинградского вокзала. Где нас там высадил сменщик.
  - У меня к тебе просьба. - сказал Москвин Борис, когда мы остались одни. - Притворись глухонемым и что-бы не произошло удивительного рядом с тобой, только слушай, но ничего мне не говори. Ты меня понял?
   Я показал Москвину Борису пальцем крест на своих губах. Больше не произнес ни единого слова. Москвин Борис засмеялся моим жестам. Мы направились к платформе Ленинградского вокзала, куда в это время прибывал скорый поезд "Ленинград-Москва". Смешавшись с толпой прибывших московских гостей. Москвин Борис, неожиданно, ринулся обратно с чемоданом на привокзальную площадь в толпе гостей.
  - Такси! Такси! - закричал Москвин Борис во всю глотку, размахивая своим чемоданом у носа автомобилей.
  - Вам куда надо? - спросил лихой извозчик железной телеги, затормозив прямо у чемодана моего друга.
  - Ярославский вокзал! - запыхавшись, ответил Москвин Борис, не дождавшись ответа, сел в машину, затаскивая меня следом за собой. - Мы первый раз в столице, расскажите нам что-то хорошее о городе Москва.
   Я чуть было не проболтался, ведь Ярославский вокзал был рядом, всего сто метров от нас. Просто его не видно от стоянки такси. Мы же поехали в сторону гостиницы "Ленинградская". Это совершенно в противоположную сторону. Трюк был прост и ясен для всех. Москвин Борис схитрил, также как его коллега по такси. Мы поехали вкруговую по Садовому кольцу. Москвин Борис указывал пальцем на интересные места и здания в пути следования. Спрашивал у водителя, что такое. Водитель такси, как заправский шарлатан и экскурсовод, с интересом рассказывал нам о достопримечательностях столицы. Когда счетчик такси показывал за отметку десяти рублей, мы были у Ярославского вокзала, откуда не видно Ленинградский вокзал.
  - Это Ярославский вокзал. - сказал Москвин Борис, выталкивая меня из такси. - Ленинградский вокзал чуть дальше. Казанский вокзал через площадь. Вот тебе пятьдесят копеек за экскурсию по Садовому кольцу. Вот мое удостоверение контролера столичного такси. Больше мне не попадайся. Сниму тебя с маршрута.
   Таксист с досады хлопнул дверцей. Мы пошли в сторону метро. К нашему "экскурсоводу" тут же подбежала солидная дама с двумя чемоданами. С просьбой отвезти ее к Ленинградскому вокзалу. Таксист пригласил ее сесть и развернулся в обратную сторону по кругу Садового кольца к Ленинградскому вокзалу.
  - Он ее сейчас обдерет, как липку. - сказал Москвин Борис, провожая взглядом такси. - Они обнаглели окончательно. Обманываю наших гостей постоянно. Если б я был без тебя, то штрафанул бы его на сотню. Поэтому у нас чемодан имеется у Егорыч. Мы учим таких прохиндеев такси. Постоянно в таксопарки города поступают жалобы от гостей на вот такие трюки таксистов. Поэтому власти города создали управление по контролю за работой таксистов по всей столице. Надо как-то пресекать подобных халтурщиков такси.
  - Боря, большое спасибо тебе за экскурсию. Но ты, ведь, сам так тоже халтуришь? - поинтересовался я.
  - Ну, бывает такое. - откровенно, признался Москвин Борис. - Крутиться как-то надо. Но, в приделах нормы!
   Я ни стал уточнять норму жульничества таксистов. Мы пошли с ним в пивной бар, где просидели за кружкой пива пару часов. Вспоминая прекрасные дни нашей службы на берегу Черного моря в городе Батуми.
  - Саша! Ты извини меня за долгое опоздание. - прервал мои размышления, голос Людмилы. - Я виновата.
  - Ты где столько времени болталась? - строго, спросил я, Людмилу. - Я ведь переживал за тебя и ребенка.
  - Я быстро приехала на метро до Курского вокзала. - стала оправдываться Людмила. - Взяла документы. Опять спустилась в метро. Села на поезд и поехала. Слушала, когда объявят Ленинградский вокзал. Поезд мчался. Время мелькало. Названия станций часто повторялись. Однако станцию метро "Ленинградский вокзал" диктор почему-то не объявлял. Когда я заметила по часам, что катаюсь в поезде метро ни один час, я вышла из поезда и спросила милиционера, как мне можно добраться до Ленинградского вокзала. Он сказал мне, что надо выйти на станции метро "Комсомольская площадь" и подняться из метро к Ленинградскому вокзалу. От метро я сразу и пришла от Ленинградского вокзала к гостинице "Ленинградская".
  - Так сколько же витков ты сделал сегодня по кольцевому метро? - спросил я, Людмилу, умирая от смеха.
  - Я не знаю! - удивленно, ответила Людмила, начиная смеяться над своей глупостью. - Много! Очень, много!
  - По времени, разов семь! - смеясь за своей стойкой, уточнила дежурная по гостинице. - Как до Ленинграда!
   Разместили нас в гостинице "Ленинградская" со всеми удобствами. Мы никуда не пошли гулять. Так как день весь пропал на прогулки Людмилы в метро. За время ее поездок можно было побывать во всех уголках столицы. Даже сходить в театр или в кино. Но зато теперь Людмила на всю жизнь запомнила многочасовую прогулку по Кольцевой линии московского метро. Так будет ей что вспоминать и рассказывать детям. Когда мы хорошо выспались в гостинице "Ленинградская", то решили начать свою прогулку в Москве с проспекта "Калинин", который в народе называют "Новый Арбат". Проспект "Калинина" тогда был самый новый проспект. Я бывал раньше на проспекте "Калинина" и решил показать его Людмиле. Там было много магазинов и культурных центров.
  - Давай мы тут сходим в начале в хорошую парикмахерскую. - предложил я, Людмиле. - В "Салон красоты".
  - Пошли! - согласилась Людмила. - За всю свою жизнь я еще ни разу не была в парикмахерских. Дома мы, постоянно, с подругами и сестрами, там сами себе делали различные модные прически. Хотя бы раз схожу.
   Возле кинотеатра "Октябрь", в самом центре проспекта "Калинина", находился "Салон красоты". Прямо из фойе салона вели две двери в зеркальные залы. Одна дверь в мужской зал. Другая дверь в женский зал. Мы договорились встретиться в фойе. Разошлись с Людмилой по мужскому и женскому зеркальным залам.
  - Вам какую хочется прическу сделать? - спросила меня, милая дама, трогая мои пышные волосы до плеч.
  - Доверяю прическу на ваше усмотрение. - ответил я, так как совсем никакие названия причесок я не знал.
   Дама ухмыльнулась лукаво, представляя прическу века, которую она сейчас сделает с моими огромными волосами. Дама укутала меня до подбородка в простынь, как пеленают младенцев, чтобы они не выпрыгнули раньше времени из своей колыбели. Затем, дама на своей руке испытала температуру воды из душа и засунув мою голову в огромное корыто, она стала стирать мои волосы до тех пор, пока я не сделал попытку выпрыгнуть из кресла. Лишь неизвестное мне пространство за пределами простыни и сильные руки парикмахерши, удержали меня в кресле. Мне нужно было еще малость отдышаться, чтобы вновь прийти в себя.
   После стирки моих волос, дама стала накручивать мои волосы на какие-то палки и резинки, от которых исходил неизвестный мне специфический запах. Когда моя голова была обвешана неизвестными мне доселе предметами, которых было больше моих волос, дама натянула мне на голову пластиковый колпак. Возможно, это к тому, чтобы я не чувствовал себя космонавтом, дама подняла выше моих глаз зеркало. Я сразу подумал, что лучше бы она этого не делала, так как на месте зеркала висел прейскурант цен обслуживания в "Салоне красоты". У меня волосы на голове с предметами поднялись дыбом. В моем сознании не вмещались цены и названия услуг, которые предстояло испытать мне на своей голове и в своем кошельке. Единственное, что меня слегка успокаивало, так это то, что у нас с женой могли быть равные цены за услуги. Ведь по длине волос мы были равные. Но дорогих пеленок нашему будущему наследнику не видать. Хорошо, что "Союзгосцирк" взял на себя плату нашего проживания в гостинице "Ленинградская".
   Я представлял сцены семейной трагедии после "Салона красоты". В этот момент под колпаком что-то шумело и грелось. По моему лицу стекали соленые струйки пота, слез и каких-то химических реактивов. Возможно, это плакали мои деньги из похудевшего кошелька? Продолжалось так неопределенное время. Часы на моих руках были укутаны в простыню, а перед глазами, кроме прейскуранта цен, больше ничего не видно. Повернуть голову и посмотреть на часы в стороне, я не имел никакой возможности. Я мог обжечь себе лицо, так как голова уже начинала издавать запахи смоленых волос. Я начинал паниковать. В голову лезли всякие дурные мысли, что я могу лишиться скальпа и какая-то модница, после моей смерти, будет носить свой парик из моих волос, если они еще не обгорят окончательно под этим пластиковым колпаком.
   Когда вернулась дама обслуживающая меня, я смирился со своей участью и не имел способности как-то мыслить реальным положением происходящих процессов на моей голове и вообще вокруг меня. В это время дама подняла колпак. Надежда к жизни тронула мое перепуганное до смерти сознание. Моя голова почувствовала приток свежих мыслей и воздуха, которых ей не хватало в трагическое время моего бытия. Мне предстояло вытерпеть мгновение мук, по сравнению с тем, что я пережил под колпаком. Дальше меня ждала радостная встреча с любимой женой, с которой меня уже едва не разлучили под этим колпаком. "Терпение и труд, все перетрут." - говорила мне мама, пожалуй, в этом она была права к данному случаю.
   Освободив остаток моих волос от посторонних предметов, дама расчесала бывшие мои волосы, побрызгала на волосы, очень, дорогими духами. Подбрила мои бакенбарды и опустила зеркало прямо к моему лицу. Лучше бы она этого не делала. В зеркале появилось изображение того, из кого на Кавказе делают шашлык. Но только из того, кто смотрел на меня из зеркала, едва ли стали делать шашлык. Так как от него исходил отвратительный запах смеси духов и химии. Легче было умереть с голоду, чем употребить в шашлык мясо этого вонючего барана, который выбрался из колпака и должен был расплачиваться за эти услуги.
  - С вас двадцать пять рублей и тринадцать копеек. - довольная своим мастерством, объявила дама, приговор мне и моему кошельку. - Может быть, вас еще надо тщательно побрить и сделать легкий массаж лица?
  - Нет! Нет! Что вы! - всполошился я, боясь остаться без денег. - Все было хорошо! Спасибо за прическу!
   Я положил на стол дрожащими руками двадцать пять рублей и пятьдесят копеек. Не дождавшись принадлежавшей мне сдачи, я выскочил в фойе "Салона красоты", где предстояла долгожданная встреча с моей любимой женой. С которой я уже, почти, потерял надежду встретиться, во время косметических процедур.
   В фойе Людмилы не было. Только какая-то размалеванная дура строила мне свои глазки. Возможно, что она ждала своего рогатого мужа, который, как я, сидел под колпаком в зеркальном зале. Прошло минут десять. Моя жена все также не появлялась из женского зала. В то время как размалеванная дура, с черно-фиолетовыми волосами, настойчиво продолжала строить мне свои намазанные глазки. Моему терпению подошел конец. Решил выйти на свежий воздух, чтобы прийти в себя после посещения "Салона красоты".
  - Саша! Ты что, меня не узнал? - спросила меня, размалеванная кукла, когда я открыл дверь на улицу.
  - Ой! Боже! - в ужасе, вскрикнул я и рухнул в фойе на ступени. - Неужели это ты, моя любимая Людмила?
   Людмила помогла мне встать со ступеней. Мы поспешили покинуть фойе "Салона красоты", чтобы не позорить себя и мастеров, которые выскочили в своих нарядах из обоих зеркальных залов на мой дикий крики. Пару кварталов мы прошли с Людмилой, не проронив ни слова. Нам нужно было прийти в себя, после такого потрясения. Кроме всего, на нас показывали посторонние люди и хихикали. Удалившись в безопасное место от "Салона красоты", я повел Людмилу в ближайший двор. Надо было что-то делать с собой.
  - Если мы не примем естественный вид, - серьезно, сказал я, растерявшейся жене, - то нас не пустят в гостиницу "Ленинградская" или, чего доброго, отправят в местную психушку. Надо купить мыло и полотенце.
   В ближайшем магазине мы купили необходимый товар. Стали ходить по старым улицам Москвы, пока нашли во дворе заброшенных зданий ржавый кран из которого, возможно, не первый год текла вода, так как вокруг рос бурьян с человеческий рост и всюду прыгали жирные лягушки. Мы там стали тщательно мыть друг другу головы. Разноцветными ручьями стекала с наших голов вода, которая отравляла окружающую среду и пропадала в развалинах старых домов, которые не сносили здесь в течении многих десятилетий.
  - Молодые люди! Вы что тут делаете? - спросил нас, подошедший милиционер. - Покажите ваши паспорта.
  - Да, вот, приводим себя в нормальный вид, после "Салона красоты". - ответил я, показывая милиционеру наши паспорта. - Мы боимся, что нас в таком виде не пустят жить в гостиницу. Надо нам как-то отмыться.
  - Вы в этом правы. - разглядывая наши паспорта, согласился милиционер. - Вас не узнать. Отмывайтесь.
   Милиционер вернул нам паспорта, отдал честь, посмеиваясь, отошел в сторону. Ждал, когда мы отмоемся, чтобы нас не тревожили другие городские службы и просто проходящие люди. Отмывшись от краски, расчесавшись, как следует, мы поблагодарили милиционера за охрану и отправились дальше с похудевшими кошельками осматривать исторические места Москвы, которую мы толком не смогли посмотреть. Где-то к вечеру. Окончательно уставшие. Мы оказались, случайно, на Таганке у кинотеатра "Прогресс". Наши желудки требовали пищи, а тело и душа отдыха. До гостиницы "Ленинградская" было далеко, но нам не очень-то хотелось туда. Просто, надо было передохнуть и после двигаться дальше на прогулку.
  - Пойдем, посмотрим кино! - предложил я, Людмиле. - Фильм тут, почти, про нас - "Обманутые обманщики".
   Людмила согласилась. Мы купили билеты на ближайший час. До начала фильма около часа. Мы пошли в соседнее кафе. Купили мы там по два стакана какао с молоком и огромные куски торта "Прага". Торт и какао были настолько вкусные, что мы все до капельки съели. К этому времени уже стали впускать в кинотеатр. Мы пошли на свои места, развалившись в деревянных креслах ни столько к просмотру фильма, сколько к отдыху своего тела и души. Зал был полупустой от зрителей. Вероятно, что в нем находились такие же бродячие гости города Москва, которые заглянули сюда на временный отдых. У каждого зрителя в руках было мороженое, которое они звучно и с наслаждением облизывали. Мы тоже не остались в стороне. Несмотря на вкусные торт с какао, занявшие пространство в наших желудках, мы купили на палочках эскимо в шоколаде и в темпе дружно поедали его, боясь быть испачканными сладким московским морожен?ным.
  - Людмила и Александр Черевковы! Пожалуйста! Пройдите к выходу! - услышали мы, свою фамилию, в самый разгар этого смешного фильма, когда зрители покатывались от смеха. - Вас ждут в фойе кинотеатра.
  - Кто бы нас тут мог знать? - удивился я. - Лишь друзья из цирка, но они не знают, что мы оба здесь в кино.
   В фойе нас встретили работники кинотеатра и милиционер. Они строго посмотрели на нас, как на воров.
  - Назовите свои имена, фамилию, год рождения и причину прибытия в город Москва. - спросил милиционер.
   Когда мы рассказали о себе все, что можно было изложить в короткой форме, милиционер протянул нам прямо в руки наши паспорта, которые милиционер до этого момента держал в своем кожаном планшете.
  - Получите свои паспорта и больше не теряйте. - сказал милиционер. - Вы пропадете без паспортов в Москве. Тут на своих паспортах вы оба смотритесь намного лучше, чем сейчас с этими дурацкими прическами.
   Мы ни стали рассказывать о своих похождениях в "Салон красоты", просто поблагодарили милиционера за свои паспорта и обескураженные пошли на улицу. Нам было не до кинофильма. Надо в гостиницу идти.
  - Я же тебе говорила, что паспорта в Москве воруют. - напомнила Людмила. - Ты мне тогда не поверил.
  - Но ты сама слышала, как сказал милиционер, что мы без паспортов в Москве пропадем. - оправдался я.
  - Ладно! Не будем спорить. - примирилась Людмила. - Мы оба правы. Поедем в гостиницу. Я сильно устала. Нам завтра ехать домой. Надо дать твоей маме телеграмму, что мы выезжаем поездом Москва-Баку.
  - Люда! Зачем будем трястись с тобой двое суток в поезде. - вдруг, предложил я. - Давай сдадим билеты на поезд и полетим ближайшим самолетом в город Орджоникидзе. Через два-три часа будем в городе Беслане. Иначе нам не придется сутки трястись в вагоне поезда. Соглашайся! Пока я не передумал о полете.
  - Летим! - согласилась Людмила, воодушевленная предстоящей переменой. - Только вначале мы разберемся с билетами, после откажемся от гостиницы "Ленинградская". Тут на улице мне не хочется ночевать.
   С ближайшего метро мы отправились на Курский вокзал, где в кассе аэрофлота узнали о наличии билетов на самолет до города Орджоникидзе. Сдали свои билеты на поезд и купили билеты на самолет, вылет которого намечался из аэропорта "Внуково" в шесть часов утра. Нам еще можно было немного отдыхать в гостинице. Мы тут же забрали свои вещи из багажного аппарата и отправились в гостиницу "Ленинградская", чтобы отдыхать перед отлетом и объявить в гостинице о нашем скором отъезде из города Москва.
  - Людмила! Самолет у нас в шесть часов утра. - предложил я новый вариант на наше убытие из Москвы. - Регистрация на самолет за час. Ехать автобусом в аэропорт "Внуково" тоже час. В двенадцать часов ночи всякое движение по Москве прекращается. Мы не успеем на самолет. Давай сейчас в гостинице мы объявим о своем отъезде и поедем в городской аэровокзал. Там мы зарегистрируем свои билеты на наш самолет. Нас в назначенное время отвезут на автобусе прямо к нашему самолету. Будет полный комфорт.
  - Какой ты у меня сегодня самый умный! - радостно, воскликнула Людмила. - Откуда только ты это знаешь?
  - Из рекламы над кассой аэрофлота в Курском вокзале. - ответил я. - Ты под рекламой стояла, а я ее читал.
  - Понятно! - обиженно, сказала жена. - Я думала, что ты все время смотришь на меня, а ты, оказывается, девочек на рекламе аэрофлота рассматривал. Все вы такие, мужчины, изменщики. Вам нельзя доверять.
  - Там не было никаких девочек! - возмутился я. - Только лишь надпись услуг аэрофлота по городу Москва.
  - Я просто пошутила! - целуя меня в щеку, засмеялась Людмила. - Лишь хотела тебя испытать на верность..
   Мы больше ни стали обсуждать эту тему. Людмила осталась на улице с сумками, а я пошел во внутрь гостиницы "Ленинградская", чтобы объявить администратору об нашем срочном отъезде из города Москва.
  - Что-то вы опять без своей жены? - заметила знакомая дежурная гостиницы, которая заступила на смену.
  - Отправил ее багажом к себе домой, чтобы она больше не терялась. - ответил я. - Сам улетаю самолетом.
   Присутствующие посмеялись над моей шуткой. Я получил открепительный корешок квитанции о нашем отъезде из гостиницы "Ленинградская". Попрощавшись, вышел на улицу к жене, которая стояла на остановке маршрутного автобуса. Маршрутный автобус от гостиницы "Ленинградская" до городского аэровокзала отправляется каждый час. Пришлось подождать немного времени, чтобы сесть в очередной автобус. Несмотря на полночь, аэровокзал кишел народом. Нам негде было стоять, ни то, чтобы сесть. Каждый стоящий караулил себе место убывающих в новый рейс пассажиров. Мы с Людмилой простояли около часа, пока одна семейка дружно поднялась к выходу на автобус. Я тут же шлепнулся на место выпавшее на нашу семью. Людмила распласталась рядом, вытянув уставшие ноги. Толпа стоявших у кресла людей с завистью смотрела на наш успех в приобретении места отдыха. Людмила удобно устроилась в кресле, положила голову на наши сумки и в ту же минуту уснула. Я пристроился с другой стороны наших сумок. Стал дремать, изредка поглядывая на светящееся табло с расписанием регистрации самолетов во все направления нашей огромной страны, Советского Союза, далее, во все столицы разных зарубежных стран мира.
   Полоса на табло с расписанием регистрации нашего самолета находилась в самой верхней точке. Медленно сползала вниз, уступая место регистрации новым самолетам пожелавшим вылетать из Москвы. Тем временем, народу в городском аэровокзале ничуть не убывало. Люди всех возрастов стояли в проходах, в муках ожидая регистрации своего самолета и места отдыха. Мы тоже ждали своего часа регистрации. Наконец-то и наша полоса расписания регистрации самолета достигла своей последней отметки. Я пошел в очередь регистрации билетов, издали следя за своими вещами и за спящей женой. Когда до стойки регистрации оставалось четыре человека, я поднял с места Людмилу, чтобы вместе регистрироваться.
  - А! Что? Нам пора? Мы прилетели? - растерянно озираясь, спросила Людмила, с опухшим ото сна лицом.
  - Уже прилетели! - смеясь, ответил я. - Скоро посадка самолета в городе Беслан, а ты все спишь в Москве.
   Я взял наши сумки с кресла. На это место тут же шлепнулась очередная семья, едва не стерли с лица земли мою жену. Я поддержал налету сонную Людмилу. Повел ее следом за собой в очередь к стойке регистрации билетов на самолет. Вся очередь медленно сократилась до размеров семьи. Мы отдали билеты. Освободившись от своих вещей, мы с Людмилой пошли в буфет перекусить перед посадкой в автобус. В буфете была бесконечная очередь. Мы решили довольствоваться последней бутылкой лимонада из автомата и трехкопеечными пирожками с картошкой, которые продавала дама из лотка. Возле лотка и автомата тоже была очередь, но разделившись на две очереди, мы с женой сократили время ожидания и уже перед самой посадкой в автобус, купили десяток пирожков с картошкой и бутылку лимонада, которых явно не хватало на нашу семью. Но у нас в кармане было мало денег, а стоимость билета за проезд в автобусе нам была неизвестна. Мы экономили. Ведь нам предстояло добираться автобусом из аэропорта в город Беслан.
   Огромный туристический автобус был заполнен пассажирами и вырулил от стоянки городского аэровокзала. Выбравшись на широкую улицу, автобус медленно поехал по сонным улицам Москвы. Я посмотрел на часы, не было пяти часов утра. Первые звездочки только начинали покидать темное небе над столицей. Сонные светофоры лениво переключали свои фонари на перекрестках улиц и проспектов, пропуская редкий транспорт на зеленый свет. Автобус знал свое место и не опережал события, терпеливо ожидая зеленый свет светофора на перекрестках улиц, лишь загорался зеленый свет, автобус устремлялся вперед. За городом автобус набрал скорость, наверстывая упущенное время у светофоров столицы. Лента дороги в аэропорт "Внуково" была на редкость свободной. Водитель нажимал на скорость, а кондуктор на наши тощие карманы, которые похудели в автобусе на один трояк. Отчего у нас могли быть проблемы в пути. У ворот въезда на поле аэродрома часовой офицер проверил документы водителя. Автобус медленно поехал за дежурной машиной аэродрома, которая показала нам дорогу на стоянку нашего самолета. Автобус осторожно развернулся у трапа белокрылого лайнера. Мы не спеша стали выходить из автобуса на бетонную площадку у трапа самолета. Все пассажиры самолета выстроились в один ряд. Никто не суетился. Каждый знал, что без него самолет не улетит. Мы по очереди шли по бело-голубому трапу наверх, предъявляя бортпроводнице на контроль свои билеты на самолет и паспорта. Когда все расселись на свои места и пристегнулись ремнями, самолет разогнался по бетонному полю и взлетел в небо, которое приняло нас.
  
   13.Последняя свадьба.
   Самолет стал быстро набирать высоту. Сразу сильно увеличились нагрузки на весь организм человека.
  - Ой! У меня уже уши заложило. - шептала Людмила, мне на ухо. - Ой! Я сейчас скоро описаюсь. Не могу!
  - Набери в рот воздуха. - стал учить я жену, как избавляться от нагрузок. - Закрой нос пальцами. Подуй с закрытым ртом и носом. Давление в ушах сразу упадет. Насчет писать, то тут тебе придется потерпеть, подождать набора высоты самолетом. После чего ты пойдешь писать в туалет, который находится в хвосте.
  - В самолете туалет имеется? - удивленно, спросила Людмила, словно сделала какое-то открытие для себя.
  - Ну, ты прямо, как из каменного века прибыла! - возмутился я. - Что же по-твоему, в горшок всем ходить?!
  - Откуда мне все это знать. - обиделась Людмила. - Я кроме города Пермь и пермской области, дальше нигде не была. Да и то, передвигалась лишь по земле и по воде. Самолеты видела только когда летят в небе.
  - Не волнуйся! - успокоил я, Людмилу. - Со мной побываешь всюду. Будешь знать многое. Все наверстаем.
   С подъемом высоты самолетом, стюардесса предложила всем расслабиться, отстегнуть ремни и занять удобную позу. Людмила тут же, не дожидаясь пока я встану, перелезла от иллюминатора через меня в проход между креслами и помчалась в сторону туалета, в конец самолета, где уже стояли такие же дамы, которым было невтерпеж. Мужчины терпеливо ерзали на своих местах, пропуская в туалет дам впереди себя.
  - Можно поесть и попить. - облегченно вздыхая, сказала Людмила, садясь на свое место у иллюминатора.
  - Скоро будет тебе попить и поесть. - напомнил я. - Сейчас стюардесса принесет нам завтрак и что-то пить.
  - Товарищи пассажиры! - прозвучал голос стюардессы, в репродукторе салона самолета. - Сейчас, вам предложат конфеты и прохладительные напитки. Через час, после отдыха, подадут к столу легкий завтрак.
  - Ух, ты! Как хорошо! - почти по-детски, взвизгнула Людмила. - Обед нам в самолете тоже будут подавать?!
  - Ага! Вам еще ужин надо в самолет подавать и подушку. - подколола Людмилу, дама с переднего кресла.
  - Через два часа все пассажиры будут обедать дома. - напомнил мужчина, сидящий в другом ряду кресел.
   Людмила больше не задавала глупых вопросов, чтобы не позорить свою семью. Когда стюардесса принесла напитки и конфеты-леденцы, Людмила, словно ребенок, набрала конфет в обе руки и набив конфетами рот, сосала их до самого завтрака. Только когда стюардесса стала на тележке развозить легкий завтрак, Людмила спрятала конфеты в свой карман, чтобы освободить рот к приему пищи. Завтрак Людмилы, действительно, оказался очень легким. Вполне понятно, что беременной женщине на двоих было мало еды.
  - Нас двое. - сказала Людмила, показывая на свой живот. - Нам, сейчас, надо кушать за двоих. Поделись.
   Людмила бесцеремонно забрала у меня поднос с продуктами. Стала есть то, что там осталось. После двойного легкого завтрака Людмила уткнулась в стекло иллюминатора и разглядывала небо до тех пор, пока стюардесса в репродуктор объявила, что мы скоро идем на посадку в аэропорт Орджоникидзе. Людмила сразу пристегнулась ремнем. Вцепившись обеими руками за кресло, ждала посадку на полосу аэродрома. Самолет совершил мягкую посадку в аэропорту города Орджоникидзе. Дождавшись остановки самолета, Людмила отстегнула ремень, опять уставилась в иллюминатор, разглядывая площадку у здания аэропорта.
  - Какой аэропорт маленький, как игрушка. - удивленно, сказала Людмила, разглядывая здание аэропорта.
  - Так и столица у нас тоже совсем маленькая. - заметила пожилая дама. - Зачем нам большой аэропорт?
   Разминая отекшие кости, пассажиры поднимались с мест и направлялись к выходу из самолета. Я тоже поспешил встать с места, так как Людмила шептала мне на ухо, что после завтрака ей сильно хочется в туалет. Раздвигая вправо и влево своих попутчиков в самолете, Людмила извинялась и напоминала, что беременной женщине нужно уступить место к выходу. Когда я вышел из самолета, то Людмилы нигде не было. Я не переживал за нее. Это не город Москва, где всех и все теряют. Тут я знал каждый камешек на земле Северной Осетии, так как за долгие годы жизни в этих краях, исходил все пешком. В аэропорту меня стали встречать знакомые люди и поздравлять со свадьбой. Беслан такой маленький город, что все и все знают. Тем более что аэропорт Северной Осетии находится не в столице, городе Орджоникидзе, а в городе Беслан. Так как город Беслан расположен на равнине, а город Орджоникидзе в долине гор.
   Дождавшись Людмилу, я забрал в багажном отделении наши сумки. Мы пошли к автобусной остановке. Большая часть прилетевших с нами пассажиров отправлялись в город Орджоникидзе в огромном автобусе. Нам с Людмилой надо было ехать в город Беслан на маленьком автобусе, который не пришел. Мы отошли в сторону, в тень дерева, чтобы тут до прибытия нашего автобуса не мешать отбывающим пассажирам.
  - Саша! Покажи мне, в какой стороне находятся, город Орджоникидзе и город Беслан. - спросила Людмила.
  - Вон! В дали, видишь круглую гору. - стал я, объяснять жене. - Это по величине третья вершина Кавказа, гора Казбек. У подножия этой горы, в долине, находится столица Северной Осетии, город Орджоникидзе. Отсюда двадцать пять километров. Вправо от нас, за деревьями видно дома, там находится город Беслан.
  - Так туда можно пешком дойти? - удивленно, спросила Людмила. - Это же так близко от вашего аэропорта!
  - Всего девять километров до окраины города Беслан. - ответил я. - Но, в твоем положении, нам надо ехать.
   В это время к стоянке автобуса вырулил "ПАЗ", поднимая клубы пыли, все ринулись к автобусу. Пропуская дам впереди себя, мужчины вошли последними. Я сел рядом с Людмилой. В автобусе было много свободного места и я положил наши сумки в самой середине прохода между рядов. Ближе к нашим местам.
  - С вас будет один рубль. - объявила контролер. - Семьдесят копеек за билет и тридцать копеек за багаж.
   Я открыл свой портмоне, но там было совершенно пусто. Мне пришлось проверять все карманы. Нашел всего пятнадцать копеек. Людмила тоже стала проверять свои карманы, но денег у нас больше не было.
  - Как же тогда ездили в Москве? - удивленно, спросила контролер. - Если у вас, совсем нет денег на проезд!
  - В Москве у нас деньги были. - ответил я, контролерше. - Но, вот куда делись деньги, знает только Москва. Вы нас извините, можете забрать наши документы, когда приеду домой, то деньги сразу вам отдам. Знаю вашу автобазу, она находится на трассе. Деньги сразу внесу в кассу вашей автобазы. Другого выхода нет.
  - Слушай, дорогой, ты в Северную Осетию приехал, к себе домой. - зашумели осетины. - Это тебе не город Москва. Какие тут могут быть деньги? Ты так езжай, мы за тебя и за твою красавицу жену проезд оплатим.
   Осетины стали доставать из карманов деньги и предлагать контролеру оплату за наш проезд до города.
  - Э-э-э! Зачем так делать! - возмутился водитель автобуса. - Уберите свои деньги. Тут я хозяин! Эта пара у меня в гостях. Я буду платить за их проезд. Пусть только они меня не забывают, пригласить на свою свадьбу, которая будет в следующую субботу. Я здесь, сейчас, правильно говорю? Мария, это твоя мама будет?
  - Если в городе Беслан люди знают раньше, чем молодые в городе Москве, - удивленно, объявил я, - то мы приглашаем всех на свою свадьбу. Вы, все, наши гости на свадьбе! Приходите к нам в объявленное время!
  - Молодец! Настоящий джигит! - радостно, воскликнули осетины. - Мы, обязательно, все придем на свадьбу.
   Салон автобуса наполнился осетинскими свадебными песнями и шутками, словно в автобусе началась наша последняя свадьба, которая должна состоятся в доме моей мамы в городе Беслан. Пассажиры автобуса поздравляли нас с созданием семьи. Шутили насчет будущих детей. Прямо с автобусной площадки у железнодорожного вокзала, осетины купили нам цветы и помогли донести наши сумки до подъезда нашего дома. Там весь дом высыпал нас встречать. Можно было подумать, что мы известные люди города Беслан.
  - Сынок! Мы вас ждали в субботу. - обливаясь слезами радости, сказала мама. - Что ж вы нас обманули?
  - Мама, ты же знаешь, что я не люблю встреч и проводов. - ответил я. - Но сюрпризы готовить люблю. Мы сдали билеты на поезд и прилетели домой на первом же самолете. Тебе сюрприз. Вот, моя жена, Людмила.
   Соседи стали поздравлять мою мама с невесткой и хвалить меня за очень красивую жену. Людмила смущалась и не знала, что делать ей в подобных случаях. Ведь она никогда не была на Кавказе и не знала местных обычаев. Людмила постоянно кланялась всем и что-то тихо шептала. Мне так было от этого смешно.
  - Соседи! Хватит вам! - громко, сказала мама. - Молодым надо отдыхать. Они только что прилетели. Свадьба у нас будет в следующую субботу, как говорили раньше. Мы приглашаем. Приходите! Вы наши гости!
   Мой младший брат Сергей, взял наши сумки, мы всей семьей стали подниматься к себе в квартиру на третий этаж. Мама сказала, что у нее сегодня работа будет только во вторую смену и сейчас она свободна.
  - Ладно, мама, я уже дома. - успокоил я, маму. - Мы сами здесь разберемся. Ты отдыхай перед работой.
  - Сынок, я в больших долгах из-за подготовки свадьбы. - сказала мама. - Ты можешь мне немного помочь?
  - Вот, все, что у нас сейчас есть. - ответил я, показывая маме пятнадцать копеек. - Но, все, что дадут нам на свадьбе, это будет твое. Мы с Людмилой, прямо сейчас, пойдем устраиваться на работу. Все будет хорошо.
  - С деньгами, конечно, у вас сейчас не густо будет. - расстроено, сказала мама. - Но мы раньше жили хуже.
   Мама пошла в спальню, отдыхать перед сменой, а мы с Людмилой, переодевшись, отправились становиться на прописку по месту жительства и искать себе подходящее место работы. Лишь к вечеру мы установили прописку по месту жительства, а я устроился работать грузчиком в Бесланский Маисовый Комбинат(БМК). Работа очень тяжелая, но платили хорошо. Грузчики в советское время получали зарплату на много большее, чем рядовой инженер на заводе. Людмила в этот день на работу не устроилась, но ей пообещали работу кассиром в той самой автобазе, на автобусе которой мы приехали домой из аэропорта. У нас была надежда, что в семье наладится с работой. Мы вскоре начнем жить лучше, чем сейчас живем.
  - Здравствуйте! Боже мой! Карманная дама! - сказала тетя Надя, мамина сестра, когда мы вошли в квартиру. - Какая ты маленькая! Ну, прямо, как дюймовочка из одноименной сказки. Как только ты с ней спишь?
  - Здравствуйте, тетя Надя! - заступился я, за жену. - Про вас тоже нельзя сказать, что великаншей росли.
  - Вот, вы опять спорите. - вмешалась мама. - Целых полгода не виделись, а спорите, словно вчера расстались. Вы лучше расскажите, как сегодня устроились, что планируете на свое будущее в городе Беслан.
  - С пропиской у нас нормально. - ответил я. - На работу я устроился грузчиком в БМК. Будущее безоблачное. Все, что мы планировали, будем осуществлять вместе в мире и согласии. Мы теперь одна семья.
  - Может быть, свадьбу не будем играть? - робко, спросила Людмила. - Я давно беременная. Не красиво.
  - Как, уже? - удивленно вытаращив глаза, спросила тетя Надя. - Молодцы! Когда это вы успели так быстро?
  - В первую брачную ночь успели. - ехидно, ответил я. - Но только ни тогда, когда вы, тетя Надя, думаете.
  - Ладно, Саша! Хватит острить. - вмешалась мама. - У тебя, Людмила, живот совсем не видно. Ты оденешь свадебное платье с фатой. Надеюсь, что твое платье свободного покрова и не будет видно беременности.
   На этом все и порешили. Свадьба будет в кругу родных. Специально гостей приглашать не будем. Квартира маленькая. Поместить всех желающих не сумеем. Кто будет приходить, выгонять не будем. Скажем родственникам, чтобы они сами принесли к свадьбе выпивку и продукты. Надо, чтобы все было хорошо. На следующий день мы с Людмилой вышли на работу. Подготовкой свадьбы мы не занимались. Этот вопрос полностью лежал на плечах моей мамы. Утром она бежала на работу, а после работы до вечера занималась заготовкой продуктов и выпивки к нашему свадебному столу. В эти же дни она дала телеграммы и позвонила родственникам, которые жили на Кавказе. Я представлял, какое это будет скопление родственников! Лучше бы было справить свадьбу на улице или во дворе у тети Нади, семья которой живет в собственном доме и у них есть двор на шесть соток. Но у нас совершенно нет денег, а в Северной Осетии принято свадьбу играть в доме жениха или невесты. Традиции нарушать неприлично, могут нас плохо понять друзья и соседи. Так что придется всем гостям помещаться в нашей маленькой двухкомнатной квартире.
   В пятницу вечером, перед свадьбой, наш дом был похож на московский городской аэровокзал. Со всего белого света Кавказа приезжали родственники. Здоровались с нами. Спрашивали, когда будет наша свадьба. Отправлялись расселяться на ночевку к родственникам, которые проживали в городах Беслан, Орджоникидзе, а также в других ближайших населенных пунктах. Чтобы с Людмилой, из-за беременности, ничего не приключилось, ее с вечера уложили спать в спальню. Мама и многочисленные родственники, готовили продукты и выпивку к свадебному столу. Естественно, что я тоже, как мог, помогал им. Но мои тетки и бабушки постоянно гнали меня из кухни, чтобы я не лазил по кастрюлям за лакомыми кусочками. Поздно ночью, измученные кухарки завалились спать, где попало. Я осторожно лег на маленькой кровати рядом с Людмилой, которая беззаботно спала, по-детски чмокая губами, словно искала грудь своей мамы или она во сне наслаждалась конфетами аэрофлота, которые ей дала стюардесса в самолете во время полета.
  - Хватит тебе спать! - расталкивая меня, сказала Людмила. - Полный дом гостей, а ты продолжаешь спать.
   Я протер глаза, посмотрел на Людмилу, которая была в свадебном платье с фатой на голове. Натянув на себя спортивное трико, я вышел в зал, который был забит родственниками и гостями. Сонно здороваясь со всеми, я пошел в ванную, чтобы умыться и привести себя в порядок. Понадобилось некоторое время на то, чтобы меня нарядить в свадебный костюм и усадить всех присутствующих за стол. Когда наш стол длиной на весь зал был занят гостями, то гости решили выбрать тамаду. Тайное совещание выдвинула на эту роль моего дядю, по отцовской линии, Илью Петровича Цалоева, комиссара военного комитета города Беслан. Цалоев Илья Петрович был женат на тете Рае, двоюродной сестре моего отца. У них было трое красивых дочек и один сын. Мы были не просто родственники, но и хорошие друзья. Не смотря на то, что отец с нами не жил, но мы постоянно имели тесные связи с родственниками отца и никогда не вспоминали о его измене.
   Тамаду нашей свадьбы усадили напротив жениха и невесты. Илья Петрович поднял бокал и сказал тост.
  - Растение тогда прекрасно! - сказал тамада, в притихшем зале. - Когда на ветвях его жизни растут цветы. Дети - это цветы нашей жизни. Пожелаем новой молодой семье, чтобы такие цветы всегда росли на ветвях их жизни. Выпьем за то, чтобы цветов было много, а род не увял. Пускай новая семья наполнится детьми.
   Все подняли бокалы с вином, выпили за будущее нашего рода, в котором всегда будет много детей. Жених и невеста вставали каждый раз во время тостов и торжественной речи наших гостей. Когда квартира заполнилась до предела, тамада взял в руки большой медный поднос, который ему подали наши гости.
  - Мы должны совершить наш обряд, который сохранился с древних времен. - громко, объявил Илья Петрович. - Нам надо поддержать доброе начало семьи, чтобы семья умножалась всегда и была во всем богата.
   Тамада достал из своего кармана двадцати пяти рублевую купюру и положил ее на медный поднос. Так по осетинскому обычаю, каждый должен положить больше, чем это сделал тамада. На поднос, под дружные аплодисменты и торжественные возгласы, стали класть демонстративно деньги, которые росли горой. Когда деньги не умещались на подносе, то его передавали нам, мы целовали поднос с деньгами и отдавали моей маме. Мама демонстративно бросала деньги с подноса в нашу спальню и возвращала поднос обратно тамаде с его двадцати пяти рублевкой. Тамада подавал поднос по кругу, тостом приветствовал молодых.
   Такой процесс повторялся до тех пор, пока последний гость положил свои деньги на медный поднос. Затем тамада взял в руки свою купюру и положил ее под фату невесте. Все это время, жених и невеста, стояли и целовались, когда гости кричали "Горько!". С последним подносом денег, мама жениха скрылась в спальне у огромной кучи денег и больше не появлялась до конца свадьбы. Свадьба длилась два дня. Гости приезжали и уезжали. Лишь в воскресенье вечером наш дом опустел. Остались только те, кто приехал последним и те, кто был не в состоянии один уехать домой, без помощи других. Людмила спала в спальной комнате, где мама вторые сутки, в который раз, пересчитывала деньги подаренные нам гостями, складывала деньги в пачки. Затем обратно пересчитывала деньги под долги, которые были у нее перед свадьбой.
   Я, полуживой, от выпитого и от бессонной ночи, сидел за столом с друзьями и братьями. Мы за бокалом последнего вина ждали, когда нас покинет последний гость свадьбы. Завтра на работу, а я не отдыхал, почти двое суток. Когда гости и родственники поняли, что я уже совершенно ничего не соображаю, то меня отправили в спальню к жене. Уложили спать в семейное ложе и оставили нас одних в спальной комнате.
   После свадьбы моя мама покрыла все свои долги, которые у нее были до свадьбы. Из оставшихся после свадьбы денег, мы купили огромный телевизор "Горизонт" и себе в дом разную мебель. На нашу свадьбу прилетела Светлана, старшая сестра Людмилы. На нашей свадьбе она познакомилась с моим родственником, за которого вскоре вышла замуж, его тоже зовут Александр. По мужу племянник нашей тете Нади.
   Через месяц к нам прилетели Циля и Софа, младшие сестры Людмилы. Я их повез в воскресный день на прогулку в город Орджоникидзе. Гуляли в парке, где свободно летают павлины, мы там решили пообедать в ресторане. По кавказскому обычаю нам послали с другого стола цветы и шампанское вино. Вместо того, чтобы отказаться от подарка, Циля и Софа, приняли подарок. Позже мне долго пришлось объяснять землякам, что самая прекрасная дама нашего стола, это моя беременная жена, а двое других, несовершеннолетние сестры моей жены. Циле и Софе, тогда не было и шестнадцати лет. Чтобы с сестрами больше ничего не приключилось, пришлось мне провожать их до самого города Пермь. Где я попал на свадьбу Путиной Людмилы, подруги моей жены. Моя Людмила дружила с Путиной Людмилой с начальных классов школы. Но это совершенно другая история, которая вам не интересна. Мне про чужую любовь рассказывать неприлично. Про нашу любовь с Людмилой я вам рассказал. На этом мы закончим. Нам всем надо отдыхать.
  - Папа! Папа! Про психушку нам расскажи. - опять, пристала Виктория. - Что там у тебя было? Ты обещал.
  - Про какую психушку? - удивленно, переспросил я, дочь. - Ты мне напомни о чем говорить? Я не помню.
  - Ты говорил, что тебя в городе Орджоникидзе за драку забрали в психушку. - напомнила мне, Виктория.
  - О! Это очень страшная история - серьезно, отказался я. - Такие истории на ночь маленьким детям нельзя рассказывать. Сегодня спать. Завтра воскресенье. Мне надо еще хорошо подумать, чтобы вспомнить все.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"