Черкашина Ирина : другие произведения.

Девять жизней и ещё одна

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Авантюрно-любовная история из жизни Долины магов, Академии Долины, Гильдии боевых магов и cosa nostra. И не спрашивайте, какую траву курил автор:) Повесть в работе.

  ДЕВЯТЬ ЖИЗНЕЙ И ЕЩЁ ОДНА
  
  1. В тени платанов
  "Дно Миров" - так называется одна из книжных лавок в Долине Магов. Её легко найти на маленькой Часовой площади, в студенческом квартале, заслужившем в чопорной Долине славу самого развесёлого места. Студенты прозвали эту площадь Часиками - на углу, как раз напротив книжной лавки, высится каменная башенка с громадными маго-механическими часами, в которых на циферблате каждый час возникают новые фигурки людей и животных, а мелодия боя меняется в зависимости от погоды. Когда-то в этой башенке жил сотворивший часы маг, а теперь в ней архив Академии магии - той самой Академии, которая известна во множестве миров, и которая фактически владеет благословенными землями Долины.
  "Дно Миров" по-своему знаменито среди местных жителей, избалованных магическими диковинами - благодаря своим книгам, не таким, какие обычно собирают у себя просвещённые маги Долины, или какие хранятся в богатейшей библиотеке Академии. В "Дне миров" не так много найдётся руководств по симпатической магии, эльфийских космологических трактатов или же головоломных теоретических задачников. Здесь другие книги: о путешествиях и приключениях, фантазиях и реальности, долге и предательстве, войне и, конечно же, любви. Потому-то сюда заглядывают и студенты, и гильдейские маги, и обычные жители Долины (особенно домохозяйки!), и даже - с видом утомлённым и скучающим - заходят иногда отягощённые научными степенями академики. Внутри полутемно, пахнет типографской краской, книжной пылью и лавандой. Хозяйка встречает их, стоя за прилавком - маленькая неулыбчивая блондинка с выразительным шрамом через правую щёку, вечно одетая в глухое серое платье с тёмным передничком. Ну, а если кто-нибудь захочет взглянуть на неё, не заходя внутрь, ему лучше прийти на Часики вечером, в сумерках, когда закат ещё полыхает над изломанной линией крыш, а платаны в крошечном скверике тихо вздыхают под ветром. Тогда можно увидеть, как хозяйка "Дна миров" закрывает с вой магазинчик.
  Сумерки в Долине всегда лёгкие, романтически-дымчатые. Маги-погодники своё дело знают - здесь не бывает тяжёлого дождливого мрака или леденящей прозрачности неба перед заморозками. Тот, кто хочет увидеть книжную лавку, должен обогнуть уснувший фонтан в скверике и остановиться в переменчивой древесной тени, сквозь которую просвечивает уличный фонарь с кружащимся в нём жёлтым магическим огоньком. Вон он - домик с островерхой крышей, похожий поставленную на торец длинную коробку.
  На первом этаже, по обеим сторонам от входа, светятся два узких окна, словно два внимательных глаза. У легкомысленной стеклянной двери - два маленьких кипариса в кадках, а над ней - кованый узорный козырёк и вывеска "Дно Миров. Интересные книги обо всём". Хозяйка выходит и несколько мгновений вглядывается в сиреневеющую мглу на площади. Тому, кто стоит в тени платанов, может показаться, что она видит его, и он невольно отступает назад, в сумрак, но нет - хозяйка возвращается в лавку и вешает на дверь написанную готическим шрифтом табличку "Закрыто". Затем она опускает полосатые занавески - так, что снаружи можно разглядеть только силуэты цветочных горшков с лавандой, стоящих на подоконниках.
  Теперь можно подойти хоть под самые окна - всё равно ничего не увидишь. Но искусный маг - а в Долине Магов все таковы, за исключением первокурсников Академии - умеет смотреть не только при помощи обычного зрения. Искусный маг умеет проникать взором сквозь запертые двери, глухие стены и даже зачарованные преграды, но только в "Дне миров" нет никакой магической защиты - наверно, потому, что хозяйка не видит в ней необходимости. Поэтому стоящий в сумерках на площади, даже не глядя в окна, отлично знает, чем она сейчас занята.
   Первым делом она снимает кассу - достаёт из-под небольшого прилавка ящичек с отделениями для монет, ассигнаций и расписок, пересчитывает выручку, заносит результаты в растрёпанную тетрадь и убирает это всё в небольшой сейф с двумя замками, обычным и магическим, стоящий тут же, под прилавком. Сейф заклят так, что открыть его может только и исключительно хозяйка магазина.
  Затем она проходит между высокими книжными стеллажами, ставя на место вынутые с полок или перепутанные книги. Стеллажи из тёмного дерева тянутся вдоль всех стен, и ещё один делит помещение посередине, образуя два прохода. В одном из проходов - том, что пошире, стоят два стола для чтения с лампами под зелёными стеклянными абажурами. Кое-где в стеллажах устроены подставки, на которых лежат раскрытые томики, заключённые в прозрачные витрины - чтобы не прикасаться к ним лишний раз. Стеллаж у правой стены короче. За ним, в углу, установлен большой железный сейф, запертый на несколько замков, магических и механических. Вот здесь-то как раз имеется серьёзная магическая защита - но тот, кто смотрит на книжную лавку из сумерек, никогда не пытался её взломать. Наверно, потому, что не видит в этом необходимости.
  Книги на полках стоят плотно, кое-где лежат стопками, а кое-где, напротив, выставлены напоказ, развёрнуты обложкой к покупателям. Книги очень разные: отпечатанные в Долине недорогие, ещё пахнущие типографией книжечки в бумажных обложках; роскошные тома in folio в тиснёных кожаных переплётах, с гравюрами и вклеенными цветными картинками, переложенными тончайшей рисовой бумагой; манускрипты, написанные на пожелтелом пергаменте, с вычурными буквицами и миниатюрами - они-то обычно и лежат в отдельных витринах; привезённые из неведомых миров лёгкие томики, украшенные такими яркими обложками, что непонятно, как их рисовали, и рисовали ли вообще - больше похоже на какую-то странную магопечать. А ещё на полках, в менее доступных уголках, навалены папирусные листы, сшитые меж деревянных досочек, свитки, гравировки и глиняные таблички. Как говорит хозяйка, это экзотика, которая не пользуется особенным спросом, но которую для ассортимента должен держать любой уважающий себя магазин.
  Напротив большого сейфа, за левым стеллажом, уходит вверх узкая винтовая лесенка. Она ведёт на второй этаж, который куда ниже первого. Он жилой, но хозяйка проводит там очень мало времени. Она одинока.
  Ну, почти.
  Иногда, когда среди разбросанных книг попадается томик с верхней полки, хозяйка не спешит вытаскивать стремянку из угла. Она останавливается, поднимает голову и тихонько окликает:
  -Марта!
  Мгновение тишины - а потом где-то под потолком раздаётся шорох, и вдоль стеллажа вниз соскальзывает светлая, опасно быстрая тень.
  Тот, кто стоит под платанами, помнит свой испуг, когда ему впервые пришлось увидеть, с кем же хозяйка книжной лавки делит свой дом. Это не собака, не сова, не модная в иных кругах магическая помесь разных существ и даже не мелкий драконоподобный ящер. По тёмной стенке стеллажа, стремительно перебирая лапами, спускается белоснежная паучиха размером с крупную кошку.
  Правда, приглядевшись и привыкнув, можно согласиться, что Марта не так уж отвратительна. Даже наоборот. Она вся покрыта ослепительно белыми густыми волосками, которые смешно топорщатся над головой, и которые так и тянет погладить. Глаза у неё очень большие, выпуклые, цветом словно тёмно-красное вино - или венозная кровь, это уж кому как больше нравится. Благодаря этим огромным глазам, а ещё тому, что она умеет приподнимать и поворачивать головогрудь, разглядывая что-то интересное, вид у паучихи не страшный, а скорей забавный, и кажется, будто она приветливо улыбается.
  Правда, студентам, по несчастью решившим, что из "Дна Миров" можно прихватывать книги, не заплатив, эта улыбка вовсе не кажется такой уж милой - особенно, когда она возникает возле самого носа, а челюсти при этом выразительно пощёлкивают.
  Хозяйка вручает паучихе книгу - та осторожно берёт её передними лапками. Видно, что одна из лапок заметно короче и тоньше прочих.
  -Правый стеллаж, вторая сверху полка, - говорит хозяйка, и паучиха исчезает так же безмолвно и стремительно.
  Хозяйка кивает и идёт дальше, расставляя книги и сметая с полок пыль метёлочкой на резной длинной ручке. Возле двери она ненадолго останавливается. Там выставлена грифельная доска с мелком и тряпкой для стирания - такие часто держат в тавернах и конторах, чтобы писать на них меню, списки или расписания. Но на этой доске сверху написано одно лишь слово: ТЕНЬ. Одно слово, а под ним - ничего.
  Хозяйка мгновение глядит на эту почти пустую доску, словно надеется увидеть там что-то ещё, качает головой, и идёт дальше, приводя в порядок свой магазинчик. Тому, кто стоит в скверике, в тени, можно возвращаться домой - он столько раз видел, как в "Дне Миров" проходят вечера, что наперёд знает, что будет дальше. Дальше хозяйка приберёт средний стеллаж и остановится у стены в торце дома. О, это весьма примечательная стена - неоштукатуренная, сложенная из старых неровных кирпичей, тёмных и светлых вперемешку. Стеллажи с книгами до неё не доходят - разве что стальной сейф. В стене устроен камин с узорчатой чугунной решёткой.
  Над камином висят две скрещенные сабли - судя по вытертым рукоятям и исцарапанным клинкам, боевое заслуженное оружие. Под саблями - большая картина. Она изображает северный тёмный лес, засыпанный снегом, и на переднем плане - рысь над поверженным кабаном, вздёрнувшим кверху острые копыта. Горло у кабана разодрано, и снег под ним красен от крови. У рыси рана на правой стороне головы, но она всё равно смотрит победительницей, и в её круглых жёлтых глазах горит хищная усмешка.
  На каминной полке - обычный набор безделушек, расставленных, правда, в идеальном порядке, и ничуть не запылившихся. Подсвечник из яшмы, витая раковина с насыпанными в неё хрустальными бусинками, друза растущих в разные стороны сиреневых кристаллов, чей-то странной формы череп...
  Хозяйка, легко вздохнув, зажжёт огонь, сложив домиком несколько сосновых поленьев и бросив туда скомканную старую накладную для растопки. Задумчиво поправит разгорающиеся дрова и усядется перед камином в старое вытертое кресло. Днём это кресло задвинуто в угол и застелено куском грубой холстины - чтоб никто из посетителей не додумался на нём отдыхать. Когда поленья прогорят, хозяйка поставит на угли плоский чугунный чайничек. Когда он нагреется, она бросит в него горсть сухих чайных листьев. Белоснежная паучиха Марта бесшумно появится из тени в углу, словно кошка заберётся хозяйке на колени и будет сидеть, поджав лапки, а хозяйка - рассеянно поглаживать густой мех у неё на макушке.
  Хозяйка будет гладить паучиху и пить свой чай, пока камин окончательно не погаснет. Может быть, пару раз вздохнёт и скажет: "Ну вот, мы с тобой даже паука приличного найти не можем". Потом потушит камин, положив сверху тонкий железный лист, тронутый ржавчиной и угольной пылью, и уйдёт по витой лесенке наверх - спать.
  Паучиха обычно спит на крыше.
  Тот, кто весь вечер простоял в тени платанов, знает, что так повторяется почти каждый вечер. Почти - потому что сегодня кое-что по-другому. И отныне всё будет по-другому - потому что в сердце его проснулась давно угасшая надежда. Надежда, про которую он и сам успел забыть.
  Когда хозяйка со вздохом ставит в камин свой изрядно закопчённый чайничек, тишину книжной лавки нарушает тихий скребущий звук. Паучиха с интересом поворачивает голову, и в её огромных глазах дрожат отблески каминного огня. Хозяйка оборачивается тоже - правда, медленно, словно не веря своим ушам.
  Мелок, лежавший на грифельной доске у входа, сам собой поднимается в воздух и начинает выводить на чёрной поверхности буквы. Хозяйка быстро встаёт, зажигает одну из ламп на столе - в ней медленно разгорается шарик волшебного жёлто-зелёного огня, и подходит к доске. Хромая паучиха семенит за ней.
  Мелок пишет, поскрипывая и оставляя в воздухе мелкую белую пыль.
  ПРИВЕТСТВУЮ, АРА! ПРИНОШУ ИЗВИНЕНИЯ, ЧТО ДОЛГО НЕ ДАВАЛ О СЕБЕ ЗНАТЬ. ПРИБЫЛ ЛИ ТИРАЖ? КОГДА ОТКРОЕТЕ ПРОДАЖИ? Я БЫ ХОТЕЛ ЗАБРАТЬ РУКОПИСЬ, ПОЖАЛУЙСТА, ОСТАВЬТЕ ЕЁ В ОБЫЧНОМ МЕСТЕ. СОТРИТЕ ЭТО СООБЩЕНИЕ, КАК ПРОЧТЁТЕ - Я ХОЧУ ОСТАВИТЬ ВАЖНОЕ ПОСЛАНИЕ МОИМ ЧИТАТЕЛЯМ. ВЕЧНО ВАШ, ТЕНЬ
  -Ну наконец-то объявился, - шепчет хозяйка и не может сдержать улыбки.
  
  2. Книги и кое-что ещё
  -Беппе, мальчик мой, как идут дела в Кампо Дольче?
  -Всё хорошо, дон Фелипе, - отвечал Джузеппе со всем почтением, на какое только был способен. До сих пор всесильный дон Фелипе видел его лишь однажды, когда капо Козимо, "капитан", ведавший делами в Кампо Дольче, представлял дону принятых в Семью новичков. Тогда Большой Дон, как за глаза звали старого Фелипе, удостоил его лишь мимолётного кивка - но ведь запомнил! Запомнил!
  -Всё хорошо - разве так следует отвечать отцу, который печётся о делах семьи, мальчик мой?
  -П-простите, мой дон, - Джузеппе сглотнул и зачастил, стараясь не очень заикаться и не сбиваться на уличную речь:
  -В Кампо Дольче сейчас спокойно, капо Козимо хорошо знает своё дело. Крупных должников вообще нет. Была одна семья - ювелиры из Ашеры, у них большая лавка на углу Старой Фонарной - они отказывались принять наши... э-э... правила, думали, землячество за них встанет. У них были нелады ещё с прежним капитаном, упокой Спаситель его душу, но капо Козимо умеет... э-э... убеждать. В последние три месяца с ними нет проблем. Ну, кто ещё... э-э... остался. Стража ведёт себя тихо. С кем бывают проблемы, так это с приезжими, знаете ведь, сколько сейчас народу бежит от войны в Трёх Заливах, но мы с дозволения капо делаем так...
  Дон Фелипе молча слушал его, время от времени кивая и поджимая губы. Поди пойми - то ли доволен, то ли нет...
  Они шли по просёлочной дороге бок о бок - Большой Дон Фелипе, грузноватый и лысоватый, похожий на сельского лавочника, когда б не дорогой костюм и трость чёрного дерева с бронзовым набалдашником в виде львиной головы, и не стальной блеск в глубоко сидящих глазах, и Джузеппе Руджи по прозвищу Вьюн, вошедший в Семью не так давно и успевший добиться лишь неофициального звания "правая рука капо".
  Дорожные колеи высохли до каменного состояния и пылили белой пылью - август выдался чересчур знойным. Кипарисы, растущие на обочинах, бросали на дорогу густые, но, увы, узкие тени. Вьюн в своём лучшем костюме - полушерстяном, между прочим, стоившем кучу денег - обливался потом. Впереди лежала какая-то деревня, судя по убранным полям и старым каменным сараям. За спиной в жарком мареве дрожал силуэт Венетто - большого города, с мощёными улицами и фонтанами на площадях, с шумными рынками и театрами, мануфактурами и газетами, блестящими дорогущими автомоторами и старинными храмами Спасителя, конторами охотников на нечисть и магическими лавчонками... И главным человеком в Венетто был вовсе не сидящий в управе мэр и не герцог, прожигавший жизнь в столичных театрах и ресторациях. Главным был дон Фелипе.
  Старик шагал, опираясь на трость - поговаривали, что в ней скрыт тонкий клинок, смазанный ядом, и Большой Дон, несмотря на возраст и одышку, прекрасно им владеет. Ещё поговаривали, что набалдашник зачарован и загрызёт любого, кто посмеет подойти к дону с недобрыми намерениями. И где только такую штуку взял? Небось маги притащили с небесных путей, где же в нашем-то мире взять такие чудеса?.. Беппе слыхал, что чародеи в Семье были и небесными путями хаживали, несмотря на все запреты и заплоты Святой Матери нашей Церкви. Но сам он никого из них, понятно, не видал.
   Позади, в почтительном отдалении, тяжело шагали два мордоворота из особо приближённых. Вьюн их знал - Лука и Джанкарло, мозгов у обоих не больше чем у пары жестянок, но боссу преданы словно псы. Хотя они Большому Дону разве что для представительности - у него и так охрана лучше не придумаешь. Джузеппе невольно покосился вправо - там, за обочиной, среди пожухлой травы то и дело мелькала сероватая мохнатая спинка. Существо двигалось стремительно, перебежками - а в отдалении следовало ещё одно. Впереди показалась тропинка, ведущая к какой-то ферме - и одно из существ выскочило на неё и остановилось.
  Паук. Покрытый светло-серым мехом, с огромными, чёрными, как смола, круглыми глазами, размером с небольшую собаку. Двигалась тварь необычайно быстро.
  Вьюна всегда дрожь прохватывала, когда он их видел. Да уж, у Большого Дона и домашние любимцы ему под стать. Такой как кинется, как вцепится, паутиной заплетёт, словно муху - мигнуть не успеешь... Бр-р.
  Но сейчас его больше беспокоило другое. Зачем дон Фелипе - сам Большой Дон - вызвал на встречу его, вчерашнего уличного мальчишку? Да в Семье таких - пятачок за пучок, как говаривала бабушка Беппе. Копает под Козимо? Но дон Фелипе, с его-то властью, может снять "капитана" из захолустного района и без подобных сложностей. К тому же своему капо Вьюн не испытывал ничего, кроме благодарности - именно Козимо помог ему выбраться из родного Мелето, такой дыры, по сравнению с которой Кампо Дольче (бывший до вхождения в городскую черту и переименованием в Счастливое Поле селением Большие Сорняки) выглядел столицей.
  Впрочем, дело было даже не в этом. Капо Козимо, неизменно приглашавший своих бойцов к себе на обед в Рождество и Вознесение, где его улыбчивая жена, синьора Джованна, угощала их тальятелли с копчёным угрем, - так вот, капо Козимо, сидя за праздничным столом, не уставал повторять: "Вы в Семье, парни, всегда помните об этом! Мы никогда не предаём и не бросаем своих. Мы одно. Одна цель, одна кровь, одна справедливость. Стоит только дрогнуть - и эти stronzi, эти псы на службе у Городского Совета, быстро возьмут нас всех за... о, прости, дорогая! Ну, выпьем, парни - salute! Мы с вами одно, повторяйте это себе почаще. Только тогда мы сильнее их. Сильнее всех".
  "Мы одно" - вот что Беппе боялся потерять. И потому разговор с Большим Доном нервировал его всё больше.
  -Что ты видишь, сынок? - прервал его мысли дон Фелипе, останавливаясь у поворота. Огромный серый паук замер в сухой траве у его ног.
  -Я? - Джузеппе откашлялся. - Ну... деревню. Сжатые поля. Оливковую рощу там, дальше.
  -А ещё?
  -Кхм... ну... мельницу. Маслодавильню. Тратторию ещё...
  Дон Фелипе крякнул.
  -Порядок. Порядок ты видишь, сынок, а почему? Потому ли, что его в эту деревню силой вколачивают, как поступает в Венетто наш драгоценный Городской Совет, да поразит его в полном составе свиная чумка?
  Джузеппе не знал, куда девать руки. Пот градом катился по вискам.
  -Э... нет, мой дон. Одна только сила... она вызывает ненависть. Противодействие.
  -Вот это верно, - буркнул старик и неожиданно сунул ему в руки свою тяжеленную трость. - А ну, подержи-ка.
  Джузеппе с трепетом сжал тёплое дерево. Не удержался, потрогал бронзовый набалдашник - тут же ему показалось, что львиная голова шевельнулась под пальцами, и он вздрогнул и едва не уронил палку. Трость была явно магическая, Джузеппе чуял нутром. И впрямь, вещица не отсюда... Но смотреть внимательней он не решился.
  Дон Фелипе хлопнул себя по бедру, и паук словно ждал этого сигнала - ловко вскарабкался ему на руки и уселся, поджав коленчатые лапы. Беппе против воли передёрнуло.
  -Хотя я понимаю, - продолжал Большой Дон куда мягче, поглаживая паука по макушке, - я очень понимаю, каков соблазн применить силу, когда она есть. Взять да и снести препятствие... разломать прилавки, попортить товар, намять рёбра лавочнику, который не желает платить... Дио мио, ведь это же так просто и приятно...
  Джузеппе почувствовал, как сердце ухнуло в пятки. Именно он с упоением бил дорогие, с магической защитой и подсветкой, витрины в злополучной ювелирной лавке на углу Большой Фонарной улицы. Ему хватило знаний и способностей, чтобы отключить защитное заклятие - и потом он с каким-то злобным наслаждением разносил сверкающие витринные стёкла старым деревянным табуретом, нашедшимся под прилавком. Откуда-то дон Фелипе это знал - странно, ведь тогда они только втроём ходили на дело: капо, Джузеппе и ещё один боец, Джино, по прозвищу Валун...
  Товар из разбитых витрин они тогда выгребли, раскидали и поломали всё, что могли. До сих пор пальцы помнили, как легко рвались изящные золотые цепочки и как гнулись в кольцах тонкие оправы, удерживавшие на месте самоцветы. Хозяин лавки - крепкий старик с волнистой седой бородой, в которой ещё мелькали смоляные пряди - с ненавистью глядел на них из угла, куда его загнал капо. Козимо строго-настрого запретил им брать даже самое завалящее кольцо - они не грабители, не разбойники какие-нибудь. И они ничего не взяли. Зато уж на хозяине капо отыгрался - так, что он потом две недели отлёживался едва живой.
  И об этом дон Фелипе был прекрасно осведомлён тоже.
  -Ты что-то хотел сказать, Беппе?
  -Я?.. Кхм... Нет... ничего, мой дон.
  -Тогда пойдём обратно... Одной силы мало, сынок, ты сделал верный вывод. Нужно что-то ещё, чтобы поля засевались, улицы прибирались, а в траттории бы народ не пьянствовал дни и ночи напролёт. Где должен быть порядок, мой мальчик, - в грубой силе или в голове у крестьянина? А?
  -В голове, мой дон.
  -А что для этого нужно? А? Не думал? Справедливость, мой мальчик. Вот что несёт людям Семья - справедливость. Вот наше дело. Когда человек понимает, что сила не груба, а всего лишь справедлива - он не ненавидит её, а подчиняется. И тогда мы видим порядок.
  Джузеппе с трудом подавил порыв рухнуть на колени в пыль и, рыдая, попросить прощения. Но, насколько он знал, Большой Дон от этого лишь рассердится. "Разве я падре?! Иди валяйся в пыли у ног слуг Спасителевых, они это любят!"
  Эх, кто же знал, что с этими ювелирами выйдет такая проруха... Капо был так доволен, что должников в его районе больше не осталось!
  -Я вижу, сынок, вижу, что ты всё понимаешь. Ты умный мальчик, я сразу тебя заметил, - дон Фелипе усмехнулся. - Я слышал, ты ещё и чародей. Это так, а?
  Тут у Джузеппе сердце ухнуло вниз снова - хотя, казалось, куда уж глубже. Чародей... Эту тайну он открыл только капо Козимо, открыл невольно, ещё когда они только познакомились. Но Козимо, вопреки опасениям мальчишки, не сдал его церковникам, а взял с собой, в город, в Семью. Джузеппе не оставался в долгу: без его помощи им ни за что бы не добраться до цепочек и колец в ювелирной лавке. Но Пресвятая Дева, что же получается, Большой Дон не планирует валить капо?!
  При этой мысли Вьюн ощутил короткое облегчение - всё-таки "мы одно"! Но страх вновь окатил его ледяной волной, аж мурашки побежали, несмотря на летнее пекло. Что же делать? Сказать правду? А если Фелипе отправит его к церковникам, ставить Печать? Прости-прощай, вольная Сила, носи потом запорное кольцо с печатью Спасителя, отчитывайся еженедельно на исповеди святому отцу... Солгать? Но как можно лгать своему дону?!
  А тот, ничуть не хромая, медленно шагал к ждущему в отдалении автомотору, так и глушившему двигателя. Солнце палило вовсю, в отдалении, среди олив, оглушительно звенели цикады, пыхтел автомотор - и от всего этого у Беппе закружилась голова. Он сильнее сжал тяжёлую трость.
  -Я... не чародей, мой дон. На мне нет Печати Спасителя.
  -Процитируй-ка мне Святое Писание, Беппе - говорят, ты учился в церковной школе, и даже неплохо. Насчёт Печати процитируй.
  -"Всякий чародей, на ком нет Печати Спасителевой и Его кольца, носит на себе печать Врага Его", - дрогнувшим голосом проговорил Джузеппе. - Кхм... "...носит печать Врага Его и подлежит огненному очищению".
  -Так на тебе, говоришь, нет Печати Спасителя?.. А как насчёт печати Врага Его?
  -Нет её на мне, - глухо сказал Джузеппе и вдруг разозлился. До того, что кровь бросилась в голову. - Я кое-что умею, это верно, но на мне нет отметины Врага! Я ничего такого не чувствую! Я... в церковь хожу, исповедуюсь, причащаюсь - и Спаситель до сих пор не поразил меня за это молнией! Я не виноват, что у нас... что мы... что или в церковь, или в костёр! Я нормальный!
  -Вот это славно, ты-то мне и нужен, - пробормотал Большой Дон, и от этого у Джузеппе вся злость словно примёрзла к гортани, несмотря на полуденный зной. - Слуги Спасителя тебя всё равно вычислят, рано или поздно, но пока, сынок, - пока ты послужишь делу справедливости. Послужишь, как полагается.
  Что это? Беппе перевёл дух. Опечатывание пока отменяется?
  -Я... всё исполню, мой дон.
  Большой Дон выпустил своего паука обратно на дорогу, забрал у Джузеппе трость и заговорил, глухо постукивая окованным бронзой наконечником по колее в такт словам.
  -Нам очень повезло, что Козимо нашёл тебя прежде церковников, и, пока они не запечатали тебя, ты будешь не просто Беппе из Какой-то-Там-Дыры, ты будешь одним из наших особых консильери... Вот, возьми, - и он протянул онемевшему Джузеппе перстень-печатку с непроглядно-чёрным отполированным камнем. - Отныне ты выходишь из подчинения капо Козимо. Станешь моим личным помощником. Парень ты хваткий, довольно тебе куролесить в лавчонках - пора настоящими делами заниматься. Это понятно?
  -Да... Да, мой дон!
  Беппе с трепетом надел кольцо - тяжёлое и такое холодное на ощупь, словно прямиком с ледника. Оно легко скользнуло на палец и застыло, словно влитое - ни сдвинуть, ни снять. Чёрный камень чуть покалывал кожу - и Сила, текущая вокруг плавным, шелковистым потоком, словно погасла, ослабела до едва ощутимого прикосновения. Вьюн с изумлением разглядывал перстень - вот тоже диковина, явно из других миров! Непростая вещь - ох, непростая...
  -Кольцо тебя на время убережёт от внимания слуг святой матери нашей Церкви, - хмыкнул старик. - До поры, конечно, как в полную силу войдёшь - тут уж ничто тебя не спрячет, но пока носи его и служи Семье верно.
  Джузеппе едва вторично не рухнул в пыль перед своим доном. Уж сколько он страху натерпелся, ожидая, что святые братья вот-вот его найдут, схватят да запечатают, и хоть и старался Силой пользоваться осторожно - пару раз едва не попался. А теперь... теперь, выходит, он какое-то время будет в безопасности!
  -Завтра перед рассветом будь в доках, возле старого Деревянного Склада - там вы с Клаудио получите груз. Клаудио Бочонок, знаешь его?
  -Как не знать, мой дон... Видел.
  Про Клаудио, странноватого толстяка с вечно сальными волосами, поговаривали, что он-де тайный чародей. Беппе не особо верил. До сего дня.
  -Поедете с ним далеко, - медленно проговорил Фелипе. - Очень далеко... куда только такие, как вы с Клаудио, и доберутся. Ты понял?
  -Д-да. - Сердце у Беппе ухнуло в пятки и так там и осталось. Это что же... его туда посылают? Наверх? В другие земли, миры? Это же... ох, porca madonna! Да он и мечтать не мог!..
  -Дорога предстоит опасная, а я дорожу тобой, Беппе, - Большой Дон по-стариковски пожевал губами. - Мало вас, свободных чародеев... Я дам тебе хорошего провожатого, сынок.
  Он тихонько свистнул, и из травы явился второй паук - копия первого, только посветлее, попушистее и помельче. И, видимо, помоложе. Но от этого он не казался Вьюну менее противным...
  -Это Джеронимо, - дон указал на паука тростью. - Он славный парень, я полагаюсь на него как на самого себя. Полагайся и ты, сынок. А за груз, Беппе, вы с Клаудио отвечаете головой. Оба одинаково. За груз и за выполненное поручение. Ты понял меня, сынок? Мы одно. Одна кровь, одна цель. Одна справедливость.
  Джузеппе сглотнул.
  -П-понял. А какое поручение?
  -А вот это, сынок, касается только тебя. Не Клаудио, - ласково ответил дон Фелипе, и у Беппе нехорошо заныло в животе. Ну ясно, просто так никого в диковинные миры не посылают... - Поручение касается только тебя. И вот его, - и старик кивнул на паука, послушно замершего на обочине.
  И заговорил медленно, тяжело роняя каждое слово:
  -Когда приедете на место, ты должен покинуть Клаудио. Он об этом уже знает и вопросов не задаст. Твоя задача - проследить за тем человеком, кому Клаудио доставит меньший груз. Понял?.. Вы будете там три дня - все три дня ты в оба глаза следи, чем занимается досточтимый господин Кольбер, с кем встречается, кому что передаёт. Джеронимо будет тебе помощником. Кроме того, - Большой Дон полез за пазуху и извлёк запечатанный белоснежный конверт без адреса, - ты найдёшь девушку. Мою Аличе.
  Беппе едва язык не прикусил. Вот это да!.. Вся Семья гадала, куда хитроумный дон спрятал единственную внучку - а он и впрямь спрятал так, что не найти...
  -За Аличе ты в эти три дня тоже пригляди, - тихо продолжал Большой Дон. - Как ты это сделаешь, не знаю, но сделай. Что делает, куда ходит, с кем встречается. Dio mio, девочка так рано осталась без родителей, кто же за ней присмотрит?.. Будь осторожен, сынок, там каждый на виду, но тебя никто пока не знает - пользуйся этим. Перед отъездом подойдёшь открыто, отдашь ей письмо и заберёшь ответ. Понял?
  -Всё понял, мой дон.
  -Язык держи за зубами... ну да тебя учить не нужно.
  Беппе только судорожно кивнул.
  -Как закончите - сразу домой и ко мне с отчётом. Клаудио тебя всему научит, слушайся его как меня. Ну, дай-ка обнять тебя на удачу, Беппе. Семья рассчитывает на тебя.
  -С-спасибо, мой дон... Я справлюсь! Всё исполню в самом лучшем виде!
  -Береги себя, сынок, - Большой Дон, кряхтя, уселся на переднее сиденье автомотора. Беппе сел позади, между молчаливыми Лукой и Джанкарло, и до самого города никто не проронил ни слова. Только уже собравшись вылезать из тёмного, пахнущего кожей салона, Вьюн рискнул задать вопрос:
  -Мой дон... а что за груз мы повезём?
  Дон Фелипе взглянул на него через плечо, вздёрнув бровь:
  -Книги, сынок. Книги и кое-что ещё.
  
  3. Тень и дева
  Аличе проснулась от звенящего внутри нетерпения. "Сегодня, возможно - сегодня!.. Да нет же, наверняка сегодня! Сколько можно ждать, ведь объявили неделю назад!"
  Утро в Долине магов - впрочем, как почти все утра в Долине - выдалось ясным и приветливым. Белые накрахмаленные занавески в спальне шевелил тёплый ветерок, по потолку бродили солнечные волны от устроенного под окном крошечного прудика. Шаркал метлой по мостовой гоблин-уборщик. В ветвях яблони, растущей возле дома, заливалась пеночка. С улицы доносились шаги, весёлые голоса - студиозусы спешили в Академию, чтоб успеть на первую лекцию. Аличе тоже надо было бы поторопиться, но она твёрдо решила опоздать - поскольку до Академии следовало забежать ещё кое-куда. Она просто не могла не забежать и не узнать.
  Потому что - сегодня!..
   А первая лекция всё равно скучища, основы боевых заклятий... Ну на что ей, будущему мастеру артефактов, боевая магия? Костыль, эта старая язва, конечно, станет над ней надсмехаться за опоздание, но пусть развлекается - ему не понять, он учитель. А вот ребята смеяться не станут - потому что весь поток знает, что такое для Аличе это "возможно, сегодня".
  Девушка вскочила, умылась прохладной водой из медного кувшина, кликнула гоблиншу-горничную, чтоб несла вычищенную с вечера одежду. Гоблинша, уже немолодая и совершенно бессловесная, не спешила явиться на зов - она была единственной горничной на десяток комнат, сдаваемых внаём студенткам Академии. У госпожи де Норо, владелицы "Комнат для девушек", гостиница была весьма скромная - но при том весьма дешёвая и весьма чистая. Дед заранее нашёл и оплатил ей и жильё, и еду, и всё по разряду "самое лучшее из самого дешёвого".
  "Ты учиться едешь, а не побрякушками греметь, девочка, - строго напутствовал он Аличе. - Будет нужда пыль в глаза пустить - другое дело, а пока нужда у тебя одна - учиться, головы не поднимая. Это понятно?"
  Аличе было всё понятно, да и побрякушки она не шибко жаловала - разве что простенькие магические амулеты, которые сама же выучилась плести из бисера и разноцветных ниток, но они естественно, за украшения не считались. Но вот дедова прижимистость всё же выходила ей боком - деньги на книги приходилось жестоко экономить.
  Но не сегодня!..
  Кто не желал ждать гоблиншу - мог спуститься за своим платьем в прачечную сам, но Аличе стеснялась топать по лестнице в той рубахе, в которой спала, и в ожидании нетерпеливо бегала из угла в угол, то хватая гребень, то бросая его, то останавливаясь перед помутневшим от времени зеркалом. Оттуда на неё смотрела девица весьма крепкого сложения, круглолицая, с дерзко вздёрнутым носом и густыми, остриженными чуть ниже ушей, тёмными вьющимися волосами. Взгляд тёмных глаз казался слегка рассеянным. Потому что...
  Сегодня! Сегодня! Возможно - нет, точно сегодня!.. Потому что сколько можно ждать!
  Наконец гоблинша, поджав зелёные морщинистые губы, приволокла чистую белую блузку, юбку в пол практичного кофейного цвета и такой же кофейный корсет на шнуровке. Аличе облачилась, затянула потуже шнуровку, подхватила сумку с книгами, тетрадями - сшитыми вчетверо листами дешёвой жёлтой бумаги - и набором для письма, и на миг остановилась, чтобы кинуть привычный влюблённо-плотоядный взгляд на полочку, висящую в углу.
  Эта деревянная, некогда лакированная полочка уже облезла и покосилась - как видно, ею пользовалось не одно поколение студенток. Но при Аличе полочку никто не смел унижать учебниками и свитками из библиотеки. О нет - на ней со всей мыслимой аккуратностью были вставлены книги в одинаковом оформлении, с корешками из коричневой кожи, с корочками, оклеенными мраморной бумагой (изрядно протёршейся на углах и сгибах), с полуосыпавшимся золотым тиснением на корешках: "Тень I", "Тень II"... "Тень XII". Ровно двенадцать книг. Каждую из них Аличе знала, как своего близкого друга. На обложке первой книги жирное пятно - это она сама читала за обедом, ещё не зная, как будет беречь каждый том; на титульном листе пятой - опечатка, пропущен мягкий знак в слове "Лунь" в названии; обрез восьмой залит кофе - Камилла, подружка, взяла почитать и вот на тебе; а в последней, двенадцатой, попалось несколько неразрезанных листов, Аличе разрезала их сама, затупившимся старым ланцетом, и неровные края остались особой приметой этой книжки.
  Если всё сложится как надо, то сегодня она поставит на эту полочку тринадцатую книгу.
  Сегодня! Сегодня...
  Она поправила на плече сумку, закрыла за собой дверь и легко сбежала по ступенькам на улицу.
  
  Книжная лавка "Дно миров" уже работала - хозяйка, госпожа Ара, только-только открыла дверь, подперев её какой-то древней бронзовой статуэткой, позеленевшей и потерявшей от патины всякое сходство с изначальной формой. На углу Часиков - знаменитой площади со сквером - Аличе подхватила двух подруг, Камиллу и Стаси, и под руки с ними двинулась к лавке. Камилла училась на три курса старше на факультете Погодной магии и сейчас прогуливала практическое занятие в обсерватории, а Стаси вообще была уже замужняя, растила маленького сынишку, вела дом. Крайне скучная жизнь, по мнению Аличе - уж она-то замуж в ближайшее время никак не собиралась, вот ещё! Однако всех троих, таких разных, девушек, объединял общий и пламенный интерес.
  -Доброе утро, госпожа Ара! - завопила Аличе ещё издали. Хозяйка лавки глянула неодобрительно и, кажется, даже губы поджала. Она не любила лишнего шума. И сдержанно отозвалась, поправляя передник:
  -Доброе утро, девочки.
  Нет, скучная она всё-таки особа - ни улыбнётся, ни поболтает по-человечески. Как несправедливо, что он поддерживает контакт именно с ней... с этой букой в сером, а не с Аличе! Уж Аличе нашла бы, о чём с ним поговорить!
  -Госпожа Ара... - Аличе внезапно ощутила, как пересохло в горле, едва она собралась задать самый Главный Вопрос. - Э... есть какие-нибудь новости? Насчёт новой книги?
  Хозяйка "Дна миров" вдруг улыбнулась скупой улыбкой и кивнула на дверь:
  -А вы взгляните сами.
  Сердце у Аличе подпрыгнуло и заколотилось где-то в висках. Значит... есть! Значит, сегодня!
  -Да! Ура! - заверещали подружки и рванули в лавку так, что все трое застряли в дверях, вызвав у хозяйки внезапный приступ странного кашля.
  Однако, к их великому разочарованию, новой книги не было. Не стоял у двери особый столик со стопками одинаковых, новеньких, вкусно пахнущих типографской краской и клеем книг. Не толпились у кассы покупатели, невесть как проведавшие о новинке раньше Аличе. Не шныряла по потолку белая паучиха, следя, как бы кто не вынес книгу, не заплатив...
  -Значит, не привезли? - спросила Стаси, даже не пытаясь скрыть разочарования. - Но ведь объявляли... Книга должна была прибыть ещё вчера, в крайнем случае сегодня - я помню!
  -Тираж задерживается, это бывает, - хозяйка, вошедшая следом, лишь пожала плечами. По её лицу ничего невозможно было прочесть. - Я жду книги, как и вы - даже сильнее, вы же понимаете... Но зато есть важные новости от Тени.
  Подруги дружно обернулись - грифельная доска, стоявшая у входа, была исписана хорошо знакомыми Аличе ровными буквами. Тень всегда писал печатно - то ли для лучшей разборчивости, то ли для того, чтоб никто не смог узнать его по почерку. Каждый раз, когда Аличе видела сообщение от Тени, ей хотелось стащить эту доску, поставить в угол комнаты и любоваться на неё с утра до ночи... на эти буквы, которые он написал своей рукой.
  А эта мрачная моль, Ара, просто возьмёт вечером тряпку и сотрёт сообщение, как будто ей всё равно. Да ей точно всё равно, лишь бы книги продать! К нему она равнодушна так же, как и ко всем остальным. И надо же было, чтоб он избрал своей связной именно её - нет в жизни справедливости, совершенно нет...
  Сообщение гласило:
  ДОРОГИЕ МОИ ЧИТАТЕЛИ! ВОТ-ВОТ ВЫ ОТКРОЕТЕ "ОХОТУ НА МАГА" - НОВУЮ КНИГУ О ПРИКЛЮЧЕНИЯХ БОЕВОГО МАГА ПО ИМЕНИ ЛУНЬ. ЖЕЛАЮ ВАМ ПРИЯТНОГО ЧТЕНИЯ! НО ДОЛЖЕН ВАС ОГОРЧИТЬ: ЭТА КНИГА СТАНЕТ ПОСЛЕДНЕЙ. Я СКАЗАЛ В СВОИХ ИСТОРИЯХ ВСЁ, ЧТО ХОТЕЛ. НАМ ПОРА ПРОЩАТЬСЯ. ОТ ВСЕЙ ДУШИ БЛАГОДАРЮ, ЧТО БЫЛИ СО МНОЙ И МОИМИ ГЕРОЯМИ!
  -Ч-что? - выдохнула Аличе, не веря своим глазам. Подруги потрясённо молчали. - Это как понимать - станет последней?!
  Госпожа Ара поджала губы:
  -Так прямо и понимать. Тень решил оставить писательство и заняться чем-то другим. Вероятно, и правда сказал всё, что хотел.
  -Но это нечестно! - возмутилась Аличе. - А мы? Как же мы?!
  -Вот именно, - поддержала её Камилла. - Я всё ждала, когда поженятся Крылатый Кот и его эльфийка, Мириэль. Ну, они ж такая пара, такая!.. И вернётся ли принцесса Эльмира к Ледяному магу! И проснётся ли Тэр Разрушитель - вообще не понимаю, почему Тень его убил! А боевой маг Лунь - что с ним будет? И мы даже не знаем, жива ли его любимая... Одной книги на них всех точно не хватит!
  Стаси молчала. Аличе оглянулась: лицо у подруги было такое, будто она вот-вот разрыдается. Аличе топнула ногой и заявила:
  -Вот что, уважаемая госпожа Ара! Так и передайте Тени - он нас бросил! И мы очень злимся!
  Ара ответила своей обычной вежливой улыбкой, за которой явно крылась усмешка:
  -Девочки, не нужно так переживать...
   Её перебил звон входного колокольчика. Дверь была открыта, но кто-то очень хотел, чтобы его заметили.
  Все обернулись: в ореоле золотого утреннего света, льющегося из двери, небрежно опершись о косяк, стоял и разглядывал книги высокий светловолосый мужчина в распахнутом жемчужно-сером плаще и таком же камзоле, простота покроя которого свидетельствовала о его дороговизне. Плащ оттопыривала серебряная шпага с эфесом, инкрустированным перламутром и жемчугом, - эту шпагу, как и совершённые ею деяния, знала вся Долина.
  Клаус Кольбер. Господин Клаус Кольбер собственной персоной!
  -Ой, - пискнула Аличе и попыталась спрятаться за спины подруг. Как-то нехорошо выходит, когда собственный декан застаёт тебя прогуливающей занятия!
  -Доброе утро, Ара, госпожи студентки, - Кольбер слегка поклонился и широко улыбнулся всем четверым.
  -Ой, - пискнула теперь уже Камилла. Господин Клаус, с его обаятельной улыбкой и выразительным баритоном, с его невероятным прошлым, а главное - неженатый, был предметом воздыхания половины студенток Академии. Камилла исключением не являлась. Рейтинг декана Кольбера в глазах подруги витал где-то в районе поднебесья. Не ниже.
  Аличе же испытала острое желание провалиться сквозь пол. Принёс же демон Кольбера именно сюда и именно сейчас! Не мог через полчаса зайти, чурбан расфуфыренный... И уж её-то он, конечно, узнал!
  -Доброе утро, Клаус, - хозяйка лавки в ответ вежливо кивнула и - Аличе могла бы поклясться! - слегка зарделась. То есть стала цветом чуть ближе к живому существу.
  -Не стану отрывать вас от дел, - усмехнулся господин Кольбер, - хотя, сдаётся мне, что у вас, госпожа моя ди Дарио, сейчас занятие по основам боевой магии, а весь ваш поток, госпожа Бирх, только что проследовал в обсерваторию на практику.
  -Мы уже уходим, господин декан, - торопливо сказала Аличе, но тот жестом остановил её. Глаза его смеялись.
  -Не спешите так! Студенты, прогуливающие занятия в библиотеке или книжной лавке, совершают не такое уж большое преступление. Я всегда так считал. Хотя, конечно, всё равно совершают... Ара, один только вопрос. Что с новой книгой Тени? Я уже заждался, клянусь всеми безднами!
  -Ой... - едва слышно выдохнула Камилла, и Аличе поняла, что рейтинг декана Кольбера только что пробил небеса и устремился в Межреальность.
  Ара покачала головой, и по лицу её скользнула озабоченность, которой Аличе раньше не замечала. Что... неужели действительно есть проблемы? Эта скрытная моль - нет, поеденная молью рысь! - ведь ни за что им не скажет! Для неё они все рожами не вышли! Аличе охватила тревога - нет, точно что-то здесь не так!
  Но Ара уже справилась с собой.
  -Доставка опаздывает на день, только и всего, - улыбнулась она. - Зайди завтра, Клаус - я тебе лично книгу отложу. Не то весь тираж за полдня сметут, как в прошлый раз было.
  -Хорошо, - Клаус Кольбер кивнул, слегка тряхнул головой, сбрасывая со лба густую светлую чёлку, и церемонно указал студенткам на дверь:
  -Прошу вас, сударыни учащиеся, хоть вы и прогуливаете занятия в достойном заведении, всё же не могу вас здесь оставить. Иначе придётся подать жалобу в дисциплинарный совет. Так ведь?
  -Не на-адо, господин декан, - кокетливо взмолилась Камилла, изо всех сил хлопая ресницами. Стаська за их спинами фыркнула, не сдержалась.
  Аличе вздохнула, шагнула вперёд и внезапно словно споткнулась на ходу. Декан Кольбер увидел послание Тени к читателям, написанное на грифельной доске. О, господин Клаус прекрасно умел владеть собой, но Аличе успела заметить, как его лицо на миг дрогнуло, и за любезной улыбкой проступила... проступило... очень нехорошее что-то проступило. Словно старая ненависть. Но откуда?!
  Ведь никто во всей Долине не знает, кто скрывается под именем Тени. Даже Ара - если, конечно, этой драной кошке можно хоть в чём-то верить.
  -Пошли, - Камилла подтолкнула её в спину. - Чего встала?
  Но уйти сразу им снова не дали. В сияющем солнцем проёме вновь нарисовалась фигурка: на сей раз тщедушная и низенькая. Гоблин!
  Декан Кольбер, вместо того, чтоб прогнать наглеца, неожиданно посторонился. Гоблин вошёл, держась прямо, точно деревянная кукла. Он был немолод, зеленоватая сухая кожа обвисла, жёлтые глаза щёлочками глядели из-под морщинистых век. Наряжен он был в бело-зелёную курточку и такие же панталоны - цвета Управы, ведавшей в Долине хозяйственными и мелкими управленческими вопросами. На груди гоблина висела толстая серебряная цепь - ну, или выглядевшая как серебро, ибо неписаное правило гласило, что гоблинам нельзя доверять ничего ценнее старой верёвки. Стащат.
  В руке гоблин сжимал пергаментный свиток со свисавшей на алом шнурке внушительной печатью. Так это же посыльный!
  -Госпожа Ара, владелица книжной лавки "Дно миров", здесь? - прокаркал гоблин, глядя прямо перед собой.
  -Здесь, - осторожно кивнула Ара.
  Гоблин молча протянул ей свиток.
  -Мой ответ нужен?
  -Не нужен. Благодарю, госпожа, - гоблин так же прямо, точно деревянный, , удалился.
  Ара одним движением сорвала печать, свиток с шелестом развернулся. Ровно написанные строки просвечивали сквозь тонкий пергамент. Ара несколько мгновений глядела на них, а потом невыразительным голосом прочла:
  -"Сим уведомлением доводится до сведения владелицы книжной лавки "Дно миров", госпожи Ары, что указанную лавку постановляется закрыть в день вручения уведомления, по причине несоответствия качества продающихся книг высоким требованиям Академии магии и Долины магов. Прошение об этом и жалоба поданы Советом по благочестию и благочинию Академии и рассмотрены в соответствии с правилами. Решение принято Советом Управы под председательством господина Диего да Моры из Гильдии погодников..."
  Она умолкла, а потом вскинула на Кольбера изумлённые глаза:
  -Клаус, что всё это значит? Впервые слышу про благочиние и благочестие. - Пальцы сами то скручивали пергамент, то разворачивали. - Они что, имеют право что-то запрещать?
  Господин декан растерянно покачал головой:
  -Ара, клянусь всеми безднами, я ничего не знаю! Совет по благочинию - это такой, э... такое особое место для заслуженных магов, я в нём в силу возраста не состою. Люди всю жизнь преподавали, заседали в учёных советах и Гильдиях, теперь вот, отойдя от бурных дел, разбирают жалобы и взаимные дрязги в Академии ... Понятия не имею, чем ты могла им помешать!
  -А почему они раньше ничего не запрещали?
  -Ара, запрещает Управа, - декан Кольбер посерьёзнел. - Совет по благочестию может, скажем так... инициировать запрет. Что, собственно, и произошло. Но вот чем ты помешала - загадка! Давай так: я разузнаю в Академии, что смогу. А ты подавай апелляцию в Большой Совет Долины. Или даже лично Архимагу! Имеешь право. В бумаге об этом что, не сказано?
  Хозяйка лавки взглянула в свиток:
  -Сказано. Могу обжаловать решение в Большом Совете. Но ведь он собирается раз в месяц...
  -Сегодня вечером как раз собирается! - воскликнула Аличе. Не далее как вчера вся Академия - то есть преподавательская её часть - по этому поводу гудела как потревоженное осиное гнездо. - Вам повезло!
  Декан глянул на неё почему-то неласково и возразил:
  -Поздно, боюсь, что повестка уже составлена. Но ты можешь попытаться.
  -Я бы попыталась, - тихонько сказала стоявшая позади всех Стаси. - А то ведь получается, что у нас не только новых книг Тени не будет - но и всего магазина...
  
  На занятия Аличе и Камилла шли то мрачно умолкая, то громко возмущаясь и размахивая руками. Это же надо, чтоб в один день случилась эдакое несчастье! Камилла так расстроилась, что даже забыла выдать порцию традиционных вздохов по декану Кольберу. "Ах, как тебе повезло, он твой знакомый, почти личный куратор! Ты такая непрактичная, Альхен, ведь он до сих пор не женат! Такой мужчина, а ты на него даже не смотришь... Ведь останешься старой девой!" Аличе обычно огрызалась в ответ: "Не куратор, а просто знакомый деда. У него полно знакомых. Кольбер мне просто устроиться тут помог... А ещё он мой декан, вот и всё. Отстань!"
  Но сегодня было не до мыслей о замужестве. Значит, думала Аличе, пиная от злости собственную сумку с книгами, нового романа Тени совсем не будет? Не придётся ждать его дольше, а не будет вообще? Да по какому праву... Кто посмел лишить её этой радости?! Она так ждала... так переживала... Ведь в конце двенадцатой книги Лунь остался совершенно один в незнакомом мире, где, кажется, окопались прислужники Безумных Богов, - один, израненный, измученный предыдущей битвой с теми же Безумными Богами, вознамерившимися уничтожить боевую группу магов Долины. И что, теперь Аличе даже не узнает, выживет ли он и встретится ли со своей величайшей любовью, полуэльфийкой Даной, которая сейчас в плену...
  Да они что, издеваются все?!
  В таком раздражённом состоянии она ввалилась в аудиторию в самом конце занятия по боевой магии. Преподаватель, Энцо Эмплада по прозвищу Костыль, заканчивал объяснять принципы построения "быстрых" отражающих заклятий.
  -Здравствуйте-извините-можно сесть, - скороговоркой буркнула Аличе и, не дожидаясь ответа, прошла на своё место. Не в настроении она была извиняться.
  Костыль, в полном соответствии с прозвищем сильно хромавший, вышел из-за кафедры, оперся на чёрную полированную трость, выразительно вздохнул. Покачал головой.
  -Госпожа моя ди Дарио, вы ли это? Или ваш несчастный призрак? Вы?.. Я уж было подумал, вас поразило заклятие Непробудного Сна или Бесконечной Лени. Весьма эффективные, знаете ли, вещи, но чреватые, чреватые. Можно получить прямо в лоб заклятие Мгновенного Вылета из Академии.
  По аудитории запорхали смешки. Не обидные - первый курс факультета алхимии и артефакции сдружился с первых дней учёбы - но всё равно... Аличе мрачно шлёпнула перед собой тетрадь - больше для вида, писать она всё равно не собиралась.
  Она собиралась... О да, она собиралась действовать! Потому что нельзя сидеть сложа руки, когда тебе буквально жизнь ломают, лишая того, что дорого! Во-первых, нужно будет самой разузнать, отчего Совет по благочестию взъелся на госпожу Ару. Аличе о нём слыхала краем уха, но не более того. Во-вторых, следовало всё-таки попытаться раскопать, кто же такой Тень. Аличе теперь сама себе удивлялась - почему она до сих пор этого не сделала? Жила себе от сообщения до сообщения в книжной лавке, от книги к книге, а ведь могла бы сама его найти... и сама с ним разговаривать!
  Но прежде всего этого она сделает другое.
  Уйдёт с занятий - день сегодня и так пропал, - и отправится на поиски. На поиски пропавшего тиража последней книги Тени.
  Потому что Аре сейчас не до этого, а больше никому и дела нет. Аличе сейчас была почему-то совершенно и абсолютно уверена, что с этим тиражом случилось что-то нехорошее.
  
  4. На волшебной дороге
  Беппе никогда не думал, что выйти из пределов собственного мира одновременно так просто и так сложно.
  Как было велено, он явился к Дровяным складам затемно, поёживаясь от холода и волнения. Снарядился как обычно в дорогу: крепкие, хоть и не новые, башмаки из воловьей кожи, просторные штаны с карманами, плотная полотняная рубаха и пиджак, какие обычно носят парни из рабочих районов. В одном из карманов, поближе, - выкидной нож, в другом - испытанный ещё в мелеттских драках кастет, а за пазухой, в плотно пригнанной кобуре - семизарядная "беретта", подарок капо Козимо. Беппе про себя звал её "моя малышка".
  Чёрт знает, что может встретиться за пути, а поручение Дона Фелипе должно быть исполнено в самом лучшем виде!
  Толстяк Клаудио, обладатель курчавой редкой бородки с проседью и масляных глаз, уже ждал его в тени, возле крытой повозки, запряжённой парой крестьянских лошадок. Оделся он в тёмное, стоял тихо - в тени не разглядишь. Фонарей в припортовых складах горело немного, и Джузеппе едва мимо не прошёл.
  -Лезь, - без лишних церемоний велел Клаудио, и тронул повозку. Беппе мельком глянул через плечо - внутри были сгружены какие-то коробки, должно быть, с теми самыми книгами. В коробках что-то завозилось, и на козлы выбрался давешний паук Джеронимо. Уселся у них за спинами, точно надсмотрщик - Беппе аж передёрнуло.
  Ехали в молчании.
  Миновали порт, пригород, мимо потянулись сжатые поля и оливковые рощи, ещё тёмные, в которых только-только пробовали голос птицы. Небо над головой прояснилось, сделалось точно дорогое синее стекло. Море осталось в стороне, и где-то над ним зарозовел узкий клинок рассвета.
  Клаудио то и дело озабоченно поглядывал на предутренние звёзды, словно правил по ним путь. И в какой-то момент, крякнув: "Ну, помогай Спаситель!" - свернул с дороги прямо в чистое поле. Повозка запрыгала по кочкам, Беппе вцепился в борт.
  Клаудио настёгивал лошадок, и вид у него становился всё более и более встревоженный. Поводья он перекинул в левую руку, а правой проделывал странные резкие пассы, точно кого-то крестил в воздухе. Налетел внезапный ветерок, закрутил пыль - но ничего не поменялось. Беппе молчал, крепко держась за борт. Когда чародей работает - лучше ему под руку не попадаться, особенно если не знаешь, чем именно он занят...
  Вдруг толстяк повернулся к нему и яростно ткнул пальцем.
  -Ты! Совсем идиот, да?! Спаситель и все чада его, кого мне подсунул наш дон! Снимай кольцо, живо, а то никто никуда не уедет!
  Беппе, изо всех сил стараясь не свалиться с козел, покрутил перстень с чёрным камнем - и, о чудо, кольцо легко соскользнуло в ладонь. И тотчас же почувствовал, столько Силы собралось вокруг и какой крутой воронкой она закручена. А на дне её - были они сами.
  -Убери подальше и пока не вернёмся - не прикасайся к нему! Ну, Господь, выноси!..
  Клаудио стегнул лошадок поводьями, ещё и ещё. Лошади стряхнули оцепенение и скакали, точно на ипподроме, невзирая на кочки. Поле кончалось, совсем близко виднелись каменные строения фермы - сараи, навесы, жилой домик, в окне которого уже горела лампа. Сила всё прибывала, и Беппе показалось, что он даже различает стены громадной, до неба, воронки - словно жидкое стекло. Сердце у него ухнуло в пятки. Это что вообще такое?!
  -А ну, пошли! - завопил Клаудио, снова стегая и без того мчащихся лошадок, и вдруг резко их развернул.
  Лошади рванулись, заржали, повозка накренилась, коробки внутри со скрежетом съехали в сторону, Беппе побелевшими пальцами вцепился в борт и зажмурился. Они же сейчас опрокинутся!..
  Воронка подхватила их, толкнула вверх, будто на карусели. Сердце Беппе, трепыхавшееся в пятках, осталось где-то позади. Всё осталось позади. Тело на миг потеряло вес, повозка воспарила над землёй, лошади истошно заржали... Кажется, сам Беппе тоже вскрикнул.
  И в то мгновение, когда повозка с грохотом приземлилась на колёса, открыл глаза.
  -Porca Madonna... - выдохнул он. - Santa porca Madonna!
  И тут же получил чувствительную затрещину. Толстяк Клаудио смотрел на него и смеялся.
  -Не богохульствуй, мальчишка! Но как я это сделал, а? Ты видел, как я прошёл?
  -В-видел, - кивнул Джузеппе, не в силах оторвать взгляда от развернувшейся перед ним картины.
  Больше не было ни утреннего неба, ни поля, ни фермерского дома, сложенного из дикого камня. Вокруг расстилалось... ничто. Вернее, сумрачное пространство, мерцающее там и тут неяркими огнями. За спиной сияние было намного ярче - светло-голубое, переливчатое. Это и есть мир, откуда они выскочили?! Впереди лежала неширокая дорога - не каменная, не просёлочная, а будто сотканная из белёсого тумана. По краям её кое-где росли странные кусты без листьев - высокие, густые и... шевелящиеся? В ничто в некотором отдалении плавали тёмные островки, разглядеть которые в подробностях в этом сумраке было невозможно.
  И Сила. Джузеппе никогда ещё не чувствовал вокруг столько Силы - мощной, чистой, текучей, словно река по весне.
  Вот это всё и есть то, что за небом?..
  -В первый раз вышел наружу, да? - хохотнул Клаудио. После успешного "взлёта" он сделался оживлён и словоохотлив. - Гляди-гляди. Это называется Межреальность. Тут только знающий пройдёт... Видишь свет, ага? Так это миры, такие же, как наш. А Долина, куда едем, не такова - ну да сам увидишь! Кольцо только убери подальше, не держи в кармане. Лучше завяжи в узелок от греха и спрячь. Дон Фелипе что, не сказал тебе, что оно может?
  -Нет... Сказал только, инквизиторы с ним не найдут...
  -Это-то верно, - хмыкнул тайный чародей Семьи. - А почему, понял? Кольцо магию забирает. Ты с ним словно обычный человек, потому тебя церковники не чуют, но и ты Силу не чуешь. Понял теперь, почему я никак на дорогу встать не мог? Ты Силу на себя оттягивал.
  Джузеппе потребовалось некоторое время, чтобы понять, о какой дороге идёт речь. Он молча кивнул, завернул кольцо в носовой платок и убрал в мешок с вещами (капо Козимо не уставал повторять, что "у всякого уважающего себя члена Семьи всегда должен иметься чистый платок - вдруг понадобится кровь остановить"). Бесконечное ничто вокруг, сверху и снизу, подавляло, казалось, ещё немного - и они ухнут в бездну и будут лететь, лететь и лететь вниз. Ветер Силы обдавал ознобом. И воздух тут был какой-то неживой, будто и не воздух совсем... Одна только "беретта" под мышкой возвращала прежнюю уверенность в себе.
  "Нет, больше никогда, - поклялся себе Беппе. - Ни ногой из Венетто! Бес их забери, эти другие миры. Больно уж тут неуютно! Разве что Дон Фелипе прикажет, а сам я - ни за что сюда больше не сунусь!"
  Клаудио же, похоже, чувствовал себя лучше и лучше.
  Он кряхтя сполз с козел, успокоил лошадей, и как ни в чём не бывало тронул повозку по призрачно-бледному пути над бездной, не забывая разглагольствовать и жевать прихваченный из дома пирог с сыром.
  -Тут вообще и пройти-то не везде можно, не то, что с повозкой проехать! Нам повезло, парень... Беппе, так? Очень повезло, что мы рядом с Долиной магов - дорогу к нам сюда они протоптали. Хорошая дорога, даже лошадей выдерживает. И Долина славное место, сам увидишь, только маги тамошние мне не нравятся. Все до одного надутые, как индюки, того и гляди заболбочут... Хочешь пирога?
  Беппе едва не вывернуло. Клаудио поспешно отдёрнул руку с протянутым куском.
  -Эй, эй, парень, полегче! Станет плохо - скажи, остановлюсь! Только с дороги не сходи - провалишься, и там тебя даже Большой Дон не сыщет. Да, так вот - Долина рядом, ходи не хочу! Ежели б не наши церковники - мы бы туда-сюда ходили, не оглядываясь. Меня-то ходить господин Клаус из Долины научил, мы к нему как раз и едем. А я уж тебя научу, коль дон Фелипе дозволит... Эй, эй ты чего?
  Беппе стало совсем нехорошо, к горлу подкатила тошнота, перед глазами запрыгали сине-зелёные пятна. Он изо всех сил старался дышать чаще - не приведи Спаситель хлопнуться в обморок, едва завидев эту самую Межреальность, то-то будет позор... И найдёт себе тогда дон Фелипе для Семьи другого чародея, покрепче...
  Что-то мягкое толкнулось в руку, зацарапалось о колени, завозилось. Паук Джеронимо - надо же, удержался в повозке, не вылетел! Устроился на коленях у Беппе, словно домашний кот. Беппе дёрнулся было - смести тварь с себя одним ударом, гадость-то какая! - но от малейшего движения снова чуть не вывернулся наизнанку. Ох, ох, когда же отпустит - вон Клаудио хоть бы что, жуёт себе пирог! А паук не успокаивался, толкался пушистой головой о лежащую на коленях ладонь, словно просил: погладь, погладь!..
  -Стану я тебя ещё гладить, - простонал Джузеппе. Но от прикосновений паука ему словно становилось легче.
  Да нет, не словно. Тошнота и впрямь начала отпускать, туман перед глазами - рассеиваться. Джузеппе осторожно положил ладонь на мохнатую макушку, почесал. Паук благодарно поджал лапки и замер - ну точь-в-точь кот! Только что не мурлычет.
  -Что, полегчало? - Клаудио подмигнул. - Большой Дон нам не так просто своего пса восьминогого дал, понятно? Следи за ним - он нам в Долине очень понадобится. Ну что, пирога ещё не хочешь?
  Беппе глянул на аппетитный ломтик, покрытый румяной сырной корочкой, и немедленно снова позеленел.
  
  Ехали долго. Старомодные часы, которые толстяк Клаудио таскал на цепочке, точно какой-нибудь разорившийся богач, остановились. Так оно всегда бывает в Межреальности, пояснил толстяк со вздохом. Время тут чёрт-те что творит. По внутреннему счётчику Беппе - в Венетто уже смеркалось. Джеронимо так и сидел у него на коленях, подобрав ноги и глядя вперёд круглыми, отливающими металлом, глазами. Тошнота отпустила, и Беппе уже начал всерьёз задумываться насчёт перекусить.
  -На ночь останавливаться не будем, - буркнул Клаудио. - Ехать осталось не так уж долго, лошадки пока тянут, а Межреальности я не доверяю. И вообще, знаешь... не нравится мне сегодня дорога.
  -Почему? - расслабленно поинтересовался Беппе. "Беретта" под мышкой придавала удивительную уверенность в себе.
  -Не знаю, - толстяк покачал головой. - Предчувствие...
  Сунул руку под тент, пошарил где-то под коробками и извлёк саблю в потёртых ножнах. Положил на козлы между собой и Беппе.
  -А это зачем? - изумился Джузеппе, машинально проверяя, как там "беретта". - Что, стрелять не из чего?
  Клаудио нехорошо усмехнулся:
  -Ты, парень не бывал здесь в переделках, а я бывал. Поверь, ни от моего ствола, ни от твоего толку не будет - не стреляют они в этом проклятом месте. Эх, жаль, что мы по здешним меркам не маги... Даже не пол-мага, не четверть. Ну да поглядим, может, чудится мне...
  Призрачная дорога мирно вилась сквозь ничто, по-прежнему плавали в пустоте тёмные островки, рос тут и там странный полуживой лес. Невдалеке путь ложился плавным изгибом, и там, в излучине, шевелящиеся кусты разрослись особенно густо.
  -Не помню я этого места, - процедил Клаудио, кладя саблю поперёк колен. - Эй, парень... Беппе! У тебя кроме ствола есть что?
  Джузеппе молча продемонстрировал нож и кастет - Клаудио покачал головой:
  -Не густо, ну да лучше, чем ничего. Колдовать умеешь?
  -Немного...
  -Вот на это больше рассчитывай в случае чего да на ловкость. И гляди в оба, понял?
  Паук Джеронимо соскользнул с колен и скрылся внутри повозки. Беппе слегка знобило, но тошнота больше не подкатывала. Верно, его затошнило из-за давней боязни высоты - а здесь высота (и глубина тоже) были повсюду. Нож он сжимал в правой руке, кастет в левой, и теперь сидел тихо, не сводя глаз с дороги и окрестной пустоты.
  И всё же они с Клаудио проморгали нападавших.
  Повозка уже почти миновала заросли, меланхолически шевелившие ветвями над дорогой, Беппе почти уже выдохнул с облегчением - когда с обеих сторон на козлы напрыгнули юркие тени. Лошади испуганно заржали, заплясали, остановились - кто-то перехватил поводья, не давая повозке соскользнуть с пути. Клаудио так и не успел вытащить свою саблю - сразу повалился куда-то вниз, а Беппе, увернувшись от свистнувшего у щеки клинка, что есть мочи долбанул кастетом в висок наскочившего противника. На вид - вроде человек, хотя замотан до глаз в плащ и тёмную косынку. Можно подумать, Беппе тут кого-то может узнать!..
  Человек рухнул навзничь, однако тот, кто стащил с козел Клаудио, оказался проворнее. Свистнул уже другой клинок - узкая, длинная шпага, и на сей раз Беппе не повезло: остриё распороло пиджак и рубаху на левом плече, прочертило рану от горла до подмышки. Беппе заорал, взмахнул правой рукой, выкидывая лезвие ножа - но козлы внезапно накренились под ним, перевернулись, и больше он уже ничего не помнил.
  
  Очнулся он от боли. Левое плечо и рука словно в огне горели, и голова горела тоже, и каждое движение отдавалось в плече резкой болью. Беппе некоторое время просто лежал, таращась вверх. Вверху было нечто туманное и нечто плавно колышущееся, точно водоросли в морском течении. Издали доносились голоса и какая-то возня, но языка говоривших Джузеппе понять не мог. Ни слова не мог разобрать! Он с трудом повернул голову, увидел бок повозки с откинутым тентом, вскрытые коробки, в которых шарили незнакомцы в тёмных старинных плащах - и всё вспомнил.
  Поручение Большого Дона. Дорога в Междумирье. Паук Джеронимо. Нападение из зарослей... Как видно, в этих самых зарослях он сейчас и лежал с распоротым плечом.
  Беппе едва не заплакал - но не от боли, от обиды. Это что, всё, что ли?! Вот так быстро кончилась его жизнь тайного чародея Семьи - и вообще вся жизнь? Он что, вот тут и умрёт, и даже могилы не останется?! Родни у Беппе не было - но на могилу в Венетто обязательно бы пришёл капо Козимо, и квартирная хозяйка, старенькая синьора Корелли, стряпавшая дивную мясную похлёбку, и, кто знает, может хоть раз пришёл бы сам Дон Фелипе...
  И поручение Большого Дона останется не выполненным!
  Усилием воли Джузеппе стряхнул накатывающее беспамятство. Всмотрелся в тёмные фигуры. Они что-то искали: вскрывали коробки, вываливали книги прямо на дорогу, листали их, выдирая страницы, рвали и прощупывали коробки. Искали, но не находили.
   Значит, нападение было подстроено, сообразил он. Кому-то нужны были эти чёртовы книжки - или то, что могло в них или вместо них лежать. Беппе похолодел. Ну да, какой же он stupido, не подумал сразу - конечно, кому в этой расчудесной Долине магов нужны обыкновенные книжки! Конечно, в коробках было что-то другое! И теперь нападавшие, судя по их лихорадочной деятельности, никак не могли отыскать это самое "другое".
  Сердце подпрыгнуло и заколотилось в горле. Несмотря на рану, Джузеппе соображал сейчас чётко и быстро. Если его не убили сразу - значит, для чего-то он им нужен, а если они сами не могут найти то, что было спрятано в повозке - значит, что? Правильно, следующий пункт - допрос с пристрастием всех оставшихся в живых. Неизвестно ещё, что сталось с бедолагой Клаудио - а вот он, Джузеппе, жив, и, следовательно, информацию выбивать будут из него.
  "То есть из меня".
  А сказать уважаемым разбойникам ему нечего. Совершенно. Но они же не поверят!..
  Беппе не слишком боялся умереть - но очень не хотел умирать под пытками. Очень. Он повернулся, стараясь сделать это незаметно от врагов. Пришлось навалиться на раненое плечо, чтоб освободить правую руку, и это его едва не сгубило - в глазах потемнело, боль накатила такая, что Беппе изо всех сил закусил губу, чтоб не застонать, аж во рту появился противный вкус крови. Но ему нужна была правая рука!
  Он не соврал Клаудио, сказав, что колдовать умеет лишь чуточку. И правда, многого он не знал, а что знал - до того дошёл сам. Но уж до чего докопался - то умел очень хорошо.
  Сейчас нужна была Сила. Много Силы, чтоб скрутить её в шнур и накинуть тонкую, едва заметную, петлю на врагов, стянуть, лишить их на время возможности двигаться и отвечать. Эту хитрость он сам придумал: драки в родном Мелетто бывали жестоки, и без стилета в рукаве - или же магической петельки в пальцах - можно было и не дожить до конца побоища. Маги её, конечно, разорвут или распутают, но Беппе надеялся к тому времени уже добраться до неведомой Долины. Ну, или оторваться от них достаточно далеко. Повозка-то - вот она, лошадки не распряжены!
  Осторожно, тихо-тихо, он начал скручивать Силу в жгут. Из текущих вокруг мощнейших потоков магии брать её было трудно - всё равно что ведром черпать воду из несущейся по камням горной речки. Но почти сразу он обнаружил ещё один источник Силы - спокойной, доступной, открытой.
  Повозка и книги, теперь кучей валяющиеся на дороге. Или нет? Наверняка нет, сказал себе Беппе, торопясь вытянуть побольше.Это точно не книжки - разве в них может быть какая-то магия? Да в чём угодно бывает магия, но только не в книжках! Сила тянулась к нему, послушно ложилась в пальцы, свивалась огненными кольцами вокруг правой кисти - словно кто-то заранее обуздал её и подготовил. Джузеппе даже почудилось, что боль в плече отступила, что прибавилось сил, что он уже способен встать и драться - но это была лишь иллюзия, навеянная магией.
  Он почти закончил, когда один из разбойников в тёмном вдруг обернулся и что-то гортанно крикнул, указывая на него. Беппе едва не сплюнул с досады - видать, хороший попался маг, почуял истечение Силы и встревожился!.. Но завершать заклятие было поздно, разбойники - или кем они были? - дружно кинулись к нему.
  Он нешироко размахнулся правой рукой - боль вернулась и пронзила всё тело - и швырнул то, что успел собрать, в лицо нападающим.
  Петля плавно раскрутилась, взмыла, и какое-то немыслимо долгое мгновение Джузеппе верил, что, несмотря на спешку, у него всё получилось. Едва различимый шнур почти долетел до бегущих, почти коснулся их - но тот, что бежал впереди всех, вдруг вскинул руку, и встречное заклятие смяло тонкую нить магии, дёрнуло, и отшвырнуло обратно, прямиком Беппе в лоб.
   Уклониться он уже не успел. Может, был бы не ранен - справился бы, но сейчас магия опутала его жгучей верёвкой, лишая возможности двигаться, спеленала туго-туго. Раненое плечо взорвалось жуткой болью, в голове помутилось. Беппе забился в путах, стремясь освободиться, но они только стягивались туже, не давая ему не то, что шевелиться, - дышать. Последним отчаянным усилием он попытался не сбросить, а наоборот, втянуть в себя магию, впитать, как губка воду, оторвать её от источника, спрятанного в книгах, и растворить в самом себе.
  Самое странное, что у него получилось.
  Книги, сваленные на тропе, вспыхнули синеватым светом, полным неясных, живых теней. Разбойники шарахнулись в стороны. Лошади заржали, забили копытами, рванулись по дороге.
  И мир исчез во вспышке ослепительной бооли.
  
  Второй раз Беппе приходил в себя куда тяжелее. Болело уже не плечо - хотя оно тоже отдавало тупой болью. Казалось, что всё тело порезали на лоскутки, а потом криво сшили на живую нитку. Особенно неведомые рукодельники поглумились над головой - Беппе казалось, что остатки мозга просто свалили как попало в черепную коробку.
  -О-ох... Уй-ё...
  Он попытался приподняться, но рухнул обратно носом в мешанину жёстких корней. И подозрительно беспокойных - они шевелились под ним, точно громадный ком земляных червей. Или ему это от головной боли так казалось?
  Вокруг простиралась всё та же мерзкая пустота Межреальности, над головой по-прежнему помахивали ветвями полуживые кусты. На призрачно-белой дороге не осталось никаких следов повозки и людей в тёмных одеждах - только груда обгорелой бумаги. Очень большая груда.
  -Кто здесь? - голос раздался где-то совсем близко. Незнакомый голос, высокий - точно мальчишка зовёт или девушка. - Есть кто живой?
  Беппе попытался задуматься, стоит ли отвечать, но остатки мозга отозвались такой болью, что он вновь застонал.
  -Есть кто?.. Ой...
  Незнакомец присел рядом с ним, взял за плечо и не слишком бережно повернул. У Беппе внутри тоже всё перевернулось, и его едва не вывернуло. Проморгавшись, он обнаружил, что над ним склонилась девица.
  В другое время Джузеппе бы решил, что девица премиленькая: круглолицая, курносая, с россыпью веснушек на переносице. Тёмные волосы, вьющиеся крупными непослушными локонами, подстрижены до плеч. Карие глаза глядят... глядят... Как-то неправильно они глядят! Слишком уж изумлённо!
  Не успел Джузеппе это обдумать - ладно, хотя бы попытаться обдумать, как девица потрясённо выдохнула:
  -Лунь?!
  -Ч-что? - поразился Беппе и снова попытался приподняться, упираясь локтями в беспокойные корни. - Ты кто?
  -Ого! - девица раскрыла глаза ещё больше, хотя казалось, дальше уж некуда. - Ты говоришь по-нашему? То есть, на языке Венетто?!
  -Ага, - выдохнул Беппе, не в силах спорить.
  -Ох, - девица внезапно переменилась в лице. - Ты ранен? Ох, точно же, я же читала... Где у тебя болит? Что с тобой, скажи?!
  Но у Джузеппе язык примёрз к нёбу. Он невзначай взглянул на свои руки и оцепенел.
  Это были не его руки.
  Кисти руки принадлежали мужчине куда старше Беппе - смуглые, гладкие, со следами старых шрамов и одним свежим, тянущимся от большого пальца левой руки через всё запястье. Одет Беппе был теперь в странный наряд навроде охотничьего, довольно-таки щегольской, насколько он мог видеть: мягкие штаны из замши, такая же куртка, рубашка из тонкого белоснежного полотна с кружевными манжетами, высокие мягкие сапоги. На поясе висел кинжал в ножнах, рукоять изукрашена некрупными сапфирами. На медной пряжке ремня вычеканена хищная птица, срывающаяся в полёте вниз, выставив когти. Красиво сделано, в другое время Беппе бы засмотрелся.
  А тут только и смог выдавить:
  -Это... это не я...
  -Что? - девица машинально заправила за ухо непослушную прядь. - Левая нога? Прости, не расслышала...
  -Это. Не. Я.
  -Как не ты? - удивиласьдевушка. И тут же решительно возразила: - Очень даже ты! Именно такой, как описано! Только я думала, что тебя не существует... Постой... Так ты Тень?! Вот почему тебя никто в Долине не знал, ты вовсе не из Долины!
  -Я не Тень... - простонал Беппе, теряя последнюю возможность соображать. - Я... я... ох...
  Девущка хлопнула себя по лбу:
  -Ты ранен, а я тут выясняю какую-то ерунду! Сейчас, погоди! Полежи спокойно!
  Девушка нагнулась, положила ему на лоб твёрдую ладошку, прикрыла глаза, пробормотав: "И чего я не целитель?!" Беппе почувствовал, как окружающая Сила, повинуясь её молчаливому приказу, пришла в движение, омыла его, точно морская волна, и отступила. И сразу стало легче дышать, и в голове прояснилось. И даже тело, в котором болью отзывалась каждая связка, каждая мышца, вдруг перестало разваливаться на части. Ну, почти.
  И левое плечо почему-то не так болело... Ему что, пригрезилось ранение?
  Девушка решительно вскочила. Погрозила ему:
  -Никуда не уходи, лежи! Я сейчас!
  Беппе хотел было сказать, что уйти он может только в одном направлении - на тот свет, на встречу со Спасителем, если верить урокам падре Лучано. Но не стал тратить силы, а только спросил:
  -Как тебя зовут?
  Незнакомка смущённо улыбнулась и ответила:
  -Аличе. Лежи давай!
  И тут Беппе чуть снова не свалился в обморок. Аличе...
  Пока он изумлённо хватал ртом странный воздух Межреальности, Аличе уже успела отойти - она задержалась возле внушительной кучи пепла, в котором ещё угадывались отдельные листки и останки переплётов. Пепел слегка шевелился под невидимым ветром Силы, между отдельными его хлопьями проскакивали лиловые искры. Да уж, непростое пламя тут порезвилось...
  Аличе носком сапожка пошевелила груду и горестно выдохнула:
  -Вот они где, наши книги... Но ладно, ладно! Мы этого так не оставим!..
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"