Мы трое, Ардис, Седрик Клют и я, сидели за неприметным угловым столиком между баром "Подвал Чудес" и сценой, когда в зал нагрянул целый взвод в форме курсантов-полицейских. Их было человек тридцать - все в отутюженных мундирах со сверкающими значками, и вышагивали они колонной под два, как на параде. Столики у сцены были уже заняты, и они расселись на рундуках, застеленных ковровой дорожкой и ставших амфитеатром за столиками.
Я удивленно вскинул брови и сказал Седрику:
- Едва ли многие рестораторы обрадовались бы вторжению такого отряда копов.
Седрику принадлежал этот единственный в Сан-Франциско ночной клуб, посвященный исключительно уходящему искусству волшебства.
- У копов тоже есть право на праздник, - улыбнулся он. - Они, как мне представляется, не самое счастливое племя.
Ардис мимоходом заметила:
- Какие они молоденькие!
-Это выпускной курс полицейской академии, - объяснил ей Седрик. - Сегодня днем была торжественная церемония, и я пригласил их всех. Вообще-то, это была идея капитана Дикеншита.
Он показал на высокого, угловатого, седеющего мужчину в форме, который собирался занять столик для себя и еще двух старших офицеров.
- Я встречался с ним пару раз в последние годы, и думаю, что его парням такое представление понравится: Кристофер Стил и потрясающий Болтэн в одной программе не могут не понравится.
Не успел я одобрительно кивнуть, как за столом вдруг появился Стил, проявив свое искусство возникать вроде бы ниоткуда.
Кристофер Стил был нашим главным соблазном и одним из самых знаменитых современных иллюзионистов. Я говорю это не потому, что мне случилось быть его распорядителем и хвалителем. В нем скрыта некая тайна и склонность к очаровательным непредсказуемым выходкам - чем чуднее, тем очаровательней. Работать с ним последние пять лет мне было совсем не скучно.
Он обычно одевался в черное, и на сцене и в жизни, думаю, потому что густые черные волосы, смуглая кожа и темные глаза придавали ему пугающий вид.
Его фраза о Филе Болтэне прозвучала зловеще:
- Самое удивительное, что он еще жив. Вы знаете, он прекрасно выступает, но у него повадки и нрав дикого кабана.
Глаза Ардис засияли, как всегда, когда Стил оказывался поблизости. Она была его помощницей и доверенной особой, жила в доме напротив, но никто из них не давал повода подозревать более интимный характер их отношений.
Она сказала:
- Судя по вашим словам, Кристофер, можно подумать, что Болтэн не относится к вашим любимцам.
- Ни в малейшей степени.
Седрик нахмурился.
- Если бы вы мне сказали раньше о таком отношении к нему, я бы не поставил ваши выступления в один вечер.
- Какая разница. Я уже сказал, что исполнитель он отличный.
- Что же вы находите в Болтэне неприемлемого? - спросил я, когда Стил уселся.
- Он беспредельный эгоманьяк,- сказал Стил. - Психологи назвали бы его социопатом. Если вы станете ему поперек дороги, он переступит через вас, глазом не моргнув.
- Довольно обычная черта в артисте, - сказал я примирительно.
- Но не в случае Болтэна. В сороковых годах, например, он работал с неким Грейнджером.
- Иллюзион: "Четверо в сундуке"?
- Вот именно. Его впервые представили перед Георгом Пятым в "Палладии", конечно, еще до Болтэна. Грейнджер, однако, старел. Были красавица-жена Сесили и маленький ребенок, а Фил Болтэн был его помощником.
Проснувшись как-то утром, Грейнджер обнаружил, что Болтэн скрылся с его женой Сесили и четырьмя чемоданами их реквизита, оставив ему младенца и отчаяние, с которым он не смог совладать. Поэтому как-то вечером он засунул голову в пластиковый мешок и удушил себя. Вот какая трагедия.
- Что стало с его сыном? - спросил Седрик.
- Не знаю. У Грейнджера не было близких родственников, поэтому ребенок, я думаю, оказался в приемной семье.
- А Болтэн женился на Сесили? - спросила Ардис.
- Черта с два! Болтэн никогда не женился на тех, кто поддались ему.
- Хорош гусь, нечего сказать, - добавил я.
Стил кивнул и откинулся в кресле.
- Ну и хватит о Филе Болтэне, - сказал он. - У тебя, Мэтью, что-то не клеилось при подготовке моего выступления?
- Ничего особенного. Весь твой реквизит за кулисами.
- Всё в порядке?
- Всё на месте.
- А ультрафиолетовые лампы?
- Проверил.
Эти лампы должны были подсвечивать особенную краску на марле, воздушные шары и призраков, возникавших в полуночном представлении.
Хорошо, что я не забыл проверить: одна из афиш Картера отсвечивала голубым по краям, и я ее убрал, иначе она отвлекала бы внимание.
Седрик бросил на меня укоризненный взгляд.
- Думаю, ты убрал бы и саму Железную Деву, если бы она отсвечивала, - сказал он, имея в виду полутонное пыточное устройство в углу.
- А как же! - ответил я. - Следовать правилам - так до конца!
Мы немного поболтали, после чего Седрик занял свое обычное место у бара. Было двадцать минут одиннадцатого.
Я чуть отхлебнул из кружки и осмотрел Подвал. В нем было полно всяких штук и предметов, связанных с памятью Картера Великого, всемирно известного иллюзиониста двадцатых и тридцатых, а все стены были оклеены его аляповатыми афишами.
Сцена была небольшая, но вполне профессиональная и даже оборудована люком, который вел в маленький тоннель рядом с баром, выходивший в гардероб. Единственным другим выходом со сцены, кроме просцениума, был проход, откуда занавес по правую и левую сторону вел в крошечные гримерки. В обеих комнатках был занавешенный выход в дом: справа в глубине - каморка гадальщицы по таро, а слева стоял стол в форме полумесяца для карточных фокусов.
В пол-одиннадцатого громкоговоритель произнес голосом Джен, жены Седрика, объявившей выступление Болтэна. Свет убавили, и разговоры притихли. Стил с бокалом бренди в руке развернул свой поворотный стул к сцене, пригубил бокал, как хрупкую драгоценность, глядя поверх губы на сцену, где в этот миг пополз вверх занавес.
- Во имя музы огня, - мягко произнес он, - и тогда перед нами предстал Болтэн Великолепный.
- О чем это ты? - шепнул я, но Стил лишь подарил мне один из своих изумленных взглядов и махнул рукой, чтобы я затих.
Болтэн Великолепный производил впечатление. Высокий, полноватый и безупречно ухоженный, он был тем, кого полвека назад назвали бы "прирожденным джентльменом". Его смокинг выглядел не сценическим костюмом, а частью его самого. При нем были золотые запонки и портсигар, а в черных волосах с проседью тщательно выбрита тонзура. Он выглядел элегантно, но, на мой взгляд, это была элегантность афериста или метрдотеля.
Двигался он медленно: мы должны были постоянно оставаться в его власти и под его влиянием. Он положил кролика в коробку, взмахнул руками, коробка упала на пол, но кролика в ней уже не было. Он взял две пустые банки: из них посыпался рис, переполнил маленький столик и потек через край, покрывая кучками пол сцены. Это была великолепная версия так называемой "Мечты Нищего". Он выхватывал золотые монеты прямо из воздуха и бросал их в ведерко, и оно начинало громко звенеть. Потом он заполнил ведерко доверху бумажными пятерками и десятками, пришептывая: "Золото джиннов" и "Преображение древних в Лхасе".
Закончив эту впечатляющую часть представления, он обратился к залу:
-Теперь мне нужна помощница. Я бы хотел увидеть рядом с собой юную леди. Согласны ли вы, мисс? Вот так - только не пугайтесь. Поднимитесь, пожалуйста, ко мне на сцену!
Он помог молодой блондинке с обворожительной улыбкой пройти мимо огней рампы, не переставая изумлять ее и всю публику разноцветными волшебными шариками из губки, которые вдруг появились в огромном количестве в ее сжатых ладонях, а потом пропали так же таинственно, как появились.
Наконец, он отпустил девушку и пригласил другого добровольца:
- На этот раз я бы предпочел помощь мужчины
Следя за ходом действия, я не сомневался, что оно завершится неким впечатляющим финалом.
Бородатый толстяк, который только что протолкался к переднему столу и еще не успел сесть, позволил уговорить себя подняться на сцену. Одет он был по-студенчески небрежно: жилетка, джинсы и блестящие черные ботинки. На вид ему было лет тридцать, хотя по его бородке и усикам трудно было судить.
- Спасибо, что вы готовы мне помочь, - произнес Болтэн глубоким театральным голосом. - Не волнуйтесь. Теперь протяните руки вперед, ладонями вверх...
Бородач, вместо того, чтобы выполнить просьбу, внезапно отскочил назад и выхватил из кармана жилетки маленький автоматический пистолет
Зрители в ожидании потянулись вперед, полагая, что это была часть представления, но Стил, сообразив, что к представлению это не имеет никакого отношения, вскочил и бросился к сцене. Я оттолкнул свой стул и последовал за ним. Болтэн отступил на пару шагов, выразив изумление всем своим элегантным видом. Бородач направил пистолет на него, и я услышал четко произнесенные слова:
- Я убью тебя, Болтэн, как это следовало сделать уже давно.
Стил что-то выкрикнул, но три оглушительных хлопка заглушили его слова.
Болтэн пошатнулся и приложил руку к груди. Кровь струилась между его пальцами, и он медленно опустился на пол. Раздался женский вопль. Курсанты и офицеры вскочили и бросились к сцене. Стил добрался до первого ряда столов и попытался протиснуться между стульев на сцену. Бородач отшвырнул свой пистолетик, спрыгнул со сцены и скрылся за занавесками на пути к уборным с этой стороны.
Теперь уже все зрители поняли, что выстрелы были нешуточными. Закричали дамы, началась толчея, несколько человек устремились в панике к двум выходам из зала.
Сцену заполнили курсанты в форме, сдвигая столы и выпроваживая заскочивших туда зевак. Стил уже пробился наверх по ступенькам, и я следовал за ним, но дорогу к занавесу справа ему преградили курсанты. Надо всем этим бедламом прозвучал командирский голос:
- Всем оставаться на месте! Выходить из зала запрещаю!
Другой столь же властный голос приказал:
- Джордан, Бентли, Каллен - к дверям! Никого не выпускать!
Я мог видеть выход со сцены за Комнатой Привидений, направо от гримерки. С момента, как выбежал бородатый мужчина, я не спускал с него глаз, но ни кто там не появился. Стил и полицейские протолкались к правому занавесу сцены, а несколько курсантов пробились к выходу, за которым я следил. Я думал, что я через несколько мгновений они вытащат бородача, и мы поймем, что случилось. Но они не появились, а я услышал крики удивления и недоумения.
- Он должен быть где-то здесь.
- Черт возьми, его здесь нет, и вы это видите.
- Где другой выход?
Я услышал голос Стила:
- Никакого другого выхода нет.
- Он где-то спрятался.
- Где? Человеку здесь негде спрятаться.
- В сундуке для костюмов...
- Сами видите, что человек там не поместится.
- Так куда же он, черт побери, делся? Не мог же он раствориться в воздухе!
Оставалось только думать, что человек, застреливший Болтэна Великолепного, так и поступил.
Через полчаса я опять сидел за угловым столиком со Стилом, Ардис, обалдевшим Седриком и стройной очаровательной женой Седа. Полицейским удалось успокоить перепуганных зрителей, которые теперь сидели за столиками, на стульях в зале, стояли кучками у стен или сгрудились у бара в ожидании живительного глотка. Они нервничали, и почти никто не произносил ни слова. Мундиры и деловые костюмы, офицеры, рядовые патрульные и расследователи убийств оставались начеку или ходили по залу, рассматривая предметы, задавая вопросы, и делая всё, что полицейские обычно делают на месте преступления.
Много произошло за эти полчаса.
Болтэн умер от огнестрельного ранения почти мгновенно.
Пистолет Смит и Вессон М39, который выбросил убийца, передали в лабораторию криминалистики. Нашли ли на нем отпечатки пальцев, нам не сказали.
Курсанты, перекрывшие два выхода на улицу сразу же после выстрелов, клялись, что никто из зала не вышел.
Всю сцену и остальную часть клуба тщательно обыскали, но никаких признаков бородатого убийцы не обнаружили.
Оставалось лишь заключить, что Болтэна Великолепного убил человек, который не мог покинуть Волшебный Подвал, и поэтому всё еще оставался там, хотя его нигде не было.
Мы были в полном недоумении, без конца повторяя друг другу, что такое невозможно. Вернее говорили это Ардис, Седрик, Джен и я, а Стил оставался в необычном для него полном молчании и, казалось, о чем-то глубоко задумался. Когда я спросил его, есть ли у него какая-то догадка - ведь кому, как не ему, мастеру иллюзий, разрешавшему совершенно фантастические случаи, предложить объяснение, он лишь смерил меня задумчивым взглядом и ничего не сказал.
Мы, конечно, обсудили со всех сторон люк на сцене и отказались от этой мысли. Во-первых, люк находился посреди сцены - прямо за местом падения Болтэна - и все мы видели, что бородач выбежал через боковую куртину, а там, у раздевалок, не было никаких люков. Туннель под сценой, который вел от люка к гардеробу, мы, конечно, обыскали, но он был пуст.
Я пытался выудить из памяти всевозможные трюки, которые объяснили бы исчезновение бородача, но их исполнение требовало каких-то устройств или особых обстоятельств, которых не было. Гудини однажды продемонстрировал номер с исчезновением слона со сцены ипподрома, но у него для этого была большая специальная клетка. Впрочем, было, ясно, что убийца был знаком с театральными чудесами, придумал какой-то блистательный новый фокус и воспользовался им, чтобы совершить убийство прямо на сцене Волшебного Подвала.
Капитан Дикеншит подошел к нашему столику и нагнулся, упершись руками в его края.
- Каждый человек, - сказал он, недвусмысленно обращая свои слова к Седрику, - должен где-то быть. Нет ли у вас хоть какой-то мысли, где и каким образом мог спрятаться убийца?
Седрик устало покачал головой.
- Из раздевалки нет никакого выхода, кроме как через занавес, закрывающий сцену, и занавес рядом с Комнатой Духов, - сказал он. - Стены комнаты прочно заделаны в пол, а другие стены - кирпичные.
- Никаких хитрых устройств, чтобы открыть заднюю стенку Комнаты?
- Абсолютно никаких.
- Даже если бы такое устройства там было, - сказал Стил, - оно просто выбросило бы убийцу в зал. Нельзя отрицать капитан, что он не мог покинуть раздевалку незамеченным. Даю вам слово профессионала.
Дикеншит распрямился, уставившись на него широко открытыми глазами.
- Вы хотите сказать, что того, что мы видели своими глазами, на самом деле не было?
- Конечно, было.
Стил резко встал и протиснулся в проход мимо моего стула.
- Могу заверить тебя, что ты видел именно то, что случилось. В точности.
Затем он кивнул нам всем и направился на сцену в левую раздевалку. Дикеншит опустил свой тощий скелет на кресло в проходе и уставился на афишу Картера Великолепного на противоположной стене. Она изображала Картера верхом на верблюде в окружении чертей и бесенят, отправлявшегося похитить тайны Сфинкса и чудеса гробницы древнего короля Тута
- Чудодеи! - изрек капитан
- Как долго ты собираешься продержать здесь всех?
- Пока не знаю.
- Ну, ты бы мог записать их имена и адреса и отпустить всех домой.
- Это не мое дело, - кисло проворчал Дикеншит. - Обратись к Лупоффу. Он инспектор по убийствам и ведет это расследование.
- Хорошо, - вздохнул Седрик и отправился к Лупоффу.
Я тоже решил уйти из-за стола, потому что мне было любопытно, что Стил собирался делать за сценой. Я извинился и пошел к левой раздевалке, где нашел Стила перед зеркалом, аккуратно накладывавшего на лицо свой грим.
- Что ты делаешь? - спросил я.
- Сейчас без двадцати двенадцать, а я выступаю в полночь.
- Ты, в самом деле, думаешь, что они позволят тебе выступить со своим номером сейчас?
- Почему бы нет?
- Но тело Болтэна только что унесли со сцены.
- Да, - согласился Стил. - Жизнь и смерть - вечные загадки. Я обратил внимание, что мои зрители всё еще здесь и жаждут развлечения. Хотя наблюдать за полицией, сующий нос во все углы, где мог бы спрятаться человек - тоже развлечение.
- Не пойму, почему у тебя вообще возникло желание продолжить программу сегодня. Вряд ли это подходящий момент для заключительного номера. Кроме того, выступить сейчас с привидениями было бы неуместно и в дурном вкусе.
- Напротив, вполне уместно и в наилучшем вкусе. Потому что в своем выступлении я собираюсь открыть, кем был убийца Филипа Болтэна.
- Что? - вытаращился я на него. - Ты знаешь, кто это?
- Знаю.
- Но откуда? Как исчез убийца?
- Мой номер будет в полночь, Мэтью, - твердо ответил он.
Я взглянул на него с состраданием и кивнул. Стил никогда не выбирает легких путей. Вдруг у него появилась возможность показать номер или несколько номеров, а ведь он, прежде всего, балаганщиком и артистом. Как вы поняли, я совсем не против этого. Мой бизнес - зрелища, а врожденный талант Стива - устраивать из всего драму - как нельзя лучше подходил мне. Если он назовет убийцу в полуночном выступлении, которое окончится поимкой бородача, публика будет в восторге.
- Ладно, - согласился я. - Я пока что попытаюсь уговорить полицейских, чтобы они позволили тебе выступить. Надеюсь, ты понимаешь, на что идешь.
- Я всегда это понимаю.
- Хотя бы в девяти случаях из десяти...
- Попроси Ардис зайти сюда. Я должен объяснить ей, кое-какие трюки и в каком порядке мы будем их выполнять.
- Ты не хочешь хотя бы намекнуть мне, что происходит?
Стил ответил мне мягкой загадочной улыбкой.
- Мэтью, сейчас без четверти двенадцать, а я хочу, чтобы выступление началось ровно в полночь.
Это значило, что он уже сказал всё, что собирался сказать мне в эту минуту, и отодвинул меня в сторону. Поэтому я вернулся в клуб, где капитан Дикеншит всё еще сидел за нашим столиком с Джен и Ардис. Седрик тоже вернулся и привел с собой Лупоффа, мрачного темнокожего инспектора.
Я подошел к столу, сказал Ардис, что она нужна Стивену, и она поспешила на сцену в левую уборную. Я сел за стол и изобразил для Лупоффа и Дикеншита на своем лице самую привлекательную улыбку.
- Кристофер Стил, - произнес я вполне официальным тоном, - просил разрешить ему выступить со своим полуночным номером.
Оба полицейских нахмурились, а Лупофф сказал:
- Мне сейчас не до шуток.
- Стилу тоже. Он говорит, что хочет выступить со своим номером, назвать в нем имя убийцы и объяснить, как он исчез.
Все за столом уставились на меня, а Седрик и Джен вздохнули с облегчением. Напротив, вид у Лупоффа и Дикеншита был обозленный и недоверчивый.
Инспектор сказал:
- Если Стил знает, кто и как Устроил этот трюк, почему он не появится и не расскажет нам?
- Вы должны понять его, - спокойно объяснил я. - Он - артистќ, чудодей аттракционов, и весь мир для него - театр.
Я продолжал рассказывать им об особенностях Стила, пытаясь внушить им, что он - гений и требует к себе особо бережного отношения.
- Кроме того, если он разрешит для вас эту загадку, что плохого в том, что он сделает это по-своему?
- Значит убийца всё еще здесь? - спросил Седрик.
- Думаю, что это так. Стил ничего не сказал мне по существу, и я могу лишь строить догадки.
Я перевел взгляд на дух полицейских:
- Можно не сомневаться, что вы наглухо закрыли Подвал, и убийца не мог его покинуть?
- Терпеть не могу таких фокусов - сказал Лупофф.
Полночь приближалась. Я должен был дать быстрый ответ и стал тянуть время.
- Стил должен выступить с номером, чтобы разоблачить виновного, - сказал я. - Он не уверен, кто именно был убийцей, но то, что он задумал в своем выступлении, неизбежно укажет на него.
- Почему он так уверен, что этот номер ему удастся? - спросил Дикеншит и скривился. - Он всё это затеял, просто чтобы привлечь публику?
- Послушайте, капитан. Если он устроит какое-то свинство, это публику не привлечет. Могу лишь сказать, что Стил знает, что он делает.
Седрик радостно кивнул в подтверждение моих слов. Он был уверен, что если Стил действует в своей обычной манере, то превратит жестокий удар по Подвалу в его триумф.
- Я давно знаю Кристофера Стила и могу поручиться за слова мистер Бута. Если Стил говорит, что знает, что здесь случилось сегодня вечером, так оно и есть. Думаю, вам следует положиться на него.
Лупофф и Дикеншит пошептались, потом оба встали, попросили нас подождать и ушли за сцену, несомненно, чтобы переговорить со Стилом. Через пару минут они вернулись с тем же недоверчивым видом, но зная Стила как никто другой, я и без подтверждения Дикеншита был уверен, что они разрешили ему продолжать выступление.
Полночь. Когда Седрик объявил через громкоговоритель, что Стил собирается дать полуночное представление, зрители повертелись в креслах пару минут. Полицейские тоже забеспокоились, потому что не имели ни малейшего представления о том, что должно произойти. Я остался один за столом, потому что Джен вернулась к бару, а Седрик стал возиться с софитами.
Огни в зале потускнели, и стал подниматься занавес. Стил в мягких пятнышках розового света неподвижно стоял посреди сцены. В сценическом убранстве - черном костюме на черепашьей шее - вид у него был зловещий. Слегка поклонившись присутствующим, он поприветствовал их:
- Добрый вечер!
Голоса зрителей затихли, и двести человек, затаив дыхание, ждали, какое чудо совершит сейчас Чародей Иллюзий, Кристофер Стил.
- Мы, все мы, - сказал он, - только что стали свидетелями убийства, а убийство - вещь ужасная. Это действие непоправимо, оно ужасно в своей бесповоротности и непростительно ни в одном здравом обществе. Сколь бы омерзительны ни были действия другого человека и отвратительны его поступки, никто не вправе отобрать у него то, что невозможно вернуть: его жизнь.
Но сам акт убийства затмило, как нам представляется, удивительное исчезновение убийцы, прямо на наших глазах. Он убежал в гримерную - Стил показал рукой налево - из которой есть только два выхода, и он, как все мы видели, оттуда не вышел, и никакое человеческое существо не смогло бы в ней спрятаться. Акт исчезновения, достойный Гудини.
Глаза Стила пронзительно всматривались в аудиторию.
- Меня можно считать знатоком исчезновений...
Внезапно свет совсем погас.
Аудитория, уже возбужденная полутора часами ожидания, мгновенно отозвалась: не было выкриков - лишь нервный гомон в темноте и шарканье стульев отодвинутых встающими людьми.
Потом опять вспыхнул свет, а Стил оставался на том же месте, посреди сцены, и смотрел на присутствующих.
- Примите мои извинения и садитесь, пожалуйста. Как видите - и он показал на двух полицейских с двух сторон сцены - я никуда не ушел, хотя света не было целых пять секунд - время более чем достаточное для успешного исчезновения. Секундная темнота или внезапная вспышка пламени - единственное, что для этого необходимо.
Сейчас я попытаюсь открыть тайну, так озадачившую моих друзей в полиции и всех других среди вас. Надеюсь, вы простите меня, если я сам сейчас сотворю свою небольшую тайну.
Стил трижды хлопнул в ладони и при третьем хлопке вспыхнул ослепительный свет, огни сцены погасли и почти мгновенно вновь зажглись, а Стил исчез.
На его месте стояла прекрасная Ардис в длинном белом платье с простертыми руками и улыбкой на губах.
- Привет! - сказала она.
Все охнули от изумления. Всё было проделано так безупречно и быстро: Стил превратился в Ардис у них на глазах. Кто-то неуверенно захлопал, скорее просто, чтобы снять напряжение, но зрители, несомненно, были поражены.
Ардис молча подняла руки.
- То, что вы только что увидели, - сказала она, когда зал затих, - называется трансференцией. - Кристофер Стил исчез, а я появилась на его месте. Теперь я также в свою очередь покину вас. Я уйду в четвертое измерение, и вы все будете наблюдать за моим уходом, но никто из вас не будет знать, куда я пропала. Так что - прощайте!
Вновь вспыхнул свет, и огни вновь погасли, но мы всё еще видели Ардис как некое призрачное свечение, а ее белое платье словно пламенело во тьме. Потом она растаяла у нас на глазах, будто уходя в неизведанную даль. Свет в зале продолжал гореть, но сцена была пуста, и Ардис исчезла.
Наступило удивленное молчание, будто все зрители разом затаили дыхание. Внезапно в этой тишине прозвучал глубокий властный голос:
- Я здесь!
Все, и я тоже, повернулись в своих креслах, потому что голос раздался в конце зала. Невероятно, но там возник бородач в джинсовой жилетке и прочими атрибутами своего наряда. Несколько полицейских бросились к нему, и раздался женский крик. В тот же миг бородач протянул вперед руку и показал средним пальцем:
- Я - это вы, - сказал он.
Он указал на курсантов, стоявших рядом с Железной Девой.
Один курсант испуганно дернулся, будто вырываясь из ловушки. Бородач вдруг согнулся и сорвал с себя жилетку через голову. Когда он вновь распрямился, мы увидели, что это Стил, а привидение убийцы стало узелком одежды в его руке. Даже джинсы сменились черными костюмными брюками Стила.
- Это ты убил Филипа Болтэна! - указал Стив на курсанта. - Это ты...
В тот же миг курсант обернулся и дикими скачками бросился к ближайшему выходу. Он не успел добежать, и три других курсанта боролись с ним целую минуту, пока не одолели его.
Вскоре Стил, Ардис, Сердик, Джэн и я опять сидели за столом-полумесяцем, дожидаясь возвращения инспектора Лупоффа и капитана Дикеншита с допроса убийцы Филипа Болтэна. Из подвала уже удалили всех зевак и полицейских, и мы остались одни в большой темной комнате.
Стил занял почетное место: старое деревянное кресло-качалку в центре полумесяца, обычно предназначенное для крупье. После своего потрясающего полуночного выступления, он не произнес почти ни слова. Все хотели расспросить его, как он опознал убийцу, и как ему удалось исчезнуть, но достаточно зная его, не надеялись на ответ, пока он не увидит, что собралась подобающая для такого случая аудитория. Пока же он просто сидел с загадочной улыбкой.
Полицейские вернулись с мрачным и разочарованным видом. Они заняли два свободных стула, и Дикеншит хмуро заметил:
- У нас был неприятный разговор со Спеллменом - во всяком случае, с человеком, которого назвали таким именем. Он полностью во всём сознался.
- Человек, которого вы знаете под именем Спеллмен? - спросил я.
- Его настоящее имя Грейнджер. Роберт Грейнджер.
Седрик нахмурился и глянул на Стила.
- Разве это не имя прежнего партнера Болтэна, который, как вы сказали, покончил с собой?
- Да, ответил Стил. - У меня возникла мысль, что убийцей мог быть молодой курсант
- Вы думаете, он убил Болтэна из-за того, что случилось с его отцом? - спросил я.
- Да, - сказал Лупофф. - Много лет назад он решил, что достойной местью могло стать убийство Болтэна на сцене, на глазах публики, после чего он должен был исчезнуть. С тех пор он готовился к этому шагу, изучая и осваивая основы магии.
- Значит, с самого начала он намеревался убить Болтэна при обстоятельствах, подобных тем, что случились сегодня?
- В общем, так, - согласился Дикеншит. - Он хотел осуществить свой замысел во время одного из обычных выступлений, и сегодняшнее приглашение выпускного курса Академии убедило его, что нужный момент наступил. Гибель Болтэна на сцене, окруженное тайной, было как раз то, что требовалось Грейнджеру.
- Но как же, - спросила Джен в недоумении, - предполагаемый убийца оказался среди полицейских? Поверить невозможно!
- Спеллмен, или Грейнджер, психически неуравновешен. Мы стараемся не принимать таких субъектов, но время от времени они проскальзывают. Сейчас он, говоря его словами, "карает творящих зло". Бог знает, что бы он мог совершить, если бы ему сошло с рук это убийство, и он стал бы действующим офицером полиции. - Дикеншита передернуло от такой возможности. - Будто у нас других проблем мало.
- Не представлю себе, - сказал Седрик, - как Грейнджеру удалось попасть в полицию под вымышленным именем. То есть, если его настоящее имя было Грейнджер, а все тут знали его как Спеллмена...
- Спеллмен - это фамилия семьи, принявшей его из детского дома, где он оказался, когда умер его отец. Все здесь считали, что это его настоящее имя. Думаю, поле того, как ребенку исполнилось шесть лет, никто больше ничего о нем не выяснял. Мы никогда бы не узнали, что он сын сожительницы Болтэна, если бы он сам этого не сказал нам сегодня вечером.
- Что он еще сказал? - спросил я.
- Кое-что о своих мотивах и кто он такой, но когда мы стали расспрашивать его о подробностях убийства, он как воды в рот набрал.
Мы все оглянулись на Стила, но он сидел со всё той же загадочной улыбкой.
- Стил, - сказал Лупофф, - ты опять за своё? Так как же Спеллмен-Грейнджер совершил убийство?
- Из ружья, - ответил Стил.
- Ну тебя!
Стил миролюбиво протянул руку.
- Ладно, хотя вам известно, что я очень не люблю объяснять фокусы, сказал он - и стал раскачиваться в кресле.
- Гейнджер использовал остроумный вариант иллюзии, впервые показанной Гудини. В трюке Гудини, волшебник в разноцветных арабских одеяниях въезжал на белом коне на арену - ее роль тогда играл целый стадион. Несколько его помощников в красных театральных костюмах держали лошадь под уздцы. Гудини вставал на седле и стрелял из ружья в воздух, а какое-то заранее подстроенное действие отвлекало взгляды зрителей на другую сторону арены. В этот миг Гудини исчезал, а его помощники уводили коня.
Дикеншит спросил:
- Как же он проделывал это?
- Переодевшись в другой костюм. На нем под многоцветными арабскими одеяниями был такой же красный театральный костюм, как на его помощниках. Эти специальные одеяния могут быть мгновенно распущены, он сворачивал их в клубок и оставался в красном театральном костюме, как на других участниках, становясь одним из них. Затем он уходил с арены со своими помощниками и конем.
Спеллмен проделал свое исчезновение примерно таким же образом. Он, вероятно, надел поверх формы курсанта распадающийся на части костюм, и еще до выступления Болтэна нацепил на себя в гримерной накладную бороду и пригласил себе в помощники зрителей именно его. Застрелив Болтэна, он убежал в гримерную за занавесом, сорвал с себя накладной костюм и фальшивую бороду, свернул их в узел и засунул в какой-то сундук для костюмов, спрятался за краем занавеса, и когда первые курсанты подбежали к нему, мгновенно стал одним из них.
- Мы осмотрели все сундуки.
- Да, но вы искали спрятавшегося в них человека, а не джинсовый узел и заткнутые в него волосы.
Лупофф покачал головой:
- Вот как просто...
- Большинство чудес устраивают подобным образом, - сказал Стил, - и вы в жизни об этом не догадались бы, но когда вам объяснят - будете изумлены, как просто удалось вас околпачить. Поэтому маги так не любят объяснять свои фокусы.
Ардис спросила:
- Кристофер, вы с самого начала знали, что это был один из курсантов?
- По логике вещей, - согласился Стил. - Но у меня появилось еще одно подтверждение, когда я вспомнил, что, несмотря на неряшливый внешний вид, на убийце были сверкающие черные туфли, как у всех других выпускников - единственный предмет одежды, который он не успел сменить.
- Но как вы узнали его среди курсантов?
- Я не мог узнать его, пока он не вышел на сцену. Я уже нашел его костюм и бороду и заметил, что он, подобно многим актерам, намазал свое лицо театральным клеем. Намазал очень тонким слоем, чтобы бороду можно было легко оторвать, но следы клея остались.
- Конечно, - сказал я. - Театральный клей блестит в ультрафиолетовом свете.
Стил улыбнулся:
- Не так уж сильно блестит, но достаточно, чтобы я заметил контур подбородка и верхней губы, когда стал искать их в темноте.
Лупофф и Дикеншит были удивлены, и объяснили, что в нескольких местах зала уже были установлены ультрафиолетовые лампочки, которые были нужны Стилу для трюков с привидениями.
Лупофф спросил Стила:
- Как вам самому удалось исчезнуть?
- Через люк на сцене. Я свалился в него, и Ардис из него выскочила. Потом она удерживала внимание зрителей достаточно долго, чтобы я успел переползти в раздевалку, надеть накладной костюм и подойти к зрителям сзади. Когда свет опять погас, и она исчезла, я вновь поискал контур подбородка и верхней губы, чтобы убедиться, что я опознал именно того человека.
- Не объясните ли вы, юная дама, тайну вашего исчезновения? - спросил Дикеншит у Ардис.
Она рассмеялась:
- Я ушла со сцены в темноте.
- Но ведь все видели, как вы растаяли...
- Это была не я. Это было мое изображение на надутом воздушном шаре, который повесили над сценой для этого трюка. Когда выключили свет, я дернула незаметную веревочку и позволила воздуху вытечь из него, а изображение становилось всё меньше и меньше, как бы удаляясь. Такой прием используют уже много лет, - объяснила Ардис.
Дикеншит и Лупофф переглянулись. Инспектор сказал:
- Всё это выглядит достаточно очевидным. Но теперь, когда мы знаем, как просты эти волшебные трюки, мы никогда больше на них не попадемся.
- Никогда, - подтвердил капитан.
- Вы так думаете, - сказал Стил, - но, может быть...
Вдруг Ардис подпрыгнула, отскочила на два шага и закричала. Естественно, мы все оглянулись на нее, и она показывала на кресло Стила за столом.
Оно мягко покачивалось, а Стил исчез.
Дикеншит застыл, разинув рот, а Лупофф удивленно спросил:
- Но ведь теперь у него не было времени скрыться за занавесом. Так куда же он делся?
Я знаю большинство талантов и умений Стила, но, конечно, не все. Поэтому, не имея ответа на вопрос Лупоффа, я промолчал.